Восхождение падшего ангела

Восхождение падшего ангела
Автор: Незадачливый Автор
Пролог
Высокий человек подошел к окну, вернее сказать, к тому, что едва можно было назвать окном, и, заложив руки за
спину, посмотрел вдаль. Как всегда, вечером ничего не было видно. Через маленький прорез в стене, закрытый полупрозрачным материалом, перед которым отступали как луч бластера, так и напор виброножа, трудно было что-то
разглядеть даже в ясную погоду днем. Разве что маленький кусочек неба, как символ недосягаемой и навеки потерянной свободы. Не всегда было возможно различить границу неба и серых неприглядных тюремных строений. Но самое невыносимое - окно было слишком мутным, чтобы разглядеть звезды ночью. Он привык смотреть на звезды всю
свою жизнь. Идущий по небу... Небо было его домом. А теперь все звезды исчезли, как будто не желали больше светить для него. Иногда днем в окне появлялись отблески Жизни и тут же исчезали, как дразнящие миражи в Татуинских пустынях. Возможно, это была только иллюзия.
Ведь на Кесселе не было жизни. Жизнь текла бурлящим потоком мимо него уже два года. Где-то далеко отсюда.
Настоящая жизнь возможна только там, где есть действие, где надо принимать решения, где надо бороться и побеждать. Здесь были только темно-серые стены. Мир провел границу между ним и собой. Навсегда. При всей былой ненависти теперь мир решил забыть о нем и последнее время заключения упорно продолжал его игнорировать. Удивительное ощущение, когда о тебе стараются забыть. Чувствовать ненависть было более привычно, а теперь казалось,
что существование просто стирается из книги Жизни. Нет, это только так кажется иногда. Пора возвратиться в реальность. С помощью Силы можно было почувствовать охранников за дверьми, денно и нощно стороживших того,
кто был символом Нового Порядка. Еще на Корусканте он случайно узнал, что для выполнения этого задания приготовили чуть ли не целый специальный взвод. Какая честь. И это при всей-то технике, разработанной на Кесселе. Он
не сомневался, что в арматурах стен заложены взрывчатые материалы, а в самой камере установлено постоянное наблюдение. Это же стандарт для «вип-персон», к которым он не мог себя не причислить по понятным причинам.
И все-таки... при желании он мог убежать. С его способностями не было проблемой разделаться с охранниками, с
помощью Силы остановить не то что выстрелы бластеров, но, вероятно, даже и взрывную волну. Только необходимого желания сбежать не было. Зато были слова, которыми его сын поручился за него: «мой отец никогда не нанесет
вреда Новой Республике». Как же тогда он мог убить кого-то из охранников ради личной свободы? Но нет, даже это
было не главное. В камере его удерживало исключительно чувство вины за свою безумную жизнь. Дарт Вейдер резко
повернулся и отошел от окна.
Глава 1. Воспоминания узника совести.
Обычный, ни чем не примечательный вечер из сотен вечеров, прожитых в камере. Вечер, когда воспоминания и
размышления не давали медитировать. События двухлетней давности опять выстроились перед ним в цепь ярких,
незабываемых образов. Боль за страдания сына, собственная боль от молний Императора и тут же дикое, безумное
ощущение свободы, появившееся при уничтожении его сумасшедшего ситхского «учителя». И неожиданная радость
сквозь пронзительную боль, когда сын обнял его за плечи и оттащил от шахты реактора. Было трудно дышать, и
дальше в памяти поселилась Тьма. Вейдер не мог вспомнить, как Люку удалось вывезти его со Звезды Смерти. Какието неясные блики... шаттл... лес Эндора... повстанцы. Да, вот именно тогда он на минуту пришел в сознание. Друзья
Люка пришли встречать юного героя и, увидев в шаттле бездвижное тело своего злейшего врага, некоторое время не
могли произнести ни слова. Затем стройным шагом следовали более логичные события. Он очнулся в маленьком
помещении, видимо, ранее принадлежавшем одной из Имперских баз на Эндоре. Вейдер был присоединен к какомуто медицинскому аппарату. Несмотря на боль во всем теле, он, по крайней мере, мог дышать. Слева от него стоял
Люк, а справа – несколько повстанцев с бластерами наперевес. Среди них, кажется, был и давно надоевший ему Хэн
Соло. «Отец, тебе обязательно помогут, только держись, только потерпи». Удивительным казались два обстоятельства. Во-первых, Люк, не будучи медиком, сообразил, как подключить его маску к внешнему респиратору. Понятно, что
сын унаследовал от него способность разбираться в практически любой технике. И второе – интересно, почему его
не расстреляли сразу. У того же самого капитана Соло были для этого все основания. Он остался жив только благодаря Люку. Только потому, что Люк ни секунду не сомневался попросить помощь не для Лорда Вейдера, а для своего
отца. Или Люк использовал Силу для убеждения друзей? Вряд ли. Сам Вейдер не преминул бы это сделать, но Люк
был слишком честным. Да и друзья не были слабовольными, где уж там. Как только их родство не уничтожило самого младшего Скайуокера в глазах повстанческой братии. Но доверие к Люку было велико, что и сыграло решающую
роль. А может быть, и не только это. Вейдер давно перестал быть наивным. Вероятно, уже тогда на Эндоре кому-то из
повстанцев пришла в голову мысль о том, какой цирк можно будет устроить в виде суда над поверженным, беспомощным врагом. А это намного интереснее обыкновенной казни. «Или я слишком плохо думаю о людях?», - спросил
он себя. «Нет, я просто слишком хорошо их знаю».
Его усыпили и перевезли на Корускант. И вот именно там, в госпитале, Вейдер осознал, что жизнь опять оставляет
его в живых. Только зачем? И почему Люк спас его? Тогда это показалось Вейдеру непонятным. После всего, что он
натворил, его сын смог признать в нем отца. И уже не джедая Энакина Скайуокера, а именно Дарта Вейдера, со всеми
его ошибками и грехами. Принять его таким, какой он есть. Только впоследствии Вейдер понял, что чувства Люка
были просто... человеческими. А за двадцать лет Вейдер отвык от такого человеческого чувства, как любовь. Двадцать
лет назад оно уснуло в нем навеки, и лишь с неожиданным появлением сына вспыхнул давно погасший огонь. До
этого он не нуждался в подобной «слабости». Он умел уважать врагов и повелителя, он знал, что такое честь и совесть, он жил ради долга, долга перед Империей. Все это составляло ряд единственных более-менее положительных
эмоций, которые он еще был способен испытывать. Остальное место в его сердце отводилось ненависти к самому
себе и всем остальным. А вот просто по-человечески относиться хорошо к кому-либо, ничего не требуя взамен – такое ощущение было давно утеряно. Но оказывается, не навсегда.
Сразу после приезда на Корускант Люк предстал перед Советом Альянса и рассказал обо всем случившемся. С
большим трудом он уговорил Мон Мотму оставить Вейдера в живых и даже более того – оказать ему помощь. Именно тогда Люк пообещал, что его отец ни при каких обстоятельствах не причинит вреда кому-бы то ни было из повстанцев, не сбежит и не станет воевать против нового государственного строя.
Спустя некоторое время Вейдера навестила Мон Мотма. При всех ее демократических убеждениях и искренней вере
в правоту действий Альянса, Вейдер чувствовал в ней капельку тех самых амбиций, которые сыграли злую шутку с
ним самим, не говоря уже о Палпатине. Он достаточно спокойно вынес унижение от ее визита, ничем не выдав своих
ощущений. Хотя было невыносимо лежать присоединенным к медицинским аппаратам, (как будто его намеренно
приковали к кровати), быть окруженным со всех сторон вооруженными гвардейцами и выслушивать требования
Мотмы. Он не любил проигрывать. Мотма произнесла длинную высокопарную речь о демократии, морали, борьбе
за свободу и военных преступлениях Лорда Ситхов. Нелепость происходящего сделала свое дело, и неприятность
визита уступила в его разуме место холодному анализу. Вейдер вспомнил ее былые выступления лет пятнадцать назад
в Имперском сенате и про себя решил, что с тех пор она заметно улучшила свое ораторское мастерство. Разумеется,
пафосная речь одного из основателей Альянса была предназначена не только ему, но и ее гвардейцам. Это еще раз
убедило Вейдера в том, как велико было ее желание находиться в центре внимания любого коллектива.
Мотма сообщила, что в случае неповиновения требованиям его сразу же уничтожат, а медицинскую помощь он
получит только благодаря снисходительности и великодушию Совета Альянса. Так или иначе, речь закончилась
объявлением о предстоящем суде над военным преступником. Ничего неожиданного. К тому времени, как Вейдер
пришел в себя в госпитале на Корусканте, а Люк сообщил, что ему окажут помощь, он понял, что этим дело не ограничится. Обезбаливающие средства сдерживали боль в границах переносимого, хоть и делали его несколько сонным.
Но это не мешало ему думать. Повстанцы хотели эффектного зрелища и ослепительной победы над злейшим врагом. С одной стороны, Вейдер полностью отдавал себе отчет, в чем он виновен. С другой стороны, он понимал, что
новая власть просто должна принести жертву своему богу Свободы и демократии.
Совсем по-другому отреагировал Люк, совершенно неожидавший такого исхода дела. Люк искренне верил в то, что
Альянс не может соревноваться по мстительности с Империей, и даже считал, что огромный опыт и знания его отца
были бы полезными для нового государства. Что поделать, молодость. Люк пришел к Вейдеру со слезами на глазах.
Нахлынувший поток воспоминаний опять остановился на Люке. Хотя его наивность до сих пор удивляла Лорда,
тем не менее, он считал сына примером того, каким должен быть настоящий джедай. И каким он не стал сам. Вернее,
был, но не смог остаться. Люк ни на секунду не задумался о своем положении в рядах повстанцев, о том, как будут его
воспринимать друзья. Люк был просто рад, что наконец-то нашел отца и сделал все возможное, чтобы тот остался
жив. О чем Вейдер искренне сожалел, так это о том, что его «отцовство» не продлилось более двух месяцев в госпитале. В последующие два месяца в тюремной камере доступ посетителей ограничили по времени, чтобы не противоречить законам. Решение распространялось даже на Люка. А тогда в госпитале, в перерывах между операциями, они
хотя бы имели возможность беседовать. И Люк был все время рядом, практически не отходил не на шаг. Словно боялся, что Мотма нарушит обещание и даст приказ уничтожить Вейдера.
«Сын, я не могу выразить свою благодарность за спасение. Я не заслужил этого.»
«Ну что ты, отец. Мы наконец-то вместе. Это самое главное.»
«Люк, мне жаль, но чем больше повстанцев узнает о нашем родстве...»
«Отец, ты недооцениваешь моих друзей.» - перебил его Люк.
«Сын, кроме друзей, есть еще Совет Альянса. Это не одно и тоже. Есть люди, от которых ты зависишь, от которых
зависит твое положение. Немудро было бы информировать всех о случившемся.»
«Да я уже все всем рассказал. И не собираюсь ничего скрывать». – На этих словах младший Скайуокер широко
улыбнулся.
«Люк, я имею в виду предстоящий суд». Голос Вейдера оставался таким, как был всегда. Он не боялся за себя. Но
Люк на этих словах помрачнел.
«Я буду защищать тебя любым способом. Я не дам им убить тебя!»
«Подожди, прервал его Вейдер. Здесь бессмысленно что-либо делать. И банте понятно, что меня признают виновным. Так как я и есть виновный.»
«Папа, но мы можем убежать. Я имею в виду, что когда ты будешь себя лучше чувствовать, мы убежим.»
«Я дал слово, что не сбегу». Здесь в голосе Вейдера послышались жесткие нотки. «Не в моих принципах скрываться.
И я хотел поговорить совсем о другом. Твое положение в Альянсе бесценно, немногим в твоем возрасте удается достичь такого. Это существующая власть и не стоит этим рисковать. Ты еще можешь многого добиться, сын. Добиться
всего того, что не удалось мне. Найти чувствительных к силе учеников. Передать знание о Силе другим людям. Пусть
Совет и знает правду о нашем родстве, но ты не должен говорить об этом остальным. Это может принести не только
неприятности, но и беду. Когда они расправятся со мной, они могут обвинить тебя в предательстве. Тем более, если
ты будешь активно меня защищать. Вот чего я боюсь.»
«Ну этого не случится!»
«Я просто рассматриваю возможные варианты. Сын, ты должен быть осторожен. Хотя хорошо понимаю, что тебе
это не свойственно.»
Их разговор продолжался еще некоторое время. Люк очень хотел защищать Вейдера в суде, причем защищать и в
прямом смысле слова, с лайтсейбером в руках. Именно этого и опасался Вейдер, так как за короткое время он успел
достаточно изучить своего сына, чтобы ожидать какой-нибудь подобной выходки. Вейдер оценивал свои шансы
очень реалистично и на 90% был уверен если не в публичной казни, то в смертном приговоре наверняка. Ясно, что
Люк бы с этим не смирился. К счастью, ничего подобного не случилось.
Суд не получился таким грандиозным, как желала Мон Мотма. Сначала «мероприятие» хотели провести в огромном
здании бывшего Имперского сената, при максимальном количестве зрителей. Камнем преткновения оказался страх
жителей Корусканта и внутренних территорий перед Вейдером. Эйфория победы над Империей не смогла остановить всевозможные слухи, которые замысловатыми миражами вторглись в разум людей. Пусть он и дал слово Альянсу, но все же репутация ужасного Темного Лорда не позволяла долго держать его в зале суда на потеху публике. Поэтому процесс провели в узком семейном кругу Совета Альянса, хотя почти все заседания транслировались по всем
каналам Холонета. Несмотря на довольно длинный список обвинений, дело не затянулось. Еще два месяца – и все
кончилось. Вейдер отказался от адвоката. Некоторые представители Совета даже не потрудились скрыть свою радость по этому поводу, но его это не смущало. Меньше всего он хотел оправдываться. Альянс так или иначе отказывался понять его деятельность, а ставить факты с ног на голову – это было слишком неуместно для бывшего второго
человека в Галактике. В конце концов, если бы он хитростью и доказал свою правоту в каком-либо пункте обвинения, всегда оставались вопросы, где бесполезно было бы что-то доказывать. Среди обвинений было и уничтожение
Альдераана, и использование опасных методов допроса, и захват власти, и подавление повстанческого движения, и
его роль в уничтожении ордена джедаев, а из личных обид всплыла история заморозки Соло в карбоните. Не преминула появиться на суде и вдова адмирала Оззеля.
Сначала Вейдер решил дать показания по каждому пункту, вообще не отказываясь от содеянного. Не то чтобы признать себя виновным по всем пунктам (все-таки ему совсем не хотелось нести ответственность за некоторые безумства
Палпатина), но просто не задерживать молот правосудия Новой власти бесконечными дискуссиями. И скорее завершить дело. Раз и навсегда. Он понимал, что не нужен Новой Республике и что его никогда не оправдают. Но, подумав о Люке и его возможных действиях в случае казни, Вейдер все же понял, что спешить нельзя. К тому же, он считал, самый лучший способ исправить ситуацию – сделать что-нибудь, а не раскаиваться. Это тоже было проблемой.
С одной стороны, ради сына он был бы согласен сотрудничать с новой властью, но сам тип сотрудничества оказался
для него неприемлем. В это все и упиралось. Хотя Альянс и получил контроль над Корускантом и другими важными
Галактическими центрами типа Кореллии, многие планетарные системы все еще жили по Имперским законам, особенно это касалось внешних территорий. Небольшая часть имперских офицеров добровольно пришли в Альянс. Но
флот никак не хотел сдаваться, и время от времени наносил неожиданные диверсионные удары по частям повстанцев,
пытаясь выбить их из некоторых экономически развитых регионов средних территорий. У этих жалких осколков былой сверхдержавы даже не было Императора. Трон Палпатина был как проклят и флотом руководила горстка оставшихся моффов и советников. Все же, несмотря на внешнее бессилие, остатки сильнейшей армии и несколько сот
стардестройеров, бродящих по Галактике, не приносили спокойствия. Тем более что численность имперских войск
было невозможно оценить.
Вот поэтому в госпитале Вейдера навестили Мадин и Додонна, предложив ему сотрудничать с повстанцами с целью окончательно разбить Империю. От него требовалось предоставить данные по флоту, вооружению, секретным
имперским базам, агентуре и т.д. В случае сотрудничества генералы клятвенно пообещали смягчить возможный приговор – во всяком случае, оставить его в живых. Но Вейдера не устроила такая роль. По его понятиям, это было предательство. В первую очередь предательство своих же офицеров, многих из которых он знал более двадцати лет. И
он сказал «нет». Он понимал, что для Империи более невозможно возродиться и война уже не была необходимостью
для Альянса. Вейдер считал, что проблему надо было лишать иным способом и начать открытые переговоры Альянс
– остатки Империи. В этом случае он сделал бы все возможное со своей стороны и любыми способами уговорил бы
моффов встретиться с победителями. Но с этим не согласились упрямые представители новой власти. Исход Эндорского сражения горячил им голову. Хотелось воевать. Никто не хотел признаться себе в эфемерности военной победы. Все забыли, как весть о гибели Императора взбудоражила народ и несколько моффов перешли на сторону повстанцев. Имперская власть рухнула, как карточный домик. Сначала на Корусканте, затем в других регионах. Те же самые моффы позже получили отличные места в Совете Новой Республики. Есть люди, выживающие при любой власти. Дабы выказать свое недовольство старым притесняющим режимом, они появились и в суде с благой целью свидетельствовать против Вейдера. Впрочем, его самого это опять же не удивило, чего ждать от предателей. А где-то во
внешних территориях до сих пор находился его Экзекьютор. Поцарапанный в битве при Эндоре, стардестройер все
же не потерял боеспособности. По слухам, адмирал Пиетт, увидев взрыв звезды смерти, дал команду уйти. После гибели Императора, было глупо срывать злость на мелких икс-вингах. Адмирал еще до битвы при Эндоре получил от
Вейдера разведывательные данные о повстанческой базе вблизи Суллуста. Вместе с еще тремя стардейстройерами
Пиетт нанес сильный удар по цитадели, уничтожив ее. Вейдер был рад, что большая часть команды его флагмана
осталась в живых. Как же он мог сделать подлость и предать Пиетта, Вирса – талантливых офицеров, кого он считал
цветом армии. Или рядовых безымянных штурмовиков, так же, как и он сам служивших Империи. Так же, как и он,
ходивших в закрывавшем лицо шлеме.
Его признали виновным. Зачитывание приговора растянулось надолго. Опять приторной патокой потекли рассуждения о демократии, Империи, добре и зле, прощении и морали, долге и чести итд. В эти минуты Вейдер более всего
волновался за Люка. Его собственная жизнь, так или иначе, была прожита. И вот, наконец, последние слова Мотмы.
«Бесчеловечные военные преступления в течение двадцати лет побудили Совет принять решение о смертной казни».
В этот момент Люк побледнел. «Но, принимая во внимание тот факт, что именно Лорд Дарт Вейдер уничтожил Императора Палпатина, и тем самым благотворно повлиял на исход повстанческого движения, Совет Альянса решил
помиловать подсудимого и заменить смертный приговор пожизненным заключением».
Люк, оказывается, до последней минуты надеялся, что отца помилуют. Несмотря на его облегчение, вызванное отменой смертного приговора, младший Скайуокер все еще находился в шоке, хотел протестовать, но именно у Вейдера хватило сил вывести его из этого состояния. Вейдер уверил Люка в том, что настолько счастливого исхода дела
нельзя было и предположить. В конце концов, они могли надеяться на встречи и пусть и не частое, но все-таки общение.
Вейдер вытянулся на узкой кровати, и, сомкнув скрытые за маской глаза, вновь погрузился в раздумья. Да, именно
размышления о суде и собственной вине не давали ему покоя. Как назло, время для таких размышлений было. Он
опять выжил, на сей раз победив огонь не лавы, а огонь молний. И после этого был обречен жить. Ни дня в его жизни не было спокойствия. Зачем теперь Силе было нужно оставить его гнить в тюрьме, заперев на долгие годы в полумраке мрачных мыслей? Он прошел путь от мальчишки до второго повелителя Галактики, от рыцаря-джедая до
Темного Лорда Ситхов, он боролся и сражался, побеждал и проигрывал, терял и находил, но никогда не желал отшельничества.
Каждый раз, он возвращался к одной и той же мысли. В чем он больше все чувствовал себя виновным? Обвинения,
представленные судом, не имели для него ровным счетом никакого значения. Всю свою жизнь он и так жил недовольством и ненавистью к самому себе. Он сам был способен осудить себя и знал цену своим поступкам. В отношении многих своих действий Вейдер все же считал, что не мог поступить иначе, как бы это ни выглядело в глазах новой власти. В его безумном старании защитить Империю от развала и хаоса невозможно было вести себя по-другому
и, порой приходилось принимать решения жесткие, граничащие с жестокостью.
Если бы все упиралось только в войну и политику, он бы не чувствовал на сердце такой груз. Самой тяжелой виной
на его сердце были его дети. Даже не столько Люк, сколько Лея. С Люком удалось достичь взаимопонимания, на которое он ранее даже не смел надеяться. Но именно Лея заставила его чувствовать себя действительно виновным и,
возможно, заслужившим смерть. Видеть глаза своего собственного ребенка, закованные в лед ненависти, было невыносимо больно. Удивительно, именно это заставило его в первый раз полностью осознать их родство. Дочь унаследовала отцовский темперамент вместе с его исключительной способностью ненавидеть.
Лея присутствовала на суде в качестве свидетеля. И самое страшное – открыто декларировала отказ от биологического отца. Вейдер был уверен, что Лея скроет правду от Совета Альянса. К чему открывать то, что можно не открывать. Но он ошибся. Она намеренно выступила против него, сказав, что биологическое родство еще не делает ее дочерью военного преступника. Своим отцом она признавала только Бэйла Органу, который, по ее словам, был убит
подсудимым. Сказать о том, что это было больно слышать – значит ничего не сказать.
Лея. Если бы он знал раньше! Насколько бы это повлияло на его решения. Это ведь он сам проводил ее психозондирование на первой Звезде Смерти. Как раз тогда у него вспыхнула мысль, как может человек настолько сопротивляться специальным веществам, ослабляющим волю, а самое главное – его воздействию на разум. Вопреки сложившемуся мнению, он не умел читать мысли, оформленные в виде интеллектуальных выкладок, но мог почувствовать
сильные желания, страсти, обуревавшие человека, волнения, страх, ненависть. В большинстве случаев он отличал
правду от лжи. Годы медитации и тренировок шлифовали эту способность, которая чрезвычайно затрудняла необходимое светское общение с подлецами и мерзавцами, составлявшими окружение Императора. На допросе ему удалось
прочитать самые яркие из мыслей Леи, и, выбросив из них фон ненависти, направленной на него самого, он прочел
в них страх, беспокойство за товарищей. Но, как он не старался, никаких данных о повстанцах. Никаких образов, за
которые можно было бы зацепиться.
Он проводил допросы только в самых исключительных случаях, когда речь шла о сверхсекретных сведениях. Репутация делала полдела. Чаще всего, допрос происходил по отработанному сценарию - уже при виде входящего в камеру Вейдера задержанный внутренне сдавался. Крайне редко случалось, что стандартные сыворотки правды не работали, но тогда приносило результаты психозондирование с помощью Силы. Сведения, которые человек не хотел выдавать, на самом деле были на поверхности мыслей и смешаны с самыми сильными ощущениями. Но с Леей не сработал даже этот вариант. В каком уголке ума она скрыла сведения, непонятно. Как будто заставила себя забыть. Вейдер понимал, что это было возможно только для латентного форсъюзера, сильная воля которого приоткрывает дверь
к неизвестным возможностям и заставляет все внутренние ресурсы работать для выполнения цели. Вейдер лично знал
сенатора Бэйла Органу. Благодаря собранным в процессе поиска повстанцев разведывательным данным, через руки
Вейдера прошло и много рапортов, касающихся семьи и близких сенатора. Откуда мог появиться чувствительный к
Силе человек? Тем более, за свою жизнь Вейдер не встречал ни одного латентного форсъюзера. Такие вопросы он
задавал себе во время заключения принцессы на Звезде Смерти. Теперь происходившее тяготило его. Сам по себе
допрос шпиона-изменника с помощью сывороток правды и психозондирования вовсе не являлся чем-то варварским,
но ведь это был его собственный ребенок. Ребенок, которого он изо всех сил постарался напугать, пообещав в случае
неповиновения более жестокие способы воздействия. Ребенок, в глазах которого он прочитал страх, но вместе с тем
и огромную решимость. Вейдер тогда удивился, подумав, сколько воли может быть у фанатиков Альянса. И, почувствовав восхищение перед смелостью маленькой принцессы, в который раз задумался, почему такие люди не пытаются
исправить Империю, а всеми силами борятся за ее крушение. Откуда этот идеализм?
Но допрос на Звезде Смерти был далеко не единственным и совсем не главным фактором, заставившим Лею ненавидеть Вейдера. Гибель Альдераана навсегда провела черту между ним и его дочерью. Вейдер и сам ненавидел себя за
это. Он позволил возомнившему себя богом Таркину глумиться над родной дочерью и покуситься на целую планету.
До этой минуты мир еще не знал подобного зверства. Для Леи гибель Бэйла Органы возвела его в ранг святых, а Вейдера сделала демоном ада. Даже несмотря на то, что приказ отдавал Таркин, именно Вейдер сумел выжить при атаке
на ЗС и впоследствии стал объектом ненависти всего Альянса.
А еще Соло. К нему Вейдер не испытывал никаких симпатий. Альянс пользовался помощью наглого контрабандиста. Увидев на Беспине его с Леей, Вейдер удивился, как может принцесса позволить себе дружбу с человеком такого
низкого социального слоя, с преступником! Лорд решил преподать ему урок и указать ему на место. Вейдер никогда
не смог бы так поступить с принцессой, но для Соло был согласен продемонстрировать все свое презрение. Сначала
измучив его для приманивания Люка, а затем заморозив в карбоните, он послал Соло именно туда, где подобные люди и должны были по его мнению находиться – на Татуин, к Джаббе. Вейдер думал, что перед заморозкой бывший
кореллианский бандит встанет на колени и попросит о помиловании. Контрабандист оправдал свое звание героя. А
преступником оказался сам Вейдер, чуть было не разбивший личную жизнь своей дочери. Позже он понял, что его
жестокость вообще не имела никаких оснований. Выяснилось, что контрабандист имел честь быть другом его сына.
Принцесса не простила того, что Вейдер сделал с ее возлюбленным. И, вероятно, не простит никогда.
Вейдер понимал, что просить прощения бессмысленно. Несмотря на это, он сделал одну жалкую попытку и был
поставлен в самое худшее положение в своей жизни. Слова его дочери до сих пор звучали в ушах. «Как вы смеете вообще со мной разговаривать! После того, что вы сделали, после того, что вы сделали с Хэном! Я скорее убью себя,
чем признаю вас отцом! Вы убили моего отца, моих родственников! Такие, как вы, не имеют право на существование,
чем скорее вы исчезнете, тем скорее народ сможет забыть о том зле, которое вы ему причинили. У вас нет права даже
на то, чтобы просить прощения...»
Мог ли он, после того, что совершил, чувствовать себя обиженным на заявление своей дочери? Какое он имел право? Почему ему должно быть больно? Он это заслужил. Что и стало тем фактором, который заставил его самого навсегда осудить себя. Он не видел выхода из камеры.
Глава 2. Брат и сестра.
В центре Галактики, на Корусканте, который был больше городом, нежели небесным телом, шло сражение убеждений сестры и брата. Раз в месяц они возвращались к одной и той же теме разговора и всякий раз спор, тягостный для
них обоих, заканчивался ничьей. Люк готовился к отъезду на Кессель и, попытавшись незаметно скрыться, был пойман сестрой в ангаре. Традиционное море недовольства Леи Органы-Соло разыгралось штормовыми всплесками.
Нет, она понимала, что переубедить Люка невозможно, но считала своей сестринской обязанностью еще раз попытаться и, вооружившись казавшимися ей добрыми умыслами, вновь и вновь начинала бесполезную дискуссию.
«Люк, ну зачем ты туда едешь? Ты ведь только месяц назад был там.»
«Лея, я уже сказал, что не буду с тобой спорить.»
«Люк, скажи мне, что ты там потерял? Зачем еще раз возвращаться на эту мерзкую планету?»
«Я лечу на эту мерзкую планету, как ты выразилась, чтобы увидеть своего отца, который приговорен жить на этой
мерзкой планете.»
«Нет, я не понимаю. Как ты можешь считать это существо своим отцом?»
«Потому что он мой отец. Так же, как ты – моя сестра.»
«Люк, я совсем не то хотела сказать. Я очень люблю тебя, как брата, но разве такое чудовище, как Вейдер, имеет
право считаться чьим-то отцом?»
«Если ты все еще не готова этого признать, то я это уже сделал. Он – мой отец. Он спас мне жизнь, разве ты не
помнишь? Он уничтожил императора – разве не за это мы все боролись? И он почти погиб при этом, он был готов
пожертвовать собой!»
«Но это все уже учтено в его приговоре! Его помиловали только из-за этого. Никакой другой благодарности он не
заслуживает.»
«Лея, он заслуживает нормальной жизни. Той, которой у него никогда не было.»
«Он сам во всем виноват!»
«Как ты можешь так говорить, ты ведь ничего не знаешь о нем, о его жизни, о том, что сделало его таким!»
Сказанное Люком удивило сестру, никогда раньше он не выдвигал таких аргументов. Лея считала, что несмотря на
упрямый характер брата, им можно было манипулировать и Вейдер воспользовался этим. «Зато ты теперь знаешь
много! Представляю, сколько он тебе порассказал!»
«Лея, не надо так.» Но попытки Люка утихомирить сестру были безрезультатны.
«Он уничтожил целую планету!»
«Лея, конечно, я понимаю, какое это зверство. Но ведь ты сама говорила мне, что приказ был отдан Таркиным, а не
Вейдером. Вейдер подчинялся Таркину, ведь так?»
«И что? Вейдер все равно был у власти в Империи, он мог что-то сделать. Из-за него погиб мой отец, моя семья,
моя планета!»
«Если бы Вейдер тогда что-то сделал, Император убил бы его и вот тогда никто бы уже не уничтожил Императора.
А Звезда Смерти выстрелила бы еще не раз.»
«Как ты можешь так говорить! Ландо так или иначе взорвал бы Звезду Смерти и Император был бы убит.»
«Да, а я, вероятно, был бы найден и убит этим Императором уже задолго до этого» тихо проговорил Люк. Он понял, что переубедить сестру в этом вопросе бесполезно. И затрагивать самую больную рану тоже не стоит. «Лея, ты
знаешь, он раскаивается в том, что совершил.»
«Какое это имеет значение? Раньше надо было думать. И вообще, я не верю в его раскаяние. Он просто хочет заставить тебя поверить ему.»
«Но я чувствую, что он искренен.»
«Люк, а ты представляешь, скольких он убил за свою жизнь?»
«Повстанцы тоже убили многих». При этих словах Люк вспомнил первую звезду смерти. И свой выстрел. Выстрел,
который положил конец жизням миллиона людей. Выстрел, когда пришлось выбирать, ты убьешь или тебя убьют.
Если бы судьба поставила Люка вновь перед этим выбором, он, не колеблясь, поступил бы точно также. Это был его
долг. Он защищал Альянс и планеты, которые могли погибнуть в будущем от луча Звезды Смерти. Тем не менее, он
никогда не забудет, как убил бесчисленное количество людей. Но и никогда не сможет кому-то об этом рассказать.
Даже с сестрой он не мог быть откровенен в этом вопросе. Все, что делал Альянс, было свято для Леи. И любые вынужденные меры были оправданы. В который раз Люк убеждался, насколько по складу характера и поступкам Лея
похожа на того, кого из живых существ ненавидит больше всего на свете – на своего настоящего отца. Может быть,
когда Лея сама осознает это, она сумеет понять и простить Вейдера. Ведь он тоже жил долгом перед Империей и был
способен пойти на любые меры, чтобы предотвратить ее разрушение руками повстанцев.
«Люк, как ты можешь это сравнивать? Мы добились падения жестокого режима. Альянс принес свободу Галактике.
Посмотри, как изменился мир за эти два года. Разве наша борьба не стоила этого?»
«В его понимании, он охранял свое государство.»
«Я не представляю, что он наговорил тебе на Кесселе. Ты помнишь, какое это было государство? Ты хоть знаешь,
каким образом оно появилось?»
«Я специально изучал историю Старой Республики. Иначе, как возникновением Империи, дело не могло закончиться.»
«Надеюсь, ты не будешь спорить, что я знаю историю получше тебя.» Лея улыбнулась, почувствовав себя победителем. Это была правда. Наследный принц Органа позаботился, чтобы его приемная дочь получила прекрасное гуманитарное образование. Но именно там, во дворце королевского дома Альдераана, она научилась и великой нетерпимости ко всему, что было связано с Галактической Империей.
«Хорошо, Лея. Оставим этот спор. Я вернусь дня через три, так как Додонна посылает меня на Каламари с одним
интересным поручением. Акбар заполучил такой высокий пост, что, вероятно, не хочет даже посещать родную планету. Шучу, конечно, я знаю, как он занят. Помнишь, я тебе рассказывал? Это касается организации боевых эскадронов каламари...». Но перевести разговор в другое русло Люку не удалось. Политический опыт сестры вовремя поднял
сигнал тревоги.
«Люк! Ты понимаешь, как Совет Республики может расценить твои поездки на Кессель? Ты знаешь, как Мон Мотма
комментирует это?»
«Пусть расценивают, как хотят. Прости, Лея. Я уезжаю так или иначе.» С этими словами Люк на мгновение обнял
сестру за плечи, затем повернулся и побежал к своему икс-вингу.
*******
Немного растроенная братом, Лея все еще следила, как его истребитель взмыл в небеса и, наконец, очертания машины растворились в гиперпространстве. Принцесса долго всматривалась в безмятежное Корускантское небо, словно пытаясь отыскать в нем ответы на тяготившие ее раздумья. В глубине души она понимала Люка, только по-своему.
Впрочем, разве создатель не наградил нас собственным мнением как раз для того, чтобы мы искали и ошибались?
У принцессы была семья, были родители. Пусть ее мать и умерла давно, но образ доброй, грустной женщины навсегда запечатлелся в душе и приходил на помощь в самые трудные минуты. Как и образ Бэйла Органы, который
воспитал и любил ее, став примером человека, отдавшего себя на служение своему народу и Альянсу. До гибели родной планеты она считала себя самой счастливой на свете. В отличие от Люка. Волею судьбы, имевшей дерзость перекроить их семью, ее брат оказался с самого рождения в другой ситуации. Он не знал ни одного человека, которого
можно было бы назвать матерью или отцом. Даже потеряв родителей, Лея заручилась их поддержкой и любовью на
всю жизнь. Но Люку и сейчас был нужен кто-то. И вот теперь, считала Лея, именно Вейдеру было суждено заполнить эту пустоту в душе Люка.
Лея вспомнила, как несколько лет назад холодная планета Хот вызвала у Люка множество воспоминаний о своей
галактической противоположности. Принцессе, для которой сугробы и неуютные ангары повстанческой базы были
дороже дворцов, рассказы Люка о Татуине показались еще одной возможностью познать мир. Еще одна планета, где
людям жилось нелегко. Но за веселыми воспоминаниями о детстве и буднях фермеров притаилась и трагедия юного
героя Восстания. Люк рассказал о том, как вырос без родителей и, будучи ребенком, верил, что его отец жив и что
Энакин Скайуокер был не просто скромным Татуинским пилотом. О том, как тетя и дядя скрывали какую-то тайну. О
том, как позже Бен Кеноби рассказал о герое и замечательном джедае, которого убил предатель Дарт Вейдер.
Империя отняла у Люка все – тетя и дядя погибли в огне жестокости и тупости штурмовиков, злодей в маске убил
отца и Бена. И лишь затем открылась другая страшная правда, перевернувшая сознание Люка. Лея хорошо помнила,
как после Беспина Люк стал ... другим. Мечтатель Скайуокер и так славился среди друзей своей удивительной задумчивостью, но тогда он сделался еще более молчаливым. Более взрослым. Что-то тяготило его, разъедало изнутри. Лея
сама едва выдержала шок от откровения, произнесенного на Эндоре. Обретя брата, она узнала и тайну своего рождения. Тайну, которую она никогда не сможет забыть.
Несмотря на то, что Люк был ее братом-близнецом, Лея чувствовала себя старше и опытнее. Герой не герой, но
юный татуинский фермер вряд ли сможет посоревноваться с ней в политических и дипломатических искусствах. Поэтому ее обязанностью было охранять брата от возможных ошибок.
Больше всего Лея боялась, что Вейдер может использовать Люка в своих целях. За два года она с трудом привыкла
к той мысли, что Темный Лорд действительно спас ее брата. Тем не менее, как политик, она привыкла с недоверием
относиться к людям с имперским прошлым, а о каком доверии в ее глазах мог мечтать Вейдер?
Теперь ее ненависть к Вейдеру приняла другую форму. Если раньше это было неизбежное следствие столкновения
Альянса с Империей, то в данный момент Темный Лорд был привидением, иногда напоминавшем о своем существовании. Привидением, постоянно тянувшим ее брата в свой далекий мрачный замок. Как бы Лея не старалась забыть о
нем, иногда она ловила себя на странных размышлениях. Она унаследовала от него Силу. Было бессмысленно это
отрицать. Люк очень хотел, чтобы его сестра развила в себе способности джедая. Лея же уклонялась от этого всеми
способами, обычно мотивируя свои отказы занятостью делами Республики, предстоящей поездкой к родственникам
Хэна, переездом, выступлениями, здоровьем и еще сотней причин. Признать в себе Силу значило признать и родство с Вейдером. А что, если она унаследовала что-то еще? Когда-то давно кто-то из Альдераанских родственников похвалил ее, сказав «Дочь всегда похожа на отца. Лея станет прекрасной преемницей Бэйла». Теперь от одной этой
мысли уже кружилась голова. Что, если она станет такой, как ее настоящий отец?
В ангар вошел Хэн.
«Так вот ты где прячешься, принцесса!» Но, увидев обеспокоенное лицо Леи, насторожился. «Что-то не так?»
«Люк». Вот и все, что было сказано в ответ. Хэн прекрасно умел угадывать мысли Леи по ее интонации. «А, понятно, наш малыш опять улетел в гости». Хэн присел на ступеньку лестницы.
«Это совсем не смешно. Что, если Вейдер как-то влияет на него?»
«Этими... фокус-покусами с Силой? Даже Вейдер не способен послать приглашение через всю Галактику!»
«Люк посещает его добровольно. Он чувствует даже свою вину за то, что Вейдера держат на Кесселе!»
«Ндаа, лучше б послали куда подальше. Знаешь, мне это и самому не нравится, но тут ничего не поделаешь. Твой
братец изрядно упрям».
«Хэн, ты никогда не думал, что Вейдер может сбежать?»
«Ситха с два он сбежит! Впрочем, пусть попробует – как только он переступит порог камеры, сработает одно полезное устройство и мы навсегда избавимся от этой проблемы. Только не говори это Люку. У него на этот счет другое мнение.»
«Он может использовать Силу.»
«Лея, я на всю жизнь запомнил, как он вырвал бластер у меня из рук. Но на Кесселе за ним присматривает целая
гвардия. Вейдер не всесилен. При любой попытке бегства его уничтожат.»
«А если он уговорит Люка помочь ему?»
«Тогда он бы уже сделал это раньше. Да и Люк дал слово Альянсу, что его отец навсегда останется в камере или как
там было.» Здесь Хэн осекся. С некоторых пор он избегал употреблять слово «отец» в разговоре с Леей, а тем более
называть так Вейдера.
«Ты знаешь, Люк верит ему. Верит в раскаяние.»
«Знаю, принцесса. Но какого ситха ему бежать? В Республике его не ждут. Имперцы считают его предателем – Вейдер не дурак, чтобы не понимать этого. А просто так бродить по галактике тоже не в интересах нашего Лорда. Если
он только не возьмет пример с меня. Из него вышел бы неплохой контрабандист, правда?»
Уверенность Хэна начала понемногу передаваться и Лее. Кореллианин добавил:
«Слушай, а давай поужинаем сегодня у Грон Унди?»
«Но Хэн, а как быть с совещанием?»
«Ага, опять слушать доклад Риикана. Скучнее не бывает. Обойдутся без нас.»
«Хэн, ты неисправим.»
«Я пошлю Чуи на совещание. Говорят, Риикан все еще ужасно боится вуки. Так мы идем?»
Лея рассмеялась «Идем!»
Глава 3. День
Вейдер проснулся от яркого света, упавшего на защитный экран одного из зрительных сенсоров его маски. Нападение? Его рука мгновенно потянулась к лайтсейберу. В следующий миг Сила не выдала никаких признаков противника, и, наконец, полностью придя в себя, Вейдер сообразил, что не существовало ни врага, ни лайтсейбера. Каким-то
образом лучик красного холодного Кессельского солнца сумел найти дорогу в мутное окно его камеры и решил остановиться на шлеме Вейдера. Лучик уже исчез насовсем, и камеру заполнил привычный утренний полумрак. «Странно», - подумал он. «Раньше я никогда не просыпался от солнца. Должно быть, в первый раз на этой проклятой планете настолько ясная погода.»
Утренние впечатления дополнила и головная боль. Конечно, так задуматься и уснуть, не снимая шлема – ни к чему
хорошему это не могло привести. Конструкция шлема не была предназначена для того, чтобы спать в нем лежа. Безусловно, определенный дискомфорт Вейдер чувствовал всю жизнь, проведенную под маской и защитным костюмом,
но постепенно ему удалось привыкнуть к этому и свести все ощущения на уровень фона.
Довольно часто Вейдер спал в своей медицинской камере, где можно было снять маску и костюм. Шарообразный
предмет занимал почти треть его тюремного помещения. Если для кого-то это казалось роскошью, то для самого
Вейдера он составлял важнейшую часть существования в заключении. Медицинская камера была весьма примитивным и уменьшенным вариантом того, чем он когда-то располагал на Экзекьюторе или во дворце. Но только там Вейдер мог дышать воздухом без респиратора и принимать пищу, как любой нормальный человек. В обычных условиях,
с помощью Силы он мог протянуть без маски не более десяти-пятнадцати минут. Камера была построена для него
Люком по каким-то старым чертежам, используя детали аналогичной камеры из его Корускантского дворца.
Поначалу Совет Альянса, который выбрал себе роль решать, чему можно, а чему нельзя находиться в тюремной камере Темного Лорда, с неудовольствием воспринял идею Люка. Никакого сожаления к заключенному они не испытывали, но все же не смогли отказать Люку в ответ на его заявление «Вы же не хотите подвергнуть его мучительной
смерти. Он умрет в течение полугода». Не то что бы в Совете кто-то был против такой возможности, но было все же
приятнее держать бывшего злейшего врага взаперти, в полной зависимости от победителей. А полгода слишком мало для подобного удовольствия. Действительно, без камеры Вейдер был бы вынужден питаться внутривенно, что рано или поздно привело бы к полному атрофированию внутренних органов, а необходимые ему лечебные процедуры
стали бы невозможными. Неделю-две, даже месяц он мог бы с легкостью пробыть в подобном положении, но дальше
его уже измученному телу был бы нанесен труднопоправимый урон. Благодаря Люку, теперь можно было болееменее нормально существовать. Также, камера была лучшим вариантом для медитации. Закрывшись в этом маленьком пространстве, он ощущал себя намного свободнее, чем в тюремном помещении с серыми стенами.
Он попытался размять затекшие мышцы. Из нижней части тюремной двери выдвинулась панель, и в помещение
вкатился небольшой дроид, застав Вейдера за физическими упражнениями. Дроид забрал оставшуюся с ужина пустую тарелку и поставил на стол утренний рацион. Так, три раза в день, ему приносили еду. Никаких датападов с новостями или письмами. Все «лишнее» было запрещено. Только еда и предметы первой необходимости. Все свои нужды он был обязан сообщить дроиду. За все время заключения тюремный персонал заходил в камеру два раза. Правильно, зачем рисковать, пусть лучше Темный Лорд общается с дроидами. Вейдер подошел к маленькому помощнику охранников и некоторое время молча смотрел на него. Дроид, не обнаружив никакой речевой реакции заключенного, подкатился к двери, и, послав сигнал, открыл нижнюю панель.
В действительности Вейдеру было что попросить у дроида. Уже несколько месяцев его периодически беспокоила
боль в локтевой части протеза правой руки. По искусственным нервным окончаниям боль передавалась в плечо. Конечно, Вейдер имел понятие о лечении Силой, но как вылечить протез – его нужно было чинить. Постараться привыкнуть к боли было для его гордости легче, чем попросить у охранников помощи. Да и какой помощи просить.
Разберется ли стандартный медицинский дроид в его сложной системе многочисленных протезов? Ему был нужен
порядочный осмотр, но кто согласится придти в камеру такого необычного заключенного? На самом деле, встречаться с человеческим доктором тоже не было ни малейшего желания. Во время своего пребывания в Корускантском госпитале он слишком хорошо запомнил выражение глубокого отвращения на лице медиков. Люди, призванием которых было исцелять, не скрывали негодования по поводу того, что он посмел остаться в живых.
Единственным человеком, навещавшим Вейдера, был его сын. Люк прилетал на Кессель раз в месяц. И так в течение двух лет. Сыну был нужен отец. Должно быть, во всем мире это был единственный человек, не испытывавший
ненависти к Темному Лорду. Совет Альянса постарался исключить возможное общение Вейдера с внешним миром,
но не смогли запретить Люку остаться единственной ниточкой, связывающей его с Галактикой. Младший Скайуокер
всегда приезжал с новостями, увлеченно рассказывал о происходившем на Корусканте, о новых реформах. Политическая жизнь не была интересна самому Люку, но он старался быть в курсе всех событий. К тому же, Люк, как и его
отец когда-то в детстве, всегда мечтал странствовать, а теперь, после окончания войны, для этого открылась беспредельность возможностей. Он с радостью принимал любую миссию Совета Республики, если задание было связано с
путешествием, и раз в месяц мог обсуждать с отцом то, что удалось увидеть в Галактике. Почти всегда оказывалось,
что за свою стремительную жизнь Вейдер уже успел почтить темным присутствием ту или иную планетарную систему, но тем интереснее был и разговор.
Вейдер открыл медицинскую камеру с помощью Силы, взял то, что принес дроид и шагнул внутрь. Спустя минуту
камера заполнилась специальной смесью газов, и он, наконец, смог снять маску. Есть почти безвкусную пищу не хотелось, но он, как всегда, заставил себя. Если уж он продолжал жить, не имело смысла умереть от истощения. Хотя
для чего ему жить? Не в первый раз он задавал себе подобный вопрос. Двадцать лет назад, очнувшись в госпитале
после тяжелейших повреждений, полученных от падения в лаву, ему хотелось умереть. Если бы самоубийство не казалось ему столь противным... Железная воля и жажда мести победили ожоги и страшные раны. Именно тогда Темная сторона раз и навсегда признала его своим, приняла его ненависть как подношение Тьме и взамен наделила его
редчайшими силами. Сейчас все было иначе. Мстить было некому. А родной сын не хотел видеть его мертвым. Да,
он жил исключительно по этой причине.
Теперь некому мстить, повторил про себя Вейдер. Но пламя черного огня ненависти до сих пор не угасло полностью в его сердце и время от времени горячими угольями прикасалось к нему изнутри. Больше всего он ненавидел
себя самого. Палпатин мог бы удостоиться второго места, но его бывший ученик слишком хорошо понимал, что
свой путь он избрал сам и расплачиваться за это придется тоже самому, а не тому, кого он когда-то признавал мудрым. Альянс? Вряд ли. Вейдер не любил Альянс, но уже не мог испытывать прежние «чувства» к повстанцам, среди
которых находились и его собственные дети. Более того, Темный Лорд не мог отделаться от удивительного ощущения, заставлявшего сравнивать себя с ними. Много лет назад он сам был «повстанцем», идеалистом, мечтающим о
сильном государстве. Все силы юности ушли на то, чтобы сжечь гниль Старой республики и на пепле построить Новый порядок. Новое время требовало новых героев, и вот, теперь его дети почти в точности последовали примеру
своего отца, разрушив созданную им Империю.
Глава 4. Гость.
Вейдер провел около трех часов в медицинской камере. Неожиданно, его медитация была прервана ощущением
знакомого присутствия в Силе. Люк! Видимо, сын вывел свой корабль из гиперпространства и теперь быстро при-
ближался к Кесселю. Наконец-то. Вейдер ждал визита уже давно и радость увидеть сына захлестнула его.
Люк получил разрешение на посадку и пристроил свой икс-винг в небольшом ангаре. Его встретил уже хорошо
знакомый офицер Республики Каул Ривван, веснушчатое лицо и добрые карие глаза которого никак не гармонировали с мрачными скалами планеты-тюрьмы. Он был немного выше Люка ростом и шире в плечах, а на его рыжих
волосах нескладно примостилась белая фуражка. Ривван руководил подразделением, несшим службу в том самом небольшом здании, которое было полностью отведено для самого страшного узника на свете. Так, по крайней мере,
считали некоторые жители Галактики.
«Командир Скайуокер. Рад видеть».
«Капитан Ривван. Я прилетел сюда навестить Лорда Вейдера».
Уже два года при встрече они разыгрывали один и тот же диалог, как будто Ривван не знал, что командир Скайуокер прилетел не с проверкой, а к отцу.
«Я провожу Вас»
«Ну и погода у Вас, Каул. Кессель – и вместе с тем почти тепло. Во всяком случае, не мороз»
«Такое здесь первый раз – во всяком случае за те два года, которые я здесь служу. Обычно все вокруг очень серое.
Как небо, так и здания»
«На Корусканте теперь сезон дождей, так что я не зря приехал, да?» Улыбнулся Люк.
«В таком случае, добро пожаловать на Кессель, командир!»
Люк рассмеялся.
«Когда идете в отпуск, Каул? И, пожалуйста, называйте меня Люк, я уже не раз Вам об этом говорил.» Тем не менее,
Люк знал, что в следующий визит все повторится заново и Ривван опять обратиться к нему не иначе, как Командир.
«Хорошо, Люк, как скажете. В отпуск уезжаю где-то через три месяца. Честно говоря, давно мечтаю. Вообще, вряд
ли я тут протяну еще больше года, наверно, попрошу перевести меня куда-нибудь»
«Здесь неплохо платят, верно?»
«Пока никто не сбежал, платят. Кто бы иначе согласился здесь работать? Скучно. Ничего, заработаю еще немного и
тогда распрощаюсь с Кесселем навсегда. Здорово было бы служить где-нибудь на родине»
«Скучаете по дому?» Люк уже знал, что Ривван родом из Кореллианского сектора.
«Конечно. В Кореллии все так славно. Как будто вторая столица, ничем не хуже Корусканта» В его голосе зазвучали
ноты гордости.
«Точно. Правда, я только недавно сам смог там побывать. Мой друг Хэн Соло – тоже кореллианин».
«Откуда Вы сами родом, Люк?»
«С Татуина. Вы, наверно, и не знаете такую планету, это во внешних территориях»
«Да нет, знаю! Одна пустыня! Сам не был, но один мой приятель-инженер занялся предпринимательством и поставлял туда оборудование для испарителей. Так что и я в курсе, как татуинские фермеры получают влагу. Вы, наверно, тоже из семьи такого фермера?» Ривван осекся. За непринужденным разговором он увлекся и сумел забыть, из
чьей семьи Люк. Каул опустил глаза.
«Простите за невежливость, командир»
Но самого Люка данная ситуация только позабавила.
«Все в порядке, Каул. Да, я был воспитан тетей и дядей, которые были как раз такими фермерами. Кстати, Татуин
ненамного лучше Кесселя. Скучная планета. Из развлечений устраивали с друзьями гонки на Т-16. Да, еще там есть
хатты – думаю, Вы и сами слышали, что это такое».
Они приблизились к двери здания, и Каул открыл его с помощью специального магнитоключа, предварительно
набрав пароль. Двое солдат-новичков с едва скрываемым удивлением смотрели вслед Люку, поднимавшемуся с Каулом на два этажа выше. «Генерал Скайуокер прибыл с визитом», сказал Ривван служащим наверху. «Пропустите его в
камеру». «Когда захотите выйти, Люк, подойдите к двери и мы Вас выпустим через минуту».
Люк почувствовал, как «дверь», состоявшая из нескольких слоев, закрылась за его спиной. Через десять секунд, другая серая панель перед ним начала раздвигаться и, наконец, он смог войти в камеру.
«Отец!»
«Люк!» Вейдер заключил сына в обьятья и почувствовал невероятную теплоту в сердце.
Люк посмотрел на своего отца. Вейдер определенно не желал меняться. Маска и длинные темные одежды поверх
черной кожи костюма. Зачем ходить в шлеме по камере? Единственное, что отсутствовало – блестящий грудной
панцирь и защищавшие плечи доспехи, оставленные еще в госпитале на Корусканте. Плащ был брошен на спинку
стула.
«Отец, я давно хотел спросить тебя, надеюсь, ты не обидишься».
«О чем?» Вейдер удивленно наклонил голову.
«Скажи, почему ты до сих пор ходишь в маске и шлеме?»
«Люк, к счастью, ты не знаешь, что значит носить это двадцать лет. Иначе... ты бы понял меня»
«В принципе, можно изменить конструкцию маски. Ведь фактически тебе нужен только респиратор, зачем закрывать глаза и голову?
«Я хочу остаться таким, какой я есть». Твердо ответил Вейдер
«Но разве все это не символ страдания и Темной стороны?»
«Это еще и символ моей жизни» Последнее утверждение поразило Люка.
«Но та жизнь уже кончилась вместе с уничтожением Палпатина! Ты можешь опять быть Энакином Скайуокером!
Ты ведь больше не Дарт Вейдер!»
«Ты ошибаешься, сын. Я именно Дарт Вейдер»
«Только не говори опять, что имя Энакина Скайуокера ничего не значит для тебя!»
«Значит многое, сын мой. Ты прав, теперь уже бессмысленно это отрицать. Это имя человека, которого я знал давно
и которому было суждено бесследно исчезнуть. Я изменился, Люк и никогда не стану тем, кем был более чем двадцать лет назад»
«В тебе опять говорит Темная сторона»
«Она никогда не оставит меня полностью, сын» Люк поразился спокойствию, с которым его отец констатировал
этот факт. «Но я сделал ошибку, когда пытался обратить тебя. Твой путь – путь Света»
«Отец, я думал, что когда ты спас меня и убил Палпатина, ты перешел на Светлую сторону. Разве ты не можешь
чувствовать свет?» Робко произнес Люк.
«Могу. Как Свет, так и Тьму. Но все, что я совершил в жизни, было сделано именно на Темной стороне»
«Но этот путь ошибочен!»
«Сила вела меня именно по этому пути»
«Откуда ты знаешь?»
«Я чувствовал это всю жизнь. Но это уже не важно. Мое время ознаменовало эпоху разрушения. Теперь это в прошлом. Ты должен строить»
Разговор оборвался. Люк иногда не мог понять своего отца, в котором одновременно жили раскаяние за преступления и... нечто подобное гордости за свершенное. Был ли Вейдер живым скоплением противоречий или же логика
каких-то его действий просто ускользала от Люка? «Все, что я совершил в жизни». Что имел в виду его отец? Видимо,
ему потребуется время, чтобы узнать это. Несмотря на сближение, несмотря на всевозможные разговоры и дискуссии,
Вейдер все еще хранил в себе великое множество тайн. Как ни старался Люк познать своего отца за эти годы, на деле
он недалеко ушел в своих исследованиях. Были и такие темы разговоров, которые Люк старательно обходил. Как,
например, уничтожение Ордена джедаев. Что это было? Какую роль сыграл в этом его отец?
Вейдер решил вывести разговор из тупика.
«Что происходит на Корусканте?»
«Мотма заключила договор с Торговой Федерацией»
«Зря. Одной из причин того, почему Старая республика провалилась в ад, было влияние неймодианского руководства на политику. Эту организацию вообще нельзя было восстанавливать»
«Лэндо тоже был против, но что поделать, большая часть Совета проголосовала за договор. Хэн попытался наладить контакты с Союзом контрабандистов»
«Только не говори, что Новая Республика и с ними заключит договор» В голосе Вейдера спряталась какая-то усмешка.
«Посмотрим. Мон хочет жить со всеми в мире» немного неуверенно произнес Люк.
«С хаттами тоже?»
«С хаттами, наверно, нет. В смысле... за их деятельностью установлен строгий контроль»
«Радостная новость. Я так понимаю, что мирное соглашение с остатками Империи до сих пор не заключено?
Впрочем, я, кажется, зря постоянно об этом спрашиваю»
«Не знаю, но Мон как-то... презирает их»
«За что? Только за то, что они были на другой стороне?»
«Часть бывших высокопоставленных имперцев декларировала отказ от своих убеждений. Доккан, Шнифт, Аккаладжи. Да ты и сам знаешь об этом»
«Да, помню этих бюрократов и канцелярских крыс. Аккаладжи был хорошим знакомым Таркина. Вместо того, чтобы вести переговоры с людьми, знающими, что такое честь, Мотма поверила перебежчикам».
«Я тоже не испытываю к ним доверия. Особенно после выступления Доккана на суде»
«Аккаладжи не выступил только потому, что побоялся меня. Должно быть, Таркин когда-то поделился слухами.
Доккана можно понять – я когда-то прикрыл его теневой бизнес»
«Не в моих силах повлиять на решения Совета. К примеру, Додонна тоже считает, что можно сотрудничать только
с теми имперцами, которые сами пришли к нам». «Он опять все критикует, какие бы я новости не привез» подумал
Люк.
«Что происходит в Вашей армии? Надеюсь, Мадин отказался от своего намерения распустить ее?» несколько едко
спросил Вейдер.
«Мадин никогда не собирался распускать ее! Только сократить. Нам не с кем воевать. Зато Акбар создал отличные
боевые подразделения на Мон Каламари. Кстати, я завтра буду там, ознакомлюсь с эскадронами»
«Да, он, похоже, единственный, кто отдает себе отчет в том, что делает»
«Отец, почему ты так скептически относишься к нам?»
«Только потому, что любое государство должно иметь сильную армию. Централизованную армию»
«Но нам больше не с кем воевать. А завоевывать мы тоже не собираемся»
«Миролюбивость бывшего Восстания впечатляет. А что, если все-таки придется воевать?»
«Но Империя разгромлена!»
«Почему обязательно Империя? Империи больше нет. Я когда-то посоветовал тебе обратить внимание на Историю
Старой республики»
«Я изучал историю» упрямо протянул Люк.
«Тогда ты должен знать, почему сепаратисты развязали войну»
«Но за этим всем стоял Палпатин»
«Да, но все беспорядки в Галактике начались исключительно из-за того, что у Старой Республики не было сильной
армии»
«А как же армия клонов?»
«Ее обнаружили только потом и практически случайно. Если бы сепаратисты были уверены в военной состоятельности республики, они бы не стали демонстрировать мощь своей собственной армии. И при том, из сильной державы никто не хочет уходить. Палпатин лишь подтолкнул их, а затем воспользовался создавшимся положением. Армия
клонов помогла, но и ее создание было запланировано Палпатином. Его ум всегда вызывал у меня восхищение. Война сильно ослабила Республику и привела ее к краху»
«Можно подумать, что Палпатин вывел ее из этого краха!»
«Фактически, да, именно это и произошло. Народ хотел перемен и получил то, что хотел. С сепаратистами и коррупцией было покончено, а созданная сильная армия навела порядок в Галактике»
«Но это было зло, а не порядок!»
«Можешь спросить Мотму, как она сама приветствовала Империю. По крайней мере, с торговой федерацией, грабящей маленькие планеты, было покончено раз и навсегда. Контрабандисты преследовались законом. Если бы Палпатин сумел удержать лучших людей в сенате, сумел бы умеренно наслаждаться властью, вряд ли бы Империя рухнула так скоро»
«Тем не менее, сейчас для Новой Республики нет никакой угрозы. Местные войска остались на многих планетах.
Чубакка пытается понемногу организовать вуки»
«Хорошая мысль. Да, жаль, что Империя не использовала вуки, как солдат. Они отказались сотрудничать с нами»
Вейдер опять задумался. «Никакой угрозы». Он еще раз убедился, по какому странному пути идет молодое государство. Вместо того, чтобы пользоваться уже отлаженными механизмами Империи, Новая Республика решила дословно
повторить все грубейшие ошибки Старой, причем добиться этого за рекордные сроки. Остатки Имперских войск,
после нескольких неудачных диверсий и непродолжительных боев в открытую, приютились где-то во внешних территориях. Год назад военные конфликты почти полностью прекратились. Хотя и сейчас корабли Республики старались не показываться в имперских регионах, целью Совета было изо всех сил демонстрировать свое миролюбие и
доказать гражданам, насколько новая власть лучше прежнего режима террора и страха.
«А что происходит с тем странным вторжением, про которое ты рассказывал мне два месяца назад? Удалось чтонибудь узнать?»
«Ах да, вот это интересно. Они называются юужань-вонги»
«Я так понимаю, они понемногу завоевывают часть внешних территорий?»
«Ни о каком завоевании нет и речи. Вонги пришли из другой Галактики. У них случилась экологическая катастрофа»
«Как могла в целой Галактике случиться экологическая катастрофа? Люк, ты представляешь, что такое целая Галактика?»
«Ну не знаю, но они же не зря побежали оттуда»
«И при этом случайно захватили с собой целую армию?»
«Да никакая это не армия. И мы узнали о том маленьком конфликте. Жители Кам-Диопны сами начали сражение, а
вонгам пришлось защищаться»
«Любое здравомыслящее руководство начнет сражение, если на ее территорию вторгнутся незваные гости. Я первый раз в жизни слышу, как можно из одной Галактики прыгнуть в другую» Голос Вейдера звучал угрожающе.
«Ты все преувеличиваешь, отец. Делегация Совета Республики уже побывала в том регионе. Генерал Додонна,
Ведж, и еще кто-то, не помню точно. Они встретились с премьер-министром Кам-Диопны и его новым заместителем
Ном-Анором. Кстати, он теперь представляет их систему на Корусканте. Все в порядке, вонги подписали договор с
народом Кам-Диопны. Кстати, у них интересные и очень развитые технологии»
«Какие именно? Ты видел их сам?»
«Кого – вонгов или технологии? Вонгов я видел только на голоизображениях. Вообще страшненькие такие. Типа
гуманоидов, только все в шрамах и татуировках. Но Ведж с кем-то из них разговаривал, сказал, что ничего. Про технологии тоже он мне рассказал. Их корабли, как бы это сказать – почти живые. Органический материал, очень...»
«Органический материал?»
«Ну да, они все себе выращивают с помощью какой-то биотехнологии. Дроидов у них вообще нет. Ведж говорил,
что те вонги, которых он видел, в прямом смысле слвоа отшатнулись от обычного протокольного дроида. И еще удалось узнать, что они очень религиозны, а их народ разделен на касты»
«Чем они вооружены?»
«Да я и не знаю, честно говоря. Ведж заметил у нескольких вонгов нечто похожее сразу и на кнут и на змею, но
вряд ли это что-то серьезное. По крайней мере, бластеров и лайтсейберов у них точно не было»
«Из того немногого, что я слышал, я делаю следующие выводы. На территорию Галактики вторглись какие-то
омерзительные существа, которые уже заняли довольно большой регион. Я прекрасно знаю, что такое Кам-Диопна.
Это множество планет более-менее сносного климата, леса, скалы и горы, где можно создать отличные военные базы.
Отличные для того, чтобы их искусно скрыть, а затем продвигаться вглубь Галактики. И на фоне всего этого Республика распускает армию?»
«Не распускает, а модифицирует. А вонги попросили помощи. Я же говорил, у них катастрофа...»
Реакция Вейдера была непонятна Люку. На некоторое время в камере снова воцарилось молчание. Люк всегда ра-
довался, что его отец так активно интересуется происходящим в новом государстве, и с интересом воспринимал критику, но столь враждебное мнение Вейдера относительно оказавшейся в беде незнакомой цивилизации казалось
весьма странным. Он вдруг поймал себя на мысли, что находится в камере с человеком, которому когда-то беспрекословно подчинялась вся огромная армия Империи. Неужели Вейдер настолько привык разрушать и уничтожать?
«Люк, я не успел тебе сказать. Я стал ощущать в силе какое-то новое присутствие»
«Когда? Какое присутствие?»
«Около двух месяцев назад. Сначала я подумал, что вернулся Палпатин»
При этих словах на лбу Люка появилась испарина.
«Нет, это был не он. Палпатина я бы узнал. Но это было темное присутствие. Я не знаю, что это значит. Это... не
был обычный ситх. Три недели назад оно стало более четким, оформилось»
«Ты думаешь, что вонги используют Темную сторону?»
«Безусловно, нет – если бы целый народ использовал Силу, мы бы с тобой никогда не смогли бы уснуть из-за ночных кошмаров. Нет, это скорее одно существо и какая-то иная Темная сторона. Модифицированная, если так можно
сказать»
«Но причем тут вонги?»
«Думаю, нам предстоит это узнать. Но мне кажется, эти два обстоятельства неразрывно связаны между собой»
Их разговор продолжался еще долго. Пытаясь переосмыслить сказанное отцом, Люк решил на время оттолкнуть
это в глубины подсознания и переключить дискуссию с политического и милитарного профиля на что-то более легкоусваиваемое. Как всегда, область техники стала тем островком в потоке беседы, где существенных разногласий оказалось значительно меньше. Люк привез отцу то, что тот попросил месяц назад - книги, связанные с историей различных систем, а также некоторые медицинские препараты. Через некоторое время его посетило досадное ощущение
- прошло уже четыре часа, а согласно тюремному распорядку Кесселя, ни одно посещение не могло быть таким долгим. Люк знал, что злоупотребляет добротой Каула Риввана, который, несмотря на всю строгость Кессельской дисциплины, ни за что не осмелился бы прервать визит генерала Альянса.
Вейдер понял, что опять расстается с сыном на месяц.
«Я еще хотел спросить... как Лея?»
«Как всегда. Заседает в Совете, это как раз она предложила ввести строжайший контроль над бизнесом хаттов и послать постоянных наблюдателей на Нал-Хутта и Нар-Шаддаа. Переехали в новую квартиру. Слетали с Хэном в Кореллию, навестили его родственников...»
Эти слова обожгли сердце Вейдера больнее молний Палпатина. Да, Лея ни за что не навестила бы своего настоящего отца. Люк с горечью понимал, что отношениям между отцом и дочерью не суждено наладиться и обычно сам
никогда не начинал подобных разговоров.
«Тебе уже пора идти. Спасибо, что приехал. Желаю успеха в той миссии на Мон-Каламари. Да прибудет с тобой
Сила, сын»
«Да прибудет с тобой Сила, отец» Люк в очередной раз взглянул на черные линзы зрительных сенсоров, улыбнулся
и попытался представить глаза отца.
Глава 5. Правда для правящих
Мы встречаем свою судьбу на пути, который избираем, чтобы уйти от нее.
Жан Ла Фонтен
Прошло около двух месяцев. Галактика, познавшая многие годы военного конфликта повстанцев и Империи, успела на мгновение вдохнуть воздух мира и ощутить в нем странный привкус неведомого. Что-то должно было свершиться. Такое ощущение преследовало все формы жизни, иначе было невозможно объяснить происходящее. Казалось, даже вакуум космоса напрягся, словно предугадывая последующие пертурбации и глубинные изменения.
Приход новой цивилизации на окраины Галактики был воспринят с дружелюбием, свойственным новому правительству. Кам-Диопна входила в состав Империи, а затем и Республики. Сначала юужань-вонги не проявили себя ничем примечательным. Новый представитель Кам-Диопны Ном-Анор, всегда ходивший в закрывавшем лицо плаще,
отзывался о соседствующих с его народом поселенцах лишь исключительно положительно. Именно поэтому все
следующие новости показались сперва непонятными, пока, наконец, не стали выделяться резким контрастом на фоне
слов Ном-Анора.
То ли вонгам уже просто не хватало места на Кам-Диопне, то ли они решили не довольствоваться малым, но вскоре
их заметили на малонаселенной планете Борлеа. По свидетельствам очевидца, который дал интервью одному из корускантских каналов Холонета, вонги разрушили брошенную имперскую фабрику и начали какое-то биотехнологическое строительство. Впрочем, этот регион мало интересовал Республику, а сведений о конфликте с местными жителями не поступало. То же самое случилось и с планетой Рилот – где пришельцы решили соседствовать с твилекками.
После этого вонгов заметили в Нал-Хутта. Их холодящие кровь татуировки и шрамы произвели впечатление на видавших виды контрабандистов, включая и самых отъявленных негодяев. Чтобы не случалось в Нал-Хутта или НарШаддаа, всегда очень скоро становилось известным и в Кореллии, и на самом Корусканте. Даже жесткие Имперские
порядки не смогли оказать сколь-либо значительного влияния на эти две неблагополучные планеты всегда славившиеся своей высокой криминогенностью. Расстояние в десятки тысяч парсек не было препятствием для постоянного
потока искателей приключений из Нар-Шаддаа в столицу и очень скоро именно они наводнили центр Галактики
разнообразными слухами об агрессивных пришельцах.
Сперва кто-то взорвал несколько кораблей контрабандистов. Странствующая колония джав была истреблена сразу
после попытки продать партию навигационных дроидов какому-то вонгу. Затем один из влиятельных хаттов был
уничтожен вместе со всеми своими приспешниками. Если поначалу все это напоминало обычную междоусобицу, то,
когда дворец хатта облюбовали вонги, население задумалось о мотивах их действий. Конечно, Нал-Хутта жил практически по законам джунглей, но, тем не менее, создалось впечатление, что вонги не считаются даже с этими законами. Правительство Республики, узнав об этих слухах, предпочло сперва не вкладывать в них инвестиции своего драгоценного внимания. Но, когда собственные представители Республики, по инициативе Леи Органы-Соло посланные в систему наблюдать и предостерегать преступные промыслы хаттов, подтвердили какую-то часть этих слухов,
волей-неволей пришлось потребовать объяснений от Ном-Анора. Последний, как и следовало ожидать, пообещал
сам заняться расследованием, взять ситуацию под контроль и вскоре объявил, что лично содействовал подписанию
пакта о сотрудничестве между хаттами и вонгами. Все снова затихло, хотя сплетни о странных органических кораблях, жутких религиозных обрядах и неприязни вонгов к дроидам неумолимо продолжали появляться.
Позже, на шумовом уровне слухов стали образовываться и более серьезные сигналы. Кто-то попытался бомбардировать верфи Мон-Каламари, и по всем описаниям боевой корабль принадлежал именно пришельцам. Однако сами
жители планеты обвинили в этом завистливых соседей – собственных переселенцев, живущих на одной из лун Каламари и испытывающих экономические затруднения. Разыгрался нешуточный конфликт, и, чтобы утихомирить враждующее население, Совет Республики был вынужден послать несколько крейсеров на помощь. Только недавно стало
хорошо известно, что вонги полностью взяли под свой контроль области, граничащие с Вортексом и Фондором.
Странные орбитальные атаки обеих планет также потребовали от Республики усиленного внимания к этим важнейшим регионам, где еще со времен Империи находились заводы, производившие оружие.
Тем не менее, на Корусканте до сих пор царило безмятежное спокойствие. Мадин с превеликим удовольствием раздавал интервью, комментируя происходящее в Галактике не иначе как «единичными случаями» и «такое бывает, не
зря мир населяют разные народы». Лея Органа-Соло постепенно пришла к иному мнению и вскоре потребовала экстренного совещания для обсуждения «странных междоусобных конфликтов». Люк, хотя и не был членом Главного
Совета, также участвовал в заседании. Три недели назад он опять побывал на Кесселе и слова его отца, произнесенные с холодной решимостью, до сих пор не выходили у него из головы.
«Вонги должны быть немедленно уничтожены. Пока они не привезли всех остальных на своих органических кораблях и не начали открытую войну. Вы уже теряете контроль над ситуацией, а что будет дальше?»
Что же это все-таки было? Влияние Темной стороны или предчувствие человека, умеющего отсеивать зерна от плевел и составляющего свои суждения, основываясь на собственном опыте, фактах и интуиции? Люк не решался с кемлибо это обсудить, но недавние события на Фондоре побудили его к действиям и он приготовился к выступлению.
Младший Скауйокер крайне редко принимал участие в политических дискуссиях. Несмотря на все совершенные
подвиги и заслуженную славу героя Восстания, в некотором плане Люк до сих пор чувствовал себя мальчишкой. В
отличие от своей сестры, которая уже в детстве получила специальную тренировку ведения дебатов и ораторского
искусства, харизма вождя, увлекающего собой массы, не была ему свойственна. Что же тут сравнивать, ведь юную
принцессу сызмальства готовили к политической карьере. О каком будущем мог мечтать Люк на Татуине? Нет, он не
завидовал сестре, но всегда был благодарен судьбе, которая так резко оборвала его дорогу становления обычным
фермером внешних территорий. Словно сама Сила нашла его. Если бы только в ходе этого не были убиты воспитавшие его тетя и дядя... Четкие грани воспоминаний вновь озарили его восприятие. Вот Оуэн Ларс первый раз отводит его в школу, вот Беру укладывает бакту на синяк, полученный при падении со скалы. Вот обычный скупой завтрак с чашкой синего молока. Вот Беру рассказывает ему о далеких звездах. Добрая и ласковая женщина. Почему все
так получилось?
Теперь у него была сестра. Люк посмотрел в сторону Леи, как раз в этот момент комментирующей данные экономики Фондора и Мон-Каламари. Как же она все-таки умеет сочетать дружелюбие и очарование с железным целеустремлением и непреклонностью политических убеждений. И, наконец, в его жизнь возвратился отец. При воспоминании о нем сердце Люка опять сжалось, и чувство вины заиграло на струне совести. Если бы он только нашел способ освободить Вейдера из тюрьмы. Неужели это невозможно? Сколько бы полезного они могли бы сделать вдвоем.
Новое государство вовсе не безразлично Вейдеру, недаром он с таким интересом анализирует все новости. «Стоп! Я
же специально пришел сюда, чтобы рассказать Совету о его мнении насчет вонгов. Надо же было так отвлечься от
дела!» И Люк попросил слова.
- Прежде всего, я хочу сказать, что поддерживаю предложение Леи Органы-Соло послать представителей Совета в
регионы, где подобные конфликты участились.
Здесь Люк замер и собрал все внутренние силы, чтобы одарить общество следующим потоком фраз.
- И еще. Думаю, Вы в курсе, что я периодически навещаю моего отца на Кесселе. Я понимаю, что большинство из
Вас не склонны принимать во внимание мнение Лорда Вейдера. Тем не менее, я довольно много рассказал ему о
происходящем в Галактике и он посоветовал обратить самое серьезное внимание на пришельцев – юужань-вонгов.
По его мнению, именно они, а не экономические затруднения являются причиной беспокойств в Галактике – на это
указывает множество косвенных улик. Никто иной не мог бомбардировать Фондор и Вортекс. Получается, что мы
уже теряем контроль над ситуацией. Ведь Республиканская армия не готова дать им вооруженный отпор. Нужно запретить вонгам продвигаться по Галактике. Мой отец считает, что уже сейчас необходимо перейти к более решительным мерам воздействия и организовать централизованное наступление.
Про то, что «вонги должны быть немедленно уничтожены», Люк, естественно, не упомянул. И так его слова застали
Совет врасплох. Вся целостность следующей минуты прошла под знаком удручающей тишины. За два истекших го-
да, имя Дарта Вейдера всеми силами старались не произносить вслух, по крайней мере, на официальных заседаниях.
Такой способ избрала Новая Республика, чтобы игнорировать самого известного заключенного. Автором этой политики была, естественно, сама Мон Мотма, которая вскоре после знаменитого суда и водворения осужденного на Кессель, выступила с заявлением «Республика должна забыть проклятое имя военного преступника!» Конечно, на самом
деле жители Галактики все еще прекрасно помнили Империю и ее порядки. Да и для кулуаров Сената словосочетание «Дарт Вейдер» не приобрело табуированного значения, но определенные слои общества и официальная пресса
все же старались в рамках возможного поддерживать призыв руководителя Совета.
- Люк, что ты такое говоришь? Тишину разбавил голос его сестры.
- А что, Вейдер решил играть роль независимого политического аналитика? Этот ехидный голос мог принадлежать
только Криксу Мадину и его пример обрушил лавину остальных мнений.
- Ну да, с Кесселя лучше видно!
- Генерал Скайуокер, мы не можем руководствоваться мнением преступника.
- Это уж слишком!
- При чем тут вонги, если каламари начали воевать сами с собой! Это чисто экономическая проблема.
- Да, вот типичная позиция Империи – все новое надо уничтожить.
- Тем более мы должны и дальше оказывать вонгам помощь!
- Вам не кажется, что Вейдер отрицательно влияет на Вас?
- Генерал, юужань-вонги мирно соседствуют с моим народом. О каком отпоре и решительных мерах можно говорить? Последняя фраза принадлежала Ном-Анору, которого в этот раз специально пригласили принять участие в
совещании Совета.
Похоже, единственным промолчавшим человеком остался генерал Риикан, который, подперев подбородком голову, неподвижно глядел на младшего Скайуокера. Люк с надеждой посмотрел на генерала – может быть, хоть ктонибудь поддержит его? Он почему-то был убежден, что мнение его отца все же заслуживало обсуждения. Но Совет
посчитал иначе и Люк был безмерно рад, когда жалящий рой голосов, наконец, утих.
Люк согласился отправиться на Кашиик выполнять поручение, никак не связанное с вонгами. Чубакка теперь был
главой Совета вооружения Кашиика и попросил правительство Республики прислать какого-нибудь их представителя
ему на помощь, чтобы общими силами организовать поставки вооружения и истребителей для создававшихся национальных гарнизонов вуки.
Предложение Леи Органы-Соло было рассмотрено и несколько членов Совета решили полететь инспектировать
«мелкие междоусобные конфликты». Лея вместе с Хэном отправились на Фондор, Риикан – куда-то во внешние регионы. Мотма и Мадин направились по какому-то делу в Кореллию. Из Совета на Корусканте оставались лишь Фейлиа, Додонна и Аккаладжи, но на днях с Мон-Каламари должен был возвратиться Акбар.
Глава 6. Время вопрошать и время объясняться
Тяжелую болезнь вначале легко вылечить, но трудно распознать, когда же она усилилась, ее легко распознать, но уже трудно вылечить.
Никколо Макиавелли
Кессель встретил Люка небывалой стужей. Даже в ангаре, где он всегда оставлял икс-винг, было прохладно. На самом деле, для скалистой планеты это была самая обычная погода, и Люк знал это, успев за два года почти детально
изучить все ее метеорологические капризы. События последних дней заставили его пребывать в лихорадочном состоянии, и жар раскаленных мыслей постоянно сменялся пронзительным холодом на сердце, теперь резонирующим
с морозом Кесселя.
Поездки на Кессель никогда не обременяли его, хотя наряду с радостью увидеть отца, всегда приносили некоторое
ощущение тягости и грусти. В этот раз все было намного сложней. Ему предстояло рассказать Вейдеру о том, что
случилось в Галактике. И о том, что недавно произошло на Корусканте, хотя не должно было произойти никогда.
Навстречу Люку вышел не только капитан Ривван, но еще и добрая дюжина человек из Кессельского персонала.
Взволнованные, жаждущие новостей, они окружили Люка тесным кольцом.
- Что происходит в Галактике? Вчера что-то случилось с Холонетом. Мы получаем только какие-то обрывки новостей. Это правда, что Корускант..., - Каул не хотел произносить вслух того, о чем уже догадался сам, словно если бы
защитная реакция разума все еще пыталась оттолкнуть случившееся от его сознания.
- Да, правда. Мы потеряли столицу. Правительство и почти весь Сенат эвакуировались на Кореллию. - Стоявший
рядом с Ривваном офицер побледнел. Другой, широко открыв глаза, прислонился к стене; остальные, казалось, находились в оцепенении.
- Вы участвовали в сражении?
- Тогда бы я не был здесь, Каул. Я только неделю назад ползал по джунглям Кашиика, а при возвращении получил
приказ Мотмы лететь в Кореллию.
- Страшно подумать, сколько людей погибло! - Раздался возглас какого-то немолодого служащего.
- Мы потеряли около двадцати крейсеров и три дредноута. К счастью, Додонна вовремя отдал приказ отступать, так
как понял, что его тактика не работает и Республика проигрывает. Иначе бы погибли все.
- Как им это удалось?
- Вонги начали наступление по всем позициям одновременно и хорошо координируя свои действия. Нал-Хутта
был мгновенно взят под контроль – но там они были и раньше. Войска Республики были отвлечены событиями на
Фондоре, Вортексе, Рилоте, Борлеа, Мон-Каламари. Там уже ранее находились представители Совета Республики.
Они вызвали подкрепление. Большая часть флота с Корусканта отправилась им на помощь. Никто не подумал о столице. В это же время вонги прибыли из гиперпространства. На коралскипперах – это их истребители и более крупных кораблях. Очень неожиданно. С явным перевесом не в пользу флота Республики. Сначала они уничтожили охранное кольцо вокруг Корусканта, прорвали оборону, затем стерли с лица земли все здания, где располагались наши
боевые подразделения. Потом последовала высадка, захват Сената и всего остального. С Корусканта бежали все, кто
мог, но, к сожалению, там и сейчас миллиарды людей. Я не знаю, что будет с жителями города. Вчера вонги передали
по Холовидению, что теперь это их столица. Юужаньтар.
Люк говорил монотонно и неохотно. Если бы он мог, то с удовольствием бы промолчал. Но сейчас он старательно
вытягивал из себя слова, поскольку его долгом было рассказать людям, в какую поразительную пропасть неведомых
опасностей вверглась Республика. Был ли прав его отец, когда говорил о немедленном уничтожении чужеродной и
подозрительной цивилизации? Совет Республики поспешил вынести чересчур миролюбивое решение. Вероятно,
истина была где-то посредине – если бы они действовали более предусмотрительно и не совершили бы самой главной ошибки – недооценивания возможного противника, катастрофу можно было бы предотвратить. Именно на это
он надеялся, когда выступал в Совете. В чем же он сделал ошибку? Этот вопрос он задавал себе вновь и вновь. Очевидно, он не должен был вообще упоминать имя Вейдера в Совете. Предубеждение республиканцев против Темного
Лорда фактически сыграло на руку противнику. К тому же, он и сам до конца не отдавал себе отчета в реальной
опасности, исходящей от вонгов – а разве можно убедить кого-либо в том, во что сам не веришь?
Каул не хотел верить услышанному.
- Что теперь планирует делать Республика?
- Бороться! На Кореллию они не полезут. Хотя вообще везде царит хаос. Ополчение, беженцы, демонстрации и
митинги на улицах.
- И это я собрался в отпуск на днях.
- Честно говоря, на Кесселе оставаться не стоит – если есть возможность, отправляйтесь в Кореллию или куда-то
там еще. Вдруг их привлечет спайс... Люк не договорил фразу. Он еще ни разу не слышал, чтобы вонги интересовались спайсом, но на самом деле кажущаяся нелепость таила в себе иной смысл. Все его умозаключения так или иначе
сходились на Вейдере. Что будет с ним, если вонги захватят Кессель?
- А чем Вы сами будете заниматься, Люк?
- Есть у меня одна миссия, в близлежащих регионах. Потом посмотрим.
- Что происходит в Галактике? - Таким вопросом Вейдер встретил Люка, с точностью до интонации повторив вопрос Риввана. Ошеломленный вид сына встревожил его. - Я чувствовал громадные возмущения в Силе. Значит, вонги
все-таки затеяли широкомасштабный проект. Вы потеряли какой-нибудь важный пункт? Нар-Шаддаа? Они разгромили Фондорские укрепления? Неужели что-нибудь из Кореллианского сектора?
- Мы потеряли Корускант, отец, - глухо произнес Люк.
Этого не ожидал даже Вейдер вместе со всеми своими мрачными предчувствиями. - Корускант?- резко переспросил
он. - Что с Леей? Где она?
- Она с Хэном на Фондоре, с ней все в порядке, если можно так сказать. - И Люк почти слово в слово повторил все
свое горькое повествование, уже переданное Каулу и его сослуживцам. Рассказал и о собственных приключениях на
Кашиике.
Вейдер задумчиво зашагал по камере и, наконец, остановился перед окном. Корускант... Падение величайшего из
городов. Кто бы мог подумать? Если бы тридцать лет назад кто-либо сказал в Совете джедаев о том, что на Корускант
вторгнется внегалактическая цивилизация, неужели какой-нибудь из великих магистров воспринял бы это всерьез?
Если бы три года назад Вейдер высказал Палпатину подобное предположение, тот бы просто рассмеялся ему в лицо.
Как же быстро меняется мир. Невозможное становится возможным. Так и падение великой столицы стало явью. Столица, пережившая Великие ситхские войны, поднимавшая всю свою многоярусную славу тысячелетиями Республиканского правления, перенесшая все напряжение Империи. Столица, когда-то бережно хранившая Орден джедаев и,
не сгибаясь, выдержавшая напор двоих ситхов. Столица, всегда отражавшая лицо власти.
Вейдер вспомнил, как первый раз в жизни, еще мальчишкой, посетил эту гордую планету. Республиканские свободные порядки и многообразное население. Улицы и небоскребы, где можно было встретить джедая и искателя
приключений, сенатора и мелкого торговца, охотника за головами и дипломата с далекой планеты. Непрекращающееся веселье и оптимизм благословляли любого жителя. Пусть за время Империи изменилось многое, но манящее
очарование великого города всегда оставалось прежним, только облик его стал более суровым и мрачноватым, а громадная статуя Императора затмила своей тенью самую красивую из площадей. И все равно, люди стремились на Корускант, вожделея быть там, где решались судьбы других планет и систем.
Какая она сейчас? Какой она станет? Такой же уродливой, как и сами завоеватели? Юужаньтар... Звучит как имя дикой воинственной красавицы.
- Это моя вина... Когда в Нар-Шаддаа и на Каламари появились вонги и стали происходить странные вещи, я хотел
рассказать Совету о твоих идеях, но никто не поверил. Мы думали, что для этого найдется разумное объяснение. Я и
сам не верил до конца. Я не хотел действовать агрессивно. А потом они захватили Нал-Хутта, войска отвлеклись на
Фондор и Мон-Каламари и вот теперь... Появившийся комок в горле не дал Люку договорить фразу.
- Это не твоя вина, сын. Бесполезно обвинять себя. Это вина времени и порядка. Даже я не мог предчувствовать, что
вонги осмелятся атаковать именно Корускант. Они намного могущественней, чем мы считали ранее. Какой именно
тактикой предполагает бороться Республика?
- Будем искать их базы. О них же вообще мало известно. В Кореллии организуется ополчение. Я пойду в разведку.
Вейдер повернулся и вопросительно наклонил голову.
- Здесь, недалеко, есть малонаселенная планета Киу-Румп. Ботаны сообщили, что именно там последний раз видели двух вонгов из низших каст, которые грузили какие-то ящики. Пойду, посмотрю, что там такое.
- Сын, разведывательные миссии не организуются по принципу «пойду, посмотрю».
- Раньше мне это удавалось.
- Раньше тебе везло! Люк, ты стал джедаем, ты прекрасный пилот и командир, но разведка – это нечто иное.
- Да, Сила тут не поможет. Когда я охотился за ними на Кашиике, то заметил странную особенность – мне не удалось подействовать на них с помощью Силы. Я пробовал оглушить одного из них, но ничего не вышло. И еще, у
вонгов из касты воинов такие защитные панцири, которые нелегко прорезать лайтсейбером. Ты представляешь?
Нужно бить очень сильно, сосредоточенно. Иначе меч просто соскользнет.
- И теперь ты несешься на Киу-Румп, зная все это? Люк, когда кончится это мальчишество?
- Я только посмотрю, есть ли там вонги и что они там делают.
- Кто послал тебя на это самоубийство?
- Никто не посылал. Гирск Огрина, племянник Фейлиа, сообщил Мотме, а я как раз был там, и сказал, что возьму
это дело на себя.
- А Мотма одобрила? Зачем вообще лезть туда? Разумнее было бы послать дроидов-разведчиков и затем бомбардировать поверхность планеты с орбиты.
- Сейчас у нас таких дроидов под рукой не оказалось, а кто-то должен что-нибудь делать.
- Почему нельзя подождать и заказать таких дроидов с какой-нибудь военной базы?
- Нужна любая информация! И чем быстрее, тем лучше! Может быть, ты считаешь это только везением, - немного
обиженно проговорил Люк, - но мне когда-то удалось спасти Лею со Звезды Смерти! А тут только несколько вонгов,
если они вообще там есть.
- Сын, я не ставлю под сомнение твое бесстрашие, но ты не должен рисковать собой. Неужели ты летишь туда
один?
- Отец, я же не собираюсь долго разгуливать по этой планете. Просто обследую несколько старинных храмов. И
все.
- А если это ловушка? Что делала та компания вонгов на Кашиике? Вуки не любят гостей. Судя по твоим рассказам,
вонги слишком хорошо организованы, чтобы предпринимать настолько неразумные действия и пытаться захватить
целую деревню вуки с помощью дюжины воинов, как бы могущественны они не были. Возможно, их целью было
просто убить тебя. Для этого они и заманили тебя в джунгли.
- Да зачем я им нужен. Те, наверно, тоже были разведчики. Хотя я не отрицаю, без помощи Чуи мне пришлось бы
трудно, он подоспел с термальным детонатором как раз в нужный момент.
- С термальным детонатором?
- Да, знаешь, на обычный бластер они как-то плохо среагировали. - Люк хотел что-то добавить о намного лучшей
чувствительности брони имперских штурмовиков к бластерам, но решил, что это неуместно.
- Кто-нибудь еще знает о твоей миссии? Вряд ли я смогу тебе чем-нибудь помочь.
- Лея в курсе, тоже, правда, отговаривала меня лететь. Но я обещал Совету. Если я не появлюсь через три дня в Кореллии, она будет действовать по обстоятельствам. Я постараюсь как-нибудь сообщить тебе, что у меня все в порядке.
С этими словами Люк быстро продвинулся к двери камеры, оставляя Вейдера в глубоком и так нехарактерном для
него замешательстве.
- Да прибудет с тобой Сила, сын, - тихо проговорил Темный Лорд. - Почему я не смог его остановить? У меня плохое предчувствие.
- Каул, Вы будете здесь еще пару дней? Можно Вас попросить об услуге? Я знаю, что это не разрешается, но всетаки, очень Вас прошу. Я свяжусь с Вами по комм-линку сразу после окончания своей миссии, а Вы передайте какнибудь с дроидом моему отцу, что со мной все в порядке? А то он не хотел выпускать меня из камеры.
- Хорошо, Люк, сделаем, - Ривван хитро и понимающе улыбнулся.
Глава 7. Путешествие героя
Смерти меньше всего боятся те люди, чья жизнь имеет наибольшую ценность.
Иммануил Кант
Люк поблагодарил Каула и попрощавшись с ним, быстро пошел по направлению к икс-вингу. Он, наконец, вышел
из ступора после известия о Корусканте и теперь ему страстно хотелось действовать. Джедай не должен мстить, это
Люк выучил хорошо. Но действовать, действовать, и чем скорее он начнет свою личную борьбу с захватчиками, тем
лучше. Невольно его мысли опять вернулись к отцу. Как жаль, что он в заключении, вот кто мог бы помочь в организации любой военной операции. Люк вдруг представил себя рядом с отцом в сражении. Два воина и два сверкающих
лайтсейбера. Теперь им ничто не мешает быть на одной стороне, вместе, в общей борьбе Галактики против вонгов.
Но это только мечта. Вздохнув, Люк заставил себя вернуться к реальности. Ни под каким предлогом его товарищи не
согласятся сотрудничать с Вейдером.
Всего-лишь два часа полета в гиперпространстве и он уже у цели. Маленькая планета встретила его недружелюбно.
Опять заросли, серо-зеленые озера, болота. Люк вдруг только сейчас осознал, что он действительно совсем один.
Может быть, его отец был прав? И не стоило лететь сюда одному? Чтобы отогнать мрачные мысли, он попытался
вспомнить сражения и операции, в которых участвовал, и где у него все получалось. Да и на Кашиике он вполне успешно сражался один против двенадцати вонгов и, наверняка, справился бы с ними даже без помощи Чубакки. Тем
более, сюда он прилетел как разведчик, вовсе не собираясь притягивать шальные подвиги себе на голову.
Несмотря на джунгли, которые, казалось, сами приближались к нему, Киу-Румп совсем не был похож на недавно
увиденный Кашиик, где все поражало своими размерами - как сами мохнатые жители, так и их жилища, нависавшие
сверху и расположенные на таких же огромных деревьях. Скорее темные леса планеты чем-то напоминали Дагобах.
Хотя весьма сомнительно, что здесь можно встретить какое-нибудь доброе существо, подобное учителю Йоде. Следуя указаниям старой карты, полученной от ботана, Люк, наконец, обнаружил нужный ему регион. Снижаясь, он увидел очертания древнего храма. Джедай напряг свои ощущения в Силе и, так и не зарегистрировав ни одного живого
существа вблизи, решился посадить истребитель в лесу неподалеку. Помня печальный эксперимент с ландшафтом
неизвестной планеты на Дагобахе, Люк сначала долго кружил над зарослями, пытаясь понять, где твердая земля, а где
топь. Наконец икс-винг с хрустом приземлился на сухие ветки, а пилот надежно замаскировал машину всевозможной
зеленью. Люк направился к храму и через полчаса прогулки тяжелая темная занавесь растений, наконец, отступила
перед смелостью и настойчивостью путешественника. Перед ним предстало хмурое неприветливое строение, сложенное из серых и желтых камней.
Понаблюдав за храмом минут двадцать, он принял решение подойти поближе. Держа в руке лайтсейбер, готовый
включиться в любую минуту и насмерть поразить врага, Люк осторожно подошел к окну. Вероятно, когда-то здесь
был изумительный витраж. Его разноцветные осколки до сих пор служили своеобразным украшением сгнившей рамы. Особенно Люку приглянулся кусочек тонкого стекла, лежащий под окном и переливающийся всеми оттенками
синего спектра радуги. Не выстояв перед манящим искушением, он осторожно вытащил стекло из травы и положил в
маленький нагрудный карман куртки. Ничего примечательного внутри не оказалось. Подождав еще около пятнадцати
минут в засаде, Люк вошел внутрь через главный вход. Тщательно обследовав культовое строение, он ничего не нашел. Руины да и только. Время не пощадило даже старинный деревянный алтарь, когда-то богато инкрустированный
разноцветными камешками и обитый блестящим металлом, а теперь покрытый толстым слоем пыли вперемешку с
обломками. Казалось, что неведомые боги крохотной планеты сами покинули свое жилище. Выбравшись из развалин, Люк постоял на месте, прикидывая, где мог бы находиться второй храм. Обогнув маленькое зеленое озеро, он
увидел вдалеке еще одно серое строение и направил свои шаги в его сторону. Он старался идти возможно быстро, но
при этом скрываться в тени высоких растений.
Второй храм был меньше и еще неинтереснее первого. Люк обнаружил маленький подвал, заваленный обломками,
но и там никаких следов присутствия вонгов не было. Покинув строение, наш герой вздохнул с досадой и с... облегчением. Небольшое животное, напоминавшее в десять раз уменьшенную банту, поедало розовые цветы. Тут же рядом
на камне отдыхало что-то желтое и змееподобное. Люк посчитал свою миссию законченной, как вдруг поодаль в
кустах ему померещилось какое-то движение. Нет, это просто проснулась еще одна такая же миниатюрная банта и,
встряхнув рогами, взбудоражила кустарник.
Теперь самое время связаться по комм-линку с Кореллией. Запросив Мадина, Люк доложил:
- В обоих храмах ничего нет. В лесу рядом – тоже. Я не могу один осмотреть целую планету, но пока что, кроме
животных, я ничего не обнаружил. Если вонги и были здесь, то они вели себя предельно аккуратно. Такое ощущение, что планету бросили двести лет назад.
- Молодец, Люк. Теперь возвращайся и будь осторожен. У нас есть новая информация.
На пути к икс-вингу Люк размышлял, как могли ошибиться ботаны. Значит, вонги были здесь недолго и уже скрылись. Если вообще были. Ни о какой базе, созданной в древнем храме не могло быть и речи. И что значит новая информация – неужели его зря послали сюда?
Люк уже не прятался под кустарником, планета не казалась ему такой негостеприимной, а темно-оранжевое светило, выбравшись из-за облаков, окутало лес полупрозрачным светом. Розовые цветы извивались в причудливом танце
под приятными, освежающими порывами легкого ветра. Он вошел в джунгли и уже хотел связаться с Каулом Ривваном, но решил, что сделает это все-таки в полете.
Подойдя к икс-вингу, Люк услышал за спиной какой-то свистящий звук, и, выхватив лайтсейбер, резко обернулся.
Но было поздно и меч не успел полностью задержать амфистафф вонга. Оружие коснулось его лодыжки, заставив
потерять равновесие и схватиться за раненую ногу. В следующее мгновение Люк перевернулся и нанес перпендикулярный удар по нижней конечности вонга. Чудовище захрипело и рухнуло, но на помощь ему подоспели другие.
Люк дрался как мог. Его отец был прав, и это была именно ловушка. Никакой базы не было, вонги ждали его самого, чтобы убить. Их было много, около двадцати. Восемь из них уже были мертвы, дюжина оставшихся сражалась
насмерть.
Удар, еще удар. С помощью Силы он бросил огромный камень вонгам на голову. Так, еще один убит. Но и собственные силы начали иссякать. «Как же глупо я поступил. Никто не идет в разведку один, тем более против вонгов».
Он увидел, как на помощь противникам подоспели еще пятеро воинов, оглашающих свое присутствие неприятными
клокочущими звуками. Люк призвал Силу, и почувствовав второе дыхание, перерубил еще двоих. Тем не менее, отражать удары амфистаффов становилось все сложнее и сложнее. Вонги окружили его.
Но кто же все-таки предатель? Гирск или сама Мотма? Вряд ли последняя, Люк не верил, что Мотма желала зла
именно ему. А вот кто знает этих ботанов. Но Фейлиа так преданно служил Альянсу, неужели его племянник мог
предать героя восстания этой заразе, распространившейся по Галактике? Люк, невзирая на раздирающую боль в ноге,
с помощью Силы перепрыгнул через плотное кольцо и, вскочив на ноги, отбил удар повернувшегося противника.
Еще двое мертвы. Хромая, он отступил на несколько шагов в джунгли. Треск веток выдал присутствие врага и, обернувшись, Люк увидел подкравшегося к нему воина. Сил уже не было вовсе, но ему удалось отразить серию ударов.
Он отступал все дальше и дальше во тьму джунглей. Кто-то снова подбирался сзади, Люк повернулся и споткнулся о
камень. Падая, он потерял лайтсейбер. Его левое плечо вдруг обожгло ужасное режущее ощущение – это вонг ударил
упавшего человека, издав возглас радости, как если бы он наслаждался чужой болью. Теперь было совсем трудно
сконцентрироваться, но, сжимая зубы, Люку удалось схватить собственное оружие и смертельно ранить дикого врага.
Но он уже не был способен на прежнее сопротивление. Он даже не заметил, как за ним раскрылся длинный овраг,
заросший высокой темно-зеленой травой. Находясь в агонии, вонг своим оружием опять задел раненое плечо и, закричав от боли, Люк опять выронил меч. Попытавшись перевернуться, он почувствовал, что катится в овраг, и, ударив голову о камень, на минуту потерял сознание. Очнувшись, он заметил упавшее дерево с выдернутыми корнями и
пополз по направлению к нему. Мир расплывался перед глазами. Его отец был прав, почему же он не послушал его...
его отец... отец! Сознание наполнилось пустотой и тьмой.
Глава 8. Все дороги ведут на Киу-Румп
Люди должны знать: в театре жизни только Богу и ангелам позволено быть зрителями.
Фрэнсис Бэкон
Отчаяние, боль, ужас, ненависть и невыносимое ощущение собственной беспомощности – вряд ли всеми этими
словами можно выразить то состояние, которое сейчас испытывал Дарт Вейдер. Что-то случилось с Люком. Вейдер
внезапно почувствовал сильную боль, перешедшую в безмолвный крик сына о помощи. Затем все прекратилось и
зов отчаяния, смешавшись со слепой безысходностью, растворился в далеком небытии. Он сосредоточился, соединился с Силой и нашел подтверждение страданиям сына. Люк был едва жив. Казалось, что его присутствие в Силе
становится все слабее и слабее. Нужно было срочно что-то предпринимать.
Но он бессилен! Если он позовет охранников, вряд ли кто-то соблаговолит его выслушать, а уж тем более передать
сигнал в Кореллию. Даже если и так, даже если ему повезет, то есть, если он использует Силу для убеждения – это
еще не значит, что все получится. Другие надзиратели могут перехватить товарища по пути и тогда его ожидает провал. Более благоразумным способом Вейдер счел идею с дроидом. Ему никогда не нравилось идти на поводу у слабого призрака надежды, но в противном случае он все же попытается установить прямой контакт с охранниками. Вейдер подошел к панели на двери и, нажав на кнопку, вызвал дроида с датападом. «Какая банта им мешает». Дроид вкатился в камеру только через двадцать минут, показавшиеся Вейдеру вечностью, проведенною в желудке сарлакка.
Он поднял датапад и быстро набрал свое нехитрое послание. «Господа охранники! Прошу немедленно сообщить в
Кореллию о нападении на генерала Люка Скайуокера и направить вооруженный отряд ему на помощь. Скайуокер
находится на Киу-Румп и тяжело ранен, я заявляю это как его отец и форсъюзер. С глубоким уважением и нижайшим
поклоном, Дарт Вейдер.». За всю жизнь он больше привык приказывать, чем просить, поэтому и получившийся текст
звучал откровенно нелепо, но времени обдумывать дипломатические отношения с собственными надзирателями у
него не было. Вейдер отослал дроида и стал ждать.
В течение получаса ответа не последовало. Видимо, охранники сочли его тревогу хитрой уловкой заключенного. В
течение кратчайшего мига на чашах весов балансировали жизнь собственного сына и его честь, выраженная в соглашении с Республикой. Нет, спасти человека – вот настоящая честь для воина, а не то, в каком цвете его облик воспринимают ушлые мастера политических интриг.
Он отчетливо понимал, что даже если его миссия удастся, то есть он вырвет сына из рук вонгов и вернется с ним на
Кессель, его тут же уничтожат. Никакие исключительные обстоятельства не искупят побега. Хотя какое это имеет
значение, для него все должно было закономерно окончиться уже два года назад. Может, все и к лучшему. Пусть он
на короткое время увидит небо над головой и навсегда завершит свой путь, вопреки капризу Силы, заточившей его в
темнице. Не первый раз в жизни он спорит с судьбой.
Вейдер принял решение. Соединившись с Силой, он понял, что момент для побега сейчас самый подходящий. В
соседних помещениях не было ни одной живой души. Впервые за два года. «Интересно, что их так всех отвлекло.
Неужели они устроили целое собрание по поводу моего послания? Наоборот, в этом случае охрана была бы усилена». Догадка вдруг озарила его ум истинным пониманием произошедшего. Катастрофическое вторжение и новая
война существенно уменьшили весь интерес даже к его персоне. «Вонги свели на нет всю мою популярность». Несомненно, созерцать экран Холовидения являлось сейчас более актуальным времяпровождением, чем быть свидетелем однообразного существования хмурого заключенного.
Как же выбраться? Не то чтобы такая мысль не приходила раньше. Если он откроет дверь Силой, скорее всего, чтонибудь взорвется. Логично, таковы кессельские стандарты. Вполне можно попытаться защититься той же самой Силой от последствий взрывной волны, но полноценного успеха такое действие не гарантирует. Могут детонировать и
стены, как тогда распределится давление? Если уж он решился сбежать, то весьма глупо будет погибнуть или получить ранения в процессе. Люку от этого никакой пользы не будет. Да, этот брутальный способ можно оставить в запасном арсенале, на случай, если он ничего не добьется «цивилизованными» методами. Но дроид спокойно заходит в
камеру – значит, на время его передвижения через дверь автоматически выключаются все системы детонаторов.
Сначала он решил еще раз вызвать дроида с датападом, но это могло привлечь ненужное внимание. К счастью,
приближалось время ужина. Еще двадцать минут мучительного непрерывного ожидания, и, наконец, дроид появился
сам собой, следуя электронному приказу равнодушного времени. Вейдер с грустью констатировал факт, что никакого
ответа, касающегося Люка, он так и не получил. Еда занимала его сейчас меньше всего на свете, и он поставил тарелку на стол, даже не взглянув на содержимое. В этот момент дроид подкатился обратно к двери, и нижняя часть первой
панели раскрылась. Вейдер с помощью Силы задержал его на месте и заставил наполовину открыться вторую дверь.
Вытянув руку, он Силой сорвал со стула плащ и, вытолкнув дроида, согнувшись, почти мгновенно покинул камеру.
Сразу же дезактивировав механическое создание, которое уже загорелось подозрительным огнем красненьких лампо-
чек и намеревалось послать соответствующий сигнал охранникам, он осторожно заглянул в маленький зал наблюдения. Там действительно никого не было. Вейдер невольно подумал о том, какое наказание в Имперской армии ожидало бы служащих за подобную халатность и мысленно поблагодарил Силу за столь редкое везение в его жизни.
Он бесшумно спустился по лестнице и почти обрадовался, осознав, что обойдется минимумом столкновений с охранниками. От него зависела жизнь сына, и он был способен смести с пути горы и преграды, но в то же время не мог
позволить себе причинить вред кому-либо из служащих.
******
Услужливые манипуляторы дроида отдали датапад прямо в руки Каула Риввана и вот уже более получаса офицер
находился в состоянии, близком к помешательству. Сжимая устройство обеими руками, он снова и снова перечитывал строки, стараясь разглядеть в них потаенный смысл. Неужели что-то случилось с Люком? Что делать, что предпринимать? Согласно инструкции, возбранялись любые личные сношения с заключенным. Тем более, строжайшим
образом было запрещено передавать какие бы-то ни было послания от Вейдера. А что, если ужасный Темный Лорд
что-то задумал? Каул вспомнил все, что когда-либо слышал о Вейдере и фантазия тут же породила жуткий заговор,
нацеленный на его собственную легковерную молодость. И он попытался прекратить свои сомнения четким «Нет!»
Он офицер Новой Республики. Два года назад ему поручили охранять покой в Галактике, назначив его стражем
опаснейшего преступника. Он выполнит приказ, полученный на Корусканте.
Внезапно вся картина изменилась. На сцену воображении ступил другой актер. Люк Скайуокер. Добрый, дружелюбный, искренний и, несмотря на генеральский чин, никогда не носящий даже малейшего оттенка высокомерия.
Разве способен такой человек предать? Только если Вейдер как-то умудрился повлиять на него своей проклятой Силой. Нет, не может быть. В тоже время, это отец и сын, как могла природа сотворить их настолько разными? Или в
них есть и что-то похожее? Значит ли это, что Люк Скайуокер вовсе не то, чем кажется? Эта мыслишка показалась
Риввану особенно противной и он отогнал ее подальше. Стоит ли прислушаться к голосу обратной логики – возможно, и сам Вейдер не такой монстр? Что вообще заставляет его сына каждый месяц навещать Вейдера? Кто бы хотел иметь такого отца? Тюремная камера прослушивалась и личной обязанностью Риввана было контролировать все
произнесенное в ней. Конкретно это касалось визитов Люка Скайуокера. Другое дело, что офицер никогда не хотел
вмешиваться в чужой разговор, и, обычно, составив общее впечатление, всегда выключал прослушивание. Единственное, в чем Ривван уже давно перестал сомневаться – каким бы ни был Темный Лорд, он действительно любил
своего сына.
Каул все еще не знал, что ему делать, а жизнь уже требовала алгебраической последовательности точных решений
и беспощадно теребила его, не позволяя остаться безучастным к происходящему. Поднявшись на этаж вверх, он посмотрел на монитор, бесстрастно отображающий всю тюремное поле деятельности бывшего командующего Имперским флотом. Заключенный ходил по камере. В комнате наблюдения сидел только один сержант, но Ривван не стал
корить за это свое подразделение. Он понимал, что невиданная цивилизация захватчиков заставила всех собраться у
других экранов и следить за новостями с Кореллии и Корусканта.
- Капитан! Я думал, вы уже в отпуске.
- Да, как раз улетаю и зашел проверить, что все хорошо, заодно и попрощаться.
- Доброго пути! Остальные... они там, внизу, - извиняющимся тоном протянул служащий.
- Я понимаю, все в порядке.
Невольно в голове промелькнула мысль посоветоваться с подчиненным. Еще одно «нет» - ответственный командир
сам должен найти решение своей проблемы. Если только спросить совета у своего непосредственного начальника?
Бессмысленно. Каул был полностью уверен в отрицательном ответе главы гарнизона Кесселя. Он спустился вниз и
вышел из здания в туннель. Сержант, убедившись, что старший офицер ушел, решил также присоединиться к товарищам или попросить кого-нибудь подежурить за него, пока он сам посмотрит новости.
Беспокойные мысли все еще продолжали разрывать разум Каула, цепляясь за каждое нервное окончание мелкими
острыми крючками. А если ему самому отправиться на помощь Люку? В конце концов, он может взять маленький
отряд. Хотя это и запрещается по уставу, но, ради исключения... Осознав всю безнадежность поиска одного джедая на
неизвестной планете, Ривван с досадой отбросил эту идею. Вдруг его размышления были прерваны каким-то знакомым звуком, нарушившим тишину. Где-то он уже слышал нечто подобное. Взгляд словно приклеился к странной
двигающейся тени на полу туннеля. Подняв глаза, Ривван с ужасом увидел, как по направлению к нему приближается
высокая темная фигура. Очертания шлема и плаща сложились в тот самый силуэт, который в течение двадцати лет
заставлял Галактику содрогаться в трепете перед Новым Порядком. Офицер выхватил бластер... но не выстрелил.
Благодаря рассказам Люка, Вейдер узнал капитана Риввана и, руководствуясь всегда верно служившей ему интуицией, выбрал достаточно неагрессивный способ переговоров. С помощью Силы он выдернул бластер из рук Каула и
подошел к офицеру на очень близкое расстояние.
- Вы получили датапад с моей просьбой, капитан?
От звука этого голоса Ривван внутренне содрогнулся.
- Да.
- И какие шаги вы предприняли для спасения Люка Скайуокера? - Ривван молчал. Вейдер мог и не спрашивать, бушующие волны смятения офицера говорили сами за себя.
- Я не могу разрешить вам покинуть Кессель.
- Теперь я сделаю это, так или иначе. – Вейдер сделал отчетливое ударение на слове «теперь».
- Даже если вы убьете меня, вас уничтожат!
- Я вовсе не собирался убивать вас, капитан. Я собирался лететь на помощь своему сыну.
Опять настало молчание. Вейдеру не нравилось ожидание, но возможность завоевать себе союзника показалась ему
реальной. Поэтому он решил, что в данном случае уговорить противника будет разумнее, нежели оглушить его с помощью Силы.
- Откуда вы знаете, что с ним что-то случилось?
- Я чувствую, что он тяжело ранен. Через Силу.
Еще минута прошла, пока, наконец, Каул решительно произнес:
- Хорошо, я сообщу в Кореллию.
- Сейчас это возьмет уже слишком много времени. Ему необходима срочная помощь. Нужно лететь с Кесселя. Я так
понимаю, ваше командование вряд ли одобрит такие действия?
- Скорее всего, они просто не поверят. Взять людей не совсем в моей власти, но я уже хотел заняться этим. Только я
даже не знаю, где Люк.
- Зато я могу его отыскать. Что я и сделаю. Боюсь, что в любом случае ваши люди будут не в восторге от перспективы разделить со мной такое путешествие. Но я предлагаю лично вам сопровождать меня. Чтобы вы убедились в
правоте моих слов.
Сказанное Вейдером было квинтэссенцией всего неожиданного. Ошеломленный офицер не мог произнести не
слова. Вейдер вложил бластер в его дрожащие руки и окончательно погубил душевное состояние Риввана финальным сюрпризом:
- Я даю вам слово, что вернусь, как только буду знать, что с Люком все в порядке.
Если еще час назад Ривван стоял перед выбором и решал, как ему поступить, то теперь никакого выбора не оставалось. Вернее, сам он этого до конца не осознавал, так как разум уже не вмещал в себя все волнения. Каул понимал,
что совершает противозаконные действия, но разве жизнь человека не стоила этого проступка? Отпустить Вейдера
одного он тоже не мог.
- Хорошо, - тихо промолвил он.
- Тогда мне нужна какая-нибудь летательная машина. В отличие от вас, я очень плохо знаю Кессель. Если не ошибаюсь, это путь к ангару?
Каул уже не мог ничего отвечать, когда Вейдер заметил небольшой корабль, вероятно, предназначавшийся для
транспортировки его грешных соседей по Кесселю. К счастью, корабль оказался сразу в начале следующего туннеля.
Вейдер передвигался очень осторожно, чтобы не попасться на глаза стоявшим неподалеку солдатам. Видеть грозного
Темного Лорда согнувшимся в три погибели было настолько нелепо, что это возвратило Риввану некоторую долю
прагматизма восприятия и он сказал:
- Но я не умею вести такой корабль. Я знаком только с икс-вингами и немного знаю игрек-винги.
Вейдер обернулся, и, выпрямившись в полный рост, внимательно посмотрев на него. Если бы Каул обладал волшебным дарованием, позволяющим видеть сквозь черную маску, он разглядел бы улыбку.
- Это не проблема.
Судьба и далее приготовила Риввану немало поводов для изумления. Стоявшие на охране корабля двое солдат послушно сдвинулись с места, когда подошедший сбоку Вейдер едва слышно проговорил:
- Вы должны немедленно отойти к стене и не оглядываться.
Через пять минут машина поднялась в воздух. Длинный туннель заканчивался заградительным барьером.
- YT-1400, сообщите Ваш код для пропуска, – раздался чей-то неинтересный голос в комм-линке. Появившаяся
вместо требуемых цифирок дерзкая торпеда разгромила ограждения, освободив путь в небесную вечность. «Какая
теперь разница. Они бы и так с минуты на минуту узнали, что я бежал», - подумал Вейдер. Стайка истребителей, по
сигналу тревоги мгновенно ринувшаяся в погоню, исчезла, когда направляемый искусной рукой пилота корабль вышел в гиперпространство.
Каул Ривван неподвижно сидел в кресле второго пилота, вцепившись в поручни и уставившись на экраны незнакомых приборов. Он старался не обращать внимания на черную тень рядом, но голос Вейдера внезапно разорвал тонкую ткань молчания.
- Ривван, займитесь проверкой оружия. Я рассчитываю через час и тридцать пять стандартных минут быть на КиуРумп. - Переключив машину на автопилот, Вейдер еще раз соединился с Силой. Его сын все еще был без сознания и
огонек жизни медленно угасал. Успеет ли он? Должен успеть.
Он прошелся по кораблю и вернулся в свое кресло, держа в руке какой-то предмет. Не удержавшись от любопытства, Каул решился задать вопрос.
- Что Вы делаете?
- Думаю, что из этого устройства можно сделать подобие термального детонатора. По последним сведениям, это
самый лучший способ бороться с вонгами.
Каул, широко раскрыв глаза, наблюдал за своим странным спутником. Ничего лучшего нельзя и придумать, чем
Темный Лорд, собирающий адскую машинку прямо у себя на коленях. Обеспокоенность и смятение Риввана нарушало сосредоточенность Вейдера и, хотя последний и не привык «объясняться», все же добавил:
- Я знаю, что делаю.
Прошло еще тридцать минут в полном молчании. Вейдер погрузился в медитацию, откинувшись на спинку кресла.
Повинуясь власти минутного импульса, Каул лихорадочно стал вспоминать, куда же он положил бластер. На пол кабины. Сможет ли он дотянуться, если... если что-нибудь случится. И сам поразился глупости подобной идеи. Вейдер
не собирался нападать на него. Вообще все поведение его бывшего заключенного заставило Каула немного изменить
свой законопослушный образ мышления. Неизвестно по какой причине, но Вейдер более не казался исчадием ада.
Почему?
Мысли о будущем продолжали терзать Риввана. Словно у него внутри сломалась какая-то очень важная шестеренка,
и от этого весь сложный механизм распался на части, выведя его систему мировосприятия из равновесия. Что же будет с ними дальше? Он уже совершил преступление, позволив заключенному сбежать. Вейдер зашевелился в кресле,
заставив Каула вновь вздрогнуть. Согласно показаниям встроенного навигационного дроида, через семь минут объятия гиперпространства придется покинуть. Тогда он узнает, что на самом деле составляло цель Вейдера. Было ли это
зловещей хитростью или же офицеру Республики выпала честь быть свидетелем искренности Темного Лорда? Нет,
здесь не могло быть обмана, Люк действительно был в беде. Лучше вообще не думать об этом, а сберечь все умственные и физические ресурсы на предстоящую операцию спасения.
Приближаясь к Киу-Румп, Вейдер вспомнил, как Люк рассказывал о малой чувствительности вонгов к Силе. Что ж,
возникает хорошая возможность проверить это на деле. Он попробовал слиться с жизненным полем планеты. Результатом явилось совершенно странное, доселе никогда не испытанное ощущение. Существа, находившиеся внизу,
действительно чрезвычайно мало взаимодействовали с Силой. Как будто всемогущее энергетическое поле отвергло
их, сделав вечными изгнанниками, несчастными и озлобленными. Они скорее отталкивали Силу, а не излучали ее.
Вейдеру пришлось довести свою концентрацию до напряжения. Но существ было все-таки немного. Значит, удастся
справиться единоборством.
- Приготовьте два бластера. Детонатор я оставлю себе.
Вейдер обнаружил присутствие Люка где-то в джунглях. Тут же показались и верхушки двух полуразрушенных старинных храмов, о которых ему рассказывал сын и которые послужили верным знаком правильности поисков. Он посадил корабль посреди джунглей, сломав при этом несколько маленьких деревьев.
- Идем, капитан.
Около десяти минут они осторожно пробирались через темные заросли. Каул заметил сосредоточенность Вейдера,
казалось, что он обдумывает свой каждый шаг. Внезапно Темный Лорд остановился, молча указав Риввану на нечто,
лежащее в кустарнике. Это было неподвижное тело вонга. Вейдер некоторое время рассматривал его, как бы изучая
неприятеля, хотя Каул с трудом сдерживал отвращение и желание отвернуться. Даже мертвый, вонг источал ужас.
Они прошли еще пять минут, как вдруг Вейдер почувствовал чье-то недоброе присутствие и приказал Риввану
скрыться за высокими растениями. Навстречу им приближалось точно такое же чудовище. В его руках сверкнуло чтото металлическое. Лайтсейбер Люка! На Вейдера моментально нахлынуло ощущение кощунственности ситуации –
как посмела это омерзительная тварь прикоснуться к оружию джедая, к оружию его сына. Меч был сразу же вырван
Силой, и активировавший его воин бросился к противнику:
- Где Скайуокер?
Хотя для вонга все произошло очень неожиданно, он все же успел вытащить амфистафф. Вейдер вспомнил наставление Люка о чрезвычайной прочности защитных панцирей и, после нескольких ударов и блоков, расчетливо
поразил врага в место сцепления доспехов. Отрубленная верхняя конечность заставила вонга опуститься на землю в
болевом шоке. Темный Лорд приставил оружие к его шее и беспрекословным тоном повторно потребовал разъяснений:
- Где Скайуокер?
В ответ вонг что-то неясно завыл.
- Где ты взял его оружие?
- Язычник! Вы все будете уничтожены...
В течение многих лет Имперской карьеры он собрал целую энциклопедию нелестных эпитетов, но еще никто никогда не называл Дарта Вейдера язычником. Странный ответ дал понять, что он ничего не добьется и Вейдер остановил хрипящие страдания врага, перерубив ему шею.
Каул с ужасом наблюдал всю эту сцену. Он участвовал в битвах против Империи, рисковал жизнью, несколько раз
был ранен, но еще никогда не видел настолько дикой и вместе с тем могущественной цивилизации. Ненамного утешал его и угрожающий вид самого Темного Лорда с сияющим зеленым клинком.
Вейдера тревожили иные мысли. Он все еще рассматривал включенный лайтсейбер Люка, вспоминая, как уже держал его в руках когда-то на Эндоре. Тогда он был готов любым способом сохранить Люку жизнь, если бы даже для
этого пришлось стать угрозой в глазах собственного сына. Этого никогда не повторится. Зато он заставит вонгов заплатить за все страдания Люка.
- Вперед, – тихо и властно сказал он Риввану и направился дальше в джунгли. Каул подчинился доминирующей
воле Вейдера, продолжая путь и озираясь по сторонам; теперь ему приходилось нести оба бластера. Впрочем, до следующего свидания с неприятелем идти пришлось недолго – ближайшая полянка превратилась в новое поле битвы.
Каул открыл беспорядочную стрельбу, но панцири вонгов удивительно эффективно отражали лазер. Нападение пяти
воинов не настигло Вейдера неожиданностью и он в одиночку принял бой. Термальный детонатор не понадобился –
теперь он располагал самым превосходным оружием. Даже после долгих дней тюрьмы, вонги не были ему равными
противниками. Разве два года взаперти могут притупить великолепные навыки, когда каждое его грациозное движение было наполнено слиянием с Великой Силой?
Сперва Ривван не знал, что делать – его неосторожный выстрел мог задеть союзника. Но затем, когда один из воинов, видимо, решил предоставить товарищам самим расправляться с Темным Лордом и бросился к нему, Каул прицелился и удачно поразил вонга в голову. Вейдер уже уничтожил троих из нападавших точными нацеленными взмахами оружия, когда кто-то выбежал сзади из зарослей и сильным ударом амфистаффа расщепил бластер Каула. От
толчка Ривван упал на колени. Второй бластер был прицеплен где-то сзади на поясе, куда он в отчаянии никак не мог
дотянуться, а вонг победоносно рассматривал человека сверху, занося амфистафф для следующего удара.
- Не двигайтесь! – Голос Вейдера точно приковал его к земле.
В следующую секунду сверкающее лезвие лайтсейбера пролетело точно над головой Каула, насмерть поразив вонга. С помощью Силы, Вейдер тотчас же призвал оружие обратно. Вскоре и с последним оставшимся страшилой было покончено раз и навсегда.
- Идемте, Ривван. Люк где-то близко.
Впереди был овраг, заросший темной высокой травой и заваленный несколькими сломанными деревьями. Спустившись вниз, Вейдер сконцентрировал внимание и, наконец, подошел к огромному стволу, отодвигая тяжелые ветви...
Люк Скайуокер открыл глаза. Над ним нависала чья-то знакомая угрожающая тень, но совершенно не пугающая
своей ослепительной чернотой. Тень того, кого бы он сейчас меньше всего ожидал увидеть. Преодолев ужасную
боль в голове, Люк едва слышно произнес:
-Отец...
Глава 9. Откровения свободы
У каждого человека три характера: тот, который ему приписывают, тот, который он сам себе приписывает, и, наконец, тот, который есть в действительности.
В. Гюго.
Вейдер осторожно приподнял голову Люка, пытаясь с помощью Силы просканировать его повреждения. Ривван
тоже опустился на колени, с тревогой глядя на окровавленное плечо младшего Скайуокера.
- Мы должны перенести его на корабль. Помогите мне.
Ривван послушно перекинул руку Люка через плечо, его отец сделал то же самое, и они двинулись в путь. Сначала
Вейдер хотел сам понести Люка и предоставить офицеру возможность охранять их от вонгов, но тут же отказался от
этой идеи, решив, что их безопасность обеспечивается только его способностью вовремя выхватить лайтсейбер. К
счастью, на обратном пути они обошлись без уже порядком надоевших приключений.
Достигнув корабля, двое союзников устроили Люка на скамью рядом с кабинкой пилотов. Вейдер занялся разбором стандартного комплекта медикаментов, а Ривван попытался смыть застывшую кровь с лица раненого. Сделав
иньекцию очень сильного обезбаливающего, и перевязав плечо, ногу и голову, Вейдер произнес:
- Побудьте с ним, пока я выведу корабль в гиперпространство.
- А куда мы летим? – Спросил опешивший Ривван.
- Обратно на Кессель, разумеется, - прозвучал тихий ответ Вейдера.
Офицера обуревали странные, разрывающие его тягостные ощущения. Вейдер возвращается в тюрьму. Так должно
быть. Это справедливость и заслуженный приговор. Осужденный обязан находиться в месте заключения. И все же –
побег ему не простят. Даже добровольное возвращение опаснейшего преступника будет встречено оправданным по
закону огнем бластеров.
- Вас уничтожат сразу же по прибытию, – робко произнес Ривван.
- Я прекрасно осведомлен об этом. Я знал, на что иду.
- Но это... бессмысленно... вы сами... ступаете на эшафот. – Каул не знал, почему он это говорит. Фраза получилась
растянутой, как если бы он сам старался вникнуть в ее смысл вдогонку сказанному.
- Я дал вам обещание, что вернусь.
- Мне не нужно ваше обещание. Это... не имеет никакого значения.
- Зато для меня оно имеет значение.
- Вы нужны своему сыну! Вы не можете дать себе погибнуть!
- Сейчас главное, чтобы мой сын получил бы помощь.
- Возвращаться опасно даже для Люка, Вы понимаете это? Они могут открыть огонь по кораблю.
- Ривван, я привык все обдумывать заранее. Вы установите контакт с Кесселем и скажете, что я взял вас в заложники,
заставив лететь на Киу-Румп. Фактически, именно так и произошло. Так же вы сообщите, что на борту находится раненый. После посадки я сдамся. – Офицеру показалось, что его гордый заключенный уже сдался жестокой логике
жизни, не оставившей выбора для чести.
Этот день стал точкой перегиба в сложной математической функции, описывающей жизнь офицера Новой Республики Каула Риввана. Ранее Галактика четко разделялась на постыдных имперских негодяев и благородных служителей великого Альянса. Справедливость законов демократической республики была незыблема. Теперь он более не
мог довольствоваться скупым видением мира в черно-белых красках. Алтарь традиционных представлений оказался
перевернутым, а жертвенные камни привычных верований разбросаны.
Вместо военного преступника он видел отца, который вот уже второй раз пытался выторговать жизнь сына, предлагая коварной злодейке-судьбе свою собственную жизнь взамен. Нет, Ривван не мог позволить своим солдатам уничтожить Вейдера. Разве это не кульминация жестокости? Где находится та неуловимая граница между казнью и убийством, и существует ли она вообще? Как же он сам сможет жить после этого? Что будет, когда Люк узнает о гибели отца?
- Я никогда не пойду на это! - вскричал Ривван.
- Тогда я действительно заставлю вас. Поверьте, я умею это делать.
- Лорд Вейдер, я не желаю вам смерти. После всего, что случилось, я не могу позволить солдатам расстрелять вас.
Вас же действительно уничтожат! Я... я прошу вас не сдаваться им.
- Вы отдаете себе отчет в том, что предлагая мне это, вы идете на предательство своих же законов?
- Я знаю, что произошло на второй звезде смерти. Вы же сами когда-то предали Империю.
- Ошибаетесь, Ривван. Я не предал Империю. Возможно, я предал безумца Императора, но не Империю. Я сделал
свой выбор между жизнью сына и долгом перед моим бывшим повелителем.
- Тем более! - эмоционально воскликнул Ривван. - Значит, я предам всего лишь ничего не стоящую, фальшивую
справедливость!
Вейдер задумался. Это не входило в его планы.
- Все будет так, как я рассчитывал. Моя жизнь закончилась более чем два года назад. Нет смысла быть призраком
уходящего мира.
Создавшаяся тишина тяжело опустилась на плечи Каула.
- Нет, отец! - вырвался внезапный крик Люка, пересыщенный болью и отчаянием положения.
Вейдер и Ривван обернулись. Люк с трудом приподнялся на уцелевшей руке. Его лицо было искажено страданием
– он пришел в себя и, очевидно, слышал весь разговор.
- Как ты можешь это делать? Я не хочу покупать спасение ценою твоей жизни. Я сам виноват, что был глуп и попался в ловушку.
- Люк, ты не понимаешь...
- Я все понимаю! Ты не хочешь жить, потому что не считаешь себя нужным. Но ты нужен мне! Это что-нибудь значит для тебя?
- Да, мой сын. Но не в моих силах остановить правосудие.
- Это не правосудие! Отец, ты видел их? Ты понял, что происходит в Галактике? Нужна любая помощь, чтобы остановить вонгов! – Последние слова Люк произнес уже с трудом. Его силы иссякли и он рухнул обратно на скамью.
- Лорд Вейдер, мы ведь можем лететь в Кореллию. – Ривван решил уговорить Темного Лорда иным способом, положившись на свою врожденную национальную изворотливость.
- Это слишком далеко. Я могу облегчить его боль с помощью Силы, но Люку необходимо срочное хирургическое
вмешательство.
- К вашему сведению, на Кесселе хирургов не держат.
- А медицинские дроиды?
- Есть несколько, но я сомневаюсь, что они способны провести сложную операцию.
- Да, я подозревал это, – как-то тяжело проговорил Вейдер.
- Возможно, есть еще какой-нибудь выход? Какая-нибудь планета недалеко отсюда? – Ривван цеплялся за соломинку. Под маской, Вейдер нахмурил брови и по прошествии минуты, произнес только одно слово:
- Вьюн.
- Что? - переспросил Ривван.
Подойдя к приборам, Вейдер ввел какие-то координаты и вскоре сказал:
- Шесть часов на предельной скорости в гиперпространстве. Хорошо. Но это не значит, что я уже согласился со
всем, что вы мне предлагали, Ривван. – Вейдер дополнил свою речь резким указательным жестом.
- Что это за место? – Ривван всеми силами хотел отвлечь собеседника от ненужных разговоров, касающихся возможных непоправимых решений в будущем.
- Очень маленькая планета. Моя частная резиденция.
- Это территория Империи или Республики?
- Надеюсь, Вьюн до сих пор не утратил свой очаровательный нейтралитет, - в голосе Вейдера слышалось какое-то
подобие усмешки и скрытое удовлетворение. - И я практически уверен, что там еще нет вонгов. В стратегическом
плане Вьюн не представляет интереса, в плане ресурсов тоже. Построить там военную базу за короткое время невозможно.
- И там есть какой-нибудь госпиталь?
- Есть, но я имел в виду иной вариант. В моей резиденции есть все, что может понадобиться. Самые лучшие образцы медицинских дроидов, какие только можно найти в Галактике. Лучшее оборудование. Наверно, мне удастся даже
возобновить контакты с местным населением в случае надобности.
- Тогда летим!
- Да. Но учтите, если территория уже присоединилась к Республике, вы будете делать то, что я скажу. Без возражений.
Ривван решил не отвечать. Непонятно почему, но у него было хорошее предчувствие в ожидании полета на неизвестную планету. Корабль устремился в гиперпространство. Вейдер дал указания Каулу, объяснив, за какими приборами и как следить, затем сел рядом с сыном. Люк спал. Плечо до сих пор немного кровоточило, несмотря на все
усилия Вейдера остановить дальнейшее поражение ткани с помощью Силы.
Путешествие закончилось появлением непритязательной серенькой планетки. Войдя в атмосферу, Вейдер направил корабль в сторону блестящих бронзовых вершин. Ривван с интересом наблюдал за уверенным маневрированием
– казалось, что найти дорогу среди ничем не отличавшихся друг от друга скал практически невозможно. Обогнув
очередное каменное нагромождение, машина уселась на гладкую площадку почти правильной квадратной формы.
Включив комм-линк, Вейдер стал набирать длинные ряды каких-то цифр. Через пару минут площадка вместе с кораблем стала плавно опускаться вниз. От неожиданности Каул раскрыл рот.
Они очутились в маленьком ангаре и, наконец, Вейдер с Ривваном выбрались наружу. Навстречу им шло странное
создание небольшого роста с огромными круглыми глазами и Каул с удивлением узнал в нем жителя Суллуста. Неза-
долго до Эндорского сражения он успел побывать на повстанческой базе, расположенной на Суллусте, и хорошо запомнил его маленьких жителей, один из которых даже командовал частью флота Альянса и вместе с Лэндо Калриссианом взрывал вторую Звезду Смерти.
- Да, Ривван. Вьюн – это маленькая колония суллустанцев, – Вейдер дал немедленный ответ на вопрос, легким облачком образовавшийся в мыслях капитана.
- Милорд, мы рады вашему прибытию. Мы уже не надеялись снова увидеть вас здесь, - маленькое существо удивило
Каула не столько необычным акцентом, сколько искренностью и отсутствием раболепия перед когда-то власть придержавшим.
- Спасибо, Аранда. Мой сын тяжело ранен. Нужно подготовить помещение для операции и перенести его туда, ответил Вейдер.
- Для нас будет честь оказать помощь вашему сыну, милорд, - суллустанка мгновенно удалилась.
Ривван все еще не мог полностью придти в себя от волнений вчерашнего дня, а «сегодня», тем не менее, явно поставило себе целью окончательно потопить его разум в наводнении новых нескончаемых впечатлений. Когда Люка
отправили на операцию, а суллустанец, представившийся братом Аранды, предложил Риввану отдохнуть в отдельных
покоях, ему показалось, что он больше никогда в жизни не сможет заснуть. Вместо этого, только соприкоснувшись с
диванной подушкой, Каул полностью отдался власти внезапно захватившей его усталости и проспал часов двенадцать. И вот теперь, после очень позднего завтрака, Вейдер навестил его, предложив экскурсию по замку.
- Как Люк? – спросил Ривван.
- Он еще спит. Мы сможем навестить его позже.
- Ему придется долго выздоравливать?
- Не менее недели, пока он будет в состоянии лететь в Кореллию. Надеюсь, что вы, Ривван, составите ему компанию до отъезда.
- С удовольствием. Я со вчерашнего дня в отпуске и рад, что все так интересно начинается, – вместо светского ответа Ривван изрек весьма двусмысленную сентенцию, причем сделал это совершенно неумышленно.
Небольшой замок оказался построенным внутри скалы и был тщательно спрятан от посторонних глаз. Даже вырубленные окна не привлекали внимания незадачливых путешественников, так как их очертания нарочито пренебрегали любой симметрией и великолепно сливались с замысловатыми контурами горной породы. Замок поражал красотой, а внутреннее убранство – изяществом. В то же время отсутствовал любой намек на роскошь, чувствовалось,
что хозяин строил его для себя, а не для пышных приемов. Вейдер рассказал Риввану об истории этой маленькой
планеты и возникновении здесь колонии суллустанцев, добавив в конце своей речи:
- Кстати, Ривван, за восемнадцать лет существования резиденции, вы – второй мой гость.
«Что бы это значило?» - подумал Каул и продолжил беседу в рамках хорошего тона, без лишних вопросов. - Планета входит в Республику?
- Пока еще нет, насколько я успел узнать. Вонги сюда тоже не добрались.
- Но она никогда не принадлежала Империи. Почему?
- Должен признаться в собственном эгоизме – мне было так удобно, и я сделал все возможное, чтобы сохранить ей
нейтралитет. Регион не представлял для Империи какого-либо интереса, и мне оставалось лишь убедить в этом своих
«коллег». Я построил резиденцию втайне от их зорких глаз и сам заключил соглашение с суллустанцами. Они скрыли мой секрет, а я полностью обезопасил их планету от нежелательного влияния Империи. Я воспользовался анонимными финансовыми средствами и через своих агентов нанял независимую родианскую строительную компанию
для разрезания скал. Они неплохо справились с этим, правда? Работы внутри осуществил местный архитектор – одно
юное дарование.
Говоря это, Вейдер на самом деле позволил мыслям улететь в область других материй. Резиденция на одинокой
планетке – это, пожалуй, единственное, что он за годы Империи выстроил для себя. Корускантский дворец, практически навязанный ему Императором, тяготил его постоянным вниманием подобострастного и лицемерного придворного люда, чересчур смелых журналистов, всевозможных шпионов и прочего любопытного контингента, которые не отступали даже перед его грозной репутацией. Он желал хотя бы иногда ощутить полное уединение и дать
настоящий отдых изможденному телу и душе. Для первого здесь имелась прекрасная медицинская база, для второго –
библиотека, для соединения обоих – тренировочный зал со специальными боевыми дроидами. Резиденция была его
личным вызовом разведке самого Императора. Палпатин знал о своем ученике все... нет, не все, но достаточно многое. В тоже время он никогда не был официально уведомлен о замке и до сих пор Вейдер задавался одним и тем же
вопросом – знал ли его повелитель все эти годы о существовании тайного убежища? Возможно, Император проявил
своеобразное великодушие, ничем не выдав ученику своей истинной информированности, и все это время с чувством
превосходства наблюдал за его неудавшимся маневром? Вейдер так и не решил эту задачу. Темный Лорд никогда не
раскрывал свой замысел, а после его осуществления тщательно оберегал любые сведения. Он периодически посещал
Вьюн, когда его желания находились в согласии с определенным расстоянием от Корусканта. Каждый раз, он отправлялся в одинокое путешествие на шаттле или тай-файтере, хотя обычно оставался здесь не более, чем на несколько
дней. Возможно, именно благодаря этому приюту души, он сохранил здравый рассудок после всех ниспосланных
жизнью испытаний. «А также невыдержанных испытаний» - подумал он. Почти медитационное молчание Вейдера
прервал вопрос Риввана:
- А эти суллустанцы... они служат Вам?
- Скорее, живут здесь. Во время постройки замка рабочие случайно разрушили их дом, и я пригласил их семью поселиться здесь. Они взяли на себя обязанность следить за сохранностью и порядком внутри.
Как раз в это время к ним подошла улыбающаяся Аранда.
- Милорд, ваш сын проснулся и просит вас зайти.
- Спасибо. Идем, Ривван.
Операция прошла успешно, хотя в изрезанное плечо пришлось вживить несколько искуственных жил и суставов.
Люк был еще слаб, но, узнав от навестившей его Аранды, ГДЕ он находится, тут же зажегся страстным желанием
вскочить с кровати и побежать осматривать резиденцию. Остудив себя досадой на ранения, бинты, бакту и все остальное, удерживающее его в кровати, он с величайшим неудовольствием опустил голову на подушку и велел суллустанке сейчас же пойти разыскать Вейдера.
Войдя в комнату, Вейдер с помощью Силы в сотый раз оценил состояние сына, найдя его достаточно удовлетворительным.
- Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, только плеча как будто и нет.
- Это временное ощущение.
- Почему ты никогда не рассказывал мне об этом замке? – в голосе Люка сквозил холодноватый ветер обиды. Вейдеру показалось, что он говорит не со взрослым джедаем, а с десятилетним ребенком. На двадцать третьем году жизни сына его настигло счастье побыть родителем и вдоволь полюбоваться инфантильностью драгоценного чада.
- Тогда бы я не смог удивить тебя в данный момент. Всегда нужно иметь что-то новое в запасе. – «Самое бессмысленное оправдание за всю мою жизнь», - подумал Темный Лорд. - К тому же, я не хотел, чтобы охранники Кесселя
услышали об этом. Я скрывал этот замок даже от Палпатина, не говоря уже о Новой власти.
Подобное извинение не устроило его пылавшего возмущением сына. - Но мы же можем общаться через Силу!
- Сюда нелегко найти дорогу, а тем более, объяснить, к какой именно скале нужно лететь. Вход открывается несколькими паролями.
- И что, этого нельзя было рассказать? Думаешь, я бы не запомнил?
- Прости. Не было подходящего случая. К тому же, я не думал, что мой быт будет настолько интересен тебе. Я не
хочу утомлять тебя, ты должен отдыхать.
Эмоциональный выплеск Люка поглотил добрую половину всех его сил. Пришлось признаться самому себе, что
десять часов назад он и вправду перенес операцию.
- Нет, постой! Мне же надо сообщить Лее, что со мной все в порядке. Я говорил с Мадином, но я также обещал
появиться через три дня в Кореллии.
- Мы сделаем это чуть позже, когда ты будешь лучше себя чувствовать.- Последние слова Вейдер произнес тоном,
не терпящим возражений.
- Я хорошо себя чувствую. И не говори, что у тебя нет комм-линка для связи на дальние расстояния.
- Позже. Через несколько часов, когда ты отдохнешь. - Вейдер уже направился к выходу, но упрямство сына задержало его на месте, требуя продолжить беседу:
- Как я могу отдыхать! Я не позволю усыпить себя!
- Хорошо. Ты свяжешься с Кореллианским руководством и сообщишь следующую информацию. При нападении
вонгов на Киу-Румп ты был ранен и связался по комм-линку с Ривваном, который и спас тебя. Скажешь, что находишься в безопасном месте и вернешься, как только поправишься. Здешняя аппаратура позволяет так шифровать
сигнал, что его происхождение невозможно вычислить.
Лица Люка и Каула носили общее выражение недоумения. Вейдер ожидал этого и сам испытывал трудности перед
тем, как объяснить им суть своих планов. Из гостей замка он был единственным, кто не смог спать и провел всю
прошлую ночь, сидя у себя в кабинете. Что-то повлияло на него и его решения. Что конкретно – слова Люка, попытки Риввана убедить его или же просто-напросто вкус свободы? Дивное, почти волшебное ощущение, которое он испытал впервые за два с половиной года, нет, поправил он себя, скорее, более чем за двадцать лет. А возможно, даже
впервые в жизни – да, именно так! Впервые в жизни он был предоставлен самому себе. Он знал, что пытаться отгадать свой жребий и предназначение занятие неблагодарное, но вместе с тем не мог не задуматься, почему все случилось так, как случилось. Значило ли это, что судьба в своей игре против него два года скрывала козырную карту у себя
в рукаве и вот теперь хитрой манипуляцией вытащила его из темницы? Тогда зачем он ей понадобился? Казалось,
что сама Сила создала все возможности и обстоятельства для обретения свободы. Имело ли теперь смысл возвращаться обратно на Кессель? Лед суицидных мыслей, скрепленных чувством долга, вдруг растаял сам собой. В чем его
долг? Раньше его обязанности были связаны только с Империей, а сейчас? За свою жизнь он набрал долгов по отношению ко всей Галактике, но что могло быть важнее благополучия собственных детей.
Находясь на Кесселе, Вейдер имел несчастье интересоваться событиями в Галактике, но внутренне воспринимал все
услышанное от Люка как случившееся вне его камеры. Теперь же, на короткий миг выбравшись наружу, он больше
не мог оставаться теоретиком-аналитиком. Он ощутил всем организмом, что и падение Корусканта, и вторжение неведомой цивилизации, и беспорядки – все это произошло в его Галактике. Более того, начавшаяся война грозила его
сыну, его дочери и всему остальному, с чем он был связан. В такое время стыдно умирать.
- Люк, возможно, мое решение покажется непоследовательным. Я не собираюсь возвращаться на Кессель.- На этих
словах лицо его сына засияло восторгом.
- Как только я смогу, отправимся вместе в Кореллию. Поговорим с Леей, как-нибудь убедим ее...
- Нет. Это пока невозможно. Я останусь здесь.
- Зачем?
- Люк, нельзя бороться с какой-либо проблемой, не изучив ее. Вторжение вонгов – это именно такая проблема.
Чтобы избавиться от следствий, нужно уничтожить причину.
- И что ты будешь делать?
- Искать ответы и собирать информацию. Пока еще никто не знает, откуда и почему появились вонги, и самое
главное – кто руководит ими. Бесспорно, у них очень сильный лидер и, вероятно, превосходно знающий как Силу,
так и нашу Галактику.
Люк решил переосмыслить и обдумать сказанное отцом, как вдруг в его уме промелькнула тревожная мысль.
- Ты присоединишься к остаткам Империи?
- Вероятно.
- Но я слышал, что имперцы, - Люк старательно подбирал подходящие слова, - враждебно относятся к тебе. Разве
это не опасно – устанавливать с ними контакт?
- Я и не собираюсь искать с ними встреч. Они сами придут ко мне. Естественно, не завтра и не послезавтра.
- Почему ты так думаешь?
- Я отлично знаю их командный состав и более чем уверен в их действиях.
- Значит, мы опять будем на разных сторонах, - с горечью в голосе произнес Люк.
- Нет. Этого никогда не случится. Остатки Империи не будут воевать с Республикой. Я обещаю тебе.
Люк вздохнул и погрузился в раздумья. Что же подумает Лея, узнав о побеге Вейдера? Тем более, если он присоединится к Имперскому флоту. Исчезают последние робкие надежды на примирение семьи.
- Но я должен рассказать Лее, как все было на самом деле.
- Хорошо. Когда будешь в Кореллии. Но никому больше. Остальным ты скажешь, что ничего не знаешь о моем
побеге. Во-первых, тебя или капитана Риввана могут обвинить в помощи преступнику. Я бы не хотел, чтобы от меня
ты унаследовал камеру на Кесселе. Во-вторых, даже в лучшем случае тебя будут расспрашивать о моем местонахождении. Так или иначе, за тобой будут постоянно следить. Ривван – вам останется только подтвердить сказанное Люком.
То есть, вы как раз улетали в отпуск на икс-винге, когда с вами соединился Люк, и вы отправились на Киу-Румп. Оттуда вы запросили помощи, скажем, у родственников или друзей, которые и прибыли на более вместительном корабле.
Глава 10. Испытания Ее Высочества
Такова уж природа человека, что, оказавшись между двумя лагерями, двумя идеями, спорящими, быть или не быть, он не может устоять перед соблазном примкнуть к той или другой стороне, признать одну правой, а другую неправой, обвинить одну и воздать хвалу
другой.
Стефан Цвейг
Тридцатилетняя корреспондентка Галактической инфокомпании «Кореллианское холослово» Валли Шуара пребывала в восхитительном расположении духа. Наконец-то, именно их компании удалось сделать сенсацию - первыми
передать новость о побеге Вейдера! Еще полтора часа назад Шуара боялась, что ее замечательная новость оставит
отупевший от катастроф народ безучастным - конечно, это известие бледнело перед историей о взятии Корусканта
вонгами. Но план все же сработал. Разумеется, после ее повторного выступления. Первое сообщение заставило народ задержать дыхание в атмосфере инфоголода и собраться перед экранами Холонета. Второе известие взорвало
заряд паники, которая охватила столицу Кореллии, а затем по цепной реакции распространилась и на остальные Галактические центры. В глубине души Валли сознавала, что играть на чувствах людей, наверно, нехорошо, особенно в
дни новой войны, но ведь подлить масла в огонь - это ее профессия. И вот он, долгожданный результат. Рейтинг
инфокомпании перерос небоскребы. Сенсация успешно поразила умы новой эпидемией. Кто-то выбежал на площадь перед зданием правительства Кореллии, теперь занятым Советом Республики, чтобы с разинутым ртом ждать
мудрых решений власти. Кто-то успел затереть белой краской слово «вонгам» и выйти на улицу с плакатом «Смерть
Вейдеру», более приличествующем злобе дня. Кто-то организовал митинг, и, забравшись на вершину самого красивейшего фонтана, вещал оттуда о бюджетных ресурсах, которые правительство обязано выделить на поимку военного преступника.
Да, именно она, Валли Шуара, ровно через час после объявления о том, что Темного Лорда теперь можно встретить не только на Кесселе, записала на нотных рядах эфира новую мелодию. «Как стало известно из достоверных
источников, побег Лорда Дарта Вейдера был запланирован ни кем иным, как юужань-вонгами. Используя удачный
момент, когда слабеющая Республика еле-еле пытается выкарабкаться из катастрофических последствий Корускантского поражения, кровожадный Темный Лорд намерен объединиться с завоевателями и возглавить ряды варваров.
Установление контроля над всей Галактикой – вот что, как и следовало ожидать, является целью страшного военного
преступника». Трех предложений оказалось достаточно. «Гениально» - похвалила она себя. Вслух. К удивлению сидящих рядом коллег. Одарив их взглядом превосходства, она добавила:
- Что ж, попробую взять интервью у нашей прелестной альдераанской принцессы!
*****
Лея заперлась в своем небольшом кабинете, закрыла окно от утреннего солнца тяжелой массой штор и залезла с
ногами на маленький диванчик. Спихнув локтем пару пухлых подушек, которые ничем не заслужили такого бесцеремонного отношения и послушно сьехали на пол, принцесса обхватила колени руками и попыталась сосредоточиться
на чем-нибудь хорошем. Безрезультатно. Даже утомление не убавило степени обеспокоенности и раздражения.
Впрочем, за последние дни это стало ее обычным состоянием по ряду причин. Ну, как тут не рассердиться, если
только пять минут назад, от Додонны она узнала, что Люк «был ранен, но спасен офицером Ривваном и сейчас в
безопасности, примерно через неделю рассчитывает прибыть на Кореллию». Что это значит? Почему Люк не собла-
говолил поговорить с ней? Его комм-линк, как назло, молчал как упрямый таун-таун, а ей так хотелось прочитать суровую отповедь своему братцу! И все это в довершение к умопомрачительным событиям прошедшего дня. Известие
о побеге Вейдера, переполох в городе после идиотской новости о том, что Темный Лорд связался с вонгами и ночное собрание Совета Республики, продолжавшееся более пяти часов. В этот промежуток времени весьма тесно уместились просмотр новостей и их гиперактивное обсуждение, доклад начальника гарнизонов Кесселя, совещания с
контрразведкой. Целый час ушел на взаимные обвинения в злоупотреблении правосудием, начавшиеся с фразы,
брошенной Мадином «ему нужно было отрезать лайтсейбером голову еще два с половиной года назад». Был ли побег
Вейдера организован или каким-то образом связан с вонгами – официального заключения у Совета еще не было. Несмотря на ненависть к Темному Лорду, Лея как прирожденный политик сумела не потерять контроля над реальностью и усомнилась в логике такого предположения. Мадин, Мотма и Фейлиа сконцентрировали свое мнение в словах
недоверчивого ботана «возможно, журналисты и выдумали все это, но здесь кроется зерно истины!». Бесполезный
спор о плюсах и минусах «правдоподобной версии» расколол коллектив.
Самое неприятное произошло, когда Лея поднималась по лестнице из Зала Совета в свой кабинет. Какая-то особа с
приятным, но исполненным самодовольства лицом подкралась из-за угла и атаковала принцессу гадкими вопросами:
- Выделит ли правительство экстренные финансовые средства на поимку Вейдера?
- Как вы думаете, почему ваш отец объединился с вонгами?
- Что для Совета важнее – нашествие вонгов или побег вашего отца?
К своему изумлению, в назойливой журналистке Лея узнала ту самую Валли Шуару, которая шесть часов назад
взбудоражила народ известием о союзе Вейдера и захватчиков. Изможденная совещанием принцесса еле-еле смогла
удрать от нее, как вдруг путь преградили двое холовизионщиков. Хорошо, что в роковую минуту подоспел Хэн, который метким выстрелом в камеру распугал свободное холовещание, а затем с шутками, прибаутками и нацеленным
бластером выставил корреспондентку из дворца. Надо будет докопаться, кто из персонала здания впустил их (вероятно, за приличнейшее вознаграждение!) и уволить охранника. Лея поймала себя на мысли «лучше сразу расстрелять, а
не уволить» и тут же подумала – да, вот так бы, наверно, поступил Вейдер. Опять он! Только он один – причина всех
ее нехороших побуждений.
Ваш отец. Ваш отец. Побег вашего отца. Едкий дым раздражения опять завладел разумом Леи. Как только кто-то осмелился ассоциировать ее с Вейдером! Разве не она заявила на всю Галактику об отказе от своего биологического отца?
В течение двух лет никто не решался напомнить ей об этом. А уж как она сама старалась забыть!
«Когда же все-таки вернется этот Люк!»
*****
Люк и Ривван возвратились в Кореллию лишь полторы недели спустя. Вейдер настоял на использовании брата
Аранды в качестве пилота, хотя его сын и собирался полететь сам, невзирая на свое еще не до конца зажившее плечо.
Маленький шаттл, которым умело управлял суллустанец, доставил путешественников на родину Каула и тут же двинулся в обратный путь. Даже при подлете к городу было видно, что война сюда еще не добралась или, по крайней
мере, оставила нетронутыми заповедные уголки. Суровые вирши недавних кошмаров за короткое время успели превратиться в прозу жизни. Стандартный фон беспокойства более не препятствовал каждодневным занятиям и даже не
мешал размеренным прогулкам по широким улицам. Кореллия источала упоительный запах будничной суеты. Маленький вооруженный отряд армии ополчения, проходивший внизу, как будто забыл захватить с собой тревогу и
страх. Густые зеленые кроны кореллианских деревьев, составлявшие предмет национальной гордости, а также зависти
жителей многих погрязших в урбанизации Галактических центров, щедро одаривали гостей нектаром тишины.
Люк немного волновался из-за предстоящего разговора с Леей и успокаивал себя тем, что не в первый раз в жизни
придется сообщить сестре нечто парадоксально-сногсшибательное. Лея встретила брата, надув губки и напустив на
лицо тень строгости. Однако, не устояв перед широкой улыбкой Люка, она и сама засияла радостью и, спустя две
секунды, бросилась ему на шею.
- С тобой все в порядке? Почему ты не связался со мной? Где ты был? Хэн уже хотел организовать отряд и отправиться на поиски.
- Прости пожалуйста, Лея. Не было возможности. Но сейчас я весь в твоем распоряжении. И нам есть, что обсудить, - на самом деле, Люк не хотел лгать сестре и поэтому избегал общения с ней по комм-линку.
- Капитан Ривван, я так благодарна вам за спасение Люка! Вы настоящий герой! Мы все вами гордимся, а я ваша
должница навеки. – Лея переключилась на Каула, пожав ему руку, а затем расцеловав молодого офицера в обе щеки.
На этих словах и действиях Каул смутился, и его веснушчатая физиономия залилось краской. Да уж, герой, нечего
сказать. Помог сбежать заключенному и составил абсолютно бесполезную компанию Темному Лорду в его приключениях на Киу-Румп.
- Должна предупредить вас, что какой-то идиот в Сенате распространяет дурацкие сплетни. О том, что побег Вейдера как то связан с вами, потому что никто не видел, как вы улетели. Но это не имеет значения, если кто-то и будет
задавать глупые вопросы, то уж, поверьте, мы с Люком не дадим вас в обиду. Сегодня мы с Хэном устраиваем небольшой семейный ужин, приходите обязательно, хорошо?
- Ваше Высочество, я прошу прощения. Меня срочно вызвали в штаб, и боюсь, что не смогу посетить вас, хотя
очень польщен приглашением. – После этой трудноразбираемой скороговорки Каул едва нашел в себе силы откланяться и очень быстро, почти бегом, выскочить в первую же попавшуюся дверь, оставив раздосадованную принцессу
с братом. Он прекрасно понимал, что именно Люк собирается поведать сестре. После этого идти в дом принцессы
было неприемлемо, и в итоге наилучшим выходом оказалось вежливо соврать и спастись бегством. Люк понял маневр Каула и посочувствовал человеку, попавшему между тяжелых шестеренок жизни.
Лея перевела удивленный взгляд на Люка.
- Как жаль! – Она была искренне огорчена, Ривван действительно показался ей интересным, скромным и смелым
человеком – таким, каким и должен быть офицер ее Республики. Улыбнувшись в предвкушении захватывающей истории, она добавила:
- Давай, рассказывай скорее о своих злоключениях.
- Лея, ты можешь пообещать мне, что сохранишь в тайне все, что я расскажу?
- Конечно, - пожав плечами, Лея уставилась на брата.
- Понимаешь, Лея, я не хотел говорить неправду. Дело в том, что Ривван, конечно, тоже спас меня, но на самом деле это сделал не он.
- То есть как это? – в голосе принцессы звучала подозрительность. Показалось, что тончайшие ниточки ее нервной
системы задрожали в тревожном звоне, когда нечто особенное и почему-то ожидаемое постучало в закрытую дверь ее
разума. - Кто тогда? Кто это был, Люк?
- Это был мой отец.
Сказанное обратило принцессу в шоковое состояние.
- Как? Вейдер?
- Да. Перед полетом на Киу-Румп я побывал на Кесселе, чтобы рассказать ему о захвате Корусканта и о своей миссии. Он почувствовал через Силу, что я тяжело ранен и сообщил об этом Каулу Риввану, но тот не знал, что делать –
по закону запрещается вступать в контакт с заключенными. Когда отец не получил ответа, он решил сам попытаться
спасти меня. Он вышел из камеры, встретил Риввана и уговорил его лететь на Киу-Румп. Не сердись на Каула, у него
действительно не было выбора. Отец нашел меня с помощью Силы. Я свалился в овраг и едва успел спрятаться от
вонгов под каким-то деревом. Потом я потерял сознание. Если бы не он, вонги нашли и убили бы меня раньше.
Лея слушала Люка на одном дыхании и пока что не могла ничего ответить.
- Он хотел возвратиться на Кессель. Он даже совсем смирился с тем, что там ему грозил расстрел. Но мы с Каулом
попросили его лететь в другом направлении.
Лея наконец-то собралась и резковато ответила:
- И где Вейдер сейчас?
- Этого я, к сожалению, не могу тебе сообщить. Я не стану подвергать опасности жизнь своего отца.
- Я так понимаю, период раскаяния у него уже прошел и на Кессель он не вернется, даже если мы гарантируем ему
неприкосновенность?
Люка сильно удручил тон сестры и он ответил обвинением на обвинение.
- Лея, как ты можешь это говорить? Ты только что изо всех сил благодарила Риввана, когда считала, что это он спас
меня. Неужели у тебя не найдется хоть капли сочувствия для Вейдера? Для нашего отца? Почему он заслужил настолько черствое отношение? Он рисковал собственной жизнью и спас меня во второй раз! Разве это не имеет для
тебя никакого значения?
Лея как будто на миг прониклась словами брата и на лице появилось ощущение вины. Нет, принцесса еще не была
готова к прощению. В следующую секунду все стало на свои места, и Вейдер опять оказался в привычной роли преступника. Тем не менее, холодный тон все-таки исчез, и ответ принцессы был едва слышен:
- Люк, мне было всегда трудно поверить, что у этого человека могут быть какие-либо благие намерения. И я никогда не признаю его отцом, хотя... я рада, что он спас тебя.
Воцарилось робкое молчание. «Лея неисправима», - подумал Люк.
- И что он собирается делать дальше?
- Он хочет помочь Галактике в борьбе с вонгами. Это правда! Надеюсь, ты не веришь всей этой ерунде, которую на
прошлой неделе обсасывали на всех каналах Холонета.
- Я, конечно, не верю, но несколько членов Совета полагают, что Вейдер действительно собирается захватить Галактику с помощью вонгов.
- Отец никогда не причинит вреда Новой Республике! – Люк повторил сказанное два с половиной года назад перед
Советом Альянса, когда просил помощи для раненого Вейдера. Теперь он просил понимания у собственной сестры.
Не в первый раз.
- Хотелось бы в это верить..., - вздохнула Лея.
- Ты никому не расскажешь, правда? Я не буду против, если узнает Хэн, но только не Совет. Риввану это угрожает
большими неприятностями, а за мной будут следить. Не говоря уже об отце.
- Люк, ты до сих пор не хочешь понять, что никакие хорошие поступки не загладят вины Вейдера. Посмотри, что
он натворил за двадцать лет! Он все равно должен понести наказание!
- Лея, ты ведь обещала?
- Хорошо, Люк. Ради исключительных обстоятельств в Республике и Галактике.
Хотя здесь что-то неправильно.
Но что именно было неправильно, принцесса понять не могла.
Глава 11. Империя на кругах своих.
Разве солнце светит мне сегодня для того, чтобы я раздумывал о вчерашнем дне?
Фридрих Шиллер
Командный мостик Экзекьютора был уже не только вдоль, поперек, но также и по диагонали измерен медленными
шагами адмирала Грегори Пиетта. Это не были нервные шажки, но поступь задумчивости. Теперь именно адмирал
был здесь полноправным хозяином и вместе с тем он не помнил ни одного мгновения, когда бы порадовался своему
«карьерному» росту. Он не заработал «повышение» блистательной победой в каком-нибудь сражении. Его распоряжения стали определять судьбу самого знаменитого стардестройера в тот памятный день, когда Галактическая Империя пошатнулась и рухнула, а Темный Лорд ушел навсегда. Неприятное совпадение на самом деле являлось закономерным следствием. Пиетт просто напросто лишился руководства. После уничтожения Императора адмирал выполнил распоряжения Вейдера, принял ответственность за флагман и отдал приказ к отступлению, когда продолжать уже
проигранный бой было бессмысленно.
Все годы спустя адмирала то и дело грызла одна единственная и неповторимая дилемма. Что лучше – быть вторым
в дни славы или быть первым в период презрения и отчаяния? Хотя был ли он на самом деле вторым в полномочиях
– скорее ему удалось лишь опередить коллег в очереди к преисподней. Власть Вейдера была настолько единоличной,
что авторитет любого из высокопоставленных офицеров растворялся в тени ситха. Тогда стоит ли тосковать о прошлом? Но дилемма вела себя как эксцентричная светская барышня. Ей явно не хватало внимания и, вместо того, чтобы разрешить Пиетту поставить точку в размышлениях, она лишь капризно повернулась к нему другой стороной
своего наряда. Что было более подобающим? Изо дня в день чувствовать на себе тяжелый взгляд Темного Лорда или
видеть равнодушные, словно не обремененные обязательствами присяги лица младших товарищей по оружию?
Жить ради победы над мятежниками, рисковать собой или влачить тихое, но бесцельное существование? Бояться
смерти – Пиетту, как и многим его сослуживцам, не был присущ ложный героизм, когда это касалось Вейдера, или
привыкнуть к уродливой мысли о том, что в их жизни уже ничего не изменится.
В данный момент вооруженные силы и оставшиеся владения Империи не имели никакого, даже самого отдаленного сходства с былой сверхдержавой. Ранее, то есть «в начале конца», Пиетт вполне удачно осуществлял военные действия против победителей. Адмиралы и капитаны других стардестройеров прислушивались к его мнению, и вместе с
ним планировали успешные операции и хитроумные диверсии. Позднее, Совет моффов объявил себя легитимным
наследным органом власти в остатках Империи и фактически захватил правление, пользуясь непостижимой поддержкой большинства военачальников. Пришлось подчиниться. Вместо попыток перетянуть на себя теплое одеяло
полномочий на территориях, где население все еще поддерживало ставший старым Новый порядок и было радо избавиться от повстанцев, моффы переключили внимание на множество иных объектов. Стратегия войны на нескольких фронтах была ошибочной изначально и привела к раздроблению имевшихся колоний, а лакомые кусочки средних регионов были потеряны навсегда.
Экзекьютор уже не олицетворял собой талисман и маленький прообраз Империи, государство в государстве, как
это было во времена Вейдера. Все функциональные решения адмирала касались только внутреннего распорядка
службы на стардестройере. Теперь они защищали небольшие имперские поселения во внешних территориях и вот
уже два года пытались свыкнуться с работой сторожей. Пиетт то и дело вспоминал прежнее время, а в данный момент
у него были для этого весьма убедительные основания. Неделю назад он узнал о побеге Вейдера. И не он один задумался над этим, на самом деле, стоило только навострить уши и прислушаться к болтовне в столовой, где офицеры
то и дело перешептывались:
- Интересно, а как он сбежал?
- Почему он не сделал это раньше?
- А это правда, что Вейдер будет атаковать Республику вместе с вонгами?
- Как думаешь, он появится здесь?
- Ой, не говори.
Пиетт с удивлением отмечал, что случившееся обсуждали именно шепотом. Как в старые добрые времена. Состав
Экзекьютора по большому счету остался тем же и Темного Лорда помнили еще очень хорошо. В дни его службы
никто не позволял себе говорить о нем громче, чем вполголоса, да и то будучи абсолютно уверенным, что зловещая
маска украшает собой другую половину гигантского корабля. Темный Лорд был живой мрачной легендой, но Пиетт,
прослуживший у него десять лет, пришел к выводу об эфемерности большей части слухов и разглядел эффективность действий в изнуряющей требовательности. Вейдер ни жалел никого ради цели и долга перед Империей, но он
также нисколько не жалел и себя. Его личное бесстрашие было неоспоримо и штурмовики были готовы склониться в
благоговении, если Вейдер появлялся на поле сражения. Он обладал экспертными познаниями в любой технике, но
беспощадность к некомпетентности высших офицерских чинов приводила к тому, что уважение почти всегда уступало место ужасу. Поэтому и сейчас темная слава Лорда Ситхов накрыла команду Экзекьютора преждевременными
сумерками. Все невольно почувствовали, что побег Вейдера на другом краю Галактики так или иначе скажется на них
самих. Поползло множество слухов, завладевших почти всем флотом, что уж говорить о личном флагмане.
Глупость версии о связи вонгов и Вейдера изумила Пиетта, хотя некоторые из его товарищей с удовольствием
взвешивали этот вариант, мотивируя его «жаждой мщения». Вонги донимали имперцев менее чем Республику, над
которой они открыто поиздевались, захватив столицу и наглядно доказав, кто хозяин в Галактике. Совет моффов даже хотел поддержать их, но представители повелителя Шиммры не восприняли всерьез имперских политиканов. Пиетту, как и большинству военных, цивилизация вонгов была противна. На Корусканте у него было множество друзей
и знакомых из невоенной среды, которых он давно не видел, а теперь приходилось смириться с их более чем вероятной гибелью. Еще больше, чем вонгов, Пиетт ненавидел моффов, влияние которых было еще заметнее, чем в дни
Галактической Империи. Моффы не хотели воевать. Не из-за миролюбия, а потому, что не умели. Их наиболее выдающейся способностью было растрачивать ресурсы и вспоминать прошлые дни славы, никогда им не принадлежавшей.
Все возможные извилистые дорожки, которые Пиетт выбирал для своих умственных спекуляций, так или иначе
приводили его к одной весьма знакомой темной фигуре. Нет, Вейдер не мог сотрудничать с вонгами. Никогда бы
Темный Лорд не опустился до поддержки варваров, сносящих и ломающих все ранее созданное на своем пути. Целью Империи был мир и порядок, разве не для этого они сражались и жертвовали жизнями? Если они и боролись с
кем-нибудь, то это была банда разбойников, покусившихся на законную власть. Конечно, только слепой фанатик
был способен считать имперские порядки безупречными, но адмирал, как и большинство принесших присягу офицеров, верил, что со временем все улучшится, утрясется, реформируется и предпочитал метод эволюции методу революции. А для этого было необходимо искоренить Восстание, одержимое необузданной страстью к свержению режима ради мальчишеского идеализма.
Так что же задумал Вейдер? Пытаясь вникнуть в логику его поступков, Пиетт проанализировал все возможные варианты. Если отбросить версию о вонгах, какую политическую сторону мог бы сейчас поддержать Вейдер? Естественно, не Республику. Но если Вейдер хотел бороться с новой властью, почему он сбежал только сейчас? Нелогично.
Как будто молния вдруг ударила Пиетта - точно, обычная логика здесь не работает! Хотя адмирал чисто почеловечески понимал Вейдера, убийство Императора шло вразрез с принципами имперской вертикали власти. Отцовские чувства Темного Лорда положили конец его повелителю, а значит, и сейчас произошло нечто подобное,
возможно, очередная семейная история, что заставило Вейдера сбежать из тюрьмы. Но что он предпримет дальше?
Если Вейдер прибудет на Экзекьютор, как воспримут его солдаты, офицеры, моффы? Имя законного наследника
Империи было достаточно облито грязью из-за случившегося на второй звезде смерти. Пиетт невольно сравнивал
Вейдера и Совет моффов. Из двух зол... Неразделенное правление в железном кулаке ситха или существующее жалкое подобие власти в лице моффов? Пиетт поежился, вспомнив день, когда Вейдер назначил его адмиралом. Расправа над предшественником омрачила долгожданное продвижение по службе. Он прекрасно помнил, как в течение полугода и сам ожидал какого-нибудь наказания. Но только позже, когда его страхи были надежно запечатаны в Кессельской темнице, Пиетт осознал, что Темный Лорд всегда способствовал его карьере и никогда не сорвал бы злость
на своем протеже. Смог бы он опять служить Вейдеру? Если верить в предназначение офицеров и армии, включающее в себя нечто более весомое, чем охрана сельскохозяйственных колоний, кочевание с одной орбиты на другую и
ремонт турболазеров, то их будущее требовало сильного лидера. То же самое было необходимо и для деморализованной армии, постепенно разбегавшейся по Галактике в поисках лучшей жизни. Имперский театр превратился в
балаган, почетное место в обстановке которого занимали политические узоры и коллаборационисткая покорность
судьбе, а весь заржавевший военный инвентарь был аккуратно сложен в пыльные сундуки. Но как это изменить? Что,
если ему самому поискать контакт с Вейдером?
Перед тем, как небогатые родители убедили его в благополучии военной карьеры, Пиетт успел получить математическое образование и впоследствии, уже свыкнувшись с положением офицера, иногда ощущал себя рассматривающим какую-либо стратегическую проблему с точки зрения алгебры или геометрии. Вот и теперь адмирал решал
сложнейшее уравнение, переменной в которой был Вейдер, роль полиномиальных коэффициентов досталась ему и
моффам, свободным членом служила армия, а значением функции – судьба Империи. Как бы он не преобразовывал
многочлен, всегда получалось, что переменная Вейдера находится в четвертой или пятой степени, а возможно, даже
является и факториалом от икс, таким образом, оказывая удручающе максимальное влияние на несчастный игрек.
Окончательно запутавшись в математических выкладках, Пиетт решил пригласить на ужин своего давнего знакомого
Максимилиана Виирса и обговорить с ним беспокоящие его проблемы. Генерал был холодным саркастичным человеком, всегда трезво оценивающим обстоятельства, и при этом недовольным срывом шикарной военной карьеры.
Собственным трудом достигнув в молодости высокого звания, Виирс оказался ненужным после развала Империи. Он
пришел с удовольствием, и, кажется, прекрасно понял, для чего его позвал Пиетт, так как новость о побеге Вейдера
друзья еще не обсуждали.
- Как бы ты отнесся, Максимилиан, если Темный Лорд возвратился бы в Имперскую Армию?
- Сказать по правде, почему бы и нет. Лучше один Вейдер, чем кучка никчемных бесполезных моффов. Хотя может
быть, я просто забыл, какое это было «удовольствие» - служить под его замаскированным носом.
- У тебя есть какие-нибудь идеи по поводу его побега – к кому он присоединится?
- Знаешь, понятия не имею. Думаешь, он как раз сидит и ждет выгодных предложений?
- Что, если мы сделаем ему такое предложение?
- Ты серьезно, Грегори?
- Разумеется.
- Тогда не знаю. Я, конечно, не отказался бы посмотреть на лица моффов, когда он подойдет к ним на видимое
расстояние, но...
- Положение в армии не такое уж плохое. У нас есть почти все наши стардестройеры. Беда в том, что жалкая, покинутая Империя никому не нужна.
- Ты правда думаешь, что все имперцы крикнут ура Вейдеру?
- Конечно, нет, но он мог бы найти нам цель для существования. Сейчас такая цель отсутствует.
- Отбить какие-нибудь колонии у повстанцев? Или ты имеешь в виду войну с вонгами?
- Например. Наши моффы никогда не решатся хоть на один выстрел бластера в сторону этой заразы. Отсюда и результат.
- Грегори, ты, безусловно, прав. Но, признайся честно, ты готов увидеть его черную маску еще раз тут, на мостике?
Ты готов опять дрожать, как дрожали мы все после того, как он убил Нииду? Кто знал, что на Экзекьюторе есть слепое пятно?
Пиетт промолчал.
- Я никогда не испытывал симпатий к Оззелю, он был высокомерным надутым миноком и сидел не на своем месте,
но так ли уж нужно было душить его? Военный трибунал ждал бы его в любом случае.
- Несмотря на всю его репутацию и дикие сплетни, такие случаи были единичными.
- Ты уверен, что сам не окажешься следующим единичным случаем? Где гарантия, что ты не пожалеешь? Подумай
раз десять – в последнее время именно ты общался с ним больше всего.
- Я прекрасно понимаю тебя, Максимиллиан. Но Имперская армия разлагается и все больше становится похожа на
застойное болото. Ради перемен я готов рискнуть.
- А как ты найдешь его? Дашь объявление в Холонет? «Срочно требуется Темный Лорд, с предложениями обращаться на Экзекьютор». Или наймешь баунтихантеров выследить и похитить его?
Здесь Пиетт хитро усмехнулся.
- У меня есть идея получше.
- Только не говори, что знаешь, где он скрывается!
- А я и не скажу. К тому же, это только предположение.
- Какое-нибудь секретное убежище? Не думай, я не собираюсь продать это повстанишкам.
- Нет-нет, я обещал молчать.
- Обещал ему?
- Да. Так ты поддержишь меня?
- Защитить тебя от Вейдера я не смогу. Но организовать штаб приготовления сюрприза Совету Моффов мне вполне по силам. Я могу поговорить кое с кем из генералов у нас и на Возмездии. На... у меня тоже есть пара знакомых
адмиралов.
- Тогда займемся сюрпризом.
Разговор с Виирсом оказал благотворное влияние на решения адмирала. Он словно услышал то, что хотел. Пиетт
подошел к комм-линку и набрал на нем секретный номер, использовать который разрешалось только в исключительных случаях. За месяц до падения Империи Темный Лорд исчез в неизвестном направлении, повелев Пиетту сообщить любые новые сведения, если они касаются какого-то Скауйокера. Теперь-то было ясно, что за гриб этот
Скайуокер... Скоро разведка преподнесла подарок в виде планеты Татуин и детального отчета о действиях там повстанческой группы. Связавшись с Вейдером по комм-линку, Пиетт получил приглашение посетить какую-то неизвестную территорию. Более того, Вейдер приказал лететь одному в тай-файтере – небольшое удовольствие, но результат оправдал любопытство ожидания, так как планета оказалась резиденцией командующего Имперским Флотом.
Темный Лорд взял с Пиетта клятвенное обещание не разглашать тайны. Адмирал тщетно искал ответа на один единственный вопрос – что это было? Своеобразное поощрение за хорошую службу? Вейдер сообщил ему о предстоящем визите Императора на Звезду Смерти, передал данные разведки о базе повстанцев на Суллусте. А также дал указания действий в случае непредсказуемого поворота событий, словно если сам ожидал крушения фундамента имперских идеалов. Но более всего Пиетта поразил не замок, не донесения агентов, а сам Вейдер. В Темном Лорде что-то
изменилось. Какой-то неуловимый отблеск на черной маске. Это был не тот мрачный властитель, учинивший безжалостную расправу над капитаном Ниидой. Ситуация приобрела совсем неожиданный оборот, когда внезапно Вейдер
задал вопрос «Адмирал, у Вас есть дети?». Словно он никогда не изучал досье Пиетта. Казалось, что на долю секунды
Вейдер приоткрыл тяжелую завесу мистерии своей жизни, но, получив вежливый отрицательный ответ, опять закрылся, но на сей раз несокрушимой стеной. В следующие два дня владелец замка большей частью находился один, а
гость был предоставлен самому себе и обществу суллустанцев. Тем не менее, резиденция располагала к прогулкам и
исследованиям, и адмирал нашел там немало комнат, не носящих и следа угрюмости их хозяина. В конце концов он
улетел с Вейдером на Экзекьютор и никогда никому не обмолвился словом о замке. Где же еще мог скрываться Лорд
Ситхов...
Отослав «гостей» обратно в Кореллию, Вейдер перешел от обдумывания действий к более активному поглощению
существующей информации. Очевидно, что стан Республики был помечен предательством. В ряду возможных кандидатур красовались Мотма с ее приспешниками, ботан Гирск Огрина и сенатор Ном-Анор. Мотма ненавидела Новый порядок и ради его разгрома вполне могла бы скоординировать усилия с вонгами. Но Империя уже давно перестала быть заслуживающим внимания государством и трудно поверить, что она хотела уничтожить созданную своими руками и выстраданную Республику. То же самое можно было бы сказать о Мадине. Бывший сенатор и бывший
генерал имели массу общего. Неудачная карьера в Империи, пополнение рядов Альянса, и, с усмешкой заметил Вейдер, вспомнив собственный суд – искренняя ненависть к Темному Лорду. Как приятно. Нет, во время позора Империи никто из них не стал бы искать союзников среди диких завоевателей. Огрина, благодаря которому Люка послали
в ловушку на Киу-Румп, вероятно, был пешкой в чьих-то умелых руках. Вейдер имел доступ во все уголки архивов
холонета, но никакие базы данных не раскрыли сколько-либо полезной информации об этом ботане. «С ним было
бы интересно побеседовать. При более удобных обстоятельствах надо будет устроить встречу с этим ботаном».
Как бы то ни было, Темный Лорд решил побольше узнать о Ном-Аноре. Планетарная система Кам-Диопна, которую тот представлял, была полностью захвачена вонгами. Был ли он предателем (Вейдер отметил про себя, что это
весьма возможно) или же вонги просто расправились с уже ненужным посредником-миротворцем, но Ном-Анор
просто исчез. Еще одна оборванная нить. Вейдер успел рассказать Люку о своих подозрениях и посоветовал быть
осторожней. Он мысленно поздравил себя с достижением, кажется, в первый раз в жизни сын прислушался к его
мнению.
Хотя у него не было армии, приличные финансы на анонимных счетах обеспечивали реальные надежды на разве-
дывательные миссии. Во время Имперской деятельности Темный Лорд встречался с агентами исключительно на Экзекьюторе. Да и сейчас принимать их на Вьюне было бы верхом нецелесообразности. В итоге, пользуясь коммлинком, он вступил в контакт только с одним кореллианцем, велев тому следить за Скайуокером, обеспечивая безопасность и сообщая о его окружении и действиях. При расставании с сыном Вейдер не преминул намекнуть, что располагает способом быть в курсе всех его занятий. Люк не ожидал возможности появления имперского агента в центре
Республики, на что его отец ответил только одной фразой «Я все еще умею удивлять тебя, правда?»
Поиск предателя в Республике Вейдер решил отложить на потом. «Интересно, они сами этим занимаются?». Как он
и сказал Люку, уничтожение вонгов должно начаться с поиска причины их появления. Было несколько странных обстоятельств. Яркое темное присутствие почти уровня Палпатина и неожиданное появление малочувствительной к
Силе цивилизации. Как будто ниоткуда. Это загадочное слово «ниоткуда» стало источником подозрений Вейдера.
Так ли уж ниоткуда?
При роспуске Ордена Джедаев Палпатин велел конфисковать практически всю их великолепную библиотеку. Литература перекочевала в катакомбы Императорского дворца и была навеки погребена в тайниках. Как сказал тогда
Палпатин «раз они проиграли, значит, не умели распорядиться этим и теперь знание должно быть сокрыто». Его
ученик, разумеется, согласился, но решил не сообщать повелителю о том, что не одобрял приказа уничтожить архивы вместе с руинами храма. Палпатин хотел сжечь все воспоминания о джедаях. Может быть, тяжелая артиллерия
джедайской бюрократии действительно не имела никакой ценности, но кто знает, что скрывали длинные ряды библиотечных полок. Вейдер инстинктивно почувствовал, что кроме записей о приеме подготовничков, списков падаванов и прочего там могут содержаться и более ценные сведения. Почему-то Темному Лорду не захотелось пересматривать архивы того Совета, который он знавал лично, но его внимание привлекли труды древних магистров. Потратив
немало времени, он обнаружил указания на комнату, не числившуюся более ни на одной схеме библиотеки. Собственноручно осмотрев все помещения и взломав систему безопасности, Вейдер нашел маленькое тайное хранилище.
Бурая тысячелетняя пыль оберегала результаты весьма опасных экспериментальных и теоретических исследований,
проделанных джедаями и тесно соприкасавшихся с Темной Стороной. В то же время, перед ним открылось целое
собрание сочинений ситхов. Он предложил Палпатину ознакомиться со столь впечатляющими находками, но, Император, видимо, посчитал, что его собственная библиотека вмещает в себя все, а несведующие джедаи явно не могли
найти чего-либо путного, касающегося его любимой стороны Силы. Поэтому Вейдер оставил материалы себе, а затем тайно переправил имущество на Вьюн.
Здесь были и книги, и артефакты, и холокристаллы, и манускрипты, написанные вручную на каком-то незнакомом
оранжевом материале, некоторые из которых буквально рассыпались при чтении. Несколько рукописей и книг были
посвящены исключительно предсказаниям. Как бы Вейдер не интересовался древней литературой, он испытывал
стойкую неприязнь к такому ее виду, как пророчества. Одна такая легенда уже отравила ему жизнь и он не хотел притрагиваться к яду других, чтобы потом не стараться их забыть. Он сохранил тексты исключительно как редкий антиквариат, но один раз все же нашел в себе достаточно любопытства, чтобы пролистать материалы и теперь вспомнил
одну единственную запись. «Придет время, когда неверующие воины устремятся в мир из далекой бездны, неся с собой страх и боль». Нехитрая формулировка олицетворяла собой типичный ситхский символизм восьмитысячелетней
давности. Неисчислимое множество похожих предсказаний о трудных временах и кровавых войнах намного превышало количество всех Галактических сражений и только безумец мог бы принять их всерьез. Но теперь, размышляя о
неизвестной цивилизации, Вейдер посчитал, что, возможно, нашел если не разгадку, то ключ к ней. Нужно ли придерживаться традиционной версии о том, что вонги прибыли на своих кораблях из далекой Галактики или в кои-то
веки следует возвести дворец гипотез на фундаменте древнего пророчества?
Два раза завоеватели ставили капкан для его сына, на Кашиике и Киу-Римп. Пересмотрев архивы холоновостей,
Вейдер не нашел ни одного упоминания о покушениях на жизнь других примечательных личностей Республики.
Значит, Люк кому-то сильно мешал. Поведение вонгов словно говорило о ненависти к форсьюзерам. Вейдер слышал
о странном поведении вонгов и их глубокой религиозности. Почему они назвали его самого язычником? Неужели
они считали язычником любого другого воина, или он заслужил такой эпитет из-за использования Силы? Тем не менее, если темное присутствие связано с вонгами, то их вождь прекрасно ей владеет. Неплохой прием – с помощью
Силы настроить своих солдат против форсьюзеров, сказав им, что это язычество и поклонение враждебным богам. А
легенда как раз говорила о неверующих воинах. Что, если далекая бездна – это как раз Галактика вонгов?
Наткнувшись на еще одну рукотворную книжицу, он обнаружил нечто интересное. «Адовы врата откроются и воины страха принесут с собой разрушение». Адовы врата? Это вход в другую Галактику? Значит, вот так, посреди космоса, стоят себе какие-то ворота и, открыв их, можно попасть куда-то далеко и выпустить вонгов наружу? Утешив себя мыслью об аллегоричности предсказаний, Вейдер все-таки решил поискать еще что-нибудь подобное. Холокристаллы, возраст которых датировался 3-4 тысячами лет, не содержали никакой информации о неверующих воинах,
далекой бездне или вратах в ад. Все остальные скрижали знаний пришлось просмотреть вручную. Он провел две недели, чередуя перелистывание рукописей в библиотеке с регулярным посещением своего тренировочного зала, где он
обнаружил запасной лайтсейбер и истребил почти всех боевых дроидов. Возвращаясь к ветхим записям и снова теребя нежную ткань манускриптов, он иногда ловил себя на мысли о бесполезности замыслов. Пророчество о воинах
страха было упомянуто всего в двух местах. «Не так популярно, как одно другое пророчество... будь оно проклято».
Выяснилось, что какой-то ситхский лорд поведал эту легенду своему ученику восемь тысяч лет назад. Где гарантия,
что учитель не сошел с ума и «воины страха» не померещились ему в ночном кошмаре? На Темной стороне это порой случается...
Закончив с ситхскими исследованиями, Вейдер перешел к небольшой коллекции джедайских материалов и побла-
годарил Силу за то, что их было намного меньше. Здесь он обнаружил упоминание о том самом ситхе. Оказалось,
что он закончил свои дни на Коррибане. Ничего удивительного, много тысяч лет назад эта планета была пристанищем Ордена Ситхов, а сейчас не представляла из себя ничего иного, кроме как скопища опустевших старинных храмов.
Вейдер решил еще раз вернуться к ситхским манускриптам и перечитать их заново. Только тогда он заметил, что в
одном сборнике пророчеств отсутствует целая страница, по времени вполне могущая соотноситься с легендой о воинах страха. Причем, если считать, что в книге отводилось по листу на легенду, потерянный текст мог содержать далеко не две строчки. Что, если кто-то раньше него видел эти манускрипты в тайном архиве? Неужели кто-то из джедаев
уничтожил их, посчитав чересчур опасными? Или, наоборот, удачно использовал и нашел короткую дорогу в другую
Галактику. Скорее всего, это мог быть кто-нибудь давно и бесследно пропавший. Вычислить противника было сложно, в дни его молодости так заканчивалась карьера многих рыцарей. Исход миссий на дальних планетах был непредсказуем, да и войны клонов не выбирали жертв.
Вероятно, что разгадка кроется в библиотеке Палпатина, но вот где кроется сама библиотека? По слухам, весь правительственный центр мегаполиса погиб в диком огне захватчиков Корусканта. Вейдеру захотелось разорвать какогонибудь вонга на части. Уничтожать знание было одним из непростительных злодеяний. А республиканцы еще почитали преступными имперские порядки. Он, конечно, жестоко подавлял мятежи, истреблял врагов государства, выжигал их базы, но не помнил случая, когда бы он отдал приказ спалить библиотеку. Теперь даже Холонет столицы был
полностью ликвидирован. Не было никаких шансов узнать о происходящем на Юужаньтар. У вонгов существовали
свои способы связи и они презирали технику завоеванных территорий. Значит, единственным выходом оставался
визит на Коррибан, где несчитанные фрески древнейших святилищ все еще хранили завуалированные знания.
Еще раз вспомнив Центр Империи, Вейдер подумал, что никогда не спрашивал Люка о судьбе своего жилища. Он
знал, что Императорский Дворец был превращен повстанцами в музей истории. Неплохая идея. Вероятно, библиотека катакомб даже оставалась нетронутой до прихода вонгов. Если ее вообще обнаружили. А что стало с дворцом
Дарта Вейдера? Соединившись с кореллианским Холонетом, он обнаружил массу информации, посвященной захваченной столице. Без труда найдя свой дворец на трехмерной карте, он был крайне разочарован, узнав, что здание
эксплуатировалось каким-то рядовым муниципальным учреждением. Скучно. Темный Лорд ожидал от своих судей
иного отношения. Хорошо, что хоть не гостиница «Маска Империи» или музей военных преступлений.
Вейдер сделал попытку спрятаться от мира в медитационной камере. Задумавшись, стоит ли ему самому поехать на
экскурсию по знаменитым ситхским местам, он услышал дребезжание сигнала в комм-линке. Сообщение от Пиетта?
Под маской, которую он так и не успел снять, Темный Лорд скривил губы, глядя на формулировку письма.
«Лорд Вейдер,
я и мои собратья по оружию были счастливы узнать, что Вы более не стеснены преступным беззаконием мятежников. Мы преисполнены ожиданием Вашего возвращения в имперский флот и будем рады вновь служить под Вашим командованием.
Навсегда верный Вам адмирал Пиетт»
Предательство и ловушка? Маловероятно, хотя Вейдер сомневался, что в Империи было много людей, желающих
его лицезреть. Тем не менее, казалось, что Пиетт был достаточно искренним. Насколько же отчаянным должно быть
положение дел в армии, если кто-то из адмиралов добровольно приглашал к себе ситхского Лорда. Впрочем, все
идет, как он ожидал.
*****
Пиетт второй раз посещал этот замок. Получив ответ Темного Лорда и указания прибыть на Вьюн, он сделал все,
как требовалось. К счастью, в этот раз Вейдер даже разрешил ему взять какое-нибудь доверенное лицо в качестве пилота для маленького шаттла класса Тидириум. Их разговор, временами более напоминавший непринужденную беседу, чем отчет перед Командующим, продолжался уже третий день. Манера Вейдера только подтверждала прежние
наблюдения, сделанные адмиралом около трех лет назад. Темный Лорд определенно изменился. Пусть и ненамного,
но это не прошло незамеченным. Или сказывалось влияние резиденции? Нет, вряд ли. Вейдер даже рассказал о своем
побеге и Пиетт с удовлетворением отметил, что угадал истинную причину этого поступка. В довершение ко всему
узнанному, адмирал почувствовал, что даже почти не испытывает страха перед Вейдером.
Последнее обстоятельство удивило и даже чем-то порадовало самого Вейдера. Пиетт был старым проверенным
офицером и совершенно не нужно, чтобы адмирал боялся его. Еще на Кесселе он много размышлял над этим вопросом, и анализируя свое поведение, втайне признался себе, что в некоторых случаях страх повредил делу. Только он не
мог вести себя иначе, по крайней мере, по отношению к большей части подчиненных. Ужас и ненависть, ставшие
верными спутниками его жизни– это все же лучше, чем жалость. А чувствовать последнее со стороны людей, знавших о его обреченном на постоянное ношение маски существовании было бы невыносимо. Ненависть испытывается
по отношению к более сильному, жалость – к слабейшему. Вейдер не мог допустить, чтобы его считали слабым и
предпочитал вселять страх в сердца и умы. Это предотвращало появление жалости в людях, с которыми он имел дело. Однако устрашать данного собеседника ему вообще не хотелось.
За три дня Вейдер получил достаточное подробное описание имперского бытия и узнал, во что превратилось его
государство в глазах адмирала. Картина неутешительная. Огромный труд потребуется, чтобы поднять войска из ямы.
Но взяться за дело было необходимо.
- Думаю, что нам пора отправляться.
*****
Два дня спустя генерал Виирс собрал небольшой коллектив высокопоставленных офицеров в одном из самых
представительных ангаров стардестройера и для пущей торжественности разбавил их серые формы ротой штурмови-
ков. Увидев, как Темный Лорд сходит по трапу шаттла на Экзекьютор, Виирс подумал, что Империя, наконец, возвращается на круги своя.
Глава 12. В поисках войны, мира и порядка
Если бы римляне изучали все исключения из правил своей грамматики, то у них не осталось бы времени на покорение мира.
Генрих Гейне
- Я благодарен всем гражданам Империи и ее защитникам за то, что вы не приняли сторону свирепых захватчиков.
Я был рад узнать, что большая часть верных хранителей Экзекьютора уцелела в тяжелейших битвах. Время не приемлет равнодушия к тем ужасным катастрофам, которые дикая цивилизация юужань-вонгов творит в Галактике, разрушая все то, что мы созидали. Именно поэтому я здесь.
- Мне не нужен титул Императора для того, чтобы сражаться ради установления мира и порядка в Галактике. Как
единственный законный наследник Империи, я объявляю о роспуске Совета Моффов. Также я заявляю о создании
Высшего Совета Империи, в который войдут люди, известные своей верной службой, знаниями и опытом. Это адмирал Грегори Пиетт, генерал Максимиллиан Виирс, адмирал Джет Грифф, капитан Никвилл Миттаэль и губернатор
Диир Цуфиан.
- Война с повстанцами уже проиграна и начинать кампанию против Новой Республикой бессмысленно. Но в наших силах увеличить влияние Империи в Галактике иным способом. От нас самих зависит возвратить авторитет великого государства и преобразовать жалкие остатки в державу чести. Мы окажем жесткое сопротивление варварам и
добьемся их изгнания из Галактики. Я, Лорд Дарт Вейдер, объявляю беспощадную войну юужань-вонгам.
- Любой, кто начнет переговоры с вонгами, допустит возможность сотрудничества на дипломатических или экономических основаниях, будет считаться изменником и понесет заслуженное наказание.
- Я клянусь служить Империи верой и правдой.
На этих словах Темный Лорд совершил нечто никогда не виданное и повергшее всех зрителей в изумление. Он
опустился на одно колено и преклонил голову, позволив нескольким расшалившимся бликам света заиграть на шлеме.
Вейдер не любил выступать и в течение двадцатилетней Имперской деятельности избегал интервью и публичных
появлений. Ему, воину, пристало нести в руках меч, а не чашу словоблудия, и он оставлял все радости и тяготы пиара
своему повелителю. Теперь пришлось чуть подкорректировать свои пристрастия и потратить немного времени на
обращение к остаткам Империи. Его призыв транслировался по всем государственным каналам холонета, но в нем
полностью отсутствовали блеск сусального золота инаугурации и помпезность Императорского трона. Короткая речь
должна была лишь послужить доказательством того, что он пришел работать, а не упиваться властью.
Пиетт и Виирс наблюдали за происходящим, расположившись неподалеку на фоне несчитанной белой брони.
Оба по-детски наслаждались крепкой пощечиной, нанесенной моффам, которые узнали о прекращении деятельности их Совета из выступления Вейдера по холовидению. Ряд разнообразных офицеров, заполнивший до отказа самый грандиозный ангар Экзекьютора, разглядывал тщательно отобранные кандидатуры для нового органа управления. Естественно, никто не удивился появлением там двух ближайших сторонников, «выкормышей» Темного Лорда.
Остальные трое привлекли к себе значительно больше внимания. Адмирал Грифф, буквально за час до объявления
новой войны прибывший на крейсере «Возмездие», очень внимательно слушал Вейдера. Это был пожилой человек,
но по слухам, один из опытнейших и образованнейших военных. Немногие из команды Экзекьютора знали Миттаэля, который до этого занимал должность капитана на «Доминирующем». Губернатор Цуфиан получил самую большую охапку недоверчивых взглядов. Последний происходил из редчайшего сорта политиков, еще во время Нового
Порядка заслуживших доверия Вейдера. Возможно, потому, что Цуфиан был инженером по образованию и очень
интеллигентным, многосторонне развитым человеком. До второго пришествия Темного Лорда он сумел вызвать недовольство Совета моффов и по причине ряда разногласий был вынужден оставить политическую деятельность. Наверняка это послужило еще одним очком в пользу его нового поста.
Пиетт оценил мастерство Вейдера, которого никто никогда не считал искусным политиком. Но именно по его приказу холокамеры были размещены не в удобном маленьком зале пресс-конференций, а прямо в ангаре, вместившем в
себя внушительную долю команды Экзекьютора. В результате каждому офицеру и штурмовику казалось, что Темный
Лорд выступает исключительно ради них. В своей речи он упомянул не только безликих защитников государства, но
и «хранителей своего флагмана». А что не вдохновляет человека больше, нежели внимание руководства к себе любимому и повышение собственной значимости? По крайней мере, здесь пошатнувшееся доверие было с блеском восстановлено. Экзекьютор принял его появление... как ожидаемый поворот событий. Неожиданно вся команда оказалась чем-то занята и уже вскоре корабль покрылся офицерами, снующими туда-сюда, как работящие насекомые. Хотя, раздумывал Пиетт, на других военных объектах отношение к Лорду могло быть под вопросом. «Возмездие», «Доминирующий», тысячи разрушителей типа Император находились под пристальным вниманием членов Высшего
Совета Империи и уже признали власть Вейдера. Цуфиан взял на себя колонии. А что будет с разъяренными моффами? Они могут настроить общество и близких им военачальников против Темного Лорда.
Впрочем, Пиетту не удалось как следует поразмышлять над этой проблемой. За выступлением сразу последовало
собрание Высшего Совета Империи. Темный Лорд отдал распоряжение возобновить заброшенное строительство
стардестройера Затмение. Безумная мечта Палпатина должна была наконец осуществиться, послужив страшным оружием против вонгов. Далее Пиетт стал свидетелем того, как Вейдер вызвал около десятка разнообразных специалистов и офицеров, требуя отчета о технической части и вооружении Экзекьютора. Создалось впечатление, что Темный Лорд хотел получить наиболее ясную картину рабочего состояния флагмана и нарочно не дал людям подгото-
виться, уничтожая на корню их шансы приукрасить реальность. Спустя пять часов непрерывных совещаний адмирал
чувствовал себя как AT/AT, проскакавший в погоне за повстанцами всю поверхность Хота. Пиетт добрался до мостика управления и присел отдохнуть в чье-то свободное кресло перед астронавигационным компьютером. Наблюдая
за ползущим рядом каких-то цифр, он уже задремал, как вдруг за спиной послышался знакомый звук вдох-выдох:
- Пиетт, я намерен посетить «Страж» и надеюсь, что вы составите мне компанию.
- Лорд Вейдер, вам не кажется, что это несколько... опасно? После ликвидации Совета Моффов они могут встретить вас... хм... неподобающе, - адмирал хотел сказать «лазерной канонадой».
- Тем более необходимо уже сейчас уладить все вопросы с экипажем Верности. И я не хочу лишить себя удовольствия нанести дружеский визит моффам.
Вейдер прекрасно понимал затруднения и поэтому решил самолично посетить несколько крупнейших стардестройеров, чтобы ближе ознакомиться с их командным составом, начав с пристанища моффов. Последние усердно
разбазаривали финансы и нещадно эксплуатировали оставшиеся колонии, но сами заперлись в люкс-каютах одного
из мощнейших военных кораблей. Пиетта беспокоило решение Вейдера.
- А что, если они откроют огонь по шаттлу в перелете от Экзекьютора к Стражу?
- Во-первых, адмирал, они не сделают этого. Если они решатся уничтожить меня, то, скорее, превратят это в показательное шоу. Во-вторых, Экзекьютор останется здесь, в системе Таара. Вонги давно интересуются этим регионом.
Приготовьте корвет.
К счастью, Страж стоял на рейде относительно недалеко. Всего-то девять часов в гиперпространстве. Пиетт ушел в
помещение для отдыха, оставив Вейдера одного в обществе бесконечных данных по расположению и экономическом состоянии Имперских колоний. Проспав часа три, адмирал обнаружил, что обстановка на сцене кают-компании
ничуть не изменилась. «Интересно, откуда же у него столько энергии? Ах да, его проклятая Сила». На самом деле
Вейдер чувствовал смертельную усталость после сорока семи часов без отдыха и никакая пресловутая Сила уже не
спасала.
- Пиетт, соединитесь с базой данных крейсера Возмездие и узнайте все о состоянии Второго Эскадрона Смерти и
AT/AT.
Выслушав адмирала и найдя количество сухопутной техники удовлетворительным, Вейдер просмотрел еще несколько наскоро приготовленных отчетов и отослал с десяток приказов. Он с радостью обнаружил, что на одной из
планет внешних регионов сохранились секретные имперские лаборатории, в числе прочего производившие и дроидов-разведчиков. Причем почти сразу после его выступления заведующая проектом соединилась с ним, предложив за
четыре дня поставить небольшую партию таких дроидов, маленьких по размеру и хорошо приспособленных для
действий в лесах и горах. «Как будто специально для Кам-Диопны. Впечатляет.» Изнеможение все-таки взяло верх над
ним и заставило прилечь на маленький диванчик. Вейдер попытался обновить свой запас сил медитацией, но сон
окутал его тяжелым покрывалом...
Глухие стены. Его первый день в камере. Пальцы скользят по полупрозрачному материалу крохотного окна. Он никогда не выйдет
отсюда, никогда! Десять минут назад он остался один, солгав сыну, что благодарен Республике за сохранение жизни. «Люк, ты не должен оставаться здесь более. Ты должен продолжать свою жизнь, а не сидеть на Кесселе». «Тогда я прилечу к тебе через неделю!» «Нет.
Не раньше, чем через полгода. Тебе двадцать один год, нельзя тратить время...» «Я буду здесь через месяц! Это решено!» Спорить с молодостью бесполезно. Люк подходит к двери, и, оглядываясь, с тревогой произносит через Силу: «Отец, обещай мне, что ты не выключишь свой респиратор». Значит, несмотря на все усиленное экранирование мыслей, сын все-таки почувствовал его состояние. Или угадал? «Не беспокойся, со мной ничего не случится». «Нет, я прошу тебя, обещай!» «Хорошо, я обещаю».
Ход сновидения не поддавался никакой временной логике. Пытка началась заново, терзая рубец более ранних воспоминаний.
Он очнулся. Первое, что он смог разглядеть, был темно-серый потолок. Второе – лицо склонившегося над ним сына. Значит, он уже
в камере. Он начинает понимать, что произошло. На Корусканте ему сделали какую-то иньекцию, так и не сообщив, что это такое.
Хотя он и сам все понял. Никто не будет зря рисковать – так перевозят самых опасных преступников. Его просто усыпили. Он не
собирался бежать, он только хотел увидеть небо, попрощаться с Корускантом перед пожизненным заключением. Вместо неба он опять
видит серый потолок. Он чувствует себя очень слабым, хотя, возможно, это всего-лишь следствие снотворного. Он приподнимается на
локтях, озирается по сторонам и в первый раз осознает цену своего приговора. Кажется, что стены надвигаются на него. Какая маленькая камера. И сколько ему осталось жить? Еще долго... Хочется закричать «Люк, зачем же ты вытащил меня со Звезды Смерти?
Почему они не казнили меня?» Он подавляет в себе эти желания, и совершенно спокойным голосом произносит «Люк, спасибо, что ты
здесь». Сын как-то виновато улыбается. Гладит его по руке. На глазах блестят слезы...
Люк ушел. Он подходит к медитационной камере, но раздумав, снимает шлем и маску... он свободен... падает... теряет сознание и
проваливается в темноту...
Вейдер резко открыл глаза и почувствовал, что его лоб покрылся холодным потом. На Кесселе его крайне редко
мучали кошмары. Стоило же выйти на свободу! Теперешний ужас состоял в отчетливости и правдивости видения.
Два с половиной года назад все происходило именно так. Все, за исключением одного момента. Он никогда не совершал попыток самоубийства! Какой отвратительный, мерзкий, гадкий сон. Темный Лорд вдруг заметил, что на него
участливо смотрит Пиетт.
- Вы плохо себя чувствуете, милорд?
- Нет – жестко ответил Вейдер. Не хватало еще, чтобы Пиетт догадался о его переживаниях. - Что-то случилось?
- Простите, милорд, мне показалось, вы дрожали.
- Все в порядке, – в этот раз он использовал не такой металлический тон, предварительно увещевав самого себя
«Адмирал не виноват в твоих кошмарах». - Пиетт, я бы хотел видеть холосхемы дроидов из лаборатории Акис Фенн-
стек. Кстати, сколько часов осталось до Стража?
- Через два с половиной часа будем на месте. Прошу вас, вот они.
- Спасибо.
Вейдер посмотрел схемы. Он самолично ознакомится с дроидами через четыре дня и если они подходят, отдаст
приказ заказать большую партию. Нет, с усталостью надо как-то бороться. И лучше без кошмаров. На сей раз удалось погрузиться в нормальную медитацию и через полтора часа он почувствовал себя значительно лучше.
Капитан имперского корвета даже поежился от лебезящего тона офицера, разрешившего посадку. Второй пилот
вопросительно глянул на подошедшего Пиетта.
- Что такое, лейтенант?
- Адмирал, нас встречают вооруженные солдаты.
Пиетт резко повернулся, у него оставалось три секунды до посадки, чтобы пойти сообщить об этом Вейдеру, но тот
как раз вышел из кают-компании:
- Прекрасно. Мы как раз прилетели сюда с целью ликвидировать разногласия.
Сказанное только усугубило тревогу адмирала и он изумился спокойствию и выдержанности Вейдера. Если Темного Лорда сейчас расстреляют, с ним исчезнет и последняя надежда на перемены в остатках Империи. Может быть,
Вейдер зря оставил Экзекьютор и Возмездие охранять систему Таара, а в перелете между разрушителями никак не
помешал бы внушительный эскорт тай-истребителей. Град таких мыслей на короткий миг осыпал ударами разум Пиетта, а тем временем дверь корабля раскрылась и Дарт Вейдер ступил на борт Стража. Вышедший за ним адмирал
призвал на помощь всю свою отвагу, увидев целый полк штурмовиков с нацеленными на них бластерами.
- Я приветствую вас, доблестные защитники Империи, - глубокий, сильный голос Вейдера эхом отозвался в ангаре.
- Стреляйте же в него, стреляйте, уничтожьте узурпатора! – противно завизжал человек среднего роста, одетый в
коричневый костюм. Пиетт мгновенно узнал его. Это был Аккаладжи, один из моффов. Его младший брат состоял в
Совете Новой Республики. Странная семья. Впрочем, Лея Органа также была на другой стороне, но в отличие от Аккаладжи ни она, ни Вейдер никогда не меняли убеждений. Пиетт окинул зал взглядом. Кроме штурмовиков, здесь
расположилось огромное число холокамер. Это могло означать только одно - как и предсказывал Вейдер, моффы
действительно хотели накормить имперские поселения зрелищем. Однако по неизвестной для них самих причине,
солдаты не спешили открывать огонь.
- Неужели вы, хранители порядка Империи, будете стрелять в своего Командующего?
Один за другим, штурмовики медленно опустили оружие и Пиетт понял, что Темный Лорд выиграл этот бой.
Практически без усилий, заставив самих моффов сыграть роль шутов в анонсированном на всю Галактику спектакле.
Как бы в подтверждение мыслей адмирала, несколько десятков солдат направили дула бластеров на Аккаладжи. Подошедший к нему Вейдер спросил:
- В какой дыре прячутся остальные? Мне есть, что им сказать.
Политик-неудачник дрожал от страха и, сгорбившись, поплелся к выходу в окружении конвоя штурмовиков. Хотя
Темный Лорд, казалось, с интересом разглядывал помещения и коридоры, время от времени слегка поворачивая голову, Пиетт решил, что Вейдеру не пристало самому гоняться за моффами по кораблю. Он дипломатично обратился
к Аккаладжи:
- Возможно, вы вызовите своих коллег сюда? Надеюсь, они еще не сбежали?
Бросив на адмирала презрительный взгляд, мофф потянулся к комм-линку трясущимися руками:
- Все кончено. Пройдите в зал 73.
Устроившись в обтянутом темной кожей кресле, Вейдер вытянул ноги и указал Пиетту на другое такое кресло рядом. Через пятнадцать минут помещение заполнилось десятком человек с проигравшей стороны, включая капитана
Стража. Последний был единственным человеком, сумевшим сохранить внешнее спокойствие в течение чрезвычайно
долгих пяти минут, когда Темный Лорд молча рассматривал собравшееся общество.
- Я надеюсь, вам известно, что Совет моффов потерял право на существование...- елейным голосом начал Вейдер.
- Предатель! – раздался истошный вопль из угла.
«Какая же кара ожидает человека, осмелившегося прервать Темного Лорда, да еще и таким образом», - подумал Пиетт. – «Сейчас он убьет моффа». Но Вейдер пока что только наклонил голову.
- Ты убил Императора! Ты предал Империю! Ты...
Вейдер чуть сжал пальцы и остановил грязевой поток претензий. Политикан начал задыхаться и упал на колени,
схватившись обеими руками за горло.
- Я не намерен выслушивать обвинения в предательстве от изменника. Вы, мофф Клингер, организовали и возглавляли делегацию, искавшую мира и сотрудничества с вонгами. Я должен казнить вас уже только за это. Но я оставлю
вам жизнь. Вы будете сосланы на Зул-Висса. Ваша деятельность привела к большому экономическому спаду в том и
так небогатом регионе. Если через полгода вы не добьетесь заметных успехов и подъема уровня жизни населения, то
будете казнены. Впрочем, если вы не согласны быть вторым помощником наместника Зул-Висса по вопросам экономики и торговли, я могу привести приговор в действие уже сейчас.
- Я...сссоглассен, - прошипел посиневший мофф.
Вейдер разжал пальцы и стоявший неподалеку офицер помог подняться жадно глотавшему воздух Клингеру. С одной стороны, ему вправду хотелось придушить противника, который ради собственного процветания был готов идти
унижаться перед захватчиками. С другой стороны, какое-то странное ощущение внутри не позволило это сделать. Как
будто он почувствовал долю горькой правды в обвинениях. Он действительно разрушил Империю, государство, за
которое нес ответственность, и нанес страшный удар по жизням и судьбам людей. «Я сам кругом виноват. Настолько
запутаться в отношениях с сыном, чтобы пришлось их выяснять в обществе Палпатина!» Да и хождение Клингера по
вонгам имело место во время отсутствия Вейдера, когда Империя осиротела и фактически оказалась брошенной на
произвол судьбы. Нет, наказание и так достаточно строгое. За полгода трудно что-то сделать, и один из самых состоятельных политиков будет вынужден вложить в развитие региона большую часть личных средств. Что ж, это
справедливое разорение.
Вынеся приговор остальным, Темный Лорд приказал им под конвоем отправляться восвояси, и, обратившись к капитану Стража, распорядился созвать все высшие чины экипажа. Деятельность двоих моффов Вейдер оценил положительно и предложил им стать помощниками губернатора Цуфиана. По большому счету это было чисто политическое решение, вызванное необходимостью проложить мостик к части населения и военачальникам, поддерживающих Совет моффов. Вейдер был уверен, что будучи подотчетны ему самому, да и под надзором Цуфиана двое бывших правителей будут делать то, что потребуется. Последние и сами испытали огромное чувство облегчения – по
сравнению с коллегами, им здорово повезло уже потому, что их не разослали по дальним колониям.
Короткая конференция с командой Стража прошла достаточно результативно, и Вейдер почувствовал, что недоверчивость и враждебность некоторых офицеров растаяла. Правда, на смену им в ряде случаев пришел обыкновенный страх осознания того, что Темный Лорд опять с ними. В конце совещания раздался-таки голосок протеста. Долго терпевший усатый генерал, видимо, решил рискнуть кажущимся миролюбием законного наследника Империи:
- Почему вы не собираетесь указать республиканцам на место? Из-за Люка Скайуокера и Леи Органы? Вы не хотите
воевать с собственными детьми?
- Как приятно иметь дело с умным человеком, – спокойно промолвил Вейдер и зал накалился смятением.
«Умный человек бы промолчал» - всплыло в мозгу у Пиетта. – «Неужели Вейдер сейчас...»
- Генерал Ксинсиндер, я уже воевал с собственными детьми. Я напомню вам, чем это закончилось для Империи.
Крахом. Не имеет смысла повторять ошибок прошлого.
Публику словно обдало холодной водой и страсти утихомирились сами собой. Упрямый офицер прошептал:
- Как можно использовать имперские войска в личных целях!
Вейдер превосходно расслышал сказанное и, должно быть, первый раз в жизни изменил приоритеты, поставив политику впереди дисциплины:
- Генерал, у меня уже двадцать пять лет как нет личных целей вообще. Сомневаюсь, что кто-то из присутствующих
решился бы мне завидовать.
- Если республиканцы нападут на нас, мы будем защищаться. Я не собираюсь складывать оружие ни перед кем. Но
стратегия развития остатков нащего государства не предусматривает военный конфликт с Новой Республикой, и выбираю эту стратегию именно я, согласно принципу абсолютизированной власти в Империи.
Гамбит Темного Лорда, как и ожидал Пиетт, увенчался шахом в сторону инакомыслия. К счастью, никаких эксцессов более не случилось и через двадцать стандартных минут совещание было успешно завершено. Стардестройер
Страж капитулировал. Бескровное завоевание ни оставило и следа вредоносного влияния моффов. В конце концов,
адмирал понял, почему Вейдер прилетел не на Экзекьюторе.
На обратном пути Темный Лорд прочитал новое сообщение от кореллианского агента. С Люком все было в порядке, в ближайшее время он не собирался покидать Кореллию и вообще вел себя довольно осторожно. Он, конечно,
руководил Разбойным Эскадроном, сбивал коралскипперы вонгов, отпугивая их от кореллианского сектора, но, по
крайней мере, держался подальше от подозрительных миссий. Вейдер, оставшись доволен поведением сына, решил
воспользоваться моментом и послал следующий ответ:
«Джикс,
найди Гирска Огрину. В ближайшее время я хочу видеть его у себя.
Д.»
Глава 13. Гнев и печаль падшего ангела.
Армия - это люди, собранные в одном месте с единственной целью: исправлять ошибки дипломатов.
Д. Дэниэлз
Никто не может никого ненавидеть, если до этого он не возненавидел себя.
Эразм Роттердамский
Своей первой мишенью Вейдер избрал Кам-Диопну, то несчастное место в Галактике, куда вонги забрались прежде
всего и приказал отправить туда всю первую партию дроидов-разведчиков, которые своей технической оснащенностью превзошли даже самые критичные его ожидания. Секретная лаборатория, теперь получившая заказ на изготовление около трех тысяч таких дроидов, уцелела совершенно случайно, благодаря тому, что заведующая решилась
вести нелегальный бизнес и установить контакты с контрабандистами. Темный Лорд был уверен, что скоро получит
подробные сведения о точном местонахождении баз вонгов и уже начал передислокацию имперского флота.
Раздумывая над тем, сколько стардестройеров взять для атаки шести планет системы, Вейдер направил свои шаги в
сторону арестантских камер. Ему не нужно было ничего говорить, стоявшие на охране коридора офицеры прекрасно
понимали его сосредоточенное молчание. Один из них почтительно провел Вейдера к камере, набрал код и впустил
его внутрь, оставив за дверью сторожа в белой броне. Темный Лорд заметил, вернее, почувствовал, насколько и офицер, и штурмовик были напуганы ожидавшим Огрину допросом. «Почему все жалеют предателей? Посмотрим,
обойдусь ли я без дроида». Дверь опустилась за ним, издав почти неслышный свист. Какие знакомые темно-серые
стены... Вейдер вздрогнул, на какой-то момент ему показалось, что он снова находится в «своей» камере. Он изгнал
это ощущение из головы, ничто не должно отвлекать от дела.
Ботан сидел на черной скамье, выпрямив спину и сложив руки на груди. Родство с государственным мужем Фейлиа
придавало ему особенную напыщенность. Вейдер отдал должное его смелости, граничащей с нахальством. Если
раньше Темный Лорд даже рассматривал версию о том, что вонги могли принудить Огрину к шпионажу, украв его
семью или угрожая родственникам, то теперь все стало ясно. Пакостник явно наслаждался своей ролью в новой политике переформирования Галактики.
- Я так и знал, что меня похитили по приказу преступника.
- Конечно.
«Суд нанес сокрушительный удар по моей репутации среди республиканцев. Теперь меня боится только охранник
снаружи. Но это нетрудно будет исправить». Вейдер разглядывал ботана, заложив руки за спину. Он видел Огрину
впервые, если не считать холоизображений.
- Какое право вы имели задержать меня? – дребезжащим голосом спросил шпион, не выдерживая взгляда «следователя» и быстро теряя уверенность в себе.
Темный Лорд шагнул ближе, в первый раз заставив ботана задрожать и сдвинуться по скамье в самый дальний угол
камеры.
- Какое право вы имели сотрудничать с вонгами? – размеренно, вопросом на вопрос ответил Вейдер.
- У вас нет доказательств! – последний писк наглости исчез в сумрачном освещении камеры.
- У меня их достаточно. Документы вашего подпольного офиса. Включая несколько записей перехваченных разговоров. Хотя я и без них понял, кто шпионит в пользу повелителя Шиммры.
- Что вам нужно от меня? – Огрина окончательно растерялся.
- Когда вы последний раз видели Ном-Анора?
- Я не помню!
- Использование опасных методов допроса было одним из пунктов обвинения, выдвинутого против меня Альянсом
три года назад. Теперь вы находитесь на территории Империи, где я никогда не считался преступником, а мои методы расценивались как исключительно эффективные. И сейчас, господин Огрина, мы обсудим местоположение сенатора Кам-Диопны.
С этими словами Вейдер подошел к Огрине на максимально близкое расстояние и, сконцентрировавшись, чуть
склонился над ним:
- Так где сейчас скрывается Ном-Анор?
Огрина забился в угол, от страха натянув капюшон на лицо. Темный Лорд не прикоснулся к ботану даже пальцем,
но тот почувствовал, что его ум словно раскрывается, мыслеобразы проскальзывают и выбегают наружу, картины
давно забытых дней всплывают в воображении. Огрина заскрежетал зубами и закрыл глаза. Никто бы не назвал интеллектуально развитого шпиона слабовольным, он сопротивлялся изо всех сил, но постепенно его попытки отступили под натиском железной воли Вейдера.
- Как все просто. Значит, вы встречались с Ном-Анором три недели назад и теперь он прячется на Кам-Диопне.
Очень хорошо.
- Какое вам дело! Пусть меня судит Республика.
- Мне безразлична Республика. Вы предали моего сына, – если обычно в голосе Вейдера отзывалось эхо угрозы,
доносившееся из глубины, то теперь в нем отчетливо слышались раскаты холодной ярости.
Ботан, кажется, впервые осознал, в чем именно он перешел дорогу Темному Лорду и затрясся от ужаса. Кроме ловушки на Киу-Румп у Огрины было столько дел, что он успел забыть о Скайуокере.
- Причем дважды. Это ведь вы сообщили вонгам, что он улетел на Кашиик?
Вейдеру не понадобилось второй раз прибегать к использованию Силы.
- Да, - прохрипел ботан, все еще кутаясь в капюшон.
- Почему вы перешли на сторону вонгов?
В Огрине что-то надломилось, и он завопил, как безумный:
- Вонги все равно захватят весь мир. Скоро они возьмут Кореллию, они сильнее. Ном-Анор сказал, что их армия
бесчисленна! Бесчисленна! Скольких бы вы не уничтожили, их появится в десять раз больше...- он выдохся и, сгорбившись, посматривал на Вейдера пылающими красненьким огоньком глазами.
Темный Лорд с трудом сдерживал желание размазать Огрину по стенке, заставляя себя хладнокровно слушать его
излияния. За годы службы он познакомился со множеством предателей и изменников всевозможных видов. Но немногие могли бы посоревноваться с Огриной в размахе того чувства гнусности, которое они вызывали у Вейдера, и
сейчас ему хотелось только одного - скорее покинуть камеру. С годами он принял как закономерность тот печальный
факт, что большинство самых отъявленных негодяев происходило из приближенных к власти кругов палпатиновской
Империи. Как бы Темный Лорд не боролся с повстанцами, где-то в глубине сердца он сознавал, что это был вызов
смелости и чести. Поначалу они казались жалящими вредителями, мешающими ему возводить очередную стену созданного государства. Позже, когда нареченное Альянсом дитя окрепло и стало всерьез угрожать Империи, его бедному больному ребенку, Вейдер закипел ненавистью. Поединок идеологий превратился в войну Галактики с самой собой. Он удивлялся казавшемуся бесплодным идеализму, но хотя бы понимал, за что они сражаются. А чем Новая
Республика не угодила Гирску Огрине? Темный Лорд прекрасно помнил время, когда непревзойденная шпионская
сеть ботанов находила все малюсенькие трещинки в системе Имперской безопасности. Неужели Огрина был одержим синдромом анархического шпионажа и хотел внести свой вклад в развал любого существующего режима? Или
Фейлиа отказался поделиться властью с племянником? Откуда появился такой гнойник на теле юного государства?
- Вы настолько омерзительны, что даже не заслуживаете смерти. К тому же, я не хочу, чтобы меня обвинили в убий-
стве героя Альянса. Я выполню вашу просьбу. Вас отправят в Республику, к генералу Риикану. С соответствующими
разъяснениями и доказательствами предательства. Пусть республиканцы сами разбираются.
Выйдя из камеры и достигнув апартаментов, Вейдер вызвал к себе кореллианского агента:
- Джикс, убери его отсюда. К генералу Риикану вместе со всеми материалами, что привез с Кореллии. Я оставил себе копии. Оригиналы подарим повстанцам. Им было так трудно вычислить шпиона... Проследи за тем, что с ним
будет дальше. Если Борск Фейлиа найдет способ оправдать племянника, ты знаешь, что делать.
«Я до сих пор иногда называю их повстанцами» – подумал Вейдер. Восстания уже три года как не существовало,
бывшие мятежники стали легитимным образованием, а он за такое короткое время успел побывать раненым пленником на милости победителей, ненавистным и презираемым подсудимым, осужденным с потерянными надеждами,
сбежавшим заключенным и теперь стал командующим имперскими войсками. Что еще приготовил для него поток
жизни? Сейчас было приятнее сконцентрироваться на незаживающих воспоминаниях прошлых лет. Это уводило от
отталкивающих впечатлений допроса. Иногда ему всерьез хотелось отказаться от Силы, чтобы не чувствовать запах
помойной ямы в душах некоторых существ.
*****
За две последующие недели Вейдер изучил все имеющиеся документальные свидетельства о битвах вонгов против
Республики, пытаясь разобраться в излюбленных тактиках захватчиков и понять ошибки бывших повстанцев. Темный Лорд сделал один единственный вывод – республиканцы так привыкли к военным стандартам Империи, что не
смогли раскусить главные особенности самоубийственных вылазок вонгов. Это была цивилизация, прославлявшая
боль в религиозных обрядах, а потому никогда не жалевшая своих воинов. С ними нельзя было сражаться, их нужно
было истреблять.
Удивительным казалось и то обстоятельство, что во всех массированных атаках вонгов чувствовалась необычайная,
завидная даже для муштрованного имперского флота организованность. О том же свидетельствовали и военные
сводки сражения за Фондор, который Республика умудрилась отстоять, правда, параллельно потеряв Корускант. Технологии управления гравитацией и другие доселе неизвестные ухищрения перетягивали победу на сторону вонгов,
но, когда вблизи одного из крупных кораблей взорвался республиканский дредноут с огромным запасом протонных
торпед, флот противника как будто нарушил четкую координацию. После этого все живые подобия крейсеров и истребители-коралскипперы были кое-как уничтожены республиканцами. Значит, вонги задействуют один из кораблей
под такой направляющий центр, и для победы нужно вычислить этот центр.
Дроиды-разведчики также приготовили массу материалов для обдумывания. Как и ожидалось, за достаточно долгое
время паразиты сумели прочно закрепиться в планетарной системе, построив несколько крепостей для выращивания
своих органических кораблей-чудовищ, биотехнологические заводы и даже возведя свои страшные святилища. Этот
бой станет первым открытым выступлением имперских войск против вонгов. Его необходимо было выиграть и заполучить Кам-Диопну любой ценой. Для Вейдера не осталось тайной и то, что на самом деле подбадривало его амбициозных офицеров. Освободив регион, они чаяли получить контроль над бывшим республиканским поселением.
Идея утереть нос Республике и показать, как профессионалы, а не кучка недоучившихся мятежников, ведут военные
действия, фактически, стала новым негласным лозунгом остатков Империи.
Вскоре планета Кам-5, вблизи которой дислоцировался флот вонгов, оказалась полностью окружена паутиной имперских кораблей, один за другим вынырнувшим из гиперпространства. В расчете на ликвидацию монстрообразных
летательных аппаратов, бомбардировки военных баз с орбиты и перевоза наземной техники и пехоты, флот составили три стардестройера класса Палач и тридцать разрушителей класса Император. Несмотря на возможные технологические сюрпризы жуткой цивилизации, разведывательные данные гарантировали подавление противника уже численным перевесом.
- Милорд, они уже выслали... истребители – произнес Пиетт, явно завороженный уродливыми «каменными» кораблями, которые он только что увидел на экране.
- Страж, очистить пространство, – по приказу Вейдера боковые турболазерные батареи соседнего разрушителя открыли огонь. Функция стардестройера в этом сражении должна была оправдать его имя. Гигантский набор орудий
предвосхищал любое движение эскадрильи коралскипперов, которая скоро превратилась в космическую пыль. Флот
вонгов, наконец, отреагировал и послал несколько крупных кораблей вдогонку имперской армии.
- Всем разрушителям класса Император. Первый этап операции.
Маневренные ИЗР открыли огонь по крейсерам вонгов, все более отвлекая их на себя, на самом же деле заставив
противника обнажить центральные корабли.
- Четыре эскадрона тай-файтеров, в бой! – одновременно раздались приказы всех капитанов ИЗР.
- Милорд, их флот разделился. – Пиетт хотел добавить «как вы и предсказывали», но решил, что Вейдеру не нужны
никакие комплименты. Только результат. Как всегда.
- Пиетт, начинайте двигаться к центру. Возмездие, перпендикулярно курсу Экзекьютора. Страж, уничтожьте корабль по правому борту Возмездия.
Давно стало известно, что на Корусканте вонги весьма эффективно атаковали и уничтожили впечатляющее количество не только республиканских крейсеров, но и два похищенных повстанцами имперских разрушителя. Тем не
менее, захватчикам никогда не доводилось встретить сопротивление такой мощи, какое мог оказать корабль, подобный Экзекьютору, курс движения которого отказался подчиняться гравитационным воронкам. Два громадных стардестройера вклинились в скучковавшуюся флотилию. Где-то здесь должен был находится вражеский мозговой центр.
- Пиетт, десять эскадронов тай-файтеров для защиты кормы. Страж, уберите два маленьких корабля с левого борта
флагмана. Пиетт, Грифф, начинаем второй этап.
- Да, милорд, – ответили оба адмирала, дав сигнал канонирам открыть огонь из всех тяжелых турболазеров с носов
разрушителей.
Мощнейший залп сотни батарей проплавил огромную брешь в крупном центральном корабле, который тотчас же
развалился на несколько взрывающихся фрагментов. Интуиция не подвела Вейдера, координирующий центр находился именно здесь, во всяком случае это наглядно доказывала потеря сплоченности оставшегося флота. ИЗР сгруппировались в четверки и ловили крейсера вонгов в своеобразные тиски. Каждая пара таких четверок наносила четкие
удары практически по одной точке на боку чудовищ до тех пор, пока не выжигалась дыра.
Вейдер взошел на мостик Экзекьютора. Единственным напоминанием о былом военном могуществе противника
служили жженые органические обломки, периодически появлявшиеся в широком смотровом экране на фоне звезд.
Атака оккупированных вонгами зон более не принадлежала к категории сверхзадач.
- Начните перегруппировку флота согласно третьему этапу операции. Пиетт, курс на Кам-2, – кому-то очень не
терпелось самому поговорить с Ном-Анором.
Великолепная армада распределилась на группы, занявшись параллельным уничтожением военных баз на каждой
из шести планет. Крепости вонгов были стерты с лица небесных тел прицельным огнем, оставив за собой выжженную почву и глубокие кратеры; биотехнологические заводы разлетелись на мельчайшие кусочки, окутав атмосферу
Кам-4 мерзким зеленым дымом.
Темный Лорд был уверен, что самая опасная фаза сражения еще впереди – наземная атака. Если бы территория были заняты исключительно вонгами, Вейдер и его адмиралы не испытывали бы никаких затруднений. Экзекьютор и
Возмездие были способны за короткое время превратить поверхность планет в полужидкую расплавленную смесь,
сделав адом последние минуты жизни захватчиков. Тактика сражения осложнялась средней степенью заселенности
Кам-2 и Кам-3, пусть и несравнимой с Корускантом или Кореллией. Тем не менее, целью была не обугленная корка и
навсегда пустынная земля, а освобождение Кам-Диопны с минимальными потерями среди мирных жителей.
За короткое время они успели в сумасшедшем темпе изменить снаряжение небольшой части штурмовиков. Вейдер
приказал любыми способами доставить образцы доспехов вонгов и провести испытания различных типов оружия.
Обычные бластеры были заменены на более тяжелые и дорогие, обладавшие лучшей фокусировкой и большей интенсивностью луча. Каждый штурмовик получил по несколько гранат или детонирующих зарядов. Были созданы
специальные подразделения, вооруженные взрывной дальнобойной артиллерией. Но снаряжения не хватало, а поэтому не хватало и пехоты. Да и опыта войны против вонгов у солдат не было. Запасным частям, которые так и не
получили новые бластеры, было приказано целиться только в головы вонгов, но их решились использовать лишь в
самом худшем случае. Огромные надежды возлагались на два отчаянных Эскадрона Смерти Виирса и наземную технику.
- Милорд, последняя база на Кам-2 уничтожена, – с заметным облегчением произнес Пиетт.
- Начинайте высадку десанта. Отдайте приказ вылета всем эскадронам тай-бомберов.
Сражения на поверхности оказались действительно наиболее тяжелыми. Хотя вонги потеряли почти все войска в
процессе ликвидации массивных кораблей и военных баз, некоторое количество воинов все еще располагалось в населенных пунктах. К счастью, вонги не прятались. Они бесстрашно вышли встретить смерть во славу своего божества Юн-Юужана, не ведая, что тем самым облегчают задачу имперских войск. Бесчисленные стаи истребителей и
бомбардировщиков бросились к городам, осыпая армии врага взрывами и ударами лазерных лучей. Самые страшные
бои шли около пяти обнаруженных храмов, где остервенелые захватчики уподобились худшим из хищников. Дабы
не рисковать дефицитной пехотой, первый наземный удар был нанесен только по Кам-2, планете, где находилась
столица. Лишь после очищения главных городов от присутствия вонгов осуществилась запланированная высадка
остальной части наземных войск на другой планете.
Наземное сражение затянулось на две с половиной недели. К концу шестого дня прибыли три корвета, привезшие
дополнительное пехотное вооружение и запасные части ринулись в бой на еще не занятых трех малонаселенных
планетах. Хотя общее количество погибших в наземных силах Империи было небольшим, Эскадрон Смерти, благодаря которому столица была освобождена в рекордные сроки, понес значительные потери. Даже сам Виирс получил
легкое ранение. Все же, на Кам-Диопне не осталось ни одного уголка, подконтрольного вонгам, а немногие оставшиеся в живых монстры вряд ли могли кому-то угрожать. Несокрушимая цитадель вонгов была покорена.
*****
Ном-Анора на планете не было. Радости завоевания, впрочем, тоже. Вейдер бродил по комнатам дворца правительства на Кам-2. Разумно ли было тратить столько сил на осаду столицы, чтобы в кратчайшие сроки освободить ее от
вонгов? Ради его бешеной погони за противником погибло множество высококвалифицированных бойцов Эскадрона Смерти. Бесцельно. Рота штурмовиков проникла в подвалы здания и освободила каким-то чудом уцелевших членов бывшего правительства Кам-Диопны. Высянилось, что планетарная система была полностью захвачена уже три
месяца назад, но вонги заставили премьер-министра сообщить делегации с Корусканта ложную информацию и командировать туда их представителя Ном-Анора. Никто не знал, кто он такой на самом деле, и Темный Лорд не нашел
здесь никаких улик или свидетельств, указывающих на его теперешнее местонахождение.
Вейдер вышел из главных ворот дворца. Утреннее солнце осветило разбитые улицы города. К сожалению, во время
осады пострадали и несколько жилых кварталов. Опустившийся на главной площади корвет был превращен в пункт
оказания медицинской помощи жителям города. Хотя населения здесь вообще было немного. Большая часть ушла в
горы, скрываясь от оккупантов, и теперь медленно возвращалась домой на разбитых спидерах или даже пешком. Люди и существа еще как минимум двух рас, населявших регион, давно перестали надеяться на помощь извне. Республика захлебнулась в своем собственном болоте забот и водопаде катастроф, начисто забыв о Кам-Диопне. Несмотря на
ранения и тяжелые последствия разрушительных сражений, во всех городах народ встречал имперскую армию «на
ура»; их приветствовали, как долгожданных освободителей и спасителей.
Темный Лорд зашагал по направлению к шаттлу, решив, что он посетил здание правительства в последний раз. Он
приказал Пиетту запросить помощи из близлежащих имперских колоний для восстановления городов и оставить
гарнизоны на всех шести планетах. Хотя ранее считалось, что для охраны планетарной системы хватит и одного
ИЗР, горький опыт Республики говорил о том, что могущество вонгов нельзя недооценивать. В результате десять
разрушителей класса Император стали искуственными спутниками небесных тел. Регион был стратегически важным
пунктом в разгорающейся борьбе. Высший Совет Империи принял одобренное Вейдером решение последовать
примеру вонгов и выстроить здесь опорные точки для последующего продвижения вглубь Галактики. Когда-то принадлежавшие Империи, а позднее перешедшие к Республике военные базы были снесены враждебной цивилизацией.
Все нужно было начинать заново.
Кто-то на всех парах догонял Вейдера. Обернувшись, он увидел спешащего к нему лейтенанта из Эскадрона Смерти.
- Лорд Вейдер, нам удалось оглушить и взять в плен двух вонгов. Они прятались в одном из жилых домов, – обратился к Вейдеру офицер.
- Где они?
- Здесь недалеко, мы вытащили их на первый этаж.
Молодой офицер услужливо распахнул дверь небольшого здания перед Вейдером. Темный Лорд подошел к вонгам, связанным и аккуратно сложенным на полу маленькой гостиной в окружении трех штурмовиков. Судя по тому,
что он слышал о них, количество татуировок и шрамов говорило о принадлежности к высшей касте. Удачная возможность допросить кого-нибудь. Никто из вонгов добровольно не сдавался в плен, они практически всегда предпочитали гибель, да и вряд ли обычные воины могли рассказать что-то стратегически важное. К тому же, они были
слишком опасны, а потому не имело смысла рисковать и тратить время на пленение противника. Вейдер прекрасно
это понимал и дополнил свою биографию еще одним безжалостным приказом. Он отдал распоряжение уничтожать
любого вонга, которого солдаты или офицеры видели перед собой.
- Великолепно. Как ваше имя?
- Лейтенант Депп Тандерра.
- Это очень смелый поступок. Я высоко ценю вашу доблестную службу, лейтенант Тандерра.
Лицо офицера засияло. Редко кто удостаивался таких слов от Вейдера.
- Рад служить, милорд. Перевезти их на борт Экзекьютора?
- Нет. Оставьте их здесь под охраной. Вызовите специалистов с дроидом для допросов. Сообщите мне по коммлинку, как только они придут.
Вейдер не успел выйти из здания, как вдруг из гостиной донесся какой-то шум и свист. Бросившись назад, он увидел, как маленький предмет насквозь прошил грудь лейтенанта. Штурмовики, помня желание Вейдера оставить
пленных в живых, находились в секундном замешательстве. Этого было достаточно, чтобы вонг, невзирая на наручники, выпустил откуда-то еще пару таких предметов, оказавшимися ничем иным, как большими насекомыми. Темный
Лорд в одночасье выхватил лайтсейбер и едва успел разрубить насекомых, не дав им долететь до одного из штурмовиков. Тогда он заметил, что солдаты, наконец, оглушили вонга. Вейдер опустился перед упавшим лейтенантом. Никаких надежд. Удар задел сердце. Он прикоснулся ко лбу офицера, облегчив его агонизирующие страдания:
- Империя не забудет вас... Да прибудет с вами Сила...
Лейтенант на миг открыл глаза и отошел в мир иной. «Какую глупость я сказал умирающему человеку. Причем тут
Империя? Этот лейтенант был еще совсем молодой. От силы двадцать три года. Как Люку... Я должен был казнить
этих двух монстров сразу».
Подойдя к вонгу, Вейдер обнаружил, что тот убил не только имперского офицера, но и своего товарища, вероятно,
затем, чтобы он ничего не рассказал.
- Приведите в чувство эту тварь. Если он бросит еще каких-нибудь жуков, стреляйте на поражение.
Вонг не желал приходить в себя, но подоспевшая бригада с шарообразным черным дроидом сумела расшевелить
его впрыскиванием какого-то тонизирующего вещества.
- Откуда прибыл ваш народ?
К удивлению Вейдера, вонг что-то залопотал на своем непонятном языке.
- Кто руководит вами?
Враг, кажется, смеялся ему в лицо.
- Сделайте иньекцию сыворотки WDA-11.
Следующий вопрос Вейдера остался также без ответа. Похоже, вонг действительно не знал «бэйсика» и прокричал
нечто по интонации похожее на проклятие.
Темный Лорд отвернулся, думая, что делать с пленным. Придется допросить его с помощью Силы. Еще одно мерзкое впечатление, но ради эффективности дела... Если он принадлежит к высшей касте, можно будет использовать его
в каких-нибудь переговорах с Шиммрой. Тем временем, вонг сам решил свою судьбу. Он отпихнул дроида и попытался ударить стоявшего рядом офицера, но в этот раз меч ситха оказался быстрее. Чудовище умирало, и Вейдер,
преодолевая отвращение, попробовал сосредоточиться. В сознании вонга из последних сил передвигались неясные
затухающие образы. Огромные корабли один за другим выходят из какой-то точки... повелитель Шиммра кланяется
перед фигурой в черном плаще... множество, множество уродливых воинов... круглые корабли, похожие на планеты...
опять фигура в черном плаще... выхватывает меч с красным лезвием и отрубает голову какому-то вонгу. Тьма. Все
кончилось.
Не было никаких сомнений. Это был именно человек. В черном плаще и с красным лайтсейбером. При всей ненависти к форсьюзерам, к населению Галактики, в рядах вонгов был ситх, почитаемый как божество!
Вейдер в последний раз взглянул на неподвижное тело молодого лейтенанта и вышел из дома. Сколько же крови
было здесь пролито за несколько дней? Сколько же придется пролить еще с целью освобождения Галактики от варваров? «Неужели весь смысл моей жизни – разрушение и уничтожение? Неужели я больше ничем не могу заняться?
Когда-то это должно кончиться, или же бесконечный поток боли и смерти прервется только с завершением моего
собственного существования?» Размышления Вейдера были прерваны каким-то странным звуком, похожим на крик и
плач ребенка. Откуда здесь ребенок? Темный Лорд обернулся. Крик раздавался из пустого здания, судя по изящной
вывеске, когда-то принадлежавшего Сенату. Призвав Силу, он почувствовал, что в глубине помещений и впрямь находятся три существа, одно из которых висит на волоске от смерти.
Вейдер приблизился к зданию. Окна выбиты, гордые колонны из белого альдераанского мрамора покрыты трещинами. Поднявшись сквозь темноту на второй этаж, он разглядел женщину средних лет, лицо которой исказило страдание. Она, кажется, пыталась привести в чувство лежащего рядом мужчину. На нем не было заметных следов крови,
и, все же, он умирал.
- Вы поможете нам?
Вейдер заметил ребенка, бегущего к нему. Это была девочка лет пяти.
- Помогите, мой папа умирает!
Обычно маленькие дети в Центре Империи боялись только одного вида Вейдера, а если слышали от родителей о
его дурной репутации, вообще пускались наутек, когда замечали его на правительственных улицах и площадях. То ли
здесь было так темно, то ли девочка никогда не слышала о правой руке Палпатина, но она ничуть не испугалась и
тянула Вейдера за край плаща. Ее мать вела себя совсем иначе. Узнав Темного Лорда, женщина вздрогнула. На ее лице застыл немой ужас.
- Что с ним? – спросил Вейдер.
Прошло пол-минуты, пока она осознала, что Темный Лорд явился не для исполнения карающего приказа Императора.
- Ном-Анор отравил его пять дней назад, когда сбежал. Это какой-то медленно действующий яд, но он все еще жив!
- Почему вы не обратились к медикам на площади?
- Вонги увезли нас из города. Мы только сейчас вернулись и нашли его.
Вейдер опустился на одно колено рядом с человеком, и, взяв его за руку, соединился с Силой. Через пять минут он
произнес:
- Яд заставляет сердце сокращаться в неправильном темпе. Его кровеносные сосуды сузились. Позовите когонибудь из имперских медиков и объясните им, в чем дело. До тех пор я постараюсь помочь ему.
С помощью Силы он заставил сердце прекратить учащенное биение и работать в нормальном ритме. Мучительная
агония медленно проходила, лицо человека начало принимать нормальную окраску, и только тогда Вейдер узнал
пропавшего премьер-министра Кам-Диопны. Причем лично известного ему самому. Удивление едва не повредило
тонкой операции и сосредоточению. К счастью, через четверть часа к ним поднялись два медика с висящими в воздухе носилками и штурмовиком впридачу.
- Он будет жить? – спросила женщина.
- Да,- глухо ответил Вейдер.
- Спасибо! Спасибо вам!
Он постарался избегнуть остальных благодарностей. Как только человеку сделали иньекцию, и носилки, осторожно направляемые рукой медика, вылетели на улицу, Вейдер взял курс в противоположную сторону.
Это был его второй визит на Кам-Диопну. Одиннадцать лет назад он сам ступил сюда завоевателем. Темный Лорд
прекрасно помнил человека, которому только что оказал помощь. Он был вице-премьером небольшого государства,
лишившегося независимости в тот приснопамятный день, когда земля Кам-2 впервые скрипнула под сапогом Вейдера. Государство было аннексировано Галактической Империей. В коротком сражении немногочисленный национальный флот был шутя разгромлен, а на следующее утро, после недвусмысленных угроз Вейдера «начать поиски
джедаев в Сенате» правительство подписало договор о присоединении к сверхдержаве. В то время он считал случившееся абсолютной необходимостью. Узнав о стратегически полезном регионе во внешних территориях и внимательно изучив все данные, он убедил Палпатина в важности захвата Кам-Диопны и создания здесь военных баз.
Одиннадцать лет назад... Да, премьер-министр здорово постарел за эти годы, пережив два завоевания. Вейдер поймал
себя на мысли, что сам он тоже не помолодел. «Сколько мне тогда было лет... лучше не вспоминать». Теперь, волейневолей, он сравнивал себя с варварами. Чем он был лучше вонгов? Разве только тем, что не отправлял народ в резервации. Имперская армия навсегда прекратила разбойничество в регионе, знаменитые местные пираты были арестованы, но железный порядок все равно никому не нравился. Насильно мил не будешь. После уничтожения Палпатина Кам-Диопна одной из первых покинула разваливающуюся Империю и вошла в состав Новой Республики.
А что теперь? Необходимость опять требует создать здесь блокпост. Так надо. Так будет сделано. Впрочем, в этот
раз, народ, кажется, вовсе не против жить под защитой стардестройеров – Республика не смогла сберечь этот ценный
регион.
*****
Выслушав доклад Никвилла Миттаэля, Вейдер уединился в медитационной камере. Еще одна планета очищена от
заразы дезинфицирующим лучом стардестройера. Немногочисленное население Ингар рискнуло оказать сопротив-
ление захватчикам и было полностью истреблено. Сегодня «Страж» отомстил за погибших, превратив землю в живой
огонь под ногами вонгов.
За два месяца это была далеко не первая и не вторая победа имперских войск после Кам-Диопны. Вонги были с позором выдворены из множества регионов и секторов. Флот противника, неделю назад робко заглянувший в сектор
Таара, был весьма «гостеприимно» встречен Экзекьютором в сопровождении сорока имперских разрушителей.
Несмотря на военный триумф на одном краю Галактики, разведывательные данные с областей вблизи Корусканта
приносили неутешительные новости. Казалось, что в центральных областях концентрация кораблей вонгов непрерывно увеличивалась. Республика еле-еле отбивалась от завоевателей, с трудом удерживая кореллианский сектор.
Темный Лорд понимал, что до сих пор не нашел ответа на вопрос, откуда пришли вонги. То и дело приходили в голову произнесенные Огриной слова «Ном-Анор сказал, что их армия бесчисленна». Что же это все-таки значило?
Чудес не бывает. Ни одна армия не может быть бесчисленна. Или вонги действительно нашли способ транспортировки воинов из одной Галактики в другую? Вейдер жил постоянной надеждой бросить всю армию на плечи Совета
Империи и хотя бы на несколько дней полететь на Коррибан. Но он более не располагал самим собой и временем
для таких поездок. Зато он знает одного человека, которому придется найти такое время
Глава 14. Огонь, вода и медные трубы Республики
Власть придает словам отпечаток правды.
Менандр
Вечен только мир мечты.
В. Брюсов
«Чего же у этих растреклятых советников все так сложно? Какого ситха нельзя было поговорить вчера, когда мы с
Додонной обсуждали дела на Вортексе...» С такими мыслями Хэн Соло поднимался по широкой лестнице к кабинету
Мадина. Спускавшийся ему навстречу Шнифт заслужил лишь быстрый взгляд в свою сторону. «Нет, так он еще прислал какое-то дурацкое письмо, генералу Соло от члена Совета Республики генерала Мадина. Тоже мне, честь».
- Генерал Соло, - заискивающим тоном протянул Мадин, - как я рад Вас видеть! Пожалуйста, присядьте, – плавным
жестом заправского актера хозяин кабинета выставил кресло из за стола.
- Я слушаю. «Еще совсем недавно он называл меня Хэном. Чего ему надо?» За несколько месяцев Соло побывал у
Мадина в первый раз. Не нужно было и разглядывать по сторонам, чтобы наметанный глаз не узрел главных особенностей обстановки. Медленно, но с жадностью голодного хищника война расправлялась с национальной экономикой. Правительство уже было сковано огромной цепью долгов и осыпано черепками двух государственных банков,
лопнувших на прошлой неделе. Однако кабинет генерала, будучи точной копией его корускантских апартаментов,
ничуть не отображал чрезвычайной ситуации кореллианского сектора. Розово-серая обшивка стен строила глазки,
черная мебель с мраморной окантовкой служила напоминанием о высокой должности хозяина, первоклассная техническая оснащенность салютовала металлическим блеском, а три робота-секретаря услужливо предлагали аперитив и
датапады. «А это что за склад консервных банок? Дома не знаешь, какому джаве сдать этого C3PO».
- Я надеюсь, что наш разговор останется в тайне? – Мадин приторно улыбнулся.
- Хорошо. – ухмыльнулся Хэн в ответ. «Ага, знаем мы такие тайны».
- Я бы хотел поговорить с вами о Люке Скайуокере. – Генерал произнес это таким тоном, словно речь шла о чем-то
безысходном и давно утерянном.
Соло, продолжая улыбаться, вопросительно взглянул на Мадина, подумав про себя: «Понятненько, уже до Люка добрались».
- Скажите, пожалуйста, Люк ничего не рассказывал вам о своем отце? – Мадин усердно делал вид, что ему не хочется говорить на эту тему, но служба обязывает.
- О чем рассказывал? «Ситх подери этого Вейдера».
- Например, о том, где Лорд Вейдер находится в данную минуту? Или, может быть, вы слышали что-нибудь о планах Вейдера на сегодняшний день? – Мадин состроил ангельское выражение лица.
- Мне Вейдер ничего о своих планах не докладывал. «Надо будет сказать малышу, что он окончательно растерял
свою славу героя Альянса».
- Генерал Соло, я имею ввиду Люка. Люк... общается с Вейдером? - вкрадчиво спросил генерал.
- По десять писем в день папе шлет, – ответил Соло, подражая голосу Мадина.
- Соло, прекратите! – укоризненно произнес генерал.
- А вы сами что думаете? – насмешливо спросил Хэн.
- Я прошу вас отвечать по существу! – требовательность взяла верх над далеко не ангельским терпением генерала.
- Я вроде не на допросе? – Хэн нахально улыбнулся. Было несказуемо приятно вывести из себя этого короля интриг.
Мадин сжал нервы в кулак, стараясь успокоиться. Как посмел этот контрабандист отвечать ему в таком тоне! Он
осклабился, решив сделать попытку номер два.
- Нет, нет, генерал. Я хотел поговорить с вами как с человеком, которому мы все очень доверяем. Вы единственный,
кто может нам помочь. Речь идет о безопасности Республики – лицо Мадина опять приобрело выражение доверия.
- Так, и причем тут я? «Он правда думает, что я на это куплюсь?»
- Вейдер может воспользоваться моментом и атаковать Кореллию. Нам нужно знать, когда именно произойдет эта
атака, – в голосе Мадина застучал марш революционного вдохновения.
- И каким ситхом это клеится к Люку?
- Я чрезвычайно высокого мнения о Люке Скайуокере, но он юн и неопытен, и поэтому способен невольно помочь
Вейдеру. Генерал Соло, вы могли бы оказать нам услугу и выяснить кое-что. Исключительно ради благоденствия Республики. Возможно, Люк что-нибудь знает или у него есть какие-нибудь материалы...
Хэн не дал закончить бессмыслицу:
- Мадин, у вас ради благоденствия Республики мозги не расплавились?
Лицо Мадина на секунду вытянулось, он уже с большим трудом удерживал раздражение в границах светского разговора.
- Я давно хотел спросить вас, генерал Соло, – фраза дышала неприязнью, - Как лично вы относитесь к Дарту Вейдеру?
- А никак, – с подчеркнутым равнодушием заявил Хэн. - Мне Вейдер в данную минуту не мешает. Пока он вертится
на другом краю Галактики и не попадается под ноги.
- Значит, вы пересмотрели отношение к своему тестю? - ядовитым тоном спросил Мадин.
- К КОМУ? – Соло вытаращил глаза, как если бы ему только что предложили позавтракать жареным хаттом. - Слушай, Мадин. Этот ситх заморозил меня в карбоните! Я бы даже тебе этого не пожелал, ясно?
В третий раз у Мадина совладать с собой не получилось. Он не вытерпел:
- Как вы смеете так со мной разговаривать! Вы порочите свое звание генерала Республики!
- А оно мне вообще надо? – непокоренный цинизм приготовился нанести смертельный удар по пафосу.
- Соло, вы предаете Республику в такой момент?
- Знаешь, если бы не Лея, меня бы тут давно уже не было. Так что не советую надеяться, что я по-быстрому сделаю
отсюда ноги.
*****
Предстоящая диверсия на биотехнологическом заводе вонгов напоминала очередной агрегат на гигантском конвейере, с той единственной разницей, что его надо было поломать, а не собрать. Неужели Совет Республики никогда не
пойдет на более решительные меры? Прошли те времена, когда повстанцы могли руководствоваться тактикой мелких
укусов и лишь изредка концентрируя усилия на отчаянных выходках, взрывали звезды смерти. Законное правительство должно объединить усилия множества систем и целенаправленно атаковать занятые вонгами планеты. Сначала,
конечно, нужно найти союзников и раз и навсегда изгнать вонгов из ближних к кореллианскому сектору регионов, а
затем развернуть более широкую кампанию. Взять, к примеру, остатки Империи. Люк изумился своей непроизвольной тайной исповеди. Года три назад он и подумать не мог, чтобы действия имперской армии стали бы для него
примером. И уж, конечно, чтобы его отец был для него примером. Хотя разве не об этом он грезил в детстве, не эта
ли мечта одухотворяла скучные татуинские будни? Почему теперь он испытывает ощущение, что Галактика становится с ног на голову? Или наоборот, мир настолько выведен из равновесия, что тщетно ищет устойчивого положения?
Так и не найдя ответа на этот вопрос, Люк решил спуститься на грешную землю и для этого зашел перекусить в буфет, обслуживающий исключительно пилотов и служащих Кореллианской военной базы. Он взял со стойки бара
потрепанный журнал и занял место рядом с окном. Но ни журнал, ни прекрасный вид из окна, ни даже знаменитые
кореллианские булочки – ничто не хотело отвлекать его от размышлений. Кроме разве что приближающегося Хэна
Соло.
- Вот полдня тебя искал, – сказал он, присаживаясь за столик.
- Что-то случилось, Хэн?
- Ничего интересного. Только Мадин вызвал меня сегодня утром поговорить о тебе и твоем папоньке.
- Как это? – с одной стороны Люк понимал, о чем речь, с другой стороны, он не знал, зачем надо было впутывать в
это дело Хэна.
- Наш драгоценный генерал, кажется, думал, что я соглашусь следить за тобой. Опять болтал про то, что Вейдер не
сегодня-завтра займет Кореллию и что ты, конечно, в курсе папиных планов. Да не смотри ты так, у него просто мозги от жары поплавились. Кстати, я ему именно это и сказанул...
Люк молчал. Произошедшее не было такой уж вон из себя неожиданностью, и все же, Скайуокер не верил, что ктото из Совета Республики пойдет настолько далеко в своих подозрениях.
- Неужели он действительно так считает?
- Похоже, три года назад ты зря свистнул про то, что у тебя есть ситхи в роду.
- Я не мог иначе!
- Я знаю, малыш.
- Отец обещал мне, что никогда не будет воевать с Новой Республикой.
- Я бы, конечно, не разделял такие надежды. Доверять Вейдеру – последнее дело.
- Он никогда не лгал мне! – возмущенно заявил Люк. - Мадин, наверно, забыл про вонгов! Мы только позавчера
потеряли еще один крейсер и три икс-винга, когда отбивали их новую атаку в секторе... при таких темпах у нас скоро
не останется флота! И при всем этом Мадин забивает голову народу о том, какую страшную опасность представляют
собой остатки Империи. Ты читал это? – на колени Хэну полетел ежеденельник «Будни Кореллии». - Какую чушь тут
написали! Империя строит третью звезду смерти... Бред.
- Люк, можешь не объяснять мне, что Мадин мается ерундой.
- Три года назад он не был таким! Хэн, почему все так изменилось? - Люк подумал, что в незапамятные времена
повстанцы были одной дружной семьей. Вместе скрывались от Империи, вместе проклинали... хм... ясное дело кого.
Не существовало почти никаких различий между генералом и простым пилотом в оранжевой форме. Альдераанская
принцесса искала дружбы с полупервобытными жителями Эндорских лесов, экссенатор Мотма без всякого следа на-
пыщенности принимала простых каламарцев. Их объединяла идея восстановления демократии, их роднила и ровняла борьба за свободу. Мечта осуществилась. Равенство исчезло навсегда в ступеньках лестниц, разделяющих кабинеты членов Совета друг от друга и остальных граждан. Вроде бы так и должно быть. Но и следующее слагаемое Альянса - братство – разлетелось на кусочки чинов и званий. Тоже, кажется, закономерный результат. Сияние обретенной
свободы померкло в тени новой угрозы. Что-то было не так, раз молодое государство не выдержало первого серьезного испытания – вторжения вонгов. У разбитой, раздробленной Империи хватило сил подняться из руин, почему
же Республика не может вновь сплотить ряды своих граждан? Где запропастилось то, что всегда делало их сильней
имперцев - понимание и доверие?
- Чего замышляете? – к их столику подошел Ландо Калриссиан.
- А ты откуда взялся? – спросил Хэн, поворачивая голову в его сторону.
- Вы так раскричались, что это было слышно даже в фойе. Я решил, что кто-то подрался, пришел поглядеть. - Люк
грустно улыбнулся, подумав, что сказанное относилось больше к его эмоциональной речи, чем к Хэну.
- Да вот, собираемся подарить Мадину холошахматы в комплекте с вуки. Чтоб ему было чем заняться в своем изысканном кабинете и он оставил бы нас в покое, - ответил Соло. Но развеселить Люка ему не удалось.
- Кстати о шефах, неделю назад я говорил с нашей очаровательной Мон. – Ландо перешел на шепот.
- Ну и чего?
- Сначала она минут пятнадцать разглагольствовала о последних новостях, и решала, кто же опаснее – Империя
или вонги. Расспрашивала меня, не рассказывал ли Люк что-либо новенькое о Вейдере.
Люк нахмурился и отвернулся. Это уже никуда не годилось.
- И что ты ответил? – Хэн продолжил разговор.
- Сказал, что если что-нибудь узнаю, с удовольствием поделюсь с ней. – Ландо пожал плечами и галантно развел
руки.
- Ты что, совсем спятил?
- Хэн, а что я, по-твоему, должен был ответить Главе Совета Республики?
- Знать бы, чего они с Мадином задумали.
- Трудно сказать, но эта суета вокруг вашей семьи – ты понимаешь, что я имею в виду, все это может быть направлено разве что против Леи.
- Думаешь, они хотят найти какой-нибудь компромат на Люка, а затем вышибить Лею из Совета?
- Например.
- Но зачем? Лея – преемница Бэйла Органы, а он вместе с Мон был основателем Альянса! – вклеился в разговор
Люк, отреагировав на новую идею.
- Люк, я присоединился к повстанцам в последний момент, но даже я понимаю, что Альянса больше нет. Зато есть
Республика и власть имущие. Одно дело – подполье, другое дело – законная власть и свои собственные интересы.
Люк рефлективно удивился прагматичному содержанию слов Ландо:
- В любом случае, чем Лея не угодила Мотме? Они никогда не были врагами.
- Кому-то выгодно создать суматоху, чтобы под шумок что-нибудь сплести – задумчиво произнес Хэн. - Я не думаю, что Мадин и впрямь настолько идиот, чтобы приставать ко мне с такими идеями. Хотя ситх его знает. Это
раньше Лея была символом Восстания, а, теперь, когда настоящая фамилия Вейдера известна каждому эвоку...
- Странные делишки, – задумчиво протянул Ландо. – А ты, говорят, вроде на Рилот собрался?
- Да, как раз через час полетим с Рииканом. Он рассчитывает уговорить твилекков помочь нам с вонгами. Они не
прочь вышвырнуть этих уродцев со своих оккупированных территорий. В общем, ты мне, я тебе.
- Так ты у нас подался в дипломаты? – едва сдерживая смех, спросил Ландо. – Знаешь, Мадин просто завидует твоей
потрясающей политической карьере!
- Какие к ситху дипломаты! На Рилоте ошивается Блук Кромпа. Был такой скользкий приятель у Джаббы, промышлял спайсом и поставлял на Татуин милашек-твилекк. Риикан попросил свести их вместе.
- Ты едешь без Чубакки? – встревоженно спросил Люк.
- Жаль, конечно, но Чуи вернется с Кашиика только послезавтра, а Риикану невтерпеж пообщаться с Блуком. Между прочим, мне сказали, что Тысячелетний Сокол слишком примелькался в Галактике, – эти слова Хэн произнес с
заметной гордостью, – так что для прикрытия Риикан достал какую-то колымагу. Слушай, так вот же он в коридоре,
ладно, Люк, я побежал! – Соло поспешно встал из-за столика. Риикан, увидев Люка через стеклянную дверь, добродушно улыбнулся и помахал ему рукой.
- Будь осторожен, Хэн. Да прибудет с тобой Сила.
- Это ты будь осторожен, малыш, – и Соло, приняв характерный видок старшего брата, ободрительно похлопал
Люка по плечу.
Ландо ушел вслед за Хэном, вновь оставив Люка одного. Надвигался вечер. Здешнему небесному светилу как будто
надоело согревать кореллианцев, и оно решило отдохнуть за горизонтом, словно указывая всем живым существам
последовать его примеру. Совершенно вразрез с этим полубожественным мнением, бар стали наводнять ищущие
развлечений завсегдатаи из числа многочисленных служащих базы. Люк только собрался уходить, когда какой-то родианец в костюме пилота заиграл на неведомом музыкальном инструменте. Нежность звучания покоряла атмосферу,
заставив большинство посетителей даже прекратить болтовню и клацанье стаканов. Люку показалось, что он уже
слышал похожий грустный мотив когда-то в детстве. Интересно, сейчас ему уже совсем не хочется возвращаться на
Татуин. Его отец один раз упомянул, что тоже провел детство на этой планете, но наотрез отказался поделиться подробностями. Почему? Мелодия кончилась также внезапно, как и началась. Кто-то притащил музыкального дроида и
помещение стало насыщаться веселыми, но не в меру нахрапистыми ритмами. Скайуокер заторопился домой и вдруг
заметил человека в модной кожаной куртке, который бесцеремонно расталкивал посетителей заведения. Люк уже гдето видел эту самоуверенную физиономию. Точно! Он чуть было не расплескал остатки своего селонианского нектара. Конечно, этот парень выходил из коридора, ведущего к кабинету Риикана, когда буквально три минуты спустя там
нашли связанного Гирска Огрину. И не только ботана, но еще и ящик с бумагами, холозаписями и прочих неопровержимых доказательств его связи с вонгами. Скандал замяли с большим трудом, тихонько отослав Огрину на Кессель и оставив произошедшее известным лишь Совету Республики. Ботан отказался отвечать на любые вопросы и не
обмолвился ни единым словом о том, что с ним случилось, но Люк подозревал, кто на самом деле стоит за всем этим.
- Давно хотел сам познакомиться с героем Альянса, – вместо приветствия произнесла эта творческая личность.
- Очень приятно. Можно спросить, как вас зовут?
- Зависит от того, кто зовет, - ответил он, подмигнув Люку. - Ну, вам можно Джикс, – и, передав тому маленький
холокристалл, «Джикс» скрылся из виду.
Размышляя по пути о том, является ли заносчивость и чрезмерная уверенность в себе основной национальной чертой кореллианской нации, Люк вернулся домой. Читающее устройство как будто с аппетитом проглотило холокристалл, выдав ожидаемый результат – первый раз за три месяца Вейдер прислал письмо.
Люк,
придумай какую-нибудь отговорку для Совета Республики. Ты срочно нужен мне, как сведующий в Силе человек. Предположительно
на три-четыре недели. Дело касается посещения одной забытой планеты. Координаты Экзекьютора 125A:34RT:FB97, пароль
087BN-148-HLO.
Твой отец.
Вейдер зря не стал бы его звать. Значит, проблема действительно очень важная и требует его джедайской тренировки. Что ж, давно не представлялось заданий покруче тех однообразных миссий, которыми его наделял Совет. Генерал
Скайуокер командовал группой республиканских эскадронов, планировал вылазки и сам участвовал в операциях, но с
недавних пор ему стало казаться, что Мадин и Мотма всеми силами ограничивают его действия пределами кореллианского сектора. Ясно, в чем дело. Люк подозревал, что руководство предпочитает держать его под контролем с момента побега Вейдера, а услышанное сегодня от Хэна и Ландо только подтвердило его догадки. Видимо, его кредит
доверия был исчерпан.
Жаль, что Хэна и Чуи нет в пределах досягаемости, было бы здорово взять их с собой. Да нет, Лея оторвет голову
за такую идею и будет права. Его отец и Хэн вместе... ни к чему хорошему это не приведет. Хотя поговорить с сестренкой так или иначе придется. К счастью, супруги Соло снимали маленькую квартирку рядом и уже через десять
минут Люк отыскал принцессу среди кучи бумаг, датападов, дисков с холозаписями и двумя включенными экранами
холовидения. Лея, как всегда, начинала свой обычный рабочий вечер дома и с трудом оторвала глаза от тридцать
второго декрета повелителя Шиммры. Предварительно ошарашив сестру известиями и получив в ответ обещание
поразмышлять на досуге, Люк подошел к самому главному.
- Ты сможешь мне помочь?
- Что такое, Люк?
- Я обязательно хочу улететь отсюда сегодня вечером, пока меня не застукали. Ты бы не могла придумать какуюнибудь отговорку для Совета? В последнее время я не занимаюсь ничем важным, а с этим биотехнологическим заводиком Ведж и ребята как-нибудь сами разберутся. – Люк с надеждой смотрел на Лею.
- Куда ты летишь?
- Я должен посетить одну планету. Как джедай.
- Что это за планета?
- Я еще не знаю точно. Но это очень важно.
- Люк, кто дал тебе это поручение? – тон Леи стал более строгим, чувствовалось, что тревога уже пустила корешки
на поле дружеского интереса.
- Лея, я скоро вернусь, где-нибудь через три недельки. Тогда и расскажу все.
- Ты встречаешься с... с ним?
- Да, Лея. – Люк улыбнулся как ребенок, которого застали за очередной шалостью.
- Мне это совсем не нравится. Ты понимаешь, насколько это опасно?
- Лея, пока мы не избавимся от вонгов, везде будет опасно. Я нужен отцу, как сведующий в Силе человек.
Лея нахмурилась.
- Последний раз, когда ты понадобился ему, как форсъюзер, дело кончилось очень плохо. Вейдер опять хочет обратить тебя на Темную сторону, чтобы ты помог ему захватить Галактику! Ты сам говорил, что четыре года назад он
предлагал тебе «править, как отец и сын»!
- Он сам сказал, что сделал ошибку, когда пытался обратить меня на сторону Тьмы и уже давно отказался от этой
идеи. По-моему, как раз Вейдер делает все возможное, чтобы освободить Галактику.
- Поэтому он устроил резню в Кам-Диопне? Перебил не только вонгов, но и существующую власть? Хорош освободитель!
- Лея, ни я, ни ты там не были, к счастью. Как не была и корреспондентка «Кореллианского холослова», которая
распускает подобные слухи. Зато вчера я сам говорил с людьми, прибывшими с Кам-2 и они утверждают обратное.
Прежнее правительство восстановлено, а солдаты отстраивают разрушенные города.
- Возможно. Но во всяком случае, теперь этот регион принадлежит Империи.
- Когда ты перестанешь слушать Мон? Мы потеряли Кам-Диопну, когда поверили Ном-Анору и сами в этом вино-
ваты. Или Вейдер должен был сперва освободить систему, а потом принести ее нам на блюдечке? Боюсь, что население Кам-Диопны вообще утратило доверие к Новой Республике.
- С каких это пор ты стал политиком, братец?
- Беру пример с сестры. Ну, пожалуйста, Лея, попробуй понять меня. Я должен лететь. Со стороны отца мне ничего
не угрожает. Как и тебе, как и всей Республике.
- Люк, я просто беспокоюсь за тебя. Я что-нибудь наговорю Мотме, но надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
- Передай привет Хэну, когда он вернется с Рилота. Да прибудет с тобой Сила, Лея.
- Да прибудет с тобой Сила, Люк.
Лея с тяжелым сердцем восприняла путешествие брата. Конечно, она не могла относиться к Темному Лорду так, как
относилась пять лет назад, но ее ненависть и крайняя подозрительность, смешавшись с неясностью интерпретации
происходящего, привели к тому, что Лея уже сама не знала, что думать о Вейдере. Слишком многое случилось в последнее время.
После недавних событий, Вейдер прочно удерживал рейтинг самой обсуждаемой персоны в Новой Республике, уступая разве только вонгам. Его поведение не было предсказуемо для людей, привыкших доверять республиканским
холоновостям, так как последние разглядывали кривизну в любом прямом шаге властителя Империи. Все началось с
объявления о побеге и запугивания населения его легендарной мстительностью. Вместо заявленного союзничества с
вонгами, Вейдер вдруг потребовал своего права первой фигуры в Империи и объявил войну татуированным завоевателям. Чтобы оправдать свои ранние опусы, «Кореллианское холослово» комментировало это как хитрую уловку и
угрозу Новой Республике.
Никто не ожидал выдворения вонгов с Кам-Диопны, как и вообще активных военных водоворотов со дна тихого
имперского омута. Кто-то просто искренне обрадовался тому, что первая из планетарных систем освобождена от ига,
кто-то ушел в размышлениях много дальше. Робкая и доселе непопулярная антиправительственная пресса осмелела и
стала поговаривать о бездействии правящих республиканских кругов. В результате общественное мнение начало понемногу зацикливаться на сравнении обоих Новых порядков. Занятие Кам-Диопны имперскими войсками было расценено как оплеуха Совету Республики, хотя более всех обиженный Мадин назвал это «ударом в спину бывшего Альянса». Генерал начал свою личную войну, объединив усилия с «Кореллианским холословом» и подкупив часть населения всевозможной критикой в адрес остатков Империи. Крестовый поход Мадина под эгидой завоевания пространства убеждений и предубеждений не увенчался большим успехом. Как бы он не старался популярно объяснять,
почему преступник Вейдер не имеет права рассчитывать на звание освободителя, большинство последующих военных побед имперских войск не остались незамеченными в Республике.
Теперь Лея не верила ни новостям, где бросалось в глаза излишнее очернение его и так уже темной фигуры, ни
Люку, который, по ее мнению, перестарался в обелении Вейдера. Да и Совет никак не мог понять его деятельности.
Все ожидали нападения на Республику, а Вейдер открыто заявил, что не будет вести военную кампанию против них.
Почему он не принял титула Императора? Принцесса не знала, за что зацепиться и ужасно раздражалась, если ктонибудь спрашивал ее мнение о том или ином поступке Темного Лорда.
*****
Люк собрал кое-какие вещи, и, забравшись в спидер, помчался к ангару. В полете его внимание привлекла какая-то
странная процессия вблизи дешевой гостиницы. Он снизился, и сделав круг, с завистью рассмотрел блестящий новенький спидер кореллианских охранников порядка, которые втроем затаскивали в машину какого-то закованного в
наручники рыжего парня. Узнав Каула Риввана, Люк посадил свой видавший виды драндулет на траву и подскочил
поближе.
- Эй, ребята, что происходит?
- Да вот, задержали государственного преступника. Помог сбежать Вейдеру, ситхов сын.
Последнее словосочетание вызвало в уме Люка какие-то странные ассоциации. «Это они о ком?» Ривван не дал надолго замечтаться, он поднял голову и устремил на Люка взгляд человека, молящего о помощи. Что же делать? Была
не была! Скайуокер вспомнил, чему его учил Оби-Ван Кеноби и сосредоточился:
- Вы арестовали не того человека.
- Мы арестовали не того человека.
- Вы сейчас же пойдете в «клуб сестричек Патти».
- Мы сейчас же пойдем в «клуб сестричек Патти».
- Вы должны обязательно выпить по четыре порции «Древней Селонии».
- Мы должны обязательно выпить по четыре порции «Древней Селонии».
- Вам нужно оставаться в клубе до утра.
- Нам нужно оставаться в клубе до утра.
«Классно получилось. С троими справился! Оби-Ван бы гордился мной!» - подумал Люк, залюбовавшись строевой
походкой охранников порядка. Увеселительное заведение находилось через дорогу и с удовольствием принимало
даже таких официальных гостей.
- Люк, ну что вы наделали?
- Как это что? Быстро в спидер!
Ривван залез внутрь и машина взмыла в темные небеса.
- Люк, но теперь и вас обвинят. Вы помогли сбежать мне.
- После сессии поглощения «Древней Селонии» они забудут не только о том, что должны были кого-то арестовать,
но и о том, кто такой Вейдер! - Спидер сделал крутой разворот, с Риввана ветром сбило фуражку. - Меня один раз
Хэн угостил, после одной рюмки я часа три вспоминал свою фамилию.
- А куда мы летим? Бежать от закона - это тоже не выход.
- Мне как раз нужен был напарник для одной миссии, а Хэна я взять не могу. Поможете?
- Всегда рад служить. Так вы не сказали, куда мы летим?
Ответ Люка заставил Риввана сползти вглубь сиденья спидера.
Глава 15. Гостеприимство Коррибана
Все любят разгадывать других, но никто не любит быть разгаданным.
Ф. Ларошфуко
- Милорд, ваш сын только что прибыл на республиканском грузовом корабле в ангар SQ-4. – доложил капитан Экзекьютора. Вейдер был слегка удивлен, что Люк избрал такую странную машину для странствий. Неужто в Республике перевелись икс-винги?
- С ним прилетел еще один молодой человек.
- Спасибо. Проводите их в мои апартаменты. «Кого это привез Люк? Соло? Только его мне здесь не хватало», –
мысль о том, что на Экзекьюторе появился наглый кореллианец, готовый в любую минуту пальнуть из бластера, не
порадовала Вейдера. - «Неужели вуки тоже взяли?»
*****
Люк видел Экзекьютор только один раз в жизни и при таких обстоятельствах, которые он уже не раз пытался захоронить в самом глубоком склепе воспоминаний. Более трех лет назад он отчаянно ловил последние мгновения свободы, бессильно следя за тем, как флагман затягивает Тысячелетний Сокол в нору хищника. Беспинский кошмар еще
очень долго преследовал Люка, принуждая вновь и вновь возвращаться к пережитому. Каждое слово, произнесенное
Вейдером, навсегда вьелось в память, как и каждый его жест, шаг, удар, блок; ослепляющая боль от потери руки и рокот ада, молвящий: «Я твой отец.» Никто не знал, какие внутренние муки возвели его на иную ступень восприятия.
Заставили перерасти самого себя. Осознать, что Вейдер действительно сохранил ему жизнь. Почувствовать то, что
было скрыто для остальной Галактики. Увериться, что в его демоническом отце оставалось добро, как будто не благодаря Светлой стороне силы, а вопреки ей.
А наперекор Темной стороне силы, Люк вышел победителем из поражения. Сознание не смирилось с правдой, но
приняло ее всю, преобразовав испытанное в своем алхимическом горне и получив единственное правильное решение. «Я не могу убить собственного отца!» Мощность ответа превзошла разрушительность судьбоносного откровения, рассеяла Тьму в Свете и зажгла Свет во Тьме.
И теперь, за плотной сетью треугольников Имперских разрушителей, перед Люком опять вырисовывался тот самый беспощадный Палач, призванный казнить и устрашать. Его и его братьев-повстанцев. Все более становилось
осязаемым знакомое присутствие. Но Экзекьютор более не охотится за ним, и приближение не таит в себе опасности.
Он не просто верит в это, а знает. В Силе нет слепой веры, в Силе есть знание и ощущение. Ощущение того, что
здесь нет злейшего врага, здесь только его отец.
Ривван не испытывал и тысячной доли переживаний Люка. Для него Экзекьютор был невиданным кораблем, внушающим одновременно и ужас, и восхищение перед боевой мощью. Навстречу путешественникам вышел имперский военнослужащий, учтиво склонивший голову в знак приветствия и представившийся капитаном разрушителя.
Люк задумался о том, какая это, должно быть, сложнейшая и ответственнейшая работа – руководить такой громадиной. Внутренность Экзекьютора заставила еще раз оценить гигантские размеры летательного аппарата. В ангаре, где
они высадились, без труда поместилось бы несколько корветов.
Капитан повел их дальше, с неожиданным для имперца дружелюбием объясняя назначение того или иного помещения. Один ангар сменился другим, зал за залом, коридор за коридором они постигали «вражеские» укрепления. В
одном из помещений, заставленным какими-то приборами, к Люку подошел человек среднего роста с нашивками
адмирала:
- Командир Скайуокер, рад вас видеть. Адмирал Пиетт, к вашим услугам.
- Рад познакомиться, адмирал.
Люк чувствовал скользящие по себе взгляды стоявших рядом с Пиеттом техников и офицеров. Вот что значит быть
в стане врага или, по крайней мере, бывшего противника. «Какое странное ощущение, когда тебя исподтишка разглядывают», - подумал он. «Естественно, теперь все имперцы в курсе, что генерал Республики еще и сын Вейдера. Нет,
даже не это главное. Я же взорвал Звезду Смерти». Для повстанцев это было победой, а кем его считали в Империи?
И не в какой-то там безнадежно далекой Империи, а здесь, на Экзекьюторе. Здесь он прослыл врагом государства?
Подобно тому, как его отец нажил себе славу военного преступника в Республике. «Занятная аналогия семейного
сходства», - решил Люк.
- А вот тут двумя этажами ниже начинаются помещения, предназначенные Эскадрону Смерти, – произносил в эту
минуту капитан. Ангары AT/AT, AT/ST и другой техники.
- Я даже видел их в действии! – сказал Люк. – «Лучше не буду рассказывать, как на Хоте я уничтожил две такие машины».
- Вы можете осмотреть их позже, если пожелаете. Боюсь, сейчас ваш отец ждет вас.
Через двадцать минут после посадки корабля перед Вейдером предстали его сын и никто иной, как его бывший
кессельский надзиратель. Пригласив их расположиться в маленьком зале совещаний и выслушав отчет о приключениях, он промолвил:
- Значит, Ривван, я нанес серьезный ущерб вашей репутации добропорядочного республиканца?
Какого ответа ждал от него Вейдер в тишине, рассыпающейся комками неловкости? Он сделал свой выбор и сам
должен отвечать. Решив сотворить из ничего какую-нибудь вежливую, пусть и бессмысленную фразу, Ривван успел
произнести:
- Лорд Вейдер, я вовсе...
- Ривван, чтобы обо мне не говорили ваши мятежные компаньоны, я все же умею быть благодарным. Вы помогли
мне спасти сына, я могу помочь вам сделать карьеру в имперских войсках.
Каул был ошеломлен предложением, но заметил, что и сидевший рядом знакомый джедай отреагировал ничуть не
лучше.
- Я не могу пойти на это. Я всю жизнь служил Альянсу, а потом Республике.
- Наверно, вы сами не раз задумывались, почему вы служили именно Альянсу.
- Я считал своим долгом внести вклад в борьбу за свободу. – Ривван удивился, как он вообще смог выговорить такие
слова в присутствии человека, который пресекал все попытки этой пресловутой борьбы за свободу.
- Разве имперская армия не освобождает Галактику от вонгов? Разве теперь у нас иные цели?
Темный Лорд терпеливо ждал ответа, а Ривван не знал, что ответить. Вроде бы Вейдер был прав.
- Я не подстрекаю вас к борьбе против Республики или предательству ваших идеалов. До своей благородной службы на Кесселе вы были в наземных войсках или во флоте
- Я начинал на икс-вингах, но пилот из меня никакой, и в конце войны я переквалифицировался в командира отряда республиканских коммандос. Потом меня повысили в звании, а на Корусканте создавалось специальное подразделение для охраны... хм...
- В сражении на Кам-Диопне мы потеряли двоих командиров в Эскадроне Смерти. Естественно, вам сначала придется многому учиться, так как имперская техника и наше стандартное вооружение отличаются от республиканских.
Это очень престижный вид войск. Вы будете служить под командой генерала Виирса.
- Но я... бывший повстанец. Как меня воспримут имперские офицеры?
- Как человека, которому доверяет главнокомандующий имперскими войсками. У вас будет масса времени в полете
на Коррибан, чтобы обдумать это, – уверенно подытожил Вейдер. Сказанное Ривваном удостоверило его, что зерно
искушения посеяно. Почему бы не перетянуть на свою сторону порядочного человека из Республики?
- В полете куда? – подключился Люк.
- На Коррибан, - Вейдер повернул голову в его сторону.
- Так это правда? Эта жуткая планета существует? - воскликнул Люк, озадаченный невеселыми мыслями об ужасных
ситхских храмах.
- Эта планета существует. Какой хатт сказал тебе, что она жуткая? - в голосе его отца послышалось удивление.
- Не помню, где-то слышал.
- К твоему сведению, сын, Коррибан – одна из самых красивых планет, которые мне довелось увидеть. А я видел
многое. Впрочем, скоро ты сам будешь иметь возможность убедиться.
- А как же жертвоприношения? Это правда, что неподходящих учеников ситхи сбрасывали в подвал с крысами и
они съедали их живьем?
- Впечатляющая история. Люк, представление о планете можно получить, лишь посетив ее, а не слушая рассказы
посетителей кантин. Теперь о деле. Я изучил ряд манускриптов и нашел два древних пророчества, которые очень
похожи друг на друга, – на этих словах Вейдер, не вставая с кресла, с помощью Силы перебросил сыну миниатюрный
датапад. Люк поймал его и прочитал вслух записанное:
- Придет время, когда неверующие воины устремятся в мир из далекой бездны, неся с собой страх и боль. Адовы
врата откроются и воины страха принесут с собой разрушение. Ну и что это значит? Я понимаю, что воинов можно
ассоциировать с вонгами.
- Люк, я не знаю, что такое врата ада. Никаких таких ворот на Коррибане нет. Более чем вероятно, что это аллегория. Древние ситхи не боялись экспериментировать и изобрели множество малопонятных нам вещей. Некоторые
исследования были настолько опасны, что соответствующие артефакты и описания были впоследствии уничтожены
другими ситхами. Не говоря уже о джедаях. Орден потратил столетия, чтобы изжить это наследие.
- Я должен искать какие-нибудь рукописи?
- Там нет библиотек. Коррибан аккумулировал знания во фресках, барельефах и других настенных изображениях.
Я могу показать тебе несколько холоизображений, чтобы ты имел представление, но их количество беспредельно.
- Приятная перспектива.
- Сила всегда будет с тобой в твоих поисках. Самой легенде восемь тысяч лет, но так называемые врата могли быть
придуманы и ранее. Ищи все, что могло бы напоминать о вонгах, о другой Галактике, о далекой бездне.
Люк с трудом представлял, как можно нарисовать далекую бездну.
- Я дам тебе все имеющиеся материалы и карты Коррибана. Там есть множество помещений, вход в которые открывается только с помощью Силы.
Но Люк уже не слушал Вейдера. Его сознание внезапно начало протестовать. Это храмы ситхов, храмы Тьмы!
- Разве я, как джедай, могу посещать храмы ситхов? Я предаю Светлую сторону Силы!
Вейдер понял бунт в душе сына и принялся за свою обязанность подавлять восстания, избрав сарказм своим оружием:
- Неужели экскурсия по древних музеям может послужить достаточной угрозой или искушением для джедая, чтобы
перейти на Темную Сторону?
Люк не отвечал.
- В свою бытность верховным канцлером Палпатин не раз посещал действующий Храм джедаев. Мне никогда не
приходила в голову идея спросить покойного Императора, боялся ли он при этом перейти на Светлую Сторону. –
Сарказм перешел в относительно незлую усмешку, настолько незлую, насколько это было возможно для Темного
Лорда.
- Я и не боюсь! Джедаи бывали в этих святилищах?
- Я их там не видел. Безусловно, старый Орден запретил бы тебе такую поездку.
Сказанное не придало Люку уверенности в себе.
- Сын, в рамках тех традиций ты уже совершил преступление, разговаривая со мной.
Люк вдруг словно вспомнил, кто его отец:
- Скажи, зачем ты посещал Коррибан? Там проводились какие-то обряды?
- Там уже почти семь тысяч лет не проводятся обряды. Прежде всего, это культурное наследие древних цивилизаций. Кстати, шесть лет назад, когда мои агенты собирали данные о тебе, я получил одну интересную холозапись с
Явина. Тебе вручили медаль за уничтожение Звезды Смерти. Ты знаешь, где проводилась эта церемония?
- Какой-то древний... храм. Этого не может быть! Это храм ситхов?
- Естественно.
Последние сгустившиеся тучи тревог начали понемножку рассеиваться, но Люк еще помолчал перед тем, как вынести свой окончательный вердикт и улыбнуться:
- Хорошо. Это далеко? На Кореллии мне пришлось взять первую попавшуюся развалюху вместо корабля, некогда
было выбирать. Здорово, что мы вообще долетели.
- Мне уже доложили о превосходном пополнении мусорного отсека Экзекьютора. Да, это очень далеко. Я дам тебе
разрушитель класса Император.
С удовлетворением наблюдая за тем, как его сын широко раскрывает глаза от изумления, Вейдер добавил:
- Для защиты, а не для безрассудного нападения на вонгов. Хотя я... уверен, что их нет на Коррибане. По планете
удобнее всего передвигаться с помощью ламбда-шаттла. Ты, кажется, неплохо осведомлен о таком летательном аппарате?
Люк понял, что имел в ввиду Вейдер, вспомнив свои Эндорские приключения.
- Как поживает Борск Фейлиа? Я слышал, его милый племянник теперь обитает на Кесселе.
- Мне показалось, он был искренне огорчен предательством Огрины.
- Что не заставило его подать в отставку.
- Скандал быстро замяли. Да и Огрина так ничего нам и не рассказал на допросе. Вообще ничего. Так что я сразу
догадался, чья эта работа. А вот этот твой Джикс мог бы поменьше попадаться мне на глаза.
Вместо ответа из-под маски Вейдера вырвалось нечто, похожее на смех.
За неделю гиперпространственной скуки Люк успел добросовестно изучить все материалы о Коррибане. Порой
казалось, что ИЗР «Мститель» скучал с ним в унисон, ибо безукоризненная, но однообразная работа гигантского живого механизма, составлявшего экипаж, наводила как раз на подобные мысли. Долгий полет так надоел джедаю, что
ему уже не терпелось окунуться с головой в ситхские премудрости.
- Я хотел спросить вашего мнения, Люк, – раздался голос Риввана. Что ж, Люк уже давно ожидал этого вопроса. - Я
сам не принял пока окончательного решения.
Кого он хотел обмануть? Себя? В случае с Люком такой трюк не срабатывал. Скайуокер сразу понял, в какую сторону дует ветер, заметив, что Ривван потихоньку интересуется имперской техникой и беседует с офицерами. Но Люк
чувствовал, что для бывшего капитана Республики было важно именно его мнение. Почему? Он еще не мудрый старец, чтобы наделять общество своими поучениями. Тем не менее, от него ждали совета. И Люк принял эту роль,
подбодрив компаньона не слишком заумной для джедая фразой «конечно, трудно вот так взять и изменить привычный ход жизни, но иногда приходится». Предложение Вейдера казалось достаточно обоснованным. Ривван оказал
ему и его отцу огромную услугу, жаль, только, что это благородство не укладывалось в тесные рамки республиканских
законов.
- Командир Скайуокер, мы покинули гиперпространство, – доложил капитан ИЗР по комм-линку.
Почему они отчитываются перед ним? Он же не более, чем пассажир. Так приказал его отец? Странно. Люк решил
посетить мостик, чтобы поскорее увидеть долгожданную планету, ради которой он запер себя в чреве разрушителя. С
дивизией штурмовиков. Воспоминания о том, как Люк считал врагом любого имперца, были еще очень свежи в памяти. Когда при виде белой брони подсознание било в набат и сам собой выскакивал бластер или лайтсейбер. Зато
теперь он вместе с ними завтракает, обедает, ужинает, не только обсуждает подробности предстоящей вылазки, но
иногда даже разговаривает, стараясь казаться непринужденным. А еще совсем недавно Люк бы сто раз подумал, прежде чем отправиться куда-нибудь в компании пятнадцати штурмовиков и трех офицеров – а именно такой состав экспедиции запланировал для него Вейдер.
Вот он, Коррибан, сердце Тьмы и таинственная ложа ситхов. Если Татуин казался из космоса желтым пыльным
шариком, который хотелось пнуть ногой, Хот приглашал поиграть в снежки, а Эндор завораживал густотой синезеленых красок, то Коррибан не был похож ни на одну ранее виденную планету. Небесное тело источало почти все
цвета радуги, правда, с явным преобладанием темных оттенков. Казалось, что луч голубого солнца, ударяясь о поверхность черной сферы, выбивал из нее разнообразные искры. Люк заметил, что уже полчаса таращится на экран
перед собой.
- Разрушитель занял свою позицию на орбите, командир Скайуокер. Я распорядился выслать дроидов-разведчиков.
- снова докладывал капитан ИЗР.
Люк хотел спросить, зачем, но тут же остановил себя. Надо отдать должное ответственности имперцев. Сам бы он
уже очертя голову бросился на поиски приключений.
- Мы рассчитываем получить первичные результаты через пять-шесть часов.
- Спасибо, капитан. «Ну вот, придется ждать еще полдня.»
Как и обещал офицер, через несколько часов Люк уже сидел рядом с капитаном ламбда-шаттла, стараясь не пропустить ничего из новых впечатлений. Холмы бронзового и красного песка перемежались коричневым рельефом
огромных камней. Опустошенная местность становилась все темней и темней, пока, наконец, не переросла в лес.
Путь пролегал над возвышенностями, и Люк решил, что никогда не видел настолько высоких гор, разрывающих облака остроконечными вершинами. Капитан был не против поделиться властью над благополучием шаттла с джедаем,
и вскоре его усилиями они миновали «рифы». Достигнув небольшой долины в кольце суровых скал-стражников, Люк
понял, что его необычная миссия должна вот-вот начаться.
- Начнем с храма Смерти, хорошо? – дружелюбно обратился Люк к остальным.
- Да, командир, – ответил ему капитан Ли-Бриллах, очень четко и практически без эмоций.
Люк направил шаги к строению, немного озадаченный странной реакцией спутников. Он представил на их месте
Хэна, Веджа, пилотов Разбойного Эскадрона. Сколько разговоров возникло бы только из-за одного названия святилища? А здесь и штурмовики, и офицеры шли как будто на ежедневную службу, а не в мрачнейший ситхский храм.
Или это он сам стесняет их своим присутствием?
Первое впечатление на пути Люка оказалось сверху почти полностью заросшим зеленью и мхом, так, что его трапецоидная форма была еле-еле различима. Тяжеленная плита у входа отодвинулась по воле Силы. Люк не любил
такие всенародные демонстрации «фокусов». Он почувствовал, как по отряду пробежала волна удивления, быстро
сменившаяся ощущением того, что все так и должно быть. Значит, они действительно видели в нем прежде всего сына Темного Лорда. Размышляя о том, плохо это или хорошо в данной ситуации, джедай проскользнул внутрь.
Великолепный широкий коридор, стены которого были отделаны каким-то темно-серым, гладким и скользким
камнем, закончился еще двумя скрещенными черными плитами. Преодолев и это препятствие, странники попали в
огромный зал, растянувшийся на несколько этажей в высоту. Серые гробницы, хоть и украшенные искусными барельефами из красных и черных камней, не производили сколь-либо жизнерадостного впечатления. Люк не понимал
языка надписей, всезнайки C3PO рядом не было, и тайны иероглифов остались непостижимы. Изображенные на
стенах темные фигуры были похожи на кого угодно, но только не на вонгов. Тем не менее, Ривван, офицеры и
штурмовики с великим трудолюбием принялись за работу, успев за восемь часов облазить с холокамерами все закоулки храма.
«Эти существа мнили себя полубогами, желали завоевать Вселенную, и вот все, что осталось от них – унылые камни». Внезапный звонкий шум нарушил философские раздумья. Один штурмовик умудрился зацепить круглый прозрачный шар, который упал со стойки и разлетелся на тысячу осколков. Люк был готов поклясться, что точно слышал, как в это мгновение кто-то застонал. Он сиюминутно активировал лайтсейбер, ожидая нападения какого-нибудь
многострадального духа, потревоженного в своей усыпальнице. Видимо, и остальным стало не по себе, так как почти
одновременно с джедаем десяток присутствующих выхватили бластеры. Но ничего не случилось, и Люк, немного
смущенный своей реакцией, вместо нотации ободряюще улыбнулся неуклюжему солдату. «Как же хорошо иметь дело
с сыном Вейдера, а не с ним самим» - с облегчением подумал штурмовик.
Никаких свидетельств о татуированных воинах не преподнесли и три храма, построенные более высоко в горах.
Как и Храм Смерти, они были спрятаны под деревьями и кустарниками, взгромоздившимися на принесенной ветром
почве. Люк все время изнывал ожиданием. Это же легендарный Коррибан, что-нибудь непременно должно произойти! С разочарованием пришлось отметить, что Вейдер был прав, когда присвоил их пилигримству умаляющее имя
«экскурсия». Планета Ордена ситхов совершенно не походила на тот капкан для легкомысленных джедаев, которого
так ждал Люк. Семь тысяч лет забвения сказали свое и почти полностью растворили столпы первозданной Тьмы.
Неукротимая природа наступала на пятки когда-то грозным святилищам, поглощая их каменные своды под своими
собственными сооружениями.
Спустя два дня, Люк принял решение оставить этот регион и лететь к следующему комплексу. Но то ли Тьма решила все-таки продемонстрировать свое настоящее могущество, чтобы выгнать незваного джедая из уютных катакомб, то ли просто погода Коррибана творила чудеса на диво гостям, но едва шаттл успел подняться в небо, разыгрался настоящий шторм. Голубой гигант пустился наутек от угрюмых туч, даже не пытаясь их разогнать. Пришлось
вести корабль «наощупь по Силе» и в срочном порядке плюхнуться на ближайшую более-менее гладкую поверхность.
- Надо подождать конца этого светопреставления, – сказал Люк
Хотя горы и находились достаточно далеко, никто не чувствовал себя в безопасности и, вероятно, это несколько
оживило отряд.
- Я родился в Центре Империи и привык к дождям и грозам, но ничего подобного раньше не видел, – удивился ЛиБриллах.
- Кстати, в правительственных районах грозы никогда не было, – ответил другой офицер.
- Почему?
- Мой брат работал в метеорологической спецслужбе. В прямом смысле делали погоду по заказу. Как ты думаешь,
отнесся бы Император, если молния стукнула бы в его дворец?
Слушая разговор имперцев и вспоминая свое недолгое знакомство с Палпатином, Люк подумал, что ситх, наверно,
в ответ мог бы сам запустить молнию ничуть не хуже натуральной. Между тем, коррибанская мистерия набирала обо-
роты. Копья вершин содрогались от синих разрядов, отвечая небесам свирепым грохотом камнепада. Планета был
богата взрывчатыми ископаемыми, и гроза с изощренным наслаждением зажигала красное пламя на фоне черных
гор. Люк решил, что именно таким символическим представлением планета и привлекла поклоняющуюся Тьме
древнюю цивилизацию. Коррибан не был ни адом, ни раем. Дикие красоты веяли не просто суровостью, а редкостной, врожденной агрессивностью, с гордостью показывая все неприглядные черты характера. Или это служило своеобразным предупреждением расплодившимся здесь ситхам? Но кто иной возжелал бы искать пристанища в здешних
далях, кроме форсъюзера, одержимого мечтой доказать свое право сильного. Словно отражая мысли Люка, буря оторвала от скалы какое-то несчастное дерево и поволокла его вниз, размахивая догорающим обломком, как световым
мечом. Он отдал воображению все бразды правления разумом и увидел, как огненные отблески приобретают причудливые очертания, похожие то на голову оскаленной оранжевой вампы, то на дергающего хвостом гигантского хатта, то на расправляющего крылья дракона.
Шторм утих только через два часа. Небо расчистилось также внезапно, как и затянулось тучами, словно убрав декорации со сцены и оповещая зрителей о конце грандиозного зрелища. Правда, последние все еще не могли придти в
себя и долго, словно зачарованные, смотрели на расстилающуюся сверху белизну. Выйдя с Ривваном и двумя офицерами наружу, Люк увидел, что посадил корабль вблизи леса. Искушение поглазеть на иссиня-черные заросли изнутри было велико, но он удержался от приступа любопытства. Во-первых, у него была цель. Во-вторых, Вейдер предупредил его о том, что некоторые представители фауны Коррибана будут пострашнее вонгов.
Вспыльчивые коррибанские боги, видимо, сами устали от своей злобы, и в течение непродолжительного полета
шаттла не тревожили небеса новыми вспышками ярости. Вдали показались еще более неприступные горы, а на холокартах показалась очень досадная ошибка.
- Командир Скайуокер, отряд не нашел никаких строений среди скал. – доложил лейтенант в белой броне.
- А ведь этот храм Тьмы, наверно, не маленький, – задумчиво произнес Ривван.
- Самый величественнейший из всех, созданных ситхами! Но здесь нет ни деревьев, ни лесов, не понимаю, где они
его спрятали, – расстроенно протянул Люк. – Местоположение совпадает с вон той скалой. Ерунда какая-то получается.
- А координаты?
- Один ситх... Стой! Я понял! – молот озарения ударил по черепу. Наверняка, Вейдер построил свой замок на Вьюне по образу и подобию коррибанских строений. Святилище действительно было на месте исключительно высокого
и острого пика в середине горной гряды, вернее, внутри скалы.
На радостях Люк решил сразу пробраться вверх по лестницам, чтобы оценить пропорциональность работы и высоты строения. Путь казался бесконечным, а души древних ситхов, вероятно, второй раз переживали смерть – на сей
раз от хохота, потешаясь над самонадеянностью джедая и отвечая на каждую покоренную лестницу следующим рядом ступенек. На тридцать пятом этаже Люк послал несколько мысленных проклятий в адрес несносных строителей,
и, окончательно истощив себя, прислонился к стене. В храме Смерти он насчитал девять этажей, все в согласии с девятеричной системой исчисления древних строителей. Неужели ему придется обойти восемьдесят один этаж? Вот
этого Вейдер не соблаговолил сообщить! Если раньше он задавался вопросом, так ли уж его отец далек от Светлой
стороны, эта хитрость, по мнению Люка граничащая с подлостью, расставила все крючки над иероглифами доказательств. Ему и в голову не пришло, что Темный Лорд просто решил обезопасить себя от типичного скайуокерского
нытья.
Люк спустился вниз, тогда как его спутники начинали медленный путь наверх. Каждый этаж был непохож на предыдущий ни оформлением стен, ни размерами. Если первый и второй этажи смогли бы вместить пару шаттлов один
на другом, то третий оказался довольно низким («Чубакке пришлось бы чуть согнуться»). На удивление экспедиции,
здесь не было ни одной истлевшей вещи. Все внутреннее убранство было выделано из шлифованных камней или
металла. Пусть ситхи и исчезли во тьме небытия, но их храм мог простоять еще десять тысяч лет. Закрепленные на
стенах прозрачные полусферы, очевидно, работали по принципу солнечных батарей, не давая залам утонуть во тьме.
С четвертого этажа начался нескончаемый поток тех самых знаменитых цветных фресок, о которых Люку рассказывал Вейдер. Пристальный просмотр восемнадцати галерей так и не раскрыл деталей появления вонгов в Галактике.
Как говорится, один ситх знал, о чем повествовали настенные шедевры. Впрочем, Люк уже свыкся с единственной
утешавшей его идеей - засыпать своего отца холоснимками в надежде, что Темный Лорд разберется.
Следующие два дня ушли на разглядывание изображений, по-видимому посвященных разумной жизни вместе с населявшими Галактику существами. Так и не найдя на них характерных татуировок, Люк почувствовал себя сидящим в
луже разочарования. Ум отвлекался на любые мелочи. Вдобавок, какой-то неясный проблеск заставил Силу на мгновение задрожать и тут же исчез. Люк приписал это своей усталости и обманчивости ситхского храма.
- Командир Скайуокер, сегодня мы успеем осмотреть еще один этаж, – произнес Ли-Бриллах.
«Интересно, а смог бы AT/ST забраться вверх по такой лестнице?» - думал в этот момент Люк, глядя на размеренную поступь штурмовиков. Заметив, что вопрос был обращен к нему, он спохватился и ответил:
- Не стоит. По-моему, все и так уже устали.
*****
Ночное небо сверкало великолепным сиянием беспорядочно рассыпанных драгоценностей. Где-то там блестела
надменная звезда его неудачи и беспокойно металась комета отчаяния, вероятно, все еще в поисках проклятой Галактики вонгов. Снова показалось, что ровное поле Силы вздрогнуло под действием незнакомого присутствия. Померещилось? Тьма проснулась ночью и искушает джедая? Решившись спросить ночного гостеприимства в храме Тьмы,
Люк добрел до двадцать первого этажа, улавливая малейшие колебания Силы. Постепенно уверившись, что он дей-
ствительно тут не один, Люк решил поискать неведомое на следующем этаже.
- Я приветствую тебя, джедай Скайоукер.
Услышав тонкий голос, видимо, принадлежавший женщине, Люк резко обернулся и увидел закутанную в темный
плащ фигуру твилекки. Если его ощущения верны, это не ситх...
- Кто вы? – спросил он, предусмотрительно держа руку на рукоятке меча.
- Юк-кам Биранат, рыцарь-джедай. – представилась твилекка.
- Вы... живете здесь? – продолжил Люк, сам изумившись нелепости вопроса.
- Можно и так сказать, – улыбнулась его собеседница. Воздух наполнился теплотой, не свойственной Темной стороне. - Мой корабль разбился о здешние скалы около десяти лет назад.
- Мне жаль...
- Сначала мне тоже было жаль. Но теперь я буду счастлива прожить здесь последние дни и уже давно не собираюсь
покидать эту планету, Скайуокер.
- Вы знаете мое имя? – Люк только сейчас обратил на это внимание.
- Я слышала, как тебя называли штурмовики. Значит, ты сын Энакина Скайуокера? Я даже помню твоего отца.
Жаль, что он погиб в столь юном возрасте, – в голосе отшельницы зазвучала неподдельная грусть.
Люк находился в замешательстве. Твилекка-джедай долго жила на Коррибане и, безусловно, могла бы помочь ему.
Вот только она не знала, кто называл себя Вейдером. Что будет, если он расскажет правду? Он до сих пор не знает
подробностей, но у Темного Лорда, кажется, был какой-то «конфликт» с Орденом и это еще очень мягко сказано... С
другой стороны, джедай не может лгать джедаю. Что теперь делать? К счастью, Биранат первой продолжила разговор:
- Знаешь, рыцари Ордена считали твоего отца Избранным.
- Кем считали? – осторожно поинтересовался Люк, решив про себя, что храмы ситхов все-таки оказывают вредное
влияние на психику.
- Древнее пророчество гласило, что в смутные времена придет Избранный, который восстановит баланс Силы.
Многие из джедаев верили в эту легенду и считали дарования Энакина доказательством.
Три часа ночи по стандартному времени, он разговаривает с джедаем в храме ситхов, и речь, кажется, идет о Вейдере.
- Как получилось, что джедай путешествует по ситхским храмам на имперском шаттле?
- О, это долгая история. «И вообще я сюда на ИЗР прилетел».
- Я буду рада услышать ее от тебя. Что произошло в Галактике за десять лет? Повстанцы добились успеха? – с надеждой в голосе спросила твилекка.
- Да. Три года назад Империя была разбита.
- Слава Великой Силе, – Биранат засияла от радости. – Как это произошло? Как ты стал джедаем в темное время? У
кого ты учился? Тебя воспитал кто-то из повстанцев? - внутренняя дисциплина отшельницы не мешала искрам жадного любопытства накалять пространство и закидывать Люка вопросами.
А вот Скайуокер не знал, с какого места начать рассказ, то ли со стратегии Мон Мотмы (но это слишком скучно), то
ли перечислить наиболее удачные операции Разбойного Эскадрона (но это слишком непонятно без карты Галактики). Наконец, он решил остановиться на пересказе собственного жизнеописания и биографии близко знакомых технологических ужасов.
- К Восстанию я присоединился только в восемнадцать лет. До этого я жил на Татуине и вообще ничего не знал о
моих родителях. Бен Кеноби, то есть Оби-Ван охранял меня. У меня есть сестра-близнец Лея, но она выросла в королевском доме Органы. Имперцы захватили ее, а ко мне попали Леины дроиды с планами Звезды Смерти. Это боевая станция, способная уничтожить планету. Имперцы взорвали Альдераан. – Люк замолчал на момент, увидев крайне печальное выражение лица твилекки. Вокруг ее зеленых глаз вспыхнули морщинки и только сейчас он различил,
что перед ним уже немолодая женщина.
- Продолжай. Погибших друзей не вернешь.
- Нам удалось вызволить Лею, надо сказать, благодаря ей самой. Позже мы с повстанцами атаковали Звезду Смерти
и уничтожили ее.
- Что-то подсказывает мне, что это сделал ты. – Биранат лукаво улыбнулась и на мгновение сбросила двадцать лет
со ступенек возраста.
- Мне здорово помог мой друг. Иначе бы я не справился.
- Скромность делает честь джедаю. Значит, твоим учителем был Оби-Ван?
- Да, но в основном меня обучал Мастер Йода. Он жил на одной из заброшенных планет, но сейчас и он уже соединился с Силой навеки, так что мое обучение было недолгим. К сожалению, Оби-Ван мог заниматься со мной
только несколько дней.
- А что случилось с ним?
- Вейдер убил его на Звезде Смерти.
Биранат снова замолкла. Люк привез ей немало поводов для скорби:
- Что стало с этим... с Вейдером?
«Ну что ж, придется все рассказать», - подумал Люк. - После уничтожения Звезды Смерти Вейдер узнал о моем существовании и... стал охотиться за мной. Так получилось, что он привел меня к Императору, чтобы обратить на
Темную сторону. Для этого Палпатин посчитал нужным поджарить меня молниями. Это не помогло и он решил
убить меня.
- Но ты смог сам уничтожить его и Вейдера? Ты же сказал, что вы разбили Империю?
- Я не мог ничего сделать. Мой отец спас меня, – с гордостью в голосе произнес Люк. – Он бросил Палпатина в
реактор. - Заметив ошеломленный взгляд своей собеседницы, Люк продолжил:
- Энакин Скайуокер не погиб. Он стал Дартом Вейдером. Я узнал об этом за полгода до встречи с Императором.
- Не может быть... - зеленые глаза Биранат застыли в шоке.
- Это именно так. Даже Мастер Йода и Оби-Ван не верили, что он способен сделать что-то хорошее. Я встретился
с ним, потому что верил в своего отца... Мои друзья взорвали вторую Звезду Смерти. Совет Альянса восстановил
Республику. Вот и все.
Прошло десять минут, пока, наконец, затихшая твилекка смогла решиться на следующий вопрос:
- Неужели Вейдер теперь в руководстве Республики?
- Нет, все намного сложней. Палпатин успел сильно изранить моего отца молниями. Я был наивен, думая, что после того, что случилось, повстанцы простят Вейдера, и привез его к ним. Он выжил, но был осужден на пожизненное
заключение.
А теперь мы опять воюем, но на этот раз не с Империей. В Галактику вторглась цивилизация юужань-вонгов, они
уже захватили Корускант и кучу территорий. Для Республики сейчас, скажем так, не лучшие времена. Один раз я попал к вонгам в ловушку, но мой отец сбежал из тюрьмы и спас меня. Сейчас он возглавляет остатки Империи и ведет
войну. Есть два древних пророчества о нашествии вонгов и очень может быть, что древние ситхи могли найти какойнибудь способ сообщения между Галактиками. Поэтому я здесь. К сожалению, наша экспедиция уже почти третий
день ползает по храму с холокамерами, но пока мы ничего не нашли. - Люк был рад поменять тему разговора. - Может быть, вы сможете мне помочь? Мне вообще непонятно, что означают все эти фрески.
Твилекка все еще смотрела куда-то вдаль. - Фрески первых двадцати этажей - это космогония. Развитие Галактики.
Далее следует история, в таком виде, в каком ее представляли ситхи. История планетарных систем, история их Ордена. Их философия. С шестьдесят третьего этажа начинается уровень пророчеств – может быть, ты и найдешь там
что-нибудь полезное.
- Вот оно что. - Люк задумался. – Я обязательно посмотрю.
- Да, кстати! Мне кажется, это происходит довольно редко, может быть, раз в месяц – быстро заговорила Биранат. У Коррибана есть два спутника, Жайбас и Карас. Ночью стены храма концентрируют свет этих лун и на каком-то из
этажей... это трудно рассказать, ты должен увидеть сам. Наверно, сейчас уже рассветает. Я была рада встретить тебя,
джедай Скайуокер. Сила будет с тобой всегда.
- Для меня большая честь познакомиться с Вами, госпожа джедай Биранат! Да прибудет с вами Сила!
Люк надеялся расспросить твилекку о старом Ордене, но она уже исчезла в глубине узких лестниц, видимо, стараясь уйти до прихода его товарищей, а может быть, и найти равновесие среди переполнявших впечатлений. Он вдруг
понял, что ужасно устал и улегся спать прямо на полу. Через два часа Люка разбудили Ривван и Ли-Бриллах, одновременно искавшие его по комм-линку. Теперь нужно было добраться до шестьдесят третьего этажа.
Круглый астрономический календарь занимал почти весь зал и был запечатлен на полу, окруженный изящным металлическим ограждением. Люк привел сюда одного из имперских офицеров, который хвастался образованием астрофизика, но и он не смог ничего разобрать. Два лунных месяца с презрительной небрежностью накладывались друг
на друга и попытки увидеть логику в значках и крючках не привели ни к каким результатам. В довершение ко всему,
Люк постоянно вспоминал свой ночной разговор с джедаем-твилеккой и рассказанную ей легенду. Что значит баланс
Силы? Решив, что чего бы это ему не стоило, он добьется объяснений у самого Вейдера, Люк, между тем, обошел
еще несколько выставок абстрактного искусства. Твилекка говорила о свете спутников. Как же он увидит этот свет,
если в храме Тьмы нет ни одного окна?
Сваливаясь от усталости и мысли «Я только немножко отдохну», Люк посмотрел на часы. Стандартная полночь. Как
назло, в храме не было ни одной скамейки – наверно, так злобные ситхи издевались над своими учениками. Люк
спустился этажом ниже и обратил внимание на небольшой низкий постамент в центре зала. Взгромоздившись на
него, он скрестил ноги, а весьма скоро принял более удобную позу, пусть и не приличествующую медитирующему
джедаю. Манящая истома постепенно овладевала разумом, глаза закрывались сами собой, казалось, что блестящие
сферы и изогнутые стены вокруг него пришли в движение. Люк уже видел десятый сон, когда его веки неприятно
вздрогнули от яркого света.
Он вскочил на ноги и увидел, как нежное свечение струится прямо из стен. Храм ожил. Лучи отражались от многочисленных зеркальных поверхностей, приобретали окраску в преломлении на прозрачном камне, постепенно принимая четкие формы в пространстве перед зрителем. Люк спрыгнул с постамента и вся магия рассеялась, превратившись в бесформенное облако. Осознав урок, он снова скрестил ноги на своем возвышении и стал терпеливо наблюдать.
Мифические существа, геометрические фигуры, волшебные образы – поначалу все это было чрезвычайно интересно, но через два часа он полностью разочаровался в спектакле. Какие предсказания могли древние цивилизации
столь непонятно зашифровать для потомков в лучах спутников Коррибана? Люк изо всех сил напрягал мышление.
Сияющая сфера подозрительно напоминала Звезду Смерти, и, превратившись в скопление маленьких светящихся
точек, рассыпалась и исчезла. Люку оставалось только мысленно посетовать на свое больное воображение. Ну не
ситхи же придумали суперлазер.
Предупреждение отшельницы о том, что такое представление дается раз в месяц, было единственным фактором, не
дающим ему уснуть. Только сейчас Люк заметил, что оставил холокамеру этажом выше. Если он пойдет искать ее, то,
возможно, пропустит что-нибудь забавное. Тем временем, в зале вычертились две красные сферы, а под ними нари-
совался маленький желтоватый шарик. Где-то он уже видел что-то подобное, но сонливость мешала думать. Между
сферами возник какой-то двигающийся по спирали ритмично мерцающий квадрат. Спираль растаяла и ее место заняла человекообразная фигура с копьем в руке. Копье зашевелилось.
Люк провел следующие полчаса в лихорадочном возбуждении, безрезультатно пытаясь сосредоточиться на плывущих образах. Наконец, представление подошло к концу и сияющие лучи медленно растворились в темноте. Настало утро. Храм уснул. Скайуокер понял, что он ничего не понял.
Глава 16. Верокрушение
Кто так часто обманывал тебя, как ты сам?
Б. Франклин
Единственным человеком, которого серьезно волновало отсутствие в генеральских рядах юного джедая, была Лея
Органа-Соло. Ни от сбежавшего в прямом смысле к ситху на рога братца, ни от улетевшего на Рилот супруга не поступало никаких весточек. Оставалось только посетовать на проклятую холосвязь, бегло посмотреть на себя любимую в зеркало правительственного дворца и поспешить на очередное собрание Совета Республики.
Принцесса давно поняла, что от того, примет ли она участие в собрании или нет, ничего не изменится. Кардинально новых идей не было ни у кого. Возможно, стоило бы устроить сеанс мозговой атаки вместе с многочисленными
сенаторами, но Сената как такового уже не существовало. В военное время, как и в старое доброе время Альянса, все
важнейшие решения при-нимал Совет. Добрая половина сенаторов уже разбежалась, а оставшиеся превратились в
мальчиков (суллустанчиков, родианчиков, гаморреанчиков – нужное подчеркнуть) на побегушках, став лишь посредниками. Пока Люк впечатлялся коррибанскими скитаниями, Республика догорала. Естественно, это было всего лишь
мнение никуда не годных, но чрезвычайно вьедливых местных пессимистов, чье воображение всегда предвосхищает
любые мрачные сценарии. Не все было так плохо, как этого хотелось бы врагам, но и не так хорошо, как два года назад.
С достоинством поприветствовав все политическое содержимое небольшого зала, принцесса позволила своим глазам один затейливый вираж перелета от главы Совета к Мадину. Если бы не военное положение, Лея не отказала бы
себе в удовольствии немного пошпионить за этой парочкой. Например, покопаться в памяти дроида-секретаря Мадина... надо же, какие мысли приходят в голову.
- Уважаемые члены Совета Республики! Бесценные друзья и преданнейшие благодетели Галактики, - Мон Мотма
возносила молитву. - Как вы знаете, недавно Республика понесла новую и очень тяжелую потерю. Последняя массированная атака вонгов бросила в грубые лапы захватчиков маленькое государство. Планета Иш-Эйлес лишилась самого ценного - свободы и независимости. Еще один народ страдает. Еще один повод для скорби.
- Несмотря на это, у меня есть превосходные новости для вас. Адмирал Акбар со дня на день должен прибыть с
группой новейших крейсеров, только что построенных на верфях Мон-Каламари. Это составит прекрасное пополнение нашего флота и поднимет боевой дух в войсках.
Из каждой речи вместо легко усваиваемого завтрака можно приготовить торжественный обед, и шеф-повар Республики неплохо владела этим искусством. К сожалению, далеко не все желали вкусить такого лакомства. Лея настороженно следила за Мотмой. Как сообщил ей генерал Додонна в приватной беседе, республиканские войска оказались неприятно оттеснены на далекое расстояние, а потерянная планета сидела на затылке кореллианского сектора.
На талантливого каламарца, как всегда, возлагались огромные надежды. К счастью, Мон-Каламари декларировала
верность Республике уже давно и не собиралась оставить сей гигантский конгломерат, в отличие от многих систем,
которые одна за другой поворачивались к ним не лучшей стороной. Ход истории словно не знал иной линии, кроме
спирали и заново пропечатывал клише бед Старой Республики. Кто-то под давлением вонгов, а кто-то и совершенно
добровольно заключал мир с завоевателями. Что поделать маленькому народу бедной планеты Крои-ан, король которой при первой же угрозе подписал пакт о сотрудничестве с Ца-вонг Ла. Нужны были новые союзники, более
сильные и смелые.
- Первое, что необходимо сделать – это расчистить близлежащие к сектору регионы, – сказал Мадин.
- Не знаю, потянем ли. Донесения с Иш Эйлес говорят о наличии у вонгов каких-то громадных кораблей, – недоверчиво произнес Додонна. – Тут никакими крейсерами не разживешься.
- Ну-ну, будем оптимистами, Ян.
- Фейлиа, ваш доклад, – прервала их беседу Мотма.
- Премногоуважаемые члены высокого собрания, – начал сладкоголосый ботан. После случившегося с племянником он несколько растерял привычную наглость, но в умении льстить определенно одолел новые высоты. Фейлиа
старался во всем держаться Мотмы, и, таким образом, сохранил положение доверенного лица.
В этот момент в зал зашел секретарь Мотмы, дроид серебристого цвета, похожий на С3PO. Вслед за ним катился
R2.
- Госпожа Мотма, этот астродроид утверждает, что только что получил очень важное послание от Ном-Анора для
всего Совета. Он желает выйти на связь через главную систему немедленно, как только мы включимся в холонет.
- Включите канал сообщения.
Все семь человек привстали, сгрудившись вокруг низенького дроида, торопливо подъехавшего к стойке с холопередатчиком. В пространстве возникла фигура бывшего представителя Кам-Диопны, на мгновение задрожавшая и вытянувшаяся в фокусирующем луче.
- Я обращаюсь к членам Совета Республики. У меня есть нечто, что могло бы заинтересовать в первую очередь
госпожу Лею Органу-Соло.
Увидев качественное трехмерное изображение одного очень знакомого контрабандиста, Лея ахнула и почувствовала, что голубая дымка начинает разъедать мозг. Сделав над собой железное усилие, она внимательно рассмотрела Хэна, заметив, что он спокойно сидит на полу, вполне жив и, по крайней мере, не заморожен в карбонит.
- Я, Ном-Анор, представитель всесильного повелителя Шиммры, владыки двух Галактик, заявляю, что мы будем согласны отдать вам генерала Соло живым и невредимым, если вы выполните наши требования. Планета Акралд должна быть немедленно освобождена от республиканских войск. У вас два дня. Уничтожь эту мерзость, оскорбляющую
сыновей Юн-Юужана! – последнее предложение, видимо, было обращено к помощнику, а словом мерзость называлось какое-то техничекое приспособление. Мириады синих звездочек заполнили пространство над передатчиком.
Лея с трудом стояла на ногах.
- Вот бандиты... - сказал Додонна, стукнув кулаком по воздуху.
- Где этот Ном-Анор сейчас? – спросил Мадин.
- R2, откуда ты получил холозапись? – обледеневшим голосом спросила Лея.
Секретарь Мотмы перевел возмущенное посвистывание маленького дроида. «Из кабинета Леи Органы, терминал
холонета».
- Ты можешь определить, откуда эта запись?
Разочарованное бибиканье говорило само за себя.
- Нет? А само холоизображение? Ну пожалуйста, R2, миленький.
- По идее, они уничтожили свою станцию-передатчик, – сказал Додонна.
R2 тем временем еще раз подключился к передатчику и после нескольких напряженных минут, выдал какой-то короткий свисток.
- Кессель, база номер шесть, – сообщил секретарь Мотмы.
- Не может быть! На Кесселе республиканские войска, – удивилась хозяйка дроида.
- Вы в этом убеждены? Насколько хорошее у нас сообщение с Кесселем по каналам холонета?
Лея схватила комм-линк, соединившись с республиканской службой безопасности:
- Лея Органа. Свяжитесь с Кесселем. Сейчас же! – скомандовала Лея.
- Ни одна из баз не отвечает, ваше высочество. Похоже, все их передатчики вырублены.
- Как давно вы проверяли связь?
- Прямой связи с Кесселем нет, соединение осуществляется через Рилот. Каждую неделю дежурный докладывает о
том, что все в порядке.
«Значит, мы пропустили мимо ушей захват еще одной планеты.» - подумала Лея.
- Так вонги взяли Кессель. А мы и не знали, – протянул Мадин.
- Спайсом, что ли, заинтересовались? – поддакнул Шнифт.
Тон, в котором Мадин и Шнифт обсуждали произошедшее, возмутил принцессу.
- Нужно сейчас же выслать флот к Кесселю! Там генерал Соло!
- Подождите, Лея. Какой флот? Ситх знает, сколько там вонгов, а если мы лишимся наших остатков войск, Кореллию вообще разорвут на части, – скептически заявил генерал.
- Мадин, вы не понимаете, надо что-то делать!
- Лея, мы как раз понимаем ваше горе, но поспешность действий не приводит ни к чему хорошему, – ответила
Мотма. – Посудите сами – вонги сумели захватить планету, где на каждую базу приходится по две ионных пушки.
- По три пушки, Мон. – поправил ее Мадин.
- Тем более. Даже хорошо обученные солдаты не смогли им противостоять. Нам не выбить их из крепости.
- Но нам надо спасти Хэна! – упорствовала принцесса.
- Мне жаль, Лея, но ради него мы не можем пожертвовать оставшимся флотом или тем более, Акралдом. Если они
получат хоть одну планету кореллианского сектора, это откроет им беспрепятственный вход в систему. Такой шаг
обернется крайней несправедливостью по отношению к миллиардам существ.
- Мы можем сделать вид, что отдаем им Аркалд, оставив там подразделения коммандос и артиллерию. Как только
Хэн будет в безопасности, мы разобьем вонгов.
- Лея права, - поддержал Додонна. - В этой идее есть смысл.
- Такой план не сработает. И вообще они могут прикончить его раньше. Где гарантия, что они не убили его сразу
после съемки? – недоверчиво произнес Мадин.
Возможно, она и никудышный форсьюзер, но она бы почувствовала, если... если... нет, об этом даже думать нельзя,
надо действовать!
- У нас еще есть надежда!
- Я согласен с Мадином. Нельзя уступать вонгам. – произнес Аккаладжи.
- Вы соображаете, что вы говорите? Это герой Альянса, генерал Хэн Соло!
- Мы помним заслуги Соло, но здесь все герои Альянса, – произнес Фейлиа.
- Кстати, только полторы недели назад Соло заявил мне, что ему не нужно это глупое генеральское звание и что
судьба Республики ему лично безразлична. У меня есть холозапись этого разговора.
- Мадин, как вы смеете?
- Сразу понятно – контрабандист.
- Аккаладжи! Не вам осуждать Хэна за прошлое! – одернула бывшего имперца Лея. - Мы можем послать группу
коммандос на Кессель.
- Это еще более нелепая идея, чем отправить туда флот, – сказал Мадин, откинувшись на спинку кресла. – Если,
конечно, туда не отправится Люк Скайуокер. Между прочим, а ваш брат еще не вернулся с той странной джедайской
миссии?
Лея решила пропустить этот комментарий мимо ушей. Не хватает, чтобы еще и Люка обвинили в предательстве
республиканских идеалов:
- Вы забыли, что было на Эндоре? Конечно, вы сами там не участвовали, Мадин! Только благодаря генералу Соло и
нашему маленькому отряду был отключен генератор щита Звезды Смерти!
- Лея, милая, мы знаем, чему обязаны Хэну Соло. Но не стоит забывать и о том, что вы проникли на Эндор только
благодаря Криксу Мадину. – Мотма красивым жестом указала на своего товарища. - Именно он достал имперский
шаттл.
- Кстати, интересно, как это ему удалось?
- Вы забываетесь, принцесса! – закричал Мадин в ответ на едкий тон Леи.
- Подождите, Крикс. Лея, я понимаю ваше состояние. Мы все скорбим о потере такого ценного товарища. Но суровая логика войны не дает нам шанса на его спасение.
- Мотма, я все же поддерживаю Лею! – вклеился Додонна.
- Тогда я предлагаю поставить вопрос на голосование.
- Какое голосование? В Совете отсутствуют Акбар, Риикан, Кальриссиан, Антиллес!
- Ном-Анор дал нам два дня на решение. Акбар, возможно, прибудет послезавтра, но не раньше. – Мадин равнодушно загибал пальцы, вероятно, подсчитывая союзников или противников. - Что теперь с Рииканом – неясно, можно подозревать худшее. Антиллес на миссии и вообще только недавно стал генералом. Где слоняется этот ваш Кальриссиан, я тоже не знаю, до меня дошли слухи, что он больше занимается предпринимательством. Простите, они
вообще не самые главные члены совета. Пусть голосуют присутствующие.
- Итак, кто за то, чтобы не поддаться на коварство вонгов, пусть и принять это жесткое решение, но тем самым сохранить остатки истерзанного флота – наших защитников и нашу последнюю надежду на освобождение?
Мадин с готовностью последовал примеру вытянутой вверх руки Мотмы. Фейлиа, Шнифт, Аккаладжи сделали то
же самое. Селонианец Кун Ди Талла, мэр Кореллии, долго колеблясь, все же принял сторону принцессы. Но это ничего не решило. Она и Додонна остались в меньшинстве.
Лея окинула присутствующих взглядом, полным презрения, и вышла из зала, также гордо, как и вошла в него час
назад. За ней поспешил и R2. Додонна с состраданием посмотрел вслед принцессе, и никто не заметил, как по щеке
старого генерала скатилась слеза. Героическую сагу о свободе настиг кризис жанра.
*****
Спустя несколько часов, Лея сидела в каюте Тысячелетнего сокола. Ее скоропалительно набранная команда включила Чубакку, нашедшегося Ландо, R2 и увязавшегося за ними C3PO – его взяли только по старой татуинской памяти
и как возможную приманку для ненавидящих дроидов вонгов. Правда, очень скоро Лея пожалела о своем решении,
так как золоченый говорун почти сразу успел проинтервьюировать вуки на предмет его отношения к Совету Республики, и в результате корабль едва не лишился приборной доски.
- Ваше высочество, R2 говорит, что до Кесселя еще полчаса.
- Хорошо, C3PO. Ты не мог бы приглядеть за R2?
- Сию минуту, ваше высочество. - В грузовом отсеке раздался поучающий тон неугомонного дроида, и Лея поняла,
что ее идея сработала. - R2! Принцесса послала меня присмотреть, чтобы ты не натворил чего-нибудь.
R2 ответил пронзительным фальцетом.
- Я не знал, что дроиды сходят с ума. О боги, о боги, надеюсь, это не заразно.
R2 упрямо продолжал свистеть.
- Кессель – это тюрьма? Не может быть, R2, ты что-то напутал. О боги, я должен сообщить принцессе! Она знает?
Ум сопротивлялся даже самой мысли о спасительном сне. Лея устроилась рядом с Ландо, наблюдая, как гиперпространственные вихри разоблачают тайны космоса. В отличие от C3PO, ее спутники догадались, что принцессу сейчас
лучше не беспокоить. Впрочем, они уже обо всем поговорили ранее. План был очень прост и донельзя наивен – посадить шаттл вдали от укреплений, проникнуть внутрь тюрьмы и... надеяться на великий повстанческий авось в комбинации с термальными детонаторами. А также ее великолепные навыки в обращении с бластером... За спиной хрупкой маленькой женщины все-таки оставалась и Звезда Смерти, и татуинская операция спасения... Хэна. До чего же он
умеет вляпываться в неприятности! По рассказам Люка, она представляла вонгов далеко не самыми коварными тварями – к Ном-Анору это, естественно, не относилось. Но риск был велик. С другой стороны, если ей не удастся спасти
Хэна, как же она сможет жить дальше?
Вернее, ради чего ей жить дальше? Ради ее бывших товарищей, превратившихся в предателей? Пять лет назад, когда антиподом добра служила Палпатинова Империя, жизнь была намного проще. Но двухполюсный мир лопнул, не
выдержав напряжения. Кристаллики ненависти, подпитавшись первородным злом в образе вонгов, рассыпались по
Галактике, зацепив своими острыми гранями даже бывших повстанцев. А что стало с добром, доверием, пониманием,
где сейчас его средоточие? Один за другим, Лея перебирала своих коллег. Аккаладжи и Шнифт – с ними все ясно,
никакие они не собратья. Бывшие имперцы есть бывшие имперцы. Фейлиа – с эти скользким ботаном тоже все понятно, он сделает все, что угодно, лишь бы вернуть себе пошатнувшееся расположение Мотмы. Восхитительная хитрость, который были наделены многие из ботанов, есть лишь сторона ума, обоюдоострый клинок, способный как
распознать маневр врага, так и ударить друга из-за спины. Только до недавних пор принцесса верила в преданность
народа, притесняемого имперскими властями.
Нельзя сказать, что она не ожидала удара от Мадина и Мотмы, ведь доказательств их недоброжелательства было
более, чем достаточно. Но Лея представляла себе угрозу еще колеблющейся на тетиве лука и считала, что успеет предугадать, куда именно полетит отравленная стрела. Реальность оказалась большей жадиной, и не дала времени для
вычислений. Противник воспользовался первым удобным моментом ее слабости. Мадин, в сущности, тоже бывший
имперец. А еще недавно она гордилась, что в их рядах был такой генерал, умный, смелый, отказавшийся от рабских
убеждений, отвергший преступный режим. Наверно, это проклятое государство навсегда оставляет человека в чем-то
ущемленным, насаждая ростки зависти и злобы в сердце. И все же, самым большим разочарованием был не он, а
идеолог Альянса Мон Мотма, которую Лея знала с детства, и даже помнила, как ей доверял Бэйл Органа.
У нее оставалось только два выхода – погибнуть на Кесселе вместе с Хэном или освободить его. А как было бы здорово послать эту Республику к ситховой тетушке и улететь с Хэном куда-нибудь далеко-далеко. Нет, нельзя. Она сама
принимала участие в ее создании и не может бросить это государство на краю гибели. Никогда. Если все пошло под
откос, значит, в этом есть и ее вина.
«Хэн, держись, миленький». Она так мало знает Силу и как ей сейчас нужен Люк! Он наверняка бы мог почувствовать, что происходит с Хэном, плохо ему или хорошо. Несколько лет назад, когда Сокол стремительно уносил их
вдаль от кошмаров Звезды Смерти, ее юный герой скорбил о гибели единственного друга – Оби-Вана Кеноби. Тогда
она изо всех сил старалась утешить Люка, а теперь сама ощущала себя в его коже и очень опустошенной в душе. Любимому человеку грозит гибель, брат далеко, Республика отвернулась от нее. Почему с ней нет Люка в эту минуту?
Куда заманил его Темный Лорд? Лея внезапно почувствовала острый прилив ненависти к Вейдеру. «Как этот монстр
только посмел стать нашим отцом!» и тут же испугалась, заметив, кем она назвала его в мыслях. Ну и пусть! Он просто поучаствовал в их биологическом создании и ничего больше. Главное, нельзя предаваться унынию.
- Лея! Мы у цели. Выползаем из гиперпространства, - Чубакка отреагировал радостным завыванием. Ландо, который
за долгое путешествие сам успел потонуть в сумраке мыслей и растерять весь запас оптимизма, тихо прибавил:
- У меня плохое предчувствие.
Что-то и впрямь было не так. Прямо перед ними висел очень знакомый остроносый корабль.
- Это Вейдер! – закричала Лея. - Быстро назад!
- Не получается назад, они уже затягивают нас внутрь. – Кальриссиан в отчаянии нажимал на все имеющиеся кнопки, дергал за рукоятки. Чуи снова заколотил кулаками по приборной доске.
- Куда ты вывел Сокол, ситхов бездарь?
- Так вот же Кессель, справа по борту.
- Если Вейдер не задушит тебя, я сама это сделаю!
Глава 17. Миссия прощения
В несчастье судьба всегда оставляет дверцу для выхода.
М. Сервантес
- Милорд, по-вашему приказу останавливать все идущие к Кесселю корабли мы только что задержали республиканский фрахтовик YT-1300.
«Тысячелетний Сокол был как раз этой модели».
Лейтенант, между тем, невозмутимо продолжал. Еще бы, он-то не обладает даром Вейдера читать чужие эмоции, а
иначе бы всерьез задумался над предчувствиями командира.
- На корабле три живых существа. Они даже попытались открыть огонь по солдатам и ни в коем случае не желают
выходить наружу. Специалисты работают над взломом двери.
- Оставьте их. Передайте, что Империя обещает им неприкосновенность.
Спустя десять минут, закрыв медитационную камеру, оставив все документы разбросанными (чего он раньше никогда не делал) и проехав порядочное расстояние на лифтах, Вейдер стоял в ангаре, разглядывая корабль. Он оказался
прав. Сколько он тогда гонялся за Тысячелетним Соколом на Хоте, в астероидных потоках, на Беспине? Сколько тысяч кредиток обещал заплатить охотникам за головами за полезную информацию? А теперь птичка сама попала ему
в руки, только вот он больше не интересуется такой добычей. Слабые отголоски Силы. Похоже, что на корабле его
дочь. Еще один прекрасный случай испортить с ней отношения. Хотя все и так в полном минусе, куда уж больше...
Но ему необходимо знать, ради чего она летит на Кессель и уж конечно, она туда не полетит.
- Лейтенант, скажите, что я сам буду говорить с ними.
Офицер подошел к двери, попробовал металл на звонкость и закричал:
- С вами желает говорить Лорд Вейдер!
- Я бы не доверял имперцам, особенно Вейдеру. У меня был печальный опыт на Беспине, – пробормотал Ландо.
- У тебя есть какой-нибудь другой план выбраться отсюда? Нет? Я сама поговорю с ним и собираюсь сказать ему
все, что я о нем думаю!
- Лея, ты считаешь, что это разумно?
- Он не посмеет арестовать меня! Вейдер обязан ответить, где он держит Люка!
Дверь поднялась. Маленькая фигура с бластером осторожно выглянула наружу и затем, демонстрируя уверенность,
сошла вниз по трапу.
- Лея. – Вейдер слегка наклонил голову в знак приветствия.
- Я вам никакая не Лея! Где Люк? Что вы с ним сделали?
- Люк занимается своей миссией на Коррибане.
- Где? Какая миссия у него может быть?
- Я уже сказал, ваше высочество, - очень подчеркнуто произнося ее титул, ответил Вейдер, - что Люк отправился
на Коррибан. Уверяю вас, с ним все в порядке.
- Я немедленно должна связаться с ним! Где этот ситхов Коррибан?
«Ситхов Коррибан? Метко сказано» - пронеслось где-то внутри черного шлема. - Слишком далеко для комм-линка,
ваше высочество.
Тем временем из двери выглянула обеспокоенная физиономия Кальриссиана. Угрожающе зарычал вуки. «Почти
полный комплект. А где Соло?» - подумал Темный Лорд.
- Что это за ловушка, Вейдер?
- По моему приказу задерживаются все корабли, курс которых лежит на Кессель.
- Задерживать корабли в республиканских зонах! Типичное имперское самоуправство!
- Неужели Республика более не имеет доступа к средствам массовой информации? – язвительно спросил Темный
Лорд. - В таком случае, ваше высочество, я ставлю вас в известность, что Империя ведет войну с вонгами. Я также настаиваю на том, что вам следует немедленно покинуть близлежащие к Кесселю территории.
- Знаешь что, Вейдер? Перестань мне указывать! Эта планета не принадлежит Империи!
Наблюдая вулканические выплески эмоций своей дочери и раздумывая над тем, какие понятия Бэйл Органа имел в
области воспитания принцесс, Вейдер ответил:
- Мне не интересен Кессель, ваше высочество. Иначе бы эта планета уже принадлежала Империи.
Появившийся словно из ниоткуда адмирал Пиетт осторожно прервал перебранку:
- Экзекьютор готов начать бомбардировку Кесселя ровно через два часа, милорд.
- Нет! Нет, нет, нет! – Лея не выдержала. У нее остается только два часа на то, чтобы вырваться из лап этого чудовища в маске и спасти Хэна.
- Вас так жалеете спайс, принцесса?
Лея пятилась от него. Бластер, видимо, не поможет, что же делать?
- Что с вами? – спросил Вейдер. - Зачем вы летите на Кессель?
Если она скажет ему, он, вероятно, с удовольствием уничтожит вонгов вместе с Хэном. Ни в коем случае, решила
Лея.
Если раньше принцесса, казалось, просто капризничала, то теперь у нее был приступ сильного волнения, и это не
прошло незамеченным для Темного Лорда. Что потеряла она на этой проклятой планете? Вейдер сосредоточился.
Лея чего-то боялась, и это было связано с каким-то близким человеком.
- Генерал Соло находится на Кесселе? В плену у вонгов? – Вейдер сделал простой логический вывод.
- Если вы что-нибудь сделаете с ним, клянусь, я...
- И вы отправляетесь ему на помощь вместе с Кальриссианом и вуки? Против армии вонгов. Традиционный повстанческий кретинизм.
Под маской, он сжал зубы от злости. Как же он ненавидел Соло в этот момент! Почему этот кореллианец все время
ему мешает, путается под ногами, сводит на нет все его начинания? Как он посмел прицепиться к его дочери, к его
сыну! «Хотя», - подумал Вейдер, «если бы не Соло, тогда, на Звезде Смерти я бы подстрелил икс-винг Люка, не зная о
том, что он мой сын.» Что-то светлое требовало отдать старый долг, что-то темное кричало в ответ «Я никому ничего
не должен! Я не приглашал этого бандита в свою семью!» Равновесие выбрало золотую середину, выкопав откуда-то
идею о примирении с дочерью. Вейдер набрал номер Пиетта на комм-линке:
- Я приказываю отложить бомбардировку Кесселя.
Темный Лорд не солгал. Кессель и вправду был ему полностью безразличен и уж, конечно, не было никакого желания освобождать эту жалкую планету от вонгов. Единственной причиной, по которой имперские войска готовили
наступление в этом регионе, был Вьюн. Его личная резиденция, его суллустанцы. Слишком близко к Кесселю находилась планета, которой он тайно покровительствовал и которую должен был защищать от возможных притязаний
захватчиков.
- Вы располагаете сведениями о том, в каких укреплениях находится Соло?
Подошедший Ландо обнял оцепеневшую Лею за плечи и произнес:
- Вероятнее всего, база номер шесть.
- Ландо, как ты можешь? – возмутилась принцесса.
- Лея, мне противно это ему сообщать, но у нас нет другого выхода.
Вейдер не расслышал последней фразы Кальриссиана, так как был слишком занят собственными мыслями и на минуту сосредоточенно замер, заложив руки за спину. Он имел определенное представление о базе номер шесть, как и
о том, что многие из республиканцев пустились бы на любые хитрости, лишь бы снова запереть его в клетке. Лея,
конечно, ненавидит его, но вряд ли она... Нет, по данным его собственной разведки, вонги действительно захватили
Кессель.
- Адмирал Пиетт, на базе номер шесть будет проведена наземная операция. Приготовьте роту коммандос. AT/AT в
боевую готовность. Мой личный шаттл...
Пока Вейдер продолжал говорить по комм-линку, Лея, наконец, оправилась от шока. Оттащив Кальриссиана в сторону так, что при этом рукав его куртки расползся по швам, она прошептала ему на ухо страшные догадки:
- Ландо, мы не можем допустить этого! Если Вейдер и освободит Хэна, то, естественно, только для того, чтобы
взять его в заложники и самому шантажировать нас. Тогда придется спасать Хэна от Вейдера!
- Лея, давай не будем параноиками.
- Что ты сказал?
- Я так же, как и ты, терпеть не могу Вейдера. Но, по-моему, он уже три года назад помирился с Люком и хотел по-
мириться с тобой.
- Я ни за что не собираюсь с ним мириться!
- Лея, пожалуйста, хотя бы на время, забудь о том, как он тебе не нравится. Ради Хэна! Посмотри реально на жизнь.
- Полчаса назад ты говорил, что имперцам нельзя доверять!
- Зато послушав вашу ругань, я сделал свои выводы. Лея, втроем против вонгов мы не справимся.
Принцесса все еще колебалась, но, наконец, решительно приблизилась к Вейдеру и выпалила:
- Мы отправляемся на Кессель вместе с имперскими войсками!
- Нет, принцесса, вы никуда не отправляетесь. Вы можете воспользоваться нашим гостеприимством и подождать в
каком-нибудь из залов Экзекьютора, на ваш вкус.
Чубакка был не согласен с жестким решением, и бросился в сторону Вейдера, который сумел удержать его с помощью Силы.
- Если вы не уймете свое волосатое животное, я прикажу посадить его в камеру, – холодно сказал Темный Лорд.
- Мы останемся здесь только, если вы возьмете Чуи с собой, Лорд Вейдер. – ответил Ландо. – Для защиты Хэна. Я
обещаю, что он будет вести себя хорошо. Правда, Чуи?
- Грррр-рааааа.
- Здесь только я решаю, что мне делать. И я не собираюсь нянчиться с вуки.
- Чубакка в состоянии позаботиться о себе. Лорд Вейдер, я тоже прошу вас об этом, – насмешливо протянула Лея. –
Иначе будет трудно объяснить Хэну ваши добрые намерения.
Проводив взглядом небольшую флотилию, Лея отвергла галантное приглашение адмирала Пиетта пройти в зал
поужинать, мысленно обозвав его «лакеем тирана», и заявила, что с удовольствием посидит в Тысячелетнем Соколе.
Ее чрезвычайное возбуждение закончилось другой крайностью. Проспав несколько часов, принцесса была разбужена
выкриком компаньона.
- Лея, смотри, – сказал Ландо. - Крейсер Акбара хочет выйти с нами на связь!
- Что ты говоришь? Где они?
- Совсем недалеко, на орбите Киу-Румп, вот координаты.
- Скажи, что с нами пока все в порядке.
*****
Хэн Соло проснулся, или, вернее, пришел в себя. Фу, как все кругом мерзко, холодно и пыльно. Какой-то болван
вырубил его ударом по голове, и череп все еще был в обиде на такое обращение. Вдобавок, в памяти были какие-то
противные пробелы, как после хорошей вечеринки кореллианского размаха. Второй раз в жизни он глупо попался в
ловушку, это он помнил. То, что лидеры твилекков в открытую сотрудничали с вонгами, это он тоже помнил. А что
случилось вчера? «Какого ситха я вообще понадобился вонгам? И где Риикан? В любом случае, хорошо, что у меня
нет клаустрофобии». Решив поискать способ выбраться, Хэн обошел комнатушку наощупь по периметру. Узкий вырез в стене, похожий на окно. «Темно. Значит, сейчас ночь». Наилучшее время для побега, только не видно, куда бежать». Вот это, наверно, дверь и, по идее, единственное место, откуда можно выйти наружу. Хэн постучал по кнопкам,
расположенным вблизи панели. Никакого эффекта. Вонги, конечно, могли вырубить электричество и закрыть дверь
чисто механически. Он изо всех сил навалился плечом на панель, но металл не поддавался. «Как бы пригодился сейчас Чуи!». С другой стороны, за дверью его, вероятно, сторожат вонги и выйти безоружным тоже не улыбалось.
А что за странная круглая штуковина в той стороне? Изрядно потрудившись над сферическим предметом, Хэн, наконец, обнаружил какой-то паз, и обрушив всю тяжесть на свои руки, с трудом откинул крышку. Проведя пальцами
по какому-то приспособлению, он обнаружил множество кнопок, и, путем проб и ошибок, добился разнообразных
результатов. То слышался какой-то свист, то странный запах начинал заполнять помещение, и, в конце концов, зажегся свет.
Теперь исследователь смог осмотреть как свои апартаменты, так и забавную штуковину. «Здесь кто-то жил?..
Хммм... Все условия». Хитрая система трубок, коробочки, приборы наводили на мысли о медицинском назначении
камеры. Хэн забрался внутрь и изо всех сил потянул за одну из металлических труб. На десятой попытке агрегат сдался. Затем, выломав одну трубу за другой, Соло увидел прямоугольный отсек, видимо, соединявший коммуникации
сферической камеры с нижним помещением. Хэн с трудом протиснулся вниз. Глаза начали уже привыкать к темноте,
ноги ощутили что-то горизонтальное, а руки уперлись в газовый баллон. Вот только выхода не было. Выразив досаду
сапогом по стенке, он уже подумывал полезть обратно наверх, как вдруг панель начала раздвигаться.
Яркий свет почти ослепил его, но, вспомнив Татуин и решив, что он не первый раз сражается, не видя противника,
Соло первым нанес удар металлической трубой. Повезло. Вонг был один, и вероятно, услышав шум в коммуникационном отсеке, заинтересовался им на свою беду. В комнате, кроме оглушенного вонга, лежали еще и два тела республиканских солдат. Осторожно приподняв одного из них, Хэн снял с пояса бластер и идентификационную карту.
«Служащие Кесселя? Что за ситх! Так я не на Рилоте?»
Распахнув дверь и пересчитав головы вонгов бластерным лучом, Соло сбежал вниз по лестнице в подземный туннель. Теперь надо было достать какой-нибудь корабль и смыться, пока его не заприметили другие татуированные
уродцы. В тщетных поисках выхода из разнообразных коридоров, Хэн заметил странный треугольник в глубине ангара. Откуда здесь имперский шаттл? Или имперцы вправду союзничают с вонгами? Подкравшись поближе и заметив штурмовиков, Хэн решил зря не рисковать, а пойти испытать удачу в другой стороне туннеля. Он услышал какието приближающиеся шаги и, прежде чем повернуть на девяносто градусов, Соло решил спрятаться за останками старенького а-винга. Из-за угла уверенной походкой вышел Темный Лорд, развевающийся плащ которого касался... вонга. Все стало ясно.
Чтобы там не говорил Люк, вонги не были так уж неодолимы для Силы. По крайней мере, Темному Лорду удалось
«уговорить» одного из представителей низшей касты показать дорогу к пленнику. Это обстоятельство, а так же и явный успех наземной операции несколько рассеяли его злость. Вейдер был предельно недоволен самим собой от того,
что разрешил вуки лететь с ними. Хоть Чубакка и вел себя неожиданно разумно, но периодические завывания надоели до смерти. Повернув за угол, Темный Лорд заметил вдалеке один из своих шаттлов. До входа в туннель оставалось
пройти совсем немного. Все еще удерживая вонга Силой под контролем, Вейдер задавал ему различные вопросы, попутно пытаясь прочитать какие-нибудь из его мыслеобразов.
У Хэна Соло был определенно счастливый день. Он сам себя спас, отправил четырех вонгов к Юн-Юужану, и на
десерт повторил беспинский эксперимент. В этот раз получилось удачно. Ситх не успел отразить все лучи бластера.
Сначала, как и следовало ожидать, Вейдер опустился на колени, прижав руку в черной перчатке к левому боку, а десяток штурмовиков, бросившихся ему на помощь, оттеснили оторопевшего вонга. И вдруг из-за угла вынырнул его
шерстяной друг.
- Чуи! Скорей сюда!
На звук голоса штурмовики открыли беспорядочный огонь.
- Не стреляйте в этого идиота! – Темный Лорд поднялся на ноги. Ему вторил Чубакка, заключивший Хэна в объятия.
- Что ты говоришь, Чуи? Этот... на нашей стороне? Вы прилетели спасать меня? Зря беспокоились, я уже и сам выбрался. И не в таких переделках бывали, подумаешь, какие-то вонги. А где Лея? На Экзекьюторе? Да ты что...
- Милорд, вам нужна помощь? – спросил один из подошедших штурмовиков.
- Нет. – прохрипел Вейдер, заскрежетав зубами то ли от боли, то ли от безудержной бравады Соло. – Передайте
лейтенанту Гифферу, что его рота и корабли должны покинуть Кессель в кратчайшее время.
Пока штурмовик сообщал приказ по комм-линку, Вейдер пересек коридор. Выяснить отношения с Соло не удалось, так как внезапно туннель со стороны шаттла вспыхнул нездоровым свечением. Хэн мгновенно пригнулся, а Чубакка успел столкнуть Вейдера на пол, прежде, чем что-то взорвалось. «Теперь мне придется благодарить это волосатое создание». Едкий дым не произвел никакого впечатления на респиратор Темного Лорда, но заставил Хэна и вуки
закашляться, прежде чем они успели обстрелять показавшихся вонгов.
- Смотри, Соло! - сказал Вейдер, переводя указательный палец с бездвижно лежавших штурмовиков на Хэна, словно желая пришпилить его к стене. - Они были лучшими из лучших и погибли в операции спасения жизни какого-то
никчемного контрабандиста! Смерть такого отброса общества, как ты, была бы исключительно выгодна для Галактики.
- Кто бы говорил... – Хэн хитро улыбнулся.
Вейдер едва удержался от желания что-нибудь сделать. Если он привезет дочери хладный труп супруга, этим он, вероятнее всего, не добьется примирения. Речь была своего рода сюрпризом разнообразия для Соло, так как он никогда
не видел Темного Лорда настолько эмоциональным. Все то короткое время, что Хэну «посчастливилось» быть лично
знакомым с Вейдером, ситх отпускал многозначительные реплики, от которых веяло лишь карбонитовым холодом.
Впрочем, Лея как-то рассказывала о своем теплом приеме на Звезде Смерти и том, как Вейдер накричал на нее, обвинив в шпионаже. Какой, значит, редкий момент – разбушевавшийся Темный Лорд.
- Да нет, спасибо, что прилетел. Я как раз заждался, - нахально ответил Хэн. - Ну что, Вейдер, возвращаемся на твоем шаттле? Пошли, Чуи. Эй, так ты с нами или я с удовольствием оставлю тебя здесь?
В ответ Темный Лорд обогнал своих спутников, но, услышав, что за его спиной кто-то шепчется и посмеивается,
обернулся:
- Что еще, Соло?
- А ты неплохо знаешь Кессель, я вижу.
Вейдер посчитал разумным больше не оборачиваться. Два стороживших шаттл штурмовика, оказались убитыми,
вероятно, теми же самыми атаковавшими вонгами.
- Я сам поведу корабль, – эта обыкновенная фраза, пройдя сквозь респиратор, звучала очень угрожающе, но на Соло не оказала задуманного эффекта. Чубакка, поглядев на Хэна, вопросительно завыл.
- Да что ты, Чуи. Ему второй пилот не нужен. Мы с тобой теперь пассажиры.
Темный Лорд вывел шаттл в гиперпространство и оставил как приборы, так и кабину пилота. Сила ускользала от
него, и кровотечение снова возобновилось. Вейдер взяв стандартный медицинский набор, отправился в другую каюту, чтобы сделать себе иньекцию обезбаливающего. Еще не хватало, чтобы этот наглый бандит таращился бы на него. Мысли путались, болезненные ощущения не переставали донимать, и Вейдер решил, что вполне заработал небольшой отдых.
- Чуи, давай свяжемся с Леей. Где у этих имперцев холосвязь? А, вот. Лея! – закричал Соло, глядя на улыбающееся
холоизображение.
- Хэн! Где ты?
- Все, уже возвращаюсь из гостей вместе с Чуи. На ламбда-шаттле!
- Ты можешь изменить курс?
- Нет проблем.
- Крейсер Акбара совсем рядом. Запиши координаты. 448R:92YU:JL09. Мы с Ландо попробуем сбежать.
- Ты уверена, что сможешь вырваться с Экзекьютора?
- Вот для этого, Хэн, попробуй соединиться с их базой данных. Ландо утверждает, что тебе должны быть доступны
стандартные пароли.
- Есть, ваше высочество. Смотри-ка, FGT456-AL9P002.
- Хэн, я тебя обожаю!
- Я знаю, – он расплылся в улыбке. – До встречи, принцесса!
Соло подскочил к приборам, подмигнув вуки:
- Пока Вейдер не видит, надо по-быстрому сменить координаты. Кстати, а что там с ним? Посмотрю, не отравился
ли он от обиды.
Силовое поле дернулось, Вейдер открыл глаза. Кто-то стоял над ним.
- Что тебе надо? – прервав медитацию, прошипел Темный Лорд.
- Может, чем-нибудь помочь?
- Уйди, Соло. – Вейдер заметил, что интонация Хэна была наполовину шутлива, наполовину серьезна. Что-то забавляло контрабандиста, но это был не поступок Вейдера, а нечто другое. Если бы он чувствовал себя получше, он
бы с удовольствием проанализировал мысли противника, только вот сейчас совсем не время для этого.
- Ты не против, если я сам позабочусь о корабле?
С помощью Силы Темный Лорд раскрыл дверь кабины, и указал Соло на выход. Через некоторое время, он был
вынужден снова остановить медитацию, изумившись, что их путешествие занимает так много времени. Соло уже давно должен был отключить автопилот и выйти из гиперпространства, а судя по его ощущениям в Силе, корабль все
еще двигался. Распахнув дверь кабины, Темный Лорд уставился на показания приборов.
- Что ты сделал, Соло?
- Я всего-лишь немного подкорректировал курс. Через пять стандартных минут остановимся на крейсере Акбара, а
потом ты можешь лететь на свой Экзекьютор.
Вейдер был вне себя от злости. Схватив Соло за горло, он зашипел:
- Если ты думаешь, что можешь устроить мне ловушку...
- Да никому ты там не нужен! Отпусти меня...
Темный Лорд в отвращении бросил контрабандиста на скамью и ушел в свою каюту.
*****
Когда имперский офицер на контроле ангара спокойно проглотил их пароль, Лея захлопала в ладоши и, чмокнув
Ландо в щеку, закричала:
- Да здравствует имперская тупость! Свобода!
Выскочив из Тысячелетнего Сокола на борт Миротворца, Лея сделала вид, что не замечает встречавшего их Мадина, чья кисло-сладкая физиономия растворила всю принцессину эйфорию.
- Ваше высочество! Я так рад вас видеть!
- Что вы тут делаете, генерал?
- Поверьте, ваше высочество, я испытывал такое неудобство из-за решения Совета. Когда я смог соединиться с Акбаром, я сейчас же бросился вам на помощь. Я слышал, у вас были какие-то неприятности с имперцами?
- Все в порядке, Мадин. Я восхищена вашей заботой, - сухо проговорила Лея. «Никогда не поверю, что он прилетел
на помощь. Скорее, только сделал вид, чтобы потом написать в журнале, как он спешил на помощь погибшему герою Альянса». – Ландо, давай подождем Хэна в ангаре. С Акбаром я поговорю потом.
Через час все страхи и переживания были забыты, и новая волна всепоглощающей радости украсила лица принцессы и Кальриссиана. Лея бросилась на шею Хэну:
- С тобой точно все в порядке? У тебя синяк на лбу.
- Да ну его, ерунда какая.
- Чуи, ты просто герой! Ну и кто из вас угнал шаттл?
Только сейчас Соло вспомнил, кого он привез в стан повстанцев. Между тем, двое солдат республиканской армии
уже приближались к входу в шаттл, вероятно, заинтересовавшись содержимым имперского корабля.
- Стойте! Не входите туда!
- Кто там, Хэн?
- Вот ситх. Я забыл совсем. Понимаешь, на Кесселе я подстрелил Вейдера.
- Что? - Лея выразила бурный восторг и тут же осеклась. – Что?
- Да что ему сделается. Диагноз - уязвленная гордость.
- Вейдер здесь?
Словно в ответ на вопрос принцессы, на вершине трапа шаттла возникла облаченная во Тьму фигура. Под влиянием Силы, оба любопытных солдата отлетели от корабля.
- Ваша хитрость впечатляет, принцесса. – Вейдер подошел к Лее, сложив руки на груди.
- Хэн, пойдем, – тихо произнес Кальриссиан.
- Я не оставлю Лею с этим ситхом!
- Это их семейное дело. Я тебе потом объясню, если ты такой тупой, – скороговоркой прошептал Ландо, оттаскивая Соло в сторону. – Пошли, Чуи.
- Лорд Вейдер, мы не задерживаем вас. Ваш шаттл может отправиться на Экзекьютор в любое время.
- Ваше высочество, я тронут вашим великодушием. - Вейдер уже повернулся, как вдруг Лея, переборов себя, воскликнула:
- Подождите! Хэн сказал, что вы ранены.
- Это не имеет значения. - Он не примет никакой помощи.
- Нет, постойте.
Ее взгляд вдруг достиг того самого места над его поясом, где темные ситхские одежды как будто блестели. Она както инстинктивно протянула руку к тонкому материалу, неожиданно почувствовав чужую боль и с не меньшим ужасом
заметив, как кончики ее пальцев приобрели красный оттенок. Это было странное ощущение. Лея привыкла видеть
Вейдера страшным, непобедимым, неуязвимым монстром и две минуты назад радовалась тому, что Хэн так метко
сравнял счеты с ним. Теперь же, как будто впервые в жизни, она осознала, что даже такое существо может испытывать
боль и страдания.
- Я прошу Вас остаться. Вам будет оказана помощь.
- Ваше высочество, я уже успел побывать пленником Альянса и переоценил прелесть этого удовольствия.
Почему-то ей было... как-то неудобно слышать саркастический комментарий к справедливости и милосердию Новой Республики, в которых она раньше никогда не сомневалась.
- Вейдер, вы арестованы! - Резкие слова Мадина нарушили создавшуюся смесь тишины и напряжения. Генерал был
вооружен бластером и уже потянулся к комм-линку, чтобы вызвать подкрепление. Сам Вейдер безмолствовал, как
будто с неприкрытым интересом ждал, что же предпримет принцесса или ее спутники. В следующую секунду, сорвав
бластер с пояса и, почти мгновенно переставив регулятор в положение «оглушить», Лея выстрелила в своего союзника. Да, впрочем, она уже давно не считала его союзником. Совершенно не ожидавший такого исхода Мадин растянулся на полу. Наблюдавшие исподтишка Соло и Кальриссиан на всякий случай отвернулись, давясь от смеха.
- Они будут делать то, что я прикажу, - Лея произнесла эти слова с непоколебимой твердостью.
- Благодарю вас, ваше высочество. Мои войска ждут меня. – Вейдер резко повернулся. Дверь корабля вскоре закрылась. Спохватившись, Лея подскочила к солдату, который только что пришел в себя и кое-как поднимался с пола:
- Рядовой, сейчас же передайте лейтенанту мой приказ пропустить шаттл.
- А что случилось с гене...
- Выполняйте приказ!
- Есть!
Шаттл поднялся вверх, и медленно исчез в глубине ангара, расправляя крылья. Переведя глаза на пол, принцесса
снова увидела Мадина:
- Вызовите медицинского дроида. Генералу, кажется, стало нехорошо.
Судьба Мадина была совершенно ей безразлична, как и то, какой скандал он устроит, когда придет в себя или что
про нее скажут в Совете Республики. Ее мысли занимал совершенно другой человек, улетавший на шаттле к Экзекьютору. Выслушав отчет о приключениях Хэна и Чуи, а также поделившись своими собственными впечатлениями,
Лея снова притихла. Может быть, раньше она была... не совсем права? Может быть, истина оказалась доступной
только Люку? Почему она никогда не понимала до конца, чего стоило Вейдеру два раза рискнуть жизнью и спасти ее
брата? Потому что не желала понимать? Или потому, что ее фанатичная ненависть всегда пересиливала здравый
смысл и сострадание?
Первые подозрения оправдались, когда кипевший от возмущения Мадин влетел в маленький зал, внезапно разорвав
все тонкие сплетения ее раздумий:
- Как вы смели так подло поступить!
Лея собрала все силы и ответила очень жестко и властно.
- Мадин, в отличие от Совета Республики, Лорд Вейдер приложил все усилия для спасения жизни генерала Соло.
Забавно, да?
- Я тоже хотел помочь!
- О, мы все заметили ваши героические старания, Мадин. Правда, Ландо?
- Вы могли объяснить мне, что у вас за дела с Вейдером.
- Вы бы все равно не стали слушать, разве не так? Он был ранен, а вы уже приготовились стрелять в раненого человека!
- Откуда мне знать, что он ранен? Я знаю только то, что он преступник! Это предательство целей Республики! Мы
не заключали с Вейдером мирного договора! Он был осужден и бежал из заключения!
- Предательство? Вот когда Совет послал моего брата одного на Киу-Румп в ловушку к вонгам – это было предательство! Когда Совет отказался спасать генерала Соло – это было предательство! Если бы я случайно не встретила
Вейдера, у меня не было бы никаких надежд увидеть Хэна еще раз. Вы предали его! Позор Республике!
Мадин понемногу утихомирился.
- Послезавтра мы обсудим это в Совете, - злобно прохрипел он, покидая комнату.
«Да, послезавтра мы обсудим многое», подумала Лея. Дождавшись, когда генерал исчез из поля зрения, принцесса
лукаво улыбнулась Хэну:
- Я, кажется, знаю способ, как раз и навсегда поставить Мотму на место.
- Лея, я надеюсь, это не то, что я думаю.
Глава 18. Синергетические миражи
У великого человека два сердца - одно истекает кровью, другое стойко терпит.
Д. Х. Джебран
Мотмы до сих пор не было, и круглый стол, в который локтями уперлась Лея Органа, в ближайшее время обещал
хрустнуть от напряжения и ожидания. Принцесса вспомнила давно забытое правило хорошего оратора – выбрать
одного из слушателей и выступать только для него. Но взгляд только проскальзывал сквозь присутствующих, ни останавливаясь не на ком и, как морская волна, разбивался о величественные гинеаритовые барельефы на стенах зала
Совета. Этот национальный снобизм, хоть и составлявший неотъемлемую часть антуража, находился в резком контрасте с высокотехнологичными ухищрениями, дроидами и прочей техникой, без которых невозможно было бы
проводить заседания.
Лея подумала, что никогда раньше не интересовалась статуей в дальнем углу, и, устав от бесконечного ерзания в
кресле, решила подойти поближе. Небольшое желтокаменное изваяние кореллианского правителя, остроносого и
очень гордого, вероятно, познало не менее четырех столетий. Амфитеатр равносторонних треугольников в своей
совокупности образовывал экзотическую корону. Равносторонний треугольник? Древний альдераанский символ счастья, а также символ гармонии и равновесия в селонианской мифологии. Лея вырвалась из воспоминаний когда-то
прослушанных лекций по истории Галактического искусства и перевела взгляд на Хэна, который, прищурив глаза,
смотрел на нее. Равновесие и счастье. Разные понятия, так тесно связанные друг с другом. Дитя войны, дитя политики, где же твое собственное внутреннее равновесие?
- И что это ты имеешь в виду? – Лея улыбнулась еще коварней.
- Ты хочешь отомстить Мотме с помощью Вейдера. Я правильно понял?
- Только военный союз. Больше ничего. Подумай сам – в Совете мы пригрели бывших имперцев-перебежчиков. Представь себе их реакцию.
- Класс. А ты уверена, что сама выдержишь сотрудничество с ним?
- Сотрудничество – не дружба, Хэн. Я знаю, что это за человек и у меня нет на его счет никаких иллюзий. Но теперь я ненавижу
Мотму и Мадина намного больше, чем Вейдера. – так Лея описала свои внутренние трансформации.
- Я, конечно, сам не очень рад такому союзу, но, в принципе, понимаю, что тебе надо с ним примириться.
- Я не ищу путей примирения с Вейдером! Но мне... мне нужно время. Наши судьбы как будто связаны.
- Я даже знаю, как. – Хэн замолчал. - Тебе нужно время, чтобы разобраться в том, кого все-таки считать своим отцом.
- Я никогда не признаю его отцом! Мой отец – тот, кто вырастил меня, Бэйл Органа!
- Лея, ты уже двадцать пятый раз это говоришь. Ну, пусть будет Органа.
- Тебе все равно?
- Естественно. Я люблю тебя за то, что ты Лея, а не за твоих родственников.
Интересно, а ей никогда не было все равно. Три года назад она официально отказалась от своего биологического
отца. Зачем? Ради мести, ради «достойнейшей» цели добить упавшего. Для эмоционального удовлетворения суда над
ним оказалось как-то недостаточно. Вейдер никак не выходил из головы и очень хотелось самой сделать ему больно.
И после всего этого она собирается убедить Совет в правоте своего импульсивного порыва, родившегося в один
миг и не дающего более никакого права на сомнения. Такие решения, как правило, или ведут к победе в своей ослепительной верности, или к закономерному падению бед на голову. Безрассудство, которое может скрываться под личиной интуитивного проблеска в сознании, есть непозволительная роскошь для политика. Например, первая фигура
на иконостасе воображения - Бэйл Органа - отнюдь не был импульсивным. Да и Вейдера трудно представить таким,
решила Лея... Стоп! Причем тут Вейдер?
Лея резко повернулась и возвратилась в свое кресло. Перемирие с Империей или перемирие со своим отцом? Наверняка, должна существовать неизученная пограничная область политологии и психологии, которая могла бы дать
наилучшее определение ее намерениям. А может быть, Вейдер как раз надеется на это, и его поступки надо трактовать как хитрый план втереться в доверие Леи и захватить власть в Республике? Нет, Ландо был прав, когда посоветовал отказаться от параноидальных синдромов. Не мог Темный Лорд знать о ее конфликте с Мадином и Мотмой.
Принцесса, у которой по каждому вопросу было свое собственное мнение, лишь недавно призналась самой себе,
что на деле ничего не знает о Вейдере. Был ли он имперским фанатиком или только казался таким? Избрал ли он эту
маску, как венец черных доспехов и манеру поведения, только, чтобы закрыть трагедию своей жизни? Ту, которую
смог разглядеть Люк. Смог бы имперский фанатик отказаться от трона в тот момент, когда он, фактически, устранил
всех претендентов? Разве не жил он более двадцати пяти лет ради того, чтобы самому называться первейшим из первых? Разве сын-повстанец не угрожал его положению в бывшей Империи и, тем не менее, Вейдер практически отдал
жизнь за него? Или она действительно зря не прислушивалась к Люку?
Люк всегда утверждал, что Вейдер действительно раскаивается в том, что натворил. Странно, тот Лорд, которого
она пару дней назад лицезрела на Экзекьюторе, никак не был похож на раскаивающегося человека. Но и злодея из ее
худших кошмаров, отдающего приказ испытать морозильную установку на ее возлюбленном, он тоже не напоминал.
Впрочем, Вейдер когда-то пытался попросить у нее прощения и в ответ получил искреннее пожелание смерти. Что
он тогда подумал о ней? С другой стороны, почему его мнение вдруг стало иметь значение для нее? Как бы не растравляла душу проблема родственной связи с ситхом, ответ обезоруживал своей простотой - родителей не выбирают.
Тогда какое право она имела отрицать свое происхождение и отказываться от собственного отца, если даже сам Вейдер не отвергал детей? Может быть, Люк был прав, и нужно было дать ему второй шанс? Ведь сущность раскаяния не
есть ползание в ногах, а реальное исправление ошибок.
- Хэн, нам нужен союзник. Вейдер, то есть Империя как раз подойдет.
- И как ты уговоришь Совет на такой шаг? Мотма никогда не пойдет на это.
- Мы не занимаемся политическими играми, а ведем войну. Теперешний Совет – это уже давно не правительство Республики, как
полгода назад. Это политики, дипломаты плюс несколько генералов. Твое мнение так же важно, как и мнение Мадина. Который уже
давно перестал быть военным. Решает большинство! У нас, кажется, демократия?
- С приходом Вейдера ее может не стать.
- Хэн, в этом все и дело. Мы не зовем Вейдера в Совет и не вступаем в Империю. Нам нужен союз против вонгов и договор о взаимопомощи. Мадин, Мотма и два ползучих имперца, конечно, будут против. И еще этот Фейлиа, который как кот вьется у ног Мон.
Остальных я надеюсь уговорить... Так ты поддержишь меня?
- Куда я денусь...
Дело вовсе не в том, чтобы отомстить Мотме. Месть никогда не оправдывает себя в качестве самоцели, и, быстро
пресыщая душу, создает в ней вакуум чувств. Принцесса тщетно искала тот самый равносторонний треугольник гармонии. Кто бы подсказал, ей ненавидеть Вейдера как раньше или?.. Но «как раньше» уже не получалось, как бы она
не старалась разжечь праведную ярость и возродить былое отношение к злейшему врагу. Люк бы, наверно, поддержал ее миротворческие начинания. А остальные? Риск велик, ибо даже Хэн и Ландо были далеко не в восторге от
этой идеи. С адмиралом Акбаром она успела поговорить на Миротворце, и он также посоветовал не спешить. Генерал Додонна, который в бытовых конфликтах Совета обычно принимал сторону принцессы, ни более ни менее старый консерватор, особенно в вопросах, связанных с Империей. Как ее воспримут бывшие повстанцы – как своего
давнего проверенного соратника или как дочь бывшего врага?
Она сделала свой выбор. Она убедит своих союзников в принятии важного решения, чего бы это ей не стоило, а
потом, когда будет время, разберется в своих отношениях с Вейдером.
- Принцесса, потрудитесь объяснить Ваше поведение.
В зал вошла Мотма в сопровождении Фейлиа. Значит, Мадин уже все успел донести и, сам того не ведая, создал
благотворную почву для ее выступления. Лея рассчитывала завоевать возможных сторонников, спросив и сочувствия,
и возмущения интригами. Принцесса перевела взгляд на скульптуру достопочтенного кореллианца.
- С превеликим удовольствием. Как известно, Совет совершил предательский поступок по отношению к генералу
Соло, назвав это вынужденными мерами по спасению флота. Вместе с генералом Кальриссианом и Чубаккой мы отправились ему на выручку, но у Кесселя Тысячелетний Сокол был притянут лучом имперского флагмана. Узнав об
опасности, грозящей генералу Соло, и несмотря на наши былые разногласия, Лорд Вейдер предложил свою помощь.
Генерал Мадин, не будучи в курсе столь необычной ситуации, предпринял попытку очень поспешных действий, которые мне пришлось столь же быстро пресечь.
- Я хотел арестовать преступника, а вы оглушили меня! – прервал Лею Мадин.
- Мне жаль, если мои действия нанесли вам урон. Однако, так как Лорд Вейдер фактически доставил генерала Соло
на борт республиканского крейсера, с его стороны эта ситуация выглядела как низость. И мне не хотелось, если бы
даже наш бывший враг подумал, что республиканцы способны на такую уловку, то есть, способны отплатить подлостью за его благородство. – Конечно, сегодня ее поступок казался самой Лее немного непродуманным. Но два дня
назад думать было некогда, а дать по мозгам Мадину было просто вершиной удовольствия.
По залу прокатился ропот удивления.
- Вы хотите еще что-нибудь добавить, принцесса?
- Да. Во-первых, считаю должным сообщить, что, посоветовавшись с адмиралом Акбаром, мы направили три крейсера вместе с армейскими подразделениями на Рилот. На помощь генералу Риикану, о котором тоже уже ВСЕ УСПЕЛИ ЗАБЫТЬ! – последние слова принцесса произнесла громовым тембром селонианского барабана.
- Спасибо, Лея, но вы поспешили. Самое время отозвать их обратно, пока не поздно, – с шутливой интонацией
произнес человек, чья седеющая голова была наполовину замотана бинтами, а левая рука бессильно висела на перевязи. Вероятно, он стоял в дверях зала уже давно, только никто не обратил на него внимания. Рядом с ним возвышалась молоденькая голубокожая твилекка, теребящая один из своих отростков-лекку в изящных маленьких ручках.
- Риикан? – в один голос сказали Акбар и Мадин.
- Так ты жив! – воскликнул Додонна. – Вот мерзавец! А мы тут волнуемся.
- Как видишь, Ян. Кстати, я подслушал весь ваш занятный доклад, принцесса, не смею вас больше прерывать.
- Нет-нет, генерал, пожалуйста, расскажите, что с вами случилось? – спросила Лея.
- Могу потом поподробнее рассказать, не так уж это и интересно. Что с нами случилось, уже, наверно, известно от
Соло. Вонги, очевидно, решили, что я погиб при взрыве и перестали мною интересоваться. Но мне повезло - кое-кто
помог, – Риикан указал на твилекку. - К сожалению, все оставшиеся трое офицеров действительно погибли. Прошу
вас, продолжайте, Лея, – генерал прошествовал к креслу, за ним застенчиво последовала и его спутница.
Радостное событие придало Лее сил. Ее поэма негодования подошла к концу и теперь стало возможным оставить
роль прокурора морали, плавно переходя к пламенному воззванию в более дружеском стиле. Она терпеливо подождала, когда закончится пожимание рук, стихнет шепот, взгляды представителей сильного пола оставят голубокожую
симпатягу в покое и снова обратятся к ней. А ее собственные глаза опять зацепились за древнюю кореллианскую корону.
- Во-вторых. Мы испытываем неудачи как на военном, так и на политическом фронте. Я имею ввиду то множество
планетарных систем, которое каждый день оставляет Республику. Дипломатические переговоры на Рилоте не удались, также как сорвались и предыдущие аналогичные попытки в других системах. Нас считают слабыми. Пора признаться самим себе, что наше государство вступило в фазу острого кризиса. Нам нужны могущественные союзники. –
Лея замерла, сконцентрировалась на венценосном властителе и продолжила свою речь. - Как известно, политика развития остатков Империи не предусматривает войны с Новой Республикой, а сосредоточена на военных действиях,
направленных на очищение Галактики от вонгов. Это совпадает и с нашими собственными целями. Поэтому я предлагаю заключить военный союз с имперскими войсками и объединиться для всеобщей победы над захватчиками.
Холодная змея гробового молчания начинала изуверски разъедать внутренние силы принцессы. Разряд эмоций,
медленно нараставший в своем напряжении, вдруг вырвался на свободу, выпустив сразу несколько шаровых молний
возмущения.
- Как можно! Это же имперцы! – вскричала Мотма.
- Да, это имперцы. Я именно об этом и говорю. Самая сильная армия в Галактике.
- Мы боролись не за это! Мы боролись за демократию! За свободу от имперских притязаний!
- Правильно, генерал Мадин. Мы боролись за свободу, доверие, понимание. К сожалению, почти все это мы уже
утратили, и как раз Империя не имеет к этому никакого отношения. Я предлагаю поставить вопрос военного союза
на голосование.
- Какое голосование? Этот вопрос нуждается в самом глубоком рассмотрении. – Фейлиа опять заговорил излюбленным стереотипом подражания - Нужно сверить данные о том, что происходит в имперских кругах. Нужно выяснить, какие у них планы на самом деле.
- Нет, Фейлиа, мы не собираемся попусту тратить время на эти разбирательства и бюрократию. Мы ведем войну, а
поэтому обсудим все сегодня и сегодня же проголосуем.
- Мы не будем вести переговоры с преступником!
- Это будет решать большинство, Мадин. Речь идет о союзе с имперскими войсками, а не лично с Вейдером. – бросила Лея. – Если вы хотите ознакомиться с какими-то данными, то посмотрите последние сводки сражений, а не
журнал «Будни Кореллии». – Принцессе показалось, что каменная инкарнация ее вдохновения на миг улыбнулась. Сколько кораблей и людей мы уже потеряли? Подумайте о том, сколько систем уже покинуло состав Республиканской Федерации и сколько из них уже подписало договора с вонгами. Против нас! Сейчас не то время, чтобы ставить
свои амбиции выше всех остальных целей и решать, кто будет править в какой части Галактики, мы или имперцы.
Сейчас важно спасти эту Галактику!
- Раньше у Вас было другое мнение относительно того, что вы называете амбициями. Я хорошо помню, как одна
юная леди называла это демократическими устремлениями к созданию свободной республики, – едко произнес Мадин.
Мотма, выслушав перепалку с Фейлиа и Мадином, приняла решение ответить рассудительным тоном старшего товарища и потопить бойкую речь стандартным приемом «возникающего ряда вопросов»:
- Хорошо, давайте рассмотрим ваше предложение, Лея. Мне, как политику, неясны некоторые стороны дела. Как
отреагируют на это наши граждане? На мой взгляд, союзничество с тоталитарным режимом только подорвет доверие
к нам. Далее. Чем нам грозит такой союз? Безудержное властолюбие Вейдера нам всем хорошо известно, он так или
иначе захочет безраздельной власти. Получается, что мы сами отказываемся от нашей свободы и отдаем ему ключи
от Галактики. И еще. Самое главное. Какова реальная польза от союза с Империей? Чем они могут нам помочь?
Поединок с предубеждениями перешел в фазу защиты собственных идей.
- Если Вейдер, как принято считать, так властолюбив, то, имея мощную армию, они действительно понемножку
займут большинство проигранных нами территорий, – ровно, взвешивая каждое слово логическим анализом, сказала
Лея. - Если мы хотим как-то повлиять на исход дела, мы должны как раз скоординировать наши действия. Вдобавок,
объединив флот, мы сможем лучше следить за имперскими войсками. Пусть выскажутся все.
- Мне пока что очень трудно принять саму мысль о союзе с имперцами. Но если рассуждать о союзе с другими государственными образованиями, то, допустим, твилекки согласны поддержать нас лишь в случае, если мы окажемся
способными на реальные действия. А пока что мы ни на что не способны. То, что происходит на Рилоте – страшно.
Скажи что-нибудь, Джуук.
В ответ на замечание Риикана, твилекка поднялась с кресла, обратилась лицом к присутствующим и, взмахнув густыми длинными ресницами, прощебетала:
- Рилот – очень бедная планета. Наше правительство поддерживает только сильных. Если раньше они сотрудничали с хаттами и контрабандистами, то сейчас они на стороне вонгов. Это великое горе, ибо половина нашего народа
уже согнана в резервации и помощи ждать неоткуда. А мы не хотим быть рабами.
В любое другое время тон смазливой девчонки, казавшийся чересчур сентиментальным и надуманным, вывел бы
принцессу из себя, но сейчас твилекка говорила именно то, что нужно. Причем не употребляя слов «Вейдер» и «имперец проклятый».
- Что скажете вы, господин ди Талла? – обратилась Мон Мотма.
Лея почему-то была уверена в долго раздумывавшем политическом лидере Кореллии, всегда и везде гордо именовавшим себя не иначе как селонианцем. Ди Талла не принадлежал к этой расе высоких гуманоидов, но по характеру
действительно напоминал коренных жителей Селонии. Этот человек никогда не входил в Альянс, но был фанатиком
безопасности родного дома - кореллианского сектора, а поэтому всегда ратовал за более радикальные действия, чем
это находил необходимым Совет:
- Принцесса, а вы уверены, что Вейдер будет Вас слушать?
- Безусловно. Меня он будет слушать. Я сделаю все возможное и невозможное для этого. – Знал бы сам Вейдер, что
только что железным тоном произнесла его дочь...
- Вы так хотите объединить усилия со своим настоящим отцом? Он сам предложил такую идею?
Лея вздрогнула, не ожидав от Мадина такой подколки, хотя давно было пора привыкнуть к подобным сюрпризам:
- Если бы я желала именно этого, я бы уже давно пошла бы ему навстречу.
- Навстречу военному преступнику, сбежавшему из тюрьмы? – переспросил генерал. – Кто в этом случае может сомневаться в его истинных намерениях?
- Хорошо. Мой брат, Люк Скайуокер желал оставить детали побега Вейдера в тайне, но, кажется, мне придется рассказать всю историю. Наверно, вы помните, что по ложным сведениям шпиона вонгов Гирска Огрины Люка послали
на Киу-Румп, - Лея пронзила Фейлиа таким взглядом, что ботану пришлось повернуть нос в другую сторону, – но
перед миссией он успел посетить Вейдера на Кесселе, чтобы рассказать ему о захвате Корусканта. Мой брат выпол-
нил свое задание, но был атакован вонгами, которые ждали его, чтобы убить. Хотя Люку удалось избегнуть такой печальной участи, он был тяжело ранен. Вейдер, благодаря Силе, понял, что за беда случилась с Люком, и, так как никто в тюрьме не желал нарушать законы и вступать в контакт с изолированным от общества заключенным, бежал и
спас Люка. По-моему, логично, что он не возвратился на Кессель. Это во-первых. А во-вторых, повторю еще раз.
Помощь из рук бывшего врага преподнесла мне не меньше удивления, чем когда в этой помощи отказали товарищи
по Альянсу.
Наступила неловкая пауза.
- С другой стороны, мы же не идем к нему на поклон и ничего у него не просим. Наоборот, мы предлагаем себя в
союзники на равных основаниях. Вряд ли имперцы в курсе наших реальных потерь. Это дает нам шанс показать себя
с лучшей стороны. То есть мы сделаем вид, что у нас все распрекрасно и что это как раз именно мы, а никто другой,
под эгидой свободы и независимости для Галактики предлагаем имперцам присоединиться к нам. – Ландо не делал
выбор. Лучший игрок Галактики делал свою ставку.
«Здорово, что Кальриссиан с нами, пусть даже он и влез в Совет только, чтобы заниматься вопросами кореллианских поставок во время войны», - подумала Лея. У Мотмы было иное мнение на этот счет.
- То есть строить хорошую мину при плохой игре, так, Кальриссиан? Здесь нет ничего смешного!
Ландо перестал улыбаться, но эстафету разговора перехватил Акбар, который своим молчанием до сих пор лишь
вызывал неуместные ассоциации с представителями фауны некоторых планет.
- Предполагаю, что нам придется поумерить нашу гордость и действительно вступить в переговоры с имперскими
войсками. Объясню, почему. При наших темпах мы теряем за месяц больше кораблей, чем верфи Мон-Каламари
способны построить за год. За год! Никакие новые крейсера не спасут ситуацию. Мон, никто и не говорит, что нам
будет приятно разговаривать с Вейдером. Но это политика, даже я, как военный, это понимаю. Пока что имперские
войска не показываются в центральных территориях. Усилиями интегрированного флота можно вышибить вонгов из
регионов, близлежащих к кореллианскому сектору, а затем организовать общую атаку на Корускант. Ни мы, ни имперцы, никто не рискнет взять столицу в одиночку. А если уничтожить повелителя Шиммру, этот удар существенно
ослабил бы вонгов. Вот это та самая реальная польза, о которой ты говорила, Мон.
- Эта идея обнадеживает, – медленно произнес ди Талла, и Лея мысленно поблагодарила его коронованного предка,
вселившего искру разума в этот народ.
- И кто будет править на Корусканте? Вейдер?
Вопрос Мотмы заставил всех задуматься.
- Как цивилизованные существа, мы обговорим это в договоре, – неуверенно произнес Ландо. «Хотя вряд ли я переживу еще одну сделку с Темным Лордом».
- А кто-нибудь знает, что сейчас происходит на Корусканте? Сколько миллиардов существ гибнет от голода?
Сколько уже погибло? Им все равно, будут ли там имперцы или республиканцы. Лишь бы не вонги. Если мы не отвоюем Корускант и не спасем народ, мы будем ничем не лучше тех, кто взрывал Альдераан. Когда мы разобьем вонгов, мы сможем вновь посчитаться с имперцами. У нас уже есть опыт. – Додонна оправдал надежды Леи. – Я думаю,
Мон, стоит провести голосование.
- Мы же бывшие повстанцы! – вклинился Антиллес. - Альянс никогда не станет договариваться с Империей!
- Ведж, Альянса больше нет, – ответил Додонна. - Как нет и прежней Империи.
- Скажите, пожалуйста! Ну и чем Вейдер отличается от бывшего Императора?
- Если судить по тому, что имперские войска до сих пор не напали на наши колонии, все-таки отличается. Карта
Галактики действительно изменилась. А если мы не объединим усилия, то на ней скоро будет одно единственное государство – Юужань-как-его-там-будь-он-проклят. Итак, кто за то, чтобы пойти на переговоры с остатками Империи?
Лея, Акбар, я сам, Кальриссиан, Соло, ди Талла. Шесть голосов. Ведж, а ты что думаешь?
Антиллес, которому одинаково не нравились как перспектива союза с Вейдером, так и недавняя история с Соло и
махинации Мадина, попробовал призвать товарищей к оригинальному решению проблемы:
- А может быть, нам стоит встретиться не с Вейдером, а с кем-то из Совета Империи и тогда...- Антиллес не успел
договорить фразу. От Фейлиа моментально поступило возражение, так как докучливый ботан хорошо помнил, что
Ведж еще не успел вырасти из пеленок помощника Риикана:
- Соло в этом вопросе не имеет права голоса - он только супруг принцессы, а у нее, как известно, свои семейные
интересы. – На этих словах Хэн встал с места и принял многозначительную позу, но ботан, как ни в чем не бывало,
упрямо продолжал. - Антиллес вообще не является полноправным членом Совета. Так что большинства у сторонников преступного союза с Вейдером не получается.
- Подожди, Хэн, все в порядке, – промолвил Риикан. Доселе сомневающийся генерал все-таки принял сторону Леи.
– Даже если не учитывать Соло и Антиллеса, со мной все равно выходит шесть к пяти.
- Ну что ж, вот она, демократия. Право большинства, – подытожил Додонна.
- Право большинства, – тихо произнесла Мотма таким тоном, что казалось, она уже прокляла это право.
- И где искать этих ситховых имперцев? – спросил Ландо.
- Вышлем официальных представителей в регионы, принадлежащие остаткам Империи. Например, в Кам-Диопну.
Оттуда установим контакт с имперским руководством. Кальриссиан, а вы не хотите взять на себя роль парламентера?
Всего-то навсего передать официальное приглашение. Встречу устроим на нейтральной территории.
Вопрос Додонны заставил Ландо еще раз вспомнить беспинских гостей и подумать, по правильному ли пути пошел Совет.
- А также решим, кто войдет в состав делегации. Скажем, я согласен. Акбар, ты отвечаешь за флот? Лея, естествен-
но, тоже.
- Я, конечно, с Леей, – прибавил Хэн.
- Я никогда не опущусь до этого!
- Мадин, а вы можете остаться в Кореллии. - принцесса улыбнулась. - Никто не будет против. «Не дай Сила взять с
собой такого саботажника».
- Я, как глава Совета, безусловно, также приму участие в подписании этого договора, хотя я и против него, – гордо
постановила Мотма.
- Мон, вам не кажется, что Вейдер может воспользоваться минутой нашей слабости и уничтожить нас?
- Мадин, вам уже сказали! Если вы так боитесь Вейдера, сидите дома, - резко ответила Лея.
- Как вы смеете со мной так разговаривать!
- Подождите, здесь есть зерно истины, – произнес Аккаладжи. - Вейдер прекрасно помнит суд, о котором вы все
уже давно забыли. Я, как бывший подданный Империи, могу утверждать о мстительности так называемого Темного
Лорда. Он способен заманить нас в ловушку...
- Какую ловушку? Это мы предлагаем союз имперцам, а не наоборот. Конечно, надо быть поосторожнее, но вообще-то, я, например, его не судил. Я там был всего лишь свидетелем, – вывернулся Ландо.
- Кальриссиан прав, – сказал Додонна. – Пока что мы ставим условия Вейдеру, а не он нам. Если нас не удовлетворят рамки военного договора, мы его просто не будем заключать.
- Возможно, Вейдер вообще пришлет кого-нибудь из Высшего Совета Империи, – задумчиво проговорил Акбар.
- И не надейтесь. Заявится сам, чтобы показать свой триумф. Бывшие повстанцы предлагают ему посоюзничать!
Стыд и позор!
- Стыд и позор, Мадин, это нечто совсем другое, – парировала Лея. – Когда кореллианский сектор возьмут вонги, а
правительство опять пустится в бега, вот это будет стыд и позор.
Принцесса не знала, радоваться ей настоящему или страшиться будущего. Проблемой была не только тень Темного
Лорда на документах Республики. Никто, кроме Леи, не обратил внимания на то, что Мотма, вне обыкновения,
слишком быстро сдалась. Как если бы союз с Вейдером не так уж и мешал ее собственным планам. Что-то было не
так.
*****
- Может, вы придете чуть попозже, адмирал? Через два часа процедура закончится, и лорд Вейдер сможет покинуть
медицинский отсек.
- Доктор, это исключительно важно. – Пиетт, обыкновенно тихий и спокойный офицер, был взбудоражен до
крайности и размахивал каким-то холодиском. – Империя еще...
- Что случилось, Пиетт? - требовательный голос заставил Пиетта вздрогнуть. Вейдер, почувствовав возню за дверью отсека, открыл ее с помощью Силы.
- Лорд Вейдер! – в один голос произнесли оба человека, оказавшиеся в положении заговорщиков.
- Я слушаю, адмирал. Вонги атакуют наш флот?
Пиетт вошел в небольшое помещение, которое обычно посещали лишь два человека – сам Темный Лорд и его
врач.
- Нет, милорд. Случилось нечто совсем непредсказуемое. Повстанцы, то есть я хотел сказать республиканцы предлагают нам, то есть вам, как бы это сказать – Пиетт был в состоянии шока и слова путались на языке, - встретиться на
нейтральной территории и обговорить условия военного союза.
Под маской, глаза Вейдера раскрылись от изумления, подобного которому он не испытывал уже несколько лет.
Пауза дала возможность Пиетту рассмотреть обстановку. В отличие от остальных помещений, принадлежавший
Темному Лорду, здесь цвет стен не соответствовал его ситхскому титулу. Медицинский дроид возился около Вейдера,
лежавшего рядом с какими-то аппаратами и, видимо, вследствие отсутствия некоторой части костюма, даже прикрытого одеялом. Тон последнего также контрастировал с черной маской.
- Продолжайте, Пиетт.
- Их парламентер появился на Кам-Диопне, генерал Ландо Кальри... Кальсираин.
Вейдер широко улыбнулся. Беспинский администратор. Ну хотя бы не Хэн Соло.
- Кальриссиан, адмирал.
- Они прислали официальный холодиск с дигитальными сигнатурами всех членов Совета Республики.
- Оставьте его здесь на столике. Займитесь организацией холоконференции со всеми членами Высшего совета Империи. Через два часа я освобожусь. «Если меня выпустят отсюда» - подумал Вейдер. – Мы вступим с ними в переговоры в самое ближайшее время.
- Милорд, ваше ранение не позволяет вам...
- Я сам знаю все о своем ранении, – буркнул Вейдер.
- Милорд, вы не думаете, что это ловушка?
- Нет, Пиетт. Я просто не мог надеяться, что это произойдет настолько быстро.
- Честь имею, милорд.
Вейдер решил, что, несмотря на вспыльчивый темперамент, его дочь была очень умна.
Белые грани интерьера насыщали пространство образами, не давая приюта даже самой маленькой тени, а тем более
контрастируя с одной знакомой фигурой. Гордая уверенная походка и плащ, летящий черной ночью, на короткий
миг вызвали к жизни ощущение дежа-вю, сопровождающееся традиционными нехорошими предчувствиями. Хитроумная перегородка, отделявшая коридор от зала и делающая все происходящее извне видимым внутри, бесшумно
отступила, позволив и республиканцам, наконец, стать видимыми для Темного Лорда. Беспин наоборот. Сценарий
Кальриссиана. Раз уж он участвовал еще в одной рискованной сделке, законы жанра требовали провести деловое
свидание в Облачном Городе.
Роль, которую должен был сыграть в этой сцене Вейдер, страдала отсутствием одного необходимого компонента,
ибо сосредоточение в Силе предвосхищало даже следовые количества удивления. Скорее, он сам изумил своих противников, которые через расстояние длиною в несколько документов имели шансы превратиться в союзников. Он
действительно пришел один. Нарочно, сделав первый визит символом единовластия. Судя по выражению лиц и смятению умов, эффект удался, хотя Вейдер даже не подозревал, сколько усилий республиканская разведка приложила к
тому, чтобы подтвердить его благонравные намерения. Никто не верил, что Темный Лорд спустится на беспинские
небеса без гарнизона солдат. Никто не понимал, что за всю жизнь он так и не научился бояться.
Вейдер даже снизошел до того, чтобы первому почтительно наклонить голову в знак приветствия и расшевелить
общество, в мгновение ока поднявшееся с внезапно ставших неудобными кресел.
- Лорд Вейдер. – ровно произнесла Мон Мотма с призрачной невозмутимостью. – Мы рады приветствовать вас на
Беспине.
- Леди Мотма, мое почтение.
- Лорд Вейдер, вы признаете себя виновным в жестоком подавлении повстанческого движения как источника инакомыслия?
- Да. – Он воздержался от комментариев. Безразлично. Зачем отвечать «да» или «нет», если его честь уже попрана бессмысленным
судом. Если новая эпоха отвергает его. Если республиканцам не известно понятие государственного строя, а также понятие присяги.
Если повстанцам действительно легче сначала все поломать, а затем строить заново. Какой имбецил мог назвать мятеж источником инакомыслия?
Вейдер погасил в себе импульсы воспоминаний, и занял единственное свободное кресло за круглым столом. Сообразно всем существующим в Галактике этикетам и протоколам, Темный Лорд ждал ответа. Редкий момент его жизни
предоставлял повод порадоваться своей гротескной маске, скрывающей любые человеческие чувства и автоматически
поселяющей беспокойство в оппонента. Как будто ему было легко... Но и республиканцы никак не могли придти в
себя, а он, даже не поворачивая голову, не спеша разглядывал каждого из них, с удовлетворением прощупывая эмоциальные поверхности разума. Почти минуту он изучал мнимо отрешенный взгляд своей дочери. Вейдер не сомневался, что идея военного союза остатков Империи и Республики принадлежит именно ей, а бесстрастно-положительное
воззвание Мотмы на официальном холодиске убедило его в правоте предположения. Глава Совета защищала трон
своих амбиций, как если бы Вейдер собрался его узурпировать.
А вот Лею привела сюда ниточка судьбы. Оба рыцаря ее высочества – Соло и Кальриссиан, временами позволявшие себе быстрые подозрительные взгляды в сторону Вейдера, никогда бы не пришли по своей воле. Додонна и Акбар явились исключительно ради святого долга перед государством. Что ж, его дочь по-настоящему похожа на отца,
если ей настолько хорошо удается управлять своими соратниками.
Ему самому не было нужно такое нелепое союзничество. Вейдер был уверен, что разобьет вонгов и без революционных лозунгов «вперед, за свободу!» Как только они с Люком откроют тайну появления вонгов в Галактике, все остальное станет делом техники и турболазеров. Но у Темного Лорда были свои слабости. Он отдавал себе отчет в том,
что ради мира с дочерью пойдет на все, что угодно. Даже находя себя в положении родителя, потворстующего капризам ребенка. Дай игрушку, папа, иначе я опять обижусь. Дай поиграть твоей армией.
- Лорд Вейдер. Я полагаю, сегодня мы сможем обсудить основные положения, и в случае общей договоренности
завтра продолжим дискуссию в деталях.
- Я в вашем распоряжении, леди Мотма.
- Тогда позволю себе начать. Цель Республики - покончить с вторжением враждебной цивилизации вонгов. Я
предполагаю, что наши намерения не слишком разнятся от военных планов Империи?
- Вы совершенно правы, леди Мотма.
- В таком случае, эгида нашего военного союза уже определена. Остается лишь обсудить конкретные действия и
обоюдную неприкосновенность. От имени Республики я предлагаю вам подписать договор о перемирии.
- Простите, леди Мотма. Считаю должным заметить, что Империя никогда не воевала с Новой Республикой. Поэтому документ, декларирующий перемирие никогда не конфликтовавших сторон, будет абсурдным бюрократическим опусом.
Мотма стиснула зубы.
- Бесспорно, мы можем придать этому документу характер договора о ненападении.
- Абсолютно согласен. Напомню, что в отличие от Республики, я уже четыре месяца назад декларировал ненападение, тем самым, кстати, признав ваше правление легитимной властью.
Пока Глава Совета Республики раздумывала, что делать с насмешкой в адрес законного правительства, действительно состоявшего из компании бывших подпольщиков, в разговор вмешалась Лея Органа:
- Мы собрались здесь, чтобы обсудить возможность военного союза и хотели бы получить ясный ответ. Находите
ли вы этот союз реальным?
- Безусловно, ваше высочество. – Светская вежливость настоящего хозяина положения сменилась менее манерными
интонациями. Вейдер надеялся вести переговоры с собственной дочерью и не помышлял выглядеть при этом скверным мальчишкой. – Я не вижу никаких препятствий.
- Несмотря на ваши миролюбивые намерения, Лорд Вейдер, нас интересует, как Высший Совет Империи воспримет такой союз? - Мотма вновь взялась за свое, - Не будет ли это камнем преткновения?
- Во-первых, я согласен на такой союз не из-за каких-то миролюбивых намерений. Моим единственным намерени-
ем является победоносный исход войны с вонгами, то есть максимально быстрое и беспощадное уничтожение противника.
Лея опешила, услышав, каким ледяным тоном Вейдер произнес слова «беспощадное уничтожение». Но пути назад
уже не было. Оставалось только догадываться, что сделало этого человека миссионером безжалостности.
- Лорд Вейдер, вы признаете себя виновным в умышленном убийстве адмирала Оззеля?
- Нет.
- Обвинение располагает документальными свидетельствами против вас.
- Разве законы Новой Республики не позволяют различать убийство и казнь?
- Вы утверждаете, что адмирал Оззель был казнен?
- Я утверждаю, что совершил действие, которое следует квалифицировать как казнь, а не убийство.
- Суд требует объяснений.
- Адмирал Оззель бы виновен в провале важнейшей операции. Властью, данною мне Императором, я решил не тратить время на
трибунал, а использовать его в качестве примера для воинского состава.
- Вы отдаете себе отчет в крайней жестокости этого преступления?
- У нас с вами разные понятия о крайней жестокости, госпожа судья.
- Отвечайте по существу!
- Я с радостью оставлю вам право решать.
Пока республиканцы задумывались над этикой войны, Вейдер продолжил. - Во-вторых, я полагаю, что вы знакомы
с авторитарными принципами нашего государственного устройства. Если я нахожу этот военный союз необходимым
и важным, Совет Империи, естественно, согласится с моим мнением. – Темный Лорд выдержал паузу, позволив республиканцам оценить великодержавное высокомерие, и добавил более снисходительным тоном. - Какие цели вы сами надеетесь достичь с помощью этого военного союза?
- Прежде всего это коснется беспрепятственных операций нашей армии в регионах, принадлежащих Империи и
аналогично, предоставления свободы действий имперским войскам в центральных территориях, – произнес Додонна.
«Значит, Лея хочет помощи в кореллианском секторе»
- Кроме этого, мы считаем нужным скоординировать нашу деятельность для уничтожения наиболее укрепленных
цитаделей вонгов.
- Бесспорно, это разумный шаг. Вы имеете ввиду Корускант?
- Освобождение Корусканта от вонгов - наша главная задача, - быстро заговорила Мотма, - но мы считаем нужным
рассмотреть условия данной конкретной операции в отдельном договоре.
- Смею вас уверить, что я не претендую на Императорский Дворец. Вероятно, он уже разрушен вонгами.
Несмотря на сарказм, Темный Лорд оценил жертву самолюбия, которое бывшие повстанцы принесли на алтарь
благополучия Галактики. Казалось, что тяжелое колесо Судеб мира, сбросив с гигантских спиц болотную тину предрассудков и истлевшую труху презрения, завертелось со скоростью на грани возможностей.
*****
- Как? Как это вам удалось?!
- Договор с Республикой? Ты можешь спросить свою сестру об этом, – ответил Вейдер, так как если бы говорил о
чем-то обыденном. И все же в его голосе читалось удовлетворение. – Это была ее инициатива.
- Это невозможно! Когда мы услышали про договор по холонету, мы не знали, что думать. Никто не поверил! Несколько офицеров даже поспорили на порядочные деньги, провокация ли это или дезинформация для вонгов. – Люк
вспомнил, что вообще никогда до этой новости не видел имперцев настолько возбужденными.
- Ни то, ни другое, Люк. Это правда.
- Я никогда не смог бы этого предвидеть!
- Предвидение – не самая приятная способность, Люк. Покойный Император тоже многое предвидел.
- Неужели за то время, пока я болтался на Коррибане, что-то случилось?
- Да, сын. Немало.
Видя широко раскрытые глаза Люка, Темный Лорд прибавил:
- Как стало известно впоследствии, все предопределили интриги в Совете Республики. Уверен, что детальный отчет
об этих похождениях ты очень скоро получишь от Леи или своего кореллианца.
- Что у вас произошло с Хэном?
- Ничего. «Ничего хорошего», - подумал Вейдер.
- Отец, ты несправедлив к нему. Он только выглядит шалопаем.
- Мне предоставилась возможность оценить всю его серьезность. Что с коррибанской экскурсией?
Так и не добившись от Вейдера подробностей «перемирия тысячелетия», Люк пересказал свои приключения, предусмотрительно опустив разговор с отшельницей.
- Ты тоже думаешь, что две звезды и планета – это именно Татуин?
- Люк, в Галактике есть миллионы систем с двумя солнцами. Татуин - это было бы слишком просто.
- Чем ситх не шутит...- пробормотал Люк.
- Что?
- Эээ... цвета вполне соответствуют татуинским. Красные звезды, желтая планета... Как это работает?
- Я не знаю, Люк, как это работает. Притяжение двух звезд способно вызвать невиданные возмущения Силы. Вероятно, кто-то из ситхов разработал своеобразную технологию использования гравитационного поля.
- Искривление пространства?
- Именно.
- Значит, это какое-то устройство?
- Все, что угодно. Кстати, вонги также имеют хорошо развитые технологии управления гравитацией. То есть при
выходе из «врат ада» их корабли остаются целыми, несмотря на огромное притяжение.
- Получается, что на Коррибане я так ничего и не узнал. – Долгое уныние Люка выбралось наружу досадой в голосе. Он потратил чуть ли не месяц, и вот отрицательный результат. О таинственном ситхе ничего не было известно,
как и раньше.
Несмотря на упадочное настроение отпрыска, Вейдер вдруг заметил не только нытье, но и свое собственное желание всегда побеждать.
- Нет, сын. Теперь мы знаем, что искать, и рано или поздно найдем эту планету. В истории Ордена ситхов было не
так уж много излюбленных ими систем. О Татуине я, правда, не слышал, но обязательно отдам приказ послать в тот
регион партию дроидов-разведчиков. С другой стороны, в мифологии существовала легенда о сыне двух солнц и...Вейдер осекся.
- Отец, я тоже хотел спросить тебя об одной легенде. - Заметив робость сына, Темный Лорд сразу же заподозрил
что-то неладное. – Пророчество джедаев об Избранном имеет к тебе отношение?
- Нет. Кто рассказал тебе эту дурацкую историю? Юк-кам Биранат?
- Ты знаешь о ней? Ты же сам сказал, что не видел джедаев на Коррибане!
- Я никогда не видел... но чувствовал это существо один раз. Я предполагал, что это Биранат и мне было интересно,
встретишься ли ты с нею.
- Почему ты не убил ее?
Вейдер удивленно наклонил голову:
- Более чем странно слышать такие слова от джедая.
- Я имел в виду... ты же уничтожил всех джедаев. Ты пожалел ее?
- Я уничтожил не джедаев, а Орден джедаев.
- Это была идея Палпатина?
- Джедаи, конечно, мешали ему, и для полноты власти Орден было необходимо распустить. Я надеялся на реформы, но затем пришел к выводу, что деятельность Ордена должна быть приостановлена.
- Как ты мог так решить?
- А что ты знаешь о джедаях, мой сын? – ответил Вейдер в ответ на возмущение сына. - Они злоупотребляли своим
положением в государстве, я же положил этому конец.
- Они были казнены?
- Нет. Большинство джедаев погибло в Клонических войнах. Палпатин распустил Орден и велел им скрыться с
Корусканта. Никто не стал бы их преследовать, но они сами решили свою судьбу. Джедаи пришли во дворец Императора, чтобы свергнуть законную власть. Да, я убил многих. Я защищал Империю. Возможно, это входило в план
Палпатина – таким образом мы избавились от их лидеров.
- Это ужасно! – закричал Люк.
- Я сделал то, что должен был сделать, – ответил Вейдер. – Да, это ужасно. И я далеко не горжусь этим. Естественно, я также уничтожил тех, кто поднимал восстания в различных уголках Галактической Империи. Биранат не делала
ничего подобного.
Скайуокер младший замолчал. Зачем жизнь порождает столько противоречий?
- Но ты не ответил на мой вопрос. Почему... эти же самые джедаи считали тебя Избранным?
- Я не знаю, кем они меня считали и почему, – резко ответил Вейдер. Потом, вспомнив одного рыцаря из далекого
детства, которому он был много чем обязан, Темный Лорд продолжил более мягко. – Это всего лишь глупая легенда.
Они верили в сказки, им не хотелось самим разбираться с очевидными проблемы, и предпочитали, чтобы кто-то со
стороны сделал это. Люк, прости, но у меня никогда не было времени, чтобы заниматься толкованием легенд, а тем
более решать, про меня они придуманы или нет.
Возможно, Вейдер немного покривил душой. Давно пора было забыть эту историю, как и многие ненужные воспоминания молодости. Если бы это было так просто...
Глава 19. Предвещая непредсказуемое
Память и совесть всегда расходились и будут расходиться в том, следует ли прощать обиды.
Д. Галифакс
«Леди Л. торопится. Дворец Лга-нве. 2000, 1305.27. Без рекламы. Татуировки на выгодных условиях.
Джикс.»
Речь шла о Явине-4. Вейдер не знал, как воспринять сообщение, только что полученное от кореллианского агента.
Противнику надо было обладать диковинной смелостью (наглостью?) чтобы желать встретиться на республиканских
территориях, да и поступок принцессы не составлял впечатления продуманности. Чего хотела Лея? Доказать всем, на
что она способна ради триумфа? Отдает ли она себе отчет в том, насколько может быть рискованна такая встреча? В
ближайшее время на Кореллии должно было состояться совещание союзников в полном составе руководства обеих
сторон. Возможно, его опасения обманчивы, и вскоре Лея поведает о своих победоносных планах?
После переговоров, удачных совместных операций и всего остального, что, казалось, должно было сближать людей, отношения с дочерью только царапали и так уже израненную душу. Лея усердно избегала его, отгораживаясь
стеной напускного дружелюбия. Может быть, он желал невозможного и навсегда останется для нее Лордом Вейде-
ром, олицетворением худших кошмаров прошлого? Если раньше Вейдеру казалось, что они с дочерью достигли безусловных успехов на пути семейного перемирия, миновав порог нескрываемой ненависти, то теперь дело снова застопорилось на следующей эпохальной ступени взаимоотношений - хладнокровном отчуждении.
Вейдер оценил, чего стоило принцессе заключить этот договор с Империей и видел в дочери частицу себя. Лея испытывала к его государству почти прежние чувства, но была согласна пожертвовать личными ощущениями, лишь бы
вернуть благоденствие в Галактику. Донельзя знакомо. Более двадцати лет подряд он сам старательно изгонял из себя
все по человечески обыкновенное, то, чему не дано было право находиться в душе служителя Темной стороны. Ради
чего? Ради Империи? Или только потому, что с исчезновением единственных родных ему людей в нем умерла и потребность быть в первую очередь человеком, а не ситхом. Он стал затворником собственной души, и едва только
фантастические усилия Люка заставили его выбраться наружу, как на два долгих года его заточили в новой тюрьме. И
в буквальном смысле этого слова, и в темнице депрессивной тягости. Разве этим республиканцы дали ему шанс на
понимание? Несмотря на все случившееся, он шел к Лее, перешагивая через все убеждения и превозмогая свое личное отношение к повстанческой «справедливости». А принцесса не шла к нему как к человеку, она шла к его государству ради своей Республики, отворачивая глаза и не ломая вражду поколений. Это было неправильно.
Должен ли он сделать первый шаг и попробовать поговорить с Леей? Не об Империи, не о вонгах, а о чем-то, что
зиждется выше политических целей. В любом случае, Вейдер решил, что как союзник он имеет право узнать побольше о замышляемой принцессиной интриге, а как отец имеет право поучаствовать в таком «неординарном» событии в жизни собственной дочери. Даже если его не ждали на Явине.
- Лорд Вейдер!
- Да, адмирал. – Вейдер развернул кресло в медитационной камере на сто восемьдесят градусов.
- Милорд, зондирование не удалось. Из тысячи дроидов-разведчиков, посланных на Татуин, ни один не прислал
ответного сигнала. Мы предполагаем, что они все расплавились в околозвездном пространстве.
- Расплавились или были уничтожены, Пиетт? – требовательно спросил Темный Лорд.
- Возможно, и то и другое.
- Возможно? – Вейдер задумался. – На каком расстоянии от разрушителя c ними терялась связь?
- Мы выполним измерения...
- Цифры не интересуют меня, Пиетт. Мне нужно знать, реально ли предположение о том, что зонды расплавились.
Адмирал, не скрывая волнения, смотрел на сжатый кулак Вейдера, пока, наконец, не удостоверился, что если Темный Лорд и злится, то только на вонгов. Комок в горле растаял полностью, когда Вейдер продолжил в менее обвинительном тоне:
- Передайте приказ разрушителю покинуть систему, чтобы не вызывать к себе ненужного интереса. Я уверен, что
мы нашли их, – чуть помолчав, он добавил. – Адмирал, Экзекьютор в скорейшем порядке отправляется на Явин-4.
- На Явин, милорд?
- На Явин. «Вонги подождут», - подумал Вейдер.
*****
- Значит, вы утверждаете, что некоторая часть вонгов согласна на перемирие?
- Поверьте, этот измученный народ уже устал от войн, навязанных повелителем Шиммрой и Ном-Анором.
Звучало заманчиво.
- Насколько точно вы можете судить об этом?
- Лея – вы позволите называть себя так? – В ответ на кокетливый кивок головы, человек улыбнулся и продолжил. - Я
хорошо знаю нескольких их военачальников.
- Прекрасно. Но согласятся ли вонги уйти с Корусканта?
- Вонги очень религиозны и подчиняются любому желанию властителя. Они не уйдут, пока кто-то, равновеликий
Шиммре, не прикажет этого сделать. Мы можем объединить усилия, и вместе свергнуть Шиммру. Глядя на то, насколько удачно в последнее время Республика ведет военные действия, я бы надеялся на положительный исход такой
операции.
Лея Органа-Соло приложила все усилия, чтобы не поддаться на лесть.
- Наш успех во многом определяется союзом с имперскими войсками. Я должна посоветоваться с соратниками.
- Конечно, Лея. Должен сообщить, что наиболее прогрессивные из вонгов с большим подозрением и недоверием
относятся к Империи. Это диктатура, подобная Шиммре, - с огорчением произнес новоявленный миротворец.
- Империя не представляет сейчас никакой реальной угрозы.
- Боюсь, что два года назад вы так не считали, Лея?
- Времена изменились.
- Возможно, сначала бы стоило заключить мир с военачальником Ца-Вонгом Ла и ему подобными. Но я прошу
немного подождать, прежде чем объявлять об этом Империи. Вы ведь сами прекрасно понимаете, что никакие имперские разрушители не способны штурмовать Корускант. А несколько военачальников при вашем согласии и обещании поддержки смогут поднять восстание против Шиммры.
- Да, это было бы наилучшим исходом.
- Мне нужна только ваша поддержка в Совете Республики. Без вас я не рискну даже придти туда. Меня не воспримут всерьез, а, возможно, посчитают за злоумышленника.
- Я полностью убеждена, что ваше предложение нуждается в самом глубоком рассмотрении. Если мы уже смогли
договориться с Империей, почему бы хитростью не расколоть вонгов?
- Вы совершенно правы, принцесса. Вы прирожденный дипломат, как и Ваша прекрасная мать.
- Вы были знакомы с ней? – Лея загорелась энтузиазмом.
- Конечно.
Принцесса была в восторге от своего дивного собеседника. Подобных ему аристократов, то есть людей, благородных не только по происхождению, но и по уму, она встречала лишь в далеком альдераанском детстве. Это был кладезь изысканных манер и самый обходительный человек в общении. Естественно, не мог же плохой человек быть
знакомым ее матери!
- Она была одним из самых честных и благородных политиков старой Республики.
- О, я так мало знаю о ней, – вздохнула принцесса.
- Почему бы не рассказать ее дочери и о том, как вы отдали приказ казнить ее?
Лея вздрогнула от фразы и знакомого шума респиратора. Вейдер поднимался по ступенькам небольшого дворца.
- Я ждал тебя, Энакин.
- Тогда вы ждете кого-то другого. Я не Энакин. Будет лучше, Лея, если вы покинете храм и присоединитесь к Соло
и Кальриссиану. А мы с графом Дуку обсудим его истинные планы.
- Лорд Вейдер, что вы имеете в виду? Вы, вероятно, ошиблись. Губернатор Ла-Норр предлагает нам мирное решение проблемы.
- Ситхам не известны мирные решения, – холодно произнес Вейдер, держа руки на поясе.
Лея пребывала в совершенном смятении, переводя взгляд с Темного Лорда на благородного седовласого человека.
Последний почти завоевал ее доверие за несколько часов, в то время, как Вейдеру понадобилось на это несколько
лет, и даже сейчас Лея не знала, доверяет ли она ему полностью. Тем не менее, диалог обоих плащеносителей набирал недюжинные обороты.
- Мне делает честь видеть того, кого Оби-Ван Кеноби считал убитым.
- Тебя он тоже посчитал мертвым. Неужели ты нападешь первым, Энакин? Разве это не противоречит кодексу джедаев?
- Мне не нужен никакой кодекс, чтобы защищать своих детей и свою Галактику.
- Твою Галактику? Она никогда не принадлежала тебе. Ты всегда был рабом у Палпатина.
- Вам видней, граф. Как человеку, который превратил целую цивилизацию вонгов в своих рабов.
- Ты все равно не сможешь убить меня.
- Мы можем проверить ваше последнее утверждение. К тому же, если мне и не удастся это сделать, мои подразделения расстреляют любого вышедшего из этого храма. Кроме меня и принцессы Органы, естественно. Двадцатилетний
опыт имперских войск не идет ни в какое сравнение с жалким подобием армии старой Республики. Ваш корабль уже
обнаружен моими штурмовиками и уничтожен.
Ни один мускул на лице графа не дрогнул, но Вейдера удовлетворило и небольшое колебание в Силе, свидетельствующее об удивлении. Темный Лорд бесстрастно зажег лайтсейбер.
- Кстати, граф. Я, лорд Дарт Вейдер, скорее назвал бы это казнью.
Два пламенеющих красных лезвия сошлись на пике ожесточения холодной ярости. Встретились, разделились и
снова встретились. За долгое время Вейдер впервые встретил равного соперника, конечно, не считая умышленно уступившего Оби-Вана Кеноби. А этот враг не скрывал отточенных навыков.
Вейдер, держа меч обоими руками, наносил сильные, но безрезультатные удары. Тем не менее, ему все-таки удалось
заманить противника за собой на первый этаж дворца, обнадеживающе увеличив расстояние между ними и Леей. К
его удивлению, более чем за двадцать пять лет Дуку ничуть не изменился. В отличие от Темного Лорда, он сумел дожить до преклонного возраста, не будучи отягощенным протезами. Или граф вырастил себе клона? Вряд ли. Ни время, ни возраст не было властно над Мастером Силы. В знаниях и умениях истинный воин лишь возрос над самим
собой.
- Я уступил тебе место, Энакин. Только поэтому ты стал Темным Лордом. Ты помнишь Джеонозис? Если бы тебя
собирались казнить, ты был бы уже мертв. Палпатин устроил испытание, чтобы знать, выдержишь ли ты. Или ты
всерьез считал себя героем?
- Я никогда не считал себя героем. Я всю жизнь делал то, что должен был делать.
- Долг и совесть? Ты так цепляешься за светлую Сторону? Поэтому ты никогда не мог стать ситхским повелителем,
как Палпатин. Если ты убъешь меня, то навсегда потеряешь связь со светлой Стороной.
- Я уничтожил многих джедаев. Что для меня значит еще один ситх?
- Ситх? Может быть. Я познал как Темную, так и Светлую сторону великой Силы. В отличие от бывшего раба, из
которого не получилось ни джедая, ни ситха.
Что-то не позволяло Вейдеру победить. Что-то мешало внутри, разбавляя концентрацию Силы. Прошлое, которое
Темный Лорд отрицал и старался забыть изо всех сил, на самом деле никуда не ушло. Оно было тут же, рядом, пропитанное желанием отомстить. Но двадцать лет назад все казалось иначе, а сейчас - какой смысл в этом безнадежном
порыве взять реванш? Не лучший ли метод избавления от болезненности воспоминаний – порвать саму нитку эмоциональной связи с прошлым? В теперешней жизни у него есть намного более важные дела, чем какая-то глупая
месть.
Вейдер, теперь более отбивая удары, нежели наступая, посмотрел на Лею. Упрямая принцесса вцепилась в поручни
лестницы, и, словно зачарованная, следила за битвой двух великих воителей. Он должен защищать свою дочь, своего
сына, а не сосредотачиваться на мести.
- Тебе никогда не удастся очистить Галактику от вонгов.
- Я располагаю всей необходимой информацией о двух татуинских солнцах, граф.
- Мои вонги нашли новую систему. Уже через неделю главный йаммоск покинет Татуин и так называемые врата ада
откроются там, где ты их никогда не найдешь.
Несмотря на внешнюю невозмутимость противника, сказанное сделало свое дело. Ситх не ожидал раскрытия своей
тайны, и вспышка ненависти придала ему сил. Взмах лайтсейбера прошил воздух совсем недалеко от шлема Вейдера.
Темный Лорд пересиливал все ранее ведомые ему барьеры концентрации. Широкий зал старинного дворца пустовал уже сотни лет, и все же, пространство было пересыщено потоками энергий. Сквозь них, Вейдер почувствовал и
слабое эхо присутствия своей дочери, словно скрытой за пеленой тумана – настолько мощно было энергетическое
поле его противника. Несмотря на угрожающие атаки, которыми его осыпал Дуку, Темный Лорд позволил части своей собственной Силы коснуться разума дочери. Видимо, короткий фрагмент словесной атаки побудил Лею разочароваться, или, по крайней мере, засомневаться в своем собеседнике. Вейдер ощутил тревогу. Тревогу за будущее, за
Люка, за Соло. И странную, необычную для самой принцессы тень беспокойства. Лея преодолела что-то внутри, и
отдала ему кусочек своей веры, преисполнив новой силой.
«Тебе никогда не удастся это, не удастся то...». Посмотрим. Где-то он уже слышал нечто подобное и умаляющее его
возможности. «Если ты сразишь меня, я стану намного сильнее, чем ты можешь себе представить» - так это звучало
несколько лет назад. Мастер Кеноби подставился для спасения Люка. Подставился. Пора было заканчивать и с призраком молодости, и с древними технологиями. В следующий момент Темный Лорд как будто нечаянно подвел край
правого плеча под удар графа. Вейдер бессильно упал на колени, выронив лайтсейбер. Победитель занес оружие для
последнего удара.
- Как же ты наивен, Энакин! Ты всегда выбирал себе неравных противников.
Именно этого момента удовлетворения, тождественного потере внимания, и ожидал Вейдер. Первое, что он усвоил
в обществе Императора, было умение не поддаваться на провокации, второе - умение самому провоцировать, но существовало еще нечто, чему он научился у Палпатина. Он поднял левую руку, неожиданно осыпал противника ударом молний Силы, и, в мгновение ока призвав меч, рассек опешившего и потерявшего равновесие врага напополам,
надеясь, что Дуку успел услышать ответ:
- Дарт Вейдер никогда не был наивен.
Его жертва окупилась с лихвой. Доспех смягчил удар, и царапина на плече обещала скоро зажить. Пусть хитростью, но враг был уничтожен.
- Лорд Вейдер? – принцесса сбежала по ступенькам и направлялась к нему.
- Ваше высочество, я поражен крайней неразумностью ваших действий, – прошипел в ответ Темный Лорд.
- Этот человек представился губернатором одной из планетарных систем внешних территорий. Он предлагал...
- Перемирие с вонгами.
- Я решила, что такое предложение необходимо хотя бы рассмотреть.
Интересно, его гордая дочь фактически оправдывалась перед ним.
- Неужели республиканцы никогда не поймут, что это в принципе невозможно?
Лея, несколько сконфуженная, замолчала.
- Лорд Вейдер, вы знали этого человека?
- Да. Один хороший знакомый. «Ученик моего бывшего учителя» - с этими словами и мыслями Темный Лорд вышел из старинного здания, и, обратившись к имперскому лейтенанту, угрюмо проговорил:
- Сжечь строение.
- Да, милорд.
*****
Кореллия, немного оправившись от потрясений войны, и вновь ощутив себя в кольце безопасности стардестройеров, вспоминала былую привычку никогда не предаваться унынию и благоухать вопреки обстоятельствам. Запланированная встреча невиданных союзников одарила население надеждой, пересиливающей любые опасения.
Для самих союзников этот исторический знак дружелюбия превратился в день беспокойства. По данным ботанской
разведки вонги собирались сотворить очередное безумство, невероятность которого затмевала все предыдущие кошмары их достижений. Действительно, что может тягаться с идеей передвинуть Юужаньтар на орбиту ближе к солнцу?
Замыслы совместного освобождения Галактической столицы получили огромную дозу ускорения, к сожалению, вызвавшую также и побочный эффект стресса.
- Я считаю, что для уничтожения йаммосков и флота вонгов над Корускантом лучше всего подошел бы суперлазер.
- Лорд Вейдер, неужели вы имеете ввиду создание еще одной Звезды Смерти? – с возмущением в голосе спросила
Мотма.
- И не надоело, - тихо сказал Акбар, то ли в ответ Мотме, то ли выражая негодование речами своего темного союзника.
- Нет, – протяжно ответил Вейдер, вторя каламари в неясности. - Империя располагает первым стардестройером
класса Затмение с суперлазером на борту. Его мощность составляет две трети от луча Звезды Смерти. Этого достаточно, чтобы взорвать любой, даже очень большой корабль вонгов.
Находясь в центре того самого зала, где еще недавно Лея призывала республиканцев пожертвовать амбициями,
Темный Лорд включил холоизображение летательного аппарата весьма странной конфигурации. Идея Вейдера привосокупила замешательства ко всему ранее услышанному, и размеренная прелюдия тревоги перешла в крещендо лихорадочного возбуждения.
- Только этого нам еще не хватает, – тихо сказал Хэн сидящему рядом Ландо.
- Интересно, чего этот ситх задумал. Очень уж подозрительно спокойно он это говорит.
- Хорошо быть спокойным, когда носишь маску, – язвительно ответил Соло на замечание Кальриссиана. - Глядишь, после войны с татуированными уродцами придется заново объявлять охоту на суперлазеры. Что-то не радуют
меня такие перспективы.
- Принимая во внимание наш военный союз, я предлагаю генералу Соло вступить в командование этим кораблем.
- Слушай, кажется, про тебя говорят, пират. – Ландо как-то криво улыбнулся.
Соло, словно под действием набиравшей скорость цепной реакции мозга, наконец вскочил на ноги:
- Что?!
Вейдер решил выждать несколько минут. Он уже давно задумал такое испытание для Соло. Во-первых, он не забыл
событий на Кесселе и прочих удовольствий общения с зятем. Их отношения приобрели характер странного нездорового соперничества, когда оба противника ставили друг друга на место, не всегда выбирая способы. Теперь была
его очередь нанести удар. Во-вторых, если кореллианец и впрямь так смел, находчив, умен и технически образован,
как его описывал Люк, для него не составит труда принимать решения даже в самом жарком сражении. Если Соло
сейчас откажется под любым благовидным предлогом, тем самым он выразит всю свою нелицеприятную сущность
беглого жулика. Хотя Вейдер уже давно, где-то в глубине души подозревал, что это не совсем так. А может быть, даже
надеялся, что его дочь не слишком сильно ошиблась в выборе спутника жизни. Пусть лучше ошибается он сам. Втретьих, на Затмении должны были находиться адмиралы Пиетт и Миттаэль, с правом контролировать ситуацию и
вежливо «заменить» контрабандиста в случае неудачи. Об этом, конечно, Хэн должен был узнать еще совсем нескоро.
Сначала сюрприз. Который возымел действие даже на вытаращившего глаза Люка.
- Я готов, – спохватившись, отрапортовал Хэн. Для пущей демонстрации уверенности он даже приблизился к Темному Лорду.
- Я почту за честь ввести вас в курс дела, генерал, – крайне вежливо проговорил Вейдер, тем самым намечая еще одно «приятное» переживание для Хэна. – От вас потребуется всего лишь принимать решения согласно уже разработанной стратегической схеме.
- Польщен доверием, ваша светлость. – Хэн уставился на Вейдера, скрестив руки на груди, но тот разглядел след
волнения под маской самодовольства.
- Ваше занятное прошлое свидетельствует о наличии такой способности. – Вейдер сделал четкий акцент на слове
«прошлое». – Не так ли?
- О, я ценю ваше признание, как и непрекращающееся внимание к своей персоне.
- Зато вам, как генералу Кальриссиану, даже не придется чинить гипердрайв в минуту опасности...
- Когда никакой поганый джава его не ломает, так и чинить не надо, – перебил его Хэн.
- Только отдавать приказы и, разумеется, нести ответственность за них, – продолжил Вейдер. - Это, конечно, несколько трудней, чем избавляться от нелегальной партии спайса при виде патрулей.
- Надеюсь, не намного трудней, чем было хорошенько наподдать по одному имперскому истребителю в шахте первой Звезды Смерти?
- Не сомневаюсь, что вонги оценят ваше чувство юмора в чрезвычайной ситуации.
- Если в этой ситховой ситуации никто не будет пыхтеть мне в спину, я разберусь.
- Соло, я уже сказал, что передаю корабль целиком под ваше командование. У меня отсутствует желание кого-либо
опекать.
- При таком делах, я, естественно, возьму с собой Чубакку.
- В качестве группы поддержки?
Хэн нарочно хотел ответить что-то на тему скуки и партии в сабакк, но Лея прекратила этот бессмысленный спектакль.
- Хэн, перестань, пожалуйста! Я отправляюсь с тобой.
«Принцесса на борту имперского разрушителя. Мило, как всегда».
Глава 20 (предпоследняя). Сыны солнц
Как басня, так и жизнь ценится не за длину, но за содержание.
Сенека
Только он и его мысли. Целостность одиночества. Командный мостик Экзекьютора. Уверенность в задуманном. Он
знает это ощущение. Ощущение того, что он все сделал правильно. Так, как угодно Силе.
Два стандартных часа, отделяющие его от нестерпимого жара Татуинских светил и минимальный личный состав
корабля. Люди, как один согласившиеся выполнить опаснейшую миссию и погибнуть за надежду. Он предупредил
всех. Впрочем, он никогда и не лгал солдатам. С императорским окружением, моффами и придворными он не стеснялся использовать любые средства для достижения цели. Но не с теми, кто выживал, вместо того, чтобы жить. За
двадцать лет имперской службы его приказы и так унесли бесчисленное количество жизней.
Во что верили все эти люди?
Во что верит обычный имперский штурмовик, которого посылают в неравный бой с готовыми умереть идеалистами?
Вот что верит пилот истребителя, на пути которого взвился астероидный поток, а по заданию он должен гнаться за
сумасшедшим контрабандистом?
В Империю? Разве государству есть дело до пушечного мяса?
В мир и порядок? Разве смерть станет приятнее, если ее украсить лозунгами?
В святость приказа? Как ни печально, истина, вероятно, обретает на противоположном полюсе воззрений. Распо-
ряжения лучше всего выполняются теми, кто не раздумывает, верить или не верить.
Тогда откуда это добровольное самопожертвование? Они ненавидели его двадцать лет, боялись, жили в страхе гибели от его руки и вдруг выразили готовность уйти в никуда вместе с ним. Естественный отбор существует только в
теории. На практике часто погибают именно лучшие из лучших. Чтобы остальные могли продолжить Путь.
Только почему у него самого не хватило смелости признаться сыну в том, что он намеревается сделать? «Нет», - еще
раз подтвердил он самому себе, «я сделал все правильно. Пройдет время, и Люк поймет меня».
- Вы не согласны с моим решением, адмирал?
Темный Лорд разобрался в неровном почерке его душевного смятения. Хрусталь внутреннего равновесия грозился разлететься на осколки, не выдержав напряжения властного голоса.
- Нет-нет, милорд. Ваш приказ будет выполнен в точности.
Пиетт почтительно наклонил голову, повернулся и бросился к выходу из личных апартаментов Вейдера.
- Постойте. Возможно, это наш последний разговор. Я с удовольствием выслушаю все ваши соображения, адмирал. И перестаньте
дрожать. Вы знаете меня десять лет и вам это к не к лицу.
Пиетт принял строгую военную выправку и тихо спросил:
- К чему этот риск, Лорд Вейдер? Почему вы не можете использовать Затмение для операции на Татуине?
- Через несколько часов Затмение начнет атаку орбитальных укреплений вонгов на Корусканте. Адмирал, я не волшебник. Я не обладаю способностью быть в разных местах в одно и то же время.
«Когда-нибудь я стану самым могущественным джедаем!» «Глупость» - подумал Вейдер. – «У каждого свои пределы. И у жизни каждого тоже свои пределы.»
- Мой приоритет – сохранить жизни оставшихся жителей Корусканта и не дать вонгам изменить орбиту планеты. В ближайшее
время они также собираются переместить главный йаммоск. Я не дам этому случиться.
- Милорд, вы уверены, что Экзекьютор сможет подойти к йаммоску на такое расстояние и при этом не расплавится в жаре звезд?
Высокотемпературные технологии вонгов...
- Адмирал, я постараюсь сделать это возможным.
- Но наши сводки свидетельствуют, что некоторые корабли вонгов способны поглощать выстрелы турболазерных батарей.
- В крайнем случае мы протараним йаммоск.
Пиетт задумался, и спустя пол-минуты, наконец, поделился своим последним сомнением.
- Но Империя?
- Империя что? Вы знаете мое завещание, адмирал.
- Ваша дочь... - прошептал изумленный офицер.
- Что, Пиетт? Не бойтесь произносить то, что я понимаю без слов.
- Объединит Империю с Республикой – скороговоркой выдал Пиетт.
- Значит, на то воля Силы. Адмирал, чтобы управлять даже таким большим государством, совсем не нужно быть ситхом по
примеру Палпатина. Сила характера, ум и хитрость – этого хватит. – Вейдер замолчал. - Я доверяю ее способностям и это моя
воля.
- Да пребудет с вами Сила, Лорд Вейдер.
Темный Лорд улыбнулся. За двадцать пять лет почти никто так искренне не сочувствовал ему.
- Милорд, Экзекьютор выходит из гиперпространства.
Впереди была разверзнувшаяся пасть ада. Он сделал все, что мог. Последний ситх, мнивший себя властителем двух
Галактик – вот ведь амбиции почище палпатиновских - уничтожен. Остатки Империи никогда не будут воевать с
Республикой, и военный союз скоро превратится в политическое объединение. Его дочь уже сбросила пеленки наивного идеализма, и в ней начал развиваться его собственный железный характер. Как бы не называлось будущее государство - Империя или Республика, но Галактика получит надежную правительницу.
Его сын... что ж, если кому-то и стоит заняться восстановлением Ордена джедаев, пусть это будет Скайуокер младший.
И Соло. Никогда в жизни он не желал такого бесшабашного родственника.
- Ваше ситхское доброжелательство пообещало ввести меня в курс дела, что ли. Ну, так я пришел.
- Вы отправитесь сейчас же на стардестройер Затмение и встретитесь с адмиралом Миттаэлем. От него вы получите все инструкции.
- Ясно, как два минока.
- Главное - не предпринимать никакого бессмысленного риска. Вы отвечаете за корабль, за Корускант и, что самое важное – за мою
дочь.
- И банте понятно.
- Если с ней что-нибудь случится, я найду вас даже в самой Силе и лично отправлю в преисподнюю, – зашипел Вейдер.
- Спасибо на добром слове.
- Я больше не желаю слышать подобных идиотских шуток.
- Слушай, ваша светлость или как тебя там! Я действительно люблю Лею и клянусь защищать ее любыми способами, даже если ее
папаша-ситх в это не верит! – заорал Хэн.
- Благодари Силу, Соло. Если бы я этого не знал, то давно доставил бы тебе таких неприяностей, что карбонит показался бы детской шалостью, – несмотря на словесную угрозу, в голосе Вейдера послышалось удовлетворение.
- А по-другому разговаривать ты не умеешь? Привык всех запугивать?
- Я всего лишь напоминаю. Если Лея пожелает спуститься на Корускант, ты отправишься с ней.
- Естественно. А ты что, сам не собираешься в этом поучаствовать?
- Я буду находиться там, где я нужнее всего.
- Да, я это уже давно заметил. Ну что ж, удачи.
- Да пребудет с тобой Сила, Соло.
Глаза бывалого контрабандиста широко распахнулись. Не кто-нибудь, а сам Темный Лорд благословил его перед сражением.
- Папа!
- «Что?» - Вейдер испытал ощущение, как если бы он рухнул с небес сновидений и больно ударился о жесткую
грань действительности. – Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попал?
- Все очень просто. Пиетт передал мне твое письмо. Я случайно увидел, как эти новые «тай-файтер адвансед» перевозили на какой-то корвет и подумал, что один такой мог бы мне пригодиться. Только что вышел из гиперпространства, назвал старый код и твой офицер, спросив, не самоубийца ли я, охотно пропустил меня на борт.
Некоторое время Темный Лорд не мог ничего произнести.
- Отец, я прилетел тебе на помощь.
- Я приказываю тебе немедленно покинуть Экзекьютор.
- Ну уж нет. Лучше расскажи, что именно ты собираешься делать.
- Сын, ты должен сразиться с Шиммрой. Я предвидел это. Именно ты.
- Ты не так давно говорил, что предвидение – нехорошая способность. С Шиммрой справятся остальные. Лея обязательно что-нибудь придумает. В конце концов, взорвут дворец и все, если Шиммра заартачится. За атаку истребителей отвечает Антиллес.
- Люк, это не камни поднимать. Это мое дело.
- Нет, отец, это наше общее дело. Почему ты до сих пор не веришь в мои способности? Мое появление удивило
тебя, а это значит, что все десять минут, пока я добирался до мостика, ты совершенно не чувствовал меня. – Люк широко улыбнулся.
Синие глаза, много лет скрытые под линзами, встретились с такими же глазами Люка, и на мгновение Вейдеру показалось, что он более не носит маски. Его недовольство необдуманным поступком сына растворилось в Свете, который излучало лицо юного джедая.
- Неплохо. Ты научился экранировать свое присутствие в Силе.
- Вот видишь. А как остановить перегревание корабля?
- Ты же посещал школу на этом проклятом Татуине?
- Про Силу нам ничего не рассказывали.
- Не сомневаюсь. Дело не в Силе, а в простейших представлениях о естестве природы. Температура определяется
всего лишь потоком частиц плазмы. Ничего более. Теперь понятно?
Корабль неожиданно задрожал.
- Ты будешь чувствовать, что я делаю в Силе. Постарайся делать тоже самое.
- Капитан, как только мы подойдем на допустимое расстояние, откройте огонь из всех носовых турболазерных батарей.
Несмотря на толщину прозрачного стеклообразного материала, мостик Экзекьютора был уже залит светом неумолимо приближающихся солнц. Между звездами располагалось нечто темное, постепенно приобретавшее очертания
гигантского эллипсоида. Контрастное сооружение состояло из двенадцати фигур неправильной формы, медленного
вращающихся вокруг центрального черного шара.
- Милорд, их корабли абсорбируют наши торпеды. Мы потеряли двадцать процентов щитов. Снаряды могут пробить нашу защиту. – Офицер был чрезвычайно взволнован. Всю свою служебную жизнь он страшился лишь одного
- оказаться в положении своего предшественника капитана Нииды и передать Темному Лорду плохие известия. Теперь он не боялся смерти. Он боялся проиграть судьбе.
- Капитан, попробуем пробить центр.
Люк сидел на полу в медитационной джедайской позе и сквозь густой туман, который в данный момент представляло его сознание, вдруг подивился своему отцу. Он сам едва-едва удерживал сосредоточение в Силе, а Вейдер при
всем этом еще и отдавал распоряжения. «Размер не имеет значения... какой же это огромный корабль... размер не имеет значения... Мастер Йода, мне так тяжело, где же ты?» Вот если бы Йода и Оби-Ван были здесь... Хотя они, наверно,
не согласились бы сотрудничать с Вейдером. С другой стороны, почему? Разве его отец сейчас совершал Зло? Разве
титул «Темный Лорд» имеет в данную минуту какое-то значение? Люк представил, что рядом с ним стоят все его учителя, представил себе целую армию джедаев и почувствовал дивное, облегчающее ощущение в душе. Словно кто-то
другой переложил на свои плечи его груз.
- Милорд, мы теряем еще двадцать процентов щитов.
- Продолжайте двигаться по курсу, капитан. Независимо от потерь.
Взглянув на мостик, капитан увидел, как Вейдер преклонил одно колено.
- Капитан, осталось пятьдесят процентов, – доложил один из техников корабля. Но старший офицер вдруг понял,
что никакие его рапорты Лорду более не несут смысла. Повернувшись к товарищу, он ободряюще улыбнулся и промолвил:
- Уже не важно. Следите за курсом.
Экзекьютор вздрогнул так, что капитан потерял равновесие и схватился за какую-то настенную трубу.
- Тридцать процентов, о боги... капитан, все приборы зашкаливают... что же это такое... - прошептал техник.
Люк, открыв глаза и посмотрев на отца, решил подняться и опуститься на колено рядом с ним. Сцепив свои пальцы
с пальцами левой руки Вейдера, он едва не застонал от прилива острой головной боли, которая давящей громадой
противоборствовала концентрации. Превозмогая ощущения колоссального давления в артериях, Люк снова сосредоточился и почувствовал, как их удивительный синергизм разлился новым притоком Силы.
Тем временем, черный шар в смотровом окне угрожающе увеличивался. Несмотря на старания обоих форсъюзеров
преодолеть гравитацию и не дать кораблю сгореть в адском жару звезд, техники с трудом удерживали курс Экзекьютора, а температура на палубе заметно нарастала.
Внезапно удар дикой мощности сотряс корабль. Нос стардестройера врезался в центр, обрушив целый поток
взрывных волн и замедлив движение корабля. Несмотря на ослепляющий свет вокруг, капитан и все техники прильнули к экранам, с трудом передававшим происходящее за корпусом Экзекьютора. Темные спутники разделились. В
беспорядочном и все более ускоряющемся движении, словно наперегонки с обломками шара, они ринулись к звездам. Видимо, центральный йаммоск вкупе с ситхскими технологиями «врат ада» как-то уравновешивал гравитацию
звезд, а при его исчезновении все части хитрой системы притянулись к татуинским солнцам. Люк открыл глаза. Как
будто удалось уничтожить очередную Звезду Смерти, только по какой-то неизвестной для себя причине он находится в эпицентре взрыва.
- Все носовые отсеки в огне! – на мостике послышался отчаянный крик кого-то из техников.
Люку показалось, что он больше никогда в жизни не сможет подняться с пола, и, чтобы изгнать это ощущение, он
заставил себя вскарабкаться на ноги. Нетвердой поступью, прорываясь сквозь патоку горячего воздуха, он добрался
до передней части мостика. Люк уже протянул руку, чтобы прислониться к прозрачной стене, как вдруг Вейдер перехватил его кисть и, тяжело дыша, останавливаясь почти на каждом слове, произнес:
- Твоя рука... сгорит... от прикосновения... к стене.
*****
- Новый стардестройер на орбите, генерал. Только что появился из гиперпространства.
- Я бы скорее сказал «выполз из гиперпространства», – задумчиво произнес Соло, глядя на холоизображение. – Бока расплавились, как у селонианского вареника.
- Лорд Вейдер желает установить контакт с Вами.
- Так это Экзекьютор... ну ничего себе... по носу словно стадо бант пробежало.
При виде голографической фигуры грозного Лорда, на губах Соло заиграла насмешка.
- Ваша светлость, это вы так нарочно корабль поджарили?
- Я требую рапорт о состоянии дел на Затмении, – холодно произнес Вейдер.
- Да все распрекрасно. Чубакка пока ничего не поломал, а мы с адмиралами уже по третьей рюмке лума...
- Соло!
- Флот вонгов уничтожен. В течение часа начнется высадка союзных войск.
*****
Тридцать минут подряд гулкие шаги Темного Лорда сотрясали пустые коридоры когда-то грандиознейшего из
Дворцов. Его сын в сопровождении республиканской роты обыскивал нижние этажи. Вонги оказывали безумное сопротивление, и Вейдер был рад за долгое время снова взять в руки меч. Он даже по-мальчишески надеялся первым
найти Шиммру.
В конце коридора показался очередной отряд вонгов, и бойцы Эскадрона Смерти открыли огонь. Почему повелитель вонгов выбрал именно Дворец Палпатина? Вейдер подумал, что со временем его последнего визита здесь изменилось почти все. Сначала над зданием потрудились республиканцы, а теперь вонги перестроили его на свой дикий
лад. Впрочем, за недолгое время сражения Темный Лорд уже успел убедиться, что некоторые области Корусканта были изуродованы завоевателями до неузнаваемости. И все же, это снова был Корускант. А не Юужаньтар. Гордая языческая дикарка отдавала украденную славу столицы Галактики, и в израненном облике мегаполиса, под чудовищными
наслоениями варварской цивилизации, уже проглядывали черты тысячелетней культуры.
Перед входом в Тронный Зал Вейдер остановился. Сколько впечатлений! Сколько испытаний! Сколько пережитого!
Двенадцать лет назад он впервые услышал о секретном проекте Звезды Смерти и, будучи привыкшим доверять только интуиции,
почувствовал, что начало строительства боевой станции ознаменует закат государства. Зачем тратить ресурсы, когда крохотные
восстания подавлялись одним ИЗР?
Через несколько дней, здесь же ему представили моффа Таркина, и, вдоволь наглядевшись на образчик карьеризма, он навсегда возненавидел секретный проект. Формирование Альянса вознесло Таркина в пантеон героев Империи, а Вейдер выслушал немало упреков по
поводу своей «недальновидности». И все же, гибель мятежного Альдераана символизировала бессилие государства, а не бесконечную
власть и величие. Варварство Империи и блестящая победа Альянса привели в него великое множество союзников. Люди шли отомстить за сине-зеленую мирную планету.
Более шести лет назад, в Тронном Зале, он докладывал об уничтожении Звезды Смерти и на всю жизнь запомнил выражение холодных глаз Палпатина. Год спустя, он рассказывал повелителю о герое Восстания, которого изощренная самоуверенность Императора
презрительно нарекла «сыном Скайуокера». Неужели Палпатин вправду думал, что он способен отказаться от сына?
Колонны и статуи, барельефы и гобелены, заставшие расцвет государства и его падение, могли бы поведать о многом. Об императорских интригах, о кознях придворных, о заговорах и предательствах. И о том, как некий юноша, сделав выбор и потеряв все, окончательно превратился в безжалостного Темного Лорда ситхов.
Тем не менее, это была неотрицаемая часть его жизни. Вейдер раскрыл дверь, и, приказав штурмовикам не стрелять,
включил световой меч и вошел внутрь.
- Повелитель Шиммра. Я, лорд Дарт Вейдер, предоставляю вам право сделать выбор. Вы прикажете войскам прекратить сопротивление и сдаться или последуете в ад за своим господином.
- Ты не мог уничтожить его!
Разглядев «очаровательные» черты приближающегося Шиммры, имперские штурмовики отпрянули на полшага и
мысленно решили, что черная маска Вейдера может показаться страшной только младенцу. Вслед за повелителем
вонгов выскочила и дюжина его собственных гвардейцев, соревновавшихся друг с другом в степени намеренной изуродованности обликов.
«Если бы Шиммра был форсьюзером», подумал Темный Лорд, «это был бы искуснейший из воинов». Вонг вкладывал в удар невероятную физическую мощь. Каждый раз, когда амфистафф приходился по клинку его собственного
меча, Вейдер чувствовал, что никакие механические мышцы правой руки, а только сама Сила помогает ему выдерживать натиск врага. Ни о каких хитрых приемах, направленных на то, чтобы выбить оружие из покрытых рубцами конечностей противника, не могло быть и речи. Вейдер изменил тактику, и, нанося удары с невиданной для массивного
вонга быстротой, в конце концов, заставил Шиммру отступить вглубь зала.
Через десять минут ожесточенного боя Шиммра понял, что недооценивал соперника, и что его безвременно почивший господин ошибался, когда описал Темного Лорда «неудачником, не сумевшим сохранить власть». Сражение
все более рисковало закончиться триумфом языческой силы Вейдера, а не выносливости вонга. Но Шиммра, в отличие от воина в черных доспехах, обладал и другими надеждами. Меч Вейдера уже оцарапал его левое плечо и обещавший стать последним взмах заледенел в пространстве, когда зал содрогнулся от женского голоса.
- Лорд Вейдер, остановитесь!
Довольный Шиммра не побрезговал отскочить подальше, а Вейдер, опустив меч, холодно поинтересовался:
- Что вам угодно, мадам Мотма?
- Я приказываю вам прекратить ваши преступные действия. Мы заключили мир с повелителем Шиммрой.
- Кто это мы?
- Новая Республика. Теперь вонги – наши союзники.
- Сепаратный мир? - презрительно бросил Темный Лорд, повернувшись к Мотме. - Даже если так, это не мешает
мне убить моего врага.
- Вы можете присоединиться к нам.
Это была ложь. Противная, липкая и гадкая.
- Империя никогда не будет союзничать с варварами.
- Кого ты предаешь, Мон? – спросил Риикан, вместе с Додонной неожиданно вышедший из-за огромной колонны.
- Риикан, моя Республика заключила договор с вонгами. Месяц назад.
- Твоя Республика?
- Да. Это наилучший выход.
- Что-то я не помню, чтобы сепаратный договор обсуждался в Совете Республики.
- Мы создаем новый Совет Республики. Генерал, это ваше право - стать его членом или нет. Я не намерена разговаривать с проигравшими.
- В таком случае, именем Республики, мы арестовываем вас, Мон Мотма.
- Вы бредите. За мной армия вонгов.
Как бы в подтверждение слов Главы Совета Республики, гвардейцы Шиммры подошли ближе, угрожая обоим генералам.
- А с нами, в таком случае, имперские штурмовики, – сказал Додонна.
Наблюдая невиданный доселе разлад в стане республиканцев, Вейдер заметил, как в дверях Зала возник белый силуэт Леи, представ на мгновение сошедшим с небес ангелом. Шиммра, в отличие от некоторых своих подданных,
никогда не обременял себя кодексами воинской чести, и сразу сообразил, что обещанный шанс настал. Амфистафф,
выбрав целью спину противника, пришел в движение и через долю секунды пронзил насквозь его фигуру. Темный
рыцарь очень дорого заплатил за незаконченный бой, рухнув на пол зала и прижав руку к ране под сердцем. Последнее, что он узрел закрывающимися глазами, была бегущая к нему Лея и Люк, ринувшийся в атаку с зажженным зеленым мечом.
- Отец! - принцесса опустилась на колени перед потерявшим сознание Вейдером.
- А ты кто такой, юный язычник?
- Джедай. И сын своего отца. – На этих словах Люк призвал в левую руку лежавший на полу меч Вейдера. Он не
видел, как отряд штурмовиков покончил с вонгами. Он не видел, как зал наполнялся разнообразными людьми, замирающими при виде истекающего кровью на полу воина. Он видел только тщетно пытавшегося сбежать врага.
«Сын, ты должен сразиться с Шиммрой. Я предвидел это. Именно ты».
Его отец был прав. К сожалению.
Глава 21. Доспехи рыцаря
Я верю: новый век взойдет
Средь всех несчастных поколений
А. Блок.
- Отец, не уходи!
Голос Леи становился все слабее и слабее, оставаясь в бесконечности одной из форм существования. И тем ярче
сиял Свет впереди. Вопреки примитивным представлениям древних, видевших у входа в рай мрачного стража, вопрошающего, сколь грешен путник, великая Жизнь не судит и не знает наказаний. Сила лишь принимает или... он
так и не знал ответа на вопрос, что же происходит в противоположном случае. Даже если падшему ангелу не на-
шлось места среди людей, Сила не отреклась от него. Какими именами бы он не называл себя, здесь он всегда был
сыном, выполнявшим суровые приказы судеб.
Он видел своих братьев по Силе. Тех, которые ненавидели его, и тех, которых когда-то ненавидел он сам. Когда-то.
Здесь было слишком Светло и места для ненависти более не существовало.
Свет замерцал, и ему представилась новая картина. Это было в высшей степени странно – видеть себя, или, вернее,
свою грубую оболочку в черных доспехах на вершине погребального костра. Огонь взвился ввысь, озаряя небо Корусканта, а искры, вырывавшиеся из пламени, словно желали оживить руины города. Мыслеформа вдруг облеклась в
звук, и Свет, заглушая стенания его дочери, изрек:
- Это твое будущее, которое скоро станет настоящим, а затем уйдет в прошлое.
Он видел две маленькие фигурки, держащие друг друга за руки. Притихшие и скорбящие.
Он видел размазанные слезы на лице дочери.
Он видел глаза сына, непонимающие, отчего все случилось именно так.
- Нет, я не хочу такого будущего. Я желаю остаться с ними.
- Твои дети будут счастливы.
Он увидел Лею через много лет, не политика-ребенка, а умудренную женщину и властителя миров. В отличие от
него, умеющую различать жесткость и жестокость, всегда справедливую и милосердную. Он увидел сына-джедая в
окружении учеников, держащего в руках световой меч с красным клинком. «Это меч моего отца». «Мастер Люк, это
правда, что ваш отец – Дарт Вейдер?» «Да.» «Но это Темная сторона?» «Не мне судить его. Я знаю, что он ушел во
Свет.»
- Разве не о таком будущем для них ты мечтал?
- Да. Но я хочу быть с ними.
- Ты можешь всегда видеть их.
Почему он более не слышит криков дочери? Неужели он больше не может возвратиться в жизнь?
- Ты ошибаешься. Жизнь – здесь. Там – скорбь и боль.
- Я хочу остаться с дочерью и сыном.
- Разве они не унаследовали твою самостоятельность? Зачем отягощать их?
- Я даже не смог поговорить с ней.
- Так твоим детям будет легче. Сколько бы ты не старался исправить прошлое, большинство существ будет ненавидеть тебя.
- Мне не интересно мнение толпы. И моим детям тоже.
- Разве не лучше уйти сейчас, чем бессмысленно продлевать жизнь?
- Я не успел сделать многого.
- Еще три дня назад ты приготовился погибнуть у Татуинских Солнц.
- Все изменилось. Я должен помочь детям. Я должен.
- Ты хочешь променять легкость Силы на увечья? Хочешь прожить еще десять-двадцать лет, постоянно сгибаясь от
боли? Хочешь вновь дышать через респиратор, и с каждым вдохом чувствовать пламя в легких?
- Это мой выбор.
*****
Что-то резануло по раскрывшимся глазам. Вокруг был уже не тот мягкий белый свет. Приборы, тонкая сеть проводков, соединяющих его с системами жизнеобеспечения. Иными словами, тяжкое продолжение изуродованного существования. И опять ненависть. Вечная ненависть к госпиталям.
Вейдер повернул голову. Справа от больничной кровати было окно. Хотелось приподняться на локте, но тело более не повиновалось ему, и каждая его клетка, казалось, стонала от боли. Можно сказать, привычное ощущение. Что
ж, он вернулся жить и бороться. Сила уступила его выбору.
*****
Принцесса не помнила, сколько раз она поднималась на седьмой этаж госпиталя Лон-Гифира, теребила услужливых медицинских дроидов, тихонько заглядывала в палату. Лея всегда готовно принимала вызов жестокий испытаний
и причудливых перипетий судьбы, и даже теперь, за две недели ожидания, вопреки осторожно высказанным словам
врачей о слабеющей с каждым днем надежде, принцесса не лишилась веры и своих упований на лучший финал. Уж
если судьбе было угодно, чтобы копье вонга не задело внутренние органы данного пациента, то Лея не имела других
причин сомневаться в благосклонности великой Жизни.
Теперь она была намного сильнее. Еще бы, теперь у нее был отец. Когда-то давно маленькой глупой девочке был
нужна икона, кумир, идол. Девочка повзрослела. Она восхищалась Бэйлом Органой, как и раньше, только в ее будто
расширившемся сердце наконец-то нашлось место и для родного отца. Которого она, так и не успев узнать, сейчас
боялась потерять навсегда. Пусть он и был великим грешником и совсем неподходящей для идеализирования фигурой.
- Ваше высочество, лорд Вейдер пришел в себя.
Казалось, даже утреннее солнце светило ярче, чем обычно, будто вознамерившись напрочь прогнать тучи невзгод и
согреть сами души обитателей Кореллии. Приятный, тонкий аромат предчувствия в разуме не обманул ее.
Медицинский дроид послушно раскрыл дверь, и Лея проскользнула внутрь. Она бывала здесь много раз, часами
сидя возле кровати, и надеясь, что он вот-вот очнется. Иногда принцесса вспоминала, что ни разу не навестила Вейдера во время его пребывания в корускантском госпитале три года назад. Тогда дочь Темного Лорда с завидной искренностью желала смерти врагу, и сейчас былые переживания повернулись неоплаченным долгом. Она возвраща-
лась сюда каждый день, принося цветы. Сегодняшний букет из фиолетовых кореллианских гипалл чуть было не выпал у нее из рук. Лея уже успела изучить наполовину закрытое небольшим респиратором и изрезанное шрамами лицо, но только теперь, первый раз в жизни посмотрела в эти темно-голубые глаза.
- Отец, ты слышишь меня?
- Да. – Ответ получился тише, чем можно было предугадать, и он повторил его, пересилив слабость собственного
голоса. – Да, Лея.
- Как ты себя чувствуешь?
- Я бывал и в более худших ситуациях.
- Ты больше не уйдешь, правда?
- Нет, Лея. Я останусь.
Лея подвинула кресло к кровати и села, не отрывая глаз от Вейдера.
- Мы... на Кореллии?
- Да. Мы перевезли тебя на наш медицинский фрегат. Когда твое состояние после операций стабилизировалось,
тебя переправили сюда.
- Я так и думал.
- Это лучшая реабилитационная клиника в Галактике. Твой доктор с Экзекьютора тоже здесь. Он очень разволновался, когда узнал, что тебя оперировали врачи Республики, заподозрив заговор, и более никого не подпускает к тебе.
- Похоже на него. Где Люк?
- Он обязательно скоро придет. Я сейчас же сообщу ему.
- Что на Корусканте?
- Корускант взят. За три недели объединенный флот освободил еще целый ряд планет. Никаких серьезных укреплений у них не осталось. Да, и Люк уничтожил Шиммру.
- Я чувствовал, что так и будет. Что еще случилось тогда, в Тронном зале?
- Штурмовики покончили с вонгами. Додонна и Риикан попытались арестовать Мотму, но по пути из дворца какой-то вонг-священник убил ее. Он выкрикнул что-то насчет невыполненного обещания. Видимо, она уже давно заключила с ними тайное соглашение, но вонгов не обрадовала наша победа. Кстати, Мадин угнал икс-винг и куда-то
сбежал. Вероятно, он тоже в чем-то замешан.
- Интересно.
- Я не очень утомляю тебя?
- Нет, конечно. Я так рад видеть тебя, Лея. Я и не надеялся...
- Отец, мне так жаль... – слезы, ранее незнакомые для принцессы, вдруг подступили к горлу, и Темный Лорд понял,
что имела в виду его дочь.
- Лея, кроме меня, здесь некому оправдываться.
Принцесса замолчала.
- Отец, все хотят видеть тебя во главе объединенного Совета.
- Объединенного Совета?
- Да, Республики и Империи.
- Разве ты не видела мое завещание?
- Конечно, видела.
- Почему ты сомневаешься в себе?
- Но...
- Я жив, но это не значит, что я изменю намерениям. Я передаю тебе всю свою политическую власть. Лея, ранее
мне хотелось изменить вселенную, но, поверь, за жизнь я познал достаточно могущества.
- Твои подданные не примут меня.
- Война с вонгами изменила многое, Лея. Население хочет мира. Если это говорит самый немиролюбивый из военачальников, наверняка и другие существа желают того же.
- А ты?
- Разве я сказал, что отказываюсь от командования армией?
Теперь даже себе самой было неудобно признаться, что когда-то раньше она боялась сходства со своим настоящим
отцом. Лея улыбнулась, и, преодолев робость, произнесла:
- Отец, ты научишь меня использовать Силу?
Эпилог
Почтенный труд, запечатлевший вековые летописания Жизни, возлежал на столе реставрационной студии. Буква
за буквом, знак за знаком, узор за узором воскресали в древней рукописи. Одни страницы склеивались, другие бережно очищались от пыли нежнейшими кисточками. Были и такие, которые приходилось осторожно вынимать из переплета слоев гигантской книги и переписывать набело. Руками лучших мастеров Галактики, заново воссоздавалось и
самоцветное сияние обложки. Великий город поднимался из руин, и его обескровленная форма медленно наполнялась новой жизненной силой.
Вейдер вышел на балкон бывшего Дворца Сената, и, окинув взглядом полностью сменившую облик Императорскую площадь, решил, что Палпатин, вероятно, с трудом узнал бы ее. Кварталы разрастались новыми сооружениями,
а на месте статуи Императора высился мемориал павшим в борьбе за свободу Галактики.
- Папа, та небольшая часть вонгов сдалась.
- Ты хочешь подписать с ними перемирие?
- Как бы ты к этому отнесся?
- Лея, разве я – президент Республики?
- Я спрашиваю совета. Это довольно серьезная проблема.
- У вонгов есть интересные технологии, но с них нельзя спускать глаз.
- Они более не могут улететь в свою Галактику. Я думаю разрешить им поселиться на одной из планет Внешних
территорий.
- Что ж, я разделяю твое мнение. Только оставь гарнизон на соседней планете.
На балкон тихо пробрался Люк, и, не говоря ни слова, встал рядом с сестрой. Вейдер опустил руки на изящные
решетчатые ограждения, вглядываясь в ночное небо. Тогда, на Кесселе, ему не хватало именно звезд. Идущий по небу, кажется, наконец, обрел свой дом, и звезды снова светят для него.
Послесловие автора
Сначала о плохом. Два дня назад, по совету знакомого (Тебе нравятся ЗВ – так это тебе тоже понравится!) я посмотрел «Звездные Врата». Фильм мне НЕ понравился. И совсем разозлила та дешевая рыночная идея искривления пространства, которую я умудрился втиснуть в свой фанфик. Кто видел фильм, поймет. Было бы время – переписал бы
набело.
Теперь о хорошем.
Прочитав постинги Старого Дипломата и Дио Вильварин, мне подумалось, что повесть действительно должна
окончиться трагически. Как 6 эпизод. Ибо в этом есть свой собственный философский смысл. Словом, не место Избранному в обычной жизни.
Но против этого взбунтовалась моя первоначальная «точка зрения». Философия – это хорошо, но иногда хочется и
чего-то по-житейски обыденного. При всей банальности хэппи-энда, мне не хочется обделять канонически несчастного персонажа маленькой частицей радости. Пусть хотя бы в фанфике ему что-то перепадет. Ведь даже при оптимистичной концовке ясно, что ДВ и в будущем будет нелегко. А, возможно, мне просто не хватило сил убить этого
героя.
Кстати, я не вижу смысла отрицать всю двадцатилетнюю деятельность Вейдера и считать его героем только из-за
перехода на Светлую сторону в конце 6 эп. Люблю целостность. Персонаж – это и хорошее, и плохое, а не раздвоение личности.
Пара слов насчет политического разруливания ситуации. Я нейтрал и всегда отдаю предпочтение конкретным людям, а не гос.системам. Боюсь, что мои определенные симпатии к Империи не остались незамеченными для читателей, и тем не менее, я завершил повествование неким подобием Республики. Хотелось зацепиться за лукасовский канон сказки. Будем надеяться, что под руководством повзрослевшей Леи это государство не превратится в ту гниль,
которую нам представили в приквелах. Можно было бы построить мирный симбиоз Новой Империи и НР, но, так
как эта идея уже обыгрывалась в очень известном фанфике Power Lust, я не мог положиться на плагиат. Я даже был
бы не против лицезреть самого ДВ у руля... но не совсем уверен, так ли нужно это ему самому. В моем представлении,
Вейдер, безусловно, человек очень властный, но не властолюбивый. Это все-таки не Палпатин.
Я попытался изобразить героев такими, какими они предстали в фильме. Я вижу Люка человеком, в котором помимо искренности простого деревенского парня живет и первозданная мудрость, склонность к размышлениям и самостоятельное принятие решений.
Я вижу Лею чрезвычайно похожей на своего отца. В силе характера, злопамятстве, чрезмерной преданности убеждениям, вплоть до фанатизма.
Кстати, я не знаю, на какой стороне Силы Вейдер существует в этом фанфике (я вообще, честно говоря, не знаю,
что есть сторона силы). Если считать, что Тьма – это непременно зло, а Вейдер уже избавился от Императора и всей
своей деятельностью ничего плохого не совершает, то ответ однозначен. Если не считать, что ситх – это непременно
зло, то ответ не имеет значения. То, что главный герой порой злится и сердится – это, конечно, можно объяснить
Тьмой, а можно и еще проще – Вейдер тоже человек. Ему свойственны обыкновенные человеческие эмоции, чувства,
ошибки, погрешности действий итд. Избранный не есть святой. Личное мнение автора – Вейдер скорее находится
на Светлой Стороне. Но для меня его личность важнее всех сторон Силы...