2. Развитие интернета в контексте глобализации

Правительство Российской Федерации
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение
высшего профессионального образования
"Национальный исследовательский университет
"Высшая школа экономики"
Факультет мировой экономики и мировой политики
Кафедра мировой политики
ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА
На тему «Китай и управление интернетом в контексте глобализации»
Студент группы № М26АИ
Симоненко Максим
Дмитриевич
Научный руководитель
профессор кафедры мировой
политики, д.полит.н.,
Барабанов Олег Николаевич
Консультант
______________________
(должность, звание, Ф.И.О.)
Москва, 2013 г.
2
Содержание
ВВЕДЕНИЕ .........................................................................................................................................3
1. Место технологий в международных отношениях ...................................................................10
1.1. Глобализация и формирование мирового общества .......................................................... 11
1.1.1. Системные истоки мирового общества ........................................................................13
1.1.2. Социологические основы мирового общества ............................................................18
1.1.3. Политическое мирового общества ................................................................................22
1.2. Технологическое развитие и общество ...............................................................................23
1.2.1. Классическая философия технологий ..........................................................................24
1.2.2. Социология технологий .................................................................................................28
1.2.3. Технологии в мировом обществе ..................................................................................30
1.3. Вопросы управления в мировом обществе .........................................................................33
2. Развитие интернета в контексте глобализации ..........................................................................36
2.1. Технологическое созревание и формирование глобального режима управления
интернетом ....................................................................................................................................39
2.2. Трансформация мирового общества под воздействием интернета ..................................43
2.3. Активизация государства в управлении интернетом на глобальном уровне...................48
3. Управление интернетом в Китае .................................................................................................53
3.1. Формирование политики Китая в сфере телекоммуникаций ............................................54
3.2. Китайская модель управления интернетом.........................................................................58
3.3. Новые вызовы и перспективы развития интернета в Китае .............................................62
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ................................................................................................................................67
Список использованной литературы ..............................................................................................69
3
ВВЕДЕНИЕ
На протяжении всего 2012 года в The Financial Times, The Economist, The New
York Times, Forbes и прочих крупных медийных изданиях периодически
появлялись алармистские статьи о том, что интернет находится в серьезной
опасности1. Основным источником угроз устойчивому развитию интернета, по
мнению подавляющего большинства авторов этих статей, могли стать
«репрессивные
режимы».
Для
усиления
контроля
за
интернетом
на
национальном уровне вышеупомянутые режимы собирались использовать
Всемирную конференцию по международной электросвязи (ВКМЭ-12), которая
проходила в рамках Международного союза электросвязи (МСЭ) с 3 по 14
декабря 2012 года2. В качестве ключевой цели
ВКМЭ-12 выступила
необходимость адаптации Регламента международной электросвязи, который в
последний раз пересматривался в 1988 году, к современным реалиям. В ходе
конференции ряд развивающихся государств попытался закрепить вопросы,
связанные с управлением интернета, в сферу компетенций МСЭ, что стало
«камнем преткновения» всей последующей дискуссии3.
Достигнуть консенсуса в этом вопросе участникам ВКМЭ-12 не удалось. В
результате, развитые государства, на долю которых приходится большая часть
интернет-экономики, отказались подписывать новый Регламент. На этой основе
была проведена «разделительная линия» между сторонниками «открытого и
свободного» интернета и государствами, которые подписали новый Регламент и
выступают в противовес первым4. Вместе с тем, незадолго до окончания
ВКМЭ-12 один из авторов Diplo Foundation отметил, что в условиях отсутствия
1
2
3
4
В ответ на поисковой запрос «wcit» было найдено 3 релевантные статьи на сайте The Financial Times
http://goo.gl/KMZfQ, 2 релевантные статьи на сайте The Economist http://goo.gl/AGIZs, 5 релевантных статей
на сайте The New York Times http://goo.gl/LSBrL, 15 релевантных статей на сайте Forbes http://goo.gl/ssIlQ
Cerf V. Keep the Internet Open. The New York Times, May 2012. //
http://www.nytimes.com/2012/05/25/opinion/keep-the-internet-open.html
Kleinwächter W. WCIT and Internet Governance: Harmless Resolution or Trojan Horse? CircleID, Dec. 2012. //
http://www.circleid.com/posts/20121217_wcit_and_internet_governance_harmless_resolution_or_trojan_horse/
Masnick M. Who Signed The ITU WCIT Treaty... And Who Didn't. Techdirt, Dec. 2012. //
http://www.techdirt.com/articles/20121214/14133321389/who-signed-itu-wcit-treaty-who-didnt.shtml
4
механизмов координации управлением интернетом на глобальном уровне этот
процесс все больше похож на строительство Вавилонской башни, которую не
удалось достроить в силу возникших языковых различий5. Немногим позднее
старший научный сотрудник и руководитель Программы технологий и
государственной
политики
Центра
стратегических
и
международных
исследований Джеймс Льюис в своей статье в журнале Foreign Policy «Сети
диктаторов» отметил, что России и Китаю удалось использовать события
«арабской весны» для того, чтобы сломить «статус кво» в сфере управления
интернетом и отстоять свои «репрессивные идеи»6. В данном контексте сразу
возникает вопрос, насколько оправдано проводить столь категоричные
разделения всех на сторонников интернета и его «врагов», к которым зачастую
относят Иран, Китай и Россию? Отражает ли суть происходящих в интернете
процессов использование таких противопоставлений как «холодная война» или
«мирное сосуществование»?7
На протяжении последних десятилетий на интернет возлагались большие
надежды. Предполагалось, что интернет решит все насущные проблемы и
преобразует все сферы человеческой жизнедеятельности. Среди представителей
интернет-оптимизма принято выделять Дона Тапскотта, Лоуренса Гроссмана,
Николаса Негропонте, Клэя Ширки, Генри Дженкинса. Вместе с тем, ряд
исследователей не склоны разделять оптимизм в отношении дальнейшего
развития интернета и предлагают задуматься о том, как жизнь в век цифровых
технологий влияет на каждого из нас. К представителям интернет-пессимизма
можно отнести Нила Постмана, Эндрю Кина, Ли Сигела, Марка Хелприна, и в
меньшей степени Джарона Ланье. Но в последнее время появляется все больше
работ, авторы которых пытаются отойти от спора о влиянии интернета на
5
6
7
Radunovic V. WCIT failure: Future of digital Tower of Babel endangered? Diplo Foundation, Dec 2012. //
http://www.diplomacy.edu/blog/wcit-failure-future-digital-tower-babel-endangered
Lewis J.A. A Network of Dictators There's a fight brewing for the future of the Internet. Foreign Policy, Dec. 2012.
// http://www.foreignpolicy.com/articles/2012/12/21/a_network_of_dictators
Kleinwächter W. Internet Governance Outlook 2013: "Cold Internet War" or "Peaceful Internet Coexistence"?
CircleID, Jan 2013. // http://www.circleid.com/posts/20130103_internet_governance_outlook_2013/
5
общества и предлагают по-новому взглянуть на интернет.
В 2010 году американский специалист в сфере киберправа Тим Ву в качестве
эпиграфа для своей работы «Главный Переключатель» («Master Switch»)
использовал цитату из произведения Тома Стоппарда - «всякий век думает, что
он модерный, а на самом деле – только наш»8. В своей работе Т. Ву рассмотрел
историю развития ключевых коммуникационных технологий, начиная с
телеграфа и заканчивая интернетом, и пришел к выводу, что каждая из этих
технологий «прошла через фазу принципиальной новизны и юношеского
утопизма; несомненно, каждая изменит наши жизни, но не природу нашего
существования»9. Интернет — это технология, которая развивается по тем же
принципам, что и другие технологии, которые на определенном этапе своего
развития нередко служат основой для формирования коммерческих монополий.
Джеймс Каррен, Натали Фентон и Дес Фридман в своей работе «Непонимание
Интернета» («Misunderstanding the Internet») рассмотрели интернет в контексте
развития общества и пришли к выводу, что определенные успехи были
достигнуты, но интернет до сих пор не окреп и не может в полной мере
воплотить все ожидания интернет-оптимистов10. А для полного раскрытия
потенциала интернета требуется создание эффективных механизмов по его
регулированию. Старший научный сотрудник Меркатус-центра Университета
Джорджа Мейсона Адам Терье, в свою очередь, предлагает анализировать
интернет в рамках концепции «эволюционного динамизма», а общество
необходимо рассматривать во всей его комплексности11.
Дискуссия в отношении развития интернета в международных отношениях
существенно «упрощена». Это можно наблюдать как в кратком обзоре
медийного покрытия ВКМЭ-12, так и в том, что основное внимание
8
9
10
11
Стоппард Т. Изобретение любви. Азбука-классика, 2007. Стр. 31.
Wu T. The Master Switch: The Rise and Fall of Information Empires. Knopf Doubleday Publishing Group, 2010.
Curran J., Fenton N., Freedman D. Misunderstanding the Internet (Communication and Society). Routledge, 2012.
Thierer A. The Case for Internet Optimism, Part 1: Saving the Net from Its Detractors. In Szoka B., Marcus A. The
Next Digital Decade: Essays on the Future of the Internet. TechFreedom, 2011. pp. 57-87.
6
международников в изучении интернета привлечено к вопросу о том, кто
контролирует интернет и как между международными акторами распределяется
власть. Вопрос о роли государства в управлении интернетом являлся предметом
активного обсуждения в рамках двух «форумов» на страницах журналов Swiss
Political Science Review (1999 год)12 и International Studies Review (2009)13. Ряд
авторов придерживаются позиции, что новые международные акторы начинают
играть все большую роль в определении будущего интернета - Джампьеро
Джакомелло14, Роберт Лэтэм15, Мириам Данн, Фелисиа Сай Кришна-Хенсел и
Виктор Мауэр16. В то же время, был опубликован целый ряд работ, авторы
которых признавали за государством ведущую роль в процессе управления
интернетом. Наиболее комплексно к этой проблеме подошли американские
специалисты в сфере киберправа Джек Голдсмит и Тим Ву в своей работе «Кто
контролирует Интернет?»17. Но эта тема также получила развитие в работах
Даниеля Дрезнера18 и Славки Антоновой19. Вместе с тем, по мнению Джона
Матиасона,
национальные
правительства,
частные
корпорации
и
неправительственные организации могут контролировать различные аспекты
интернета, поэтому никто не может получить полный контроль за ним20. Такое
понимание распределения сил в интернете легло в основу концепции
«мультистейкхолдеризма», равного участия всех заинтересованных сторон в
процессе управления интернетом, об эффективности которого писали в своих
работах Деррик Когбурна21, Джереми Малколма22, Вольфганга Бенедека,
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
Holitscher M., Shahin J., Cukier K. N., Lessig L. Debate: Internet Governance. Swiss Political Science Review 5
(2), 1990. pp. 115-142.
Johan E., Giampiero G., Salhi H., Cavelty M. D., Singh J. P., Franklin M. I. Who Controls the Internet? Beyond the
Obstinacy or Obsolescence of the State. International Studies Review 11 (1), 2009. pp. 205–230.
Giacomello G. National Governments and Control of the Internet: A Digital Challenge. Routledge, 2005.
Latham R. Bombs and Bandwidth: The Emerging Relationship Between Information Technology and Security. The
New Press, 2003.
Dunn M., Krishna-Hensel S. F., Mauer V. The Resurgence of the State: Trends and Processes in Cyberspace
Governance. Ashgate Publishing, 2007.
Goldsmith J. L., Wu T. Who controls the Internet?: Illusions of a borderless world. Oxford University Press, 2006.
Drezner D.W. The Global Governance of the Internet: Bringing the State Back In. Political Science Quarterly 119
(3), 2004. pp. 477-498.
Antonova S. Powerscape of Internet Governance - How Was Global Multistakeholderism Invented in Icann? VDM
Verlag, 2008.
Mathiason J. Invisible governance: international secretariats in global politics. Kumarian Press, 2007.
Cogburn D. Inclusive Internet Governance: Enhancing Multistakeholder Participation through Geographically
Dispersed Policy Collaboratories. In Kishan S. Rana, Kurbalija J. Multistakeholder diplomacy: challenges and
7
Вероники Бауэр и Маттиаса Кеттемана23. Вице-президент Общества Интернета
по государственной политике Маркус Куммер не так давно отметил, что
концепция «мультистейкхолдеризма» получила признание у международного
сообщества24.
Концентрация внимания международников на вопросы распределения власти
между разнообразными акторами приводит к тому, что часть происходящих в
интернете
процессов
оказывается
вне
их
внимания.
Так,
например,
Консорциумом Всемирной паутины (W3C) запустил процесс по внедрения в
html5 технических средств защиты авторского права (DRM)25, что в перспективе
может радикально изменить принципы функционирования интернета. Также
программно определяемые сети (SDN)26, которые в перспективе могут стать
дешевым инструментом создания «стен» в интернете, набирают все большую
популярность. Все это обходит стороной дискуссии международников. В то же
время, зачастую упускается из виду сложность происходящих на национальном
уровне процессов. Так, например, Китай чаще всего представляется как
государство с хорошо отлаженной «машиной» цензуры и слежки за своими
гражданами, в котором надежды на демократизацию в связи с появлением
интернета не оправдались27. А проект «Золотой щит» представляется
международным сообществом исключительно в ключе усиления контроля за
политической и социальной жизнью в стране28. В качестве аргументации
обычно используются данные по «черным» спискам IP-адресов и доменным
22
23
24
25
26
27
28
opportunities. Diplo Foundation, 2006.
Malcolm J. Multi-Stakeholder Governance and the Internet Governance Forum. Terminus Press, 2008.
Benedek W., Bauer V., Kettemann M. Internet Governance and the Information Society: Global Perspectives and
European Dimensions. Eleven International Publishing, 2008.
Kummer M. Multistakeholder Cooperation: Reflections on the emergence of a new phraseology in international
cooperation. ISOC Blog, May 2013. // http://www.internetsociety.org/blog/2013/05/multistakeholder-cooperationreflections-emergence-new-phraseology-international
Bright P. DRM in HTML5 is a victory for the open Web, not a defeat. Ars Technica, May 2013. //
http://arstechnica.com/business/2013/05/drm-in-html5-is-a-victory-for-the-open-web-not-a-defeat/
Chirgwin R. Vint Cerf endorses software-defined networksIs this the fall of the stupid switch? The Register, Apr.
2013. // http://www.theregister.co.uk/2013/04/18/cerf_endorses_sdn/
China's internet: A giant cage. The Economist, Apr. 2013. // http://www.economist.com/news/specialreport/21574628-internet-was-expected-help-democratise-china-instead-it-has-enabled
Lyons D. China's Golden Shield Project: Myths, Realities and Context. 7th Annual Chinese Internet Research
Conference, 2009. // http://scribd.com/doc/15919071/Dave-Lyons-Chinas-Golden-Shield-Project
8
адресам (DNS), например, в исследованиях Иедидиа Крэндалла, Даниеля Зинна,
Михаеля Берда, Эрла Барра, Рича Иста29; Джонатана Зиттраина, Бенжамина
Эдельмана30; Хала Робертса, Этана Цукермана, Джона Палфри31. Нарт Вильнёв
провел исследование того, каким образом происходит «фильтрование» контента
по поисковым запросам32. Вместе с тем, как отмечают Стефан Ландсбергер33 и
Локман Цуй34, при анализе особенностей китайского интернета чаще всего
забывают о культурной специфике Китая, который способен «переваривать»
иностранные технологии и использовать их по-своему. Также не учитывается
исторический контекст. Так, например, Юнмин Чжоу в своем исследовании
распространения
телеграфа
в
Китае
показала,
что
коммерческие
противотечения между зарубежными компаниями препятствовали развитию
телеграфной сети в Китае, поэтому теперь китайские власти пытаются
сохранить контроль за интернетом35.
Исключительно негативная оценка китайской модели управления интернетом
не позволяет увидеть возможную траекторию ее изменения под воздействием
глобализации, поэтому в качестве гипотезы в данном исследовании будет
принято
следующее:
китайская
модель
управления
интернетом
формировалась, исходя из культурных и исторических особенностей страны,
но по мере включения Китая в глобальные процессы модель управления
интернета может претерпеть изменения. Целью данной работы является
29
30
31
32
33
34
35
Crandall J. R., Zinn D., Byrd M., Barr E., East R. ConceptDoppler: A weather tracker for internet censorship. 14th
ACM Conference on Computer and Communications Security, October/November 2007.
Zittrain J., Edelman B. Internet Filtering in China. IEEE Internet Computing, March/April 2003. //
http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=399920
Roberts H., Zuckerman E., Palfrey J. 2007 Circumvention landscape report: Methods, uses, and tools. Technical
report of Berkman Center for Internet&Society, Harvard University, 2009. //
http://cyber.law.harvard.edu/publications/2009/2007_Circumvention_Landscape_Report
Villeneuve N. Search monitor project: Toward a measure of transparency. www.nartv.org, Jun. 2008. //
http://www.nartv.org/2008/06/18/search-monitor-toward-a-measure-of-transparency/
Landsberger S.R. Learning by what example? Educational propaganda in twenty-first-century China. Critical Asian
Studies 33 (4), 2001. pp. 541–571.
Tsui L. The Great Firewall as Iron Curtain 2.0: implications of China's internet most dominant metaphor for U.S.
foreign policy. 6th annual Chinese internet Research Conference,University of Hong Kong, June 2008. //
http://www.slideshare.net/CIRC/the-great-firewall-as-iron-curtain-20implications-of-chinas-internet-mostdominant-metaphor-for-us-foreign-policy
Zhou Y. Historicizing Online Politics: Telegraphy, the Internet, and Political Participation in China. Stanford
University Press, 2005.
9
определить возможные воздействия глобализации на развитие модели
управления интернетом в Китае. Для достижения поставленной цели
необходимо решить следующие задачи:

рассмотреть теоретические вопросы развития технологий в контексте
глобализации с использованием теории социальных систем Никласа
Лумана и его взгляда на политическую подсистему мирового общества;

рассмотреть основные направления развития интернета и его воздействия
на общество на глобальном уровне;

проследить процесс формирования современной китайской модели
управления интернетом в исторической ретроспективе;

определить возможности влияния глобализации на эволюцию китайской
модели управления интернетом.
Одной из серьезных проблем для достижения цели заключается в том, что тема
технологического развития в теории международных отношений недостаточно
хорошо
проработана36.
Если
же
эта
тема
попадает
в
поле
зрения
международников, то технологии рассматриваются в качестве инструмента для
достижения безопасности37 или усиления экономической мощи национального
государства, т.е. представляются в виде внешних факторов для международных
отношений38.
Поэтому
в
первой
главе
уделено
большее
внимание
теоретическим вопросам. Во второй главе будут рассмотрены основные
направления развития интернета в контексте глобализации, а в третье главе
автор попытается определить возможный вектор трансформации китайской
модели
управления
интернетом
под
воздействием
глобализационных
процессов.
36
37
38
Talalay M., Tooze R., Farrands C. Technology, Culture and Competitiveness: Change and the World Political
Economy. London: Routledge, 1997.
Taylor M. Z. Toward an International Relations Theory of National Innovation Rates. Security Studies 21 (1), 2012.
pp. 113-152.
Fritsch S. Technology and Global Affairs. International Studies Perspectives 12 (1), 2011. pp. 27-45.
10
1. Место технологий в международных отношениях
В последнее время проблема технологий и возможности их управления на
глобальном уровне все чаще появляется в международной повестке дня.
Необходимость
более
тщательного
изучения
технологий
в
рамках
международных отношений возникает в силу того, что уже ставшие
«классическими»
проблемы
нераспространения
ядерных
технологий
и
экологические проблемы не получают должного разрешения. Для понимания
того, как можно управлять интернетом также необходимо лучше понимать то
как функционируют технологии в обществе. Вместе с тем, появляются новые
технологии, которые в скором времени могут привести к еще большем
переменам — разработка и распространение кибероружия 39, появление
доступных 3d-принтеров и изготовление при помощи них конвенционального
оружия40, на повестке дня ООН появляется проблема повсеместного
использования
беспилотных
летательных
аппаратов
для
проведения
дистанционных военных операций на территории других государств41. «Задачи
политики смещаются от разрешения различного масштаба конфликтов к
национальному
и
международному
регулированию
в
области
новых
технологий»42.
В последнее время появляется все больше работ, авторы которых предлагают
рассматривать международные отношения не как механистическую закрытую
систему, а как комплексную систему, которая способна в полной мере
«захватить» динамику широкомасштабных социальных взаимодействий43.
Использование комплексного системного подхода к изучению международных
39
40
41
42
43
Lewis J. Arms Trade as Analogy. www.cyberdialogue.ca, Mar. 2013. // http://www.cyberdialogue.ca/2013/03/armstrade-as-analogy-by-james-lewis/
Gershenfeld N. How to Make Almost Anything: The Digital Fabrication Revolution. Foreign Affairs 91 (6), 2012.
pp. 43-57.
International community must heed Pakistan's concerns over drones, says UN expert. // www.un.org, Mar. 2013. //
http://www.un.org/apps/news/story.asp?NewsID=44397#.UYUn1_EhGb4
Шпаков Ю. «Кривые будущего роста вызывают улыбку». Россия в глобальной политике №1,
Январь/Февраль 2013. // http://www.globalaffairs.ru/number/Krivye-buduschego-rosta-vyzyvayut-ulybku-15873
Kavalski E. Waking IR Up from its 'Deep Newtonian Slumber'. Millennium -Journal of International Studies 41 (1),
2012. pp. 137-150.
11
отношений
глобализации
позволит
в
единый
объединить
подход,
разноустремленные
который
исследования
впоследствии
можно
будет
интегрировать с теорией международных отношений в рамках развития
концепции мирового общества. За точку отсчета будет принята критика теории
международной политики Кеннета Уолтца, в первую очередь, со стороны Барри
Бузана, Александра Вендта и Джона Рагги. Затем будут рассмотрены основные
положения теории социальных систем Никаласа Лумана и варианты их
использования для изучения международных отношений и проблем развития
мирового общества.
1.1. Глобализация и формирование мирового общества
За последние несколько десятилетий мир существенно преобразился — на
смену геополитическому противостоянию
двух
сверхдержав
в
период
«холодной войны» приходят новые конфликты в экономических, социальных,
культурных, а также экологических и технологических сферах. По мере
нарастания количества конфликтов на международной арене появляются новые
участники
—
транснациональные
корпорации,
международные
неправительственные организации, сетевые террористические и преступные
организации, а также индивиды. Но классические теории не всегда оказываются
способными «захватить» и объяснить весь комплекс происходящих в
современном
структурного
мире
процессов.
реализма,
Так,
наиболее
например,
авторитетной
представители
среди
школы
теоретиков
международных отношений в 1980-х годах, не смогли увидеть зарождающиеся
тектонические сдвиги внутри СССР, которые привели к радикальной
трансформации ландшафта международных отношений.
Для устранения подобных теоретических пробелов уже в начале 1990-х годов
исследователи приступили к изучение качественных изменений, происходящих
12
в
социальных
отношениях
на
глобальном
уровне44.
Развитие
коммуникационных возможностей человека приводило к «пространственновременному сжатию» социальных событий45. На фоне этих изменений
происходили трансформация экономических процессов, менялось понимание
политической власти, а также возникали новые формы индивидуальной и
коллективной идентичностей. Глобальное общество становилось сетевым, а на
смену географии и традиционному течению времени приходило «пространство
потоков» и «вневременное время»46. В рамках исследований процессов
глобализации
выделились
целый
глобализация
(социологические
ряд
теории),
направлений:
(2)
(1)
вариативная
глобальное
управление
(формирование механизмов), (3) глобальная история, а также (4) развитие
глобального/мирового общества47.
Но несмотря на активное развитие исследований социальных преобразований
мира, теоретикам так и не удалось сформировать целостную теорию
глобализации, а надежды на фундаментальную трансформацию человеческого
общежития за счет усиления взаимосвязи между различными обществами не
подтвердились временем48. Вместе с тем, часть исследователей сместили свое
внимание с изучения системных
закономерностей развития социальных
процессов к рассмотрению событий на местном и национальном уровнях49. Еще
в конце 1990-х годов Дэвид Лэйк и Роберт Пауэлл попытались уйти от
«безрезультатных споров» в теории международных отношений и предложили
подход «стратегического выбора»50. Предполагалось, что изолированный анализ
совокупности «стратегических отношений» между двумя или несколькими
44
45
46
47
48
49
50
Held D., McGrew A. The Global Transformations Reader: An Introduction to the Globalization Debate. Polity
Press, 2003. pp. 1-50.
Harvey D. The condition of postmodernity: an enquiry into the origins of cultural change. Wiley-Blackwell, 2004.
Castells M. The rise of the network society. John Wiley and Sons, 2009.
Albert M. ‘‘Globalization Theory’’: Yesterday’s Fador More Lively than Ever? International Political Sociology 1
(2), 2007. pp. 165–182.
Rosenberg J. Globalization Theory: A Post Mortem. International Politics 42 (1), 2005. pp. 2–74.
Albert M., Cederman L-E. Introduction: Systems Theorizing in IR. In Albert M., Cederman L-E., Wendt A. New
systems theories of world politics. Palgrave Macmillan, 2010. pp. 3-22.
Lake D. A., Powell R. Strategic choice and international relations. Princeton University Press, 1999. pp. 3-39.
13
государствами, а также использование статистических методов позволят
проводить более точный анализ современных международных реалий.
Подход «стратегического выбора» подразумевает, что международные процессы
обращаются в закрытых системах, элементы которых приводятся в состояние
баланса за счет внутренних ресурсов системы, и имеют линейный характер.
Фактически, это являлось продолжением традиции, которую привнес в теорию
международных отношений Кеннет Уолтц. В основе его наиболее известной
работы «Теория международной политики» лежит тезис о том, что структура
международной
системы
по
подобию
структуры
рынка
ограничивает
возможности структурных единиц изменять международную систему, а в
случае возникновения дисбалансов между ними автоматически устраняет их51.
Тем не менее, это всего лишь один из возможных вариантов системного
изучения международных отношений, поскольку он не предусматривает
возможности развития, адаптации и саморегулирования системы52. Джон Рагги
даже охарактеризовал доминирование такого подхода в исследованиях
международных отношений «глубоким ньютоновским оцепенением»53.
1.1.1. Системные истоки мирового общества
Начиная с середины 1950-х годов системный подход получает свое развитие в
теории международных отношений. Одной из первых работ в этом направлении
стала работа Мортона Каплана «Система и процесс в международной
политике». В ней при помощи инструментария кибернетической теории автор
сформировал ряд эвристических моделей международных систем, под
которыми подразумевал социальные системы действий, основанные на
определенном наборе закономерностей и правил54. Для того, чтобы система
51
52
53
54
Waltz K. Theory of international politics. New York: McGraw-Hill, 1979. pp. 79-101.
Little R. Three approaches to the international system: some ontological and epistemological considerations. British
Journal of International Studies 3 (3), 1977. pp. 269-285.
Ruggie J. Constructing the World Polity: Essays on International Institutionalization. Routledge, 1998. p. 194.
Kaplan M. A. System and process in international politics. ECPR Press, 2005. pp. 19-33.
14
смогла выступать в качестве самостоятельной силы, способной оказывать
воздействие на поведение элементов системы, требовалось наличие большего
количества структурных единиц внутри системы55. В использованных М.
Капланом моделях международных отношений рассматривалось не более
нескольких десятков элементов, что, в конечном счете, приводило к тому, что
система выступала лишь в качестве совокупности элементов. Впоследствии,
Кеннет Уолтц критиковал такой подход за излишнее внимание к переменным
системы, за которыми терялась сущность системы56.
В своей «Теории международной политики» К. Уолтц попытался устранить эту
проблему и попытался представить международные отношения в виде
комплексной системы57. «Система состоит из структуры, которая является
общесистемным
компонентом
и
позволяет
воспринимать
совокупность
структурных единиц в качестве единого целого»58. Но несмотря на эти попытки,
ему не удалось окончательно прояснить в чем заключается суть системной
теории и какие процессы она объясняет59. Ключевое противоречие теории
международной политики К. Уолтца заключается в том, что при объяснении
реалий
международных
отношений
структура
международной
системы
рассматривается в качестве независимой переменной (т. е. не предполагается
взаимодействия между структурой и элементами), но при концептуализации
общих
принципов
функционирования
международных
отношений
они
становятся комплексными, а структура и структурные единицы вступают в
взаимодействие и влияют друг на друга60. Основное внимание критиков теории
было привлечено к следующим вопросам: (1) проблема уровней анализа, (2)
проблема «агент-структура», (3) дифференциация международных отношений.
55
56
57
58
59
60
Kaplan M. A. System and process in international politics. ECPR Press, 2005. pp. 61-86.
Waltz K. Theory of international politics. New York: McGraw-Hill, 1979.
Little R. International relations and the methodological turn. Political Studies 39 (3), 1991. pp. 463-478.
Waltz K. Theory of international politics. New York: McGraw-Hill, 1979. p. 40.
Humphreys A. Kenneth Waltz and the Limits of Explanatory Theory In International Relations. University of
Oxford, 2006. pp. 23-50. //
http://www.academia.edu/250412/Kenneth_Waltz_and_the_Limits_of_Explanatory_Theory_In_International_Relat
ions
Там же, стр. 4-22.
15
Проблема уровней анализа впервые была поднята в статье Дэвида Сингера
«Проблема уровня анализа в международных отношениях», в которой
поднимался вопрос о том, как определять и различать уровни, на которых могут
быть обнаружены источники объяснений тех или иных явлений. Д. Сингер
выделял два уровня анализа международных отношений: системный уровень и
уровень государства61. Каждый из уровней подходит для нахождения
объяснений для определенного круга вопросов62. Международный уровень
позволяет рассматривать международные отношения как нечто целостное. В
случае если требуется детализация тех или иных процессов, то необходимо
переходить на уровень государства. В таком случае уровни не взаимодополняют
друг друга, а придерживаются различных исследовательских «повесток дня»63.
К. Уолтц в противовес столь редукционистскому подходу сформировал
системную теорию поведения государства, в которой он попытался отразить,
как структура международной системы оказывает воздействие на поведение
элементов системы.
По мнению Барри Бузана, попытка К. Уолтца перевести дискуссию о проблеме
уровней анализа в русло «редукционизм/холизм» привела к тому, что спор об
уровнях анализа ограничился только двумя уровнями, понятие политической
структуры было сформулировано «скудно» (без учета более широкой дискуссии
«редукционизм/холизм»), а
«раздутому» уровню структурных единиц было
уделено относительно мало внимания64. В рамках спора об уровнях анализа под
уровнем зачастую понимают «пространственный масштаб», в котором могут
находиться как источники объяснений, так и следствия. В дополнение,
международная структура у К. Уолтца стала единственным фактором,
61
62
63
64
Singer J. D. The Level-of-Analysis Problem in International Relations. World Politics 14 (1), 1961. pp.77-92.
Там же
Kessler O., Kratochwil F. Systems Theory beyond Explaining and Understanding. In Albert M., Cederman L-E.,
Wendt A. New systems theories of world politics. Palgrave Macmillan, 2010. pp. 23-42.
Buzan B. The Level of Analysis Problem in International Relations Reconsidered. In Steve Smith and Ken Booth
(ed.) International Relations Theory Today. Oxford: Polity Press, 1996. pp.198-216.
16
объясняющим происходящие на системном уровне события, а процессы
взаимодействия между элементами системы предлагалось анализировать на
уровне структурных единиц65.
Такие процессы носят системный характер и представляют «иное качество,
отличное от выборочных возможностей структурных единиц и имеющее
воздействие на всю систему»66. Б. Бузан предлагает уйти от рассмотрения
пространственного измерения уровней анализа и сконцентрироваться на
вопросах, вокруг которых строится большая часть международных дискуссий:
(1) способность к взаимодействию (тип и сила взаимодействия), (2) структура
(принцип распределения элементов в системе), (3) процесс (взаимодействие
между элементами в ограниченных структурой условиях и на основе
способности к взаимодействию)67. При таком подходе сложно определить
уровни анализа и их элементы68.
Проблема «агент-структура» заключается в определении того, как соотносятся
между собой индивид и преобладающие социальные структуры, а также в
определенном смысле пересекается с проблемой уровней анализа69. Концепция
интенционализма предусматривает, что «индивиды и организации являются
целеполагающими
акторами,
способными
воспроизводить
или
трансформировать общество, в котором они живут»70. Структурализм, в свою
очередь,
предполагает,
что
«общество
сформировано
из
социальных
отношений, которые структурируют взаимодействия между целеполагающими
65
66
67
68
69
70
Buzan B., Jones C. A., Little R. The Logic of Anarchy: Neorealism to Structural Realism. New York: Columbia
University Press, 1993.
Rengger N. J. International Relations, Political Theory, and the Problem of Order: Beyond International Relations
Theory? London: Routledge, 2000. p. 51-52.
Buzan B. The Level of Analysis Problem in International Relations Reconsidered. In Steve Smith and Ken Booth
(ed.) International Relations Theory Today. Oxford: Polity Press, 1996. pp.198-216.
Там же
Humphreys A. Kenneth Waltz and the Limits of Explanatory Theory In International Relations. University of
Oxford, 2006. pp. 23-50.
Wendt A. The agent-structure problem in international relations theory. International Organization 41 (3), 1987. pp
337-339.
17
акторами»71. Теория К. Уолтца является структуралистской. С того момента, как
система сформировалась ее структура, также как и рынок, становится силой
неподвластной структурным единицам - она ограничивает их поведение и
вклинивается между намерениями и результатами их действий72. Такая теория
не может работать без системы, которая выступает в качестве причинного
механизма73.
Вместе с тем, по мнению Александра Вендта, в основе теории международной
политики
К.
Уолтца
лежит
концепция
интенционализма,
поскольку
международная структура выполняет функцию сдерживания уже принятых
международными акторами решений74. Но государство рассматривается в
теории неореализма в качестве онтологически редуцируемого элемента
системы. А. Вендт попытался разрешить это противоречие при помощи
концепции «структурации», в рамках которой агент и структура наделяются
«равным и следовательно нередуцируемым онтологическим статусом»75.
Несмотря
на
теоретическую
изящность,
предложенное
решение
было
подвергнуто критике со стороны международников, а проблема «агентструктура» до сих пор остается «гордиевым узлом» в международных
отношениях76.
Работа К. Уолтца полностью посвящена международной политике. Используя
понятие власти и уровни анализа, предложенные Эмилем Дюркгеймом, К.
Уолтц ограничил возможность функциональной дифференциации внутренними
пределами государства77. Затем, проведя различия между национальным и
71
72
73
74
75
76
77
Wendt A. The agent-structure problem in international relations theory. International Organization 41 (3), 1987. pp
337-339.
Waltz K. Theory of international politics. New York: McGraw-Hill, 1979.
Hollis M., Smith S. Beware of gurus: structure and action In International relations. Review of International Studies
17 (4), 1991. pp 393-410.
Wendt A. The agent-structure problem in international relations theory. International Organization 41 (3), 1987. pp
335-370.
Там же, стр. 339.
Bieler A., Morton A. D. The Gordian Knot of Agency−Structure in International Relations: : ANeo-Gramscian
Perspective. European Journal of International Relations 7(1), 2001. pp. 5-35.
Buzan B., Albert M. Differentiation: A sociological approach to international relations theory. European Journal of
18
международным уровнем системного анализа, он утверждает, что на
международном уровне отсутствует иерархия распределения власти, а в
качестве основного принципа организации международной системы выступает
анархия. В условиях анархии структурные элементы остаются функционально
однородными, и поэтому преследуют одинаковые цели, что обеспечивается за
счет наличия у каждого государства национального суверенитета.
Но вместе с тем, очевидно, что возможности государств по достижению
собственных целей могут различаться. В этом отношении Джон Рагги отмечает
что, «структуры, которые рассматривает Уолтц как непрерывные, на самом деле
являются
продуктом
исторического
разрыва»78.
Современная
система,
например, отличается от средневековой не одинаковостью или разнородностью
структурных единиц, а принципами, на основе которых происходит их
различение друг от друга. «Если анархия говорит нам о том, что политическая
система является сегментированной сферой, то дифференциация отражает то,
на
основании
чего
происходит
сегментация»79.
Исключение
анализа
функциональной дифференциации из анализа международных отношений
приводит к невозможности адекватной оценки траекторий социальной
трансформации системы.
1.1.2. Социологические основы мирового общества
В качестве социологической основы для концептуализации мирового общества
будет использована современная теория систем Никласа Лумана, одна из
наиболее влиятельных системных теорий в современных социальных науках80.
Теория социальных систем объединила в себе достижения науки о поведении
78
79
80
International Relations 16 (3), 2010. pp. 315-337.
Walker R. B. Realism, Change, and International Political Theory. International Studies Quarterly 31 (1), 1987. p.
77.
Ruggie J. Continuity and Transformation in the World Polity: Toward a Neorealist Synthesis. World Politics 35 (2),
1983. p. 274.
Hammond D. The Science of Synthesis: Exploring the Social Implications of General Systems Theory. University
Press of Colorado, 2003.
19
сложных систем, радикального конструктивизма и социологии (в первую
очередь, работы Толкотта Парсонса)81. Н. Луман полагал, что основной задачей
социологии является создание механизмов коммуницирования общества о
самом себе82. Общество не может выйти за рамки своей коммуникации,
поскольку оно состоит из человеческих коммуникаций83. Для решения этого
противоречия Н. Луманн рассматривает общество в качестве комплексной
коммуникативной системы и выводит человека за рамки общества, поскольку
его тело и разум не участвуют в операционных процессах коммуникации 84.
«Люди не могут общаться друг с другом; их мозги также не могут сообщаться;
и даже их сознающий разум не может. Только коммуникации могут общаться»85.
Коммуникация, объединяя в себе информацию, сообщение и понимание,
выступает в теории в качестве базовой операции социальных систем. В
рекурсивной коммуникативной сети она представлена в виде воспроизводимого
процесса в отличии от модели «отправитель/получатель», которая приписывает
коммуникативный акт человеку86.
Н. Луман выделяет три основных типа систем: (1) биологические системы
(клетки, живые организмы), (2) психические системы, (3) социальные системы
(функциональные системы, организации, взаимодействия)87. Такие системы
представлены в качестве самореферентных аутопойетических систем, каждая из
которых выступает окружающей средой для другой системы88.
Концепция
аутопойесиса была заимствована у чилийских биологов Хумберто Матурны и
Франциско Варелы. Н. Луман использует концепцию аутопойесиса для
описания такого способа существования социальной системы, при котором
самовоспроизводство ее компонентов влечет за собой самовоспроизводство
81
82
83
84
85
86
87
88
Arnoldi J. Niklas Luhmann: An Introduction. Theory, Culture and Society 18 (1), 2001. pp. 1–13.
Castellani B., Hafferty F. W. Sociology and Complexity Science: A New Field of Inquiry. Springer, 2009.
Там же
Möller H-G. Luhmann explained: from souls to systems. Open Court Publishing, 2006.
Luhmann N. How can the mind participate in communication. In Ulrich H. et all. (Ed.) Materialities of
Communication. Stanford University Press, 1988. p. 371.
Albert M., Hilkermeier L. Observing International Relations: Niklas Luhmann and World Politics. Routledge, 2003.
Möller H-G. Luhmann explained: from souls to systems. Open Court Publishing, 2006.
Arnoldi J. Niklas Luhmann: An Introduction. Theory, Culture and Society 18 (1), 2001. pp. 1–13.
20
системы в целом. Предполагается, что аутопойетические системы оперативно
замкнуты и каждая из подсистем обладает своим способом рефлексии, которая
опирается на важные для нее смыслы. В системе не происходит ни одной
коммуникации, которая не подвергалась бы наблюдению. Соответственно,
действие и причинность в социальной системе являются лишь формами
наблюдения и коммуникации о социальном происхождении действия и
причинности.
Для описания подобных систем требуется наличие наблюдателя, который будет
проводить различение собственной системы от других систем. А на основе
различения самореференции и инореференции происходит дифференциация
системы и окружающей среды. Общество решает проблему возрастающей
сложности с помощью различения возникающих функциональных подсистем
— экономика, политика, право, а также другие сферы общества. Каждая из
таких подсистем имеет свою социальную перспективу, создает свою
социальную реальность и опирается на функциональноважные смыслы89.
Категория смысла позволяет отличить существующее от того, что еще только
потенциально возможно. Самореферентное осуществление смысла требует
символических генерализаций для обеспечения возможности
повторного
использования. Несмотря на то, что функциональные подсистемы операционно
замкнуты, они выступают друг для друга окружающей средой.
Комплексность системы, оставаясь внутренней для себя, часто приводит к
возникновению
подсистемы,
которая
рассматривает
внутреннюю
комплексность в качестве окружающей среды, о которой она коммуницирует с
собой и внешними для нее системами90. Соответственно окружающая среда не
отделена от того, как система коммуникцирует о себе, а представляет собой
лингвистическую конструкцию, созданную системой для ее адаптации к
89
90
Möller H-G. Luhmann explained: from souls to systems. Open Court Publishing, 2006.
Castellani B., Hafferty F. W. Sociology and Complexity Science: A New Field of Inquiry. Springer, 2009.
21
сложностям реальной жизни, которая редуцируется внутри системы при
помощи бинарного кодирования (например, «правительство-оппозиция» в
политической подсистеме)91. Вместе с тем, функциональные подсистемы
являются не единственными формами коммуникации в обществе. Для
обозначения
ежедневных
коммуникаций
используются
взаимодействия.
Взаимодействия могут выходить за рамки функциональных подсистем, а в
некоторых случаях даже могут относится ни к одной из функциональных
подсистем92. Организации представляют из себя оперативно замкнутые
системы, которые различаются от окружающей среды на основе членства и
принятых решениях. Организации коммуницируют посредством принятия
решений и всегда находятся в пределах одной или нескольких функциональных
подсистем.
Н. Луманн рассматривает общество в качестве мирового общества, которое
представлено
в
виде
глобальной
«закрытой
сферы
содержательной
коммуникации»93. В отличии от классических социологических теорий,
объясняющих
однородность
общества,
теория
социальных
систем
рассматривает, как общество остается более или менее целостным, несмотря на
его неоднородность94. «Ключевой вызов для теории мирового общества
заключается в том, чтобы показать каким образом крайности могут быть
проанализированы
в
рамках
внутренней
дифференциации
социальной
системы»95. «Неудобные» коммуникации, которые ранее поддерживались
религией или общими ценностями, теперь поддерживаются при помощи
символически генерализированных медиа коммуникаций. В политической
подсистеме, например, в качестве таких медиа выступает власть.
91
92
93
94
95
Luhmann N. Social Systems. Stanford CA: Stanford University Press, 1995.
Möller H-G. Luhmann explained: from souls to systems. Open Court Publishing, 2006.
Luhmann N. Theory of Society, P.1. Stanford University Press, 2012. p. 85.
Albert M. On the Modern Systems Theory of society and IR: Contacts and disjunctures between different kinds of
theorizing. In Albert M., Hilkermeier L. Observing International Relations: Niklas Luhmann and World Politics.
Routledge, 2003.
Там же, стр. 18.
22
В то же время, в обществе отсутствует какая-либо интегрирующая всю
социальную жизнь подсистема. Сама формулировка системы и окружающей
среды в рамках теории не предполагает возможности появления подсистемы,
способной перехватить лидирующие позиции и определять направления
развития других подсистем. Но подсистемы взаимодействуют между собой
посредством структурного сопряжения. В процессе коммуникации между двумя
подсистемами возникают отношения «ирритация-резонанс». В рамках таких
отношений любые импульсы, отправленные из одной системы в другую, также
резонируют и в системе-источнике импульса, что приводит к увеличению
комплексности обеих взаимодействующих подсистем96.
1.1.3. Политическое мирового общества
В
функционально
дифференцированном
обществе
каждая
функция
выполняется в отдельной подсистеме. В политической подсистеме такой
функцией является способность к коллективно связывающим решениям97.
Решения являются неотъемлемым компонентом политической коммуникации, в
рамках которых решение является как следствием, так и предпосылкой для
решений в будущем. В политической подсистеме в качестве средства
коммуникации
выступает
власть,
с
помощью
которой
обеспечивается
непрерывность политической коммуникации. Власть позволяет подсистеме
справляться с ее комплексностью посредством распределения системной
неопределенности
между
властными
инстанциями98.
Она
исполняется
посредством влияния на «селекцию действий (или бездействия) подчиненных
перед лицом других возможностей»99. С увеличением свобод подчиненного
власть только усиливается, поэтому неприемлемо рассматривать ее как
принуждение к какому-либо действию100. Поэтому она может нейтрализовывать
96
97
98
99
100
Möller H-G. Luhmann explained: from souls to systems. Open Court Publishing, 2006.
Луман Н. Власть. М.: Праксис, 2001.
Назарчук А. В. Теоретико-политические воззрения Никласа Лумана. Полис 3 (), 2006. стр. 136-149.
Луман Н. Власть. М.: Праксис, 2001. стр. 88.
Там же
23
волю человека, но не должна сводиться к ее разрушению. Власть выполняет
каталитическую функцию, ускоряя или замедляя течение событий. Власть,
наряду
с
другими
символически
генерализированными
средствами
коммуникации, позволяет облегчать коммуникации внутри организаций. А
организации являются ключевым элементом анализа политической подсистемы,
которая внутри себя различается на национальные государства.
Профессор политических наук Университета Билефельда Альберт Матис
предлагает рассматривать международные отношения в рамках политической
подсистемы «мирового общества» Н. Лумана101. Но необходимо отметить, что в
классической теории международных отношениях международные отношения
рассматриваются как часть общественных отношений и наблюдение первого
порядка
(наблюдение
объектов),
но
в
теории
социальных
систем
международные отношения будут рассматриваться с позиций того, как
политическая подсистема наблюдает и описывает себя, т. е. осуществляет
наблюдение второго порядка (наблюдение наблюдения)102. Так, например,
реалистские теории осуществляют чаще всего наблюдения первого порядка, а
представители
постмодернизма
и
критических
теорий
осуществляют
наблюдение второго порядка103.
1.2. Технологическое развитие и общество
Философия технологий является междисциплинарной и объединяет в себе
достижения как гуманитарных и естественных наук, так и различных
философских школ — прагматизм, аналитическая философия и феноменология.
Философия технологий предполагает изучение воздействия технологий на
развитие общества. В качестве отдельной дисциплины она оформилась
101
102
103
Albert M. Observing World Politics. Luhmann´s Systems Theory of Society and International Relations.
Millennium: Journal of International Studies 29 (2), 1999. pp. 239–265.
Albert M., Hilkermeier L. Observing International Relations: Niklas Luhmann and World Politics. Routledge, 2003.
Там же
24
примерно во второй половине XX века104. Но первые работы в этом
направлении появились уже ближе к концу XIX века. Представитель
неогегельянства Эрнст Капп в 1877 году опубликовал работу «Основы
философии технологии», в которой рассматривал технологии в качестве
«продолжения» человеческих органов, а человека — в качестве их творца,
который направляет путь технологического развития. Приблизительно в это же
время Карл Маркс развивал свою теорию способа производства, в которой
технологии выступали в качестве определяющего фактора формирования
общества. «Общественные отношения тесно связаны с производительными
силами. Приобретая новые производительные силы, люди изменяют свой
способ производства, а с изменением способа производства, способа
обеспечения своей жизни, — они изменяют все свои общественные отношения.
Ручная мельница дает вам общество с сюзереном во главе, паровая мельница —
общество с промышленным капиталистом»105. Но философы обращают свое
внимание к технологическому развитию лишь после окончания Первой
мировой войны. А до этого момента даже термин «технология» не являлся
общеупотребительным106.
1.2.1. Классическая философия технологий
В XX веке по мере оформления индустриального общества — повсеместное
строительство заводов и внедрение методов конвейерного производства,
использование концепции тейлоризма при управлении производственными
отношениями, а также развитие точных наук, - начали появляться первые
критические, а зачастую пессимистические философские работы первой
«волны»107. Карл Ясперс в своей работе «Духовная ситуация эпохи» с позиций
экзистенциализма проанализировал опосредованное влияние технологий, при
104
105
106
107
Olsen J. K. B., Pedersen S. A., Hendricks V. F. A Companion to the Philosophy of Technology. Blackwell
Publishing, 2009.
Маркс К. Нищета философии. // http://www.marksizm.info/content/view/3260/60/
Hughes T. P. Human Built World: How to Think about Technology and Culture. University of Chicago Press, 2004.
Ihde D. Foreword. In Olsen J.B., Selinger E., Riis S. New Waves in Philosophy of Technology. Palgrave
Macmillan, 2009.
25
косвенной помощи которых формируются «организации существования-вмассе», на индивида. В затехнизированном обществе человек отчужден не
только от общественной жизни, но также и от себя самого как личности 108. Но
технология в данном случае нейтральна, все зависит от выбора человека109.
Вместе с тем, еще в середине 1930-х годов Льюис Мамфорд рассматривал
технологии в более нейтральном качестве и рассчитывал на возможность
радикального обновления траектории их развития, импульсом чему должно
было послужить совершенствование научно-технический знаний (в первую
очередь, в области биологии)110. Но уже после Второй мировой войны, в 1960-х
годах Л. Мамфорд разочаровывался в возможности преобразования технологий
и выдвинул тезис о первичной мегамашине, которая использовалась издревле
для решения управленческих задач. Но если изначально такая мегамашина
состояла из людей, то впоследствии она подвергалась механизации111.
К первой «волне» философии технологии также относят Мартина Хайдеггера.
Он первым предпринял попытку онтологически обосновать сущность техники,
а его труды до сих пор оказывают воздействие на философов техники112. В
своих работах М. Хайдеггер попытался дать нетехническое обоснование
техники — не следовать за фетишистскими концепциями техники, а найти ее
истинную природу в культуре. Он опровергает нейтральный характер
технологий, показав, что технологии также способны преобразовывать своего
творца113.
Технологии
не
просто
служат
инструментом
достижения
определенных целей в обществе, но выступают в качестве окружающей среды,
в которой происходит жизнь114. На протяжении всей истории люди стремились
к познанию, «выведению из потаенности». Но начиная с Нового времени,
108
109
110
111
112
113
114
Воронин А. А. Миф техники. М.: Наука, 2004.
Тавризян Г. М. Философы XX века о технике и «технической цивилизации». М.: Российская Политическая
энциклопедия(РОССПЭН), 2009.
Там же
Воронин А. А. Миф техники. М.: Наука, 2004.
Ihde D. Foreword. In Olsen J.B., Selinger E., Riis S. New Waves in Philosophy of Technology. Palgrave
Macmillan, 2009.
Feenberg A. Questioning Technology. London and New York: Routledge, 1999. p. 206.
Там же, стр. 127.
26
раскрытие потаенного переходит в агрессивно-принуждающее отношение к
природе, «затребованию на поверхность». В основе такого затребования лежит
«по-став», способ раскрытия потаенности, который правит существом
современной техники, сам не являясь ничем техническим»115. Но техника
грозит в большей степени не существованию человека, а его сущности,
поскольку, оказавшись во власти по-става, он уже не сможет «вернуться к более
исходному раскрытию потаенного и услышать голос более ранней истины»116.
Каким образом человек будет жить в такой среде зависит от его этических
установок117. Для минимизации негативных последствий М. Хайдеггер
предлагал попытаться понять изначальную сущность технологий и сблизить их
с искусством118.
Философы второй «волны» рассматривали технологии в большей степени как
источник политических и культурных угроз для общества, поэтому в их работах
зачастую преобладали утопические и антиутопические образы технологий119.
Наибольших успехов в этом направлении удалось достигнуть представителям
Франкфуртской
школы,
которые
рассматривали
научно-техническую
рациональность в качестве важнейшего принципа организации «массового
общества», политически и идеологически репрессивного по своей природе.
Франкфуртские
теоретики
рассматривали
технологии
в
исторической
ретроспективе, а также рассматривали более широкий контекст политических и
экономических процессов современности120. В своей работе «Диалектика
просвещения» Макс Хоркхаймер и Теодор Адорно подвергли критике идею
рационализации мира, в котором знание стало менее критичным, но в большей
степени техничным и инструментальным, что облегчило возможность
115
116
117
118
119
120
Xaйдeггep М. Вопрос о технике. М.: Республика, 1993. Стр. 227.
Там же, стр. 234.
Thomson I. From the Question Concerning Technology to the Quest for a Democratic Technology: Heidegger,
Marcuse, Feenberg. Inquiry: An Interdisciplinary Journal of Philosophy 43 (2), 2000. pp. 203-215.
Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. Пер. с немецкого. М.: Республика, 1993. стр. 221-238.
Ihde D. Foreword. In Olsen J.B., Selinger E., Riis S. New Waves in Philosophy of Technology. Palgrave
Macmillan, 2009.
Тавризян Г. М. Философы XX века о технике и «технической цивилизации». М.: Российская Политическая
энциклопедия(РОССПЭН), 2009.
27
тотального господства. Технологии, а не идеологии, определяют характер
экономического развития общества. Но технологии рассматривались не как
инструмент решения социально-экономических проблем, а как источник новых
угроз.
Герберт Маркузе, будучи учеником М. Хайдеггера, разделял отношение
последнего к сущности техники, но в отличии от учителя он рассматривал
научно-технический прогресс в качестве угрозы для демократического развития
и подлинной человеческой рациональности121. В связи с этим он выдвигал тезис
о том, что существует альтернативный, более демократический, путь развития
науки и техники, на который должен переориентироваться человек122. Более
молодой представитель Франкфуртской школы Юрген Хабермас оспаривал
тезис Г. Маркузе о возможности «альтернативных» путей развития техники,
поскольку именно инстуционализированные наука и техника являются
проводником рациональности и антигуманизма123. Поэтому Ю. Хабермас видит
перспективы гуманизации техники в переходе от целерационального к
коммуникативному поведению124.
Работы представителей третьей «волны» в отличие от предыдущих были
направлены в большей степени на изучение конкретных технологий и их
влияния на общество, чем на изучение метафизических свойств технологий,
поэтому иногда этот период иногда называют «эмпирический поворот»125.
Большая часть из представителей третьей «волны» (Донна Харауэй, Дон Айхд и
др.) писали в 1980-1990-х годах, но сейчас, в век общества знаний, технологии
меняются и это не всегда находит отражение в их работах126.
121
122
123
124
125
126
Тавризян Г. М. Философы XX века о технике и «технической цивилизации». М.: Российская Политическая
энциклопедия(РОССПЭН), 2009.
Там же
Там же
Воронин А. А. Миф техники. М.: Наука, 2004.
Ihde D. Foreword. In Olsen J.B., Selinger E., Riis S. New Waves in Philosophy of Technology. Palgrave
Macmillan, 2009.
Там же
28
1.2.2. Социология технологий
В конце 1970-х годах, на волне «эмпирического поворота» появляется
концепция социального конструктивизма технологий. До этого в социологии
технологий преобладал детерминистский подход,
представители которого
рассматривали технологии исключительно в качестве «черного ящика»,
процессы
внутри
представителей
которого
неподвластны
детерминистского
сформулировать
более
подхода
практическую
человеку127.
В
отличии
конструктивисты
и
от
попытались
контекстуализированную
интерпретацию технологической эволюции в связке с политическими и
экономическими процессами. Социальный конструктивизм «рассматривает
технологию как социальный конструкт, который взаимодействует с другими
социальными силами, а не как автономный элемент со своей уникальной
рациональностью»128. Поэтому технологии ничем не отличаются от любых
других социальных явлений.
Большинство
конструктивистов,
всеобъемлющего
как
технологического
правило,
комплекса,
отрицают
также
как
существование
возможность
отделения друг от друга технологий и общества. Для них технологии являются
материализованным продуктом политических, экономических, социальных и
культурных процессов. Конструктивисты подчеркивают определяющую роль
социальных факторов в процессах изобретения, внедрения и использования
технологий. Им удалось извлечь технологические идеи из головы гения и
поместить их в переговорный процесс между различными социальными
субъектами. В результате они успешно открыли технологический «черный
ящик», тем самым создав базу для дальнейшего политического и социального
управления технологическим прогрессом129.
127
128
129
Winner L. The Whale and the Reactor: A Search for Limits in an Age of High Technology. Chicago: The University
of Chicago Press, 1986.
Kaplan D. M. Readings in the Philosophy of Technology. Lanham, MD: Rowman & Littlefield, 2004. p. 89.
Fritsch S. Technology and Global Affairs. International Studies Perspectives 12 (1), 2011. pp. 27-45.
29
Наиболее
радикальными
представителями
конструктивистского
подхода
являются Виб Биджкер, Томас Хьюз и Тревор Пинч. В конце 1980-х годов они
опубликовали работу «Социальное конструирование технологических систем:
новые направления в социологии и истории технологии», ставшую одной из
наиболее
популярных
и
влиятельных
работ
в
этом
направлении130.
Неуместность проведения разделительной черты между техническими и
нетехническими аспектами просматривается в их идеи «бесшовной сети», в
которую
вплетены
«социальносконструированные
социальносконструированные
общественные
природные
явления,
интересы,
социальносконструированные артефакты, и так далее»131. По мнению В.
Биджера и Дж. Ло, «не существует серьезного исторического проекта - нет
экономической, технической, психологической или социальной «последней
инстанции», которая движет историю»132. Вместо этого, «технология,
социальный мир и курс истории должны рассматриваться как непредвиденные
обстоятельства»133.
Конструктивисты придерживаются позиции, что технологический прогресс
открыт для целенаправленного планирования и управления, а не является
сверхчеловеческой судьбой134. В технологическом развитии не существует
единственного правильного пути, обусловленного научной логикой технологии.
Технологии являются продуктом явного или неявного выбора субъектов
(ученных, менеджеров, инженеров, государственных служащих, политиков,
потребителей) среди существующих технологических альтернатив. Выбор
технологического пути, в свою очередь, определяется исходя из политических,
экономических, идеологических и прочих соображений135. Поэтому также
130
131
132
133
134
135
Bijker W. E., Hughes T. P., Pinch T. J. The Social Construction of Technological Systems: New Directions in the
Sociology and History of Technology. Cambridge, MA: MIT Press, 1987.
Там же, с. 109.
Bijker W. E., Law J. Shaping Technology/Building Society: Studies in Sociotechnical Change. Cambridge, MA:
MIT Press, 1994. p. 8.
Там же
Misa T. J. Retrieving Sociotechnical Change from Technological Determinism. In Smith M. R., Marx L. Does
Technology Drive History? The Dilemma of Technological Determinism. Cambridge, MA: The MIT Press, 1994.
Feenberg A. Between Reason and Experience: Essays in Technology and Modernity. Cambridge, MA: The MIT
30
стоит учитывать тот факт, что наличие технологических альтернатив не
приводит к их автоматическому воплощению на практике.
1.2.3. Технологии в мировом обществе
Н. Луман отмечает, что проблема технологий всегда «определяется через
противоположное понятие, на долю которого выпадает задача охватить сферу,
от которой отдифференцируются технические процессы»136. Изначально
технологии противопоставлялись природе, поскольку считалось, что они
искажают естественный порядок. Начиная с Нового времени, менялось
отношение к природе. Она становилась объектом научного изучения и
эксперимента. Поэтому с этого времени, технологии начали пониматься как
применение знаний о природе для достижения человеческих целей, что по
смыслу близко к «затребованию на поверхность» и установления в «по-став»
М. Хайдеггера. Установление такой тесной связи между природой и
технологиями
потребовало
установления
нового
противопоставления.
Представители второй «волны» классической философии, в т.ч. Франкфуртской
школы, начали противопоставлять технологии человеку и заговорили о
недостаточном контроле за технологиями. Но сторонники такого подхода не
замечали, какими возможностями для контроля за направлением развития
технологий обладает рынок, поэтому «усилия по оценке последствий
технического развития лишь сдвигают проблему в сферу будущего, не решая
ее»137.
Исследования
в
рамках
третье
«волны»
классической
философии
и
социологического конструктивизма показывают, что технологии приобретают
те или иные формы под воздействием социальных сил и приобретают смысл
только в контексте их использования. Из этого положения Н. Луман делает
136
137
Press, 2010.
Луман Н. Эволюция. Пер. с нем./ А. Антоновский. М: Издательство Логос, 2005. стр. 128.
Там же, стр. 130.
31
вывод о том, что технологии не являются господствующей над обществом
силой, а человек сам сделал себя зависимым от технологий, решившись ее
применять. «Поскольку же жизнь и выживание человечества более чем
очевидно зависят от техники (причем как в позитивном, так и негативном,
деструктивном
смысле),
представляется
собственно человеческого на
понятие
техники»138.
неправдоподобной
локализация
другой стороне различения, определяющего
Поэтому
противопоставление
человек-технологии
исчерпало себя. В поисках нового понимания технологий, Н. Луман пробовал
рассматривать технологии в качестве механизма редукции сложности.
Функционирование такой технологии можно фиксировать тогда, «когда
вынесенный за скобки мир удается отделить от [некоторой суммы] воздействий
нежелательный результат»139. Соответственно, технологии определяют себя
через различение подконтрольных и неподконтрольных ситуаций. Но в таком
случае технологии остаются подчиненными социальным и культурным
факторам.
Если технологии будут использовать различение жесткого и свободного
сцепления, это позволит по-новому взглянуть на проблему отношений природатехнологии. Если в природе строгие сцепления избегаются, то технологии
создаются на основе жестких сцеплений. Основываясь на жестком сцеплении,
технологиям по большему счету не важно на основе какой материальной базы
они функционируют. Поэтому технологии делают возможным сцепление
гетерогенных
элементов.
«Проблема
же
состоит
в
том,
как
в
автоматизированный процесс могут снова вводиться альтернативы и тем самым
необходимости
принимать
решения»140.
Технологии
защищены
от
возмущающих воздействий извне, поэтому не всегда очевидно, каким образом
можно привлечь внимание к важным для технологического развития вопросам.
Поэтому если в технологические процессы встраиваются процессы принятия
138
139
140
Луман Н. Эволюция. Пер. с нем./ А. Антоновский. М: Издательство Логос, 2005. стр. 131.
Там же, стр. 132-133.
Там же, стр. 135.
32
решений, жесткие сцепления могут прерываться свободными сцеплениями. В
такой формулировке технологии открывают возможности для динамической
эволюции. «Значение техники для общественной эволюции может возводиться
к специфическому отношению избыточности и вариативности, которое, в свою
очередь, оказывает воздействие на общественную коммуникацию»141.
Зависимость от технологий постоянно возрастает, вследствие чего полный отказ
в функционировании технологий, например в энергоснабжении, может
привести к полному разрушению современного общества. Это означает, что «во
всех протекающих в современности операциях общественная коммуникация
должна предполагать наличие техники и может на нее полагаться, - ведь в
горизонтах тех проблем, с
которыми сталкиваются операции, уже нельзя
распоряжаться другими возможностями»142. Поэтому Н. Луман приходит к
выводу, что в таких условиях переход общества на другие рельсы практически
невозможен, но при это возрастает риск того, что общество все больше зависит
от технологий, «которыми сегодня пока еще невозможно распоряжаться»143.
Такое положение дел ведет к серьезным социальным следствиям. Если до
перехода на «технологические рельсы» общество оказывалось способным
объединиться для усваивания технологий, то теперь «в ходе преодоления
технических проблем все в меньшей степени можно рассчитывать на
этническую,
национальную
солидарность
или
общие
интересы»144.
В
политической сфере это отражается в том, что регионы постепенно теряют
преимущества технического обеспечения ресурсами и все менее склоны к
минимизации рисков при технологическом развитии. В таком контексте
возникает вопрос о возможности управления технологиями в рамках мирового
общества.
141
142
143
144
Луман Н. Эволюция. Пер. с нем./ А. Антоновский. М: Издательство Логос, 2005. стр. 137.
Там же, стр. 139.
Там же, стр. 140.
Там же, стр. 142
33
1.3. Вопросы управления в мировом обществе
Теория систем Н. Лумана позволяет по-новому взглянуть на проблему
глобального
управления
—
вместо
рассмотрения
пространственных
противоречий между национальными политиками и глобальной экономикой
предлагается рассматривать эту глобализационный дискурс через противоречия
в рамках структуры общества145. По мере развития глобализационных
процессов
нарастает
конфликт
между
социальными
подсистемами,
ориентированными на нормы, и подсистемами, устремленными к инновациям.
К первой группе подсистем относятся политика и право, ко второй группе —
экономика, а также наука и технологии. Нормативная ориентация политики и
права зависит от возможности нахождения консенсуса, нахождение которого
возможно лишь в рамках определенного региона. «Познавательная» ориентация
экономики и технологий направлена на преодоление региональных границ для
получения выгоды или решения накопившихся проблем в другом месте. Таким
образом, «глобализация рассматривается в качестве конфликтного процесса,
который отображает базовое структурное свойство современного общества, а
именно расхождение между нормативными и познавательными социальными
подсистемами»146. Рассмотрение глобализации в таком ключе позволяет
рассматривать проблему принятия политических решений на глобальной
уровне с точки зрения структурных особенностей общества.
Политические решения принимаются в политической подсистеме мирового
общества, что накалывает на них определенные структурные ограничения: (1)
политическая система операционно закрыта, поэтому нет никаких гарантий
того, что в рамках нее будет искаться наиболее рациональные и подходящие для
долгосрочного развития решения; (2) правовая подсистема, традиционно
рассматриваемая в качестве основы для классической политической теории,
145
146
Kerwer D. Governance in a world society: The perspective of systems theory. In Albert M., Hilkermeier L.
Observing International Relations: Niklas Luhmann and World Politics. Routledge, 2003.
Там же, стр. 202.
34
является
автономной
функциональной
от
политической
дифференциации
подсистемы;
политическая
(3)
в
рамках
подсистема
имеет
ограниченные возможности для влияния на функционирование других
подсистем общества147. В дополнение к этому, в настоящее время общество
находится в процессе трансформации к обществу знаний, которое влечет за
собой
изменения
уровнях148.
на
индивидуальном,
Соответственно,
для
организационном
принятия
эффективных
и
системном
решений
в
изменяющейся среде необходимо обновлять механизмы принятия решений,
которые в рамках теории социальных систем могут осуществляться только в
организациях. По мере увеличения интенсивности сотрудничества между
организациями будет возрастать количество принятых решений, что может
привести к сокращению их исполнения, поскольку политическая подсистема
имеет ограниченные возможности влияния на другие подсистемы, т.е.
международные дискуссии могут идти в рознь с реальными действиями на
национальном уровне149.
***
Рассмотрение процессов глобализации через теорию социальных систем Н.
Лумана позволяет ближе подойти к решению описанных ранее проблемных
мест в теории структурного реализма. Проблема определения уровней анализа
решается за счет того, что при таком подходе элементы системы могут
находится на разных уровнях без приведения к конфликту в интерпретации
результатов анализа. Проблема «агент-структура» решается при помощи
интеграции в понимание структуры времени и контекста. А функциональная
дифференциация происходит на уровне мирового общества, что позволяет
рассматривать технологии
как
часть глобального
мира, оказывающую
значительное влияние на развитие общества. Технологию структурируют
147
148
149
Kerwer D. Governance in a world society: The perspective of systems theory. In Albert M., Hilkermeier L.
Observing International Relations: Niklas Luhmann and World Politics. Routledge, 2003.
Willke H. Smart governance: governing the global knowledge society. Campus Verlag, 2007.
Kerwer D. Governance in a world society: The perspective of systems theory. In Albert M., Hilkermeier L.
Observing International Relations: Niklas Luhmann and World Politics. Routledge, 2003.
35
общественные коммуникации и придают им «форму», которая может быть
использована для расширения возможных альтернатив развития общества. По
мере развития технологий общество становится все более рискованным, а
былые национальные общности становятся все более шаткими. Вместе с тем,
на основе функциональной дифференциации мирового общества формируются
новые идентичности на уровнях повседневных взаимодействий и организаций.
Новые идентичности уже могут проявляться в коммуникациях, в т.ч. на
международном уровне, но не всегда находят воплощение в конечных
организационных решениях.
36
2. Развитие интернета в контексте глобализации
С каждым годом интернет все больше проникает в обыденную жизнь каждого
человека. Он проникает в процессы по управлению бизнесом и государством, а
также позволяет налаживать транснациональные взаимодействия между
людьми и организациями. Все это привело к постепенному формированию
дисциплины по исследованию интернета, которая опирается как на достижения
в области политических, социальных, экономических и прочих гуманитарных
наук, так и на достижения в сфере информатики, техники и науки о
информации. В центре внимания исследований интернета находятся следующие
взаимосвязанные между собой объекты: (1) проектирование и разработка
технологий; (2) использование технологий в различных институциональных
средах; и (3) политика и вопросы управления интернетом150. Исследования
интернета носят междисциплинарный характер, поэтому общепринятого
определения того, что такое интернет, сформировано не было. Но чаще всего об
интернете говорят либо в узком, либо в более широком смысле. Под интернетом
в узком смысле подразумевают набор артефактов, протоколов и стандартов,
которые обеспечивают функционирование интернета151. При рассмотрении
интернета в широком смысле обращают внимание на взаимодействие
технических и социальных факторов152.
В 1990-х годах ведущие бизнесмены, политики и журналисты представляли
интернет как мощную силу, которая изменит весь мир153. Представителей такого
направления
принято
называть
интернет-оптимистами154.
Скорость,
относительная дешевизна, глобальный охват и сетицентричность — все это
должно было позволить интернету преодолевать любые сопротивления и вести
150
151
152
153
154
Dutton W. H. Internet Studies: The Foundations of a Transformative Field. In Dutton W. H. The Oxford Handbook
of Internet Studies. Oxford University Press, 2013. pp. 1-20.
Там же
Там же
Curran J., Fenton N., Freedman D. Misunderstanding the Internet (Communication and Society). Routledge, 2012.
Szoka B., Marcus A. The Next Digital Decade: Essays on the Future of the Internet. TechFreedom, 2011.
37
человечество к лучшему миру. Предполагалось, что интернет изменит
принципы организации бизнеса155, государственного управления156, а также
трансформирует ландшафт масс-медиа, с которого исчезнут старые медийные
корпорации157. Но уже в начале 2000-х годов, на фоне кризиса «доткомов»,
интернет-оптимисты столкнулись с первой волной скептицизма в отношении
возможности достижения утопических надежд, которые возлагались на
интернет. Тем не менее, дальнейшее развитие интернета — появление
поисковых сервисов, расцвет блогосферы и wiki-ресурсов, а также социальных
сетей и мобильных технологий, - дало новый импульс для роста популярности
интернет-оптимизма158. Активное использование интернета и мобильных
технологий во время протестных акций на Ближнем Востоке159 еще больше
усилило оптимизм в отношении интернета. Наиболее сбалансированная
позиция интернет-оптимистов на данный момент представлена в недавней
работе топ-менеджеров корпорации Google Эрика Шмидта и Джареда Коэна
«Новый цифровой век: преобразуя будущее людей, государств и бизнеса» технологии не являются панацей, но их «умное» использование позволит
изменить мир; реальный и виртуальный миры будут развиваться параллельно, в
первом власть будет у государств, а в последнем — у людей; развитие
мобильных технологий даст новые возможности для людей, но и создает новые
вызовы в виде проблем с безопасностью и частной жизнью160.
Вместе с тем, интернет-пессимисты не разделяют оптимизм в отношении
дальнейшего развития интернета, и такой подход становится все популярней в
последнее время. Старший научный сотрудник Меркатус-центра Университета
155
156
157
158
159
160
Tapscott D. The digital economy: promise and peril in the age of networked intelligence. McGraw-Hill Companies,
1996.
Grossman L. K. The Electronic Republic: Reshaping Democracy in the Information Age. New York: Viking, 1995.
Negroponte N. Being digital. Vintage Books, 1995.
McChesney R. W. Digital Disconnect: How Capitalism is Turning the Internet Against Democracy. The New Press,
2013.
Hussain M. M., Howard P. N. What Best Explains Successful Protest Cascades? ICTs and the Fuzzy Causes of the
Arab Spring. International Studies Review 15 (1), 2013. pp. 48–66.
Schmidt E., Cohen J. The New Digital Age: Reshaping the Future of People, Nations and Business. Knopf, 2013.
38
Джорджа Мейсона Адам Терье выделил два типа интернет-пессимистов: (1)
интернет-скептики, пессимизм в отношении интернета как технологии; (2)
приверженцы интернета, но пессимизм в отношении будущего интернета161.
Интернет-скептики
в
целом
негативно
относятся
к
преимуществам
киберпространства, цифровых технологий и переизбытка информации. В
лучшем случае представители данного направления предлагают задуматься о
том, как жизнь в информационный век влияет на каждого из нас. Но иногда
такой пессимизм граничит с «неолуддизмом», сторонники которого призывают
ограничиться от негативного влияния цифровых технологий на культурную и
социально-экономическую сферы162. Приверженцы интернета, в первую
очередь ведущие исследователи в сфере киберправа, позитивно рассматривают
роль интернета и цифровых технологий в обществе. Но отсутствие механизмов
коллективного управления интернетом приводит, к тому, что корпорации
создают закрытые экосистемы, что в перспективе может привести к
ограничению открытости интернета163. Но несмотря на существенные различия
между представителями двух подходов, они сходятся в том, что зачастую
переоценивают критичность рассматриваемых проблем, а также отказываются
оценивать преимущества «эволюционного динамизма» и отдают предпочтение
зарегулированному и спроектированному на основе рационализма миру164.
Для поддержания эволюционного динамизма необходимо рассматривать
общество и мир во всей его комплексности. Поэтому в первом разделе будет
рассмотрена краткая история технологического развития интернета и проведен
обзор формирования режима управления интернетом на глобальном уровне. Во
втором разделе будут рассмотрены воздействия интернета и информационных
технологий на развитие мирового общества, а в третье главе будет рассмотрена
проблема усиления государственного контроля в интернете.
161
162
163
164
Thierer A. The Case for Internet Optimism, Part 1: Saving the Net from Its Detractors. In Szoka B., Marcus A. The
Next Digital Decade: Essays on the Future of the Internet. TechFreedom, 2011. pp. 57-87.
Там же
Там же
Там же
39
2.1. Технологическое созревание и формирование глобального режима
управления интернетом
Идея создания интернета в виде «сети сетей» не возникла сама собой. Первые
компьютеры были сложны в использовании и располагались в разных
исследовательских
институтах,
усовершенствования
механизмов
поэтому
возникала
взаимодействия
между
необходимость
человеком
и
компьютером, а также компьютером и компьютером165. Большая часть
исследований по этому направлению проводилась в рамках Департамента
обработки информации Агентства передовых исследовательских проектов
(ARPA), первым руководителем которого стал психолог по образованию
Джозеф Ликлайдер. Он стал автором идеи развития отношений между
человеком и компьютером по принципу симбиоза, в котором человек должен
был выступать в качестве креативного генератора задач и стратегии из
реализации, а компьютер должен был выполнять всю рутинную работу166. В
рамках своего департамента он занимался отбором и финансированием
проектов, в той или иной мере имеющих отношению к реализации идеи
создания интерфейса для общения между компьютером и человеком, поэтому
такие проекты зачастую имели лишь номинальную связь с военными целями167.
Для нахождения новых проектов Дж. Ликлайдером была сформирована сеть
центров компетенций ведущих университетов США -
Массачусетский
технологический институт, Университет Карнеги-Меллон, Стэнфордский
университет, Калифорнийский университет и Калифорнийский университет в
Беркли.
Первый узел ARPANET (прародительницы интернета) был создан также в
Департаменте обработки информации в 1969 году. При разработке этого узла
использовалась технология, которая могла работать в гетерогенных сетях и
165
166
167
Hughes T. P. Rescuing Prometheus. Vintage Books, 2000.
Licklider J. C. R. Man-Computer Symbiosis. IRE Transactions on Human Factors in Electronics, volume HFE-1,
1960. // http://groups.csail.mit.edu/medg/people/psz/Licklider.html
Hughes T. P. Rescuing Prometheus. Vintage Books, 2000.
40
основывалась на разработанной в RAND Corporation технологии коммутации
пакетов168. Практической реализацией проекта ARPANET занималась частная
фирма Bolt, Beranek and Newman (BBN), которая совмещала в себе различные
академические и инженерные культуры Массачусетского технологического
института и Гарвардского университета. В начале 1970-х годов ARPANET была
впервые представлена на международной конференции, вскоре после которой к
ней
была
подключена
компьютерная
сеть
Национальной
физической
лаборатории в Лондоне169. В 1973 году Роберт Кан из ARPA и Винт Серф из
Стэнфордского
университета
начали
совместную
работу
над
статьей
«Протоколы пакетного сетевого взаимодействия», которая стала основой для
создания протокола управления передачей (TCP)170. Впоследствии протокол был
дополнен межсетевым протоколом (IP), в результате чего появилась целостная
технология TCP/IP, которая позволила объединить ARPANET со спутниковой
сетью SATNET.
Впоследствии, на эту технологию были переведены коммуникации с
Великобританией, Норвегией, Италией и Западной Германией171. На начальном
этапе распространение ARPANET шло в рамках политических блоков периода
«холодной войны». Но вопреки распространенному мнению о том, что
ARPANET «впитала» в себя ценности и цели военных, она в большей степени
отражает академические интересы172. Подтверждением этого тезиса служит тот
факт, что технология не была засекречена и ее могли использовать даже
советские ученные. Позднее технология TCP/IP использовалась при создании
открытой
операционной
системы
UNIX
в
рамках
Калифорнийского
университета в Беркли. И уже в середине 1980-х годов к ARPANET была
168
169
170
171
172
Lukasik S. J. Why the Arpanet Was Built. IEEE Annals of the History of Computing 33 (3), 2011. pp. 4-20.
Kirstein P. Early Experiences with ARPANET and INTERNET in the UK. London: Department of Computer
Science, University College London, 1998.
Waldrop M. M. The Dream Machine: J.C.R. Licklider and the Revolution That Made Computing Personal. New
York: Viking, 2001.
Townes M. The Spread of TCP/IP: How the Internet Became the Internet. Millennium - Journal of International
Studies 41 (1), 2012. pp. 43-64.
Там же
41
подключена компьютерная сеть Национального научного фонда США.
В 1990 году ARPANET перешла под гражданское управление Национального
научного фонда и стала сетью NSFNET. К 1992 году развитие NFSNET
достигло
глобальных
масштабов,
а
в
дальнейшем
планировалась
ее
приватизация, поэтому требовалось вывести NFSNET из-под прямого контроля
правительства США. В том же году была создана неправительственная
организация Общество Интернета (Internet Society), которая отслеживала
деятельность Совета по работе Интернета и Комитет по инженерным
проблемам Интернета (IETF). Впоследствии международное участие в
управлении интернета было расширено, но американскому правительству
удалось сохранить косвенный контроль за ключевыми организациями,
распределяющими доменные имена и IP-адреса - Корпорация Интернета по
распределению имен и адресов (ICANN) и Полномочный комитет по
присвоению Интернет-номеров (IANA).
На протяжении последних нескольких десятилетий международное сообщество
предпринимало неоднократные попытки сформировать эффективный режим по
управлению Интернетом на глобальном уровне. Такой режим должен был бы
создать
предпосылки
для
сокращения
временных,
материальных
и
организационных издержек при разрешении конфликтов в сфере развития
Интернета. Процесс создания такого режима можно условно разделить на три
этапа173. На первом этапе (конец 1980-х - середина 1990-х) были разработаны
основные стандарты и методы технического регулирования Интернета.
Ключевая роль на этом этапе отводилась Комитету по инженерным проблемам
Интернета, открытому международному сообществу проектировщиков, ученых,
сетевых
операторов
и
провайдеров
и
выросшему
из
американской
неправительственной организации Совет по работе Интернета. Маркус Франда
173
Hofmann J. Internet governance: Between state authority and private coordination. Internationale Politik Und
Gesellschaft 3, 2005. pp. 10-29.
42
отмечает,
что
технологические
основными
стандарты
причинами,
в
позволившими
относительно
сжатые
сформировать
сроки,
были:
1)
необходимость в незамедлительной разработке протоколов и стандартов; 2)
сравнительно небольшое количество игроков, обладающих достаточными
знаниями и имевших интерес участвовать в этом процессе; 3) возрастающий
спрос к новым изобретениям со стороны, по большему счету, развитых стран174.
Роль политических игроков на этом этапе была минимальна.
Началу второго этапа в процессе формирования международного режима по
управлению Интернетом (середина 1990-х — начало 2000-х) предшествовали
меры по приватизации гражданской инфраструктуры Интернета в 1994 году,
после чего предпринимались неоднократные попытки саморегулирования этой
сферы. Но в 1998 году при поддержке правительства США была создана
интернет-корпорация по специализированным именам и адресам (ICANN),
призванная регулировать вопросы, связанные с доменными именами, IPадресами и прочими аспектами функционирования Интернета. Фактически это
означало создание американоцентричного режима по управлению Интернетом,
что было негативно воспринято большей частью международного сообщества.
В начале 2000-х годов разгорелась дискуссия о необходимости корректировки
сложившегося режима и в 2003 и 2005 годах прошло две сессии Всемирного
Саммита по информационному обществу (WSIS), по результатам которого был
создан Форум по управлению Интернетом, многосторонний («multistakeholder»)
институт, нацеленный на включение в дискуссию помимо государства частный
бизнес и гражданское общество. Но Форум по управлению Интернетом
является в большей степени институтом по формированию рекомендации, а не
принятия решений175.
174
175
Franda M. Governing the Internet: the emergence of an international regime. Colorado, London: Lynne Rienner
Publishers, 2001. pp. 43-83.
Malcolm J. Multi-Stakeholder Governance and the Internet Governance Forum. Consumers International, 2008. pp.
513-522.
43
2.2. Трансформация мирового общества под воздействием интернета
На протяжении последних нескольких десятилетий общество находится в
структурной трансформации. Уже в начале 1960-х годов американский
экономист Фритц Махлуп обратил внимание на зарождение в американской
экономике новой отрасли по производству знаний, которая включала в себя
образование, исследования, масс-медиа, информационные технологии и
информационные услуги176. Немного позднее американский ученный и один из
самых
влиятельных
теоретиков
менеджмента
Питер
Друкер
привел
доказательства того, что экономика переходит от производства материальных
товаров к производству знаний177. Дэниел Белл пошел еще дальше и писал, что
за экономическими преобразованиями следуют изменения в организации
общества,
в
котором
большая
часть
людей
занята
в
производстве
нематериальных товаров178. По мнению Алена Турена, такое общество
создается самим собой и во все меньшей степени подвержено влиянию природы
и культурных факторов179. Если на начальных этапах теоретических поисков
исследователи уделяли внимание лишь некоторым элементам общества, то в
середине 1980-х годов Жан Франсуа Лиотар отмечал тот факт, что по мере того,
как информационные технологии проникают все глубже в общество,
происходит
формирование
постмодерна,
в
котором
централизованные
структуры становятся все менее устойчивыми180. А в середине 1990-х годов
Мануэль Кастельс отмечал зарождение сетевого информационного общества181.
Содиректор Беркмановского центра изучения интернета и общества при
Гарвардском университете Йохай Бенклер в своей работе «Богатство Сетей»
отмечает, что цифровые технологии оказали большее влияние на развитие
сетевого информационного общества, в котором могут сочетаться рыночные и
176
177
178
179
180
181
Machlup F. The production and distribution of knowledge in the United States. Princeton University Press, 1962.
Drucker P. The Age of Discontinuity: Guidelines to Our Changing Society. HarperCollins Publishers, 1969.
Bell D. The coming of post-industrial society: a venture in social forecasting. Basic Books, 1976.
Touraine A. The post-industrial society: tomorrow's social history: classes, conflicts and culture in the programmed
society. Wildwood House, 1974.
Lyotard J.-F. The postmodern condition: a report on knowledge. University of Minnesota Press, 1984.
Castells M. The rise of the network society. Chichester, West Sussex ; Malden, MA : Wiley-Blackwell, 2010.
44
нерыночные
формы
информационным
характеристики:
производства182.
производственным
(1)
на
По
мнению
системам
протяжении
всей
Й.
Бенклера,
присущи
истории
следующие
в
производстве
нематериальных товаров экономические мотивы не являлись определяющими;
(2) в настоящее время наблюдается рост количества нерыночного производства
(например, разработка открытого и свободного программного обеспечения); (3)
повышается эффективность межличностного сотрудничества
на глобальном
уровне183. Сетевая информационная экономика функционирует на основе
универсально распределенной технологической инфраструктуры, которая
формируется
на
основе
сети
персональных
устройств
(персональные
компьютеры, мобильные устройства) отдельных индивидов. «Сырьем» в новой
экономике выступают общественные блага (знания, культура), «предельная
социальная стоимость» которых фактически равна нулю.
Креативность человека и вычислительные возможности информационных
технологий являются ограниченными ресурсами в такой экономике. Управление
ресурсами может проводится в рамках организации, рынка и общества184.
Трансакционные издержки при распределении ресурсов в рамках организации
наиболее высокие, а «рыночные трансакции систематически предъявляют
высокие требования к точности информации о сути действия, продукта или
обязательств»185. Общественные отношения в свою очередь оказываются
способными функционировать в условиях большей неопределенности, поэтому
социальные
системы
производства
и
обмена
(peer-to-peer)
позволяют
использовать ограниченные ресурсы эффективней. Воздействию со стороны
интернета
и
информационных
технологий
подвергается
не
только
экономическая подсистема мирового общества, но также и основные
символически генерализированные средства коммуникации в ней и в других
182
183
184
185
Benkler Y. The Wealth of Networks: How Social Production Transforms Markets and Freedom. Yale University
Press, 2006.
Там же
Там же
Там же, стр. 110.
45
подсистемах — власть, законы, медиа и деньги.
Информационные технологии «могут расширить общественную сферу, за счет
привлечения в нее всего многообразия акторов и их интересов, и
способствовать взаимодействиям, которые смогут менять идентичность акторов
и их интересы в глобальной политике. Информационные технологии уникальны
в том, что они способствуют взаимодействиям, которые по своей природе
коммуникативные и связаны с существующими и создающимися смыслами»186.
Информационные технологии проникают во власть. По мнению профессора
глобальной политики и культурных исследований Дж. Сингха, концепция метавласти позволяет «захватить» процесс того, как коллективные смыслы
формируются вновь и влияют на действие того или иного актора глобальной
политики187. На практике это может означать то, что акторы могут продолжать
свои действия в рамках иерархических структур в то время, как в других сферах
происходят
создают
децентрализованные
новые
смыслы.
взаимодействия,
Постепенно
которые
иерархические
впоследствии
отношения
будут
вытесняться в силу того, что новые значения будут приходить на смену старым,
а не не потому, что национальные государства исчезают.
По мере того, как взаимоотношения между людьми преобразуются под
воздействием
информационных
технологий
и
интернета
преобразуется
правовая подсистема общества - программный код постепенно превращается в
закон188. Информационные технологии устанавливают определенные исходные
условия для организационных практик и формируют альтернативы для
существующих сегодня189. Так, например, в 2009 году исследователи RAND
Corporation исследовали основные тенденции развития интернета до 2020 и
186
187
188
189
Singh J. P. Information Technologies, Meta-power, and Transformations in Global Politics. International Studies
Review 15 (1), 2013. p. 6.
Там же
Reidenberg J. Lex Informatica: The Formulation of Information Policy Rules Through Technology. Texas Law
Review 76 (3), 1998.
Kallinikos J. The order of technology : complexity and control in a connected world. Information and organization,
15 (3), 2005. pp. 185-202.
46
сформировали своеобразны «социальный образ» интернета190:
 человек больше не привязан к определенному месту (персональный
компьютер) для выхода в интернет и может быть онлайн постоянно. В
связи с этим грань между реальностью и виртуальностью растворяется.
 интернет становится социальной сетью людей и машин (всевозможных
датчиков, камер слежения, бытовой техники), данные между которыми
обращается по общим каналам связи.
 обращающиеся в сети данные могут быть автоматически обработаны и
структурированы в информацию, которая может быть использована для
решения разнообразных общественных проблем. В связи с этим будут
появляться новые механизмы генерирования новых знаний — аналитика
социальных сетей, использование огромных массивов информации для
прогнозирования краткосрочных трендов, использование геолокационных
маркеров.
В условиях таких изменений будет возрастать потребность в новых институтах,
способных эффективно сочетать новые механизмы генерирования знаний и
зачатки искусственного разума, к примеру. Такими институтами могут стать
многоуровневые приложения, которые смогут объединять в себе функции
целого ряда современных приложений под общим интерфейсом.
Современные медиа также подвержены трансформационному воздействию
интернета. Во второй половине 1990-х годов медийный глобальный ландшафт
представлял из себя следующую трехуровневую систему: 1) глобальные ТНК
(General Electric, Liberty Media, Disney, AOL Time Warner, Sony, News
Corporation,
Viacom,
Vivendi
Universal,
Bertelsmann);
2)
порядка
100
национальных и региональных компаний, которые входят в список 1000
крупнейших компаний мира, доходы которых превышают 1 млрд. долл. в год
(немногим более трети компаний из Северной Америки, а большая часть из
190
Cave J., van Oranje-Nassau C., Schindler R., Shehabi A., Brutscher P-B., Robinson N. Trends in connectivity
technologies and their socioeconomic impacts. RAND Corporation, 2009.
47
оставшихся — из Европы и Японии); 3) тысячи более мелких медийных
компаний, которые не могут оказать какого-либо существенного влияние на
развитие медийной среды в глобальном масштабе191. По мере проникновения
медиа в цифровую среду баланс между производителями контента и
технологическими компаниями сдвинулся в сторону последних192. Так,
например, по мере роста популярности смартфонов и увеличения трафика
мобильного интернета193, мобильные экосистемы становятся ключевым
каналом дистрибуции контента. Вместе с тем, корпорации Apple и Google,
ведущие игроки на мобильном рынке, выстраивают закрытую, непривязанную к
национальным
рынкам,
экосистему,
в
рамках
которой
они
могут
самостоятельно устанавливать правила игры. Теперь медийный рынок
трансформировался в двухуровневую систему, в которой вокруг крупных
интеграционных
корпораций
(Apple,
Google
и
глобальные
медийные
конгломераты) вращаются более мелкие специализированные компании194.
В 2009 году программист под псевдонимом Сатоси Накамото запустил сеть
Bitcoin, которая функционирует на основе пиринговой (p2p, peer-to-peer)
системы, которая позволяет людям анонимно обмениваться товарами и
услугами без каких-либо посредников195. Средством обращения в сети служила
искусственная валюта биткойн, которую можно было «майнить», предоставив
вычислительные мощности своего компьютера для поддержания нужд сети.
Системой предусмотрено, что в мире не может обращаться более чем 21 млн.
биткойнов, а также есть ограничения на то, как часто можно «майнить».
Заработанную валюты впоследствии можно было обналичить в онлайнобмениках. На протяжении последующих нескольких лет система оставалась
191
192
193
194
195
McChesney R., Schiller D. The Political Economy of International Communications: Foundations for the Emerging
Global Debate about Media Ownership and Regulation. Geneva: UNRISD, 2003.
Winseck D., Dal Yong Jin. The Political Economies of Media: The Transformation of the Global Media Industries.
London, New York: Bloomsbury Academic, 2011. pp. 51-65.
DigiWorld Yearbook 2010: The digital world’s challenges. IDATE, 2010. pp. 9-12.
Noam E. Media ownership and concentration in America. Oxford, New York: Oxford University Press, 2009. pp. 933.
Взамен валют. Esquire, Окт. 2011. // http://esquire.ru/bitcoin
48
уделом продвинутых пользователей, но на фоне недавнего банковского кризиса
в Кипре валюта привлекает все больше внимания обычных людей196. Вместе с
тем, уже в декабре 2012 года валюта была «де факто» признана европейскими
регуляторами в качестве платежного средства197, а в марте текущего года США
официально признали биткойны198. Развитие мобильного банкинга и средств
пирингового микрокредитования, также представляют собой альтернативы
банковским системам199.
2.3. Активизация государства в управлении интернетом на глобальном
уровне
В последнее время проблемы управления интернетом привлекают все большее
внимание, поскольку явного прогресса в этом направлении не наблюдается, а
ситуация вокруг смежных с интернетом тем все больше накаляется. По крайней
мере, так принято говорить в контексте обнаружения компьютерного вируса
Stuxnet
на
иранских
ядерных
объектах,
широкомасштабных
утечек
засекреченной информации через WikiLeaks, использования информационнокоммуникационных
технологий
(ИКТ)
для
координации
действий
и
мобилизации активистов в событиях «арабской весны». Осенью 2011 года
представители России, Китая, Таджикистана и Узбекистана предложили
рассмотреть и обсудить в рамках Генеральной Ассамблеи ООН проект «Правил
поведения
в
безопасности»,
области
на
обеспечения
основе
которого
международной
можно
было
информационной
бы
вырабатывать
универсальный документ для обеспечения устойчивости развития интернета200.
Примерно тогда же, представители Бразилии, Индии и Южной Африки
196
197
198
199
200
Голицына A. Виртуальная валюта Bitcoin дорожает. Ведомости, Апр. 2013. //
http://www.vedomosti.ru/tech/news/10767471/bitcoin_podorozhala_izza_kipra#ixzz2PV5cVoqv
Bitcoin все смелее приходит в офлайн. CyberSecurity.ru, Дек. 2012. //
http://www.cybersecurity.ru/news/166034.html
Алексейчук П. Виртуальную валюту Bitcoin легализовали в США. WebScience, Март 2013. //
http://webscience.ru/news/virtualnuyu-valyutu-bitcoin-legalizovali-v-ssha
Социальные сети P2P-кредитов: альтернатива банкам? www.habrahabr.ru, Март 2008. //
http://habrahabr.ru/post/22088/
Правила поведения в области обеспечения международной информационной безопасности. Посольство РФ
в Великобритании, Окт. 2011. // http://rus.rusemb.org.uk/policycontact/69
49
выступили с инициативой о создании института похожего на Форум по
управлению интернетом, но в котором ведущая роль будет передана
правительствам национальных государств201.
Во многом именно такая активность национальных государств предвосхитила
ажиотаж вокруг ВКМЭ-12, поскольку «для того, чтобы ограничить свободу
инакомыслия и во имя национальной безопасности, правительства возвращают
[национальные] границы обратно, тем самым погружая интернет в древние
века»202. Но так ли опасны национальные государства для стабильности
развития интернета?
По мнению юриста в сфере интернета и открытого программного обеспечения
Джереми
Малколма,
в
основе
таких
опасений
лежат
следующие
предположения: (1) правительство не должно принимать участие в управлении
интернетом; (2) если же правительство участвует в этом процессе, то его
влияние должно ограничиваться национальными границами; (3) если же
правительство подключается к регулированию интернета на глобальном уровне,
то оно должно делать это в рамках концепции участия всех заинтересованных
сторон203. Но они не всегда оказываются оправданными. Так, например, на
национальном уровне накопился целый ряд вопросов, для разрешения которых
требуется
участие государства
— обеспечение сетевого нейтралитета,
стимулирование к переходу на новые стандарты, обеспечение защиты частной
жизни, а также предоставление доступа к интернету в отдаленных
территориях204. На глобальном уровне актуализируются вопросы в сфере
регулирования авторского права, но здесь национальные государства по-
201
202
203
204
Ramachandran T. Plan for new global body to oversee Internet governance evokes mixed response. The Hindu, Oct.
2011. // http://www.thehindu.com/sci-tech/internet/article2565390.ece
Maher K. The New Westphalian Web. Foreign Policy, Feb. 2013. //
http://www.foreignpolicy.com/articles/2013/02/25/the_new_westphalian_web?page=0
Malcolm J. Internet freedom in a world of states. Digital News Asia, Feb. 2013. //
http://www.digitalnewsasia.com/insights/internet-freedom-in-a-world-of-states
Там же
50
прежнему остаются единственными правосубъектными акторами205.
На протяжении существования гражданского интернета США придерживались
политики «открытых дверей», которая была направлена на открытие внешних
рынков для американского капитала и либерализации внешней политики других
государств206.
И
даже
после
инцидента
с
WikiLeaks
американская
администрация не планировала отказываться от идеи, что интернет должен
оставаться в частных руках, и не может находится под контролем какого-либо
государства или международной организации207. Будучи еще госсекретарем в
2010208 и 2011209 годах, Хиллари Клинтон не только защищала свободный и
открытый интернет, но и связывала степень его открытости с распространением
демократии и свободной глобальной торговли. Но весной текущего года
наметились предпосылки к возможной корректировки такой позиции. В апреле
Палата представителей США приняла законодательный акт в отношении
национальной политики в сфере управления интернета210, в окончательном
варианте
которого
был
убран
пункт
о
содействии
«свободному
от
государственного контроля развитию интернета на глобальном уровне»211.
Таким образом, политика США будет направлена на «сохранение и
продвижение успешной модели участия всех заинтересованных сторон, на
основе которой происходит управление интернетом»212.
205
206
207
208
209
210
211
212
Drezner D. The Global Governance of the Internet: Bringing the State Back. Political Science Quarterly 119 (3),
2004. pp. 477-498.
McCarthy D. Open Networks and the Open Door: American Foreign Policy and the Narration of the Internet.
Foreign Policy Analysis 7 (1), 2011. pp. 89–111.
Marburger J., Russell R. Muscling in on the Internet. The Daily Caller, Jan. 2011. //
http://dailycaller.com/2011/01/12/muscling-in-on-the-internet/
Clinton H. Remarks on Internet Freedom. U.S. State Department, Jan. 2010. //
http://www.state.gov/secretary/rm/2010/01/135519.htm
Clinton H. Internet Rights and Wrongs: Choices & Challenges in a Networked World. U.S. State Department, Feb.
2011. // http://www.state.gov/secretary/rm/2011/02/156619.htm
Committee Unanimously Approves Legislation to Advance Internet Freedom. U.S. Committee on Energy and
Commerce, Apr. 2013. // http://energycommerce.house.gov/press-release/committee-unanimously-approveslegislation-advance-internet-freedom
Mueller M. WTF? WTPF! The continuing battle over Internet governance principles. Internet Governance Project,
Apr. 2013. // http://www.internetgovernance.org/2013/04/23/wtf-wtpf-the-continuing-battle-over-internetgovernance-principles
H. R. 1580. House Calendar №21, May 2013. // http://docs.house.gov/meetings/IF/IF16/20130410/100632/BILLS113pih-InternetGovernance.pdf
51
Фактически, это может означать, что США будут готовы отказаться от одного из
ключевых
компонентов
идеологической
риторики,
направленной
на
замораживание существующего «статуса кво» — свобода интернета от
правительственного контроля, - и перейдут к политике, ориентированной на
закрепление новых позиций в меняющемся мире. Уже сейчас США начинают
отходить от прежней политики и инициировали ряд мер по ужесточению
государственного контроля за соблюдением авторского права в рамках
Торгового соглашения по борьбе с контрафакцией и в процессе переговоров по
созданию Транс-Тихоокеанского партнерства213. В то же время, все большие
обороты набирает «националистическая» риторика в отношении угроз
кибервойны, нейтрализация которых будет требовать все большего вовлечения
государства в вопросы управления интернетом. «Американские компании
обеспокоены аппаратным обеспечением из Китая, европейские компании
обеспокоены облачными вычислениями из США, а Россия и Китай создают
свои собственные операционные системы во избежании их использования
иностранцами»214. Как недавно отметил вице-командир Командования военнокосмических сил ВВС США Джон Хайтен, подобная риторика используется, в
т.ч. в качестве инструмента для борьбы за доступ к распределению
государственного бюджета215.
В
таком
контексте
ключевой
тезис
«Декларации
независимости
киберпространства», который предполагает отсутствие контроля со стороны
национальных правительств216, все больше отдаляет нас от понимания
происходящих в интернете процессов. Если целью общества является защита
либеральных ценностей, то необходимо «сосредоточиться на свободе, и в
213
214
215
216
Khanna D. The Way Forward on Copyright Reform. Cato Unbound, Jan. 2013. // http://www.catounbound.org/2013/01/07/derek-khanna/way-forward-copyright-reform
Schneier B. Online Nationalism. MIT Technology Review, Mar. 2013. //
http://www.technologyreview.com/view/512386/online-nationalism/
Shalal-Esa A. Six U.S. Air Force cyber capabilities designated "weapons". Thomson Reuters, Apr. 2013. //
http://www.reuters.com/article/2013/04/09/net-us-cyber-airforce-weapons-idUSBRE93801B20130409
Barlow J. P. A Declaration of the Independence of Cyberspace. EFF, Feb. 1996. //
https://projects.eff.org/~barlow/Declaration-Final.html
52
меньше степени на правовых различениях о том, кто или что несет
ответственность за отсутствие свободы … Первичным благом здесь является
набор ценностей, а не отсутствие государственного вмешательства»217. Для
того, чтобы эти ценности соблюдались, требуется создание механизмов их
обеспечения в архитектуре программного продукта и его коде, которые в
дальнейшем становится своеобразной формой права в интернете218. Поэтому
интернет это не просто эмансипирующая сила, которую необходимо охранять от
посягательств национальных правительств, но и технология, которой нужно
управлять. А в основе такого управления должны лежать общепризнанные
ценности, определение которых на глобальном уровне в значительной степени
затруднено на данный момент.
***
Вопреки
общепринятому
мнению,
интернет
является
воплощением
академических, а не военных ценностей, поэтому он устремлен, в первую
очередь, на решение проблем общества. На этапе глобального распространения
интернета правительству США удалось закрепить косвенный контроль за
институтами распределения доменных имен и адресного пространства в
интернете. До определенного времени это устраивало всех. Но в последнее
время интернет оказывает все большее влияние на развития общества. Он
повсеместно проникает в медиумы подавляющего количества функциональных
подсистем общества и преобразует их. Теперь национальные государства
уделяют все большее внимание проблемам развития интернета и выступают за
равноправное распределение власти по управлению интернетом.
217
218
Lessig L. Jefferson's Nature. University of Virginia, Nov. 1998. pp. 13-14.
Lessig L. Code version 2.0. Basic Books, 2006.
53
3. Управление интернетом в Китае
За последние несколько десятилетий информационно-коммуникационные
технологии
(ИКТ)
превратились
в
ключевой
источник
глобального
экономического роста219. Увеличение их проникновения в государстве на
каждые 10% в среднем прибавляет 0,6-0,7% к росту национального ВВП
ежегодно220. ИКТ оказывают как прямое воздействие на развитие национальной
экономики через инвестирование в инфраструктурные проекты, а также
косвенное — увеличение производительности в частном секторе, рост прямых
иностранных инвестиции (ПИИ), развитие инновационных кластеров, а также
рост высокотехнологичного экспорта221. ИКТ оказывают позитивные эффекты
как на развитые, так и развивающиеся страны222. В данном случае Китай не
является исключением. В течении 1978-2006 годов среднегодовой рост
добавочной
стоимости
в
отрасли
составлял
25,8%,
что
превышало
среднегодовой рост ВВП (15,84%) и промышленности (15,86%) за этот
период223.
После Азиатского финансового кризиса в 1997 году и вступления КНР в
Всемирную торговую организацию (ВТО) в 2001 году общий рост отрасли
ускорился - в 2000-2005 годах рост составил 45% ежегодно (общая стоимость),
в 2005-2007 годах — 20%, но с 2008 года рост резко сократился до 5%224.
Согласно недавнему исследованию The Boston Consulting Group по рынку ИКТ
в странах «большой двадцатки» (G20), в 2010 году в Китае на долю ИКТ
219
220
221
222
223
224
Vu K.M. ICT as a source of economic growth in the information age: Empirical evidence from the 1996–2005
period. Telecommunications Policy 35 (4), 2011. pp. 357–372.
Qiang C. Z-W., Rossotto C. M. Economic impacts of broadband. In Information and Communications for
Development 2009: Extending Reach and Increasing Impact. World Bank Publications, 2009. pp. 35-50.
Beardsley S., Enriquez L., Bonini S., Sandoval S., Brun N. Fostering the Economic and Social Benefits of ICT. In
Dutta S., Mia I. The Global Information Technology Report 2009–2010. World Economic Forum and INSEAD,
2010. pp. 61-70.
Information economy report 2010: ICTs, Enterprises and Povetry Alleviation. UNCTAD, 2010.
Simon J-P. The ICT Landscape in BRICS Countries: China. Digiworld Economic Journal 85 (1), 2012. pp. 191202.
Там же
54
приходилось 5,5% национального ВВП225. 60% произведенной стоимости в
ИКТ приходилось на экспорт с вычетом объема импорта226, что во многом
определяется преобладанием производства оборудования над услугами. Но
несмотря на это, за последнее десятилетие китайский сектор интернета
ощутимо «прибавил в весе», а именно на 2506,6%. Если в 2000 году всего лишь
22,5 млн. китайцев имели доступ к интернету, то в конце 2012 года этот
показатель
составил
564
млн.
человек227.
Такие
показатели
роста
промышленности в секторе ИКТ и степени проникновения интернета, возникли
не сами по себе, а стали результатом планомерных действий правительства
Китая.
Вполне очевидно, что это не случайные результаты, а китайское правительство
приложило существенные усилия для их достижения. В первом разделе будет
рассмотрено историческое развитие и изменение политики Китая в сфере
телекоммуникаций. Во втором разделе будет рассмотрена модель управления
интернетом в Китае. А в заключительном разделе будет рассмотрено влияние
глобализации на развитие Китая, а также каким образом оно может оказать
влияние на трансформацию модели управления интернетом в Китае.
3.1. Формирование политики Китая в сфере телекоммуникаций
До середины 1990-х годов в Китае можно выделить три этапа развития
телекоммуникаций: (1) преобладание зарубежных компаний (сер. XIX века –
1949 год); (2) медленное распространение телекоммуникационных сетей (19491978
225
226
227
годы);
(3)
учет
необходимости
развития
телекоммуникационной
Dean D., DiGrande S., Field D., Lundmark A., O'Day J., Pineda J., Zwillenberg P. The Internet Economy in the G20. The Boston Consulting Group, Mar. 2012. //
https://www.bcgperspectives.com/content/articles/media_entertainment_strategic_planning_4_2_trillion_opportunit
y_internet_economy_g20/
Там же
Mill S. CNNIC Report: China Now Has 564 Million Internet Users, More Than Half are on Weibo. Tech in Asia,
Jan. 15, 2013. // http://www.techinasia.com/cnnic-report-2012-china-internet-users-weibo-stats/
55
инфраструктуры в рамках стратегических программ228. А уже в 1983 году
информационно-коммуникационные технологии (ИКТ) были включены в
национальную стратегическую программу развития научного и технического
прогресса.
Несколькими
годами
позже
ИКТ
выступили
в
качестве
приоритетного направления в рамках программы «863», которая была
разработана для поддержки новых направлений технологического развития. Но
только с середины 1990-х годов Китая начинает выделять существенные
ресурсы на развитие национальной информатизации, направленной на
социально-экономическую модернизацию229. Тем не менее, Китаю не хватало
согласованной общей стратегии информацитизации и механизмов координации
действий большого количества ответственных за информатизацию агентсв230.
Прежде чем переходить к телекоммуникационной политике Китая необходимо
сделать несколько уточнений относительно
того, что происходило на
глобальном уровне в этой отрасли. Режим регулирования телекоммуникаций
стал
естественным
продолжателем
предшествующего
ему
режима
регулирования электросвязи (телеграф, телефония), который вплоть до 1980-х
годов оставался уделом естественных монополий231. Именно тогда наметилась
тенденция к либерализации режима и разукрупнению телекоммуникационных
монополий, в первую очередь с целью сокращения трансакционных издержек
транснациональных компаний232. Уже в 1984 году произошло разукрупнение
американского монополиста (в тот период времени) в сфере телекоммуникаций
AT&T. Впоследствии этот процесс распространяется на глобальный уровень
посредством: 1) принятия в рамках ВТО многостороннего соглашения по
базовым (инфраструктурным) телекоммуникационным услугам; 2) достижения
228
229
230
231
232
Yan X., Pitt C. Chinese telecommunications policy. Artech House, 2002.
Hanna N. K., Qiang C. Z-W. China’s Emerging Informatization Strategy. Journal of the Knowledge Economy 1 (2),
2010. pp. 128-164.
Там же
Cowhey P. The International Telecommunications Regime: The Political Roots of Regimes for High Technology.
International Organization 44 (2), 1990. pp. 169-199.
Zacher M. Capitalism, technology, and liberalization: the international telecommunications regime, 1865–1998. In
Rosenau J., Singh J. Information technologies and global politics: The Changing Scope of Power and Governance.
New York: State University of New York Press, 2002. pp. 189-210.
56
двусторонних договоренностей между США и другими государствами233.
Параллельно с этим процессом был предпринят ряд мер по выводу из режима
телекоммуникационного
регулирования
услуг
с
высокой
добавленной
стоимостью, которые включали в себя обработку данных и компьютерные сети
(то, что сегодня называется интернетом)234, что, фактически, дало «зеленый
свет» появлению таких технологических гигантов, как Google или Facebook.
В
середине
1990-х
реструктуризации,
годов
Китай
либерализации
и
начинает
проводить
выработки
правил
действия
по
регулирования
телекоммуникаций. В 1994 году операционный сектор Министерства почтовой
связи и телекоммуникаций (MPT) был выведен в частную компанию China
Telecom, а в противовес ей Министерство электронной промышленности (MEI)
совместно с рядом других министерств создало компанию Unicom. Первый шаг
в сторону либерализации и реструктуризации отрасли был сделан, но остался
целый ряд нерешенных проблем — China Telecom не стала независимой от
регулятора MPT компанией; доходы Unicom не превышали даже 1% доходов
China Telecom, что не позволяло ей «играть на равных» с последней; между
MPT и MEI возникали разногласия, для разрешения которых требовалось
создание координационного государственного органа235. Но не стоит забывать,
что Китай следовал и продолжает следовать модели «социалистической
рыночной экономики», в которой управляемое развитие рыночных сил не может
выходить за рамки установленных правительством целей развития общества236.
И это оказало ощутимое влияние на то, почему китайское правительство не
смогло
полностью
пойти
по
пути
тотальной
либерализации
сферы
телекоммуникаций. Такие действия проводились, в первую очередь, для
233
234
235
236
Harwood J., Lake W., Sohn D. Competition in International Telecommunications Services. Columbia Law Review
97(4), 1997. pp. 874-904.
Mueller M. Networks and States: The Global Politics of Internet Governance. Cambridge: MIT Press, 2010. pp. 5580.
Там же
Mueller M. China's Telecommunication Sector and the WTO: Can China Conform to the Telecom Regulatory
Principles? Paper presented at the conference: China as a Global Economic Power: Market Reforms in the New
Millennium (Cato Institute and Fudan University), Jun. 1997. //
http://www.cato.org/events/china/papers/mueller.html
57
подготовки телекоммуникационной отрасли Китая к вступлению в ВТО237.
Дальнейшим
шагом
правительства
Китая
стало
развитие
телекоммуникационной политики по принципу конвергенции, по тому же
принципу, по которому развивались технологии238. В 1998 году было создано
Министерство информационной промышленности (MII), в которое вошли MPT,
MEI, а также были включены функции по регулированию смежных отраслей из
Министерства
вещания,
кинематографа
и
телевидения,
Китайской
аэрокосмической научно-промышленной корпорации и Китайской авиационной
промышленной корпорации. После этого был предпринят ряд мер по
разукрупнению компаний в отрасли, и к началу 2000-х годов Китаю удалось
создать конкурентоспособный «национальный флот», в состав которого вошли
China Telecom, Unicom, China Mobile, China Satellite, China Net, Jitong и China
Railway Communications. После вступления в ВТО в 2001 году КНР согласился
допускать компании с зарубежной собственностью в сферу мобильных
коммуникаций (доля не может превышать 49%, на 5 лет), международных и
внутренних услуг (доля не может превышать 49%, на 6 лет), а также в сферу
услуг с высокой добавленной собственностью (доля не может превышать 50%,
на 2 года)239.
Во второй половине 2000-х годов Китаем были предприняты дальнейшие шаги
по реформированию системы регулирования отрасли телекоммуникаций. В
2007 году был принят антимонопольный закон, но который так и не решил
проблемы с независимостью операторов связи от регуляторов, а также
необходимости приватизации компаний в отрасли. Нерешенность этих
вопросов фактически обесценивает сам закон, поскольку его использование на
237
238
239
Gao P., Lyytinen K. Transformation of China's Telecommunications Sector: A Macro Perspective.
Telecommunications Policy 24 (8-9), 2000. pp. 719-730.
Tan Z. Regulating China's Internet: convergence toward a coherent regulatory regime. Telecommunications Policy
23 (3-4), 1999. pp. 261-276.
Gao P., Lyytinen K. Transformation of China's Telecommunications Sector: A Macro Perspective.
Telecommunications Policy 24 (8-9), 2000. pp. 719-730.
58
практике будет затруднено в силу правовой, регулятивной и экономической
специфики Китая240. В 2008 году система управления отраслью в очередной раз
была
укрупнена
—
создавалось
Министерство
промышленности
и
информационных технологий (MIIT), которое объединило в себе MII,
Комиссию Науки, Технологии и Промышленности для Национальной обороны
(COSTIND),
Управление
по
развитию
информационного
общества
Государственного Совета и ряд подразделений Национальной Комиссии
Развития и Реформ (NDRC)241. За этим также последовало укрупнение
компаний отрасли, из шести государственных компании осталось три
государственные «супер-компании» — China Telecom, China Unicom и China
Mobile.
3.2. Китайская модель управления интернетом
Население китайского интернета составляет 564 млн. чел., что составляет 42,1%
населения Китая242. По оценкам The Boston Consulting Group, к 2015 году этот
показатель может превысить 700 млн. чел.243 В 2011 году китайские
пользователи интернета провели 1,9 млрд. часов в онлайне, что на 60% чем
двумя годами ранее244. Среднее количество времени, проведенного в онлайн,
увеличилось с 2,8 до 3,6 часов ежедневно между 2008 и 2011 годами245.
Мобильными устройствами для выхода в интернет пользуются 420 млн. чел. В
дополнение к ним более 1 млрд. чел. пользуются мобильной связью246 и
240
241
242
243
244
245
246
Li Y. The competitive landscape of China’s telecommunications industry: Is there a need for further regulatory
reform? Utilities Policy 19 (3), 2011. pp. 125-133.
Ning H. Current and Future Regulation Challenges for the Chinese Telecommunications Sector. Paper presented at
the conference: 5th Communication Policy Research South Conference (Xi'an, China), Dec. 2010. //
http://ssrn.com/abstract=1725129
Mill S. CNNIC Report: China Now Has 564 Million Internet Users, More Than Half are on Weibo. Tech in Asia,
Jan. 15, 2013. // http://www.techinasia.com/cnnic-report-2012-china-internet-users-weibo-stats/
Michael D. C., Nettesheim C., Zhou Y. China’s Digital Generations 3.0: The Online Empire. The Boston Consulting
Group, Apr. 2012. //
https://www.bcgperspectives.com/content/articles/digital_economy_globalization_china_digital_3_0_online_empir
e/
Там же
Там же
Custer С. China Has Over a Billion Mobile Phone Users, 192 Million 3G. Tech in Asia, Sep. 2012. //
http://www.techinasia.com/china-billion-mobile-phone-users-192-million-3g-users/
59
порядка 200 млн. чел. пользуются 3G на своих смартфонах247. Количество
мобильных пользователей интернета возросло с 69,3% до 74,5% в 2011 и 2012
годах соответственно248. 86,4% всех владельцев смартфонов пользуются
устройствами с операционной системой Android, и всего лишь 8,6% - с
устройствами на Apple iOS249. Китайские обитатели интернета проводят все
больше времени в социальных сетях и микроблогах. В конце прошлого года
количество
пользователей
наиболее
популярного
китайского
сервиса
микроблогов Weibo составило 503 млн. чел.250 Но согласно недавнему
исследованию, порядка 57% всех пользователей могут быть неактивны251.
Вместе с тем, пользователи Weibo генерируют более 100 млн. «твиттов»
ежедневно252. Китайский интернет является также местом электронной
коммерции, в прошлом году 200 млн. чел. совершали покупки онлайн на общую
сумму в 200 млрд. долл. (без учета продуктов и путешествий), что в десять раз
превышает показатели 2008 года253. Но несмотря на столь активное развитие
интернета внутри общества, китайская модель управления интернетом
предполагает определенную долю контроля государства за активностью в
онлайн.
Сразу стоит отметить, что на момент, когда Китай активизировал свои усилия
по разработке своего подхода к управлению интернетом, большая часть
государств только вырабатывали свое подходы, а готовые решения были
приняты лишь в Южной Кореи и Германии, поэтому Китаю зачастую
247
248
249
250
251
252
253
Custer С. China Has Over a Billion Mobile Phone Users, 192 Million 3G. Tech in Asia, Sep. 2012. //
http://www.techinasia.com/china-billion-mobile-phone-users-192-million-3g-users/
Mill S. CNNIC Report: China Now Has 564 Million Internet Users, More Than Half are on Weibo. Tech in Asia,
Jan. 15, 2013. // http://www.techinasia.com/cnnic-report-2012-china-internet-users-weibo-stats/
Chinese smartphone firms shrug off Android dominance. China Daily, Mar. 2013. //
http://www.chinadaily.com.cn/business/2013-03/09/content_16293815.htm
Mozur P. How Many People Really Use Sina Weibo? The Wall Street Journal, Mar. 2013. //
http://blogs.wsj.com/chinarealtime/2013/03/12/how-many-people-really-use-sina-weibo/
Там же
Lu R., Wertime D. Six Reasons Why Weibo Is Powerful, Even If It’s Haunted By Zombies. Tea Leaf Nation, Mar.
2013.
//
http://www.tealeafnation.com/2013/03/six-reasons-why-weibo-is-powerful-even-if-its-haunted-byzombies/
Ours, all ours. The Economist, Apr. 2013. // http://www.economist.com/news/special-report/21574638-wealthinternet-businesses-chinese-characteristics-ours-all-ours
60
приходилось действовать путем «проб и ошибок»254. Наряду с политическими
причинами наличие ограничительных мер в китайском интернете иногда
объясняется
также
экономическими
(получение
выгод
от
торгового
протекционизма)255 и культурными (способность сохранять ценностную и
культурную идентичность, несмотря на заимствования инородных технологий)
факторами256. Уже в начале 1990-х годов в Китае был запущен ряд
инфраструктурных
«Золотых
проектов»
(Golden
projects),
призванных
улучшить качество государственного управления, а также повысить уровень
жизни населения за счет повсеместного использования ИКТ257. В 1996 году
«Золотой мост» объединил китайскую промышленность и академические круги
с остальным «киберконтинентом», а китайцы получили доступ к интернету258.
Управление китайский интернетом было выстроено по подобию типичной
корпоративной сети, в которой более полу тысячи интернет-провайдеров по
всему Китаю выходят в глобальный интернет через семь шлюзов —
провайдеров сетевых услуг, - на которых можно устанавливать любые защитные
механизмы (прокси, фаероволлы и т.п.)259. В качестве такого защитного
механизма чаще всего представляют «Золотой щит»260, национальный проект по
информатизации полиции.
Часть работы по отслеживанию контента в интернете выполняется на уровне
Министерства промышленности и информационных технологий (MIIT),
региональных провайдеров сетевых услуг и непосредственных производителей
254
255
256
257
258
259
260
Wang G. Regulating network communication in Asia: a different balancing act? Telecommunications Policy 23 (34), 1999. pp. 277-287.
Zhou Y. Historicizing Online Politics: Telegraphy, the Internet, and Political Participation in China. Stanford
University Press, 2005.
Там же
Lovelock P., Clark, T.C., Petrazzini B.A. The `Golden Projects': China's National Networking Initiative.
Information Infrastructure & Policy 5(4), 1996.
Li Z. How E-government affects the organisational structure of Chinese government. AI & Society 23 (1), 2009. pp.
123–130.
OECD. Review of the Development and Reform of the Telecommunications Sector in China. OECD Digital
Economy Papers 69, 2003. // http://dx.doi.org/10.1787/233204728762
How does China censor the internet? The Economist, Apr. 2013. // http://www.economist.com/blogs/economistexplains/2013/04/economist-explains-how-china-censors-internet?fsrc=rss
61
контента261. Но непосредственно за контроль содержания сообщений в
традиционных медиа (ТВ, радио, печатные издания) и новых медиа в онлайне
отвечает Китайское Государственное управление по радио- и телевещанию
(SARFT), которое находится в подчинении у Отдела пропаганды Центрального
комитета Коммунистической партии Китая. По мере развития тенденции к
конвергенции интернета и традиционных медиа между MIIT и SARFT
усиливается конкуренция за получение больших полномочий, и соответственно,
большего доступа к финансированию262. В то же время, SARFT занимает более
уязвимые позиции в министерской борьбе из-за того, что медийный рынок в
Китае развит слабо. Объем выручки в медиа-сфере в 2011 году составил 289,4
млрд. китайских юаней, а в сфере телекоммуникаций - 1019 млрд. китайских
юаней263. Помимо межминистерской борьбы эффективной реализации цензуры
на государственном уровне препятствует тот факт, что SARFT не имеет общей
системы управления на уровне государства, в результате чего местные
отделения SARFT обладают определенной автономией в своих действиях, но на
них оказывают влияние местные власти264.
Наблюдается
«направляемой
тенденция
к
переходу
демократии».
Так,
от
«управляемой
например,
для
демократии»
к
продвижения
проправительственных сообщений привлекаются люди, так называемые
«тролли», основной задачей которых выступает направлений онлайн дискуссий
в выгодное для китайского правительства русло265. В дополнение к этому, в
рамках лекции в Беркмановском центре изучения интернета и общества
редактор одного из ведущих в Китае новых медиа Tea Leaf Nation Дэвид
Вертайм отметил, что журналисты в онлайн стараются все меньше обращать
261
262
263
264
265
MacKinnon R. Consent of the Networked: The Worldwide Struggle For Internet Freedom. Basic Books, 2012.
Wu R.W.S., Leung G.L.K. Implementation of three network convergence in China: A new institutional analysis.
Telecommunications Policy 36 (10-11), 2012. pp. 955-965.
Guo Q. C. Media trend analysis in the background of three network convergence. South China Television Journal,
1, 2011. pp. 29–42.
Wu R.W.S., Leung G.L.K. Implementation of three network convergence in China: A new institutional analysis.
Telecommunications Policy 36 (10-11), 2012. pp. 955-965.
Weiwei A. China’s Paid Trolls: Meet the 50-Cent Party. New Statesman, Oct. 2012. //
http://www.newstatesman.com/politics/politics/2012/10/china%E2%80%99s-paid-trolls-meet-50-cent-party
62
внимание
на
запретительные
действия
государственных
власти
и
концентрируются на работе с читателями266. В то же время, как показало
недавнее исследование Института количественной социологии Гарвардского
университета (IQSS), на макроуровне регулярной цензуре в китайском
Интернете подвергаются только сообщения, содержащие порнографические
материалы или критику модераторов онлайн-ресурсов, а сообщения, которые
могут привести к коллективным действиям, подвергаются наибольшей цензуре
на локальном уровне267. В дополнение к этому, также интересно исследование
цензуры на одном из популярнейших форумах Китая QQ, которое было
проведено аспиранткой Анненбергской школы коммуникаций Фан Донг. В ходе
исследования было проведено сравнение контента на китайском форуме QQ и
зарубежном MIT BBS, на котором также общаются китайцы, но без цензуры
правительства. В итоге было выявлено, что даже в условиях отсутствия
правительственной цензуры, участники подвергают дискуссию самоцензуре268.
3.3. Новые вызовы и перспективы развития интернета в Китае
В ближайшие пять лет глобальная экономика будет вступать в новую и
достаточно опасную фазу своего развития для преодоления последствий
глобального финансового кризиса. Глобальная экономика будет переходить к
«новому нормальному» состоянию, что создаст для Китая как новые
возможности, так и станет источником новых вызовов269. Существует общее
понимание того, что темпы роста Китая будут замедляться, но до сих пор
неизвестно, когда и какими темпами это будет происходить270. Но до сих
продолжающийся рост экономического развития позволит решить проблему
266
267
268
269
270
Watch: Editor David Wertime Speaks at Harvard’s Berkman Center for Internet & Society. Jan. 2013. //
http://www.tealeafnation.com/2013/01/editor-david-wertime-speaks-at-harvards-berkman-center-for-internetsociety/
King G., Pan J., Roberts M. How Censorship in China Allows Government Criticism but Silences Collective
Expression. Institute for Quantitative Social Science, Jun. 2012. // http://gking.harvard.edu/files/censored.pdf
Dong F. Controlling the internet in China: The real story. Convergence: The International Journal of Research into
New Media Technologies, 2012. // http://con.sagepub.com/content/early/2012/05/10/1354856512439500
China 2030: Building a Modern, Harmonious, and Creative High-Income Society. The World Bank, 2012.
Там же
63
социального неравенства в Китае, что поможет создать платежеспособный
спрос на продукцию китайского производства и придаст новые темпы
экономическому развития. Возрастающее разделение труда в глобальной
экономике в совокупности с ростом внутриотраслевой торговли позволит
Китаю закрыть «белые дыры» в необходимых для дальнейшего развития
технологиях. А это в свою очередь позволит переформатировать структуру
производства и создаст новые сферы для наращивания экономической
конкурентоспособности китайских компаний, что должно повлечь за собой
повышение качества жизни китайских граждан. Технологический прогресс и
инновационное развитие станет одним из важнейших драйверов развития
национальной конкурентоспособности в меняющемся глобальном мире. От
политики правительства будет зависеть многое, но успех будет определяться
качеством рабочей силы, корпоративными инициативами и стратегиями,
развитием вспомогательных услуг, а также созданием благоприятствующей
атмосферы в городах271.
Информационные технологии смогут упростить процесс адаптации Китая к
новым реалиям глобальной экономики: (1) позволят провести трансформацию в
государственном управлении и сделать его более эффективным и прозрачным;
(2) помогут создать новые рабочие места; (3) создадут инструменты для
переструктурирования
производства
и
привлечения
новых
финансовых
ресурсов; (4) создадут предпосылки для роста производительности труда в
китайских компаниях272. Но для этого ему понадобится скоординировать
действия органов власти, вовлеченных в процесс информатизации, повысить
эффективности
мониторинга
и
сформировать
механизм
отслеживания
прогресса в развитии программы информатизации, а также приложить все
усилия для сокращения цифрового разрыва на национальном уровне273. Следует
271
272
273
China 2030: Building a Modern, Harmonious, and Creative High-Income Society. The World Bank, 2012.
Hanna N. K., Qiang C. Z-W. China’s Emerging Informatization Strategy. Journal of the Knowledge Economy 1 (2),
2010. pp. 128-164.
Там же
64
также отметить, что уже проведенные внедрения информационных систем не
всегда используются эффективно274. Эффективность их использования может
быть
повышена
при
помощи
проведения
анализа
и
преобразований
управленческих процессов как в органах государственной власти, так и в
частных компаниях. Для реализации таких преобразований будет требоваться
участие в процессе информатизации всех заинтересованных сторон275, а также
внесения корректировок в существующую модель управления интернетом. При
проведении информатизации также будет необходимо сместить акцент с
информатизации G2G-отношений, на информатизацию отношений органов
государственной власти с бизнесом и гражданами276, что позволит получать
обратную связь с информацией об эффективности проведенных преобразований
и в случае необходимости вносить изменения.
Для того, чтобы «захватить» всю комплексность происходящих в китайском
интернете процессов, можно использовать предложенное Сесил Чуа различение
между цензурой и модерацией. Под цензурой подразумевается запрет на
обсуждение отдельных тем на всех онлайн платформах, а под модерацией
подразумеваются ограничения, которые вводятся «первыми среди равных» в
определенном
виртуальном
сообществе,
но
они
не
обязательно
распространяются на другие онлайн площадки277. Ребекка Маккиннон278 и
Юэчжи Чжао279 в своих работах показали, что большая часть деятельности по
«фильтрованию» контента происходит на микроуровне, на котором большая
роль отводится разработчикам онлайн площадок и отдельным людям. Вместе с
тем, в последнее время возрастает количество исследований по активности в
китайских социальных сетях. Дэвид Бэммен, Брендан О'Коннор, Ной Смит
274
275
276
277
278
279
Hanna N. K., Qiang C. Z-W. China’s Emerging Informatization Strategy. Journal of the Knowledge Economy 1 (2),
2010. pp. 128-164.
Там же
Там же
Chua C.E.H. Why do virtual communities regulate speeches? Communication monographs 76 (2), 2009. pp. 234–
261.
MacKinnon R. China’s Censorship 2.0: How companies censor bloggers. First Monday 14 (2), 2009. //
http://firstmonday.org/ojs/index.php/fm/article/view/2378
Zhao Y. Communication in China: political economy, power, and conflict. Rowman & Littlefield, 2008.
65
также анализировали по какому принципу удаляются сообщения в китайских
социальных сетях280. Было проанализировано 56 млн. сообщений, из них в
порядка 30 тыс. сообщений содержались «чувствительные» для политического
контроля слова, но только 17,4% из них были удалены281. Неле Ноесселт
провела дискурс-анализ дискуссий о роли микроблогов в Китае и пришла к
выводу, что китайский политический истеблишмент пересмотрел свои подходы
к управлению социальными процессами282. Теперь они принимают свои
политические решения, учитывая общественное мнение в социальных сетях,
что позволяет формировать легитимность на основе конечных результатов их
деятельности283.
***
Интернет
и
информационные
технологии
использовались
Китаем
для
достижения национальных целей развития. Выбранная модель управления
интернетом определялась во многом необходимостью защиты экономических
интересов местных компаний после вступления Китая в ВТО. В процессе «проб
и ошибок» была сформирована определенная модель управления интернетом,
которая имеет ряд недостатков, в первую очередь, это наличие возможности
реализации цензуры в интернете. Несмотря на это, интернет в Китае активно
развивается. Но как показал пример с эффективностью MIIT и SARFT,
вмешательство
политики
в
экономические
вопросы
препятствует
экономическому развитию, что, в свою очередь, ставит под сомнение
возможность достижения поставленных на высоком уровне целей по
достижению конвергенции между информационными технологиями и медиа.
Под воздействием глобализационных процессов китайское правительство будет
вынуждено ориентироваться на создание благоприятной атмосферы для
280
281
282
283
Bamman D., O'Connor B., Smith N. Censorship and deletion practices in Chinese social media. First Monday 17
(3), 2012. // http://firstmonday.org/ojs/index.php/fm/article/view/3943
Там же
Noesselt N. Microblogs in China: Bringing the State Back In. GIGA Working Paper №214, Feb. 2013. //
http://vg08.met.vgwort.de/na/b50b2db4d02f457cb1365107f1206ad3?l=http://www.gigahamburg.de/dl/download.php?d=/content/publikationen/pdf/wp214_noesselt.pdf
Там же
66
развития общества и привлекать общество и бизнес для обсуждения вопросов
определения направлений развития, в т.ч. и интернета. Таким образом, Китай
сможет использовать интернет для совершенствования механизмов адаптации
государственного аппарата управления к новым реалиям возрастающей
функциональной дифференциации мирового общества.
67
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Рассмотрение процессов глобализации через теорию социальных систем Н.
Лумана позволяет ближе подойти к рассмотрению проблем развития
технологий на глобальном уровне. Технологии становятся неотъемлемым
элементом общества, они структурируют общественные коммуникации и
придают им «форму», что позволяет обществу находить новые пути развития.
Технологии ускоряют процесс функциональной дифференциации общества, в
результате чего на уровнях повседневных взаимодействий и организаций
формируются новые идентичности. По мере развития функциональной
дифференциации мирового общества и усиления в нем роли технологий
общество становится все более рискованным, а былые национальные общности
становятся все более шаткими. В таких условиях все больше усугубляется
проблема разноскоростного развития политической подсистемы, которая
состоит из национальных государств, и глобализирующейся экономикой. Перед
лицами, принимающими политические решения, возникает необходимость
выбора - либо закрываться, либо адаптироваться к новым условиям.
Интернет является примером одной среди множества других технологий,
которые оказывают существенные воздействия на развитие коммуникаций
внутри общества. Интернет проникает в медиумы подавляющего количества
функциональных подсистем мирового общества и стимулирует его дальнейшую
трансформацию. Вместе с тем, интернет и выстраивающаяся вокруг него
экосистема еще не достиг достаточной «критической массы» для радикальных
преобразований общества. Несмотря на то, что на протяжении длительного
времени превалировало мнение о том, что роль государства в интернете будет
минимальна, а впоследствии государство «растворится» при помощи новых
коммуникационных инструментов. Но такого не происходит, и даже наоборот,
по мере все большего проникновения интернета в жизнь общества возникает
множество проблем, для решения которых требуется участие государства. К
68
таким проблемным вопросам можно отнести необходимость обеспечения
сетевого нейтралитета, защиты частной жизни в интернете, стимулирования к
переходу на новые стандарты (например, IPv6). Государства могут по-разному
подходить к вопросам управления интернетом — либо пытаться полностью
контролировать происходящие в национальном сегменте интернета процессы,
либо оставить национальный сегмент интернета открытым.
На начальном этапе развития интернета в стране Китай использовал интернет
для достижения национальных целей развития с учетом исторических и
культурных
особенностей.
Выбранная
модель
управления
интернетом
определялась во многом необходимостью защиты экономических интересов
местных компаний после вступления Китая в ВТО. В процессе «проб и
ошибок» была сформирована модель управления интернетом, которая имеет ряд
недостатков, в первую очередь, это наличие возможности реализации цензуры в
интернете. Но по мере того, как Китай включается в глобальные процессы
распределения труда, его отношению к интернету меняется. Как показал пример
с эффективностью MIIT и SARFT, вмешательство политики в экономические
вопросы препятствует экономическому развитию, что, в свою очередь, ставит
под сомнение возможность достижения поставленных на высоком уровне целей
по достижению нового этапа развития информационных технологий. Китайское
правительство теперь использует интернет для создания благоприятной
атмосферы развития общества. Таким образом, Китай сможет использовать
интернет для совершенствования механизмов адаптации государственного
аппарата управления к новым реалиям возрастающей функциональной
дифференциации мирового общества.
69
Список использованной литературы
 Воронин А. А. Миф техники. М.: Наука, 2004.
 Луман Н. Власть. М.: Праксис, 2001.
 Луман Н. Эволюция. Пер. с нем./ А. Антоновский. М: Издательство
Логос, 2005.
 Маркс К. Нищета философии. // http://www.marksizm.info/content/view/3260/60/
 Назарчук А. В. Теоретико-политические воззрения Никласа Лумана.
Полис №3, 2006.
 Тавризян Г. М. Философы XX века о технике и «технической
цивилизации». М.: Российская Политическая энциклопедия(РОССПЭН),
2009.
 Xaйдeггep М. Вопрос о технике. М.: Республика, 1993.
 Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. Пер. с немецкого.
М.: Республика, 1993.
 Алексейчук П. Виртуальную валюту Bitcoin легализовали в США.
WebScience, Март 2013. // http://webscience.ru/news/virtualnuyu-valyutu-bitcoinlegalizovali-v-ssha
 Взамен валют. Esquire, Окт. 2011. // http://esquire.ru/bitcoin
 Голицына A. Виртуальная валюта Bitcoin дорожает. Ведомости, Апр.
2013. //
http://www.vedomosti.ru/tech/news/10767471/bitcoin_podorozhala_izza_kipra#ixzz2PV5c
Voqv
 Правила поведения в области обеспечения международной
информационной безопасности. Посольство РФ в Великобритании, Окт.
2011. // http://rus.rusemb.org.uk/policycontact/69
 Социальные сети P2P-кредитов: альтернатива банкам? www.habrahabr.ru,
Март 2008. // http://habrahabr.ru/post/22088/
 Шпаков Ю. «Кривые будущего роста вызывают улыбку». Россия в
глобальной политике №1, Январь/Февраль 2013. //
http://www.globalaffairs.ru/number/Krivye-buduschego-rosta-vyzyvayut-ulybku-15873
 Albert M. ‘‘Globalization Theory’’: Yesterday’s Fador More Lively than Ever?
International Political Sociology 1 (2), 2007.
 Albert M. Observing World Politics. Luhmann´s Systems Theory of Society
and International Relations. Millennium: Journal of International Studies 29
(2), 1999.
 Albert M., Cederman L-E., Wendt A. New systems theories of world politics.
Palgrave Macmillan, 2010.
 Antonova S. Powerscape of Internet Governance - How Was Global
Multistakeholderism Invented in Icann? VDM Verlag, 2008.
 Arnoldi J. Niklas Luhmann: An Introduction. Theory, Culture and Society 18
(1), 2001.
 Bamman D., O'Connor B., Smith N. Censorship and deletion practices in
70
Chinese social media. First Monday 17 (3), 2012. //
http://firstmonday.org/ojs/index.php/fm/article/view/3943
 Barlow J. P. A Declaration of the Independence of Cyberspace. EFF, Feb. 1996.
// https://projects.eff.org/~barlow/Declaration-Final.html
 Bell D. The coming of post-industrial society: a venture in social forecasting.
Basic Books, 1976.
 Benedek W., Bauer V., Kettemann M. Internet Governance and the Information
Society: Global Perspectives and European Dimensions. Eleven International
Publishing, 2008.
 Benkler Y. The Wealth of Networks: How Social Production Transforms
Markets and Freedom. Yale University Press, 2006.
 Bieler A., Morton A. D. The Gordian Knot of Agency−Structure in
International Relations: ANeo-Gramscian Perspective. European Journal of
International Relations 7(1), 2001.
 Bijker W. E., Hughes T. P., Pinch T. J. The Social Construction of
Technological Systems: New Directions in the Sociology and History of
Technology. Cambridge, MA: MIT Press, 1987.
 Bijker W. E., Law J. Shaping Technology/Building Society: Studies in
Sociotechnical Change. Cambridge, MA: MIT Press, 1994.
 Bitcoin все смелее приходит в офлайн. CyberSecurity.ru, Дек. 2012. //
http://www.cybersecurity.ru/news/166034.html
 Bright P. DRM in HTML5 is a victory for the open Web, not a defeat. Ars
Technica, May 2013. // http://arstechnica.com/business/2013/05/drm-in-html5-is-avictory-for-the-open-web-not-a-defeat/
 Buzan B., Albert M. Differentiation: A sociological approach to international
relations theory. European Journal of International Relations 16 (3), 2010.
 Buzan B., Jones C. A., Little R. The Logic of Anarchy: Neorealism to
Structural Realism. New York: Columbia University Press, 1993.
 Castellani B., Hafferty F. W. Sociology and Complexity Science: A New Field
of Inquiry. Springer, 2009.
 Castells M. The rise of the network society. Chichester, West Sussex ; Malden,
MA : Wiley-Blackwell, 2010.
 Cave J., van Oranje-Nassau C., Schindler R., Shehabi A., Brutscher P-B.,
Robinson N. Trends in connectivity technologies and their socioeconomic
impacts. RAND Corporation, 2009.
 Cerf V. Keep the Internet Open. The New York Times, May 2012. //
http://www.nytimes.com/2012/05/25/opinion/keep-the-internet-open.html
 China 2030: Building a Modern, Harmonious, and Creative High-Income
Society. The World Bank, 2012.
 China's internet: A giant cage. The Economist, Apr. 2013. //
http://www.economist.com/news/special-report/21574628-internet-was-expected-helpdemocratise-china-instead-it-has-enabled
 Chinese smartphone firms shrug off Android dominance. China Daily, Mar.
2013. // http://www.chinadaily.com.cn/business/2013-03/09/content_16293815.htm
71
 Chirgwin R. Vint Cerf endorses software-defined networksIs this the fall of the
stupid switch? The Register, Apr. 2013. //
http://www.theregister.co.uk/2013/04/18/cerf_endorses_sdn/
 Chua C.E.H. Why do virtual communities regulate speeches? Communication
monographs 76 (2), 2009.
 Clinton H. Internet Rights and Wrongs: Choices & Challenges in a Networked
World. U.S. State Department, Feb. 2011. //
http://www.state.gov/secretary/rm/2011/02/156619.htm
 Clinton H. Remarks on Internet Freedom. U.S. State Department, Jan. 2010. //
http://www.state.gov/secretary/rm/2010/01/135519.htm
 Committee Unanimously Approves Legislation to Advance Internet Freedom.
U.S. Committee on Energy and Commerce, Apr. 2013. //
http://energycommerce.house.gov/press-release/committee-unanimously-approveslegislation-advance-internet-freedom
 Cowhey P. The International Telecommunications Regime: The Political Roots
of Regimes for High Technology. International Organization 44 (2), 1990.
 Crandall J. R., Zinn D., Byrd M., Barr E., East R. ConceptDoppler: A weather
tracker for internet censorship. 14th ACM Conference on Computer and
Communications Security, October/November 2007.
 Curran J., Fenton N., Freedman D. Misunderstanding the Internet
(Communication and Society). Routledge, 2012.
 Custer С. China Breaks 200 Million 3G Subscribers. Tech in Asia, Oct. 2012. //
http://www.techinasia.com/china-breaks-200-million-3g-subscribers/
 Custer С. China Has Over a Billion Mobile Phone Users, 192 Million 3G. Tech
in Asia, Sep. 2012. // http://www.techinasia.com/china-billion-mobile-phone-users-192million-3g-users/
 Dean D., DiGrande S., Field D., Lundmark A., O'Day J., Pineda J.,
Zwillenberg P. The Internet Economy in the G-20. The Boston Consulting
Group, Mar. 2012. //
https://www.bcgperspectives.com/content/articles/media_entertainment_strategic_planning_
4_2_trillion_opportunity_internet_economy_g20/
 DigiWorld Yearbook 2010: The digital world’s challenges. IDATE, 2010.
 Dong F. Controlling the internet in China: The real story. Convergence: The
International Journal of Research into New Media Technologies 18 (4), 2012.
 Drezner D. The Global Governance of the Internet: Bringing the State Back.
Political Science Quarterly 119 (3), 2004.
 Drucker P. The Age of Discontinuity: Guidelines to Our Changing Society.
HarperCollins Publishers, 1969.
 Dunn M., Krishna-Hensel S. F., Mauer V. The Resurgence of the State: Trends
and Processes in Cyberspace Governance. Ashgate Publishing, 2007.
 Dutta S., Mia I. The Global Information Technology Report 2009–2010. World
Economic Forum and INSEAD, 2010.
 Dutton W. H. The Oxford Handbook of Internet Studies. Oxford University
Press, 2013.
72
 Feenberg A. Between Reason and Experience: Essays in Technology and
Modernity. Cambridge, MA: The MIT Press, 2010.
 Feenberg A. Questioning Technology. London and New York: Routledge,
1999.
 Franda M. Governing the Internet: the emergence of an international regime.
Colorado, London: Lynne Rienner Publishers, 2001.
 Fritsch S. Technology and Global Affairs. International Studies Perspectives 12
(1), 2011.
 Gao P., Lyytinen K. Transformation of China's Telecommunications Sector: A
Macro Perspective. Telecommunications Policy 24 (8-9), 2000.
 Gershenfeld N. How to Make Almost Anything: The Digital Fabrication
Revolution. Foreign Affairs 91 (6), 2012. pp. 43-57.
 Giacomello G. National Governments and Control of the Internet: A Digital
Challenge. Routledge, 2005.
 Goldsmith J. L., Wu T. Who controls the Internet?: Illusions of a borderless
world. Oxford University Press, 2006.
 Grossman L. K. The Electronic Republic: Reshaping Democracy in the
Information Age. New York: Viking, 1995.
 Guo Q. C. Media trend analysis in the background of three network
convergence. South China Television Journal, 1, 2011. pp. 29–42.
 H. R. 1580. House Calendar №21, May 2013. //
http://docs.house.gov/meetings/IF/IF16/20130410/100632/BILLS-113pihInternetGovernance.pdf
 Hammond D. The Science of Synthesis: Exploring the Social Implications of
General Systems Theory. University Press of Colorado, 2003.
 Hanna N. K., Qiang C. Z-W. China’s Emerging Informatization Strategy.
Journal of the Knowledge Economy 1 (2), 2010.
 Harvey D. The condition of postmodernity: an enquiry into the origins of
cultural change. Wiley-Blackwell, 2004.
 Harwood J., Lake W., Sohn D. Competition in International
Telecommunications Services. Columbia Law Review 97(4), 1997.
 Held D., McGrew A. The Global Transformations Reader: An Introduction to
the Globalization Debate. Polity Press, 2003.
 Hofmann J. Internet governance: Between state authority and private
coordination. Internationale Politik Und Gesellschaft 3, 2005.
 Holitscher M., Shahin J., Cukier K. N., Lessig L. Debate: Internet Governance.
Swiss Political Science Review 5 (2), 1990.
 Hollis M., Smith S. Beware of gurus: structure and action In International
relations. Review of International Studies 17 (4), 1991.
 How does China censor the internet? The Economist, Apr. 2013. //
http://www.economist.com/blogs/economist-explains/2013/04/economist-explains-howchina-censors-internet?fsrc=rss
 Hughes T. P. Human Built World: How to Think about Technology and
Culture. University of Chicago Press, 2004.
73
 Hughes T. P. Rescuing Prometheus. Vintage Books, 2000.
 Humphreys A. Kenneth Waltz and the Limits of Explanatory Theory In
International Relations. University of Oxford, 2006.
 Hung S. The Chinese Internet: Control Through the Layers. ECIR, Oct. 2012.
// http://ecir.mit.edu/images/stories/Hung_Internet.pdf
 Hussain M. M., Howard P. N. What Best Explains Successful Protest
Cascades? ICTs and the Fuzzy Causes of the Arab Spring. International Studies
Review 15 (1), 2013.
 Information economy report 2010: ICTs, Enterprises and Povetry Alleviation.
UNCTAD, 2010.
 International community must heed Pakistan's concerns over drones, says UN
expert. // www.un.org, Mar. 2013. //
http://www.un.org/apps/news/story.asp?NewsID=44397#.UYUn1_EhGb4
 Johan E., Giampiero G., Salhi H., Cavelty M. D., Singh J. P., Franklin M. I.
Who Controls the Internet? Beyond the Obstinacy or Obsolescence of the
State. International Studies Review 11 (1), 2009.
 Kallinikos J. The order of technology : complexity and control in a connected
world. Information and organization, 15 (3), 2005.
 Kaplan D. M. Readings in the Philosophy of Technology. Lanham, MD:
Rowman & Littlefield, 2004.
 Kaplan M. A. System and process in international politics. ECPR Press, 2005.
 Kavalski E. Waking IR Up from its 'Deep Newtonian Slumber'. Millennium Journal of International Studies 41 (1), 2012.
 Khanna D. The Way Forward on Copyright Reform. Cato Unbound, Jan. 2013.
// http://www.cato-unbound.org/2013/01/07/derek-khanna/way-forward-copyright-reform
 King G., Pan J., Roberts M. How Censorship in China Allows Government
Criticism but Silences Collective Expression. Institute for Quantitative Social
Science, Jun. 2012. // http://gking.harvard.edu/files/censored.pdf
 Kirstein P. Early Experiences with ARPANET and INTERNET in the UK.
London: Department of Computer Science, University College London, 1998.
 Kishan S. Rana, Kurbalija J. Multistakeholder diplomacy: challenges and
opportunities. Diplo Foundation, 2006.
 Kleinwächter W. Internet Governance Outlook 2013: "Cold Internet War" or
"Peaceful Internet Coexistence"? CircleID, Jan 2013. //
http://www.circleid.com/posts/20130103_internet_governance_outlook_2013/
 Kleinwächter W. WCIT and Internet Governance: Harmless Resolution or
Trojan Horse? CircleID, Dec. 2012. //
http://www.circleid.com/posts/20121217_wcit_and_internet_governance_harmless_resoluti
on_or_trojan_horse/
 Kummer M. Multistakeholder Cooperation: Reflections on the emergence of a
new phraseology in international cooperation. ISOC Blog, May 2013. //
http://www.internetsociety.org/blog/2013/05/multistakeholder-cooperation-reflectionsemergence-new-phraseology-international
 Lake D. A., Powell R. Strategic choice and international relations. Princeton
74





University Press, 1999.
Landsberger S.R. Learning by what example? Educational propaganda in
twenty-first-century China. Critical Asian Studies 33 (4), 2001.
Latham R. Bombs and Bandwidth: The Emerging Relationship Between
Information Technology and Security. The New Press, 2003.
Lessig L. Code version 2.0. Basic Books, 2006.
Lessig L. Jefferson's Nature. University of Virginia, Nov. 1998.
Lewis J. Arms Trade as Analogy. www.cyberdialogue.ca, Mar. 2013. //
http://www.cyberdialogue.ca/2013/03/arms-trade-as-analogy-by-james-lewis/
 Lewis J.A. A Network of Dictators There's a fight brewing for the future of the
Internet. Foreign Policy, Dec. 2012. //
http://www.foreignpolicy.com/articles/2012/12/21/a_network_of_dictators
 Li Y. The competitive landscape of China’s telecommunications industry: Is
there a need for further regulatory reform? Utilities Policy 19 (3), 2011.
 Li Z. How E-government affects the organisational structure of Chinese
government. AI & Society 23 (1), 2009.
 Licklider J. C. R. Man-Computer Symbiosis. IRE Transactions on Human
Factors in Electronics, volume HFE-1, 1960. //
http://groups.csail.mit.edu/medg/people/psz/Licklider.html
 Little R. International relations and the methodological turn. Political Studies
39 (3), 1991.
 Little R. Three approaches to the international system: some ontological and
epistemological considerations. British Journal of International Studies 3 (3),
1977.
 Lovelock P., Clark, T.C., Petrazzini B.A. The `Golden Projects': China's
National Networking Initiative. Information Infrastructure & Policy 5(4), 1996.
 Lu R., Wertime D. Six Reasons Why Weibo Is Powerful, Even If It’s Haunted
By Zombies. Tea Leaf Nation, Mar. 2013. //
http://www.tealeafnation.com/2013/03/six-reasons-why-weibo-is-powerful-even-if-itshaunted-by-zombies/
 Luhmann N. How can the mind participate in communication. In Ulrich H. et
all. (Ed.) Materialities of Communication. Stanford University Press, 1988.
 Luhmann N. Social Systems. Stanford CA: Stanford University Press, 1995.
 Luhmann N. Theory of Society, P.1. Stanford University Press, 2012.
 Lukasik S. J. Why the Arpanet Was Built. IEEE Annals of the History of
Computing 33 (3), 2011.
 Lyons D. China's Golden Shield Project: Myths, Realities and Context. 7th
Annual Chinese Internet Research Conference, 2009. //
http://scribd.com/doc/15919071/Dave-Lyons-Chinas-Golden-Shield-Project
 Lyotard J.-F. The postmodern condition: a report on knowledge. University of
Minnesota Press, 1984.
 Machlup F. The production and distribution of knowledge in the United States.
Princeton University Press, 1962.
 MacKinnon R. China’s Censorship 2.0: How companies censor bloggers. First
75
Monday 14 (2), 2009. // http://firstmonday.org/ojs/index.php/fm/article/view/2378
 MacKinnon R. Consent of the Networked: The Worldwide Struggle For
Internet Freedom. Basic Books, 2012.
 Maher K. The New Westphalian Web. Foreign Policy, Feb. 2013. //
http://www.foreignpolicy.com/articles/2013/02/25/the_new_westphalian_web?page=0
 Malcolm J. Internet freedom in a world of states. Digital News Asia, Feb.
2013. // http://www.digitalnewsasia.com/insights/internet-freedom-in-a-world-of-states
 Malcolm J. Multi-Stakeholder Governance and the Internet Governance
Forum. Consumers International, 2008.
 Malcolm J. Multi-Stakeholder Governance and the Internet Governance
Forum. Terminus Press, 2008.
 Marburger J., Russell R. Muscling in on the Internet. The Daily Caller, Jan.
2011. // http://dailycaller.com/2011/01/12/muscling-in-on-the-internet/
 Masnick M. Who Signed The ITU WCIT Treaty... And Who Didn't. Techdirt,
Dec. 2012. // http://www.techdirt.com/articles/20121214/14133321389/who-signed-ituwcit-treaty-who-didnt.shtml
 Mathiason J. Invisible governance: international secretariats in global politics.
Kumarian Press, 2007.
 McCarthy D. Open Networks and the Open Door: American Foreign Policy
and the Narration of the Internet. Foreign Policy Analysis 7 (1), 2011.
 McChesney R. W. Digital Disconnect: How Capitalism is Turning the Internet
Against Democracy. The New Press, 2013.
 McChesney R., Schiller D. The Political Economy of International
Communications: Foundations for the Emerging Global Debate about Media
Ownership and Regulation. Geneva: UNRISD, 2003.
 Michael D. C., Nettesheim C., Zhou Y. China’s Digital Generations 3.0: The
Online Empire. The Boston Consulting Group, Apr. 2012. //
https://www.bcgperspectives.com/content/articles/digital_economy_globalization_china_dig
ital_3_0_online_empire/
 Mill S. CNNIC Report: China Now Has 564 Million Internet Users, More
Than Half are on Weibo. Tech in Asia, Jan. 15, 2013. //
http://www.techinasia.com/cnnic-report-2012-china-internet-users-weibo-stats/
 Misa T. J. Retrieving Sociotechnical Change from Technological Determinism.
In Smith M. R., Marx L. Does Technology Drive History? The Dilemma of
Technological Determinism. Cambridge, MA: The MIT Press, 1994.
 Möller H-G. Luhmann explained: from souls to systems. Open Court
Publishing, 2006.
 Mozur P. How Many People Really Use Sina Weibo? The Wall Street Journal,
Mar. 2013. // http://blogs.wsj.com/chinarealtime/2013/03/12/how-many-people-reallyuse-sina-weibo/
 Mueller M. China's Telecommunication Sector and the WTO: Can China
Conform to the Telecom Regulatory Principles? Paper presented at the
conference: China as a Global Economic Power: Market Reforms in the New
Millennium (Cato Institute and Fudan University), Jun. 1997. //
76
http://www.cato.org/events/china/papers/mueller.html
 Mueller M. Networks and States: The Global Politics of Internet Governance.
Cambridge: MIT Press, 2010.
 Mueller M. WTF? WTPF! The continuing battle over Internet governance
principles. Internet Governance Project, Apr. 2013. //
http://www.internetgovernance.org/2013/04/23/wtf-wtpf-the-continuing-battle-over-internetgovernance-principles
 Negroponte N. Being digital. Vintage Books, 1995.
 Ning H. Current and Future Regulation Challenges for the Chinese
Telecommunications Sector. Paper presented at the conference: 5th
Communication Policy Research South Conference (Xi'an, China), Dec. 2010.
// http://ssrn.com/abstract=1725129
 Noam E. Media ownership and concentration in America. Oxford, New York:
Oxford University Press, 2009.
 Noesselt N. Microblogs in China: Bringing the State Back In. GIGA Working
Paper №214, Feb. 2013. //
http://vg08.met.vgwort.de/na/b50b2db4d02f457cb1365107f1206ad3?l=http://www.gigahamburg.de/dl/download.php?d=/content/publikationen/pdf/wp214_noesselt.pdf
 OECD. Review of the Development and Reform of the Telecommunications
Sector in China. OECD Digital Economy Papers 69, 2003. //
http://dx.doi.org/10.1787/233204728762
 Olsen J. K. B., Pedersen S. A., Hendricks V. F. A Companion to the Philosophy
of Technology. Blackwell Publishing, 2009.
 Olsen J.B., Selinger E., Riis S. New Waves in Philosophy of Technology.
Palgrave Macmillan, 2009.
 Ours, all ours. The Economist, Apr. 2013. //
http://www.economist.com/news/special-report/21574638-wealth-internet-businesseschinese-characteristics-ours-all-ours
 Qiang C. Z-W., Rossotto C. M. Economic impacts of broadband. In
Information and Communications for Development 2009: Extending Reach
and Increasing Impact. World Bank Publications, 2009.
 Radunovic V. WCIT failure: Future of digital Tower of Babel endangered?
Diplo Foundation, Dec 2012. // http://www.diplomacy.edu/blog/wcit-failure-futuredigital-tower-babel-endangered
 Ramachandran T. Plan for new global body to oversee Internet governance
evokes mixed response. The Hindu, Oct. 2011. // http://www.thehindu.com/scitech/internet/article2565390.ece
 Reidenberg J. Lex Informatica: The Formulation of Information Policy Rules
Through Technology. Texas Law Review 76 (3), 1998.
 Rengger N. J. International Relations, Political Theory, and the Problem of
Order: Beyond International Relations Theory? London: Routledge, 2000.
 Roberts H., Zuckerman E., Palfrey J. 2007 Circumvention landscape report:
Methods, uses, and tools. Technical report of Berkman Center for
Internet&Society, Harvard University, 2009. //
http://cyber.law.harvard.edu/publications/2009/2007_Circumvention_Landscape_Report
77
 Rosenberg J. Globalization Theory: A Post Mortem. International Politics 42
(1), 2005.
 Ruggie J. Continuity and Transformation in the World Polity: Toward a
Neorealist Synthesis. World Politics 35 (2), 1983.
 Ruggie J. Constructing the World Polity: Essays on International
Institutionalization. Routledge, 1998.
 Schmidt E., Cohen J. The New Digital Age: Reshaping the Future of People,
Nations and Business. Knopf, 2013.
 Schneier B. Online Nationalism. MIT Technology Review, Mar. 2013. //
http://www.technologyreview.com/view/512386/online-nationalism/
 Shalal-Esa A. Six U.S. Air Force cyber capabilities designated "weapons".
Thomson Reuters, Apr. 2013. // http://www.reuters.com/article/2013/04/09/net-uscyber-airforce-weapons-idUSBRE93801B20130409
 Simon J-P. The ICT Landscape in BRICS Countries: China. Digiworld
Economic Journal 85 (1), 2012.
 Singer J. D. The Level-of-Analysis Problem in International Relations. World
Politics 14 (1), 1961.
 Singh J.P. Information Technologies, Meta-power, and Transformations in
Global Politics. International Studies Review 15 (1), 2013.
 Smith S., Booth K. International Relations Theory Today. Oxford: Polity Press,
1996.
 Szoka B., Marcus A. The Next Digital Decade: Essays on the Future of the
Internet. TechFreedom, 2011.
 Talalay M., Tooze R., Farrands C. Technology, Culture and Competitiveness:
Change and the World Political Economy. London: Routledge, 1997.
 Tan Z. Regulating China's Internet: convergence toward a coherent regulatory
regime. Telecommunications Policy 23 (3-4), 1999.
 Tapscott D. The digital economy: promise and peril in the age of networked
intelligence. McGraw-Hill Companies, 1996.
 Taylor M.Z. Toward an International Relations Theory of National Innovation
Rates. Security Studies 21 (1), 2012.
 Thomson I. From the Question Concerning Technology to the Quest for a
Democratic Technology: Heidegger, Marcuse, Feenberg. Inquiry: An
Interdisciplinary Journal of Philosophy 43 (2), 2000.
 Touraine A. The post-industrial society: tomorrow's social history: classes,
conflicts and culture in the programmed society. Wildwood House, 1974.
 Townes M. The Spread of TCP/IP: How the Internet Became the Internet.
Millennium - Journal of International Studies 41 (1), 2012.
 Tsui L. The Great Firewall as Iron Curtain 2.0: implications of China's internet
most dominant metaphor for U.S. foreign policy. 6th annual Chinese internet
Research Conference,University of Hong Kong, June 2008. //
http://www.slideshare.net/CIRC/the-great-firewall-as-iron-curtain-20implications-of-chinasinternet-most-dominant-metaphor-for-us-foreign-policy
 Villeneuve N. Search monitor project: Toward a measure of transparency.
78
www.nartv.org, Jun. 2008. // http://www.nartv.org/2008/06/18/search-monitor-towarda-measure-of-transparency/
 Vu K.M. ICT as a source of economic growth in the information age:
Empirical evidence from the 1996–2005 period. Telecommunications Policy 35
(4), 2011.
 Waldrop M. M. The Dream Machine: J.C.R. Licklider and the Revolution That
Made Computing Personal. New York: Viking, 2001.
 Walker R. B. Realism, Change, and International Political Theory. International
Studies Quarterly 31 (1), 1987.
 Waltz K. Theory of international politics. New York: McGraw-Hill, 1979.
 Wang G. Regulating network communication in Asia: a different balancing act?
Telecommunications Policy 23 (3-4), 1999. pp. 277-287.
 Watch: Editor David Wertime Speaks at Harvard’s Berkman Center for Internet
& Society. Jan. 2013. // http://www.tealeafnation.com/2013/01/editor-david-wertimespeaks-at-harvards-berkman-center-for-internet-society/
 Weiwei A. China’s Paid Trolls: Meet the 50-Cent Party. New Statesman, Oct.
2012. // http://www.newstatesman.com/politics/politics/2012/10/china%E2%80%99s-paidtrolls-meet-50-cent-party
 Wendt A. The agent-structure problem in international relations theory.
International Organization 41 (3), 1987.
 Willke H. Smart governance: governing the global knowledge society. Campus
Verlag, 2007.
 Winner L. The Whale and the Reactor: A Search for Limits in an Age of High
Technology. Chicago: The University of Chicago Press, 1986.
 Winseck D., Dal Yong Jin. The Political Economies of Media: The
Transformation of the Global Media Industries. London, New York:
Bloomsbury Academic, 2011.
 Wu R.W.S., Leung G.L.K. Implementation of three network convergence in
China: A new institutional analysis. Telecommunications Policy 36 (10-11),
2012.
 Wu T. The Master Switch: The Rise and Fall of Information Empires. Knopf
Doubleday Publishing Group, 2010.
 Yan X., Pitt C. Chinese telecommunications policy. Artech House, 2002.
 Zacher M. Capitalism, technology, and liberalization: the international
telecommunications regime, 1865–1998. In Rosenau J., Singh J. Information
technologies and global politics: The Changing Scope of Power and
Governance. New York: State University of New York Press, 2002.
 Zhao Y. Communication in China: political economy, power, and conflict.
Rowman & Littlefield, 2008.
 Zhou Y. Historicizing Online Politics: Telegraphy, the Internet, and Political
Participation in China. Stanford University Press, 2005.
 Zittrain J., Edelman B. Internet Filtering in China. IEEE Internet Computing,
March/April 2003. // http://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=399920