СОЦИОГЕНЕЗИС НАЦИОНАЛЬНОГО МУЗЫКАЛЬНОГО

ISSN 1991-5497. МИР НАУКИ, КУЛЬТУРЫ, ОБРАЗОВАНИЯ. № 5 (42) 2013
Bibliography
1.
2.
3.
4.
5.
Komarova, T.S. Integraciya v sisteme vospitateljno-obrazovateljnoyj rabotih detskogo sada: posob. dlya pedagogov doshkoljnihkh uchrezhdeniyj
/ T.S. Komarova, M.B. Zacepina. – M., 2010.
Struve, G.A. Kogda zapoet shkola? // Iskusstvo v shkole. – 1996. – № 1.
Prikaz Ministerstva obrazovaniya i nauki Rossiyjskoyj Federacii ot 23 noyabrya 2009 g. № 655 «Ob utverzhdenii i vvedenii v deyjstvie
federaljnihkh gosudarstvennihkh trebovaniyj k strukture osnovnoyj obtheobrazovateljnoyj programmih doshkoljnogo obrazovaniya» ?Eh/r?. –
R/d: http : // www.rg.ru/2010/03/05/ obr.dok.html.
Metlov, N.A. Muzihka – detyam: posob. dlya vospitatelya i muzihkaljnogo rukovoditelya detskogo sada. – M., 1985.
Zihryanova, S.M. Formirovanie predstavleniyj o khudozhestvennom obraze u deteyj doshkoljnogo vozrasta (na osnove integracii vihraziteljnihkh
sredstv muzihkaljnogo i izobraziteljnogo iskusstva): uchebno-metodich. posob. po speckursu dlya studentov fakuljteta doshkoljnoyj i socialjnoyj
pedagogiki i psikhologii po specialjnosti 050703 «Doshkoljnaya pedagogika i psikhologiya». – Shadrinsk, 2005.
Статья поступила в редакцию 18.09.13
УДК 78 (470.345)
Kobozeva I.S. SOTSIOGENEZIS NATIONAL MUSIC AND MUSIC EDUCATION. In the article explains the regional
music education as a national-cultural social and pedagogical phenomenon in the context of the historical development
of a society is determined by the nature of social and educational events based on historical analysis, taking into
account that regional music education is determined by the national-cultural life of the society and its level of sociocultural development.
Key words: society, culture, identity, national music, music education, folk pedagogy, and folklore
И.С. Кобозева, д-р пед. наук, проф. ФГБОУ ВПО «Мордовский гос. педагогический институт
им. М.Е. Евсевьева», г. Саранск, Е-mail: kobozeva_i@mail.ru
СОЦИОГЕНЕЗИС НАЦИОНАЛЬНОГО МУЗЫКАЛЬНОГО ИСКУССТВА
И МУЗЫКАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ*
В статье обосновывается региональное музыкальное образование как национально-культурный социальнопедагогический феномен в контексте исторического развития общества, определяется сущность социально-педагогических явлений на основе исторического анализа с учетом того, что региональное музыкальное образование обусловливается национально-культурной жизнью общества и уровнем его социокультурного развития.
Ключевые слова: общество, культура, личность, национальное музыкальное искусство, музыкальное
образование, народная педагогика, фольклор.
Проблема выявления социогенетических оснований музыкального искусства и музыкального образования является весьма своевременной, так как позволяет проследить пути возникновения и тенденции развития регионального музыкального
образования в координатах времени и пространстве культуры;
актуализирует национально-ценностные позиции и личностные
свойства педагогов и учащихся во взаимосвязи с реальными
социокультурными явлениями.
В литературе, посвященной исследованиям музыкального
образования в современных социокультурных условиях, выделяются качественно определенные ‘’блоки’’ содержания, посредством которых осуществляется присвоение человеком национальных и общечеловеческих ценностей музыкальной культуры. Выражаясь в количественных показателях, они становятся
объектами конкретного изучения в каждом из регионов России.
Ценностная ориентация музыкального образования обусловливается определенными социокультурными обстоятельствами
и актуализация его национально-культурной направленности не
означает, что определенные предпосылки данного феномена на
другом историческом уровне, с другими количественными и качественными характеристиками не существовали ранее [1]. Потому особый исследовательский интерес представляет исторический подход к национально-культурной содержательной направленности регионального музыкального образования, который отнюдь не изолирован от других научных направлений. Ему
присуще стремление опереться на фундамент конкретно-исторических фактов и использовать опыт междисциплинарного знания: философии, культурологии, этнографии, исторической педагогики. Данный подход вполне соотносится с предложенным
академиком М.П. Кимом комплексным изучением истории культуры, когда исследователей, прежде всего, привлекают этапы
развития культуры и их особенности.
Исторические корни национально-культурных процессов
и явлений интересуют и педагогику музыкального образования,
поскольку использование народного наследия является источником музыкально-деятельностной творческой активности лю180
дей, поступательного развития национальной музыкальной культуры в регионах страны целом. Если принять во внимание, что
национальные культуры, находящиеся в едва ли не постоянном
состоянии кризиса, переживают в настоящее время период своего возрождения, то в этом проблемном поле обращение к истории национально-культурной содержательной направленности
музыкального образования приобретает особое значение. Отправной посылкой для предпринятого историко-педагогического анализа становится постулат, по которому основой взаимосвязи общества, искусства, образования и человека является
их общая ценностная ориентация на национальный идеал, обусловленная потребностями социума на каждом из этапов и развития общества в целом, и развития каждого индивидуума. Эта
взаимосвязь приобрела сегодня доминантное значение для анализа регионального музыкального образования.
Фундамент современного музыкального образования заложили древние народы. Однако, они не оставили потомкам определения самого музыкального образования, зато выработали ряд
основных положений в данной сфере, не потерявших значение
и по сей день. Уже в далекой древности народами, населявшими Россию, были сформированы цели и задачи музыкального
обучения, определено содержание музыкального образования,
пути и средства музыкально-культурного развития личности,
становления человека в русле интересов народа средствами
национального музыкального искусства.
Появление зачатков музыкального образования и развитие
самого национального музыкального искусства происходило
одновременно с зарождением элементарных основ национальной музыкальной культуры. Каждая общность людей обладала
как важнейшим атрибутом родового образа жизни музыкальной
культурой, которую можно охарактеризовать синкретичной по
содержанию, разнообразной по своим национальным формам
и коллективной по своему характеру. Музыкальная культура каждой общности складывалась как определенный способ музыкальной деятельности. На основе общественных отношений
развивался и определенный тип творческой деятельности в та-
ISSN 1991-5497. МИР НАУКИ, КУЛЬТУРЫ, ОБРАЗОВАНИЯ. № 5 (42) 2013
ких сферах музыкальной культурной жизни, как образование
и искусство.
Современная отечественная наука располагает огромным
фактическим материалом по истории музыкально-культурного
становления народов. Все исторические, археологические и искусствоведческие данные, фиксирующие историю музыкальнокультурного становления народов, свидетельствуют, что «ни один
изо всех прошедших до нас, при нас по Земле людей, и которым
предстоит пройти по ней в будущее, не входил в мир без колыбельной песни, без гулюшек, похлопываний в ладоши, ритмических приседаний и подпрыгиваний» [2, с. 351].
Интерес к искусству музыки во все времена был всеобщим,
и он не связан ни с национальными, ни с иными различиями
между людьми, ибо музыка представляла и поныне представляет собой универсальную общечеловеческую форму общения
и деятельности и имеет огромное жизненное значение в общественном и личностном развитии. Если влияние религии, например, на разных этапах исторического развития народов было
неодинаковым, то музыкальное искусство, зафиксированное
в специфических для каждого народа трудовых и плясовых, обрядовых и шуточных, исторических и других песнях, изначально
принимало активное участие в формировании музыкально-культурной среды; служило средством музыкальной социализации
подрастающих людей, ибо маленький человек в древности «по
мере взросления столь же естественно и неотвратимо входил
во все достижения культуры… – традиционные песенные и танцевальные сопровождения всех повседневных радостей, празднеств и торжеств» [2, с. 351-352].
Национальная музыкальная культура древности предстает в органическом взаимодействии двух пластов: народной педагогики и музыкального искусства фольклорной традиции, каждый из которых как зеркало отражает существующую социально-историческую музыкально-культурную практику. Памятники
музыкальной культуры народов запечатлели своего рода единство этих слоев, которое определяется характером всей исторической структуры национальной музыкальной культуры –
именно в этом единстве проявляются наиболее выпукло важнейшие особенности каждого напластования. Единство народно-педагогического и музыкально-творческого находит выражение и в понятии «национальная музыкальная культура», когда
она включается в число междисциплинарных наук. Объединение обеих ветвей творчества народов – педагогического и музыкального – в одном понятии «национальная музыкальная
культура» определяется комплексом органически взаимосвязанных и взаимообусловленных действительным родовым их
соприкосновением свойств, коренится в изначальных формах
и потребностях, определивших их возникновение и развитие.
Первый слой музыкальной культуры древности заключается в сфере музыкально-творческой деятельности – музыкального искусства народа фольклорной традиции и целиком базируется на музыке вокальной и инструментальной. Это музыкальное искусство было неразрывно связано с эмоциональным
и выразительным языком устной речи и наигрышами инструментального народного исполнительства. Музыка создавалась как
на соответствующие тексты и сопровождала их в процессе бытового или обрядового исполнения, так и способами инструментального интонирования. А.П. Окладников писал: «Истоки художественной деятельности коренятся в том, что составляет сущность и основу искусства – в творческой фантазии и способности наслаждаться прекрасным» [3, с. 30]. С этих же позиций ученый трактовал изобразительное искусство древнего человека.
Однако, не разделяя данную точку зрения, подчеркнем, что музыкальное искусство древних народов менее всего связывалось
с фантазией и наслаждением, а носило исключительно утилитарный характер. В свое время на данную особенность древнего искусства указывал Г.В. Плеханов, соглашаясь с теми, кто
утверждал, что «сообщение» древнее, чем «украшение» [4,
с. 7-10]. Само понятие «музыкальное искусство», как составляющую музыкальной культуры древности, мы думаем, следует
трактовать в родовом, а не в индивидуальном смысле, поскольку музыкантом в те исторические далекие времена мог быть и,
видимо, был в действительности каждый человек, ибо искусство музыки преследовало не чисто эстетические цели, а было
одним из важнейших средств воспитания, социализации человека, «укрепления единства социальной группы и коллективного сознания» [5, с. 113].
Музыкальное искусство древности называют фольклором.
В фольклористике, особенно XX столетия, много сделано по
формированию представлений о музыкальной культуре исторического прошлого. Характеризуя фольклор, Л.В. Кулаковский
обращал внимание на то, что «фольклор в буквальном переводе – “мудрость народа”, которая выражена в обобщенной, художественной форме. Фольклор – песня, сказка, поговорка, пословица. Фольклор музыкальный – мелодия песни, наигрыш,
созданные народом и передаваемые, как и пословицы, сказки,
по памяти, “устно”» [6, с. 3].
Музыкальный фольклор как традиционное искусство возник на базе традиционного уклада жизни и как каждое социальное явление имел своих “живых носителей”. В конкретно-исторических условиях музыкальный фольклор являл собой результат социальной практики и в имеющихся условиях активного
музыкально-творческого действия членов сообщества. Музыкальный фольклор, представляя собой бытовой и обрядовый
виды музыкального искусства древности, был обращен ко всем
слушателям и был доступен каждому. Любой жанр музыкального фольклора, в зависимости от его жизненного предназначения, имел свою аудиторию – общину, – при этом в ее пределах
различий между слушателями по их интересам и музыкальной
подготовке не было. Музыкальный фольклор адресовался каждому человеку и любым человеком воспринимался в одинаковой степени, выступал интегративным фактором национальнокультурной среды. Таким образом, музыкальный фольклор можно характеризовать и как «традиционное, коллективное, духовное, художественное творчество народа», и как «коллективное
средство общения»; и как «процесс, который реализуется при
исполнении, репродуцировании в определенной ситуации и функции» [7, с. 22]; и как художественно-образную форму музыкальной деятельности людей, в содержании которой, по сущностному определению Г.Л. Головинского, отразились «мировоззрение
и психология народных масс» [8, с. 9]. Конкретно исторические
виды музыкального фольклора были ориентированы на наиболее широкий охват аудитории, апеллировали к массовому слушателю. Их спутниками могли быть различные формы бытования музыкального фольклора. Они же определяли и главное
направление развития второго слоя национальной музыкальной
культуры – народной педагогики.
Начало исследований проблем взаимосвязи устно-поэтического творчества и педагогического опыта народов в отечественной дидактике положено книгой Г.С. Виноградова ‘’Народная
педагогика’’, изданной в г. Иркутске (1926 г.). Начиная с 50-х годов XX века, за этой монографией, где анализируется процесс
зарождения и становления принципиально нового типа образования как по содержанию (ориентированному на этнос и гуманистические принципы), так и по форме (ориентированной на
развитие), в отечественной и зарубежной научной литературе
появляется целый ряд фундаментальных ис следований
В.Х. Арутюняна (Армения), Г.Н. Волкова (Чувашия), А.С. Гашимова (Азербайджан), Д.Х. Гургенидзе (Грузия), А.П. Орловой (Белорусия), Ю.П. Сокольникова (Россия), Я.И. Ханбикова (Татарстан),
М.Ш. Ширбаева (Узбекистан) и др. В них ставится вопрос о взаимосвязи традиционного народного творчества с образованием.
Последнее трактуется в этих работах уже не просто как информационное средство наследования национальной культуры подрастающим поколением людей, но и как воспитательный и духовно-эстетический феномен, фактор, без которого и вне которого
не может существовать национальная культура [9-12].
Словосочетание «педагогика народа», адекватное современному словосочетанию «педагогика музыкального образования», означает не общее понятие музыкального образования,
а лишь сферу народного музыкального обучения. Современная
педагогика «ставит и решает, – по определению Г. Н. Волкова, –
много проблем, которые никогда не ставились и не могли ставиться народной педагогикой. В то же время и у народной педагогики есть такие находки, на которые педагогическая наука не
обращала внимания, хотя среди них не все безнадежно устарело» [9, с. 38]. И далее в «Этнопедагогике» Г.Н. Волкова читаем:
«Народная педагогика – это по преимуществу дописьменная
педагогика, устное педагогическое творчество народа…», имеющее своей целью «сохранение и распространение совокупности целей и задач, путей и средств обучения в их взаимной связи, педагогических навыков и приемов, применяемых трудящимися в целях привития личности качеств, желательных народу»
[9, с. 41]. В народной педагогике основой воспитания являлось
181
ISSN 1991-5497. МИР НАУКИ, КУЛЬТУРЫ, ОБРАЗОВАНИЯ. № 5 (42) 2013
усвоение детьми традиций и обычаев своего этносоциума [13].
К.Д. Ушинский, первый употребивший термин «народная педагогика», пришел к выводу, что у каждого народа существует «своя
национальная система воспитания» [14, с. 256]. При этом русский педагог показал оригинальность педагогических идей, заложенных в устном народном творчестве, характеризуя которое
он писал, что «…Это первые и блестящие попытки … народной
педагогики, и я не думаю, чтобы кто-нибудь был в состоянии
состязаться в этом случае с педагогическим гением народа» [15,
с. 64]. Этот подход сегодня перерос в этнопедагогическую концепцию с характерным представлением о фольклоре как о действенном средстве решения музыкально-образовательных проблем [16; 10; 17; 18].
Особо подчеркнем тот факт, что народная педагогика сформировала законы о взаимосвязи музыкального образования
и искусства, указала на объективный характер творческой деятельности, воспроизводящей национальную музыкальную культуру. Процесс движения от народной педагогики к музыкальному фольклору общности, как нам представляется, проявлялся
главным образом в становлении народной педагогики непосредственной культуро-преобразующей силой. И это обусловливалось социальной необходимостью хранения, передачи и усвоения музыкальной культуры внутри данного общества. Если
в становлении народной педагогики как музыкально-образовательной сферы основные приоритеты приходились на долю музыкального фольклора, то становление народной педагогики как
культуро-преобразующей силы требовало участия, прежде всего, людей. Повышение роли человека связывалось не только
с его нравственным, эстетическим воспитанием и его музыкальным развитием, но, прежде всего, его единением с фольклором, с музыкальной культурой, что проявлялось в процессе социализации подрастающих людей и включало в себя творческое производство новых музыкально-культурных ценностей, передачу их широкой аудитории общности. Именно с реализацией
потенциала человека как наследователя и воспроизводителя,
преобразователя музыкально-культурной среды связывается
гуманистическая бытовая основа народной педагогики, поэтому
в ее рамках предусматривалось поощрение музыкальной активности личности.
Однако совершенно очевидно, что в системе взглядов древних народов, выражающих интересы этносов, ценностью являлись лишь те формы проявления музыкальной активности человека, которые не оказывали разрушительного влияния на культуру. Именно эти ограничения, по нашему мнению, побуждали
человека к музыкально-творческой деятельности, к поискам
новых форм связей с природой и социальным окружением.
В древние времена, согласно мнению многих ученых, разные
племена и народы жили в неодинаковых бытовых и природных
условиях, занимались разнокачественной деятельностью, посвоему проводили свободное время. Определяющим моментом
любых индивидуальных или коллективных действий людей являлась традиция, в которой с годами выкристаллизовывался
опыт пережитого. Вполне естественно, что по мере накопления
как бытующего социального опыта, так и исторического, интегрирующего знания предшествующих поколений, вставал вопрос
о способах, методах и формах его накопления, хранения и передачи [19, с. 88-143]. В процессе поддержания традиции и аккумуляции жизненного опыта важную роль вполне закономерно
играли и память, и механизмы закрепления приобретенных знаний. Народная педагогика, музыкальный фольклор как раз
и выступали совокупностью национально-культурных форм, сочетающих в себе возможность накопления, хранения и трансляции коллективного и исторического опыта народов. Равно как
в народной педагогике, так и в музыкальном фольклоре отражение культурной среды конкретной общности людей нашло проявление в адекватности ряда признаков. Можно утверждать, что
к их числу относятся:
– практическая предназначенность, то есть адресованность
членам только конкретного общества, имеющего свои особые
жизненные и природные условия;
– единая целевая направленность, то есть удовлетворение
собственных духовных нужд и потребностей;
– коллективность, то есть общность содержания, отражающего мировосприятие и психологию конкретного народа;
– устность, то есть способ бытования и условие существования, базирующееся на традиции, обеспечивающей преемственность, без которой национальная музыкальная культура,
182
как результат педагогического и музыкального творчества, не
могла бы существовать.
Естественно, что эти два типа – педагогической и музыкально-творческой – деятельности можно отделить друг от друга
чисто условно – в реальной действительности, в контексте культурной жизни конкретной общности людей они были тесно взаимосвязаны. И здесь следует отметить, что народная педагогика
не как наука, а как национально-культурная духовная практика
конкретного этноса относится к наиболее раннему, внутренне
присущему социуму виду музыкально-образовательной деятельности, поскольку она предполагала естественную передачу фиксированного в музыкальном фольклоре опыта жизни от поколения к поколению людей. Отсюда и сам музыкальный фольклор
уже проявлял себя как естественный для общности способ социализации подрастающих поколений. При этом фольклор выступал и средством вживания человека в окружающую музыкально-культурную социальную среду. Таким образом, национальная
музыкальная культура древности выступает как социальная система, связывающая воедино и педагогику, и фольклор.
Современная отечественная наука располагает огромным
фактическим материалом по фольклорному музыкальному искусству народов, который с каждым годом пополняется. Сведения этнографов об искусстве чувашей, марийцев, татар, мордвы и многих-многих других народов, которые до начала XX века
находились в статусе “малых народов”, блестяще использовали
многие ученые, развивая идею об общественно-педагогическом
характере народного искусства. Исследования Н.И. Бояркина,
Г.Л. Головинского, В.Е. Гусева, И.И. Земцовского, Л В. Кулаковского, М.Н. Нигмедзянова и многих других свидетельствуют, что
музыкальное искусство древности – реальность, гигантский культурный пласт в истории развития этносов [20; 8; 21; 22; 6; 23].
Все, что составляло материальную основу исторического прошлого народов, включая, например, предметы обихода, одежду,
орудия труда, исчерпало себя. Но фольклорное музыкальное
искусство сохранилось, живет в профессиональном музыкальном творчестве и рядом с ним, имеет для нас сегодня национально-культурную ценность. В то же время сумма искусствоведческих и педагогических научных свидетельств с ясностью
представляет, что, несмотря на национальное музыкальное своеобразие, имеются точки межкультурного соприкосновения, выражающегося родственными принципами музыкально-образовательной организации микросоциума, а именно – возникновение
и рост педагогического искусства народов на почве традиционного музыкального творчества: в системе народного самовоспитания находила реальное выражение взаимосвязь национального музыкального искусства и педагогики народа. Слитность
народной педагогики и национального музыкального искусства
фольклорной традиции, обусловливаемых целостностью синкретичного мироощущения этносов, является значимой характеристикой смысловой перспективы музыкального образования на
начальной стадии его зарождения – становления музыкального
образования как национально-культурного явления. В частности, на синкретизм, как значимую характеристику социогенезиса музыкального образования, указывали и С.И. Дорошенко [24,
с. 20], и Н.А. Терентьева [25, с. 23].
В заключение скажем следующее. Художественно-эстетические и нравственные ценности, которые древние народы
в продолжение многолетий своей музыкально-творческой деятельности выработали в фольклоре, послужили фундаментом
музыкально-образовательной работы с тем, чтобы вся сумма
этих национальных музыкальных ценностей стала средством народного обучения и воспитания, социализации подрастающих
людей. Главным в использовании фольклора в музыкальном образовании по народной педагогике явилось формирование на
его основаниях соответствующих национально-культурных деятельностных традиций и постепенная трансформация этих традиций в привычные отношения к национальной музыкальной
культуре, в привычные формы национально-культурной деятельности. Процесс музыкального образования человека по народной педагогике осуществлялся только в музыкальной деятельности (непосредственное участие или восприятие фольклора
в исполнении других), а фольклорная ориентация детской общности, ее музыкальной деятельности выступала необходимой
предпосылкой эффективности этого процесса. Согласно этих
методологических посылок можно сказать, что в решении обозначенных нами задач выступает музыкально-художественная
и музыкально-педагогическая творческая действительность как
ISSN 1991-5497. МИР НАУКИ, КУЛЬТУРЫ, ОБРАЗОВАНИЯ. № 5 (42) 2013
культурная среда, в которой реализуются социокультурные функции музыкального образования и, в частности, функция его
национально-культурной направленности.
* Работа проводилась при поддержке Минобрнауки РФ в рамках Программы стратегического развития «Педагогические кадры для инновационной России» (госзадание № 2 от 16.03. 2013 г.).
Библиографический список
1. Кобозева, И.С. Цивилизационный подход к историко-педагогическому исследованию национальной ориентации музыкального образования в России // Интеграция образования: научно-методический журнал. – 2003. – №1.
2. Киященко, Н.И. Становление музыкального воспитания в России // История музыкального образования как наука и как учебный предмет: материалы V международной н/п конф. – М., 1999.
3. Окладников, А.П. Утро искусства. – Л., 1967.
4. Плеханов, Г.В. Письма без адреса // Литература и эстетика. – М., 1958. – Т.1.
5. Салаева, Т.А. Роль семейно-родовой культуры мордвы в формировании этнической идентичности / Т.А. Салаева, М.Н. Салаева //
Гуманитарные науки и образование. – 2012. – № 3(11).
6. Кулаковский, Л.В. Как собирать и записывать народные песни. – М., 1962.
7. Рюйтел, И. Фольклор и современная культура: теоретические аспекты проблемы // Фольклор и современная духовная культура финноугров. – Саранск, 1993.
8. Головинский, Г. Композитор и фольклор: Из опыта мастеров XIX – XX веков. Очерки. – М., 1981.
9. Волков, Г.Н. Этнопедагогика. – Чебоксары, 1974.
10. Кобозева, И. С. Этнопедагогический мир человека как образовательный концепт // VII Конгресс этнографов и антропологов России;
НИИ гуманитар. наук при Правительстве Республики Мордовия. – Саранск, 2007.
11. Орлова, А.П. Преемственность народной и научной педагогики в работах по теории и истории педагогики // Народная педагогика и
современные проблемы воспитания. – Чебоксары, 1991.
12. Ханбиков, Я.И. Народная педагогика // Педагогическая энциклопедия. – М., 1966. – Т.3.
13. Корнишина, Г.А. Обрядовая культура в системе функционирования мордовского этноса // Гуманитарные науки и образование. – 2011.
– № 3(7).
14. Ушинский, К.Д. О народности в общественном воспитании // Педагогические сочинения: в 6 т. / сост. С.Ф. Егоров. – М., 1988. – Т. 1.
15. Ушинский, К.Д. Родное слово для детей младшего возраста. Год первый. Первая после азбуки книга для чтения // Педагогические
сочинения: в 6 т. / сост. С.Ф. Егоров. – М., 1989. – Т. 4.
16. Карпушина, Л.П. Этнокультурный подход к подготовке студентов педагогических вузов // Фундаментальные исследования. – 2011. –
№ 12 (ч. 2).
17. Северинова, Л.И. Этнопедагогическая культура учителя музыки как структурный компонент профессионально-педагогической культуры // Профессиональное педагогическое образование: личностный подход: сб. науч. тр. / под ред. В.И. Лещинского, Е.Е. Седовой,
Т.Е. Стародубцевой. – Воронеж, 2003.
18. Шамина, Л.В. О развитии национального творчества в России и задачах общеобразовательной школы // Взаимосвязь методологической и методической подготовки учителя музыки: материалы II Международной науч.-практич. конф. – М., 1994.
19. Бромлей, Ю.В. Очерки теории этноса. – М., 1983.
20. Бояркин, Н.И. Мордовское народное музыкальное искусство. – Саранск, 1983.
21. Гусев, В.Е. Эстетика фольклора. – Л., 1967.
22. Земцовский, И.И. Фольклор и композитор. – Л.; М., 1978.
23. Нигмедзянов, М.Н. Народные песни волжских татар. – М., 1982.
24. Дорошенко, С.И. Музыкальное образование в России: историко-педагогическое исследование. – Владимир, 1999.
25. Терентьева, Н.А. История и теория музыкальной педагогики и образования: учеб. пособ.: в 2 ч. – СПб., 1994. – Ч. 2.
Bibliography
1. Kobozeva, I.S. Civilizacionnihyj podkhod k istoriko-pedagogicheskomu issledovaniyu nacionaljnoyj orientacii muzihkaljnogo obrazovaniya
v Rossii // Integraciya obrazovaniya: nauchno-metodicheskiyj zhurnal. – 2003. – №1.
2. Kiyathenko, N.I. Stanovlenie muzihkaljnogo vospitaniya v Rossii // Istoriya muzihkaljnogo obrazovaniya kak nauka i kak uchebnihyj predmet:
materialih V mezhdunarodnoyj n/p konf. – M., 1999.
3. Okladnikov, A.P. Utro iskusstva. – L., 1967.
4. Plekhanov, G.V. Pisjma bez adresa // Literatura i ehstetika. – M., 1958. – T.1.
5. Salaeva, T.A. Rolj semeyjno-rodovoyj kuljturih mordvih v formirovanii ehtnicheskoyj identichnosti / T.A. Salaeva, M.N. Salaeva // Gumanitarnihe
nauki i obrazovanie. – 2012. – № 3(11).
6. Kulakovskiyj, L.V. Kak sobiratj i zapisihvatj narodnihe pesni. – M., 1962.
7. Ryuyjtel, I. Foljklor i sovremennaya kuljtura: teoreticheskie aspektih problemih // Foljklor i sovremennaya dukhovnaya kuljtura finno-ugrov. –
Saransk, 1993.
8. Golovinskiyj, G. Kompozitor i foljklor: Iz opihta masterov XIX – XX vekov. Ocherki. – M., 1981.
9. Volkov, G.N. Ehtnopedagogika. – Cheboksarih, 1974.
10. Kobozeva, I. S. Ehtnopedagogicheskiyj mir cheloveka kak obrazovateljnihyj koncept // VII Kongress ehtnografov i antropologov Rossii;
NII gumanitar. nauk pri Praviteljstve Respubliki Mordoviya. – Saransk, 2007.
11. Orlova, A.P. Preemstvennostj narodnoyj i nauchnoyj pedagogiki v rabotakh po teorii i istorii pedagogiki // Narodnaya pedagogika i sovremennihe
problemih vospitaniya. – Cheboksarih, 1991.
12. Khanbikov, Ya.I. Narodnaya pedagogika // Pedagogicheskaya ehnciklopediya. – M., 1966. – T.3.
13. Kornishina, G.A. Obryadovaya kuljtura v sisteme funkcionirovaniya mordovskogo ehtnosa // Gumanitarnihe nauki i obrazovanie. – 2011. –
№ 3(7).
14. Ushinskiyj, K.D. O narodnosti v obthestvennom vospitanii // Pedagogicheskie sochineniya: v 6 t. / sost. S.F. Egorov. – M., 1988. – T. 1.
15. Ushinskiyj, K.D. Rodnoe slovo dlya deteyj mladshego vozrasta. God pervihyj. Pervaya posle azbuki kniga dlya chteniya // Pedagogicheskie
sochineniya: v 6 t. / sost. S.F. Egorov. – M., 1989. – T. 4.
16. Karpushina, L.P. Ehtnokuljturnihyj podkhod k podgotovke studentov pedagogicheskikh vuzov // Fundamentaljnihe issledovaniya. – 2011. –
№ 12 (ch. 2).
17. Severinova, L.I. Ehtnopedagogicheskaya kuljtura uchitelya muzihki kak strukturnihyj komponent professionaljno-pedagogicheskoyj kuljturih /
/ Professionaljnoe pedagogicheskoe obrazovanie: lichnostnihyj podkhod: sb. nauch. tr. / pod red. V.I. Lethinskogo, E.E. Sedovoyj,
T.E. Starodubcevoyj. – Voronezh, 2003.
18. Shamina, L.V. O razvitii nacionaljnogo tvorchestva v Rossii i zadachakh obtheobrazovateljnoyj shkolih // Vzaimosvyazj metodologicheskoyj i
metodicheskoyj podgotovki uchitelya muzihki: materialih II Mezhdunarodnoyj nauch.-praktich. konf. – M., 1994.
19. Bromleyj, Yu.V. Ocherki teorii ehtnosa. – M., 1983.
20. Boyarkin, N.I. Mordovskoe narodnoe muzihkaljnoe iskusstvo. – Saransk, 1983.
21. Gusev, V.E. Ehstetika foljklora. – L., 1967.
22. Zemcovskiyj, I.I. Foljklor i kompozitor. – L.; M., 1978.
23. Nigmedzyanov, M.N. Narodnihe pesni volzhskikh tatar. – M., 1982.
24. Doroshenko, S.I. Muzihkaljnoe obrazovanie v Rossii: istoriko-pedagogicheskoe issledovanie. – Vladimir, 1999.
25. Terentjeva, N.A. Istoriya i teoriya muzihkaljnoyj pedagogiki i obrazovaniya: ucheb. posob.: v 2 ch. – SPb., 1994. – Ch. 2.
Статья поступила в редакцию 18.09.13
183