Проблемы художественного слова ориентируется (Коран

Проблемы художественного слова
ориентируется (Коран, Евангелие, авангардная поэтика имажинизма), активной ро­
лью памяти, а также структурой концептосферы произведения, нацеленной на вос­
создание неоднозначной ментальной ситуации лирического героя и утверждение
единства не между земной жизнью и потусторонним миром, как в суре «Аль-Кадр»
Корана, а духовного единства народа. В художественной картине мира поэмы А. Кусикова кораническая бинарная оппозиция «реальность - потусторонний мир» транс­
формируется в оппозицию «Русь советская - Русь уходящая», которая в перспективе
движения времени будет снята.
Библиографический список
1. Коран / пер. и коммент. И. Ю. Крачковского. - 2-е изд. - М. : Наука, 1986.
2. Кусиков А. Аль-Барак. Октябрьские поэмы / А. Кусиков. - 2-е изд., доп. - Берлин - М. :
Накануне, 1923.
3. Ламзина А. В. Рама / А. В. Ламзина // Введение в литературоведение : учеб. пос. / Л. В. Чер­
нец, В. Е. Хализев, А. Я. Эсалнек [и др.] ; под ред. Л. В. Чернец. - 2-е изд., перераб. и доп. - М. :
Высшая школа, 2006.
4. Полная энциклопедия символов и знаков / авт.-сост. В. В. Адамчик. - Минск : Харвест,
2007.
5. Ревякина А. А. Имажинизм / А. А. Ревякина // Литературная энциклопедия терминов и
понятий / гл. ред. и сост. А. Н. Николкжин. - М . : Интелвак, 2001.
6. Сэмьюэла Э. Манна / Э. Сэмьюэла, Б. Шортер, Ф. Плот // Словарь аналитической пси­
хологии К. Юнга / пер. с англ. В. Зеленского. - СПб. : Азбука-классика, 2009.
7. Тресиддер Дж. Словарь символов : пер. с англ. С. Палько / Дж. Тресиддер. - М. : ФаирПресс, 1999.
8. Шидфар Б. Я. Образная система арабской классической литературы ( V I - X I I вв.)
/ Б . Я. Шидфар. - М . : Наука, 1974.
9. Юнг К. Г. Человек и его символы / К. Г. Юнг, М.-Л. фон Франц, Дж. Л. Хендерсон,
И. Якоби, А. Яффе / под общ. ред. С. Н. Сидоренко. - М. : Серебряные нити, 1997.
ХАРАКТЕР ПЕРЕРОЖДЕНИЯ МИФОПОЭТИЧЕСКИХ ОБРАЗОВ
В ПОЭЗИИ Е. ЗЕЙФЕРТ
А.К. Калабергенова
Статья посвящена трансформации мифических образов в поэзии Елены Зейферт. Автор
проводит анализ стихотворений «Баллада об Адонисе» и «Афродита».
Article is devoted transformation of mythical images in Elena Zeyfert's poetry. The author ana­
lyzes poems "The Ballad about Adonis", "Aphrodite".
Ключевые слова: миф, античность, баллада, образ, трансформация.
Key -words: myth, antiquity, ballad, image, transformation.
Наиболее полно авторский путь перерождения происходит из тьмы к свету, из
ада современной жизни к раю высших ценностей творчества - красоты - любви женщины как венца творения (на примере стихотворений Е. Зейферт «Баллада об
Адонисе», «Афродита»).
Заглавие стихотворения «Баллада об Адонисе» Елены Зейферт отсылает нас к
мифу об Адонисе. Е. Зейферт видит в земной жизни зло и ложь, но не знает, как их
победить. В античном мифе у Афродиты был только один выход - оберегать всегда и
всюду возлюбленного. Зейферт предлагает современной Афродите другой путь истинную любовь, которая преобразит весь мир и человечество:
Возлюбленного друга обнимает
Киприда всею страстью рук своих,
И люди радость встречи понимают
И празднуют Адонии в честь них [1, с. 68].
131
Гуманитарные исследования. 2011. № 2 (38)
Именно любовь поможет установить гармонию и в человеке и во Вселенной.
Отпущение грехов - в отпускании любимых.
Разрушение оков и цепей неистребимых [ 1 , с. 45].
Слова-символы - «солнце», «слепящий», «блеск», «святое», «я - дар», «я - чудо,
блеск очей, даруя свет» - прочитываются как человеческая любовь, способная изме­
нить земную жизнь с ее понятием о добре и зле, о правде и лжи, ибо истинный мир,
преображенный любовью, не знает этих понятий:
Я счастлива и благодарна
В своей блистательной весне
За то, что дланью лучезарной
Даровано так много мне [ 1 , с. 49].
В поэзии Зейферт звучит мысль не столько о приятии этого мира - «царства
мертвых» с его цинизмом, корыстью («Я вздымалась на языке моря, / Ты кипел на
языке денег») [1, с. 34]), сколько о преображении жизни при помощи любви. Только
любовь способна одухотворить человека и вместе с ним весь мир, и тогда наступит
«Последний день творенья...» [1, с. 15], за которым последует полное единение с
Богом и Вечностью: «Мы нераздельны - я звезда, / А ты сияние Вселенной» [1, с. 56].
Лирика Е. Зейферт содержит идеи гностицизма, связанные с преодолением зла
во Вселенной. Как правило, поиск начинается с жесточайшего отчаяния и одновре­
менно с мощного приступа любви:
С небес узрела бедная Киприда
Агонию Адониса - в мольбе,
В рыданиях легла у врат Аида
И тогу изорвала на себе... [1, с. 67].
Строки «Разрушение оков и цепей неистребимых...» можно понимать как безза­
ветную любовь, которая расправляет оковы, удерживающие Прометея на вершине ска­
лы, где он испытывал ужасные муки в ожидании своего избавления (новой жизни!).
Перерождение образов у Е. Зейферт происходит по схеме: убивающая - погло­
щающая - всепрощающая - любящая. Перевоплощение, перерождение напрямую свя­
зано с масками (женские и мужские). Равнодушные и безжизненные, бесчувственные и
беспечные, наивные и юные, мудрые и зрелые, любящие и оживляющие - это и есть
маски Е. Зейферт, говорящие о бренности и зыбкости, вечности и бессмертия земной
жизни: «Рождение мирской Афродиты, / Я в розовом море купала ладони, / И солнце
дрожало на той полосе, / Где я, дар Зевеса прекрасной Дионе, / Явилась из пены в сле­
пящей красе» [1, с. 78], связанной в большей степени с материей, - лишь предзнамено­
вание прихода другой богини, возвышенной, которая не попадет под власть низменных
сил: «... дар Зевеса, даруя святое, явилась из пены в слепящей красе».
Слепящая краса (неземная красота) и Афродита мирская - противопоставление
Афродиты Урании (Небесной) и Афродиты Пандемос (Народной), бытовавшее в
древнегреческой мифологии и мифе Платона («Пир»), а также у Плотина в «Теого­
нии» (Афродита центростремительная и Афродита центробежная). В античной трак­
товке (точнее, в мифах) Афродита, рожденная первой, небесная, а вторая пошлая,
доступная. В стихотворении Е. Зейферт вторая - Афродита мирская, земная наслед­
ница, рожденная из пены морской, неодухотворенная, - представляет собой лишь
физическую красоту, поэтому и подвержена влиянию грубой материальной силы.
Первая - Афродита, Дар Зевеса, - идеальная, совершенная, совмещает в себе
красоту земную и небесную. Именно она должна осуществить заветную мечту чело­
вечества - соединить два мира в единое.
132
Проблемы художественного слова
Однако кем является новая богиня? Очевидно, что Зейферт подразумевает вто­
рую языческую Афродиту, которая (не совсем популярная версия) родилась у Зевса и
Дионы:
Где я, дар Зевеса прекрасной Дионе,
Явилась из пены в слепящей красе... [1, с. 112].
Дочь верховного бога появилась в то мифологическое «время», когда с прихо­
дом олимпийцев к власти завершилось устройство Вселенной, прекратилось порож­
дение страшных чудовищ, и мир обрел красоту и гармонию. Свое видение прихода
Ее на землю Е. Зейферт раскрывает в смешении религиозно-мифологических образов
двух культур. Слепящая краса, превосходящая духовной и телесной красотой Киприду, становится образом синкретическим, в которой проступают христианские черты.
Изображая приход новой богини, Зейферт утверждает превосходство любви небес­
ной и христианской культуры, строит свою лестницу любви, поднимающую человека
к Богу от телесного идеала к духовному.
В древнегреческих мифах об Адонисе говорится о том, что смерть прекрасного
юноши оплакивали представительницы слабого пола: Афродита, прекрасные хариты
и даже беспощадные мойры. У Зейферт:
С небес узрела бедная Киприда
Агонию Адониса - в мольбе,
В рыданиях легла у врат Аида
И тогу изорвала на себе... [1,с. 123].
Существует множество параллельных мифов о смерти героя и его воскресении,
например, шумеро-аккадские мифы о Таммузе и Инанне (Иштар). Смерть и возрож­
дение Таммуза, как смерть и возрождение Адониса в Греции и Египте, в Финикии и
Сирии (эпоха эллинизма), отмечали осенью и весной, его культ поддерживали в ос­
новном женщины. Женщины, оплакивающие Таммуза, упоминаются в Библии. Все
эти мифы символизируют вечный круговорот жизни и смерти в природе, их гармо­
ническое соединение.
Оплакивания Адониса напоминают еще один миф - миф о смерти Иисуса Хри­
ста, точнее, предание о женах-мироносицах, оплакивающих Христа в саду Иосифа,
где находился Гроб Господень. Этому способствует и лексика стихотворения: «От
слез ее священного рыданья // Росли цветы...».
Далее упоминается воскрешение Адониса из мертвых:
Из царства мертвых каждый год весною
Адонис возвращается на свет Такой же статный, с буйно-золотою
Копной волос и грезами побед [ 1 , с. 134].
Весной каждого года происходило воскрешение Адониса из царства мертвых.
Осень символически предвещала его смерть.
«Из царства мертвых... Адонис возвращается на свет...» - также аллюзия к Но­
вому Завету, где повествуется о явлении Господа Марии Магдалине: «Сказавши сие,
обратилась назад и увидела Иисуса стоящего...».
Копье проникло, но уже вонзились
Клыки - ярился умиравший зверь,
И травы снова кровью обагрились,
Убитого Адониса теперь...» [ 1 , с. 49].
Существуют различные версии смерти Адониса, но в каждой из них говорится о
том, что возлюбленный Афродиты стал невинной жертвой:
•S гнева Артемиды, мстящей богине любви за гибель Ипполита;
S зависти Персефоны, любящей Адониса;
•S ненависти Ареса, ревнующего Афродиту к Адонису;
133
Гуманитарные исследования. 2011. № 2 (38)
•f ярости Аполлона, сына которого ослепила прекраснейшая из богинь. Также
Сын Божий стал жертвой ненависти синедриона (иудейских первосвященников) и
толпы (черни), настоявших на смертной казни праведника: «От этой крови запылали
розы...». По Талмуду, красная роза выросла из безвинно пролитой крови Авеля. Алая
роза ассоциируется с «алой зарей». Примечательно, что воскресение Христово про­
изошло ранним утром, на рассвете. Лучи алой зари означают пришествие Сына
Божьего, а также любовь, излучающую свет.
Даже отдельные моменты гибели Адониса перекликаются с кончиной Христа:
Адонис был смертельно поражен клыками дикого кабана, а тело Богочеловека сразу
же после смерти было пронзено копьем. Кровь, вытекающая из тела Спасителя (как и
кровь Адониса), превратилась в распускающиеся розы.
Дж. Фрэзер в «Золотой Ветви» указывал на очевидное сходство мифов, связан­
ных с насильственной смертью и воскрешением Адониса и Христа и обрядами в
честь них. Он также отмечал, что «созданный греческими скульпторами образ скорб­
ной богини, держащей на руках своего умирающего возлюбленного, напоминает
изображения в христианском искусстве скорбящей Богоматери с телом мертвого
Спасителя на коленях и, возможно, является их прототипом». Отсюда следует, что
Адонис является прототипом Христа. Даже праздник Адониса в древности совпадал
с Пасхой. По мнению Фрэзера, Пасха является «не более как трансформацией культа
Адониса».
Дж. Фрезер сообщает также очень интересную деталь, почерпнутую в трудах
святого Иеронима: «Родной город Господа, Вифлеем... находится в тени рощи еще
более древнего бога, Адониса, и там, где проливал слезы младенец Иисус, был опла­
кан возлюбленный Венеры». Очевидна связь Адонис - Христос. М ы понимаем, что
все мифологические божества - суть одного. Например, строки:
Возлюбленного друга обнимает
Киприда всею страстью рук своих,
И люди радость встречи понимают
И празднуют Адонии в честь них [1, с. 89].
Речь шла о греческом Адонисе, или все же о сирийском Адоне или Адонае, не
имевших ничего общего с Афродитой. Имя Адона, как и еврейское имя Божие Адонай, было истинным прообразом Христа.
В древнегреческом мифе Адонис лишь на время возвращается на землю к Аф­
родите, а затем вынужден отправляться в царство Персефоны. Можно предположить,
что строки Зейферт - о земной любви как мимолетном счастье и недолговечном чув­
стве с обреченным концом-смертью. Однако и в этом круговороте есть положитель­
ная деталь - любовь способна перерождаться и обновляться.
Библиографический список
1.
2.
3.
Зейферт Е. И. Малый изборник / Е. И. Зейферт. - Караганда : Санат, 2002.
Зейферт Е. И. Сухой тополь / Е. И. Зейферт. - Караганда : Сингл, 2002.
Лосев И. Н. Мифологический словарь / И. Н. Лосев. - Ростов н/Д. : Просвещение,
1996.
4. Савельева В. В. Художественная антропология и творчество писателя / В. В. Савель­
ева. - Алматы, 2007.
5. Фрэзер Дж. Ж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии / Дж. Фрэзер. - М.,
2001.
6. Турскова Т. М. Новый справочник символов и знаков / Т. М. Турскова. - М., 2003.
134