Прошлое, настоящее и будущее стран Арабской весны

7.12.11
Эксперт МГИМО: Марина Сапронова, д.ист.н., профессор
Прошлое, настоящее и будущее стран Арабской
весны
Обзор основных итогов уходящего года, ставший традиционным для «Экспертов
МГИМО», начинается с комментария профессора кафедры востоковедения Марины
Сапроновой. В течение всего 2011 года она рассказывала читателям рубрики
о происходивших в арабских странах изменениях. В итоговом комментарии Марины
Анатольевны — анализ причин Арабской весны и прогноз относительно будущего
новых режимов в регионе.
— Марина Анатольевна, как так получилось, что казавшиеся нерушимыми арабские
режимы (Египет Мубарака, Тунис Бен Али, Ливия Каддафи) в одночасье пали?
— Причины возникновения протестного движения в каждой арабской стране были разными.
Они имели свою национальную почву, что проявилось и в самой форме протеста:
от всенародных выступлений, начавшихся с публичных самосожжений (Тунис, Египет)
и племенного сепаратизма в отдельной провинции (Ливия) до просьбы, обращенной к королю,
разрешить создание политической партии (Саудовская Аравия).
Протесты продемонстрировали недовольство народов арабского мира катастрофической
ситуацией в хозяйственной жизни на фоне коррупции правящих режимов, которая приобрела
гипертрофированные размеры. Авторитарные режимы долгое время создавали видимость
социальной стабильности, а правящие семейные кланы, утратив связь с народом,
игнорировали нарастание серьезных внутренних противоречий, поэтому не смогли вовремя
оценить угрозы и адекватно на них отреагировать.
Неожиданным для мирового сообщества стал именно размах недовольства, а также тот факт,
что эти события совершенно не вписались в принятые относительно арабского мира
стереотипы (взрыв Ближнего Востока и всего арабского мира прогнозировался уже давно,
но источник опасности виделся в тупиковой ситуации ближневосточного урегулирования,
расколе Палестины и подъеме исламского движения. Аналитики неоднократно
рассматривали и сценарии развития событий, при которых в ряде стран региона власть
сменилась бы в результате покушения на президента или в ходе военного переворота, однако
никто всерьез не рассматривал вероятность того, что Хосни Мубарак, например, уйдет
в отставку в результате массового народного протеста). Поэтому Запад, который
поддерживал союзнические отношения с арабскими режимами, тоже упустил момент, когда
ситуация резко изменилась.
Растущее недовольство населения арабских стран стимулировал кризисный 2009 год: резко
снизились иностранные инвестиции, повысились цены на основные продукты питания,
жизненный уровень населения значительно ухудшился. Все это сильно обострило
те социальные и политические проблемы, которые зрели уже давно.
— Насколько устойчивыми, на Ваш взгляд, окажутся созданные и создаваемые
в государствах Арабской весны демократические институты?
1/4
— До финальной развязки ситуации в арабских странах еще далеко. Впереди самый важный
процесс формирования политической системы, когда начнется выдвижение новых лидеров
и создание новых государственных структур. Какими они будут, пока неясно: ни в одной
из стран, где произошли протестные волнения, еще не приняты новые постоянные
конституции, которые должны определить рамки политического процесса и создать
юридическую базу для избирательного законодательства, партийной системы и средств
массовой информации.
На сегодняшний день в Тунисе прошли выборы в Законодательную ассамблею, которая
в течение года должна принять новую конституцию. В Египте итоги выборов будут оглашены
только в середине января, а публикация документа об основополагающих принципах
конституции, которую еще предстоит выработать, вызвала новую волну недовольства
(камнем преткновения стали пункты документа, согласно которым армии отводится особая
роль в политике). В Ливии только завершилось формирование обновленного временного
правительства; дата выборов в парламент пока не называется, равно как и не встает вопрос
о конституции.
Ясно, что период выстраивания системы распределения политических позиций
и экономических благ может растянуться во времени. Видимо, будет еще несколько этапов
волнений, прежде чем политические силы придут к консенсусу относительно будущего
развития.
Однако определенные тенденции уже просматриваются. Так, с политической арены
арабского мира уходят светские режимы, а к власти уверенно идут умеренные исламские
партии (Партия «Ан-Нахда» в Тунисе, Партия свободы и справедливости в Египте, Партия
справедливости и развития в Марокко). В какой степени ислам будет определять жизнь новых
арабских демократий, пока неясно. Исламские партии (равно как и их социальная база)
в мусульманском мире очень разные: от экстремистских до либеральных и модернистских.
Отношения между ними и властью в каждой стране исторически выстраивались по-разному.
Лидеры побеждающих на выборах исламских партий уже поспешили заявить, что
не покушаются на демократические свободы и права женщин, клянутся сохранить верность
демократическим ценностям и сотрудничать с другими политическими силами (не говоря уже
о том, что все они категорически дистанцируются от международных радикальных
группировок).
Такая позиция объясняется тем, что в нынешней непростой ситуации новая партия власти
должна взять на себя ответственность за налаживание экономической жизни. А у исламских
партий (особенно в Египте) большой опыт противостояния светским властям, но нет ни опыта,
ни четкой программы дальнейшего экономического развития страны. Важно учитывать
и отсутствие нефтегазовых ресурсов у Туниса и Египта, а также сильную продовольственную,
инвестиционную и технологичную зависимость арабских стран от Запада.
Поэтому дальнейший путь политического развития арабского общества должен заключаться,
скорее всего, в консенсусе между политическими силами. В противном случае, новые режимы
постигнет та же участь, что и предыдущие: народный протест сметет любую идеологию.
Консолидация общества и создание коалиций — важнейшая задача, которую необходимо
решить, чтобы выработать стратегию дальнейшего развития после разбалансирования
системы центральной власти. К сожалению, пример современного Ирака демонстрирует, что
процесс этот может растянуться на годы.
— Власть на сегодняшний день сменилась в 3 государствах. Кроме того, массовые
антиправительственные выступления имеют место в Сирии и Йемене. Есть ли угроза
для каких-то других режимов, или волна прошла?
— В каждой арабской стране есть свои социальные риски, но у них разная национальная
2/4
почва (шиитское население, которое требует политической идентификации; противостояние
кланов; застывшая политическая надстройка при активной модернизации экономики и так
далее). Определенную, хотя и не определяющую роль играет и внешний фактор: само
изменение ситуации в арабских странах открывает для многих региональных
и внерегиональных игроков возможности по манипулированию и продвижению своих
интересов. Все это может оказать дестабилизирующее влияние на политическую ситуацию.
Это не означает, что в других странах режимы падут, но совершенно очевидно, что для того,
чтобы избежать революционных ситуаций, правительства станут принимать меры
по трансформации политических систем.
Кроме того, важно отметить еще одно социально-политическое обстоятельство, которое
зачастую резко обостряет внутриполитическую ситуацию в арабских странах, — это так
называемая «чересполосица» шиито-суннитской принадлежности граждан и правящих элит
в ряде государств. Так, в Ираке у власти исторически стояли сунниты, хотя около 60%
населения — шииты. Сейчас власть перешла к шиитам, а сунниты стали фактически
дискриминируемым меньшинством. В Бахрейне большинство населения также шииты,
а правящая династия Аль Халифа — сунниты. В Саудовской Аравии правит суннитская
династия Аль Сауд, при этом в восточной провинции Эль-Хаса компактно проживает большое
количество шиитов, которые дистанцированы как от власти, так и от распределения
нефтяных богатств. В Сирии правящая группировка принадлежит к алавитам (очень
необычное течение в исламе, которое откололось от шиизма, но ушло довольно далеко
от ислама в принципе), тогда как большинство населения — сунниты. Еще более сложная
ситуация в Йемене, где отношения между шиитскими (хауси) и суннитскими кланами крайне
запутаны, к чему добавляются и исторические противоречия между двумя основными
исламскими мазхабами — зейдитами и шафиитами. После объединения Южного и Северного
Йемена в Йеменскую Арабскую Республику ключевые позиции в политике и экономике заняли
зейдиты (с севера) во главе с А. Салехом. Южнойеменская элита (в основном шафииты)
оказалась за рамками политического процесса и была сильно ущемлена из-за
несправедливого распределения финансов в пользу севера и монополизации президентской
семьей основных торговых сфер. Нельзя сбрасывать со счетов и «иранский фактор», который
важен в связи с тем, что экспорт исламской революции — это официальная доктрина
государства, которое рассматривает в качестве зоны своих интересов страны, где правят или
проживают шииты (Сирия, Йемен, Ирак, Ливан, Бахрейн, Кувейт, Саудовская Аравия).
Еще одной проблемой, которая обострилась в ходе волнений, стала характерная для
арабского мира историческая внутрирегиональная конкуренция за влияние, которая часто
приводит к вмешательству одной страны во внутренние дела другой — вплоть до поддержки
оппозиционных группировок и террористических организаций. Не в последнюю очередь
события в Ливии были обусловлены именно этой конкуренцией. Все эти факторы необходимо
учитывать в будущем политическом развитии отдельных арабских стран и всего региона.
Беседовал Андрей ЗАВАДСКИЙ, Управление интернет-политики
Точка зрения авторов, комментарии которых публикуются в рубрике
«Говорят эксперты МГИМО», может не совпадать с мнением редакции портала.
Источник: Портал МГИМО
Коммерческое использование данной информации запрещено.
При перепечатке ссылка на Портал МГИМО обязательна.
Постоянный адрес материала: http://www.mgimo.ru/news/experts/document213770.phtml
3/4
4/4
Powered by TCPDF (www.tcpdf.org)