ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ: УЧЕНИЯ И ЛИЧНОСТИ

ИСТОРИЯ ФИЛОСОФИИ: УЧЕНИЯ И ЛИЧНОСТИ
А.А.Лицук
— кандидат философских наук, доцент
Нижневартовского государственного гуманитарного университета
ФИЛОСОФИЯ ПРАВА Б.А.КИСТЯКОВСКОГО
Статья посвящена анализу методологических основ и центральных положений философскоправового учения Б.А.Кистяковского.
The article is devoted to the analysis of the methodological basis and the main aspects of philosophy
of law in Bogdan Kistyakovskiy’s works.
Богдан Александрович Кистяковский (1868—1920) — отечественный правовед, социолог, представитель политической философии неолиберализма, создатель оригинальной
концепции правового социализма. Среди персоналий отечественной политической мысли
имя этого ученого долгий период было «белым пятном», а исследования — библиографической редкостью. В то же время творчество Б.А.Кистяковского представляет целый этап
в развитии отечественной философии права и политики [1. С. 329].
Кистяковский родился в семье профессора уголовного права А.Ф.Кистяковского, что
и определило научные интересы и жизненный путь мыслителя. Получив домашнее начальное образование, Кистяковский обучался в трех гимназиях, а позже — и в нескольких
университетах, из которых был исключен по политическим мотивам. В 1895 г. он начал
свое обучение на философском факультете Берлинского университета под руководством
Г.Зиммеля. Спустя два года Кистяковский продолжил изучение философии и права в библиотеках Сорбонны и Страсбургского университета, где имел возможность посещать лекции и семинары Виндельбанда, Кнаппа, Циглера и др.
Влияние немецкой философской мысли прослеживается на всех этапах творчества Кистяковского, идеи которого связывают обычно с Баденской школой неокантианства. Для указанной школы характерен следующий исходный тезис: познание есть психический процесс, исходящий из индивидуального опыта и имеющий результатом трансцендентное,
всеобщее и необходимое знание.
Однако русский философ не ограничивает себя какой-либо конкретной методологией.
Исходя из естественно-правовой теории, Кистяковский подчеркивает, что он действует
в условиях научного кризиса, особенно ярко проявившегося в области общественного знания. Среди различных симптомов этого кризиса философ выделяет разочарование в науке,
поиск удовлетворения и успокоения в других сферах духовной деятельности, а также
склонность в процессе поиска научной истины руководствоваться не априорными принципами, а принципами фактической пригодности, пользы и интереса [5. С. 9—14]. Одним
из путей преодоления кризиса Кистяковский видит применение принципа методологического плюрализма, что предполагало использование достоинств и преимуществ всех
имеющихся методов и подходов научных школ, будь то юридический позитивизм, социологическая школа права или психологическая теория права [1. С. 333—334].
Новую синтетическую теорию права, включающую в себя здравые элементы всех правовых направлений, Кистяковский стремится создать на основе идеи естественного права
[2. С. 57]. При этом русский юрист выделяет четыре основных направления в понимании
права.
Первое — юридический позитивизм (Кистяковский называет данный подход «государственно-организационным», или «государственно-повелительным» пониманием права),
характеризующийся отождествлением права и законодательства, рассматривающий право
как приказ государства. Преимущество юридического позитивизма мыслитель видит в том,
что данная школа указывает на характерный признак права — его связь с государством,
однако, не учитывая при этом существование других форм права помимо законодательства
(правовой обычай, международное право).
Второе — социологическая школа права, которая рассматривает реальную жизнь права,
его фактическое функционирование. Достоинство этой школы состоит в том, что она раскрывает зависимость права от других социальных явлений (религии, экономики, национальных отношений). Недостатком является полное исключение волевого, «сознательноцелесообразного» элемента права, создаваемого государством.
Третье — психологическая теория Л.И.Петражицкого. Она много дает для понимания
иррациональной природы права (право как императивно-атрибутивная эмоция), однако,
отождествляя право с индивидуальной психикой человека.
Четвертое — естественно-правовое (Кистяковский называет его нормативным), т.е. учение, разрабатывающее в праве идеи должного. Именно это направление позволяет сохранить возможность поиска объективных истин в социальных науках [2. С. 57—58].
Для Кистяковского крайне важно соблюдение принципа автономии права и юриспруденции, недопущение их поглощения другими науками. Несмотря на то, что «право не может быть поставлено рядом с такими духовными ценностями, как научная истина, нравственное совершенство, религиозная святыня» [3. С. 119], его содержание не может быть
сведено ни к этическому минимуму, ни к простой сумме законодательных норм. Настаивая
на самостоятельном статусе права в социальном мире, русский философ опирается на идею
Р.Иеринга о необходимости выявления сущности права через его цель, причем, по мнению
Кистяковского, эта цель находится в самом праве, что и приводит к необходимости признания его самостоятельности.
Таким образом, согласно традициям неокантианства, Кистяковский применяет телеологический принцип в рассмотрении права, что приводит его к необходимости разграничить
юридическо-догматический и научно-теоретический подходы к изучению сущности права.
Первый подход позволяет описывать правовые понятия, придавая им формальный характер. Однако этот подход обнаруживает свою несостоятельность в изучении права в процессе его развития. По этому поводу философ пишет: «Для познания реального существа
права не достаточно чисто описательных методов догматической юриспруденции, для этого необходимы методы объяснительные. Реальное явление можно научно познать, объяснив его или в его причинной, или телеологической зависимости» [5. С. 39].
Здесь становится более понятным, какое значение вкладывает Кистяковский в понятие
«естественное право». Для русского мыслителя оно оказывается, в первую очередь, базовым
регулятором социальной жизни, своеобразным фундаментальным критерием позитивного
права, действующего в государстве. Взгляды Кистяковского в этом вопросе во многом пересекаются с позицией Б.Н.Чичерина, считавшего, что «положительные законы суть произведения человеческой воли и, как таковые, могут быть хороши или дурны. С этой стороны они требуют оценки» [6. С. 718], а также с идеями П.И.Новгородцева, теоретически
обосновавшего нормативный аспект права в своей работе «Нравственный идеализм в философии права».
В ходе телеологического обоснования права Кистяковский различает эмпирические
и трансцендентальные цели права. В этой части своего учения русский философ вновь обращается к вопросу о соотношении рационального и иррационального начал в праве.
В этой связи следует пояснить, что Кистяковский различает рациональное объективное
(совокупность норм) и иррациональное субъективное (конкретные правоотношения) право.
Рациональный характер объективных норм определен тем, что они рассчитаны на определенную типовую ситуацию и обладают всеобщностью, причем эта всеобщность имеет
свои основания не только в общеобязательности выполнения правила, закрепленного
в норме, но и в том, что сами эти нормы, облаченные в грамматические конструкции, создаются человеческим разумом как логические фигуры. «В сознании всякая правовая норма, — отмечает философ, — сопровождается убеждением, что согласно с правилом, выраженным в ней, должно действовать не одно какое-нибудь лицо, например, то, которое
в данный момент сознает эту норму, а всякое лицо, для которого она по тем или другим
причинам обязательна» [5. С. 211].
Однако рациональное объективное право, по Кистяковскому, является результатом действия правоотношений, как реальных жизненных правовых фактов. Таким образом, для Кистяковского иррациональный компонент права, право как жизнь, как бесконечный и многообразный процесс лежит в основе права как понятия, выраженного в нормах [4. С. 59].
Стремясь выяснить механизм перехода иррационального субъективного права в рациональное
объективное, Кистяковский идет по пути B.C.Соловьева, который показал в сфере этики переход иррациональных чувств (стыда, жалости, благоговения) в рациональные нормы морали.
Для решения этого вопроса Б.А.Кистяковский обращается к психологической теории
права Л.И.Петражицкого, искавшего основания правовых предписаний в подсознательных
глубинах человеческой личности. Наши индивидуальные душевные переживания, эмоции,
волевые акты, по мнению Кистяковского, постепенно переходят сначала во впечатления
и представления, а потом и в «логические понятия норм права».
Важно отметить, что, не отрицая в целом принцип, предложенный Петражицким, Кистяковский при этом отмечает, что, во-первых, недопустимость столь широкого определения сферы права (Петражицкий фактически объясняет право, выходя за его пределы, формулируя «понятие правовой психики»), во-вторых, нельзя согласиться со склонностью
Петражицкого подчинять право текущим общественным интересам. По мнению Кистяковского, Петражицкий, ставя на первый план социально-психические процессы, определяющие направление развития этических «эмоционально-интеллектуальных сочетаний»
в пользу социально желательного и против социально вредного поведения, по сути, признает идею об объективности позитивного права. По этому поводу Кистяковский отмечает: «В самом деле, какое мотивационное, а тем более воспитательное значение может
иметь право, если оно будет состоять из разбойничьих норм, из норм, продиктованных
суевериями и галлюцинациями, или хотя бы из норм, которые никому не известны, кроме
тех, кто считает их для себя обязательными» [4. С. 147].
Признавая наличие рационального зерна в психологической теории Петражицкого, русский ученый большее внимание уделяет изучению вопроса о социальной природе права.
Так, размышляя на страницах «Вех» о проблеме самостоятельности и самоценности права,
Кистяковский отмечает, что «его содержание создается отчасти изменчивыми экономическими и социальными условиями» [3. С. 119]. По мнению мыслителя, именно социальное
понимание права является более адекватным при объяснении сущности права как объективной реальности, чем понимание чисто нормативное или психологическое.
Как отмечалось, все цели права русский философ делит на эмпирические и трансцендентальные. «Эмпирические цели, обусловливающие существо права, — это цели организации совместной жизни людей. Право, обслуживая общественно-бытовую, экономическую и государственную организацию, является выражением всех этих форм организации.
В соответствии с относительностью понятий цели и средства, право бывает то средством,
то целью на пути к построению всесторонней организации совместного существования
людей. Поэтому организация как цель всегда присуща праву, и эта цель определяет одни
из наиболее существенных его свойств» [5. С. 396]. По Кистяковскому, все эмпирические
цели сводятся к главной — построению правового и социально справедливого государства.
Трансцендентальные цели права, в свою очередь, делятся на две категории: интеллектуальные и этические. Как отмечает В.Н.Жуков, Кистяковский, рассматривая «разум как
цель права», выдвигает его в качестве необходимой среды существования права. Через разум право как бы встраивается в общее мироздание, включающее в себя человека, общество и его институты. Право, воплощая в себе разум как Цель, тем самым обретает свое подлинное назначение и смысл, становится Ценностью для человека и общества [2. С. 59]. По
Кистяковскому, право выступает как результат реализации требований разума и должно
защищать эти требования. Кроме того, разумная природа права определяет его стремление
к логической ясности и четкой понятийной дифференциации.
Основными этическими целями права русский философ называет свободу и справедливость. Право строится на основе свободы и справедливости, и вечная трансцендентальная
природа этих категорий «передает праву метафизический характер, делает его устойчивым
против эмпирического зла» [2. С. 60].
Выстраивая иерархию целей права (эмпирические цели подчинены трансцендентальным, интеллектуальные — этическим), Кистяковский приходит к выводу о незаменимости
и крайней ценности права. Именно право становится той областью, через которую человек
может осознать свою трансцендентально-разумную природу и стать нравственно совершенным. Разум, свобода и справедливость, трансцендентально заложенные в человеке,
иррационально с ним связанные, в праве обретают рациональность. Движимый иррациональными целями, человек, создавая право, рационалистически организует свою жизнь [2].
Отстаивая идею о значимости и самоценности права, русский философ излагает свои
взгляды на проблему государственного устройства. Государство, по убеждению Кистяковского, должно стать сферой воплощения внешней формы высших целей и главных ценностей права — свободы и справедливости. «Главное и самое существенное содержание
права составляют справедливость и свобода. Правда, справедливость и свобода составляют содержание права в их внешних, относительных, обусловленных общественной средой
формах. Но внутренняя, более безотносительная, духовная свобода возможна только при
существовании свободы внешней; последняя есть самая лучшая школа для первой. Еще
более важную роль играют внешние формы для справедливости, так как только благодаря
им справедливость превращается из душевного настроения в жизненное дело» [5. С. 360].
Таким образом, Б.А.Кистяковский последовательно отстаивал идею о самостоятельности и ценности права как института духовной культуры, оказывающего определяющее организационное воздействие на человека и общество. Для русского философа именно право
является условием общественного развития, воплощением в реальности идеи справедливости. Взгляды Б.А.Кистяковского на сущность и роль права стали основой его учения
о государстве как о сфере, в которой осуществляется гармония сущего и должного, личного и общественного, как о царстве солидарности людей.
ЛИТЕРАТУРА
1. Глушкова С.И. Проблема правового идеала в русском либерализме. Екатеринбург, 2001.
2. Жуков В.Н. Русская философия права: естественно-правовая школа первой половины ХХ века. М., 2001.
3. Кистяковский Б.А. В защиту права (Интеллигенция и правосознание) // Вехи: Сборник статей о русской
интеллигенции. Свердловск, 1991.
4. Кистяковский Б.А. Реальность объективного права // Правоведение. 1996. № 4.
5. Кистяковский Б.А. Философия и социология права. СПб., 1999.
6. Чичерин Б.Н. Философия права // Вопросы философии и психологии. 1899. Кн. V (45).