Взаимодействие нервной, иммунной и эндокринной систем при

Актуальные вопросы неврологии, г. Новосибирск, 20—21 мая 2008 г.
Взаимодействие нервной, иммунной и эндокринной систем
при повышенной психической нагрузке, индивидуальные особенности
реагирования этих систем у крыс линии Вистар
Кондашевская М.В., Макарова О.В., Михайлова Л.П., Яблонская А.М., Диатроптов
М.Е.
Interaction of nervous, immune and endocrine systems at the increased
cognitive loading, individual features of Wistar rats systems reaction
Kondashevskaya M.V., Makarova O.V., Mikhailova L.P., Yablonskaya A.M., Diatroptov
M.Ye.
НИИ морфологии человека РАМН, г Москва
 Кондашевская М.В., Макарова О.В., Михайлова Л.П. и др.
В работе изучено влияние повышенной психической нагрузки (ППН) (обучение в лабиринтной среде) на крыс линии Вистар. У обу­
чившихся крыс исходно преобладали возбудительные процессы. ППН привела к активации у этих животных преимущественно реакции
гуморального иммунитета. У необучившихся крыс исходно преобладали тормозные процессы. У этих крыс исходно были повышены
уровни кортикостерона, тестостерона и тироксина. ППН вызвала у необучившихся крыс минимальные изменения морфофункционально­
го состояния органов иммунной системы. Полученные данные следует учитывать при составлении прогноза тяжести течения инфекци­
онно-воспалительных заболеваний, что позволит индивидуализировать терапию.
The influence of the increased cognitive loading (ICL, training in the maze) on Wistar rats was investigated. The trained rats initially had pre­
vailing excitation processes. ICL had resulted mainly in activation of humoral immunity reactions at the trained rats. The not trained rats initially
had prevailing inhibition processes. ICL had caused the minimal changes in morphofunctional state of immune system organs in not trained rats,
in spite of the fact that initially were observed the increasing levels of corticosterone, testosterone, thyroxin. The discovering differences of immune
system reaction should take into consideration when course and development of infectious - inflammatory disorders are predicted for individualiza­
tion of therapy. Keywords: maze, cognitive loading, individual sensitivity, immune system.
Введение
Индивидуальные особенности реакции организма чело­
века и животных определяют клиническую картину, тяжесть
течения и прогноз инфекционно-воспалительных и других
заболеваний. Патогенетическое значение имеют также ин­
формационные стрессы и перегрузки, обусловленные бур­
ной компьютеризацией современного общества, являющие­
ся, по мнению ряда исследователей [2, 11], источником
многочисленных психических расстройств, иммунологических
нарушений и воспалительных заболеваний. Российские уче­
ные И.П. Павлов, И.М. Сеченов, Л.Г. Воронин, А.А. Асратян,
П.К. Анохин, К.В. Судаков, Е.А. Юматов и другие внесли
огромный вклад в построение концептуальной связи между
психологическими и нейрофизиологическими процессами,
происходящими в организме в условиях относительного по­
коя и при психоэмоциональном напряжении. Однако пробле­
ма индивидуальных различий реакций организма в ответ на
повышенную психическую нагрузку изучена недостаточно. В
связи с этим проведен системный анализ психофизиологи­
ческих, морфофункциональных и биохимических эффектов
воздействия повышенной психической нагрузки на поло­
возрелых крыс-самцов линии Вистар с выявлением индиви­
дуальных различий реакций организма животных.
Материал и методы
Эксперименты проведены на крысах-самцах линии Ви­
стар массой тела 200—230 г (55 животных, питомник «Стол­
Бюллетень сибирской медицины, 2008. Приложение 1
45
Кондашевская М.В., Макарова О.В., Михайлова Л.П. и др.
Взаимодействие нервной, иммунной и эндокринной систем…
бовая»). При работе с экспериментальными животными ру­
ководствовались приказом Минздрава СССР № 755 от
12.08.1977 г.
Для создания повышенной психической нагрузки ис­
пользовали оригинальную модель формирования сложного
пищедобывательного навыка в многоальтернативном лаби­
ринте [7, 8]. Экспериментальная среда (плексиглас,
90 × 60 × 40 см) состояла из свободного поля (непищевая
среда) и лабиринта (пищевая среда), соединенных между
собой одним входом и двумя выходами, всего имелось 15
разветвлений с коэффициентом разветвления 2,5.
Животных опытной группы (33 особи) поодиночке поме­
щали в многоальтернативный лабиринт. Сущность когнитив­
ной задачи состояла в том, что, войдя в лабиринтную среду,
крыса должна получить пищевое подкрепление (семечко
подсолнуха) в одной или двух кормушках из четырех имею­
щихся в лабиринте (две кормушки были ложными, в которых
никогда не предъявлялась пища), без дополнительных
условных сигналов выйти из лабиринта в свободное поле и
затем вновь зайти, так как только в этом случае в подкреп­
ляемых кормушках была новая порция корма. Обучение по
методике свободного выбора проводили ежедневно в тече­
ние 15 сут, время опыта составляло 13 мин, пищевая депри­
вация — 22 ч.
В процессе обучения регистрировали следующие пока­
затели: двигательную активность (число пройденных отсе­
ков в лабиринте за опыт); число проб (заходов в лабиринт,
NПР) — показатель, используемый для оценки мотивацион­
ной активности; ошибочные действия (подходы к ложным
кормушкам и повторные заглядывания в подкрепляемые
кормушки после взятия пищи, NОШ). Рассчитывали следую­
щие показатели: исследовательскую активность (NМАК —
NОШ/dNОП — градиент нарастания ошибок в процессе обуче­
ния до максимума); интенсивность угашения ошибочной де­
ятельности (NМАКС — NМИН/dNОП — градиент снижения ошибок
до устойчивого минимума); организованность навыка (РМИН
— доля правильных минимизированных вариантов выпол­
нения задачи в опыте). На основании подсчета совершае­
мых крысой разных по значимости ошибочных попыток оце­
нивали когнитивные затраты как в отношении проб (усилий):
КЗ = [NПР (∑NП +
+ ∑NД)]/103, где NП — число подкреплений, NД — число оши­
бочных попыток, так и в отношении опытов (скорости):
КЗ = [NОП (∑NП + ∑NД)]/102, потребовавшиеся на распознава­
ние задачи и формирование плана поведения. Одновремен­
но регистрировали 24 безусловные реакции, подробно опи­
санные в ряде публикаций [7, 8]. Все реакции по степени вы­
раженности
двигательной активности и психоэмоциональному напряже­
нию были объединены в девять классов: ориентировочные,
ориентационные, груминг, двигательная заторможенность,
пассивное избегание, смещенные, стрессовые реакции, не­
вротические проявления и активное избегание. Первые два
класса относили к контекстному типу (ориентация в про­
странстве), а остальные семь классов — к неконтекстному ти­
пу. Среди последних выделяли пассивные (3—5-й классы) и
активные (6—9-й классы) проявления [7, 8]. Регистрацию и
первичный анализ данных осуществляли с помощью про­
граммы Labyrinth, разработанной К.А. Никольской [8]. Живот­
ные, самостоятельно сформировавшие четырехзвенный
условный рефлекс в циклической форме (переход из сво­
бодного поля в лабиринт, подкрепление в двух из четырех
имеющихся в лабиринте кормушек, выход в свободное
поле), считались обучившимися.
Исходные свойства основных процессов высшей нерв­
ной деятельности — силу возбудительного и тормозного
процессов — определяли на начальном этапе обучения (1—
2-й опыты). Силу возбуждения СВ (в условных единицах) опре­
деляли как среднюю скорость перехода из пассивного состоя­
ния (минимальная двигательная активность — ДAМИН) в актив­
ное
ДAМАКС,
вычисляли
по
формуле
СВ = d(ДAМАКС – ДAМИН)/dT(мин); силу торможения СТ (в услов­
ных единицах) определяли как среднюю скорость падения
ДА до минимальных значений, вычисляли по формуле СТ =
d(ДAМАКС –
– ДAМИН)/dT(мин) [7].
За нулевой уровень психической нагрузки принимали
информационную сложность среды в «жилой комнате»
(часть лабораторного интерьера), где животные опытной и
контрольной групп (каждая группа по отдельности) могли
свободно перемещаться в течение 3 ч [7].
Контрольную группу крыс (n = 22), содержали в тех же
условиях, что и опытную, но не подвергали обучению в
многоальтернативном лабиринте.
На следующие сутки после окончания обучения животных
забивали передозировкой золетила (50 мг/кг массы тела). Лег­
кие, тощую и подвздошную кишку животных фиксировали в
2%-й уксусной кислоте [12]. С помощью сетки Г.Г. Автанди­
лова [1] под лупой проводили подсчет относительной доли
бронхоассоциированных лимфоидных фолликулов по отно­
46
Бюллетень сибирской медицины, 2008. Приложение 1
Актуальные вопросы неврологии, г. Новосибирск, 20—21 мая 2008 г.
шению к поверхности продольно рассеченных бронхов. Пло­
щадь, занимаемую лимфоидной тканью, ассоциированной с
кишечником, выражали в процентах по отношению к площа­
ди поверхности кишки.
Тимус и селезенку фиксировали в жидкости Буэна, за­
ливали в парафин, гистологические срезы окрашивали гема­
токсилином и эозином. С помощью сетки Г.Г. Автандилова [1]
оценивали объемную плотность коркового и мозгового сло­
ев тимуса и функциональных зон (Т- и В-зоны) селезенки. В
тимусе измеряли ширину субкортикального слоя в микро­
метрах.
Исходное (до обучения в многоальтернативном лаби­
ринте) содержание кортикостерона, общего тестостерона,
трийодтиронина (Т3) и тироксина (Т4) в сыворотке крови опре­
деляли методом твердофазного иммуноферментного анали­
за с использованием наборов фирмы «Diagnostic System
Laboratories Inc.» (США).
Статистическую обработку осуществляли с помощью
пакета Statgraphics Plus 7.0. Проводили проверку распреде­
лений на нормальность по методу Колмогорова—Смирнова.
В случае нормального распределения применяли метод пара­
метрического анализа по t-критерию Стьюдента, если вы­
борка имела распределение, отличное от нормального, при­
меняли непараметрические методы Манна—Уитни, метод
Монте-Карло.
Результаты и обсуждение
Анализируя эффекты воздействия повышенной психи­
ческой нагрузки, было установлено, что значения морфо­
метрических показателей, объемной плотности бронхоассо­
циированных лимфоидных фолликулов и лимфоидной тка­
ни, ассоциированной с кишечником, в группе крыс, подвер­
гавшихся обучению в многоальтернативном лабиринте, и в
контроле достоверно не различались (табл. 1).
Тимус интактных животных (контроль) имел нормальное
гистологическое строение, без каких-либо особенностей. Гра­
ницы между корковым и мозговым слоями были четкими. Мор­
фометрическое исследование позволило установить, что наи­
большую площадь гистологического среза тимуса занимал
корковый слой (табл. 1). Субкапсулярная зона, расположенная
непосредственно под капсулой долек, составляла примерно
четверть ширины коры и была представлена 4—6 рядами
лимфобластов. В мозговом слое определялись тельца Гасса­
ля, состоявшие из 3—5 эпителиальных клеток 1—2-й фаз раз­
вития по классификации О.В. Зайратьянца [4].
После обучения крыс опытной группы в многоальтер­
нативном лабиринте показатели ширины субкортикальной
зоны тимуса достоверно не отличались от таковых группы
контрольных животных (табл. 1).
Таблица 1
Показатели морфофункционального состояния иммунной системы интактных крыс линии Вистар (контроль) и животных, подвергавшихся
повышенной психической нагрузке (опыт), в зависимости от способности к обучению
Показатель
Контроль
Опыт
Обучившиеся
крысы
Необучившиеся
крысы
Объемная плотность коркового слоя тимуса, %
Объемная плотность мозгового слоя тимуса, %
Ширина субкортикальной зоны тимуса, мкм
Объемная плотность зоны лимфоидных фолликулов, %
Объемная плотность зоны периартериолярных лимфоидных муфт,
%
Отношение объемной плотности белой пульпы к красной
Объемная плотность светлого центра на один фолликул, %
Объемная плотность бронхоассоциированных лимфоидных фол­
ликулов, %
Объемная плотность лимфоидных фолликулов, ассоциированных
с кишечником, %
52,29 ± 2,59
47,71 ± 2,29
27,43 ± 1,31
18,10 ± 1,02
63,63 ± 3,13*
36,37 ± 1,73*
29,06 ± 1,34
24,00 ± 1,16*
63,68 ± 2,87*
36,32 ± 1,71*
31,09 ± 1,45
24,91 ± 1,58*
63,53 ± 2,75*
36,47 ± 1,76*
24,64 ± 1,23^
20,14 ± 1,41
35,22 ± 1,66
0,85 ± 0,04
18,25 ± 0,89
37,14 ± 1,56
1,74 ± 0,09*
33,11 ± 1,52*
38,11 ± 1,82
1,96 ± 0,09*
33,53 ± 1,59*
33,79 ± 1,59
1,54 ± 0,08*^
32,93 ± 1,61*
33,21 ± 1,54
32,27 ± 1,61
32,24 ± 1,59
32,32 ± 1,57
7,90 ± 0,35
7,67 ± 0,33
7,10 ± 0,31
8,67 ± 0,41^
П р и м е ч а н и е. * — р < 0,05, пороги достоверных различий по t-критерию Стьюдента при сопоставлении с контрольной группой крыс;
^ — р < 0,05, пороги достоверных различий по t-критерию Стьюдента при сопоставлении обучившихся и необучившихся групп крыс и опытной группы.
Однако в тимусе крыс опытной группы было выявлено до­
стоверное расширение объемной плотности коркового слоя
на 21,7% и уменьшение объемной плотности мозгового слоя
на 23,8% (см. табл. 1). Тельца Гассаля, располагавшиеся в
мозговом слое, в отличие от животных группы контроля со­
стояли из большего числа клеток — они были образованы 5
—10 эпителиальными клетками, встречались единичные
тельца Гассаля с начальными признаками кальцификации.
Бюллетень сибирской медицины, 2008. Приложение 1
47
Кондашевская М.В., Макарова О.В., Михайлова Л.П. и др.
Взаимодействие нервной, иммунной и эндокринной систем…
Описанное состояние тимуса крыс, подвергавшихся воздей­
ствию повышенной психической нагрузки, можно расценить
по классификации О.В. Зайратьянца [4] как акцидентальную
инволюцию I—II стадии. Как известно, акцидентальной инво­
люцией принято называть стереотипный ответ тимуса на
различные воздействия, в том числе и неблагоприятные.
Селезенка интактных животных имела нормальное ги­
стологическое строение. Отмечено преобладание красной
пульпы, которая составляла 54—57% от объема органа. Бе­
лая пульпа была представлена периартериолярными лим­
фоидными муфтами (ПАЛМ) и лимфоидными фолликулами
без герминативных центров и со светлыми центрами (см.
табл. 1).
В гистологических препаратах селезенки крыс, подвер­
гавшихся воздействию повышенной психической нагрузки,
отмечено расширение герминативных центров лимфоидных
фолликулов. Морфометрическое исследование подтверди­
ло визуальную оценку. Показатель объемной плотности
светлых центров лимфоидных фолликулов у крыс опытной
группы был почти в 2 раза выше показателя контрольной
группы
(см. табл. 1). Кроме того, у опытной группы крыс было выяв­
лено достоверное увеличение (в 2 раза) индекса отноше­
ния белой пульпы селезенки к красной пульпе. Изменение
этого показателя произошло, по-видимому, за счет расши­
рения зоны лимфоидных фолликулов, объемная плотность
которых достоверно увеличилась у опытной группы живот­
ных по сравнению с контрольной на 32,6% (см. табл. 1). По­
лученные данные свидетельствуют об активации В-зоны
селезенки в ответ на воздействие повышенной психиче­
ской нагрузки.
Изменения, происходящие в тимусе и в селезенке крыс,
подвергавшихся воздействию повышенной психической на­
грузки, указывают на активацию гуморальных иммунологи­
ческих реакций и поляризацию иммунного ответа по T-хел­
перу 2-го типа.
Особый интерес представляло выявление индивиду­
альных особенностей морфофункциональных и биохимиче­
ских реакций в организме экспериментальных животных.
Структура задачи в используемой лабиринтной среде
по своей семантической сложности является модельным ва­
риантом интеллектуальной деятельности человека, требую­
щей высокого уровня интеллекта — прогнозирование ре­
зультата действия: если выполнить ряд определенных дей­
ствий, то всегда можно будет получить подкрепление. В
трех социальных группах крыс Вистар (по 11 особей в каж­
дой), подвергавшихся обучению в условиях многоальтерна­
тивного лабиринта, используя метод математического ана­
лиза, удалось устойчиво идентифицировать две подгруппы
животных, различавшихся по характеру когнитивных процес­
сов, динамике обучения поведенческой тактике, репертуару
психоэмоциональных проявлений. Из 33 крыс, подвергав­
шихся обучению по методу свободного выбора, самостоя­
тельно сформировать четырехзвенный пищедобыватель­
ный условный рефлекс в циклической форме смогли 23 осо­
би. Анализ исходных показателей основных нервных про­
цессов показал, что обучившиеся крысы обладали наи­
большей в популяции выраженностью возбудительного про­
цесса (табл. 2). Тормозный процесс у этих животных, напро­
тив, исходно имел наименьшие значения в популяции
(табл. 2).
В ситуации свободного выбора эти крысы проявляли высо­
кую исследовательскую и мотивационную активности. Распо­
знавание элементов структуры задачи у них происходило на
фоне большого числа контекстных и активных психоэмоцио­
нальных реакций (табл. 2).
Необучившиеся особи согласно зоосоциальным крите­
риям [7] могли быть классифицированы как животные, зани­
мающие подчиненный ранг, поскольку проявляли четко выра­
женные депрессивные черты на всем протяжении исследова­
ния (15 сут). При контактах с другими особями группы в усло­
виях «жилой комнаты» и в клетке эти крысы всегда де­
монстрировали типичную позу подчинения. В условиях вы­
сокой неопределенности лабиринтной среды такие живот­
ные «отказывались» от формирования пищедобывательного
поведения. На этапе ориентировки необучившиеся крысы
характеризовались низкой выраженностью процесса возбу­
ждения, при этом соотношение возбудительно-тормозных
отношений оказывалось смещенным в сторону значимого
преобладания последнего (табл. 2).
48
Таблица 2
Показатели основных процессов высшей нервной деятельности
(возбуждение и торможение) и поведения крыс линии Вистар,
сумевших выработать сложный пищедобывательный навык
(обучившиеся) в многоальтернативном лабиринте, и не справившихся
с поставленной когнитивной задачей (необучившиеся)
Показатель
Сила возбуждения
Сила торможения
Бюллетень сибирской медицины, 2008. Приложение 1
Группа крыс
Обучившиеся
Необучившиеся
Обучившиеся
Необучившиеся
M±x
13,46 ± 0,57^
7,28 ± 0,12
10,49 ± 0,46^
12,25 ± 0,51
Актуальные вопросы неврологии, г. Новосибирск, 20—21 мая 2008 г.
Двигательная активность
Мотивационная активность
Длительность распознавания
задачи
Длительность формирования на­
выка
Организованность навыка
Контекстные эмоциональные
проявления
Пассивные эмоциональные про­
явления
Активные эмоциональные прояв­
ления
Обучившиеся
Необучившиеся
Обучившиеся
Необучившиеся
Обучившиеся
Необучившиеся
Обучившиеся
Необучившиеся
Обучившиеся
Необучившиеся
Обучившиеся
Необучившиеся
Обучившиеся
Необучившиеся
Обучившиеся
Необучившиеся
625,75 ± 8,80^
183,41 ± 10,02
28,59 ± 0,33^
3,25 ± 0,23
5,34 ± 0,17^
13,33 ± 0,17
5,82 ± 0,14^
—
0,60 ± 0,02^
0,11 ± 0,02
1,04 ± 0,03^
0,77 ± 0,03
2,53 ± 0,05^
1,63 ± 0,02
2,53 ± 0,05^
1,63 ± 0,02
П р и м е ч а н и е. Значения двигательной и мотивационной активно­
стей, организованность навыка приведены на этапе завершения обучения,
эмоциональные проявления даны в виде нормированной частоты в общем
объеме
реакций,
совершенных
за
15
опытов.
^ р < 0,05 — пороги достоверных различий по t-критерию Стьюдента при со­
поставлении обучившихся и необучившихся групп крыс и опытной группы.
Такие признаки поведения, как сильная выраженность двига­
тельной
заторможенности
продолжительностью
до
(11,3 ± 1,9) мин в ответ на любое изменение во внешней сре­
де, низкая исследовательская активность и высокая инерт­
ность процессов (навязчивое заглядывание в пустую кор­
мушку), приводили к тому, что вероятность успеха
(Русп = 0,27 ± 0,07) оказывалась ниже порога, необходимого
для формирования мотивационного состояния [6]. Необучив­
шиеся крысы формировали только побежку к кормушкам. Факт
подкрепления в отличие от обучившихся крыс не активизиро­
вал этих животных, а, напротив, вызывал снижение локомо­
торной активности с (132,0 ± 36,5) до (82,6 ± 28,4) отсек/опыт.
Большая продолжительность пассивных психоэмоциональ­
ных реакций (замирание, груминг, двигательная затормо­
женность, дефекация, уринация) в сочетании с низкими по­
казателями двигательной и мотивационной активностей
(табл. 2) свидетельствовали о повышенном уровне тревож­
ности животных [5, 10, 13].
Судя по результатам морфометрических исследований,
у обучившихся крыс отмечены достоверно более высокие
показатели ширины субкортикальной зоны тимуса (на
26,2%), отношения объемной плотности белой пульпы к
красной в селезенке (на 23,4%) и более низкие показатели
объемной плотности лимфоидной ткани, ассоциированной с
кишечником (на 22%) по сравнению с необучившимися крыса­
ми (см. табл. 1). По остальным морфометрическим показате­
лям группы обучившихся и необучившихся животных досто­
верно не различались.
Таким образом, по данным исследования морфофунк­
циональных изменений иммунной системы, повышенная
психическая нагрузка приводила к активации преимуще­
ственно реакции гуморального иммунитета, причем у обу­
чившихся животных эта реакция наиболее выражена (по
сравнению с необучившимися).
Установленные поведенческие и морфофункциональ­
ные отличия между обучившимися и необучившимися кры­
сами сопровождались различиями по исходному уровню гор­
монов. Наиболее существенные различия между группами
обучившихся и необучившихся крыс выявлены при сравне­
нии уровня общего тестостерона, значения которого у
необучившихся особей были на 138,7% выше значений у обу­
чившихся животных (табл. 3). Кроме того, у необучившихся
крыс были зарегистрированы более высокие уровни кортико­
стерона и тироксина, превышавшие таковые у обучившихся
особей на 18,5%. Следует отметить, что превышение ука­
занных параметров наблюдалось у необучившихся крыс и
по сравнению с контрольной группой.
Таблица 3
Содержание гормонов в сыворотке крови у интактных крыс линии
Вистар (контроль) и у животных в зависимости от способности
к обучению (исходный уровень)
Показатель
Контроль
Обучившиеся
крысы
Необучившиеся
крысы
Кортикостерон, мкг/мл
662,35 ± 34,12 747,61 ± 37,19 887,12 ± 44,34*^
Общий тестостерон,
мкг/мл
Тироксин, мкг/мл
Трийодтиронин, мкг/мл
1,52 ± 0,07
32,46 ± 1,58
1,31 ± 0,05
32,46 ± 1,58
3,13 ± 0,15*^
41,18 ± 2,03*^
4,47 ± 0,22
4,34 ± 0,21
4,31 ± 0,23
П р и м е ч а н и е. * — р < 0,05, пороги достоверных различий по tкритерию Стьюдента при сопоставлении с контрольной группой крыс; ^ —
р < 0,05, пороги достоверных различий по t-критерию Стьюдента при сопо­
ставлении обучившихся и необучившихся групп крыс опытной группы.
Следовательно, в экспериментах выявлено различное
состояние эндокринной системы у обучившихся и необучив­
шихся крыс. Важность исходного функционального состоя­
ния для определения воздействия того или иного фактора
отмечается многими авторами как общефизиологическое
«правило исходного уровня»: реакция физиологических си­
стем на то или иное воздействие зависит от исходного уров­
ня их показателей [3, 9, 10].
Значимое преобладание тормозных процессов в мозге
необучившихся крыс сопровождалось низким уровнем локо­
моторной и мотивационной активностей, большим числом
пассивных психоэмоциональных проявлений, указывающих
на состояние стресса. Все это сочеталось с исходно высо­
Бюллетень сибирской медицины, 2008. Приложение 1
49
Кондашевская М.В., Макарова О.В., Михайлова Л.П. и др.
Взаимодействие нервной, иммунной и эндокринной систем…
ким содержанием кортикостерона, тестостерона и тироксина
в периферической крови. Несомненно, одним из эффектов
взаимодействия нервной и эндокринной систем у этих жи­
вотных было нарушение механизмов выработки условного
рефлекса, что явилось причиной «отказа» от решения пище­
добывательной задачи. Вероятно, преобладание тормозных
процессов в мозге необучившихся крыс было причиной наи­
меньших в популяции изменений в морфофункциональном
состоянии иммунной системы.
У обучившихся крыс исходное преобладание возбуди­
тельных процессов в мозге выражалось в высоком уровне
ориентировочно-исследовательской деятельности и отсут­
ствии психоэмоциональных проявлений стресса. Все это
обусловило успешное формирование пищедобывательного
поведения. Поскольку указанные события происходили на
фоне нормального (как в контроле) содержания кортикосте­
рона, тестостерона и тироксина в периферической крови,
можно предположить, что смещение возбудительно-тор­
мозных отношений в сторону возбудительных процессов
было причиной активации преимущественно реакции гумо­
рального иммунитета.
Таким образом, проведенные исследования проде­
монстрировали высокую информативность и продуктивность
использованной поведенческой модели в сочетании с мето­
дикой свободного выбора и системным подходом как мето­
дологии исследования жизненных процессов. Такой подход
оказался весьма актуальным при оценке воздействия повы­
шенной психической нагрузки и позволил выявить зависи­
мость эффектов от индивидуальных свойств животных. В
целом результаты индивидуальных проявлений эффектов
повышенной психической нагрузки позволяют утверждать,
что генетически детерминированное соотношение возбуди­
тельно-тормозных процессов в мозге может являться пред­
посылкой для реализации тех или иных адаптационных ре­
акций со стороны эндокринной и иммунной систем.
Полученные данные следует учитывать при прогнозиро­
вании тяжести течения инфекционно-воспалительных забо­
леваний, что позволит индивидуализировать терапию.
50
Литература
1. Автандилов Г.Г. Морфометрия в патологии. М.: Медицина,
1973. 248 с.
2. Айрапетянц М.Г., Хоничева Н.М., Мехедова А.Я. Поисковая ак­
тивность, мотивация и сон. Баку: Элм, 1986. С. 3.
3. Дмитриева Н.В., Глазачев О.С. Индивидуальное здоровье и
полипараметрическая диагностика функциональных состояний
организма (системно-информационный подход) / Под ред. К.В.
Судакова. М., 2000. 651 с.
4. Зайратьянц О.В. Строение и развитие вилочковой железы //
Харченко В.Г., Саркисов Д.С., Ветшев П.С. и др. Болезни ви­
лочковой железы. М.: Триада-Х, 1998. 46 c.
5. Калуев А.В. Стресс, тревожность и поведение (актуальные
проблемы моделирования тревожного поведения у животных).
Киев: CSF, 1998. 87 с.
6. Меницкий Д.Н., Трубачев В.В. Информация и проблемы выс­
шей нервной деятельности: Вероятность и условный рефлекс.
Л.: Медицина, 1974. 231 с.
7. Никольская К.А., Кондашевская М.В., Еремина Л.В. Индивиду­
альная чувствительность крыс Вистар к действию пирацетама
// Рос. физиол. журн. им. И.М. Сеченова. 2007. Т. 93. № 11. С.
1308—1318.
8. Никольская K.A., Хоничева Н.M. Особенности обучения крыс в
условиях свободного выбора // Журн. высш. нервной деятель­
ности. 1999. Т. 49. № 3. С. 436—445.
9. Селье Г. На уровне целого организма. М.: Наука, 1972. 212 с.
10. Середенин С.Б. Фармакологическая регуляция эмоциональнострессовых реакций // Вестн. РАМН. 2003. № 12. С. 35—37.
11. Хананашвили ММ. Информационные неврозы. Л.: Медицина,
1978. 143 с.
12. Bienenstock J., McDermott M.R. Bronchus- and nasal-associated lym­
phoid tissues // Immunol. Rev. 2005. № 206. P. 22—31.
13. Galeotti N., Ghelardini C., Bartolini A. Piracetam and aniracetam
antagonism of centrally active drug-induced piracetam and anirac­
etam antagonism of centrally active drug-induced antinociception //
Pharmacol. Biochem. Behav. 1996. V. 53. № 4. P. 943—950.
Бюллетень сибирской медицины, 2008. Приложение 1