Авторское чувство России

Тема: Оценка событий 1990-х годов XX века в книге С.А.Яковлева
"Та самая Россия"
План
Введение
Глава I: Отправная точка - политическая ситуация в России в 1990-х гг.
 Авторское чувство России
 Видимые нити между революцией 1917г. и событиями 90-х гг. XX в.
Глава II: Русский человек – герой своего времени
 Переплетение судеб и истории
 Русский дух - узник без оков
Заключени
Литература
1
Введение
«Шальные 90-е» – так в народе прозвали время перемен и смута,
стоящего на руинах Советского союза. Все мы стали вольными и
невольными свидетелями «творения» новейшей истории, отголоски которой
по сей день звучат в уголках нашей большой родины. Кто-то проклинает тот
день, когда привычный уклад его жизнь был безвозвратно нарушен,
переделан, уничтожен. Кто-то благодарит небеса за открывшиеся перед ним
новые возможности и неизведанные пути. Каждый гражданин СССР ждал от
уходящего из-под его ног советского строя лучшей доли для себя и своих
детей. Не каждый дождался.
Книга Сергея Яковлева «Та самая Россия: Пейзажи и портреты»
рассматривает новейшую историю нашего отечества с новых, порой
неожиданных точек зрения. В книге собраны заметки и очерки о провинции,
о судьбах талантливых русских людей, об испытаниях, выпавших на их долю
на рубеже XX-XXI вв. Написанные, казалось бы, по разным поводам, в них
явно прощупывается пульс сегодняшнего дня. Книга воскрешает позабытый
образ России – страны одарённых думающих людей. Автор романов,
повестей, рассказов, очерков и статей, Сергей Яковлев публикуется в
различных журналах и газетах. Опираясь на традиции отечественной
классики XIX в. и опыт сопротивления интеллигенции в советские годы,
автор пытается найти точки соприкосновения между различными эпохами
русской истории.
Цель работы заключается в попытке «увидеть» лихие 90-е годы XX
века глазами Яковлева С.А.
Задача данной работы состоит в следующем: дать краткое описание и
оценку развитиям событий 1990гг. в книге Яковлева С.А. «Та самая Россия:
Пейзажи и портреты».
2
Глава I: Отправная точка - политическая ситуация в России в 1990-х гг.
«История, как наука, имеет одну замечательную особенность: она
всегда пишется в соответствии с существующим политическим курсом
государства. Наиболее ярко это прослеживается в трактовках событий,
относящихся к периоду революций. Это естественно, так как новому режиму
необходимо оправдать свой приход к власти»1, - цитирует С.А. Яковлев
конкурсную работу трех подростков из Алтайского края: Андрея Карбышева,
Александру Николаеву и Антона Терентьева. Название конкурса говорит
само за себя - «Человек в истории. Россия — XX век».
Причины распада СССР накапливались годами, как собирается пыль на
задней стенке телевизора у плохой хозяйки.
отдельных народов Советского Союза
культуру
и
экономику.
Но
«Грешили» на желание
самостоятельно развивать свою
авторитарность
режима
проиграла
и
моноцентризм принятия решений более не казался таким привлекательным.
Хроническое отставание в уровне жизни от развитых стран Запада,
перебои с продовольствием и самыми необходимыми товарами, постоянная
нехватка товаров народного потребления и рост технической отсталости во
всех сферах промышленности – всё это мелкие трещинки на морщинистом
лице советских стариков, смирившихся со своей долей. Отсутствие диалога с
народом, цензура, гонения на церковь, преследование КГБ диссидентов,
принудительный коллективизм, господство одной идеологии, запрет на
общение с заграницей – ко всему казалось бы уже приспособился советский
человек. Бессмысленная Афганская война, непрекращающаяся Холодная…
Но дальше – хуже: чернобыльская авария, крушение «Адмирала Нахимова»,
взрывы газа, авиакатастрофы – обо всём узнавалось спустя несколько дней,
жизненно-важных дней и часов для чьих-то родных и близких.
1
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007.-С-60
3
Недовольство коммунистическим режимом росло не только в СССР.
Уже во время Холодной войны страны Восточной Европы предприняли три
попытки начала реформ — Венгрия в 1956г., Чехословакия
в 1968г. и
Польская Народная Республика в 1980г. Лишь Польше удалось осуществить
военный переворот, в Венгрии и Чехословакии демонстрантов «разогнали».
Отказ руководства СССР от «Доктрины Брежнева» (фактический отказ
от применения силы) в октябре 1989г. послужил началом смены власти в
Центральной и Восточной Европе осенью того же года. За несколько месяцев
были смещены просоветские коммунистические режимы – началась так
называемая Осень народов.
За Польской Народной Республикой последовали мирные революции в
ГДР, Чехословацкой Социалистической Республике, Народной Республике
Болгария и в Венгерской Народной Республике, а в Социалистической
Республике Румыния смена власти прошла насильственным путём - бывший
глава государства Николае Чаушеску был расстрелян. Все эти события с
последующим распадом СССР в 1991 г. привели к окончанию Холодной
войны.
В марте 1991г. была официально распущена военная организация стран
Варшавского договора. В конце 1990– начале 1991гг. Советский Союз
заключил соглашения со всеми восточноевропейскими странами о выводе с
их территории своих войск. Горбачёвская доктрина «нового мышления» и
политика «гласности» немного облегчили жизнь средствам массовой
информации. КПСС отказалась от цензуры СМИ, представители оппозиции
стали появляться в журналах, газетах, на советском телевидении.
После распада Советского Союза Россия заявила, что становится его
правопреемницей. Однако в 1992г., и особенно остро в 1993г. ей пришлось
пройти через события, едва не приведшие к её распаду.
4
Многое зависело от результатов экономических реформ. Видя
последствия неудачных попыток постепенной модернизации экономики,
российское руководство остановило свой выбор на радикальной реформе по
методу «шоковой терапии». Немедленный демонтаж старой экономики,
которое осуществляло правительство Е.Гайдара, имело неоднозначные
последствия: во много раз больше, чем ожидалось, возросли цены.
В следствии этого резко упал уровень жизни большинства населения.
Реформа уничтожила сберегательные вклады граждан. Происходил развал
целых отраслей промышленности. Сокрушающий удар был нанесён по
бюджетной сфере – науке, культуре, медицине, образованию и т.д.
Социальное напряжение росло, а общество разделилось на богатых и
сверхбогатых с одной стороны и бедных и нищих с другой.
Президент и исполнительная власть, считавшие, что тяжёлые
последствия
«шоковой
терапии»
скоро
дадут
плоды
и
начнётся
экономический рост, жёстко противопоставились Верховному Совету,
выступавшему за постепенный и сбалансированный переход к
рынку.
Своеобразное двоевластие было преодолено силовыми методами.
В конце сентября 1993г. Б.Ельцин роспустил Верховный Совет и
Съезд народных депутатов и сформировал Государственную Думу и Совет
Федерации. Срочно созванный Съезд народных депутатов расценил его
действия как государственный переворот и принял постановление о
прекращении его полномочий. Здание Верховного Совета, которое депутаты
решили не покидать, блокировали внутренние войска и милиция.
3-4 октября 1993г. митинговавшие сторонники парламента захватили
мэрию и попытались завладеть Останкинским телецентром, а затем здание
Верховного Совета было расстреляно в упор танками и взято штурмом
спецподразделениями. Погибло около 500 человек. Председатель Верховного
Совета Р.Хасбулатов и вице-президент А.Руцкой были арестованы. Эта
5
трагедия показала миру неприглядное лицо олицетворяемой Б.Ельциным
российской «демократии».
В декабре 1993г. на общероссийском референдуме была одобрена
новая Конституция, по которой Россия превращалась в президентскую
республику. В последующие годы российское руководство, избегая
крайностей
1992-1993гг.,
продолжало
целенаправленную
работу
по
завершению формирования механизма рыночного хозяйства. К 1997г. было
зафиксировано прекращение спада производства и начало его подъёма в
отдельных отраслях. Удалось обуздать инфляцию. Эти «успехи» принесли
победу Б.Ельцина на очередных президентских выборах в 1996г.
Об этом времени С.А.Яковлев написал: «Думаю, не одного меня
преследовало где-то ближе к середине 1990-х чувство, будто затащила тебя
ватага небритых молодцов в подворотню, сыграть в «наперсток» (была такая
«перестроечная» игра), и уж как они тебя обвели, куда спрятали все, что при
тебе было, — теперь не узнать; ноги бы унести!»2.
Потери российских войск в Чеченском конфликте 1994-1996гг.
составили
4103
человек
убитыми,
1231
—
пропавших
без
вести/дезертировавших/пленных, 19 794 раненых. Потери боевиков - 17 391
человек. Мирного населения по приблизительным подсчётам погибло 30-40
тыс. человек.3
17 августа 1998г. страну постигло ещё одно несчастье – Дефолт. Курс
рубля по отношению к доллару упал. Разорилось большое количество малых
предприятий, лопнули многие банки. Банковская система оказалась в
коллапсе минимум на полгода. Было подорвано доверие населения и
иностранных инвесторов к российским банкам и государству, а также к
национальной валюте.
2
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007.-С-59
Александр Черкасов. Книга чисел. Книга утрат. Книга страшного суда («Мемориал»)
http://www.polit.ru/research/2004/02/19/kniga_chisel.html
3
6
31 декабря 1999г. Б. Ельцин объявляет о досрочном уходе в отставку и
назначении на пост исполняющего обязанности президента премьерминистра В. В. Путина.
В марте 2000г. Путин становится президентом России.
Авторское чувство России
Сергей Ананьевич Яковлев - русский писатель, публицист и редактор.
Родился в Костромской области, в городе Солигалич. В 1970г. окончил
физико-математическую школу-интернат им. Колмогорова при МГУ.
В 1976г. с отличием окончил Ленинградское высшее инженерное
морское училище имени адмирала С. О. Макарова, а потом заочно —
Литературный институт имени А. М. Горького. Работал в журналах
«Журналист», «Дружба народов», «Новый мир». В 1990-1993гг. стал
учредителем и главным редактором журнала «Странник».
В 1999-2005гг. работал редактором отдела публицистики журнала
«Родина». С 2008г. — редактор-издатель литературного журнала «Письма из
России».4
В 1989 и 1990 годах - лауреат премий журнала «Литературное
обозрение». Член Союза писателей Москвы, Русского ПЕН-центра, союза
журналистов.5
Книга «Та сама Россия: Пейзажи и портреты» стала ответом автора
историческим метаморфозам, раздирающим его родину такой, какой он её
знал и любил. Ответом всем и каждому, кто осмеливался поднять голос на
«бестолковую» и «отсталую» Россию, родину его и его друзей, которыми
искренне восхищался. Родину великих сынов Отечества, которую чтит и
4
5
http://magazines.russ.ru/authors/y/syakovlev/
http://ru.wikipedia.org/wiki/Яковлев,_Сергей_Ананьевич
7
защищает от нападок. «Если русский человек ненавидит Россию и все
русское — значит, что-то с ним, а в итоге и с Россией, не в порядке», - пишет
Сергей Ананьевич.
«Пушкин был один на всю Россию, но, если задуматься, за ним вставал
длинный ряд других, кто в свои двадцать с чем-то лет успевали совершить
массу дел и прославиться в веках незаурядными умом и талантом. Это и
убитый в 27 Лермонтов, и проживший всего четверть века Добролюбов, и,
того пуще, Федор Васильев, чьи бесконечно печальные и полные надежд
«Оттепели» наравне с иконами украшали горницы моих прадедов и будут,
надеюсь, учить понимать и любить Россию моих правнуков, — гениальный
Васильев, написавший лучшее до 21, а в 23 сгоревший от чахотки...»6
Для автора и его семьи тяжёлым жизненным испытанием стали
события, предшествовавшие 90-м годам XX века: разруха и развал огромного
пласта истории, воспитавшей несколько поколений людей (включительно и
семью автора) и принесшей за собой неизвестность. «Золотой век раннего
взросления обрывался для меня, предположительно, с приходом и
упрочением
ненавистного
«тоталитаризма»,
превратившего
людей
в
пресловутые стертые пятаки»7, - писал С.А. Яковлев.
Автор примеряет результаты нового политического строя на себя и
своих близких: - «Рассуждая о родине, о своем народе, каждый поневоле
говорит
все-таки
о
себе.
Собственный
характер
идентифицируется,
сознательно или бессознательно, с национальным характером, и по-другому
просто быть не может».
Описывая красоты английского Оксфорда – «древнего центра
учености» и ведя живописный обзор британских традиций и норм поведения,
автор приводит одно любопытное сравнение: «…Жили-были три поросенка;
один построил себе дом из соломы, другой из хвороста, третий из кирпичей.
6
7
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007.-С.3
Там же. – С.4
8
Знаете, что напоминают мне эти три поросенка? Соломенный Восток,
каменный Запад, а посередине — деревянная, «лубяная» Россия».
Видимые нити между революцией 1917г. и событиями 90-х гг. XX в.
«Вся реформа наша представляет бессовестный торг, - торг народной
душой и народным достоянием…Формы старого строя
сдерживали
проявления многих русских свойств, вводили их в принудительные границы.
Падение этих обветшалых форм привело к тому, что русский человек
окончательно разнуздался и появился нагишом. Злые духи, которых видел
Гоголь в их статике, вырвались на свободу и учиняют оргию. Их гримасы
приводят в содрогание тело несчастной России».8
Это
высказывание
взято
из
статьи
Бердяева
«Духи
русской
революции», написанной в 1917г. на пике революционных событий. Одно
слово из этого высказывания автор книги «Та самая Россия» Сергей Яковлев
изменил. Слово это - революция, а заменил он его словом – реформа.
Неправда ли, смысл этого отрывка применим к событиям в России в начале
90-х годов также, как и к событиям Октябрьской революции 1917г.
Всё новое – это забытое старое. Казалось бы, история записывается для
того, чтобы человечество не повторяло старых ошибок, обходило стороной
подводные камни и не натыкалось на одни и те же грабли. Но, как это часто
бывает, внимать советам прошлых поколений мы обучены лишь после того
как ситуацию уже не изменишь.
«Стоит вернуться чуть не на полтораста лет назад, послушать, как
судил Достоевский об освободительных реформах Александра II в нашей
примерно ситуации, спустя десятилетие после их начала, — и покажется,
будто не сдвинулась Россия за это время с мертвой точки. То же состояние
8
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007.-С.77
9
темного, забитого, обнищавшего населения; те же петляющие, неизведанные
дороги впереди; тот же смутный, неопределенный образ (предположительно
— великого) будущего...»9, - пишет Яковлев.
Автор возлагает определённые задачи на современную русскую
интеллигенцию: «… в современном мире молчание
- не самый лучший
политический инструмент, а брезгливое неучастие может обернуться
социальной катастрофой. Такую мысль, такое сознание как раз и призвана
была донести до созревшего для демократии российского населения
европеизированная интеллигенция», - пишет автор. И сразу же проводит
параллель между предреволюционной Россией 1917г. и совремием, цитируя
по памяти Достоевского: «Где-то Достоевский писал,
что довольно и
десятой доли забеспокоившихся, чтобы и остальному большинству не видать
чрез них покоя».
С.А.Яковлев напоминает читателям, что «…русская литература давала
уроки иной, подлинной демократии, по которой тоскует нынче Запад и от
которой
самоуверенно
и
брезгливо
отворачиваются
архитекторы
«демократической» и «свободной» России». Тут речь идёт о «Вехах» 1909г. сборнике
статей
русских
философов
начала
XX
века
о
русской
интеллигенции и её роли в истории России. Автор намекает на
повторяющийся сценарий прошлого, о пресловутых граблях, на которые
страна опять наступила.
Особым авторитетом для Сергея Яковлева являются такие яркие
личности как Виктория Чаликова и Игорь Дедков. О них он напишет: «Будь
они сейчас с нами, окажись перестроечная интеллигенция побогаче такими
личностями — мы могли бы, думаю, чувствовать себя как общество куда
увереннее и защищеннее... Потому что люди эти избежали самого большого
9
Там же. – С. 57-58
10
греха интеллигенции, родовой печати, какую носит она столетиями: неверия
в свой народ, о благе которого она на словах печется, недоверия к нему».
Глава II: Русский человек – герой своего времени
Публицист Валерий Панюшкин так отозвался о России: «России пора
вразнос… Всем на свете стало бы легче, если бы русская нация прекратилась.
Самим русским стало бы легче, если бы завтра не надо было больше являться
национальным государством, а можно было бы превратиться в малый народ
наподобие води, хантов или аварцев. Нет у русского патриота инстинкта
продолжения
рода
и
инстинкта
самосохранения,
а
есть
инстинкт
бессмысленного уничтожения чужих со значительными потерями для
себя»10.
О русском человеке всегда отзывались неоднозначно. В книге «Та
самая Россия: Пейзажи и портреты» даже сам автор порой «грешит»
подобными записками: «Россия — баба, и вдобавок прескверная» - пишет
С.Яковлев, - Сохранилась такая глумливая запись в моем дневнике»11.
Судьба русского человека, во многом зависящая от него самого, почти
никогда не была лёгкой и степенной. От того ли, что «…Россия никогда не
была единомыслящей, единоверной, «тоталитарной». Русский народ всегда
был настроен критически к любым казенным установлениям и тяготел к
«сектантству», источником и продуктом которого был сам мыслящий
индивидуум, полновластный творец своего мировоззрения, личность»12.
Критикуя недостатки русского народа, автор в сердцах напишет:
«Русские останутся русскими. Нам никогда не стать американцами с их
мощной тягой к успеху. Не стать немцами с их трудолюбием и упорством,
10
Цитаты о Русском Человеке
http://samsonov.name/trezv/citaty-o-russkom-cheloveke.html
11
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007.-С.10
12
Там же. – С.16
11
англичанами с их познаниями и надменностью, евреями с их осторожностью
и религиозной жаждой, испанцами с их беззаветной отвагой... Нам трудно с
уверенностью говорить «да» и «нет», мы все больше сомневаемся, никогда
до конца не чувствуя ни своей, ни чужой правоты».
Чуть ниже, на этой же странице, автор успокоит чувства фразой:
«Возможно ли это, да и зачем? Не лучше ли мобилизовать свои
положительные силы, понемногу изживая недостатки, которых на самом
деле хватает у всякого народа? И не уместнее ли, взамен проклятий, кротко
почтить память тех, кто вдохнул в нас жизнь и смысл и дал свое особенное,
не заёмное лицо?»13
Отечественная история знала много неприглядных моментов и
ситуаций, анализируя которые мы вряд ли поступили бы так же и сейчас. Но
у каждого народа есть такие «дыры» в истории, о которых хотелось бы
забыть и не вспоминать, а ещё лучше – вычеркнуть из учебников истории,
чтоб не было стыдно перед младшим поколением.
Понимая, что
русский
человек значительно
уступает «веками
отшлифованной европейской личности», автор призовёт к снисхождению:
«Проявим же хотя бы долю того интереса к соотечественнику. К тому, кто в
разгар пахоты вдруг отрывается от плуга и с онемевшим сердцем глядит на
весеннюю березку, на облака в небе, на птицу в борозде. Кто в кровавом
месиве войны способен посочувствовать «басурману», у которого своя
Пасха. Кто не хочет рушить построенный отцами мавзолей, даже если втайне
проклинает лежащего в нем. Кто не рвется при первых же криках «ату!»
резать, рвать на части, убивать себе подобных, урывая в звериной свалке
«законный» кусок. Кто, может, и не поднимет одеревенелую руку для
крестного знамения под ревнивыми взорами молящихся — но именно
потому, что крест для него значит слишком много, что ритуалы впитываются
13
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007.-С.22
12
с молоком матери, а спохватываться после времени в угоду толпе — значит
опять-таки свидетельствовать о делах отцов, то есть уподобляться Хаму».14
Вообще, течение жизни в России подобно ходу маятника: мы всегда
почему-то с наивысшей торопливостью пробегаем состояния покоя,
равновесия, разумного баланса интересов и суждений, и дольше всего
задерживаемся на крайностях — чтобы через какое-то время свалиться в
новое падение, уже в другую сторону.
Переплетение судеб и истории
В книге Сергея Яковлева «Та самая Россия: Пейзажи и портреты»
особое место посвящено русскому человеку. Передавая образы различных
людей, автор попытался отдать дань уважения терпеливому сельскому
труженику,
старому
вояке-пенсионеру,
непримиримому
борцу
–
интеллектуалу. Все эти образы русский публицист бережно хранит и предаёт
бумаге. Некоторые из его воспоминаний - из детства писателя.
В воспоминаниях об отце автора отчётливо слышится гордость: «Отец
до последних дней оставался главой семьи, руководителем, наставником…
Когда-то, в годы отчаянные, благодаря незаурядным своим способностям
вырвался из крестьянской нищеты и задавленности»15. Его кончина стала
ударом для большой семьи Сергея Ананьевича: «Все люди взрослые, от
сорока с чем-то до шестидесяти, чуть не у каждого взрослые уже дети. Но
никто еще не сталкивался со смертью так близко. Все чувствовали себя
убитыми и беспомощными»16.
«Сохранились в памяти брошенные отцом в сердцах где-то на исходе
брежневской поры слова: «Почему у нас верховодят дураки? Неужели
14
Там же. – С.22
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007.-С.10
16
Там же. – С.10
15
13
здравомыслящий, способный, трудолюбивый народ не заслуживает других
вождей?..»17, - писал автор.
Решив похоронить отца в родовой деревушке, автор попадает на
кладбище,
где
родственникам.
половина
могил
принадлежит
ближним
и
дальним
«А неподалеку в лесу еще «тайные» могилы прадеда
Ипатия, начитанного крестьянина, по зимам учившего окрестных детей
грамоте в своей тесной избе, и жены его, прабабки Натальи»18.
Прабабка принадлежала к последователям поморского согласия, а
прадед - к епасову согласию. В течение всей совместной жизни прадед и
прабабка так и не смогли убедить друг друга в правильности того или иного
вероучения, что порождало известные неудобства. Оба согласия требовали от
своих последователей ни в коем случае не сообщаться с "еретиками", т.е.
последователями других согласий, "ни в пище, ни в питии". Вследствие того
каждый имел свою посуду, и даже готовила прабабка себе и мужу в разных
горшках.
«За моей спиной множество могил. Они молчат и как будто чего-то
ждут от меня. Как перевести это мощное молчание на новорусский?»19
Приобретя «деревянный домик в три окна» в родной деревне в
шестистах километрах от Москвы, автор восклицает: «…да зато в таком
месте, где хочется жить. У каждого из нас не так уж много на земле таких
мест. Мне помогали упрямство, кое-какая плотницкая сноровка да
удивительное окружение, в которое я попал»20.
Окружение действительно пестрело красками разнообразия: «Моей
ближней соседке бабе Саше уже за девяносто. Живет одна, держит козу.
Перелопатить весной огород помогают приходящие родственники. Сама
17
Там же. – С.11
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007.-С.15
19
Там же. – С.16
20
Там же. – С.24
18
14
делает, что по силам: сажает, прокладывает борозды, тащит воду для полива;
чуть вылезет трава — уже бродит, подслепая, по кочкам с косой или серпом,
добывает еду для своей любимицы. В общем, на полном самообеспечении»21.
Продолжая экскурсию по соседям, автор пишет: «Дальше дом хоть и
небогатый, но ухоженный. В нем супружеская чета: бабушка Лизавета,
божий одуванчик, с мужем Валентином. Мужику за шестьдесят, инвалид,
сердце на батарейках работает — а живой, легкий на подъем, как подросток.
И комплекции соответствующей. Все в доме латает своими руками и
вовремя, ничему не дает прохудиться.
В свободное время бодро
прохаживается по огородам, смотрит, все ли у соседей в порядке; если где-то
что-то делают не по-людски — поднимет крик, но и в помощи не
откажет...»22
Улица, на которой расположился домик автора пестрела героями
нашего времени: «По другую сторону от меня большой двухэтажный дом,
поделенный на две семьи. В ближней половине бывший кузнец Павел
Михайлович, крепкий рослый старик, с женой Капитолиной Ивановной. Они
люди основательные: следят не столько за красотой, сколько за тем, чтобы
все было крепко и надежно. Держат свиней, есть мотоцикл с коляской. В
чужие дела не суются. Капитолина Ивановна когда-то работала счетоводом,
отличается и рассудительностью, любит поговорить на общие темы: что где
и стране и мире не так». Присмотритесь, не знакомы ли и Вы с такими вот
основательными соседями? На каждой городской улице имеются свои Павел
Михайлович и Капитолина Ивановна.
«В другой половине дома - дочь с матерью: семидесятилетняя
Катерина со слепой столетней старухой, уже не выходящей из дому.
Катерина труженица и беспокойная душа. Сама и курятник соорудит, и
крышу поправит, и дров наколет — а куда денешься! Всё про всех знает и
21
22
Там же. – С.25
Там же. – С.25
15
спуску никому не дает. Сосед запил, буянит, обижает кого — она к нему
первая, стыдит на всю округу; смотришь, тут и другие подтягиваются. С
матерью, что больше на печи лежит, Катерина заботлива и уважительна: всето ей рассказывает, советуется, если гость — его в первую очередь к матери,
знакомить... Каждый праздник и выходной повязывает с утра платочек — и в
церковь: там она тоже на виду, неформальный лидер»23.
«За Катериной в отдельном домике — хромой Гриша с семьей, продолжает Яковлев. - Того почти не видно и не слышно - тихий; разве что в
банный день ковыляет, смотришь, с полными ведрами от реки к дому и
обратно. Но если надо, к примеру, косу насадить — никто лучше не сделает.
И денег не спросит, а навязывать будешь — застесняется»24.
Если приглядеться, то в этих людях можно найти своих близких и
знакомых - русских людей, чей менталитет до боли знаком, но неповторим.
Нет на планете другого такого народа, который пройдя тернистый «путь
выживания» в конце цивилизованного XX века, несмотря ни на что гордо
несёт свою русскую голову.
Русский дух - узник без оков
Для автора наставником и кумиром был российский литературный
критик Игорь Александрович Дедков (1934-1994гг.), инакомыслие которого,
по словам автора, только украшало его репутацию.
Дедков работал в костромской газете «Северная правда», а с 1976 г.
стал ответственным секретарём Костромского отделения Союза журналистов
СССР.
23
24
Там же. – С.26
Там же. – С.26
16
С 1987 г. в Москве, был политическим обозревателем журнала
«Коммунист». Автор книг о творчестве Василя Быкова и Сергея Залыгина,
статей о произведениях Виктора Астафьева, Юрия Трифонова, Константина
Воробьёва и др.
Автор вспоминает, как его отец, возвращаясь из очередной поездки в
Кострому, рассказывал о молодом сотруднике газеты «Северная правда»
Игоре Дедкове, который не только с искренним интересом выслушивал отца,
но и брал под опеку, и доводил его странноватое в ту пору «инакомыслие» (о
староверах) до газетной страницы.
Восхищаясь литературным мастерством своего духовного вождя,
Яковлев искренне расстраивался из-за откровенной нищеты, в которой
вынужден был жить Дедков: «Он с семьей так и оставался в Костроме, жил
бедно, блистательные книги его проходили по инстанциям с огромным
трудом и задержками, статьи безбожно резала цензура. Время было
холодное, расхищенное, беспутное…»
Дедков учил своего ученика поменьше думать о том, что делается «на
улице», и выстраивать с помощью воображения свой собственный мир, но
сам так, как советовал, не жил ни минуты. Из «уроков» Яковлев понял, что
«нужно глядеть правде в лицо и всякий раз делать сознательный выбор, за
который найдешь мужество ответить завтра перед собой, людьми и
Всевышним. Ведь легко, кажется, перечеркнуть прошлое страны, жизнь
других поколений, но свою жизнь, свои худые дела не зачеркнешь, они до
конца будут влачиться за тобой тяжкими гирями»25.
Дедков был подавлен мерзостью запустения, которую люди в
очередной раз переживали во всех уголках нашей огромной страны. Поэтому
его
диагноз
происходящему
прозвучал
как
выстрел
в
тишине
–
неподвижность бедности!
25
Там же. – С. 100
17
Игорь Дедков накануне своей безвременной кончины вспоминал и
цитировал последнее стихотворение Блока: «Но не эти дни мы звали…»
Дедков умер в конце 1994 г., не выдержав и четырех лет в атмосфере
«новой России». Ушел как Блок — отчетливо понимая, от чего гибнет:
«Народ, общество начинают чувствовать, что над ними совершается новое
насилие, что у них отбирают лучшее из того, что было достигнуто, а худшее
продолжает воспроизводиться в едва обновленных, а то и наглых
формах...»26.
Продолжая знакомство читателей с незаурядными «головами» того
времени, автор рассказывает о рабочих буднях журнала «Новый мир», когда
главным редактором его был советский писатель - Сергей Залыгин. Именно
по инициативе Залыгина в СССР в 1988г. вновь начали печатать А. И.
Солженицына.
В августе 1986г. Залыгина назначили главным редактором журнала
«Новый мир», который благодаря перестройке под его руководством вновь
начал играть весьма значительную роль в культурной жизни СССР.
«На
него нападали всей толпой, - вспоминал Яковлев.- Поносили
беспартийного главного редактора за кадровый и прочий «волюнтаризм», а
Сергей Павлович только багровел лицом да отмалчивался».27
Будни главреда в смутные 1990-е годы походили на русскую рулетку.
Не «задеть» чьи-либо интересы было очень трудно, нередко споры внутри
редакционного коллектива накалялись до предела, но… время было такое –
особо не покритикуешь.
В статье «Моя демократия», напечатанной в последнем номере
«Нового мира» за 1996г. Залыгин писал: «Если демократизма нет в обществе,
откуда ему взяться как системе государственной? Демократизм — это
26
27
Там же. – С.101
Там же. – С.108
18
прежде всего образ жизни, это отношение людей друг к другу, умение
личности быть демократичной. Это, соответственно, исторический опыт
общества и личности, опыт общения, опыт умения отличать умение от
неумения, слово - от пустословия, доверие — от недоверия... Самая
демократическая страна, которую я видел на своем веку (лет двадцать пять
тому назад) — это Исландия...»28
Особым теплом веет от воспоминаний автора о знакомстве в 1995г. с
русским
поэтом
Владимиром
Николаевичем
Леоновичем.
Между
публицистом и поэтом сразу же установился контакт, ведь их связывал Игорь
Дедков, уже покойный.
Позже Яковлев вспоминал: «С Дедковым его
связывала многолетняя дружба: Игорь Александрович писал о поэте, любил
цитировать его стихи и даже озаглавливал ими свои книги. Когда мне
вручили последнюю книгу Дедкова, изданную посмертно, я бросил взгляд —
и сразу наткнулся:
«Долг погоняет нас, долг!
"И долог русский долг", как писал Владимир Леонович...»29
Заключение
Книга Сергея Яковлева «Та самая Россия: Пейзажи и портреты»
изначально не претендовала на открытие чего-то нового
по теме
«перестроечных» 90-х и их последствий в судьбах поколений бывших
граждан СССР.
Книга-очерк,
переломных
28
29
книга
воспоминаний
современника
о
страшных
90-х годах, когда ценой нечеловеческих усилий советский
Там же. – С.119
Там же. – С.121
19
народ пытался подняться хотя бы на одно колено, стоя посреди скошенного
поля человеческих судеб.
Явно прощупывается притуплённая ярость автора, когда видя
несправедливость,
несоответствие
«правильному»
ходу
вещей,
он
оказывается в элементарном несостоянии помочь. В книге автор с
трогательной радостью и восхищением отзывается о «великих» для него
людях: Игоре Дедкове и Андрее Битове.
О Дедкове Яковлев напишет: «Смерть уравнила его с великими
классиками»30.
Книга испещрена образами обычных русских людей, с которыми автор
сталкивался в самых разных местах и моментах своей жизни. Рассказы о этих
людях ещё раз подтверждают величие в простоте русского человека.
Никакие сравнения в пользу других народов не способны заставить
автора «отречься» от чувства принадлежности к русскому народу и тому
времени, которому он стал свидетелем.
Книгу
Сергея
Яковлева
можно
охарактеризовать
как
автобиографическую. Автор подробно описывает случаи из жизни его семьи
и приводит примеры личной литературной практики.
Вторая часть книги посвящается беседам с интересными личностями,
такими как историк Лев Аннинский, издатель Геннадий Сапронов, писатель
Михаил Кураев, песнотворец Александр Васин и др. и предназначена для
широкого круга читателей.
30
Там же. – С.107
20
Список использованной литературы:
Яковлев С.А. Та самая Россия: Пейзажи и портреты. – М.: Логос, 2007
Махонина С.Я. Русская дореволюционная печать (1905–1914). М.,1991.
С.175-206.
Есин Б. И. История русской журналистики (1703-1917) 2006г.
Русская литература и журналистика начала ХХ века. 1905–1917.
Большевистские и общедемократические издания. М., 1984.
Князев А. А. Журналистика конфликта. 2001г.
21