Отрывок из книги: - Аутизм: путь к выздоровлению

Отрывок из книги:
Лукина Л.Н.
«Реабилитация аутичных детей с помощью дельфинов».
Севастополь 2001г.
2. Результаты реабилитации аутичных детей с помощью дельфинов
Мы наблюдали, находящихся на лечении детей с диагнозом ранний детский аутизм (синдром
Каннера). Всего под наблюдением было – 173 человека. Привлекает внимание, помимо очевидных
факторов неблагополучия (в 21,32% случаев), влияющих на организм ребенка, преобладание
пренатальных экологических факторов: вредные условия труда родителей, проживание в зонах
экологического неблагополучия (53,87 %).
В качестве контрольной группы исследовали детей, принимающих морские процедуры без
дельфинов (30 человек). В проведении и реализации программы у данной группы пациентов
отмечались особенности, связанные с трудностями установления связи ребенка и взрослых,
однако, обращало на себя внимание повышенная готовность дельфина к общению с аутичными
детьми.
Клиническая картина больных с синдромом РДА (ранний детский аутизм) характеризовалась
аномальным поведением и наличием глубоких нарушений в психо-эмоциональной сфере ребенка
в виде отсутствия или недостаточности реакций на зрительные и слуховые раздражители,
нарушения предметных отношений (использование предметов домашнего обихода для игр),
отсутствие речи или нарушение ее в виде повторения слов, местоимений, эмоциональная
лабильность.
Наиболее типичными клиническими симптомами были – аутизм различной степени
выраженности (82 человек), когда у ребенка ярко проявлялось предельное одиночество,
отсутствие способности к установлению эмоционального контакта (58 человек), коммуникации и
социальному развитию (173 ребенка). Характерным признаком являлись трудности установления
глазного контакта у 25 пациентов, эмоциональных связей со сверстниками у всех испытуемых,
отсутствие речи у 57 пациентов. У больных отмечалась стереотипность в поведении, связанная с
напряженным стремлением сохранить постоянные, привычные условия жизни и особая,
характерная задержка развития коммуникативной функции речи.
В зависимости от характера и выраженности симптомов болезни все дети были разделены на
три группы. (Лебединский В.В.)
П е р в а я г р у п п а в количестве – 43 человека.
В анкетах родители первой группы пациентов чаще всего использовали следующие
определения: очень общительный, сияющий ребенок, настоящая кинозвезда. С раннего возраста
эти дети поражали окружающих своим внимательным и умным взглядом, взрослым, очень
осмысленным выражением лица. Однако, эта характеристика сохранялась у ребенка на
протяжении первого года жизни и не пополнялась новыми навыками. У ребенка отсутствовало
желание тащить что-нибудь в рот, его можно было оставить одного в кроватке или манежике без
явного протеста с его стороны. На втором-третьем году жизни у таких детей наблюдались
парадоксальные реакции на холод, боль, звуки. Родители отмечали неуправляемость и высокую
двигательную активность таких детей, отсутствие реакций на окрик, замечание, собственное имя,
фиксирующего взгляда на лица родных, привычных предметах. Постепенно поведение такого
ребенка становилось преимущественно полевым.
В т о р а я г р у п п а - 77 человек.
В младенческом возрасте с такими детьми была масса проблем – они криком диктовали
родителям свои требования по уходу и таким образом с рождения формировали жесткий
стереотип взаимоотношений с родителями и близкими людьми. Для детей второй группы были
характерны стереотипы в поведении, пристрастие к одному виду пищи, одежде, предмету,
аутостимуляции. Смена стереотипа жизни воспринималась такими детьми как катастрофа, и
всегда сопровождалась расстройством сна, регрессом речи, усилением аутостимуляции,
появлением самоагрессии (битье себя по голове, или головой о стену и др.).
1
Т р е т ь я г р у п п а - 53 ребенка.
По воспоминаниям родителей у детей этой группы на первом году жизни очень ярко
проявлялась сенсорная ранимость. У них часто отмечался серьезный диатез, склонность к
аллергическим реакциям. Когда ребенок начинал самостоятельно передвигаться, у него
отмечалась порывистость и экзальтированность в поступках. У детей этой группы могли быть
речевые аутостимуляции в виде часто произносимых «нехороших» слов, песен, проигрывание в
речи агрессивных ситуаций. Для таких детей в школьном возрасте характерно ускоренное
интеллектуальное развитие, раннее появление взрослых интересов – работе с энциклопедиями,
компьютером, словесному творчеству.
У всех детей, находящихся под наблюдением, были выявлены различные неврологические
нарушения (мышечная гипотония у 34%, зрительно-моторные координации – 41%, слуховокальные интеграции – 23%), а также отставание речевой, моторной и коммуникационной
функции в 100%.
Анализ поведения детей с аутизмом до сеансов дельфинотерапии показал, что для них
характерны полное отсутствие контакта с персоналом оздоровительного комплекса и дельфином
(взгляд мимо людей, мимо животного), ярко выраженный страх перед неизвестной ситуацией
(спуск на мосток к дельфину), моторное возбуждение или полная апатия с преобладанием
тормозных процессов, «ритуальное поведение», ходьба вприпрыжку. Все пациенты с синдром
аутизма были разделены на возрастные группы. Характер взаимоотношений между пациентом и
дельфином в группах иллюстрируют две истории болезни.
Пациент Л. – девочка 12 лет. Находится под наблюдением в течение 5 лет. Впервые
поступила с диагнозом РДА (синдром Каннера) в возрасте 6 лет. Объективно – взгляд не
фиксировала, постоянно находилась рядом с матерью, не говорила. Физически девочка
здорова. Первые процедуры в воде с дельфином проводили вместе с матерью. Девочка
была спокойна, хотя взгляд на животном не фиксировала. Десятидневный курс процедур
закончился тем, что ребенок самостоятельно научился следить за движением дельфина
в воде, фиксируя взгляд на животном, что позволило родителям дома проводить занятия
с ребенком по азбуке и математике. Психологически девочка стала более эмоциональна, у
нее появились мотивированные поступки, направленные на приспособительные действия
по самообслуживанию и реализации желаний.
Процедуры дельфинотерапии позволили родителям и педагогам добиться
существенных результатов в обучении девочки, на следующий год ребенок поступил с
навыками чтения и письма. Девочка с большим удовольствием проводила время с
дельфином в воде, но это не всегда отражалось в ее поведении, эмоционально ребенок
был депрессивен. Дельфин очень подружился с пациенткой и старался находиться рядом,
позволяя себя поглаживать и кормить рыбой, а девочка часто напевала что-то, общаясь
с животным.
В настоящее время ребенок обучается по индивидуальной программе, умеет читать,
писать, решает математические задачи согласно возрасту, хорошо поет и может
выступать перед публикой. Объективно девочка хорошо управляема, однако для нее
характерны заторможено-флегматичные формы реакций на происходящие вокруг
события. В комнате ребенка висят фотографии с дельфином, напоминающие девочке о
животном и времени, проведенном с ним в воде. Позитивные результаты в данном
случае постоянно поддерживаются стойкой обратной связью, которая была
сформирована в биосистеме девочка-дельфин.
Вторую группу от предыдущей отличало отсутствие видимой реакции пациентов на контакты
с дельфином. Оказывалось, что на фоне стремления животного к установлению связи с ребенком в
воде, наблюдалось почти равнодушное, а иногда и агрессивное отношение пациента к дельфину,
проявляющееся в стремлении ущипнуть или ударить его. Девочка Вика Б. Находилась под
наблюдением в течение двух лет.
Ребенок В. – 10 лет. Диагноз – РДА (синдром Каннера). Объективно – девочка весела,
активна, плавает самостоятельно, воды не боится. Ребенок социально дезадаптирован –
не обучаем, не контактен, агрессивен. Отношение к дельфину выражается бурной
2
эмоциональной реакцией, внешне положительной окраски. Вместе с этим при общении с
животным девочка постоянно старалась ущипнуть дельфина за спинной плавник,
царапала кожу ногтями, старалась причинить боль дельфину. Дома была равнодушна к
фотографиям и видеоматериалам о дельфинах. Существенных изменений в социальной
реабилитации на протяжении двух лет общения с ребенком не отмечено. По-видимому,
отсутствие устойчивой обратной связи между девочкой и дельфином находило свое
отражение в результатах реабилитации и социальной адаптации ребенка.
Итак, на примере историй болезней можно заметить существенную разницу в отношении
двух пациентов к процедуре дельфинотерапии и животному в частности. Если первая девочка,
несмотря на полевое поведение и слабый психоэмоциональный прямой контакт с животным, все
же смогла подружиться с дельфином и самостоятельно выполнять упражнения в воде, то второй
ребенок был интактен и даже агрессивен по отношению к дельфину. Однако, объективные
индивидуальные успехи в обучении и социальной адаптации обеих девочек были отмечены: в
результате процедур дельфинотерапии и после них появились навыки, которые другим способом
сформировать не удавалось.
Анализ результатов психо-социальной адаптации детей с синдромом аутизма и умственной
отсталостью выявил положительную динамику формирования у детей социально-значимых
функций после процедур дельфинотерапии. Через 5-7 процедур после общения с дельфином с
мостка все дети смогли опуститься в воду и провести в воде с дельфином 5-10 мин.
Игры с дельфином всегда сопровождались выраженным психоэмоциональным возбуждением,
криками, попытками произнести слова, выражения. Испытуемых обязательно приучали
находиться рядом с дельфином в воде и поглаживать его туловище внутренними поверхностями
ладоней и стоп. Родители отмечали после процедур дельфинотерапии спокойный ночной сон у
детей, тогда как до лечения ночной сон был по 3-4 часа с длительными перерывами, отмечалось
появление мотивационных установок и устойчивых паттернов целесообразно – планового
поведения, связанных с реакцией на дельфинотерапию.
В результате процедур дельфинотерапии нами выявлен факт достоверных изменений ночных
симптомов по сравнению с дневными. В то же время мы отметили уменьшение степени
выраженности симптомом по сравнению с ночными во всех возрастных группах.
Следует отметить, что за основу деления симптомом на ночные и дневные были взяты весьма
характерные и, в связи с этим, тяжело поддающиеся лечению симптомы. Так, к д н е в н ы м
симптомам были отнесены: аутизм, отсутствие глазного контакта с окружающими,
аутостимуляция, пристрастие к одному виду пищи.
Из н о ч н ы х симптомов были выделены – расстройство биоритма сна (сон по 3-4 часа
ночью), энурез, ритуальное ночное поведение, агрессия. Удлинение времени ночного сна
родителями воспринималось с восторгом, учитывая длительную (годами) его депривацию. В
динамике процедур дельфинотерапии удавалось нормализовать ночной диурез, снизить
агрессивность и аутостимуляцию в ночные часы.
Дневные симптомы в меньшей степени, но изменялись у всех возрастных групп детей. Так,
пациенты, не умеющие удерживать взгляд на лицах близких и других людей, приобретали
способность на время до 20-30 секунд фиксировать взгляд, что способствовало установлению
зрительного контакта с ребенком и включению еще одного (зрительного) сенсорного канала.
Одним из основополагающих дневных симптомов, подвергшимся изменению под влиянием
процедур дельфинотерапии, был симптом пристрастия к одному виду пищи. В процессе лечения
дети с помощью взрослых осваивали новые виды пищевых продуктов, что помогало существенно
продвинуться в улучшении психофизиологической адаптации.
С помощью дельфина удавалось, более чем в 50% случаев, реализовывать основной принцип
социальной реабилитации детей с синдромом аутизма – лечение обучением. В результате
проведенных реабилитационных мероприятий дети приобрели навыки, которые не удавалось
сформировать у них другими способами. Исходя из полученных позитивных результатов, можно
говорить о принципиальной возможности использования процедур дельфинотерапии для
социальной реабилитации детей с синдромом Каннера.
В контрольной группе пациентов не удавалось с помощью морских процедур получить
изменения ночных и дневных симптомов, которые анализировались в динамике процедур
3
дельфинотерапии. На рисунке представлены сравнительные данные изменений ночных и дневных
симптомов у контрольной и опытной групп детей с синдромом Каннера.
Контрольная группа
А
Опытная группа
Контрольная группа
Б
Опытная группа
0% 10% 20% 30% 40%
50% 60% 70% 80% 90% 100%
Изменились
Уменьшились
Без перемен
Рис. Динамика дневных (А) и ночных (Б) симптомов в результате лечебнооздоровительных процедур у опытной контрольной групп детей с синдромом Каннера.
Из рисунка можно видеть, как изменяются симптомы заболевания у детей, принимающих
процедуры с дельфином (опытная группа), по сравнению с пациентами без дельфина (контрольная
группа). Произошли статистически достоверные изменения в характере проявления симптомов –
уменьшилось их количество, оставшееся после дельфинотерапии без перемен, увеличилось
количество симптомов, качественно изменившиеся под влиянием процедур дельфинотерапии. Из
ночных симптомов можно отметить существенное уменьшение процента встречаемости
неизмененных симптомов в опытной группе по сравнению с контрольной (с 54,6% до 23,3%) у
детей с синдромом аутизма. Общее количество ночных и дневных симптомов, подвергшихся
изменению в сторону улучшения клинической картины заболевания было свыше 50%, что
позволяет говорить о достаточно высокой эффективности системы реабилитации с участием
дельфинов у детей с синдромом Каннера.
По-видимому, с помощью дельфина удается помочь ребенку осмысленно взаимодействовать с
окружающим миром, а затем, на этом фоне, осуществлять управление обучением и воспитанием,
направляя в нужное русло имеющиеся и формируя у него новые навыки и знания. Действительно,
известно (KleimanM., Neff S., Rosman N.” The Brain in infantile autism: Are posterior fossa structures
abnormal?”1992), что для каждого нового шага в развитии аутичному ребенку необходим особый
душевный подъем, который ему в полной мере обеспечивают процедуры дельфинотерапии,
контакт с животным. Установление эмоционального контакта с дельфином (пусть не всегда на
осознанном уровне), вовлечение ребенка в сопереживание ситуации дает возможность поднять его
активность, побудить его с нашей помощью перейти от защиты к постепенному освоению мира.
Отдаленный анализ результатов дельфинотерапии выявил положительную динамику в
обучении у всех детей, которые прошли курс лечения с помощью дельфинов. Со слов учителей,
постоянно поддерживаемая визуальная (по фотографиям) и виртуальная (психотерапевтическая)
связь с морским существом – дельфином, способствовала активизации учебно-воспитательного
процесса в школе и помогала каждому ребенку ежедневно одерживать маленькие победы при
обучении.
4
3. Обсуждение результатов процедур дельфинотерапии.
В зарубежной научной литературе имеются единичные сведения о механизмах
терапевтических эффектов у детей с синдромом аутизма и путях достижения этих эффектов
(E.Schopler, G.B.Mesibov “Communication problems in autism”1988). В отечественных изданиях
такие данные отсутствуют. Есть мнение, что аутичные дети, в силу сенсорного голода и
эмоциональной депривации в раннем возрасте, пропустили второй – сенсорно-организованный и
четвертый – эмоционально-самооценочный уровни развития (Hashimoto T. “Redused thiroidstimulating hormone in autistic boys”1991). В работах зарубежных исследователей показано, что у
аутичного ребенка существует свое церебральное информационное поле болезни, проявляющееся
на ЭЭГ снижением активности правого полушария мозга в теменной зоне (McEachin J., Smith T.
“Long term outcome for children with autism who received early intensive behavioral treatment” 1993).
Верхние теменные поля имеют прямое отношение к восприятию кожной и проприоцептивной
чувствительности, нижние – участвуют в организации тонкодифференцированных
целенаправленных действий (праксис), реализация которых возможна только на основе
зрительного контроля и правильной ориентировке в пространстве. Аутичный ребенок не умеет
фиксировать взгляд на предметах, у него отсутствует способность анализировать сенсорную
информацию через таламопариентальный комплекс, что приводит к нарушениям высших
гностических функций и отражения собственного Я.
Среди ученых нет единого мнения о механизмах этих нарушений. Одни авторы считают, что
существует врожденный дефект программы перевода пространственно-визуальной информации в
кинетико-статическую или другую полезную, отнесенную к своему Я(KleimanM., Neff S., Rosman
N.” The Brain in infantile autism: Are posterior fossa structures abnormal?”1992). Другие спорят,
говоря, что дефект существует, но не в программе перевода информации, поскольку визуальная
модальность по существу является внешним условием при формировании ответных реакций
организма ребенка, а проприорецепция – чисто внутреннее, соматосенсорное чувство. Скорее
всего, дефект у больных с синдромом Каннера должен быть на уровне передающих
полисенсорных нейронов, участвующих в процессах конвергенции и интеграции афферентных
импульсов различной модальности (Баклаваджян О.Г. «Висцеросоматические афферентные
системы гипоталамуса» 1985).
С помощью занятий с дельфинами удается остановить, зафиксировать взгляд ребенка и
простимулировать тактильные зоны через поглаживание животного и активацию этим плантарных
зон у пациентов, формируя тем самым новые (искусственные) функциональные связи и переводя
режим функционирования организма из стабильно больного в переходный к выздоровлению.
Действительно, тактильное чувство по природе имеет как внешнюю, так и внутреннюю основу,
поэтому используя для стимуляции тактильной модальности физиологические особенности
дельфинов, мы таким образом, как бы напоминаем организму ребенка правильные
пространственно-временные пути формирования личных ощущений. Отсюда, чем моложе
ребенок, чем раньше начато лечение с помощью дельфинов, тем лучших результатов удается
достичь, поскольку с возрастом происходит так называемая сенсорная интеграция высших
корковых функций. У детей с синдромом аутизма эта интеграция только частичная из-за блокады
программы перевода звуковой и зрительной модальностей, что находит свое объективное
отражение в снижении активности правого полушария мозга на ЭЭГ (McEachin J., Smith T. “Long
term outcome for children with autism who received early intensive behavioral treatment” 1993).
Прямые контакты с кожей дельфина помогали формировать новые функциональные связи в мозге
ребенка, оптимизируя работу мозговых структур и психофизиологическое состояние в целом
(M.Rutter,E.Schopler “Autism: a reappraisal of concepts and treatment” 1978). Можно предположить,
что тактильный контакт больного с дельфином, который был обязателен для данной группы
пациентов, имел патогенетическую основу, исходя из представлений о механизме нарушения 4-х
уровневой базальной системы эмоциональной регуляции и необходимости ее восстановления.
Психо-эмоциональный стресс, тактильные контакты с дельфином, стимулирующие II и IV
уровни регуляции эмоций ребенка, выводили его на новый уровень восприятия раздражителей,
что помогало родителям и педагогам успешно применять традиционные способы адаптации детей
с проблемами коммуникации.
5
Мы разработали схему-модель патогенеза терапевтических эффектов процедур
дельфинотерапии у детей с синдромом аутизма, исходя из анализа собственных данных,
полученных в результате исследований.
Процедуры
дельфинотерапии
Экстерорецепторы –
световые,
звуковые,
тактильные
_ _ _ _ _ _ _ __
Стимуляция
тактильной
модальности
Интегральное сенсорное
поле мозга,
характеризующееся
качеством модальностей
анализаторов
_ _
Блокада программы
перевода зрительной и
звуковой внешней
информации
Отсутствие
индивидуальных
модальностей звуковых
и зрительных
анализаторов
Интерорецепторы из
внутренних органов и
систем, в том числе
тактильных
Рис. Схема-модель патогенеза терапевтического эффекта процедур
дельфинотерапии у детей с синдромом аутизма.
Таким образом, положительные эмоции, тактильные контакты с дельфином, поглаживание
его кожных покровов, гидромассаж – помогают формировать новые функциональные
внутримозговые связи, ответственные за междумодальную сенсорную интеграцию. По-видимому,
методику дельфинотерапии можно рекомендовать как превентивную, позволяющую «вспомнить»
программу реализации перевода информации из вне, повышающую чувствительность мозга
ребенка к другим лечебным методам стимуляции слуховых и зрительных сенсоров.
6