ПРОИСХОЖДЕНИЕ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

СИДНЕЯ ФЕЙ
ПРОИСХОЖДЕНИЕ
МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Том I
П ЕРЕВ О Д С АНГЛИЙСКОГО
С. СОКОЛОВА И А. СПЕРАНСКОГО
С ПРЕДИСЛОВИЕМ A. ЛОДОВА
к
Г осударственно е
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКВА 1934
Сидней Фон
Происхождение мировой воины
Редактор
Н.
Л.
Рубинш тейн. Техродактор Л . К ош утина
Сдано в набор SJ3/VTII-33 г. Подписано к печати 25/X II-33 г.
Формат 62 х Э4/1в Т ираж 10.000 экз. 241/4 п. л. 5 6.0(0 вн. в п. л . •
Уполномоченный Г лавлита Б — 36066. З ак . 120.
Ф абрика книги «Красный пролетарий» издательство Ц К В К П (б)
Партиздат, Москва, К раснопролетарская, 26.
Отпечатано с матриц в (39) Интернациональной типографии Мособлцодиграфа, пр. Скворцова-Степанова, 3.
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА
Фей— буржуазный историк, пацифист с явно выраженным германо­
фильским уклоном, характерным для определенных кругов американской
империалистической буржуазии в связи с обострением после войны
англо-американских противоречий и соперничества.
Особенности эклектично-идеалистической методологии Фея показаны
в предпосланном нашему изданию предисловии А. Попова.
Издание двухтомной работы Фея оправдывается только тем огромным
сводом фактического материала и дипломатических документов, который
он дает в своей работе, хотя само собой разумеется, он лишь односто­
ронне и поверхностно отражает глубокие и острые противоречия импе­
риализма, вызвавшие мировую бойню 1914— 1918 гг. Как обширный
тематически и хронологически сведенпый подбор важнейших дипломати­
ческих публикаций книга Фея может служить пособием для советского
читателя, вооруженного большевистским подлинно-научным понима­
нием истории возникновения империалистической войны. Без этой книги
не обходится сейчас ни один историк внешней политики, так как она
облегчает знакомство с огромной массой дипломатических публикаций,
появившихся в результате послевоенной дискуссии империалистов о
«виновниках» войны. Совсем особое место в этой литературе занимают
ставшие возможными лишь в результате Октябрьской революции публика­
ции СССРх, разоблачающие грабительскую сущность внешней политики
всех империалистических держав. Эти материалы в книге Фея почти на
использованы.
'
Для советского читателя книга Фея может послужить' пособием не
только для изучения предвоенной внешней политики империализма, но и
для понимания подоплеки современной дипломатической игры империа­
листических держав, лицемерно маскирующих «Лигой наций» и конфе­
ренциями по разоружению бешеную гонку вооружений, подготовку к
военной развязке мирового кризиса, зловещим предвестником которой
является военная авантюра на Дальнем Востоке, а подготовку вооружешюго нападения империализма на СССР.
Перевод сделан со второго издания работы Фея, вышедшего в 1931 г.
Дополнения, по сравнению с первым изданием, напечатаны нами как а
в английском оригинале в виде приложения в конце книги*
1
«Международные отношения в эпоху империализма», 1878 1917. Издание комло
вин при ЦЦК СССР под председательством М. Н. Покровского.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Мемуарная и документальная литература по дипломатической иредистории мировой войны достигла внушительных размеров. Однако на
русском языке мы не имеем еще ни одной обобщающей работы по этому
вопросу, не говоря уже об исчерпывающем марксистско-ленинском ана­
лизе его.
Работу Фея нужно рассматривать не как научную разработку дипло­
матической предистории войны, а как сводку накопившейся обширной
литературы на эту тему.
Литература эта, как известно, двоякого рода: во-первых, мемуары
политических деятелей с ярко выраженной ориентацией на ту или иную
из империалистических коалиций; во-вторых, издававшиеся правитель­
ствами капиталистических стран в период войны и после ее окончания
документации, представляющие своеобразную форму «войны доку­
ментами».
В противовес этому империалистическому наследию мы имеем совет­
скую документацию, предпринятую той страной, которая первая нашла
революционный выход из империалистической войны и организацией
диктатуры пролетариата противопоставила себя всему империалисти­
ческому миру. Когда Фей писал свою работу, большая советская публи­
кация дипломатических документов еще не была известна ему. Он
использовал, отчасти лишь более ранние советские публикации.
Фею можно бросить также упрек в том, что он упустил ряд мемуаров,
нанр., Швейница ( S c h w e i n i t z , D enkw urdigkeiten), Луциуса фон
Бальхаузена. ( L u c i u s v. B a l l h a u s e n , B ism arcks E rinnerungen),
Ламздорфа (Дневник 1886— 1890 гг.)
др.
Тем не менее работа Фея представляет для нас интерес, посколько
автор использовал для нее большое количество материалов.
Привлекая громадный арсенал дипломатических источников, и охваты­
вая широкий исторический период (1871— 1914 гг.), Фей вооружает
читателя большим конкретным историческим материалом.
Особенный интерес в этом смысле представляет вторая половина книги,
более насыщенная фактическим материалом и имеющая поэтому не­
сомненные преимущества перед первой. Здесь, в четвертой главе, автор
развертывает перед нами картину дипломатической консолидации
Антанты и обострения ее отношений с Тройственным союзом, повлек­
шего за собой p erp etu um m obile вооружений. Вместе с тем эта глава,
так же как и следующая, дает характеристику противоречий внутри
обеих враждебных империалистических коалиций, вызвавших отпаде­
ние Италии от Тройственного союза и отход от него Румынии. Автор
характеризует политику итальянской дипломатии, которая, ведя пере­
в
А . ПОПОВ.
ПРЕДИСЛОВИИ
говоры с Австрией об отказе от заключения сепаратного соглашения
по балканским делам 6 какой-либо третьей державой, сама тайно от
Австрии подписывает в Раккониджи такое соглашение с Россией, а через
несколько дней тайно от России подписывает аналогичное соглашение
с Австрией. Анализируя дипломатические переговоры, связанные с ликви­
дацией балканских войн, автор вскрывает противоречия, существую­
щие между Австрией, ориентировавшейся на Болгарию, и Германией,
продолжавшей свою борьбу за Румынию. Он показывает, как анало­
гичные противоречия между грекофильской позицией Франции и бол­
гарофильской позицией России привели в период кавальского инци­
дента к кратковременной комбинации— Франции и Германии против
России и Австрии.
Таков в общих чертах материал, который Фей преподносит читателю.
Как он его дает?
Фей—американский пацифист. Отсюда и все «качества» его концеп­
ции и методологии. Известно, что положение американской буржуазии
в военный и предвоенный период было положением «четвертого радую­
щегося», который может «положить в карман всех троих»1. «Американ­
ские миллиардеры—говорит Ленин— были едва ли не всех богаче и
находились в самом безопасном географическом положении. Они нажи­
лись больше всех. Они сделали своими данниками все, даже самые 'бо­
гатые. страны»2. На этой почве вырос особый тип пацифистской фра­
зеологии, классическим выразителем которой был Вильсон.
Буржуазно-пацифистские теории, подобные тем, какие проводит в
своей книге Фей, разумеется, не новы. Тал еще 20 лет назад
английский либеральный пацифист Морель, ставший позже членом
английсксл рабочей партии, выступил в печати с разоблачением англо­
французской политики в мароккском вопросе., Рассматривая мароккскнй
вопрос, как предмет дипломатической борьбы, которая велась между
англо-французской и германской дипломатией, он свел в конечном счете
все дело к тому, какая из двух борющихся сторон вела эту борьбу
более «честными», «открытыми» методами, кто из империалистических
разбойников был более прав в своих притязаниях на общий объект
грабежа. Тяжесть обвинений Мореля падала на англо-французскую коа­
лицию, как действующую путем «интриге и методов «тайной дипло­
матии»3. Основной вывод работы М орам сводился к тому, что источ­
ником зла, «отравляющим международную атмосферу», являются методы
«тайной ^дипломатии».
Идя следом за Морелем, Фей основную п р и ч т у войны видит в
существующей в Европе «системе тайных союзов». «Война,—говорит
он,— была вызвана системой международной анархии, выражавшейся
в союзах, вооружениях и тайной дипломатии». Однако Фей, не в при­
мер своему предшественнику на исторической арене англичанину
Г учу4, откровенному антантофилу и англофилу, пытается обнаружить
максимум «беспристрастия» и «объективизма». Это выражается у него
1 М. П о к р о в с к и й , Как русский империализм готовился к войне, журп. «Боль­
шевик» № 9, 1924.
2 Л е п а н, Собр. соч., т. X X III, стр. 179.
3 Э. М о р е л ь , Десять лет секретной дипломатии. Москва. Гиз, 1924.
♦ Г, П. Г у ч , Ппгорпи со»рпм"н 11оН Квроны, из л,. Г и з, 1 9 3 о,
А. ПОПОВ. ПРЕДИСЛОВИЕ
в отрицательном отношении к «недемократическим» странам—прежде
всего к Австрии и еще больше к России. Учет настроений, которые
в связи о огромными финансовыми вложениями в хозяйство после­
военной Германии, господствовали в послеверсальский перпод в извест­
ных слоях американской буржуазии, поможет нам объяснить происхо­
ждение политической ориентации автора, которого в ряде вопросов
можно квалифицировать как германофила. Большое влияние на автора
оказали материалы «Grosse Politik». Надо отметить также, что j
автора, в основном германофила, звучат иногда, несмотря на обостре­
ние англо-американских отношений, и англофильские нотки.
Морализируя об «ответственности за войну» тех или иных руководя­
щих политических деятелей, Фей недалеко ушел от авторов империаг
диетических трафаретов о «виновниках войны». Будучи убежден, что
война была вызвана «системой тайных союзов, которые создавались
и проводились отдельными людьми, Фей сосредоточивает все свое вни­
мание на вопросе об ответственности тех или иных государственных
деятелей в подготовке катастрофы. Благодаря этому социологический
анализ причин войны, подменивается у Фея психологическим анализом.
Это предопределяет весь план работы Фея и влияет на произведенный
им подбор фактов. Стоя на своей морализирующей, психологической
точке зрения, Фей недооценивает ведущей р о ж англо-германского анта­
гонизма в деле подготовки войны. Эта же концепция мешает ему
понять истинную сущность империалистической политики Америки, по
поводу которой М. Н. Покровский в свое время заметил, что прихо­
дится спрашивать не о том, почему она «вмешалась» в войну в 1917 г.,
а о том, «почему она не вмешалась тремя годами раньше».
Игнорирование автором исторической роли CACII1 в развитии импе­
риалистических противоречий предвоенного
периода, несомненпо,
является одним из самых серьезных недостатков его книги. САСШ еще
к концу прошлого века заняли одно из первых мест на мировом рынке,
связали свое имя не только с судьбами островов Караибского моря
и островов Великого океана, но и с «подвигами» европейских соеди­
ненных отрядов в Китае в эпоху боксерского восстания, принимали
деятельное участие в подготовке русско-японской войны и не менее
деятельное участие в ее ликвидации, в 1909— 1911 гг. проявили
инициативу и играли руководящую роль в деле финансового и полити­
ческого закабаления Китая и вызвали острое недовольство английских
империалистов своей концессионной политикой на ближнем Востоке.
Даже борясь за проведение своей панамериканской монополистиче­
ской программы в пределах только американского материка, САСЩ
тем самым уже не могли не входить в! столкновение с империалистиче­
скими интересами Англии и Германии: история стран Южной Аме­
рики, история борьбы вокруг мексиканской нефти служат тому Дока­
зательством.
Накануне
надвигающейся
мировой
войиы САСШ
готовятся стать главным интендантом империалистических хищников. Во
всяком случае несомненно, что игнорировать в истории происхождения
войны эту сторону дела, значит позабыть о материальной и финансовой
базе военных операций Антанты, значит не понять последующих со­
бытий.
Идя от факта к факту, от документа к документу, опираясь исклю-
8
А. ПОПОВ.
ПРЕДИСЛОВИЕ
чптельно на дипломатические источники, которые дают преимущественно
лишь внешнюю сторону деятельности международной дипломатии, Фей,
как типичный представитель ползучего эмпиризма, не идет далее поверх­
ности описываемых им событии дипломатической жизни.
Так, трактуя проблему англо-французского сближения, Фей расска­
зывает, как Делькассе удалось в 1900 г. привлечь членов британской
торговой палаты в Париж, как успех устроенного для них банкета
создал почву для сближения, после чего начались дипломатические
переговоры, связанные с договором об арбитраже, который «должен
был устранить возможные причины трений и сделать будущее обеих
стран независимым от опасных проявлений народных настроений».
Далее, у него на сцену выступает Эдуард VII со всеми свойствами
своего «обаятельного, общительного характера» и со своими «симпатиями
в французской культуре»...
Плотина оказывается прорвацной—французы забывают о Фашоде,
Таким образом, большую проблему образования одной из империа­
листических коалиций Фей пытается объяснить, исходя из чисто психо­
логических моментов.
В этом же духе автор трактует происхождение англо-русского согла­
шения 1900 г. После свидания с Эдуардом VII во время русскояпонско'11 войны Извольский становится защитником идеи англо-рус­
ского «согласия», которая была встречена сочувственно «и некоторыми
русскими либералами». «Полный честолюбивых расчетов» и польщенный
выпавшей ему ролью, Извольский о бешеной энергией, подобной той,
которую проявил в этом деле и Делькассэ, принимается за проведение
разрабатываемой им программы, и, поддерживаемый английскою дипло­
матией, добивается подписания соглашения 31/V III 1907 г. Между,
прочим Фей дает совершенно неожиданную характеристику этого дипло­
матического акта, как определенно невыгодного для Англии. Он считает,
что в результате этого соглашения Англия «утратила независимость
своих действий в Персии», превратилась в сообщника в деле разрушения
«финансовой и политической независимости империи шаха», и скоро
оказалась «втянутой в орбиту русской агрессии и интриг».
Находясь в плену у дипломатических документов, не умея научно
разобраться в них, Фей в данном случае, как и во многих других,
извращает историческую действительность и в полном соответствии
со своими политическими симпатиями дает выход своему «руссофобству». На этих же страницах Фей впервые вводит в свой лексикон
термин «империализм», применяя его к политике русской дипломатии.
Целиком доверяя германским источникам, Фей принимает за чистую
монету все «великодушные» обязательства, данные царю по вопросу,
о проливах в 70-х годах прошлого века Бисмарком, создавшим одно­
временно направленную против России средиземно-морскую Антанту.
Гочно так же автор целиком принимает германскую официальную вер­
сию по вопросу о франко-германских отношениях 70-х годов.
1лавные действующие лица Фея—дипломаты. Они живут у него
в сфере глубоких «эмоций», они действуют часто, как это обычно
изображается в мемуарах экс дипломатов, под влиянием ярко выра­
женных аффектов. Здесь мы встречаем порывы «великодушия» и ост]юе
«чувство озлобления», и приступы «раздражения» и «длительное состоя­
А. ПОПОВ. ПРЕДИСЛОВИЕ
9
ние недоверия», и, просто акты врождеппой «нечестности». Всякий
раз, когда автор пытается объяснить какой-нибудь факт вогаг он
хочет быть историком, а не только референтом дипломатической певеписки, ои искажает исторический процесс, объясняя события в конеч­
ном счете эмоциональными и волевыми импульсами дипломатических
чиновников различных рангов. Так например, Сольсбери «приходш
к выводу», что поддерживать неприкосновенность дряхлой турецкой
империи нет смысла, и это решение определяет английскую поли­
тику в восточном вопросе. Прямо противоположная в этом вопросе
политика Германии определяется позицией живущего в мире интриг
Гольштейна. Когда в 1898 г. Чемберлен предлагает Гермашщ зОт­
ключить союз, расчетливый Бюлов приходит к решению об отклонении
предложения, и это в сочетании с «подозрительностью кайзера в отно­
шении британской честности» решает судьбу английского предложения.
«Пуанкаре являлся не только воплощением идеи национального про­
буждения», но «своей решительностью, твердостью и одаренностью
он сделал больше, чем кто-либо другой, для укрепления и стимулиро­
вания этого национального духа».
Подоплеку франкофильской политики ген. Обручева Фзй видит в том,
что жена Обручева была француженкой. Характерно для Фея также
объяснение «неустойчивости», проявляемой в течение последних
4 лег перед войной русским дипломатическим ведомством: вступивший
в 1910 г. в управление министерством Сазонов питал к Германии
«личные симпатии», его бабкою была немка и среди немцев он имел
много друзей; в то жб время, «робкий по натуре и ие слишком
уверенный в твердости своего положения, он жил в вечном страхе
перед общественным мнением».
'
Безусловно самой неудачной во всей книге Фея является та гласа,
которая посвящена наиболее отдаленному периоду 1871— 1890 гг.
В этой главе Фею пришлось между прочим дать картину зарождения
франко-русского союза. В ряде смежных глав автор привлекает мате­
риал о заключавшихся в тот период русских займах во Франции и
о русско-германской таможенной войне, даже не пытаясь подойти
глубже к объяснению причин начавшегося сближения.
Переходя к конкретному описанию событий, предшествовавших за­
ключению франко-русского союза, Фей возвращается к методам «пси­
хологического анализа» и говорит о «раздражении», которое охватило
Александра III под влиянием избрания Фердинанда на болгарский пре­
стол; о тяжелых «подозрениях», овладевших царем в связи с германской
политикой на Ближнем Востоке; далее, он описывает, как после не­
однократных свиданий приехавшего в Петербург ген. Буадефра с
женатым на француженке Обручевым под торжественные звуки мар­
сельезы был заключен союз, который, по мнению автора, «создал здо­
ровый противовес Тройственному союзу».
Обзор событий, связанных с ближневосточным кризисом 187а
1879 гг., Фей сопровождает таким заключением: «Взаимное личное
раздражение между обоими министрами иностранных дел (русским
и германским.— А . I I . ) , и ожесточенные нападки прессы одной сто­
роны па прессу другой положили на время конец тому состоянию
гармонии и сотрудничества, которые были целью соглашения трех импе­
10
А. ПОПОВ. ПРЕЦИСЛОВИЙ
раторов». Говоря о росте милитаризма в Европе в 80-х годах, Фей
объясняет это явление «секретностью» бисмарковской системы союзов...
Когда, после посещения кайзером Танжера, Англия увидела, что
ее новая союзница Франция находится под угрозой, «здоровый спор­
тивный дух англичан» не мог, по замечанию Фея, вынести такого
зрелища. «Англичан раздражал также,—добавляет при этом Фей,—
быстрый рост германского флота, глухое политическое и экономическое
соперничество, существовавшее уже несколько лет в Африке, Турции
и повсюду на земном шаре...»
Далее автор переходит к подробному изложению всех перипетий
переговоров о морском соглашении.
Но уже приведенные цитаты вскрывают перед нами «методологию»
Фея. Англо-германский антагонизм, одно из острейших предвоенных
империалистических противоречий, безнадежно расплылся у него в эле­
ментах «спортивной» психологии англичан...
.
Характерным для Фея, как для типичного эклектика, квляется не­
умение отделить существенное и главное в данной проблеме от вто­
ростепенного и случайного, имеющего чисто внешнее к ней отношение.
Не приходится доказывать, что иредистория мировой войны, потряс­
шей основы буржуазного мира и положившей пачало общему кризису
капитализма, не могла найти правильного отражения в работе
буржуазного историка Фея. Как истый представитель современной
буржуазной науки, Фей неспособен к подлинно научному, т. е. диалек­
тическому, подходу к историческим фактам, он страшится скольконибудь широких обобщений и выводов из данных своего анализа.
Политически отнюдь не случайна гипертрофия у него «психологиче­
ского». Не случайны постоянные ссылки Фея на «роковые» ошибки
европейской дипломатии, будь то «ошибка» представителей нового курса
германской политики, в 1890 г., не шедших на соглашение с Англией,
будь то «ошибка» руководителей английской политики, вступивших в
1905 г. в переговоры по военно-морским делам с Францией, или
«ошибка» германского руководства, отвергнувшего во время второй
Гаагской «мирной» конференции английские предложения об ограни­
чении вооружений. Не случайна та снисходительность, какую про­
являет Фей по отношению к руководителям английской и даже фран­
цузской дипломатии, и та суровость, с какою автор относится к рус­
ской и австрийской дипломатии: «Сазонов и Извольский—говорит он—
меньше других заботились о сохранении «европейского концерта», и
граф Берхтольд меньше всех других». Не случайно также и то, что
Фей придает такое значение Потсдамскому соглашению 1911 г., и
та сентенция, какая вырывается у него по поводу мирного разреше­
ния русско-германского конфликта, создавшегося в конце 1913 г.
в связи с прибытием миссии Лимана фон Сандерса в Константинополь:
«История с фон Сандерсом,—пишет Фей,—дает нам яркий пример
того, каким образом, при добром желании обеих сторон, может быть
иайдеи выход даже из критического положения; его удовлетвор 1ггельное разрешение есть доказательство того, что воина пе «неизбежна».
«Возможно,— говорит Фей по поводу Лондонской конференции послов,
заседавшей в 1912 г. в период балканского кризиса и принимавшей
тогда меры к локализация возникшего п овара,—что, если бы подоб-
А. попов, предисловии
11
пая конференция была устроена в июле 1914 г., она могла бы пред­
отвратить катастрофу».
Историк не может не быть политиком, и политическая концепция Фея
выступает при ближайшем рассмотрении его работы совершенно от­
четливо.
Война, по мнению Фея, явилась результатом «системы тайных сою­
зов», той системы, которая проводилась находившимися у власти
политическими деятелями. Война, по его мнению, обнаружила всю 'не­
удовлетворительность политических комбинаций, создавшихся в резуль­
тате ряда ошибок ответственных политических деятелей. Выиод
напрашивается сам собой: при соответствующем изменении этой си­
стемы, если бы руководящим политическим деятелям Европы удалось
притги к иным политическим комбинациям, которые остановили бы рост
милитаризма, если бы, ясно сознавая всю важность сохранения евро­
пейского концерта, они действовали бы с большой решительностью
и твердостью, парализуя нежелательную агитацию прессы и крайних
воинственных партий, если бы среди них не было явно дефективных
субъектов, в роде Датькассе, Извольского и Вильгельма, если бы
в делах международной политики удалось парализовать влияние таких
недемократических стран, как Россия и Австрия,—при этих условиях
капиталистическому миру удалось бы избегнуть войны 1914— 1917 гг.
Так рассуждает Фей.
Концепция, как видим, полностью выдержана в духе буржуазного
пацифизма. С устранением с международной арены таких недемокра­
тических и империалистических держав, как царская Россия и Ав­
стрия, с отстранением от ответственной политической работы дефек­
тивных субъектов типа Извольского, с учетом всех тех «роковых»
ошибок, какие были допущены старой дипломатией, склонной к тай­
ному методу разрешения вопросов,— международные перспективы долж­
ным образом организованного капитализма оказываются отнюдь не без­
надежными.
Эта «пацифистская» концепция Фея весьма последовательно приводит к
тем же выводам, к которым еще до войны и в первый период ее
возникновения приходил испуганный мещанин от социал-демократии,
нынешпий теоретик социал-фашизма К. Каутский. Игнорируя корен­
ные противоречия капитализма на его империалистической стадии,
утверждая, что империализм не является «экономическою необходимо­
стью», что агрессивная политика, милитаризм и империалистические
войны не свойственны неизбежно новейшей стадии капитализма, Каут­
ский, как известно, ирншел в дальнейшем к проповеди теории ультра­
империализма, утверждавшей возможность установления вечного мира
при капитализме, осуществляемого и охраняемого Лигой наций *.
Отрицание Каутским неизбежности войн в эпоху империализма опре­
делило оценку нм войны 1914— 1918 гг., как случайного эпизода,
как печального недоразумения в политике империалистических госу­
дарств *.
' К. К а у т с к п И, М атериалистическое понимание истории, стр. биЭ— 610, а т.и.%рч
его новая книга «ШЙна и демократии».
% Я г о ж о, HnunOLUi.ibuoo государство сто, 7Я, 74,
А.
12
ПОПОВ. ПРЕДИСЛОВИЕ
Теоретик социал-фашизма, осуществляя миссию социал-демократии,
как главной опоры буржуазии, скатывается к тем же выводам, к ко­
торым приходит откровенно буржуазный теоретик Фей.
Не приходится доказывать, что эти буржуазно-пацифистские теории,
созданные со специальной целью—одурачить массы и притупить их
революционное сознание, находятся в полном противоречии с нашим
пониманием исторического процесса, приведшего к мировой войне. Не
менее ясно, в каком коренном противоречии находится «метод» Фея
с теми требованиями, которые предъявлял Ленин к исследованию во­
проса о происхождении войны.
«Доказательство того, каков истинный социальный, или вернее: истин­
ный классовый характер войны,—писал Ленинх,— содержится, разу­
меется, не в дипломатической истории войны, а в анализе о б ъ е к ­
т и в н о г о положения командующих к л а с с о в в о в с е х воюющих
державах. Чтобы изобразить это объективное положение, надо взять
не примеры и не отдельные данные (при громадной сложности явлений
общественной жизни, можно всегда подыскать любое количество при­
меров или отдельных данных в подтверждение любого положения),
а непременно с о в о к у п н о с т ь данных об о с н о в а х хозяйственной
жизни в с е х воюющих держав и в с е г о мира».
«Война,—говорит Ленин2,— есть продолжение средствами насилия той
политики, которую вели господствующие классы воюющих держав заг
долго до войны. Мир есть продолжение т о й ж е политики с з а п и с ь ю
тех изменений между силами противников, которые созданы военными
действиями. Война сама по себе не изменяет того направления, в котором
развивалась политика до войны, а лишь у с к о р я е т это развитие».
Конечно, этого не в состоянии даже понять буржуазный пацифист
Фей, остающийся лишь на поверхности истории дипломатических отно­
шений.
В чем же суть того направления политики, которое свойственно
эпохе монополистического капитала? «Империализм,—пишет Ленин,—
есть последняя ступень в развитии капитализма, когда он дошел до
того, что поделил весь мир между собой, и в мертвой схватке схва­
тились две гигантские группы»3. «Капитализм,—писал Ленин в
1920 г .,—перерос во всемирную систему колониального угнетения и
финансового удушения горстью «передовых» стран гигантского боль­
шинства населения земли. И дележ этой добычи происходит Между
двумя—тремя всемирно могущественными, вооруженными с ног до го­
ловы хищниками (Америка, Англия, Япония), которые втягивают в
с в о ю войну из-за дележа с в о е й добычи всю землю»4.
В той документации, которую привлекает Фей, можно найти и ма­
териал, связанный с разделом мира и грабежом его капиталистиче­
скими хищниками. Только материал этот в интерпретации Фея вы­
ступает не как основной, определяющий в конечном счете всю поли­
тическую линию европейских держав и действующих от их лица дипло­
матов, а как случайный, второстепенный момент в их переписке.
1
2
8
»
Л е н и н , Собр. соч., т. XIX, стр. 73— 74.
Т аи
ж е , стр. 50.
Т а м ж е , стр. 492.
Т а м
ж е,
сто. 74.
А.
ПОПОВ.
и^К ДИ иЛ О В И Е
13
Не приходится поэтому удивляться тому объяснению, какое Фей
дает агрессии французского капитала в Марокко, повторяя официаль­
ную версию о необходимости защиты алжирской границы от набегов
разбойничьих марокканских племен.
Неудивительно также при таком подходе, если целый ряд дипломати­
ческих и военных конфликтов из-за колоний в конце 1890-х и начале
1900-х гг.—японо-китайская война 1894 г., итало-абессинскад 1896 г.
греко-турецкая 1897 г., испано-американская, англо-тибетская 1904 г .,—
совершенно или почти совершенно выпадают пз поля’ зрения автора:
что об англо-бурской войне автор упоминает лишь мимоходом в связи
с телеграммой Вильгельма к Крюгеру; что германская агрессия в
Африке (война против герреро), а также поход всех европейских
держав при участии САСШ против Китая в 1900 г., предпринятый
под флагом усмирения восстания боксеров, оказываются совсем поза­
бытыми, так же как и англо-русские переговоры конца 90-х гг. о
разделе Китая на сферы влияния, так же как японо-американскпе
«трения» в связи с проектом интернационализации КВЖД, так же как
англо-русская борьба за влияние в Персии, или, наконец, как та
борьба, которая разгорелась в предвоенный период в связи с проек­
тами постройки балканских железных дорог.
А ведь все эти факты характеризуют развитие международных отно­
шений в такую эпоху, когда их основным двигателем становится борьба
за «передел уже поделенного мира».
В конце XIX в. старые капиталистически развитые державы, Англия
и Франция, поделили между собой мир, и новые империалистические
державы—Германия, САСШ, Италия, Япония оказались в этом смысле
к началу империалистической эпохи «обделенными».
Именно этим определялось возникновение борьбы за передел мира,
в частности, борьбы за полуколонии— Турцию, Китай и Персию. За­
кон неравномерного развития, этот безусловный закон развития капи­
тализма, с особенной силой и остротой действующий в эпоху импе­
риализма, неизбежно вызывает конфликты и войны между капиталисти­
ческими державами за новый «передел уже поделенного мира».
Этой основы всяких дипломатических столкновений не может понять
Фей, который обострение империалистических противоречий объясняет
неудачно построенной системой тайных союзов. Неизбежно приходя
к выводу о возможности борьбы за мир в рамках капитализма, Фей
но способен понять этого основного положения, что войны коренятся
в самой сущности капитализма; что они прекратятся лишь тогда, когда
перестанет существовать капиталистический строй.
«Если милитаризм— дитя капитализма,—писал Ленин,—то и войны
не могут быть уничтожены интригами правителей и дипломатов, и
задача социалистов не будить иллюзий на этот счет, а, каооорот,
постоянно разоблачать лицемерие и бессилие дипломатических «мир­
ных шагов»х.
Вместе с дипломатами, деятельность которых исследует Фей, он
разделяет >пх лицемерие и бессилие. Фей бессилен понять свойственное
эпохе империализма обострение противоречий капитализма, непзоежно
1 Л е н и н , Собр. соч., т. Х Н , стр. 318.
А.
ПиПОН.
предисловий
ведущее к войнам и создающее условия для революции. Поэтому ои ire
смог понять крупнейших сдвигов в международных отношениях эпохи
империализма, он не смог попять роли царской России как «узлового
пункта всех... противоречий империализма», как «величайшего резерва
западного империализма», «как вернейшего союзника западпого импе­
риализма по дележу Турции, Персии, Китая и т. д., интересы которого
сплетались с интересами западного империализма в единый клубок».
Он сознательно умалчивает о том, как финансово-капиталистическая
«демократия» САСШ, так же, как парижская, лондонская и др., совсем
не гнушаясь, пользовались царизмом для выколачивания с населения
сотен миллионов процентов по займам. На эту особенность американской
«демократии» Фей сознательно закрывает глаза, ибо он сам—идеолог
этой империалистической буржуазии, маскирующейся «демократией» и
пацифизмом.
Не понимая качественных отличий империалистических войн от войн
эпохи промышленного капитализма, Фей не способен также понять но­
вого направления международных отношений, вытекающих из новых
особенностей внутренней политики империалистических стран. Он не
в состоянии понять, что русская революция 1905 г., шедшая в аван­
гарде мирового революционного движения, потрясшего всю империали­
стическую систему, дала мировым событиям новое направление.
«В Восточной Европе и в Азии эпоха буржуазно-демократических
революций только началась в 1905 г. Революции в России, Персии,
Турции, Китае, войны на Балканах—вот цепь мировых событий н а ш е й
эпохи, нашего «Востока»,—писал Ленин в 1912 г.
Вопрос о международном значении русско-японской войны, когда
«прогрессивная, передовая Азия нанесла непоправимый удар отсталой
и реакционной Европе»2, вопрос о международном значении революции
1905 г., повлекшей за собой консолидацию контрреволюционных сил
буржуазной Европы и пробуждение угнетенных народов Востока, во­
прос о международном значении революций турецкой и персидской,
вызвавших «контрреволюционную коалицию европейских держав п р о т и в
растущего демократизма в Азии» 8, вопрос о международном значении
китайской революции 1911 г., давшей повод капиталистическим дер­
жавам для заключения займа <шр о т и в китайской демократии» 4, вопрос
о «социальном значении сербо-болгарских побед», означавших «подрыв
господства феодализма в Македонии»5, разрушение «остатков средне­
вековья во всей восточной Европе», «громадный шаг вперед» к решению
национального вопроса6,—все эти вопросы, связанные с «пробужде­
нием Азии», связанные вместе с тем с «началом борьбы за власть пе­
редовым пролетариатом Европы» и «знаменующие открывшуюся в на­
чале XX в. новую полосу всемирной истории»7, остаются вне поля
зрения буржуазного историка международных отношений.
A. ttOTtOft. ПРЕДИСЛОВИЙ
15
Имеют ли все эти вопросы непосредственное отношение к проблеме
происхождения мировой войны?
'
С точки зрения концепции, рассматривающей войну, как своего рода
«скандал в благородном семействе», как печальное недоразумение про*
исшедшее в рассчитанном на вечное существование капиталистическом
обществе в результате неудовлетворительной системы дипломатических
комбинаций, с точки зрения концепции, создаваемой классовыми инте­
ресами буржуазии,—вопросы эти не имеют, разумеется, никакого зна­
чения. Наоборот, мимо всех этих вопросов не может пройти та теория,
которая исходит из «точного учета исторически конкретной и прежде
всего экономической обстановки » 1, которая стремится определить «истин­
ный классовый характер войны», которая ясно видит, что «весь мир
разделяется на большое число угнетенных народов и ничтожное число
народов угнетающих»2, та теория, которая империализм рассматривает
как «канун социальной революции пролетариата»3 и которая к каг
ждому историческому факту подходит с точки зреппя революционной
борьбы международного пролетариата и основною своей целью ставит
«выяснение всемирно-исторической роли пролетариата, как созидателя
социалистического общества» i .
Известно, что развивая и углубляя точку зрения Маркса на роль
и вначение проблемы международных отношений, Ленин учил отводить
этой проблеме должное место.
М. Н. Покровский не мало потрудился над тем, чтобы поставить
вопросы изучения истории внешней политики на должную высоту, ведя
борьбу за ленинизм в исторической науке, требуя конкретно-историче­
ского анализа каждой проблемы внешней политики. С таким конкретным
историческим анализом не имеет ничего общего «анализ» Фея, хотя
и использовавшего для своей работы большой конкретно исторический
материал.
Работа Фея, отразившая кризис буржуазной исторической науки и
Идеологическое загнивание буржуазии, является типичным образцом
буржуазной методологии.
С этой стороны работа Фея является для нас предупреждением про­
тив того ползучего эмпиризма в работах по внешней политике, против
того увлечения чисто «дипломатической» историей, против того отрыва
внешней политики от классовой борьбы, от «политики вообще», которое
проникает нередко и в нашу литературу.
Указывая на роль и значение факторов международной жизни в
истории, Ленин вместе с тем был жесточайшим врагом их трактовки
под углом зрения самодовлеющего развития, как делает в своей работе
Фей. «С точки зрения марксизма, т. е. современного научного социа­
лизма»,—говорил Ленин,—«основной вопрос при обсуждении того, как
следует оценивать войну и как следует относиться к войне, основной
вопрос состоит в том, из-за чего эта война ведется, какими классами
она подготовлялась»5.
1 Л е н и н , Собр. соч., т. X X V , стр. 286.
! Т а м же, стр. 351.
8 Т ам
ж е , т.
X IX , стр.
77.
•Там
ж е, т.
X V I, стр.
331.
* «Правда», № 93, 1929 г. Л в н и и, «Воина и революция».
16
А. ПОПОВ. ПРЕДИСЛОВИЙ
Когда, в феврале 1006 г., на трибуне Гос. Думы впервые появился
царский министр иностранных дел и впервые ознакомил страну, с про­
граммой царской внешней политики, и когда лидер октябристов Гучков,
выступив вслед за министром и поговорив об экономии средств и о сво­
боде печати, поддержал его в международных вопросах, Ленин, посмеяв­
шись над «большим парламентским днем», отметил1: «зато о связь
внутренней и внешней политики г. Гучков сказал правду, т. е. вы­
болтал истинную подкладку того комедийного действия, в котором за­
нималась дума... И Гучков и Извольский хотели «показать Европе и
всему миру, что перед «внешним врагом» стоит «единая Россия»,
«умиротворяющая горстку бунтовщиков»s заслуживающая... «получения
займа, без которого грозит банкротство и крах всей столыпинской по­
литике царизма...».
«Выделять «внешнюю политику» из политики вообще,—формулировал
Ленин свое положение во время спора с Киевским2,— или тем более
противополагать внешнюю политику внутренней—есть в корне непра­
вильная, не марксистская, не научная мысль»3.
Анализ всякой внешне-политической конъюнктуры может быть пра­
вильным лишь при условии, если он опирается на классовый анализ
тех политических сил, какие действуют на международной арене.
Фей дал нам яркий пример того, как можно обесценить разработку
ценнейшего конкретно исторического материала, отрывая ее от клас­
сового анализа, и уже, конечно, полностью игнорируя тот основной
принцип, который Маркс клал в оспову своего отношения к проблемам
международной политики.
«В Европе,—писал Маркс,— существует еще шестая держава, кото­
рая в известные моменты утверждает свое господство над всеми пятью,
так называемыми «великими державами» и «каждую из них» приводит
в трепет. Эта держава.—революция»4.
Когда эта шестая держава в виде диктатуры пролетариата укрепи-,
лась па территории бывшей тюрьмы народов—царской России, Ленин
охарактеризовал новую историческую обстановку так: «Мировая по­
литическая обстановка поставила теперь на очередь дня диктатуру про­
летариата, и все события мировой политики сосредоточиваются неиз­
бежно вокруг одного центрального пункта, именно: борьбы всемирной
буржуазии против Советской российской республики»5...
Намечая основные проблемы, стоящие перед YI Конгрессом Комин­
терна, т. Сталин указывал на три группы ведущих противоречий, ха­
рактерных для нашей эпохи: на противоречия, существующие в лагере
капитализма, на противоречия между империализмом и колониями и
на противоречия между капиталистическим миром и СССР. То проти­
воречие между «двумя мирами», между «двумяантиподами»,
которое
«пе ослабевает, а усиливается», которое «неможет пе быть чревато
опасностью интервенции»6.
1 Л е н и н , Собр. соч., т XII, стр. 153 — 155.
2 Л е н и н , Собр. соч., т. X IX , стр. 207.
3 М. Н. П о к р о в с к и й , Внешняя политика России в X X в., стр. 7.
‘ М а р к с и Э н г е л ь с , Европейская иойна, Собр. соч., т. IX .
» Л е н и н , Собр. соч., т. X X V , стр., 286, 287.
• И. С т а л и н , Вопросы ленинизма, стр. 430, изд. 4-е доподн.
Два года спустя на XVI съезде партии т. сталии копстатяровал
обнажение и обострение противоречий между важнейшими империали­
стическими странами, между странами победительницами и странами
побежденными, между империалисЛшескими государствами и колониаль­
ными и зависимыми странами, между буржуазией и пролетариатом в ка­
питалистических странах. Он особо подчеркивал наиболее характерное
для нашей эпохи противоречие—«между капитализмом в целом и между
страной строящегося социализма», противоречие, «разлагающее и рас­
шатывающее самые основы капитализма», «вскрывающее до корней
все противоречия капитализма и собирающее их в один узел».
В свете той новой эпохи, в какую вступила история, с особенной
яркостью вырисовывается вся ограниченность буржуазной историогра­
фии, дающей в лице Фея картину международных отношений с точки
зрения интересов той «горстки» эксплоататоров, которые держат в своих
руках б/я земного шара.
Тем не менее в условиях подготовки новой империалистической войны
и интервенции, в условиях, требующих от пролетариата умения ориен­
тироваться в международной политической обстановке, книга Фея по
дипломатической предистории войны заслуживает внимания советского
читателя, как собрание большого фактического материала по истории
впешних отношений.
И хотя этот фактический материал извращен Феем и собран
им под специальным углом зрения пацифизма, книга Фея даст тозможнооть советскому читателю близко познакомиться с дипломатической
оболочкой, прикрывающей борьбу за передел мира.
В главе, посвященной англо-германским переговорам о сокращении
вооружений, читатель найдет типичный пример дипломатической завесы,
которой буржуазия прпкрывает безудержный рост вооружений и подго­
товку 'к войне.
Страницы, посвященные довоенным разоружительным кампаниям во­
оружавшегося империализма, паглядпо показывают, как эти кампа­
нии инсценировались именно в моменты обострения империалистиче­
ских противоречий, являясь политическим прикрытием подготовки
к войне. Как ни старался Фей извратить материалы, они, помимо же­
лания автора, показывают, что особенности «пацифистских» тенденций,
существовавших у различных империалистических держав, обусловли­
вались всецело военпо-стратегическими планами и расчетами каждой
из них, их борьбой за утверждение своего господства. С этой стороны
материалы, приводимые Феем, помимо его воли, помогают нам вскрыть
исторические корни той разоружительной комедии, которая инсцени­
руется в наши дни империалистической буржуазией в Женеве.
Если здесь паритета по всем видам вооружений требуют такие импе­
риалистические державы, которые не имеют шапсов угнаться за своими
более сильными соперпиками (Италия, Германия), то пацифистские
программы крупнейших империалистических стран (Англия, Франция,
САПП) сводятся к требованию уменьшения размеров тех категорий
вооружений, которые создают могущество их империалистических со­
перников. При помощи своего «пацифизма» каждая империалистическая
держава г.едет борьбу за укрсплепие своих военных позиции и за сни­
жение могущества cnoirx антагонистов.
2
Фей. Иропсхожаепие мнроиои войны
Возникшая в условиях обостряющихся противоречий капиталисти­
ческого мира и ведущая к их дальнейшему обострению, Женевская
разорую пельная конференция по своим объективным результатам це­
ликом разделяет участь своих предшественниц,. Она повторяет вместе
с тем всю ту систему приемов и методов,, которые были свойственны
довоенным конференциям, объективный смысл которых сводится в от­
влечению внимания масс от политики лихорадочных вооружений, от
политики ПОДГОТОВКИ ВОИНЫ.
Лига нации служит только ширмой, за которой происходит передел
мира, за которой проводится всеобщее вооружение.
Вытекающее нз принципиально неверной теоретической установки
Фея вмпячиванье им дипломатического момента, приводящее к исклю­
чительной насыщенности всей его книги дипломатическим бытом не­
давнего прошлого, может быть использовано нашим партийным и' со­
ветским актином, владеющим марксистско-ленинским методом, для луч­
шего понимания :;сех приемов современной империалистической дипло­
матии, для лучшего понимания и разоблачения пацифистской оболочки,
прикрывающей подготовку войны международной империалистической
буржуазией против страны победоносного социалистического строи­
тельства.
А . Попов
ГЛАВА ПЕРВАЯ
В ВЕ Д Е Н И Е
Греческий историк Фукидид, описывая крушение древней цивилиза­
ции, обусловленное победой спартанского милитаризма над афинской
демократией, проводит различие между более отдаленными, или глубо­
кими, и ближайшими причинами войны. Это различие есть различав
между постепенным накапливанием воспламеняющегося материала, ко­
торый нагромождается в течение длинного ряда лет, и той последней
искрой, которая вызывает пожар. Такое различие надо признать пра­
вильным. Оно применимо также и к мировой войне. Игнорирование
его приводило часто к путанице по вопросу об ответственности за войну,
так как ответственность за отдаленные причины не всегда совпадает
с ответственностью за ближайшие причины. Возможно, что какое-нибудь
государство повинно во многих действиях, создавших общее положение,
опасное для мира, по именно это государство могло сравнительно мало
способствовать окончательному взрыву войны, и наоборот.
Можно сказать, что вопрос о причинах .мировой войны в течение
истекших двенадцати лет прошел три стадии, причем каждая из них
определяется до известной степени тем, какой материал клался в основу
суждения по этому вопросу.
В течение первых двух стадий спор сосредоточивался главным обра­
зом вокруг вопроса о ближайших причинах войны, иными словами,
вокруг быстрого развития событий, начиная от убийства австрийского
эрцгерцога в Сараеве 28 нюня и до 4 августа—начала воины между
Германией и Англией. В третьей стадии однако исследователи стали
изучать более полно и основательно отдаленные причины войны. На
каждой из этих стадий точка зрения, с которой подходили к изучению
данного вопроса, была иной, чем в предыдущей стадии. Сначала, в*
время войны, ученые думали возложить «вину» за совершение беспри­
мерного «преступления» на нескольких отдельных лиц—главным обра­
зом на кайзера, пангерманцев и австрийских и германских милитари­
стов. Затем, после опубликования в 1919 г. более полных собраний
документов, увидели, что уже нельзя поддерлшвать тезис Антанты об
исключительной ответственности Германии и ее союзников, и те авторы,
которые настаивали на «пересмотре» Версальского договора, готовы
были впасть в другую крайность и возложить «внну» на руководителей
Антанты— гг. Извольского, Пуанкаре, Сазонова и даже на сэра Эдуарда
Грея. Наконец, по мере того как укреплялось представление о том,
что все государства в большей или меньшей степени ответственны з;>
войну, по мере того как росло внимание к изучению отдаленных при­
чин войны, более объективно и исторически мыслящие умы не т.и«.
охотно стали принимать простое решение проблемы в форме ссылки
для объяснения причин войны на какого-нибудь «козла отпущения»
или на теорию «демонической личности», т .е. на «вину» того или
иного отдельного человека1. Они обратились к более правильному
объяснению, а именно к тому, что война вызвана в конечном счете
системой международной анархии, выражавшейся в союзах, вооруже­
ниях и тайной дипломатии 2. Но эта «система» проводилась отдельными
людьми; их действия создали ее и привели к тому, что она дала взрыв
з 1914 г. Задача будущих историков выяснить ‘политические, эконо­
мические и психологические мотивы, побуждающие этих лиц действо­
вать так, как оии действовали. Историки перестанут говорить о «ви­
новнике войны», поскольку пи один из государственных людей но
был повинен в сознательных действиях, направленных к тому, чтобы
вызвать европейскую войну. Спор историков будет итги вокруг во­
проса о той «ответственности», которую каждый государственный
деятель должен нести за действия, способствовавшие в конечном счете
наступлению катастрофы 8. Ввиду этого автор настоящей книги всегда
предпочитает пользоваться термином «вина» вместо термина «ответ­
ственность за войну». Немецкое выражепие «K riegsschuldfrage» можно
толковать в том и другом смысле.
Рассмотрим же вкратце те различные стадии, через которые прошла
эта дискуссия, определявшаяся до известной степени теми материалами,
на которых она основывалась.
( ПОРЫ ОБ «ОТВЕТСТВЕННОСТИ» 1914— 1919 г.
Поскольку дискуссия, касающаяся ответственности за ближайшие
причины войны, опиралась не только на национальные предрассудки,
рожденную войной ненависть и сознательное искажение истины в це­
лях пропаганды,—она в течение войны и Версальской мирной конфе­
ренции основывалась па публичных заявлениях руководящих государ­
ственных деятелей и на собраниях дипломатических документов, опуб­
ликованных всеми правительствами вскоре после июля 1914 г. Первой
из таких публикаций была известная германская Белая книга4. Эта
книга, составленная, по словам германского канцлера, «иод гнетом
подавляющих событий», была представлена рейхстагу 3 августа с целью
доказать германскому народу, что Германия ведет оборонительную
войну против нападающей России. Этот тезис казался правдоподобным;
он подтверждался искусно подобранными 27 телеграммами и письмами,
которые одпако пе были даны в их хронологической посдедователь1 М. Ы. C o c h r a n , New P hase of W ar G uilt C ontroversy, в « C urrent History»
XX V III, стр. 71—76, A p ril 1927.
2 C. L o w e s D i c k i n s o n дает научное, дельное н увлекательное изложение
этой точки зреш ш . T he Intern atio n al A narchy, 1 9 0 4 - 1914, London 1926
s G. P . G o o c h , R ecent R elations o f E u ro p ean Diplomacy, London 1926. К ни га эта
которую сам автор назы вает «фельетоном, а не библиографией», представляет собой
прекрасный и надежный краткий обзор около 300 наиболее важных документов н
других первоклассных материалов, появивш ихся с начала войны и относящихся к пе­
риоду 1Р90— 1919 гг.
* Имеется русский перевод: Герм анская Белая книга о возникновении германочусско-французской войны. 11итроград 1915 г (Прим. редЛ. .
ВВЕДЕНИЕ
21
ности. Для Германского народа, к которому в первую очередь была
обращена эта киша, аргументы ее звучали убеднтельнб, и он воевал,
искренно веря, что ведет оборошггелыхую войну, навязанную ему Рос­
сией. Одна!» за пределами Германии эта Белая книга произвела самое
отрипдтельпое впечатление. Сразу же было отмечено, что среди имею­
щихся в пей 27 телеграмм не было пи одной нз тех, которыми обме­
нивались Берлин и Вена, тогда как каждому было ясно, что в тече­
ние июльского кризиса должен был происходить весьма оживленный
обмен телеграммами между обеими центральными державами. Германия
утверждала, что она пыталась оказать давление на Австрию для того,
чтобы побудить эту последнюю вступить в переговоры в целях сохра­
нения мира, но в Белой книге не было ни одного документа, который
подтверждал бы это. Совершенно естественно поэтому все пришли
к выводу, что Германия не осмелилась открыть истину. Нельзя было
довериться той аргументации, при помощи которой германский канцлер
убеждал рейхстаг вотировать военные кредиты. В результате Белая
книга, вместо того, чтобы убедить общественное мнение за пределами
Германии в невинности этой последней, произвела диаметрально про­
тивоположный эффект. Однако, как нам теперь известно, германская
Белая книга содержала в себе большую долю истины, но не полную
истину. Одним нз оправданий, почему'в эту книгу попало лишь весьма
незначительное количество документов, была физическая невозможность
напечатать втечение немногих часов всю ту огромную массу телеграмм,
которыми обменивались между собой правительства в_ последние не­
дели, предшествовавшие войне. Но если бы далее все они были опу­
бликованы во-время, чтобы бьггь представленными рейхстагу, то по
краткости времени было бы совершенно невозможно прочитать и усвоить
их содержание. Канцлер, очевидно, должен был сделать выборку, он
отобрал те немногие письма и телеграммы, которые имели особенно
большое значение и • которые подтверждали его аргументацию. По­
стольку это было возможно, ом не.включил также в Белую книгу ма­
териалы, способные задеть Англию и Францию, с которыми Германия
в то время, когда составлялась Белая книга, находилась еще в со­
стоянии мира. На это обстоятельство впоследствии часго- пе обращали
внимания гОт германской Белой книги значительно отличается британская Синяя
книга, п р е д Ш й л т ш г игфЯЬменту 6 августа 1914 г. 2. Она содержаЖ
159 документов 3. Документы эти были Помещены в строго хронологи­
ческом порядке и должны были говорить сами за себя. Если эту книгу
сравнить с материалами, опубликованными в Германии, то она пред­
ставляется более полной, правдивой и убедительной. На первый взгляд
казалось, что в' нее включены все документы, которые имели какоенибудь значение. Создавалось впечатление, что сэр Эдуард Грей честно
1 A. Bach, D as e rs te deutsche W eissbuch, в журнале «Die Ivriegsschuldi'rage» III,
768— 17 76 Nov. 1925.
2 Имеется русский перевод: Синяя книга, Европейский кризис. Дипломатическая
переписка Англии, предш ествовавш ая войне. Петроград 1914. (Прим. ред.).
3 Два новых документа под №№ 160 и 161 были помещены в последующем издадии. Ср. «В. D.», V I—X III. Дальнейшие библиографические укааания по этому во­
просу и по другим упомяпутым выше публикациям дм. в списке сокращений.
ГЛАВА
22
ПЕРВАЯ
к сохранению мира, но что его попытки натолкнулись
на отказ Гермашш от всех мирных предложений и па стремительно
предпринятые действия Австрии против Сербии. Поэтому за пределами
Германии многие авторы поспешно пришли к заключению, что Гер­
машш и Австрия сознательно подготовляли войну и что они одни
являются за нее ответственными. Такое заключение подтверждалось
документальными материалами, опубликованными, другими правитель­
ствами в течение ближайших месяцев.
Опубликованная 7 августа русская Оранжевая книга1 содержала
79 документов н подчеркивала стремление России к миру .-Путем иска­
жения и изъятия (как это теперь известно) некоторых документов
книга эта скрыла правду относительно мобилизации России и возла­
гала ответственность за войну па центральные державы. В октябре
появилась бельгийская Серая книга2, которая в 89 документах со­
общала подробности о гнусном преступлении в Германии против между­
народного права, выразившемся в нарушении нейтралитета Бельгии.
В пятидесяти двух документах сер^ши..-Снней- .книги3, изданной
13 ноября 1914 г., говорилось о том, что перенесла эта маленькая
страна от угнетавшей ее Австрии. В этой книге не было пи малейшего
намека иа ответственность Сербии за сараевское убийство. Наоборот,
она должна была свидетельствовать о невиновности Сербии и ее со­
жалениях по поводу этого событйя. Она указывала на преступный обман,
при помощи которого австрийское правительство сначала убедило Ев­
ропу в умеренности своих требований, а затем вдруг предъявило не­
приемлемый ультиматум, и наконец путем объявления войны Сербии
сделало неизбежным всеобщий ^пожар. Совсем недавно вопрос о винов­
ности Сербии в сараевском убийстве получил иное освещение.
Наконец 1 декабря 1914 г. французское правительство, употребив
много времени для подбора большого количества документов, опублико­
вало свою Желтую книгу,4. Эта книга отличалась от опубликованных
до того времени документов тем, что она содержала в себе известное
количество телеграмм, относящихся к периоду за несколько месяцев
до убийства эрцгерцога. Эти телеграммы свидетельстиов;иш о воинствен­
ных тенденциях и военных приготовлениях Германии и легко убеждали
читателя, который наслушался уже преувеличенных рассказов о гер­
манских жестокостях в Бель ига и Франции, в том, что Вильгельм И
«пришел к мысли о неизбежности войны с Францией», «веря во все­
сокрушающее могущество германской армии и ее верный успех».
В остальном французская Ж елтая книга, наравне с английской Синей
книгой, представлялась полным, правдивым и убедительным собранием
документов, размещенных в хронологическом порядке: в них высказы­
стремился
1 О ранж евая кппга. Сборник дипломатических документов. Петроград 1914. Шрнм.
род.).
■
„.
2 Имеется русский перевод: Серая книга. Сборник бельгийских дипломатических
документов, Петроград 1914. (Прй!Г*}№д.);
3 Имеется русский перевод: Синяя книга. Се бокая дипломатическая переписка,
относящаяся к нойно 1914 г. Пптроград 1915. (Прим. рел.).
*
Имеется русский перевод: Ж елтая icinra. Документы, относящиеся к неликой
европейской войн? 1914 г. Со вступительной статьей Габриеля Г ан ою Петроград
1915г. (П рии. ред.).
"
ВВЕДЕНИЕ
23
вались но адресу Германии и Австрии обвинения в двуличии и воинетиепных намерений; и наоборот, доказывались стремления Франция
к миру, подтверждавшиеся например приказом об отводе французских
войск на 10 км от границы. Только несколько лет спустя стало оче­
видным. что французская Ж елтая книга не вполне правдива, так как
в ней пропущено несколько важных телеграмм, а некоторые телеграммы
искажены *.
Австрийская Красная книга 2, опубликованная 3 февраля 1915 г.,
явилась ответом' й& ''С ф бй ф Ь ' 'Ctfffloto йиигуГ'ОЖ Содержала 69 доку­
ментов, но наиболее важные из них в тому времеги уже появились
на страницах повседневной печати, а остальные гроливали весьма
мало света на, тайные переговоры между Берлином i Веной, происхо­
дившие в связи с австрийским ультиматумом Сербии, и на неудачу
всех мирных предложений. Было совершенно очевидно, что в австрий­
скую Красную книгу не включено много существенных документов;
поэтому за пределами Австрии и Германии эту книгу, как и герман­
скую Белую книгу, считали источником ненадежным и по существу
говорящим против себя.
По мере того как из мебяца в месяц борьба народов пе на жизнь,
а на смерть, затягивалась и становилась все более ожесточенной,
росли порожденные войной пенависть, национальная вражда и развра­
щающая пропаганда. Все это приводило к тому гибельному резуль­
тату, что лишь немногие стремились или были способны к -вниматель­
ному и критическому изучению даже этого документального мате­
риала, который был в то время в их распоряжении. Государственные
деятели, занимавшие руководящие посты во всех странах, произно­
сили воинственные речи, в которых доказывали невинный характер
своих собственных мероприятий и возлагали всю ответственность на
врага. Результатом этого было то, что в конце войны «Комиссия по
вопросу об ответственности виновников войны» под председательством
г. Лансинга торжественно доложила мирной конференции:
«Война была заранее задумана центральными державами совместно
с их союзниками, Турцией и Болгарией, и явилась результатом дей­
ствии, намеренно совершенных для того, чтобы сделать ее неизбежной.
Германия в согласии с Австро-Венгрией намеренно вела дело так,
чтобы обречь на неудачу все многочисленные мирные предложения,
исходившие от государств Антанты».
'
Как признался с некоторым опозданием, 5 лет спустя, один из
членов этой комиссии г. Дж. Б. Скотт, в работах этой комиссии,
«к несчастью, никому из немцев не позволили принять участие». Правда,
германской делегации формально было разрешено представить герман­
скую Белую книгу об ответственности виновников войны3, составлен­
1 Наиболее полпая и суровая критика этой книги принадлежит. G. D e r a a r t i a i L ’K vangile du Quai D’Orsav, P a ris 1926. Германское издание «D as Frauzosisrho Gelb
bucli von 1914» (Berlin 1920) дает французские документы, которые Лыли опублико­
ваны с 191-1 г. и согержиг ценные примечания и отношении огталм ш х документов.
■ Им о т с я
р у с с к и й н ер е н о д : К р а с н а я к н и г а , А в с т р о - к е н 1е р с к а я гип.т м а г и ч е с к а я
п е р е п и с к а , о т н о н щ а я я к в о й н е 1914 г. П е т р о г р а д 1915. ( П р г м . ред. .
*' Is! D eutschland scluildigV D eutsches W eissbuch iib e r die Vorant-wortlichkeit d e r
I'rh e b e r des K r.eges, Berlin 1919.
24
ГЛАВА П в Р В А Я
ную известным историком профессором Гансом Дельбрютом, про­
фессором Мендельсоном-Бартольди, графом Мошкела и профессором
Максом Вебером. «Книга эта является. официальным документом, зна­
чение которого нельзя не признагь и не следует преуменьшать», как
правильно замечает г. Скотт в английском переводе этой книги,
изданной в 1924 г. фондом Карнеджи в пользу международного
мира. Книга эта содержала новые ценные данные, имевшие своей
задачей доказать, что обвинения, сформулированные комиссией, исто­
рически неправильны и морально несправедливы. Однако комиссия пе
обратила на это никакого внимания, и Германия была принуждена
принять формулу победителей, изложенную в ст. 231 Версальского
договора.
«Союзные и ассоциированные правительства объявляют, и Германия
признает, что Германия и ее союзники ответственны за псе причинен­
ные ими потери и весь ущерб, понесенные правительствами Антанты
и присоединившихся к ним государств и их подданными, вследствие
войны, навязанной нм нападением Германии и ее союзников.
СПОРЫ ОБ «ОТВЕТСТВЕННОСТИ» ПОСЛЕ 1919 г.
я ) НОВЫЕ ДОКУМЕНТЫ, КАСАЮЩИЕСЯ БЛИЖ АЙШ ИХ ПРИЧИН ВОЙНЫ
Вторая стадия вопроса о ближайших причинах войны началась с
момента опубликования документов Каутского. Эти документы и другие
новые документы и мемуары, о которых упоминается ниже, показали,
что Германия не замышляла и не хотела европейской войны. Мало
по малу ученые всех стран признали, что хотя Германия и ответ­
ственна за то, что безрассудно ободряла Австрию в ее выступлениях
против Сербии, но она предполагала (ошибочно, как это оказалось
впоследствии), что конфликт может быть «ликвидирован», когда же
начало становиться очевидным, что «локалйзация» сомнительна и что
может вмешаться Госсия, то Гермашш пыталась удержать Австрию
и прилагала искренние усилия к тому, чтобы помешать австро-серб­
скому конфликту превратиться в мировую войну. Каковы же новые
докумепты и мемуары, на которых основывается эта новая точка
зрения?
Документы Каутского1, опубликованные в декабре 1919 г., были
результатом германской революции^ совершившейся в конце войны.
Новая германская республика поставила старого вождя социалистов,
Карла Каутского, на пост помощника государственного секретаря по
иностранным делам. Ему было поручено издать все документы гер­
манского министерства иностранных дел, которые могли бы пролить
свет на вопрос о причинах мировой войны. Он и его помощники
заботливо переписали, разместили и разметили в 18 томах огромную
массу архивных бумаг, содержащую дипломатическую переписку за
время июльского кризиса 1914 г. В противоположность тощей гер­
манской Белой книге с ее 27 документами издание Каутского насчи1
Die D eutschen Dokum onte zum K riegsausbruch, von K a rl K autsky, G ra f Max Mont­
gelas und P rof. W a lte r Sehiicking, 4 B-de, C liarlottenburg, 1919. Новое дополн.
изд. 1927 г.
_
ВВЕДЕНИЕ
25
тъшаст 1123 документа, из которые, 937 даны полностью, а остальные
в достаточно полных' выдержках. Письма и телеграммы размещены
в строго- хронологическом порядке и должны говорить сами за себя.
Издатели только прибавили нужные примечания, указатели и точно
отметили' дни, часы и минуты, когда каждый документ был отправлен
и получен. Эта необычайно тщательно и с небывалой полнотой со­
ставленная коллекция, содержащая подробную информацию, которой
к сожалению нехватало в документах, опубликованных в начале войны,
позволяет теперь довольно точно определить, что именно было из­
вестно германским государственным деятелям в тот момент, когда ими
предпринималось то или иное действие. Эти документы впервые по­
зволили беспристрастно и со знанием дела судить о побуждениях,
добросовестности и способностях людей, руководивших германским го­
сударством в 1914 г. Они впервые дали основу для научного изучения
вопроса о непосредственной ответственности за войну. Они показали
ученым, что в решающие последние дни на пороге войны Германия
действительно делала серьезные усилия, чтобы предупредить ее, что
она была виновна в непродуманных и ошибочных суждениях, спо­
собствовавших воспламенению горючего материала, который накапли­
вался в течение целого ряда лет. Они показали далее, что пред­
ставление о том, будто Германия сознательно замышляла мировую
войну, было чистым вымыслом.
В Вене Р. Госс (D-r R . Goss) проделал в австрийском министерстве
иностранных дел ту же работу, какую Каутский сделал в германском.
В противоположность 69 документам первоначальной австрийской Крас­
ной книги трехтомная австрийская Красная книга 1919 г. д-ра Госса
содержит 352 документа1. Эти документы доказали вое безрассуд­
ство дипломатии, позволившей Австрии втянуть Германию в мировую
войну, которой сама Австрия не желала, но на которую она в то
же время сознательно шла, решившись положить предел опасности,
грозившей ей со стороны Сербии.
В Москве большевики воспользовались своим приходом к власти
и опубликовали в газете «Правда» в течение зимы 1917/18 г. ряд
тайных договоров и других документов, которые раскрыли империали­
стические и милитаристические стремления павшего царского режима
в период 1881— 1917 гг. 2. В 1922 г. эти документы были дополнены
советским правительством объемистым и представляющим огромную цен­
ность собранием «Материалов по истории франко-русских отношений
1910— 1914 гг.». Это собрание между прочим содержит полный обмен
телеграммами между русским министерством иностранных дел и рус­
ским посольством в Париже в промежуток времени от 24 июля
до 2 августа 1914 г . 3. Барой фон Ромберг напечатал эту серию теле­
грамм, соиЬотавив ее с телеграммами, напечатанными в русской Оранже­
вой книге 1914 г. Для первой группы телеграмм он воспользовался
1 D iplom atische A ktenstiicke z u r V orgeschichte des K riege 1914: E rg an zu n g en urn!
X achtrage -zum O sterreichisch— U ngarischen Ilotbucli, B. Ill, W ien. 1919.
2 См. перевод в «D okum ente au s den russischen G eheim archiven sow eit sie bis zum
Juli 1918 eingegangen sind», B erlin 1918.
3 «М атериалы ио истории франко-русских л отношений sa 1910— 1“ 1"* гг " '
Москва 1922, стр. 513— 526.
26
ГЛАВА ПЕРВАЯ
красным шрифтом, а для второй—черным,—в результате чего эта
книга1 дает разительные доказательства лжи и обмана, при помощи
которых русское правительство пыталось в 1914 г. отнести ог себя
ответственность за войну. Царское правительство не только не опубли­
ковало половины телеграфной корреспонденции между Парижем и Пе­
тербургом, в том числе несколько телеграмм большой важности, но
даже в опубликованных телеграммах были опущены важные места
и в некоторых случаях намеренно добавлены вымышленные слова.
Эти советские разоблачения поколебали доверие ученых к полноте
и надежности остальной антантовской документации, принимавшейся за
пределами центральных держав в качестве веского доказательства
невиновности Антанты и виновности Германии.
Неполнота н ненадежность царской русской Оранжевой книга была
кроме того доказана в 1922 г. опубликованием в большевистском
историческом журнале «Красный архив»2 всей корреспонденции между
Петербургом и русским посольством в Берлине в течение июля месяца
1914 г. Вместе с этими документами там же опубликована обширная
записка, написанная русским поверенным в делах в Берлине Броневским немедленно по его возвращении в Россию в начале войны,
в которой он подробно рассказывал о событиях, имевших место в
Берлине во время последних дней его пребывания в этом городе.
В 1923 г. была найдена и опубликована большевиками «Поденная
запись министерства иностранных дел», составленная бароном Шил­
лингом 3. Этот дневник дал новую и живую картину действий и
разговоров русского министра иностранных дел Сазонова в промежу­
ток времени между 16 июля и 1 августа 1914 г. Дневник пред­
ставляет собой совершенно исключительную ценность потому, что Шил­
линг был доверенным помощником Сазонова (Chef de Cabinet) в ми­
нистерстве иностранных дел и немедленно записывал беседы, о которых
он слышал от своего начальника и о которых не упоминают другие
русские источники. Барон Шиллинг помещал также в этом дневнике
подлинный текст или сокращенное изложение важных телеграмм, ко­
торые поступали в министерство или отправлялись министерством, но
которые не были напечатаны в русской Оранжевой книге и остава­
лись до последнего времени неизвестными. В предисловии к английскому
изданию этого дневника (в переводе майора Бриджа) барон Шиллинг
находившийся тогда в Лондоне, подтверждает его подлинность и
огромную историческую важность и дает интересные подробности того,
каким образом он составлялся4.
Благодаря этим большевистским изданиям мы теперь имеем доста­
точно полное собрание документов русской дипломатической переписки,
1 G. von Rom berg, D ie Fftlschungen des russischen O rangebucbes. D er w ahre T eicgram m w echsel P a ris — P e te rs b u rg bt>i, K riegsausbrnch. B erlin — L eipzig 1922.
2 «Красный архив» 1, стр. 163 и сл.
3 «Начало воины 1014 г.», поденная эаиись б. министерства иностранных дел в
«Красном архиве». IV , стр. 1— 62.
1
M ajor W . C y p r i a n R r i d g e , How the W ar began in ' 1914, Being the Diary
of the Russian Foreign Office, L ondon 19 5, стр. 11— 17. В дальнейшем я няяыпаю,
лту запись «дневником Ш иллинга*, по не всегда следую тексту английского перевидь
который иногда не совсем точеп: напр, телеграммы под №№ 1504— 150У (стр. ЫЗ)
относятся к 26, а не к 25 июля.
ВВЕДЕНИЕ
отн0Сящейся к июльскому кризису. Она^, состоит более чем из 200
те K'l'P'i-'*1'1 выесто сбивчивых и частью искаженных 79 документов
(Ьлпжевой книги 1914 г. *.
‘Некоторые авторы, стоящие на стороне Антанты, как например
Грелинр, Ромье и бывший президент французской республики Пуан­
каре, пытались поставить под сомнение честность и надежность но­
вейших публикаций германских, австрийских и русских архивов2, ибо
эти новые документы заставили ученых признать, что Германия была
гораздо менее виновна и что по адресу России и Франции можно
направить гораздо больше упреков, чем это казалось раньше, но
никто из них не мог сколько-нибудь удовлетворительно доказать,
что указанные выше документы в какой бы то ни было степени вы­
мышлены или подделаны. Напротив того, все новые материалы пред­
ставляю г нечто органически целое, и одна часть их подтверждает
другую. Кроме того одним из лучших доказательств того, что эти
документы являются подлинными п что издатели социалисты вовсе не
старались снять вину о Германии, Австрии и России, являемся тот
факт, что каждый из них пытался возложить ответственность -За войну
на свое собственное прежнее правительство. Любопытно видеть, как
в своих раб'/тах они, основываясь на документах своих национальных
архивов, стараются показать, что привлекать к ответственности за
мировую войну следует прежде всего их прежних империалистических
правителей3.
Каутский говорит, что Германия сознательно и преднамеренно тол­
кала колеблющуюся Австрию к активным действиям против Сербии
и таким образом к мировой войне. Госс утверждает, что доверчивый
импгратор Вильгельм был жертвой, принесенной на алтарь безрас­
судного вероломства и упрямства Берхтольда. А по словам Покров­
1 Недурное германское
издание этих документов было опубликовано A. von W е(Das Iiussische O rangebuch von 1914. B erlin 1925). Повидимому там
все же н е х в а т а с некоторых теле рамм, которыми обменялся русский министр ино­
странных дел с представителями России в Лондоне, Вене и в баж ан ски х государ­
ствах: о переписке министерства с представителями России и Турции, Болгарии,
Румынии и Италии с июля 1914 г. и до вступления этих государств в войну
см. !<’. S t i е v е, «D as Russische O rangebuch iiber den K riegsausbruch m it d e r T iirkei»
(Betjin 1926) и M. P o k r o w s k y , D as Z aristische R ussland im W eltkriege (B er­
lin 1927).
(«H as Zaristische Rnssiand im W eltkriege» представляет перевоз, под редакцией
А. V. W e g e rrr’a, изданного Дентроархивом с предисловием М. Н. Покровского сбор­
ника документов «Царская Россия в мировой войне», т. 1. (Прим. ред.).
2 К. G rilling, La Cam pagne «Innocentiste» en A llem agne e t le ТгяКё do V ersailles,
P a n s 1922; j . R о m i e 11, T he Bolshevist Publikations and French Policy, P a ris 1922;
H. I ' o i n u a r e , The R esponsibility for the W ar, в «Foreign A ffairs» (N.— V.) Octo­
ber 19:>5. r Tp. 1 0 — 1 i ; Au service de la France, I, 186 и сд., 308, 360, 374; 11,336
g e r e r ’ oM
i l l, ’l2 и сл.
3 !'•_ К a u t s k y , W ie dor W eltkriecr entstand, B erlin 1919*, R. G o o s s , D as W ie­
n e r K.ibinett r.nd die E n ts te lu n g des W eltkrieges, vVien 1^19; M . N. P o k r o w s k i ,
I)rei Ivinleienzen М ятЬигц 19:0, и статьи Покровского в* различных русских перподич, ci.H издмН 1ях; содержание яти\ статей дано A. von W egorer’oM A us R ussischen
V ’ellen, «lu-iegSschtildfrate», 111. 1 5 9 —177, март 1925.
'
(Сч. M, j j. П о к р о в с к и й , Империалистская война, Сборник статей, 2-е изд.,
Москва 1930. Прим. ред.).
о
*
Имеется русский перевод: Карл Каутский, Как возникла мировая война, с пре­
дисловием и иступит, отдтьеп М. Покровског ■. М осква 1924. (Прим. ред.).
28
ГЛАВА ШОРВЛЯ
ского, который гораздо ближе к истине,—ирнчпны войны следует искать
в вековых русских империалистических стремлениях к обладанию Кон­
стантинополем, во влиянии великих князей и милитаристов, в стремлешш Извольского отомстить Австрии и в том, что царский режим был
вправе ожидать от капиталистических правительств Франции и Англии
поддержки этих своих коварных планов.
Историк может’ относиться к таким партийным концепциям крити­
чески, но он может быть уверен, что никто из этих авторов не
утаил преднамеренно документов, которые могли бы послужить к
обвинению их прежних правителей, или подобрал материал, который
мог бы нх оправдать.
Основываясь на этих новых документальных данных, никто из серь­
езных историков не может более принимать продиктованный союзниками*
победителями в 1919 г. тезис о том, что ответственными за войну
являются исключительно Германия и ее союзники. Все историки
признают, что ответственность должна быть поделена между раз­
личными государствами; расхождения между ними существуют только
по вопросу о доле ответственности каждой из великих держав. При
атом некоторые авторы—и не только в Германии,—но и в других
странах, в особенности во Франции—были склонны удариться в другую
крайностьх. В силу различных соображений они пытались освобо­
дить Германию и Австрию от большей части ответственности, пере­
ложив ее на Россию, Сербию, Францию и даже Англию. Одним из
оснований для этого является то, что Сербия и Франция2 не опубли­
ковали полностью и добросовестно своих архивных материалов, как
это сделали Германия, Австрия и Россия; Англия также не сделала
этого до 1 декабря 1926 г.
Однако британское правительство, поняв нежелательность дальней­
шего молчания и уступая просьбам целого ряда историков, в конце
концов, спустя 12 лет после начала войны, опубликовало замечатель­
ное собрание всех дипломатических документов, относящихся в июль­
скому кризису 1914 г . 3. В нем содержится около 500 новых доку­
1 Напр., Певе (P evet), Деыарсиаль (D em artial), Дюпен (D upin), М орхарт (M orchardt),
В. М аргерит (Victor M arguerite), Л азар (L azare), и др. В А м ерике судья Бауснан
(B ausm an), Ю арт (J. S. E w a rt), и Барнс (II. Е . Barnes).
2 В 1929 г. французское правительство приступило к изданию документов своих
архивов. Издание эт,> предпринято специальной «Комиссией по публикации докумен­
тов о происхождении войны 1914 г.» и посит название: «D ocum ents D iplom atiques
F ra n c ais (1871— 1914). (Прим. ред.).
3 «Foreign Office D ocum ents». Ju n e 28-th, A ugust 4-tli 1914, собранные и обрабо­
танные, со вступлением и примечаниями J,W , H eadlam -M orley (они составляют X I т.
«Британских документов о происхождении войны 1898— 1914» изд. Гучо.м (G. P . Go­
och) и Т емперли (H arold T em perley). Из числа многочисленных критических статей и
рецензий о «Британских документах» заслуживают быть особо упомянутыми следующие:
Н. L u t z , L ord G rey und d e r W eltk rieg (B erlin 1927), 171— 261, 346—4 0 8 (англ.
перевод 1928); G raf M o n t g e l a s в «K riegsschuldfrage», 97— 140, 443— 448, (ф евр.—
м арт 1927); G raf M o n t g e l a s , Britisch Foreign Policy u n d e r S ir E dw ard G r e y
(N.-Y. 1928); II. D elbruck, в «Z eitschrift f. Politik, X V I, 561—570 (май 1927);
И. F .
B a r n e s , в «Nation», (N.-Y.) C X X V , 161— 163 (17 августа 1927);
В. E . S c h m i t t в « C u rre n t H istory». X X V . 8 4 4 —851 (м арт 1927); другие амери­
канские авторы в «T he S aturday Keview of L ite ra tu re » . 111. 729 и сл. 781 и сл.
(апрель 16— 30, 1927). Т т. I— VI эти х «Британских документов», охватывающие
период времени с 1898 по 1912 г., а также новые «D ocum ents D iplom atiquos Fran_
ментов и многие из тех важных частей переписки, которые не были
помещены в британской Синей книге 1914 г. Эти пропущенные
места документации касаются главным образом отношений Англии с
Францией и Россией, ставших вскоре союзниками Англии, и указывают
па полную солидарность держав Тройственного согласия. Помещенные
и качестве добавления частные письма Эдуарда Грея, Артура Никольсона и Эйри Крю (из британского министерства иностранных дел)
и пх пометки на полях документов позволяют с той же точностью
проследить развитие событий в Лондоне, с какой для Германии это
стало возможным сделать при помощи «Документов Каутского».
в) МЕМУАРЫ, ПЕРЕПИСКА И IIP.
В дополнение к этим документам дипломатического характера поя­
вился целый поток мемуаров и памфлетов, написанных в свою защиту
людьми, игравшими ответственную роль в 1914 г. Некоторые из этих
мемуаров посвящены исключительно дипломатическому кризису, ко­
торый непосредственно предшествовал войне; большая часть их затра­
гивает также более ранний период, касаясь и отдаленных основных
причин войны. Как и следовало ожидать, почин в этом деле был
положен побежденной стороной. После катастрофы Германии в 1918 г.,
подобно тому, как это было после разгрома Франций в 1871 г., лица,
занимавшие при кайзере руководящие посты, захотели возложить от­
ветственность на своего бывшего врага или на своих коллег.
Руководящие деятели Австрии вскоре последовали примеру своих
германских коллег. А позже этот поток мемуаров пополнился мемуа­
рами русских эмигрантов, пишущих в свою защиту, французов, неразбирающихся в положении сербов и даже сохранявших до сих пор
молчание англичан. Полный перечень этих автобиографических мате­
риалов дан в книге G. P . Gooch’a «Recent R evelations of European
Diplomacy», опубликованной в 1927 г. с «Дополнениями» 1928—29 гг.
Мы упоминаем здесь нескольких наиболее значительных авторов.
«Betrachtungen zum ATeltkriege»х, написанные последним герман­
ским канцлером фон Бетман-Гольвегом, заслуживают более- серьезного
внимания, чем то, которое им- было уделено; они были составлены
до подписания мира, в условиях невероятного напряжения войны, че­
ловеком, уже надломленным духовно и физически. Не имея в своем
распоряжении нового документального материала, Бетман продолжал
придерживаться ошибочного представления, которое овладело им еще
с начала войны, а ^именно: он полагал, что главные обвинения
следует направить по адресу Англии. Книга «Причины и начало
мировой войны»2, принадлежащая перу германского государственного
секретаря по иностранным делам фон Ягова, не производит впечатления
oais» (3 vol., Paris. 1929— 30) будут представлять, когда они будут закончены, вместе
с полыми австрийскими документами (9 томов, 1930) неоценимое собрание докумен­
тов, которое можно сравнить- только с «Die G rosse Politik», о котором речь идет
пиже.
•
T h. V. В е t h m a n n-H о 11 vr e g. B etrachtungen zum W eltkriege (2 тома)
Berlin 1919— 1920. (Имеется совращенный русский перевод: Б е т м а п-Г о х ь в о г , j
Мысли о войне, перев. с предисловием В. Гурко-Кряжина, М.—Л. 1925. (Прим. ред.))
2 П.
V.
J a r r o w . U rsa c h e n u n d A u s b ru c h d e s V V eltkrieces. B e rlin 1919.
'
30
искренности, но поясняет многое, поскольку дело идет о позиции
германского министерства иностранных дел. Граф Пурталес, германский
посол в Петербурге, дает вполне искренний и заслуживающий доверия
отчет о последних днях, проведенных им в столице России и об его
добросовестных усилиях выполнить директивы своего правительства—
удержать Россию от выступления и тем сохранить европейский мир.
£го книга «На расиутьн между войной и миром»1 выгодно отличается
тем, что она написана на основании заметов, которые автор делал
во время своего возвращения в Германию в августе 1914 г., когда
все факты были еще свежи, и на основании телеграмм посольства,
которые он повидимому взял .с собой. Барон фон Шеи, германский
статс-секретарь с 1907 г. по 1910 г. и посол в Париже с 1910
по 1914 г., написал мемуары2, отличающиеся откровенностью изло­
жения н широтой взглядов; барон Шен является одним из немногих
германских дипломатов, о которых Пуанкаре отзывается сердечно и
с похвалой. Все эти авторы защищают и ^оправдывают политику
германского министерства иностранных дел.
В отличие от этих авторов есть другие германские авторы, которые
оказались'крепки задним умом. Адмирал фон Тирпиц3 в своих вос­
поминаниях и в более свежей и ценной книге—«Политические доку­
менты»—жестоко порицает Бетмана за его оптимизм в оценке воз­
можности мирно договориться с Англией в годы предшествовавшие
войне и за его неловкую • дипломатию во время заключительного кри­
зиса 1914 г. Злой памфлет князя Лихновского «Моя лондонская мис­
сия»4, написанный во время войны под влиянием предчувствия ката­
строфы и той критики, которой он подвергался в Германии, не всегда
справедлив в оценке деятельности германского правительства и не­
достаточно осведомлен. За пределами Германии памфлет этот поль­
зовался гораздо большим довернем, чем он этого заслуживает.
Мемуары5 бывшего кайзера, в которых делается неблагородная по­
1 Grat P o u r t a l e s , Am Scheidewege zwischen K rieg und Prieden, B e rln 1922.
Эти событии изложены более полным образом в его позднейшей книге: «Moine letzten V erhandlungen in t. P etersb u rg , E nd? Ju li 1914, B erlin 1927.
2 F r e i h e r r v o n S c h u e n . E rlebtes; B eitrage z u r p olitischen G eschichte der
neusien Zeit. B erlin 1921.
3 A. v. T i r p i t z , E ri inerungen, L eipzig 1919. (Аш м. перев. 1921). Имеет .-я сокра­
щенный р сский перки.а: А. Тирпиц. Из воспоминаний, с предисловием В. Гурко
Крнжина. М .^ Л . 1925 ( !рим. рил.). Его же: «Politische D ocum enten: Dor A ufbau
d e r den si'hon W oltinarht; D eutsche O linm achtspolitik im W oltkriege (2 TuMaj H am ­
b u r g — Berlin, 1 9 2 4 - 1926.
J Fiirst lv. M. L i c . h n o i v s k y , M ine londoner Mission 1912— 1914. Для критики
Лихнпвского см. G. v o n J a g о w. R em arks, ibid. стр. :;52—3)7 . Кроме того, M. R i t ­
t e r , D er Ausbruch des W ell krieges' nach den B ehauptungen Lichnowskys und naoh
dem Z eunnis der Akt.-n, M iinrhen — Berlin, 1 -18 Гораздо большую ценность прегстаb j ет с о б fi обширный более по.ушнй труд Лихнпвского «A uf dein W ege zum A bgrund
(2 тома. Dresden 1927), ox атывающнй весь период его лондонской миссии и содер­
жащий неопубликованные документы.
s W i l h e l m II, E roignisse und G estalton 1878—1918, B erlin 19 '2. (Имеется
русский перевод: Вильгельм II, Мемуары. События и л ю д и , 1878— 1918, с прегпе.т.
А. Л \начнр кого, 19:3. Прим. ред.). Равным образом не заслуж ивает доверия его
«G om parative T ables», кою ры е искусно были разобраны Ch. A p p u h n и р. ц е.
п о u v I п. Introduction aux T ableaux d’llisto ire de Guillaum e 11. Paris 1923. Гораздо,
более достоверной и содержательной является его б >лее поздняя книга «Му Каг|у
Y ears». London 19‘26.
пытка свалить вину на кого угодно, только не взять ее на себя самого,
изобилуют неточностями и ошиоками. Историческая ценность их не­
значительна, если не считать того, что они выясняют психологиче­
ский образ их автора и пытаются скорее затушевать, чем выяснить
истину,. поскольку речь идет о причинах воины. Посмертиое издание
«Воспоминаний»1 генерала Мольтке в большей части состоит из его
писем к жепе, занимающих период в 30 лёт перед войной. Июльскому
кризису посвящена небольшая глава, написанная после боев па Марне,
и после его отстранения от оперативного командования. В этой главе
мы видим его изумление по поводу вступления Англии в войну и отч .ш ь
ние, вызванное колебаниями кайзера решиться на войну, которую
германские милитаристы считали «неизбежной», но которую Бетман и
кайзёр надеялись предотвратить.
Австрийцы с полным основанием сделали сравнительно мало усилий
для того, чтобы освободиться от лежащей на них ответственности.
Граф Берхтольд, более чем кто-либо другой ответственный за мировую
войну, долгое время хранил молчание, если не считать немногих коротиньгих н запоздалых статей, в которых он оправдывался; однако
в настоящее время стало известно, что его мемуары скоро будут
опубликованы. Граф Чернин, австрийский посланник в Румынии в
1914 г. и австрийский министр иностранных дел в течение войны на­
писал интересную книгу «Im W elkriege»2. Хотя он в пей но преиму­
ществу говорит о работе дипломатов во время войны, но он дал все
же прекрасное описание характера и взглядов эрцгерцога Франца
Фердинанда и высказал мнение, что германский посол в Вене, Чиршки,
использовал свое личное влияние для .того, чтобы поддержать Ав­
стрию в л е выступлении против Сербии. Д-р Фракнои3 поведал нам
кое-что об отрицательном первоначально отношении графа Тиссы tc
войне Австрии против Сербии, не объяснив однако удовлетворительно,
почему всемогущий венгерский премьер изменил свою позицию в сре­
дине июля 1914 г. Если бы граф Тисса был жив, он мог бы расска­
зать без боязни правду, но он лежит в могнле, убитый на исходе вопим
у дверей своего дома, его уста замолкш навсегда, и недавнее издание
(Венгерской академией) его архива ничего не содержит но вощи:»-у.
о ближайших причинах войны. Барон Музулин, составитель австрий­
ского ультиматума Сербии, написал прекрасную книгу, посвященную
своей дипломатической карьере и своей работе в австрийском министер­
стве иностранных д а т 4; его книга звучит очень убедительно ро всех
своих частях, за исключением тех глав, в которых речь идет о его
собственном участии в событиях, ускоривших наступление мировой
войны. Здесь он преуменьшает падающую на его долю ответствен­
ность, и его рассказ—бйть может вследствие ошибок памяти у автора—
часто опровергается мемуарами его современнчков.
i H e l m u t h v. M o l t k e , E rin n eru n g en , B riefe, D okum ente 1887— 1916. S tu ttg a rt
1922.
.
2 O t t o c a r C z e r n i n , Im W eltk rieg e, B erlin — W ien 1919. П м е е т я русский
перевод: О. Чернин. В ih h мировой во ны, с предисловиям М. Павловича. П<24.
3 W . F r a k n o i , Die U ngarische Ileg ieru n g und die E n tste h u n g des W eltki'ieges,
W ien 1919.
4 F re ih e rr v. M u s u l i n , D as H aus am B allplatz, M iinchen 1924.
Fnad) Билинскин, в обязанности которого как министра финансов
Австро-Венгрии с 1912 по 1914 г. входило управление (по гражданской
части) Боснией п Герцеговиной, в своих, изданных на польском языке,
«Воспоминаниях и докум ентах» 1 много говорит о своих стараниях улуч­
шить положение в этих беспокойных провинциях. Но о приготовлениях
к путешествию туда эрцгерцога, о недостаточности полицейских предо­
сторожностей в 'Сараеве, об известном «предупреждении» из Сербии
и о приготовлениях к ультиматуму—обо всем этом сказано гораздо
меньше, чем можно было ожидать. Эти события были трагическими
событиями, в связи с которыми он подвергся жестовой критике и в
отношении которых он предпочел хранить молчание в последующие
годы. Будучи галицийским поляком по рождению, он во время войны
стал на сторону защитников независимой Польши, в связи с чем на
него часто смотрели как на изменника своей прежней родине, ко­
торую—ретроспективно—он считает в сильной степени ответственной
за войну. Более привлекательной по тону и более приятной для чтения
по форме является книга, написанная его предшественником на посту
австро-венгерского министра финансов, графом Бурианом2. Граф Бу­
рман, занявший во время войны пост австрийского министра иностранных
дел, не стараясь взвалить на других ответственность за войну, дает
нам прекрасное представление о том отчаянном положении, в котором
находилась сама Австро-Венгрия в результате растущих волнений среди
населявших ее национальностей.
Кроме графа Чернина из австрийских дипломатических представи­
телей за границей в 1914 г. оставили мемуары, представляющие из­
вестное значение, только барон Силасси, бывший посланником в Афинах,
и барон Гизль, занимавший тот же пост в Белграде. Умный и с широким
духовным кругозором, мадьяр, питавший симпатии к Фралции и Англии,
расширивший свой горизонт в дальнейшем, когда он занимал второ­
степенные посты в Токио, Петербурге, Константинополе и других
странах, Силасси своей книгой «Падение Дунайской монархии»3 соз­
дает впечатление, что назначение графа Берхтольда на пост австрий­
ского министра иностранных дел было колоссальной ошибкой: это
дало возможность второстепенным чиновникам в министерстве иностран­
ных дел и милитаристам в генеральном штабе ухватиться за убийство
эрцгерцога как за предлог для «неизбежной» войны с Сербией. Барон
Гизль, австрийский послапник в Белграде в 1914 г., а до того в
Цетинье, хорошо зпал турецкий и славянский языки; его мемуары
содержат весьма интересные сведения об обстановке на Балканах пе­
ред войной и сообщают некоторые подробности относительно дипло­
матического разрыва между Австрией и Сербией4.
Из всех австро-венгерских мемуаров наиболее ценным для историка
является объемистый труд начальника австрийского главного штаба
1 Leon B i l i n s k y . W spom nienia D okum entv, 184G— 1922 (2 тома). W arszav a
1924—-1925.
2 S tephan G raf B u r i a n , D rei J a h re aus d e r Z eit m oiner A m tsfiilirung im Ivriege
Herlin 1923.
3 Baron von S z i 1 a s s y, D er U n terg an g d e r D onaum onarchie: D iplom atische E rin'ru n g en , B erlin 1921.
"
* Baron W lad. G i e s l . Zwei Ja h rze h n te im N ahen O rient, B erlin 1027.
ВВЕДЕНИЕ
Canoua Конрада фон Гецендорфа 1. Труд эа>т в значительной своей
части состоит из необработанной массы всякого рода важных докумен­
тов копии которых автор очевидно взял из официальных источников
и опубликовал их в хронологическом порядке со своими собственными
комментариями. Он содержит также изложенные в форме диалога раз­
говоры, которые повидимому заимствованы из каждодневных записей
в дневнике. С необыкновенной откровенностью автор рассказывает
о неоднократных стараниях, которые он прилагал для того, чтобы
Австрия вступила в войну с Италией и Сербией; в промежуток вре­
мени между 1906 и 1914 гг. он видел для этого много благоприятных
случаев. По всей вероятности именно он, более чем кто-либо другой,
в июле 1914 г. превратил неспособного и колебавшегося Берхтольда в
активного сторонника войны против Сербии. Конрад является самым
ярким, худшим образчиком милитариста, верящего в «неизбежность»
войны, человека, всегда готового пойти на риск «превентивной» войны
и употребить все свое влияние во время дипломатического кризиса
в пользу быстрой мобилизации. Взгляды Конрада подверглись суровой
критике со стороны двух близко стоявших в нему, генералов2.
Другим австрийсвим писателем, который не занимал официального
положения, но который все же заслуживает упоминания благодаря
своей едкой критике гражданских и военных властей Австро-Венгрии,
чью деятельность он .близко наблюдал, является Генрих Каннер3, быв­
ший редактор венской социалистической газеты «Die Zeit».
Русские автобиографические материалы почти целиком написаны ли­
цами, руки воторых больше привыкли владеть мечом, чем диплома­
тическим пером. Мемуары Сазонова, написанные им в изгнанпп, больше
чем 10 лет спустя после описываемых им событий, без заметок и доку­
ментов под рукой, были прнзнаны критикой совершенно не заслу­
живающими доверия4. Кроме барона Р озен а5 очень немногие русские
дипломатические представители за границей оставили после себя вспо­
минания, касающиеся вопроса о ближайших причинах войны. Но мно­
гие из русских военачальников оставили мемуары, представляющие
значительный интерес. Генерал Добропольский начальник мобилиза­
ционного отдела русского генерального штаба в 1914 г. в очень
откровенной и заслуживающей доверия брошюре6 рассказывает о 'том,
как русские милитаристы, узнав об австрийском ультиматуме, сразу
1 «A us m einer D ienstzeit» (5 томов). W ien 1921— 1925. (К р и т и ч е с к и разбор на
русском язы ке в издании «Военный Вестник» 1 9 2 7 г ., в книге В. Ш а п о ш н и к о в а .
Мозг армии. П р и м р е д.).
2 A. K r a u s s . D ie U rsachen u n se re r N iederlage, W ien 1920; A u f f e n b e r g K o m a r o w , A us O esterreiclis Rohe und N iedergang, M tinchen 1924.
3 Heinrich K a n o e r , K aiserliche K atastrophenpoiilik. W ien, 1922; также D er Schliissel zur K riegsschuldfrage, M iinchen, 1926.
*
S. D. S a z o n o v . F a tefu l Y ears (N. У. 1928) (Издано также н а французском,
немецком и русском язы ках. Прим. ред.). Весьма многие места этой книги опровер­
гнуты F . S t i e v e и М. M o n t g e l a s « liu sslan d und der W eltkonflikt», B erlin 1927,
и другими авторами в «R ings um Sazonoff», B erlin 1928.
5 B aron K o s e n , F o rty Y ears of Diplomacy (2 тома) N-— Y. 1922. Его мемуары
относятся глаиным образом к периоду до июля 1914 г. То ж е можно сказать и о
A. N e k l i i d o f f , D iplom atic Rem iniscences (1920) и A. S a v i n s It у, R ecollections
o f a R ussian D iplom at (1927).
6 S. D o b r o p o l s k y , Die M obilm achnng dor russischen A rm ee 1914. B erlin 1921.
8
Ф ей. Происхождение мировой доДуы
34
ГЛАВА П ЕРВАЯ
решили, что воина «неизбежна», приступили к тайным военным приго­
товлениям и настаивали на «всеобщей мобилизации» в самый короткий
срок. Далее из книги Добропольского становится ясным, что частичная
мобилизация против Австрии была простым «дипломатическим блефом»,
угрозой, которой Сазонов надеялся заставить Австрию отказаться от
своих требований к Сербии; но русские военные власти не делали
никаких технических приготовлений для такой «частичной мобилизации»
ц поэтому противились ей, упорно настаивая на «всеобщей мобилизации».
Добропольский дает возможность установить истину по вопросу об
окончательном приказе о начале русской мобилизации и вносит бла­
годаря этому корректив в ложные показания, так смело дававшиеся
генералом Сухомлиновым (бывшим в 1914 г. русским военным мини­
стром) и другими лицами во время сухомлиновсиого процесса в 1917 г.
«Воспоминания» Сухомлинова1, опубликованные в Германии в 1924 г.,
рпсуют его человеком, преисполненным преданности царю, но плохо
понимающим свою собственную роль, поскольку дело идет о его
личном участии в роковых событиях июля 1914 г. Однако эта книга,
так же, как «Дневник» П оливанова2 и первая часть книги Данилова3
«Россия в мировой войне», дает авторитетное и весьма удовлетвори­
тельное описание тех огромных усилий, которые делали эти лица для
реорганизации и усиления русской армии, имея в виду «неизбежную»
войну с Германией и Австрией. Возможно, что наиболее достоверным
и точным источником для ознакомления с военными приготовлениями
России в июне 1914 г. являются русские военные телеграммы, отпра­
влявшиеся русским генеральным штабом. Более сотни этих телеграмм
были позднее захвачены немцами во время войны и опубликованы в
1919 г. в книге Роберта Хенигера i . Пять лет спустя эти телеграммы
были изданы в более полном виде с соответствующими комментариями
Г. Францем5. Эта прекраспая книга являющаяся главным образом
техническим исследованием тайных военных мероприятий, совершенно
рассеивает все легенды и неправильные утверждения, которые долго
держались в результате замалчивания истины французами и русскими
в 1914 г. и ложных показаний на сухомлиновском процессе 1917 г.
На первом месте среди французских «апологий» стоит книга экспрезидента Пуанкаре, содержащая 6 лекций, читанных им в Сор­
бонне в 1921 г . 6. Эта книга представляет собой сочинение ловкого
адвоката; защищающего Францию и свою собственную политику. Фик­
сируя внимание главным образом на Австрии и Германии и умалчивая
1 W . A. S u c h o m l i n o f , E rin n eru n g en , B erlin 1924.
2 G u n t h e r F r a n t z , R ussland a u f dem W ege z u r K atastrophe: T agebiicher des
Grossf'iirsteu A ndrey und K riegsm inisters Poliwanow; B riefe d e r G rossfiirsten an den
Z aren, Berlin 1926. (Сборник иереводов советских изданий: 1) Дневник б. великого
князя Андрея Владимировича, под. ред. В. Семменникова. Гиз. 1925; 2) А. А. Поливанов,
Мемуары, иод ред. А. Зайончковского. Высший военный редакд. совет. Москва 1924;
3) Николай II и великие князья, родственные письма к последнему царю, пред.
В. Невского, ред. В. Семенникова, гиз 1925. ( П р и м . р е д .)
3 D a n i l o f f , R ussland im W eltkriege 1914— 1915, lena 1925.
1 H. H o e n i g o r , R usslands V orbereitung zum W eltkrieg, B erlin 1919.
8 G. F r a n t z , R usslands E in tritt in den W eltkrieg, B erlin 1924.
6 R. P о i n с a r 6, L es O rigines de la G uerre, P aris 1921; (Имеется русский перевод:
Раймонд П уанкаре. Происхождение мировой войны, со вступит, статьей М. Н. Пок­
ровского, М осква 1924. П р и м . р е д .)
в вк тш Ё
о многом из действий Франции и России, Пуапкаре делает правдо­
официальную версию Антанты о виновности Германии, как
0на была закреплена Версальским мирным договором. Однако в заме­
ч а т е л ь н о й ' статье «Об ответственности за воину», появившейся 4 года
спустя в «Foreign A ffairs» (Нью-Йорк, октябрь, 1925 г.), он отрекается
от некоторых легенд насчет виновности Германии, неосновательность
к о т о р ы х была полностью доказана. Но несмотря на эту уступку здра­
вому историческому смыслу, эту статью молено подвергнуть той же
критике, что и его лекции в Сорбонне. Сомнительно, чтобы его
ловкая аргументация убедила кого-нибудь кроме тех, кого ни в чем
но нужно было убеж дать1.
Гораздо более ценны его мемуары, первые четыре тома которых
уже вышли и представляют собой блестящую защит} внешней и вну­
тренней политики2. В них очень подробно, день за днем, описана
деятельность Пуанкаре, начинал с 1912 г. до 3 августа 1914 г.
Эти мемуары прол;шают свет как на отдаленные, так и на ближайшие
причины войны. Пуанкаре пишет, как талантливый адвокат, полный
веры в мудрость п правоту всех своих поступков. Он цитирует отдель­
ные места из своих бесчисленных речей, произнесенных им в защиту
могущества, и достоинства Франции, ее любви к миру и ее лойялыюсти
по отношению к России и Англии. Он пользуется многими неопубли­
кованными материалами французских архивов, благодаря чему его труд
приобретает огромную ценность для историка. Но часто он отвлекается
в сторону, пытаясь с сарказмом и поразительной точностью в деталях
опровергнуть утверждения своих критиков. Благодаря этому обстоя­
тельству его труд часто приобретает скорее остро полемический ха­
рактер, чем характер спокойного исторического исследования.
Наиболее жестокими критиками Пуанкаре были - его соотечествен­
ники—Певе, Жюде, Фабр-Люс, Конверсе, Морхардт, Виктор Маргерит,
Лазар и другие менее значительные авторы. Они обвиняли его в том,
что желая расчистить дорогу для таких шовинистов, как Делькассе,
или марионеток, вроде Налеолога или Дюмена, он отделывался от
осторожных послов вроде Жоржа Луи в Петербурге и Крозье в Вене
с целью получить большую свободу в совместной работе с Изволь­
ским, направленной к тому, чтобы вызвать войну, которая должна
была вернуть Эльзас-Лотарингию Франции и обеспечить России Кон­
стантинополь и проливы. Многие из возражений Пуанкаре его кри­
тикам неубедительны. Ему удается разъяснить некоторые, инкрими­
нируемые ему Извольским, заявления. Но во многих случаях он отде­
лывается тем, что, отвлекая внимание от главных вопросов к вопросам
второстепенным, просто пытается сбить с толку читателя.
По общему вопросу об ответственности за войну Пуанкаре пы­
тается доказать, что как премьер и экс-президент он ни в чем не
отклонялся от мирной политики своих предшественншсов. Он старается
показать, что он и Жорж Луп были совершенно согласны по вопросу
подобной
1 Ср. статью автора настоящей книги R. Рош сагб and W a r R esponsibility в T he
JSew R epublik, oct. 14, 1925.
2 R. P о i n с a г 6, A u Service de la F ran ce (4 тома), P a ris 1926— 1927. (К настоя­
щему времени (апрель 1933) изданы еще нять тонов. П р и м . р е д .)
?,6
_ _ _ _ _ _ _ _ _
,’л л п л
Н К Г Р Л Я _____________________________________________
о природе и толковании Франко-русского союза. Для всякого, кто
прочел все относящиеся к этому документы, его доводы не всегда
убедительны. В 1912 г., когда он был премьером и министром ино­
странных дел, произошла значительная перемена в смысле укрепле­
ния союза и распространения французской поддержки на те вожделе­
ния, которые Россия питала на Балканах. Однако это делалось но
с целью, как утверждают многие критики, вызвать воину, в резуль­
тате которой Франция могла бы вернуть себе Эльзас-Лотарингию, а с
целью создать большую солидарность внутри Тройственного согласия.
Поступая таким образом, Пуанкаре углубляет деление держав на два
вооруженных и враждующих лагеря с тем, чтобы Тройственное согла­
сие могло диктовать свою волю Тройственному союзу; если бы возник
дипломатический кризис, Антанта могла бы спокойно итги на конфликт
с Тройственным союзом и, будучи сильнее, предпочесть риск войиы
дипломатическому поражению. Все это в точности и произошло в
1914 г. Пуанкаре считал ■европейскую войну «неизбежной»; укрепляя
Антанту и давая обещания России, он действительно делал ее неиз­
бежной. II именно за это он является ответственным.
. После того как Делькассе занимал пост французского посла в
Петербурге в течение немногих недель в 1913 г., на это место был
пазначен Морис Палеолог, один из старых школьных друзей и самых
преданных приверженцев .президента Пуанкаре.
На первых же страницах своих мемуаров1 Палеолог в очень жи­
вой форме описывает торжественные события и шовинистический энту­
зиазм, сопровождавшие визит президента Пуанкаре к царю, а также
положение России накануне войны. Хотя факты, приводимые француз­
ским послом, не всегда отличаются точностью и определенностью, ко­
торых можно было бы ожидать, если бы его увлекательно написанная
книга действительно основывалась на ежедневных записях в дневнике,—
она тем не менее представляет собой значительную ценность для
историка. Она верно передает воинственное воодушевление, вызванное
в русских правящих кругах присутствием и выступлениями президента
Пуанкаре. Она описывает например в драматической форме парадный
банкет 22 июля, на котором две черногорские княгини (одна из них
была женой великого князя Николая) радостно рассказывали Палео­
логу, как их отец написал им, о том, что война должна начаться через
месяц. Оп изображает их восторг при мысли о разгроме Австрии, о
получении французами обратно Эльзас-Лотарингии и о поражении и
разгроме Германии. Три дня спустя, прежде чем стало известно, что
Австрия отвергла ответ Сербии, как неудовлетворительный, Палеолог
отправился на вокзал проводить Извольского, возвращавшегося во
Францию. «На платформе было очень оживленно, поезда были набиты
офицерами и солдатами. Это создавало впечатление, что мобилизация
уже происходит. Мы быстро обменялись впечатлениями и пришли в
одному и тому асе заключению: «Да, на этот раз—это война»2.:
Doric ’i по 9
J ° g 11 е > L a R ussie des T sa rs p en d an t la G rande G uerre (3 тома)
j ar s
^ ш е«тся русский перевод: Морис Палеолог. Ц арская Россия во время
мировой войны с предисловием ДТ. Павловича, М.— Л. 1923. П р и м . р е д .)
1 '
0 g u е, L a Llussie des T sa rs p en d an t la G rande G uerre, 1, 27,
ВВЕДЕНИЕ
37
Впечатление о том, что он симпатизировал воинственным настроениям
России, поощряя их постоянными заверениями, что Франция твердо
выступит на поддержку своей союзницы, подтверждается некоторыми
местами документов, непопавшимп в британскую Синюю книгу в 1914 г.,
но теперь опубликованными в новом издании британских документов.
Неинтересным по сравнению с живыми картинами изложения Палеодога, представляется бесцветное изображение событий его коллегой
г. Дюменом, французским послом в В ене1.
Для посла Дюмен обладал крайне недостаточной осведомленностью
и влиянием. От трёх наиболее способных французских послов: Поля
Камбона в Лондоне, его брата Жюля Камбона в Берлине и Барера в
Риме, мы, к несчастью, не получили полных мемуаров. Но одному пред­
приимчивому французскому журналисту, г. Раймонду, Рекули, пришла
в голову счастливая мысль получить у этих лиц интервью тогда,
когда их воспоминания были еще относительно свежи, и собрать все
втя интервью в форме прекрасной книги2.
Сербское правительство всегда отрицало, что оно в какой-либо мере
непосредственно ответственно за убийство австрийского эрцгерцога.
Но десятая годовщина этого убийства и начала войны, приведшей
к созданию единой нации, о которой мечтали сербские националисты,
дала повод к интересным воспоминаниям, которые вызывают некоторое
сомнение в отношении официальной позиции Сербии. Люба Иованович,
бывший министр просвещения в кабинете Пашича в 1914г., не сознавал
возможно вполне всего значения своих слов, сделал в 1924 г. весьма
важное сообщение. В «Крови славянства»3 он живо и просто расска­
зывает, что некоторые лица из состава кабинета Пашича имели све­
дения о заговоре в Сараеве примерно за месяц до убийства и что,
несмотря на это, они не предприняли нужных шагов к тому, чтобы
арестовать заговорщиков или предупредить австрийские власти о гро­
зящей опасности. Это поразительное сообщение, исходящее от одного
из членов сербского правительства, послужило толчком для появления
других разоблачений или отрицаний со стороны Сербии, касающихся
участия в сараевском заговоре тайной сербской военной организации,
известной под названием «Черная рука» и в особенности полковника
Драгутина Димитриевича. Этот отважный, самоотверженный, ребячли­
вый герой, который кажется принадлежал по духу своему скорее к
XVI, чем к XX в., стоял во главе отдела разведки сербского гене­
рального штаба. Как основатель и руководитель сербской «Черной
руки» он был самым влиятельным военным деятелем Сербии. Эти серб­
ские разоблачения дают новое освещение австро-сербскому конфликту,
и если они правильны, то они в значительной степени увеличивают
ту долю ответственности, которая падает на Сербию. Эти разоблаче­
ния подтверждают то, что подозревали, но чего не могли доказать
в 1914 г. австрийские чиновники. Они помогают объясшггь, хотя п
но оправдать, решимость Австршг энергично выступить иоотив того,
1 A l f r e d D i m a i n e , L a D orniere A m bassade de F ranco en A ’\fic h e , P a ris 19-1.
2 It a y m o n d U e c o u l y , Les H eures T ragiquos d’A vant-G uerre, P aris 1923.
3 Статья «Поело дня сп. Витта 1914 г.» (день убийства Фрапца-Фердинанда) в спор-
инко «Кровь славянства» (C rv Slovenstva). Белград 1924.
38
ГЛАВА П ЕРВАЯ
что считалось угрозой оо стороны Сербии самому существованию Габ­
сбургской монархии1.
_
Следуя тому, что м-р Асквит называет британской тенденцией «крайней
сдержанности в распространении сведений о том, что происходит внутри
кабинета», британские государственные деятели долгое время сравни­
тельно мало сообщали о той роли, какую они играли. Однако лорд
Холден в книге «Before the War» (1920) с достоинством и авторитетно
описывает неудачу своих попыток добиться лучших отношений с Гер­
манией в 1912 г. и свою деятельность в области подготовки англий­
ской армии для ведения воины на континенте. Лорд Лорберн, в книге
How the W ar Came (1920), возлагает на сэра Эдуарда Грея тяжелую
ответственность за войну, в виду тех тайных обязательств, которые
он принял по отношению к Франции и которые действительно обязы­
вали Англию поддерживать Францию и Россию в европейской войне.
Лорд Лорберн полагает, что именно эти обстоятельства, поощрявшие
агресивные честолюбивые замыслы Франции и России, долгое время
держались в тайне от английского кабинета вопреки английской кон­
ституционной практике. «Genesis of the W ar» Асквита (1924) дает нам
очень мало материалов по вопросу об истинных причинах войны. Бывший
премьер в 1924 г. писал все еще так, как будто мы не знаем ничего
нового о причинах войны по прошествии 10 лет после 1914 г. Для него
Германия все еще является единственно ответственной за войну. Ои
пишет как политический деятель, защищающий свое дело, но не как
государственный деятель, стремящийся открыть истину. Тем не менео
в некоторых главах своей книги он дает рассказ, разъясняющий мно­
гое о военных приготовлениях Комитета имперской обороны. Он при­
водит знаменательные слова, сказанные сэром Эдуардом Греем в за­
крытом заседании премьерам доминионов в мае 1914 г.: «Внешняя
политика нашей страны в действительности определяется вопросом о го­
сподстве на море». Этот тезис был полностью подтвержден в «The
W orld C risis 1911— 1914» Уинстоном Черчиллем, который занимал в
вто время должность первого лорда адмиралтейства. Черчилль дает нам
много новых ценных сведений о своих мероприятиях по укреплению и
увеличению британского флота, после того как Германия безрассудно
отвергла британское предложение об ограничении морских вооружений.
Мемуары сэра Джорджа Бьюкенена, британского посла в России,
дают мало нового о ближайших причинах войны по сравнению о тем,
что мы уже знаем из британской Синей книги. Но когда автор говорит,
что за одним исключением эта Синяя книга «содержит всю переписку
между мной и британским министерством иностранных дел в течение
тех критических дней»2, ему можно поставить серьезно в упрек
отклонение от истины: новые Британские «документы» содержат более
двух десятков документов, неопубликованных в 1914 г., не считая важ­
ных абзацев, пропущенных в некоторых телеграммах и письмах. «Днев­
ник» лорда Берти, касающийся главным образом событий после на1 Некоторые из этих сербских разоблачений рассм атривались автором настоящей
книги в C u rren t H istory, октябрь — ноябрь 1925.
8 S i r G e o r g e B u c h a n a n , My Mission to R ussia and o th er D iplom atic Memo­
ries (2 тома), L ondon 1923, 1, 211. (Имеется сокр. русский перевод: Дж. Быокеиен,
М емуары дипломата, с пред. Гурко-Княжина, изд. 2-о, М осква. И р и м, р е д.)
ВВЕДЕНИЕ
39
.чала войны, содержит несколько важных мест, рисующих мирное на­
с т р о и т е французского парода до тех пор, пока он не был возбужден
прессой и царским послом Извольским. Касаясь этого последнего,
лорд Берти помечает 27 июля: «Возвращения Извольского ждут здесь
сегодня или завтра: этот человек не будет способствовать миру»,
и 28 июля: «Извольский сказал Грэнвилю, что война неизбежна...
Он принесет много зла, разжигая здесь воинственное настроение».
И позднее, 10 ноября: «Что за безумец этот Извольский... В начале
войны он заявил на нее авторское право: «C’est т а guerre» («это
моя война» ) 1. С этой характеристикой совпадает многое из впервые
теперь опубликованного в новых «Британских документах». Из них мы
узнаем, что Берти говорил французам, что «общественное мнение
Англии не одобрит войну для поддержки России, если эта последняя
как защитница славян затеет ссору с Австрией из-за австро-сербскнх
затруднений». Он равным образом первый объявляет «абсурдной и неле­
пой позицию России, выступающей защитницей всех славянских го­
сударств независимо от их поведения»2.
Наиболее ценными из всех последних мемуаров является книга ви­
конта Грея «Tw enty F ive Y ears. 1892— 1916» (1925). Благодаря кра­
соте стиля, отсутствию озлобления, несомненной честности намерений
и благородному тону изложения, спокойной рассудительности автора
в отношении событий прошлых лет, апология Грея является единствен­
ной в этом роде. В этом труде автор обнаруживает перед нами свою
исключительную ясную память, хотя книга эта была им написана
десять лет спустя или даже более после описываемых им событий.
Кроме того его друг м-р Спепдер разыскал д л я ' пего в дгшшстерство
иностранных дел некоторые материалы, помогшие ему восстановить
те момента, в отношении которых он мог опасаться, что память могла
ему изменить. Поэтому его книга является в известном смысле исто­
рическим трудом, паписаппым на основе архивных материалов, при­
чем однако ясное изложение не загромождено цитатами и примеча­
ниями. Допуская абсолютную искренность сэра Эдуарда Грея в д£яе
сохранения европейского мнра и несомненную чистоту намерений в его
мемуарах, все же можно подвергнуть серьезной критике его руковод­
ство британской внешней политикой—и к этому мы вернемся несколько
ниже. В этом отношении можно пока только сказать, что большой
ошибкой Грея было как раз то, что обычно считают большим достоин­
ством руководящих британских конституционных деятелей, —предпо­
чтение практического компромисса настоящей принципиальной борьба
за лучшее будущее. Он не заглядывал далеко вперед, не вел последо­
вательной политики, пе старался предвидеть всех возможных послед­
ствий. В своей внешней политике он довольствовался тем, чем англи­
чане всегда довольствовались, борясь за конституционное развитие
своего государства, а именно: не отставать от событий, не предупреждая
их, а поступать так, как это представляется наиболее практическим
1
T he D ia ry -o f Lord B ertie of T ham e 1914— 1918 (2 тома), London 1924, (Имеется
сокр. русск. перевод: Лорд Берти. З а кудисами Антанты. Дневник дипломата
( П р и м . р е д.)
40
ГЛАВА ПЕРВАЯ
-------------------------------------------- я* 1----------------------------- -
‘
и целесообразным в данный момент. Сам Грей, когда он указывает
на то, что Великобритания никогда не преследовала п о л и т и к и «равно­
весия держав», тво р и т: «Я думаю, что и в этом случае, как и в боль­
шинстве исследовании о британской. внешней политике, истину следует
искать не в каких-то заглядываниях далеко в будущее и в широких
концепциях или грандиозных планах... Если бы все тайны стали извест­
ными, то вероятно оказалось бы, что британское министерство иностран­
ных дел руководилось тем, что по ею мнению представляло непо­
средственный интерес для Великобритании, не вдаваясь в глубокие
расчеты относительно будущего»1. Результатом такой оппортунистиче­
ской политики, рассчитанной на ближайший момент, было то, что Грей
все более и более запутывался в своих тайных соглашениях с Фран­
цией, пока наконец они морально не связали его в 1914 г. Хотя он
никогда не забывал повторять французам, что он оставляет за собой
свободу решения и что от парламента будет зависеть, поддержит ли
Англия Францию в европейской войне, однако он постепенно пришел
к тому,—как он сам дважды признавался,—что считал бы себя обя­
занным отказаться от своего поста, если бы оказался неспособным
убедить кабинет и парламент начать войну против Германии2.
В своих размышлениях о прошлом виконт Грей много и верно гово­
рит о вредном влиянии подозрительности как о причине войны, но сам
вместе с тем в нескольких местах своей книги обнаруживает глубо­
чайшую подозрительность в отношении Германии. «В то время казалось
(1914)— и так я продолжаю думать и теперь—что руководящие
военные круги Германии выбрали время для начала войны и ускорили
ее наступление»3. Повидимому он думал, что германские милитаристы
выбрали как год, так и месяц для начала войны, остановившись на
июле 1914 г. так же, как они выбрали июль в 1870 г. и были) го­
товы остановиться на этом же месяце в 1905 и 1911 гг., если бы
Франция не уступила во время первого марокканского кризиса, а
Англия не взяла бы решительного тона после Агадира4. Хотя поведение
Германии и давало много оснований для подозрительности, как мы это
увидим ниже, однако эта догадка сэра Эдуарда Грея является совер­
шенно ошибочной. Но тот факт, что Грей питал такие подозрения,
должен быть принят как одна из ближайших причин войны, так как эта
подозрительность способствовала неудаче попыток Германии предупре­
дить общий европейский пожар в последнюю минуту перед катастрофой.
Правда, Грей великодушно снимает с германских гражданских властей
обвинение в подготовке или желании войны в 1914 г., но он думает,
что Бетман и Ягов были бессильны перед напором милитаристов.
Опираясь на недавно появившиеся многочисленные новые материалы,
1 V iscount Groy of Fallodon, Tw entyfivo years, 1892— 1916. (2 тома). N.-Y. 1925; 1, 6 .
2 G r o y , 1. 3 0 3 , 316.
8 G r o y , 1, 90.
*
«Если бы кризис (А гадирский) привел к войне, то война наступила бы как раз
в то время, которое, как мы знаем, казалось благоприятным для этого германским
военачальникам в 1870 г., которое было избрано для угрозы Франции в 1905 г.
и которое, как мы думаем, было избрано военными властями для войны в 1914 г.».
(G rey, 1 , 231). О подозрениях Грея относительно решения германских милитаристе;»
начать войну в 1914 г. см. другие места в т. 1, 313—314; II, 23— 31, 56, 1.4Д, 2.7$.,
ВВЕДЕНИЕ
41
проливающие свет на вопрос о роковых последствиях системы тайных
союзов в 1914 г., мы сделаем в следующих трех главах этой книги по­
пытку набросать контуры развития этих союзов. Как было сказано
выше, многие из- документов и мемуаров, трактующих о ближайших
причинах войны, содержат равным образом материалы, относящиеся
и к более раннему периоду.
Но важнейшим и особым источником для полного знакомства с раз­
витием системы тайных союзов является обширное издание германских
•дипломатических документов, охватывающих промежуток времени между
1871— 1914 г г .1. Это собрание документов состоит из наиболее секрет­
ных инструкций, исходивших от Бисмарка и его преемников, германским
послам за границей, из донесений этих послов в германское министер­
ство иностранных дел и из секретной переписки между германским
императором и его руководителями министерства иностранных дел.
В нем имеются чрезвычайно интересные пометки на полях документов,
сделанные рукой Бисмарка и позднее—Вильгельма П. Пометки Бис­
марка показывают нам самые сокровенные мысли железного канц­
лера в области внешней политики. Они являлись основой для инструк­
ций, посылавшихся германским министерством иностранных дел герман­
ским послам за границу. Пометки Вильгельма II более многочисленны,
менее продуманы и часто указывают лишь на его настроение в данный
момент; они представляют интерес скорее в смысле ознакомления о пси­
хологией кайзера, но имели меньше влияния, по сравнению с мастерскими
пометками Бисмарка, на политику германского министерства иностран­
ных дел. Это собрание документов показывает, что германское министер­
ство иностранных дел не всегда полностью информировало Вильгельма II
обо всех делах и часто поступало по своему усмотрению, вопреки мне­
нию Вильгельма поскольку можно судить, «Die Grosse Politik» является
полным собранием документов в тех пределах, которые поставили себе
издатели, и имеет своей целью - дать основы для создания истинной
и обстоятельной картины внешней политики Германии, начиная о фран­
ко-прусской и до мировой войны2. Но нам все же еще нехватает по­
дробного всеобъемлющего издания документов архивов Франции3, Рос­
сии4 и других стран, которые мы могли бы противопоставить этим гер1 Die Grosse P olitik der E uropaischen K ab in ette 1871— 1914. Sam m lung d e r Diplom atischen A kten des A usw artigen A m tes, herausgegeben. Yon Johannes L epsius,
A lbrecht M endelssohn B artholdy und Friedrich Thim m e (40 томов), B erlin 1922— 1927;.
в дальнейших ссылках обозначается G. P.
2 Подробнее о Die G rosse P olitik смотри у автора етои книги в A m er. H ist. R ev.
X X V III, 543—648; X X X , 136— 141; X X X I, 130— 133; Х Х Х Ш , 126— 134. См. также
оценку етого труда различными учеными в K S F, IV , 900— 946, декабрь 1926 г.,
рецензии L h eritie r в R evue d ’Hisl. de la G uerre M ondiale, IV , 97— 116, апрель 1926,
n Bourgeois, в R evue H istorique, CLV, 39— об, май — июнь 1927: ответы A lb rech t
M endeissohn-B artholdy и Thim m e этим критикам см. в E uropaische, G esprache IV;
377— 390, июль 1926 и V. 461— 479, сентябрь 1927. В настоящее время опубликован
французский перевод Die G rosse P olitik под ред. А . Олара, в котором документы
помещены в хронологическом порядке вместо тематического порядка изложения и
в котором спутаны примечания германского издателя. Разбор этого издания дан
Thim m e в K SF, V, 897— 907, сентябрь 1927.
3 См. прим. ред. на стр. 1 1 .
1 К ак известпо, комиссия при ЦИ К С ССР под председательством М. Н. Покров­
ского предприняла большое издание документов.— Международные отношения в эпоху
империализма 1878— 1917 гг. П р и м . р е д .
42
ГЛАВА ПЕРВАЯ
мапским документам и сопоставить с ними. Впрочем совсем недавно
вышли или стали выходить подобные же превосходные собрания до­
кументов :
O esterreich-U ngarns A ussenpolitik 1908— 1914; B ritish Documents
on th e O rigins of the W ar 1898— 1914, а также Documents Diplom atiques fran^ais 1871— 1914.
Чрезвычайно ценное издание профессора Прпбрама1 впервые сде­
лало возможным удовлетворительное изучение договоров Тройственного
союза и превращения их из чисто оборонительной системы в систему,
которая была использована для агрессивных целей Италией и Ав­
стрией.
Упомянутые нами выше большевистские «Материалы пс* истории
франко-русских отношений за 1910— 1914 гг.» содержат в себе боль­
шую часть переписки между русским министерством иностранных дел
и посольством в Париже в течение 4 лет, предшествовавших войне.
Эти документы показывают, как Извольский и Пуанкаре превращали
франко-русский союз из системы первоначально оборонительной в по­
тенциально-агрессивную комбинацию для поддержки русских често­
любивых замыслов на Балканах. Многие из этих материалов стали
легко доступны западному читателю после напечатания их в «Livre Noir»
Рене М аршана2. В дальнейшем они были пополнены опубликован­
ными в германском переводе Фридриха Штиве приблизительно 500 до­
полнительными письмами и телеграммами пз переписки Извольского3.
Наряду о этой корреспонденцией между Парижем и Петербургом имеется
дополняющая и подтверждающая ее переписка, графа Бенкендорфа
между Лондоном и Петербургом, относящаяся к 1908— 1914 гг. Его
письма и другие секретные бумаги тайным образом были скопированы
фон-Зибертом, советником русского посольства в Лондоне. Очевидно,
документы эти были проданы пли переданы германским властям и были
опубликованы Зибертом в немецком издании в 1921 г . 4. Эти документы,
умело подобранные, были опубликованы в английском переводе Шрейнером, «Entente Diplom acy and the W orld» (1921). Опи показывают
усилия России и Франции, направленные в тому, чтобы укрепить дружбу
о Англией, а узы Тройственного согласия превратить в комбинацию,
достаточно крепкую и мощную для того, чтобы в случав необходи­
мости бросить вызов Тройственному союзу.
Что касается французских архивов, то профессорами Буржуа и Паже
были опубликованы лишь немногие документы в форме доклада фран­
цузскому сенату «О причинах великой войны и ответственности за нее» 5.
По сравнению с материалами, опубликованными Гермапией, Австрией
1 А . P. P r i b r a m ,
Die politischen G eheim vertrago O esterreieh - U n g arn s 1879—
1914, W ien — L eipzig 1920.
3
U n L i v r e N o i r e , D iplom atie d’A vant-G uerre d ’a p rcs les D ocum ents des
A rchives R usses, 6 d. K. M archand (2 тома), P a ris 1922— 1923.
.
3 F. S t i e v e , D er D iplom atische S chriftw echsel lswolski’a, 1911— 1914 (4 тома)
B erlin 1924.
4 B. v o n S i e b e r t , D iplom atische A ktenstiicke z u r G eschichte d e r E nten tep o litik
der V orkriegsjahre. B erlin — L eipzig 1921. (И меется новое издание: v. Siebert, Benken
dorf‘s D iplom atischer Schriftw echsel, d. I— IIL П р и м . p e д.)
8 Опубликованы в Jo u rn a l O fficiel, 9 января 1921; пероизданы в форме книги
с добавлением некоторых материалов ив документов Каутского. Париж. 1921.
ВВЕДЕНИЕ
43
и Россией, эти французские документы крайне скудны и подобраны
с к о р е е с целью доказать известное положение, чем дать историкам
н уж н ы й материал для исследования. Более ценны французские Желтью
книги, содержащие докумейтацшо по таким специальным вопросам,
как франко-русский союз и балканские дела 1912— 1914 гг., хотя эта
документация разумеется далеко не полна.
Таким образом в настоящее время к услугам историка, стремяще­
гося установить ближайшие причины войны, существует огромная масса
документальных и мемуарных материалов, не имеющая прецедентов
ни по количеству, ни по качеству. Первый раз в истории так быстро
п охотно были открыты архивы такого большого числа государств.
Прежде никогда не случалось, чтобы столько государственных дея­
телей спешило рассказать с такими подробностями о той роли, которую
они играли. И в этом отношении, как и во многих других отношениях,
мировая война побила все рекорды и превзошла все ожидания. Прежде
о д н о или даже два поколения должны были ждать, пока появятся
удовлетворительные объяснения войны. В наши дни, всего только
14 лет после начала войны1, молено с уверенностью сказать, что
имеющиеся в нашем распоряжении материалы дают нам абсолютно
точное представление о развитии событий за время между убийством
эрцгерцога в Сараеве 28 июня и началом войны между Англией и Гер­
манией, последовавшим 4 августа. Это является главной темой второго
тома настоящею труда.
1 Киша писалась в 1928 г.
ГЛАВА ВТОРАЯ
СИСТЕМА ТАЙ Н Ы Х СОЮЗОВ 1871—1890 гг.
ПРЕОБЛАДАНИЕ ВОСТОЧНЫ Х ИМ ПЕРИЙ
ПОСЛЕДСТВИЯ ФРАНКО-ПРУССКОЙ в о й н ы .
Франко-прусская война сильно изменила то положение, которое су­
ществовало в течение 200 лег. В XVII в. из 30-летней войны Герма­
ния вышла слабой. Экономически опа была истощена ужасной борьбой
когда народы всей Европы топтали ее территорию. Политически она
была слабой, потому что была разделена на множество отдельных
государств, различных и по характеру своему и но размерам, а также
в связи о все возраставшим соперничеством за преобладание между
уже ослабевавшим могуществом Габсбургов и нараставшей силой Гогенцоллернов. Ввиду этого Германия постоянно являлась страдатель­
ным объектом французской политики (Ришелье и Мазарини), стремив­
шейся к тому, чтобы Германия осталась слабой и расчлененной. Но
временам кроме того она подвергалась прямым нападениям и расчле­
нению со стороны французских войск, как это было во времена Людо­
вика XIV и Наполеона. Можно сказать, что только в начале XIX в.,
в эпоху велнкой опасности и унижения, Пруссия и Австрия временно
о ставш и взаимное соперничество. С помощью Англии и России они
объединились в освободительной войне для изгнания и низвержения
Наполеона. Но Ватерлоо еще не было концом внутренней слабости
Германии; непрочный союз государств 1815 г. и все продолжавшееся
соперничество между Австрией и Пруссией сделали Германию сра­
внительно бессильной и играющей лишь незначительную роль в ка­
честве международного фактора. Наконец в 1850 г., во время франк­
фуртского сейма, Бисмарк пришел к убеждению, что слабость Германии
может быть преодолена только путем братоубийственной войны, кото­
рая приведет к насильственному вытеснению Австрии из политического
организма Германии. В Париже и Биаррице он изучил слабости н
честолюбие Наполеона III, которые могли послужить на пользу Гер­
мании. В результате Бисмарк аннексировал Шлезвиг-Голшгеии, вы­
теснил Австрию после прусской победы при Садовой и создал северо­
германский союз иод главенством Пруссии. Наконец в 1870— 1871 г.,
в результате Седана и Версаля, он преобразовал Германию в сильную
объединенную империю. Теперь положение Франции и Германии резко
изменилось: уже не Германия, а; Франция оказалась слабой и ей угро­
жала опасность нападения.
В то время произведенное Бисмарком объединение Германии при­
ветствовалось как желательное и далее славное осуществление нацио-
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
1 8 7 1 — 1 8 9 0 ГГ.
_____ 4 5
ачышх стремлении. Но это объединение сопровождалось присоедине­
нием Эльзас-Лотарингии. Французы всегда считали этот акт нрестулчеиием— «бесчеловечным расчленением нации», отнятием у матери ее
детей. История показала, что этот акт был «больше, чем преступле­
нном,— был ошибкой».
Б защиту Бисмарка говорили, что он только «освободил» террито­
рию, которая была отнята у Германии Людовиком XIV в то время,
когда Германия была слаба и не представляла собой единого целого.
Победители всегда захватывали территорию у побежденного государ­
ства, если они могли это сделать и если это соответствовало их цели.
Мольтке и прусские военные круга настаивали на том, что провинции,
лежащие между Вогезами и Рейном, должны находиться в руках Гер­
мании, для того чтобы обеспечить от возможного нападения со стороны
мстительной Франции южные германские государства, которые без боль­
шого восторга с их стороны были включены в состав новой Германской
империи и на лойяльность которых не слишком можно было рассчиты­
вать. Утверждали, что Бисмарк не мог вернуться в Берлин и предстать
перед рейхстагом и германским народом, требовавшим французскую
территорию, без того чтобы не подвергнуться обвинениям в том, что
он проявил слабость и великодушие но отношению к преемникам Людо­
вика XIV II Наполеона. Кроме того большинство населения присоеди­
ненных областей говорило по-немецки. В этих рассуждениях есть изве­
стная доля истины.
С другой стороны значительно правильнее другая точка; зрения.
Существовала огромная разница между аннексиями Франции в XVII в.
и аннексией Бисмарка в 1871 г. Между обоими этими периодами
случились такие события, как французская революция, и появились
те силы, которые выросли в связи с ней. Людовик XIV, захватив
Эльзас, не расчленил этим Германии, потому что в то время не су­
ществовало еще Германии в смысле единого политического организма,
она была простым конгломератом охваченных взаимной завистью гер­
манских государств. Так называемая Священная римская империя не
была mi священной, ни римской, а представляла собой какой-то «не­
естественный организм, похожий на чудовище»1, неспособный чувство­
вать нанесенные ему раны. Между тем французская революция уни­
чтожила границы между отдельными французскими провинциями и
привела к созданию новой нации, сознающей стою цельность, нации
«единой и неделимой». Франция, включив в себя присоединенную об­
ласть Эльзас-Лотарингию, превратилась в организм, вполне сознающий
свое единство и национальность. Если страдал один из членов этого
организма, то страдал весь организм. Бисмарк изуродовал это живое
тело, и рана так и не была залечен а.,О сталась ужасная, открытая язва,
угрожавшая в течение 40 лет европейскому миру. Кроме того ЭльзасЛотарингия не была необходима для безопасности Германии и с воен­
ной точки зрения. Рейн представлял собой такую же надежную
естественную границу, как и Вогезы. И хотя большинство полутора­
1 « Irreg u lare aliqnod corpus e t m onstro sim ile», писал S evcrin de M onzam bano
(Puffendorf) в своим нзпостном трактате «Do sta tu Im perii Gcrm anici» (1667), гл. У I
отд. IX.
ГЛАВА
ВТОРАЯ
миллионного населения Эльзас-Лотарингии говорило по-немецки,— это не
значило, что оно причисляло себя в немцам. Наоборот, большинство
населения было настроено против отделения от Франции и резко про­
тестовало против этого, но безрезультатно. Если бы Бисмарк загля­
нул в будущее и увидел, до какой степени гордость Франции и ее
озлобление из-за потери Эльзас-Лотарингии помешают всякой попытке
на пути к постепенному улучшению отношений между Германией и
Францией; если бы он мог предвидеть, до какой степени аннексия
Эльзас-Лотарингии сама по себе и вытекающие нз нее последствия
превратятся в одну нз главных, основных причин мировой войны,—он
быть может действовал бы иначе в 1871 г. Но хотя он и обладал
необыкновенным даром политического предвидения, он едва ли ожи­
дал, что Франция никогда не примирится с утратой Эльзас-Лотарингии
и что напротив того, идея реванша, быть может невысказанная, по
запечатленная в сердцах, будет существовать и даже укрепляться в
течение дальнейших лет. Действительно политика Бисмарка в тече­
ние десятилетия, между 1875 и 1885 гг., показывает нам, что ои
надеялся расположить Францию к установлению искренних дружеских
отношений и побудить ее примириться с совершившимся фактом1.
Как бы то ни было, если он даже мог надеяться на это в будущем,
то в настоящем он не имел никаких иллюзий на этот счет. Он знал,
что в годы, непосредственно следовавшие за войной, злоба Франции
возрастет. Поэтому он должен был защищать новую германскую им­
перию, свое детище, сделав ее сильной. Для этого ему нужно было
держать Францию в состоянии слабости и изолированности и установить
тесные взаимоотношения с двумя другими великими державами, грани­
чащими с Германией,— с Россией и о Австрией.
СОГЛАШЕНИЕ ТРЕХ ИМПЕРАТОРОВ. 1872—1878 гг.
Между Россией и Пруссией существовали традиционные узы дружбы
после того, как их армии сражались бок о бок для свержения Наг
полеона. Эти узы дружбы еще более укрепились во время Крымской
войны и польскою восстания 1863 г. Оба. государства были одинаково
заинтересованы в предотвращении восстановления польской независнсимости, которая лишила бы их добычи, полученной ими от раздела
польской территории. Во время франко-прусской войны Россия оказала
Бисмарку огромную услугу, соблюдая благожелательный нейтралитет
и удерживая Австрию от союза с Францией и от стремления к реваншу
за поражение при Садовой. В течение долгих месяцев осады Парижа
Бисмарк находился в критическом и трудном положении, и Россия
могла бы, если бы она этого захотела, причинить ему весьма серьезные
затруднения. Поэтому Бисмарк сразу и открыто признал услугу, ко­
торую Россия оказала ему в 1870— 1871 гг. и согласился на факти­
ческую отмену русским царем унизительных постановлений, касающихся
Черного моря, навязанных России после Крымской войны. Еще более
тесные узы дружбы между обоими государствами проявлялись в форме
1 «Я хочу добиться, чтобы вы простили Седан так же, как вы простили Ватерлоо»,
сказал Бисмарк французскому послу в декабре 1884 г. B ourgeois et P ages, L es
O rigiaes e t le s R esponsabilit 6s de la G rande G uerre, P a ris 1921, стр. 307.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов .1871— 1890 г г .
47
чпчной взаимной привязанности между старым императором Вильгель­
мом и е г о племянником Александром II, узы, которые были скреплеиь*
п о с е щ е н и е м Берлина царем сейчас же после ‘подписания мирного дого­
вора между Германией и Францией. Что касается Австрии, то Бисмарк
особенно старался установить с нею прочные и дружественные отно­
шения. Достигнув своей цели объединением Германии под главенством
Пруссии, он полагал, что между обоими государствами, значительная
часть населения которых состояла из иемецкнх элементов и которые
в течение столетий входили в (священную Римскую империю, должны
естественно существовать дружественные отношения. После Садовой
он намеренно воздержался от дальнейшего унижения Австрии, откаг
зался от присоединения австрийских территорий ''и не позволил победо­
носной германской армии войти в (столицу Австрии. Равным образом
он поддерживал тесные отношения с влиятельными мадьярскими кру­
гами Венгрии, которые воспользовались прусской победой для того,
чтобы добиться от Франца Иосифа выгодного конституционного ком­
промисса 1867 г. Австрия со своей стороны была готова признатьсвой разгром совершившимся фактом и отказаться от всяких надежд
изменить установленное Бисмарком положение вещей. Ввиду этого Бис­
марк сумел осуществить дружескую встречу между императором Виль­
гельмом и Францем Иосифом на территории Австрии летом 1871 г.
В ноябре 1871 г. добрые отношения между обоими государствами
сильно укрепились благодаря перемене, происшедшей в министерстве
иностранных дел в Вене: вместо графа Бейста, саксонца, никогда не
любившего Бисмарка и склонного держать сторону Франции, был на­
значен граф Юлий Андраши, мадьяр и старый друг Бисмарка. В апреле
1872 г. граф Андраши внушил императору Францу Иосифу мысль от­
дать визит императору Вильгельму в. Берлине. Когда царь Александр II
услышал об этом предполагаемом посещении, он спросил германского
посла в Петербурге: «не говорили ли вам о том, что они хотели бы,
чтобы я тоже был в Берлине одновременно с австрийским императором?»1.
Александр не хотел остаться в стороне в то время, когда два его
собрата будут совещаться между собой. Он дал понять, что такая
встреча трех восточных монархов была бы наилучшей гарантией мира;
в Европе и нанесла бы большой удар французской идее реванша,
остававшейся постоянной угрозой для мира. Но желание Александра,
поставило Бисмарка в несколько затруднительное положение. Он не
был вполпе уверен в том, как Франц Иосиф примет предложение
Александра. Когда же согласие австрийского императора было обеспе­
чено, то было окончательно решено, что три монарха в сопровождении
своих министров иностранных дел встретятся в Берлине в течение
второй недели сентября 1872 г. Эта встреча трех императоров, сопро­
вождавшаяся необыкновенно торжественными празднествами, которые
должны были поразить весь мир, имела своим результатом еще более
тесное сотрудничество между тремя восточными государствами. Хотя
во время этого свидания и не было подписапо никакого соглашения,
хотя министры иностранных дел совещались по-двое, а не все вместе,
все же было установлено тесное «согласие», или «Entente a trois»,
1 G. Р., 1. 107.
48
ГЛАВА ВТОРАЯ
основа, для соглашения трех императоров, состоявшегося через не­
сколько месяцев. В известном смысле это’ «согласие» было возобно­
влением старого Священного союза 1815 г. Как во время Александра I
и Меттерниха, три восточных государства стояли на страже консер­
вативных интересов и S tatu s quo, так и теперь они защищали монар­
хическую солидарность против возраставшей опасности международного
социализма и охраняли мир и S ta tu s quo Европы от возможных по­
пыток нарушить их со стороны Франции или других государств.
В общем эта встреча была триумфом для Бисмарка, хотя он был
недоволен русским министром Горчаковым, тщеславие и предполагаемые
интриги которого всегда раздражали его. Так, например, Горчаков по­
ставил императора Вильгельма в весьма затруднительное положение,
сказав ему в присутствии французского посла: «Я только что был
у князя Бисмарка для того, чтобы обсудить с ним те пункты, о которых
мы договорились, но мы ничего не стали излагать в письменной форме;
между монархами и министрами достаточно одних обещаний»1. Это
замечание могло легко вызвать у французского посла подозрения, для
которых не было абсолютно никаких оснований. Александр совершенно
не думал участвовать в какой-либо агрессйвной политике, направленной
против Франции.
Согласие трех императоров было закреплено в следующем году,
когда император Вильгельм в сопровождении Бисмарка и Мольтке
посетил Петербург. Вскоре было подписано тайное военное соглашение,
которым Россия и Гермашш обязались оказать друг другу помощь
в размере 200 тыс. чел., в случае если кто-нибудь из них подвергся
бы нападению со стороны какого-нибудь европейского государства2.
Несколько недель спустя, когда царь Александр предпринял путешествие
в Австрию с целью присутствовать на венской выставке (873 г., им и
Францем Иосифом было подписано соглашение о том, что каждый из них
обязуется советоваться с другим по воем тем вопросам, в которых их
интересы могут разойтись. В случае нападения оо стороны какоголибо третьего государства, угрожающего европейскому миру, они при­
няли на себя обязательство притги к взаимному соглашению для до­
стижения общей, линии поведения не пытаясь искать или заключать
новые союзы; а если бы в результате их соглашения военные действия
все же стали бы необходимыми, они должны быть определены путем
специальной военной конвенции. Это соглашение было сообщено импе­
ратору Вильгельму, который присоединился к нему 22 октября 1873 г.
Таким путем создалось так называемое «Соглашение трех импера­
торов»3.
Германия после ее недавних побед и благодаря мощи ее армии была;
самой сильной из трех держав. Из трех министров— Горчакова, Андраши
и Бисмарка— последний несравненно больше чем другие, был способен
охватить всю европейскую ситуацию' в целом, видеть, в чем заключались
политические интересы его соседей, охотно признавал их и вел пере­
говоры на базе этих интересов. Естественным результатом этого было
1 G. P., I, 202 (см. Красный архив, т. I, 1922. П р и м . р е д .)
2 Ibid. 203 (см. Красный архив, т. I, 1922. П р и м р е д . )
а Ibid. 206— 209 (см. Красный архив, т. I, 1922. П р и м . р е д.)
U H W JSH A
1А 1Ш Ы Л
UUHJdUJB
10^11
------ l O V K f
XT.
т0 что идейное руководство в этом союзе принадлежало германскому
канцлеру- Он употреблял вое свое влияние на то, чтобы сохранить
р Европе мир и помешать Франции образовать коалицию или попы­
т а т ь с я отомстить Германии. Вначале это было нетрудно. Италия шла
за союзом трех императоров. Англия вое еще придерживалась своей
традиционной политики блестящего одиночества. Франция была слиш­
ком истощена и слишком занята своими внутренними политическими
проблемами, чтобы думать о нарушении мира в Европе. Однако
в 1875 г. царившая в союзе гармония была серьезно нарушена.
Тщеславие Горчакова не позволяло ему играть при Бисмарке вторые
роли. При своих личных симпатиях к Франции, симпатиях, которых
царь не разделял,—он пфиолушивался к антигерманским донесениям
своих представителей в Берлине, Белграде, и Константинополе. У него
возник конфликт о Бисмарком по поводу одного черногорского дела
и по вопросу о ранге Розена, германского генерального консула в
Белграде. Бисмарк не без основания боялся, что Горчаков мог влиять
на царя не в пользу Германии, а это могло привести к ослаблению
соглашения трех императоров. Поэтому он послал Радовица в Петер­
бург вести переговоры вместо германского поела, который был уволен
в бессрочный отпуск по болезни. Радовиц должен был энергично из­
ложить Горчакову точку зрения Бисмарка, и он выполнил с успехом
свою задачу. Горчаков тогда пустил слух, превраяташийся во Фран­
ции в легенду, будто Радовиц был послан о задачей подкупить Россию,
чтобы предоставить Гермашш свободу действий в отношении Франции;
Германия взамен этого должна была предоставить России свободу дей­
ствий на Востоке. Вое это встревожило Францию и Англию и способ­
ствовало появлению так называемого «призрака войны 1875 г.». Бис­
марка несправедливо подозревали в том, что он затевал «превентивную
войну» против Франции. Не вполне ясно, играл ли Бисмарк какуюнибудь роль в инспирировании тех статей германской прессы, в ко­
торых распространялись эти тревожные сведения, или такие статьи
были вызваны безответственными сообщениями газетных корреспонден­
тов в Вене, как это теперь представляется вероятным. Во всяком
случае вполне возможно, что он хотел вопользоваться этим, как сред­
ством устрашить Францию и помешать ей привести в исполнение пред­
полагавшуюся ею реорганизацию армии. Нет никакого сомнения в том,
что Франция почувствовала перед собой угрозу. Французский министр
иностранных дел обратился к царю Александру и королеве Виктории
с просьбой употребить их влияние для того, чтобы удержать Германию
от каких либо агрессивных действий. Горчаков легко убедил царя,
чтобы тот во время своего пребывания в Берлине ясно дал понять,
что Россия не может допустить разгрома Франции1.
Помпезная телеграмма Горчакова из Берлина «Теперь мир обеспечен»
1 Ср. J. V. F u l l e r , T he W a r Scare of 1875 в «A m er. H ist. R ev.» X X IY , 196— 226
(январь 1919). В свете новых публикаций ходячая французская версия об угро 8в
войны в 1875 г. нуждается в коррективах, см. «Die grosse Politik» 1, 245— 300. Radowitz, A ufzeichnungen und E rrin n e ru n g en , S tu ttg a rt 1925, I, Ь02 и сл. H ajo H olborn
B ism arck’s E uropaische P olitik zu Begin der siebziger Ja h re und die Mission Radowitz,
B erlin, 1925; K . K lingenfuss, B eust und A ndrassy und die K riegsgefahr von 1875
в «Archiv f. Pol. a. Gesch. IV , 616— 643, 1926.
4
Фей. Происхождешие мировой войны
ГЛАВА ВТОРАЯ
льстила самолюбию самого Горчакова; что касается Бисмарка, то
он был очень раздражен ею, так как создавалось впечатление, что
Германия действительно намеревалась вести превентивную войну и что
Россия эту войну предотвратила,—утверждение, правильность которого
Бисмарк всегда энергично отрицал ц которого он никогда не мог простить
русскому министру иностранных д ел 1. Этот инцидент привел к охлажде­
нию отношений между Берлином и Петербургом, однако нельзя сказать,
что он расстроил соглашение трех императоров, поскольку Александр II
и Вильгельм продолжали все еще оставаться большими друзьями.
БЛПЖНЕ-ВОСТОЧНЫЙ КРИЗИС 1875— 1878 гг.
Другим событием 1875 г., грозившим прочности соглашения трех импе­
раторов, был новый и продолжительный кризис, разразившийся на
Балканах. Прогрессирующее ухудшение состояния «больного человека
Европы» заставило Россию снова подумать о возможности его кончины.
В Герцеговине жестокости земельных аристократов, большинство кото­
рых было1 сербского происхождения, но приняло магометанство для
того, чтобы легче ладить с турецкими правителями, вызвали в
июле 1875 г. восстание несчастного христианского крестьянства. Вос­
стание быстро распространилось и на Боснию. Оно вызвало взрыв
братских симпатий у сербов в Австро-Венгрии и в соседнем княже­
стве Сербии. Турки, вследствие горного характера местности и не­
способности правительства султана, казалось, были не в состоянии
подавить восстание. Россия и Австрия очутились тогда перед вопро­
сом их давнишнего соперничества в области балканских интересов.
Отныне перед Бисмарком втечение ближайших 15 лет стояла трудная
задача сделать так, чтобы это соперничество не привело к разрыву,
между обоими государствами, с которыми он хотел жить в дружествен­
ных отношениях, и тяготению которых к Франции он хотел помешать.
Россия уже давно имела честолюбивые замыслы па Балканах. По
мере замечательного роста и укрепления российского государства вокруг
Москвы, славянская империя упорно начала распространять свое влия­
ние к югу по направлению к Черному морю и Дарданеллам. Петр
Великий взятием Азова у турок добился па короткое время «окна»
в Черное море, о котором он мечтал, и дал толчек русскому про­
движению вперед к югу, которое его преемники стали считать исто­
рической миссией России. Екатерина Великая, начав с Турцией но­
вую войну, приобрела для России Крым и все северное побережье
Черного моря. Дух национализма, пробужденный французской револю­
цией, породил у греков и славянских народностей на Балканах же­
лание освободиться от турецкого ига, что вполне соответствовало че­
1
Ср. B i s m a r c k , G edanken und E rinnerungen, гл. X X V I: «Я резко отчитал князя
Горчакова. Я сказал ему, что это не дружеский поступок — неожиданно напасть
свади на доверчивого и ничего не подозревающего друга и устроить за его счет
целое представление; если мы, р\ководящ ив политгк >й министры, будем так поступать
в отношении друг друга, то такой образ действий может только повредить обоим
монархиям и государствам. Если он уже так хотел добиться похвалы из П ариж а, то
для этого вовсе не нужно было портить наших отношений с Россией; я весьма охотпо
помог бы ему в втон деле и приказал бы отчеканить в Берлине пятифранковики
с надписью: «Gortcliakov protege la F ian ce» («Горчаков покровительствует Франции»).
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
1871 — 1890
гг.
51
столюбивым замыслам России, которая была готова поддержать это
желание с тем, чтобы извлечь из него кое-какую выгоду и для
себя. Она уже выдержала восемь войн с Турцией, побуждаемая к этому
как своим собственным стремлением к территориальной экспансии, так
якобы н желанием оказать помощь угнетенным народностям славян­
ской крови и православного вероисповедания. Во время последней,
т. е. Крымской войны, осуществлению ее намерений помешали Фран­
ция и Англия и та враждебная позиция, которую в то время заняла
Австрия. Эта позиция Австрии во время войны и на парижском кон­
грессе стоила России части Бессарабии и вызвала в России сильное
озлобление. Поведение Австрии было воспринято как непростительный
акт неблагодарности Габсбургов после того, как Николай I послал
русскую армию помочь Габсбургам подавить венгерское восстание в
1849 г. Озлобление России утихло после соглашения трех императоров,
по теперь снова появилась опасность ©го рецидива. Россия стремилась
получить обратно потерянную ею в 1856 г. часть Бессарабии и была
непрочь поддержать новое восстание, подобное восстанию в Боснии
н Герцеговине, которое в дальнейшем помогло бы покончить с турец­
кой империей. Хотя Горчаков сначала и был противником аннексии
Австрией Боснии и Герцеговины1, но мало-по-малу он перестал воз­
ражать против этого, лишь бы Россия, в свою очередь, получила для
себя соответствующие компенсации.
С другой стороны, Австрия ни по крови, ни по религии пе была
связана с угнетенными народностями на Балканах, и и.' им ла oci б го
желания допустить, чтобы они получили независимость из ;>ук России.
Австро-Венгрия, в особенности Венгрия, уже поглотила бол ше славян­
ских народностей, чем она могла легко ассимилировать. По мере роста
национальных стремлений становилось все труднее и труднее упра­
влять этими подданными славянами. Поэтому австрийский министр
иностранных дел Андраши, по национальности мадьяр, вначале был
противником присоединения Боснии и Герцеговины, .так как боялся,
что это осложнит внутреннее положение двуединой монархии, кото­
рой в таком случае пришлось бы управлять большим количеством
славянских народностей2. Он предпочитал, чтобы великие державы
действовали совмертно посредством созыва конференции и добились
у Турции проведения реформ для крестьянского населения Поении и
Герцеговины, но он вовсе пе желал начинать раздел Оттоманской им­
перии. Его желания нашли себе выражение в так паз. «ноте Андраши»
от 30 декабря 1875 г., в которой он предлагал перемирие, ряд реформ
п создание специальной христианско-мусульманской комиссии для на­
блюдения эа проведением в жизнь этих реформ. Турки, как всегда,'
сделали вид, что принимают выеказапные пожелания; но мэсставшее
население Боснии, воспламененное успехами и иадгждой на поддержку
братского населения в Сербии и Черногории, отказалось дожидаться
выполнения условий, изложенных в ноте Андрашн. Кризис таким об­
разом приобретал более серьезный характер.
Что касается Бисмарка, то в восточном вопросе его главная забота
1 Wertheimer,
G raf Julius A ndrassy, 11, 118.
2 T а м ж е , стр. 259 н сл.
52
ГЛАВА ВТОРАЯ
состояла в том, чтобы предупредить возможность нарушения европей­
ского мира и сохранить удовлетворительные отношения между Австрией
и Россией, установленные соглашением трех императоров. Он уже
заявил об этом во время одного нз разговоров е Горчаковым в Берлине
в декабре 1875 г . 1. Сама Германия, как он неоднократно повторял,
не имела каких-либо корыстных интересов па Балканах: «Весь восточ­
ный вопрос не стоит костей одного померанского гренадера.»2. Но для
Бисмарка весьма серьезным вопросом была опасность образования евро­
пейской коалиции в связи с боснийским кризисом. Он не очень одобри­
тельно относился к мысли Андраши о созыве конференции, так так
он боялся, что Австрия, вполне естественно, пойдет вместе с Англией
и что ввиду этого Россия может сблизиться с Францией. Он подозревал,
что Горчаков был непрочь «пофлиртовать» с Францией. Но такое раз­
деление Европы на англо-австрийскую и франко-русскую группировки
поставило бы Германию в весьма щекотливое положение: Германия
должна была бы тогда принять на себя неблагодарную задачу арбитра
между обеими группами или склониться на сторону англо-австрийской
группировки и оставить таким образом свои границы открытыми с двух
фронтов для враждебно настроенных государств. Такое положение
вещей создавало опасность для соглашения трех императоров и для
сохранения мира в Европе3.
Тем временем царь Александр и император Франц Иосиф, в сопро­
вождении министров иностранных дел, встретились в Рейхштадте, и
8 июля 1876 г. без ведома Бисмарка пришли к тайному, по не совсем
ясному «соглашению». Они договорились о том, чтобы воздержаться
в данный момент от интервенции в Турции. Что же касается будущего,
то было условлено: в случае если Турция одержит верх над повстан­
цами, то Россия и Австрия выступят на защиту сербов от чрезмерных
жестокостей и будут настаивать на осуществлении серьезных реформ.
Если же, напротив, повстанцы попрежнему будут оказывать успешное
сопротивление и если Оттоманская империя в Европе распадется, Ав­
стрия должна будет получить часть Боснии, а Россия—дернуть себе
потерянную ею в 1856 г. часть Бессарабии и территории на восточном
побережьи Черного моря (в которых Австрия не была заинтересована)'.
Болгария и Румыния должны были стать автономными; некоторые тер­
риториальные приобретения должны были получить Сербия, Черногория
н Греция; Константинополь должен был стать вольным городом4.
1 «G. Р.»,1, 207.
2 Р ечь Бисм арка в рейхстаге 7 декабря 1876 г.
3 «G. Р.», II, 31 и с л.
*
Рвйхштадтское «соглашение» ошибочно назы вается соглашением, ибо здесь в самой
основе лояшт недоразумение. В Рейхш тадте не был составл ен или подписан какойли*о определенный документ, в котором было бы зафиксировано «соглашение» сторон.
Австрийский и русский министры иностранных дел, после состоявшейся встречи,
сообщили каждый то, что он помнил о происшедшем между ними обмене мнений.
Это обстоятельство объясняет многочисленные пункты расхождения между австрийской
и русской версией «Соглаш ения», как они напечатаны у В ертгеймера («G raf
Ju liu s A ndrassy», II, 322 и сл.) и в «Красном архиве» (Москва, 1922, I, 36).
Согласно русской версии Черногория, например, должна была получить Герцеговину,
а А встрия — только т ^ е ц к у ю Хорватию и небольшую часть Боснии, прилегающую
к австрийской границе. С ^ л а с н о версии Андраши Австрия должна была присоединить
всю Боснию и Герцеговину за исключением некоторых «кусков», предназначенных
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1871 — 1890 гг.
53
С помощью рейхштадтсвого соглашения Горчаков добился принци­
пиального согласия Австрии на раздел Турции.
Условия соглашения, как их понимал Андраши, были чрезвычайно
благоприятны для Австрии. Соглашение предусматривало создание из­
вестного числа небольших слабых государств на Балканах и опре­
деленно исключало возможность создания сильного сербского или бол­
гарского, славянского государства, которое вполне естественно, в силу
религиозных и расовых причин, было бы связано fc Россией и явилось
бы угрозой для Австрии. Кроме, того, благодаря пункту о том, что
она может присоединить к себе Боснию и Герцеговину, Австрия обес­
печила бы безопасность своих отдаленных владений в Далмации, умень­
шила бы опасность, связанную с ростом националистических стремлений
сербов, и приобрела бы территорию, которая явилась бы компенсацией
за потерю Венеции в 1866 г. Андраши, бывший вначале противником
распада Оттоманской империи, теперь был очень доволен таким согла­
шением. Неудача, постигшая его попытки добиться за истекшие месяцы
от Турции осуществления реформ, убедила его в бесплодности сохра­
нения statu s quo и в невозможности какого-либо длительного и удо­
влетворительного разрешения вопроса для христианского крестьянства
до тех пор, пока оно остается под турецким владычеством. И ёсли
Австрия должна была присоединить Боснию и Герцеговину, то лучше
было это сделать в дружеском согласии) с Россией, чем против ее воли.
Однако развитие военных действий на Балканах в течение последую­
щих недель не оправдало ожиданий Горчакова и Андраши, полагав­
ших, что Турция находится на пороге катастрофы. Напротив того, турки
обнаружили необыкновенный прилив энергии. В целом ряде сражений
они последовательно разбили повстанцев, пока наконец 29 августасербский князь Милан не стал просить помощи. Горчаков и русские
панслависты не остались глухими к этой просьбе; они поняли, что
должны вмешаться в пользу угнетенного православно-славянского кре­
стьянства, вопреки принципу о «невмешательстве в настоящее время»,
являвшемуся первым пунктом рейхштадтского соглашения. Это об­
стоятельство сразу возродило давнишнюю вражду между Россией и
Австрией в балканских делах и привело к созданию весьма напряжен­
ных отношений между обеими великими державами, которые поэтому,
обратились к Бисмарку.
13 сентября 1876 г. Андраши довел до сведения германского посла
в Вене о существовании рейхштадтского соглашения, которое до тех
пор, по просьбе Горчакова, было скрыто от Бисмарка1. Горчаков,
со своей стороны, пустился на хитрость, которая возбудила негодование
Бисмарка. Он, как заподозрил Бисмарк, вместо того, чтобы сноситься
с германским правительством нормальным официальным путем, через
посредство русского посла в Берлине,— уговорил царя воспользоваться
для этой цели услугами барона Вердера, личного представителя импе­
ратора Вильгельма при русском дворе. Вердеру, который в то время на­
ходился с Александром в Ливадии в Крыму, был неожиданно поставлен
для Сербии и Черногории «и целях их ок рм .т'ш ш ». Ср. G. И. R u p p , T he Ileichsta d t A greem ent, в «A m or. Hist. Itov.», X X X , 503— 310 (апрель 1У25) u «G. I’.»,
II, 34— 87.
i G. P ., II, 4 5 —47.
ГЛАВА ВТОРАЯ
54
прямой вопрос будет лн Германия в случае войны между Россией' и
Австрией соблюдать благожелательный нейтралитет подобно тому, как
это сделала Россия в 1870 г. Вердер передал этот нескромный и за­
труднительный вопрос по телеграфу в Берлин. Но Бисмарк уклонился
от того, чтобы дать на него кайой-либо ответ и если не отозвал Вердера, то исключительно потому, что император Вильгельм боялся испор­
тить этим отношения с царем. Однако, несколько дней спустя, нор­
мальным путем через инструкцию германскому послу в Петербурге,
Бисмарк вновь подчеркнул, что его целью является сохранение евро­
пейского мира и гармонии в соглашении трех императоров. Если Рос­
сия решится вмешаться и объявить войну Турции, то Бисмарк упо­
требит вое свое влияние для того, чтобы помешать Австрии напасть
на Россию, и он лолагаот, что добьется этого. Если же, вопреки всем
его усилиям, ме кду Россией и Австрией возникнет война, то нет
необходимости, чтобы Германия нарушила нейтралитет. Он не может
заранее давать какие-либо обещания, но он хочет только сказать,
что интересы Гермапни не допускают создания общеевропейской коа­
лиции, имеющей целью ослабить положение России как великой дер­
жавы; с другой стороны, интересы Германии не позволяют, чтобы
Австрии, ее положению европейской державы, ее независимости грозила
какая-либо опасность, и чтобы таким образом Австрия перестала быть
одним из тех факторов, на которые Германия могла бы рассчитывать
в деле сохранения равновесия европейских государств 1. «Мы можем
пойти на то, чтобы наши друзья проигрывали или выигрывали сражения
ДРУГ у друга, но мы не можем допустить, чтобы кто-нибудь из них
потерпел настолько серьезное поражение, что это отразилось бы на
его положении как независимой великой державы, принимающей учат
стне в европейских делах»2.
Отказ Бисмарка предоставить России свободу действий против Австрии
вьпгудил Горчакова к умеренности. Было решено, что представители
христианских государств соберутся на конференцию в Константино­
поле и убедят Абдул-Гамида в необходимости действительно прове­
сти реформы; но убедить турок было приблизительно так же легко,
как заставить осла скакать галопом. Абдул-Гамид сорвал конференцию
под предлогом провозглашения турецкой конституции, причем обещал
реформы, идущие гораздо дальше того, что требовали сами державы.
Однаво Горчаков с полным основанием не верил в честность обещаний
султана. Поэтому, имея в виду войну, которую Россия готовилась
начать против Турции, он убедил Австрию подписать новое секретпое
соглашение в Будапеште 15 января 1877 г. Австрия обязалась не
угрожать России с фланга по мере ее продвижения к югу от Дуная,
а Россия, в свою очередь, дала согласие на присоединение Австрией
Боснии и Герцеговины и подтвердила условия, которые заключались
в рейхштадтском соглашении в версии Андраши3.
В апреле 1877 г., как только позволила погода, Россия начала
с Турцией войну, к которой она давно стремилась. Хотя она и терпела
1 G. P ., II, 72— 79; ср. также II, 108 и VI, Зоб и сл.
2 B i s m a r c k , G edanken und E rin n c ru n ee n , II, 234.
» G. P., II, 111— 115.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1 8 7 1 — 1890 гг.
65
неудачи в течение месяцев под Плевной, но вое же выиграла ряд сра­
жений, в результате которых ее армии достигли окрестностей Кон­
стантинополя, и заставила Турцию подписать 3 марта 1878 г. Сан-Стефанский договор. Этот договор предусматривал создание .сильного бол­
гарского государства, охватывающего преимущественно болгарские части
Турции и включающего обширные пространства побережья Эгейского
моря. Договор этот встретил возражения оо всех сторон: со стороны
Греции, Сербии и Румынии, так как такая «великая Болгария» была
бы во много раз могущественней, чем каждое из этих государств; со
стороны Австрии и Англии, которые опасались, что значительно уве­
личившаяся Болгария фактически будет вассальным государством под
протекторатом России: Австрия не склонна была пассивно наблюдать
такой рост могущества России вблизи своих границ, а Англия боялась
за безопасность Суэцкого канала. Оба эти государства настаивали
поэтому на созыве конгресса для пересмотра Сан-Огефанского дого­
вора. Бисмарк сначала пе проявлял особой склонности принять такое
предложение, но в конце концов согласился «на роль честного маклера»
и пригласил заинтересованные государства на конгресс в Берлин.
Почти все существенные вопросы были урегулированы до открытия
конгресса, во время различных предварительных переговоров; таким
образом конгрессу оставалось только зарегистрировать решения, которых
уже добился Бисмарк, чрезвычайно старавшийся удовлетворить инте­
ресы как Австрии, так и России. В конце концов берлинским трак­
татом Австрии снова было предоставлено право на занятие Боснии и Гер­
цеговины и на управление ею; а так же, если этого потребует военная
необходимость, на занятие узкой полосы территории между Сербией и
Черногорией, известной под названием Новобазарского санджака. Рос­
сия получила потерянную ею в 1856 г. часть Бессарабии и ценные
территории между Черным и Каспийским морями. Эти территории
представляли весьма важные выгоды для России, но Горчакову они
казались лишь слабым вознаграждением за все военные усилия и успехи
России. Он покинул конгресс крайне озлобленный против Бисмарка.
Он полагал, что Бисмарк предал интересы России и считал его виновным
в непростительной неблагодарности по отношению к России, соблюдав­
шей благожелательный нейтралитет во время франко-прусской войны.
В России Берлинский договор вызвал жестокий взрыв негодования в
панславистской йресое против Германш, что Бисмарк считал совер­
шенно несправедливым. Хотя во многих отношениях он поддержал
Австрию и Англию, но он также оказал и России реальные услуги,
получив для нее гораздо больше, чем она получила бы без его помощи.
Бисмарк считал, что Россия должна быть удовлетворена теми рельными выгодами, которые она получила, вместо того чтобы сравнивать
Берлинский договор с тем, что она получила бы по Сан-Стефанскому
договору. Взаимное личное раздражение между обоими министрами
иностранных дел и ожесточенные нападки прессы одной стороны на
прессу другой положили на время конец тому состоянию гармонии и
сотрудничества, которые были целью соглашения трех императоров.
56
ГЛАВА ВТОРАЯ
АВСТРО-ГЕРМАНСКИЙ СОЮЗ 1879 г.
Враждебные отношения между Россией и Германией не ограничива­
лись только личной неприязнью между министрами иностранных дел или
взаимными обвинениями на страницах газет. В комиссиях, созданных
для выполнения условий Берлинского договора, германские делегаты
постоянно были на стороне Австрии против России. В ответ па это
Россия приступила к энергичному увеличению вооружений и двинула
свои войска к западу, в Польшу, по направлению к германским грани­
цам. «Россия должна готовиться к войне»,—заявил ген. Милютин, п
это его заявление повторяли панслависта. Наконец летом 1879 г. даже
сам Александр, неспособный более скрывать свои чувства, высказал
свое недовольство германскому послу в Петербурге и написал импера­
тору Вильгельму письмо, в котором жаловался на политику Бисмарка
и предупреждал Вильгельма об «ужасных последствиях, которые могут
произойти»
Приблизительно в это же самое время Бисмарк узнал, что его друг
Андраши должен скоро покинуть свой пост и что он, повидимому, бу­
дет замещен бароном Гаймерле, на дружеские отношения которого он
не считал возможным безусловно рассчитывать, ввиду той опасности,
которая грозила со стороны России. Бисмарк решил немедленно за­
ключить с Австрией оборонительный союз, пока Андраши был ещэ
у власти. Поэтому он заключил с ним договор 7 октября 1879 г.,
положивший начало авотро-германсюому союзу. Бисмарк хотел иметь
такой договор, в котором Австрия и Германия приняли бы на себя
взаимное обязательство оказывать друг другу поддержку в случае
нападения какой-либо третьей державы, будь то Россия, Франция,
или Англия. Но Австрия не была склонна подвергать свои восточные
границы нападению России, обязуясь безусловно помогать Германии
на западе, в случае если Франция начала бы войну во имя реванша.
Австрию главным образом интересовал вопрос о той опасности, ко­
торую она чувствовала со стороны России. Поэтому договор устанавли­
вал, что если бы Австрия или Германия подверглись нападению с»
стороны Рвссии, то обе договаривающиеся стороны были обязаны притти
на помощь друг другу всеми своими военными силами; если же одна
из договаривающихся сторон подвергалась бы нападению какой-либо
иной державы, а не России (например, Франции или Италии), то дру­
гая договаривающаяся сторона была бы обязана соблюдать благоже­
лательный нейтралитет; если бы, однако, нападающая держава полу­
чила поддержку со стороны России, то тогда другая договаривающаяся
сторона должна была оказать помощь своему союзнику всеми своими
военными силами. Договор был заключен на 5 лет и предусматривал
возможность его продления. Он был секретным, причем было поста­
новлено, что если, вооружения России примут угрожающий характер,
то договаривающиеся государства сочтут своим долгом чести сооб­
щить царю, хотя бы конфиденциально, что они будут рассматривать
н нанадение на одно из них как нападение на обоих2.
1 G. P., JH, 16.
2 P r i b r a m , I, 6 —9. Более подробные сведения о ходе переговоров, кагоры » «ел
Бисмарк, заключая этот договор, и при которых ов должев был преодолен»
возражения со стороны своего государя, см. в G. P. Ill, 1— 126.
СИСТЕМ А
ТАЙНЫ Х
союзоЯ 1871 — 1890 гг.
57
Австро-германский союз укрепил центральные державы и отныне
стал—до их крушения в ноябре 1918 г .—главной осью германской
политики. Он направлял политический курс Германии, от которого не
отклонялись сколько-нибудь серьезно ни Бисмарк, ни его преемники.
По своей первоначальной сущности и в течение всего времени, пока
Бисмарк оставался у власти, союз этот был по существу оборонитель­
ным и по целям и фактически. Германия и Австрия взаимно защи­
щали друг друга против все возраставшей волны панславизма; кроме
того Германия, если бы она подверглась нападению в связи с мечтами
Франции о реванше, могла рассчитывать на нейтралитет Австрии, так
же как и эта последняя могла рассчитывать на нейтралитет Гермашш
в случае осложнений, связанных с итальянским ирредентизмом.
Современники рассматривали создание этого союза как ловкий поли­
тический маневр Бисмарка. Французский посол в Берлине характери­
зовал его следующим образом: «С точки зрения своего престижа в
Европе и своей популярности в Германии Бисмарк никогда не сделал
ничего более крупного, чем этот союз с Австрией. Без войны, без
дорого стоящих завоеваний, без обременительных или ослабляющих
государство аннексий Бисмарк осуществил политическую мечту Герма­
нии о союзе всех государств, в которых преобладает германская раса,
в одну общую политическую систему и одно могущественное целое»1.
Это мнение, распространенное среди современников Бисмарка, разде­
лялось большинством и в позднейшее время.з. И только отдельные
лица относились к нему критически до мировой войны. Но после
1914 г., когда поддержка Германией Австрии стала одной из причин,
которые вовлекли в войну всю Европу, весьма многие даже в Герма­
нии усумнились в мудрости Бисмарка. Они указывали на то, что Бис­
марк, оттолкнув от себя Россию союзом с Австрией, сделал неизбеж­
ным франко-русский союз и что, приняв сторону Австрии против Рос­
сии в балканских делах, он подготовил тел! самым почву для кри­
зиса 1914 г.
Однако эти критики ошибались, думая что Россия постоянно дер­
жалась отчужденно от Германии после 1879 г.; они не знали о совер­
шенно секретном договоре, который Бисмарк заключил с Россией че­
рез два года (18 июня 1881 г.), который был возобновлен (с некоторыми
изменениями) и оставался в силе до тех пор, пока Бисмарк оставался
у власти. Они ошибались, думая, что австро-германский союз сделал
неизбежным франко-русское сближение. Франко-русский союз, воз­
можно, был «неизбежным» в связи с ростом панславизма в России
и неотвязными воспоминаниями французов об Эльзасе. Критики были
неправы, думая, что союз Бисмарка с Австрией в 1879 г. неизбежно
привел к австро-прусскому столкновению на Балканах. Бисмарк, вер­
ный оборонительным целям созданного им австро-германского союза,
постоянно в течение последующих лет предупреждал Австрию о том,
.что Германия не будет воевать для того, чтобы поддержать австрий­
ские стремления к экспансии или ее агрессивную политику на М лканах. Он неоднократно повторял Австрии, что союз был оборонитель­
1 Сан-Валье к Фрейсино, 22 ы арта 1880 г.; Bourgeois ci Pages, стр. 370.
а С р. С. G r a n t R o b e r t s o n , B ism arck, crp. 363 и сл.
ГЛАВА В ТО РА Я
58
ным, а не наступательным1. Так, например, в 1885 г. он пророчески
предупреждал Австрию, что если она слишком сильно будет поддерзкивать Сербию, то это может привести к росту сербских честолюбивых
стремлений, так что Сербия когда-нибудь «повернется против Австрии
и заговорит о сербском ирреденте в венгерском Банате»2. И только
через много лет после того, как Бисмарк покинул свой пост, Австрия
стала вести более агрессивную и независимую политику, имевшую
тенденцию, превратить австро-германский союз из оборонительного по
форме фактически в наступательный союз. Поэтому критика этого союза
должна быть направлена не против Бисмарка, но против его поздней­
ших преемников, в особенности против Бюлова и Бетмана, которые
недостаточно твердо следовали его политике сдерживать Австрию.
Равным образом было бы ошибкой думать, как это делают многие
авторы, что предпочтение, которое Бисмарк отдал Австрии перед
Россией в 1879 г., было окончательным, и что нить, связывавшая
Берлин с Петербургом, была навсегда порвана. Этого пе было. Бис­
марк ждал только удобного случая, чтобы поправить отношения с Рос­
сией. Он вовсе не отвернулся навсегда от России. Заключая союз
с Австрией, он только совершал шаг, которого требовало в данный
момент благоразумие, но это не исключало возможности другого шага
позднее, по направлению к России. И случай для этого скоро пред­
ставился.
СОЮ З
ТРЕХ
И М ПЕРА ТОРОВ.
1881— 1887 г г .
Среди русских дипломатов были двое, которых не ослепило, негодо­
вание против Бисмарка за исход Берлинского конгресса. Одним из
цих был Гире, которому вскоре было поручено фактическое управле­
ние русским министерством иностранных дел вместо Горчакова. Дру­
гим был Петр Сабуров, предвидевший возможность австро-германского
союза еще до того, как был подписан договор об этом сою зе3. В ян­
варе 1880 г. Сабуров в качестве посла приехал в Берлин, где он
имел несколько интимных бесед с Бисмарком в целях восстановления
тесных личных сношений между царем Александром II и императором
Вильгельмом I, что должно было привести Й возрождению союза трех
императоров i .
Сабуров, подобно всем русским дипломатам, всегда добивался утвер­
ждения русского господства или влияния в Константинополе. В 1878 г.
он убедился, как легко было английскому флоту угрожать столице Тур­
ции, и он опасался повторения этого в будущем. Поэтому он изложил
Бисмарку свою точку зрения на грозившую России опасность в мемо­
рандуме, в котором говорилось следующее: в 1833 г. Россия помогла
Турции в ее борьбе с победоносной армией Магомета Али и была
вознаграждена за эту услугу договором в Ункияр-Скелеси, согласно
1 «G .P.», IV, 338; V, 8 , 26 и сл., 35 и с х , 136 и сл., 149 и сл., 194 и сл.
V, 11 и сл.
' 3 Ср. его интересный и дружеский разговор с Бисмарком в К пссиягевд в июле
1879 г. «Красный архив», 1, 68—84.
*
«G.P.», HI, 139— 179. J. Y. Sim pson, R usso-G erm an relations and th e S abouroff
Memoirs в «T he N ineteenth C entury», LXXX II, 1111— 1123; LXX-Vlll, 60—75 (декабрь
1917; январь 1918).
2' Ibid,
СИСТЕМА ТАЙНЫ Х
союзов 1871 — 1890
гг.
59
которому Турция обязывалась закрыть Дарданеллы для флота всякого
враждебного государства, который пытался бы проникнуть в Черное
море- Это постановление, защищавшее исключительно интересы Рос­
сии, обеспечивало ее южное побережье от нападения врага; но это
постановление было ко вреду России изменено Лондонским договором
1840 г. и конвенцией о проливах 1841 г., в которой принцип закры­
тия проливов, до того времени применявшийся ко входу в Черное
море, был распространен и на выход из него. Россия таким образом
оказалась лишенной возможности послать свой флот в Средиземное
море. Эти принципы были подтверждены Парижским договором 1856 г.,
который кроме того запрещал России и Турции иметь в Черном море
военные суда; этот договор оставался в силе до Лондонского договора
1871 г. Лондонское соглашение, состоявшееся в результате попытки
России отменить постановление о Черном море, в то время, когда Фран­
ция н Германия были заняты франко-прусской войной, уничтожило по­
становление Парижского договора, запрещавшее России или Турции
иметь военные суда в Черном море, но впервые установило, что ино­
странные суда могли войти в проливы, если султан счел бы это необ­
ходимым для охраны других постановлений Парижского договора. Такое
постановление делало совершенно невыгодным для России принцип за­
крытия проливов, установленный первоначально для того, чтобы дать
России замок и цепь к Дарданеллам для защиты своих берегов и для
возможности воздействия на Турцию. На Берлинском конгрессе Англия
заявила, что «ее обязательства, касающиеся закрытия проливов, огра­
ничивались обязательством в отношении султана уважать в этом во­
просе только н е з а в и с и м о е решение султана». Иными словами,
Англия не была обязана считаться с решением султана, если бы этот
последний попытался закрыть проливы по просьбе России, так как
такое решение не было бы «независимым». Таким образом Англия,
заключал Сабуров, сохраняла за собой право входа в проливы и угрозы
интересам России тогда, когда ей будет угодно. Замок и цепь к Дар­
данеллам в этих условиях не имели для России значения, если бы
она не получила поддержку Германии и Австрии1. Это было целью
Сабурова и на это был согласен Бисмарк, желая в обмен получить
восстановление дружеских отношений с Россией. Дружеское соглаше­
ние с Россией означало бы восстановление соглашения трех импера­
торов и содействовало бы упрочению мира в Европе. Сабуров нахо­
дился под сильным впечатлением австро-германского союза и начинал
понимать, что Россия становится дипломатически изолированной. Рос­
сия снова стремилась к получению поддержки со стороны Германии
п Австрии.
1 Русский меморандум от 5 Февраля 1880 г., врученный Сабуровый Бисмарку
«О. Р.», Ш, 1 4 4 и сл. П рекрасный исторический обзор вопроса о проливах к 1878 г.
см. у J. Т. Shotwell, A. Short History of the Question of C onstantinople and the S traits
в Intern atio n al Conciliation № 180, ноябрь 1922 г", стр. 463— 527; см. ташке S. М. Go­
riainov, L e Bosphore et les D ardanelles. P a ris, 1910; P . N. M ischev, L a m er noire e t
les dStroits de Constantinople, P a ris 1899; E . D riaull, L a quostion d ’O rient, P a ris 1905:
M. Dascovici, La Question du B osphore et des D ardanelles, Geneve 1915; N. E . B uxton
and C. Phillipson, T he Q uestion of th e B osphore and th e D ardanelles, L ondon 1917
и ниже гл. V. (Горяйнов, Босфор и Дарданеллы, имеется и на руссском языке, _СПВ
1907 г. П р и я . р о д .)
60
ГЛАВА ВТОРАЯ
Бисмарк, со своей стороны, несмотря па его сравнительно друже­
ственные в это время отношения с Францией, никак не мог отделаться
от призрака создания фраико-русской коалиции против пего. Чтобы
уменьшить вероятность этого события, он считал в высшей степени
желательным восстановление былой гармонии между тремя восточными
императорами, существовавшей до Берлинского конгресса. Австрия тоже
получила бы известные выгоды от восстановления добрых отношений
со своими обоими соседями, так как это гарантировало бы ее новое
положение в Боснии и Герцеговине и обеспечивало бы до некоторой
степени, что в будущем каждое изменение statu s quo на Балканах—
где положение все еще было мало устойчивым—не произойдет един­
ственно по воле России исключительно в пользу славян и во вред'
австрийским интересам* изменения statu s quo на Балканах должны
были бы иметь место на основе взаимной договоренности между тремя
восточными империями.
Ввиду выгодности договора для каждой из трех держав, оказалось
нетрудным достигнуть совершенно секретного соглашения, которое
было подписано Бисмарком, Сабуровым и Сечени 18 июня 1881 г.
Бисмарк считал это соглашение настолько секретным, что не доверил
составление документа секретарям своей канцелярии, но написал его
собственной рукой; дипломатическая переписка ио этому вопросу была
помечена специальными номерами и была предназначена только для
совсем узкого круга посвященных лиц. Этот договор настолько хорошо
сохранялся в тайне, что о нем ничего никому не было известно до тех
пор, пока часть договора не была опубликована в 1918 г. Горяйно­
вым1. Договор этот среди других постановлений гласил (ст. 1), что
«в случае, если бы одна из высоких договаривающихся сторон оказа­
лась в состоянии войны с четвертой великой державой, две другие
будут соблюдать в отношении ее благожелательный нейтралитет и при­
ложат старания для локализации конфликта». Другими словами, если
бы Германия находилась в состоянии войны с Францией, или Австрия
в состоянии войны с Италией, или Россия в состоянии войны с Тур­
цией, воюющее государство могло бы не опасаться нападения с тыла
со стороны одной из двух других восточных империй. Интересы Австрии
на Балканах были защищены постановлением, согласно которому этот
первый пункт ст. 1 применялся к войне между Россией и Турцией,
«но только в том слу'чае, если предварительно между тремя дворами
будет достигнуто соглашение по вопросу о результатах такой войны».
В ст. 2 державы, подписавшие соглашение, условились уважать
права, приобретенные Австрией в Боснии и Герцеговине в силу Бер­
линского договора, и не изменясь территориального sta tu s quo Евро­
пейской Турции иначе, как с общего согласия. Подразумевалось, что
это означало возможность для России продолжать свою агрессивную
политику на Кавказе, где Австрия и Германия не имели особых ин­
тересов.
1
S. G o r i a i n o v , T he E nd of the A lliance of the E m perors, «A m er. H ist. Kov.»
XX111, 325 (январь 1913 г.). Полный текст напечатан у П рибрама, стр. 1 1 , и с опи­
санием переговоров, которые приведи к заключению этого соглашении, в -<G. Р.», IH
139— 179.
СИСТЕМА ТАИ Н Ы Х
союзов 1871 — 1S90 гг.
Опасения Сабурова относительно появления английского флота в прочнвах были предусмотрены в ст. 3 договора.
«Все три двора признают европейское значение! и взаимную обя­
зательность принципа закрытия проливов Босфора и Дарданелл...
Они совместно позаботятся о том, чтобы Турция не делала никаких
исключений из этого правила в интересах какого-либо правитель­
ства путем предоставления для военных операций воюющей державы
части своей территории, в которой расположены проливы. В случае
нарушения этого принципа или для предупреждения нарушения, если
бы такого нарушения можно было ждать, все три двора предупредят
Турцию, но они в этом случае будут считать, что она находится
в состоянии войны со стороной, в ущерб которой это будет сделано,
и что с этого момента она лишается преимуществ территориачьной
неприкосновенности, обеспеченной ей в силу Берлинского договора».
Дополнительный протокол устанавливал дружеское сотрудничество
между консульскими и иными агентами договаривавшихся держав
на Балканах и возможное воссоединение Болгарии и Восточной Румелии. Уступки, -сделанные Россией Австрии в силу рейхпггадского
соглашения и будапештской конвенции, были подтверждены поста­
новлением о том, что
«Австрия сохраняет право присоединить провинции Боснию И Гер­
цеговину (уже оккупированные в 1878 -г.) в тот момент, который
она найдет для этого подходящим».
Этот, договор 1881 г., возродивший соглашение трех императоров
и превративший его в союз, служил главной цели Бисмарка—сохране­
нию мира в Европе и в особенности предупреждению конфликта между
Россией и Австрией на Ближнем Востоке. Путем молчаливого согласия
он устанавливал на Ближнем Востоке нечто вроде линии разграничения
интересов' обоих государств. Россия получала преобладающее и бес­
препятственное влияние в Болгарии и в восточной части Балканского
полуострова, в то время как Австрия получала преобладающее влия­
ние в Сербии п в западной части этого полуострова. Установление
границы между Болгарией и Сербией в качестве демаркационной линии,
разделяющей сферы русских и австрийских интересов, по мнению Бис­
марка, было наиболее верным и лучшим способом избежать опасного
соперничества на Балканах. Бисмарк был готов воспользоваться решаю­
щим влиянием Германии для того, чтобы принудить каждого из своих
союзников держаться в пределах демаркационной линии сферы его
интересов. В противоположность политике своих преемников, он готов
был удерживать Австрию, посредством давления на нее и своевременных
предупреждений, от таких агрессивных действий на Балканах, которые
способны были вызвать опасное противодействие оо стороны России.
Ему было безразлично кто правил Болгарией и что там происходило.
Болгария была сферой интересов России и эта последняя могла делалъ
там все, что ей было угодно. Россия первоначально посадила князем
Болгарин Александра Батгенбергского; но если бы Россия пожелала
сместить его, когда он перестанет быть достаточно послушным орудием,
как этого ожидали панслависты, то это было делом России, и Австрия
не должна была возражать против этого. Бисмарк предупреждал Ав­
ГЛАВА ВТОРАЯ
стрию о том, что она совершенно не должна касаться Болгарии и
что оп не позволит никому в этом деле вести себя на поводу, так
как это может поссорить Германию с Россией. Его мудрый совет Ав­
стрии гласил: «Восточный вопрос есть дело терпения: выигрывает тот,
кто будет выжидать»1.
Политика Бисмарка, направленная к установлению демаркационной
линии между австрийскими и русскими интересами, и ТО' давление,
которое он оказывал на каждую из этих стран, помогли сохранить мир
в Европе далее в течение жестокого балканского кризиса, возникшего
вследствие объединения обеих частей Болгарин в сентябре 1885 г. Но
так как Австрия не переставала поддерживать сербов против болгар,
то Александр III отказался возобновить союз трех императоров, когда
в 1887 г. срок действия договора об этом союзе истек.
Царь питал неискоренимое недоверие к Австрии. Он унаследовал
его от своего деда со времен «чудовищной неблагодарности» Австрии,
проявленной ею во время Крымской войны. Такое отношение царя
поддерживалось в нем его воспитателями и советниками, принадлежав­
шими к панславистским кругам, представленным Милютиным и Катко­
вым, и оно особенно овладело царем во время длительного босний­
ского кризиса, так неудачно закончившегося для России на Берлинском
конгрессе. Бисмарк усиленно старался возобновить трехстороннее со­
глашение 1881 г . 2. Но когда он увидел, что царь был непоколебим в
своем недоверии к Австрии, он не захотел лишиться дружбы России
только из-за того, что Австрия без всякой надобности агрессивно
поддерживала сербов против болгар. Кроме того, его отношения с Фран­
цией значительно ухудшились за последние месяцы, с усилением буланжизма, а в (сентябре 1886 и весной 1887 г. до него начали доходить
слухи относительно тайных переговоров о создании франко-русской
коалиции3.
Р У С С К О -Г Е Р М А Н С К И Й Д О Г О В О Р О П Е Р Е С Т Р А Х О В К Е . 1887— 1890 г г .
В связи с этим Бисмарк поспешно принял предложение России
о том, чтобы вместо трехстороннего соглашения, Россия и Германия
заключили оборонительный договор вдвоем без участья Австрии. Со
свойственной ему прямотой действия Бисмарк вынул кз своего портфеля
текст договора о союзе 1879 г. и прочел его Шувалову, выразив
при этом свое искреннее сожаление о том, что позиция России в то
время побудила Германию защищать свои интересы с помощью этого
договора.
Тем не менее этот договор существовал: Германия должна остаться
и останется верной своим договорным обязательствам по отношению к
Австрии, и это обстоятельство следует принять во внимание при за­
ключении какого бы то ни было договора между Россией и Германией.
После обсуждения вопроса о существовавших для этого возможностях,
затруднение было преодолено путем следующей формулировки, при1 «G. Р.», Л*, 195.
2 Инструкция от 21 декабря 1886 г.
» G. P ., VI, 89 и сл.
систем а тай н ы х
союзов 1871 — 1890 гг.
63
пятой в юг. 1: «В случае если бы одна из высоких договаривающихся
сторон оказалась в состоянии войны с третьей великой державой,
другая сторона будет сохранять в отношении первой благожелательный
нейтралитет и употребит все усилия для локализации конфликта. Это
обязательство не относится к войне против Австрии или Франции
в случае, если бы таковая возникла вследствие нападения на одну
из последних держав одной из договаривающихся сторон»1.
Такое оборонительное соглашение вполне удовлетворяло Бисмарка,
гак как он вовсе не имел намерения нападать на Францию. В случае
асе, если бы Франция напала на Германию, он по договору 1879 г.
был обеспечен от опасности на южных границах Германии, благодаря
обязательству Австрии сохранить доброжелательный нейтралитет. Теперь,
асе, в результате нового договора с Россией, он был также обеспечен
от опасности на восточных границах Германии. Более того, если бы
Россия напала на Австрию, новый «договор о перестраховке» ни в
какой степени не противоречил вытекающим для Бисмарка из австро­
германского союза обязательствам защищать Австрию.
Со свойственной для него готовностью обсудить цели и стремления
всякого другого государства и договариваться на базе этих стремлений,
Бисмарк и в дальнейшем признал российские интересы на Балканах
и желание Сабурова обеспечить России «замок и цепь» против возмож­
ного появления английского флота в проливах. В соответствии с этим
«договор о перестраховке» признавал (ст. 2) «исторически приобретенные
Россией права на Балканском полуострове и в особенности законность
преобладающего и решающего влияния в Болгарии и Восточной Румелпи»; ст. 3 снова подтверждала уже установленный в 1881 г. принцип,
что Россия и Германия принимают на себя обязательства поддерживать
друг друга при давлении на султана в вопросе о закрытии Босфора
и Дарданелл для военных судов иностранных держав. Оба государства
также торжественно обещали друг другу не допускать изменений statu s
quo па Балканском полуострове иначе как по предварительному взаим­
ному соглашению. В дополнительном протоколе Бисмарк пошел еще
дальше в признании русской точки зрения, согласившись на то, что
«в случае если Россия сочтет необходимым принять меры для защиты
входа в Черное море в целях ограждения своих интересов, Германия
обязуется соблюдать благожелательный нейтралитет и оказать мораль­
ную и дипломатическую поддержку тем мероприятиям, к которым Рос­
сия сочтет необходимым прибегнуть для получения гарантии в отно­
шении ключа к своей империи». Это постановление означало, поскольку
это касалось Германии, что Россия могла завладеть территорией про­
ливов и, возможно, даже Константинополем. Обладание этим «ключом»,
который Россия фактически уже приобрела было в силу Сан-Стефанского договора в 1878 г. 2 и который теперь, в 1887 г., Бисмарк снова
обещал ей, обозначало нечто гораздо большее, чем те «замок и цепь»
против английского флота, которые имелись в виду в Сабуровском со­
глашении 1881 г. Бисмарк был готов отдать даже и этот «ключ» для
1 G. P., Y. 253; P r i b r a m , 305.
2 Сан-Стефааский договор не передавал нп проливов, ни Константинополя России.
Прим. ред.
Gt
ГЛАВА ВТОРАЯ
того, чтобы ослабить возможность коалиции между Россией и Францией.
Кроме того он несомненно рассчитывал на то обстоятельство, что
Англия не будет молчать, если Россия попытается выкинуть султана из
его столицы. Этот так называемый «договор о перестраховке» от 18 июня
1887 г. был заключен на три го д а1. Договор этот пережил канцлерство
Бисмарка, но не был возобновлен преемником Бисмарка, Каприви.
Договор этот не смог предотвратить начало франко-русского сближения,
вылившегося окончательно в форму союза, но нет никакого сомнения в
том, что он отдалил создание коалиции, являвшейся для Бисмарка
самым страшным кошмаром.
Таков был результат ряда союзных соглашений, устанавливавших
преобладание восточных империй, при помощи которых Бисмарк в тече­
ние почти 20 лет предотвращал открытое столкновение между Россией
и Австрией на Балканах, сохранял почти ненарушенными добрые отно­
шения Германии с ее могущественными соседями на юге и Востоке,
ослабляя этим самым опасность с Запада. Самое существование союза
1881 г. с 'Россией и Австрией сохранялось в такой абсолютной тайне,
что оно не возбудило никаких подозрений и тревог ни у Франции, ни у
других держав.
'
ТРОЙСТВЕННЫЙ СОЮЗ 1882 г .
Образование тройственного союза обычно приписывается Бисмарку.
Указывают, что он толкал Францию на захват Туниса с расчетом на то,
что этот факт «возбудит такое ожесточение в Италии, что Бисмарк
сможет быть вполне уверен в согласии итальянского правительства на
союз с Австрией и Германией»2. Действительно он побуждал Францию
«сорвать спелый тунисский плод» и пуститься в другие колониальные
предприятия. Но он делал это главным образом в надежде завоевать
дружеское расположение Франции путем поддержки ее честолюбивых
стремлений и колониальных затей, что должно было помочь ей позабыть
поражение 1870 г. Он надеялся, что французы растратят всю свою
энергию в Северной Африке и Китае, вместо того чтобы готовиться
к возвращению силой Эльзас-Лотарингии. Он приветствовал антаго­
низм между Францией и Италией, но он вовсе не имел в виду устроить
союз Германии с Италией. И Тройственный союз обязан своим возник­
новением не Бисмарку, а Италии.
В начале 1882 г. Италия подняла вопрос о заключении союзного
договора с Германией и Австрией. Италия желала усилить свое поло1 Текст договора и «предшествовавших ему переговоров» см. О. P., V, 211—268;
ватем Горяйнов « А т е г . H ist. Rev.». X X III, 330—349 (январь 1918). Красный архив
т. 1, или « Р у еско -гер м атки е отношения», изд. Ц ентрар*ива. П р и м р е д .
2 S e y m o u r , T he Diplom atic Background of the W ar 1870— 1914. стр. 35. Ср.
также M atter, B ism arck et son tem ps, III, 445, 512 и сл., H anotaux, Histoire de la
France coutem poraire, IV, 740; Coolidge, T he O rigins of th e T riple A lliance, 197 и сл.
О троМственном союзе на основании новых материалов см. в «Die G rosse Politik»
и у P r i b r a m ’ а, а также В е с k е r _ Bism arck’s B iindnispolitik (B erlin 1923);
Kaclifahl, D iatsch lan d und die W e ltp o liM , 1871— 1914, 1, Die Rism arck’sche A era
(S tu ttg a rt 1923), стр. 374—398; G ranfelt, D as D reibundsystem . 1879— 1914 (Stockholm
1924); Lenz, D eutschland im K reis der Grossm achte, 1871— 1914 (Berlin 1925). Лучшее
изложение тунисского вопроса у W . L. L a n g e r , The E uropean Pow ers and the
French Occupation of T unis, 1878— 1881, в «Am er. Hist. R ev.» X X X I, 55—78, 251—
225 (октябрь J У25, январь 1926).
'
систем а тай н ы х
сою зов
1871 — 1890
гг.
_______ 65
• -енне и получить поддержку для осуществления своих дальнейших
Италия вернулась с Берлинского конгресса с «чистыми»,
т е. «о пустыми руками», хотя Бисмарк заявил ей, что, поскольку
эТ0 зависит от Германии, Италия может во всякое время захватить
Триполи. Италия считала, что она получила унизительную пощечину
от Франции, занявшей Тунис, т. е, ту самую территорию, которой не
без оснований добивалась Италия. Кроме того Италия опасалась, что
«ватиканский узник» может попытаться возвратить себе свои светские
владения. В союзе с Германией и Австрией Италия только ьыигрывала
и очень немногим рисковала. Бисмарк это прекрасно понимал и поэтому
не очень полагался на ее надежность в качестве союзника. Еще раньше,
в 1880 г., когда с ним впервые заговорили о договоре с Италией,
он сказал: «не следует слишком бегать за Италией если что-нибудь
хочешь от нее получить; кроме того, ее обещания не имеют пикакой
цены, если она не заинтересована в их выполнении»1. О ценности
же итальянцев как союзников он был невысокого мнения; в недавно
опубликованных частных заметках Бисмарка мы находим, что он го­
ворит об «их непостоянном характере!», «их детском эгоизме» и «бес­
покойном, высокомерном характере итальянской политики, которая
легко может вовлечь в затруднения друзей Италии»2. Он подчеркивал
непрочность союзов с парламентскими монархиями вроде Италии и
Англии:
«Не все страны способны дать одинаковые гарантии в том, что их
обязательства будут строго выполняться; в особенности это верно для
тех стран, в которых законодательные органы имеют больше влия­
ния, чем правящая династия. Например с Англией не может быть
постоянного союза, так как в Англии внутренняя политика пре­
обладает над иностранными делами. Политические партия, чередую­
щиеся в правительстве страны, не всегда признают обязательства
своих предшественниц, а монарх недостаточно силен сам по себе
для того, чтобы вести свою внешнюю политику вопреки воле той
партии, которая в данное время находится у власти... У нас так
же как и в Австрии, дело обстоит иначе. В этих обеих странах, хотя
они также имеют парламентские учреждения, существует достаточно
сильная монархия, способная выполнять свои договорные обязатель­
ства при всяких обстоятельствах»3.
Однако Бисмарк, в связи с некоторыми выгодами, которые он рас­
считывал получить для Германии, постепенно начал благосклонно отно­
ситься к стремлениям Италии заключить с Германией союз.. Но по­
скольку Германия не граничила с итальянской территорией и пе была
так непосредственно, кале Австрия, заинтересована в целом ряде щекот­
ливых вопросов, которые надо было урегулировать, Бисмарк дал по­
нять, что Австрия должна взять на себя инициативу в переговорах
с Италией об условиях соглашения. Итальянскому послу в Берлине
было сказано, что «ключ к двери, ведущей к нам, надо искать в Вене» 4.
У стрем лен ий.
1 о . Р., III,
185.
2 О. P., III, 185— 198; ср. также
3 О. P., III,
207.
P r i b r a m , I, 128 и сз.
* P r i b r a m , 24— 26. G. Р. 245—247.
б
ФоЙ П и о и сх о ж п си н е м ировой войиы
ГЛАВА ВТОРАЯ
68
В соответствии с этим последовали австро-итальянские переговоры, в
которых Бисмарк принимал участие отдельными указаниями и которые
в конце концов привели к договору о Тройственном союзе, подписанному,
в Вене 20 мая 0.882 г. Кальноки, Робилантом и Рейесом х.
Согласно вступительной статье этого договора, общей целью Австрии,
Италии и Германии было «увеличить гарантии всеобщего мира, укре­
пить монархический принцип и обеспечить тем самым сохранение в
неприкосновенности социального и политического порядка в их государ­
ствах путем заключения договора, который благодаря своей консерватив­
ной и оборонительной по существу природе имел целью только защитить
их от угрозы, которая могла бы создаться для безопасности их госу­
дарств и спокойствия Европы». Хотя этот договор не давал специаль­
ных гарантий Германии от притязаний Франции на Эльзас-Лотарин­
гию, или Италии—от возможных притязаний на Рим со стороны, папы,
каждая из этих держав рассчитывала, что он будет содействовать именно
этой цели.
В ст. 1 «высокие договаривающиеся стороны обещают друг другу,
мир и дружбу; они не вступят ни в какой союз и не примут обяза­
тельств, направленных против одной из них. Они обязуются приступить
к обмену мнений по могущим возникнуть политическим и экономическим
вопросам общего характера и кроме того обещают друг другу, взаим­
ную поддержку в пределах своих собственных интересов».
Во время переговоров об австро-германском союзе в 1879 г. Андраши
упорно отказывался обещать вооруженную помощь Австрии в случае
нападения Франции на Германию, если бы Франция не была поддер­
жана Россией; его преемник настаивал на этом отказе в 1882 г., и
вследствие этого в ст. 2, посвященной возможности нападения Фран­
ции, было установлено, что обязательства Австрии применяются только
к Италии, в то время как обязательства Германии и Италии были
обоюдными: «В случае, если бы Италия без прямого вызова с ее
стороны подверглась по какому бы то ни было поводу нападению со
стороны Франции, обе другие договаривающиеся стороны будут обя­
заны оказать ей помощь и содействие всеми своими силами. То же
обязательство ляжет на Италию в случае невызванного прямо напа­
дения Франции на Германию».
Ст. 3 предусматривала опасность франко-русской коалиции: «Если
бы одна или две из высоких договаривающихся сторон без прямого
с их стороны вызова подверглись нападению или были вовлечены в
войну с двумя или несколькими великими державами, не подписав­
шими настоящего договора, то casus foederis представится одновременно
для всех высоких договаривающихся сторон». Это фактически распро­
страняло на Италию принцип, принятый в 1879 г. в договоре между
Австрией и Германией. Но там отсутствовали дополнительные слова:
«без прямого с их стороны вызова», которые придавали обязательству;
теперь более ограниченный и чисто оборонительный характер.
Согласно ст. 4, «в случае, если бы какая-либо великая держава'.
Не подписавшая настоящего договора, стала угрожать безопасности
владений одной из высоких договаривающихся сторон и если бы угро1 G. Р., Ш, 208.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
I 871 — 1890
ГГ.
61
■■ е у з л сторона была вынуждена вследствие этого начать войну лро-
такой державы, обе другие договаривающиеся стороны, обязуются
О бладать в отношении своей союзницы благожелательный нейтрали­
с т В этом случае каждая из них сохраняет за собой право всту­
пить в войну, если найдет соответствующим своим интересам принять
участие в общем деле со своей союзницей».
.
Ст. 5 имела в виду обеспечить солидарность действий: «Если бы
для мирного состояния одной из высоких договаривающихся сторон
создалась угроза при обстоятельствах, предусмотренных предшествую­
щими статьям^, то высоки^ договаривающиеся стороны своевременно
договариваются по вопросу о военных мероприятиях на соответствую­
щий предмет. Они отныне обязуются во всех случаях совместного
участия в войне не заключать мира, перемирия или договора иначе,
как по общему между собой согласию».
Договор о союзе был заключен на 5 лет и сЬдержание его и самый
факт его существования должны были держаться в секрете.
Участшпси Тройственного союза ожидали, что договор этот принесет
значительные выгоды его членам. Италия выигрывала в том смысле,
что в результате союза с могущественной Германской империей уве­
личивались ее престиж и мощь, благодаря чему она могла отныне
считаться одной из великих держав. Ее королевское правительство,
проявившее признаки слабости перед революционной агитацией, было
сильно укреплено этим договором и могло меньше опасаться нападе­
ний со стороны папы и Франции. Кроме того Италия могла теперь
меньше опасаться осложнений с Австрией, превратившейся из врага
в ее союзницу—по крайней мере, поскольку речь шла не о народах,
а о правительствах обеих стран. Нринятые на себя взамен этого
Италией обязательства не были тяжелыми. Она не должна была по­
могать Австрии в случае войны между Австрией и одной Россией.
В случае нападепия Франции на Германию или на самое Италию,
последняя имела бы могущественную поддержку Германии и могла
бы ожидать победоносного исхода войны, который мог дать ей коекакое увеличение территории со стороны Ниццы, Савойи или же Се­
верной Африки.
Главной выгодой, которую извлекала из этого договора Австрия,
была надежда на то, что в случае нападения России в связи с балкапским вопросом, она не должна была более оставлять часть своей
армии для охраны южных гран т; от итальяпской ирреденты. Она могла
бросить все свои силы против России или на Балканы.
Германия надеялась, что договор будет удерживать Италию от союза
с Францией, который усилил бы партию реванша в Париже. В случае
же, если бы Франция начала войну, силы, которые французы могли
бы перебросить через Рейн, были бы ослаблены за счет тех сил,
которые Франция должна была бы направить к альпийским границам
против Италии. Если бы Франция была поддержана Россией, то для
1 ерматти было весьма важно, что Австрия, не опасаясь больше за
свои итальянские границы, была бы в состоянии бросить все силы
двуединой монархии против России и тем самым ослабить давление
на восточном фропте Германии. Далее если бы Италия была неспо­
собна выставить значительную боевую силу—Кальноки и Бисмарк оба
68
Гл а в а
вто ра я
были весьма низкого мнения об итальянской военной мощй в то время,—
для Германии и Австрии было чрезвычайно выгодно то обстоятель­
ство, что итальянские силы появятся на западе против Франции,
вместо того чтобы двинуться на север в тыл Австрии. «Скорее эко­
номия австрийских еил, чем выигрыш итальянских сил—вот наша
цель»,—таково было мнение Бисмарка1.
Договор Тройственного союза по своему тексту и своему происхо­
ждению был преимущественно договором оборонительного характера
и был подписан прежде всего для того, чтобы сохранит», европейский
мир. Б настоящее время это ясно по тем подробным переговорам
о заключении его, которые были найдены Прибрамом в австрийских
архивах, и нз многочисленных германских документов в
«Die
Grosse Politik». Оборонительный характер 'его допускается даже фран­
цузскими историками, которые далеко не дружески расположены к Бис­
м арку2. Сам Бисмарк в своей частной переписке, на опубликование
которой он никогда не рассчитывал, отзывается о договоре как «о
нашей лиге мира»3. Миролюбивые и оборонительные намерения были
проявлены главным образом Германией, в меньшей степени это можно
сказать об Италии и Австрии, которые позднее пожелали воспользо­
ваться этим договором для поддержки своих агрессивных намерений.
Действительно, Италия довольно скоро захотела воспользоваться этим
союзом для осуществления своих притязаний в Северной Африке и
других странах. Обращенная Италией к Германии просьба о защите
итальянских интересов против французов в Марокко вызвала со сто­
роны Бисмарка следующий резкий ответ:
«Я не могу удержаться от понятного негодования по поводу этой
просьбы Манчини и вижу в ней диллетантское—между нами я ска­
зал бы: пошлое—незнание того, что вообще возможно и желательно
в крупных дипломатически вопросах. Б этом инциденте, выражаясь
мягко, вновь проявляется тот недостаток бескорыстия, который уже
так часто проявляли итальянцы, заставляя других бороться за
итальянские интересы, не рискуя при этом со своей стороны реши­
тельно ничем... Мы готовы встать на защиту Италии, если она под­
вергнется нападению со стороны Франции или если будет налицо
серьезная угроза такого нападения, но мы не можем безразлично
относиться к желанию Италии/ чтобы мы стали ссориться о Фран­
цией, или ставить Европу перед возможностью войны в широком
масштабе только ради туманных опасений за итальянские интересы,
которые даже не являются непосредственными, а представляют лишь
ее надежды на будущее в отношении Марокко, Красного моря, Ту­
ниса, Египта или какой-нибудь другой части света»4.
В 1885 г. Италия вновь вызвала раздражение своих новых союзни­
ков, захватив Массову на Красном море и не поставив своих союзшь
ков заранее в известность о своих намерениях. Когда наступило время
для возобновления договора Тройственного союза, Италия начала жа1 G. P., III, 224— 225.
2 Ср. B o u r g e o i s e t P a g 6 s, стр. 197.
8 «U nsore B’ri( donsliga», G. P ., Ill, 263.
* G. P., Ill, 410.
'
СИ СТЕМ А
ТА Й Н Ы Х
союзов 1871 — 1890 гг.
69
оваться на то, что она ничего не выиграла: в результате этого до­
говора. На
это Бисмарк резко, но правильно ответил, что союз был
создан" для
того, чтобы обеспечить мир в Европе, а не для
того,
чтобы дать
членам этого союза возможность новых завоеваний. Когда
Италия намекнула, что она хотела бы иметь обещания о более
широкой поддержке ее стремлений, выставляя это условием возобно­
вления ею договора о союзе, Бисмарк сначала наотрез отказал, заявив,
что она вольна возобновить договор о союзе в той форме, в какой
он был, без изменений, или отказаться от него. Но затем, в 1887 г.,
когда франко-германские отношения стали натянутыми, а Италия на­
мекнула, что она перейдет на сторону, Франции, если на ее желания
не обратят внимания, Бисмарк изменил свою точку зрения. Он согла­
сился признать итальянские притязания в Северной Африке и даже
оказать давление на Австрию в том смысле, чтобы эта последняя в
принципе признала право Италии наравне с Австрией участвовать в
решениях будущей судьбы Балкан, Оттоманского побережья и остро­
вов Адриатического и Эгейского моря1.
Австрийская политика на Балканах после 1906 г. равным образом
сводилась к тому, чтобы постараться использовать Тройственный союз
скорее для агрессивных, чем для мирных целей. Но мы здесь не можем
входить в обсуждение деталей позднейшего перерождения этого союза,
имевшего первоначально оборонительный характер. Эти детали ни
в чем не меняют того положения, что Бисмарк никоим образом не на­
меревался использовать Тройственный союз для агрессивных действий
Гермашш против Франции. Для Бисмарка союз этот оставался, как
и был с момента его создания, оборонительным союзом. К не­
счастью французов убедить в этом было нелегко. Поскольку поста­
новления договора были секретными,. французы, естественно, подо­
зревали, что в этих постановлениях заключена угроза по их адресу.
Эта подозрительность Франции усилилась в связи с быстрым ростом
вооружений Германии и Италии в 80-х годах и благодаря вызываю­
щему тону Бисмарка в период буланжизма. Секретный характер по­
становлений договора о Тройственном союзе и вызванная этим пре­
увеличенная подозрительность к этому договору весьма содействовала
ухудшению франко-германских отношений и образованию франко-рус­
ского союза в начале 90-х годов.
С О Ю ЗН Ы Й Д О Г О В О Р С Р У М Ы Н И Е Й 1883 г .
Но Тройственным союзом не исчерпывалась серия договоров, посред­
ством которых Бисмарк стремился обеспечить европейский мир. Летом!
1883 г. король Карл, правитель Румынии из дома Гогенцоллернов,
посетил Германию. Бисмарк воспользовался этим случаем для того,
чтобы узнать у Австрии, «не является ли желательным пли возмож­
ным распространить на восток нашу лигу мира (Friedensliga.) с Ита~
1
Ст. 1 — 4 отдельного итало-германского возобновленного договора от 20 февраля
1887 г., затом ст. 1 австро-итальяпского возобновленного договора от того же числа,
которая была включена в качество знаменитой ст. 7 текста этого договора при его
послоднехг повобнонлепии 5 декабри 1912 г. Ср. P r i b r a m , 1, 44 и сл„ 103 и G. Р.,
V, 1 7 9 - 2 6 0 .
70
ГЛАВА
ВТОРАЯ
лией, и таким образом дать твердое направление политике Румынии
н возможно политике Сербии и Порты. За исключением России и
Франции во всей Европе сейчас нет такого государства, которое не
было бы заинтересовано в поддержании мира. Крепким стержнем для
кристаллизации всех действий в этом направлении всегда будет наш
постоянный Двойственный союз» *. Получив положительный ответ
Австрии, Бисмарк имел две продолжительных беседы с румынским пре­
мьером, которого он нашел «более склонным к декламации, чем к де­
ловому разговору». Г. Братиану весьма стремился к славе, которую
принес бы Румынии союз с вели#пми державами. Он громко порицал
шприги России в Австрии, Румынии и Болгарии. При мысли об австро­
германской поддержке его шовинистически настроенное воображение
начало отроить воздушные замкн, в которых завоевания Италией Ниццы,
Савойи и Корсики являлось прелюдией к занятию Румынией Дунай­
ской дельты и Бессарабии.
Братнану был возвращен к реальной действительности энергичным
напоминанием со стороны Бисмарка и Кальноки о том, что обсуждаемое
предложение имеет целью обеспечить мир, а не завоевания; догова­
ривающиеся державы должны взаимно обещать друг другу,' что они
будут воздерживаться от актов, могущих нарушить мир; но если
вопреки их усилиям все же возникнет война, то в их распоряжении
■будет достаточно времени для обсуждения вопроса о дележе добычи.
После этого Братиану перестал фантазировать и 30 октября 1883 г.
подписал договор о союзе чисто оборонительного характера, т. е.
именно такой, какой имел в виду Бисмарк. Австро-румынский дого­
вор, являвшийся базой для присоединения Румынии к «договору мира»
Тройственного союза, устанавливал, что если Румыния пли Австрия
подвергнутся не вызванному ими нападению (со стороны России), то
обе договаривающиеся державы взаимно окажут друг другу помощь1
против нападающей стороны. Россия не называлась в тексте дого­
вора по желанию императора Вильгельма и из опасения разжечь пан­
славистскую агитацию в случае, если бы договор в результате чьейлибо неосторожности был предан гласности. Но переговоры пока­
зывают ясно, что Россия была как раз тем государством, которое
договаривающиеся государства имели в виду, заключая этот договор.
Германия в соглашении, подписанном в тот же день, приняла иа себя
те же обязательства в отношении Австрии п Румынии, какие они взяли
на себя в отношении друг друга. Договор должен был сохраняться
в тайне п оставаться действительным в течение 5 лет с автоматиче­
ским продлением еще на три года, если бы он не был денонсирован
одной из сторон. В 1889 г. Италия, подобно Германии, присоедини­
лась к австро-румынскому договору и четверное соглашение время от
времени возобновлялось (с незначительными изменениями). Последнее
возобновление имело место 5 февраля 1913 г., когда действие его
било продлено до 8 июля 1920 г .2.
1
Письмо Бисмарка князю Рейсу в Вене 19 августа 1883 г., G. P., III, 263.
.
£ •’ Ш ’ 269~ 282> P r i b r a m , I, 29— 34, 69— 77, 85— 90, 1 0 7 -1 1 1 ,^ 2 0 9 — 215
И п Л' « ~“ ЯЗИ С этнм следует >пойялуть, что А встрия подписала тайны й договор
с Сербией 28 июня 1881 г., который фактически поставил Сербию под протекторат
п господство Австрии па громя царствования аистрофила М илана Обреиовнча, т. с, до
СИСТЕМ А Т А Й Н Ы Х
СОЮЗОВ
1871 — 1890
IT .
71
РА ЗРЫ В СВЯЗИ С РОССИЕЙ. 18!)0 г.
Таким образом в период 1871— 1890 гг. европейский мир был обес­
печен благодаря преобладанию восточных империй и системе созданных
Бисмарком действительно оборонительных союзов, хотя в течение по­
следних трех лет система эта несколько поколебалась. Ни одно госу­
дарство не могло решиться на риск войны с подавляющей военной
мощью Германии, обеспеченной и поддержанной секретными союзами,
которые привели в той или иной степени Австрию, Россию, Италию,
Румынию и даже Англию к сотрудничеству с Германией. Франция,
в своей тяжелой изоляции, не могла и подумать о войне в целях
реванша, Англия, готовая сотрудничать с Тройственным союзом в
бассейне Средиземного моря, не собиралась отступить от своей тра­
диционной политики незаключения союзов 1. Она все еще предпочитала
равновесие сил между всевозможными европейскими коалициями. Пока
еще никто не угрожал ее господству на море, столь жизненно необхо­
димому для ее торговли и для ее сношений с колониями.
Но отставка Бисмарка, последовавшая в марте 1890 г., изменила;
положение вещей и открыла путь к созданию союза между Россией
и Францией. Уже в течение предшествовавших трех лет, несмотря
на существование «договора о перестраховке», между Германией и
Россией усилились трения—в связи с осложнениями в Болгарии и
благодаря газетной кампании в Германии, направленной против Рос­
сии. Но до отставки Бисмарка лойяльность русского министра ино­
странных дел Гирса по отношению к союзу с Германией и анти­
патия царя Александра к Франции препятствовали образованию франко­
русской коалиции, которая была для Бисмарка всегда ужаснейшим
кошмаром 2.
В декабре 1889 г., задолго до истечения срока договора,, Гире по­
ставил вопрос о том, должен ли договор о перестраховке 1887 г.
быть возобновлен Россией, и, в положительном случае, в какой форме.
В общем этот договор казался более полезным для ограждения россий­
ских интересов на Балканах и для сохранения мира, чем союз с Фран­
цией. Последний создал бы опасность для мира, так как разжег бы
надежды французских шовинистов и привел бы к ухудшению отноше­
ний между Францией и Германией. В соответствии с этим граф Ш у­
валов имел с Бисмарком доверительный разговор 10 февраля 1890 г.,
1889 г., благодаря чему это х'осударство временно попало в орбиту политики держав
Тройственного союза ( P r i b r a m , I, 18 и сд.).
1 Ио поводу отказа А нглии пойти навстречу попыткам Бисм арка нащупать почву
относительно заключения англо-германского соглашения или союза в 1887 и 1889 гг.
см. G. P., IV, 376 и сл. Значение этих попыток было преувеличено, см. Н a m m а п п,
D er M issverstandne Bism arck, S. 20 и сл., 59, и E c k a r d s t e i n , L ebenserinnerungen,
II, 2S2; III, 1 и сл.
2 В декабре 1886 г. Гире сказал германскому поверенному в делах в Петербурге:
«С этими людьми (во Франции) нельзя вести разумной политики», — неделю спустя:
«Как могут французы быть настолько наивны, чтобы вообразить себе, будто импера­
тор Александр выступит вместе с Клемансо и его сторонниками против своего дяди!
Такой союз возбуждает чувство отвращ ения у императора, который вовсо не хочот
помогать делу коммунизма», и 20 октября 1887 г.: «Французы самый гнусный народ,
правительство их скверно и глупо; в П ариж е полная неразбериха». «G. Р .», VI, 107,
108, 118.
72
ГЛАВА ВТОРАЯ
причем оба собеседника высказались в пользу возобновления этого
договора. Бисмарк сказал: «Этот договор является документом, ясно
определяющим всю политику, которой мы следовали и которая по
моему убежденшо не должна быть изменена» х.
Но назревавший между германским канцлером и его молодым коро­
нованным повелителем конфликт, определявшийся различием темпера­
мента и политических взглядов, приближался и разразился 17 марта.
С уходом Бисмарка с поста министра иностранных дел Шувалов не
знал, что ему делать. Он доносил, что то, что произошло в Берг
лнне, было более чем странно, и что каждый должен был задать
себе вопрос, вполне ли здоров молодой император. В ночь на 21 марта
посол был разбужен посланцем от императора Вильгельма, который
просил его прибыть к его величеству на другой день в 8 часов утра.
Едва Шувалов прибыл во дворец, как император принял его с вели­
чайшей любезностью и ласковыми словами. «Сядьте и выслушайте
меня. Вы знаете, как я люблю и уважаю вашего императора. Он был
слишком хорош ко мне, чтобы я мог поступить как-нибудь иначе,
чем лично информировать его о том положении, которое создалось
вследствие имевших место событий... Я прошу вас передать его вели­
честву, что я со своей стороны всецело расположен возобновить наше
соглашение, что внешняя политика Германии осталась и будет оста­
ваться такой же, какою она была во время царствования моего деда»2.
Царь, прочитав донесение Шувалова по этому поводу, написал:
«Нельзя ожидать ничего более удовлетворительного. Посмотрим, на­
сколько дела будут соответствовать словам»3.
Но тут вдруг сказалось роковое влияние барона Гольштейна. Он и
другой советник в германском министерстве иностранных дел соста­
вили длинный меморандум с очень тонкой аргументацией, направленной
против возобновления сношений с Россией; они убедили кайзера и
нового канцлера Каприви.
27 марта в Берлине было решено прекратить переговоры о воз­
обновлении соглашения, так как условия «договора о перестраховке»
были признаны противоречащими если не букве, то духу договора
о Тройственном союзе, и так как «если бы договор этот стал известен
в результате намеренной или случайной нескромности, то он создал
бы опасность для Тройственного союза и привел бы к тому, что Англия
отвернулась бы от нас». Швешшц, германский посол в Петербурге,
был в спешном порядке вызван в Берлин для совещания. Он не ду­
мал, что Россия может умышленно предать гласности соглашение, но
он признавал «возможность нескромности идущей из других источни­
ков»4, под которыми он, вероятно, разумел не кого другого, как са­
мого Бисмарка. Когда в ближайшие дни Швейшщ вернулся в Петер­
бург п сообщил об отрицательном решении Германии, царь был
доволен, по министр иностранных дел Гире пришел в «удрученное
состояние». Гире, узке старый и дряхлый, боялся, что при его преем­
никах русские милитаристы и панслависты могут получить преобдада1 G o r i a i n o v , стр. 341; G. P., VII, 1 и сл.
2 Hid., стр. 343; ср. G. Р.,
3 Ibid., стр. 344.
» G. P ., VII, 1 1 .
СИ СТЕМ А
ТАЙНЫ Х
союзов 1871 — 1890 гг.
73
пне и создать угрозу мирным отношениям между Германией и Россией.
Он надеялся договором связать руки своим преемникам. Полтора ме­
сяца спустя он снова поднял тот же вопрос и настаивал иа возобно­
влении договора. Он был готов внести в нею те изменения, которых
желала Германия, или даже ограничиться простым обменом нот или,
в крайнем случае, каким-нибудь писанным соглашением между обоими
государствами. Так как дальнейший отказ Гермашш мог бы бросить
Россию в объятия Франции, Швейниц советовал принять «некоторую
форму письменного соглашения, которое, если бы даже оно и стало
известным, не могло бы быть обращено против нас». Вскоре после
того, как этот совет был получен в Берлине, Бисмарк дал интервью
одному русскому журналисту, которое вызвало тревогу в герман­
ском министерстве иностранных д е л 1, боявшемся, что если даже
царь будет молчать, то раздраженный экс-канцлер может разоблачить
опасную тайну. Руководящие чиновники министерства иностранных дел—
Маршаль, Гольштейн, Кидерлен и Рашдау—поспешили составить за­
писку против возобновления «договора о перестраховке» или какоголибо подобного ему соглашения; кайзер и Каприви согласились с их
точкой зрения. Швейницу было вполне определенно предписано пре­
кратить переговоры по этому делу. Так рухнул один из главных устоев
бисмарковской политики балансирования между Россией и Австрией.
Россия осталась изолированной и обнаружила большую склонность
прислушиваться к речам республиканских радикалов с берегов Сены.
Историки обычно преувеличивают роль невозобновления «договора
о перестраховке» как фактора, приведшего к образованию франко­
русского союза. Это преувеличение отчасти можно вменить в вину,
самому Бисмарку. Одинокий и мрачный старик в Фридрихсруэ, которого
германский народ считал полубогом, но который не пользовался сим­
патиями молодою императора и нового двора, наполнял столбцы
«H am burger N achrichten» резкими статьями, в которых он оправдывал
свою собственную политику и жестоко критиковал политику своих
преемников: «Самым последним делом для Германии является под­
держка австрийских замыслов на Балканах»2. «Если следовать тому;
пути, по которому Германия пошла, то ей грозит опасность посте­
пенно сделаться зависимой от Австрии и в конце концов ей придется
заплатить своей кровыо и своим благосостоянием за балканскую поли­
тику Вены» 3.
Это было нетактично со стороны Бисмарка и поставило в затрудни­
тельное положение Вильгельма II и Каприви. Раздраженные его кри­
тикой, они ответили на его мстительные выступления мелочной и бес­
смысленной выходкой. Когда Бисмарк с триумфом отправился в 1892 г.
в Вену для того, чтобы присутствовать при бракосочетании своего
сына, графа Герберта, с графиней Гойос, Каприви приказал герман­
скому послу в Вене не присутствовать на бракосочетании и, если
возможно, воспрепятствовать тому, чтобы Бисмарк был нрипят импе1 G. Р., 23, 35.
2 «H am burgerX achric btcn», 2G апреля 1890; H o f m a n n , F iirst Bism arck, 1890— 1898,
!> 236-
3 «H am burger
1898, H, 5.
..
.
Nacbricliton», 24 января 1892; H o f m a n n , Fiirst Bism arck, 1890—»
74
ГЛАВА В ТО РА Я
ратором Францем Иосифом. Бисмарк в отместку за это упрекал Каприви
на страницах «Neue F reie Presse» в том, что он лишил Германию
дружеского расположения России. «Нить, которая соединяла нас с
Россией, порвана». Он утверждал, что царь именно поэтому пошел
на сближение с Францией и что Каприви был ответственен за ту опас­
ную для Германии новую коалицию, которую сам Бисмарк всегда ловко
предотвращал. Это обвинение было подтверждено самообличительным
выступлением Каприви в рейхстаге 6 месяцев спустя (23 ноября 1892г.):
«Мы употребили все наши старания для того, чтобы сохранить эту нить,
но мы не хотели, чтобы она заставила нас порвать то узы, которыми мы
связаны с Австро-Венгрией и Италией». В том, что утверждение Бис­
марка соответствует действительности, окончательно убедились, когда
Бисмарк на страницах «H am burger Nachrichten» (4 года спустя) фак­
тически открыл существование «договора о перестраховке» 1887 г.,
закончив статью резким выводом: «Так мы дошли до Кронштадта с
марсельезой и до первого сближения абсолютистской царской России
с французской республикой, которое осуществилось, по нашему мнению,
исключительно благодаря ошибкам политики Каприви» х.
Правильность обвинения Бисмарка казалось окончательно была под­
тверждена коротенькой официальной заметкой, появившейся через не­
сколько дней 2 и объявлявшей его разоблачения «нарушением особо
важных государственных тайн, которое нанесло удар серьезным инте­
ресам империи».
Таким образом мир пришел к убеждению, что франко-русский союа
явился результатом того, что Каприви по своей глупости не продол­
жал бисмарковского «одновременного жонглирования пятью шарами».
Но если внимательно изучить находящиеся в настоящее время в нашем
распоряжении документы, то можно увидеть, что историки были вве­
дены в заблуждение кажущейся связью событий 1890— 1891 г. с
пропагандой Бисмарка. Франко-русское согласие явилось не только
в результате отказа Каприви возобновить «договор о перестраховке».
Оно было обусловлено и другими факторами. Одним из этих факторов
был рост германской промышленности и торговли, ее морских стремлений
п колониальной экспансии, что означало для Германии «новый курс» на
Константинополь и Багдад, курс, противоречивший интересам России.
Желание императора Вильгельма получить морскую базу привело к
заключению в июле 1890 г. так называемого Гельголандского дого­
вора, который у России вызвал неосновательное подозрение в том,
будто Германий хочет сблизиться с Англией. Вторым фактором был
рост панславизма и укрепление намерений России господствовать на
Балканах. В этом интересы России противоречили интересам - Австрии
и делали для Берлина невозможным продолжать бисмарковскую поли­
тику поддержания равновесия между Веной и Петербургом. В конце
концов Вильгельм II должен был сделать выбор между Россией и
Австрией, и он выбрал Австрию. Был ли этот выбор правильным—
это особый вопрос. Но поскольку выбор был сделан, Россия неизбежно
становилась врагом центральных держав. Поэтому, по мнению одного
1 H o f m a n n , F iirst Bism arck, 1890—1898, 11,373.
2 «K eichsanzeigcr.», 27 октября 1896.
СИСТЕМ А Т А Й Н Ы Х
союзов 1871 — 1890
гг.
75
пошо осведомленного германского писателя, ошибка преемников БпсХаока заключалась не в том, что они выпустили из своих рук провод,
соединявш ий
Берлин с Петербургом,— это, может быть, при всех об­
стоятельствах было неизбежно,— а в том, что они не сумели объеди­
ниться с Англией против ее естественных соперников, России и Фран­
ции что они не сумели привлечь Англию на свою сторону, притти
с ней к разумному соглашению по морским и колониальным вопросам х.
Т р е т ь и м фактором, содействовавшим образованию франко-русского
союза, было укрепление идеи реванша и тб неуклониое укрепление
мощи *французской республики, которое наступило после падения Бу­
ланже. Во Франции, наконец, все устроилось настолько прочно, что
царь мог побороть свое отвращение к союзу с революционным прави­
тельством, которое никогда не могло простить Германии нанесенных
ему в 1871 г. жестоких ран.
ФРАНКО-ГЕРМАНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ 1871—1890 гг.
В течение тяжелых лет, последовавших за франко-прусской вой­
ной, Франция пребывала Ь одиночестве среди европейских держав и
наблюдала игру, которую Германия вела одновременно со многими
партнерами. Франция была осуждена на изоляцию и благодаря своей
военной слабости после поражения, и благодаря тем методам, которыми
пользовался Бисмарк, ^ггобы держать ее в изолированном состоянии,
и благодаря неустойчивости республиканской формы правления, на
которую старые монархии Европы смотрели весьма косо. Она должна
была перенести много унижений и неизбежных трении с германскими
армиями на своей территории, пока не выплатила миллиардной контри­
буции. И только после «военной тревоги» 1875 г. Франция впервые
увидала около себя добрых соседей, которые если и не вступали с
нею в союз, то по крайней мере не были склонны сложивши руки
наблюдать, как она подвергается угрозам или опасности разгрома.
Русский царь Александр II любезно сообщил генералу Ле Фло, фран­
цузскому послу в Петербурге, что «интересы обеих стран совпадают.
Вы узнаете это очень скоро и узнаете от нас, если вы— хотя я и отка­
зываюсь верить в это— подвергнетесь когда-либо серьезной угрозе».
Королева Виктория со своей стороны дала понять, что в этом вопросе
она разделяет мнение царя. Но ни одна из этих двух великих держав
не была, еще готова вступить с французской республикой в более
тесные отношения. Александр II, в силу естественной антипатии к рес­
публиканским установлениям, предпочитал монархическую солидарность,
Представленную соглашением трех императоров, и его внимание было1
сосредоточено на восточном вопросе, где для него дружба Германии
имела гораздо больше значения, чем поддержка со стороны Франции*
Равным образом приобретение англичанами Суэцкого канала и после­
довавшая за этим оккупация Египта создали положение, которое факти­
чески сделало па четверть века вперед невозможными близкие англо­
французские отношения.
Однако Бисмарк в точение 10 лег, 1875— 1885 гг., употребил много
1 I h m m a n n , D or M isvorstandne B ism arck, Piisism ,
2 B o u r g e o i s ct P a g e s , стр. 168.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Стараний, чтобы добиться расположения Франции и заставить Францию;
безоговорочно принять создавшееся в 1871 г. положение вещей. Он<
хотел заставить ее простить и забыть потерю Эльзас-Лотарингии так,,
чтобы Германия -могла не опасаться больше войны ради реванша. Для
улучшения отношений между обеими странами он хотел, чтобы Гамбетта, являвшийся до самой своей смерти в 1882 г. главным вырази­
телем идеи реванша во Франции, посетил Берлин 1. Когда в начале
1878 г. Сен-Валье заместил Гонто-Вирона на посту французского посла,
в Берлине, Бисмарк осыпал его знаками внимания и любезностями,
и отсюда начались разговоры о наступлении «новой эры» в отноше­
ниях между Германией и Францией. На Берлинском конгрессе п в
дальнейшем, когда представлялся случай, Бисмарк уверял Францию
в своей готовности оказать дипломатическую поддержку, если бы Фран­
ция пожелала защитить свои алжирские границы занятием Туниса.
Так, он однажды сказал Сен-Валье:
«Тунисская груша созрела, и наступило для вас время ее сорваяъ.
Дерзость бея оказала действие, подобное действию августовского
солнца на этот африканский плод: если вы оставите еще этот плод
висеть на дереве, он испортится или его легко сорвет кто-нибудь
другой. Я не знаю, насколько этот плод вас прельщает и что вы
собираетесь делать, но я хочу только повторить то, что я сказал
уже в июле г. Вадингтону: «Я хочу дать вам доказательства моего
расположения в тех вопросах, в т о р ы е вас интересуют и в которых
Германия не имеет интересов, конкурирующих с вашими». И это
естественно, ибо я ценю те усилия, которые вы и он употребляете
для того, чтобы успокоить настроение умов и восстановить безопас­
ность и доверие между нашими обеими странами... Я понимаю, что
французский народ, доказавший теперь свой здравый смысл, ну­
ждается в некотором удовлетворении своего честолюбия, и я искренно
хочу, чтобы он получил это удовлетворение в бассейне Средизем­
ного моря, являющемся естественной сферой фрапцузской экспан­
сии. Чем больше успеха будет иметь Франция в этом направлении,
тем менее она будет склонна упорствовать в тех претенциях и жа­
лобах на нас, законность которых я не стану обсуждать, но устра­
нить которые не в нашей власти»2.
Впоследствии Бисмарк таким же образом поощрял Францию к рас­
пространению ее колониального могущества на другие части Африки
и на Китай. Недавно опубликованные личные заметки Бисмарка не
оставляют никакого сомнения в том, что Бисмарк надеялся, что если
Франция сосредоточит все свое внимание на колониальной деятельности
вне Европы, то она вероятно забудет Эльзас-Лотарингию. На мадрид­
ской конференции по марокканскому вопросу он дал инструкцию деле­
гату Германии «действовать совместно с Францией, которая благодаря
Своим соседним владениям в Алжире н о праву имеет интересы в Ма­
рокко», и за эту позицию он получил выражение искренней благо­
дарности от французского посла3. В своих инструкциях германскому,
послу в Париже Бисмарк 16 июля 1881 г. писал:
1 G. Р ., III, 387.
2 C en-Вальо Вадингтону 5 января 1879 г.; B o u r g e o i s et P a g e s , стр. 365 и сл.
3 Q. Р „ III, 390 и сл.
'
СИСТЕМА
ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
1 8 7 1 — 1800 гг.
71
«Бассейн Средиземного моря есть то огромное поле деятельности,
которое мы можем всецело предоставить в распоряжение Франции.
Можно надеяться, что французские политики в конце концов поймут,
что для Франции гораздо более желательным является иметь в своем
активе дружески расположенную к ней германскую m tnepi# с 45 млн.
населения, чем миллион эльзас-лотарингцев. Франция .может быть
уверена в том, что мы никогда не будем препятствовать ее законной
политике экспансии в бассейне Средиземного моря, и надо думать,
что Россия займет ту же позицию, как и Германия»1.
Эта инструкция указывает на искренность попыток Бисмарка до­
биться действительного примирения с Францией, попыток, которые
он делал в течение 6 лет, последовавших за Берлинским конгрессом.
Он кроме того отказал в какой-либо помощи семье Абд-Эль-Кадера,
героического предводителя алжирских племен, ведшего такую трудную
войну против французов, стремившихся к завоеванию и колонизации
Северной Африки2. Он считал ненужным обращать внимание на чрез­
мерные проявления французского шовинизма. 'Некоторые французские
газеты, Лига патриотов и шарлатаны, вроде Поля Деруледа, все
еще поддерживали жестокую агитацию против Германии. Но Бисмарк
приказал своим послам 'И германской прессе, поскольку это возможно,
но обращать на них внимания. «В делах такого рода лучшее средство—
молчание»3.
Раздраженный двусмысленными действиями Англии в отношении юго­
западной Африки и стремясь к искреннему сближению с Францией,
он был готов сотрудничать с французами на конференции по вопросу
о Египте и по другим африканским колониальным вопросам. В конце
1884 г. стали говорить даже о франко-германском морском сотрудниче­
стве, которое могло бы превратиться в союз. Но французы подозревали
Бисмарка в «маккиавелистских замыслах». Они подозревали, что он хо­
чет поссорить их с англичанами4. Окончательное и бесповоротное
признание потери Эльзас-Лотарингии было как раз тем, от чего француз­
ский посол всегда категорически отказывался:
«Нация, перенесшая территориальную ампутацию, если только она
не приемлет с покорностью участь Польши, не должна никогда
ничего прощать и ничего забывать (пе doit jam ais rien pardonner,
jam ais rien oublier). Я никогда не говорил германскому канцлеру
чего-нибудь такого, что могло бы создать у него подобные иллюзии
в отношении нас... Насаждать мир в настоящем и сохранять свободу
действий в будущем (pacifier le present, reserver l ’avenir)— вот
программа, которой я всегда придерживался до сих пор... В начале
наших переговоров я указал графу Гацфельду и самому канцлеру,
что ни Эльзас, ни Лотарингия не могут никогда стать предметом
обсуждения между нами, что эти вопросы являются той заповедной
областью, которой мы йе должны касаться, так как мы никогда
1 G. P ., III, 401.
z Ibid., 406.
3 Инструкция от 16 сентября 1882 г., G. P., III, 401.
1 G. Р ., И ', 421 и сл. B o u r g e o i s et P a g e s , 1 9 0 —211.
ГЛАВА ВТОРАЯ
но этому вопросу но сумеем достигнуть доброго согласия. Я ска­
зал, что я никогда не буду говорить об Эльзасе; со своей стороны,
если они искренно желают соглашения с нами по разным вопросам,—
они не должны бередить пашу рапу, иначе французский парод не
совладает со своими чувствами»1.
Эта позиция гордой непримиримости, занятая французским послом
в 1884 г., прекрасно выявляет одну из основных причин неудачи
примирительных попыток Бисмарка. Другой причиной была всегдаш­
няя подозрительность и недоверие, с которыми каждая сторона при­
нимала предложения, исходящие от другой стороны. В результате
период сравнительно дружеских отношений, которыми отличались
франко-германские отношения в десятилетие 1875— 1885 гг., пришел
•к концу, и его сменили натянутые отношения эпохи Буланже.
Генерал Буланже, занявший в январе 1886 г. пост военного ми­
нистра в кабинете Фрейсине, быстро стал для широких народных
масс символом военного возрождения и реванша. В течение долгих
и тяжелых 15 лет французский народ пребывал в состоянии изоляции
и унижения. Теперь народ жадно прислушивался к словам человека,
который заявлял в шовинистических речах и на страницах своего
органа «La F rance M ilitaire»: «Мы помним, что в Эльзасе и Лота­
рингии нас ждут»2. В течение последующих 15 месяцев произошла;
не одна смена кабинета, но общественное мнение всегда требовало,
чтобы Буланже значился в числе министров. В течение этого времени
он стремился увеличить и усилить всеми средствами французскую
армию; строились новые казармы, большие количества пикриновой
кислоты ввозились из Германии для производства взрывчатых веществ,
и французские регулярные войска мало-по-малу отзывались из Китая
и Африки. Кабинет министров, хотя в нем и царили различные мне­
ния, в конце концов был убежден доводами Буланже и одобрил пробную
мобилизацию части армии в конце 1887 г. Когда более спокойные
и ответственные государственные деятели, вроде Рувье, рискнули со­
здать в мае 1887 г. кабинет без Буланже, то это еще более увеличило
популярность генерала и вместе с тем опасность для внутреннего
спокойствия страпы и для внешнего мира. Буланже появлялся перед
возбужденной толпой на парижских бульварах. Выставляя постоянно
свою кандидатуру в палату депутатов от различных провинций, он
постепенно начал создавать возможность национального плебисцита в
свою пользу. Очень многие стремились к свержению республиканского
строя, который проявил себя слишком уступчивым и примирительным
в отношении Германии, и мечта.™ о сильной диктатуре, возглавляемой
«бравым генералом». Французский шовинизм подогревался зажигатель­
ными речами Поля Деруледа, активностью Лига патриотов и не­
сдержанностью руководящих статей большей части французской прессы.
Германский военный атташе в Париже подробно доносил Бисмарку обо
всех этих проявлениях французского национализма3.
1 Б арон К урсель Жюлю Ферри 3 декабря 1884 г., B o u r g e o i s
стр. 387. также стр. 205 и сл.
2 Доклад германского атташ е в Париже; G. P ., V I, 133.
a G. P., VI, 127 и с х
et P a g e s ,
С истем а та й н ы х
сою зов
1S71 — 1890 гг.
79
Граф Мюнстер, германский посол, посылал в Берлин более умерен­
ные и успокоительные доклады по вопросу о положении во Франции,
хотя и он указывал на небывалую вспышку идеи реванша у фран­
цузского народа,. Однако он думал, что эта вспышка вызвана искус­
ственно и что сам народ в сущности не хочет «священной воины»,
как бы много об этом ни говорилось в газетах и на публичных
собраниях. «В провинции республиканцы, в противоположность тому,
что наблюдалось в Париже, настроены—писал Мюнстер—самым мирным
образом, и Буланже не так опален, как это думают. Он вряд ли
может провозгласить диктатуру в виду зависти других генералов и
ввиду прочности республиканских чувств. И что бы ни думали массы,
французское правительство в действительности желает мира, так как
оно боится Германии. Кроме того в финансовом отношении Франция
слишком бедна, чтобы отважиться на войну, а военная служба не
пользуется во Франции популярностью». Посол был настолько убежден
в том, что предполагавшийся coup d ’e ta t буланжистов не представлял
сколько-нибудь реальной опасности и что Германии не грозило напа­
дение, что он прибегнул к необычному пути и изложил свою точку
зрения в личном письме на имя императора Вильгельма.
Бисмарк, однако, не был вполне убежден в безошибочности диагноза
Мюнстера насчет положения во Франции. Он испещрил доклад Мюн­
стера различными замечаниями и вопросительными знаками и сделал
выговор Мюнстеру за то, что тот направил письмо непосредственно
императору, после чего Мюнстер не возражал против того, что письмо
это не было передано по назначению. Недоверие, которое Бисмарк
питал по отношению к Франции, покоилось отчасти на его знакомстве
с историей Франции и событиями, имевшими место во время Второй
империи, когда Наполеон III говорил о мире и все же вел одну войну
за другой. Оно порождено было также бесплодностью его усилий
добиться лучших отношений с Францией в течение 6 лет, предшество­
вавших успехам буланжпзма. Были также и иные причины к недо­
верчивому отношению к Франции, а именно, распространившиеся в
сентябре 1886 г. слухи о том, что русские агенты в Париже
зондируют почву насчет возможности заключения франко-русского со­
ю за1. Бисмарк немедленно принял нужные меры к тому, чтобы узнать
в Петербурге, насколько основательны были эти слухи. Немного позже
во время переговоров с Россией относительно «договора о перестра­
ховке» он сделал чрезвычайно большие уступки стремлениям России
в вопросе о Константинополе в надежде, что это удержит царя
Александра III от сближения с Францией и послужит к укреплению
'Дружбы с Германией2.
Другой причиной, почему Бисмарк не был склонен согласиться с
оптимистическими взглядами Мюнстера, было то обстоятельство, что
Бисмарк собирался представить рейхстагу в 1887 г. законопроект,
который должен был значительно увеличить численность германской
армии. Ссылка на французский шовинизм- являлась наилучшим аргу­
ментом, при помощи которого этот законопроект мог собрать нужное
— —-----1 G. P., V I, 93 и с .
2 Ibid., 211 и сл.
80
ГЛАВА
ВТОРАЯ
.число голосов. Если бы оценка положения, данная Мюнстером, была
признана правильной, то отпала бы половина доводов в пользу уве­
личения германской армии. Поэтому Бисмарк, вместо того чтобы стать
на сторону своего посла в Париже, присоединился к точке зрения
военного атташе посольства.
Законопроект об увеличении германских вооружении прошел в рейх­
стаге и еще усилил подозрительность и недоверие во Франции и
России, как это бывало всегда вслед за ростом германских вооруже­
ний. Во Франции и в России были ассигнованы крупные суммы на
военные нужды, а Германия собиралась в следующем году приступить
к дальнейшему увеличению своих вооружений. Беспокойство с обеих
сторон было настолько велико и разговоров о войне было так много
по обеим сторонам Рейна, что весною 1888 г. опять носился призрак
войны, подобно тому, как это было в 1875 г.
11
января 1888 г. Бисмарк произнес в рейхстаге свою знаменитую
речь, в которой, несмотря на увеличение Германией вооружений, он
все же настаивал на том, что Германия не имеет намерения вызывать
войну ни о Францией, ни с Россией.
Несмотря на некоторые «инциденты», вроде ареста немцами Шнебеле1, которые вызывали озлобление в обеих странах, в Париже одер­
жали верх более спокойные настроения. Акции Буланже падали го­
раздо скорее, чем они поднялись, и франко-германские отношения
стали менее напряженными.
Но именно в этот период были сделаны первые шаги, знаменовав­
шие собою начало франко-русского сближения, которое затем распро­
странилось и на Англию и в конце копцов вылилось в форму Трой­
ственного согласия. Господству восточных империй наступил конец.
1
Щнебеле, французский полицейский офицер в местности, примыкающей к гра­
нице Эльзаса, был обвниен в участии в шпионаже в Страсбурге. 20 ап р еш J887 г. он
был арестован в Германии во время разговора с германским полицейским чиновником
о пограничных делах. Ф ранцузская пресса подняла большой шум вокруг этого и ут­
верж дала, что (то заманили через границу для того, чтобы арестовать. Однако
обвинение это было бездоказательно. Когда Бисмарк наконец убедился, что Шнебеле
перешел границу для официальных разговоров, по приглашению германского тамо­
женного чиновника, он сраву же распоряаился освободить его (G. P ., VI, 182—192).
С. G rant R o b e r t s o n (B ism arck, стр. 460) неправ, говоря, что инцидент Щнебеле
<5ыл намеренно ипсцепирован для того, чтобы вызнать со стороны французов неосмот­
рительные поступки, которые помогли бы Бисмарку провести в рейхстаге военный
законопроект. Точные даты убеждают в этом. Воепный законопроект был принят
11 марта. Бисмарк ничего не знал об обвинении Шнебеле в шпионаже до 12 марта.
Ш небеле был арестован только 20 апреля и был освобожден 8 дней спустя. О фран­
цузской точке зрения см. B o u r g e o i s et P a g e s , стр. 2 2 5 —229.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
СИСТЕМА Т А Й Н Ы Х СОЮЗОВ 1890— 1S07 гг.
ОБРАЗОВАНИЕ ТРОЙСТВЕННОГО СОГЛАСИЯ
ФРАНКО-РУССКОЕ СБЛИЖЕНИЕ 1887— 1891 гг.
Фрапко-русское соглашение 1891 г., прнпявшоо форму союза в
1804 г., явилось естественным результатом тех подозрении и чувства
изолированности п раздражения против Германии, которые существо­
вали в обеих страдах. Сближение между этими обоими государствами,
несмотря на коренное различие между республиканской и абсолю­
тистской формой правления в Париже и в Петербурге, представляло
собою явный противовес Тройственному союзу.
Несмотря на великодушные обещания, данные Бисмарком России
при заключении «союза трех императоров» и «договора о перестра­
ховке», Александр III был весьма раздражен избранием Фердинанда
Кобургского болгарским королем. Фердинанд колебался принять бол­
гарский троп пли по крайней мере делал вид, что колеблется. Однако
его тайно убедили все лее принять это предложение, причем царь
это приписывал вероломной интриге со стороны Бисмарка. Хотя Бис­
марк открыто заявил, что Германия не имеет интересов в Болгарии и
что Россия может совершенно свободно делать там, ото ей заблаго­
рассудится, все же русские заподозрили германского посла в Вене
в том, что он написал секретное письмо Фердинанду, обещая ему
поддержку Германии против России в случае, если Фердинанд вступит
на болгарский престол. Такое письмо оказалось в руках французог.
и этим путем дошло до царя. Хотя Бисмарк затем убедил царя, что
это письмо было подложным, все же Александр III несомненно в те­
чение некоторого времени разделял с французами чувство озлобления
против Бисмарка1. Он не мог прпмприть между собою заверения
Бисмарка о незаинтересованности Германии в Константинополе и па
Балканах с отправкою германских офицеров в качестве инструкторов
турецкой армии и с восторженным приемом, устроенным по время
германских маневров турецкому генералу Мухтар-пашо. Подобно фран­
цузам, он был раздражен открыто провозглашенным возобновлением
договора о Тройственном союзе 1887 г. и подозрительно., относился
к этому" акту. Условия этого договора оста,вались секретными, и он
не без основания подозревал, что в них могут заключаться наступа1 О так л аз. «болгарских локумегтя''» и об их предполагаемой подложности сиО. I»., V, 338— 350; J. V. F u l l e r , B ism arck's Diplomacy at its Zenith, стр. 205 n
сл , 202 и сл.
(Дикумоиты эти известны под нпичоноваипем «фландрских».—II р и м. р е д . )
6 Фоб Происхо деш е
ущ ю во й
киНиы
82
1’ЛАВА ТРЕТЬЯ
_
^
гельныо планы со стороны Австрии и Италии в ущерб стремлениям
России в восточной части Средиземного моря. Вскоре после возобно­
вления Тройственного союза Крнсии, занявший пост итальянского
премьера в июне 1887 г., демонстративно сделал в и з и т в Вену, а
затем имел совещание с Бисмарком в Фрпдрнхсруэ. Возвращаясь е
Италию, он поместил во « F ran k fu rter Zeitung» сообщение, что Ита­
лия относится благожелательно к Болгарии, но что «нет сомнения
в том, что Италия, как и всякое другое европейское государство;,
имеет основания опасаться продвижения России к Константинополю.
Мы не можем позволить, чтобы Средиземное море стало российским
озером»1.
Ко всем этим осложнениям присоединились осложнения иного порядка.
Летом 1887 г. в России вдруг заметили, что русский рубль стал
падать, и что повидимому в Берлине велась систематическая кампания
против русских ценных бумаг. Отчасти это объяснялось майским
указом, запрещавшим приобретение и л и наследование иностранцами
недвижимого имущества в Западном крае или занятие иностранцами
должностей управляющих имениями. Указ этот естественно поколебал
доверие Германии к кредиту России. Германские подданные владели
в России большим количеством поместий, немцы очень часто были
управляющими имений; поэтому указ этот рассматривался как неспра­
ведливая экспроприация собственности. Это обстоятельство естественно
привело к тому, что германская пресса открыла кампанию против
русского кредита. Хотя Бисмарк, может быть, и не инспирировал
нападок печати, по он во всяком случае одобрительно отиогил''я
к ним, поскольку этим путем русские должны были понять, до какой
степени они зависели от доброжелательства Германии
Русские, однако, подозревали, что Бисмарк инспирировал эту га­
зетную кампанию, и поэтому были готовы уступить желанию пан­
славистов, чтобы Россия заключила заем в Париже. Франция в это
время искала возможностей для помещения капиталов, так как торговый
конфликт с Италией закрыл для французских капиталов итальянский
рынок3. В Париже образовалась группа французских банкиров, на­
чавшая переговоры о целом ряде русских займов, которые должны
были быть размещены во Фрапцни. Первый заем, в сумме 500 млн. фр.,
был наконец одобрен правительствами обеих стран, и облигации его
были выпущены па парижской бирже в декабре 1888 г. Естественно,
Германия косо смотрела па эти события, которые в конечном счете
могли иметь политическое зиачеипе. Германская пресса со своей сто­
роны делала все от нее зависящее для того, чтобы отпугнуть поку-i
пателей облигаций; по заем имел огромный успех. Хотя по' тем
времепам сумма займа была относительно велика, но 4°/о-ный заем,
выпущенный по курсу 86,45, был очень соблазнителен, и подписка па
него была сразу покрыта с избытком. Россия, ободренпая этим успехом,
заключила в следующем году еще два займа, одни на 700 млн. фр.
н другой на 1 млрд. 200 млн. фр. Оба займа прошли с тем же
1 Цитиропало v R o b e r t s o n , Bism arck, 460.
2 G. P ., V, 330— 337; F u l l e r , 202.
.
8 С р. D e b i d o u r , H istoire diplom atique de I ’E u ro p e
1917— 1918), 1, 130 и сд.
1878—131G (2-e ed. P aris
oiicTKMA
тайны х
сою зов
1890 —
1907
гг.
83
Г
Таким образом Франция стала на путь финансовых операций,
успехов - за‘пели се г0разд0 дальше, чем она думала в тот момент,
“ Т-°то1>ые неизбежно привели к тому, что многие тысячи французских
И Il-°3 iH оказались в финансовом и политическом отношении заинтере1Р шшми в осуществлении Россией ее стремлений. Правда, по вре­
з а м более здравые умы во Франции били тревогу, и займы про­
б и л и не так хорошо, как в первые разы, но большинство французов
Г IH видимо, готовы без ограничения помещать свои сбережения на
выгодных условиях в стране, которая могла стать союзником против
общего врага и которая в один прекрасный день могла помочь
осуществлению идеи реванша, лелеемой многими французами1.
Следующим шагом за подготовленной таким образом финансовой
эазой было снабжение Францией России оружием. Брат Александра III,
великий князь Владимир, во время своего визита в Париж был посвящен
в проводившуюся тогда Фрэйсине реорганизацию французской армии.
Новый тип винтовок Лебеля произвел на него большое впечатление.
Но его просьбе он получил модель такой винтовки. Последовали
переговоры, и затем был подписан договор, в силу которого Франция
должна была изготовить для России 500 тыс. ружей типа винтовки
Лебеля 2.
Ни Вильгельм II, пи его советники из министерства иностранных
дел не предполагали, что «отставка Бисмарка» и отказ от «договора
о перестраховке» приведут к франко-русскому союзу. Ж елая ослабить
возможность этого, кайзер, будучи преувеличенного мнения о своем
личном влиянии на дипломатические дела, вернулся к примирительной
политике по отношению к Франции, которую Бисмарк вел во время и
после Берлинского конгресса. Он пытался завоевать расположение
французов бесчисленными нарочитыми проявлениями вежливости, по­
здравительными телеграммами vt телеграммами с выражением соболезно­
вания по тому или иному поводу, признанием французского протектората
над Мадагаскаром и дипломатической поддержкой, Франции во всех
колониальных вопросах, в которых не были замешаны германские
интересы. Особые знаки внимания он выказывал Жюлю Симону, главе
Французской делегации па конференции по рабочему вопросу в Бер­
лине. Он пригласил французских художников принять участие в выставке
германского искусства—приглашение, которое сначала было принято,
1
D В b i d о и г (1 ,137) определяет общую cv m m v займов российского правительства во
Франции до 1906 г. в размере 7903 млн. фр. Эти займы российского правительства
,lt! включали весьма значительных сумм, которые отдельные фрапаузские к ап и ты и • у -1 «дожили в р у сск т хлопчатобумажные фабрики, лесопилки, заводы и другие
предприятия всякого рода.
“ L i v r e J a u n e , L’Alliance F ranco-Ilusse, стр. 49. Эта французская Ж елтая книга,
■данная в 1918 г., представляет собой авторитетный источник для ранней истории
Франко русского союза, по сравнению с которым сообщения таких авторов, как Суип,
ansen, A lbin, D ebidour, T ardieu, D audet, W elscliinger, оказываются устаревшими.
* >чшие из новейших исследований принадлежат L. В. Р а с к а т d ’y, R ussia and the
i , llal AHiance, в «Amor. H ist. Ilcv.», X X V , З Ы — 410, апрель 192.); W . L. L a n g e r,
10
b ranco-Russian A lliance в «Slavonic Review», 111, 654— 575; IV, 8 3 - 100, март —
июнь наг,S. См. также G. P.; VI, 91— 124, VII, 191— 45S; пельгнйсвую документацию,
издаццую под руководством В. S с h w е гЧ f е g о г’а W . КоЫ ег’ом, Ilovanclie-Idoe
т* . j .^ansl'!Vismus, B erlin 1919; о позднейшей истории союза см. George Ы i с h о п,
^ - lilia n c e F ran co-Russo 1691—1917, Paris 1927.
Г Л .М Н
ТРЕТЬЯ
патсм отвергнуто в e-im;:u' о шумом, поднятым но этому поводу Фрац
цулскон прессой. Наконец, он устроил посещение Парижа свое!
матерыо, имперпатрицей Фредерикой. Но это посещонпа привело |
таким враждебным демонстрациям, что серьезного скандала удалое*
избежать только благодаря энергии французского правительства и бл<й
годаря отъезду императрицы из Падшжа с более рапшш поездом
чем это было предположено1. Это способствовало новому взрыв*
шошшпзма во Франции и снова вызвало желание установить болеЗ
тесные отношения с Россией К Кайзер старался также попрежиом
поддерживать дружеские отношения с Россией. Он не уставал рас­
сыпаться в уверениях, что отставка Бисмарка пе повлечет за собо!
перемен в германской политике. В. августе 1890 г. он посетил пар?
в Иарг.е, и отношения между обоими монархами казались столь ж(
сердечными, как и между Каприви и Гирсом, хотя последний я
потерпел неудачу в своих дальнейших попытках добиться какого)
пибудь письменного соглашения, могущего заменить «договор о пере»
страховке».
Но в действительности Россия стала подозревать, что Германия
сближается с Англией. Договор 14 июня 3890 г., в результате ко­
торого Германия отказалась от своих притязаний на значительную
часть африканской территории вблизи Занзибара в обмен па Г ел и
голаид,' казалось, подтверждал эти предположения3. Если лорд Соль-;
сбери— как саркастически определил эту сделку Генри М.-Стен^ей—
«променял костюм на пуговицу от подтяжек», то, по мнению русских,
у него должны были быть на то серьезные основания. Лондонская
«Morning Post» заявляла, что «период изоляции Англии миновал».
Визит кайзера в Англию летом 1890 г. представлял собою даль­
нейший показатель того, куда дует ветер. Ссылки па Тройственный
союз в речи, произнесенной им на открытия рейхстага 1890 г. ‘( хотя
он и говорил об этом союзе только как о гарантии всеобщего м'нра),
и новый военный чакон, увеличивавший германские военные силы на
18 тыс. чел., вызывали одинаковое беспокойство как в России,) так
и во Франции4.
Ф Р А Н К О -Р У С С К И Й С О Ю З 1894 г.
Таково было положение, которое в конце концов побудило IРос­
сию внимательно прислушаться к попыткам Франции установить
более тесные отношения. Что касается формы, в которую оконча­
тельно вылился Франко-русский союз и впоследствии а.нгло-фр^нцузскне военные и морские соглашения, то здесь интересно отметите, что
первоначальные переговоры велись представителями французских и
русских военных кругов, а не дипломатами. Генерал Буадефр, при1 П. P., VII, 203 и гл.; D e b i d o u r , I, 165— 168.
2 Русскио « н ач ал е били встревожены попытками кай зера примириться с Францией
и были и восторге от происшедшего с императрицей Фродорикон инцидент*, в при­
частности к которому их подозревал германский посол в Париже. Царь воспользо­
вался б !агоприятпым случаем польстить французам и пожаловал орден Андрея П ервовнанпого президенту Карно, который в свою очерець наградил большим кресто*
Пометного легиона российского посла в Париже (G. P ., VIII, 19G— 201).
a G. P., VIII, 3— 55.
‘'
* Ср. Г о р я й н о в , 34S— 349.
СИСТЕМА
ТАЙНЫ Х
СО ЮЗОВ
.1 890 — 11)1'7 гг.
O 'J
тсгвовавшип на русских'маневрах в течение двух недоль в 1890 г.,
ежедневно совещался с русским военным министерством и с
Обручевым, который тогда был начальником русского штаба. Обручев
бьп ж он а г иа француженке н давно уже был горячим сторонником
Ф ранко-русского союза. Буадефр н русские генералы быстро пришли
и нршщшю к соглашению,' что «обе армии должны действовать одно­
временно в случае нападения, последствий которого обе стороны должны
опасаться»1. Это было первым шагом к «сердечному согласию», ко­
торое, хотя в то время не было подписано никаких документов,
было по словам русского посла в Париже «твердо, как гранит»2.
Этот первый шаг был в дальнейшем укреплен инцидентом с импе­
ратрицей Фредерикой ц усиливавшимися франко-русскими подозрениями,
что ^иглпя примкнула к Тройственному союзу, желая помешать осу­
ществлению российских стремлений в восточной ч&сти Средиземного
моря. Как раз в это время был возобновлен договор о Тройственном
союзе, несмотря на все усилия французов оторвать итальянцев от
этого союза и вопреки надеждам Франции А России, что отставка
Бисмарка может ослабить этот союз и сделать его менее прочным.
Однако возобновление встретило затруднения вследствие настояний
Италии, желавшей получить обещания большой помощи в поддерж а­
нии statu s quo в Северной Африке. Австрия и Германия должны были
в некоторой части уступить желаниям Италии и даже обещать по­
стараться добиться согласия Англии на эти новые пункты договора
Возобновление Тройственного союза было оглашено итальянским
премьером Рудшш в его речи, произнесенной 29 июня 1891 г. Рудипи
тогда же воспользовался случаем, чтобы сослаться на существующие
между Италией и Англией соглашения, чем усилил франко-русские
подозрения, что Англия в какой-то форме присоединилась к Трой­
ственному союзу. Хотя эта четвертая коалиция п преследовала внеш­
ним образом лишь цели сохранения statu s quo, но она была счеш,
непонятна для России, которая стремилась к открытию Дарданелл,
и для Франции, которая не/ завершила еще организации своей афри­
канской колониальной империи в западной части Средиземного моря.
Через несколько недель французский флот под командой адмирала
Жерне принял приглашение царя посетить Кронштадт. Помимо своих
подозрений в отношении Тройственного союза Александр III и Гире
были обеспокоены несговорчивостью Франции в споре между римскокатолическим и православным духовенством относительно очередности
доступа к дверям храма Рождества Христова в Вифлееме1.
Оба они сознавали также всю важность обеспечения дружбы Франции,
для того чтобы достигнуть больших успехов при ■проведении займов
в Париже5. Кронштадтский визит был использован, в особенности Фран­
цией, для чрезвычайной демонстрации франко-русской солидарности.
1 Лабуле, французский посланник в России, к Рибо, 24 агуста 1890 г. «L/Alliunco
Fiunco-R usso», стр. 1 . ■
2 Рибо к Лабуле 9 марта 1891 г.; «I/A U iance Fraaco-K usso», стр. 3.
3 Ст. IX Аогоиира о Тройственном союзе 6 ыая 1891 г. Ср. P r i b r a m , стр. G,
20S—229 и G. P., VII, 53— ЮС; VIII, <11— 72.
1 «L’AIlianco Franco-U ussc», стр. 3.
5 Ср. b a n g e r , стр. 14— 17.
86
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
Для всего мира это должно было прозвучать как контрудар против
возобновления Тройственного союза. Царь и царица вошли на борт!
французского флагманского судна, беседовали с моряками, выказали’
чрезвычайную любезность в отношении адмирала Жерве и его офи­
церов и пригласили нх в Петергоф. До этих пор в России было стро­
жайше запрещено играть марсельезу не только в общественных местах',]
но даже дома на пианино. Теперь это запрещение было отменено,
(после отплытия французского флота его снова восстановили), п за
границей много говорили о том, что самодержец всероссийский стоял а
непокрытою головой в то время, как оркестры играли походный м арт
санкюлотов 1793 г . х. Это был эффектный момент.
«Те из нас, которые были взрослыми в 1890 г .,— писал 20 лет
спустя президент Пуанкаре,—не могут даже теперь без волнения
вспомнить потрясающий эффект, произведенный в то время во Фран­
ции выражениями дружбы императора Александра III. Для республи­
канцев это означало це только признание республики правительством,:
традиции и форма правления которого так сильно отличались отнаших н нашего строя: это означало конец длительного периода-'
изоляции для Франции и внешнее выражение ее воскресения»
Кронштадтская демонстрация была прнлята во Франции с невероятной
радостью и энтузиазмом. Народ думал, что союз был уже обеспечен,
что долгий период изоляции миновал и что Франция может теперь
взять более твердый топ в отношении Гермашш. Это создало настрое­
ние, так сказать, нового буланжизма без Буланже. Но во французском
министерстве знали, что энтузиазм населения Парижа был преждевре­
менным. Там знали, что для того, чтобы заключить союз плп даже
согласие, требуется желание двух сторон, п что от обмена любезностями
в Кронштадте еще очень далеко до подписания соглашения, связываю­
щего обе стороны. Поэтому французское правительство поспешило пред­
ложить союз: оба правительства должны согласиться совещаться друи
с другом в случае опасности и одновременно приступить к мобилизации,
если в одной пз стран Тройственного союза начнется мобилизация;
условия этой одновременной мобилизации должны быть выработаны
русским и французским генеральными штабами3.
Но Гире, боявшийся агрессивных планов французов, направлен­
ных к возвращению Эльзас-Лотарингии, хотел придать соглашению
неясный характер и распространить применение его за пределы Европы
на такие местности Африки и Китая, где могло создаться положение,
угрожавшее делу мира. II только спустя несколько недель французы
добились соглашения в письменной форме, сформулированного следую­
щим образом:
«1. Для того чтобы определить и закрепить связующее их сердечное
согласие (E ntente cordiale) и желая по обоюдному соглашению со­
действовать поддержанию мира—что является предметом их самых
искренних желаний,—оба правительства объявляют, что они будут
1 Ср. саркастические комментарии бельгийского посланника в Петербурге Selnvertfoger’a , V, 295— 300.
2 «Les Origines de la G uerre», стр. 55; ср. также T a r d i e n , F ia n ce and thi)
A lliances, стр. 11— 14.
* Рибо к Лабуле, 24 июля 1891 г.; «L’Alliance F ranco-Ilusse», c rp . 4 ,
СИСТЕМА ТАЙНЫХ союзов 1 8 9 0 — 1907 гг.
87
совещаться между собою по каждому вопросу, способному угрожать
сохранению общего мира.
2.
В случае, если бы мир этот оказался действительно в опасно­
сти п специально в том случае, если бы одной из двух сторон угро­
жало нападение, обе стороны уславливаются прнтти к соглашению
относительно мер, которые в таком случае оба правительства должны
будут предпринять немедленно и одновременно»1.
Несколько неясный и чрезвычайно ограниченный характер этого
соглашения, сводящийся только к обязательству обоих правительств
совещаться друг с другом в случае опасности, выражает различие в
точках зрения, которые все еще разделяли Парнас и Петербург. Фран­
ция, испытывая постоянно страх перед нападением из-за PeiiHa н питая
тайные надежды когда-нибудь вернуть утраченные провинции, думала
главным образом о воин© с Германией. В то время она не особенно доби­
валась русской поддержки в Северной Африке или Китае, ибо, как по­
казали позднейшие события, в этих странах она всегда могла прпггн
к компромиссному соглашению с Италией и Англией. Равным образом
Франция не хотела, чтобы Дарданеллы были открыты для России и чтобы
она получила контроль над Константшюполем. С другой стороны, Гире
не чувствовал большой враждебности по отиошеншо в Германии. Он и
Александр III все еще стремились поддерживать традиционную дружбу
между обеими странами; оба они не желали союза, направленного в
первую голову против Гогенцоллернов, п боялись оказаться и зл еч ен ­
ными в войну против Гермашш для поддержки французской идеи ре­
ванша. Для России главным врагом была Англия, которая стояла на
пути российского гиганта как в проливах, так и на Среднем Востоке.
Но Франция естественно не хотела расковать только для того, чтобы
доставить удовольствие своим новым русским друзьям.
Вследствие такого расхождения интересов н вследствие болезни Гнрса
и упорного недоверия, которое царь питал в Франции, прошло много ме­
сяцев, прежде чем Франция могла дать согласие на -более связывающую
н практическую формулу. Во время визита Гнрса в Париж в ноябре
1S91 г. Рнбо обратил его внимание на опасность, грозившую им в случае
неожиданного нападения Германии, которое могло бы застать Россию
и Францию врасплох. Они не имели бы времени принять нужные меры
обороны, прежде чем на них обрушится неотвратимое несчастье, раз
они только договорились о том, чтобы притги к известному соглашению.
Выло бы гораздо лучше и практичнее притги в такому соглашению
заранее, еще во время мира, и договориться о всех тех военных меро­
приятиях, которые надлежало осуществить немедленно в случае вне­
запно;! войны. Соглашение надо было дополнить военной конвенцией,
в которой было бы установлено, что, в случае внезапного нападения
со стороны Германии, Россия и Франция немедленно мобилизуют все
своп силы и используют нх для того, чтобы обеспечить макслмум взаим­
ных выгод в соответствии с уже выработанными ими по обоюдному со­
глашению планами. Гире не был в восторге от этой идеи, но все же
согласился представить ее ка усмотрение ц а р я 2. В соответствии с отим
1 Российская формулировка, принятая Рлбо, 27 августа 1891 г.; «L’A lliance FrancoIviisse*. p-тр. !fi.
I « | .Л \ .Ш а т ;о
K n i w o - K i i s s e * , С «p . 3 9 ,
ГЛ А В А
ТРЕТЬЯ
генерал Мпрпбель выработав основные положения такой военной конвен­
ции. Оп определял общую численность военных сил Тройственного союза
(включая даже н румынскую армию) только в 2 810. тыс. чел., которым
он противопоставлял 3 150 тыс. чел. со стороны франко-русской коали­
ции. Франция должна била бросить 5/6 своих снл против Германии.
Россия равным образом должна была сосредоточить свое наступление
в направлении Германии, а не Австрии:
«Глаиной целью является сокрушение основного врага. Разгром
других за этим неизбежно последует. Словом, когда Германия будет
побеждена, франко-русские войска продиктуют свою волю Италии'
п Австрии»1.
Проект генерала Мпрпбеля после некоторых изменений, сделанных
с целью пойти навстречу желаниям России, и после долгих проволочек,
вызванных болезнью Гирса и путешествием царя, принял наконец
форму «проекта военной конвенции». Он бил подписан начальниками
французского и русского генеральных штабов—Буадефром и Обручевым—и в принципе был одобрен царем 17 августа 1892 г. Но этот про­
ект не был подписан послами или министрами иностранных дел каждой из
сторон, и поэтому его нельзя было считать имеющим обязательную силу.
11а пути к этому лежали два серьезных препятствия политического"
характера. Царь очень хотел, чтобы этот документ оставался в абсолют-.
ной тайие и чтобы документ был известен только президенту и премьерминистру Франции. «Я боюсь,—сказал он,—что, если они будут обсуж­
дать его в кабинете, это роковым образом приведет к его оглашению,
а тогда я буду считать договор аннулированным»2. Второе затруднение
заключалось в том, что французская конституция не разрешала прези­
денту республики заключать тайные договоры. В самом начале перегово­
ров был установлен «дефект нашей (французской) конституции, которая
из боязни сделать слишком сильной исполнительную власть лишала
главу государства существенной прерогативы заключения договоров и
вследствие ’этого не давала нашей внешней политике выгод, связанных
с возможностью заключения тайных соглашений»3. Оба эти обстоя­
тельства, а' также отмеченное выше серьезное расхождение интересов.,
вызвали отсрочку заключения договора еще на полтора года.
Тем временем произошли некоторые события, которые ослабили щепетнлыюсть царя и его недоверие к Франции и усилили его готовность
принять, наконец, соглашение, связывающее обе стороны.
Новый гермапский военный закон 1892 г. увеличил германскую армию
па 60 тыс. чел., но уменьшил срок военной службы в пехоте с 3 до
2 лет. Пе было достигнуто никакого соглашения по вопросу о русскогерманском торговом договоре, и между обеими странами начиналась
таможенная война4. Сиамский кризис в шоле 1893 г., приведший Фран­
цию и Англию гораздо ближе к воине, 'чем это думали в то время,пока­
з а , что Франция была готова далее в Азии заговорить с Аиглией твердым
языком, что нравилось России, особенно поскольку казалось, что Англия
идет на сближение с Тройственным союзом. В результате всех этих
1 «L’A Ilianca Franco-R iisse», стр. 39.
г J bid. 9 ), ср. также Ы5, 72, 87, 01 и сл., 103 и сл., 112 и сл.
з Ibid., с-i р. 2; ср. таким» 50, 54, СО. 90 и сл„ 99 и сл., 114.
i С R, VII, 38»,-458.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ 1 8 9 0 — 1 9 0 7 г г .
89
соображений Александр III решил отправить русский флот в Тулой
о к т я б р е 1893 г. с ответным визитом на посещение Кронштадта. 13 Ту­
л о н е и в Париже французы чествовали русских офицеров и солдат с чрез­
вычайным энтузиазмом. Но парижская пресса, следуя указаниям, полу­
ч е н н ы м от французского правительства, воздерживалась от шовинисти­
ч е с к и х выступлении на тему о том, что союз с Россией мог бы помочь
Франции вернуть Эльзас-Лотарингию. Умеренность и сила, проявленные
ф р а н ц у з с к и м правительством, произвели на царя благоприятное шн;чаTieune. Поэтому он дал свое согласие на обмен официальными дипломати­
ческими нотами, который состоялся 4 января 1894 г., п придал обя­
з а т е л ь н у ю силу военной конвенции, подписанной 17 августа 1892 г . 1.
Поскольку ни обмен ног, ни военная конвенция, подписанная только
представителями военного ведомства, не были формальным договором,
цн один из этих актов не подлежал представлению французскому пар­
ламенту. Текст военной конвенции, известный только высшим военным
властям, не сообщался даже кабинетам, столь часто сменяющимся во
Франции. Военная конвенция хранилась в конверте с собственноручной
надписью на нем президента Фора: «Военная конвенция .принята па
основании письма Гирса, сообщившего ей силу договора». Впвиани
принес ее в палату депутатов, когда 4 августа 1914 г. он поднялся на
трибуну, чтобы потребовать у парламента военных кредитов. Он соби­
рался огласить ее, если бы этого потребовали. Но так как никто не
потребовал этого, то он благоразумно спрятал ее обратно в спой порт­
ф ель2. Она ни разу не была оглашена до опубликования ее во фран­
цузской Желтой книге в 1918 г. Так были обойдены обе трудности—
по отношению в тайне договора и к требованиям французской кон­
ституции.
Военная конвенция, которой была придана сила договора 4 января
1894 г. и которая таким образом стала основой совершенно секретного
Франко-русского союза, настолько коротка, проста п ясна, чго может
быть приведена полностью:
«Франция и Россия, одушевленные одинаковым желанием сохранить
мир и пе имея и н о й цели, кроме как подготовиться к нуждам обо­
ронительной войны, вызванной нападением сил Тройственного союза
на ту пли другую из них, условились относительно следующих
пунктов:
1.
Если на Францию нападет Германия или Италия, поддержанная
Германией, то Россия употребит 'все имеющиеся в ее распоряжении
силы для того, чтобы напасть на Германию.
Если на Россию нападет Германия или Австрия, поддержанная Гер­
манией, то Франция унотребнт все свои наличные силы для войны
с Германией.
1 Монтебелло Гнрсу, 23 декабря 1803 г. (4 января 1894 г.); ibid., стр. 128: «Я по­
лучил наше письмо... н котором вы сообщаете мие, что проект поенной конвенции...
теперь может считаться окончательно принятым... Французское правительство ранным
образом рассматривает вышеуказанную поенную конвенцию, текст которой был одобрен
обеими сторонами, как п о д л е ж а щ у ю огпыне и с п о л н е н и ю . В соответствии‘с Этим со1'лапением оба штаба будут иметь козчп;кппсгь coReiaaTi.cn друг с другом и пианино
90
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
2. В случае если силы Тройственного союза или одной из держав,
входящих в его состав, были бы мобилизованы, то Франция н Россия
при первом известии об этом событии и без того чтобы было неоходнмо предварительное соглашение мобилизуют немедленно ц одновре­
менно всю наличность своих сил и двинут их возможно ближе к своим
границам.
3. Наличные силы, которые должны быть употреблены против
Германии, составят со стороны Франции 1300 тыс. чел., со сто­
роны России—от 700 тыс. до 800 тыс. чел. Эти силы полностью
п со всею поспешностью вступят в дело так, чтобы Германии при­
шлось сражаться сразу на востоке и на западе.
4. Главные штабы армий обеих сторон будут постоянно совещаться'
для того, чтобы подготовить и облегчить выполнение вышеизложен­
ных мер. Они будут сообщать друг другу еще в мирное время все
сведения, касающиеся армий Тройственного союза, которые нм уже
известны или которые дойдут до их сведения. Пути и способы сообще­
ний во время воины будут изучены и предусмотрены заранее.
5. Франция и Россия не заключат сепаратного мира.
G. Настоящая конвенция будет иметь ту же длительность, как и
Тройственный союз.
7. Все статьи, перечисленные выше, будут храниться в строгой
тайне»1.
Франко-русский союз 1894 г. подобно Австро-германскому союзу
1879 г. и Тройственному союзу 1882 г. первоначально преследовал
исключительно оборонительные цели.
Это вытекает из вступления в самому договору и исчерпывающих све­
дений о переговорах, приведших к его заключению, которые теперь
имеются в пашем распоряжении2. Первоначально у руководящих лиц
обеих сторон не было намерения использовать союз для нападения на
Германию пли на какое-либо другое государство или воспользоваться
им для ноддержк'1 опасной и честолюбиво]! политики, могущей вызвать
конфликт с одной из держав Тройственного союза или с Англией. Ка­
ковы бы ни были надежды, возбужденные союзом в сердцах пансла­
вистов на реализацию «исторической миссии» России на Балканах и
на ДальненГВостоке или у французских шовинистов в связи с их стремле­
ниями вернуть Эльзас-Лотарингию п расширить колониальное могу­
щество Франции, но ответственные министры России и Франции знали,
о чем говорило соглашение.
Французский кабинет не рассчитывал на вооруженную поддержку
России в Фашоде или в Марокко, как и русские не рассчитывали на
поддержку Франции на Дальнем Востоке пли на Балканах. И только
много позднее, во времена Делькассе, Извольского и Пуанкаре, Франкорусскпй союз изменился по своему духу и из союза оборонительного
превратился в потенциально-наступательную комбинацию.
1
«L’A lliance Franco-Ivusse», p. 92. (Пер. К л ю ч д и к о в и С а б а н п п , Между­
народная политика, 1, стр. 270— 271. П р и м . р е д .) .
- «L ’A lliance Franco-U usse». Во время переговоров Александр III хотол сделать в
одно» из статей оговорку, что договор должен считаться аннулированным, если война
будет вызвана Фрпншюн; но он отказался от этой мысли, коглл генерал Б у м о ф р
j3'i.v c::u . чти «гош ин цед заключается для оборонительной воины)». Ibid., стр. 91,
СИ СТЕМ А
ТАЙНЫ Х
союзов 1 8 9 0 — 1907 гг.
91
Союз этот конечно являлся с самого начала воплощением милитари­
играющей преобладающую роль со времен на­
гласящей, что лучшим средством военной обороны
я т я е т с я наступательная воина. За мобилизацией Германией свсеа армии
д о л ж н а была последовать немедленно мобилизация французской и рус­
ской армий. Было совершенно ясно установлено, что мобилизация
п о н и м а е т с я как нечто равнозначащее войне, т. е. действительному откры­
тию враждебных действий. Во время переговоров о заключении военной
конвенции в июле 1892 г...
((генерал Обручев наконец подчеркнул необходимость немедленной
и одновременной мобилизации русской и французской армий при пер­
вых сообщениях, полученных одною из двух договаривающихся сто­
рон о мобилизации сил Тройственного союза. В дальнейшем он отме­
тил, что эта мобилизация Франции и России должна немедленно
сопровождаться положительными результатами, военными действиями,
одним словом, должна быть неотделимой от «нападений»1.
Равным образом генерал Буадефр в беседе с царем на другой день
после утверждения конвенции заметил:
«Мобилизация есть объявление войны. Отдать приказ о мобилиза­
ции—ото значит принудить своего соседа сделать то же самое.
Мобилизация означает выполнение стратегических перевозок и концен­
трации войск. Другими словами, выставить миллион людей к границам
какого-либо государства, не делая одновременно остального, значит
лишить самого себя возможности дальнейших передвижений. Это
значит поставить себя в положение человека, который, имея револь­
вер в кармане, без выстрела со своей стороны позволяет своему
соседу всадить ему пулю в лоб» [На что Александр 111 ответил:
«Я с этим вполне согласен»2].
Этот «наступательно-оборонительный» характер союза обнаруживается
кроме того в технических соглашениях, которые в дальнейшем еже­
годно весьма детальным образом вырабатывались французским и русским
генеральными штабами3.
Следуя общепризнанному принципу, что лучшей формой оборонитель­
ной войны является наступление на основные вражеск ie силы, француз­
ский и русский генеральные штабы были «совершенно согласны друг с
другом по вопросу о том, что поражение германской армии остается,
независимо от обстоятельств, первой и основной задачей союзных армий.
Именно теперь (1913 г.) это является гораздо более правильным, чем
раньше, в связи с значительным ростом относительной военной мощи
Германии в Тройственном союзе»4.
с т и ч е с к о й доктрины,
п о л е о н о в с к и х воин н
1 «L’Alliance Franco-R usse», стр. 56.
2 J bid., 95 и сд.
3 О некоторых французских военных совещаниях и протоколах за период 1900—
1907 гг. см. 3 а й о и ч к о в с к и 8 , R elations F ran co -Ilu sses av an t la G uerre de 1914
ii «Les Allifis contre la liussie», P a ris 1926,8 —43; за годы 1911 и 1U13, «Материалы
по истории франко-русских отношений», 697—718; и «L ivre Noir», II, 419— 437
(Работа 3 1Нопчковско 1'о, упомянутая здесь, имеется в русск. изд. в сб. «Кто должник»
II [I и м. р е д.)
4 Ст. 1 донятой ежегодной конференции представителей французского и русского
генеральных штабов. Август 1'Л З г„ «М атериалы но истории франко-русских отио*
M'lMiiifi», стр. 712: I,. N.. П. 432,
Г .1Д КЛ
Т Р П Н .Я
Хотя Фрашсо-русс;;пй союз в основном преследовал цель сокрушения
Германии в случае, если эта последняя решится на ианадешю, о и вна­
чале не возбудил серьезных подозрений пли опасений по ту сторону
Рейна. Отчасти причиною этого было то, что существование этого
союза держалось в настолько строгой тайне, что даже спустя много
месяцев после его заключения германский посол в Париже отказывался
верить, что союз заключенх. Даже после открытых ссылок на «альянс»
в речах, произнесенных во французской палате в 1895 г., во время посе­
щения Николаем II Парижа в 1S96 г. и во время пробивания прези­
дента Фора в России в 1897 г., Германия пе проявляла признаков бес­
покойства, так как опа сознавала, что Тройственный союз был но силам
равен вновь созданной комбинации. Германия кроме того была уверена,
что Англия, поддерживающая систему равновесия держав, никогда
не присоединится к таким своим постоянным противникам, как Франция
или Россия. Существование Франко-русского союза, однако, усилило
в Германии уважение к обоим ее соседям и побудило ее старательнее
искать возможностей сотрудничества с ними по бесчислешшм между­
народным вопросам. В этом смысле Франко-русский союз сначала спо­
собствовал обеспечению европейского мира и оправдал пословицу: «сабля
саблю держит в ножнах».
Новый союз вывел Францию и Россию из того состояния изоляции,
в котором находились оба этих государства. Он д а л ‘Франции возмож­
ность взять более твердый топ по отношению к А нглии, по он все еще
но представлял комбинации, достаточно сильной и желающей померяться оружием с Тройственным союзом. Такое положение продол­
жалось около 10 лет. Со времени вступления в силу договора о союзе
в 1894 г. ц до установления Англо-французского «согласия» в 1904 г.
равновесие между Тройственным союзом и Франко-русским сою­
зом было столь действительным, что ни одна из этих группировок не
осмеливалась нарушить его силой.
Такое положение сравнительного равновесия на континенте привело
даже к ряду временных дипломатических комбинаций, в которых Герма­
ния сотрудничала с Россией п Францией. В 1894 г. Германия и Франция
выступили совместно против занятия Англией части территории Конго
под железную дорогу, которая соединила бы Кашнтадт с Каиром.
В 1895 г. Германия выступила вместе с Францией п Россией против
Японии, побуждая эту последнюю вернуть часть территории, завоеван­
ную ею у К итая2.
В 1900 г. Россия предложила, чтобы эти же три державы приняли
на себя посредничество между Англией и бурами. Германия не хотела
вызывать неудовольствия Англин, но согласилась обсудить этот вопрос.
1
Ср. G. P., VII, 261— 343; IX , 315—425; даже ещо в декабре 1895 г. граф Мюлстер
был всо еще убежден, что «любовь Росси к Франции является только платонической»,
G. Р. IX, 423. В декабре 1898 г., после фашодского .юла, граф Эйленбург, германский
посол н Вене и близкий д р у гк ай зер а , «тиердо был уверен, что по fii.no формального
союза», а был убежден, что Франция не могла рассчиты вать иа поддержку Ригомн
н каком-нибудь споре, касающемся Е гипта или вообще Африки; Румбольд к С ол.-б.'ри
5 декабря 18Э8 г. «British D ocum ents of tlm Oris; ns ot‘ (he W ar», 1911— l'J !8 , L
стр. 1 0 2 .
• 2 B o u r f: o o i s et P a g e s , стр. 248—253; fi. P., 241— 3.!3.
СИСТЕМА
T A H HKtX
СОЮ ЗОВ
1 8 0 0 —
190?
I T . _______________ _______ 9 3
Tinoiiia возможно, что три державы попытались бы выступить совместно
орех ^Англией, если бы Франция пе отказалась вступить в соглашение
с" Германией, которое должно было повлечь за собой заявления о взаим­
ных территориальных гарантиях н вследствие отбго вторичный отказ
от Ользас-Лотарингии г . В том же самом году германские, французские,
русские и английские войска сражались бок о бок при подавлении
боксерского движения. Когда царь выступил с
неожиданным для
Европы предложением о созыве первой Гаагской конференции—похвальиая, но наивная для того времени мысль,—Гермашш, Франция н даже
некоторые из русских дипломатов старались совместными усилиями
ограничить программу этой конференции настолько, насколько это
было возможно не навлекал на себя обвинения в саботаже предложения
даря. О переписке по этому поводу лучше всего дает представление то
конфиденциальное сообщение, которое Делькассе сделал германскому
послу, в Париже:
«Наши (французские) интересы по отношению к этой конференции
в точности совпадают с вашими. Вы ие хотите в данное время огра­
ничить ваши оборонительные возможности пли приступить к обсу­
ждению предложений о разоружении; мы находимся в том же самом
положении. Как и вы, мы хотим пощадить самолюбие» царя и найти
формулу для выхода из положения без того, чтобы быть вовлечен­
ными в начинания, которые могли бы ослабить наши оборонительные
силы. Для того чтобы избегнуть полного фиаско, мы можем сделать
кое-какие уступки в вопросах об арбитраже, но эти уступки никоим
образом не должны ограничивать полной независимости великих
держав. Кроме царя мы должны также считаться с общественным
мнением Европы, которое остается возбужденным этим нелепым шагом
русских» 2.
Наконец, как об этом сказано ниже, кайзер часто выдвигал предло­
жение слить Тронственпын союз и Франко-русский союз в одну большую
«континентальную лигу». Такая комбинация из всех пяти беликих дер­
жав, по его мнению, пе только обеспечила бы европейский мир, но
1 G. P., X V , 406, примечаний; 499— 550; XV II, 105, 222 и сл.: X X IV , И З : B o u r ­
g e o i s ot P a g 6 s, 286—-289: S i d n e y L e e , K ing E dw ard, VII, ], 761—773.
Согласпо распространенной англо-французгкоп версии кайзер был инициатором
предложений о посредничество, а затем попытался свалить вину за него па Францию
и Россию; согласно are документации в «G. Р.» фактическое положение было обратпым.
Предложение исходило от России, и Франция и Россия думали свалить вину на Г ер­
манию. И действительно формальные предложения были Впервые сделаны Германии
Россией. М уравьев ли или кайзер являлся порпоначальпым творцом этого плана,
вряд ли можно сказать с уверенностью, пока не будет опубликовала целиком и полно­
стью, соответственно полноте G. Р. русская переписка, относящ аяся к этому воп­
росу, цитированная Ли. Недавно опубликованные «B ritish D ocum ents» (1, 235 и сл.,
247 и сл). повидимому подтверждают герм анские утверждения, что инициатором
о посредничестве был М уравьев.
2 Ibid., 186. Об этой конференции, н а которой 1 прямолинейность Гермавии
привела к тому, что ее незаслуженно упрекали в отклонении предложений царя о со­
кращении вооружений, см. ibid., X V , 141— 164: A n d r e w D. W h i t e , A utobiography,
II, chs. 45—4P; F. W . H o l l s , T he Peace C onference at the H ague, N.-Y., 1900;
AV. J. H u l l , T he T w o H ague Conferences, Boston 1908; P . Z o r n , Die b^idcn lla a g e r
Friedenskonferenzen, S tu ttg a rt 1915; Ch. M e u r e r , Die IJa ag e r F riedenskonferenz,
2 v., Miinchen, 1905— 1907; J. B. S c o t t , T h e H ague Peace C onferences, 2 v., B alti­
m ore, 1909; E . J . D i l l o n , T he E clipse of Russia, ch. 14.
94
ГЛ А В А
ТГЯТЬЯ
могла положить предел подавляющему господству Англии во всех коло­
ниальных вопросах.
Таким образом первые годы существования Франко-русского союза
скорее вели к укреплению всеобщего мира в Европе, чем подвергали
его каким-либо опасностям. Союз этот создал здоровый противовес
Тройственному союзу.
Пн одна из групп не превосходила другую настолько, чтобы могла
без риска напасть на нее или попытаться утвердить свое господство
путем угроз. Но в течение 10-летия, между 1894— 1904 гг., про­
изошли перемены, которые окончательно разрушили это равновесие.
Факты величайшей важности в развитии системы тайных союзов—»
переход Англин от состояния полного одиночества к сердечному' согла­
сию о Францией и сомнительная лойяльность Италии по отношению к ее
союзникам.
АНГЛИЯ ПА РАСПУТЬЕ. 1890— 1SU8 гг.
Традиционно]! политикой Англии в течение столетий была политика
«блестящего одиночества». Сохраняя всегда свободу действий, она могла
пользоваться равновесием сил между континентальными группировками
в Европе н обеспечивать в любой момент английскому влиянию ре­
шающее значение. И только в тех случаях, когда какая-либо держава,
становилась чрезмерно сильной н угрожала британскому контролю над
Ламаншем или ее морскому превосходству, Англия активно н реши­
тельно вмешивалась в европейскую политику. После франко-нрусской
войны Англия в течение многих лет продолжала вести свою тради­
ционную политику. Бисмарк трижды зондировал почву для заклю­
чения союза между Англией и Германией—в сентябре 1879 г., в но­
ябре 1887 'г. и в январе 1889 г., но эти попытки Бисмарка не дали
результатов, отчасти из-за того, что лорд Сольсберп боялся не полу­
чить одобрения парламента для такой политики 1.
Англия отступила от своей политики незаключепия союзов только
в 1887 г., когда заключила соглашение с Италией и Австрией, в кото­
ром три государства выразили свое общее желание поддержать мир и
statu s quo в восточной части Средиземного моря н в Турции2. Это со­
глашение не возлагало на Англию каких-либо обязательств военного
характера, но вместе с тем оно укрепило ее дружеские отношения с
Тройственным союзом. После падения Бисмарка эти дружеские отношения
продолжались и, казалось вначале, укрепились благодаря Гельголандзанзнбарскому договору, личным связям молодого кайзера и его визи­
там в Англию.
Но приблизительно к тому времени, когда происходило образование
Франко-русского союза, Англия как бы очутилась па распутьн. Одино­
чество, хотя бы и блестящее, пе всегда безопасно или выгодно. Являясь
соперницей на море для любой из союзных группировок па континенте.
1 G. P ., IV, 1 — 14, 376— 419; L л d у C e c i l , Life of R obert, M arquis of Salisbury,
II, ^64— :i69; ср. также M. H i t t e r , Bism arcks V erhaltnis zu E n g la n d und die
Politik, des neuen Ivurses, B erlin 1924; II. l l o t h f e l s , B ism arcks E nglisclio Biinilnispulitik, B erlin 1924; F . F r a l i m, E ngland und R ussland in B ism arcks Biiiidnispolitik n «A rcbiv f. Pol. u. Gesch». V. Ile ft 4 ,3 6 5 —431 (1927).
2 Ibid., 261— 376; P r i b r a m , 3 6 - 4 2.
СИСТЕМ А
ТА Й НЫ Х
союзов 1890 — 1907 гг.
<ui>i подвергалась опасности неприятных дипломатических поражении,
бы Германия и Франция пли Германия н Россия объединились проСС'[‘ нов- Лорд Розбери, который пел энергичную, но необдуманную по^'ггнку» несколько раз имел случай убедиться в этом на практике к
*3' 1Ь1НОму неудовольствию для себя, lie посоветовавшись с державами,
Uoiinicamninui договор 1884 г. о границах государства Конго, ,он нодпн"■и договор, в результате которого к государству Конго отходила
с‘ рптория бассейна Верхнего Нила в обмен на кусок территории Конго
р районе Танганайкн, через который предполагалось провести бри­
т а н с к у ю железную дорогу от Капа до Капра.
* франция н Германия протестовали, причем последняя на том основа­
нии что такие действия Англин вели к окружению германской Восточной
Африки и противоречили заключенному прежде договору. Розбери дол­
жен был отказаться от этого соглашения, объяснив в свое оправдание,
что он действовал на основании меморандума, оставленного лордом
Сольсбсри, и не знал о могущих возникнуть затруднениях1. Равным
образом во время недоразумений, возникших в связи с волнениями
в Спаме в 1893 г., Розбери натолкнулся на очень твердую позицию
французов. Розбери был сильно раздражен и, пе спросив согласия у к а­
бинета, послал английскому командующему в Банкоке телеграмму, ко­
торая сильно напугала, королеву Викторию. Сам Розбери признавал, что
из-за этой телеграммы англичане на другой день после отправки ее
могли очутиться в состоянии войны с Францией2.
Вследствие оиаспой слабости своей позиции в Египте Англия ностояпно
находилась под угрозой более или менее объединенного выступления
против нее всех континентальных держав. Египет был как бы петлей
на шее Британии, которую каждая держава могла затянуть, когда хотела
иолучпть какие-нибудь дипломатические уступки от британского мор­
ского министерства. Так грозила поступить Франция в связч с сиамскими
осложнениями, так собиралась поступить Германия в связи с железно­
дорожной концессией в Турции3. Такие инциденты показывали всю
бессодержательность формулы «блестящего одиночества». Как вспно
отметил лорд Грей, говоря о своих первых шагах в министерство ино­
странных дел в 1892— 1895 гг., налицо имелись «постС"я::::ыг' хреппя,
возникавшие в результате малейших поводов к ссоре пли враждебным
действиям между Великобританией, Францией п Poccndii. Атмосфера
взаимного недоброжелательства не прекращалась. Британские интересы
сталкивались с интересами Франции и России во многих местах.
А там, где интересы сталкиваются, атмосфера недоброжелательства
всегда бывает опасной. В этой атмосфере возникают самые черные
подозрения подобно тому, как без солнца, в глуши произрастают ядови­
тые травы»4.
Все это постепенно привело британских государственных деятелей
'А1П,1
1 О. P., VIII, 458—475; о несколько иной версии см. V i s c o u n t G r e y , T w entyfivo Y ears, 1Я9?—-191B, 1, 21 и сл.
2 Ibid., 103-112; Gr e y , I, 12—15.
3 G r e y , I, 9 —11, G. P ., VIII, 143—235, в особенности 185 и сл.; яатом XIV ,
’ 51— 4">4: Е . М. E a r l e , T urkey, th e G reat P ow ers and the Bagdad R ailw ay (N .-Y .
* ibid., II, 1 1 .
<Jfi
ГЛАВА
ТРЕ ТЬЯ
----------------------------—---------------------------------------------------- —
~ ч
к мысли о том, что состояние «блестящего одиночества» более на
может продолжаться. В 1895 г. лорд Сольсбери, намекнул Германии,
что наступило время для раздела Турции и дал понять, что Англия ме­
няет спою позицию. Англия прежде вела политику, направленную к
поддержке дряхлой турецкой империи, но теперь Сольсбери, накопец,
пришел к выводу, что это было безнадежной задачей—ставкой на
проигрывающую лошадь.- Турцию нужно просто разобрать по кускам иди
по крайней мере наметить доли для раздела ее на случай окончатель­
ного развала оттоманской империи.
Темные стороны султанского режима все более ослабляли Турцию.:
Христианское население под турецким гнетом становилось все более
и более беспокойным. Ужаснал армянская резпя, совершившаяся с бои
лее или менее молчаливого одобрения и при попустительстве АбдулГаипда, возмутила Европу. Предложение лорда Сольсбери сводилось к!
тому, чтобы при разделе Турции Египет отошел к Англии, Триполи—
к Италии, Салоники—к Австрии, а Константинополь или контроль
над проливами—к России. Такой раздет Турции, основанный на заблагои]*'мешгом дружеском соглашении п обеспечивающий хорошую долю
для каждой из названных великих держав, мог бы надолго способствовать
разрешению ближневосточного вопроса, если бы можно было преодо­
леть большие затруднения, связанные с предложением лорда Сольсбери.
Но к несчастью Берлин ле пошел навстречу предложениям Сольсбери.
Маршаль и Гольштейн, которые в то лрем я в значительной степепи
определяли направление германской политики, оказались чрезвычайно
подозрительными в отношении англичан. Они предвидели, что Францию
и Италию удовлетворить будет чрезвычайно трудно. А затем, что
приходилось при таком дележе па долю Германии? Они опасались,
что политика раздела Турции породит гораздо больше новых проблем,
чем разрешит старых, и что дележ этот может далее вовлечь все дер­
жавы в воину. Они подозревали, что предложение Сольсбери имело
целыо посеять раздор между Россией и Тройственным союзом, с тем
чтобы Англия получила возможность извлечь для себя пользу из этого
раздора. Поэтому, когда Сольсбери снова возбудил этот вопрос не­
посредственно перед кайзером месяц спустя в Коусе, где Вильгельм
присутствовал на морских гонках, кайзер дал весьма холодный ответ:
он сказал, что по его мпению лучше всего было бы попытаться под­
держать Турцию и заставить провести реформы, нужные для защиты
христианских подданных султана. После этого лорд Сольсбери отказался
от своей затеи 1.
Политическое положение, создавшееся в 1898 г., сделало для бри­
танского кабинета еще более очевидной целесообразность отказа от
политики одиночества. В Центральной Африке трения с Францией из-за
1 G. I’., X, 1—41, 7G и с.т.; 111— 114. Германские документы указывают на не­
правильность утверждения сэра В алентина Чи роля («London Tim es», Sept. 11,13, 1920),
что впервые предложение о разделе Турции исходило от Германии, а не от Англии.
Эти документы опровергают также многие легендарные утверждения Э ккардттейна
в его «Воспоминаниях» (1, 207 и сл.; 1J, 284; III, 12 и сл.), касающиеся переговоров
в Коуео в 1895 г. Ср. также R. 1. S о n t a g, T he Cowos Interview and K ru g e r Telogram в «Political S c i e n c e Q uarterly», X L , "17 и сл. (июнь 1925 г.); также Е . N.
J о h и s о п и J. D. В i с k f о г d, T he C ontem plated A nglo-G erm an A lliance 1890— 1901
в «Political Science Q uarterly», X L Il, 1 0 и сл. (м арт 1927).
СИСТЕМА ТЛЙРИХ союзов 1 8 9 0 — 1 90? ГГ.
97
’
ской области приобрели острый характер; кроме того Фракция
свои влад0ния к востоку, по направлению к Верхнему Нилу.
P f.f.p Маршаи, руководивший экспедицией в Судан, еще не был
повлеи Китченером у Фашоды. На юге Африки трения англичан с бу° сГЛ цостолнио возрастали и прпвели в тому, что несколько месяцев
РаМстЯ там разразилась самая унизительная и дорогостоящая война,
сп^у10 когда-либо вела Англия. Телеграмма Вильгельма Крюгеру свиК^ге 1 ьствовала о живом интересе кайзера и его подданных к бурам
Я Бвиду этого указывала на желательность устранить всякую под­
держку» тайную пли явную, которую Германия была бы склонна ока­
зать южноафриканским республикам. Наконец, на Дальнем Востоке
Г е р м а н и я добилась для себя аренды морской базы в Киао-Чжоу; Рос­
сия продолжив Великий сибирский путь, экономически завладела Манч­
журией, а благодаря аренде Порт-Артура приобрела базу, которая
м о г л а угрожать Некину и представлять серьезную опасность для мор­
с к о г о и торгового преобладания Британии на Дальнем Востоке. Ан­
г л и й с к а я пресса, весьма обеспокоенная всеми этими событиями, хотела
знать, каким образом кабинет собирается приостановит^ эту активность
России.
ПРЕДЛОЖЕНИЯ ЧЕШ5ЕРЛЕНА ГЕРМАНИИ О ЗАКЛЮЧЕНИИ
СОЮЗА. 1898— 1901 гг.
При этих обстоятельствах Великобритания сначала обратилась к Рос­
сии. 19 января 1898 г. апгличане предложили царю
заключить
соглашение, которое должно было положить конец всем давнишним
источникам трений, существовавших между обоими государствами. Ос­
новная мысль заключалась в том, чтобы добиться известной гармонии
вместо постоянных противоречий в политике Великобритании и России
в двух распадающихся империях, т. е. Китае и Турции.
В отношении Китая и Турции лорд Сольсбери тайно убеждал Рос­
сию, что надо говорить не о разделе территории, а о разделе сфер
преобладающего политического влияния1. Но царь и его хитрые
честолюбивые министры приняли это дело не так, чтобы их образ
Действий мог внушить доверие англичанам или побудить их перейти
к действию. Россия взяла в аренду Порт-Артур, на что Великобритания
ответила контрударом, сделав то же самое Вей-Хай-Вее. После этого
Джозефу Чемберлену, британскому министру колоний, было поручено
попытаться заключить союз с Германией.
29
марта 1898 г., в то время, когда лорд Сольсбери находился во
Франции, куда он отправился для лечения, граф Гацфельд, германский
посол в Лондоне, был приглашен на обод к Альфреду, Ротшильду вме­
сте с Чемберленом. Чемберлен совершенно откровенно заявил послу,
что Англия решила изменить своей традиционной политике одночества.
Он допускал, что у Англии п Германии в колониальных вопросах много
мелких пунктов расхождения, но считал, что у них нет диаметрально
1
Сольсбери О’Копору, 25 января 1898 г.; «B ritish D ocum ents on the origin of
the W a r 1914— 1918» (London 1927), I, стр. 8 . Об истории этого британского
предложения России впервые подробно рассказано там же, стр. б— 41, впрочем царь
намекнул об этом кайзеру (см. ниже прим. 1 на стр. 100 ).
7
Фей, Происхождение мировой войны
98
ГЛАВА
ТГИГЬЯ
противоположных интересов. В связи с этим он высказал мысль ol
Англо-германском оборонительном сою зе1.
Чтобы рассеять опасения Германны насчет того, что Последующ^
британские кабинеты не сумеют выполнить это соглашение, он бьн
готов заключить открытый договор с одобрения парламента; однаю
это обстоятельство «не помешало бы включению в договор одной щд
нескольких секретных статей», как оп конфиденциально заметил Це
сколько дней спустя2. Наконец он намекнул, что если Англия ‘щ
будет иметь успеха в своих попытках заключить союз с Германне^
которая является для нее наиболее естественным союзником, то oni
обратится к Франции или России. Это было сказано в форме предупрезй
дення, а не угрозы.
Нет никаких оснований сомневаться в том, что Чемберлен вполне
искренно старался начать переговоры, которые должны были привесп|
к заключению союза. Для него личпо было бы большой заслуго!
добиться успеха в этом вопросе. Но другие члены кабинета, icajj
лорд Сольсбери и Бальфур, не говоря уже о принце Уэльском, питавши!
скорее франкофильские симпатии, были настроены иначе. Они ничегх
не имели против неудачи попыток Чемберлена.
Предложение Чемберлена было принято в Берлине с такой же подо
зрительностыо, с какой 3 годами раньше было встречено предложенш
о разделе Турции. Граф Бюлов, заменивший Маршаля на посту министр;
иностранных дел, опасался, что открытый союз с Англией може'
создать для Германии угрозу нападения с двух фронтов, со сторож
России и со стороны Франции, там, где британский флот не мог оказал
значительной поддержки Германии. Кроме того в связи с негодование?
общественного мнения в Англии после телеграммы Вильгельма Крю
геру он сомневался, ратифицирует ли британский парламент догово]
об англо-германском союзе. Германское общественное мнение т а к »
было бы против такого союза. Поэтому Бюлов дал Гацфельду диреа
тиву не принимать, но и не отвергать предложение Чемберлена,
стараться затянуть это дело.
Он думал, что этим путем Германия и Англия, не заключая формаль
ного союза, сумеют пригги к соглашению по некоторым важнейшш
для них колониальным проблемам3.
В связи с этим кайзер сделал шаг, показывающий то отсутствш
1 G. P., X IV , 193— 199, 212 —216; Э к а р д ш т е и н, I, 292 и сл. В январе 1898 г
па охоте канзер уже говорил британскому военному атташ е о желательности закл о
чения такого союза, которого он добивался уже в течение 8 лет, не встречая однак<
никакого ответа. Н а, завтраке во Фридрихсгофе в августе он повторил ту жо мысл
британскому послу. Но в декабре он присоединился к мнению германского посла
что «конечно, нет необходимости в формальном союзе», ибо если бы им потребо
вались совместные действия, то соглашение можно было бы выработать в течени(
24 часов, «B ritish Docum ents», I, стр. 69, 100— 105. Издатели «British Documents^
указы вает (стр. 101), что это единственные ссылки иа предложения об Англо-гер
машжпм союве в 1898 г., которые они были в состоянии разы скать в архи вах ми
иистерства иностранных дрл. Тот странный ф акт, что в британских архивах иет никакш
следов этих предложений Чемберлена, указы вает на то, что в данном случае имел;
место скорее его личная попытка, чем официальное выступление от имени брита»
ккого кабинета.
2 Ibid., 202.
8 Ibid., 1 9 9 —249; см. также стр. 337— 344.
систем а тайны х
союзов 18D0— 1907
гг.
99
ости, которое он иногда проявлял в своих попытках руководить
4
шНей политикой Германии. Не посоветовавшись со своими министрами
БП0есмотря на то, что предложение Чемберлена носило строго конфиден-
П 1яьвый характер, он 30 мал 1898 г. написал царю и сообщил ему,
* днглия трижды в течение последних недель просила его о заклю­
чения союза, причем делала ватииолепнью предложения, которые откры­
л и блестящее будущее для Германии, и настаивала на быстром ответе.
При этом ка^зеР прибавлял, что прежде чем отвечать англичанам, он
хотел сказать об этом «Никки», так как этот вопрос был вопросом жизни
дчя Германии, Этот союз, очевидно, был бы направлен против России.
«Я прошу тебя, мой старый верный друг, сказать, что ты можешь мне
предложить и что ты сделаешь для меня, если я отвергну британские
предложения»
Письмо это представляло собой грубое преувеличение, ибо Англия
пе сделала никаких «великолепных предложений». Кайзер сознательно
пытался этим преувеличением восстановить Россию и Англию друг про­
тив друга и использовать предложение Чемберлена, для того чтобы
поссорить их между собой.
От «Ннкки»
добивался сотрудничества России в деле вовлечения
Франции в континентальную лигу, которая должна была слпть воедино
Тройственный и Двойственный союз и создалъ таким образом мощную
группу из пяти европейских держав. Эта мысль о создании конти­
нентальной лиги постоянно в течение ряда лет жила в его вообра­
жении. Этим путем он надеялся обеспечить европейский мир. Если
бы Россия могла привлечь Францию к этой комбинации, то можно
было бы ожидать, что Франция откажется от идеи реванша и от
надежды вернуть себе Эльзас-Лотарингию. А это уничтожило бы о див
пз основных источников опасности нарушения европейского мира,.
Более того, такая континентальная лига могла бы быть использована
для того, чтобы сдержать чрезвычайные колониальные аппетиты Англии
в Африке и Азии и в дальнейшем, когда флот Гермашга стал бы
достаточно силен, пожалуй даже положить предел господству' Англии
на море2. Однако царь не дал кайзеру себя обойти и не принял
никаких обязательств. 3 июня 1898 г. он ответил следующим письмом:
«Дорогой Вилли... 3 месяца тому назад, во время наших перего­
воров с Китаем, Англия вручила нам меморандум, содержавши
много с о б л а з н и т е л ь н ы х предложений, пытаясь побудить вас
притги к полному соглашению по поводу в с е х в о п р о с о в , в кото­
рых наши интересы столкнулись с ее интересами. Эти предложение
носили столь необычайный характер, что, признаюсь, мы были простс
поражены, и самый характер этих предложений показался нам подо­
зрительным; никогда еще Англия не делала таких предложений Рос
сии. Это убедило нас в том, что в то время Англия нуждалаю
в нашей дружбе для того, чтобы скрытым путем помешать нашему
1 М. S e m e n o f f , C orrespondence e n tre G uillaum e 11 et N ikolas U, 1894— 1 9 b
(‘’jtfis 1924), 38— 42; B riefe W ilhelm II an den Z aren 1894— 1914 (B erlin 1920)
“ 09 и сл. (П ереписка Вильгельма И с Николаем II, изд. Ц еитроорхива, М. 1923 —
П рим,, р ед .).
i
G. P ., X I, 6 Т— 92; ХШ, 63, 89; X IV , X IX — X X I passim ; такж е переписка Виль
гольма II с Пнг.о.'аем II, passim.
100
ГЛАВ Л ТРЕ Т Ь Я
распространетпо на Дальнем Востоке. Не раздумывая долго, ц
отвергли эти предложения...
;
...Д ля мепя весьма затруднительно—чтобы не сказать пепозмолшсн
ответить на этот вопрос: п о л е з н о л и и л и н е п о л е з н а дл
Германии принять эти часто повторяемые предложения Англии, та
как я пе имею ни малейшего представления об их ценности. Ты; дол
жен конечно сам решить, что является наилучшим и наиболее необхс
дпмым для твоей страны.
Германия и Россия с давних времен жили в мире, как добрые сс
седи, и дай бог, чтобы они продолжали жить в т е с н о й и л о й я л i
ной д р уж б е.
Благодарю тебя еще раз за то, что ты написал мпе в такую серь
езную для тебя минуту. Да благословит тебя бог, мой дорогой Вилл:
Твой любящий кузен и верный друг Никки»1.
Эти сведения о поразительных британских предложениях, сделапны
России непосредственно перед предложениями Чемберлена, естественно
заставили кайзера подозревать, что «вероломный Альбион» пьгталс
восстановить Германию и Россию друг против друга и поссорить и
между собой.
Они укрепили в кайзере педоверие к британской честности. Поэтом
предложения, сделанные Чемберленом в марте 1898 г., пе встретил
поддержки со стороны Германии и остались безрезультатными.
Самое большее, что могло быть достигнуто, была англо-германска
конвенция от 30 августа 1898 г. о предположительном разделе порту
гальских колоний. Так как Португалия испытывала финансовые затрут
нения и, повидимому, хотела получить заем, то Германия и Англия дс
говорились о том, что будут совещаться друг с другом об условия
предоставления Португалии займа и о разделе португальских коле
ниальных земель, таможенные доходы с которых должны были слу
жить залогом в обеспечение этого займа. В случае, если бы Португали
оказалась неисправным плательщиком, Германия и Англия получили 6i
управление таможенными доходами в тех португальских колониях, кс
торые были бы заложены у них. Они договорились о том, что coi
м е сто будут препятствовать займам Португалии у всякой третье
державы, связанным с закладом доходов от португальских колоний, в кз
честве обеспечения2.
Эта конвеиция пмеет важное значение потому, что она имела целы
устранить один из источников соперничества и постоянных трений межд
Англией и Германией и легла в основу дальнейших переговоров в тече
ние 1912— 1914 гг. о заключении справедливого соглашения о возмож
ном в будущем перераспределении колониальных владений. Но вмест
1 G. 1\ . XIV , 250 и сд.; S e m e n o f f (на стр. 42, примечание), подтверждая правил
ность заявления царя, говорит, что британская нота России от 12 февраля 1898 г. cool
т а л а намерения британского кабинет» по вопросу о разграничении между Россией
А нглией сфер влияния в Турции и Китае. Россия должна была получить свободу де!
ствий в Северном К итае, а Англия в Южном; о ноте О’Конора от 12 февраля itfypf
вьеву см. В. D. I, стр. 12. [Последний несущественный абэац отсутствует в тгкст
этого письма, напечатанном в русском переводе в «Переписке Вильгельма II с Пике
лаем 11», И8Д. Ц ентроархива. стр. 26—27 — П рим . ред.\.
(
2 Ibid., 347— 355,' «О пе-егопорах» см. стр. 269— 367; E c k a r d s t e i n , II, 20
и сл. В. D., I, 4 4 - 7 3 .
СИСТЕМ А ТА Й Н Ы Х
союзов 1890— 1907 гг.
101
конвенция эта для Германии превратилась в источиик раздражения
Кайзер и Бюлов переоценили финансовые затруднеИ П° П о р т у г а л и и . ®ни напРа,сн0 ожидали того займа, который должен
ВИЯ привести к ожидаемым от договора результатам. Лорд Сольсбери
^Ы"азался мешать Португалии заключать другие займы, которые не
"связаны с предусмотренным в договоре закладом таможенных
ходов- Действуя так, он был вполне прав с точки зрения буквы до­
говора, но кайзер и его советники считали, что такое поведение Соль­
сбери противоречит духу заключенного договора. Они ожидали, что
Англия использует свое влияние для того, чтобы помешать Португалии
найти другие источники кредита, ускоряя тем самым наступление
момента дележа.
В место этохх) Германия вскоре заметила, что после визита порту­
гальск ого короля Карлоса в Виндзор весной 1 8 9 9 г. отношения между
Л иссабоном и Лондоном стали более дружескими. И в самом деле, п о сл е
того как началась бурская война, лорд Сольсбери секретной Англо­
португальской декларацией от 14 октября 1 8 9 9 г . (которую часто неточно
называют Виндзорским договором) возобновил старый договор с Пор­
тугалией 1661 г ., в котором Англия обещала защищать и охранять
все португальские колонии. Со своей стороны Португалия принимала
па себя обязательства не допускать провоза военного снаряжения для
буров в Трансваль и не делать формального заявления о нейтралитете,
поскольку это могло помешать снабжению углем британских военных
судов в заливе Делагоа. Видя такую тесную дружбу между Англией и
Португалией и неудачу англо-германского договора, на который возла­
галось столько надежд, германское министерство иностранных дел,
естественно, потеряло веру в искренность предложенной англичанами
•дружбы
Равным образом неудачной по своим последствиям для англо-гер­
манских отношений была конвенция о Ян-тцзе от 16 октября 1 9 0 0 г.
Конвенция эта имела своей целью содействовать общим интересам
ооеих стран на Дальнем Востоке посредством сохранения территориаль­
ной неприкосновенности Китая и держания его портов открытыми для
торговли всех стран без различия; но недоразумения, возникшие во­
круг вопроса о том, применяется ли эта конвенция к Манчжурии,
гДе Германия не хотела нарушать интересы России, в конце концов
присели к различным трениям и к недоверию с обеих сторон2.
Разочарование, вызванное соглашениями о Португалии, Ян-тцзе и
моа> задержание англичанами и обыск нескольких германских паро­
ходов, отправлявшихся в Южную Африку, и'другие трения, возникшие
р СПяз« с бурской войной, были также причинами холодного отношения
ермашш к дальнейшим предложениям союза, исходившим от Чемберлена,
лотя отказ Германии от предложений Чемберлена и был одним из
ых существенных факторов, определивших роковое течение событий
С теМ 0 з р п т е л ы ю с т а .
b ‘ ВI, 74— 99 стр.; G. P ., X V , 429; X X II, 17 и м ., 34 п сл., 85. B randeng (стр. 1 3 3 ) неирав, утверждая, что так навиваемый Виндзорский договор был
Аиисли во время иссушения королем Карлосом (>шдаора весной 1899 г.
•>П1 о • Ц>
3 !; G. P., XVI, 197—491;- X V II, 85; 103; E c k a r d s t e i n , II,
149 i ~ 7’
1—
О. F r a n k s , Die Grossm achte in O stasien, H am burg 1923,
i\ !Z
глава
третья
в последующие годы, но здесь мы скажем о пей только несколько слов!
В ноябре 1899 г., несколько недель спустя после начала бурско
войны и вызванной ею вспышки антианглийских настроений па всё
континенте, кайзер и Бюлов посетили Апглию. Чемберлен воспользовалс
этим случаем для того, чтобы иметь е ними обоими обстоятельную ад
седу. Он подал мысль об установлении более тесных отношений межд^
Англией, Германией а Соединенными штатами.
’
Подробные заметки, которые вел Бюлов об этих переговорах2, не ука
зывают на то, что он дал во время этих переговоров Чемберлен
серьезные основания думать, что Германия откажется от той сравни
тельно благоприятной позиции, которую она занимала в то время
и пойдет на риск, связанный с заключением союза с Англией. Однако
несколько дней спустя в своей знаменитой речи, произнесенной в Лей-j
стере, британский министр колоний с большим подъемом говорил об
общности германских и британских интересов и открыто предлагал
заключение союза: «в основе своей характер тевтонской расы отли­
чается весьма незначительно от характера расы англо-саксонской. Если
союз между Англией и Америкой является могущественным фактором,
способствующим делу мира, новый тройственный союз между тевтонской
расой и между двумя основными ветвями англо-саксонской расы будет
оказывать еще более могущественное влияние на будущее всего мира» 3.
Но пагубные следствия бурской войны уже начали сказываться.
Германские, французские и русские газеты начали жестоко нападать
на Англию. Немцы, кал; заметил Бюлов, были взволнованы бурской
войной гораздо больше, чем сама Англия; антианглииские настроения
в Германии были сильнее, чем антигерманские настроения в Англии.
Именно вследствие таких антианглийских настроений Бголов не имел
достаточно смелости, выступая в рейхстаге 11 декабря в защиту гер­
манского морского закона, выразить свое положительное отношение
к лейстерским предложениям Чемберлена. Напротив, он очень холоднс
отнесся к ним, поскольку, по его словам, они бьцш совсем ненужны
для Германии. Это было жестоким разочарованием для Англии. Более
того, если правда то, что говорил Чемберлен Э к а р д ш т е й н у т . е. чтс
1 Подро ное изложение этого можно легко иайти в G. P ., X V , 410— 426; X V II
1— 118; Е с k a r d s t е i в, L eb en scrm n eru n g en , passim ; B r a n d e n b u r g , S. 114—
155; G. P ., G o o c h , H istory of M odern E urope, 1898— 1919, p. 310—332; кроме то-г
К F i s c h e r . H olsteins grosses Nein, B erlin 1925. Однако у Фишера нет правильной
опенки мотивов, побудивших Германию ве доверять Англии в под влиянием более
поздних событий он незаслуженно осуждает Германию за то, что она, не пришла
к с глашению с Англией. Тот же самый упрек может быть сделан Е . N. J o h n s o n ’y
и J. D. B i c k f o r d ’y, T he C ontem plated A nglo-G erm an A lliance 1890— 1901, в «Political
Science Q uarterly», X L II, 1— 57 (март 1927). T o обстоятельство, что новые «British
D ocum ents» фактически не содержат никаких материалов, касающихся предложений
ЧемЛерлеиа в 1899 г., укалывает еще раз, что, как и в 1898 г., исходящие от него
предложения носили личный характер и не представляли собой официальной поли­
тики британского кабинета; это обстоятельство оправдывает германский скептицизм
в отношении реальной возможности англо-гермвнсвпго союза. См. также F. Me i п е с к е , G eschichte des D eutsch-E nglischen Biindnisproblem s, 1890—1901, B erlin 1927,
2 G. P., XV, 413—420.
s Цитировано no Gooch, p. 311.
*
E j: k a r d s t e i n , L ebenserinnerungen, II, 107— 111, 124. Х одячей, но неточной и не­
верной англнйскоЧ версией этого несчастного эпизода Чемберлен — Бюлов являете»,
рассказ А сквпта в «The G enesis o f the W ar» (N.-Y.J 1923), стр, 43— 49.
С И С ТЕМ А Т А И Н Ы Х
союзов 1 8 9 0 — 1907 гг.
103
оизнес речь в Лейсте ре по желанию самого Бюлова и в ожидании,
° Я П*та речь должна была найти благоприятный отзвук за Северным
чТ0 3 _р6ЧЬ Бюлова в рейхстаге была предательским актом, вызвавшим
мор еь ^ нег0д0вание Чемберлена. Во всяком случае британское миниб°ЛпстК) ипостранных дел стало относиться более подозрительно ко
ст иу что исходило из Вильгельмштрассе. Подозрительность эта начала
iболее укрепляться в связи с планами Гирпица о создании гер­
манского флота.
Тем пе менее в 1901 г., после произведшего самое благоприятное
впечатление визита кайзера в Осборн в связи с известием о тяжелой
болезни королевы Виктории, Чемберлен снова вступил в переговоры о
заключении оборонительного союза между Англией и Германией или
даже между Англией, Германией и Японией. У Англии вое еще были
связаны руки в Южной Африке, где буры оказывали бешеное сопро­
тивление. На Дальнем Востоке в связи с подавлением боксерского
восстания трения между Англией и Россией приняли весьма острую
форму, так как русская армия не хотела эвакуировать китайскую тер­
риторию. При таких обстоятельствах союз с Германией был бы весьма
ценной поддержкой для Великобритании. Но именно по этим причинам
Германия совершенно не желала связывать себя какими-либо обяза­
тельствами. Переговоры, продолжавшиеся лордом Ленсдоуном, тянулись
в течение целого года. Наконец, они были прерваны в декабре 1901 г.,
так рак британский кабинет отказался пойти навстречу германским
требованиям, чтобы в договор было включено указание на Тройствен­
ный союз и чтобы он был одобрен британским парламентом. И действи­
тельно, весьма сомнительно, чтобы такое одобрение парламента могло
быть получено, так как бурская война вызвала в обеих странах взаим­
ное ожесточение, сопровождавшееся с обеих сторон газетными кампа­
ниями. Кроме того британский кабинет не был достаточно единодушеп
в вопросе о союзе с Германией. Лорд Сольсбери всегда скептически
относился к этой мысли и в конце концов составил направленный
против нее резкий меморандум. Ленсдоун и Бальфур также не горели
энтузиазмом к ней. Чемберлен— если не считать поддержки его герцо­
гом Девонширским—оставался довольно одиноким в своей попытке, и
Даже он, после того, как Бюлов отверг его лейстерские предложения,
не желал больше возвращаться к этому вопросу1.
Когда теперь обозреваешь вое эти переговоры, то приходишь к выводу,
что, пожалуй, какой-нибудь англо-германский оборонительный союз мор
быть достигнут, если бы Германия с самого начала более внимательно
отнеслась к предложениям Чемберлена. Это создало бы базис для луч­
шего взаимного понимания и сделало бы менее болезненным возбуж­
денный бурской войной антагонизм между обоими народами, в котором
позиция германского правительства, в отличие от позиции германского
народа и германской прессы, была сравнительно корректной2. Это могло
1 G. P., X V II, 16— 19, 53, 67, 115, 221— 224, 297, 316 и сл.; Е е к а г d s t о i n, II,
337 и сл., 397 и сл. Согласно германской версии, ивициатива возобновления этих
переговоров в марте 1901 г. всхолила от англичан. Согласно »:е «British D ocum ents», IIf
t>0— 88 , она исходила от Герм ания. О меморандуме лорда Сольсбери против вступ­
ления А н г л и н в Тройственный сок» см . ibid., И, 68 и сл.
2 Германское правительство с самого начала сознавало, что положение буров было
безнадеж но и что Германия не могла им ничем помочь вследствие того, что не имела
104
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
бы воспрепятствовать той взаимной подозрительности, которая все росла
в связи с увеличением морских вооружений на обоих берегах Северного
моря. Это по всей вероятности успокоило бы как опасения Германщ
в 1904 г. о том, что Англия готовится «копенгагировать» германски!
флот1, так и паническне опасения в Англия а 1908— 1909 гг., чтс
возможно германское нападение на Англию2.
Это могло бы создать базис для взаимного понимания, которое
обеспечило бы успех многочисленных позднейших попыток заключит!
какое-либо соглашение в целях ограничения безумного соперничества
морских вооружений Англии и Германии и, несомненно, это предотвра­
тило бы создание Т[юйственного согласия.
Но Гольштейн, Бюлов и кайзер неправильно оценили положение
дел и упустили блестящий случай. Они были раздражены тем, чтс
Англия, казалось, пе проявляла готовности помочь Германии приобре­
сти колонии в Самоа и в португальских владениях. Они не в состояния
были или не хотели бросить вызов германскому общественному мнению,
заключив союз со страною, порабощавшей буров. Они сомневались
и в том, ратифицирует ли британский парламент такой союз. Их основ­
ной ошибкой было упорное убеждение, что Англия никогда не может
сблизиться со своим традиционным врагом—Францией и уже подавно
со своей злейшей соперницей— Россией. Англо-русский антагонизм пред­
ставлялся на Вильгельмаштрассе такой аксиомой, и Гольштейн и Б ю л о е
были убеждены в том, что если бы даже Англия добилась сближения
с Францией, то это не было бы опасно для Германии, так как эта
безусловно привело бы к разрыву франко-русского союза, ибо англофранко-русская комбинация казалась им невозможной. При положении
вещей, создавшемся в течение бурской войны и во время дальневосточ­
ных осложнений на пороге нового столетия, Германия, игравшая доми­
нирующую роль в Тройственном союзе, казалось, располагала свобо­
дой выбора между Англией, с одной стороны, и франко-русским союзом—
с другой. В Берлине верили, что Германия имеет то преимущество,
что от нее зависит сохранить равновесие между этими державами. Это
делало Германию, как однажды с гордостью сказал Бюлов, arbiter
m undi,— распорядительницей судеб мира. Он не видел оснований для
того, чтобы с легкостью отказаться от этого преимущества и вместо
этого принять на себя риск защиты британских владений по всему, свету!
достаточных для этого морских сил. Германское правительство поэтому попыталось
отговорить Крю гера вызывать Англию на воину. Позднее кайзер отказался принять
К рю гера, когда тот приехал в Енропу, а такж е отказался присоединиться к проектам
России и Франции о посредничестве. G. P ., X V , 3(57— 437.
1 G. P., X IX , 353—380; D as E rs te D eutsch-E nglische «W ar-S care» (Nov. — Dee
1904 г. «с выдержками», стр. 354) И8 V anity F air от 17 ноября 1904 г. о «Копен­
гагенском прецеденте 1807 г.». Это было как раз после того, как Джон Фишер «очистил
флот от устаревш их кораблей» и произвел радикальные реформы для то. о. чтобы
сделать английский флот белее сильным; см. его M em ories and R ecords, 1L, 1 2 8 — 153;
он сам допускает (ibid., I, 22), что в 1908 г. он советовал королю Э д у а р д «копенгагиров.тгь» германский флот тогда, когда Англия имела 7 дредноутов, а Г ерм ан и я
нп одного. С]). В. Е. S c h m i t t , E n g lan d and Germ any, 1740— 1914, p. 178 -1 8 2 ,
20>—207. Прекрасный обэор англо-германских отношений после Бисм арка см. F r i e ­
d r i c h M e i п е с к е , Geschichte des D eutsoh-E nglischen B iindnisproblom s, 1890 —
1901, Berlin 1927.
si Ср. пьосу «Ли E nglishm an’s Ilom e».
СИСТЕМ А
ТА И НЫ Х
союзов 1 8 9 0 — 1907 гг.
105
'Англия нуждалась в Гермашш,—по его мнению, очень нуждалась в
_и в будущем она должна нуждаться в ней скорее больше, чем
РеИ ше; поэтому Германия могла позволить себе отсрочить тот момент,
^ г д а она решится взять на себя риск, связанный с англо-германским
Кщозом, до тех пор, когда английские министры начнут уделять больше
Сш№ашш германским пожеланиям в колониальных делах и в делом ряда
jnvrux д е л 1. Ради чего было Германии работать на пользу британ­
ских интересов? Почему она должна была позволять Британии толкать
себя на конфликт с Россией? Какую помощь мог оказать британский
флот при защите восточнопрусской границы от нападения казаков? 2
Все эти соображения постоянно повторялись Бюловым и Гольштейном
и получили одобрение кайзера. Хотя по временам кайзер, казалось,
и с к р е н н о склонялся в пользу союза с Англией, тем не менее, если
с у д и т ь по его письмам и пометкам на деловых бумагах, он относился
крайне недоброжелательно ко многим английским политическим деятелям
включая «дядю Берти»3, и недоброжелательство это доходило почти
до степени англофобии. Психоаналитик быть может сказал бы, что он
находился, так сказать, во власти «алтианглийского комплекса», осно­
ванного частью на реакции против влияния его матери в раннем детстве
н частью «комплекса приниженности»—остром сознании слабости Гермаг
нии на море и в качестве колониальной державы. «Наше будущее на
море», «трезубец в наших руках», создание германского флота и стра/стное желание колониальных владений, все это может быть было своего
рода «компенсацией за ту затаенную зависть, с которой оп наблюдал
гордое положение Англии во всем мире»4.
Таким образом под влиянием целого ряда причин Гольштейн, Бюлов
1
Ср. слова Бюлова, обращенные к кай зеру во время посещения последним Осборна
(21 января 1 9 0 1 т .): «.Ваше величество вполне правы, думая, что А нглия должна
лритти к нам. Е е вдороно потрепали в А ф рике; на А мерику она но может положиться;
Япония от нее не зависит; Франция преисполнена ненависти; Россия вероломна;
общественное мнение во всех сгранах против нее. И вот теперь англичанам посте­
пенно приходит в голову мысль, что они будут не в состоянии своими собственными
силами удерж ать свою мировую империю против стольких противников.
В дапную минуту самым важным является не отбивать охоту у англичан, но и не
допустить, чтобы мы преждевременно связали себя с ними. В ближайшие месяцы
английские затруднения еще возрастут и вместе с ними возрастет и та цена, которую
мы сумеем получить. Мы не должны слишком явно показывать Англии своих желаний,
ибо это только увеличит английские требования и уменьшит наши шансы на успех,
но в то же самое врем я мы должны поддерживать у Англии ее убеждение в том,
что мы желаем сохранения могуществен вой А нглии, что мы верим в содадарность
англо-германских политических, культурных и такж е коммерческих интересов и что
поэтому мы в свое врем я пойдем иа заключение того или иного соглашения с А н­
глией, если мы встретим с ее стороны должное обращение с нами. Угрозы Англии,
ч(ТО она вступит в соглашение с Двойственным союзом, — тотько призрак, которы й
-'и гл г я нас пугает, это тот способ, которым Англия пользуется с дапних пор»,
G- P., X V II, 20 и сл.
* G. P., XV H, 1— 129, passim ; Х У Ш . 510; X X , 15.
[Эдуард VII, — Л р ц м . ред.]
* Любопытный психологический очерк о «величайшем в истории неудачнике», как
•Эдуард VII назы вает своего племянника, см. отнюдь но благожелательную по отно­
шению к Вильгельму книгу Эмиля Л ю д в и г a, W illieliu d e r Zweito (B erlin 1925), в осо­
бенности стр. 174—1 9 i, 218— 2G5 о губительном в/иянин кай зера на англо-герм анские
отношепия; Р. С. К n d r o s , T")io Trairoijie IXiiitschl&iuIs, L eipzig 1922, 3-o Aufl. S tu ttt a r f 1924, S. 121— 1 1 'i (с обширной библиографией).
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
и кайзер решили не воспользоваться английскими предложениями. Они
медлили, надеясь получить лучшие условия,—и не получили ничего.
Они пропустили блестящий момент, который никогда уже более не
повторился. Англичане, потеряв в конце концов всякую надежду дого­
вориться о союзе с Германией, обратились в другую сторону. В 1902 г.
они заключили известный союз с Японией, который был направлен к
охране их взаимных интересов на Дальнем Востоке. В 1904 г. они под­
писали с Францией договоры, которые были первым шагом па пути к
созданию Тройственного согласия.
СОМ НИТЕЛЬНАЯ Л О Й ЯЛ ЬИ О С ТЬ ИТАЛИИ В ОТНОШ ЕНИИ ЕЕ
СОЮ ЗНИКОВ
Италия, подобно Германии, так долго была занята созданием своего
внутреннего национального единства, что она поздно сумела принять
участие в борьбе за колониальные владения. Италия знала, что если
она хочет играть в Европе роль великой державы и найти выход для
быстро возрастающего населения, то она должна пойти по пути приоб­
ретения колоний. Естественно, она обратила свои взоры на Тунис. Но
Франция проникла туда раньше ее. Тогда она стала искать союза с
Германией и Австрией в надежде получить поддержку этих государств.
Бисмарк, однако, не был склонен вначале позволить, чтобы Италия
эксплоатировала Тройственный союз. Но в 1887 г., когда в связи
с кризисом Буланже во Франции и болгарскими осложнениями на Бал­
канах над Европой нависли тяжелые тучи, Италия сумела в награду,
за свое участие в возобновлении Тройственного союза вырвать для себя
условия, предусматривающие ее будущие приобретения в Северной
Африке, на Балканах и восточной части Средиземного моря. Поскольку
интересы Германии не совпадали с интересами Австрии на Балканах и
поскольку Австрия не была склонна принимать на себя обязательства
в связи с итальянскими стремлениями в Северной Африке, было решено;,
что все эти вопросы будут урегулированы путем заключения отдельных
договоров между Австрией и Италией и Германией и Италией; эти
договоры были подписаны 20 февраля 1887 г. одновременно с подпи­
санием договора о возобновлении Тройственного союза 1882 г.
В соответствии с этими договорами «Австрия и Италия, имея един­
ственной целью сохранение насколько возможно территориального s ta ­
tu s quo на Востоке, обязуются использовать свое влияние с целью
предупредить всякое территориальное изменение, способное причинить
ущерб той или иной из обеих держав... Однако, если в результате
событий сохранение s ta tu s quo в балканских местностях или на отто­
манском побережье и островах в Адриатике и Эгейском море оказа­
лось бы невозможным и если в результате выступления какой-либо
третьей державы или как-нибудь иначе Австро-Венгрия или Италия
оказались вынужденными заменить этот sta tu s quo временной или
постоянной с их стороны оккупацией,—то оккупация эта последует
лишь после предварительного соглашения между обеими вышеуказан­
ными державами, оспованного на принципе взаимной компенсации...»1.
1 Ст. I Австро-итальянского договора 1887 г., включенная, как ст. V II в договор
о Тройственном союзе 1891 г. и в последующие соглашения о его возобношшшш;
СИ СТЕМ А Т А Й Н Ы Х
союзов 1890 — 1907 гг.
107
Германия со своей стороны приняла на себя обязательство «испольвать свое влияние, чтобы предупредить на оттоманском побережья
30 островах в Адриатике и Эгейском море какое-либо территориальное
измецепие, которое могло бы причинить ущерб Италии». Что касается
Северной Африки, то— «если бы случилось, что Франция сделала попъГГКу распространить ежою оккупацию, или свой протекторат, или свой
суверенитет в какой бы то ни было форме на североафриканские тер­
ритории, будь то Триполийский вилайет или Мароккская империя,
и если бы в результате этого Италия сочла необходимым сама высту­
пить» в целях обеспечения своего положения в Средиземном море,—>
Германия обещала ей в случае наступления войны вооруженную под­
держку1.
В 1891 г., при третьем продлении договора о Тройственном союзе,
Италия заявила целый ряд новых пожеланий, но только одно из них
было окончательно удовлетворено, а именно: она добилась расширения
обязательства Германии поддерживать Италию в Северной Африке.
Германия и Италия обязались помогать друг другу в поддержании
территориального statu s quo в Кирепаике, Триполи и Тунисе, но
«если бы к несчастью после зрелого рассмотрения положения вещей
Германия и Италия вместе признали, что сохранение statu s quo стано­
вится невозможным, то Германия обязуется, по заключении предвари­
тельного формального соглашения, поддержать Италию во всяком вы­
ступлении, которое Италия предприняла бы в виде оккупации или
получения иной гарантии в тех же областях, в интересах равновесия
и законной компенсацию). При наступлении таких обстоятельств обе
державы постараются кроме того также войти в соглашение с Англией 2.
Италия надеялась, что вее это открывает для нее возможность при­
соединения североафриканских территорий. Но Германии все еще про­
должала надеяться, что она сумеет удержать Италию от ее афри­
канских авантюр, которые могли возбудить недовольство со стороны
Англии, Франции или Турции. Поэтому по настоянию Германии в до­
говор были включены фразы: «после зрелого рассмотрения» и «по за­
ключении предварительного формального соглашения». Германия также
настояла на исключении упоминания о Марокко, которое существовало
в договоре 1887 г. и в первом итальянском проекте новой статьи;
это было сделано для того, чтобы не да/гь возможности Италии прийти
в столкновение с возможными стремлениями Фрапции, Англии и Кснании в этой области.
Однако итальянцы были жестоко разочарованы в своих надеждах
на то, что заключенные ими соглашения помогут им быстро получить
P r i b r a m , 44, 66 . 94 , 99 и м ., 103 и 175—304, passim ; G. P ., IV, 179— 260; VII,
51— 123; X I, 267— 300; X V III, 499— 647. 681— 759; X X I, 351— 419; X X X , 493— 579
и C r i s p i , M em oirs, III, 301— 349. ( К л ю ч н и к о в и С а б а н и н , М еждународная
политика пового времени в договорах, нотах и декларациях, ч. 1, стр. 2 5 4 .—
Прим. ред.].
1 Ст. 1 и III И тало-герианского договора 1887 г., включенные как ст. VI и X
в догопор о Тройственном союзе 1891 г. и в последующие соглашения о его возоиновж'нии. [ К л ю ч н и к о в и С а б а н и н , Международная политика, ч. 1, стр. 143.—
Прим. ред.].
2 Ст. IX договора о Тройственном соизе 1891 г. и последующих соглашений о его,
возобновлении. [ К л ю ч н и к о в и С а б а н и н , ibid., I, с. 267. — П рим . ред.].
108
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
Триполи. В течение ближайших лет после заключения договоров они
постоянно обращались с просьбами и упреками по адресу своих союз­
ников, и эти просьбы и упреки становились все громче по мере того,;
как все хуже 'шли дела итальянцев в Абиссинии. Крпспп жаловался, чтоФранция настроена, к нему неблагожелательно, что ему грозили интриги,
России на Ближнем Востоке ц в Абиссинии, что Англия пренебрегла
им и что во всем, этом были виноваты Германия и Тройственный союз.
Французы, по его словам, были поглощены мыслью о возвращении ЭльзасЛотарингии, и ... предупредили его, чтобы он не ждал каких-либо усту­
пок от них до тех пор, пока Италия остается в Тройственпом союзе;
напротив того, они «прилагают все усилия к тому, чтобы как только
возможно отравить существование итальянцам»1.
Однако после падения каб 1шета Крнспи, в связи с абиссинской ка­
тастрофой, его преемник Рудини начал работать в пользу сближения
с Францией. Франко-итальянской конвенцией 1896 г., относительно
Туниса, Италия наконец фактически признала французский протекто­
рат в Тунисе и за это получила некоторые привилегии политического
и торгового характера. В ближайшем же году итальянский наследник
престола Виктор Эммануил и его невеста черногорка посетили Париж,
и празднования, устроенные в их честь, были направлены к тому, чтобы
сблизить эта две латинские нации. Через два года франко-итальянский
торговый договор положил конец длительной тарифной войне, кото­
рая причиняла большой вред торговле мелсду этими обоими государ­
ствами и вызывала большое ожесточение.
Сближению между Парижем и Римом помог тот новый оборот, кото­
рый Делькассе придал англо-французским o f ношен или. После унизи­
тельного инцидента с Фашодой Делькассе решил покончить с тради­
ционной враждой между Францией и Англией. Конвенция, заключен­
ная 21 марта 1899 г., установила между Францией и Англией согла­
шение о разграничении сфер в л и я н и я в местностях, расположенных
между Конго и верхним Нилом, и в то же самое время успокоила
опасения итальянцев, показав, что французы не распространяли своих
стремлений на восток от Туниса в область Триполи, на которую так
жадно смотрела Италия. Это расчистило путь для тайного франко­
итальянского соглашения, заключенного в декабре 1900 г. В обмене
нот, имевшем место между Вискоити-Веностой и Баррером, энергич­
ным французским послом в Риме, Италия признала французские при­
тязания па Марокко, а Франция признала- итальянские притязания
йа Триполи 2.
Все растущая близость между Францией и Италией внешне подчер­
кивалась теперь всякими возможными способами. Президент Лубе по­
жаловал Виктору Эммануилу большой крест французского ордена По­
четного легиона. Итальянский флот посетил Тулон и был принят
с такими проявлениями дружбы, которые напоминали посещение рус­
ского флота во время образования франко-русского союза. 14 дека­
бря Ю01 г. Принеттн, бывший определенным франкофилом, сообщил
1 Сообщение Криспи об официальном французском заявлении, 9 ф евраля 1896.
G. P ., X I. 288,
2 L i v r e J a u n e , Los A ccords F ran co -ltalien s (1900— 1902. P a ris 1920). p. 1 -— 4 P r i b r a m , T he S ecret T reaties of A ustria-H ungary 879— 1914, Ц. 227; 240— 245. ’
СИСТЕМ А
ТАЙПЫ Х
С О Ю ЗО В
189® — 1 9 0 ? гг.
'
109
и т а л ь я н с к о й Палате депутатов о существовании тайного франкоп'альяпсвого соглашения, заключенного 12 месяцев тому назад Висконти-Бепостой и Баррером. Одновременно о этим он усердно уверял
г е р м а н с к о г о и австрийского послов, что Италия вполне лонлльна по
оТношепшо к Тройственному союзу, и признавал нелойяльность своего
п р е д ш е с т в е н н и к а , который не уведомил союзников Италии сразу же
о с о с т о я в ш е м с я между Италией и Францией обмене нот. Оп пытался
н а й т и оправдание этому поступку, указывая на своё предположение,
что Впсконтп-Вепоста уже осведомил об этом Германию и Австрию1.
Бюлов был рассержен такой изменой итальянской дипломатии. Ои
боялся, что Италия может предпринять аннексию Триполи, что вы­
зовет противодействие со стороны Турции и создаст опасность для
германских интересов на Ближнем Востоке. Однако внешне он ста­
рался казаться беззаботным, заявив в своей известной речи в рейхс­
таге 8 января 1902 г., что «Тройственный союз находится в прекрас­
ном состоянии и будет, надеюсь, и дальше пребывать в таком же со­
стоянии. подобно тому как это бывает с человеком, которого по ошибке
сочли умершим, но который живет потом долгий век в добром здравии».
При этом он довольно игриво прибавил: «В счастливом браке мужу,
пе следует особенно огорчаться, если его жена протанцует лишний
тур вальса с кем-нибудь другим. Главное, чтобы она не сбежала
с ним. Но она не сбежит, если сознает, что с 'мужем ей живется
лучше». Это предостережение по адресу Италии он еще подчеркнул
в дальнейшем, заметив, что Тройствепный союз является не «коммер­
ческим обществом, преследующим цели наживы, а скорее страховой
компанией».
Однако Италия не считалась с этим предупреждением. Ведя пере­
говоры о возобновлении договора Тройственного союза, o?ia в то же
время прислушивалась к предложениям Баррера, который решил до­
биться от Италии обещания, что она не нападет на Францию и отка­
жется от какого бы то ни было военного соглашения или договорного
обязательства, могущего побудить ее присоединиться к германскому
нападению на Францию2. И действительно, 4 июня 1902 г., за не­
сколько недель до возобновления договора о Тройственном союзе, Принетти секретно дал Делькассе заверения в том, что договор этот
не заключает ничего такого, что прямо или косвенно было бы напра­
влено против Франции. Хотя Принетти и оговорил, что «это сообщение»
должно остаться секретным», Делькассе вскоре же сообщил об этом
во фрапцузской Палате депутатов.
Но Делькассе не был все же.этим удовлетворен. Он хотел получить
от Принетти документ, который связал бы Италию и принудил ее
соблюдать строгай нейтралитет в случае, если бы Франция начала
по своей инициативе войну, на которую она была бы вызвана3. Поэтому
обменом нот между Принетти и Баррером 1 ноября 1902 г. стороны
по взаимному согласию установили:
«В случае, если Франция [Италия] прямо или косвенно сделается
1 G. P ., X V III, 730 и сл.
.
2 Б ар р ер — Делькассе, 8 мая 1902, «Les A ccords Franco-Italions», 5.
8 Делькассе — Барреру, 18 июня 1902; «L es Accords Franco-Italiens», 6 .
110
ГЛ АВА
ТРЕТЬЯ
объектом наладешш со стороны одной или нескольких держав, Ита­
лия [Франция] сохранит строгий нейтралитет.
То же самое будет в случае, если Франция [Италия] вследствие
прямого вызова окажется вынужденной для защиты своей чести i
безопасности принять на себя инициативу объявления войны. В ,этоь
случае правительство республики [королевское правительство] долж т
будет предварительно сообщить свое намерение королевскому прави
тельству [правительству республики], которое таким образом будет
в состоянии констатировать, имеется ли действительно налицо прямо!
вызов»1.
Практически это означало, что Италию нельзя было более считан
аойяльным членом Тройственного союза. Несомненно Прииетти успо­
каивал свою совесть, утверждая, что обещания, данные им Франции
«только уточняли характер» обязательств Италии, вытекающих из Трой­
ственного союза, и прямо им не противоречили2. Действительно, егс
обещания не противоречили б у к в е обязательств, принятых на себ*
Италией по отношению в Гермашга, так как, согласно ст. 3 договоре
о Тройственном союзе, Италия была обязана помогать Германии толык
в том случае, если Германия подвергнется нападению со сторопь:
Франции «без прямого вызова». Италия оставляла таким образом зг
собой право решать, что именно является «прямым вызовом». Но эт^
фразу можно было толковать как угодно. Когда Баррер спросил Принетги, как надо понимать эту фразу, то Принетги в качестве прпмерг
«прямого вызова» привел инцидент Шнебеле, Эмскую телеграмму i
отказ Вильгельма в 1870 г. принять Венедети3. Это значило, чте
в будущем в любое время при возникновении подобных инцидентов
которые Франция сочла бы за вызов и которые заставили бы ее «дл*
защиты своей чести или безопасности» объявить войну Германии, Ита­
лия осталась бы нейтральной. Таким образом благодаря тому, чте
была включена фраза о «прямом вызове», франко-итальянское согла­
шение 1902 г., строго говоря, не противоречило букве обязательеп
Италии, вытекавших из Тройственного союза, но оно, конечно, проти­
воречило духу этих обязательств и той цели, ради которой они бьш
установлены 4.
Италия теперь уже не помогла бы Германия в случае нападение
на нее Франции, а это было как раз одной из основных и существенны}
целей Тройственного союза. Все зависело от того, как Италии заблаго­
рассудится толковать крайне неопределенное и растяжимое понятш
«прямого вызова». Поскольку было совершенно невозможно дать этом]
понятию вполне точное юридическое определение, толкование отогс
понятия зависело— как это показали дальнейшие события— от того
1 Б а р р е р — Делькассе, 1 ноября 1902; «Les Accords Franco-Italiens», 7— 9
[ К л ю ч н и к о в и С а б а н и н , I, 305-—408. — П рим . ред.]
2 Именно в таком свете Б аррер представил это дело Пуанкаре в 1912 г., «Lei
A ccords Franco-Italiens», 11— 14. По словам Баррера, это соглашение ве было «контр
договором» в отношении договора о Тройственном союзе, но лишь дополняло его.
* «L es A ccords Franco-Italiens», 7.
* Даже такой горячий сторонник Франции и жестокий критик Гермапии, ка]
P a g ls , говорит, что новые обещания, данные Италией Ф ранции, была «с трудо»
примиримы» с ее основными обязательствами по отношению к Герм ания, В о и г g е о i i
et P a g e s , 301, примечание 1 .
СИ СТЕМ А
ТАЙНЫ Х
С О Ю ЗО В
1890 — 1907
IT .
111
ка« понимала свои интересы Италия в каждый данный момент. Пуанкаре
срайпе резко определил создавшееся положение вещей в разговоре
с Извольским в декабре 1912 г.; он сказал, что «ни тройственное
согласие, ни Тройственный союз не могут рассчитывать на лойяльность
Италии; итальянское правительство употребит все усилия, для того
чтобы сохранить мир; а в случае воины оно сначала займет выжида­
тельную позицию и в конце концов присоединится к той стране,
победа, которой будет казаться более вероятной»1. С этих пор Италия
одной ногой стояла в одном лагере, а другой— в другом и могла
пойти в любом из этих двух направлений, хотя ни ее прежний союз­
ник, ни новый не
доверяли ей вполне.
В конце 1903 г., незадолго до того, как Германия с удивлением
узнала о заключении англо-французекого соглашения, грозившего еще
больше привлечь Италию на сторону этих двух средиземноморских
держав,Германия
начала серьезно опасаться, что этот «сверхирограммный тур
вальса» Италии может все-таки закончиться бегством
от законного супруга. Виктор Эммануил заявил императору Виль­
гельму, что дружба Франции была важна для торговых отношений
Италии и возможности заключения ею займов. Хотя утверждали, что
о Баррере он отозвался: «Я не люблю его, он лживый и нечестный
человек»2, однако несколько месяцев спустя он посетил Париж, что
послужило поводом для дальнейшего демонстрирования франко-италь­
янской дружбы. Приблизительно в то же самое время произошел'
новый взрыв итальянского ирредентизма против Австрии, подавленный
впрочем итальянским правительством без больших усилий3. В апреле
1904 г. президент Лубе сделал Виктору Эммануилу ответный визит,
прибывши в Неаполь вместе с французским флотом, и даже посетил
его в Риме, хотя до тех пор никто из французских президентов не
оказывал такое внимание королю и в то же время неуважение к папе,
В тостах, произносившихся в Неаполе в честь Лубе, итальянцы осо­
бенно подчеркивали франко-итальянскую дружбу, но совершенно не
упоминали о положении Италии в Тройственном союзе. Немцы воз­
ражали против этого и настаивали, чтобы в дальнейших тостах бы,*
упомянут Тройственный союз и его мирный характер, для того чтобы
никто не мог думать, что Италия перешла на сторону Франции.
Итальянский министр обещал выполнить желалие Германии, но ке сдер­
жал своего обещания. Последовало два дальнейших франко-итальянских
тоста, но вопрос о Тройственном союзе был обойден гробовым мол­
чанием 4.
Германский посол в Риме Монте настаивал, что единственный способ
заставить Италию быть более лойяльной в отношении Германии—это
связь. Но Бюлов считал, что в данное время сердечный тон лучше
себя обходительно и дружественно с Италией и будем ей помогать,
то с итальянцами не будет никакого сладу. Мне кажется, что един­
ственное действительное средство в данном случае—это возбудить'
‘ L. N.. 1 , 365.
2 G. P ., XV III, 615.
* Ibid., XV III, 616— 636.
‘ Ibid., X X , 37— 64.
112
ГЛАВА* ТРЕТЬ Я
у них чувство страха и уважения»1. Этот совет вполне оопиада,
с прежними предупреждениями Бюлова, по адресу Италии о том, ка]
бы временный флирт Италии с Францией не превратился в постоянную
связь. Но Бюлов считал, что в данное время сердечный тон лучщ|
перебранки. Он питался привлечь Италию уверениями, что Герма,
пия не возражает против захвата Италией Триполи. Он, кроив тогб
считал, что будет гораздо лучше, если Италия будет осуществляв
свои колониальные стремления за счет Северной Африки, чем за сче«
Албании или Адриатики, где ее интересы наверное столкнутся с пите
ресами Австрии. Спустя несколько месяцев, когда Титтони вырази,
раскаяние и обещал «больше не поступать таким образом»2 и когд)
на горизонте стали собираться тучи марокканского вопроса, Бю
лов в особенности не хотел обижать итальянцев или занимать такук
решительную позицию, которая могла бы еще сильнее толкнуть ie
в объятия Франции и Англии. «Внешний вид Тройственного союза дол
жен остаться по возможности неизменным,— писал он кайзеру,— i
особенности потому, что пока 'итальянцы находятся в Тройственно!
союзе, враги к ним будут относиться с недоверием. В случае каких'
либо осложнений и мы не должны питать иллюзий насчет активногч
итальянского сотрудничества. Однако, если Италия останется нейтрала
ной, вместо того чтобы выступить на стороне Франции, это безусловнс
будет большим выигрышем, который следует весьма цепить»3.
В своих публичных выступлениях и в своей книге, написанной в з а
щиту собственной политики и опубликованной непосредственно пере?
войной, Бюлов, естественно, старался поддержать, насколько ото былс
возможно, фикцию об итальянской лойялыгости, т. е. представить деле
с внешней стороны как можно лучше. «Ни в Алжезирасе, ни во врем;
Триполитанской экспедиции, равно как и незадолго до нее, во врем;
свидания в Раккониджи, Италия никогда не имела в виду разорвата
свою связь с нами»4. Это многих ввело в заблуждение и заставило
думать, что Бюлов гораздо болез доверял Италии после франко-итальян­
ского соглашения 1900— 1902 гг., чем это было на самом деле. Даже
столь знающий ученый, как профессор Прибрам, говорит: «В конце
1905 г. Бюлов думал, что опасность отхода Италии от Тройственного
союза не существует». Он цитирует заявление Бюлова в 1905 г.:
«Италия связала свою судьбу с Тройственным союзом не нз-за
каких-нибудь сентиментальных соображений, по просто потому, что
она находит это для себя выгодным. Те причины, которые перво­
начально заставили три великие державы войти в союз, продолжают
оставаться в силе; не произошло ничего такого, что могло бы выз­
вать какое-либо изменение»5.
Но такого рода декларации довоепного времени представляют собой
просто образцы обычной оптимистической политики канцлера «faire
bonne m ine au m auvais jeu» (делать веселый вид при плохих обстоя1 Монте — Бю лову, 6 м ая 19Э4; G. P ., X X , G9.
2 G. P ., X X , 8 1 - 0 5 .
» П исьм о Б ю лова к к а м е р у 5 марта 1905 г.; G. P ., X X , 95.
j g * ^ i H ° ' VT» D m itsch e P o litik , B e rlin 1913; ан гл . и оревид « Im p e ria l G e rm an y » , N .-Y .
» P r i b r a m , 2 , 3 — 234; P г i b г я m — C onlidge, II, 1 3 5 — 136.
ЗиСтЬмА т а й н ы х с о ю з о в
1890 — 190?
гг.
ствах). Но существу ж е Бюлоп (Тыл крайне недоволен той двойTCRPBHoit политикой, которую вела Италия,
lia Алжезирасской конференции, голосуя на стороне Франции и Анм 1 против Германии, Италия нанесла второй тяжелый удар единству
Тройственного союза и еще раз доказала, что^рюлов имел все осно• •111Я быть недовольным. Сошпшо, выступая 8 марта 1906 г. в палате_
Врпутатов, пытался объяснить двойственную политику Италии следуюппм образов: «Оставаясь вполне лойяльными по отношению к Тройствен­
ному союзу, мы будем поддерживать традиционную дружбу с Англией
„ честные дружеские отношения с Францией», ilo этому поводу гер­
манский император высказался так:
«В Библии сказано, что нельзя служить двум господам; тем более
нельзя служить одновременно трем господам! Франция, Англия и
Тройственный союз—это совсем несовместимо! Дело идет к присоеди­
нению Италии к англо-французской группировке. Мы должны счи­
таться; с этим и поставить крест на таком союзнике»х.
АНГЛО-ФРАНЦУЗСКОЕ СОГЛАСИЕ 1904 г.
Говорят, что Делькассе, занявший пост французского министра ино­
странных дел в июне 1898 г., заявил, что первой задачей его внешней
политики явится сближение с Англией. Для того чтобы Франция могла
расширить свою колониальную империю и со временем вернуть ЭльзасЛотарингию, надо было положить конец ее вековой вражде с Англией.
Поэтому Делькассе предпринял шаги к примирению «с котщшым
Альбионом». Он согласился па договор, разрешающий спор по вопросу,
о границах английских и французских владений в долипе р. Нигера.
Через несколько месяцев перед войсками Китченера, вопреки традици­
онным чувствам французов, он уступил британцам у Фашоды. 21 марта
1899 г. оп достиг с Англией соглашения, разграничивающего сферы
влияния между верхним Нилом и Конго. Он сделал все возможное,
чтобы расчистить дорогу для улучшения англо-французских отношений.
Но общественное мпение в обеих странах продолжало оставаться
враждебным. Бурская война еще усилила это взаимное раздражение.
Преодолеть это было отчасти делом сэра Томаса Барклея. Подойдя
t вопросу скорее с коммерческой, чем с дипломатической точки зрения,
)п Добился согласия Сольсбери и Делькассе на посещепие в 1900 г.
Парижа британскими торговыми палатами. Под его председательством
'Остоялся банкет на 800 чел., имевший большой успех. Это был год
iapmacKoS выставки, и тысячи англичан наводнили в это время фран­
цузскую столицу. Вслед за этими посещениями последовало посещение
Англии депутацией фрапцузских торговых палат и обмен визитами
южду членами парламепта. Когда почва таким образом была под’отовлеиа, сэр Томас Барклей начал агитацию в пользу заключения
шгло-французского договора об арбитраже, который должен был устрашть возможные причины трений и сделать в будущем отношения обеих
:трап независимыми от опасного влияпия народных настроений. Такой
(оговор, передававший иа рассмотрение Гаагского трибунала все споры
‘ G. P., XXI, 353.
8
Фей, Происхождение ммропои войны
in
ГЛАВА
TPKTbtf
между обоими государствами (за исключением вопросов, касающи:
жизненных интересов, чести или независимости) , был подписан 1 4 ‘
тября 1903 г.
Тем временем смерть королевы Викторин в 1901 г. и отставка ло:
Сольсбери в 1902 г>*открыли дорогу для деятельности двух лю;а
более горячо, чем их предшественники, стремившихся к устаповле?
тесных отношений с Францией,—Эдуарда VII и лорда Ленсдоуна
Новый король Эдуард VII, еще будучи принцем Уэльским, прово
много времени в Париже и на Ривьере. Он прекрасно говорил по-фр
цузски, завязал во Франции много дружеских отношении н питал бс
шие симпатии к французскому народу. Весной 1903 г. по своей собств
ной инициативе он впервые в качестве короля официально посетил Пар]
н был польщен оказанным ему приемом. Хотя прием вначале не o t J
чался восторженностью, однако, он был полон почтительности, a 3at
и проявлений решительных симпатий. В одной из тех своих речс
в которых Эдуард VII со свойственным ему тактом умело соедпн
лестную оценку окружающих с выражением сердечности и доброа
лательства, благодаря чему он имел так много друзей, он заяви
«Вряд ли я должен говорить вам, с какой огромной радостью’^
снова прибыл в Париже, который, как вы знаете, я и раиыи
часто посещал со все возрастающим чувством удовольствия и к кот^
рому я так привязан многими счастливыми и неизгладимыми восш
мина-пнями. Я увереп, чт-о времена враждебных отношений ыежд
обеими странами, к счастью, мнповалн. Я не знаю двух други]
стран, процветание которых больше зависело бы друг от друга
чем Франции и Англии. Возможно, в прошлом были недоразумений
и причины для известных разногласий, но все это, к счастью, ripouuid
и позабыто. Моей постоянной заботой является укрепление дружбы!
между обеими странами, и я рассчитываю, что все вы, пользующиеся
французским гостеприимством в этом великолепном городе, помо-1
жете мне в достижении этой цели»2.
Теплый тон этой речи, приподнятое радостное настроение Эдуард»!
VII на банкете на Елиоейских полях, на военном смотру в Вепсенне,!
на скачках в Лонгшане—все содействовало тому, чтобы изгладить?
из памяти французов горькие воспоминания о Фашоде и бурской войне.'
Спустя 2 месяца (6— 9 и; я 1903 г.) президент Лубе отдал визит
королю Эдуарду. Последи,, был отмечен с обеих сторон величай­
шей сердечностью. «Франция,—сказал французский президент своему
коронованному хозяину,— сохраняет светлое воспоминание о вашем по­
сещении Парижа. Я убежден, что это посещение будет иметь самые
счастливые последствия и что оио максимально послужит к поддержанию
и укреплению содружества, существующего между нашими обеими стра­
нами, в интересах их общего благоденствия и обеспечения всеобщего
мира».
В ответ на это Эдуард VII выразил надежду, что «тот прием, кото1 Ср. S i r T hom as B a r c l a y ,
T hirty Y ears of A nglo-French R em iniscences
1876—1906, L ondon 1914, p. 175—229, 3-10— 354, B. D., II, 2G1, 289 и сл.
318 и сд.
2 Цитировано no G о о с h, H istory of M oderno E urope, 1878— 1919, 338— 339;
Ср. также S i d n e y L e e , King E dw ard, VII, II, 221 и сл.
СИСТЕМА ТАЙНЫ К СОЮЗОВ
1 8 9 0 — 190?
ГГ.
115
'" ’Г ь1 встретили сегодня, убедил вас в искренней дружбе, я даже
Р1,1’*. f в любви, с которой моя страна относится к Франщш». После
сКаЯ!зда президента Лубе король послал ему приветственную телеоТЪ .Y с пожеланием счастливого пути, которая встретила самый теплый
по обе стороны Ламанша: «Моим величайшим желанием является,
« V сближение между обеими странами сохранилось».
ЧТД ел ьк ассе сопровождал президента Л у б е во время посещения им
тгондона и начал переговоры с лордом Ленсдоуном, которые принесли
оды через 8 месяцев в форме англо-французского «сердечного согла­
сия»- Оно было закреплено 8 апреля 1904 г. рядом конвенций, кото­
рые дружеским образом разрешали стародавние споры, касавшиеся
рыбной ловли у Ньюфаундленда, Оенегамбии, Сиама, Мадагаскара,
Ново-Гебридских островов и других вопросов. Наиболее важной конвен­
цией была, наконец, та, в которой Франция предоставила англичанам
свободу действий в Египте, получив взамен свободу действий в Марокко.
Египет в течение более чем 25 лет был предметом наиболее острых;
трений между английской и французской дипломатией. Он был самым
уязвимым местом внешней политики Великобритании. Все великие дер­
жавы имели в Египте известные политические и финансовые нрава,
которые постоянно стесняли свободу действий Англии и постоянно
затрудняли управленце Египтом. Египетские финансы были теперь в бле­
стящем состоянии, но международные обязательства, установленные
в условиях, которые отньше не существовали, не позволяли хедиву,
т. е. его английским советникам, извлекать какую-либо реальную выгоду
пз бюджетных излишков. «Такое положение вещей,—говорит лорд Кро­
мер,—стало нетерпимым»1. Поэтому для Англии имел огромное зна­
чение заявленный отказ от этих финансовых ограничений и получе­
ние гарантии, что «правительство французской республики не будет
препятствовать действиям Великобритании в Египте требованием уста­
новления конечной даты британской оккупации или каким-либо иным
путем»2. Полученная Англией свобода действия была закреплена де­
кретом хедива, который Англия поспешила формально довести до све­
дения держав, обеспечив их согласие на него3. Таким образом Еги­
пет перестал быть уязвимым местом английской внешней политики.
«Через шесть месяцев Кюльман мог писать из Танжера, что еги­
петский вопрос скончался, но вопрос о Марокко жив попрежнему»4.
Марокко, с другой стороны, было чревато беспокойствами для Фран­
ции! и в скором времени превратилось в кошмар всей европейской дипло­
матии. В конце'XIX в. Марокко было независимой страной, иасчитывав1 C r o m e r , M odom E g y p t, гл. 48. О влиянии лорда К ром ера на апгло-французские
переговоры, см. В. D , II, 298 и сл., 323, 332 и сл., 339 и сл., 354 и сл.
334, 400.
2 Ст. I конвепции об Е гипте и М арокко. Для текста англо-французской конвенции
см. британскую B lue Book 1904 и французскую L ivre Jaune 1904, A ccords conclus
la 8 a v ril 1904 au su je t du M aroc, de l ’E gypte, de T e rre Neuvo etc.; для секретных статей,
впервые опубликованных в 1911 г. «Tum ps», см. английской Bluo Book , T rea ty
Series 1911; E . D. M o r e l , Marocco in Diplomacy, London 1912, стр. 234 и сл.
Am erican Jo u rn a l of International Law , VI (1912), приложение, стр. 26 и сл..
В. D., II, 3 7 4 - 4 0 7 .
5 О переговорах с целью получения согласия Германии см. G. P ., X X , 121— 165.
* С. Р ., XX, УЗ.
116
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
rneii около четырех или пяти миллионов арабов, берберов, евреев, негров
и др., находившихся под поминальным управлением • султана в Феце.1
Но это правление не было устойчивым, постоянно вспыхивали восстав
пня враждебных племен или же возникала борьба за «зонт», являв»*!
пнтйся символом суверенной власти в этой солнечной стране. Наиаде-;
ния арабов создавали постоянную опасность для жизни и собственности;
европейских купцов и путешественников. Правительство султана могло
оказать только слабую защиту. В результате всех этих обстоятельств,
13 государств, в том числе и Соединенные штаты, которые уже од-г
пажды принимали участие в операциях против берберских пиратов,
подписали в 1880 г. с марокканским султаном мадридскую конвенцию, j
Эта конвенция содержала ряд постановлений, направленных к защитеиностранцев в Марокко, и давала воем подписавшим ее государствам!
права наибольшего благоприятствования1. Из всех европейских го су -:
дарств наиболее непосредственно заинтересованными в Марокко, в силу,'
географической близости и исторических отношений, были два госу­
дарства— Испания и Франция.
. Испания в течение XVI в. унаследовала пли завоевала' некоторое
количество поселений на северном побережье Африки между Гибрал­
тарским проливом на западе и французской территорией Алжира на'
востоке. Эти куски испанской территории были, одиако, отделаны от
марокканских владений линией Рифских гор, так что Испания не со­
биралась приобретать какую-либо часть марокканского «хинтерланда».
В случае раздела Марокко ^И спания желала только обеспечить для
себя прибрежную полосу Средиземного моря и некоторые порты на
побережье Атлантического океана против Канарских островов для за­
щиты этих последних.
Франция, хотя географически и более отдалена от Марокко, фак­
тически имела более жизненные интересы в этой стране. Начиная
с 1830 г., она постепенно создала в Алжире обширпую колонию или,
выражаясь более правильно, включила Алжир во Францию, так как
Алжир не был колонией в полном смысле этого слова. Подобно самой
Франции, он был разделен на департаменты, имел представительство во
французской палате депутатов, и лица, рожденные в Алжире, пользо­
вались всеми правами французских граждан. Поскольку Франция рас­
пространяла свое владычество к югу, по направлению к Сахаре, она
не встречала там естественных границ, которые отделяли бы ее террито­
рию от территории марокканского султана. В связи с этим Алжир
подвергался постоянным набегам и грабежам со стороны марокканских
племен 2.
Пока в Марокко была такая бесповойпая обстановка, Франция не
могла обеспечить мир на западной границе Алжира. Поэтому фрапцузы
скоро поняли, что безопасность и судьба Алжира и их будущей вели­
кой североафриканской колониальной империи заставляют их распро­
странить свое владычество на Марокко, будь то в форме полицейского
надзора, или в форме протектората, или в форме прямой аннексии.
1 A m er. Journal International Law , VI (1912), приложение, стр. 18— 24.
2 Печальное попествование об этом можно найти в депешах, помещенных во фран­
цузской L ivre Jaim e, A ffaires du M aioc (P aris 1905), passim.
СИСТЕМА
цо Италия,
ТАЙНЫ Х
союзов 1 8 9 0 — 1907 гг.
117
Англия и Германия тоже имели в Марокко свои поли­
т и ч е с к и е и торговые интересы1.
И т а л и я , пе имевшая колоний, бросала
о с о б е н н о с т и после того, как Франция
на Марокко жадные взоры,
опередила ее в Тунисе. Но
1900 г. Франция откупилась от притязаний Италии, дав секретное
обещ ание не возражать против осуществления итальянцами своих при­
тязаний на Триполи.
А н г л и я , владевшая одпим из геркулесовых столбов у Гибралтара,
р е ш и л а , что другой из этих столбов, у Сеуты, никогда не должен л о ­
п а с т ь в руки такой сильной европейской державы, как Франция:
в протпвном случае английский флот и английская торговля потеряли
бы тот жизненно необходимый контроль над входом в Средиземное море,
к о т о р ы й Гибралтар давал Англии в течение двух столетий. Сеута
принадлежала Испании, но Испания настолько ослабела, в особенности
п о с л е испано-американской войны, что Англия ничего не имела про­
тив того, чтобы Испания держала Сеуту в своих руках: она пе опа­
с а л а с ь , что Испания когда-нибудь сможет оспаривать у нее контроль
над проливом. Англия, стремилась также к Танжеру отчасти в связи
с тем, что ее торговля там была широко развита. Если она не могла
захватить Танжер для себя, то она решила, по крайней мере, не поз­
волить, чтобы Танжер попал в руки какой-либо другой державы. Кроме
того Англия хотела помешать всякой другой европейской державе со­
здать себе угольную или морскую базу на Атлантическом побережье
Марокко.
Германия главным образом была заинтересована в сохранении и раз­
витии ее быстро растущих торговых интересов в Марокко. Отдель­
ные лица, в том числе и некоторые деятели из министерства, иностран­
ных дел, хотели превратить западное Марокко в германскую колонию,
благодаря чему Германия получила бы новые рынки для своих това­
ров, новый источник железной руды, в котором она очень нуждалась,
и удобную угольную станцию и морскую базу для германского флота
в Атлантическом океане. Но кайзер был против того, чтобы форснро-
В
1
Сэр Томас Барклеи, прекрасно информированный о торговых интересах различных
наций, говорит следующее: «Т ак как до сих пор и в Англии и во Франции рас­
пространено мнение, будто неожиданное появлёние на сцену Германии ничем не
вызывалось, и что Германия выступила только в предвидении будущих интересов,
я могу указать в качвстве объяснения поведения Германии, что Германия имела
в М арокко значительные интересы, в некоторых отношениях даже больше, чем,
Франция. В 1901 г. тоннаж судов, заходивших в марокканские порты, равнялся для
Великобритании — 434 тыс. т , для Германии — 260 тыс., т, для Франции — 239 тыс. т
й для Испании — 198 тыс. т . Во всех портах, кроме Сафи, Англия на первом месте,
но что касается Франции и Германии, то Германия идет впереди в Казабланке,
сильно впереди в М азагапе, а в Сафи о на-далеко оставляет ва собой Францию.
В М огадоре германский тоннаж — 44 тыс. против 24 тыс. тоннажа Франции. Что
касается импорта в Марокко, то в 1901 г. на первом месте стояла Велик( британия
с 24 млн. фр., затем Ф ранция — с 10 млн. фр. и Герм ания и Бельгия — с 3 млн. фр.
каждая. Испания ввезла только на 600 тыс. фр. В*вкспорте из Марокко на Великобри­
танию приходилось 12 млн. фр., на Францию — 6 млн. фр., на Испанию — 5 ыли. фр.
и н а Германию — 4 млн. фр. Отсюда видно, чРго германские интересы были нем ал'важ ­
ными, и из марокканских портов Мозаган и Могадор были теми портами, в которых
Германия развивала значительную торговлю с Марокко»; В а г с 1 а у, T hirty Y ears
A nglo-Frencli Rem iniscences, стр. 27G.
118
ГЛАВА
ТРКТЬЯ
вать события, так как он опасался вооружить этим против Германна
Англию и Францию.
В начале XX в. стало совершенно очевидпым, что султан вопреки
Мадридской конвенции не в состоянии поддержать порядок и должны»!
образом защищать интересы иностранцев. Поскольку борьба за коло­
ниальные владения между державами принимала все более и более
острый характер, возникла опасность, что какая-либо из держав, по
всей вероятности Франция, сочтет нужным вмешаться н лишить сул­
тана или его независимости, или его территории, или же того и дру­
гого вместе. Таким образом будущая судьба Марокко стала объек­
том самого оживленного секретного обсуждения между дипломатами
Европы.
Джозеф Чемберлен совершенно частным образом начал об этом раз­
говор с германским послом 3 ноября 1899 г., предложив заключить
секретную конвенцию, по которой Германия отказывалась бы от вся­
ких притязаний на побережье Средиземного моря в районе Марокко,
включая Танжер; со своей стороны «Англия сделала бы чрезвычайно
важные уступки Германии на Атлантическом побережье»1. Чемберлен,
однако, хотел, чтобы дело это пока оставалось в секрете от англий­
ского премьер-министра лорда Сольсбери. Бюлов был посвящен в это,
и вопрос обсуждался за спиной лорда Сольсбери кайзером во время
его визита в Англию, имевшего место несколько недель спустя. Но
кайзер, кладя начало той политике, которую он усвоил для последую­
щих лет, не имел слишком большого желания настаивать иа терри­
ториальных приобретениях Германии на западном побережье или во­
обще где бы то ни было в Марокко. «Он никогда не проявлял боль­
шого интереса к этому вопросу,— как говорил он Экардштейну,—
п никогда не мог понять, почему немцы считали себя до такой степени
заинтересованными в нем»2. Несмотря на новые опасения, возник­
шие в связи с оккупацией Францией марокканской территории в Туате
весною 1900 г., попытки Чемберлена не привели ни к каким результатам,
отчасти благодаря сдержанной и отрицательной позиции лорда Соль­
сбери 3.
Бюлов не собирался вмешиваться в инцидент с Туатой, «так как
сейчас такое вмешательство означало бы возможность войны с Фран­
цией»4. Он усвоил обычную для него благоразумную, но вместе с тем
загадочную политику, сводившуюся к формуле «выждем и посмотрим».
Он сохранял эту позицию примерно три года, невзирая на слухи
о возможных англо-французском и франко-испанском соглашениях, пре­
дусматривающих раздел Марокко5. Но 16 марта 1904 г. он получил
от кайзера телеграмму, в которой тот рассказывал ему о своем посе­
щении короля Альфонса в Виго. Вильгельм II поздравил испанского
короля с франко-пспапскнм соглашением о разделе Марокко, .о котором
тогда прошел слух, и заявил, что Германия пе стремится к террито­
риальным приобретениям. Германия желает только обеспечить своп
СИСТЕМА
"
ТАИНЫХ союзов 1 8 9 0 — 1907 гг.
119
«открытые порты, железнодорожные концессии п\имтов своего производства, и, быть может, в порядке ком’ испанский остров Фернандо в Гвинейском заливе близ гер­
’ побережья Камеруна, за который Германия щедро вапла-
е интересы :
торг°в
п°Рт
jlUHCK^ ^ ^
1и'аЪкая декларация о незаинтересованности Германии в марокканской
ппиторпи несколько огорчила Бюлова и его коллег но министерству
остранных дел, ибо они были склонны думать, что Германия должна
" г е с п е ч п т ь дЛЯ себя какую-то долю в распадающейся шерифской импе0
Цо де1сларация кайзера связала им руки. Невзирая на поднятый
{ ^ г е р м а н ц а м и шум, с одной стороны, и англо-французские подозреш«1—с ДРУГО“ > декларация кайзера определила один из тех руко­
водят1^ принципов, которых Германия придерживалась в течение сле­
д у ю щ и х лет в своей политике в отношении Марокко.
Через несколько дней после декларации в Виго один из чиновников
султана посадил в тюрьму марокканца, находившегося па германской
с л у ж б е , не объяснив согласно установленному порядку2 германскому
консулу причины этого ареста. Германский консул заявил протест,
но не добился удовлетворения и освобождения арестованного. Руко­
водители германской политики подозревали, что такое вызывающее
поведение султана объясняется интригами англичан или французов.
Они особенно негодовали еще потому, что за несколько месяцев до
этого события один германский гражданин (Генте) был ограблен и убит
в Марокко, а султан, к которому была обращена просьба об уплате
вознаграждения семье убитого, дал уклончивый ответ. Бюлов п его
сотрудники из германского министерства иностранных дел опасались,
что если сейчас же не будут приняты энергичные меры, то германский
престиж и, следовательно, германская торговля и влияние Германии
в Марокко потерпят значительный ущерб. Бюлов просил кайзера со­
гласиться иа посылку германского военного корабля в Танжер, для
того чтобы показать султану необходимость дать быстрое удовлетворе­
ние Гермашш по этим обоим делам. Но кайзер не хотел санкциониро­
вать такую демонстрацию 3. Он знал, что англо-французские переговоры
по вопросу о Марокко приходили к благополучному концу, п мудро
решил, что посылка военного судна в Танжер как раз в этот момент
может возбудить сомнение в искренности его декларации в Виго ка­
сательно незаинтересованности Германии в территориальных приобретепнях. Он считал, что
«думать о сильном давлении Германии на Марокко можно будет
только тогда, когда наши жалобы на Марокко, со всем фактическим
материалом, лежащим в их основании, будут доведены до сведения
трех наиболее заинтересованных в Марокко держав (Англии, Фран­
ции и Испании). При этом надо будет отметить, что принятие мер,
которые могли бы заставить марокканское правительство изменить
свою позицию, было бы в интересах не только одной Гермашш, но
1 а. P., XVJI, 303—365; XX, 268.
2 В силу основанной на капитуляциях к о н с у л ь с к о й юрисдикции в М арокко.—
UpuM-. рей.
’
3 IjiojOB — кайзеру, 30 мирта 190-1; G. Р„ X X , 197—199.
120
Г Л АВА
ТРЕТЬЯ
и всех европейских государств, и что Германия с радостью приняла
бы поддержку и сотрудничество трех вышеуказанных держав в деле]
восстановления нарушенного престижа европейцев в Марокко путем
соответствующих мер»1.
Вопреки аргументации Бюлова, Лпхновского и гермапских агентов
в Марокко, решение кайзера одержало верх, и германская морока^
демонстрация не состоялась. Но надежды кайзера на то, что беспо­
рядки в Марокко можно ликвидировать путем дружественного сотруд­
ничества непосредственно со всеми державами, оказались тщетными.
В это самое время лорд Ленсдоун и Поль Камбон, французский
.посол в Лондоне, подписали знаменитую Англо-французскую конвенцию
8 алреля 1904 г., касающуюся Египта и Марокко, о которой мы
упоминали выше.
В «опубликованных статьях» этой конвенции, конечно, отрицалось ка­
кое бы то ни было намерение изменять политический статус Марокко,
но вместе с тем «признавалось, что Франции принадлежит преимуще­
ственное право наблюдать за порядком в Марокко».
Ст. I [Франция предоставляет Англии свободу действий' в Египте].
Ст. И. Правительство французской республики объявляет, что оно
не имеет намерения изменять политическое положение Марокко. Со
своей стороны правительство его британского величества признает,
что Франция как государство, владения которого соприкасаются
на большом протяжении с владениями Марокко, призвана следить
за спокойствием в этой стране и оказывать ей помощь во всех по­
требных ей административных, экономических, финансовых и воен­
ных реформах. Оно объявляет, что не будет препятствовать дей­
ствиям Франции, направленным к этой цели, при условии, что эти
действия не будут затрагивать тех прав, которыми Великобритания
пользуется в Марокко в силу договоров, конвенций или обычая...
Ст. VIII. Оба правительства, руководствуясь своими искренними
и дружескими чувствами к Испании, особо принимают во внимание
интересы, вытекающие для Испании из ее географического положе­
ния и ее территориальных владений на марокканском побережье...
Ст. IX. Оба правительства условливаются оказывать друг другу
дипломатическую поддержку для осуществления условий настоящей
декларации относительно Египта и Марокко.
Однако более важные «секретные статьи» предусматривали раздел
Марокко между Францией и Испанией:
Ст. II. [Англия не имеет в настоящее время намерения предлаг
гать державам изменения в Египте, ио в случае, если бы она сочла
желательным ввести в Египте реформы, то Франция] не откажется
обсудить эти предложения, при условии, что правительство его бри­
танского величества согласится рассмотреть предложения, которые
французское правительство могло бы сообщить ему по вопросу
о введении в Марокко реформ такого же характера.
Ст. 111. Оба правительства соглашаются, что некоторая часть ма­
рокканской территории, прилегающей к Мелилье, Сеуте и другим
СИСТЕМА
ТАЙНЫ Х
союзов 1890 — 1907 гг.
121
’ езидая» \ если когда-либо прекратится власть султана над нею,
<( | 6Т в сферу испанского влияния, и управление побережьем от Ме* > * и до высот, на правом берегу Себу, но исключая таковые,будет
вверено И сп ан и и .
Однако Испания... должна будет обязаться... не отчуждать цели­
ком или частью территорий, находящихся под ев властью или в сфере
ее влияния2.
.
Интересно отметить, что виконт Грей и Пуанкаре лишь мимоходом
говорят об этих секретных статьях, предусматривающих раздел Ма­
рокко, и стараются умалить их значение. Грей говорит, что согла­
шение о Францией «было целиком гласным, исключая один или два
незначительных пункта» 3.
Для психологии Грея характерно, что когда; ему приходится иметь
дело* с чем-нибудь неприятным или неудобным, что не гармонирует с его
системой изложения фактов, он старается восстановить нарушенную
гармонию, называя такое явление «не представляющим значения»4.
Равным образом Пуанкаре говорит, что секретное соглашение о Ма­
рокко должно было лишь «временно остаться секретным»5.
После опубликования гласных статей Испания выразила возмуще­
ние: о ней никто не посоветовался, с ней обращались как с quantity
negligeable; такое унижение создавало опасность для испанской ди­
настии; со сжатыми кулаками (которые он благоразумно держал в
карманах) испанский посланник заявил Делькассе, что «Англо-француз­
ская конвенция будет иметь серьезные последствия и вызовет осложне­
ния, которые трудно будет предвидеть»6. Но Делькассе быстро па­
рализовал возражения Испании, согласившись на то, что Испания
тоже будет иметь свою долю добычи при дележе Марокко. Секретными
статьями Франко-испаиской конвенции о Марокко от 3 октября 1904 г.
Испания одобрила Англо-французское соглашение от 8 апреля 1904 г.,
и Франция и Испания торжественно заявили, что они останутся реши­
тельными сторонниками целости Марокканской империи под суверени­
тетом султана. Но секретные статьи, которые, конечно, были сооб­
щены лорду Ленсдоуну, откровенно предусматривали совсем обратное.
При разграничении сфер влияния Испания получала северную полосу
побережья Средиземного моря и Атлантики, а Франция— обширный
хинтерланд. Границы фактически совпадали с границами, установлен1 Слово «црезиды» означает испанские ссыльные поселения на африканском гоЗережьо и прилегающих островах. — П р и м . р е д ,
2 См. примечание 2 на стр. 103.
® T w enty-Five Y ears, I, 49.
1 Так, например, объясняя пропуск в стенограмме его рочи в парламенте от
3 августа 1914 г. последней фразы из его ноты Полю в Камбону 1912 г., Грей говорит:
«Возможно, я считал эту фразу не имеющей значения», ibid., II, 17. Равным образом
он постоянно старается уменьшить политическое значение морских и военных
«разговоров», которые велись между Англией и Францией в течение следующих
лет.
8 Au Service de la F rance, 1, 107.
6 Доносенио князя Радолина, герминсиого посла в Париже, 29 апреля 1904 г.,
О. P. X X , 109, ср. стр. 170— 194 об осторожной позиции Гермашш в течение после­
дующих фрагчсо-исланских переговоров.
122
ГЛ А ВА
ТРЕТЬЯ
нымн для французского и испанского протекторатов Пуанкаре
в
1 9 1 2 'г . 1.
Один пз германских историков2 бездоказательно утверждал, что гер­
манское правительство каким-то неофициальным путем было весьма бы­
стро информировано об этих секретных статьях и усмотрело в шгх
доказательство враждебного отпошения, которое Франция питала к ней
всегда, начиная с 1870 г. Это мнение было поддержано Гучем3 и
другими лицами, но доказательств в пользу его, повидимому, нет. «Die
Grosse P olitik» также не дает реальных доказательств того, что Гер­
мания в то время в точности знала о той двуличной сделке, которая
состоялась между Ленсдоуном и Делькассе и в которой Испания
принимала, участие. Если бы Германия в точности знала об этом, то
несомненно имелись бы указания на это в новейших германских доку­
ментах, как на явное свидетельство вероломства «Альбиона» и хитрости
Делькассе. Однако Германия вовсе не должна была в точности знать
о том, что произошло. Зная о французских стремлениях и интересах
в Марокко, она легко могла подозревать истину. Германия правильно
догадывалась, что соглашением между Англией и Францией достигнуто
нечто большее, чем то, о чем говорилось в опубликованных статьях.
Подозревая кое-что о судьбе, ожидавшей Марокко, Бюлов и Гольштейн,
повидимому, предполагали, прежде всего, что Франция и Англия заклю­
чили какой-то секретный договор, предусматривающий раздел К итая4,
или вступили друг с другом в союз, направленный против Германии5.
Кто был инициатором сердечного согласия и каковы были мотивы
для его образования? Близко стоявший к Делькассе и хорошо осве­
домленный Тардье говорот, что «английский король был инициатором
сближения, он был тем человеком, который начал это сближение и
облегчал его в то время, когда многие все еще думали, что момент
для сближения еще не наступил»6. Лорд Кромер говорил об этом как
«о работе весьма выдающегося дипломата его величества короля, а также
лорда Ленсдоуна»7. Как в Англии, так и на континенте общим мнением
было то, что главный импульс для сближения шел оо стороны Англии,
а не со стороны Франции, и действительно в Англии идея сближения
была встречена с ббльшнм энтузиазмом, чем во Франции8. Однако
Тардье в своей книге слишком преувеличивает роль Англии и те вы­
годы, которые Англия получила от марокканского соглашения. Нет со­
мнения- в том, что Делькассе с того момента, как он принял на себя в
1 Р о i n c a r d , I, 106— 1 18. [Текст соглашения см. К д ю ч и и к о в и С а б а н п п ,
I, стр. 3 1 8 — 319 — Прим. дод.].
2 V e i t V a l e n t i n , D eu tsch la n d s A u ssen p o litik , B erlin 1 9 2 1 , стр. 54.
3 Cam bridge
H istory o f British F oreign P olicy; HI,стр. 340, ср. такжо L o w e s
Dickinson,
The In tern ational A narchy, стр. 124.
‘ G. P ., X IX , 548.
® Ibid., X X , 16, 2 7 — 3 0 , 5 9 9 — 098.
6 T a r d i e u, F ran ce and the A llia n ces, p. 60.
7 Речь его, произнесенная u Лондопо 28 октября 1907 г., A n n u al
R egister,
1 9 0 7 , p. 242.
Ь
’
8 J. A . F a г г e г, E n glan d under Edw ard, VII, 8 9 — 91, см. однако L e e , K ing
E dw ard VII, II, 2 ) 6 — 257 . п новейшие British D ocum ents, II, 2 5 3 — 407, которые
говорят, что, в общем, влияние короля Эдуарда было преувеличено и что инициатива
главным образом исходила от Делькассе и Франции.
СИСТЕМА ТАЙНЫ Х
союзов 1890 — 1907 гг.
123
' ' " ’7
руководство французским министерством иностранных дел, рево'работал в пользу распространения влияния Франции в Марокко.
* * * * * этих целях он в 1900 г. заключил договор с Испанией, но
^ ме1 ору было суждено остаться бесплодным, пока величайшая морская
Д ог0 aga,, имевшая в Марокко обширные интересы, пе дала своего соДеР> н’а этот договор. Отсюда для Делькассе вытекало одно из осиогла и дЛя сближения с Англией. Французский министр колоний Этьенн
^французский посол в Лондоне Поль Камбон энергично поддержали
его и встретили очень теплое отношение со стороны лорда Ленсдоуна
и лорда Кромера.
Что касается мотивов, то у англичан они были первоначально сле­
дующие. Решившись оставить прежнюю политику блестящей изоляции
и потерпев неудачу при попытке добиться благоприятного ответа от
Германии на предложения Чемберлена о заключении союза, Англия,
естественно, обратилась в сторону Франции. Принимая во внимание
все растущие трения между Россией и Японией, окончившиеся войной
между этими обоими государствами в феврале 1904 г. и то, что Англия
состояла в союзе с Японией, а Франция—в союзе с Россией, для Англии
было чрезвычайно важно установить дружеские отношения с Францией
для того, чтобы помешать русско-япопской войне вовлечь Англию и
Францию в войну между собою. Англия хотела избежать того, чтобы
война, начинавшаяся на Дальнем Востоке, распространилась на
всю Европу. Быть может, она вместе с тем хотела предупредить воз­
можность возобновления тройственной комбинации 1895 г. (России, Гер­
мании, Франции) для совместного давления на Японию на Дальнем
Востоке1. Англия искренне желала уничтожить столь многочисленные
поводы для трений, которые в прошлом так часто приводили ее отно­
шения с Францией к состоянию, граничащему с войной2. Наконец,—
и быть может это было одною из важнейших причин, как думал лорд
Кромер,— Англия желала получить свободу действий в Египте. Едва
ли есть серьезные основания думать, что Англия с самого начала
имела в виду изолировать Германию или дать Франции надежду на
получение со стороны Англии более чем дипломатическую поддержку,
тем более что поддержка эта была ограничена толькр Марокко. С дру­
гой стороны, есть много оснований думать, что в течение немногих
месяцев англо-французское согласие превратилось в нечто, предста­
вляющее гораздо большую опасность для европейского мира—отчасти
благодаря неуклюжим и алармистским выходкам германской дипломатии.
Что касается французов, то их побуждения были приблизительно
те же, что, и у англичан. Франция не хотела оказаться вовлеченной
в войну из-за честолюбивых стремлений на Дальнем Востоке ее союз­
ницы—России. Она стремилась положить конец давнишним трениям
с Англией. Она хотела свободы действий в Марокко. И она надеялась
обеспечить дружеские отношения с Англией или, если возможно,, иметь
Англию союзницей для того, чтобы создать комбинацию держав, равную
или даже более сильную, чем Тройственный союз. Франция, к своему.
1 По мнению Б еристорф а, германского ттолоренпого в делах в Лондоне, которое
сначала разделялось Бюловым и кайзером, эт о был лажный мотин со стороны Англии
Для сблия;сшш с Францией. G. P ., X X , 14— 21 и далее 23, 31, 173.
2 G г е у (I, 48 и сл.) подчеркивает это обстоятельство.
124
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
огорчению, должна ишла признать, что ее союз с I'occiieii оказался^
для нее менее денным, чем она думала во время создания этого союза,.]
При Фашоде так же, как и в другие критические моменты, России
оказала ей весьма незначительную помощь или, вернее, вовсе не оказала]
помощи, а теперь она оказалась настолько поглощенной своими делам^
на Дальнем Востоке, что в случае франко-германской войны ее помощь^
Фрапции была бы весьма незначительной. Делькассе вовсе не miejd
в виду порвать союз с Россией, но он думал, что установление тесных;)
отношений с Англией поможет Фрапции компенсировать уменьшившуюся-]
для нее ценность франко-русского союза.
В 1904 г. Делькассе откупился от притязаний на Марокко со сго-|
роны Италии и Англии, обещав этим странам свободу действий соотч|
ветственно в Триполи и Египте п удовлетворил Исиапшо, предоставив)
ей сферу влияния в северном Марокко. Он полагал, что теперь он1,
мог приступить не спеша к делу «мирного проникновения» в остав­
шуюся часть территории шерифской империи, не обращая внимания'
на естественные притязания Германии. Он думал, что Франция, имеющая
Россию в качестве союзпнка- и располагающая дружбой Англии, за­
няла настолько прочное дипломатическое положение, что он мог риск­
нуть игнорировать ту страну, которая отняла у Франции Эльзас-Лота­
рингию и так долго господствовала над Европой1. В этом он ошибся,
и весьма жестоко ошибся. Как удачно выразился один французский'
критпк, «правительство с невероятной слепотою принимало меры пре­
досторожности в отношении решительно всех, исключая как раз того
из своих соседей, опасаться которого оно имело серьезные основания»2.
И как справедливо отметил Гуч, «следует пожалеть, что британский
кабинет не понял—или по крайней мере не помог Франции понять— всю
важность обеспечения гепмабского согласия посредством материальной
компенсации. Хотя секретные соглашения 1904 г. не предусматривали
участия Великобритании в случае раздела Марокко, и хотя указывалось,
что договаривающиеся стороны могли заключать любые соглашения,
в случае если в Марокко наступит катастрофа по причине его внутрен­
ней слабости, наше (английское) участие в этой сделке, основанной на
двойной игре, возлагает на британское правительство частичную ответ­
ственность за кризисы 1905 и 1911 гг.» 3.
МАРОККАНСКИЙ КРИЗИС 1905 г.
Во Франции и Англии распространено мнение, что театральный визит
кайзера в Танжер 31 марта 1905 г. и последовавшее за этим падение
Делькассе 6 июня были результатом стремления Германии посредством
военной угрозы испытать крепость вновь созданного сердечного согласил
или далее разрушить его и оторвать Англию от Франции*1, в тот момент,
когда союзница Франции была раздавлена на Дальнем Востоке. Но это
1 Т а г d I е u , F ra n c e a n d th e A liia n c c s, 1 7 8 — 182.
2 К . M 1 1 о t, N o tre p o litiq u e e x tc rie u re , 224.
» G o o c h , C a m b rid g e H istory of B ritish F o re ig n P olicy, III, 340.
*
Ср. T a r d i e u, p. 170 и сл.; B o u r g e o i s tit Г* a g ё s, стр. У07 н сл. Виконт ГпрЙ
повторяет это mhohijq по меныпен мори н чотырех местах своей книги; T w enty-F ive
^ e a r s, I, 51, иу, 75, 99; ср. также 1U8 и сл. Так, например, стр. 519. «13 со;шашш
СИСТЕМА ТАИНЫХ СОЮЗОВ 1 8 9 0 ----1 9 0 ? ГГ.
____ ----- --- Т------- ““
"
'
' ' г"‘
""
125
”
в в том убеждают недавно опубликованные германские докумнеи«е» дЛяется пе вполне правильным. Такое неправильное предстаявнты, вознпкло отчасти в результате предубеждения и незнания факвлеП'а отчасти от того, что сторонники этой точки зрения предполат0В« что действия кайзера в Бьорке п действия Бюлова в Марокко
составляли части одной и той же последовательной общей политики
^{ьдетавлепиый внезапно лицом к лицу перед совершившимся фактом
ло-французского соглашения, без того чтобы мнение Германии было
спрошено, хотя ее интересы и затрогивались этим соглашением, кото­
рое давало вс© основания подозревать, что кроме опубликованных ста­
рей существуют еще секретные постановления, и Бюлов и кайзер чув­
ствовали,
что следует
что-то предпринять, но
они расходи
вопросу о том, что же
именно следует сделать.
Бюлов предпочитал сохранять загадочцое молчание, ожидая, когда
Делькассе формально сообщит Германии о марокканском -соглашении
н предложит гарантии для ее торговых интересов и какие-либо равно­
ценные компенсации. Но так как Делькассе продолжал приблизительно
в течение года игнорировать Германию, то Бюлов попытался напо­
мнить ему об этой сторопе дела, заставив кайзера сделать в марте
1905 г. театральный дипломатический жест в Танжере. Все это было
чрезвычайно неприятно кайзеру. Отношение к этому лучше всего можно
видеть из следующей фразы одного нз его писем к Бюлову:
«Не забывайте, что вы лично убедили меня, против моей воли,
отправиться в Танжер ради успеха вашей марокканской политики. Про­
чтите мои телеграммы, которые я ва.м посылал до моего посещения
Танжера... В угоду вам и во имя блага родины я отправился в Танжер.
Мне пришлось там ездить верхом на чужой лошади, хотя я вообще
плохой наездник из-за своей больной левой руки, я там рисковал жизнью
в угоду вам. Я -находился среди испанских анархистов, потому что
это нужно было вам для вашей политики»1.
Это расхождение во взглядах в дальнейшем подтверждается тем,
что Бюлов не посвящал своего повелителя полностью во все детали
марокканских дел, которые он вел совместпо с Гольштейном. Большая
часть документов, изданных в «Die Grosse P olitik», касающихся ма­
рокканского кризиса, не имеют пометок кайзера, и, повидимому, не
все документы по этому вопросу показывались и даже докладывались
кайзеру вопреки тому, как это обычно имело место. Кроме того можно
думать, что одним из оснований угрозы Бюлова уйти в отставку была
его надежда на то, что кайзер будет просить его остаться и что он
англичан, как и в моем собственном сознании англо-французскому соглашению не
придавалось большего значения, чем то, какое указано мною выше. Лишь в результате
последовательных попыток Германии поколебать его, опо превратилось в Антанту.
Эти попытки не замедлили начаться. Германский император сделал свой дем онстра­
тивный ви8ит в Т анж ер, а в 1905 г. германское правительство заставило Францию
заявлениями, представлявшими практически требование уволить Делькассе (франпузского министра иностранных дел, заключившего фраш ш -бритаиское соглаш ение)
и согласиться па созыв международной конференции для обсуж дения вопроса
о Марокко».
1 Письмо кайзора к Бюлову, в котором кайзер упраш ивает Бюлопа пе додавать
в отставку, 11 августа 1905; О. P ., X IX . 497 и сл.
120
ГЛ ЛВЛ
ТРКТЬЙ
тогда снова будет руководить министерством, имея больше самостояч
тельпости и свободы действий.
Кайзер, с другой стороны, но хота! вызывать враждебности со cto^i
роны Франщга. При его «антианглнйском комплексе» и при традиционной!
дружбе между Гогенцоллерпамн и Романовыми, он хотел предотвратит»;!
опасность, таившуюся в англо-французском соглашении, путем ocy-j
ществлепия своей мечты о «континентальной лиге». Эта мысль частей
занимала его воображение в течение всего его царствования1.
Это было средством возрождения союза трех императоров, насколыф;
это было возможно после того, как русский царь заключил союз с Фран­
цией. Кайзер надеялся путем своего личного влияния на слабовольного'1
царя втянуть Россию в оборонительный договор с Германией. В этой
случае Россия побудила бы свою союзницу Францию присоединиться'
к этому договору. Соединив воедино Тройственный и Двойственны^
союзы, кайзер создал бы лигу из пяти великих континентальных дер­
жав. Такая лига положила бы конец той опасности для европейское
мира, которая вызывалась антагонизмом между этими обеими группи­
ровками. Она также могла бы составить противовес подавляющей мор­
ской п колониальной мощи Англии. Вместе с тем эта лига увеличила
бы его собственный престиж и влияние, так как Германия играла бы
в пей преобладающую роль. Быть может, эти мечты были фантасти­
ческими ц трудно осуществимыми, но они являются главным содержа­
нием интересной переписки между «Вилли» и «Ники» в течение русскояпонской войны2. И вот, в июле 1905 г. наступил ненадолго тот
счастливый момент, когда казалось, что эти мечты близки к осуще­
ствлению.
А) ПОЛИТИКА КАЙЗЕРА В БЬОРКЕ
Во время морской прогулки па севере кайзер неожиданно предложил
царю встречу на яхтах в Бьорке. То обстоятельство, что Франция,
как мы увидим ниже, только что рассталась с Делькассе и была склойна
принять предложение Германии о марокканской конференции, как будто
указывало на то, что Франция отказалась от надежды на реванш и
готова была, наконец, установить более удовлетворительные отношения
с Германией при посредстве царя. Поэтому кайзер решил воспользо­
ваться свиданием в Бьорке и затруднениями, которые возникли для
России в связи с японской войпой, и снова возобновить переговоры,
1 Ср. G. P., X I, 67— 92; XIV, 559 и сл., пометка 2, X IX , -3 0 3 — 350; 4 3 5 — 528
и X X , passim . Согласно утверждениям Куропаткина в его дневнике, 17 ноября
19 0 2 г. («Красный архи в», II, 10), кайвер во время маневров в 1896 иди 1897 г.
обсуж дал с гон. Обручевым вопрос о том, насколько была бы желательной франкорусско-германская коалиция как средство давления на Англию. Обручев сказал об
этом президенту Ф ору, который считал вту мысль «8аслул:ивающей изучения».
8 Ср. мою статью The K aiser’s S ecret N egotiaton s with the Tsar, 1904— 1905,
в « A m er. Ilist. R ev .» , X X IV , 4 8 — 72 (октябрь 1918 г.). Е е теперь можно дополнить
данными из G. P ., X I X , passim (в особенности 4 3 5 — 5 2 8 ; И з в о л ь с к и В, М емуары,
гл. И; Е . J. D i l l o n , T h e E clip so o f Hussia, гл. X V I— XVIII; H. von M о 1 1 k e , E rinneru n gen , стр. 325 и сл.; W i t t e , M em oirs, стр. 4 1 5 — 430; A . S a v i n s k y , Guil aum e II
et la R ussi в « R ev. des d eu x m ondes», декабрь 1922 г., стр. 765— 802; Русские
документы в статье Русско-германский договор 1905 г., заключенный в Бьорке»;
«Красный орхив», V стр. 5 — 49 (1924) и A . S avin sk y, R e c o l l e c t i o n s o f a R ussian
D ip lo m a t, London 1927.
СП СТЁМ А
T A llriM X
С О Ю ЗО В
1 8 9 0 —- 1 9 0 ? ГГ .
12?
r;iXue с царем прошлой осенью, и добиться от него подписания до­
н о р а . о союзе. Они уже обсуждали проект такого договора несколько
1° сяцев тому назад й проект этот был отставлен только из опасения
России оскорбить Францию. Но теперь наступило время для того, чтобы
обиться подписания этою договора.
Яхта «Гогенцоллерн» вошла в гавань Бьорке и бросила якорь рядом
с яхтон «Полярная звезда». «Вилли» и «Ники» обменялись визитами.
Обстановка соответствовала характеру кайзера, склонного к театраль­
ным жестам. О возбужденном состоянии кайзера в эти дни можно судить
но выдержкам пз его личного письма к Бюлову, занимающего шесть
печатных страниц и содержащего в себе рассказ о том, что именно
произошло в каюте «Полярной звезды»:
«Внсби, 25 июля 1905 г.
Дорогой Бюлов, -из моей телеграммы вы уже знаете, что дело
с б л и ж е н и я увенчалось успехом и что игра выиграна...
И теперь, когда все уже закончено, можно о удивлением спросить:
как оказалось возможным осуществить такое дело? Для меня ответ
ясен. Господь захотел этого, и это совершилось; вопреки всем жела­
ниям люден, несмотря на все людские интриги, он соединил вместе
то, что должно быть соединено! То, что гордо было отвергнуто Рос­
сией прошлой зимой, то, что она пыталась, при своей склонности
к интригам, повернуть против нас,— вое это теперь она с радостью
приняла, как великодушный дар, после того как страшная и караю­
щая рука господа смирила ее. Я напрягал все силы моего ума
в эти дни, постоянно проверяя себя, правильно ли я поступаю,
п стараясь не упускать из виду ии на один момепт интересы моей
страны, равно как и интересы монархической идеи.
Наконец я воздел руки к господу, я вверил себя ему и просил
его вести меня и руководить мною так, как ему будет угодно; я был
только послушным орудием в его руках, я сделал бы все, что он мне
повелел, как бы ни была трудна возложенная им на меня задача.
В конце концов я последовал примеру старика Дессауского1 при
Кессельдорфе и просил господа, если он не хочет мне помочь1,
чтобы по крайней мере он не помогал и противной стороне. После
этого я почувствовал необыкновенный прилив сил, и мои цели и
желания принимали все более и более ясную форму в моем созна­
нии: «Ты осуществишь это, чего бы это тебе ни стоило!» Я ожидал
свидания с полной верой в его благополучпый исход.
Что же я встретил? Теплый, дружеский, восторженный прием,
такой, который можно встретить только у искренно и глубоко лю­
бящего тебя друга. Царь обнял меня, прижал меня к себе, как
если бы я был его родным братом, снова и снова смотрел на меня
глазами, в которых светилась благодарность и радость. [Здесь кай­
зер упоминает об отсутствии в этот момент Ламсдорфа, по адресу
которого он употребляет непечатный эпитет2.]
1 Герцог Д ессауский, Леопольд, начальствовавший над пруссаками в сраж ении
и р о тш / саксонцев и австрийцев при К ессельдорф е в 1745 г. — Прим. ред.
3
В. G. Р. эпитет этот заменой многоточием с примечанием: «У потреблепное
кайзером по адр есу Ламсдорфа выражение н е поддается воспроизведению ». ■
—
1Г р и м . р е д .
]2 8
ГЛДНА Т Р Е Т Ь Я ________ ____________ __________
Царь сказал, что ои жаждет договориться до конца. Мы закурили
п скоро приступили к сути дела. Он был чрезвычайно обрадован
нашим соглашением относительно Марокко [о созыве алжезирасской
конференции], которое должно открыть дорогу для длительных доб­
рых отношений с Францией. Ои очень сердечно подтвердил мою
надежду, что отсюда может развиться постоянное взаимное понима­
ние и, быть может, даже «соглашение» с Францией.
Когда я указал ему, что вопреки подстрекательствам англичан,
Франция наотрез отказалась принять наш вызов1 [согласившись иа
отставку Делькассе] и, значит, более не желает сражаться за Эль­
зас-Лотарингию, он живо заметил: «Да, я так и думал: совершенно
ясно, что вопрос об Эльзас-Лотарингии, слава богу, навсегда покон­
чен!» Затем мы начали говорить об Англии, и я очень скоро почув­
ствовал, что царь питает глубокое личное озлобление против Англии
и короля. Он назвал Эдуарда VII величайшим «злодеем» и самым
опасным и лживым интриганом в мире. Я мог только согласиться
с ним, прибавив к его словам, что мне самому особенно пришлось
пострадать от его интриг в последние годы... Эдуард имеет страсть
устраивать заговоры против каждого государства, заключая «не­
большие соглашеныща». Царь прервал меня, ударив кулаком по
столу: «Я могу сказать, что никогда, пока я жив, оп у меня не
вырвет такого соглашения против Германии или тебя, даю в этом
мое честное слово».
[После обеда на «Гогепцоллерне» кайзер на следующий день, имея
в кармане проект вожделенного договора, отправился на «Полярную
звезду». Разговор снова коснулся вопроса об интригах Англии но отно­
шению к России в связи с японской войной.]
Я скоро имел возможность заметить, как глубоко царь был оскор­
блен позицией Франции в инциденте у Доггер-Банка2 и тем, что
по настояниям Англии, Рождественский был принужден уйти из Ко­
хинхины,
чтобы прямо попасть в лапы японцев: «французы вели
себя как негодяи в отношении меня; по приказу Англии моя союз­
ница отказала мне в помощи; а теперь взгляни на Брест, как они
братаются там с англичанами!.. Что я должен делать в этих тяже­
лых условиях?» Тут я почувствовал, что момент наступил... «А что,
если бы мы, в свою очередь, заключили «маленькое соглашеньице»,—
прошлую зиму мы говорили о нем»... «О, да, конечно, я помню, но
я забыл, в чем состояло это соглашение. Как жаль, что его нет
со мной». «У меня есть копия его, я случайно взял ее с собой».
Тогда царь взял меия за руку, увлек меня из столовой в каюту
своего отца и немедленно закрыл за собою все двери. «Покажи мне
ее, прошу тебя». Его обычно тусклые глаза блестели."
Я вынул из карма,на пакет и развернул документ на тАгсьменном
1 У Фэя, в переводе с немецкого текста в G. Р . сказано: « refu sed to tak e up
our ch a llen g e» (принять наш вызов), а в нем. тексте — «m it uns a u f die M ansur zu
geh en », т. e. «откавчлась от
дуэли с нами». — Прим. ред.
8 Обстрел судами эскадры адм. Рождественского в темноте итум ан е миф ических
японских миноносцев в Северном море; в результате этой стрельбы пострадали
англииские рыболовные суда, вследствие чего поеиик дипломатический инцидент
(очепь легко улаженный) между Англией и Россией. — Прим. ред.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1 8 9 0 — 190?
гг.
129
столе Александра III перед портретом царицы-матери. Царь прочел
документ раз, прочел два, прочел три раза под ряд тот текст, кото­
рый я вам уже послал. А я в эту минуту молил господа о том,
чтобы он помог нам и склонил на нашу сторону молодого императора.
Кругом стояла гробовая тишина. Только был слышен шум моря.
Солнце ярко и весело играло в уютной каюте. Прямо передо мною
виднелся ослепительно белый корпус «Гогенцоллерна», и император­
ский флаг легко развевался в утреннем воздухе. Я прочел написан­
ные па черном кресте этого флага слова: «С н а м и б ог » и в эту
минуту'' услышал рядом с собою голос царя: «Это превосходно.
Я вполне согласен!»
Сердце мое билось так, что я слышал его биение, по я сдержался
п сказал, как бы мимоходом: «Не хочешь ли ты подписать договор—
это было бы прекрасным воспомипапием о нашей встрече». Он вни­
мательно посмотрел документ еще раз и сказал: «Хорошо, я под­
пишу». Я открыл чернильницу, дал ему перо, и оп твердою рукою
папнсал «Николай», затем передал перо мне, и я также подписал
договор. Когда я поднялся со своего места, он, глубоко взволно­
ванный, обнял меня и сказал: «Я благодарю господа и благодарю
тебя; это будет иметь самые благоприятные последствия для моей
страны и для твоей; ты являешься единственным настоящим другом
России во всем мире. Я чувствовал это в течение всей войиы, я знаю
это». Слезы радости выступили на моих глазах—по правде говоря,
влага выступила и на лбу моем и на спине,— и я подумал о Фрид­
риха Вильгельме III, королеве Луизе, о моем деде и Николае I.
Разве они не присутствовали здесь в эту минуту? Без сомнения,
они с небес смотрели на нас и также были преисполнены радости.
Так утро 24 июля 1905 г. в Бьорке, благодаря милости господа,
стало поворотным пунктом в истории Европы и огромным утешением
для моего отечества, которое, наконец, будет свободпо от ужасных
тисков Галлии и России1.
Но Бюлов вылил ушат холодной воды на молитвепный оптимизм и
восторги кайзера. Канцлер грозил подать в отставку; предлог для этого
был тот, что кайзер позволил себе по своему усмотрению незначительно
изменить проект, присланный ему из министерства иностранных дел.
Кайзер прибавил два слова—«в Европе», так что ст. 2 читалась сле­
дующим образом: «В случае, если одна из двух империй подвергнется
нападению со стороны какой-либо из европейских держав, ее союзник
окажет ей поддержку в Европе всеми своими сухопутными и морскими
силами». Прибавленные кайзером слова создавали для Германии бесспорпое преимущество, так как они не возлагали на нее обязательства
помогать царю на индийской границе или на Дальнем Востоке, т. е.
там, где Россия скорей всего могла вступить в конфликт с Англией.
Угроза Бюлова подать в отставку была для кайзера неожиданным и
ошеломляющим ударом. Кайзер не мог расстаться с ним. Он предложил
получить у царя договор обратно для того, чтобы придать ему перво­
1
G. Р ., X I X , 4 5 8 — 4 6 5 . П риведенны е отрывки из разговора в оригинг.де наппсапы
по-английски, так как кайзер старался очевидпо передать возможно точно слова
даря. « В ш п » и «Н ики» в разговоре между собой пользовались обыкновенно aurлиКским языком.
V Фей, Про.'Схождешае мировой войны
130
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
начальную форму, и так просил Бюлова, что этот последний не мор
отказать:
«Вы значите для меня и для родины в сто тысяч раз больш е,.
чем все договоры в мире... Нет, мой друг, оставайтесь руководить
министерством, оставайтесь вместе со мной, и мы в дальнейшем
будем совместно работать для вящшей славы Германии... После полу­
чения моего письма телеграфируйте мне одно слово «хорошо», н я
буду знать, что вы остаетесь. Знайте, что на утро после того, к а к :
я получу ваше письмо с вашим решением об отставке, вы больше'
не увидите живым вашего императора. Подумайте о моей бедной
жене и детях!»1.
Но кайзер скоро получил еще более ошеломляющий удар, который
сразу развеял все его мечты. Когда царь показал договор своему мини­
стру иностранных дел, граф Ламсдорф «не мог поверить своим глазам
и ушам». Обсудив вопрос в течение целой почи, он объяснил царю всю
серьезность документа, подписанного им в каюте «Полярной звезды».
Он объяснил своему государю, до какой степени договор в Бьорке про­
тиворечит Франко-русскому союзу и насколько невероятно, что Фран­
ция будет принуждена volens nolens войти в эту комбинацию с Герма­
нией й Россией. Поэтому «Ники» пришлось написать «Вилли» письмо
с соблюдением возможной тактичности.
«Этот документ, имеющий огромную ценность, должен быть усилен
или несколько уточнен, с тем чтобы дать возможность всем заинте­
ресованным сторонам честно и откровенно исполнять свои обязан­
ности...
Во время твоего пребывания в Бьорке я не имел при себе доку­
ментов, подписанных моим отцом, в которых ясно излагаются прин­
ципы Франко-русского союза.
Первые шаги, предпринятые для того, чтобы выяснить, возможно
ли убедить французское правительство присоединиться к нашему
новому договору, показали нам, что это является чрезвычайно труд­
ной задачей и что потребуется много времени для того, чтобы под­
готовить французов к добровольному присоединению к нам...
Поэтому я думаю, что вступление договора в Бьорке в силу сле­
дует отложить до того времени, когда мы увидим, как смотрит на
это дело Франция»2.
Кайзер был чрезвычайно огорчен, получив это письмо, которым всту­
пление в силу договора в Бьорке откладывалось на неопределенное
время. Он настойчиво призывал «Ники» выполнить подписанное им со­
глашение, утверждая, что договор этот не находится в противоречии
с Франко-русским союзом и что во всяком *случае:
«Твоя союзница явно оставляла тебя без поддержки в продолжение
всей войны [русско-японсюой], тогда как Германия помогала тебе
всячески, насколько это было возможно без нарушения законов о
нейтралитете. Это налагает на Россию нравственные обязательства
по отношению к нам; do u t des. Между тем нескромность Делькассе
обнаружила перед воем миром, что хотя Франция и состоит с тобой
1 G. P., X IX , 497 и сл.
2 Письмо «Ники» к «Вилли» 7 окт. 1905 г., G. P ., X IX , 512.
СИ СТЕМ А
ТА Й Н Ы Х
С О Ю ЗО В
1890 —
1907
IT .
131
—
позе, но она вошла, однако, в соглашение с Англией п была;
Б Сра несмотря па мир, захватить Германию врасплох с помощью
в то время как я делал все, что мог, для тебя и твоей
^ а п ы —ее союзницы! Наши марокканские дела разрешены к общему
СТотетвореншо так, что обстановка благоприятствует лучшему вза­
имному пониманию. Наш договор является очень хорошим фунда­
ментом для дальнейшей постройки. Мы подали друг другу руки
и д а л и своп подписи перед богом, который слышал наши обеты!
П о э т о м у я думаю, что договор этот вполне возможно осуществить...
Что подписано, то подписано! И бог был нам свидетелем!»1.
Его призыв остался неуслышанным. Надежды кайзера на создание
к о н т и н е н т а л ь н о й лиги постоянно разбивались вдребезги»2.
В) МАРОККАНСКАЯ ПОЛИТИКА БЮЛОВА
От попытки кайзера создать оборонительный союз с Россией мы воз­
вращаемся к действиям его канцлера в Марокко. Политика последнего
в этом вопросе является тем более важной, что она способствовала
назреванию марокканского кризиса 1905 г. и привела к секретным
морским и военным «собеседованиям» между Францией и Англией, имев­
шим огромнейшее значение в развитии системы тайных союзов. Во
время обеда, данного в его честь в германском посольстве, и вторично
через несколько дней, 23 марта 1904 г., Делькассе неофициально со­
общил князю Радолину, что апгло-фрапцузское соглашение будет под­
писано примерно 8 апреля. При этом Делькассе указал те области,
которых это соглашение будет касаться,—Ньюфаундленд, Египет, Ма­
рокко, Сокото и Сиам. По поводу Марокко он повторил, что «он прежде
всего желает поддерживать в этой стране statu s quo так долго, как
только это окажется возможным», но он прибавил, что слабость прави­
тельства султана угрожает торговле в Марокко и что Франция считает
желательным укрепить положение султана и положить конец анархии.
«Франция не желает занять в Марокко какое-либо особое положение,—
сказал он,—но ее долгом в интересах всех наций, ведущих там торговлю,
является, поскольку это возможно, положить конец анархии в этом
сосрднем с нею государстве»3.
Эти слова Делькассе были первым определенным сообщением, кото­
рое Бюлов получил о предстоящем англо-французском соглашении,
«роме этой неформальной нотификации и кроме того, что гласные
статьи соглашения скоро появились в газетах, Германии пе было сде•jauo официального сообщения о тексте этого соглашения, и формально
->ранция не посоветовалась с пей о соглашении, которое грозпло
нанести серьезный ущерб германским торговым правам и политическим
интересам в Марокко. Бюлов счел, что с Германией обошлись прене­
брежительно п что ее престиж п ее материальные интересы потерпели
J Письмо «Вилли» к «Нпки^ 12 окт. 1905 г., G. P. X IX , 513— 514.
Подробно о судьбе, постигшей этот договор, см. G. Р., X IX , 515— 528.
3
Радолин — Бюлову 23 марта 1904 г., G. P., X X , 5— 7; ср. также 266 и гл., 329
396. Письмо Делькассе к Бигуру, французскому послу в Берлине, 27 марта
9/чп
г' : kiv re Ja u n e , A ffaires du Maroc, I, 122; cp. 167 и сл., 198 и сл.,
и сл.
1 32
и з в е с т н ы й ущерб. Он, однако, тотчас же предписал германским газе­
там принять это повое сообщение без раздражения и отнестись к нему
как к новому показателю господствующих мирных настроений
В своей
речи, произнесенной 12 апреля в рейхстаге, на которую часто ссы­
лаются, он пытался, как всегда, с веселым видом встретить эту неприят­
ность, приветствуя всякое соглашение между Францией и Англией,
устранявшее причипы трений между этими обоими государствами. В от­
вет на интерпелляцию по этому вопросу, он осторожно заявил, что
он не может много сказать по этому поводу, так как английский и
французский министры иностранных дел не выступили еще по этому
вопросу с публичными объяснениями. Об этом вопросе, требующем
осторожности в деле внешней политики, прибавил он,—
«Я могу только сказать, что мы не имеем оснований предполагать
что это соглашение направлено против какого-либо государства. Повпдимому, это соглашение является попыткой устранить путем дру­
жественного взаимного понимания спорные вопросы между Францией
и Великобританией. С точки зрения германских интересов нам не
на что пожаловаться: мы не желаем видеть Великобританию и Фран­
цию в натянутых отношениях, так как такое положение создавало
бы лишь угрозу делу мира, поддержания которого мы искрение
желаем. Что касается Марокко, которое составляет основной пункт
этого соглашения, то мы заинтересованы в этой стране—как и во­
обще во всем Средиземном море—преимущественно с экономической
точки зрения... Мы должны защищать наши торговые интересы в
Марокко и мы будем их защ ищ ать2.
Хотя Бюлов вначале, конечно, недооценивал политического значения
вновь созданного англо-французского согласия, он ,был далек от мысли
относиться к нему так легкомысленно, как об этом можно было бы
думать, если судить по его речи в рейхстаге, имевшей целью у с т >
коить встревоженное общественное мнение Германии. В действитель­
ности это соглашение заставило самого Бюлова и его сотрудников в
министерстве иностранных дел серьезно потрудиться в течение ближай­
ших недель. Бюлов и Гольштейн мало-по-малу приняли решение охра­
нять германские права в согласии с международным договором о Ма­
рокко 1880 г., игнорируя существование англо-французской конвенции
о Марокко до тех пор, пока Делькассе не вызовет Германию па обсу­
ждение этого вопроса и не даст Германии возможность изложить свою
точку зрения и, быть может, получить некоторые равноценные компен­
сации. Они считали, что Англия и Франция не могут путем селарать
ного соглашения лишить третье государство его прав в Марокко. Фран­
ция, которой Англия теперь предоставит свободу действий в Марокко,
будет пытаться установить в Марокко экономическую монополию, по­
добно тому как она действовала в этом направлении в своих других
колониях. Она начнет «тунисифицировать» Марокко посредством «мир­
ного проникновения». Это создало бы угрозу для торговых прав и инте­
ресов Германии, поскольку Франция могла бы добиться исключительно
для себя торговых и финансовых привилегий п монополий на железно­
1 G. P ., X X , 12 (9 апреля).
2 A ffaires du Магос, I, 27.
СИСТЕМА
ТАЙНЫ Х
союзов 1890 — 1907
гг.
133
дорожном строительстве и горные концессии. Сверх того, германскому
престижу был бы нанесен ущерб в том случае, если бы Германия позво­
лила Франции и Англии распоряжаться в Марокко так, как если бы
Германия вовсе не существовала. Гольштейн резюмировал положение
вещей следующим образом: «если мы позволим, не сказав ни слова,
наступить нам на ногу 'в Марокко, то этим самым мы поощрим других
поступать с нами повсюду таким же образом» 1.
Свои пожелания Германия могла выразить двумя путями: первый путь
заключался в том, чтобы в ясной и дружеской форме заявить Дель­
кассе, чтб опубликованная англо-французская конвенция вызвала в
Германии большую озабоченность в связи с торговыми интересами Гер­
мании и просить Францию сказать, какие гарантии она может предло­
жить для защиты этих германских интересов. Этот путь являлся бы
способом урегулировать возникшее затруднение добрососедски. Но он
не получил одобрений. Второй путь состоял в том, чтобы сохранить
бесстрастное и загадочное молчание, ие признавая англв-французского
соглашения, но и не протестуя против него и действуя так, как будто
бы оно не существовало для Германии,—так как Германия формально
не была поставлена в известность о тексте этого соглашения. Этот
второй план заключался в том, чтобы Германия шаг за шагом действо­
вала одновременно с Францией в Марокко в вопросе о применении
тех или иных полицейских мероприятий для прекращения анархии. Если
бы Франция послала в Танжер военные суда, то Германия должна
была бы сделать то же самое. В этом случае Германия, не нарушая
ничьих прав, могла бы заставить Делькассе первым заговорить и по­
стараться узнать о германских намерениях. Чрм меньше Германия объ­
ясняла бы в прессе свои шаги, тем более неудобным и неуверенным
становилось бы положение французов. Наконец, когда Делькассе уви­
дит, что Германия не шутит, Германия пойдет на уступки и откажется
от мысли укрепиться в Марокко. Такая политика была более авантю­
ристической и опасной для европейского мира. Йо именно эту политику,
избрали Бюлов и Гольштейн2.
Эта политика «загадочного выжидания» не принесла, однако, плодов
так скоро, как этого ожидали. Нервность Делькассе явно возрастала,
по он избегал ставить на обсуждение этот вопрос. Для того чтобы
заставить его заговорить, Германия начала поощрять султана сопро­
тивляться тем полицейским мероприятиям, которые французы, наконец,
зимой 1904— 1905 гг. решили провести в жизнь. Германский пове­
ренный в делах в Танжере, Кюльман, уже доносил, что, повидимому,
возникли трения между Францией и Англией и, что, вероятно, Дель­
кассе мог рассчитывать только на платоническую поддержку, Велико­
британии.
Ипцидепт у Доггер-Банка, случившийся как раз в это время, воз­
будил в Англии крайнее негодование по адресу России3. Кюльман
1
Записка Г о л ь ш т е й н а от 3 июня 1904 г., G. P ., X X , 20?— 209;, ср. также
Бюлов Раздлину 21 июли; G. P., X X , 210— 214.
г G. P ., XX , 7— 33, 195— 234 и в особенности 215 и с л.
8 В действительности в А нглии к инциденту этому правительство, а вслед за
ним и пресса, отнеслись совсем но так, как ожидали германские диплом аты .—
П рим . ред.
1 34
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
твердо рассчитывал, что Франция не будет в состоянии решить судьбу,
Марокко без санкции на то Германии. Он думал, что Делькассе, опкраясь, с одной стороны, на Россию, а с другой—на Англию, очутилс^
в незавидном положении и подвергался опасности сесть между двуз
стульев при ухудшении отношений между этими враждебно настроен,,
ными друг к другу государствами. Ему было, сверх того, известно,;
что американский вицеконсул сказал одному марокканскому деятелю*
что «Германия еще не сказала своего слова, и пока это так, мы не
можем считать, что прнпято какое-либо окончательное решение»
]
В течение лета 1904 г. султан продолжал давать уклончивые отя
веты на запросы Бюлова в связи с делом Генте—германского гражда|
нина, убитого в Марокко. Германский посланник в Танжере считав
поэтому необходимым, чтобы Германия поддержала свой престиж пу*
тем предъявления султану ультиматума, за которым, в случае необ*
ходимости должна была последовать в качестве дипломатической д&>;
монстрацни посылка военного судна в марокканские воды. Бюлов одо б-,
рил этот план, но кайзер запретил его осуществление, и он не бьц
проведен в ж изнь2. Вскоре после этого Германия отложила в сторону;
свои претензии в связи с убийством Генте и заняла в отношении сул­
тана дружескую позицию. Эта позиция состояла в том, чтобы по­
буждать султана сопротивляться той программе «тунисификации», ко­
торую Делькассе собирался, как предполагалось, навязать султану.
По сведениям, полученным в Танжере от Рене Тайандье, главы
французской миссии, эта программа должна была состоять из трех
основных пунктов: реорганизации армии султана при помощи фран­
цузских инструкторов, подписания султаном договора с Францией,
исключающего политическое влияние других государств, и контроля
Франции над финансами султана. Для Кюльмана эта программа явля­
лась чем-то весьма похожим на установление фактического протекто­
р а т а 3. Поэтому Германия тайно побуждала султана сопротивляться
проведению в жизнь французской программы. Когда султан созвал
патриотическое собрание знатных лиц со всего Марокко для рассмо­
трения французских требований, Кюльман одобрил такое мероприятие
как «ловкий антифранцузский ход»4. В дальнейшем, когда француз­
ская пресса начала кампанию за то, чтобы это собрание было распу­
щено, Бюлов тайно посоветовал султану сделать обратное, предполагая,
что гордые вожди марокканских племен выскажутся против французской
программы. Бюлов не считал вероятным, что Франция решится запу­
гать султана угрозой войны, так как новый кабинет Рувье не хотел
рисковать ни людьми, ни деньгами для кампании в Марокко и ослаблять
позицию Франции в отношении Германии, посылая свои войска в Африку.
Однако Бюлов был достаточно благоразумен, и поручил Кюльману,
сказать султану, чтобы тот не ожидал, что Германия будет поддержи­
вать его и вступить из-за него в войну с Францией5.
1 Кюльман— Пюдоиу, 9 ноября 1904 г.; G. P., X X , 232.
2 G. Р., XX, 222 —
3 Кк,льмач— Вюлову, 28 ноября 1904 г.; G. P., X X . 237
ииссии 1аиандье см. A ffaires du Магос, 1, 1 7 8 - 1 8 4 ,
* G. Р., \ \
240 и сл.
» Ibid., 243.
и сл. Подробно о целях
СИСТЕМА
ТАЙНЫ Х
союзов 1890 — 1907 гг.
ISO
В) ПОСЕЩЕНПЕ ТАНЖ ЕРА КАЙЗЕРОМ
j-aк раз в то время, когда Кюльман и Тайандье соперничали между
собой в Марокко, стремясь наперегонки завоевать доверие султана,
удодов внезапно решил заставить кайзера прервать свое путешествие
][3 Гамбурга в Корфу, отправиться в Танжер и приветствовать там
султана. Этот визит совершенно не входил в первоначальный план
путешествия кайзера, но Бюлов поместил в «Kolnische Zeitung» течеграмму из Танжера, объявляющую о том, что кайзер прибудет туда
31 марта. Вслед за этим он послал кайзеру соответствующую вырезку,
прибавив, что «этот визит вашего величества будет очень неприятен
г_пу Делькассе, расстроит его планы и благоприятно отразится на
наших экономических интересах в Марокко»1.
Кайзер сначала согласился, но когда в дальнейшем он узнал из
г а з е т , что население Танжера, включая англичан, собирается исполь­
з о в а т ь его визит против французов, то написал Бюлову: «Телеграфи­
руйте немедленно в Танжер, что моя высадка в Танжере находится
под б о л ь ш и м сомнением и что я путешествую только инкогнито,
в качестве туриста; поэтому не должно быть никаких аудиенций, ни­
каких приемов».
Однако Бюлов в своем ответе решительно указал, что заметка о
визите кайзера уже появилась в печати и что если кайзер откажется
от этого визита, Делькассе распространит слух о том, что визит был
отложен в связи с представлениями, сделанными французами в Бер­
лине. Делькассе мог бы это обстоятельство превратить в свой дипло­
матический триумф. Кайзер снова согласился с Бюловым, хотя в Лис­
сабоне и даже в последний момент при входе в гавань Танжера он
снова заколебался. Но, в конце концов, он уступил совету окружаю­
щих и выполнил заранее приготовленную для него программу2.
Несмотря на трудности высадки на берег из-за волнения па море
и несмотря на то, что лошадь кайзера была крайне напугана грохотом,
резкими криками арабов, музыкой и оглушительными ружейными зал­
пами,—визит кайзера прошел гладко и был выдержан в ярких восточ­
ных тонах. В здании германской миссии он принял членов германской
колонии и дипломатический корпус. Французскому представителю он
сказал, что его визит означает стремление Германии к свободе тор­
говли и равенству с другими государствами; что он желает иметь дело
непосредственно с султаном как свободным и равным суверенным
властителем независимой страны, и что он ожидает оо стороны Франции
уважения к его желаниям. В разговоре с родственником и полномоч­
ным представителем султана он высказал, ту же самую мысль и при­
бавил, что проводимые реформы должны находиться в согласии с ко­
раном и с традициями магометанства, что европейские обычаи не сле­
дует принимать с закрытыми глазами и что султан хорошо поступит,
если по этим вопросам спросит мнение совета нотаблей3.
1 Бюлов— кайзеру, 20 марта 1905 г.; G. P., XX, 262.
2 G. К , X X , 263 и сл. Сопровождавший кай зера (upon Ш еи в своих M em oirs of
an A m bassador (стр. 19—26) дает интересный рассказ об этом путешествии.
3 Т ак как речи произносились вне установленной формы и среди многочисленного
и довольно шумного собрания, то отчет о том, что кайзир сказал, не совпадает
136
ГЛ А ВА
ТРЕТЬЯ
Бюлов предложил затеи созыв международной конференции всех дер­
жав, которые подписали Мадридский договор 1880 г. Он думал, что
это будет наилучшим средством урегулировать марокканский вопрос
и обеспечить торговые интересы как Германии, так п других наций
против опасности «туписификации» этой страны Делькассе. В этом
отношении Бюлов справедливо считал, что он стоит на твердой почве.
Он возобновил декларацию Германии о ее территориальной незаинтере­
сованности и ясно заявил, что Германия не стремится получить для
себя какие-либо специальные выгоды, но что она действует лишь
в интересах всех государств, имевших торговые интересы в Марокко.
Бюлов знал, что в вопросе о созыве такой конференции он будет иметь
поддержку большинства государств. Президент Рузвельт, к выяснению
мнения которого были предприняты шаги, высказался в пользу такой
конференции, поскольку он всегда стоял за политику «открытых дверей»
во всем мире1. Бюлов надеялся, что позиция, занятая Рузвельтом, ока­
жет желательное действие на Англию и укрешгг влияние таизсерского корреспондента «Times»2, который поддерживал германскую точку
зрения. Бюлов полагал, что на Австрию и Италию можно рассчитывать
как на союзников. Россия была слишком занята в результате поражений,
понесенных в Манчжурии, для того чтобы выдвигать какие-либо возра­
жения. Сам марокканский султан жадно ухватился за мысль о созыве
конференции, когда ему объяснили, что эта конференция была простей­
шим способом, избежать установления фактического протектората Фран­
ции. Таким образом Франция осталась бы в меньшинстве п должна была
бы согласиться на замену ее секретного соглашения с Англией и Испа­
нией международным соглашением. Поскольку вся марокканская политика
Франции была исключительно делом рук Делькассе, крушение ее на
международной конференции, по всей вероятности, сделало бы непрочным
положение Делькассе во Франции, в особенности, если бы Германия ре­
шительно настаивала на созыве конференции. Вместе с тем Бюлов про­
должал по отношению к Франции занимать прежнюю позицию загадоч­
ного и бесстрастного молчания, все еще игнорируя англо-французское
соглашение 1904 г. о М арокко3.
Как Бюлов правильно рассчитал, французы вообще, и Делькассе
в частности, попали теперь в неудобное положение. Французы чувство­
вали, что Германия угрожает им, но не могли точно понять, чего
она хочет. Некоторые из них подозревали, что Германия ищет предлога
для войны; об этом, конечно, не было и речи, что неопровержимо до­
казывается педавно опубликованными германскими документами. Внутри
Франции была сильная и все увеличивавшаяся партия, придерживав­
шаяся того мнения, что Делькассе вел авантюристическую и опаспую
империалистическую политику, что он создал опасность войны с марок­
канским султаном и даже с Гермапией в то время, когда Франция
в военном отношении была неподготовлена и была ослаблена в связи
у Ш она (G. P ., X X , 286), Кюльмапа ( S c h u l t h o s s , E u ro p aisch er GeschichtsUalonf er, ,9 0 5 , стр. 304) и C l i o r i s e y , представителя Франции: (A ffaires du Магоо,
1» -Оо).
1 G. P., X X , 256 и сл.; J. В. B i s h o p , R oosevelt, 1, 467 и сл.
2 W . В. H a r r i s , G. P., X X , 261 и сл.; см. также мемуары ^самого Гарриса.
s О. P., X X . 293 в а
не
■
СИСТЕМА ТАЙНЫХ союзов 1890 — 1907 гг.
137
пажеяием ее союзницы— России. Это течение, к которому примыкал
S "гпцузскпн посол в Берлине1, считало нужным принять предложения
r miafflffl о созыве конференции даже в том случае, если бы этоначало унижение и уход Делькассе с поста министра иностранных
дел Т а к о в о же было мнение премьер-министра Рувье и Сольшиистпа
кабинета.
^
„
26
апреля на обеде у князя Радолыда, германского посла, Рувье
с зам етны м волнением сказал ему, что он ни при каких обстоятель­
ствах пе хотел бы видеть какие-либо трения в отношениях между Фран­
ц ией и Германией, что французы питают гораздо более симпатий к Герма­
нии чем к Англии, хотя, конечно, есть среди них сумасшедшие и безот­
ветственные! патриоты, которые проповедуют идею реванша. Франция и
Г ерм ания должны поддерживать друг друга и сохранять мир. До тех пор,
пока он, Рувье, паходнтся во главе правительства, именно это будет
его целью. Поскольку дело идет о Марокко, оп гарантирует, что не
будет произведено каких-либо изменений в sta tu s quo и что торговля
д р у г а х государств не будет подвергнута каким-либо
ограничениям.
«Совершенно невозможно и было бы преступным,— заключил он с боль­
шим возбуждением,— если бы два государства, которые призваны приттн
к взаимному пониманию и сблизиться друг с другом, начали ссориться
между собой, да еще из-за Морокко!».
Эти слова Рувье имели тем большее значение, что за песколько минут
до обеда князь Радолин узнал от одного лица, пользовавшегося дове­
рием Рувье, «что премьер-министр никоим образом не солидаризируется
с Делькассе, ибо ему--известно, что английский флот не имеет колес
и потому не может защищать Париж с суши». В результате всего этого
у князя Радолина сложилось впечатление, что Рувье не проявит боль­
шого неудовольствия при
мысли о необходимости расстаться с
Делькассе 2.
Г) ПАДЕНИЕ ДЕЛЬКАССЕ И ПОСЛЕДСТВИЯ ЭТОГО СОБЫТИЯ
Намека Рувье было достаточно, чтобы заставить Бюлова решиться:
действовать так, чтобы сбросить со своего пути человека, которого ощ
считал опасным как для Германии, так и для мира всей Европы.
Бюлоп считал Делькассе не только воплощением агрессивного фран­
цузского империализма и идеи реванша, но он думал, что пока Дель1 Ср. донесение Бигура A ffaires, du М агос, I, 202 и сд., 215 и сл., 240.
2 Т елеграм ма Радолина к Бюлову 27 апреля 1905 г., G. P., X X , 344. Эта теле­
грамма, как об этом сообщил Палеолог в «Tem ps» 15 м арта 1922 г., была расшиф­
рована французами во врем я войны. Опубликование ее Палеологом дало повод
к ож ш аенной дискуссии в 1922 г. по вопросу о том, требовали ли германское пра­
вительство отставки Делькассе иди же французы сами предложили немцам эту
меРу. О. S. H ale из Пенсцльваиского университета в одном своем неопублико­
ванном труде указывает, что основанная на статье «Le Gaulois» от 17/Y1 1905 г.
весьма распространенная легенда о том, будто князь Хенкель фон Донерсмарк был
дослан германским правительством со специальным поручением требовать отставки
Делькасси, не соответствует истине. Основываясь на разного рода соображениях,
Хелль думает, что заметка, помещенная по этому- поводу в «L e Gaulois», является
недостоверной. Все вышеизложенное подтверждает мнепие автора настоящей книги
о том, что «миссия Доперемарка» была продуктом воображении французских жур­
налисток.
138
ГЛАВА
ТР1ТЬЯ
кассе будет оставаться во главе французского министерства ипостраа
ных _дел, будет заводить интриги и искажать действительное поло
женив вещей, отношения между обоими государствами по обеим сторо
нам Рейна не могут быть сколько-нибудь удовлетворительными1.
!
Однако другое течение во Франции, представленное значительно!
группой газет и шовиннстов, громко протестовало против германские
угроз. Делькассе рассчитывал на поддержку именно этой группы i
энергично боролся за свое политическое существование. С любопыт­
ной историей этого внутреннего французского конфликта можно в на­
стоящее время детально ознакомиться по новым германским документам^
на основе свидетельства об этом конфликте германскрго представителе
в П ариж е2.
Делькассе настаивал на том, что Франция должна сопротивляться
предложениям Германии о созыве международной конференции. Он го*
ворил, что созыв такой конференции поставит султана под международ­
ную опеку, но на самом Деле он опасался, что созыв такой конферен­
ции может повредить осуществлению намеченной им программы. Кром(
того уступить под непосредственным давлением Германии было бь
невыносимым унижением как для Франции, так и для самого Дель­
кассе. Он заявил своим коллегам по министерству, что требованш
Германии— «блефф», и что он считает нужным не обращать вниманш
на этот «блефф», даже если бы пришлось пойти на риск войны. Oi
лично был готов скорее покинуть свой пост, чем уступить.
Тем временем его позиции были поколеблены как в Феце, так I
в Париже. В конце мая султан окончательно отверг французские требо­
вания и принял германское предложение о приглашении держав иг
международную конференцию. В Париже германский посол з а н т ш
твердую, непримиримую позицию, создавая впечатление, что Герма­
ния в случае необходимости поддержит султана всеми находившимися
в ее распоряжении силами.
Рувье, таким образом, попал в очень затруднительное положение
Он боялся, что Делькассе ведет Францию прямо к войне. С помощьк
своего доверенного лица еще раз он нащупал почву в Германии i
узнал, что если бы он согласился на удаление Делькассе пз состав;
кабинета и принял бы мысль о созыве конференции, то кризис бьи
бы благополучно разрешен, и Германия на самой конференции ш
1 Ср. G. P., X X , 393 и сл., где помещен список с перечнем нескольких случаен
в которых Бюлов считал , Делькассе виновным в разного рода искаж ениях факто!
и в нарушении данных обещаний.
2 Ibid., 344—409. Ср. 11. P i n o n ,
F rance
et
A llem agne
(Париж
1913)
который в общем настроен благоприятно в отношении Германии п критическ!
относится к Делькассе; А. М е v i 1, De la P aix de F rancfort a la Conference d ’A lge
siras (Париж 1909), который придерж ивается обратной точки зрения; Т а г d i е и
L a C onference d’A lg& iras, как всегда ващшцаег ярко националистический тезис
Французская желтая книга (A ffaires du Магос) отличается особой скудостьк
в отношении этой важнейшей стороны марокканских дел; в ней нет совершение
сведений, касающихся критической недели, предшествовавшей падению Делькассе
М атериалы из последних германских документов о Бьорке, Делькассе и о марок­
канском кризисе 1905 г. собраны Е . L a i о у, M ercure de Franco, C L X X X V 1, 594
и сл., C L X X X Y II, 564 и сл., CLXXX1X, 293 и сл., СХС, 568 и сл., СХСИ, 72 п сл.
март — ноябрь 19^8 (такж е К. J. S o n t a g в «A m er. llist. Rev.», Х Х ХШ 278— 301
январь 1928).
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1890 — 1907
гг.
1 39
на бы слишком больших затруднений. Поэтому он в конце концов,
чИ0П'с собой Делькассе, отправился к президенту Лубе и сказал ему,
взЯВоН в корне не согласен с политикой Делькассе. Рувье прибавил,
^
течение ближайших дней он соберет заседание кабинета и
ЧТ°ажется от своего поста, если большинство его коллег по кабинету
°ТК согласится с его точкой зрения. Таким образом 6 июля кабинет
Гыл пр"ныужДен сделать выбор между Рувье и Делькассе. Согласпо
„формаций, сообщенной Радолину, все министры стали на сторону
п р ем ьер -м и н и стр а, Делькассе подал в отставку, и Рувье получил порт­
фель министра иностранных дел.
О днако
падение Делькассе не ослабило напряженное™ положения
в т а к о й степени, как на это надеялся Рувье. Последовали весьма труд­
ные переговоры, длившиеся много недель, прежде чем оба государства
могли договориться о формуле, устанавливающей базис для созыва
м е ж д у н а р о д н о й конференции. В то же самое время Англия так энер­
г и ч н о поддерживала каждый французский довод, а английская пресса
начала такую кампанию против Германии, что марокканский вопрос
стал скорее англо-германским конфликтом, чем франко-германским. Пре­
зидент Рузвельт пользовавшийся доверием и Жюссерана и барона
Шпека-фол Штернбурга в Вашингтоне, сумел — отчасти благодаря
этому—тактично и умно сначала обеспечить принятие Францией мысли
о созыве конференции и затем договориться о базисе ее работ.
Основные противоречия между англо-французской позицией, с одной
стороны, и германской позицией— с другой, продолжали оставаться
в силе далее тогда, когда конференция эта, наконец, открылась в Алжезирасе в январе 1906 г. Франция и Англия старались использовать
всевозможные политические связи для того, чтобы добиться решений,
при помощи которых они могли бы провести в жизнь англо-французское
соглашение' 1904 г. и предоставить Франции контроль в Марокко.
Германия действовала с одинаковой энергией, но с меньшим успехом, и
старалась обеспечить для всех наций одинаковые права и установить
в Марокко контроль, который был бы доподлинно международным, а
не чисто французским. Здесь, где мы лишь в общих чертах изображаем
развитие системы тайных союзов, молено не входить в изложение этих
интриг нач конференции в Алжезнрасе. Достаточно сказать, что с прин­
ципиальной точки зрения Германия выиграла, 'но Франция выиграла
в смысле практических результатов. Главное значение первого марок­
канского кризиса заключается в том, что с самого начала сн укрепил
узы, связывающие Францию и Англию, и привел к установлению новых
тайных соглашений между обеими сторонами.
Марокканская политика Бюлова, казалось, завершилась блестящей
Дипломатической победой. Кайзер, персонально не принимавший боль­
шого участия в осуществлении замыслов Бюлова и даже не всегда нахо­
дившийся в курсе того, что делалось Бюловым в этом направлении,
с удовольствием принял эту победу Бюлова. Он выразил это не очень
тактично,—что французы, конечно, почувствовали,— наградив Бюлова
титулом «князя» на следующий день после отставки Делькассе и пожа­
ловав орден Бетцольду, служившему тайным посредником в неофициаль­
ных переговорах, имевших место мелсду Рувье и Радолиным. Бюлов
просил, чтобы Бетцольду дали орден «Красного орла» 3-го класса, но
140
ГЛ А В А
ТРЕТЬЯ
кайзер распорядился наградить его орденом 2-го класса— «за то, чтс
ои спас нас от войны»1.
Кайзер в своем уиоенин закрывал глаза на то психологическое дей­
ствие, которое должно было произвести на такой самолюбивый народ,
как французы, дипломатическое унижение отставки Делькассе, не го­
воря уже о неуместности вмешательства во внутренние дела вели*
кой державы. Вильгельм II искренно рассматривал отставку Делькасс*
как факт, не только открывающий дорогу для улучшения отношени{
с Францией, но открывающий новую эру в системе союзов. Франция,
казалось ему, доказала, что она больше не собирается следовать по­
литике реванша, воплощением которой являлся Делькассе. «Франция,—
писал кайзер Бюлору из Бьорке,— отказалась принять наш еызов, в
царь согласился с тем, что «совершенно ясно: вопрос об Эльзас-Лотарин­
гии покончен, слава богу, раз навсегда»2. Он надеялся, что отставка
Делькассе открывает благоприятные перспективы для начатых нм е
Бьорке попыток заключения оборонительного союза с Россией, в который
вошла бы и Франция по окончании руасво-японской войны. Кайзер
и президент Рузвельт предприняли энергичные меры к тому, чтобы Оьш
открыты мирные переговоры, которые в скором времени начались в 'Порт­
см уте3. Поэтому кайзер поспешил сообщить Рузвельту о встрече в
Бьорке и направил ему следующую телеграмму:
«Император и я заключили соглашение, согласно которому мы
обязались оказывать друг другу взаимную поддержку в случае, если
какая-либо из европейских держав напала бы на одного из пас.
Франция должна также подписать это соглашение. Фактически Гер­
мания таким образом вступает в качестве третьей стороны в Двой­
ственный союз, первоначально направленный против нее. Поскольку
она является руководящей державой в Тройственном союзе, этот
союз и Двойственный союз вместо того, чтобы бесцельно угрожать
друг другу, подают друг другу руки и таким: образом мир в Европе
обеспечен. Это является результатом нашего соглашения с Фран­
цией по поводу Марокко, соглашения, в связи с которым вы мепя
так любезно поздравили. Я уверен, что эта группировка держав,
ведущая ко всеобщему успокоению, весьма облегчит выполнение ве­
ликой миссии мира, которую провидение возложило на вас на благо
всего человечества»4.
1 G. P., X X , 409.
.
s Ibid. X IX , 460. Несколько педель спустя кайзер высказал ту же самую мысль
Извольскому в Копенгагене; см. M em oirs of A. Izwolsiti, стр. 78; с[>. т&юсе письмо
Иавольского в «Tem ps» 15 сентября 1917 г., цитированное в моей статье, о свидании
в Бьорке, помещенной в « А т е г . H ist. Rev.».
3 Об инициативе кайзера и о п о ср ед н и ч еств Рузвельта между Россией и Японией
см. G. Р., ^Х1Х, 529— 630; J. В, B i s h o p , Theodore Roosevelt and Ilis Tim e (N. J.
1920), I, 374— 424; II. L o d g e , C orrespondence of Theodore R oosevelt und H enri Cabot
L odge, II, 130— 192, также A. H a s e n c l e v e r , T heodore R oosevelt und M arokkocrisis 1904— 1906 в «A rchiv f. Politik und G eschichte* VI, H eft 3, 184— 245 (1928).
4 Ibid., 466. Телеграмма пе была отправлена, так как
Бюлов считал, что
соглашение с царем было строго секретным и могло бы путем этой телеграммы
преждевременно стать известным в Вашингтоне; по она представляет огромный
интерес, поскольку указывает на толкование кайзером договора в Бьорке и на его
тескыо й ; | 1Ш ^отношения с Рузвельтом г, это время.
С И СТЕМ А
ТА Й Н Ы Х
С О Ю ЗО В
1890 — 190?
ГТ .
141
' д е й с т в и т е л ы ю с т и , однако, марокканская политика Бюлова в 1905 г.
1а одной из тех побед, которые хуже, чем поражение. Стараясь
па вить независимость султана и сохранить принцш открытых дверей
Марокко при помощи политики «загадочного молчания», создававшей
вп еч атл ен и е угрозы-, притом угрозы, возбуждавшей тревогу именно в
с и л у с в о е й таинственности, Бюлов боролся за правое дело неправильным
путём- Стараясь же принудить Рувье уволить министра иностранных
•д он был глубочайшим образом повинен в том, что неправильным
путем шел! к неправильной же цели. Этот инцидент произвел па фран­
ц у з о в чрезвычайно тяжелое впечатление. Он в немалой степени спо­
с о б с т в о в а л окончательному возрождению у некоторых руководящих дея­
телей новой решимости скорее рискнуть войной, чем вторично принять
т а к о е унижение. Так, например, Пуанкаре в произносимых им публично
речах и в своих печатных работах неустанно заявлял о «грубости»
и «одиозной насильственности» методов германской дипломатии. Еще
более роковым оказалось для Германии то, что этот инцидент побу­
дил британское правительство вступить в те морские и военные «собе­
седования» с французским правительством, которые привели Англию
к участию в мировой войне и которые для Германии явились основной
причиной ее конечного катастрофического поражения.
"
АНГЛО-ФРАНЦУЗСКИЕ ВОЕННЫЕ И МОРСКИЕ «РАЗГОВОРЫ».
1905—1912 гг.
Подобно тому как за франко-русским согласием в 1891 г. последо­
вало заключение тайной’ военной конвенции, так и англо-французское
согласие 1904 г. вскоре было дополнено важными, но чрезвычайно
секретными морскими и военными соглашениями или, как мягко называет
их сэр Эдуард Грей, «собеседованиями» («conversation»).
На первых порах эти соглашения не имели того строгого и обя­
зывающего характера, какой был свойственен Франко-русскому союзу.
Но постепенно они, если не по форме своей, то практически, преврати­
лись в наиболее жизненное звено всей системы тайпых союзов. Несмотря
на ту старательную пунктуальность, с которой сэр Эдуард Грей посто­
янно повторял, что «Англия свободна в своих действиях» и что «реше­
ние остается за парламентом», он дал возможность Франции уверенно
рассчитывать, что в случае, если Германия вызовет европейскую войну,
Англия будет воевать на стороне Франции. Он 'разрешил английскому
и французскому морским и военным штабам выработать технические
соглашения для совместных военных действий, соглашения, ставшие
базой стратегических планов обоих государств. Это породило взаимные
обязательства, которые фактически в такой же мере связывали, как и
формальный союз. В совместной разработке военными властями двух
государств стратегических планов, зависящих друг от друга, всегда
кроется известная опасность. Военные круги приходят к соглашениям,
которые по самой своей природе необходимо рождают обязательства,
фактически связывающие политическую власть. Именно с этого момента
начинается большая ответственность и ошибка сэра Эдуарда Грея.
Поэтому представляется важным отметить некоторые подробности, каса­
ющиеся происхождения, характера и последствий этих морских и воен-
142
ГЛАВА Т гЕ тЬ Я
ных «собеседований». Они восходят отчасти ко времени предшестве^
ника Грея по английскому министерству иностранных дел—лорда Jletioj
Доуна 1.
,1
силу ст. IX англо-французской конвенции 1904 г. Англия обещал!
Франции в Марокко только д и п л о м а т и ч е с к у ю поддержку, щ
после посещения кайзером Танжера, английская пресса и английской
правительство находились во власти той мысли, что Германия хочет!
взорвать согласие путем запугивания Франции. Здоровое, спортивной
чувство англичан не могло допустить, чтобы Франция вследствие заклврЗ
чения ею нового союза с Англией находилась под угрозой, как pad
в тот момент, когда союзник Франции потерпел такое решительное
поражение на Дальнем Востоке2. Англичан раздражал также быстры^
рост германского флота, глухое политическое и экономическое соперник
чество, существовавшее уже несколько лет в Африке, Турции и повсюду
на земном шаре. Люди уравновешенного склада, принадлежавшие в со­
ставу германского посольства в Лопдоне, вроде графа Меттерниха и ба­
рона фон Экардштейна, не ослепленные англофобией, сообщали, что
антигерманские настроения в прессе и обществе прнняли угрожающие
размеры 3.
Они находили, что британская пресса, поскольку дело касалось Марок­
ко, показала себя «более французской, чем сами французы»; они предуВ
1 Т аи н а и неясность дипломатического язы ка, которым велись эти переговоры,
далч повод к возникновению обширной литературы как в защиту, так и против поли­
тики Грея. Из английских авторов наиболее авторитетными защитниками являются:
G r e y , T w enty-Five Y ears, I, 48 и сл., 59— 118; И, 1 и сл., 39 и сл., 310 и сл.:
IT. Н. A s q i t h , T he Genesis o f (he W ar., 92— 110, 142— 216; L ord H a 1 d a n e,
B efore the W ar, passim ; J. A. S p e n d e r , Life of S ir H enry C am pbell-B annerm ann.
II. 245— 268; C. H o p i n g t o n , T he F irst W o rld W ar, гл. I; W . S. C h u r c h i l l ,
T he W orld Crisis, 1, 1 — 191. Из критиков политики Грея следует отметить: L ord,
L o r e b u r n , How the W a r Came, passim ; E. D. M o r e l , T en Y ears of S ecret
D iplom acy; G. P . G o o c h , Cambr. Hist, of Brit. Foreign Policy, III, 338 и сл., 438
и сл.; J. A. F a r r e г, E n g lan d under E dw ard VII, passim ; G. L. D i c k i n s o n , The
In ternation al A narchy, 1904— 1914, 127 и сл., 375 и сл., а также форменный обвини­
тельный акт, составленный хорошим юристом, J. S. Е w а г t ’ о м, T he Roots and
C auses of the W ars, гл. V, XXII.
Из французских авторов кроме сочинений Пинона, Мевиля, Тардье, упомянутых
выше в примечании 2 на стр. 138, см. R .„P о i п с а г ё, L eso rig in es de la g u erre, 72 и сл.
A u Service de la F rance, I, 146— 235 и критику его политики в произведениях
Ф а'ф-Люса, Жюде, П еве, В. М аргерита, М орхардта и Демарсиаля.
Из германс ких авторов мы имеем обширный материал в G. P., XX — XXV.
XXVIII — XXXI, passim ; ср. также II. I l e r z f e l d , D er deutsche F lotenbau und die
Englische Politik, в «Archiv. f. Politik und Geschichte», IV , 117 и сл., 1926); H. L u t z ,
L ord Grey und der W eltkrieg (B erlin 1927); A . v o n T i r p i t z , Politisclie D ocum ente,
I, D er Aufbau d e r deutschen W eltm acht.
Критику^ американских авторов, крайне суровую по отношению к Грею и Пуанкаре,
можно найти у Барнса и Гендерсона: Н. Е. B a r n e s ; T he G enesis of th e W orld
W ar, гл. VIII и у E. F . H e n d e r s o n , T h e V erdict of History: the Case ot Sir
E dw ard Grey (1924).
2 Полгода спустя германский посот в Лондоне, оглядываясь на минувшие события,
следующим образом обрисовал создавшееся положение вещей: «здесь было такое
впечатление, что Германия действовала, как буян, и что, поскольку мы чувствовали
себя сильнее, мы хотели навязать свои требования Франции» (письмо М еттерниха
Бюлову 20 декабря 1905 г.).
*
G. P., X X , 689, ср. также X X I, 464 и сл.; XX , 601 и сл.; 618 и сд.; 627 и сл.; 647 и сл.,
669 и сл.; 685 и сд.
СИ СТЕМ А
ТА Й НЫ Х
союзов 1 8 9 0 — 1907 гг.
1 43
-----и германское правительство, что в случае, если из-за марокканиреЖД^1
‘ в0зникцет война, «Англия безусловно активно выступит
своГ° в je франции и даже с энтузиазмом пойдет против Германии»1,
на стор0даетствш 1 с такими общественными настроениями лорд Ленсдоуи
п С<ь Камбон приступили к обсуждению вопроса об обмене нотами,
я
|СТ,з0м к о т о р о г о Англия должна была бы «сделать следующий шаг»,
п о с р 0 1 л о ж и т ь французам нечто более существенное, чем простую ди11 П этическую поддержку. Гуч, основываясь на сведениях, полученных
ПЛ° й британского министерства иностранных дел, утверждает, что ини1ГМ* а в этом вопросе исходила от Франции2, в то время как Пуан'■"пе основываясь на докладе Поля Камбона, заявляет, что инициатива
принадлежала лорду ЛенсдоунуЗ.
Из э т о г о обсуждения для французов выяснилось, что лорд Ленсдоун
был г о т о в предложить соглашение, скрытое от парламента и от об­
щественного мнения, в форме обмена нотами,— соглашение о совместном
обсуждении, которое могло бы привести к настоящему союзу4. Позднее
в апреле и сентябре 1912 г. Камбон писал:
«Я знаю, что британское правительство не имеет права принимать
на себя обязательства без санкции парламента: но нет надобности
в формальном соглашении или в парафированном и подписанном дого­
воре; мы можем удовлетвориться обменом деклараций. Это как раз
то, что мы хотели сделать в 1905 г. с лордом Ленсдоуном, если
бы отставка Делькассе пе прервала наших переговоров...5. Разве пе
представляется возможным,—говорил Камбон Грею,— хотя бы ча1 Письмо М етторниха к Бюлову 1 мая 1905 г.; G. P., X X , 607, 618.
2 «В середине мая французский посол жаловался лорду Ленсдоуну на общую
полицию, занятую германским правительством, которое во всех частях света искало
возможности посеять раздор между Францией и Великобританией... Лорд Ленсдоун
ответил, что, казалось бы, из этого надлежит сделать тот вывод, что французское
и британское правительства должны продолжать относиться друг к другу с абсо­
лютным доверием, полностью информировать друг друга обо всем, что они сами
узпают, и, поскольку возможно, заранее обсудить все случайности, перед которыми
они могут очутиться и которые могут привести к столкновению между этими стра­
нами»; G o o c h , Camb. Hist, of British F or. Policy, 111, 342.
® «В апреле месяце 1905 г. лорд Ленсдоун, казалось, был расположен сделать даль­
нейший шаг и предложил г. Камбону общую формулу Антанты». — Р о i п с а г 6,
Los origines de la g u e rre (P a ris 1921), p. 79. Справедливость утверждения Пуанкаре,
нодидимому, подтверждается S pender’oM, который говорит, что 25 апреля 1905 г.
сэр Франсис Берти сообщил Делькассе на основании инструкции, полученной им ог
Л0Рда Ленсдоуна, что британское правительство присоединится к французскому пра­
вительству, чтобы воспрепятствовать Германии нриобрести порт на марокканском
побережье, и считает, что было бы очень целесообразно договориться с французским
правительством о тех мероприятиях, которые можно было бы предпринять для пре­
дупреждения этого события. Францию это обрадовало. Месяц спустя лорд Ленсдоун
после дальнейших переговоров сообщил 25 м ая, что «оба правительства будут
относиться друг к другу с доверием и обсуждать все вероятные возможности».
J- A. S p e n d e r , Life of S ir H enry Campbell-BaTinermann, II, 248.
.
1
Пуанкаре' говорит в своих последних мемуарах (Au Service de la" F rance, I,
187— 221): «Консервативное правительство было готово принять союз в 1905 г.».
«Поль Камбон писал мне, что в то время (1905) соглашение такого рода («о выра­
ботке сообща плапов») было только началом дела для лорда Ленсдоуна... Вынужденная
отставка Делькассе, пожалуй, дишида нас благоприятной возможности действительного
союза с Англией в 1905 г.». .
8 Поль Камбон — Пуанкаре, 18 апреля 1912 г. Au Service de la F ra n c e, I, 174.
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
стичяо вернуться к предложениям лорда Ленсдоуна, связать себя, щ
пример, взаимным обязательством совместного обсуждения в случ^
если создастся угрожающее положение дел, и установить, что в
случае мы вместе будем изыскивать наиболее подходящие способ
для нашей взаимной защиты от опасности войны. Одним словом, e d
поставленные лицом к лицу с опасностью, мы решим, что лучцц
методом для этого будет союз или военная конвенция, то мы пойдд
на это»х.
!
Весьма интересно отметить, как, с одной стороны, предложения лор/
Ленсдоуна поощряли надежды Делькассе и истолковывались етпм после]
ним совершенно своеобразным образом, и как, с другой стороны, сущ
ствование этих предложений сообщалось немцам или подозревалось не)|
цами и затем решительно отвергалось англичанами.
■
Переговоры Ленсдоун— Камбон, повидимому, дошли до того момент!
когда проект йот, которыми должны были обмепяться Англия и Франца
был уже составлен и передан Делькассе для окончательного одобрения^
Это произошло как раз в тот момент, когда марокканский криз!
достиг высшей точки своего напряжения и когда Делькассе боролся а
то, чтобы убедить своих коллег отвергнуть предложение Германии о сс
зыве международной конференции. Делькассе истолковал предложен^
Ленсдоуна, как обещание союза и вооруженной поддержки со сторона
Великобритании. Он воспользовался предупреждением Ленсдоуна в как
честве аргумента для того, чтобы убедить президента Лубе и кабн*
нет поддержать его и отказать Германии в ее просьбе. Но, каа
мы видели, кабинет Рувье и президент Лубе пе согласились игги нг(
риск войны с Германией, и Делькассе должен был подать в отставку3;
В октябре 1905 r. «Matin» опубликовало целый ряд разоблачений^
касавшихся событий, сопровождавших падение Делькассе. Среди прочие
было одно сенсационпое утверждение, приписывавшееся Делькассе, О
именно: будто этому последнему британским правительством было обе1 Поль Камбон — П уанкаре 21 сентября 1912 г. Au Service de la Franco, I,
218 п сл.
2 Iln у Делькассе, ни у Ш омье, который в то время был министром юстиции, не
было сомнении по этому поводу. Делькассе в письме, опубликованном в «Figaro»
24 марта 1922 г., говорит: «6 июня в моих рука к находилось предложение англичан
о помощи, которое я подучил только 8а 48 часов до того». Г. Шомье в своиз
8аметках о решающем заседании кабинета 6 июня, сделанных им в то врем я и опуб­
ликованных позднее его коллегой по министерству юстиции г. Бьенвеню-М артен
в «Tem ps» 19 марта 1922 г., ясно говорит: «Все это не ограничилось простыми
переговорам:!; состоялся обмен письменными нотами».
•' 7 июня Флотов, германский поверенный в делах в Париже (G. P., XX, 623— 625),
сообщил сведения, исходившие от издателя «M atin», что «здесь было сделано фор­
мальное предложение наступательного и оборонительного союза, направленного против
Германии», но предложение это еще не принято отчасти в связи с сомнениями в том.
как это подействует на Россию, а отчасти потому, что большинство кабинета все
еще надеялось.достигнуть удовлетворительного разреш опия конфликта с Германией.
В тот же самый день Флотов старался проверить ати сведения у Рувье через своеги
осведомителя, и французский премьер прямо 8аявил, что об апгло-французском
союзе не могло быть и речи. Вполне возможно, что Делькассе после своего падения
мог вамекнуть парижским газетам об английском предложении, для того чтобы
одновременно оправдать свою собственную политику и в расчете на то, что эти
сведения будут порезаны немцам и вывовут дальнейшие трения в англо-германски!
отношениях; ср. G. P., X X , 623, примечание; 631, примочанио.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ 1890 — 1907 гг.
145
0 nroi в случае если Германия нападет на Францию, то английский
будет мобилизован для захвата Кильского капала и высадит
Ф * > ТЬ1С_ Чел. в Шлезвиг-Голштейне. Эти разоблачешш в то время
поизвели сенсацию и остались в дальнейшем как бы загадкой для
“Йориков, так как англичане всегда отрицали, что они делали Фран*
какое-либо предложение союза или вооруженной поддержки. По мне­
нию Гуча ошибочное и слишком широкое истолкование британской
позиции в этом вопросе, которое дал Делькассе, может быть объяснено
те&1 что, король Эдуард YII во время своего пребывания в Париже
’ вероятно, понять французскому министру, что в случае необходи­
мости Англия выступит на стороне Франциих. Один из редакторов «Grosse
P o l i t i k » считает, что предложение исходило не от лорда Ленсдоуна,
во от сэра Фрэнсиса Б ерти 2. Правда, Верти, британский посол в Па«рпже, был убежденным франкофилом, но вряд ли можно думать, что
он предпринял бы настолько серьезный шаг без надлежащего разрешения
и кроме того нет достаточных доказательств в пользу того, что он его
сделал. Возможно, что мысль о высадке 100 тыс. чел. в Голштинии
исходила от сэра Джона Фишера. Это был как раз тот стратеги­
ческий метод, На котором Фишер настаивал, который он часто рекомен­
довал и который вполне совпадает с советом, дапным им в 1908 г.
королю Эдуарду. «Мы должны «копенгагировать» германский флот в.
Киле а 1а Нельсон»3. Мысль адмирала Фишера вЖйва быть сообщена
французам через короля Эдуарда или могла дойти д о них в результате
непосредственных морских «собеседований», которые французский и ан­
глийский генеральные штабы уже вели в 1905 г. 4. Сэр Джон Фишер
был очень милым старым морским волком, сохранившим всю свежесть
и остроту любимой им морской стихии, но он имел неосторожную при­
вычку выражаться без должной осмотрительности5. За обедом, в декабре
1905 г., он сказал полковнику Решшггону, что «он был готов на свою
собственную ответственность отдать приказ британскому флоту отпра­
виться туда, где его присутствие может оказаться необходимым. Он
сказал мне, что сам видел заверения, данные лордом Леисдоуном в пись1 G o o c h , loc. cit., стр. 343, E c k a r d s t e i n , III, 105.
2 A. M e n d e l s s o h n B a r t h o l d y в «W issen und L eben» 1 ф евраля 1925 г.
Датировало uo Д и к к и н с о н у , T he In tern atio n al A narchy, стр. 129, примечание 1-е.
3 Ср. F i s h e r , M em oires and R ecords, I, 22, 47 и сл.; 188, 207, 211, 233; 11, 176,
208 и сл. 218 и сд.; 225 и сл.
4 G r e y , I, 74; II, 2. Сэр Альфред Бейт и кайзер в одном интересном разговоре
вскоре после появивш ихся в «Matin» разоблачений высказали мнение, что эта мысль
принадлежит Фишеру; G. P., X X , 094, F i s h e r (M em oires, стр. 49) в связи с этой
беседой говорит: «Германский император сказал Б е й т у , что я опас.ный человек, что
°н знал мое мнение, что Балтийское море является для Германии уязвимым
местом, и что он слышал о моем плане «копенгагировать» германский флот. Но в
эю м я очень сомневаюсь. Он сказал это просто потому, что знал, что это то, что
“ ы должны были сделать».
Мы переводим английское «C openhageen* и «C openhagening» «копенгагировать».
Происхождение этого термина связано с бомбардировкой датской столицы без
объявления войны в 1801 г. Нельсоном и Паркером и в 1807 г. другими двумя
английскими адмиралами; в обоих случаях находившийся в порту датский флот
частью разрушался, частью забирался англичанами. — П рим . ред.
5 Т ак например, узнав об отставке адмирала Т ирпица, он обратился к нему
с письмом, которое попало в лондонские газеты: «Добрый старый T irp s, не вешай
носа, дружище... Твой до скончания века Фишер», «M emoires», стр. 45.
10
'*■от?. П рои с х о ж д е н и е Miiposoii поГпш.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
менной форме Камбону, и что обещания эти были совершенно недв»
смысленного содержания. Он показал их сэру Эдуарду I'peio и заяв^
что опи были частью обязательств, унаследованных от предыдущ^
правительства, п что они должны оставаться в силе, пока не буд|
денонсированы»1. Нет пичего невероятного в том, что именно он пода
французам надежду на морскую поддержку и на британскую диверсц
против Германии в Голштинии или Померании.
Во всяком случае представляется очевидным, что Делькассе, какд
бы уверения он ни получал из других высоких английских источнивсн
сильно преувеличивал характер предложения лорда Ленсдоуна. Во(
можно, поскольку «желание—отец мысли», он в самом деле думал, ч!
лорд Ленсдоун предлагал французам союз Англии. Возможно, он созщ
тельно преувеличивал характер этого предложения, для того чтобы уба
дить своих колеблющихся коллег решительно отвергнуть германски
предложения, но и в том и в другом случае налицо был опасны
пример того, как французы его типа могли сознательно или бессознаЛ
тельно неправильно толковать британские предложения, усматривая в ш л
нечто большее, чем простую дипломатическую поддержку. Для сэра
Эдуарда Грея это должно было бы служить предостережением о т о !
опасности, которая заключалась в разрешении приступить к морскиад
и военным «собеседованиям» и в позднейшем обмене нотами с г. Кам-ч
боном в 1912 г.; с этим шагом была связана опасность возникновений
в Париже ожиданий и представлении об обязательствах для Англиц]
выступить на стороне Франции в случае европейской войны.
В равной степени интересно отметить германские подозрения о суще-;
ствовании Англо-французского сою за2 и категорическое отрицание его;,
англичанами. 16 июня 1905 г. лорд Ленсдоун сказал германскому
послу, что «сведения о том, что Англия, якобы, предложила Франции',
наступательный и оборонительный союз, были чистым вымыслом». По­
скольку лорд Ленсдоун с величайшей решительностью опровергал слухи <
о союзе и совершенно недвусмысленно заявлял, что слухи эти выдуманы,
германский посол сказал, что он считает вопрос исчерпанным. Он не
представлял себе, чтобы лорд Ленсдоун после такой категорической
декларации был способен обмалывать е г о 3.
Но несколько дней спустя граф Меттерних получил дальнейшие све­
дения, повидимому шедшие из конфиденциальных источников, от самого
Рувье, что Англия обещала морскую помощь Франции. Поэтому он
обратился с запросом по этому поводу к лорду Ленсдоуну, причем
деликатно заметил, что обращается с этим вопросом к нему неофи­
циально, без инструкции по этому поводу из Берлина.
«Лорд Ленсдоун ответил, что известно, что дипломатическая под­
держка была обещана французскому правительству в рамках англо­
французского соглашения. Естественным результатом этого было то,
что оба правительства должны были дружественным образом обсуI II в р i n g t О n, F irst W orld W ar, p. 4.
G. P., X X , 494, 615 и сл., 623 и сл., 634 и с х , 638 и о х ,
622 и сл., и доклад
Ф л о т о в а от 7 июня.
« М еттерних— Бюлову, 16 июня 1905; G. P ., X X , 630; ср.также G o o c h ,
loc.
j i t , p. 342 и сл.
* г
.
СИ СТЕМ А
ТАИНЫ Х
С О Ю ЗО В
1890 —
1 9 0 7 IT .
147
т0 вопросы, которые затрагивались этим соглашением, и догоД1ГГЬ ьСя о наиболее подходящих способах и средствах для сохранев°Р в силе различных пунктов этого соглашения. Вопрос о союзе
В 1ф о а н ц и е й
однако никогда не обсуждался в Британском кабинете,
° Англия ни раньше, ни за последнее время, не предлагала
^ „дцузскому правительству заключения союза. Однако Ленсдоун нэ
-пыл от меня того обстоятельства, что в случае (который он, впроCjni считает совершенно невероятным), если Германия легкомысленно
4 ‘ дет войну против Франции, невозможно предвидеть, как далеко
пойдет под давлением общественного мнения Англии британское пра­
вительство по пути оказания поддержки Франции»1,
равным образом в октябре 1905 г. заместитель лорда Ленсдоуна,
сэр Томас Сандерсон, счел необходимым в связи с разоблачениями в
«Matm» дать повторное опровержение.
«Английское правительство никогда не предлагало французскому
правительству плана военной помощи. Возможность разрыва между
Францией и Германией никогда не обсуждалась британским прави­
тельством и обещание высадить 100 тыс. в Шлезвиг-Голштинии
относится к области фантазии... Быть может, в этом сыграло неко­
торую роль воображение самих французов. Можно себе легко пред­
ставить, что Делькассе поделился со своими коллегами убеждением
в том, что Англия выступит на стороне Франции в случае франко­
германской войны. Если допустить, что Делькассе сделал это, то
от этого его личного мнения весьма далеко до обещаний Велико­
британии или до предложения помощи. Этих предложений никогда
не было сделано, и, как он уже сказал, возможность войны между
Германией и Францией никогда не обсуждалась британским прави­
тельством» 2.
Если принять во внимание ту серьезность, с которой британское
правительство следило в начале 1905 г. за развитием марокканского
кризиса, то трудно поверить последнему утверждению Сандерсона о
том, что «возможность войны между Германией и Францией никогда
не обсуждалась британским правительством». Очевидно эти огульные
отрицания были настолько же правильны по букве и неправильны по
самой сущности, как и подобные опровержения, сделанные позднее
в парламенте м-ром Асквитом и сэром Эдуардом Греем уже после
обмена нотами между Греем и Камбоном в i912 г.
31 декабря 1905 г. сэр Генри КемлбеЛл-Банперман сформировал
кабинет, в котором сэр Эдуард Грей заменил лорда Ленсдоуна на
посту министра иностранных д е л 3.
Одной из первых задач, привлекших внимание Грея, было успокоить
опасения французов. Алжезирасская конференция должна была со­
браться в ближайшее время. Предполагалось, что Германия будет
продолжать придерживаться политики угроз, и Франция очень хотела
зиать, будет ли новое либеральное правительство поддерживать заМ еттерних— Бюлову 28 июня 1905 г.; G. P ., X X , 636.
М еттерних—Бюлову 9 октября 1905 г.; G. P ., X X . 663.
S p e n d e r , Life of Sir H enry C am pbell-B annerm ann, II,
188
и сл., 245 .и ca.
148
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
верония лорда Ленсдоуна пли далее пойдет еще дальше. 10 и 15 янпаря 190Г> г. Камбон поставил Грею основной вопрос: '(готово ли
британское правительство оказать Франции вооруженную поддержку»
в случае нападепня Германии на Францию и будет ли санкционировано
дальнейшее ведение переговоров по морским и военным вопросам. Грей
ответил, что в данный момент он не может дать каких-либо обе­
щаний, так как все члены кабинета, участвуя в избирательной кам­
пании, находятся в отъезде. В качестве своего личного мнения он,
разделяя позицию лорда Ленсдоуна, может только сказать, что если бы
Франция подверглась нападению со стороны Германии, в связи с ма~
рокканским соглашением, то общественное мнение Англии было бы
настроено решительно в пользу Франции. Что же касается уже начаты*
«собеседований» по морским и военным вопросам, то первые происходят
непосредственно между французским и английским морскими штабам!;
и уже довольно хорошо налажены, причем с английской стороны из
ведет сэр Джон Фишер. Менее удовлетворительно состояние планоЕ
военного сотрудничества, разработка которых ведется пока через не­
официального посредника. Однако между 10 и 15 января сэр Эдуард
Грей повидался с военным министром Холденом на (избирательном собран
шш в Нортумберленде. Холден уполномочил Грея заявить, что обмел
мнений но военным вопросам может теперь происходить непосред­
ственно и официально между генералом Грирсоном и французским
военным атташе, но следует иметь в виду, что этот обмен мнений
никоим образом не связывает обоих правительств
0 новом обороте дела; с военными «собеседованиями» интересные све­
дения сообщает служивший' посредником в этом вопросе полковнш
Решпптон, военный корреспондент лондонского «Tim es»2.
Хотя в это время напряженность в англо-германских отношения!
немного ослабла и можно было надеяться на улучшение отношений
между обеими странами3, полковник Репингтон поместил в «Times}
27 сентября тревожную статью, в которой предостерегал против грозны:
намерений Германии. На следующий день в ответ на это к нем;
явился майор Хюге, французский военный атташе, который сказал ем~$
что французское посольство крайне обеспокоено общим положение!
вещей. Сэр Эдуард Грей, который' только что принял на себя руМ
во делю министерством иностранных дел, не возобновил заверений, да|
ных лордом Ленсдоуном, а г. Камбон в данную минуту выехал в
Францию. Майор Хюге сказал, что он знает, что британский фло
находится в состоянии боевой готовности, что он верит этому, но ему на
известно, что этот флот в случае осложнений предпримет для col
местных действий с французами. Французская армия также готова
но Хюге опасается, что немцы могут напасть (Внезапно, вероятно чер(
Бельгию. Поэтому он хотел, чтобы в случае войны Англия поддержал
бельгийцев. Полковник Репингтон немедленно же в письменной фор*
сообщил об этом разговоре сэру Эдуарду Грею. Через несколько Д®
он обсуждал все положение в целом за обедом с сэром Джояй
1 ^ Р (,й— Б ерти— бритаискому
послу в Париже, 10, 15 января
1908 г.;
2 K e p i n g t o n , Tho F irst W orld W ar, гл. I. '
* Митторних— Бюлову, декаорь 1 и 20 1905 г.; G. P., X X , G81, 685.
Gr e y » '
СИ СТЕМ А
ТА Й НЫ Х
со ю зо в
1890 —
1907
гг.
149
Фишером, причем Фишер сказал, что он вполне полагается па флот
ц готов дать приказ этому флоту двинуться туда, где в нем ока­
жется необходимость. 1 января Репинггон получил ответ от Грея.
«Мне было очень интересно узнать о вашем разговоре с фран­
цузским военным атташе. Я могу только сказать, что я пе отка­
зываюсь ни от чего из того, что лорд Ленсдоун сказал, французам
и, не колебаясь, подтверждаю это»1.
ГГосле этого полковник Репинггон обедал вместе с генералом Грир­
соном, возглавлявшим оперативное бюро, который сказал ему, что в
случае, если бы Германия нарушила нейтралитет Бельгии, Англия могла
бы послать в Намюр две дивизии на 13-й день мобилизации и свою
нолевую армию в тогдашнем ее состоянии в Антверпен па 32-й день.
Заручившиеь одобрением со стороны различных официальных лиц, в
том числе сэра Джорджа Кларка, секретаря императорского коми­
тета обороны, полковник Репинггон вновь встретился с майором Хюге
и передал ему краткий перечень вопросов, которые должны были быть
поставлены перед французским генеральным штабом. Майор Хюге по­
спешил отправиться во Францию и вскоре вернулся, привезя с собой
ряд интересных и удовлетворительных ответов, которые он (мог показать
полковнику Репингтопу 12 ян вар я2. С разрешения Холдена п Грея
эти ответы явились базисом для непосредственных официальных пере­
говоров между французскими и британскими воейными властями в лице
майора Хюге и генерала Грирсояа.
’
Сэр Эдуард Грей, вернувшись в Лондон 26 января, нашел Камбона
с тревогой ожидающим более определенного заявления Англии о том,
может ли Франция рассчитывать на поддержку Великобритании. Пере­
говорив с Хольденом и .с премьером, он, не приняв предложения послед­
него о том, чтобы то, что он собирался сказаяъ Камбону, было пред­
варительно одобрено на пленарном заседании кабинета, Грей дал Кам­
бону 31 января знаменательный ответ на интересующий этого послед­
него вопрос. Пространное резюме этого ответа, посланное им лорду
Берти в Париж, ясно показывает двойственный его характер. В своем
ответе Грей одной рукой давал то, что другой брал обратно. Он
Давал французам основание ожидать помощи от Великобритании, если бы
в такой помощи оказалась нужда, но вместе| с тем он не давал обещаний
0 военной поддержке и оставлял за собой свободу действий. В поощряю­
щей форме он сказал г. Камбону, что со времени последнего разгомежду ними 10 и 15 япваря
«Дело значительно продвинулось вперед. Наши военные п морские
власти снеслись с французскими властями, и я думаю, что сде­
ланы все приготовления, так что в случае кризиса не пришлось бы
терять времени из-за отсутствия формальных обязательств... Я вос­
пользовался случаем, чтобы высказать графу Меттерниху мою лич®Ум точку зрения, которую, как я понимал, лорд Ленсдоун также
^сказал ему (Камбону), в качестве своего личного мнения, а именпо,
0 в случае если Франция в связи с нашим марокканским согла^_^'^ем ^подвергнстся нападепшо со стороны Гермашга, то общественг в 0в р ‘ п g t о п, р. 4.
Р°сы Р е ц ц н г т о н а
и фрг.ицуаские отвоты, см. R e p i n g t o n , р, С— 10.
150
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
ное мнение Англии будет настолько возбуждено, что никакое бри­
танское правительство в этих условиях не сумеет остаться ней­
тральным» х.
Сэр Эдуард Грей также заявил Камбону о тех возможных не­
выгодах для Франции, которые возникнут в случае более формаль­
ного уточнения англо-французоких отношений: в настоящее время-,
в силу соглашения 1904 г., Франция имеет полную свободу действия
в Марокко при обещании дипломатической поддержки со стороны Ан­
глии; но если бы Англия пообещала нечто большее, чем диплома­
тическую поддержку, и заключила формальный союз, который мог бы
вовлечь Англию в войну, то он, Грей, уверен, что Британский каби­
нет нашел бы, что Франция должна время от времени совещаться с
Англией по вопросам своей марокканской политики, и Англия должна
в случае надобности иметь возможность просить Францию изменить
эту политику для того, чтобы избежать войны. Разве настоящее поло­
жение вещей не настолько удовлетворительно, что лучше было бы
не изменять его путем установления новых, более формальных обязан
тельств?
Но эти соображения не убедили Камбона. Он ответил, что если
конференция не даст результатов, и Германия станет поддерживать
султана, то «война может возникнуть так внезапно, что для пере­
хода к действиям останутся не дни, а минуты, и что если в это'
время британскому правительству будет необходимо совещаться по этому
вопросу и выжидать выявления общественного мнения Англии, то,
пожалуй, воспользоваться результатами этого обсуждения уже не при­
дется» 2.
На просьбу Камбона дать ему «что-нибудь вроде заверения, воз->
можного в условиях собеседования», Грей ответил, что он не может
дать такого формального заверения,
«не поставив предварительно этих заверений на обсуждение каби­
нета и не получив одобрения этого последнего и, что если бы
я представил этот вопрос кабинету, то, пожалуй, кабинет выска­
зался бы в том смысле, что вопрос сам по себе настолько серьезен,
что не может служить предметом устного обязательства и
жен быть облечен в письмепную форму. Поскольку дело шло о
благожелательном расположении кабинета к Франции, у меня не была
бы колебаний представить этот вопрос настоящему кабинету. Неко­
торые из членов кабинета, являвшиеся наиболее горячими сторонни­
ками мира, были как раз лучшими друзьями Франции; но хотя
у меня не было никаких сомнений по вопросу о благожелательном
расположении кабинета, я все же думал, что было бы крайне затруд­
нительно облечь все это в письменную форму. Обязательство не
могло быть дано в безусловной форме, а сформулировать усло­
вия было бы крайне затруднительно. Фактически все дело сводилось
к тому, что если сделать какое-либо изменение, то надо было пре­
1 ГреВ— Б ерти 31 янпаря 1906 г.; G r e y , I, 76. Об упоминаемом здесь разгопоре
Г рея е М оттернихом си. G r e y , I, 80 и G. P., X X I, 45— 51. О заявлениях Ленсдоун»
М огтеряиху, с которыми теперь Грей солидаризировался, см. выше сяоску 3 па
сгр. 1о6.
* Ibid.; G r e y , I, 77.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1 8 9 0 — 1907
гг.
161
вратить «согласие» в оборонительный союз. Это' было бы существен­
ным и формальным изменением1, и я вновь поставил перед Камбоном
вопрос о том, не является ли общая совокупность обстоятельств,
приведших Англию и Францию к мысли о необходимости совместных
действий, сильнее, чем какие бы то ни было устпые обязательства,
которые могли бы быть даны в настоящий момент. Я сказал, что
под давлением обстоятельств—например активности Германии—может
быть придется превратить «согласие» в «оборонительный союз» между
ними и Францией, но я не думаю, чтобы давление обстоятельств
было настолько велико, чтобы оправдывать необходимость этого изме­
нения в данную минуту. Я также сказал ему, что если бы был
создан такой оборонительный союз, то это было бы слишком серьез­
ным делом для того, чтобы хранить его1 в тайне от парламента. Пра­
вительство могло бы заключить его без согласия парламента, но
должно было бы вслед за тем его опубликовать. Никакое британское
правительство не может возложить на страну таких серьезных обя­
зательств и держать их в секрете»1.
Когда Камбон, подводя итог разговору, подчеркивал высказанное Греем
личное мнение, что «в случае нападения Германии на Францию ни­
какое британское правительство не сумеет остаться нейтральным», Грей
не преминул указать, что «личное мнение не является чем-то таким,
на чем могла бы быть основана политика в серьезных вопросах»,
и прибавил:
«Многое будет зависеть от тех обстоятельств, при которых воз­
никнет война между Германией и Францией. Я не думаю, чтобы бри­
танский народ был готов сражаться во имя того, чтобы помочь Фран­
ции овладеть Марокко. Британский народ сказал бы, что Франция дол­
жна выждать удобного случая, что неразумно торопиться с этим де­
лом до такой степени, чтобы решиться на войну. Но если бы,
с другой стороны, оказалось, что война была навязана Франции
Германией для того, чтобы разрушить англо-французское «согласие»,
то в этом случае, несомненно, общественное мнение Великобритании
было бы всецело на стороне Франции... Если французское правитель­
ство пожелает, то во всякое время будет возможно возобновить
собеседование. События могут меняться, 'но при теперешнем положе­
нии вещей мне не представляется необходимым форсировать вопрос
о заключении оборонительного союза»2.
Эта долгая и решающая беседа, которую мы постарались передать
без существенных пропусков, представляет интерес в различных отноше­
ниях. Прежде всего она показывает нам чрезвычайно сильные симпатии
сэра Эдуарда Грея к Франции, его очевидное желание пойти как можно
Дальше навстречу Франции, обещая ей дипломатическую поддержку, по
® то же время его нежелание принять на себя в устной или письменной
форме какое-либо формальное обязательство, которое могло бы заставить
Англию вступить в войну. Такое обязательство должно было бы получить
санкцию парламента, но представлялось невероятным, что парламент
152
ГЛ АВА
Т Р Е Т Ь Я_____________________________________
даст такую санкцию. Кроме того это значительно усилило бы трения,
уже имевшиеся между Англией и Германией. Грей сделал для Франции
все, что он только мог, не переступал той грани, после которой он,
по его мнению, должен был бы довести о переговорах до сведения каби­
нета и парламента. Внутреино Грей был удовлетворен тем, что он избе­
жал превращения «согласия» в формальный союз. В письме, которое он.
написал на другой день своей жене и которого она уже не прочла1
из-за внезапной и трагической катастрофы, оборвавшей ее жизнь,
он писал:
«Вчера я имел чрезвычайно серьезный разговор, чрезвычайно важ­
ное дело. Я не знаю, действовал ж я хорошо, но знаю, что
я действовал честно»1.
Затем сэр Эдуард Грей одобрил и подтвердил официальные воен­
ные и морские «собеседования», которые велись между британским и:
французским генеральными штабами. Он считал, как он сказал Кам­
бону, что «все приготовления сделаны»; как дальше будет указано,
Холден сразу принялся за энергичную работу, по реорганизации бри­
танской армии и по подготовке ее для сотрудничества с французской
армией. Эти приготовления продолжались вплоть до начала войны
в 1914 г . н неизбежно возлагали на Англию все больше связывавшие
ее обязательства чести поддержать Францию в случае европейской
войны, по какому бы поводу она. ни возникла,—не только в связи
с марокканским вопросом,—если, конечно, Франция не являлась активно
нападающей стороной. Весьма вероятно, что сэр Эдуард Грей в то
время не видел всего значения и опасности, которые представляли
эти «собеседования», но британский премьер-министр видел это. Дей­
ствительно мы знаем, что сэр Генри Кемпбелл-Баннерман 2 февраля,
несколько дней спустя после разговора Грея: с Камбоном, писал лорду,
Рипону: «кажется Камбон удовлетворен. Но мне не нравится то рве­
ние, которое проявляют в вопросе о совместных приготовлениях. Дело
принимает весьма серьезный оборот, и об этом будет известно
по обеим сторонам Рейна. Но будем надеяться, что все будет хорошо» 2.
Он проявил доподлинно пророческую прозорливость, но она потонула и
отошла на второй план под влиянием тайной активности военных властей
и странного молчания, или странной неосведомленности об этих дей­
ствиях министерства иностранных дел в течение следующих пяти лет.
Только в 1912 г. обстоятельства сложились так, что об этих военных
и морских «собеседованиях» пришлось довести до сведения всего каби­
нета и только в речи Грея 3 августа 1914 г. парламент и британское
общественное мнение впервые услышали о mix.
^ В-третьих, надо отметить, что ни заявления сэра Эдуарда Грея
Камбону, ни одобрение им морских и военных «собеседований» не были
сделаны с ведома и санкции кабинета. Премьер-министр писал Грею
21 января: «Хотели бы вы, чтобы ваш ответ французам был предвари1 Gr ey, I, 79.
* S P e n d e '.
Sir H e n ry C am pbell-B annerm ann, 11, 257. Однако, вопреки
f B e f o * \ уЛ" ВЫМ <>пасениям премьер-министр, если верить заявлениям Х олдена
i r e
W ar, J62) п Репнпгтопа (с. 13), поводимому согласился на педенае воен­
ных «разговоров», дашь бы «о них не болтали» н лишь бы оии не обязывали прави­
тельство.
г
и и ш л -м А
таины х
сш о зо и
la y и —
I У Об гг.
АЭ<3
а0 подтвержден кабинетом?» Он предлагал это 30 или 31 января
1 февраля,Ujiкоит Греи в своих мемуарах говорит, что он не помнит о какомлибо ответе па этот вопрос1. Его объяснения, почему кабинетом не
-ыЛ0 дано санкции на ответ французам, довольно слабы; он говорит
том, что министры были в отлучке, участвуя в выборах, что самой
равней датой, предложенной премьер-министром, было 30 января ,ц
цришлось бы заставить «французов слишком долго ждать ответа»2,
pq тале как разговор Грея с Камбоном состоялся только 31 января,
фбъяснения Грея едва ли убедительны. Кроме того заседание каби­
нета в действительности состоялось в этот самый депь3. Поэтому для
Грел было весьма просто прибегнуть к нормальному пути и посовето­
ваться с кабинетом до своей беседы! с Камбоном, пли по крайней мере
информировать своих воллег сейчас же после нее о том, что он сказал
французскому послу, а также о морских и военных собеседованиях,
которые в то время уже велись. Но он поступил иначе. Почему?
Можно только строить предположения относительно этого странного
психологического факта. Возможно, он считал, что его разговоры с
Кемпбеллом-Баннерманом и Холденом уже давали ему достаточную
санкцию. Возможно, он считал, что является лишь продолжителем по­
литики лорда Ленсдоуна и что такое продолжение в вопросах внеш­
ней политики, которая обычно не подвергается коренному изменению
в зависимости от того, какая партия приходит к власти, не требует
предварительного обсуждения новым кабинетом. Быть может, он опа­
сался, что наиболее осторожные и мирно настроенные члены каб 1ь
нега, вроде г-на Морлея и лорда Лорберна, и даже сам премьер'
министр не были склонны итти так далеко в поощрении французов и в
осуществлении совместных с Францией военных приготовлений, как
зашел сам Грей. Из его мемуаров и из анализа его поступков в отно­
шении немцев, поскольку это раскрывается в новых германских доку­
ментах, можно видеть, что сэр Эдуард Грей имел чрезвычайно сильные
внутренние симпатии к французам и, соответственно, сильную подозри­
тельность по отношению к намерениям Германии. Возможно поэтому, что
он предпочитал свободно изложить Камбону свою личную дружескую
точку зрения, чего бы он не мог сделать, если бы кабинет обсудил
этот вопрос и дал бы точное направление политике, которое связало
бы ему руки.
Во всяком случае, оп скрыл все это дело от большинства своих кол­
лег. Поведение его в этом случае трудно пршшршъ с кажущейся
искренностью и честностью его мемуаров. Он вступил иа скользкий путь,
Думая, что можно внушить французам надежды, идя на совместные
с ними военные приготовления, и в то же время сохранять за собой
«свободу действий»—роковая двойственная политика, которой Грей сле­
довал в течение 8 лет. После войны, приобретя больше опыта и поняв
всю серьезность критики со стороны таких людей, как лорд Лорбери, он
в своих мемуарах с некоторым чувством сожаления и огорчения говорит:'
%
1 G r e y , I, 84.
2 Ibid.
3 L о г е b и г n, How the War Came» p* 80 и сд.
154
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
«мне кажется, что этот вопрос должен был решить кабинет»1. В этсД
он прав.
^1
Лорд Холден оставил рассказ об этих секретных приготовлена»
к военному сотрудничеству с Францией. Он сообщает, как в разгаЯ
всеобщих выборов, в январе 1906 года, он приехал в Лондон, собрД
руководящих лиц британского генерального штаба и встретился с фра«|
цузским военным атташе, майором Хюге, человеком ловким и отлщ
чающимся большим умом.
«Я сразу понял, что речь шла о проблеме создания новой армгщ
Вопрос заключался в том, как мобилизовать и сконцентрировать Ц
известном месте, против бельгийской границы, такие военные силу
которые считались бы (учитывая помощь России в форме давления ё
на Германию с востока) достаточными, чтобы помочь слишком слабы
французским армиям в их огромной задаче— защите границ все
французской республики от Дюнкирхена до Бельфора или даже ещ
южнее, если бы Италия присоединилась к Тройственному союзу, в это!
нападении на Францию»2.
Поэтому он приступил сразу к организации британского экспедицион-fl
ного корпуса, который должен был бы действовать совместно с француз
зами для разрешения поставленной задачи. Отдавая себе отчет в том,;
что в современной войне большое значение имеет моральное состояние)
армии, он считал, что если присоединить к французским и русским вой«|
скам даже незначительные, но подвергшиеся тщательной и длительно®
подготовке, силы, то они смогут парализовать всякую германскую поли-]
тику оккупировать и расчленить Францию. Внимательное изучение BOfj
проса показало, что при существовавших обстоятельствах было возможно|
выставить в поле не более 80 тыс. чел. и то только через 2 месяца)!
после начала войны3.
Французы, естественно, указали, что такой медленный' темп действий
мог бы принести им чрезвычайно мало пользы; они могли бы быть раз­
биты, прежде чем подойдет помощь; поэтому в интересах французов
Холден должен был «произвести полную революцию в организации бри­
танской армии».
К концу 1910 г. эта работа была; им выполнена. Он сделал так,
что оказалось возможным «быстро мобилизовать не только 100 тыс. ч е л .,:
но даже 160 тыс. чел.; с помощью флота перевести их в тот пункт
концентрации, который был установлен по соглашению между француз­
ским и британским генеральными штабами и иметь эти войска, в назначен­
ном для них месте через 12 дней»4.
,
Если вспомнить сообщение лорда Холдена о его беседе с майором
Хюге, лично уполномоченным вести непосредственные переговоры между,
французским и британским генеральными штабами (представленными со­
ответственно Хюге и Грирсоном) и если принять во внимание реоргани1
G r e y , I, 84 и д ал ее, 98: « Я вс е гд а сож алел, что э т и « во е н н ы е со б есед о ван и я *
с р а з у н е б ы л и д о в е д е н ы д о с в е д е н и я п а р л а м е н т а ; э т и м п у т е м бы л и бы у с т р а н е н ы
все со вер ш ен н о н енуж ны й п о д о зр ен и я» .
8 fh'H
’ E0f?ore t h e W a r , с т р . 3 0 ; с м . т а к ж е с т р . 2 8 — 3 5 и 1 5 6 — 1 8 2 .
Ib id .,
стр . 32. Е сли
Х олден
п р а в , т о д а н н ы е г. Г р н г о р с о н о м з а в е р е н и я
1’е п и н г т о н у , о к о т о р ы х у п о м и н а е т с я вы ш е в п р и м е ч а н и и н а с т р . 1 3 9 . п р е д с т а в л я ю т с я
НООСПОВЛТ<;ЛЫ1ЫМ о п т и м и зм о м .
■
4 Ib id ., с т р . 3 2 .
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1890— 1907
гг.
165
ш0 британской армии, произведенную им для сотрудничества с франза^„мИ) то все это— и тайные приготовления англичан и отрицание этих
^цготовлений самим же лордом Холденом в его беседе с германским
оcioM в Лондоне, предстанет в крайне мрачном свете. Отрицание при0
дений имело место в результате запроса одного французского депуг ,а необдуманно задавшего Клемансо вопрос, существует ли англоТ рапцузекая военная конвенция. Клемансо ответил уклончиво, как бы
признаваясь в существовании морской, но не военной конвенции.
Естественно, это возбудило в Германии подозрения и опасения, осо­
бенно в связи с проводимой Джоном Фишером коренной реорганизацией
британского флота, с началом постройки дредноутов1 и в связи с
угрожающими речами одного из гражданских лордов адмиралтейства,
Артура Ли, который заявил, что британский флот сумеет нанести первый
удар прежде, чем противник узнает о положении вещей из газет. Лорд
Холден, спрошенный графом Меггернихом в связи с заявлениями Кле­
мансо, занял позицию огульного отрицания, позицию, которую крайне
трудно примирить с фактами. Еслй сопоставить англо-французские «собе­
седования» и те приготовления, которые делались в течение более года,
то становится понятным впечатление, создавшееся в Берлине и нашед­
шее себе выражение в пометках кайзера на относящихся к этому делу
бумагах. Из доклада графа Меггерниха вытекало, что:
«Г. Холден ответил в самой определенной форме, что между
Францией и Англией не существует и не существовало военной кон­
венции; что равным образом не делалось никаких приготовлений для
заключения такой конвенции. Ему было неизвестно, имели ли место
йеобязывающие разговоры между английскими и французскими воен­
ными деятелями [пометка кайзера: «Какая наглость! Чтобы он—
министр парламентарного государства, мог не знать этого! Он лжет!»].
Во всяком случае, никто из английских военных не был уполномочен
британским правительством [пометка кайзера: «Ну, да, конечно! он
сам занимался этим!»] подготовить какое-либо военное соглашение
с французским военным представителем на случай возможности войны.
Возможно, что кто-либо из лиц, принадлежащих к составу генераль­
ного штаба одного государства, выразил лицу, принадлежащему к
генеральному штабу другого государства, свои предположения о воз­
можностях войны. Но он, военный министр, об этом ничего пе знает
[пометка кайзера: «Изумительная ложь!»]2.
Во время этих англо-французских совместных военных приготовлений
°фицеры британского и французского генерального штабов тщательно
изучали те места, на которых их армии должны были бы сражаться в
Бельгии и во Франции. Так, сэр Генри Вильсон, директор военного
оперативного отдела, проводил свой отпуск, осматривая эти мейта на
велосппеде. Вся стена его рабочего кабинета в Лондоне была закрыта
гигантской картой Бельгии, на которой были нанесены дороги, удобные
J W i s h e r , M em oires and R ecords, И, 65 и сл., 128— 153.
3
М етторнцх— Бюлову, 31 января 19Э7 г.; G. P . XX I, 469. О германских опасе­
ниях и догадках о британских морских и военных намерениях в промежуток времени
м«жду ]9 )4 и 1 Q07 ГГ- см. G. P ., X IX , 351— 380; The First. G erm au-ftuglisch W ar
w a r e , XX, 599— 698; XXI, 421— 521; T i r p i t z , P olitiscbc D okum ente: Dei' Aufbiw
®or deutschen W elfm acht, И и сд.
156
ГЛАВА
ТРЕТЬЯ
____ ___________________
для движения армий. «Он был посвящен во все тайны французского 7енд|
рального штаба. В течение нескольких лет ои работал только над однии|
а именно над вопросом о том, как в случае наступления войны мы должна
немедленно выступить па стороне Франции. Он был убежден, что воЗщ|
рано или поздно должна наступить»1.
л
Не только французы, но и русские вскоре начали рассчитывать а#
экспедиционный корпус Холдена как на вполне определенную и суще^
ственную часть их стратегического плана в случае войны с Германией^
Об этом, по крайней мере начиная о 1911 г., имеются знаменательны*
указания в опубликованном большевиками секретном докладе о ежеЗ
годных конференциях между начальниками французского и русскогй
генеральных штабов. В августе 1911 г., в Красном селе, генерал Дк>«
баияь мог уверить своих русских коллег, что само собой разумеется!
«французская армия может сконцентрироваться так же быстро, к ц
и германская армия, и что на 12-й день она будеп в состоянии начат»!
наступление против Германии с п о м о щ ь ю а н г л и й с к о й а р м и и
н а с в о е м л е в о м ф л а н г е » , т. е. на бельгийской границе2.
АНГЛО-РУССКОЕ СОГЛАСИЕ 1907 г.
Англо-русское согласие, урегулировавшее давнишние источники тре­
ний между этими странами на Среднем Востоке, явилось вполне есте­
ственным дополнением к англо-французскому согласию. Вопрос о нем был
предметом обсуждения между королем Эдуардом VII и Извольским во
время русско-японской войны, причем мысль об этом «согласии» была;
сочувственно встречена Извольским и некоторыми русскими либералами,
но не царем и не русскими реакционерами и милитаристами 3.
Хотя Извольский и занимал в то время сравнительно незначительный
пост посланника в Копенгагене, однако он уже был полон честолюби­
вых расчетов на служебное продвижение и рассчитывал запять поет
посла в одной из больших столиц Европы и л и же русского министра
1 C h u r c h i l l , The W orld Crisis, стр. 53.
2 Протокол 7-8 франко-русской военной конференции 31 августа 1911 г.; L. N.
II. 421; М атериалы по истории франко-русских отношений, стр. 698. Со времени
конференции 19J8 г . англо-французская связь стала настолько тесной, что француз­
ские офицеры убеждали русских пойти на мобилизацию военных сил, даже в случае
германской моблизацни пропш ч А н г л и и . Z a i o n t c h k o v s k i , L es Allifis contre la
R ussie (P a ris 1926), стр. 20, 21.
s T he Memoirs of A le x an d e r I s v o l s k y (Лондон 1920), стр. 20, 35,81 и сл.; P h .
C r o z i e r , L’A utriche et I’A vant G u erre в «R evue de France», 1 апрелч 1921 г.,
стр. 275—'277. По словам Вптте (G eorges L o u i s , C arn ets, P aris 1926, II, 63 и сл.;
D i l l o n , E clipse of R ussia, стр. 350— 353; W i t t e , Memoirs, стр. 432— 4 3 i), Эду­
ард V II послал Витте, в то врем я когда этот последний возвращ ался из Портсмута
в сеитябре 1905 г., проект англо-русского соглашения. Этот проект мог послужить
основанием для письма «Пики» к «Виллй» 10/23 ноября 1905 г. (G. P ., XIX , 523).
«Англия усиленно старается обкрутить нас в вопросе о соглашении об азиатских
границах и вто непосредственно пос^е возобновления англо-японского союза! Я не
имею ни малейшего желания начинать с ней переговооы, и все это прекратится
само собой». S i d n e y L e e , K ing E dw ard, VII, II, 303 и сл. упо.ш нает только
о приглашении королем Эдуардом YI1 Витте посетить Лоидоп, но нич гэ не говорит
о проекте англо-русского соглашения. О том, как король Эдуард настойчиво убеждал
Извольского в необходимости создания ангхо-р\'сского согласия во врем я одной
беседы в Копенгагене в апреле 1904 г., см. там а:е, II, 284 и сл.
СИСТЕМА ТА ЙНЫ Х
союзов 1890 — 1907 гг.
15?
иных дел. Он был, естественно, полыцен том, что именно через
Эдуард сделал свое столь многообещающее предложение.
веГ°вядел, что Россия вышла крайне ослабленной из воины с Японией
О * ' п0 его словам, он старался предотвратить), и что фрапкоC°ccKii'ii союз по сравнению с Тройственным союзом потерял в своем
РУе л ь я о * .1 весе. И Россия и франко-русская комбинация нуждались в
оакреплении, которое могло быть получено в результате установлеп
болое тесных отношений с величайшей в мире морской державой.
В Извольский считал, что для России существовали две серьезных опас­
ности; одной из них была возможность новых осложнений с Японией,
ко-дорая выдвинула в Портемуте унизительные для России требования
и которую подозревали в подготовке новой войны на Дальнем Востоке1.
Россия нуждалась в мире на долгий ряд лет для того, чтобы оправиться
от последствий войны, и единственным способом достичь этого было
добиться уверенности в том, что Япония будет держать себя спокойно.
Лучшим средством для достижения этой цели было соглашение с Япо­
нией, о фактическом разграничении сфер влияния в Манчжурии по­
средством тайного договора, хотя открыто оба государства и приняли
на себя обязательство соблюдать там принцип «открытых дверей».
Естественным мостом между Россией и Японией была Англия, являв­
шаяся союзницей Японии, начиная с 1902 г. Сближение с Англией
облегчило бы искреннее примирение с Японией, усилпло бы положение
России как союзника Франции и создало бы новый и более прочный’
базис для все же ослабленного франко-русского союза.
Другой опасностью для России были те осложнения, которые могли
возникнуть между Россией и Англией в результате давнишних столкнове­
ний интересов на Ближнем и Среднем Востоке. Крымская война, напря­
женное положение, существовавшее в то время, когда британский флот
угрожал Дарданеллам в 1878 г., инцидент на афганской границе, ко­
торый чуть не привел к войне между обоими государствами в 1885 г .,—
были еще у всех в памяти. Недавний инцидент у Доггер-Банка и другие
инциденты во время русско-японской войны возбудили общественное
мнение в обеих странах. Но конфликт с Англией бросил бы Россию
в объятия Германии, а это поставило бы под угрозу франко-русский
союз, являвшийся краеугольным камнем русской политики, несмотря на
ьее разочарования, которые испытали оба союзника. С другой стороны,
если бы Россия могла, избавиться от соперничества и ссор с Велико­
британией это чрезвычайно укрепило бы ее международное положение.
Это позволило бы ей вернуться к активной политике на Балканах, после
того как она потерпела такую неудачу на Дальнем Востоке. Франция
тоже приветствовала бы улучшение отношений между своим союзни­
ком и своим новым другом. Англо-русское согласие и примирение с
Японией могло бы привести к образованию четверной комбинации, кото­
рая не уступала бы по силе Тройственному союзу и была бы в со­
стоянии помешать замыслам Австрии на Балканах и Германии в Турции.
Этим определилась та программа, которую решил проводить Извольский,
после того как он занял пост российского министра иностранных дед
в мае 1906 г.
lI ii°
к о р о л ь
1 G. P., X X V , 25, 28, 53 и сл., 233.
J58
ГЛ А В А ТРЕТЬЯ_
Король Эдуард и сэр Эдуард Грей также были склонны к согдад
шешпо с Россией. Первый марокканский кризис и рост германсвс
флота возбудили у них подозрение относительно намерений Гермав
и желание устранить опасность вражды с Россией в случае позмажн_
осложнений с Германией. Сэр, Чарльз Гардинг был также горячим сто!
ройником сближения с Россией. Он был британским послом в Петербург!
начиная с 1904 г., но был отозван в конце 1905 г. и назначен товара]
щем министра вместо сэра Томаса Сандерсона. Он постарался разъяо!
нить в Петербурге и в Лондоне, что его назначение на эту должное^
предоставит ему возможность и в дальнейшем работать для установлен
иия более тесных отношений между Англией и Россией1. С этих nod
он стал сильно влиять на сэра. Эдуарда Грея в благоприятном для Россш
направлении с целью создания группы государств, которая позднее стал$(
известной под именем Тройственного согласия. В этой работе ему. помогая
сэр Артур Никольсон, сменивший его в Петербурге2.
'
Через несколько месяцев после того как Извольский принял руковод­
ство министерством иностранных дел, англо-русские переговоры разви­
вались уже вполне благоприятно. Проезжая через Берлин 29 октября
1906 г., Извольский заявил, что вследствие опасений агрессивных наг'
мерений со стороны Японии он был принужден стремиться к соглашению
с Англией относительно Тибета, Афганистана и Персии3. Грей и Ни­
кольсон выработали проект предложений по этим вопросам 4. Эти предло­
жения предусматривали разделение Персии на сферы влияний. Сначала
эта мысль не встретила одобрения в Петербурге. Русские империалисты
требовали, чтобы Персия попала целиком в сферу русского влияния,
чтобы Россия могла построить Трансперсидскую ж. д. и пробиться
к Персидскому заливу. Но Извольский считал, что осуществить такую
агрессивную политику невозможно, что она приведет к конфликту о
Англией. Поэтому было одобрено предложение Англии о разделе Персии
на английскую и русскую сферы влияния5. В марте 1907 г. состоялся
визит русского флота в Портсмут, предвещавший англо-русское согла­
шение. По приглашению короля Эдуарда депутация русских офицеров и
матросов посетила Лондон, где в качестве гостей она была принята
в адмиралтействе и в честь ее был устроен торжественный спектакль.
Вечером после банкета состоялось специально устроенное для деле­
гации торжественное представление в Альгамбре, на котором присут­
ствовали первый лорд адмиралтейства сэр Джон Фишер и сэр Эдуард
Грей. «Безусловно никогда прежде не случалось,—писал по этому]
поводу германский посол,—чтобы министр иностранных дел явился в
театр-варьете для того, чтобы приветствовать иностранных гостей»6.
Но подобно тому, как во время франко-русских переговоров двумя
десятилетиями раньше разница в политических идеалах на берегах Сены
и Невы заставляла откладыва/гь соглашение, так и теперь, различия,
1 G. P . X X V , 3, 10.
а G r e y , I, 155 в сл.
8 G. P ., XX, 39 и сл.; XXV, 333.
* Г рей — Николъсону, 6 ноября 19С6 г.; G r e y , 1, 156.
5
^Усски® совет министров от 1— 14 ф евраля 1907 г.; S i e b e r t - S c h r o i n e r ,
стр. 474.
т г
’
• М еттерних— Чиршки, 28 марта 1907 г.; G. P ., X X V , 32.
С И СТЕМ А
ТА Й НЫ Х
С О Ю ЗО В
1 8 9 0 —
1 9 0 7 ГГ.
1j 9
вавшие между английским либерализмом п русским самодержаcyUie прспятствов али заключению соглашения. Русские реакционеры н
вцем,. U6TbI и Сам царь сначала были противниками сближения с Англией,
^я'осяедстш ш Извольский сказал сэру Эдуарду Грею, что его проие стоило ему больнгах трудов1. Равным образом в Англии крив0^еВлиберальной прессой русских погромов, тиранического характера
Tl№fiKoro абсолютизма, роспуск думы и трения, возпикшие в связи
ЯаР адой сэра Генри Кемпбелл-Баннермана: «дума умерла,—да здравС veT дума!», не облегчали задачи Грея, Гардинга и Никольсона2. Тем
^ м е н е е , citopee благодаря рвению и настойчивости британского миниие ства иностранных дел, чем русского, мост между, Англией и Рос­
шей был в конце концов переброшен3.
° Д р у г о й причиной отсрочки было желание англичан, чтобы Россия
на удовлетворительных условиях помирилась с Японией. Грей считал
важным, чтобы русско-японские и англо-русские переговоры происхо­
дили параллельно и были бы закончены приблизительно одновременно4.
Фактически вышло так, что соглашение России с Японией было
в окончательной форме подписано 30 июля 1907 г., на месяц раньше
соглашения с Англией. Оно включало в себя заявление о взаимиом
обязательстве уважать территориальное sta tu s quo и обоюдные права
на Дальнем Востоке, признание независимости и территориальной неде­
лимости Китая и принципа «открытых дверей»5. Эти постановления были
сообщены Германии, но очевидно существовали дополнительные секрет­
ные статьи, так как тайный русско-японский договор 1910 г. говорит
о разграничении интересов в Манчжурии, «как это было определено
в дополнительной статье к секретному договору 1907 г .» 6. И действи­
тельно к удивлению и разочарованию всех, рассчитывавших в резуль­
тате русско-японского соперничества видеть в Манчжурии сохраненным
принцип «свободных дверей», вскоре обнаружил, что два государства,
которые так недавно ожесточенно боролись друг, с другом, сочли возможпым осуществлять совместно эксплоатацию Манчжурии, совершенно
исключая участие всякого третьего государства. Различными тайными
путями, фактическим пренебрежением провозглашенного ими в откры­
тых выступлениях принципа равных экономических возможностей для
всех, оба эти государства по существу разделили Манчжурию между]
собой7. Русско-японскому договору; от 30 шоля 1907 г. 1редшество1 G г е у, I, 177; ср. также Грей— Н и к о л с о н у , 6 ноября 1906 г. ( G r e y , I, 16R)
«Конечно я знаю, что Извольский испытывает большие затруднения с военной парT“tu » ; и G. P., X X V , 40.
2 Ibid.; G. P ., XXV, 21.
8 Таково во всяком случае было впечатление герм анских наблюдателей; ср. G. Р.,
-KXV, 5, 21, 27, 64, 67.
_
* Грей— Никольсону, 1 апреля 1907 г.; G r e y , I, 158.
6 См. текст в А. М. Р о о 1 е у, T he S ecret M em oirs of C ount T adasu Hayashi
L o n d o n 1915), стр. 224— 238, 227— 228; ср. также G. P „ X X II, 67 и XXV, 63— 64.
6 S i e b e r t - S c h r e i n e r , стр. 17.
7 Ibid., стр. 8— 43; G. P., X X XII, passim ; T . F . M i l l a r d , A m erica and the F a r
p a ste rn Question (N. Y. 1910), XV—OCX; S. K . H o r n b e c k , C ontem porary Politics
the F a r E a st (NT. Y. 1916), XV; O. F r a n k e , Die G rossm achte in O stasien, Ham 192^ 19^®’ CTP- 308— 343; T y l e r D e n n e t t , A m iricans in E a s te rn A sia (N. Y.
le o
ГЛ А В А
ТРЕ Т Ь Я
b;lw соглашение1, регулировавшее торговые вопросы и вопросы
ловства, возникшие между обоими государствами в силу Портсму
ского договора, и кроме того договор между Японией и Франции
гарантировавший взаимные интересы этих государств на Дальнем В
стоке2. Эти д о г о в о р ы Японии с Россией и Францией и союз Япо>а
с Англией, возобновленный в 1905 г., образовали базу для дружеству
ного сотрудничества на Дальнем Востоке трех западных государи
сотрудничество, которое вскоре превратилось в так называемое Тдо
ственноо согласие. Германия в дипломатическом отношении чувствова,
себя изолированной. Она делала кое-какие попытки склонить нрезиден
Рузвельта к образованию германо-американской Антанты для oxpaj
Китая и их взаимных интересов на Дальнем Востоке. Но эти повьп|
не увенчались успехом3.
\
Наконец 31 августа 1907 г. было подписано англо-русское соглац
пие, тасающееся Среднего Востока— Тибета, Афганистана и Персий
Обе договаривающиеся стороны признали территориальную независимой
Тибета под суверенитетом Китая и согласились не вмешиваться во вя
тренние дела страны и не делать попыток к получению в ней специальна
концессий. Страна лам должна была остаться барьером между р у с с я
медведем и британским львом в Индии.
я
Что касается Афганистана, то в обмен на обещание англичан пе за л
мать или не аннексировать эту страну, поскольку эмир выполняет см
обязательства, Россия заявила, что эта страна не находится в сфе|
ее влияния; она отозвала своих дипломатических агентов из Герата и в(
разила согласие вести переговоры с эмиром только через посредст!
англичан. С этих пор Афганистан перестал быть полем для русска
интриг против Индии, к удовольствию англичан, избавившихся от гр я
ного призрака, который тревожил их в течение целого века.
L
Персия явилась наиболее важным объектом соглашения. Хотя п
вступительной части соглашения торжественно заявлялось, что обе в ел я
кие державы взаимно обязуются уважать «целостность» и «независимости
Персии, соглашение предусматривало разделение Персии на три полосы
сезерная и наиболее 'обширная часть, граничащая с Россией и обн<
мающая наиболее богатые и наиболее населенные части Персии, явлЯ
лась сферой русского влияния, в которой Великобритания ни для себя
пи для третьего государства не должна была стараться получить какие
либо концессии политического или экономического характера.
Южная часть, представляющая собою, главным образом пустыню, й
по которой проходят дороги, ведущие в Индию, соответственно был»
признана сферой британского влияния, в которой Россия не должя
была стремиться получить концессии. Между этими обеими частям!
Лежала центральная нейтральная область, включавшая северную част)
Персидского залива, в которой каждая из договаривающихся сторо!
могла добиваться каких-либо концессии только по соглашению с друго!
стороной. По всем этим вопросам с шахом вовсе не посоветовались.
В «Punch» была помещена карикатура, довольно удачно передающа!
* 28 июля 1907 г.; ср. Р о о 1 е у, loc. cit., р. 229 и сл.
2 10 июнч 1907 г.; ibid., стр. 212— 223, 325—326 и G. P ., X X V , 53 и ел., 67 и сл
» G. P., XX V, 67— 99.
* Т екст см*, в «British Foreign and State P a p e rs» , v. 100, стр. 565 и сл.
СИСТЕМА ТАЙ Н Ы Х
союзов 1 8 9 0 — 1907
IT .
161
ъ этого соглашения: британский лев и русский медведь изобрасу1Ц1,0СпазДнраЮЩ,ши между собой несчастную персидскую кошку; лев
я‘е:1Ы т м ед в ед ю : «слушай-ка, ты можешь получ 1ггь ее голову;, а я "хвост,
говоря б а ' можем
ВЫрезать для себя и из спины», а бедная
а
в это время стонет: «я не помню, чтобы было спрошено мое
«5 эта“ »ы о ” ‘ ' г .
.
Я своих мемуарах впконт Греи утверлсдает— впрочем не убедительно,—
Англия получила большую выгоду от этой сделки: «то, что мы
представляло собой действительную цсшюсть,— то же, что
П°Щучила'Россия, было лишь кажущейся ценностью»2. Фактически
обстояло как раз наоборот. Хотя Англия в результате этой сделки
'^покоилась за ипднйскпе границы, она все же много потеряла. Она
•„ггатила независимость своих действий в Персии. До тех нор она
мо!ла совершенно свободно протестовать и возражать против вторжения
русского империализма, который полным ходом продвигался к югу через
беззащитную Персию. Теперь Англия превратилась в сообиуппса в деле
разрушения финансовой и политической независимости империи шаха.
Гам Эдуард Грей скоро оказался втянутым в орбиту русской агрессии
и интриг, причинивших ему чрезвычайные неприятности, как он при­
знался в ответе на запрос в палате общин. Он часто протестовал
против активности русских агентов в Персии. Ои даже намекал, что
подаст в отставку. Он говорит, что Персия подвергала его терпение
большему псиытанию, чем все другое вопросы3. Российская бессовестная
и двурушническая политика на Среднем Востоке продолжала оставаться
постоянным источником его огорчений почти до момента начала мировой
войны. Одной из причин посещения Петербурга президентом Пуанкаре
в июле 1 9 1 4 г. было желание сгладить этот диссонанс во внутренней
гармонии Тройственного согласия4. Но Грей не мог добиться того, чтобы
его протесты привели к каким-либо результатам, так как его недоверие
к Германии не позволяло ему занять твердую позицию по отношению
к России. Он не мог также отказаться от соглашения 1 9 0 7 г. из опа­
сения поставить этим шагом под угрозу прочность Тронственпого согла­
сил. Русские это прекрасно учитывали и пользовались этим. Сазонов
изложил это положение вещей в нескольких словах в одном своем
^таменательпом ипсьме к русскому посланнику в Тегеране:
«Лондонский кабинет рассматривает ашло- русскую конвенцтго
1 9 0 7 г. как чрезвычайно важную для защиты азиатских интересов
Англии. Но эта конвенция имеет для Англии еще большее значение
с точки зрения той политики, которую Англия ведет в Европе... Ан­
глия, преследующая в Европе политические цели, являющиеся для
нее жизненно необходимыми, согласится в случае необходимости по­
жертвовать некоторыми пз своих интересов в Азии, для того чтобы
сохранить в силе конвенцию, имеющую для нее такое важное зна­
* «The H arm less N ecessary C at», «Punch», CX X X III, 245, 2 октября 19Э7.
2 G r e y , 1, 155.
3 ibid., 164; cp. S i e b e r t - S c h r e i n e r , стр. 550 (рачяраж^ние Г рея и разговоры
отставке имели своей причиной «Потгдпмскче соглпшонве» Рогсии 1911— 1912 гг.).
и С1'р. 015 (гут ряп р аж ен п е Гряя было вызвано действиями Россан в Персии).
* P o i n c a r e , L es origines de la g u e rre , 201 в сд.; ср. К. D. 52.
*1 Фей. Принсх ’ждение мировой в"Леи.
2Р2
ГЛ АВА
ТРЕТЬИ
______________
чение. Эго обстоятельство мы, конечно, можем обратить в нащу(
пользу, например, в персидских делах»1.
Хотя англо-руеская конвенция была целиком опубликована, хотя она
ие заключала в себе каких-либо обязательств военной или дипломати­
ческой поддержки и пе сразу привела к тесному дипломатическому;
сотрудничеству, но она все же замкнула круг более тесного полц.
тнческого сотрудничества между Россией, Францией и Англией. Пресса
этих стран начала говорить о новом «Тройственном согласии».
1 а о к т я б р я 1910 г.; S i с Ь с г t- S с h г о i п в г , р . 99. П е ч а л ь н у ю п n o a o p iu ю и с т о р и ю
о т о м , к а к Н о сси я . о с о л а л а . м о ж н о н а й т и у З н б е р т -Ш р е й и е р :* ., е т р 4 9 — 1 (1 и » у в л е ­
к а т е л ь н о м р а с с к а з е ф и i и в о в о г о с о в е т н и к а А м е р и к и , к о т о р ы й вы га м м , но б е зу с п е ш н о ,
© съоО идить « п ер си д с к у о к о ш к у » и з м е р т в о й х в а т к и « р у с с к о г о м е д в е д я » : W . . M o r g a n
b i ) u s t e r , I h e S n a r l i n g o f P e r s i a (N . Y . 1 9 1 3 ).
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
СИСТЕМА Т А Й Н Ы Х СОЮЗОВ (1907— 1914 гг.)
ТРОЙСТВЕННЫЙ СОЮЗ И ТРОЙСТВЕННОЕ СОГЛАСИЕ
КАК П РО ТИ В Н И КJI
Б промежуток времени между 1907 и 1914 гг. произошла значитель­
ная кристаллизация в противоположении тех двух групп, на которые
в это время разделились 6 великих европейских держав. В течение
первых четырех лет этот процесс шел медленно, по в связи с оккупацией
Фена Францией, угрозой в Агадире, захватом Италией Триполи, в связи
с англо-германским морским соперничеством, неудачей миссии Холдена и
балканскими войнами, оп стал развиваться более быстрым темпом. Ре­
зультаты его сказались в Марокко, Месопотамии, на Балканах и на
многих других делах, начиная с европейских вооружений н кончал
кита ii екн.мп займам и.
На Балканах этот процесс был настолько глубоко и тесно связан
с непосредственными причинами мировой войны, что отдельная глава
о «балканских проблемах», следующая за настоящей главой, будет
посвящена развитию этого процесса в этой беспокойной части Европы.
И задачи автора не входит дать в пределах настоящей книги полный
отчет об этой кристаллизации противоречий во всех ее сложных и спор­
ных фазах. К счастью, эта работа прекрасно была проделана другими
авторами1. Поэтому автор здесь не делает попыток дать детальны:»
рассказ об этой эпохе. Его целью скорее является указать, в свете
новых германских документов, мемуаров Пуанкаре и других недавно
опубликованных материалов, на наиболее важные факторы, ускорившие
кристаллизацию этих противоречий и придавшие им тот роковой оборот,
который привел к 1914 г.
Эти противоречия между Тройственным союзом п Тройственным согла­
сием сопровождались и усугублялись следующими четырьмя моментами:
1- Обе системы союзов постепеппо теряли свой первоначальный оборошггельпый характер. Опи развивали политику, ведущую за собто
активные военные действия. Так, например, Германия считала нужным
поддержать Австрию, если союзница вступит в войну с Россией в ре­
зультате своих усплпй предохранить себя от опасности «великой Сербии»,
. 1 K e r n a d o t t e Е. S c h m i t t , T r ip le A lla n c o a n d T rip le E n te n te . 1 9 0 2 — 1914,
'« « A m o r. H ist. Ile v .» , X X IX , 4 4 0 —473; G. P . G o o c h , H isto ry o f M odern E u -o p e
1878— 1018 (X . Y . 192 4 ), X I— X X I: E. B r a n d e n b u r g , Vou H ism a rk , zum W olt( i w i i n 1924), X I— X V II; G. L. D i c k i n s o n . T h e in te rn a tio n a l A n a rc h y , 1 9 0 4 ­
1914 (L o n d o n 192(5) и м ногие други е. К ром е тоги ость свед ен и я, что проф . Ьпу.п;
(С. К. H oazley) такж о р аб о т а е т над кап и тал ьн ы м трудом но воп росу о д и п л о м ати ч ес­
ком полож ении п ер ед вопвой.
164
ГЛ АВА
Ч ЕТВЕРТАЯ
что вряд ли допустил бы Бисмарк. Совершенно таким же образом Фран­
ция при Пуанкаре считала, что она должна поддержать Россию, если ее
союзница вступит в войну с Австрией и Германией в результате своих
усилий охранить свои интересы на Балканах, что вряд ли допустили
бы предшественники Пуанкаре.
2. Германия пыталась укрепить Тройственный союз и равным образом
Пуанкаре пытался укрепить и сплотить Тройственное согласие, но
Пуанкаре добился гораздо большего успеха в этом отношении, чем
Германия. Тройственный союз, несмотря на возобновление договора
в 1907 и 1U1 2 гг., сравнительно ослабел. Он был ослаблен в резуль­
тате внутреннего брожения в Австрии и осложнений на Балканах,
а также вследствие глубокого недоверия между Австрией и Италией
н итальянского «святого эгоизма», который часто заставлял Италию
выступать против своих союзников, особенно против Австрии, в дипло­
матических вопросах и заставлял союзников сомневаться, будет ли 11та/:ня лойяльна в случае войны. Тройственное согласие, наоборот, срав­
нительно усилилось, так как члены его не имели друг с другом
каких-либо острых столкновений интересов, как это было между Ав­
стрией и Италией, и так как Англия, Франция и Россия могли за­
ключать все более и более тесные соглашения о военном и морск-ом
сотрудничестве.
3. Хотя Тройственный союз и Тройственное согласие— и в особен­
ности это последнее— сплотились и усилились, тем не менее оставалось
много причин для трений, недоверия и подозрения внутри каждой иа
этих дипломатических группировок. Этих трений было гораздо больше,
чем это привыкли думать. Ближайшая глава о «балканских проблемах»
покажет всю справедливость этого утверждения. Внутри Тройственного
союза вовсе не было той гармонии и взаимного доверия, как это утве[>ждали исследователи несколько лет тому назад,— не было такой гармонии
п доверия и внутри Тройственного согласия, как это совсем недавно
утверждали авторы— «ревизионисты»
«Сверхпрограммнын туф вальса», проделанный Италией с Францией
после 1902 г. и с Рорсией после Раконнджи в 1909 г., являлся наи­
более показательным примером внутренней ненадежности этих диплома­
тических группировок и продолжал оставаться источником неуверенности
и тревоги у обеих сторон. Но случай с Италией был только примером
того разлада, которого Тройственное согласие опасалос-ь в своей соб­
ственной среде. Так, например, Франция была очень недовольна, когда
Англия вступила в конфиденциальные переговоры с Германией в свя;ш
с миссией Холдена или с постройкой Багдадской ж. д. Франция была
равным образом недовольна, когда Россия заключила с Германией
Потсдамское соглашение 1910— 1911 гг., или, казалось, готовилась пред­
принять дипломатические шаги на Балканах без предварительного уве­
домления об этом своей союзницы Франции, как это случалось не­
однократно.
Эдуард Грей опасался, что «согласие» с Россией по средневосточ­
ным вопросам может рухнуть, если он не окажет дипломатической
поддержки Сазонову, которой этот последний просил в критические
1 С т о р о н н и к и п е р е с м о т р а В е р с а л ь с к о г о д о г о в о р а . — П рим. ред.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914
гг.
165
, оМенты, как эго было в деле Лимана фон Сандерса и в июле 1914 г.
КогДа
3 a o i° 4ajl дружественное соглашение с Германией но вопросу
0 Багдадской ж. д. и о португальских колониях, он думал, что будет
(, цагоразуиыо в противовес этим действиям удовлетворить желание его
обоих друзей по Тройственному согласию вступлением в перегов >ры об
янгло-русской морской конвенции. Германия также часто попадала в
•(атруДш,тельное положение вследствие «неосмотрительности», которую
'Острия проявляла на Балканах вопреки указаниям Германии или без
одобрения этой последней.
Поэтому мы видим, что внутри каждой группы постоянно делались
усилия для того, чтобы ослабить возникающие трения и подозрительность
увеличить гармонию, солидарность и нерушимость каждой данной
группы .
Это достигалось путем определенных уступов эгоистическим целям
или специальным интересам каждого члена группы или таким путем, что
союзнику предоставлялась свобода действий и гаравтировалось полное
осуществление всех обязательств, вытекающих из договора, даже в
таких делах, которые легко могли привести к европейской войне. По­
ощрения и уступчивость но отношению к России со стороны Пуанкаре,
а со стороны Германии но отношению к Австрии следует объяснить
скорее желанием сохранить единство группы, чем желанием войны рпдч
получения обратно Эльзас-Лотарингии в нервом случае или ради т г ,
чтобы получить положение гегемона в Ев|юпе—во втором. Но р е з у л татом этого было поощрение России и Австрии на скользком пути их
политики на Балканах, пути, который фактически прпвел их к краю
зияющей бездны в 1914 г.
4.
li обеих группировках государств наблюдался в это время быстрый
рост военных и морских вооружений. Это обстоятельство увеличивало
нее растущую подозрительность, опасения и взаимные обвинения на
страницах прессы в обоих враждующих лагерях. Это в свою очередь
вело к еще большему увеличению вооружений; таким образом создавался
заколдованный круг все растущих и растущих военных приготовлений,
взаимных опасений и подозрений. В 1907 г., прежде чем эти противо­
речия окончательно сформировались, Тройственный союз и Тройствпн;;ое согласие, по удачнрму выражению проф. Шмитта, «стояли рядом
один возле другого; в 1914 г. они стояли друг против друга».
'
ГЕРМАНСКИЙ СТРАХ «ОКРУЖЕНИЯ» ПОСЛЕ 1!М)7 г.
Вначале Германия делала вид, что она спокойно приняла анг.юРусскую конвенцию 1907 г. Еще до заключения этой конвенции граф
Бюлон в речи, произнесенной им в рейхстаге 30 апреля 1907 г .. ссылался
яа эти переговоры в тоне спокойного оптимизма. Позднее, когда англо­
Русская конвенция была опубликована, он дал указания германской
ирессе бьггь умеренной в ее комментариях, придерживаться делового
тона и оценивать конвенцию как акт, за который она выдавалась,—
е.
как урегулирование англо-русских разногласий, но пи в коем
^ у ч а е не как комбинацию, враждебную германским интересам.
Но в действительности Германия чувствовала себя весьма неспокойной.
!>а опасалась, что постановления конвенции, касающиеся Тибета, Афга-
ГЛАВА
Ч ЕТВЕРТАЯ
листана и Персии, не были самоцелью, а были лишь средством дЛя
достижения другой цели— для создания Англией, Францией и Россией
определенной дипломатической комбинации. Такое Тройственное согласие
превосходило бы Тройственный союз ио своей дипломатической мощности,
так как Италия вследствие своей ненависти; и зависти к Австрии на Бал­
канах и вследствие своего желания поддерживать хорошие отношения
с Францией н Англией скорее примкнула бы к этим последним, чем
итти со своими союзниками, как она это и сделала в Алжезирасе.
Это Тройственное согласие превосходило бы Тройственный союз также
в отношении экономических ресурсов и по военной и морской мощи:
Оно могло бы поэтому помешать сооружению Германией Багдадской
ж. д., препятствовать ее промышленности и торговле и вредить колони­
альным стремлениям Германии там, где они оказывались в противоречии'
с интересами держав согласия. Кромке того в тех вопросах, в которых
больше всего накопилось горючего материала, как например в вопросах
Эльзас-Лотарингии, Марокко, Среднего Востока а также о морском
соперничестве, та или иная из держав, входивших в Тройственное со­
гласие. находилась в прямом противоречии с германскими интересами.
Балканы также представляли собой весьма легко воспламеняющийся
материал. Если примирение России с Англией оказалось бы (как это
и было на самом деле) первым шагом России па пути оживления ею
своей прежней агрессивной политики на Балканах и восстановления на
Ближнем Востоке престижа, утраченного ею па Дальнем Востоке, то
союзница Франции почта неизбежно должна была бы столкнуться с
Германией. Если бы кризис возник в связи с одним из этих вопросов,
то Германия, поддержанная Австрией и, возможно, Италией, очутилась
бы лицом к лицу с Тройственным согласием, превосходящим ее силами.
Германия должна была бы подчиниться или вступить в борьбу. Т1н то,
ни другое в то время не представлялось для Германии сколько-нибудь
привлекательным.
Таковы были соображения, которые владели умами в Германии и соз­
давали нервную, нездоровую атмосферу, окончательно вылившуюся в
убеждение, что Германию «окружают» враждебным кольцом. Хотя Рос­
сия и Англия горячо протестовали и доказывали, что атм о-русская
конвенция ни в какой степени пе была направлена против Германии и
не преследовала никаких скрытых целей, слова их пе убеждали Берлин,
а позиция, запятая этими двумя государствами по отношению ft Багдад­
ской ж. д., казалось, указывала на их общее утешение препятствовать
осуществлению одного из самых важных для Германии проектов.
B J 9 0 2 г. Германия добилась у Турции получения концессии на по­
стройку Багдадской ж. д. Эта железная дорога должна была продлить
ж.-д. линию от восточной оконечности Анатолийской ж. д. у Копии,
находившейся уже в германских руках, далее, на Багдад, к Персидскому
заливу. В следующем году германский банк заключил
соглашение
с оттоманским банком о финансировании постройки этой ж. д. Германия
желала п добивалась участия иностранного капитала в этом дорого
стоящем предприятии. Но вместо сотрудничества она вскоре же встре­
тила оппозицию со стороны России, Франции и Англии 1.
1 Ср. G. Р.,
у Е. М. E n r l e ,
371— 517; X X V , 177— 280 и прекрасное изложения вопроса
T urkov, thff G reat Pow ers and the Bagdad R ailw ay (N. Y. 19231,
СИСТЕМА ТАЙ Н Ы Х
союзов 1 9 0 7 — 1914 п .
Россия в силу различных политических, экономических и с-тратегиче•IX причин с самого начала относилась отрицательно ко всему этому
C,J-минскому проекту. Кроме того, так как в России не было свободных
„ппталов для помещения, для нее не возникал вопрос о финансовом
'•части» в этом строительстве. Ее политика была направлена к тглу.
JrouU препятствовать осуществлешпо плана, против которого она мигла
“„пишут1» много возражений и принять участие в котором она была
' в со ст о я н и и .
З о Ф ран ц и и большинство банкиров отнеслось благоприятно к ыыслл об
участии в постройке этой железной дороги
как потому, что они уже
большие капиталы в 'Турции, так и потому, что они рассматри­
вали это просто как хорошее деловое предложение. Правительство,
„начале относившееся благосклонно к этой мысли, позднее начало ко­
лебаться и в конце концов заявило о своем отрицательном отношении
и помещению французских капиталов в германское предприятие. Дель­
кассе был даже готов не допустить акции Багдадской ж. д. к котировке
па Парижской бирже1. Занятая французским правительством враждебная
позиция отчасти объяснялась энергичными представлениями, сделанными
французскими промышленниками, клерикалами и политическими дея­
телями, а отчасти, если верить г. Извольскому, желанием Франции под­
держать политику своей союзницы России2.
В Англии Бальфур и лорд Ленсдоун сначала, 7 апреля 1903 г.,
чя явили, что британское правительство одобрило переговоры банкиров,
направленные к участию британского капитала в сооружении Багдадской
ж. д. Но тут сразу же против такой благосклонной позиции прави­
тельства поднялся большой шум и в британской прессе и в парламенте;
говорилось, что постройка этой железной дороги нанесет ущерб британ­
ским интересам в Месопотамии и в Персидском заливе, что она уве­
личит влияние Германии в Турции за счет Великобритании и приведет
немцев к самым границам Индии, что участие Великобритании в этом
дело возбудит подозрения в России и что, во всяком случае, Велико­
британия может участвовать в этом деле только на равных основаниях
х в равной доле с Германией. Вследствие этого Бальфур был при­
нужден заявить в палате общин 23 апреля, что он берет обратно
одобрение, данное им 7 апреля3.
С этого времени англичане со своей стороны также стали препятство­
вать различными скрытыми путями постройке железной дороги. Они
Долгое время отказывались согласиться на повышение Турцией тарифа
с 8 до 1]«/0 . Основанием для этого с их стороны было то соображение,
что тяжесть этого повышения падает главным образом па них, так как
{i торговле с Турцией они имели наибольшую долю участия. Но прак­
тическим результатом этого было то, что для турецкого правительства
создались большие затруднения в предоставлении километрнческой гаслож или
1’* — VIII с би б л и о гр аф и ч ески м и п р и м е ч ан и ям и . Эти п р и м е ч ан и я в настоящ ее врем я
дополнены в В. D .. II, 174— 106.
*
P., X X V , 195; E a r l e , 147 и сл.
Ibid.,
2:11. П редполагали
такж е, что
н зм еп они о
В ели ко б р и тан и ей
своей
•чаг, приятиой п о зи ц и и произош ло под плш ш исм Р о сси и ; G. P ., X V I!, 443.
.
I’iirla m e n tn rv D e b a te s , H o u se o f C o m m o n s (1903), C X X , 1247— 1?48, 1358, 13Ш ,
■;, : t - 1 3 5 7 , 1 3 7 1 — 1374; C X X 1, 271 и c x ; G. I’., X V II,. 431 и <u.: I - . a r l o ,
uucko.ii ,ко
•
и сл.
1(; r
ГЛАВА
Ч ЕТВЕРТА Я
paimtn н гарантии дохода, которых требовал договор о Б агд ад е^
ж. д. и которые были необходимы для ее постройки.
Вопреки этой политике противодействия и отказа от участия й
стороны трех держав согласия, германцы быстро осуществили построй»
первого участка от Копии до Эреглн, протяжением в 200 к м . Немцов
больше чем через год, 25 октября 1904 г., в день рождения султацй
они сумели открыть движеине по этому первому участку с торжествен
ными церемониями и вполне заслуженно могли поздравить себя с этщ
успехом. По в дальнейшем постройка дороги внезапно остановила^
и замерла посреди неоконченного участка.
Следующий участок в 200 к м , направляющийся к Таврским ropaii
представлял большие трудности для прокладки дороги и требовал зн«
чнтельпого повышения стоимости постройки. Турецкое правительств
не могло выпустить дополнительного займа, чтобы гарантировать по
стройку этого участка, пе прибегая к повышению таможенных пошлив
Но этого повышения Турция при всем своем желании не могла про
вести, так как в силу существующих договоров она не могла этого еде
лагь без согласия великих держав; Россия, Франция и Англия долго
время отказывались дать на это свое согласие1. Своим отказом они фан
тически тормозили дальнейшую постройку в течение ближайших пяту лет
В течение 1905 г. и в последующем году германцы возобновили по
пытки обеспечения финансового участия и политического сотрудниче
стиа Франции и Великобритании в постройке Багдадской дороги. Поел
падешш Делькассе стали поговаривать о сделке с Рувье, согласи
которой Германия отказывалась от своих притязаний в -Марокко
обмен на поддержку Франции в постройке Багдадской ж. д. Но ра-г
говоры об этом не дали никаких результатов2. Летом 1906 г. нокоторы
члены нового либерального кабинета в Англии, -в том числе Грей
Холден, повидимому, желали достигнуть соглашения с Германией п
багдадскому вопросу. Но сэр Эдуард Грей, действуя в ; духе англе
французской Антанты, настаивал, что в случае участия Англии Франция^
также должна принять участие3. Английская пресса требовала такие,
чтобы или вся Багдадская ж. д. была интернационализирована, пли же,
чтобы Англин, если Германия будет контролировать дорогу до Багдада, i
был предоставлен контроль над участком дороги от Багдада и далее
до Персидского залнва4. Но для удовлетворения этих требований Л иглии стороны не сумели найти каких-либо практических возможностей.
Равным образом длительные переговоры Германии с Извольским, имевшие
целью подтвердить то, что Германия воздержится от активности в Пе,рсин в случае, если Россия откажется от противодействия постройка
Багдадской ж. д., ие дали каких-либо конкретных результатов5.
1 G. P ., X X II, 329— 400; E a r l e , стр. 95 и сл. Наконец в сентябре 1906 г. ч т
халп свое согласие; опо вступило в силу в июле 1907 г., но было связано с многочноленными условиями, делавшими крайне затруднительным использование повышен­
ных таможрппых ставок для оплаты гарантийных платежей по постройка. Одним из
втих условий было то, что трп чотиертл сумм, полученных от повышения тариф а,
должны были итти я а реформы в Македонии.
2 Ibid., X X , 356, "95 и сл., 431; X X V , 180 и сл.. 194 и сл.; E a r l e , 1, 109 и сл.
» Ibid., X X V , 226.
* Ibid., 240 п ся.
* Ibid., 103 — 175.
СИСТЕМА ТАЙНЫ Х
союзов 1 9 0 7 — 1914 гг.
169
гЯ три месяца после подписания англо-русской конвенции 1907 г.
СПУ° посетил Виндзор и встретил там сердечный прием. Он восполь-
кайзер этпм СЛуЧаем для того, чтобы вновь поговорить о постройке
3?1,аЛС|гскoii ж. д- с лордом Холденом и сэром Эдуардом Греем.
1;агЛа^ едился> qro первый из ннх в качестве военного министра хотел,
Л Великобритания могла контролировать участок дороги от Багдада
МГ° Персидского залива как «ворота» для защиты Индии от возможности
Д° 'ы пш войск но этой повой железной дороге. Тогда кайзер заявил:
“Ситцам нам эти ворота», и в этом духе телеграфировал Бюлову1.
п 'с ю ”это го между Виндзором, Лондоном и Берлином в течение иесколь• IV часов происходил оживленный обмен мнений. Англичане «признали,
что экономическое развитие в Месопотамии было проблемой, разрешению
второй пе следует сопротивляться», но они желали «чтобы кратчайшая
■topora между Западом и Востоком не находилась под исключительным
контролем чисто иностранной компании, которая была бы в состоянии
серьезно влиять па торговые отношения между Англией и Индией, или
санкционировать использование этой дороги в стратегических целях
и во вред британским интересам»; англичане «не могут, однако, обсу­
ждать этот вопрос «вдвоем», они могут его обсуждать только «вчетве­
ром», так как различные интересы—стратегические, политические и
экономические—в такой же степени затрагивают Францию и Россию»2.
Настояния сэра Эдугрда Грея, чтобы Франция и Россия были при­
влечены к обсуждению этого iwnpoca наравне с Англией, создавали
непреодолимое препятствие, мешавшее достигнуть какого-либо удовле­
творительного соглашения по вопросу о предложении кайзера. Лорд
Холден считал виновником этого германское министерство иностранных
дел, которое, как он думал, не одобрило действий кайзера. В этом
утверждении есть известная доля правды3. Но столь же верно рас­
сматривать и настояния сэра Эдуарда Грея вести переговоры «вчетве­
ром» как главную причину того, что предложение кайзера отдать Ве­
ликобритании «ворота» осталось неисполненным. Германия возражала,
что, постольку Франция не имеет специальных интересов в Месопотамии
и Персидском заливе п поскольку пптерйЬы России относятся, главным
образом, к Персии, она может сепаратно договориться с этими обо,.м.:
государствами. Если бы весь вопрос о Багдадской ж. д. был поставлен
на обсуждение со всеми э т и м и государствами, т. е. «вчетвером», то
Германия неизбежно во время этих переговоров оказалась бы в мень­
шинстве. Поэтому нельзя было ожидать, что Германия пойдет на такого
Р°да переговоры, поскольку они для нее были невыгодны и поскольку
''на имела против себя единый фронт в лице трех других государств4.
Настойчивость, которую сэр Эдуард Грей проявил ж конце 1907 г.
п деле о постройке Багдадской ж. д. относительно солидарных действий
Англии, Франции и России, указывала на то, что в дальнейшем ТропfTp.emioe согласие будет также выступать солидарно. Это положило
1 G. p ., X X V , 261 и сл.: H a l d a n e , Before the W ar, 48 и сл.
2 Запись беседы между Греем и Холденом 14 ноября 1907 г., сообщенная эти*.
п,|оладним кайзеру; G, P., XX V, 263.
* Ср. Бюлов— ПТену, 14 ноября 1907 г.; G. P., XXV", 261. .
ГЛ А ВА
170
ЧКТВЕРТАЯ
конец всяким сколько-нибудь серьезным разговорам о багдадском вопросе
до тех пор, пока Россия не откололась от своих друзей, заключив
Потсдамское соглашение 1910— 1911 гг.
ЛНГЛО-ГЕРМАНСКОЕ МОРСКОЕ СОПЕРНИЧЕСТВО (1 Ш — 190S гг.)
Немецкие подозрения о том, что Англия имеет в виду ограничить,
свободу действии Германии, начались также в связи со второй Гааг­
ской мирной конференцией и в связи с морскими переговорами, возник­
шими в начале периода постройки дредноутов и вызнанного этим сопер­
ничества. Английский флот стараниями сора Джона Фишера бил узйе.
реорганизован н усилен, в то время как германский флот только что
начал укреплять свою мощь.
Сделанное Англией предложение обсудить вопрос об ограничении
вооружения сильно смахивало на план прекращения роста морских сел'
Германии как раз в тот момент, когда Англия имела на своей стороне >
значительное морское превосходство. Германия, имея за собой Австрию,
ослабленную внутренними затруднениями, и Италию, на которую с
трудом можно было положиться, не могла пойти на сокращение сухо­
путной армии. Если бы Россия окрепла после войны с Японией и если
бь; ее активная политика па Балканах оживилась, то это поставило бы
Германию лицом к лицу с опасностью войны па двух фронтах.
Поэтому Германия настаивала на том, чтобы вопрос об ограничении
вооружений пе был включен в программу Гаагской конференции. Впро­
чем, когда тем не менее этот вопрос был выдвинут во время конфе­
ренции Англией и Соединенными штатами, то оппозиция Германии была
молчаливо, но несомненно полностью поддержана Францией н Россией.
Однако оба эти государства предоставили честь голосования против этой
резолюции германским делегатам, переложив на них, таким образом, всю
ответственность за провал предложений об ограничении вооружений.
Несомненно, Германия сделала тогда большую ошибку. Хотя вопрос
об ограничении вооружении и является одной из труднейших проблем,
как это с полной очевидностью показали бесплодные усилия Лиги на­
ций и неудача конференции президента Кулиджа, однако не исключена
возможность, что если бы Германия заняла в 1907
г. иную позицию,
то и другие европейские державы последовали бы за ней, и таким
образом мог бы быть приостановлен роковой рост
соперничества в'
вооружениях на суше н па море. Во всяком случае на Германия
тогда не лежало бы клеймо большей, чем у других стран, ответствен­
ности за то, что она отвергла усилия, имевшие целью ослабить все
растущую опасность, явившуюся одной из главных причин мировой
ВОИНЫ ! .
По иронии судьбы случилось так, что во время Гаагской мировой
конференции англо-германское морское соперничество достигло небы­
валой степени взаимного недоверия и ожесточения. Морскими законами
1898 и 1900 гг. адмирал фон Тиршщ и кайзер заложили основу для
1 о второй I алгскоЯ конференции см. G. P ., XXIII, 99— 3 9 7 л труди А. P . Н i е a i п в s,
F . \V. Н о 11 s, J. В. S с о 11, А. II. F г i е d, О. N i р р о 1 d, P. Z o r n , L. II е n а а 11
и Е. L е m о п о
Исследовательская комиссия рейхстага собиралась выпустить в
свет весьма важный труд о влияппи Германии на второй Гаагской конференции.
СИСТЕМА ТА Й Н Ы Х
"
СОЮ ЗОВ
1907 — 1914
гг.
171
xjiiicn могучего германского флота. Мотивы их были многочислен™
"0 разнообразны. Они хотели выразить величие новой Гермашш. созда" я для нее флот, который соответствовал бы ее растущей торговле
ва колониальным интересам н мог бы оказать им защиту. Они хотели
11..раднть себя от опасности блокады в отношении пищевых продуктов
« сырья в случае войны. Но прежде всего они нуждались в таких мор­
ск и х силах, которые позволили бы им поддержать дипломатические аргу­
менты Германии в борьбе за колониальные и торговые преимущества.
Заметки кайзера на нолях документов преисполнены тон мысли, что
.ругне страны, и в особенности Англия, весьма мало или вовсе пе
обращали внимания на законные желания Гермашш только потому, что
Германия пе была достаточно мощной, чтобы в случае надобности под­
держать силой свои домогательства. Если бы Германия располагала
флотом даже меньшим, чем флот Англии, то англичане охотнее пошли
чбы на уступки во время дипломатических переговоров, чем па риск
морского конфликта. Это было основной мыслью Тнрпица, когда он
говорил о новом германском флоте как о «флоте риска». Он не думал
о нанадешш на Англию в ближайшем будущем. Думать об этом была
бы безумием еще в течение многих лет, но сильный германский флот
мог бы заставить Англию ю тп на уступки в колониальных «опросах,
чтобы не «рисковать» морским поединком. Поэтому для Гермашш пе было
необходимости строить флот, равный английскому, пропорция 2 : 3 или
10 :1 6 была бы достаточной1.
Но в действительности адмирал Тнрпнц совершенно не представлял
себе того психологического эффекта, который произвело на англичан
и па политику Англии создание Германией «флота риска». Хотя соору­
жение флота Германией н побуждало англичан делать различные пред­
ложения об ограничении морского соперничества и вступать в различные
дипломатические переговоры, но оно не устрашило Англию и не заста­
вило ее пттн на сколько-нибудь значительные уступки. Напротив,
оно послужило скорее причиной создания атмосферы подозрения и анта­
гонизма, которая, в общем, не была благоприятной для дружеских
Дипломатических соглашений, касавшихся постройки Багдадской ж. д.
и других вопросов. Всякое увеличение германского флота вместо того
чтобы вызывать у англичан страх и заставлять пх пттн на уступки,
на самом деле укрепляло лишь их упорство и нх решимость поддер­
живать британский флот па том уровне превосходства, который нм
казался необходимым для защиты жизненных интересов страны, без­
опасности и самого существования Британской империи.
Так, например, в 1904 г., когда англичане увидели перед собой
новорожденный германский флот, так сказать, еще в состоянии младен­
чества, но уже подающий признаки могучего роста, они приступили
к полной реконструкции и реорганизации британского флота. Они на­
чали создавать в Северном море большой флот и готовить его для
внезапных действий против Гермашш. Сэр Джон Фишер с характерной
Для него энергичной политикой «R uthless, R elentless and Remorseless»
(безжалостности, непреклонности и жестокости)2 «вернул в Англию
* Ср. T i r p i t z , D er A u fb au d er d eu tsch en W eltraacht, B erlin 1926, p a s s » .
F i s h e r , M em oires and R ecords, II, 136.
172
ГЛ А В А
ЧЕТВЕРТАЯ
из разных мест около 1С0 судов, которые пе могли ни сражаться, в,
спастись от нападения»1 я осуществил во флоте другие изменения рево!
люционного характера, так что, как он сам сказал, «мы будем на ;Юод
лучше готовы к бою, и тогда мы будем готовы к предстоящей войне»*
В следующем году он заложил первый дредноут. Дредноуты должнй
были превосходить по силе вое суда того времепи и придать, таким обр2
зом, британскому флоту мощь, равной которой не было бы у другм
стран. Но введение во флот этого типа судов должно было 6ojqj
чем вдвое увеличить расходы на судостроение. Кроме того постройм
дредноутов уменьшала относительное значение устаревших и меньше
но размерам типов судов, которые до того времени определяли, главны
образом, превосходство Англин на море. Все это позволило Тиршщ!
последовать примеру Англии, причем Тиршщ только немного отс-тава
от Англии в сооружении судов этого пового типа, которых до сих пор н
имела ни одна страна. Что же касается судов старых типов, то Герма
ния в этом отношении безнадежно отстала от Англии. Если это выразит
в цифрах, то получится следующая картина: в 1908 г. Англия зале
жила 12 дредноутов, а Германия— 9 дредноутов, в то же время npd
иорция между Англией и Германией для судов старых типов был!
63 : 26. Тиршщ думал, что Германия, в шторой экипаж судов состоял
из лиц, идущих во флот по набору, а не из служащих но вольному
найму, и где стоимость постройки была сравнительно низка, могла вы­
держать дольше и-легче Англии крайне тяжелое бремя расходов, йме*
егто двойное, как он считал, преимущество на стороне Германии, Тпрпип
всегда скептически относился к искренности британских иредложеии!
о сокращении морского строительства и к мотивировке этих предложе­
ний. Он всегда сопротивлялся всяким сколько-нибудь серьезным попит
кам ограничения своей судостроительной программы, ибо думал, чи
германский флот постепенно сумеет по силе приблизиться к британскому
флоту, хотя и никогда не будет ему равным. Он хотел поскорее иройи
■[врез эту «опасную стадию» слабости германского флота, когда Лшмш.
одна могла бы напасть на Германию и уничтожить ее флот, начав1
превентивную (предупредительную) войну. Но он пе считал этой опас­
ности реальной, в особенности, если германская дипломатия будет избе-:
гать раздражать Англию в других областях. Если Германия в течение'
периода в 12 лет благополучно пройдет через эту «опасную стадию»,!
го она будет обладать весьма внушительным «флотом риска». Германия
может выдержать финансовое напряжение; Англия же a la longue и»
сумеет сделать этого. Таким образом, единственное, что должна была
делать Германия—это итга по пути ускорения строительства с в о е г о
флота.
‘
Поэтому в 1906 г. (3-м закопом о флоте) Тиршщ добился разрешения
па постройку 6 новых линейных судов, а законом 1908 г. о снижении
срока службы судов с 25 до 20 лет разрешил более раннюю замену
старых изношенных судов новыми, причем эти новые суда должны были
быть судами типа дредноутов и по размерам превосходить прежние суда.
.)тот закон 1908 г. установил, что при сооружении новых судов и замене
1 ■ ! s с ') е г,
а Им!., 134.
M em oires and Records. 65 и сл., 139 и сл.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
^ 4
1907 — 1914
гг.
173
судами типа дредноута между 1908 и 1911 гг. будет строиться
дредноута ежегодно, а с 1912 по 1917 г.— по 2 ежегодно.
1,0п то же время германская морская лига подняла большой шум d
У создания могучего германского флота. Пресса по обеим сторонам
'^верного М0РЯ разжигала национальные страсти, а слухи о необду\ с ]0М письме кайзера к лорду Твидмаусу еще подлили масла в огонь,
псе это вместе взятое создало в Англин в 1908 ^ настроение военной
оевогп и привело к дальнейшим бесплодным переговорам о каком-либо
^ п а ш ен и п по морским вопросам1.
С Сэр Генри Кемпбелл-Баннерман, излагая в своей речи от 21 декабря
1 9 0 5 г. платформу нового либерального правительства, жаловался на
большие расходы, которых требуют вооружения: «Политика гигантских
вооруж ени й поддерживает, стимулирует и укрепляет веру в то, что
сила* является наилучшим, если не единственным способом разреше­
ния международных споров. Это политика, стремящаяся вновь разжечь
с т а р ы е споры и создать новые... Мы хотим отдохнуть от бремени
ч р е з в ы ч а й н ы х налогов и в то же самое время мы нуждаемся в деньгах
для наших внутренних домашних нужд, на которые так долго не
обращали впнмания из-за того, что плательщики налогов должны были
давать деньги для военных целей. Как можно достигнуть этих желатель­
ных результатов, если в мирное время наши вооружения поддерживаются
на уровне, необходимом для войны»2. В течение ближайших трех лет
Англия сделала несколько предложений для сокращения морских бюд­
жетов и для ослабления таким путем все растущих трений с Германией.
•Она предложила, чтобы этот вопрос обсуждался на Гаагской мирной
конференции3, чтобы сор Джон Фишер встретился для переговоров
с адмиралом Тирпнцем, или чтобы была установлена взаимная инспек­
ция судостроительных верфей и взаимная информация о морских про­
граммах1. Германии неофициально было дано понять, что если она
чувствует себя неспокойной вследствие политики «страховки», которую
проводит Англия, устанавливая более тесные отношения с Францией
л Россией, то лучшим способом рассеять это беспокойство и восстано­
вить былую сердечность англо-германских отношении была бы при­
остановка выполнения Германией ее морской программы п заключение
1 По англо-гррмапским морекпм вопросам в сношениях 1904— 1908 гг. см. F i s h о г,
!’ гл- XU; Н, гл. IX, X; С I) и г с h i 11, р. 19—41; II u г d and C a s t l e , Gorman Sea Pow er
1 H7 ^ '
S c h m i t t , E ngland and G erm any, 1740, 1914 (P rinceton, 1916), 173—
Y v n 11 ^0Л1‘е детально об отношениях со стороны Германии; G. P., XIX, 351— 380;
1 йо
Р ~ 5 3 ; XXIV". 3— ?Ю; T i r p i t z , D er A ufbau d e r deutschen W eltm acht, 1 —
И ii 1 о w. Im perial Germ any (Berlin 1913); H a l l e r , Die A era Biilow (Berlin 1 9 ’2);
f a n d e n b u r g , ch XI; 11 e r z f e 1 d, D er deutsche Flottenbau und die englische Po­
' lit e Archiv. f. Politik u. G esohichte, IV, 1926, 115— 146 и адмирал K a r l G a l s t e r ,
-ngland, Deutsche Flotto und W eltkrieg (K iel 1925).
.
Лондонский «Tim es» 22 декабря 1905 г., ср. также S p e n d e r , L ife o f Sir
“ «nry C am phell-B annerm ann, II, 208 , 327— 332.
P., XXIII, 2 5 —253, puss™-, ср. такл.е статью Кемпбелл-Ваннермана, лппи■иную в др\жеском и примирительном тоне T he Hague C onference and the Limi• '"n ot arm am ents в 1-м номере лондонского «Nation» 2 м арта 19J7 г., однако
•иляды Кемпбел i-Ваннермана подверглись сур1вой «ритике и парижском «Tem ps»,
т 4 марта; французы и сущности имели ну Оолео симпатий, чем немцы, к иредлоцниям о разор\женин.
Ibid., 39 и сл., 62.
174
ГЛ А В А
ЧЕТВЕРТАЯ
определенного соглашения об установленпп известной пропорции между,
английским и германским флотом1.
1
Но Англия так и не могла добиться от Германии удовлетворитель­
ного ответа ни на одно из этих своих предложений. Следует отме.
ткть, что поскольку эти предложения были сделаны после того ita!t
сэр Джон Фишер чрезвычайно усилил британский флот в Северной
море и приступил к постройке дредноутов, эти предложения могли
рассматриваться немцами как желание господствующей морской дер.
жавы прекратить морское соревнование как раз в момент наибольшего
ее превосходства. Поэтому могло казаться, что здесь осуществляется}
общий план этих трех держав, направленный па то, чтобы оказатй
давление на Германию. Предложения эти совпали кроме того с oprai
ш ш цпей лордом Холденом британского экспедиционного корпуса и (У
установлением более тесных дипломатических отношений Англии с Фрагм
иней н Россией. Какая-либо уступчивость по отношению к такому
давлению была неприемлема для Германии как несовместимая с до-4
стоинством великой державы. Князь Бюлов 25 июня 1908 г., nowidj
визита президента Фальера в Лондон и после знаменитой встречи ко-,
роля Эдуарда с русским царем в Ревеле, писал частным образом Бги
царскому правительству н некоторым другим германским правительствамsj
«Соглашение, имеющее целыо ограничение нашей оборонительной мошд|
не подлежит нашему обсуждению ни при каких условиях. Государство^
которое будет требовать от нас заключения такого соглашения, должно;
ясно понять, что это требование будет означать войну2. Британские!
предложения были отвергнуты с особенным негодованием самим кайзер
ром как необоснованная попытка вмешательства в его суверенные npandi
it в осуществление нм своего долга принять все необходимые меры для
лащпты существования и достоинства Германской империи. Комментируя
доклад графа Меттерниха от 16 июля 1908 г. о неофициальной беседе
за завтраком с Г р е е м л Ллойд Джорджем, во время которой Меттерннху
было сказано, что обсуждение морских вопросов могло бы сиособстпопять улучшению дипломатических отношении, кайзер писал:
«Надлежит сообщить графу Меттерниху, -что установление хоро­
ших отношений с Англией за счет постройки германского флота пе
является для меня желательным. Если Англия намеревается милостиво
протянуть нам руку только для того, чтобы дать /гонять, что мы
должны ограничить наш флот, то это наглость, которая наносит тя­
желое оскорбление германскому народу и его императору, и такое!
предложение должно быть решительно отвергнуто нашим послом...
Франция и Россия с одинаковым основанием могут в таком случав
требовать ограничения наших сухопутных вооружений. Германский
флот не построен п р о т и в к о г о - н и б у д ь , он не построен также
п р о т и в Англин, но он построен в соответствии с н а ш и м и нуж­
дами. Это совершенно ясно указано в законе о флоте и в теченн»
И лег оставалось неизменным. Этот закон будет выполнен до
конца; правится ли это англичанам или пег—нам это безразлично1 1>. I’., X X IV, 99 и сл.
J Ibid., Х Х \ , 478. О других u ;t\ie i;a x Германии на то, что ксякая попытка оказать
давление на Германию в смысла ограничения ее флога повлечет за собой ответ в
форме объявления войны, см. О. I’., X X IV , 53, 103 и 127.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ 1Уи/ — 1У14ГГ.
1 I £*
Если оин желают войны, они могут ее начинать; мы ее не боимся!»1.
Опасения кайзера, что Англия пытается наложить руку на рост гор-
анекого флота и «окружить» Германию различными путами, уве.иь
.'"inncb в связи с многочисленными встречами, которые Эдуард VII
jeroM 1908 г. имел с руководящими лицами и министрами Франции
,, россии. В мао президент Фальер был весьма сердечно принят в Лон­
доне и в честь его в министерстве иностранных дел был устроен обед,
на котором единственным приглашенным кроме французов и англичан
был русский посол—что, повидимому, даже смутило доброго графа Бен­
кендорфа2- Французская пресса изо всех сил раздувала значение этого
визита, и Тардье в «Temps» выразил надежду, что англо-французские
отношения еще более укрепились бы, если бы Англия коренным обра­
зом изменила систему военной службы,— намек на систему всеобщей
воинской повинности, открытыми сторонниками которой в это время
были лорд Робертс и некоторые другие лица. Состоявшееся в июне
месяце свидание короля Эдуарда с русским царем в Ревеле предста­
влялось чем-то большим, нежели простой акт вежливости, поскольку
короля Эдуарда сопровождали адмирал Фишер, сэр Джон Френч и сэр
Чарльз Гардинг, имевшие продолжительные беседы с Извольским и рус­
ским премьером Столыпиным. Гардинг сказал Извольскому, что Англия
ие имеет враждебных намерений в отношении Германии и стремится
поддерживать с нею самые дружественные отношения, но, что «слиш­
ком большое и не вызванное необходимостью увеличение германской
программы морского строительства возбудило в Англии глубокое недо­
верие относительно будущих намерений Германии». Это недоверие
должно будет с течением времени еще усилиться по мере осуществле­
ния Германией своей морской программы и по мере усиления налого­
вого бремени в связи со встречными мероприятиями Англии в области
морских вооружений. Через 7 или 8 лет может создаться критическое
положение, в котором Россия, если она будет сильна в Европе, сумеет
стать арбитром мира и оказать гораздо большее влияние в деле обес­
печения мира, чем всякая Гаагская конференция. В этих целях было
абсолютно необходимо, чтобы Англия и Россия поддерживали друг
с другом такие же сердечные и дружественные отношения, какие в
настоящее время существуют между Англией и Францией3. У Нзвсль-
1 G. P., XXIV, 104.
а Ibid., 63. о в и зи те п р е зи д ен та Ф альора, о ф р ан ц у зск о й п р ессе, о р а зг о в о р а х
Делькассе с А ск ви то м , Г реем и сэром Ч арл ьзом Г арди н гом во время «частн ого в и зи га»
Делькассе в Лондон месяц спустя см. G. P ., X X IV , стр. 57— 78 и S i d n e y L e e ,
E d w a rd V II, И, 584 и сл.
G r e y , I, 203. Пнконт Г рей п р и води т доклад Г ар д и н га о р а з г о в о р а х в Рен еле
2 02— 209) и н азы в ает этот доклад (р. 196) «дей етви тел ! пым, полпым и ау те н т и ч ­
ным отчетом о том , что имели м есто». Но на стр. 209 и м еется указан н о н а то, что
* Докладе были опущ ены р азл и ч н ы е подробности, асаю щ иеся м акедон ских р еф орм ,
иврсии н К р и та . По вопросу о докладе Г а р д и н г а см. В. Д ., V, 2— 232— 2 4 J. С р. со­
общение И звольского о в с т р е ч е в Р евел о в его пи сьм е к Б енкен д о р ф у в Лондон
I® июни 1908 г. ( S i e b e r t - S c h r e i n o r, 478), согласно котором у Г ярдинг ск азал : «Е сли
■Армения будет п родолж ать у в ел и ч и в а ть свои м орские вооруж ения тем ж е самым
ускоренным тем пом , то ч е р ез fi или 7 лот в Е в р о п е м ож ет со зд ать ся чрезвы чай н о
гревоаш ое и н ап р яж ен н о е полож ение. Г1о:>тому мы в и н тер есах м и ра и в ц ел ях соф ап си и я р ав н о в ес и я д ер ж ав ж ел аем , чтобы Р осси я была, елико возм ож но, сильпой
!а суше и н а м оре». И зв о льски й добави л: «сэр Ч ар л ь з п овтори л несколько р а з эту
176
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ского создалось впечатление, что Англия хотела, чтобы Россия
лпчила армию и флот для того, чтобы в будущем, насколько эт*
возможно, стать для Германии серьезной угрозой.
Сэр Джон Фишер говорит, что он несколько раз беседовал со < ^ J
лыпнным и Извольским и убеждал их увеличить русские военные силу
Eia западной границе против Германии. Столыпин спросил его:
1
«В чем же, по вашему мнению, мы больше всего нуждаемся*
Оп думал я ему отвечу: «столько-то броненосцев, столько-то крейо*
ров и т. д. и т. д.», но я вместо этого сказал: «па ваших западнц
границах не имеется войск и ваши склады пусты—наполните эя
склады, а затем принимайтесь за флот». Посмотрите заключение се
кретиого доклада Куропаткина: «основа безопасности России лежи!
на ее западных границах»1.
Независимо от этого возобновления сердечных англо-русских отноше!
пий и данного Англией совета усилить вооружения, к чему Россм
вскоре и приступила,— ревельское свиданье касалось, главным о б р а з ^
вопросов о македонских реформах, о Персии, Крите, о проекте Сапдл
ской ж. д. и о позиции, занимаемой русской печатью. Во время это]
свидания вовсе не было попыток создать более тесную англо-русску]
комбинацию, направленную против Германии, и Извольский рассыпал!
в уверениях, что это свидание никоим образом не являлось педру
любиыи по отношению к Германии актом. Но кайзер не дал себя
убедить в этом и с ревельского свидания отмечается охлаждений
англо-германских отношений. Это свидание заставило также кай-j
зера еще решительнее отказаться обсудить совместно с Англией во1
прос об ограничении германской морской программы, когда Гардин]
предложил это непосредственно кайзеру во время визита короля ЭдУ
арда в Кронберг 11 августа 1908 г. Там возникла по этому поводу
горячая дискуссия. Гардинг, как зто передает сам кайзер в форме
весьма оживленного диалога, жаловался на то, что Германия соору­
жает дредноуты настолько быстро, что в течение немногих лет она иа
мощности этого типа судов сравняется с Англией. Кайзер сказал, что
это является «абсолютной чепухой», велел принести экземпляр «Nautiоus», альманаха, в котором помещены подробные статистические данный
о морских вооружениях всех стран и о котором, повидимому, Гардииц
ничего не слышал, и показал ему ошибки его расчетов. Когда же>
Гардинг стал настаивать па том, что соревнование в области_постройки
судов должно быть прекращено, то кайзер прибег к своему обычном^
аргументу и сказал, что Германия, строя свой флот, вовсе не сорев­
нуется о Апглней, но строит его исключительно для своих надобностей,
гак это изложено в выработаппом Тирпицем закопе о флоте. А когда
Гардинг, продолжая настаивать сказал: «Вы должпы прекратить по­
стройку судов или строить их медлеппёе», то кайзер сурово посмотрел,
на него и ответил: «Тогда мы будем воевать, так как это является во­
просом нациопальпой чести и достоинства». Гардинг покраспел и, уви­
дев, что разговор принимает опасный оборот, попросил кайзера простить
м ы сль, ч ем оп, очевидно, х о тел дать п опять, ч т о он вы раяспет не только свое ли чиов
м н е т е , ни вм есте с тем оп редел ен н ое полтттическоч убеж дени е лондопского каби н ета».
О бесп о к о й ств е в Г ер м ап и и в свн8и со сви дан и ем в Р е в е л о *м. П . P ., XXV", 441 — 4 9 4 .
1 Ф и ш е р — лорду Э ш еру, 8 сен тя б р я 1 9 0 8 г.; F i s c h e r , M c m o ires, 1 8 6 и гл.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
1907 — 1914
гг.
1 77
забыть его слова как сказанные в частном разговоре, а затем
ог° *
л Тему беседы. В дальнейших разговорах, которые у него
пе1>еМпозднее в тот же день с кайзером, Гардинг старался по возмож-
бы-111 держаться любезного и дружеского тона, и был немало пора»°сТ1 ,с0Гда кайзер наградил его орденом Красного орла 1-го класса1.
некий кабинет, точку зрения которого выражал Гардинг, решил
А!1Гавять морское превосходство Англии и быть впереди Германии в
° Х?е постройки дредноутов. Кабинет ясно представлял себе то озлобле■fJ которое должно было возникнуть между обеими странами в резуль■
Ыте дальнейшего морского соревнования, и то финансовое бремя,
второе возлагало на Англию это морское строительство. Поэтому бри­
танский кабинет искренне желал и пытался притти к какому-либо согла­
шению с Германией по этому вопросу. Трагической ошибкой Тирпица
и кайзера было то, что они так резко отвергли всякое обсуждение
этого вопроса, и вследствие этого толкнули Англию в объятия Франции
н России, укрепляя тем самым Тройственное согласие и помогая утому
согласию еще более, кристаллизироваться в его оппозиции к Тройствен­
ному союзу.
Занятая Англией отрицательная позиция в вопросе о Багдадской
д., ее усилия ограничить создание Германией своего флота, сви­
дание в Ревеле и явная консолидация Тройственного согласия—Фран­
ции, России и Англии—привели Германию к убеждению, что она нахо­
дится в состояние «окружения». Немцы думали, что это окружение
является делом рук Эдуарда VII и что целью его является уничтожение
германской торговой и колониальной экспансии и даже военный и поли­
тический разгром Гермашш. Нет достаточных доказательств того, что
король Эдуард или британское правительство сознательно желали про­
вести такое окружение и именно с такими целями. Надо думать, что
эта мысль является продуктом германского воображения, страха и
подозрительности. Но нечто вроде дипломатического окружения тем не
менее имело место. В этот момент Германия была окружена тремя
велнкнмн державами, комбинированные силы которых, как она полагала,
оылн равны силам Тройственного союза или далее превосходили их.
Сотрудничество между этими державами в деле защиты общих инте­
ресов, будь тй в Марокко, Месопотамии или на Балканах, все более
11 более усиливалось. Если Извольский надеялся, что Тройственное
согласие предоставит ему полную свободу действий на Ближнем и Сред­
нем Востоке, и если французы рассчитывали получить то же самое
Марокко, то, поскольку дело касалось Англии, эта последняя стре­
милась к сохранению мира посредством установления равновесия сил.
;^го было своего рода страховкой от опасности возможного нападения
1еРмашш, а не сделкой для нападения на те позиции, которые Герма0ця занимала в Европе и в мировой торговле. Но немцам Тройственное
^огласне представлялось чем-то более грозным и вызывало их озлоЛенне. Это отношение находит свое наиболее яркое выражение в но­
р к а х кайзера на документах, относящихся к ревельскому свиданию
1
Kiitiaep— Бю лову, ав гу ст 11— 13, 19СН г.; G. P ., XXIV, 124— 129; ср. такж е доклад
" ‘Л п п 'а Грею от 17 авг. 190S г., опубликованны м вм есте с; другим и м атер и ал ам и ,
и°си щ и м и ся к ви зи ту в К р о н б ер г, в В. Д., V I, 173— 200.
ф ей ироисхож денве мировой войны.
178
и к попыткам Англии добиться ослабления темпов сооружения Герма!
нпей дредноутов. То же чувство звучало в его неосторожной речн^
обращенной к германским офицерам в Деберице. Мысль кайзера была
такова: «Сильный флот, сильная армия наготове!»1.
С другой стороны, Бюлов, со свойственной ему манерой делать прият­
ную мину тогда, когда положение было далеко не из приятных, считал,
что Германия должна самым тщательным образом избегать обнаружу
вать какие-либо признаки нервозности и беспокойства. В противно^
случае Германия просто напросто играла бы в руку России и Франции,
Пока Германия держала себя в положении государства, исключительно
стремящегося к защите, она спокойно могла взирать на будущее. 0(
позволил себе выразить кайзеру порицание за несдержанность, npqj
явленную им во время выступления в Деберице2, и склонялся к мне­
нию Меттерниха, германского посла в Лондоне, что Германия н<
должна закрывать дверей перед всеми английскими предложениями о теа
нлн иных- способах предупреждения вредных результатов англо-гермав!
ского морского соперничества3.
Бюлов думал, что упрочение Тройственного согласия заставлял!
Германию еще крепче держаться за свою союзницу Австрию. В одно|
очень обстоятельном и чрезвычайно конфиденциальном циркуляре, разс(
сланном прусским представителям в Баварии и в других крупнейший
государствах Германской империи, Бюлов настолько оптимистически
насколько это позволяла добросовестная оценка обстановки, изобрази;
общее положение вещей: ревельское свидание, которому предшествовав
визит президента Фальера в Лондон, вызвало в Германии беспокойство!
Грен н Извольский дали заверения, что против Германии пе затевалоа
никаких планов. Тем не менее было бы роковой ошибкой, если бы
веря этим заверениям, мы не осознали, что все случившееся может огра­
ничить свободу наших действий. Государства потому образовали согла>
сие против нас, что они боятся, как бы Германия не употребила вс
вло свою экономическую мощь и политические возможности. «Эти согла
сня и союзы при своем зарождении имеют скорее оборонительный ха/
рактер, но возможно, что они не задумаются перед тем, чтобы актива*
выступить против нас и сокрушить нас, когда, по их мнению, у ни!
хватит на это сил». Наша союзница Австро-Венгрия, так лее как и мЫ|
находится под угрозой этой новой комбинации, в особенности потому
что страсти н интриги, направленные против самого существования дву­
единой монархии, возбудили в других нациях надежду на успешное^
разрушительного удара, если его нанести извне. Предполагаемое нем®
нуемое распадение Австро-Венгрии является постоянной и излюбленно!
темой французской прессы и прессы других государств. Австро-ВепгриЯ|
именно вследствие того, что она имеет значительные интересы на Б ал
канах. более нас подвержена опасности конфликтов с государствам^
согласия. Германия и Австрия, составляя вместе несокрушимую сил$
будут в состоянии выдержать все невзгоды. «Лойяльное сотрудничестве
с Австро-Венгрией остается и должно остаться й будущем основой repj
^ G. R , X X V , 454.
2 ib id ., 46'>.
» Ibid., X X V III, 1, 1 9 9 , p a ssim .
СИСТЕМА ТАЙНЫ Х
союзов 1907 — 1914 гг.
179
папской иностранной политики». Германия не может вступить в пере­
говоры о другими государствами об ограничении ее вооружений, но она
будет, поскольку это возможно, избегать всего того, что может вызвать
раздражение других государств и должна также обуздать шовинистиче­
ские настроения германской прессы1.
В этих заявлениях Бюлова была мудрая проницательность.
ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ ГЕРМАНИЕЙ И ФРАНЦИЕЙ (1908— 1011 гг.)
В то Bpeift как между Германией и Англией продолжалась трения,
связанные с вопросами морского характера, а младотурецкая революция
п боснийский кризис привели к новому обострению отношений с Рос­
сией, Германия, в период с 1908 до 1911 г., старалась улучшить свои
взаимоотношения с Францией.
Алжезирасская конференция не создала достаточно удовлетворитель­
ных условий в Марокко. Брат султана, Мулай-Гафид, приобрел много'
сторонников среди предводителей племен, которые сопротивлялись уси­
лиям французов и испанцев, направленным к поддержанию порядка.
Б конце концов Мулай-Гафид восстал против правления своего брата.
Во время беспорядков был убит один французский доктор, что дало
повод Франции весной 1907 г. оккупировать марокканскую территорию
у Уджды, вблизи алжирской границы. Дальнейшие враждебные действия,
направленные против европейцев, привели к тому, что в августе того
же года французские войека высадились в Казабланке, а в других
портах западного побережья появилась французская полиция. Султан,
все более и более терявший свой авторэтет, должен был бежать из
столицы в расположенный на побережье Рабат и, наконец, сторонниками
Мулай-Грфида был объявлен низложенным. Бюлов и кайзер, понимая,
что в прошлом политика Германии в Марокко укрепила англо-фраццузское согласие, воздержались от серьезного вмешательства в эти
мероприятия французов, хотя Германия оказала известное влияние па
возникновение вражды между султаном и его братом2.
В то время как шли переговоры об условиях отречения Абдул-Азиса
в пользу Мулай-Гафида, в Казабланке произошел инцидент, грозив­
ший было вызвать новый взрыв вражды между Францией и Гер­
манией. 25 сентября 1908 г. германский консул в Казабланке по­
пытался помочь бегству 6 дезертиров из французского иностранного
легиона на борт одного германского судна. Но дезертиры были все
же схвачены, и секретарь консульства и сопровождавший их солдат
подверглись оскорблению оо стороны французских солдат.
Франция была возмущена действиями германского консула, считая,
что он превысил свои полномочия и совершил поступок, противный
международным обычаям, оказывая защиту лицам, находившимся под
военной юрисдикцией Франции. Германией же было выдвинуто про­
тив местных французских военных властей обвинение в нарушение
ими консульской неприкосновенности. Несмотря на значительное воз­
буждение, охватившее французскую и германскую прессу, все же
1 Циркуляр Бюлова от 25 июня 1908 г.; G. P., X X V , 4 7 4 — 479.
2 О подробностях см. French Yellnw Book, A ffaires du М агос, III— IV, 1906 — 1908;
Ь . P ., X X I, 6 0 1 — 689; X X IV , 115— 326.
ГЛАВА
180
ЧЕТВЕРТАЯ
в министерствах иностранных дел в Париже и Берлине победа к
счастью осталась на стороне здравого смысла. Обе стороны согла­
сились вскоре передать этот вопрос на рассмотрение третейского суда,
причем результатом было компромиссное решение, устанавливавшее,
что каждая из сторон в известной степени была неправой. Оба госу­
дарства были удовлетворены разрешением этого инцидента миролюбивым
образом, благодаря чему не создалось новой опасности для европейского
мира, которому в то время угрожало тревожное положение вещей, со­
зданное турецкой революцией и боснийским кризисом. В частности u-айзер
нроявил на этот раз много той мудрости и воли к примиротшо, которых
ему нехватало тогда, когда ему приходилось иметь дело с английскими
предложениями об ограничении соревнования в морском строительстве.
Никогда не питая симпатии к прежней политике Бюлова— Гольштейна
в Марокко, кайзер теперь резво ее порицал, придя к заключению,
wro абсолютно невозможно, не прибегая к силе, остановить дальней­
ший рост политического контроля Франции над Марокко. 4 октября
он сообщил германскому министерству иностранных дел, что Г ер­
мания, несмотря на инцидент в Казабланке, должна, насколько еще
возможно, выйти с достоинством из создавшегося положения и воз­
можно скорее притти к соглашению с Францией. Несколько дней
Спустя неприятно пораженный фактом аннексии Боснии Австрией,
кайзер еще решительнее писал Бюлову: «При таких обстоятель­
ствах это злополучное марокканское дело должно быть быстро и
окончательно ликвидировано. Тут ничего не поделаешь; так или
йначе, а Франция добьется своего, поэтому нам надо выйти из этой
(истории о достоинством, чтобы раз навсегда теперь, когда перед нами
'стали такие большие проблемы, покончить с этим вопросом, являю­
щимся источником трений между нами и Францией». На это письмо
кайзера Бюлов ответил—и это весьма характерно для него,— что он
(согласен, но не должен показывать этого слишком ясно французам,
ибо иначе они не предоставят Германии никакой компенсации за эту
уступку. «Наиболее желательным,—прибавил он,— было бы, если бы
мы могли прийти к соглашению с Францией и Англией в отношении
Марокко, так же как и по другим африканским и малоазиатским
вопросам» !.
Вскоре после этого Германия одобрила выработанные Францией и
чрезвычайно благоприятные для этой последней условия, на которых,
Мулай-Гафид становился султаном. Одновременно с этим Шен, гер­
манский министр иностранных дел, сказал Жюлю Камбону, француз­
скому послу в Берлине, что наступило время, когда в марокканском
вопросе Германия и Франция должны пожать друг другу руки и что
кайзер искренне желает этого2. Это привело к переговорам, закончиншимся заключением 9 февраля 1909 г. франко-германского согла­
шения. «Для того чтобы облегчить выполнение алжезирасского акта»,
Франция, продолжавшая заявлять о своем уважении к независимости
и целостности Марокко, обещала равный экономический режим гер­
манцам, а Германия, заявив, что она преследует только экономические
цели, признала за Францией специальные политические интересы в
1 О. I’., XXI V. 4( 0 и сл. Об и пни лс кто в Казабланке, ibid., 3 2 9 —374.
2 28
ok. u i 6]) ji
lb-03 г.; G. Р ., A X IV , 454..
СИСТЕМА
ТАЙНЫ Х
союзов 1907 — 1914 гг.
181
поддержании в Марокко мира и порядка и обещала не вмешиваться
в мероприятия французов1.
Окончательные переговоры последовали в весьма непродолжительном
времени. К этому было много оснований. Боснийский кризис принимал
опасную и обостренную форму, поскольку Австрия и Сербия воору­
жались друг против друга,—поэтому было желательно вовсе устранить
еще более усложняющий положение марокканский вопрос. Кроме того
вопреки абсолютно отрицательной в этом вопросе позиции кайзера ми­
нувшим летом, Бюлов присоединился к мысли германского посла в
Англии согласиться на просьбу англичан в некоторой степени изменить
судостроительную программу Германии, получив в качестве политиче­
ского эквивалента или обмен колониальными территориями, или—что еще
лучше—обещание Великобритании оставаться нейтральной в случае
европейской войны2. Для того чтобы достигнуть успеха этих перего­
воров, было чрезвычайно важно урегулировать все франко-германские
трения в Марокко, которые были одним из главных и наиболее постоян­
ных мотивов, побуждавших Англию поддерживать Францию. Бюлову
было сообщено, что английский посланник в Танжере имел инструкции
разжигать недовольство между Францией и Германией, и он считал,
что антигерманская пропаганда англичан в Париже будет, очевидно,
продолжаться до тех пор, пока англичане будут иметь основание
опасаться того быстрого темпа, которым Германия строила свои дред­
ноуты 3. Для того чтобы лишить почвы эту пропаганду и рассеять опа­
сения англичан по поводу германских намерений в Марокко, было в
высшей степени желательно примириться с Францией раз и навсегда
по марокканскому вопросу. Наконец, последней причиной, объясняющей
ту быстроту, с которой было заключено франко-германское соглаше­
ние, было ожидание визита короля Эдуарда в Берлин 9 февраля;
Ьюлов хотел иметь возможность опубликовать соглашение до приезда
Эдуарда, о тем чтобы не получилось впечатления, будто Эдуард VII
способствовал заключению этого соглашения4.
Французская пресса тепло встретила это соглашение и указывала,
что оно положит конец давнишнему источнику взаимных трений между
Францией.и Германией и обеспечит одной стране необходимые полити­
ческие, а другой—экономические выгоды. Грей и Гардинг поздравили
по этому поводу Бюлова, протем выразили удовольствие, что вопрос,
являвшийся постоянным источником беспокойств Великобритании и в
котором она в силу соглашения 1904 г. должна была оказать
Франции дипломатическую поддержку, в настоящее время был раз­
решен таким благополучным образом5. Кайзер поспешил награ­
дить французского посла в Берлине орденом Красного орла и по­
дарил ему свой портрет с собственноручной надписью: «В намять
того, что путь, который я избрал в нашей марокканской политике, имел
во всем мире такой блистательный успех и что мы в этом деле многим
1
2
а
*
*
G. P., X X IV , 489.
Ibid., X X X III, I — 87, в особецности стр. G6, 74.
Бюлов— ка зеру, 29 декабря 1908 г.; G. P., X X IV , 465.
Ibid., 9 февраля 1903 г.; G. P., X X IV , 488.
G. P ., X X IV , 491— 494.
Ig 2
ГЛАВА
ЧЕТВ ЕРТА Я
обязаны как бескорыстной и преданной работе Камбона, так и проявлен­
ной им лойялыюсти»х.
Шен дал инструкции германскому дипломатическому агенту в Марокко
сотрудничать с французским, предупреждать всякого рода трения
и лойяльно всяческим образом охранять дух и цели вновь заключенной
шнвенции. Хотя это марокканское соглашение 1909 г. и не имело
исех тех прекрасных результатов, которых от него ожидали, оно все
:ав установило гораздо более сердечные отношения между обеими стра­
нами, пока весной 1911 г. не возникли новые беспорядки в Марокко,
приведшие к наступлению французов на Фец и в германской угрозе
в Агадире.
И ЗА И М 00ТН 0Ш ЕН И Е
М ЕЖ ДУ
ГЕРМ АНИЕЙ
И РО С С И Е Й (1908— 1911 г г .)
Хотя англо-русская конвенция 1907 г. и представлялась Германии
показателем того, что Россия изменила старым дружеским отноше­
ниям, которые соединяли династию Гогенцоллернов с династией Ро­
мановых, все же вначале это соглашение не омрачило сколько-нибудь
серьезно отношений между обеими странами. Извольский уверял, что
конвенция имела своей целью только покончить с англо-русскими тре­
ниями на Среднем Востоке и никоим образом не была направлена про­
тив Германии и ее интересов. Поскольку интересы России казались
нрочно связанными с Персией, Германия тщательно старалась избе­
гать конфликтов с Россией в этой области. Когда Персия в 1906 г.
просила учредить в Тегеране германский банк, надеясь таким обра­
зом получить поддержку против проникновения в Персию России, Гер­
машш колебалась исполнить эту просьбу и сообщила Извольскому,
что но имеет в Персии политических целей или интересов2. В свою
очередь Извольский в начале 1907 г. предложил Германии соглаше­
ние, которым Россия отказывалась от своего противодействия в деле
постройки Багдадской ж. д., взамеп чего Германия признавала исклю­
чительные политические, стратегические и экономические интересы
России и северной Персии3. Извольский вел переговоры об этом со­
глашении с Германией весной и в начале лета 1907 г. одновременно
с переговорами по тому же вопросу с Англией, очевидно пользуясь
каждой из них против другой4. Но когда он уже имел в своих руках
подписанное соглашение с Великобританией, он прекратил переговоры
с Берлином5. Возражения России против постройки Багдадской ж. д.
сохранились в силе благодаря политике Грея, настаивавшего на том,
что все переговоры по этому поводу должны вестись «а quatre», при­
чем в этой комбинации взаимоотношение между странами согласия и
Германией равнялось 3 : 1 . Германия со своей стороны была уверена,
что агрессивные планы России в Персии неизбежно приведут к серьез­
ным трениям между Россией и Англией п помимо содействия Германии.
1 Заметки кайзера, 11 февраля 1909 г.; G. 'P., X X V III, 87.
2 G. P., XX V, 103— 121.
.
.
.
3 20 феврали 19 >7 г.; G. P ., X X V , 122 и сл
* (i. P., XXIV, 124—145.
8 Прайда, м.‘жду Гартвигом в Рихтгофеном, рьяными представителями России ■
1 ермании в Т егеране, в связи с этим произошли неаначительныв столкновения;
в . P., X X V , 147— 173.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ с о ю з о в
1907 — 1914
гг.
183
l3 ioioB это выразил в грубоватой форме: «Пусть оии варятся в своем
собственном соку» К
Однако в 1908 г. отношения Германии с Россией начали стан<}рпться менее удовлетворительными. Извольский стремился приобрести
ца Ближнем Востоке тот престиж, который Россия утратила на Даль­
нем Востоке во время последней гибельной для нее войны. Он считал,
цто союз с Францией и «согласие» с Англией обеспечивают ему благо­
ж елательную позицию обоих этих государств, и что он может сдечать попытку открыть проливы для русского флота. Германия ча­
сто заявляла, что она не возражает против этого, а Австрию можно
было удовлетворить, предложив ей аннексировать Боснию и Герцего­
вину. Это составляло сущность его «сделки в Бухлау» с австрийским
министром иностранных дел Эренталем, о которой более, подробно речь
будет итги ниже, в следующей главе, посвященной балканским про­
блемам. Однако Эренталь весьма быстро приступил к действиям и обес­
печил для себя сразу все то, что причиталось на его долю , но этой
сделке. Извольский же увидел, что его план открытия проливов не
встречает одобрения Франции и Англии, а данное им в Бухлау согла­
сие подчинить православных боснийцев римско-католической власти
Габсбургов встретило жестокий отпор у панславистов в России, так же
как. и у сербов, которые видели в Боснии часть будущей «Великой Сер­
бии». Вследствие этого Извольский попытался аннулировать «сделку
в Бухлау», настаивая на том, что изменение Берлинского договора
187S г., вызванное аннексией Боснии Австрией, должно быть пере­
смотрено па конференции заинтересованных держав. Австрия ответила
на это отказом. Сербия и Австрия начали мобилизацию друг против
Друга.
'
Хотя кайзер негодовал по поводу того, что Эренталь так внезапно
аннексировал Боснию, но Бюлов убедил своего монарха, что Германия
«е должна отказывать в поддержке союзнице, пом е того как присое­
динение Боснии стало совершившимся фактом. Германия в это время
была окружена державами согласия, и Австрия была единственным
союзником, на которого Германия могла положиться. Поэтому Герма­
ния поддержала отказ Австрии принять предложение о конференции
11 поспешила помириться с Францией и Англией, заключив марокканское
соглашение 1909 г. Между тем к марту 1909 г. Сербия и Австрия,
казалось, находились на грани войны. Сербия рассчитывала па под­
держку России, а Австрия—на поддержку Германии. К несчастью
Дли Извольского истощение и военная дезорганизация России после
войны с Японией делали для России невозможным поддержать силой
выдвинутое ею требование созыва конференции; Франция еще не была
согласна распространить франко-русский союз на поддержку российских
Стремлений на Балканах, а Англия оказала России лишь весьма не­
значительную помощь.
Для того чтобы предотвратить вооруженное столкновение между
Австрией и Сербией, Германия предложила решение, выводившее Из­
вольского из тупика, в который он попал, но потребовала у него прям°го положительного или отрицательного ответа; если Россия отверг‘ С. P., XXV11, 736.
184
ГЛ А В А
ЧЕТВГРТА Я
пет ее предложение, то Германия предоставит австро-сербскому стол^
иовеншо итти своим чередом, и результат, при сложившихся в ^
«речя обстоятельствах, вряд ли был бы в пользу Сербии. Извольскд
в ответ на эго принял решение Германии, и боснийский кризис бь!
л
и
к
в
и
д
и
р
о
в
а
н
■
Исход боснийского кризиса был дипломатической победой Австрв
и Германии и соответственно унижением для России и Сербии со всем
темн болезненными переживаниями, которые сопровождают такие ущ
знтельные положения. Извольский ншсогда не мог простить Эрентал
проявленную этим последним поспешность в вопросе об аннексии Бо^
нии без дальнейших переговоров по этому поводу и его отказ от созыв
конференции. Извольский считал, что в том и другом случае Эрента!
нарушил данное им слово и вел себя не по-джентльменски. Эрентал
отрицал это и грозил опубликованием документов, в ответ на что Ш;
Вольский просил Германию воспрепятствовать такому опубликованию^
по совету Германии Эренталь воздержался от приведения в исполнения
своей угрозы.
^
Эта личная вражда между Извольским и Эренталем была nepenei
сена на страницы английского « F o rtn ig h tly Review», что только ещй
больше ожесточило обоих государственных деятелей. Граф Берхтольд^
бывший в то время австрийским послом в Петербурге,' также был во?1
влечен в это дело, так как д-р Диллон нашел в замке Берхтольда
Бухлау кое-какой материал для одной из помещенных в «F ortnightly»
статей. В результате всего этого создалось такое положение вещей,
что Извольский и Берхтольд приблизительно в течение года не могла
вести друг с другом дипломатических переговоров. В это время Изволь­
скому удалось заключить в Ракониджи секретное соглашение с Ита­
лией 2, в котором, между прочим, Италия обещала благосклонно отне­
стись к интересам России в проливах, за что, со своей стороны, Россия
дала аналогичное обещание по отношению к итальянским интересам
в Триполи. Таким образом, Извольский получил согласие Италии на
то, что ему не удалось обеспечить путем «сделки в Бухлау», а Италия
сделала еще раз «сверхпрограммный тур вальса» с одним из тапцоров, не принадлежавших к числу ее партнеров по Тройственному союзу.
«Нормальные дипломатические отношения)?* между Извольским и Эрен­
талем возобновились только в 1910 г. Слухи о сближении между ними
и даже о заключении между ними секретного соглашения вызвали
страх в Белграде, где опасались, что Россия собиралась оставить
Сербию на милость Австрии, и в Константинополе, где боялись, что
готовятся планы раздела Турции3. Даже в Берлине возникли опасе­
ния, что Извольский пытается при содействии Франции и Англии за­
ключить с Австрией тайное соглашение для того, чтобы забить новый
клин в Тройственный союз и посеять раздор между Берлином н Веной4.
В течение нескольких недель Извольский пытался принудить Эренталя
подписать соглашение, которое обязало бы Австрию поддерживать statu s
1 О подробностях см. ниже, гл. У.
2 2 i октября 1909 г.; см. цижс, гл. У.
3 Донесения русских представителей в Константинополе и Белграде 2 и 4 фчврлдя
1910 г. ( S i e b e r t - S c h r e i n e r , 285V
‘ G. P., X X V II, 43:4 и сл.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1 9 0 7 — 1914 гг.
1 85
—
п Б а л к а н а х и которое могло бы быть еще усилено путем сообщения
q>j0 н‘ м великим державам. Извольский хотел открыто связать Австрии
его в ‘а Балканах до тех пор, пока Россия не реорганизует своей
рУк“ й флота и не сплотит Тройственное согласие так, чтобы молено
кРло оказы вать друг другу более активную поддержку, чем та, котоФранция и Англия оказали России во время Боснийского кризиса,
г? из ко Эренталь хотя и был готов подписать с Россией сепаратное
маш ение, не считал нужным доводить об этом до сведения держан.
После РлАа недоразумений и взаимных обвинений Извольский, наконец,
п у б л и к о в а л , без согласия на это Эренталя, некоторые материалы из
относившейся к этому вопросу переписки, что было недружелюбный
актом, еще более усилившим личную вражду между ними1. Одновре­
менно* с этим Извольский новыми маневрами шел к осуществлению
замыслов России в отношении проливов и образования Балканской лиги
под покровительством России 2.
Боснийский кризис имел менее гибельные последствия для отноше­
ний между Россией и Германией, чем для отношений между Россией и
Австрией. Вмешательство Германии с целью окончить этот кризис,
пиавда, было в дальнейшем преувеличено Извольским и сэром Арту­
ром Никольсоном, которые придали ему форму «грубого ультиматума»,
и, кроме того, оно встретило осуждение со стороны панславистов -ч.
Но хотя панславистская пресса и приберегла свои наиболее острые
шпильки для Германии, а не для Австрии, русское министерство ино­
странных дел, которому хорошо была известна истина о вмешательстве
Германии, обнаруживало меньше негодования по адресу Берлина, чем
по адресу Вены. Это проявлялось различными путями. В то ьремя
как Извольский и Берхтольд в течение месяца не разговаривали друг
с другом, жизнерадостный Иурталес оставался в самых сердечных от­
ношениях с русским министром иностранных дел отчасти потому, что
Извольский считал возможным делиться с германским послом всеми
своими жалобами на поведение Эренталя4. Равным образом, когда
царь в октябре 1909 г. отправился в Ракониджи, он нарочито избегал
австрийской территории, хотя его путь естественно лежал через Ав­
стрию5; но с германским императором царь имел дружественную
встречу недалеко от побережья Финляндии6 и в Киле7.
В сентябре Извольский был проездом в Берлине. Хотя он путеше­
ствовал инкогнито, он все же встретился за обедом с Бетман-Гольвегом
и познакомился с новым германским канцлером. Между ними произошел
Дружественный и откровенный обмен мнениями об общем политическом
положении в прошлом, настоящем и будущем, во время которого Нзьольский, как и всегда, изливал свою горечь против Эренталя «в та­
кой страстной и возбужденной форме, как будто бы он приехал в
„ 1 О всем этом эпиводе
® ® h r e i n e r , 282— 300; G.
2 См. нижо. гл. V.
* G. P.. X X V I, 738 и сл-,
Ibid., 810 И СЛ.
Ibid., X X V II, 403 и сл.,
* Ibid., XX VI, 817— 836.
Ibid., 849 и сл.
«австро-русского сближения» в целом см.
P ., X X V II, 435— 555.
783 и сл.
425; S i c b e r t - S c h r o i n e r ,
148, 152.
Siebert
186
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Берлин непосредственно после дуэли с Эренталем»1. Извольский
деялся, что Германия удержит Эренталя от дальнейших безраосудаД
агрессивных действий на Балканах, и заверял Бетмана, что РосоЭ
далека от мысли вести враждебную Германии политику. Оба г о с у м |
ственные деятеля признали, что пресса обоих государств, в особенное
русская пресса, причинила много вреда2. Дружественным отношений
обоих государств содействовало то, что Германия попрежнему пр
д.)лжала тщательно воздерживаться от каких-либо политических вые*
илений в Персии3, где революция и возникшие беспорядки привел»'
серьезному конфликту интересов между Россией и Англией4, —но*
жение, на которое Германия взирала с полным удовольствием. Ыевц
шательетво Германии в попытки России «задушить» Персию было
конечном счете вознаграждено уступками, сделанными Россией в а
просе о по&тройкэ Багдадской ж. д., нашедшими свое выражен]
в Потсдамских соглашениях. Но прежде чем перейти к этим corjtj
шениям, надо сказать несколько слов об отставке Бюлова и о т а
новых людях, которым были поручены германское и русское министм
отва иностранных дел в 1909 и 1910 гг., и в руках которых в июд|
1914 г. оказались судьбы мира.
Когда фон Бетман-Гольвег заместил Бюлова на ВильгельмштрасЙ
в июле 1909 г., а Кидерлен-Вехтер несколько позже стал госудаи
ствениым секретарем, международное положение Германии казалоЯ
значительно улучшившимся. Граф Бюлов в своей книге с характерны!
для него оптимизмом и чрезмерным самодовольством изобразил то бл<
гоириятное состояние, в котором он оставил Германию в момент свое
отставки. Но новый канцлер, описывая в своих «Размышлениях о и!
ровой войне» положение страны в 1909 г., показывает нам, что задач
которые он унаследовал от Бюлова, были далеко не легкими.
Марокканский договор 9 февраля 1909 г., заключенный с Фрад
цией, и дипломатическая победа Австрии в боснийском кризисе по!
волили Берлину свободно вздохнуть. Тройственное согласие казалос
всерьез ослабленным, и опасность ««окружения» стала менее тревожно!
3 июня 1909 г. во время секретного совещания, на котором участв|
вали Тирпиц, Бетман, Мольтке и Меттерних, прибывший для этой
из Лондона, Бюлов заявил, что никогда за истекшие 20 лет Германы
не пользовалась таким уважением во всем мире и никогда ее так а
боялись, как теперь. Единственным, что омрачало политический гори
зонт, были англо-германские отношения; эти отношения напоминал
грозовую тучу, и он, Бюлов, собрал совещание для того, чтобы обе?
дить эту проблему6.
В апреле кайзер жестоко разнес Метгерниха, причем в числе про;
чего он упрекал его в том, что он сказал англичанам, будто Гер!
мания не собирается в будущем предпринимать никаких новых морскиз
программ; между тем Тирпиц и кайзер подготовляли в 1912 г. допоЛ
1 G. Р ., X X V I, 854.
2 З ап и сь Б е т м а н а от 15 с е н т я б р я 1909 г.; G. P ., X X V I, 8 5 2 — 855.
3 G. P ., X X V II, 721— 824.
*
S i e b e r t - S c h r e i n e r , 49 и сл.; G r e y , I, 147— 165; \V . М. S c h a s t e r
T h e s tr a n g l i n g o f P e r s ia (N. Y . 1912).
5 П р о то к о л за с е д а н и я 3 и ю ня 1 9 0 9 г.; G. P ., X X V III, 16 8 — 176.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914
гг.
187
'^ ь н ы й закон о флоте. Меттерних возразил иа это, что он получил
„ .е л _
ВПолне определенные указания говорить именно то, что он
от
и если Тиршщ собирался ставить вопрос в 1912 г. о дальией^кдз ^’веЛПЧеШ1и флота, то он, Меттерних, весьма сожалеет, что ему
^Г'этом пе сообщили раньше. Свое письмо он закончил словами, зааЮщимн вместе со свидетельством о благородстве его характера
^ жденпе кайзера и адмирала:
° с- J <<Я прекрасно понимаю, что моя позиция в морских вопросах, ко­
гда я, выполняя мой долг, повторно доносил, что эти вопросы
павпым образом ухудшают наши отношения с Англией, не встре­
чает одобрения со стороны его величества; я знаю также, что мор­
ской министр в своих разговорах с его величеством нападает на
меня за ту позицию, которой я придерживаюсь. Вполне естественно,
что лицу, стоящему во главе нашего флота, крайне неприятно
слышать, что наша строительная программа и наши отношения
с Англией зависят друг от друга. Но я извратил бы факты, если бы
я в своих донесениях сообщал что-либо другое; я не могу отка­
зываться от своих убеждений даже в угоду моему государю. Кроме
того я весьма сомневаюсь, послужат ли к пользе его величества
принятые донесения с моей стороны, если потом мы очутимся вне­
запно перед лицом войны с Англией1.
На заседании 3 июня' Бюлов защищал германского посла в Лон­
доне от незаслуженных нападок со стороны Тирпица и кайзера:
«Первой обязанностью представителя его величества за границей
является доносить истицу и изображать положение вещей таким,
каким оно является в действительности. Он, Бюлов, всегда будет на
стороне того посла, который поступает именно таким образом незави­
симо от того, приятно или неприятно бывает выслушивать неприкра­
шенную истину. Вряд ли разумно бранить барометр за то, что он
показывает дурную погоду»2.
Во время происшедшего обмена мнениями Бетман, бывший тогда ми­
нистром внутренних дел, указал, что соглашение с Англией могло бы
иыть достигнуто на основе согласия Германии на «снижение темпов»
морского строительства с четырех судов до трех ежегодно, если бы
Англия, со своей стороны, сделала конкретные политические пред­
ложения. Но Тирпиц на каждом шагу ставил препятствия, отказываясь
Даже от пропорции 4 ^ 3 для Великобритании и Германии в отношении
линейных судов, пропорции, на которую он раньше был согласен,
причем во время обсуждения этого вопроса он выявил следующий
скрытый расчет: если Германия снизит темп строительства с 4 новых
сУДов в год до 3 на время с 1909 по 1912 г., она может покрыть этот
Недобор, повысив строительство судов с 2 до 3 в течение последующих
Лет, так что и в том и в другом случае к 1915 г. Германия будет
обладать одним и тем же количеством дредноутов. Тирпиц, принимая
8 принципе мысль Бетмана о снижении темпа строительства, не согла­
шался, однако, зафиксировать это или выработать какую-либо формулу
приведения в исполнение этого плана до тех пор, пока англичане
J М е ттер н и х — Бю лову, 2 ию ня 1909 т.; G. P ., X X V III, 167.
"
p ., X X V III, 168 и сл.
188
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
не сделают, со своей стороны, конкретных предложений. В общем j
он высказался в пользу «спокойного выжидания». Это обстоятелье]
чрезвычайно огорчило Меттерниха и Бюлова и, вероятно, мвд
способствовало тому, что 26 июня Бюлов подал прошение об отстаЦ
которая была принята кайзером 14 июля.
•
Внешней причиной отставки Бюлова был отказ консервативно-^
рикальной коалиции 24 июня принять новый финансовый законопро(|
предусматривавший введение тяжелых налогов на наследство, связи
ных с необходимостью удовлетворить непомерные нужды новых воо»
жений. Это обстоятельство дало Бюлову прекрасный предлог п е
нуть свой пост. Такой мотив казался вполне понятным широкой публ|
и он обычно считался причиной, из-за которой Бюлов после деслп
летней тяжелой работы в должности канцлера ушел в отставку, j
если ознакомиться со всеми этапами его длительной борьбы в защЦ
точки зрения Меттерниха об ограничении морского строительства nt
тив Тирпица, который упорно и ловко уклонялся от каких бы то*,
было серьезных уступок, и в особенности если ознакомиться с проа
колом секретного совещания 3 июня 1909 г. и с документами, оп
сящимися к этому совещанию, т о : получается впечатление, что ода
из основных причин, побудивших Бюлова подать прошение об отстав!
было проявленное Тирпицом и кайзером сопротивление его у сила
в пользу разумного морского соглашения с Англией. Подобно Мети
ниху, Бюлов не мог изменять своим убеждениям далее для того, чтсЦ
угодить своему государю. Но, конечно, эта причина, связанная с
пиями внутри самого правительства, с политическим влиянием кайзе
и с отношениями с Англией, должна была быть тщательнейшим обрай
скрыта от широкой публики. Таким образом все думали, что Б ю |
оставил кайзера, главным образом, по двум причинам: во-первых, потаи
что его финансовый законопроект был отвергнут рейхстагом и, !
вторых, потому, что кайзер был недоволен недостаточной защитой i
особы в инциденте с «D aily Telegraph», возникшем за несколько ма
цев до того. Но если отставка Бюлова, как мы думаем, была вызвг
вопросом о военном флоте, вся его работа в должности канцлера
делает ему столько чести, сколько уход его в отставку.
«Блистательная отставка» Бюлова была принята 14 июля. Бюз!
получил орден Черного орла— самую высшую награду, которую я
дать кайзер. Бюлов заслужил ее, так как ни одцн германский канцЯ
не находился в таком тяжелом положении, с которым бы справляй)
так блестяще.
Спокойный, добродушный, ровный и всегда остроумный, он y»jj
держать в руках большинство рейхстага пе хуже, чем самого имп
ратора. Подобно адмиралу Тириицу, Бюлов проявлял огромН
упорство в крайне трудных положениях; однако, ему пехватало друЛ
качеств, которыми обладал адмирал, аГ именно: решительности, ясной
поставленной цели и абсолютной уверенности в самом себе. Он нр<1
почитал достигать своих целей мягкими методами, с ловкостью прекра
ного диалектика, не высказывая всей правды, а чаще, затемняя истя1
своим тонким остроумием. Бюлов умел также привести своего протй
ника в споре в веселое и приятное настроение и обезоружить свое!
оппонента (врагов у него было мало или даже вовсе не было); ®
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914
гг.
189
сепия и речи, отличавшиеся прекрасной литературной формой, чи­
н и с ь с большим удовольствием. Но свойственное ему обыкновение
та' мНять ясность мысли остроумными метафорами и его напускной
3^тпмпзм преобладали над здоровым критическим отношением к проОсходящим вокруг него событиям и в государственных делах привели
“ "целому ряду опасных положений как раз в тот момент, когда он
передавал власть Бетману. Он с Гольштейном являются, главным обра­
зом; ответственными за то, что сделанное Чемберленом на рубеже века
предложение не было принято, и за ту политику, которая привела
к образованию Тройственного согласия. Внутренняя пустота его до­
стижений, которые он представил в розовом свете в своей «Германской
империи», выявилась в момент катастрофы 1914 г. Его громкая ре­
путация не соответствовала его внутреннему содержанию. Он войдет
в историю как «канцлер упущенных возможностей».
За несколько месяцев до своей отставки Бюлов вызвал в Берлин
из Бухареста человека, которого многие считают одним из самых зна^чительных государственных деятелей в Германии со времен Бисмарка.
Действительно, фон Кидерлен-Вехтер несколько походил на железного
канцлера, так как обладал могучей и подчиняющей себе энергией и
прямолинейностью поступков; но ему недоставало умения понять точку
зрения противника, и по возможности учесть ее, т. е. нехватало каче­
ства, которое было одною из тайных пружин дипломатических успехов
Бисмарка. При свойственной швабам горячности темперамента и жи­
вости речи, Кидерлен не обладал той моральной ‘силой, которая давала
Бисмарку такую власть над старым императором и всем германским
народом. Неделикатными, но не лишенными интереса являются те
клички, которые он выдумывал для великих мира сего: «угорь» (Бюлов,
так как он был очень изворотлив), «земляной червяк» (Бетман,
которого кайзер всегда мог раздавить), «бедный красавчик» (каламбур
но адресу Ш ена)х, которого Кидерлен заместил в 1910 г. на посту
государственного секретаря, «гиппопотам» (маршал фон Биберштейн),
«внезапный» (кайзер) и «дядя motu proprio» (римский папа) 2.
Кидерлен был профессиональным дипломатом, отличавшимся прекрас­
ной подготовкой и наблюдательностью. Поступив на службу в мини­
стерство иностранных дел в 1879 г. в качестве специалиста по вопро­
сам внешней торговли, он работал в качестве секретаря посольства
в Петербурге, Париже и Константинополе (1881— 1888), и затем в
течение 10 лет сопровождал кайзера в качестве докладчика от минпстериностранных дел во время путешествий. Но кое-что из его не­
осторожных острот дошло до сведения кайзера, вероятно, при содей­
ствии какого-то завистливого адмирала, и монаршая немилость выраЗи-чась в том, что Кидерлен был «сослан» в Б ухарест3. Находясь там
6 Должности германского посланника с 1900 по 1910 г., он много
^Действовал укреплению отношений между Румынией и Тройственным
^озо м . Несмотря на то, что кайзер не любил Кидерлена, способности
* И о н — S ch o n вн ач и т по-!*емецки «к р аси в ы й » . — Прим. ред.
Е. J a c k h , K id e r le n - W a ih le r , d e r S lu a tsm a n n un d M ensch (два то м а), B erlin 1925,
• ssim Эта би о гр аф и я главны м образом со ста в л ен а и з вы держ ек писем К и д ерлен »
« д в и г е К ипке.
Е . J а с k h, 1, 1 0 0 н сл.
190
—
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
.
последнего признавались всеми окружающими, и даже Бюлов хЛ
обращался к нему за советами. Зимой 1908/09 г. во время бол*
Шена Кидерлен был вызван в Берлин и временно исполнял обязана!
государственного секретаря. Заключение марокканского соглашен^
1909 г. и окончательное урегулирование боснийского кризиса являм
скорее делом рук Кидерлена, чем Бюлова. Год спустя после о тста
Бюлова, когда Бетману понадобился в помощь снльный и ловким]
пломат, Кндерлеи, наконец, был снова переведен в Берлин из БухаряЯ
уже по-настоящему, и назначен государственным секретарем, вдЭ
этот пост освободился в связи с назначением Ш ена послом в П ал]
(июнь 1910 г.). В течение двух с половиной лет, до самой своей
запной смерти, в конце 1912 г., Кидерлен был в министерстве инострЯ
ных дат sriritu s rector (вдохновителем) Бетмана; он пользовался сва
влиянием для того, чтобы сдерживать политику Австрии, сохрав
добрые отношения с Россией, поддерживать морское соглашение с А
л ией и отказ от всяких притязаний в Марокко в обмен на комиенсаУ
во Французском Конго1.
Фон Бегман-Гольвег, принявший тяжелое наследство Бюлова, t
менее блестящим, чем его предшественник, но пользовался общим
вернем за свое усердие, искренность и благородную прямоту хар&кте
за что его уважали буквально все, кто его знал как в Германии, 1
и за границей. «Несколько идеалистичен и слаб, но подходящий чв
век», так отозвался о нем Кидерлен, когда услышал, что из чй(
различных кандидатов кайзер избрал этого старого друга молодости
Получив юридическое образование, Бетман, благодаря своим спооя
ностям и упорной работе по гражданскому управлению, продвинул!
до должности имперского статс-секретаря (министра) по ьнутренот
делам, с которыми он был гораздо более знаком, чем с внешней поД
тивой. Но став канцлером, Бетман немедленно приложил все отарам
чтобы установить личные связи со всеми германскими дипломатами
иностранными посланниками и изучал переписку министерства иностра
ных дел настолько упорно, что люди, работавшие вместе с ним, боялш
что он потонет в деталях всех этих дел. Что касается кай зера,!
с ним Бетман поддерживал близкие и дружеские отношения.
<
Когда оба они бывали в Берлине, то целыми днями катались верх
или гуляли, обсуждая разные политические вопросы. Кайзер обнаруя
вал в этих беседах много здравого смысла и не меньше предрассудке
Бетман же был в известном смысле идеалистом. Он страстно жед
умиротворении Европы. Поэтому он совершенно искренне был проЯЯ
ником усиленного роста вооружений. Он надеялся достигнуть соглайя
пня с Англией по морским вопросам и считал, что такое соглашенщ
может быть достигнуто, если Германия снизит размеры своего морской
строительства, а Англия взамен этого сделает политические уступ*)
в отношении постройки Багдадской ж. д. и, быть может, даже буд®
готова заключить какое-нибудь соглашение о своем нейтралитете в слу
чае европейской войны. Англичане были убеждены в искренносй
целей Бетмана. В 1912 г., после миссии Холдеиа, Грей заявил, чИ
1 J а с й h, II, т а —2.32.
* Ibid., 32.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914 гг.
191
возможные противоречия между Германией и Англией никогда не
еСв ,«т опасных форм, «пока германская политика направляется канц-
на это кайзер с негодованием заметил: «из этого видно, что
f'%ii не имеет вовсе представления о том, кго в действительности
гес-ь хозяин, и о том, что правлю я. Грей указывает мне, кто должен
Гьггь моим министром, если я хочу заключить соглашение с Англией» 1.
Тот факт, что Бетман не был склонен отстаивать увеличение воору­
жений, и его желание пойти на уступки в морских вопросах вызвали
конфликт между ним и кайзером; Бетман дважды подавал прошение
0б отставке, но кайзер не хотел ее принять, во-первых, потому, что
0н питал к Бетману огромное доверие и, во-вторых, потому, что оа
знал, как велико было уважение за границей к Бетману как к человеку,
направляющему свое влияние на сохранение мира. Здесь можно ска­
зать, что Бетман, исходя из своих убеждений и следуя собственной
совести, должен был бы настаивать на том, чтобы отставка ого была
принята, поскольку он не мог убедить кайзера следовать его советам,
а, не советам Тиршща, и что свои убеждения и свою совесть он должен
был бы ставить выше своей личной преданности кайзеру. Вот что
писал бетман к новому году (1912) Кидерлену: «В самом деле, вся
эта политика (увеличение налогов для усиления вооружения) такова,
что я не могу согласиться с ней. Вы это знаете. Но я не перестаю
спрашивать себя, не ухудшу ли я положение, если я уйду в отставку
теперь».
Мы видим отсюда, что именно подлинная преданность своей стране
в гораздо большей степени, чем личная преданность кайзеру, заставляла
его 1ггтн на компромисс с совестью и по долгу службы выступать в ка­
честве защитника, по крайней мере, части тех мероприятий, которых
требовало морское и военное командование и которые были одобрены
кайзером 2.
К нс-счастыо для Бетмана и для Германии Бетман никогда не имел
свободы действий для того, чтобы вести такую внешнюю политику,
какую хотел. Он постоянно должен был вести борьбу с влиянием пред­
ставителей армии и флота, имевших доступ к императору в любое
время, тогда как1 германские послы и министры иностранных дел могли,
обычно, представлять свои взгляды лишь через посредство «граждан­
ского канцлера».
.
В русском министерстве иностранных дел также произошли пере­
мени. В сентябре 1910 г. И звольский окончательно добился для себя
поста русского посла в Париже и хорошего содержания, присвоенного
8Т0Й должности. После неудачных попыток, направленных к открытию
проливов путем сделки в Бухлау, и после унижений, связанных с исхо­
дом боснийского кризиса, он стал в России постоянной мишенью для
нападок панславистов. Равным образом, его критиковали также и такие
Уравновешенные государственные деятели, как Коковцов и Кривошенн,
министры финансов и земледелия, которые считали, что он, Извольский,
Довел Россию до опасного положения, восстановив против нее Германию
и Австрию в то время, когда русские армия и флот представляли еще
l'J 2
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ничтожную величину. Извольский был рад отделаться от всей gw
критики, переменив пост русского министра иностранных дел на по|
российского посла в Париже. Но он не собирался уходить в отстав!
немедленно после ликвидации боснийского кризиса: это было бы cjiujj
ким явным доказательством его падения или немилости царя. Цар
с другой стороны, не имел подходящей кандидатуры для замены If
польского. Таким образом, Извольский оставался на посту министр
иностранных дел еще в течение полутора лет после боснийского кр
знса, причем много месяцев з а ' это время он провел за границей. {
время его отсутствия в апреле и мае 1909 г. Чарыкову было nopyqej
руководство министерством иностранных дел. Когда же в тоне to i
же года Чарыков отправился в качестве посла в Константинопод
место первого заместителя Извольского в министерстве иностранных д*,
занял Сазонов1.
Сергей Дмитриевич Сазонов, ставший русским министром иностранны
дел после перевода Извольского в Париж в сентябре 1910 г., бы
по прщюде человеком живого и впечатлительного темперамента. Говс
рят, что в дни юности он собирался итти в монастырь, но затв|
бросил эту мысль по слабости здоровья и избрал дипломатическую
карьеру. Худой, невысокого роста, с нервными и резкими манерами^
он всегда производил впечатление хрупкого физически и неустойчиво^
во взглядах человека. В июне 1904 г. он был назначен советников
российского посольства в Лондоне, в каковой должности оставался
в течение 3 лет, завязав за это время дружественные отношения с Аа
глией. В 1907 г. он был переведен в Ватикан—приятный, по незна^
чнтельньгй пост2, который он занимал в течение 2 лет. В июне 1909 г.
он возвратился в Петербург товарищем министра иностранных дел в то
время, когда министром был Извольский. Таким образом то обстоят
тельство, что преемником Извольского явился Сазонов, не является слу­
чайным. Его назначение состоялось по рекомендации Извольского, ко­
торый считал его иапболее подходящим кандидатом на ноет руково­
дителя министерством иностранных дел.
Что касается вопросов внутренней политики в России, то Сазонов
был консерватором, крепко держался за старый русский строй и питал
мало симпатий к конституционному движению, возникшему в связи
с русско-японской войной. В вопросах внешней политики он был горя­
чим патриотом. У него дрожали губы от волнения, когда он однажды
говорил о том, что вторично не мог бы пережить такого поражения,
какое Россия понесла во время несчастной войны с Японией3. Герман­
ский посол в Пете|>бурге описывает его как человека, «преисполненного
пламенным патриотизмом, граничащим с шовинизмом. Когда он говорит
о прошлых событиях, в которых, по его мнению, Россия была обижена,
на его лице появляется фанатическое выражение. Тем не менее спорить
с ним гораздо легче и приятнее, чем с Извольским, так как он находит
1
см.
Йй5
2
Об Пзвсмьском н его русски х к р и т и к а х с м ар та 19 )9 г. по сен тяб рь 1910 г.
донесении Гинцв и И у р тал ес а в G. P ., X X У 1, 737 и сл., 777 п сл., 801 и сл.,
и сл.; X X V I I 521
и сл.
Э тот пост до н его зянимял И звольски й , после иого Ч ары ков; этом у посту при датогда серьезное значение. — П ри м . ред.
3 М ю льборг, ге р м а н с к и й посол в Р и м е,— Бю лову, 11 и ю ня 1909 г.; G. P ., X X V I, 809-
СИСТЕМА ТА И Н Ы Х
СОЮЗОВ
I '.I V I —
IW1+IT.
itfo
“^ я з г о в о р а нужную форму, всегда держит себя в руках и никогда
для Р‘ цт в разговор личных моментов»1.
в° г зовов питал личную симпатию к Германии. Его бабка была нем­
? и в Германии у него было много личных связей. Во время своих
к 3 с Бетманом он предпочитал пользоваться немецким, а не франбе°ркпм языком. Он очень сочувствовал той влиятельной группе при
песком дворе, которая мечтала восстановить прежние сердечные отноиарнпя‘между Германией и Россией, взоры которой были скорее устреше ы на Берлин, чем на Париж или Лондон, и лозунгом которой была
Анархическая солидарность, а не конституционная демократия. К этой
м ппе принадлежали барон Фредерикс, влиятельный министр двора,
шинстр финансов Коковцев, министр земледелия Крнвошепн, до неко­
торой степени Столыпин, премьер-министр, и Витте, не имевший уже
портфеля» но все же сохранивший известное влияние. Кроме того
к этой группе принадлежало значительное количество «балтийских нем­
цев», которые занимали много должностей в гражданском и военном
ведомствах в царской России. Сазонов, как и многие панслависты,
полагал, что Бисмарк поступил несправедливо по отношению к России
на Берлинском конгрессе, так же как и Бюлов во время боснийского
кризиса. Тем не менее он хотел сотрудничать с Германией и восста­
новить взаимное доверие. Поэтому он приветствовал посещение царем
кайзера в Потсдаме в ноябре 1910 г.
Сазонов, подобно Бетману, искренне хотел мира. Но, как это будет
показано подробнее в следующей главе, он чрезвычайно нервно отно­
сился ко всякому росту австрийского и германского влияния на Балка­
нах, который мог бы угрожать России в ее исторической миссии осуще­
ствления контроля над Босфором, Дарданеллами и даже Константино­
полем. Кроме того он был крайне чувствителен к критике, исходившей
от панславистской прессы. Правда, едва ли десять процентов населения
России было грамотным и еще меньше людей читало газеты, так что
в России не было «общественного мнения» в том смысле, как это пони­
мается на Западе. Однако русские газеты оказывали гораздо большее
влияние на иностранную политику России, чем это было принято думать,
причем влияние это проявлялось как в критике руководителей мини­
стерств внутри страны, так и в форме нападок на государственных
Деятелей других государств. С русской революцией 1905 г., с учре­
ждением думы и с образованием согласия с двумя демократическими
государствами на Западе, большая часть русской прессы стала «либе­
ральной» в вопросах внутренней политики, а в вопросах внешней поли­
тики усвоила англофильскую или франкофильскую ориентацию. Пресса
нападала па Германию как на оплот абсолютизма и реакции и как на
государство, которое подстрекало Австрию вести агрессивную политику
на Балканах и поддерживало эту политику. Русская пресса настаивала
на том, чтобы русский министр иностранных дел взял под свою защиту
балканских славян в их борьбе за освобождение от турецкого ига и
владычества Габсбургов. Поэтому она жестоко осуждала сделку Изволь­
ского в Бухлау, в результате которой православные сербы очутились
под австрийским управлением. Она нападала на Германию не меньше
1 Пурталои— Бетману, 23 августа 1920 г.; G. Р., 837.
33
Фей, Происхождение мировой войны
194
ЫАВА
ЧЕТВЁРТАЯ
чем на Австрию, как на врага славянского дела. Сазонов, будучи рос,
кнм по натуре и не слишком уверенным в твердости своего положения
боялся этой панславистской прессы, и этот страх владел им в течений
ближайших 4 лет. Он побуждал иногда Сазонова оказывать сильную
поддержку Сербии и вступать тем самым в более обостренные противо.
речия с Австрией и Германией, чем он того хотел. Этим отчасти об>
лсняется изменчивость и неустойчивость его политики, которая раздра,
жала как Францию и Англию, так и Германию. Пурталес, германски;
посол в Петербурге, часто отмечал, как позиция Сазонова колебал ас
то в ту, то в другую сторону, в зависимости от нападок критики Hi
страницах панславистской прессы и от милитаристических влияний
ликого князя Николая и его воинственно настроенного окружения. Дей!
ствнтельно, в промежуток времени между 1908 и 1914 гг. пе был»;
вопроса, который так часто вызывал бы жалобы и споры межд;
представителями Германии и России, как вопрос о вредном влияни]
панславистской и пангерманской прессы на возникновение недоразумения
между обеими странами. Напрнмер, после ликвидации боснийского крхь^
знса «Вилли» писал «Ники»:
«Несколько недель тому назад, когда события грозили принять
опасный оборот, твое мудрое и отважное решение обеспечило наро­
дам мир. Я был весьма доволен, что ты мог исполнить свой долг
с моей помощью. Естественно, я ожидал, что весь мир будет нас
обоих приветствовать, так как я мог думать, что мы заслужили бла­
годарность всего благомыслящего человечества. Но к моему огор­
чению и изумлению я замечаю, что вместо благодарности весьма*
многие порицают нас обоих. В особенности пресса ведет себя нев&^
роятно низким образом в отношении меня. Некоторые газеты за-|
являют, что я являюсь инициатором аннексии и среди прочих глу-!
постей и всякой ерунды меня обвиняют в том, что Россия попала’
в унизительное положение именно по моему предложению. Конечно
тебе это лучше известно. Однако на это обстоятельство надо обра­
тить внимание потому, что общественное мнение главным образом
создается газетами. Некоторые из газет просто заблуждаются по не­
вежеству и недостатку точной информации, этн газеты едва ли видят
дальше собственного носа. Более опасной и в то же время отврги*
тительной является продажная часть прессы. Делающим эту мерзкую
работу нечего бояться умереть с голоду, они всегда будут возбу­
ждать вражду одной нации против другой и когда, наконец, в ре­
зультате их адских планов наступает желаемое ими столкновение,
они отходят в сторону и смотрят на начавшуюся борьбу, будучи
убежденными, что выгода будет на их стороне независимо от исхода
борьбы. Таким образом в 99 случаях из 100 то, что обычно име­
нуется «общественным мнением», является простым мошенничеством»1На это царь ответил:
«Во всем, что ты пишешь относительно печати, я с тобой вполне
согласен, как ты знаешь это из наших прежних разговоров. Это-г
одно из проклятий нашего времени» 2..
■ 1 8 мая 1909 г.; G. P., XXVI, 786 н сл.
G. I., XXVI, 788, примечание.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ с о ю з о в
"
1907 — 1914 гг.
195
своих разговорах с германским послом в Петербурге по г.опросу
пессе Сазонов иногда заявлял, что мнение русской прессы не имеет
0 П. шого значения, что германское правительство и германская пресса
б°л ’ вЫ, когда обращают на это слишком много внимания и что руоя пресса представляет собою взгляды лишь небольшой группы пе
« V
влияния русских фанатиков. Но иногда русский министр ино1151 аиных дел сам себе противоречил и выступал с аргументами, дпастР‘аЛЬИ0 противоположными; он заявлял иногда, что должен поступить
цЛп иначе, или что он не может сделать того или другого, так как
он должен считаться с общественным мнением и думать о том, что
скажут о его шаге газеты. Если бы он сделал слишком большие уступки
Германии в интересах европейского мира, или если бы он не сумел
нужным образом защищать национальные стремления России и взять
под свое покровительство балканских славян, то его противники могли
бы заставить его уйти в отставку. И когда он говорил это, он был
гораздо ближе к истине. Пурталес понимал это и часто настаивал на
том, чтобы германское правительство не затрудняло положепия Сазонова
без крайней в том необходимости.
Но было бы ошибкой думать, что у Сазонова пе было никаких:
связей с печатью, которой он так искренне боялся. Напротив того,
российское министерство иностранных дел было тесно связано с «Новым
временем» и другими шовинистическими газетами. Сазонов или его под­
чиненные часто давали в эти газеты различного рода информацию и
указания, которые они использовали затем против Германии. Сазонов
возбуждал эти газеты для той или другой националистической кампании
и затем сам ссылался на эту кампанию как на оправдание своей полигики, которую он должен был вести, «принужденный к тому обществен­
ным мнением».
Во время таких критических переговоров с Германией, как перего­
воры о «Потсдамском соглашении» и по делу Лимана фон Сандерса, мигастерством иностранных дел часто «разглашались» важные тайны пред­
ставителям русской (и равным образом французской и английской) прессы
з Петербурге; когда же сведения эти попадали в газеты, то последние
Цоднимали вопрос о престиже, что делало для обоих правительств еще
Золее затруднительным итти на дальнейшие уступки для разумного ком­
промисса1.
За пределами России были также журналисты, которые писали в
защиту панславизма и которые оказывали известное влияние на Са­
хнова, получая в то же время субсидии из министерства иностранных
Наиболее значительным из таких лиц был некто Веселицкий, лон­
донский корреспондент «Нового времени». Он получал от министерства
^Убсидию и имел дачу под Петербургом, в то время когда Извольский
JbI-i министром иностранных дел. «Расходы на него не пропадут»,
1нсал Извольский в 1911 г., настаивая на том, чтобы его преемники
10 министерству иностранных дел продолжали субсидировать Весе1 Из немногих отзывов Пурталеса о русской прессе и об отношении Сазонова к ueil
^'Иболее пажпыо см. G. К , X X V II, 844 и сл., 851 и сл., 855, 890 и сл., 924 п сл.;
у ! V III, 226, 253 и сл., 269, 293 и сл., 300 и сл.; X X X IX , 540— 589 passim; ср. также
‘Journal lntimo de Alexis Souvorine», Paris 1927.
190
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
.
лнцкого1. Веселицкий в качестве руководителя ассоциации нносорц
ных корреспондентов в Лондоне во время своих частых посещен]
иностранных столиц и в тех материалах, которые оп посылал в «Нов(
время», пользовался всяким случаем для того, чтобы посеять враоц
„между Россией и Германией и укрепить узы между участниками Тро
ствепного согласия- В недавно опубликованных германских докуме
т а х 2 мы часто можем встретить жадобы иа вредную деятельно^
этого человека и на его статьи, которые он писал под псевдонизд
«Аргус».
После этого краткого отступления о Бетмане, Сазонове и .о сила
влиявших на их политику, мы можем снова вернуться к нашему ра
сказу о переговорах, происходивших между ними в 1910— 1911 гг/
Состоявшийся в сентябре 1910 г. отъезд Извольского в Париж по
волил Сазонову и царю приступить на свободе к осуществлению ]
желания установить с Германией более сердечные отношения. Хокайзер вое еще относился к России подозрительно и был ра-здраэд
позицией России после 1907 г., которую он считал недружественщ
и англофильской, Бетман и Кидерлен выразили готовность в значител
ной степени пойти навстречу русским в Потсдаме в ноябре 1 9 1 0 1
Кидерлен надеялся, что можно будет выяснить все недоразумения :
таким образом ослабить возраставшие противоречия между Тройственны!
согласием и Тройственным союзом. Конечно нельзя было ожидать, 4 t o (J
Германия или Россия в какой-либо степени изменили соответственно сво!
ориентацию. Но Кидерлен хотел заверить Россию, что Германия i
чувствует себя ни обязанной, ни склонной поддерживать какие-либо н<
вые австрийские стремления на Балканах. Кроме того Германия I
преследует на Ближнем Востоке для себя никаких политических целей
она рассматривает постройку Багдадской ж. д. «прежде всего как npeflj
приятие экономического характера и только желает в интересах мир|
и сохранения территориального statu s quo, чтобы Турция сохрани^
свою целостность. Во многом интересы России и Гермашш совпадала
и поэтому было желательно обсудить эти вопросы конфиденциально, £|
откровенно, и тем самым положить конец взаимным обвинениям и во<|
становнть дружественный контакт, прекратившийся с того момента, во
гда Извольский стал руководить внешней политикой России»3.
Новый русский министр горячо приветствовал такую точку зрений
Сазонов заявил, что боснийский кризис—дело прошлого, и что он )
дальнейшем не окажет никакого влияния на политику России. Росса
не будет вести политику экспансии. Ее единственной задачей являете)
1 Извольский—Нератову, 23 ноября 19П г. Материалы по истории франки-русски:
отношений, стр. 138; S t i e v e , 1,181. Более подробные сведения о «реп ти л ьн О !
фонде», розданном русским газетам в 1914 г., с указанием имен и размеров выдач*
составляющих в общем около миллиона руб. см. Т а б о л и н , Рептильный фонд 1914—■
1916 гг. в «Красном архиве», X, 332—338 (1925).
2 Ср. особенно G. P., XXУ, 442 и сл., а также XXVII, 440, 447 п сл., 501 и сл
3 Меморандум Кпдерлена 30 октября 1910 г., G. P., XXVII, 832—834. Кроме топ
частное письмо Бетмана к Эренталю от 14 ноября, в коюром гермапский канцле]
откровенно сообщал Эренталю о разговорах в Потсдаме, и особенно о том, что о)
счел возможным заверить Сазонова, что «Австро-Венгрия пе помышляет ни о како1
йксаансии на Балканах» и что Германия никогда не принимала на себя обязательств
годдержинать подобные планы Австрии, G. Р., 850.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914 гг.
1 97
пленпе ее международного положения, и соглашение 1907 г. имело
целыо лишь положить конец трениям па Среднем Востоке. Если
дВ,гц 1Я будет вести антигерманскую политику, то Россия не станет
"е е сторону. Россия и Германия являются соседями и поэтому они
ISjskhh ж и т ь в дружбе!.
Что касается Персии, то Германия вновь заявила, что она не имеет
политических целей в этой стране, но что она желает иметь «открытые
‘ ри» для своей торговли, находящейся в тяжелых условиях вследствие
тарифа.-» установленного Россией для транзитных товаров, и вследствие
отсутствия хороших путей сообщения. Сазонов возразил на это, что
существующая в северной Персии анархия не позволяет России вы­
вести оттуда свои войска. По если Германия откажется от всех желез­
нодорожных и телеграфных проектов в сфере российского влияния в
Персии, то Россия отменит все исключительные тарифы и другие пре­
пятствия, стоящие на пути германского импорта в Персию. Для того
чтобы сделать страну доступной, Россия предлагала продолжить свою
at.-д. сеть от Кавказа через Тавриз и Тегеран к западным границам
Персии, на Ханыкин. Германия же могла построить ж.-д. линию для
соединения Ханыкина с Багдадской ж. д. Бетман понимал, что это
означало, что «Россия не будет более чинить препятствий сооружению
Багдадской ж. д. до Багдада». В своем докладе царю о встрече в
Потсдаме Сазонов сказал, что «о Багдадской ж. д. вопрос не подни­
мался». Он упомянул все же, что он сказал Бетману: «Если бы другие
заинтересованные государства приняли участие в этой ж.-д. линии, Рос­
сия не могла бы тогда остаться с пустыми руками и хотела бы полу­
чит]. участок Ханыкин—Багдад»2.
Во время свидания с кайзером на Сазонова произвело большое впе­
чатление то раздражение, которое кайзер питал к морской политике
Англии, его опасения «превентивного нападения» и его надежды, что
германский флот вскоре достигнет таких соотношений с английским фло­
том, что Англия побоится рисковать войной. Сазонов попытался также
обратить внимание кайзера па ту опасность, которая грозит России
с ее 20 млн. подданных магометап в связи с пайисламиотской
пропагандой.
Потсдамские переговоры велись в откровенных р сердечных тонах
с обеих сторон. Бетман и Сазонов произвели самое лучшее впечатле­
ние друг на друга. В Потсдаме было положено прекрасное начало
к устранению всех подозрений и в возвращению обеих сторон на
старый путь, с которого они сошли в результате активной антантовской
политики Извольского и неудачи русских планов на Балканах. Так как
переговоры не были зафиксированы на бумаге, то Бетман составил крат­
кое изложение их и представил его на одобрение Сазонова. Бетман
х°тел воспользоваться этими тезисами для предстоящего выступления
в рейхстаге. Они составили также проект 9 отдельных параграфов,
которые, как он надеялся, Сазонов должен был подписать в качестве
болео точных формулировок сущности потсдамских переговоров, внеся
Ьотман— кайзору, 1 ноября 1910 г., О. P ., X X V II, 835— 837.
j
Бетман—Пурталесу, 8 ноября 1910 г., G. P., X X V II, 840 и сл.; доклад Сазонопа
“pio 4/17 ноября ]910 г.; «Красным архип», III, б и 8; L. N„ II, 331—331.
198
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
в них все необходимые, по его усмотрению, изменен™1. Однако Саз<у
нов упирался. По возвращении в Россию он опасался возможной крц.
тики со стороны панславистской прессы. Поэтому, не посовещавшись
по этому поводу с Германией, он дал интервью в «Новое время». «Но­
вое время» в своем сообщении значительно преувеличило уступки;
сделанные Германии, и преуменьшило уступки, сделанные России; Са­
зонов, как бы извиняясь, объяснил Пурталесу, что он хотел только
отстранить возможное негодование со стороны этой части русской
прессы2. Вместе с тем он передал Пурталесу, что он вполне одобряв!
сделанную Бетманом запись переговоров, которая должна был^
послужпть основанием для выступления Бетмана в рейхстаге. Одна
фраза в этой записи затрагивала вопрос, которому Кидерлен придавал
величайшее значение: «Я понимаю результаты последней встречи кал
новые заверения о том, что оба правительства не будут принимать уча*
стия в какой-либо комбинации, которая может иметь агрессивные тен1
денцил против одного из этих государств»3.
Но об этой общей политической договоренности, в результате которо!
Россия обещала не поддерживать какой бы то ни было враждебное
политики Англии или Франции по отношению к Германии, Сазонов и4
сообщил ни слова ни царю, ни печати, mi, повидимому, французском!
и английскому послам. Несомненно, он боялся, что такое сообщение
может вызвать большое раздражение в Лондоне и в Париже. Поэтом!
на вое попытки Пурталеса заставить его подписать какой-нибудь доку!|
мент, вроде составленных Бетманом параграфов, в которых были точн^
формулированы пункты как относящиеся к общей политической линию
так и к специальным соглашениям, касающимся Персии и Багдадской
ж. д., Сазонов давал или уклончивые ответы или вообще медлил с отве^
том. Сазонов указывал Пурталесу на то, что оба ряда вопросов должн^
рассматриваться в отдельных документах, и в конце концов заявил*!
что он вовс(? не будет подписывать документа, касающегося общей поли*
тнческон линии, сославшись на то, что устные обещания министров
и в особенности кайзера и царя гораздо более ценны, чем обмен каким^
бы то ни было нотами4.
|
Тем временем 10 декабря 1910 г. Бетман выступил с речью о рейх*
стаге. В этой речи он подвел итог встречи в Потсдаме и сказал, чтя
оба государства возобновили заверения о том, что они не будут при#
нимать участия в какой-либо комбинации, враждебной одному из них|
Это заявление Бетмана произвело в Париже и Лондоне впечатлений
разорвавшейся бомбы5, так как в этих обеих столицах создалось впэ$
1 G. P., X X V II, 846 z сл.
2 Ibid., X X YII, 844 и сл., 555 и сл.
8 Ibid., X X V II, 849, 855. Следует отметить интересное различие между Бетманом^
искренне стремившимся к деловому соглашению по экономическим вопросам, ка*^
например, о торговле в Персии и о Багдадской ж. д., и Кидерленом, более тонкий
политиком, которого интересовала вся игра этой системы союзов. Для Бетманф
«единственным существенным моментом в потсдамских переговорах являются пер'
сидский вопрос и вопрос о Багдадской ж. д.» (Ibid., 842). Длп Кндерлона же «заве^
рения России об ее отношениях с Англией являются альфой и омегой всего соглV
шения» (Ibid, 862).
« Ibid., X X V II, 879 и сл.
® Ibid., X X V II, 888 и сл,; X X IX , 61 и сл.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914
гг.
199
ч а т л е п и е , что персидский вопрос и вопрос о Багдадской ж. д. были
е д и н с т в е н н о важными моментами потсдамских переговоров. Недавно на­
з н а ч е н н ы й английским послом в Петербурге сэр Джордж Бьюкенен по­
спешил вручить верительные грамоты царю. В своей речи он подчеркнул
серьезнейшее желание Англии сохранить и упрочить англо-русское со­
г л а ш е н и е и выразил свое беспокойство по поводу переговоров Сазонова
с Германией. В ответ на это царь, который всегда соглашался с тем,
с кем в данный момент говорил, заверил Бьюкенена, что Россия «не
з а к л ю ч и т соглашения с Германией, без предварительного ознакомле­
ния с таковым правительства его величества» 1.
Пурталес, предполагая, что уклончивая позиция Сазонова объяс­
няется давлением Англии, считал в дальнейшем бесполезным настаивать
на том, чтобы Сазонов подписал тезисы об общей политической линии.
Он поэтому принял с притворным доверием и мягкостью указания Са­
зонова на то, что по вопросу об общей политической линии можно
удовлетвориться устными обещаниями и что детали соглашения о пер­
сидском вопросе должны быть изложены в письменном соглашении.
Сазонов с своей стороны был очень рад этому обстоятельству2.
В соответствии с этим, в течение ближайших шести месяцев поне­
многу было выработано русско-германское соглашение по средневосточ­
ным вопросам. Переговоры замедлялись постоянными усилиями Англии
ограничить возможность германского влияния в Персии и обеспечить
для Англии контроль или участие в постройке ж.-д. линии от Багдада
далее, к Персидскому заливу. Тут снова возникли взаимные обвинения
в связи с опубликованием в Лондонском «Evening Times» секретного
проекта договора, по поводу которого велись переговоры, причем и
русские и германцы подозревали друг друга в этой нескромности. Но
агадирский кризис заставил Германию итти на уступки, и соглашение
было окончательно подписано 19 августа 1911 г. Германия отказалась
от экономических концессий (железные дороги, шоссе, мореплавание,
телеграф) в части Персии, находившейся под русским влиянием; согла­
шение заключало в себе постановления о возможной в будущем по­
стройке Россией железной дороги в Персии, от Тегерана к западной
границе, на Ханыкин, и о соединении этой железной дороги германской
линией о Багдадской ж. д.; самым важным для Германии было то, что
Россия согласилась не чинить в дальнейшем препятствий сооружению
Багдадской ж. д. или участию в этом предприятии иностранного ка­
питала3.
Переговоры в Потсдаме ни в какой степени не нарушили солидар­
ности Тройственного союза, так как Германия постоянно держала Ав­
стрию в курсе предпринимаемых ею шагов, а Австрия не имела спе­
циальных интересов на Среднем Востоке. Что касается Тройственного
согласия, то его чистота была существенным образом запятнана сепа­
ратными переговорами Сазонова о Германией по тем вопросам, в кото1 B u c h a n a n , My M ission to R ussia, 1, 93. Ср. S a z о п о w, F a tefu l Y ears, гл. II.
2 G. P., X X V II, 875— 8S3.
3 «Красный архип», III (1923), 10—13; G. P., X X V II, 957 и сл.; о переговорах
Ibid., 905— 908; S i e b e r t - S c h r e i n e r , стр. 501— 576; переписка Нзвольский— Са­
зонов, passim в М атериалах по истории франко-русских отношений, L. N. u. S t i e v e ;
* а г 1 е, гл. X.
200
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
рых Англия и Франция были чрезвычайно заинтересованы. Г. Пишон,!
французский министр иностранных дел, подвергся жестокой критика
в палате депутатов и в прессе за то, что не сумел охранить французский
интересов и солидарность держав согласия. Видные деятели, как Га*
ното во Франции и Ллойд Джордж в Англии, ставили вопрос: не при-;
ведет ли поведение Сазонова к распаду Тройственного согласия. В Па$
риже и в Лондоне также немалое раздражение вызвал независимый кур£
Сазонова и его отступление от англо-французской точки зрения, со*;
гласно которой все переговоры по вопросу о Багдадской ж. д. должщ$
были вестись a q u a tre 1.
'
Однако, в конце концов отказ России от противодействия осуществлен
нию Германией ее ааветной мечты—постройки Багдадской ж. д. да
возможность Германии начать успешные переговоры с Турцией и
Англией о заключении дальнейших выгодных для обеих сторон согла
шений по этому вопросу. Германия приобрела доки в Александрете Щ
ветку к северу от последней, благодаря которой она гораздо легчеи
могла транспортировать нужные материалы для дальнейшей построй»^
дороги к востоку от Таврских гор. Державы согласились на повышений*
турками таможенного тарифа с 11 до 15 о/о для обеспечения возможности’
выплаты гарантий по постройке дороги. Англия получила два мест#,
директоров в правлении компании по постройке Багдадской ж. д., обес-*!
печила за собою преобладающее положение в отношении прав на судог
ходство и на нефтяные богатства в Южной Месопотамии и в значитель­
ной мере освободилась от опасений, что Багдадская ж. д. создаст воз^'
можность германской угрозы безопасности Индии. Переговоры о зажлю^
чении всех этих соглашений велись свыше трех лет и были успешно
закончены 15 июня 1914 г., за две недели до сараевского убийства^
этим соглашениям недоставало только окончательных подписей в мо-<
мент, когда они были сметены ураганом начавшейся мировой войны 2.
Потсдамские переговоры и соглашение 1910— 1911 гг. являются но*
вым доказательством того факта, что правительствам легче успешно*
разрешать вопросы экономического порядка, чем вопросы,- затрагиваю­
щие престиж, союзы или увеличение вооружений; в действительности!
экономические вопросы могут служить иногда удобным мостом к раз­
решению политических вопросов.
В то время как Германия таким образом летом 1911 г. была на пути*
к улучшению отношений с Россией, ее отношения с двумя другим#
членами Тройственного согласия внезапно ухудшились вследствие нового
марокканского кризиса.
А Г А Д И Р С К И Й К Р И З И С 1911 г.
Франко-германское соглашение о Марокко 1909 г. вначале лойяльяо
соблюдалось обеими сторонами. Пншон и Бетман сделали оба публич-1
ные дружественные заявления по этому поводу в конце 1909 г. Но
1 Ср. G. P ., X X V II, 855, 887 и сл.; X X IX , 61 и сл.; S i e b e r l - S c h r e i n c r ,
р. 527 и сл.; Е а г I е, р. 241 и сл.; S a z о п о w, р. 34 и сл.; S t i e v e u. М о n t е е I a s>
R ussland und d e r W eltkonflikt, 39 и сл.
2 По поводу переговоров о Багдаде!, о й ж. д. 1911— 1914 гг. си. G. P.. X X X I,
71— 377; X X X V II, 141— 470; E a r l e , 244— 274.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
1907 — 1914 гг.
201
о с т е п е п н о снова возникли трения. Братья Маннесман приобрели от
М у л а й -Г а ф и д а некоторые права на разработку недр, которые не при­
з н а в а л и с ь французами и противоречили задачам международного «Союза
м а р о к к а н с к и х копей». Франко-германский консорциум для развития тор­
говли в Камеруне и Конго распался, ввиду протестов французских на­
ц и о н а л и с т о в , будто немцы имели большие преимущества. Вследствие
э т о го , немцы оказались в серьезном затруднении. Беспорядки в Марокко
дали французам предлог для дальнейшего расширения своего полити­
ч е с к о г о и военного контроля, а Мулай-Гафид был принужден ультима­
тумом принять заем, ставивший его в более полную зависимость от
ф р а н ц у з о в . Постепенно становилось все яснее, что при таком расши­
рении французского влияния экономическое равенство, предусмотренное
в соглашении 1909 г., и идея независимости султана, стоящего во главе
нормально функционирующего правительства, являются фикциями, про­
тиворечащими действительности. Однако, эти фикции*-служили основой
для дружественных отношений между Францией и Германией в течение
двух л ет 1.
Военные и финансовые методы французов не вызывали расположения
к ним со стороны вождей марокканских племен. Они остро чувствовали
подчиненность Мулай-Гафнда французам и постоянные посягательства
на их собственную национальную независимость. Недовольство тузем­
цев достигло апогея в марте 1911 г. после публичной казни, совер­
шенной полковником Манженом над двумя марокканскими солдатами,
уличенными в дезертирстве. В Феце вспыхнуло восстание.
Французами посылались тревожные донесения, что жизнь европейцев
в Феце находится в опасности. 5 апреля Жюль Камбон, французский
посол в Берлине, сообщил Германии, что убийство капитана Маршана
и другие беспорядки в Марокко возможно принудят французов в окку­
пации Рабата и к посылке карательной экспедиции в округ Щавиа,
точно так же как к посылке военного отряда для освобождения евро­
пейцев в Феце. Он добавил, что эти действия вызываются только край­
ней необходимостью, чтобы поддержать суверенитет султана, п будут
произведены в согласии с духом алжезирасского договора. Кидерлен,
бывший главным руководителем германской политики в агадирском деле,
возразил, что он понимает беспокойство французского правительства)
за судьбу европейцев в Феце, но что оккупация французами второго
порта— Рабата—в добавление к Казабланке послужило бы скорее к воз­
буждению, чем к умерению страстей туземцев; это должно также воз­
будить общественное мнение и в Германии и походит на дальнейший'
щаг к уничтожению алжезирасского соглашения. Он выразил надежду,
Что французы отложат, насколько только можно, военную оккупацию
11 что марокканские дела будут удовлетворительным образом урегули­
рованы между Германией и Францией,— намек на компенсации для
^ермашги, отлично понятый Камбоном2. Несколько позже Камбон вновь
1 Относительно марокканских дел после 1909 г. см. французскую Желтую книгу
«Affaires du Магос», Y, V I; германскую Белую книгу 1910 г., D enkschrift und A ktenI n n 0 “ ker deutsche B ergw erksinteressen in M arrokko; G. P ., XX IX, 1— 70; P . A l b in ,
Coup d‘A gadir (P aris, 1912); A. T a r d i e u , Le M vstere d‘A g a d ir (P aris 1912):
■ b a i l l a u x , A gadir, Ma Politique E xtfirieure (P a ris 1919).
w .'''A f f a ir e s du Магос», V I, 179, 185; 189 и сл,: С a i 11 a u x, A gadir, 257 и сл.; О, P.,
Л1Х, 78 и сд.
202
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
подтвердил, что Франция будет уважать алжезирасский акт и увед$
войска, как только в Феце будет восстановлен порядок.
Кидерлен не высказал одобрения и не выразил формального про
теста, но предостерегающе заметил, что в случаях, подобных про
исшедшему в Феце, легче оккупировать город, чем вновь покинув
его; а если французские войска останутся в Феце, и таким образу
султан будет царствовать только под прикрытием французских пгщ
ков, то Германия не сможет больше считать его независимым сув^
реном, что предусматривается алжезирасским договором; этот до«|
вор и соглашение 1909 г. будут в этом случае уничтожены, и Teg
мания вновь приобретет полную свободу действия1. С другой сторона
кайзер, получив известия об убийствах в Феце и о бегстве МулаЦ
Гафида во французское консульство, сказал, что французы должй
послать значительный отряд; Германия не имеет оснований мешая
этому, так как Vro отвлекает французские войска и военные cnapjj
жения от западной германской границы; пусть протестуют против на
рушения французами алжезирасского соглашения другие державы, ка!
например, Испания; министерство иностранных дел должно прекратит
крики о посылке военных судов в Марокко2.
,
Трудно сказать, насколько французские донесения о беспорядка
вызывались действительным опасением, что авторитет и жизнь евро
пейцев находятся под угрозой, и насколько эти опасения были пр*
увеличены, чтобы создать предлог для более прочного захвата страны
Не подлежит сомнению, что французы беспрестанно усиливали по
аитический нажим па Марокко и намеревались подчинить его фран
цузскому протекторату. Кидерлен сравнил его с распространением масл
на воде3. Когда русский посол в Париже спросил г. Крюппп, фрал
цузского министра иностранных дел, как долго французы будут оста
ваться в Феце, министр ответил уклончиво4. А Кайо, который в июл
1911 г. стал премьер-министром, заявил: «Наша задача заключаете
не в чем другом, как в восстановлении всего утраченного нами
1905 г. и в устранении последствий дипломатического поражения
которое мы тогда потерпели»5.
Нужно вспомнить, что в 1905 г. ■Делькассе был вынужден выйт
в отставку; но Делькассе теперь снова вернулся в кабинет, как ра
к тому моменту, когда французы готовились к оккупации Рабата и
походу на Фец. Правда, он имел только портфель морского и!
нистра, и Монис, премьер-министр, заверил германского посла,
«он ввел Далькассе в свой кабинет ввиду его выдающейся деятельное1*
во флоте и потому, что его обширные технические знания делай
его незаменимым. Делькассе твердо—говорил Монис—обещал не вм«
* Н ота Кидерлева от 28 апреля; G. P ., X X IX , 97 и сл. «A ffaires du Магос», ^
247 и сл. Англичане вначале отнеслись подобный же образом: «сэр Артур Никоя
сон, — писал русский посол в Лондоне, — не скрыл от меня того факта, что маро*
канский вопрос беспокоит лондонский кабинет. Опыт всех европейских дерзка
начиная с Англии, показывает, что легче занять город, чем вновь освободи1
его» (Бепвопдорф— Нератову, 9 мяя 1911 г.. S i e b e r t - S c h r e i n e r , р. 581).
2 К айзер— Бетмаиу, 22 апреля, G. P., X X IX , 89.
3 О. P.. X X IX , 169 и сл.
* Извольский— Нератову, 2-1 мая 1911 г.; L. N„ 1. 107,
5 С a i 11 а и х, A gadir, 29,
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914 гг.
20 3
лишаться в иностранную политику; во всяком случае, его нынешние
взгляды иные, чем несколько лет тому назад»1.
Но естественно, что Делькассе с его неугомонной энергией и его
прошлым был у германской прессы на подозрении в отношении «го уча­
стия в марокканской политике, и последующие события доказывали,
чХо оп оставался больше чем когда-либо убежденным противником
Г е р м а н и и 2. Он сказал Извольскому, что: «его вхождение в кабинет
о з н а ч а е т , что особое внимание будет уделено военным силам Франции.
£го первой задачей является создание сильного флота, а работа для
арм ии должна быть удвоена. Хотя он не имеет намерения превышать
свои полномочия и вызывать недоверие в Германии», по он хочет сделать
более тесными отношения с Россией. «По общему мнению он неизбежно
будет оказывать влияние на деятельность г. Крюппи, так как последний
очень мало искушен в иностранных делах» 3.
Для французов в то время германские намерения были и долго
оставались тайной; лишь теперь они раскрыты, благодаря опубликова­
нию меморандума Кидерлена от 3 мая.
«Три года показали,— говорится в нем между прочим,— что не­
зависимость Марокко, как это было предусмотрено алжезирасским
актом, не может быть сохранена вследствие восстания туземцев
и империалистического давления со стороны Франции и Испании.
Рано или поздно Марокко неизбежно будет поглощено этими двумя
соседями. Невероятно, чтобы город, обнесенный стенами, вроде
Феца, мог быть захвачен туземцами, и восстание, '’овидимому, идет
на убыль. Но французы тревожатся за свою безопасность и под­
готовляют посылку экспедиции. Это они вправе сделать, и не­
обходимо подготовиться к дальнейшему развитию событий. Но если
они войдут в Фец, трудно представить себе, чтобы они ушли оттуда;
даже если бы французское общественное мнение одобрило уход,
это было бы принято туземцами как признак слабости. Это вызвало
бы новые восстания и новые французские военные экспедиции. Ход
событий показывает, что условия алжезирасского договора не мо­
гут быть выполнены. Султан, поддерживающий свою власть только
с помощью французских штыков, не может сохранить независимость,
которая являлась целью алжезирасского договора. Германия должна
признать эти факты и приспособить . к ним свою политику. После
того как французы пробудут некоторое время в Феце, мы должны
будем дружественно запросить, когда они предполагают его поки­
нуть. Если они скажут, что они не могут уйти, мы должны будем
сказать, что мы хорошо понимаем это, но мы не можем дальше
считать султана суверенным независимым государем, как это пре­
дусматривалось алжезирасским договором; с этих пор последний
становится мертвой буквой, а подписавшие его державы возвращают
себе свободу действия. Не будет смысла протестовать против фран* Ш он— Бетману, 4 марта 1911 г.; G. P., X X IX , 74, примечание.
Некоторыми немецкими газетами Делькассе рассматривался как действительный
Руководитель французской политики в Марокко (Русским поверенный в делах в Б ер­
лине— Сазонову, 28 апреля 1911 г.; S i o b e r t - S c h r e i n e r , р. 580).
J Извольский— Сазонову, 3 и 14 марта 1911 г., «Мат. по ист. фр.-русск. отн.»,
С1Р- 41—43; L . N.. 1, 45, 48; Stieve, I, 38, 41.
'
204
ГЛАВА ЧКТВЕРТАЯ
цузского захвата Марокко. Однако мы должпы обеспечить себ
какой-нибудь объект, чтобы заставить французов быть готовым;
дать нам компенсацию. Подобно тому как французы оказывают по
кровительство своим подданным в Феце, мы можем делать это ц
отношению в нашим в Могадоре и Агадире путем мирного пребывЗ
ния там наших судов. Мы можем тогда ждать дальнейших собьггЗ
и увидим, предложат ли нам французы соответствующие компенсация
Если мы их получим, это возместит нам прошлые потери и окаяц|
благоприятное воздействие на предстоящие выборы в рейхстаг»!
Кайзер был склонен одобрить такую политику, хотя он должен бы
предвидеть, что этот образ действий был^угрожающе похож на тактвд
Бюлова и Гольштейна в 1905 г. Он отправился в Англию, чтоб
присутствовать на открытии памятника королеве Виктории. Там ем
был оказан сердечный прием и он вынес впечатление, что англичан
недовольны действиями французов в Марокко. Эрнест Еассель и приц
Людвпг Баггенбергский намекали, что они надеются, что германска
политика не будет расходиться с политикой Англии. Но кайзер и Бетма
пе видели оснований принять этот намек, потому что Англия не сове­
товалась с Германией по поводу Марокко в 1904 г., как этого н(
сделала н Россия в Ревеле2.
Вначале программа Кидерлеиа казалось сулила успех. Так как паа-и
германская пресса начала требовать компенсаций или раздела Марокко!
а германское правительство хранило зловещее молчание относительно
того, как оно использует свою свободу действия, то французы начали
беспокоиться. Извольский доносил, что, насколько он может судить*]
«берлинский кабипет избрал очень выгодную и ловкую позицию: не
протестуя до сих пор против французского способа действия, он сох­
раняет возможность заявить в любой момент, что алжезирасский акт
нарушен; таким образом германская дипломатия становится хозяином
положения и может пе только соответственно развитию местных собы­
тий, но также общему направлению ее внутренней и внешней поли­
тики внезапно поставить марокканский вопрос более остро... Сэр
Фрэнсис Берти лично убежден, что Германия только ждет подходящ
щего момента, чтобы объявить алжезирасский акт несуществующих
и таким образом занять один или два порта (включая Могадор) на
Атлантическом побережье Марокко»3.
1
Через две недели французская военная экспедиция заняла Фец>
испанские войска высадились в Лараше. В свою очередь французы^
объявили это выступление нарушением алжезирасского акта и угрозой
международному положению 4.
В середине июпя французы заявили, /что они готовы разговаривала
о компенсации для Германии; И июня Камбон весьма осторожно наг?
меклул на это, говоря о Марокко как о спелом плоде, который неиз- ‘
> G. Р , X X IX , 1 0 1 - 1 0 8 .
2 Меморандум Бетмана 23 мая, ibid., 120 и сл. Грен напомнил, однако, герман­
скому послу 22 мая, что в марокканских вопросах Англия обязалась соглашением
1904 г. поддерживать Францию (G. Р ., 119; S i e b e r t - S c h r e i n e r , р. 583).
3 Извольский -Сазонову, 11 мая 1911 г. «М ат. по ист. фр.-руеск. отн.», стр. 88;
L . N ., 1. 104; S tieve, I, 98.
» G. P., X X IX , 140 и сл„ «A ffaires du М агос», VI, 332 и сл.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
1 9 0 7 — 1914 гг.
о д о л ж ен достаться Франции1; а Крюппи в Париже упомянул об
<** в связи с ж.-д. проектом Конго—Камерун, но Кидерлен отнесся
ЭТ°томУ> к а в в пустяку. О н желал получить все Французское К онго!2
он не хотел Говорить об; этом до появления германского судна
дгадпре, которое испугало бы французов и побудило бы их пойти на
В.1Чые щедрые предложения за полное предоставление им Германией
-
Марокко3.
Поэтому когда Камбон прибыл в Киссинген 20 июня, чтобы выяснить
с ним этот вопрос, Кидерлен занял выжидательную позицию. Когда
К а м б о н заявил, что Франция была бы расположена сделать уступки
в ' Конго, но что бесполезно продолжать разговор, если Германия
пожелает часть Марокко, Кидерлен вполне согласился о этим. Когда
Камбон покидал Киссинген, чтобы выяснить, как много может предло­
жить его правительство, последними словами Кидерлена было: «При­
везите же нам что-нибудь из Парижа»4.
Так как прошло несколько дней без всякого предложения со стороны
французов и так как кайзер готовился отправиться на свою северную
морскую прогулку, то Кидерлен поехал в Киль, чтобы доложить о по­
ложении, и получил возобновление согласия кайзера на посылку военного
судна в Марокко. Лаконическая телеграмма Кидерлена от 2G июня:
«Суда разрешены» показывала, что он получил одобрение кайзера. Со­
ответственно с этим канонерке «Пантера», возвращавшейся из Южной
Африки} было приказано бросить 1 июля якорь в Агадире5.
Когда «Пантера» уже прибыла в Агадир, в субботу, после полудня,
1 шоля, Германия обратилась к Франции и к другим державам) с нотой,
гласившей, что германские торговые дома, обеспокоенные брожением
среди туземцев, вызванным недавними событиями, попросили защиты
их жизни и собственности в Южном Марокко; вследствие этого гер­
манское правительство послало в Агадир военное судно, которое будет
отозвано как только в Марокко наступит успокоение6. Действительно,
германские фирмы просили министерство иностранных дел защитить
их интересы в Южном Марокко7; но ясно, “что Кидерлен использовал
это просто как предлог. Его действительным мотивом было побудить
французов' сделать щедрое предложение за счет территории Конго и
подчеркнуть державам, что алжезирасский акт уничтожен.
9
июля Камбон снова виделся с Кидерленом. Он был глубоко рас­
строен и встревожен агадирским выступлением, о котором Германия
не сделала предварительного сообщения, в то время как Франция дала
заранее подробное сообщение о своем походе на Фец. Беседа была дли­
тельная и трудная и прерывалась молчанием. Каждый ожидал от другого
пРедложений. Наконец слова «Конго» и «Того» были произнесены. Но
* Ibid., 124, 177, примечание « A ffaries du Матос», V I, 332 и сл.
Ibid., 149 и сл.
Меморандум Циммермана 12 июня и комментарии Кидерлена; G. Р., 142 и сл.,
' J и сл., 184 и сл.; также J i i c k h , II, 123 и сл.
«A ffaires du Магос», VI, 372 и сл.; G. P., X X IX , 142, примечание.
“ G. P ., X X IX , 152 и сл.
'
‘ Ibid., 153 и сл.
Ibid., 153, примечание.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
пи одип из собеседников не желал пойти дальше, заявляя, что о т
должен получить дальнейшую информацию и инструкции1.
1
Это промедление н дипломатическое состязапие вызвало у кайзерг^
нетерпеливые комментарии:
«После четырех недель! Будь проклята эта комедия! Ничего цд
закончено! Что делать теперь, чорт возьми? Это чистый фарс—пе,
реговоры, переговоры и никакого достижения! Пока мы теряем драл
гоценное время, британцы и русские подбодрят напуганных фран­
цузов и укажут им пределы допустимых уступок в нашу пользу» 2,
Кидерлен оказался теперь в весьма трудном положении. Когда 15 шодц
Камбон снова посетил его и стал говорить о незначительных компен­
сациях, оп решил больше не мешкать. Он взял карту, указал н$
Французское Конго и сказал, что Германия должна иметь его целиком.
Камбон чуть пе свалился от изумления. Он заявил, что французской
правительство никогда не сможет отдать колонию целиком, но что часты
ее может быть уступлена, если Германия отдаст Того и часть Ка*'
меруна. Из этой беседы Кидерлен вынес впечатление, что «для до*|
стиженпя удовлетворительного результата нужно занять весьма тверЛ
дую позицию»3.
О
всем деле было сообщено кайзеру, который еще совершал свою*
морскую прогулку. Оп оказался больше чем когда-либо неудовлетво^
ренным, а также встревожился позицией, занятой Кидерленом. Он’
решительно приказал, чтобы в его отсутствие не предпринималось шагов,'
сопряженных с угрозами по адресу Франции. Считая, что французскому
правительству легче будет уступить Германии территорию Конго, есл#
Германия в обмен отдаст в ее распоряжение некоторые небольшие
африканские территории, он уполномочил Кпдерлена продолжать пере­
говоры с Камбоном на этой основе4. Одновременно Трейтлер, чиновник
иностранных дел, который сопровождал кайзера, телеграфировал Ки-'
дерлену: «Как вы знаете, от его величества трудно было бы получить
согласие на шаги, которые, но его мнению, должны привести к войне»6.
Кидерлен был готов уйти в отставку, как ввиду позиции, занятой кай­
зером, так и потому, что он сам думал, что заставить Францию пойти
на уступки молено лишь дав ей понять, что ее отказ может означать
войну. Но Бетман убедил его остаться на посту и продолжать пере­
говоры на основе, указанной кайзером 6.
В тот момент, когда переговоры Кидерлена с Камбоном как будто за­
стопорились, вмешалась Англия. Еще задолго до того как «Пантера»
прибыла в Агадир, Грей опасался, что Германия стремится получитькомпенсацию в западном Марокко и создать морскую базу на Атлан­
тическом побережье. Англия издавна решительно противилась этому;
это являлось одним из главных ее мотивов для поддержки Франций
в Марокко. «Пантера», казалось, подтверждала опасения Грея. Ввиду
1
сл.;
2
!|
*
8
6
«A ffaires du Магос», VI, 403 и м .; С a i 11 а и х , 278 и сл.; G. P ., X X IX , 173 *
J ii с k h , II, 123 и сл.
G. P ., X X IX , 177 и сл.
Ibid., 184 н сл.
Т рейтлер—Ботману, 17 июля; G. P., X X IX , 187 и сл.
G. P., X X IX , 188.
Ibid., 189 и сл.; J i i o k h , 11, 128— 134.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
г0
4
СОЮЗОВ 1 9 0 7 — 1914 It.
20?
шоля он предупредил Германию, что «посылкой германского!
эГгчна в Агадир создалось повое положение; что будущие события
яяснм затронуть британские интересы более непосредственно, чем
затронуты до сих пор; а следовательно, мы не смогли бы признать
°,,кое-лнбо новое соглашение, заключенное без нашего участия»1.
К Грей был бы менее встревожен, если бы знал, что действительной
1Ью Германии являлось Конго, а не морская база на атлантическом
побережье Марокко. Кидерлен допустил ошибку, не убедив его в этом,
j.jo Кидерлен, Бетман и кайзер решили вести дискуссию о компенсациях
т о л ь к о непосредственно с одной Францией и вежливо намекали, что
вмешательство других нежелательно2. Они надеялись добиться от Фран­
ции большего, если другие державы не примут участия в дискуссии.
Больше двух недель Грей ожидал получения от Германии какого-либо
ответа на его сообщение от 4 шоля, что Англия желала, чтобы ее мнение
было запрошено, когда речь идет о соглашении по марокканскому]
вопросу, но Германия хранила молчание. Грей был готов принять
франко-германское соглашение, основанное на обмене территории Фран­
цузского Конго на германские африканские владения, при условии,
что соглашение будет приемлемо для Франции и чго немцы оставят
всякие намерения получить опорный пункт на марокканском побережье.
Он приветствовал мысль найти решение в Французском Конго3. Но
когда Кидерлеи потребовалл все Конго, французы заявили Грею, что
требования Германии неприемлемы, напомнили ему об английских обя­
зательствах по марокканскому соглашению 1904 г. и предложили, чтобы
он взял на себя инициативу по созыву новой конференции держав для
рассмотрения вопроса4.
Эго указание на то, что непосредственные франко-германские пере­
говоры, повидимому, шли к разрыву, возродило опасения Грея, что
немцы останутся в Агадире. Тогда он попросил германского посла
прийти к нему и заявил частным образом, что по его мнению «есть
опасность, что переговоры закончатся безуспешно, и тогда возникает
вопрос, что собирается делать Германия в Агадира и его хпнтерланде».
Этот вопрос, сказал он, затрагивает английские интересы. Пока была
надежда, что Франция и Германия могут достичь соглашения путем
обмена колониальной территории в Центральной Африке, он держался
в стороне; но так как это представляется теперь маловероятным и
так как затронуты серьезные британские интересы, то он желает
частным образом указать, что наступило время, когда Англия должна
быть также выслушана, время для обсуждения вопроса втроем—между
Францией, Германией п Англией. Грей был прав, желая ознакомиться
с Действительными германскими намерениями и рассмотреть их путем
°бычных секретных дипломатических методов, без шумного и беспокоя­
щего вмешательства прессы. Но Меттерних не располагал инструкциями
Для заявления о том, что Германия желает компенсаций в Конго, а не
м * G. Р., X X IX, 167; G r e y , I, 214. Тогда же Грей говорил Полю Камбону, что
• аРокканский вопрос должен быть обсужден вчетвером — Францией, Испанией, Гера ии('й и Англией («A ffaires du Магос», V I, 392 и сл.).
, Ibid., X X IX , 155 и сл.
G r e y , I, 223 и сл.
Дб Сольв— Полю Камбону, 20 июля, «A ffaires du Магос», VI, 418 и сл.
•208
ГЛАВА
ЧЕТВЕРТАЯ
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------— 4
морской порт в Агадире. Поэтому Грей очевидно пришел к заключении
что наступило время дать Германии недвусмысленное публичное пред;
преждение, хотя бы ценою всяких опасностей, связанных с возбуждение
прессы н вопросами «престижа». В тот же вечер, не давая Меттерщц
времени получить новые инструкции пз Берлина, Грей поручил Л л ом
Джорджу оповестить мир о желании Англии быть выслушанной в маро|
канском вопросе. В знаменитой своей речи от 21 июля Ллойд-Джор$|
сказал:
«Я обязан заявить о своей уверенности, что настоятельным дя
высших интересов не только этой страны, но и всего мира, являете
то, чтобы Британия во всех случаях сохраняла свой престиж срея
(великих держав. Ее могущественное влияние много раз являло*
в прошлом и еще может быть явится в будущем неоценимым для де,
свободы человечества. Неоднократно в прошлом оно спасало континй
тальные народы, иногда слишком склонные забывать эту услугу, <
тяжких катастроф или даже от национальной гибели. Я готов i
величайшие жертвы, чтобы сохранить мнр. Я убежден, что нич
не может оправдывать нарушение международного добрососедств
исключая вопросов величайшего национального значения. Но eci
создается такая обстановка, что мир может быть сохранен толь!
отказом Британии от великого и благодетельного положения, дости
нутого ею веками героизма и подвигов, допущением третирована
Британии там, где ее интересы жизненно затронуты, словно она я
Имеет значения в семье народов, тогда я торжественно говорю, ч*
мир, купленный такой ценой, явился бы унижением, невыносим^
для такой великой страны, как наша».
Эта речь вызвала бурю негодования в Германии, где она бьий
понята как угроза и где считали, что Англия вмешалась в не касаа
шиеся ее вовсе франко-германские переговоры. Эффект от речи б я
тем больший, что произнесена была она не самим Греем, которя
считался несомненным германофобом, но канцлером казначейства,
рый пользовался репутацией сторонника мира и человека, вообще ра|
положенного к Германии. И если именно он высказался подобии
образом, то значит он был выбран правительством, чтобы придал
этому заявлению как можно больше силы. И премьер-министр и Грч
были предварительно запрошены и одобрили выступление Ллойд-Джвр
джа. Уинстон Черчиль был в восторге от него1. Но ему было ясвй|
что здесь шла опасная игра с огнем, способная чрезвычайно усилив
уже существовавшую натянутость в отношениях между Англией I
Германией, выросшую на почве морского соперничества. Это, конечна
легко могло привести к войне, если бы кайзер и Бетман не редхи^
не делать из марокканского инцидента повода к европейскому конфликт*
Тем не менее это выступление имело два результата, которые в ковЭД
концов помогли мирному разрешению марокканского вопроса. Г е р м а
и м , наконец, была вынуждена сообщить Англии, что она не им061
намерения обосноваться на Атлантическом побережье Марокко, чгр
являлось основной причиной -тревоги Грея. Выступление Ллойд-ДжорДЗ*
1
A s q u i t h , G enesis o f tlio W ar, 148; C h u r c h i l l , I, 46 » сл. Грей (1. ^
говорит, что он не побуждал к выступлению, по приветствовал его.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914
гг.
209
будило также Германию несколько умерить свои притязания к Фран''ш ь ' П°сле чет,ьгРех месяцев затяжных и трудных переговоров Кн'и р л е и и Камбон получили возможность подписать 4 ноября 1911 г.
соглашение.
Этим соглашением Германия признавала, что французы могут устанорпть сноп протекторат над Марокко; Франция уступала взамен этого
более ЮО тыс. кв. миль Французского Конго, давая Германии два
очень необходимых речных выхода к Конго для экспорта камерунских
,г0п;1ров. Чтобы придать сделке видимость обмена территориями и об­
легчить французскому правительству задачу оправдания соглашения
перед французским общественным мнением, Германия уступила Франции
«утппыи клюв», небольшой клочек малоценной камерунской территории—
восточнее озера Чад. Соглашение это представляло для обеих сторон
и равной мере компромисс, кап это видно из того факта, что оно
встретило жестокую критику и оппозицию среди националистов и коло­
ниальных энтузиастов обеих стран1.
Что касается А н г л и и и Германии, агадирский кризис не только уве­
личил трепня между двумя тогдашними правительствами, по, повидимому,
углубил подозрения Грея относительно воинственных намерений Гер­
мании. Это явствует пз замечаний по этому поводу в его мемуарах2,
где он указывает (в полном противоречии с фактами), что «агадирский
кризис имелось в виду закончить или дипломатическим поражеинем
Франции, или войной», и добавляет: «Гермаские милитаристы были
жестоко разочарованы Агадиром, и когда наступил новый кризис, мы
находим их в качестве застрельщиков»3. Его тогдашнее настроение
характерно отразилось в его заявлении русскому послу в Лондоне:
«В случае воины между Германией и Францией, Англия должна
была бы принять в пей участие. Если бы в эту войну была втя­
нута Россия (посол только что заверил его, что это случилось бы),
Австрия была бы также втянута, так как, хотя она не имеет ни
малейшего желания вмешиваться в это дело, она была бы вынугкдена к этому силой вещей. Нет сомнения, что при таких событиях
положение в Албании стало бы тяжелым. Следовательно, это было
бы не дуэлью между Францией и Германией, а европейской войной»1.
I рен прибавил однако, что; оп не верит в то, что кайзер .хочет
войны. Двумя неделями раньше русский посол доносил:
«Здесь не скрывают того факта, что еще один шаг, и разразилась
бы война между Англией и Германией в результате фраико-гермап(‘кой распри».
г ‘Ьдобно марокканскому кризису 1905 г. агадирский кризис вызвал
Упрочение связей между Англией и Францией. Франция была благо£аРиа за речь Ллойд-Джорджа, за указания, что Англия предоставила
не только дипломатическую поддержку, обещанную соглашением
901 г., ио также военную поддержку, предусмотренную в военных
1 морских «собеседованиях», которые велись между двумя странами с
ч*П,
1'р'>нехпж к»пир миропоП п о нк м .
210
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1906 г. 20 шоля, после требования Кидерлена относительно вс
Конго и за день до речи Ллойд-Джорджа, во французском военном
ннстерстве состоялась конференция между генералом Вильсоном, г
вой департамента военных операций английского главного штаба, ц
нералом Дюбайлем, начальником французского штаба. Целью ее Gi.
«определить новые условия участия английской армии в операщ
французских армий на северо-востоке в случае войны о Германией
В протоколе конференции но обыкновению указано, что эти «раз
воры, лишенные всякого официального характера, не могут связыв;
каким-либо образом ни одно из правительств» и имеют целыо тол
«предусмотреть необходимые подготовительные мероприятия». Но ше
недель спустя генерал Дюбайль сообщил русским, в выражениях, ие
пускающих никакого сомнения, что французская армия готова j
ступить против Германии «с помощью англичан па ее левом фланге
Россия, только что установившая более дружественные отпоше!
с Германией в результате Потсдамского соглашения, не желала п
вергать их опасности слишком активной поддержкой Франции в агад
оком деле. Вначале, когда Франция попросила Россию аредприн.
дипломатическое выступление в Берлине, она формально выполнила э
но не оказала действительного давления3. Впоследствии, в тече]
долгих франко-германских переговоров относительно обмена конгомерунскими территориями, Извольский, по его собственным словам, д
ствовал «со всей твердостью», чтобы побудить французов быть у
репными, и настаивал па принятии ими многих германских требозаии
Это подтверждается К айо5 и французским послом в России, Жоря
Лун, который доносил, что Россия не отказывается от своей подш
на союзном договоре, но что русское общественное мнение с тру;
пеняло бы германо-русскую войну, вызванную колониальным венгров
подобным марокканскому. А когда Ж. Луи указал царю, что Mappi
представляет столь же жизненный интерес для Франции, как Кай
и контроль над Черным морем для России, Николай II ответил: «С
райтесь избежать конфликта. Вы знаете, что наши приготовления,
закопчены»с. Россия в это время не желала быть втянутой в во!
из-за Марокко еще больше, чем Франция не хотела до сих нор 6i
втянутой в> нее из-за балканских вопросов. Россия нуждалась ещ<
дальнейшей реорганизации своей армии и флота, раньше чем рисков
европейской войной. Но сам этот факт вялой поддержки Россией фр
цузских колониальных интересов и Фракцией русских притязаний
Балканах побудил Извольского укрепить франко-русский союз но
1911 г. И в этом он вскоре встретил поддержку в лице Пуанка
1 И стория французского голералыюг* штаба, «L esA rm fios F ra n ja ise s dans 1
G rande G uerre» (P a ris 1925), I, 49.
2 Протокол франко-русской военной конференции от
31 августа 1911
г.
риалы по истории франко-русских отношений», стр. 69S, L. N., II, 42 L
» G. P ., X X IX , 112, 117, 158 и сл., 168 и сл.
* Извольский— Нератову, 14 септября 1911 г. «М атериалы по истории фпавко-]
ских отношений», стп. 614; L. N., I, 132 и сл.; S t i o v e , I, 146.
‘
е C a i l l a u x , A gadir, 142 и сл.
8 JTvh— Де Сельву, 7 сентября 1911 г.; J u d е 1, Georges Louis, 156 я с*,
однако, Р о i n c a r e , I, 2S4 и сл.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ в о ю з о в
1007 — 1914 гг.
211
"■оторый занял дост фраш^увоесню ыдииогра иностранных дел с начале
HJ12 г -
другим результатом агадирского кризиса и последующего усиления
кранцузской власти над Марокко и западным побережьем Средиземного
оря было решение Италии, что наступило время для захвата ею Три­
поли. Это настолько ослабило Турцию, что Сербия и Болгария по­
спешили предпринять шаги, с помощью Роосии, к образованию балкан­
ской лиги, что вызвало балканские войны. В свою очередь они значи­
тельно ухудшили австро-сербские отношения и таким образом явились
o^iioii из главных причин мировой войны.
МИССИЯ ХОЛДЕНА в 1912 г.
Как было указано выше, в 1908 г. Тирпиц добился от рейхстага
у т в е р ж д е н и я морской программы, предусматривающей постройку четырех
к р у п н ы х судов ежегодно в течение 1908— 1911 гг. и по два ежегодно
в течение 1912— 1917 гг. Англичане весьма встревожились и за свою
безопасность и за пагубное воздействие этой программы на англо-гер­
манские отношения.
Поэтому они пытались остановить Германию ила йритти к какомунибудь соглашению, но все попытки в этом направлении потерпели не­
удачу вследствие решительной оппозиции со стороны кайзера, особенно
ярко выраженной в его беседе с Гардингом в Кронберге в августе
1908 г.
В течение последующих моеяцев тревога англичан продолжала уси­
ливаться п испуганное воображение рисовало им картину германского
вторжения в Англию. Еще больший антагонизм между двумя странами
возник вследствие прискорбного инцидента, виновником которого была
изета «D aily T elegraph). Кайзер позволил одному английскому другу
изложить вкратце конфиденциальный разговор, в котором кайзер отвергал
всякую мысль о том, что он враждебен Англии. Англичане, сказал он,
кросго спятили с ума («как зайцы в марте месяце») в своих подозрениях
относительно германского флота, который предназначен для защиты
германской торговли, а не для нападения па Англию. Кайзер—друг
Англии. Ой желает удержать германский народ, отношение которого
к Англии в большинстве недружелюбное. Но английские подозрения и
нападки прессы затрудняют его умиротворяющую работу. В качестве
Доказательства своей дружественной позиции в прошлом, он напоминал,
' ‘То во время бурской войны он отказался присоединиться к Франции
и России с тем, чтобы оказать давление на Англию в пользу буров;
•jaoGopoT, он даже послал королеве Виктории план кампании против
J M b. Кайзер отправил текст этих заявлений Вюлову в его летнюю
Резиденцию на берегу Северного моря, а Бюлов, не просмотрев его
Тщательно, отправил рукопись в министерство иностранных дел для
3накомлешш и отзыва. Но там один из чиновников, предполагая, что
|Укопись одобрена Бюдовым, отправил ее дальше, и она была спубли28 октября 1908 г. в «D aily T eleg rap h » 1.
*Умс!!в р еп е,атан а в
X X IV , 170— 174; о деталях этого невероятного недора^
210*
КОТОРУЮ вы звала эта статья в Г ерм анян в Англии, см. хам же, c r jr
212
ГЛАВА
ЧКТВЕ1ТАЯ
Кайзер рассчитывал, что статья устранит подозрения англичан
улучшит' отношения между обеими странами. Она имела сзвершещ;
обратное действие. Она вызвала бурю газетных нападок но обе сторон
Северного моря, из которых многие были направлены лично h jx jte
кайзера. Англичане сомневались в его искренности; они высмеивали
отвергал и мысль о том, что его совет помог им победить в бурско
воине; но онн отмечали как зловещий признак его признание, что нр<
обладающее настроение в Германии недружелюбно но отношению
Англии- 1> Германии либералы и социалисты яростно нападали н
необдуманный поступок кайзера и указывали на опасности ьго лш
ного режима. Ьюлов подал в отставку, но взял ее обратно поел
обещании кайзера, что оп впредь пе будет вести политических бесе
без совещания с канцлером. Ло во время больших дебатов в рейхстаге
возникших в связи с этим делом, кайзер почувствовал, что Бюло
недостаточно твердо защищал поведение своего государя, и в дальне!
шеч ои перестал относиться к канцлеру с прежним расположи щщ
и доьерием.
! раф .Меттериих, германский посол в Англии, был весьма расстрое!
видя, что обе страны питают друг к другу чувства взаимного пепс
ннманпм и озлобления, которые когда-нибудь могут привести к войне
Английское общественное мнение требовало, чтобы кабинетом был
обеспечено «Two Power St.andart» (чтобы силы английского флот
равнялись объединенным флотам любых двух других держав) и чтобь
ослп Германия строит ежегодно четыре дредноута, Англия строила и
восемь Лорд Робертс предпринял поездку по стране, стремись :обудит
Лш ли к) к созданию громадной армии и к введению коитипептальио
системы всеобщей воинской повинности, указывая на 1 ермаиию как н
будущего врага. Год назад, доносил Меттерннх, такие речи считалис
бы настолько преувеличенными, что не произвели бы никакого внеча!
ления: ныне они воспринимаются более серьезно. Основной причипо
всей этой тревоги и волнения, полагал Меттерннх, является быстры
рост 1ерманского флота. Поэтому он указывал на желательность умень
шепня германской программы строительства с четырех на три суди
ежегодно и па необходимость попытаться нритти к какому-нибудь СО
глашению с Англией1.
Лично Бюлов являлся сторонником этого предложения. Чтобы облй
чпть сближение с Англией, он поспешил заключить соглашение 1У09(
о Марокко, которое, как ои думал, могло устранит!, одну из пол*
тичеекпх причин недоверия Англии. Оп послал донесение МеттершЩ
Тнрпмну для отзыва.
Но адмирал категорически разошелся с мудрим диагнозом пос*
относительно положения в Англии. Тирпиц получал часть своей инфор
мании об Англии от германских морских атташе, донесения к о т о р ы
часто являлись отголосками волн и пожеланий их господина. Тирпй
настаивал на том, что основной причиной британской тревоги и полнен*
был не германский флот, а германская промышленная н торговая конКУ
ренцпя Британцы теперь привыкли к мысли о внушительном германок
1 М еттерннх— Икшжу 22, 27 ноября; 11, 20, 29 декабря ,90с> г., 1. 14, 20 яив*Р
1903 г.; G. P., X X V III, 23— 75.
'
СИСТЕМА ТАЙНЫ Х
союзов 1907 — 1914
гг.
213
а, беспокоит их тот факт, что Германия, подобно Голландии в
y jl в-, повсюду вытесняет их торговлю и отвоевывает рынки. Было бы
б е с ц е л ь н о сокращать морскую программу, во всяком случае она утвер31-ireiia законом и не может быть нарушена. Другим последствием исполне­
ния английского требования явились бы невыносимое унижение Германии
„ усиленно пропаганды постройки флота в Англии. Следовательно, Гер­
мания должна иттн вперед в создании «флота риска» и попытаться
б л а г о п о л у ч н о пройти «опасную з о н у » без нападения со с т о р о н ы Брита­
нии. Равным образом он отвергал указание Бюлова, что более целесо­
образно тратить больше денег на морскую оборону— береговые укрепле­
н и и , миноносцы и подводные лодки, против чего Англия не возражала
б и , чем на такое количество дредноутов, которое, но мнению Меттерииха, являлось главным источником раздражения и тревоги в Лондоне.
Н а к о н е ц он угрожал отставкой, если Бюлов будет настаивать1.
Б ю л о в , утративший былое расположение кайзера в связи с инцидентом
«Daily Telegraph», уступил Тирппцу и оставил без движения указание
Меттерниха. Он упустил случай, представившийся в связи, с визитом в
Берлин короля Эдуарда VII. в феврале 1909 г. и не проявил инициативы,
когда лорд Крю коснулся вопроса о морском соперничестве.
Как предвидел Меттерннх, британская агитация продолжалась, и под
ее влиянием Мак-Кейна, первый лорд адмиралтейства, предложил, чтобы
в течение трех лет Англия строила ежегодно шесть дредноутов против
германских четырех.
Значительная часть кабинета и парламента полагала, что четырех
британских судов еще было бы достаточно, чтобы сохранить на нужной
высоте британское превосходство. Чтобы парировать эти возражения и
провести своп билль, Мак-Кенна преувеличил темпы, с которыми
строились германские суда. Он заявил, что Германия превзошла
«нормальные т^мны», благодаря тайному и заблаговременному сосредо­
точению материалов, так что она может построить 13 судов к 1911 г.
(••место 1912 г., что предусматривалось в германском законе о сооруже­
нии флота и в чем Меттерннх горячо уверял Грея, как о настоящем
намерении Германии2. Таким образом Германия могла бы иметь в 1911г.
дредноутов иа 16 английских п еще более опасную пропорцию в
последующие годы.
Эти заявления первого лорда адмиралтейства превратили общее ощу­
щение беспокойства в настоящий «морской кошмар». Общественное мие1!пе было уверено, что Германия пытается тайком обогнать Англию и
тРеОовало теперь 8 судов вместо 6, которые испрашивались г. Мак­
Кенна. «Нал надо восемь и мы их просим» было распространенным лозун­
гом3. В конце концов было вотировано 8 судов: 4 немедленно и
4 условно, в случае, если Германия будет продолжать судостроение
^гласно своей программе.
Действие этого решения на англо-германские отношения было при®*°рбио. Кайзер кипел негодованием по поводу «лжи» Мав-Кенпа и ругал
lerrepnuxa за недальновидность и за то, что он не взял более твердого
ф лоте,
^ ирииц— Бюлову, 4 января 1909 г.; П. P., XX V III, 51— 55.
з ?11'Т |е р н и х — Бюлову, 3, 10, 17 м арта 19(9 г.; G. P., X X V III, 93 — 112.
^■английски созвучно «W e w ant eight and we w an’t w ait» (П рим . ред.).
314
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
тона по отношению к Г р е ю В особенности ен был недоволен том, ^
Меттерннх заверил Англию, будто Германия не намеревается больц
увеличивать свою морскую программу в будущей—«колоссальная <J>aj
тическал жертва, не дающая взамен ни малейшей компенсации <
стороны Англии, исключая неслыханной лжи, клеветы, подозрений"
бестактности» 2.
Хотя Мак-Кенна признал позже свои зал пленяя неправильными3, oi
принесли вред в смысле дальнейшего обострения англо-германско*
антагонизма. Ввиду предложения, заключавшегося в английском плад
насчет 4 условных судов, Бюловыы было созвано специальное засеД)
ние, на котором присутствовали Тирпиц, Бетман, Мольтке, Меттерн®
прибывший из Лондона. Но условия, выдвипутые Тнршщем и кайзеро1
г.ыли таковы, что не было надежды на успех в случае начала nepi
говоров4. Три недели спустя Бюлов потерпел поражение в рейхстаг
в связи со своим финансовым законопроектом и вслед затем выше
в отставку. Вскоре затем британцы вотировали закладку 4 судов bi
очереди.
В этом внутреннем конфликте между Метгерннхом и Бюловым, с одно
стороны, и Тириицем и кайзером— с другой, несомненно, правильна
была точка зрения первых.
Хотя мнение Тирпица, что промышленное и торговое соперничеси
лштяется причиной англо-германского антагонизма, и было правильт
по еще правильнее было утверждение Меттерниха, что морское сопе]
ннчеетво являлось основной причиной и что британцы решили любе
ценой сохранять морское превосходство, которое было жпзненно нео!
ходимо для нх торговли и для самого существования империи.
Меттерних был совершенно прав, когда он заметил: «Заслуги Ти]
Ница в развитии нашего флота бесспорны и громадны. Но столь я
очевидно, что военная, техническая и организаторская способность I
всегда соединяются с правильным политическим суждением. Его сужд<
ние относительно Англии находится в таком противоречии с действ)
тельными фактами, что кажется, будто он закрывает на пих гл аза5.
Бетман-Гольвег, явившийся преемником Бюлова на посту канцлер!
соглашался с Метгерннхом относительно необходимости нритти к мо]
скому соглашению с Англией. Он думал, что для Германии невозмож*
изменить постановлением рейхстага ее нрограмму 1903 г., но что ов
может замедлить темп постройки закладкой менее чем четырех од<
бренных дредноутов на каждый год; он надеялся, что взамен Англв
может сделать уступки в колониальных вопросах и в вопросе о Багда}
ской железной дороге и может дать какое-пибудь обещание относительв
нейтралитета. С этими планами он начал переговоры с британским п<
слом, сэром Эдуардом Гошеном в августе 1909 г., но опи ни к чеи
не привелиG. В течение последующих двух лет оп песколько раз во!
пращалсл к этой мысли, точно так же как к различным более мелки
»
2
«
‘
«
•
Ср. замечания кайзера; G. P .. X X V III, 99, 102, 105, 113, 126.
К ап зер— Бюлову 3 апреля 1909 г.; G. P ., X X V III, 145.
П. P., XX V III,'3 9 1 - 3 9 5 .
Протокол .1а<1«л.ания 3 июня 1909 г.; G. P., X X V III, 1 >5 н - л.; вышо 253 и С
Метторн их— Riojony -27 ноября 1908 г.; G. P ., X X V III, 19.
G. P., X X V III, 201— 278.
СИСТЕМА
ТА Й Н Ы Х
СОЮ ЗОВ
I » u < --i 5 1 ,
п.
-пожспиям, чтобы смягчить иорское соперничество и подозрения,
н а п р и м е р , к взаимному посещению морских арсеналов и к обмену
^формацией между морскими атташе.
’
Ilo он не имел усп еха1. Наконец осенью 1911 г., после того как
р0т 1 агадирского кризиса несколько ослабела, за эту мысль ухва°чппсь более решительно два деловых человека.
1 А льберт Баллин, глава «Американо-гамбургского пароходства», полач
что быстрая постройка германского флота является главной при­
чиной англо-германского аптагонизма и может привести к войне. Оп
считал это морское соперничество значительно более серьезной угрозой
европейскому миру, чем франко-русский союз. Он вместе с тем был в
интимных и весьма дружественных отношениях как с Тирпицем и кай­
зером, так и с Бетманом. Он знал, что германское правительство наме­
ревается представить новый морской законопроект на рассмотрение рейх­
стага весной 1912 г., и он хотел достигнуть некоторого соглашения
с Англией, до того как из-за этого ухудшится положение вещей. Его
друг сэр Эрнест Кассель был богатым и влиятельным лондопским банки­
ром. Родившись в Германии, Кассель мальчиком эмигрировал в Англию
и сохранил в своей сердце расположение к стране, в которой он ро­
дился, не меньше, чем к своей приемной родине.
Подобно Баллину в Германии, он пользовался в Англии огромным
общественным и политическим влиянием, не занимая официального госу­
дарственного поста. Он сделался интимным другом Эдуарда VII и как
банкир и как политический советник. Он пользовался большим весом
среди деловых англичан в «Сити», точно так же, как в английских
политических кругах. Уже с июля 1909 г. Баллин н Кассель вместе
обдумывали, как достичь соглашения между Германией и Англией2.
Зимою 1911— 1912 гг. в то время, когда берлинское и лондонское мини­
стерства иностранных дел обсуждали возможные колониальные согла­
шения 3, а англичане были обеспокоены слухами о предстоящем новом
германском законе о морском строительстве4, Баллин имел свидание
е Касселем, который затем сговорился с Греем. Это подготовило почву
Для миссии Холдена. 29 января 1912 г. Кассель отправился в Берлин
с меморандумом5, одобренном Греем, Уинстоном Черчиллем и Ллойд1 Ibid.. 281—423; ср. Грей — Гошону 5 мая и 26 октября 1910 г. (Grey* L,
244— 247)
2 Ibid., 205 и сл.; H u l d e r m a n n , A lb a rt B alein, 216 и сл.
* Ibid., XXXI . 7 1 - 9 4 .
* Ibid , XXVIII, 3— 67.
5
Все подробности миссии Холдена могут быть теперь изучены по G. P., X X X I,
*5—251 T i r p i t z , E rinnerungen, 185; «D er A ufbau d«r deutschen W eltm acht>,
”7 — 338 включая многие документы, большая часть которых была позже оауб т к о *ana в П. р., почему соглаш м ие о флого с Англией не было осуществлено в «S iid(ini‘tsche M unatsheft'e», 23 Ja h rg a n g (Nov. 1925), 95— 155, включая полемические
Франца Керна, Ганса Х ольчана и др. за и против публикации домкуентов
^Ирмина: В е t h m a n n - I I о 11 w e g, B etrachtunpen, I, 48 и сл.; t i u l . d e r m a n n ,
Albert Halim, 235— 270; E. J a c k h , K iderlen W ach ter, II, 155 и сл; S i e b e r t h г e i n « r, 6 1 3 —639; H a l d a n e , Before th<! W ar, 55— 72; C h u r c h i l l , T he
" o rld Crisis, 1911— 1 9 1 4 ,9 4 — 115; A s q u i t h , Genesis of the W ar, 153— 160; G r e y ,
> 240— 248: P o i n c a r f i , I, 163— 188. Вопрос прекрасно изложен Б. С. Шмиттом
«татьи в «The C rusades and o th er H istorical E ssays, presen ted to D ana C. M unro*
’ '• Y. 192-f), 245—288.
ГЛ А В А
Ч ЕТВЕРТА Я
Джорджем. Этот меморандум должен был послужить основой для начала
официальных переговоров н заключал следующее:
J. Основное. Морское превосходство признается необходимым для
Великобритании. Теперешняя германская морская программа и за-,
траты пе должны возрастать, но но возможности должны быть отло^
жены выполнением н сокращены.
II. Англия искренно желает не мешать германской колониально^
экспансии. Для осуществления этого она готова сейчас лее обсудить/
каковы могут быть германские притязания в этом направлении; AuJ
глия с удовольствием примет к сведению указание па определенную
область или специальные пункты, в которых она может оказать со,
действие Германии.
III. Она приветствует предложения относительно взаимного ooa-i
зательства каждой державы воздерживаться от принятия участил в
агрессивных планах пли комбинациях против другой*.
Сэр Эрнест Кассель показал этот меморандум германскому канцлеру,
который письменно ответил, что он приветствует этот шаг, сделанный
британским правительством, и вполне согласен с меморандумом, за исклю-1
ченнем того, чтобы уже теперь были определены затраты на новое мор­
ское строительство 1912 г. Он добавил, что и оп и кайзер были 6Ц
весьма рады посещению Эдуардом Греем Берлина, что явилось бы
наиболее действительным средством для более быстрого продвижения
переговоров. Он вручил также Касселю проект намеченного нового
дополнения к закону о морском строительстве, которое предусматри­
вало создание новой третьей морской эскадры из 5 существующих ]ю+
зериных судов и 3 новых; эти 3 новые судна должны были быть
построены в течение ближайших шести лет и представляли увели­
чение программы 1908 г. на 3 крупных судна; т. е. в то время
как по программе 1908 г. между 1912 и 1917 гг. предполагалась е:кегодпая закладка двух крупных судов, по новому проекту должны были
быть заложены 3 судна в Ш 2 , 1914 и 1916 г г .2. Кассель воз­
вратился с этим и заявил от имени Грея, что если германский морской
бюджет будет нормирован путем изменения темпа сооружения судов
пли другим способом так, чтобы сделать ненужным какое-либо серьезное
увеличение британских морских кредитов, «британское правительство
будет готово немедленно приступить к переговорам, считая, что пуикт
о морских кредитах остается открытым для обсуждения и что есть боль­
шая надежда на благоприятное разрешение вопроса» s. Если такое пред-:
ложение приемлемо,— кто-нибудь из британских министров прибудет
в Берлин. Бетман ответил, что все это приемлемо, при условии, что
Англия даст соответствующие гарантии дружественной ориентации своей
общей политики. «Соглашение должно заключать заявление, что обе
державы договорились не принимать участия в планах, комбинациях
или военных обязательствах, направленных против одной из них» 1Лично Грей не был склонен принять дружеское приглашение посетить
Берлин. Основанием для этого были, как он рассказывает двенадцатью
1
2
»
*
с. P., XXXI, 98.
II id. 99, н■имечанио.
Кн. силь —Баллину 3 февраля 1912 г.; C h u r c h i l l , S8; G. P., XXXI, 102.
G. P., XXXI, 103 и сл.
. . .
.
cuutum y т л ш ш х
сою зов
1 9 0 7 —
1 9 1 4 гг.
217
,0цами позже в своих мемуарах, его опасения, что «визит мог бы вы­
звать подозрения и недоверия в Париже»; что весь план целиком мор
бы оказаться «одним из тех мелких маневров, который .мог бы быть
затем признан плп дезавуирован в Берлине, смотря но тому, что okv-
залось бы удобнее в германских интересах» п что он «не надеялся на
т0 чтобы нз этого что-нибудь вышло» 1. Возможно, что действительными
л определяющими его поведение мотивами было его глубокое недоверие
Германии и его опасение встревожить Францию, и таким образом осла­
бить Антанту. Он решил не охать лично в Берлин, а поручить это
лорду Холдену, военному министру.
Он желал, чтобы визит Холдена «был бы частным и неофициальным
с тем, чтобы, в случае его неудача, не создалось неблагоприятного впе­
чатления или разочарования в обществе2. В 1910 г., когда Бетман
старался нантн общий язык с Англией, Грей писал британскому послу
в Берлине, что «обоюдный отказ от увеличения или же уменьшение
морских бюджетов является критерием для определения того, стоит ли
чего-нибудь это соглашение» и что в предложениях Бетмана «морской
вопрос поставлен недостаточно выпукло»3.
Очевидно он не думал, что в 1912 году имелось много шансов па
уменьшение морских вооружений Германии. Невидимому он был убе­
жден, что инициатива исходит от кайзера4 и что если бы он отправился
и Берлин и переговоры не привели ни к чему, то германское прави­
тельство попыталось бы свалить вину на него. Но главное, Грей твердо
решился пн в малейшей мере не подвергать опасности англо-француз­
скую Антанту.
Уинстон Черчилль сообщил ему, что адмиралтейство собирается вервуть средиземноморские суда в Северное море в ответ на новую третью
эскадру, к созданию которой стремился Тирпнц; а это означало поло­
житься в Средиземном море на Францию (как это в действительное™
и произошло впоследствии), ввиду чего, конечно, никакие изменения
в Апталте не были возможны, даже если бы Грей и желал этого5.
Чтобы умер 1ггь французские опасения, Грей тогда же сообщил фран­
цузскому послу о предположенных переговорах и заверил его, что он
|;о предпримет с Германией ничего такого, что связало бы ему р у к н G.
’■то заявление Полю Камбону показывает, сколь малая роль отво­
дилась нм миссии Холдена: Холдену надлежало «выяснить, ^являются
ли последние предложения Германии серьезными или нет. Ему предII
О г е у. I, 241 и сл.
f Ibid., 242 н сл.
3 Г(>ой—Гошену 5 мая 1910 г.; G r o y , I, 2+5.
4 Пид влиянием Гроя у Поля Камбона создалось впечатление, что инициатива
«‘•ходит пе от А нглии, по от кай зера (I* о i п е а г 6, J . lf<5. 1G8), и Ч ерчилл, сказал
то же самое германскому морскому атташ е (G. P., X X X I, 104). Но кайзер тогда лее
опроверг это в заметке, гпписапной на полях, указав, что оп ничего но знал о
Предполагаемом, пока cap Эрнест Кассель но пришел к нему с предложением Гроя
■Ibid., 1^2). Действительные факты, повидимому, таковы, что инициатива исходила
0г Еаллина и Касселя, и что только после р а зго ю р а поглодш г» с Гр* ем i ай.^еп
Указал, что лучшим способом для облегчения переговоров явился бы приезд Грел
11 Т>орлин.
5 ’>1 я и 'а р а 1912 г.; C h u r c h i l l , 97.
6 1■г о у, I, £42.
218
ГЛАВ 4 ЧЕТВЕРТАЯ
стояло также попытаться собрать сведения по поводу Багдадской ж. д.
Но не ставилось вопроса о вступлении в переговоры. Мы желаем только
узнать о намерениях германского правительства и осведомиться об его
планах относительно морской программы»1. Такая позиция Грея сама
по себе предопределяла неудачу миссии Холдена.
(
Два другие обстоятельства вряд ли могли облегчить ее. 7 февраля,
в день прибытия Холдена в Берлин, кайзер в своей речи на открытии
рейхстага во всеуслышание заявил, что законопроекты об увеличении
армии и флота будут внесены несколько позже в той же сессии. Н а это
Уппстоп Черчилль немедленно отозвался вызывающей речью в Глазго,
характеризуя германский флот как «роскошь»: «Британский флот для
нас является необходимостью, а с известной точки зрения германски!
флот является для немцев скорее роскошью... Мы должны дать по-;
пять, что другие морские державы не только не догонят пас путем
новых усилий, но отстанут от нас еще больше в результате тех меро­
приятий, к которым мы должны будем прибегнуть». Речь рассердила
Джона Морлея и некоторых других более пацифистски настроенных
членов британского кабинета, которые искренне надеялись на соглгьшение с Бетманом, и вызвала немалое негодование в Германии2.
Несмотря на такие неблагоприятные обстоятельства, прием лорда
Холдена в Берлине носил весьма сердечный характер и вызвал значи­
тельный оптимизм как у него самого, так и у кайзера. Его первая,
встреча с Бетманом состоялась 8 февраля в британском посольстве.
Он вынес из нее впечатление, которое он навсегда сохранил, чтокайзер столь же искренне желал избегнуть войны, как и он сам. На
следующий день Холден завтракал с Тнрпицем и кайзером и имел про­
должительную и дружественную беседу. Он высказался о необходимо­
сти для Англии иметь флот достаточно сильный, чтобы охранять ее тор­
говлю и имеющую для нее жизненное значение доставку продовольствия
и сырья. Ои признавал, что Германия свободна строить псе, что
ей захочется, но что также свободна и Англия, которая, вероятно,'
должна будет закладывать два судна, против 'каждого из тех, которые^
Германия прибавит к своей программе.
;
После долгой дискуссии между ним и Тнрпицем относительно прин­
ципа «Two Pow er S tan dart» и соотношения сил обоих флотов и без-';
успешных стараний столковаться по этому вопросу кайзер предложил,']
что было бы лучше пока избегать обсуждения судостроительных про­
грамм; вместо того чтобы пытаться определить пропорцию между двумя;
флотами, было бы лучше достигнуть соглашения по политическим вопро*1!
сам общего характера и в колониальных делах; после того как это;
соглашение состоится и будет опубликовано, кайзер поручит Тпрпицу
заявить рейхстагу, что повое политическое соглашзние с Англией совер­
шенно изменило положение, и ассигнования на дополнительных 3 круп­
ных судов, постройка которых определена законом на 1912, 1914 и
1916 гг., будут испрашиваться па 1913, 1916 и 1919 гг.
1 P o i n c a r d , I, 166. К .гдч Холден находился в Берлине, он так д о посети*
французское посольство и з и т п л Жюлет Камбону о той, что даж -i сел я морское
соглашение будет достигнуто, все остаю тся попрежнему и соглашение не причинят
ущерба Антанте (Р о i n с а г 6, I, 167; G. P., X X X I, 126).
2 Ср. C h u r c h i l l . 9 9 — 101 н О. P., X X X I. 55, 62, 126.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
1907 — 1914
IT.
219
Болден тактично согласился на это предложение, и было решено,
qro на следующий депь он попытается выработать с Бетманом формулу
политического соглашения г .
В заключительной беседе 10 февраля 1912 г. Бетман предложил сле­
д у ю щ у ю формулу для политического соглашения:
'
I. Высокие договаривающиеся стороны заверяют друг друга в их
стремлении к миру и дружбе.
II. Ни одна из ггпх не будет создавать какой-либо комоинацпи,
поправленной против другой, и не присоединится к такой комбинации.
Обе стороны торжественно заявляют, что опи не связаны никакой
подобной комбинацией.
III. Если одна из высоких договаривающихся сторон окажется втяпутой в войну с одной или несколькими другими державами, другая
высокая договаривающаяся сторона будет по крайней мере соблюдать
1Ю отношению к державе, подобным образом вовлеченной в конфликт,
благожелательный нейтралитет и приложит все усилия для лока­
лизации конфликта.
IV. Обязательство нейтралитета, вытекающее из предшествующе]!
статьи, не подлежит сомнению, поскольку это будет противоречить
существующим соглашениям, уже заключенным высокими дого­
варивающимися сторонами. Заключение повых соглашений, которые
«делают невозможным для одной из договаривающихся сторон соблю­
дать нейтралитет по отношению к другой, кроме того случая, кото­
рый предусмотрен предшествующим ограничением, исключается, в
соответствии с указанием, содержащимся во II статье 2.
Холден заметил по отношению к статье III, что она допускает слиш­
ком широкое толкование. Она запрещала бы Англии прнтга на помощь
Франции, если бы Германия напала на нее и стремилась получить в свое
владение такие порты, как Дюнкирхен, Кале и Булонь. Этого Англия
никогда не могла бы допустить, потому что для безопасности ее остро­
гов является существенным, чтобы эти порты оставались в рука.х
дружественной Франции.
Предположите,— сказал оп,—что Англия папала бы на Данию, чтобм
захватить морскую станцию или с какой-нибудь другой целью, заде­
вающей интересы Германии. Германия в этом случае должна иметь сво­
боду действия. Точно так же, если бы Германия обрушилась па Фран­
цию «своими грозными армейскими корпусами», Англия не могла бы
связать себя обязательством оставаться нейтральной. Помимо того
подобная формула может также поставить Англию в противоречие с су­
ществующими договорными обязательствами по отношению к Бельгии,
Португалии и Японии. Вследствие этого лорд Холден предлагал изме­
нить ст. ст. II и III следующим образом:
II.
Ни одна из них не сделает и пе будет подготовлять какоголибо непровоцированного нападения против другой, не присоединится
1 Кай;)1‘р —Бетм ану 9 фовралп и меморандум Т прпрця; О. P ., X X X I, 112 и с.т.,
*-5 и Iл.; H a l d a n e , B efore the W a r, 57 п сл.; B o t m a n n , B etraclitungen, I, 50
B *
T i r p i t z, M em oirs, I, 218 п сл.
Haldane,
64; G. P., X X X I, 116 и гл. Кидррлен не присутствовал ни
” ,1и О'пом пз разговоров с Холденом, но оы помогал Бетману в составлении этом
220
ГЛЛиЛ
ЧЕТВЕРТАЯ
к какой-либо комбинации нлп плану против другой с а г р е с с и в ­
н ы м и ц е л я м и , но примет участие в плане морского или сухо­
путного нападения, самостоятельно или вместе с какой-либо друroii державой, направленного к осуществлению подобно!} цели.
III.
Если одна из высоких договаривающихся сторон окажется во­
влеченной в войну с одной пли несколькими другими державами,
в к о т о р о й о н а не м о ж е т с ч и т а т ь с я н а п а д а ю щ е й с т о ­
р о н о й , другая высокая договаривающаяся сторона будет но край­
ней мере соблюдать по отношению к державе, подобным образом
вовлеченной в конфликт, благожелательный нейтралитет и прило­
жит все усилия для локализации конфликта1.
Б своей стремлении заключить соглашение Бетман попался на эту при-;
лапку, хотя и но связал себя принятием его. Позже, однако, Германна
указывала— и с достаточным основанием,— что слова «невынужденный»
и «нападающая сторона» являются слишком неопределенными. В сложных
положениях, которые ведут к войне, всегда трудно сказать, какая
сторона является действительно нападающей. Поставить нейтралитет н
зависимости от такого неопределенного толкования значило бы лишить
соглашение всякой цены. В предположении, что Германия окажется,
в войне с Россией и Францией, нейтралитет Англин зависел бы от
того, сочтет ли она, что Германия «вызвала» войну.
По колониальным вопросам Холдену и Бетману было гораздо легче
паметпть соглашение, которое, однако, пе должно было аассматриваться как связывающее их. При перераспределении португальских
колонии Германия получила бы Анголу, а- Англия— Тимор.
Германия могла купить бельгийское Конго взамен предоставления сво­
боды постройки Каиро-йапштадсвой ж. д. Англия соглашалась усту­
пить Занзибар и Пембу в обмен на удовлетворительное урегулирова­
ние вопроса о Багдадской ж. д., как, например, 5 1 <у0 контроля над
участком от Багдада до Бассы, около Персидского залива2.
Относительно морского соперничества Холден полагал, что так ка'с
новый закон уже публично возвещен кайзером, то он будет внесе;|
в рейхстаг, и он очень сомневался, сочтет ли британский кабинет
удовлетворительной незначительную отсрочку в сооружениях, о ко-;
юрой упомипал кайзер, Англия вынуждена будет принять контрмеры,
и английское общественное мнение вряд ли склонно будет сапацно*,
пировать какое-либо «политическое соглашение» между странами в мо-у
мент, когда обе увеличивают кредит па постройку флота.
После того как эти предложения были зафиксированы для дальнейшего
их обсуждешш лондонским и берлинским правительствами, лорд Хол­
ден возвратился в Англию, привезя в своем кармане проект герман-1
ского закопа о постройке флота.
Он был конфиденциально вручеп ему кайзером с разрешением по­
казать его коллегам частным образом, хотя его содержание пока не­
известно ни рейхстагу, ни германскому общественному мнению. Так
как это был обширный документ, требовавший технических знаний,
Холден по пытался изучить его в Берлине. Когда он передал его
1 П. P ., X X X I, 118 и сл. Р .зрядка автора.
3 Ibid., 119 и сл.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1У14
гг.
п рассмотрение Уистона Черчилля и адмиралтейства, они увидели, что
П: шолнешю его потребует весьма серьезных расходов на флот и для
днглии и для Германии.
П о э т о м у англичане отправили в Берлин меморандум, обращая вни­
кание по просто на предусмотренные три новые, крупные судна, но
на громадное увеличение личного состава и затрат, посредством которых
р ер м ап н л предполагала обеспечить новую третью эскадру. Чтобы ответ1Пч, на это, Англия должна была бы строить два судна иа каждое круп­
ное судно, добавленное к германскому флоту, сверх числа, определенного
с у щ е с т в у ю щ и м законом; и должна была бы произвести дальнейшую
ко н ц е н т р а ц и ю флота у своих берегов, что увеличило бы издержки
Ца ближайшие шесть лет на 18 500 тыс. ф. ст. Общественное мнение
вряд ли смогло бы рассматривать такие серьезные меры и контрмеры
как соответствующие установлению сердечных отношений1. Другими
сл о в а м и , как резко доносил Меттерних, «политическому соглашению»
грозила опасность потерпеть крушение па законе о постройке флота.
Чтобы спасти первое, Германия должна отменить или существенно изме­
нить последний. И действительно, Грей сказал ему спустя несколько
дней, что было бы невозможно подписать какое-либо политическое со­
глашение в момент, когда обе страны увеличивают свои затраты иг
постройку флота, потому что общественное мнение считало бы это
несообразностью2.
I! Берлине этот меморандум произвел неблагоприятное впечатление.
Грей уничтожал как будто все надежды на сближение. Он отверг
блзнс для дискуссии, принятый Холденом в Берлине, откинув согла­
шение о нейтралитете и отдав приоритет критике закона о постройке
судов и деталей этого закона, из коих некоторые (как, например, вопрос
об увеличении команды) совершенно не упоминались Холденом. Дажт
в колониальных вопросах Грей, повидимому, отошел от первоначальной
точки зрения п создавал затруднения: он открыл, что голландцы обла­
дают преимущественным правом на приобретение Тимора; что Англия
едва ли могла уступить Занзибар и Пемба, не получив взамен какойнибудь германской территории; и что намеченная уступка по Богдадской
ж. д. незначительна и неудовлетворительна3.
Кайзер особенно негодовал на перемену позиции Англин. Он был
склонен продолжать переговоры на основе берлинских разговоров с
Холденом, но не на новой основе, предложенной Греем в Лондоне.
этом смысле был приготовлен для Меттерниха меморандум, но был
задержан на несколько дней Бетманом. Несмотря ни на что, он и Кпдер-яон мужественно продолжали вести борьбу, чтобы удовлетворит!, Грея.
Они пытались убедить Тирпица и кайзера отказаться от трех сверхирограммных линейных судов и отсрочить опубликование закона о ноC’rpoiii,-; ф лота4. Но кайзер горел нетерпением представить этот закоп
Па рассмотрение рейхстага, так как он уже заявил об этом в своей
Речи и так как этот закон уже больше двух недель находился в руках
] я . IJ , X X X I, 134 и сл.
1 Me те ни х - Б-тмяну, 2?, 24, 29 ф евраля; О. P ., X X X I, 128— 145.
з- „
„
'bid.,
ХХХ1<
, 3 7
148— 153;
]54
Tirpilz,
D or A ufbau d e r deutsehen W cltm acht, 290 и сл.;
222
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
англичан. По настоянию Бетмана до сих пор воздерживались от пубдй
кования закона, чтобы не подвергать опасности переговоры с Англией
Наконец 5 марга кайзер телеграфировал Бетману, что меморандум
приготовленный для Меттерниха, должен быть передан Грею утро|
6 марта, с тем, чтобы закон о постройке флота мог быть представлем
рейхстагу вечером. Он пошел также иа необычайный шаг, и caJ
телеграфировал Меттерииху, что Англия, очевидно, отказывается щ
основы соглашения, принятой Холденом; кайзер настаивал на ней
и на проведении морского затона, за исключением частичной отсрочен
постройки крупных судов, вопрос о личном составе ие мог бьп4
предметом обсуждения с Англией; если же Англия переведет сво|
суда из Средиземного моря в Северное, эго будет рассматриваться ка|
угроза войной и вызовет ответ в форме увеличения поросого бюджет!
и возможной мобилизации1.
Бетман подал в отставку: он пе мое дольше нести ответственной^
за подобную политику д за такие непосредственные распоряжений
кайзера германским послам без предварительного совета с канцлером,'
Кайзер поспешил обратно в Берлин, убедил Бетмана остаться на nocrjj
и согласился на дальнейшую отсрочку закона о иострошсе флота |
на продолжение переговоров с Англией. Тогда Тирпиц в свою очеред»
пригрозил отставкой, если закон о флоте будет похоронен2. ПосЛ<|
жестокой стычки между обоими министрами адмирал, конечно, победи^
гражданского канцлера. Было решено, что в законе не будет произвф*
депо сокращения кроме небольшой детали—отсрочки даты построй^
крупных судов, на что Тирпиц ворчливо согласился.
Тем не менее Бетман продолжал свои переговоры о Англией3, но ош!|
не имели никакого шанса на успех ни но вопросу соглашения относи}
тельно нейтралитета, ни об ограничении морских вооружений. Они сама
собою прекратились как безнадежные 29 марта, когда Грей извсстщ
Меттерниха, что английский кабинет, наконец, окончательно гысказался
против первоначальной формулы Бетмана о нейтралитете. Грей нредло*
жил взамен значительно более ограниченную формулу, которую Герма*
ния отвергла как не дающую достаточных гарантий против войяь4
с Англией4.
Уже 18 марта Уинстон Черчилль внес на рассмотрение парламент^
британские морские кредиты, предусматривающие постройку двух оу-\
дов на одно германское и увеличение других статей морского бюд­
жета, что рассматривалось им как английский ответ на ожидаемый
германский морской бюджет. Атлантический флот должен был быть
переведен из Гибралтара к берегам Великобритании и заменен в Гибралг
таре средиземноморскими судами, которые до сих пор имели своей базой
Мальту. Он указал, однако, что если Германия не будет уьешчиватъ
своего флота, то и Англия пе будет этого делать; оба флота в этом
случае противостояли бы друг другу в прежней пропорции, и обе страны
избегли бы чудовищных затр ат5. Однако, он не сделал оф ициально
1 G. P., XXXI, I5G.
2 Ib id ., примочааие; T i r p i t z , 317— 325.
“ Ibid., lf.9—210.
* Ibid., 210 и сл.
u Ibid., 193—201; C h u r c h i l l , 107 и сл.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
СОЮЗОВ
1907
—
1914
IT.
'
1Х) предложения Германии. 14 апреля германский закон о построже
Глота бц л представлен рейхстагу и принят 14 мая без изменений *.
Миссия Холдена потерпела неудачу главньш образом по двум п р н ,ам: из-за нежелания Англии заключить какое-либо соглашение о
е й тр & л и тете , которое каким-либо образом ограничило бы е е свободу
JojioraTb Франции; из-за нежелания Германии сделать какие-либо серьез[1Ь1(3 сокращения в дополнительно?*! законе о постройке судов, которые
м0Г.щ бы удовлетворить Англию; каждая сторопа добивалась уступок,
ко то р ы е руководящие министры другой страны отказывались сделать.
Только в третьей группе вопросов, подлежавших рассмотрению (коло­
ниальные дела и Багдадская ж. д.), было возможно продолжать успешцые переговоры; в этой меиее трудной области экономического сопер­
ничества были постепенно выработаны взаимно удовлетворяющие согла­
шения, которые были готовы для подписания накануне мировой войны2.
Таким образом миссия Холдена, подобно потсдамским переговорам с
Россией в 1910 г., имела своим последствием устранение некоторых
причин для трений, по потерпела неудачу в одном из главных пунктов—
в достижении какого-либо письменного соглашения, которое уменьшило
бы политическую изоляцию Германии и ослабило бы узы Тройственного
согласия.
УКРЕПЛЕНИЕ ТРОЙСТВЕННОГО СОГЛАСИЯ в 1912 г.
Вызванное Германией падение Делькассе в 1905 г. и внезапная по­
сылка «Пантеры» в Агадир рассматривались французами как «грубые
акты», как примеры германского обычая стучать по зеленому столу
бронированным кулаком для обеспечения себе дипломатических побед.
В обоих случаях французы потерпели поражение, так как испугались
германских угроз войной, если они не уступят.
Следовательно, в обоих случаях ошг~были вынуждены сделать то,
что считали унизительными уступками, ибо они не были готовы при­
нять германский вызов. Вот как Пуанкаре изображает это: «Политика
Германии осталась проникнутой тем высокомерием, которое со времени
войны 1870 г. привело к' франко-германским инцидентам в 1875 it
1887 гг., а между 1905 и 1911 гг. постоянно давало о себе бо­
лезненно знать в морских делах. После таижерского оскорбления пришла
агпднрская угроза. Вместо того, чтобы реагировать на эти повтор­
ные провокации, Франция, в своем «стремлении к миру»3, согласилась
•41 Алжирасскую конференцию и на территориальные уступки в Конго,
в обмен на свободу действий в Марокко. Эти выступления Германии,
Равно как и ультиматум по адресу Рос-сии во время боснийского кризиса
11 воинственные жесты кайзера, постепенно пробудили в группе фран­
цузских политиков новый национальный дух. Они возродили стремление
к реваншу и к возврату Эльзас-Лотарингии. Они создали убеждение,
^ о Франция слишком долго страдала от угрозы германского вторжения
из-за Рейна. Выросла решимость в будущем, если Германия снова при­
грозит войной, лучше итти на войну, чем подвергаться новому унижению.
* т i г р i t z, 334 и сл.
2 G. P., XXXI, 225 -3 0 6 ; XXXII, 1—470.
«Foreign Affairs» (N. У.), Oct. 1925., 7.
224
ГЛАВА
ЧЕТВЕРТАЯ
Этот новый национальный дух, эта решимость и уверенность в себе зца
чителыю окрепли благодаря дружбе Англин и усилившемуся убеждении
что с случае конфликта с Германией Англия окажется на стороне Фрай
шш но только со своим флотом, но пошлет даже английские войска дЗ
укрепления левого фланга французской армии в северной Франции. Эт
подавало большие надежды на победу, и, как плоды ее,— на возвращен*
утраченных провинций и на окончание кошмара германской угрозы. Сод;
шпнство этих руководящих французских деятелей, равно как и масс
французского народа, не желали войны, но если стремление Германв
к «гегемонии над Европой» и ее попытки вновь прибегнуть к действц
бронированного кулака, чтобы добиться дипломатического триумфа, сц
здадут новый международный кризис, лучше сражаться, чем отступал
Так как было мало сомнения в том, что Германия предпримет какуц
нибудь новую агрессию, война становилась «неизбежной». Следов)
тельно, Франция должна была готовиться к ней путем увеличения сво£
собственной армии и флота п путем укрепления своих отиошени
с союзником по другую сторону Германии и со ceoiiTi другом по т
сторону Ламанша. Этот новый национальный дух персонифицировали
Раймондом Пуанкаре н маленькой группой людей, с которыми он бьв
тесно связан. Пуанкаре являлся не только воплощением идеи «национал!
ного пробуждения». Своей решительностью, твердостью и одаренность')
оп сделал больше, чем кто-либо другой, для укрепления н стнмулирс
вання этого национального духа.
:
Последнее нашло выражение в свержении Министерства Капо, кота
рого обвиняли в слишком большой уступчивости по отношению к Гер
мании в агадирском кризисе, и в образовании 13 января 1912 |
«Большого министерства», или «Национального министерства», в которя
Пуанкаре был премьер-министром и министром иностранных дел, Милы
сран— военным министром и Делькассе—морским министром. В свое!
программной речи Пуанкаре .заявил, что его первым делом будет 0 6 1
единение всех республиканских группировок единым национальным д}|
>:ом, организация нового протектората в Марокко н соблюдение прЛ
мых и любезных отношении с Германией, и добавил:
-J
«Как всегда, мы намерены оставаться лойяльными по отношении
к нашим союзам и нашим дружественным отношениям— мы постави
своим долгом объединить, как две объединенные силы, фннансовуЯ
мощь, столь полезную для Франции, с ее военной и морской мощьи
Как пн глубоко миролюбива паша страна, она но властна над в(УЙ
кнмн случайностями и она намерена выполнять свои обя зан н ост»
Армия и флот будут объектом пашей внимательной заботы»
'I
Уроженцу Бар-ле-Дюка в Лотарингии Р. Пуанкаре было 10 л е ^
когда германские армии заняли Францию в 1870 г. и оторвали ещ
дом от его родины. Сын знаменитого метеоролдга, брат знаменитого
физика и родственник известного математика, сам Пуанкаре вскорч
выдвинулся в качестве талантливого адвоката. Двадцати семи лет оч
роду он стал депутатом, а шестью годами позже, в 1893 г., министров
народного просвещения, затем оп был вицепрезидентом палаты и дваждь*
министром финансов, раньше чем стать премьером и министром ииО'^
>Роiпсат
I, 24 G. P., XXXI, 370.
СИСТЕМА ТАИНЫХ с о ю з о в
1907 —
1914
гг .
2 ‘2 5
cipauuux дел в 1912 г. Со времени Бисмарка н е было равного ему,
по о д ар ен н о сти политического деятеля. Его продолжительна^ обществен­
ная деятельность, его чрезвычайная энергия и работоспособность, его
сп особность усваивать и помнить детали, ясность д е л и и решимость
достичь ее, вое э т о сочеталось в нем и делало е г о одним из наиболее
зам еч ател ь н ы х современных государственных людей. В се э т и природные
к ач ест в а, соединенные с его ораторским искусством и юридическим
о б р азо ван и ем , помогли ему легко побеждать своих противников в па­
л ате депутатов и властвовать над своими коллегами или подчиненными
по кабинету. Можно не всегда одобрять ставившиеся им себе цели, но
нельзя не изумляться искусству и таланту, с которыми он достигал,
их. Он точно знал, чего хотел, и шел к выполнению задуманного
с исключительной прямотой и решительностью. Простота и краткость
его депеш представляют освежающий контраст по сравнению с обычным
дипломатическим многословием. Его природная застенчивость более чем
компенсировалась его кипучей энергией. Таков был человек, явившийся
главным руководителем французской внешней политики в период 1912—
1914 г. В своих мемуарах он часто отрицает, что проводил личную
политику в качестве министра иностранных дел или использовал свое
положение, после того как стал президентом республики в феврале
1913 г., навязывая свои желания своему преемнику по министерству
иностранных дел. Но при его одаренности, энергии и сильной индиви­
дуальности естественно было, что он оказывался руководителем. Не­
смотря на его опровержения, мы думаем, что он оказывал сильное
влияние в направлении агрессивной и опасной политики в период
1912— 1914 гг., которая не отражала желаний подавляющего боль­
шинства французского народа, искренне преданного миру, и которую
последний не. одобрил бы, если бы отчетливо понимал ее и ту ката­
строфу, к которой она в е л а 1.
Человеком, наиболее тесно сотрудничавшим с Пуанкаре в его работе
по укреплению Тройственного согласия, был русский посол в Париже.
В настоящее время мы знаем, что Извольский был тщеславен, эгои­
стичен, склонен к интригам и не всегда добросовестен. Поэтому, его
сообщения должны приниматься cum grano s a lis 2. Тем не менее его
характеристика Пуанкаре в приводимых ниже выдержках является в
основном правильной. Он рисует нового министра иностранных дел,
как «весьма сильную личность; как человека, чувствительное самолюбие
которого должно быть «принято в расчет»; как человека, который
1 После общей характеристики П уанкаре и его далей, заключающейся в его «М емуарах»
(ем. выщр гл. I, примечание 6-е на стр. 17 и 2-е на стр. 18), наиболее осведомленную
® правильную опенку Пуанкаре на английском языке дает биография, составленная
Сислеем Хедльстоном (S isley H u d d le s to n ), «Р отсагб».
2 П уанкаре много говорит по этому поводу (дит. соч.. I, 294 и сл., 317 и сл.;
П, 335 и сл.; III, 90 и сл.). Он говорит даже, что питал столь мало доверия к Иввольскому, что в августе J9 1 2 г. «сделал энергичное представление Коковпеву
^Редседателю русского совета министров, относительно отозвания Извольскгп о ■
f o r e i g n A f fa ir s » (N. Y.), O ct. 1925, 10). Е сл и это правда и если он питал к
' ‘Звольскому столь мало доверия, как он говорит об этом в своих послевоенных
вмуарах, то достойно сожаления, что он не сделал энергичного представления парю
официальному начальнику Извольского, Сазонову, и не добился действительно
к 0 отозвания. Возможно, он опасался, что это возбудит протесты Сазопова и ослаат союз.
^
Фей, П роисхождение мировой воийы.
oofi
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
хотя «часто обнаруживает ненужную грубость и ломится в открытЦ
дверь, по никогда не давал мне основания сомневаться в его правда
вос-ти»; «страстный характер, один из тех, которые действуют прямол)
нейпо»; чью «энергию и решительность» необходимо иметь на C T opoj
России и целиком использовать
J
После избрания в президенты Пуанкаре говорил Извольскому, ч*
оп будет и впредь иметь «полную возможность непосредственно влияя
на внешнюю политику Франции и что он не преминет использовал
выгоду такого положения, чтобы обеспечить неизменность политик!
основанной на тесном союзе с Россией. По его мнению для Францjj
ского правительства весьма важно заранее подготовить французсвд
общественное мнение к участию в войне, которая может разразитьй
из-за балканского вопроса. Ввиду этого французское правительств
просит нас не предпринимать какого-нибудь единоличного выступа]
ния, способного вызвать подобную войну, без предварительного оК
мена взглядами с Францией»2. С тех пор вплоть до мировой войа|
русские находили в нем «горячего и убежденного сторонника тесной
единения Франции и России и постоянного обмена взглядами меж*
двумя союзниками по всем наиболее важным вопросам международна
политики» 3 и, в связи с положением на Балканах, человека, которц
никогда не обманул бы Россию в случае войны с Германией4.
■
Одним из первых вопросов, привлекших внимание Пуанкаре пос|
образования «национального министерства», было создание более те<
пых отношений с Англией. иМссия Холдена и возможность англ!
германского сближения причиняли ему некоторое беспокойство песмотй
на заверения Грея. Поэтому он приветствовал странный шаг, прад
принятый сэром Фрэнсисом Берти, английским послом в Парижа. Xoij
Грей пе делал никаких уступок, которые могли бы удовлетвори*
Германию, Берти опасался, что в будущем он может изменить ced
образ мыслей под влиянием таких людей, как лорд Лорберн, ч'аркадог
другие члены кабинета^ склонявшиеся к сближению с Германией '*
способные наделать неприятностей, если бы они узнали об ангЛ|
французских военных и морских «собеседованиях», которые уже продо|
жались шесть лет, но о которых они ничего не знали.
.•$
Поэтому Берти совершенно частным образом и неофициально и|
мекнул Пуанкаре, что было бы хорошо твердо указать Грею Я
опасности, заключающиеся во .всяком соглашении с Германией о нейтр!
литете. Поняв намек, но не догадываясь, к ч*ему он ведет, ПуаЙ
каре послал энергичную депешу Полю Камбону по этому повод?
Камбон 29 марта сообщил содержание депеши Г рею 5. Эго случило^
в тот самый день, когда британский кабинет окончательно решил АЩ
отрицательный ответ на формулу Бетмана о нейтралитете и похорон!
надежды, связанные с миссией Х олдена6. Неизвестно, состоялась £
1 т.. N.. I, 203, 21 6 , 266, 281 и сл.
2 Ib id ., П , 14 и сл.
3 Ib id ., 360. У
К оковцева
1 Ib id ., I, 3 2 6 ,
3 4 6 и сл.;
5 Р о i п <• а г fe, I, 170— 178.
6 G. P ., X X X I, 2 1 0 и сл. Г е р м а н и я
отч асти обу сл о вл и вал ась ф ран ц узски м
было так о е жи вп еч атл ен и е.
II, 10, 16, 3 4 5 , 570.
п о д о зр е вал а, что о тр и ц ател ь н ая п озипия Гр®
давл ен и ем (Ib id ., 144, 4 7 о и сл.. 489 и сл.г.;
СПСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914 гг.
22 7
еда Камбона раньше или позже заседания кабинета и оказала ли
какое-нибудь действие на поведение Англии. Вполне возможно, что
Пуанкаре позже мог хвастать перед Извольским, что он виновник пе■■гачн миссии Холдена1. Но ввиду очевидной склонности Грея с самого
Начала не заключать какого-либо соглашения о нейтралитете, которое
о г р а н и ч и в а л о бы е г о свободу встать на сторону Франции в случае
франко-германской войны, и ввиду того факта, что еще перед 29 марта
п е р е г о в о р ы Холдена фактически были прерваны, представляется очень
с о м н и т е л ь н ы м , чтобы вмешательство Пуанкаре имело то решающее дей­
с т в и е , о котором говорит Извольский. Конечно возможно, что Пуанкаре
делал раньше другие представления Грею, чем те, о которых он
у п о м и н а е т в своих мемуарах. Грей в своих мемуарах ничего пе рас­
с к а з ы в а е т об этом вмешательстве со стороны Пуанкаре. По этому во­
просу, как if по ■многим другим, мы, чтобы узнать истину, должны
ждать полного опубликования материалов, хранящихся в английских
архивах.
Однако миссия Холдена побудила Пуанкаре попытать бя получить от
А н гл и и письменное связывающее стороны заявление. План Уинстона
Черчилля перевести британские суда из Средиземного моря в Северное
для усиления концентрации против Германии, намеченный в его речи
18 марта 1912 г . 2, вызвал оживленную дискуссию в британской и
французской прессе. Указывалось, что наступило время для морского
сотрудничества между обеими странами. Если Англия переведет свой
флот из Средиземного моря и будет охранять северный берег Франции
против возможности германского нападения, Франция может перевести
свой флот из Бреста в Средиземное море и охранять британские инте­
ресы, как свои собственные.
В с е я з и с этой дискуссией многие британские газеты указывали,
что англо-французское согласие должно быть окончательно оформлено
в постоянный оборонительный союз. «Единственным средством против
постоянной угрозы войной является новая система оформленных сою­
зов»3. Таково было также мнение Пуанкаре. Следуя его инструкциям,
Поль Камбон указал сэру Артуру Никольсону на необходимость упрочеШ|я сердечного согласия письменным соглашением:
«Как видите, в этом заключается причина слабости положения
1
И звольски й — С азо н о ву 5 д е к а б р я 1912 г. («М атери алы по и стори и ф р ап ко-русски х
отношений», стр. 609; L . N ., 365 и сл.; S t i e v e , И , 377): « И з моего р а зг о в о р а с
Пуанкаре и П ал ео л о го м я мог у зн ать в е с ь м а д о в е р и т е л ь н ы м о б р а з о м ,
что по поводу зн ам ен и той поездки л о р д а Х о л д ен а в Б е р л и н ... П у ан к ар е зая ви л б р и ­
танскому п р ави тел ь ств у , что п о ка Ф ран ц ия и А н гл и я не им ею т письм енного соглат °ния^общ еполитического х а р а к т е р а , п одпи саи ие подобного соглаш ения между Г ер',аниен ^ А н г л и е й с е й ч ас ж е вы зов ет п р ек р ащ ен и е сущ ествую щ их ан гл о-ф ран ц узски х
тнош ений. Е го п р о тест им ел ожидаемым эф ф ек т, и лондонский каб и н ет о твер г
врманекое п р едлож ен и е». П уан каре сделал это конф и ден ц и ал ьное зая в л ен и е И звольому в де к а бр0 1912 г., если п р ав и л ь н о сообщ ен и е, к ак р а з в то вр ем я, когд а оп
рвмился убеди ть Р осси ю в п рочн ости и солидарности Т р о й с тв ен н о го согласи я
побудить в сл ед с тви е это го С азо н о ва зан я ть более твердую п озицию в вопросе
“ Оддержке Сербии.
з
C h u r c h i l l , 97, 111 и сл.; G. P ., X X X I, 147 и сл., 156, 193, 218.
я d <"L ond°n D aily E x p re s s » , 27 м ая 1912: см. такж е ревю ме зая вл ен и й британской
е в » ^ ч у в с к о В прессы отн осительно ж ел ател ьн ости п р евр ащ ен и я сердечн ого согла8 постоянны й союз; G. P ., X X X I, 475— 556: S i e b e r t - S c h r e i n e r , 6 4 0 — 646.
15*
228
ГЛАПА ЧЕТВЕРТАЯ
Пуанкаре. Больше, чем кто-либо другой, он является сторонни!
согласия с Англией, но он не может уверить запрашивающих!!
влиятельных политических деятелей, своих коллег по кабиви
руководителей французского общественного мнения, что между в
существуют более прочные узы, а не одни лишь чувства симпад
В" отношениях между правительствами достаточно уверенности
их взаимных намерениях. Этого недостаточно для общесц
ного мнения. Враги Англии во Франции (их немного, н о ,
существуют) заявляют, что наши отношения с вами не дают га|
тий. Поэтому я спрашиваю себя, неужели мы не можем совме<
найти формулу, которая позволила бы нам успокоить беспокой
и подозрительных людей. Я знаю, что британское правительстве
имеет права связывать себя без одобрения парламента, но нет ну*
в формально-договорном соглашении; мы можем удовлетворил
обменом деклараций. Именно это мы должны были сделать в 190Я
с лордом Ленсдоуном, если бы отставка Делькассе не оборц
наши переговоры»1.
Никольсон лично был склонен заключить подобно© соглашение, щ
рое, как указывает Пуанкаре, явилось бы дальнейшим шагом па ш
превращения согласия в сою з2. Но Грей, которого уже сурово nopmjjJ
в парламенте за подчинение интересам французского и русского импй
алпзма в Марокко и в Персии, не считал возможным предпринять тая
решительный шаг без согласил всего кабинета. Большинство чям
его вое еще не были осведомлены о воепных «собеседованиях», про
ходивших с 1906 г. Вследствие этого предложение Камбона не привь
в данный момент ни к каким результатам. Между тем Пуанкаре у
чнвал тройственное согласие и морское положение Франции в Средня
ном море морской конвенцией с Россией3.
$
В мае 1912 г. Черчилль, в сопровождении Асквита, посетил М али
чтобы посовещаться с генералом Китченером относительно обставйя
в Египте и положения Великобритании в Средиземном море. По евЯ
возвращении он заявил 2 2 июля в парламенте в более реш ителщ
тонах о плане адмиралтейства перевести суда из Средиземного м!
для концентрации их в Северном море. Одновременно он предло*
французскому военному атташе проект плана сотрудничества британси
и французского флотов. Но французы не решались принять его, Я
в осторожном предисловии к нему указывалось, что он не должен вл1Ц
на свободу действии обеих сторон; в глазах французов это
шало его цены4.
....
Одпако Грей и Черчилль не желали связывать себе руки каким-яиб*
определенным письменным обязательством. Даже в морском соглашен*
по которому Англия переводила свой средиземноморский флот в Севв
ное море, в то время как французы направляли свой брестский фл (Я
Тулон, крылась опасность возникновения обязательства с английсЯ
raj
1 К ам б о н — П у ан к ар е 18 а п р е л я 1912 г.; Р о i d с а г ё , I, 173 и сл.
2 Р о i п с а г б, I , 174. Ф р ан ц и я и А н гл и я д ер ж ат э т о в с е к р ет е от Р о с с и я ; оЩ
верж ен и ем э то г о зан и м ал и сь Н икольсон п еред Б ен кен д о р ф о м в Л ондоне и Пуан**
п ер ед И зв о льск и м в П ар и ж е: S i e b e r t - S c h r e i n e r , стр. 641— 644.
3 См. н и ж е п р и м е ч а н и е 2 -е н а стр . 22 6 и 1-е н а стр . 227.
* Р о i и с а г о, [, 2 1 5 - 219.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ СОЮЗОВ
1907 — 1914
гг.
229
ролы охранять северные берега Франции, как указал Греи в разСТ0ОраХ с Камбоном в ию ле1.
141 Черчилль также хорошо видел эту опасность. Подобно Кемпбеллг ицерману в 1906 г. 2 и Асквиту в 1911 г . 3 он предвидел, что это
„будит французов рассчитывать на британскую помощь; это само собою
здавало обязательство и таким образом ограничивало бы свободу дейАнглии. Он высказал это Грею следующим образом: «Наша сво­
бода будет заметно нарушена, если французы могут сказать, что они
обнажили свое атлантическое побережье и сосредоточили свой флот в
Средиземном море, в силу морских обязательств, заключенных с нами.
[Он не думал, что подобное заявление французов было бы справедливо,
Потому что такое распределение флотов являлось лучшей политикой
дЛя обоих правительств.] Учтите, каким страшным оружием могла
бы обладать Франция, чтобы вызвать наше вмешательство, если бы она
могла сказать: «По совету и по соглашению с вашими морскими
властями мы оставили наши северные берега (беззащитными». Всякий,
кто знает факты, должен понять, что мы несем союзные обязательства
без преимуществ союза и сверх всего без точного определения его» 4.
Пока шли эти англо-французские переговоры, но еще до принятия
какого-нибудь решения, благодаря неосторожности одного из подчи­
ненных Делькассе, стало преждевременно известно, что брестский флот
Франции переводится в Средиземное море. Это известие, говорит Пуан­
каре, вызвало громадное возбуждение и было истолковано прессой как
показатель, что англо-французское морское соглашение окончательно
заключено 5. Этот инцидент дал новый толчок к переговорам. Пуанкаре
снова инструктировал Камбона добиваться у Грея письменного согла­
шения. Грей под конец готов был дать его. Но прежде чем сделать
столь важный шаг, он справедливо полагал, что оно должно быть
известно всему кабинету и одобрено им, и что все его члены должны
быть наконец осведомлены об англо-французских «собеседованиях»,
которые происходили с 1906 г. Он настаивал также на том, что
требуется не формальный дипломатический документ, а простой обмен
писем между ним и Камбоном6. В соответствии с этим он вручил
22 ноября Камбону письмо, одобренное кабинетом, и в обмен получил
на следующий день от него письмо подобного же Содержания. Письмо
Грея, написанное в осторожных выражениях, гласило следующее:
Министерство иностранных дел.
2 2 ноября 1912 г.
Мой дорогой посол,
В последние годц__с£>ра1щузские и британские морские н военные
эксперты устраивали время от времепи совместные совещания.
1 Ib id ., 218.
См. вы ш е п р и м е ч а н и е 2 -е н а с т р . 142.
Ср. А ск в и т— Г рею 5 с е н т я б р я 1911 г . ( G r e y , I, 92): « П о д о б н ы е р а зг о в о р ы между
Ген. Ж оф ф ром и полк. Ф айрхольм ом п р ед ставл яю тся мне довольн о опасны м и, особспн° в части , к асаю щ ей ся возм ож ной б р и тан с к о й помощ и. Ф ранцузоп н е следует
п°ощ рять п ри насто ящ и х усл о ви ях всхол и ть в свои х п л ан ах из п одобного рода
°Р«:шоложеиий».
* Ч ер ч и л л ь— Г рею 23 ав г у с т а 1 9 1 2 г .: C h u r c h i l l ,
, P o i n c a r f i , I, 217.
Ibid., I( 210 и сл.: G r e y , I, 93 и сл.
112.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Всегда предполагалось, что подобные совещания не ограничаа
свободы каждого правительства решать когда-либо в будущ ем у
зывать ли другому поддержку вооруженной силой или нет.
пришли к соглашению, что совещания между экспертами не расщ
риваются и не должны рассматриваться как обязательство, вц
ждающее каждое правительство к действию в подлежащем слу<
Например расположение французского и британского флотов ь
менительно к настоящему моменту не основано на обязательс
сотрудничать во время войны.
Однако вы указали, что если одно правительство будет ил
веское основание ожидать невызванного нападения со стороны трэд
державы,- то для него важно будет знать, имеет ли оно основа
в этом случае рассчитывать на вооруженную помощь другого в
вительства.
Я считаю, что если одно правительство будет иметь веа
основание ожидать невызванного нападения со стороны трет
державы или чего-либо, что угрожало бы всеобщему миру,
опо должно немедленно обсудить с другим правительством, |
ступят ли оба правительства совместно, чтобы помешать нападеа
и сохранить мир, если выступят, то какие должны быть приня
меры, чтобы действовать сообща. Если эти мероприятия связя
будут с активным выступлением, планы генеральных штабов да
жны быть сейчас же приняты во внимание и правительства долЦ
решить, какой ход надлежит дать им.
Ваш и т. д. Э. Грей xi
Отношения ме^сду французским и британским кабинетами вил(;
до начала войны (речь идет о письменном соглашении) определял^
этими письмами, которыми обменялись Грей и Камбон. Грей продЫ
жал питать иллюзии, что у него еще «развязаны руки», и это бьи
справедливо, если считаться с буквой писем. Но, как отмечали Каш
белл-Баннерман и Асквит, военные разговоры были опасны в смыся
поощрения Франции; а как заявлял Черчилль, новое размещение б и
танского и французского флотов, состоявшееся в конце 1912 л
связывало Англию с Францией еще более тесно. Оно создавало д!
Англии неустранимое моральное обязательство охранять берег Фра|
цин в случае войны между Францией и Германией, т. е. приня!
участие на стороне Франции в войне, независимо от того, почему <М
возникла. Конечно, Пуанкаре понимал, что Грей предусмотрителыч
выдвинул положение, что если имеется основание ожидать «невм
званное нападение», то оба правительства должны «обсудить», будг
ли они совместно действовать. Он знал, что Грей должен считать^
с сильной пацифистской группой внутри британского кабинета и сре^
британского народа; для них будет иметь огромное значение вопр®
о том, почему возникла война. Поэтому Пуанкаре был весьма озабо
лен,— как будет видно в связи с кризисом в июле 1914 г .,—тем, чтоб!
создать впечатление, что нападающей стороной были Австрия и Гер
мания. Точно так же французские военные власти, составляя «План ХУП
1 G r e y , I, 94 и
ex.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914
гг .
231
—
дЫй в измененной форме был планом французской кампании
(1С° q°i4 г.), знали, что они не могут с уверенностью рассчитывать на
в ,.д н и ч е с т в о британской армии; но они не сомневались, что мо^
р а с с ч и т ы в а т ь на британский флот.
1'У1
море, оДнаво, мы можем без риска рассчитывать на действи­
тельную поддержку британского флота. На суше соглашение, уста­
новленное между генеральными штабами обеих стран, предусматри­
вало для обслуживания нашего крайнего левого фланга англий­
скую армию, состоящую из... 120 тыс. чел. [Но эта поддержка
остается под сомнением.] Поэтому мы должны действовать благора­
зумно, не включая в рассмотрение нашего плана, операций эти
английские силы» 1.
Это, однако, не значило, что генерал Жоффр не ожидал англий­
ской военной помощи, но значило просто, что французский мобили­
зационный план не должен был рассчитывать безусловно на британское
военное сотрудничество. Дальнейшие детали «Плана XVII» показывают,
что британские экспедиционные силы не только ожидались, но были
сделаны приготовления для их транспортирования и концентрации на
бельгийской границе2.
С политической точки зрения является знаменательным убеждение
французов, что они могут рассчитывать на британский флот. Это
вовлекало британцев в войну со всеми вытекающими для Франции
н России преимуществами от громадного морского превосходства Анг­
лии, благодаря возможности блокады Германии и лишения ее про­
довольствия и военных материалов, не говоря о большом моральном
эффекте, который должно было произвести активное выступление бри­
танской империи на стороне франко-русского союза.
С этими англо-французскими морскими соглашениями была тесно
связана франко-русская морская конвенция от 16 июля 1912 г.
Россия стремилась к совершенно бесспорному морскому главенству
на Черном мор& Точно так же она издавна хотела контролировать
проливы н Константинополь. Первым шагом в этом направлении было
обеспечить свободный проход ее военных судов через Босфор и Дар­
данеллы. Извольский несколько раз пытался добиться этого, но без­
успешно 3. Морская активность Италии и закрытие Дарданелл во время
Тритюлитанской войны снова сделали Россию особенно чувствитель­
ной к вопросу о проливах. Она считала, что ее французский союзник
может и должен помочь русскому флоту удержать свое превосходство
На Черном море путем воспрепятствования австрийским и итальян­
ским военным силам прохода /-через проливы. В случае европейской
войны это защищало бы левый фланг русской армии, что, с другой
Стороны,.. давало бы преимущество Тройственному согласию на дру­
гих театрах войны. Кроме того Россия стремилась получить возмож­
ность перевести часть своего балтийского флота для усиления черно­
морского и иметь морскую базу на Средиземном море. Это было бы
t
Основа «Плана X V II»; И стория фрацузского генерального штаба «Les ArniGes
. r ^ngaises dans la G rande G uerre», I. 19.
.
*A rm ees Fram jaises dans la G rande G uerre», I, 47 и сл.
См. ниже, сл. V, passim .
232
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
достигнуто, если бы Франция расширила Бизертский порт, в п в
ной Африке, и предоставила России право пользоваться им. ТаковыД
соображения, которые заставили русских желать тесного ма»Д
соглашения с Францией. Французы, со своей стороны, рады бьцЯ
полшггь, насколько возможно, все русские пожелания, чтобы уцрЯ
согласованность действий между обеими странами1.
j
Франко-русская вое1шая вонвенщш 1894 г. не содержала ни
относящегося к сотрудничеству флотов обеих стран. Это обусдЗ
валось относительно поздним учреждением морских штабов, отдедД
от военных штабов. Французский морской штаб был образован то!
к 1902 г., а русский к 1908 г. Но в 1911 г. обе страны прими
желательным дополнить свой союз морской конвенцией, аналог™
военной конвенции. Весною 1912 г. по инициативе русских со сто й
в Париже переговоры между офицерами сухопутных войск и морс*
офицерами обеих стран. Они имели своим результатом секрет!
морскую конвенцию, подписанную 16 июля адмиралами 06epoi
Ливеном, морскими министрами Делькассе и Григоровичем и за|
пленную обменом нот между Сазоновым и Пуанкаре месяцем поз
во время визита последнего в Россию. В ней говорилось: «Морс
силы Франции и России будут сотрудничать во всех обстоятельотб
в которых союз предусматривает и указывает объединенное дейс1
сухопутных армий». Ею предусматривалась также подготовка к этД
сотрудничеству в мирное время путем регулярных совещаний м еш
морскими штабам,и обеих стран. Протоколы этих совещаний не б щ
напечатаны во французской Желтой книге, но их содержание с т й
недавно известно из русских архивов. Они касаются расширения £я
зерты как морской базы для французского и русского флотов, соцм
нения ее с Севастополем беспроволочным телеграфом и установлен*]
секретного морского кода. В общем было договорено, что морей!
господство должно быть обеспечено для Франции в Средиземном м о я
для Англии в Северном и для России в Черном и Балтийском MopdjL
Когда Пуанкаре посетил Россию а августе 1912 г., одной Я
главных тем его разговоров с Сазоновым было более тесное corpyfl
ничество морских сил Тройственного согласия. Он сообщил Сазонова
согласно доклада последнего царю, что «хотя между Францией 1
Англией не существует письменного договора., тем не менее военный
и морские штабы обеих стран находятся в тесном контакте. Эт<л|
постоянный обмен взглядами имел своим последствием заключение m&i
жду французскими и английскими правительствами словесного согла­
шения, в силу которого Англия заявила о своей готовности помочь
Франции своими военными и морскими силами в случае нападения
Германии»2.
1 Ср. « L 'A llia n ce F ranco-K usse», 133— 139; Р о i n c a r d ,
II, 112— 114; Б g ог i о у et Е . S c h w e d e , L a C onvention N avale de 1912, «L es A llies contre la
R ussie» (P aris 126) 54—64 (содержит новые материалы пз русских архивов),
переписка Извольского 18 июля, 2, 5, 6, 10, 14, 17, 18 августа и доклад Сазонова
дарю 17 августа 1912 • г. («Материала,! по истории ф ранко-русских отношений»,
стр. 229— 250: L. К , 1, 296— 309. II, ,‘538 и сл., 527— 534; S t i e v e , И, 194— 228);
G. Р , X X X I, 520—5-!6.
.
.
.
^
2 Доклад Салонова дарю 17 августа 1912 г.: «Мат. по ист. фо.-русск. «yjf-».».с'П?- 256;
L . N . . Л . .‘’ЗЭ .
’
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914 гг.
233
Сазонова «сохранить в полнейшем секрете это сообгце00 пр°с' давать англичанам основания подозревать, что он говорил
аце» й 116равным образом он посоветовал Сазонову воспользоваться
об эГ°М ппм
посещением Англии, чтобы обсудить вопрос о возского морского соглашения, которое таким образем
> S o
бы морское сотрудничество всех участниц Тройственного
з а в е р ь в слуЧае конфликта с Германией1.
согласи^ п0 СледОвал совету Пуанкаре. Во время своего визита в
С**
в сентябре, он осведомил Грея о содержании новой
морской конвенцни, сказав, что французы будут стаоградить русские интересы на южном театре войны, воспре­
пятствовав австрийскому флоту проникнуть в Черное море; затем
^ сп р о си л , склонна ли Англия оказать такую же услугу России на
Севере и оттянуть германский флот из Балтийского моря. Судя по
докладу Сазонова царю, Грей заявил, что если возникнут указанные
условия, Англия приложит все усилия, чтобы нанести самый сокру­
шительный удар германскому морскому могуществу.
«В подлежащих странах,— сказал он,— уже обсуждался вопрос
о военных действиях в Балтийском море, но при этом выяснилось,
что если английскому флоту и нетрудно было бы проникнуть в
Балтийское море, то ertf пребывание там было бы сопряжено с зна­
чительной опасностью, ибо ввиду возможности для Германии нало­
жить руку на Данию и преградить выход из Балтийского моря,
он мог бы оказаться запертым, как в мышеловке. Поэтому Англии,
вероятно, придется», ограничиться операциями в Северном поре.
Затем Грей, по собственному почину, подтвердил мне то, что
я уже знал от Пуанкаре, а именно существование между Францией
и Великобританией уговора, в силу которого, в случае войны с
Германией, Англия обязалась оказать Франции помощь не только
на море, но и д а суше, путем высадки войск на материке.
Коснувшись того же вопроса в одном из разговоров со мною,
король высказался еще более решительно, чем его министр. Когда
я взволнованно указал на .стремление Германии сравняться с Вели­
кобританией в 'отношении морских .сил, то его величество восклик­
нул, что столкновение должно будет иметь роковые последствия не
только для гермапсвого военного флота, но и для немецкой морской
торговли, ибо «мы пустим ко дну всякое немецкое торговое судно,
которое попадется нам в руки».
Последние слова, повидимому, отражают не только личные чув­
ства его величества, но и господствующие в Англии настроения
по отношению к Германии»2.
Весьма сомннтельно, правильно ли сообщал Сазонов, что сказали
емуз Паункаре и Грей. Но тот факт, что он сделал такие сообщения
Царю, показывает, насколько французы и русские—и особенно рус­
ские—были ободрены существованием англо-французских военных и
морских «собеседований» и склонны истолковывать их как обещание бри-
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ганской поддержки в случае всеобщей европейской войны. Эта щ
скал конвенция вызвала также уклончивые заявления оо стороны ад
жав Тройственного согласия, что естественно усилило шдозрвц
Германии относительно их агрессивных намерений. Благодаря «jq
сачивашда» сведений. из французского или русского министерства щ
странных дел французская пресса вскоре указала на существовав
франко-русской морской конвенции. Это привело к запросам оо с;
роны Германии. Коковцев в Петербурге отрицал, что подобная ц
венция была подписана, но понятно отказался подтвердить свое от{
цание публичным заявлением, «потому что всякое слово об этом буд
превратно истолковано и шума будет еще больше»х. Другие pycdj
и французские должностные лица давали уклончивые ответы в т
смысле, что никакого соглашения не было подписано, но что, i
скольку Франция и Россия являются союзниками, их военные и морс!
штабы должны время от времени иметь совместные совещ ания2. 3
Подобным же образом после обмена письмами между Греем и Rani
ном, Асквит и сэр Эдуард Грей продолжали торжественно отрицать
парламенте, что Англия заключила секретные соглашения, обязывающ
ее принять участие в континентальной войне, хотя, как мы видел
французы и русские рассчитывали на это. Так как германское правите?
ство весною 1914 г. получило каким-то секретным путем 3 сведена*
переписке между Камбоном и Греем, то все эти опровержения вьгзва
беспокойство в Гермашш. И особенно это относится к переговорам
англо-русской морской конвенции как .раз перед войной.
Письма, которыми обменялись Грей и Камбон, после существенв
дипломатической поддержки, оказанной Англией Франции во вре
марокканских кризисов, создали весьма благоприятную основу для ш
имного доверия между французским и британским правительства^
Это доверие и согласованность укреплялись многими факторам
общностью недоверия к Германии; личными сердечными отноп
нилми между Греем и Камбоном; тем фактом, что Англия не име
никаких агрессивных целей, которые сталкивались бы с французски
интересами, и той заботой, о которой Пуанкаре старался удовлетвори
желания Грея и насколько возможно согласовывать с ними французов]
политику. В действительности между Францией и Англией было болу
согласованности и взаимного доверия, хотя они были только «друзьям!
чем между Францией и Россией, которые были союзниками. И %
поразительный пример того, что хорошо налаженная дружба лучш
чем союз. Однако многие писатели, особенно «ревизионисты» и критй
Пуанкаре, утверждали, что было также полное единение между П
рнжем и Петербургом, что Пуанкаре и Извольский работали согЛ
оованно рука об руку, хотя эти писатели не пришли к соглашей»
относительно того, был ли француз орудием русского или наоборо
Их аргументы покоятся главным образом на переписке Извольск®
и на их убеждении, что Извольский и Пуанкаре оба стояли за войн
один—чтобы получить Константинополь и проливы, другой—что*
1 G. P., X X X I, 523 и сл., 528.
2 Ibid., 523 и сл, « L ‘ A lliance F ranco-R usse», 138; P o i n c a r f i ,
U, 114.
8 Ibid., 544, примечание; G r e y , 1, 286. Предположительно информация ясхо)
ла от Зиберта, соирегарл русского посольства в Лондоне.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914 гг.
235
„путь Эльзас-Лотарингию. Но мы думаем, что более внимательное
^учение- переписки Извольского, характера и методов Сазонова и
Ш уаров Пуанкаре должно показать, что между обоими союзниками
11 было вовсе того полного единения, о котором так часто говорят.
Как указывалось- во второй главе, франко-русский союз был вначале
основном оборонительным по своему содержанию' и цели. Почти
радцатъ лет он оставался таким. К нему не обращались, чтобы под­
держать русские притязания на Балканах и на* Дальнем Востоке или
французские притязания в Северной Африке и стремление Франции
в е р н у т ь себе утраченные провинции на Рейне. Россия оказала Франции
только слабую поддержку в 1905 г. в Алжезирасе и во время агадир­
ского кризиса. Отрицательная позиция Франции явилась одной пз
причин неудачи Извольского в вопросе об открытии проливов после
сделки в Бухлау; и снова в 1911 г. Франция уклонилась от принятая
обязательства поддержать в связи с делом Чарыкова 1 новые усилия
Извольского открыть проливы. Но в 1912 г., во время премьерства
Пуапкаре, характер союза начал изменяться. Франция начала более
активно поддерживать агрессивную политику России на Балканах и
заверила ее, что окажет ей вооруженную поддержку, если .эта политика
вовлечет Россию в воину с Австрией и Германией. Одно из первых
проявлении и одна из причин этой перемены вскрывается в связи с интри­
гами против Ж оржа Л у и 2.
Жорж Луи, опытный дипломат, служил в качестве директора поли­
тического департамента во французском министерстве иностранных дел
с 1904 по 1909 г. и затем: в качестве посла в России до его отозвания
в феврале 1913 г. Он использовал свое влияние, чтобы ограничить фран­
ко-русский союз его первоначальным оборонительным характером. Он
поддерживал англо-французскую политику сохранения, неприкосновен­
ности Оттоманской империи, в противовес планам России. Оп опасался,
что притязания России на Балканах могут вовлечь Францию в войну
и относился подозрительно к целям, и интригам Извольского. В конце
1911 г., временно замещая снова вакантный пост директора политиче­
ского департамента в Париже, он противодействовал усилиям Изволь­
ского связать Францию письменным соглашением о поддержке плапа.
открытия проливов для русских военных судов3. Благодаря этому он
вызвал нерасположение к cetje со стороны Извольского и Сазонова.
Они сетовали также, что в качестве посла он неправильно пе­
редает в Париже взгляды русского министерства иностранных дел.
Если это была правда, то, конечно, не вполне по вине посла, но
Участи вследствие отсутствия откровенности со стороны Сазонова при
2 Детали см. ниже, гл. V.
.
Эта неприглядная история рассказана во всей полноте E r n e s t J u d e t , G eorges
°uis (P aris 1925) и P o i n c a r ^ , 1,294 и сл., 333 и сл.; II, 22 и сл., Ж ю д е,. защищая
Аело и память своего друга, основывает свою работу в значительной степени на
1 cm 1Ша'и,иых депешах, имевшихся среди бумаг Луи, и на ej'o «C arnets» (2 vols. P aris,
q “6)> которые содержат заметки-Л уи. о разговорах с высокопоставленными лицами.
Тп° т П уанкаре на ядовитую аттаку Жюде основан главным образом на официальных
впашах, которые он смог извлечь из своих собственных бумаг и из французских
а г108, ® последующем изложении могут быть указаны только важпейшие факты.
,
См. нижо детали, гл. V, прим. 4-о па стр. 289 н прим. 4-е на стр. 292, также
ц d е t, 131— 167; Р о i п с а г е, I, 333— 347.
236
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
изложении им своих взглядов, которые к тому же у него час]
внезапно менялись. Например он составил и показал 14 феврад
1912 г. Жоржу Луи вопросник. Он содержал целый ряд основных во]
{юсов, возникших относительно Балкан, в связи с итальянской войне
в Триполи, и повидимому показывал, что Сазонов имеет в виду как»
то важное выступление, на которое он хотел бы получить соглаод
французов. «Это были самые серьезные вопросы, которые P ooq
может- поставить своей союзнице», писал Луи Пуанкаре на следуюнц
день1. Но затем Сазонов внезапно изменил свою точку зрения; j
повторные старания Луи войти с ним в обсуждение вопросника и д
мерений, которые лежали в его основе, Сазонов отвечал уклончив
Во многих других случаях, как, например, в случае с потсдамски»
переговорами, Сазонов предпринимал важные шаги или совещался
Германией без предварительного осведомления Луи; это игнорир!
вание франко-русской солидарности очень раздражало Пуанкаре. Е|
главной целью было, чтобы Тройственное согласие представляло про
ный дипломатический фронт против Тройственного союза.
Кроме того Сазонов питал личную неприязнь к Жоржу Луи. 0 |
объясняется любопытным фактом, который трудно было бы ожидать <
стороны союзника, а именно: агенты Сазонова нашли способ расшифр
вать французский секретный дипломатический шифр и шпионили j
телеграфной перепиской между Жоржем Луи и французским прав:
тельством. Луи подозревал это и неоднократно указывал Пуанка]
на необходимость более частой перемены шифра. В апреле 1912 г. Саз
нов на основании одной из дешифрированных телеграмм Жоржа Л1
узнал, что Луи обвиняет его в медлительности относительно одного к
тайского займа 2. Поэтому он инструктировал Извольского попытать!
добиться отозвания Луи и посылки вместо него кого-либо друг»:
французским послом в Петербурге. Извольский с готовностью пр
нялсл за дело, хотя оно было весьма деликатным и трудным. Пуанка|
сейчас же согласился удовлетворить это пожелание. 8 мая 1912 ,
он поручил Палеологу, новому директору политического департамент
телеграфировать Жоржу Луи:
i
«Весьма неожиданно и с сожалением председатель совета мия
стров был официально извещен, что русское правительство жела)
видеть Францию, представленной послом, который проявил бы бол
шую активность в своих политических функциях и в отношеню
с обществом...
i
Дипломатические проблемы, которые в настоящее время пост;
влены на обсуждение между Парижем и Петербургом, слишк£
серьезны, чтобы наши усилия парализовались тем фактом, что, Ш
заявляет Сазонов, он не чувствует контакта о вами.
Вследствие этого, г. Пуанкаре, обращаясь к вашему патриотизм!
просит вас отказаться от вашего теперешнего посольского пост
с тем, чтобы найти для вас в возможно скором времени другой пос
1 Л u d е 1, 174; ср. Р о i п с а г 6, II, 24 и сл.
2 J п d в t , 85. В действительности Луи доносил о медлительности « м и н и с т е р с т в
прежде чем Сазонов сделался министром иностранных дел, но агенты Сазонова сдел®
ошибку в дешифрировании, приняв слово «министерство* за слово «министр», и С
зопов принял это за личное выступление против-него.
систем а тай н ы х
союзов 1907 — 1914 гг.
237
Я вынужден призвать так же, как и он, повелительную необходимость
произвести ваше перемещение»
Получив эту телеграмму, Луи был сначала ошеломлен, сктем, подо­
зревая, что Сазонов и Извольский интригуют против него, и получив
^вереш ш от Коковцева, председателя русского совета министров, что
русское правительство ничего не знает о требовании отозвать его,
он телеграфировал Пуанкаре, прося его отстрочить решение, и поспешил
в Париж, чтобы изложить свои подозрения лично Пуанкаре.
Один из самых влиятельных членов кабинета, Леон Буржуа, проте­
стовал против уступчивости требованию Извольского в вопросе об
отзыве посла, другие друзья Луи присоединились к его протесту.
Между тем кое-что из происшедшего выплыло наружу, и некоторые
газеты подняли шум против ничем не оправдываемого вмешательства
Извольского во французские дела. Инцидент грозил превратиться в
скандал, который серьезно осложнил бы франко-русские отношения.
Тогда Пуанкаре счел наиболее удобным выходом полное отрицание того,
что подобное требование относительно отозвания Луи было ему предъ­
явлено, и послу было предложено возвратиться обратно к своему посту
до того времени, когда шум утихнет и представится более подходящий
случай для его отозвания2.
Этот инцидент с Луи важен тем, что он усилил нерасположение
Пуанкаре к Извольскому и заставил его тщательнее искать воз­
можности войти в тесные отношения с Сазоновым и таким образом
сильнее влиять на политику союзника Франции. Завоевание доверия и
лойяльного сотрудничества Сазонова для обеспечения согласованных
действий обеих союзных держав стало с этой поры главной целью
Пуанкаре. Он рассчитывал достигнуть этого многими путями: посеще­
нием России в августе 1912 г. и в июле 1914 г .; повторным заявлением,
что Франция готова поддержать Россию в случае войны; более актив­
ной поддержкой балканской политики России, устройством французских
займов для русских военных приготовлений против Германии; усилением
собственных французских вооружений и окончательным отозванием Луи
из Петербурга.
Своим визитом в Россию в августе 1912 г. Пуанкаре сильно способ­
ствовал упрочению связей между обеими (союзными странами. Он стре­
мился уничтожить эффект недавнего свидания царя с кайзером в
Балтийском порту и добиться уверенности, что Россия не будет в
Дальнейшем заключать сепаратные соглашения, подобные потсдамскомуз. Равным образом он желал выяснить и уладить инцидент с
Жоржем Луи. Он обсуждал с Сазоновым, Коковцевым и царем все
Равные вопросы, в которых Франция и Россия имели общие интересы—
Малоазпатские вопросы, китайский заем, итало-турецкую войну, недав11,010 морскую конвенцию, надежды на английское сотрудничество и
пРнготовлен/1я французского и русского штабов к военным действиям в
с-‘Учае войны с Германией. Он особенно настаивал на развитии сети
‘ j U d е t, 28 и сл.
3 J u d e t , 8 3 —130; Р с м п с а г ё , I, 333 и сл.
37ч
СвиДа,нин царя с кайзером в Балтийском порту, см. P o i n c а г 6, I, 310 и сл.,
сл. и G. P ., XXXI, 427 и сл.,
454 V f'1'’ S a z o n o v , Fateful Years (1928) 43 и
238
fJtABA ЧЕТВЕРТАЯ
русских стратегических железных дорог на Западе, чтобы облегчит
быструю концентрацию русских сил против Германии. По всем этим Boij
росам был^ достигнута значительная согласованность. Только в одно]
вопросе, наиболее важном из всех, Пуанкаре опять был встревоже1
отсутствием откровенности у Сазонова: Сазонов не сообщил условий
секретного балканского союза, который был образован с помощью Роо
сии в течение предшествующей зимы. Соглашение было подписав
13 марта 1912 г., но Сазонов не сделал ни одного намека на его содер!
жание и на то, что оно может явиться преддверием к войне на Балканах]
Когда он прочитал его теперь своему французскому гостю, Пуанкаре
вполне оценил его опасный характер и воскликнул: «C’est un instrui
m ent de guerre» («Это— орудие войны»)1. Он сейчас же заявй
протест Сазонову на столь долгое молчание о деле, которое может во,
влечь Россию и, следовательно, Францию в войну. Он настаивал щ
том, чтобы каждьг^ держал другого в курсе своих намерений
Ой ограничивал союз его первоначальной оборонительной формой
но тут же добавил слова, заставившие Сазонова думать, что в случаи
кризиса Россия может рассчитывать на Францию. Среди других вопросов
Сазонов докладывал царю:
«Подтвердив обоюдное намерение зорко следить за; происходящи|
на Балканах и постоянно делиться мыслями и сведениями по этом|
поводу, мы вновь согласились с г. Пуанкаре, в случае возиикнова
ния каких-либо осложнений, тотчас установить, еообразпо с 'обстоя
тельствами, совместный образ действий для предотвращения диплси
матическим путем дальнейшего обострения положения.
При этом г. Пуанкаре счел своим долгом отметить, что француз­
ское общественное мнение не позволит правительству республик^
решиться на военные действия из-за чисто балканских вопросов
если Германия останется безучастной и не вызовет по собственном]
почину применения casus foederis, в каковом* случае, мы, разумеете^,
могли бы рассчитывать на полное и точное выполнение Францией
связывающих ее по отношению к нам обязательств.
Я, с своей стороны, сказал французскому министру, что всегда
готовые решительно встать на сторону Франции в случае наступлений
предвиденных нашим союзом обстоятельств, мы также не мокп)
бы оправдать перед русским общественным* мнением нашего активу
ного участия в военных действиях, вызванных какими-нибудь вне!
европейскими, колониальными вопросами до тех пор, пока жизненный
интересы Франции в Европе останутся незатронутыми. ...Я быЗ
чрезвычайно рад возможности познакомиться с г. Пуанкаре и войт!
с ним в личные отношения, тем более, что из моего обмена мыслеЯ
с ним я вынес впечатление, что в его лице Россия имеет вернотй
н надежного друга, обладающего недюжинным государственным умом
и непреклонной волей. В случае наступления критического момент*
в международных отношениях было бы весьма желательно, чтобй
во главе правительства нашей союзницы стоял, если не сам г. Пуан­
каре, то лицо, обладающее столь же решительным характером Я
L.
1
Т ак он сказал Извольскому; «Мат. по ист. франко-русских отношений», стр.
N.. Т. 324; S 1 i е v о, II, 250; см. также ниже, гл. V.
273
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 190* — 1914 гг.
цуждое боязни ответственности, как нынешний французский первый
министр»х.
Поставленный перед совершившимся фактом в вопросе о балканском
_103е и перед возможными опасностями, вытекающими из этого, Пуан­
каре предпринял шаги перед 'тугими державами, чтобы попытаться
помешать балканским госуд;
теперь же начать войну. Но было
уясе поздно, балканские войны 1912— 1913 гг. усилили щекотливость
п важность франко-русских отношений, а также отношений между*
Тройственным согласием и Тройственным союзом. В течение первых
недель балканских войн политика Пуанкаре оставалась такой же,
как и во время посещепия им России: удерживание Сазонова от необду­
манных шагов путем требования предварительного обмена взглядами,
присоединяя к этому, однако, заверения в полной лойяльностп по от­
ношению к союзным обязательствам; подчинение балканских интересов
России более важному вопросу о сохранении мира между великими дер­
жавами; установление полной солидарности в целях и действиях со
стороны держав Тройственного согласия в соединении, однако, с
желанием сотрудничать с Тройственным союзом, пока последний не
предъявит чрезмерных требований. Но так как война продолжалась и
балканские союзники одерживали блестящие победы, то произошла
некоторая перемена, точнее, перемещение ударения в его руководстве
французской политикой. Эта перемена, однако, была едва ли столь
большой, как утверждали многир его критики, и не столь значительной,
как склонен был представлять это Извольский в своих депешах в
Петербург.
Пуанкаре находил, что цели Сазонова не всегда яспы и нелегко под­
даются учету. Сазонов не всегда обменивался взглядами и предвари­
тельно согласовал их с Францией. Он был уклончив и неаккуратен в
ответах на французские предложения. В начале войны он восторгался
вместе с славянофилами изумительными военными успехами балканских
государств в борьбе с Турцией. Но блестящие победы при Кирк—
Килпссе и Люле— Бургасе и быстрое продвижение войск Фердинанда
к Константинополю сильно охладили его энтузиазм. Захват болгарами
тУреикой столицы грозил надолго отложить осуществление собственных
исторических надежд России в этом направлении. Если бы даже дер­
жавы, имевшие там политические и финансовые интересы, и пе позво­
лили болгарам овладеть городом, то они могли бы воспользоваться
благоприятным случаем, чтобы осуществить мысль Грея об интернацио­
нализации проливов. Поэтому даже в то время, когда сражение при
•иоле—Бургасе еще продолжалось, Сазонов настаивал, чтобы болгары
иРизнали «необходимость быть благоразумными и остановились во*
вРемя», стараясь внушить им благоразумие обещанием в будущем
Дипломатической поддержки. Одновременно с этим он сообщил Англии
** Франции, что он весьма приветствовал бы выступление в Софии и
^ Д гра-де в целях посредничества, чтобы остановить славян— победитеШп '\ Л1слаз Сазонова царю 17 августа 1912 г. «М ат. по ист. франко-русских отно§ , Впи,>, 255 и сл.; L. N., II, 338 и сл.; S t i e v e , II, 219 и гл.; а также (чаетично)
в ° b e r t - S c h r e i n e r , 652— 655; ср. Р о i п с а г ё, II, 99—169, особенно 114 и сл.
руРЙЛсе главу V (Цитату приводим по тексту, напечатанному п «Мат. по ист. фрапко• гкпх отношений» — П рим . ред.).
240
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
.
*—^
лей в войне, возникновению которой Россия содействовала Чщ
участием в образовании балканского сою за1. Спустя три дня, несм^
на то, что Пуанкаре уже предпринял шаги в желаемом для России1;
правлении, Сазонов без всякого предупреждения пли предварительр
извещения представил всем державам полную программу немеда
ного вмешательства: оставление .султана в Константинополе с защ
ной зоной, включающей Фракию и Адрианополь; автономная Албад
компенсации Румынии за сохранение нейтралитета; доступ Сербе
Адриатике и свободный транзит австрийских товаров через новую се
скую территорию2.
Помимо доступа Сербии к Адриатике эта программа была со став
в духе уступок Тройственному союзу. Сазонов значительно 6 ojb|
думал о Константинополе, чем о «младших славянских сестрах» \
о солидарности Тройственного согласия. Не давая Пуанкаре вре*(
оправиться от изумления по поводу предложенных уступок, Caaoj
послал ему новое тревожное сообщение, что если болгары за ||
Константинополь, весь русский черноморский флот «появится пв|
турецкой столицей»3. Планы русского адмиралтейства шли ц
ше: «для охраны нашего посольства и вообще наших интересов-,^
вечно, надо будет произвести десант, для того же, чтобы не ослаб|
судовые команды, желательно иметь для этой цели на судах пеший
части с пулеметами... Оккупацию верхнего Босфора можно было,
затянуть на очень долго и тогда легч$, будет, там остаться навсея
Твердое же занятие верхнего Босфора уже наполовину решает а |
левший вопрос о проливах. Если бы для такого выступления по!
дящего предлога не оказалось, то его надо создать искусстве*
имея в виду громадное государственное значение для нас верю!
Босфора, если не будет возможности овладеть всеми проливав
Однако французское общественное мнение было успокоено ба£1
скими победами и начинало чувствовать новый интерес к руссво#!
литике на Балканах. Публичное заявление Паункаре о французу
лойяльности по отношению к России вызвало громадный энтузй
«Ничто так не удается, как успех», пользуясь французской погооор!
телеграфировал Извольский. «Под влиянием последних событий 3j
замечается поворот умов в пользу балканских государств и ру^
точки зрения», сообщал он и добавлял, что сделает все, что сможет»'
упрочения этого нового настроения, особенно путем воздействий;
прессу, для чего он должен получить в свое распоряжение побей]
денег5. Пуанкаре без энтузиазма относился к программ® Сазонов
вмешательстве, которая вызвала бы протесты Болгарии и Сербия'..
—
. . . ----------------------- -------
1 Сазонов— Бенкендорфу и Извольскому 31 октября 1912 г., «Красный архив», ?
19; S i e b e r t - S c h r e i n e r , р. 381 f; S t i e v e , II, 326.
■
2 Циркуляр Сазонова 2 ноября; «М атериалы по истории франко-русских of*
ннй», стр. 293; L. N.. И , 565; S t i e v e , II, 328.
■
3 Сазонов— Извольскому 4 ноября; L. N., 339; S t i e v e , II, 331.
'
4 Доклад морского штаба 2 ноября 1912 г., «Красный архив», V I, 52. (Мы ДЙ**Ч
по «Красному архиву», в переводе у Фея имеется довольно существенная оЯЧ
«оккупацию Босфора. — скааано у н его ,— нежелательно затягивать на очень
срок* в противоположность действительному емыслу подлинника. (П рим . ред.) <
5 И звольский— Сазонову 28 октября. «М атериалы по истории франко-русск*?
ношений», стр. 292; L. N, II, 564; S t i e v e , И , 320!
'^п ораж ен новым значением и влиянием, которые балканские победы
^ славянскому делу и Тройственному согласию в вопросе о равПР11*
европейских держав, он подозревал также, что Австрия, под­
д а в а е м а я Германией, может извлечь выгоды из положения и попы■ДеР сд сделать территориальные приобретения, а этому оп решил по­
**
не только в интересах России и Сербии, но и в интересах Фрая>I01 и престижа Тройственного согласия. Он был заинтересован больше
д1°, что может сделать Австрия, чем беспокойством Сазонова о судьбе
куш’с'гантшюполя. Извольский писал 7 ноября:
«Тогда как до сих пор Франция заявляла нам, что местные, так
сказать, чисто балканские события могут вызвать с ее стороны
лишь дипломатические, а отнюдь не активные действия, ныне она
как бы признает, что территориальный захват со стороны Австрии
затрагивает общеевропейское равновесие, и поэтому и собственные
интересы Франции. Пуанкаре вполне отдает себе отчет, в том, что
Франция может быть вовлечена на этой почве в военные действия.
Покуда он, конечно, лишь предлагает этот вопрос на обсуждение,
но в разговоре со мной Палеолог вполне признал, что предлагаемое
соглашение может повести к тем или иным активным действиям»1.
Оккупация Сербией Северной Албании и ее желание получить порт в
Адриатическом море вскоре превратились в опасный острый вопрос.
Австрия угрожала в случае надобности прибегнуть к силе, чтобы
воспрепятствовать этому, и получила поддержку со стороны своих
союзников. Сазонов, естественно, относился благожелательно к серб­
скому притязанию, но не до такой степени, чтобы вызвать войну. Он
втайне склонялся к мысли найти какое-нибудь компромиссное предложе­
ние, как, например, предоставление Сербии железнодорожного выхода к
Адриатике, но не уступку ей части Северной Албании, против чего
особенно возражали Австрия и Италия. Когда он запросил, какова
будет позиция Франции, если нельзя избегнуть активного вмешательства
Австрии, то Пуанкаре, согласно Извольскому, ответил:
«России должна принадлежать инициатива в вопросе, в котором
она больше других заинтересована: задача Франции оказать ей
наиболее действительную помощь; беря инициативу на себя, фран­
цузское правительство рисковало бы занять позицию, не соответ­
ствующую намерениям своей союзницы... В сущности,—прибавил
Пуанкаре,—все это сводится к тому, что если Россия будет воевать,
Франция сделает то же самое, потому что мы знаем, что в этом во­
просе за Австрией будет Германия»2.
Это заявление, много раз цитировавшееся противниками Пуанкаре
11311 свидетельство победоносного влияния, оказывавшегося на него
Интригами Извольского, резко опровергается Пуанкаре в его мемуарах
ак неточное. В действительности он вновь подчеркивал, что не желает
6&
g tl . «М а т е р и а л ы
п о и с т о р и и ф р а н к о -р у с с к и х о т н о ш е н и й » , с т р . 296; L. N„ I. 342
m V е’ И» 336.
^
o tu f tTRP °BaHO по тексту, опубликованному в «М атериалах по истории франко-русских
"°шений». __ П рим . ред.)
« . в н и Г ^ В — Савонову 17 ноября. «Материалы по истории франко-русских отноСгр- 30°; L - N - т> 346; S t i e т е , II, 346. Ср. Р о i n с а г 6. II 336, и с л .
Ровцно по «М атериалам по истории франко-русских отношений».,—П рим . ред.).
П роисхож дение мировой войны.
242
глава
п ктверта я
давать обещаний, пока Сазонов не скажет пашней, ясно, чего он хос
тогда Франция будет в состоянии высказать свои взгляды. Что касае
войны, он вновь определил союзные обязательства в тех же cai
выражениях, которые он употребил в разговоре с Сазоновым в авгус
Франция вступит в войну, если будет налицо casus foederis, предус
тренный союзом, т. е. «если Россия подвергнется нападению со стор<
Германии или со стороны Австрии, поддержанной Германией». До
пор он считает себя свободным от обязательств. Через несколько д
он постарался предупредить Жоржа Луи о неправильных сообщен
Извольского и просил его исправить ложное впечатление, которое
могут вызвать. Таким образом донесение Извольского, несомнев
неправильно передает слова Пуанкаре, но оно в точности показы в;
как излагал Сазонову взгляды Пуанкаре русский посол в Пари
И это указывает, что Пуанкаре был теперь готов серьезно рассмотр
вопрос о войне, могущей возникнуть из балканских проблем, в кс
рых Россия была заинтересована. Однако в 1912 г. Россия не 61
готова к войне. Ни одна из великих держав не желала ее, и сербе
вопрос был перенесен на разрешение лондонской конференции поел
Принимал во внималие интриганский, честолюбивый и не впо
заслуживавший доверия характер русского посла в Париже, ;
французского правительства было особенно важно иметь в Нетербу
человека с воззрениями Жоржа Луи, который был на стороже про
опасностей, сопряженных с притязаниями России на проливы.
17 февраля 1913 г. Луи был внезапно извещен о своем окончатв
ном отозвании и замене его Делькассе. Каю раз в это время Пуакв
сделался президентом республики, и ответственность за перемену'
французском посольстве в Петербурге технически падала на кабя(
Бриана, в котором Жоннар явился преемником Пуанкаре на по
министра иностранных дел х. После такого «политического убийств
как называли друзья ЛуЯ* его отставку, его дипломатичеся
карьера была загублена. Никакого нового места для него не Hamad
Он умер в 1917 г., во время войны, предотвратить которую я в л я |
его целью. Несомненно, есть доля правды в заявлении Пуапк!
что слабое здоровье Луи и отсутствие у него интимных отношф
с Сазоновым и влиятельными кругами Петербурга делало желатв
ным с точки зрения союзной солидарности замену его кем-либо, j
более охотно сотрудничал бы о Сазоновым; и с его балканской п о л и т Ш )
Тот факт, что преемниками его были Делькассе, а затем Палеолог—^
твердо настроенные в пользу укрепления союзных связей путем 41
зания России решительной поддержки,—создавал согласованность j
жду парижским и петербургским кабинетами. Этим достигалось у |
пление Тройственного согласия, но в то же время это пооп®
Сазонова в его политике поддержки Сербии и в его неуступчЧ
позиции по отношению к Австрии и Германии, что явилось ОД
из главных причин войны 1914 г..
1
Ju
dв
t,
205— 234; Р о i п о а г 6, II, 70; «Foreign A ffairs» (N. Y.), VI, 11, oct. 3
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1907 — 1914
В О З О Б Н О В Л Е Н И Е И С Л А Б О С Т Ь Т РО Й С Т В Е Н Н О Г О
гг.
243
СОЮ ЗА В 1912 г.
Б и с м а р к , рассматривавший Австро-германский союз 1879 г. как строго
оборонительный, отказывался допустить военные соглашения между
германскнми и австрийскими штатами из опасения, что это может лигражданские власти политической свободы действия. Вследствие
9того этот союз точно так же, как Тройственное согласие, долгое
время оставался без добавления к нему какой-либо определенной
военной вонвенцни, указывающей на количество войск, которое ка­
ждая союзница обязывалась доставить в случае войны, как то было
обусловлено франко-русской военной конвенцией 1894 г. 1.
В течение многих лет не было никаких регулярпых периодических
совещ аний между штабами держав Тройственного <оюза, с письмен­
ными протоколами, фиксирующими детально сотрудничество их армий,
как то было на ежегодных совещаниях между французским и русским
штабами, начиная с 1900 г . 2. Но в январе 1909 г., когда боснийский
кризис начал принимать угрожающий характер, Мольтке и Конрад,
начальники штабов германской и австрийской армий вступили в пе­
реписку относительно возможного военного сотрудничества 3. Она про­
исходила с ведома и одобрепия гражданских властей обеих стран и про­
должалась без перерывов в течение последующих лет. Это дополнялось
также личными встречами между обоими генералами во время военных
маневров и в других случаях.
Один австрийский писатель усматривает в этой корреспонденции
своего рода «военную конвенцию», преобразовавшую первоначально
оборонительный Австро-германский союз в наступательное соглашение.
Он считает это даже «ключом» ко всему вопросу об ответственности
за войну4. Но нигде ни Мольтке, ни Конрад, ни кто-либо другой,
стоявший у власти, никогда не придавал этому обмену взглядами ха­
рактера «военной конвенции». Наоборот, это было скорее общим обсу­
ждением политического положения и обменом информацией отно­
сительно плана кампании, который каждый намеревался применить,
гражданскими властями будет объявлена война. Конрад пытался
Убедить Мольтке построить план германской мобилизации применительно
к посылке возможно большего количества войск против России, чтобы
“^ б и т ь силы, которые царь оказался бы в состоянии направить проАвстрии. В свою очередь Мольтке стремился, чтобы план Конрада
Ч^ДУсматривал небольшое количество войск против Сербии и посылку
«>**> большего количества в Галицию против России, чтобы обДавление на германскую восточную границу, в то время как
•Ч>ед?ебольшими исклю чениями И8 этого общего положения был»: конвенция 1Я88 г.,
ГеРчанраТкИвающая участие итальянских войск на рейнской границе в случае фрянко1*0Рское
во^ иы (ср. G. P ., V I, 247) и конвенция 1900 г., предусматривавш ая
(Р г j ь . СОтРУДничество Тройственного союза в случае войпы с Ф ранцией и Россией
Ve»lion а
!> 241). См. также W . F o e r s l e r , Die d eutsch— italien isch e M ilitarkonЬ 2 0 бз’ B/ SF. V, 8 9 5 - 4 1 6 , май 1927 г.
di ie* f t _ i ' e PBux франко-русских военных совещаний см. «L es Allids contre la
’ и их протоколы 1911, 1912 и 1913 гг., см. «М атериалы но истории
Со»;
отношений», 697— 718; L. N.. II, 419— 437.
К ап ’
379— 406; II, 5 4 - 6 2 .
Dor S ch lu ssel z u r K riegs3chuldfras;e. M iinchen 1926.
244
ГЛАВАЧЕТВЕРТАЯ________________
главный удар германских войск будет направлен против Франц
Их соглашения были едва ли столь определенными и обязывающи
как соглашение между французским и русским штабами. Хотя не
торые письма, которыми обменялись Мольтке и Конрад, были показ*
гражданским властям, но это не изменило законным порядком уело!
союза. Он остался зафиксированным в письменном виде, и его т
кование и применение осталось в руках гражданских, а не воещ
властей.
С другой стороны, бесспорно, что эта переписка Мольтке с К
радом создала убеждение в Вене, что если Австрия нападет на С
бию, она может рассчитывать на угрозу германской мобилизацн
чтобы удержать Россию от активного выступления, и на германсв
поддержку, если бы Россия пошла на войну. В этом смысле это даа
союзу скорее потенциально наступательный, чем оборонительный
растер. Другим результатом этой переписки было то, что Мольтк<
Конрад составляли мобилизационные планы, успех которых (
взаимно обусловлен, и, как бывает в подобных случаях, это давало е
можность военным властям во время кризиса оказать давление на г
жданские власти в пользу войны. Насколько это действительно о
ществилосъ в июле 1914 г., будет рассмотрено дальше, во вто]
томе. В годы, предшествовавшие окончательному кризису, личз
дружба и взаимное доверие между Мольтке и Конрадом являл
одним из факторов укрепления связующих уз между обоими союзника
Источником слабости Тройственного союза была Италия., Уже
времени Алжезирасекой конференции Германия с сомнением относил
к ее лойяльности. Конрад был настолько убежден не только в
вероятной нелойяльности в выполнении своих договорных обязателМ
но в ее явной враждебности, что он говорил о ней как о «глав]
противнике» Австрии.
Он вырабатывал против нее мобилизационные планы и даже же.
«превентивной войны» против нее *. Война Италии с Турцией из
Триполи была встречена отрицательно ее союзниками не только пото!
что с ними предварительно не посоветовались достаточно откровен
но потому, что их беспокоило нападение их номинального союза
на турок, чьей дружбы и расположения они пытались добить
Правда, исход войны и превращение Италии в морскую державу
Средиземном море произвели решительное охлаждение в ее o th oi
ниях с Францией. Но они вновь улучшились летом 1912 г., так '
Пуанкаре и Сазонов были согласны в том, что весьма выгодно У
стие Италии в качеств^ «мертвого груза» в Тройственном союзе, i
она может быть полезна и Франции и России2.
Хотя Тройственный союз был заключен сроком до 1914 г., воп]
О его возобновлении начал обсуждэ/гься уже летом; 1911 г. Италия,
чувствовала этому заблаговременному возобновлению как средству У1
ротворения своих союзников накануне триполитанской авантюры. Г1
мания приветствовала это, будучи всегда рада всему, что могло
шить отношения между двумя ее союзниками, и'таким образом поМ<
‘ Для периода 1907— 1912 гг. ср. C o n r a d , I, 110, 128, 141, 173, 224, 272.
* Доклад Спяонопа царю 17 августа 1912 г.; L. N „ II, 310.
СИСТЕМА ТАЙНЫХ
союзов 1 9 0 7 — 1914 гг.
245
^зданию противовеса возрастающей силе и солидарности Тройственного
гласил Вначале Эренталь не был противником этогох. Но Конрад и
офицерство были настолько раздражены выходками и предательством
Италии, что не видели смысла иметь ее даже в качестве номинального
Фоюзника. Генерал Ауфенберг с детским возмущением рассказывал
романскому послу в Вене о проявлениях итальянской враждебности,
которую он только что наблюдал в Южном Тироле: через каждые деньдва приходилось направлять патруль, чтобы стирать оскорбительные
надписи на одном военном памятнике, он видел коробки для папирос,
ва которых вся австрийская территория от Фиуме до Бреннерского
перевала была отмечена как принадлежащая Италии; ирредентист­
ская пропаганда прибегала даже к обозначен™ лошадей и мулов име­
нами австрийских городов в роде Триеста и Триента. «В случае войны
Италия упадет на нас как взорвавшаяся бомба!»— добавлял он, заявлял,
что для Австрии было бы лучше всего раздавить ирредентистские падежды Италии путем войны, после чего Австрия могла бы свободнее и
гораздо легче расправиться о Сербией или встретить нападение русских2.
Однако Эренталь имел на своей стороне Франца-Иосифа и добился
отставки Конрада, так как последний настаивал иа войне с Италией и па
дружбе с Россией. Триполитанская война отсрочила переговоры о воз­
обновлении Тройственного союза. Он был, однако, в конечном счете
возобновлен 5 декабря 1912 г. без изменений, сроком на шесть лет, на­
чиная с 8 июля 1914 г . 3. Через несколько недель Италия сообщила
Германии, что ввиду создавшейся политической обстановки откровен­
ность вынуждает ее сказать, что она не сможет выполнить соглашение
1888 г. относительно посылки войск для сотрудничества с германской
армией на Рейне4.
ПОСЛЕДСТВИЯ БАЛКАНСКИХ ВОИН 1»12— 1914 гг.
Балканские войны и связанное с этим обострение противоречий
между всеми державами, великими и малыми, повлияли на систему
союзов различным образом.
Оии усилили внутренние трения в Тройственном союзе и в Трой­
ственном согласии. Изучение ежедневного и даже ежечасного обмена
телеграммами между членами каждой группы в период развития кри­
зиса и калейдоскопических перемен, имевших место на Балканах за
1912 и 1913 гг., показывает, например, что Германию все время раз­
дражала эгоистическая политика и необдуманные шаги ее австрий­
ского союзника. Она негодовала, потому что австрийская политика
Иногда противоречила ее собственным видам на Балканах, а иногда
потому, что она могла подвергнуть опасности мир в Европе. Другой
пример: Германия не имела большого желания создать автономную
Албанию. Кайзер не думал, что эта страна способна к самоуправлению
в считал весьма сомнительным, чтобы нашелся какой-нибудь европейский
1 G.
P., XXX, 495— 510.
Чиршки'—Бвтману 18 ноября 1911 г., ibid., 514 и сл.
Чиршки— Бвтману, 568; P r i b r a m , I, 268— 298.
‘ С- P ., X X X , 574— 579; P r i b r a m , I, 299.
246
__
ГЛАВА
_
ЧЕТВЕРТАЯ
.
...
-
--- -
.,
принц, способный успешно выполнить эту задачу 1. Однако, весмотря й
это, Германия согласилась поддержать австрийские (равно и итальянец^
пожелания относительно автономной Албании, которая закрыла бы да|
Сербии доступ к Адриатике. Подобное же столкновение шггересЗ
существовало между Францией и ее союзником. Франция стремилась;
сохранению нераздельности Оттоманской империи, в которой она имв|
крупные финансовые интересы и добивалась права постройки железщ
дорог на севере Малой Азии, что укрепило бы и способствовало (
развитию Турции. Россия была противником этих железных дорог, щ
они могли бы помочь Турции легче передвинуть войска, чтобы во
препятствовать продвижению России на юг от Кавказа. Интересы!
примером такого внутреннего конфликта внутри каждой группы слу^
интриги но окончании балканских войн относительно судьбы Кавай
Австрия и Россия по различным причинам, которые будут объяснены;!
следующей главе,стремились передать Кавалу болгарам; а союзнщ
каждой из них, Германия и Франция, стояли, наоборот, за предсх^
вление Кавалы грекам, которые и получили ее.
!
Но все же эти внутренние трения уравновешивались сознанием казк»
группы, что она должна сделать все возможное, чтобы сохрани
единство и солидарность среди своих членов. Союзники должны в|
ступать совместно и поддерживать политику друг друга, соглашая)
даже на политическую л и н и ю , неприятную кому-либо из них, соглашав!
даже на шаги, могущие создать опасность для мира в Европе. В эта
смысле Австрия часто бывала скорее дебитором, чем кредитором а
отношению к Германии, так же как Россия по отношению к Францш
Иногда господствующий член союза успешно оказывал сдерживай
щее влияние на своего союзника в целях умиротворения и сохранена
мира, как например, при наложении Германией «вето» на имевшем
в виду выступление Австрии против Сербии в июле 1913 г., или нежв
лание Франции одобрить предполагавшиеся Сазоновым мероприятий
чтобы оказать давление на Турцию в связи с делом Лимана фя|
Сандерса 2.
В недавно опубликованных германских документах и в мемуари
Конрада можно найти много примеров того, как Германия поощрЯ!
Австрию на шаги против Сербии, чтобы положить предел «великбоер!
ской» опасности, считая, что она угрожает существованию двуедивд
монархии, т. е. единственному надежному союзнику Германии3. Эй
делалось в официальных депешах германского министерства иностра!
пых дел германскому послу в Вене, в переписке и собеседований
между Мольтке и Конрадом и иногда на; свиданиях между кайзеромJ
Францем-Фердинандом. С другой стороны, однако, можно найти стольи
1 G. P., XXXVI, 127—745, passim.
2 См. ниже, гл . V.
вЯ
8 G. P . X X V I, passim (боснийский кризис); X X X , 253; X X X III, 274 и сл., ® ,
373 и сл.; X X X IV , 34 и сл.; X X X V I, 386 и сл.; X X X IX , 325 и сл. (свиданЯ<М
Копопишто). C o n r a d , I, 95 и сл., 106 в сл., 129 и сл., 202 и сл., 369 и сл.:
и сл.; III, 38 и сл., 143 и сл., 294, 328, 368 и сл., 424 и сл., 469 и сл., 474,
и сл 667 и сл. Ср. также Schiisler, O esterreich und das deulsche Schicksal, Ьв P
zig 1925, стр. 8 и сл., 177 и сл., и II, К а п п е г, D er Sohlissel ztir K r io g s s c h u ld f r a g ’!
W iinchen 1023, passim .
систем а тай н ы х
союзов 1907 — 1914 гг.
247
.
е0ли йе больше случаев совершенно противоположного свойства;,
германские государственные деятели, в особенности кайзер, настаиачи перед Австрией на том, чтобы пойти на некоторое соглашение
Сербией, и увещевали ее не прибегать к си ле 1. В общем, думаем мы,
мозкио сказать, что влияние Германии было скорее умеряющего и умиро­
творяющего характера, чем, наоборот,—до провокационного сараевского'
*10
убийства.
Насколько Франция таким же путем поощряла или оказывала умеряю­
щее влияние на Россию—трудно сказать. С одной стороны, данные
0б этом в переписке Сазонова с Извольским и Бенкендорфом, в его док­
ладах царю и в других русских материалах часто противоречат данным
мемуаров Пуанкаре и французской Желтой книги по балканским делам,
go нужно помнить, что эта Ж елтая книга очень далека от полноты,
ее документы подобраны о целью доказать, что политика Пуанкаре все­
гда была в интересах европейского мира. Вполне исчерпывающий ответ
по этому вопросу не может быть дан до тех пор, пока французы не опу­
бликуют полностью свои предвоенные документы, подобно тому, как это
уже "сделано Германией и как это делается Англией. Наиболее серьезвым и угрожающим результатом балканских войн для европейского
иира и кристаллизации противоречий между Тройственным союзом и
Тройственным согласием явилось усиление всеобщего движения в
пользу увеличения вооружений со стороны всех континентальных дер­
жав. Мы уже выше отметили антагонизм между Англией и Германией,
вызванный быстрым сооружением дредноутов и неудачей миссии Холдена.
Одновременно с тем, как Германия провела закон о морских вооружениях
1912 г., она произвела значительное увеличение армии. Новый закон о
военной службе 1913 г. предусматривал значительное увеличение армии
в последующие годы. Еще до to fq как Франция узнала об этом гер­
манском законе 1913 г. Пуанкаре и небольшая близкая ему группа
уже решили внести законопроект, значительно увеличивающий силы
Французской армии. Уверенные, что раньше или позже война «неиз­
бежна», они убедили французскую палату депутатов провести закон,
увеличивающий срок действительной военной службы с 2 до 3 лет и
пребывание в запасе вместо 45-летнего до 48-летнего возраста. По мне­
нию полковника Бюа, одного из способнейших французских экспертов и
Руководителя одной из секций французского генерального штаба, Фран­
т я должна была иметь в 1914 г. несколько большую армию, чем ГерМа,ния в первые недели войны2. Что Германия располагала подавляючисленностью войск во время своего вторжения в Бельгию и во
/Ранцию в 1914 г .—это миф. В России также были предприняты энер^ Ные усилия, чтобы организовать и обучить более значительную часть
^_^РОмад1юго населения. Увеличение армии в Австрии и в Италии
« 0, ° '
X X X III, 42, 80, 92 и сл., 116, 160, 295 и сл., 355 и сл., 371 и сл., 426
а С1.’ А” ! и сл.; X X X IV , 444 и сл., 455 и сл., 538 и сл., 619 и сл., 674 и сл., 820
S a a 'V
• 52 и м ч 66 и сл., 122 и сл., 319 и сл.,(Д ело о Кавало и неподписаl 5 g бухарестского мира); X X X V I, 27 и сл.; X X X V III, 335, 342 и сл., C o n r a d , I,
й сл fiV n > 78 и сл., 143 и сл., 164 и сл., 318, 404, 410, 417, 429 и сл., 448, 597
Ч е н Г .” ^
632, 644 и сл., 729. Ср. также Н. F r i e d j u n g , D as Z e ita lte r des
E pSmus> B erlin 1922, III, passim .
?e1as ' t .“ a t > L ’armfie allem ande p endant la gu e rre de 1914— 1918, P a ris 1920; Mon­
as> L e iif a tie ^ 8 1 - 8 7 .
.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
U8
было сравнительно невелико. Мы отказываемся, однако, дать зд^
соответствующие цифровые данные о составе армий и военных бюд^
тах потому, что эти цифры легко могут ввести в заблуждение.
Сопоставление цифр расходов на флот в Англии и Германии
имеет никакого значения без учета более дешевой стоимости построй
судов в Германии и обязательной военной службы вместо доброволы
ской системы. Подобным же образом величина и сила армий опрв;
ляотся не только количественным составом войск, но в значительв
степени и состоянием снаряжения, быстротой мобилизации и друп
техническими данными, требующими комментариев для того, чтобы
можно было сравнивать. Весной 1914 г. все эти возрастающие вооруа
ния вызвали и в Тройственном союзе и в Тройственном согласии у
личение взаимного недоверия и подозрения. Повсюду вдумчивые набд
датели были встревожены положением, но было мало сделано для i
смягчения. Полковник Хаус, прибывший в Европу в надежде сдела
что-нибудь для этого, писал президенту Вильсону за месяц до убийад
австрийского эрцгерцога:
«Положение чрезвычайно напряженное. Это совершенно безумв
милитаристская гонка. Только кто-либо, действукщий от ваяй
имени, может добиться взаимного понимания, иначе наступит д а
когда разразится ужасная катастрофа. Никто в Европе не может £
сделать. Здесь слишком много вражды и слишком много взаимной I
дозрительности. Как только Англия даст на это свое согласие, Фра
ция и Россия схватятся с Германией и Австрией. Англия не жела
совершенно раздавить Германию, потому что тогда ей пришлось I
в одиночку посчитаться со своим старым врагом Россией; но ей
Германия будет настаивать на непрерывном увеличении своего фло!
тогда у Англии не будет выбора. Лучшим шансом для мира явила
бы соглашение между Англией и Германией относительно морсш
вооружений, однако, для нас слишком большая близость этих дв]
держав представляет известные невыгоды» 1.
Положительным результатом балканского кризиса были новые искре
ние усилия для установления «европейского концерта», который пр
тиводействовал бы столкновению между Тройственным союзом и Тро
ственным согласием. Это было целью лондонской конференции п
слов, которая достигла успеха в этом деле, найдя мирное разрешен:
для наиболее трудных проблем. Возможно, что если бы подобн,
конференция была устроена в июле 1914 г., она бы предотврати
катастрофу. По отношению к «европейскому концерту» аждый гос
дарственный человек с самого начала оказывался перед двумя пр
тиворечивыми задачами. С одной стороны, он стремился сохрани
и укрепить солидарность группы, представителем которой он являлся,Тройственного союза или Тройственного согласия. Поэтому его цел!
было достичь предварительного соглашения внутри своей собствен»
группы, чтобы оградить престиж и интересы двух других членов груш
и тем самым группы в целом; а затем попытаться добиться приняп
этого предварительного соглашения членами противной группировк
JW1 I
■■
1 C h a r l e s S e y m o u r , The Intim aie P ap ers of Colonel H ouse (Boston and Ni
York 1926), 1, 249; ср. также G. P ., XXXI, 107— 117.
С П С Т К М Л ^Т А П Н Ы Х ^С О Т О ЗО В
ДОО? — 1914
ГГ.
249
, рчно это обстоятельство способствовало кристаллизации протавоК°п й мезкду Тройственным союзом и Тройственным согласием и при
Р^ублешш их, как это было в 1914 г., должно было ускорить войну.
«ругой стороны, большинство государственных деятелей Европы
^ м11лось в то же самое время к совершенно иным целям. В интересах
они искренно старались сохранить «европейский концерт», т. е.
Стремились добиться мирным образом и путем компромисса общности
neiicTBuii и взглядов всех шести великих держав. Это часто требовало
некоторых жертв от собственной страны или по крайней мере от союз­
ника- В балканских вопросах особенно заинтересованы были Австрия
и Россия и поэтому от них чаще всего приходилось требовать жертв.
Англия, обладавшая наименьшими интересами и не связанная какимлибо формальным союзом, легче всего могла бы служить посредником
в улаживании трений между другими. Здесь невозможно рассмотреть
подробнее, в какой мере каждый из руководящих государственных
людей Европы добивался каждой из этих противоположных целей.
Всякий, кто познакомится со сложными дипломатическими переговорами
в годы, непосредственно предшествовавшие войне, вынесет, несомнен­
но, впечатление, что именно сэр Эдуард Грей был тем человеком, ко­
торый наиболее искренно и неутомимо защищал приоритет интересов
«европейского концерта» над интересами какой-либо одной державы
или группы. За ним в этом отношении стоят Бетман-Гольвег и герман­
ский статс-секретарь Кидерлен— Вехтер, но Кидерлен умер в декабре
1912 г., а после этого германскому канцлеру было труднее преодоле­
вать влияние Тирпица и кайзера. Во Франции Пуанкаре был более
заинтересован в солидарности Тройственного согласия, чем в «европей­
ском концерте»; по в целях сохранения доверия и дружбы Англии, что
являлось одной из его главных задач, он также часто брал на себя
инициативу предложения или поддержки коллективного действия дер­
жав. Сазонов и Извольский меньше заботились о сохранении «европей­
ского концерта», а граф Берхтольд— меньше всех других.
Европа была таким образом разделена на две противоположные
группы, когда произошло убийство австрийского эрцгерцога и когда)
благодаря этому и связанному с этим новому обострению балканских
проблем создалась новая угроза европейскому, миру.
ГЛАВА ПЯТАЯ
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ 1907— 1911 гг.
Положение на Балканах было одним из наиболее важных факторо!
вызвавших мировую войну. Оно увеличивало антагонизм между Tpojj
ственньш союзом и Тройственным согласием, стимулировало обще
усиление вооружений и привело к убийству австрийского эрцгерцог!
с его катастрофическими последствиями. Это был старый и сложнь
вопрос, тревоживший европейский мир в течение Полутора веков. Не
возможности дать здесь его историю, которая к тому же прекрасна
изложена многими авторами1.
"
Постепенный распад оттоманской империи, вызванный как внешнимА
так и внутренними причинами, создавал постоянные волнения Щ
Ближнем Востоке. Они усиливались благодаря настойчивому желанн
России получить преобладающее влияние на балканском полуостров
и осуществить свою стародавнюю мечту о контроле над водными пуй
тями в Средиземном море. Габсбурги, прочно утвердившись на Дунае j
в течение веков стремились сохранить власть над подчиненными им над
родами, из которых многие прониклись национализмом и желанием
отложиться п объединиться со своими братьями, живущими в • неза-|
висимых государствах, сопредельных с Австро-Венгрией. Стремлений
Сербии, Болгарии, Румынии и Греции расширить свои территории;
чтобы включить в свои пределы народы своей национальности, создавал^
постоянные конфликты между ними, Турцией, Австро-Венгрией и другими
государствами. Антагонизм между Австро-Венгрией и Сербией уси-;
лился вследствие аннексии Боснии и Герцоговины вследствие созданий
Албании и вследствие сербской пропаганды в пользу национального
объединения за счет Австрии. Чтобы понять, как мировая война вышла!
из этого уголка Ев_ропы, следует рассмотреть некоторые балканские
вопросы за период 1908— 1914 гг.
ВОЗНИКНОВЕНИЕ АВСТРО-СЕРБСКОГО АНТАГОНИЗМА
Сербские национальные поэты и историки любят напомршать своему
народу о героической эпохе Стефана Душана в XIV в., когда право­
славная сербская империя простиралась от Дуная почти до Коринфского
залива и от Эгейского моря до Адриатики2.
' Весьма полезный перечень работ о Балканах см. R . J. К o r п е г , SJawic E urope
i o i o \ ^ e*ecte(l B ibliography in the W estern E uropean L anguages» (Com bridge,) Mass
г n " 0C(l6eu,I°c™ ^ 737— 8 4 2 ,'3 1 2 1 — 3144; 3592—4186; 4357— 4411; 4490—4518.
д о п о л н е н и е к работам, цитируемым Корнером, как указано в предшествующем
примечании, пацболее пажиыми последними книгами, выражающими апстрийскую точку
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 — 1914
ГГ.
251
За время, прошедшее от тех давно минувших дней и до десятилетий,
рПосредственн° предшествовавших мировой войне, когда сербские наг
0 опалисты начали мечтать снова расширить свои границы до пре­
делов «старой Сербии» или даже еще дальше, сербский народ долгие
годы страдал от притеснений и лишений. Сначала пришли турки,
о Битов день 1389 г. армия сербов, албанцев и вроатов понесла;
страшное поражение на Коссовом поле и была сметена турецким ура­
ганом- Но тугг же, на поле сражения, сербский герой проник в
палатку победоносного султана и поразил его как ненавистного при­
теснителя славянских народов. Таким образом коссовская годовщина
стала великим днем в сербском календаре: Битов день был днем
скорби о национальном поражении 1389 г. и днем радости как па­
мять об убийстве жестокого иноземного притеснителя1. Более чем
четыре столетия после Коссова большинство сербского народа жило
л страдало под турецким игом, некоторые сербы по понятным при­
чинам отказались от православия и приняли мусульманство, особенно
в Боснии, и остались мусульманами даже впоследствии.
Австрия была той европейской державой, которая первая оказала:
сербам некоторую помощь и заставила отступить турок. Принц Ев­
гений с габсбургской армией занял в 1717 году Белград и содействовал
появлению у сербов страстного стремления к освобождению от ту­
рецкого ига. Когда 20 лет спустя войска Габсбургов должны были
уйти, многие сербские крестьяне последовали за ними, чтобы избежать
турецкого рабства. Опи поселились на севере от Дуная на южной
границе габсбургских владений. Там они жили и множились, и к ним
присоединялись новые беженцы с юга, из-за Дуная. В первое время
новые правители обращались хорошо с сербскими поселенцами, которые
считались хорошими солдатами в войне против турок. Но в конце
XVIII в. католическая пропаганда и экономическое угнетение ма­
дьярских землевладельцев-феодалов сделали для сербских поселенцевсуществование столь горьким, что многие предпочли вернуться к своим
ярения, являю тся следующие: Н . Г г i 0 d j u n g, D as Z eitalte r des Im perialism us,
1884— 1914 (3 Bd, B erlin 1919— 1922); F. F. K l e i n w a c l i t e r , D e r U n terg an g
der oesterreichisch-ungarischen M onarchic (L eipzig 1920; L. M a n d l , Die Ilabsburgor
und die serbische F ra g e (W ien 1918); T h e o d o r v o n S o s n o s k y , Die B alkanpolitik O esterreich-U ngarns seit 1866 (2 Bd., S tu ttg a rt 1913— 1919); J. R o d l i o h , O ester'eicbisohe K egierung und V env altu n g im W eltk rieg iN ew H aven) 1925; H. D e l b r i i c k ,
Serbien, O esterreich und Itu sslan d in « D e u tsc h la n d und dio Schuldgfrage», и ax.
W. Z iegler, B erlin 1923; (95— 112) и работы B urian, C onrad, Hoyos, M usulin, P ribram ;
Szilassy.
Сербскую и хорватскую точку зрения выражают Н. W е n d е 1, D e r K am pf d e r Siidslaiven um F re ih e it unb E inheit (F ra n k filrt 1925). Работа эта ваписана в несколько
лирическом тоне, но содержит денную библиографию (стр. 757— 773), включающую
Многочисленные славянские труды; R. W. S е t о n -W a t s о n S a ra je v o ; «А S tudy in the
Origins of the G reat W ar» (L ondon 1926), дающий лучшее на англ. язы ке изложение
Югославского движения; S. von S ii d 1 a n d (P ilar), Die Siidslaw ische F ra g e und der
W eltkrieg (W ien, 1918): G o r i c o r a n d S t o w e , T he Inside Story of A ustro-G erm an In­
trigue (N. J . 1920) и работы: Цвпжича, Е втича, М аковича, Станоевича.
С более широкой точки зрения: «Die Grosso Politik», passim . II. W i c k h a m Steed,
th ro u g h T hirty Y ears, 1892— 1922 (2 v., London 1924), и работы Bogitchevitch.
■
“ ran d erb u rg , K a n n er, V alentin.
1 Битов день — день св. Вита 15/28 т о н я 1914 г., день убийства эрцгерцога
оьи 525.0 годовщиной Коссовского сраж ения.
252
ГЛАВА ПЯТАЯ
братьям на юг, так как, если выбирать между мадьярской эксплоата*
дией и турецким игом, то последнее было меньшим злом. Таким обра^
зом начался антагонизм, который усилился впоследствии, когда в 1867 г'
император Франц-Иосиф отнял специальные привилегии, которыми долм
пользовались сербы «Военной границы» х. Тем не менее общая врааш
к туркам побуждала правящие круги Вены и Белграда сохранять пЗ
логическую дружбу.
В 1878 г., Австрия, правда, «оккупировала» провипции Боснию
Герцеговину, которые были населены крестьянами главным о<5
сербской национальности и на которые претендовало новое сербско|
королевство, но пилюля была позолочена тем, что на берлинском koi
грессе Австрия обеспечила для Сербии ценные округа Пирот и Н:
которые Россия предназначила для своего собственного протеже— Бол]
рии. Политическая дружба между австрийским и сербским правитель*
вами, хотя и не между народами обеих стран, была вновь закреплен
секретным австро-сербским договором 1881 г., заключенным на 1 0 лет
в котором оба государства обещали проводить взаимно дружественна
политику и не допускать на своих территориях интриг друг проти
д р у га2. В следующем году тарифное соглашение разрешило ввоз ]
Сербию австрийских фабричных изделий по половинным таможенны
ставкам против всякой другой страны, взамен чего сербам предоси
влялись специальные выгоды по ввозу в Австро-Венгрию свинины и че]
нослива. В 1885 г. со стороны Австрии была оказана поддержка сер!
ской армии, чем она была спасена от полного уничтожения после ровс
вого поражения, нанесенного ей болгарами при Сливнице. Король Мила
и на троне и будучи в изгнании большую часть своих денег трат*
на эксцентрические удовольствия в Вене. Таким образом, несмотр
на русские интриги, сербская политика в общем продолжала оставатьв
австрофильской до знаменитых убийств 1903 г.
Несчастьем для сербского народа было то, что в начале движения
за национальную независимость, в дни Наполеона, у него оказал^
не один, а два национальных вождя. Вместо одного сильного чел!
века, руководящего движением и образованием прочной династии, okJ
залось два соперника: Кара Георгий и Милош Обренович. Со времей
убийства первого в интересах второго в 1817 г. несчастная стра|
страдала от вражды этих соперничающих семейств, сопровождавшей*:
рядом дворцовых переворотов и насильственных смен династий. Э1
вражда достигла своего апогея в 1903 г. Ночью 11 июня груш)
заговорщиков, состоявшая главным образом из офицеров сербско
армии, ворвалась в королевский дворец в Белграде, вытащила короД
Александра Обреновича и его непользовавшуюся симпатиями нароГ
жену из места, где они укрылись, и зверски убила и х 3. Белгр;
1 Ср. M i c h a e l P u p i n , From Im m igrant to Inventor (New Y ork 1923), ch. 1- ,
*
P r i b r a m , I, 18, а также его статья: «M ilan IV von Serbien und die GoheimveH
triige O esterreich-U ngarns mit Serbien 1887— 1889», в «H istorische B latter», I, l 9 * r
•Н е д а в н о иааисанный живой рассказ об этом деде см. в статье Д р а г и ч а - В а с и ч *
в «Книасовиа Ренублика», резюме в журнале «L iving Age> sa 3 янв. 1925; подробны**
современный событию, рассказ Помянковского, австрийского военного атташ е, в бер!
линсвом о—U h r-A benblatt № 46— 50, февраль 23— 28, 1928 г. Относительно важны?
поел дствиц этого события для впутренпей сербской политики см. ниже, т. II, гд- Ч
i-овал;
колокола церквей
звонили;
город
раоцве'гился
флагами,
Законодательное собрание единодушно благодарило убийц за их дело.
Петр Карагеоргиевич, внук человека, убитого почти век тому назад,
е принимавший непосредственного участия в заговоре, извлек выгоду,
этого события и занял престол под именем Петра I.
Зхо отвратительное преступление и милости, оказанные виновникам
еГо, задели чувства благопристойности коронованных особ Европы,
й большинство из них вскоре отозвало своих представителей из Бел­
град3’ в знак своего неодобрения. Великобритания не возобновляла
дипломатических сношений в течение 3 лет.
Новое царствование, к которому Европа вначале относилась отри­
цательно, было отмечено заметным оживлением сербской жизни. Взял
верх более свободный, более демократический дух. Выросло нацио­
нальное политическое движение, нашедшее свое выражение в новой
экономической активности, в газетах и литературе и в распростране­
нии идеи «Великой Сербии». Петр I пользовался популярностью, отли­
чался преданностью интересам своей страны и был по-солдатски честен
и прост. Тот факт, что он сражался за сербское дело во время восстания
в Герцоговине, придавало ему еще больше популярности далеко за
пределами его собственного королевства; это делало его «своим ко­
ролем» для сербов за Дунаем и Дриной. Рассказывают, что многие
боснийские крестьяне совершали путешествия в Белград только для
того, чтобы иметь возможность где-нибудь на улицах повидать вблизи
нового короля— будущего «освободителя». Он должен был возглавить
сербский «Пьемонт» в движении за воссоединение icex народностей
сербской крови— сербов, боснийцев, словенцев, кроатов и далматийцев в ' «Великой Сербии», подобно тому, как савойский дом полвека
назад привел к объединению Италию. Его женитьба на княжне Зорьке,
дочери Николая Черногорского, должна была знаменовать тесные отно­
шения между этими двумя славянскими государствами. Многие годы
своего изгнания он провел в России. Его брат, князь Арсений, служил
в качестве офицера в русской гвардии. Его две черногорские своя­
ченицы были замужем за русскими великими князьями. Все эти факты
казалось предвещали русскофильскую ориентацию сербской политики
с восшествием на престол Петра I в 1903 г. Так оно на деле и ока­
залось Этому содействовало также поощрение со стороны пансла­
вистских элементов в России и раздражающая позиция, занятая АвстроВенгрией.
‘
Австрийские министры вскоре с испугом отметили этот рост сербского
национализма и руссофильских настроений. При отсутствии противо­
действия он грозил бы целости габсбургских владений. Он указывал
на то, что Сербия будет действовать, как опасный магнит, притя­
гивающий к себе австрийских сербов для образования «Великой Сер­
бии». Если дряхлеющая Турецкая империя когда-нибудь распадется,
если разразятся в Австро-Венгрии национальные революции во время
какого-нибудь кризиса, вроде смерти императора Франца-Иосифа, или
если будет объявлена война на Балканах или в Европе, Сербия
вероятно попытается захватить территории, населенные в значительной 1
Мере сербами. Панславистские тенденции побудят вероятно Россию ока-’
8 ать поддержку сербам. Если Сербия приобретет Боснию, ее следующим
03
254
ГЛАВА ПЯТАЯ
— П.
шагом будет постараться объединить хорватов, далматийцев, слове^
цев и сербов из Баната и южной Венгрии. Это побудит и д руг^
национальности, подвластные Габсбурга.^,— румын, чехов и словаков^
к отделению от Австро-Венгрии. Это будет означать гибель Австрия-^
«Finis A ustriae» г.
Ввиду такой опасности для двуединой монархии со стороны ее под»
данных различных национальностей, австрийские правящие круги нал
чали принимать меры для подавления усиливавшегося в Сербии движв!
ния в пользу политической и экономической независимости от габ<я
бургского влияния. Сербия, не имевшая непосредственного в ы х о д а *
морю, неизбежно оказывалась в зависимости от Австро-Венгрии каш
от рынка для ее с.-х. продуктов. Чтобы укрепить свое полож ения
Сербия начала в 1905 г. переговоры с Болгарией относительно таД
моженного союза; но вмешалась Австрия. В 1906 г., когда истей
срок австро-сербского таможенного договора, настроение обеих страЗ
было таково, что он не мог быть возобновлен, тем более, что мадьярская
помещики не желали конкуренции сербских продуктов со своими соб*
ственными. Следствием этого явилась жестокая таможенная война—тал
называемая «свинная война». Но вместо того, чтобы раздавить Сер­
бию экономически, Австрия только побудила сербов искать другие
рын-си, особенно в Германии, а у себя дома сербы начали стро
собственные бойни и колбасные фабрики. Германия легко приспо
билась к снабжению сербских крестьян товарами, которые раиьшо*
приходили из Австрии. Это вытеснение австрийских товаров германскими!
создало немалое охлаждение между Веной и Берлином, которое про-*|
должалось годами2. Австрийская политика экономического угнетения*!
не только не заставила Сербию вернуться в русло австрофильской
политики, но имела совершенно обратный эффект; она озлобила ми4
нистров Петра I и бросила их, больше чем когдаглибо, в о б ъяти я
России. Благодаря ей для них выяснилась потребность Сербии в не-1
посредственном экономическом выходе к морю в виде железнодорожной?
связи с каким-нибудь портом на Адриатическом море в Албании, или]]
в Черногории, или на Эгейском море в Салониках 3.
Они приветствовали переговоры относительно железной дороги, про-,;
резывающей Сербию от Дуная до Адриатики, которой требовала длЛ"!
сербов Россия весною 1908 г. в качестве контрмеры против австрий-;
ского проекта железной дороги из Боснии через Новобазарский сан-:]
1 Ср. C o n r a d , I, 18— 28.
2 S t a n o j e v i t c h , D ie E rm o rd u n g des E rz h e rz o g s F ra n z F erdinand (F rankfurt,*
1923)» p. 38; C o n r a d (III, 407) в 1913г. говорил о «Г ерм ании, которая из алчного/
эгоизма ставит своей целью вытеснить в торговом отношении Австрию ив Сербии я
вообще с Балкан». Цифры, свидетельствующие о вытеснении Австрии Германией ив
Сербии в 1905, 1906, 1907 гг., показательны: импорт ив Германии в миллионах дина­
ров: 6, 2; 9, 7; 20, 3; экспорт в Германию 2 1 , 19, 32; импорт ив А встро-В енгрия:
33, 3; 22, 2; 25, 5; экспорт в Австро-Венгрию: 84, 7; 30; 12. («S tatesm an’s У е ах .
Book»).
■
3 Ср. D r. B a e r n r e i t e r , U nsere H andelsbeziehungen z u S erbien в «O est. Rund­
schau», X X IX , 1 и сл., 1911 и « A eren th al und M ilovanovitsch» в «D eutsche R evue»
нив. 1922. Д-р Б ернрейтер пользовался доверием эрцгерцога Франца-Фердинанда, кото­
рый с неодобрением относился к политике Эренталя и желал сделать разумные
экономические уступки Сербии; см. отрывки ив его дневника, опубликованные И. РеД* •
лихом в «Foreign A ffairs» (N. J.), VI, 645— 657, июль 1928.
БАЛКАНСКИЕ ПРОВЛКМЫ
I '.HW —
1 \) I 4 ГГ.
25 3
ясак D Салоники1. Младотурецкал революция ускорила переговоры,
Я самым неозкиданным образом привела к неудаче их. Она создала
11 редом в вопросе об австрийской «аннексии» «оккупированных» про­
винций Босни и Герцоговины, часто обсуждавшемся с 1876 г. и
несколько раз условно санкционированном Россией. В свою очередь
эТ 0 было тесно связано с столь горячо преследуемой Россией целью
открытия Босфора и Дарданелл для прохода русских военных судов.
РОССИЯ И ПРОЛИВЫ
]3
течение XIX в., особенно после событий 1878 г., Россия была
склонна рассматривать закрытие султаном Дарданелл для иностранных
военных судов как ценную гарантию для России. Граф Капнист 2
заметил в мае 1897 г.: «России нужен привратник в турецкой одежде
для Дарданелл, которые ни при каких условиях не должны быть
открыты. Черное море есть русекое m a re clau su m 3. Эта мысль оста­
валась краеугольным камнем русской политики вплоть до мировой войны.
Россия не желала никакого изменения в договорах, запрещавших доступ
в Черное море военным судам других великих держав.
Но договоры, которые исключали возможность прохода русских во­
енных судов через проливы Босфор и Дарданеллы, были совершенно
иным делом. Это было унизительное ограничение; оно было несо­
вместимо с престижем России как великой державы. Это противо­
речило ее притязаниям со времен Петра Великого на обладание сво­
бодным выходом в Средиземное море. Это являлось для нее весьма
серьезным препятствием во время войны, как, например, во время
русско-японской войны, потому что договоры эти мешали ей свободно
использовать черноморский флот там, где она в нем более всего
нуждалась. Кроме этого они мешали увеличению черноморского флота
для войны против Турции всяким другим путем кроме постройки его
на морских верфях юга России; он не мог быть увеличен путем
постройки его на балтийских верфях или приобретением зоенных судов
в Англии, как с грустью отмечал царь в январе 1914 г . 4.
1 G. P., X X V , 281— 382.
2 Петр Алексеевич К аннист—росссийский посол в Вено в 1895— 1904 гг—■П р и м .
ред.
3 G. P.J X II, 285. О более равней истории закрытия проливов см. выше, гл. II
примечание l -о на стр. 43, относительно более повдней истории— К. А. А д а м о в ,
Константинополь и проливы, 2 т., Москва 1925— 1920; Раздел Азиатской Турции,
■Москва 1924; И. М. З а х е р , Константинополь и проливы в «Кра.-пом архиве». VI
4°—76; VII, 32— 54, 1924; А. П о п о в , П ервая балканская война, ibid., XV , 1— 29,
’"1> 3— 24 (1926); M N . P o k r o v s k y , Drei K onferenzen, B erlin 1920; (М. H. П о к р о в ­
с к и й . Т ри совещания— «Вестник НКИД» № 1,1921 г.); В. S h a t s k y , L aq u e s* io n d e
Constantinople et des D §troits в. «R evue d ’H ist. de la G uerre M ondiale IV, 289— 309,­
. 19— 43; (октябрь 1926 г.; январь 1927); G. P ., X., 1—41, 70 и сл.. 109— 114, XI,
^ Г -Ю б , XU, 47— 87; XIV , 5 3 1 - 5 6 3 ; XV II, 34, 84, 102; XVIII, 4 0 9 - 4 4 6 ; X IX ,
-- 9 —244; and XX II, XXVI, XXVII, X X X —X X X IX , passim ; «Livre Jaune», «L 'A liance
^гапсо-Russe», стр 19 и сл.; A ffaires Balkaniques, M. F. R., L. N.; S t i v e und
o n r a d , passim .; хороший краткий очерк— G. F r a n t z , Die M eerengenfrage in der
j>or™ egsP0litik R ussland в «D eutsche R undschau», L1II, 142— 160 (Feb., 1927);
jj*
0 ^ r, K onstantinopel und die M eerengenfrage, in «M eereskunde», H eft 178 (1927);
* м °ТЫ’ У ^ а н н ы е ниже в настоящей главе.
ч4в " • V. R o d z j a n k o , E rin n e ru n g en , p. 90 (B erlin 1928). Относительно пастой01’° противодействия А нглин посылке Россией двух миноносцев в Черное море
263
ГЛАВА ПЯТАЯ
Итак, открытие проливов для русских военных судов стало од;^
из первых целей русских министров в десятилетие, непосредствен
предшествующее мировой войне. Она была совершенно отлична j
двух других целей, которые часто смешивают с ней, но которые
действительности были иными и могли бы вызвать еще более cepj
езпые осложнения в Европе; одной из них был насильственный захвУ
турецкой территории вдоль Босфора, а второй— получение власти щ
самим Константинополем. Конечно если бы русские военные суда о*
зались в проливах, им было бы легко выполнить две другие задач
Но, вообще говоря, русские министры обычно при всей своей смедод
не доходили до мысли о захвате самого Константинополя. Они c*jj
нялись к мысли, что этот город может оставаться в руках султаЗ
пока существует турецкая империя; попытка его захвата ветре™
бы сильное противодействие со стороны великих держав, не го в З
о Болгарии и Греции. Однако Константинополь не должен был |
в каком случае попасть в руки какой-либо другой державы— ни Б<й
гарии во время балканских войн, ни Германии, путем назначения гея
рала Лимана фон Сандерса командиром армейского корпуса в ст|
лице султана, как будет видно дальше.
Правда, честолюбивые русские министры при случае серьезно строи|
секретные планы внезапной высадки сухопутных сил для захвата в мвЦ
пое время прибрежных высот Босфора вблизи Константинополя. ОдЗ
из таких случаев представлялся зимой 1896/97 г. Нужно кое-чЛ
сказать об этом случае, так как он являлся предтечей нескольких ц
добных же проектов позднейшего времени и так как он характере
для неразберихи, царившей в высших кругах Петрограда.
Ужасная армянская резня, возбудившая общественное мнение ЕвроЯ
против султана и против анархии, господствующей в его столица
давала России, по мнению русского посла в Константинополе, Неля
дова, удобный случай внезапным смелым ударом захватить высоя
Босфора над Константинополем.
J
В конце 1896 г. Нелидов отправился в Петербург, чтобы представяя
свой план. Никола! II сразу одобрил его, несмотря на то, что Щ
угрожал, как указывал Витге, даже всеобщей европейской войной
Тем не менее план был серьезно обсужден в особом секретном заседав
нии совета министров и был одобрен Ванновским и Тыртовым, военнЫ§
и морскими министрами, и Дурново, председателем совета министров»
План Нелидова состоял в том, чтобы внезапно отправить 30-тысяФ
йый отряд на военных судах и На транспортах из Одессы в В ерхн и
Босфор и высадить их, и таким образом овладеть проливами раныя$
чем Англия или какая-нибудь другая великая держава сможет воспр*
пятствовать этому пиратскому набегу.
.
Европа оказалась бы перед совершившимся фактом. Нелидов Дол3®*
был вернуться к своему посту в Константинополе; когда он решит, чте
положение в столице султана достигло критического момента, он Д°~
жен дать сигнал о немедленной посылке русского десанта в вяХ
невинной телеграммы: «Давно без новостей». Но при дальнейшем изуч
в 1902 г. даже под торговым флагом, а также посылке какого-либо судна из Ч вря1^
моря во в р еяя русско-янонской войны см. G. P., XVIII; 407— 446, XIX , 229
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ 1 0 0 7 —
, плана
морскими и
военными
1 9 1 4 гг.
властями,
оказалось,
257
что
даже
11111 самых скрытых приготовлениях почти нввовможно сосредоточить
ЯР1оправить достаточное количество войск и трлнспортных судов,
11 возбуждая внимания и противодействия Англии. Кроме того граф
и Победоносцев возражали против этого необдуманного плана
экономической, политической и моральной точек зрения и пустили
° ход свое личное влияние против него, так что он был под конец
8 авЛеп царем. Но то обстоятельство, что План Нелидова серьезно
обсу»Дался и» по мнению Витге, был накануне приведения в испол­
нение, показательно для целей русских дипломатов и для той готов­
ности, с которой слабовольный Николай II впачале склонялся к нему1.
БАЛКАНСКИЙ ВОПРОС «ЗАМОРОЖЕН». 1897— 1907 гг.
Вскоре после того
Франц-Иосиф посетил
дружеские переговоры
соглашением. Именно
как проект Нелидова был оставлен, император
в С.-Петербурге Николая II. Имевшие место
закончились важным австро-русским балканским
в это время Россия вступила более активно на
путь экономического и политического проникновения на Дальний Восток
и она желала чувствовать себя в безопасности от возможных осложнений
на Балканах.
Было важно, чтобы в случае если ее агрессивная политика в Манч­
журии приведет к столкновению с Китаем или Японией, ее тыл на
Балканах не подвергался опасности ,со стороны Австрии или какойлибо иной державы. Поэтому весною 1897 г., после визита ФранцаИосифа, австрийский и русский министры иностранных дел обменялись
дружественными нотами, в которых они высказывались за sta tu s quo на
Балканах и заверяли в своих намерениях следовать «политике полного
согласия». Австрия сохраняла свои притязания на Боснию и Герцоговдну и согласилась на независимость Албании. Положение Кон­
стантинополя и проливов, как «имеющее большое значение для всей
Европы», не должно было изменяться вследствие какого бы то ни
было сепаратного австро-русского соглашеяия2. Благодаря этому со1 Существование нелидовского плана 1893—1897 гг., о котором впервые упоминал
Диллов и затеи некоторые мемуаристы, в последнее время подтверждено документами,
° П лп1икованвыми большевиками. См Е . J D i l l o n , T he E clipse o f R ussia (N. Y. 1918),
P- 231—244; S. J. W i t t e , M em oirs (G arden City, 1921), p. 186— 189; B a r o n R o e n > Forty Y ears of D iplom acy (N. Y . 1922), I ch., X IV ; М. П о к р о в с к и й , Русско™Рм»иские отношения, «Красный архив», I, гл. I (1922), часть работы опубликована
немецком переводе «L ange ohne N achricht». K SF, IV , 175— 181 (Mar; 1926);
■
T r u b e t z k o i , R ussland als G rossm acht (S tu ttg a rt 1913), стр. 161— 162; Ca­
p H°B ссылался на него в своем докладе царю в дек. 1913 г., L. N., II, 367. Что
о Р‘!?и„я разузнала о нолидовском плане явствует из G. P ., XII, 67— 69. Вероятно
о*в°а нз причин того, что Россия не решилась выполнить нелидовский план, было
®°eune рассердить своего французского союзника; в течение девятисот лет Франаея имела большие интересы в восточной части Среди»емного моря, которыми она
Вв .СОгл!Н!ила,сь бы пожертво»ать ради слишком активны х действий даже своего соювч ‘;а- Ганото, служивший секретарем французского посольства в Константинополе,
ка„То говорил горманскому послу в Париже: «Вопрос о проливах очень близко
, 0га9ТСя нас, и я всегда надеюсь, что Россия не поставит его потому, что это
25 До бы иметь слишком серьезные последствия для нас» (М юнстер—Гольдштейну
2 аиреля 1898 г.; G. P ., XII, 51).
G, р ТЬ1 Голуховского и М уравьева от 8 и 17/V 1897 г.; P r i b r a m , р. 7 8 —82;
•I XII, 273— 305. О дальнейших попытках распространить австро-русское согласие
Фей, Происхождение мировой иойиы
258
ГЛАВА ПЯТАЯ
глашешпо балканский вопрос был, как выражались, «заморожен», и
в течение десятилетия папряженное соперничество, существовавшее
между Россией и Австрией, действительно несколько ослабело.
Но было бы неправильно думать, как это делает большинство писа­
телей, что Россия отказалась даже па время от своих притязания
на Ближнем Востоке, когда она усилила свою империалистическую по^
литику на Дальнем Востоке. Это неправильное представление возникла!
главным образом благодаря соответственно инспирированной русской
прессе и благодаря плохо осведомленным людям, поверившим, что «руся
ский медведь» решил ограничить свой аппетит исключительно МанчжуЦ
рией. В действительности, хотя царь и его министры говорили о «Порэ
Артуре», но в то же самое время они думали о «Константинополе!!
Н а это есть ряд указаний.
В 1899 г. Муравьев, русский министр иностранных дел, обеспокоен
ный быстрым ростом германской активности в Турции и целительны!
действием, которое она могла бы произвести па «больного человека^
настойчиво твердил германскому послу относительно «исключительна
русских прав на Константинополь» и добавлял: «царское правительств
уже теперь должно тщательно наблюдать, чтобы никакая другая до|
жава не заняла господствующего положения в Босфоре»1. Затем о
пытался внушить Германии мысль о заключении письменного соглашени!
гарантирующего Босфор России; он угрожал, что войдет в соглашена
о Англией, если Германия откажет. Но Бюлов предпочел остатьд
верным традиционной политике Германии, заявляя, что Германия в
возражает против русских притязаний на проливы, ибо он был убеждег
что Англия будет противиться им; но Он не был склонен оформи?!
что-либо письменным образом из боязни, что Россия может довед
это до сведения Англии и тем поставить под угрозу хорошие апм
германские отношения 2.
;
В 1900 г. Муравьев составил длинную секретную записку для о
суждения военными и морскими властями; в ней он требовал по$
товки мер, посредством которых Россия могла бы в любой мом<
овладеть берегами Босфора; султану же следовало бы препятствош
делать что-либо для укрепления его положения в проливах3.
1 марта 1903 г. военный министр Куропаткин отметил в дневня!
«Я говорил Витте, что царь носится с грандиозным планом: пЦ
чинить Манчжурию России и аннексировать Корею. Он меччЯ
также подчинить своему господству Тибет. Он стремится завоевШ
Персию и захватить не только Босфор, но и Дарданеллы» 4.
на Б алканах с помощью мюрцштегской программы, декларации о нейтралитете 193
и плана реформ в Македонии в 1904— 1907 гг., см. P r i b r a m , р. 98; G. Р ., ЗЯ
8 4 —405; XXII, 3— 8, 19—523 и «B ritish D ocum ents», I, 281 и ■сл., 291— 305.
» G. P ., X IV , 550.
2 Ibid., XVI, 531— 563; особенно Л» 4022.
8
М. Н. П о к р о в с к и й , Царская дипломатия о задачах России на B o tf
в 1900 г., «Красный архив», X V III (1926), стр. 3 — 29, особенно стр. 9 —11 J
*
«Красный архив», II, 31 (1923). Ш естью неделями раное он писал в своем Я
нике 5/18 января, ibid., стр. 20: «Я высказался (царю) о необходимости обр®
наше главное внимание с Дальнего Востока на Запад. Ц арь формулирои#*!
приблиаительно следующим образом: «ие закрывать глаза на Восток, но обрч|
больше внимания на Запад».
8А.1КЛИГКЙК проблемы 1907 — 1914 гг.
25!)
Весной 1904 г. Извольский, который только что был переведен из
Токио в Копенгаген, уже задумывался над радикальной переменой ди­
пломатической линии России, предполагавшей прекращение длительного
азиатского конфликта с Англией ради соглашения, которое, как он на­
деялся, даст возможность России открыть проливы для своих военных
судов.
В одий из своих первых разговоров с королем Эдуардом VII в Копен­
гагене (который ввиду присутствия сэра Эдуарда Гошена не был
совершенно частным и личным разговором) Извольский изложил свои
взгляды на необходимость для России свободного прохода через про­
липы. Король Эдуард ответил, что закрытие проливов не является «абсо­
лютным и вечным», но что в данный момент британское общественное
мнение столь явно настроено против открытия проливов, что он не мог
бы и не хотел бы в настоящий момент сделать что-либо наперекор ем ух.
Подобным же образом в более поздних переговорах по поводу англо­
русского соглашения 1907 г., по крайней мере в части их, веденной
русским послом в Лондоне Бенкендорфом, Извольский снова пытался
осуществить свою основную цель— открытие проливов. Для этого он
предложил уступку, необычайную для русской дипломатии, именно—
чтобы Англия и другие державы могли посылать свои военные суда
через Дарданеллы, но не в Черное море2. Таким образом Россия оста­
вляла бы за собой m are clausum (закрытое море) и оказывалась бы
в равном с Англией благоприятном положении относительно контроля
над Константинополем и Дарданеллами. Но Грей, ввиду указанного от­
ношения британского мнения и того факта, что другие державы имели
право быть запрошенными относительно всякого изменения в договорах,
касающихся проливов, пе пожелал внести упоминание о Босфоре и Дар­
данеллах в англо-русскую конвенцию, которая прежде всего относи­
лась к Среднему Востоку. Извольскому -таким образом пе удалась
попытка отклонить Англию от ее традиционной политики. Тогда Изволь­
ский решил обратиться к барону Эренталю и найти разрешение вопроса
о проливах в сотрудничестве с Австрией.
. * Р- C r o s i e r , L’A u trich e e t t'A v a n t-g n e rre в «R evue de F ra n c e* , A pril, I, 1921,
1„> CP- также I s w o l s k y , Memoirs, London (1920), 20,8 1 и сл.; L e e , King E dw ard
'11, 11, 283 и сл.; G. P ., XIV, 177 и сл., 188.
«Предложение, которое граф Бенкендорф обсуждал со мной во вромя заключения
«л о-руояю й конвенции, состояло в том, чтобы в то время как Россия м о п а бы
П« ° * И | из Черного моря через ироливы, другие державы имели бы право свободно
ылатЕсвои военные суда в проливы, не входя в Чернов море» (Г рей— Никольсону,
п °ктяГ!Ря 1908 г.); G r e y , I, 179. Извольский такж е говорит, что дважды велись
с Англией относительно проливов: «Один раз через посредничество Бенос
РФ* и Другой раз через мое посредничество, во время моей поездки в Лондон
стр_
г ->> L N., I, 148; S t i e v e , I, 163; «Мат. по ист. фр.-русск. отн.»,
от "д “• Г и нце, личный представитель императора Вильгельма в России, узнал
Адг '
"кольсопа, что вопрос о пролпвах обсуждался в связи с переговорами об
вРамечРУССКо8 конв0идии (G. P., XXII, 80— 81, примечание; XXVI, 127, 2 1 8 - 2 1 9 ,
«ие ГпрНН0)'
можем поэтому отбросить как неправильное позднейшее утворжде|°Ров о ’ что «вопрос о проливах не упоминался во время англо-русских перего?Д>ввталтПООИтельно Персии» (Grey, I, 159), так и «особое заверение» Извольского
Р. у у сент ябро 1907 г., «что он не говорил англичанам об этом вопросе»
G’
80— 81); относительно столь же ложного отрицания Бенкендорфа
* * 4 XX V, 306.
2G0
ГЛАВА ПЯТАЯ
С Д Е Л К А В В У Х Л А У В С Е Н Т Я Б Р Е 1908 г.
В 190G г. управление внешней политикой в России и в Австрии щ
пало в руки людей, которые вели более агрессивную и притязательна
политику, чем их предшественники.
1
В Петербурге Александр Извольский,— хитрый, тонкий, самолюбивы)
принадлежавший к русскому поместному дворянству, но считавший*!
большим поклонником британского либерализма,— стремился возврати
России на Балканах престиж, который ею недавно был утрачен 6 jg
годаря неудачной авантюре на Дальнем Востоке. В Вене барон Э ра
таль, энергичный, честолюбивый придворный аристократ, стремился оси
бодить Австрию от чрезмерной зависимости от Германии, обличавщя
политику его предшественника. Он хотел укрепить двуединую монарху
на Балканах, п олож и конец сербской опасности, которая, как
думал., грозила существованию Габсбургской империи.
Это были два политических авантюриста, одинаково готовых ловя
рыбу в мутной воде, чтобы удовлетворить свое честолюбие даже nj
нарушения международных договоров и угрозы миру в Европе. Н а Эр
таля обычно возлагали ответственность за боснийский «аннексионисте
кризис» 1908— 1909 гг., но недавно опубликованные русские и герм
ские документы показывают, что Извольскому принадлежит такая
роль в изменении берлинского трактата, как и Эренталю.
Несколько дней после подписания конвенции 1907 г. с Англид!
избавившей Россию от опасности осложнений на Среднем Востон
Извольский посетил Вену. Он был пожалован большим рестом ордя|
св. Стефана, получил аудиенцию у Франца-Иосифа и имел продоля^
тельную беседу с Эренталем. Он весьма конфиденциально намекну!
что намеревается разрешить вопрос о проливах в желательном да
России смысле, что было правдой; и он особо заверил Австрию, ЧЯ
не говорил по этому вопросу с англичанами, что было неправдой^
Он сказал Эренталю:
,
«Россия потеряла Манчжурию с Порт-Артуром и, следователь^
выход к морю на востоке. Отныне основой для расширения вов|
ного и морского могущества России является Черное море. Отсю|
Россия должна получить выход в Средиземное море»2.
.
Эренталь поблагодарил его за доверие, но, следуя прежнему с о в е ^
Бисмарка держаться осторожной позиции, пока Россия не откроет картЦ
и не заявит более определенно о своих намерениях, дал уклончив»
и неопределеннь.п ответ. Он просто отметил, что эта проблема трудвЛ
и что если вопрос о проливах действительно будет поднят, АвстрЙ
определит свою позицию, прибавив:
J
«Я прошу вас сообщить мне заранее, когда придет момент прр
вести в действие русский план, точно так же, как я чувствую сз®
обязанным известить русское правительство в случае, если АвстрА
Венгрия когда-либо вознамерится аннексировать Боснию и ГерДу
говину»8.
i
Вскоре после этого Эренталь сказал Конраду, австрийскому начали
' G. P., XXII, 76, 79 и сд. и предыдущее примечавие.
* Ibid., 83 и сл.
* Ibid, 81, 84.
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 — 1914
гг.
26 1
вику штаба, что Россия, ограничив задачи своей политики в Азии,
<(%очет теперь онова приняться за балканскую политику и требует
свободы проливов для русских судов, но не для других»; оба они
0 бсузкДалп вопрос об аннексии Боснии и Герцеговины, как о возможной
компенсации за предоставление России свободы проливов1. Так в Вене,
в сентябре
1907 г., в конфиденциальном разговоре Извольского и
Э р е н т а л я была намечена сделка, заключенная в Бухлау годом позже.
Повидимому Извольский не приступил немедленно к осуществлению
своих планов, возможно из-за осторожной позиции Эренталя и из-за
известной оппозиции к ним Англии. Но спустя несколько месяцев,
после того как Эренталь «бросил бомбу ему под ноги» 2 своим заявлением
в Делегациях о желании Австрии построить железную дорогу от Сара­
ево до Мптровицы для соединения с македонскими и греческими же­
лезными дорогами, Извольский обратился снова к мысли Нелидова о вы­
полнении исторической миссии России путем силы, а не дипломатии.
На секретном заседании министров 3 февраля 1908 г. он указал, что
если Россия будет продолжать пассивную оборонительную политику
1897 г., оставляя балканский вопрос «замороженным», она «рискует
потерять разом плоды вековых усилий, утратить роль великой державы
и занять положение государства второстепенного значения, к голосу,
которого никто не прислушивается». Приглашая обратить внимание на
положение на Кавказе, в Персии и на Балканах, а также на недавнее
сближение с Англией, он утверждал, что совместное англо-русское
военное выступление в Турции «представляло бы весьма заманчивую
перспективу»... «способную привести к блестящим результатам и со­
действовать осуществлению исторической миссии России на Ближнем
Востоке». Но это затрагивает турецкий и ближневосточный вопросы
во всем их объеме. Поэтому он спрашивал совета других министров,
насколько они могут поддержать активную аггрессивную политику.
В ответ на это генерал Палицын, начальник генерального штаба,
заявил, что три месяца тому назад он требовал прибегнуть к силе на
Кавказе, но что теперь положение больше не требует этого; он обра­
щал внимание на военную неподготовленность России. Военный министр
генерал Поливанов соглашался с ним, что «у России нехватает артил­
лерии, пулеметов, обмундирования. Приведение в порядок, в полный
порядок армии и крепостей потребует громадных затрат и много вре­
мени». Морской министр указывал, что черноморский флот не готов
к войне, терпит недостаток в команде, угле, амуниции, орудиях и минах,
министр финансов Коковцев выразил сожаление, что ни он, ни кабинет
в Целом не был осведомлен Извольским о его воинственных и дорого
Ст°ящих планах; он энергично протестовал против военного выступления
* C o n r a d , I, 613 и сл. 528, 530.
«Это была бомба, которую он бросил мне под ноги», сказал Извольскии германскому
' СЛУ в П етербурге, говоря о заявлении Эренталя относительно проекта железной
iP o r n в С андж аке,' G. P., X X V , 313. Извольский противопоставил этому проект
^"ай ск о -ад р и ати ч еск о й железной дороги, которая пересекла бы проектируемую
^р ай ск у ю линию под прямым углом и была бы благоприятной Сербии, давая ей
28]М05 вых°Д к морю. Об этих конкурирующих ж.-д. проектах см. G. P ., XXV,
•G iT'.382; S c h w e r t f e g e r , Z u r E uropaischen Politik, HI, 64— 7; C o n r a d , I, 555,
’
M em oirs of My L ife (L ondon 1923), 207, 211.
282
ГЛ АПА ПЯТАЯ_________________________________
в Персии и служения интересам иностранных держав; подобная nojj
тика не будет понята в России, «а также неясно, кого собствен)
мы защищали бы в Персии». Балканский вопрос еще более серьезнЦ
он предпочел бы, чтобы Россия ограничилась посильной помощью Во
гарии в случае турецко-болгарской войны. Вместе с тем деньги долаи
быть добыты всеми способами, чтобы реорганизовать армию и <|)jJ
и сделать надлежащие военные приготовления.
"
Извольский в своем ответе вновь настаивал на неблагоприятна
последствиях строго оборонительной политики. Но премьер-министр сЗ
лыпин заключил дискуссию заявлением, что в настоящее время Изво|
ский не может рассчитывать на поддержку агрессивной и рискован^
политики. Иначе в России может разразиться новая революция, и дщ
стии будет угрожать опасность. «Но через несколько лет, когда >
достигнем полного успокоения, Россия может снова заговорить пре
ним языком». В настоящий момент она должна ограничиться тем, ч
может быть достигнуто дипломатическим искусством министра ипостра
ных дел. Одобрив эту политику уклонения от войны в настояцй
момент и подготовки к будущему, Николай II отметил карандашу
«Береженого и бог бережет» х.
Не встретив поддержки кабинета в вопросе об активных военщ
мероприятиях, Извольский снова обратился к Эренталю и Австрй
чтобы достичь дипломатическим путем более скромной части руссш
исторической миссии— открытия проливов для прохода русских вое
ных судов. За год до этого он пытался получить согласие на 0
Англии в качестве части англо-русского соглашения, но безуспешн
Со своей стороны Эренталь в течение нескольких месяцев втаЙ1
обдумывал проблему превращения оккупации Боснии и Герцоговш
в полное обладание ими и ввиду затруднений по управлению ии
и ввиду возраставшей опасности «велшсосербской» пропаганды.
Управление Боснией находилось в руках военного губернатора (La
deschef), но его власть была ограничена гражданским помощник^
(Z iv ilad latu s), который представлял на месте высшую власть австр
венгерского объединенного министерства финансов в Вене. Н а осн
вании соглашения 1867 г. габсбургская монархия могла ориобрета
территории только с общего согласия обеих частей монархии. Э1
было одной из причин, почему! в 1879 г. Босния и Герцоговина бы.
просто «оккупированы» совместно Австро-Венгрией, вместо того, дто(
быть прямо аннексированными Австрией. Это было также причиной тог
1
Протокол заседания совета министров от 21 ян варя— 3 ф евраля 1908 г., ony6j
кованный М . Покровским в D rei K onferenzen (B erlin 1920), 17— 31 и частью А Я
м о в ы м , Константинополь и проливы, I, 8 и сл.; см. такж е дневник Поливано
(на русск. языке), цитируемый у G. F r a n t z , R ussland a u f dem W ege z u r K ata
rophe (B erlin 1926), 7— 10.
[Ссылка Фея на М. Н. Покровского нуждается в уточнении; обращаясь к публ
кации его, иереведенной на немецкий я ш к и получившей широчайшую известность
«Три совещания» в «Вестнике НКИД» № 1 (20 июня) 1919 г.,— мы находим под №
протокол совещания о положении дел в малоазиатской Турции и на Бал'-.анск
полуострове от 21 января 1908 г., кратко изложенный выше Феем, и под № 2 (
общение в. к. Николая Н иколаевича Извольскому содержания журнала «Сове
государственной обороны» от 28 января 1908 г ., на каковом журнале и было «наче
тано» Николаем II: «Согласен. Береж еного и бог береж ет».— П р и м . ред.]
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 — 1914
гг.
263
^ управление провинциями находилось в руках австро-венгерского
об1 >еДиненного министерства финансов. Однако это министерство, за­
нятое другими делами далеко от места, в Вене, часто не представляло
себе действительного положения вещей в Боснии и Гердоговиие. Вслед­
ствие этого оно часто посылало туда своим представителям приказы,,
противоречившие взглядам военного губернатора на месте. В резулытаТ 0 возникали постоянные трения между Landeschef и Z iv ilad latu s.
Хотя Габсбурги много сделали за время оккупации для улучшения
материального положения Боснии и Герцоговины постройкой дорог,
созданием школ и установлением порядка в стране, но в их управле­
нии было немало заслуживающего критики, и им не удалось завоевать
привязанности всех жителей края. Магометане и большинство католи­
ческого населения были преданы династии, но подавляющая масса
православных сербов была все время настроепа враждебно. После
начала турецкой революции административные неурядицы и революцион­
ная опасность стали представлять более серьезную угрозу. Младотурки,
возвестившие о созыве демократического парламента для всей турец­
кой империи, могли потребовать, чтобы в нем заседали представители
Боснии. Они могли даже попытаться аннулировать австрийскую окку­
пацию, существовавшую с 1878 г. Кроме того, если бы началась война
между Австрией и Турцией, должны ли боснийцы сражаться на сто­
роне своего государя, султана, или на стороне их нынешних австрии-,
ских правителей области? Положение давало прекрасный случай для
аитиавстрийской агитации, и «великосербская» пропаганда хорошо ис­
пользовала это. Аннексией Боснии и Герцоговины Эренталь надеялся
положить раз и навсегда конец всяким сомнениям, что провинции при­
надлежат Австро-Венгрии х.
Внезапно разразившаяся младогурецкая революция 1908 г. и пер­
спектива неопределенных возможностей, которую она открывала, предо­
ставила, как казалось Извольскому и Эренталю, благоприятный случай
для обоюдно выгодной сделки за счет Турции. Россия могла разрешить
вопрос о проливах получением права посылать русские военные суда
через Босфор и Дарданеллы, а Австрия могла укрепить свое поло­
жение в Боснии и Герцеговине путем превращения в прямую аннексию
оккупации, которую она осуществляла в течение 30 лет. Это и
являлось содержанием той памятной записки, которую Извольский от­
правил Эренталю 2 июля 1908 г. 2 в связи с переговорами, касающимися
Санджакского и Дунайско-адриатического ж.-д. проектов. Эренталь был
в восторге от предложения Извольского, которое столь удачно сов­
падало е его собственными планами. Чтобы установить детали сделки,
он пригласил русского министра иностранных Дел иа свидание в замок
графа Берхтольда в Бухлау, в Моравии.
Так как переговоры между Извольским и Эренталем в Бухлау 15 сен­
тября 1908 г. велись без свидетелей и на месте не было заключено
‘ C o n r a d , 1, 13— 28, 87— 109, 170—174, 518— 524 , 527— 529, 540— 543, 557;
G. I \ , X X V I, 1— 12; F r e i h e r r von M u s u l i n , D as H aus am Ballpl&tz (M iinchen
1924), 163 и сл.; B r a n d e n b u r g , 261, 269; S t o p h a n C o u n t B u r i i n , A u stria
’u D issolution (N. Y. 1925), 265— 310.
2
C o n r a d , 1, 107 и с л ., напечатана с ответом Эренталя от 27 августа в G. Р.,
XXVI, 1 9 0 - 1 9 5 .
264
ГЛ А ВА П ЯТАЯ
-
Никакого письменного соглашения, то через несколько недель, когдй
сделка превратилась не в то, что от нее ожидали, насчет нее возник^
противоречивые версии. Извольский заявил, что он был обманут и не*
правильно понят. Но факты могут быть установлены с значительно!
степенью достоверности на основании того, что сообщалось каждый
министром частным образом третьим лицам несколько дней спустя*]
Извольский согласился па аннексию Австрией Боснии и Герцог*
вины, а Эренталь— на открытие проливов для русских военнщ
судов. Эренталь обещал также отказаться от своего проекта Сан)
жакской ж. д. п от всяких Намерений распространить австрийское вдщ
ние к Салоникам, кроме того он Обещал вывести австрийские вое!
ные гарнизоны из Новобазарокого санджака. Так как эти мероприятии
изменяли важные статьи берлинского трактата, то Извольский считал
что они должны быть утверждены конференцией держав, подписавши
трактат. В тот момент Эренталь, повидимому, не возражал прот|
этого. Менее важны были следующие вопросы, согласованные межд
Извольским и Эренталем: отказ Австрии от прав на Черногорском щ
бережье, аннексия Крита Грецией и согласие на независимость Болгарш
если князь Фердинанд окончательно решит провозгласить себя само­
стоятельным государем. Один важный пункт не был окончательно ycraj
новлен, что вызвало бесконечные и ожесточенные споры. Это вопр^
о моменте, когда должны быть произведены и обнародованы эй
'перемены.
'jj
Эренталь настаивает, будто он ясЭо говорил Извольскому, что аннеа
сия Боснии будет произведена до< созыва австро-венгерских делегация
который был назначен на 8 октября, и на котором он собирался сд*
лать о ней публичное заявление2. Извольский, наоборот, вынео вщ
чатление, что австрийский министр просто изложит план об аннексии ди
рассмотрения его делегациями, но не будет сообщать им о >нем кал
о совершившемся факте. Он повидимому думал, что эта сделка 1встрвтй|
серьезные затруднения, и он, конечно, не ожидал, что Эренталь Пред­
примет определенные шаги до тех пор, пока содержание переговоров
в Бухлау не будет закреплено; в письменном виде. Позже после аннеов*
сии он негодовал, что Эренталь— «не джентльмен» и «нарушил доверие»!
проведя столь поспешно аннексию3.
1 G. P ., XX V, 26— 64.
,
2 Чиршкп, гермапский посол в Вене, Бюлову, 2 ноября 1908 г.; G. P ., X X V I
31-е примечание, 234; см. также G. P., XXVI, 35 и сл., 186 и сл., 228 и сл!, 307 1
сл., 837 и примечание 3 на стр 269; Н. F r i e d j u n g , Z e ita lte r des Im perialism us, Л
226 и сл.; Th. von S o s n o s k y , Die B alkanpolitik O esterreich-U ngarns seit 1866, II
167 и сл.; L . M о 1 d e n , A lois G raf A ehrenthal, 59 и сл.; E d u a r d R i t t e r v o l
S t e i n i t z , Iswolsky und die B esprechungen in Buchlau, K SF V, 1151— 1179, Дв
каорь 1927; такж е C ount B e r c h t o l d , R ussia, A u stria u n d j h e W orld W a r в «Со»
tom porary Roview», CXXXIII, 422 п сл. (апрель 1928).
'i
a О его первоначальных предположениях см. G. P ., X X V I, 35 и сл., 55 и сл., —•<
его последующих сетованиях. — G. P ., X X V I, 118 и сл., 135 и сл., 147 и сл., 18<
и сл. 206 и сл., 235 и сл.,393 и сл. и ниже примечание 2-е па стр. 274. См. такам
к м _ Ч £ . в z * 6 г* L ’A u tric h e , e t L ’A vant-G uerre, «Rovue de F rance» 15 апреля 1921
obb э74; и анонимные статьи в F ortn ig h tly Review от сентября и ноября 1909. «Ваг
A e ren th a l and М. Isw olsky, Diplom atic E nigm as and Isw olsky» и «O onat vee A *hre*t
R ectification». П ервая инспирирована Извольскпм, а /вторая— Эренталем »
и; писана Диллоном после посещения граф а Бэрхтольда в ' Бухлау— факт, воторы»
балканский
проблем ы
1 9 0 7 — 1914
гг.
265
возможно, что в Бухлау Эренталь не имел еще ясного Представления
том, как оп поступит. Но 26 сентября он очевидно решил действо­
вать быстро, так как он послал Бюлову длинное частное письмо, сооб­
щал ему о соглашении в Бухлау и оправдывая свое собственное учасТ„ 0 в нем, но не указывая даты аннексии1. 29 сентября были посланы
австрийский послом за границу личные письма императора ФранцаЛосифа для передачи их 5 октября правителям руководящих государств.
53 письмах говорилось, что он провозгласит аннексию Боснии и Герцо­
говины 7 октября2.
Между тем Извольский, не ожидавший, что Эренталь будет действо­
вать столь быстро и поставит мир перед совершившимся фактом, от­
правился, не спеша, в путешествие, чтобы возвестить державам о
сделке в Бухлау и получить их согласие. 26 сентября он встретился
в Берхтесгадене с Шеном, германским министром иностранных дел,
в сообщил о затруднениях, которые, повидимому, собирается чинить
Сербия, добавив, что он считает необходимым созыв европейского кон­
гресса для санкционирования новых соглашений. Шен выслушал и
указал, что, может быть, Германия пожелает некоторых услуг за
согласие на открытие проливов. 29 и 30 сентября в Дезио Извольский
доверил тайну Титтони. Итальянский министр получил тут впервые оп­
ределенную информацию о предстоящих переменах и она сильно пора­
зила его. Он настойчиво и срочно просил Вену об отсрочке аннексии,
но его просьбы были тщетны и были опрокинуты дальнейшим ходом
событий.
Балканские планы Эренталя и его молчание относительно их возму­
щали Титтони и он был склонен удовлетворить притязания Извольского
насчет проливов в обмен на благожелательную позицию России в вопросе
об эвентуальном захвате Италией Триполи. В сообщении, переданном
в прессу о свидании в Дезио, и в речи Титтони в парламенте 4 де­
кабря 1908 г. указывалось, что достигнута полная согласованность
руоско-итальянских взглядов, которая была закреплена формальным
соглашением в Равкониджи спустя 13 месяцев в октябре 1909 г. 3.
Из Дезио Извольский отправился во Францию. В Мо, как раз перед
0
икоре вызпал нонрпя ную'сцену между Берхтолкдом и И вю льскпм (Ср. G. P ., XXVII,
” 2—4 4 (j; j yon S z i l a s s y , D er U ntergang, d e r D onau-M onarchie, 194 и сл.),
G e o r g e s L o u i s , C arnets, I, 66—69, 115.
e - P., X X V I, 35— 39. Двумя днями позже Эренталь сказал германскому послу
8 “ вне, что «обст' ятель' т в а могут ш н у д и ть его приступить даже в самом иеиро*°*аительном времени к выполнению» его плана аннексии; ебстоятеи-ства, на которые
° в Ссылался, были—сербская агитация и вероятность того, что Фердинанд Болгарсобирался пр возгласить свою независимость от Турции, ibid., 43 н сл.
«„
Р-, X X V I, 97— 101. О письме Ф ранца-Иосифа к Николаю И см. «Красный
^ — 43 (1925) и K S F, IV, 238—240 (апрель 1926). После объявления
ц®Мпнандом Болгарским своей независимости 5 октября, Эренталь иоспетил сообщить
BolT4"1 0(5 аннрксни Боснии и Герцоговины 6 октября, днем раньше даты, объявлеи9 п ™псьм!,х императора, G. P ., X X V I, 112.
1909
' X X V I, 43, 55—64; X X VII. 319 и сл., 399 и сл. В письме от 4 ноября
скам Г‘
говорит о согласовании русско-итальянских взгляд1 в по балканibiti в?®Р°са» между ним и Титтони, ф ор\тлиронанном почти два года тому назад,
®°Ры ‘“ i , S i e b e r t - S c h r e i n e r , 151. Эго свидание в Деяио » прежние перего«ого вТвос*телыю Санджакскогв Ж.-Д, проекта могут служить объяснением любопытAaioi,,„3абл7жДения Джолитти («M em oirs o f M ay Life», L ondon 1923, p. 202— 204),
о 1907 вмосто 1909 г. как дату сделки в Раккониджи.
266
ГЛАВА ПЯТАЯ
тем как его поезд должен был прибыть в Париж, он купил газет]
из нее узнал, что Эренталь и выязь Фердинанд Болгарский приступ;
к выполнению части планов, которые обсуждались в Б у х л ау 1. Извео
было подтверждено письмом Эренталя, которое было вручено ему
прибытии в Париж.
Боснийский
КРИЗИС 1908— 190» г.г.
В Сербии известие это вызвало величайшее негодование и возбу
дение. Экстренные выпуски газет сурово осуждали нарушение берл!
ского трактата и требовали подготовки борьбы с Австрией не на жиз|
а на смерть. Только этим можно заставить державы оказать поддеру
Сербии2. Сербские министры считали, что война неизбежна. Экстре#
была созвана Скупщина; на войну были отпущены кредиты; ба
сделаны приготовления к мобилизации; были образованы иррегуляр 4
банды—знаменитые «комитаджи», и выдающимися политическими j
ятелями было создано общество «Народна Одбрана», чтобы помета
аннексии3. Князь Георгий Карагеоргиевич поспешил в Россию 1
помощью к царю, а за ним вскоре последовал Пашич, влиятельнейш
лидер русофильски настроенных радикалов! Милованович, сербся
премьер и министр иностранных дел, предпринял поездку по еврога
ским столицам, чтобы заручиться помощью, которая позволила бы i
мешать Эренталю захватить две провинции, рассматривавшиеся i
самый центр будущего югославского королевства, о котором он мечи
Но в то время как сербские министры громко протестовали прот
преступного нарушения берлинского трактата, они тут же настаивд
на «автономии» для Боснии и Герцоговины и на «территориальных вс
пенсациях» для своего собственного королевства4. Они требовали pi
дела Санджака между Сербией и Черногорией, чтобы связать эти J
славянских государства общей границей и образовать барьер прей
дальнейшего продвижения Австрии на юг. Это являлось частью Ч
области, через которую должна была пройти проектируемая Дунайса
адриатическая ж. д., дающая Сербии непосредственный выход в м<|
и пересекающая перпендикулярно проектируемую Эренталем железв;
дорогу на Салоники. Что могли сделать для Сербии державы? И в <1
бенности, что могла сделать покровительница славян Россия?
Извольский оказался теперь в большом затруднении. Он опасаЯ
как бы Эренталь не получил часть выгод, причитавшихся Австрии ■
сделки в Бухлау, раньше, нем он получит согласие французов
1 C r o z i e r , op. cit, 571. Австрийский посол в Париже, услышав, что преашд!
Фальер будет отсутствовать 5 октября, решил передать ему письмо Франца-Иоо*
3 октября под строгим секретом, но Пишок сейчас же телеграфировал об этом ф(И
цувским послам за границу, и кое-что проникло во француаскую прессу (С г о z Н
567, G. P., X X V I, 101).
.
2 Донесение австрийского поверенного в делах в Б елграде 9 чай. п.п. 5 октя(
Д908 г.; C o n r a d , I, 113; G. P ., X X V I, 247 и сл.
,
8 С т а н о е в и ч , 47; о дальнейших подробностях см. т. II, гл. И, «Assasin»*
P lot».
4 Донесения Веснича из Парижа 5 октября, М иловановича ив Лондона 29 октя(
и Пашича ив П етербурга 25 ноября 1908 г.; Б о г и ч е в и ч, 147 и сл. (франц. и
1925, стр. 171 и сл.); G. P ., X X V I, 252 и сл.*
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 — 1914
гг.
267
а0Гличаи на часть, причитавшуюся России. Поэтому он не хотел под­
сербов, пока не обеспечит себе проливы. И он советовал
оербам сохранить на время спокойствие и ждать конференции держав.
«Конечно, вам, сербам, нечего и думать удалить Австро-Венгрию
из Боснии и Герцоговины силою оружия. А с другой стороны, мы,
русские, не можем начать войну с Австрией из-за этих провинций...
Я предвидел этот шаг со стороны Австро-Венгрии, и он не застал
меня врасплох. По этим соображениям я дал наше согласие на это,
взамен ее отказа от прав на Новобазарский санджак; затем после­
дует пересмотр или изменение берлинского трактата, которого мы
будем требовать; пользуясь этим случаем, Сербия также сможет пред­
ставить свои пожелания относительно исправления ее границ. Я не
понимаю вашего беспокойства. В действительности вы ничего не
теряете, а кое-что приобретаете,— нашу поддержку. Я уверен, что
сербское население в Боснии и Герцеговине будет' продолжать, как
до сих пор, свою культурную работу во имя своего возрождения,
и раз национальный дух в них пробужден, их никогда нельзя будет
лишить их национального облика»1.
Но Извольский скоро понял, что он не сможет получить в Париже
действительной поддержки своему проекту об открытии проливов. Пи­
шон был настроен «благожелательно», но не активно,, и прежде всего
желал знать, какова будет позиция Англии2. Переплыв канал, Изволь­
ский, к своему великому огорчению, убедился, что Англия все еще
настроена отрицательно, тогда как он ожидал после соглашения 1907 г.
более благожелательного отношения. Грей тактично заявил ему, что
требование об открытии проливов «справедливо и разумно», и бесспорно
«в принципе», поскольку они будут открыты «на условиях, совершенно
равных для всех», т. е. включая Англию. Но Грей был настроен абсо­
лютно против проекта Извольского, который предусматривал открытие
проливов для русских военных судов, оставляя их закрытыми для воен­
ных судов других держав.
Подобное одностороннее изменение существующих трактатов исклю­
чительно в пользу русских давало бы им во время войны «преимущество
иметь все Черное море в качестве безопасной гавани, откуда могли
бы выходить крейсера и суда, предназначенные для воспрепятствования
коммерческому мореплаванию, или по желанию,— скрываться от пре­
следования противника». Изменение существующих трактатов, закры­
вающих проливы для военных судов, должно содержать элемент взаим­
ности, создавая в случае войны равные условия для воюющих сторон»3.
Это, конечно, не было тем, чего желал Извольский. Подобно Сабурову
30 лет тому назад, он желал иметь дверь в Константинополь и в Черное
море запертой изнутри так, чтобы только Россия могла бы по желастрекать
_ 1 Донесение Веснина, сербского посланника в П ариж е, о разговоре с Извольским
“ Октября 1908 г.; Б о г и ч е в и ч , 161— 154; и по тому же поводу князь Урусов—
„ВтсУ в Вене 10 октября; Ibid., 154— 156.
, Ь1, 145 и сл.; G. P.. X X V I, 133— 136.
Меморандум Г р ея Извольскому 14 октября 1908 г.; «М атериалы по ист. фр.РУсск. отн.*, 530; L. N.. II, 458. [В «М ат. по ист. фр.-русск. отн.» русский перевод неудотворитвлен, английский текст неполон,— см. «Константинополь и проливы», т. II,
И дисловие.— П рим . ред.].
268
ГЛАВА ПЯТАЯ
нию запереть или отпереть ее—и ншсто другой. Тщетно он пытался вй
нудить у Грея угрозой согласие на это предложение, намекал, ^
отказ может уничтожить англо-русское соглашение.
«Г. Извольский заявил, что настоящий момент является наибоя|
критическим. Он может укрепить и усилить добрые отношения Me®jjj
Англией и Россией или разорвать их совершенно. Его собственна
положение поставлено на карту, так как он всецело связан с пол
тикой установления доброго согласия с Англией, которую он защЗ
щал против всех противников»1.После всего этого Извольский начал терять всякую надежду на т!
что ему удастся добиться открытия проливов для русских военнн
судов. Но, если он не мог получить своей части от сделки в БухлаЗ
то может быть еще можно было стать поперек дорога ЭренталюЛ
потребовать, чтобы вопрос об аннексии был поставлен на конференцй
держав, подписавших берлинский трактат. Если бы он не достиг в это
успеха, то он должен был бы признаться в унизительном дипломами
ческом поражении и ожидать сильного урона личного престижа. Паи
слависты в России уже начинали жестоко и гневно критиковать его 5и
то, что Эренталь обошел его, за то, что он позволил Фердинанду п»
лучитъ независимость без помощи России, вместо того; чтобы получим
ее из рук царя, и особенно за то, что он принес православных с л ав я
Боснии в жертву католической династии Габсбургов. Даже один из ем
собственных послов не поколебался назвать безрассудством постанови
им вопроса о проливах и легкомыслием его поездку по Европе посл<
Бухлау вместо возвращения в Россию; все это вместе взятое могл<|
вызвать падение Извольского.
:1
«Извольский, . несомненно, очень умный и высоко культурны!
человек, но, к несчастью, он находится во власти черезмерной воз$|
будимости и тщеславия. Недоброжелательная газетная статья стой®
ему бессонной ночи. В своих комбинациях он слишком тонок и xirredj
так что часто из-за деревьев не видит леса и не замечает самы|
простых вещей. Все его начинания имеют целью исоючнтельйо
усиление его личного престижа. Вероятным преемником его являете^
г. Чарыков»2.
.'и
Ввиду своего пошатнувшегося положения в России и неудачи в Па^
риже и в Лондоне Извольский начал уверять сербов, вопреки тому,!
что он только что сказал Весничу в Париже, будто он никогда но одо­
брял аннексии Боснии Австрией. Еще в Лондоне «он не скрывал своего
раздражения против Австрии и весьма энергично протестовал против
утверждения, что он одобрил аннексию». Он заявил, что сделает' все,';
чтобы оказать поддержку сербским интересам и обеспечить им компей-|
сацию3. Остановившись в Берлине по дороге в Россию из Парижа]
и Лондона, он говорил об Австрии Миловановичу в еще более резких?
выражениях: «Он осуждал Австро-Венгрию, которая совершенно утрат;
1 Г рей — Ннкольсопу 14 октября 1908 г.; G r e y , 1, 178; ср. такжо G. P., X X VI,
140, 144, 149 и сл., i 57 и сл., 173 и сл., 195 и ол.
2 Замечания М уравьева в Риме, переданные Монтсом Бюлову 25 октября 1908 г.;
G. P ., X X V I, 220. Относительно настроений в Петербурге, ibid., 124— 129; 166— 173,
199, 235— 230, 265 и сл.
8 Донесение Груича из Лопдоиа 13 октября 1908 г.; Б о г н ч е в ц ч , 157— 161-
БАЛКАНСКИЕ
ПРОБЛЕМЫ
1 W Y —
1И14г1Т.
а доверие России и западных держав; он выразил уверенность и пачто за свое поведение в этом деле она расплатится своею
Д’». Но в Берлине он узнал, что Германия твердо поддерживает
К каз своего австрийского союзника подвергнуть вопрос об аннексии
^см отрению конференции если ее требования, включая признание
Р [HeKCH[I, не будут заранее приняты. Натолкнувшись на такое сопроа’ дение, он стал теперь опасаться, что ему не удастся стать Австрии
поперек дороги требованием созыва конференции, не подвергая в то
время опасности европейский мир. Он знал, что к такому коп(Ьликту Россия совершенно неподготовлена. Поэтому он советовал
сербам избегать войны в настоящий момент, но сказал нм, что если
даже аннексия станет фактом, то не следует считать ее окончательным
решением вопроса.
«Его [Извольского] политика была направлена к цели, которая
поме ликвидации всех русских вопросов вне Европы приведет Россию
к ее европейским задачам; Сербия являлась важным фактором в этой
политике как центр южных славян. По мнению России и западных
держав, Босния теперь больше чем когда-либо обеспечена Сербии,
даже если бы была признана аннексия; Сербия должна сделать
первые шаги к осуществлению своих национальных притязаний на
Санджак и Боснию. В настоящий момент нужно избежать конфликта,
так как ни в дипломатическом, ни в военном отношении почва еще
не подготовлена. Если Сербия вступит в войну, Россия пе поддер­
жит ее, и она будет побеждена, что будет тяжелым ударом не только
для русского национального чувства, но также для русских интересов
и будущих планов»1.
В течение следующих четырех месяцев затруднения Извольского воз­
росли. Но он продолжал ободрять сербов йадеждой, что вопрос об
аннексии будет подвергнут пересмотру конференцией держав и пытался
всеми средствами достичь этого. Но становилось очевидным, что он
не добьется этого2.
Между тем возбуждение в Сербии, точно так же как среди славян
в Сербии и Хорватии, продолжало усиливаться. Демонстрации, враждеб­
ные Габсбургам, учащались. Австрия с своей стороны усилила репрес­
сии, производя массовые аресты агитаторов и лиц, заподозренных в го­
сударственной измене. В знаменитом загребском процессе об измене
Некоторые должностные лица пустили даже в ход документы, сфабри­
кованные, как говорят, в австрийском посольстве в Белграде, которые
австрийский историк Фридъюнг, не к чести для его репутации, признал
за подлинные8.
Положение в Боснии и Сербии становилось столь угрожающим для
Австрии, что в декабре 1908 г. Конраду, начальнику штаба, было
1 Донесение М иловановича т Б ерлина 25 октября 1908 г.; ibid., 161— 163.
О свидании Извольского с Бюловым в Берлине см. G. P., XXVI. 201— 212.
8 G. P ., XX VI, 247— 861; S i e b e r t - S c h r e i n e r , 229— 272.
8 J. G o r i c a r a n d L. В. S г о w e, T he Inside story of A ustro-G erm an Intrigue
(New York 1920), 28—48; H. W i c k h a m S t o e d , T hrough T hirty Y ears (London
*924), I, 308— 316; T. G. M a s a r y k , D e r A gram er H o c h v erra tsp ro z ess und die
Annexion von Bosnia und H erzegovina (V ienna 1909); R. W . S e t o n - W a t s o n , The
Southern Slav Question and the H apsburg M onarchy (London 1911).
1'ЛЛВА 11ЯГАЯ
270
-------------------------------------------------------------------------------------
разрешено произнести «скрытую мобилизацию»; ее предполагалось пр<
извести незаметным образом: австрийские войска были направлены 4
сербской границе, не нарушал нормального мирного движения на д
лозных дорогах1. Это угрожало создать местный конфликт между Д
стрией и Сербией, который мог легко развернуться в общую европайску
войну. Однако Россия в это время предпочитала избегать вооружу
ного конфликта, так как она была совершенно неподготовлена д.
общей европейской войны и была йе в состоянии оказать Сербии воор
женнуто поддержку. Она не могла также рассчитывать па своего сою
ника, так как Франция не была склонна втягиваться в войну с Ге
манией из-за балканского спора. Поэтому Россия была вынуждена пр
должать просить сербов вести себя сдержанно и довериться будущем1
Гучков, влиятельный член Государственной думы, говорил сербскок
посланнику в Петербурге:
«Когда наши вооружения будут совершенно закончены, тогда; ый
сведем наши счеты с Австро-Венгрией. Не начинайте теперь войнш
так как это будет для вас самоубийством, скрывайте ваши ц ел |
и готовьтесь; дни вашей радости придут»2.
"
Самому Извольскому приписывались слова:
«Сербия будет осуждена на жалкое существование до того моментаЯ
когда Австрия распадется. Аннексия приблизила этот момент, ,1
когда он придет, Россия подьгается и разрешит сербский вопрос!
Извольский знает, что конфликт с германизмом неизбежен и что
политика России можеф быть только славянофильской»3.
"
Несколькими днями позже Кошутич отмечал, что таковы же взгляда!
и НиколалЯ II.
I
«Царь сказал, что сербское небо покрылось черпыми тучами вслед]
ствие этого удара. Положение ужасно, потому что Россия и
готова к войне и русское поражение погубило бы славянство. Даря
думает, что конфликт с германизмом неизбежен в будущем и что
к нему нужно готовиться»4.
j
Так как положение на сербской грапице становилось все более угро­
жающим и так как державы, несмотря на непрерывный обмен теле}
граммами б, не могли притги к какому-либо решению, то Германия,
наконец, выдвинула предложение, обеспечивавшее мир в Европе, по
могавшее Извольскому выйти из затруднительного положения и в т<
же время удовлетворявшее Австрию.
РАЗРЕШ ЕНИЕ КРИЗИСА ГЕРМАНИЕЙ
Часто утверждали, что Гермашш вдохновляла аннексионистскую про^
грамму Эренталя в интересах Багдадской ж. д. и германского империги
лизма. Это неверно. В действительности Германия не была своевременно
предупреждена своим союзником и, следовательно, не имела возмозкг
пости вмешаться пока было не поздно 6.
1 C o n r a d , 1, 120.
2 Донесение Кошутича 3 марта 1903 г. «D eutschland Schuldig?», 112.
8 Донесение Кошутича 10 марта 1909 г., ibid., 114.
4 Допосение Кошутича 19 м арта 1909 г., ibid., 114; В о г и ч е в и ч , 150— 151.
8 G. P ., X X Y I, 385—770; S i e b e r t - S c h r e i n e r , 229— 272.
8 Эренталь предпочитал даже своего союзника поставить перед fait accompu**
В конце августа он дважды заверял Германию, что не имеет намерения аннексирО"
ВАЛклтгстгпк
проблемы
1907 — 1914
гг.
271
Когда Эрепталь написал Бюлову 26 сентября о сделке в Бухлау,
германские высшие должностные лица находились в разъезде. Бюлов
был па своей вилле в Нордернее на побережье Северного моря, Ш ен,
министр иностранных дел, находился в Берхтесгадене в Баварском
Тироле, а кайзер— в Роминтене в Восточной Пруссии. Письмо Эрепталя от 26 септября отправилось сначала в Нордерней, затем после
задержки в Роминтен, так что кайзер не знал об австрийских наме­
рениях до самого дня аннексии. Он был весьма разгневан не только
за то, что он столь долго оставался в неведении, но также и за самое
выступление Австрии. Он рассматривал его как ничем не оправдываемое
нападение на Турцию, которое могло стать гибельным для германского
влияния в Константинополе, угрожало Багдадской ж. д. и возбуждало
подозрения Англш! по отношению к центральным державам.
«Вену молено не без основания обвинять в двуличии. Она одурачила;
пас самым неслыханным образом». «Мое личпое чувство, как союзника,
самым серьезным образом оскорблено». Таковы некоторые заметки кай­
зера. Оп опасался, что это послужит началом раздела Турции и может
повлечь за собой европейскую войну. «Если , бы султан объявил войну
и выкинул в Константинополе зеленое знамя священной войны, я не
осудил бы его». «Политикой подобного рода Австрия вовлечет нас
в опасное столкновение е Россией». Он опасался, что если Германия
не выступит против аннексии, все подумают, что это произошло с его
одобрения1. Его посол в Константинополе бгфон Маршалль склонялся
к дезавуированию аннексии, даже ценой риска лишиться союза с Ав­
стрией 2.
Однако Бюлов не был согласен со своим государем. Убежденный
в том, что Германия должна поддержать Австрию на Балканах, из
опасения, что иначе Тройственный союз будет ослаблен, он считал,
что Германия должна помочь Австрии в том шаге, который она пред­
приняла. Если бы Германия заняла отрицательную или колеблющуюся
позицию в этом вопросе, Австрия никогда не простила бы ей этого.
Хотя Германия имела право быть недовольной Австрией за то, что она;
не посоветовалась с ней раньше, было бы неразумно протестовать
теперь. Во всяком случае Россия, повидимому, дала свое согласие.
Кайзер в конце концов согласился с Бюловым, но выразил сожаление,
что «страшная глупость Эренталя поставила нас перед этой дилеммой,
так что мы не можем поддерживать наших друзей турок и помочь им,
к°гда наш союзник нарушил их интересы». После этого Бюлов сообщил
Вене, что «в случае возникновения затруднений и осложнений наш
союзник сможет рассчитывать на нас» и что Австрия сама вправе
Решить, что нужно сделать в сербском вопросе3.
"ать Боснию п Герцеговину ( G. P ., X X V I, 20— 22), 5 сентября он намекнул ПТену
0 сделке, которую он проектировал с Извольским (ibid., 26); но первой определенной
Внфорыацией было его письмо к Бюлову от 26 сентября (ibid., 35), которое дошло
кайзера в Роминтен к 6 октября (ibid., 53, примечание). Австрийский посол
Париже представил письмо Ф ранпа-Иосифа относительно аннексии 3 октября; таким
°°Разом французский президент был официально извещен на три дня раньше герман­
-----w
V u-весьма
------- ------------------------Я----------/:UiJ
A«V
СКОГО
императора—
кай зера (ibid., cn
53— 1
102).
I
M U d — факт, Iкоторый
HI 1
v v u w t * раздражил
f
' 1 p'' ., X■■
— 43,- 45,
■“ o3,' 102,
'
--~
I G.
X V I, 39,
112.
Н , 9 9 - 1 _0 3 ._
“ }bid.,
* Ibid.; 106, *160 и сл.
272
ГЛАВА ПЯТАЯ
Но чувство раздражеаия у кайзера осталось; он обладал, повидимом
достаточно тонким политическим чутьем для того, чтобы понять, id
давая таким образом Австрии carte blanche, он принимал на $ 3
рискованную ответственность и создавал опасный прецедент.
J
После провозглашения аннексии Боснии и Герцоговины Эрентш
вступил в переговоры с младотурками, чтобы удовлетворить их ng
бования. Они подобно сербам вначале подняли шум по поводу 3
рушения статей берлинского трактата. Они собрали войска, пыта^
бойкотировать австрийские товары, но постепенно убедились, что/;
одна европейская держава не решится оказать им вооруженпую i
мощь. Видя, что Германия твердо стоит на стороне Австрии, мла^
турки, наконец, решили 26 февраля 1909 г. принять австрийское пр<
ложепие— 2 500 тыс. ф. ст. в качестве выкупа за отказ от свои
номинального суверенитета над аннексированными провинциями1. 1
Однако признание турками эренталевского fa it accom plit не p i
решило вопроса. Оно только усилило ожесточение сербов. До э'щ
пор они утешали себя надеждой, что турецкие требования, поддержи!
ные державами Согласия, могли бы послужить средством принуд^|
Австрию подвергнуть вопрос об аннексии рассмотрению на конференв$
держав, на которой Сербия могла бы по крайней мере чолучить «авЯ1
номию» для провинций и «компенсацию» для себя самой. Но падеам
эти оказались тщетными, так как Австрия решительно отказалась 4
каких бы то ни было уступок.
«j
За недели, последовавшие за соглашением Австрии с Турцией, велщя
державы обменялись срочными телеграммами, пытаясь примирить о$
щания Извольского сербам относительно созыва конференции с И
поколебимым отказом Эренталя подвергать аннексию пересмотру. I
Но все это ни к чему не привело, пока, наконец, Германия I
сделала предложение, которое спасло положение. Чтобы предотвр!
тить возможность враждебных столкновений на австро-сербской rpl
нице, которые казались неизбежными, и уничтожить пропасть меасД
Извольским и Эренталем, Германия 14 марта конфиденциально npeji
ложила России свое посредничество: Германия потребует от АвстрШ
чтобы та попросила державы дать путем обмена нотами формальную
санкцию австро-турецкому соглашению, означавшему уничтожение ст. 8
берлинского тракта/га, при условии, что Россия предварительно Q&
щает дать эту санкцию со своей стороны, когда Австрия предложи
ей это сделать 2.
Это предложение представляло троякую выгоду: оно давало АвстрЯ
признание державами изменившегося положения в Боснии и ГерЦ<
говине, оно лишало Сербию легальных оснований и надежд на ун«
чтожение «совершившегося факта»; оно удовлетворяло требование с(
гласил, чтобы никакое изменение трактата не считалось д е й ст в и т е Л
ным без формального признания его всеми, кто подписал тракта!
и, наконец, умалчивая совершенно о конференции, которая могла »■
поставить на рассмотрение еще другие могущие возникнуть балканскв
вопросы, оно позволяло избегнуть унижение России прямым отвазо
балканские
проблемы
1907 — 193 1 гг.
конференции, которую Извольский упорно отстаивал в течение
° Г&яиев0 позволяло Извольскому легко выбраться из того тупика,
ко то р ы й 011 попал. Извольский одобрил предложение и был согласен
" ш и т ь его 1. Он «признавал примирительный дух... этой попытки Гер­
мания, имеющей целью достигнуть ослабления напряженного положе­
ния»2011 еш,е колебался дать окончательный ответ, так как про­
ломал питать надежду на созыв конференции и на устранение нового
дипломатического поражения. Его намерение принять германское пред­
ложение было однако усилено тем, что русский совет министров решил
17 марта, что Россия совершенно не готова, чтобы поддержать Сер­
бию силон оружия, а также намеком Эренталя, что Австрия может
опубликовать документы относительно сделки в Бухлау и таким обра­
зом доказать неверность распространявшихся Извольским утверждений
о происхождении боснийского дела. Извольский настойчиво просил
Бюлова удержать Эренталя от этой публикации, и Германия сделала
это, указав Австрии, что лучйе держать такой козырь в руках как
можно дольше3.
Эренталь был склонен принять посредничество Германии при условии,
если Сербия сделает формальное заявление, что аннексия Боснии не
нарушает ее прав и что в будущем она оставит свою позицию протеста.
Между тем в самой Австрии шла внутренняя борьба по вопросу о
чире или войне с Сербией. Конрад, австрийский начальник штаба,
вновь требовал, чтобы Габсбургская монархия использовала этот бла­
гоприятный момент для «неизбежной» воины с Сербией. «Превентивной
войной» в настоящий момент можно раздавить «маленькую опасную
змею» и сделать ее безвредной в будущем. Он указал, что Россия
и Италия недостаточно готовы к войне. Румыния пока лойяльна, а
Турция удовлетворена. Франция и Англия могут, быть недовольны,
но они не станут вмешиваться. Другого такого благоприятного момента,
чтобы свести счеты с Сербией и устранить «великосербскую» опасность,
по представится в будущем, потому что Россия н Италия реорганизуют и
увеличат свои армии. Австрия может тогда очутиться перед угрозой
войны ца три фронта. С другой стороны, Эренталь и Франц-Фердннанд
склонялись к миру, но Бюлов опасался, что они могут
уступитьар
ментации Конрада. Действительно, 15 марта Эренталь посоветовал
Рачцу-Иосифу согласиться на призыв войск и их тайную отправку
ц сербской границе 4. Вследствие этого положение стало критическим.
4т°бы предупредить разрыв между Австрией и Сербией, Бюлов считал
2 ПУРт;1лес—Бюлову 16, 18, 20 марта; G. P., X X V I, 673 —692.
•S . ВОЛ1*окш1 русским послам в Лондоне и Париже 17 марта 1909 г.; S i e b e r t -
Д ге1 п ег. 254-
G- P.. X X VI, 668; ср. также 230— 234; 246— 308; 668— 671, Ь25. Чтобы скрыть
0 и ошибки и промахи, Извольский, ш тидимому, не сказал и а |ю откровенно правду
г,;, BTeJlb110 сделки в Б \х л ау ; это пол.'-' ерждгктгя
содержавш и
пнсем ши>Внл
la s I’i r 11 и фР&ицу-Иосифу ( S e m e n o f f , CorrespoDdance entrn G uillaum e 11 el NicoХщ
й о н ч к о в с к й В , Вокруг аннексии Боснии и Герцеговины в «Краснов ар^ ^
частично иербведв'О в Die K iiegsschuldtra^o П , 38— 250, апрель,
Вух
И также т ом фактом, что Извольский изъял бу.уяги, касающ. егя ело л к и в
ВЫ*Лау’ Ва РУССКИХ архивов (заявление Зиновьева, секретаря м .нпегерст и ш юстраа1 ^ 0л Французскому послу 26 аиг. 1912; G e o r g e s L o u i s ,
C arnets, U, 30).
^ 0 n г a (1, 'I, 138— 157.
■ П роипхожявяав шфояоА войны
27i
ГЛАВА Т1ЯТ.ДЙ_____________
_________________
необходимым поспешить со своим посредническим предложением и Д
получением определенного ответа от Извольского. 2 L марта он и о с л е ц й
с этой целью инструкции германскому послу и Петербург:
J
«Скажите Извольскому, что мы с удовлетворением узнали, что ом
признает дружественный характер нашего предложения и, каж ете^
склонен принять его... и что мы ожидаем ответа— да или нет;'
мы будем рассматривать всякий уклончивый, условный или неясны^
ответ как отказ. Тогда мы устранимся и предоставим события ы
собственному течению. Ответственность за дальнейшие события паде£
тогда исключительно на г. Извольского, так как мы сделали послед,
нее искреннее усилие, чтобы помочь ему улучшить положение приему
лемым для него образом»1.
’
Из этого Извольский понял, что он «поставлен перед следующей
альтернативой: или немедленное урегулирование вопроса об аннеесщ
путем обмена потами, или вторжение в Сербию»2. Он сделал доклад
царю и на следующий день дал формальный положительный ответ.:
Царь уже телеграфировал кайзеру, что он очень тронут германекмц
предложением, создавшим возможность мирного компромисса3.
Таковы были события, вскоро принявшие характер легенды о tom J
что Германия угрожала России силой п своим ультиматумом подвергла»
ее унижению. Легенда эта была использована русской прессой, pacnpo-i]
странеиа в Англин сэром Артуром Никольсоном и употреблена Изволь-v;
скнм в качестве средства для защиты против своих критиков в России 4J
По это не было ультиматумом. Это была попытка со стороны Германна!
уничтожить пропасть между Россией и Австрией. Грей выдвинул по-.
добную же формулу посредничества и заявил Австрии языком, почти,аналогичным тому, которым Бюлов говорил России, что «если это j
потерпит неудачу, он устранится и предоставит события собствен-;
ному течению» 5.
^
После принятия германского предложения Россией за ней вскоре1
последовали Англия, Франция и Италия. По приглашению Эренталя*
державы обменялись нотами, давши запоздалую санкцию одностороннему’:
акту, посредством которого Эренталь уншггожал торжественную статью,]
европейского трактата.
:;;
Раньше, чем известие об уступчивости России достигло Вены идя-)
невзирая на это, военная партия взяла верх, совет министров решил,»
1 Бюлов— Пурталесу 21 м арта 1909 г.: G. P ., XX VI, 693 п сл. Хотя Бюлов под-,
писал эту ноту, но составил ее Кпдерлен-Вехтер, который придал ей дружественный,!
во решительный тон; см. К. J a c k , K iderlen-W aehter, d e r Staalsm ann und Mensch.
(Berlin 1925), IF, 26— 29.
*_
2 Извольский— русским послам в Лондоне п в П ариж е 23 марта 1909 г.; S i o b e r t '
S c h r o i n e r , 259 и сл.
■
3 Т(арь—кайзеру 22 м арта 1909 г.; G. P ., X X V I, 700.
1
О продолжительных, спорах, которые возникли по поводу характера выступлений
Германии, см. G. P., X X V I, 693 примечание и 777— 855, passim. Бюлов продляг3*
опубликовать документы, чтобы представить доло в истинном свете и противоао"
ставить их легенде о германской угрозе силой. Предложение было одобрено Чарм"
новым, исп. об. министра в о время отсутствия Извольского; но это было ост»'
влено по возвращ ении Извольского ввиду его нежелания опубликовать докум ент*
которые могли бы показать, как он и панславистская печать неправильно нзобр*'
жали события (ibid., 788— 793, 796— 801, 811, 814).
8 М етгерпих— Бюлову 22 марта 1909 г.; G. P ., X X V I, 701.
Балканские
проблемы
i 907 — 1 9 i4 r r .
2“о
аКОпсц, 29 марта отдать приказ о «желтой мобилизации» или «моби­
Б» (Балканы), что означало полную мобилизацию 5 из 15
‘ лейских корпусов, из которых в это время состояла австро-вен­
г е р с к а я армия. Таким образом это была «частичная мобилизация» на
с 1 у ч а й войны только с Сербией и Черногорией, но она была полной
11 Я указанных пяти корпусов. Конрад покинул совет, убежденный,
что теперь, наконец, сведение счетов с Сербией, на котором он столь
ч а с т о настаивал, накануне выполнения1.
Однако Сербия послушалась, наконец, предостерегающих советов,
исходивших от России,— избегать войны в настоящий момент и дове­
риться будущему. На пороге катастрофы она решила уступить совету,
держав. 31 марта 1909 г. она сделала в Вене формальное заявление,
которое было согласовано между Эренталем и сэром Фейрфаксом Картоантом, английским послом в Вене, в следующих выражениях:
'
Сербия не считает нарушенными своп права посредством f a i t
a c c o m p l i , создавшегося в Боснии, п, следовательно, подчинится ре­
шениям, которые могут принять державы в отношении ст. 25 бер­
линского трактата. Но совету великих держав Сербия обязуется
отказаться от позиции протеста п противодействия, которую она
заняла с последней осени по отношению к аннексии. Она обя­
зуется кроме Tot'o изменить направление своей теперешней политики
по отношению к Австро-Венгрии и жить в будущем в добрососедских
отношениях с последней.
В соответствии с этими заявлениями п относясь с довернем к мирпым намерениям Австро-Венгрнн, Сербия приведет свою армию со
стороны ее организации, а также размещения и численности войск
к положению, которое существовало весною 1908 г. Она разоружит
н распустит добровольцев и иррегулярные части и будет препятство­
вать образованию новых иррегулярных частей на своей территории 2.
В течение следующих нескольких недель сербская н австрийская
армии были демобилизованы, и аннексионистский кризис был ликвиди­
рован. Но как будет видно дальше, сербы, поощряемые Россией, не
выполнили своих обещаний, которые они были вынуждены дать, н
Конрад не раз сетовал впоследствии, что Германия помешала Австрии
11 1909 г. покончить с сербской опасностью единственно прочным удо­
влетворительным путем, т. е. употреблением силы.
ли зац и и
ПО СЛЕДСТВИ Я БОСНИЙСКОГО К Р И ЗИ С А
Мы рассмотрели несколько подробнее эти события, так как резульаннексионистского кризиса продолжали давать себя чувствовать
потом8, н их можно считать одной из причин воины 1914 г.
„Равда, n logo г. считалось, что Эренталь достиг победы, столь же
'Е геСТЯЩе'' для Австрии, сколь унизительной для России н Сербии.
0 со всех сторон поздравляли с успехом, н оп был награжден
ать1
]1°Лг°
1бо с ? П г а ( 1, I. 162; о технических мобилизациоипых мероприятиях, I, 116 и сл.
г7;
у , и сл.
з lj
•> X X V I, 731; ср. апстрийскую Кратную кппгу 1914 г. Л» 7.
ск0го 1теРесныо сонремепные комментарии о непосредственных результатах босний"Ризиса см. G. P ., XX VI, 773—871.
£л а в А natArt
титулом графа. Однако это была одна из тех пирровых побед, которые
на шШуту кажутся блестящими, но которые приносят больше неудач,
чем успехов, если взглянуть на них с более широкой точки зрения.
Эренталь добился ясного, затонного положения для Боснии. Он до­
казал, что габсбургская монархия еще способна проводить сильную
и независимую политику своими собственными средствами и приобре­
тать престиж, который создается успешным дипломатическим шагом.
Но, с другой стороны, он создал у Европы недоверие к методам
австрийской дипломатии и вызвал негодование неоправдываемым нару.
шением торжественного трактата. Этот факт был недостаточно завуа­
лирован обменом нот, которыми державы впоследствии санкционировали
пезаконное уничтожение договорных постановлений. Равным образом
он вынудил у Сербии унизительную декларацию, посредством которой
ои надеялся положить конец «великосербской пропаганде». Но подобное*
унижение одной нации другой вряд ли является государственно целесо­
образной мерой и вряд ли ведет к успешному достижению цели. На­
оборот, оно обычно оставляет болезненный укол, который дает себя
знать позже. Сербия в действительности не сдержала своего обещав
ния жить в добрососедских отношениях с Австрией. Она сохранила
на своей территории очаг мятежной агитации, поддерживавший не­
покорность и измену среди боснийцев и других славян, подданных1
габсбургской монархии. Эренталю скоро пришлось убедиться, что он
потерпел неудачу в достижении главной цели, из-за которой он пред­
принял аннексию,— усиления австрийского влияния в Боснии и ГерцоГОБине. Он достиг временного успеха ценой будущих огромных за-‘
труднений. .
«Я надеюсь, наше выступление будет успешным,— сказал он гер­
манскому послу в начале кризиса;— если нет, я, конечно, подам
в отставку, но в этом случае по крайней мере мы гордо встретш*
поражение; иначе мы жалким образом разлагались бы изо дня в
день»1.
Германия также отчасти испытывала на; себе подозрительность и
пегодованпе, которое создалось против ее союзника. Это недоверие'
и враждебность чувствовались однако значительно больше среди дер-'
жав Согласия, особенно у России и у Англии, чем, как это можаО'
было ожидать, у Сербии2. Хотя Германия действительно не был*'
предварительно точно осведомлена об аннексионистском шаге ЭренталЛ
и не толкала его на это, державы) и многие историки не верили тогдапН
ним и позднейшим заявлениям Германии на счет фактического поло*?
зкеная вещей. Из того, что Берлин твердо поддерживал Вену в течевй^
всего кризиса, они естественно делали вывод, что Германия б ы #:
1 B r a n d e n b u r g , 287.
а1
2 Станоевич (стр. 36— 42) указывает, что сербское общественное мнение не бы* j
особенно раздражено против Германии в течение последующих лет. Это 0T4a<*J|
объясняется громадным ростом торговых отношений между двумя странами во в р в * |
н после «свиной войны», а отчасти сербским представлением, что Герм ания
употребляет свое влияние для того, чтобы удержать Австрию от агрессивной <5аЛ1®*Э|
скои политики. Хотя ожесточенная вражда Извольского была направлена г д & в н 5 |
образов против А встрии, ненависть русского общественного мнения, руководи^ 31
цанслаиястской прессой, направлялась с этих пор главным образом против Г ер1,а !2И
см. донесения Иурталеса март— сентябрь 1909 г. G. P., X X V I, 777— 858. ПозЯ0"41
сообщницей Австрии с самого начала и вполне одобряла ее выступле­
ние1. Попытка Германии найти выход, который явился бы санкцией
австрийского fa it accompli и в то же время давал бы Извольскому
путь в отступлению с позиции, которую более здравомыслящие, чем ои,
русские считали безнадежной, была истолкована как «угроза силой»,
или «ультиматум», как грубая попытка унизить Россию и вбить клип
в Тройственное согласие, принудив Россию отказаться от согласия
о Англией в пользу какого-нибудь нового соглашения между тремя
восточными императорами. Это рассматривалось как новое доказатель­
ство грубости дипломатических методов Германии. К несчастью для
Германии такое отношение внешне подтверждалось тщеславной и
бестактной речью Вильгельма, когда во время визита в Вену, в 1910 г.,
он возвестил миру, что он защищал своего союзника «со всем блеском
своего оружия».
Эффект, произведенный всей этой историей на третьего участника;
Тройственного союза, был совершенно не в пользу центральных держав.
Италия, с которой ее союзник предварительно совершенно не посо­
ветовался, не могла принять серьезного участия в разрешении кризиса.
Итальянская гордость была оскорблена, и итальянцам казалось, что
iix притязаниям угрожает опасность дальнейших захватов Австрии
на Балканском полуострове. Скрытая ненависть итальянцев к Ав­
стрии снова ярко возгорелась благодаря сознанию Италией своей
слабости на суше и на море перед австрийскими войсками па границах
перед фактом укрепления Полы и намеченным сооружением австрийских
дредноутов. Традиции венецианского господства на Адриатике угро­
жала, казалось, более агрессивная политика Эренталя. До сих пор
итальянские надежды покоились на statu s quo, на принципе соблюдения
существующего порядка вещей, но австрийское выступление внушало
в этом отношении тревогу. К этим опасениям прибавлялись постоян­
ные ирредентистские трения, то, что Австрия была единственной дер­
жавой, не ответившей на приглашение на международную выставку
1911 г., и тяжелые воспоминания, ожившие в связи с чествованием
пятидесятилетней годовщины войны 1859 г. Это горькое настроение
нашло свое отражение в страстной и встреченной шумными аплодис­
ментами речи экс-премьера Фортиса: «Только с одной страной Ита­
лия считает возможным конфликт, и, в сожалению, эта страна—
наш союзник. Правительство обязано призвать нацию в новым жертвам,
чтобы приспособить наши военные силы к тому, что от нас требует
создавшееся положение».
u
Сомнения Италии в ценности для нее Тройственного союза возР°сли. Она была совершенно готова несколькими месяцами позже под­
писать тайное соглашение в Раккониджи, которое имело своей целыо
Русско-итальянское дипломатическое сотрудничество против Австрии на
“нглвВского правительства определялась весьма руссофильским настроением сэра
^ Ртура Никольсона, британского посла в России, который вскоре сделалси беесмсн11 тов. министра иностр. дел Великобритании и оказывал сильное руссофильское
®яние на Г рея, ср. I, 182, 304 и сл.; G. P ., X X V I, 732, 733, 86В, примечание.
с0Г1 ы имеем дело с акцией, которая не допускает противоречия и которая была
и т ^ Сована. между Веной и Берлином», трлгграфировал Извольский русским послам
“ чдоне и П ариж е 23 марта 1909 г., сообщая о последней стадии кризиса...
278
ГЛАВА ПЯТАЯ
Ближнем Востоке и знаменовало собой новый этан на пути Италц}
от Тройственного союза к Тройственному согласию i .
™
Однако наиболее серьезные последствия боснийский кризис вызва]
в России. В панславистской прессе началась длительная н ожестд
ченнал кампания против Германии, смысл которой заключается в т о |
что война между славянством н германизмом «неизбежна» и что след^
вателыю Россия должна поспешить с приготовлением к ней. И деМ
ствптелыю, вскоре после этого Россия предприняла полную реорг|
ннзацию и увеличение своей армии и флота, которые еще не бьш
закончены в 1914 г. Лично для Извольского это дипломатически
поражение, которым он в известной мере обязан самому себе, стал
самым жестоким испытанием всей его жизни. Оно наложило отнеч*
ток на его поведение во все последующее время. Он был всецел
охвачен стремлением к реваншу н к восстановлению утраченного лнч
ного престижа. Горечь, которую он чувствовал, ясно сказывалась в ей
официальном сообщении, которым он осведомлял послов в Париж)
и в Лондоне, что он вынужден принять германское решение кризиса.
Буря критики, обрушившаяся на него со стороны нанславнстских эда
ментов в России, была одной нз причин, вынудившей его покинут)
в сентябре 1910 г. пост министра иностранных дел п занять вместе
этого пост русского посла в Париже2.
Здесь он мог отныне посвятить всю свою неутомимую энергию, вс^
свое искусство интриги установлению более тесных связен между Роо
сией, Францией п Англией. Теперь он убедился, что только с их иод
держкон н путем увеличения вооружений можно избежать в будущеи
подобного дипломатического поражения, пли в случае необходимосп
рисковать войной. Его усилия в достижении этих целен можно нодробне
проследить но недавно онублнкованным документам3, как вкратце бык
указано в предшествующей главе.
Преобладающее настроение среди русских дннломатов после аннешЮ'
пнстского кризиса было характерно изложено тогдашним русским послов
ь Париже:
«Рассматривая будущее развитие европейских дел, многие газеты
приходят к заключению, что теперь, после блестящей победы, одер­
. лсаиной Германией п Австрией, обеим западным державам вмеси
с Россией надлежит обратить свое внимание на систематическое
развитие своих сил, чтобы достичь такого состояния, когда о т
уже не будут страшиться вызова со стороны Тройственного союза,—
а тогда Италия отделится от Тройственного союза и выставит сс
своей стороны требования, которые должны восстановить политиче­
ское равновесие, нарушенное ныне в пользу Германии и Австрии...
Все эти обстоятельства показывают, насколько необходимо для
нас связаться еще более крепко с Францией и Англией, чтобы сообща
1 п . P., X X V I, 703, и сл., 819 н сл.; X X V II, 397— 431.
796— Я17. 823—828, 834— 840, 853—858, 701; см. такж е выш«
примочапия пи стр. 264, 273, 274
3 G. P., X X V I— X X X V II; S i o b e r t - S c h r o i n e r , «М ат по ист. фр.-русск. отн.
S t i c v о и по р або там П.фнса, Погачовпча, Браидонбурга. Черчилля. Ю арта, Фабр'
Люси, Гуча, Грея, ЛСюдо, Л1она;дн, Пуачкаро, Шмидта, Ш-пшо ч Пазиитина,
2 О. Р., 7 7 7 - 7 9 3 ,
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ 1 9 0 7 — 1 9 1 4 г г .
279
игютпподейстБовать будущему проникновению Германии и Австрии
на Балканы.
_
Это противодействие не при всяких обстоятельствах приведет к во­
оруженному столкновению с Тройственным союзом. Подобно тому,
Как Австрия, поддержанная Германией, сконцентрировала свои силы
п угрожала Сербии, не обращая внимания на требования Европы,
так п мы сможем в согласии с Францией и Англией после восстано­
вления нашей военной мощи в благоприятный момент заставить
Австро-Венгрию отказаться от своих балканских планов и вернуть
ныне порабощенным сербам их свободу действия. Опыт последнего
кризиса доказывает, что если в мирное время уже подготовлены
военные мероприятия, то, все дипломатические вопросы могут быть
легче разрешены путем угроз и сильного давления. Дипломатическое
искусство заключается в выборе благоприятного момента и в исполь­
зовании общей благоприятной ситуации так, чтобы, будучи уверен­
ным в своей собственной силе, можно было бы нттп до конца.
Таким образом мы, несомненно, будем в состоянии ослабить неблаго­
приятное впечатление, которое теперь произвела неудача нашей по­
литики, и таким путем мы постепенно добьемся успеха в освобожде­
нии родственных балканских государств от австро-германского
влияния» *.
Сербам Извольский продолжал оказывать тайное поощрение, советуя
им готовиться к более счастливому будущему, когда они смогут с рус­
ской помощью рассчитывать осуществить свои югославские притя­
зания. Он действительно никогда не рассматривал аннексию Боснии
и Герцоговнны как окончательное решение вопроса, но считал сам
п побуждал сербов считать нх сербской Эльзас-Лотарингией. Для осво­
бождения этих провинций все сербы и в Сербии н в Австро-Венгрии
должны продолжать свои тайные приготовления.
Этой политикой вдохновлялись его тайные переговоры с Италией
н Болгарией в октябре и декабре 1909 г., н она нод конец привела
к образованию Балканской лиги 1912 г. Все балканские государства
ожидали возможности перемен на Балканах, которые в конечном итоге
могут привести к торжеству славянства над германизмом, в «неизбеж­
ности» чего царь и его министры убеждали сербов. Эти ободряющие
заверения со стороны России относительно грядущего осуществления
«великосербских» притязаний отчасти объясняют, почему сербы не сдер­
жали обещаний, данных Австрии при ликвидации боснийского кризиса.
Что Сербия с самого начала не имела серьезного намерения сдержать
свои новые обещания, но просто хотела подготовить почву и средства
Для тайной подпольной кампании против Австрии, видно из следующего
характерного документа, написанного только несколькими днями позжо
обещашш, торжественно заявленных 31 марта:
Инструкция сербского королевского правительства от 17 апреля
5 909 г. сербскому посланнику в Вене относительно продолжения
великосербской пропаганды в Австро-Венгрии.
ч / Полигон — ILiiio.ibCKoMv 10 ми р т а — 1 апреля l'JOO г.; S i o b o r t - S c l i r e i n e r ,
[|е л .;д .о в ,
конечно, составил себе нрадстаиленцо о боснийском кризисе по
4чиошам Щподьск' г л
.- ( if ;— 2 1 ; * .
£80
«Сербское королевское правительство, иностранная политика ко*>
торого преследует интересы всего славянства, твердо решило, рас?
считывая на поддержку Англии, Франции и России, ожидать моментам
когда Сербия сможет приступить с большими надеждами па успея
к реализации ее законных притязаний на Балканах и на всем сла­
вянском юге. До того времени королевское правительство желает;
сохранять с Веной строго корректные отношения, не прибегая ни
к какому политическому соглашению. На этом основании прави­
тельство не будет предпринимать шагов к возобновлению торговое
договора с монархией; но этим же соображениям оно должно по­
строить свою национальную деятельность на территории владений
габсбургской короны на новых основаниях».
Затем инструкция указывает должностным лицам сербской миссий
и консульств в Австро-Венгрии, что с этих пор, в отличие от прош­
лого, они должны воздерживаться от всякого активного и личного
участия в национальной сербской пропаганде и должны уничтожить
все следы подобной деятельности сербского министерства иностран-i
ных дел таким образом, чтобы вся переписка, которая велась до
сих пор с политическими агентами в Австро-Венгрии, была оконча­
тельно прекращена. После 28 апреля сербская миссия и консулы
в Австро-Венгрии не будут больше снабжаться средствами для этих
целей, за исключением 250 тыс. динаров в связи с загребским
процессом о государственной измене и 4 тыс. динаров для «воздей­
ствия» на австро-германскую прессу. Суммы для получения военной
информации больше не потребуются сербской миссии в Вене, та » 1
как отныно необходимые суммы для этого будут переданы в рас­
поряжение сербского военного министерства и его агентов. Затем,
инструкция объясняет сущность новых секретных путей, по который
отныне должна птти «великосербская пропаганда».
Чтобы иностранная политика королевского правительства, отно^
сящаяся ко всему сербскому славянству, могла остаться в непряй
косновепности, несмотря на вышеуказанный отказ от всякой неио$
средственной активности в Австро-Венгрии, королевское правитель*
ство передало дело национальной пропаганды на славянском югЯ
панславистской пропаганды; организации эти получат свое окоОТ
чательное оформление в братской России 1 июля этого года. Блал
годаря этому относительно наших притязаний в решающих в о п р о с а »
нам будет оказана поддержка могучего правительства ]юссийскогоя
Эта организация будет располагать значительными средствами. Но*|
вая база (агитации) проектируется в братском Чешском к о р о л е в с т в е ,!
вокруг которого могут объединиться все те, кто желает искать ил*|
кто должен искать сохранения своей национальной индиви д у ал ьн о сти ]
в торжестве панславистской идеи.
•'
Поскольку окажется необходимой революционная пропаганда, она.
будет впредь организовываться из Петербурга н из «Золотой Праги»Мы также будем развивать эту деятельность посредством связей,
поддерживать которые в будущем явится делом генерального штаба •
1 Ц птирпиано К о н р а д о м ,
см. G. I’., X X V I, 77(5 и сл
I, 1ST.
П лложсппр
пт ого
или
птгги пгичпо гэ
документ®
БАЛКАПСКПЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 — 1914 гг.
281
То, что Сербия доверчиво рассчитывала на русскую помощь в деле
захвата силой Боснии и Герцеговины в будущем, доказывается секрет­
ным циркуляром, выпущенным исполнительным комитетом панславист­
ской конференции в Петербурге несколькими неделями позже. Он был
адресован славянским организациям на Балканах и по существу заклю­
чается в следующем: Россия проводит реорганизацию своей армии и ре­
формирует внутреннее управление. Пока эта двойная работа не закон­
чена, славянские народы должны сохранять терпение и веру в Россию.
Сербские делегаты на славянском съезде в Петербурге и Москве имели
возможность убедиться на месте, что все классы русского общества
воодушевлены желанием сделать Россию способной энергично выпол­
нить свою миссию в качестве покровительницы славянского мира. Сер­
бия и Черногория должны быть готовы осуществить свое объединение
занятием Нового Базара и вторжением в Боснию и Герцоговину. Бол­
гария должна быть готова занять территории, обещанные ой но СанСтефанскому договору, и распространиться до ворот Константинополя.
Младотурецкий режим пе может долго держаться, и ликвидация Турции
произойдет раньше, чем это можно предполагать. В этот момент Рос­
сия должна будет в союзе с другими славянскими народами осуществить
славянские идеалы и помешать Австрии и Германии эксплоатировать Тур­
цию в своих выгодах. Пока же все славянские народы должны объеди­
ниться и работать в особенности над укреплением своей экономической
мощи. Они должны уничтожить германскую торговлю и промышленность
на своих территориях мерами решительного бойкота. Что касается де­
нег, необходимых балканским славянам для их военных приготовлений,
то Россия предоставит их непосредственно или добудет с помощью
Франции и Англии. Несомненно, что через 2— 3 года, самое большее,
придет время, когда славянский мир под руководством России сможет
нанести сокрушительный у д ар 1.
Это поощрение Сербии, тайное со стороны русского правительства:
и более или менее открытое со стороны панславистской прессы, способ­
ствовало усилению ожесточенной националистической агитации среди
1 Брокдорф-Ранпау, германский поверенный в долах в В е н е,—'Б етм ан у 25 июля
*90Э г.; fi. P., XXVI. 844 и сл. О русских условиях предоставления финансовой по­
мощи непосредственно и путем заключения займов во Франции, чтобы снабдить
балканские государства военным снаряжением, см. L. N.. 1, 283 и сл.; 11, 155 и сл.,
233 и сл., 242 и сл., 262 и сл.; S t i e v e , № 280, 283, 317, 346, 1070, 1082, 1101,
■J69, 1201, 1205, 1217— 1218, 1223— 1224, 1233— 1235, 1245— 1250, 1322— 1328, 1330,
‘"35, 1346. ]348, 1356, 1 3 6 3 ,1 3 6 5 , 1374; S i е Ъ е r t - S c h г е i п е г, 312, 339 и сл.,
и сл.; Р о i п с а г 6, II, 33, 39 и сл.
о
Ф ранцузские нложения, считая и правительственные займы, и вложепия частных
а,1К 'в в балканские государства (не включая Турцию), возросли с 920 млн. фр.
8 1902 г. до 3 130 млн. в 1914 г.—увеличение на 242% ; вложения в Россию в о з ­
ро с л и с 6 900 млн. в 1902 до 11 300 млн. в
1914 г., т. е. на 63% , в то время как
иностранные французские вложения, даже включая ее собственные колонии, воз­
росли с 20 800 млн. в 1902 г. до 38 230 п 1914 г., увеличение только на 830'0;
* 1"иыо для 1902 г. из «Bulletin de S tatislique et de Legislation О т р а г ё е » Oct. 190vl;
«amine для 1914 г. ив H. G. M o u l t o n , T he French D ebt P roblem (N. Y . 1925),p. 20.
„ &к 1;ак французские иностранные эаймы были весьма тесно связаны с французJ ' 0" нпешноп политикой, эти данные дают некоторое указание па быстрое увеличение
французских политических интересов на Балканах: они помогают объяснить тот факт,
Рр° ^Уанкаро был часто болео сербофнлом, чем сям Сазопов, и в 1914 г. твердо
1 -«пил добиться того, чтобы Сорбия получила поддержку Антапты против Австрии.
282
ГЛАВА ПЯТАЯ
сербов как в Сербии и Боснии, так и среди хорватов. Оно подстрекав
далее настроения неуравновешенных сербофнльских юношей, которые
произвели на австрийских должностных лиц ряд покушений, закончив.:
шнхся трагическим убийством австрийского эрцгерцога в Сараево jj
таким образом непосредственно приведших к мировой B o i i u e . Австрии,
ские министры более плп менее догадывались об этом поощрении и считали '
Россию скорее, чем Сербию, источником австро-сербского антагонизма.'
Однако формально, с внешней стороны, аестро-сербскнз отношенвд)
казалось, улучшились после декларации Сербии от 31 марта 1909 г’-,
о том, что она впредь будет поддерживать дружеские отношения с 1
двуединой монархией. Австрийские и сербские войска были демобнлпзо-.
ваны по обеим сторонам границы. Открытая и гласная сербская про­
паганда против двуединой монархии прекратилась, но от этого она не 1
стала менее опасной, так как тайно велась сербским офицерством и
ушла в подполье. Австро-сербский антагонизм оставался почти таким
асе острым, как и раньше, по обе стороны границы.
В то время как «Народна Одбрана» я позже «Черная рука» вели,,
тайную разрушительную работу сербский агитации, австрийские власти'
со своей стороны делали все от них зависящее, чтобы держать рану'
открытой и раздувать ненавнсть сербов массовыми арестами заподозрен­
ных агитаторов в Австро-Венгрии. Дальнейшая история этого аитаго-'
ннзма ц убийство эрцгерцога будут изложены позже.
Три года, от 1909 до 1912, от окончания аннексионистского кризиса
до образования балканского союза, были свободны от острых конфлнктов в балканских вопросах (исключая последствии итальянской войны
с Турцией из-за Триполи). В течение этих лет Австрия детально
укрепляла свое положение во вновь аннексированных провинциях. Она
отказалась от проекта расширить свою ж.-д. сеть от Боснии через
Вардарскую долину к Салоникам и эвакуировала свои военные гарни­
зоны из Новобазарского санджака в качестве уступки сербским и
черногорским (и русско-итальянским) пожеланиям.
В Германии Бюлов ушат с поста канцлера в июле 1909 г. по укаг
аанным ужо выше причинам и его преемником сделался Бегман-Гольвег,
давний личный друг Вильгельма II по Боннскому университету.
У нового канцлера не было дипломатического опыта п в а ж н е й ш и х
качеств государственного деятеля. Он не обладал ораторским дарова­
нием, благодаря которому Бюлов мог так удачно скрашивать свой
промахи н представлять положение Германии в более розовом свете,
чем оно было в действительности1. Но Бетман обладал большой при­
родной проницательностью, высоко развитым чувство.'.! чести и питал
искреннее желание сохранить мир в Европе.
Во время визита царя в Потсдам в ноябре 1910 г. Бетман заверйЛ
Сазонова, нового русского министра иностранных дел, чго если Австрия
1
Эта литературная легкость п оптимизм, характерны!) для речей Бголова в реЙ*'
стаго, нашли своо отракони е в его D eutsche P o litik (1 0 L3, нгресм . изд. 1916), пред*
стаиляюще’н защиту им счоой политики. Лучшим п суронеНпигу обвинительным акт0против Вюдоьа яилиотся труд Die A cra Biilow (Берлин 1922). Г>зт.чанопскан скрои11®
частность и отсутствие блвсла обнаруживаются и н o r j B elraolifungen zum Wel<!trl(i|
(2 Bdo B erlin 191'.)—1921V' C*poryio критику ого политики можно hhui h 11 1511111
Til; пица 11 Г. Либиха, 191В.
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ 1 У Ш — 1 У 1 4 ГГ.
283
будет преследовать планы экспансии,—чего, он надеется, не бу­
дет,—Германия «не обязана п не склонна поддерживать ее». Со своей
стороны Сазонов заявил, что он стремится к сохранению Турции, и ста­
рался создать впечатление, будто русские интересы снова направлены
в сторону Азии и Дальнего Востока. На такой основе были затем зак­
лючены обоюдно выгодные соглашения относительно Персии н Баг­
дадской ж. д. Осторожная нознция Бетмана по отношению к Австрии,
соответствовавшая первоначальному оборонительному характеру Ав­
стро-германского договора 187У г. и бпсмарковской традиции, совпадала
с точкой зрения германского посла в Вене, который спустя год после
аннексионистского кризиса писал:
«Германия не является балканской державой. В течение прошлого
года из соображений высшей политики мы бросили на чашу весов
наше политическое влиянне в пользу Австрии. По моему мнению мы
поступим хорошо, помешав, насколько возможно, повторению по­
добной политики. В будущем мы должны оставить за собой свободу
действий ц стараться вмешиваться в балканские вопросы возможно
меньше, чтобы оказаться способными в психологический момент
выбрать линию нашего политического поведения свободно гли исполь­
зовать его возможно выгоднее»1.
С этих пор до июля 1909 г. Германия хотя и заверяла Австрию в
своей готовности выполнить своп обязательства союзника, однако неод­
нократно оказывала умеряющее влияние на Австрию в интересах евро­
пейского мира, особенно во время балканских войн. Это имело
место так часто, что венские сановники, в особенности австрийский
начальник штаба, ие раз приходили в отчаяние от отсутствия поддер­
жки Берлина в балканских делах. Несмотря на общее доброе согласие
между главами германского и австрийского генеральных штабов, между
Vn-u.TKP и Конрадом,— между обоими союзниками было больше тре­
ний, чем обыкновенно думают. По временам Бетман чувствовал необхо­
димость повторять обещания поддерживать политику, которую Ав­
стрия считала существенной для своих жизненных интересов на Балка­
нах. так как иначе он вызвал бы такое неудовольствие на Балльплаце2,
которое серьезно ослабило бы союз, оставшийся еще краеугольным
камнем германской внешней политики. По гораздо чаще его инструкции
германскому послу в Вене имели целыо удержать Австрию от вы­
ступления против Сербии, от конфликтов с Россией н от других
необдуманных шагов. Иногда Австрия прислушивалась к совету, иногда
пет. Но считать, что Германия осуществляла полный контроль над
своим союзником, как делают это многие авторы, совершенно непра­
вильно. Только после того, как началась мировая война и Австрия
обнаружила полную поенную беспомощность, Германия постепенно осу­
ществила тот полный контроль над судьбами своего союзника, который
^ ^ р а с п р о страненное мнение обычно приписывает е й 3.
2Ц ч р ш к и —
Ц и м м ерм ан у 1 м ая 1910 г.; G. I’., XXVI I , 537.
П.ющадь is В онг,-п и'ном еш илось австро-венгерское министерство ппо'транш ,ix
ред.
X v ,. '/'"C utimi'Ho пнгтро-i онггрокчх отпчшомнй 1939— 1014 гг. см. Г.. P., XXVI I —
Н
И) passim; P r i b r a m , 208— 21)8; B r a n d e n b u r g , 315, 33 Г, 3i>2, и сл.
дг,.1'ачост1!0 ''браичпков сдерживающего германского влияния на Аксгрню или понод■Нмцнл со политики см. напр, рассуждения Конрада относительно Сербии (III. 7 Г,
284
ГЛАВА ПЯТАЯ
СДЕЛКА В РАККОНИДЖИ. ОКТЯБРЬ 1909 г.
В то время как Германия старалась таким образом сдерживать Ав­
стрию и уменьшить напряженное положение на Балканах, Россия
активно готовилась к «неизбежному» столкновению между славянством,
и германизмом, которое должно было привести к окончательному осу­
ществлению исторической миссии России относительно Константине)поля и проливов и попутно к осуществлению притязании Сербии
относительно «Великой Сербии» за счет Австрии. С этой целыо Изволь-'
ский устроил визит царя к Виктору Эммануилу в замке в Раккониджи,
к югу от Турина, в октябре 1909 г. Царь проявил свое недовольство
апнексией, демонстративно сделавши большой крюк, чтобы избежать
вступления на австрийскую почву, что широко комментировалось прес­
сой во всех странах1.
Важное секретное русско-итальянское соглашение, подписанное там.
ТГзвольским и Титтони, начинается обычным благочестивым пожеланием
сохранения statu s quo на Балканах, но затем следует указание, что
в случае, если это сохранение окажется невозможным, как ожидалось
обеими державами, то они соглашаются поддерживать национальный
тринщщ в развитии балканских государств. Наиболее важными стаг'
(тъямп были 4-я и 5-я.
4. Если Россия и Италия пожелают заключить с третьей державой,
соглашения, касающиеся европейского востока, помимо существующих
в настоящее время, каждая из них должна делать это только с
участием другой.
5. Италия и Россия обязуются относиться благожелательно, пер­
вая к русским интересам в вопросах о проливах, вторая к ита­
льянским интересам в Триполи и Керенаике2.
Эти статьи настолько противоречили торжественным публичным и
частным заявлениям Извольского и Титтони, что они держались даже
в большем секрете, чем самые секретные договоры. Вначале Изволь­
ский не был даже склонен осведомить русских послов в Париже
и Лондоне об их точном содержании3. Он не посвятил: в это дело Пуан-;
каре до начала балканской войны, и даже тогда он просто прочитал^
текст вслух, взяв обещание, что французский премьер не откроет епь,
содержания членам кабинета и своим ближайшим сотрудникам. Tew
не менее Пуанкаре сразу осведомил об этом своих. коллег, хотя «овд
не прочитал им текста соглашения, так как он не был ему вручен» 4п
78, 164— 169, 958—404, 695— 598), Албании (111,63—64, 77, 108, 138, 268— 269, 323,.$
586), Румынии (429—432, 671), Черногории (111, 166— 167. 318—319), Турции (III, 27, *
644— 645), сохранения мира (78— 81, 102, 239) и вообще (III, 407, 410, 417, 421. 429,_Ч
627— 628, 632—729). Относительно интересных, но протииоподож ых взглядов Ягова я о
Лихновского в июле 1914 г. по поводу А встро-германского союза см. К. D., 62, 72.
1 Ср. G. P., X X V II, 403 и сл., 425; S i е b е г t-S с h г е i п е г, 148, 150.
„
2 «Мат. пп пет. фр.-русск. отн.», стр. 298; L. N., I, 358; S t i e v e , 1, 363; KSF,
IV, 4 2 5 - 4 1 7 (июнь 1926 г.).
3 S i e b e r t - S c h r e i n e r (146—П77) приводит много телеграмм относительно
свидания в Раккониджи, но они не открывают существа соглашения до вал вата № *'
лией Триполи в 1911 г.; тогда лондонскому послу было сообщено о содержании 5 от-'
и Извольский внушал Титтопи «не забывать обязательств Италии о наших трвб°'
ваниях относительно турецких проливов».
* P o i n c a r 6 , II, 365
ВАЛКАНСКЙВ
ПРОБЛЕМЫ
190? —
1 9 1 4 ГГ.
285
Подобным же образом Титтони позаботился, чтобы пи одна строчка
этого соглашения не стала бы известной Германии и Австрии, хотя они
били союзниками Италии. С характерной двуличностью, Титтони обе­
щал но заключать соглашений относительно Балкан без участия Рос­
сии и в то же время вел переговоры о соглашении с Австрией по этому
самому вопросу. Он начал переговоры в июне предыдущего года и
предлагал Австрии договориться о том, чтобы ни одно из двух госу­
дарств без осведомления другого не заключало соглашения относительно
Балкан с третьим государством х. За неделю до свидания в Раккониджи Титтони настаивал на более определенном добавлении, что
Италия и Австрия «должны согласиться не заключать соглашений с
Россией без участия обеих»2. Затем он подписал соглашение в Ракковпджп. Тем не менее несколькими днями позже Италия подписала
за спиной России соглашение с Австрией, которое совершенно игнори­
ровало обещание, данное в Раккониджи, и по существу содержало
те самые предложения, о которых Титтони вел переговоры с ию ня3.
Так Титтони и итальянское правительство под влиянием итальянских
притязаний на Балканах и в Африке обманули Россию и Австрию:
Раккониджи характеризует добросовестность Италии в такой же мере,
как и соглашения с Францией в 1902 г.
Несмотря на чрезвычайную тайну, которой Извольский и Титтони
окружили свое соглашение, распространились слухи и подозрения о
сделке Италией с державами Согласия. Свидание Николая II и Виктора
Эммануила было встречено с энтузиазмом. Товарищ бритапского министра
ин. дел сэр Чарльз Гардинг выразил русскому поверенному в делах
свое «живейшее удовлетворение», заметивши, что свидание было весьма
уместно и весьма важно не только для России, Англии и Франции,
но даже еще больше для Италии.
«...он [Гардинг] разделяет мнение части европейской прессы отно­
сительно странной позиции, которую заняла Италия по отношению
к группировкам держав. Особенно в случае возникновения ослож­
нении на Ближнем Востоке Италия должна будет или изменить
своему союзнику, или действовать против своих собственных на­
циональных интересов. Эти слова подтверждают глубокое впечат­
ление, произведенное здесь [в Лондоне] свиданием в Раккониджи,
на правительственные круги, которые склонны считать, что в бу­
дущем Италия будет стоять ближе к Антанте, чем к Тройствен­
ному союзу» 4.
Германия, Австрия и Турция были соответственно встревожены, каж­
дая по-своему, но им было дано торжественное, хотя и лживое за­
зрение, что обе стороны ни о чем не договорились, кроме как о
Похвальном желании Италии и России сохранять statu s quo на Бал­
канах и предоставить балканские государства их нормальному, и мир­
НОмУ развитию5.
I 6.
P . , X X V I I , 31& .
\ Ibid., 334.
„ А встрс-ит.иьяисков соглашение 30 ноября 1909 г., разъясняющ ее ст. V II ТроЗ*
^енного союзного договора; P r i b r a m , 99 н сл. G. P., X X V II, 330.
I
0 Ь о г t-S с h г е i п е г, 148 и сл.
« i d ., 149— 152; G. P ., X X V II, 409— 431, passim .
Соглашение и Ракконнджп, которое предусматривало возможность раз.
дела Турции и удовлетворение притязаний России на проливы, столь
же хо;юшо служило для другой цели Извольского—оторвать Италию
от Тройственного союза п сблизить eg с Антантой пли по крайне®
мере нейтрализовать Италию как «мертвый груз» в Тройственном
сою зе1. Отныне оно играло в балканской политике Извольского iiq
меньшую роль, чем в африканской политике Тпттони. В дальнейшей
ото было закреплено самыми интимными отношениями между обоими,
когда позже они были вместе послами в Париже и находились в тес*
ном общении с П уанкаре2.
Одновременно с шагами, предпринятыми в Раккониджи, Извольский
стремился сплотить балканские государства в крепкий союз под руко­
водством и покровительством России. До сих пор величайшим препятс
ствием к согласованному действию взаимно соперничавших балканских
государств являлся тот факт, что Сербия, Болгария и Греция пре­
тендовали па большую часть Македонии, которая еще находилась в
постоянном брожении под управлением Турции.
Это препятствие могло бы быть устранено, если бы Сербия отка­
залась от некоторых своих требований в Македонии в пользу Болгарии
и ей была бы обещана компенсация за счет территорий, прпнадие-.
жащих габсбургской монархии, когда эта последняя окончательно рас­
падется после смерти старого императора Франца-Иосифа или вслед­
ствие разлагающего влияния беспокойных национальностей, находя­
щихся под управлением Габсбургов3. В соответствии с этим летом и
осенью 1909 г. Извольский попытался создать сближение между Сер­
бией и Болгарией во имя общих интересов славянства, но балканское
соперничество и подозрения были слишком сильны, чтобы обеспечить
успех этим первым усилиям, н переговоры затихли4.
В Константинополе вновь назначенный деятельный русский посол
Чарыков работал пад созданием соглашения пли союза между Тур­
цией и балканскими государствам^, который мог бы чрезвычайно уве­
личить влияние России на Балканах и образовать барьер против «про­
движения германизма»5.
Но Чарыков не мог рассчитывать на большой успех у турок, подопрителыю относившихся к Болгарии, Сербии и Греции, из которых каж­
дая претендовала на турецкую территорию. Однако с Болгарией Рос­
сия начала переговоры о секретной военной конвенции в развитие сек­
ретного договора 1902 г., которым Россия обязалась защитить Бол­
гарию против нападения Румынии. Новое предложение Извольского
королю Фердинанду предусматривало на известных условиях взаимную
помощь в случае воины против Турции и Австрии н обещало Болгария
всемерную русскую поддержку для получения больших территориаль‘ п . I>„ X X V II, 411, 421.
2 Ср. «Мат. но ист. ф р.-р\-сск-!х огношопий», L. N.и S t i e v e , passim :
Jndet,
Соог^ез Louis, 150 п сл., 174; P o i n c a r e , I, 'ii
и сл.;З 'К исл. II, 3U3 и
сл.
3 Как эго учитывал таи Делькассе в споим письме от 1890, нас га иная па неопродолсниом продолжении франко-русского союза. L ivre Jaune, L 'A llia n ce I rauc > Rnssfl
с. 131.
* C p S i e b o r t S c h r o i n e r . 272. 281: О. P., X X VII, 1 5 7 —174: и телеграммы
сербского министра М нловановича в «D eutschland SohuldiR?» (B erlin 1919), 115— 119.
8 G. P., X X V ir, 159 и сл., 170 и сл.
_______________ БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 — 1914 гг.
1&1
-
пых приобретений, намечаемых в снос время и Сап-Стефапском дого­
н ю 1878 г. Ст. V намеченной военной конвенции указывала:
«Осуществление высоких идеалов славянских пародов на Бал­
канском полуострове, столь близких сердцу России, возможно
только после благоприятного исхода борьбы России с Германией
н Австрией»*.
Переговоры не дали окончательного результата в смысле подписа­
ния предположенной военной конвенции2, по они показательны для
характеристики имевших впоследствии успех русских попыток образо­
вать балканский блок, который, как надеялись, должен был помочь
Тройственному согласию восторжествовать над Тройственным союзом.
Соглашение России с Италией в Раккониджи и переговоры с Бол­
г а р и е й и Сербией не означали однако, что она имела в виду немед­
ленное разрешение балканской проблемы путем войны. Это было
т о л ь к о тон «подготовкой к будущему», которая являлась содержанием
русской политики до тех пор, пока Россия но закончит реорганизации
своей армии и флота и не получит более определенных заверении со
стороны Франции и Англин относительно поддержки своих балканских
притязаний.
Б течение 1910 г. было достигнуто, отчасти благодаря влиянию Гер­
мании, некоторое внешнее сближение между Россией и Австрией, ко­
торое на время сгладило трепня между этими двумя взликнмп держа­
вами по балканскому вопросу 3.
Но это сближение было лишь временным, по icpnibioii мере со сто­
роны России, лишь передышкой до той поры, когда реорганизация
армии Сухомлиновым даст результаты, и будет создан новый черно­
морский флот. Русский посол в Париже писал Извольскому, в фев­
рале 1910 г.:
"
«Соглашение такого рода, заключенное на некоторое количество
лет, даст балканским государствам полную свободу и в отношеппн
их внутреннего развития, и в вопросе их взаимоотношений, которые
они могут развивать всеми возможными путями. В то же время
Россия получит возможность в полной безопасности оазвить свои
военные силы и подготовиться к тем событиям, которых нельзя
избежать. Тем временем дальнейшая эволюция Оттоманской импе­
рии сделается яснее, вопросы созреют, и мы будем в состоянии
встретить события, которые можно предвидеть, более подготовлен­
ными, чем при иных условиях»4.
Точно так же Неклюдов рассказывает, что в 191.1 г., когда он
ClJ-i принят царем перед отправлением к своему посту в Софию, НиI 1 |1редполагяемая русско-болгарская воеппая коивешш я от декабря 1009 г.; B o g с * 'i е v i t с 1]. 115— 121: L a l o y , L es docum ents se c re ts publics p a r les Iioli'heviks
( an s 1010), 52— 58.
]y“
U a <i о s 1 a v о
D er russisch-bnlgarischc V e rlra g se n tw n rf von 10 0, in KSF.,
ф ’ “‘ “ и сл., май 1926. Переговоры были продолжены и 1910 г., но время визита
1 1 о” Ина»яя Болгарского п П етербург (ср. G. P., XXV II, 176, 183, примечания).
6
нх имеет в виду П ератов в телеграмме в Софию от 23 поябрн*311 г. («Красный архив», IX, 11, 1925 г.), когда ои говорит «о пашем
8 р®В1" ,альн°м предложении Болгарии в 1910 г.».
, ~Р- S i e b e r t - S c h r e i n e r , 282— ПОЗ; G. P ., X X V II, 433— 517.
ч и д о в — Извольскому 3 ф евраля ]9Ю г.; S i c b e r t - S c h r e i n e r , 283.
288
ГЛАВА ПЯТАЯ
колай II сказал ему «после намеренной паузы, отступив назад ц
смотря на меня пронизывающим взором»:
i
«Послушайте, Неклюдов, не теряйте пока из вида того факта,'
что мы не можем воевать. Я пе желаю войны, как государь, ц
сделаю все, что в моей власти, чтобы сохранить для моего народа
блага мира. В настоящий момент все, что может повести к войне ,
должно быть избегнуто. Война для нас исключена в течепие пяти4
шести лет—фактически до 1917 г... Если наиболее жизненные инта.'
ресы и честь России окажутся под угрозой, мы будем обязаны,
раз это будет совершенно необходимо, принять вызов в 1915 r.,i
но ни на одну минуту раньше, ни при каких обстоятельствах, ни*
под каким бы то ни было предлогом...»1.
Совершенно правильно отмечает Диккинсон: «Если бы эти слова, при­
надлежали кайзеру, а пе царю, все наши военные историки цитировал^
бы его как явное доказательство виновности Германии и единственно
Германии. Я не цитирую это как доказательство виновности, еще меньше
как виновности единственно России. Я цитирую его как еще одно сви­
детельство о состоянии умов всех министров и всех монархов—«Война
придет Мы ее не хотнм; но мы должны быть готовы. И когда она
придет!..»2.
ПОПЫ ТКА ИЗВОЛЬСКОГО О Т К Р Ы Т Ь П РО Л И В Ы в 1911 г.
Извольский дважды делал тщетные и , безуспешные попытки осуще­
ствить свою мысль об открытии проливов для русских поенных судов.
Первая попытка была сделана во время переговоров о заключении
англо-русской конвенции 1907 г. и вторая— во время сделки в Бухлау
в 1908 г. Обе закончились неудачей вследствие противодействия со
стороны Грея и отсутствия поддержки со стороны французов. Но в
конце 1911 г. Извольский решил, что обстановка в Европе сулит ему
теперь больше шансов на успех. Французы шли на Фец, и в резуль­
тате агадирского кризиса установились более крепкие связи между,
державами Антанты, особенно между Францией и Англией. Германия,
которая чуть было не довела Англию до войны в защиту Франции я
марокканского соглашения, была вынуждена согласиться на компромисс,
который должен был быть скоро подписан. По нему она отказывалась
от всех своих притязаний в Марокко в обмен на части Французского
Конго. Россия не оказала Франции такой активной и действенной дип­
ломатической поддержки, как Грей и Ллойд-Джордж. Наоборот, Изволь­
ский действовал «изо всех сил», чтобы умерить Францию и побуждал
ее удовлетворить многие из германских требований3. Нератов, который
замещал Сазонова на посту во время его долгой болезни, неодпократно
делал заявления, что «русское общественное мнение едва ли поймет
войну (франко-германскую), вызванную колониальными вопросами». Царь
1 N e k l i u d o w , D iplom atic R em iniscences, 5.
2 D i c k i n s o n , 303 и сл.
8 Извольский — Н ератову 1/14 сентября 1911 г.; «М атериалы по истории фраякОртсских отношений», 114: L. N., I, 133; S t i e v e , I, 146; телеграмма Н оратова
Извольскому от 1 8 / il октября ( S t i e v i 1, I, 170) показывает, что он также,
более осторожно, советовал Франции уступить германским требованиям.
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ 1 9 0 7 — 1 9 1 4 г г .
289
занимал такую
же позицию. Даже когда ЛОорж Луи (французский
посол в Петербурге) указал ему, что Северная Африта представляет
для Франции такой же «жизненный интерес», как Кавказ для России,
Николай II возразил: «Старайтесь избегать конфликта. Вы знаете,
чТо наши приготовления не закончены»1. Несмотря на такое равно­
душие к весьма жизненным интересам Франции, Извольский льстил
себя надеждой, что он сможет получить от нее поддержку в вопросе
о проливах как компенсацию за принятие без возражений франко­
германского соглашения о Марокко. Когда он узнал от Тштони в
сентябре 191-1 г., что Италия встревожена установлением француз­
ского протектората в Марокко и готова на основании секретных обе­
щаний, данных ей различными державами, захватить Триполи, он решил,
что пришел удобный момент получить свою часть от сделки в
Раккониджи.
Постановка Россией вопроса о проливах в 1911 г. обычно объяс­
няется как самовольное выступление Чарыкова, русского посла в Кон­
стантинополе («Чарыковская махинация»—как называет это Гуч) 2, на­
меревавшегося лишь пощупать почву, чтобы узнать, как отнесутся
к этому вопросу. Тот факт, что выступление Чарыкова было вскоре
дезавуировано русским министерством иностранных дел, делает как
будто правдоподобной эту точку зрения; но истина в том, что все
дело целиком велось Извольским, а Чарыков был выбран козлом отпу­
щения и был отозван, когда потерпел неудачу. Такое заключение
можно вывести из опубликованных позднее материалов, проливающих
свет на этот интересный инцидент3.
Узнав, что Италия намерена выступить, Извольский немедленно йаписал 26 сентября Нератову, напоминая о секретном соглашении в
Раккониджи, радуясь затруднению, которое Италия причинит Германии
и Тройственному союзу, и указывая, что наступил момент «извлечь
возможно большую пользу для наших собственных интересов из на­
двигающихся событий». Теперь, когда Турция ослабела вследствие войны
с Италией, пришло время заставить младотурков урегулировать такие
вопросы, как железные дороги в Малой Азии, турецко-персидские
границы и прежде всего вопрос о проливах.
Извольский тогда же повидался с Титгони в Париже, «чтобы на1 Жорж Л у и —'д е Сольву 7 сентября 1911 г.; J u d е t, G eorges Louis, 166 и сл.
2 History of M oderne E urope, 1878— 1919, 488. Гуч приписывает инициативу в деле
Сазонову, но Сазонов отсутствовал в м инистерстве с первых чисел июля до сере­
дины декабря 1911 г. по болезни, оставив управление делами на Извольском в Париже
и на Н ератове в Петербурге. В сентябре он был в Давосе, отды хая после операции.
|“Р- «Материалы по история франко-русских отношений», 66,113 и сл.; S t i e v e , I,
'2 , 136, 147.
8 «М атериалы по истории франко-русских отношений», 114— 145, 5 3 0 —538; L . N.,
458—470; S t i e v e , I, 150, 200; И , 20— 27; S i e b e r t - S c h r e i n e r ,
161, 319— 330; G. P ., X X X , 201— 255; Е . А. А д а м о в , Константинополь и проливы,
14 и сл.; B o g i t c h e v i t c h , 167; Е . J u d e t (G eorges Louis, P a ris 1925, 142— 167,
**5), преувеличивает расхож дение во взглядах между Извольским и Жоржем Луп,
в т° время как Пуанкаре в «Аи Service de la France», I, 328— 354, делает л о в к и й
Маневр, чтобы в вести в заблуждение неосведомленного читателя, заставив его думать,
!?то Иввольский был вполне доволен Жоржем Луи п что собственная политика
^У анкаре не отличалась от политики прежних французских кабинетов в вопросе о
Ролнвах и о франко-русском союзе.
19
Фей, П роисхождение мировой вошиг
290
ГЛАВА ПЯТАЯ
помнить ему условия, па которых «мы обещали со CBoeii сторси
признавать свободу действий Италии в Триполии» и просить его, что
«Италия в момент, когда она приступает к выполнению своей пр
граммы в Триполи, дала бы нам взамен заверения, что она не забуд
в будущем выполнить свои обязательства, принятые ею на себя';
отношении наших прав на турецкие проливы». Титтони ответил утве
дительпо и обещал Извольскому вручить письменные заверения
Написав Нератову о необходимости возбудить вопрос о пролив*
Извольский отправился на отдых к своей семье в Тегернзее, в Баварй
Нератов сейчас же согласился с мыслью Извольского. Он отпр
вил по телеграфу инструкцию Чарыкову в Константинополь о нео
ходимости воспользоваться итало-турецкой войной, франко-германски*
переговорами о Марокко и слабохарактерностью великого визиря, чтов
начать переговоры по поводу малоазиатских железных дорог и, ес|
Чарыков считает благоразумным, по вопросу о проливах (и по Й
которым другим вопросам) на следующей основе:
'■
«Императорское правительство обязуется предоставить оггома
скому правительству действительную поддержку в сохранен
существующего режима проливов Босфора н Дарданелл, расв
страняя его также на прилежащие территории. Чтобы облегчи
выполнение вышеизложенного, имперское оттоманское правительс
обязуется со своей стороны не противодействовать проходу русскй
военных судов через проливы, при условии, что эти суда буду
останавливаться в водах проливов только по соглашению»2.
:
Чарыков был также осведомлен, что план заключался прежде все#
в том, чтобы добиться согласия Турции и сохранить за собой прац
дать объяснения державам относительно изменения международна
договоров. Во исполнение этого Чарыков повидал великого визир!
Саид-пашу, обсудил с ним все вопросы, указанные Нератовым, я
в р у ч и ему письмо, содержащее предложение об открытии проливов
п об урегулировании других вопросов. Он просил ответа в течений
недели.
Саид-паша. совершенно не создавал себе иллюзий относительно предо
ложения. Он, конечно, видел, что оно отдает Константинополь н*|
милость русского флота. Статья, касающаяся русской поддержки В
проливах, а «также на прилежащих территориях», носила зловещий
характер. Это предложение угрожало свести Турцию к положению
зависимого от царя вассала в тот момент, когда Турция вела безна­
дежную войну с Италией. Поэтому великий визирь прибег к обь№
ной турецкой тактике оттяжек в разрешении неприятных требований.
В течение нескольких недель он избегал определенного ответа,
говоря Чарыкову, что он откладывает, чтобы посоветоваться с дрУ'
гимн министрами3.
1 Извольский — Н ератову 13/26 и 14/27 сентября 1911 г., «М атериалы по история
франко-русских отношений», 115; L. N., I, 134— 138; S t i e v e , I, 150— 152; S i e b e r t S c h r e i n e r , 161.
2 Нератов— Чарыкову 19 сентября/2 октября 1911 г., «Материалы по истории франк»русских отношений», 530 > сл.; L. К., II, 458 и сл.
п
8 «Мптнриалы по истории франко-русских отношений*, стр. 531— 535: L. N., 1
460—464; ср. G. P., X X X , 203—2 1 а
« алканскпе
провлкмы
1007 —
1 0 1 4 гг.
291
,,арыК°в доверил также свое предложение французскому послу в
стантшгополе. Бомпару оно показалось своевременным, но он ука« на необходимость получить согласие Англии и телеграфировал
^Париж- Французское правительство очень обеспокоилось и сейчас
В-е з а п р о с и л о Петербург, что означает заявление Чарыкова Бомпару1.
ЯЦератов и Извольский были теперь поставлены перед весьма деп катн ои задачей добиться согласия держав на изменение международ*„х договоров относительно проливов. С Италией и Германией это
было довольно просто. Италия нуждалась в дипломатической под­
держке России, чтобы оказать давление на Турцию относительно
у ступ ки Триполи. Титтони быстро дал Извольскому определенное о б е ­
щ ан и е, написав его под диктовку самого Извольского, и гаранти­
ровал одобрение итальянского правительства2. Германия также дала
свое полпое согласие; Бетман-Гольвег и министр иностранных дел
К н д ерл ен тонко рассчитали, что во всяком случае Англия будет возра­
жать и что, следовательно, нет основания для Германии раздражать
Россию без нужды. Возражать значило бы для Германии просто ра­
ботать на британцев3.
Австрия под влиянием Германии тоже была готова дать свое со­
гласие, обусловливая его только оговоркой, которая защищала бы
Австрию от нападения русского ф лота4. Однако с Францией и Англией
задача оказалась гораздо более хлопотливой.
Когда Извольский возвратился из Тегернзее к своему посту, оп
нашел «весьма секретное» письмо от Нератова, сообщающее о пред­
ложении Чарыкова Саид-паше и Бомпару и о французском запросе,
и указывавшее Извольскому, что теперь наступило время заставить
французское правительство дать свое обещание на согласие в пись­
менной форме.
Он даже указал самые выражения, в которых оно должно быть дано:
«Франция обязуется благожелательно относиться к русским инте­
ресам в вопросе о проливах—Босфоре и Дарданеллах—и не про­
тиводействовать осуществлению проектов, которые Россия может
иметь в виду относительно проливов и прилежащих территорий»5.
«Материалы по истории франко-ругскпх отношений», 118 и сл., 535 и сл.; L. N.
>143 и сл., 464 н сл.; S t i e v e I, 15Н и сл.
п .1 ^ а,теРиалы по истории франко-русских отношений», 118-—537; L. N., I, 142;
»
’ S t > e v e , 1. 157.
л G- P., XX X, 206—214, 219, 233— 240, 251— 255; «М атериалы по истории
^*,I?K0‘PyccKHx отношений», 537 и сл.; L. N., II, 468 и сл.
кчо
' 2°7 — 211, 232 и сл.; «М атериалы по истории франко-русских отношений»,
,> L - N.. II, 469.
.
Нератов — Извольскому 22 севтября/5 октября 1911 г , «М атериалы по истории
j &HKo- p\ сс их отношений», 114, 535; L. N., I, 140; II, 464 и сл.; S t i e v e , I, 155.
у м н о г о позже, придя в нетерпение от французских н английских колебаний, он
лл более настойчивым: «Ж елательно извлечь пользу из настоящего политического
8е,^п*°ния, чтобы побудить французском и британское правительства высказать их
ИепЛЯДЬ1 на В0ПР0С 0 проливах, насколько это касается Россия, в конкретной и ннсьKj u°8 форме независимо от какого-либо соглашения, которое эвентуально мы заS j p NM с Турцией». Н ератов — Бенкендорфу н Лондон 20 октября/2 ноября 1911 г.;
8 j j bert - Schre i ner , 326. Окт. 14/27 он напнсал в том же духе Извольскому
д . аРвж, «М атериалы по истории франко-русских отношений», 125; L. N.. I, 153;
е v е, I, 169 и сл.
292
ГЛАВА ПЯТАЯ
В соответствии с этим 11 октября Извольский сделал длинное, i
убедительное представление французскому министру иностранных и
де-Сельву с просьбой
«не отказаться формулировать французскую позицию по o ta
шеншо к мерам, которые мы рало или поздно должны будем рассЗ
тривать как необходимые в отношении проливов и прилеж а^
территорий... Ввиду весьма малого знакомства де-Сельва о ц
просамп внешней политики, я ограничился вышеуказанным оба
ждением вопроса в общих чертах. Я намерен возвратиться к тв|
немного позже п тогда указать наши конкретные желания»1.
Ъ
На следующий день Извольский снова жаловался на неве
J
де-Сельва. «Несчастье в том, что де-Сельв весьма мало осведом
всех этих вопросах и в то же время целиком поглощен воп
Марокко и Конго».
Он также намекнул на желательность подкупа французских г а а й
«Весьма важно позаботиться о том, чтобы иметь здесь «хореи
ра положенную пре су». Однако в этом отношении я, увы, лишен г м
ного орудия, ибо из моих настояний о снабжении меня фондами^
печать ничего не вышло. Я сделаю, конечно, все, что от меня зал
сит, но это (вопрос о проливах) именно из тех вопросов, в котор(
общественное мнение в силу старинных традиций скорее настрое!
против нас. Примером того, насколько полезно тратить здесь ден^
на печать, может служить триполптансвое дело. Мне известно, ч
Т и т т о н и очень основательно и весьма щедрой рукой обработал глд
нейшие французские газеты. Результаты налицо»2.
Хоть де-Сельв, вероятно, был действительно недостаточно осведом*
в балканском вопросе, однако его «энциклопедическое невежество» nj)
увеличивалось. Он был осторожен, искренен и честен и не хотел спецШ
с необдуманным обещанием, которое могло побудить союзника Франц)
рискнуть на балканскую авантюру или причинить неприятность дрл
Франции и по ту сторону английского канала. Поэтому он быст|
снесся с Даунинг стрит. Он узнал от Поля Камбона, что Л я
доном получены известия из Италии, что Чарыков сделал о ф и ц и а л ы ш
запрос в Константинополе и что Англия заняла такую же позиця
как в 1908 г. Англия ничего не имела против открытия проливоб,, Шй
разумева-я под этим открытие их для военных судов всех наций, но Jj
только для России, что превратило бы Черное море в мощную русс®}]
морскую крепость3.
'
Сэр Артур Никольсон «сомневался, удачно ли выбран момент»- Ф
Эдуард Грей не хотел итги дальше подтверждения декларации 19081
Русский посол в Лондоне, хотя и был лично убежден в том, **
высоко сэр Эдуард Грей ценит Антанту и как определенно он сгр1
*
Извольский — Н ератову 28 сонтября/11 октября 1911 г.; «М атериалы по исторг
франко-русских отношений», 119 и сл.; L. ИГ., I, 144 и сл.; S t i e v e , I, 160 и
■
2
Извольский — Н ератову 29 сеитября/12 октября 1911 г.; «М атериалы по ИСГС^ ,
ф ранко-русских отношений», 121; L. N., 1, 148 и сл.; S t i e v e , 1, 163. Интерес*
но преувеличенные данные о подкупе французской прессы см. « Ilin te r den
d es franzosischen Journalism us», Von einem P a rise r C hefredacteur (Berlin, I»*®/
P о i n с а г ё III, 97— 114.
a П. Камбон — де-Содьву (в начале октября); L. JST., 1, 149 и сл,; S t i е v е»
ВАЛКЛИСКИЕ ПРОВЛКМЫ
l'JV I — l i ; i * п .
сЯ избегать всего, что может угрожать ее существованию, однако
>!ГГГ р0 с грустью признался, что «всегда трудно заставить британское
вСКя и т е л ь с т в о
принять на себя обязательство на основе будущих воз-
г£ о с т е й » 1 .
Дальнейшие беседы лишь яснее показали, что невозможно убедить
ра Эдуарда Грея изменить его позицию.
4 ноября Извольский окончательно решил принудить Францию дать
исьм енное обещание, пока де-Сельв испытывает приятное чувство
рбчегчения от окончания продолжительных переговоров с Германией,
0 раньше, чем неопытный министр успеет получить совет из Англин
яди ИЗ другого места по вопросу о проливах:
«Ввиду подписания франко-германского соглашения мне показалось
необходимым тотчас же и до официального принятия его нами
закрепить результаты моих разговоров с де-Сельвом относите зьно про­
ливов и о Северном Китае. С этой целью я адресовал 4/X II п. ст.
де-Сельву письмо, в котором высказал уверенность в согласии
Франции на наши пожелания по указанным вопросам приблизительно
в формулировке, проектированной в ваших последних письмах ко
мне... Надеюсь получить от де-Сельва безусловное подтверждение
содержания этого письма, текст коего вышлим вам в четверг с
курьером.
Я предпочел такой быстрый образ действия более формальным
переговорам, особенно, чтобы не подать де-Сельву повода обсуждать
наши требования о Англией и, может быть, с другими державами» 2.
В своем письме к де-Сельву Извольский поздравил его по поводу
соглашения о Марокко, «на которое Россия даст свое полное и безу­
словное согласие», и льстиво «выражал свою твердую надежду, что
в тот момент, когда Франция, друг и союзник России, продолжает
укреплять свое положение в Северной Африке на новом и проч­
ном основании, французское правительство, которому императорский
кабинет неизменно оказывал самую искреннюю дипломатическую под­
держку, будет готово со своей стороны заверить нас, что оно признает
нашу свободу действия в проливах и в Северном Китае и не откажется
Дать свое согласие на мероприятия, которые мы, может быть, будем вы­
нуждены предпринять для ограждения наших интересов и укрепления
там нашего положения».
Даже де-Сельву эти методические слова должна были показаться
лицемерными, так как дипломатическая поддержка России в агадирском
Деле равнялась нулю и успех Франции в переговорах с Германией
был достигнут главным образом благодаря поддержке англичан и уси­
лиям Кайо. Извольский, появившийся после окончания переговоров,
^Ребовал награды, которой он ничем не заслужил и которая угрожала
Франции опасностью разделить риск России в балканском предприятии
р вызвать недовольство Англии. Однако де-Сельв не так лйгко сдавался,
^^п од озри тельн ое отношение к русскому послу выразилось в том,
я . 1.Бенкендорф — Н ератову 10/23 октября и 26 октябри/8 ноября 1911 г. S i e b o r t * И 6 ' n 0 r i 321, 327.
фр п з в о-и>екн8 — Нератову 24 октября/6 ноября 1911 г., «М атериалы по истории
в 4 к КО' Русоких отношений», 123; L. N., I, 154; S t i e v e , I, 171. 9 ноября он вновь
®зался о предпочтительности «устроить совещания между Л о то н о м и Парижем»
291
ГЛАВА ПЯТАЯ
что оп запросил Петербург, писал ли Извольсщй письмо по своей сод
ственной.-инициативе или следуя инструкциям Н ератова1.
1
Он был достаточно осторожен, чтобы снова посоветоваться с Г ре«|
и узнал, что Англия не имела намерения одобрить русскую гарант^
«status quo проливов и прилежащих территорий», что шло значительЗ
дальше предложения Извольского в 1908 г. Грей дал России «уклоЦ
чивый ответ». Оп одобрил неопределенный ответ, который де-Седя
предполагал дать Извольскому «как весьма разумный и проникнут^
тем же духом любезности и благоразумия, которыми был проникну
ответ, данный им (Греем) русскому послр>2.
■
Де-Сельв поэтому уклонился от дачи обязательств Извольскому
Объясняя Нератову свою неудачу в «закреплении» Франции, Извольски)
несколько раз относит это на счет «несчастной неосведомленности» до
Сельва и его озабоченности в связи с защитой марокканского согла|
шения от нападок в палате депутатов3. Де-Сельв был, б о з м о ж щ ^
умнее, чем предполагал Извольский.
К счастью для Франции де-Сельв решил поручить Жоржу Луи дели­
катное дело— набросать ответ на письмо Извольского от 4 ноября. Лу^'
был французским послом в Петербурге, но в этот момент временно на^
ходнлся во французском министерстве иностранных дел.
.
Хорошо знакомый с данным вопросом и с хитрыми приемами Изволь-^
ского, Луи осторОжно выдвинул возражения по поводу неопределенности*
фраз «о свободе действий России в проливах». Извольский дал объяо.
нения и высказал готовность изменить эту фразу. После продолжитель-!
ных обсуждений Луи набросал вежливую, но неопределенную формулу^'
которая явилась основой для ответа, врученного, наконец, де-СельвоЦ
Извольскому 4 января 1912 г.:
«В общем я счастлив снова подтвердить вашему превосходительству!
заявления французского правительства по случаю событий 1908 га
относительно удовлетворения, которое русское правительство могл#
бы преследовать в вопросе о Босфорском и Дарданельском проливах^
Французское правительство попрежнему готово обмениваться взгля-"
дами по этому поводу с русским правительством, если новые обстоя-!
тельства вызвали бы необходимость поднять вопрос о проливах» 4.
Пока сэр Эдуард Грей и де-Сельв вежливыми, но уклончивыми от­
ветами уклонялись от необходимости обещать определенную поддержку1'
для неопределенной программы действий, в Константинополе щюизошлй
события, которые еще усилили огорчения Извольского. После того
как Чарыков тщетно пытался в течение ряда недель добиться ответа;
от великого визиря Саид-паши, он обратился к турецкому министру
иностранных дел. 27 ноября он официально вручил Гассим-бею ноту,
содержавшую требование России относительно открытия проливов я
1
П е р а т о в — Извольскому 29 октября/11 иоября 1911 г «М атериалы по история
франко-русских отношений», 125; L. N., I, 162; S 1 i е v е, I, 177 и сл.
* Двшнер, поверенный в делах в Лондоне,— де-С ел,ву 14 ноября 1911 г., J u d е t, 163.
О собственных вежливых, но неопределенных ответах Г рея Беккендорфу «*>
S i e b e r t - S c h r e i n e r , 321— 329.
Извольский — Н ератову 8, 23 ноября и 7 декабря.
«М атериалы по истории франко-русских отношений», 636; L. N., II, 466; S t i e v e ,
II, 22; ср. так ж е J u d e t , 164— 169 ц Р о i п с а г й, I, 311— 347.
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1 9 0 7 — 1914
ГГ.
..регулирования других вопросов. Гасспм-бей пришел
в
доэ
ярость. Он счи­
т а л , что появление русских судов в Босфоре будет означать русское
г о с п о д с т в о в Константинополе, установление русского протектората над
т у р е ц к о й империей пли даже начало ее окончательного расчленения.
Россия
уничтожила независимость Персии
и
готовила такую же судьбу
Турции.
Ввиду этой опасности и затруднений Гассим-бей поспешил оповестить
друга, германского посла. «Страшный удар обрушился на нас»,—
было его первыми словами барону Маршаллю. Он рассказал затем
о требованиях Чарыкова и высказал все свои опасения и пегодование
п р о т и в России и Тройственного согласия, которое, как он (совершенно
неправильно) подозревал, поддерживало Россию. Помимо опасности
от русских военных судов, могущих оказаться перед стенами Констан­
тинополя, предложение Чарыкова относительно железных дорог на
севере Малой Азии означало, что железные дороги, которые являлись
стратегической защитой Турции против России, должны быть переданы
в руки России и ее союзницы Франции. Барон Маршалль полностью
солидаризировался с ним. Он считал, что удар направлен также против
его двадцатилетних стараний укрепить германское влияние в Турции,
спасти Оттоманскую империю от распада и построить Багдадскую ж. д.
Он предвидел, что принятие требований России будет истолковано бал­
канскими государствами как бесспорное доказательство превосходства
Тройственного согласия над Тройственным союзом. Балканские госу­
дарства поспешат встать на сторону первого, потому что превосходство
в силе являлось веским аргументом, который определял их политические
симпатии. Он настаивал перед германским министерством иностранных
дел на оказании помощи Турции в ее сопротивлении России. Когда
ему ответили, что Германия не будет возражать против открытия проли­
вов, потому что мало сомнений в том, что Англия будет возражать про­
тив этого и что Германия сыграла бы только на руку Англии и беспо­
лезно раздражила бы Россию, барон Маршалль подал в отставку.
Однако позже он взял ее обратно, когда вскоре выяснилось, что гер­
манское министерство иностранных дел совершенно правильно определило
позицию Англии1.
Между тем слухи о переговорах Чарыкова проникли в публику и
вызвали не меньшее негодование среди младотурок и в турецкой прессе,
чем Гассим-бей высказал Маршаллю. 6 декабря «Jeni-G azette», обычно
расположенная в пользу Англии, опубликовала передовую статью в
том духе, что... «русские стремятся превратить великую и славную
турецкую империю в провинцию, находящуюся под русским протекто­
ратом, но оттоманы никогда не потерпят этого». Гассим-бей еще более
укрепился в своем решении сопротивляться требованиям Чарыкова,
когда узнал, что сэр Эдуард Грей сказал турецкому послу в Лондоне:
«шаг Poccira представляется мне в настоящий момент неуместным» и
Для этого необходимо было бы согласие всех держав сигнатарпев
(участников международного соглашения о режиме проливов)2.
Ввиду такой позиции Англии, Франции и Турции становилось ясно,
своего
* Маршалль — Гетману, Пос. 9, 1911; G. P ., X X X , 212— 245.
~ Маршалль — Бетману, Dec. 6, 1911; G. P., X X X , 218.
298
ГЛАВА ПЯТАЯ
что в данный момент мысль Извольского не может быть осуществлена
Поэтому Сазонов, который только что прибыл в Париж после сво«Э
долгого пребывания в Давосе, дал интервью Стефану Лозанну:
«Дарданельский вопрос» не существует в том виде, как его изобрУ
жают повсюду ежедневно. «Вопрос» в дипломатическом омыелв e jo y
предполагает требование, формулированное правительством, и диддЗ
матические шаги [demarches] или переговоры. Но Россия ничего |Л
требует, ни о чем не ведет переговоров, не предпринимает никял^
дипломатических шагов»1.
1
Читатель, знакомый с предшествующим изложением, знает, как naj|
правды было в этом отрицании Сазонова. 15 декабря Чарыков щ
лучил инструкцию сказать Гассим-бею, что так как предложена
России были преждевременно разглашены— и не по вине России,—^
невозможно продолжать переговоры. Сазонов послал телеграмму pyj
ским послам за границу, пытаясь создать впечатление, что Чарыщ
превысил свои полномочия, превратив частные собеседования в офищ
альные переговоры. В марте 1912 г. Чарыков был отозван и замене
в Константинополе Гирсом. Так закончилась третья попытка Извол*
ского открыть проливы.
Извольский еще шггал некоторые слабые надежды, что он смоясе
использовать ответ де-Сельва от 4 января 1912 г., как основу дХ
получения в будущем согласия французов на свой излюбленный проект!
Пуанкаре хотел бы уверить н а с 2, будто русский посол был «совер|
шенно удовлетворен» позицией, занятой Францией, но для этой целя
он цитирует лишь три выдержки из письма Извольского к Нератову; ме-j
жду тем весь тон остальной части письма показывает, что ИзвольскиЯ
в действительности был весьма удручен, старался скрыть под маской
любезности свое поражение и лишь советовал Нератову принять фран­
цузский ответ, так как в настоящее время не было надежды получил!
более удовлетворительный.
В действительности Извольский был почти так же огорчен этим свош|
фиаско, как неудачей в 1908 г., и только не выражал громко своего
неудовольствия против Франции и Англии, главных виновников кру-'
шения его плана, как он это делал в 1908 г. в отношении Австрии?
Франция и Англия были членами Тройственного согласия, в то время
как Австрия принадлежала к враждебной группе. Повидимому послв|
этого он пришел к заключению, что есть только два способа открыть!
проливы: или захватив их в мирное время, или в результате всеобщей^
европейской воины. Между 1912 и 1914 гг. русский совет министров^
несколько раз серьезно рассматривал первую комбинацию и отказы- \
вался от нее только как от практически невыполнимой. Таким образом J
оставалась только вторая возможность—всеобщая европейская война.
Подготовляя ее, Извольский работал настойчиво и непрерывно в тече­
ние двух последующих лет, и когда она, наконец, внезапно разразилась,
он, как говорят, радостно воскликнул: «C’est та, guerre!» («Это—
моя война!»)
1 «M atin», Paris, Dec. 9, 1911; G P., X X X , 283 и сл., 245 и сл. Проезжен чег**
1>ерлин двумя днями позже, Салонов сказал Бетман)', чго ингерныо- шдод&на точно,
G. P ., X X X . 234. 239.
Т
2 Р о i о с а г ё, I, 344, и сл.
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907— 1914
гг.
297
РОССИЯ И БАЛКАНСКИЙ СОЮЗ
столетий турецкого гнета вместе с ростом национального двия в XIX в. вызвали у христианских народов Балкан стремление
з»е и и о н а л ь н о м у объединению и независимости. 1911 год, отмеченный
к “Лессирующим упадком Оттоманской империи, значительно приблиnPOI’J .K0 их к осуществлению их пылких надежд. Греция, Сербия, БолЗИЛия и Румыния превратились в независимые королевства. Но имелись
гаР тысячи греков, сербов, болгар и румын, не считая македонцев и
еЦ1 н ц е в , которые продолжали находиться под чужеземным владычеаЛ м Турции и Австрии. Они также мечтайи об освобождении и объСпнненчи со своими братьями в независимых королевствах.
Якобы демократическая революция в Турции и аннексия Австрией
Боснии и Герцоговины в 1908 г. одно время как будто указывали на
т0 что эти два государства проявляют признаки обновления и что день
освобождения славян повидимому должен быть отсрочен. Но неосуще­
ствимость идеалов младотурок и их упрямое нежелание считаться с
традиционными правами и предрассудками вызывали только еще боль­
ший антагонизм с нетурецкими элементами и дальнейшее ослабление
распадающейся империи, которую поддерживали ловкие и жестокие
методы управления-Абдул Гамида.
Триполитанская война нанесла Турции новый удар и непосредственно
привела к образованию балканского союза, который почти окончательно
изгнал турок из Европы. Это естественное стремление балканских госу­
дарств освободить и присоединить к себе своих братьев, находящихся
под чужеземным владычеством, было главной причиной образования
балканского союза, но сомнительно, осуществилось ли бы это без
весьма активного участия Гартвига и Неклюдова, русских посланников
в Белграде и в Софии.
В течение первых месяцев триполитанской' войны различные русские
представители проводили в балканской политике три совершенно раз­
личные линии—яркий пример отсутствия единства и дисциплины в среде
русской дипломатии. Все они стремились извлечь выгоды из затрудне­
ний Турции, вызванных итало-турецкой войной, чтобы укрепить поло­
жение России на Балканах и в Европе, но они по-разному представляли
себе, как это можно сделать. Извольский в сотрудничестве с Нератовым и Чарыковым пытался открыть проливы для русских военных судов
и потерпел неудачу. В это время Чарыков по своей собственной инициа­
тиве возобновил попытки образования балканского союза, членом кото­
должна была стать и Турция (!).
Он предложил Саид-паше и Гассим-бею свои «дружеские услуги»,
'Робы создать тесные отношения между Константинополем, Софией и
Белградом. Этот союз должен был быть использован для поддержания
status qUo на Балканах и для поддержки России в войне против Австрии,
’-то создавало бы для Турции известного рода вассальную зависимость
°т России, потому что Турция должна была бы рассчитывать на Россию
Деле защ ита ее от балканских государств
Но фантастическая идея
„ 1 «Материалы по испиш и франко-ругокнх опюш оиий», 5 1 3 —535; L. N., II, 400— 465:
• е -, X X V II, 159 и сл., 171 и сл.; X X X , 205, 218,
298
ГЛАВА ПЯТАЯ
Чарыкова не имела ни малейшего шанса на осуществление. Она стоя
в противоречии с традиционной политикой России, которая заклюц
лась в том, чтобы направлять балканские государства против Typnjj
Она встречала подозрительное отношение к себе со стороны Турн
и являлась неприемлемой для балканских славянх.
j
Дело это закончилось отставкой Чарыкова в марте 1912 г., как *
в момент подписания договора о балканском союзе совсем иного
В то время как политика Извольского и Чарыкова потерпела неудщ*
политика, деятельно проводимая Гартвигом и Неклюдовым в Белгр*
и Софии, привела к успеху. Они стремились к образованию балкансн#
славянского союза под покровительством России, формально npejflj
зиаченного для поддержания sta tu s quo, но способного быть нал!
вленным против Турции или Австрии. Русские делали уже время j
времени энергичные усилия создать подобный союз после младоту^
кой революции и австрийской аннексии Боснии в 1908 г . 2. Но j
они потерпели неудачу в значительной степени благодаря пасл«
ственной вражде и соперничеству между Сербией и Болгарией и ffj
годаря тому недоверию, которое возбуждал к себе коварный болгарс!
король со стороны всех, даже со стороны своих собственных министр»
Идея славянского балканского союза была снова вызвана к жизни из5
стием об итало-турецкой войне в сентябре 1911г.
'
Гешов, в то время болгарский премьер и министр иностранных д<
дает драматическое изложение этого события 3. Он описывает, ц
1 Гартвиг — Н ератову 23 октября/5 ноября 1911 г., «Красный архив», 1925, V
45 и сл.
«Доло пресловутой балкапской федерации под главенством Оттоманской импм
сйова поставлено на очередь. Достойно внимания, что политическая комбинация М
всплывает наружу всякий раз, как Т урция испытывает какие-либо внешние ватр и
иения... в сроде тех немногочисленных дипломатов, политиков и публицистов Еврощ
которым все еще хочется верить в турецкое перерождение. Но интересно постай^!
себе вопрос: как же относятся к ш е е федерации сими-то балканские дерасавы?
j
С трастная проповедь громадной важности для славян союза с Турцией предсЯ
иляется им мало убедительной, хотя при известных условиях они, особливо под Я
влением России, копечно, не противились бы вступлению па этот путь. Однако в о я
не потому, чтобы они ожидали для себя невесть каких благ от сближения с Т у р д ав
а исключительно в расчете добиться некоторой передышки от хронически вовникЯ
ших на Балканах тревог, выиграть врем я и, собравшись исподволь с силами, прнвя
нить в благоприятную минуту к окончательной расплате со своим исконным непрЯ^
телем. Другой точки зрения на конфедерацию у славян быть не моасет.
«
По-моему, Р оссия преследует две ясные, вполне определенные, конечные
1) облегчить призванным ею к самостоятельной жизни славянским народностям досч1
женио их заветных и д е а д о н , что сводится к полюбовному между ними разделу в о *
турецкого достояния на Балканском полуострове и 2) осуществить н свою с о б с т в Я
и\’ю вековую историческую задачу: стать твердой ногой па берегах Босфора, у вМ)
ных ворот «Русского озера».
Сербское правительство считало бы крайне опасным выступать ныне перед тур***!
с какими-либо союзническими предложениями, как то советовал гофмейстер ЧарЫЧ
еорбскому посланнику в Турции. Всякий заискивающий шаг сербов в Ц а р ь г р а д е ej
минуемо вызвал бы недоверие в Софии и повредил бы делу сербо-болгарского согЛ*
шения, которое но своей политической важности составит новую эпоху в истор*
славянства».
2 S i e b e r t - S c h r e i n e r , 273—281, 304— 316; G. P., X X V II, 155— 194; Bi >r *
ч о в и ч, 28 п сл., 313 и гл.
'
8 Y. К. G u f i c h o f f , L ’Allianco B alkanique, P a ris 1915, 14—63. Эта книга ев®
содержанием во многом совпадает с книгой Y- К . Gufichoff, L a Gcnose lie la e u tP
M ondiale: la Do b i d e de l’AUiance B alkanique, B erne 1919.
БАЛКАНСКИЕ
ПРОБЛЕМЫ
1007 —
1 9 1 4 ГГ.
299
ту ч и в в Виши известие о триполитанской войне, он бросился домой
п с 0фшо через Париж и Вену после свидания таи с де-Сельвом и ЭреиV ien, затем вернулся в Вену для секретных совещаний с королем
Фердинандом и с сербским премьером Миловановичем и наконец, в
трехчасовом разговоре с последним в вагоне железной дороги набро­
сал с шш балканское соглашение.
Именно во время этого свидания, после того как разговор коснулся
острого вопроса о будущем разделе Македонии, сербский премьер
воскликнул:
«Да, если в одно время с ликвидацией Турции состоится распад
Австрии, решение вопроса ''будет чрезвычайно упрощено: Сербия
возьмет Боснию и Герцоговину, так же как Румыния возьмет Трансильваншо, и нам не придется бояться вмешательства Румынии в
нашу войну с Турцией»1.
Но рассказ Гешова содержит относительно немного данных о роли,
которую играла Россия в течение последующих длительных и трудных
переговоров. Это можно теперь проследить в подробностях на основании
переписки Гартвига и Неклюдова с Нератовым в Петербурге 2. Эти
два русских посланника в Белграде и в Софии неутомимо работали,
чтобы устранить взаимное соперничество и подозрительное отношение
сербских и болгарских министров друг к другу и помочь им в почти
сверхчеловеческой задаче достигнуть соглашения относительно раздела
того, что будет отвоевано у Турции.
В то же время они подробно осведомляли Нератова о каждом шаге
этих переговоров. Наконец, 13 марта 1912 г. Сербия и Болгария при­
шли к соглашению о договоре и подписали его.
Этим до го во (юм Сербия и Болгария взаимно гарантировали терри­
торию и независимость одна другой и соглашались поддерживать друг
друга в случае, если какая-нибудь из великих держав попытается
силой приобрести, даже временно, какую-нибудь территорию на Бал­
канах. Это обеспечивало Сербию против покушений со стороны Австрии
снова занять Новобазарский санджак пли захватить части Македонии
и Албании, на которые претендовала Сербия. Сербия надеялась в пер­
вый период переговоров, что союз прежде всего будет направлен против
Австрии. Но Болгария не была заинтересована в том, чтобы Сербия
захватила Боснию и Герцоговнну или какую-нибудь другую габсбург­
скую провинцию. Король Фердинанд прежде всего стремился получить
Македонию, Фракию и даже, может быть, Константинополь; поэтому
0н стремился направить новый союз против Турции. В соответствии
с этим к основному договору была приложена секретная статья, в ко­
торой говорилось, что если беспорядки в Турции нарушат sta tu s quo
На Балканах, Сербия и Болгария приступят к переговорам относительно
объединенного военного выступления. Если Россия не будет иметь воз­
ражений против этого плана действий, балканские союзники приступят
к военным действиям, как условлено; всякие разногласия, которые могл« бы возникнуть в связи с этим, должны быть представлены царю
2 ® U б с h о f f, L ’AU iance B alkanique, стр. 27 и сд.
®>sc* 1)аснь,и архив», VIII, 1— 18; IX , 1 —22 (1925); A. N eiiluiloff (D iplom atic RfirniUacc‘s> London 1020, 39 и сд., 51 и сл.) дает только очонь краткий очерк.
300
ГЛАВА ПЯТАЯ
на рассмотрение, и его решение должно быть окончательным. В подро^З
ном перечне намечалось распределение добычи, которую предстояла
отнять у турок в Македонии; между прочим там указывалось, что С ем
бия не предъявит требований на территорию в направлении к Салощу
кам южнее линии от Големской горы к Охридскому озеру х.
J
Вернувшись к исполнению обязанностей в начале 1912 г., Сазонов
нашел переговоры о сербо-болгарском договоре значительно продвинув
шимися вперед. Он не знал, должен ли он переговоры, п роисходи т»^
в его отсутствие и содержавшие совершенно секретную статью, доам
сти до сведения членов Тройственного согласия. Хотя договор говори!
о сохранении sta tu s quo и предоставлял России своего рода право вет!
в вопросе о войне, Сазонов повидимому понимал, что договор это*
легко может поощрить балканские государства вступить в войну, сада
собную втянуть Россию и ее французского союзника. В феврале 1912 га
он повидимому думал одно время привлечь Фраицию к обсуждению
этой новой балканской стороны балканской проблемы. Он набросал вол
просник в качестве базы для обсуждения: что должны делать Франций
и Россия в случае турецкой революции, австрийского наступления на)
Албанию или на Санджак или в случае войны между Турцией и одним]
из балканских государств. Он показал вопросник Жоржу Луи. Щ
французский посол чрезвычайно осторожно отнесся к этому, предвидя!
большие опасности в будущем.
'
«Это— величайшие вопросы,—писал он Пуанкаре,— которые России
ставит перед своим союзником». «Было бы лучше для нас согласиться,
обсуждать их в академических переговорах, чем рисковать оказаться
на буксире России вследствие быстроты событий и не быть в состояние
ни обсуждать ее действия, ни выставить свои условия... При Сазо*
нове, так же как и при Извольском, Россия будет направлять свою1
политическую энергию главным образом не на Китай и не на Персию,;
а на Балканы»2.
Заметив чрезвычайную осторожность Жоржа Луи и зная о неудаче
попыток Извольского добиться поддержки Франции в вопросе об открыв
тии проливов, Сазонов отступил и удовлетворился простым извещение^
Франции и Англии о существовании сербо-болгарского договора, но не
о подробностях его и его потенциально агрессивном характере3. Оа
убрал свой вопросник и уклонился от всех попыток французов выяснить
его тайные замыслы 4.
Только при посещении Петербурга в августе 1912 г. Пуанкаре впер
вые узнал полный текст сербо-болгарского договора и в тревоге во­
скликнул: «Mais c’est la une convention de guerre!»— (Но ведь это ясв
военная конвенция.)
1 Тексты балканских договоров и военных соглашений опубликованы cw. G и ё о Ь о i f ,
L ’Alliance B alkanique, 191— 234; [George Young] Nationalism and W ar in the N e tf
E ast (London 1915), 387— 428; |S. Iiadev] L a Question B ulgare e t les E ta ts Balk*®*"
ques (Sofia 1919), 171 и c i., включая карты и документы относительно б о л е е поздня*
разговоров о Македонии. О последней оценке этих д о г о в о р о в c m . D i c k i n s o n ,
308 и сл.
‘
2 Луи— Пуанкаре 15 и 21 февраля 1912 г.; J u d е t, G eorges Louis, 174 и сл.
3 Сазонов — русским послам в П ариж е и Лондона 80 марта 1912 г.; S i е Ь 0 г ^
S c h r e i n e r , 339.
* Р о i п с а г б, II, 24— 60.
БАЛКАНСКИЕ П РО БЛЕ М Ы
1907 — 1914
П '.
<5IU
■^qT0.__в точности то самое выражение, которым пользовался Неклюдов,
^провождая этот документ в Петербург. Пуанкаре возмущался тем,
АР0 ^ дробн ости договора, способного привести к войне на Балканах
^заключенного под покровительством России, так долго скрывались
" Ф р ан ц и и ее союзницей. Он отмечал в это время:
°Т «Я не скрыл от него (Сазонова), что я не мог объяснить себе,
почему эти документы не были сообщены Франции Россией... Дого­
вор заключает зародыш не только войны против Турции, но и войны
против Австрии. Он далее устанавливает гегемонию России над сла­
в я н с к и м и государствами, потому что Россия становится арбитром во
всех вопросах. Я указал Сазонову, что эта конвенция никоим обра­
зом не соответствует данной мне характеристике ее; что, строго
говоря, она является договором о войне и что она не только сви­
детельствует о тайных замыслах сербов и болгар, но заставляет
опасаться, как бы им не казалось, что их планы поддерживаются
Россией; предполагаемый дележ окажется непобедимым искушением
для их вожделений»1.
Ничто так метко не характеризует сербо-болгарский договор, как
эти слова французского премьера, разве только заявление, сделанное
им через неделю после начала балканской войны:
«Копечно, опа [Россия] знала все об этом [сербо-болгарском догок
воре] и, вместо того чтобы протестовать против него, она видела
в этом дипломатическом документе средство обеспечить свою геге­
монию на Балканах. Теперь она убеждается, что слишком поздно
остановить движение, вызванное ею к жизни, и, как я сказал Сазопову и Извольскому, она пытается затормозить мадшгау, но она же
сама пустила ее в ход»2.
Г.А ШАНСКАЯ ОПАСНОСТЬ И ВЕЛИКИЕ ДЕРЖ АВЫ в 1913 г.
Хотя Пуанкаре с характерной для него быстротой и точностью су­
ждений был совершенно прав в оценке опасности сербо-болгарского'
договора, но ни он, ни Сазонов не предприняли непосредственных шагов,
чтобы посовещаться с державами о том, как предупредить возникнове­
ние войны па Балканах. Он только сказал Сазонову, что общественное
мнение Франции не поддержит французского правительства в вопросе
*> вооруженном выступлении на стороне России по чисто балкан­
скому вопросу, поскольку в дело не вмешается Германия. В этом
последием случае Россия «сможет, конечно, рассчитывать, что Франция
выполнит в точности и полностью свои союзные обязательства». Он
Доверительно сообщил Сазонову о секретном англо-французском «вер­
бальном соглашении, в котором Англия заявляла о своей готовности
помочь Франции всеми своими морскими и сухопутными силами в слу­
1 Заметки П уанкаре по поводу его разговора с Сазоновым в августе 1912 г.,
«Affaires Balkaniques», •, ЗЯ, 111; Poincarfi, II, 114 и сл.
’
О
докладе Сааонова парю по <овпду того же разговора см. «М атерпалн по и с т о ­
р и и фр*пко-русских отиогае«ий», 256 и сд.; L. N., II, 378 и сл. См. такж е J u d е t,
i ” —203 и недавно п о я в и в ш и й с я в печати
ассказ Сазонова в его мемуарах
«Fateful Y ears», 52 и сл.
s П уанкаре — П. Камбону 15 октября 1912 г., «A ffaires B alkaniques», I, 112.
30 2
l’JIAliA ПИТАЯ
чае нападения Германии». Он обсуждал новую франко-русскую мой
скую конвенцию п побуждал Сазонова заключить подобную же копве|
цшо с Греем о сотрудничестве русского и английского флотов. ФактЗ
чески, помимо его короткого предостерегающего замечания относительЗ
сербо-болгарского договора и некоторого обсуждения австрийского мйа
пого предложения, все его разговоры в течение его пребывания Я
России от 9 до 16 августа были посвящены укреплению уз Тройств**!
ного согласия и обеспечению солидарности в действиях Франции, Р$Н
сии и Англии1.
Вернувшись во Францию, Пуанкаре, хотя оп был совершенно уверь.
в неминуемой опасности войны на Балканах, не сделал до 22 сентябри
никаких предложений, чтобы предотвратить ее. Даже тогда он тол ьм
посоветовался с двумя другими членами Тройственного согласия, б | |
дучи озабочен, как всегда, мыслью сохранить солидарность Антанчм
н достичь общей согласованности предложений, которые можно было б я
довести до сведения Тройственного союза в окончательной форме для
их принятия или отклонения2.
Это вело в углублению разделения великих держав на; два враждеб^
пых лагеря, тогда как Германия, а также сэр Эдуард Грей и Сазонова
стремились в общем осуществить коллективное выступление державЦ
чтобы помешать возможному конфликту между Тройственным согласием вд
Тройственным союзом.
Конечно, иногда и Пуанкаре помышлял о коллективном европейской^
вмешательстве. Так, 2 0 августа он сказал германскому поверенному
делах, что «его политика преследует цель, чтобы Тройственное согласие^
и Тройственный союз не оказывались на противоположных позициях, но '
стремились к установлению европейского концерта»3.
Это звучало хорошо, но соответствовали ли его поступки его еловам? Всего через несколько дней, 28 августа, он телеграфировал в Лон->
1 Доклад Сазопова царю 17 августа 1912 г., «М атериалы по истории франко-рус­
ских отношений», 255— 262.
2 Настойчивость П уанкаре в том, что может быть названо «солидарностью согла­
сия», видна на каждой странице его мемуаров, в его бесчисленных публичных речах
и в документах. Мы приведем несколько примеров, взятых лишь из его мемуаров и
относящихся к восьми неделям, прошедшим между его визитом в Россию и первой
балканской войной. П ри отъезде ив России «последние слова, сказанные Сазонову,
были просьбой действовать вместе с А нглией и с нами» (II, 164). Сообщение, пере­
данное для печати, указывало, что он и Савонов «подтвердили еще раз согласие двух
дружественных и союзных стран» (II, 164). Е го отпет 22 августа на предложений
Берхтольда о сохранении мира заключает оговорку: «Само собой разумеется, что мы
должны притти к соглашению, сговорившись предварительно с Россией и Англией...»
(II, 176). 1 сентября в связи с дальнейшими сообщениями от Берхтольда: «Я должен
изучить их вместе с Россией и А нглией». И ои инструктировал французского посла
в Вене: «Вы можете изложить как ваше личное мнение, что французское прави­
тельство, твердо придерживаясь Тройственного согласия, не преследует цели какихлибо исключительных интересов на Востоке и ч т о с о т р у д н и ч е с т в о в с е х
Д е р ж а в н е о б х о д и м о для
разрешения балканской
проблемы»
(И, 184). Странным образом П уанкаре заключает в одну формулу две столь суще­
ственно противоречивые фразы, как «твердо придерживаясь Тройственного согласия»,
и слова, которые он печатает теперь курсивом в своей «апологии», но которых он
не подчеркивал в 1912 г. Затем П уанкаре ставит риторический вопрос, на который
читатель может сам ответить: «Можно ли было занять с начала кризиса более
ясную и более миролюбивую повицию?» (II, 184).
8 «G. Р .», Х Х Х Ш , 79; ср. Р о i n с а г б, II, 181
БАЛКАНСКИЕ П РО БЛЕ М Ы
1907 —
1914
ГГ.
803
Мне представляется желательным установление такого сдннодудо»: <а.к цу Францией, Англией и Россией, чтобы Высокой Порто мог быть
11111,1 "полне согласованный совет»3. Двумя днями позже он сообщил
да1'
я Петербург: «Само собой разумеется, что согласие трех
в
, (Антанты) необходимо для всякого коллективного выступления»2,
^ п р о т и в о в е с политике Пуанкаре, имевшей в виду «солидарность со­
пя» граф Берхтольд предложил 13 августа, чтобы все великие
ГЛЗжавы коллективно обсудили способы обеспечить реформы со стороны
тмапн 11 УДеРжать балканские государства от нарушения sta tu s q u o 3,
г aif) Берхтольд был таким образом первым из европейских дипломатов,
‘сдюжившим коллективное европейское выступление ввиду усилив­
шихся трений между Турцией п балканскпмп государствами, хотя он на
имел такого полного представления, какое имели Сазонов и Пуанкаре,
о взрывчатом материале, которым были начинены балканские договоры.
Он выступил, не посоветовавшись предварительно со своим союзником,
и на первый взгляд как будто можно воздать ему хвалу за занятую им
позицию в пользу сохранения мира силами европейского концерта4.
Но повидимому его предложение обусловливалось главным образом
желанием поважничать и отвести газетные нападки на его беззаботное
ничегонеделание, стремлением казаться инициатором в разрешении бал­
канской проблемы раньше, чем Сазонов и Пуанкаре возвестят о чемнибудь пз Петербурга5. Кроме того предложение Берхтольда было
столь неопределенным, как по своей формулировке, так и по своему
внутреннему содержанию, что оно не было принято mi одной из дер­
жав п позже было совершенно оставлено, когда Пуапкаре вырвал
инициативу из рук графа Берхтольда.
В средние лета Сазонов был настроен очень оптимистически, слиш­
ком, может быть, доверчиво относясь к праву вето, которое предоста­
влял ему балканский договор: он думал удержать своих протеже от
войны, которой, вероятно, он желал) в то время избежать. Но 17 сен­
тября известия о турецких зверствах и воинственном возбуждении бол­
гар стали настолько тревожными, что он внезапно почувствовал опас­
ность. Ввиду этого им было сделано всем державам предложение «не
в качестве сопершгаающего акта, но в качестве дополнения» к предло­
жению Берхтольда, чтобы державы посоветовали Турции немедленно
приступить к реформам в Македонии6. Так как быстро© действие каза­
лось необходимым, чтобы помешать болгарам взять дело Македонии
в свои руки, то Сазонов немедленно подал свой совет Турции, пе ожидая
ответа от своих друзей по Тройственному согласию. Но его нредложе-
* «A ffaires B alkaniques», I, 45.
Ibid., 50 п сл. В этом случае сэр Эдуард Грей и Салопов согласились с или
в Вппросе о предпочтении «солидарности согласия» европейскому концерту.
3 «A ffaires B alkaniques», I, 34 и сл.; G. P ., X X X III, 47 и сл.
4 F a b r e - L u c e , L a Victoire, P aris 1924, 165, строго осуждает П уанкаре па
отклпненио «первой части предложений Берхтольда». Ответ Пуанкаре (II, 100 и сл.)
5>,1<5|)-Лк1су неправилен; он говорит о другой стадии предложений Б ерхтол ы а.
5 G. р , X X X III, 50 и сл., 61 и сл., 89 и сл., 99. Кидерлон презрительно говоР,,т о «W ichtinfuerei» Берхтольда, которая только пускает пыль в глаза, но но имеет
I'fiKTичо.-кого значения.
]. «Материалы по истории франко-русских отношений», 270; L. N., II, 547; S t i e v e ,
> 253; G. P., ХХХШ , 106 и сл.; «A ffaires B alkaniques», 1, 58.
804
ГЛАВА ПЯТAd
нив не имело успеха по многим причинам: сэр Эдуард Грей пе sr-j
оказывать давления на туров, Пуанкаре желал действовать толь?
сотрудничество с Англией, а Германия на основании прошлого о»
питала мало доверия в успеху каких бы то ни было реформ со стой
турок в Македонии х.
,
Наконец, 2 2 сентября Пуанкаре проявил инициативу—предло|1
Англии и России формулу для удержания балканских государств от во!
ного выступления. Эта формула должна была быть принята дерасааЗ
Тройственного согласия и затем передана на рассмотрение ГермЗ
и Австрии. Извольский говорил Пуанкаре, что оп опасается, что таи
рода действие не встретит одобрения ни со стороны Сазонова, на стороны Англии, «ибо оно подчеркнуло бы разделение Европы н а .J
группы». Пуанкаре возражал, что это может остаться втайне2, и пой
некоторых изменений по указанию Англии и России достиг еоглашеЗ
с ними в том смысле, что державы Антанты предложат Германка!
Австрии договориться сообща посоветовать балканским государствам I
нарушать мира и указать им, что, даже если они нарушат его, им $
будут дозволены никакие территориальные приобретения. 28 сентяб
Жюль Камбон сообщил об этом Кидерлен-Вехтеру в Берлине и вс
тил с его стороны сочувственный отклик. Единственный вопрос, ост
шийся без разрешения, был: кто примет на себя неблагодарную
сию извещения балканских государств? Кндерлен предложил,
от имени великих держав действовали Россия и Австрия, и его пред
жение было принято. Но произошли новые задержки в проведении 1
жизнь этого решения вследствие возражений со стороны России и АнглиЦ
7 октября было достигнуто, наконец, согласие между всеми великим!
державами, а на следующий день Россия и Австрия выступили с усл$
вленным предупреждением по адресу пришедших уже в крайнюю ст&
пень возбуждения балканских государствs. Но было уже слшшю*
поздно. В этот самый день, 8 октября, Черногория объявила войн|
Турции, а вскоре к ней присоединились другие балканские союзники.
БАЛКАНСКИЕ ВОЙНЫ 1912— 1913 гг.
Давая краткий очерк балканских проблем 1907— 1914 гг., очевидно
невозможно входить во все сложные и разнообразные вопросы, которые
возникали между великими державами и между самими балканским»
государствами. Подобное рассмотрение потребовало бы целой книгйВследствие этого балканские войны могут быть рассмотрены здесь липй
весьма кратко.
Когда Болгария, Сербия и Греция присоединились к Черногория
в войне против Турции в октябре 1912 г ., они к изумлению всего
мира и собственному удивлению быстро одержали ряд блестящих побед.
Греки заняли Салоники, болгары победоносно шли на внешние форты
Ч ь Р о тса гё, И, 208 и сл.; «A ffaires B alkaniques», I, 58 и сл.; G. Р ., Х Х Х Н
106 и сл.
2
П уан к аре—-Камбону 22 сентября 1912; «A ffaires Balkaniques», I, 61. В с в о и х мв'
муарах (II, 214) Пуанкаре вабывает упоиянуть, что он сам защищал идею о тайно*
договоре, но отмечает, что Сатояов настаивал на том, чтобы державы Троиотвенпогс
согласия тайно договорились об общих м ероприятиях.
,Q
« «A ffaires B alln n iq u s» , 1, 61— 104; G. P., X X X III, 133— 181; Poincarfi, II, 219—24»
ЙАДКАНСКИЁ
ПРОБЛЕМЫ
1907 —
1 9 1 4 гг.
305
'^ н т и п о п о л я , а сербы захватили всю верхнюю долину Вардпра,
Ь'о^азарскпй санджак н северную часть Албашш. Это последнее даН°в° цИ) наконец, выход к Адриатике. Только турецкие крепости—
« ^ " „ о п о л ь , Яннна и Скутарн— еще держались против победоносных
Узников-
Гербы страшно возгордились своими победами, которые удвоили их
„торию п повидимому предвещали возможность близкого осуще^нгенпя «Велнкой Сербии» за счет Австрии. Их подстрекал Гартвиг,
^•сский посланник в Белграде. Говорят, он заявил своему румынскому
цеге, что Сербии невозможно отказаться от выхода к Адриатике:
Сербия должна стать славянским аванпостом на Балканах н должна
аннексировать Боснию и Герцоговину и югославские округа Вен­
грии; он намекал, что Румыния должна была таким же путем позабо­
титься о своих интересах п аннексирЛать Трансильваншо. Когда на
Охо указали Сазонову, он горячо отвергал возможность такого рода
заявления со стороны Гартвпга, но позже признал, что «Гартвиг весьма
симпатизирует славянскому делу, обладает пылким характером н, мо­
жет быть, не сдержался ввиду своих славянофильских симпатий»1. Но
нельзя сомневаться в том, что Россия энергично поддерживала сербские
притязания на северную Албанию и на порты в Адриатике. Из Петер­
бурга доходили известия, что панславистская н милитаристская партия,
возглавляемые велнкимн князьями, оказывали давление на царя в том
смысле, чтобы прибегнуть к войне, если это будет необходимо для по­
мощи Сербии2.
Для Австрии и Италии точно так же, как для самих албанцев, не­
обычайные н неожиданные победы сербов были весьма нежелательны.
Хотя албанцы насчитывали менее 2 миллионов населения, находились
еще на относительно низкой ступени развития и были разделены на
враждующие группы различного религиозного исповедания (католики,
православные и магометане), но они были против владычества над ннмн
сербов. Они не хотели менять турецкого ига на сербское3. Хотя Алба­
ния но имела великого исторического прошлого, подобного Греции
времен Перикла или Сербии и Болгарии эпохи раннего средневековья,
но наиболее просвещенные албанские вожди стремились теперь в неза­
висимости или ио крайней мере к автономии Албанского государства.
1 с , P . , X X XIII, 319, Я88, 439. Весьма возможно, что Гартвиг в своем панславист­
ском рвении ц сделал те заявления, которые приписываются ему. Имеются указания,
что оп часто превышал данные ему инструкции и был страшно нескромен. Ср.
^ o k l i u d o v , D iplom alic Rem iniscences, 47 н сл. Д аж е Извольский теперь жаловался,
что «здесь [в Париже] и в Лондоне убеждены в том, что Гг р киг действует в БелГ1'-Це в противоречии с инструкциями, которые он получает. Я не могу скрыть от
Ва', что Пуанкаре твердо убежден в том, что Гартвнг, известный как чоловек, поль­
зующийся громадным влиянием в Белграде, употребляет его не для того, чю бы за­
ставать сербов быть благоразумными н спокойными»; Извольский— Сазонову
21 ноября 1912 г.; L. N., I, 351— 352. Ж орж Луи не сомневался в том, что Г артвиг
£"Дсгрекал Сербию против А встрии; 18 ноября он сообщал о другом замечании
Гартвига по поводу балканских побед: «Дело с Турцией устроено. Т еперь очередь за
Австрией», J u d e t , 200—201.
* 6 . P ., X X XIII, 335 и сл., 383 и сл.
C o n r a d , II, 157 и сл., III, 56 и с л , 101 и сл,; E d i t h D u r h a m . High
A lbania (19:>9), T he S tru g g le for S cutari (1914) и «T w enty Icars of B alkan
F a n g io (1920).
20
ФеЯ, Происхождение мировой иойны*
ГЛАВА ПЯТАЯ
Когда сербские н греческие армии заняли их территорию и стали урД
жать их независимости, Измаил Кемаль спас положение, поспешно 0,03 -Д
собрание главных вождей от всех частей Албании. 28 ноября 191.21
национальный флаг, двуглавый черный орел Скандербега па кроваьД
красном поле, был водружен над Валоной, и независимость и нейтрала
тет Албании были провозглашены. Это было сделано с одобреву
Австрии и Италии.
И Австрия и Италия настаивали па создании Албанского государств
хотя в разном виде и по различным основаниям. Союзники и в то a i
время соперники, обе были настроены в пользу создания Албании,
средства не допустить Сербию к Адриатическому морю, к господств»
над которым они обе стремились. Но они были чрезвычайно ревниво }
подозрительно настроены друг к другу. Каждая искала тайной поддержу
со стороны России в целях устранения своего соперника от влияпвд
в албанских делах— Австрия путем обмена нотами между Голуховсод
и Муравьевым в 1897 г., а Италия секретным соглашением в Ракконнджн в октябре 1909 г., на что указывалось выше. Однако эп
две соперничающие державы расходились в частностях вопроса орга­
низации албанского государства. Австрия желала полной независи­
мости Албании или под властью туземного вождя, пли под властыс
какого-либо другого правителя, который находился бы под контролер
и влиянием Австрии. Она надеялась найти во вновь созданной Албааш
союзника против Сербии на востоке и преграду для Италии на за­
паде. Австрия поэтому желала, чтобы новое государство было на­
сколько возможно сильнее и чтобы опо включало в свои предела
Ипек, Дьяково, Дибру и Призрень, точно так же, как Скутари t
Янину: «Албания без Скутари, Янины и Призреня являлась бы телол
без сердца и желудка»
Албания, имеющая такие размеры и силу, которых желала Австрия,
лишила бы Сербию части плодов ее неожиданных побед и кроме ток
могла бы стать оплотом против опасного великосербского движения
в будущем.
Наоборот, Италия не желала слишком сильной Албании там, где
она имела политические, торговые и военные интересы. Италия стре­
милась к осуществлению контроля над Валонскои гаванью, к постройке
железной дороги через горы в Салоники и хотела воспрепятствовав
распространению греческого влияния в северном направлении.
Владея Бриндизи на одном берегу Адриатики и осуществляя коптроль над Албанским побережьем— на другом, Италия могла бы пре­
вратить Адриатику в «итальянское озеро». Для Италии было доста­
точно удалить сербов с побережья. Вместо того чтобы давать Алба­
нии обширные границы и князя, который мог бы оказаться под австрий­
ским влиянием, Италия предпочла бы видеть ее под номинальным ту­
рецким сюзеренитетом, с губернатором, назначенным великими держа­
вами и имеющим в своем распоряжении жандармерию, находящуюся
под руководством шведских, испанских, швейцарских или бельгийских
офицеров. Италия правильно предвидела, что слабая Албания, нахо­
дящаяся под объединенным управлением велпких держав, гораздо более
1
Донесоиио австрийского агента в Албании в январе 1913 г.; Co n r a d , II!, 59-
й ал к а н с к и е
Ш'Ослкми i'.lOf — НН4 i t .
щтп, для итальянских интересов, чем сильная, независимая Ллбав,’1ГС,цод австрийским влиянием, ибо в балканских вопросах груищь
н,|!' а велнких держав выражалась в отношении 4 : 2 или даже 5 : I
Г01'
Лнстрип—вслед за соглашением в Раккониджи Италия все болен
1 о о л е е склонялась к державам Тройственного согласи:!, а Германн:!
" сто принимала сторону Антанты, когда она считала австрийскую
„тику на Балканах опасно агрессивной.
П к концу ноября этот албанский вопрос со всеми другими трениями
п подозрениями, увеличившимися в связи с балканской войной, начал
серьезно угрожать миру в Европе. Россия, несмотря на некоторые
колебания Сазонова, была склонна поддержать сербов п помочь им
фактически завладеть северной Албанией, а Австрия и Италия решили
поддержать албанских вождей в их сопротивлении Сербии. Россия
начала мобилизовать часть своих сил против Австрии. Австрия ужо
сделала приготовления к войне против Сербии и, как думали, моби­
лизовала три армейских корпуса в Галиции против России. 7 декабря
Конрад, глава австрийских милитаристов, был вновь назначен на свой
прежний пост начальника штаба. Однако Россия отступила, когда риск
войны надвинулся вплотную. Пуанкаре, который во время своего ви­
зита в Россию до блестящих побед балканских союзников предостере­
гал Россию от слишком рискованной поддержки Сербии, теперь под­
стрекал ее занять твердую позицию. Он видел, что новый балканский
союз в действительности равнялся по силе новой великой державе.
Поскольку союз этот стоял на стороне России, создавалась весьма
благоприятная обстановка для идеи французского реванша, если Австрия
нападет на Россию п таким образом вовлечет Францию и Германию
во всеобщую войну. Он рассчитывал на сомнительную лойялыюсть
Италии в отношении к Тройственному союзу и надеялся па вооружен­
ную поддержку Тройственного согласия со стороны Англин ввиду обмена
нот, который только что имел место между П. Камбоном н Греем в
Лопдоне.
Однако мир между великими державами был сохранен главным обра­
зом благодаря усилиям английского и германского правительств. С обеих
сторон были сделаны уступки. 16 декабря лондонская конференция
послов приняла компромиссное предложение сера Эдуарда Грея относи­
тельно независимой Албании, границы которой должны были быть
определены позже.
Подобно воем компромиссам и этот не удовлетворил ни одно из двух
государств, наиболее непосредственно заинтересованных в судьбе не­
счастной маленькой страны. Сербия чувствовала себя весьма обижен»
ной, потеряв плоды побед и не получив столь долгожданного эко­
номического выхода к Адриатике. Лишенная великими державами
территории, которую она ожидала получить здесь, Сербия совершенно
естественно сознавала свое право просить Болгарию пересмотреть усло­
вие сербо-болгарского договора и отдать ей некоторую часть Южной
Македонии от линии южнее Големской горы к Охридскому озеру. Бол­
гария отказала. Это привело ко второй балканской войн», когда Бол­
гария совершила свое внезапное предательское нападение на Сербию
в конце июня 1913 г.
Австрия тоже горько сетовала на то, что почти все, что пронсхо-
nos
ГЛАВА ПЯТАЯ
дпло в отношении Албании в течение последующих (после принята*
предложения Грея) месяцев, стояло в' противоречии с ее собствен,
нымп желаниями и интересами. Причиной этого было либо то, qT^
большинство на конференции высказывалось в пользу Сербии, России
и Италии, против Австрии, либо то, что сзрЗы и черногорцы, действуя
вопреки решениям держав, ставили конференцию перед совершившимися
фактами, с которыми она не желала или не могла бороться. Особенно
курьезным фактом подобного рода было то, как Николай Черногор.
скип, точно издеваясь над державами п их соединенным флотом, про­
должал осаду Скутарн, который конференция предназначила Албании.
>С другой стороны, Нпек, Дьяково, Дибра и Иризрень не были вклю­
чены в границы нового государства. Это означало, по мнению Австрии,
что некоторая часть (около полумиллиона) албанцев, образующая ком­
пактную группу в пределах водораздела, являющегося естественной
географической границей Албании, была оставлена на милость серб­
ских и черногорских войск. На юге Греция требовала проведения гр/ъ
ннцы таким образом, чтобы православные албанцы были бы предоста­
влены ей. Конрад, австрийский начальник штаба, хотел принудить Гре­
цию отказаться от ее притязаний на Южную Албанию плп путем дипло­
матического воздействия или посредством демонстрации соединенных
австро-итальянскнх войск. Но здесь Австрия встретила сопротивление
со стороны своего собственного союзника.
Хотя албанский компромисс предотвратил опасность немедленной
воины между великими державами, он оставался весьма тревожным
фактором балканской политики и утратил свое значение лишь нака­
нуне возникновения мировой войны. Он явился косвенной причиной
братоубийственного сербо-болгарского конфликта в шопе 1913 г. и
привел к новому австро-сербскому кризису в ноябре того же года.
Внезапное нападение Болгарии па Сербию в связи со спором отно­
сительно Македонии, приведшее ко второй балканской войне (30 июня—
10 августа 1913 г.), закончилось быстрым разгромом Болгарии. Румы­
ния н Греция воспользовались благоприятным случаем свести с неЛ
счеты, соединив свои силы с Сербией.
Даже Турция присоединилась к нападению, чтобы возвратить себе
Фрак ш о , которую она только что потеряла. Атакованная с четырех
сторон и уже обессиленная в течение первой балканской воины, Бол­
гария была скоро вынуждена просить мира и подписать Бухарестский
договор. О н лишал Болгарию знач 11телыюй части ее прежних приобре­
тений в Турции и некоторой части ее собственной территории, которая
была уступлена Румынии. Это увеличило могущество ее балканских
соперников и оставило ее изолированной п ожесточенной. С этих пор
она горячо стремилась приобрести поддержку Австрии или России
в зависимости от того, кто пз них сулил ей более верную помощь Д-1Я
уничтожения Бухарестского договора. Н о она утратила доверие их
обеих. Россия колебалась соединиться с ней, не желая в о с с т а н о в и т ь
против себя Сербию, а Австрия равным образом колебалась из опа­
сения раздражить Румынию.
Сербия вышла из балканских войн с весьма возросшей мощью 11
престижем, одушевленная новой верой в свои силы н р е ш и м о с т ь ю
осуществить свое стремление создать «Великую Сербию». Она увели*
вДЛ КАН СКИ Я
ПРОБЛЕМЫ
1907 —
1 9 1 4 гг.
30 9
чпла> св°ю территорию почти вдвое, а население от трех почти до
четыРех с с в и н о й миллионов. Правда, вновь приобретенные округа
р М а к е д о н и и были преимущественно населены болгарами и в о з л а га л и
поэтому на ^Сербию трудную задачу ассимиляции и управления ими,
с д е л а в ш у ю с я основной заботой ее на ближайшее будущее. Но при­
обретение ею части Нового Базара и долины Верхнего Вардара, а,
также непосредственная граница с Черногорией давали ей возможность
положить решительный предел продвижению Австрии к Салоникам.
Взятые вместе эти два славянские государства частично граничили
с австрийскими провинциями—Боснией и Герцоговнной. Вскоре воз­
никли слухи, что Сербия и Черногория должны объединиться, т. е.
сделать таким образом первый шаг на пути к образованию «Великой
Сербии». Следующим шагом явился бы захват Боснии, Герцоговниы,
Далмации и других югославянских округов, принадлежавших АвстроВенгрии.
Эти опасные и смелые территориальные притязания, которые все
сильнее и сильнее проявлялись у всех сербов и даже у их крупней­
шего вождя и премьер-министра Пашича, нашли свое отражение в
замечании, сделанном им своему греческому коллеге Полнтнсу, когда
они закончили дележ добычи после второй балканской войны на Бу­
харестской мирной конференции: «Первая партия выиграна, мы должны
подготовиться ко второй—против Австрии» х. Еще более показатель­
ным для его мегаломании является заявление, сделанное им серб­
скому поверенному в делах в Берлине 2, которого он встретил не­
сколькими днями позже в Марненбаде:
«Уже первую балканскую войну я мог бы превратить в европей­
скую войну, чтобы приобрести Боснию и Герцоговнну, но так как
я опасался, что мы будем вынуждены сделать большие уступки
' Болгарии в Македонии, я стремился прежде всего обеспечить для
Сербии обладание Македонией и только затем приступить к при­
обретению Боснии» 3.
Однако было бы неправильно думать, что Пашнч намеревался разы­
грать «вторую партию» против Австрии немедленно. Холодный расчет
подсказал ему, что раньше, чем приступить к этому, необходимо упро­
чит!» приобретение Македонии и заручиться более надежной поддержкой
со стороны России. Отсюда его визит в Россию в январе 1914 г.,
чтобы устроить свадьбу сербского наследного принца с царской до­
черью, а, также добиться « 1 2 0 тыс. пулеметов, аммуниции и некото­
рого количества пушек, в особенности горных орудий» 4.
Хотя Пашич склонен был ожидать более благоприятного момента,
но таково было настроение многочисленной националистской сербской
м°лодежи, и особенно сербских офицеров нз тайного общества «Чер­
ная рука». Чрезвычайно гордясь своими новыми победами, они с воз­
растающей горячностью и нетерпением ожидали столь часто обещан­
ного Россией дня, когда великая славная северная империя будет
rflTona помочь им в «неизбежной» борьбе между славянством и германизм
2
.
g i t c h o v i t c h , 65.
( Б о г и ч е п н ч . на свид етел ьство к о т о р о го а в т о р здесь и с с ы л а етс я. — П р и м . ред.]
“ 0 g > t с h е v i t с h , 65
Ibid-, 175.
310
ГЛАВА
ПЯТАЯ
'■ом для создания «Великой Сербии» за счет Габсбургской империи» i’
Вместо с ростом и укреплением Сербии в результате балканская
войн Австрия чувствовала себя все более униженной и ослабленной
Хотя она не принимала участия в этих войнах и не утратила терр*
тории, но ее положение было серьезно поколеблено. Среди ее n0j
данных различных национальностей все больший и больший успех имел!
разрушительная пропаганда. Румыния превратилась в менее надеэц.
ного союзника, а Сербия в более определенного и деятельного врага
Всегдашние трения и недоверие между Италией и Австрией увелич»
лись, и опасность того, что Австрия может однажды оказаться выну,
жденной вести войну на четырех фронтах—итальянском, сербском
румынском н русском,—становилась все более угрожающей. Сознава4
эти возрастающие опасности, милитаристская партия в Вене снов:
серьезно ставила вопрос, не должна ли Австрия не медля покончит!
с волнкосербской опасностью 2.
ГЕРМАНСКОЕ ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ АВСТРИИ В ИЮЛЕ 1913 г.
Когда Болгария вероломно напала на Сербию в конце июня 1913 г
и началась короткая, но катастрофическая вторая балканская война 3
1 6 мая 1913 г. Сазонов писал Гартвигу п Белград: «Обетованная земля Сербщ
лежит на территории теперешней Австро-Венгрии, а но там, г щ она топерь делае"
сн‘!И усилия п где болгары стоят на ее пути. Ввиду этих обстоятельств жизнен
ним интересом дли Сербии является сохранение ен гоюза с Болгарией, с одлой сто
роиы, а с другой— терпеливая, настойчивая подготовка к неизбежной борьбе в буду
т о м . Время работает на Сербию п дл« уничтожении ее врагов, которые уже Tenepi
показывают ясные признаки учалка. Объясните все это сербам! Я со всех сторо»
слмшу о 'ом , что если к кому-либо прислушиваются в Белграде, то это ижшш
к еим» («D eutschland Schuldig?», стр. 99).
Относи елм'О продолжительного и милостивого приема, оказанного царем Пашичу
ГО япв-’р я / i февраля 1911 г.. см. ibid., 130— 135, и B o g i t o h c v i t c h , 170— 180
Относительно полиции Г а р гвлга см. примечание 1 на стр. ЛОЗ.
* C o n r a d , III, И н сл., 74 и сл., 98 н сл., 288 и сл. и и особенности 303 и сл
и 329 и сл.
.
8 Для неоднократно повторяемог) утверж дения, что Австрия толкнула Болгарин
на, войну с Сербией, мы по находим ясного и определенного подтверждения во все:
теперь опубликованных мяогочяс,Л“ нных документах. 6 мая по донесиниям из Волгл
рии и из рато< оров с болгарскими офицерами Конрад вынес убеждение, что меаду
Сербией и Б j.irupnefi неизбежна ближ ад войн и убеждал Б рхтольда сделать и:
эг го выводы, но Берхтольд колебался ( C o n r a d , III, 302—316). 2<> мал Кон;>ад, по ег<
с.;онам, слышал от австрийского военного атташ е в Софии, что Берхтольд предложи;
помочь Болгарин оградить ее от потерн территорий п дать взаймы ей денег, е с л
lio. гария перестанет следовать указаниям России (С о п г a d, 1902—1916), но собствен
чая переписка Конрада и его чаетые беседы с Берхтолы ом в это время и в тече
нпе последующих недель ни содержат пичего, ч ю подтверждало бы это сомнительно'
сообщение. Не даст пичего и «Die Grosso Politik», если не говорить о туманно!
ф разе Чирш и от 2 июля, что Берхтольд «вачинает невидимому опасаться болгар
«них духон, которых он вызвал» (G. P., X X X V , прим. 147). Редакторы этого иа
дш и я г -норят (G. P., XXXV, прим. 52): «Русское утверждение, что Австро-Венг
рпя толкнула болгарское правительство на это роковое предприятие, не находи
подтверждений ни в гермаш ких документах, ни в анст| инеких источн ках». Кою’чиг
argum enlum ex silentio («доказательство от молчания») имоет отрипак л ны йхар K-ef
но не .и л яегся доказательным. Нот сомнений в том, что Берхтольд радоиадгя ав|'
сиектш о крушения ( алканского союза, образованного под покровительством России
хотя он все еще б о я л с я ,ч т интриги Тройственного согласия и румынские требованв
!» )>• г ч ип относительно территориальных комиенсаций мсгут вызвать его возрос
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕ МЫ
1!Ю ( —
1 :л -+ п .
ьд вначале занял осторожную выжидательную позицию, которер*т0 гЛасовалась с его собственной колеблющейся натурой и с желарз-Я с Г е р м а н и и и Италии
’"'по он не намеревался терпеть дальнейшее значительное увеличение
Г ской территории, несмотря на умеряющие сонеты германского посла
cCjvLje. Согласно депеше последнего от 1 июля 1913 г.:
в
«Если Россия в случае решительных болгарских побед вмешается
п пользу Сербии, они будут здесь противодействовать этому [пометка
к а й зе р а ': «Невероятно»]. На мой вопрос, как это будет сделано,
,'раф Берхтольд ответил, что или путем непосредственных шагов
в Петербурге или, может быть, путем оккупации Белграда [кай­
зер: «Совершенное сумасшествие; ведь это—война»]. Вмешательство
Австро-Венгрии без вызова со стороны Р о ссии оказалось бы необхо­
димым только в случае, если бы Сербия одержала решительную
победу, ч угрожало бы возникновение «Великой Сербии». Я обра­
тил внимание министра на тот факт, что как вмешательство России
на стороне Сербии вызовет противодействие со стороны Австро-Вен­
грии, так п вмешательство Австрии против Сербии вызовет противо­
действие со стороны России. Берхтольд заметил: «Может быть» 2.
Двумя днями позже Берхтольд снова высказал свои опасения гер­
манскому послу, который доносил в Берлин:
«Граф Берхтольд просил меня сегодня посетить его. Министр
сказал, что он считает своим долгом не оставлять германское пра­
вительство в неизвестности относительно тяжелого положения, ко­
торое создалось для монархии. Южнославянский вопрос, т. е. проч­
ное обладание провинциями, населенными югославянами, является
жизненным вопросом для монархии, как и для Тройственного союза.
Южнославянские провинции монархии не могут быть удержаны, если
Сербия станет слишком могущественной.
На этот счет нет спора между авторитетными лицами. Поэтому
монархия может оказаться вынужденной вмешаться в случае, если
Сербия в союзе с Румынией и Грецией нанесет решительное пора­
жение Болгарии и захватит части страны сверх территории старой
Инне (G. Р., X X X V , 7, 40, 63 и слЛ. Точно так же нот сомнений в том, чт >
’ррхтолщ отказался поддержать русское предложение от начала июня 1913 г.
просительно того, чтобы державы иригласвли балканские государства одно»рсменио
^мобилизоваться (G. P ., X X XV, 26, 41, 240; «A ffaires B alkaniques», 11, i0 9 и
;л0 , чт]| I он нрнш ал
«параллели im австрийских и болгарских интересов», по­
скольку и те
и др\ гпв противоречили идее
«Г!елнкой Сербии»
(G. Р.,
tX X IV , 822. X X X V , 117 и сл.. 320, 329 и сл., 346 п сл.) и рапным обра10м. что оп был «болгарофилом» в стремлении попытаться достичь мирпого соглаше'им между Румынией и Болгарией Гез слишком больших территориальных уступок
;п стороим последней (G. P., X X X IV , 577 и сл., 843, 873 и сл., X X X V , 17, 56,
’,1 и сл.. 66 и сл., 77, 115 и сл.). Но утверждение, бутто он действительно толкнул
*°-|Г!|рию на ее самоубийственное нападение на Сербию, представляется педокалаи'им. Если бы он сделал это, Германия, вероятно, была бы об этом осведомлена,
! известные указания на это можно было бы иайтн в германских документах, осе10"но в частых нелестных замечаниях, которые кайвер и гепмапскис сановники иы'Кнаывали относительно дипломатии Берхтольда (ср. G. P., X X XV, 40, 51, 116,
*7 прим , 148 прим., 365, 378; XXXVI, 28— 30, 32).
1 С,, p., X X X V , 7 и сл., 16 и сл., 52 и сл., 115.
* Чирщки — министру иностранных дел 1 июля 1913 г.; G . P., X X X V . ] 15 и ел,
812
.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Сербии пли что-нибудь в этом роде. Во всяком случае Монасты
нельзя оставить в обладании Сербии.
ft
На ной вопрос, когда и как он рассчитывает вмешаться, минис*.
ответил, что несомненно можно будет найти удобный пенхологичесы
момент. Конечно он не может ничего сказать теперь относитель»!
метода вмешательства,—все будет зависеть от обстоятельств, г?
считает, что они могут возникнуть в связи с дипломатическим
говором в Белграде, который придется поддержать военным назед.
ыом, если разговор не приведет к желанным результатам. Затек*
если Россия выступит на сцену, местом действия сделается Петербург
Министр снова выразил надежду, ото затруднительное положение
монархии будет понято в Берлине. Далекая от желания вести поли­
тику авантюр или стремиться в завоеваниям, монархия единственно
желает оградить свои южнославянские владения, которые включал^
и Триест. Конечно наиболее приемлемым решением вопроса бцла
бы маленькая Сербия, разбитая врагом, н это было бы гораздо
более предпочтительно, чем возможная оккупация Сербии. Но прй
неудаче первой комбинации монархия окажется вынужденной пред­
принять действия, ограждающие ее владения. Не следует заблу­
ждаться относительно опасностей великосербского «Пьемонта» как
военного фактора на границах монархии
Эта телеграмма прибыла в Берлин в то время, когда Бетман-Гольвег
л Ягов, германский государственный секретарь, уехали в Киль на еже­
годные императорские гонки яхт, на которых также присутствовали
итальянский король и королева, сопровождаемые их министром иностран­
ных дел Сан-Джулнано. Циммерман, помощник статс-секретаря в Бер­
лине, отправил телеграмму в Киль со следующим смягчающим ком­
ментарием германского министерства:
<'В настоящее время нет никаких оснований для особой нервности
со стороны Вены, потому что вряд ли можно говорить об опас­
ности «Великой Сербии». Мы должны оказать успокаивающее дей­
ствие на Вену и наблюдать, чтобы она регулярно информировала
нас относительно своих намерений и не предпринимала решений,
не посоветовавшись с нами»2.
Между тем Бертхольд становился все более и более нервным. Он
опасался, что Румыния готовится напасть на Болгарию и тем осла­
бить ее, что Сербия одержит полную победу и тогда великосербская
опасность станет значительней чем когда-либо. Поэтому он телегра­
фировал 4 июля австрийским послам в Берлин и Рим, выражая те
же самые опасения, что и в приведенных выше разговорах с герман­
ским послом, н особенно настаивал на том, чтобы оба союзника «сде­
лали представления в Бухаресте с целью удержать Румынию от даль­
нейших шагов против Болгарин»3. Бетман отказался сделать это,
1 Ч и р шк и — Ботману 3 июля 1913 г., G. P., XXXV, 122 и ел., первоначально
опубликовано графой М оцжела ( M o n t g e l a s ) в tD eiilsch e A llgem eine Zeitung» <lf
f> марта 1920 г. № 123, и в его «L eitfaden z u r K riegsschuldfrage», B erlin 1923,
til п сл.
2 О. P., X X X V , 124; M o n t g e l a s , I. v , 62. К айзер одобрял замечание Д иМ'
мормана, тт Чиршки был иврещетт п этом духе.
U I’ . XX'XV,
и г;:; P r i b r n m . .‘*01, rptnr, 4?^
БАЛКАНСКИЕ
ПРОБЛЕМЫ
1 У07 —
1 9 1 4 ГГ.
01 о
спив, как он это делал неоднократно раньше, что помешать Руо<5** напасть на Болгарию Австрия может лишь энергичным давлем1’" , 1 в Софии, чтобы побудить короля Фердинанда удовлетворить спраfllIfiiiwje требования короля Карла на территориальные компенсации.
вразумления Берхтольда Бетман прибавил следующие мудрые
г .ечанш1 п спасительные предостережения:
за' «С самого начала Австро-Веигрия заявила, что в настоящем бал­
канском кризисе она не стремится ни к каким территориальным при­
обретениям. Свои интересы по отношению к результатам балканской
войны она определил^ в том смысле, что Сербия не должна полу­
чить доступа к Адриатическому морю и что должна быть создана
жизнеспособная Албания. Первого пункта она легко добилась. Что
касается албанских границ, то она одержала победу в скутарийском
вопросе и вместе с Италией в вопросе о южной границе Албан­
ского побережья. Оставшиеся еще открытыми вопросы—южная сухо­
путная граница, конституция и выбор правителя и т. д.— будут,
нужно надеяться, удовлетворительно разрешены. Во всяком слу­
чае военные действия, начавшиеся между Болгарией и Сербией—
Грецией, ни в какой мере не колеблют основных линий австро-вен­
герской политики. Напротив, эти враждебные действия не нежела­
тельны с точки зрения специальных австро-венгерских интересов,
если оставить в стороне дальнейшее расстройство, которое они при­
чиняют торговле и транспорту. Для двуединой монархии может быть
только выгодно, если в результате войны Болгария и Сербия осла­
беют и будут враждебно настроены друг к другу. Тогда Австрия
выиграет время, чтобы восстановить свой modus vivendi с Сербией,
что при всяких обстоятельствах необходимо.
Как кончатся теперешние враждебные действия между Болгарией
н Сербией, никто не знает. Но одно достоверно: кто бы ни побе­
дил, обе ослабеют и будут ненавидеть друг друга! Австрия пе
должна мешать такому исходу дела. Даже если победит Сербия, еще
долог путь до «Великой Сербии». Даже при этом условии Сербия
'не достигнет Адриатики, а небольшие кусочки территории делу
не помогут. Если бы Австрия теперь попыталась дипломатическим
путем отнять у Сербии вновь приобретенные ею территории, то
это ей не удалось бы, но зато она навлекла бы па себя смертельную
ненависть Сербии. Если она попытается сделать это силою оружия,
это будет означать европейскую войну. При этом были бы затро­
нул,! наиболее серьезным образом жизненные интересы Германии,
и поэтому я убеждеп, что раньше *, чем граф Берхтольд пред­
примет подобное решение, он поставит пас в известность. Вследствие
этого я могу только выразить надежду, что в Вене не позволят запу­
гать себя кошмаром «Великой Сербии», будут ждать дальнейшего раз­
вития событий на сербо-болгарском театре войны. Против идеи погло­
щения Сербии я могу лишь самым энергичным образом предостеречь,
так как это повело бы к ослаблению Австрии» 2.
1 [Ч G. Р., ото слово («before»—раньше) напечатано разрядкой,— П р и м. ред. ]
, ' Ьегман О г о н и в Циммерман — цоеду в Вене
129 ц сд
Чиршкв 6 и м я
1913 r„
G. Г’,
314
I ЛАВА ПЯТАЯ
Это быстрое н решительное предупреждение со стороны Германии
от 6 июля удержало Берхтольда и Конрада от легкомысленной н бес­
почвенной авантюры, которая могла бы угрожать миру в Европе. Мы
изложили этот эпизод с некоторыми подробностямн частью для того,
чтобы указать, что Германия могла сделать то же самое в июле 1914 г.'
частью для того, чтобы иллюстрировать различие во взглядах мелсду
Берлином и Веной н исправить ложное впечатление, которое создает
об этом инциденте Джолитти и которым широко пользуются писатели
из лагеря Антанты.
Выступая в итальянском парламенте 5 декабря 1914 г. с попыткой
оправдать нейтралитет Италии в мировой войне историческим преце­
дентом 1913 г., Джолитти сказал:
«Во время балканской войны, 9 августа, почти за год до того,
как началась настоящая война, в мое отсутствие из Рима я получил
от моего уважаемого коллеги Сан-Джулнано следующую телеграмму:
«Австрия сообщила нам и Германии о своем намерении выступить
против Сербии, расценивая это выступление как оборонительное и
считал вступившим в силу casus foederis для Тройственного союза,
каковой, по моему мнению, напротив, к данному случаю неприме­
ним. ( С е н с а ц и я . ) Я стараюсь подготовить почву для совмест­
ной с Германией попытки предотвратить подобное выступление со
стороны Австрии, но может оказаться необходимым ясно определить,
что мы не считаем подобное выступление, если оно будет предпринято,
оборонительным и что, следовательно, мы не считаем, что возникает
casus foederis. Прошу телеграфировать мне в Рим ваше согласие».
Я ответил: «Если Австрия выступит против Сербии, ясно, что
casus foederis отсутствует. Это шаг, который она предпринимает
но собственному своему почину, поскольку здесь нет вопроса о
защите, так как никто не нападает на нее. Необходимо, чтобы
Австрии было сделано заявление в этом духе самым формальным
образом, и мы должны надеяться на выступление со стороны Гер­
мании с целью удержать Австрию от столь опасной авантюры». (С л ушайте, слушайте.)
Тавдй курс был взят, и наше толкование было поддержано и
расценено как правильное, поскольку наше выступление ни в коей
мере не омрачило наших отношений с двумя союзными державами.
Декларация о нейтралитете, сделанная теперешним правительством,
согласуется, следовательно, во всех отношениях с прецедентами
итальянской политики и равным образом отвечает толкованию Трой­
ственного союза, которое уже было принято союзниками.
Я хочу напомнить об этом, так как думаю, было бы правильно,
чтобы для всей Европы было ясно, что Италия остается вполне
верной своим о б я з а т е л ь с т в а м » ( Г р о м к и е
а и л о д и с м е н т ы.)
Джолитти повторяет это заявление в своих мемуарах, и оно обычпо
слепо повторяется антантовскими писателями,—даже таким хорошо осве­
домленным и осторожным автором, как П уанкаре2. Но заявление это
является неправильным во многих отношениях.
1 «Со11ег1о(1 Diplomatic Correspondence*, London 1915, 401.
2 G. Gi o l i Hi . Memoirs of My Life, London 1923, 372; P о i n с » r fl. Ill, 231- C m.
рдпаку G. P., X X W, 122 прим.; P r i b r a m , 30J; j a g о w, Urs^chen, Tl, а статыи
в.МКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 —
1 9 1 4 гг.
315
fto-первьтх, Джолптти отпоспт инцидент it 0 августа вместо 9 шоля,
е. к концу второй балканской войны вместо начала ее. Относя его
г;
времени, когда Сербия уже добилась больших приобретений от
Болгарии, когда Австрия в связи с этим была недовольна создавшимся
п о л о ж е н и е м , ои придает своему заявлению более добропорядочный ха­
рактерВ действительности вот что повидимому случилось:
Телеграмма Берхтольда от 4 июля с просьбой об оказании давления
„а Румынию н с указанием па то, что Австрия не может допустить
Сербию значительно расширить своп границы1, была получена в Риме,
когда п Джолптти и Сан-Джулнано отсутствовали из города, причем
п о с л ед н и й находился в Киле.
В отсутствие премьер-министра н министра иностранных дел чинов­
ники министерства иностранных дел, которые получили сообщение Берх­
т о л ь д а , «испытали страх, подобного которому оин пе испытывали ни­
когда в, своей жизни»2; но они воспрянули духом, когда вскоре
узнали от германского посла в Риме о суровом предупреждении, сде­
ланном Берлином Вене. Когда Сан-Джулнано вернулся из Киля в
Рим, он нашел австрийское сообщение, столь напугавшее его подчи­
ненных, посоветовался с Джолптти по телеграфу 9 июля и затем
ответил австрийскому послу 1 2 июля (почти через неделю после того,
как Бетман послал уже свое предупреждение Берхтольду), протестуя
против австрийского военного выступления против Сербии и добавляя:
«Мы удержим вас сплои, если это окажется необходимым»3. Равным
образом Джолптти неправ так же, утверждая, будто Италия, а пе
Германия, заставила Берхтольда отказаться от необдуманного по­
ступка4; решительное воздействие на Вену оказал не ответ СаиДжулпано от 1 2 шоля, а быстрое и энергичное предупреждение
со стороны Бетмана 6 июля. В опубликованных в Германии и Австрии
документах нет ничего, что подтверждало бы заявление Джолптти о том,
будто Тройственный союз обсуждал в связи с этим вопрос casus foe­
deris. Наконец позиция итальянских государственных деятелей в де­
кабре 1914 г. далеко не прекрасна и не неуязвима, если верно (как оно
вероятно и есть на самом деле), что Сан-Джулнано после своего воз­
вращения из Киля в 1913 г. доверительно сообщил германскому послу
в Риме, что оп на месте Берхтольда сам пошел бы по пути, на который,
как он опасался, Берхтольд готов был вступить, т. е. решился бы на
выступление против Сербии, что возможно вызвало бы европейскую
войну6.
в «Deutsche A llgem eine Z oitung», 21 ф евраля 1923; М о n t g е 1 a s , L eitfadcn, 60 и сл.
11 A. v o n W e g e r e r , K ritische B om erkangen za K apitel, X III, aus V i v i a n is,
wiponse au K aiser, B erlin 1923, 28 и сл.
1 G. P., X X XV, 128 li сл. 164;' P r i b r a m , 301, прим. 424. Ср. выше стр. 312.
2 Фютов. германский посол в Ри.чо, — Бетману 15 июля 1913 г.; G. Р.,
ад*, 165.
“ Мерей, австрийский посол в Р и м е ,— .Берхтольду 12 июля 1913 г.; P r i b r a m ,
4’ JJ сл. и прим. 425.
Приведенное выше заявление Джолптти от 5 декабря 1914 г., что Сан-Джулиано
тп-;'плся подготовить почву для совместной с Германией попытки предотвратить
"люгичноо выступление. со сторона Австрии. См. пналггпчное ивлож.шко у Пуанкаре,
флотов — Ботману 19 июля 1!)}3 j-. G. P., X X XV, К*- и м
316
ГЛАВА ПЯТАЯ
И Н ТРИ ГИ ВОКРУГ
К А Н А Л Ы 1913 г.
Втор.гя балканская война, имевшая следствием отторжение от B<v
гарнн Кавалы греками и Адрианополя турками, вызвала весьма ц ц ^
ресные дипломатические интриги, которые недурно рисуют методы прей
военных дипломатов. Они бросают любопытный свет на поддерасвЯ
которую союзники оказывали друг другу, или скорее на отсутствие т а м
поддержки, когда их собственные интересы были замешаны в дед^
Действительно вопрос о Кавале вызвал такую внутреннюю борьб^
в пределах каждой группировки, что в результате взаимных франздЦ
русских газетных обвинений «Новое время» требовало пересмотра фраи
ко-русского сою за1; подобным же образом в Вене «Neue Freie Pressd
с грустью констатировала «невероятный распад и серьезное ослабление
австро-германского союза, «который больше 30 лет врастал в нацц
сознание, как дуб уходит корнями в свою почву»2.
В то время как союзники таким образом ссорились между собой,
французские и германские министры обменивались поздравлениями <
успешным сотрудничеством и надеждами на неудачу своих собственныз
союзников, а сэр Эдуард Грей радостно отмечал в этой забавной пере­
становке обычных дипломатических ролей счастливое для европейское
мира предзнаменование 3.
Кавала—македонский укрепленный город и морской порт, располо­
женный почти на полпути между Салониками и Дарданеллами. Eix
относительно хорошая гавань являлась лучшим и наиболее удобны*
для болгар портом на Эгейском море. Она была близко расположена
к центру богатого земледельческого района, где возделывался лучший
турецкий табак на миллионы долларов ежегодно. Помимо турок и
испанских евреев его население состояло преимущественно из греков,
хотя хинтерланд был населен главным образом болгарами4. И греки
и болгары претендовали на Кавалу. В первую балканскую войну бол­
гарские армии достигли ее раньше других и заняли ее. Но в следующую
войну между балканскими государствами Болгария подверглась напа­
дению со всех сторон и уступила ее грекам. В обоих случаях быля
совершены обычные неописуемые зверства.
Относительно окончательной судьбы Кавалы скоро выяснилось, что
великие державы держатся весьма различных точек зрения. Австрия
и Россия, обычно стоявшие на диаметрально противоположных точках
зрения по балканским делам, обе старались передать ее Болгарии.
Ввиду этого Берхтольд и Сазонов повели интриги, методы которых,
были весьма сходны по своей направленности и характеру, но цели кото­
рых были совершенно различны. С другой стороны, Германия и Франция
одинаково настаивали, чтобы Кавала отошла к Греции. Англия и Ита1 «Материалы по истории франко-русских отношении», 407; L. N., II, 1^2.
Stieve, <Ш, 241; «A ffaires B alkaniques», II, 294 и сд., III, 3 —7.
2 11 августа 1913 г ; ой эгих раздорах прессы см G. P., XXXV, 3 6 9 —381.
8 «A ffaires B alkaniques*, II, 291; G. P., X X X V , 368 и сл.
*
Ср. этнографическую карту в «P eterm an’s M itteilungen», 1915, карта 44, из*‘
болгарского министерства иностранных дел — «L a Question B ulgare et les E*»1®
Balkaniques», (Sofia 1919), 78— 87, 200—205, 275; «C arnegie E ndow m ent
on the B alkan W ats» , W ashington 1914, 78— 106, 186—20?, *85—290; G. P., XXX>.
319—ЗЯЗ, passiin
b a j Ik
jic iig g
A u c k 1к
проблемы
1907 —
1914
it .
непосредственно заинтересованные в этом вопросе, вначале
■'"■'ронялись к тому, чтобы отдать ее Болгарин, но вскоре согласились
Са предоставление порта грекам, потому что, по замечанию сэра Эдуарда
грея, «было бы трудно выгнать оттуда греков»1.
Берхтольд, пытаясь получить Кавалу для Болгарии, надеялся содаТЬ сильный противовес Сербии, столь увеличившейся от захватов
гордой своими приобретениями, сделанными в двух балканских войнах.
Фи рассчитывал также привлечь правительство короля Фердинанда на
сторону Тройственного союза, парализовать таким образом франко-руссКце интриги в Софии и добиться примирения между Болгарией н
Румынией. Его укреплял в этих надеждах тот факт, что болгар­
ское правительство, находясь в самом критическом положении, в конце
июля сделало положительное предложение присоединиться к Тройствен­
ному союзу п Румынии2. Если бы это было достигнуто, и Болгария
н Румыния оказались бы примиренными,— Румыния приобрела бы
большую свободу действия в случае европейской войны и могла бы
направить свои главные силы против России, вместо того чтобы быть
вынужденной оставлять их на своей южной границе для защиты против
Болгарии. Поэтому Берхтольд в начале бухарестских переговоров тайно
обещал Кавалу болгарам, не осведомляя об этом Германию, как должен
был бы поступить откровенный п лойяльный союзник. За эту скрытность
его впоследствии заслуженно н сурово порицали в Германии, когда
все это стало известно3.
Соображения и методы Сазонова были совершенно аналогичны со­
ображениям и методам Берхтольда. Он рассчитывал передачею Кавалы
Болгарии окончательно привлечь ее на сторону Тройственного согласия,
уничтожит предполагаемые австрийские интриги в Софии и добиться
примирения между Болгарией и Сербией; таким образом в случае евро­
пейской воины Сербия могла бы не тревожиться из-за Македонии и бол­
гарской границы, а направить свои главные силы против Австрии—
перспектива, очень страшившая Берхтольда и начальника австрийского
штаба. Кроме того Сазонов рассчитывал, что Кавала в руках болгар
явилась бы оплотом против греческих морских планов, которые стал­
кивались с притязаниями России на Дарданеллы и с которыми прихо­
дилось считаться в особенности потому, что греческий король доводился
шурином германскому кайзеру. Поэтому Сазонов употребил все свои
усилия на. бухарестской мирной конференции, чтобы вернуть Кавалу
болгарам. Но он ни разу не осведомил своего французского союзника
0 значении, которое он придавал этому вопросу. Между тем по настоя­
нию Извольского п французского министра внутренних дел он добился
вторичной ассигновки из русского казначества суммы в 1 0 0 тыс. фр.
Для подкупа французской прессы, под условием, что деньги пойдут на
пропаганду в пользу балканских интересов России и в пользу нового
3^кона об увеличении французской армии. Но турки, по донесениям
Русского финансового агента в Париже, предназначили еще более круп­
ную сумму для подкупа в обратном направлении— 5 млн. фр., из ко­
1 Ли.хновский — Бетману 8 августа 1913 г., G. P., XXXV, 368 и сл.; относительно
ац1’л>1Йско8 н итальяпской позиции см. также ibid., 328— 332. 339— 346. 357- 366
t г>. P ., X X X V , 329 и сл., 348.
8 Ibid., 320— 331. 338 и сл., 346 и сл., 378
318
Рл Ана ШП'АЯ
торых 100 тыс. одной только «Libre Parole». Франция но п о д д е р г а
канальской политики Сазонова, и франко-русская газетная вражда, yrJ
мянута.)! выше, разгорелась еще сильнее. Конечно Извольский сетов&2
«Этот инцидент лично для меня чрезвычайно прискорбен». Он реза_
критиковал Сазонова за то, чго он с самого начала не осведомил откщЯ
венно французское правительство о всем значении этою вопроса ддЗ
России вместо того, чтобы предоставить Франции узнать об этом <2
держав Тройственного союза, а не от своего собственного сою зн и ка^
Почему Германия и Франция уклонились от поддержки своих союзник
ков в этом вопросе о Ковале?
Грекофильство кайзера питалось его ежегодными весенними поездкам!
на Корфу и сооружением Ахиллейона. От него также было естествен®
ожидать политической поддержки своего шурина. Король Константщ
не поколебался по возможности использовать свое родство с импера,
тором. 31 июля, по указанию «Тино»2, «Софи» 3 телеграфировал!
«Вилли», прося его замолвить доброе словечко перед королем Карло!
румынским в пользу греческих притязаний на Кавалу.
В ответ на это кайзер телеграфировал королю Карлу в сдержанны]
и обдуманных выражениях: «Можете ли вы сделать что-нибудь относв
тельно Кавалы? Я с вниманием слежу за этим вопросом. Сердечные
поздравления и добрые пожелания по поводу ваших успехов. Виль­
гельм» 4.
Значительно более важным, однако, чем эти личные мотивы, была;
надежда германского правительства, что германская поддержка грече­
ских притязаний на Кавалу сможет парализовать франкофильские влия­
ния в Афинах и более определенно направит Грецию в русло политики
Тройственного союза, обеспечив ему таким образом стратегическую и ди­
пломатическую поддержку Греции в восточной части Средиземного моря
и в Малой Азии. Это в тот момент казалось совершенно возможным.
Обеспокоенный смертельной борьбой с Болгарией во вторую балкан­
скую войну, Венизелос рассчитывал приобрести расположение Герма­
нии, заверяя ее, что «Греция нитогда не присоединится к Тройственному
согласию, пока Константин— король, а я — министр. Греция стремятся
держаться в стороне от всяких осложнений с великими державами,
но надеется путем более тесного сотрудничества с Румынией и Тур­
цией быть полезной Тройственному союзу в качестве противовеса про­
тив славян»5. Несколькими днями позже Теотокис, греческий посланник
в Берлине, определенно заявил, что «Греция готова в любое время
1 Переписка Сазонова— Извольского с 12 июля до 14 августа 1913 г. «М атериа’“
по истории франко-русских отношений», 392— 411; L. N. II, 120— 135; S t i e v e , П*>
202— 244. Ср. также «A ffaires B alkaniques», II, 279— 294, III, 3— 13. Слова, взятые
в кавычки в последней ф разе, принадлежат последнему письму Извольского 0
14 августа.
2 «Т яно» — уменьшительное имя Константина.
8 «Софи» — жена Константина, гестра Вил! гольма II.
‘ 1 авг. 1913 г.; G. P., X X X V , 323.
у
5 Кварт, германский посланник в Афинах, — Бетману 7 июня 1917 г.; G. Р., %%
'
19; ср. также стр. 105 и сл. Греческий посол в Вене, Займис, заявлял то же сам
В ■рхт. льду: «Греция рчда установить дружеские отношения с державами Т р о й с т в е н п о
союза, но пе должна быть втянута в их дела; мы только, цо хотпм быть пспольвова
ни одной из двух группировок» (24 июня, ibid., стр. 97J.
оАЛКАИСКНй
Ш ’иЁ ЛЕМ Ы
190/
—
1914
гг.
ЛЮ
присоединиться к Тройственному сою зр, взамен поддержки ее арпти^,.u!1iii на Кавалу, па некоторые округа, па югоалбанской границо
ц на Эгейские острова 1. Но германское министерство иностранных
дел, правильно подозревая, что Теотокнс превысил свои полномочия,
дало ему- уклончивый ответ. Вместе с тем берлинское правительство
готчас же лойяльно осведомило своих союзников в Вене и в Риме о
предложении Теотокнса и своих сомнениях относительно этого, запро­
сив в Афинах подтверждения.
Венизелос ответил, что Теотокпс действительно превысил свои пиструкции, будучи уполномочен только предложить союз с Румынией,
но не с Тройственным союзом. Венпзелос добавил, что па последнем
приеме король Константин выразил желание присоединиться к Трой­
ственному союзу, но что он сам высказался против союза с какой-либо
группировкой и в этом духе информировал Тройственное согласие. По­
этому он не может теперь сразу менять свою 11031111,1110, чтобы не быть
обвиненным в вероломстве. Однако, по словам Венизелоса, он сказал
Константину, что если король пожелает осуществить свое желание при­
соединиться к Тройственному союзу, то он (Венизелос) с полной готов­
ностью подаст в отставку; он великодушно добавил, что затем сде­
лает в парламенте все, что может, чтобы поддержать новую ориен­
тацию короля в греческой политике в пользу Тройственного союза. Бет­
ман н кайзер вместо того, чтобы побудить Константина воспользоваться
благородным жестом его премьера, дали ему совет в том смысле, что
отставка Венизелоса в такое критическое время может быть гибельной
для Греции, но что он должен вступить в переговоры с Румынией.
Германия не может подвергать опасности свою политику сохранения
мира в Европе, но это неминуемо произошло бы, если бы она пожелала
гарантировать греческие границы и была вовлечена в разрешение труд­
ных балканских проблем. Но она будет с радостью приветствовать гре­
ческую ориентацию на Тройственный союз, и вопрос этот может быть
успешно разрешен после окончания настоящего кризиса2.
Тем не менее, чтобы побудить Грецию держаться ее новой позиции,
Германия сочла себя обязанной поддержать греческие требования
на Кавалу, несмотря даже на то, что Австрия настаивала ца при­
нятии противоположной лшшн поведения, выступая за болгарские
притязания. В последовавшем затем бурном объяснении между Вильгельмштрассе н Бальнлацем Берлин указывал, что он не может отка­
заться от поддержки греческих притязаний и подвергать риску возмож­
ность присоединения Греции к Тройственному союзу. Берлин опасался,
что в противном случае Греция снова попадет в русло политики Трой­
ственного согласия. Берхтольд со своей стороны возражал, что он
также обещал Кавалу Болгарии и не желает оказаться в глупом поло­
жении, переменив вдруг фронт, и рисковать потерей возможности бол­
Гарского присоединения к Тройствепному союзу. Он опасался, что,
если он так поступит, франко-русские интриги восторжествуют в Софии.
Берлин на это отвечал, что греческие предложения, были сделаны
Раньше, что они более надежны и сразу были лойяльно сообщены Гер­
а ~ 'е' 10Р-, ид\.м Ягон.ч 18 июня; G. 1\, XXXV, 89.
I1., XXXV, 8 9 - 9 7 .
320
1'Л АБА
IldT A il
манией обоим своим союзникам, в то время как болгарские предлозй
иия, сделанные позже, были весьма ненадежны ввиду вероломного ^
рактера короля Фердинанда, п кроме того были нелойяльно скрыты >
Германии Берхтольдомх.
Что касается французской политики, то согласно Пуанкаре, которм!
цитирует весьма отрывочную и сравнительно тощую французскую «ЖеЗ
тую книгу» по балканским войнам, «заботой Франции было всегда одй
и то же— положить предел войне, которая может стать всеобщей; ощ
держала сторону Греции против Болгарин, т. е. в данном случ^
против России единственно в надежде предотвратить возобновление ' в<у
енных действий»2.
Но в действительности французская политика в кавальском вопрос^
диктовалась также традиционною дружественною политикой Франций
по отношению к Греции, наличием французских инструкторов, при*!
глашенных для обучения греческих армий, которые были снабжен»
французскими орудиями, и значительными вложениями Франции в rpeJ
ческие займы и в табачную монополию в кавальском округе (которую'
болгары угрожали конфисковать, если она перейдет в их руки),—,
словом, рядом обстоятельств, побуждавших французское общественное
мнение быть грекофильским. А главным образом, по словам Извольского,
эта политика диктовалась боязнью, чтобы Германия не взяла верх в
Афинах, чтобы не пострадали французские интересы на Ближнем Во­
стоке и чтобы Франция могла получить стратегическую поддержку гре*
ческого флота против соперничающего итальянского флота в Среди*,
земном море3.
Что касается самих балканских государств, то Греция, Сербия и Ру­
мыния решительно возражали против болгарских притязаний на Кавалу.
Казалось, что бухарестская мирная конференция может закончиться
ничем, если Болгария откажется принять условия, поставленные побе­
дителями. Когда Австрия и Россия поняли это и убедились, что они
не получат поддержки со стороны своих союзников, каждая из них
попыталась косвенным путем спасти положение для Болгарии. Они
предложили, каждая в отдельности и в совершенно различной фор­
ме, чтобы статьи, касающиеся Кавалы, или даже весь бухарестский
1 G. P.. X X X V , 3 4 4 -3 6 5 .
2 Р о i п с а г ё, III, 230. «Но кто читает
«Жедгыо книги»? — спраш ивает оя
(III, 233). А автор настоящего труха прочел их и нашел, что депеша Пишон»
к Дедькассе от 9 августа («A ffaire Kalkanique», II, 294 и сл.), на которую ссылается
П уанкаре, не приводя ее в подлинном виде, указывает на совершенно другие мотивы,
чем тот ш квальны й мотив, о котором он упоминает. Пишон назы вает французскую
позицию «оправданной нашей традиционной политикой, заботой о равновесия
в Средиземном море, условиями ш ины между Болгарией и Грецизи, победами я
ж ертвами последней, позицией Германии п, наконец в особенности, уверенностью н возоб­
н овл ен и и враждебных действий в случае попытки иным способом урегудирова1Ь
вопрос».
s См. цитату п предшествующем примечании. Извольский — Сазонову. 2, б, Ь*
14 августа 1913 г.. «М атериалы по истории франко-русских отношений», 3 9 9 —4U,
L. N.. II, 122— 135; S t i e v e , III, 2 2 0 —224. Жюль К ам бон — Ппшону 2 авГ^СдМ
(«A ffaires B alkaniques», II, 281): «какова бы ни бы лапош н ия России, мы не с " 0* , ,
без риска для нашего влияния в Афинах и без предоставления там свободного 00
действия для Германии отказаться от поддержки, которую мы до сих нор преДосГ
вляли греческим притязаниям»
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ 1 9 0 7 —
1 9 1 4 гг.
321
' wV> б1,1-111 ,| 0 ДвсРгнуты рассмотрению великих держав. Но эти преддог0пШЯ, крайне оскорбительные для трех балканских победителей,
л°:Ьетлли, конечно, такое же отрицательное отношение оо стороны Гер'
п франции, какое они встретили при непосредственном обсуждении
,:а1‘ к3цальского вопроса, и по тем же самым мотивам. Идее пере115,1 гра был нанесен смертельный удар
опубликованием телеграммы
С' ' ° 1Я Карла к кайзеру, сообщающей об уверенности в мире, «который,
г а года Р я нам, обеспечен»1. Кайзер телеграфировал в ответ своп сер­
енные поздравления. Осторожный и рассудительный Бетман сомневался
^"целесообразности опубликования этих телеграмм из опасенпя задеть
австрийское самолюбие. Но кайзер настаивал на этом, а его помощ­
ник секретаря по иностранным делам Циммерман считал, что эта пубш к а ц п я , хотя ц «МаЛо приятная» для Вены, желательна для противо­
действия «страсти Берхтольда к пересмотру». Поэтому телеграммы были
опубликованы телеграфным агентством Вольфа в Бухаресте 10 августа
1913 г., в тот день, когда Бухарестский мир был окончательно под­
писан, и вызвали немалое раздражение у Австрии»2.
А В С Т РИ Й С К И Й
УЛЬТИ М А ТУ М
С Е Р Б И И 18 О К Т Я Б Р Я 1913 г.
Летом 1913 г., после первой балканской войны и решения образовать
независимую Албанию, лондонская конференция послов согласилась соз­
дать три комиссии, которые, как надеялись, должны были помочь об­
разованию жизнеспособного Албанского государства. Одна комиссия
предназначалась для проведения южной граннцы между Албанией и Гре­
цией, другая— для северной— с Сербией и Черногорией и третья— ме­
ждународная контрольная комиссия— имела задачей осуществить упрапление Албанией до тех пор, пока великие державы смогут сговориться
относительно приемлемой кандидатуры в правители страны3.
Но прошло немало времени, пока пограничные к о м и с с и и м о г л и
приступить к работе на месте. И даже когда они отправились, наконец,
в суровую горную страну на автомобилях, которые постоянно лома­
лись п заменялись лошадьми, или даже странствованием пешком, то ока­
залось еще немало проволочек и затруднений. На юге местные гре­
ческие власти использовали все способы, чтобы обманывать комиссию,
убеждая ее, будто большинство жителей говорит по-гречески и на­
строено восторженно в пользу включения их в королевство Константина.
подозрительной правильностью процессии крестьян выходили из дере­
вень, одетые в национальные греческие костюмы, и выкрикивали во всю
СПЛУ своих легких лозунг «Объединение или смерть». Но комиссия была
настолько убеждена, что они были ввезены для этой надобности и что
ыли употреблены суровые меры, чтобы заставить албанцев и магометан
С1гДеть дома и молчать, что в Афинах был заявлен официальный Протест.
2 £ августа 1913 г.. G. P., X X X V , 359.
врг. •
X X X v-, 3 5 9 —379. Один из секретарей кайзера позжо пытался смягчить
н
Коирнда, уверяя его, что телеграммы были опубликованы пи инициативе
Там
^ а 1>ла> а не кай зера, но «это не вполне соответствовало историческим фак(р* Р - X X X IX , 442). Текст бухарестского договора напечатан в «A ffaires
a p D'4ues», II, 2915 и сл.
• К , XXXV, 235— 315; «A ffaires Balkaniques», II, 219— 222.
2|
Ироискождеим® мироиой войны
322
ГЛАВА
ПЯТАЯ
На севере сербы Пили менее нашшы и болео предусмогрительцЛ
сербские отряды часто останавливали н арестовывали членов гсомцД
Г> обеих пограничных комиссиях у представителей шести великих двЯ
скоро обнаружились тенденция поделиться на группы, соответствуй
политической позиции их руководителей в Лондоне.
™
Французские и русские делегаты пользовались всяким случаем, w
оказать содействие грекам, сербам и черногорцам, в то в р ем я!
австрийцы и итальянцы были склонны предоставить Албании возмо]
более обширные границы. Между этими двумя крайними груццЛ
раздоры которых иной раз угрожали совершенно сорвать работу KojJJj
снй, английские и немецкие участпики комиссий пытались находить yj
влетворнтельпые компромиссы н в то же время добросовестно ирл!
дпть решения, которые соответствовали бы фактам на месте п инстр!
циям, полученным ими из Лондона1.
Вследствие проволочек в определении комиссиями албанских гран
и взаимной враждебности сербов и албанцев произошел пограничв
конфликт. Сербские войска вновь заняли албанскую территорию. В i
вот на это албанцы предприняли встречное наступление и разбили сец
скин отряд. Тогда Сербия мобилизовала часть своей армии. Сербсй
пресса потребовала карательной экспедиции и оккупации зиачителыя
части Албании. Указывалось на то, что в скутарийском и адрианопол
ском инцидентах обнаружилось бессилие великих держав, которь|
повидимому, предпочитали склоняться перед совершившимся факт®
а не пытались изгнать тех, которые являлись beati possidentes. Ней
торые из держав индивидуально предупреждали Сербию о необход^
мости уважать решения лондонской конференции, но конференция I
целом не вынесла коллективного предупреждения, которое единствен^
было бы действительным. Терпению сэра Эдуарда Грея приходил конец
I
Довольно забавный по временам рассказ об этих прополочках и ссорах, часто нм *
но оправдываемых, содержится в донесениях герм анс/ого участника комиссии b G. Й
X XXVI, 129—260. В этих пограничных делах Германия стремилась сохранить сой
дчриость Тройственного союза путем поддержки всех разумных пожеланий свО|
союзников, но она не желчла слитком настойчиво противоречить тому, что 6Щ
д орого Константину аз опасения толкнуть его в объятия Антпнты. Поэтому Г ерм ой
старалась убедить обе стороны быть умеренными и рассудительными. Королю К «
ста тину во время его визита в Берлин в сентябре 1913 г. кайзер \бедительйо уМ
aw вал, как велики были приобретения, уже сделанные им: Янина, Силовики, Кявал
Кпнт. «В сравнении с этим ничтожное исправление границы в Эпире не нгр*4
абеолклно никакой роли и не заслуж ивает внимания». Кайзер указал также на самой
раниченпе Гермапии в Инкольсбурге в 1886 г. как на пример мудрости и у м е р » '
иостн после победы и намекнул, что если Константин уступит соперничающей Итя
лии в B iiu po ce о южпой албанской Гранине, то Рим, возможно, уступит ему Згэйс**
острова, что значительно более важно (ibid., 144— 146). Точно так жо о т н о с и т е л ь п
Австрии и Италии кайзер аямечгл: «Если А встрия и Италия н е б л а г о р а з у м н ы я
отпошенпю к Гренки, то мы за это не отвечаем. Мы не можем
участвовагь
г
в с я к о й глупости, которую они совершают. Уже и так мы мнсгое проиграли и»-*
любви к нашим союзникам. Если они сейчас идут на ухудшение их п о л о ж е н и я пер{
Тройственным согласием, мы можем предостеречь их, хотя помешать им не моя®’
Однако мы не должны присоединяться к ним (G. P ., X X X V , 251). ИнстрУкпЯ
в этом духе в более дипломатической, но достаточно ясной форме были посл*я
Перлином в Вену и в Рим. Относительно личного совета Ягова германскому
об тж ноалбанской пограничной комиссии см. G. P., X X X V I, 160 и сл. По BonESi
об Эпире см. E d i t Ь. P. S t i с к п е у, South A lbania in E uropean A ffairs, 1912— 1“ "'
S tanford 1926. Там же указала исчерпывающая библиография.
ЙА.1ВАИСКИВ ЧГОЙЧКМЫ
190*—
Ю Н
II*.
, ^гчки зрения английских интересов ему было С, 'яразлн чт, Пудст
С ^ или иная балканская деревня турецко!!, греческой, сербской,
•^гп'рсвой или албанской. Он представлял себе свою роль как роль
6°^riioro маклера, чьи усилия на Балканах должны быть направлены
1!е сп-женш° единственному британскому интересу—сохранить европейк ‘мир- Но он настолько был утомлен почти ежедневными лгалобами
"‘'контрпретензиями,' что, наконец, «он пе мог слышать слово «Албания.),
" пипу пе был бы удивлен, если бы он, уступая своему чувству раз­
дражения, бросил «албанскую флейту» на стол н отозвал адмирала
г;ег)иел и апглийскую эскадру» х.
' |[од влиянием этих событий и считаясь с фактом, что сербские
войска
упорно продолжали захват албанской террп горки, Бзрхтольд и австрийский начальппк штаба барон Конрад снова решили, что
нужно предпринять более энергичные меры.
’Конрад опять настаивал на том, что теперь Австрия должна свести
окончательные счеты с Сербией. Он узнал от князя Гогеилоэ, незадолго
но того вернувшегося из Петербурга, что Россия вряд ли вмешается,
если Австрия будет действовать быстро и энергнчпо против Сербии;
действовать теперь лучше, чем потом, так как Россия пытахась при­
влечь Румынию на сторопу Тройственного согласия. Такова же была
н точка зрения барона Нопска, который незадолго перед этим объ­
ездил Румынию, переодетый пастухом. Он сообщил Конраду, что там
общественное мнение настроено против Австро-Венгрии и что Румыния
совершенно подпадает под французское и русское влияние.
Но робкий и колеблющийся Берхтольд был склонен ограничиться
жестами н полумерами2.
В длительных заседаниях совета министров 3 и 13 октября австрийцы
горячо обсуждали, что следует сделать. Были представлены три точки
зрения: барона Копрада, графа Тнссы и графа Берхтольда. Копрад
но обыкновению пастаивал на том, что с Сербией нужно покончить
раз ц навсегда, пока не поздно, особепно ввиду того, что Румыния
отходит от Австрии и подпадает под русское и французское влияние.
Сербию нужно заставить согласиться на мирное присоединение к АвстроВенгрии, в которой она займет положение, подобное Баварии или Сак­
сония в Германской империи, с этим должно быть связано осуществле­
ние «триалнзма»— превращения двуединой монархии в «тройственное го­
сударство». Если же это невозможно, то Конрад считал необходимым
пР®Дъявить Сербии ультиматум, настаивая в случае неполучения удо­
влетворительного ответа на немедленной и решительной войне. В ре­
зультате ее— он не сомневался в том, что Австрия победит— Австрпя
йВДексирует пекоторые части Сербии и сможет удовлетворить Румынию,
Ьолгариго и Грецию, отдав им другие части Сербии,— Тимокскнй округ—
"унынии, а Македонию— Болгарии и Греции. Эго явилось бы действнтрльным пересмотром Бухарестского договора, весьма выгодным для
р 1 Кюльман, германский попрренный в делах в Лондоне,— Бетману 24 сентября 1913 г.
P.. XX X V I, 164; относительно Г рея см; там же, стр. 377, 394. Относительно
.®Рвой части этого абзаца см. там же, ]31— 174, 361— 3^2; «A ffaires B alkaniques»,
’ 46— 54 ; O esterreich — U ngarisches Kotbuch: Diplomatisclio A ktenstiicke betroftend
‘® E reignisso am B alkan, 13 Aug. bis 6 Nov. 1913, W ien 1914. passin>
’ C o n r a d , III, 4 4 i — 447, 453— 468
ГЛАВА ПЯТАЯ
Австрии. Но главное не следует предпринимать никаких полумер,
например, простую оккупацию некоторых сербских городов, в каче<Д
залога. Австрийская армия, раз мобилизованная, не должна слагД
оружия до тех пор, пока не будет завоевана сербская территорий
для духа армии опасна мобилизация без войны в третий раз (т.
примеру 1909— 1912 гг.). Короче— «или полное присоединение Седом
мирными путями, или применение силы»1.
Граф Тисса, всемогущий мадьярский вождь, сделавшийся венгерсий
премьер-министром в июне 1913 г., признавая сербскую опасности
склонялся к дипломатическому пути. Он соглашался с тем, пто лондод
скал конференция не принесет ничего кроме разочарования, и поэтов
сочувствовал мнению, чтобы Австро-Венгрия выступила независимо, &
свой страх и риск. Нельзя дозволить сербам, черногорцам, гревм
и итальянцам рассматривать Албанию как res nullius. Но он неизмецж
возражал против включения в пределы двуединой монархии еще новом
сербского населения, будь то путем мирного соглашения, будь та
путем войны; это было бы непрактично, невыгодно для самой монарК
хни и, конечно, встретило бы противодействие со стороны Европий
От Сербии следует настойчиво требовать отозвания ее войск с албанц
ской территории, если это не подействует, можно послать ультиматум^
можно действовать дипломатическим путем и даже, в случае необхо^
димостп, военным. Но ни в коем случае сербская территория не доллиц
быть аннексирована. Тисса надеялся, что антиавстрийская балканская
группа— Сербия, Черногория, Румыния и Греция— может быть пара*
лизована привлечением Турции и Болгарии, которые были накануне
заключения между собой соглашения.
Такая дипломатическая перегруппировка восстановит благоприятное
равновесие держав на Балканах, параллельное европейскому равновесию
держав между Тройственным союзом и Тройственным согласием. Та­
ким путем будет избегнуто финансовое напряжение, вызываемое зна­
чительным увеличением австро-венгерской армии, против чего он в ка­
честве венгерского премьер-министра возражал. Короче говоря, про­
грамма Тиссы заключалась в следующем: восстановить утерянны!
австрийский престиж путем дипломатического поражения, но не терри­
ториального раздела Сербии, и избежать, если возможно, воины. В слу­
чае, если Австрии придется прибегнуть к мобилизации, она должна
стараться избежать войны, если только Сербия уступит в последню ю
минуту и согласится уплатить издержки по мобилизации2.
В отличие от прямолинейной программы Конрада о военном во зд ей ­
ствии и программы графа Тиссы о дипломатическом выступлении граф
Берхтольд, министр иностранных дел, не имел определенного мнения
о том, что нужно делать.
Никогда еще столь беспомощный и некомпетентный человек не был
призван занимать столь ответственный пост в минуту опасности.
Он взвешивал за и против, колеблясь боязливо и неуверенно между
двумя противоборствующими влияниями. О н не решался на военное
1 C o n r a d , III, 442 и гл., 461, 465 и гл., 724 — 746.
2 Ibid., 461, 464 — 466, 727 — 730, 735 — 741. Это предвосхищало меморинДУ*
Тиссы 1914 р., требовавший дипломатических маневров на Балканах, равно как ог£
начальную позицию п июле 1914 г.
6АЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 — 1914
гг.
326
г .-алсп'ла против Сербии пз опасения, что Германия и Италия шз
Р:,,сЛрясат его. Он боялся также опасности русского вмешательства.
1 донимал, как трудно убедить Франца-Иосифа одобрить войну, и знал,
фрапц-Фердиианд будет ю зражать против этого. Наконец, он с и о 1СЯ к мысли, что в данный момент можно сделать некоторые уступки
Геобпн в вопРосе °б албанской граница, а что военные приготовления
о гут быть отложены на будущее в надежде, что тем временем улуч­
шится общая дипломатическая ситуация 1.
А результате дискуссии никакого определенного решения принято
п0 было, исключая принятия предложения относительно финансовой
стороны вопроса и незначительного увеличения армии, с представле­
нием его на утверждение делегациям в ноябре того же года. Несмотря
на тот факт, что сербы сожгли несколько деревень и убивали албанцев
но соседству с Диброй, так что население бежало на побережье2, Берхтюльд удовлетворился 1 2 октября «дружескими требованиями», обра­
щенными к Сербии, вывести ее войска из Албании и проявить уважение
к решениям лондонской конференции, назначив для этого срок, кото­
рый Сербия может определить сама. Сазонов и Пишон также советовали
Пашичу теперь же увести свои войска, о чем мы читаем в докладе
Сазонова царю двумя неделями позже.
«Мое пребывание в Париже совпало с новым обострением австро­
сербских отношений вследствие занятия сербскими отрядами некото­
рых стратегических пунктов на албанской территории. Из-за опасеппя, что Австрия обнаружит желание одержать легкую дипломати­
ческую победу в этом деле, Пишон и я посоветовали сербскому
посланнику [в Париже] довести до сведения его правительства, что
было бы более желательно уступить дружескому совету России
и Франции, чем ожидать угроз со стороны Австрии. Веснич вполне
согласился с этим и сейчас же телеграфировал в этом духе в Бел­
град... Пишон обещал мне употребить все свое влияние, чтобы серб­
ский заем был размещен на парижской бирже»3.
По сербский премьер-министр не последовал этому доброму совету,
возможно, потому, что он во-время не получил его, или еще вероятнее
потому, что на него было оказано воздействие со стороны горячего
панслависта Гартвига, русского посланника, и закулисное давление со
стороны тайного общества сербских офицеров, известного под именем
1 C o n r a d , III. 463, 466, 724 — 729, 736.
2 Донесение французского консула в Скутари от 9 октября, «A ffaires B alkaniques»,
*4. 65. Несколькими недолями позже пограничная комиссия отмечала между Деброй
й Призреном, что «почти все деревни целиком или частично сожжены сербами...
Сербские пограничиме посты выдвинуты на несколько киломогров за временную по­
граничную черту», G. P.. X X X V I, 241.
3 Доклад Сазонова царю от 24 октября 1913 г., L. N., II, 360; S t i e v e , III, 328.
См. также Извольский • Н ерагову от 18 октября, «Материалы по истории фраако-рус°ках отношений», 430; L. N., Й, 161; S t i e v e , И, 313, где Извольский говорит
0 решении французского правительства не задерживать далее заем «с целью облег­
чить Сербии сделать этот шаг» — удалить свои войска из Албании. Можно усомниться,
однако, сделали ли французские деньги Сербию более уступчивой и мирплю^ирп».
Нулнкаре (111, 306 и сл.) ничего не говорит о займе, но его словам, Веснич не п о е л и
сапщ телеграмму в Белград до 16 октября
326
ГЛАВА ПЯТАЯ
«Черная рука»1. Наоборот, Нашим ответил Австрии, что уход еербС(3 |
войск будет зависеть от обстановки, которая сложится в Албания
где состояние анархии угрожает безопасности ее собственных мир0д Я
бнвых подданных. Он даже просил, лондонскую конференцию иерее Ла
треть ее прежнее решение и предоставить Сербии новые стратегичесм
позиции. В то же время Черногория, которой как раз был представдЗ
французским правительством новый заем 2, заняла албанскую территории
и собиралась издать приказ о мобилизации, направленной против народЦЯ
которому великие державы, повпдимому, покровительствовали. ОщЛЯ
появились слухи, что Черногория находится накануне присоединений
к Сербии в целях образования «Великой Сербии». Это расценивало^
Пеной как серьезное намерение Сербии, Черногории п Греции вном
занять несчастную страну и поставить бессильные державы перс!
новым f a i t a c c o m p l i 3 .
Между тем Берхтольд, информируя Германию о положении, н и
стокчнво указывал, что существование Албании необходимо в качестве]
барьера против славянского продвижения к Адриатике, н заявлял, чтя
дальнейшая усг/нчивость явится признанием своего бессилия со сто-i
роны Австрии. Вследствие этого он выражал «надежду, что Германия1*
которая сама заинтересована в задержании славянского потока, окажет!
энергичное моральное содействие Австрии в этом вопросе, потому что,'
насколько можно предвидеть, дело идет только о моральной поддержке,]
так как Россия и Франция не желают войны. Ввиду этого можно!
также надеяться, что и Сербия только блефирует» 4.
Берлинское министерство иностранных дел обещало просимую мо­
ральную поддержку н послало инструкции германским дипломатическим
представителям поддержать усилия Австрии, направленные в сторону
сохранения жизни Албании. Оно побуждало сора Эдуарда Грея ис­
пользовать его влияние в Белграде и на лондонской конференции, чтобы
показать, что решения держав должны уважаться, причем оно до­
бавляло, что «если предупреждения венского кабинета в Белграде будут
оставлены без внимания, то следует опасаться, судя по форме и по
содержанию представлении графа Берхтольда в Берлине, что Австрия
1 «...Наконец, несомненно, что со времени прибытии Г артвига противодействие
[требованиям Австрии] возросло». G riesinger, германский посланник в Белграде,— Бетману 17 октября; G. R , X X X V I, 396.
Из германских донесений (ibid., 397, 399, 415, 417) явствует, что Нератов, управ­
лявший минист рством ипостранных дол в П етербурге во время о т с у т с т в и я Сазонова,
был запрошен Гартвигоч и одобрил отрицательный ответ Пашича Австрии. Это ваг
х о и л с я в резком противоречии с указанной позицией Сазонова в Париже. Трудно
сказать, говорил ли он действительно правду в своем докладе царю, и л и м ы имеел
здесь пример того, как русские министры проводили различную политику.
«Из разговоров с здешним [в Белграде] английским поверенным в делах, к о тд р ы й
обычно хорошо осведомлен и может также получить информацию из русской миссий,
я узнал, что сербское правительство... было кынуждено попытаться настоять на п е р о смотро вопроса о границе под вл.шнием поенной партии — под влиянием п одп ол ьн ого
воздействия со стороны группы офицеров, известной здесь под названием «Црна рука»
[«Черная рукя»]. Допесе:шо австрийского военного атташе в Белграде от 18 октября",
C o n r a d , III, 475).
2 8 октября. «A ffaires B alkaniques», 111, G5.
11 « A ffaires B alkaniques», 111, 6b; C o n r u d , III. 462, 472 и сд.
* И октябри, G. P., X X X Y l, 384 и сл.
БАЛКАНСКИЕ ПРОБЛЕМЫ 1 9 0 7 —
1 9 1 4 гг.
* от вперед самостоятельно»1. Но Грей находился в отсутствии до
сэр Эдуард Кроу не решился что-либо
ь'оВЦп,)ППЯТь. Его ответ был малоутешительным: он полагал, что вопрос
11р ется лишь небольших стратегических позиции, которые заняты
каС к 0 временно; каждая пядь албанских территорий, разумеется, дол1°л (5ЫТь освобождена от войск, и Англия будет сотрудничать в этом
uo 011 не ДУмал> чтобы Грей стоял за немедленное требование от
дС’)бов' эвакуации или указание срока этой эвакуации2.
^Внезапно, в ночь с 17 на 18 октября, Берхтольд, ободренный мо­
льной поддержкой Германии и находясь под влиянием последних
1’oJjecemiii относительно Албании, послал ультиматум Белграду, но ни­
чего не сообщил об этом в Берлин. Он требовал, чтобы Сербия сохра­
няла неприкосновенность албанской территории и вывела свои войска
|) течение восьми дней, «иначе Австрия, к сожалению, будет вынуждена
прибегнуть к собственным мерам, чтобы добиться осуществления своих
требований»3.
Неожиданное проявление Берхтольдои решительности и энергии по­
вергло в изумление всю Европу. Сазонову оно причинило много огор­
чения, ибо, но его словам, он предбидел, что Австрия одерживала
здесь легкую победу. Но он не без оснований сетовал на «политику,
сюрпризов» Берхтольда, которой не могли помешать се союзники.
«Поскольку Австрия предварительно запрашивает вас (т. е. Герма­
нию.—Р е д .) раньше, чем предпринимать важное решение, я совершенно
спокоен,—говорил он.— Но, к несчастью, в этом нет уверенности, кик
показывает последний инцидент. Австрия всегда ставит своих союзников
веред совершившимся фактом, а затем последние вынуждены выпол­
нять союзный долг»4. В Белграде Пашич и Гартвнг узнали об этим
1,0 а недели- Помощник его
1 Ц^ммермии — Лихновскому 16 октября; G. P., XXXVI, 389; ср. также стр.
ЗУ1—
Кайзер, находившийся вне Берлина, был осведомлен о планах, предприня­
тых мин. ни. дел, и горячи их одобрил. Но не его одобрение и но замечание КонГМу (III, 470) на нраздвовани» сп летня Лейпцигской битвы, что терченне имеет
пределы и что А встрия должна i коро взяться за оружие, побудили Берхто.ида
"«слать ультиматум Сербии, т. к. он еще об атом но зиял при посылке ультиматумч.
Относительно ошибок Г. Каппера в том вопросе см. наши разъяснения в. A m ur.
Hist. Hev., Х Х Х И , 317 и ел., 944 и сл. (янв. и июль 1927 г.). Несколькими неделями
ршьше кайзор одобрил мысль Конрада о мирной инкорпорации Сербии в состав
■
1чуоднной монархии, подобно Баварии в Германской империи, предпочтительно перед
«'Ч'ниым выступлеяпем А встрии выгоднее, чтобы А встро-Вепгрпя соединялась с Сщ '"'ней п одно целое, вместо того, чю бы иметь на ег.оой южной границе славянские
■’"Судярстиа, всегда готовы» пепаш ь на нио с ш п (К о и р а л, Ш, 431). Но после пое•’"Дчих событий, на доклнде немецкого представителя в lieno, «что твердая позиции
1орлании, в которой Берхтольд никогда не сомневался, укрепляет ого уверенность,
'1Tf) Сербия подчинится в указш ны й срок и »е доведет дело до крайности». Кайне;)
''1елал пометку: «об этом следует нож але 1 Ь. Теперь или никогда! Надо, иакоиец, ус­
ыновить порядок п спокойствие в этом конце» (G. P., X X X X V I, 399).
Кюльмап — Бетману 18 октября; G. P., X X X V I, 394.
Пота сербскому правительству 12 ч. пополуночи 18 октября 1913 г., C o n r a d ,
473, 747; G. P., X X XVI, 394 — 402. Н а условном дипломатическом языке этот
ультиматум был назван «вотой с указанием срока» (bofristeto Note], т :к же, как р >-оная цотл ог 23 июля 1914 г. (как будет указано ниже, т. И, гл. V), ио фактичеек ,
10 существу, эго был ультиматум.
р Луцпуо, германский поверенный в делах в П етербурге,— Бетм ану 28 октября 1Й1
P.. XXXVI . 120. Относительно «нилного изумлении» и ра:ира:кения П сраь ви
“м- ibid., ; ш ,
ср. так;,се доклад Сазонова царю от и ноября Ш И г
328
ГЛАВА
11И I АЯ
ультиматуме с негодованием п испугом, в особенности потому
вскоре со стороны всех великих держав, внезапно вспомнивших о 1 Я
можностн серьезных осложнений, последовало строгое предупреждеЗ Я
что Сербия должна уважать решения лондонской конференции. д » Я
Румыния присоединила свое предостережение. Тогда Сербия решЗИ
пока уступить и отдала приказ об эвакуации занятой албанской « I
ритории.
«Я делаю это,— сказал сербский премьер Пашич,—не под д а в Я
иием Австрии, но ввиду дружеского совета России»1.
Эти происшедшие в 1913 г. в связи с албанскими делами собьгпД
помогают понять образ действий Австрии в июле 1914 г., когда Л
стала, жертвой еще большей провокации. Решения лондонской конфи
репцпи, с австрийской точки зрения, дали немного или ничего, не с$ в
тая разочарований и иллюзий. Ее проволочки и неспособность о г р а д Я
албанские интересы, нарушенные черногорцами в Скутарн и серСгмй
в Дибре, объясняют до некоторой степени, почему Австрия совершевЭ
ие желала после убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда в Сараем
представить своп претензии к Сербии на рассмотрение новой конферем
щш держав. «Лондонская копферАщня оставила по себе столь ужасну*
память, что общественное мнение всех стран не допустит повторена!
подобного зрелища» 2.
•jj
С другой стороны, когда Австрия действовала быстро и энергично
свой собственный риск, посылая свой решительный ультиматум, Серба|
выполняла ее требования немедленно. Россия не вмешалась, и венской
министерство иностранных дел достигло своей ближайшей цели. Другие
фактором в балканской ситуации, который был чреват опасностью д м
Австро-Венгрии и все более и более вырисовывался после балканских
войн, была та перемена, которая происходила в Румынии.
Р У М Ы Н С К А Я ИАГАДКА
Весьма секретный договор 1883 г., по которому Румыния присоеди­
нилась к Тройственному союзу держав, все время возобновлялся, в по­
следний раз 5 февраля 1913 г. 3.
В самые первые годы существования договора Австрия и Германия
не имели серьезных опасений насчет того, что Румыния когда-либо
уклонится от выполнения своих союзных обязательств. Король Карл,
1
Д ю мэн— Пишову 21 октября 1913 г., «A ffaires B alkaniques III, 70; ср. также
ibid. 111, 67 — 72; G. P., X X X V I, 4 0 1 .— 422; C o n r a d , III, 474,, и доклад Сазонова
царю 24 октября/16 ноября 1913 г., L. X., 11,360 и сл., и S t i e v e , III, 328 и сл..
а Замечание Белинского в заседании совота министров 31 юля 1914 г., А. В.
III, 79.
а См выше, гл. II, стр. 88 и сл.; P r i b r a m , 1, £9 — 34, 6П — 77, 85 — 90, 107.
200, 245 и сл.; G. P., Ill, 26! — 282, VII, 149 — 187. X I, 301 — 307, ХХ ХУШ ,
G49 — 680, X X V II, 195 — 235, X X X , 581 — 593. Хотя возобновление а в с т р о - р у м ы в ского договора состоялось 6 февраля 1913 г. (Германия прш оедш ш ласы с нему 26 фев­
раля, а Италия 5 марта), король Карл медлил полую неделю с его р а т и ф и к а ц и е й
ссылаясь па опасения министерского кризиса и «па нежелание дать подписать его
различны» министрам». Кто действительным мотивом было путем отсрочки рати­
ф икация и угрозой «ноной ориентации румынской политики», т . е. отхода от Трой­
ственного союиа, побудить Австрию к болеа энергичной поддержке румынских ирп"
т лз-imiii на Силтгстрию иротци Do;;r.i):a,i, G. P. XXXI V, 337, 37 и сл., 364.
бл.1х;аискик проблемы 1907 — 1914 гг.
329
" ’""иочлерн, воспитанный в Германии и всем своим существом симпаг
Гоге” вавшин германской ориентации, всеми считался честным, прямым
т'131 еком, чья личная лойяльность не подвергалась сомнению до самой
чел0Вмерти в октябре 1914 г. Казалось также, что и собственные интееГ°ы° Румынии обеспечивают ее привязанность к Тройственному союзу:
Vе0 гарантировало маленькое балканское государство от опасности заэТ°тов со сто гн ы России при продвижении ее к Константинополю и
o f 1 н ап ад ен ия со стороны Болгарии или Турции в целях отвоевания
^°Однако в 1914 г. положение радикально изменилось. Король Карл
преж нем у оставался лойяльным. Н о настроение румынского народа
и з м е н и л о с ь настолько, что Австрия п в некоторой мере Германия начи­
нали серьезно опасаться, достаточно ли велик личный престиж короля
Ка'рла, чтобы вести за собой свою страну. В конце концов он был только
кон ституц ио нн ы м монархом. В стране с парламентским, демократическим
режимом австрофобское настроение среди народных масс могло взять
верх над личными симпатиями монарха.
Три фактора вызывали среди румын враждебное отношенне к Австрии,
грозившее существованию союза: 1 ) политика мадьяр ио отношению
к Трансильвашш; 2) австрийская политика по отношению к Болгарии и
3) русско-сербские усилия оторвать Румынию от Тройственного союза
и привлечь ее на сторону Тройственного согласия.
За первый из этих двух факторов было главным образом ответственно
венгерское дворянство. Чтобы удержать господствующее положение,
которое оно занимало со времени средних веков, оно упорно отказыва­
лось даже в начале XX века дать действительно демократическое
избирательное право венгерским подданным, румынам и славянам. Румы­
нам в Трансильвашш было отказано в соответствующем их численности
количестве мест в венгерской палате депутатов, а их национальные
требования в вопросе о языке и в школьном вопросе безрассудно
отвергались. Эта вызывающая политика лишения политических прав,
естественно, вызывала озлоблепие и порождала ирредентистские стре­
мления у румын по обе стороны Карпатских гор.
Другим фактором, озлобившим румынский народ и угрожавшим пере­
ходом Румынии из лагеря Тройственного союза в лагерь Тройственного
согласия, являлась позиция Австрии в болгаро-румынском конфликте,
возникшем в результате первой балканской войны.
Благодаря своим поразительным победам над Турцией в первые недели
воины, Болгария, Сербия и Греция захватили обширные территории, ко­
торые широко раздвинули их границы и весьма увеличили их престиж,
могущество и население. Румыния в это время сохраняла благородный
нейтралитет, оставаясь в мирных отношениях с Турцией, между тем так
6(3 соперники чрезвычайно выросли. Она одна не расширила своих гра1!чц во время первой балканской войны. Она одна -не освободила и не
аннексировала подъяремных народов, взывавших об освобождении. По­
этому весной 1913 г. ее население охватил новый прилив ирредентист­
ского национализма и негодования. Народ требовал от румынского ка­
бинета сделать что-нибудь для восстановления равновесия держав на
Балканах, которое существовало со времени берлинского трактата
1S7S г., но ныне было совершенно нарушено к невыгоде Румынии.
330
ГЛАВА
ПЯТАЯ
Румынские газеты горячо жаловались на ошибочную «политику с ярд.
щепных рук»; по их мнению, король Карл должен был вмешаться
когда болгарские армии были связаны под Адрианополем и Констац*
тинополем, и настаивать, чтобы Болгария уступила ему Силистро-бсц,
чикский округ к югу от Добруджи в качестве «компенсации» за румынекпй благожелательный нейтралитет. Вместо проведения активной,
выгодной для себя политики подобного рода, Румыния оставалась в вы­
жидательной позиции, рассчитывая на благородство Болгарии и на бла­
гожелательное давление со стороны великих держав, чтобы получить
такие «компенсации». Но обе ее надежды были обмануты. В первые
месяцы балканской войны Болгария упрямо оставалась глухой к за.
явлениям Таке Ионеску относительно «справедливых компенсаций').
И когда вопрос в конце концов был передан на решение великих дер­
жав па петербургской конференции в марте 1913 г., Румыния не по­
лучила того, что она имела право ожидать, по мнению своих национа­
листов 1.
Именно в связи с этими переговорами относительно «компенсации»
у румынских министров и в общественном мнении происходил все более
определенный поворот против Австро-Венгрии. Австрию подозревали
(и справедливо) в том, что она недостаточно поддерживает союзную
Румынию в ее притязаниях к Болгарии на Силистршо н на территорию
к югу от Добруджи. Министры короля Карла не только требовали эту
территорию, но настаивали на том, что престиж Румынии обязывает
Австрию проявить столько же энергии для получения Снлисгрин Румы­
нией, как для противодействия сербскому продвижению к Адриатике.
Позицией Германии румыны были довольны. Хотя Германия дала им по­
лезный совет оставить в стороне вопрос о престиже, удовольствоваться
скромными компенсациями и не слушать уговоров России, которая не
ударит для них палец о палец, как только достигнет своей цели—
отрыва ее от союзников,—Германия твердо поддерживала требования
Румынии 2 . По не такова была, по их предположениям, политика Ав­
стрии. «Здесь особенно негодуют против Австро-Венгрии, потому что ее
поддержка (Румынии) в сравнении с той, какую оказала Россия Бол­
гарии, слишком слаба, чтобы привести к какому-нибудь благоприятному
результату. Возбуждение было уже настолько сильно, что король Карл
в очень скором времени вынужден будет принять серьезное решение.
Это может быть: или война с Болгарией, или мир, но мир с призывом к
власти руссофильского министерства, что означало бы изменение поли­
тического курса Румынии, до сих лор дружественного Тройственному
союзу, н вступление ее на путь зависимости от Тройственного со­
гласия» 3.
Австрию подозревали в том, что «она более болгарская, чем сами
болгары». Когда, наконец, Румыния пригрозила мобилизацией против
1 «A ffaires Balkaniques», II, 30 — 35, 40 — 42, 56, 60 п сл., 67, 70 и сл., 74—81*
83—90, 93— 109, 130 и сл., 137, 154 и сл., 229 и сл., 23G — 248, 253, 256, 263, 2^0;
C o n r a d , 111, 26, 33 и сл., 39 — 56, 74 и ел., 103, и сл., 1 2 9 — 131, 140 и сл., 204
и сл., 305 и сл., 335 — 339, 365 и сл., 381 и сл.; G. I \ , X X X IV , 245 п сл., 301 ■
сл., :!37 и сл., 357 и сл., 418 и сл., 575 и сл., X X X V , 115 и сл., X X X IX , 433 и сл.
2 См. пяжи примечания па страницах 342 — 343.
а Пимннкопскпй— Конраду, цитируя румынского военною атташ е в Колстаитиноиоло»
2У ншшря 1013 г.; С о и г a d , III, 39 я 'с л .
'
ВАЛКАИСКИЕ ПРОБЛЕМЫ
1907 —
191 4 гг.
гарии.
чтобы иолучить желаемую территорию, Австрия поиытась уДеРжать ее- Князь Фюрстенберг, австрийский посланник в Бу'1а еСто, предостерег короля Карла, что румынское нападение на Болоию совершенно противоречит австрийской политике и что, если Рутния будет настаивать на споем, Австрия может эвентуально вмем тьсл; король Карл должен сохранять добрые отношения’с Болгарией,
тому чт0 иначе он будет играть в руку русским панславистам i.
1 Эти попытки Австрии воздействовать на короля Карла еще более
обабили влияние короля н отдалили его от народа. «Король Карл
сч'едует австрийскому совету о мире в болгарских интересах»,— гово­
рилось повсюду. Всеобщее возбуждение настолько усилилось, что ко­
роль в конце копцов уступил общественному мнению. Оя присоединился
к Сербии и Греции во вторую балканскую войну против Болгарин и
получил желанные «компенсации»—значительный кусок болгарской тер­
ритории к югу от Добруджи, простирающийся от Силиогрли на Дунае
до Констанцы на Черном море. Националистические притязания и ирре­
дентистские вожделения румын только разгорелись от этой короткой
и удачной войны. Но, как говорит французская пословица, аппетит при­
ходит во время еды. В результате Австро-Венгрия очутилась перед
серьезной угрозой «великорумынского» движения, которое ставило себе
целью окончательный отрыв от нее румын в Транснльвании, подобно
тому, как «великосербская» пропаганда ставила себе целью отрыв сербов
Бссшш н других частей двуединой монархии.
В ноябре 1913 г. румынский министр дал понять Франции, что старая
дружба с Австрией представляет теперь «только тень в глазах обще­
ственного мнения, которое открыто желает сближения с Россией; во­
прос о румынах в Трансильвашш стал единственно важным»2. И в де­
кабре сам король Карл признался австрийскому посланнику в Б уха­
ресте, что общественное мнение таково, что «к его великому сожалению,
он не чувствует себя в состоянии гарантировать выполнение существую­
щего секретного договора между Румынией и двуединой монархией»3.
В результате своей двойственной и легкомысленной политики, претен­
довавшей оказывать поддержку двум государствам, со столь противо­
положными интересами, как Румыния и Болгария, Берхтольд оказался
между двух стульев. Он утратил доверие и доброе отношение одной
раньше, чем приобрел расположение другой Это «дезертирство» Румы­
нии явилось одним из наиболее важных событий во внешней политике
Австрии весною 1914 г. Сербский вопрос привлекал значительно боль­
шее внимание со стороны писателей потому, что он в коп.1,е концов
послужил поводом к мировой войне; по после пего ничто не заставляло
Так серьезно задумываться люден па Бальплаце в месяцы, предше­
ствовавшие войне, как румынский вопрос. Этот короткий обзор румын­
ского вопроса поможет также уяснить некоторые другие темные цуи:;ты,
„ / C o n r a d , ill, 335 — 338; J o n e s c u , O rigins of tho W ar, 25; G. P., X X XIV,
*3, 873 и сл., X X X IX , 434 п сл., 504 и сл., 512.
«Affaires Balkauiques», 111, 74.
Австрийский военный атташе в Б ухаресте— Конраду от 12 декабря 1913 г. С о п*«,111, 4 <j6 ; см также G. Р., X X X IX . 464 и сл. и A l e x a n d e r Н о у o s , D er
wsch-engiischo Goi;ensatz und sein E in flu ss a u f die B alkanpolitik O cstorreich U nganis,
m 1922, 36 и сл.
Ь
332
ГЛАВА ПЯТАЯ
как например противоречия в политике Вены, колебания и ошибку)
Берхтольда, австро-германские трения и свидание в Конониште импе.1'
ратора Вильгельма с Францем-Фердинандом, вокруг которого возникло
столько таинственных легенд.
,
Между тем Россия старалась воспользоваться положением, чтобц!
привлечь Румынию на сторону Тройственного согласия и образовать'
новую балканскую группировку под русским покровительством, вместо!
той, которая была уничтожена во вторую балканскую войну; несмотря^
на то, что под властью царя находилось румынское население в Бессал
рабии, русские посланники в Бухаресте рассчитывали отвести румын-'
Cline ирредентистские притязания от Бессарабии на Транспльванию.ч
Россия искусно использовала свое влияние в пользу Румынии, обеспел
чип для нее «компенсации» в Бухарестском договоре *. Румыны с благо,
дарностыо отметили, что вместо «вероломного» усилия Австрии добиться
пересмотра договора Россия в конце концов присоединилась к Герма­
нии, чтобы помешать этому пересмотру.
Стремление России привлечь Румынию являлось о д н м и? составных
частей ее подготовки к общей европейской войне. Эго хорошо видно
п р секретного доклада Сазонова царю в декабре 1913 г.:
«...Повторяя высказанное пожелание о возможно более длительном
поддержании statu s quo, приходится также снова повторить, что во­
прос о проливах едва ли может выдвинуться иначе, как в обстановке
общеевропейских осложнений. Последние, если можно судить по ны­
нешним условиям, застали бы нас в союзе с Францией н возможном,
но далеко необеспеченном союзе с Англией, или же при доброжела­
тельном нейтралитете этой последней. Н а Балканах мы, в случае
общеевропейских осложнений, могли бы рассчитывать на Сербию, а,
может быть, и на Румынию. Отсюда выяспяется задача нашей дипло­
матии—создавать условия для возможно большего сближения с Ру­
мынией. Работа в этом направлении должна быть столь же постоян­
ной, сколь п осторожной и чуждой излишних увлечении. Положение
Румынии на Балканах во многом схоже с положением Италии в Ев­
ропе. Обе державы страдают мегаломанией и, ие имея достаточно
сил, должны пробавляться политическим оппортунизмом, высматривая,
где в данную минуту сила, чтобы быть на ее стороне.
В неустойчивости нынешнего положения на Балканах два фактора
играют главную роль: первый.из нпх—это Австро-Венгрия, в котороП.
усилилось национальное движение, вследствие успехов сербов и румын
и благодаря влиянию этих успехов на их единоплеменников в преде­
лах габсбургской монархии; второй фактор— это невозможность для
Болгарии примириться с тяжелыми последствиями Бухарестского до­
говора» 2.
1 G. P ., X X X IX , 4 3 3 и сл., 4-15 к сл., 46 4 м сл. С[>. такж е И зв ольски й — С аю нпву
от 1 /14 ан г e ra 1913 г.; по.чдраилян <r i с успехом с п политики и Б у х а р е с т е , Изволь­
ский зая ви л : «1!ашим диплом атическим c h e f d ’o e u v ro было отделени е Рум ы нии (>т
А в с т р и и , о котором я всегд а мечтал, н а которое я н е был способен или н« 8Н&*’
к а к о г о до сти ч ь» . «М атери алы ф р ан к о -р у с ск и х отн ош ени и », 408; L . X ., П, 133;
2 С е к р етн ы й доклад С а зо н о в а Н иколаю II 2 3 /X i, 6 X 1 1 1!)!3 г.; А д а м о в , К он­
стан ти н о п о л ь и п р п л ш щ , 7-1 н с л.; L. К „ II, 371 н сл.; S t i e v e , III. 'ч>8£
БАЛКАНСКИЙ ПРОБЛЕМЫ
1907
—
191-1
П\
О тчасти такой политикой Сазонова объясняется то, что когда новый
-сскпй посланник прибыл в Бухарест в январе 1914 г., он был встре­
чен чрезвычайно тепло в правительственных кругах:
«Мне без конца выражались чувства искренней дружбы к России.
<1 встретил такой же прием и в здешнем обществе. Я говорил
с прежними министрами, сенаторами, депутатами и с различными
руководителями румынской армии. По моему мнению, псе это согла­
суется с тем фактом, который уже был отмечен моим предшествен­
н и ком п также отмечается моими французскими и английскими колле­
гами, что здесь произошла важная и, может быть, решительная пе­
ремена в общественном мнении в пользу России. События последнего
года, которые внушают Румынии и прежде всего ее военным руко­
водителям доверие к своим собственным силам, равным образом
увеличивают притязания нрредентистов. Последние направлены не
столько против России, сколько против Трансильвашш с ее трехмпллнонным румынским населением. Это обстоятельство также, есте­
ственно, ведет