ЗНАЧИМОЕ ВАРЬИРОВАНИЕ КАТЕГОРИИ СУБЪЕКТА В
advertisement
ЗНАЧИМОЕ ВАРЬИРОВАНИЕ КАТЕГОРИИ СУБЪЕКТА В НЕМЕЦКОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ ВЫСТУПЛЕНИИ Дорофеева М.С., канд. филол. наук (Киев) М.С.Дорофєєва. Значуще варіювання категорії суб’єкта в німецькій політичній промові Статтю присвячено значущому варіюванню плану вираження категорії суб’єкта. Категорія суб’єкта розглядається як інструмент досягнення перлокутивного ефекту в політичній промові. На матеріалі німецьких політичних промов у статті аналізуються варіативні мовні засоби вираження аспектних значень категорії суб’єкта. Ключові слова: аспектне значення, значуще варіювання, категорія суб’єкта, політична промова. М.С.Дорофеева. Значимое варьирование категории субъекта в немецком политическом выступлении Статья посвящена значимому варьированию плана выражения категории субъекта. Категория субъекта рассматривается как инструмент достижения перлокутивного эффекта в политическом выступлении. На материале немецких политических речей в статье анализируются вариативные языковые средства выражения аспектных значений категории субъекта. Ключевые слова: аспектное значение, значимое варьирование, категория субъекта, политическое выступление. M.S.Dorofeeva. Significant Variation of The Category of Subject in German Political Speech The article is devoted to significant variation in the plane of expression of the category of subject. The subject’s category is considered as an instrument to achieve a perlocutionary effect in the political speech. The variative linguistic means expressing aspectual meanings of the subject’s category were analyzed in the article on material of German political speeches. Key words: aspectual meaning, category of subject, significant variation, political speech. Категория субъекта в языковой системе характеризуется четырьмя основными аспектными значениями: синтаксическим, семантическим, логическим и коммуникативным. Таким образом, субъект может выполнять функции подлежащего, одушевленного лица ‒ носителя действия, предмета суждения, либо темы в рамках коммуникативной перспективы предложения [см. напр., 2; 3, c. 277]. Однако применительно к речевой деятельности категория субъекта приобретает и прагматические признаки, то есть субъект может обозначать как говорящего, так и предмет его сообщения, оба из которых имеют дополнительное прагматическое значение в дискурсе. А к т у а л ь н о с т ь предлагаемого исследования определяется необходимостью выявления изменений в плане содержания категории субъекта, обусловленных варьированием его плана выражения на разных уровнях языковой системы. Ц е л ь ю статьи является рассмотрение возможностей значимого варьирования категории субъекта как средства достижения перлокутивного эффекта в политической речи. О б ъ е к т о м исследования являются вариативные языковые средства выражения аспектных значений категории субъекта. П р е д м е т о м изучения стали семантические изменения категории субъекта, обозначающей один и тот же объект внеязыковой действительности, в результате варьирования его формы в микро- и макроконтексте политического выступления. К кругу з а д а ч варьирования разного данной статьи относятся: уровня, и экстралингвистических выражающих анализ языковых средств значимого категорию субъекта; выяснение интра- условий применения значимого варьирования; иллюстрация изменений семантического содержания категории субъекта в результате варьирования его формы. Рассмотрение языковых средств значимого варьирования категории субъекта проводилось на м а т е р и а л е фрагментов торжественных обращений К.Аденауэра, А.Гитлера, а также фрагментов правительственного заявления Г.Шрёдера и выступления Э.Бульман. Категорию субъекта как средство достижения перлокутивного эффекта, на наш взгляд, целесообразно рассмотреть с позиций теории воздействия. Это междисциплинарное научное направление исследует “когнитивные, психологические, социальные и языковые механизмы вариативной интерпретации действительности, позволяющие влиять на сознание и процесс принятия человеком тех или иных решений” [1, c. 213]. Согласно положениям теории воздействия, существуют некоторые языковые механизмы вариативной интерпретации действительности. Они позволяют вызывать у получателей сообщений прогнозируемые интерпретации фактического положения дел, которое описывается в пропозиции высказывания. Сама сущность языка как единого когнитивного механизма восприятия и осмысления мира предусматривает существование альтернативных средств отображения действительности. Используя разные языковые средства и “коммуникативные упаковки” (термин У.Чейфа) [3, c. 317] для выражения одного и того же содержания, мы получаем вариативное описание определенной внеязыковой ситуации и, как следствие, ее альтернативную интерпретацию. Все языковые средства воздействия на сознание можно систематизировать путем описания механизмов вариативной интерпретации действительности на основе уровневой модели языка. В таком описании выделяются единицы фонетико-фонологического, лексического, синтаксического и текстового (макроструктурного) уровней. На сегодняшний день наиболее исследованными являются средства вариативной интерпретации действительности лексического уровня. Так, в анализе французского и советского политического дискурса особенное внимание уделялось значимому варьированию, то есть альтернативной замене определенных лексических единиц текста. В частности, исследовалось значимое варьирование стилистически окрашенной лексики, а также терминов-идеологем, которые использовались оппозиционными политическими блоками и системами [1, с. 11]. Причем предметом аксиологические исследования изменения в плане чаще всего становились семантические содержания логического субъекта, либо вызванные варьированием его плана выражения в определенном контексте. Так, варьирование формы некоторых идеологем возможно внутри оппозиционных дискурсов: (1) [Ich] kann mich nicht entfernen von der Liebe zu […] meinem Volk und hege felsenfest die Überzeugung, daß eben doch einmal die Stunde kommt, in der die Millionen […] hinter uns stehen und mit uns begrüßen werden dann das gemeinsam geschaffene, mühsam erkämpfte, bitter erworbene neue Deutsche Reich der Größe und der Ehre und der Kraft und der Herrlichkeit und der Gerechtigkeit (Hitler, 10.02.33) [цит. по 4, c. 54]. Данный отрывок из текстового жанра “торжественное обращение” относится к политическому дискурсу Германии 1933 года, связанного с победой национал-социалистов на выборах, захватом власти и назначением А.Гитлера на пост рейхсканцлера. (2) Niemand kann bei uns, wie das im nationalsozialistischen Reich der Fall war und wie es jetzt noch in weiten Teilen Deutschlands […] zu unserem Bedauern der Fall ist […] der Freiheit und des Lebens beraubt werden (Adenauer 20.09.1949). Приведенный фрагмент из текстового жанра “торжественное обращение” был провозглашен в контексте первого выступления новоизбранного федерального канцлера К.Аденауэра перед правительством в условиях политического кризиса послевоенного периода 1949 года. Оба коррелята das Deutsche Reich – das nationalsozialistische Reich имеют референцию к одному и тому же объекту, то есть немецкому государству, однако их семантическое наполнение в разных дискурсах становится диаметрально противоположным. Наряду с альтернативными интерпретациями действительности, вызванными варьированием единиц на лексическом уровне, большой потенциал воздействия на сознание имеет значимое варьирование на синтаксическом уровне. Синтаксические преобразования одного и того же фрагмента реальности позволяют сфокусировать внимание адресата именно на тех компонентах высказывания, восприятие которых вызывает прогнозируемую реакцию, то есть необходимую автору интерпретацию фактов объективной действительности. Эффект концентрации внимания адресатов достигается за счет определенных синтаксических трансформаций, которые приводят к перераспределению ролей прототипной падежно-ролевой рамки предложения. Коммуникативно выделяются те синтаксические роли, которые являются наиболее важными для автора з точки зрения его прагматических намерений. Так, одно и то же положение дел может накладываться на разные падежно-ролевые рамки, а роль коммуникативного субъекта наряду с агенсом могут выполнять пациенс, инструмент, бенефициант. Как подлежащее поверхностной синтаксической структуры, так и семантический субъект могут изыматься с целью привлечения либо отвлечения внимания по отношению к значимым сегментам высказывания. Наиболее исследованными и популярными синтаксическими средствами вариативной интерпретации действительности являются пассивизация и номинализация, которые позволяют незаметно выводить из поля зрения важных участников внеязыковой ситуации, снимая с них, таким образом, ответственность за фактическое положение дел. Приведем примеры из правительственного заявления федерального канцлера ФРГ Герхарда Шредера по результатам заседания Совета Европы в Ницце. Внеязыковая ситуация: необходимость расширения круга стран – членов Европейского союза, связанные с этим проблемы для Германии и пути их решения. (3) Übrigens freue ich mich, dass in dieser Frage [der Kompetenzabgrenzung auf europäischer und deutscher Ebene] sehr weitgehend Übereinstimmung zwischen der Bundesregierung und den Ländern besteht, und zwar unabhängig von der Frage, wie sie, parteipolitisch gesehen, regiert werden (Schröder 19.01.01). Данное нескольких высказывание фокусов можно плана считать содержания, поверхностной которые, с синтаксической одной стороны, структурой характеризуют “нейтральное” положение дел, с другой стороны, высвечивают скрытые прагматические намерения говорящего. Прототипная пропозиция (“нейтральное” положение дел): die Bundesregierung mit dem Bundeskanzler an der Spitze und die Länder stimmen in der Frage der Kompetenzabgrenzung zwischen Europa und Deutschland überein. Эксплицитный фокус а: der Bundeskanzler freut sich über die Einigkeit von Bund und Ländern in dieser Frage. Имплицитный фокус b: Vertreter verschiedener politischer Parteien (darunter Opposition zu der herrschenden SPD) regieren einzelne Bundesländer. Имплицитный фокус c: Die Opposition unterstützt den Kanzler bei solchen globalen Aufgaben, wie Ausgestaltung der Europäischen Union, ungeachtet vieler Missverständnisse Auseinandersetzungen in anderen wichtigen Fragen. Глубинная семантическая структура (прагматическое намерение говорящего) und фокус d: Die Opposition folgt wenigstens den internationalen Richtlinien der Bundesregierung (mit den dominierenden SPD- Vertretern), was für die weitere Machthaltung und Legitimität eigener Handlungen vor der Weltöffentlichkeit besonders wichtig ist. В прототипной пропозиции и эксплицитном фокусе а мы наблюдаем коммуникативное выделение позитивного аспекта политических отношений между правительством Германии и руководством отдельных федеральных земель в вопросе распределения заданий внутри Европейского сообщества. Вместе с тем благодаря пассивизации скрываются конфликтные отношения и определенные расхождения во взглядах представителей доминирующего и оппозиционного партийных блоков. Метатекстовые фокусы b и c демонстрируют те уровни высказывания, которые содержат скрытые пресуппозиции. Синтаксическая операция перевода предиката в пассивный залог позволяет исключить активный субъект действия и фактически вывести его из игры, не концентрируя на нем внимания. За счет подобной элиминации одного из важнейших участников дискурса на первое место выходит идея единства партии и ее оппонентов. В свою очередь, эта мысль вызывает позитивные ассоциации у широкого круга адресатов – представителей разных партий и закомерно повышает имидж главы государства и правительства. Данная задача и есть конечной целью / прагматическим намерением автора вышеприведенного высказывания. Интересным при исследовании механизмов вариативной интерпретации действительности является их частое использование в комплексе для наибольшего воздействия на сознание аудитории, навязывания большего количества моделей мира и свободного оперирования ими. Недостаточно исследованными остаются возможности значимого варьирования единиц макроструктурного уровня в рамках текста и дискурса. На данном этапе развития языкознания четко не определены макроструктурные модели текста, которые организуют его каркас и являются непосредственными инструментами воздействия на адресата. В качестве примера, иллюстрирующего средства влияния макроструктурного уровня, можно назвать грамматику сюжетов, которая считается наиболее разработанным подходом к варьированию сверхфразовых единств [1, c. 223-224]. Грамматика сюжетов оперирует такими понятиями нарративного дискурса, как экспозиция, события, эпизоды, сюжетные ходы. Специфика использования подобных макроструктурных моделей состоит в их порядковом распределении и перераспределении, а также выпущении либо добавлении некоторых прагматических составляющих. Так, широко известные “лирические отвлечения от темы”, “воспоминания” или “сравнения” внутри четко структурированного политического выступления используются с целью расслабить слушателя, подготовить его к восприятию значимых смысловых отрезков речи. Конечной целью говорящего является формирование необходимой картины мира у адресатов, то есть прогнозируемой интерпретации объективного положения дел. Фактически одним из самых популярных и успешных риторических приемов можно назвать апелляцию к внутреннему миру, эмоционально-приватной сфере аудитории, которая базируется на контрасте с официальной основной частью выступления говорящего. Чаще всего подобная апелляция используется в самом начале выступления в экспозиции, с целью привлечения внимания адресатов, поддержания их заинтересованности и “деморализации” оппонентов перед психологической атакой. Сравним центральные сюжетные ходы экспозиции, основной части и заключения, взятые из выступления бывшего федерального министра образования и науки Эдельгард Бульман (правительство Г.Шредера 1998-2002), в честь открытия третьего международного форума, посвященного культуре обучения. (4) Экспозиция: a) Noch vor 20 Jahren hätte man mir als Thema für die Rede vorgeschlagen: “Lernen und Arbeiten als politische Gestaltungsaufgabe” und dabei an Lehrberufe, Ausbildungsordnungen und Meisterprüfungen gedacht. b) Heute dagegen heißt es “Arbeiten und Lernen” und nur Ältere stutzen vielleicht angesichts dieser Reihenfolge, weil für sie noch das alte Nacheinander verschiedener Aufgaben normal war. Für die 30-, 40- und 50-Jährigen, erst recht für die 20-Jährigen, ist eine andere Anordnung längst gewohnte Realität: das Nebeneinander von Arbeiten, Weiterbildung, Freizeit und / oder Engagement. c) Wir wollen möglichst viele Menschen am Erwerbsleben beteiligen, und wir wollen eine wettbewerbsfähige und zugleich humane Arbeitswelt gestalten. (5) Основная часть: a) Die Neugestaltung des Verhältnisses von Arbeiten und Lernen ist der Dreh- und Angelpunkt: Wir müssen beides miteinander verschmelzen, und wir müssen dafür sorgen, dass die Menschen von diesem Prozess profitieren. Das BMBF startet vor diesem Hintergrund zwei neue Programme: “Lernkultur Kompetenzentwicklung” und “Innovative Arbeitsgestaltung - Zukunft der Arbeit”. Beide Programme sollen sich intensiv austauschen, um so Synergieeffekte zwischen Arbeitswissenschaft und Weiterbildungsforschung zu erreichen. (6) Заключение: a) Ich hoffe, dass die Zusammenarbeit zwischen beiden Wissenschaften auch dazu führt, sich der Sprache der Menschen wieder anzunähern, um deren Wohl es hier geht. Denn die Modelle, die wir entwickeln, haben nur Erfolg, wenn Arbeitgeber und Arbeitnehmer, Weiterbildungsinstitute und Freiberufler sie faszinierend finden und aufgreifen wollen. Erst dann können wir am Ende sagen: Wir hatten Erfolg (Bulmahn, 31.01.01). Министр образования ФРГ Эдельгард Бульман начала свое выступление с лаконичной интердискурсивной отсылки к ситуации на рынке образования и труда Германии двадцатитилетней давности в сравнении с теперешней картиной (а). В следующем абзаце автор непосредственно касается центральной темы выступления – необходимости дальнейшего обучения и повышения квалификации на рабочем месте на протяжении всей жизни (b). Далее высказывается намерение правительства решить политическую задачу, связанную с привлечением граждан любого возраста к профессиональной деятельности (c). В основной части выступления делается акцент на необходимости конкретных действий в заданном направлении и очерчиваются пути решения поставленной задачи. В заключительной части речи госпожа Бульман выражает надежду на успех кооперации между институтами трудоустройства и повышения квалификации, стратегия которой была заложена в программе федерального правительства Г.Шредера. Логическую последовательность отдельных компонентов выступления Э.Бульман с позиций грамматики сюжетов иллюстрирует следующая модель: 1. Экспозиция a)как было раньше) b)как есть сейчас) c)как хотелось бы, чтобы было 2. Основная часть a) как должно быть 3. Заключение a) как хотелось бы, чтобы было Рис. Макроструктурная модель политического выступления Э.Бульман Как показано на схеме, каждый вектор макроструктурной модели (1, 2, 3) имеет минимум один сюжетный ход (в экспозиции их три – а, в и с, в основной части и в заключении по одному), а также соответствует последовательности абзацев приведенного фрагмента речи Э.Бульман. Риторическая сила воздействия данного выступления на сознание аудитории зависит, на наш взгляд, от двух факторов. С одной стороны, имеет место четко выстроенная последовательность подачи отдельных сюжетных ходов внутри сюжетов, то есть в рамках экспозиции, основной части и заключения. С другой стороны, в речи используется значимое варьирование сюжетов на текстовом уровне. В данном выступлении в содержании и порядке подачи сюжетов варьируется главная тема “возможность одновременной работы и обучения”. Если сравнить сюжетные ходы выступления с прототипной внеязыковой ситуацией, которую призван отображать текст, можно отметить некоторые расхождения в порядке следования сюжетов модели один за другим. Фреймовая модель нейтрального положения дел (внеязыковой ситуации) на рынке образования и труда Германии: так было раньше)так должно быть, то есть так ситуация должна измениться с точки зрения правительства Г.Шредера и согласно его программе. Глядя на сюжетные ходы макроструктурной модели выступления Э.Бульман, мы можем констатировать различия в их количестве и содержании по отношению к фреймовой модели внеязыковой ситуации. Так, в экспозиции речи Э.Бульман в отличие от прототипа фигурируют дополнительные сюжетные ходы как есть сейчас (см. рис. 1b) и хотелось бы, чтобы так было (1c). Сюжетный ход хотелось бы, чтобы так было используется дважды: в начале и в заключении (см. рис. 1с=3a). Подобная тактика в начале речи является оправданной в плане подготовки слушателя к восприятию сюжетного хода основной части выступления как должно быть (2а). В заключении автор с помощью сюжетного хода (3а) оставляет себе путь к отступлению, используя, таким образом, тактику “Hintertür”- по терминологии Й.Кляйна, запасной выход [5, c. 14]. Экспозиционный сюжетный ход (1b) как есть сейчас содержит субъективное видение автором прототипной ситуации. Здесь применяется прием фиктивного тождества между теми идеями, которые предлагаются правительством Г.Шредера в лице министра образования и науки Э.Бульман и тем положением дел, которое существует в действительности. Основным ядром каждого сюжетного хода выступления становится логический субъект, выраженный именем существительным в разных (чаще всего пассивных) синтаксических ролях. В данном случае имеет место варьирование синтаксических средств выражения категории субъекта, причем существует определенное разделение. Семантический субъект (агенс), вираженный личными местоимениями, выполняет, как правило, функцию подлежащего в именительном падеже. Имена существительные – логические субъекты, образующие центральный коммуникативно-прагматический фокус высказывания, чаще всего выполняют функции дополнения в косвенных падежах либо предикатива. В большинстве случаев наблюдается также совпадение грамматического и семантического субъектов, и в то же время отсутствие корреляции между грамматическим и логическим субъектами высказывания, например: (7) Wir wollen möglichst viele Menschen am Erwerbsleben beteiligen (Bulmahn, 31.01.01). Данный факт может объясняться желанием политика имплицитно привлечь к себе внимание, занимая место грамматического субъекта (подлежащего wir) и автоматически получая статус активного инициатора действия по отношению к логическому субъекту в пассивной синтаксической роли (дополнение Menschen). Глубина скрытого прагматического намерения политика проявляется также при варьировании субъекта на лексическом уровне. Используя определенный порядок перечисления однородных субстантивированных глаголов, говорящий реализует языковой потенциал воздействия на адресата. Сравним использование ключевых слов – логических субъектов в начале экспозиции (сюжетные ходы а и b): (4а) Lernen und Arbeiten als politische Gestaltungsaufgabе; (4b) Heute dagegen heißt es “Arbeiten und Lernen”; das Nebeneinander von Arbeiten, Weiterbildung, Freizeit und / oder Engagement. Сюжетный ход основной части: (5а) Die Neugestaltung des Verhältnisses von Arbeiten und Lernen; Synergieeffekte zwischen Arbeitswissenschaft und Weiterbildungsforschung. Как свидетельствуют примеры, правительственная концепция дальнейшего образования и повышения квалификации без отрыва от профессиональной деятельности (Arbeiten und Lernen) в отличие от прошлой практики работы во время учебы (Lernen und Arbeiten) нашли свое отображение в порядке расположения однородных субстантивированных глаголов. Учитывая рассмотренные языковые примеры значимого варьирования средств выражения категории субъекта, можно сделать следующие в ы в о д ы. Содержание и последовательность размещения лексических единиц, синтаксических конструкций, а также сюжетов макроструктурной модели политической речи зависит от глубинных прагматических намерений автора выступления. Конечной целью говорящего является введение определенной ситуативной картины в модель мира адресата. Политик получает, таким образом, прогнозируемые интерпретации действительности со стороны адресатов, а вместе с ними возможности управления и регулирования сознанием аудитории. П е р с п е к т и в о й дальнейших исследований является рассмотрение значимого варьирования средств выражения категории субъекта на интра- и интердискурсивном уровнях. ЛИТЕРАТУРА 1. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику/ А.Н.Баранов. – М.: Эдиториал УРСС, 2001. – 360 с. 2. Субъект. – Режим доступу: http://www.krugosvet.ru/articles/92 3. Чейф У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения/ У.Чейф // Новое в зарубежной лингвистике. – М.: Прогресс, 1981. – Вып. ХI. – C. 277-317. 4. Das dritte Reich. Deutsche Geschichte 1933 – 1945. Eine Dokumentation. – Bonn: Inter Nationes, 1995. – 250 S. 5. Klein J. Dialogblokaden. Dysfunktionale Wirkungen von Sprachstrategien auf dem Markt der politischen Kommunikation / J.Klein // Sprachstrategien und Dialogblokaden. Linguistische und politikwissenschaftliche Studien zur politischen Kommunikation. – Berlin-New York: de Gruyter, 1996. – S. 3-29. ИСТОЧНИКИ ИЛЛЮСТРАТИВНОГО МАТЕРИАЛА 1. Adenauer Konrad. Regierungserklärung vom 20.09.1949 / K.Stüwe // Die großen Regierungserklärungen der deutschen Bundeskanzler von Adenauer bis Schröder . – Opladen: Leske + Budrich, 2002. – S. 33-46. 2. Regierungserklärung von Bundeskanzler Gerhard Schröder zu den Ergebnissen des Europäischen Rates in Nizza vor dem Deutschen Bundestag am 19. Januar 2001 in Berlin. – Режим доступу: http://www.bundesregierung.de/Reden 3. Rede der Bundesministerin für Bildung und Forschung, Edelgard Bulmahn, auf dem dritten Zukunftsforum “Arbeiten und Lernen – Lernkultur, Kompetenzentwicklung und innovative Arbeitsgestaltung” am 31. Januar 2001 in Berlin. – Режим доступу: http://www.bundesregierung.de/Reden
