Преподобный Сергий – образ нашего духовного Возрождения

Сузи В. Н., доктор филологических наук,
профессор Петрозаводского Государственного Университета.
Преподобный Сергий – образ нашего духовного Возрождения1.
Преп. Сергий, при утрате нами ясных целей и ориентиров, олицетворяет
единство сил, полярных начал: он наш духовно-личностный, национальнонародный, державный гений, ориентир, образец для подражания. В нем
скрыта базовая для нас идея соборности; мы хотим увидеть уникальный
момент единства Церкви, общества, государства, личности.
Перед ним, как и нами, стояла задача: подъем личности, нации, социума,
державы.
И средство здесь одно – сосредоточение всех сил: Церкви, семьи, державы;
опыт византийской симфонии властей, духовной и мирской, а не их сращение,
что мы получили.
У преп. Сергия находим все эти уровни духовного и внешнего делания:
1. Духовное ядро мироздания – Личность Богочеловека; бытие
христоцентрично, личностно ибо сотворено триипостасным Богом. Исихазм –
вершина личностного начала в христианской Церкви. Симптоматично его
возникновение в условиях Византии. Показателен расцвет исихазма накануне
гибели Империи. Интересно, это универсальный или уникальный опыт; где в
этом явлении грань между закономерностью и спецификой? Думается (в виде
общего положения), не исихазм породил империю, а империя выпестовала
свой цвет в исихии. Империя, при ее обезличивающей природе, позволяет
расцвести личности и Церкви, благодаря своей ограничительноохранительной функции.
Здесь нам важно выяснить, связаны ли полярные начала империи и
личности, возможен ли их совместный подъем? Или это «две вещи
несовместные, разные пути нашего развития? К сожалению, этот наш опыт,
скорее, негативный. Идея власти у нас стала самоценной вещью в себе,
доминируя над всем – нацией, обществом, семьей, личностью. Так сложилось
с княжеских междуусобиц. И тому есть оправдание: нашим пространством,
интересами
геополитики,
издержками
нац.
характера,
нашей
многонациональностью и многоконфессиональностью. Но это внешние
факторы. Схожие ситуации были и у др. народов. Причина же лежит глубже –
игнорирование единства личности во Христе. Единство нами понято
механически или органически. В Духе же мы упираем на «плоть и кровь». –
Несомненно, преп. Сергий исходил из опыта Византии, с учетом времени и
1
Безусловно, речь идет не о западном Ренессансе, а восточно-христианском Возрождении,
связанном с именем свят. Григория Паламы и его учением об обожении твари,
проецируемом в наши дни.
1
места (необходимость сплочения всех сил в противостоянии Орде, подобно
сопротивлению Византии исламу).
2. Русская северная Фиваида – всплеск монастырства, мирное духовноэкономическое освоение («колонизация») северо-восточных земель. Церковь
и Нация – духовная общность, соборность как скрепа русского мира,
народного тела, общины, христианской русско-европейской цивилизации.
3. Политическое объединение племен вокруг Москвы, собирание земель,
создание Царства как защитной оболочки нации и личности. Так возникла
идея империи: Москва – третий Рим. Но Царство и Империя – разнородны как
нация-культура (уникум) и ойкумена-цивилизация (универсум). Преп. Сергий
не повинен в перекосах, вызванных гордыней и нерадением нашим; он
созидал Царство Христово, Империю Духа, а не Его резервацию. – Это, в
целом, вещи вроде бы очевидные, хоть и не бесспорные в деталях.
II. А далее важна не просто фиксация фактов, а ясное понимание
проблемности ситуации!
1. 1392 – 1492 гг. – возникновение северной Фиваиды, земного и небесного
прообраза Церкви – державы - общины. В этом наше призвание, которое мы
не вполне исполнили!
К 1492 вопрос форм сосредоточения и единения всех сил вполне уже
назрел. Он выглядел следующим образом: в чем наше упование – в личности,
нации или государстве?
Мы оказались не совсем готовы ответить на «эсхатологические» и
экзистенциальные вызовы времени. Симптомы роста, кризиса и перехода мы
приняли за признаки надвигающегося всемирного апокалипсиса, всеобщего
конца света. Ответственность привычно взяла на себя власть светская,
потеснившая церковную власть и духовные силы. Это и были издержки
опыта Византии – цезарепапизм, сервилизм Церкви и личности; сказалась
историческая ослабленность нации и социальных институтов после двух с
половиной веков ордынского ига. И это при том, что симфония Церкви и
Царства складывались на иных основаниях, чем у нас. Мы переняли лишь
формы, но не дух.
Навыки борьбы за власть оказались доминирующими над интересами
нации и общества, не говоря уж об интересах личности, о которой забыли и
думать. Шло интенсивное обезличение всех институтов, начиная с Церкви,
сосредоточение личностно-волевого начала в фигуре властителясамодержца. До какого-то момента это было оправдано и отчасти даже
необходимо. Но уже при своей реализации триада православие –
самодержавие – народность была искажена: самодержавие – православие –
народность, со сведением церковности – к социально-этнической
«народности», когда т.н. «народ» стал объектом поклонения (из чего и
2
родилось псевдо-интеллигентское «народничество» с уклонами и влево, и
вправо)2. Это ли не рудименты магического мышления?
Да и церковность – не только консистория и клир, к чему все свелось, а
соборная воля в Духе, личная свобода и ответственность, средоточие начал
личности, а не индивида.
К тому же и клир через консисторию оказался задавлен тяглом, а не
служением. Это до конца не изжито по сей день; привычка – вторая натура.
Возникает вопрос: всегда ли мы достойны Даров, отдавая их вместе с
личной инициативой, ответственностью в чужие, не всегда достойные руки?
– Ответ очевиден.
*Другой исток наших бед – детская незрелость национально-народной воли
в квази-эсхатологическом ожидании 1492 года. Ответ за себя, свое будущее
возложили на Творца! – Почему на Западе полагались И на себя; у нас – уповая
лишь на Царя и Бога?
Отсутствие трезвого взгляд, зрелости духа вело к ложному "провозвестию"
и эйфории в ожидании конца света; а оно не сбылось – отсюда разочарование,
утрата иллюзий, приведшее не к мужанию в трезвении, а ослаблению души,
унынию. Так возникла трещина национального духа, кризиса, драмы, что
привела к расколу! Осталась мечта, утопия, образ, духовная идея Москвы
третьего Рима обрела политизированные формы; личная воля и
ответственность были подчинены духу социума-общины-державы. Центр
тяжести оказался смещен, все упования – на волю извне; произошел перекос,
подавление духа личности, нации.
2. И возникает другой вопрос: мы – Империя или Царство, Византо-Россика
или Евразия?!
У преп. Сергия так вопрос еще не стоял; главной его целью было –
концентрация сил нации и державы, начал духовно-личностных. В 1453-1492
– лишь созревали формы управления, осуществлялась централизация власти.
Но уже в 16-17 вв. структура связей, прежде всего в Церкви, строилась по
модели организма или организации?
По всем критериям, Церковь должна быть организмом, держава –
организацией.
А при доминировании мирской власти в образовавшемся симбиозе
происходит смешение всего со всем: Церкви навязаны признаки организации,
2 Кстати будет заметить,
что уклонение мысли (речь идет прежде всего о ней, а не о
личной морали) истоком своим имело семинарию, созданную по схоластическому,
средневеково-западному образцу. Едва ли не вся наша радикальная интеллигенция,
начиная с Белинского и его наследников, исходила из этого убожества.
Все стихи массы «поэтов»-разночинской – прельщение «правдой» и «правом»,
ожидание Судии и Карателя; «осень средневековья», хилиазм, упование на царство
Божие на земле, вавилонское пленение души!
3
государство усваивает черты организма, родо-племенного, этнического,
династического начала, осуществляемого не вполне последовательно.
В XVII в. жаждали одного – русского Царства (что не отвечает римской идее
империи) с ориентацией на Византию; а в XVIII в. сменили вектор развития и
интересов, заново заложили основы наднациональной, вроде бы,
православной империи, к XX в. получили многоконфессиональную
(межнациональную) Орду с разнобоем культурно-исторических, социальноэкономических укладов, чаще всего обусловленных географически,
этнически, как правило, удерживаемых силой или практикой раздачи
преференций местным элитам, находящимся на кормлении. Не то же ли
видим и сегодня?
*Римская идея Империи как структуры определила характер отношений в
Византии, что и привело в 1453 – к неизбежному падению Империи. Мы в
своем мнимом подражании, лже-преемстве унаследовали эту ее черту,
перенеся центр тяжести – на Империю, что привело к двоению цели при
сохранении идеи и образа Царства. В России патерналистский характер
отношений в Церкви как организме (семьи-рода-общины) наложил отпечаток
на самодержавный характер светской власти как самоценности.
Империя же не может быть организмом, но лишь организацией.
Организмом, по модели духовно-семейных отношений в Церкви, может быть
лишь Царство.
Мы в безлично-бюрократические формы римо-византийской Империи
пытались вместить одушевленность структуры, характера отношений
национальной Церкви-Царства.
Петр I строил не национальное царство, а национальную империю, подавив
Церковь!
Вот еще одно смещение и смешение понятий: Империя не может быть
национальной, она экуменична, корпоративна, безлична по природе. В России
сложился замкнуто-кастовый характер власти; абсолютизирована не Цель, а
сакрализован механизм власти.
В России национально-евразийский, народно-общинный компонент
определял характер сервилистской зависимости Церкви от Царства, Империи.
Власть ради власти – Церковь и Царство как семья-род, община. Личность
вторична, подчинена, включена в личные отношения рода-семьи-общиныгосударства. В Византии при всей сословности личность отчуждена от
системы, фигура императора знаково представительна, а не сакральна.
Сакральна функция, а не человек; связи обезличены. Индивид при условии
встроенности в систему связей, его послушности структуре – свободен как
частная единица.
Мы лишь отчасти исполнили свою миссию в мире. Проблема полюсов не
столько в личности и империи, сколько в Нации (Роде), противостоящей и
Личности, и Империи.
4
Культ нации во многом опасней идеи Державы и личности. Под маской
патриотизма протаскивается пещерное язычество, равно как и под лозунгом
державности. Разрыв и самодовление каждого из начал гибелен для нас –
или в индивидуализм, или к тирании государственного аппарата и
коррупции, или в тиранию охлократии (под лозунгом народности и
национальности).
Этноцентризм, персоноцентризм, социо-центризм – равно опасны в своем
самодовлении, самоисключительности. Преодоление секулярного их разрыва
– задача современности, доставшаяся нам от XVI-XVII вв., времени после преп.
Сергия!
Таков в своем предназначении тип христианской восточно-европейской
цивилизации, но не евразийской родо-племенной деспотии и не римовизантийской тирании-Империи.
Преп. Сергий – знак нашего призвания и огромных духовно-исторических
потенций, не исполненный нами урок единства всех начал во Христе; открыл
«золотой век русской святости» (Федотов) и стал вершиной национального
духа! Мы же раздвоились в своих путях, запутались в средствах и формах –
секулярно-цивилизационная Империя или сакрально-национальное Царство?
Что важней – нация или Церковь?
Как всегда, жажда синтеза (так проще и дешевле) дает два в одном: создали
из нации культ и свели Церковь к форме национального организма (даже
организации).
Вот это и есть наш особый путь? И по сей день бьемся над вопросом – что
строим?
– Как показывает опыт, что бы мы ни строили (восточный ли базар,
европейский ли рынок или американскую биржу), выходит все прежнее –
Орда, Вавилон! Таково состояние дел.
Оказалось: на западном полюсе – индивидуализм, безответственность
индивида за общее благо; а у нас же – коллективная безответственность,
даже за себя.
Остается вопрос: почему западная дедуктивность, давшая расцвет
индивида (война всех против всех), и восточная индуктивность, приведшая к
сервилизму Церкви, дали сбой? Но совершенно очевидно, что оба пути, и
папо-цезаризм и цезаре-папизм, увели нас от Христа, приведя христианскую
(вроде бы) Европу к концлагерям и ГУЛАГУ.
До такого одичания не доходили даже гунны. «Скифы» и «Двенадцать»
Блока – плод и рефлексия культуры, искушаемой властью, деградирующей в
тиранию вне Образа и Лика.
Мы оказались заложниками своих же иллюзий; а жертвой любой тирании
предстает Личность. В единстве личности Христа – залог нашего общего и
личного спасения.
5
И преп. Сергий – отправная точка в ситуации выбора духовно-религиозной,
национально-государственной, личной идентичности.
Свидетельство тому – Драма Христа, оказавшегося между Римом
(империей) и Иудеей (царством почвы и крови)! К самодержавию Духа мы
еще как бы и не прикасались.
III. Жесткий спор между имперцами и националистами идет давно. Но и
сегодня не ясен характер отношений империи и нации: русские – это
титульная нация с вытекающими отсюда правами и обязанностями или этнос
среди равных ему? Судя по отношению власти к ним, третий вариант,
выморочный – подверженный геноциду, обреченный на деградацию, распад,
дегенерацию, вымирание, задавленный прессом псевдо-имперской риторики,
демагогии и тягла (прочие паразитируют на них!). С обязанностями, но без
прав. Отсюда подростковые наши комплексы, болезненная реакция! И пока
скрыты все плюсы и минусы двух форм власти, или их симбиоза, остается
уповать на начала личностные. Ибо Истина и Лик – тождества; истина
личностна (что не равно релятивности!) Любой иной выбор – это выбор
между близнецами: либералами и
демократами. А они – продукт
позитивизма,
секулярности,
рассудочно
одномерного
мышления,
уравнивающего все по единой мерке при декларировании многообразия.
Многообразие возможно лишь в личности, а не в идеях и системах,
утилизующих личность, узурпирующих права. Бытийна, богоданна лишь
соборная личность.
Ни нация-этнос, ни род-племя, ни империя даров бытия от Бога не
получали; они производны. Лишь Лик, личность – дар Божий, т.е.
созидательный. Ведь даже избранный род, Русь как удел Богородицы, народбогоносец – понятия и начала, опосредованные Личностью Христа. Вопрос
лишь в том, как подходить ко всем понятиям и мифологемам – апологизируя
или проблематизируя их; что зависит от целевых установок восприятия.
Обе проблемные потенции – цельного единства и диалогизации
полярностей – вполне оправданы, т.к. скрыты в Лике Христовом, в самой
природе Богочеловека, в христоцентрии мира. Но у обоих способов есть
оборотная сторона – расщепление, распад или же монологическое восприятие
Образа, что чревато его стагнацией.
Истина и предстает посредине и выше (по выражению Гете), т.е. в Личности
Христа.
6
Аннотация. Доклад освещает духовно-культурную и национальноисторическую роль преп. Сергия Радонежского (продолжателя дела
святителя-исихаста Григория Паламы), молитвенника и заступника, игумена
земли русской, чье 700-летие мы отмечали в 2014, а 600-летие памяти – в 1992
году. Его связь с нами и современностью рассматривается на уровне духовноличностном, церковно-религиозном, государственно-политическом.
Ключевые слова: преп. Сергий, Церковь, православие, духовное
возрождение, Россия.
Abstract. The report shows spiritual-cultural and national-historical role of the
teacher. Sergius of Radonezh (successor to the Saint of the Byzantine-Hesychast
Gregory Palamas), a man of prayer and intercessor, Abbot of the Russian land,
whose 700-th anniversary we celebrated in 2014 and the 600-th anniversary of
memory in 1992. His relationship with us and modernity is considered in his
spiritual, personal, religious, public-political.
Keywords: prep. Sergius, the Church, orthodox christianity, spiritual Revival,
Russia.
Prep. Sergius – the image of our spiritual Revival. Valery Susi – doctor
Philology.
7