экологические риски в устойчивом развитии и «зеленой

ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ РИСКИ В УСТОЙЧИВОМ РАЗВИТИИ И
«ЗЕЛЕНОЙ» ЭКОНОМИКЕ
Г.А.Фоменко, д.г.н., профессор
Разработка и реализация подходов устойчивого развития самым тесным
образом связана с выявлением возможностей и пределов установления
ограничений и регламентаций развития социоприродных и техногенных
систем, а также целенаправленного воздействия на эти системы как реакцию
на возрастающие в техногенном обществе риски развития. Многочисленные
исследования1 показывают, что в последние десятилетия наблюдается
значительное увеличение масштабов производства рисков, связанных с
социально опасным для развития конкретных территорий истощением
природных ресурсов, а также экологических рисков2.
В России в явной или неявной форме сформировалось пространство
рисков, в т.ч. экологических, которое по своей сути есть географическое
пространство, рассматриваемое в терминах рискологии и различающееся
территориальными характеристиками, так как оно представляет собой
совокупность
отношений
между
географическими
объектами,
расположенными на конкретной территории и развивающимися во времени
[10]. Применительно к природопользованию и природоохранной сфере, его
основу
составляют
соответствующие
характеристики
рисков
территориального истощения природных ресурсов, а также экологических
рисков3.
Несмотря на то, что ориентация на снижение экологических рисков, как
основной цели экологического регулирования в последние десятилетия
занимает все более прочные позиции в системах природоохранного
управления, как на уровне отдельных стран, так и в рамках международных
организаций,
изучение
динамических
процессов
в
пространстве
экологических
рисков
все
еще
остается
слабо
проработанной
междисциплинарной проблемой. Однако, даже не подкрепленная
результатами глубоких теоретических исследований рефлексия общества на
производство, распространение и «потребление» экологических рисков
1
Beck U. Risk Society. Towards a New Modernity. L., 1992; Idem. Ecological Politics in the Age of Risk.
Cambridge, 1994; Reflexive Modernization. Politics, Tradition and Aesthetics in Modern Social Order / Ed. U.Beck,
A.Giddens, L.Scott. Stanford, 1994; Giddens A. The Consequences of Modernity. Cambridge, 1992; Luhmann N.
Risk: a Sociological Theory. N.Y., 1993; Яницкий О.Н. Модернизация в России в свете концепции «общества
риска» // Куда идет Россия?.. Общее и особенное в современном развитии. Вып. 4 / под общей редакцией Т.И.
Заславской. М., 1997. С. 37-48; Он же. Экологическая политика в «обществе всеобщего риска» // Евразия.
Природа и люди. 1997. № 2-3. С. 2-6.
2
Под экологическим риском понимается вероятность наступления события, имеющего неблагоприятные
последствия для природной среды и вызванного негативным воздействием хозяйственной и иной
деятельности, чрезвычайными ситуациями природного и техногенного характера [5].
3
Под экологическим риском понимается вероятность наступления события, имеющего неблагоприятные
последствия для природной среды и вызванного негативным воздействием хозяйственной и иной
деятельности, чрезвычайными ситуациями природного и техногенного характера.
1
реализуется в практической деятельности по их снижению, в попытках их
учета при принятии хозяйственных решений на основе вероятностных
оценочных суждений.
Растущие масштабы производства экологических рисков при ускорении
процессов
изменения
экономического
пространства
предполагает
разнообразие и постоянную корректировку риск-инструментария. Об этом
свидетельствует активное развитие применительно к природоохранной сфере
теории риск-менеджмента (англ. risk management), понимаемого как «процесс
принятия и выполнения управленческих решений, направленных на
снижение вероятности возникновения
неблагоприятного
результата
и
4
минимизацию возможных потерь, вызванных его реализацией .
В настоящее время в управлении природоохранной деятельностью все
большее распространение начинают получать международные стандарты в
области экологического менеджмента и оценки рисков: ГОСТ Р ИСО 14050,
ГОСТ Р ИСО 19011, ГОСТ Р 51898 которые, однако, носят весьма общий
методологический характер и их применение в практике экологического
консалтинга требует разработки непосредственных методик решения
конкретных задач с учетом разнообразия форм экологических рисков. Тем не
менее, общим для современного риск-менеджмента следует назвать выделение
основных ключевых процедур: (1) выявление риска и оценка вероятности его
реализации и масштаба последствий, определение максимально-возможного
убытка; (2) выбор методов и инструментов управления выявленным риском;
(3) разработка риск-стратегии с целью снижения вероятности реализации
риска и минимизации возможных негативных последствий; (4) реализация
риск-стратегии; (5) оценка достигнутых результатов и корректировка рискстратегии. Ключевым этапом риск-менеджмента считается этап выбора
методов и инструментов управления риском.
Внимание к экологическим рискам возрастает в условиях реализации
модернизационного сценария развития страны и связанных с этим
ускоренными изменениями в экономическом пространстве. Например,
процессы сжатия экономического пространства влекут за собой существенное
изменение территориальной структуры экологических рисков. Если в городах,
где размещаются новые высокотехнологичные производства, улучшается
экологическая ситуация, неизбежно происходит возрастание рисков
модернизации, в первую очередь, не предсказуемых. На территориях же,
выпадающих из активного экономического пространства, увеличиваются зоны
наиболее опасных социально-экологических рисков, связанных с истощением
бюджетообразующих природных ресурсов (особенно в моногородах) и
нарастанием количества объектов прошлых загрязнений (например,
оказавшиеся на плечах местных властей закрытые предприятия, шахты и
разрезы где стало невыгодно добывать природные ресурсы). Также
увеличиваются риски деструктивного поведения населения по использованию
4
http://ru.wikipedia.org/wiki/
2
общедоступных природных ресурсов и благ (вырубка леса, браконьерство и
т.п.). Тем самым усиливается необходимость регионализации подходов к
деятельности в сфере рационального природопользования и охраны
окружающей среды: ее ориентации на сокращение конкретных экологических
рисков. Именно структура таких рисков на той или иной территории должна
определять структуру целевых приоритетов природоохранной деятельности.
Внимание к экологическим рискам, связанное с широким
распространением опасений глобальной экологической катастрофы привели к
осознанию важность экомодернизации5. Еще в 1990 году экологическая
модернизация была официально объявлена государственной экологической
стратегией Нидерландов. К настоящему времени экомодернизация и как
научная теория, и как экополитическая стратегия наиболее развита в
Голландии и Японии, она широко используется в экополитике Германии и
Великобритании. Общие тенденции развития сферы социально-экологических
отношений других развитых стран Запада в последние десятилетия также
носят экомодернизационный характер.
Основным принципом концепции экомодернизации следует назвать
признание возможности достижения одновременно экономического роста и
сохранения среды благодаря новым технологиям. Предотвращение
загрязнений и сокращение отходов в процессах производства и потребления за
счет сбережения сырья и энергии и, вследствие этого, увеличение выпуска
продукции позволяют встроить экологические ограничения в механизм
производства. Особое внимание уделяется сокращению и профилактике
экологических рисков, так как признается их неизбежное увеличение в связи
с нарастанием процессов технической модернизации. Экомодернизация
предполагает определенное сочетание государственного регулирования и
самоорганизации. При этом государство играет основную регулирующую
роль в экомодернизационном процессе. Главным принципом взаимодействия
всех социальных групп определяется кооперация и партнерство,
ориентированное на уменьшение экологических рисков. Как менеджерская
стратегия, экомодернизация придает особое внимание
развитию
институциональных систем, их регионализации, изучению формальных и
неформальных природоохранных институтов, исследованию механизмов
взаимодействия реальных распорядителей ресурсов и групп влияния.
5
Теория экологической модернизации (ТЭМ) – на сегодняшний день наиболее перспективная,
последовательная научная теория, объединяющая и обосновывающая идеи «общества риска» и устойчивого
развития. Концепция экомодернизации использует теорию общества риска Бека и идеи рефлексивной
модернизации Э. Гидденса. У нее нет «отца-основателя», но ее идеологическим родоначальником можно
считать Джозефа Хубера (Германия). Наиболее значительный вклад в ее развитие внесли Герт Спааргарен и
Артур Мол (Голландия) и Альберт Вил (Англия) [10, 11, 12, 15]. Классическими стали работы А. Мола по
экологической модернизации, которые посвящены, большей частью, связанным с ней институциональным
изменениям, но затрагивают также и более общие вопросы обособления, эмансипации «экологической
сферы» и экологической рациональности от сферы экономических отношений и соответственно
экономической рациональности [10].
3
В 2009 году ЮНЕП выступила с инициативой Глобального «зеленого»
нового курса, призванного способствовать преодолению финансового и
экономического кризис за счет ускорения процессов экомодернизации. В
рамках этой инициативы были сформулированы предложения по пакету
государственных инвестиций, увязанному с реформой политики и
ценообразования и направленному на запуск перехода к «зеленой» экономике,
способного привести к общему оживлению экономики, увеличению занятости
и решению проблемы хронической бедности6. Получившее наиболее широкое
применение и наиболее авторитетное определение «зеленой» экономики
сформулировано ЮНЕП: «Зеленой» является такая экономика, которая
приводит к повышению благосостояния людей и укреплению социальной
справедливости при одновременном существенном снижении рисков для
окружающей среды и дефицита экологических ресурсов.
Парадигму «зеленой экономики» следует рассматривать как наиболее
глубокое проявление экомодернизационного процесса, затрагивающего всю
экономику, когда экологические затраты перестают восприниматься
исключительно в качестве экономических издержек, а сами природоохранные
ограничения перестают быть таковыми и становятся факторами получения
добавочной прибыли. Процесс перерастания экомодернизационного процесса
в новый технологический уклад – «зеленую» экономику значительно
ускорился благодаря информационной революции, когда в режиме реального
времени стало возможно получать информацию об экологически рискогенных
ситуациях в различных частях мира. В результате, в сознании значительной
части человечества экологические риски стали восприниматься как особо
значимые для выживания и встали в один ряд с рисками угрозы гибели в
ядерной войне.
Новая
ситуация
ускорила
расширение
спектра
институтов
природоохранного регулирования, сделала его более гибким и адаптационным
для конкретных социально-экономических условий стран и регионов и
сложившейся структуре рисков. Так, в наиболее экономически развитых
странах
получил
распространение
механизм
стимулирования
экомодернизации на основе перехода к нормированию на основе наилучших
доступных технологий (НДТ), во многих странах стали реализовываться
инструменты государственного регулирования в «процессе жизненного
цикла», а не на «конце трубы», тем самым стимулируя инновационное
развитие и модернизацию грязных отраслей промышленности, а также
изменение структуры национальных экономик; и, что особенно важно,
создание новых «зеленых» отраслей. Следует отметить, что в мотивации
6
UNEP (2011), Towards a Green Economy: Pathways to Sustainable Development and Poverty Eradication
(с предварительным вариантом документа можно ознакомиться на сайте: http://www.unep.org/greeneconomy).
см. также http://www.unep.org/greeneconomy/GlobalGreenNewDeal/tabid/1371/language/en-US/Default.aspx.
4
развития новых «зеленых» отраслей экономики как риск-рефлексии на
внешние угрозы (а не только на обеспечение прямых потребностей
жизнеобеспечения людей), нет ничего принципиально нового. Например,
риски военного нападения много столетий формировали и в значительной
степени формируют сегодня потребности в развитии оборонных отраслей
промышленности, куда уходит значительная часть бюджетов большинства
стран мира, в т.ч. и в России.
Опыт многих стран с развитой экономикой, особенно входящих в
ОЭСР7, показывает, что экомодернизация на стадии перехода к «зеленой»
экономике стимулирует общий инновационный процесс и «переток» капитала
из ресурсоемких отраслей в отрасли новой экономики и машиностроение; из
«коричневой» в «зеленую» сферы бизнеса. Также увеличивается число новых
«зеленых» рабочих мест, так как именно в наиболее грязных природоемких
отраслях не требуется высокая занятость населения. При переходе к
«зеленой» экономике с одной стороны, увеличиваются затраты особо грязных
предприятий-загрязнителей, с другой – создаются экономические ценности в
виде новых товаров и услуг экологического назначения. Например, без
ограничений выбросов загрязняющих веществ, результативного санитарного
нормирования нельзя представить развитие отраслей очистного оборудования,
производства средств контроля и т.п.
Переход к «зеленой» экономике, как новому технологическому укладу
влечет за собой существенные геоэкономические и социальные изменения. Не
случайно в рамках «РИО+20» были крайне обострены дискуссии по ее
человеческому измерению в контексте ориентации на устойчивое развитие и
создание рабочих мест. Ибо вполне реальной уже в среднесрочной
перспективе становится снижение цен на ряд важнейших сырьевых товаров.
Например, повышение добычи в последние годы сланцевого газа и нефти,
разработка газогидратов и т.п., как показал опыт США в последние годы, в
состоянии существенно изменить энергобалансы многих стран мира.
В контексте «зеленой экономики», как предпочтительного мэйнстрима
устойчивого развития в XXI веке, приобретают особую значимость риски
здоровью населения. В связи с этим, в качестве первоочередной меры,
целесообразно отражение риска здоровью человека в статистическом учете.
Соответствующий показатель (или группа показателей) даст возможность
постоянного мониторингового анализа пространства рисков здоровью
населения; фиксировать и оценивать рискогенность развития городов и
регионов.
Курс на «зеленую экономику» предполагает и расширение взгляда на
оценку
эффективности
экологических
мероприятий:
дополнение
традиционного подхода «внеэкономическая цель – экономия затрат»
подходом «выгоды – издержки» в широком контексте капитала устойчивости,
7
OECD (2012), OECD Science, Technology and Industry Outlook 2012, OECD Publishing. doi:
10.1787/sti_outlook-2012-en
5
как суммы человеческого, природного и экономического (антропогенного)
капиталов. В этом аспекте особое значение приобретает включение
показателей экологических рисков в систему оценки национального богатства,
как составная часть капитала устойчивости. Речь идет о развитии системы
эколого-экономического учета (СЭЭУ) в рамках реформирования
национального счетоводства [5]. В статистический учет также целесообразно
включение показателя «зеленой занятости», а также оценка «зеленого»
отраслевого ВВП и «зеленых» территориальных РВП на базе скорейшего
принятия в России классификатора экологических товаров и услуг в
соответствии с нормативными документами ВТО. Это позволит существенно
расширить возможности государства по эффективному природоохранному
управлению, осуществлению регулирования и прогнозирования в этом
секторе, реализации соответствующих государственных функций в сфере
социально-экономического развития России. В настоящее время важность
создания комплексной системы показателей, позволяющих оценивать
становление секторов «зеленой» экономики в нашей стране все еще
недостаточно осознана, даже на уровне экспертов.
* * *
Таким образом, в современном мире, где действуют национальные и
наднациональные регуляторы (ВТО и др.), стереотипные представления о том,
что учет экологических рисков снижает конкурентоспособность экономики
справедливы ровно настолько, насколько реальна дополнительная прибыль
отдельных грязных предприятий и социально безответственных бизнесменов
за счет нанесения экологического ущерба. В такой ситуации индивид
находится в положении, сходным с положением потенциального
«безбилетника» в модели традиционных общественных благ [3]. Если такое
поведение становится массовым, это приводит к сокращению поступления
средств, направляемых на природоохранную деятельность и сохранение
окружающей среды. В результате, не неся природоохранные затраты, что
экономически рационально, индивид производит «общественное антиблаго».
Как риск-рефлексия, экомодернизация и, тем более, переход к «зеленой»
экономике исходят из того, что в условиях глобализации экологического
законодательства и ужесточения санкций за получение дополнительной
прибыли от неравноправной конкуренции за счет экономии на
природоохранных затратах (требование ВТО) выполнение международных
экологических стандартов становится более предпочтительным, чем
деструктивное поведение. Более того, при массовом осознании значительной
частью человечества глобализации многих экологических рисков и их все
возрастающей опасности, сами природоохранные затраты перестают
восприниматься исключительно в качестве экономических издержек, а
природоохранные ограничения становятся факторами получения добавочного
продукта в результате развития новых отраслей экономики и модернизации
старых (особенно машиностроения). Cущественно, что фактически за счет
6
извлекаемой природной ренты стимулируется экомодернизация наиболее
трудоемких отраслей машиностроения, строительной индустрии и т.п.
Поэтому, можно предположить, что на этапе перехода к «зеленой» экономике
количество рабочих мест в целом по стране не сократится, а, наоборот,
увеличится, так как эти отрасли экономики, относительно добывающих, более
трудоемки. Таким образом, за счет сохранения окружающей природной среды
обеспечивается повышение качества жизни людей, и создаются условия для
перехода к наиболее устойчивой инновационной экономике знаний.
Литература
1.
Бек, У. Общество риска. На пути к другому модерну / У. Бек; пер.
с нем. В. Седельнику, Н. Федорова. – М.: Прогресс-Традиция, 2000. – 384 с.
2.
Будущее, которого мы хотим: Итоговый документ Конференции
ООН по устойчивому развитию «РИО+20». Рио-де-Жанейро, Бразилия, 20-22
июня
2012
года.
[Электронный
ресурс].
–
Режим
доступа:
http://www.un.org/ru/sustainablefuture, свободный. – Загл. с экрана.
3.
Бьюкенен, Джеймс. Сочинения. Т.1: пер. с англ. / Фонд
экономической инициативы; гл. ред. кол. Нуреев Р.М. и др. – М.: «Таурус
Альфа», 1997. – («Нобелевские лауреаты по экономике»).
4.
Природоохранные институты в современной России / науч. ред.
Г.А. Фоменко. – М.: Наука, 2010. – 447 с.
5.
Фоменко, Г.А. Развитие природоохранных институтов как рискрефлексия / Г.А. Фоменко // Проблемы региональной экологии. – 2011. – № 2.
– С.86-91.
6.
Benjamin, S.L. и Belluck, D. A (2001) Практическое руководство по
пониманию, менеджменту и обзору отчетов по оценке риска окружающей
среде. Boca Katon, FL: Издательство CRC Press/Lewis, Инк.
7.
Clarkson, Glaser, S., Kierski, M., Thomas, T., Gaccetta, J., Campbell,
C. (2001) Application of risk assessment in different countries.
8.
Giddens, A. 1998. Sociology. Third edition. Cambridge: Polity Press.
9.
Integrated Environmental and Economic Accounting. 2003.
10. Mol, A.P.J. 1995. The Refinement of Production. Ecological
modernization theory and the chemical industry. Utrecht: Van Arkel.
11. Mol, A.P.J., and Spaargaren, G. 1993. Environment, Modernity and the
Risk-society. The Apocalyptic Horizon of Environmental Reforms. International
Sociology 4: 431–459.
12. Mol, A.P.J., and Sonnenfeld, D.A. (eds.) 2000. Ecological
Modernization around the World: Perspectives and Critical Debates. London and
Portland: Frank Cass Publishers.
13. Spaargaren, G., and Mol, A.P.J. 1992. Sociology, Environment and
Modernity. Ecological Modernization as a Theory of Social Change. Society and
Natural Resources 5 (1): 323–344.
14. UNEP (2011), Towards a Green Economy: Pathways to Sustainable
7
Development
and
Poverty
Eradication.
–
URL:
http://www.unep.org/greeneconomy/GlobalGreenNewDeal/tabid/1371/language/enUS/Default.aspx/
15. Weale, A. The New Politics of Pollution. Manchester – New York:
Manchester University Press, 1992. – 227 р.
Опубликовано: Материалы VI Всероссийской с международным участием
научно-практической конференции «Формирование и реализация экологической
политики на региональном уровне» 24-25 октября 2013 г.
8