обида

Я не верю стихам из стекла и бетона
È çíàåøü, ÷òî áû ñ òîáîé íè ñëó÷èëîñü,
Я не верю стихам из стекла и бетона,
Я не верю словам, если в них пустота,
Равнодушен к земным и церковным законам,
Ведь душа не молитвой одною чиста.
Êàêèå á íè ïðîêëÿëè ãîëîñà,
У Добра нет икон и молитвеных четок,
Не бывало Востока, и Запада нет,
У Добра нет большого и малого счета:
Для Добра все свои - и чужак, и сосед.
Тот, кто злу угождал, но раскаялся свято,
Чтобы зла оборвать бесконечную нить Пусть не зуб и не око приносит в расплату,
А научится просто по-доброму жить.
Я не верю стихам из стекла и бетона Вензеля-кренделя, очеса-словеса...
Поклониться готов всем на свете иконам,
Но лишь доброе сердце творит чудеса.
Òåáÿ, èñêàëå÷åííóþ ñóäüáîþ,
Òå æå òåïëûå âñòðåòÿò ãëàçà.
È âñòðåòÿò íå òàê, êàê äðóãèå ëþäè,
À âñåé ãëóáèíîé ñâîåé òåïëîòû,
Íå ïîòîìó, ÷òî òû àáñîëþòíà,
À ïîòîìó, ÷òî òû – ýòî òû!
ÂÎËÊÎÄÀÂ
Çà÷åì êîìó-òî â áèòâàõ ïîãèáàòü?
Êàê âëàæíî äûøèò ïàøíÿ ïîä íîãàìè,
---
Êàêîå íåáî ùåäðîå íàä íàìè!
D.H.LAWRENCE
Çà÷åì ïîä ýòèì íåáîì âðàæäîâàòü?..
SELF-PITY
Íàä ÿáëîíåé ãóäèò ï÷åëèíûé ðîé,
Ñìåþòñÿ äåòè â çàðîñëÿõ ìàëèíû,
I never saw a wild thing
 êðàþ, ãäå íå ñðàæàþòñÿ ìóæ÷èíû,
sorry for itself
Ãäå âëàñòíî áåççàùèòíîå äîáðî.
A small bird will drop frozen dead from a bough
without ever having felt sorry for itself
Ãäå êðîòêîãî äîñòîèíñòâà ïîëíû
Ïðåêðàñíûõ æåíùèí ëàñêîâûå ëèöà...
Ìíå ýòîò êðàé äî ñìåðòè áóäåò ñíèòüñÿ,
ß íå âñòðå÷àë â ïðèðîäå æàëîñòè ê ñåáå,
Êðàé òèøèíû, ñâÿùåííîé òèøèíû.
Ëþáàÿ ïòàõà êîëè ñ äðåâà óïàä¸ò
Çàêî÷åíåâ îò ñòóæè
Íå èñïûòàåò æàëîñòè ê ñåáå
ß íå óñòàíó äåíü è íî÷ü øàãàòü,
Íå çàìå÷àÿ ãîëîäà è æàæäû.
ß òàê õî÷ó ïðèéòè òóäà îäíàæäû È íîæíû ðåìåøêîì ïåðåâÿçàòü.
Åñëè óìðó ÿ, åñëè èñ÷åçíó –
Òû íå çàïëà÷åøü, òû á íå ñìîãëà.
Íî äîëîã ïóòü, è ÿðîñòíû âðàãè,
ß â òâîåé æèçíè, ãîâîðÿ ÷åñòíî,
È òîëüêî ñèëà ñèëó îñòàíîâèò.
Íå çàíèìàþ áîëüøîãî óãëà.
Êàê â Òèøèíó âîéòè ïî ëóæàì êðîâè,
Ìå÷à íå âûïóñêàÿ èç ðóêè?..
Íî åñòü íà ñâåòå òàêàÿ äðóæáà,
Òàêîå ÷óâñòâî íà ñâåòå åñòü,
×òî âîðêîâàíèå ñîâñåì íå íóæíî,
Êàê íå íóæíû íè ëîæü è íè ëåñòü.
А вы могли бы?
Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?
1913
Владимир Маяковский
Вдвоем или своим путем,
И как зовут, и что потом,
мы не клялися, но до гроба
Мы любим, просто любим оба
В столице хочется глуши,
И всюду человечьи лица
Без человеческой души.
Как часто красота уродна
И есть в уродстве красота.
Как часто низость благородна
И злы невинные уста.
Так как же не расхохотаться,
Не разрыдаться - как же жить
Когда возможно расставаться,
Когда возможно разлюбить.
Есано Акико
За одну только каплю, упавшую в лоно земли
Мы влюбляемся в море.
За одну лишь звезду, озарившую наши мечты
Мы влюбляемся в ночь.
Мы весь мир этот можем любить лишь за пару
единственных глаз!
Ты возьмешь только то, что возьмешь,
И оставишь все то, что оставишь.
Ты живешь только так, как живешь,
И с собой не слукавишь...
"Нас мотает от края до края
По краям расположены двери .
На последней написано "знаю"
а на первой на писано "верю"
И одной головой обладая ,
никогда не войдёшь в обе двери
Если веришь -то веришь не зная
если знаешь- то знаешь не веря.
И свое формируя сознанье,
каждый миг от момента рожденья
Мы бредём по дороге познанья
а с познаньем приходит сомненье.
И загадка останеться вечной
Не помогут учёные лбы:
Если знаем - Ничтожно слабы
если верим - сильны бесконечно."
Уильям Блейк
…В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир - в зерне песка,
В единой горсти - бесконечность
И небо - в чашечке цветка…
Игорь Северянин
Встречаются, чтоб расставаться
Влюбляются, чтоб разлюбить.
Мне хочется расхохотаться
И разрыдаться, и не жить.
Клянутся, чтоб нарушить клятву
Мечтают, чтоб клянуть мечты.
О, скорбь тому, кому понятны
Все наслаждения тщеты.
В деревне хочется столицы
Обмен любезностями
И. Иртеньев, Т.Панферова
Женщины носят чулки и колготки
И равнодушны к проблемам культуры.
Двадцать процентов из них - идиотки.
Тридцать процентов - набитые дуры.
Сорок процентов из них - психопатки.
Это нам в сумме дает девяносто.
Десять процентов имеем в остатке.
Да и из этого выбрать не просто.
/И. Иртеньев/
*
Носят мужчины усы и бородки
И обсуждают вопросы любые.
Двадцать процентов из них - голубые,
Сорок процентов - любители водки,
Тридцать процентов из них - импотенты,
У десяти с головой не в порядке.
Это нам в сумме дает сто процентов,
И ничего не имеем в остатке.
/Т.Панферова/
Будто знают - игра стоит свеч,
Только б вырваться - выплатят все по
счетам.
Ну, а может, он скажет ей речь
На клаксоне, и что у них есть еще там.
Это скопище машин
На тебя таит обиду.
Светло-серый лимузин!
Не теряй ее из виду!
Впереди - гляди - разъезд!
Больше риска, больше веры!
Опоздаешь! Так и есть!...
Ты промедлил, светло-серый!
Они знали - игра стоит свеч,
А теперь - что ж сигналить рекламным
щитам?
Ну, а может гора ему с плеч
Иль с капота, и что у них есть еще там.
Нет, развилка как беда,
Стрелки врозь - и вот не здесь ты.
Неужели никогда
Не сближают нас разъезды?
Этот сходится, один,
И, врубив седьмую скорость,
Светло-серый лимузин
Позабыл нажать на тормоз.
Что ж, съезжаться, пустые мечты?
Или это есть кровная месть городам?
Покатились колеса, мосты
И сердца, или что у них есть еще там.
Песня о двух красивых автомобилях
Без запретов и следов,
Об асфальт сжигая шины,
Из кошмара городов
Рвутся за город машины,
И громоздкие, как танки,
"Форды", "линкольны", "cелены",
Элегантные "мустанги",
"Мерседесы", "cитроены".
Будто знают - игра стоит свеч,
Это будет как кровная месть городам!
Поскорей, только б свечи не сжечь,
Карбюратор, и что у них есть еще там.
И не видно полотна,
Лимузины, лимузины...
Среди них, как два пятна,
Две красивые машины,
Будто связанные тросом,
(А где тонко - там и рвется).
Акселераторам, подсосам
Больше дела не найдется.
Владимир Высоцкий
Роберт Бернс "Поцелуй"
Ëþáëþ òåáÿ ñåé÷àñ
Âëàæíàÿ ïå÷àòü ïðèçíàíèé,
Íå òàéíî - íàïîêàç.
Îáåùàíüå òàéíûõ íåã -
Íå "ïîñëå" è íå "äî" â ëó÷àõ òâîèõ ñãîðàþ.
Ïîöåëóé, ïîäñíåæíèê ðàííèé,
Íàâçðûä èëè ñìåÿñü,
Ñâåæèé, ÷èñòûé, òî÷íî ñíåã.
Íî ÿ ëþáëþ ñåé÷àñ,
À â ïðîøëîì - íå õî÷ó, à â áóäóùåì - íå çíàþ.
Ìîë÷àëèâàÿ óñòóïêà,
 ïðîøåäøåì "ÿ ëþáèë" -
Ñòðàñòè äåòñêàÿ èãðà,
Ïå÷àëüíåå ìîãèë, -
Äðóæáà ãîëóáÿ ñ ãîëóáêîé,
Âñå íåæíîå âî ìíå áåñêðûëèò è ñòðåíîæèò,
Ñ÷àñòüÿ ïåðâàÿ ïîðà.
Õîòÿ ïîýò ïîýòîâ ãîâîðèë:
"ß âàñ ëþáèë, ëþáîâü åùå, áûòü ìîæåò..."
Ðàäîñòü â ãðóñòíîì ðàññòàâàíüå
Òàê ãîâîðÿò î áðîøåííîì, îòöâåòøåì -
È âîïðîñ: êîãäà æ îïÿòü?..
È â ýòîì æàëîñòü åñòü è ñíèñõîäèòåëüíîñòü,
Êàê ê ñâåðãíóòîìó ñ òðîíà êîðîëþ.
Åñòü â ýòîì ñîæàëåíüå îá óøåäøåì
Ñòðåìëåíüå, ãäå óòåðÿíà ñòðåìèòåëüíîñòü,
È êàê áû íåäîâåðüå ê "ÿ ëþáëþ".
Ëþáëþ òåáÿ òåïåðü
Áåç ìåð è áåç ïîòåðü,
Ìîé âåê ñòîèò ñåé÷àñ ß âåí íå ïåðåðåæó!
Âî âðåìÿ, â ïðîäîëæåíèå, òåïåðü
ß ïðîøëûì íå äûøó è áóäóùèì íå áðåæó.
Ïðèäó è âáðîä, è âïëàâü
Ê òåáå - õîòü îáåçãëàâü! Ñ öåïÿìè íà íîãàõ è ñ ãèðÿìè ïî ïóäó.
Òû òîëüêî ïî îøèáêå íå çàñòàâü,
×òîá ïîñëå "ÿ ëþáëþ" äîáàâèë ÿ, ÷òî "áóäó".
Åñòü ãîðå÷ü â ýòîì "áóäó", êàê íè ñòðàííî,
Ïîääåëàííàÿ ïîäïèñü, ÷åðâîòî÷èíà
È ëàç äëÿ îòñòóïëåíüÿ, ïðî çàïàñ,
Áåñöâåòíûé ÿä íà ñàìîì äíå ñòàêàíà.
È ñëîâíî íàñòîÿùåìó ïîùå÷èíà Ñîìíåíüå â òîì, ÷òî "ÿ ëþáëþ" - ñåé÷àñ.
Ãäå ñëîâà, ÷òîáû íàçâàíüå
Ýòèì ÷óâñòâàì îòûñêàòü?
Владимир Высоцкий "Баллада о Любви"
Когда вода Всемирного потопа
Вернулась вновь в границы берегов,
Из пены уходящего потока
На берег тихо выбралась Любовь И растворилась в воздухе до срока,
А срока было - сорок сороков...
И чудаки - еще такие есть Вдыхают полной грудью эту смесь,
И ни наград не ждут, ни наказанья, И, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт
Такого же - неровного - дыханья.
Я поля влюбленным постелю Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит - я люблю!
Я люблю, и значит - я живу!
И много будет странствий и скитаний:
Страна Любви - великая страна!
И с рыцарей своих - для испытаний Все строже станет спрашивать она:
Потребует разлук и расстояний,
Лишит покоя, отдыха и сна...
Но вспять безумцев не поворотить Они уже согласны заплатить:
Любой ценой - и жизнью бы рискнули, Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить
Волшебную невидимую нить,
Которую меж ними протянули.
Я поля влюбленным постелю Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит - я люблю!
Я люблю, и значит - я живу!
Но многих захлебнувшихся любовью
Не докричишься - сколько не зови, Им счет ведут молва и пустословье,
Но этот счет замешан на крови.
А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви...
И душам их дано бродить в цветах,
Их голосам дано сливаться в такт,
И вечностью дышать в одно дыханье,
И встретиться - со вздохом на устах На хрупких переправах и мостах,
На узких перекрестках мирозданья.
Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых
воскрешал, Потому что если не любил Значит, и не жил, и не дышал!
Р.Киплинг "Серые глаза - рассвет..."
Ñåðûå ãëàçà - ðàññâåò,
Ïàðîõîäíàÿ ñèðåíà,
Äîæäü, ðàçëóêà, ñåðûé ñëåä
Çà âèíòîì áåãóùåé ïåíû.
×åðíûå ãëàçà - æàðà,
 ìîðå ñîííûõ çâåçä ñêîëüæåíüå,
È ó áîðòà äî óòðà
Ïîöåëóåâ îòðàæåíüå.
Ñèíèå ãëàçà - ëóíà,
Âàëüñà áåëîå ìîë÷àíüå,
Åæåäíåâíàÿ ñòåíà
Íåèçáåæíîãî ïðîùàíüÿ.
Êàðèå ãëàçà - ïåñîê,
Îñåíü, âîë÷üÿ ñòåïü, îõîòà,
Ñêà÷êà, âñÿ íà âîëîñîê
Îò ïàäåíüÿ è ïîëåòà.
Íåò, ÿ íå ñóäüÿ äëÿ íèõ,
Ïðîñòî áåç ñóæäåíèé âçäîðíûõ
ß ÷åòûðåæäû äîëæíèê
Ñèíèõ, ñåðûõ, êàðèõ, ÷åðíûõ.
Êàê ÷åòûðå ñòîðîíû
Îäíîãî òîãî æå ñâåòà,
ß ëþáëþ - â òîì íåò âèíû Âñå ÷åòûðå ýòèõ öâåòà.
Добрый вечер, мое воскрешение!
Каждой клеточкой чувствуя дрожь,
Я молюсь на тебя за мгновение,
Когда мир бесконечно хорош.
Отодвинув проблемы невечные,
Совершенства касаясь едва,
Я плету о тебе бесконечные
Из вечерних молитв кружева.
***
Пушистый клен у ручейка –
Какая милая картинка.
В твоей руке моя рука
И расстояний паутинка.
А часовые пояса и время года
Тут не важны.
И я смотрю в твои глаза
Чуть-чуть смущенно, но отважно.
Потому что Любовь залетает в дома и живет в
изголовьях,
Потому что искусства с наукой - она - незаконная
дочь,
Нужно просто учиться Любви, заниматься Любовью,
И запомнить уроки, чтоб детям немного помочь.
Постигая безгласно законы закрытого слога,
Исключеньям из правил, пожалуйста, не прекословь,
Потому что Любовь – чистовик сочинения Бога,
Потому что – Любовь,
Потому что Любовь…
По тому, что Любовь вытворяет со мной, я могу
догадаться,
Что она непослушна, притворщица, как малыши.
Все равно отворю ей покой, отпущу прогуляться,
А потом водворю, помолчав, на задворки души.
Растворится в кровати, свернется ковром у порога,
Вместо соли и сахара – трапезу с ней приготовь,
Потому что Любовь – бытовое творение Бога,
Потому что – Любовь,
Потому что Любовь…
По тому, что Любовь нам подарит, проверить
нетрудно,
Как себя мы вели, как мы были друг к другу добры.
Вот и праздники стали простым отражением будней,
Значит, слушались мы эту Музыку Верной Игры.
Партитуру читая, собьюсь… Не зажмурится строго
И не спрячется в темный чулан – разыграемся вновь,
Потому что Любовь – озорное создание Бога,
Потому что – Любовь!
Потому что Любовь…
К ДРУЗЬЯМ НА НОВЫЙ ГОД
***
Друзья! настал и новый год!
Забудьте старые печали,
И скорби дни, и дни забот,
И все, чем радость убивали;
Но не забудьте ясных дней,
Забав, веселий легкокрылых,
Златых часов, для сердца милых,
И старых, искренних друзей.
Живите новым в новый год,
Покиньте старые мечтанья
И все, что счастья не дает,
А лишь одни родит желанья!
По-прежнему в год новый сей
Любите шутки, игры, радость
И старых, искренних друзей.
Друзья! Встречайте новый год
В кругу родных, среди свободы:
Пусть он для вас, друзья, течет,
Как детства счастливые годы.
Но средь Петропольских затей
Не забывайте звуков лирных,
Занятий сладостных и мирных,
И старых, искренних друзей.
Своей любви перебирая даты,
я не могу представить одного,
что ты чужою мне была когда-то
и о тебе не знал я ничего.
Какие бы ни миновали сроки
и сколько б я ни исходил земли,
мне вновь и вновь благословлять дороги,
что нас с тобою к встрече привели.
ЗИМНЯЯ СКАЗКА
Метелица, как медведица,
Весь вечер буянит зло,
То воет внизу под лестницей,
То лапой скребет стекло.
Дома под ветром сутулятся,
Плывут в молоке огоньки,
Стоят постовые на улицах,
Как белые снеговики.
Сугробы выгнули спины,
Пушистые, как из ваты,
И жмутся к домам машины,
Как зябнущие щенята.
Кружится ветер белый,
Посвистывает на бегу...
Мне нужно заняться делом,
А я никак не могу.
Приемник бурчит бессвязно,
В доме прохладней к ночи,
Чайник мурлычет важно,
А закипать не хочет.
Все в мире сейчас загадочно,
Все будто летит куда-то,
Метельно, красиво, сказочно...
А сказкам я верю свято.
Сказка... мечта-полуночница...
Но где ее взять? Откуда?
А сердцу так чуда хочется,
Пусть маленького, но чуда!
До боли хочется верить,
Что сбудутся вдруг мечты,
Сквозь вьюгу звонок у двери И вот на пороге ты!
Трепетная, смущенная,
Снится или не снится?!
Снегом запорошенная,
Звездочки на ресницах...
- Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
А я вот явилась... Можно?Сказка моя! Снегурочка!
Чудо мое невозможное!
Нет больше зимней ночи!
Сердцу хмельно и ярко!
Весело чай клокочет,
В доме, как в пекле, жарко...
Довольно! Хватит! Не буду!
Полночь... гудят провода...
Гаснут огни повсюду.
Я знаю: сбывается чудо,
Да только вот не всегда...
Метелица как медведица,
Косматая голова.
А сердцу все-таки верится
В несбыточные слова:
- Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
Полночь гудит тревожная...
Где ты, моя Снегурочка,
Сказка моя невозможная?..
ЧЕЛОВЕК НАЧИНАЛ ГОВОРИТЬ
ГУРЗУФ
...А началом явился испуг
От нечаянно хрустнувшей ветки...
И дремучий немыслимый звук
Шевельнулся тогда, в человеке...
Светлеет море. Отступают страхи.
И можно услыхать за три версты,
Как треснул ворот пушкинской рубахи
От хохота, стихов и духоты...
Человек начинал говорить!..
И, не в силах бороться с искусом,
Обнаружил великую прыть
В овладении этим искусством.
Минута – и луна в притихших травах
В исполненный торжественности миг
Откроет, как провинциальный трагик,
Напудренный величественный лик.
Он придумывал тысячи тем,
Упиваясь минутным реваншем.
Говори-и-ть! – А о чём и зачем –
Человеку казалось не важным.
Он смолкал по ночам, но и тут –
Что ни утро – в поту просыпаясь,
Он пугался безмолвных минут
И ничем не заполненных пауз.
Но однажды случилась беда:
Он влюбился, и смолк в восхищеньи.
И к нему снизошла немота –
И свершила обряд очищенья.
Он притих, и разгладил чело,
И до боли почувствовал снова
То мгновение, после чего
Станет страшно за первое слово.
Здесь все конкретно, крупно и несложно –
Из моря, скал и пляжного песка...
Здесь в истину поверить невозможно –
Настолько эта истина близка.
Зато дана возможность в этом мире
Все заново осмыслить и понять,
И вдруг, узнав, что дважды два четыре,
Впервые удивиться, что не пять!..
Ах, дважды два?.. Не может быть сомненья!
Пусть так. Но здесь всегда бестактен тот,
Кто в этом пустяковом откровенье
Открытья для себя не признает.
Вот истина... Она подходит ближе...
Спеши всплеснуть руками, тугодум!
Здесь "дважды два" нуждается в престиже,
Как только что пришедшее на ум.
...А женщина глядит, не понимая...
Она в своем неведенье права.
И я шепчу ей на ухо: "Родная!"
И каждый слог в отдельности: "Род–на–я!"
И медленно по буковкам: "Р–о–д–н–а–я!"
...О Господи, какие есть слова!..
ОН И ОНА
ОБИДА
Её взор устремлён в бесконечную даль,
Лунный свет обжигает глаза.
Стройный стан обнимает святая печаль,
Треплет волосы дева-весна.
Ну, улыбнись. Не будь такою злюкой.
Не обижайся, солнце, и не плачь.
Не надрывай мне сердце этой мукой,
И от меня свою тоску не прячь.
Он стоит у окна, наблюдая грозу,
Отражаясь в разводах дождя.
Его сердце хранит в себе грусти слезу,
Сладко плачет, тоскуя, любя...
Я нежными словами грусть укрою,
Губами жаркими обиду прогоню,
Твои переживанья успокою
Одной лишь фразой – Я тебя люблю!
В сумасшествии дней, улетающих вдаль,
Две души, как два ярких пульсара.
Не жалуя лжи и притворства вуаль,
Светят любовью и нежностью яркой.
И грусть уйдет, за ней уйдут и слезы.
Обиду нежность прогоняет прочь.
И мы с тобой любовь уносим к звездам,
Счастливым светом наполняя ночь.
Холод дождей никогда им не страшен
Горечь разлук – затяжные снега.
В обманчивом мире ничто так не важно,
Есть только двое – Он и Она...
ЧТО ТЕБЕ ПОДАРИТЬ?
ВЕЛИКАЯ СУЩНОСТЬ
Что тебе подарить?
В этот радостный день
Где тебя я узнал и увидел
Хочешь песню, а хочешь свирель?
Чтоб смогли мы сыграть её вместе
Город раскрасил цветеньем весенний Матисс,
Таяло солнце, слепя, и смотрели все вниз,
А там высоко в облаках,
Качалась на тонких ногах
Великая сущность, дающая вечную жизнь.
Мир вокруг, я тебе подарю...
Солнце, небо, где звезды в алмазах
Запах ветра, и ароматы цветов...
Что растут на глазах, словно в сказке
Но люди упрямо цеплялись за фильтры очков,
Шарахаясь в сторону от тормозов и гудков,
И было им не до того,
Что там, высоко-высоко,
Смотрела на них с теплотой неземная любовь.
Что тебе подарить?...
Ручеек, по тропинке журчащий?...
Или, может быть, карту вселенских дорог
Ты ее обронила, однажды в ненастье
Что тебе подарить?...
В этот день незабвенный
На распутье дорог, в середине судьбы
Может жизнь?... И замок хрустальный
Где сбываются вещие сны...
Я подарю тебе все!!!
Все!!! Что ты пожелаешь...
Поцелуй, что дурманит зовущую плоть
Я подарю тебе ключ, от райского сада
Там страна, под названием, любовь...
Я подарю тебе все!!!
Все!!! Что ты пожелаешь...
Шепот роз, позолоту вечерней зари
Я подарю тебе радость, удачу и ласку
Ты не стесняйся, бери...
И спряталась сущность в явлениях на небесах,
И стали унылы года, как людская слеза,
Но раз в сотню прожитых лет,
Она выплывает на свет,
В надежде увидеть поднятые к небу глаза.
Бесцельно идущие вдаль и смотрящие вниз,
Срывайте туманы с сердец и оковы с ресниц,
Без страха, и может тогда,
Откроется вам навсегда,
Великая сущность, дающая вечную жизнь.
РОМАНТИКИ ДАЛЬНИХ ДОРОГ
Прихлынет тоска или попросту скука
Однажды присядет к тебе на порог,
Ты знай, что на свете есть славная штука
Романтика дальних и трудных дорог.
Конечно же, есть экзотичные страны:
Слоны и жирафы средь зелени вечной,
Где ночью на пальмах кричат обезьяны
И пляшут туземцы под грохот тамтамов,
При этом почти без одежды, конечно.
Экзотика... Яркие впечатленья.
Романтика с этим не очень схожа.
Она не пираты, не приключенья,
Тут все и красивей гораздо и строже:
Соленые брызги, как пули, захлопали
По плитам набережной Севастополя,
Но в ночь штормовую в туман до утра
Уходят дозорные катера.
А возле Кронштадта грохочет Балтика.
Курс – на Вайгач. Рулевой на посту.
А рядом незримо стоит Романтика
И улыбается в темноту.
А где-то в тайге, в комарином гуде,
Почти у дьявола на рогах,
Сидят у костра небритые люди
В брезенте и стоптанных сапогах.
Палатка геологов – сесть и пригнуться.
Приборы, спецовки – сплошной неуют.
Скажи о романтике им – усмехнутся:
– Какая уж, к черту, романтика тут?!
Но вы им не верьте! В глухие чащобы
Не рубль их погнал за родимый порог.
Это романтики чистой пробы,
Романтики дальних и трудных дорог!
Один романтик штурмует науку,
Другой разрыл уникальный храм,
А кто-то завтра протянет руку
К новым созвездиям и мирам.
Вот мчит он, вцепившись в кресло из пластика,
Взор сквозь стекло устремив к луне,
А рядом незримо висит Романтика
В невесомости и тишине...
Скитальцы морей, покорители Арктики!
А здесь, посреди городской толкотни,
Есть ли в обычной жизни романтики?
Кто они? Где? И какие они?
Да те, кто живут по макушку счастливые
Мечтами, любимым своим трудом,
Те, кто умеет найти красивое
Даже в будничном и простом.
Кто сделает замком снежную рощицу,
Кому и сквозь тучи звезда видна,
Кто к женщине так, между прочим, относится,
Как в лучшие рыцарские времена.
Немного застенчивы и угловаты,
Живут они так до момента, когда
Однажды их властно потянут куда-то
Дороги, метели и поезда.
Не к пестрой экзотике – пальмам и зебрам
Умчат они сердцем, храня мечту,
А чтобы обжить необжитые дебри,
Чтоб вырвать из мрака алмазные недра
И людям потом подарить красоту!
Мешать им не надо. Успеха не будет.
Ведь счастье их – ветры борьбы и тревог.
Такие уж это крылатые люди –
Романтики дальних и трудных дорог!
ОСТРОВ РОМАНТИКИ
ПЕСНЯ PЫЦАPЯ
От Арктики до Антарктики
Люди весь мир прошли.
И только остров Романтики
На карты не нанесли.
Смеются! Но за спиной,
Ухмылку косую пряча –
Видимо он больной,
Как и его кляча.
А он существует, заметьте-ка,
Там есть и луна и горы,
Но нет ни единого скептика
И ни одного резонера.
Смотрите, как он смешон!
И ржою побиты латы.
Поэтому – рыцарь он,
А мы же просто богаты.
Ни шепота обывателей,
Ни скуки и ни тоски.
Живут там одни мечтатели,
Влюбленные и чудаки.
О тщете людской суеты
Думает наш герой:
Чем меньшим владеешь ты,
Тем меньше владеют тобой.
Там есть голубые утесы
И всех ветров голоса,
Белые альбатросы
И алые паруса.
У них на гербах кресты,
А мой герб совсем простой:
Чем меньшим владеешь ты,
Тем меньше владеют тобой.
Там есть залив Дон-Кихота,
И мыс Робинзона есть.
Гитара в большом почете,
А первое слово – "честь"!
Замок, семья – мечты!
Ношу все свое с собой –
Чем меньшим владеешь ты,
Тем меньше владеют тобой.
Там сплошь туристские тропы,
И перед каждым костром
Едят черепах с укропом
Под крепкий ямайский ром.
Карманы мои пусты,
Ведь честность – не звук пустой.
Чем меньшим владеешь ты,
Тем меньше владеют тобой.
Там песня часто увенчана
Кубком в цветном серебре,
А оскорбивший женщину
Сжигается на костре.
Традиции наши просты –
Рыцарство – вечный бой.
Чем меньшим владеешь ты,
Тем меньше владеют тобой.
Гитары звенят ночами,
К созвездьям ракеты мчат,
Там только всегда стихами
Влюбленные говорят.
Я выше людской суеты,
И выше насмешки любой:
Чем меньшим владеешь ты,
Тем меньше владеют тобой.
От Арктики до Антарктики
Люди весь мир прошли,
И только остров Романтики
На карты не нанесли.
Богатства мои – конь да честь!
И образ пpекpасной дамы,
А место рыцарю есть
Всегда со времен Адама.
Но, право, грустить не надо
О картах. Все дело в том,
Что остров тот вечно рядом –
Он в сердце живет твоем!
ПУСТЬ ЛЮБОВЬ
ЕЖЕДНЕВНОЙ БУДЕТ
Ежедневное чудо –
не чудо.
Ежедневное горе –
не горе.
Настоящее горе
другое.
И о нем говорить не хочу я.
Ежедневные блестки,
как ветошь.
Ежедневная ноша
не давит.
В ежедневные слезы
не веришь.
Не тревожит.
Надоедает.
Лжет язык
в ежедневном застолье.
Бесконечные вопли
писклявы.
Постоянные вздохи –
не вздохи.
Ежедневные клятвы –
не клятвы.
Ежедневная ссора –
не ссора…
Но,
над спелой росой нависая,
вдруг встает
ежедневное солнце.
Ошарашивая.
Потрясая.
Ежедневной земли
не убудет.
И шепчу я,
охрипнув от песен:
пусть любовь
ежедневно будет.
Ежедневной, как хлеб.
Если есть он.
ОТКРОВЕНИЕ
Над головой созвездия мигают.
И руки сами тянутся к огню…
Как страшно мне, что люди привыкают,
Открыв глаза, не удивляться дню.
Существовать. Не убегать за сказкой.
И уходить, как в монастырь, в стихи.
Ловить Жар-птицу для жаркого с кашей.
А золотую рыбку – для ухи.
ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ С ЛЮБВИ…
ЧЕЛОВЕКУ НАДО МАЛО
Все начинается с любви…
Твердят: “В начале было слово”.
А я провозглашаю снова:
Все начинается с любви!
Человеку надо мало:
чтоб искал
и находил.
Чтоб имелись для начала
друг –
один
и враг –
один…
Человеку надо мало:
чтоб тропинка вдаль вела.
Чтоб жила на свете
мама.
Сколько нужно ей –
жила.
Человеку надо мало:
после грома –
тишину.
Голубой клочок тумана.
Жизнь –
одну.
И смерть –
одну.
Утром свежую газету –
с Человечеством родство.
И всего одну планету:
Землю!
Только и всего.
И–
межзвездную дорогу
да мечту о скоростях.
Это, в сущности, –
немного.
Это, в сущности, –
пустяк.
Невеликая награда.
Невысокий пьедестал.
Человеку
мало
надо.
Лишь бы кто-то дома ждал.
Все начинается с любви:
И озаренье, и работа,
Глаза цветов, глаза ребенка –
Все начинается с любви.
Все начинается с любви.
С любви! Я точно это знаю.
Все, даже ненависть – родная
И вечная сестра любви.
Все начинается с любви:
Мечта и страх, вино и порох.
Трагедия, тоска и подвиг –
Все начинается с любви.
Весна шепнет тебе: “Живи”.
И ты от шепота качнешься.
И выпрямишься. И начнешься.
Все начинается с любви!
ЧТО СЧАСТЬЕ?
СПЕШИТЕ ДЕЛАТЬ ДОБРЫЕ ДЕЛА
Что счастье? Чад безумной речи?
Одна минута на пути,
Где с поцелуем жадной встречи
Слилось неслышное прости?
Спешите делать добрые дела,
Пока еще не склевана рябина,
Пока еще не ломана калина,
Пока береста совести бела.
Спешите делать добрые дела.
В колесах дружбы так привычны палки,
В больницах так медлительны каталки,
А щель просвета так порой мала.
А ложь святая столько гнезд свила,
Анчары гримируя под оливы.
У моря все отливы и отливы,
Хоть бей в синопские колокола.
Пока сирень в глазах не отцвела,
И женщины не трубят в путь обратный,
Да будут плечи у мужчин квадратны!..
Спешите делать добрые дела.
Или оно в дожде осеннем?
В возврате дня? В смыкании вежд?
Во благах, которых мы не ценим
За неприглядность их одежд?
Ты говоришь: Вот счастья бьется
К цветку прильнувшее крыло,
Но миг – и ввысь оно взовьется
Невозвратимо и светло.
А сердцу, может быть, милей
Высокомерие сознанья,
Милее мука, если в ней
Есть тонкий яд воспоминанья.
НУЖНО, ЧТОБ КТО-ТО
КОГО-ТО ЛЮБИЛ
МЫ БУДЕМ ВМЕСТЕ
Это наивно, и это не ново.
Не исчезай, петушиное слово.
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.
Как вселенская ночь бесконечна,
Как цветенье любви быстротечно,
Как мы просим пощады у Бога:
Дай нам вместе побыть хоть немного!
Хоть у дьявола в адском поместье
Только вместе побыть,
Только вместе...
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил:
Толстых, худых, одиноких, недужных,
Робких, больных – обязательно нужно,
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.
Лось возвращенье весны протрубил,
Ласточка крылья над ним распластала.
Этого мало, как этого мало.
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.
Чистой воды морякам под килем,
Чистого неба летающим в небе.
Думайте, люди, о боге, о хлебе,
Но не забудьте, пока мы живем:
Нет раздвоенья у супертурбин,
Нет у земли ни конца, ни начала.
Мозг человеческий – как это мало.
Нужно, чтоб кто-то кого-то любил.
И молитвы встречаются в небе,
И даруется краткое время,
И свершается таинство нежности
Вопреки, вопреки неизбежности
Не расторгнуть путей перекрестье
Будем вместе мы, будем вместе
Мы будем вместе...
А ВДРУГ…
Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность болью прощания,
а ненависть силой того отвращения,
с которым мы помним свои обещания...
Я снова бреду по заброшенной улице
на мыс, где прибой по-змеиному молится,
качая права, и пока не расколется,
качать продолжает, рычит, алкоголится,
и пьяные волны мычат и тусуются,
гогочут, ревут, друг на друга бросаются,
как толпы поэтов, не втиснутых в сборники,
не принятых в члены, а призванных в дворники.
Стихия сегодня гуляет в наморднике,
душа и природа не соприкасаются.
Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность – болью прощания,
а совесть – всего лишь в себя превращение,
всего лишь с Началом Начал совещание...
А в море житейском с припадками ревности
тебя обгрызают, как рыбы-пирании,
друзья и заботы – источники нервности –
и все-то ты знаешь заранее,
и жуть возрастает в пропорции к сумме
развеявшихся иллюзий...
Кто был потупее, кто благоразумен –
тот взгляд своевременно сузил.
Но время взрывается. Новый обычай
родится как частное мнение.
Права человека по сущности птичьи,
и суть естества – отклонение,
измена, измена! – проклятье всевышнее
Адаму, а Еве напутствие...
Свобода – для мозга нагрузка излишняя,
она измеряется мерой отсутствия.
А море свои продолжает качания,
толкуя, как древний раввин, изречение,
что страсть измеряется мерой отчаяния,
и смерть для нее не имеет значения.
На пляже не прибрано. Ржавые челюсти,
засохшие кеды, скелеты консервные,
бутылки, газеты четырежды скверные.
Ах, люди, какие вы все-таки нервные,
как много осталось несъеденной прелести
на взгляд воробья – и как мало беспечности.
Модерные звуки как платья распороты,
а старые скромно подкрасили бороды
и прячутся в храме – единственном в городе
музее огарков распроданной вечности.
Лишь музыка помнит, что жизнь – возвращение
забытого займа, узор Завещания.
Любовь измеряется мерой прощения,
привязанность – болью прощания...
ЗАПОВЕДЬ
А МЫ СОВСЕМ УЖЕ НЕ ТЕ
Владей собой среди толпы смятенной,
Тебя клянущей за смятенье всех.
Верь сам в себя наперекор Вселенной,
И маловерным отпусти их грех.
А мы совсем уже не те –
Взрослей, расчетливей и суше.
Мы непохожи на детей,
Мы на замок закрыли души.
Пусть час не пробил, жди, не уставая,
Пусть лгут жрецы, не снисходи до них,
Умей прощать и не кажись, прощая
Великодушней и мудрей других.
Сменили детскую игру
На взрослое непониманье,
И ничего нам не вернуть,
И не прогнать воспоминанья.
Умей мечтать, не став рабом мечтанья,
И мыслить, мысли не обожествив,
Равно встречай успех и поруганье,
Не забывая, что их голос лжив.
И снятся нам другие сны,
И ходят к нам другие люди...
Когда-то были мы детьми,
Но больше ими мы не будем.
Останься тих, когда твое же слово,
Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,
Когда вся жизнь разрушена и снова
Ты должен все воссоздавать с основ.
Мы больше не берём в расчет
Ошибок прежних и незнаний,
Лишь только изредка кольнёт
Вдруг сердце боль воспоминаний.
Умей поставить в радостной надежде
На карту все, что накопил трудом,
Все потерять и нищим стать как прежде
И никогда не пожалеть о том.
Умей принудить сердце, нервы, тело
Тебе служить, когда в твоей груди
Все пусто, все сгорело
И только воля говорит: "Иди".
Останься прост, беседуя с царями,
Останься честен, говоря с толпой.
Будь прям и тверд с врагами и друзьями
Пусть все в свой час считаются с тобой.
Наполни смыслом каждое мгновенье,
Часов и дней неуловимый бег,
Тогда весь мир ты примешь, как владенье.
Тогда, мой сын, ты будешь Человек!
С ЛЮБИМЫМИ НЕ РАССТОВАЙТЕСЬ
Как больно, милая, как странно,
Сродняясь в земле, сплетясь ветвями
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
Не зарастет на сердце рана
Прольется чистыми слезами
Не зарастет на сердце рана
Прольется пламенной смолой.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча.
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
Пока жива – с тобой я буду
Душа и кровь не раздвоимы
Пока жива – с тобой я буду
Любовь и смерть всегда вдвоем.
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них.
Ты понесешь с собой любимый,
Ты понесешь с собой повсюду,
Ты понесешь с собой повсюду,
Родную землю, милый дом.
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг.
А если мне укрыться нечем?
От жалости неисцелимой.
А если мне укрыться нечем
От холода и темноты?
За расставаньем будет встреча
Не забывай меня, любимый.
За расставаньем будет встреча,
Вернемся оба: я и ты.
А если я безвестно кану:
Короткий свет луча дневного
А если я безвестно кану
За звездный пояс, млечный дым?
Я за тебя молиться стану,
Чтоб не забыл пути земного.
Я за тебя молиться стану,
Чтоб ты вернулся невредим.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал спокойным и смиренным.
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал.
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном.
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
УЙДЕМ…
Я МОГУ ТЕБЯ ОЧЕНЬ ЖДАТЬ
Когда погаснет луч последний солнца,
На улицах зажгутся фонари,
Я тихо постучу в твоё оконце,
И мы уйдём до утренней зари.
Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь наверно.
Куда, зачем, про то лишь звёзды знают,
Неярко нам мерцая с вышины.
Но тайны той они не разглашают,
Ночной храня величье тишины.
Пусть листочки календаря
Облетят как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо.
Я могу тебе отдать
Все, что есть у меня и будет,
Я могу на себя принять
Горечь злейших на свете судеб.
Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу.
Буду счастьем считать даря
Целый мир тебе ежечасно,
Только знать, что все не зря,
Что тебе это правда – счастье.
ПУТЬ ДОМОЙ
LIFE
Тяжелое небо над степью степенной
Лелеет мечту разрешиться дождем –
Косматые тучи лиловою пеной
Укрыли бездонный его водоем.
Glare days and velvet nights
Falling stars in skies above
Everywhere shining lights
Day by day and stuff by stuff
Дорога усеяна пылью на палец.
И воздух дрожит, изнуряя теплом.
Все замерло. Только случайный скиталец
Плывет по степи одиноким челном.
What is life? It’s a disguise
Everybody’s taking on
Feeling happy, feeling sad
Nevertheless it’s not that bad
Ужель он дыханья грозы не боится? –
От края до края на голой земле
Ни дерева – чтобы ветвями укрыться,
Ни стога – нехитрый устроить ночлег.
What does count? What does not?
Have to feel it, have to see
Where is your orderly spot?
Have to find it, have to be
Он держит свой путь непреклонно и твердо
Туда, где под шелест листвы был рожден,
Где светлых озер переполнены ведра,
Где крепкие кедры – от ветра заслон.
Be intrepid when others run
Always stand when others fall
Just look up and smile at sun
To achieve your cherished goal
Сменяются дни голубыми ночами.
В любую погоду – и в ливень, и в зной,
Толкает он землю чужую ногами
И жаждет скорее коснуться родной.
Think about it, don’t you know?
That’s the way for you to go
Follow it and never miss
Your destiny’s a lovely kiss.
STAR THEME
EARTH
To stars I’m singing now my theme
It sounds like an amazing dream
It’s not just song, but desperate scream
Ascending up on glaring beam
To join the heavens’ perfect team
And stars so close start to seem.
There is the planet we call Earth
In dark and giant universe
The Milky Way gave it a birth –
A universal thing in universe.
To them I’m screaming out my song
And never you should take me wrong
No matter what – I’ll keep it on
Until I will be simply gone
Or stay in darkness all alone
Because to stars I now belong...
It follows path, its own course
All people carrying in the space
Around the Sun, of life it’s source
To win this light and dark the race...
And every time I see its glory
Through clear day or gloomy night
I start to feel a little sorry
‘Cause human life is not that bright.
But voices whisper "Do not worry!
You took your path and it is right!
The life is not a foolish story!
Survive this light and dark the fight..!"
СУЩНОСТЬ
P.S.
Уже придуманы – предлоги.
Уже отведены – глаза.
Пора переступать пороги –
Я не хочу бороться – за.
Я не хочу бороться – против.
Противен торг.
Противен бой.
Уже в любом круговороте
Я в середине золотой.
Уже – участливый, как пешка.
Уже – нелепый, как Пьеро.
Уже из двух – орел и решка –
Монета выбрала ребро.
Прости меня.
Виновный без вины
Мучительно молчу при каждой встрече.
Тебе слова особые нужны:
Как легкий мех, накинутый на плечи.
Как из метафор сотканный браслет,
Который змейкой вьется на запястье.
Прости меня.
Я не раскрыл секрет
Того, что рядом называют "счастье".
Губами пересохшими ловлю
Настой из неизвестности и света.
Прости меня, за то, что я люблю.
Но – про себя.
Прости меня за это…
ВЗРОСЛЕНИЕ
Когда ты целоваться пробовала,
Когда ты влюблялась втайне, –
Я был безмозглой амебою
В каком-нибудь океане.
Когда тебе букеты дарили,
И осыпали лестью, –
Я был косматым гориллою
В тропическом влажном лесе.
Когда тебе ладони гладили
И назначали часы и числа, –
Я на первобытной стадии
Огонь высекать учился.
Когда тебя, простив, – не простили,
И речь уже шла не о первых, –
Я был еще где-то посередине
До нашей и нашей эры...
Синицы столетий врываются в комнату
И шмыгают над головой…
Ты до сих пор не успела опомниться,
Что я до сих пор – с тобой!
НАСКОЛЬКО НАМ
ЛЕГКО
ЮБИТЬСЯ
Насколько нам легко влюбиться,
Настолько трудно полюбить…
Господь, дозволь не ошибиться
И паутину не принять за нить.
Ту НИТЬ, что связывает души,
Чтоб стал наш мир светлей и лучше.
Чтоб мы могли пройти тот путь,
Что не осилить в одиночку,
Чтоб сил хватило не свернуть,
ТЕБЯ в себе не обмануть,
Сломавшись и поставив точку!
ВЛ
ЕСТЬ ЛИШЬ ТЫ
РАЗЛУКИ
Как мальчишка, безрассудно и бездумно,
Всё мешая – вшутку, и всерьёз,
Я люблю, люблю тебя безумно,
Тень ресниц твоих, и дым твоих волос.
Разлуки, разлуки, разлуки,
Дороги в тумане, дожди...
Твои опускаются руки.
Теперь меня долго не жди.
Взлёт бровей и глаз очарованье,
Тихий голос и движенья рук,
Вызывают дикое желанье
Погрузиться в нежность твоих губ.
И не надо цели или смысла –
Объясненья вере не нужны.
Разум отступил, исчезли мысли,
Цели нет и смысла нет. Есть ты.
Минуты последние наши
Стекают со стрелок часов.
Чуть-чуть напоследок покашляв,
По-старчески скрипнул засов.
И милые, тонкие руки,
Прижатые к теплым губам...
Разлуки, разлуки, разлуки.
О Боже, зачем они нам?
И строчки под утро озябли,
Где подпись и точка в конце.
И тают соленые капли
На вдруг побелевшем лице.
Тоскливы дорожные звуки,
Туманно-высок небосвод.
Разлуки, разлуки, разлуки, На час ли, на жизнь ли?...На год?
Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!
Я хочу тебе присниться,
Провести рукою нежно
По губам твоим.
И хочу я очутиться
В той стране, где быть возможно
Только лишь двоим.
Я возьму тебя за руку,
Посмотрю в глаза, как в небо,
Молча улыбнусь…
Я хочу к тебе прижаться,
Я теплом согрею душу,
Я к тебе прильну…
Крепко за руки держаться!
Вот и все, что сердцу нужно,
Ведь оно в плену!
Взгляд твой нежный не забуду,
Не забуду губ касанье.
Помню, верю, жду…
О тебе мечтать я буду,
Видеть силуэт повсюду…
Я тебя люблю!
ДРУГ
Ты – взъерошено – лохматое создание,
Ты любишь не тех,
И очень часто не так,
Но обеспечен успех…
Непонятный мирозданью,
И по сути – вовсе не человек,
И в венах кровь не течет…
Ты белый, будто бы снег…
Ты обидишь – не заметишь,
Ты попросишь и, конечно, простят.
Намного больше, чем друг,
Намного меньше, чем враг….
Я НЕ УМЕЮ...
Я не умею не прощать, и ненавидеть - не умею.
Могу лишь ждать, терпеть, молчать, лежать в хранилище музея
Безвестным полотном Монэ, сокрытым от людских восторгов,
Визиткой в недрах портмоне, забытым пациентом морга.
Я не умею не любить. Простишь ли мне ты эту слабость?
Возможно - да, всё может быть. Я для тебя тогда останусь
Картиной кисти Пикассо, визиткой с именем знакомым,
Твоим беспечно-вещим сном, и счастьем, вышедшим из комы.
ШЕПНИ МНЕ ЗАКАТОМ
Шепни мне закатом,
Прикрой меня тенью,
Я буду на кончиках
Вниз головою.
Ударь меня взглядом,
Прими к сожаленью,
К ногам пожелтевшей
Прижмусь я листвою.
На ярких осколках
Потухшего лета
Дождем опрокинь
На меня вдохновенье.
Лучами любви
Чьи-то души согреты,
Давай же, поймайся
В их сети. Сомненья...?
Не надо, не бойся,
И я без билета,
Нам вместе сходить
Не на той остановке.
Всю жизнь не находим
Простого ответа,
Пора бы привыкнуть
К такой обстановке.
БАБЬЕ ЛЕТО
ЛЮБОВЬ - ОДНА
Есть время природы особого света,
неяркого солнца, нежнейшего зноя.
Оно называется бабье лето
и в прелести спорит с самою весною.
Единый раз вскипает пеной
И рассыпается волна.
Не может сердце жить изменой,
Измены нет: любовь – одна.
Уже на лицо осторожно садится
летучая, легкая паутина...
Как звонко поют запоздалые птицы!
Как пышно и грозно пылают куртины!
Мы негодуем иль играем,
Иль лжем – но в сердце тишина.
Мы никогда не изменяем:
Душа одна – любовь одна.
Давно отгремели могучие ливни,
всё отдано тихой и темною нивой...
Всё чаще от взгляда бываю счастливой,
всё реже и горше бываю ревнивой.
Однообразно и пустынно,
Однообразием сильна,
Проходит жизнь... И в жизни длинной
Любовь одна, всегда одна.
О мудрость щедрейшего бабьего лета,
с отрадой тебя принимаю... И всё же,
любовь моя, где ты, аукнемся, где ты?
А рощи безмолвны, а звезды всё строже...
Лишь в неизменном – бесконечность,
Лишь в постоянном – глубина.
И дальше путь, и ближе вечность,
И всё ясней: любовь одна.
Вот видишь - проходит пора звездопада,
и, кажется, время навек разлучаться...
...А я лишь теперь понимаю, как надо
любить, и жалеть, и прощать, и прощаться.
Любви мы платим нашей кровью,
Но верная душа – верна,
И любим мы одной любовью...
Любовь одна, как смерть одна.
МОНОЛОГ СКЕПТИКА
Что, принц, читаете?
Слова, слова, слова.
Мой милый принц! Мотивы для печали
Не в том, что ложь честна,
А правда не права -Они в другом.
Что слова нет в начале,
И нет в конце.
Поймите, милый принц -Ваш дядя Клавдий правил очень долго,
В величии супружеского долга
Жену-Гертруду подсадив на шприц
Во избежанье ревности и сплетен.
И результат был хорошо заметен.
Полоний выжил -- умница-хирург
Зашил дыру. В наш век пенициллина
Жизнь подлецов бывает слишком длинной,
И бравый плут вернулся ко двору,
Дабы довесть до брачного матраса
Офелию и зятя-Фортинбраса.
Лаэрт, неукротимый датский тигр,
Стал чемпионом Олимпийских игр,
Фехтуя на отравленных рапирах,
Но запил, чем и посрамил Шекспира,
Скончавшись от цирроза. Вы же, принц,
Мой бедный гений, мой безумный Гамлет,
Отправились во тьму вперед ногами,
Меняя журавля на горсть синиц,
Надеясь обрести уютный дворик,
Где ждет любимца-принца бедный Йорик, -И то, что вас подняли на помост,
Как воина, четыре капитана,
Достойно Метерлинка и Ростана,
И Байрона. Но вывод крайне прост.
Его изрек почтеннейший Горацио:
В театре важно "психе",
В жизни - "рацио".
***
Никогда не перестану удивляться
Девушкам и цветам!
Эта утренняя прохладца
По белым и розовым кустам...
Эти слезы листвы упоенной,
Где сквозится лазурная муть,
Лепестки, что раскрыты удивленно,
Испуганно даже чуть-чуть...
Эта снящаяся их нежность,
От которой, как шмель, закружись!
И неясная боль надежды
На какую-то возвышенную жизнь...
***
Бертольт Брехт
БАЛЛАДА ОБ ОДОБРЕНИИ МИРА
На недоступной высоте
Хранит базальтовая башня
Цветные подписи всех тех,
Кто на нее влезал бесстрашно.
Пусть я не прав, но я в рассудке здравом.
Они мне нынче свой открыли мир.
Я перст увидел. Был тот перст кровавым.
Я поспешил сказать, что этот мир мне мил.
У экзотических Столбов
Такая формула есть: Эмма
Плюс Глеб равняется любовь Нова, как вечность, эта тема.
Дубинка надо мной. Куда от мира деться?
Он день и ночь со мной, и понял я тогда,
Что мясники, как мясники - умельцы.
И на вопрос: "Ты рад?" - я вяло вякнул: "Да".
На вековом таймырском льду,
Который тает раз в столетье,
Я надпись милую найду:
Здесь побывали Света, Петя.
Трус лучше мертвеца, а храбрым быть опасно.
И стал я это "да" твердить всему и вся.
Ведь я боялся в руки им попасться
И одобрял все то, что одобрять нельзя.
Там, где пехота не пройдет,
Не проберутся и танкисты,
До тех высот,
До тех широт
Дойдут товарищи туристы!
Когда народу не хватало хлеба,
А юнкер цены был удвоить рад,
Я правдолюбцам объяснял без гнева:
Хороший хлеб, хотя дороговат.
Когда с работы гнали фабриканты
Двоих из трех, я говорил тем двум:
Просите фабрикантов деликатно,
Ведь в экономике я - ни бум-бум!
Планировали войны генералы.
Их все боялись - и не от добра
Кричал я генералу с тротуара:
"Техническому гению - ура!"
Избранника, который подлой басней
На выборах голодных обольщал,
Я защищал: оратор он прекрасный,
Его беда, что много обещал...
Чиновников, которых съела плесень,
Чей сброд возил дерьмо, дерьмом разил,
И нас давил налогами, как прессом,
Я защищал, прибавки им просил.
И не расстраивал я полицейских,
Господ судейских тоже я берег,
Для рук их честных, лишь от крови мерзких,
С охотой я протягивал платок.
Суд собственность хранит, и обожаю
Наш суд кровавый, чту судейский сан,
И судей потому не обижаю,
Что сам не знаю, что скрываю сам.
Судейские, сказал я, непреклонны,
Таких нет денег и таких нет сил,
Чтоб их заставить соблюдать законы.
"Не это ль неподкупность?" - я спросил.
Учителя и розгою и палкой
Весь разум выбивают из детей,
А утешаются зарплатой жалкой,
И незачем ругать учителей.
Вот хулиганы женщин избивают.
Но, погодите: у хулиганья
Резиновых дубинок не бывает,
Тогда - пардон - прошу прощенья я.
Подростки, точно дети низкорослы,
Но старики - по речи и уму.
А почему несчастны так подростки
Отвечу я: не знаю почему.
Полиция нас бережет от нищих
И не дает покоя беднякам.
За службу, что несет она отлично,
Последнюю рубашку ей отдам.
Профессора пускаются в витийство,
Чтоб обелить заказчиков своих,
Твердят о кризисах - не об убийствах.
Такими в общем представлял я их.
Теперь, когда я донага разделся,
Надеюсь, что ко мне претензий нет,
Хоть сам принадлежу к таким умельцам,
Что ложь разводят на столбцах газет,
Науку, что нам знанья умножает,
Но умножает горе и беду,
Как церковь чту, а церковь уважаю
За то, что умножает темноту.
К газетчикам. Для них кровь жертв - лишь колер.
Они твердят: убийцы не убили.
А я протягиваю свежий номер.
Читайте, говорю, учитесь стилю,
Но хватит! Что ругать их преподобья?
Через войну и смерть несет их рать
Любовь к загробной жизни. С той любовью,
Конечно, проще будет помирать.
Волшебною горой почтил нас автор.
Все славно, что писал он (ради денег),
Зато (бесплатно) утаил он правду.
Я говорю; он слеп, но не мошенник.
Здесь в славе бог и ростовщик сравнялись.
"А где господь?" - вопит нужда окрест.
И тычет пастор в небо жирный палец,
Я соглашаюсь: "Да, там что-то есть".
Торговец рыбой говорит прохожим:
Вонь не от рыбы, сам он, мол, гниет.
Подлаживаюсь я к нему. Быть может,
И на меня охотников найдет.
Седлоголовые Георга Гросса
Грозятся мир пустить в небытие,
Всем глотки перерезав. Их угроза
Встречает одобрение мое.
Изъеденному люэсом уроду,
Купившему девчонку за гроши,
За то, что женщине дает работу,
С опаской руку жму, но от души.
Убийцу видел я и видел жертву.
Я трусом стал, но жалость не извел.
И, видя, как убийца жертву ищет
Кричал: "Я одобряю произвол!"
Когда выбрасывает бедных
Врач, как рыбак - плотву, молчу.
Ведь без врача не обойтись мне,
Уж лучше не перечить мне врачу.
Как дюжи эти мясники и ражи.
Они идут - им только волю дай!
Хочу им крикнуть: стойте! Но на страже
Мой страх, и вдруг я восклицаю: "Хайль!"
Пустившего конвейер инженера,
А также всех рабочих на износ,Хвалю. Кричу: техническая эра!
Победа духа мне мила до слез!
Не по душе мне низость, но сейчас
В своем искусстве я бескрыл и сир,
И в грязный мир я сам добавил грязь
Тем самым, что одобрил грязный мир.
1930
Я иду по дороге между жизнью и небом.
Среди счастья и горя, между годом и веком.
Я бегу от страданий и ненужных сомнений
Находя упоенье за границами мнений.
Я иду в никуда и пришёл ниоткуда.
И в бессмыслице этой вновь надеюсь на чудо.
Счастлив тем, что вдыхаю сладкий запах
свободы.
И считаю на пальцах мне доступные годы.
Годы в днях и часах, месяца - в них недели.
Как сплетения судеб - дожди и метели.
Яркий солнечный луч - ни чего нет важнее.
Между мной и зарёй на границе апреля.