ОТКРыТие 23 «КинОТАВРА»: ВидеЛи нОчь

владимир хотиненко: «читаю фильм, как дирижер — партитуру»
3 июня
день 1
открытие 23 «кинотавра»:
видели ночь
В Зимнем театре торжественно
открылся 23 Открытый российский
кинофестиваль «Кинотавр»,
на котором вручили первую награду,
объявили программу и пробудили
аппетит.
Церемонию открыли Президент фестиваля Александр Роднянский и Председатель Попечительского совета фестиваля Федор Бондарчук, которые поприветствовали собравшихся и зачитали поздравительную телеграмму от президента РФ Владимира Путина.
«Мы не скрываем, что с каждым годом нам все тяжелее становится проводить фестиваль,
поэтому мы так подробно и с благодарностью отмечаем людей, которые помогли нам
сделать так, чтобы этот фестиваль состоялся», — сказал Бондарчук, выразив признательность в адрес администрации Краснодарского края и лично губернатора Александра
Ткачева, Министерства культуры РФ, Фонда кино и лично Сергея Толстикова, а также
Администрации города Сочи и мэра Анатолия Пахомова.
В этот раз церемония обошлась без ведущих. В них попросту не нуждался любопытный концепт представления. Собравшимся показали специально сделанные видеопробы для несуществующего фильма Андрея Тарковского, сконструированного на основе его лекций,
интервью и дневников. Актеры Андрей Панин, Константин Хабенский, Евгений Миронов
и Сергей Пускепалис читали монологи, рассуждая о природе культуры и искусства. В это
время на сцене пела Тина Георгиевская.
Следом представили жюри конкурса «Кинотавр». Короткий метр» и основного конкурса
фестиваля.
Владимир Иванович признался, что хоть и зарекался участвовать в жюри, «но да бог
с ним». Продолжает он эту тему в интервью «Кинотавр»-Daily» на стр. 4).
После того как на сцене выступили «Трэш-Шапито Кач», вручили первый приз «Кинотавра» кинорежиссеру, главе студии «Мосфильм» Карену Шахназарову «За вклад в российский кинематограф и киноиндустрию режиссеру, который не дает забыть, что кино — это
великая иллюзия».
Ретроспектива фильмов Шахназарова началась сразу после церемонии его дипломной
работой «Шире шаг, маэстро». Предваряя показ, Карен Георгиевич вспомнил, что снял
в этой работе Нину Гребешкову, совсем не подозревая, что главой ГЭКа назначат ее
супруга режиссера Леонида Гайдая. «Будете смотреть картину, имейте в виду, Гайдай
оценил ее на пять», — сказал режиссер.
Завершилась церемония показом конкурсной картины, фильма Открытия фестиваля
«Пока ночь не разлучит» Бориса Хлебникова. История про работников и клиентуру модного московского ресторана была очень уместна в преддверии банкета.
про кино
ЗЕРКАЛО ИСКУССТВА
программный директор
«Кинотавра» Ситора Алиева
Есть ощущение, что в этом году собиралась программа легче, чем раньше.
Нет. В этом году я поставила задачу — и надеюсь, коллеги по отборочной комиссии меня
поняли, — отразить в программе все, что в равной степени художественно и инновационно в современном кино. Хотелось бы, чтобы картины конкурса отражали не только движение мысли художника, но и эстетический контекст в целом, например, проникновение
современного искусства в кинематограф. Равно как и телевидения или современных медиа, хотим мы того или нет. Понятно, что конкурс будут и ругать, и хвалить, но хотелось,
чтобы в нем нашли отражение три линии искусства. Элитарное, которое никогда не будет
привлекать массового зрителя. И то, что хочет быть более открытым зрителю, поэтому выбирает более стереотипный принцип и в драматургии, и в способе изложения. И такое
фольклорно-технологичное кино, к которому я бы отнесла, прежде всего, картину «Я тебя
не люблю» режиссеров Костомарова и Расторгуева.
Программа получилась довольно разнообразная, но она отражает современные тенденции российского кинематографа со всеми его плюсами и минусами. Разумеется, всегда
хочется при отборе видеть в каждом проекте не просто умственные способности и талант
режиссера, но и его позицию. В этом смысле яркий пример — «День учителя» Сергея Мокрицкого, фильм с огромным количеством киноцитат и ироничным авторским подходом.
Можно озвучить несколько критериев, по которым мы отбираем картины в конкурс. Этих
критериев не два и не три — их много. И часто невозможно отделить один от другого, поэтому оценивается профессионализм автора в целом, в частности, в какой степени фильм
инновационен и социально отзывчив. Играет роль привлекательность фильма или, как еще
говорят, его аттрактивность, а именно, его аудиовизуальная часть, которая призвана привлечь зрителя.
Нам важно было представить в конкурсе картины с разными темами и характерами. Я часто слышу: чтобы попасть в конкурс «Кинотавра», надо снять депрессивный арт. Так говорят люди, которые либо не были на фестивалях, либо ничего не понимают в кино.
Кажется, что в этом году вы попытались найти в отечественном кино новые социальные темы, которых раньше на экране было мало, либо не было вообще.
Это абсолютно правильно. Так уж вышло, что часть картин снята про маленького человека. Большая часть героев конкурсных картин — все это маленькие люди. Конкурс получился
довольно «европейским», как ни странно, главным образом за счет персонажей — интеллигенция, рабочие, люди вне социума, гастарбайтеры. Еще хочется сказать, что на отборе
было необычайно много жанровых картин. Мюзиклы, фильмы ужасов, псевдофилософские
и абстрактные истории.
Почему не взяли в конкурс?
Они не совсем вписывались, а некоторые были довольно скучны.
Президент жюри режиссер Владимир Хотиненко, говоря про зрелищность,
сравнил фестиваль с показом мод: где демонстрируются красивые вещи,
которые в обычной жизни никто носить не будет.
Это везде так: фестивали для того и существуют, чтобы формировать зрителя для разных фильмов. Это, если хотите, задача фестиваля — создать аудиторию. Потому что
есть фильмы, о существовании которых зритель может быть даже не информирован. Мы
понимаем, что сегодня мир сильно изменился, кино живет в интернете, и за последнее
десятилетие его взаимодействие со зрителем тоже изменилось. И наша задача — эти
изменения проанализировать, структурировать и помочь всем участникам конкурса
обрести свой контекст и своего зрителя. Еще важное отличие нынешнего фестиваля
в том, что он — поколенческий. Первый раз у нас так, что в основном жюри люди одного поколения во главе с Хотиненко, стартовавшие в кино практически одновременно.
Еще следует сказать спасибо Александру Анатольевичу Прошкину, который согласился участвовать в конкурсе наравне с молодыми коллегами. Вот уж точно мужественный
шаг, тем более его картина — это экранизация Фридриха Горенштейна, который легко
читается, но тяжело переносится на экран.
Стравливаете?
Нет! Наоборот. Хочу подчеркнуть, что режиссеры — не футболисты, возраста не имеют.
Кинотавр Daily ___ 3 июня 2012 ___ День 1
Почему в этом году так мало дебютантов?
Их очень много было на отборе. Сейчас же в конкурсе много тех, у кого второй фильм или,
даже можно сказать, второй дебют.
Еще одна тенденция прошлого года: многие подчеркивали то, что они сняли
свой фильм без поддержки государства. Сейчас это уже стало не предметом
кича, а нормой?
Да. В конкурсе много картин, снятых без участия государства, — «Белый Мавр, или три
истории о моих соседях», «Я тебя не люблю», «Со мною вот что происходит», «Пока ночь
не разлучит»… И все равно об этом аспекте говорить важно. Потому что малый бюджет
фильма не всегда положительно сказывается на результате. В некоторых случаях можно
было бы снять лучше и круче, если бы были деньги.
На прошлом «Кинотавре» был круглый стол, на котором Хлебников сказал,
что мы снимаем не депрессивно, а невнятно. Приобрело ли кино внятность?
Мне показалось, все очень внятно. Другое дело, что обычный зритель хочет, как ни странно,
стереотипов. Еще я думаю, зритель обожает «старых знакомых» — не зря же в Голливуде так
любят снимать сиквелы и приквелы. Как только аудитория устает от старых картин и персонажей — «Гарри Поттеров», «Сумерек», «Трансформеров», то тут же появляются новые. В принципе, индустрия построена таким образом, что без новых фильмов она не движется вперед.
И без новых авторов — тоже. И «Кинотавр» без этих новых режиссеров утратит смысл.
Что бы вы выделили из внеконкурсной программ?
Ретроспективу Шахназарова, фильмы которого давно уже показывают по ТВ, а мы покажем их на площади на большом экране. Еще отметила бы программу израильского кино.
Израиль стал одной из самых модных кинодержав мира — все-таки четыре номинации на
«Оскар», куча международных наград — это не шутка. И, конечно, мы не могли не отметить год Германии, сосредоточившись на коротком метре. Мы покажем разные типы фильмов, и современные, и ретро — это большая и принципиально важная программа. Еще
одна модная кинодержава мира — Греция, переживающая сейчас тяжелые времена, будет
представлена у нас мастер-классом Константиноса Яннариса, одного из самых социально
активных греческих режиссеров, представителя более старшего поколения кинематографистов, чем нынешняя греческая «новая волна». Яннарис — человек неоднозначный, он
обладает уникальным опытом киномультинатурализма. Он родился в Австралии, учился
в Англии и первые свои картины — для телевидения — снимал именно там. У нас будут показаны его авангардные киноработы, и он сам расскажет, чем сейчас живет кино Греции.
Возвращаясь к конкурсу «Кинотавра», хочется просить: у вас часто бывает
так, что ваши пристрастия не совпадают с выбором жюри?
Так чаще всего и бывает. Дело в том, что распределение призов — это конкретный выбор
конкретных людей, собравшихся в жюри. Безусловно, там играют роль и их эстетические
вкусы, и личностные. Я знаю, бывало, когда член жюри не хотел давать приз, потому что
испытывал личное неприятие к картине или даже к ее автору. Но в таком случае это ответственность только жюри, никого больше. У меня лишь однажды случилось так, что мои
вкусы совпали с вкусами жюри: это был тот самый год, когда в конкурсе победил фильм
«Изображая жертву» Серебренникова. Все прочие награды распределились так же, как
я присудила бы их сама. Одно исключение — «Эйфория» Вырыпаева. Я бы дала ему приз,
но жюри ограничилось грамотой.
А прошлый год с гран-при фильму «Безразличие» — это, конечно же…
Я не комментирую решение жюри.
Не знаете, Станислав Говорухин стал лучше относиться к конкурсу «Кинотавра»?
Уверена, что да.
Мы в каждом номере газете «Кинотавр» daily» публикуем опросы. В этот
раз мы поделили кинематографистов на профессии и предоставили возможность пожаловаться на проблемы, с которыми они сталкиваются в профессии, и хотели бы искоренить. Отборщиков и программных директоров
мы не опрашиваем. Но не могли бы сказать: на что сетуете?
Я хочу, чтобы все, кто финансирует кино, кто входит в экспертные советы и решает, кому
оказать финансовую поддержку, а кому — нет, все-таки понимали, что мир меняется ежесекундно. Кино — тоже. В стране очень много талантливых режиссеров, и надо давать им
возможность работать. Тогда и нам, отборщикам и программным директорам, будет легче.
— 2­—
НАГРАДА
Наверное, за кино?
лауреат премии за «Вклад»
Карен Шахназаров
Когда говорят «за вклад», что думает сам лауреат — за что мне?
В моем случае, наверное, за кино? Я 15 фильмов все-таки сделал. А может, за «Мосфильм»?
Вот американские режиссеры, которые получают почетный «Оскар»,
нередко говорят, что их тем самым будто списывают в ветераны.
У меня это ощущение возникает, но, скорее, с возрастом, а не с наградами. Я понимаю,
что жизнь подходит к какой-то финальной стадии, и глупо говорить, что это начало пути
и у меня еще все впереди. (Смеется.) Если повезет, то жизнь продлится еще какое-то время.
Как пессимистично. А вы подводите итоги?
Честно говоря, нет.
А в связи с юбилеем? 8 июля — 60 лет все-таки.
Подводить итоги было актуальным в молодости. Когда мне исполнялось сорок, то да, было
дело, подводил. 40 — это самый сложный возраст, могу вам сказать с высоты прожитых лет.
По моим воспоминаниям, столько комплексов возникает!.. А потом это как-то само собой
стирается, и в 50 я уже никакие итоги не подводил.
А в 40 вы были собой довольны?
Не вполне. Хотя я к этому времени — 1992 год был — сделал уже шесть картин. Даже семь,
потому что я делал английскую версию «Цареубийцы». Но комплексы все равно были.
В постсоветское время наверстали то, что в 40 казалось упущенным?
Кажется, Трюффо говорил, что когда мы начинаем снимать, то всегда стремимся снять чтото совершенное. А когда заканчиваем, то думаем только о том, чтобы поскорее завершить
картину. И это правда. Каждый раз стремишься сделать как можно лучше, но в итоге лишний раз убеждаешься, что это — недостижимая цель.
Во время съемок какой картины вы максимально приблизились к этой цели?
В моем случае даже трудно сказать — у меня такие разные картины. И по жанру, и по тематике.
Наверное, «Белый тигр» — более мастеровитая картина. Я позволил тут многие вещи, которых
до этого не делал, да и не мог бы, наверное, сделать.
У вас режиссерская деятельность, преподавательская, «Мосфильм». Что
из этих трех областей больше всего у вас страдает?
Преподавательская. У меня сейчас курс заканчивается, и я больше набирать не собираюсь. Все-таки не каждый режиссер, даже очень хороший, может преподавать. Вот Герасимов Сергей Аполлинариевич был не только замечательный режиссер, но действительно
великий педагог. Или Володя Хотиненко — прекрасный режиссер, но еще и обладает умением учить, любит это дело. Я же считаю, что мне это не дано. Так что лучше мне этим не
заниматься. Что касается меня, то это не мое, не та сфера, которой я горжусь.
Управление киностудией — ваша сфера?
Моя, да. Это все равно что кино делать. У меня была идея создать первоклассную студию,
одну из лучших в мире. И я считаю, нам это удалось. Вопреки всем слухам, мы построили
студию без всяких бюджетных средств . Мы заработали сами.
Киностудия «Главкино», которую строят Федор Бондарчук и Константин
Эрнст, может стать конкурентом «Мосфильма»?
Трудно сказать. Пока они павильоны построили. Но я не могу сказать, что мы сидим и боимся конкуренции. Меня волнует другое: будущее крупных студий вообще очень непредсказуемо. Сегодня большие европейские студии переживают тяжелые времена, и американские
тоже. Это связано с изменением структур работы, а в кинематографе вообще с широким
внедрением цифрового кино. «Цифре» в меньшей степени нужны павильоны, она позволяет снимать в интерьерах. Не нужны и студийные мощности. Монтаж и вовсе можно делать
дома. То есть масса основополагающих студийных процессов сегодня уходит из кинопроизводства. И этот момент очень опасен для крупных студий. Вот сейчас начнут закрываться
— 3­—
лаборатории, года через два их не будет — «цифре» позитивные копии не нужны. В этих
условиях вопрос конкуренции уходит на второй план. Чего конкурировать, если студии
сами по себе могут изжить себя?
Сын Иван — тоже ваш вклад в кинематограф?
(Смеется.) А вот посмотрим. Я своих детей никогда не ориентировал на работу в кино.
Более того, я бы даже предпочел, чтобы они чем-нибудь другим занимались. Если уж и говорить об итогах, к которым я в связи с юбилеем пришел, то могу сказать однозначно:
пробиться в кино по большому счету невозможно. Это чудо. Таких людей, которые снимают
кино, а самое главное — снимают кино, которое хотят, — в мире единицы.
Хотите сказать, что у сыновей нет никакого аванса в виде фамилии и генов?
Но все равно ты никогда не можешь быть уверен, что этого достаточно. Младший у меня
вообще еще не определился в плане профессии, у старшего, конечно, есть определенные преимущества, гандикап в смысле фамилии, но это совсем не гарантия того, что он
сумеет пробиться. Тут как карта ляжет.
А фамилия может быть преградой?
В определенной степени да. Понятно, что будут шептаться, обсуждать, сравнивать. А это
не очень приятно. Но он сам выбрал этот путь, я не направлял. Другое дело, что у моих
сыновей и без меня, по линии матери, очень кинематографическая семья. Смотрите: дед
у них — знаменитый звукорежиссер Игорь Петрович Майоров. Между прочим, работал
на фильме «Летят журавли». Он один из старейших, сейчас преподает. Бабка покойная —
монтажер, очень хороший. Мама, Дарья Майорова — актриса. Прадед их, дед Даши, Василий Пронин, был прекрасным советским оператором и режиссером — снял такие замечательные картины, как «Хождение за три моря», «Казаки», один из лучших фильмов 60-х
«Наш дом». Умер, когда ему чуть за 60 было. Так что среда у моих сыновей такая…
…куда им деваться, да?
Да, и папа у них режиссер. Они в этом выросли, их будто сама жизнь туда подталкивает.
У вас с сыновьями киновкусы совпадают?
Во многом, да. Нам похожие фильмы нравятся. Конечно, у них есть и какие-то свои молодежные приоритеты, которые мне совсем не близки. Но противоречий у нас не возникает.
В музыке мы сходимся, пожалуй, в меньшей степени. У них там свои интересы, которых я не
знаю. А в кино — да, совпадают.
У вас бывали моменты, когда вы ненавидели кино?
До ненависти не доходило, но усталость чувствовал. Вообще я не считаю кино искусством,
адекватным литературе, музыке. Есть классические искусства, высокие, а кино все-таки —
полуискусство, в силу своей природы. Это и промышленность одновременно, и коллективное оно — здесь, как ни крути, акт творца не выходит. Чем старше становлюсь, тем меньше
получаю от кино. Может, в силу того же опыта, очень трудно найти картину, которая через
пять минут просмотра не была бы мне понятна. Хорошо, когда ты кино не понимаешь до
конца. Это как в жизни.
Не следите, что там происходит со съемками «Мы из джаза-2»?
Буквально вчера встретил своего друга Бородянского, написавшего сценарий, которому
этот же вопрос и задал. В общем, вроде бы они опять близки к съемкам. И украинец Александр Фокин, который все это дело затеял, будет выступать как режиссер. Он вообще человек своеобразный. Я сразу сказал, что участвовать не буду. Все, что надо, авторские,
подписал. Хотя у них, в сущности, совсем другая история в сценарии.
«Курьер-2» не предлагают снять?
Года 3-4 назад Федя Дунаевский (исполнитель главной роли в «Курьере» — прим. авт.)
хотел. Сам. Он и сценарий написал — 20 лет спустя герои фильма встречаются…
Не могу сказать, что сценарий меня зацепил, но я ему сказал: «Пожалуйста, если
от меня что-то нужно…»
Вам не жалко вот так соглашаться?
Не вижу здесь проблемы. Человек написал сценарий, по сути, оригинальное произведение, кроме тех же героев, там ничего нет. Он же не берет мою повесть. Он делает свое.
Глупо, с моей стороны, ему мешать.
Вы награду получите и уедете?
Может быть, «потусуюсь» пару дней. Я там еще свою короткометражку представляю на
открытии «Короткого метра». Называется «В окружении». Мы сняли ее во время работы
над «Белым тигром». Так вышло, что у меня была новелла, которая вышла независимо от
«Белого тигра», — к сюжету картины она не имеет отношения. Кроме Леши Верткова, там
играют два артиста, которых из «Белого тигра» я вырезал полностью. Аня Синякина, она
играла у меня еще в «Курьере», потом в «Ворошиловском стрелке» Говорухина. И Егор
Барановский, снимавшийся у меня в «Исчезнувшей империи». Мы как-то сняли и решили,
а почему бы не показать ее отдельно?
жюри
Бегущий по лезвию бритвы
председатель жюри
Владимир Хотиненко
Пришлось ли вас уговаривать?
(Смеется.) Вообще в свое время я зарекался участвовать в жюри, потому что это — неблагодарное дело, чего ж говорить о месте председателя. И был уверен, что уже никогда не буду.
Потому что, кроме проблем, ты себе, казалось бы, ничего не наживаешь. Но здесь прозвучало
предложение от очень достойных людей, которым я и отказать-то не могу. И если они мне предлагают, значит, неспроста. Поэтому я решил еще раз рискнуть. Пройтись по лезвию бритвы.
Да и вообще, я хочу получить представление о том, что сейчас снимают в России.
А то вы просто так не сможете этого сделать!
Нет-нет, я езжу на «Кинотавр» из года в год, смотрю, а не загораю на солнышке, но тут предполагается другая степень участия во всем этом, есть возможность повариться, поучаствовать
в обсуждении фильмов, поделиться ощущениями от увиденного — это все аргументы, которые
позволили мне согласиться и возглавить жюри. Так что уговаривать меня не пришлось. Может,
получится сделать для себя какое-то открытие, что-то понять, услышать новую точку зрения.
В общем, плюсов здесь точно больше, чем минусов. То есть стоит рискнуть.
Вы были главой жюри «Кинотавра» в 1997 году. Как это было тогда?
Чуть экзотично. Жюри было довольно пестрое. Причем мне доверили собрать жюри самому.
И я собрал совершенно разных людей, которые значили что-то и для публики, и для меня.
И мы хорошо поработали. Было очень смешно: Алексей Балабанов тогда привез на фестиваль своего «Брата», и все шушукались, что, мол, Хотиненко Балабанову приз точно не даст.
Ну почему? Что за бред? К тому же, хоть я и был председателем, но предпочитал, чтобы
решения мы принимали сообща, с коллегами по жюри. Чтобы мы могли все обсудить, переубедить друг друга, да и чтобы ответственность была общая. Иначе для чего тогда мы все
собрались? Так мы и дали гран-при Балабанову, придя к выводу, что ничего более содержательного в конкурсе нет.
Цитируем газету «КоммерсантЪ» за 1997 год: «Во главе жюри российского конкурса был Владимир Хотиненко — человек одновременно громкий и резкий,
наделенный буйным темпераментом. В жюри «Кинотавра» весельчак Хотиненко успешно примерил маску Хотиненко-диктатора». Что скажете?
Не знаю, откуда тогда взялись эти слухи, но если вы опросите тогдашнее жюри, то вам каждый
подтвердит, что никаким диктатором я не был.
Дальше как раз пишут о том, что «жюри это вполне устроило».
Это неправда. Там были люди с характером. Ирина Купченко — с характером, я вас уверяю.
Виктор Ерофеев — если вы захотите лишить его права голоса, то не выйдет. Надо перебрать
всех членов жюри и чуть лучше знать меня, и тогда картина станет более объективной. Никаким
диктатором я тогда не был.
Сейчас с режиссерским жюри такое точно не пройдет.
Конечно. И тем интереснее.
Как вы будете организовывать работу жюри? Ежедневные обсуждения?
Тайные голосования? Драка стенка на стенку?
Думаю, мы соберемся на первое заседание и выработаем систему оценок. Возможно, в процессе работы заданные правила скорректируются. И тут мне даже самому интересно, как мы
выработаем эти правила и как они сработают. Помню собственное участие в конкурсе — я приехал с фильмом «Мусульманин», который тогда считался абсолютным фаворитом фестиваля. Мы
все, члены съемочной группы, ходили гордые, потому что считали свой фильм лучшим — я и до сих
пор так считаю. Но вдруг в последний момент показали «Особенности национальной охоты».
Я был на просмотре, хлопал, картина мне очень понравилась, но даже в голову не приходило,
что жюри ей отдаст все главные призы. Да, фильм яркий, но чтобы вот так…
Кто был тогда глава жюри?
Войнович. Наш фильм вполне мог получить свою «долю», можно было спокойно поделить.
Справедливости ради надо сказать, что награды за лучшие роли дали Александру Балуеву
Кинотавр Daily ___ 3 июня 2012 ___ День 1
— 4­—
и Нине Усатовой. Немало, но мне все равно это показалось несправедливым. И вот теперь
эта «несправедливость» помогает мне работать в жюри. Я понимаю, что всем не угодишь. Был
у меня случай. Сейчас-то я возглавляю кафедру режиссуры во ВГИКе, а когда много лет назад
поступал, то на первом туре получил «кол». Хотя был хорошо подготовлен. Тогда на вступительных экзаменах нужно было читать стихи. Выучил я кусок из поэмы Марцинкявичуса «Стена»,
такой пронзительный. Начал читать перед комиссией, и когда уже подходил к тому моменту, который точно должен был уж всех пронять, мне сказали: «Хватит!» — ясно, что меня собирались
«срезать». И сейчас на своих экзаменах я запрещаю читать стихи. (Смеется.) И это не комплекс.
Просто мне это кажется довольно бессмысленным. Так и здесь, на фестивале. Имеет значение
стечение обстоятельств — собралось такое жюри, которое примет определенное решение.
Или чуть-чуть другое. Но общая картина все равно всем будет ясна.
Сейчас есть какие-то расхожие мнения о ваших вкусах и пристрастиях?
И что вы собираетесь с этим делать — подтвердить их или опровергнуть?
Коллектив у меня будет непростой, поэтому я не собираюсь опираться исключительно на свои
вкусы. Когда набираю свои мастерские, я тоже стараюсь принимать разных студентов — среди
них есть и те, кто придерживается противоположных со мной взглядов и даже возможно ненавидит мое кино. Чтобы понять мои вкусы и убеждения, человек должен знать, что я снял, и какое
чужое кино я люблю. И вот тут легко запутаться, потому что кинопристрастия у меня широкие.
Вершиной киноискусства я считаю «Андрея Рублева». Люблю Луиса Бунюэля.
Какого периода?
Всего, абсолютно. Для меня эта персона невероятная. Человек, который в 77 лет снял «Смутный объект желания» — дай бог всякому сохранить в такие лета столь мощную энергетику
и свободу. Плюс я люблю боевики, они зачастую продвигают кино вперед, по-своему
развивают. В общем, получается, что я люблю кино вообще. Если это кино, доброкачественный, профессионально сделанный продукт, то уже не имеет значения жанр, авторское оно или артхаус.
Что вы вкладываете в понятие «профессионально сделанный продукт»?
Покупая ботинки, ты определенно можешь сказать, как они сделаны. Если человек играет на
скрипке, то ты сразу поймешь, профессионально он это делает или нет. В кино то же самое.
Киноязык знают далеко не все. Я думаю, раньше киноязык был обязательным художественным
элементом картины. А сейчас зачастую в артхаусе это далеко не так. Сегодня много фильмов,
где под модным словом «артхаус» замаскирована авторская беспомощность.
Легко ли отличить непрофессионализм от авторского подхода?
Это субъективно. Восприятие искусства — вообще индивидуальное дело. Это же не спорт, где
ты прыгнул девять метров — и все, победил. Для меня различать такие вещи — не очень сложно
по той причине, что я хорошо знаю киноязык. Могу читать фильм, как дирижер — партитуру.
И при всей субъективности я достаточно объективен в оценке качества продукта.
Сколько вам требуется времени и что еще нужно для того, чтобы понять,
хороший фильм или плохой, принимаете ли вы его или нет?
В 90% случаев я через 5 минут знаю, что смотрю. Когда я учился на Высших курсах сценаристов
и режиссеров, то мог определить качество картины по фотографии. Достаточно было посмотреть какой-нибудь содержательный кадр, и мне все становилось ясно. Редко ошибался.
То есть можете не смотреть фильмы, полистать каталог фестиваля — и все ясно.
(Смеется.) Ну, все-таки ошибиться можно, а не хотелось бы. Надо отсмотреть все. Поэтому
я противник смертной казни: можно ведь осудить невиновного человека.
Как ведущий передачи «Смотрим. Обсуждаем» вы изменили свое отношение
к документалистике в игровом кино?
Передача стала отличной возможностью погрузиться в мир документалистики, это и работа,
и удовольствие. Да и сам я снял такой псевдодокументальный пятисерийный проект «Паломничество в вечный город», где мне все полученные знания пригодились. Но я для себя не делю кино
на игровое, документальное и анимационное. Для меня либо есть кино, либо его нет.
На мастер-классе вы говорили: «Я люблю в чужом кино то, чего сам не умею».
Это правда.
А вы много не умеете?
Да. Меня порой удивляют мои студенты, которые выполняют заданные упражнения так лихо,
что я понимаю, что сам так не смогу. И комплексов по этому поводу не испытываю — напротив,
очень доволен.
Главенство в жюри предполагает, что вы будете изолированы от коллег,
друзей? От супруги Татьяны?
Такого никогда не было. Раньше, говорят, вывозили жюри на яхте для обсуждения, но сейчас
все более демократично. И хорошо, надо проще к этому относиться.
Год назад в интервью «Кинотавр» daily» вы рассказывали про пляжные тапочки, которые приобрели в 1995 году в Непале и с тех пор неизменно возите
на фестиваль. Теперь наша редакция обеспокоена судьбой тапочек.
Они и в этом году со мной, да. А как же?
конкурс
Хлеб и зрелище
режиссер конкурсного
фильма Открытия «Пока ночь
не разлучит» Борис Хлебников
Фильм «Пока ночь не разлучит» снят по материалу из газеты «Большой город».
Смею предположить, что это далеко не первый случай, когда вы читали заметку в газете и подумали: вот оно! Почему же тогда с этой историей все получилось, и вы довели ее до экранного воплощения?
Меня много раз спрашивали, почему я не снимаю про Москву? А я и рад был бы снять про Москву, но как-то ее не различал. А в материале «Большого города» люди вдруг для меня ожили,
превратились в коллекцию, в которой есть все экспонаты. И это было все про Москву. Причем
материал был не злой, без критики богатства. Я несколько раз это уже говорил, но скажу еще
раз: для меня это история про московское купечество.
Что вы сделали, прочитав материал? Позвонили в редакцию?
Мы с Сашей Родионовым написали по этому материалу сценарий короткометражки.
Про двух официантов?
И про эти столики. Но было непонятно, что дальше с этим сценарием и короткометражкой делать. Поэтому, как самые настоящие халтурщики, мы решили растянуть хронометраж. К официантам и клиентам напрашивалась кухня. Мы еще раз связались с «БГ» и попросили их корреспондентов подслушать разговоры теперь уже на кухне.
То есть они еще раз ходили в ресторан?
Да, и мы с Родионовым тоже ходили. Один из подслушанных разговоров и вырос в историю.
Вы прямо на кухню проникли?
Мы договорились и просидели там несколько дней. А автор «БГ» даже устроилась туда и целую
неделю работала.
Много разговоров о фильме связано с финансированием съемок — системой
акционирования, при которой съемочная группа работает за процент с проката. Это, правда, новая для нас схема, или раньше она уже применялась?
Думаю, с такими идеями люди уже запускались, но в нашем случае вся цепочка от начала съемок до конца проката была четко продумана. Придумала ее продюсер Лена Степанищева.
Не то что мы вздумали кино снимать, а дальше — как получится. Нет, это был точный расчет.
Во-первых, мы делали то, что всей нашей команде было бы интересно. Во-вторых, это история,
где мы можем позвать актеров буквально на один съемочный день. В-третьих, мы понимали, что
у нас легкая история и много звезд. Дальше мы, конечно, могли найти $1 млн на эту историю, но
это все бы разрушило. Сказать людям, что мы снимаем за миллион, а расплатимся с прибыли,
невозможно. И это будет большая удача, если мы соберем $1 млн в прокате. А когда у тебя
бюджет — $100 000, то они вернутся с первой или со второй продажи на ТВ. А вот прокат,
продажи на DVD и интернет — это уже прибыль, с которой мы и сможем расплатиться с людьми.
Получается, актеры работали за еду?
Именно.
А скорее, не за деньги, а из-за любви к вам и к искусству?
Да, но нельзя этой любовью манипулировать и злоупотреблять. Я хотел бы сказать, что если
вторая часть нашего плана — прокат — провалится, то повторить такой эксперимент я уже не
смогу. В следующий раз это уже будет чистое нае…лово. Уже второй раз я не смогу попросить
людей сняться бесплатно.
У вас в картине снимается ряд людей, с кино напрямую не связанных. Вы их по
какому принципу выбирали?
Если говорить про Бархатова, Уткина и Семеляка, то это все ближайшие друзья Сережи Шнурова, и он сам придумал всю свою сюжетную линию. И мне хотелось, чтобы к нему пришли
люди, с которыми ему будет легко общаться. Никаких текстов для них написано не было, они
импровизировали. Алена Долецкая подходила по многим причинам. Во-первых, она очень
хорошая актриса. Во-вторых, прекрасно выглядит. В-третьих, умеет носить дорогую одежду.
­В-четвертых, может непринужденно сделать заказ официанту.
Вы снимали в ресторане «Мост». Почему не «Пушкинъ»?
По объективной причине: «Пушкинъ» — это круглосуточный ресторан. Поэтому людям пришлось бы из-за съемок закрываться и терпеть убытки. «Мост» работает до 12 ночи и открывается в 12 дня.
Но атмосферу «Пушкина» вы сохранили — это было принципиально?
Вообще, мы так хотели, поэтому у нас там эти обращения «сударь», «сударыня».
Откуда эта байка про тирамису?
Ее придумал Саша Родионов. Мы пришли с ним в «Пушкинъ» посмотреть, как там люди сидят.
Он попросил у официанта просто принести мороженое. И тут началось: подогнали телегу,
устроили целое шоу, все рассказали… И я впечатлился. А текст написали сами.
Есть такое ощущение, что вы хотели снять сатиру, а получалась простая шутка.
Наоборот, я как раз и хотел снять шутку, ни в коем случае не сатиру. Меньше всего мне
хотелось продемонстрировать критику богатства зажравшейся Москвы, ужасно хотелось
избежать сравнения кухни богатого ресторана и клиентуры.
Один из героев фильма утверждает, что сниматься «актер Серебряков всегда
может». Не знаете, правда?
Понятия не имею, и, кстати, напишите, пожалуйста, в интервью, что в тексте упоминаются имена известных актеров, но они из статьи в «БГ», а мы просто сохранили лицо документа.
Вам приятно, что фильм из простого участника конкурса стал еще и фильмом
Открытия?
Конечно, приятно, хотя и неожиданно. Зато для меня это как-то само собой психологически
убирает дальнейшее ощущение конкурса. И хорошо. Я видел из нынешних участников несколько фильмов, там есть очень серьезные работы, снятые с огромным трудом, а у нас ведь действительно просто шутка.
Вы ведь сейчас завершаете еще один фильм «Долгая счастливая жизнь», который раньше назывался «Конецдворье». На какой он стадии готовности?
Мы закончили монтаж, занимаемся звуком, и я очень надеюсь, что к августу он будет завершен.
Пишут, что это ремейк американского вестерна 1952 года «Ровно в полдень».
Изначально была идея сделать такой ремейк, абсолютно перевернув сюжет американского
фильма, сделав бандитами неких чиновников из администрации…
«Любить по-русски»?
Практически! (Смеется.) Коллизия там абсолютно как в «Любить по-русски» получилась. А вот
дальше это сильно трансформировалось. Получилась, как мне кажется, довольно приближенная к жанровому кино история.
Вы как киновед знаете — в каждом учебнике по истории кино США написано,
что «Ровно в полдень» был очень привязан к тогдашней ситуации в американском обществе.
Конечно, маккартизм.
Да, а ваша картина вписывается в российскую действительность?
Абсолютно. Я почему-то захотел, чтобы этот фильм снимался далеко и чтобы чувствовалось, что это далеко. Поэтому съемки проходили в Мурманской области, в районе Кандалакши. Когда мы с Сашей Родионовым решили первый раз поехать туда на машине, то
Саша сделал список фермерских хозяйств, которые будут попадаться нам по дороге. Мы
штук 10-15 посмотрели. Выяснилось, что в России при нынешних законах сельское хозяйство невозможно. И оно никогда не будет нормальным у нас, пока не изменятся законы.
Пока что заниматься сельским хозяйством в нашей стране — это абсолютно невыгодно,
убыточно, депрессивно, продукцию невозможно сбыть.
Почему эти люди тогда этим занимаются?
В большей степени этим заняты чудаковатые люди, фантазеры, и они довольно быстро разоряются. Вот смотрите, как устроено сельское хозяйство в Финляндии, например. Есть Союз
фермеров, есть государство и крупные корпорации. Каждый год союз фермеров обговаривает
с государством цены на продукцию. Установленные расценки вводятся на законодательном
уровне, после чего крупные корпорации, например концерн Valio, объезжают фермеров и скупают у них товар в нужном количестве и по этой оговоренной цене. У нас же все иначе — корпорации связаны с государством, пренебрежительное отношение к фермерам. Они просто
на фиг никому не нужны, легче покупать все за границей.
У вас не бывает страха, что мы сейчас с вами сидим, а нас подслушивают?
Нет, а почему такое должно быть?
Ну, подслушают, а потом мы наш диалог увидим в фильме вроде «Пока ночь
не разлучит»?
Ах да, у меня такое бывает, поэтому я не люблю громко разговаривать в публичных местах,
наверное, из-за стеснения.
— 5­—
конкурс
крепкий орешек
Режиссер фильма «РАССКАЗЫ»
Михаил Сегал
Когда заговорили о том, что короткометражка «Мир крепежа» перерастет в полнометражную картину, все, конечно, мечтали увидеть
продолжение истории этой пары, собравшейся жениться. Такой вариант
планировался или вы сразу понимали, что сиквела не будет? И еще: идея
собрать полнометражную картину из новелл появилась до приза на «Кинотавре» или после?
Идея пришла после и исходила от моих друзей и продюсеров Насти Кавуновской и Андрея Кретова. Они предложили снять еще несколько новелл, чтобы получился полный метр.
Я какое-то время думал над концепцией, потому что очень не хотел делать так называемый
альманах, объединенный формальной общей темой. И когда все придумалось, то согласился, и мы успели снять фильм до наступления холодов. А сиквела никакого не планировалось, к «Миру крепежа» уже нечего добавить.
Не выгоднее было бы реализовывать новеллы поодиночке?
Нет, во многом идея этого полного метра и возникла оттого, что не существует рынка короткометражного кино. Если ты хочешь показывать массовому зрителю короткие истории, то
должен их объединять в одну большую.
А для вас новеллы все-таки чем-то объединены?
Да, фильмом «Рассказы».
В одной из заметок про «Рассказы» написали, что это «кино о людях новой
формации». Насколько это справедливо?
Скорее — о людях старой формации, у которых уже нет будущего. В каком-то смысле, это
фильм-ожидание этих самых людей новой формации.
Еще пишут, что фильм «даст почву для размышлений над остро поставленными вопросами современной российской действительности и возможность
искренне посмеяться». Вы согласны?
Согласен. Хотя кто «пишет»? Фильма ведь еще никто не видел.
Показалось, что в каждой из новелл присутствует некое мракобесие, странная придурь, свойственная людям. Это верное ощущение?
Верное. Кино без мракобесия я вообще считаю возмутительным.
Могли бы вы сказать, насколько это свойственно российским гражданам или
все-таки для вас эти проблемы общечеловеческие?
Недавно я показывал «Мир крепежа» во Франции, будучи уверенным в том, что французы
вообще не поймут, о чем идет речь. Но они смеялись и живо реагировали в течение всего
фильма, что приводит меня к мысли о том, что правильно переданное российское мракобесие — вполне конкурентоспособный экспортный продукт.
А ваши рассказы не принимали в издательстве?
Принять приняли, но похожие разговоры были.
Тем не менее, сборник «Молодость» (повесть + рассказы) все-таки удалось
опубликовать?
Да.
Насколько я знаю, «Молодость» существует еще и в виде сценария. Есть ли
возможность его снять?
Нет. Но уже и желания нет.
Возвращаясь к «Рассказам». Вы говорили, что сюжет «Мира крепежа»
подслушали в кафе. Не могли бы рассказать о трех других новеллах — как
писались они и почему именно они были выбраны вами для экранизации?
Они писались в разное время, и две из них даже были раньше частью другого «новелльного»
сценария. А выбраны были потому, что удачно сложились вместе в моей голове.
Есть ощущение, что новелла «Энергетический кризис» отличается от других.
Конечно, отличается, как и любая другая, зачем вставлять в фильм одинаковые истории?
Я надеюсь, что все они отличаются друг от друга.
Я правильно понимаю: героиня «Энергетического кризиса» читает не только
стихи Пушкина? А чьи еще?
Свои.
Вышло так, что наши с вами общие знакомые даже спрашивали, нет ли
у нас знакомого баяниста для съемок в «Мире крепежа». Мы спросили
Кинотавр Daily ___ 3 июня 2012 ___ День 1
у приятеля-баяниста, но он отказался (теперь, наверное, локти кусает). Вам
тяжело дается поиск нужных типажей? Есть ли с этим проблема или, напротив, артисты толпами ждут возможности поработать с вами?
Я не думаю об этом специально. Просто ищу нужных людей на определенную роль. Иногда
нахожу.
Читали в «Русском пионере», как трудно вам дался поиск девушки для
съемок клипа «Касты». Как вы нашли Любовь Новикову? Увидели в короткометражке «Шиповник»?
Да.
Не смущало ли ее обилие секса, хотя и не такого откровенного? А то у вас
в картине мелькает страничка с рассказом и ремаркой «слишком много
секса».
Мне кажется, она думала о роли в целом, а не отдельно об эротических сценах. То есть,
отнеслась к работе очень профессионально и творчески.
Новелла «Возгорится пламя» взята из сборника «Молодость», где она называлась «Почему старик еще жив?», да и сон героя там более продолжителен.
Почему поменяли название и сократили исторические грезы?
Сны героя я упростил из бюджетных соображений, а название поменял потому, что в рассказе оно было сформировано и оправдано чисто литературными ходами и диалогами, которые
в кино ушли. Будучи частью фильма, этой истории органично иметь другое название.
«Возгорится пламя» — для вас это больше история о конфликте поколений
или о желании обладать женщиной-личностью, а не пустоголовой телкой?
Оба утверждения верны.
Указанный в фильме автор рассказов Даниил Беренцев — это персонаж из
песни группы «Каста». Можете сказать пару слов, кто он такой — вымышленный персонаж или чей-то псевдоним?
Мне просто нужно было что-то написать на рукописи писателя, какую-то фамилию. Это же
реквизит, он же в кадре. Я хотел, чтобы это была какая-нибудь идиотическая, тошнотворная
квинтэссенция звучания имен современных беллетристов. Такое обтекаемое имя, очень подходящее любому средненькому писателю то ли фэнтези, то ли детективов, то ли псевдосоциальных полотен. Мне пришло в голову — Глеб Вяткин. Уже на съемках Влади из «Касты»,
игравший писателя, спросил: «А есть еще возможность переделать?» И предложил в этом же
направлении: Даниил Беренцев. Это было еще смешнее, и я согласился.
Кстати, в Сети обнаруживаются рассказы какого-то Даниила Беренцева.
Не читали?
Нет... Черт... Он существует...
У вас в фильме мелькает визитная карточка начальника отдела виз и регистраций Иванова Алексея Владимировича.
Чей телефон +7-916-256-84-97 там указан?
Я не знаю. Но, логически рассуждая, видимо, Иванова Алексея Владимировича, начальника отдела виз и регистраций.
Ваши фильмы до сих пор не показывают в родном Орле?
Я снял только один полнометражный фильм до «Рассказов», но его просто нигде не показывают в кинотеатрах, это же было давно, Орел тут ни при чем. «Franz+Polina» вышел пять
лет назад, его иногда показывают по телевидению.
В интервью «Орловскому Вестнику» вы назвали прошлогодний конкурс
«Кинотавра» закономерно и ожидаемо слабым. Что ждете от нынешнего?
Интуитивно, кажется, что будет сильным.
Еще на прошлом фестивале мы видели, как вы один бродили ночью по
Сочи. Еще наблюдали, как вы периодически заходили в море, по щиколотку, и подолгу там стояли… Вы вообще не очень общительный человек,
одиночка? Или у вас так проходит творческий процесс?
Похоже, я не один бродил год назад по Сочи. После этого вопроса, боюсь, к моим странным
качествам прибавится мания преследования.
Будучи режиссером, вы довольно скромны и незаметны. Насколько это выгодная позиция? Ведь, кажется, что режиссеру (сценаристу, клипмейкеру,
писателю, музыканту…) важнее крутиться, светиться, тусоваться, и это сулит
новые возможности для самореализации.
Кажется.
Вы как-то писали: «Набрал в Гугле «Сегал-гений» — не выдало ни одного
результата. По отдельности выдает, а чтобы эти два слова вместе — никак».
Вы знаете, мы тоже набрали — нашел реплику Макса Покровского, который говорил, что вы — гений, в интервью «Нашему радио» аж в 2005 году.
Откуда такая скромность, Михаил?
Вы же нашли реплику Покровского, а не я.
— 6­—
конкурс
КРИЗИС СРЕДНЕГО КЛАССА
режиссер фильма «Белый
Мавр или три истории о моих
соседях» Дмитрий Фикс
Ну и соседи у вас, Дмитрий.
(Смеется.) И у вас тоже.
А зачем вы добавили в название это предложение про «соседей»?
Все просто. «Белый мавр» звучит очень пафосно. И нам хотелось сбить этот пафос, перевести этот фильм в разряд более частной истории. Потому что сам фильм для меня и для
автора сценария Максима Стишова — это эскиз, зарисовка из жизни тех людей, которые
нас окружают. Историю эту мы делали в течение года, абсолютно факультативно по отношению к нашей основной работе — продюсированию телесериалов. Дело в том, что нам
было тесно в рамках того, чем мы занимаемся ежедневно, мы же пленники трендов и потребностей телезрителей. С другой стороны, мы живем, смотрим вокруг, у нас много идей,
проектов и сценариев, которые трудно продать из-за того, что они стоят в стороне от этих
существующих трендов. И этим фильмом нам хотелось немного расширить эти границы.
Сборник рассказов Максима Стишова «Белый Мавр» вышел года полтора
назад, а рассказы-то были написаны еще раньше. Почему вы решили экранизировать именно их?
Мы с Максимом плотно сотрудничаем. Одно время мы вместе делали сериал «Бальзаковский возраст, или все мужики сво…». Проект был успешным и интересным для нас — требовалась полная связь с реальностью и с той жизнью, которой живут люди нашего возраста.
И мы в сериале любую идею могли тут же реализовывать на площадке. В 2008 году мы
закончили снимать этот проект. Неиспользованные истории Максим собрал в книгу рассказов. И мы решили, что можем некоторые из них экранизировать.
По какому принципу выбирали истории?
Мы взяли те, что показались нам наиболее кинематографичными. Вначале их было четыре,
но получалось, что кино будет длиться часа два, и мы решили оставить три.
Сильно пришлось переработать истории?
Нет, просто характеры нужно было сделать более объемными. Это три истории, примерно
по полчаса каждая, развивать характер в рамках таких недлинных новелл крайне сложно.
Но Максим с этим справился.
Вы героев всех новелл объединяете в какую-то определенную группу?
Конечно — герои, которым от 40 до 50 лет. В нашем случае, это народившийся средний
класс. К которому мы и сами относимся. Поэтому-то они «наши соседи». Мы их видим, знаем, учились с ними в институте.
У нас таких людей не так много в стране?
Этот класс людей вполне активно существует и как раз представляет для рекламодателей
большой интерес.
Чем он еще характеризуется в России?
У этих людей было пионерское прошлое, они все еще советские люди — в классическом
понимании этого слова. Советский человек — это про них. Другое дело, что это люди уже
богатые, они многое могут себе позволить. И не нужно забывать, что они средний класс
в первом поколении, то есть их родители этим классом не являлись. Поэтому наши герои
представляют собой любопытный гибрид. Можно сказать, что у них нет никакого культурного кода, никаких корней. Поэтому есть проблемы, которые свойственны только этому
классу людей и только в этой стране.
У вас там один из героев цитирует Экклезиаста: «Множащий имущество
множит заботы». Корни их проблем в обогащении?
Нет, это никак не связано с обогащением. Хотя эти люди еще не дошли до культуры благотворительности, они к этому только приходят.
— 7­—
Что касается половых особенностей этого класса, то выясняется, что в этом
возрасте не все «мужики сво…», а как раз наоборот, многие из них ущемленные и ущербные. А вот женщины куда более сво…
Я скажу так: мы видим очень много инфантильности в мужчинах. Для них огромная проблема — решить что-то, взять ответственность, создать семью, это такой бич нашего поколения. Хотя у молодых дело с этим обстоит еще хуже. У меня, например, есть брат, он младше
меня на 10 лет. Я сужу по нему.
Кто это придумал — сделать Отелло белым? Кажется, это было в каком-то
постмодернистском спектакле.
Мы все живем среди мавров. Все мы язычники, лишенные корней и переживающие все заново. Например, человек, который приходит к религии в наше время, все равно проходит
эволюцию от язычества до выбора какой-то моноатеистической веры.
Актеры у вас, в основном, все те, с кем вы неоднократно сотрудничали?
Когда мы решали, кого пригласить на роли, то остановили выбор на актерах из ближнего
круга, с кем мы работали на протяжении многих лет, кого хорошо знаем. Они мне доверяют. И я знал, что могу с ними сделать этот проект. Здесь важно было другое: этот материал
не такой одномерный, как в сериалах, и актерам он даст больше возможностей для того,
чтобы у них получились очень хорошие работы. Сейчас для актеров очень мало возможностей реализоваться в кино, и мне хотелось дать им поиграть что-то приятное для себя.
Поклонницы Андрея Соколова пишут на его форуме, что, судя по трейлеру
и фото с площадки, они таким актера еще не видели.
Да, у него прекрасная роль. У всех прекрасные. У Игоря Верника, например.
Легко было уговорить его сыграть такого нестандартного персонажа?
Он с удовольствием это сделал. Поначалу у него были сомнения, но мы поговорили, я подробно рассказал ему про все сцены и как это будет выглядеть на экране.
Почему он сомневался?
Любому артисту нужно помочь с выбором. Режиссер должен увлечь своим видением персонажа. Я артистам все в деталях описываю, даже могу сыграть перед ними какие-то сцены.
Страшно предположить, что вы показывали Вернику.
(Смеется.) Ну что вы, деликатнейшая сцена.
Как далеко вы могли зайти в этой области?
Нам нужно было выдержать фильм в определенном стиле. Я хотел снимать трагикомедию.
Но получилось, что материал сопротивлялся. Только история Жанны Эппле и Игоря Верника вышла чистой трагикомедий. А вот историю с убийством трудно было сделать смешной,
поэтому получилось более драматично.
Фамилии героев-артистов Речников и Хованский о ком-то напоминают.
Да что вы!
Эти люди не вздрогнут при просмотре вашего фильма?
Даже в мыслях такого не было.
Вариаций на тему фамилии Трухин не хватает.
(Смеется.)
Откуда сценарий Месхиева «Белка в колесе», который фигурирует в кадре?
Это шутка. Придумали.
Зато сериал с таким названием есть у Юрия Беленького.
Это все какие-то цитаты, это то, что лежит на столе, вокруг нас, а ты просто тыкаешь пальцем и что-то выбираешь. В этих названиях ничего специально не закодировано.
Как вам кажется, что это за тенденция в нашем кинематографе — снимать
фильмы не цельной историей, а новеллами?
Мне кажется, время не дает цельных историй. Ты пытаешься не отрываться от реальности,
а она-то как раз существует в виде новелл и незатейливых историй. Время такое, время распада. А потом, может, придет другое — время романа с сильными чувствами, например.
На «Кинотавре» сколько раз были?
Раза два. У меня были картины, которые показывались на площади. В конкурсе не был
ни разу.
А какие у вас ощущения относительно участия в конкурсе?
Большая неожиданность. Но очень приятная. В этом фильме нам всего лишь хотелось чуть
шире посмотреть на те темы, которыми мы профессионально занимаемся каждый день.
А фестивальная жизнь для нас будет приятным дополнением.
Это приятное дополнение сильно отвлекает вас от постоянной работы?
Немного отвлекает, но мы с удовольствием поедем.
короткий метр
ночь. улица. фонарь.
Участники конкурса
«Кинотавр». Короткий метр»
о проблемах на съемках —
пропавших файлах, пьяной
массовке и актерах, которые
заранее учат текст
антон бильжо,
«сказание о нас с евгенией»
евгений бяло,
«правда»
Это, по сути, моя
курсовая работа на
Высших курсах сценаристов и режиссеров.
Это мой двор, в котором я живу. Меня всегда привлекали фонари,
несколько нелепо
расставленные на этой
небольшой площадке — два на столбах,
один висит на проводе,
один над подъездом и
еще один освещает название улицы. Поэтому
историю, которую я
услышал от девушкидраматурга, я сразу
увидел в этом дворе,
при этом освещении.
С артистами мы ничего
не учили, хотя текст
был написан, просто
обсуждали предлагаемые обстоятельства.
Потому что для нас
было важно вживую
сыграть эту сцену.
И было несколько
смешно, когда мы
начали, они молчали
некоторое время,
не зная, какие слова
здесь должны звучать.
Но основной мой
просчет заключался в
том, что я предполагал
все снять за одну ночь.
Увы. В первую ночь
мы сняли несколько
планов, половина
из которых даже не
вошла. Во вторую мы
все сняли, но с ощущением «не было». Так, на
следующий день я не
обнаружил большинства исходных файлов
с той съемки! Их
просто не было, и куда
они делись, никому не
известно. А вот в третью смену мы досняли
все, что необходимо,
и с очень позитивным
ощущением. Еще и по
причине того, что оператором в ту ночь была
моя подруга фотограф,
которая впервые участвовала в такого рода
проекте. Но с которой
удалось добиться очень
хорошего взаимопонимания и ощущения
на площадке. Я очень
многому научился,
снимая эту работу.
И все, что не делается,
все к лучшему!
жора крыжовников,
«проклятие»
Когда планировали
съемки, мы, как всегда,
предусмотрели, что
актер будет учить текст
на площадке, в дублях.
А у нас это практически непрерывный
монолог, и в кадре
один артист. Поэтому
мы арендовали павильон, технику, заказали
обеды, готовясь провести полную смену.
Но Тимофей Трибунцев
Кинотавр Daily ___ 3 июня 2012 ___ День 1
к всеобщему удивлению приехал со знанием текста. Меня лично
это повергло в шок.
Я, конечно, встречал
артистов, которые
учили текст, но чтоб
для съемок в короткометражке известный
артист за бесплатно
выучил семь страниц
текста? Мы сняли все
за пару часов. Даже не
пообедали.
Мы снимали фильм
в небольшом поселке
Смена, рядом с городом Сергиев Посад.
В один прекрасный
день прямо под
окнами двух главных
пятиэтажек поселка появился переделанный
из бытовки маленький
деревянный домик Евгении. Местные жители,
из тех, кто проводил
жизнь в этом дворе, вынуждены были изменить
ежедневный маршрут.
Домик стоял буквально
на тропинке, которая
вела в единственный
магазин. Вначале
на нас ругались,
грозились сжечь бытовку, а потом как-то
привыкли, прибились,
сидели на наших
диванах, пили пиво,
спрашивали, кто
и где служил и про
что фильм. Пришлось
соврать, что фильм про
войну, потому что пересказ сюжета о том,
как женщина подбила
мужчину и принесла
его домой, мог опять
все осложнить. «Да что
вы знаете про войну, —
сплевывал один из
них — высокий мужчина
в камуфляжной куртке,
к которому остальные
относились с уважением. — Заходи ко
мне в гости, вот я тебе
фильм про войну покажу — там людям реально головы отрезают».
Я поблагодарил и отказался. Выяснилось, что
этот высокий служил
в Афганистане в самые
горячие годы, и вообще
все завсегдатаи двора
— 8­—
служили, кто десять, кто
двадцать, кто тридцать
лет назад, и они все
еще были под впечатлением — истории из
военной жизни, армейский юмор, ритуальное
гнобление «хлюпиков»,
выяснения, у кого часть
или род войск лучше,
составляли их главные
темы. В один из последних дней, когда мы
очень рассчитывали на
«приличную» массовку
из жителей близлежащих домов, с которыми
была предварительная договоренность,
к нам никто не вышел.
Видимо, нормальные
люди от нас устали —
мы дымили, светили
и шумели. Эта смена
в поселке Смена
грозила сорваться.
Тогда пришлось включить громкую музыку
военных лет, поставить
на стол бутылки вина
(было преддверие
9 мая), и постепенно
около столиков снова
оказались те самые
наши друзья. Все
закончилось довольно
быстро. Мы успели
снять два дубля, перед
тем как большинство
из них повалилось
на землю, так и не
успев снять бинты.
Было похоже, что
война, наконец, вернулась, и лучшие успокоились на родной земле.
Немного неловко
за эту двусмысленную
военную хитрость, зато
фамилии всех остались
в титрах мелким шрифтом. И лица, конечно,
добавившие фильму
трагичный слой,
который невозможно
выдумать.
игорь короткий,
«огонь, вода
и медные трубы»
Фильм мы планировали
снять еще весной
прошлого года. Поскольку это моя первая
серьезная работа,
то я плохо представлял
объем организационных хлопот. Подбор
съемочной группы,
поиск камеры, объективов, осветительной аппаратуры, выбивание
денег на экспедицию
из ВГИКовской киностудии — на решение
этих элементарных
вопросов с непривычки
ушли февраль и март.
В результате все было
готово, когда уже
снег от яркой белизны
деградировал до грязной серости, сугробы
частично трансформировались в лужи,
и временами лил
дождь, что не слишком
располагало к съемкам
зимней истории. Но после такого количества
потраченных сил
и времени отступать
было поздно. Всех
спас мой единственный
и незаменимый актер:
за три дня до отъезда
из Москвы он где-то
подхватил ветрянку.
За две недели, пока
эта зеленая бестия
приходила в норму,
вместе с остатками
снега растаяли и наши
надежды довести
начатое дело до победного конца. Так
проект заморозился
на целый год. Но в том
были и свои плюсы.
Сделав полезные
выводы, я не только
начал заблаговременно готовиться
к новым съемкам, свел
к разумному минимуму
численность съемочной
группы, нашел оператора со своей камерой
и осветительной
аппаратурой, избежал
любых взаимоотношений со ВГИКовской
киностудией, привил
актера от всех детских
болезней, но и внес
значительные изменения в сценарий
фильма. И на этот раз
нам удалось вдоволь
надышаться морозным
деревенским воздухом
и наползаться по сугробам.
короткий метр
филипп юрьев,
«песня механической рыбы»
анатолий пухальский,
«трещина»
Когда я рассказал всем
свою идею, реакция
была примерно такой:
«Сынок, ты даже не
представляешь, во что
ввязываешься». Помимо
непростых московских
съемок, планировалась
экспедиция в Архангельск. Руководство
учебной киностудии
вздохнуло и дало добро.
О том, что от Архангельска нужно лететь на
вертолете 1500 км на
Крайний Север, я деликатно умолчал. Когда
мы заплатили за перегрузку техники на борту
вертолета, я понял, что
из съемочной группы
в восемь человек деньги
на обратный билет
остаются у четырех, то
есть поездка для других
четырех получается
в один конец. Решили,
что спастись должны
актеры, ассистент по
пленке (чтобы сдать на
проявку) и звукорежиссер, поскольку у нее
начиналась первая
сессия. Слава богу, что
нашелся мужик, капитан
торгового судна, он
пустил нас в грузовой
трюм, и мы всего-то двое
суток шли по шторму.
Однако когда я вывез
всю группу, включая актеров, в эту деревню, все
были потрясены — стоят
землянки, по крышу
занесенные песком,
настоящая пустыня,
и в то же время на песке
лежат громадные льдины, проезжают оленьи
упряжки и чертовски
холодно. Я уговорил
сниматься одного ненца,
но на съемки он пришел
пьяный и с ружьем. Когда
я объяснял ему задачу,
он крикнул почему-то:
«Сейчас поляжете,
цыгане» — и навел ружье, и тогда я подумал:
«Херцог бы оценил...»
По образованию
я преподаватель
изобразительного
искусства, живописец.
Фильм «Трещина» —
моя первая работа.
Почти полностью она
сделана собственными
силами, если не считать работы непрофессиональных актеров,
задействованных в картине. У меня также нет
никакого специального
профессионального
кинообразования.
Именно эти два положения — единоличие
и отсутствие специальных технических знаний
и являются основной
проблемой фильма,
если учитывать, что
кино — это коллек-
екатерина телегина,
«кошка, мишка и лиса»
По сценарию, в главных
ролях были прописаны тройняшки, что
являлось радостью для
меня и одновременно
главной проблемой. Мы
провели кастинг среди
двойняшек, и стало
понятно, что нужны три
сестры. Тогда пришлось
уговаривать третью
сестру Даши и Кати Носик — Анечку, которую
никто не знает, потому
что она совсем не хочет
быть актрисой, но все
вместе мы смогли ее
убедить. И вот завтра
снимать, а Анечка вдруг
испугалась и пошла
бесповоротно в отказ.
Пришлось снимать
двоих — перегрим,
комбинированные
съемки и так далее,
девочки все время
менялись ролями и местами, и теперь мало
кто понимает, какая
из сестер в кадре.
Ну а в следующий раз
мы их клонируем еще
больше и окончательно
всех загипнотизируем
и запутаем.
— 9­—
тивное и техническое
искусство. Однако, несмотря на все эти «но»,
я все же решил послать
свою работу на фестиваль, не питая никаких
особых иллюзий на
ее счет. Когда же мне
сообщили о том, что
фильм попал в конкурс,
моему удивлению не
было конца. Участие
здесь — уже довольно
серьезное для меня
событие.
Фильм создавался
в непростых и довольно жестких условиях.
В августе 2011 года
главный герой и актер
задуманного фильма
внезапно объявил мне,
что собирается покинуть Москву, в которой
он прожил последние
16 лет своей непростой жизни. К тому времени я только начал
понемногу набирать
материал и планировал еще много чего
снять с моим героем,
но жизнь часто вносит
свои коррективы. Когда
актер уехал, я считал,
что фильма не будет.
Моя собственная
жизнь в этот момент
тоже вся трещала по
швам. Все это в одночасье накрыло меня
как снежной лавиной.
Нужно было как-то
выкарабкиваться,
и я просто решил
склеить фильм из того,
что было, параллельно
делая какие-то дополнительные съемки
с кошками, голубями
и бабульками. В итоге
это сослужило
не совсем хорошую
службу, создав
некую иллюстрацию
к тексту, но другого
пути не было. Зимой
этого же года с этим же
актером я собирался
снимать совершенно
другую историю.
Нашел еще одного
актера, договорился
об аренде кафе, где
это все должно было
происходить, и тут мой
герой ломает ногу
и ложится в больницу
на два месяца. Тем
временем натура
уходит, и на смену зиме
приходит весна. В один
из таких весенних
дней по дороге на
работу я и сочинил
всю эту историю,
которая изначально
задумывалась почти
что как комедия.
Однако мой депрессивный сентябрьский
настрой сделал свое
дело, и портрет,
который я малевал
с моего героя, отчасти
стал походить на его
автора. Так и родилась
«Трещина».
КАЛЕЙДОСКОП
БЛИЦ
ХРОНИКА
ирина
апексимова
Время и место: 16:00, пляж
Время разговора: 5 минут
Согласилась сразу.
Все девушки сейчас стоят в очереди в салон красоты, а вы здесь
плаваете.
Вот мой салон красоты, природный.
Много времени вам нужно, чтобы
подготовиться к выходу
на дорожку?
15 минут мне хватит.
Когда актрисы идут по звездной
дорожке, присутствует ли в этом
элемент соревновательности — кто
лучше выглядит, кого чаще снимают, кто и как позирует?
Я вас расстрою: я не знаю. Я не отношусь
к этому серьезно.
Мы наблюдали, как смело вы
нырнули с пирса, прям
по-мужски!
Вообще, мне не свойственно совершать
мужские поступки. Я женщина.
Многие предпочитают купаться
в бассейне, а вы пришли на море.
Почему?
Потому что это море. Потому что
я выросла в Одессе. Потому что море —
с детства. Потому что море дает силы.
Потому что мне его не хватает в Москве.
К сожалению, я здесь всего на один день,
поэтому так жадно наслаждаюсь им.
Завтра начнется все самое интересное, а вы уезжаете. Не обидно?
Нет. Я уезжаю работать. Слава богу, работа у меня есть. Хочется приехать сюда
на все дни, посмотреть кино, посидеть
у моря, хотя я думаю, что когда наступит
такой момент, когда я буду абсолютно
свободна, меня это не очень обрадует.
Несколько лет назад вы приезжали — на Закрытие, правда —
и с дочкой. Где она?
Дочка сдает экзамены. Она студентка
первого курса Школы-студии МХАТ.
Позвольте спросить, сколько времени вы тратите в день, чтобы так
прекрасно выглядеть?
Я не знаю, что сказать. Вот сегодня
подошел ко мне мужчина, сказал, какая
я потрясающе красивая, попросил сфотографироваться, а когда я расплылась,
добавил: «Как хорошо сохранились!»
Вы его ударили?
А что, я должна была подраться? Нет, он
остался жив. (Смеется.)
Но мы о том, что красота все-таки
требует жертв.
Красота дается от Господа Бога и от
папы с мамой. Спасибо им большое.
Кинотавр Daily ___ 3 июня 2012 ___ День 1
— 10­—
Калейдоскоп
THE HOLLYWOOD
REPORTER
российское издание
THR Russia изучил
короткометражную
программу «Кинотавра»
последних семи лет
и расспросил бывших и
нынешних конкурсантов,
стало ли для них участие
в фестивале путевкой
в жизнь.
Михаил Местецкий
Участие в фестивале:
2011, «Короткий метр» — «Незначительные подробности случайного
эпизода»;
2012, «Короткий метр» —
«Ноги-атавизм».
Дальнейшая карьера:
сценарий — «Легенда №17» («ТриТэ», в производстве).
THR: Как для вас начинались «Незначительные подробности…»?
Местецкий: Это такой громоздкий
проект, который мы затеяли и делали
очень долго. Сначала это был сценарий, написанный для альманаха
«Короткое замыкание», — для другого режиссера. Но он в альманахе
решил не участвовать, и сценарий
остался. Прошло какое-то время
и мы, команда наша, решили, что
уже накопили каких-то сил и готовы
снять этот фильм. Потом оказалось,
конечно же, что сил мы накопили
недостаточно, и фильм потребовал
от нас просто встать самим себе на
головы, чтобы из него вышло что-то
приличное.
кадр дня
— 11­—
THR: Что вам дал диплом, выигранный фильмом?
Местецкий: «Подробности…» после
этого объездили кучу фестивалей — нам как раз был дан старт
фестивальной жизни, а для короткометражек другой обычно и не
существует. «Кинотавр» еще дал
некоторую кинематографическую
судьбу: я получил достаточно много
предложений по работе, но с полнометражным фильмом у нас так и не
закрутилось в этом году. Был проект
по моему сценарию, мы запускали
его год назад, но он встал на паузу.
Попробовали в этом году, и он снова
наткнулся на какие-то противоречия
внутри команды. Сейчас я надеюсь
запуститься с другим проектом,
может, как раз на нынешнем «Кинотавре» найду себе соратников среди
продюсеров.
4 июня понедельник
08:00
ляж
П
Йога
11:00 Спецкурс
Зал «Панорама»
«Россия в зеркале международных кинофестивалей»
Сергей Шолохов и Ситора Алиева
Показ документального фильма С. Шолохова
«Россия в зеркале МКФ» (52 мин.)
11:00
Зал «Под люстрой»
Пресс-конференция фильма «Пока ночь не разлучит»
13:30 Летний вечер в Сочи
Зимний театр
В ОКРУЖЕНИИ,
реж. Карен Шахназаров, Россия, 2012 (15 мин.)
14:00Конкурс. Короткий метр
Зимний театр
ПЕСНЯ МЕХАНИЧЕСКОЙ РЫБЫ,
реж. Филипп Юрьев (28 мин.)
ОГОНЬ, ВОДА И МЕДНЫЕ ТРУБЫ,
реж. Игорь Короткий (16 мин.)
ПРОКЛЯТИЕ, реж. Жора Крыжовников (8 мин.)
СКАЗАНИЕ О НАС С ЕВГЕНИЕЙ,
реж. Антон Бильжо (30 мин.)
КОШКА, МИШКА И ЛИСА,
реж. Екатерина Телегина (15 мин.)
ТРЕЩИНА, реж. Анатолий Пухальский (31 мин.)
ПРАВДА, реж. Евгений Бяло (9 мин.)
16:30
Спецкурс
Зал «Панорама»
Драматургия. Александр Молчанов
00:00
Летний вечер в Сочи
Театральная площадь
КУРЬЕР, реж. Карен Шахназаров, СССР, 1986 (88 мин.)
17:00
Летний вечер в Сочи
ККЗ «Жемчужина»
МЫ ИЗ ДЖАЗА,
реж. Карен Шахназаров, СССР, 1983 (89 мин.)
18:00
Конкурс
Зимний театр
РАССКАЗЫ, реж. Михаил Сегал, Россия, 2012 (105 мин.)
21:00
Конкурс
Зимний театр
БЕЛЫЙ МАВР ИЛИ ТРИ ИСТОРИИ
О МОИХ СОСЕДЯХ,
реж. Дмитрий Фикс, Россия, 2012 (94 мин.)
22:00
Кино на площади
Театральная площадь
ВЫСОЦКИЙ. СПАСИБО, ЧТО ЖИВОЙ,
реж. Петр Буслов, Россия, 2011 (132 мин.)
01:00
Немецкий короткий метр. «Новое поколение 2006»
ККЗ «Жемчужина»
НА ЛУГУ, реж. Филип Вольф, 2005 (10 мин.)
ПОСЫЛКА, реж. Тиль Новак, 2005 (9 мин.)
ПРИЗРАК СТАДИОНА САН ПАУЛИ,
реж. Михаэль Зоммер, 2005 (8 мин.)
БАЗАР,
реж.: Маркус Зер, Матиас Крэмер, 2005 (3 мин.)
НАШ ЧЕЛОВЕК В НИРВАНЕ,
реж. Ян Кестер, 2006 (11 мин.)
ДОМОЙ, реж. Марк Бруммунд, 2005 (6 мин.)
СВИДАНИЕ, НАЗНАЧЕННОЕ ИЗ АДА,
реж.: Тим Вайманн, Том Брахт, 2006 (14 мин.)
ХОЛОДНАЯ КОЖА,
реж. Себастьян Куцли, 2005 (15 мин.)
ПОСЛЕПОЛУДЕННАЯ ПРОГУЛКА,
реж. Клер Валка, 2005 (3 мин.)
Я СПАСУ МУЛЬТИВЕРСУМ,
реж. Ульф Грооте, 2005 (11 мин.)
23:00
Кино обетованное
ККЗ «Жемчужина»
ДЕТИ СТАЛИНА,
реж. Надав Левитан, Израиль, 1987 (91 мин.)
23:00Пляж
Концерт. Группа «Салют»
ИНФОРМАЦИОННЫЕ ПАРТНЕРЫ
ИНФОРМАЦИОННЫЕ ПАРТНЕРЫ
ИНФОРМАЦИОННЫЕ ПАРТНЕРЫ
ИНФОРМАЦИОННЫЕ ПАРТНЕРЫ
2
2
2
2
Главный редактор, руководитель отдела PR фестиваля «Кинотавр» Дарья Кровякова / выпускающий редактор Михаил Володин / редакторы Андрей Захарьев, Александр Пасюгин / специальный корреспондент
The Hollywood Reporter. Российское издание Илья Кувшинов / фотографы Алексей Юшенков, Геннадий Авраменко, Николай Казеев / дизайн Shandesign / верстка Алена Короткевич / корректор Алла Шульга.
Адрес редакции: г/к «Жемчужина», этаж С. Тел.: +7 (962) 855-19-93
Кинотавр Daily ___ 3 июня 2012 ___ День 1
— 12­—