Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Российский Университет Дружбы Народов»
advertisement
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Российский Университет Дружбы Народов» На правах рукописи Лапо Павел Валерьевич Государственный строй Первого Латино-Иерусалимского королевства (историко-правовое исследование) 12.00.01 – теория и история права и государства; история учений о праве и государстве Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук Научный руководитель – доктор юридических наук, профессор, Заслуженный юрист Российской Федерации Экимов А.И. Москва – 2015 2 Оглавление Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4 Глава 1. Особенности латино-иерусалимской монархии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18 §1. Организация верховной власти в государстве крестоносцев: конфликт короны и церкви . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 18 §2. Оформление порядка передачи верховной власти . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29 §3. Эволюция государственной власти: от раннефеодальной к сословно-представительной монархии . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. 40 Глава 2. Становление и развитие латино-иерусалимской системы органов центрального и местного управления . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. 53 §1. Адаптация французской системы высших государственных должностей к условиям эволюции государства крестоносцев . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 53 §2. Высокая Курия: структура, полномочия и роль в системе управления королевства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 70 §3. Организация местного управления: франко-сирийская «администрация» и курии горожан . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. 85 §4. Армия в государственном механизме королевства. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 100 Глава 3. Специфика модели феодализма в Латино-Иерусалимском королевстве . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .. 104 §1. Генезис латино-иерусалимского нобилитета. Правовое регулирование вассально-сеньориальных отношений . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 104 §2. Cистема латино-иерусалимского феодального землевладения . . . . . . . . . . . . 113 Глава 4. Право Латино-Иерусалимского королевства и его роль в процессе формирования и развития государственного строя . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 121 §1. Внутригосударственное право королевства: адаптации и нововведения . . . . 121 §2. Международные соглашения государства крестоносцев как часть «системы» латино-иерусалимского права . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 139 Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 150 Список сокращений . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155 Словарь терминов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 157 3 Географический справочник . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 159 Список литературы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 165 Приложение №1. Схемы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 183 Приложение №2. Переводы полных текстов и фрагментов правовых и исторических источников, содержащих важную информацию о государственном строе Латино-Иерусалимского королевства . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 188 4 Введение Актуальность темы диссертационной работы обусловлена значением всестороннего исследования феодального государства и права в Европе XI-XII вв. Этот период характеризуется завершением генезиса феодализма, с которым тесно связаны становление первых раннефеодальных государств и их переход к состоянию феодальной раздробленности, оформление сословий, возникновение и развитие городов, повсеместное закрепление правовых обычаев в письменной форме. Разобщенность европейских государств в указанное время, напрямую связанная с их геополитическим положением и особенностями развития, частично нивелировалась благодаря объединяющему фактору – христианской религии. Важнейшим показателем его влияния стал Первый Крестовый Поход (1096-1099), в котором приняли участие в той или иной мере все государства Европы. По его итогам были образованы и вошли в состав единого христианского пространства четыре государства крестоносцев: графство Эдесское (1097-1150), княжество Антиохийское (1098-1268), ЛатиноИерусалимское королевство (1099-1291) и графство Триполи (1109-1289). Данные государства стали носителями своего рода «сплава» западноевропейских и ближневосточных государственно-правовых традиций. Тем не менее, до сих пор отечественная и зарубежная юридическая наука практически не уделяла им внимания. В настоящее время не существует не только полной, но даже поверхностной характеристики государственного и политического устройства, государственного механизма, социально- экономических и правовых основ государств крестоносцев. Между тем, исследование государственного строя указанных государств позволяет показать, во-первых, насколько жизнеспособными были различные западноевропейские модели государства в ближневосточных условиях, вовторых, каким образом на основе западноевропейских образцов происходило формирование новых, уникальных государственных образований, и в-третьих, 5 почему стали возможны и каким образом развивались диалог и взаимодействие западноевропейской и ближневосточной (мусульманской и восточнохристианской) культур на протяжении XII в. Важнейшим объектом исследования в рамках данного направления является Первое Латино-Иерусалимское королевство 1 (далее – ЛатиноИерусалимское королевство) политическом, экономическом – наиболее и крупное социальном и устойчивое отношении в государство крестоносцев, правитель которого являлся сюзереном всей территории Латинского Востока. Государственный строй этого королевства сложился в результате синтеза западноевропейских, византийских, мусульманских и сирийских государственно-правовых традиций в сложных исторических условиях. Последние характеризовались наличием постоянной военной угрозы, необходимостью поддержания прочной центральной власти, нехваткой людских, материальных и денежных ресурсов. Важнейшей особенностью данного синтеза являлось то, что некоторые из указанных традиций получили дальнейшее развитие, порой куда более стремительное, чем в государствах, откуда они были заимствованы. Другие же остались практически неизменными, составив архаический пласт крестоносной культуры. Благодаря подобному сочетанию Латино-Иерусалимское королевство за восемьдесят восемь лет своего существования не только прошло путь, на который западноевропейские государства затратили века, но и значительно опередило их по темпам развития. Изучение основных этапов вышеуказанного синтеза позволит раскрыть особенности Латино-Иерусалимского королевства как государства, возникшего в результате диалога и взаимодействия западноевропейской и ближневосточной культур, и дать его государственному строю развернутую, комплексную характеристику. 1 В период 1187-1291 г. существовало Второе Латино-Иерусалимское королевство. См.: Ришар Ж. ЛатиноИерусалимское королевство. СПб: Евразия, 2002. С. 162. 6 Степень научной разработанности темы исследования. Отечественные и зарубежные юристы практически не занимались изучением государственного строя Латино-Иерусалимского королевства. Данная тема крайне редко рассматривается в рамках компаративных исследований, посвященных истории государства и права. Следует отметить и недостаточность использования учеными большинства существующих правовых и исторических источников по истории государства и права крестоносцев. Однако механизмы формирования и функционирования государственного строя Латино-Иерусалимского королевства являются самостоятельной проблемой, которая требует самого пристального внимания со стороны историков права и юридической науки в целом. Комплекс проблем, связанных с процессом формирования и развития государственного строя Латино-Иерусалимского королевства изучали С. В. Близнюк, М. А. Заборов, С. П. Карпов, Ж. Ришар (J. Richard), М. Балар (M. Balard), А. Дж. Боаз (A. J. Boas), К. Каэн (C. Cahen), Дж. Констэйбл (J. Constable), Г. Додю (G. Dodu), Р. Груссе (R. Grousset), Б. З. Кедар (B. Z. Kedar), Дж. Ла Монт (J. La Monte), Х. Э. Майер (H.E. Mayer), Д. К. Мунро (D. С. Munro), Дж. Правер (J. Prawer), Дж. Райли-Смит (J. Riley-Smith), Р. Рёрихт (R. Röricht), С. Рансимэн (S. Runciman), К. Тирман (C. Tyerman) и др. Выявлением особенностей латино-иерусалимской монархии занимались Т.А. Арчер (T. A. Archer), К.Л. Кондер (C. L. Conder), Б. Хэмилтон (B. Hamilton), Г. С. Финк (H. S. Fink), К.Л. Кингсфорд (C. L. Kingsford), А.В. Мюррей (A. V. Murray), У.Б. Стивенсон (W. B. Stevenson), С. Тиббл (S. Tibble) и др. Систему управления королевства и ее отдельные элементы исследовали О.Р. Констэйбл (O. R. Constable), Ш. Дю Канж (Ch. Du Cange), Дж. Франс (J. France), И. Френкель (Y. Frenkel), А. Йотишки (A. Jotischky), М. Надер (M. Nader), Дж Филлипс (J. Phillips), П.Л.Сиделко (P.L.Sidelko), Р.К. Смэйл (R. C. Smail) и др. Латино-иерусалимскую модель феодализма рассматривали М. Барбер (M. Barber), А. Бен-Ами (A. Ben-Ami), Э. Данкэлф (E. Duncalf), Р. Элленблюм (R. Ellenblum), Н. Елиссеефф (N. Elisseeff), К. Костик (C. Kostick), С. Рейнольдс (S. Reynolds) и др. 7 Исследованием права в государствах крестоносцев занимались С. И. Лучицкая, А. Беньо (A. Beugnot), А.М. Бишоп (A. M. Bishop), Дж. Брандейдж (J. Brundage), П.У. Эдбери (P. W. Edbury), М. Гранклод (M. Grandclaude), С. Кюттнер (S. Kuttner), А.Э. Лайу (A. E. Laiou) и др. Объектом диссертационного исследования является феодальное государство, существовавшее на территории современных Сирии, Ливана, Израиля и Иордании с 1099 по 1187 гг. Предметом диссертационного исследования является государственный строй Латино-Иерусалимского королевства административных экономических, как система политических, социальных и правовых отношений, существовавших в указанном государстве. Цель диссертационного исследования состоит в анализе и комплексной характеристике процесса формирования и развития государственного строя Латино-Иерусалимского королевства. В соответствии с поставленной целью были определены и решены следующие теоретические, практические и учебно-познавательные задачи: – изучены особенности организации верховной власти в Латино- Иерусалимском королевстве с помощью сравнения правовых статусов его светского и духовного правителей, т.е. короля и патриарха Иерусалимского; – определен и описан легитимный порядок передачи верховной власти в Латино-Иерусалимском королевстве, уточнены ее происхождение и отдельные элементы; – выявлены и охарактеризованы основные этапы эволюции латино- иерусалимской раннефеодальной монархии в сословно-представительную в сравнении с аналогичными процессами, протекавшими в западноевропейских государствах; – выявлены основные различия между латино-иерусалимской и французской моделями феодализма путем сопоставления их отдельных элементов; – выявлены важнейшие отличия латино-иерусалимской системы 8 центрального управления от французской посредством сравнительного анализа полномочий отдельных оффициалов (должностных лиц); – сопоставлены полномочия Высокой Курии (центрального органа управления Латино-Иерусалимского королевства) и французской королевской курии, которая послужила образцом для ее создания, а также исследованы структурные изменения Высокой Курии в процессе эволюции от архаичного феодального совета при короле до органа сословного представительства; – рассмотрена совокупность органов местного управления – «франко- сирийская администрация», создание которой являлось результатом успешного взаимодействия западноевропейской и мусульманской государственно- правовых традиций; – охарактеризовано влияние должностных лиц в структуре армии на структуру и полномочия управления Латино-Иерусалимского королевства, а также ее роль в сохранении основ государственного строя; – права, исследован процесс создания и развития латино-иерусалимского происходивший под влиянием социально-политического и геополитического факторов, а также западноевропейских (французских, английских, германских), византийских, мусульманских и сирийских правовых традиций. Хронологические рамки исследования охватывают период с 1099 по 1187 г. В качестве нижней границы (1099 г.) выбрана дата основания ЛатиноИерусалимского королевства участниками Первого Крестового Похода (10961099). Верхняя граница (1187 г.) обозначает начало завоевания государства крестоносцев войсками египетского султана Саладина после поражения сил Латино-Иерусалимского королевства в битве при Хаттине (4 июля 1187 г.) и взятия Иерусалима (2 октября 1187 г.). Методологическую основу исследования составил комплекс различных методов познания теоретического и эмпирического материала. В ходе диссертационного исследования был использован всеобщий диалектикоматериалистический метод, который позволил изучить совокупность элементов 9 государственного строя Латино-Иерусалимского королевства с точки зрения их взаимосвязи, взаимозависимости, противоречий, проследить общие закономерности и тенденции его развития. Наряду с диалектико-материалистическим в методологический инструментарий были включены общенаучные (анализ, синтез, дедукция, индукция, системный, структурный) сравнительно-исторический, и частнонаучные формально-правовой, (исторический, сравнительно-правовой, статистический, моделирование экстраполяция, умозаключение по аналогии) методы. Исторический метод был использован при построении общей структуры исследования и организации взаимного расположения ее отдельных частей с точки зрения хронологии. Сравнительно-исторический метод применялся для изучения особенностей латино-иерусалимской монархии, процесса становления и развития системы органов центрального и местного управления и правовой «системы» Латино-Иерусалимского королевства. Формально-правовой, сравнительно-правовой и статистической методы использовались для анализа источниковедческой базы. Результаты указанного анализа были структурированы, оформлены и включены в текст исследования с помощью метода моделирования. Экстраполяция и умозаключение по аналогии применялись для устранения пробелов в данных, полученных по итогам работы с источниками. В совокупности вышеперечисленные методы позволили исследовать государственный строй Латино-Иерусалимского королевства с исторической, политико-правовой, экономической и социальной точек зрения. Теоретической основой диссертации послужили исследования отечественных ученых-правоведов и историков: С.В. Близнюк, Д.В. Дождева, И.А. Исаева, М.А. Заборова, А.Б. Зеленцова, С.П. Карпова, С.В. Лучицкой, В.В. Лазарева, В.П. Малахова, А.В. Малько, А.В. Марея, М.Н. Марченко, Н.И. Матузова, М.В. Немытиной, О.П. Сауляка, К.Е. Сигалова, Н.А. Хачатурян, А.И. Экимова и других. В данных работах содержатся ценные замечания, касающиеся темы диссертационного исследования, а также раскрывается методологический инструментарий, который лег в его основу. 10 Источниковедческую базу составили: исследования «Наблусские каноны» и «Иерусалимские Ассизы» – основные письменные источники латино-иерусалимского права XII в.; «Регистр Иерусалимского королевства» – крупнейшая опись документов указанного государства (1097–1291); картулярий Храма Гроба Господня (1110–1244); картулярий аббатства Святой Марии в Иосафатской Долине (1112–1289); документы тевтонского ордена (1153–1226); документы ордена госпитальеров (1112–1289); документы ордена тамплиеров (1119–1150); документы ордена Святого Лазаря (1130–1248); отдельные международные соглашения Латино-Иерусалимского королевства, в частности, Pactum Warmundi 1123 г. – классический пример договора между представителями Латино-Иерусалимского королевства и итальянских морских республик; труды юристов XII-XIII в. – «Книга королю» (ок. 1197–1205), «Книга Филиппа Новарского» (ок. 1260) и «Книга Ассиз Жана Ибелина» (ок. 1264–1266); латинские и мусульманские хроники XII в.: «Иерусалимская история» Альберта Аахенского, «Иерусалимская история» Фульхерия Шартрского, «История деяний в заморских землях» Гильома Тирского, «Путешествие» Абу-л-Хусайна Мухаммада ибн Ахмада ибн Джубайра алКинани (Ибн Джубайра). Вышеперечисленные хроники содержат данные о правах и прерогативах власти монарха, полномочиях различных оффициалов, административно-территориальной структуре, судебной и налоговой системе, социально-экономических отношениях в Латино-Иерусалимском королевстве. Научная новизна работы заключается в комплексном изучении государственного строя Латино-Иерусалимского королевства. Впервые особенности в истории организации отечественной верховной юридической власти в науки изучены Латино-Иерусалимском королевстве, определены правовые статусы светского и духовного правителей указанного государства, изучен порядок передачи верховной власти, определен правовой статус третьего сословия; установлен состав Высокой Курии как органа сословного представительства, выявлены причины опережающего по сравнению с государствами Западной Европы государственного развития 11 Латино-Иерусалимского королевства; установлены характерные отличия латино-иерусалимской модели феодализма от западноевропейских аналогов; сформулирован перечень видов латино-иерусалимской феодальной собственности; дано объяснение высоким показателям эффективности работы органов центрального и местного управления, уточнены их структура, полномочия и порядок функционирования; определена структура и охарактеризованы отдельные составляющие латино-иерусалимского права; установлены причины возникновения единого правового пространства на территории Латино-Иерусалимского королевства; установлены масштабы и результаты влияния социально-политического и геополитического факторов, а также западноевропейских (французских, английских, германских), византийских, мусульманских и сирийских государственно-правовых традиций на процесс создания и развития отдельных элементов государственного строя; использовано более 900 документов на латинском и старофранцузском языках, 10 из них впервые введено в научный оборот. Научные положения, выносимые на защиту: 1. В целях всесторонней характеристики особенностей создания, развития, геополитических условий существования и гибели Первого ЛатиноИерусалимского королевства обоснована необходимость использования категории «государственный строй», которая характеризует в системном единстве особенности организации центральной и местной власти, их социальную основу, место армии в механизме государства, особенности устройства политической и правовой системы. 2. Установлено, что государственный строй Латино-Иерусалимского королевства являлся ближневосточных выражался в результатом государственно-правовых адаптации соответствующих синтеза традиций и объединении в рамках западноевропейских традиций. (полностью единой Этот или и процесс частично) государственно-правовой структуры. Заложенный в ней мощный потенциал общегосударственного развития был раскрыт во многом благодаря успехам в решении проблем, 12 характерных для современного крестоносцам Запада: борьбы за инвеституру, перехода от раннефеодальной к сословно-представительной монархии, феодальной раздробленности, оформления сословий, борьбы сеньоров с городами, соотношения канонического и феодального права. 3. Доказано, что определение формы правления нового государства проходило в процессе борьбы за инвеституру (1099-1130 гг.). Активная внутренняя политика и неуступчивость первых светских правителей Иерусалима в вопросе о соотношении полномочий короны и иерусалимского патриарха предрешили результат этого противостояния. Подписание Наблусских канонов в 1120 г. закрепило прерогативы королевской власти, и к началу 1130 гг. в государстве крестоносцев окончательно утвердилась светская монархия. 4. Выявлено, что оформление порядка передачи верховной власти происходило на протяжении большей части XII в., сначала под влиянием германских, а затем французских традиций. После конфликтов, связанных с восшествием на престол первых двух иерусалимских королей, в 1120 гг. был окончательно утвержден наследственный принцип передачи престола. При этом помимо сыновей право на корону получили дочери, а с 1171 г. – и сестры короля. Таким образом, было значительно укреплено положение монарха. 5. Установлено, что эволюция раннефеодальной монархии в сословнопредставительную в Латино-Иерусалимском королевстве по содержанию и темпам значительно процессов. королевства, Прочность отличалась власти придававшая от монарха аналогичных в сходство первые западноевропейских годы государству существования крестоносцев с западноевропейскими государствами скорее VIII-X, а не XI-XII вв., была связана с незавершенностью процессов формирования систем земельной собственности и вассально-сеньориальных отношений. Но уже после 1130 г., в условиях ослабления позиций короны под влиянием комплекса внешне- и внутриполитических факторов, началось привлечение к управлению государством (т.е. в Высокую Курию – центральный орган управления) 13 представителей третьего сословия. Это существенно расширило социальную базу монархии. Однако события середины XII в. (в частности, гражданская война 1151-1152 гг.) показали, что подобные меры не повлияли должным образом на прочность ее положения. Принятие в 1163 г. «Ассизы верности», открывшей доступ к участию в заседаниях Высокой Курии всем мелким и средним феодалам – новой социальной опоре короны, ознаменовало переход Латино-Иерусалимского королевства от раннефеодальной к сословно- представительной монархии. 6. На основе анализа имеющихся правовых и исторических источников Латино-Иерусалимского королевства доказано, что несмотря на тесное культурное сближение крестоносцев с автохтонным населением (к началу 1120 гг. первое поколение выходцев из Европы уже рассматривало себя как «людей Востока») важнейшие элементы их самоидентификации – язык, вера, «несущие конструкции» механизма государства, характерные особенности правовой культуры, ключевые правоприменительном требования процессе правовых норм, юридические использовавшиеся аксиомы – в оставались неизменными до гибели королевства. 7. Раскрыты особенности процесса адаптации французской системы высших государственных должностей к условиям эволюции государства крестоносцев, по итогам которого сформировалась система центрального управления королевства. На основе нормативно-правовых и исторических источников доказано, что расширение и перераспределение полномочий между отдельными оффициалами с учетом специфики сиро-палестинского региона позволило существенно улучшить функционирование «аппарата управления» королевства по сравнению с капетингским «оригиналом». 8. Установлено, что главной особенностью формирования институтов местного управления в Латино-Иерусалимском королевстве был синтез отдельных элементов западноевропейских и мусульманских властных структур. Большинство постов во «франко-сирийской администрации» заняли восточные христиане и мусульмане. Не менее важно, что эти категории 14 населения получили право рассматривать дела и вести судопроизводство согласно своим собственным, а не «франкским», правовым обычаям. Компромиссная политика крестоносцев стала залогом плодотворной работы системы местного управления. 9. Документально королевстве процесс подтверждено, оформления что системы в Латино-Иерусалимском феодального землевладения, растянувшийся в Европе на столетия, занял чуть более четверти века. Столь стремительное развитие стало возможным в первую очередь потому, что крестоносцы заимствовали отдельные элементы уже полностью сформировавшихся к концу XI в. западноевропейских моделей. Система феодального землевладения в государстве крестоносцев характеризовалась высокой устойчивостью к постоянным изменениям границ государства, существованием значительного аллодиального фонда, превалированием фьефрент над земельными фьефами, частыми изменениями условий держания фьефов ввиду военной угрозы либо непосредственного ведения боевых действий, доступностью феодов представителям не только второго, но и третьего сословия. 10. Аргументировано утверждение о влиянии геополитического положения Латино-Иерусалимского королевства на его право. Изначально сложившееся на основе заимствований из канонического права и разнообразных феодальных правовых обычаев западноевропейского происхождения, латино-иерусалимское право в результате законодательной деятельности правителей королевства и работы органов центрального и местного управления постепенно обрело внутреннее единство. Последнее заключалось в том, что письменные источники права («Иерусалимские Ассизы» и «Наблусские каноны»), а также многочисленные правовые обычаи практически единообразно применялись на всей территории королевства, что выгодно отличало государство крестоносцев от его западноевропейских современников. Развитие латино-иерусалимского права, с одной стороны, проходило под влиянием рецепции византийского, а через него – и римского права, с другой же – сопровождалось включением в его 15 структуру итальянского обособленных институтов (венецианского, мусульманского, генуэзского, пизанского) сирийского права. и Благодаря активной внешней политике Латино-Иерусалимского королевства неотъемлемой частью латино-иерусалимского права стали разнообразные международные соглашения, которые наравне с внутригосударственным правом служили цели укрепления государственного строя. Обоснованность подтверждаются и полученных достоверность многообразием используемых методов результатов исследования, всесторонним и глубоким изучением и применением при написании диссертации основополагающих трудов по теории и истории государства и права, а также широким спектром используемого нормативного и эмпирического материала: памятников права, большого массива подлинных и оцифрованных документов, латинских и арабских хроник Крестовых Походов, представленных в собраниях Российской Государственной Библиотеки, Российской Национальной Библиотеки, Национальной Библиотеки Франции, Британской Библиотеки, Библиотеки Конгресса США. Благодаря этому диссертант имел возможность ознакомиться с оригинальными и электронными текстами и изданиями королевских и сеньориальных актов 1099-1187 гг., рукописями и изданиями правовых памятников и исторических хроник XII-XIII вв., что отразилось на выборе темы диссертации, ее концепции и подборе эмпирического материала, подтверждающего полученные результаты. Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его результаты значительно расширяют объем научной информации о ЛатиноИерусалимском королевстве. Автором на основе положений теории государства и права, других юридических наук, истории, политологии охарактеризованы организация верховной власти, государственное устройство, методы осуществления государственной власти в центре и на местах, экономические и правовые основы государственного строя Латино-Иерусалимского королевства; выявлены и проанализированы результаты диалога и взаимодействия различных (западноевропейских, византийских, мусульманских и сирийских) 16 государственно-правовых традиций; раскрыты возможности гармоничного сосуществования западноевропейской, византийской мусульманской и сирийской правовых культур в едином правовом пространстве как в мирное, так и в военное время; проведена сравнительная характеристика отдельных элементов государственного строя Латино-Иерусалимского королевства и его западноевропейских современников (в первую очередь, Франции). Использованные автором диссертации документы и материалы, а также результаты проведенного исследования могут применяться как в научных учреждениях, так и отдельными специалистами при изучении проблематики становления и развития государств крестоносцев и стран ближневосточного региона в целом в XII-XIII вв., а также эволюции западноевропейского феодализма в указанный период. Практическая значимость исследования состоит в изучении опыта взаимодействия западноевропейской и мусульманской цивилизаций на Ближнем Востоке в XII в. Полученные данные могут быть использованы для анализа современной политической ситуации и поиска мирных решений межгосударственных и внутригосударственных конфликтов, существующих в настоящее время в данном регионе. Результаты проведенного исследования, а также выдержки из переводов правовых и исторических источников могут быть использованы в учебном процессе для разработки и проведения общих и специальных курсов по истории государства и права зарубежных стран, теории государства и права. Апробация и внедрение результатов исследования. Диссертация подготовлена на кафедре теории и истории государства и права Юридического института Российского университета дружбы народов, где были проведены ее рецензирование и обсуждение. Основные положения диссертации нашли отражение в 4 публикациях за период 2012 – 2014 гг. общим объемом 2 п. л. в ведущих рецензируемых научных изданиях, рекомендованных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации для публикации основных 17 результатов диссертационных исследований. Положения диссертации докладывались в ходе проведения следующих научно-практических конференций (международных, всероссийских и иного уровня): на международной научной конференции «Правовые традиции» в формате «Жидковские чтения» (г. Москва, 2013 г.); на международной научной конференции «Право и общество: эволюция во взаимодействии» в формате «Жидковские чтения» (г. Москва, 2014 г.), на всероссийской научной конференции «Гармонизация подходов в исследованиях и обучении праву» в формате «Жидковские чтения» (г. Москва, 2015 г.). Материалы диссертационного исследования используются при чтении лекций и проведении семинарских занятий по истории государства и права зарубежных стран в Юридическом институте Российского университета дружбы народов. Структура диссертационного исследования включает введение, четыре главы, подразделенные на одиннадцать параграфов, заключение, список принятых сокращений, словарь терминов, географический справочник, библиографический список и два приложения. Примечание автора. Первый Крестовый Поход (1096–1099) был предпринят с одной основной для всех его участников целью – отвоевать Гроб Господень и Святую Землю. Завоевание всего сиро-палестинского региона и, тем более, создание в нем полноценного государства не входило в число задач крестоносцев. Поэтому после взятия Иерусалима и окончания Похода они были вынуждены решать целый комплекс проблем государственно-правового характера, связанных с управлением завоеванными землями. Вновь основанное королевство не было государством в современном смысле этого слова, а органы управления и правовая «система» не представляли собой отлаженных механизмов с четкой структурой. Таким образом, Латино-Иерусалимское королевство и его государственный строй возможно исследовать при помощи современных теоретико-правовых понятий, схем и классификаций лишь со значительными оговорками. 18 Глава 1. Особенности латино-иерусалимской монархии §1. Организация верховной власти в государстве крестоносцев: конфликт короны и церкви Рассматривая организацию верховной власти в государствах крестоносцев Латинского Востока, исследователи вслед за авторами латинских хроник Крестовых Походов традиционно именуют крупнейшее из них ЛатиноИерусалимским двойственную королевством. же западноевропейских2 природу и Двойственность этого государства, ближневосточных названия созданного традиций. подчёркивает на основе Обозначение его исключительно как королевства («regnum» – именно так и не иначе оно именуется в латинских правовых и исторических источниках XII в.) подводит к закономерному выводу о существовании светского монархического строя. Но насколько правомерно такое определение? Можно ли однозначно считать Латино-Иерусалимское королевство светской монархией, или историко-правовая реальность XII в. слишком сложна, чтобы быть ограниченной определением данного теоретико-правового термина? Этим вопросам и будет посвящено дальнейшее исследование в рамках данного параграфа. Изучение комплекса проблем, связанных с формой правления ЛатиноИерусалимского королевства, необходимо начать с рассмотрения событий, произошедших сразу по окончанию Первого Крестового Похода (1096-1099). Первой сложностью, с которой столкнулись крестоносцы, стало избрание правителя для управления завоёванными землями3. Как сообщает Гильом Тирский, после взятия Иерусалима «...на восьмой день (23 июля 1099 г. – прим. П.Л.) собрались предводители Похода и пришли к согласию, вдохновлённые 2 Западная Европа в период XI-XII вв. включала Францию (кроме Лангедока), германские земли (в том числе Швейцарию и будущие Нидерланды), Британские острова. (История Европы. М.: Наука, 1992. Т. 2. Средневековая Европа. С. 256-257). 3 «В XII в. процесс образования государства происходил в головах и речи людей, а не путем становления государственных институтов» (Канторович Э.Х. Два тела короля. Исследование по средневековой политической теологии. /Пер. с англ. – М.: Изд-во Института Гайдара, 2013. С. 52). Таким образом, с точки зрения современников, государство крестоносцев должно было возникнуть одновременно с избранием его правителя. 19 благословением Святого Духа, что они должны избрать из своего числа того, кто бы правил покорёнными землями и принял обязанности короля»4. Узнав об этом, «...собрались вместе некоторые клирики... и их посланники заявили: «Клиру было объявлено, что вы собрались с целью избрать одного из вас королём. Ваш план кажется нам праведным, вполне пригодным и достойным претворения в жизнь, если в этом деле будет соблюдён определённый порядок. Ибо представляется ясным, что дела духовные достойнее дел мирских, и, говоря по чести, должны им предшествовать. По этой причине мы полагаем, что первым должен быть избран представитель духовенства, человек, угодный Господу, который будет знать, как руководить и управлять церковью Христовой. Это должно быть сделано в первую очередь, и лишь затем стоит избрать светского правителя»5. Притязания клириков казались им вполне законными ещё по двум причинам, не упоминаемым в хронике. Во-первых, наряду с Константинополем, Антиохией и Александрией, в Иерусалиме располагалась одна из ближневосточных патриарших кафедр. Во-вторых, сам Крестовый Поход был вдохновлён папой6, а потому клирики претендовали на духовное главенство над знатью. Но представители церкви не учли, что в войске крестоносцев не осталось ни одного священника, влиятельного настолько, чтобы его признали достойным сана патриарха7. Вероятно, именно по этой причине «предводители Похода посчитали вышеупомянутое послание несерьёзным и ничего не значащим»8. Они отказались передать верховную власть в руки клира, решив 4 Willelmi Tyrensis Archiepiscopi Chronicon (Historia Rerum in Partibus Transmarinis Gestarum) / ed. R.B.C. Huygens. Corpus Christianorum Contunuatio Medievalis. 63-63 A. Turnholt: Brepols, 1986. IX, 1. P. 421: «...octava die convenerunt principes habituri tractatum, invocata sancti spiritus gratia, ut aliquem de suo eligant collegio qui regioni presit et regiam provincie impendat sollicitudinem». 5 Ibid. IX, 1. P. 421: «…congregati sunt quidam de clero <…> et intromissi dixerunt: "Nuntiatum est clero, quod ad hoc ut de vobis unum eligatis in regem convenistis. Videtur autem nobis propositum vestrum sanctum et utile et omni cura exsequutioni mandandum, si tamen ad id ordine congruo veniatur. Certum est porro spiritualia temporalibus digniora esse, que vero digniora sunt, merito debere precedere. Unde videtur nobis, nisi ordo preposterus studiose queratur, quod prius eligenda sit deo placens et religiosa persona que ecclesie dei preesse sciat et prodesse, quam de secularis potestatis electione agatur». 6 Munro D.C. The Popes and the Crusades // Proceedings of the American Philosophical Society. – 1916. – №5. – P. 348. 7 WT. IX, 2. P. 421-422 ; La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem, 1100-1291. Cambridge: The Mediaeval Academy of America, 1932. P. 3-4 ; Prawer J. The world of the crusaders. London: Weidenfeld and Nicolson, 1972. P. 67-68. 8 WT. IX, 2. P. 422: «Principes tamen, leve et frivolum reputantes predictorum verbum...». 20 выбрать в первую очередь короля 9, и только затем – главу иерусалимской церкви. Причина избрания двух правителей, а не одного, заключается, по мнению автора данной работы, в особенности статуса самого сиро-палестинского региона. Обширная территория Святой Земли, где библейские святыни10 и владения церкви встречались буквально на каждом шагу, населённая сотнями тысяч приверженцев различных ответвлений восточного христианства с одной стороны, и мусульман – с другой, не могла оказаться под рукой только духовного или только светского правителя. Но вопрос о превосходстве, пусть даже моральном, одного из них над другим, играл в данном случае немаловажную роль и одновременно влиял на статус всего государства. Здесь на первое место выходила проблема управления Иерусалимом. И для знати, и для духовенства он имел колоссальное значение как конечная цель Крестового Похода, центр Святой Земли и всего христианского мира11, к тому же, с точки зрения современников, вновь обретший свою божественную сущность благодаря возвращению в руки христиан12. По мнению немецкого ученого Х.Э. Майера (которое представляется верным в силу приведённых в его работе доказательств), спор между представителями знати и духовенства по поводу избрания правителей и управления Иерусалимом был вполне закономерным, т.к. являлся отголоском крупного европейского конфликта – борьбы за инвеституру13. Libertas ecclesiae в Святой Земле была изначально поставлена под вопрос, и победа клириков в вышеуказанном конфликте стала бы первым шагом на пути к установлению примата духовной власти над светской. Последнее ни в коей мере не отвечало 9 WT. IX, 2. P. 421. Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 26-29. 11 «Как правило, расположение Земли определялось верованием, что ее «пупом» является Иерусалим…». Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада / Пер. с фр. под общ. ред. В.А. Бабинцева; Послесл. А.Я. Гуревича. Екатеринбург: У-Фактория, 2005. С. 168. 12 Канторович Э.Х. Два тела короля. С. 160. 13 Неусыхин А.И. Проблемы европейского феодализма. – М.: Наука, 1974. С. 295-312 ; Mayer H.E. The Concordat of Nablus // Journal of Ecclesiastical History. – 1982. – №33. – P. 536-537. 10 21 интересам нобилитета, который рассчитывал после избрания короля на получение крупных земельных владений14. Избрание первым правителем Иерусалима одного из предводителей Крестового Похода герцога Нижней Лотарингии Готфрида Бульонского15 должно было раз и навсегда положить конец спорам о характере власти в едва основанном государстве. Однако сам Готфрид «не пожелал быть коронованным по обычаю королей золотым венцом в Святом Граде из смирения, благоговенно объяснив это тем, что Искупитель рода человеческого до распятия носил здесь ради нашего спасения терновый венец»16. Он принял лишь титул Защитника Господня (protector Sancti Sepulchri)17, сохранённый в дальнейшем королями Иерусалима18. Кроме того, Готфрид вернул Иерусалим со всеми его землями патриарху19, хотя и с условием, что сохранит власть над Святым городом на время, которое понадобится ему для завоевания другого города, подходящего в качестве столицы20. До того момента власть патриарха распространялась лишь на четвёртую часть Иерусалима21. Таким образом, ситуация с управлением государством лишь ещё более осложнилась. 14 WT. IX, 2. P. 423: «Dicitur tamen quod in dominum comitem Tolosanum Raimundum procerum pars maxima conveniret, sed hoc intelligentes quod, nisi regnum consequeretur, domum esset statim rediturus, natalis soli dulcedine ducti etiam contra conscientiam suam multa de domino comite confinxerunt, ut reprobus haberetur <Однако поговаривают, что большинство баронов согласны были выбрать графа Раймунда Тулузского. Но, узнав, что если корона не достанется Раймунду, он немедленно отправится в обратный путь домой, они, ведомые врождённым желанием обладать землёй, признали его не подходящим и даже пошли против своей совести, чтобы сделать это>». 15 Ibid. IX, 3. P. 424: «Domino igitur duce de communi voto, concurrente omnium consensu, regni apicem obtinente... <Господину же герцогу, по всеобщему желанию и единому согласию народа избранному главой королевства... >». 16 Ibid. IX, 9. P. 431: «...humilitatis causa corona aurea, regum more, in sancta civitate noluit insigniri, ea contentus et illi reverentiam exhibens, quam humani generis Reparator in eodem loco usque ad crucis patibulum pro nostra salute spineam deportavit». 17 Regesta Regni Hierosolymitani (MXCVII-MCCXCI) / ed. R. Röricht. Innsbruck: Libraria Academica Wagneriana, 1893. №29. P. 3. 18 WT. XX, 22. Р. 942: «…rex Ierosolimorum, locorum venerabilium dominice passionis et resurrectionis defensor et advocatus… <король Иерусалимский, оборонитель и защитник почитаемых всеми мест страстей и воскресения Христовых>». 19 RRH. №34. P. 5. 20 WT. IX, 16. P. 441: «...urbem Ierosolimam cum turri David et universis eius pertinentiis in manu domini patriarche resignavit, ea tamen conditione, ut predictis urbibus cum territoriis suis ipse interim frueretur uteretur, quousque captis ex aliis urbibus una vel duabus regnum dominus permitteret ampliari…<…город Иерусалим вместе с башней Давида и всеми его окрестностями под руку господина патриарха вернул, но с условием, что при этом названными городом и землями сам будет управлять, пока не захватит из прочих городов один или два, за счёт которых Господь позволит расширить королевство…>». 21 Ibid. IX, 17. P. 442. 22 В 1100 г., после смерти Готфрида, был помазан на царство первый король Иерусалима – брат почившего герцога Балдуин Булонский, граф Эдесский. Правление Балдуина I (1100-1118) ознаменовалось краткой борьбой и практически полной победой светской власти в споре о libertas ecclesiae. Причиной этому во многом послужил властный характер наследника Готфрида22, который не привык поступаться своими интересами в пользу церкви. Хотя король принял помазание в Вифлееме от патриарха Даимберта23, он быстро пресёк притязания последнего на Иерусалим и какую-либо независимость в церковных делах24, а в 1102 г. и вовсе вынудил покинуть королевство, обвинив в симонии25. Впоследствии и вплоть до 1118 г. все патриархи Иерусалима (при Балдуине I их сменилось трое) были вынуждены подписывать свои акты в Высокой Курии (inde privilegio sigillo regio signans)26, порой специально обращаясь к королю за заверением (vos humiliter postulo ut hoc ipsum confirmetis)27, и делать пожалования только по его совету28. Последний же позволял себе регулярно вмешиваться в дела церкви, собирая десятину с Иерусалимского, Наблусского и Акрского диоцезов (здесь он не был новатором – подобным образом в отношении владений духовенства действовали ещё 22 Анализ описаний Балдуина I и его деятельности, приводимых в различных источниках, позволяет охарактеризовать первого короля Иерусалима как человека энергичного, целеустремлённого, обладавшего сильной волей, сурового, порой слишком самоуверенного, хотя и не чуждого великодушия и милосердия. Например, Гильом Тирский, кратко характеризуя Балдуина I, пишет: «Храбрый воин, проворный наездник, он был активен и прилежен, какие бы дела королевства ни призывали его. Он отличался благородством, мужеством, опытом в военных науках, а также прочими достоинствами» (WT, X, 2. P. 454), но ни слова не говорит о благочестии и смирении. 23 WT. X, 9. P. 463: «Anno igitur ab incarnatione domini millesimo centesimo primo <…> in die sancto Nativitatis dominice in ecclesia Bethleemitica, astantibus clero et populo, ecclesiarum quoque prelatis et regni principibus, consecratus est et in regem inunctus per manum domini Daiberti memorati patriarche dominus Balduinus et regio diademate sollempniter laureatus <В год от воплощения Господня тысяча сто первый <…> в день Святого Рождества Христова в Вифлеемской церкви, в присутствии клира и народа, прелатов церкви и баронов королевства был освящён и помазан на царство рукой славного патриарха Даимберта господин Балдуин, и торжественно увенчан короной>». Помазание Балдуина I именно в Вифлееме позволило ему, с точки зрения современников, связать титул короля Иерусалима с воспоминаниями о библейских правителях Давиде и Соломоне, по сути, «возродив» древнюю династию (Канторович Э.Х. Два тела короля. С. 379, 428, 456, 458), и тем самым существенно укрепить свои позиции (Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 83). 24 Albertus Aquensis. Historia Hierosolymitanae Expeditionis / Recueil des Historiens des Croisades. Historiens Occidentaux. Paris: Imprimerie nationale, 1879. T. IV. Cap. LX. P. 547-548 ; WT. X, 7. P. 461-462 ; X, 9. 463-464. 25 WT. 10, XXV. P. 484. Балдуин I как человек, которого изначально готовили к духовной карьере, несомненно, был знаком с основами церковного права (Блок М. Феодальное общество. Пер. с фр. М.Ю. Кожевниковой. М: Издательство им. Сабашниковых, 2003. С. 85), и потому мог лично определить «проступок» патриарха. 26 Cartulaire de l'église du saint Sépulcre de Jérusalem / publ. d'après les MSS. du Vatican par E. de Rozière. Paris: Imprimerie nationale, 1849. №36. P. 72. 27 Ibid. №42. P. 79. 28 RRH. №67. P. 14-15. 23 король Франции Филипп I (1060-1108) и король Англии Вильгельм I Завоеватель (1066-1087)29. Влияние же короля на выборы епископов было столь сильным, что без его согласия не происходило ни одно избрание30 (в этом случае Балдуин I лишь следовал политике своих исконных суверенов, императоров Священной Римской Империи)31. В то же время он понимал, что тесное сотрудничество с церковью в деле защиты государства является насущной необходимостью, а потому, несмотря на периодические конфликты с патриархом, активно способствовал укреплению её положения. Об этом свидетельствует ряд документов, закреплявших королевские пожалования в пользу нескольких храмов и монастырей в период 1106-1115 гг.32 Кроме того, по воле Балдуина I в 1110 г. Вифлеем, бывший до того лишь приоратом, получил собственную кафедру33, перенесённую из Аскалона 34, а в 1113 г., после двухлетней переписки короля с папой Иерусалимскому патриархату были подчинены кафедры во всех захваченных крестоносцами городах35. Таким образом, в период 1100-1118 гг. связанные между собой проблемы libertas ecclesiae и соотношения властных полномочий патриарха и короля в новом государстве разрешились в пользу последнего, что напрямую повлияло на статус Латино-Иерусалимской монархии (хотя в процессе коронации светский правитель и становился наполовину клириком 36, он оставался, прежде всего, носителем potestas secularis)37. Тем не менее, вопрос о первенстве между светским и духовным правителями государства окончательно был снят только в правление Балдуина II (1118-1131). 29 Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия во Франции и в Англии X-XIII в. М.: Государственное социальноэкономическое издательство, 1938. С. 56. 30 Mayer H.E. The Concordat of Nablus. P. 538. 31 Неусыхин А.И. Проблемы европейского феодализма. С. 274, 293. 32 RRH. №51. P. 51, №52. P. 10, №59. P. 13, №74. P. 16, №79. P. 18. 33 WT. X, 12. P. 512: «Anno sequenti, qui erat ab incarnatione domini millesimuscentesimus decimus, sollicitus rex <…> proposuit <…> ecclesiam Bethleemiticam, que usque ad ilium diem prioratus tantum fuerat, ad cathedralem sublimare dignitatem <На следующий год, который был от воплощения Господня тысяча сто десятым, король, внимательный к нуждам церкви <…> объявил <…> о возвышении церкви Вифлеемской, которая до того была лишь приоратом, до кафедрального достоинства>». 34 WT. X, 12. P. 514. 35 Ibid. X, 28. P. 536-541. 36 John of Ibelin. Le Livre des Assises / ed. by P.W. Edbury. Leiden: Brill, 2003. Ch. 220. P. 573 ; Канторович Э. Два тела короля. С. 116. 37 WT. IX, 2. P. 421. 24 Восшествие на престол второго короля Иерусалимского было сопряжено со значительными трудностями и стало возможным только при значительной поддержке, которую оказал будущему монарху патриарх Арнульф38. Последний рассчитывал таким образом получить Иерусалим, поставив условие, что коронует нового правителя только после передачи города в руки церкви. Балдуин, «в делах благочестивый, кроткий и милосердный, религиозный и богобоязненный»39, все же предпочёл сохранить Святой город у себя. И хотя коронация состоялась только после смерти Арнульфа, в 1119 г., твердость, проявленная новым королём, позволила светской власти сохранить позиции, завоёванные при Балдуине I. В 1120 г. при участии короля, патриарха и представителей всего населения королевства состоялся Наблусский Собор, где были приняты двадцать пять канонов, которые регулировали различные стороны общественной жизни государства крестоносцев. Согласно первым трём канонам, король возвращал патриаху право сбора десятины с Иерусалимского, Наблусского и Акрского диоцезов40, а также с фьефов своих вассалов41. Последний, в свою очередь, благосклонно принял этот дар42. По мнению Х.Э. Майера, подписание указанных канонов следует рассматривать как Наблусский Конкордат, который, таким образом, был принят ранее Вормсского конкордата 1122 г.43 Однако борьба за инвеституру в Латино-Иерусалимском королевстве завершилась не компромиссом, как в Европе 44, а победой светской власти45. Пойдя на уступки церкви, Балдуин II в действительности лишь признал себя и баронов виновными 38 Mayer H.E. The Concordat of Nablus. P. 539. WT. XII, 4. P. 551: «...in operibus pius, clemens et misericors, religiosus et timens deum...». 40 The canons of Nablus. №I / Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem // The Crusades. Critical Concepts in historical studies / ed. by A. Jotischky. London and New York: Routledge, 2008. Vol. IV. Crusading Cultures. P. 146: «Ego Balduinus Latinitatis Ierosolimorum rex secundus <…> reddo et concede sacrosancte ecclesie Ierusalem et presenti patriarche Garmundi et eius successiribus redditumm meum decimas sicut ratio diocesis eis exigit <…> Ierusalem et Neapolis et Tholomaidis, que alio nomine Accon apellatur <Я, Балдуин, второй из латинских королей Иерусалима <…> возвращаю и уступаю святой церкви Иерусалимской и присутствующему здесь патриарху Гормонду и его наследникам десятину с дохода моего, поскольку того требуют нужды его диоцеза <…> от городов Иерусалима, и Наблуса, и Птолемаиды, которая иначе зовётся Акрой>». 41 CN. №I, II. P. 146. 42 Ibid. №III. P. 146. 43 Неусыхин А.И. Проблемы европейского феодализма. С. 307-308. 44 Канторович Э.Х. Два тела короля. С. 167. 45 Mayer H.E. The Concordat of Nablus. P. 540-541. 39 25 в присвоении её доходов: «…decimas reddo et super his, que ego vel ipsi inde retinuimus, culpam faciens cum ipsis veniam peto»46. При этом он в полной мере сохранил влияние на избрание прелатов (для сравнения: после принятия Вормсского конкордата императоры Священной Римской империи полностью лишились данного права в Италии, а в Германии оно было сильно ограничено)47, чьи кандидатуры иерусалимские короли подтверждали вплоть до 1187 г.48 Например, в 1157 г. Tyrensi ecclesiam per regiam violentiam intruditur Radulfus, regius cancellarius 49. В том же 1157 г.50, а также 1180 г.51 при участии монарха были утверждены кандидатуры патриархов. Наконец, Иерусалим – основная цель притязаний духовенства, так же остался в руках короля. В 1123 г., в отсутствие Балдуина II, находившегося в плену, представители королевства заключили договор (Pactum Warmundi – по имени патриарха Гормонда, главы делегации крестоносцев) с венецианцами для совместной осады Тира. От лица патриарха и баронов в нём было указано, что если король по возвращении из плена откажется подписать данный документ, то не будет возведен на престол52. Однако это было сделано не с целью поставить под угрозу власть монарха, а лишь для лучшего выполнения условий Pactum Warmundi53. Следует отметить также, что в указанное время Гормонд не являлся главой государства – после пленения Балдуина II Высокая Курия избрала регентом королевства коннетабля Евстахия Гранье 54. Таким образом, о каком-либо 46 CN. №II. P. 146: «...десятину возвращаю и сверх того, поскольку я и они присваивали её, вину свою признаём и просим о прощении». 47 Неусыхин А.И. Проблемы европейского феодализма. С. 308. 48 Regesta Regni Hierosolymitani (MXCVII-MCCXCI). Additamentum / ed. R. Röricht. Innsbruck: Libraria Academica Wagneriana, 1904. №366. P. 22 ; Mayer H.E. The Concordat of Nablus. P. 539. 49 WT. XVI, 17. 738-739: «Королевской волей во главы Тирской церкви возводится Рауль, королевский канцлер». 50 Ibid. XVIII, 20. P. 840. 51 Ibid. XX, 4. P. 1011-1012 ; Edbury P.W., Rowe J.G. William of Tyre and the Patriarchal Election of 1180 // English Historical Review. – 1980. – №93. – P. 1-25. 52 WT. XII, 25. P. 580: «Si vero alter ad Ierosolimitanum regnum in regem promovendus advenerit, aut superius ordinatas promissiones, antequam promoveatur, sicut ante dictum est ipsum firmare faciemus, alioquin ipsum nullo modo ad regnum provehi assentiemus <Если на самом деле прибудет в Иерусалимское королевство тот, кто должен быть королём, тогда согласно вышесказанному мы его заставим подписать этот договор, в противном случае мы никоим образом не согласимся возвести его на царство>». 53 Ibid. XII, 25. P. 580: «Similiter easdem et eodem modo confirmationes baronum successores et novi futuri barones facient <Таким же образом это подтвердят наследники баронов и новые бароны в будущем>». 54 Ibid. XII, 17. P. 567-568. 26 признании патриарха единственным правителем на время отсутствия короля не шло и речи. В 1128 г. патриарх Стефан возродил старые притязания церкви на главенство над короной, потребовав от Балдуина II передать ему Иерусалим и Яффу после взятия Аскалона55, но тот не пошёл на уступки56. В 1130 г. со смертью Стефана многолетняя борьба за обладание столицей прекратилась, и вопрос о превосходстве был окончательно решён в пользу светской власти. В источниках периода 1130-1187 гг. не упоминается о каких-либо попытках патриарха укрепить свою власть в ущерб короне 57, хотя он сохранил во владении четвёртую часть Иерусалима58 и управлял церковью с помощью собственной курии59. Подводя итог всему вышеизложенному, логично было бы сказать, что к концу правления Балдуина II в Латино-Иерусалимском королевстве произошло окончательное утверждение светской монархии. Однако для того, чтобы исключить возможные сомнения в правомерности данного вывода, необходимо обратиться к ещё одной группе источников – «Книге Королю», «Книге Филиппа Новарского» и «Книге Ассиз Жана Ибелина». В ходе анализа указанных правовых памятников автору данной работы удалось выяснить, что только Жан Ибелин приводит сведения о том, что можно назвать «правовым статусом» короля и патриарха. Следует заметить, что рассмотренные ассизы не входят в список законодательных установлений, отнесённых М. Гранклодом к периоду 1099-1187 гг.60 Однако их сравнение с вышеизученным материалом позволяет говорить о высокой степени соответствия реалиям XII в., что и будет показано далее. 55 WT. XIII, 25. P. 619-620. Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 120. 57 WT. XIII, 26. P. 622 ; XXIII, 1. P. 1064 ; RRH. P. 30-177. 58 Boas A.J. Jerusalem in the time of the Crusades. Society, landscape and art in the Holy City under Frankish rule. London and New York: Routledge, 2001. P. 83-85. 59 Ibid. P. 23-25 ; Nader M. Burgesses and Burgess law. P. 132. 60 Grandclaude M. Liste des assises remontant au premier royaume de Jerusalem // Mélanges Paul Fournier. – Paris: Recueil Sirey, 1929. P. 335-345. 56 27 Итак, в главе 127, посвящённой пожалованию фьефов королём, о светском правителе говорится, что «поскольку он во всей своей сеньории единственный сеньор и правитель, и держит её только от Господа, то не обязан он ни мужчине, ни женщине ни оммажем, ни службой, ни каким-либо другим долгом...»61. В данном случае лишь закрепляется особый статус короля – он не мог быть чьим-либо вассалом – но не определяется его положение по отношению к патриарху. Далее, в главе 219 сказано: «Король Иерусалимский держит своё королевство только от Господа... И патриарх должен короновать короля, если есть патриарх в королевстве, когда короля должно короновать»62. Здесь повторяется положение из главы 127, а также поясняется, каким долгом патриарх обязан будущему королю. Это не стоит воспринимать как указание на подчинённое положение коронационные обязанности западноевропейского сохранённая духовного патриарха Средневековья участниками правителя Первого – одна функций светскому, из традиционных высшего Крестового поскольку Похода. духовного В главе для лица, 220, посвящённой процедуре коронации (которая почти полностью совпадает с французской)63, приводятся взаимные клятвы короля и патриарха, содержащие описания их юрисдикции в целом, и по отношению друг к другу – в частности. Здесь хорошо заметно, насколько широки были полномочия и обязанности короля: «Я <…> с великим смирением коронуясь королём Иерусалима, обещаю тебе, мой господин <…> патриарх Иерусалимский и тем, кто согласно канонам займёт твоё место, при свидетельстве Господа всемогущего и церкви, и всех прелатов и моих баронов, находящихся рядом, от сего дня и впредь быть преданным тебе и помогать и защищать тебя и всех людей, живущих в Иерусалимском королевстве. Клянусь хранить и защищать владения и привилегии матери моей, святой Иерусалимской Церкви, и владения и 61 JILA. Ch. 127. P. 309: «Quar il est de sa seignorie soul seignor et chief, ne ne la tient d’autre seignor que de Dieu, ne il n’en doit a home ne a feme homage ne servise ne aucune autre redevance...». 62 Ibid. Ch. 219. P. 569: «Le rey dou reyaume de Jerusalem ne tient son reiaume que de Dieu <…> Et le patriarche doit coroner le roy, se il a patriarche el roiaume quant le roy se fait coroner». 63 Польская С.А. «…Суверенитет, права и достоинство короны Франции…»: Юрисдикция монархии в инаугурационных клятвах французских королей (IX-XV вв.) // Искусство власти: сборник в честь профессора Н. А. Хачатурян. Oтв. ред. О. В. Дмитриева. С-Пб.: Алетейя, 2007. С. 222. 28 привилегии принадлежащих ей храмов, которыми они по обычаю владели во времена славных королей, мне предшествовавших, и которые они справедливо приобретут и в моё правление. Клянусь хранить и отстаивать их каноны, древние привилегии, доходы, права и вольности»64. Что касается патриарха, то он «…должен поклясться так: «Я буду помогать тебе, возлагая корону на твою голову, поддерживать и защищать справедливость, и устанавливать порядок»65. В главе 225 прямо указано: «в Иерусалимском королевстве существуют Иерусалимский два верховных является сеньора, духовным, а духовный король и светский. Иерусалима – Патриарх светским правителем Иерусалимского королевства»66. Хотя в тексте патриарх указан перед королём, это не должно вводить в заблуждение. В данном положении закреплен порядок, принятый ещё участниками Первого Крестового Похода, согласно которому патриарх был главой церкви, а король – государства. Наконец, в главе 239 приведён список храмов, монастырей и городов, обязанных «в случае крайней нужды» (quant il i a grant besoing) снаряжать для защиты королевства отряды сержантов67. На первом месте в нём указан патриарх, которому надлежало выставить пятьсот человек68. Здесь следует вспомнить о конфликте 1101 г. между Балдуином I и патриархом Даимбертом, причиной которого стала обязанность церкви снаряжать отряды для королевской армии69. Упоминание её в тексте Ассиз означает, что в этом эпизоде борьбы за инвеституру верх одержал именно светский правитель. Таким образом, положения «Книги Ассиз Жана Ибелина» окончательно подтверждают вывод 64 JILA. Ch. 220. P. 571: «‘Je tel <…> par digne soufrance a coroner en roy de Jerusalem, promet a toi mon seignor tel <…> patriarche de Jerusalem et a tes susesors canonement entrans, desous le tesmoing de Deu le tout puissant et de toute l’iglise et des perlas et de mes barons qui ci environ sont, que je de cest jor en avant serai ton feal et aideor et defendeor de ta persone contre tos homes vivans el reiaume de Jerusalem. Les pocesions et les franchises de la sainte yglise de Jerusalem ma mere et de totes les yglises apartenansтprincipaument a li, lesqués pocesions et franchises eles ont acostumé a avoir jadis es tens de bonseurous rois mes devanttiers et que eles aqueront justement ça en avant en mes tens, maintendrai a eles et defendrai». 65 Ibid. Ch. 220. P. 574: «...doit prometre en ceste maniere: ‘Je t’aiderai, la corone mise en ton chief, justement a maintenir et a defendre, sauf m’ordene’». 66 Ibid. Ch. 225. P. 590: «Il y a ou roiaume de Jerusalem .ii. chies seignors, l’un esperituel et l’autre temporel. Le patriarche de Jerusalem est le seignor esperituel, et le roy dou reiaume de Jerusalem est le seignor temporel dou dit Roiaume». 67 Ibid. Ch. 239. P. 615. 68 Ibid. Ch. 239. P. 615: «Le patriarche de Jerusalem doit sergens .v. c. <Патриарх Иерусалима должен .500. сержантов>». 69 AA. Cap. LX. P. 547-548. 29 автора данной работы об установлении светской монархии в государстве крестоносцев к 1131 г. Латино-Иерусалимское королевство создавалось по западноевропейскому (в основе своей французскому) образцу, и не могло не унаследовать многих его характерных черт, в том числе тесной связи с церковью. Условия, в которых происходило рождение этого государства, послужили причиной конфликта между светской и духовной властью, ставшего эпизодом европейской борьбы за инвеституру. Подписание Наблусских канонов в 1120 г., сохранение влияния короны на дела церкви и пресечение притязаний главы иерусалимской церкви на Святой город позволили завершить не только этот конфликт, но и спор о главенстве между королём и патриархом. С 1130 по 1187 гг. последний, сохранив формальный статус духовного правителя, занял по отношению королю второстепенное положение. К началу правления Фулька (1131-1143) в ЛатиноИерусалимском королевстве произошло окончательное утверждение светской монархии, чему способствовала активная внутренняя политика Готфрида Бульонского и особенно первых двух иерусалимских королей. §2. Оформление порядка передачи верховной власти Географические особенности возникновения Латино-Иерусалимского королевства, происхождение его основателей – носителей богатого спектра различных европейских государственно-правовых традиций, конфликты между духовенством и нобилитетом, а затем королем и патриахом – все эти обстоятельства оказали серьезное влияние на процесс утверждения легитимного порядка передачи верховной власти в государстве крестоносцев. В международной традиции до настоящего момента нет однозначного мнения70, 70 См. например: Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. СПб: Евразия, 2002 ; Dodu G. Histoire des Institutions monarchiques dans le royaume latin de Jérusalem (1099-1291). Paris: Librairie Hachette et C'°, 1894 ; 30 какой считать латино-иерусалимскую монархию – выборной или наследственной. Автор данной работы, опираясь на положения теории государства и права с одной стороны, правовые памятники и хроники Крестовых Походов – с другой, предпримет попытку окончательно внести ясность в этот вопрос, а также установить, под влиянием каких традиций сложился в государстве крестоносцев вышеуказанный порядок. Правителей Латино-Иерусалимского королевства традиционно принято рассматривать в качестве представителей одной, Арденн-Анжуйской, династии71, основанной, как считается, Готфридом Бульонским. Такое объединение является искусственным и введено лишь для удобства самих исследователей. Разумеется, родственные связи между иерусалимскими монархами существовали, но, как будет показано в дальнейшем, это вовсе не означало, что верховная власть в государстве крестоносцев передавалась только по наследству. Латино-Иерусалимское королевство не являлось преемником какого-либо другого государства, ранее существовавшего в сиро-палестинском регионе, поэтому правителя Иерусалима и прочих завоеванных крестоносцами земель можно было только избрать. Первый правитель – Готфрид Бульонский – не имел наследника и, как уже говорилось, завещал Иерусалим с окрестностями патриарху. Таким образом, после смерти Защитника Гроба Господня в 1100 г. едва основанная династия должна была пресечься, а государство, согласно его воле, перейти под власть церкви. Сохранение светской монархии в государстве крестоносцев стало возможным по ряду причин. До начала Первого Крестового Похода герцоги Нижней Лотарингии пользовались значительным влиянием на Западе, занимая Hamilton B. The Leper King and His Heirs: Baldwin IV and the Crusader Kingdom of Jerusalem. Cambridge: Cambridge Universiry Press, 2000 ; La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem, 1100-1291. Cambridge: The Mediaeval Academy of America, 1932 ; Runciman S. A History of the Crusades. Cambridge: Cambridge University Press, 1951. Vol. II. The Kingdom of Jerusalem and the Frankish East ; Mayer H.E. Kings and Lords in the Latin Kingdom of Jerusalem. Aldershot: Variorum, 1994 ; Id. The Beginnings of King Amalric of Jerusalem // The Horns of Hattin / ed. by Benjamin Z. Kedar. London: Variorum, 1992. P. 121-135 ; Id. The succession to Baldwin II of Jerusalem: English impact on the East // Dumbarton Oaks papers. – 1985. – №39. P. 139-147 ; Murray A.V. The Monarchy and Nobility in the Latin Kingdom of Jerusalem (1099-1131): Establishment and origins. A Thesis submitted for the degree of PhD at the University of St. Andrews, 1988. URL: http:// hdl.handle.net/10023/2641 ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility and the Kingdom of Jerusalem, (1174-1277). London: Macmillan, 1973 ; Id. The First Crusaders, (1095-1131). Cambridge: Cambridge University Press, 1997. 71 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 34. 31 высокое положение в феодальной иерархии, а в ходе крестоносной экспедиции число вассалов их дома только выросло72. При этом даже после избрания правителем Иерусалима «Готфрид остался в глазах своих вассалов герцогом Нижней Лотарингии и их исконным сеньором»73. Таким образом, избрание первого правителя Иерусалима повлекло за собой повышение статуса и его вассалов. Для сохранения привилегий и высокого положения после смерти прежнего правителя нобилитету был нужен новый, но принадлежавший к той же династии. Наиболее подходящим кандидатом на престол в данном случае являлся младший брат Готфрида – Балдуин Булонский, граф Эдесский. К нему было отправлено послание о смерти Защитника Гроба Господня, содержавшее также призыв занять место правителя королевства по праву наследования (iure hereditario)74. В том же 1100 г. «он прибыл в Иерусалим, и там к нему устремился весь клир, латиняне и прочие народы, и, радостно исполняя духовные гимны и кантики, признали его своим королём и господином»75. А в «...день Святого Рождества Христова (25 декабря 1100 г. – прим П.Л.) в Вифлеемской церкви, в присутствии клира и народа, прелатов церкви и баронов королевства был освящён и помазан на царство рукой славного патриарха Даимберта... и торжественно увенчан короной»76. Важно понимать, что восшествие на престол Балдуина I (1100-1118) в условиях противодействия со стороны патриарха Даимберта (который не желал терять Иерусалим и даже обратился за помощью к Боэмунду I Антиохийскому)77 стало возможным только благодаря целеустремлённости самого претендента и мощной поддержке знати. В частности, ещё до прибытия графа Эдесского в Иерусалим один из вассалов Готфрида, Гарнье де Грез, занял от имени будущего 72 Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom: the Franks // A History of the Crusades. Vol. V. The Impact of the Crusades of the Near East / ed. K.M. Setton. Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. P. 127 ; Murray A.V. The army of Godfrey of Bouillon, 1096-1099: Structure and dynamics of a contingent on the First Crusade // Revue belge de philologie et d'histoire. – 1992. – №2. – P. 302-310. 73 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 84. 74 WT. X, 1. 453. 75 Ibid. X, 6. P. 461: «Inde profectus Ierosolimam, occurrente sibi universo clero et populo tam Latinorum quam aliarum nationum, cum hymnis et canticis spiritualibus tanquam regem et dominum suum introduxerunt gaudentes». 76 Ibid. X, 9. P. 463: «…in die sancto Nativitatis dominice in ecclesia Bethleemitica, astantibus clero et populo, ecclesiarum quoque prelatis et regni principibus, consecratus est et in regem inunctus per manum domini Daiberti memorati patriarche... et regio diademate sollempniter laureatus». 77 Ibid. X, 3-4. P. 455-458. 32 короля главное городское укрепление – Башню Давида78. Примечательно, что сам Балдуин I рассматривал своё избрание как законное. Об этом свидетельствует письмо короля папе Пасхалию II от 1109/1110 г. с титулатурой: «Balduinus, ad exultante clero, principibus et populo primus rex Francorum nutu divino electus atque statutus»79. И хотя, как верно заметил Х.Э. Майер, он «короновал себя сам»80, его следует рассматривать именно как наследника81 Готфрида и легитимного короля Иерусалима. На это прямо указывает текст письма папы Гонория II Балдуину II от 1128 г., где предшественник третьего правителя Иерусалима именуется rege Balduino82. Поддержка со стороны нобилитета, оказанная Готфриду, а затем и Балдуину I, в полной мере соответствовала французской традиции (но едва ли просто копировала её), возникшей ещё во второй половине X в. Вступление короля Франции на престол обеспечивалось согласием баронов и прелатов, а в теории – и населения королевства в целом83. В противном случае указанный обряд мог быть отложен на неопределённо долгий срок. Подобным образом ситуация сложилась уже после смерти первого короля Иерусалима. Балдуин де Бурк, второй граф Эдесский, до восшествия на трон под именем Балдуина II (1118-1131) не обладал какими-либо правами на корону. Официальным наследником являлся брат Балдуина I, граф Евстахий III Булонский. На момент смерти короля он находился во Франции. Данным обстоятельством воспользовался Жослен I де Куртене, князь Галилейский, который и предложил иерусалимским баронам нового кандидата на престол84. Это вызвало конфликт в среде знати, часть которой продолжала рассматривать графа Булонского в качестве единственного законного наследника85. В результате86 78 WT. X, 3. P. 455. Ibid. XI, 12. P. 513: «Балдуин, первый король Франков, избранный и возведенный на престол волей Господа при ликовании клира, знати и народа». 80 Mayer H.E. The succession to Baldwin II of Jerusalem. P. 139. 81 WT. IX, 5. P. 426: «Balduinus comes Edessanus qui eidem postea successit in regno <Балдуин, граф Эдесский, который ему затем наследовал в королевстве>». 82 CSSJ. №15. P. 17. 83 Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия. С. 25. 84 В случае избрания Балдуина Жослен, его кузен, рассчитывал на освобождавшийся таким образом титул графа Эдесского. После воцарения нового короля он получил желаемое (WT. XII, 4. P. 551 ). 85 WT. XII, 3. P. 549. 79 33 благодаря поддержке Жослена, иерусалимского патриарха Арнульфа, большей части нобилитета и простого народа Балдуин «…в день Светлого Воскресения Христова (14 апреля 1118 г. – прим. П.Л.) торжественно и согласно обычаю был помазан и освящён»87. В данном случае Гильом Тирский подтверждает свидетельство Фульхерия Шартрского, современника и очевидца данных событий, который также впервые указал на факт избрания короля: «Вскоре после смерти короля Балдуина иерусалимцы собрали совет <…> и возвели в короли Балдуина, графа Эдесского, родственника почившего короля, который, переправившись через Евфрат, неожиданно прибыл в Иерусалим, заняв место своего предшественника. Избранный всем народом, был он помазан в день Пасхи»88, и коронован в Вифлееме на следующий год новым патриархом Гормондом. Избрание Балдуина II во многом напоминало события 1099 г.89 Однако в данном случае, по мнению современников, был грубо нарушен порядок наследования престола: «factum erat contra ius et fas et hereditario successionis legem antiquissimam»90, как пишет Гильом Тирский. Здесь стоит обратить внимание на употребление термина lex antiquissimus. Его использование хронистом означает, что легитимным порядком передачи верховной власти в Латино-Иерусалимском королевстве считалось именно наследование, избрание же рассматривалось как её нарушение. При этом во Франции, откуда во многом и был заимствован порядок передачи верховной власти, на протяжении X-XI вв. более приемлемым полагали избрание. По мнению французского духовенства и знати, «царствовать должен лучший, и лучшими должен быть избран», в то время как для сохранения династической преемственности королю следовало ещё при 86 Граф Булонский получил известие об избрании нового короля Иерусалима, находясь в Апулии. Он отказался от претензий на престол, поскольку опасался начать междоусобную войну в королевстве. WT. XII, 3. P. 550. 87 WT. XII, 3. P. 550: «…in die sancte Resurrectionis <…> sollempniter et ex more inunctus et consecratus est et diadematis insigne regium suscepit». 88 Fulcherii Cartonensis Historia Hierosolymitana (1095-1127) / hrsg. H. Hagenmeyer. Heidelberg: Carl Winters Universitätsbuchlandlung, 1913. III, I. P. 616-617: «Igitur defuncto rege Balduino, inito statim Hierosolymitani consilio <…> creaverunt sibi regem Balduinum videlicet comitem Edessenum, regi defunctis cognatum, qui transito Euphrate fluvio Hierusalem fortuitu advenerat, cum praedecessore locuturus, communiter electus die Paschae est consecratus». 89 В обоих случаях был избран кандидат на престол, поддержанный большинством баронов, которыми двигали интересы имущественного характера. Ярким примером в данном случае является вышеупомянутый, Жослен I де Куртене, за поддержку, оказанную будущему Балдуину II, получивший графство Эдесское (WT. XII, 4. P. 551). 90 WT. XII, 3. P. 550: «было это против права людского и божеского и древнейшего закона о наследовании». 34 жизни обеспечить избрание и коронование наследника91. Тем более интересно, что вышеописанные события послужили причиной для законодательного закрепления прецедента, согласно которому королю наследовал его ближайший родственник по мужской линии, живший в то время в Святой Земле92. Второй король Иерусалима, прекрасно осознававший нелегитимность своего избрания, приложил немало усилий для восстановления нарушенного им же принципа наследования трона. В 1128 г. в Высокой Курии было принято решение отправить во Францию к графу Фульку Анжуйскому посольство с предложением руки старшей дочери короля Мелизенды и права унаследовать престол93. Одновременно Балдуин II послал архиепископа Тирского и епископа Рамлы в Рим, дабы заручиться поддержкой папы Гонория II. Последний не только подтвердил королю, что Господь его ex admirabili ordinatione sue providentie regem Ierosolimitanum constituit94, но и одобрил кандидатуру Фулька как наследника престола95. В начале 1129 г. Балдуин II официально провозгласил Мелизенду своей наследницей96. На двух королевских грамотах97, датированных этим годом, её подпись стоит на первом месте, причём в одном из документов она указана как Milissenda filia regis et regni Ierosolimitani heres98. Король (вероятно, невольно) действовал в рамках французской королевской традиции «сохранения короны в семье»99. Что более важно, признание Мелизенды наследницей полностью отвечало положениям ассизы, которая была принята в правление Готфрида Бульонского: при отсутствии наследника мужского пола следует рассматривать в 91 Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия. С. 25. Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 85 ; Richard J. The Political and Ecclesiastical Organization of the Crusader States // A History of the Crusades / ed. K.M. Setton. Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. Vol. V. The Impact of the Crusades of the Near East. P. 201. 93 WT. XIII, 24. P. 618 ; XIV, 2. P. 633. 94 CSSJ. №15. P. 17: «чудесной силой своего провидения возвел в короли Иерусалима». 95 Ibid. №15. P. 18. 96 Передача феода по женской линии противоречила самой его специфике, т.к. феод – это, прежде всего, военная служба, а не имущество, и поскольку женщина не может носить меч, то не может и служить. Однако еще в X-XI вв. французские и английские норманны признавали право наследования женщиной, т.к. службу мог нести ее муж (Блок М. Феодальное общество. С. 197). Балдуин II и многие бароны происходили с севера и северо-запада Франции, и, разумеется, были знакомы с феодальным правом своего региона. Вероятно, именно поэтому объявление Мелизенды наследницей не вызвало конфликта – службу за фьеф (в данном случае – все королевство) перед Господом должен был нести ее муж, будущий третий король Иерусалима. 97 CSSJ. №43. P. 80-81 ; RRHA. №137a. P. 10. 98 RRHA. №137a. P. 10: «Мелизенда, дочь короля и наследница королевства Иерусалимского». 99 Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия. С. 24-25. 92 35 данном качестве старшую дочь, которая законно получает все права на фьеф100 (примечательно, что подобное положение встречается еще в эдикте короля Нейстрии Хильперика (561-584), включенном в текст Салической Правды)101. Однако полностью проблема престолонаследия разрешилась только после прибытия весной 1129 г. в Иерусалим графа Фулька Анжуйского, который сочетался браком с дочерью короля и был признан наследником Балдуина II наравне с Мелизендой102. До окончания правления второго короля Иерусалима Фульк вместе с Мелизендой являлся его соправителем. Об этом свидетельствует датированная 1130 г. королевская дарственная в пользу Храма Гроба Господня, подписанная in presentia comitis Andegavensis atque Milissendis <...> hisdem approbandis103. «После смерти короля <...> в год от Воплощения Господня тысяча сто тридцать первый граф вместе с женой <...> в день Воздвижения Святого Креста (14 сентября 1131 г. – прим П.Л.), в храме Гроба Господня достославным патриархом Иерусалимским Гильомом был торжественно и согласно обычаю освящён и коронован»104. Проведение данной церемонии полностью в главном храме105 королевства закрепило ещё один элемент порядка наследования власти. Не менее важно, что восшествие Фулька на престол было признано легитимным со стороны баронов, прелатов и простого народа королевства. Подробное 100 JILA. Ch. 134. P. 321-322, ch. 136. P. 324-326 ; Livre au Roi // Recueil des Historiens des Croisades / publ. par le comte Beugnot. Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. I. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de Jerusalem et de Chypre. T. I. Assises de Haute Cour. Ch. XXXIII-XXXVIII. P. 628-634 ; Livre de Philippe de Navarre // Recueil des Historiens des Croisades / publ. par le comte Beugnot. Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. I. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de Jerusalem et de Chypre. T. I. Assises de Haute Cour. Ch. LXXI. P. 542, ch. LXXII. P. 542-543. 101 Салическая правда. М.: Образц. тип. им. Жданова, 1950 (Моск. гос. пед. ин-т. им. Ленина. Ученые записки, т. LXIII) / перевод Н.П. Грацианского. Капитулярий V. §3. С. 72: «Если кто, имея соседей, оставит после своей смерти сыновей или дочерей, пусть сыновья, пока живы, владеют землею, согласно Салическому закону. Если же сыновья умрут, дочь подобным же образом пусть получает эти земли, как получили бы их сыновья, если бы остались живы. А если умрет брат, другой же останется в живых, брат пусть получает земли, а не соседи. И если брат, умирая, не оставит в живых брата, тогда сестра пусть вступает во владение этой землею». 102 WT. XIII, 24. P. 618-619. 103 CSSJ. №43. P. 81: «в присутствии графа Анжуйского, а также Мелизенды <…> и ими же заверенная». 104 WT. XIV, 2. P. 633-634: «Defuncto igitur domino rege <…> anno ab incarnatione domini millesimo centesimo tricesimo primo, idem comes cum predicta uxore <…> in die Exaltationis sancte crucis, in ecclesia Dominici Sepulchri a domino Willelmo, bone memorie Ierosolimorum patriarcha, sollempniter et ex more coronatus et consecratus est». 105 Фульк стал первым, кто был освящён, помазан и коронован в Храме Гроба Господня. Церемония коронации Балдуина I проходила в Вифлеемской церкви, а Балдуин II в Иерусалиме был только помазан на царство, но корону принял так же, как и его предшественник, в Вифлееме. В период 1131-1187 гг. Храм Гроба Господня стал постоянным местом проведения церемонии коронации иерусалимских монархов. 36 описание процедуры признания монарха его будущими подданными приводит Жан Ибелин. В день коронации после первой клятвы короля патриарх должен был произнести: «Входите, собравшиеся: бароны, прелаты, сеньоры, и оффициалы короля, и рыцари, вассалы и горожане, и все прочие собравшиеся здесь люди. Мы здесь для того, чтобы короновать находящегося здесь короля», и должен назвать его имя. «И желаем мы, чтобы вы сказали, является ли он законным наследником Иерусалимского королевства». И должно ответить ему «да». После этого должно спросить во второй раз, должен ли он быть королём и коронован правителем Иерусалимского королевства, и должно ответить ему «да». Наконец, должно спросить в третий раз у короля, желает ли он корону и королевство Иерусалимское, и тот должен ответить «да»106. С точки зрения автора диссертации, оформление данной процедуры (несомненно, французской по своему происхождению)107 началось в 1100 г., когда жители Иерусалима признали (introduxerunt) Балдуина I королём и наследником Готфрида. Наиболее вероятно, что именно при Фульке она становится неотъемлемой частью порядка передачи верховной власти в Латино-Иерусалимском королевстве, предваряя собственно церемонию коронации. Восшествие на престол Балдуина III (1143-1163), признанного официальным наследником своих предшественников еще при их жизни108, отнюдь не было гладким с процессуальной точки зрения. Он был вынужден короноваться дважды: сначала в 1143 г. – как справитель своей матери Мелизенды109, а затем, в 106 JILA. Ch. 220. P. 572: «Entre vos qui si estes assenblés: seignors, perlas, et maistres, et ofisiaus dou roy, et chevaliers, et homes liges, et autres borgeis, et toute autre maniere de peuple qui ci estes assenblés, nos somes ci por coroner a roi tel qui ci est’, et le doit nomer. ‘Et volons que vos nos dites se il est droit heir dou reiaume de Jerusalem.’ Lors li doit l’on respondre ‘oil’. Puis redoit dire la segonde feis se il il doit estre roys et coroné dou reiaume de Jerusalem, et l’on li doit respondre ‘oil’. Et puis redoit dire la tierce fois se il veulent que il le corone et se il doit estre coroné, et il doivent respondre ‘oil’». 107 Польская С.А. «…Суверенитет, права и достоинство короны Франции…». С. 222 ; Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия. С. 25. 108 Так, в конце правления Фулька его акты наряду с королевой подписывал и старший сын, будущий Балдуин III. См.: Fragment d’un Cartulaire de l’Ordre de Saint Lazare en Terre Sainte / publ. par le comte de Marsi. Gênes: Imprimerie de l’Institut Royal des Sourds-Muetes, 1183. №II. P. 5-6. 109 WT. XVI, 3. P. 717: «...anno incarnationis dominice M°C°XL° secundo <...> convenientibus de more principibus simul et universis ecclesiarum prelatis in ecclesia Dominici Sepulchri, per manus domini Willelmi, bone memorie Ierosolimorum patriarche, sollempniter inunctus, consecratus et cum matre coronatus est <…в год от воплощения Господня тысяча сто сорок второй <...> в присутствии, согласно обычаю, баронов королевства и прелатов церкви в Храме Гроба Господня рукой Гильома, достопочтенного патриарха Иерусалимского, был торжественно помазан, освящён и вместе с матерью коронован>». 37 1152 г., после окончания гражданской войны в королевстве – уже как единоличный правитель110. Его наследник, будущий Амори I (1163-1174), после смерти брата столкнулся с противодействием знати и был вынужден доказывать свои права на корону. Согласно Гильому Тирскому, произошел «всё более разгоравшийся, сопровождаемый попытками обвинения спор в рядах уже не единых между собой баронов королевства по поводу занятия престола новым королём. Но <...> быстро заполучив мощную поддержку клира и некоторых баронов, отбросивших свои заблуждения, в Храме Гроба Господня упомянутым патриархом Иерусалимским Амальриком, в присутствии и с помощью архиепископов, епископов и всех церковных прелатов был помазан на царство, коронован и облечён королевской властью по праву наследования в двенадцатый день до мартовских Календ (18 февраля 1163 г. – прим П.Л.)»111. Впрочем, данные события были вызваны не вопросом о легитимности претендента на престол, а, скорее, придворными интригами – помазание сына Амори I, Балдуина IV (11741185)112, произошло каких-либо возражений со стороны знати. Порядок передачи верховной власти оставался неизменным вплоть до 1187 г., за одним исключением – в 1171 г. была принята ассиза113, которая закрепила право 110 WT. XVII, 13. P. 778: «Horum igitur et similium rex fretus consilio proposuerat in diei festo Pasche Ierosolimis sollempniter coronari; cuius glorie cum a domino patriarcha et a viris prudentibus, qui pacem regni diligebant, instanter rogaretur ut matrem participem faceret, distulit predictorum consilio, ne matrem haberet consortem, ilia die qua proposuerat, et sequenti die subito, matre non vocata, in publicum processit laureatus <Тогда король, в ярости созвав совет, в день Пасхи (30 марта 1152 г. – прим. П.Л.) был торжественно коронован в Иерусалиме; настоятельно просив патриарха и благоразумных мужей, хранивших мир в королевстве, допустить его управлять вместе с матерью, он разогнал совет в тот же день, не желая иметь соправительницу, и на следующий день в великой спешке, не призвав мать, был публично увенчан золотой короной>». 111 Ibid. XIX, 1. P. 864: «...dissonantibus inter se regni principibus et de regis substitutione aliter et aliter affectis, paulominus se interposuit ingens cum periculo ex scismate ortum scandalum. Sed <...> subito enim, favente sibi potissimum clero et populo paucisque de magnatibus, evacuatis aliter affectorum moliminibus in ecclesia Dominici Sepulchri a supradicto domino Amalrico patriarcha, presentibus et cooperantibus archiepiscopis, episcopis et universis ecclesiarum prelatis, regie unctionis gratiam et diadematis insigne adeptus in regni solium hereditario iure sibi debitum duodecimo Kalendas Marcii sublimatus est, die octava post fratris obitum». 112 Ibid. XXI, 2. P. 962: «Defuncto igitur patre convenientibus in unum universis regni principibus tam ecclesiasticis quam secularibus, consonante omnium desiderio in ecclesia Dominici Sepulchri sollempniter et ex more a domino Amalrico, bone memorie Ierosolimorum patriarcha, comministrantibus archiepiscopis, episcopis et aliis ecclesiarum prelatis, Idibus Iulii, quarta die post patris obitum, inunctus et coronatus est… <После смерти короля в присутствии собравшихся воедино прелатов и баронов королевства, и согласно всеобщему желанию в Храме Гроба Господня торжественно и по обычаю Амори, достопочтенным патриархом Иерусалимским с помощью архиепископов, епископов и прочих церковных прелатов в июльские Иды (15 июля 1174 г. – прим. П.Л.), через четыре дня после смерти отца, был помазан и коронован…>». 113 Mayer H.E. The succession to Baldwin II of Jerusalem. P. 139. 38 наследования фьефов за сестрами королей114. Благодаря этому в 1186 г. корону получила принцесса Сибилла – сестра Балдуина IV, мать Балдуина V (1185-1186), которая возвела на престол своего мужа Ги де Лузиньяна (1186-1192). Данные события во многом были схожи с событиями 1131 г., когда Фульк Анжуйский стал королём благодаря браку с Мелизендой. На примере модели передачи верховной власти в Латино-Иерусалимском королевстве ярко прослеживается влияние не только французской, но и имперской традиции. Последнее было обусловлено самим происхождением первых правителей Иерусалима – Готфрид Бульонский и Балдуин I до участия в Первом Крестовом Походе являлись вассалами императора Священной Римской Империи, и были возведены на престол (т.е. избраны, а Балдуин I также коронован) в соответствии с процедурами указанного государства115. Их применение полностью закончилось только с началом правления Фулька, который стал королем уже согласно французскому порядку наследования престола. Данный порядок с течением времени претерпел некоторые изменения по сравнению с «оригиналом» – прежде всего, расширился список возможных наследников престола, что было напрямую связано с особенностями политической жизни государства и являлось, по сути дела, насущной необходимостью. При этом, вероятно, вплоть до 1187 г. указанный порядок не был письменно закреплён во всей своей полноте и существовал в форме нескольких документов (например, подробного описания церемонии коронации)116 и правовых обычаев. Латино-иерусалимскую рассматривать как «прародительницей». более модель монархии прогрессивную образца по 1180 гг. можно сравнению со своей Традиционное для Франции положение Lex Salica, запрещавшее женщинам наследовать землю117, здесь было отменено, благодаря чему укреплялись позиции правящей династии, и, следовательно, всего 114 JILA. Ch. 134. P. 321-322, ch. 136. P. 324-326 ; LPN. Ch. LXXI. P. 542, ch. LXXII. P. 542-543 ; LR. Ch. XXXIIIXXXVIII. P. 628-634. 115 Murray A.V. The Monarchy and Nobility. P. 86. 116 JILA. Ch. 220. P. 570-577 ; см. Приложение №2. 117 Салическая правда. Гл. LIX. §5. С. 56. 39 государства. сохранившим Единственным элементом вплоть до 1187 г. «оригиналом»118, являлась порядка наибольшее церемония наследования сходство с коронации. престола, французским Если сравнить соответствующие детали королевских посвящений, происходивших в XI-XII в. в Капетингской Франции и Латино-Иерусалимском королевстве, например, вручение королевских регалий и процедуру прострации, то они идентичны. В целом же церемония королевского посвящения (le sacre royal) французских монархов в том виде, в каком она проходила в указанный выше период, сложилась в последней четверти X в. Сюда вошли процедура помазания короля при посвящении в сан, коронация, поэтапное вручение королевских регалий и ритуал признания нового короля первыми духовными и светскими лицами государства, а также всеми собравшимися119. Эта церемония проводилась согласно ordo Фулрада120 – описанию коронационных порядков (ordines ad consecrandum et coronandum regem), записанному монахом Фулрадом из французского аббатства Сен-Ваас в 980 г. на основе ordo, записанного для коронации английского короля Эдгара в 973 г. ирландским миссионером Ратольдом121. Оно, в свою очередь, было создано на основе ordo Хинкмара, архиепископа Реймского, составленного для коронаций западно-франских монархов Карла II Лысого (843-877) и Людовика II Заики (877-879)122. Таким образом, церемония коронации Иерусалимских королей восходила к соответствующей процедуре, формирование которой началось ещё в правление в Западно-Франкском королевстве династии Каролингов (751-987). 118 Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия. С. 22. Польская С.А. «…Суверенитет, права и достоинство короны Франции…». С. 222. 120 Ее же. Французский монарх, церковь и двор: ролевое участие сторон в церемонии королевского посвящения // Королевский двор в политической культуре средневековой Европы. Теория, символика, церемониал / редкол.: Н. А. Хачатурян (отв. ред.) и др. М.: Наука, 2004. С. 250, 253. 121 Ее же. «Прими власть как испытание»: королевское помазание и коронация в протоколах франкских королевских порядков // Священное тело короля / редкол.: Н. А. Хачатурян (отв. ред.) и др. М.: Наука, 2006. С. 277286. 122 Ее же. «…Суверенитет, права и достоинство короны Франции…». С. 224-226. 119 40 §3. Эволюция государственной власти: от раннефеодальной к сословно-представительной монархии Форма правления, сложившаяся в государствах Западной Европы к концу XI в., традиционно рассматривается как раннефеодальная монархия, для которой характерны наличие относительно слабой центральной власти, незавершённость сословной процессов формирования общества 123. структуры феодальных Богатые отношений и государственно-правовые традиции124 этого региона были заимствованы крестоносцами и послужили основой в процессе создания Латино-Иерусалимского королевства. Таким образом, утверждение здесь раннефеодальной монархии было вполне закономерным. Эволюция данного строя проходила под влиянием комплекса внешних и внутренних факторов на протяжении 1099-1187 гг., в результате чего он обрел новые, в своём роде уникальные, черты. Целью данной части исследования станет подтверждение гипотезы автора о том, что к концу XII в., т.е. значительно раньше, чем в государствах Западной Европы, в ЛатиноИерусалимском королевстве произошел переход от раннефеодальной к сословно-представительной монархии. В международной традиции изучения Латино-Иерусалимского королевства к настоящему моменту отсутствует полноценная характеристика режима правления, существовавшего в этом государстве. Это связано с исторической, а не историко-правовой, направленностью подавляющего большинства работ. Специалисты-историки, в трудах которых подробно рассматривалась 123 латино-иерусалимская монархия 125, фокусировали своё История Европы. Т. 2. С. 487-488, 492-495. Там же. С. 257. 125 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. СПб: Евразия, 2002 ; Dodu G. Histoire des Institutions monarchiques dans le royaume latin de Jérusalem (1099-1291). Paris: Librairie Hachette et C'°, 1894 ; Hamilton B. The Leper King and His Heirs: Baldwin IV and the Crusader Kingdom of Jerusalem. Cambridge: Cambridge Universiry Press, 2000 ; La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem, 1100-1291. Cambridge: The Mediaeval Academy of America, 1932 ; Runciman S. A History of the Crusades. Cambridge: Cambridge University Press, 1951. Vol. II. The Kingdom of Jerusalem and the Frankish East ; Mayer H.E. Kings and Lords in the Latin Kingdom of Jerusalem. Aldershot: Variorum, 1994 ; Id. The Beginnings of King Amalric of Jerusalem // The Horns of Hattin / ed. by Benjamin Z. Kedar. 124 41 внимание, в первую очередь, на конкретных личностях королей и их вассалов. Редкие попытки описать режим правления носили характер постулатов 126, а его эволюция не рассматривалась вообще. Данная часть работы будет посвящена исследованию именно этого процесса. Для более полного раскрытия его особенностей история Латино-Иерусалимского королевства будет разделена на этапы становления (1099-1118), развития (1118-1174) и кризиса (1174-1187); второй из них будет так же разделён на три более коротких периода: правления Балдуина II (1118-1131), Фулька (1131-1143) и Балдуина III (1143-1163), и Амори I (1163-1174). Первый из обозначенных этапов ограничен временем правления Готфрида Бульонского (1099-1100) и Балдуина I (1100-1118). Положение монарха в это время охарактеризуется содержанием ряда королевских грамот 1099-1118 гг. Они представляют собой документально закреплённые инфеодации либо пожалования Балдуина I в пользу церкви и итальянских морских республик на территории королевского домена. Поскольку подобные акты подлежали заверению в Высокой Курии, необходимо обратить внимание на стоящие на них подписи. К вышеуказанному периоду относятся десять грамот. Наибольший интерес представляют три из них, датированные соответственно 1103, 1104 и 1114 гг. (далее – грамоты №1, №2, №3). Первая – confirmatio regis127 совместного пожалования (нескольких пребенд в размере 150 безантов, двух новых алтарей, епархиальной церкви с кладбищем в Яффе и некоторых церковных привилегий) патриарха и короля Храму Гроба Господня128. Вторая – donatio regis представителям Генуэзской республики обширных торговых London: Variorum, 1992. P. 121-135 ; Id. The succession to Baldwin II of Jerusalem: English impact on the East // Dumbarton Oaks papers. – 1985. – №39. P. 139-147 ; Murray A.V. The Monarchy and Nobility in the Latin Kingdom of Jerusalem (1099-1131): Establishment and origins. A Thesis submitted for the degree of PhD at the University of St. Andrews, 1988. [Электронный ресурс] URL: http:// hdl.handle.net/10023/2641 ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility and the Kingdom of Jerusalem, (1174-1277). London: Macmillan, 1973 ; Id. The First Crusaders, (1095-1131). Cambridge: Cambridge University Press, 1997. 126 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 80-81. 127 RRH. №41. P. 7. 128 CSSJ. №36. P. 71-72. 42 привилегий на всей территории королевства 129. Третья – confirmatio regis пожалования (двадцать одна деревня и все иерусалимские хлебопекарни, кроме трёх) Готфрида Бульонского, сделанного в 1099 г. в пользу Храма Гроба Господня, к чему Балдуин I присовокупил ещё четыре деревни и право взимать одну тысячу модиев (ок. 6740 кг) пшеницы с земель вокруг Наблуса 130. Примечательными в данном случае являются не только весьма значительные размеры пожалований, но и то обстоятельство, что на грамотах стоит подпись лишь самого Балдуина I. Что касается семи оставшихся грамот, то они представляют собой документы аналогичного содержания, однако подписаны уже группой лиц. Помимо короля, среди них: патриарх Иерусалимский, архиепископы Тира и Цезареи, представители духовенства; епископы коннетабль, Назарета канцлер, и Рамлы виконт – как Иерусалима, камерарий и шателен Башни Давида – как оффициалы, а также сеньоры Тивериады, Рамлы, Хайфы, Яффы и Сент-Авраама и несколько мелких феодалов – как вассалы короля. Таким образом, в заседаниях Высокой Курии в этот период участвовали представители только первых двух сословий. Грамота №1 в хронологическом порядке занимает первое место, №2 – третье, №3 – седьмое. На прочих документах, как уже указано выше, помимо королевской стоят подписи клириков, вассалов и оффициалов короны. Их отсутствие на грамотах №1, №2 и №3, с точки зрения автора данного исследования, объясняется следующим образом. Для вступления отдельных актов в законную силу и надлежащего исполнения указанных в них условий было достаточно лишь подписи короля, который действовал без предварительного обсуждения своих решений в Высокой Курии. Из этого следует, что, несмотря на существование в Латино-Иерусалимском королевстве в указанный период бароний, сеньоры этих земель, в качестве вассалов короны заседавшие в curia generalis, не обладали влиянием на короля, достаточным, чтобы говорить о слабости его позиции. 129 130 RRH. №45. P. 8-9. CSSJ. №29. P. 54-55. 43 Латино-Иерусалимское королевство в период 1099-1118 гг., безусловно, являлось раннефеодальной монархией. На этапе становления в ней протекали те же процессы, что и в западноевропейских государствах VIII-XI вв. (однако значительно быстрее, т.к. крестоносцы, в отличие от своих предков, опирались на уже сложившиеся государственно-правовые традиции). Именно поэтому власть короля Иерусалима в указанное время отличалась прочностью, типичной скорее для западноевропейских монархов VIII-X вв.131, чем для их потомков, правивших в конце XI-XII вв. 132 Он располагал широкой административной и судебной властью и нередко мог принимать решения без какого-либо участия Высокой Курии. Типичные для Европы конфликты между монархом и знатью, ослаблявшие позиции престола, здесь не имели места по ряду причин. Во-первых, это ставило под угрозу само существование нового государства. Во-вторых, большинство феодалов было обязано своим положением и статусом лично королю, прямыми вассалами которого они являлись еще до 1096 г., либо стали таковыми во время Первого Крестового Похода. Прямое влияние на положение знати оказывали также ее немногочисленность и незавершенность процессов формирования систем феодальной земельной собственности и вассально-сеньориальных отношений. Этап развития Латино-Иерусалимского правления Балдуина II (1118-1131). королевства К середине начинается 1120 гг. с в Латино- Иерусалимском королевстве уже практически завершилось формирование системы фьефов и вассально-сеньориальной структуры, а также «государственного аппарата». Консолидация феодальных владений и создание в крупных сеньориях собственных органов управления, прекращение активной военной экспансии, а также ослабление вассально-сеньориальных связей короля с баронами после фактической смены династии 133 – все эти обстоятельства способствовали трансформации режима правления в Латино131 История Европы. Т. 2. С. 488-490. Там же. С. 257. 133 Fink H.S. The Foundation of the Latin States. P. 369-370 ; Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 129-130 ; Richard J. Agricultural Conditions in the Crusader States // A History of the Crusades / ed. K. M. Setton. Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. Vol. V. The Impact of the Crusades on the Near East. P. 253. 132 44 Иерусалимском королевстве в классическую для европейской раннефеодальной монархии конца XI–XII вв. форму с относительно слабой центральной властью. Характерным примером являются события, датируемые 1120 гг. Согласно Гильому Тирскому, сеньор Трансиордании Ромен Де Пюи, а затем и его сын Рауль были заподозрены в постройке порта и чеканке собственной монеты 134, хотя исключительным правом на это обладал только король. Хотя впоследствии Балдуин II конфисковал их фьеф, сам факт серьёзного нарушения королевских прав говорит об ослаблении власти монарха. Документально это подтверждают восемь сохранившихся актов Балдуина II, датированных 1120-1130 гг.135 Они закрепляли donationes regis нескольким храмам и ордену госпитальеров. Помимо королевской, на каждом из документов стоят подписи не менее двух оффициалов короны и баронов, а общее число подписей составляет от пяти до тридцати трёх. Отсутствие примеров, аналогичных рассмотренным выше грамотам №1, №2 и №3, окончательно подтверждает, что король более не обладал властью, достаточной для того, чтобы единолично выносить решения, в том числе касающиеся собственного домена. В правление Фулька (1131-1143) и его сына Балдуина III (1143-1163) процесс ослабления королевской власти продолжился. Большинство документально закреплённых решений монарха в этот период были приняты с согласия королевы Мелизенды: consensu uxoris Melisendi – при Фульке 136, consensu matris Melisendis – при Балдуине III 137. С 1149 г. королева отдельными грамотами подтверждала решения короля, в том числе и принятые с её согласия138. Она также могла пожаловать земли из королевского домена по собственной инициативе 139, хотя впоследствии эти пожалования были заверены 134 WT. XV, 15. P. 703 ; Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 115. Chartes de Terre Sainte provenant de l’Abbaye de N.-D. de Josaphat / publ. par H.-F. Delaborde. Paris: Ancienne Librarie Thorin et fils, 1880. №8. P. 33-35, №18. P. 45-47 ; CSSJ. №30. P. 56-57, №43-45. P. 80-85 ; RRH. №105. P. 25 ; №130. P. 32. 136 CSSJ. №31-33. P. 57-65 ; RRH. №163. P. 40, №210. P. 53. 137 CANDJ. №26. P. 60-61 ; Les Archives, la bibliotéque et le trésor de l’Ordre de Saint-Jean de Jérusalem à Malte / par J. Delaville le Roulx. Paris: Ernest Thorin, éd., 1883. №9. P. 81-83 ; RRH. №227. P. 57, №293. P. 74. 138 CSSJ. №49. P. 90-92 ; RRH. №256. P. 64-65 ; №259. P. 65-66. 139 CSSJ. №48. P. 87-89 ; RRH. №269. P. 68. 135 45 Балдуином III 140. С 1147 некоторые решения Балдуина III принимались также с согласия младшего брата, Амори, графа Яффы141, либо подтверждались его грамотами142. Своего апогея кризис королевской власти достиг во время гражданской войны между сторонниками Балдуина III и Мелизенды в 1151-1152 гг. Причиной стало решение Высокой Курии о разделе королевского домена между королём и его матерью, не удовлетворившее ни одну из сторон. В конечном итоге победу одержал Балдуин III, стремившийся избавиться от влияния королевы-матери143. Однако до самой смерти в 1161 г. она продолжала участвовать в управлении государством и документально заверять решения короля, что наглядно подтверждают его акты 1153-1161 гг.144 Ослабление положения монарха в Высокой Курии поставило его перед необходимостью поиска новой социальной опоры для своей власти. В этом качестве выступили «полноправные» 145 представители третьего146 сословия147, т.е. горожане148 европейского происхождения149. К середине 1130 гг. благодаря относительной стабилизации внутриполитической обстановки и возросшему притоку поселенцев из Европы численность 150 городского населения практически достигла уровня конца XI в. В связи с восстановлением и 140 CSSJ. №52. P. 95-97. Ibid. №53. P. 97-101 ; RRH. №245. P. 62, №276. P. 70, №321. P. 82. 142 CSSJ. №59. P.117-120. 143 WT. XVII, 14. P. 778. 144 CSSJ. №50-51. P. 92-95 ; RRH. №321. P. 82. 145 История Европы. Т. 2. С. 252. 146 В отличие от государств Западной Европы, социальную структуру Латино-Иерусалимском королевства можно охарактеризовать на основе классической трехчастной схемы (священники, воины, крестьяне. См. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. С. 311-312, 316) лишь частично. «Последнее» место в ней должны были занять католики-горожане (термином «burgenses» обозначались все «франки» незнатного происхождения, проживавшие как в городах, так и в сельской местности. См. Nader M. Burgesses and Burgess Law in the Latin Kingdom of Jerusalem. Aldershot: Ashgate Publishing Limited, 2008. P. 1). Как таковые, крестьяне, будучи мусульманами и восточными христианами, тем самым оказывались за пределами этой схемы в силу своей религиозной принадлежности. 147 Употребление термина «сословие» в данном случае (и далее) является данью научной традиции. Однако следует заметить, что для обозначения места человека в обществе в XII в. применялось слово «conditio», т.е. «положение» (См. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. С. 318). 148 C XI в. общеупотребительным обозначением горожан стало слово «буржуа». См. Блок М. Феодальное общество. С. 347; Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 18. 149 Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 120-121. 150 В правление первых трёх иерусалимских монархов численность населения королевства была весьма незначительной из-за последствий Первого Крестового Похода – в 1115 г. Балдуин I даже обратился к сирийцам Трансиордании, призвав их заселить Иерусалим и пообещав при этом значительные налоговые послабления (WT. XI, 27. P. 535-536). 141 46 развитием городов151 во многом завершилось формирование городского сословия152 (хотя из-за ряда факторов, например, отсутствия необходимости бороться против феодалов, характерной для Западной Европы 153, оно так и не стало консолидированной социальной группой). Возросло значение важнейших местных органов управления 154, куда в качестве судей входили представители городской элиты (особенность, характерная в этот период и для западноевропейского региона)155. Они являлись выразителями интересов своего сословия, т.е. были наиболее подробно осведомлены о его проблемах и потребностях156. С последними король и феодалы были вынуждены считаться – к этому моменту города и их население повсеместно стали одним из важнейших факторов социально-экономического развития феодальных государств157. Союз между горожанами и королевской властью имел плодотворные последствия. Объединение трех сословий в структуре центрального органа управления позволило консолидировать все имевшиеся ресурсы для дальнейшего эффективного развития и обороны государства. Но основная цель Фулька – укрепление собственной власти – не была достигнута. Влияние городского сословия на жизнь королевства, пусть и значительное, носило скорее экономический, а не политический, характер. Хотя горожане получили возможность взаимодействовать с центральной властью напрямую, участвуя в заседаниях Высокой Курии вместе с духовенством и феодалами158, их присутствие было в большей степени формальным 159 и едва ли ослабило положение баронов. 151 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 140-141. Горожанами становились незнатные крестоносцы, паломники и колонисты, прибывавшие из различных частей Европы (Ellenblum R. Frankish Rural Settlement in the Latin Kingdom of Jerusalem. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. P. 36-37 ; Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 1 ; Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 121, 149-150). 153 История Европы. Т. 2. С. 240, 265. 154 Prawer J. Crusader Insitutions. P. 148-149, 350-351. 155 История Европы. Т. 2. С. 236, 253. 156 Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 43. 157 История Европы. Т. 2. С. 262. 158 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 148. 159 Аналогичное положение горожане занимали и в европейских органах сословного представительства в XIII-XV вв., например, в Священной Римской Империи. История Европы. Т. 2. С. 506-507. 152 47 Первое документальное свидетельство о расширенном160 заседании Высокой Курии (по терминологии XIII в. – «parlement»)161 при участии представителей третьего сословия датировано 1136 г.162 Это пожалование королевского вассала Гуго де Сент-Авраама в пользу ордена госпитальеров в размере одного городского дома и десяти деревень, к чему король добавил ещё четыре деревни. Грамоту, помимо Фулька, подписали клирики (не обозначенные отдельным термином), бароны (be baronibus) и горожане (de burgensibus). Ещё один документ аналогичного содержания относится к 1138 г.163 Его, в числе прочих, заверили представители уже двух городов королевского домена – Иерусалима и Акры. Интересно, что во Франции традиция приглашения burgenses на заседания королевского совета зародилась практически в это же время – в начале правления Людовика VII (1137-1180)164. В правление Мелизенды и Балдуина III был закреплён порядок разделения сословий в рамках Высокой Курии на отдельные группы. Со второй половины 1150 гг. в документах всё чаще встречаются формулировки «de baronibus»165 и «de burgensibus»166, указываются также «люди короля» (de hominibus regis)167. Ярким примером является грамота Балдуина III от 1155 г.168 – confirmatio договора купли-продажи на сумму 7000 безантов между Гуго де Ибелином и братьями Храма Гроба Господня, которую подписали клирики, бароны, «люди короля» и горожане169. Тем же днём (14 января 1155 г.) датируются ещё два документа, подтверждающие вышеуказанную сделку – 160 Разумеется, далеко не каждое заседание Высокой Курии проходило при участии представителей всех трёх сословий – в этом не было необходимости. Расширенный состав созывался лишь для решения вопросов государственной важности или оформления особо крупных сделок с недвижимостью. 161 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 99 ; Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 44-47. 162 RRH. №164. P. 40. 163 CSSJ. №33. P. 64-65. 164 Luchaire A. Histoire des Institutions Monarchiques de la France sous les premiers Capetiens (987-1080). Paris: Alphonse Picard, éd., 1883. P. 492-493. 165 Cartulaire General de l’Ordre du Temple (1119?-1150) / Recueil des Chartes et des Bulles relatives à l'Ordre du Temple formé par le Marquis d'Albon. Paris: Honoré Champion, éd., 1913. №CCCXXVIII. P. 213 ; CANDJ. №26. P. 60-61 ; CSSJ. №54. P. 102-107. 166 CSSJ №49. P. 90-92 ; RRH. №391. P. 103. 167 CSSJ. №55. P. 107-110, №57. P. 113-115. 168 Ibid. №56. P. 110-113. 169 Ibid. №56. P. 113. 48 грамоты графа Яффы и Аскалона Амори170 – сеньора Гуго, и самого Гуго де Ибелина171. Списки подписей горожан во всех трёх документах идентичны. Наиболее ранние документы сеньориальных курий, заверенные горожанами, относятся к 1158 г. – это грамоты Амори172 и Гуго де Ибелина173. При этом шесть из шестнадцати burgenses, подписавших данные акты, участвовали и в подписании вышеупомянутых королевской и сеньориальных грамот 1155 г. Кроме того, традиционно стоящее перед именами горожан выражение de burgensibus впервые было изменено на de burgensibus regis174. Тем самым подчеркивался особый статус этих людей как судей Иерусалимской курии горожан. Репрезентация монаршей власти подобным образом 175 способствовала, прежде всего, лучшей реализации положений, содержавшихся в грамотах. Закрепление традиции участия горожан в работе сеньориальных курий произошло уже в 1159-1161 гг., на что указывают акты королевы Мелизенды176, баронов Гуго де Ибелина177 и Жана Готмана178. При этом пять имён в грамотах де Ибелина и Готмана совпадают с именами, стоящими на всех ранее рассмотренных актах Балдуина III, графа Амори и самого Гуго. Регулярное участие одной и той же группы людей незнатного происхождения в заседаниях королевского и сеньориальных советов, проходивших как на территории королевского домена – в Акре, так и за его пределами – в Аскалоне и Рамле, на протяжении шести лет, говорит в пользу того, что к концу правления Балдуина III оформление институтов сословного представительства как в центре королевства, так и на местах, являлось лишь вопросом времени. 170 CSSJ. №59. P. 117-120. Ibid. №62. P. 124-127. 172 Ibid. №60. P. 120-123. 173 Ibid. №63. P. 128-130. 174 CSSJ. №60. P. 123, №63. P. 130. 175 Курии Горожан вершили дела от имени короля, который выступал в данном случае как le chef seignor королевства. См. JILA. Ch. 236. P. 603-606. 176 CANDJ. №34. P. 81-82 ; RRH. №338. P. 88. 177 CSSJ. №65. P. 133-135 ; RRH. №361. P. 95. 178 CSSJ. №100. P. 197-199 ; RRH. №391. P. 103. 171 49 На правление Амори I (1163-1174) пришёлся последний этап развития Латино-Иерусалимского королевства. Вскоре после восшествия на престол он подписал Assise sur la Ligece – Ассизу верности 179. Согласно её положениям, все арьервассалы были обязаны приносить клятву верности (ligece) не только своим сеньорам, но и королю (последний мог потребовать верности и от горожан, проживавших за пределами его домена) 180. Тем самым доступ к участию в заседаниях Высокой Курии открывался сразу для нескольких тысяч человек. Так король пытался решить вновь обострившуюся проблему ослабления позиций короны, с которой популярный и обладавший большим влиянием на баронов Балдуин III 181 в течение десяти лет единоличного правления (1153-1163) практически не сталкивался. Выбор Амори I в пользу мелких феодалов, в отличие от выбора Фулька в пользу горожан тридцатью годами ранее, имел определенный успех. Теперь для решения повседневных вопросов в Высокой Курии король мог не обращаться к баронам, а призвать трёх любых рыцарей182 королевства. Однако по уровню политического влияния мелкие феодалы, пусть и весьма многочисленные в сравнении с аристократией, стояли практически в одном ряду с горожанами 183. Проблема состояла не только в прочности положения баронов, но и в том, что клятва верности королю не отменяла оммаж, ранее принесенный рыцарем другому сеньору184. Мелкие феодалы, даже участвуя в заседаниях Высокой Курии, оставались вассалами баронов, а потому не могли открыто выступать против них – это означало бы неповиновение сеньору185 и нарушение вассальной присяги186. Таким образом, данная группа знати не могла по-настоящему влиять на 179 JILA. Ch. 126. P. 307 ; LPN. Ch. L. P. 526 ; Лучицкая С.И. Ассиза верности. C. 54-72. JILA. Ch. 126. P. 307. 181 WT. XIX, 2. P. 865. 182 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 101. 183 По мнению Б. Кедара, бедность рыцарства сближала его по статусу с городским сословием (Kedar B.Z. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 136). 184 JILA. Ch. 175. P. 439. 185 Ibid. Ch. 175. P. 440: «...ne doit home ne feme conceller contre son seignor... <...не должны ни мужчина, ни женщина давать советы против своего сеньора... >». 186 Ibid. Ch. 174. P. 433. 180 50 решения государственного масштаба, принимаемые во время расширенных заседаний Высокой Курии, и участвовала в них в большей степени формально. Хотя реформа Амори I не решила проблему укрепления позиций короны полностью, благодаря отмене французской традиции «вассал моего вассала – не мой вассал»187 в Высокой Курии отныне были представлены все слои знати королевства. Принятие Ассизы Верности завершило создание на базе curia generalis центрального органа сословного представительства и ознаменовало переход Латино-Иерусалимского королевства к сословно-представительной монархии. Во второй половине 1160 – начале 1170 гг. утверждение институтов сословного представительства в центре и на местах при участии незнатных сеньоров и особенно горожан продолжалось. Например, пожалование Готье де Брисбарра, сеньора Бейрута, ордену Св. Лазаря от 18 марта 1164 г. подписали несколько его вассалов, оффициалов, «и все рыцари и горожане Бейрута» (et omnes milites et burgenses civitate Berriti)188. Еще более примечателен договор купли-продажи между бароном Балдуином де Мирабелем и орденом госпитальеров от октября 1167 г., который засвидетельствовали наряду с простыми рыцарями две отдельные группы горожан – из Рамлы (de burgensibus Ramatensibus) и Иерусалима (de burgensibus Hierosolymitanis), причём численность последних составляла одиннадцать человек et plures alii189 (данное выражение, как и в предыдущем случае, было употреблено с целью придания документу большей силы). По приглашению короля burgenses принимали участие даже в разрешении церковных споров, играя роль mediatores (третейских судей), что имело место между 1163 и 1168 гг.190 Наконец, грамоты самого Амори I от 1171 г.191 и 1174 г.192 были заверены несколькими оффициалами, рыцарями и горожанами (de viris Hierosolymitanis). Одним из 187 В отличие от короля Иерусалима, французский монарх не имел возможности опереться на мелких феодалов вплоть до середины XIII в. именно из-за действия этого принципа. См. История Европы. Т. 2. С. 274. 188 FCOSL. №XXI. P. 21. 189 RRH. №433. P. 113. 190 RRHA. №393a. P. 23-24. 191 CSSJ. №184. P. 328-329. 192 RRH. №516. P. 136-137. 51 наиболее примечательных представителями второго и документов этого третьего сословий, периода, является подписанных пожалование Констанции Французской, дочери короля Франции Людовика VI (1108-1137), сделанное в пользу ордена госпитальеров в Аскалоне в 1173 г.193 Упадок Латино-Иерусалимского королевства пришёлся на правление Балдуина IV (1174-1185), Балдуина V (1185-1186) и Ги де Лузиньяна (11861187). Его основными причинами стали династический кризис, повлекший за собой ослабление королевской власти194, а также объединение разрозненных мусульманских государств Сирии под рукой египетского султана Саладина (1174-1193), что сделало завоевание Латино-Иерусалимского королевства лишь вопросом времени. В этих условиях эффективное функционирование центрального органа управления, который включал представителей всех трёх сословий, являлось насущной необходимостью. Поэтому заседания Высокой Курии проходили, как и ранее, при участии клириков, баронов, оффициалов короны и сеньорий, мелких феодалов и горожан195. Пожалуй, наиболее ярким результатом деятельности curia generalis в этот период стало введение в 1183 г. общегосударственного налога pro communi utilitate с целью обеспечения военных нужд королевства (подробнее – гл. II, §1), причём роль сборщиков была поручена именно горожанам196. Об участии последних в заседаниях Высокой Курии и сеньориальных курий свидетельствуют также семь документов периода 1176-1185 гг.197 При этом подписи некоторых из них встречаются ещё на грамоте Балдуина III от 1155 г., подробно рассмотренной ранее. Этот факт позволяет с полной уверенностью утверждать, что к середине 1170-1180 гг. представители третьего сословия прочно закрепились в составе 193 RRH. №503. P. 132-133. Именно в это время наиболее ярко проявились негативные последствия решений о расширении состава Высокой Курии, принятых Фульком и Амори I, поскольку горожане и мелкие феодалы не смогли оказать королевской власти необходимую поддержку. 195 CANDJ. №43. P. 91-92 ; LBTOSJ. №54. P. 145-147 ; RRH. №518. P. 137, №525. P. 140, №537. P. 143 ; Tabulae Ordinis Teutonici ex Tabularii Regii Berolinensis Codice Potissimum / ed. E. Strehlke. Berolini: Typis Gustavi Schade, 1869. №14. P. 13-14, №20. P. 18, №23. P. 21. 196 WT. XXII, 24. P. 1044-1046. 197 CANDJ. №43. P. 91-92 ; LBTOSJ. №41. P. 129-130, №57. P. 150-151 ; RRH. №537. P. 143, №540. P. 144, №556. P. 148 ; TOT. №10. P. 10-11. 194 52 Высокой Курии. Не менее важно, что они продолжали принимать участие и в работе сеньориальных курий. Об этом свидетельствует, например, пожалование Раймунда III Триполийского части дохода с рынка в Триполи ордену Св. Лазаря, подписанное в декабре 1185 г. клириками, рыцарями и горожанами198. Таким образом, сложная внешне- и внутриполитическая ситуация не только не остановила эволюцию раннефеодальной монархии в сословно- представительную, но и в значительной мере способствовала её продолжению вплоть до завоевания государства крестоносцев в 1187-1188 г. войсками египетского султана Саладина. Прочность власти монарха в Латино-Иерусалимском королевстве менялась на протяжении всего XII в. В 1099-1118 гг., на фоне процесса формирования государства, он занимал безусловно приоритетное положение по отношению к знати. В 1120-1130 гг., когда система вассально-сеньориальных владений и феодальная структура практически сложились, корона значительно утратила свои позиции. Постепенное усиление влияния баронов в Высокой Курии, ставшее причиной нескольких конфликтов между королём и его вассалами, и оттеснение монарха на позицию primus inter pares вынудили его пойти на неординарные шаги для укрепления собственной власти. По этой причине с середины 1130 гг. доступ в curia generalis получили представители третьего сословия. В 1163 г. с той же целью была принята Ассиза верности, и в состав центрального органа управления вошли мелкие и средние феодалы. Хотя ни одна из этих социальных групп в конечном счёте не смогла упрочить в необходимой степени положение престола, а их участие в управлении государством носило, по сути, формальный характер, отныне в королевском совете заседали все три сословия – духовенство, нобилитет и горожане. Таким образом, эволюция раннефеодальной монархии в сословно-представительную в Латино-Иерусалимском королевстве в сложных исторических для данного государства условиях являлась логичной и закономерной, завершившись ещё до момента его завоевания. 198 FCOSL. №XXX. P. 29-30. 53 Глава 2. Становление и развитие латино-иерусалимской системы органов центрального и местного управления В данной части работы автор оперирует такими теоретико-правовыми терминами, как «государственный механизм», «администрация», «орган управления» и т.п. Их применение обусловлено необходимостью использовать категориальный аппарат для описания соответствующих элементов государственного строя. При этом каждое из указанных понятий не отражает историческо-правовой действительности XII в. – в Латино-Иерусалимском королевстве не существовало «государственного аппарата», «государственных органов», «должностных лиц». Совокупность властных институтов государства крестоносцев рассматривается как полноценная система, поскольку того требует сам характер проводимого исследования. Но важно понимать, что в реалиях XII в. единства и стройности, подобных современным, не существовало, несмотря на всю эффективность этого «механизма». §1. Адаптация французской системы высших государственных должностей к условиям эволюции государства крестоносцев Проблема формирования «аппарата управления» в Латино- Иерусалимском королевстве уже неоднократно исследовалась в трудах Р. Груссе, Г. Додю, П. Эдбери, Ж. Ришара, Дж. Ла Монта, Дж. Райли-Смита, Дж. Правера, С. Рансимэна и др.199 Хотя достоверно установлено, что важнейшие 199 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. СПб: Евразия, 2002 ; Dodu G. Histoire des Institutions monarchiques dans le royaume latin de Jérusalem (1099-1291). Paris: Librairie Hachette et C'°, 1894 ; Grousset R. Histoire de Croisades et du royaume franc de Jérusalem. Paris: Perrin, 1995. V. I. L’anarchie musulmane et la monarchie franque ; La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem, 1100-1291. Cambridge: The Mediaeval Academy of America, 1932 ; Mayer H.E. Kings and Lords in the Latin Kingdom of Jerusalem. Aldershot: Variorum, 1994 ; Outremer: Studies in the History of the Crusading Kingdom of Jerusalem Presented to Joshua Prawer / ed. Kedar Benjamin Z., Mayer 54 «должности» в этой системе и сама Высокая Курия имеют французское происхождение200, ранее не предпринималось попыток сопоставить полномочия соответствующих французских и латино-иерусалимских институтов и «должностей» конца XI-XII вв. Дальнейшее исследование будет проведено в форме сравнения оффициев сенешаля, коннетабля, маршала, канцлера, камерария и кравчего указанных королевств. Это позволит максимально полно охарактеризовать сразу несколько важных элементов латино-иерусалимского «государственного аппарата». Формирование системы управления Латино-Иерусалимского королевства заняло около тридцати лет. Начало этого процесса пришлось на краткое правление Готфрида Бульонского (1099-1100), который назначил первых оффициалов королевства (les offices dou reiaume)201 – виконтов, бальи, писцов202. Наиболее активный этап совпал по времени с правлением Балдуина I (1100-1118). Именно ему обязаны своим появлением большинство высших «должностей», а также Высокая Курия (curia generalis) и органы городского управления (будущие курии горожан). При Балдуине II (1118-1131) оформление системы управления практически завершилось – в оставшийся период изменения коснулись только Высокой Курии. Учреждённые первыми Балдуинами «должности» великих оффициалов203 на первый взгляд почти полностью соответствовали своим «образцам». Во Франции верхушку ministerium regale Филиппа I (1060-1108) составляли H.E., Smail R.C. Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi Institute, 1982 ; Prawer J. Crusader Insitutions. Oxford: Clarendon Press, 1980 ; Id. The world of the crusaders. London: Weidenfeld and Nicolson, 1972 ; Richard J. The Political and Ecclesiastical Organization of the Crusader States // A History of the Crusades / ed. K.M. Setton. Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. Vol. V. The Impact of the Crusades of the Near East. P. 193-250 ; Id. Les Etats Latins de Terre Sainte // La Croix et le Croissant. Actes de la IVe Université d’été Renaissance catholique. Quarré-les-Tombes, août 1995. Paris: Renaissance Catholique, 1996. P. 75-100 ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility and the Kingdom of Jerusalem, (11741277). London: Macmillan, 1973 ; Riley-Smith J. The First Crusaders, (1095-1131). Cambridge: Cambridge University Press, 1997 ; Runciman S. A History of the Crusades. Cambridge: Cambridge University Press, 1951. Vol. II. The Kingdom of Jerusalem and the Frankish East ; Tibble S. Monarchy and Lordships in the Latin kingdom of Jerusalem, 10991291. Oxford: Clarendon Press, 1989. 200 Примечательно, что создание системы управления в Латино-Иерусалимском королевстве стало к тому моменту уже третьим в течение ста лет «переносом на завоёванную землю» французских феодальных институтов. Первыми двумя были основание норманнами Сицилийского королевства в 1030-х гг. и завоевание ими же Англии в 1066 г. (Блок М. Феодальное общество. С. 184). 201 JILA. Appendices. P. 684. 202 Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria // The English Historical Review. – 1972. – № 342. – P. 19-26. 203 JILA. Ch. 220. P. 572. 55 оффиции сенешаля, графа-палатина, коннетабля, канцлера и кравчего204, учрежденные ещё при Меровингах (481-751)205. Строгого разграничения обязанностей между ними в тот момент ещё не существовало – оно появилось только при Людовике VI (1108-1137)206. В состав «аппарата управления» Латино-Иерусалимского королевства так же входили сенешаль, коннетабль, канцлер, кравчий. Однако их полномочия (за исключением последнего) были распределены иным образом, чем у французских оффициалов, и с момента учреждения данных officia практически не пересекались. Об этом свидетельствуют Ассизы Жана Ибелина, в которых сенешалю, коннетаблю и маршалу были посвящены отдельные главы 207. Кроме того, крестоносцы не посчитали необходимым воссоздавать «должность» графа-палатина, распределив её обязанности между остальными оффициалами. Причиной, вероятно, послужило то, что к началу указанного периода во Франции графпалатин уже в значительной степени утратил власть208. В то же время officium маршала, входивший в число les officiers secondaires209, после адаптации крестоносцами стал одним из важнейших. С точки зрения автора данной работы, это напрямую связано с расширением его военных обязанностей. Прежде чем перейти к сравнительному анализу полномочий различных оффициалов, следует отметить ещё несколько деталей. В отличие от Франции, в Латино-Иерусалимском королевстве принцип наследования не действовал в отношении всех «должностей». При этом восшествие на престол нового короля отнюдь не означало утрату полномочий прежними оффициалами. Согласно документам, за всё время существования королевства пост сенешаля занимали 204 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. Periode des Capetiens directs. Paris: Librairie Hachette et C'°, 1892. P. 518 ; Recueil des Actes de Philippe I-er, Roi de France (1059-1108) / pub. sous la direction de M. d’Arbois de Jubainville. Paris: Imprimerie Nationale, 1908. P. CXXXVI. 205 Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия. С. 71. 206 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 517. 207 JILA. Ch. 221. P. 577-580, ch. 222. P. 581-583, ch. 584-587. 208 Стукалова Т.Ю. Французский королевский двор при Филиппе I и Людовике VI (1060-1137) // Двор монарха в средневековой Европе: явление, модель, среда / под редакцией Н.А. Хачатурян. Вып. I. СПб.: Алетейя, 2001. С. 72. 209 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 527-534. 56 девять человек, канцлера – восемь, коннетабля и маршала – по семь210. Это означает, что получила распространение практика сохранения прежнего «аппарата управления», что значительно способствовало его внутренней стабильности. При этом человек мог сменить на службе несколько постов. Примечательна карьера Эда де Сент-Амана – согласно нескольким подписям на королевских актах, в 1156 г. он занимал пост маршала211, в 1161 г. – шателена и виконта Иерусалима 212, в 1164 г. – кравчего213, и, наконец, в 1174 г. – магистра ордена тамплиеров214. О практике совмещения различных постов свидетельствует и грамота Амори I от 18 апреля 1174 г., которую в числе свидетелей заверил Жирар де Пужи, marescalcus et camerarius215. Оффициалы избирались только из числа подданных короля Иерусалима, поэтому ни князь Антиохийский, ни графы Триполи и Эдессы никогда не входили в состав les offices dou reiaume. Хотя Жослен III Эдесский стал сенешалем Балдуина IV в 1174 г., его графство было завоёвано почти тридцатью годами ранее, поэтому данный случай не может считаться исключением. 1.1. Сенешаль Во Франции в конце XI-XII вв. сенешаль (senescalcus) занимал положение «первого» оффициала короны216, оттеснив с этой позиции графа-палатина217. 210 Наиболее яркие примеры долгой службы: сенешаль Жослен III де Куртене (1176-1187), коннетабль Гильом де Бюр (1123-1151), его «наследник» Онфруа Торонский (1153-1179), маршал Садон (1125-1154), маршал Гильом (1159-1171), камерарий Жан (1119-1138). 211 RRH. №321. P. 82. 212 Ibid. №366. P. 96. 213 CSSJ. №144. P. 267. 214 RRH. №514. P. 136. 215 Ibid. №514. P. 136. 216 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 517. 217 Снижение влияния графа-палатина было связано с серьёзным конфликтом, который произошёл в правление Филиппа I и его сына Людовика VI. Причиной разногласий стало желание указанного оффициала сделать свою должность наследной вопреки воле короля. В результате он начал пренебрегать своими полномочиями, и утратил многие из них. См. Польская С.А. Французский монарх, церковь и двор: ролевое участие сторон в церемонии королевского посвящения // Королевский двор в политической культуре средневековой Европы. Теория, символика, церемониал / редкол.: Н. А. Хачатурян (отв. ред.) и др. М.: Наука, 2004. С. 249. 57 Согласно А. Люшеру, он являлся своего рода «вице-королём», т.к. обладал широкими административными и судебными полномочиями218, в том числе председательствовал в Королевской Курии в отсутствие монарха. Кроме того, сенешаль был главным интендантом и командовал войсками королевского домена, заведовал всеми придворными церемониями. Данная «должность» не являлась наследной, и любые попытки изменить status quo строго пресекались королём219. В Латино-Иерусалимском королевстве сенешаль (senescalcus, dapifer, seneschal) так же являлся первым по званию 220 (но лишь формально – на практике это место занимал коннетабль, о чем будет сказано ниже). В его обязанности входила организация финансов королевства 221, назначение бальи и писцов222. После налоговой реформы 1183 г. 223 он также хранил один из трёх ключей от особой казны224, которую использовали для военных нужд. Сенешаль управлял королевскими крепостями 225, его полномочия распространялись и на виконтов, и на шателенов 226. Он надзирал за деятельностью Высокой Курии и вершил правосудие в отсутствие короля: «Если король или тот, кто должен занимать его место, не прибыл или не может находиться на своём месте, его должен занять сенешаль, и сенешаль же должен выслушивать, действовать и оплачивать согласно обычаям Курии. Если короля или того, кто занимает его место, нет в королевстве, сенешаль 218 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 521. Ibid. P. 517. 220 Richard J. The Political and Ecclesiastical Organisation of the Crusader States. P. 225. 221 JILA. Ch. 221. P. 578. 222 Ibid. Ch. 221. P. 578: «Tos les baillis et les escrivains do roi dou reiaume de Jerusalem, sauf ceaus de l’ostel le roi, doivent estre au comandement dou seneschal et respondre a lui… <Все бальи и писцы короля Иерусалимского, а также королевского престола, должны подчиняться сенешалю и отчитываться перед ним…>» ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 116-117. 223 Kedar B. The general tax of 1183 in the crusading kingdom of Jerusalem: innovation or adaptation? // The Franks in the Levant, 11th to 14th centuries. Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Studies Series, 1993. P. 339-345. 224 WT. XX, 24. P. 1044: «…archam, que habebit seras tres et totidem claves, quarum primam habebit dominus Tyrensis archiepiscopus, secundam dominus Ioscelinus regius senescalcus, terciam vero predicti quattuor cives, qui ad hoc opus urbi presunt Acconensi <…сундук, у которого три замка и столько же ключей, первый из которых будет хранить господин архиепископ Тирский, второй – господин Жослен (Жослен III де Куртене – прим. П.Л.), королевский сенешаль, а третий – четверо упомянутых людей, самых важных в Акре>». 225 JILA. Ch. 221. P. 579. 226 См. Главу 4, §3. 219 58 может и должен согласно своему оффицию занять его место…»227. Ему была отведена одна из центральных ролей на церемонии коронации 228: держать королевский скипетр229, следить за проведением всего действа230 и последующего пира, уделяя особое внимание королевской персоне 231. Помимо этого, он должен был всегда прислуживать королю в те дни, когда последний носил корону: «И во время четырёх важнейших в году празднований 232 и прочих дней, когда король желает носить корону, сенешаль должен прислуживать ему во время еды и руководить и выполнять свои обязанности»233. Хотя сенешаль являлся в большей степени «гражданским чином», он, как и остальные оффициалы, должен был снаряжать определённое число рыцарей234 в королевское войско, а на поле боя в случае отсутствия сюзерена занимал его место235. «Что касается добычи, захваченной в походе или путешествии, то сенешаль должен собрать и хранить всё, что причитается королю»236. Наиболее раннее упоминание о данном оффициале относится к 1102 г. По сообщению Гильома Тирского, сенешаль Гуго де Сент-Омер237 собрал в Иерусалиме отряд из восьмидесяти рыцарей и пришёл на помощь Балдуину I после поражения королевского отряда во второй битве при Рамле (17 мая 1102 227 JILA. Ch. 221. P. 579: «Se le roi ou celui qui tendra son leuc ne viaut ou ne peut entendre es plais, il les peut cometre au seneschal, et le seneschal y doit entendre et faire les delivrer par l’usage de la court. Se il avient que le roy ne soit ou reiaume ne home qui tieigne son leuc, le seneschau peut et doit par son ofice estre en son leuc…». 228 Ibid. Ch. 220. P. 570-576, ch. 221. P. 577-578 ; Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 85. 229 JILA. Ch. 221. P. 577: «…le seneschal doit tenir le septre et porter le devant lui jeusques dedens l’yglise et la tenir le jusques a tant que il le preigne de sa main <…сенешаль должен держать скипетр и нести его за королём до церкви и там держать его до тех пор, пока тот не возьмёт его>». 230 Ibid. Ch. 221. P. 577: «…le seneschal doit aler avant a l’ostel et faire ordener les choses qui li senbleront bien a faire…<… сенешаль должен подойти к престолу и руководить всем, что этого требует…>». 231 Ibid. Ch. 221. P. 577: «Ceaus qui serviront par les tables dou mangier, il les peut ordener <…> Quant le roi vodra mangier, le seneschal doit faire comander au chamberlain que il li porte l’aigüe a mains, et comander as autres par le paleis qu’il doignent l’aigüe quant le roi vodra laver <Теми, кто прислуживает за столами для пира, должен он руководить <…> Когда королю захочется есть, сенешаль должен отдать приказ камерарию, чтобы тот принёс воду для рук, и руководить дворцовыми слугами, чтобы они налили воды, когда король захочет пить>». 232 Речь идёт о Рождестве Христовом, Пасхе, Рождестве Иоанна Крестителя и Дне Архангела Михаила. См.: Boas A.J. Jerusalem in the time of the Crusades. P. 21-22. 233 JILA. Ch. 221. P. 578: «Et as .iiii. festes anels de l’an ou as autres solemnités ou quant le roi veaut porter corone, le seneschau est tenus de drecier devant lui au mangier et d’ordener et de faire servir en son ostel en la maniere desus devisee». 234 Ibid. Ch. 238. P. 612: «Le seneschal .iiii. chevaliers <сенешаль <должен – прим. П.Л.> сорок рыцарей>». 235 Ibid. Ch. 221. P. 580. 236 Ibid. Ch. 221. P. 580: «Dou guaaing que l’on fera en ost ou en cheuauchee, toute la part dou roy le seneschal la doit faire retenir et guarder». 237 Du Cange Ch. D. Les Familles d’Outremer / publ. par. M. E.-G. Rey. Paris: Imprimerie Nationale, 1869. P. 619. 59 г.)238. Тем самым он принял решительные меры не только для спасения короля, но и для обороны государства, хотя последнее и не входило напрямую в его обязанности. Ещё один пример подобного рода относится ко времени правления Балдуина IV – в 1180 г. сенешаль Жослен III де Куртене и барон королевства Балдуин Ибелин239 были отправлены королём в качестве послов к византийскому императору с просьбой об оказании помощи в борьбе против египетского султана Саладина240. Первое документальное подтверждение существования данной «должности» относится к 1104 г. и представляет собой закрепление крупного земельного пожалования Балдуина I в пользу представителей Генуэзской республики241. Вплоть до 1187 г. подпись сенешаля появляется ещё как минимум на сорока документах, что подтверждает регулярность его участия и немаловажную роль в работе Высокой Курии. L’ofice dou seneshal был адаптирован в рамках системы управления Латино-Иерусалимского королевства со значительными изменениями. На это указывает существенное расширение полномочий, куда вошли управление финансами, контроль крепостей и назначение бальи, а также утрата статуса «первого» оффициала в пользу коннетабля. Стоит подчеркнуть, что во Франции управление финансами королевства принадлежало камерарию242. Таким образом, сенешаль Латино-Иерусалимского королевства выполнял функции, присущие сразу трём французским оффициалам – графу палатину, собственно сенешалю и камерарию. 238 При этом деятельность главного оффициала WT. X, 21. P. 480: «Interea dominus Hugo de Sancto Aldemaro <…> a Ierosolimitanis commonitus ut domino regi subveniret, cum octoginta equitibus usque Arsur pervenerat, regi auxilium ministraturus <Тогда господин Гуго де Сент Омер <…> предупреждённый иерусалимцами, чтобы помочь королю, с восьмьюдесятью рыцарями дошёл до Арсуфа, ведя королю помощь>». 239 The Crusades. An Encyclopedia. Vol. IV: Q-Z. P. 1004. 240 WT. XXII, 5. P. 1013: «Per idem tempus, cum dominus Ioscelinus, regis avunculus et senescalcus, a domino rege missus pro quibusdam regni negociis in urbe Constantinopolitana et dominus Balduinus de Ramis, pro redemptione sua a domino imperatore auxilium postulaturus, similiter in eadem civitate moram facerent, mortuo iam hi domino Manuele, pie recordationis imperatore <В то время, с господином Жосленом, родственником и сенешалем короля, господином королём для переговоров в Константинополь был отправлен господин Балдуин де Рам, чтобы испросить помощи у императора, но когда они прибыли туда, господин Мануил, достославный император, уже скончался>». 241 RRH. №43. P. 8. 242 Стукалова Т.Ю. Французский королевский двор при Филиппе I и Людовике VI. С. 74. 60 Иерусалима не ограничивалась только его прямыми обязанностями – он мог играть самые разные роли в зависимости от ситуации. 1.2. Коннетабль При французском капетингском дворе коннетабль (comes stabuli, constabullarius), как и сенешаль, входил в число высших оффициалов короны. Его основной функцией являлась защита королевского домена243. Благодаря этому в войске короля коннетаблю было отведено одно из наиболее важных мест, а к концу XII в. он получил часть военных обязанностей сенешаля. В мирное время коннетабль заведовал королевскими конюшнями, где он руководил всей работой с помощью нескольких маршалов. На него были возложены и определённые судебные функции, впрочем, довольно ограниченные244. В Латино-Иерусалимском королевстве коннетабль (constabularius, conestable) являлся вторым после сенешаля по званию, но первым по положению245. Его функции были шире, чем у любого другого оффициала, несмотря на изначально военизированный характер этой «должности». Он «возглавлял в военное время ополчение и назначал военачальников, отвечал за порядок в армии <…> наконец, занимался установкой границ доменов»246. Коннетабль должен был выставлять сто рыцарей247 для королевского войска и вёл в бой отряд, вдвое больший, чем у любого другого военачальника. В случае необходимости он возглавлял армию: «И когда король или тот, кто занимает его место, находится в походе или в отъезде, коннетабль должен руководить сражениями и всеми воинами…»248, а после победы в сражении организовывал 243 Стукалова Т.Ю. Французский королевский двор при Филиппе I и Людовике VI. С. 75-76. Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 525. 245 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 98 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 117-119 ; Richard J. The Political and Ecclesiastical Organisation of the Crusader States. P. 225. 246 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 98. 247 JILA. Ch. 238. P. 611. 248 Ibid. Ch. 222. P. 582: «Et quant le roi ou celui qui est en son leuc est en ost ou en chevauchee, le conestable doit ordener 244 61 сбор захваченных трофеев249. Кроме того, он платил наёмникам, а также был «…должен вершить правосудие согласно обычаям королевства Иерусалимского по отношению к тем, кто обязан ему службой за плату, рыцарям или сержантам»250. В мирное время коннетабль наряду с прочими оффициалами неизменно входил в состав Высокой Курии, и занимал место председателя, если король и сенешаль отсутствовали251. Во время церемонии коронации он держал королевское знамя (гонфолон)252. Помимо обозначенных выше обязанностей, коннетабль нередко выполнял и другие. Например, в 1123 г. на собрании Высокой Курии в Акре constabularius Евстахий Гранье связи с пленением Балдуина II был избран бальи (baiulus), т.е. регентом, королевства253. В 1128-1129 гг. коннетабль Гильом де Бюр был отправлен послом в Европу для поиска наследника престола254, благодаря чему в Иерусалим прибыл будущий король Фульк255. Наиболее ранний документ, заверенный коннетаблем – это грамота Балдуина I от 1108 г.256 Впоследствии его подпись встречается еще на шестидесяти шести королевских актах. Регулярное участие в заседаниях les batailles et totes les gens d’armes…». 249 JILA. Ch. 90. P. 244. 250 Ibid. Ch. 222. P. 581-582: «Et doit faire droit par l’usage dou reiaume de Jerusalem a ceaus qui se clameront por lor sodees a luy, soient chevaliers ou sergens». 251 Ibid. Ch. 222. P. 582. 252 Ibid. Ch. 222. P. 581: «Le jor dou coronement le conestable doit venir au matin en la heberge dou roi <…> et faire porter le gonfanon roial devant lui <В день коронации коннетабль должен утром прийти к дому короля <…> и нести вслед за ним королевское знамя>». 253 WT. XII, 17. P. 567-568: «Nostri autem principes, qui in regno erant <…> de statu regni valde solliciti, apud urbem Acconensem cum ecclesiarum prelatis quasi vir unus conveniunt et ducem atque preceptorem sibi de communi voto constituunt dominum Eustachium Grenier, virum providum et diseretum et rei militaris plenam habentem experientiam, qui duas in regno iure hereditario, suffragantibus meritis, possidebat civitates, Sydonem videlicet et Cesaream <Наши же бароны, бывшие в королевстве <…> положением королества весьма озаботившись, в Акре с церковными прелатами собрались и господином и правителем своим после общего голосования поставили господина Евстахия Гранье, мужа осторожного и сведущего, с богатым опытом в делах военных, который по праву наследования и за заслуги свои держал два города в королевстве, Сидон и Цезарею>». 254 Ibid. XIV, 2. P. 633: «…post multam deliberationem de communi universorum principum consilio, sed et de populi favore, quosdam de principibus suis, dominum videlicet Willelmum de Buris, dominum Guidonem Brisebarre, ad predictum dirigit comitem, invitans eum ad filie nuptias et regni successionem <…после долгих обсуждений на собрании всех баронов, а также по желанию народа, двоих из баронов своих, господина Гильома де Бюра и господина Готье де Брисбарра к упомянутому графу отправил, приглашая его жениться на дочери короля и стать наследником королевства>». 255 Ibid. XIII, 24. P. 618: «Venit etiam et cum eo Willelmus de Buris regius constabularius, qui statim a domino rege hostium vinculis educto ad citandum predictum comitem cum quibusdam aliis nobilibus directus fuerat <С ним также прибыл господин Гильом де Бюр, королевский коннетабль, вскоре после пленения короля врагами посланный к графу с несколькими благородными мужами, дабы призвать его в Святую Землю>». 256 RRH. №52. P. 10. 62 королевского совета объясняется не только важностью положения этого оффициала, но и характером его обязанностей. Решение вопросов, связанных с военной жизнью королевства, требовало постоянного участия в работе центрального органа управления. Однако коннетабль совершал и регулярные поездки, в том числе возглавляя военные походы на территории королевства и за его пределами. Из сравнения полномочий коннетабля во Франции и Латино- Иерусалимском королевстве следует, что и в данном случае «оригинальный» officium изменился. В новых условиях заботы о королевском дворе более не входили в сферу компетенции коннетабля, а военные и судебные функции были значительно расширены. Кроме того, он получил место председателя в Королевской Курии на время отсутствия короля и сенешаля. Обладание обширной военной, административной и судебной властью позволило ему стать вторым человеком в государстве. Другими словами, коннетабль занял куда более высокое положение, чем во Франции, выполняя не только возложенные на него многочисленные обязанности, но и особые поручения короля. 1.3. Маршал Во Франции маршал (marescalcus) входил в число les officiers secondaires, т.е. оффициалов «второй ступени», располагаясь в системе управления ниже сенешаля, графа-палатина, кравчего и других les grands officiers. Подобно своему сеньору, коннетаблю, он был прежде всего военным оффициалом, так же занимал важное место в королевской армии, и был обязан сражаться в первом ряду257. В мирное время маршал (или маршалы) под руководством коннетабля занимался королевскими конюшнями, в том числе руководил 257 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 527. 63 уходом за лошадьми, их кормлением и подковкой 258. В его обязанности входило, помимо прочего, председательство на судебных поединках в Королевской Курии259. Маршал (marescalcus, mareshal) Латино-Иерусалимского королевства, в отличие от своего французского «коллеги», изначально встал в один ряд с высшими оффициалами и получил куда более широкие полномочия 260. Как вассал коннетабля261, он выполнял функции его помощника и заместителя: «…если коннетабля нет в государстве или если нет человека, которого король или тот, кто занимает его престол, может назначить на это место, об оплате наёмников, рыцарей, сержанов или сквайров может и должен заботиться маршал согласно обычаям королевства Иерусалимского, как этим обычно занимается коннетабль»; «и когда коннетабль не участвует в королевском сражении, маршал должен занять его место <…> и не может покинуть это сражение и куда-либо уехать, если король или тот, кто занимает его престол, или коннетабль не в состоянии командовать»262. Если отсутствовали одновременно король, сенешаль и коннетабль, именно маршалу надлежало вершить правосудие в Высокой Курии 263. Королевский знаменосец264, в бою он командовал авангардом265, был ответственным за 258 Стукалова Т.Ю. Французский королевский двор при Филиппе I и Людовике VI. С. 77. Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 527. 260 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 98 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 119-121 ; Richard J. The Political and Ecclesiastical Organisation of the Crusader States. P. 226. 261 JILA. Ch. 224. P. 587: «Et doit faire homage au conestable... <И должен он приносить оммаж коннетаблю...>» ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 5. 262 JILA. Ch. 224. P. 586: «…des clamors des sodeers, soient chevaliers ou sergens ou escuiers, se le conestable n’est ou pais ou il n’en i a nul home establi por le conestable par le roi ou par persone qui tenist son leuc, le mareschal en peut et doit faire droit par l’usage dou reiaume de Jerusalem, aussi come le conestable feroit se il i estoit <…> Et quant le conestable n’est en la bataille dou roy, le mareschal doit estre en celle bataille en son leuc <…> et de cele bataille ne se doit partir por aler en un autre leu, se le roi ou celui qui tenra son leuc ou le conestable ne l’en font propre comandement». 263 Ibid. Ch. 224. P. 586: «Quant le roy ou celui qui tenra son leuc ou le conestable seront en ost, la justise dou peuple et des escuers doit estre faite par le mareschal <Когда король или тот, кто занимает его место, или коннетабль в походе, правосудие над народом и эсквайрами должно вершить маршалу>». 264 Ibid. Ch. 224. P. 586: «Se le roy ou home qui est en son leuc va en ost ou en chevauchee ou en quelque autre leuc que ce soit en quey le confanon roial soit porté, se il i est et le mareschal i est, il doit estre en son leuc en la bataille dou roy ou de celui qui tenra son leuc et doit porter <…> le confanon roial <Если король или человек, занимающий его место, отправляется в поход или в путешествие или куда-либо ещё, куда следует отправляться с королевским знаменем, если оно есть и есть маршал, то он должен занять своё место в войске короля и того, кто занимает его место и должен нести <…> королевское знамя>». 265 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 120. 259 64 состояние лошадей, оружия и снаряжения в армии266. Также маршал руководил восстановительными работами фортификационных и иных сооружений. Во время коронации он помогал исполнять обязанности коннетаблю – держал знамя, когда последний был занят в иных действах, и вёл лошадь короля 267. В отличие от сенешаля и коннетабля, которым в хрониках уделяется достаточно много внимания, примеров, иллюстрирующих деятельность маршала, сохранилось мало. Согласно Гильому Тирскому, в 1167 г. маршал королевства Жирар де Пужи принял участие в королевском походе в Египет. Хронист отмечает, что он был послан сюзереном к Нилу, дабы помешать возможной попытке мусульман переправиться через реку268. Когда после сражения при Бабене сарацины попытались это сделать, маршал с успехом выполнил поручение Амори I269. В 1171 г. он же сопровождал короля вместе с несколькими другими баронами270 в поездке на переговоры с византийским императором Мануилом I Комнином271. Впервые подпись маршала встречается на грамоте Балдуина II от 1125 г.272 Общее число документов, заверенных этим оффициалом – тридцать два. Столь нерегулярное его участие в заседаниях Высокой Курии объясняется, по мнению автора данной работы, постоянной необходимостью заниматься 266 JILA. Ch. 224. P. 587. Ibid. Ch. 224. P. 584. 268 WT. XIX, 23. P. 896: «Misit etiam dominus rex Gerardum de Pugi et alterum soldani filium Maadam nomine in ulteriorem fluminis ripam, iterum cum utriusque gentis expeditione, qui, si forte hostes amnem transire temptarent, ipsi eorum conatibus reniterentur <Послал также господин король Жерара де Пужи и сына султана по имени Маадам на противоположный берег реки, где со своими людьми они должны были противостоять всеми силами, если враги вдруг попытаются там переправиться>».. 269 Ibid. XIX, 25. P. 900. 270 Ibid. XX, 22. P. 942: «Assumpto ergo domino Willelmo Acconense episcopo et de regni magnatibus Warmundo Tyberiadense et Iohanne de Arsur, Gerardo de Pugi marescalco, Roardo Ierosolimitano castellano, Reinuardo de Nephins nam Philippum Neapolitanum, qui iam militie Templi deposuerat magistratum, per terras premiserat cum maximo comitatu, qualis regiam decebat maiestatem, sexto Idus Marcii iter aggreditur in galeis decern, unde propicio domino prospera usus navigatione fauces Abidenas et ostia Bosfori, quod vulgari appellatione Brachium Sancti Georgii dicitur, feliciter ingressus est <Взяв с собой господина Гильома, архиепископа Акры и из баронов королевства Гормонда Тивериадского и Жана Арсуфского, маршала Жирара де Пужи, иерусалимского шателена Ришара, Рейнара де Нефена и Филиппа Наблусского, бывшего магистром тамплиеров, проехал по землям с великим эскортом, соответствующим королевскому величию, за шесть дней до мартовских Ид взошёл с ними на десять галей и отплыв, с Господней милостью через проливы Абидоса и Босфора, который в простонародье зовётся рукавом Святого Георгия, по морю успешно прошёл>». 271 Ibid. XX, 22-23. P. 942-946. 272 CSSJ. №30. P. 57. 267 65 восстановительными и фортификационными работами, а также снабжением королевской армии. Результаты проведённого сравнения позволяют утверждать, что в процессе адаптации к ближневосточным условиям officium маршала изменился существеннее, чем у прочих оффициалов. Сходство полномочий французского и латино-иерусалимского маршалов минимально – это лишь ответственность за состояние лошадей. В то же время последнему были поручены новые разнообразные военные функции. Такое расширение функций было вызвано существованием постоянной внешней угрозы и регулярностью военных походов – в этих условиях одного лишь коннетабля для выполнения всех соответствующих обязанностей было недостаточно. Поэтому возвышение маршала до положения одного из первых лиц государства являлось логичным и закономерным. 1.4. Канцлер Французский канцлер (cancellarius) был единственным высшим оффициалом, традиционно избираемым из представителей духовенства 273. Своим происхождением данная «должность» обязана королевской домовой церкви, поэтому её традиционно занимали аббаты монастыря Сен-Дени (в некоторых случаях – епископы Парижские)274. На рубеже XI-XII вв. канцлер выполнял функции королевского капеллана, главы королевской канцелярии и хранителя государственной печати 275. По объёму судебных полномочий он не уступал сенешалю, а также держал в своих руках связи монарха с церковью 276. 273 Блок М. Феодальное общество. С. 86-87; Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 522. Recueil des Actes de Philippe I-er. №CXIV. P. 288; №CXVI. P. 296; №CXVII. P. 300. 275 Стукалова Т.Ю. Французский королевский двор при Филиппе I и Людовике VI. С. 71. 276 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 522. 274 66 В правление Филиппа II Августа (1180-1220) канцлеру была поручена организация всей внешней политики королевства 277. В Латино-Иерусалимском королевстве канцлер (cancellarius, chansellier) сохранил своё положение278. Не позднее, чем с 1146 г. эту «должность» занимал представитель духовенства, на что указывает королевское пожалование церкви Святой Марии в Иосафатской долине от 20 февраля 1146 г. 279 При этом канцлер зачастую совмещал мирскую деятельность с духовной, оставаясь епископом или даже архиепископом280. Последнее, согласно Жану Ибелину, обязывало этого оффициала выставлять для королевской армии определённое число сержантов281. Канцлер руководил королевской канцелярией, лично составлял и подписывал акты Высокой Курии. Он направлял внешнюю политику государства282, порой лично выполняя дипломатические поручения короля283. Но большую часть времени этот оффициал находился подле монаршей персоны, что порой вынуждало его принимать активное участие в военных походах, сражаться284 и даже руководить войсками. Так, в 1167 г. канцлер Рауль отправился вместе с Амори I в Египет285, в 1170 г. сражался при осаде Дорона 286, а в 1171 г. вместе с коннетаблем Онфруа II Торонским возглавил поход против киликийских армян287. 277 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 523. La Monte J. Feudal Monarchy. P. 132-134. 279 CSSJ. №23. P. 36-41. 280 Например, канцлер Рауль с 1155 г. был одновременно епископом Вифлеемским, что собственноручно указал в грамоте Балдуина III: «Datum per manum Radulfi in Bethlem electi regisque cancellarii» (RRH. №321. P. 82). Cам Гильом Тирский, уже будучи архидьяконом, в 1175 г. был выбран канцлером после смерти Рауля (WT. XX, 30. P. 955-956 ; XXI, 5. P. 967), а через некоторое время рукоположен в архиепископы Тирские патриархом Амальриком в Храме Гроба Господня (WT. XXI, 8. P. 973-974). 281 JILA. Ch. 239. P. 615. 282 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 98. 283 WT. XXII, 4. P. 1011 ; Hamilton B. The Leper King and His Heirs. P. 144. 284 WT. XIII, 6. P. 593. 285 Ibid. XIX, 25. P. 899: «...dominus Radulfus Bethleemita episcopus, domini regis cancellarius <...> graviter vulneratus universa impedimenta sua in eodem tumultu amisit <...господин Рауль, епископ Вифлеемский, канцлер господина короля <...> тяжело раненный, всего своего имущества в том сражении лишился>». 286 Ibid. XX, 19. P. 936: «Affuit ibi cum eo dominus patriarcha cum venerabili et precioso ligno vivifice crucis, affuerunt et viri venerabiles dominus Radulfus Bethleemita episcopus et regni cancellarius, item dominus Bernardus Liddensis episcopus et de regni principibus pauci admodum <Был с там с ним господин патриарх с благословенным и драгоценным Древом Животворящего Креста, были там и почтенные мужи господин Рауль, епископ Вифлеемский и канцлер королевства, господин Бернар, епископ Лидды и некоторые из баронов королевства>». 287 Ibid. XX, 26. P. 950: «Quo audito dominus rex <…> antequam in regnum se reciperet principes regionis prudenter et strenue regni robur collegerant universum, domino quoque Radulfo episcopo Bethleemita crucem dominicam deportante domino Henfredo constabulario exercitus curam committunt <Когда услышал об этом господин король <…> собрал в королестве баронов и всё войско предусмотрительно и проворно, и господин Рауль, епископ Вифлеемский, несший Крест Господень, и господин Онфруа коннетабль взяли на себя руководство тем войском>». 278 67 Первый документ, составленный лично канцлером, относится к 1108 г.288 Всего сохранилось восемьдесят пять документов c его подписью. Среди них не только акты Высокой Курии, но и Наблусские каноны 1120 г. 289, а также наиболее яркий пример – Pactum Warmundi, data apud Achon per manus Pagani, regis Ierusalem cancellarii, anno MCXXIII, indictione secunda290. Officium канцлера в Латино-Иерусалимском королевстве, как следует из вышеприведённого сравнения, был полностью лишён судебных полномочий (вероятно, переданных коннетаблю и маршалу). При этом, благодаря активной дипломатической и военной деятельности, он занимал едва ли не более важное место в системе управления и жизни королевства, чем его французский «коллега». 1.5. Камерарий, кравчий, регент королевства Замыкают список великих оффициалов Латино-Иерусалимского королевства камерарий (camerarius, chamberlain), кравчий (pincerna, bouteiller) – фигуры менее заметные, чем сенешаль, коннетабль, маршал и канцлер, но наравне с ними заседавшие в Высокой Курии, а также регент (custos et praeceptor, procurator)291, или бальи (baiulus)292, королевства. Во Франции деятельность камерария ограничивалась управлением финансами королевства (в это время королевская казна и государственные финансы ещё составляли единое целое293), охраной казны, царских регалий и государственного архива, меблировкой и обслуживанием дворца, обеспечением королевской семьи одеждой294, обслуживанием королевской персоны во время 288 CANDJ. №5. P. 27-28. RRH. №89. P. 20 ; WT. XII, 13. P. 563-564. 290 WT. XII, 25. P. 581: «Составлено в Акре рукой Пайена, канцлера короля Иерусалимского, в год тысяча сто двадцать третий, второго индикта». 291 FC. III, XVI. P. 660 ; WT. XII, 17. P. 568. 292 WT. XIX, 30. P. 938. 293 Стукалова Т.Ю. Французский королевский двор при Филиппе I и Людовике VI. С. 74. 294 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 524. 289 68 трапез, участием в церемонии коронации295. Камерарий Латино-Иерусалимского королевства выполнял обязанности, аналогичные вышеуказанным296, за исключением управления финансами – в его ведении находилась только личная казна короля297. В заседаниях Высокой Курии он участвовал нерегулярно. На это указывает небольшое число заверенных документов (двадцать один), первый из которых относится к 1108 г.298 Кравчий французского королевского двора заведовал поставками во дворец различного рода спиртных напитков, поэтому в его юрисдикции находились все пивоварни и винокурни Парижа и других крупнейших городов Франции. Он так же был ответственным за сбор «налога на инвеституру», который уплачивали священники в ходе соответствующей церемонии299. В государстве крестоносцев кравчий получил более важные полномочия – он управлял королевским дворцом300. Этот оффициал заседал в Высокой Курии реже остальных – его подпись встречается лишь на девяти королевских грамотах, наиболее ранняя из которых датирована 31 января 1120 г.301. Officium бальи был единственным в системе центрального управления государства крестоносцев, который не затронули какие-либо изменения. И во Франции, и в Латино-Иерусалимском королевстве регента выбирали в двух случаях: на время длительного отсутствия короля или ввиду его неспособности по какой-либо причине выполнять свои обязанности302. Так, В 1123 г. в связи с пленением Балдуина II бальи был избран коннетабль Евстахий Гранье303, а после его смерти – коннетабль Гильом де Бюр304, который выполнял обязанности 295 Польская С.А. Французский монарх, церковь и двор. C. 250, 253. Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 98 ; La Monte J. Feudal Monarchy. 121-122 ; Richard J. The Political and Ecclesiastical Organisation of the Crusader States. P. 225 297 См. Главу 4, §3. 298 RRH. №52. P. 11. 299 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 524. 300 Стукалова Т.Ю. Французский королевский двор при Филиппе I и Людовике VI. С. 74 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 122. 301 CSSJ. №45. P. 83-85. 302 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 9 ; Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 468-469. 303 WT. XII, 17. P. 567-568. . 304 Ibid. XII, 21. P. 573: «Per idem tempus dominus Eustachius Grenier, regni procurator, vir providus et discretus, vita decessit; in cuius loco substitute est dominus Willelmus de Buris, vir magnificus et per omnia commendabilis, Tyberiadensis dominus… <В то время почил господин Евстахий Гренье, регент королевства, муж дальновидный и 296 69 правителя до конца 1124 г., пока король не был выкуплен. В 1143-1152 гг. пост регента при юном Балдуине III фактически занимала его мать, королева Мелизенда. В 1174 г. по инициативе малолетнего и уже страдавшего от проказы Балдуина IV Высокая Курия выбрала в регенты Раймунда III Триполийского305, а в 1183 г. ввиду серьёзного ухудшения здоровья короля им был избран Ги де Лузиньян306. Не вызывает сомнений, что при учреждении институтов великих оффициалов крестоносцы использовали в качестве образца les grands officiers Капетингской Франции конца XI в. Новые политико-правовые, экономические и социокультурные условия оказали серьёзное влияние на процесс адаптации соответствующих officia. К началу 1130 гг. благодаря расширению и перераспределению функций с целью повышения эффективности высшее звено «администрации» Латино-Иерусалимского королевства уже значительно отличалось от аналогичной французской властной структуры. Однако некоторые традиции (пожалование фьефа при «вступлении в должность»307, запрет наследования и одновременного выполнения функций двух высших оффициалов308) сохранились. Именно сочетание нововведений и традиций обеспечило эффективность функционирования институтов высших оффициалов Латино-Иерусалимского королевства, значительно более высокую, чем у французских les grands officiers . решительный; на место его был возведён господин Гильом де Бюр, муж знаменитый и достойный всеобщего одобрения, сеньор Тивериады…>». 305 WT. XXI, 5. P. 965-966 «Eodem quoque tempore convocatis regni principibus et ecclesiarum prelatis dum esset Ierosolimis, comes Tripolitanus rum rediit, auditurus super petitionibus suis, quas porrexerat prius, responsum, iteratoque verbo dum eisdem insisteret, habita rex per continuum biduum deliberatione, novissime de communi omnium coniventia in capitulo Dominici Sepulchri tradita est ei universa regni post dominum regem, populo acclamante, procuratio et potestas <Тогда собрались бароны королевства и прелаты церкви в Иерусалиме, и прибыл граф Триполийский, и выслушав ответ на прошение своё, которое уже подавал, опять на своём настаивал до тех пор, пока король, после двухневного размышления, вновь со всеми своими людьми собравшись в капитуле Гроба Господня, не передал ему всё управление и власть после королевской, при великой радости народа>». 306 Ibid. XXII, 26. P. 1049: «Febre igitur, ut premissum est, correptus et de vita desperans, convocatis ad se principibus suis, presente matre et domino patriarcha Guidonem de Liziniaco, sororis sue maritum, comitem Ioppensem et Ascalonitanum, de quo in superioribus sepissimam fecimus mentionem, regni constituens procuratorem… <В феврале, как уже говорилось, утомлённый и уставший от жизни, созвав к себе своих баронов, в присутствии матери и патриарха Ги де Лузиньяна, мужа своей сестры, графа Яффы и Аскалона, о котором уже многократно упоминалось, выбрал регентом королевства…>». 307 Grousset R. Histoire des Croisades et du royaume franc de Jérusalem. V. II. P. 354. 308 Единственным исключением стал Жирар де Пужи, в период 1169-1174 гг. – маршал и камерарий (marescalcus et camerarius). RRH. №514. P. 136 ; Du Cange Ch. D. Les Familles d’Outremer. P. 631. 70 §2. Высокая Курия: структура, полномочия и роль в системе управления королевства Вершиной «государственного аппарата» Латино-Иерусалимского королевства, его ключевым элементом являлась Высокая Курия (Curia generalis, Curia regis, regia curia), или королевский совет. Будучи во многом схожим по структуре и функциям с аналогичным французским органом управления, он значительно превосходил его по объёму полномочий и влияния на государственные дела. Формирование Curia generalis завершилось уже к середине XII в., французской же Королевской Курии – только к началу XIII в. Далее будут детально рассмотрены структура и функции латино-иерусалимского королевского совета, а также проведено его сравнение с родственным институтом, существовавшим во Франции в конце XI-XII в. Первые попытки исследования Высокой Курии были предприняты в конце XIX в. Г. Додю309. Францзский учёный описал основные функции этого органа и отметил его значительное влияние на короля. В историографии XX в.: работах Дж. Ла Монта310, Ж. Ришара311, C. Рансимэна312, Дж. Правера313, Дж. РайлиСмита314 и С. Тиббла315 – данный властный институт рассматривался в контексте изучения феодального строя Латино-Иерусалимского королевства. Однако авторы этих трудов занимались прежде всего политической историей, лишь кратко и зачастую непоследовательно упоминая о процессе возникновения, становления и развития, а также структуре и функциях Curia generalis. В данном исследовании центральному органу управления Латино-Иерусалимского королевства впервые 309 Dodu G. Histoire des Institutions monarchiques dans le royaume latin de Jérusalem. P. 261-269. La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem, 1100-1291. Cambridge: The Mediaeval Academy of America, 1932. 311 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. СПб: Евразия, 2002. 312 Runciman S. A History of the Crusades. Cambridge: Cambridge University Press, 1951. Vol. II. The Kingdom of Jerusalem and the Frankish East. 313 Prawer J. The world of the crusaders. London: Weidenfeld and Nicolson, 1972 ; Id. Crusader Insitutions. Oxford: Clarendon Press, 1980. 314 Riley-Smith J. The Feudal Nobility and the Kingdom of Jerusalem, (1174-1277). London: Macmillan, 1973. 315 Tibble S. Monarchy and Lordships in the Latin kingdom of Jerusalem, 1099-1291. Oxford: Clarendon Press, 1989. 310 71 будет дана полноценная характеристика путём анализа соответствующих правовых и исторических источников. Как и les offices dou reiaume, Высокая Курия имела французские корни. «Образцом» для создания этого института крестоносцам послужил капетингский королевский совет – curia regis. Король являлся его председателем, на время отсутствия делегируя соответствующие полномочия сенешалю или канцлеру316. В Королевскую Курию Франции традиционно входили бароны, прелаты и les grands officiers317. При Людовике VII (1137-1180) для участия в заседаниях начали приглашать горожан, а также личных советников короля 318. Последние к концу XII – началу XIII вв. сформировали отдельный корпус профессиональных судей319. Число участников зависело от важности рассматриваемых дел, присутствия либо отсутствия короля, и обычно было невелико – до двадцати человек. В ходе обсуждения учитывалось мнение лишь наиболее влиятельных из них, хотя документы подписывали все присутствовавшие320. В правление Филиппа I и Людовика VI curia regis представляла собой центральный орган управления государством, направлявший всю внутреннюю и внешнюю политику Франции. Одновременно она являлась и высшей судебной инстанцией321. Здесь разбирались дела, касавшиеся не только прямых вассалов короля и знати в целом, но и духовенства (что наносило несомненный ущерб суверенитету и авторитету церкви). Суд мог состояться даже между феодалами и горожанами, причем первые выступали как коллективный сеньор, а вторые – как коллективный королевский вассал322. Для судебной процедуры были характерны публичность, устность, строгий формализм323. При этом время и место 316 Luchaire A. Histoire des Institutions monarchiques de la France. P. 319, 326. Ibid. P. 313. 318 В этом качестве выступали миряне и клирики, компетентные в различных правовых вопросах. См. Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 558. 319 Luchaire A. Histoire des Institutions monarchiques de la France. P. 319. 320 Ibid. P. 318-319. 321 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 557. 322 Id. Histoire des Institutions monarchiques de la France. P. 278, 284-286 ; Id. Manuel des Institutions françaises. P. 557558. 323 Id. Manuel des Institutions françaises. P. 558. 317 72 проведения заседаний зависело от воли короля324. Регулярно совершая поездки325, он собирал Курию в городах (Париже, Суассоне, Этампе, Компьене, Бурже и т.д.) и даже в аббатствах326. К концу XI в. французская curia regis, которая к этому моменту функционировала вот уже несколько веков, представляла собой усовершенствованную модель327 архаичного феодального совета. Именно в таком виде данный институт, обладавший к тому моменту богатыми традициями управления, послужил «образцом» для создания Высокой Курии в государстве крестоносцев. Дата учреждения латино-иерусалимской Curia generalis не может быть точно установлена на основании данных источников как XII, так и XIII вв. Согласно Жану Ибелину328, после взятия Иерусалима Готфрид Бульонский «…основал две мирских курии: Высокую Курию, которой надлежало управлять и вершить суд; и курию горожан, где управлять и судить должен был один человек, выбранный герцогом и именуемый «виконт». И постановил он, чтобы в Высокой Курии судили те рыцари, которые принесли ему оммаж…»329; также «…постановил он, чтобы его и прочие вассалы и их фьефы и все рыцари подлежали суду Высокой Курии…»330. По мнению подавляющего большинства отечественных и зарубежных исследователей, к которому присоединяется и автор данной работы, в тексте Ассиз изложена популярная легенда (в конечном счете, Готфрид Бульонский, не будучи королем, не мог учредить королевский совет). Однако с точки зрения Ибелина, разделявшего взгляды современников, именно первый правитель Латино-Иерусалимского королевства как нельзя лучше подходил на роль основателя Высокой Курии. Безусловно, в краткий период 324 Хачатурян Н.А. Возникновение Генеральных штатов во Франции. М.: Издательство Московского Университета, 1976. С. 75. 325 Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия. С. 27-28. 326 Luchaire A. Histoire des Institutions monarchiques de la France. P. 305. 327 Ibid. P. 167. 328 JILA. Prologue. P. 51-54. 329 Ibid. P. 52: «…y establi .ii. cours secuilliers: l’une la haute cour, de quei il fu governeor et justisier; l’autre la court de la borgesie, de laquel il establi .i. home en son leuc a estre en governeor et justisier, lequel est apelé ‘visconte’. Et establi a estre juges de la haute cour ses homes chevaliers, qui li estoient tenus de foi par l’omage que il li avoient fait…». 330 Ibid. P. 52: «Et establi que lui et ses homes et lor fiés et tos chevaliers fucent menés par la haute cour …». 73 правления Защитника Гроба Господня в новом государстве был создан и действовал традиционный для Западной Европы феодальный совет, который состоял из небольшого числа представителей знати во главе с сеньором и выполнял судебные и законодательные функции331. Но представляется очевидным, что формирование полноценного центрального органа, как и всей системы управления королевства, началось только при Балдуине I. Вышеуказанное утверждение иллюстрирует наиболее ранний из сохранившихся документов, составленных в Высокой Курии. Это королевский акт от 1104 г., который заверили всего семь человек: вассалы короля (Galterius Mahomet, Fredericus de Corbolio, Gotman), сенешаль (Gervasius dapifer), виконт Иерусалима (Peselus vicecomes), шателен Башни Давида (Gaufridus de Turre David) и два барона (Ugo de Tabaria, Ugo de S. Habraam)332. К 1118 г. состав центрального органа управления, несмотря на включение в него представителей духовенства (с 1106 г.)333, а также новых оффициалов (с 1108 г.)334, оставался относительно небольшим – менее десяти человек335. Крупные заседания на заре существования королевства являлись скорее исключением – лишь на двух грамотах из сохранившихся девяти стоит двадцать одна подпись336. Некоторые документы, как уже было показано в §3 первой главы данной работы, король подписывал вообще без участия Высокой Курии337. Тенденция к увеличению численности королевского совета (и, следовательно, дальнейшему развитию данного института как органа управления) появилась в правление Балдуина II. Заседания при участии более десяти человек перестали быть редкостью – уже на пяти грамотах из сохранившихся восьми (1118-1131 гг.)338 стоят подписи от двенадцати до тридцати трёх человек339. В 331 Как наглядно показал М. Гранклод, этому есть немало свидетельств в Le Livre de Forme de Plait Филиппа Новарского, Le Livre des Assises Жана Ибелина, Livre au Roi и Ассизах Курии Горожан (Grandclaude M. Liste des assises remontant au premier royaume de Jerusalem. P. 332-338). 332 RRH. №43. P. 8. 333 Ibid. №51. P. 10. 334 CANDJ. №5. P. 27-28 ; RRH. №52. P. 10. 335 RRH. P. 8-18. 336 CANDJ. №6. 29-32 ; RRH. №52. P. 10. 337 CSSJ. №29. P. 54-55 ; RRH. №41. P. 7, №45. P. 8. 338 RRH. P. 21-34. 339 CANDJ. №8. P. 33-35, №18. P. 45-47 ; CSSJ. №44. P. 82-83, №45. P. 83-85 ; RRH. №105. P. 25. 74 большинстве своём они принадлежат не вассалам и оффициалам короны, а прелатам и баронам. Количественному и качественному изменению состава curia generalis значительно способствовало оформление полноценных систем управления, феодального землевладения и вассально-сеньориальных отношений. Наиболее вероятно, что прецедентом для вышеописанных структурных изменений являлся Наблусский собор 1120 г., где, по свидетельству Гильома Тирского, присутствовали шестнадцать первых лиц королевства et alii multi utriusque ordinis quorum numerum et nomina non tenemus340. В правление Фулька была заложена традиция приглашения на заседания Высокой Курии горожан, которые получили право подписи актов наравне с представителями первых двух сословий. С 1136 г. в документах появились термины «de baronibus» и «de burgensibus», обозначавшие принадлежность ко второму и третьему сословиям. Тем самым, произошло новое изменение структуры curia generalis, поскольку с этого момента началось постепенное оформление сословного представительства. Интересно, что крупные собрания, как и при Балдуине II, проходили немногим чаще, чем в половине случаев – на это указывают так же пять из восьми сохранившихся грамот341. Особое место среди них занимает королевское земельное пожалование от 1138 г. в пользу патриарха и Храма Гроба Господня, которое подписали шестьдесят семь человек: двадцать пять клириков (с указанием духовного сана), двадцать один светский феодал и шесть оффициалов (de baronibus), десять горожан (de burgensibus) и пять паломников (de peregrinis)342. Безусловно, данное собрание Высокой Курии представляло собой уникальный случай, учитывая количество и социальный состав участников. Исходя из этого, а также из ординарного содержания грамоты, следует сделать вывод, что заседание состоялось совершенно по иному поводу, чем лишь для письменного закрепления donatio regis. Здесь следует отметить, что масштабные (хотя и не до такой степени) заседания curia generalis отнюдь не являлись редкостью и проводились как до, так и после 1138 г. Этот факт 340 WT. XII, 13. P. 563-564: «...и многие другие обоих полов и сословий, числа и имён коих не упомним». RRH. P. 37-53. 342 CSSJ. №33. P. 60-65. 341 75 подтверждают тексты королевских пожалований и конфирмаций от 1120, 1125, 1136, 1144, 1147, 1148, 1155, 1160, 1161 гг.343, подписанных в Высокой Курии при участии от двадцати пяти до сорока двух человек. Формирование структуры центрального органа управления королевства завершилось в сохранившимся правление документам Балдуина 1143-1163 III. Согласно гг.344, двадцати традиция четырём приглашения в королевский совет горожан была окончательно закреплена. Собрания при участии десяти и более человек уже носили регулярный характер, что подверждают двадцать из вышеуказанных грамот. Распределение подписей по группам в соответствии со статусом345 участников стало постоянной практикой. Благодаря этому в большинстве случаев можно чётко выделить представителей клириков, баронов, homines regis и горожан. Характерный пример – уже упоминавшаяся королевская конфирмация договора купли-продажи от 1155 г.346, которую подписали тридцать шесть человек: семь прелатов (с указанием сана), три тамплиера (de fratribus Templi), три барона (de baronibus), четырнадцать «людей короля» (de hominibus regis) и девять горожан (de burgensibus). При этом, согласно всему комплексу документов, в 1143-1163 гг. в королевском совете наблюдался определённый баланс сил между вышеуказанными группами. Без сомнения, он существовал во многом благодаря Балдуину III, который пользовался широкой поддержкой всех трёх сословий в силу как личных качеств347, так и весьма успешных результатов внутренней и внешней политики348, особенно с 1153 г., когда он стал править единолично. Ассиза верности, принятая в 1163 г., оказала значительное влияние на состав Высокой Курии. Стремление едва взошедшего на престол Амори I удалить представителей феодальной верхушки от управления королевством и заверения 343 CSSJ. №34. P. 65-68 , №45. P. 83-85, №52. P. 102-107, №56. P. 110-113 ; RRH. №105. P. 25, №164. P. 40, №245. P. 60, №250. P. 63 ; TOT. №3. P. 3-5. 344 RRH. P. 57-97. 345 Статус человека определялся его сословной принадлежностью, но не положением в системе управления королевства – коннетабль, маршал, виконты и т.д. могли быть указаны как в числе баронов, так и среди hominibus regis. 346 CSSJ. №56. P. 110-113. 347 WT. XIV, 2. P. 715-716. 348 Runciman S. A History of the Crusades. V. II. P. 329, 332, 335, 345-346, 361. 76 актов в curia generalis отражают двадцать сохранившихся грамот 1163-1174 гг.349 В данном комплексе документов прослеживается явное нарушение баланса сил, существовавшего при Балдуине III – подписи оффициалов, мелких рыцарей и горожан преобладают над подписями прелатов и баронов. Термины de baronibus и de burgensibus практически выходят из употребления, а термин de hominibus regis исчезает полностью – после принятия Ассизы верности он потерял смысл, т.к. отныне каждый феодал являлся вассалом короля. При этом, вышеуказанные качественные изменения практически не отразились на численности Высокой Курии – в рассматриваемый период крупные собрания проходили с прежней регулярностью. Например, королевское пожалование сирийцам из деревни Turcho права беспошлинной торговли у Башни Давида от 14 марта 1171 г. письменно заверили четыре оффициала, одиннадцать рыцарей и три горожанина350; donatio regis в пользу ордена госпитальеров и церкви Св. Марии Старшей, оформленное в июле 1174 г., подписали четыре госпитальера, шесть клириков, пять рыцарей и семь горожан351. При Балдуине IV изменения впервые за долгое время коснулись численности Высокой Курии, которая снизилась до девяти-десяти человек. Это было напрямую связано со сложной внутриполитической обстановкой в королевстве352, и наиболее ярко проявилось в 1181-1185 гг. во время усугубления болезни короля353. Двадцать семь грамот, датированных 1174-1185 гг.354, позволяют наглядно показать последствия ослабления королевской власти и раскола внутри знати. В указанный период большинство собраний curia generalis проходило при участии ограниченного круга лиц, по большей части баронов и оффициалов короны. Среди многочисленных примеров подобного рода можно назвать пожалования ордену госпитальеров от 1 мая 1179 г. и 28 апреля 1180 гг.355, которые подписали всего пять человек, а такде donatio regis Храму Гроба 349 RRH. P. 104-137. CSSJ. №184. P. 328-329. 351 RRH. №516. P. 137. 352 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 163-167. 353 Балдуин IV с 13-летнего возраста страдал от проказы (WT. XXI, 1. P. 961-962). 354 RRH. P. 135-166. 355 LBTOSJ. №51. P. 141-142, №55. P. 157. 350 77 Господня от 1177 г.356 и confirmatio regis договоров купли-продажи от 1176 и 1179 гг.357 – все три за подписью восьми человек. Крупные заседания – регулярное явление при Балдуине III и Амори I – стали редкостью. Шесть из семи свидетельств о них датированы 1174-1181 гг.358 – в это время власть короля была ещё относительно прочна359. Таким образом, к концу правления Балдуина IV численность curia generalis сократилась до пределов, в которых этот орган функционировал ещё при Балдуине I. Семь сохранившихся грамот 1185-1187 гг. свидетельствуют о возвращении к традиции проведения крупных собраний Высокой Курии – на пяти из них стоят от одиннадцати до девятнадцати подписей. В связи с усугублением внутри- и внешнеполитического кризиса360 сначала Балдуин V и регент королевства Раймунд III Триполийский, а затем и Ги де Лузиньян были вынуждены искать любую возможную поддержку для своей власти. Это наглядно иллюстрируют два королевских пожалования в пользу сенешаля Жослена III де Куртене от 21 октября 1186 г.361, которые подписали семь прелатов, включая патриарха Иерусалимского, магистры орденов тамплиеров и госпитальеров, трое оффициалов, а также восемь баронов и менее знатных сеньоров. Данные документы свидетельствуют о расширении состава Высокой Курии до размеров периода 1143-1174 гг., однако не следует воспринимать их как доказательство упрочения королевской власти. В действительности ни малолетний Балдуин V, ни тем более Ги де Лузиньян (особенно непопулярный среди баронов) не пользовались поддержкой сословий, сравнимой с той, которую оказывали их предшественникам. Однако с формальной точки зрения в заключительный период истории государства крестоносцев состав и численность Высокой Курии практически соответствовали «классическому» образцу времён Балдуина III и Амори I. 356 CSSJ. №169. P. 307-308. LBTOSJ. №50. P. 140-141 ; RRH. №538. P. 143. 358 RRH. P. 137-160. 359 Hamilton B. The Leper King and His Heirs. P. 44-185. 360 Ibid. P. 211-234. 361 RRH. №654. P. 173 ; TOT. №21. P. 19. 357 78 Хотя структура центрального органа управления Латино-Иерусалимского королевства в 1099-1187 гг. эволюционировала, отдельные положения, касавшиеся его созыва и порядка проведения собраний, оставались неизменны на протяжении всего указанного периода. Минимально необходимое число заседателей традиционно составляло три человека. Король оказывал значительное влияние на список участников каждого конкретного заседания362. Как свидетельствуют акты Балдуина III от 27 января 1155 г.363 и Ги де Лузиньяна от 21 октября 1186 г.364, состав curia generalis мог меняться в течение даже одного дня, хотя монарх не имел права исключить кого-либо из него самовольно365. Численность Высокой Курии напрямую зависела от решений, которые следовало принять, но значительно возрастала только перед началом военной кампании или дипломатических переговоров366. Наглядным примером подобной динамики могут послужить грамоты Амори I, подписи на которых в числовом отношении выглядят следующим образом: 13-23-15-8-9-14-12-9-16-10-4-9-14-12-18-15-10-1422-16367. Данный список, с учётом датировки документов (наиболее представительные собрания Высокой Курии имели место в годы крупных военных экспедиций: 23 ч-ка – в 1164 г., 15 ч-к – в 1165 г., 16 ч-к – в 1168 г., 18 чк – 1171 г., 22 ч-ка – в 1174 гг.), показывает, что вопросы государственной важности решались регулярно, но далеко не на каждом заседании. Для их обсуждения наряду с прелатами, феодалами и горожанами могли приглашаться представители западноевропейских коммун, имевших в городах королевства свои владения368, и даже паломники (peregrines)369. С 1125 г., а в особенности в правление Балдуина III и его наследников, в работе curia generalis участвовали рыцари и великие магистры орденов госпитальеров370 и тамплиеров371. 362 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 101. CSSJ. №51. P. 93-95, №52. P. 95-97. 364 RRH. №654. P. 174 ; TOT. №21. P. 19, №23. P. 21. 365 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 90. 366 Ibid. P. 91. 367 RRH. P. 104-137. 368 Ibid. №284. P. 72, №285. P. 72, №286. P. 73 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 90. 369 CSSJ. №33. P. 65. 370 CANDJ. №5. P. 27-28 ; CSSJ. №34. P. 65-68 ; LBTOSJ. №9. P. 81-83 ; RRH. №250. P. 63, №449. P. 117, №466. P. 122, №467. P. 122-123, №514. P. 136, №518. P. 137-138, №537. P. 143 ; TOT. №7. P. 8, №21. P. 19. 363 79 Периодически в Высокой Курии заседали феодалы из Западной Европы и даже главы других государств. Так, в 1110 г. на собрании, где было принято решение об осаде Сидона, присутствовал вместе с приближёнными норвежский конунг Сигурд I Крестоносец (1103-1130)372. Во время Второго Крестового Похода (11471149) в заседаниях Высокой Курии принимали участие сразу два монарха – король Франции Людовик VII (1137-1180) и Theutonicorum rex et Romanorum imperator Конрад III (1138-1152), а также многочисленные представители французской и немецкой знати373. Переходя к рассмотрению полномочий curia generalis, необходимо отметить следующее. Хотя «Высокая Курия, как и везде в христианском мире, в первую очередь выполняла судебные функции, что более важно, она была высшим советом королевства. Изначально представляя собой лишь собрание советников короля, со временем Курия стала решающей политической силой. Несмотря на то, что монарх обладал правом созыва и определял, какие вопросы следует обсуждать, проблемы, касающиеся внешней политики, объявления войны и мира, приказов о мобилизации и введения чрезвычайных налогов решались после обсуждения в Курии» 374. Традиции письменного закрепления подобных решений не существовало375, поэтому об их содержании за редким исключением можно судить лишь на основании хроник. С момента учреждения curia generalis выполняла законотворческую и законодательную функции 376. Важнейшими результатами её деятельности стали Иерусалимские Ассизы377, а также Наблусские каноны 1120 г.378 Тесно связанной с двумя вышеуказанными была судебная функция – наиболее древняя из всех, которые выполнял королевский совет 379. Он 371 CANDJ. №29. P. 67-70 ; CSSJ. №51. P. 91-93, №52. P. 93-95 ; RRH. №105. P. 25, №322. P. 82, №355. P. 93, №466. P. 122, №514. P. 136, №518. P. 137, №654. P. 173. 372 WT. XI, 14. P. 517 ; Riant P. Expeditions et pelerinages des Scandinaves en Terre Sainte au temps des Croisades. Paris: Imprimerie de Ad. Lainé et J. Havard, 1865. P. 186-190. 373 WT. XVII, 1. P. 760 ; XVII, 3. P. 763. 374 Prawer J. The world of the crusaders. P. 77. 375 Блок М. Феодальное общество. С. 118. 376 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 101. 377 Лучицкая С.И. «Иерусалимские ассизы» – памятник средневекового права. С. 79-95 ; Grandclaude M. Liste des assises remontant au premier royaume de Jerusalem. P. 332-338. 378 WT. XII, 13. P. 563. Более подробно см. гл. 4, §1. 80 выступал в качестве высшей инстанции по отношению к сеньориальным куриям 380. Здесь же разбирались «все дела, касающиеся клятв, долгов, женитьб и завещаний и всего прочего, что не может быть, согласно обычаю, рассмотрено в церковной курии, а также дела горожан, которые не могут быть рассмотрены в курии горожан»381. Наконец, в Высокой Курии составлялись и подлежали заверению всех присутствующих на собрании тексты королевских актов, а также договоров купли-продажи, пожалований, завещаний и других аналогичных документов, в которых одной из сторон выступал представитель нобилитета. Интересно, что собственно термин curia указан лишь в восьми из подобных актов. В число обязанностей curia generalis входило и признание законного претендента на престол 382. Безусловно, прецедентом в данном случае послужило избрание Готфрида Бульонского крестоносной знатью в 1099 г. 383 Королевский совет также был единственным органом, который имел право избирать регента королевства. Значительную часть времени заседаний Высокой Курии занимало решение вопросов, связанных с обороной королевства. Наряду с дипломатической деятельностью 384, королевский совет занимался организацией военных экспедиций. Решения о цели и масштабах похода принимались после предварительного обсуждения, хотя и здесь не обходилось без исключений. Например, в 1102 г., узнав о приближении египетского войска из Аскалона к Рамле, Балдуин I, «не имевший привычки действовать опрометчиво, понадеялся на собственную доблесть и, не созывая войска из других городов и даже не подождав тех, кто был в это время в Иерусалиме, лишь с двумястами 379 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С 92. Grandclaude M. Liste des assises remontant au premier royaume de Jerusalem. P. 335-345 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 95. 381 JILA. Ch. 15 P. 80: «L’on peut plaideer en la haute cort de toutes choses que de sa foy, ce est de sa creance, et de mariage et de testament et des autres choses de quei l’on est tenus de respondre ne faire droit qu’en la court de l’iglise, et de borgesie de quei l’on ne doit plaideer qu’en la cort de la borgesie». 382 Ibid. Ch. 219, P. 569, ch. 220. P. 570-576. 383 WT. IX, 3. P. 424. 384 См. гл. 4, §2. 380 81 рыцарями выступил в поход»385. После принятия решения происходили войсковой сбор и выступление. В зависимости от каждого конкретного случая созывалось либо простое войско, состоявшее из рыцарей и пехоты (universis regni principibus et militaribus tam equitum quam peditum)386, либо арьербан (arrière ban)387, когда в его состав включались также сержанты 388. Текст подписанного в 1123 г. Pactum Warmundi свидетельствует, что решения Высокой Курии не подлежали пересмотру или обжалованию, и распространялись на всех участников собрания389. Несмотря на вышеуказанную особенность функционирования данного органа, король периодически принимал решения единолично (как это делали Балдуин I390 и Амори I391), хотя в этом случае он рисковал столкнуться с противодействием остальных членов совета392. Место и время проведения собраний Высокой Курии не были строго регламентированы и традиционно определялись волей короля 393. Анализ документов 1099-1187 гг. показывает, что большинство заседаний проходили в городах королевского домена: Иерусалиме, Наблусе, Тире, а чаще всего – в Акре, экономической столице королевства. Иногда указывалось и конкретное место проведения – in palatio regis394, in curia regali Acconensi395. Поскольку король регулярно совершал поездки, curia generalis могла собраться в центре одной из бароний – Сидоне396, Аскалоне397, Яффе398, или даже в столицах соседних государств крестоносцев – Антиохии 399 и Триполи 400. Нередко 385 WT. X, 19. P. 476: «Quod ut domino rege nuntiatum est, preter morem se habens nimis inprovide, non convocatis ex finitimis urbibus militaribus copiis sed de sua virtute presumens, non expectatis etiam his qui secum errant in urbe, properus nimis, immo precens, vix secum ducentos habens equites egressus est». 386 Ibid. XIV, 25. P. 664. 387 JILA. P. 43, ch. 237-239. P. 607-615. 388 Ibid. Ch. 239. P. 615-616. 389 WT. XII, 25. P. 580 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 95. 390 CSSJ. №29. P. 54-55 ; RRH. №41. P. 7, №45. P. 8. 391 WT. XX, 22. P. 941. 392 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 87, 95. 393 Boas A.J. Jerusalem in the time of the Crusades. P. 20. 394 RRH. №130. P. 33. 395 Ibid. №525. P. 139-140. 396 TOT. №2. P. 2-3. 397 CSSJ. №144. P. 262-268. 398 CANDJ. №38. P. 85-86 ; RRH. №241. P. 61. 399 CANDJ. №85. P. 165-166, №86. P. 166-167. 82 королевский совет созывали и во время военных походов. Например, 24 июня 1148 г. заседание при участии Балдуина III, Людовика VII и Конрада III состоялось в лагере участников Второго Крестового Похода непосредственно перед атакой Дамаска401. 16 марта 1160 г. Балдуин III собрал Высокую Курию во время осады крепости Блахазент (in obsidione Blahasent)402. 17 ноября 1178 г., как свидетельствует donatio Балдуина IV в пользу ордена госпитальеров, Высокая Курия заседала во время похода в крепости Брод Иакова (apud Vadum Jacob)403. На протяжении существования Латино-Иерусалимского королевства монарх неизменно сохранял за собой пост «председателя» Высокой Курии. Однако точки зрения учёных расходятся в оценке его роли в управлении государством совместно с остальными членами совета. По мнению Дж. Правера и Дж. Филлипса, в первой половине XII в. король обладал в Высокой Курии непререкаемым авторитетом404. Однако к началу единоличного правления Балдуина III (с 1152 г.) королевская власть пережила несколько кризисов. Заключение династических браков между семьёй правителя Иерусалима и баронами, возвышение некоторых из них так же не пошло на пользу наследникам Готфрида Бульонского. С этого времени curia generalis начала постепенно оттеснять короля от управления государством 405. В отличие от двух вышеуказанных ученых, их предшественник Дж. Ла Монт полагал, что Высокая Курия обладала значительной властью уже со времён избрания Защитника Гроба Господня и основания монархии, т.к. король был занят борьбой с патриархом за право обладания Иерусалимом 406. Он считал также, что Курия утратила своё влияние на период правления королей Фулька (11311142), Балдуина III (1142-1163) и Амори I (1163-1174), что связано с 400 CSSJ. №184. P. 328-329. WT. XVII, 3. P. 763. 402 RRH. №344. P. 90. 403 Ibid. №562. P. 149. 404 Phillips J. The Latin East, 1098-1291. P. 118-119 ; Prawer J. The world of the crusaders. P. 77. 405 Prawer J. The world of the crusaders. P. 77. 406 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 88. 401 83 энергичной внешней и внутренней политикой этих королей 407. В частности, Ассиза верности 1163 г. Амори I, изменившая состав Высокой Курии, на недолгое время способствовала упрочению власти короля и ослабила позиции баронов. Вновь набирать силу этот властный институт начал при сыне Амори, Балдуине IV, правление которого сопровождалось многочисленными конфликтами с собственными вассалами, а также тяжёлой и неравной борьбой с мусульманами408. Причину могущества Высокой Курии Дж. Ла Монт видел в том, что она всегда оставалась просто старым феодальным советом вассалов, который не развился до «аппарата управления» с разделением функций между его членами409. По мнению автора данной работы, обе точки зрения верны лишь частично. Результаты анализа документов и хроник позволяют утверждать следующее. В правление Готфрида Бульонского и Балдуина I центральный орган управления не мог располагать значительной властью по сравнению с монархом. Во-первых, в 1099-1118 гг. он только формировался, а во-вторых, этому препятствовали сами личности благочестивого Защитника Гроба Господня и властолюбивого первого короля Иерусалима. При Балдуине II Высокая Курия, став полноценным органом управления, в лице баронов уже оказывала значительное влияние как на короля, так и на жизнь государства в целом – это подтверждают королевские грамоты и Pactum Warmundi. Столкнувшись с возросшей внешней угрозой, Фульк и особенно его наследник пользовались широкой поддержкой своего совета – тем самым его власть на территории королевства еще более упрочилась. Обратная тенденция наметилась в 1153-1163 гг. благодаря успешной внутренней и внешней политике Балдуина III. После его смерти часть аристократии, входившей в Высокую Курию, попыталась оказать давление на нового короля, что закончилось принятием Ассизы верности в том же 1163 г. Положение вновь изменилось в конце правления Балдуина IV, что было во многом связано с 407 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 13, 88. Ibid. P. 30-31, 88-89. 409 Ibid. P. 89. 408 84 болезнью короля и расколом среди баронов. И лишь при Балдуине V и Ги де Лузиньяне – наиболее слабых из всех иерусалимских королей – curia generalis действительно располагала той значительной властью и влиянием на правителя государства, на которую указывали Дж. Ла Монт, Дж. Правер и Дж. Филлипс. Таким образом, положение Высокой Курии и монарха друг относительно друга зависело в каждый конкретный период от как личности последнего, так и от внутри- и внешнеполитической обстановки. Сравнение капетингской curia regis и латино-иерусалимской curia generalis позволило выявить различия между данными институтами, которые представляют собой наглядный результат их эволюции на протяжении XII в. Если во Франции в отсутствие короля его место могли занимать сенешаль, канцлер или bailli, то в государстве крестоносцев на эту роль выполняли сенешаль, коннетабль, маршал или praeceptor. Далее, благодаря деятельности Фулька и Амори I в Высокой Курии на полтора столетия раньше, чем во Франции, оформилось сословное представительство. Отсутствие в её составе профессиональных судей можно объяснить высоким уровнем правовой культуры, который был присущ участникам заседаний, в том числе королям – особенно Балдуину III 410 и Амори I411. Наконец, власть латино-иерусалимской curia generalis распространялась на всё государство, в то время как полномочия французской curia regis нередко ограничивались пределами королевского домена – в отличие от Франции, Латино-Иерусалимское королевство так и не столкнулось с феодальной раздробленностью. Это произошло благодаря наличию прочной центральной власти и постоянной угрозы со стороны мусульманских государств, в условиях которой любые внутренние конфликты могли поставить под вопрос само существование государства. Высокая Курия – центральный орган власти Латино-Иерусалимского королевства, созданный в начале XII в. – представлял собой успешную адаптацию французских традиций государственного управления к значительно 410 411 WT. XVI, 2. P. 716. Ibid. XIX, 2. P. 865. 85 более сложным, чем европейские, сиро-палестинским условиям. Важнейшие изменения затронули структуру curia generalis, её полномочия и особенности функционирования. Основным результатом адаптации стало создание своего рода «образца» королевского совета XII в. Более высокая, чем у аналогичных западноевропейских институтов 412, эффективность его основывалась на успешном взаимодействии в рамках одной структуры монарха, оффициалов и представителей церкви, феодалов и горожан, в чьих руках находилась вся полнота центральной власти. Благодаря столь широкому социальному базису на основе Высокой Курии во II половине XII в. сформировалось сословное представительство. Тем самым по темпам государственного развития ЛатиноИерусалимское королевство значительно опередило не только Францию, но и другие современные ему западноевропейские монархии. §3. Организация местного управления: «франко-сирийская администрация» и курии горожан Система органов местного управления, или «франко-сирийская администрация» – наиболее примечательный элемент «государственного аппарата» Латино-Иерусалимского королевства. В первоначальные планы крестоносцев по завоеванию Святой Земли вовсе не входило сохранение и включение в структуру создававшейся латино-иерусалимской системы управления прежних властных институтов Фатимидского халифата. Однако едва основанным королевством, большинство населения413 которого составляли мусульмане, представители различных направлений восточного христианства и иудеи414, необходимо было 412 История Европы. Т. 2. С. 271, 278. Указать более точное соотношение между европейцами и автохтонным населением Сирии и Палестины в XII в. ввиду почти полного отсутствия демографических данных не представляется возможным. См. Ellenblum R. Frankish Rural Settlement. P. 31. 414 Prawer J. Colonization Activities in the Latin Kingdom of Jerusalem // Revue belge du philology et d’histoire. – 1951. – №4. P. 1082-1086 ; id. The world of the crusaders. P. 54. 413 86 управлять, и притом эффективно. Пойти по пути адаптации западноевропейских институтов, как в случае с оффициалами и Высокой Курией, «франки»415 не могли. Ввиду малочисленности, а также считаясь «захватчиками», они неизбежно столкнулись бы с противодействием со стороны «покорённых народов». Поэтому с первых дней существования королевства крестоносцы избрали наболее простой и вместе с тем мудрый путь взаимодействия с местным населением – продолжили мусульманскую политику невмешательства в дела местных общин416. Благодаря этому начался процесс ассимиляции417, за которым неизбежно последовало взаимопроникновение западноевропейской и ближневосточной культур, одним из результатов чего стало появление новой системы местного управления. Наиболее прочные социальные связи сложились между «франками» и двумя восточнохристианскими народами418 – армянами и сирийцами419. Яркие примеры тому – женитьбы Балдуина I и Балдуина II на армянках420. Знатные крестоносцы так же брали в жёны представительниц местного населения421. Что касается «неблагородных» «франков», то в их среде браки с армянками, сирийками и даже крещёными сарацинками уже к 1120 гг. стали обычным делом, как сообщает Фульхерий Шартрский422. В 1115 г. Балдуин I, столкнувшись с проблемой малочисленности населения Иерусалима, решил её с помощью приглашения множества сирийских семей, которые поселились в городе423. В 1120 г. Балдуин II даровал «сирийцам, грекам, армянам и прочим народам, тако же и сарацинам», которые поставляли в Иерусалим продовольствие, привилегию беспошлинного 415 Общепринятое у ближневосточного населения обозначение крестоносцев и вообще всех выходцев из Западной Европы (FC. III, XXXVII. P. 748). 416 Phillips J. The Latin East. P. 113 ; Prawer J. Social Classes in the Crusader States: the «Minorities» // A History of the Crusades / ed. K.M. Setton. Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. Vol. V. The Impact of the Crusades of the Near East. P. 60 ; Id. The world of the crusaders. P. 79. 417 Smail R.C. Crusading Warfare, 1097-1193. Cambridge: Cambridge University Press, 1956. P. 41, 43. 418 Prawer J. Social Classes in the Crusader States. P. 66. 419 Jotischky A. Ethnographic Attitudes in the Crusader States: The Franks and The Indigenous Orthodox People // East and West in the Crusader States: context, contacts, confrontations: acta of the Congress held at Hernen Castle in September 2000 / ed. by K. Ciggaar and H. Teule. Leuven: Peeters Press, 2003. P. 3-4. 420 Kedar B.Z. Latins and Oriental Christians in the Frankish Levant, 1099-1291 // Sharing the Sacred: Religious Contacts and Conflicts in the Holy Land, First-Fifteen Centuries CE / ed. A. Kofsky, G.G. Stroumsa. Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi, 1998. P. 211. 421 Prawer J. The world of the crusaders. P. 83. 422 FC. III, XXXVII. P. 748. 423 WT. XI, 27. P. 535-536. 87 проезда в город424. В 1171 г. Амори I пожаловал право свободной торговли у Башни Давида сирийцам из деревни Turcho425. Наконец, восточные христиане стали тем источником пополнения численности армии, в котором так нуждались крестоносцы426 – в королевском войске нередко сражались туркополы, лёгкая сирийская конница427. Сирийцы, весьма многочисленные, занимали в обществе положение практически наравне с горожанами-франками428 – это ещё одно доказательство доверия к ним со стороны крестоносцев и результат плодотворных взаимоотношений двух народов. Положение мусульман, преимущественно крестьян429, было несколько менее выгодным. Помимо привычных для остальных сельских жителей королевства податей – carragium430 (один безант за «carrucata», единицу посевной площади), от трети до половины урожая431 в пользу сеньора (terragium)432 и некоторых других (на право выпаса скота, на пчёл и мёд, на перевозку зерна в зернохранилища, на использование гумен, мельниц и т.д.)433 – они платили поголовный налог (взамен десятины)434 и налог на плодоносные деревья435. С ведома крестоносцев мусульмане имели свои органы управления и глав общин – раисов436. Некоторые сарацины, будучи крещёными, могли занимать высокие придворные «должности». Например, «был в окружении короля (Балдуина I – прим. П.Л.) слуга наподобие камерария, некто Балдуин, некогда бывший мусульманином, которого король, 424 Ibid. XII, 15. P. 565. CSSJ. №184. P. 328-329. 426 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 202-205. 427 WT. XIX, 25. P. 898, 900 ; XXII, 18. P. 1034. 428 LACB. Ch. LIX. P. 53, ch. LXII-LXIII., 54 ; Prawer J. Colonization Activities. P. 1085 ; id. Social Classes in the Crusader States. P. 83-87; id. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 121. 429 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 150. 430 Sidelko P. L. Muslim Taxation under Crusader Rule // Tolerance and intolerance: social conflict in the age of the crusades / ed. by M. Gervers and J.M. Powell. Siracuse, New York: Siracuse University Press, 2001. P. 65-68. 431 Extrait du Voyage d’Ibn Djobeir. P. 447. 432 Sidelko P. L. Muslim Taxation under Crusader Rule. P. 68. 433 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 152 ; Boas A.J. Crusader Archaelogy: the Material Culture of the Latin East. London: Routledge, 2005. P. 59. 434 Sidelko P. L. Muslim Taxation under Crusader Rule. P. 70. 435 После падения королевства Эйюбиды не преминули использовать наиболее эффективные элементы системы налогообложения «франков». Frenkel Y. The Impact of the Crusades on Rural Society and Religious Endowments: the Case of Medieval Syria (Bilad Al-Sham) // War and Society in the Eastern Mediterranean: 7th-15th Centuries / ed. by Y. Lev. Leiden: Brill, 1996. P. 238. 436 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 151. 425 88 проявив милость, приказал крестить и, дав ему своё имя, принял в число домочадцев»437. Относительно небольшую часть населения королевства составляли евреи (judaei) и бедуины (beduinos). Первые во время Первого Крестового Похода подверглись массовому уничтожению, т.к. в большинстве городов Сирии и Палестины, за редкими исключениями вроде Наблуса, взятого Танкредом без боя, оказывали крестоносцам яростное сопротивление. Однако затем евреи заняли положение, аналогичное всем «не-франкам», вернулись к традиционным занятиям438, и регулярно принимали участие в работе курий горожан439. Что касается бедуинов, то они считались собственностью короля, находились под его юрисдикцией и платили ему за право пользования пастбищами королевства440. Интересно, что при продаже бедуинов рассматривали как движимое имущество, единицей которог выступал шатёр (tentorium). Например, в королевской грамоте от 29 ноября 1160 г. указано, что Балдуин III пожаловал магистру госпитальеров пятьдесят шатров бедуинов (donat L tentoria beduinorum)441. При этом в документе обязательно перечислялись все имена продаваемых – на это указывает пожалование Балдуина IV ордену госпитальеров от 17 ноября 1178 г.442 В целом положение «не-франков» в Латино-Иерусалимском королевстве было сопоставимо с положением евреев и христиан в мусульманских государствах443. «Франки» в полной мере использовали возможность заручиться поддержкой местного населения для укрепления собственного положения. «И в военной сфере, и в экономической жизни королевства коренное население играло необычайно важную роль, что латиняне очень быстро осознали»444. Создание системы местного 437 WT. XI, 14. P. 518: «Erat porro in domini regis comitatu eius familiaris et quasi cubicularius quidam Balduinus, aliquando gentilis, quem dominus rex pietatis intuitu accedentem ad baptismatis lavacrum de sacro fonte susceperat et ei nomen imponens suum in numero domesticorum receperat». 438 Prawer J. Social Classes in the Crusader States. P. 69-70. 439 CSSJ. №112. P. 214-215, №129. P. 238-241, №131. P. 242-244 ; LBTOSJ. №12. P. 86-89. 440 Prawer J. Social Classes in the Crusader States. P. 63-65. 441 RRH. №355. P. 93. 442 Ibid. №562. P. 149-150. 443 Lev Y. State and Society in Fatimid Egypt. Leiden: Brill, 1991. P. 179-196 ; Phillips J. The Latin East, 1098-1291. P. 115 ; Smail R.C. Crusading Warfare. P. 42, 53-57. 444 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 160. 89 управления стало хронологически первым (ок. 1099-1118 гг.)445 и одним из важнейших результатов успешного взаимодействия между «франками», с одной стороны, и «не-франками» – с другой446,. В её основу были положены принципы447 существовавших в Сирии и Палестине до 1099 г. институтов управления Фатимидского халифата448 (последние являлись прямыми наследниками органов власти, учреждённых Аббасидами ещё во второй половине VIII в.)449. Основной целью в данном случае являлось построение эффективного механизма государства. В незнакомых им ближневосточных условиях крестоносцам было значительно проще и выгоднее адаптировать мусульманскую систему взаимодействия с местным населением (дхимма)450, чем полностью создавать собственную либо использовать западноевропейский опыт, рискуя вызвать недовольство у своих многочисленных новых подданных451. Кроме того, централизованная египетская система управления функционировала на порядок лучше известных «франкам»452 (за исключением византийской, которую нельзя было адаптировать по тем же причинам, что и западноевропейские). Таким образом, применение готового опыта, пусть и мусульманского, выглядело вполне оправданным. Низшим звеном новой франко-сирийской системы управления стал действовавший ещё при Фатимидах453 и практически не подвергшийся изменениям институт сельских раисов (raicius, raizius, rais, raiz, reys)454. Главы восточно445 JILA. Prologue. P. 55. Kedar B.Z. Latins and Oriental Christians in the Frankish Levant. P. 221. 447 Riley-Smith J. The Survival in Latin Palestine of Muslim Administration // The Eastern Mediterranean Lands in the Period of the Crusades. ed. by P.M. Holt. Warminster: Aris & Phillips, 1977. P. 9-15. 448 Палестина вошла в состав Фатимидского халифата во второй половине X в., Сирия – в первой четверти XI в. (История Востока. М.: Вост. Лит. 1995. Т. 2. Восток в средние века. С. 233), поэтому к моменту основания ЛатиноИерусалимского королевства в указанных регионах уже достаточно долго функционировали египетские «государственные органы». Сведения о них и принципах их работы крестоносцы могли почерпнуть только у местного населения, что, вероятно и произошло, поскольку процесс создания новой системы местного управления начался сразу после окончания Первого Крестового Похода. 449 Lev Y. Regime, Army and Society in Medieval Egypt, 9th-12th Centirues // War and Society in the Eastern Mediterranean: 7th-15th Centuries / ed. by Y. Lev. Leiden: Brill, 1996. P. 115. 450 Riley-Smith J. Government and the indigenous in the Latin Kingdom of Jerusalem // Crusaders and Settlers in the Latin East. Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Studies Series, 2008. P. 126. 451 В данном случае крестоносцы действовали подобно самим Фатимидам, которые, будучи шиитами, после завоевания Египта в середине X в. сохранили органы управления суннитов и коптов, дабы избежать волнений с их стороны. См. Sanders P.A. The Fāţimid State, 969-1171 // The Cambridge History of Egypt / ed. by C.F. Petry. Cambridge: Cambridge University Press, 1998. V. I. Islamic Egypt, 640-1517. P. 157. 452 Sanders P.A. The Fāţimid State. P. 157-158. 453 Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria. P. 1-2, 9. 454 Cahen C. Orient et Occident au temps des Croisades. Aubier: Editions Aubier Montangne, 1983. P. 164. 446 90 христианских и мусульманских общин455 (в каждой могло быть до трёх раисов одновременно)456, назначаемые сеньором данного феода457, они выступали основными посредниками между ним и местным населением. Представляя интересы то одной, то другой стороны458, раисы тесно взаимодействовали с драгоманами (dragumanus, interpres) – переводчиками, которые подчинялись сеньору и обеспечивали вербальное общение между ним с крестьянами459. Раисы были подотчётны виконту460 и несли ответственность за сбор податей, если он отсутствовал на территории фьефа461. Наиболее раннее упоминание о данной «должности» относится к 1145 г. и представляет собой confirmatio462 Раймунда II Триполийского (1137-1152) его собственного пожалования ордену госпитальеров от 1142 г.463 Помимо указанного, сохранилось ещё лишь семь аналогичных документов464. Столь редкое упоминание указывает на нерегулярное участие раисов в собраниях сеньориальных курий. Вероятно, это было связано с невысоким статусом данного оффициала в системе управления, а также необходимостью исполнения соответствующих обязанностей. Наряду с сельскими существовали и городские раисы. Назначаемые лично королём465 и занимавшие равное положение с бальи (главами курий рынка и цепи466, а не регентом королевства – прим. П.Л.), они являлись председателями органов управления восточнохристианского населения, или курий сирийцев (les Cours des Syriens). Последние представляли собой часть фатимидской судебной 455 Поскольку местное право являлось узаконенной частью латино-иерусалимской «правовой системы», с согласия сеньора каждая община была организована и управлялась в соответствии с правовыми традициями своей конфессии. См. Nader M. Burgesses and Burgess Law. 159. 456 Prawer J. The world of crusaders. P. 367 ; Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria. P. 10. 457 JILA. Prologue. P. 55 ; Prawer J. Social Classes in the Crusader States. P. 102-104 ; Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria. P. 11-12. 458 Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria. P. 13. 459 CANDJ. №9. P. 35 ; CSSJ. №129. P. 238-241 ; RRH. №381. P. 100 ; RRHA. №56a. P. 4, №68a. P. 4, №76a. P. 5 ; Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria. P. 16-19. 460 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 108. 461 Prawer J. The world of the crusaders. P. 54. 462 RRH. №236. P. 60. 463 LBTOSJ. №7. P. 76-80. 464 CANDJ. №43. P. 91-92 ; CSSJ. №81. P. 159-161 ; LBTOSJ. №32. P. 116-117, №44. P. 132-134 ; RRH. №389. P. 103, №519. P. 138, №565. 465 Riley-Smith J. The Feudal Nobility and the Kingdom of Jerusalem. P. 90. 466 Boas A.J. Jerusalem in the time of the Crusades. P. 22. 91 системы и были адаптированы с незначительными изменениями467, сохранив административно-судебные полномочия, более широкие, чем у сельских раисов. Данные институты включали по двенадцать присяжных468. Со временем появившись во всех сеньориях королевства469, курии сирийцев специально занимались рассмотрением повседневных, в том числе религиозных, споров, которые возникали в общинах восточных христиан470. При этом судопроизводство велось согласно сирийскому, а не франкскому, праву471. Исключение составляли дела, подпадавшие под юрисдикцию курий горожан, например, касавшиеся убийства472. В первой четверти XII в.473 были учреждены курии рынка, или фондака474 (les Cours de la Fonde), равные по положению куриям сирийцев. Их полномочия представляли собой компиляцию отдельных функций сразу нескольких органов и должностных лиц фатимидской системы управления475. В ведении курий рынка находились т.н. фондаки (funda, fundo, fondaco) – городские рынки (хотя это слово могло обозначать так же постоялые дворы для купцов и места хранения, оценки и продажи товаров, различные дела коммерческого характера на городских рынках, мелкие тяжбы среди местного католического населения, а изредка – кварталы в городах крестоносцев, принадлежавшие западноевропейским общинам)476. В здании курии хранились торговые записи и документы, здесь же находился центр 467 Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria. P. 2. Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 155. 469 JILA. Prologue. P. 55 ; Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria. P. 4-6 ; id. The Feudal Nobility. P. 90. 470 JILA. Prologue. P. 55. 471 Ibid. P. 54-55 ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 89, 90. 472 Boas A.J. Jerusalem in the time of the Crusades. P. 22. 473 Впервые термин funda упоминается в donatio Боэмунда I Антиохийского генуэзцам от 14 июля 1098 г. (RRH. №12. P. 2), а также в пожаловании Балдуина I церкви Святой Марии в Иосафатской долине от 1108 г. (RRH. №52. P. 10-11). Хотя Дж. Ла Монт датировал возникновение указанного института временем правления Амори I (La Monte J. Feudal Monarchy. P. 21), по мнению автора данной работы, Курии Рынка или, что более вероятно, их прототипы, появились значительно ранее, в 1110-1120-е гг. Необходимость учреждения данных органов была обусловлена налаживанием торговых отношений между городами региона, многие из которых пострадали во время Первого Крестового Похода и были восстановлены только к указанному периоду. 474 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 108 ; Prawer J. The world of the crusaders. P. 81. 475 Extrait du Voyage d’Ibn Djobeir. P. 449 ; Cahen C. Orient et Occident. P. 157 ; Lev Y. Regime, Army and Society in Medieval Egypt. P. 123 ; Prawer J. Social Classes in the Crusader States. P. 105 ; id. The world of the crusaders. P. 81 ; Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria. P. 3-4 ; Tyerman C. Fighting for Christendom. P. 162-163. 476 Constable O.R. Funduq, Fondaco and Khān in the Wake of Christian commerce and Crusade // The Crusades from the Perspective of Byzantium and the Muslim World / ed. A.E. Laiou and R.P. Mottahedeh. Washington: Dumbarton Oaks, 2001. P. 146, 151. 468 92 сбора пошлин477. Основной целью учреждения и важнейшей функцией курии рынка было рассмотрение некрупных межобщинных споров (в том числе религиозных)478, которые нередко возникали между восточными христианами, мусульманами, иудеями479. Помимо этого, она разбирала вопросы, связанные с долгами, залогами, продажей домов и торговлей480. В основе судопроизводства лежало франкское «процессуальное» право, в том числе положения Ассиз курии горожан. Состав курии рынка включал шесть судей, из которых лишь двое были «франками», а прочие – сирийцами481. Курию рынка возглавлял бальи (baiulus, bailli), который назначался сенешалем домена и отчитывался перед курией горожан данного города. Эта «должность», как и многие другие, имела французское происхождение – «бальи» (ballivus, bailli) именовались королевские оффициалы низкого ранга482. Они были подчинёнными прево – управляющих, сборщиков налогов и судей на местах в королевском и иных доменах483. Институтом, аналогичным курии рынка, являлась курия цепи (la Cour de la Cheene) – с той лишь разницей, что в её ведение были переданы все вопросы, связанные с морской торговлей в данном порту (цепью, catena,484 перегораживался вход в него для защиты от нападения). Основной орган местного управления, как и вышеописанные курии рынка и цепи, был учреждён благодаря адаптации европейского опыта городского управления485 и отдельных процедур мусульманских органов власти к новым условиям486. В источниках он известен под названием курии судей (Curia juratorum)487, курии горожан (La Сour de la Borgesie), низкой курии (La Cour Basse) 477 LACB. Ch. CCXLIII. P. 178-181. Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 160. 479 Prawer J. Social Classes in the Crusader States. P. 105-106 ; Riley-Smith J. Government and the indigenous in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 130. 480 LACB. Ch. CCXLI. P. 171-172. 481 Ibid. Ch. CCXLI. P. 172. 482 Luchaire A. Histoire des Institutions monarchiques de la France. P. 219-220. 483 Ibid. P. 214-216 ; id. Manuel des Institutions françaises. P. 539-543. 484 La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 108 ; Prawer J. The world of the crusaders. P. 81. 485 История Европы. Т. 2. С. 241. 486 Riley-Smith J. The Survival in the Latin Palestine of the Muslim Administration. P. 12-13. 487 RRH. №432. P. 113. 478 93 или курии виконта (La Cour dou Visconte)488. Будучи в первую очередь судебными органами, курии сеньориальной горожан политики также на служили местах489, проводниками участвовали королевской в и разработке законодательства490 и организации набора сержантов для королевской армии491. Согласно Жану Ибелину, основателем курий горожан являлся Готфрид Бульонский: «И постановил он, что во всех городах и прочих местах королевства, где должен существовать суд, будут виконты, судьи и курия горожан, дабы управлять, поддерживать порядок и вершить правосудие над людьми согласно ассизам, обычаям и тому, что будет установлено, чтобы служить опорой и применяться в курии горожан»492. Однако в действительности органы, учреждённые при Готфриде и первых Балдуинах493 (причём только в феодах, сеньоры которых были наделены правом cour et coins et justice – курии, печати и правосудия) 494, являлись только предшественниками настоящих курий Горожан. В состав каждого из них входил председатель – виконт, и несколько горожан (testes), которые специально занимались вопросами судопроизводства. Процессы велись согласно обычаям тех областей, откуда происходили судьи495, и могли существенно различаться в зависимости от города. Только к 1130 гг.496, когда данные органы (к указанному моменту обозначаемые в документах термином «curia juratorum») уже функционировали в большинстве городов королевства497, благодаря принятию ряда ассиз498 и Наблусских канонов порядок их работы был во многом унифицирован499. 488 JILA. Prologue. P. 52 ; Boas A.J. Jerusalem in the time of the Crusades. P. 21 ; La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 105 ; Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 35, 129. 489 Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 129, 147-148. 490 Как и вассалы, члены Курии имели право давать советы (consilium, conseill) сеньору, в том числе королю (Reynolds S. Kingdoms and Communities in Western Europe, 900-1300. Oxford: Oxford University Press, 1984. P. 24). 491 JILA. Ch. 239. Ch. 615-616. 492 Ibid. P. 53: «Et establi qu’en toutes les cités et en tos les autres leus dou reiaume, ou il avroit justise, eust visconte et jurés et court de borgeis por le peuple governer, maintenir et justiser par les assises et les usages qui lors et puis furent establis a tenir et user en la court de la borgesie». 493 Ibid. P. 52 ; CSSJ. №45. P. 83-85 ; Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 132 ; Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 149. 494 Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 131. 495 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 89. 496 В Наблусских канонах №XXIV-XXV указано, что случаи воровства и грабежа подсудны Высокой Курии (CN. №XXIV-XXV. P. 147). Таким образом, к 1120 г. эволюция ранних судебных органов третьего сословия в курии горожан, в ведении которых находились указанные преступления, ещё не завершилась. 497 JILA. Ch. 236. P. 603-606 ; Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 134. 498 LACB. Ch. CXLIV. P. 98-99, ch. CLII. P. 103, ch. CLVII. P. 106, ch. CCXXXIX. P. 169-170, ch. CCLXIV. P. 199 ; LR. Ch. XX. P. 619 ; Grandclaude M. Liste des assises remontant au premier royaume de Jerusalem. P. 335-338. 94 Изменения коснулись и состава: теперь в заседаниях регулярно принимало участие до шестнадцати (plena curia)500 судей (jurati Hierosolymitani, regis jurati, jurati de Mahumeria, viri Ramatensi – в зависимости от места расположения курии)501, которые избирались лично сеньором из числа горожан-католиков, сведущих в праве королевства502. «Высокая квалификация» судей была необходима в том числе и для того, чтобы давать официальные советы (consilium, conseill) или пояснения сторонам в ходе судебного процесса503. Однако члены курии не были профессионалами (в документах периодически указывался род их деятельности)504 и не получали платы за свою работу, выполнение которой рассматривалось как почетная обязанность505. В отличие от Высокой Курии, время и место созыва которой не было строго регламентировано, каждая курия горожан заседала каждый понедельник, среду и пятницу в специально отведённом для этого здании506 (последнее служило также хранилищем различных документов). Поскольку plena curia собиралась далеко не всегда, судьи, виконты и шателены регулярно совершали поездки по домену своего сеньора или другим доменам, участвуя в работе аналогичных органов, а также Высокой Курии507. Под юрисдикцией Curia juratorum находились горожане508 и все держатели burgesia509, а в отдельных случаях – и представители коренного населения, в том 499 Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 152. CSSJ. №63. P. 130. 501 Ibid. №133. P. 246-247, №108. P. 209 ; LBTOSJ. №30. P. 115 ; RRH. №391. P. 103-104, №433. P. 113, №492. P. 130. 502 JILA. Prologue. P. 52: «Et establi a estre juges <…> de la cort de la borgesie, borgeis de la dite cité des plus loiaus et des plus sages, qui en la dite cité fucent <И постановил, что должны быть судьями <…> в Курии Горожан жители сего города наиболее верные и мудрые>» : Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 146, 147; La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 107 ; Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 139, 147. 503 Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 151. 504 CSSJ. №82. P. 161-162 ; LBTOSJ. №. 63. P. 156-157 ; RRH. №492. P. 130. 505 Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 146. 506 Ibid. P. 107. 507 CSSJ. №48. P. 87-89, №49. P. 90-92, №55. P. 107-110 ; RRH. №164. P. 40, №412. P. 107. 508 JILA. Prologue. P. 52: «Et establi que lui et ses homes et lor fiés et tos chevaliers fucent menés par la haute court, et que les autres gens, que il ne vodreit qu’il fucent menés par la haute court, fucent menés par la cort de la borgesie, et que les borgesies fucent menees et determinees par la cort de la borgesie <И постановил он, что Высокой Курии надлежит руководить людьми, держащими фьефы, и рыцарями, и что все прочие, которых он не желает отдать под власть Высокой Курии, должны находиться под властью Курии Горожан, и что горожане должны быть под властью Курии Горожан>». 509 RRH. №576. P. 153. 500 95 числе принявшие католичество510. Здесь рассматривались все уголовные и торговые преступления, сделки, связанные с burgesia (кроме случаев, когда она входила в состав фьефов – такие дела находились под юрисдикцией сеньориальной или Высокой Курии)511, вопросы наследования, дарения, семейные512, имущественные, денежные споры и т.д.513 В ходе работы каждая курия горожан опиралась как на писаное право королевства – ассизы, так и на существовавшие в устной форме положения обычного права (jus consuetudinarium), которые могли несколько отличаться в зависимости от местонахождения органа. Судебный процесс был формализованным, публичным и проходил при участии свидетелей, которые не только давали показания, но и должны были подтверждать законность и открытость работы курии514. Крестоносцы сохранили общие для государств Западной Европы принцип «суда равных», право свободного человека принять участие в процессе, право сторон просить совета у членов суда, судебный поединок и ордалии515. Приговор курии не подлежал обжалованию и зависел от тяжести преступления, однако решение об отсечении конечности или казни мог принять только сеньор города516. Единственное исключение составляла королевская курия горожан в Иерусалиме – наиболее авторитетный орган местного управления в государстве, судьи которого нередко приглашались на заседания Высокой Курии. Виконт (vicecomes, visconte)517, «председатель» курии горожан518, являлся в системе местного управления высшим оффициалом и назначался из числа знати лично королём. Данный институт был заимствован крестоносцами из французского «государственного аппарата», где функционировал со времён правления династии Каролингов. Виконт – наполовину феодал, наполовину должностное лицо – 510 LBTOSJ. №46. P. 136, №47. P. 137 ; RRH. №594. P. 158. Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 150. 512 Brundage J. Marriage law in the Latin Kingdom of Jerusalem // Outremer: Studies in the History of the Crusading Kingdom of Jerusalem Presented to Joshua Prawer / ed. Kedar Benjamin Z., Mayer H.E., Smail R.C. – Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi Institute, 1982. P. 263. 513 Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 150-151. 514 Ibid. P. 146. 515 Reynolds S. Fiefs and Vassals. Oxford: Oxford University Press, 1994. P. 51-52, 103-104. 516 La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 113. 517 RRH. №43. P. 8 ; La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 106. 518 JILA. Prologue. P. 52: «… et establi <…> la court de la borgesie, de laquel il establi .i. home en son leuc a estre en governeor et justisier, lequel est apelé ‘visconte’… <… и основал <…> Курию Горожан, в которой он поставил одного человека, чтобы управлять и вершить правосудие, который зовётся «виконт» >». 511 96 выполнял обязанности наместником сеньора, возглавлял войско и вершил правосудие от его имени, а также отвечал за охрану замка519. В системе управления Латино-Иерусалимского королевства officium виконта был адаптирован со значительным расширением полномочий. Сохранив пост наместника сеньора, данный оффициал также занимался организацией сбора налогов, пошлин, штрафов и рент, регулированием торговли на рынках520, назначением городских глашатаев521. В качестве «председателя» курии горожан (иногда он даже ставил подпись в числе burgenses)522 виконт выступал гарантом порядка и законности на заседаниях и представлял здесь интересы сеньора523, был ответственным за сбор и снаряжение сержантов, а затем командовал ими в походе и в бою524. В его отсутствие место во главе курии мог занять сам сеньор (в том числе король), сенешаль или шателен525 последнего, а также judex526 – горожанин, наиболее уважаемый в общине за свои знания в области права. Первое упоминание об указанном оффициале встречается в пожаловании Балдуина I генуэзцам от 1104 г., которое в числе свидетелей подписал виконт Иерусалима Писелл527 (Peselus vicecomes). Дальнейшие свидетельства об участии виконтов в работе Высокой Курии, сеньориальных курий и курий горожан – это около ста актов, подписанных оффициалами из Акры528, Аскалона529, Бейсана530, Ибелина531, Иерихона532, Иерусалима533, Мирабеля534, Наблуса535, Назарета536, Тивериады537, Тира538, Яффы539 и т.д., которые датированы практически каждым 519 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 282-283. Boas A.J. Jerusalem in the time of the Crusades. P. 21. 521 Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 87. 522 CSSJ. №59. P. 120, №62. P. 127: «…de burgensibus: Arnulfus, vicecomes Iherusalem…<…из горожан: Арнульф, виконт Иерусалима…>». 523 Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 85. 524 La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 134-135. 525 LBTOSJ. №47. P. 136-137 ; Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 143. 526 CSSJ. №82. P. 161-162, №107. P. 208-209 ; LBTOSJ. №33. P. 118-119, №34. P. 119-121 ; RRH. № 338. P. 88, №556. P. 148. 527 RRH. №43. P. 8. 528 LBTOSJ. №51. P. 141-142, №62. 154-156 ; RRH. №245. P. 62, №256. P. 65, №258. P. 65. 529 RRH. №303. P. 78, №413. P. 107 ; TOT. №11. P. 11-12. 530 CSSJ. №112. P. 214-215. 531 Ibid. №63. P. 128-130. 532 CSSJ. №119. P. 222-223 ; RRH. №82. P. 19. 533 CSSJ. №43. P. 80-81, №45. P. 83-85, №49. P. 90-92, №103. P. 202-203 ; LBTOSJ. №19. P. 45-47 ; RRH. №59. P. 13. 534 LBTOSJ. №20. P. 99-100 ; TOT. №8. P. 9. 535 CANDJ. №6. P. 29-32, №8. P. 33-35, №18. P. 45-47 ; CSSJ. №44. P. 82-83 ; RRH. №164. P. 40. 536 CSSJ. №55. P. 107-110. 537 Ibid. №74. P. 148-150 ; RRH. №245. P. 62, №448. P. 117. 538 CSSJ. №67. P. 138-139 ; RRH. №412. P. 107. 520 97 годом вплоть до 1187 г.540 Их число и содержание подтверждают высокий статус данных оффициалов в системе управления, важность и эффективность их деятельности. Интересно, что среди указанных документов сохранились два, в которых упомянуты женщины. Это donatio виконтессы Тивериады Эрменгарды (Ermengardis, vicecomitissa Tyberiadis) от 1154 г. в пользу Тивериадской церкви Св. Лазаря541, и confirmatio Балдуина IV от 22 октября 1179 г. сделки купли-продажи между виконтессой Акры Петрониллой (Petronilla, vicecomitissa Acconensi) и сенешалем Жосленом III де Куртене542. Несмотря на редкость таких случаев, участие женщин в управлении доменами (иногда даже в качестве сеньоров, как, например, Мария Бейрутская – «Maria, Dei Gratia, Beriti Domina», согласно ее собственной грамоте от 16 августа 1164 г.)543 не являлось чем-то необычным и представляло собой лишь ещё одну западноевропейскую традицию, сохраненную крестоносцами. Место, аналогичное виконту, в системе местного управления занимал шателен (castellanus, custos)544. Своим распространением данная «должность», так же возникшая при Каролингах, обязана процессу строительства феодальных замков и крепостей (incastellamento), протекавшему во Франции особенно бурно в начале XI в. Именно тогда появляется castellania, которая обозначала, во-первых, обязанность шателена охранять и защищать замок, во-вторых, его юрисдикцию как наместника сеньора и судьи, и в-третьих – территорию, на которую распространялись полномочия данного оффициала. В указанное время officia виконта и шателена становятся взаимозаменяемыми, т.к. в полномочия обоих входили отправление правосудия, охрана и защита замка, а также сбор войск. В связи с этим сеньор обычно назначал только одного из них. Нередко встречалось и совмещение «должностей». Однако, в отличие от виконта, officium шателена был наследуемым545. После адаптации крестоносцами институтов виконтов и шателенов различия между их полномочиями обозначились более явно (последним, помимо традиционных обязанностей, была поручена организация взаимодействия с 539 RRH. №303. P. 78. Ibid. №613. P. 162. 541 FCOSL. №XII. P. 14-15. 542 TOT. №11. P. 11-12. 543 FCOSL. №XXIII. P. 23. 544 WT. XI, 12. P. 515 ; XXII, 24. P. 1045. 545 Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. P. 279-281. 540 98 коренным населением территорий, прилегающих к замкам и укреплённым поселениям, которыми они управляли)546. Это, а также необходимость поддерживать в надлежащем состоянии оборону королевства обусловило существование обоих указанных officia в барониях и крупнейших сеньориях. Совмещение встречалось редко, что подтверждают лишь четыре документа, датированные 28 января и 29 ноября 1160 г., 31 июля 1161 г., и 1163 г.547 Всего же, начиная с 1149 г.548, сохранилось сорок пять актов, которые подписаны шателенами из городов – Иерусалима549, Акры550, Наблуса551, Тира552 (королевский домен), Сент-Авраама553, Яффы554, Аскалона555, Рамлы556, Тивериады557, Сидона558 (баронии), и замков – Бланшгарда559, Мон Пелерена560, Монреаля561, Торона562, и т.д. Нерегулярное участие шателенов в работе сеньориальных курий объяснялось, вероятно, спецификой порученных им обязанностей. При этом следует отметить, что, как и прочие оффициалы, они периодически совершали поездки – в рамках домена563, королевства в целом564 или даже за границу: например, 14 марта 1171 г. шателен Башни Давида Ришар участвовал в заседании Высокой Курии в Триполи565. Основным «подчинённым» виконта (реже – шателена) в городе являлся мафезеп (латинская калька с араб. мухтасиб). В государстве Фатимидов данная должность была низшей в системе городского управления Каира и Фустата (административной и торговой столиц халифата соответственно), однако мухтасиб подчинялся напрямую «центральному аппарату». Он занимался поддержанием правопорядка в городе, контролем качества мер и весов на рынках, проверкой 546 Ellenblum R. Frankish Rural Settlement. P. 95-103. RRH. №355. P. 93, №391. P. 103 ; TOT. №2. P. 2-3, №3. P. 3-5. 548 CSSJ. №112. P. 214-215. 549 Ibid. №51. P. 93-95, №52. P. 95-97, №169. P. 307-308, №170. P. 308-309 ; RRH. №503. P. 132-133. 550 CSSJ. №53. P. 97-101, №54. P. 102-107 ; RRH. №466. P. 122, №512. P. 135. 551 RRH. №303. P. 78. 552 Ibid. №606. P. 161 ; TOT. №13. P. 13. 553 CSSJ. №112. P. 214-215. 554 Ibid. №58. P. 115-117. 555 LBTOSJ. №41. P. 129-130, №43. P. 132. 556 RRH. №597. P. 159. 557 CANDJ. №33. P. 80-81, №99. P. 195-196 ; RRH. №344. P. 90, №414. P. 107-108. 558 TOT. №2. P. 2-3. 559 RRH. №413. P. 107. 560 Ibid. №389. P. 103. 561 Ibid. №279. P. 71. 562 TOT. №13. P. 13. 563 CSSJ. №54. P. 102-107 ; LBTOSJ. №61. P. 163-164 ; RRH. №537. P. 143. 564 CANDJ. №33. P. 80-81, №99. P. 195-196 ; LBTOSJ. №53. P. 144-145 ; RRH. №344. P. 90, №414. P. 107-108, №613. P. 162 ; TOT. №13. P. 13. 565 CSSJ. №184. P. 329. 547 99 поставок товаров в мечети566, следил за чистотой религиозных помыслов горожан и публичной моралью567. Мухтасиб также рассматривал некоторые судебные дела административного и религиозного характера. В последнем случае его компетенция пересекалась с компетенцией кади – верховного судьи, что часто служило поводом для конфликтов568. В «аппарат управления» Латино-Иерусалимского королевства данная должность была включена с некоторыми функциональными изменениями. Мафезеп назначался из числа местных жителей и выполнял обязанности «начальника городской полиции»569. Он помогал виконту в отправлении обязанностей, следил за ценами на рынках, предотвращал конфликты между торговцами, инспектировал городские пекарни и окрестные мельницы во избежание возникновения дефицита хлеба. Под началом мафезепа находились один или два пласье (platearius)570 или сержанта, которые надзирали за городским порядком и были уполномочены применять силу в отношении правонарушителей571. Подобно высшим оффициалам, раисы, бальи, судьи, виконты и шателены не могли передавать свои officia по наследству. Единственное известное исключение – династия виконтов Наблуса572 в лице Ульрика (Ulricus, vicecomes Neapolitanus)573, его сына Балдуина (Balduini, filii Hulrici, vicecomitis Neapolitani)574 и внука Амальрика (Amalricus, vicecomes Neapolitanus… ejusque pater bonae memorie Balduinus)575. Тем не менее, некоторые из рассмариваемых оффициалов могли занимать свои посты на протяжении десятилетий. Так, вышеупомянутый Ульрик был виконтом Наблуса с 1115 по 1152 гг.576, виконт Акры Кларембальд выполнял 566 Boaz P. Fatimid Grain Policy and the post of muhtasib // International Journal of Middle East Studies. – 1981. - №13. P. 181-184 ; Lev Y. State and Society in Fāţimid Egypt. P. 160-161 ; Sanders P.A. The Fāţimid State. P. 159. 567 Cahen C. Orient et Occident. P. 165. 568 Sanders P.A. The Fāţimid State. P. 160. 569 La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 106 ; Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 99. 570 CANDJ. №7. P. 32-33 ; CSSJ. №88. P. 170. 571 Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria ; id. The Feudal Nobility. P. 87. 572 La Monte J. Viscounts of Naplouse in the twelfth century // Syria: Revue de Тart oriental et d’archeology. – 1938. – №19. P. 272-278. 573 Последний документ датирован 23 сентября 1152 г. (RRH. №276. P. 70). 574 Первый документ датирован 1159 г. (RRH. №338. P. 88). Точное указание на родство – в грамоте Балдуина III от 31 июля 1161 г. (TOT. №3. P. 3-5). 575 Упоминание в акте Балдуина IV от 17 ноября 1178 г. (RRH. №562. P. 149). 576 CANDJ. №6. P. 29-32 ; RRH. №276. P. 70. 100 свои обязанности с 1150 по 1169 гг.577, шателен Башни Давида Ришар – с 1135 по 1153 гг.578 Подобным образом дело обстояло и с представителями сословия горожан. Например, juratus Пьер де Сен Лазар и judex Симон принимали участие в работе Иерусалимской курии горожан и Высокой Курии с 1155 по 1182 гг.579 и с 1159 по 1178 гг.580 соответственно. Складывание и окончательное оформление системы органов местного управления Латино-Иерусалимского королевства произошло благодаря синтезу отдельных элементов западноевропейской (французской) и мусульманской моделей управления, адаптированных к новым условиям. Это позволило организовать столь эффективную систему местного управления, что за восемьдесят восемь лет существования королевства на его территории не произошло ни одного восстания581, а отдельные институты были впоследствии успешно включены в систему управления государством Эйюбидов и мамлюками582. Показательно свидетельство арабского путешественника Ибн Джубайра, который в 1184 г., когда ЛатиноИерусалимское королевство уже находилось в упадке, отмечал, что мусульманское население этого государства считало своё положение лучшим, нежели у подданных египетского султана Саладина583. §4. Армия в государственном механизме королевства Согласно положениям теории государства и права, в феодальном государстве армия являлась одним из базовых элементов «государственного механизма»584. Это 577 CGOT. №DXCI. P. 363 ; TOT. №5. P. 6-7. Du Cange Ch. D. Les Familles d’Outremer. P. 644. 579 CSSJ. №56. P.113 ; LBTOSJ. №57. P. 150. 580 FCOSL. №XVI. P. 17 ; RRH. №556. P. 148. 581 Разграбление мусульманскими подданными Наблуса в 1113 г. стало лишь следствием поражения Балдуина I в битве при Синн-ан-Абре (Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 59). 582 Frenkel Y. The Impact of the Crusades on Rural Society and Religious Endowments. P. 239, 248. 583 Extrait du Voyage d’Ibd Djobeir. P. 447-448. 584 Марченко М.Н. Теория государства и права: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004. С. 170. 578 101 утверждение более чем справедливо в отношении Латино-Иерусалимского королевства – именно армия (exercitus, copiae, militia, expeditia, acies) являлась его «сердцем». Поэтому в процессе создания системы центрального и местного управления военными полномочиями были наделены в той или иной степени все органы центрального и местного управления и оффициалы, а наибольшую власть получил коннетабль, а не сенешаль. Благодаря данной особенности латиноиерусалимский «государственный аппарат» на порядок превосходил аналогичные западноевропейские структуры по эффективности проведения военных мероприятий. Так, организация военного похода занимала обычно не более недели, о чем свидетельствует характерный пример из хроники Гильома Тирского: «на следующий год, от Воплощения Господня тысяча сто двадцать шестой, а правления же господина Балдуина восьмой, в месяце январе, глашатаи по распоряжению короля и баронов созвали по городам весь народ от мала до велика, и через несколько дней все силы королевства, подобно единому мужу, собрались у Тивериады, и, как было условлено, вошли в земли Дамаска»585. Поддержание высокого уровня военной организации являлось попросту необходимым не только из-за внешней, но и внутренней угрозы. Существование последней было особенно заметно в начале XII в., когда власть крестоносцев в регионе ещё не упрочилась586. По словам Гильома Тирского, в начале правления Балдуина I предместья «франкских» городов подвергались постоянным нападениям мусульман: «Suburbana autem, etiam in nostrorum finibus, universa ab infidelibus et Sarracenis incolebantur»587. Не менее опасными были и дороги588, как свидетельствует игумен Даниил, описывая своё путешествие из Хеврона в Иерусалим в 1106 г.: «В горах нападают сарацины, нет возможности пройти малым группам. Мне же пришлось путешествовать с доброй дружиной и удалось 585 WT. XIII, 18. P. 608: «Sequenti vero anno, qui erat ab incarnatione domini millesimus centesimus vicesimus sextus, regni vero eiusdem domini Balduini octavus, mense Ianuario, congregates est de mandato regis et principum universis regni populus, a maximo usque ad minimum, voce preconia per urbes singulas, et infra paucos dies collectum est universi regni robur quasi vir unus iuxta urbem Tyberiadensem, quasi in fines Damascenorum ex condicto ingressuri». 586 Ришар Д. Латино-Иерусалимское королевство. С. 34. 587 WT. IX, 19. P. 445: «Предместья же, даже в пределах наших, беспрестанно тревожат неверные и сарацины». 588 Хожение Даниила, игумена русской земли / пер. Н.И. Прокофьева. Книга хожений. Записки русских путешественников XI-XV вв. М.: Советская Россия, 1984. С. 232, 233, 240. 102 без ущерба пройти через это страшное место. Тут лежит город Асколон, оттуда нападают иноверцы и многих убивают на этом злом пути»589. На структуру армии Латино-Иерусалимского королевства, как и на все государство крестоносцев, оказали влияние западноевропейские и ближневосточные традиции. Основу войска составляла тяжеловооружённая конница – от 200 до 2000 рыцарей, и пехота – от 900 до 15 000-20 000 человек, в зависимости от масштабов похода590 (максимальная численность войска даже с учётом подкреплений из княжества Антиохийского, графств Триполи и Эдессы не превышала 25 000 человек)591. К ним примыкали отряды тамплиеров и госпитальеров592, наёмники (mercennarii, pedites stipendiarii)593, и члены итальянских коммун594. Важным нововведением стало включение в состав армии вспомогательных отрядов туркополов (turcopoli) – лучников и лёгкой кавалерии, которых набирали из местного населения, преимущественно сирийцев595. Это позволило ликвидировать нехватку указанных типов войск и успешно противостоять мусульманам, против которых использование только европейских отрядов не всегда являлось эффективным. Несмотря на приморское расположение, королевство не располагало собственным флотом596. Ввиду отсутствия необходимых «кадров» крестоносцы предпочитали обращаться за помощью к представителям итальянских морских республик, которые имели достаточно боевого опыта для борьбы с мусульманами на море. Лишь в редких случаях «франки» обходились собственными силами. Так, в 1110 г. перед осадой Тира Балдуин I «из собравшихся также со всего морского побережья судов, какие смог отыскать, составил кое-как флотилию, которой было приказано поторапливаться, чтобы присоединиться к остальным; с призванными 589 Хожение Даниила. С. 229-230. WT. IX, 12. P. 434 ; X, 17. P. 473 ; X, 19. P. 476 ; XI, 3. P. 498 ; XIX, 25. P. 898 ; XX, 19. P. 936. 591 Dodu G. Histoire des Institutions monarchiques dans le royaume latin de Jérusalem. С. 208. 592 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 163-164. 593 WT. XIII, 9. P. 596 ; XVI, 4. 718 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 160, 162. 594 La Monte J. Feudal Monarchy. P. 140. 595 France J. Western Warfare. P. 119-120 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 160-161 ; Richard J. The Political and Ecclesiastical Organization of the Crusader States. P. 226. 596 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 98 ; France J. Western Warfare. P. 207 ; Richard J. The Political and Ecclesiastical Organization of the Crusader States. P. 227. 590 103 же со всего королевства рыцарями и народом указанный город, окружив войсками, осадил»597. В 1153 г. при осаде Аскалона Жирар Сидонский командовал флотом из пятнадцати судов, снабжённых таранами: «Dominum vero Girardum Sydoniensem, unum de magnis regni proceribus, quindecim navium rostratarum et ad cursum expeditarum classi prefecerant»598. В процессе снаряжения отрядов для армии так или иначе участвовало все население королевства. Выставить определённое число воинов были обязаны все держатели фьефов, начиная с баронов. Например, граф Яффы и Аскалона, князь Галилейский и сеньор Сидона снаряжали по сто рыцарей599. Города выставляли рыцарей600 и пехоту601, а представители церкви, начиная с патриарха, и крепости – сержантов (sergens)602, но только в случае, если король проводил всеобщий сбор – арьербан (arrière ban)603. Латино-Иерусалимское королевство, будучи основано войском участников Первого Крестового Похода, изначально являлось государством крайне военизированным. Это отразилось на функциях всей системы управления, и заставило её действовать с эффективностью, значительно более высокой, чем у аналогичных западноевропейских структур. Именно чрезмерная «милитаризованность» латино-иерусалимского «государственного аппарата» стала залогом успешной экспансии крестоносцев в первой четверти XII в., а сохранения относительно стабильных границ – вплоть до 1187 г. Армия являлась основой существования королевства, и символично, что его история фактически закончилась именно после поражения «франков» 4 июля 1187 г. в битве с войсками египетского султана Саладина при Хаттине604. 597 WT. XI, 17. P. 521: «Congregatis igitur ex universa ora maritime navibus quotquot invenire potuit, classem ordinat qualemqualem, cuius precipit ut illuc sub omni velocitate maturarent; ipse convocatis regni viribus et populo undique accito universo, predictam urbem, locatis in girum copiis, obsidione vallat». 598 Ibid. XVII, 23. P. 792. 599 JILA. Ch. 237. P. 607-608. 600 Ibid. Ch. 238. P. 609-614 ; La Monte J. Feudal Monarchy. P. 147. 601 WT. XI, 19. P. 524 ; La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem. P. 159. 602 JILA. Ch. 239. P. 615-616 ; Richard J. The Political and Ecclesiastical Organization of the Crusader States. P. 226. 603 JILA. P. 43, ch. 237-239. P. 607-615. 604 Kedar B.Z. The Battle of Hattin revisited // The Horns of Hattin: Proceedings of the Second Conference of the Society of the Crusades and the Latin East / ed. B.Z. Kedar. Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi Institute, 1992. P. 190-207. 104 Глава 3. Специфика латино-иерусалимской модели феодализма Вассально-сеньориальные отношения, которые являлись важнейшей частью феодального строя605, в Латино-Иерусалимском королевстве в силу ряда особенностей значительно отличались от западноевропейских606. Наиболее явно особенности данного строя прослеживаются на примере структуры и социального состава крестоносной знати, положений ассиз о вассальной службе, вассальносеньориальной иерархии и структуры феодальной земельной собственности. §1. Генезис латино-иерусалимского нобилитета. Правовое регулирование вассально-сеньориальных отношений Складывание латино-иерусалимского второго сословия началось во время Первого Крестового Похода. Среди его участников607, обозначаемых в хрониках как milites, equites, nobili, можно выделить несколько групп. Первую составили обнищавшие рыцари и «клиенты» предводителей крестоносцев, которые были вынуждены существовать за счёт своих сеньоров, что только укрепляло вассально-сеньориальную связь между ними608. Вторая группа – феодалы, стремившиеся создать обширные домены в завоеванных землях609 (наиболее яркий пример – Балдуин Булонский, основатель графства Эдесского, впоследствии первый король Иерусалима)610. Гильом Тирский показывает, как эти 605 Марченко М.Н. Теория государства и права. С. 170. Edbury P.W. Fiefs and Vassals in the Kingdom of Jerusalem: from the Twelfth Century to the Thirteenth // Crusades / ed. B.Z. Kedar and Riley-Smith J. with H. Nicholson. – Aldershot, Variorum Collected Studies Series, 2002. V. I. P. 49-62 ; Reynolds S. Fiefs and Vassals in Twelfth-Century Jerusalem. P. 29-47. 607 Kostick C. The Social Structure of the First Crusade. Leiden: Brill, 2008. P. 159-243. 608 Prawer J. Social classes in the Latin Kingdom. P. 127 ; Richard J. Le pouvoir franc dans la Méditerranée orientale // Croisades et Etats latins d’Orient. Points de vue et documents. Aldershot, 1992. P. 168-187 ; Tyerman C. Who went on Crusades to the Holy Land? // The Horns of Hattin / ed. by Benjamin Z. Kedar. London: Variorum, 1992. P. 16. 609 Kostick C. The Social Structure of the First Crusade. P. 187-213 ; Richard J. Le pouvoir franc dans la Méditerranée orientale. P. 168 ; Riley-Smith J. The Motives of the Earliest Crusaders and the Settlement of Latin Palestine, 1095-1100 // English Historical Review. – 1983. – №389. P. 721. 610 Runciman S. A History of the Crusades. V.II. P. 196-212. 606 105 люди использовали возможность обогатиться, на примере выборов светского правителя Иерусалима: «...поговаривают, что большинство сеньоров согласны были выбрать графа Раймунда Тулузского. Но, узнав, что если корона не достанется Раймунду, он немедленно отправится в обратный путь домой, они, ведомые врождённым желанием обладать землёй, признали его не подходящим и даже пошли против своей совести, чтобы сделать это»611. К третьей группе следует отнести тех, кто решил посвятить себя защите Святой Земли от мусульман612, как, например, Готфрид Бульонский. Таким образом, первый, основной, слой будущей знати сформировали milites из различных областей Европы (уроженцы Пикардии, Артуа, Нижней Лотарингии, Нормандии, Иль-де-Франса, Шампани, Прованса, Лангедока, Англии, Италии и Сицилии)613, по определённым причинам решившие (или вынужденные) остаться в Святой Земле. К моменту основания королевства их насчитывалось около трёхсот человек614 – в большинстве своём простых рыцарей. Небольшую группу составляли аристократы из великих западноевропейских феодальных семей615. По прибытии в Святую Землю именно они стали первыми баронами Латино-Иерусалимского королевства. Второй, куда более узкий, слой образовался из представителей сирийской и палестинской знати, в большинстве своём мусульман. До 1098-1099 гг. подавляющую часть её составляли арабы и тюрки-сельджуки, среди которых выделялись Дукак616 и Ридван617, правители Дамаска и Алеппо. Восточнохристианский нобилитет был весьма немногочисленным. Отдельно стоит рассматривать армянских феодалов, владевших землями в основном на территории будущего графства Эдесского и частично княжества Антиохийского. 611 WT. IX, 2. P. 423: «Dicitur tamen quod in dominum comitem Tolosanum Raimundum procerum pars maxima conveniret, sed hoc intelligentes quod, nisi regnum consequeretur, domum esset statim rediturus, natalis soli dulcedine ducti etiam contra conscientiam suam multa de domino comite confinxerunt, ut reprobus haberetur». 612 Richard J. Le pouvoir franc dans la Méditerranée orientale. P. 169 ; Riley-Smith J. The Motives of the Earliest Crusaders. P. 721-723. 613 Murray A.V. The Monarchy and Nobility. P. 102-106. 614 Ibid. P. 98-99 ; Richard J. Le pouvoir franc dans la Méditerranée orientale. P. 174. 615 Kostick C. The Social Structure of the First Crusade. P. 243-271 ; Prawer J. Social classes in the Latin Kingdom. P. 129 ; id. The world of the crusaders. P. 76 ; Richard J. Le pouvoir franc dans la Méditerranée orientale. P. 175. 616 The Crusades. An Encyclopedia. Vol. I: A-C. P. 367-368 617 Ibid. Vol. IV: Q-Z. P. 1036. 106 После прихода крестоносцев сиро-палестинская знать практически полностью утратила свое положение. По мнению израильских ученых Дж. Правера и Б. Кедара, большинство из тех, кто уцелел во время Первого Крестового Похода, переселились в Дамаск, Алеппо и другие сирийские города, подвластные мусульманам618. Численность феодалов, которые, несмотря ни на что, остались, чтобы затем влиться в ряды иерусалимской, антиохийской и эдесской знати619, была крайне невелика. Английский специалист Дж. Райли-Смит отмечает, что «в XII веке рыцари не из Европы жили в королевском домене вокруг Иерусалима, Наблуса, Акры, Трансиордании и Хайфы»620. Следовательно, некоторые из них, имевшие, несомненно, местное происхождение621, признавали своим сеньором короля. Причины подобного расселения не совсем ясны, но можно предположить, что таким образом сам монарх стремился укрепить свою власть, опираясь не только на прибывших из Европы феодалов, но и на местную знать (возможно, среди сирийцев, переселившихся в 1115 г. из Трансиордании в Иерусалим по приглашению Балдуина I, были и представители нобилитета)622. Это укладывалось в рамки общей политики «франков» по отношению к местному населению. Однако следует заметить, что в сеньориальных куриях полной «правоспособностью» обладали только католики западноевропейского происхождения, поэтому число вассалов восточного происхождения (даже обращённых в католичество), которые принимали участие в судебных процессах, было незначительно623. Постепенное объединение вышерассмотренных категорий знати в единое624 сословие в рамках одного государства стало результатом взятия Иерусалима и последующего основания Латино-Иерусалимского королевства. Далее начался 618 Kedar B.Z. The subjected Muslims of the Frankish Levant // The Franks in the Levant, 11th to 14th centuries. Princeton: Princeton University Press, 1990. P. 144, 150 ; Prawer J. Social Classes in the Crusader States. P. 61 ; id. The world of the crusaders. P. 55. 619 Наиболее известна семья Мусы Араба, вассала коннетабля Яффы Балиана I Ибелина, первые упоминания о которой датируются 1122 г. CSSJ. №56. P. 110-113, №60. P. 120-123 ; RRH. №100. P. 23 ; Murray A.V. The Monarchy and Nobility. P. 38 ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 10. 620 Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 10. 621 FC. III, XXXVII. P. 748 ; Murray A.V. The Monarchy and Nobility. P. 35-37. 622 WT. XI, 27. P. 536. 623 The Atlas of the Crusades / ed. Riley-Smith J. New York: Facts On File, Inc., 1991. P. 36. 624 Национальный состав европейцев, оставшихся в Святой земле после окончания Первого Крестового Похода, был довольно пёстрым: французы, англичане, немцы, шведы, фризы и т.д. (WT. IV, 13. P. 252). 107 процесс его расширения за счёт включения новых элементов. Прежде всего, это были феодалы, постоянно прибывавшие в Святую Землю из Европы. Не считая Второго Крестового Похода, наиболее ярким примером в данном случае является экспедиция норвежско-датского флота (1107-1113) под предводительством конунга Сигурда I Крестоносца (1103-1130), который принял участие в осаде и взятии Сидона в 1110 г.625 Далее, на структуру второго сословия регулярно оказывали влияние короли Иерусалима. Перед ними стояла важнейшая задача по восполнению численности рыцарей – основной силы армии крестоносцев. Существовало несколько вариантов: приглашение знати из других земель626, повышение статуса конных сержантов до рыцарского627, посвящение в рыцари незнатных людей. Например, в сентябре 1187 г. после поражения крестоносцев в битве при Хаттине (4 июля 1187 г.) в целях укрепления обороноспособности Иерусалима сеньор Ибелина и Наблуса Балиан Ибелин посвятил в рыцари шестьдесят горожан628. Наконец, для «франкского» нобилитета был характерен высокий уровень социальной мобильности, особенно в первые годы существования королевства, когда территориальная и вассально-сеньориальная структуры ещё не сложились. Рыцари нередко теряли статус, становясь pedites вместо milites629, а наиболее удачливые представители простонародья могли 625 WT. XI, 14. P. 517: «Eodem anno quidam populus de insulis Occidentalibus egressus, maximeque de ea Occidentis parte que Noroegia dicitur, audientes quod a Christi fidelibus capta esset sancta civitas Ierosolima, volentes illuc devotionis gratia properare classem sibi paraverant oportunam. Quam ascendentes, aura flante secunda Mare Britannicum navigantes, deinde inter Calpem et Atlanta angustias huius mediterranee influxionis ingressi, nostrum hoc mare pertranseuntes apud Ioppen applicuerunt. Erat autem predicte classis primicerius et preceptor supremus quidam iuvenis procerus corpore et forma decorus, Noroegie regis frater <В том же году отправился в путь народ с западных островов, из великой части Запада, которая называется Норвегия, услышав о том, что верные христиане взяли Святой Град Иерусалим, и желая исполнить свой обет, построив себе подходящий флот. Взойдя на корабли, подгоняемые ветром, прошли через Британское море, затем через пролив между Кальпой и Атлантом вошли в Средиземное море, и, миновав наше море, пристали в Яффе. Управлял и был великим предводителем того флота юный, высокий ростом и прекрасный обликом брат короля Норвегии>». 626 Возможно, некоторые армянские нобили переселились из графства Эдесского, отправившись в составе отряда графа Балдуина Булонского в Иерусалим в 1100 г., а затем осели в королевстве. (WT. X, 5. P. 458: «…nuntius ab Ierosolimis properans dominum ducem vita decessisse nuntiat, cognitoque quod amici eius et fideles fratris defuncti eum instanter vocabant ut ad regni maturaret successionem, congregato sibi ducentorum equitum et peditum octingentorum… sexto Nonas Octobris versus Ierosolimam iter arripuit <…из Иерусалима был отправлен посланник, чтобы сообщить о смерти господина герцога, и сказать также, что друзья и вассалы его почившего брата настоятельно просят его, чтобы поспешил унаследовать королевство. Собрав двести всадников и восемь сотен пеших воинов, за шесть дней до октябрьских Нон поспешил в Иерусалим>») ; Richard J. Le pouvoir franc dans la Méditerranée orientale. P. 173. 627 Runciman S. A History of the Crusades. V.II. P. 292. 628 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 173. 629 FC. I, XXXIII. P. 313. 108 возвыситься до положения рыцарей630. Однако уже в правление Балдуина I в среде нобилитета закрепилось разделение на аристократию, или баронов, и всех прочих сеньоров вплоть до мелких феодалов. Отдельную группу составили церковные феодалы: патриарх, архиепископы, епископы и настоятели крупнейших церквей и монастырей. Вышеописанная картина показывает, что крестоносная знать была удивительно разнообразной по своему составу. Впрочем, толерантное отношение к происхождению и религиозной принадлежности было одной из характерных черт государства крестоносцев в целом, выгодно отличая его от западноевропейских современников. Но наряду с преимуществами данная политика создавала и некоторые сложности. Объединение феодалов со всех уголков Европы вкупе с восточным нобилитетом не позволяло правителям королевства использовать для регулирования вассально-сеньориальных отношений большинство положений «европейского» феодального права, которое существовало в форме обычаев и разрозненных установлений, имевших региональные различия. В связи с этим насущной необходимостью стало создание новых действенных правовых норм. Большинство из них представляли собой адаптацию правовых обычаев различных государств Европы, другие не имели аналогов. Важнейшие изменения коснулись прав и обязанностей участников вышеуказанных отношений. Вассал должен был служить сеньору a cheval et a armes, т.е. «конно и оружно». Всё это вкупе с обязанностью поддерживать в надлежащем состоянии все фортификационные сооружения на территории феода и выставлять определённое число рыцарей перед началом военной кампании631 обозначалось термином «militia» – «военная служба». Решающее значение в данном случае имели размер держания и его доход. П. Эдбери считает, что, «вне всяких сомнений, землевладельцы с ограниченными доходами были более восприимчивы к давлению сверху и с большей долей вероятности приняли строго определённые 630 631 Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 131. Edbury P.W. Fiefs and Vassals in the Kingdom of Jerusalem. P. 55. 109 обязательства, чего нельзя сказать о знати. Из того, что человек, имеющий одну деревню либо ренту в несколько сотен безантов ежегодно признавал, что он обязан выставлять для военной службы одного рыцаря, не следует, что бароны считали так же в отношении собственных держаний»632. Очевидно, аристократы рассматривали их скорее как собственность, нежели фьефы в полном смысле этого слова, и лично решали, сколько рыцарей снарядить для участия в военной кампании, даже если король знал, каковы возможности того или иного домена 633. Тем самым бароны имели возможность уклониться от выполнения части своих обязанностей (к сожалению, документальных подтверждений подобных действий не сохранилось). Наряду с военной существовала и служба a conseill (советом). Вассал был обязан участвовать в работе курии, и выполнять любые поручения сеньора, за исключением незаконных634, в пределах территории королевства635. Согласно «Книге королю», последнее ограничение не распространялось на вассалов короны: «если король или королева хочет отправить своего вассала исполнить службу за пределами королевства <...> король не может отправить его <...> если на то нет необходимости, и вассал не может быть принуждён отправиться в путь, согласно праву и ассизе. Но если положение дел таково, что король пожелает отправить его посланником ради блага или нужд королевства <...> то вассал должен отправиться...»636. Действие данной ассизы прекрасно иллюстрирует хроника Гильома Тирского, где описаны несколько посольств крестоносцев к европейским и византийским дворам. Кроме того, вассалы регулярно следовали за королём в походах и участвовали в заседаниях Высокой 632 Edbury P.W. Fiefs and Vassals in the Kingdom of Jerusalem. P. 53. Ibid. P. 49-50. 634 JILA. Ch. 187. P. 481-482. 635 Ibid. Ch. 187. P. 481: «Il li doivent servise d’aler a cheval et a armes a sa semonce en tous les leus dou reiaume... <Они обязаны ему (сеньору – прим. П.Л.) служить по его приказу конно и оружно во всех землях королевства... >». 636 LR. Ch. XXIX. P. 626-627: «L’il avient qui le rois ou la roine veulle mander son home lige en service hors de parties dou reaume<...>li rois n’a pooir de mander son home lige <...> por nul besoing de luy q’il en ait, ne l’ome lige est n’est tenus d’aler hi par dreit ne par l’asise. Mais se tan fust chose que li rois le voisist mander en mesage por le proufit dou reaume ou por le besoing de la terre <...> celui est tenus d’aler hi». 633 110 Курии за пределами королевства, например, во время Второго Крестового Похода637. Оммаж также обязывал вассала отбить или выкупить сеньора из плена или отправиться в плен вместо него (отказ грозил утратой фьефа)638. Так, в 1123 г. в плен попали Балдуин II и Жослен I Эдесский. Графу вскоре удалось бежать639, а король, «бывший во вражеском плену десять и ещё восемь месяцев, заплатив выкуп тем, кто пленил его, и получив свободу, волей Господа вернулся в Антиохию. Говорят, что сумма выкупа его составила сто тысяч михаэлитов»640, сообщает Гильом Тирский. В 1137 г. после сражения при Монферране был пленён Раймунд II Триполийский, которого вскоре выкупили при содействии короля Фулька641. В 1160 г. в мусульманской тюрьме оказался князь Антиохии Рено де Шатийон. Он был выкуплен за большую сумму денег (multe quantitatis pro eo numerata pecunia libertati) только шестнадцать лет спустя, в правление Балдуина IV642. Наиболее серьёзные нововведения, принятые крестоносцами, касались срока вассальной службы. Если, например, во Франции он составлял сорок дней, то в Латино-Иерусалимском королевстве сеньор мог призвать вассала к выполнению долга на период jusques a un an643 (вплоть до одного года). Это было обусловлено необходимостью как защищать границы отдельных доменов, так и участвовать в королевских походах, которые предпринимались по несколько раз в год и, как свидетельствуют хроники, далеко не всегда планировались заранее644. Вассал освобождался от службы, «если он прожил шестьдесят лет, и теперь болен, или у него нет руки или ноги, или если не может сидеть в седле, или если в походе на восток со своим сеньором был ранен или покалечен. Если у него 637 WT. XVII, 1. P. 760-761 ; XVII, 3. P. 763. LR. Ch. VII. P. 611. 639 WT. XII, 17. P. 567. 640 Ibid. XIII, 15. P. 603: «…cum quasi mensibus decern et octo vel amplius aliquid apud hostes detentus fuisset in vinculis, pacta pro se pecunia, obsidibus datis, eo nomine libertatem precio interveniente consequutus Antiochiam auctore domino reversus est. Dicitur autem summa pro se pacte pecunie fuisse centum milia michaelitarum». 641 Ibid. XIV, 25. P. 665 ; XIV, 29. P. 669. 642 Ibid. XVIII, 28. P. 852 ; XXI, 10. P. 976. 643 JILA. Ch. 187. P. 481. 644 WT. X, 19. P. 476 ; XXII, 23. P. 1042-1043. 638 111 есть дети, то не должны они служить сеньору, пока жив отец»645. На первый взгляд, само существование данной ассизы с учётом того, что вся история ЛатиноИерусалимского королевства – это почти непрерывная череда войн, не может не удивлять. Однако многочисленные ранее приведённые примеры долгой службы королевских оффициалов, а также тексты хроник показывают, что случаи, когда человек переступал шестидесятилетний рубеж, не являлись такой уж редкостью. Специфика вассально-сеньориальных отношений, связанная с особенностями самого сиро-палестинского региона, просматривается и в двенадцати положениях о нарушении вассальной присяги. Наряду с традиционными для Западной Европы предательством646, восстанием против сеньора647, ересью648, существовали и другие: отказ служить за пределами королевства649; продажа фьефа, побег к мусульманам и принятие ислама650; обращение за помощью к сарацинам и нападение на земли королевства; чеканка монеты; постройка порта651. Так, в последних двух преступлениях в период между 1116 и 1128 г. подозревались сеньоры Трансиордании Ромен и Рауль де Пюи. Балдуин II конфисковал их держание и передал своему кравчему Пайену652. В 1132 г. против короля поднял оружие Понс, граф Триполи. Он отказался пропустить войско Фулька, которое направлялось в Антиохию для борьбы с Алисой, дочерью Балдуина II (союзницей Понса), узурпировавшей власть в княжестве после смерти своего мужа, Боэмунда II. Король был вынужден добираться до Антиохии морем. Затем он разбил Понса и его союзника, графа Эдессы Жослена II де Куртене, и вновь заставил признать собственный сюзеренитет653. В том же 1132 г. в измене королю был обвинён сеньор Яффы Гуго II де Пюизе. Он отказался явиться на судебный поединок и с позором был лишён своего домена. Прибегнув к помощи аскалонских мусульман, Гуго 645 LR. Ch. XLVII. P. 641. JILA. Ch. 174. P. 433-438. 647 LR. Ch. XXV. P. 623-624. 648 Ibid. Ch. XXI. P. 621. 649 Ibid. Ch. XXIX. P. 626. 650 Ibid. Ch. XXII-XXIII. P. 621-622. 651 Ibid. Ch. XVI. P. 616. 652 Ibid. XV, 21. P. 703. 653 Ibid. XIV, 4-5. P. 636-637 ; Almeida A. Alise of Antioch and the rebellion against Fulk of Anjou // Medievalista. – 2008. – №5. – P. 1-13. 646 112 попытался вернуть себе фьеф, но его вассалы во главе с коннетаблем Балианом Ибелином восстали и перешли на сторону короля. Фульк занял Яффу без боя и присоединил графство к королевскому домену654, а Высокая Курия приняла решение изгнать Гуго на три года655. Отдельная группа правовых установлений, специально принятых крестоносцами, касалась лошадей. В условиях постоянного дефицита656 этих животных над рыцарями дамокловым мечом висел риск утраты сословного статуса. Последнее ослабляло не только государство, опорой которой являлись феодалы, но и армию. Таким образом, указанные положения в двойной мере способствовали упрочению государственного строя. Особое отношение к лошадям иллюстрирует «Книга королю». В её десятой главе сказано, что «все лошади должны быть учтены в Секрете (казначействе – прим. П.Л.), поскольку за них полагается возмещение в 40 безантов (и в 30 безантов за мула). Но выплачивать компенсацию можно только с согласия маршала короля, ибо он должен убедиться, что пострадала или погибла та самая лошадь, за которую положено возмещение. И если это установлено, то по приказу маршала писцы в сеньориальном Секрете должны сделать запись о возмещении за эту лошадь (или лошадей)»657. Далее подробно рассмотрен вопрос компенсации за потерю лошади (в том числе, когда вассал находился не на службе)658. Отдельно регламентировалась продажа животного. При этом оговаривался случай, если она умерла, пока за неё не было выплачено659. Угроза потери рыцарем статуса возникала не только в военное время. Например, если он не подчинялся приказу маршала, то был обязан отдать лошадь как возмещение (restor) за свою жизнь. Наёмный рыцарь или сержант должны были в этом случае отдать лошадь сеньору660. Маршал также мог забрать животных 654 WT. XIV, 16-17. P. 653-654. Ibid. XIV, 18. P. 655. 656 В государстве крестоносцев практически не было условий для разведения лошадей, особенно в первые годы его существования. В связи с этим основным и практически единственным способом пополнения их численности был захват у мусульман (FC. II, XI. P. 408). 657 LR. Ch. X. P. 613. 658 Ibid. Ch. XII-XIII. P. 614-615. 659 Ibid. Ch. XLIX. P. 642. 660 Ibid. Ch. IX. P. 613. 655 113 в качестве возмещения у рыцарей, не выполнявших свой вассальный долг. При этом, если лошадь погибала, вассал был обязан предоставить сеньору другую661. Отдельно регламентировался случай, когда наёмник причинял вред лошади вассала без ведома последнего и в отсутствие свидетелей. Данное действие рассматривалось как серьёзное преступление и каралось изъятием вооружения – harnois (что означало потерю статуса), c последующим изгнанием на год и один день. В случае гибели лошади от побоев виновному грозило, помимо лишения доспехов и оружия, отсечение правой кисти и вечное изгнание из пределов королевства662. Особые условия формирования и существования наделили латино- иерусалимский нобилитет чертами, нехарактерными для западноевропейского второго сословия. Он сложился на основе уже существовавших групп феодалов из разных регионов Европы и Ближнего Востока, причём в удивительно краткие сроки. Таким образом, и здесь взаимодействие европейской и ближневосточной (восточно-христианской и мусульманской) культур было успешным. Одним из результатов рождения нового сословия стало введение особых условий вассальной службы. Хотя она имела несомненное сходство с той, которой были обязаны своим сеньорам европейские рыцари, между ними существовали и значительные отличия. Причиной возникновения и законодательного закрепления последних являлись особенности самого сиро-палестинского региона. §2. Cистема латино-иерусалимского феодального землевладения Значительное влияние на характер и особенности вассально- сеньориальных отношений оказал процесс формирования системы земельной собственности. Как писал Ж. Ришар, «в начале истории франкских заморских 661 662 LR. Ch. XI. P. 613-614. Ibid. Ch. XL. P. 635. 114 колоний основание нобилитета не совершалось путём предоставления земельных наделов семьям, которые стали в дальнейшем держать их от короля или баронов»663. Все знатные участники Первого Крестового Похода, несмотря на разницу в происхождении, обладали статусом «завоевателей». Таким образом, каждый рыцарь имел возможность основать собственный домен по праву manu militari664. Вот почему в начале XII в. на территории королевства встречалось достаточно много аллодиальных владений разного размера665. При этом уже в 1099 г. была принята ассиза, согласно которой полноправным владельцем земли мог стать только тот, кто охранял и защищал свою землю в течение года и одного дня666. Что касается собственно феодов, то, по мнению Дж. Правера, «сначала были основаны домены короля и баронов, расширявшиеся за счёт новых завоеваний. И только какое-то время спустя появились фьефы»667. В целях увеличения численности и укрепления положения второго сословия было установлено, что «ни один рыцарь, уже имевший держание, не может вступить во владение другим, перешедшим к нему по наследству, но должен отказаться от него в пользу родственника, который ещё не имеет фьефа»668. Такой порядок образования и передачи земельных владений, а также разнородность состава участников Первого Крестового Похода привели к тому, что после основания королевства по соседству оказались владения знатных западных фамилий и куда менее знаменитых в Европе, но впоследствии возвысившихся восточных сеньоров, например, семьи Ибелинов. Известно, что основатель династии, Балиан I, с 1115 г.669 был коннетаблем графства Яффа. В 1132 г., во время мятежа Гуго II Де Пюизе, он поддержал короля Фулька, а в 1141 г. получил от него в держание замок Ибелин, который и дал имя всей династии. С этого момента и до падения Акры в 1291 г. Ибелины играли одну из центральных ролей в жизни 663 Richard J. Le pouvoir franc dans la Méditerranée orientale. P. 177. Runciman S. A History of the Crusades. V. II. P. 297-298. 665 Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 129. 666 LPN. Ch. XI. P. 484, ch. LXXXI. P. 554 ; WT. IX, 19. P. 446. 667 Prawer J. The world of the crusaders. P. 75. 668 Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 11. 669 CANDJ. №6. P. 29-32 ; WT. XII, 13. P. 564. 664 115 королевства670. Стоит отметить, что такой пример не является уникальным, хотя, безусловно, он самый яркий. «Франкское» завоевание Святой Земли не повлекло за собой привнесения полноценной феодальной системы с Запада. Только постепенно, с консолидацией королевского и сеньориального авторитета и утверждением обычаев и прецедентов начала возникать легко узнаваемая и упорядоченная система землевладения и вассальных обязательств 671. Люди, прибывавшие в Святую Землю для поселения, приносили собственный опыт взаимодействия между сеньорами и простолюдинами, правителями и подданными, семьями и соседями, который различался в зависимости от того, из какого региона Европы они происходили. Поэтому в первые годы существования королевства, когда оно ещё не достигло своих территориальных пределов и завоевание окружающих мусульманских земель продолжалось, вассальные обязательства и модели наследования не могли быть систематизированы. Это гарантировало сохранение эфемерности социальной структуры 672, только законодательная деятельность территориальной сформировать которую позволила и иерусалимских королей. Рассматриваемая структура имела определённое сходство с европейскими моделями (ввиду существования аналогичных форм держания673), особенно французской. Принцип «вассал моего вассала – не мой вассал» действовал в Латино-Иерусалимском королевстве674 до принятия в 1163 г. Ассизы верности, согласно которой «...tous les homes des homes dou chief seignor dou roiaume feissent ligesse par l’assise au chief seignor dou reiaume des fiés qu’il tenoient de ses homes...»675. Данное изменение в системе вассально- 670 Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 21. Edbury P.W. Fiefs and Vassals in the Kingdom of Jerusalem. P. 53 ; Prawer. The world of the crusaders. P. 75-76. 672 Edbury P.W. Fiefs and Vassals in the Kingdom of Jerusalem. P. 53. 673 Reynolds S. Fiefs and Vassals. P. 48-75, 145-179, 295-319. 674 В результате наиболее богатые вассалы могли иметь собственных арьервассалов, что, в свою очередь, приводило к возникновению длинных цепей зависимостей (Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 33). 675 JILA. Ch. 126. P. 307: «Все люди людей верховного сеньора королевства обязаны ему верностью за фьефы, которые они держат от этих людей». В определённой степени Ассиза верности имела сходство с оммажем, принесённым в 1086 г. в Солсбери свободными держателями земли королю Вильгельму I Завоевателю. Однако существование связи между двумя событиями едва ли может быть точно доказано. В начале 20-х гг. XII в. Фульк V Анжуйский состоял в добрых отношениях с королём Англии Генрихом I, младшим сыном Вильгельма I Завоевателя. Если предположить, что он знал о Солсберийской присяге, то Амори I мог получить эти сведения от 671 116 сеньориальных отношений (значительно сблизившее латино-иерусалимскую модель феодализма с английской)676, тем не менее, не оказало существенного влияния на структуру земельной собственности. Феоды, входившие в состав Латино-Иерусалимского королевства, делились на несколько видов677. Некоторые из них, согласно ассизам, могли держать и представители третьего сословия: «…li rois et la roine a poer de douner fiés et terres et vignes et casaux as gens dou ciecle por Dés o service et sans service»678; «…le chief seignor dou roiaume de Jerusalem puet fié doner dou demaine de sa seignorie, fié et fiés tel com il viaut, a servise et sans servise. Et ceaus que il done a servise, il les puet doner por tel servise com il viaut. Et ceaus que il done sans servise, il les puet doner si franchement com il viaut. Et puet de son demaine doner ce que il viaut et a qui que il viaut et si franchement com il viaut, a yglise, a religion, a comune, et a gent laye. Et puet quiter tout le servise que l’on li doit dou fié que l’on tient de lui ou partie...»679. Но только рыцари могли держать фьефы, за которые полагалось нести вассальную службу – service de chevalerie680. Поэтому такие держания носили общее название fié de chevalier681. Хронологически первыми появились fié de conquest, или conquerre fié682, которые принадлежали владельцу по праву завоевания, т.е. изначально представляли собой аллоды683. Вассал мог получить в держание землю – fié en terre, в том числе с правом передачи по наследству (iure hereditario) – fié en enfan. Крупнейшими подобного рода феодами были баронии, а самыми своего старшего брата, Балдуина III, которому, в свою очередь, их передал отец (к моменту смерти Фулька Балдуину было двенадцать лет). 676 История Европы. Т. 2. С. 272-273 ; Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия. С. 55. 677 Reynolds S. Fiefs and Vassals in Twelfth-Century Jerusalem. P. 40-46 ; Runciman S. A History of the Crusades. V. II. P. 297-298. 678 LR. Ch. III. P. 608: «...король или королева могут давать фьефы, и земли, и виноградники, и деревни всем людям в любое время, за службу или без службы…». 679 JILA. Ch. 127. P. 309: «…король может пожаловать фьеф из домена в своей сеньории, фьеф или фьефы такие, которые он пожелает, за службу или без службы. И те, которые он даёт за службу, их он может дать за такую службу, за которую пожелает. А те, которые он даёт без службы, их он может дать свободно, как сам пожелает. И может из своего домена дать что пожелает, и кому пожелает, и свободно, если пожелает, церкви, монастырю, коммуне или мирянам. И может он освободить от службы, которой ему обязаны за фьеф, который держат от него, или за его часть...». 680 Ibid. Ch. 187. P. 481-483 ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 4. 681 JILA. Ch. 169. P. 421-422. 682 Ibid. Ch. 130. P. 312, ch. 131. P. 315, ch. 132. P. 318, ch. 133. P. 319, ch. 141. P. 337. 683 Prawer J. The assise de teneure and the assise de vente. A study of the landed property in the Latin Kingdom // Economic History Review. – 1951. №4. P. 82-83 ; Reynolds S. Fiefs and Vassals in Twelfth-Century Jerusalem. P. 41-42. 117 мелкими – поместья или даже отдельные деревни (fié en casaus)684. Существовали также покупные фьефы – fié d’escheete685 (сделки купли-продажи документально оформлялись в Высокой Курии, а также большинстве сеньориальных курий)686, дарения – fié de don687, оброк – fié en villains (крестьяне королевства, villani, независимо от религиозной принадлежности являлись сервами и несли в пользу сеньора соответствующие повинности) 688, фьеф-рента – fié en rente (fié en bisans)689, и, наконец, свободные держания (аллоды) – fié franc690, которые нередко представляли собой недвижимость разного рода в городах королевства 691. Как и земельные держания, все вышеперечисленные виды фьефов делились на наследуемые и ненаследуемые. Отдельное место в структуре феодальной собственности занимала burgesia. Эти держания в форме недвижимости являлись, в некотором роде, городским аналогом fié de conquest. Их первыми владельцами стали незнатные крестоносцы, которые заселяли опустевшие после Первого Крестового Похода палестинские города692, а затем – паломники и колонисты. Широкое распространение данный вид держания получил в первые годы XII в., т.к. одним из результатов Первого Крестового Похода стало сокращение численности населения городов. После оформления системы феодального землевладения свободный статус burgesia остался неизменным. За неё полагалось только платить налог в пользу сеньора (исключением являлись не облагаемые налогом franc borgesie, напоминавшие fié franc)693, а в случае оформления сделок получать его согласие694 (или согласие виконта как главы 684 JILA. Ch. 150. P. 370 ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 5. JILA. Ch. 130. P. 318, ch. 217. P. 563. 686 LR. Ch. XLV. P. 639-640. 687 JILA. Ch. 217. P. 563. 688 Prawer J. Social Classes in the Crusader States. P. 106-109 ; Richard J. La féodalité de l'Orient latin et le mouvement communal: un état des questions // Structures féodales et féodalisme dans l'Occident méditerranéen (Xe-XIIIe siècles). Bilan et perspectives de recherches. Actes du Colloque de Rome (10-13 octobre 1978). Rome: École Française de Rome, 1980. P. 655. 689 JILA. Ch. 130. P. 313, ch. 150. P. 373 ; Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 132. 690 JILA. Ch. 127. P. 309, ch. 216. P. 559-560, 562. 691 Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 132. 692 FC. I, XXIX. P. 304 ; III, XXXVII. P. 748, 749 ; Prawer J. The Settlement of the Latins in Jerusalem // Speculum. – 1952. – №4. – P. 493. 693 Prawer J. Social Classes in Latin Kingdom. P. 153. 694 Ibid. P. 151. 685 118 курии горожан, в ведении которой находилась данная недвижимость) 695. При этом большинство держателей по-прежнему составляли горожане – отчуждение в пользу представителей других социальных групп запрещалось 696. Burgesia могла стать частью феода, вероятно, только в качестве «выморочного владения». Многие вассалы держали смешанные фьефы697 или части фьефов, а также могли обменивать698, продавать699 и делить700 их, и даже службу за них: «les homes qui tiennent fié dou chief seignor, soit baronie ou seignorie, qui ont cort et coins et justise, ou autre fié, et ceaus qui tienent fié d’aucun des homes dou chief seignor pueent tous lor fiés vendre par l’assise et partie de lor fié doner et desmenbrer por partie dou servise, mais que ce soit par l’assise ou l’usage dou dit roiaume»701. Годовые доходы с отдельных фьефов колебались в пределах от 300 до 1000 безантов, в зависимости от размера и характера держания 702. В целом система феодов королевства состояла больше из рент, нежели земельных пожалований – именно они являлись основой экономической системы государства703. Во-первых, Готфрид Бульонский (1099-1100) и Балдуин I (11001118), при которых наиболее активно происходило формирование системы держаний, куда охотнее жаловали ренты, а не земли – в начале XII в. королевство ещё не располагало необходимыми для этого территориальными ресурсами704. Во-вторых, представители знати сами стремились к получению рент, поскольку в городах собирать их было значительно проще705. В сельской местности опасность для жизни представляли непривычно жаркий климат, 695 RRH. №130. P. 32. CSSJ. №105. P. 205-206. 697 Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 150 ; Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 6. 698 JILA. Ch. 166. P. 405-406. 699 LPN. Ch. LVI. P. 530. 700 JILA. Ch. 136. P. 324-326 ; ch. 165. P. 403-404. 701 Ibid. Ch. 128. P. 310: «Люди, которые держат фьеф от короля, баронию или сеньорию, входят в курию и вершат правосудие, или другой фьеф, и те, кто держит фьеф от людей короля, могут все свои фьефы продать согласно ассизе и часть своего фьефа пожаловать и разделить на части службу, но только по ассизе или обычаю сего королевства». 702 Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 10. 703 Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 130. 704 Ibid. P. 131. 705 Ibid. P. 129-130, 132. 696 119 недостаток воды, пыльные бури и т.д.706, но не нападения мусульман, которые в действительности происходили довольно редко – население отдельных регионов не сталкивалось с ними на протяжении десятилетий 707. Все фьефы королевства так или иначе входили в состав более крупных образований – сеньорий, которые представляли собой с точки зрения организации более или менее полные подобия Латино-Иерусалимского королевства708. Сеньориальная курия, собиравшая вместе всех вассалов домена, так же являлась судебным органом и советом для сеньора, куда могли быть приглашены горожане и даже представители местного населения 709. Officia сенешаля710, коннетабля и т.д. были аналогичны королевским, однако содержать полный «аппарат управления» могли только бароны. Несомненно, размер «администрации» феодала был напрямую связан с расходами на её содержание. Обычно сеньория имела собственную канцелярию и одного или двух управляющих финансами, а также наместника сеньора – виконта и/или шателена711. Административным, финансовым и судебным центром, а также местом заседания сеньориальной курии был город (в случае баронии)712 или замок713. Крупных сеньорий, или бароний, на территории королевства насчитывалось несколько. К середине XII в. это были княжество Галилейское714 с центром в Тивериаде (включавшее также Назарет, Хайфу, Бейрут, Торон и Баниас), сеньория Сидона, Цезареи и Бейсана715 (в составе которой находились 706 Duncalf E. Some Influences of Oriental Environment in the Kingdom of Jerusalem // Annual Report of the American Historical Assosiation for Year 1914. – Washington: Government Printing Office, 1914. P. 135-145 ; Fink H.S. The Foundation of the Latin States. P. 369-370 ; Richard J. Agricultural Conditions in the Crusader States. P. 253. 707 Ellenblum R. Frankish Rural Settlement. P. 19. 708 Prawer J. The world of the crusaders. P. 77. 709 RRH. №389. P. 103. 710 CSSJ. №70. P. 142-143, №125. P. 229 ; LBTOSJ. №2. P. 70-71, №15. P. 90-91. 711 Prawer J. The world of the crusaders. P. 78. 712 Id. Social Classes in the Latin Kingdom. P. 134. 713 Id. The world of the crusaders. P. 75. 714 WT. X, 9. P. 464: «Rex vero resignatam sibi Tyberiadem cuidam Hugoni de Sancto Aldemaro, viro nobili et in armis strenuo, iure concessit hereditario possidendam <Король же, заполучив себе Тивериаду, Гуго де Сент-Омеру, благородному мужу и умелому воину, пожаловал ее во владение с правом наследования>». 715 Ibid. XI, 15. P. 519 ; Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 104 ; La Monte J. The Lords of Caesarea in the Period of the Crusades // Speculum. – 1947. – №22. P. 145-161 ; id. The Lords of Sidon // Byzantion. – 1944-1945. – №17. P. 183-211. 120 Аделон, Сарепта, Бельхакам, Бофор, грот Тирона и Шуф), Трансиордания716 с центром в Монреале (включавшая также Керак и земли к югу вплоть до порта Эйлат на Красном море), и графство Яффы и Аскалона (куда входили также Рамла717, Ибелин и Мирабель)718. Менее крупными, чем первые четыре, были сеньории Арсуфа, Бейсана, Бланшгарда, Хеврона и Сканделиона719. Каждый из указанных феодов, в свою очередь, делился на множество мелких фьефов разных видов. Прочие земли находились под управлением церкви, орденов госпитальеров, тамплиеров и Святого Лазаря720, а также итальянских коммун. Процесс формирования системы феодального землевладения, растянувшийся в Европе на столетия, занял в Латино-Иерусалимском королевстве чуть более четверти века. Столь стремительное развитие стало возможным благодаря тому, что крестоносцы использовали отдельные элементы уже сложившихся европейских моделей, которые к тому же практически не потребовалось адаптировать к новым условиям. На их основе были созданы многочисленные локальные вариации классических «западных» типов держаний. Они образовали систему, которая имела ряд ярких, нетипичных для Западной Европы XII в. особенностей: высокую устойчивость к постоянным изменениям границ государства, существование значительного аллодиального фонда, превалирование фьеф-рент над земельными фьефами, частое изменение условий держания фьефов ввиду военной угрозы либо непосредственного ведения боевых действий721, доступность феодов представителям не только второго, но и третьего сословия. 716 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 108. Mayer H.E. The origins of the lordships of Ramla and Lydda in the Latin Kingdom of Jerusalem // Speculum. – 1985. – №3. – P. 537-552. 718 JILA. Ch. 237. P. 607 ; La Monte J. The Lords of Le Puiset on the Crusades // Speculum. – 1942. – №17. P. 100-118 ; Mayer H.E. The origins of the county of Jaffa // Israel exploration journal. – 1985. – №1. – P. 35-45. 719 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 103-107. См. Географический справочник. 720 LR. Ch. XLII. P. 636-637 ; The Crusades. An Encyclopedia. Vol. IV: Q-Z. P. 720-722. 721 Edbury P.W. Fiefs and Vassals in the Kingdom of Jerusalem. P. 53. 717 121 Глава 4. Право Латино-Иерусалимского королевства и его роль в процессе формирования и развития государственного строя Латино-Иерусалимское право периода 1099-1187 гг. является наиболее сложным предметом крестоносцев, вполне для исследования заслуживающим в рамках изучения отдельной диссертации. государства Основная сложность здесь заключается в небогатой, по сравнению с феодальным правом различных средневековых европейских государств, источниковедческой базе. Отдельные ассизы в хрониках Крестовых Походов, договоры (в том числе международные, как Pactum Warmundi 1123 г.), храмовые и орденские картулярии (1099-1291), Наблусские каноны (1120 г.), «Книга Королю» (ок. 1198-1205), труды Филиппа Новарского (1260 г.), Жана Ибелина (ок. 1261-1264) не позволяют в полной мере охарактеризовать латино-иерусалимское право. Отдельную проблему представляет то, что положения, закреплённые в источниках XIII в., далеко не всегда соответствуют исторической реальности предшествующего столетия. Таким образом, исследователю остаётся работать с разрозненными обрывками сведений, которые к тому же не всегда удаётся проверить, т.к. необходимые примеры зачастую отсутствуют. Далее будет дана общая характеристика латино-иерусалимского права и его отдельных составляющих, таких как Наблусские каноны и Иерусалимские Ассизы. §1. Внутригосударственное право королевства: адаптации и нововведения Традиционный спор о том, что было раньше – государство или право – в случае Латино-Иерусалимского королевства однозначно решается в пользу последнего. И дело здесь не столько в том, что крестоносцы обладали (пусть и в 122 разной степени) знаниями канонического, римского, германского права722, а в нормотворческой активности предводителей Первого Крестового Похода. В 1098 г. во время затянувшейся (9-месячной) осады Антиохии они приняли ряд положений, призванных ограничить разраставшийся беспорядок в войсках. Под страхом смертной казни (sub pena mortis) были запрещены прелюбодеяние (adulteria), разврат (fornicatio), азартные игры (alearum ludum), принесение недобросовестной клятвы (incauta juramenta). Аналогичным образом карались воровство (furtum), грабёж (rapina), обмеривание и обвешивание (mensura fraudem) при торговле. Некоторые из них продолжали действовать (в несколько изменённом виде) и в XII в. В первые месяцы после основания Латино-Иерусалимского королевства на его территории получили распространение положения обычного права и правовые традиции тех регионов Европы, откуда происходили оставшиеся в Святой Земле участники Первого Крестового Похода. Согласно Жану Ибелину, первую попытку их унификации и кодификации предпринял Готфрид Бульонский. После взятия Иерусалима «по совету патриарха святой церкви Иерусалимской, князей и баронов, и наиболее сведущих людей»723 он повелел узнать у крестоносцев, прибывших туда, обычаи их земель. На основе этих сведений и были созданы «ассизы и обычаи для того, чтобы соблюдать, хранить и использовать их в королевстве Иерусалимском»724. Впоследствии они стали известны как Les Letres dou Sepulcre, или Письма Гроба Господня, названные так по месту своего хранения725. Протограф данного кодекса не сохранился, прямых упоминаний о нём в правовых и исторических источниках XII в. нет726. В связи с этим неоднократно возникали вопросы о самом существовании данного текста, его 722 Bishop A.M. Criminal Law and the Development of the Assizes of the Crusader Kingdom of Jerusalem in the Twelfth Century. A thesis submitted in conformity with the requirements for the degree of Doctor of Philosophy. – Centre for Medieval Studies, University of Toronto, 2011. P. 12-14. 723 JILA. Prologue. P. 51-52: «…par le conseill dou patriarche de la sainte yglise de Jerusalem et par le conceill des princes et des barons et des plus sages homes…». 724 Ibid. Prologue. P. 52: «…assises et usages que l’on deust tenir et maintenir et user el roiaume de Jerusalem…». 725 LPN. Ch. XLVII. P. 521-522 ; Edbury P.W. Law and Custom in the Latin Kingdom: Les Letres dou Sepulcre // Kingdoms of the Crusaders: From Jerusalem to Cyprus. – Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Series Studies, 1999. P. 71-75. 726 Dodu G. Histoire des Institutions monarchiques dans le royaume latin de Jérusalem. P. 42. 123 авторах (крестоносная традиция, как уже говорилось, приписывает эту заслугу Готфриду Бульонскому)727, а также соотношении с правовыми памятниками XIII в. Полноценный обзор точек зрения «за» и «против» был сделан канадским ученым А.М. Бишопом в его труде, посвящённом уголовному праву в ЛатиноИерусалимском королевстве728. Автор диссертационного исследования придерживается мнения, что оригинальный текст Писем Гроба Господня существовал и представлял собой кодекс, который постепенно дополнялся в период с 1099/1100 г. по 1187 г. Это подтверждает список ассиз XII в., созданный французским историком М. Гранклодом в ходе анализа «Книги Филиппа Новарского», «Книги Ассиз Жана Ибелина», «Книги королю» и «Ассиз курии горожан» (большинство из них не удалось датировать точнее, чем указанным столетием). Согласно Гранклоду, чьё мнение по вопросу о Les Letres dou Sepulcre признаётся в международной традиции729 наиболее авторитетным, «первое право» королевства действительно было установлено при Готфриде Бульонском. В связи с параллельно проходившим процессом образования феодального государства урегулированию подверглись, в первую очередь, отношения по поводу соотвествующего вида собственности. Уже в 1099 г. «...постановили, чтобы те, кто, согласно предписанному, в течение года держал землю и охранял её пределы, стойко перенося трудности, через год и день спокойно и без вопросов получили её во владение. Установлено так было, как уже говорилось, из-за ненависти к тем, кто по трусости бросал свои земли, а потом возвращался к ним, и потому заслуживал наказания…»730. Был установлен и порядок наследования фьефов: данным правом наделялись не только сыновья, но и дочери покойного731. Держание следовало разделить между всеми наследниками, а в 727 JILA. Prologue. P. 52-55 ; LPN. Ch. XLVII. P. 521. Bishop A.M. Criminal Law. P. 28-55. 729 См., например: Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 88-90 ; La Monte J. The Feudal Monarchy. P. 166 ; Prawer J. Crusader Institutions. P. 354, 359 ; Riley- Smith J. The Feudal Nobility. P. 133. 730 WT. IX, 19. P. 446: «...edicto dederunt, ut annua prescriptio locum haberet et eorum foveret partes, qui in tribulatione perseverantes per annum et diem tranquille et sine questione aliquid possederant. Quod introductum est, ut prediximus, odio illorum, qui timoris causa suas reliquerant possessiones, ne post annum redeuntes ad earum admitterentur vendicationem». 731 JILA. Ch. 134. P. 321-322, ch. 136. P. 324-326 ; LPN. Ch. LXXI. P. 542, ch. LXXII. P. 542-543 ; LR. Ch. XXXIIIXXXVIII. P. 628-634. 728 124 случае возникновения спора его получал наиболее близкий (le plus dreit aparant) из присутствовавших в курии732 (сеньориальной или Высокой). Отдельно регулировались имущественные споры. В курии рассматривались только «споры из-за марки серебра или более» (querele d’un marc d’argent ou de plus)733. Широкое распространение в качестве средства разрешения спора получил судебный поединок (torne)734. К вышерассмотренным примыкала ассиза о разделении службы за фьеф на части735. Её появление, на взгляд автора данной работы, напрямую связано с существованием недостаточного числа земельных феодов на территории королевства в начале XII в. Были установлены наказания и за уголовные преступления. Часть из них содержала «ассиза об открытом нападении» (assise de cop apparant), т.е. о причинении вреда. Нанесение удара холодным оружием, подтверждённое виновным либо двумя свидетелями, каралось отсечением кисти. За укус, удар рукой, ногой или палкой, подтверждённые аналогично, полагались штрафы в пользу жертвы и её сеньора (вопрос об отсечении кисти зависел от итогов переговоров сторон). Удар по зубам, повлекший за собой увечье, карался вырыванием четырёх зубов. Удар по зубам, приведший к смерти, рассматривался как убийство736. Наказание за лишение человека жизни (путем убийства, доведения до самоубийства, причинения травм, несовместимых с жизнью, а также при свидетелях) было введено при Готфриде737 и изменено в правление Балдуина I (король постановил, что отныне доказательство может быть не принято, если за обвиняемого поручатся и он принесёт очищающую присягу)738. При этом учитывалось наличие либо отсутствие свидетелей. Обвинитель, которым обычно 732 LPN. Ch. XXIX. P. 503-506. JILA. Ch. 68. P. 186 ; LPN. Ch. LXXV. P. 546-548. 734 LPN. Ch. X. P. 483. 735 Ibid. Ch. XI. P. 484-485, ch. LXXXI. P. 553-554. 736 LPN. Ch. LXXV. P. 546-548, ch. LXXVI. P. 548. 737 JILA. Ch. 67-82. P. 184-225 ; LR. Ch. XX. P. 619 ; Grandclaude M. Liste des assises remontant au premier royaume de Jerusalem. P. 336-337. 738 JILA. Ch. 49. P. 152, ch. 51. P. 154 ; Grandclaude M. Liste des assises remontant au premier royaume de Jerusalem. P. 338. 733 125 выступал ближайший родственник убитого, мог договориться с обвиняемым или требовать его смерти. В последнем случае убийца подлежал повешению, а его имущество переходило сеньору. Ранние ассизы из Писем Гроба Господня представляли собой немногочисленный и довольно разрозненный набор правовых установлений. Даже если предположить, что, помимо указанных, существовали и иные, которые не сохранились или попросту не упомянуты в источниках, многие вопросы касательно вассально-сеньориальных отношений, судебного процесса, отношений между сословиями, франками и мусульманами, франками и восточными христианами, и т.д., все ещё оставались неурегулированными. Кроме того, при Балдуине I на территории королевства повсеместно продолжали действовать многочисленные (мусульманские правовые и обычаи восточно-христианские европейского правовые происхождения739 обычаи и традиции существовали обособленно, т.к. их действие распространялось только на «нефранкское» население), которые не были записаны и могли существенно различаться в зависимости от того, какой регион представляло большинство жителей данного феода или даже отдельного поселения. Ситуация изменилась уже в правление Балдуина II. «В год от воплощения Господня тысяча сто двадцатый, когда королевство Иерусалимское было обременено грехами нашими и многими напастями вместе с тем, что атаковали его враги, а нашествия саранчи и прожорливых мышей без малого четыре года подряд целиком уничтожали урожай, так что казалось, что не хватает всеобщей опоры – хлеба, господин Гормонд, патриарх Иерусалимский <…> вместе с господином королём Балдуином, а также прелатами церкви и баронами королевства подле Наблуса, что в Самарии, созвали народное собрание и Высокую Курию. Там <…> напуганные грозными небесными знамениями и 739 C IX в. «…наряду с письменным правом уже существовала сфера чисто устной традиции. Одной из важнейших черт… периода полного утверждения феодальной системы было то, что эта сфера непомерно возросла и в некоторых странах охватила всю правовую область целиком». Блок М. Феодальное общество. С 113. Таким образом, Латино-Иерусалимское королевство с точки зрения распространения и значения обычного права для жизни общества в этот период (как, впрочем, и в последующие) мало чем отличалось от своих западноевропейских современников. 126 частыми землетрясениями, голодом и бедностью, чрезмерным неистовством и почти постоянной близостью врагов, посредством милосердия Господня установили и сохранили двадцать пять канонов, имеющих силу закона»740. Упоминание в тексте канонов словосочетания curia regis741, а не просто curia, указывает на то, что его действие распространялось в первую очередь на королевский домен. Впоследствии копии данного документа были распространены по всей территории королевства, и «тот, кто пожелает увидеть и старательно прочитать эти каноны, может без труда найти их в многочисленных церковных архивах»742, указывал в 1170 гг. Гильом Тирский. Каноны I-III, в которых закреплялось возвращение королём патриарху права сбора десятины с Иерусалимского, Наблусского и Акрского диоцезов, были подробно рассмотрены ранее. Непосредственное отношение к церкви имели ещё два канона. XX канон устанавливал, что «если клирик, дабы защитить себя, взялся за оружие, то вины не несет»743. Запрет на применение духовенством оружия, действовавший на Западе744, в Латино-Иерусалимском королевстве был снят, т.к. для защиты собственных границ ему требовались любые доступные людские ресурсы745. Несомненно, влияние на принятие этого канона оказали события 1119 г., когда после поражения князя Антиохийского в битве на Кровавом Поле (28 июня 1119 г.)746 оборону почти беззащитной столицы княжества возглавил патриарх, приказав в том числе и клиру с оружием в руках 740 WT. XII, 13. P. 563: «Eodem anno, qui erat ab incarnatione domini millesimuscentesimus vicesimus, cum peccatis nostris exigentibus regnum Ierosolimorum multis vexationibus fatigaretur et preter eas, que ab hostibus inferebantur, molestias locustarum intemperie et edacibus muribus iam quasi quadriennio continuo fruges ita penitus deperissent, ut omne firmamentum panis defecisse videretur, dominus Gormundus Ierosolimorum patriarcha <…> una cum domino rege Balduino, prelatis quoque ecclesiarum et regni principibus apud Neapolim urbem io Samarie convenientes conventum publicum et curiam generalem ordinaverunt. Ubi <…> deterriti ergo signis de celo minacibus et terremotu frequenti, clade quoque simul et famis angustia et hostium proterva nimis et pene cotidiana instantia, per opera pietatis dominum sibi reconciliare querentes ad morum erigendam conservandamque disciplinam viginti quinque capitula quasi vim legis obtinentia de communi sanxerunt arbitrio...». 741 CN. №XXIV, XXV. P. 148. 742 WT. XII, 13. P. 563: «...que siquis legendi studio videre querit, in multarum archivis ecclesiarum ea facile reperire potest». 743 CN. №XX. P. 147: «Si clericus causa defenssionis [sic] arma detulerit, culpa non teneatur». 744 Brundage J. Crusades, clerics and violence: reflections on a canonical theme // The Experience of Crusading / ed. by M. Bull and N. Housley. Cambridge: Cambridge University Press, 2003. V. 1. Western Approaches. P. 148. 745 Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem. P. 140. 746 WT. XII, 10. P. 558. 127 следить за стенами и башнями747. Вторая часть канона («если же ради военной службы или службы в курии отвергает постриг, пусть, до указанного церковного праздника в том покаявшись, вновь пострижется и должно наложить на него епитимью. Если же сверх того срока утаит содеянное, решению короля и патриарха должен последовать»)748 близко соприкасалась с текстом следующего, XXI канона: «если монах или регулярный каноник отринет священство, должно ему вернуться в орден или на родину»749. Следует отметить, что подобные нарушения карались на Западе отлучением от церкви. По мнению израильского ученого Б. Кедара, данное наказание было заменено судом и/или высылкой за море для уменьшения числа неблагонадёжных священников в рядах латиноиерусалимского клира750. В канонах IV-VII рассмотрены различные виды прелюбодеяния. Например, «если человек боится, что жена изменяет ему с другим мужчиной, то он должен прийти к тому, кого подозревает в этом, и при законных свидетелях запретить ему входить в свой дом и разговаривать со своей женой. Если же после этого он сам или кто-либо из друзей придёт и застанет их дома за разговором, то мужчину следует отвести без отсечения частей тела в церковный суд, и если он пройдёт очищение калёным железом, его отпустят без наказания. Если же <муж – прим. П.Л.> нечто позорное в разговоре стерпит, то мужчину за совершенный проступок отпустят без наказания невредимым»751. Далее, «всякий, кто будет уличён в возлежании с чужой женой, по решению суда кастрируется, и изгоняется из этих земель. Прелюбодейка же лишается носа, разве что муж её пожелает явить милость. Если сделает это, то обоих 747 Runciman S. A History of the Crusades. V. II. P. 151. CN. №XX. P. 147-148: «Si autem milicie aut alicuius сuri<a>litatis causa coronam dimiserit, usque ad predictum terminum ecclesie id confessus coronam reddat et deinceps secundum patriarche preceptum se habeat. Si autem amplius celaverit, pro regis et patriarche consilio se contineat». 749 Ibid. №XXI. P. 148: «Si monacus aut regularis canonicus apostataverit, aut ad ordinem recurrat aut ad patriam redeat». 750 Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem. P. 140. 751 CN. №IV. P. 146: «Siquis se ab uxore male tractari timuerit, quem suspectum habet conveniat, eique domus sue introitum et uxori<s> sue colloquium coram legalibus testibus interdicat. Si vero post interdictum ipse aut aliquis amicorum eius sua aliave domo eos colloquentes invenerit, vir absque membrorum abscisione ad ecclesie iusticiam deducatur, et si se ignito ferro purgaverit, inpunitus dimittatur. Ceterum siquid dedecoris in colloqui inventione sustinuit, pro interdicta transgressione absque vindicta inpunitus dimittatur». 748 128 отправляют за море»752, т.е. изгоняют из пределов королевства. Также, «если сводник или сводница чью-либо жену словами совратит и сделает прелюбодейкой, подлежит суду как прелюбодей или прелюбодейка»753. Отдельное внимание было уделено прелюбодеянию, совершённому неблагонадёжной женой и клириком (канон VI). Примечательно, что последнего за это надлежало судить не в церковной, а в мирской курии754. Ещё одним преступлением «семейного» характера, наказание за которое крестоносцы включили в каноны (XVII-XIX), являлось двоежёнство. «Если имеет живую жену, и приводит в дом другую, до первого дня Великого поста текущего года должен покаяться священнику и затем на него должно наложить епитимью. Если же настойчиво скрывает это, имущество его конфискуется, а сам должен быть прилюдно высечен и изгнан из этих земель»755. Согласно XVIII канону, «если кто по незнанию чужую жену приводит в дом или женщина по незнанию с женатым вступает в брак, неведение его защищает от изгнания, в сих землях остается и может свободно вступить в брак»756. Безусловно, это положение было принято для поддержки тех, кто прибыл из Европы, оставив на Западе жён или мужей. Четыре канона (VIII-XI) касались содомии. Мужеложство каралось куда более сурово, чем нарушения супружеского обета: «если зрелый муж в содомитстве, совершённом по своей воле, будет уличён, то и свершившего, и претерпевшего надлежит сжечь»757. Однако смертной казни всё же можно было избежать: «если кто, ранее обвинённый в мужеложстве, отвергает это и, покаяние принеся, клятвенно отрекается от сего мерзостного бесстыдства, его 752 CN. №V. P. 146: «Quicumque cum alterius uxore concubuisse probatus fuerit, accepta iudicii sentencia eviretur, et ab hac terra eiciatur. Mecha vero enasetur, nisi vir eius misericordiam facere voluerit. Quod si fecerit, ambo mare transgrediantur». 753 Ibid. №VII. P. 146: «Si leno aut lena alicuius uxorem verbis corrumpat et mechari faciat, mechi vel meche iudicium subeat». 754 Ibid. №VI. P. 146. 755 Ibid. №XVII. P. 146: «Siquis vivam habens uxorem, aliam superduxit, usque ad primam predicti anni dominicam Quadragesime diem presbitero id confessus peniteat et deinceps secundum ecclesie preceptum se habeat. Si vero id amplius celaverit, res eius infiscabuntur et ipse publice frustatus ab hac terra eicietur». 756 Ibid. №XVIII. P. 146: «Siquis nescius alterius uxorem duxit aut mulier alterius coniugi nescia nupsit, quem ignorantia defendit compare Siquis vivam habens uxorem, aliam superduxit, usque ad primam predicti anni dominicam Quadragesime diem presbitero id confessus peniteat et deinceps secundum ecclesie preceptum se habeat. Si vero id amplius celaverit, res eius infiscabuntur et ipse publice frustatusk ab hac terra eicietureiecto in hac terra remaneat et nubendi licenciam habeat». 757 Ibid. №VIII. P. 147: «Si quispiam adultus sodomitica nequicia se sponte polluisse probatus fuerit, tam faciens quam paciens comburatur». 129 возвращают в лоно церкви и налагают епитимью»; однако, «если же опять об этом сообщает и повторно покаяться желает, к покаянию его приводят, но затем изгоняют из королевства Иерусалимского»758. Определённому наказанию подлежала и жертва мужеложца: «если ребенок или зрелый муж был осквернён содомитом и пожаловался судье, содомита должно предать огню. А кто согрешил не по своей воле, на того налагают епитимью и положения (т.е. «правового статуса» – прим. П.Л.) своего не утрачивает»759. Особое место в документе занимают каноны XII-XVI, посвящённые взаимоотношениям между крестоносцами и мусульманами. Впрочем, почти все они «родственны» канонам о прелюбодеянии: «если кто уличён в возлежании с сарацинкой по взаимному согласию, лишается мужского органа, ей же отрезают нос»760; «если кто чужую сарацинку взял силой, подлежит суду как прелюбодей»761; «если христианка по своей воле возлегла с сарацином, обоих следует судить как прелюбодеев. Если же было взята им силой, то не считается виновной, а сарацина должно оскопить»762. Таким образом, мужчины любой конфессии карались однаково. Женщинам была предоставлена определённая защита от наказания, однако христианки находились в значительно лучшем положении, чем сарацинки. XVI канон – единственный, посвящённый правонарушению, причём довольно необычному: «если сарацин или сарацинка одеваются по франкскому обычаю, караются изъятием <одежды – прим. П.Л.>»763. Одеяние являлось своего рода «индикатором» конфессиональной принадлежности и, тем самым, правового статуса её носителя. Можно предположить, что в данном случае крестоносцы адаптировали порядок, действовавший в Фатимидском халифате, где 758 CN. №XI. P. 147: «Siquis sodomita antequam accusetur resipuerit et penitentia ductus illi abhominabili nequicie iureiurando abrenunciaverit, in ecclesia recipiatur et secundum canonum sentenciam iudicetur. Si autem rursus in id incident et secundo penitere voluerit, ad penitenciam quidem admittatur sed a Ierosolimitano regno eliminetur». 759 Ibid. №IX. P. 147: «Si infans aut quilibet provectus ab aliquo sodomita vi co<m>maculatus fuerit et iude clamorem fecerit, sodomita flammis tradatur. Qui vero non sponte peccaverit, secundum ecclesi<astic>am sentenciam peniteat et legalitatem non ammittat». 760 Ibid. №XII. P. 147: «Siquis <cum> consenciente sibi Sarracena concubuisse probatus fuerit, ementuletur, ilia vero naso curtetur». 761 Ibid. №XIV. P. 147: «Siquis Sarracenam alterius vi sibi supposuerit, mechi sentenciam subibit». 762 Ibid. №XV. P. 147: «Si Christiana Sarraceno sponte commisceatur, ambo mechantium sentencia iudicentur. Si vero vi ab eo oppressa fuerit, ipsa quidem culpa non tenebitur, sed Sarracenus eunuchizabitur». 763 Ibid. №XVI. P. 147: «Si Sarracenus aut Sarracena francigeno more se induant, infiscentur». 130 христиане и евреи должны были носить на одежде особые метки, наличие которых проверял мухтасиб764. В последних трёх канонах речь шла о грабеже: «если кто-то был уличён в грабеже, если украл свыше одного безанта, должно его лишить руки, ноги или глаза. Если же кража менее одного безанта, должно ему прижечь лицо каленым железом и прогнать через деревню, посекая кнутами. И если у него что-либо найдут, должен все вернуть обратно, если же ничего не имеет, должен пойти в услужение человеку, у которого украл. Если кто-либо увидит, что он вновь ворует, подлежит отсечению всех конечностей или лишению жизни»765. Была установлена и процедура рассмотрения подобных случаев: «если кто совершил кражу и прошло меньше года, то должен быть заключен под стражу, пока в королевской курии не решат, как с ним поступить»766; «если барон уличил вассала равного себе сеньора в грабеже, то не должен отсекать ему конечность, а привести для суда в королевскую курию»767. Содержание Наблусских канонов, а также условия их принятия, описанные Гильомом Тирским, позволяют заключить, что основной целью создания данного документа являлось урегулирование наиболее важных проблем, существовавших в королевстве к 1120 г. Каковы должны были быть масштабы преступлений и число соответствующих судебных прецедентов, чтобы в государстве, где повсеместно действовало обычное право в устной форме, потребовалось письменное закрепление стольких видов наказаний, пусть и носивших, вероятно, превентивный характер? При этом, как убедительно показал Б. Кедар, в случае канонов IV-XV, XVII-XIX, XXII, XXIII (и частично XXIV-XXV) имела место 764 Sanders P.A. The Fāţimid Egypt. P. 159. CN. №XXIII. P. 147: «Siquis de latrocinio convictus fuerit, si furtum fuerit ultra b<izancium> .1., membris comminuatur, manu vel pede vel oculis. Si vero infra b<izancium> furtum fuerit, cauterio in facie coquatur, et per villam ductus flagellis cedatur. Et si in eo aliquid inventum fuerit, ei cui dampnum intulit reddatur, si vero nichil <h>abuerit, corpus eius homini cui fecit furtum deliberetur. Si rursum alia vice id perpetraverit, omnino membris aut vita privetur». 766 Ibid. №XXIV. P. 147: «Siquis furtum fecerit et infra annos fuerit, custodiatur, donee in curia regis provideatur quid de eo sit agendum». 767 Ibid. №XXV. P. 147: «Siquis baronum hominem sui comparis in latrocinio ceperit, membris non comminuatur, sed in curiam regis ad iudicandum mittatur». 765 131 рецепция византийского (а через него – и римского)768 права, а именно – отдельных положений Эклоги, Прохирона, Эпанагоги, Василик и даже Новелл Юстиниана769. Их применение позволяло не отдавать предпочтение какой-либо одной из многочисленных групп европейских правовых обычаев (что неизбежно стало бы причиной разногласий в ходе судебных процессов). Кроме того, они лучше отвечали новым для крестоносцев условиям770, и были даже несколько гуманнее по сравнению с установлениями 1098 г. (кража и прелюбодеяние больше не карались смертной казнью). Однако некоторые каноны (I-III, XVI, XX, XXI) все же являлись результатом самостоятельного нормотворчества участников собора, т.к. вопросы о церковной десятине или различиях в одеянии христиан и мусульман не могли быть урегулированы с помощью византийского права. По сравнению с традицией изучения Иерусалимских Ассиз, которая существует уже более ста семидесяти лет, исследование Наблусских канонов началось недавно. Вероятно, по этой причине до сих пор оставался без внимания тот факт, что данный документ не содержит ни одного положения феодального права (в канонах XXIV-XXV речь идёт прежде всего о краже и лишь уточняется юрисдикция Высокой Курии). Следует предположить, что источником последнего продолжали оставаться подтверждается их Письма Гроба существование), Господня которых (тем было самым косвенно достаточно для урегулирования вопросов, связанных с вассально-сеньориальными отношениями, земельной собственностью и т.д. Кроме того, по-прежнему широко распространённое обычное право постепенно обретало очертания если не системы, то её подобия. Этому способствовали две причины. Во-первых, к 1120 г. уже в значительной степени сложились системы феодального землевладения и вассально-сеньориальных отношений. В ходе этих процессов на территории 768 Как отмечал Ж. Ле Гофф, XII в. стал временем повсеместного возрождения римского права (Ле Гофф Ж. Рождение Европы / Серия «Становление Европы» / пер. с фр. А.И. Поповой. Предисл. А.О. Чубарьяна. СПб: Александрия, 2008. С. 114). Содержание Наблусских канонов подтверждает его правоту. 769 Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem. P. 133-136, 149 ; о применении кодекса Юстиниана за пределами Византийской имерии в средневековье см.: Kuttner P. The Revival of Jurisprudence // Renaissance and Renewal in Twelfth Century / ed. by R.L. Benson and G. Constable with C.D. Lanham. Cambridge: Harvard University Press, 1982. P. 299-324. 770 Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem. P. 137. 132 Латино-Иерусалимского королевства различия между порядками, имевшими французское, английское, германское и т.п. происхождение, стирались. Вовторых, представители трех сословий совершали регулярные поездки по королевству и участвовали в работе различных курий (см. Главу IV, §3). Это позволяло обмениваться опытом и принимать наиболее оптимальные судебные и управленческие решения, которые становились «прецедентами» и применялись как основа в дальнейшей практике. Наблусские каноны, несмотря на достаточно большое разнообразие, которым характеризуется их содержание, не были полноценным кодексом. Они представляли собой сборник из нескольких групп правовых положений, призванных урегулировать насущные проблемы, накопившиеся в королевстве за первые двадцать лет его существования. Б. Кедар и А.М. Бишоп высказывали сомнение, что данный документ полностью либо частично применялся в куриях после 1120 г.771 Практически полное отсутствие позднейших свидетельств едва ли подтверждает эту точку зрения – в противном случае не было причин для копирования, распространения по территории королевства и хранения канонов как минимум до конца правления Амори I. Последнее также указывает на то, что они не вошли в состав Писем Гроба Господня (прежде всего, источника феодального права). Принятые в экстренных условиях, Наблусские каноны хотя и стали частью «системы латино-иерусалимского права», все же не были призваны служить основной опорой государства. Роль последней продолжали играть постепенно дополняемые новыми ассизами Les Letres dou Sepulcre. При Балдуине II получило развитие «наследственное право». Было установлено двенадцать случаев, когда родители могли лишить имущества детей: например, если сын поднял руку на отца, или не выкупил мать из мусульманского плена772. Дети же получали имущество родителей только в семи случаях, как-то: если отец или мать желали отравить своего ребенка, или покидали дом, чтобы 771 Bishop A.M. Criminal Law. P. 84-86 ; Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem. P. 143-145. Livre des Assises de la Cour des bourgeois // Recueil des Historiens des Croisades / publ. par le comte Beugnot. Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. II. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de Jerusalem et de Chypre. T. II. Assises de la Cour des bourgeois. Ch. CCXXXIX. P. 169-170. 772 133 уйти к мусульманам773. Нововведения коснулись и вассально-сеньориальных отношений. Согласно принятой ассизе, сеньор в двенадцати (см. Главу III, §1) случаях мог лишить вассала всего имущества без согласия своей курии 774. Данные установления показывают, что уже в 1120 гг. стало заметно влияние особенностей ближневосточного региона на латино-иерусалимское право, которое с течением времени становилось всё менее похожим на современное ему европейское. Единственная ассиза, подтверждённо принятая в правление Фулька, рассматривала предмет, традиционный для феодального общества, но редко упоминаемый на страницах правовых памятников – соколиную охоту. Король, любивший это занятие (и погибший именно во время охоты, упав с коня)775, установил правила разведения птиц, их продажи, размеры возмещения за погибших, и наказания за причинение им вреда776. Законодательное закрепление данных положений можно объяснить только популярностью и широким распространением соколиной охоты в королевстве. Хотя Балдуин III «обладал обширными знаниями обычного права, которым управлялось Восточное королевство, так что в спорах о законе первые люди королевства обращались к его опыту, и получив ответ, дивились учёности сего человека»777, известно всего одно установление четвертого короля Иерусалима. Можно лишь предположить, что другие ассизы есть в числе тех, которые М. Гранклоду не удалось датировать точнее, чем XII в. По свидетельству Гильома Тирского, при осаде Аскалона 16 августа 1153 г. в городской стене была пробита брешь, в неё устремились тамплиеры и закрыли проход прочим войскам, желая оставить всю добычу себе. Из-за этого штурм провалился, победа была одержана только три дня спустя, а король отменил обычай жаловать города тому, кто первым их занял778. 773 LACB. Ch. CCXL. P. 170. LR. Ch. XVI. P. 616 ; Riley-Smith J. Further Thoughts on Baldwin II’s établissement on the Confiscation of Fiefs // Crusade and Settlement / ed. P.W. Edbury. Cardiff: University College Cardiff Press, 1985. P. 176-179. 775 WT. XV, 27. P. 710-711. 776 LACB. Ch. CCLIX. P. 194-195. 777 WT. XVI, 2. P. 716: «Iuris etiam consuetudinarii, quo regnum regebatur Orientale, plenam habens peritiam, ita ut in rebus dubiis seniores etiam principes eius consulerent experientiam et consulti pectoris eruditionem mirarentur». 778 Ibid. XVII, 27. P. 798-799. 774 134 Амори I, так же известный тем, что «в знании обычного права, которым управлялось королевство, никто не мог сравниться с ним, весьма искусным в этом деле»779, оставил после себя богатое правовое наследие. Прежде всего, это Ассиза Верности 1163 г., принятая, «чтобы люди (т.е. вассалы – прим. П.Л.) баронов и богатых людей, и прочих людей короля, у которых есть люди, клялись в верности верховному сеньору за фьефы, которые они держат от этих людей (т.е. баронов, богатых людей и прочих вассалов короля – прим П.Л.)»780. Кроме того, согласно данному документу, любые споры между сеньором и вассалом подлежали рассмотрению в курии, где последний имел право на защиту со стороны других вассалов своего господина781. Создание данного акта было обусловлено желанием Амори I ослабить верхушку знати и укрепить собственные позиции, поначалу куда менее прочные, чем у его предшественника782. Помимо Assise sur la Ligese, пятый король Иерусалима принял ещё три ассизы, так или иначе связанные с вассальной службой. Первая обязывала вассала, не имеющего наследника, для выкупа короля продать свой фьеф 783. Вторая закрепляла обязанность знатной дамы выйти замуж за одного из трёх кандидатов, предложенных ей сеньором784 (тем самым последний мог воспрепятствовать переходу части собственных земель под руку другого феодала). В третьей ассизе речь о процедуре изобличения вассала, который желал исказить решение или суждение курии, представив его как неверное785. Изменения коснулись порядка наследования фьефов, установленного ещё в правление Готфрида – отныне данным правом наделялись не только дочери владельцев и держателей земли, но и их сестры786. В частности, благодаря этому стало возможным возведение на престол в 1186 г. Сибиллы, сестры Балдуина IV, после смерти её сына Балдуина V. 779 WT. XIX, 2. P. 865: «...in iure consuetudinario, quo regebatur regnum, subtilis plurimum et nulli secundus...». LPN. Ch. L. P. 526: «…por que les homes des barones et des riches homes, et des autres homes dou seignor qui ont homes, font ligece au chief seignor des fiés que il tienent de ses homes». 781 Ibid. Ch. L. P. 525-526 ; Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 101. 782 WT. XIX, 2. P. 865. 783 JILA. Ch. 216. P. 560. 784 LPN. Ch. LXXXVI. P. 558-560. 785 JILA. Ch. 97. P. 254-257 ; LPN. Ch. LXXXVII. P. 560-562. 786 LPN. Ch. LXXI. P. 542, ch. LXXII. P. 542-543. 780 135 Был кардинально пересмотрен вопрос о нарушении супружеской верности. Отныне муж, заставший жену с любовником, имел право либо убить их обоих, либо оставить в живых – покончить с кем-то одним не дозволялось787. Таким образом, были исключены из практики Наблусские каноны IV-VI, посвящённые измене. Амори I внёс важные коррективы и в «морское право». Были составлены указания для курии цепи, как действовать, если матросы во время шторма были вынуждены выбросить часть груза за борт. Соответственно закреплялись права прежнего владельца и того, кто нашёл этот груз на берегу. Владелец сохранял все права на судно и товар, если корабль терпел крушение у берега. Сеньор, которому принадлежал этот участок земли, не имел права забирать обломки себе788. Безусловно, данная ассиза не пользовалась популярностью, т.к. до её принятия некоторые феодалы, включая короля Балдуина III, порой специально топили суда в целях обогащения. В 1183 г., в конце правления Балдуина IV, решением «…всех баронов и прелатов и с согласия всего народа королевства Иерусалимского ради всеобщего блага сего королевства…»789 был введён «…всеобщий налог, дабы в случае необходимости смогли нанять войско конное и пешее…»790 (в Европе практика регулярного централизованного сбора налогов «для нужд государства» получила распространение только в XIII-XIV вв. – до этого налогообложение вводилось только в связи с определенным событием, например, посвящением в рыцари наследника престола)791. В каждом городе королевства (in qualibet civitate regni) должны были выбрать из burgenses четырёх «рассудительных и достойных доверия людей» (viri prudentes et fide digni) для сбора подати. Горожан обязали платить 1 безант со 100 наличных и ещё 2 с каждой сотни дохода. В сельской местности сборщики должны были сначала выяснить финансовое состояние 787 LACB. Ch. CCLXXXVIII. P. 214-215. Ibid. Ch. XLIII. P. 42-43, ch. XLV. P. 44, ch. XLIX. P. 47 , ch. CCCIII. P. 225. 789 WT. XXII, 24. P. 1044: «…de communi omnium principum tam ecclesiasticorum quam secularium et de assensu universe plebis regni Ierosolimorum pro communi utilitate eiusdem regni …». 790 Ibid. XXII, 24. P. 1044«…census ab universi regni finibus colligebatur, unde necessitates tempore equitum peditumque copias habere possemus…». 791 Канторович Х.Э. Два тела короля. С. 391. 788 136 каждого жителя. Любой, кто имел 100 безантов («…независимо от языка, народа, веры и пола, все мужчины и женщины без исключения будут подчиняться этому закону»)792, платил 1. Более бедные платили foagium (налог) в размере 1 безанта с очага. Церкви, монастыри, сеньоры и вассалы были обязаны заплатить по 2 безанта с каждых 100 своего дохода. После завершения сбора, который надлежало проводить четыре раза в год793, все средства следовало хранить «…в сокровищнице Святого Креста, которая будет иметь три замка и столько же ключей, первый из которых будет хранить патриарх, второй – приор Святого Гроба, а третий – шателен и четверо горожан, которых отправляют собирать деньги»794. Хотя при разработке соответствующей процедуры крестоносцы, вероятно, использовали английский и французский опыт795, она отражала и локальную специфику. Не менее важно, что иницатором введения налога стал не король (как Европе), а знать. Так же впервые в указанном процессе приняли участие горожане. Впоследствии данная процедура оказала влияние на европейские налоговые системы, в частности, предвосхитив появление финансово-податных округов во Франции в XIV в.796 Пятьдесят две ассизы, которые М. Гранклод датировал не точнее, чем XII в., относятся по большей части к «феодальному праву». Их можно условно разделить на несколько групп. Предметом первой являлась земельная собственность и сделки с ней (покупка и продажа фьефов, в том числе за долги, сокращение и увеличение размеров держания). Отдельные установления касались передачи фьефа законному наследнику по просьбе держателя и с согласия сеньора 797, и продажи замков и деревень церкви798. Ассизы второй группы регулировали отдельные стороны судебного процесса – как дать клятву для несения службы в 792 WT. XXII, 24. P. 1045: «…cuiuscumque lingue, cuiuscumque nationis, cuiuscumque fidei non habita differentia sexus, sed sive sint viri sive femine omnes indiferrenter hiuc legi subiacebunt». 793 Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 91. 794 WT. XXII, 24. P. 1046: «…in thesauro Sancte Crucis, que habebit tres seras et claves totidem, quarum primam habebit dominus patriarcha, secundam prior Sepulchri et terciam castellanus et quattuor predicti cives, qui ad colligendam pecuniam sunt deputati». 795 Kedar B. The general tax of 1183. P. 341-344. 796 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 97. 797 LPN. Ch. LXXXII. P. 554-555. 798 Ibid. Ch. LVI. P. 530. 137 курии799, как сеньору привести к присяге вассалов800, как привести к присяге равных себе801, как с помощью ассизы подтвердить собственные показания802, как предоставлять доказательства803, как обвинять804, кто может быть свидетелем обвинения805, как арестовать чужого вассала806, и т.д. Третья группа ассиз посвящена вассально-сеньориальным отношениям. Они закрепляли процедуры принесения оммажа807 и освобождения вассала от службы808, возмещения за утрату имущества809, порядок оплаты, которой вассал обязан сеньору за фьеф810, процедуру его покупки811 и продажи812, обязанность вассалов защищать сеньора813, взаимные обязательства вассалов, если один держит фьеф от другого814, правила найма и оплаты за него815. Особое внимание было уделено конфликтам между сеньором и вассалом, как-то: если сеньор посадил вассала в тюрьму без согласия курии816, если он аналогичным образом лишил его фьефа817, если вассал нарушил условия службы818, и т.д. Четвертая группа включала всего три ассизы – о взаимоотношениях феодалов и крестьян819, об освобождении сервов820, а также о том, как поступить, если человек купил прокажённого или тяжело больного серва821. 799 LPN. Ch. LIV. P. 529. Ibid. Ch. XLIII. P. 519. 801 Ibid. Ch. XXXIX. P. 516. 802 Ibid. Ch. XLVIII. P. 523-524. 803 Ibid. Ch. LXXIX. P. 551-552. 804 Ibid. Ch. XLIX. P. 525. 805 Ibid. Ch. LXXIX. P. 551-552. 806 JILA. Ch. 170. P. 425-427. 807 LPN. Ch. LVII. P. 530-531. 808 Ibid. Ch. XLVI. P. 520. 809 JILA. Ch. 68. P. 186, Appendices. ch. 4.1. P. 687. 810 LPN. Ch. LVIII. P. 531. 811 Ibid. Ch. XXXI. P. 507-508. 812 Ibid. Ch. LXI. P. 532. 813 Ibid. Ch. LIII. P. 528-529. 814 Ibid. Ch. LII. P. 527-528. 815 Ibid. Ch. LV. P. 529-530. 816 Ibid. Ch. XLI. P. 517, ch. LIX. P. 531-532. 817 Ibid. Ch. XL. P. 517. 818 JILA. Ch. 167. P. 407, ch. 183. P. 470-474, ch. 190. P. 486-491. 819 Ibid. Appendices. Ch. 3.12.1. P. 675. 820 LACB. Ch. CCVII. P. 139-140. 821 JILA. Ch. 118. P. 296-297. 800 138 Из оставшихся пяти ассиз четыре были посвящены различным преступлениям (неуплате долгов за фьеф822, изнасилованию девочки или женщины823, нападению824, убийству825), а также порядку их рассмотрения в курии. Последняя детально описывала, как продавать лошадей «по обычаю и кутюме королевства» (as us et as costumes de la terre)826. По мнению М. Гранклода827, Ж. Ришара и Дж. Райли-Смита, иллюстрацией того, что из себя представляло писаное право королевства к 1187 г., является «Книга королю» (Livre au Roi), составленная между 1198 и 1205 гг. В частности, английский учёный считает её реконструкцией утраченных Les Letres dou Sepulcre, которая была проведена с учётом ситуации, современной автору828. Его правоту подтверждает большое количество прямых и косвенных отсылок к ассизам, принятым в период 1099-1187 г. В структуре памятника и расположении пятидесяти двух его статей содержится определённая логика, которая позволяет разбить их на семь групп. Они посвящены прерогативам королевской власти829, обязанностям оффициалов830, вассальной службе831, земельной собственности (в том числе продаже фьефов)832, наследованию833, лошадям834, а также различным преступлениям835. Таким образом, на момент падения королевства писаное право выступало, прежде всего, гарантом сохранения государства, в то время как бытовую сторону общественной жизни регулировали преимущественно правовые обычаи. 822 JILA. Ch. 170. P. 425-427. LACB. Ch. CXXXIV-CXXXV. P. 92-93. 824 LPN. Ch. LXIV. P. 535. 825 Ibid. Ch. LX. P. 532. 826 Ibid. LXXX. P. 552-553. 827 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 90 ; Grandclaude M. Étude critique sur les Livres des Assises de Jérusalem. Paris: Jouve, 1923. P. 50. 828 Riley-Smith J. The Feudal Nobility. P. 155. 829 LR. Ch. I. P. 607, ch. II. P. 608, ch. IV-VI. P. 609-610, ch. VIII. P. 611-612, ch. XVI. P. 616-617, ch. XXVII. P. 625, ch. XXXIX. P. 634. 830 Ibid. Ch. IX. 612-613, ch. XI. P. 613-614, ch. XIV. P. 615-616, ch. XV. P. 616. 831 Ibid. Ch. VII. P. 611, ch. XXIV. P. 622-623, ch. XXVI. P. 624, ch. XXVIII. P. 625-626, ch. XXIX. P. 626, ch. XXXXXXII. P. 626-628, ch. XLII. P. 636-637, ch. XLVI-XLVIII. P. 640-641, ch. L. P. 642-643. 832 Ibid. Ch. III. P. 608-609, ch. XXXVIII. P. 633-634, ch. XLIII-XLV. P. 637-640, ch. LI. P. 643. 833 Ibid. Ch. XXXIII-XXXVII. P. 628-633. 834 Ibid. Ch. X. P. 613, ch. XII. P. 614, ch. XIII. P. 614-615, ch. XLIX. P. 642. 835 Ibid. Ch. XVII-XXIII. P. 617-622, ch. XXV. P. 623-624, ch. XL. P. 635, ch. XLI. P. 636, ch. LII. P. 643-644. 823 139 Право Латино-Иерусалимского королевства – важнейшая опора государственного строя – представляло собой сплав разнообразных европейских традиций, постепенно адаптированных к ближневосточным условиям, и результатов законодательной активности правителей Иерусалима и Высокой Курии. Начиная с 1099 г., разрозненные правовые обычаи, особенно широко применявшиеся до правления Балдуина II, постепенно лишались региональных различий, при этом сохраняя важное практическое значение. Параллельно шёл процесс создания письменных источников права, в текстах которых прослеживается влияние социально-политического и географического факторов, а также византийской законодательной мысли. Письма Гроба Господня и Наблусские каноны – важнейшие результаты правотворчества крестоносцев, наряду с во многом систематизированным обычным правом регулировали все основные стороны жизни королевства, способствуя созданию практически единого правового пространства – явления, нехарактерного для Европы XII в. Уникальным достижением «франков» стало сохранение в рамках данного пространства институтов сирийского и мусульманского права, хотя ввиду социальных различий между латинянами и некатолическим населением его проникновение в судебную практику (за исключением курий сирийцев) и тем более ассизы было исключено. §2. Международные соглашения государства крестоносцев как часть «системы» латино-иерусалимского права В отличие от внутригосударственного права, международные договоры Латино-Иерусалимского королевства до настоящего момента остаются практически не изученными. Между тем, особое геополитическое положение государства крестоносцев заставило его для более эффективной реализации собственных функций создать целую систему дипломатических связей с 140 мусульманским миром, Византийской империей и Европой. Итогом этого процесса стало появление разнообразных международных соглашений и, тем самым, развитие институтов посольского и договорного права во всем Восточном Средиземноморье. Хотя документов подобного рода сохранилось прискорбно мало, источники (в первую очередь, хроника Гильома Тирского) позволяют выяснить условия их создания, содержание и характер влияния на развитие государства крестоносцев. Большинство соглашений, заключенных между крестоносцами и мусульманами, были посвящены перемирию. При этом их условия и цели могли существенно различаться. Так, в 1137 г. после поражения в теснинах Ливана от Имад-ад Дина Зенги836 король Фульк был вынужден укрыться в замке Монферран, который правитель Алеппо вскоре осадил837. Прибытие подкрепления к «франкам» вынудило Зенги пойти на переговоры с осаждёнными, по итогам которых Фульк сохранил армию и вернул пленных, но лишь ценой потери самого замка838. В 1164839 и 1167840 гг., во время своих египетских походов, Амори I заключал перемирия с Ширкухом841, одним из полководцев Нур адДина842. В данном случае важнейшей задачей короля было воспрепятствовать аннексии территории Фатимидского халифата в пользу правителя Алеппо и Дамаска. К сожалению, дипломатические успехи крестоносцев не смогли компенсировать последствия военных неудач, и уже в 1169 г. Египет вошёл в состав владений Нур ад-Дина. 836 Имад ад-Дин Зенги (ок. 1084-1146) – мусульманский правитель Мосула (1127-1146) и Алеппо (1128-1146) гг. В 1130-1140 гг. объединил под своей властью часть разрозненных эмиратов Сирии. С 1119 по 1146 гг. провёл несколько кампаний против государств крестоносцев. В 1144 г. взял Эдессу, тем самым инициировав начало Второго Крестового Похода. The Crusades. An Encyclopedia. Vol. IV: Q-Z. P. 1293-1295. 837 WT. XIV, 25. P. 664-665. 838 Ibid. XIV, 29. P. 669-670 ; Runciman S. A History of the Crusades. V. II. P. 205. 839 WT. XIX, 7. P. 873. 840 Ibid. XIX, 29-30. P. 905-907. 841 Асад ад-Дин Ширкух (ум. 1169) – мусульманский полководец, действовавший под началом правителя Мосула и Алеппо Имад ад-Дина Зенги, а затем его сына и наследника Нур ад-Дина. В 1164-1169 гг. провёл три кампании по завоеванию Египта, в ходе которых сражался как с войсками Фатимидов, так и с крестоносцами. The Crusades. An Encyclopedia. Vol. IV: Q-Z. P. 1103. 842 Нур ад-Дин (1118-1174). Мусульманский правитель Алеппо и Дамаска, сын Имада ад-Дина Зенги. Основной противник Латино-Иерусалимского королевства в период 1146-1143 гг. The Crusades. An Encyclopedia. Vol. III: KP. P. 892-893. 141 Союзы между «франками» и «сарацинами» заключались редко, что лишь подчеркивает их значимость. Хотя Латино-Иерусалимское королевство окончательно доказало своё право на существование только к началу правления Балдуина II843, в глазах мусульманских правителей Сирии и Египта данное государство стало полноценной фигурой на политической арене Леванта уже при Балдуине I. Принадлежность крестоносцев к христианству в данном случае не играла особой роли. Именно это и подтверждает сам факт заключения союзов – религиозная нетерпимость между крестоносцами и мусульманами зачастую едва ли имела место. Например, в 1139 г. «Эйнар, наместник того государства (Дамаска – прим П.Л.), предводитель войска, тесть правителя Дамаска, когда его границы жестоко атаковали, посланников к господину королю со словами мира направил, стремясь и всеми силами желая получить его и народа христианского помощь и совет против безжалостнейшего врага того государства»844. Фульк согласился выступить в поход при условии, что в обмен «франки» получат город Баниас. Между сторонами был заключён официальный союз, направленный против эмира Алеппо, в результате чего последний не смог проникнуть в южную Сирию, в 1140 г. Баниас был возвращён королевству, а само соглашение действовало до 1147 г. Аналогичный договор был подписан в 1167 г. Амори I и несколькими его баронами с одной стороны, и египетским визирем Шаваром – с другой. Помощь «франков» в устранении угрозы в лице Ширкуха обеспечивалась выплатой четырёхсот тысяч динаров (двухсот тысяч сразу и ещё двухсот после изгнания полководца Нур ад-Дина)845. Заключение договора состоялось во дворце визиря, и Египет de facto стал «франкским» протекторатом, пусть и на очень короткое время. На заре существования королевства получила широкое распространение политика мирного подчинения крестоносцами мусульманских владений путём получения ежегодных выплат. Именно таким образом действовали Готфрид 843 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 46-47. WT. XV, 7. P. 684: «…Ainardus, illius regni procurator, militie princeps, socer quoque regis Damascenorum, quod in fines suos violenter esset ingressus, nuntios ad dominum regem cum verbis pacificis dirigit, petens et obnixe postulans ab eo et populo christiano auxilium et consilium contra hostem utriusque regni crudelissimum». 845 Ibid. XIX, 17. P. 886. 844 142 Бульонский и Балдуин I в отношении Арсуфа, Цезареи, Акры, Тира и Аскалона, а также Трансиордании846. Однако первый король Иерусалима, стремившийся к расширению границ собственных владений, вскоре пренебрёг этой, без сомнения, выгодной для королевства экономической политикой: в 1100 г. пали Арсуф и Цезарея, а в 1104 гг – Акра. Отношения, сложившиеся между Латино-Иерусалимским королевством и мусульманскими государствами, в первую очередь, эмиратами Сирии, очень напоминали те, что существовали между государствами Европы (а порой и внутри них). Основу данных отношений составляли территориальные споры – типичное явление как для феодальных государств, так и для отдельных сеньорий, расположенных по соседству. Не менее «стандартными» являлись и обязательства сторон – передача городов, земель, финансовая компенсация, помощь в борьбе с общим врагом. Единственным уникальным (в том числе для современности) нововведением являлись специально обозначенные зоны, где, как свидетельствует Ибн Джубайр, запрещалось атаковать торговые караваны даже во время войны847. Таким образом, мирное сосуществование христианской и мусульманской культур в рамках правового поля было возможно не только на внутригосударственном, но и на международном уровне. В отличие от нестабильных и часто нарушаемых связей с мусульманским миром, взаимоотношения Латино-Иерусалимского королевства с Византийской империей носили характер полноценного политического, экономического и культурного сотрудничества, основанного на близости интересов и отсутствии прямых поводов к столкновению, например, единой границы. Военные союзы между Константинополем и Иерусалимом регулярно заключались на протяжении всего XII в., и подробно рассматривать их нет необходимости. Следует упомянуть лишь одно соглашение, датированное 1171 г. – оно ярко иллюстрирует важность византийской военной помощи для государства крестоносцев. Ради данного союза Амори I, не посчитавшись с волей 846 Runciman S. A History of the Crusades. V. I. P. 309, V. II. P. 72. Extrait du Voyage d’Ibn Djobeir // Recuel des Historiens des Croisades. Historiens Orientaux / publ. par les soins de l’Académie des Inscriptions et Belles Lettres. Paris: Imprimerie nationale, 1884. T. III. P. 450. 847 143 Высокой Курии (что было типично скорее для Балдуина I)848, в сопровождении нескольких баронов и прелатов лично отправился в Византию. Прибыв в столицу империи, король был удостоен чести встретиться с самим Мануилом I Комниным, который принял его с великими почестями (cum summa honorificentia receptus est)849. Амори признал себя вассалом императора, а последний пообещал послать эскадру и армию для оказания помощи крестоносцам в завоевании Египта850. Следует отметить, что хотя оммаж императору Алексею I Комнину был принесён некоторыми предводителями Первого Крестового Похода, в том числе Готфридом Бульонским, ещё в 1097 г., до 1171 г. Латино-Иерусалимское королевство ни de iure, ни de facto не находилось в прямой зависимости от константинопольского престола. Впоследствии клятва Амори I так же оказалась лишь номинальной – призыва к выполнению вассального долга со стороны императора не последовало даже после крупнейшего поражения византийской армии в битве при Мириокефале в 1176 г.851 Экономическое взаимодействие между империей и королевством не ограничивалось только торговлей852. Так, в 1150 г. Балдуин III продал императору Мануилу I часть графства Эдесского, причём многие его жители предпочли отправиться в княжество Антиохийское. Это был тонкий политический расчёт, поскольку распыление сил для защиты остатков владений семьи де Куртене могло пагубно сказаться на положении самого королевства853. Дальнейшие события только подтвердили верность решения, принятого королём – проданные им крепости вскоре были утрачены византийцами. Династические браки – ещё один пример, иллюстрирующий особый характер связей между двумя государствами. В 1157 г. «…были посланы после всеобщего совещания для выполнения сообщенной им королевской воли господин 848 WT. XX, 22. P. 941-942. Ibid. XX, 23. P. 943. 850 Ibid. XX, 23.. P. 944-945. 851 Ibid. XXI, 11. P. 976-977. 852 Laiou A.E. Byzantine Trade with Christians and Muslims and the Crusades // The Crusades from The Crusades from the Perspective of Byzantium and the Muslim World / ed. A.E. Laiou and R.P. Mottahedeh. Washington: Dumbarton Oaks, 2001. P. 161-173. 853 WT. XVII, 16, P. 782 ; Runciman S. A History of the Crusades. V. II. P. 329. 849 144 Эйтард, епископ Назарета , а также господин Онфруа Торонский, коннетабль короля»854, дабы просить у императора руки его родственницы. На следующий год они прибыли с Феодорой Комнин, племянницей Мануила I, которая в сентябре стала королевой Иерусалима855. Император, в свою очередь, в 1160/61 г. послал королю легатов с хрисовулом (imperias litteras cum aurea bulla), прося руки коголибо из его родственниц856. Балдуин III отправил к нему Мелизенду, сестру Раймунда III Триполийского, однако через год император развёлся с ней, женившись на дочери князя Антиохийского Раймунда де Пуатье, Марии857. В 1167 г. Амори I пошёл по стопам брата, обратившись к Мануилу с аналогичной просьбой. Посланники короля вернулись в Тир вместе с внучатой племянницей императора, Марией Комнин, которая была коронована в том же году858. Серьёзное влияние со стороны византийской традиции испытало на себе «посольское» право королевства. Как и в империи, при дворе короля Иерусалима выбор послов считался делом государственной важности, которое непременно обсуждалось в Высокой Курии. Посланниками становились люди, занимавшие исключительно высокое положение – бароны, прелаты, магистры орденов тамплиеров и госпитальеров. Посольство всегда включало несколько человек, в том числе одного или нескольких оффициалов и представителей духовенства. Важную роль играло и направление: к мусульманам и в Западную Европу чаще всего ездили бароны, в Византию – высокопоставленные клирики. Основной задачей этих людей являлась передача послания короля – их полномочия по ведению переговоров были весьма ограничены859. На послов королевства распространялся принцип неприкосновенности860. Политическая, империи 854 и экономическая и Латино-Иерусалимского культурная королевства близость являлась Византийской результатом WT. XVIII, 16. P. 834: «Missi sunt ergo de communi consensu ad explendum auctore domino quod conceperant dominus Aitardus Nazarenus archiepiscopus, dominus quoque Henfredus de Torono regius constabularius…». 855 Ibid. XVIII, 22. P. 843. 856 Ibid. XVIII, 30. P. 855. 857 Ibid. XVIII, 31. P. 856-857. 858 Ibid. XX, 1. P. 913. 859 Удальцова З.В. Дипломатия // Культура Византии. Вторая половина VII-XII в. М.: Наука, 1989. С. 255. 860 Там же. С. 256. 145 взаимодействия между двумя государствами совершенно разного уровня. С одной стороны – крупнейшая держава своего времени, с другой – небольшое феодальное государство, созданное, с точки зрения «ромеев», «западными варварами»861. Признание государства крестоносцев со стороны Византии, которое выразилось не только в военных союзах и торговле, но и в обоюдных династических браках, показывает, сколь важное место оно занимало в политике империи, несмотря на высокомерие византийцев по отношению прочим народам862. В то же время сложно переоценить размеры византийского влияния на государство и особенно право крестоносцев. Столь плодотворное взаимодействие между двумя государствами стало возможным не в последнюю очередь благодаря наличию общей угрозы в лице мусульман Анатолии и Сирии. Наиболее прочные политико-экономические взаимоотношения на западном направлении Латино-Иерусалимское королевство установило с итальянскими морскими республиками, прежде всего, Генуей863 и Венецией. Пожалование их представителям недвижимости или разного рода привилегий в захваченных городах стало для крестоносцев распространённой практикой уже в первые годы XII в. Первый подобный договор был заключён в 1100 г. – в обмен на треть добычи и квартал в каждом из захваченных городов генуэзцы помогли Балдуину I взять Арсуф и Цезарею864. В 1104 г. генуэзский флот участвовал в осаде Акры на схожих условиях (помимо вышеуказанного итальянцы потребовали себе церковь)865. В 1109-1110 г. с помощью генуэзцев и пизанцев были взяты Триполи и Бейрут866, а при участии норвежского флота и венецианцев – Сидон867. Последним в счёт заслуг король пожаловал в городе недвижимость значительных размеров, в том числе одну церковь868. 861 Hamilton B. The Leper King and His Heirs. P. 64-65. Ibid. P. 66. 863 Byrne H.E. Genoese Trade with Syria in the Twelfth Century // American Historical Review. – 1920. – №2. – P. 193219. 864 RRHA. №43. P. 10 ; WT. X, 13. P. 468. 865 WT. X, 27. P. 487. 866 Ibid. XI, 10. P. 509-510 ; XI, 13. 515-516. 867 Ibid. XI, 14. P. 517-518. 868 Ibid. XII, 25. P. 579. 862 146 Классическим примером договора между итальянцами и крестоносцами является Pactum Warmundi 1123 г.869 Составленный по всем канонам европейской дипломатики, он закреплял пожалование венецанцам обширных владений и привилегий в обмен на помощь в завоевании Тира. Прежде всего, речь шла о значительных денежных выплатах: ««Истинно, что получат на рынке в Иерусалиме столько, сколько обычно получает король»870. Далее, «во всех городах вышеназванного короля (Балдуина II – прим. П.Л.), его наследников в королевстве, а также всех его баронов венецианцы церковь и целую улицу с площадью или баней, а также пекарню получат по праву наследования в вечное владение, освобождённые от всех налогов, которые существуют в землях короля»871 – такова была лишь небольшая часть земельного donatio. О его истинных масштабах позволяет судить следующая клаусула: «Наконец, Тира и Аскалона третью часть со всеми постройками и третью часть всех их земель <…> если с Господней помощью или каким-либо иным образом Святой Дух пожелает их передать во владение христианам <…> венецианцы свободно от короля получат в вечное владение с правом наследования без каких-либо возражений или препятствий»872. Существенными были и торговые льготы: «Взвешивать, измерять и записывать позволено им согласно их обычаям. Когда же венецианцы торгуют между собой, должны они мерять товары своими венецианскими мерами. Когда же продают венецианцы свои товары прочим народам, должны продавать их согласно своим венецианским мерам. Когда же венецианцы, торгуя с другими чужеземными народами, нечто приобретают, позволяется им использовать меры и цены королевства»873. Но о полном освобождении торговли 869 См. Приложение №2. WT. XII, 25. P. 578: «Verum in platea Ierusalem tantum ad proprium habeant, quantum rex habere solitus est». 871 Ibid. XII, 25. P. 578: «In omnibus scilicet supradicti regis, eiusque successorum sub dominio, atque omnium suorum baronum civitatibus, ipsi Venetici ecclesiam et integram rugam unamque plateam sive balneum necnon et furnum habeant, iure hereditario in perpetuum possidenda, ab omni exactione libera, sicut sunt regis propria». 872 Ibid. XII, 25. P. 578: «Denique duarum civitatum Tyri et Ascalonis terciam partem cum suis pertinentiis et terciam partem terrarum omnium <…> si deo auxiliante utramque per eorum auxilium aut aliquod ingenium in Christianorum potestatem Spiritus sanctus tradere voluerit <…> Venetici habituri in perpetuum sine alicuius contradictionis impeditione iure hereditario possideant». 873 Ibid. XII, 25. P. 578-579: «Nam quando Venetici inter se negociantur, cum propriis id est Veneticorum mensuris mensurare debent. Cum vero Venetici res suas aliis gentibus ven- dunt, cum suis id est Veneticorum mensuris propriis vendere debent. Quando autem Venetici ab aliquibus gentibus extraneis quam Veneticis commercio aliquid accipientes comparant, cum regiis mensuris dato precio accipere licet». 870 147 от налогов не шло и речи: «Должны они отдавать третью часть своего дохода королю, как того требует обычай»874. В договоре был закреплен особый правовой статус венецианцев – фактически в их отношении действовал принцип экстерриториальности (с некоторыми исключениями)875: «Если же один венецианец с другим имеет тяжбу или судебное дело, то дело рассматривается только в венецианской курии, а также если кто-либо на венецианца подаёт иск или происходит тяжба, то поручается рассмотрение дела исключительно венецианской курии. Если же венецианец против любого другого вышестоящего человека либо венецианца выдвигает обвинение, то всё решается в Королевской Курии. Кроме того, если венецианец по известной либо неизвестной причине погибает, имущество его во владение венецианцев возвращается. Если обломки какого-либо венецианского корабля выбрасывает на берег, то ничего из них не дозволяется забирать. Если же во время кораблекрушения кто-либо погибнет, то оставшиеся его наследники либо прочие венецианцы получат его имущество. И как король имеет право вершить суд над своими подданными, так и венецианцы в своих кварталах и домах могут согласно своим обычаям делать это»876. Особый статус получила и недвижимость итальянцев: «никто венецианское владение во всём королевстве или владениях баронов не должен давать во владение, держание либо отчуждать, но пусть оно будет свободно так, как в Венеции»877. Частое употребление сослагательного наклонения и будущего времени в Pactum Warmundi показывает, что большую часть пожалований крестоносцы делали в счёт будущих завоеваний, а не имевшихся у них земельных и денежных 874 WT. XII, 25. P. 579: «…tunc quippe secundum regis consuetudinem terciam partem ipsi regi dare debent». Nader M. Burgesses and Burgess Law. P. 175. 876 Ibid. XII, 25. P. 579-580: «Si vero aliquod placitum vel alicuius negocii litigationem Veneticus erga Veneticum habuerit, in curia Veneticorum diffiniatur, vel si aliquis versus Veneticum querelam aut litigationem se habere crediderit, in eadem Veneticorum curia determinetur. Verum si Veneticus super quemlibet alium hominem quam Veneticum clamorem fecerit, in curia regis emendetur. Insuper si Veneticus ordinatus vel inordinatus, quod nos sine lingua' dicimus, obierit, res sue in potestate Veneticorum reducantur. Si vero aliquis Veneticorum naufragium passus fuerit, nullum de suis rebus patiatur dampnum. Si naufragio mortuus fuerit, suis heredibus aut aliis Veneticis res sue remanentes reddantur. Preterea super cuiusque gentis burgenses in vico et domibus Veneticorum habi- tantes eandem iusticiam et consuetudines, quas rex super suos, Venetici habeant». 877 WT. XII, 25. P. 579: «Quin etiam nullus Veneticorum in totius terre regis suorumque baronum dominio aliquam dationem in ingrediendo vel ibi morando aut exeundo per ullum ingenium dare debeat, sed sic liber sicut in ipsa Venetia sit». 875 148 ресурсов, что минимизировало возможные потери. Венецианцы же могли получить всё вышеописанное только в случае успеха военной операции. И если Тир был присоединён к территории Латино-Иерусалимского королевства уже в 1124 г., то Аскалон стал «франкским» городом лишь в 1153 г. Принятие данного договора решало сразу несколько вопросов. Не менее важным, чем получение ощутимой военной помощи, стало определение правового статуса венецианцев и их владений в пределах королевства, которое было сразу закреплено в тексте. Таким образом, в право Латино-Иерусалимского королевства включался новый, пусть и обособленный, элемент – нормы «права венецианцев». Кроме того, несмотря на существенное ограничение собственной юрисдикции, крестоносцы значительно выиграли от такого шага, поскольку отныне морские торговые пути получали защиту в лице мощного венецианского флота, что прямым образом влияло на положение и развитие ЛатиноИерусалимского королевства. Географическая удалённость государств Западной Европы стала основной причиной того, что связи Латино-Иерусалимского королевства с ними редко выходили за рамки дипломатических поездок. Чаще всего короли Иерусалима обращались к Западу за военной помощью. В 1128 г. Балдуин II отправил в Европу основателя ордена тамплиеров Гуго де Пайена с несколькими рыцарями, чтобы призвать к новому крестовому походу. Магистр вернулся через год, но его миссия не увенчалась успехом878. В 1169 г., согласно решению Высокой Курии, архиепископ Тирский Фредерик отправился за помощью к императору Священной Римской Империи, королям Сицилии, Франции, Англии и нескольким могущественным феодалам перечисленных государств, сообщив им об опасности объединения Сирии и Египта под рукой Нур-ад Дина, но так же не достиг никакого успеха879. В 1184 г. Балдуин IV отправил патриарха Иерусалимского, 878 WT. XIII, 26. P. 620: «Anno sequenti Hugo de Paganis, magister militie Templi primus, et quidam alii viri religiosi, qui a domino rege et aliis regni principibus ad Occidentales missi fuerant principes ut in nostrum subsidium populos excitarent et ad obsidionem Damascene urbis potentes specialiter invitarent <…> verborum illorum fidem sequuti, in regnum venerunt <На следующий год Гуго де Пайен, первый магистр ордена тамплиеров, и некоторые другие религиозные мужи, посланные королём и баронами королевства к правителям Запада, чтобы к нам в помощь людей поднять и призвать их к участию в осаде Дамаска <…> верные своему слову, вернулись в королевство>». 879 Ibid. XX, 12. P. 926. 149 великих магистров госпитальеров и тамплиеров к королям Англии, Франции и Сицилии, чтобы предупредить об опасности, грозящей Иерусалиму. Откликнулся лишь Генрих II Плантанегет, отправив с Святую Землю богатую «казну», однако распри внутри английского королевства помешали ему понести крест, а на предложение иерусалимского патриарха Ираклия сделать принца Иоанна регентом королевства было отвечено отказом880. Более успешными были посольства в Европу с целью решения проблем династического характера. В 1113 г. Балдуин I направил нескольких представителей знати на Сицилию, предложив графине Сицилийской Аделаиде стать его женой. Она согласилась при условии, что её сын Рожер унаследует трон в том случае, если у короля не родится наследник, и вскоре прибыла в королевство881. В 1129 г. иерусалимское посольство, направленное во Францию на поиски наследника престола, благодаря содействию папы Гонория II и короля Людовика VI вернулось в Иерусалим с графом Фульком V Анжуйским. Международные соглашения – результаты активной дипломатической деятельности крестоносцев, испытавшей на себе прямое влияние западноевропейской, византийской и, в меньшей степени, мусульманской традиций – являлись неотъемлемой частью латино-иерусалимского права. Не менее эффективно, чем внутригосударственное право, они служили цели укрепления государственного строя, хотя и иными путями. Основной целью данных договоров была минимизация внешней угрозы, улучшение экономического положения королевства путём развития внешнеторговых связей, укрепление основ латино-иерусалимской монархии с помощью выгодных династических браков. Именно успешная дипломатия стала тем «щитом», благодаря которому Латино-Иерусалимскому королевству в кратчайшие по историческим меркам сроки удалось реализовать значительную часть потенциала, скрытого в недрах его государственного строя. 880 881 Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. С. 80. WT. XI, 21. P. 526-527. 150 Заключение Государственный строй Латино-Иерусалимского королевства являлся результатом синтеза западноевропейских и ближневосточных государственноправовых традиций. Этот процесс выражался в адаптации и объединении (полностью или частично) соответствующих традиций в рамках единой государственно-правовой структуры. Заложенный в ней мощный потенциал общегосударственного развития был раскрыт во многом благодаря успехам в решении проблем, характерных для современного крестоносцам Запада Первой из них стала организация верховной власти в новом государстве. Унаследовав характерную для Западной Европы тесную связь монархии с церковью, Латино-Иерусалимское королевство уже в 1099 г. столкнулось с типично европейской проблемой в виде борьбы за инвеституру. Активная внутренняя политика и неуступчивость первых светских правителей Иерусалима в вопросе о соотношении властных полномочий короны и главы иерусалимской церкви предрешили результат этого противостояния. Подписание Наблусских канонов в 1120 г. закрепило прерогативы королевской власти, хотя полностью конфликт между королем и патриархом по поводу обладания Иерусалимом завершился только десять лет спустя. К началу правления Фулька в государстве крестоносцев окончательно утвердилась светская монархия, хотя патриарх сохранял статус «духовного правителя» королевства вплоть до 1187 г. Оформление модели передачи верховной власти заняло большую часть XII в. и происходило сначала под влиянием германских, а затем французских традиций. После конфликтов, связанных с восшествием на престол первых двух иерусалимских королей, Балдуин II (1118-1131), действуя подобно французским монархам, обеспечил утверждение наследственного принципа передачи престола в качестве единственно легитимного. С 1129 г. наравне с сыновьями право на корону получили дочери, а при Амори I (1163–1174) – и 151 сестры короля. Таким образом, была усовершенствована французская модель передачи верховной власти, что позволило значительно укрепить положение монарха и государства в целом. Последняя проблема, а именно слабость центральной власти, проявилась в Латино-Иерусалимском королевстве далеко не сразу. Прочность власти монарха в период правления Готфрида Бульонского и первых Балдуинов (10991131), придававшая сходство государству крестоносцев с европейскими государствами скорее VIII-X, а не XI-XII вв., была напрямую связана с незавершенностью процессов формирования систем земельной собственности и вассально-сеньориальных отношений. В таких условиях бароны попросту не располагали необходимыми ресурсами для противостояния королевской власти. Первые открытые конфликты между королем и его вассалами произошли только после восшествия на престол Фулька. Сознавая опасность ослабления положения короны, он привлёк к управлению государством представителей третьего сословия. Это не только расширило социальную базу монархии, но и позволило консолидировать все ресурсы королевства для борьбы с растущей внешней угрозой. Однако правление Балдуина III показало, что включение burgenses в состав Высокой Курии не повлияло должным образом на расстановку сил в государстве. Попытка королевской власти обрести новую социальную опору в лице мелких и средних феодалов путём принятия в 1163 г. Ассизы верности ознаменовала переход ЛатиноИерусалимского государства от феодальной к сословно-представительной монархии, который произошёл, таким образом, без типичного для Западной Европы помежуточного периода феодальной раздробленности. Её удалось избежать благодаря недостаточному ослаблению положения короны, эффективности системы управления, компактности территории королевства и наличию постоянной внешней угрозы. Хотя деятельность Амори I, как и его отца, не смогла предотвратить ослабление центральной власти при последних королях Иерусалима, оно было вызвано проблемами не административного, а династического характера. В конечном счёте, именно сложные исторические 152 условия существования позволили государству крестоносцев опередить по темпам развития все государства Западной Европы не менее чем на сто лет. Формирование системы центрального управления государства крестоносцев происходило на основе адаптации структуры, полномочий и принципов работы французских властных институтов, которые показали высокую способность к адаптации в ближневосточных условиях. Данный процесс занял лишь первую четверть XII столетия. Расширение и перераспределение полномочий между отдельными оффициалами с учетом специфики сиро-палестинского региона позволило на порядок улучшить функционирование «аппарата управления» королевства по сравнению с капетингским «оригиналом». Созданная в начале XII в. Высокая Курия, «сердце» вышеуказанной структуры, стала тем органом, на примере которого плодотворное влияние ближневосточных условий на развитие государственного строя прослеживается наиболее явно. Результатом эволюции указанного института, которая заняла большую часть XII в. и затронула его структуру, полномочия и порядок функционирования, стало создание органа центрального управления, чья высокая эффективность была основана на успешном взаимодействии представителей всех трёх сословий. Местное управление крестоносцы организовали путём синтеза отдельных элементов европейских и мусульманских властных институтов. Новой «администрации», большинство постов в которой заняли восточные христиане и мусульмане, были делегированы достаточно широкие полномочия, а отдельные органы, как, например, курии сирийцев, получили право рассматривать дела и вести судпроизводство согласно локальным, а не «франкским», обычаям. Компромиссная политика крестоносцев стала залогом плодотворной работы данных институтов, которые в этом отношении не уступали системе центрального управления. Успешная работа всей системы управления была невозможна без ещё одного важного элемента «государственного механизма» – армии. Эти 153 структуры постоянно находились в тесном взаимодействии. От институтов центрального и местного управления, на которые была возложена обязанность по сбору и обеспечению войск, зависел успех всей военной политики королевства; армия же выступала гарантом самого его существования. Наличие внешней, а в отдельные периоды – и внутренней, угрозы способствовало упрочению связи между системой управления и армией и значительно повышало эффективность их функционирования. Формирование латино-иерусалимской модели феодализма происходило путём адаптации европейских традиций к новым условиям. Одним из её основных результатов стало сохранение высокого уровня социальной мобильности в рамках второго сословия. Это было единственным решением проблемы постоянного снижения численности феодалов, и, в свою очередь, стало причиной куда более значительного разнообразия национального состава крестоносной знати по сравнению с нобилитетов отдельных европейских государств. Другим важным результатом стало законодательное закрепление новых, нехарактерных для Европы, особенностей вассально-сеньориальных отношений, в первую очередь, вассальной службы. Поскольку королевство практически постоянно находилось в состоянии войны с тем или иным мусульманским государством, «франки» были вынуждены снять территориальные ограничения в отношении указанной службы, значительно увеличить её срок, а также уделить особое внимание лошадям, потеря которых серьёзно ослабляла положение феодалов, и, тем самым, всего государства. С целью поддержания внутренней стабильности последнего были также установлены суровые санкции для двенадцати видов нарушения вассальной присяги. Процесс оформления системы феодального землевладения – базового элемента вышеупомянутой модели, занял в Латино-Иерусалимском королевстве чуть более четверти века (в Европе – несколько столетий). Столь стремительное развитие стало возможным благодаря тому, что крестоносцы использовали отдельные элементы уже полностью сформированных к тому 154 моменту европейских моделей. На их основе были созданы многочисленные локальные вариации «классических» западных типов держаний, имевшие ряд ярких, нетипичных для Западной Европы XII в. особенностей. Система феодального землевладения в государстве крестоносцев отличалась высокой устойчивостью к постоянными изменениям границ государства, существованием значительного аллодиального фонда, превалированием фьефрент над земельными фьефами, частыми изменениями условий держания фьефов ввиду военной угрозы либо непосредственного ведения боевых действий, доступностью феодов представителям не только второго, но и третьего сословия. Геополитическое положение Латино-Иерусалимского королевства оказало прямое влияние и на право указанного государства. Изначально сложившееся на основе заимствований из канонического права и разнообразных феодальных правовых обычаев западноевропейского происхождения, латиноиерусалимское право в результате законодательной деятельности правителей королевства и работы органов центрального и местного управления постепенно обрело внутреннее единство. Последнее заключалось в том, что письменные источники права («Иерусалимские Ассизы» и «Наблусские каноны»), а также многочисленные правовые обычаи практически единообразно применялись на всей территории королевства, что выгодно отличало государство крестоносцев от его западноевропейских современников. Развитие латино-иерусалимского права, с одной стороны, проходило под влиянием рецепции византийского, а через него – и римского права, с другой же – сопровождалось включением в его структуру итальянского обособленных институтов (венецианского, мусульманского, генуэзского, пизанского) сирийского права. и Благодаря активной внешней политике Латино-Иерусалимского королевства неотъемлемой частью латино-иерусалимского права стали разнообразные международные соглашения, которые наравне с внутригосударственным правом служили цели укрепления государственного строя. 155 Список сокращений AA Albertus Aquensis. Historia Hierosolymitana / Recueil des Historiens des Croisades. Historiens Occidentaux. – Paris: Imprimerie nationale, 1879. T. IV. – P. 265-713. CANDJ Chartes de Terre Sainte provenant de l’Abbaye de N.-D. de Josaphat / publ. par H.-F. Delaborde. – Paris: Ancienne Librarie Thorin et fils, 1880. CGOT Cartulaire General de l’Ordre du Temple (1119?-1150) / Recueil des Chartes et des Bulles relatives à l'Ordre du Temple formé par le Marquis d'Albon. – Paris: Librarie ancienne, 1913. CN The canons of Nablus / Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem // The Crusades. Critical Concepts in historical studies / ed. by A. Jotischky. – London and New York: Routledge, 2008. Vol. IV. Crusading Cultures. – P. 146-149. CSSJ Cartulaire de l'église du saint Sépulcre de Jérusalem / publ. d'après les MSS. du Vatican par E. de Rozière. – Paris: Imprimerie Nationale, 1849. FCOSL Fragment d’un Cartulaire de l’Ordre de Saint Lazare en Terre Sainte / publ. par le comte de Marsi. – Gênes: Imprimerie de l’Institut Royal des Sourds-Muetes, 1183. FC Fulcheri Cartonensis Historia Hierosolymitana (1095-1127) / ver. H. Hagenmeyer. – Heidelberg: Carl Winters Universitätsbuchlandlung, 1913. JILA John of Ibelin. Le Livre des Assises / ed. by P.W. Edbury. – Leiden: Brill, 2003. LACB Livre des Assises de la Cour des bourgeois // Recueil des Historiens des Croisades / publ. par le comte Beugnot. – Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. II. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de 156 Jerusalem et de Chypre. T. II. Assises de la Cour des bourgeois. – P. 5226. LBTOSJ Les Archives, la bibliotéque et le trésor de l’Ordre de Saint-Jean de Jérusalem à Malte / par J. Delaville le Roulx. – Paris: Ernest Thorin, ed., 1883. LR Livre au Roi // Recueil des Historiens des Croisades / Publ. par le comte Beugnot. – Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. I. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de Jerusalem et de Chypre. T. I. Assises de Haute Cour. – P. 601-645. LPN Livre de Philippe de Navarre // Recueil des Historiens des Croisades / publ. par le comte Beugnot. – Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. I. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de Jerusalem et de Chypre. T. I. Assises de Haute Cour. – P. 469-573. RRH Regesta Regni Hierosolymitani (MXCVII-MCCXCI) / ed. R. Röricht. – Innsbruck: Libraria Academica Wagneriana, 1893. RRHA Regesta Regni Hierosolymitani (MXCVII-MCCXCI). Additamentum / ed. R. Röricht. – Innsbruck: Libraria Academica Wagneriana, 1904. TOT Tabulae Ordinis Teutonici ex Tabularii Regii Berolinensis Codice Potissimum / ed. E. Strehlke. – Berolini: Typis Gustavi Schade, 1869. WT Willelmi Tyrensis Archiepiscopi Chronicon (Historia Rerum in Partibus Transmarinis Gestarum) / ed. R.B.C. Huygens. Corpus Christianorum Contunuatio Medievalis. 63-63 A. – Turnholt, 1986. 157 Словарь терминов Арьербан (старофранц. arriere ban): всеобщий сбор войск ЛатиноИерусалимского королевства в составе рыцарей, пехоты, сержантов и туркополов. Ассиза (старофранц. assise): законодательное либо судебное решение Высокой Курии, а также содержащий его документ. Барония: крупная сеньория с центром в одном из основных городов или крепостей (Монреале, Сидоне, Тивериаде Хайфе, Цезарее, Яффе и т.д.) государства крестоносцев. Держатели бароний всегда являлись прямыми вассалами короля. Будучи наиболее привилегированной частью латино- иерусалимского нобилитета, они входили в состав Высокой Курии с момента ее учреждения и наряду с монархом представляли собой основную политическую силу в королевстве. Курия (лат. curia): орган королевской или сеньориальной власти, выполняющий административно-судебные функции, а также место проведения заседаний данного органа. Оффициал (лат. officialus, старофранц. ofice): должностное лицо на службе короля или сеньора. Регулярные каноники: члены монашеских орденов августинцев или премонстрантов. Сержанты (старофранц. sergens): неблагородные держатели земли или рент, обязанные определённой службой королю или сеньору более низкого ранга. Сирийцы (лат. surianos): принятое крестоносцами обозначение арабовхристиан, принадлежавших к греческой православной церкви во главе с константинопольским патриархом. Собственно «сирийцами» являлись немногочисленные приверженцы Сирийской Ортодоксальной Церкви, более известные как яковиты. 158 Туркополы (лат. turcopoli): вспомогательные отряды лучников и лёгкой конницы в составе латино-иерусалимской армии, которые формировались из представителей местного, преимущественно восточнохристианского, населения. Франки (араб. al-ifranj): принятое восточными христианами и мусульманами общее обозначение крестоносцев. Burgenses (лат.): горожане, т.е. неблагородные подданные иерусалимской короны европейского просхождения. Независимо от места проживания (город или деревня) обладали равным правовым статусом и находились под юрисдикцией курии горожан. Le Chef seignor (старофр.): «верховный сеньор», титул короля Иерусалима, который означал, что его судебная власть распространяется на все население королевства. Confirmatio (лат.): письменное подтверждение какой-либо сделки. Donatio (лат.): документально оформленное пожалование. Homes liges (старофр.): букв. «верные люди», т.е. вассалы. Homines regis (лат.): «люди короля», принятое в документах ЛатиноИерусалимского королевства в период 1142-1162 гг. обозначение оффициалов короны и любых вассалов короля, кроме баронов. Judices (лат.): «судьи», принятое в документах Латино-Иерусалимского королевства обозначение судей-членов курий горожан. Officium (лат.): общее обозначение для любой «должности» в системе управления средневекового государства, а также совокупность присущих ей «служебных полномочий» (например, officium сенешаля). Pactum Warmundi (лат.): договор, заключённый между представителями Латино-Иерусалимского королевства и венецианцами во главе с дожем Доменико Мишьели в 1123 г. перед началом осады Тира. Получил своё название по имени иерусалимского патриарха Гормонда, главы делегации крестоносцев. 159 Географический справочник Акра (совр. Акко, Израиль): город-порт в западной Галилее, Палестина. В 1104 г. был присоединён к территории Латино-Иерусалимского королевства Балдуином I и вошёл в состав королевского домена. Вплоть до 1187 г. – крупнейший город и главный порт Латино-Иерусалимского королевства на Средиземном море. Аделон (на территории совр. Ливана, ныне не существ.): прибрежное поселение в южном Ливане, на территории Сидонской баронии, которое было расположено к югу от одноименного города. Алеппо (совр. Халеб, Сирия): город в северной Сирии, в XII в. – второй в регионе по величине после Дамаска, столица одноимённого эмирата. С 1128 г. – под управлением Имада ад-Дина Зенги, с 1146 г. – столица владений его сына Нур ад-Дина. В 1183 г. город был захвачен египетским султаном Саладином и вошёл с состав государства Эйюбидов. Антиохия (совр. Антакья, Турция): город-порт в северной Сирии, на правом берегу р. Оронт. Столица одноименного княжества (1098-1268), второго из государств, основанных крестоносцами. Территория княжества с востока была ограничена владениями эмира Алеппо, с севера – территорией Киликийского царства и графства Эдесского, с запада – морем, с юга – крепостью Масиаф, подконтрольной ассассинам. Князья Антиохии формально признавали сюзеренитет королей Иерусалима как глав всех ближневосточных государств крестоносцев. Последние так же периодически выполняли в княжестве обязанности регентов. Арсуф (совр. Израиль, ныне не существ.): прибрежный город в центральной Палестине. В 1101 г. был присоединён к территории ЛатиноИерусалимского королевства Балдуином I, до 1187 г. – центр одноименной небольшой сеньории. 160 Аскалон (совр. Тель Ашкелон, Израиль): город-порт в южной Палестине. В 1153 г. был присоединён к территории Латино-Иерусалимского королевства Балдуином III. В 1154-1163 гг. – в составе графства Яффы и Аскалона под управлением брата короля, будущего Амори I. В 1163-1177 г. – часть королевского домена, с 1177 г. – вновь в составе отдельного графства. Бабен (совр. Египет, ныне не существ.): поселение на правом берегу р. Нил в северной части дельты, около которого в 1167 г. состоялось сражение между войсками Асад ад-Дина Ширкуха и Амори I. Баниас (совр. Баниас, Израиль): город в северной Палестине, расположенный у восточного истока р. Иордан, на главном пути между Дамаском и Тиром. В 1129-1132 и 1140-1168 гг. в составе ЛатиноИерусалимского королевства, часть баронии с центром в Бейруте. Бельхакам (совр. Ливан, ныне не существ.): замок в центральном Ливане, в горах к востоку от Сидона, часть одноименной баронии. Вошел в состав Латино-Иерусалимского королевства между 1128 и 1161 гг. Бейсан (совр. Бейт-Шеан, Израиль): город в северной Палестине, в долине р. Иордан, к югу от Тивериадского озера. В 1099 г. взят Танкредом Тарентским, вплоть до 1187 г. – сенория в составе княжества Галилейского. Бланшгард (до 1948 г. Тель эс-Сафи, Израиль, ныне не существ.): замок в южной Палестине, в 25 км к северо-востоку от Аскалона. Построен в 1142 г. королём Фульком как часть системы укреплений для защиты территории Латино-Иерусалимского королевства от набегов аскалонского гарнизона. Управлялся королевским шателеном. В 1165-1187 гг. – отдельная сеньория. Бофор (совр. Кал’ат аль-Шакиф Арнун, Ливан): замок в горах южного Ливана, к юго-востоку от Сидона. Взят королём Фульком в 1139 г. и присоединён к королевскому домену. В 1158-1187 гг. – часть Сидонской баронии. Грот Тирона (совр. Шакиф Тирун, Ливан): замок в горах южного Ливана, к востоку от Сидона и юго-востоку от Бельхакама. Взят крестоносцами в 1134 161 г., до 1187 г. – часть Сидонской баронии и одно из основных укреплений в северной части Латино-Иерусалимского королевства. Керак (совр. Эль-Карак, Иордания) – город-крепость в западной части Трансиордании, поблизости от восточного берега Мертвого моря. Построен в 1142-1143 гг. по приказу Пайена, сеньора Монреаля и кравчего короля Фулька, как новый центр соответствующей сеньории. Являлся важнейшим укреплением в южной части Латино-Иерусалимского королевства. Ибелин (совр. Явне, Израиль): замок в южной Палестине, в 20 км к югу от Яффы (совр. Тель-Авив-Яффо, Израиль). Построен в 1141 г. королём Фульком как часть системы укреплений для защиты территории ЛатиноИерусалимского королевства от набегов аскалонского гарнизона. До 1187 г. – в составе одноименной сеньории (с 1160 гг. – баронии), к которой в 1146-1148 гг. была присоединена Рамла. Левант: в широком смысле – восточная часть Средиземноморья; в узком смысле – географический регион, включающий Сирию, Ливан и Палестину. Монреаль (совр. аш-Шаубак, Иордания): город-крепость в южной части Трансиордании, построен в 1115 г. Балдуином I. Контролировал все основные торговые пути между Египтом и Сирией. До 1143 г. – центр Трансиорданской сеньории. Мосул (совр. Эль-Мавсил, Ирак): город в северной Сирии на берегу р. Тигр. В 1127-1146 г. под управлением Имада ад-Дина Зенги, столица одноименного эмирата. В указанный период наряду с Алеппо являлся основным центром организации борьбы сирийских мусульман против ЛатиноИерусалимского королевства. Наблус (совр. Наблус, Палестинская автономия) – город в Самарии, на западном берегу р. Иордан. В 1099 г. был занят без боя Танкредом Тарентским. В 1100-1137 и 1161-1176 гг. – в составе королевского домена, в 1137-1161 – отдельная сеньория, в 1176-1187 гг. – в составе сеньории Ибелина и Рамлы. Место проведения Наблусского собора 1120 г. 162 Рамла (совр. Рамла, Израиль): город-крепость в южной Палестине. В 1099 г. занят без боя участниками Первого Крестового Похода (1096-1099). В 1102-1134 – в составе королевского домена, в 1134-1146 гг. – отдельная сеньория, в 1146-1187 – в составе сеньории Ибелина и Рамлы. Сидон (совр. Саида, Ливан): прибрежный город в центральном Ливане, в 30 км к югу от Бейрута. В 1110 г. был присоединён к территории ЛатиноИерусалимского королевства при участии войска Балдуина I, норвежского и венецианского флотов. До 1187 г. – центр одноименной баронии, один из основных городов-портов Латино-Иерусалимского королевства. Сканделион (на территории совр. Ливана, ныне не существ.): крепость в южном Ливане, в горах между Тиром и Сидоном, построенная в 1116 г. Балдуином I с целью блокировать Тир. До 1187 г. – центр одноименной небольшой сеньории. Тивериада (совр. Тивериада, Израиль): город в северной Палестине, на западном берегу Тивериадского озера. В 1099 г. присоединён к территории Латино-Иерусалимского королевства Танкредом Тарентским, до 1187 г. – центр княжества Галилейского и главный город на востоке центральной части Латино-Иерусалимского королевства. Тир (совр. Сур, Ливан): город-крепость на острове близ побережья южного Ливана. В 1124 г. взят войском крестоносцев при участии венецианского флота, вошёл в состав королевского домена. Один из основных портов Латино-Иерусалимского королевства, важнейший центр торговли между государствами одноименного Западной архиепископства. Европы и Наиболее Ближнего укрепленный Востока, город центр Латино- Иерусалимского королевства. Торон (совр. Тибнин, Ливан): замок в южном Ливане. Построен в 1105 г. сенешалем Балдуина I Гуго де Сент-Омером близ дороги между Тиром и Дамаском для пресечения атак тирского гарнизона и контроля торговых караванов. До 1187 г. – часть сеньории Бейрута. 163 Трансиордания (совр. Иордания): обширный пустынный регион к юговостоку от Мёртвого моря, на севере ограниченный р. Зерка, притоком Иордана, на юге – портом Эйлат на северном берегу Красного моря. В 11151126, 1153-1161 гг. – часть королевского домена, в остальное время – барония. Центры – Монреаль (1115-1143), Керак (1143-1187). Ряд укрепленный пунктов в данном регионе позволял крестоносцам контролировать торговые пути между Египтом и южной Сирией, а также между Египтом и Аравийским полуостровом. Триполи (совр. Триполи, Ливан): город-порт в северном Ливане. Столица одноименного графства, последнего из ближневосточных государств, основанных крестоносцами (1109-1289). Территория графства простиралась на севере до крепости Масиаф, подконтрольной ассиссинам, на юге – до окрестностей Бейрута, на востоке – до гор в верхнем течении р. Оронт. Графы Триполи являлись вассалами короны Иерусалима, однако само графство не входило в состав королевства. Хайфа (совр. Хайфа, Израиль): город-порт в северной Палестине. В 1100 г. присоединён к территории Латино-Иерусалимского королевства Балдуином I. До 1187 г. – центр одноименной баронии в составе княжества Галилейского, второй после Акры основной порт Латино-Иерусалимского королевства в Галилее. Хеврон (совр. Хеврон, Западный берег реки Иордан): город в 30 км к югу от Иерусалима. В 1099/1100 гг. взят Готфридом Бульонским. Центр одноименной сеньории (также известный как Сент-Авраам), которая до 1187 г. периодически входила в состав королевского домена. Цезарея (совр. Хар Кесари, Израиль): город-порт в центральной Палестине. Взят в 1101 г. Балдуином I при участии генуэзского флота. С 1105/1110 г. по 1187 г. – центр одноименной сеньории и второго по статусу архиепископства после Тирского. Иерусалимского королевства. Один из основных портов Латино- 164 Шуф (на территории совр. Ливана, ныне не существ.): замок в центральном Ливане, в горах к северо-востоку от Сидона, с 1161 г. – фьеф в составе Сидонской сеньории. Эдесса (совр. Шанлыурфа, Турция): город в северной Сирии. Cтолица одноименного графства, первого из государств, основанных крестоносцами на Ближнем Востоке (1098-1150). Территория графства простиралась на севере до горного массива Тавр, на востоке – до г. Мардин (совр. Турция), на западе была ограничена территорией Киликийского царства и княжества Антиохийского, на юге – территорией эмирата Алеппо. Падение Эдессы в 1144 г. стало причиной начала Второго Крестового Похода (1147-1149). Яффа (совр. Тель-Авив-Яффо, Израиль): город-порт в центральной Палестине. Взят в 1099 г.участниками Первого Крестового Похода (1096-1099). До 1153 г. – центр одноименного графства. После взятия Аскалона в 1153 г. было образовано графство Яффы и Аскалона. В 1163-1177 г. – часть королевского домена, с 1177 г. – вновь в составе отдельного графства. 165 Список литературы Правовые источники 1. Салическая правда. – М.: Образц. тип. им. Жданова, 1950. (Моск. гос. пед. ин-т им. Ленина. Ученые записки, т. LXII) / Перевод Н.П. Грацианского. – 168 c. 2. Cartulaire de l'église du saint Sépulcre de Jérusalem / publ. d'après les MSS. du Vatican par E. de Rozière. – Paris: Imprimerie Nationale, 1849. – 348 p. 3. John of Ibelin. Le Livre des Assises / ed. by P.W. Edbury. – Leiden: Brill, 2003. – 854 p. 4. Cartulaire General de l’Ordre du Temple (1119?-1150) / Recueil des Chartes et des Bulles relatives à l'Ordre du Temple formé par le Marquis d'Albon. – Paris: Honoré Champion, éd., 1913. – 469 p. 5. Chartes de Terre Sainte provenant de l’Abbaye de N.-D. de Josaphat / publ. par H.-F. Delaborde. – Paris: Ancienne Librarie Thorin et fils, 1880. – 153 p. 6. Fragment d’un Cartulaire de l’Ordre de Saint Lazare en Terre Sainte / publ. par le comte de Marsi. – Gênes: Imprimerie de l’Institut Royal des Sourds-Muetes, 1883. – 40 p. 7. Les Archives, la bibliotéque et le trésor de l’Ordre de Saint-Jean de Jérusalem à Malte / par J. Delaville le Roulx. – Paris: Ernest Thorin, éd., 1883. – 287 p. 8. Livre au Roi // Recueil des Historiens des Croisades / Publ. par le comte Beugnot. – Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. I. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de Jerusalem et de Chypre. T. I. Assises de Haute Cour. – P. 601-645. 9. Livre de Philippe de Navarre // Recueil des Historiens des Croisades / publ. par le comte Beugnot. – Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. I. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de Jerusalem et de Chypre. T. I. Assises de Haute Cour. – P. 469-573. 166 10. Livre des Assises de la Cour des bourgeois // Recueil des Historiens des Croisades / publ. par le comte Beugnot. – Paris: Imprimerie Nationale, 1843. Lois. T. II. Assises de Jerusalem ou Recueil des ouverges de jurisprudence composes pendant le XIII-e siècles dans les royaumes de Jerusalem et de Chypre. T. II. Assises de la Cour des bourgeois. – P. 5-226. 11. Recueil des Actes de Philippe I-er, Roi de France (1059-1108) / pub. sous la direction de M. d’Arbois de Jubainville. – Paris: Imprimerie Nationale, 1908. – 567 p. 12. Regesta Regni Hierosolymitani (MXCVII-MCCXCI) / ed. R. Röricht. – Innsbruck: Libraria Academica Wagneriana, 1893. – 523 p. 13. Regesta Regni Hierosolymitani (MXCVII-MCCXCI). Additamentum / ed. R. Röricht. Innsbruck: Libraria Academica Wagneriana, 1904. 137 p. 14. Tabulae Ordinis Teutonici ex Tabularii Regii Berolinensis Codice Potissimum / ed. E. Strehlke. – Berolini: Typis Gustavi Schade, 1869. – 492 p. 15. The canons of Nablus / Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem // The Crusades. Critical Concepts in historical studies / ed. by A. Jotischky. – London and New York: Routledge, 2008. Vol. IV. Crusading Cultures. – P. 145-149. Исторические источники 16. Антология мировой правовой мысли. В 5 т. Т. 1 / отв. ред. Л. Р. Сюкияйнен. – М.: Мысль, 1999. – 750 с. 17. Антология мировой правовой мысли. В 5 т. Т. 2 / отв. ред. Н. А. Крашенинникова. – М.: Мысль, 1999. – 830 с. 18. Хожение Даниила, игумена русской земли / пер. Н.И. Прокофьева. Книга хожений. Записки русских путешественников XI-XV вв. – М.: Советская Россия, 1984. – C. 201-270. 19. Albertus Aquensis. Historia Hierosolymitanae Expeditionis / Recueil des Historiens des Croisades. Historiens Occidentaux. – Paris: Imprimerie nationale, 1879. T. IV. – P. 265-713. 167 20. Extrait du Voyage d’Ibn Djobeir // Recuel des Historiens des Croisades. Historiens Orientaux / publ. par les soins de l’Académie des Inscriptions et Belles Lettres. – Paris: Imprimerie nationale, 1884. T. III. – P. 445-456. 21. Fulcherii Cartonensis Historia Hierosolymitana (1095-1127) / hrsg. H. Hagenmeyer. – Heidelberg: Carl Winters Universitätsbuchlandlung , 1913. – 915 s. 22. Willelmi Tyrensis Archiepiscopi Chronicon (Historia Rerum in Partibus Transmarinis Gestarum) / R.B.C. Huygens, ed. – Turnholt, 1986. Corpus Christianorum Contunuatio Medievalis. 63-63 A. – 1170 p. Книги 23. Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. 2-е изд. / Г. Дж. Берман. – М.: Изд-во МГУ; ИНФРА М – НОРМА, 1998. – 624 с. 24. Близнюк С.В. Короли Кипра в эпоху Крестовых походов. – С-Пб: Алетейя, 2014. – 278 с. 25. Близнюк С.В. Мир торговли и политики в королевстве крестоносцев на Кипре (1192-1373). – М.: Изд-во МГУ, 1994. – 192 с. 26. Блок М. Феодальное общество. – Пер. с фр. М.Ю. Кожевниковой. – М: Издательство им. Сабашниковых, 2003. – 504 с. 27. Бродель Ф. Грамматика цивилизаций / Ф. Бродель; [пер. с фр.: Б. А. Ситников]. – М.: Весь Мир, 2008. – 552 с. 28. Гуревич, А. Я. Индивид и социум на средневековом Западе / А. Я. Гуревич. – М.: РОССПЭН, 2005. – 422 с. 29. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры [Текст] / А. Я. Гуревич. – М.: Искусство, 1972. – 285 с. 30. Заборов М.А. Введение в историографию крестовых походов: (Латинская хронография XI-XIII вв.). – М.: Наука, 1966. – 380 с. 31. Заборов М.А. Историография крестовых походов: (литература XV—XIX вв.). – М.: Наука, 1971. – 385 с. 168 32. Заборов М.А. Крестоносцы на Востоке / М. А. Заборов; Отв. ред. З. В. Удальцова. – М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1980. – 320 с. 33. Заборов М.А. Крестовые походы / отв. ред. А. П. Каждан. – М.: Изд-во АН СССР, 1956. – 280 с. 34. Зеленцов А.Б. Основы общей теории политики: Учеб. пособие / А.Б. Зеленцов. – М.: Рос. университет дружбы народов, 1995. – 286 с. 35. Исаев И. А. Politica hermetica: скрытые аспекты власти [Текст] / И. А. Исаев. – М.: Юристъ, 2002. – 413 с. 36. Исаев И. А. Топос и номос: пространства правопорядков [Текст] / И. А. Исаев. – М.: Юристъ, 2007. – 416 c. 37. История Востока. – М.: Вост. Лит., 1995. Т. 2. Восток в средние века. – 716 с. 38. История Европы. – М.: Наука, 1992. Т. 2. Средневековая Европа. – 815 с. 39. Канторович Э.Х. Два тела короля. Исследование по средневековой политической теологии. /Пер. с англ. – М.: Изд-во Института Гайдара, 2013. – 744 с. 40. Карпов С.П. Латинская Романия / С. П. Карпов. – С-Пб.: Алетейя, 2000. – 256 с. 41. Карпов С.П. История Трапезундской империи / С. П. Карпов. – С-Пб.: Алетейя, 2007. – 656 с. 42. Ле Гофф Ж. Рождение Европы / Серия «Становление Европы» / пер. с фр. А.И. Поповой. Предисл. А.О. Чубарьяна. – СПб: Александрия, 2008. – 398 с. 43. Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада / Пер. с фр. под общ. ред. В.А. Бабинцева; Послесл. А.Я. Гуревича. – Екатеринбург: У-Фактория, 2005. – 560 с. 44. Малахов В. П. Методологические и мировоззренческие проблемы современной юридической теории / В. П. Малахов, [Н. Д. Эриашвили]. – М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2011. – 430 с. 45. Марченко М. Н. Источники права / М. Н. Марченко; МГУ им. М. В. Ломоносова, Юридический факультет. – М.: Проспект, 2005. – 760 с. 169 46. Марченко М.Н. Теория государства и права: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. – М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2004. – 633 c. 47. Матузов Н.И., Малько А.В. Теория государства и права: Учебник. – М.: Юристъ, 2004. – 512 с. 48. Методологические проблемы сравнительного правоведения: материалы всероссийской научной конференции 27 марта 2009 г. – М.: Изд-во Российского ун-та дружбы народов, 2009. – 246 с. 49. Неусыхин А.И. Проблемы европейского феодализма. – М.: Наука, 1974. 540 с. 50. Общая теория права и государства: Учебник / Под ред. В.В. Лазарева. – 3е изд., перераб. и доп. М.: Юристъ, 2001. – 520 с. 51. Политико-правовые ценности: история и современность / Под. ред. В.С. Нерсесянца. – РАН, Ин-т государства и права, Акад. правовой ун-т. – М.: Эдиториал УРСС, 2000. – 256 с. 52. Право и культура: Монография / В. С. Нерсесянц, Г. И. Муромцев, Г. И. Мальцев и др. ; Отв. ред. Н. С. Соколова. – М.: Изд-во РУДН, 2002. – 423 с. 53. Проблемы общей теории права и государства: Учебник для вузов / Под общ. ред. академика РАН, д. ю. и., проф. В. С. Нерсесянца. – М.: Норма, 2004. – 832 с. 54. Пти-Дютайи Ш. Феодальная монархия во Франции и в Англии X-XIII в. – М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1938. – 410 c. 55. Сауляк О.П. Правопорядок: контуры новых подходов к исследованию. – М.: Социально-политическая мысль, 2009. – 252 с. 56. Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. – СПб: Евразия, 2002. – 447 с. 57. Тойнби А. Постижение истории / А. Дж. Тойнби; сост. Огурцов А. П.; вступ. ст. Уколовой В. И.; заключ. ст. Рашковского Е. Б.; [авт. коммент. Д. Э. Харитонович, Н. И. Колышкина]. – М.: Прогресс, 1990. – 731 с. 58. Хачатурян Н.А. Возникновение Генеральных штатов во Франции. – М.: Издательство Московского Университета, 1976. – 208 с. 170 59. Archer T.A., Kingsford C.L. The Crusades: The Story of the Latin Kingdom of Jerusalem. – New York: G. P. Putnam’s Sons, 1894. – 466 p. 60. Balard M. Croisades et Orient latin: (XIe-XIVe s.). – Paris: Armand, 2003. – 272 p. 61. Barber M. The New Knighthood: A History of the Order of the Temple. – Cambridge: Cambridge University Press, 1995. – 466 p. 62. Ben-Ami A. Social Change in a Hostile Environment: The Crusaders' Kingdom of Jerusalem. – Princeton: Princeton University Press, 1969. – 193 p. 63. Boas A.J. Crusader Archaelogy: the Material Culture of the Latin East. – London: Routledge, 2005. – 262 p. 64. Boas A.J. Jerusalem in the time of the Crusades. Society, landscape and art in the Holy City under Frankish rule. – London: Routledge, 2001. – 272 p. 65. Brundage J. The Crusades, Holy war, and Canon law. – London: Variorum, 1991. – 373 p. 66. Cahen C. Orient et Occident au temps des Croisades. – Aubier: Editions Aubier Montangne, 1983. – 302 p. 67. Conder C. R. The Latin Kingdom of Jerusalem, 1099 to 1291 A.D. – London: Committee of the Palestine exploration fund, 1897. – 443 p. 68. Dodu G. Histoire des Institutions monarchiques dans le royaume latin de Jérusalem (1099-1291). – Paris: Librairie Hachette et C'°, 1894. – 381 p. 69. Du Cange Ch. D. Les Familles d’Outremer (Семьи Заморья) / publ. par. M. E.G. Rey. – Paris: Imprimerie Nationale, 1869. – 998 p. 70. Edbury P.W. Kingdoms of the Crusaders: From Jerusalem to Cyprus. – London: Variorum Collected Studies Series, 1999. – 350 p. 71. Edbury P.W., Rowe J.G. William of Tyre: Historian of the Latin East. – Cambridge: Cambridge University Press, 1988. – 188 p. 72. Ellenblum R. Frankish Rural Settlement in the Latin Kingdom of Jerusalem. – Cambridge: Cambridge University Press, 2003. – 344 p. 73. France J. The Crusades and the Expansion of Catholic Christendom, 1000– 1714. – London: Routledge, 2005. – 392 p. 171 74. France J. Western Warfare in the Age of the Crusades, 1100-1300. – Swansea: UCL Press, 1999. – 327 p. 75. Grandclaude M. Étude critique sur les Livres des Assises de Jérusalem. – Paris: Jouve, 1923. – 185 p. 76. Grousset R. Histoire de Croisades et du royaume franc de Jérusalem. – Paris: Perrin, 1995. T. I. L’anarchie musulmane et la monarchie franque. – 700 p. 77. Hamilton B. The Latin Church in the Crusader States: The Secular Church. – London: Variorum, 1980. – 409 p. 78. Hamilton B. The Leper King and His Heirs: Baldwin IV and the Crusader Kingdom of Jerusalem. – Cambridge: Cambridge Universiry Press, 2000. – 316 p. 79. Kedar B.Z. Crusade and mission: European approaches towards the Muslims. – Princeton: Princeton University Press, 1988. – 264 p. 80. Kostick C. The Social Structure of the First Crusade. – Leiden: Brill, 2008. – 324 p. 81. La Monte J. Feudal Monarchy in the Latin Kingdom of Jerusalem, 1100-1291. – Cambridge: The Mediaeval Academy of America, 1932. – 293 p. 82. Lev Y. State and Society in Fatimid Egypt. – Leiden: Brill, 1991. – 217 p. 83. Luchaire A. Histoire des Institutions Monarchiques de la France sous les premiers Capetiens (987-1080). – Paris: Alphonse Picard, éd., 1883. – 338 p. 84. Luchaire A. Manuel des Institutions françaises. Periode des Capetiens directs. – Paris: Librairie Hachette et C'°, 1892. – 639 p. 85. Mayer H.E. Kings and Lords in the Latin Kingdom of Jerusalem. – Aldershot: Variorum, 1994. – 338 p. 86. Nader M. Burgesses and Burgess law in the Latin Kingdom of Jerusalem. – Aldershot: Ashgate Publishing Limited, 2008. – 225 p. 87. Outremer: Studies in the History of the Crusading Kingdom of Jerusalem Presented to Joshua Prawer / ed. Kedar Benjamin Z., Mayer H.E., Smail R.C. – Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi Institute, 1982. – 346 p. 88. Munro D.C. The Kingdom of the Crusaders. – New York: Appleton-Century, 1935. – 254 p. 172 89. Prawer J. Crusader Insitutions. – Oxford: Clarendon Press, 1980. – 519 p. 90. Prawer J. The Latin kingdom of Jerusalem: European colonialism in the Middle Ages. – New York: Praeger, 1972. – 587 p. 91. Prawer J. The world of the crusaders. – London: Weidenfeld and Nicolson, 1972. – 160 p. 92. Reynolds S. Fiefs and Vassals. – Oxford: Oxford University Press, 1994. – 544 p. 93. Reynolds S. Kingdoms and Communities in Western Europe, 900-1300. – Oxford: Oxford University Press, 1984. – 466 p. 94. Riant P. Expeditions et pelerinages des Scandinaves en Terre Sainte au temps des Croisades. – Paris: Imprimerie de Ad. Lainé et J. Havard, 1865. – 448 p. 95. Riley-Smith J. The Feudal Nobility and the Kingdom of Jerusalem, (11741277). – London: Macmillan, 1973. – 341 p. 96. Riley-Smith J. The First Crusaders, (1095-1131). – Cambridge: Cambridge University Press, 1997. – 320 p. 97. Riley-Smith J. What were the crusades? – London: Macmillan, 1977. – 136 p. 98. Röricht R. Geschichte des Königreichs Jerusalem im Umriss (1100-1291). – Innsbrück: Wagner, 1898. – 1105 s. 99. Runciman S. A History of the Crusades. – Cambridge: Cambridge University Press, 1951. Vol. I. The First Crusade and the Foundation of the Kingdom of Jerusalem. – 377 p. 100. Runciman S. A History of the Crusades. – Cambridge: Cambridge University Press, 1951. Vol. II. The Kingdom of Jerusalem and the Frankish East. – 523 p. 101. Smail R. C. Crusading Warfare, 1097-1193. – Cambridge: Cambridge University Press, 1956. – 276 p. 102. Stevenson W.B. Crusaders in the East. – Cambridge: Cambridge University Press, 1907. – 402 p. 103. The Atlas of the Crusades / ed. Riley-Smith J. – New York: Facts On File, Inc., 1991. – 191 p. 173 104. The Crusades. An Encyclopedia / ed. by Alan V. Murray. – Santa Barbara, California: ABC-CLIO, 2006. 4 Vols. – 1392 p. 105. The Oxford History of the Crusades / ed. J. Riley-Smith. – Oxford: Oxford University Press, 1999. – 457 p. 106. Tibble S. Monarchy and Lordships in the Latin kingdom of Jerusalem, 10991291. – Oxford: Clarendon Press, 1989. – 203 p. 107. Tyerman C. Fighting for Christendom. Holy War and the Crusades. – Oxford: Oxford University Press, 2004. – 247 p. 108. Tyerman C. The Invention of the Crusades. – Toronto: University of Toronto Press, 1998. – 1050 p. Статьи 109. Дождев Д.В. Сравнительное право: состояние и перспективы развития // Российский ежегодник сравнительного права. – 2007. – С. 7-29. 110. Лучицкая С.И. Ассиза верности – попытка государственной централизации на латинском Востоке // Господствующий класс феодальной Европы. – М.: Инст. Всеобщей истории АН СССР, 1989. – C. 54-72. 111. Лучицкая С.И. «Иерусалимские ассизы» – памятник средневекового права // Из истории социально-политической и культурной жизни античного мира и средневековья. – М.: Академия наук СССР, Ин-т всеобщей истории, 1985. – С. 79-95. 112. Лучицкая С.И. Источниковедческие особенности «Иерусалимских ассиз» в медиевистике XIX-XX вв. // Средние Века. – 1988. – №51. – С. 153-166. 113. Лучицкая С.И. К характеристике имущественного статуса господствующего класса Иерусалимского королевства // Количественные методы в изучении истории стран Востока. – М.: Наука, 1986. – С. 124-136. 114. Лучицкая С.И. О специфике крестьянско-сеньориальных отношений в Иерусалимском королевстве // Социально-политические и культурные проблемы 174 истории стран Европы от античности до нового времени. – М.: Наука, 1989. – С. 111-122. 115. Марей А.В. К осмыслению феномена рецепции римского права: формирование ius commune в Западной Европе в XII-XIV вв. // Государство и право. – 2012. – №5. – С. 96-102. 116. Марей А.В. Уголовное право в Кодексе Юстиниана. Предисловие, перевод с латинского и комментарий // Древнее право. – 2010. – №22. – С. 220283. 117. Польская С.А. «Прими власть как испытание»: королевское помазание и коронация в протоколах франкских королевских порядков // Священное тело короля / редкол.: Н. А. Хачатурян (отв. ред.) и др. – М.: Наука, 2006. – С. 269-298. 118. Польская С.А. «…Суверенитет, права и достоинство короны Франции…»: Юрисдикция монархии в инаугурационных клятвах французских королей (IX-XV вв.) // Искусство власти: сборник в честь профессора Н. А. Хачатурян. Oтв. ред. О. В. Дмитриева. – С-Пб.: Алетейя, 2007. – С. 221-235. 119. Польская С.А. Французский монарх, церковь и двор: ролевое участие сторон в церемонии королевского посвящения // Королевский двор в политической культуре средневековой Европы. Теория, символика, церемониал / редкол.: Н. А. Хачатурян (отв. ред.) и др. – М.: Наука, 2004. – С. 249-278. 120. Сигалов К.Е. Историко-правовые основания становления арабомусульманской цивилизации // История государства и права. – 2006. – № 11. – С. 17-19. 121. Стукалова Т.Ю. Французский королевский двор при Филиппе I и Людовике VI (1060-1137) // Двор монарха в средневековой Европе: явление, модель, среда / под редакцией Н.А. Хачатурян. Вып. I. – СПб.: Алетейя, 2001. – С. 68-80. 122. Удальцова З.В. Дипломатия // Культура Византии. Вторая половина VII-XII в. – М.: Наука, 1989. – С. 241-275. 123. Экимов А. И. Категория цели в науке права // Философские проблемы государства и права. – Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1970. – С. 51-58. 175 124. Экимов А.И. Политические интересы и юридическая наука // Государство и право. – 1996. – №12. – С. 3-10. 125. Экимов А.И., Сауляк О.П. Размышления о сущности права // Государство и право. – 2006. – №3. – С. 112-114. 126. Almeida A. Alise of Antioch and the rebellion against Fulk of Anjou // Medievalista. – 2008. – №5. – P. 1-13. 127. Boaz P. Fatimid Grain Policy and the post of muhtasib // International Journal of Middle East Studies. – 1981. – №13. P. 181-189. 128. Brundage J. Crusades, clerics and violence: reflections on a canonical theme // The Experience of Crusading / ed. by M. Bull and N. Housley. – Cambridge: Cambridge University Press, 2003. V. 1. Western Approaches. – P. 147-156. 129. Brundage J. Latin jurists in the Levant: The legal elite of the Crusader States // Crusaders and Muslims in Twelfth-Century Syria / ed. M. Shatzmiller. – Leiden: Brill, 1993. – P. 18-42. 130. Brundage J. Marriage law in the Latin Kingdom of Jerusalem // Outremer: Studies in the History of the Crusading Kingdom of Jerusalem Presented to Joshua Prawer / ed. Kedar Benjamin Z., Mayer H.E., Smail R.C. – Jerusalem: Yad Izhak BenZvi Institute, 1982. – P. 258-271. 131. Byrne H.E. Genoese Trade with Syria in the Twelfth Century // American Historical Review. – 1920. – №2. – P. 191-219. 132. Constable J. The Historiography of the Crusades // The Crusades from the Perspective of Byzantium and the Muslim World / ed. A.E. Laiou and R.P. Mottahedeh. – Washington: Dumbarton Oaks, 2001. – P. 1-22. 133. Constable O.R. Funduq, Fondaco and Khān in the Wake of Christian commerce and Crusade // The Crusades from the Perspective of Byzantium and the Muslim World / ed. A.E. Laiou and R.P. Mottahedeh. – Washington: Dumbarton Oaks, 2001. – P. 145-156. 134. Duncalf E. Some Influences of Oriental Environment in the Kingdom of Jerusalem // Annual Report of the American Historical Assosiation for Year 1914. – Washington: Government Printing Office, 1914. – P. 135-145. 176 135. Edbury P.W., Rowe J.G. William of Tyre and the Patriarchal Election of 1180 // English Historical Review. – 1980. – №93. – P. 1-25. 136. Edbury P.W. Fiefs and Vassals in the Kingdom of Jerusalem: from the Twelfth Century to the Thirteenth // Crusades / ed. B.Z. Kedar and Riley-Smith J. with H. Nicholson. – Aldershot, Variorum Collected Studies Series, 2002. V. I. – P. 49-62. 137. Edbury P.W. Law and Custom in the Latin Kingdom: Les Letres dou Sepulcre // Kingdoms of the Crusaders: From Jerusalem to Cyprus. – Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Series Studies, 1999. – P. 71-79. 138. Edbury P.W. The Livre des Assises by John of Jaffa: the Development and Transmission of the Text // The Crusades and their Sources: Essays presented to Bernard Hamilton / ed. by J. France and W.G. Zajac. – Aldershot: Ashgate, 1998. – P. 169-179. 139. Edbury P.W. The Livre of Geoffrey le Tor and the Assises of Jerusalem // Kingdoms of the Crusaders: From Jerusalem to Cyprus. – Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Series Studies, 1999. – P. 115-133. 140. Elisseeff N. The reaction of the Syrian Muslims after the foundation of the first Latin Kingdom of Jerusalem // Crusaders and Muslims in Twelfth-Century Syria / ed. M. Shatzmiller. – Leiden: Brill, 1993. – P. 162-171. 141. Fink H.S. The Foundation of the Latin States, 1099-1118 // A History of the Crusades / ed. K. M. Setton. – Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1969. Vol. I. The First Hundred Years. – P. 368-409. 142. Frenkel Y. The Impact of the Crusades on Rural Society and Religious Endowments: the Case of Medieval Syria (Bilad Al-Sham) // War and Society in the Eastern Mediterranean: 7th-15th Centuries / ed. by Y. Lev. – Leiden: Brill, 1996. – P. 237-248. 143. Grandclaude M. Classement sommaire des principaux livres des Assises de Jérusalem // Revue historique de droit français et étranger. – 1926. – T. 5. – P. 418-475. 144. Grandclaude M. Liste des assises remontant au premier royaume de Jerusalem // Mélanges Paul Fournier. – Paris: Recueil Sirey, 1929. – P. 329-345. 177 145. Jotischky A. Ethnographic Attitudes in the Crusader States: The Franks and The Indigenous Orthodox People // East and West in the Crusader States: context, contacts, confrontations: acta of the Congress held at Hernen Castle in September 2000 / ed. by K. Ciggaar and H. Teule. – Leuven: Peeters Press, 2003. – P. 1-20. 146. Kedar B.Z. Latins and Oriental Christians in the Frankish Levant, 10991291 // Sharing the Sacred: Religious Contacts and Conflicts in the Holy Land, FirstFifteen Centuries CE / ed. A. Kofsky, G.G. – Stroumsa. Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi Institute, 1998. – P. 209-222. 147. Kedar B.Z. On the origins of the earliest laws of Frankish Jerusalem // The Crusades. Critical Concepts in historical studies / ed. by A. Jotischky. – London and New York: Routledge, 2008. Vol. IV. Crusading Cultures. – P. 128-157. 148. Kedar B.Z. The Battle of Hattin revisited // The Horns of Hattin: Proceedings of the Second Conference of the Society of the Crusades and the Latin East / ed. B.Z. Kedar. – Jerusalem: Yad Izhak Ben-Zvi Institute, 1992. – P. 190-207. 149. Kedar B.Z. The general tax of 1183 in the crusading kingdom of Jerusalem: innovation or adaptation? // The Franks in the Levant, 11th to 14th centuries. – Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Studies Series, 1993. – P. 339-345. 150. Kedar B.Z. The subjected Muslims of the Frankish Levant // The Franks in the Levant, 11th to 14th centuries. – Princeton: Princeton University Press, 1990. – P. 135-174. 151. Kuttner S. The Revival of Jurisprudence // Renaissance and Renewal in Twelfth Century / ed. by R.L. Benson and G. Constable with C.D. Lanham. – Cambridge: Harvard University Press, 1982. – P. 299-324. 152. La Monte J. Some Problems in Crusading Historiography // Speculum. – 1940. – №15. – P. 57-75. 153. La Monte J. The Lords of Caesarea in the Period of the Crusades // Speculum. – 1947. – №22. – P. 145-161. 154. La Monte J. The Lords of Le Puiset on the Crusades // Speculum. – 1942. – №17. – P. 100-118. 178 155. La Monte J. The Lords of Sidon // Byzantion. – 1944-1945. – №17. – P. 183-211. 156. La Monte J. Viscounts of Naplouse in the twelfth century // Syria: Revue de Тart oriental et d’archeology. – 1938. – №19. – P. 272-278. 157. Laiou A.E. Byzantine Trade with Christians and Muslims and the Crusades // The Crusades from The Crusades from the Perspective of Byzantium and the Muslim World / ed. A.E. Laiou and R.P. Mottahedeh. – Washington: Dumbarton Oaks, 2001. – P. 161-173. 158. Lev Y. Regime, Army and Society in Medieval Egypt, 9th-12th Centirues // War and Society in the Eastern Mediterranean: 7th-15th Centuries / ed. by Y. Lev. – Leiden: Brill, 1996. – P. 115-152. 159. Mayer H.E. The Concordat of Nablus // Journal of Ecclesiastical History. – 1982. – №33. – P. 531-543. 160. Mayer H.E. The Beginnings of King Amalric of Jerusalem // The Horns of Hattin / ed. by Benjamin Z. Kedar. – London: Variorum, 1992. – P. 121-135. 161. Mayer H.E. The origins of the county of Jaffa // Israel exploration journal. – 1985. – №1. – P. 35-45. 162. Mayer H.E. The origins of the lordships of Ramla and Lydda in the Latin Kingdom of Jerusalem // Speculum. – 1985. – №3. – P. 537-552. 163. Mayer H.E. The succession to Baldwin II of Jerusalem: English impact on the East // Dumbarton Oaks papers. – 1985. – №39. – P. 139-147. 164. Munro D.C. The Popes and the Crusades // Proceedings of the American Philosophical Society. – 1916. – №5. – P. 348-356. 165. Murray A.V. Dynastic continuity or dynastic change? The accession of Baldwin II and the nobility of the Kingdom of Jerusalem // The Crusades. Critical Concepts in historical studies / ed. by A. Jotischky. – London and New York: Routledge, 2008. V. II. Crusading and the Crusader States, 1095-1197. – P. 185-198. 166. Murray A.V. The army of Godfrey of Bouillon, 1096-1099: Structure and dynamics of a contingent on the First Crusade // Revue belge de philologie et d'histoire. – 1992. – №2. – P. 301-329. 179 167. Phillips J. The Latin East, 1098-1291 // The Oxford Illustrated History of the Crusades / ed. Riley-Smith J. – Oxford: Oxford University Press, 1995. – P. 112-140. 168. Prawer J. Colonization Activities in the Latin Kingdom of Jerusalem // Revue belge du philology et d’histoire. – 1951. – №4. – P. 1063-1118. 169. Prawer J. Social Classes in the Latin Kingdom: the Franks // A History of the Crusades / ed. K.M. Setton. – Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. Vol. V. The Impact of the Crusades of the Near East. – P. 117-192. 170. Prawer J. Social Classes in the Crusader States: the «Minorities» // A History of the Crusades / ed. K.M. Setton. – Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. Vol. V. The Impact of the Crusades of the Near East. – P. 59-116. 171. Prawer J. The assise de teneure and the assise de vente. A study of the landed property in the Latin Kingdom // Economic History Review. – 1951. №4. – P. 77-87. 172. Prawer J. The Settlement of the Latins in Jerusalem // Speculum. – 1952. – №4. – P. 490-503. 173. Reynolds S. Fiefs and Vassals in Twelfth-Century Jerusalem // Crusades / ed. B.Z. Kedar and Riley-Smith J. with H. Nicholson. – Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Studies Series, 2002. V. I. – P. 29-47. 174. Richard J. Agricultural Conditions in the Crusader States // A History of the Crusades / ed. K. M. Setton. – Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. Vol. V. The Impact of the Crusades on the Near East. – P. 251-294. 175. Richard J. La féodalité de l'Orient latin et le mouvement communal: un état des questions // Structures féodales et féodalisme dans l'Occident méditerranéen (XeXIIIe siècles). Bilan et perspectives de recherches. Actes du Colloque de Rome (10-13 octobre 1978). – Rome: École Française de Rome, 1980. – P. 651-665. 176. Richard J. Le pouvoir franc dans la Méditerranée orientale // Croisades et Etats latins d’Orient. Points de vue et documents. – Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Studies Series, 1992. – P. 168-187. 180 177. Richard J. Les Etats Latins de Terre Sainte // La Croix et le Croissant. Actes de la IVe Université d’été Renaissance catholique. Quarré-les-Tombes, août 1995. – Paris: Renaissance Catholique, 1996. – P. 75-100. 178. Richard J. The Political and Ecclesiastical Organization of the Crusader States // A History of the Crusades / ed. K.M. Setton. – Milwakee: The University of Wisconsin Press, 1985. Vol. V. The Impact of the Crusades of the Near East. – P. 193250. 179. Riley-Smith J. Government and the indigenous in the Latin Kingdom of Jerusalem // Crusaders and Settlers in the Latin East. – Aldershot: Ashgate, Variorum Collected Studies Series, 2008. – P. 121-131. 180. Riley-Smith J. Further Thoughts on Baldwin II’s établissement on the Confiscation of Fiefs // Crusade and Settlement / ed. P.W. Edbury. – Cardiff: University College Cardiff Press, 1985. – P. 176-179. 181. Riley-Smith J. Some lesser officials in Latin Syria // The English Historical Review. – 1972. – № 342. – P. 1-26. 182. Riley-Smith J. The Motives of the Earliest Crusaders and the Settlement of Latin Palestine, 1095-1100 // English Historical Review. – 1983. – №389. – P. 721-736. 183. Riley-Smith J. The Survival in the Latin Palestine of the Muslim Administration // The Eastern Mediterranean Lands in the Period of the Crusades. ed. by P.M. Holt. – Warminster: Aris & Phillips, 1977. – P. 9-22. 184. Sanders P.A. The Fātimid State, 969-1171 // The Cambridge History of Egypt / ed. by C.F. Petry. – Cambridge: Cambridge University Press, 1998. V. I. Islamic Egypt, 640-1517. – P. 151-174. 185. Sidelko P.L. Muslim Taxation under Crusader Rule // Tolerance and intolerance: social conflict in the age of the crusades / ed. by M. Gervers and J.M. Powell. – Siracuse, New York: Siracuse University Press, 2001. – P. 65-74. 186. Smail R.C. Latin Syria and the West, 1149-87 // Transactions of the Royal Historical Society. – 1969. – №19. – P. 1-20. 187. Tyerman C. Who went on Crusades to the Holy Land? // The Horns of Hattin / ed. by Benjamin Z. Kedar. – London: Variorum, 1992. – P. 13-26. 181 Диссертации 188. Bishop A.M. Criminal Law and the Development of the Assizes of the Crusader Kingdom of Jerusalem in the Twelfth Century. A thesis submitted in conformity with the requirements for the degree of Doctor of Philosophy. – Centre for Medieval Studies, University of Toronto, 2011. – 224 p. 189. Murray A.V. The Monarchy and Nobility in the Latin Kingdom of Jerusalem (1099-1131): Establishment and origins. – A Thesis submitted for the degree of PhD at the University of St. Andrews, 1988. – 244 p. [Электронный ресурс] URL: http:// hdl.handle.net/10023/2641. Электронные ресурсы 190. Электронный словарь Мультитран. URL: http://www.multitran.ru/ 191. Электронный словарь ABBYY Lingvo. URL: http://lingvo-online.ru/ 192. An Historical Atlas of Islam / ed. by H. Kennedy. Leiden: Brill, 2002. – 1 электр. опт. диск (CD-ROM). Словари 193. Малько А.В. Большой юридический словарь / Под ред. А.В. Малько. – М., Проспект, 2010. – 703 с. 194. Du Cange Ch. Glossarium mediae et infimae latinitatis. – Niort: L. Favre, 1883-1887. X t. – 5607 p. 195. Gremais A.J. Dictionnaire de l’ancien français jusq’au milieu de XIV e siècle. – Paris: Librairie Larousse, 1968. – 676 p. 182 Стандарты 196. ГОСТ Р 7.0.11-2011 Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Издания. Диссертация и автореферат диссертации. Структура и правила оформления. – М.: Стандартинформ, 2012. – 12 с. 197. ГОСТ Р 7.0.5-2008 Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Издания. Библиографическая ссылка. Общие требования и правила составления. – М.: Стандартинформ, 2008. – 41 с. 198. ГОСТ 7.11-2004 Система стандартов по информации, библиотечному и издательскому делу. Издания. Библиографическая запись. Сокращение слов и словосочетаний на иностранных европейских языках. – М.: Стандартинформ, 2005. – 87 с. Иерусалимской Курии Горожан, менее знатные прямые вассалы короля (с 1099 г.) коннетабль, канцлер, маршал, камерарий, кравчий, виконты, (с 1099 г.) шателены и т.д. судьи королевства и сенешаль, с 11130 гг.) (преимущественно (с 1106 г.г.) Горожане Церковные прелаты Бароны Оффициалы короны: Высокая Курия Иерусалима Король Арьервассалы, (с 1163 г.) Ассизе Верности с королём согласно напрямую связанные Схема № 1. Состав и структура Высокой Курии паломники итальянских коммун, походов, члены участники крестовых государств, европейских представители участники заседаний: Непостоянные 183 Приложение №1. Схемы Писцы Драгоманы Писцы Сеньориальные секреты Большой Секрет (государственная казна) Канцелярия Личная казна короля Белые – звенья европейского происхождения, должности в которых занимали только либо преимущественно католики. Серые – звенья синтезного происхождения должности в которых занимали преимущественно не-католики. Черные – звенья синтезного происхождения должности в которых занимали только не-католики Сенешаль Канцлер Камерарий Пласье Мафезепы Замки Шателены Местное население Курии Сирийцев Городские раисы Виконты Сельские раисы Сеньориальные курии Держатели сеньорий Высокая Курия Король Иерусалима «Франки» Курии Цепи Бальи Курии Горожан Писцы Курии Рынка Бальи Оффициалы Королевский дворец Маршал Арьервассалы Кравчий Коннетабль Схема № 2. Система управления Латино-Иерусалимского королевства 184 185 Схема № 3. Структура латино-иерусалимского нобилитета Нобилитет Латино-Иерусалимского королевства Участники Первого Крестового Похода Обедневшие рыцари и «клиенты» предводителей Похода Церковные феодалы Феодалы, стремившиеся создать собственные домены Феодалы, прибывшие из Европы после основания королевства Феодалы, решившие посвятить себя защите Святой Земли Восточный нобилитет Восточные христиане (сирийцы, армяне) Посвящённые в рыцари сержанты и горожане Мусульмане Fié en rente, fié en bisans (фьеф-ренты) Владения итальянских коммун Fié de don (дарения) Fié en terre (земельные пожалования) Fié de chevalier (рыцарские держания) Сеньории Fié franc (аллоды) franc borgesie Ненаследуемые burgesia горожан Держания Владения церкви Наследуемые Fié en villains (оброк) Баронии Fié en enfan (наследуемые фьефы) Ненаследуемые фьефы Fié d’escheete (покупные фьефы) Владения духовнорыцарских орденов Королевский домен Территория королевства Схема № 4. Система феодального землевладения в Латино-Иерусалимском королевстве 186 Сирийское и мусульманское право Правовые обычаи европейского происхождения Наблусские каноны «Письма Гроба Господня» Право королевства Международные соглашения Схема №5. «Система» латино-иерусалимского права Европейское право итальянских коммун 187 188 Приложение №2 Переводы полных текстов и фрагментов правовых и исторических источников, содержащих важную информацию о государственном строе Латино-Иерусалимского королевства 1. Избрание Готфрида Бульонского правителем Латино-Иерусалимского королевства. (WT. IX, 1-2. P.421-423) «Когда Святой Град, величайшей милостью Создателя, был восстановлен и состояние дел стало более спокойным, армия провела в великом ликовании семь дней, наполненная духовной радостью и смирением, дарованными Господом. На восьмой день предводители Похода пришли к согласию, вдохновлённые благословением Святого Духа, что они должны избрать одного из них для того, чтобы он правил покорёнными землями и принял обязанности короля. Вместе с ними собрались и некоторые представители духовенства. Последние были преисполнены духовной гордости. Они пытались решить дело по-иному. Они открыто заявили, что у них есть тайное письмо, которое они собираются отправить предводителям Похода, принимающим участие в собрании. Избранные представители духовенства заявили: «Клиру было объявлено, что вы собрались с целью избрать одного из вас королём. Ваш план кажется нам справедливым, вполне пригодным и достойным претворения в жизнь, если в этом деле будет соблюдён определённый порядок. Ибо представляется ясным, что дела духовные достойнее дел мирских, и, говоря по чести, должны им предшествовать. По этой причине, мы полагаем, что первым должен быть избран представитель духовенства, человек, угодный Господу, который будет знать, как руководить и управлять церковью Христовой. Это должно быть сделано в первую очередь, и лишь затем стоит избрать светского правителя. Если вы последуете этому порядку, мы будем довольны и пребудем с вашими душами и телами. Если же вы откажетесь, мы осудим это и 189 провозгласим: что бы вы не постановили без нашего согласия, будет признано недействительным и не будет иметь силы среди людей…» И это требование, хотя и казалось достойным, внутри же имело много злобы, как покажут последующие события. Главой этой фракции был епископ Морторано, из Калабрии, который был связан с весьма тесной близостью с Арнульфом, о котором выше уже достаточно сказано.И вот его-то, Арнульфа, выведенного из состава священных орденов и сына священника, известного своей невоздержанностью настолько, что он показывал себя народу исполняющему песни и это служило материей для пересудов подлым и дурным людям, епископ Морторанский вопреки святым канонам и воле всей знати пытался возвести на патриарший престол. Был же он человек развращённой души ни во что не ставящий достоинство. Поэтому он мог легко соединиться с этим Арнульфом согласно следующему изречению: кто каков есть, тот советам подобных и следует. Ведь по древней пословице, подобные присоединяются к подобным. И он вторгся в Вифлеемскую церковь, договорившись с Арнульфом, что если благодаря усердию его Арнульф станет патриархом, то без вопросов он возьмёт себе в вечное владение церковь Вифлеемскую. Но все эти его козни прервала близкая смерть. Ведь доподлинно отсутствовал в духовенстве жар благочестия и достоинства, и умалялся через недозволенные деяния, после того как почил господин Адемар, блаженной памяти во Господе епископ и легат апостольского престола. Господин же Вильгельм епископ Аррасский, муж благочестивый и богобоязненный, по смерти этого блаженного мужа воспринял его заботы до тех пор, пока жил, и верно управлял, но вскоре упокоился возле Маарат-анНумана. Когда же они умерли, то стало, как говорит пророк: что народ, то и священники, за исключением епископа Альбарского и тех других, имевших страх божий пред очами. Однако предводители Похода посчитали вышеупомянутое послание несерьёзным и ничего не значащим. Некоторые говорят, что для того, чтобы продолжить выборы, являющиеся богоугодным делом и принимающие во 190 внимание личные заслуги, бароны вызвали нескольких людей из окружения своих великих предводителей. Они заставили их принести священную клятву, и спросили о привычках своих сеньоров и умении их управлять, причём они должны были сказать правду без всякой примеси лжи. Это было сделано для того, чтобы избиравшие были более полно и достоверно осведомлены о заслугах кандидатов. Те, кто был впоследствии очень тщательно опрошен под обозначенной присягой, были вынуждены сознаться в грехах своих сеньоров и подобным же образом перечислить их добродетели. Это позволило выяснить, какими на самом деле были эти люди. Когда в числе прочих были спрошены люди герцога, они ответили, что среди деяний, совершённых им, было одно, вызвавшее наибольшее раздражение его людей, а именно: когда он вошёл в церковь, его невозможно было заставить покинуть её, даже после окончания праздничной литургии. Более того, убеждаемый священниками, а также теми, кто, думается, более сведущ в подобных вещах, он подробно расспрашивал о каждой фреске и статуе. Его сподвижники, заинтересованные в других вещах, нашли это занятие скучным, даже вызывающим тошноту. Затем, его пища, приготовленная к определённому и заранее назначенному часу, остыла из-за этого долгого и досадного перерыва. Услышавшие это избиравшие воскликнули: «Воистину благословен человек, коему приписываются как грехи те черты, которые у других почитаются за добродетели». Наконец, после долгого взаимного обсуждения и размышления, они единогласно избрали герцога. Они отвели его в церковь Гроба Господня с всевозможным благочестием, распевая гимны и кантики. Однако поговаривают, что большинство баронов согласны были выбрать графа Раймунда Тулузского. Но, узнав, что если корона не достанется Раймунду, он немедленно отправится в обратный путь домой, они, ведомые врождённым желанием обладать землёй, признали его не подходящим и даже пошли против своей совести, чтобы сделать это. Граф Раймунд, несмотря ни на что, с презрением отверг зов родной земли и не вернулся домой, вместо этого смиренно последовав за Христом. Он продолжил паломничество, сев на 191 корабль и добровольно бедствуя, отправился на встречу своему концу, следуя словам: «Претерпевший же до конца спасется», а также «Никто возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад не благонадежен для царствия Божия». 2. Наблусский собор (WT. XII, 13. P. 563-564) и Наблусские каноны 1120 г. (CN. P. 146-149) «В год от воплощения Господня тысяча сто двадцатый, когда королевство Иерусалимское было обременено грехами нашими и многими напастями вместе с тем, что атаковали его враги, а нашествия саранчи и прожорливых мышей без малого четыре года подряд целиком уничтожали урожай, так что казалось, что не хватает всеобщей опоры – хлеба, господин Гормонд, патриарх Иерусалимский, муж религиозный и богобоязненный, вместе с господином королём Балдуином, а также прелатами церкви и баронами королевства подле Наблуса, что в Самарии, созвали народное собрание и Высокую Курию. Там, где обратился он к народу с воодушевляющей проповедью, и казалось, будто все застыли, и всем было очевидно, что грехи народа вызвали гнев Господень, и созвали всеобщий собор, дабы исправить ошибки и отринуть заблуждения, вернуться к доброй жизни и за проступки свои испросив прощения, вернуть милость Господа, который грешникам не желал смерти, но чтобы они обратились и живы были. Напуганные грозными небесными знамениями и частыми землетрясениями, голодом и бедностью, чрезмерным неистовством и почти постоянной близостью врагов, посредством милосердия Господня установили и сохранили двадцать пять канонов, имеющих силу закона. Тот же, кто пожелает увидеть и старательно прочитать эти каноны, может без труда найти их в многочисленных церковных архивах. Присутствовали на упомянутом совете господин Гормонд, патриарх Иерусалимский, господин Балдуин, второй из латинских королей Иерусалима, епископ Цезарейский Эвремар, архиепископ Назарейский Бернард, епископ Вифлеемский Аскетин, епископ Лидды Рожер, Гвидо, избранный аббатом монастыря Святой Марии в Иосафатской долине, Пьер, аббат Мон-Фаворского 192 монастыря, Пайен, канцлер королевства, Евстахий Гранье, Гильом де Бюр, Балиан, коннетабль Яффы, сеньор Рамлы Балдуин и многие представители обоих сословий (т.е. клирики и миряне – прим. П.Л.), чьих имён и числа не знаем». Первый Капитул Наблусского собора. Поскольку то, что по воле Господа начали, самим своими силами надлежит завершить, постольку сей священный Собор начат по воле Господа и так же обретет конец, я, Балдуин, второй король Латинского Иерусалима, по воле Господа начиная сие священное собрание, как уже сказал ранее, возвращаю и уступаю святой церкви Иерусалимской и присутствующему здесь патриарху Гормонду и его наследникам десятину с дохода моего, поскольку лишил её его диоцезы, то есть, десятину с дохода Иерусалима, и Наблуса, и Птолемаиды, которая иначе зовётся Акрой, дабы он, исполняя служение молитвы к Богу за королевство, был поддерживаем этой королевской милостью. И если когданибудь для преуспевания христианской религии в каком-либо из указанных городом я сам или кто-то из моих наследников епископа назначит, то десятину по совету короля и церкви да распределит. II Капитул. Я, король Балдуин в присутствии и с согласия мужей сего святого собора, оффициалов и баронов моих, поступающих со своей десятиной, как требуют нужды их епархий, как сказал выше, десятину возвращаю и сверх того, поскольку я и они присваивали её, вину свою признаём и просим о прощении. III Капитул. Я, патриарх Гарамонд, со стороны своей и всемогущего Бога и властию всех присутствующих епископов и братии, освобождаю вас от уплаты предыдущей десятины и ту десятину, которую, как вы признаете, вы должны дать Богу, мне и прочим епископам вашим, как того требует нужда епархий присутствующих или отсутствующих собратьев моих, я вместе с ними любезно принимаю. IV Капитул. Если человек боится, что жена изменяет ему с другим мужчиной, то он должен прийти к тому, кого подозревает в этом, и при законных 193 свидетелях запретить ему входить в свой дом и разговаривать со своей женой. Если же после этого он сам или кто-либо из друзей придёт и застанет их дома за разговором, то мужчину следует отвести без отсечения частей тела в церковный суд, и если он пройдёт очищение калёным железом, его отпустят без наказания. Если же <муж – прим. П.Л.> нечто позорное в разговоре стерпит, то мужчину под запретом передвижения отпустят без наказания невредимым. V Капитул. Всякий, кто будет уличён в возлежании с чужой женой, по решению суда кастрируется, и изгоняется из этих земель. Прелюбодейка же лишается носа, разве что муж её пожелает явить милость. Если сделает это, то обоих отправляют за море. VI Капитул. Когда подозревает клирика, то входить в дом и говорить с женой, как уже было сказано, запрещает. Если же после этого застанет их за разговором, то к настоятелю храма отводит. И если потом найдёт их возлёгшими или за разговором, тогда лишь ведет на суд. Если суд извергнет его из сана, то клирик этот должен во всем подлежать светским судам. VII Капитул. Если сводник или сводница чью-либо жену словами совратит и сделает прелюбодейкой, подлежит суду как прелюбодей или прелюбодейка. VIII Капитул. Если зрелый муж будет уличён в содомитстве, совершённом по своей воле, то и свершившего, и претерпевшего надлежит сжечь. IX Капитул. Если ребенок или зрелый муж был осквернён содомитом и пожаловался судье, содомита должно предать огню. Кто же согрешил не по своей воле, на того налагают епитимью и положения (правового статуса) своего не утрачивает. X Капитул. Если кто, единожды не по своей воле претерпев скверну содомитства, скрыл это, а после позволил осквернить себя повторно, и вновь не сообщил о том суду, и это было доказано, надлежит судить его как содомита. XI Капитул. Если кто, ранее обвинённый в мужеложстве, отвергает это и покаяние принеся, клятвенно отрекается от сего мерзостного бесстыдства, его возвращают в лоно церкви и налагают епитимью. Если же опять об этом сообщает и повторно покаяться желает, к покаянию его приводят, но затем изгоняют из 194 королевства Иерусалимского. XII Капитул. Если кто уличён в возлежании с сарацинкой по взаимному согласию, лишается мужского органа, ей же отрезают нос. XIII Капитул. Если кто свою сарацинку взял силой, её забирают от господина, его же кастрируют. XIV Капитул. Если кто чужую сарацинку взял силой, подлежит суду как прелюбодей. XV Капитул. Если христианка по своей воле возлегла с сарацином, обоих следует судить как прелюбодеев. Если же было взята им силой, то не считается виновной, а сарацина должно оскопить. XVI Капитул. Если сарацин или сарацинка одеваются по франкскому обычаю, караются изъятием (одежды – прим. П.Л.). XVII Капитул. Если имеет живую жену, и приводит в дом другую, до первого дня Великого поста текущего года должен покаяться священнику и затем на него должно наложить епитимью. Если же настойчиво скрывает это, имущество его конфискуется, а сам должен быть прилюдно высечен и изгнан из этих земель. XVIII Капитул. Если кто по незнанию чужую жену приводит в дом или женщина по незнанию с женатым вступает в брак, неведение его защищает от изгнания, в сих землях остается и может свободно вступить в брак. XIIIIV Капитул. Если кто желает расторгнуть брак, или имеет другую жену и женился на ней, то должен быть испытан горячим железом или предоставить законных свидетелей, которые подтвердили бы это под присягой в присутствии представителя церкви. Все, что мы установили для преступлений мужского рода, мы равно подтверждаем и для рода женского. XX Капитул. Если клирик для защиты себя взялся за оружие, то виновным не признаётся. Если же ради военной службы или службы в курии отвергает постриг, пусть, до указанного церковного праздника в том покаявшись, вновь пострижется и должно наложить на него епитимью. Если же сверх того срока утаит содеянное, да отдаст себя на милость короля и патриарха. 195 XXI Капитул. Если монах или регулярный каноник отринет священство, должно ему вернуться в орден или на родину. XXII Капитул. Если кто другого обвинил и доказать не может, да полвергнется такому же наказанию (какому должен был подвергнуться обвиняемый – прим. П.Л.). XXIII Капитул. Если кто-то был уличён в грабеже, если украл свыше одного безанта, должно его лишить руки, ноги или глаза. Если же кража менее одного безанта, должно ему прижечь лицо каленым железом и прогнать через деревню, посекая кнутами. И если у него что-либо найдут, должен все вернуть обратно, если же ничего не имеет, должен пойти в услужение человеку, у которого украл. Если кто-либо увидит, что он вновь ворует, подлежит четвертованию или лишению жизни. XXIV Капитул. Если кто совершил кражу и прошло меньше года, то должен быть заключен под стражу, пока в Королевской Курии не решат, как с ним поступить. XXV Капитул. Если барон уличил вассала равного себе сеньора в грабеже, то не должен отсекать ему конечность, а привести для суда в Королевскую Курию. Pactum Warmundi (WT. XII, 25. P. 577-581) «+ Во имя Святой и неделимой Троицы, Отца и Сына и Святого Духа. В год, когда между папой Калликстом Вторым и императором и августом римским Генрихом Четвёртым миром спор и кольце и посохе был завершён с Господней помощью, и один из них управлял римской церковью, а другой царством, Доминико Мишьели, дож Венеции, князь Далмации и правитель королевства Хорватии, сначала с бесчисленным войском на многих судах около лишённого гавани аскалонского берега многочисленнейшему флоту язычников правителя Вавилона нанёс сокрушительное поражение, а затем в Иерусалим для защиты нуждавшихся в этом христианских земель победоносно прибыл, ибо в то время Балдуин, второй король Иерусалимский, из-за грехов наших попав в западню 196 язычников, у Балака, властителя парфянского, вместе со многими другими находился. По этой причине собрались мы, Гормонд, милостью Господней патриарх святого града Иерусалима, вместе с собратьями-суффраганами по нашей церкви, господином коннетаблем Гильомом де Бюром и канцлером Пайеном и баронами всего нашего королевства в церкви Святого Креста в Акре и подтвердили обещания, данные королём Балдуином в двух его письмах и посланиях, которые были переданы в Венеции упомянутому дожу послами короля. Наши владения даруем указанному дожу и его венецианским наследникам, что подтверждаем мы подписью канцлера и поцелуем мира, как того требует наш обычай. Записанные на святом Евангелии, сии соглашения мы подтвердили для святейшего Евангелиста Марка, упомянутого дожа, его наследников и рода венецианцев. Аминь. Во всех городах вышеназванного короля, его наследников в королевстве, а также всех его баронов венецианцы церковь и целую улицу с площадью или баней, а также пекарню получат по праву наследования в вечное владение, освобождённые от всех налогов, которые существуют в землях короля. Истинно, что получат на рынке в Иерусалиме столько, сколько обычно получает король. Если в Акре пекарню, мельницу, баню, весы, меры и дощечки для измерения вина, масла и мёда в деревне своей венецианцы захотят использовать, то всем жителям этого места без каких-либо возражений свободно разрешается всё желаемое, что есть в землях короля, печь, молоть, мыть. Взвешивать, измерять и записывать позволено им согласно их обычаям. Когда же венецианцы торгуют между собой, должны они мерять товары своими венецианскими мерами. Когда же продают венецианцы свои товары прочим народам, должны продавать их согласно своим венецианским мерам. Когда же венецианцы, торгуя с другими чужеземными народами, нечто приобретают, позволяется им использовать меры и цены королевства. Должны они отдавать третью часть своего дохода королю, как того требует обычай. И в Иерусалиме король и мы все венецианскому дожу от рынка Тира обязуемся выплатить полностью в течение одного года к празднику святых Петра и Павла триста сарацинских безантов из 197 королевской казны. Вам же, дожу Венеции и вашему народу, обещаем, что не получим ничего сверх того, что нам причитается от людей, которые с вами торгуют, кроме того, что и сколько, согласно обычаю, они должны дать. Сверх же той площади и улицы в Акре, одну получат во владении Пьера Занни, другую в укреплённом монастыре Святого Дмитрия, и часть ещё одной улицы с одной ремесленной мастерской и двумя каменными домами, которые когда-то были домиками, которые первый король Иерусалимский Балдуин Святому Марку и дожу Ордолафо и его наследникам в Сидоне во владение передал. Их же передачу, повторяю, Святому Марку и вам, дож Венеции Доминико Мишьели, и наследникам вашим этим договором подтвеждаем и в ваше владение передаём для сохранения, владения, и вечному пользованию того, что бы вам ни понравилось. Сверх того другую часть улицы, от дома Бернара де Невшателя, который некогда принадлежал Юлиану, до дома Гвиберта Яффаского прямо проходящую, которой владел король, передаём в вашу власть. И также никто венецианское владение во всём королевстве или владениях баронов не должен давать во владение, держание либо отчуждать, но пусть оно будет свободно так, как в Венеции. Если же один венецианец с другим имеет тяжбу или судебное дело, то дело рассматривается только в венецианской курии, а также если кто-либо на венецианца подаёт иск или происходит венецианской тяжба, курии. то поручается Если же рассмотрение венецианец дела против исключительно любого другого вышестоящего человека либо венецианца выдвигает обвинение, то всё решается в Королевской Курии. Кроме того, если венецианец по известной либо неизвестной причине погибает, имущество его во владение венецианцев возвращается. Если обломки какого-либо венецианского корабля выбрасывает на берег, то ничего из них не дозволяется забирать. Если же во время кораблекрушения кто-либо погибнет, то оставшиеся его наследники либо прочие венецианцы получат его имущество. И как король имеет право вершить суд над своими подданными, так и венецианцы в своих кварталах и домах могут согласно своим обычаям делать это. Наконец, Тира и Аскалона, которые 198 находятся в руках сарацинов, а не франков, третью часть и их земель с округой, если с Господней помощью или каким-либо иным образом Святой Дух пожелает их передать во владение христианам, там, как уже говорилось, третью часть, венецианцы свободно от короля получат в вечное владение с правом наследования без каких-либо возражений или препятствий. Что касается вышеназванных соглашений самого короля, то если он с Господней помощью когда-нибудь вернётся из плена, мы, Гормонд, патриарх Иерусалимский, подтвердим их на Евангелиях. Если на самом деле прибудет в Иерусалимское королевство тот, кто должен быть королём, тогда согласно вышесказанному мы его заставим подписать этот договор, в противном случае мы никоим образом не согласимся возвести его на царство. Таким же образом это подтвердят наследники баронов и новые бароны в будущем. Хорошо знаем, что антиохийцы откажутся выполнить обещание короля дать вам владения в княжестве Антиохийском, самой Антиохии и других городах королевства. Поэтому мы, Гормонд, патриарх Иерусалимский, со своими епископами и клиром, а также баронами и народом иерусалимским, совет и помощь вам даём, и обещаем благородным венецианцам, что папа добросовестно подтвердит, что всё вышеуказанное будет выполнено. +Я, Гормонд, Божьей милостью патриарх Иерусалимский, своей рукой заверяю всё вышеуказанное. +Я, Эвремар, архиепископ Цезарейский, это также заверяю +Я, Бернард, епископ Назарета, также заверяю +Я, Аскетин, еписком Вифлеемский, также заверяю +Я, Рожер, епископ церкви Святого Георгия Лиддского, также заверяю +Я, Гвидо, аббат монастыря Святой Марии в Иосафатской долине, также заверяю +Я, Жерар, приор Святого Гроба, также заверяю +Я, Эйкард, приор Храма Господня, также заверяю +Я, Арнольд, приор монастыря на горе Сион, также заверяю 199 +Я, Гильом де Бюр, коннетабль короля, также заверяю Составлено в Акре рукой Пайена, канцлера королевства Иерусалимского, в год тысяча сто двадцать третий, второго индикта». 4. Церемония коронации латино-иерусалимских монархов (JILA. Ch. 219-220. P. 569-576) «Король Иерусалима должен держать своё королевство только от Господа, и он должен быть коронован в Иерусалиме, если этот город находится в руках христиан. Если же нет, то должно его короновать в Тире. Короновать короля должен патриарх, если он есть в королевстве, когда должно короновать короля. Если в королевстве нет патриарха, то его должен короновать архиепископ Тирский, ибо он – первый из архиепископов королевства. Если же нет архиепископа в Тире, то короновать короля должен архиепископ Цезарейский, и если нет архиепископа Цезарейского, то архиепископ Назарета должен короновать его. В день, когда патриарх коронует короля Иерусалимского королевства, последнего должна привести к нему процессия. И когда он стоит у ворот собора, патриарх, или прелат, который должен его короновать, должен испытать его, прочитав множество молитв, король же должен стоять на коленях, и оффициалы королевства рядом с ним. Должны там стоять сенешаль, который должен нести скипетр, и коннетабль, который должен нести знамя, и маршал, который должен вести лошадь короля, и камерарий, который должен нести корону, меч, яблоко и кольцо. И когда прелат произнесёт эти молитвы, король должен подняться и принести клятву защищать Гроб Господень его служителю. Должен он прочитать её на латыни и на французском, чтобы услышали его те, кто не знает латыни. Король Иерусалима должен сказать следующее: «Я», и должен назвать своё имя, «с великим смирением коронуясь королём Иерусалима, обещаю тебе, мой господин», и должен назвать его имя, «патриарх Иерусалимский и тем, кто согласно канонам займёт твоё место, при свидетельстве Господа всемогущего и церкви, и всех прелатов и моих баронов, 200 находящихся рядом, от сего дня и впредь быть преданным тебе и помогать и защищать тебя и всех людей, живущих в Иерусалимском королевстве. Клянусь хранить и защищать владения и привилегии матери моей, святой Иерусалимской Церкви, и владения и привилегии принадлежащих ей храмов, которыми они по обычаю владели во времена славных королей, мне предшествовавших и которые они справедливо приобретут и в моё правление. Клянусь хранить и отстаивать их каноны, древние привилегии, доходы, права и вольности. Клянусь поступать по справедливости с вдовами и сиротами. Клянусь оберегать привилегии моих предшественников, достославных королей Иерусалимских, и Ассизы короля Амори, и сына его короля Балдуина, и древние обычаи королевства Иерусалимского. Клянусь хранить и права всего христианского народа королевства согласно древним и установленным в этом королевстве обычаям, согласно Ассизам предшествовавших мне королей, как и пристало христианскому королю и защитнику своего королевства. Клянусь верно защищать и всё прочее. Да прибудет со мной Господь и Святые Евангелия». Затем прелат, который должен его короновать, должен воскликнуть: «Входите, собравшиеся: бароны, прелаты, сеньоры, и оффициалы короля, и рыцари, вассалы и горожане, и все прочие собравшиеся здесь люди. Мы собрались здесь для того, чтобы короновать находящегося здесь короля», и должен назвать его имя. «И желаем мы, чтобы вы сказали, является ли он законным наследником Иерусалимского королевства». И должно ответить ему «да». После этого должно спросить во второй раз, должен ли он быть королём и коронован правителем Иерусалимского королевства, и должно ответить ему «да». Наконец, должно спросить в третий раз у короля, желает ли он корону и королевство Иерусалимское, и тот должен ответить «да». И когда трижды его спросят и он трижды ответит «да», должны все пришедшие взойти на хоры и начать петь Te Deum Laudamus. И должен король быть в длинном облачении и лежать, распростёршись, на полу перед престолом, пока не закончат петь Te Deum Laudamus, а затем должен подойти прелат и испытать его, прочитав множество 201 молитв, и когда он прочтёт их, король должен пойти и занять своё место, после чего должна начаться месса. Когде же месса закончится, к королю должны подойти два прелата, один справа, другой слева, и поклонившись ему, отвести к алтарю и произнести какое-либо благословение и после этого взять елей и помазать ему лоб, а он должен сказать при этом, что обещает быть верным святой церкви. И после должны прочитать множество молитв, а затем надеть на палец кольцо, символ короля, а после кольца дать ему меч, символ правосудия и защиты от врагов, затем – корону, символ королевского достоинства, после этого – скипетр, чтобы править и защищать, и, наконец, яблоко, символизирующее землю королевства, и читать молитвы над каждой из этих вещей, согласно церковному обычаю. И после того, как все это будет сделано, прелат, коронующий его, должен сказать на латыни: «Да здравствует король!». И когда он трижды громко произнесёт это, всё остальные прелаты должны повторить эти слова вслед за ним. После этого прелат, который коронует, должен взять короля за правую руку и дать следующую клятву: «Я клянусь помогать тебе, возлагая короню на твою голову, справедливо поддерживать и защищать, и устанавливать порядок». Затем король должен поцеловать в губы прелата, который его коронует, и всех прочих прелатов. И все прочие люди королевства Иерусалимского должны принести коронованному королю клятву защищать и оберегать его и его потомков, и все крепости, пока он правит в своём королевстве. И после этого король должен пойти и сесть на своё место, а два прелата должны отвести его туда, идя справа и слева. Затем должны нараспев читать Евангелие и окончание мессы. И после таинства король должен снять корону. Когда же месса закончится, он должен подойти к престолу и причаститься. Далее прелат, который коронует его, должен взять у коннетабля знамя, благословить и прочитать множество молитв, окропить святой водой и подать его королю. А затем коннетабль должен взять его из рук короля и, таким образом, вернуть себе прежнюю «должность». 202 И когда его коронуют в Иерусалиме, должно это происходить в Храме Гроба Господня. А затем он отправляется в Храм Господень и возлагает свою корону на престол там, где наш Господь был посвящён святому Симеону. А затем он идёт в Храм Соломона, являющийся домом для тамплиеров, и туда приносятся столы, и там садится есть, и в этот день жители Иерусалима прислуживают за столом. Таким образом они должны служить королю. И когда он коронуется в Тире, он должен въехать в замок на коне, которого должны ему подвести покрытого попоной, и рядом с ним маршал на своём коне, держащий знамя, а за ними все остальные пешими. И коннетабль должен подойти к лошади короля. Король возлагает корону на голову. При этом ему должен прислуживать сенешаль, маршал же должен держать знамя, пока король сидит за столом, а также держать лошадь коннетабля, а коннетабль – покрытую попоной лошадь короля, и после окончания пира маршал должен отнести знамя в дом коннетабля, поскольку он является его вассалом и должен приносить ему оммаж».