историко-этнографические сведения о музыкальном

УДК 7.072
ИСТОРИКО-ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ
О МУЗЫКАЛЬНОМ ИНСТРУМЕНТЕ КОБЫЗ

К.С. Сахарбаева1, Ш.З. Рауандина2
профессор, 2 ассоциированный профессор
Казахская национальная консерватория имени Курмангазы (Алматы), Казахстан
1
Аннотация. Место возникновения музыкального инструмента определить, как правило, невозможно,
но проследить пути его распространения помогают многочисленные исследования в различных областях этнографии, литературы, живописи и археологии, в литературных источниках, фольклорном наследии, которые
представляют атмосферу музыкальной жизни, восстанавливают типы музыкальных инструментов, бытовавших в прошлом и сохранившихся затем в последующих столетиях. В исследованиях древнетюрских письменных памятников встречаются наименования музыкальных инструментов, бытовавших в то время.
Ключевые слова: музыкальный инструмент, строение и акустические особенности.
В поэме Юсуфа Баласагуни «Кутадгу-билиг» («Познание, ведущее к счастью») [12] говорится о
QOBUZ ‘кобыз’, этот же инструмент упоминается в Сутре «Золотой блеск». У М. Кашгари (XI в.) («Divаnu
Lugat-it-Turk» [17]) упоминается несколько видов музыкальных инструментов, которыми пользовались древние
тюрки: QOBUZ ‘кобыз’ [17, c. 365], TÜMRÜK ‘бубен’, ‘тамбурин’]. Интересные сведения о музыке и древних
инструментах содержатся в «Большом трактате о музыке» Абу Насыр аль-Фараби (870-950 гг.) [10]. В трактате
представлена систематизация и описание известных в то время музыкальных инструментов: қобыз, канун уд,
цимбал (чанг), тамбур, рабаб; дабыл, даңғыра. Сведения о музыкальных инструментах находим в бухарском
«Трактате о музыке» Дарвиш-Али XVII в., который состоит из двух частей: теоретической и исторической. В
первой уделяется внимание вопросам происхождения музыки, даются сведения о наименованиях музыкальных
инструментов: кобыз, сыбызғы, сурнай, дабыл, най. [15, с. 18]. В памятнике огузского эпоса «Китаб-дедем Коркуд» («Книга моего деда Коркуда») [8] отражен древний взгляд на магическое наименование кобыза – qobuz.
Названные в трудах наименования музыкальных инструментов позволяют считать, что они и подобные им могли быть созданы задолго до XI века. Особую роль в изучении народных музыкальных инструментов играют
работы Ч.Ч. Валиханова [4]. Наиболее полные и подробные описания музыкальных инструментов народов
Средней Азии и Узбекистана находим в монографии В.М. Беляева [2], который дал характеристики инструментов: кобыз, керней, дабыл, сырнай, дауылпаз и др. В работах К.К. Жубанова и А.К. Жубанова описана история
зарождения и развития казахского инструментария и инструментальной музыки [5, 6]. В диссертации Б.Ш. Сарыбаева дана целостная картина бытующего у казахов инструментария [13]. В работе А. Маргулана находим
наименование таких музыкальных инструментов: қылқобыз, шаңқобыз, тілқобыз, домбыра. Автор утверждает,
что старинный қылқобыз был распространен и за пределами Средней Азии и имел вид лебедя: «Вид қобыза как
магического инструмента, отчасти связан с культом лебедя – Акку, которой был вообще одним из древних тотемов казахов» [9, с. 83].
Большую роль в ознакомлении русских с музыкальной культурой казахов сыграли исследователи, путешественники, фольклористы, музыканты: М. Готовицкий, А. Левшин, А. Эйхгорн, Г. Потанин и др. В их работах содержится ряд музыкальных обозначений, относящихся к казахской музыке и ее исполнителям. Они
впервые переводят названия музыкальных инструментов, пытаясь передать их семантику в своем понимании. В
записках С. Большого приводится ряд популярных в то время наименований музыкальных инструментов:
чибызгы (сыбызғы) ‘тростниковая дудка’; дангыра (даңғыра) ‘варган’; кобыса (қобыз) ‘гудок величиной со
скрипицу, но без верхней доски, имеет две струны из конских волос, играет смычком’ [3]. А. Левшин один из
первых подчеркивает не только ритуальное применение кобыза, но и говорит о более широком распространении кобыза среди народных музыкантов. Из этого ясно, что еще в далеком прошлом казахские жыршы сопровождали эпические повествования игрой на кобызе [7]. А.Ф. Эйхгорн, собравший коллекцию музыкальных инструментов, оставил интересные сведения о кобызе, называя его инструментом «странствующих рапсодов», на
котором они аккомпанируют себе, исполняя баллады, легенды, эпические песни о народных героях» [16, с.21].
Такими предстают казахские традиционные музыкальные инструменты в переводах и колоритных зарисовках,
почерпнутых из русских источников XVIII-XIX в.
Кобыз – древнейший струнный смычковый инструмент на Земле, распространившись за пределы кочевого мира Центральной Азии, стал предком всех европейских смычковых струнных инструментов (скрипки,
виолончели и др.) [1, с. 349]. Ученые обнаружили у кочевников Центральной Азии сохранившиеся до нашего
времени особые смычковые струнные инструменты, у которых не только смычки, но и струны оказались из
конского волоса, а нижняя передняя часть корпуса, а иногда и весь корпус, – из кожи. Это кобыз у казахов,
кыяк у кыргызов, моринхур, хур, хочир у монголов, игил у тувинцев, тошпулуур у алтайцев и тувинцев. Не исключено, что казахское слово кобыз имеет общую основу с древнетюркским словом еkaма (еk + a + ма) «музыкальный инструмент, род скрипки», зафиксированным в словаре М. Кашгари (ХI в.). Эти инструменты объеди© Сахарбаева К.С., Рауандина Ш.З. / Sakharbaeva K.S., Rauandina Sh.Z., 2015
няли признаки: густой, матовый, низкий мистический тембр, дугообразный смычок со свободным волосом, общие способы флажолетной игры и вертикальное положение при игре. Среди них казахский кобыз совмещает
самые древние черты: его изогнутая форма сохранила связь с охотничьим или военным луком. Трение двух
луков волосяными тетивами друг о друга было, по мнению болгарского ученого С. Дончева, прообразом игры
на смычковых инструментах. Такие музыкальные луки были у народов Поволжья, ср. мари кон-кон, тат. жиякыбыз.
Кобыз делался из цельного куска дерева. Это один из древнейших способов изготовления инструментов в истории человечества. По древним верованиям многих народов, только в цельном куске может сохраниться живая, поющая душа дерева, звучащая в инструменте. Корпус кобыза долбленный, нижняя часть его
затянута кожаной мембраной, выгнутая шейка без грифа, дугообразный смычок, две струны из некрученого
конского волоса, на головке металлические подвески – кольца, колокольчики, пластины, струны кобыза из пучка 30-60 нескрученных конских волос, которые дают очень густой, богатый обертонами тембр – все это бесспорные свидетельства древности [11, с. 516-517]. Инструмент часто инкрустировали костью, внутрь открытой
части корпуса вставляли зеркало. Соотнесенность древних форм и смыслов, заключенных в строении инструмента, носят сакральный характер. Его звучание обладает магической силой, его музыка священна. Можно
предположить, что именно строение этого инструмента и его собственная гармония перенесены впоследствии
на представление казахов об универсуме и космической гармонии. Быть посредником между миром людей и
миром богов – это первая функция музыкальных инструментов у всех народов мира. С этими религиозномагическими функциями связаны и зеркало внутри корпуса, и металлические подвески на головке кобыза. Обладая таинственной возможностью передвижения во времени и пространстве, инструмент таит в себе скрытую
и необъяснимую энергию. Кобыз у казахов является инструментом шаманов – бақсы, священнослужителей
древней тенгрианской религии. Кобыз использовался баксы в шаманских камланиях. Баксы относился к нему
как живому, одухотворенному существу, которое во время камлания, превращаясь в скакуна, уносил хозяина в
мир духов, помогал изменить погоду, найти пропажу, лечить людей, узнать судьбу человека, семьи, рода. Право игры на кобызе принадлежало лишь шаманам – бақсы. В руках шаманов, во время исполнения культовых
обрядов, кобыз был посредником между людьми и незримым, могущественным миром духов, окружающих
людей и активно влияющих на их жизнь. Являясь носителем мирового порядка, игра на кобызе поддерживает
равновесие космических сил. Игра на кобызе – священнодействие, она оказывает влияние на человека и на
Космос, являясь необходимый компонентом обрядов.
В названиях инструментов шан-кобыз, темір-қобыз, қыл-қобыз, қағаз-қобыз слово қобыз выступает в
значении ‘музыкальный инструмент’. Основа коп означает ‘полость, полое тело, нечто пустотелое, пустое, полое’. Подобная основа реконструируется другими исследователями, исходя из других слов тюркских языков, а
в некоторых из этих языков ее соответствия существуют в виде самостоятельного слова, ср. тур. kof ‘пустой,
полый’. Исходя из предлагаемой этимологии к числу родственных слов комус – копуз – кобуз – кобыз может
быть отнесен ряд слов тюркских языков, в том числе коба-говак ‘пещера’, ковук ‘пустота, дупло, нора’, которые
объединяются корнем коп- / ков- / коб- со значением ‘пустой, полый предмет’ [14, с. 167-172]. Объединяющей
основой всех этих однокоренных слов является значение ‘пустой, полый’. Однако эти определения могут быть
отнесены не только к самому инструменту, но и к звуку, т.е. к характеристике звука, издаваемого пустым, полым предметом, а точнее – к акустической характеристике звучания. Объемность, пространственность звучания
присуща инструментальной музыке казахов, особенности ладоинтонационного мышления которых реализуется
бурдонно-обертонновым интонированием.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бахман, В. Среднеазиатские источники о родине смычковых инструментов / В. Бахман // Музыка народов Азии
и Африки. – М. : Советский композитор, 1972. – Вып. 2. – С.349–373.
2. Беляев, В. М. Музыкальные инструменты Узбекистана / В. М. Беляев. – М. : Гос. музыкальное изд-во, 1933. –
191 с.
3. Большой, С. Записки доктора Саввы Большого о приключениях его в плену у киргиз-кайсаков в 1803-1804 годах / С. Большой // Сын отечества. – 1822. – Ч.76, №35. – С.142–148.
4. Валиханов, Ч. Ч. Следы шаманства у киргиз / Ч. Ч. Валиханов // Собрание сочинений в пяти томах. – АлмаАта, 1961. – Т.4. – С.48–71.
5. Жубанов, А. К. Струны столетий / А. К. Жубанов. – Алма-Ата : Казгослитиздат, 1958. –395 с.
6. Жубанов, К. К. О терминологии казахского литературного языка / К. К. Жубанов // Исследования по казахскому языку. – Алма-Ата : Наука, 1966. – 362 с.
7. Левшин, А. И. Описание киргиз-кайсацких или киргиз-казачьих орд и степей / А. И. Левшин. – СПб., 1832. –
Ч.3. – 140 с.
8. Маргулан, А. Х. Қорқыт – күйшi / А. Х. Маргулан // Известия казахского филиала АН СССР. Серия языка и литературы. – Алма-Ата, 1944. – Вып. III. – 143 c.
9. Маргулан, А. Х. О носителях древней поэтической культуры казахского народа / А. Х. Маргулан, Е. В. Лизунова М. / О. Ауэзову: Сб. статей к шестидесятилетию. – Алма-Ата : Казгослитиздат, 1957. – 71 с.
10. Машанов, А. Абунасыр Фараби / А. Машанов // Великие ученые Средней Азии и Казахстана (VII-VIII вв.). –
Алма-Ата, 1965. – 238 с.
11. Мухамбетова, А. И. Казахская традиционная музыка / А. И. Мухамбетова. – Алматы, 2002. – 114 с.
12. Радлов, В. В. Опыт словаря тюркских наречий / В. В. Радлов. – Л. : Изд-во Восточной литературы, 1959. – 916
с.
13. Сарыбаев, Б. Ш. Народные музыкальные инструменты дореволюционного Казахстана: дис. … канд. искусствоведения.: 17.00.02 – Музыкальное искусство / Б. Ш. Сарыбаев. – Алма-Ата, 1961. – 249 с.
14. Севортян, Э. В. Материальная культура народов Средней Азии и Казахстана / Э. В. Севортян. – М. : Наука,
1966. – 172 с.
15. Семенов, А. А. Среднеазиатский трактат по музыке Дарвиша Али. XVII в. / А. А. Семенов. – Ташкент, 1946. –
87 с.
16. Эйхгорн, А. Ф. Музыкально-этнографические материалы / А. Ф. Эйхгорн // Музыкальная фольклористика в
Узбекистане. – Ташкент, 1963. – 216 с.
17. Besim Atalay Divanu Lugat-it-Turk. IV. cilt / Besim Atalay. – Ankara : Turk Tarih Kurumu Basimevi, 1986. – 886 s.
Материал поступил в редакцию 02.06.15.
HISTORIC ETHNOGRAPHIC DETAILS ABOUT KOBYZ MUSIC INSTRUMENT
K.S. Sakharbaeva1, Sh.Z. Rauandina2
1
Professor, 2 Associated Professor
Kurmangazy Kazakh National Conservatory (Almaty), Kazakhstan
Abstract. As usual, it is impossible to define the place of origin of a music instrument but it can be traced due
to various studies in the spheres of ethnography, literature, art and archeology, in literary sources, folk heritage, which
represent the atmosphere of music life, reconstruct types of music instruments, which existed in past and remained in
the next centuries. The names of music instruments of that time can be found out in the studies of Old Turkic written
artifacts.
Keywords: music instrument, construction and acoustic properties.