Document 2116865
advertisement
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 15 (269). Философия. Социология. Культурология. Вып. 24. С. 79–85. ФИЛОСОФИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ НАУКИ К. Н. Суханов ФИЛОСОФИЯ НАУЧНОЙ ИСТИНЫ В статье анализируются концепции научной истины в известных философских моделях динамики науки. Общий смысл указанных концепций в конечном итоге усматривается в построении теоретических моделей науки, совместимых с юмовским тезисом о теоретической неразрешимости проблемы объективной истины. Ключевые слова: истина, внешняя истина, внутренняя истина, научная истина, корреспондентская теория истины, когерентная теория истины. С термином «истина» философы связы� вают два различных смысла. Первый смысл можно выразить словами «внутренняя исти� на», обозначающими высказывание, обосно� вываемое другими высказываниями внутри относительно замкнутой, цельной системы высказываний, в частности, внутри аксио� матизированной теории. Внутренняя исти� на выступает, таким образом, в логическом модусе выводимости, согласованности, ко� герентности знаний. Именно в таком модусе характеризуются математические теоремы как логические следствия принятых аксиом и ранее выведенных теорем. Истинность тео� рем аксиоматизированной математики непо� средственно является вопросом чистой логи� ки (при условии общезначимости правил ло� гики в смысле переноса значений истинности с посылок на заключение). Вопросом чистой логики является также истинность сложных высказываний, истинных в силу одной своей логической формы. Второй смысл термина «истина» выражается словами «внешняя ис� тина», обозначающими знание, адекватное объектам внешнего мира. Большинство авторов философских моде� лей динамики науки фокусируют свое вни� мание на проблеме обоснования внешней ис� тинности научных представлений. Указанная проблема не тривиальна: еще Юм не без ос� нований утверждал, что человек отдает себе отчет о содержании своих представлений, оперирует этим содержанием и вместе с тем не имеет возможности сравнить это содержа� ние с содержанием внешнего мира «самого по себе» и таким образом доказать адекват� ность своих представлений внешнему миру. При этом существенно, что человек на том же самом основании не может доказать и не� адекватность своих представлений внешнему миру. Проблема адекватности теоретически неразрешима, и человек, вообще говоря, на уровне веры, согласно Юму, свободен при� держиваться либо тезиса об объективной ис� тинности человеческих представлений, либо тезиса об отсутствии такой истинности. Авторам философских моделей динамики науки, в общем, известен юмовский тезис о теоретической неразрешимости проблемы внешней истины. Этим авторам заявки науки на внешнюю истину известны, и они, в сущ� ности, пытаются найти в практике научного познания основания для разрешения альтер� нативы «адекватный – неадекватный» теперь уже применительно к самому юмовскому тезису. Собственно «соль» философских мо� делей динамики науки состоит в разработке теоретических моделей научного познания, в 80 частности, с целью получить свидетельства совместимости юмовского тезиса с наукой и науки с юмовским тезисом. В основе кумулятивистской модели ди� намики науки непосредственно находится не вопрос о происхождение научных ис� тин, но вопрос о сосуществовании научных истин, в том числе и независимых друг от друга. Кумулятивизм выражает убеждение в существовании окончательных истин на� учного познания и сводит динамику науки к постепенному, последовательному и непре� рывному накоплению окончательных истин. Это значит, что получаемые наукой новые истины относительно рассматриваемых объ� ектов ничего не меняют в содержании старых научных представлений, поскольку ни одна окончательная истина не может противоре� чить никакой другой окончательной истине. Принцип непротиворечивости является кри� терием согласованности научного знания. Прогресс научного познания может состоять лишь в открытии новых объектов, их новых свойств, их новых отношений (новых пред� метных областей). В таком ключе кумуляти� висты рассматривают, например, переход от классической физики, истины которой дей� ствительны в макромире, к современной ми� крофизике, истины которой действительны в мире элементарных частиц. Такой переход к новым научным истинам можно рассматри� вать в качестве научной революции лишь в том смысле, что новые истины в корне от� личаются от истин, выполняющихся в ранее изученных предметных областях и неприме� нимых к новым предметным областям. В адрес кумулятивистской модели выска� зывается обвинение в чрезмерно упрощен� ном понимании развития научного познания, в исключении качественного изменения на� учных представлений (об объектах одной и той же предметной области), в отрицании возможности отбрасывания ошибочных и устаревших научных представлений1. Осно� ванием для такой критики является ссылка на реальную историю науки, демонстрирующую примеры пересмотра или даже отказа от ста� рых научных представлений2. Тем не менее в кумулятивистской идее взаимодополнитель� ности научных истин есть доля справедливо� сти. В подтверждение сошлемся на принцип дополнительности Бора, согласно которому эмпирические высказывания о взаимно до� полнительных величинах (в частности, о К. Н. Суханов координате и скорости частицы), характери� зующих микрообъекты точными значения� ми величин, не могут быть интегрированы в едином описании состояния микрочастицы. Соответствующие высказывания могут лишь дополнять друг друга, их можно принимать лишь в «накопительном» модусе. Важнейшим «метафизическим» элемен� том концепции критического рационализма является принятие юмовского тезиса о теоре� тической неразрешимости проблемы внеш� ней истины. Основанием для этого считает� ся безнадежность разъяснения соответствия знания действительности3. В этой связи пока� зательно отношение Поппера к предложенно� му А. Тарским семантическому определению истины как соответствия знания действитель� ности. А. Тарский писал, что ведет речь исключи� тельно о трактовке интенций, содержащихся в «классическом» понимании истины как со� ответствия действительности применительно к формализованным языкам, в которых име� ет смысл различение высказываний пред� метного языка и метаязыка4. Свои интенции Тарский иллюстрирует известным примером: ««Снег бел – истинно», если и только если снег действительно бел». При этом А. Тар� ский однозначно утверждает, что его семанти� ческое понятие истины на почве обыденного («естественного») языка не только не может иметь точного определения, но и совершен� но не может последовательно применяться5. Поппер выражает согласие с корреспондент� ской концепцией истины Тарского, но это со� гласие имеет, по нашему мнению, абстракт� ный характер, поскольку в конечном итоге он фактически уклоняется от использования этой концепции применительно к научным высказываниям и теориям. Формально отход от корреспондентской концепции истины мы усматриваем уже в трансформации Поппе� ром указанной формулы Тарского ««Снег бел – истинно», если и только если снег действительно бел». Из этой формулы Поппер пред� лагает изъять слово «действительно». В ре� зультате формулу Тарского становится легко трактовать в смысле обычной логической эк� виваленции двух высказываний: ««Снег бел» – истинно» и «Снег бел». Отказу от использования семантического понятия истины Тарского Поппер дает обо� снование: задача разъяснения соответствия представлений внешнему миру «начинает Философия научной истины казаться безнадежной и… понятие истины становится подозрительным, и мы предпочи� таем не использовать его»3. Наиболее значимым аргументом Поппера в пользу отказа от использования корреспон� дентской концепции истины является ссылка на «смутность» понимания связи высказыва� ний с действительностью и с чувственным опытом. Эта смутность демонстрируется Поппером в ходе критики «протокольных предложений» в смысле Р. Карнапа как вы� сказываний о чувственных переживаниях, восприятиях субъекта (феноменалистская трактовка «протокольных предложений»): «Вижу красное», «Ощущаю острую боль» и т. п. Такого рода высказывания оценивались Карнапом как абсолютно достоверные исти� ны, образующие фундамент научного знания. Поппер справедливо отмечал, что фиксиру� емые протокольными предложениями субъ� ективные восприятия не интерсубъективны, поскольку в них нельзя непосредственно удостовериться другим людям (в этой связи странным представляется промелькнувшее у Поппера положение об интерсенсуальности научных теорий). Во внутреннем опыте мы можем «видеть» свои явления субъективного мира на основе некоторой интеллектуальной интуиции. Однако эта интуиция, во-первых, зачастую сбивает нас с верного пути, а вовторых, субъективные восприятия не обла� дают абсолютной адекватностью действи� тельному миру. Действительно, известный немецкий психолог Г. Гельмгольц приводил пример человека, который чувствовал боль в ампутированной ноге: это восприятие не вы� ражает объективную истину, поскольку со� ответствующая нога ампутирована. В целом протокольные высказывания в смысле Карна� па имеют психологический характер. Они яв� ляются гипотетичными как в субъективном, так и в объективном аспектах. Поппер дает нетрадиционную рационали� стическую трактовку понятия «опыт». Опыт, согласно Попперу, является сплетением обычно ошибочных догадок – предположе� ний, ожиданий, гипотез и т. п., их проверок и обучения на своих ошибках. Ни на одной ста� дии такой проверки не используются «данные чувственного опыта», трактуемые в смысле адекватного воспроизведения реальности. Высказывания обосновываются не «данны� ми» чувственного опыта, но другими выска� зываниями, так же подлежащими проверке. 81 В соответствии с изложенным пониманием опыта любая реальность дается познающему человеку только в высказываниях, через вы� сказывания как результаты дескриптивной и аргументативной функций языка. Понимание объективной истинности так называемых высказываний наблюдения, именуемых сингулярными, по мнению Поп� пера, также сталкивается с трудностями. К сингулярным высказываниям в критическом рационализме причисляются частные вы� сказывания типа «отчетов» о наблюдениях и экспериментах, относящихся к определен� ным конечным областям пространства и вре� мени: «Эта нить имеет структуру S», «К этой нити подвешен груз весом в два фунта» и т. п. В класс сингулярных высказываний попада� ют также специфические предсказания («Эта нить оборвется»). Сингулярные высказыва� ния, согласно Попперу, не следует рассма� тривать в качестве абсолютно достоверных истин, поскольку не существует логических способов выведения истинности сингуляр� ных (и вообще) научных высказываний из чувственного опыта6. Сингулярные высказы� вания логически (и это существенно для ра� ционализма!) не выводимы из опыта. Итак, исследователь не имеет непосред� ственно дела с объективной реальностью и не занимается сведением своих высказываний к чувственному опыту. Он замкнут в круге ло� гических отношений гипотетических выска� зываний и теорий. Для него понятия «истин� но» и «ложно» трактуются лишь в контексте выводимости одних высказываний (выража� ющих следствия, предсказания) из других высказываний и теорий. Так, предсказание р считается истинным, если оно следует из непротиворечивой конъюнкции некоторой теории и некоторого принятого (формули� ровка высказывания может мотивироваться в частности и чувственным опытом) базисно� го высказывания (выражающего начальные условия). Высказывание р ложно, если оно противоречит множеству принятых базис� ных высказываний. Теория, как и отдельное высказывание, тем более истинна, согласно Попперу, чем больше она имеет истинных следствий в сво� ем содержании. Максимума правдоподобно� сти может достичь теория, которая «не про� сто истинна, но полностью и исчерпывающе истинна: если она соответствует, так сказать, всем фактам и, конечно, только реальным 82 фактам»7. Но это недостижимый идеал по сравнению с соответствием некоторым фак� там. Окончательное обоснование или оправ� дание теорий находится «вне сферы челове� ческих возможностей»8. Поппер рассматривал объективную, или абсолютную, теорию истины (корреспон� дентскую концепцию истины) как теорию (безнадежного для ясного понимания) соот� ветствия высказываний фактам. Значимым моментом попперовской концепции истины является утверждение, что в «мире фактов мы можем стремиться к абсолютно истинным предложениям или, по крайней мере, к пред� ложениям, которые как можно ближе при� ближаются к истине»9. В этом можно было бы усмотреть намек на онтологическое зна� чение фактов. Однако у Поппера мы не наш� ли детального анализа того, что такое факт. Поппер использует прием контекстуального разъяснения этого понятия. О фактах Поппер говорит в смысле актов принятия или отбра� сывания норм, создания норм, симпатий и антипатий человека, велений бога или любо� го другого авторитета делать нечто, принятия и проведения в жизнь сводов законов (соци� альные и политические факты), обучения на ошибках10 и т. п. Общего определения факта, повторяем, нет. Реальность предстает иссле� дователю, согласно Попперу, только в форме гипотетических дескриптивных высказыва� ний, и «эмпирическая» проверка, например, теорий сводится к установлению меры со� ответствия выводимых из теории следствий базисным высказываниям, принимаемым на основе некоторого решения. По мнению Поппера, можно стремиться к истине, не заботясь особенно о значении это� го термина. Задачей науки является поиск на� учных теорий, но никогда нельзя узнать, что они истинны. Истина – не единственная цель науки. Цель науки – интересная, глубокая, новая картина природы. Рост научного зна� ния – не накопление истинных теорий и не движение к одной единственно истинной тео� рии, но бесконечный процесс перехода от од� ной проблемы к другой. Только если имеется ответ на некоторую трудную, плодотворную, глубокую проблему, предположение об исти� не приобретает значение для науки. Наука не является системой достоверных или хорошо обоснованных высказываний; она не представляет собой и системы, посто� янно развивающейся к некоторому конечно� К. Н. Суханов му состоянию абсолютной истины. Наука ни� когда не может претендовать на достижение истины: мы не знаем – мы можем только пред� полагать. Наши предположения направляют� ся ненаучной, метафизической верой в суще� ствование законов и регулярностей11. Индук� тивный по своей природе опыт не может до� казывать достоверную истинность теории, он может лишь опровергать, фальсифицировать ее. Вывод о ложности теории при этом впол� не рационален, поскольку осуществляется в полном соответствии с общезначимой формой логического вывода по modus tollens. Ученый обречен в конечном итоге лишь верить в истинность теорий. Таким обра� зом, в соответствии с тезисом Юма, по тем или иным практическим соображениям в ис� тинность теорий можно верить, не имея по� зитивных оснований для оправдания такой веры Научные теории следует рассматривать в качестве серьезных попыток найти истину. Однако даже если теория является истинной, это невозможно узнать (верификация не до� казывает теории!). Намек на истинность тео� рии дает упорная неопровержимость теории самыми строгими эмпирическими проверка� ми. Но даже в этом случае мы только дога� дываемся о возможности данной теории быть истинной. Кроме того, сопротивляться кри� тике может и ложная теория. Мир, согласно куновскому историцизму, образуют объекты, являющиеся источниками наших ощущений. Человек не обладает пря� мым доступом к объектам, поскольку преоб� разование стимула в ощущение дает неявное, неочевидное знание. Исследователю остается полагаться на то, что он видит своими глазами или обнаруживает посредством инструментов, и принимать воплощенное в ощущениях знание природы при условии, что оно приносит успех на протяжении некоторого периода времени12. В этой позиции мы усматриваем обращение к вере и прагматистскому понятию успеха. Неочевидность чувственного опыта Кун конвертирует в теорию парадигмы. Пара� дигма представляется, в частности, научной теорией, «работа» которой состоит в «засе� лении» предметной области исследования определенными сущностями, видами взаимо� действия между сущностями, а также между сущностями и самим исследователем. Подоб� ное «заселение» реализует «видение» приро� ды ученым через понятийную сетку теории и реализует некоторую теоретическую модель Философия научной истины природы в определенном аспекте последней. При этом «какие-то расхождения между те� орией и природой есть всегда, и часто это объясняется ошибочностью математическо� го аппарата теорий»13. В связи со сказанным странным выглядит положение Куна о том, что существуют области (хотя их немного), в которых научная теория (даже математизиро� ванная) может быть непосредственно соотне� сена с природой. Тем более что по Куну нет ни одного процесса, который в целом напоминал бы методологический стереотип опроверже� ния теории посредством ее прямого сопостав� ления с природой. Лишь аномалии, ошибки предсказаний относительно инструментов или природы, сделанные на основе действующей парадигмы, свидетельствуют о том, что при� рода каким-то образом нарушает навеянные парадигмой ожидания и указывает на уязви� мые стороны научных представлений14. Ни одна парадигма как «видение» полно� стью никогда не разрешает все исследова� тельские проблемы. Любая парадигма сталки� вается с проблемами, которые не поддаются натиску даже самых талантливых представи� телей парадигмы. Такие проблемы образуют аномалии. С осознанием аномалии область исследования, природа будет выглядеть уже иначе, чем раньше. Возникает потребность перехода к новой парадигме, и такой переход не может осуществляться посредством логи� ки и нейтрального опыта. Он, подобно пере� ключению гештальта, происходит всегда сра� зу. При этом каждая новая научная теория «в каком-то отношении дает нам лучшее пред� ставление, что же в действительности пред� ставляет собой природа»15. Из приведенного обзора тезисов кунов� ской философии науки видно, что в сущности Кун ограничивает ученого видением природы. Вместе с тем, движение от одной парадигмы к другой реализует, согласно Куну, движение к лучшему видению действительной природы. Понять куновский тезис о движении к лучше� му представлению действительной природы, по нашему мнению, невозможно без уясне� ния куновской трактовки научной истины. Согласно Куну, истина и ложь обнаружива� ются определенно и недвусмысленно тогда, когда утверждения сопоставляются с фактом, т. е. когда они касаются соответствия между теми сущностями, которыми теория «населя� ет» природу, и теми, которые в ней «реально существуют». Смена парадигм подводит уче� 83 ных «все ближе и ближе к истине»16. В дей� ствительности мысли Куна о приближении к истине означают просто «возрастающую де� тализацию» видения природы, улучшающую понимание исследователем своих представ� лений. Критерием более совершенного пони� мания природы не является его объективная истинность. И хотя Кун провозглашает, что задачей экспериментальной работы в рам� ках парадигмы является приведение теории во все более тесное соответствие реальному миру с помощью новых способов предска� зания, представления о соответствии между онтологией теории и ее «реальным» подо� бием считаются «в принципе иллюзорны� ми»17. Только в этом контексте можно понять историцистский тезис о том, что следующие друг за другом теории просто по-разному ха� рактеризуют элементы универсума: раньше считали мир тем-то и тем-то, теперь считают по-другому. При переходе к новой теории преобразуется видение природы и интерпре� тация наблюдений при неизменности самого действительного мира. Сама природа не дает никакого основания для того, чтобы предпо� читать новую теорию старой теории18. На� учное познание мира в итоге не является ни простым накоплением окончательных истин (процесс накопления внутренних истин име� ет смысл только внутри отдельной парадиг� мы), ни углублением, уточнением, развитием старых научных представлений. Наука, согласно С. Тулмину19, – это по� пуляции различных форм научного знания – понятий, проблем, исследовательских про� цедур. Использование термина «популяция» свидетельствует о том, что тулминовская концепция адаптирует дарвиновскую теорию эволюции в форме фермерской селекции к описанию динамики науки. Популяция поня� тий считается базовой. Эволюция науки обязана мутациям (тер� минологическим новшествам, процедурным новшествам, ассимиляции идей из других об� ластей знания и т. п.) отдельных элементов научных популяций. Мутации в науке появ� ляются в результате обнаружения явлений, не укладывающихся в «матрицу понимания» и создающих аномалии. Отбор полезных на� учных новшеств (мутаций) осуществляет ин� теллектуальная профессиональная научная элита, которая способствует закреплению возникших инноваций, в частности, на осно� ве авторитарных решений отдельного учено� 84 го или референтной группы ученых. На отбор мутаций влияют также объективные (научная политика государства и корпораций) и интел� лектуальные (обширность объяснительного и предсказательного потенциала теорий с мутированными элементами) факторы. Ин� теллектуальные факторы относятся к реша� ющим условиям эволюции науки, социаль� ные – к необходимым условиям. Истина не фигурирует у Тулмина среди факторов выдвижения и отбора научных нов� шеств. Отбор новшеств в концепции Тулмина ориентируется на критерий полезности. Види� мо, в этой связи считается, что в своем отноше� нии к проблеме истины Тулмин руководству� ется установками американского прагматизма. Действительно, апелляция к критерию полез� ности отбора результатов «мутаций» и другие положения теории микрореволюций порожда� ют мысль о том, что философия прагматизма является «абсолютной предпосылкой», лежа� щей в основе тулминовской философии нау� ки. Однако весь вопрос – в содержании этой абсолютной предпосылки. Сходство манеры научного исследования по Тулмину с прагматистской картиной ис� следования, несомненно, имеется. Особенно близок Тулмин, по нашему мнению, Чарлзу Сандерсу Пирсу. Человек, согласно Пирсу, живет и действует в мире. На стандартные ситуации он вырабатывает стандартные типы действия. Частое успешное повторение стан� дартного действия осознается человеком как средство успешного достижения определен� ной жизненной цели и становится верова� нием (индуктивно выработанной уверенно� стью в успешности применения средства), имеющим своим результатом устойчивое и удовлетворенное состояние человеческого ума. Выводящие из этого состояния трудно� сти теоретического или обыденного порядка порождают у человека сомнения и беспо� койство, от которых человек стремится из� бавиться. Средством преодоления сомнения в общем случае для Пирса является мышле� ние, исследование: деятельность мысли воз� буждается сомнением и прекращается, когда верование достигнуто. Тулминовская концепция введения и от� бора интеллектуальных новшеств в принци� пе укладывается в изложенную схему Пирса: рассматриваемые в концепции микрореволю� ций введение и отбор интеллектуальных нов� шеств являются типичными примерами че� К. Н. Суханов ловеческих действий по достижению целей в «стандартных» (наличие «напряжений» вну� три научных популяций и между ними) ситу� ациях. Повторяемость действий выдвижения и отбора была бы немыслимой, если с этими действиями не связывалась бы некоторая доля уверенности (верования) в их успеш� ности при использовании социокультурных и профессиональных ресурсов. Результатом отбора мутаций является достижение состо� яния относительной устойчивости и удовлет� воренности научного интеллекта, реализую� щего себя в новой «матрице понимания». Не оспаривая близость Тулмина с прагма� тизмом в части употребления понятия «по� лезность», мы, однако, не считаем, что такая близость может быть основанием для того, чтобы однозначно вменить Тулмину общее отрицательное отношение к корреспондент� ской или к когерентной трактовкам истины и сведение истины к полезности. Дело в том, что сами представители прагматизма решают проблему истины далеко не однозначно. Факт признания прагматистами объективной исти� ны зафиксирован отечественными исследова� телями20. В примечании 13 на той же страни� це указанного учебника отмечается, что «так поступали вообще все прагматисты». В § 384 пятого тома своих «Сollected Papers» Пирс пишет, что в науке «мы можем с помощью рассуждения установить, каковы вещи в дей� ствительности и по истине»21. Исследователи справедливо отмечают, что у Пирса нет «од� номерного редуцирования» истины к полез� ности22. У. Джемс, в свою очередь, выражает приверженность по меньшей мере когерент� ному пониманию истины, когда требует со� гласованности каждого нового исследования с совокупностью «прежних истин»23. Прагматисты критически относятся к по� нятию объективной истины в двух аспектах. Во-первых, в аспекте недостижимости объек� тивно истинного знания универсума (мира) в целом. Но можно еще раз напомнить, что и Ф. Энгельс считал, что вполне соответствую� щее своему предмету мысленное построение мировой системы остается на все времена делом невозможным. Во-вторых, некоторые прагматисты критикуют понятие объектив� ной истины в русле юмовской традиции, со� гласно которой, как уже говорилось, невоз� можно теоретически доказать соответствие знания внешнему миру. Поэтому Дьюи, на� пример, рассматривает понятия и идеи лишь Философия научной истины как простые инструменты и планы человече� ского действия, об истинности которых мож� но говорить лишь в меру успешности выпол� нения выраженного в них плана. Согласно прагматистам, принять ли за истину одно или другое мнение (теорию, «формулу мира») – зависит от того, будет ли для кого-нибудь в определенные моменты жизни практическая разница от такого решения. Прагматистская критика понятия истины и во втором аспекте является, таким образом, выражением дей� ствительной философской проблемы доказа� тельства объективного содержания знания. С учетом сказанного можно сделать вы� вод: даже если Тулмин действительно ори� ентировался в вопросах истины на прагма� тистские установки, то из вышеизложенного содержания концепции микрореволюций еще не вытекает, что эта концепция однозначно является проявлением общего отрицания на� учной истины и абсолютно полной ее замены понятием полезности. Чисто теоретически из того факта, что Тулмин не использует поня� тие истины при описании выдвижения и от� бора научных новшеств, не следует общее отрицание им возможности существования корреспондентских или когерентных истин. Согласно Фейерабенду расширение об� ласти применения научной теории, которое, как кажется, увеличивает эмпирическую под� держку теории, «нельзя рассматривать как признак истинности и соответствия с приро� дой»24. Теория может прийти в столкновение со свидетельством не потому, что она некор� ректна, а потому, что свидетельство порочно. Кроме того, результаты наблюдений всегда говорят в пользу теории, так как формулиру� ются в ее терминах. Таким образом, упомянутые авторы фило� софских моделей динамики науки весьма осторожны. Согласно дилемме Юма, они не утверждают, что научные знания не являют� ся объективной истиной. Возможность такой истины чисто теоретически допускается. Од� нако доказать объективную истинность на� учных представлений не представляется воз� можным. Выходит, в науке может работать только понятие «внутренняя истина». Примечания См.: Касавин, И. Т. Кумулятивизм // Совре� менная западная философия : словарь / сост. 1 85 В. С. Малахов, В. П. Филатов. М. : Политиз� дат, 1991. С. 146. 2 См.: Лебедев, С. А. Философия науки : слов. осн. терминов. М. : Акад. проект, 2004. С. 113–114. 3 См.: Поппер, К. Логика и рост научного зна� ния. М. : Прогресс, 1983. С. 220, примеч. 28. 4 Tarski���������������������������������������� , �������������������������������������� A������������������������������������� . Der�������������������������������� ����������������������������������� Wahrheitsbegriff��������������� ������������������������������� in������������ �������������� den�������� ����������� formal� ������� isierten Sprachen // Karel Berka, Lothar Kreiser. Logik – Texte������������������������������� :����������������������������� Kommentierte Auswahl zur Ge� schichte der modernen Logik. Berlin��������� �������� : Akade� mie-Verlag, 1971. S. 450. 5 См.: Tarski, A. Der Wahrheitsbegriff in den Sprachen der deduktiven Disziplinen // Karel Berka, Lothar Kreiser������������������ .����������������� Logik – Texte��� :����� ���� Kom� mentierte Auswahl zur Geschichte der modernen Logik. Berlin : Akademie-Verlag, 1971. S. 357. 6 Поппер, К. Указ. соч. С. 408. 7 Там же. С. 354. 8 Там же. С. 394. 9 Там же. С. 402. 10 См.: Там же. С. 400–401, 410, 412. 11 Там же. С. 226. 12 См.: Кун, Т. Структура научных револю� ций / пер. с англ. И. З. Налетова; общ. ред. С. Р. Микулинского, Л. А. Марковой. М. : Прогресс, 1977. С. 155, 252, 255, 256. 13 Там же. С. 115. 14 См.: Там же. С. 221, 80, 110, 48. 15 Там же. С. 269. 16 Там же. С. 223, 114, 269. 17 Там же. С. 269. 18 См.: Там же. С. 134. 19 См.: Тулмин, С. Концептуальные револю� ции в науке // Структура и развитие науки: из Бостонских исследований по философии нау� ки / пер. с англ. А. Л. Никифорова ; науч. ред. изд-ва Л. В. Блинников. М. : Прогресс, 1978. 20 См.: Современная буржуазная философия : учеб. пособие для студентов вузов / под ред. А. С. Богомолова, Ю. К. Мельвиля, И. С. Нар� ского. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1972. С. 241. 21 Цит. по: Современная буржуазная филосо� фия. С. 236. 22 См.: Грицанов, А. А. Пирс // Новейший фи� лософский словарь. 3-е изд., исправл. Минск : Кн. дом, 2003. С. 751. 23 Джемс, У. Прагматизм. СПб., 1910. С. 150. 24 Фейерабенд, П. Избранные труды по мето� дологии науки / пер. с англ. и нем. А. Л. Ни� кифорова ; общ. ред. И. С. Нарского. М. : Про� гресс, 1986. С. 175.
