РЕЛИГИОЗНЫЙ ФАКТОР В ПОЛИТИКЕ РОССИЙСКОЙ

ББК 63.3(2)47
РЕЛИГИОЗНЫЙ ФАКТОР В ПОЛИТИКЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.
Ф.М. Кулиев
RELIGIOUS FACTOR IN THE RUSSIAN EMPIRE POLICY
IN THE FIRST HALF OF THE XIXTH CENTURY
F.M. Kuliev
В данной статье рассматриваются проблемы влияния религиозного фактора на духовную жизнь российского общества, реформы Александра I и Николая I в сфере церковного
управления. По мнению автора, для современной России, идущей по пути гармонизации
межнациональных и межконфессиональных отношений, особенно важно учитывать исторический опыт влияния религиозного фактора на государственную политику Российской
империи в первой половине XIX в.
The problems of religious factor influence on inner life of the Russian society, the reforms of
Alexander I and Nikolai I in the field of church management are considered in this article. Modern
Russia is taking the way of harmonization of international and interconfessional relations. It is very
important to accept the historical experience of the religious factor influence on the Russian Empire
state policy in the first half of the XIXth century.
Ключевые слова:
духовная жизнь общества, религиозный фактор, конфессии, полиэтничность,
Святейший синод, веротерпимость, Русская православная церковь.
Key words:
inner life of society, religious factor, confessions, polyethnicity, Synod of the Orthodox Church,
religions’ tolerance, Russian Orthodox Church.
В последнее время как в мире, так и РФ усиливается интерес к религиозной тематике. Данное обстоятельство обусловлено целым рядом причин: радикальными изменениями в идеологической и духовной жизни российского общества, сложностью современной
религиозной ситуации в стране. Россия – государство полиэтническое и поликонфессиональное: на ее территории проживает более ста этносов и, по данным Федеральной регистрационной службы, в 2006 г. функционировало 22 513 религиозных организаций (централизованных и местных духовных образовательных учреждений, монастырей,
религиозных учреждений) более чем 100 вероисповеданий [1]. Для сравнения: в 2004 г.
таких организаций, относящихся более чем к 60 конфессиям, насчитывалось 21 187 единиц [2]. С ростом их количества усложняются и становятся многообразными взаимоотношения религиозных объединений с обществом, государством, а также между собой.
«Религиозный фактор» (от лат. factor – делающий, производящий) – термин,
определяющий влияние религии как социального института на иные, нерелигиозные стороны общественной жизни. Важнейшими функциями религии являются
мировоззренческая, регулирующая, интегрирующая и дезинтегрирующая. Религиозный фактор может играть различную роль в зависимости от конкретной исторической и социально-политической ситуации в обществе. В периоды социальных
кризисов он становится одной из наиболее влиятельных сил, используемых различными социальными и политическими группами в собственных интересах.
Религиозный фактор оказывает не только опосредованное, но и непосредственное влияние на социальные установки, так как под воздействием этих установок
формируются фундаментальные духовные основы общества.
В многоконфессиональной стране всегда актуальна проблема взаимоотношения
государства и религий, без учета религиозного фактора в современной России невоз-
можно выстраивать политику. В связи с этим приобретает особую актуальность изучение отечественных традиций управления религиозными группами. Одним из сложных
периодов в истории нашей страны являются XIX – начало XX вв., на протяжении которых в результате территориального расширения Российская империя стала многоконфессиональной, осуществила модернизацию религиозного законодательства. На ее
территории были представлены организационные структуры всех мировых религий.
К началу XIX в. Российская империя сформировалась как полиэтничное государство, в котором проблема межконфессиональных отношений была связана в
том числе с интеграцией присоединенных народов в состав империи. Насколько их
вхождение будет болезненным и конфликтным, зависело от деликатности официальных властей в религиозном вопросе.
Геополитическая ситуация, внутренняя и внешняя оппозиция способствовали
тому, что верховная власть корректировала направление религиозной политики,
порой кардинально меняла ее принципы.
У правительства был выбор: принять существующую структуру управления различными конфессиями или создать новую универсальную схему. Традиционные формы
управления конфессиями (Святейший синод, Римско-католическая духовная консистория, протестантские консистории) сохранились, однако делами всех российских вероисповеданий ведал Департамент духовных дел Соединенного министерства. При этом
в управлении всеми христианскими церквями применялись одинаковые принципы.
Конфессиональная политика Александра I трансформировалась в соответствии
с изменениями в общем политическом курсе. До 1812 г. он являлся либерально настроенным правителем, соответственно, в этом контексте осуществлялась и конфессиональная политика, характерная религиозной терпимостью. В начале своего
правления Александр I видел в религии нравственный фактор, воспринимал ее как
важное средство просвещения народных масс. Духовное просвещение им стало рассматриваться как средство модернизации церкви и государственно-церковных отношений. Проведение реформ духовного образования было результатом взятого в
религиозной политике направления. С 1804 по 1811 гг. церковное управление попало в сферу реформ. В 1810 г. в составе Министерства внутренних дел было создано Главное управление духовных дел иностранных исповеданий, занимавшееся
проблемами неправославного населения России. В указе 1810 г. говорилось, что
необходимость его создания была продиктована «рассеянностью» духовных дел по
различным ведомствам, что не позволяло рассматривать эти дела «совокупно» и
проводить в отношении инославных исповеданий единую политику [3].
Главное управление духовных дел иностранных исповеданий стало ведать делами Римско-католической коллегии, состоявшей из католического и униатского
департаментов, Оренбургского мусульманского духовного собрания и Таврического мусульманского общества, комитета Российского библейского общества, «армянских епархий и духовных правлений». Хотя Святейший синод не был подчинен
Государственному совету, но контроль над делами Церкви мог осуществлять через
Департамент гражданских и духовных дел.
После Отечественной войны 1812 г. в религиозных настроениях Александра I
наметился поворотный момент. В своем исследовании религиозной политики первой четверти XIX в. Е.А. Вишленкова отметила: «Военные события, с одной стороны, убедили монарха в особой значимости веры в жизни народа и государства, а с
другой – возрождение католицизма в Европе как идейной основы ультрамонтанских, антирусских сил, породили желание противопоставить ему принципиально
новую идеологию внешней и внутренней политики» [4]. Автор указывала, что российская верховная власть призвала к возрождению христианских ценностей. Родилась идея построения в России «евангелического государства», видящегося центром
Европы и арбитром в европейской политике. Для реализации этих планов понадо-
билось новое устройство различных конфессий, существовавших в России.
В 1813 г. в стране было учреждено Библейское общество по примеру английского.
Предполагалось, что данное общество послужит организацией единомышленников, а
также объединением духовной и политической элиты, на которую император мог бы
опереться в проведении своей конфессиональной политики. Перед Библейским обществом стояла задача издания книг Священного Писания на языках народов России и
распространения их по низкой цене и даже бесплатно. С 1813 по 1824 гг. было выпущено
794 381 экземпляр Священного Писания и другой духовной литературы на 24 языках.
Следующим шагом стало техническое объединение всех конфессий в одном
органе. В 1817 г. было образовано Министерство духовных дел и народного просвещения, объединявшее дела всех конфессий России. Соединение просвещения
с религиозными институтами объяснялось желанием Александра I придать просвещению христианский характер.
В 20-х гг. XIX в. политическая ситуация изменилась. Александр I отреагировал
на европейские революции и восстание в Семеновском полку ужесточением режима.
Были высланы из России иезуиты, запрещены масонские ложи и тайные общества. В
апреле 1824 г. состоялась встреча императора с митрополитом Серафимом, во время
которой последний пожаловался царю на то, что «Церковь и государство в опасности
от тайных обществ, первое из которых Библейское, оно возглавляется мирским человеком и противно христианству». Все это, по словам митрополита, вело к революции, и
главным организатором данных «непотребств» являлся друг царя А.Н. Голицын. Князь
для того и добивался трех министерств, чтобы разрушить Русскую православную церковь [5]. В итоге последовали указы, которыми упразднялось Министерство духовных
дел и народного просвещения, а руководители Библейского общества лишались своих
постов. Святейший синод возвращался к своему дореформенному устройству.
Император Николай I (1825 – 1855 гг.) не афишировал своих религиозных взглядов, но они нашли отражение в общем направлении его религиозной политики и указах Святейшему синоду. Митрополит Киевский Платон говорил, что Николай I был
всем сердцем предан всему чистокровно русскому и в особенности тому, что стоит во
главе и в основании русского народа и царства – православной вере [6]. Подтверждением этого высказывания служит религиозная политика императора, призванная
защитить и поддержать господствующее в империи исповедание. Николай I не ставил
перед ведомством православного исповедания конкретных задач. Православие заняло
место, принадлежащее ему по формуле «Православие, самодержавие, народность».
Политика императора по отношению к Православной церкви отличалась последовательностью. Его вмешательство в церковную сферу было призвано дать духовенству твердые правила, поднять престиж последнего в обществе.
Всемерно поддерживая Русскую православную церковь как один из своих устоев, самодержавная власть обеспечивала неприкосновенность ее привилегий и защиту интересов. Правовые нормы, охранявшие религию и Церковь, занимали особое место в Своде законов Российской империи.
В Духовном ведомстве реализовались основные черты «николаевской системы»: 1) охранение господствующего исповедания; 2) борьба с нежелательными религиозными течениями и идеями; 3) абсолютистский способ управления; 4) забота
о материальном благосостоянии клира; 5) отстранение клира от решения важнейших церковных проблем.
Защита православия стала основным мотивом в религиозной политике императора
Николая I. Ряд указов ограничил права иных исповеданий, существовавших на тот момент в Российской империи. Борьба с нежелательными политическими идеями проявилась в преследовании раскольников и сектантов, а также прекращении любой открытой полемики по догматическим вопросам. Малейшие попытки епископов принимать
участие в решении важнейших церковных проблем пресекались обер-прокурором, а
самые влиятельные клирики были удалены из Святейшего синода. Все важнейшие вопросы решались в канцеляриях Синода светскими чиновниками.
В первой половине XIX в. взаимодействие государства и РПЦ проявлялось в
том, что государство взяло под свой контроль все важные для светской власти вопросы внутри духовной сферы. Влияние Церкви на государственное управление
реализовывалось в придании религиозного оттенка важнейшим указам и в корректировке политического курса в религиозной сфере под давлением православного
клира. При всей разнице религиозных взглядов Александр I и Николай I пытались
играть роль верховных защитников Русской православной церкви.
В неменьшей зависимости от государства находились и конфессиональные организации всех других «терпимых» в царской России исповеданий. Устав духовных
дел иностранных исповеданий (Свод законов Российской Империи, т. 11) состоял
из разделов «об управлении духовных дел христиан римско-католического, армянокатолического, протестантских, армяно-григорианского исповеданий; караимов;
евреев; магометан; ламаитов; язычников».
Согласно закону, дела инославных и иноверных исповеданий решались исходя из
правовых норм, регламентировавших основные стороны их жизни. Деятельностью таковых руководили Министерство внутренних дел и местные государственные органы.
Одним из существенных признаков системы взаимоотношений государства и религиозных организаций была правовая градация конфессий. Согласно Своду законов
Российской империи, все исповедания располагались на четырех иерархических уровнях, каждому из которых соответствовал свой объем прав, привилегий и ограничений.
На первом уровне находилась Русская православная церковь, имевшая статус
государственной и «господствующей» со всеми вытекающими из этого правовыми
последствиями.
Вторую ступень правовой иерархии занимали так называемые признанные
терпимые исповедания, к которым относились: Католическая церковь, протестантские, Армяно-григорианская и Армяно-католическая церкви, христианские секты
(меннониты, баптисты), а также нехристианские конфессии – иудаистская, мусульманская, буддийская – и язычники.
Третью ступень составляли религиозные общества, относящиеся к категории
«терпимых непризнанных» – некоторые секты, а также раскольники (старообрядцы).
По отношению к этой категории государственное законодательство стояло на чисто церковной точке зрения, т.е. происшедшее когда-то отделение от Православной
церкви рассматривалось как преступление. В правовом отношении существование
вышеназванных обществ не признавалось, однако на бытовом уровне «терпелось».
Наконец, существовали «непризнанные нетерпимые» исповедания, к которым
относились «изуверные» секты (скопцы), а также те исповедания, которые в зависимости от конкретно-исторических обстоятельств квалифицировались государством как враждебные. Следовательно, сама принадлежность к этим исповеданиям
преследовалось по закону.
Таким образом, распределение исповеданий по иерархическим уровням представляло ключевой элемент вероисповедной системы Российской империи. Существование такой системы можно объяснить двумя обстоятельствами. Во-первых,
соображениями идеологическими. Поскольку православие было официальной идеологией государства, место других исповеданий в правовой иерархии определялось
степенью их близости к официальной идеологии. В соответствии с этим вершину пирамиды занимала Православная церковь. Во-вторых, национально-политическими
факторами. К началу XIX в. Российская империя в результате территориальных приобретений превратилась в многоконфессиональную. Рост иноверческого населения
страны объективно приводил к изменению положения Православной церкви не
только в конфессиональном, но и в политическом плане, так как ее статус первен-
ствующего исповедания как религии большинства мог быть поставлен под сомнение.
Решение этой проблемы состояло в том, что «подчиненные» народности заключались
законом в национально-конфессиональные рамки как в замкнутые корпорации. И
любой выход за рамки национально-конфессиональной корпорации, т.е. переход отдельного лица в другое исповедание (кроме православного), законом не допускался.
ПРИМЕЧАНИЯ.
1. Яблоков И.Н. Философия религии: актуальные проблемы. М., 2007. С. 3.
2. Шахов М.О. Конституционно-правовые основы государственно-конфессиональных
отношений в РФ. М., 2007. С. 3
3. Мальцев А.И. Староверы-странники в XVIII – первой половине XIX вв. Новосибирск,
1996. С. 87.
4. Вишленкова Е.А. Религиозная политика: официальный курс и «общее мнение» России Александровской эпохи. Казань, 1997. С. 185.
5. Кондаков Ю.Е. «Русская симфония» – четыре века испытания на прочность (Государственная власть и церковные реформы в России XVI – XIX веков). СПб., 2006. С. 130.
6. Там же. С. 135.