Текст работы - Факультет прикладной политологии
advertisement
Правительство Российской Федерации Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» Факультет прикладной политологии Кафедра сравнительной политологии БАКАЛАВРСКАЯ РАБОТА На тему: «Влияние международных факторов на процесс демократизации» Студентка группы № 442 Локшина Я. М. Руководитель ВКР Доцент, к. полит. н. Миронюк М.Г. Москва – 2013 1 Содержание Введение……………………………………………………………………… 3 Глава 1. Теоретические подходы к оценке влияния внешних факторов на режимные трансформации…………………………………….. 9 1.1. Дискуссия о факторах режимных трансформаций…… ………… 9 1. 2. Утверждение внешних влияний в качестве фактора режимных трансформаций: обзор подходов……………………... 20 1.3. Трансферт и диффузия институтов………………………………… 31 Глава 2. Реконструкция концепции режимных трансформаций Харви Старра……………………………………………………………... 38 Глава 3. Исследование режимных трансформаций в 2001 – 2011 гг. (по модели Харви Старра)……………………………………………... 46 3.1. Глобальный демократический тренд?............................................... 51 3.2. Воздействие регионального контекста и эффект соседства........ 53 Заключение………………………………………………………………….. 63 Список литературы……………………………………………………… 66 Приложение…………………………………………………………………. 71 2 Введение На последнюю четверть XX в. пришлось самое значительное увеличение числа демократических государств, а понятие «демократия» заняло одно из центральных мест в политическом дискурсе. Тем удивительнее то обстоятельство, что именно в XX в. наблюдалось возникновение невиданных прежде недемократических режимов – тоталитарных, «привычный» авторитаризм приобрел множество новых разновидностей, неоднократно в разных частях света отмечалось разочарование в представительном правлении, делающим демократию возможной. И все же, несмотря на периодические драматические сужения «ареала демократии», начиная с середины 1970-х гг. мир стал свидетелем падения многих авторитарных режимов («третья волна» демократизации1) и установления демократических порядков. Тем не менее, данный процесс, продолжающийся и сегодня (некоторые исследователи, хотя и с оговорками, видят в недавнем крушении автократий в Северной Африке и на Ближнем Востоке продолжение «третьей волны» или даже начало «четвертой волны» демократизации), оказался существенно более сложным и долгим, чем надеялись гражданские активисты и политики. Оказалось, что либеральные реформы, принятие демократических конституций и т.п. не гарантируют быстрое и беспроблемное «приживление» демократии, и вновь созданные демократические институты, оставаясь скорее формальностью, сосуществуют с недемократическими практиками. Иными словами, стало очевидным, что демократизация как глобальная тенденция и как комплекс изменений, охватывающих ту или иную страну, представляет собой нелинейный процесс, и понимание факторов, предопределяющих или повышающих успешность переходов к демократии становится залогом не только создания адекватных реалиям современного мира объясняющих 1 Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века. - М.: РОССПЭН, 2003. – с.1 3 моделей, но и проведения политических курсов, адекватных целям построения устойчивых демократических институтов. Традиционно исследователи выделяют две группы факторов, влияющих на процесс демократизации: внутренние и внешние. «Под внутренними факторами экономические, в виду, культурно-цивилизационные, внутриполитические факторами», имеются условия (иначе претендующими на во-первых, социально- ценностные, называются «объективность»); а также «структурными а во-вторых, характеристики задействованных в демократизации акторов, их действия и взаимодействия, принятые решения (процедурные, или актор- ориентированные, факторы)»2. Есть и иной подход к определению факторов, предполагающий выделение структурных и процедурных (актор- ориентированных) факторов. Действительно, переходы недемократических государств к демократическим порядкам в конце XX в. происходили в определенном контексте, связанном с глобализацией экономических, политических и др. отношений. Немало транснациональной исследователей среды, пишут о вызванной становлении интеграционными новой и глобализационными процессами. Однако кроме констатации того, что происходящее за пределами границ претерпевающего демократические трансформации государства важно, остается неясным то, как взаимодействуют внешний контекст (и исходящие из него внешние влияния) и сами внутренние изменения (и их факторы), которые могут привести к консолидации демократии. Неясным остается и то, насколько «важны» или значимы внешние влияния («важны» ли они всегда, т.е. применительно ко всем странам?), что они собой представляют и что является их источником. Это только часть возможных вопросов, остающихся без убедительных ответов. 2 Собственно, именно указанное обстоятельство определяет Баранов Н.А. Современная демократия: эволюционный подход. – СПб.: Балт. гос. техн. ун-т., 2007. – С.123. 4 актуальность исследования, предпринятого нами в выпускной квалификационной работе. Очевидно, что любой из заданных выше вопросов (мы понимаем, что их список значительно шире) может стать центральным исследовательским вопросом (research question). В данной связи мы считаем необходимым в исследовании внешних (международных) факторов в процессах демократизации определить, оказывают ли они вообще влияние на успешность (неуспешность) переходов к демократии, и если оказывают, то насколько оно существенно и как именно оно проявляется. Сформулированный таким образом исследовательский вопрос в общем определяет дизайн нашего исследования. При его уточнении мы руководствуемся рядом соображений. Вопервых, в академической демократизации, при литературе, описании посвященной проблемам механизмов влияния международных факторов исследователи говорят об эффекте диффузии (Х. Старр, Е. Солинген, Д. Бринкс и М. Копендж и т.д.). Диффузия подразумевает процесс трансплантации политических институтов, практик и норм. При этом диффузия может происходить и, соответственно, подвергаться анализу на нескольких уровнях: – на глобальном уровне, – на региональном уровне, – на уровне «соседства» (связана с воздействием процессов, происходящих в соседних государствах, на режимные трансформации в данной стране). Более конкретно, объектом исследования являются режимные трансформации, наблюдаемые в разных государствах мира в 2001-2011 гг. Предметом исследования является воздействие международных факторов в виде диффузии на режимные трансформации в 2001-2011 гг. 5 Во-вторых, мы отдаем себе отчет в том, что таким образом сформулированный исследовательский вопрос, объект и предмет исследования делает невозможным выделение сколь либо большого числа международных факторов еще более значительного числа политических трансформаций в разных государствах мира. Мы также осознаем, что практически невозможно «отделить» влияние международных факторов на данные трансформации от их внутренних факторов, имеющих собственную логику, механизмы и т.п. Вероятно, указанные ограничения можно было бы преодолеть, проведя казусно-ориентированное исследование, но оно вряд ли может претендовать на универсальность. По этой причине эмпирическая часть нашего исследования основана на модели «демократических домино» Х. Старра 1991 г., которая тестируется на ином материале – трансформациях 2001-2011 гг. (вместо 1974-1987 гг.). В данной связи цель исследования состоит в определении характера воздействия международных факторов в виде диффузии на режимные трансформации в 2001-2011 гг. Для реализации таким образом уточненной цели необходимо решить следующие задачи: - осуществить операционализацию внутренних и международных факторов демократизации на основе соответствующей литературы, - описать методологическое и инструментальные основания модели Х. Старра 1991 г., - при поморщи статистических методов, предложенных Х. Старром, исследовать воздействие диффузии на режимные трансформации 2000-2011 гг. В работе используются количественные методы (воздействие глобального контекста исследуется с помощью распределения Пуассона, эффект соседства – посредством анализа таблиц сопряженности). 6 Мы исходим из гипотезы о том, что для режимных трансформаций 2000-2011 гг. характерны воздействие глобального и регионального контекстов, а также прослеживается влияние эффекта соседства. В структуре работы – введение, три главы, заключение и приложение. В главе I предложен обзор теоретических и эмпирических исследований международных факторов, влияющих на процессы демократизации. В главе II описывается методология исследования и используемые методы, представленные в статье Харви Старра «Демократические домино: диффузионные подходы к распространению демократии в международной системе», на основе которой в главе III проводится собственное исследование. Считаем необходимым сделать терминологическое уточнение. Мы широко используем понятия «демократизация», «режимные трансформации», «транзит». Хотя зачастую они некритично используются в качестве синонимов, мы придерживаемся следующей терминологической схемы: (1) демократизация (как глобальное явление) – это увеличение числа стран, квалифицирующихся по тем или иным основаниям как демократические, (2) демократизация (как совокупность процессов внутри определенной страны) – это процесс «приживления» институтов, практик и норм, ведущих к консолидации демократии, (3) режимные трансформации – это любые процессы, ведущие к изменению характера отправления власти в стране, т.е. исходом режимных трансформаций не обязательство является установление демократии, (4) примерно аналогичным образом понимается и «транзит». В данной связи необходимо особо отметить, что как показали результаты «третьей волны» демократизации, процессы демократических транзитов не заканчивались автоматическим «созданием консолидированных демократий, они часто тормозились или даже способствовали возрождению авторитарных порядков»3 3 Баранов Н.А. Современная демократия: эволюционный подход. – Спб.: Балт. гос. техн. ун-т., 2007. – С.156. 7 Вслед за Х. Старром мы рассматриваем режимные трансформации в рамках подхода неправительственной организации «Freedom House», согласно которому существующие государства по уровню свободы можно разделить на три класса: свободные (F), несвободные (PF) и частично свободные (PF). Таким образом, существует шесть вариантов режимных трансформаций. Мы исходим из предположения, что исходом режимных трансформаций вида PF=>F (когда государства из группы «частично свободных» переходят в группу «свободных» стран) является становление консолидированной демократии. Поэтому данные режимные трансформации можно рассматривать как результат успешной демократизации. 8 Глава 1. Теоретические подходы к оценке влияния внешних факторов на режимные трансформации. 1.Дискуссия о факторах режимных трансформаций. В последнее десятилетие XX в. мы были свидетелями наиболее масштабного расширение числа демократических или претендующих на то, чтобы называться демократическими, режимов в разных частях света. Это расширение происходили в рамках того, что в мейнстриме современной политической науки принято называть «третьей волной» демократизации. Американский политолог С. Хантингтон ввел в широкий оборот понятие «волна демократизации», под которой он подразумевал «совокупность происходящих в некий промежуток времени транзитов от недемократических к демократическим режимам, когда число таких транзитов значительно превосходит число осуществленных в тот же временной отрезок переходов в противоположном направлении»4. Согласно теории С. Хантингтона, можно выделить три волны демократизации. Каждая из волн демократизации включала в себя «процессы либерализации или частичной демократизации политической системы», которая, однако, в ряде стран не становилась «полноценно демократической». Необходимо понимать, что предложенная С. Хантингтоном концепция не является объяснительной моделью для всех режимных изменений, демократических транзитов, протекавших или по-прежнему протекающих в современном мире. Так, некоторые политические режимы развивались в последние двадцать лет вовсе не в демократическом направлении (например, ряд постсоветских государств, но не только). Анализируя концепцию волн демократизации Хантингтона, крайне важно отметить тот факт, что история, по мнению исследователя, не линейна, она «не развивается исключительно в одном направлении». Так, за каждой из первых двух волн демократизации следовали «реверсивные движения», Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века. - М.:РОССПЭН, 2003. - С.26. 4 9 «спады», когда некоторые страны возвращались «к недемократическому правлению, несмотря на то, что принимали до этого курс на трансформацию к демократии»5. Обратимся к периодизации волн демократизации, разработанной С. Хантингтоном. «Первая волна» демократизации была достаточно длинной и медленной, она приходилась на временной период между 1828-1926 гг. и «своего пика достигла незадолго после завершения Первой мировой войны»6. Затем последовала «антидемократическая реакция», «реверсивная волна», связанная «с возникновением в мире фашизма (Италия), нацизма (Германия) и сталинизма (СССР)»7, в ходе этого спада (1922-1942 гг.) впервые в ряде стран было зафиксировано функционирование прежде неизвестных – тоталитарных –режимов. «Подъем»«второй волны» демократизации был связан с «победой над национал-социализмом» во Второй мировой войне, она датировалась 1943 - 1962 гг. В ходе «второй волны» демократизации произошел возврат к демократическим основам и ценностям в Германии (ее западной части – ФРГ), Италии, демократические принципы распространились на Японию, также в рамках данной волны наблюдалось «распространение демократических институтов на ряд развивающихся стран в результате их деколонизации»8. К 1960-м гг. данная волна демократизации себя «исчерпала», наступило новое реверсивное движение, второй «откат» (1958-1975 гг.), когда в ряде стран был зафиксирован возврат к недемократическому (чаще всего разным вариациям авторитаризма) правлению, и можно было констатировать тот факт, что в этих странах формальные демократические процедуры или прекратили свое эффективное функционирование, или не достигли должной степени «зрелости», оставаясь своего рода «ширмой», за которой скрывались реальные недемократические Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века. - М.:РОССПЭН, 2003. -С.132. Мельвиль А. Ю. Опыт теоретико-методологического синтеза структурного и процедурного подходов к демократическим транзитам// Полис. – 1998. –№ 2. – С.9. 7 Там же. 8 Там же. 5 6 10 практики(Южная Корея, Индонезия, Филиппины, Нигерия и др.). Интересно отметить, что Хантингтон, изучая «откаты» после первых двух волн демократизации, выявил следующие их особенности: - во многих случаях в рамках как первого, так и второго «откатов» «демократические системы заменялись исторически новыми формами недемократического правления». В ходе первой реверсивной волны впервые был установлен тоталитарный режим(нацистская Германия, фашистская Италия и режимы с фашистскими порядками) с его монопольной, легитимирующей правление вождя идеологией, активной мобилизацией населения(«массовая база» тоталитаризма), предельной централизованной структурой власти («непременным условием которой является сакрализация вождя») и тотальным контролем над ключевыми сферами общества, достигаемым при помощи принуждения, насильственных инструментов. В рамках второго «отката» произошло становление военно-бюрократического авторитаризма в Латинской Америке (один из наиболее известных исследователей этого феномена – Х. Линц9), принципиально отличавшегося от прежних форм «военного правления своим институциональным характером и экономической политикой»10. - По мнению Хантингтона, в ходе первого и второго «откатов», «подавляющее большинство переходов от демократии к авторитаризму» (кроме тех, которые были вызваны международными факторами) произошли в результате действий стоявших у власти или «находившихся близко к ней» политических акторов («не народное восстание, а переворот, осуществляемый, прежде всего, исполнительной властью»11). На первый взгляд, это важное наблюдение – международные факторы в виде войн, оккупаций и т.п. воспринимаются в такой логике как не играющие сколь Linz J. Totalitarian and authoritarian regimes. - Boulder, CO: Lynne Rienner Publishers, 2000. –p.54 Там же. 11 Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века. - М.:РОССПЭН, 2003. -С.138. 9 10 11 либо ведущую роль в режимных трансформациях, которые в большинстве мыслятся как имеющие автономный от таких наглядных влияний характер. - Однако говоря о факторах, способствующих переходу к авторитаризму в рамках первой и второй реверсивной «волны», Хантингтон все же отмечает и воздействие внешней среды: (1) эффект «снежного кома» в виде «действия примера крушения или свержения демократических систем в других странах»; (2) «интервенция или завоевание недемократическим иностранным государством»12. Если второй фактор имеет скорее традиционный характер, то первый нуждается в большем внимании. После второго «отката» с 1974 г. (падение авторитарного режима в Португалии)начинается «третья волна» демократизации, которая, исходя из теории С. Хантингтона, продолжается до сих пор. Ее отличительной чертой является глобальный масштаб и самый широкий охват. Анализируя третью волну демократизации, российский исследователь А. Никитченко отмечает, что процессы транзита происходят в «благоприятном» (по сравнению с режимными трансформациями в ходе первой и второй «волны») международном контексте13, когда «демократия стала своего рода “духом времени” (Zeitgeist)»14. В ходе третьей волны демократизации режимные трансформации в демократическом направлении протекали в Южной Европе (Португалия, Испания, Греция), Латинской Америке (Эквадор, Перу, Боливия, Уругвай, Гондурас, Сальвадор и др.), Азии (Южная Корея, Тайвань, Индонезия и т.д.). Во второй половине 1980-х гг. демократическая волна распространилась на «социалистический лагерь»15 (СССР, Центральная и Восточная Европа, а после распада СССР «осталась» на постсоветском Баранов Н.А. Современная демократия: эволюционный подход. – Спб.: Балт. гос. техн. ун-т., 2007. – С.156. 13 Никитченко А. Транснационализация демократии. «Третья волна» демократизации в свете теорий международных отношений.// Полис. – 1996. –№ 5. – С.14. 14 Мельвиль А.Ю. Опыт теоретико-методологического синтеза структурного и процедурного подходов к демократическим транзитам// Полис. – 1998. –№ 2. – С.10. 15 Там же. 12 12 пространстве, хотя в некоторых его частях, например, в Центральной Азии быстро «спала»). Многие исследователи разделяют концепцию «волнового характера» демократизации и отталкиваются от периодизации волн, предложенной С. Хантингтоном. Впрочем, следует упомянуть, что американский политолог Ф. Шмиттер разработал иную периодизацию «волн демократизации», согласно которой современная волна демократизации (также начавшаяся в 1974 г.) является четвертой16. Следует сказать, что к концу 1990-х гг. в академическом сообществе возникли дискуссии о сущности современной «третьей волны» демократизации, ее окончании и начале нового этапа. В статье «Прошла ли «третья волна» демократизации?»17Л. Даймонд утверждал, что «третья волна» демократизации «приблизилась к некому пределу» и для обеспечения дальнейшего «глобального продвижения демократии необходимо предотвращение третьей откатной волны демократических крушений». Для этого необходима «консолидация новых либеральных демократий», углубление и либерализация «электоральных демократий, для того, чтобы их институты обрели действительную ценность в глазах все более широких кругов населения».18 В данной работе, а также в статье 2000 г.19Даймонд пишет о перспективе возникновения новой «четвертой волны» демократизации, в рамках которой произойдут демократические транзиты в мусульманском мире, в Северной (арабской) и Субсахарной» (черной) Африке, а также в Китае. Если все же отталкиваться от концепции, предложенной С. Хантингтоном, то можно отметить ключевую особенность современной «третьей волны» демократизации, заключающуюся в «специфике» ее итогов: Schmitter P. C., KarlT.L. What Democracy is ... and is not //Journal of Democracy.-1991.-Vol. II. – p.78. Даймонд Л. Прошла ли "третья волна" демократизации?//Полис. – 1991. -№1.-c. 14 18 Там же. 19 Diamond L.The End of the Third Wave and the Start of the Forth // Journal of Democracy. – 2000. – Vol. 46. -p. 46 16 17 13 демократические транзиты «третьей волны» не заканчиваются автоматическим «созданием консолидированных демократий, они часто тормозятся или даже ведут к возрождению авторитарных порядков, подновленных псевдодемократической риторикой»20. Таким образом, применительно к «третьей волне демократизации» стало понятно, что процессы, которые раньше мыслились как линейные и однонаправленные, приводят к противоречивым результатам: действительных консолидированных демократий оказалось меньше, чем режимов, втянувшихся в процессы демократизации. Отсюда возникает необходимость прояснения факторов демократизации и ответа на вопрос, почему одни страны, принадлежавшие к одному региону (явно высокая степень сходства), становятся консолидированными демократиями или находятся на устойчивой траектории демократической консолидации, а в других странах этого же региона могут устанавливаться устойчивые режимы, при всех модификациях непопадающие под определение демократических, но и отличающиеся от классического определения авторитарных. Здесь необходимо отметить, например, концепцию гибридных режимов Ф. Шмиттера. Исследователь выделял два типа гибридных режимов: «диктобланда» и «демократура». «Диктобланда» предполагает проведение либерализации без демократизации, это происходит в том случае, когда «правящая элита соглашается на некоторые индивидуальные и гражданские права без подотчетности обществу». Предпочтение отдается «политическому меньшинству, контролирующему значительную часть ресурсов, в ущерб политическому большинству»21. Функционирование такого режима, как отмечает Ф. Шмиттер, можно наблюдать, например, в Кении или Котд'Ивуаре. В «демократуре» демократизация происходит без либерализации, т.е. когда функционируют демократические институты, но в искаженной форме (например, проводятся выборы, но при «условиях гарантированной 20 Мельвиль А.Ю. О траекториях посткоммунистических трансформаций // Полис. – 2004. - № 2. – С.71 21 Шмиттер Ф. К.Угрозы и дилеммы демократии // Век ХХ и мир. - 1994. - №7-8 – с. 16. 14 победы правящей партии, исключения определенных общественно- политических групп из участия в них»)22. В моделях, объясняющих процессы демократизации, можно выделить две группы факторов, влияющих на них:(1) существующие в рамках структурного подхода; (2) существующие в рамках процедурного подхода. Представители структурного подхода делают акцент на анализе структурных факторов («государство- и нациеобразующие, социальноэкономические и культурно-ценностные условия и предпосылки демократии»), они выявляют основные корреляции между рядом «социальноэкономических», «культурно-ценностных» переменных и «вероятностью установления демократических режимов». Эти корреляции рассматриваются как «структурные предпосылки» демократии. Можно выделить следующие структурные предпосылки: 1. Государственное единство и национальная идентичность. Одним из первых исследователей, назвавших национальное единство и идентичность ключевым условием демократии, был Д. Растоу. Изучая концепт национальной идентичности, он писал, что «у значительного большинства граждан потенциальной демократии не должно быть сомнений относительно того, к какому обществу они принадлежат, они должны осознавать совместную государственную идентичность»23 В дальнейшем эту идею развивали такие ученые, как Ф. Фукуяма 24, Ч. Тилли25, Э.Мансфилд иДж. Снайдер26, П. Эванс27 и др., которые исследовали проблематику государства и государственности, ее развития. Как отмечают А.Ю. Мельвиль, Д.К. Стукал, М.Г. Миронюк, выявление корреляции между эффективным государством и успешной демократизацией (на примере Шмиттер Ф. К.Угрозы и дилеммы демократии // Век ХХ и мир. -1994. - №7-8 – с. 16 Rustow D.Transitions to Democracy: Towards a Dynamic Model // Comparative Politics. – 1970. - Vol. 2. - p. 337 24 Fukuyama F. Stateness // Journal of Democracy. – 2005. - Vol. 16. - p. 84 Fukuyama F. Liberalism Versus State-Building // Journal of Democracy. – 2007.- Vol. 18. - p. 10. 25 Tilly Ch. Democracy. - Cambridge: Cambridge University Press,2007. – p.154 26 Mansfield E.D. and Snyder J. The Sequencing “Fallacy”// Journal of Democracy. - 2007. - Vol. 18. - p. 5. 27 Evans P.The Eclipse of the State? Reflections on Stateness in an Era of Globalization.// World Politics. – 1997. Vol. 50. - p. 62. 22 23 15 посткоммунистических режимных трансформаций) породило самостоятельное направление исследований, занимающееся проблематикой «последовательности», отвечающее на вопрос: «первично ли формирование эффективного государства, или процессы демократизации и построения государства могут идти параллельно»28. 2. Уровень экономического развития. Основоположником данной идеи принято считать С.М. Липсета, который предполагал, что высокий уровень экономического развития является условием становления и сохранения демократии.29 С.М. Липсет полагал, что в государстве с высоким уровнем дохода на душу населения возникает новая структура общества (средний класс со своими интересами и «требованиями их представительства»). Еще одним исследователем, занимавшимся данной проблематикой и внесшим большой вклад в ее развитие, является А. Пшеворский30. Согласно А. Пшеворскому, «демократизация может начинаться при разных уровнях экономического развития, однако высокий ВВП на душу населения представляет собой хорошую гарантию»т сохранения демократии31.В дальнейшем эту идею развивали, а также критиковали целый ряд ученых (например, Д. Асемглу и Дж. Робинсон32 и др.). Говоря об экономических предпосылках демократии, можно также выделить еще два фактора: - отсутствие высокого уровня имущественного неравенства. Как показали результаты исследований Асемглу и Робинсона, Пшеворского и Мельвиль А. Ю. Факторы режимных трансформаций и типы государственной состоятельности в посткоммунистических странах : препринт WP14/2011/04. – М. : Изд. дом «Высшей школы экономики», 2011. – с.6 29 Lipset S.M. Political Man: The Social Bases of Politics. - Garden City: Doubleday, 1959. – p.56 30 Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. - Cambridge: Cambridge University Press,1992 – p.12. 31 Мельвиль, А. Ю. Факторы режимных трансформаций и типы государственной состоятельности в посткоммунистических странах : препринт WP14/2011/04. – М. : Изд. дом «Высшей школы экономики», 2011. – с.6. 32 Acemoglu D. and Robinson J. Economic Origins of Dictatorship and Democracy. - Cambridge: Cambridge University Press, 2006. – p.123 28 16 т.д., наличие в обществе высокого уровня имущественного неравенства существенно затрудняет процесс демократической консолидации33. отсутствие - ресурсно-зависимой экономики, ведущей к построению модели государство-рантье (М. Росс34, Д. Трейсман35 и др.). 3. Распространение в обществе определенных культурных норм и ценностей. Политологи Г. Алмонд и С. Верба утверждали, что для становления и сохранения демократии политической главенствовать культуры важнейшим условием является наличие гражданского типа.36В обществе должны определенные нормы и ценности, признающие и поощряющие демократические принципы. Стоит отметить, что результаты дальнейших исследований наглядно продемонстрировали тот факт, что процессы демократизации могут начаться и в случае, когда демократические ценности не слишком распространены. В более поздних исследованиях важнейшее внимание уделяется «ценностям равенства и толерантности, религии» (Р. Инглхарт37, С.Фиш38). В качестве структурного условия демократии ряд исследователей также рассматривают «отсутствие в обществе непримиримых или острых расколов», поскольку эти расколы ведут к фрагментации и поляризации общества. (Д. Чириот)39. При этом стоит отметить, что данная идея может быть подвергнута серьезной критике, поскольку «она не рассматривает случаи успешного функционирования 33 демократии в многосоставных Przeworski A., Alvarez M., Cheibub J. and Limongi F. Democracy and Development: Political Institutions and Well-Being in the World, 1950–1990. - Cambridge: Cambridge University Press,2000. – p.38; Acemoglu D., Robinson J. Economic Origins of Dictatorship and Democracy. - Cambridge: Cambridge University Press, 2006. – p.123 . 34 Ross M. Does Oil Hider Democracy // World Politics. – 2001. - Vol. 53. - p. 325. 35 Treisman D. Oil and Democracy in Russia.// World Politics. – 20101. – Vol.29. – p.217 36 Almond G. and Verba S. The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. - Princeton: Princeton University Press, 1963. – p.14. 37 Inglehart R. and Welzel C. Modernization, Cultural Change and Democracy: The Human Development Sequence. - Cambridge: Cambridge University Press, 2005. – p.23. 38 Fish S. Encountering Culture. - New York: Cambridge University Press, 2009. – p.132. 39 Chirot D. Does Democracy Work in Deeply Divided Societies?- New York: Cambridge University Press, 2009. – p.59. 17 обществах»40 (сообщественная демократия, например, в версии А. Лейпхарта). Необходимо отметить, что список структурных предпосылок не исчерпывается перечисленными выше факторами. (Были отмечены наиболее значимые для процесса демократизации условия). Перейдем ко второму подходу к определению факторов демократизации. Представители процедурного подхода (Г. О`Доннелл, Ф. Шмиттер, Х.Линц и А.Степан, Г. ДиПалма и др.41) акцентируют внимание на «поведении политических акторов, их решениях и действиях». Согласно данной концепции, для успешной демократизации более значимыми оказываются не существующие «изначально» структурные условия (культурные, социально-экономические особенности государства), а именно действия (способ и контекст действий) ключевых агентов, «инициирующих демократию», «выбирающих определенные стратегии и тактики»42. Следует отметить, что ряд исследователей считают, что существующие подходы не являются взаимоисключающими, наоборот, они «дополняют» друг друга, поскольку анализируют различные аспекты одного явления демократизации (А.Ю. Мельвиль). По результатам изучения классической литературы очевидно, что рассматриваемые в объяснительных моделях факторы демократизации (их основная и большая часть) являются внутренними факторами. Т.е. внешние факторы практически незначительные. не исследуются, Постулируется отсутствие либо определяются влияния как международных Мельвиль, А. Ю. Факторы режимных трансформаций и типы государственной состоятельности в посткоммунистических странах : препринт WP14/2011/04. – М. : Изд. дом «Высшей школы экономики», 2011. – с.6. 41 Linz J., Stepan A. The Breakdown of Democratic Regimes. - Baltimore: Johns Hopkins University Press,1978. – p.38; Linz J., Stepan A. Problems of Democratic Transitions and Consolidation: Southern Europe, South America and post-Communist Europe. - Baltimore: Johns Hopkins University Press,1996 – p.128; O’Donnell G., Schmitter P. Transitions from Authoritarian Rule: Tentative Conclusions about Uncertain Democracies. Baltimore: JohnsHopkinsUniversityPress , 1978 – p.11 . 42 Мельвиль А.Ю.Факторы режимных трансформаций и типы государственной состоятельности в посткоммунистических странах : препринт WP14/2011/04 . – М. : Изд. дом «Высшей школы экономики», 2011. – с.6. 40 18 факторов на режимные трансформации, внешнее воздействие не рассматривается как независимая переменная. А.Ю. Мельвиль отмечает, что международные факторы демократизации на протяжении долгого времени (практически до конца XX в.) не были самостоятельной («вне транзитологического или глобализационного дискурсов») проблемой исследования в политической науке. Данное положение дел (в некоторой мере) объясняется тем фактом, что традиционная теория политических изменений (А.Гершенкрон, Г. Алмонд, Дж. Коулман, Ш. Эйзенштадт, С. Хантингтон, Д. Аптер, Д.Лернер и др.), «выдержанная в духе модернизационной парадигмы и стимулированная попытками осмысления тематики преобразований преимущественно в развивающихся странах, не отводит внешним, международным факторам значимой объяснительной роли»43. Согласно данной теории, важнейшим фактором страновых изменений, протекающих процессов транзита в стране, выступает «неспособность традиционных обществ и сопутствующих им политических режимов справиться с грузом новых внутренних проблем»44. Для данной теории внешние факторы демократизации имеют вторичный интерес.(Если исходить из данной концепции, политические изменения воспринимаются как «заимствованные», вызванные «эффектом диффузии», т. е. «проникновением экономических, социальных, культурных политических форм, моделей и процедур извне».45) Торкунов А.В. Современные международные отношения и мировая политика: Учебник для вузов. – М.: Просвещение, 2004. – С. 107. 44 Там же. 45 Там же. 43 19 и 2. Утверждение внешних влияний в качестве фактора режимных трансформаций: обзор подходов. О недостаточной изученности международных факторов писали многие ученые(Роберт Д.Патнэм46, Дуглас А. Чалмерс47, Д Придхам48). Однако с конца XX в. ситуация стала меняться, и на сегодняшний день все больше исследователей трансформаций демократических обращаются к анализу транзитов воздействия и режимных международных факторов на процесс демократизации. Объяснительные модели, посвященные анализу внешнего воздействия на процесс демократизации, можно также условно разделить на две группы: (1) существующие в рамках структурного подхода, (2) существующие в рамках актор-ориентированного или процедурного подхода. (В частности, об этом в своей статье пишет Я.Толструп). Согласно структурному подходу, размеры и мощь государства, его географическое положение, «связь с внешним миром» (степень зависимости государства от международных акторов)определяют силу внешнего воздействия на политического развитие страны (Мюллер49, С.Левитски и Л.Уэй50,Л. Уайтхед51 и др.). В рамках актор-ориентированного подхода исследуется поведение ключевых внутренних политических игроков (в первую очередь, речь идет о конкурирующих элитах), которые принимают решение, реагировать ли на внешние требования. Необходимо отметить, что внутренние акторы выносят окончательные решения, основываясь на своих ценностях, учитывая 46 Putnam R.D., Evans K., Jacobson H.K. Double-edged Diplomacy: International Bargaining and Domestic Politics. - Los Angeles: University of California Press, 1993. - p.431. 47 Chalmers D.A.Internationalized Domestic Politics in Latin America, the Institutional Role of Internationally Based Actors. – New York: Columbia University Press, 1993. - p.1. 48 Pridham G. Encouraging Democracy: The International Context of Regime Transition in Southern Europe. Leicester and London: Leicester University Press, 1991. - p.1. 49 Muller E.N. Dependent Economic Development, Aid Dependence on the United States and Democratic Breakdown in the Third World // International Studies Quarterly. – 1985. - Vol. 29. – p.445 50 Levitsky. S., Way, L.A. International Linkage and Democratization // Journal of Democracy. – 2005. - Vol. 16. – p. 20; Levitsky S., Way L.A. Linkage versus Leverage: Rethinking the International Dimension of Regime Change // Comparative Politics. – 2006. - Vol. 38. - p. 379. 51 Whitehead L. the International Dimensions of Democratization: Europe and the Americas. – New York: Oxford University Press, 1996. – p.12 20 внутренние и внешних затраты и оценивая выгоду от политических перемен. (Р.Патнэм52, Х. Йилмаз53, А.Вахудова54 и др.). Вероятно, структурный подход позволяет объяснить межрегиональные различия во внешнем воздействии на процесс демократизации, в тоже время он сталкивается с трудностями при анализе внутри региональных различий. Процедурный подход, напротив, сталкивается с трудностями при описывании региональных особенностей внешнего влияния, однако, как отмечает Я.Толструп, он полезен при исследовании внутри региональных отличий55.Этот исследователь считает, что модели и концепции, развивающиеся в рамках структурного подхода, можно разбить на два класса: - исследования, в которых рассматривается государства от (Т.Карозерс56, конкретных С.Хук57, внешних М.Макфол58и степень зависимости акторов, прежде т.д.) Евросоюза(М.Эмерсон, и всего США Р.Юнгс59и др.).В таких исследованиях рассматриваются конкретные действия и меры, предпринятые внешними игроками. Представители этой группы говорят о том, что влияние международных акторов сильно ограничено, поскольку оно обусловлено степенью географической близости демократизирующегося государства и международных акторов, а также «плотностью» их связей. Putnam R. D. Diplomacy and Domestic Politics: the Logic of Two-Level Games // International organization. – 1998. - Vol. 42. - p. 427 53 Yilmaz H. External-Internal Linkages in Democratization: Developing an Open Model of Democratic Change // Democratization. – 2002. - Vol. 9. – p. 67. 54 Vachudova A.M. Europe Undivided: Democracy, Leverage & Integration after Communism. – New York: Oxford University Press, 2005. – p.12 55 Tolstrup J. When can External Actors Influence Democratization? Leverage, Linkages, and Gatekeeper Elites// Democratization. – 2009. - Vol. 16. - p. 922 56 Carothers T. Aiding Democracy Abroad: the Learning Curve. – Washington D.C.: Carnegie Endowment for International Peace, 1999. – p.12 57 Hook S.W. Inconsistent U.S. Efforts to Promote Democracy Abroad // Democratization. – 2002. - Vol. 21. - p. 192. 58 Adesnik. D., McFaul, M. Engaging Autocratic Allies to Promote Democracy//The Washington Quarterly. – 2006. - vol. 29. – p. 7 59 Youngs R. European Union Democracy Promotion Policies: Ten Years On //European Foreign Affairs Review. – 2001. - vol. 6. - p. 355 52 21 - Исследования, посвященные анализу влияния внешней среды в целом (через процессы диффузии) на демократизирующееся государство. Представители данной группы считают, что процессы диффузии наиболее успешны в регионах, где можно говорить о тесных культурных связях между странами (Х. Хэйл60,Т. Рисс и К. Сиккинк61, Х. Керн62). В рамках этой концепции исследователи также отмечают влияние эффекта соседства на процесс демократизации. Структурный подход (в обеих вариациях) может быть полезным при построении региональной модели, выявлении общей тенденции, но, как уже было отмечено ранее, при изучении отдельных случаев, «выходящих» за рамки предложенной концепции, могут возникнуть некоторые трудности. Проблема внутрирегиональных различий остается неразрешенной. (Так, структурный подход не объясняет, почему настолько сильно различается итог усилий западных акторов по продвижению демократии в Белоруссии и на Украине). В рамках предложенную структурного С.Левитски подхода и стоит Л.Уэем, отметить «теория концепцию, рычагов и связей»63.Исследователи предполагают, что успех в продвижении и распространении демократии со стороны западных акторов обусловлен двумя факторами: рычаги(тут необходимо оценить степень уязвимости государства перед внешним давлением) и связи(нужно охарактеризовать плотность связей между государством и международными акторами).По мнению этих исследователей, международные акторы могут оказывать сильное влияние только в случае асимметричности властных отношений (когда у международных акторов есть очень весомые рычаги давления)и Hale H.E. Regime Cycles: Democracy, Autocracy, and Revolution in Post-SovietEurasia //World Politics. – 2005. - vol. 58. - p. 133 61 Risse T., Sikkink The Power of Human Rights: International Norms and Domestic Change. – Cambridge: Cambridge University Press, 1999. - p.138. 62 Kern H.L. Foreign Media and Protest Diffusion in Authoritarian Regimes: the Case of the 1989 East German Revolution // Comparative Political Studies. – 2010. - vol. 20. – p.12. 63 Levitsky. S., Way, L.A. International Linkage and Democratization // Journal of Democracy. – 2005. - Vol. 16. – p. 20 60 22 высокой степени взаимозависимости (плотность связей). При этом исследователи отмечают, что рычаги в отдельности не достаточны для осуществления перемен. (Если бы они были достаточным условием, все попытки продвижения демократии, предпринимаемые внешними акторами, были бы одинаково успешны). Только различия в плотности связей позволяют объяснить, почему попытки воздействия со стороны международных акторов на режимные трансформации оказались весьма успешными в некоторых странах и регионах, но неуспешны в других. Таким образом, «связь» рассматривается как решающий фактор, влияющий на поведение и мотивацию игроков (государства и международных акторов). При этом плотность связи, по мнению Левитски и Уэй, есть продукт географии и истории, и эта связь в меньшей степени поддается краткосрочной внешней «манипуляционной политике». Исходя из данной точки зрения, можно сделать следующей вывод: есть регионы, более подверженные внешнему воздействию со стороны определенных международных акторов, чем другие. - Процедурный подход акцентирует внимание на поведении внутренних политических акторов, их реакции на внешние требования. В рамках данного подхода можно отметить концепцию Х. Йилмаза, который настаивает на необходимости «включения» внешнего измерения при анализе решений, действий политической элиты, т.е. следует учитывать внутренние затраты элиты, а также «внешние издержки» (реакция международных акторов). Х. Йилмаз утверждает, что правящая элита, сталкивающаяся с дилеммой «демократизации и либерализации vs их подавление и усиление авторитарных тенденций» не только оценивает стратегические последствия от того или иного решения на национальном уровне, она также анализирует различные альтернативные реакции на происходящее в национальных границах со стороны внешних игроков. Оценивания стратегические последствия на национальном уровне, элита 23 отвечает для себя на вопросы: как демократизация и либерализация повлияют на политические институты и ценности государства? Представляет ли демократический транзит им угрозу?64 К процедурному подходу также относится концепция, разработанная учеными Ф. Шиммельфеннигом (Schimmelfennig) и У. Седелмейером (Sedelmeier),которые занимаются проблематикой европейской интеграции. По их мнению, существую трациональные внешние стимулы, которые правящая элита тщательно оценивает и взвешивает. При этом исследователи отмечают, что если затраты на вступление в ЕС слишком высоки и перекрывают возможные дивиденды, то элита не будет стремиться к интеграции и, следовательно, будет противостоять любым попыткам и внешней трансформации режима. Ученые, рассматривая поведение элит, различали два вида логики: логика последствий и логика целесообразности. Логика последствий связана с парадигмой рационального выбора, логика целесообразности –с идеей социального конструктивизма: элита действует в соответствии со своими нормами и ценностями, представлениями о мире. С этой точки зрения, интеграция в ЕС будет иметь место, только если «местная»элита считает ценности и идеалы сообщества близкими себе65. М. Вахудова, также занимающаяся проблематикой европейской интеграции, «рассматривает внешние стимулы, используемые Западом в отношении той или иной страны». Исследователь отмечает «значимость осязаемых вознаграждений, предоставляемых в обмен на выполнение определенных условий». Она говорит о том, что «реалистичное обещание принять в ЕС для стран Центральной Европы сыграло роль мощнейшего 64 Yilmaz H. External-Internal Linkages in Democratization: Developing an Open Model of Democratic Change // Democratization. – 2002. - Vol. 9. – p. 67 65 Schimmelfennig F., Sedelmeier U. The Europeanization of Central and Eastern Europe. – NY: Cornell University Press, 2005. – p.2 24 стимула в деле выполнения самых строгих требований, навязанных им извне»66. Майкл Макфол, ныне являющийся послом США в России, отмечал, что общим для всех концепций, существующих в рамках процедурного подхода, является предположение о «конкуренции» и «конфронтационности» элит67. Различные элитные группировки (правящая элита, оппозиционная элита), исходя из своих целей, оценивает, насколько внешнее вмешательство и воздействие будет полезным. Например, если цель правящей элиты – поддержание жесткого контроля над экономикой и распределением ренты, то правящая элита будет стремиться существенно ограничить связь с внешними акторами, разделяющими принципы демократии и рыночной экономии. В данном случае оппозиционная элита, напротив, будет прикладывать максимальные усилия по установлению связей с внешними игроками, поскольку последние могут помочь оппозиции, оказать финансовую и политическую поддержку, увеличить шансы оппозиции на приход к власти. Изучая внешние воздействия на процессы демократизации, ряд исследователей акцентировали свое внимание на взаимоотношениях и взаимосвязи внешних и внутренних факторов демократизации; они анализировали влияние международной среды, внешних акторов на внутреннюю политику государства и поведение «местных» политических игроков. Можно выделить три подхода к определению взаимосвязи внешних и внутренних условий, способствующих процессу демократизации: (1) демократизация через демократизация через конвергенцию систему и интеграцию проникновения (Д. (ЛУайтхед), (2) Придхем), (3) интернационализация внутренней политики (Д. Чалмерс). Vachudova A.M. Europe Undivided: Democracy, Leverage & Integration after Communism. – New York: Oxford University Press, 2005. – p.125 67 McFaul M. 2002 The Fourth Wave of Democracy and Dictatorship: NoncooperativeTransitions in the Postcommunist World //World Politics. – 2002. - Vol. 54. - p. 212 66 25 Л. Уайтхед68описывал процесс интеграции недемократических стран (при сохранении их суверенитета) в демократические сообщества государств (например, демократизация Испании, Португалии и Греции, когда страны интегрировались в евроатлантические структуры). Уайтхед акцентировал внимание на«смешанных» случаях демократизации (через конвергенцию), когда основные акторы, участвующие в политической режимной трансформацией,- это внутренние акторы, однако на их действия, стратегии и поведение повлияли «внешние» правила игры (принятые в международном сообществе). Д. Придхем69говорил о том, что существуют краткосрочные и долгосрочные внешние факторы. В ходе демократических транзитов краткосрочные внешние факторы могут не оказывать влияние, однако всегда можно отметить воздействие долгосрочных факторов. Долгосрочные факторы, по мнению Придхема, «проникают» внутрь системы, влияют на местные условия и тем самым подготавливают почву для смены режима. Д.Чалмерс70 разработал иной подход к взаимосвязи международных и внутренних факторов демократизации. Исследователь сформулировал концепцию интернационализации внутренней политики, с помощью которой он анализировал влияние международных факторов на режимные трансформации, протекавшие в Латинской Америке в 1970-х и 1980-х гг. Чалмерс писал, что международные акторы, попадая во внутреннее «пространство» страны и принимая участие в ее жизни в определенный период времени, оказывают серьезное воздействие на всю последующую политику государства, они становятся «международно-внутренними» акторами. Эти акторы оказываются «встроенными» в политические Whitehead L. the International Dimensions of Democratization: Europe and the Americas. – New York: Oxford University Press, 1996. – p.1 69 Pridham G. Encouraging Democracy: The International Context of Regime Transition in Southern Europe. Leicester and London: Leicester University Press, 1991. – p.1 70 Chalmers D.A.Internationalized Domestic Politics in Latin America, the Institutional Role of Internationally Based Actors. – New York: Columbia University Press, 1993. - p.127. 68 26 институты страны. В то же время они выступают международными источниками влияния, таким образом, мы можем говорить об интернационализации внутренней политики. По мнению Чалмерса, данное явление можно назвать новым, оно характерно для глобализирующегося современного мира. Х.Йилмаз отмечал, что подходы Уайтхеда и Придхема не являются теориями как таковыми, они создают концептуальные рамки для разработки модели, объясняющей частные случаи. Концепция Чалмерса, по мнению Йилмаза, напротив, позволяет описывать реальные режимные трансформации71. В статье «Внешние – внутренние связи в демократизации» Йилмаз утверждает, что международные факторы оказывают серьезное воздействие на формировании стратегий и политических предпочтений правительства и оппозиционных политических акторов72. Д. Сегал73, развивая концепцию Уайтхеда, исследовал взаимосвязь между демократическими преобразованиями и международными отношениям. По его мнению, при определении степени воздействия международного контекста следует отмечать два ключевых аспекта: степень интегрированности страны в международную экономическую систему, а также позицию, которую страна занимает в данной системе. Уровень экономического развития страны позволяет понять, когда авторитарное государство готово к режимным трансформациям. При этом исследователь подчеркивает, что начало либерализации может быть стимулировано внешними силами, оказывающими давление на страну в соответствие с «законами и правилами» международной экономической системы. Уровень интеграции в экономическую систему, как полагает Сегал, позволяет понять, насколько определенная страна склонна к «проникновению» внешних сил, а также объясняет степень восприимчивости государства к изменениям, 71 Yilmaz H. External-Internal Linkages in Democratization: Developing an Open Model of Democratic Change // Democratization. – 2002. - Vol. 9. – p. 67 72 Там же. 73 Segal G. International Relations and Democratic Transition // Journal of Democracy. – 2005. – Vol. 12. – p.34 27 происходящим во внешней среде в целом(изменение в геостратегической ситуации, глобальные экономические процессы)и к политическим изменениям, связанным с политикой международных акторов. Проблему воздействия международной среды на внутреннюю политику государства, взаимосвязи внутренних и внешних факторов также исследовал Патнем74.Он разработал концепцию «двухуровневых игр». По мнению Патнема, государство («двуликий Янус»)следует рассматривать в двух измерениях: как субъект международных отношений и как субъект внутриполитических отношений. Патнем писал, что международное сотрудничество, интеграция в мировое сообщество всегда приводят к значимым последствиям на национальном уровне. Если эти последствия негативны для правительства государства, то оно, очевидно, будет стремиться избежать интеграции. Изучая литературу, посвященную внешнему воздействию, влиянию международных факторов на процесс демократизации, можно выделить ряд концепций, рассматривающих стратегии и способы воздействия внешних акторов, а также инструменты, которые они применяют в ходе процессовдемократического транзита. Одна из наиболее известных классификаций способов воздействия внешних акторов на процессы демократизации была предложена Ф. Шмиттером. Он указывал четыре способа: (1)контроль («установление демократии одной страной в другой стране посредством внешней политики, открыто применяющей санкции: позитивные и негативные» 75), (2)диффузия (воздействие одного государства на другое «посредством исключающих принуждение использование нейтральных принуждения каналов»), путем (3)приручение «установления (сознательное особых условий Putnam R. D. Diplomacy and Domestic Politics: the Logic of Two-Level Games // International organization. – 1998. - Vol. 42. - p. 427 75 Никитченко А. Транснационализация демократии. «Третья волна» демократизации в свете теорий международных отношений. // Полис. – 1996. –№ 5. – С.53 74 28 распределения выгод со стороны международных институтов»),(4)воздействие, «основанное на согласии» («сложный набор взаимодействий между внешними акторами и внутренними группами, который порождает новые демократические нормы и ожидания снизу: такие взаимодействия способны привести как к стремлению защитить демократию путем присоединения к региональному блоку, так и к присоединению к другой демократии»76). Л. Уайтхед, рассматривая процессы демократизации в Латинской Америке и изучая влияние США как международного актора, выделил три стратегии насильственного воздействия внешних игроков на процесс транзита: «слияние» (США и Пуэрто-Рико), «вторжение» (США в Панаму), «запугивание» (США в отношении Никарагуа). Интересно отметить, что Уайтхед пришел к выводу, что «открытое насильственное навязывание» демократии чаще всего приводит к прямо противоположным результатам и установлению новой формы недемократического режима77. Следует отметить, что в период «второй волны» демократизации мы можем назвать два примера успешного навязывания демократии в ходе оккупации – послевоенные Япония и Германия, однако, последние случаи насильственного продвижения демократии (США в Ираке и Афганистане) показывают результаты, отличные от ожидаемых (по крайней мере в относительно недалекой перспективе). Говоря о мирных способах воздействия международных акторов, можно упомянуть работу российского исследователя А. Цыганкова, в которой обозначались следующие «ненасильственные формы подрыва позиций авторитарных режимов»: (1) «использование экономического 76 Никитченко А. Транснационализация демократии. «Третья волна» демократизации в свете теорий международных отношений. // Полис. – 1996. –№ 5. – С.53; Schmitter Ph. The International Context for Contemporary Democratization: Constraints and Opportunities upon the Choice of National Institutions and Policies. – Chicago : University of Chicago Press, 1991. – p.121. 77 Whitehead L. the International Dimensions of Democratization: Europe and the Americas. – New York: Oxford University Press, 1996. –p. 189 29 давления и санкций для экономического ослабления режима» (Цыганков пишет о практике США, которые«нередко лоббировали приостановку займов и помощи через международные организации»78); (2) «предоставление финансовой помощи оппозиции» (внешняя финансовая помощь выступает важнейшим фактором укрепления неправительственных организаций, независимых институтов и т.д.); (3) налаживание образовательных и профессиональных обменов между странами с авторитарным и демократическим способами правления («Хотя авторитарный режим и стремится свести международные обмены к минимуму, потребность в специалистах вынуждает его решаться на эту меру, рискуя впоследствии приобрести в их лице противников существующего на родине политического строя»79.); (4) дипломатическое воздействие. А.Ю. Мельвиль предложил рассматривать следующие стратегиии формы воздействия международных акторов на процесс демократизации: 1.прямое принуждение, когда «внешняя сила либо навязывает демократические институты и процедуры побежденной или ослабленной стороне (такое происходило в случаях с разгромленными Германией, Италией и Японией после Второй мировой войны), либо блокирует попытки демократизации»; 2. средства убеждения, «помогающие осуществлять разнообразное несиловое воздействие не только на внутриполитические процессы, но и на конечные цели участвующих в них акторов» («бархатные революции»); 3.система стимулов, побуждающих «политических акторов к тем или иным действиям, благоприятным для реализации определяемых извне – демократических или недемократических – целей»80. Цыганков А.П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. - М.: Интерпракс, 1995. - с.123 79 Там же. 80 Торкунов А.В. Современные международные отношения и мировая политика: Учебник для вузов. – М.: Просвещение, 2004. – с. 518 78 30 3. Трансферт и диффузия институтов. В ходе политических трансформаций второй половины XX в. – начале XXIв.очевидно широкое распространение получил процесс трансферта, или целенаправленной передачи и заимствования, институтов. Исследованием проблематики заимствования занимаются многие исследователи, в том числе К. Пистор, Ж.-Ф.Ричард, Д. Берковиц, Т. Ли и т.д.).Процессы передачи опыта государственно-политического управления, распространения моделей государственного устройства или каких-то иных правил, регулирующих поведение в политике и за ее пределами, могут происходить через и с помощью международные правительственных или неправительственных организаций. Можно сделать вывод, что исследователи получили в результате новый инструмент изучения влияния международных факторов на процессы демократизации (или вообще политических трансформаций). Т. Ли рассмотрел тематику трансплантации институтов. Используя выборку из сорока семи стран, в работе «Институты и эффект трансплантации»81он показал, что то, каким образом институты были заимствованы и пересажены, а также то, насколько «близкие» (по ценностям, нормам) международные акторы участвовали (непосредственно или в качестве прототипа) в процессе трансплантации в значительной мере определяют институциональную эффективность страны. Страны, которые осмысленно адаптировали импортируемые институты (чтобы это соответствовало местным условиями контексту)в среднем превзошли те, которые этого не сделали. Процесс трансплантации влияет на силу как экономических, таки политических институтов, при этом корреляционный анализ показал меньшую связь между процессом трансплантации и экономическими институтами. Схожая идея прослеживается в работе К. Пистор, Ж.-Ф. Ричарда и Д. Берковица «Экономическое развитие, легальность и эффект Le T. Institutions and the transplant effect // Journal of Public and International Affairs. – 2011. – Vol. 22 . – p.191 81 31 трансплантации»82. Авторы говорят о том, что то, как были заимствованы политические и правовые институты, определяет эффективность функционирования политической системы страны, ее экономического развития. При этом крайне важным оказывается степень подготовленности и восприимчивости населения к импортируемым принципам и нормам. По мнению указанных авторов, трансплантация правовых институтов должна осуществляться, если есть внутренний спрос на новые законодательные нормы. О продвижении и трансферте институтов также писали Дж. Оуэн (насильственное продвижении институтов либеральной демократии, осуществляемом сверхдержавами)83, Дж. Улфелдер(акцентировал внимание на роли международных организаций в процессе демократизации)84. Впрочем, что в ходе трансформаций второй половины XXв. широкое распространение получает не только процесс трансферта как целенаправленной передачи/ заимствования институтов, но и процесс диффузии (стихийное проникновение). Представляется правомерным выделить в качестве отдельной группы концепции, изучающие данную тематику. Говоря об эффекте диффузии, следует отметить концепцию, предложенную Б. Симмонс, Ф. Доббиным и Дж. Гарреттом85, согласно которой можно выделить следующие механизмы или каналы, посредством которых происходит распространение демократии в мире: (1) конкуренция между государствами (логика аргументации следующая: если страна укрепляет свою демократию, например, путем институционализации ограничений исполнительной власти, то это с большой вероятностью привлечет дополнительные инвестиции. Соседние государства, чтобы 82 Pistor K., Richard J., Berkowitz D. Economic Development, Legality, and the Transplant Effect // European Economic Review. – 2003. – Vol.47. - p. 165 83 Owen J. The foreign imposition of domestic institutions //International Organization. – 2002. – Vol. 56. - p. 375 84 Ulfelder J. Forecasting Democratic Transitions and Breakdowns. URL: http://ssrn.com/abstract=2071292 (дата обращения 19.05.2013) 85 Simmons B., Dobbin F. , Garrett G. Introduction: The International Diffusion of Liberalism // International Organization. – 2006. – Vol. 60. – p.781 32 избежать «потери налоговой базы», также «идут» на демократизацию. В конечном итоге, это может привести к «заражению» демократией по всему региону соседних государств); (2) обучение или демонстрационный эффект (государство наблюдает за деятельностью соседних стран и заимствует успешные практики, (распространение вступления в институты); демократии которые институциональным (3) через экономические необходимо требованиям). экономическое При сообщества, удовлетворять этом сообщество нужно для определенным понимать, что вступление в сообщество для многих членов является благом (безопасность, субсидирование и т.д.). Исследуя эффект диффузии, необходимо сказать о «теории домино». «Теория Домино» - концепция, согласно которой изменение политических институтов в одной стране способствует изменению политических институтов в соседних государствах. Предполагается, что, например, падение правящего режима в одной стране может повлечь за собой падение подобных режимов в других близлежащих странах. Данный термин применительно к сфере международной политики впервые был публично использован президентом США Дуайтом Эйзенхауэром для описания наихудшего сценария развития событий в Юго-Восточной Азии при распространении коммунистических режимов. Исследователи П. Лиисон и А. Дин отмечают, что со второй половины XX в. данная концепция использовалась для аргументации внешней политики США, оправдания вторжения США в другие страны ( например, в 1980-е гг.при президенте Р. Рейгана для вмешательства в дела государств Латинской Америки; в 2000-е гг. при президенте Дж.Буше-мл. для вторженияСША в Афганистан и Ирак)86. Одним из ключевых исследований, посвященных теории домино и эффекту диффузии, является работа Х. Старра «Демократические домино: 86 Leeson P. T., Dean A.M. The Democratic Domino Theory: An Empirical Investigation // American Journal of Political Science. – 2009. - Vol. 53. – p.533 33 диффузионные подходы к распространению демократии в международной системе»87.Концепция Старра предполагает, что на режимные изменения (в демократическом направлении) влияют глобальный и региональный контексты, а также эффект соседства. Для проверки своей гипотезы он исследовал режимные трансформации1974-1987 гг. (Подробнее эта концепция будет рассмотрена в следующей главе). Вслед за Старром, Дж. Рэй88и К. Йаггерс м Т.Р. Гарр89, изучая процессы демократизации, стали исследовать влияние глобальных эффектов. Можно отметить и подход, предложенный О’Лафлиными другими учеными90, согласно которому следует рассматривать особенности временной и пространственной диффузии(в определенный исторический период – авторы говорили о послевоенной диффузии). О пространственной динамике демократии, эффекте диффузии пишут К. Гледич и М. Уорд91.Отмечается, что исход военных демократических интервенций трудно предсказуем, и, если страна находится по соседству с недемократическими странами, то вероятность демократизации страны невысока. Если говорить о более поздних исследованиях, посвященных изучению диффузии, можно выделить работы Д. Бринкса и М. Купеджа «Диффузия – это не иллюзия: копирование соседа в третьей волне демократизации»92; К. Гледич и М. Уорд «Диффузия и интернациональный контекст демократизации»; Мэйвэринг и Перес-Линан «Почему регионы мира важны: региональные особенности и региональный уровень диффузии демократии» и «Международные факторы и режимные изменения в Латинской Америке, 87 Starr H. Democratic dominoes: Diffusion approaches to the spread of democracy in the international system//Journal of Conflict Resolution.-1991.-Vol. 35 – p. 356. 88 Ray J. Global Trends, State-Specific Factors and Regime Transitions, 1825–1993 // Journal of Peace Research. – 1995. –Vol. 32. – p.49 89 Jaggers K., Gurr T.R. Tracking Democracy’s Third Wave with the Polity III Data // Journal of Peace Research. – 1997. – Vol. 32. – p.469 90 O’Loughlin J.,Ward M., Lafdahl C. L.The Diffusion of Democracy, 1946–1994 // Annals of the Association of American Geographers. -1998. – Vol. 88. – p.545 91 Gleditsch K., Ward M. Peace and War in Time and Space: The Role of Democratization // International Studies Quarterly. – 2000. – Vol. 44. – p.13 92 Brinks D., Coppedge M. Diffusion is no illusion: Neighbor emulation in the third wave of democracy // Comparative Political Studies. – 2006. –Vol. 39. – p.463 34 1945-2005».Во всех этих работах прослеживается идея о существовании механизмов диффузии, с помощью которых происходит распространение демократии. возникновении Ученые, изучая «трансграничных процесс демократизации, зависимостей», которые говорят о влияют на развитие и сохранение политических институтов и подчеркивают тот факт, что демократические транзиты неслучайны, их возникновение и развитие обусловлено, прежде всего, региональным контекстом и эффектом соседства. Гледич и Уорд проанализировали влияние диффузионного механизма на процесс демократизации с 1951 по 1998гг. (для этого они исследовали региональный, глобальный контексты и эффект соседства: доля соседних демократических государств в радиусе 500 км, доля демократий в мире и наличие процессов режимных трансформаций в соседних государствах).Они пришли к выводу, что вероятность перехода (государства) от авторитарного режима к демократическому весьма низкая, если среди соседних ему государств лишь малое количество демократических стран, и внутри близлежащих стран не наблюдается процессов транзита. Гледич и Уорд отмечают, что международные акторы (государства и транснациональные организации)могут способствовать процессу демократизации посредством поддержки внутренних политических акторов, которые стремятся ослабить существующий авторитарный режим93. (Однако не следует забывать политику США во время холодной войны по поддержке авторитарных режимов, т.е. международные акторы также могут способствовать сохранению недемократических режимов). Исходя из концепции, предложенной Бринксом и Купеджем94, страны изменяют существующий политический режим так, чтобы приблизиться к среднему уровню демократического развития (или «недемократического») среди близлежащих соседних стран. По мнению этих исследователей, страны Gleditsch K., Ward M. Diffusion and the international context of democratization // International Organization. – 2006. – p.911 94 Brinks D., Coppedge M. Diffusion is no illusion: Neighbor emulation in the third wave of democracy // Comparative Political Studies. – 2006. –Vol. 39. – p.463 93 35 стремятся подражать режиму соседних государств, поскольку схожесть режимов сулит им«вознаграждение» (которое может проявляться в различных формах: мир, взаимная безопасность, торговля, привлечение инвестиций). Интересно отметить, что Бринкс и Купедж утверждали, что государства, оказывающиеся в сфере влияния США, как правило, становились более демократичными в рассматриваемый период, но при этом этот показатель не достигал высокого уровня значимости. Они использовали методологию, предложенную «FreedomHouse» (т.е. вместо дихотомии демократия-недемократии, рассматривались три группы государств по уровню их политических свобод и гражданских прав) , благодаря этому модели удается захватить даже небольшие изменения в сторону «увеличения» демократизации95. Мэйвэринг и Перес-Линан полагают, что ряд регионов (в частности, Латинская Америка) обладают определенными специфическими особенностями политического процесса. По мнению исследователей, выводы, сделанные на основе мировых образцов, приведут к ложному пониманию факторов, ответственных за демократизацию в этом регионе. Исследователи утверждают, что региональные факторы имеют значительное влияние на политические режимы Латинской Америки96. В более позднем исследовании 2009 г. Мэйвэринг и Перес-Линан отмечали, что процесс демократизации в Латинской Америке в 1945-2005гг. может быть объяснен через анализ регионального контекста (доля демократий в регионе и число стран, в которых протекают процессы транзита) вместе с изучением поведения политической политического процесса элиты и (радикализация исследованием политического характера процесса). Вероятность установления и сохранения демократия в стране, по мнению Мэйнвэринга и Перес-Линана, увеличивается в том случае, когда другие 95 Brinks D., Coppedge M. Diffusion is no illusion: Neighbor emulation in the third wave of democracy // Comparative Political Studies. – 2006. –Vol. 39. – p.463 96 Mainwaring S., Pérez-Liñán A. Why regions of the world are important: regional specifities and region-wide diffusion of democracy // Journal of Democracy. – 2005. – Vol. 17. – p. 199. 36 страны региона (в большинстве) являются демократическими и когда элита данного государства стремится к свободным выборам, и мы можем констатировать отсутствие радикализма97. 97 Mainwaring S. , Pérez-Liñán A. 2009 International Factors and Regime Change in Latin America, 1945-2005 URL: http://citation.allacademic.com/meta/p362565_index.html (дата обращения 21.05.2013) 37 Глава 2 Реконструкция концепции режимных трансформаций Харви Старра. В методологическом и концептуальном отношениях настоящее исследования основано на статье Х. Старра 1991 г. «Демократические домино: диффузионные подходы к распространению демократии в международной системе»98. Старр отмечал в статье, что он ставит перед собой две цели: (1) определить, существует ли воздействие эффекта диффузии на режимные трансформации (связанные с изменением уровня свобод), (2) понять, правомерно ли говорить о глобальном тренде развития, называемом «направление к демократии». Зависимой переменной в исследовании Х. Старра выступали режимные трансформации 1974-1987 гг. Для определения факта наличия, а также направления трансформаций он отталкивался от подхода неправительственной организации «Freedom House», согласно которому существующие государства по уровню свободы можно разделить на три класса: свободные (F), несвободные (PF) и частично свободные (PF). Собственно уровень свободы для каждой страны измерялся с точки зрения развития политических прав и гражданских свобод. Политические права предусматривали возможность свободного участия граждан в политическом процессе (что выражается в праве (1) «свободно голосовать на легитимных выборах с наличием четкой альтернативы и выбирать представителей, оказывающих решающее влияние на политику государства»99, (2) конкурировать в борьбе за государственные посты, (3) вступать в политические партии и организации100). Гражданские свободы предполагают «свободу самовыражения и совести, права на создание 98 Starr H. Democratic dominoes: Diffusion approaches to the spread of democracy in the international system//Journal of Conflict Resolution.-1991.-Vol. 35 – p. 356. 99 Рейтинги политических прав и гражданских свобод URL: http://inliberty.ru/map/cato1.pdf (дата обращения 04.05.2013) 100 Там же. 38 ассоциаций и организаций, верховенство закона и личную самостоятельность граждан без вмешательства государства»101. Режимные трансформации, в рамках теории Х. Старра, рассматривались как изменения статуса страны («свободная», «несвободная», «частично свободная»), т.е. переход государства из одного класса в другой (например, страна, которая определялась как «свободная», под воздействием тех или иных событий становится «частично свободной»). Х. Старр говорил о существовании 6 возможных вариантов режимных трансформаций. Эти 6 вариантов можно объединить в два основных класса: позитивные и негативные. К позитивным режимным трансформациям относятся: 1)переход государства из группы «частично свободных» стран в группу «свободных» стран [ в дальнейшем будет использовано сокращение PF=> F] 2)из группы «несвободных стран» в группу «частично свободных» стран [NF=> PF] 3)наиболее редко встречающийся из позитивных транзитов переход государства из группы «несвободных» стран в группу «свободных стран», предполагающий резкое и значительное изменение в стране (в сфере политических прав и гражданских свобод) [NF=>F] К негативным режимным трансформациям относятся: 1)переход государства из группы «частично свободной» стран в группу «несвободных» стран [PF=>NF] 2) из группы «свободных» в группу «частично свободных» стран [F=>PF] 3) наиболее редкий негативный транзит- переход государства из групп «свободных» стран в группу «несвободных стран», в ходе которого можно зафиксировать серьезное ухудшение ситуации в стране в сфере политических прав и гражданских свобод [F=>NF]. Рейтинги политических прав и гражданских свобод URL: http://inliberty.ru/map/cato1.pdf (дата обращения 04.05.2013) 101 39 Схематично множество различных режимных трансформаций можно представить в следующем виде: Позитивные трансформации Негативные трансформации (1)PF =>F (4)PF =>NF (2)NF => PF (5)F => PF (3)NF=> F (6)F=>NF Анализируя различные варианты режимных трансформаций 1974- 1987 гг., Х. Старр обращал особое значение на механизм диффузии: в ходе диффузии происходит процесс «передачи» (заимствования, трансплантации) институтов, практик, норм. При этом исследователь отмечал, что важнейший элемент в теории диффузии – это существование модели, прототипа, образца. Кстати, источники прототипов могут быть как внешние, так внутренние. Старр акцентировал внимание именно на внешних источниках диффузии, выделяя влияние: 1. глобального контекста (global demonstration effect) как «источника информации об изменениях, режимных трансформациях»102. Возникновение и усиление данного эффекта, как полагал Старр, вслед за Розенау103, связано с процессами глобализации (в частности, с глобализацией в сфере коммуникаций). 2. Регионального контекста (соответственно исследуется региональный демонстрационный эффект, допускается существование региональных особенностей, способствующих или препятствующих распространению демократии). 3. Эффекта соседства (воздействие пограничных режимных трансформаций – BGT (bordering governmental transitions). Соответственно, в 102 Starr H. Democratic dominoes: Diffusion approaches to the spread of democracy in the international system//Journal of Conflict Resolution.-1991.-Vol. 35 – p. 356. 103 Rosenau J. N. Patterned chaos in global life: structure and process in the two worlds of world politics//International Political Science Review. – 1998. - Vol. 9. - p. 327 40 рамках исследования был поставлен вопрос: оказывают ли «заразительный» эффект процессы транзита, происходящие в соседних странах. Методы в работе Х. Старра I Для исследования эффекта диффузии на глобальном уровне, оценки влияния глобального эффекта Х. Старр (1) анализировал число режимных трансформаций: a. соотношение позитивных и негативных транзитов в целом; b. движения от «частичной свободы» к «свободе» и от «частичной свободы» к «несвободе» с. трансформации вида «несвободные» в «свободные» страны (NF=> PF) и «свободные» в «частично свободные» страны (F=>PF). По результатам изучения трансформаций в 1974-1987 гг. был сделан вывод о существовании глобального тренда на распространение демократии. (2) рассматривал «результаты» режимных трансформаций, т.е. исследовал динамику числа «свободных», «частично свободных» и «несвободных» стран. Старр отмечал, что за рассматриваемый период произошло значительное увеличение числа «свободных» стран, а также уменьшение числа «несвободных» государств. Таким образом, был сделан вывод о существовании глобального тренда на распространение демократии. (3) изучал временную динамику режимных трансформаций. Был сделан вывод о том, что транзиты «не рандомны» во времени. Было обнаружено, что большая часть режимных трансформаций пришлась на первые 4 года (1974-1978 гг.), в последний период (1983-1987 гг.), напротив, число транзитов значительно уменьшилось, при этом данный отрезок времени характеризовался доминированием позитивных трансформаций. (4) для исследования «случайности» транзитов во времени Старр использовал Пуассоновское распределение. 41 Распределение Пуассона (Пуассоновское распределение) – «вероятностное распределение дискретного типа, моделирует случайную величину, представляющую собой число событий, произошедших за фиксированное время, при условии, что данные события происходят с некоторой фиксированной средней интенсивностью и независимо друг от друга»104. Крайне важно отметить, что распределение Пуассона предполагает независимость событий, «рандомность» явлений во времени. Соответственно, если наблюдаемый набор событий не подчиняется закону распределения Пуассона, то мы можем сделать вывод о том, что трансформации не происходят случайно во времени, существует некая зависимость от ранее происходивших в стране и регионе процессов. Старр отталкивался от идеи, что распределение Пуассона исследует редкие явления (rare event distribution). Единицей анализа у Старра выступали «ежегодичные страновые переходы» (state transition-years) за определенный временной период (за период 1974-1987 гг. было зафиксировано ежегодичных страновых переходов). Из них лишь в 131 (6%) случаях фиксируются режимные трансформации. Соответственно, режимные трансформации можно рассматривать как редкие явления. Старр отмечал три свойства распределения Пуассона, которые могут быть использованы для оценки механизмов диффузии: - независимость событий (существование режимной трансформации в определенной стране в текущий год не влияет на вероятность наступления транзита в любой стране в другой период времени), - события во всех странах происходят с одной «фиксированной средней интенсивностью» (параметр λ), - параметр λ - постоянная переменная (для всего временного периода, не изменяется из года в год). Айвазян С.А. Прикладная статистика. Основы эконометрики: Учеб.для вузов.М.:ЮНИТИ-ДАНА.-2001 .- 543 c. 104 42 В результате проделанных вычислений Старр пришел к выводу, что выборка транзитов (1974-1987 гг.) не подчиняется закону Пуассоновского распределения, трансформации не случайны во времени. II. Для исследования региональных эффектов, воздействующих на процесс режимных трансформаций Старр распределил все транзиты по регионам на два временных интервала: 1974-1980 гг. и 1981-1987 гг. (сужение временных рамок было сделано с целью уменьшения влияния «пространственной гетерогенности»). В результате анализа Старр пришел к выводу о существовании региональных эффектов, влияющих на распространение демократии. III. Для анализа эффекта соседства Старр ввел понятие BGT (bordering governmental transitions), которое подразумевало наличие пограничных режимных трансформаций (трансформаций в государствах «по ту сторону границы»). Была построена таблица сопряженности со следующими переменными – пограничные трансформация и транзиты. По результатам анализа Старр пришел к выводу о наличии зависимости транзитов от пограничных режимных трансформаций, о существовании пространственной диффузии (и ее сильном воздействии на режимные трансформации), при этом Старр указал, что больший эффект диффузии прослеживался именно на позитивных транзитах продвижение и распространение свободы и демократии). 43 (направленных на Следует отметить, что Х. Старр продолжил свои исследования, и в 2003 г. совместно с К. Линдборг опубликовал статью «Демократические домино: Опасности режимных трансформаций, 1974-1996»105. Были расширены временные рамки исследования: рассматривались режимные трансформации в 1974-1996 гг. Х. Старр и К. Линборг отмечали, что анализируемый в статье Старра 1991 г. временной период предшествовал значительным изменениям в мировой политике (окончание холодной войны и распад биполярной системы со всеми вытекающими последствиями). По результатам проведенного исследования Х. Старр и К. Линдборг подтвердили вывод о существовании глобального демонстрационного эффекта диффузии, а также отметили глобальный тренд на распространение демократии. Исследователи утверждали, что в 1989-1991 гг. можно зафиксировать значительный рост и распространение демократии в мире (т.е. это своеобразный пик позитивных трансформаций). Стоит отметить, что рассматривая эффект диффузии на глобальном уровне, Старр и Линдборг также использовали пуассоновское распределение, причем они исследовали, как режимные трансформации в целом (их «рандомность» и «случайность» во времени), так и позитивные и негативные трансформации в отдельности. Ученые пришли к выводу о том, что можно говорить о существовании также и диффузии негативных трансформаций. Данное исследование также подтвердило тезис Старра 1991 г. о влиянии эффекта диффузии на региональном уровне. Интересно отметить, что в этой работе эффект соседства рассматривался не только с помощью анализа BGT. Старр и Линдборг также исследовали зависимость между транзитами и статусом соседних государств. Они изучали позитивные и негативные транзиты вида PF=>F и PF=>NF, учитывая количество «свободных» соседних стран. Был сделан вывод о том, что существует прямая зависимость между числом «свободных» соседних 105 Starr H., Lindborg C. Democratic Dominoes Revisited: The Hazards of Governmental Transitions, 1974-1996// The Journal of Conflict Resolution. – 2003. – Vol. 47. – p.490 44 стран и траекторией трансформаций «частично свободных» государств (к «свободным» или «несвободным», т.е. если число свободных «соседних» стран больше половины, то увеличивается вероятность транзита PF=>F, меньше – PF=>NF. 45 Глава 3. Исследование режимных трансформаций в 2001-2011 гг. (по модели Харви Старра). В предложенной Х. Старром модели режимные трансформации (и их исход) испытывают влияние глобального, регионального контекстов, а также эффекта соседства. В настоящей главе поставлена задача проверить, работает ли данная модель на новых данных (режимные трансформации в 2001-2011 гг.). В оригинальной модели Старра основное внимание уделяется переходу стран из одной группы в другую (от одного уровня развития политических свобод к другому) в том виде, как они определены в рейтинге стран, представленном неправительственной организацией «FreedomHouse» (более подробно это описывалось в предыдущей главе): все независимые государства по уровню свобод (политические права и гражданские свободы) классифицируются следующим образом: свободные (F), несвободные (PF) и частично свободные (PF). Ниже представлена таблица (Таблица 1), демонстрирующая количество стран по годам (2001-2011 гг.) в каждой из трех групп. Таблица 1. Число стран по уровню свободы в 2001-2011 гг. Год «Свободные» страны (F) % 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009 85 89 88 89 89 90 90 89 89 44 46 46 46 46 47 47 46 46 «Частично свободные» страны (PF) 59 55 55 54 58 58 60 62 58 46 % «Несвободные» страны (NF) % Всего 31 29 29 28 30 30 31 32 30 48 48 49 49 45 45 43 42 47 25 25 25 26 24 23 22 22 24 192 192 192 192 192 193 193 193 194 87 87 2010 2011 45 45 60 60 31 31 47 48 24 24 194 195 Далее, исходя из определенного понимания режимных трансформаций «FreedomHouse», всего существуют шесть возможных вариантов режимных трансформаций, которые можно объединить в две группы: позитивные и негативные. (Более детально это прописывалось во второй главе) На основе анализа данных «FreedomHouse» построена таблица вариации режимных трансформаций по годам (Таблица 2). В указанный трансформаций период (подробнее времени о наблюдаются событиях, приведших 67 режимных к указанным трансформациям – см. Приложение 1), из них 36 (53,7%) позитивных и 31(46,3%) негативных режимных трансформаций: Позитивные трансформации Негативные трансформации (1)15трансформацийPF =>F (4)20 трансформацийPF =>NF (2)21трансформацийNF => PF (5) 11 трансформацийF => PF (3)0 случаевNF=> F (6) 0 случаевF=>NF 47 Таблица 2. Варианты режимных трансформаций по годам, 2001-2011 гг. Тип (1) Позитивный (2) Позитивный (3) Позитивный 2001 4 Мексика Хорватия Гана Суринам 1 ДРК Конго 2002 2003 1 4 Бразилия Лесото Сенегал Мали 2 Бахрейн Кения Перу 2 Гамбия Мавритания 2004 2005 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2 Антигуа и Барбуда Барбадос 2 Украина Индонезия 1 Гайана 0 0 0 0 2 Бурунди Йемен 1 Либерия 3 Афганистан Ливан Киргизия 2 Гаити Непал 2 Таиланд Того 3 Пакистан Мальдивы Бутан 1 Косово 2 Киргизия Гвинея 1 Аргентина 0 0 0 0 0 0 0 0 0 0 0 Сумма 5 3 6 3 3 5 3 2 3 1 2 (4) 2 Киргизия Гаити 2 Либерия Зимбабве 2 Котд'Ивуар Того 1 Россия 0 2 Таиланд ДРК 1 Палестинская автономия 1 Афганистан 1 Тринидад и Тобаго 0 0 1 Филиппины 0 0 0 4 Киргизия Иордан Бахрейн Йемен 2 Ботсвана Лесото 2 Джибути Эфиопия 3 Эквадор Фиджи Соломоновы острова 3 Азербайджан ЦАР Мавритания 2 Боливия Папуа Новая Гвинея 0 0 0 0 0 0 0 0 0 0 0 5 3 2 5 1 1 2 1 1 6 4 10 6 8 8 4 6 5 3 4 7 6 Негативный (5) Негативный (6) Негативный Cумма Все типы 48 2 Украина Мексика Интересно, что если в1974-1987 гг. (период, рассматриваемый в статье Х. Старра 1991 г.) можно отметить 5 «резких» режимных трансформаций (4 перехода F=>NF и 1 переход NF=>F), то в 2001-2011 гг. мы не наблюдаем случаев таких резких «падений» или «взлетов». Также в отличие от режимных трансформаций 1974-1987 гг., где даже при первичном взгляде и описании транзитов можно было говорить о тренде на распространение и продвижение демократии (58,8% транзитов – позитивные, переходы от частичной свободы к свободе/ несвободе (PF=>F, PF=>NF) «компенсируют» друг друга (25 и29), 51 трансформацияNF=>PF против 21 транзитов PF=>F), режимные трансформации 2001-2011 гг. показывают более «скромные» результаты, мы можем констатировать, что количество трансформаций в демократическом направлении превышает число «негативных» транзитов (53,7% и 46,3%), но в незначительной мере. Если проанализировать временную динамику режимных трансформаций, то можно отметить следующие факты: - Из 67 случаев 32 (47,7%) протекают в первые 4 года(2001-2004 гг.). При этом в данный период можно говорить о том, что движения к «свободе»(позитивные трансформации) «компенсируются» движениями к «несвободе» (негативные трансформации): 17 против 15. -В 2005-2009 гг. можно отметить значительное преобладание позитивных трансформаций: из 22 были позитивными 16 (72,7%). - В последние два года (2010-2011 гг.), наоборот, отчетливо видна негативная тенденция: число негативных трансформаций превышает число позитивных (10 негативных и 3 позитивных). -Наименьшее число трансформаций было зафиксировано в 2008 г. (3 трансформации), наибольшее – в 2001 (10 трансформаций). - Значительный спад (в количестве трансформаций) был зафиксирован с 2005г. (число уменьшилось вдвое по сравнению с предыдущим годом). 49 Для оценки механизмов диффузии и влияния глобального контекста будет использовано распределение Пуассона, как и предложено в оригинальной модели Х. Старра. Распределение Пуассона, о чем говорилось во второй главе, предполагает, что события независимы и происходят случайно во времени. При этом данное распределение исследует редкие явления. В качестве единицы анализа у Старра выступали «ежегодичные страновые переходы» за определенный временной период (за период 20012011 гг. мы наблюдаем 1918 ежегодичных страновых переходов). Из них (в исследуемый нами отрезок времени) лишь в 67 (4%) случаях фиксируются режимные трансформации. Соответственно, режимные трансформации (2001-2011 гг.) можно рассматривать как редкие явления. Использовав 106 формулу Пуассона, построим таблицу (Таблица 3), показывающую, сколько транзитов ожидается получить случайным образом (предсказание в сравнении с реальными данными). Таблица 3. Режимные трансформации. Анализ распределение Пуассона Количество транзитов Предсказанные Наблюдаемые случаи случаи по Пуассону 0 0,13 0 1 0,81 0 2 2,48 0 3 5,04 1 4 7,68 2 Айвазян С.А. Прикладная статистика. Основы эконометрики: Учеб.для вузов.-М.:ЮНИТИ-ДАНА.-2001.543 c. 106 50 5 9,35 1 6 9,49 3 7 8,26 1 8 6,28 2 9 4,25 0 10 2,59 1 Параметр λ = 6,09 (67 трансформаций, деленных на 11 лет) χ² =36 (Хи-квадрат с 6 степенями свободы) Была выдвинута гипотеза о том, что выборка режимных трансформаций подчиняется закону распределению Пуассона (Н0:a=6,09 vs Н1: a≠6,09). В результате проведенных вычислений, данная гипотеза (на уровне доверия 0,95) была отвергнута (поскольку значение χ² попало в критическую область: χ²> 11, 07).Таким образом, режимные трансформации не подчиняются распределению Пуассона, т.е. нельзя говорить о «рандомности» явлений во времени. 1. Глобальный демократический тренд? По мнению Х. Старра, для ответа на вопрос, можем ли мы говорить о тенденции распространения демократии в мире, необходимо построить пуассоновскую регрессию, сравнить позитивные и негативные режимные трансформации, а также посмотреть на «результаты» этих трансформаций, т.е. проанализировать динамику числа «свободных», «частично свободных» и «несвободных» стран. Анализ пуассоновской регрессии показал, мы не можем говорить о «рандомности»распределения режимных трансформаций во времени. В течение временного периода 2001-2011 гг. число позитивных транзитов превысило число «негативных» транзитов (53,7% и 46,3%), хотя, 51 как отмечалось выше, незначительно. Необходимо отметить, что значительное преобладание позитивных транзитов пришлось на период 20052009 гг. (72,7%), в последние два года исследования просматривалась обратная тенденция (число негативных транзитов (76%) значительно превышает число позитивных транзитов). Для анализа результатов трансформаций рассмотрим динамику числа «свободных», «несвободных» и «частично свободных» стран (см. Таблица 1). «Свободные» страны В 2002г. можно отметить увеличение числа «свободных» стран (89 по сравнению с 85 в 2001 г.). В 2003г. «свободных» стран стало 88, однако именно с этого года можно отметить тенденцию постепенного, достаточно медленного, но все же роста «свободных стран». Он продолжался до 2007 г. (90стран), а с 2008г. пошел на убыль, и мы можем отметить негативную тенденцию (уменьшение числа «свободных» стран); в 2010 г. число свободных стран стало равняться 87 (по сравнению с 89 в предыдущем году). За период с 2001 по 2011 гг. число «свободных» стран практически не увеличилось (85 и 87 соответственно), поэтому мы не можем констатировать позитивную тенденцию уверенного роста, по сравнению с предыдущим десятилетием. «Частично свободные» страны При анализе динамики числа «частично свободных» стран мы можем отметить несколько этапов: в 2001-2004 гг. – незначительное уменьшение количества «частично свободных» стран (с 59 до 54), в 2005-2008 гг. – обратная тенденция, можно говорить о росте числа «частично свободных» стран (так, в 2008г. в мире было зафиксировано наибольшее число «частично свободных» государств – 62), в 2009 г. наблюдалось относительно значительное уменьшение числа таких государств (58 по сравнению с 62), с 2010 г. их количество стало равняться 60. Опять же мы можем сказать, что с 2001 по 2011 гг. число «частично свободных» стран практически не 52 изменилось (59 и 60 соответственно), поэтому мы не можем говорить о глобальном тренде роста ареала движущихся в данном направлении государств. «Несвободные» страны В 2001-2004гг. мы не можем констатировать значительную динамику числа «несвободных» стран. В 2005г.количество несвободных стран уменьшается (45 против 49 в 2004г.), и с 2006 по 2008 гг. мы можем отметить тенденцию сокращения числа «несвободных» стран. В 2009г. зафиксирован относительно значительный рост сила таких государств (47 против 42 в 2008 г.), который продолжался до 2011 г. В 2001-2011 гг. число «несвободных» стран осталось неизменным (48). Таким образом, в течение исследуемого нами временного отрезка (2001-2011 гг.) число «свободных» стран практически не увеличилось (из всех стран в 2001 г. 44% являлись свободными; в 2011 г. - 45%), число «несвободных» фактически не уменьшилось или это уменьшение крайне незначительно (25%от всех стран являлись несвободными государствами в 2001 г., 24%- в 2011 г.), число «частично свободных стран также практически не изменилось (59% и 60% соответственно). Таким образом, у нас не оснований считать, что глобальный демократический тренд является реальностью первого десятилетия XXI в. 2. Воздействие регионального контекста и эффект соседства Исследуя режимные трансформации, возникает вопрос: можно ли говорить о существовании региональных эффектов, способствующих или препятствующих распространению демократии. Для ответа на этот вопрос построим таблицу режимных трансформаций, разбитых по регионам. По мнению Старра, для того, чтобы избежать влияния «пространственной гетерогенности» следует уменьшить 53 временные рамки, для этого было выделено два этапа трансформаций: 20012006 гг. и 2007-2011гг. Таблица 4.Влияние регионального контекста на режимные трансформации Регион Северная Америка ЦентральнаяАмерика/Карибы Южная Америка Америка Западная Европа Восточная и Центральна я Европа Европа Северная Азия Южная Азия ЮгоВосточная Азия Азия Ближний Восток Северная Африка Общее (Панислам 2001-2006 Позитивные трансформации 2001-2006 Негативные трансформации 2007-2011 Позитивные трансформации 2007-2011 Негативные трансформации 0 0 0 0 3 2 4 2 0 0 7 4 2 1 0 0 0 0 3 1 1 1 3 1 1 1 1 2 1 1 1 0 3 1 1 1 1 1 3 3 5 3 3 0 0 4 1 1 0 0 4 1 0 4 2 54 1 ское пространство) Центральная и Южная Африка Острова Индийского океана Океания 8 5 2 5 0 0 1 0 0 3 0 0 При анализе данной таблицы можно сделать следующие выводы: - Есть регионы со стабильно высоким уровнем свободы, (страны Северной Америки – США, Канада и Западной Европы, их политические режимы можно охарактеризовать как демократические(«старые демократии»), в них за первое десятилетиеXXI в.(2001-2011)не произошли события, свидетельствующие о тенденции отхода от демократии, снижения уровня политических прав и гражданских свобод. - Если посмотреть на регион Центральной и Южной Америки, то можно зафиксировать следующие тенденции: 1. В Центральной Америке и регионе Карибского моря - позитивный тренд (преобладание позитивных трансформаций над негативными: 5 против 3), однако динамика затухающая (в период с 2000-2006 число транзитов было больше, чем в2007-2011 гг.). 2. В Южной Америке также прослеживается позитивный тренд (4 позитивных трансформации против 2 негативных), при этом можно отметить отсутствие динамики последующий (трансформации период не было протекали в 2000-2006гг., зафиксировано в режимных трансформаций).Таким образом, в Латинской Америке мы наблюдаем позитивный тренд (9 позитивных и 5 негативных трансформаций), однако динамика затухающая. 55 - В Восточной и Центральной Европе также можно отметить преобладание позитивных трансформаций над негативными (4 против 2), но динамика гаснет (4 трансформации зафиксированы в 2000-2006гг., и лишь 2 – в 2007-2011гг.). Азиатский регион демонстрирует следующие тенденции: 1. В Северной Азии можно отметить негативный тренд (3 негативных трансформации и 2 позитивных). 2. В Южной Азии, наоборот, преобладание позитивных трансформаций над негативными (4 против 1), при этом можно говорить о возрастающей динамике. 3. В Юго-Восточной Азии позитивные и негативные трансформации «компенсируют» друг друга (2 и 2), динамика остается прежней. Для азиатского региона (в целом) число позитивных трансформаций больше числа негативных (8 против 6). -При взгляде на Панисламское пространство можно отметить: 1. Для ближневосточного региона характерным оказывается негативная динамика (в 2001-2005 гг. были зафиксировано 3 позитивных трансформации, негативных трансформаций не наблюдалось; в 2007-2011гг., напротив, были зафиксированы только негативные трансформации, число которых составило 4). 2. В Северной Африке можно отметить отсутствие динамики (в 20072011 гг. не было зафиксировано ни одной режимной трансформации, в предыдущей период времени негативные и позитивные транзиты число негативных транзитов «компенсировали» друг друга – 1и1). Для Панисламского пространства оказывается больше числа позитивных трансформаций. - для Субсахарной («черной» - Центральной и Южной) Африки отчетливо прослеживается уменьшение позитивной динамики (в 2001-2006гг. 56 число позитивных трансформаций составило 8, в последующий период – 2). Количество негативных трансформаций остается прежним. - Регион Океании в 2007-2011гг. характеризуется отсутствием динамики, там не происходит никаких режимных трансформаций. (При этом в предыдущий период 2000-2006гг. было зафиксировано 3 позитивных трансформации). Мы предположить, что имеется зависимость ряда режимных трансформаций от регионального контекста (демонстрационный эффект «заражения», диффузия прослеживается на региональном уровне). Прежде всего, речь идет о Латинской Америке. Исследовав глобальный и региональный уровень (влияние демонстрационных эффектов), перейдем к анализу эффекта соседства. 1.Для исследования эффекта соседства необходимо ввести понятие BGT(bordering governmental transitions), которое подразумевает наличие пограничных режимных трансформаций (трансформаций в государствах «по ту сторону границы»). В рамках анализа мы будем рассматривать 67 режимных трансформаций и отмечать присутствие (или отсутствие) пограничных им трансформаций. Т.е. будет исследован следующий вопрос: оказывают ли воздействие (позитивное/негативное) режимные трансформации на транзиты, протекающие в соседних странах. 57 Таблица 5. BGT анализ Позитивные BGT(t-2 - t0) Позитивные трансформации (в точке t0) Негативные BGT(t-2 - t0) 1. Демократическая республика 1. Перу (2002) Конго (2001) bgtЭквадор(2001) bgtАнгола(1999) 2.Либерия(2005) 2.Сенегал(2003) bgt Кот-д'Ивуар(2003) bgtГамбия (2002) 3.Украина(2006) 3.Бразилия(2003) bgt Россия(2005) bgtПеру(2002) 4. Индонезия (2006) 4.Мали(2003) bgt Папуа-Новая Гвинея(2004) bgtМавритания(2002) bgt Филиппины(2006) 5.Аргентина(2004) 5.Пакистан(2009) bgtБразилия(2003) bgt Афганистан(2009) 6.Бутан(2008) bgtНепал(2006) 58 Нет BGT 1.Хорватия(2001) 2.Мексика(2001) 3.Суринам(2001) 4.Гана(2001) 5.Гамбия(2002) 6.Мавритания(2002) 7.Лесото(2003) 8.Бахрейн(2003) 9.Кения(2003) 10.Йемен(2004) 11.Бурунди(2004) 12.Антигуа и Барбуда (2005) 13.Барбадос (2005) 14.Афганистан (2006) 15.Ливан (2006) 16.Киргизия (2006) 17.Непал (2007) 18.Гайана (2007) 19.Гаити (2007) 20.Таиланд (2008) 21.Того (2008) 22.Мальдивы (2009) 23.Косово (2010) 24.Киргизия(2011) 25.Гвинея(2011) Всего 36 Негативны е трансформ ации (в точке t0) 1.Эквадор(2001) 1. Кот-д'Ивуар(2003) bgtКолумбия(2000) bgtЛиберия(2002) 2.Того(2003) 2.Россия(2005) bgtГана(2002) bgtАйзербайджан(2004) 3.Мавритания(2004) 3.Иордания(2010) bgtСенегал(2003) bgtПА(2008) 4.Боливия(2004) 4.Джибути(2011) bgtПеру(2002) bgtЭфиопия(2011) 5.Филиппины(2006) 5.Эфиопия(2011) bgtИндонезия(2006) bgtДжибути (2011) 6.ПА(2008) bgtЛиван(2006) 7.Афганистан(2009) bgtПакистан(2009) Всего 13 10 59 1. Фиджи(2001) 2.Соломоновы острова(2001) 3.Киргизия(2001) 4.Гаити (2001) 5.Либерия(2002) 6.Тринидад и Тобаго(2002) 7.Зимбабве(2002) 8.Азербайджан (2004) 9.ЦАР (2004) 10.Папуа-Новая Гвинея(2004) 11.Таиланд(2007) 12. ДРК(2007) 13.Киргизия(2010) 14.Бахрейн (2010) 15.Йемен (2010) 16.Ботствана(2010) 17.Лесото(2010) 18.Украина(2011) 19.Мексика (2011) 44 31 67 44 режимных трансформаций (65,6%) из общего числа (67)не испытывали воздействие BGT. Для проверки гипотезы об отсутствие взаимосвязи, независимости явлений(Н0:P11=P1+P+1vsН1: P11≠P1+P+1) приведем таблицу в сокращенном виде: Таблица 6. Результаты BGT анализа Позитивные BGT 6 (N11) Позитивные трансформации 7 (N21) Негативные трансформации 13 (N.1) Негативные BGT 5 (N12) Нет BGT 25(N13) 36 (N1.) 5 (N22) 19(N23) 31 (N2.) 10 (N.2) 44(N.3) 67(n) χ² =5.89 (Хи-квадрат с 2 степенями свободы) => В результате проведенных вычислений, нулевая гипотеза (на уровне доверия 0,95) не может быть отвергнута (поскольку значение χ² попало в доверительную область: χ²< 5, 99). Если убрать колонку«Нет BGT» и рассматривать таблицу2х2,тоχ² =3.69 (Хи-квадрат с 1 степенью свободы) => Проверка нулевой гипотезы показала, что на уровне доверия 0,95 она так же не может быть отвергнута (поскольку значение χ² попало в доверительную область: χ²< 3, 84). Таким образом, мы не можем говорить о воздействии положительного эффекта пространственной диффузии в 2011-2011 гг.: страны, в которых протекают позитивные транзиты не связаны с положительными BGT, также как и страны с негативными режимными трансформациями не связаны с негативными BGT. Исходя из данных таблицы 6, для позитивных транзитов только 6 режимных трансформаций из 36 (16,6%) демонстрируют эффект диффузии (позитивные транзиты и позитивные трансформаций из 31(16,1%). 60 BGT), для негативных – 5 В работе Х.Старра было выявлена связь между пограничными трансформациями и транзитами, при этом больший эффект диффузии был «выявлен» на позитивных транзитах, направленных на продвижение и распространение свободы и демократии. В исследовании, проведенном по данным 2001-2011гг., наличие взаимосвязи между пограничными трансформациями и транзитами не подтвердилось, также нельзя говорить о сильном воздействии эффекта диффузии на позитивных транзитах. 2.Влияние эффекта соседства на режимные трансформации также можно рассматривать, анализируя статус соседних государств. Старр и Линборг исследовали зависимость между позитивными и негативными транзитами вида PF=>F и PF=>NF и числом «свободных» соседних стран. Для проверки гипотезы об отсутствие взаимосвязи, независимости явлений (Н0:P11=P1+P+1vsН1: P11≠P1+P+1) приведем следующую таблицу: Таблица 7. Статус соседних стран «Свободные» Свободные соседние соседние страны страны (>50 %) (< 50 %) 3 (N11) 12 (N12) Позитивные транзиты PF=>F 2 (N21) Негативные трансформации PF=>NF. 5 (N.1) 15 (N1.) 18 (N22) 20 (N2.) 30 (N.2) 35 (n) χ²=0.79 (Хи-квадрат с 1 степенью свободы) => Проверка нулевой гипотезы показала, что на уровне доверия 0,95 она не может быть отвергнута (поскольку значение χ² попало в доверительную область: χ² < 3, 84). 61 Cледовательно, мы можем однозначно говорить о существовании зависимости между числом «свободных» соседних стран и траекторией трансформаций «частично свободных» государств (к «свободным» или «несвободным»). По результатам нашей работы можем констатировать следующее: - явления режимных трансформаций «нерандомны» во времени; -глобальный тренд на продвижение и распространение демократии не прослеживается (мы не можем говорить о влиянии демонстрационного эффекта на глобальном уровне); - прослеживается зависимость режимных трансформаций от регионального контекста (ряд регионов - Латинская Америка), т.е. диффузия прослеживается на региональном уровне; - мы не можем говорить о явном влиянии пограничных режимных трансформаций на транзиты, эффект диффузии на позитивных транзитах нельзя назвать значительным, а также о прямой зависимости между «статусом» соседних стран и траекторией режимных трансформаций. . 62 Заключение Режимные трансформации конца ХХ – начала XXI в., протекающие в рамках «третьей волны» демократизации, обладают рядом отличительных характеристик. Во-первых, они не обязательно приводят к установлению консолидированных демократий. Напротив, как показали результаты «третьей волны» демократизации, в ряде странах утвердились устойчивые недемократические режимы, многие из которых не подпадают под классическое определение авторитарных порядков (так, ряд ученых пишут о возникновении гибридных режимов, сохраняющих черты как демократического, так и авторитарного правления). Во-вторых, режимные трансформации происходят в условиях глобализации, когда растет число международных правительственных и неправительственных организаций, увеличивается взаимозависимость государств друг от друга и др. Некоторые исследователи считают, что процессы глобализации и интеграции привели к возникновению новой транснациональной среды (Дж. Розенау), а также к образованию особого «международного режима демократизации»в качестве одного из сущностных элементов современной мировой политики» (А.Ю. Мельвиль, А.К. Никитченко), когда «транслирующиеся» мировым сообществом демократические ценности, нормы и практики стали влиять на поведение государств. Данные обстоятельства обозначали интерес к исследованию международных факторов, влияющих на процессы режимных трансформаций и демократизации в целом. Ряд исследователей (Х. Старр, Е. Солинджен) полагают, что воздействие международных факторов происходит посредством механизмов диффузии. Процесс диффузии предполагает «передачу» и «трансплантацию» практик, норм, политических институтов. В рамках данного исследования была поставлена гипотеза о воздействии международных факторов в виде диффузии на процесс демократизации (охватываемый период – 2001-2011гг.), при котором мы 63 можем отметить влияние на успешность или не успешность трансформационных процессов глобального и регионального контекстов, а эффекта соседства. Мы можем заявить, что гипотеза не подтвердилась в полной мере. В части подтверждения гипотезы мы можем отметить, что процессы режимных трансформаций действительно не происходят случайно во времени, существует некая зависимость от ранее происходивших в стране и регионе процессов. Далее, прослеживается зависимость режимных трансформаций от регионального контекста (отчетливо это проявляется в Латинской Америке), т.е. в некоторой мере подтвердилось уточнение гипотезы о существовании диффузии демократии на региональном уровне. При этом мы не имеем исчерпывающих свидетельств о явном влиянии пограничных режимных трансформаций на транзиты. Т.е. если рассматривать эффект соседства через наличие пограничных трансформаций (BGT), то не была выявлено связи между транзитами и пограничными трансформациями (протекающими в соседней стране). В работе был сделан вывод о том, что для режимных трансформаций 2001-2011 гг. не прослеживается глобальный демократический тренд, т.е. мы не можем уверенно говорить о влиянии демонстрационного эффекта на глобальном уровне. В качестве заключения необходимо отметить, что несмотря на увеличение в связи с глобализационными процессами влияния международных факторов (на режимные трансформации и процессы демократизации, в частности) внутренние факторы по-прежнему остаются важнейшей переменной (точнее переменными), во много определяющей исход транзитов. Механизм диффузии демократии не объясняет, почему в соседних странах воздействие и «помошь» международных акторов привели к совершенно разным результатам. Необходимо рассматривать в комплексе два вида факторов, их взаимодействие и влияние. 64 Список литературы Айвазян С.А. Прикладная статистика. Основы эконометрики: Учеб. для вузов.-М.:ЮНИТИ-ДАНА.-2001 .- 543 с. Баранов Н.А. Современная демократия: эволюционный подход. – СПб.: Балт. гос. техн. ун-т., 2007. – 208 с. Грачев М.Н., Мадатов А.С. Демократия: методология исследования, анализ перспектив. - М.: Алкигамма, 2004. – 128 с. Даймонд Л. Прошла ли "третья волна" демократизации?//Полис. – 1991. -№1. - c.14 -29 Мельвиль А.Ю. О траекториях посткоммунистических трансформаций// Полис. – 2004. - № 2. – с.64-75 Мельвиль А.Ю. Опыт теоретико-методологического синтеза структурного и процедурного подходов к демократическим транзитам// Полис. – 1998. – № 2. – c.6-38 Мельвиль, А. Ю. Факторы режимных трансформаций и типы государственной состоятельности в посткоммунистических странах : препринт WP14/2011/04. – М. : Изд. дом «Высшей школы экономики», 2011. – 50 c. Никитченко А. Транснационализация демократии. «Третья волна» демократизации в свете теорий международных отношений. // Полис. – 1996. –№ 5. – С.53-69. Торкунов А.В. Современные международные отношения и мировая политика: Учебник для вузов. – М.: Просвещение, 2004. – 991с. Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века. М.:РОССПЭН, 2003. -368с. Цыганков А.П. Современные политические режимы: структура, типология, динамика. - М.: Интерпракс. 1995. – 296с. Шмиттер Ф. К.Угрозы и дилеммы демократии // Век ХХ и мир. - 1994. №7-8 – С.16-29. 65 Almond G. and Verba S. The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. - Princeton: Princeton University Press, 1963. – 392 p. Adesnik. D., McFaul, M. Engaging Autocratic Allies to Promote Democracy//The Washington Quarterly. – 2006. - vol. 29. – p. 7-26 Brinks D., Coppedge M. Diffusion is no illusion: Neighbor emulation in the third wave of democracy // Comparative Political Studies. – 2006. –Vol. 39. – p.463-489 Carothers T. Aiding Democracy Abroad: the Learning Curve. – Washington D.C.: Carnegie Endowment for International Peace, 1999. – 211p. Chirot D. Does Democracy Work in Deeply Divided Societies? - New York: Cambridge University Press, 2009. – 129 p. Chalmers D.A.Internationalized Domestic Politics in Latin America, the Institutional Role of Internationally Based Actors. – New York: Columbia University Press, 1993. – 157p. Diamond L.The End of the Third Wave and the Start of the Forth // Journal of Democracy. – 2000. – Vol. 46. -p. 35-80 Fukuyama F. «Stateness» First // Journal of Democracy. – 2005. - Vol. 16. p. 84-88 Fukuyama F. Liberalism Versus State-Building // Journal of Democracy. – 2007.- Vol. 18. - p. 10-13 Gleditsch K., Ward M. Peace and War in Time and Space: The Role of Democratization // International Studies Quarterly. – 2000. – Vol. 44. – p.129 Gleditsch K., Ward M. Diffusion and the international context of democratization // International Organization. – 2006. – p.911-933 .Inglehart R. and Welzel C. Modernization, Cultural Change and Democracy: The Human Development Sequence. - Cambridge: Cambridge University Press, 2005. – 52 p. 66 Jaggers K., Gurr T.R. Tracking Democracy’s Third Wave with the Polity III Data // Journal of Peace Research. – 1997. – Vol. 32. – p.469-482 Kern H.L. Foreign Media and Protest Diffusion in Authoritarian Regimes: the Case of the 1989 East German Revolution // Comparative Political Studies. – 2010. - vol. 20. – p.1-27. Le T. Institutions and the transplant effect // Journal of Public and International Affairs. – 2011. – Vol. 22 . – p.191-210. Leeson P. T., Dean A.M. The Democratic Domino Theory: An Empirical Investigation // American Journal of Political Science. – 2009. - Vol. 53. - p 533-551 Levitsky. S., Way, L.A. International Linkage and Democratization // Journal of Democracy. – 2005. - Vol. 16. – p. 20-34 Levitsky S., Way L.A. Linkage versus Leverage: Rethinking the International Dimension of Regime Change // Comparative Politics. – 2006. - Vol. 38. - p. 379-400. Linz J. Totalitarian and authoritarian regimes. - Boulder, CO: Lynne Rienner Publishers, 2000. – 343p. Lipset S.M. Political Man: The Social Bases of Politics. - Garden City: Doubleday, 1959. – 178 p. Mainwaring S., Pérez-Liñán A. Why regions of the world are important: regional specifities and region-wide diffusion of democracy // Journal of Democracy. – 2005. – Vol. 17. – p. 199-229 Mainwaring Change S. , Pérez-Liñán A. 2009 International Factors and Regime in Latin America, 1945-2005 http://citation.allacademic.com/meta/p362565_index.html URL: (дата обращения 21.05.2013) McFaul M. 2002 The Fourth Wave of Democracy and Dictatorship: Noncooperative Transitions in the Postcommunist World //World Politics. – 2002. - vol. 54. - p. 212 - 244 67 Muller E.N. Dependent Economic Development, Aid Dependence on the United States and Democratic Breakdown in the Third World // International Studies Quarterly. – 1985. - Vol. 29. – p.445-569 O’Loughlin J.,Ward M., Lafdahl C. L.The Diffusion of Democracy, 1946– 1994 // Annals of the Association of American Geographers. -1998. – Vol. 88. – p.545-574 Owen J. The foreign imposition of domestic institutions //International Organization. – 2002. – Vol. 56. - p. 375-409 Pistor K., Richard J., Berkowitz D. Economic Development, Legality, and the Transplant Effect // European Economic Review. – 2003. – Vol.47. - p. 165-195 Pridham G. Encouraging Democracy: The International Context of Regime Transition in Southern Europe. - Leicester and London: Leicester University Press, 1991. – 187p. Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economic Reforms in Eastern Europe and Latin America. - Cambridge: Cambridge University Press,1992 – 228p. Putnam R.D., Evans K., Jacobson H.K. Double-edged Diplomacy: International Bargaining and Domestic Politics. - Los Angeles: University of California Press, 1993. - 431p. Putnam R. D. Diplomacy and Domestic Politics: the Logic of Two-Level Games // International organization. – 1998. - Vol. 42. - p. 427 - 460 Risse T., Sikkink The Power of Human Rights: International Norms and Domestic Change. – Cambridge: Cambridge University Press, 1999. - 138 p. Rosenau J. N. Patterned chaos in global life: structure and process in the two worlds of world politics//International Political Science Review. – 1998. Vol. 9. - p. 327-359 68 Ross M. Does Oil Hider Democracy // World Politics. – 2001. - Vol. 53. - p. 325-361. Rustow D.Transitions to Democracy: Towards a Dynamic Model // Comparative Politics. – 1970. - Vol. 2. - p. 337-363 Segal G. International Relations and Democratic Transition // Journal of Democracy. – 2005. – Vol. 12. – p.34-53 Simmons B., Dobbin F. , Garrett G. Introduction: The International Diffusion of Liberalism // International Organization. – 2006. – Vol. 60. – p.781-810 Schimmelfennig F., Sedelmeier U. The Europeanization of Central and Eastern Europe. – NY: Cornell University Press, 2005 – 123 p. Schmitter P. C., KarlT.L. What Democracy is ... and is not" //Journal of Democracy.-1991.-Vol. II. – p.78. Schmitter Ph. The International Context for Contemporary Democratization: Constraints and Opportunities upon the Choice of National Institutions and Policies. – Chicago : University of Chicago Press, 1991. – 221p. Starr H. Democratic dominoes: Diffusion approaches to the spread of democracy in the international system//Journal of Conflict Resolution.1991.-Vol. 35 – p. 356 - 381. Starr H., Lindborg C. Democratic Dominoes Revisited: The Hazards of Governmental Transitions, 1974-1996// The Journal of Conflict Resolution. – 2003. – Vol. 47. – p.490 Treisman D. Oil and Democracy in Russia.// World Politics. – 20101. – Vol.29. – p.217 -234 Tolstrup J. When can External Actors Influence Democratization? Leverage, Linkages, and Gatekeeper Elites// Democratization. – 2009. - Vol. 16. - p. 922-944 Vachudova A.M. Europe Undivided: Democracy, Leverage & Integration after Communism. – New York: Oxford University Press, 2005. – 125p. 69 Whitehead L. the International Dimensions of Democratization: Europe and the Americas. – New York: Oxford University Press, 1996. – 189p. Yilmaz H. External-Internal Linkages in Democratization: Developing an Open Model of Democratic Change // Democratization. – 2002. - Vol. 9. – p. 67-84 Youngs R. European Union Democracy Promotion Policies: Ten Years On //European Foreign Affairs Review. – 2001. - vol. 6. - p. 355-373 70 Приложение 1. Режимные трансформации 2001-2011 гг.: причины изменения статуса страны (по версии «FreedomHouse»). Год Позитивные трансформации 2001 1) PF=>F 1. Мексика Проведены свободные президентские выборы, ознаменовавшие завершение непрерывного правления Институциональной революционной партии – президент избран из другой партии. Увеличение уровня свободы слова, рост числа независимых СМИ, активизация гражданского общества 2.Хорватия Утверждение верховенства закона, увеличение уровня свободы слова и рост числа независимых СМИ. Приход к власти новой политической коалиции привел к значительным улучшениям в области управления: подотчетности и прозрачности. 3. Гана Свободные и честные парламентские и президентские выборы в декабре 2000 г. => оппозиционная партия превратилась в новую ведущую политическую силу в стране. 4. Суринам Окончание значительного влияния военных на политическую жизнь страны (связано с реализацией свободного и справедливого избирательного процесса). + Усилия правительства по наказанию бывших чиновников за нарушения прав человека. 2)NF=>PF Демократическая Республика Конго «Разрешение»гражданской войны путем консолидации мирного процесса и ослаблением репрессий 2002 1) PF=>F 1. Перу Проведение открытыхдемократических выборы, в результате которыхпобедуодержал Алехандро Толедо – представитель оппозиционных сил.Увеличение уровня свободы слова, а также рост числа неправительственных организаций. 2)NF=>PF 71 Негативные трансформации 1) PF=>NF 1. Киргизия Укрепление власти президента, президентские и парламентские выборы нельзя назвать свободными и честными. 2. Гаити Парламентские и президентские выборы, по мнению международных наблюдателей, нельзя охарактеризовать как конкурентные и свободные. 2) F=>PF 1. Эквадор Военный переворот, результатом которого стало свержение избранного президента (впоследствии он был заменен вицепрезидентом страны). 2. Фиджи Переворот, организованный повстанцами от коренного населения острова (Возглавил переворот «фиджийский националист», бизнесмен Джордж Спейт). «Основным требованием являлась передача власти от представителей индийской общины к правительству, в котором были бы представлены коренные этнические группы». Военные вмешались и восстановили порядок, но не произошло законное избрание нового руководства. Вместо этого, «военные учредили временное гражданское правительство» (в нарушение конституции). 3. Соломоновы острова Этнические конфликты, переворот, организованный одной из этнических группировок («повстанцы из организации «Малаитские орлы» при поддержке местных полицейских отстранили премьер-министра Б. Улафаалу и потребовали от парламента избрания нового премьер-министра»), привел практически к краху большого числа государственных учреждений. 1) PF=>NF 1. Либерия 2. Зимбабве В этих странах в 2001-2002 гг. отмечается тенденцияраспространениянасилия в отношенииполитических оппонентови гражданского общества. 2) F=>PF Тринидад и Тобаго Международные наблюдатели 2003 2004 2005 1. Гамбия 2. Мавритания Отмечаются улучшения в реализации избирательных процедур, как отмечают аналитики «FreedomHouse», в этих странах избирательный процесс становится более свободным. 1) PF=>F 1. Бразилия 2. Сенегал Для обеих стран: Проведение свободных и справедливых национальных выборов, результаты которых привели к ротации власти. 3.Лесото Парламентские выборы - свободные и честные 2)NF=>PF 1. Бахрейн Выборы привели к «частичной»передачевласти новомудемократически подотчетному органузаконодательной власти. 2.Кения Увеличение политического и гражданскогоплюрализма; комиссия по пересмотру конституции. 1) PF=>F 1. Аргентина Результаты демократических выборов ознаменовали возвращениена должность президента Н. Киршнера. Улучшение статусаАргентиныбылотакже следствиемпрогресса вборьбе с коррупцией ивоенной и полицейскойбезнаказанностью. 2)NF=>PF 1. Бурунди Бурундидобилась прогрессав результатеизменения ситуации в областиполитических прав: расширение правительства, т.е. интеграция вправительствополитических групп, представляющих часть населения (HUTU). Как следствие, улучшение межэтнических отношений, рост плюрализма. 2. Йемен Продемонстрировал заметныйпрогрессиз-за увеличенияучастия граждан вполитическом процессестраны. 1) PF=>F 1. Антигуа и Барбуда Поражение на выборахкоррумпированных 72 охарактеризовали прошедшие национальные выборы президента как «спорные» (нечестные). PF=>NF 1. Кот д’Ивуар Расширение насилия в отношении политических конкурентов, а также части общества, их поддерживающей; изахватапримерно половина страны мятежными военными силами 2. Того Проведение законодательных выборов, которые нельзя охарактеризовать ни как честные, ни как свободные 1) PF=>NF 1. Азербайджан Нечестные выборы президента, ознаменованные массовыми нарушениями (И. Алиев) 2. ЦАР Изменение статуса вызвано военным переворотом, в результате которого былсвергнутгражданский президент, распущено Национальное Собрание. 3. Мавритания Были проведены выборы, в ходе которых отчетливо прослеживалось давление на оппозицию 2) F=>PF 1. Боливия Ухудшение статуса является результатомотставкидемократически избранного президента(после ожесточенныхуличных протестови жестоких полицейских «ответов»). 2. Папуа Новая Гвинея Переход к частично свободным странам связан с ростом коррупции и уровня преступности. 1) PF=>NF Россия Переход к «несвободе»в результате парламентскихвыборов декабря 2003 г.и 2006 представителей власти (ЛестерБерд),чей уходизправительствасоздал значительныевозможности для укрепления верховенствазакона и продвижениядемократических практик. 2. Барбадос Проведение свободных парламентских выборов, приход к власти представителей оппозиции 2)NF=>PF Либерия Увеличение политическойсвободы, связанного с созданием наширокой основепереходного правительства. 1) PF=>F 1. Украина Президентом по результатам честных и конкурентных выборов становится В. Ющенко, провозгласивший политику реформ. 2. Индонезия Изменение статуса связано с ростом гражданских свобод. В сентябре 2004 г. состоялись первые конкурентные выборы. Новому правительству за год удалось добиться значительных успехов в урегулировании этноконфессиональных проблем (Ачех). президентских выборов в 2004 г. (тенденция к монополизации политического пространства);дальнейшее укреплениегосударственного контроля заСМИ,введениенаофициальном уровне ограничений для участия в политикеоппозиционных партий, сил. F=>PF 1.Филиппины Высокий уровень коррупции, насилие в отношении политических оппонентов на Парламентских выборах 2)NF=>PF 1. Афганистан Реформы правительства, улучшение ситуации в области гражданских свобод 2. Ливан Реформы правительства, увеличение активности граждан=>значительные улучшенияобоих измеренийуровня свободы (политическихправ и гражданских свобод);вывод сирийскихвойск. 2007 1) PF=>F PF=>NF 1. Таиланд Премьер-министр «ТаксинЧинават, стиль руководства которого характеризовался рядом исследователей как авторитарный, высокий уровень политической поляризации в стране». 2. ДРК Переход к «несвободным» странам связан, прежде всего, с отсутствием прозрачности правительственных институтов. Ухудшается ситуация с коррупцией. 2008 PF=>NF 1. Гайана Свободные и конкурентные выборы в парламент 2)NF=>PF 1. Непал Завершение вооруженного конфликта между маоистамии властями. Окончание правления короля (лишен верховной власти), парламент становится ключевым органом власти; в этот период происходит принятие временной конституции. NF=>PF 73 2009 2010 1. Таиланд Ослабление военного правления и проведение парламентских выборов, которые оцениваются международными наблюдателями как свободные и конкурентные. 2. Того Изменение статуса после проведенияпервых «подлинно» свободныхвыборов в законодательный орган NF=>PF 1. Пакистан Окончаниевоенного правленияи выборыпарламента и президента, которые рассматриваются как конкурентные и свободные. 2. Мальдивы Победа оппозиции на конкурентных выборах. 3. Бутан Конкурентные и свободные выборы парламента NF=>PF 1.Косово Проведение честных и конкурентных выборов ознаменовало изменение статуса Косово. 2011 NF=>PF 1.Гвинея 2.Киргизия В обоих случаях смена статуса связана с проведением конкурентных выборов и сменой авторитарной власти. Гвинея – президентские выборы(ноябрь 2010 г.) Киргизия – парламентские выборы (октябрь 2010 г.); отход от «суперпрезиденской» системы, К. Бакиев покидает страну, проводятся конкурентные выборы. 74 1. ПА Распадединогоправительства,захват власти в СектореГазы«ХАМАС», подавлениеоппозиции, тяжелая ситуация в области безопасности. PF=>NF 1. Афганистан Изменение статуса из-за ростанестабильности, увеличениякоррупциии неэффективностигосударственных институтов. 1) PF=>NF 1. Киргизия Авторитарные тенденции в политике президента 2. Иордания 3. Бахрейн 4. Йемен Исламский экстремизм, политические репрессии, давление на оппозицию, ограничение свободы СМИ 2) F=>PF 1. Ботсвана 2. Лесото Ухудшение уровнягражданских свобод, давление на оппозицию. 1) PF=>NF 1. Джибути Изменение конституции, предусматривающие возможность третьего срока для действующего президента. 2. Эфиопия Национальные выборы сопровождались «запугиваниями» оппозиции,ограничение свободы слова, также деятельности неправительственных организаций. 2) F=>PF 1. Мексика Смена статуса связана неконтролируемой волной организованной преступной деятельности. Проблема – в масштабе региона. 2. Украина Повторное избрание В. Януковича президентом, который проводит во многом«авторитарную» политику, как результат, ограничение свободы прессы, «запугивание» и, соответственно, ослабление неправительственных организаций, усиления контроля исполнительной власти над судебной системой. 75