вергнув опасности другого, он уведомил герцога де Гиза, что ле

вергнув опасности другого, он уведомил герцога де Гиза, что ле Бюиссон, принадлежащий к его дому, хочет вместе с д'Анжо предать и захва­
тить его и что Обинье знает это, но поддерживает ле Бюиссона. И вот,
втянутый в это дело, Обинье является к герцогу де Гизу, когда тот ло­
жится спать, и предлагает, чтобы Фервак подтвердил свои слова; не
угодно ли герцогу запереть его в помещении для игры в мяч вместе с
этим предателем, чтобы тот сознался в заговоре. Герцог де Гиз был так
осторожен, что послал ле Бюиссона посмотреть, что делается в Лувре, и
сказал Обинье: «Друг мой, это дело кинжалом да шпагою не решишь.
Нет, это означало бы бороться с королевой. Ведь Фервак прибегает к
средствам, которыми ты побрезгуешь; но никогда он не отведает моего
хлеба». Как видно из этих слов, осторожность герцога соединялась с
благоволением к Обинье.
Через несколько дней, как-то вечером, желая исполнить данное
двоюродной сестре обещание убить упрекнувшего ее человека, Фер­
вак с видом отчаявшегося человека попросил Обинье пойти погулять
с ним за монастырем св. Екатерины. При этом он внушил Обинье
некоторое подозрение своим слишком настойчивым желанием поме­
шать взять кинжал, который нес слуга. Когда они очутились на не­
большом в те дни, ныне перестроенном мосту, Фервак обратился к
Обинье со следующими словами: «Друг мой, решившись покинуть мир,
я жалею только о тебе; я пришел сюда покончить с собой; поцелуй
меня, и я умру с радостью». Отойдя на один шаг, Обинье ответил:
«Сударь, когда-то вы мне сказали, что перед смертью для вас было бы
величайшим утешением отправить ударом кинжала за собою на тот
свет лучшего вашего друга. Не советую вам умирать из-за дела, кото­
рое ровно ничего не стоит, как на него ни взгляни». Тут внезапно
Фервак обнажает шпагу и кинжал и стремительно бросается на Обинье,
отрекаясь от Бога и восклицая: «Раз ты мне не веришь, мы умрем оба!»
— «Нет, — отвечает Обинье, — с вашего разрешения, вы один». От­
ступив на три-четыре шага, он становится в оборонительную пози­
цию. Фервак не нападает на него, а бросив шпагу и кинжал, опускает­
ся на колени и, воскликнув, что потерял рассудок, просит противника
убить его. Обинье отказывается, и они расходятся. Но через некото­
рое время, после того как Обинье по молодости лет помирился с Ферваком, этот враг отравил его супом. Обинье пришлось испражняться
по восемьдесят раз в день; у него выпали волосы и стала шелушиться
кожа. Только много времени спустя он узнал, кто в этом виновен:
лечивший его врач, по имени Стеллатус, рассказал, как Фервак, угро­
жая ему кинжалом, запретил ему говорить, что суп отравлен. Впослед­
ствии, не получив поста нормандского губернатора, Фервак пожелал
поступить на службу к королю Наваррскому, причем не поскупился на