Формула государственности

Формула государственности.
Стоящее за словом государство позитивное семейное сходство объединяет
территориальные политии, выступающие как ячейки координатной сетки мировой
политики1. Без этой сетки и ее ячеек всемирные взаимодействия, да и вообще львиная
доля повседневных контактов на разных уровнях были бы попросту невозможны. Чтобы
эти контакты могли осуществляться и координироваться, любые место и время действия
на нашей планете должны быть соотнесено с правовыми рамками той или иной ячейки.
Сами же действия должны совершаться по соответствующим правилам (законам), их
правомерность оспариваться или подтверждаться в судах и т.п. Конечно, отдельные
ячейки сильно отличаются друг от друга. Нередко они качественно отличны. Порой
историческое развитие усиливает своеобычность некоторых территориальных политий до
удивительной степени. И вместе с тем они принадлежат к одной семье ячеек мировой
координатной сетки. И в силу этого обладают семейным сходством.
Для обозначения содержательных, сущностных моментов семейного сходства
государств
удобно
использовать
слово
государственность.
В
этом
случае
концептуализация сущности того явления мировой политики, которое мы именует
государством, ведет к развертыванию матрешечной понятийной категории, благодаря
установлению
функциональных
связей
между
различными
«природами»
или
«сущностями» ячеек. То, что таких природ много, подсказывает обыденный язык, в
данном случае английский. То, что мы называем государственностью2, по-английски
передается двумя словами statehood – издавна – и stateness – сравнительно недавно, мой
компьютер все еще маркирует как ошибку. За ними стоят два разных понятия,
отражающих разные стороны государственности как безусловного свойства государствасостояния или обязательного условия его существования. Это их «статусность как
принадлежность
к
сообществу
государств-состояний»
(statehood),
а
также
их
«состоятельность как соответствие своей собственной природе государства-состояния»
(stateness).
Традиционные попытки определить сущность государства «изнутри», например, путем подчеркивания
особого значения монополии на принуждающее насилие (М.Вебер), недостаточны, поскольку акцентируют
пусть и важные, но специфические условия и возможности для осуществления основной функции – служить
ячейкой координатной сетки сначала европейской, а потом и мировой политики. Эти определения хороши в
качестве дополнительных, уточняющих.
2
В отечественной научной традиции слово государственность используется также для расширительного
обозначения всех достаточно обобщенных и опосредованных форм политической организации, оставляя вне
этой широчайшей понятийной категории разве что структуры власти в первобытном роде и в некоторых
более сложных структурах типа вождеств. Здесь также имеется широкая промежуточная зона так
называемой «ранней государственности».
1
В первом приближении различия между статусностью и состоятельностью можно
объяснить двояко.
Во-первых,
статусность
акцентирует
первичную
функцию
государств,
а
состоятельность – потенциал ее осуществления. В этом смысле яркая и, по сути,
справедливая формула Фрэнсиса Фукуямы «‘Государственная состоятельность’ прежде
всего» (‘Stateness’ first)3 точно отражает практические приоритеты, но не каузальногенетическую зависимость. Следует признать, что высокая степень эффективности и
консолидированности политии является одним из важнейших факторов обретения
статусности в семье государств. В свою очередь статусность позволяет развить
состоятельность государства. Возможны, разумеется, исключения, например, de facto
существующие, но в полной степени не признанные государства (Косово, Северный Кипр,
Карабах, Абхазия и т.п.), однако и они от противного, аномальностью своего положения
подтверждают общее правило.
Во-вторых, статусность преимущественно, хотя и не исключительно, относится к
месту политий в координатной сети, то есть к их внешнеполитическим особенностям, а
состоятельность – к собственным, в основном внутриполитическим возможностям. При
этом нужно учитывать, что у статусности есть и внутренние аспекты, а у состоятельности
внешние. Грубо говоря, статусность можно соотнести с разными сторонами – внешними и
внутренними – признания властного режима, а состоятельность с его возможностями –
тоже внешними и внутренними.
В науку понятие состоятельности (stateness) было, видимо, впервые введено
Дж.П.Неттлом еще в 1968 году4. Он в основном трактует состоятельность как спсобность
государства осуществлять свои властные функции, хотя касается и более широкого
спектра сущностных аспектов государства. Следующий шаг сделал Чарльз Тилли в
знаменитом сборнике о формировании государств, который вышел под его редакцией в
1974 году. Во вводной теоретико-методологической главе он ссылается на статью Неттла
и определяет состоятельность как «степень, в которой инструменты правления разделены
(differentiated),
централизованы,
самостоятельны
(autonomous)
и
формально
скоординированы друг с другом»5. Наиболее разработанная, пожалуй, на данный момент
разработка данной трактовки понятия «состоятельность государства» принадлежит
Fukuyama F. «Stateness» first// Journal of Democracy. – Baltimore, 2005. - Vol.16, № 1.- P. 84-88
Nettl J. P. The State as a conceptual variable// World politics. – Princeton, 1968. - Vol. 20, N 4. - P. 559-592
5
The Formation of national states in Western Europe// Ed. by Tilly Ch. - Princeton: Princeton University Press,
1975. - P.32
3
4
Стефано Бартолини6, который операционализует его в четырех аспектах: (a) создание
организационных возможностей для мобилизации ресурсов, (b) внешняя консолибация
территории, (c) поддержание внутреннего порядка, (d) регулирующее вмешательство
государства с экономическую и социальную сферы7.
Альтернативная
трактовка
состоятельности
(stateness)
была
предложена
А.Степаном8, а затем развита им в совместной с Х.Линцем книге9. Хотя авторы
отталкиваются от трактовки состоятельности Ч.Тилли, на деле они операционализуют
совершено иной аспект государственности, а именно отчетливость идентификации
граждан с государством как основу их политического поведения и в конечном счете
демократического участия. Соответственно их внимание концентрируется на так
называемой «проблеме идентификации с государством» (stateness problem) – пагубного
для демократизации дефицита гражданской идентификации с государством, изучению
которого посвящено немало транзитологических исследований.
Таким образом, даже беглый обзор позволяет выделить большее число «природ»
или сущностей того явления мировой политики, которое мы именует государством. Эти
сущности логически связаны друг с другом в виде аристотелевской энтелехии10.
Любопытно, что еще в своей эпохальной статье 1968 года Дж.Неттл выделил
четыре ключевых аспекта релевантности государства для сравнительного анализа, то есть
четыре аспекта государственности. Конечно, он вовсе не соотносил эти аспекты с
четырьмя
причинами-этионами
энтелехии.
Более
того,
его
трактовка
аспектов
релевантности государства для сравнительных исследований довольно схематична и
аморфна. Однако Неттл очень точно, пусть даже на основе интуиции, выделил самые
существенные, на мой взгляд, моменты природы государства или государстванности.
Что это за моменты?
Первым Неттл называет «набор функций и структур, предназначенных для
генерализации их применения»11. Эта нарочито туманное определение, за которое Неттла
впоследствии неоднократно критиковали, вполне адекватно. Как поясняет сам Неттл, речь
6
Bartolini. S. The political mobilization of the European left, 1860-1980. - New York: Cambridge University Press,
2000. - P. 313-320; Bartolini. S. Restructuring Europe. Centre formation, system building, and political structuring
between the nation state and the European Union. – N.Y.: Oxford University Press, 2005. - P. 69-71, 90-95.
7
Bartolini. S. Restructuring Europe. Centre formation, system building, and political structuring between the nation
state and the European Union. – N.Y.: Oxford University Press, 2005, p. 70.
8
Stepan A. State and Society: Peru in Comparative Perspective. Princeton: Princeton University Press, 1978
9
Linz J. and Stepan A. Problems of Democratic Transition and Democratization. Southern Europe, South America,
and Post-Communist Europe. Baltimore and L.: The John Hopkins University Press, 1996.
10
Аристотелевая энтелехия или осуществленность включает четыре причины-этиона (aition от aitia - вина,
причина, основание), а именно: 1) “источник первого начала изменения” или первое движущее (to proton
kinoyn) действия; 2) состав, “из наличия чего возникает” действие или его субстанция, материя (hyle); 3)
структура, “первообраз” действия или его форма (eidos, morphe, paradeigma) и, наконец, 4) завершенность,
“совершенство” действия, его цель (telos).
11
Nettl J. P. The State as a conceptual variable// World politics. – Princeton, 1968. - Vol. 20, N 4, p.562
идет о «родовом определении», то есть предполагает не конкретные институты, а
обобщенную
способность
государства осуществлять
управляющие функции
вне
зависимости от частных контекстов12. Фактически речь идет, как можно понять из
рассуждений и примеров, не о частностях управления, а об обобщенной способности
осуществлять циркуляцию и конвертацию власти, то есть концентрировать и использовать
ресурсы правления, частным, а точнее предельным случаем чего является знаменитая
веберовская монополизация принуждающего насилия.
В качестве второго аспекта Неттл выделяет то, что государство является «единицей
международных отношений»13. Это очень глубокая и принципиально важная идея,
которая по большей части вообще не учитывается теоретиками, или трактуется крайне
поверхностно. А ведь именно этот момент, выражающий статусность (statehood) как
принадлежность к сообществу государств-состояний, следует рассмтаривать как основу
всей структуры государственности.
Третьим моментом по Неттлу является автономность государства, то есть высокая
степень его выделенности и специализированности по отношению ко всем другим
социальным явлениям, которая как раз и позволяет государству утверждать свою
самостоятельность и самоценность14.
Наконец, четвертый аспект связан с социокультурным измерением. Оно
предполагает, что государство выступает как главная референтная рамка по отношения к
соответствующей нации, всей совокупности граждан и каждого гражданина в
отдельности15.
Если теперь соотнести этот перечень основных аспектов природы государства с
аналогичными разработками политологов-компаративистов, то начинают проясняться
четыре «причины» современной государственности, которые образуют целостную
четверицу в полном соответствии с логикой энтелехии.
Исходным моментом или перводвигателем государствообразования следует
признать статусность как принадлежность к сообществу государств-состояний (statehood).
И
исторически,
и
логически,
и
прагматически
все
начинается
с
включения
территориальной политии в сообщество суверенов, с ее превращения в ячейку
референтной стеки мировой политики. Далее это исходное единство раздваивается на два
новых момента – состоятельность государства (stateness) по Ч.Тилли и С.Бартолини (сюда
же принадлежит и первый аспект государства по Дж.Неттлу) и по А.Степану. Иными
Nettl J. P. The State as a conceptual variable// World politics. – Princeton, 1968. - Vol. 20, N 4, p.563
Ibid.
14
Nettl J. P. The State as a conceptual variable// World politics. – Princeton, 1968. - Vol. 20, N 4, p.564-565
15
Nettl J. P. The State as a conceptual variable// World politics. – Princeton, 1968. - Vol. 20, N 4, p.565-566
12
13
словами мы получает субстанциональное самоопределение государства (ресурсы и
функции властвования) и условно противоположное им идеальное, морфологическое
самоопределение (“первообраз”, идея государства, а с ней нации, гражданства и т.п.).
Наконец,
эта
государства
–
раздвоенность
его
преодолевается
автономности,
то
есть
в
телеологическом
обобщающем
“совершенстве”
самоопределении,
в
самостоятельности и самодостаточности.
Такой может быть представлена в самом общем виде формула государственности.
Разумеется, это лишь самая общая и потому предварительная схема. Она должна быть
подвергнута критической проверки. Свое слово здесь должны сказать теоретики, однако
наиболее важным мне представляется эмпирическая разработка как каждого их четырех
основных моментов государственности, так и их взаимного соотношения друг с другом.