Новые» средства массовой информации и социальные медиа

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение
высшего образования "Нижегородский государственный университет им.
Н.И. Лобачевского"
На правах рукописи
Каминченко Дмитрий Игоревич
«Новые» средства массовой информации и социальные медиа как
субъект политического процесса
Специальность 23.00.02. – Политические институты, процессы и
технологии
Диссертация на соискание ученой степени
кандидата политических наук
Научный руководитель:
д.пол.н., профессор Балуев Д.Г.
Н.Новгород – 2015
СОДЕРЖАНИЕ
Введение ______________________________________________________________ 3
ГЛАВА 1 Определение и понимание технологий «новых» средств массовой
информации и социальных медиа и описание их основных признаков __________ 20
1.1.Подходы к определению «новых» средств массовой информации _________ 20
1.2. Вклад Интернета в функционирование технологий «новых» средств
массовой информации ________________________________________________ 30
1.3. Значение технологий Веб 2.0. для работы «новых» СМИ ______________ 32
1.4. Роль генерируемого пользователем контента в понимании «новых» средств
массовой информации ________________________________________________ 42
1.5. Коннективный принцип распространения информации в «новых» средствах
массовой информации ________________________________________________ 51
1.6. Сравнительный анализ «новых» средств массовой информации и социальных
медиа ______________________________________________________________ 54
ГЛАВА 2. Значение «новых» СМИ и социальных медиа как одного из
политических акторов с учётом изменения особенностей современных субъектов
политических процессов и отношений ____________________________________ 66
2.1. Политические ценности и нормы в деятельности ТНК _________________ 67
2.2. Влияние «новых» СМИ на политическое сознание _____________________ 77
2.3. Воздействие новых СМИ на процессы политической идентификации _____ 86
2.4. Технологии «новых» СМИ и особенности массовой культуры ___________ 95
2.5. Ценностно-нормативное выражение политической роли «новых» СМИ ___ 98
ГЛАВА 3. Исследование участия «новых» СМИ и социальных медиа в
распространении массовой культуры, в избирательных кампаниях и политическом
участии с помощью метода case study ____________________________________ 111
3.1. Распространение «Корейской Волны» в «новых» средствах массовой
информации ________________________________________________________ 112
3.2. Роль социальных медиа в президентских кампаниях Обамы 2008 и 2012 г.г. и
в деятельности Обамы и его сторонников после победы на выборах 2012 года 122
3.3. Роль «новых» и социальных медиа в осуществлении политических
флэшмобов _________________________________________________________ 141
Заключение __________________________________________________________ 162
Примечания __________________________________________________________ 174
Список использованных источников и литературы________________________ 210
2
Введение
Актуальность темы исследования определяется необходимостью изучения
трансформации
общественного и
политического пространств
в связи
со
стремительным проникновением в них Интернета и действующих на его основе
субъектов. Одними из таких субъектов являются «новые» средства массовой
информации и социальные медиа. «Новые» СМИ и современные социальные медиа
всё более активно развиваются в современном мире. Следует отметить, что
понятия «новые СМИ» и «социальные медиа» довольно близки, особенно учитывая
ту роль, которую в их функционировании играют современные информационнокоммуникационные технологии. Вместе с тем, вероятно, у них есть и ряд отличий.
Нужно сразу определиться с принятыми толкованиями данных медиа. Так, под
«новыми» СМИ подразумеваются «электронные средства массовой информации,
позволяющие аудитории взаимодействовать с производителями информации»1.
Социальные
медиа
есть
«средства
массовой
информации,
позволяющие
устанавливать связи между людьми, группами и организациями и формировать
сети»2. Расширяется спектр участия указанных СМИ в общественных и
политических
процессах.
Возрастает
и
их
влияние
на
существующие
общественные и политические институты и отношения. В то же время велико и
воздействие отмеченных СМИ на бытовые практики коммуникации людей. Как
известно, человек усваивает определённые ценности и нормы, как правило,
посредством нескольких этапов, а сам процесс подобного усвоения обычно
обозначают как социализацию. В качестве её агентов (т.е. тех, кто непосредственно
влияет на то, какие нормы и ценности усваивает индивид и кто распространяет эти
ценности и нормы) могут выступать институты семьи, образования, религии,
друзья, а также – средства массовой информации. Причём, в современном
обществе люди (особенно молодёжь) весьма активно используют именно СМИ, и в
основном – социальные медиа (например, популярные платформы поддержки
социальных сетей, такие как Фэйсбук, Вконтакте, Одноклассники и т.д.), отводя
работе с данными масс-медиа немало своего времени. Это говорит о том, что
современные социальные и так называемые «новые» СМИ» становятся одними из
важнейших агентов социализации людей.
3
Говоря о современных социальных медиа и «новых» СМИ, как о
влиятельном агенте социализации (в том числе и политической), следует отметить,
что данные медиа постепенно становятся и важнейшим социальным институтом.
Действия, предпринимаемые в рамках и с помощью этих медиа, способны
повлиять
на
распространение
определённых
политических
ценностей
и
установление ряда политических норм. Неудивительно, что возникает научная
проблема, связанная с тем, как определить то, на установление каких политических
норм и распространение каких политических ценностей способны воздействовать
данные медиа. На разрешение этой научной проблемы, в том числе, и направлена
данная работа.
«Новые» СМИ как современный социальный институт подняли ряд важных
проблем, связанных с управлением и принятием политических решений, так как
они способствуют появлению новых каналов для воздействия общества на власть и
взаимодействия власти с обществом. Помимо этого, данные медиа становятся
важнейшим элементом в политической мобилизации и политическом участии
индивидов, а также в их политическом самовыражении. Всё это объясняет
необходимость изучения этих медиа именно как субъектов политического процесса
и символизирует о безусловной теоретической актуальности темы данной работы.
«Новые» СМИ и современные социальные медиа становятся важнейшим
участником политических процессов и отношений. Они влияют на ход
политических событий и выполнение участниками и субъектами этих событий
своих ролей. А вместе с тем, - активность изучаемых медиа способна приводить к
сущностным изменениям других субъектов политического процесса. В связи с
этим
необходимо
не
только
исследовать
особенности
и
характеристики
отмеченных масс-медиа, но и создать систему рекомендаций для политических
субъектов по взаимодействию с данными масс-медиа. В этом состоит практическая
актуальность выбранной темы.
Степень изученности темы исследования прямо связана с несколькими
факторами. Во-первых, она обусловлена определёнными временными рамками в
силу того, что «новые» СМИ основаны на технологиях и платформах Интернета, и
их появление неразрывно связано с бурным развитием глобальной сети в
последние десятилетия. Во-вторых, стремительное проникновение данных СМИ в
4
политическую сферу стало наблюдаться лишь в XXI веке (с середины 2000-ых г.г.),
и оно связано во многом с развитием крупнейших и популярнейших систем
поддержки социальных сетей, блогов и микроблогов. Как реакция на это во второй
половине 2000-ых г.г. в американской науке наблюдается рост исследовательской
активности в рассмотрении социального и политического значения «новых» СМИ
и социальных медиа. Отличительными чертами данной активности могут считаться
сбор данных, полученных непосредственно от различных представителей «новых»
СМИ и социальных медиа и дальнейшая обработка этих данных с помощью
статистических и математических методов анализа. Основные направления
проводимых исследований: дескриптивный анализ пользователей, мотивация
пользования данными СМИ, презентация идентичности, роль этих СМИ в
социальном взаимодействии, а также информационная открытость и приватность 3.
Этому посвящены работы таких авторов, как Дж. Голбек4, К. Роблс (C. Robles)5, М.
Эдмондсон6, К. Тёрнер7, Д.А. Хансен8, М.П. Симмонс, Л.А. Адамиц (L.A. Adamic),
Э. Эйдар (E. Adar)9, Л.М. Гэлловэй10, Р.Е. Уилсон, С.Д. Гослинг, Л.Т. Грэхэм11, И.
Элета (I. Eleta)12, К. Лэмп (C. Lampe)13, Н. Эллисон14, Ч. Стейнфилд15, Д.М. Бойд16.
В последние несколько лет социально-политическая проблематика «новых»
СМИ продолжает оставаться весьма востребованной среди учёных, в том числе в
связи с участием данных масс-медиа в массовой политической мобилизации,
которое имело место в ряде недавних политических событий в разных
государствах (участие отмеченных медиа в избирательных кампаниях, в
организации
коллективных
политических
действий,
приведших
к
смене
руководства в ряде стран и т.д.). Это определило и тематическую направленность
подобных исследований, а именно: влияние «новых» СМИ и социальных медиа на
политическое поведение, участие и воздействие политических социальных сетей на
демократию (Л. Боуд (L. Bode ), Э.К. Врага (E.K. Vraga), П. Борэх (P. Borah), Д.В.
Шэх (D.V. Shah)17, К. Ширки18, Д. Киркпатрик19, М. Людерс (M. Luders), Э.
Фольстад (A. Folstad), Э. Вэлдэл (E. Waldal)20), коллективная политическая
идентичность, политические интересы и предпочтения, поиск политической
информации в данных СМИ (К. Сун (C. Soon), Р. Клавер (R. Kluver)21, Т. Дж.
Джонсон, Б.К. Кэйе (B.K. Kaye)22, Г. Кёхлер23), участие данных медиа в
5
избирательных кампаниях (М. Кастельс24, М. Фергеер (M. Vergeer), Л. Херманс (L.
Hermans)25, Э.Й. Швайтцер (E.J. Schweitzer)26).
В российской науке политической роли Интернет-технологий (и основанных
на их платформах «новых» СМИ и социальных медиа) также посвящено немало
работ.
Если
попытаться
выделить
основные
направления
исследования
российскими авторами политической роли указанных масс-медиа, то можно
отметить
следующее:
роль
данных
СМИ
в
современной
политической
коммуникации (А.И. Соловьёв27, Л.В. Сморгунов28, Б.В. Овчинников29, А.В.
Раскин30, И.А. Бронников31, Е.Е. Семенов32, О.Ч. Реут33, Д.Н. Песков34, М.
Захаров35, Г.Л. Акопов36, И.А. Быков37, А.Н. Кулик38, Б.О. Соколов39, Э.А. Паин,
С.В. Мохов, Е.И. Поляков, С.А. Простаков, С.Ю. Федюнин 40, Ю.Г. Мисников41,
В.Л. Римский42, Д.А. Гугуева43), влияние этих медиа на политическое участие (как
правило, через призму проблем электронной демократии и электронного
правительства)
(А.П.
Кочетков44,
В.И.
Дрожжинов,
А.А.
Штрик45,
Е.С.
Лазаричева46, М.В. Леонова47, М.Ю. Павлютенкова48, П.Я. Фельдман49, А.Н.
Кулик50, Н.В. Анохина51, В. Гриднев52, Е.Е. Семенов53, М.А. Каневский54, Д.
Волков55, Г.Ю. Никипорец-Такигава56, Д.А. Радченко, Д.Б. Писаревская, И.В,
Ксенофонтова57), участие отмеченных СМИ в избирательных кампаниях (Г.Ф.
Вороненкова58, И.С. Кислицына, С.А. Кислицын59, О.Ч. Реут60, И.А. Быков61, И.Н.
Панарин62, А. Запускалов63). Необходимо также заметить, что российские учёные,
как и их зарубежные коллеги, активно применяют для рассмотрения отмеченных в
работе вопросов, математические методы анализа64.
Необходимо заметить, что в 2000-ых г.г. российские авторы, исследуя
политическое значение Интернета, зачастую
обращали
внимание на
его
возможную и реальную роль в сфере государственного управления и проведении
реформ. Кроме того, особое внимание российские учёные уделяли вопросам
использования этих технологий политическими партиями. В 2010-ые г.г. немалый
интерес в научной среде вызывает тема развития электронного правительства, а
также
вопросы,
связанные
с
влиянием
современных
информационно-
коммуникационных технологий на построение делиберативной демократии.
Вместе с тем, активно изучается роль отмеченных СМИ в избирательных
кампаниях и, особенно – в президентских кампаниях Барака Обамы 2008 и 2012
6
г.г., в которых роль указанных медиа была особенно показательной. Ещё одним
направлением, в рамках которого было написано немало работ в эти годы, является
рассмотрение значения «новых» СМИ и социальных медиа применительно к
протестным настроениям и митинговой активности. Здесь следует отметить, что
одной из причин изучения именно этого направления стали крупные митинги,
прошедшие в России в 2011-2012 г.г.
Целесообразно обратить внимание на степень изученности некоторых
конкретных аспектов исследуемых СМИ, связанных, например, с попытками
сформулировать определение этих СМИ. Если говорить о существующих
определениях «новых» СМИ, то следует заметить, что в них подчас преобладает
технологический подход. Так, Б. Соча (B. Socha) и Б. Эбер-Шмид (B. Eber-Schmid)
полагают, что «новые» СМИ можно обозначить в качестве современного
всеохватывающего термина, который используется для определения всего, что
связано
с
сетью
–
Интернет
и
взаимодействием
между
технологией,
изображениями и звуком65. Д.Г. Балуев под «новыми» СМИ подразумевает
электронные
СМИ,
которые
позволяют
аудитории
взаимодействовать
с
производителями информации66.
Если обратить внимание на существующие определения социальных медиа,
можно
сделать заключение о том,
что в них преобладает
не
только
технологическая, но и социальная составляющая. Ким Хонг (K. Hong) отмечает,
что социальные медиа включают в себя онлайн средства и сайты, которые
позволяют людям взаимодействовать с компаниями, другими людьми (включая
знаменитостей и журналистов), а также формировать сообщества, создавая,
публикуя и распространяя контент67. Кроме того, Д. Нэйшнз (D. Nations) обращает
внимание на то, что социальные медиа стоит рассматривать в качестве социального
инструмента коммуникации68. Роже Брюсси (R. Brussee) и Эрик Хекман (E.
Hekman) приводят примеры социальных медиа, которые имели место намного
раньше, например, печатная пресса и др. Следовательно, ученые зачастую
обращают внимание на длинную историю, которую имеют социальные медиа69.
Д.Г.
Балуев
подразумевает
под
социальными
медиа
средства
массовой
информации, которые позволяют устанавливать связи между людьми, группами и
организациями и формировать сети70. Дж. Бернхардт (J. Bernhardt) обозначает
7
социальные медиа в качестве цифровых, сетевых, интерактивных71. «Социальные
медиа – это группа Интернет–приложений, строящихся на идеологической и
технологической основе Веб 2.0. и позволяющих создавать и обмениваться
генерируемым пользователем контентом»72. Социальные медиа есть новый этап
развития, когда пользователи активнее, чем раньше участвуют в создании
контента73.
В научных работах также уделяется внимание сравнению «новых» и
традиционных СМИ. Как отмечает А. Черных, Интернет в сравнении с
традиционными медиа выигрывает сразу по нескольким параметрам, а именно:
мультимедийность, персонализация, интерактивность, отсутствие посредников74.
С.Н. Бухарин обозначает преимущества масс – медиа, основанных на технологиях
сети – Интернет, следующим образом: «Самое демократичное СМИ, без цензуры и
ограничений в получении и передаче информации»75. В научном пособии
«Интернет-СМИ: Теория и практика» под редакцией М.М. Лукиной активно
рассматривается идея о том, что такие качества Интернета, как гипертекст,
конвергентный контент и интерактивное взаимодействие с пользователями,
являются и оригинальными признаками «новых» СМИ, благодаря которым
последние, в свою очередь, отличаются от традиционных медиа 76. Известный
немецкий философ и исследователь коммуникации Н. Больц отмечает, что
Интернет делает возможной мировую коммуникацию, связывая отдельные миры в
сеть77.
Активно исследуется роль отмеченных средств массовой информации и
применительно к конкретным общественным и политическим процессам и
явлениям. На роль технологий «новых» СМИ и современных социальных медиа в
распространении корейской массовой культуры обращают внимание Дэл Ёнг Джин
(Dal Yong Jin)78, М. Равина (M. Ravina)79, А. Ражковски (A. Ruszkowski)80, С. Лёйнг
(S. Leung)81 и другие. Немало внимания уделяется и значению технологий
изучаемых масс-медиа для двух президентских кампаний Б.Обамы 2008 и 2012 г.г.
Об этом пишут М. Кастельс82, П.О. Коста83, Д. Андерсон84, К. Рейнольдс85, Д.
Крейсс (D. Kreiss), Ф.Н. Ховард86, Х.А. Варгас87, Х. Хэвенштейн (H. Havenstein)88,
Ю. Сосков89, В. Чанг (V. Chang)90, Е. МакГирт91, С.С. Миллер92, Б. Келли93, М.
Шерер94, Б. Триш95, С. Лакмэн (S. Lachman)96, С. Левин97, Б. Дэвис, М. Клаймек (M.
8
Climek)98 и другие. Явление флэшмобов в целом и роль современных
информационно-коммуникационных технологий и социальных медиа в их
осуществлении в своих работах рассматривают С.Н. Федорченко, Дж. Гор, В.
Васик (B. Wasik), К. Сальхольт (K. Sahlholt), Р.А. Валкер (R.A. Walker), Л. Килтц
(L. Kiltz) и другие.
Таким образом, анализ состояния изученности темы приводит нас к
следующим выводам:
Изучению «новых» и социальных медиа в качестве субъекта современного
политического процесса ещё не уделено достаточного внимания.
Обычно исследования указанных медиа в основном осуществляются в связи
с их влиянием на политическое поведение и участие индивидов, на процессы,
связанные с государственным управлением (например, идея электронного
правительства), с политической
коммуникацией
и
поиском политической
информации.
В то же время, влияние данных СМИ на общественные и политические
процессы уже таково, что эти медиа необходимо рассматривать в качестве
полноправного политического субъекта. Это позволит глубже понять суть многих
современных политических процессов и отношений. Недостаток же внимания
политической субъектности «новых» СМИ и социальных медиа препятствует
решению ряда важных задач, связанных с влиянием указанных СМИ на
политическое поведение, участие, политическую коммуникацию в современном
обществе и т.д.
Данная работа нацелена на восполнение указанных пробелов в научном
политологическом знании.
Целью диссертационной работы является политологический анализ «новых»
СМИ и социальных медиа как субъекта современного политического процесса.
Достижение указанной цели предусматривает необходимость решения
следующих задач:
 Формулирование авторского определения «новых» средств массовой
информации и анализ их основных признаков.
9
 Оценка современного состояния сложившихся политических субъектов и
установление того, какими политическими ценностями и нормами они
оперируют.
 Исследование
влияния
данных
медиа
на
процессы
политической
идентификации.
 Рассмотрение того, на распространение и установление каких политических
ценностей и норм воздействуют указанные масс-медиа.
 Проведение анализа кейсов участия «новых» СМИ и социальных медиа в
конкретных общественных (распространение продукции массовой культуры)
и политических процессах и событиях (избирательные кампании и
современные формы политического участия (политический флэшмоб).
Объектом исследования является влияние «новых» СМИ и социальных
медиа на современные общественные и политические процессы и процессы
социально-политической трансформации.
Предметом исследования является становление указанных медиа в качестве
субъектов политического процесса и нового механизма политического управления
в ходе их участия в избирательных кампаниях, осуществлении политических
флэшмобов и распространении массовой культуры.
Хронологические рамки исследования: 2001 – 2014 г.г. Нижний предел
связан с первым наглядным проявлением участия социальных медиа в
политическом процессе, которое имело место в 2001 году на Филиппинах. Верхний
предел – апрель – май 2014 года. Он связан с проведением в апреле 2014 года
одного из флэшмобов, в которых активную роль сыграли изучаемые масс-медиа,
после которого стало возможным говорить о том, что политическая роль данных
медиа вышла на новый уровень.
Эмпирическую
базу
исследования
составили
данные,
полученные
непосредственно из «новых» СМИ и социальных медиа. В частности, речь идёт о
данных, полученных благодаря таким представителям указанных медиа, как
видеохостинг YouTube (число просмотров тех или иных роликов, количество
комментариев к ним, их одобрений и неодобрений и т.д.), система поддержки
социальных сетей
Facebook
(открытые
данные пользователей, статистика
различных сообществ в рамках данной системы (например, численность групп,
10
число просмотров размещённых в этих группах видеороликов и комментариев к
ним и т.д.), платформа поддержки микроблогов Твиттер (открытые данные с
зарегистрированных аккаунтов платформы). Были задействованы некоторые
количественные данные с таких систем, как Instagram и Google+. Важным
источником эмпирических данных стал Интернет-сайт платформы Organizing for
Action. Кроме того, для выполнения поставленных задач были задействованы
эмпирические данные с Интернет-сайтов южнокорейского канала международного
вещания Arirang TV, а также канала Viki. Важное место в работе уделено
эмпирическим данным с сайта проекта «Российская общественная инициатива».
Эмпирическую базу исследования составляют работы авторов, которые
затем оказывали влияние на развитие указанных медиа, а также тех авторов, кто
оказывал воздействие непосредственно на общественный и политический
процессы. Одним из них является М. Кастельс. В качестве источников
эмпирических данных для этой работы могут быть рассмотрены такие его
программные труды, как «Галактика Интернет: Размышления об Интернете,
бизнесе и обществе»99 и «Communication power»100. Кроме того, здесь следует
назвать таких авторов, как: Дж. Най (J. Nye)101, Т. О`Райлли (T. O`Reilly)102, Палмер
Шелли (Palmer Shelly)103, Д.М. Бойд (D.M. Boyd)104, Б. Триш (В. Trish)105.
В качестве источников для данной работы использовался ряд законов
Российской Федерации, которые связаны с изучаемой проблематикой. В частности,
речь идёт о следующих законах: Закон РФ «О средствах массовой информации»
(Закон о СМИ) от 29.12.1991 № 2124-1.106, Федеральный Закон «О связи» от
07.07.2003 № 126-ФЗ107, Федеральный Закон «Об информации, информационных
технологиях и о защите информации» № 149-ФЗ108, Федеральный Закон «О
введении в действие части четвёртой гражданского кодекса
Российской
Федерации» № 231-ФЗ109, Следует также в качестве источников назвать некоторые
Указы Президента РФ, а именно: Указ Президента РФ от 04.03.2013 № 183 «О
рассмотрении общественных инициатив, направленных гражданами Российской
Федерации с использованием Интернет-ресурса «Российская общественная
инициатива»110,
Указ Президента РФ от 07.05.2012 № 601 «Об основных
направлениях совершенствования системы государственного управления»111, Указ
Президента РФ от 12 мая 2009 года № 537 «О стратегии национальной
11
безопасности
Российской
Федерации
до
2020
года»
(с
изменениями
и
дополнениями)112, Указ Президента РФ от 17 марта 2008 года № 351 «О мерах по
обеспечению
использовании
информационной
безопасности
Российской
информационно-коммуникационных
Федерации
сетей
при
международного
информационного обмена»113. «Стратегия национальной безопасности Российской
Федерации до 2020 года»114, «Доктрина информационной безопасности Российской
Федерации»115, «Основы государственной политики Российской Федерации в
области международной информационной безопасности на период до 2020
года»116,
«Стратегия
развития
информационного
общества
в
Российской
Федерации»117, «Конвенция об обеспечении международной информационной
безопасности (концепция)»118, «Основные направления государственной политики
в области обеспечения безопасности автоматизированных систем управления
производственными и технологическими процессами критически важных объектов
инфраструктуры Российской Федерации»119, «Военная доктрина Российской
Федерации»120, «Концепция формирования механизма публичного представления
предложений граждан Российской Федерации с использованием информационнокоммуникационной
сети
«Интернет»
для
рассмотрения
в
Правительстве
Российской Федерации предложений, получивших поддержку не менее 100 тыс.
граждан Российской Федерации в течение одного года»121 также являются
эмпирическими источниками в работе.
Использовались и разработки таких аналитических центров, как Edelman–
Digital public affairs, Reilly Center for media & public affairs, Microsoft research,
Human-computer interaction lab, SAGE, Аналитический центр Юрия Левады
«Левада-центр», Институт развития
информационного общества, Институт
научной информации по общественным наукам РАН.
Методологическую основу диссертации составили такие общенаучные
методы, как анализ и синтез, индукция и дедукция. Так, в процессе
формулирования дефиниции «новых» СМИ на основании рассмотрения присущих
им особенностей осуществлены синтез и индукция. Дедукция и анализ применены,
в свою очередь, когда, сформулировав общее определение «новых» СМИ с
набором их устойчивых признаков, были рассмотрены по отдельности каждый из
этих признаков.
12
В рамках поставленных задач и целей было необходимо задействовать и
такой общенаучный метод, как наблюдение. Следует заметить, что изучаемые
средства
массовой
информации
создают
отличные
возможности
для
осуществления наблюдения за различными событиями и данными о них за
сравнительно небольшой период времени. Речь идёт о том, что ряд событий,
наблюдение за которыми необходимо осуществить, могут быть представлены в
форме
различных
фото-
и
видеоданных
и
размещены
на
различных
информационных ресурсах Интернета, например, в популярных системах
поддержки социальных сетей. Подобная ситуация может во многом упростить
процесс наблюдения и свести его к просмотру ленты событий с соответствующими
данными о нём.
Метод измерения также задействован при изучении степени активности и
поддержки в рамках социальных медиа. Кроме того, в изучаемых медиа имеется
немало цифр и статистики, с которыми необходимо работать.
Среди политологических подходов, в рамках которых проведено данное
исследование, следует особенно отметить набирающий популярность в науке
сетевой подход. Обоснованность данного выбора заключается в том, что в
современном мире всё чаще в тех или иных процессах и деятельности различных
институтов начинают проявляться именно сетевые принципы организации. Это
касается непосредственно и «новых» СМИ. Более того, во многом благодаря
сетевой организации возникли и сами «новые» СМИ. Следовательно, и изучение
данного явления целесообразно осуществлять именно с позиций сетевого подхода.
Необходимо обратить внимание и на коммуникативный подход, в рамках которого
также должны изучаться особенности средств массовой информации в целом, что
представляется вполне естественным, когда
речь идёт, в том числе и о
распространении информации. В политологических исследованиях зачастую
используются весьма известные модели коммуникации (М. Дефлёра, К. Сайнне, Й.
Бордвика, Б. Ван Каама и других) для объяснения и рассмотрения различных
явлений. С позиций ряда таких моделей коммуникации могут быть рассмотрены
«новые» СМИ и их политическая роль.
В работе получил своё отражение институциональный подход. Так,
изучаемые медиа должны быть рассмотрены, в том числе и в качестве
13
современного социального института. Необходимым выглядит и задействование в
работе бихевиорального подхода, ввиду того, что речь в исследовании идёт о
влиянии современных социальных медиа на формирование политических
ценностей и норм, что неразрывно связано с политическим поведением и
поведенческими практиками пользователей данных масс-медиа в целом. Кроме
того, в работе был применён и сравнительный анализ. Например, изучение роли
социальных медиа в избирательных кампаниях Обамы потребовало осуществления
сравнительного анализа того, как именно были вовлечены технологии изучаемых
СМИ в ходе его президентских избирательных кампаний 2008 и 2012 г.г.
Ещё один метод, который был активно использован в диссертации, - это
метод case study. Уже отмечалось, что существует немало эмпирических
свидетельств
участия «новых» СМИ и социальных медиа в различных
политических процессах. Рассмотрение какого-либо конкретного случая и примера
участия данных СМИ в политическом процессе, который был бы наиболее
показательным, способно дать ответы на многие исследовательские вопросы, что
может благосклонно сказаться на выполнении поставленных задач и достижении
обозначенной цели. В частности, использование нескольких кейсов, где наглядно
проявляется участие изучаемых СМИ в политическом процессе, способствовало
формулированию некоторых закономерностей, описывающих влияние этих СМИ
на политические процессы, отношения и институты.
В работе были рассмотрены 3 случая в рамках метода case study, а именно:
участие технологий современных социальных медиа и «новых» СМИ в
распространении корейской популярной культуры, использование технологий
обозначенных масс-медиа в избирательных кампаниях Б. Обамы 2008 и 2012 г.г. и
задействование данных СМИ в распространении информации (а, возможно, и
самой
идеи)
о
проведении
общественных
и
политических
флэшмобов.
Распространение корейской массовой культуры на разных континентах при
государственной поддержке во многом связано именно с современными
социальными медиа и «новыми» СМИ. Так, известным корейским фильмам в
популярной
системе
поддержки
социальных
сетей
Фэйсбуке
посвящены
соответствующие страницы сообществ, состоящих из поклонников данных
фильмов. Важнейшую роль современные социальные медиа сыграли и в ходе
14
избирательных кампаний Обамы 2008 и 2012 г.г. Весьма высоко экспертами
оценивается вклад этих СМИ в обе победы данного кандидата на президентских
выборах в США. Особенно примечательно то, что избирательная кампания Обамы
в 2008 году стала одной из первых подобных кампаний, в которых современным
социальным медиа отводилась настолько заметная роль. Важнейшее значение
изучаемые СМИ имеют и для такого явления, как современный флэшмоб, в том
числе и политический. Причём, речь в данном случае идёт не только об
организации самого мероприятия (представления), но и о распространении и
генерировании пользователями данных медиа контента, связанного с идеей
флэшмоба как такового. В работе весьма предметно рассмотрены такие фэшмобы,
как «Flash Mob for Peace», состоявшийся 18 августа 2012 года в Лондоне и
флэшмоб в поддержку движения «Real Democracy Now», прошедший 19 июня 2011
года в Цюрихе. Оба отмеченных флэшмоба посвящены общественной и
политической тематикам. Главный акцент при рассмотрении данных флэшмобов,
естественно, был сделан на роли в них «новых» СМИ и социальных медиа.
Научная
новизна
диссертационного
исследования
заключается
в
следующем:
Во-первых, в работе формулируется авторское определение «новых» средств
массовой информации.
Во-вторых, прежде «новым» СМИ и социальным медиа именно как
субъектам
политического
процесса
было
отведено
мало
внимания,
что
воспрепятствовало формулированию важных выводов относительно социальной и
политической роли указанных медиа. В данной работе указанные медиа были
изучены с позиций их влияния на процессы политической идентификации
индивидов. Кроме того, в ней рассмотрено и предполагаемое воздействие этих
медиа на политическое сознание людей. Это позволяет говорить о том, «новые»
СМИ и социальные медиа исследуются в качестве субъектов политической
активности, оказывающих некоторое политическое влияние. Следовательно,
указанные медиа рассматриваются в данной работе именно как политический
субъект.
В-третьих, слабо изучены вопросы, связанные с политико-ценностным
выражением «новых» СМИ. Следует признать, что написано немало работ и
15
рассмотрено немало сторон и аспектов политической роли изучаемых СМИ
(например, их влияние на политическое участие, избирательные кампании и т.д.).
Однако, вместе с тем нужно заметить, что вопросы воздействия «новых» СМИ на
распространение каких-либо политических ценностей прямо не рассматривались
прежде. Данная работа способна стать одним из шагов к восполнению данного
пробела. В ней представлен набор политических ценностей, распространению
которых могут способствовать исследуемые СМИ (причём, речь идёт как об
инструментальных, так и о фундаментальных ценностях).
В-четвёртых, как и в случае с политико-ценностным выражением «новых»
СМИ и социальных медиа, недостаточно изучены вопросы, связанные с
воздействием
технологий
данных
СМИ
на
установление
определённых
политических норм. В работе рассмотрены политические нормы, на формирование
которых способны оказать влияние изучаемые медиа. Важно ещё раз подчеркнуть,
что до этого, вопрос воздействия «новых» СМИ и социальных медиа на
распространение
определённых
политических
ценностей
и
установление
политических норм прямо в исследованиях не ставился. Вполне допускается, что
сформулированные в работе политические ценности и нормы отдаленно и
опосредованно (возможно, не в качестве ценностей и норм) могли рассматриваться
применительно к современным ИКТ и Интернету в целом, однако о влиянии на них
именно как на политические ценности и нормы со стороны «новых» СМИ – прямо
вопрос ещё не ставился.
Практическая значимость работы объясняется тем, что происходит
активное и стремительное вовлечение и проникновение исследуемых СМИ в
политическую сферу жизни современного общества. Это требует, в свою очередь,
создания качественно нового подхода к изучению данного явления. Необходимо
исследовать политическую роль этих медиа с позиции их политической
субъектности. Это представляет особое значение для эффективной политической
коммуникации в обществе, процесса принятия политических решений, проведения
успешных
избирательных
кампаний.
Поэтому
практическая
значимость
исследования состоит в том, что:
 Его результаты могут представлять ценность для властных органов при
выработке ими собственной модели взаимодействия с обществом.
16
 Результаты
данной
работы
могут
быть
полезны
при
построении
избирательных кампаний и оказания воздействия на избирателей со стороны
субъектов, участвующих в политической конкуренции на выборах.
 Выводы, полученные по итогам данной работы, могут иметь важное
практическое значение в процессе принятия и реализации решений органами
власти.
 Результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе в
виде специальных курсов и включения отдельных тем в основные курсы для
студентов.
В качестве основных положений на защиту выносятся следующие:
 Интернет оказывает исключительное воздействие на развитие общества в
целом и на сферу распространения информации, в частности. Это
способствовало, в свою очередь, появлению нового политического субъекта,
который связан со СМИ и медиа. Данный субъект, например, оказывает
ощутимое
воздействие
на
процессы
политической
идентификации
индивидов.
 Одним из обозначений указанного политического субъекта является «новые
СМИ». Это обозначение, вместе с другим («социальные медиа») наиболее
полно и чётко характеризует появившийся политический субъект.
 «Новые» СМИ представляют собой, прежде всего, средства массовой
информации, которые обладают следующими устойчивыми признаками:
функционирование в системе Интернета; использование, главным образом,
технологий Веб 2.0; позволяют пользователям участвовать в создании
контента (так называемый генерируемый или создаваемый пользователем
контент); отличный от традиционных СМИ принцип распространения
информации.
 Как современный социальный институт и активный участник современного
политического процесса «новые» СМИ и социальные медиа оказывают
исключительное влияние и на существование и распространение в обществе
фундаментальных политических ценностей и способствуют достижению
определённых инструментальных политических ценностей.
17

«Новые» СМИ и социальные медиа воздействуют
на устоявшиеся в
обществе политические нормы, способствуют их изменению или замене
иными политическими нормами.
Апробация работы. Диссертационная работа прошла обсуждение на
заседании кафедры Прикладного политического анализа и моделирования
Института международных отношений и мировой истории Нижегородского
государственного университета им. Н.И. Лобачевского.
Основные положения и выводы диссертации отражены в 25 статьях
соискателя (10 из которых опубликованы в изданиях, входящих в перечень
российских рецензируемых научных журналов, в которых должны быть
опубликованы основные научные результаты диссертации на соискание ученых
степеней доктора и кандидата наук), а также в докладах автора на всероссийских и
международных научных конференциях.
Отдельные положения работы включены в учебный процесс ИМОМИ ННГУ
в виде тем основных курсов и курсов по выбору для магистрантов, обучающихся
по направлению подготовки “политология”.
Соответствие содержания диссертации паспорту специальности:
Диссертация соответствует паспорту специальности 23.00.02– Политические
институты, процессы и технологии. Объектом исследования диссертационной
работы является демократический политический режим и участие «новых» СМИ и
социальных медиа в политических процессах в его рамках, что соответствует
формуле специальности 23.00.02 – Политические институты, процессы и
технологии. Содержание работы соответствует областям исследований 2, 6 и 8
«Паспорта специальности 23.00.02 – политические институты, процессы и
технологии».
Структура диссертационного исследования находится в соответствии с
поставленными исследовательскими задачами. Она состоит из введения, трёх глав,
заключения, списка литературы. В первой главе осуществляется попытка
сформулировать определение «новых» средств массовой информации, установить
и охарактеризовать основные признаки этих СМИ. Во второй главе указанные
СМИ рассматриваются в качестве субъекта политического процесса на основании
их воздействия на политическую идентификацию, политическое сознание
18
индивидов,
а
также
на
установление
и
распространение
определённых
политических норм и ценностей. Кроме того, в этой главе также рассматривается
возможный набор политических ценностей и норм, которыми оперирует в своей
деятельности другой субъект современного политического процесса – ТНК. В
третьей главе даётся анализ роли «новых» СМИ и социальных медиа в ходе
конкретных общественных и политических процессов и событий. В заключении
осуществлено обобщение всех полученных результатов, а также излагаются
основные выводы.
19
ГЛАВА 1 Определение и понимание технологии «новых»
средств массовои информации и социальных медиа и описание
их основных признаков
В данной главе представлено несколько возможных определений «новых»
средств массовой информации. В этой главе указанные СМИ рассмотрены с
различных сторон, например, с позиций участников работы с информацией в
рамках данных СМИ, особенностей контента этих медиа, специфики отражения
ими действительности, а также с точки зрения институционализма. Авторы
отталкивается от тех их свойств, которые просматриваются в ходе тех или иных
событий и процессов, в которых данные СМИ принимали активное участие. В этой
главе помимо сформулированного определения «новых» СМИ выделен и ряд
характерных для них признаков. Причём, отмеченные признаки затем рассмотрены
отдельно, что должно способствовать более чёткому пониманию особенностей
феномена «новых» СМИ, что также позволит более подробно подойти к изучению
непосредственно их политической роли. В указанной главе также осуществляется
сравнительный анализ «новых» СМИ и социальных медиа.
1.1.Подходы к определению «новых» средств массовой информации
Как известно, в современном обществе информация обладает важнейшей
ценностью. Вполне закономерно, что современное общество принято обозначать в
качестве информационного. Следовательно, в таком обществе значимая роль
отводится средствам массовой информации, имеющим дело с отмеченной
важнейшей ценностью. Более того, современное общество примечательно
наступлением новой эры в развитии СМИ – эры «новых» СМИ. Необходимо
сформулировать несколько отличных друг от друга определений «новых» СМИ,
которые подходили бы к изучению данного феномена с разных сторон.
Соответственно, для достижения поставленной цели целесообразно выполнить ряд
задач: привести несколько уже имеющихся дефиниций «новых» СМИ, отметить
особенности изучаемых медиа, обозначить несколько существующих определений
20
масс-медиа в целом и на основании всего перечисленного сформулировать
несколько отличных друг от друга определений «новых» СМИ.
Необходимо начать с уже имеющихся дефиниций исследуемых средств
массовой
информации.
«Новые»
СМИ
целесообразно
представить
как
современный всеохватывающий термин, который используется для определения
всего, что связано с сетью – Интернет и взаимодействием между технологией,
изображениями и звуком122. Другое определение новых СМИ обозначает их в
качестве приложения любого типа, предназначенное для передачи информации с
помощью цифровой техники, компьютерных систем и сетевых баз данных123.
Кроме того, под «новыми» СМИ можно подразумевать динамичное сетевое
образование, включающее в себя как сбор, обработку и распространение
информации, так и функцию удобной обратной связи между аудиторией и автором,
а также способность связывать людей друг с другом и обмениваться огромным
объемом данных124. Как видно, приведенные дефиниции подходят к изучению
отмеченных СМИ, прежде всего, с позиций структурно-функционального подхода.
Вполне естественно в них отмечается и информация, на сбор, обработку и
распространение которой, главным образом, и направлены «новые» СМИ.
На данном этапе логичным выглядит переход к обозначению важнейших
особенностей исследуемого феномена, которые помогут углубить понимание
изучаемых масс-медиа. Необходимо отметить следующие особенности данных
СМИ:
1. Участие
в
работе
пользователей
с
информацией
Интернета,
а
не
принимают
только
(и
миллионы
даже
не
простых
столько!)
профессиональные журналисты. Учитывая рост аудитории Интернета,
вполне предсказуемым выглядит и увеличение числа пользователей и
производителей контента «новых» СМИ;
2. Контент, который получается в результате участия миллионов простых
пользователей, имеет определенную специфику; Так, например, подобный
текст может быть не столь стилизован, как если бы его создавал
профессиональный журналист. Простой пользователь, создающий контент
«новых» СМИ, активно применяет обыденный язык в ходе работы с
информацией. Подобная информация может восприниматься несколько
21
иначе, чем информационные сообщения и ленты новостей традиционных
медиа. Вместе с тем, многие пользователи, создающие и генерирующие
контент (например, многие блогеры) уже взаимодействуют с различными
информационными агентствами и целенаправленно готовят для них тексты;
3. Принимая во внимание принцип создания контента в «новых» СМИ,
необходимо отметить высокую динамичность и оперативность работы с
информацией,
характерную
для
исследуемых
медиа.
Например,
пользователь, ставший очевидцем тех или иных событий, имея в наличии
мобильный телефон со встроенной видеокамерой, может снять ролик и
выложить его на общедоступном видеохостинге. Таким образом, «новые»
СМИ зачастую являются источником полевых данных, важность и
актуальность которых в ряде случаев невозможно переоценить. Так, если
речь идет о политических событиях (будь то военные, избирательные или
какие-либо другие мероприятия), полевые данные способны оказать
важнейшее влияние на политическое поведение многих людей, что, в
конечном итоге, может привести к важнейшим изменениям в жизни того или
иного государства или общества. Подобная мобильная фиксация и быстрое
распространение
полевых
данных
создают
устойчивую
основу для
высокодинамичной и оперативной работы «новых» СМИ;
4. Широкий доступ к различным данным. «Новые» СМИ предоставляют
пользователю возможности (например, в форме гипертекста) ознакомиться с
различными позициями, мнениями и фактами по интересующему его
вопросу. Следуя ссылкам или тегам, можно глубже понять то или иное
событие. Когда это входит в привычку пользователя, то это может привести
к формированию у него более нейтрального отношения к тем или иным
событиям и проблемам, а в конечном итоге – к воздействию и на
мировоззрение человека;
5. Рассматриваемые СМИ открывают новые площадки и инструменты для
самовыражения пользователя. Так, пользователь в «новых» медиа зачастую
выражает свое отношение к сложившейся реальности (в том числе и
политической).
Информация,
содержащая
элементы
самовыражения
пользователей, способна определить умонастроения в обществе. В политике
22
подобная информация имеет особое значение. Так, она позволяет изучать
электоральные настроения и предпочтения определенных групп и отдельных
пользователей. Подобные знания могут быть полезны при проведении
избирательной кампании;
6. Высокая степень интерактивности пользователей, подтверждением чему
следует процесс создания конетнта. Часто в работе с той или иной
информацией или текстом принимает участие не один человек, а несколько и
более. Кроме того, иногда тот или иной материал интересен не сам по себе, а
в фокусе размещенных к нему комментариев. Соответственно, само
информационное наполнение той или иной темы представляет собой
совокупность авторского материала или текста, набор комментариев к нему
и т.д.
7. Коннективность изучаемых СМИ, выраженная в их способности объединять
людей. Это может подразумевать активное взаимодействие между ними, а
может и не подразумевать. Так, иногда виртуальные сообщества, созданные
в системах поддержки социальных сетей могут долгое время не содержать
никакой активности их участников. Однако потенциально пользователи
могут организовать какое – либо мероприятие посредством подобной
виртуальной группы или сообщества и др.
Отмеченные особенности «новых» СМИ позволяют глубже понять
сущность исследуемого явления. Вместе с тем, следует учесть, что «новые»
СМИ – это, своего рода, современный этап развития масс-медиа в целом.
Следовательно, помимо особенностей непосредственно изучаемого феномена
целесообразно обозначить и несколько существующих определений СМИ в
целом, чтобы достигнуть поставленной в работе цели. Стоит отметить
следующее определение: «СМИ как часть средств массовой коммуникации –
это
специализированные
организации,
работники
которых
заняты
профессиональной деятельностью по сбору, обработке и распространению
массовой информации»125. В данной дефиниции акцент сделан на работу с
информацией (что естественно) и на тех, кто данную активность осуществляет.
Как в таком случае обозначить «новые» СМИ? Сформулировать однозначное и
исчерпывающее определение весьма непросто, поэтому необходимо привести
23
несколько имеющих право на существование формулировок, в которых следует
сохранить акцент на субъектах работы с контентом.
«Новые» СМИ – это комплексное обозначение, включающее в себя, с
одной стороны, специализированные организации, в которых работают, как
профессиональные журналисты, так и непрофессионалы (например, блоггеры,
которые при этом не являются профессиональными журналистами) и, с другой
стороны,
простых
обработкой
и
пользователей
передачей
Интернета,
данных,
созданием
которые
контента
заняты
и
сбором,
метаданных,
способствующих его усвоению другими пользователями. Среди плюсов
приведенного определения следует отметить обозначенную в нем роль
пользователей в создании контента. Среди минусов следует подчеркнуть
отсутствие
некоторой
расшифровки
понятия
«специализированных
организаций».
Кроме того, «новые» СМИ – это общее понятие, включающее помимо
профессиональных информационных агентств и изданий ещё и миллионы
простых пользователей Интернета, работающих с массовой информацией.
Среди плюсов подобного определения снова стоит отметить акцент на активной
роли простых пользователей Интернета в работе с массовой информацией.
Среди минусов данной дефиниции необходимо отметить, что далеко не все
информационные агентства и издания можно отнести именно к «новым» СМИ,
хотя учитывая конвергенцию современных медиа такой вариант за некоторыми
исключениями иногда допускается.
Ещё «новые» СМИ – это комплексное понятие, фиксирующее важнейшее
изменение в принципах работы с массовой информацией, активную роль в
которой играют простые пользователи Интернета. Плюсом подобного видения
данных медиа является то, что отмечается важнейшее изменение в принципах
работы с массовой информацией, а среди минусов стоит отметить, что
следовало бы упомянуть и других акторов, работающих с контентом «новых»
СМИ.
«Новые» СМИ можно определить и как неинституционализированную
формально систему, состоящую из взаимодействующих между собой и
построенных
на
специальных
программно-аппаратных
24
платформах
образований, занимающихся сбором, обработкой и распространением массовой
информации, и простых пользователей Интернета, выполняющих схожую
работу
с
контентом,
абсолютное
большинство
из
которых
–
не
профессиональные журналисты. Среди плюсов такого определения необходимо
назвать акцент на роли простых пользователей в работе с массовой
информацией, а также то, что «новые» СМИ – это определенная система
взаимодействующих элементов. Среди минусов – отсутствие определенного
перечня свойств тех образований, которые могут входить в систему «новых»
СМИ. Таким образом, сформулированные дефиниции подходят к пониманию
«новых» средств массовой информации, прежде всего, с точки зрения
участников работы с их контентом. Вместе с тем, отмеченные дефиниции
имеют как свои плюсы, так и свои минусы.
В уже сформулированных дефинициях «новых» СМИ обозначен подход к
данному феномену с позиции активных участников работы с массовой
информацией. Информации, работой с которой заняты не профессиональные
журналисты информационных агентств, а простые пользователи Интернета
может быть свойственен некий эффект гражданственности. Данный эффект
заключается в том, что информация исходит от простых пользователей,
незаинтересованных в получении коммерческой или политической выгоды за
работу с информацией. Однако подобный эффект, следует признать, в
последние
годы
подвергся
определенному
размыву
за
счет
роста
коммерциализации контента исследуемых средств массовой информации, а
также активного использования данных СМИ
в политических целях.
Следовательно, сформулированные таким способом
СМИ
носят,
своего
рода,
субъектный
характер.
определения «новых»
Ценность
подобных
определений может заключаться в том, что оно сфокусировано не только на
работе с информацией, но и на тех, кто подобную работу осуществляет в
«новых» СМИ.
Возьмем ещё одну известную дефиницию средств массовой информации:
«СМИ, или масс-медиа, представляют собой относительно новый социальный
институт, функция которого заключается в производстве и распространении
знаний в самом широком смысле слова»126. Попробуем аналогично рассмотреть
25
«новые» СМИ как социальный институт. Для этого необходимо отметить, что
представляет собой социальный институт. Здесь целесообразно привести
несколько дефиниций. «Социальный институт – это исторически устойчивая и
воспроизводящаяся форма отношений в обществе, организующая применение
(обмен) произведенной общезначимой ценности и функционирующая с
помощью цикла социологических алгоритмов»127, - отмечает Е.И. Полтавская.
И.А. Шмерлина пишет: «… онтологически под социальным институтом можно
понимать четыре типа реальности: нормы права, установки обыденного
сознания, повседневные статусно-ролевые практики и организации»128. Она же
подчёркивает: «… социальный институт предстает как концептуализация
социального порядка»129.
В
представленных
определениях
социального
института
активно
фигурируют такие факторы, как организация и регуляция деятельности и
взаимодействия людей, применение произведенных ценностей, обыденное
сознание, повседневные статусно-ролевые практики, социальные связи и т.д.
Если внимательно присмотреться к отмеченным в данной работе особенностям
«новых» СМИ, то можно с уверенностью утверждать, что «новые» СМИ в той
или иной степени могут иметь отношение ко всем перечисленным факторам.
Так, интерактивные свойства исследуемых СМИ позволяют людям активно
взаимодействовать друг с другом. Причем обычная пересылка информации друг
другу (например, личные сообщения в популярных системах поддержки
социальных сетей) может означать простой обмен мнениями по той или иной
проблеме, а может способствовать и мобилизации друг друга, своего
социального
окружения
для
мероприятий.
Коннективность
проведения
позволяет
каких-либо
пользователям
общественных
«новых»
СМИ
поддерживать связь с другими людьми (например, списки друзей или группы в
системах поддержки социальных сетей). «Новые» СМИ влияют и на
формирование
определенных
ценностей
в
институциональном
смысле.
Например, широкий доступ к различным данным, подчас противоположным
мнениям, гипертекст (как определенная форма предоставления информации,
которая позволяет пользователю, следуя соответствующим ссылкам, углублять
свою информированность по той или иной интересующей его проблеме)
26
способны повлиять на формирование более критичного отношения к различным
вопросам. Это, вполне вероятно, может привести к становлению, до некоторой
степени, критичного (т.е. стремящегося рассмотреть тот или иной вопрос под
разными
углами
зрения)
мировоззрения
в целом.
Интерактивность
и
коннективность способствуют становлению ценности коллективного действия.
Активное проникновение современных информационно-коммуникационных
технологий (на которых основывается работа «новых» СМИ) в различные
сферы жизни общества (подчас, значительно упрощая многие процессы), без
сомнений, воздействует на обыденное сознание и повседневные статусноролевые практики. Таким образом «новые» СМИ – это сетевой социальный
институт (т.е. функционирующий по принципу сети), направленный, помимо
производства и распространения информации (что, безусловно, является
основным
направлением
деятельности
данных
СМИ),
на
регуляцию
взаимодействия, а также установление и поддержание социальных связей
между людьми, который вырабатывает определенные ценности в своей
пользовательской
среде.
Следует
добавить,
что
в
сформулированном
определении подчеркнуты сетевой характер данного социального института
(именно сетевая структура находится в основании «новых» СМИ) и охват
пользовательской аудитории исследуемыми медиа (иными словами, степень
проникновения ИКТ в общественную жизнь). Среди плюсов подобного
определения необходимо особенно выделить то, что данные СМИ представлены
именно как социальный институт с важным набором функций (не только сбор,
обработка и распространение информации, но и социальное взаимодействие).
Среди минусов подобной дефиниции следует выделить, что она (подобная
дефиниция) способна ввести в некоторое заблуждение относительно различия
понятий «новых» СМИ» и «социальных медиа». Иными словами, такое
определение исследуемых масс-медиа способно привести к стиранию границ
между «новыми» СМИ и социальными медиа, что в условиях конвергенции
СМИ отнюдь не выглядит неожиданно.
Сформулированные в работе определения и отмеченные особенности
«новых» средств массовой информации требуют рассмотрения данных СМИ
под ещё одним углом, несколько отличным от предыдущих. Выведенные в этой
27
работе определения «новых» СМИ подходят к исследованию данного феномена
с позиций институционализма и субъектности. В этих дефинициях, что
естественно, подчеркивается и значение информации. Ещё одно определение
«новых» СМИ следует посвятить вопросу о соотношении информации (и
заключенного в ней знания о мире и явлениях) и реальности. Причем, в первую
очередь, интерес представляет социальная реальность, т.к. в данной работе уже
было отмечено, что исследуемые СМИ – это сетевой социальный институт.
Таким образом, «новые» СМИ – это особый инструмент отражения и
представления социальной реальности, осуществляемые непосредственно
изнутри самого общества. Здесь необходимо уточнить ряд аспектов. Во-первых,
об отражении посредством «новых» СМИ социальной реальности самим
обществом говорит тот факт, что большая часть создаваемого пользователями
данных СМИ контента включает в себя информацию, которая не нацелена на
получение какой-либо коммерческой или политической выгоды. Иными
словами, большая часть простых пользователей немотивированы в ходе своей
работы с информацией на получение коммерческой или политической прибыли.
Это позволяет сформулировать предположение об определенной степени
адекватности отражения подобным контентом сложившейся в обществе
реальности. Во-вторых, контент «новых» СМИ, как правило, помимо прочего
включает авторский текст и набор комментариев к нему. Данные комментарии
часто отражают противоположные позиции, мнения и точки зрения. Это дает
возможность предположить, что подобный контент, включающий различные
позиции по той или иной проблеме, содержит в себе необходимые требования
полноты, точности и адекватности отражения социальной реальности. Втретьих,
необходимо
отметить
специфику
элементов
создаваемого
пользователями контента при представлении социальной реальности. Так,
загружаемые простыми пользователями видеоролики на общедоступные
Интернет-сайты, посвященные тем или иным общественным событиям, могут
весьма наглядно отражать как отдельные события, так и состояние общества в
целом. Визуальная картина события выглядит весьма убедительно, однако,
вместе с тем, не стоит забывать и о существовании множества примеров
использования подобных роликов в политических целях (в таком случае они
28
могут не вполне объективно и адекватно отражать общественную реальность).
В-четвертых, в пользу сформулированной дефиниции выступают и конкретные
эмпирические факты использования рассматриваемых масс-медиа (прежде
всего, их коннективных свойств) в различных общественных мероприятиях
(например, организация и мобилизация добровольцев для поисковых операций).
Нередко инициатива в таких случаях исходит именно от простых пользователей
сети – Интернет, что, в итоге, в некоторой степени, также дает определенное
представление о сложившейся в обществе реальности. Отмеченные аспекты, как
представляется,
подчеркивают
жизнеспособность
сформулированного
определения «новых» СМИ как особого инструмента отражения социальной
реальности, осуществляемого самим обществом. Вместе с тем, среди плюсов
данного определения следует отметить, что «новые» СМИ рассматриваются как
инструмент (и вполне жизнеспособный и адекватный) отражения социальной
реальности. К минусам подобного определения следует отнести необходимость
уточнения того, насколько адекватно такое отражение социальной реальности
(здесь
следует
ещё
раз
вспомнить
активную
коммерциализацию
и
использование Интернета в политических целях).
Таким образом, в ходе проведения данной работы сформулированы
несколько определений «новых» средств массовой информации, которые,
несмотря на имеющиеся плюсы и минусы, имеют право на существование.
Одно определение связано с субъектами, участниками работы с контентом
данных СМИ. Другая дефиниция, содержит, прежде всего, институциональный
характер. В ней изучаемые медиа представлены в качестве современного
сетевого
социального
института.
Ещё
одно
определение
подходит
к
рассмотрению данных масс-медиа как к особому инструменту отражения и
представления социальной реальности. Следовательно, сформулированные в
ходе работы определения подходят к пониманию такого важного феномена
современного общества, как «новые» СМИ, с разных сторон. Именно такая цель
была поставлена в начале данной работы. В конце же следует, отталкиваясь от
приведенных определений и особенностей «новых» СМИ, привести ещё одну
дефиницию,
которая
учитывала
бы
29
в
определенной
степени
все
вышеизложенное. «Новые» СМИ – это, прежде всего, средства массовой
информации, которые обладают следующими устойчивыми признаками:
 функционирование в системе Интернета;
 использование, главным образом, технологий Веб 2.0;
 позволяют
пользователям
участвовать
в
создании
контента
(так
называемый генерируемый или создаваемый пользователем контент);
 отличный от традиционных СМИ принцип распространения информации;
Сформулировав ряд определений «новых» СМИ и выделив несколько
признаков, присущих им, необходимо для более глубокого понимания данных
СМИ и их политической роли рассмотреть отдельно отмеченные признаки, в
первую очередь, в контексте их политического значения.
1.2. Вклад Интернета в функционирование технологий «новых» средств
массовой информации
Среди прочих признаков, было выделено функционирование «новых» СМИ
в системе Интернета. Достоверность данного признака не вызывает особых
сомнений, ведь, действительно, представители отмеченных СМИ функционируют,
прежде всего (и исключительно), в пространстве Интернета и для получения
доступа к их данным, а также возможности работы с контентом в рамках этих СМИ
необходимо иметь доступ в Интернет. Чтобы глубже понять суть данного признака
«новых» СМИ необходимо остановиться на следующем: Каков же вклад Интернета
в развитие технологий «новых» средств массовой информации?
Интернет
оказывает
огромное
влияние
на
развитие
общества
и
функционирующих в его рамках институтов. Возникновение Интернета послужило
определенным толчком к эволюции средств массовой информации. Появился
новый вид масс-медиа, который принято обозначать как «новые» СМИ. Что же
было привнесено Интернетом в «новые» средства массовой информации?
Подобный вопрос является актуальным в современной науке.
Необходимо начать с краткого обзора того, как к решению подобной
проблемы подходит ряд научных деятелей. А. Черных считает, что Интернет имеет
30
преимущество
перед
традиционными
СМИ
по
таким
параметрам,
как:
мультимедийность, персонализация, интерактивность и отсутствие посредников130.
Соответственно, данное преимущество по перечисленным параметрам по
отношению к традиционным медиа имеют и исследуемые СМИ, которые
функционируют в системе Интернета. В научном пособии «Интернет-СМИ: Теория
и практика» активно рассматривается идея о том, что такие качества Интернета,
как гипертекст, конвергентный контент и интерактивное взаимодействие с
пользователями, являются и оригинальными признаками «новых» СМИ, благодаря
которым последние, в свою очередь, отличаются от традиционных медиа131.
Известный немецкий философ и исследователь коммуникации Н. Больц отмечает,
что Интернет делает возможной мировую коммуникацию, связывая отдельные
миры в сеть132.
Каков же вклад Интернета в развитие технологий «новых» средств массовой
информации? Здесь, по мнению автора, следует выделить следующий набор
факторов:
 Интернет открыл возможность активного участия потребителей контента
СМИ в работе с этим контентом. Читатели печатной прессы, телезрители,
радиослушатели и другие потребители информации традиционных медиа не
имели сравнимых с Интернетом функциональных и технологических
возможностей для подобного участия в работе с контентом;
 Интернет обеспечил специфический характер контента «новых» СМИ.
Принимая во внимание активное пользовательское участие в работе с ним
(контентом), стоит отметить, что часть подобного контента не столь
стилизована, как если бы с ним работал профессиональный журналист. В
подобном
контенте
могут
преобладать
различные
впечатления
и
эмоционально окрашенные замечания, а также особенности обыденного
разговорного языка. Иными словами, на часть контента «новых» СМИ не
распространяются требования, предъявляемые к текстам, подготавливаемым
профессиональными журналистами;
 В организацию «новых» СМИ привнесен сетевой принцип, т.е. не
предполагающий наличия жесткой иерархии и централизации. Так,
пользователи
имеют
возможность
31
оставлять
любые
комментарии
(соответствующие определенным морально-нравственным и правовым
требованиям) к различным материалам. Пользователи популярных систем
поддержки социальных сетей в Интернете могут делиться со своими
знакомыми и друзьями информацией из различных источников и т.д.;
 Интернет
дает
возможность
пользователям
«новых»
СМИ
активно
взаимодействовать друг с другом. Подобное взаимодействие зачастую
находит свое отражение в самом контенте изучаемых медиа. Традиционные
СМИ не подразумевали подобного взаимодействия;
 Интернет повлиял на то, что важнейшей особенностью «новых» СМИ стала
трансграничность (надтерриториальность). Имея доступ к Интернету,
пользователь может познакомиться с материалами различных изданий,
находящихся в различных точках земного шара. В эпоху традиционных
медиа (до появления Интернета) подобное знакомство выглядело либо
невыполнимо, либо отнимало несравнимо больший объем усилий.
Таким образом, автор выделяет как минимум пять факторов, которые
отражают оказанное Интернетом значительное влияние на функционирование
«новых» СМИ. Это обеспечение возможности активного участия пользователей
в работе с контентом «новых» средств массовой информации. Это и специфика
самого контента исследуемых масс-медиа, и вклад в него технологических
средств Интернета. Именно благодаря Интернету в «новые» СМИ был заложен
сетевой принцип организации, который не предполагает наличия жесткого
центра и иерархии. Кроме того, функциональные возможности Интернета
обеспечили высокую степень интерактивности пользователей данных СМИ и их
трансграничный (надтерриториальный) характер. Перечисленные факторы
наглядно отражают вклад Интернета в функционирование «новых» средств
массовой информации.
1.3. Значение технологий Веб 2.0. для работы «новых» СМИ
Ещё одним важнейшим признаком «новых» СМИ является использование
технологий Веб 2.0. Необходимо подробнее остановиться на данном признаке, в
32
том числе и благодаря тому, что именно технологии Веб 2.0. во многом находятся в
основе
функционирования
исследуемых
средств
массовой
информации.
Необходимо рассмотреть свойства данных СМИ именно в ракурсе особенностей и
черт технологий Веб 2.0. Отталкиваясь от рассмотрения «новых» СМИ с позиций
роли в них технологий Веб 2.0., следует сделать и определённые выводы
относительно политического значения данных СМИ. Очевидно, что политическое
значение «новых» СМИ во многом связано как раз с тем, что в их основе заложены
именно технологии Веб 2.0. Именно на рассмотрение политического значения
«новых» СМИ с позиций заложенных в них технологий Веб 2.0. и направлена эта
часть работы.
Для
достижения
поставленной
исследовательской
цели
необходимо
отталкиваться от основ «новых» СМИ. В основании данного феномена находятся
технологии Веб 2.0. Что же подразумевают данные технологии? Веб 2.0 относится
к новому поколению Веб-технологий, где контент создается и распространяется
самими пользователями133. Веб 2.0 – это блоггинг, вики, фольксономии и т.д134.
Теперь необходимо отметить основные черты технологий Веб 2.0, которые
будут полезны в рамках данной работы. Во-первых, открытость, под которой
подразумевается широкий доступ для пользовательской аудитории к различным
Интернет-приложениям. Во-вторых, участие, под которым в данном случае
понимается активность самих пользователей в создании и распространении
контента135. В-третьих, генерируемый пользователем контент, т.е. контент,
созданный самими пользователями Интернета. Отмеченные черты технологий Веб
2.0. позволяют построить матрицу, которая представляется целесообразной в
рамках осуществления данной исследовательской работы.
Прежде чем построить матрицу необходимо определиться с важнейшими
свойствами «новых» средств массовой информации. Под «новыми» СМИ
необходимо рассматривать совокупность сетевых структур, с помощью которых
политические
субъекты
могут
обмениваться
значительными
объемами
информации в режиме реального времени136. Теперь необходимо выделить те
свойства данных СМИ, использование которых должно быть полезным для
реализации поставленных в работе целей. Во-первых, динамичность, которая
подразумевает скорость создания и обмена контентом. Динамичность изучаемых
33
медиа
позволяет
по-новому
рассматривать
пространственно-временные
координаты. Во-вторых, коннективность, как способность связывать и объединять
людей, а также обмениваться различными объемами данных в режиме реального
времени137. В-третьих, обеспечение новых условий и возможностей для обратной
связи. Так, о «новых» медиа зачастую говорят как об инструменте двусторонней
коммуникации.
Следующая
матрица
позволит
углубить
понимание
«новых»
СМИ,
отталкиваясь от их технологической основы – технологий Веб 2.0.
Характеристики
Веб 2.0
Свойства
«новых» СМИ
Динамичность
Коннективность
Открытость
Участие
Открытый,
транспарентный
доступ к Вебприложениям
обеспечивает
высокую скорость
работы «новых»
СМИ. Особое
значение также
имеет постоянное
расширение их
пользовательской
аудитории.
Пользователи
благодаря
технологиям Веб
2.0 сами
принимают участие
в создании и
распространении
контента, что и
обеспечивает
динамичность
«новых» СМИ. Над
контентом в
«новых» СМИ
работают не только
профессиональные
журналисты, но и
миллионы простых
пользователей. В
то время, как над
материалами
традиционных
медиа работают
преимущественно
профессиональные
журналисты.
Специфика
технологий Веб 2.0
в том, что когда
пользователь
регистрируется в
том или ином
Открытый
широкий доступ и
охват
пользователями
Веб-приложений
позволяют все
34
Таблица
Генерируемый
пользователем
контент
Специфика
генерируемого
пользователем
контента такова,
что он может быть
довольно быстро
дополнен,
скорректирован,
изменен или
вообще удален,
что обеспечивает
«новым» СМИ
динамичность.
Часто данный
контент создается
не одним, а
несколькими (и
более)
пользователями,
большему
количеству людей
связываться и
обмениваться
информацией и
данными
Новые
возможности для
обратной связи
Широкий (подчас
бесплатный)
доступ к Вебприложениям
увеличивает
пользовательский
охват, и, как
следствие,
возможности
обратной связи
становятся
доступными для
большего
количества людей.
Например, в
политике это
привело к
регистрации
многих ведущих
политических
деятелей в
популярных
системах
поддержки
социальных сетей,
в том числе и в
целях диалога с
потенциальным
электоратом.
приложении,
т.е. он зачастую
работающем на
несет в себе
Веб 2.0, он
коллективный
становится
характер.
пассивным или
активным
участником той
или иной
общности.
Следовательно,
потенциально у
него появляется
больше
возможностей для
связи и
взаимодействия с
другими людьми.
Активность
Контент,
пользователя в
созданный и
создании контента
генерируемый
может, как
пользователями,
подразумевать, так может и не дойти
и не подразумевать до потенциального
обратную связь или
адресата ввиду
ответную реакцию
огромных
потенциального
массивов данных в
адресата
Интернете.
информации или
Данный контент
сообщения.
может, как носить,
так и не носить
адресного
характера.
35
Таким образом, данная матрица демонстрирует, как важнейшие черты
технологий Веб 2.0 вплетены в свойства «новых» СМИ. Это позволяет понять
сущность работы исследуемых средств массовой информации.
Необходимо подвести промежуточные выводы на основании построенной
матрицы. В основе динамичности «новых» СМИ заложены как минимум 3 аспекта.
Во-первых, открытый, транспарентный (зачастую бесплатный) доступ к известным
Веб-приложениям
и
широкий
охват
ими
пользовательской
аудитории
обеспечивают высокую скорость работы (сбор, обработка и распространение
данных и информации) в данных приложениях, с которыми связаны «новые» СМИ.
Растущий же доступ к этим приложениям интенсифицирует динамичность самих
медиа. Во-вторых, деятельность миллионов простых пользователей по работе с
контентом (включая создание, изменение, дополнение, корректировку данных)
обеспечивает такую динамичность «новым» медиа, которую трудно представить в
случае с традиционными СМИ (например, печатная пресса, работа с контентом в
которой осуществляется преимущественно профессиональными журналистами).
Если традиционные медиа подразумевают работу профессиональных журналистов,
то «новые» СМИ – это не только они, но и миллионы простых пользователей
Интернета (например, блоггеры). В этом заключается суть динамичности
исследуемых в данной работе СМИ. В-третьих, динамичность этих СМИ
обусловлена спецификой создаваемого пользователями контента, а вернее скоростью работы с ним.
В основе коннективных свойств «новых» СМИ аналогично находятся как
минимум 3 аспекта. Во-первых, открытый и широкий доступ к приложениям,
определяющим работу «новых» средств массовой информации, увеличивает и
способность связывать как можно больше людей друг с другом и обмениваться
различными
объемами
данных.
Во-вторых,
регистрируясь
в
подобных
приложениях (например, в популярных системах поддержки социальных сетей),
пользователь уже становится частью некоторой общности, в рамках которой
устанавливаются связи с другими пользователями. В-третьих, генерируемый
пользователями контент – это во многом результат совместной работы, связи и
обмена информацией между пользователями. Таким образом, коннективность
36
проявляется в сообщественном характере ряда «новых» средств массовой
информации.
Возможности обратной связи, открываемые «новыми» СМИ должны быть
рассмотрены в двух измерениях: количественном и качественном, а также на
эмпирическом примере с участием в популярных Веб-приложениях политических
деятелей. С одной стороны, растет количество зарегистрированных в приложениях
аккаунтов, профайлов, обозначенных именами политических деятелей, а с другой
стороны нет уверенности в принадлежности подобных аккаунтов реальным
политикам.
Таким
образом,
выводы
по
открываемым
«новыми»
СМИ
возможностям обратной связи должны быть весьма осторожными.
Первая матрица представляет углубленное понимание важнейших свойств
«новых» СМИ. На этой основе целесообразно перейти к следующей матрице. Её
построение необходимо для понимания политического значения «новых» СМИ. В
ней снова будут выделены их важнейшие свойства. Кроме того, в ней
целесообразно отметить и ряд политических категорий, релевантных для целей
данной работы, например, политическую систему, политическую коммуникацию,
политическую партию, политическое поведение и политическую социализацию.
Очевидно, что можно использовать большее количество политических категорий,
однако для реализации конкретной цели (углубить понимание «новых» СМИ
применительно
к
политологии)
приведенный
категориальный
набор
представляется достаточным.
Следующая
матрица
позволит
углубить
понимание
«новых»
СМИ
применителньо к политологии.
Свойства
«новых» СМИ
Политические
категории
Политическая
система
Динамичность
«Новые» СМИ
ускоряют ход
политических
отношений в
системе. Они
создают
дополнительные
каналы
Коннективность
Таблица
Новые
возможности для
обратной связи
Благодаря
Вызванная
коннективности,
деятельностью
которую привносят
данных СМИ
исследуемые СМИ
интенсификация
в жизнь
общественной
политической
реакции требует
системы,
ответных действий,
возрастает
обратной связи со
37
Политическая
коммуникация
Политическая
партия
коммуникации
значение и сила
стороны
системы с внешней
общественной
политической
средой, причем
реакции. Это, в
власти
иногда это
свою очередь,
приводит и к
влияет и на
разрушению самой функционирование
политической
самой системы.
системы. Данные
СМИ направлены
на то, чтобы
сделать
политическую
систему более
открытой.
Политическая
«Новые» СМИ
Коллективистский
коммуникация
способны
и подчас массовый
становится более придавать больший
характер
динамичной и роль коллективистский
деятельности
«новых» СМИ в
характер действиям
субъектов
ней в условиях
субъектов
политической
ежегодного
политической
коммуникации
увеличения
коммуникации.
(под влиянием
пользовательского Они способствуют
«новых» СМИ)
охвата
организации и
увеличивает шансы
стремительно
кооперации
на обратную связь
возрастает
субъектов
со стороны
политической
адресатов
коммуникации.
коммуникации.
Учитывая
Способность
Данные СМИ
специфику
объединять,
открывают
современных
связывать и
возможности для
политических
организовывать
обратной связи с
партий
людей в сжатые
лидерами и
(размытость
сроки важно для
деятелями
идеологической и
деятельности
политических
социальной базы,
любой
партий, дают
активная борьба за
политической
возможность
срединного
партии.
контактировать
избирателя,
Исследуемые СМИ пользователям со
популярность
как носитель
своими
всеохватывающих
коннективных
представителями
партий)
свойств
посредством
использование
приобретают
Интернета.
«новых» СМИ в
особый статус в
борьбе за голоса
таком случае.
растущей
Интернетаудитории
38
Политическое
поведение
приобретатет
особое значение.
Соответственно, и
деятельность
политических
партий должна
быть
сориентирована с
учетом
использования
данных СМИ.
Применяя
рассматриваемые
СМИ, пользователь
становится
участником
определенной
общности, среды, в
которой
происходит
динамичная работа
с контентом, в том
числе и
политическим. В
этом контенте
может отражаться
и отношение
пользователя к
политической
реальности. Так,
например, в
некоторых
популярных
системах
поддержки
социальных сетей в
числе прочих
данных о себе
пользователю
предлагается
указать свои
политические
убеждения и
взгляды. Многие
пользователи
указывают в них
свои политические
взгляды.
Коннективные
свойства
отмеченных СМИ
способствуют
проведению
коллективных
форм
политического
участия (от
численно
небольших
политических
флэшмобов до
массовых
политических
митингов).
39
Выражение теми
или иными
пользователями
своего отношения
к политической
реальности
посредством
«новых» СМИ
может вызывать
ответную реакцию
политической
власти. Так, иногда
выложенные на
популярных
видеохостингах
видео могут
привлечь внимание
общественности, а
затем и власти, что
вполне может
привести и к
ответной реакции
политической
власти.
Политическая
социализация
Допуская, что
отмеченные СМИ,
использующие в
качестве
платформы
приложения
Интернета,
становятся
определенным
участником
политической
социализации
индивида,
динамичность
данных СМИ,
например, в работе
с информацией (в
том и числе и
политической),
привносится в
усваиваемые
индивидом навыки
и умения.
Коннективные
свойства «новых»
СМИ закладывают
в их пользователей
навыки
коллективной
организации и
политической
кооперации.
Подобные навыки,
например,
способны повлиять
на становление
гражданской
политической
культуры.
Открываемые
данными СМИ
возможности для
обратной связи
способны
сформировать у
пользователей
навыки
двусторонней и
активной
коммуникации с
органами
государственной
власти.
Данная матрица демонстрирует ту политическую значимость, которую
приобрели «новые» СМИ в современном обществе. Эта таблица дает определенное
понимание той политической роли, которую играют «новые» СМИ в общественной
жизни. Это понимание наступает благодаря проецированию важнейших свойств
«новых» средств массовой информации (стоит заметить, что не все свойства
рассматриваемых СМИ были приведены в таблице) на ряд существующих
релевантных политических категорий. Предварительно выделенные свойства
«новых» СМИ были соотнесены с особенностями технологий Веб 2.0 (как их
основы), что было необходимым шагом для уточнения этих свойств. Политические
категории, приведенные в таблице, были выбраны на основе эмпирических
наблюдений и определенных теоретических выкладок, причем не автономно, а во
взаимодействии с другими политическими категориями, неотмеченными отдельно
в таблице.
Пришло время подвести итоги проведенной работы. Цель работы, как
известно, заключалась в углублении понимания феномена «новых» СМИ
применительно к политологии. В ходе работы она была слегка модифицирована на
40
углубление их политической значимости. Определившись с последним, можно
утверждать и о тех направлениях политологических исследований, которые
целесообразны применительно к данным СМИ. Важнейшие свойства «новых»
СМИ (например, динамичность, коннективность, возможности для обратной связи)
основаны на технологиях Веб 2.0, среди характеристик которых следует выделить
открытость, участие пользователя в работе с контентом и генерируемый
пользователем контент как результат участия. Так, например, коннективность
данных СМИ опосредована открытым доступом и широким пользовательским
охватом ряда Веб-приложений, пользуясь которыми человек становится частью
общности. Политическое значение «новых» СМИ может быть установлено
благодаря соотнесению их основанных на технологиях Веб 2.0 свойствах и ряда
политических категорий. Так, значение «новых» СМИ для функционирования
политической
системы
проявляется
в
том,
что
данные
СМИ
ускоряют
существующие в ней политические отношения, открывают новые каналы связи
системы с внешней средой (благодаря, например, глобальным системам поддержки
социальных сетей), а также направлены на то, чтобы сделать данную
политическую систему более открытой в целом. Иногда это может привести к
разрушению самой политической системы. Для политической коммуникации
«новые» СМИ способны создать отличные условия для успешной самоорганизации
одного из субъектов коммуникации (например, общество), что вынудит другого
участника коммуникации вносить изменения в свою линию поведения. Для
политических
партий
«новые»
СМИ
становятся
полезным
инструментом
мобилизации своих сторонников, организации коммуникации партийных лидеров и
рядовых избирателей, а также открывают новые электоральные перспективы в
растущей среде Интернета, что особенно актуально, учитывая специфику
современных политических партий. Для политического поведения особое значение
«новых» СМИ представляется в их роли при организации различных форм
политического
участия
(особенно
массовых
мероприятий).
Кроме
того,
рассматриваемые СМИ становятся средой, в которой пользователь может выразить
свое отношение к сложившейся политической реальности. Значение исследуемых
масс-медиа для политической социализации заключается в том, какие навыки,
знания и нормы они способны сформировать у пользователя в процессе подобной
41
социализации. Так, например, речь может идти о навыках организационной работы
и политической кооперации пользователей благодаря коннективным свойствам
«новых»
средств
массовой
информации.
Необходимо
подчеркнуть,
что
приведенный в рамках данной работы конкретный набор политических категорий
не исчерпывает всего категориального аппарата политологии. Многие, особо
неотмеченные в этой работе политические категории, подразумевались в связи с
обозначенными в ней понятиями. Таким образом, соотнесение важнейших свойств
«новых» СМИ и ряда политических категорий позволяют глубже понять их
политическое значение.
1.4. Роль генерируемого пользователем контента в понимании «новых»
средств массовой информации
Ещё одним характерным признаком «новых» СМИ по праву считается
активное участие пользователей в создании их контента. Результатом данной
активности становится, так называемый, «генерируемый пользователем контент»
или «созданный пользователем контент». Для того, чтобы глубже понять суть
феномена «новых» СМИ необходимо более подробно рассмотреть такой контент,
выделив ряд присущих ему, в той или иной степени, черт. Выделение присущих
данному контенту черт позволит более чётко понять особенности самих «новых»
СМИ. Кроме того, через призму роли генерируемого пользователем контента в
работе «новых» СМИ необходимо также рассмотреть и их политическое значение.
На это и направлена данная часть работы.
Сначала необходимо привести дефиницию «новых» СМИ. Под ними следует
рассматривать сетевые структуры, которые позволяют политическим субъектам
обмениваться значительными объемами данных и информации в режиме реального
времени138. Среди основных свойств «новых» СМИ целесообразно привести
следующие: широкий доступ к информации139, коннективность (как способность
связывать людей друг с другом и обмениваться различными объемами данных в
режиме реального времени)140, динамичность (высокая скорость работы с
информацией), интерактивность (активное взаимодействие производителя и
42
потребителя информации), новые возможности обратной связи (так называемая
двусторонняя коммуникация) и др. «Новые» средства массовой информации
становятся неотъемлемой частью жизни общества и основаны на функциональных
возможностях современных информационно-коммуникационных технологий.
Не возникает сомнений в том, что «новые» СМИ, в первую очередь,
направлены на передачу и транспортировку информации. Характер и свойства
такой информации позволяют углубить понимание данных СМИ. Особенной
частью данной информации, транспортировкой которой заняты рассматриваемые
СМИ,
является
так
называемый
генерированный
пользователем
контент.
Необходимо привести несколько определений данного понятия. Генерированный
пользователем контент, также известный в качестве созданного пользователем
контента, относится к разным видам общественно доступного медиа контента,
которые производятся конечными потребителями141. «Созданный пользователями
контент
–
контент,
созданный
зарегистрированными
пользователями
соответствующей системы»142, - отмечает политолог Д.Г. Балуев. В работе
«Participative
Web:
User-Created
Content»
приводятся
3
характеристики
создаваемого пользователем контента: публикационное требование (контент
расположен на общих и доступных веб-сайтах или на странице в социальной сети,
доступной для определенной группы людей), наличие творческого элемента
(контент
содержит
некий
творческий
аспект),
создание
контента
вне
профессиональных процедур и практик (предполагается создание контента вне
институционального и коммерческого контекста, т.е. контент производится не
профессиональными журналистами, а простыми пользователями и не нацелен на
получение коммерческой прибыли)143.
Приведя несколько общих определений «новых» СМИ и генерируемого
пользователем
контента,
которые
дают
некоторое
представление
о
рассматриваемых явлениях, необходимо перейти к выполнению конкретно
поставленной цели, а именно: рассмотреть то, какую роль играет подобный
контент в понимании «новых» СМИ. Подобное рассмотрение требует выделения
ряда черт, которые в той или иной степени принадлежат генерируемому
пользователем контенту. Данный контент составляет особую часть всего конента, с
которым имеют дело «новые» СМИ. Именно он наравне с некоторыми другими
43
факторами позволил данным средствам массовой информации приобрести такую
популярность и влияние в различных сферах жизни общества. Следовательно,
проецирование определенных черт данного контента на функционирование
«новых» СМИ позволит решить поставленную в работе цель.
Выделим ряд черт, которые, вероятно, принадлежат в той или иной степени
генерируемому пользователем контенту:
 Данный контент создается простыми пользователями «новых» СМИ. Это
может быть собственная запись-текст в блоге пользователя, ссылка на тот
или иной материал или ролик, их подборка в блоге или на странице в
системе поддержки социальных сетей, но с элементами творчества
(например, определенная подборка (в определенном порядке), комментарий
к размещаемому материалу или ролику, т.е. некоторая творческая
активность со стороны пользователя) и многое другое. Соответственно, чем
больше зарегистрированных пользователей в тех или иных платформах
«новых»
СМИ,
тем
выше
вероятность
создания
генерируемого
пользователем контента.
 В генерируемом пользователем контенте заложено коллективное начало (что
отнюдь не исключает и наличия в нем индивидуального начала). Так,
подобный контент является результатом работы не только одного
пользователя, но и группы людей. Например, размещая на своей странице в
том или ином Веб-ресурсе материалы из какого-либо источника, а затем,
комментируя его, пользователь создает контент, в котором помимо его
деятельности (в качестве комментария) заложена и активность тех, кто до
него работал над данными материалами.
 В генерируемом пользователем контенте заложено индивидуальное начало
(что отнюдь не противоречит существованию в нем ещё и коллективного
начала). Это проявляется в том, что исследуемый контент – это, помимо
прочего, средство самовыражения, в нем отражены зачастую ценностнонормативные
установки
и
мотивации
пользователя.
Генерируемый
пользователем контент позволяет человеку выразить свое отношение к
сложившейся общественной реальности. Так, загрузка на персональную
страницу в одной из систем поддержки социальной сети пользователем ряда
44
роликов, например, в определенном порядке – это уже некое выражение
позиции пользователя.
 Гипертекстуальность генерируемого пользователем контента. Например, в
подобном тексте пользователь выкладывает некоторые ссылки, следование
которым потенциально позволяет углубить понимание проблемы. Иногда в
материале указываются ссылки на различные позиции касательно той или
иной проблемы, следование которым позволит познакомиться с разными
мнениями и выработать собственное суждение на основании изученного.
 Временами генерируемый пользователем контент представляет собой набор
полевых данных, т.е. данных очевидцев с непосредственно тех мест, где
разворачивались
события.
Такие
данные,
например,
могут
быть
зафиксированы с помощью современных мобильных устройств.
Отметив ряд черт, в той или иной степени принадлежащих генерируемому
пользователем контенту (как особой части всего контента «новых» СМИ), можно
рассмотреть, как данные черты проявляются в деятельности самих «новых» СМИ.
Это, вероятно, позволит достигнуть поставленной в работе цели. Для этого
целесообразным выглядит построение следующей таблицы:
Таблица
Черты генерируемого пользователем
контента
Создание контента простыми
пользователями «новых» СМИ
«Новые» СМИ
Создание
подобного
контента
миллионами простых пользователей (а
не
только
профессиональными
журналистами), а также ежегодный рост
аудитории Интернета обеспечивают
динамичность работы данных средств
массовой информации и рост широты
охвата этими СМИ пользовательской
аудитории.
Кроме
того,
подобный
принцип
создания контента создает некий эффект
общественности
или
гражданственности,
т.е.
контент
производится простыми пользователями
Интернета, представителями общества,
что
подсознательно
увеличивает
доверие к подобной информации.
Однако
необходимо
отметить
имеющиеся в последние годы рост
45
Коллективное начало в производстве
контента
Индивидуальное начало в производстве
контента
коммерческого контента в «новых»
СМИ, а также активное применение
данных
СМИ
различными
политическими и государственными
силами, что способствует размыванию
отмеченного эффекта.
Данная черта проявляется в высокой
степени
интерактивности
«новых»
СМИ, т.е. взаимодействии между
пользователями, которое подкрепляется
ещё
и
быстрым
развитием
и
распространением
современных
информационно-коммуникационных
технологий. Интерактивность – это одно
из важнейших свойств данных СМИ,
которое успешно использовалось в
различных политических событиях
последних лет.
Коллективное начало генерируемого
пользователем контента проявляется и в
так
называемых
коннективных
свойствах
«новых»
СМИ.
Так,
пользователи могут находиться в
постоянной связи друг с другом
(например, состоя в каком-нибудь одном
сообществе в системе поддержки
социальных сетей) и потенциально быть
готовыми к обмену данными в режиме
реального времени. Иными словами,
коннективность
может,
как
подразумевать
непосредственное
взаимодействие между пользователями
(т.е. интерактивность), так и не
подразумевать
его
(например,
пользователи
систем
поддержки
социальных
сетей
могут
годами
состоять
в
каком-нибудь
одном
сообществе, не осуществляя в нем
никакой активности и не общаясь с его
участниками (т.е. нет интерактивности,
непосредственного
взаимодействия)
однако само сообщество, тем не менее
продолжает при этом существовать.
Генерируемый пользователем контент
содержит в себе помимо прочего
элементы самовыражения пользователя,
его ценностно-нормативные установки,
его
отношение
к
сложившейся
46
Гипертекстуальность
Полевые данные (иногда)
реальности (в том числе политической).
Таким образом, о «новых» СМИ часто
говорят
как
об
инструменте
самовыражения человека. Например,
идея ведения собственного блога (как
Интернет-дневника
пользователя)
подтверждает
подобное
мнение.
Выражение отношения пользователей к
реальности посредством «новых» СМИ
позволяет оценивать общественные
настроения в целом. О подобных
настроениях,
наблюдающихся
в
«новых» СМИ часто сообщают и
традиционные
информационные
агентства.
Генерируемый пользователем контент
часто содержит ссылки, отправляющие
на внешние ресурсы, где размещена
дополнительная информация по той или
иной теме, которая позволяет углубить
знание об этой теме. Таким образом,
«новые» СМИ, содержащие огромные
массивы информации и указывающие на
нее ссылки, позволяют формировать
более углубленное и многостороннее
понимание той или иной проблемы. А
это, в свою очередь, способно создавать
в сознании людей привычку к более
критичному восприятию различных
проблем,
требующее
изучения
различных сторон этой проблемы.
Иными словами, гипертекстуальность
может проявляться во влиянии «новых»
СМИ на сознание пользователей.
«Новые» СМИ приобретают особое
значение
в
том
случае,
если
генерируемый пользователем контент
заключает в себе полевые данные, т.е.
данные очевидцев тех или иных
событий. Очевидно, что подобные
данные обладают особым авторитетом и
статусом и пользуются спросом в
существующих
информационных
агентствах.
Неудивительно,
что
последние довольно часто используют
технологии «новых» СМИ в подготовке
собственного
материала.
Полевые
данные придают «новым» СМИ особую
47
оперативность работы с контентом.
Генерируемый
пользователем
контент
создается
преимущественно
простыми пользователями Интернета, что обеспечивает высокую динамичность
«новых» СМИ, а учитывая возрастающую с каждым годом аудиторию Интернета –
и увеличение пользовательского охвата данными СМИ. Подобный принцип
производства контента создает некий эффект гражданственности, т.е. осознания
того, что контент создан простыми пользователями, руководствовавшимися в
процессе работы с ним некоммерческими интересами. Вместе с тем, рост
коммерциализации и маркетинга в контенте «новых» СМИ, а также активное их
использование различными политическими силами способны снизить отмеченный
эффект. Коллективное начало подобного контента раскрывает интерактивность
рассматриваемых СМИ (высокая степень взаимодействия их пользователей) и их
коннективные свойства (благодаря которым пользователи объединены, и между
ними может установиться обмен данными в режиме реального времени).
Индивидуальное начало генерируемого пользователем контента проявляется в том,
что «новые» СМИ являются инструментом для самовыражения пользователей.
Гипертекстуальность исследуемого контента позволяет рассматривать отмеченные
СМИ как средство для углубленного рассмотрения интересующего вопроса,
изучения различных позиций по той или иной проблематике, что способствует
формированию более критичного и довольно нейтрального отношения к той или
иной проблеме, а иногда и появлению соответствующего мировоззрения. В том
случае, когда генерируемый пользователем контент содержит в себе полевые
данные, «новые» СМИ приобретают особое значение как источник оперативной
информации с места событий. Подобная информация, особенно подкрепленная
визуальным изображением (например, видеоролик), как правило, оказывает
сильное воздействие на мнения пользователей и общества в целом.
Стоит отметить, что цель данной работы заключалась в том, чтобы
рассмотреть генерируемый пользователем контент на предмет того, какую роль он
играет в понимании и изучении «новых» СМИ. Очевидно, что отмеченные черты
данного контента позволяют глубже понять важнейшие свойства (например,
динамичность, интерактивность и др.), специфику «новых» СМИ, их отличия от
традиционных
медиа
(например,
за
48
счет
оперативности).
Кроме
того,
генерируемый пользователь контент позволяет глубже понять и огромное
политическое значение данных средств массовой информации. Целесообразно
среди прочих отметить здесь несколько примеров. Во-первых, генерируемый
пользователем контент может представлять собой данные очевидцев тех или иных
событий. Так, пользователь, ставший свидетелем тех или иных событий имеет
возможность поделиться подобной информацией на своей странице в Интернете,
загрузить видеоролик на общедоступный видеохостинг и т.д. Кстати, видеоролик,
вероятно, более убедительно выглядит в качестве полевых данных. Однако
существуют
определенные
сомнения
в
достоверности
и
адекватности
предоставляемых таким контентом данных. Если речь заходит, например, о
видеоданных о том или ином природном явлении, то здесь, как правило, не
возникает особых сомнений. Но когда речь заходит о данных, касающихся
политических событий, то претендующие на статус полевых данных материалы
могут вызывать определенные сомнения. А вместе с тем, подобные, претендующие
на статус полевых, данные о политических событиях способны сыграть огромную
роль в жизни той или иной политической системы, её связях с внешней средой.
Частое использование ведущими мировыми информационными агентствами
данных очевидцев политических событий, полученные посредством «новых»
СМИ, способны сформировать определенную информационную повестку дня.
Последняя, в свою очередь, влияет на отношение ряда ведущих стран к этим
политическим событиям, а иногда и приводит к тому, что эти страны оказывают
свое непосредственное влияние на деятельность той или иной политической
системы благодаря имеющимся у нее каналам коммуникации с внешней средой.
Кстати, возможен и полностью обратный сценарий, когда внешние силы, стремясь
изменить или разрушить существующую где-либо политическую систему,
посредством
создаваемого
пользователем
контента
(например,
благодаря
существующему эффекту гражданственности), напоминающего полевые данные,
влияют
на
формулирование
в
мировом
информационном
пространстве
соответствующей повестки дня. В независимости от сложившегося сценария или
причинно-следственной конструкции генерируемый пользователем контент (в
качестве полевых данных) является важнейшим инструментом политических
субъектов, а соответственно, и «новые» СМИ как механизм, позволяющий создать
49
такой контент, способны играть важнейшую политическую роль. Во-вторых,
созданный пользователем контент заключает в себе помимо коллективного, ещё и
индивидуальное начало. Иными слова, подобный контент – это материал,
включающий в себя элементы самовыражения пользователя, его ценностнонормативные установки. Кроме того, такой материал включает и отношение
индивида к политической реальности. Таким образом, «новые» СМИ выступают
неким показателем социальных настроений. Это в очередной раз подчеркивает
важнейшую политическую роль, которую играют «новые» СМИ. Оба приведенных
примера
помогают
глубже
понять
феномен
«новых»
средств
массовой
информации, отталкиваясь от создаваемого пользователем контента.
Необходимо подвести итог. На основании выделенных и в той или иной
степени присущих генерируемому пользователю контенту черт было отмечено,
каким образом специфика данного контента проявляется в деятельности «новых»
СМИ. Выделенные черты созданного пользователем контента позволили углубить
понимание «новых» СМИ, их свойств и специфики. Так, созданный пользователем
контент, включающий в себя полевые данные, придает особое качество
рассматриваемым средств массовой информации – оперативность. Вместе с тем,
было отмечено и политическое значение данных СМИ, придаваемое генерируемым
пользователем контентом. Так, те же полевые данные способны оказывать
существенное влияние на функционирование политической системы того или
иного государства. Благодаря «новым» СМИ из внешней среды в систему
подаются такие импульсы, которые способны не только изменить, но даже
разрушить существующую в рамках того или иного государства политическую
систему. Таким образом, исследование созданного пользователем контента и его
особенностей позволяет более углубленно изучать конкретные направления,
связанные с «новыми» СМИ. Например, в политологии рассмотрение подобного
контента позволяет сделать ряд важных выводов о влиянии «новых» СМИ на
функционирование политической системы и т.д.
50
1.5. Коннективный принцип распространения информации в «новых»
средствах массовой информации
Важнейшим признаком «новых» средств массовой информации является
принцип работы с информацией в рамках этих СМИ, который был обозначен как
коннективный. Что подразумевает данный принцип и каковы его черты? Именно
на рассмотрение указанных вопросов и направлена данная часть работы. Изучение
специфики данного принципа распространения информации позволит по-новому
понять
особенности
и
суть
технологий
исследуемых
средств
массовой
информации.
Данный принцип распространения информации целесообразно обозначить
как
коннективный(от
англ.
–
connective
соединительный,
связный).
Что
подразумевает под собой данный принцип? Он подразумевает в данном случае
наличие связи между производителем и потребителем информации. При
установлении подобной связи производители контента создают условия для
возникновения пользовательского спроса на ту или иную информацию. Для более
детального
и
наглядного
понимания
и
описания
отмеченного
принципа
распространения информации в изучаемых СМИ следует привести пример.
Зарегистрировавшись в каком-либо Интернет - магазине, просмотрев ту или иную
размещенную в нем продукцию, в следующий раз данный пользователь, зайдя на
сайт данного магазина, встретит надписи приблизительно следующего свойства:
«Ваши персональные рекомендации», «Вместе с этим покупают», «То чем вы
интересовались…» и т.п. Таким образом, пользователь, установив связь с
производителем информации (в данном случае – это Интернет - магазин), попадает
в искусственно созданные источником информации условия. В этих условиях
пользователь
встречает
свои
индивидуальные
предпочтения
и
интересы,
отталкиваясь от которых он может продолжить поиск необходимого среди
огромного
множества
информации.
Подобные
условия,
создаваемые
производителем информации (в данном конкретном примере – Интернет магазином), способствуют возникновению спроса на информацию у потребителя.
Причем создание данных условий стало возможным после установления связи
51
между потребителем информации (в данном случае – потенциальным покупателем)
и её производителем (здесь – Интернет - магазином).
Интернет – магазин, как производитель информации, организует такие
условия, в которых возникает и усиливается спрос пользователя на дальнейшее
получение информации, который, в ином случае, мог и не возникнуть. Кроме того,
в ряде подобных производителей информации (здесь – Интернет - магазин)
используется технология отзывов на тот или иной товар. Это ещё больше
увеличивает возможность возникновения у пользователей спроса на подобную
информацию. Пример с Интернет – магазином был приведен, в первую очередь,
для
понимания
обозначенного
коннективного
принципа
распространения
информации.
Ещё одним часто встречающимся в ряде «новых» СМИ явлением, которое
способно раскрыть коннективный принцип распространения информации, является
технология тэгов. Ознакомившись с каким-либо материалом, размещенным в том
или ином представителе «новых» СМИ, пользователь может обнаружить набор
тэгов, ключевых слов по данной проблематике. Наличие подобных слов может
способствовать
возникновению
интереса
пользователя,
и
он
продолжит
использовать данный ресурс, источник информации, следуя отмеченным тэгам.
Таким образом, технология тэгов свидетельствует о том, каким образом
производитель
информации
в
«новых»
СМИ
привлекает
внимание,
заинтересовывает пользователя, создает для него условия для дальнейшего поиска
и пользования размещенной у него информации.
Коннективный принцип распространения информации в «новых» СМИ
находит свое отражение в ссылках на соответствующие источники информации
(указываемых и размещаемых пользователями систем поддержки социальных
сетей и блогов на своих персональных аккаунтах и блогах). Так, тот или иной
представитель «новых» СМИ (например, «Газета Ру») вместе с тем или иным
материалом размещает ярлыки популярных систем поддержки социальных сетей в
Интернете, нажав на который, пользователь (если он, конечно, зарегистрирован в
них) может разместить этот материал на своей персональной странице. Другие
пользователи подобных систем впоследствии могут ознакомиться с данным
материалом, обнаружив его, например, на индивидуальном аккаунте своего
52
знакомого. Подобный процесс может неоднократно повторяться. Это весьма
красноречивый пример коннективного принципа распространения информации.
Наличие элемента связи между производителем и потребителем информации в
процессе её распространения здесь проявляется в следующем случае: связь одних
представителей «новых» СМИ с другими (когда ссылка на материал из одного
источника (например, «Газета Ру») может оказаться в чьем-то блоге (например, в
системе микроблогов Twitter), социальные связи пользователей. «Новые» СМИ, в
таком случае (в случае размещения линков в системах поддержки социальных
сетей и блогах), создают условия, когда у пользователя самого может возникнуть
желание поделиться с другими (т.е. распространить) ту или иную информацию. В
этом и заключается основа коннективного принципа распространения информации
в «новых» СМИ.
Необходимо
отметить
ряд
присущих
исследуемому
принципу
распространения информации черт:
1. важнейшая роль связи: от связи между различными представителями
«новых» СМИ до социальных связей;
2. производители информации создают условия, при которых не только они,
но и потребители становятся её активными распространителями;
3. информация
при
таком
принципе
распространения
приобретает
персонифицированный характер (в том смысле, что она направлена на
конкретного индивида, пользователя). Это может быть подтверждено
приведенным примером с Интернет – магазином, технологией тэгов и т.д.
Таким образом, при исследуемом коннективном принципе распространения
информации речь идет о демассифицированном характере производства,
распространения и потребления информации.
Таким образом, в «новых» средствах массовой информации функционирует
коннективный принцип распространения информации. Для данного принципа
характерна важнейшая роль связи, как между различными представителями
«новых» СМИ, так и между производителями и потребителями информации, а
также социальные связи между пользователями. Благодаря данному принципу
именно пользователями (иногда сами того не подразумевая) становятся активными
распространителями контента, а «новые» СМИ создают им для этого необходимые
53
условия. При подобном принципе распространения информации производство и
потребление контента приобретают демассифицированный, персонифицированный
характер.
В рамках первой главы была выполнена одна из поставленных задач, которая
заключалась в том, что сформулировать определение «новых» СМИ и рассмотреть
ряд характерных для них признаков. Было сформулировано одно общее
определение, в котором был выделен ряд признаков, впоследствии рассмотренные
более подробно и несколько более узких определений, в которых была отражена та
или иная специфика в деятельности и самом феномене «новых» СМИ. Теперь
необходимо перейти к сравнительному анализу «новых» средств массовой
информации и социальных медиа. Существуют ли какие-либо отличия между
указанными масс-медиа? Установление различий между данными медиа должно
стать, в том числе, и обоснованием необходимости формулирования такого
понятия, как «новые средства массовой информации».
1.6. Сравнительный анализ «новых» средств массовой информации и
социальных медиа
Феномен «новых» средств массовой информации в последнее время
приобрел довольно значительную популярность, в том числе и в научных кругах.
Активно
изучается
влияние
данных
СМИ
на
различные
социальные
и
политические процессы, происходящие в мире. Вместе с тем, довольно часто
можно встретить и понятие «социальные медиа», причем применительно к тем же
социально - политическим изменениям, которые исследуются в связи с «новыми»
СМИ. В чем же отличие понятий «новых» СМИ» и «социальных медиа», и
существует ли оно вообще? Для ответа на поставленный вопрос логичным
выглядит использование сравнительного анализа.
На пути решения поставленной задачи необходимо привести несколько
наиболее распространенных определений «новых» и социальных медиа. Очевидно,
что эти определения не исчерпывают всех особенностей обозначенных понятий, но
они вполне могут быть использованы в рамках данной работы. Так, «новые» СМИ
54
можно обозначить в качестве современного всеохватывающего термина, который
используется для определения всего, что связано с сетью – Интернет и
взаимодействием между технологией, изображениями и звуком 144. Д.Г. Балуев под
«новыми» СМИ подразумевает электронные средства массовой информации,
которые
позволяют
аудитории
взаимодействовать
с
производителями
информации145. Таким образом, из приведенных определений целесообразно
констатировать всеобъемлющий характер дефиниции «новых» средств массовой
информации, главной и изначальной целью которых выступает передача и
транспортировка информации и данных с помощью современных цифровых и
информационно-коммуникационных технологий.
Необходимо отметить, что в сравнении с традиционными медиа «новые»
СМИ отличаются большей динамичностью и интерактивностью,
удобной
технологией обратной связи и др. Кроме того, «новые» СМИ выполняют ещё и
коннективную функцию, позволяющую связывать и объединять пользователей
друг
с
другом.
Это
особенно
важно
в
условиях
современного
индивидуализированного общества, которое четко описал в своей работе
«Индивидуализированное общество» З. Бауман146. Следовательно, «новые» СМИ
выполняют помимо передачи информации различных объемов ещё и социальные
функции. Роль «новых» СМИ в социально-политической действительности с
помощью виртуалистского подхода была описана в работе Д. Каминченко «новые»
СМИ: из виртуальной реальности в социально-политическую действительность»147.
Таким образом, одной из важнейших функций «новых» СМИ стала социальная
функция (например, социальная коммуникация, самоидентификация, социальная
мобилизация и т.д.). Следовательно, вполне закономерным выглядит обозначение
данных СМИ в качестве динамичного сетевого и социального института.
Теперь необходимо перейти к нескольким наиболее распространенным
трактовкам социальных медиа. Ким Хонг (Hong K.) отмечает, что социальные
медиа включают в себя онлайн средства и сайты, которые позволяют людям
взаимодействовать с компаниями, другими людьми (включая знаменитостей и
журналистов),
а
также
формировать
сообщества,
создавая,
публикуя
и
распространяя контент148. Кроме того, социальные медиа стоит рассматривать в
качестве социального инструмента коммуникации 149.
55
Социальные медиа – это
группа Интернет-приложений, строящиеся на идеологической и технологической
основе Веб 2.0. и позволяющие создавать и обмениваться генерируемым
пользователем контентом»150. Социальные медиа есть новый этап развития, когда
пользователи активнее, чем раньше участвуют в создании контента 151. Учитывая
этимологию слова «социальный», вполне логичным выглядит, что данные медиа,
прежде всего, должны выполнять общественную функцию. Это подразумевает под
собой, в первую очередь, взаимодействие человека с обществом, с другими
людьми. Таким образом, изначальная и главная цель социальных медиа
заключается в общественном взаимодействии граждан.
В рамках намеченного сравнения двух феноменов целесообразно обратиться
к историческому фактору. Понятие «новых» СМИ, вероятно, принадлежит концу
XX
столетия
и
имеет
непосредственную
связь
с
процессом
быстрой
компьютеризации. В любом случае, речь должна идти о сравнительно недавнем
появлении данного понятия. Роже Брюсси (R. Brussee) и Эрик Хекман (E. Hekman)
приводят примеры социальных медиа, которые имели место намного раньше,
например, печатная пресса и др. Следовательно, ученые обращают внимание на
длинную историю, которую имеют социальные медиа152. Допуская, что позиция,
выраженная данными учеными, соответствует истине, необходимо отметить, что
социальные
медиа,
в
таком
случае,
могут
рассматриваться
в
качестве
определенного типа СМИ в целом, в том числе и традиционных. В свою очередь,
«новые» СМИ – это современный этап развития средств массовой информации.
Соответственно, возникает предположение о том, что оба понятия характеризуют
разные особенности феномена средств массовой информации. Так, «новые» СМИ
выступают в качестве нового этапа развития масс-медиа и определенной
альтернативы традиционным СМИ. Социальные медиа, в свою очередь,
целесообразно определить в качестве разновидности масс-медиа, которая имеет
место и при традиционных, и при «новых» СМИ. Как итог, понятия социальных и
«новых» СМИ характеризуют разные стороны развития средств массовой
информации в общем, причем, если в одном случае речь идет об эволюции, то в
другом – об одной из разновидностей медиа.
Важно дополнить предыдущую мысль тем, что в основе «новых» СМИ
заложен совершенно иной, в отличие от традиционных СМИ, фундамент. Речь идет
56
о технологии Web 2.0, а также о принципе, который связан с таким обозначением,
как «User generated content», т.е. когда контент создается и наполняется теми, кто
его же и потребляет впоследствии, т.е. пользователями. Благодаря же технологии
Web 2.0 доступом к такому контенту в различных ситуациях (зависит от настроек
степени ограниченности доступа к информации) обладает значительная часть
пользовательской аудитории. Социальные медиа, существовавшие, как уже
отмечалось и при традиционных СМИ, использовали, соответственно, те же
функциональные возможности, что и традиционные медиа. В условиях же развития
новых технологий, таких, как Web 2.0 и принципа создания контента, которые
неоднократно доказывали свою эффективность непосредственно в процессе
социальной коммуникации, неудивительно, что социальные медиа активно
используют именно эти современные технологии и принципы. Вероятнее всего,
именно использование «новыми» СМИ и социальными медиа одинаковых
технологий, принципов и ресурсов создает определенный соблазн выразить мысль
об абсолютной идентичности данных понятий. Однако, как показывает, например,
исторический фактор, это не совсем так.
Кроме исторического фактора целесообразно подробнее остановиться и на
функциях «новых» СМИ и социальных медиа. Социальная коммуникация – это
основная функция социальных медиа. В свою очередь, «новые» СМИ также могут
быть использованы в качестве инструмента социальной коммуникации. В то же
время данные медиа способствуют укреплению в современном обществе такого
явления, как индивидуализация. Феномен индивидуализации подразумевает под
собой, своего рода, высвобождение человека от сложившихся в обществе в
предыдущие периоды традиционных отношений между людьми. Данный феномен
весьма четко описан в работах З. Баумана153 и У. Бека154. Индивидуализация
создает ситуацию, при которой могут возникать определенные сложности для
социальной коммуникации. Уже сформировавшиеся и закрепленные в предыдущие
периоды социальные отношения претерпевают изменения, а подчас и уходят в
прошлое, а новая идентичность ещё не сформировалась. Самоопределение
человека, его самоидентификация на основе индивидуального выбора может
носить отнюдь не устойчивый характер. Именно в этом и заключается
индивидуализация, которой в качестве инструмента активно содействуют и
57
технологии «новых» СМИ. Индивидуализация во многом происходит под
влиянием «новых» СМИ, т.к. последние изменяют основы тех принципов, которые
раньше
выступали
в качестве важнейших для
определения
собственной
идентичности (например, изменяется роль фактора пространства). Прежнее
территориальное значение пространства, под влиянием которого зачастую и
формировалась ранее идентичность человека, приобретает надлокальный и
глобальный
смысл.
В
этом
не
последнюю
роль
сыграли
современные
информационно-коммуникационные технологии, положенные в основу «новых»
СМИ. Таким образом, «новые» СМИ, помимо социальной коммуникации,
коннективности
(объединения
индивидуализации
людей,
индивида от общества.
людей)
активно
высвобождению
и
способствуют
установлению
и
процессу
автономности
Социальные же медиа в этом отношении направлены,
прежде всего, на социальную коммуникацию. В этом может заключаться
существенное различие двух рассматриваемых феноменов.
Исторический и структурно-функциональный факторы довольно явно
продемонстрировали отличия понятий «новых» СМИ» и «социальных медиа».
Вместе с тем, необходимо выделить ещё один фактор, ценностный. Данный фактор
также способен прояснить некоторые отличия между обозначенными медиа.
«Новые» СМИ и социальные медиа как институт современной коммуникации
способствуют
развитию
определенных
ценностей,
коллективного
действия.
Коллективные
формы
например,
ценности
политического
участия,
организованного посредством «новых» СМИ, в ходе недавних политических
событий в разных государствах, приведших к смене политического руководства в
этих странах, во многом подтверждает выдвинутую гипотезу о ценностном аспекте
рассматриваемых медиа. Вместе с тем, уже отмечалось влияние «новых» СМИ на
ускорение процессов индивидуализации, автономизации человека от общества,
разобщению, что никак не способствует усилению ценности коллективного
действия. Кроме того, благодаря открытости различных источников информации в
Интернете
«новые»
СМИ
способствуют
более
критичному
восприятию
действительности индивидом, что также далеко не всегда ведет к коллективным
действиям. Какой же вывод на основе ценностного фактора следует выдвинуть
касательно сравнения «новых» СМИ и социальные медиа? Логично предположить,
58
что
социальные
взаимодействия
медиа,
внутри
как
инструмент
общества,
социальной
действительно,
коммуникации
способствуют
и
развитию
ценности коллективного действия. «Новые» же СМИ помимо коллективного
действия способствуют развитию и других ценностей, подчас противоречащих
ценности коллективного действия. Таким образом, если социальные медиа
однозначно способствуют развитию ценности коллективного действия, в том числе
и политического, то «новые» СМИ помимо отмеченной ценности способствуют
развитию и других, подчас противоречащих ей ценностей.
Для сравнительного анализа «новых» СМИ и социальных медиа необходимо
использовать ещё один фактор, а именно: социально-политический. Социальные
медиа направлены, в первую очередь, на интенсификацию коллективных и
групповых форм социально-политической активности. Данные СМИ способствуют
усилению социально-политического взаимодействия между индивидами. «Новые»
СМИ, в свою очередь, способны как усилить, так и ослабить коллективную
политическую активность. Так, например, излишний критицизм, который может
возникнуть при получении и изучении различных данных о том или ином событии,
может способствовать ослаблению коллективного действия и даже препятствовать
его
осуществлению.
Кроме
того,
и
индивидуализационные
процессы,
происходящие в современном обществе, в том числе и благодаря «новым» СМИ, не
способствуют активизации коллективных форм политического участия. В целом,
если социальные медиа, прежде всего, ориентированы на осуществление,
поддержание и сохранение коллективной политической активности, то «новые»
СМИ способны как усилить подобную активность, так и ослабить её.
Социально-политический фактор полезен в данном исследовании и при
изучении формирования политического индивида под влиянием обозначенных
средств
массовой
информации.
Формирование
политического
индивида
происходит, прежде всего, в процессе его политической социализации, т.е.
усвоения им тех или иных навыков, знаний, ценностей и норм, связанных с
политикой. Вполне обоснованным выглядит предположение о том, что в
современном обществе политическая социализация зачастую происходит при
активном участии Интернета, который, в то же время, создает устойчивую
технологическую платформу для «новых» СМИ и социальных медиа. Какие же
59
ценности, навыки и нормы могут быть усвоены индивидом в процессе
политической социализации в современном обществе? Данный вопрос интересен в
рамках этой работы применительно к участию «новых» СМИ и социальных медиа
в процессе политической социализации. Не вызывает сомнений, что и те, и другие
СМИ участвуют в данном процессе, причем, возможно, и в качестве агентов
политической социализации. Однако какие ценности, навыки, знания и нормы
может привнести тот или иной вид СМИ в политическое мировоззрение индивида?
Подобный вопрос, несомненно, требует глубокого исследования. В рамках же
данной
работы
автор
решил
выдвинуть
свои
предположения,
которые
впоследствии могут быть подтверждены или опровергнуты.
Социальные медиа, очевидно, должны способствовать, в первую очередь,
восприятию навыков кооперации, организационного знания и конструктивных
ценностей. Если допустить, что социальные медиа являются одним из ведущих
инструментов (а, возможно, и ведущим агентом) политической социализации, то у
индивида,
в
таком
случае,
должно
сформироваться
конструктивистское,
кооперационное политическое мировоззрение. В этом мировоззрении будет
существовать
акцент
на
политическую
кооперацию,
сотрудничество
и
взаимодействие в обществе. Безусловно, и «новые» СМИ, как близкое социальным
медиа явление, могут оказывать подобное же влияние на формирование
политического индивида. Так, «новые» СМИ влияют на формирование у
современного индивида навыков гражданской активности155, что, конечно же,
связано с теми знаниями, навыками и ценностями, которые привносятся
социальными медиа. Вместе с тем, «новые» СМИ влияют и на формирование
ценности критического осмысления и подхода к различными явлениям, что
способствует появлению политически нейтрального индивидуального сознания и
мировоззрения.
Подобное
мировоззрение
способно
препятствовать
кооперационной деятельности и взаимодействию, особенно, когда речь заходит о
длительной и постоянной перспективе такого взаимодействия и кооперации.
Необходимо подчеркнуть, что выводы о том, какие навыки, знания, ценности и
нормы политического могут быть сформированы под влиянием «новых» СМИ и
социальных медиа требуют тщательного и глубокого изучения. Однако эти выводы
в качестве предположений имеют право на существование.
60
Исходя из обозначенных определений и свойств «новых» СМИ и
социальных медиа, а также, принимая во внимание их составные части (например,
системы поддержки социальных сетей, блоги, микроблоги, видеохостинги, вики и
т.д.), необходимо сделать ряд промежуточных выводов. Во-первых, «новые» СМИ
и социальные медиа являются довольно близкими понятиями. Более того,
целесообразно говорить о конвергенции данных видов медиа. Однако, во-вторых,
необходимо отметить и имеющиеся отличия. «Новые» СМИ – это весьма широкое
понятие, включающее в себя все современные цифровые средства передачи
данных, в том числе и те, которые полезны для выполнения социальных функций,
но и не только их. Социальные медиа – это более узкое понятие в функциональном
отношении. Если функция социальной коммуникации – это всего лишь одна из
всего списка функций «новых» СМИ, то для социальных медиа – это главная
функция. Изначально основная цель «новых» СМИ заключалась в распространении
информации. А вот главная цель социальных медиа – это социальная
коммуникация. В-третьих, исторически социальные медиа появились намного
раньше и существовали в рамках традиционных медиа, используя имевшиеся
технологические возможности.
Следующая матрица сравнительного анализа показывает специфику «новых»
СМИ и социальных медиа (см. Таблицу):
Факто
р
сравнительн
ого анализа
Вид
масс-медиа
«Нов
ые» СМИ
Истори
ческий
Данные
СМИ – это
новый
этап
(следующий
за
традиционны
м)
развития
всех
СМИ,
который
начался
со
второй
половины
–
Ценностн
рнофункциолналь
ный
ый
Таблица.
Социальн
о-политический
Индивид
уализация как
автономизация
индивида
от
общества
(например,
в
виртуальном
мире) является
одним из тех
свойств,
распространен
ию
которого
Открыты
й
широкий
доступ
к
различным
данным
и
информации
подчас
способствует
становлению
критицизма,
причем иногда в
довольно
«Новые»
СМИ способны
как
положительно,
так
и
отрицательно
повлиять
на
усиление
политической
активности
в
обществе. Так,
коннективные
Структу
61
конца XX века
благодаря
появлению
компьютера,
сети
–
Интернет
и
т.д.
«Новые
» СМИ – это
двусторонняя
коммуникация
,
опосредованн
ая
мобильными
устройствами
(компьютерны
е устройства,
мобильная
телефония и
т.д.)
Социа
Социал
льные медиа ьные медиа –
это тип медиа,
которые
успешно
сосуществова
ли
и
с
традиционны
ми масс-медиа
(например,
какие – либо
агитационнопропагандистс
кие
газеты,
мобилизовавш
ие
и
способствуют
«новые» СМИ.
Социаль
ная
коммуникация
и
взаимодействи
е – это ещё
одно свойство
данных СМИ.
Степень
индивидуализа
ции
и
автономизации
в
обществе
влияет и на
уровень
коллективных
действий.
Таким
образом,
«новые» СМИ
могут
быть
направлены
как
на
обеспечение
коллективных
действий, так и
наоборот,
на
автономизаци
ю, атомарность
общества.
Главная
задача
социальных
медиа
–
объединение
людей,
их
взаимодействи
е,
поэтому
социальная
коммуникация
– это основная
функция
данных медиа.
Очевидн
о,
что
социальная
62
серьезной
степени.
«Новые»
СМИ
также
способствуют
распространени
ю
ценности
коллективного
действия.
Критициз
м (особенно в
крайней
степени)
способен
противодейство
вать
коллективным
формам
политической
активности.
Таким образом,
данные
СМИ
влияют
на
становление в
современном
обществе
ценностей,
которые могут
противоречить
друг другу.
свойства
данных
СМИ
способны
интенсифициро
вать
политическую
активность
в
обществе, а вот
индивидуализац
ия и высокая
степень
критицизма,
наоборот,
способны
снизить
политическую
активность.
Социальн
ые
медиа
способствуют,
прежде всего,
становлению
ценности
коллективного
действия,
взаимодействия
и
сотрудничества
между
индивидами. А
открытый
доступ
к
интересующей
Социальн
ые
медиа
направлены на
усиление
политической
активности
в
обществе,
прежде всего, в
области
коллективного
политического
участия.
объединявшие
людей).
Таким
образом,
социальные
медиа
существовали
и
до
появления
«новых»
СМИ.
Компьютерны
е и мобильные
устройства
открыли
новую
платформу
для
реализации
социальными
медиа
их
главной
задачи.
Подобная
современная
платформа
открыла
немалые
преимущества
социальным
медиа
по
сравнению с
возможностям
и
традиционных
СМИ.
коммуникация
подразумевает
поддержку
коллективных
действий.
Следоват
ельно,
социальные
медиа
нацелены
исключительно
на скрепление
и объединение
индивидов
в
противовес их
автономизации
.
информации в
данном случае
не
создает
особых
препятствий
коллективным
действиям.
Подводя итог сравнению понятий «новых» СМИ» и «социальных медиа»,
необходимо отметить ряд заключений. «Новые» СМИ можно обозначить как
современный этап развития средств массовой информации, следующий за эрой
традиционных масс-медиа. «Новые» СМИ претендуют на то, чтобы вести свое
происхождение с конца XX века. Социальные медиа – это один из видов средств
массовой информации в целом, который, вероятно, может быть отнесен как к
традиционным, так и к «новым» СМИ. Соответственно, социальные медиа имеют
63
более длинную историю в отличие от «новых» СМИ. «Новые» СМИ
представляются более широким понятием в функциональном отношении, нежели
социальные медиа. Социальные медиа – это, в первую очередь, субъект социальной
коммуникации. Их основная цель заключается в том, чтобы обеспечить
взаимодействие внутри общества и поддержание социальных контактов. Подобную
роль выполняют и «новые» СМИ, однако они же, в свою очередь, активно
способствуют процессам индивидуализации, а именно: высвобождению и
установлению автономности индивида от общества. Очевидно, что процессы
индивидуализации во многом противоречат социальному взаимодействию и
поддержанию контактов. Таким образом, для «новых» СМИ функция социальной
коммуникации отнюдь не является основной, в отличие от социальных медиа.
Вполне логично, что социальные медиа в любом случае способствуют развитию и
укреплению
ценности
коллективного
действия
(например,
коллективное
политическое участие), а «новые» СМИ, в свою очередь, помимо выше
обозначенной ценности способствуют формированию других ценностей, подчас
противоречащих коллективному действию и политическому участию. Изначальной
целью «новых» СМИ, как и традиционных, являются, сбор, обработка и
распространение информации. Главная же цель социальных медиа заключается в
обеспечении социального взаимодействия людей. Социальные медиа нацелены,
прежде
всего,
на
усиление
политической
активности
(преимущественно
коллективных её форм) в обществе, а «новые» СМИ способны её как усилить, так и
ослабить. Таким образом, в результате проведения сравнительного анализа на
основе исторического, структурно-функционального, ценностного и социальнополитического факторов удалось наглядно проследить некоторые отличия понятий
«новых» СМИ» и «социальных медиа». Это говорит, в том числе, и об
обоснованности выдвижения такого понятия, как «новые» СМИ».
***
Таким образом, в первой главе были подробно рассмотрены «новые»
средства массовой информации и дано их авторское определение, а также
рассмотрены их устойчивые признаки. Помимо этого, «новые» СМИ были
64
рассмотрены с позиций субъектов, участников работы с контентом, в качестве
современного сетевого социального института и как особый инструмент отражения
и представления социальной реальности. В первой главе также уделено внимание
сравнению «новых» СМИ и социальных медиа. При всей близости отмеченных
масс-медиа между ними имеют место и некоторые отличия, которые были
рассмотрены в данной главе. Эти различия подчёркивают необходимость
формулирования такого понятия, как «новые» СМИ. Теперь, необходимо перейти к
следующей главе, в которой указанные СМИ и медиа рассмотрены с позиций
политического субъекта.
65
ГЛАВА 2. Значение «новых» СМИ и социальных медиа как
одного из политических акторов с учетом изменения
особенностеи современных субъектов политических процессов
и отношении
Во второй главе планировалось выполнить сразу 4 задачи, которые были
поставлены в начале работы, а именно:
 Оценка современного состояния сложившихся политических субъектов и
установление того, какими политическими ценностями и нормами они
оперируют;
 Анализ воздействия «новых» СМИ и социальных медиа на политическое
сознание;
 Исследование
влияния
данных
медиа
на
процессы
политической
идентификации;
 Рассмотрение того, на формирование, распространение и установление
каких политических ценностей и норм воздействуют указанные масс-медиа;
Чтобы понять значение «новых» СМИ и социальных медиа в качестве
политического субъекта, который способствует распространению каких-либо
политических
ценностей
и
установлению
некоторых
политических
норм,
необходимо обратить пристальное внимание на то, какими политическими
ценностями и нормами оперируют иные политические акторы. Необходимо
рассмотреть, распространению каких политических ценностей и установлению
каких политических норм способствуют другие политические акторы. В качестве
примера, в данном случае, могут быть выбраны ТНК, значимость которых как
политических
субъектов,
сегодня
высока
и
продолжает
увеличиваться.
Целесообразно также в рамках данной главы обратить внимание на воздействие
«новых» СМИ социальных медиа на политическое восприятие и политическое
сознание людей, а также на процессы, связанные с политической идентификацией.
Всё это позволит глубже понять роль «новых» СМИ и социальных медиа в
современных политических отношениях и процессах, их воздействие на
функционирование существующих политических институтов и сформулировать
66
предположения
относительно
того,
достижению
и
приобретению
каких
политических ценностей и установлению каких политических норм способствуют
«новые» СМИ и современные социальные медиа. Воздействие «новых» СМИ и
социальных медиа на политическое сознание, политическую идентификацию и
особенно на установление политических норм, распространение и достижение
определённых политических ценностей говорят о том, эти СМИ являются
значимым субъектом политического влияния, а, значит, и являются субъектом
политического действия. Иными словами, это символизирует о том, что
отмеченные СМИ есть субъект современного политического процесса.
2.1. Политические ценности и нормы в деятельности ТНК
ТНК считаются одними из важнейших акторов не только мировой
экономики, но и политики. Они являются активным игроком на современной
политической арене. Вопросы, связанные с деятельностью и ролью ТНК в
различных сферах, в том числе и политической, находятся в центре внимания
многих исследователей. Вместе с тем, ТНК как акторы определенного типа в своей
деятельности придерживаются определенных образцов и форм поведения. Их
изучение позволит сформулировать выводы о том, какими политическими
ценностями и нормами в своей деятельности они оперируют. Кроме того, подобное
исследование позволит сформулировать выводы о том, на формирование каких
ценностей и норм в политике может оказывать влияние деятельность ТНК.
Изучению деятельности ТНК посвящено немало работ, как отечественных,
так и зарубежных ученых. В зарубежной науке проблематике ТНК посвящены
работы Дж. Ная, Р. Кеохейна156, Т. Риисе, Ф. Хайнса, Х. Дженкинса, Р. Даля, А.
Хаджикани (A. Hadjikhani), P. Ghauri (П. Гаури), J.W. Lee (Дж.В. Ли)157, В. Хенисца
(W. Henisz), М. Штейнбоковой (M. Steinbockova)158 и других ученых. В
отечественной научной мысли изучением ТНК заняты М.М. Лебедева 159, С.А.
Афонцев160, И.В. Джус161, А.В. Сумин162 и многие другие. Особенности
деятельности транснациональных корпораций рассмотрены с различных сторон,
однако вопросы, связанные с проблемой политических ценностей и норм,
67
которыми они оперируют, остаются ещё совсем не изученными. Данная работа
направлена на устранение этого пробела.
Прежде чем рассмотреть присущие ТНК политические ценности и нормы
необходимо определиться с понятиями, которыми необходимо оперировать в
данном случае. Согласно Н.И. Лапину: «Ценности - это обобщённые цели и
средства их достижения, выполняющие роль фундаментальных норм»163. В работе
И.В. Богдана «Политические ценности в современной России: когнитивные,
эмоциональные и поведенческие аспекты» использовано такое определение
политической ценности, согласно которому политическая ценность есть «система
представлений о желаемых принципах политического устройства» 164. А.В.
Селезнёва трактует политические ценности как «выработанные общественным
сознанием и присутствующие в нём обобщённые представления о совершенстве в
политической сфере общественной жизни»165. А среди ценностей, которые
приводятся в её работе есть такие: мир, демократия, порядок, свобода, равенство и
другие166. Богдан в своей работе приводит ряд политических ценностей, среди
которых:
свобода,
равенство,
демократия,
индивидуальная
инициатива,
стабильность, порядок, права человека и другие167. Селезнёва также пишет:
«Ценности являются важнейшим элементом политического сознания личности и
выступают как внутренние носители социальной регуляции, укоренённые в
структуре личности»168.
Под ценностью целесообразно понимать, прежде всего, значимость,
важность. Так, если предмет обладает высокой ценностью, значит, он имеет
важнейшее значение, а его приобретение становится одной из основных целей
субъекта деятельности. Норма представляет собой обычный пример поведения
субъекта. Причем, норма как обычная форма поведения может быть направлена на
приобретение ценностей, но не гарантировать их получение. Политическая
ценность означает то, что имеет значимость в политических отношениях и
процессах. Политическая ценность – это то, на приобретение чего зачастую
направлена деятельность субъектов политических отношений. Например, власть
может рассматриваться в качестве ценности, на приобретение которой (или на
участие
в
распределении
которой)
68
направлена
деятельность
субъектов
политических отношений. Политическая нормой, в таком случае, могут выступать
выборы как обычная форма деятельности, нацеленная на получение власти.
Исследование политических норм и ценностей, которыми оперируют в
процессе своей деятельности ТНК, следует начать с тех ценностей, норм и форм
поведения, которые в целом присущи данным акторам мировой политики.
Важнейшей ценностью (то, что имеет основное значение) для ТНК следует считать
прибыль, что выглядит вполне естественным для субъекта экономической
активности. В таком случае, к нормам (как обычным формам поведения),
следование
которым
может
способствовать
целесообразно
отнести
открытие
новых
приобретению
рынков
сбыта,
прибыли,
экологичность
производства, рационализацию хозяйства и т.д. Прибыль является важнейшей
ценностью для ТНК. В контексте изучения других возможных ценностей можно, с
определенной долей уверенности, утверждать, что прибыль следует рассматривать
как базовую, первичную ценность, имеющую преимущественный статус по
отношению к другим.
Учитывая, что под ТНК зачастую подразумевают крупные экономические (и
иные) субъекты, то в условиях чистой рыночной конкуренции они имеют широкий
набор
преимуществ
преимущества
могут
перед
другими
быть
участниками
ослаблены,
рынка.
например,
Однако данные
протекционистской
деятельностью государств. Таким образом, ещё одной ценностью, которой
оперируют
в
своей
деятельности
ТНК,
следует
считать
свободные
(от
вмешательства государства) рыночные отношения или рынок. С позиций
достижения свободных рыночных отношений нормами поведения можно считать
поиск таких стран в качестве новых рынков сбыта, где обеспечивается принцип
laissez-faire и проводится либеральная экономическая политика. Вместе с тем, в
качестве нормы, которая важна в контексте деятельности ТНК, следует считать
выполнение государством (помимо невмешательства в экономику) части своих
функций, например, касающихся сферы безопасности. В качестве наглядного
примера следует отметить так называемые патентные споры между Apple и
Samsung. Так, например, считается, что в августе 2012 года Apple одержала победу
в ключевом патентном споре с южнокорейским концерном Samsung в федеральном
суде калифорнийского города Сан-Хосе. Тогда суд присяжных решил, что Samsung
69
нарушила шесть из семи патентов Apple, по которым американская компания вела
разбирательство в США169. Таким образом, федеральный суд защитил права
компании. ТНК выгодно минимальное вмешательство государства как в экономику
в целом, так, например, и в сферу распространения информации, но при этом,
государству, согласно обозначенной логике, следует выполнять свои функции в
области безопасности и защиты прав крупных компаний. Следовательно,
свободный рынок представляет для ТНК ценность. При этом нормой допустимо
считать поиск в качестве рынков сбыта таких стран, в которых минимально
вмешательство государства в экономику, однако это не отвергает выполнения
государством части своих функций, прежде всего, в обеспечении безопасности.
К вопросу изучения норм и ценностей, которыми оперируют ТНК, следует
подойти с позиций прав и свобод человека. Так, согласно Глобальному Договору
ООН170 (к которому присоединились многие известные корпорации, в том числе и
ТНК),
предприятиям
следует
поддерживать
выполнение
международно
задекларированных прав и свобод. Например, один из принципов, на который
ссылается Глобальный Договор ООН является свобода ассоциаций. Иными
словами, речь идет о корпоративной социальной ответственности или социально
ответственном поведении бизнеса, под которым, в самом общем понимании,
обычно подразумевают отказ бизнеса от причинения вреда 171. Таким образом,
одной
из
ценностей,
которыми
оперируют
ТНК
(в
первую
очередь,
присоединившиеся к Глобальному Договору ООН) являются права и свободы
человека. Здесь следует привести следующий пример. Весной 2012 года компания
Apple согласилась с мнением американской Ассоциации справедливого труда (Fair
Labor Association, FLA) о том, что на китайских заводах, собирающих её
устройства, серьёзно нарушались условия труда. После чего Apple заключила
соглашение со своим партнером Foxconn, по которому последние обещали
сократить фактическую рабочую неделю до положенных 40 часов, сохранив
заработную плату на текущем уровне172. При всех допущениях об особенностях
мирового рынка труда приведенный пример демонстрирует, как отмеченная
компания стремится защитить права и свободы человека. Таким образом, учитывая
отношение
ТНК
к
государству,
правам
и
свободам
человека,
следует
сформулировать вывод об антропоцентризме ТНК в ценностном отношении.
70
Нормой в качестве формы поведения, при котором возможно достижение
отмеченной ценности (права и свободы человека, антропоцентризм), следует
считать: поддержание общепринятых прав и свобод человека и борьбу с их
нарушениями.
При
исследовании
ценностей
и
норм,
которыми
оперируют
ТНК,
необходимо обратить пристальное внимание на вопрос отношения к государству
как
к
институту.
Касательно
отношения
ТНК
к
государству
следует
сформулировать несколько версий. Во-первых, подобное отношение может
зависеть от тех политических сил, которые управляют государством, а именно:
каким образом они осуществляют управление в сфере экономики. Важным
выглядит здесь и то, укоренена ли политическая элита в самой экономике или
бизнесе. Так, если в государстве руководство осуществляют силы, которые
занимаются
активной
национализацией
различных
сфер
экономики
и
промышленности, то отношение ТНК к такому направлению развития государства
может быть весьма негативным. Данному типу акторов (ТНК) нужно такое
государство, которое обеспечивает рыночные отношения. Следовательно, для ТНК
важно, чтобы государства не брали под свой контроль те или иные отрасли
хозяйства, а наоборот, открывали бы возможности для доступа к ним. Однако
подобные шаги способны уменьшить количество рычагов, с помощью которых
государства осуществляют, в том числе и социальную политику. В таком случае,
часть подобных рычагов и механизмов могут перейти в руки самих ТНК, которые,
в свою очередь, ориентированы, в том числе, и на социальную ответственность
(например, те, кто присоединился к Глобальному Договору ООН). Продолжая
выстраивать данную логическую цепочку, можно сделать вывод о том, что ТНК
важно, чтобы государство не только могло обеспечить рыночные отношения,
безопасность, но и передать часть своих социальных функций. Это, кстати, может
способствовать и укоренению той или иной ТНК на территории какого-либо
государства.
Во-вторых, необходимо обратить внимание на то, каким может быть
политическое ценностно-нормативное отношение к государству тех ТНК,
деятельность которых, в определенной степени, связана с информационнокоммуникационными технологиями и Интернет-приложениями. Здесь актуален
71
вопрос контроля над информационными потоками, циркулирующими посредством
подобных приложений и затрагивающих государственные интересы. Необходимо
привести эмпирический пример. В ответ на информацию о том, что спецслужбы
США собирают данные о пользователях крупнейших Интернет-компаний,
представители Apple заявили, что любая федеральная структура, запрашивающая
ту или иную информацию о пользователях продукции данной компании, должна
перед этим получить соответствующий судебный ордер 173. Данный пример
показывает, как заинтересованные в развитии своих приложений ТНК, вместе с
тем, готовы к сотрудничеству с государством посредством определенных
процедур. Иными словами, ТНК выгодно, если их приложения функционируют без
сбоев и вмешательства со стороны государства, но они готовы и к сотрудничеству.
В-третьих, ТНК для реализации своих целей могут стремиться к тому, чтобы
участвовать в процессе принятия политических решений в рамках того или иного
государства, например, посредством лоббизма. Это также подтверждает, что
взаимодействие с государством имеет для ТНК определённую значимость. Таким
образом, определенную ценность для ТНК несет сотрудничество с государством, а
нормой, в таком случае, выглядит выполнение части социальных функций,
лоббизм и т.д.
Помимо ценностно-нормативного выражения отношения ТНК к государству
необходимо обратить внимание и на отношение к обществу, в котором
разворачивают свою деятельность ТНК. Для ТНК представляет особую значимость
(ценность) восприятие обществом, принятие или непринятие, одобрение или
осуждение деятельности внутри общества. Стремясь приобрести общественное
одобрение нормой как формой, образцом поведения можно считать мероприятия,
связанные
с
формированием
соответствующего
имиджа,
формулирование
информационной повестки и т.д. В качестве эмпирического примера следует
привести деятельность компании Daewoo в Польше, который был четко описан в
работе А. Хаджикани (A. Hadjikhani), П. Гаури (P. Ghauri), Дж.В. Ли (J.W. Lee)174.
Необходимо подойти к рассмотрению обозначенной проблемы ещё и с
концептуальной точки зрения. Современное общество часто обозначают в качестве
общества массового потребления, в котором наблюдается изобилие однотипных
товаров, распространяемых, в том числе и благодаря ТНК. Более того, ТНК – это
72
определенный символ общества массового потребления. Массовость однотипных
товаров приводит к изменению их восприятия: они начинают ассоциироваться в
сознании с определенными знаками. Эти товары копируют друг друга,
превращаясь, в итоге, в симулакры175. Согласно Ф. Джемесону, для современного
общества характерна поверхностность176. Она может быть объяснена, в том числе и
наличием симулакров. Учитывая, что ТНК во многом являются символами
подобного изобилия, следует заключить, что они способствуют распространению и
отмеченной поверхностности, отсутствию глубины. Подобным образом дело
обстоит не только с товарами и сферой торговли, но и с распространением
информации. В условиях, когда существуют огромные массивы информации,
циркулирующей, в том числе и посредством Веб-приложений, часть из которых
принадлежит крупным ТНК, довольно трудно отбросить ненужное и добраться до
сути вещей. ТНК становятся распространителями ценностей общества массового
потребления (например, консьюмеризма). Нормой здесь выглядит активность ТНК
и охват ими целых хозяйственных отраслей.
В исследовании тех ценностей и норм, которыми оперируют в своей
деятельности транснациональные корпорации, должен найти свое отражение
феномен массовой культуры. Под массовой культурой А.В. Костина подразумевает
способ освоения действительности и адаптации к ней, который проявляется в
условиях
индустриально
развитого
массового
общества177.
Она
имеет
коммерческий характер178 и выступает в форме рыночной, потребительской
идеологии179. ТНК (как относящиеся к сфере торговли, ИКТ, так и другие)
являются, своего рода, агентами, распространяющими ценности массовой
культуры, консъюмеризма. Одной из таких ценностей следует считать обилие или
широкий выбор информации. А нормой, как образцом поведения, можно считать
поверхностность. Это утверждение наиболее четко прослеживается в деятельности
тех ТНК, которые связаны с информационно-коммуникационными технологиями.
Эмпирическим свидетельством тому могут служить данные (например, ролики на
популярных видеохостингах) о тех или иных политических событиях и
конфликтах, которые используются для формирования определенной картины
ситуации, где отражены чьи-то политические интересы. Такие данные вряд ли
способны представить реальную суть вопроса. А, учитывая огромное количество
73
подобных роликов, можно утверждать именно о поверхностности восприятия
ситуации. Обилие информации, как отмечает А.В. Костина, приводит к
поверхностности восприятия180.
В целях большей наглядности целесообразным выглядит построение
таблицы, где следует отметить ценности и нормы, которыми оперируют в своей
деятельности ТНК:
Ценности
корпораций
транснациональных Нормы транснациональных корпораций
Прибыль
Свободный рынок
Права и свободы человека
(антропоцентризм)
Сотрудничество с государством
Общественное восприятие
принимающей страны или общества
Ценности общества массового
потребления (например, консьюмеризм)
Ценности массовой культуры
(например, широкий выбор
информации)
Открытие
новых
рынков
сбыта,
экологичность
производства,
рационализация управления и т.д.
Поиск таких стран в качестве рынков
сбыта и распространения товаров и
услуг, в которых обеспечивается
принцип laissez-faire, невмешательство
государства в экономику и т.д.
Поддержание общепринятых прав и
свобод человека и борьба с их
нарушениями,
присоединение
к
Глобальному Договору ООН и т.д.
Выполнение
части
социальных
функций, лоббизм и т.д.
Мероприятия,
направленные
на
создание соответствующего имиджа,
формирование
информационной
повестки дня и т.д.
Стремление к охвату значительных
частей той или иной отрасли хозяйства и
т.д.
Поверхностность и т.д.
Отметив ценности и нормы, прослеживаемые в деятельности ТНК,
необходимо сделать соответствующие выводы о том, какие из них имеют
отношение и к политическим отношениям и процессам.
Права и свободы человека как ценность и мероприятия, направленные на их
поддержание, как нормы следует рассматривать в качестве политических.
Вспомним пример, приведенный выше, связанный с Apple и китайскими рабочими.
Apple подобными действиями создает себе политический имидж, связанный с
добросовестным выполнением требований о реализации прав человека. Такой
74
политический имидж способен повлиять не только на проникновение компании на
новые рынки, но и сформировать благосклонное отношение и одобрение
принимающего общества. Кроме того, подобное поведение компании влияет и на
формулирование определенной повестки дня в той стране, где она (компания)
функционирует и во всем мире в целом. Все это, в конечном итоге, способно
повлиять и на достижение успешных экономических результатов, получению
прибыли. Таким образом, права и свободы следует рассматривать в качестве
политических ценностей, а присоединение к Глобальному Договору ООН или иные
подобные мероприятия могут быть обозначены в качестве политических норм.
Сотрудничество с государством также может рассматриваться в качестве
политической ценности. Она подразумевает взаимодействие с государственными
институтами и политическими силами, наделенными властью в той или иной
стране. В свою очередь, лоббизм, как пример участия в процессе принятия
политических решений, уже давно зарекомендовал себя в качестве объекта
политологических исследований. Так, по сообщениям прессы, Apple тратит
определенные средства на лоббирование своих интересов в американском
Конгрессе, стремясь повлиять на принятие решений по вопросам налогообложения,
образования, связи181. Следовательно, подобные мероприятия, связанные с
сотрудничеством с государством, допустимо обозначить в качестве политических
норм.
Общественное восприятие – это также политическая ценность, в силу того,
что общество является важнейшим участником происходящих в той или стране
политических процессов и отношений. Формирование же определенного имиджа
(как одна из политических норм, в таком случае) требует знания особенностей
политической культуры и политического сознания, имеющих место в тех или иных
обществах.
Ряд ценностей и норм, присущих обществу массового потребления, можно
обозначить в качестве политических. ТНК во многом являются символами
общества массового потребления, в деятельности которых проявляются и
политические ценности и нормы отмеченного общества. Трансграничность и
широта охвата различных отраслей создают возможности для ТНК в сфере
оказания политического влияния на различные государства.
75
Если
рассматривать
массовую
культуру
как
способ
освоения
действительности и адаптации к ней, то речь стоит вести не только об
экономической, социальной, но и о политической действительности. Кроме того, в
процессе освоения политической действительности черты и свойства массовой
культуры должны найти свое отражение в процессе подобного освоения. Эти черты
и свойства способны оказать важнейшее влияние на формируемые в сознании
политические нормы и ценности. Велика вероятность того, что в таком случае в
сформированных политических нормах и ценностях найдут свое отражение и
коммерческий характер массовой культуры, и её рыночная потребительская
идеология, и другие её черты и свойства. Таким образом, следуя данной логике,
ТНК, являясь агентами распространения ценностей массовой культуры, оказывают
влияние на формирование таких политических норм и ценностей, в которых
отражаются черты массовой культуры, например, консъюмеризм, коммерческий
характер.
Необходимо выделить ряд элементов ценностно-нормативного уровня ТНК в
политике. Иными словами, следует отметить какими политическими ценностями и
нормами в своей деятельности оперируют ТНК. Во-первых, права и свободы
человека. Существуют различные эмпирические свидетельства активности ТНК,
направленной в сторону поддержания и защиты прав и свобод человека.
Значимость
для
ТНК
прав
и
свобод
человека
имеет
политическую
обусловленность. Соблюдение определенных политических норм (например,
присоединение к Глобальному Договору ООН и т.д.), направленных на
приобретение
данной
ценности,
способствует
получению
важнейших
политических выгод (например, формированию соответствующего политического
имиджа). Во-вторых, по отношению к государству ТНК придерживаются скорее
кооперационного подхода, когда данный субъект политических отношений готов к
сотрудничеству с государством (например, мероприятия в социальной сфере),
однако, вместе с тем, для ТНК привычнее и выгоднее, если государство не
вмешивается в то поле деятельности, в котором функционируют сами ТНК (за
исключением таких функций, которые связаны, например, с обеспечением
безопасности и защиты прав корпорации). Сотрудничество с государством ценно,
например, в сфере процесса принятия решений. Влияние ТНК на этот процесс
76
может способствовать реализации определенных интересов компаний, связанных, в
том числе и с получением прибыли. В-третьих, общественное восприятие имеет
важнейшее значение для рассматриваемого типа акторов мировой политики.
Особенности общественного восприятия способны повлиять на всю деятельность
ТНК в том или ином обществе. В-четвертых, ряд ценностей общества массового
потребления, присущих ТНК, можно обозначить в качестве политических. Впятых, в политических ценностях и нормах отражены черты массовой культуры,
агентами распространения которой являются, в том числе и ТНК. Следовательно,
данный тип акторов влияют на формирование ценностей и норм, где отражены
подобные черты (например, консъюмеризм).
2.2. Влияние «новых» СМИ на политическое сознание
Для того чтобы глубже понять политическую роль «новых» СМИ и
современных социальных медиа и сформулировать предположения, касающиеся
связанных с данными медиа политических ценностей и норм, необходимо
рассмотреть влияние, которое данные медиа оказывают на политическое
восприятие и политическое сознание людей в целом. Политические процессы и
политические отношения во многом зависимы от политического сознания людей и
общества в целом. Деятельность политических институтов и её результаты
зачастую зависят того, как они воспринимаются обществом. Следовательно, роль
«новых» СМИ в современных политических процессах и отношениях более
наглядно и показательно будет представляться именно после рассмотрения их
влияния на политическое сознание и восприятие людей. Да и политические
ценности и нормы находятся, прежде всего, в сфере сознания. Всё это объясняет
необходимость рассмотрения влияния «новых» СМИ и социальных медиа на
политическое сознание людей.
В рамках данной работы целесообразно обратить внимание на ряд трактовок
политического сознания. Так, Е.Б. Шестопал отмечает: «Политическое сознание
представляет собой восприятие субъектом той части реальности, которая связана с
политикой, с вопросами власти, подчинения и государства с его институтами»182.
77
Н.А. Баранов пишет: «С политическим сознанием же связывают чувственные,
подсознательные,
рациональные,
теоретические,
ценностные
представления
человека, через которые опосредуются его отношения с политической сферой» 183.
Он также отмечает: «Политическое сознание вырабатывается также на основании
собственного или иного опыта участия в политической жизни»184. Следовательно,
говоря
о политическом сознании, следует подразумевать, прежде
восприятие,
установки,
представления,
которые
касаются
тех
или
всего,
иных
политических событий, явлений и процессов.
В целях рассмотрения возможного влияния технологий «новых» средств
массовой информации и социальных медиа на сферу политического сознания
целесообразно отталкиваться от имеющихся эмпирических фактов, связанных с
отмеченными медиа. В данном случае следует отметить два факта. Во-первых,
проект, получивший название «Российская общественная инициатива». В
сущности,
он
совершеннолетние
представляет
собой
пользователи
Интернет-ресурс185,
могут
размещать
на
свои
котором
предложения,
предварительно зарегистрировавшись на этом ресурсе. Основные правила
представления инициатив граждан, их рассмотрения и иные вопросы, связанные с
данным проектом размещены в двух Указах Президента Российской Федерации 186
и «Концепция формирования механизма публичного представления предложений
граждан
Российской
коммуникационной
сети
Федерации
с
«Интернет»
использованием
для
рассмотрения
информационнов
Правительстве
Российской Федерации предложений, получивших поддержку не менее 100 тыс.
граждан Российской Федерации в течение одного года»187. Каждая инициатива,
прежде чем она появится на сайте, проходит предварительную экспертизу. Для
того, чтобы оказаться на рассмотрении Правительства Российской Федерации,
проекту необходимо набрать необходимое количество голосов (не менее 100 000
голосов граждан в течение 1 года с момента опубликования инициативы на сайте),
а затем и пройти этап работы экспертов, связанной с разработкой мер по её
непосредственной
реализации.
После
получения
экспертного
заключения
инициатива направляется на рассмотрение Правительства РФ. Голосовать на сайте
могут только зарегистрированные и совершеннолетние пользователи. На момент
78
написания данной работы (декабрь 2013 года) были приняты 6 гражданских
инициатив188, а сам портал был запущен в апреле 2013 года.
Во-вторых, проведение трансляции с выборов Президента России 4 марта
2012 года в Интернете. Тогда зарегистрированные пользователи Интернет –
портала Web Выборы 2012 могли наблюдать за процедурой голосования и подсчета
голосов на одном из выбранных избирательных участков.
Приведя необходимые эмпирические примеры использования технологий
«новых» СМИ, необходимо сосредоточиться на том, какое влияние они способны
оказать на политические установки, представления и восприятие граждан.
Отмеченные примеры свидетельствуют о том, что технологии «новых» СМИ
создают условия для большей степени наблюдаемости, видимости тех или иных
политических процессов и явлений. Так, в данном случае речь идет о процессе
принятия политических решений и ходе голосования. В ряде случаев общество
требует большего освещения данных процессов. Иными словами, благодаря
исследуемым масс-медиа граждане имеют больше возможностей для наблюдения
за процессами принятия политических решений и ходом голосования. Так, можно
войти на сайт «Российской общественной инициативы» и понаблюдать за ходом
голосования за ту или иную предложенную инициативу или самим поучаствовать,
как в голосовании, так и предложить свою инициативу.
Увеличение степени наблюдаемости за теми или иными политическими
процессами способно оказать влияние и на восприятие обществом этих процессов.
Здесь можно выделить, как минимум, 3 аспекта. Во-первых, инструментальность,
под которой, в данном случае, подразумевается наличие конкретных инструментов
для осуществления наблюдения за теми или иными политическими процессами.
Во-вторых, доступность данных инструментов, для использования которых
гражданину, как правило, необходимо заранее зарегистрироваться на том или ином
сайте и иметь непосредственно доступ в Интернет. В-третьих, наличие конкретных
примеров использования подобных инструментов простыми гражданами.
Каким же образом подобная наблюдаемость, видимость определенных
политических процессов и явлений может сказаться на восприятии обществом этих
и иных политических процессов, и явлений в целом? Ответ на поставленный
вопрос, вероятнее всего, следует искать на уровне сознания. В этом случае вполне
79
уместным кажется обращение, например, к ощущениям, которые могут возникнуть
при подобной наблюдаемости политических процессов и явлений (например, при
наблюдении за ходом голосований на выборах или за ту или иную общественную
инициативу). О каких же ощущениях может идти речь в данном случае? Вполне
допустимо
предположить,
что
речь
идет
об
ощущении
потенциальной
вовлеченности в те процессы и явления, на увеличение степени наблюдаемости
которых и оказывают влияние «новые» СМИ. Потенциальной эту вовлеченность
можно считать в силу того, что у граждан есть возможности для наблюдения за
отмеченными политическими процессами и явлениями, а воспользуются они ими
или нет, это уже, во многом, зависит от самих граждан. Здесь уместным выглядит
выделение некоторых аспектов. Во-первых, осознание активности простых
пользователей, граждан. Так, каждый совершеннолетний гражданин, пройдя
процедуру регистрации на сайте «Российской общественной инициативы», может
предложить свою инициативу или просто, не регистрируясь, понаблюдать за тем,
как идет голосование за предложенные другими гражданами инициативы. Вовторых, осознание гражданином возможного собственного участия или простого
наблюдения за тем или иным политическим процессом или явлением, благодаря
технологиям
«новых»
СМИ.
Таким
образом,
гражданин
осознает
свою
потенциальную вовлеченность в подобные процессы и явления. Причем иногда
вовлеченность не только в качестве простого наблюдателя (хотя и для отмеченных
в качестве примера политических процессов это уже немало), но и в качестве
активного участника (например, в случае с инициативой).
Необходимо уточнить, что под ощущением потенциальной вовлеченности в
политические процессы и явления в данном случае следует подразумевать
осознание наличия реальных возможностей для оказания влияния на эти процессы
и явления. Примером выступают те же общественные предложения в рамках
«Российской общественной инициативы». Речь идет о наличии реальных рычагов
воздействия на процесс принятия решений, причем напрямую, - это представляется
важнейшим аспектом в плане влияния на политическое сознание людей. Поэтому
можно в данном случае вести речь об ощущении вовлеченности граждан (пусть и
потенциальной) в политические процессы и явления, которое является следствием
80
большей степени наблюдаемости этих процессов и явлений посредством
технологий «новых» средств массовой информации.
Ощущение
потенциальной
вовлеченности
в
политические
процессы
способно оказать воздействие и на мотивацию человека по отношению к тем или
иным политическим действиям. Это определяется, как минимум, несколькими
факторами. Во-первых, реальной возможностью для самовыражения (в том числе,
и
по
вопросам общественно-политического свойства)
человека благодаря
технологиям «новых» СМИ. Во-вторых, ожиданием конкретного результата,
видимостью реальной перспективы по итогам активности гражданина. Так, в
случае с «Российской общественной инициативой» гражданин может быть уверен
в том, что в случае соблюдения существующих правил, его инициатива может быть
выставлена на голосование, а в конечном итоге – и найти отклик и поддержку со
стороны других граждан. Уже эти факторы сигнализируют о возможном усилении
мотивации индивида в пользу общественной активности.
Подобные мотивационные изменения способны активизировать индивида на
политическое участие. Иными словами, мотивация влияет на политическое
поведение людей. Ощущая потенциальную вовлеченность в общественные и
политические процессы, наблюдая реальные механизмы и алгоритмы уже
имеющихся примеров реального участия в них простых пользователей благодаря
технологиям «новых» СМИ, граждане могут активизироваться для собственного
участия в этих процессах посредством отмеченных масс-медиа. Таким образом,
результатом большей наблюдаемости и видимости общественных и политических
процессов с помощью «новых» СМИ может стать усиление политической и
общественной активности граждан. А это уже сфера политического поведения.
Рассматривая такие аспекты, как большая степени наблюдаемости и
видимости политических процессов и явлений, усиление активности граждан,
изменения в сфере политического поведения, прослеживается интересная
зависимость, предположение о наличии которой имеет право на существование.
Чем более активно граждане будут использовать технологии «новых» СМИ для
участия в наблюдении за ходом выборов (web-трансляции в Интернете с
избирательных участков), за голосованием за ту или иную инициативу (на сайте
«Российской общественной инициативы») или вовсе предлагать свои инициативы
81
посредством данных технологий, тем, в итоге, ещё в большей степени
наблюдаемыми и видимыми станут соответствующие политические процессы и
явления. Так, например, чем активнее граждане будут участвовать в «Российской
общественной инициативе», тем больше общественных предложений и инициатив,
поддержанных
самими
гражданами,
будет
приниматься
к
реализации
соответствующими органами власти. Возникает определенная цепочка, которую
целесообразно представить в виде следующей схематической диаграммы:
Диаграмма
Большая
наблюдаемость
политических
процессов и
явлений
посредством
«новых» СМИ
Воздействие на
восприятие этих
процессов.
Ощущение
потенциальной
вовлеченности в
них
Интенсификация
политического
участия
посредством
технологий
«новых» СМИ
Усиление
мотивации
граждан по
отношению к
участию в
политических
процессах
Следует признать, что выводы, приведенные в данной диаграмме,
касающиеся интенсификации политического участия, требуют ещё определенного
подтверждения. Подтверждение или опровержение данных выводов можно
сформулировать, например, на основании релевантной статистики. В качестве
82
подобной статистики может быть рассмотрена и сопоставлена численность
граждан, наблюдавших за ходом выборов посредством веб-трансляций в
Интернете. Однако это должны быть выборы сопоставимого уровня (например,
сопоставление численности граждан, следивших с помощью «новых» СМИ за
выборами федерального уровня). Вместе с тем, для осуществления подобного
рассмотрения требуется определенное время, т.к. данная практика была введена
совсем недавно и ещё не накоплено необходимого объема эмпирических данных
для
соответствующего
сопоставления.
Похожая
ситуация
и
с
порталом
«Российской общественной инициативы», который был запущен в апреле 2013 года
(работа над данной частью велась в декабре 2013 года). Следовательно, для
формулирования окончательных выводов относительно влияния наблюдаемости и
видимости политических процессов и явлений на политическую активность
граждан и их участие на основании приведенных эмпирических примеров
требуется некоторое время для того, чтобы понаблюдать за самими практиками
подобного
использования
технологий
«новых»
СМИ.
Однако
выводы
о
воздействии отмеченной наблюдаемости политических процессов и явлений на
сознание граждан и их мотивацию вполне имеют право на существование.
Формируемые под влиянием «новых» СМИ наблюдаемость и видимость
политических процессов и явлений способны оказать воздействие на появление
ощущения потенциальной вовлеченности в эти процессы. Подобное ощущение
затем сказывается на мотивации, а затем, возможно, – и на политическом участии и
поведении. Каким
ещё образом обозначенные наблюдаемость и видимость
способны оказать влияние на политическое сознание граждан? Следует допустить,
что они способны вызвать в обществе ощущение того, что власть готова к
осуществлению контроля над процессом её выборов (в смысле формирования
власти) и взаимодействию с обществом напрямую. Об этом говорит осуществление
в Интернете трансляции с избирательных участков хода голосования на выборах
Президента 4 марта 2012 года, т.к. пользователи могли наблюдать за тем, как
проходят выборы лидера государства. Об этом свидетельствует и принятие ряда
инициатив граждан посредством портала «Российской общественной инициативы»
и их реализация. Подобная готовность власти может быть воспринята в обществе
как фактор, укрепляющий легитимность самой власти. Иными словами, при
83
осуществлении подобных действий (проведение веб-трансляции выборов и
создание портала «Российской общественной инициативы»), когда пользователи
могут реально наблюдать за ходом выборов самой власти и продвижением
общественных инициатив (предложений граждан), в обществе может укрепиться и
признание самой власти в качестве правомерной и законной. Необходимо выделить
несколько аргументов в пользу данного утверждения. Во-первых, приведенные
эмпирические примеры могут быть рассмотрены в качестве осознанного решения
власти пойти на то, чтобы граждане получили соответствующие возможности для
наблюдения за ходом голосования на выборах и более активного участия в
процессе принятия решений посредством технологий «новых» СМИ. Во-вторых,
как уже отмечалось, граждане получили реальные возможности наблюдать
посредством отмеченных медиа за процессами, которые напрямую связаны с
формированием и функционированием самой власти. Таким образом, основываясь
на приведенных эмпирических примерах, следует отметить, что наблюдаемость
политических явлений и процессов, поддерживаемая технологиями «новых» СМИ,
способна в сознании общества, его представлениях и установках, укрепить
легитимность политической власти.
Существует, как минимум, ещё один аспект в рамках рассматриваемой в
данной работе научной проблемы, который заслуживает внимания. Этот аспект, во
многом, вытекает из логики приведенных эмпирических примеров использования
«новых» средств массовой информации. Речь идет о том, что в сознании людей
находит
свое
отражение
крепнущая
политическая
роль
Интернета,
информационно-коммуникационных технологий, «новых» СМИ и социальных
медиа. Подобное осознание затем может отобразиться в ходе других политических
процессов и явлений. Следовательно, в общественном восприятии тех или иных
политических процессов и явлений будет проявляться осознание возрастающей
политической роли «новых» СМИ. Так, например, функциональные возможности
данных масс-медиа будут проектироваться на возникающие общественно политические проблемы и задачи. Иными словами, веб-трансляции могут
проводиться не только для освещения хода голосования, но и для других важных
общественно-политических
мероприятий.
Таким
образом,
в
общественном
сознании постепенно закрепляется особая политическая значимость «новых» СМИ
84
и социальных медиа в решении тех или иных политических проблем и задач. Это
подтверждается тем, какую активную роль в различных политических событиях
последних лет играют именно «новые» СМИ.
Необходимо подвести итоги данной части работы. Её основной целью было
рассмотрение того, как «новые» средства массовой информации (на примере
некоторых эмпирических фактов их использования) могут влиять на политическое
сознание граждан. Основываясь на приведенных примерах (web-трансляции хода
голосования на выборах Президента России 4 марта 2012 года и Интернет-портал
«Российской общественной инициативы»), следует сформулировать несколько
выводов. Во-первых, стоит начать с того вывода, который напрямую связан с
влиянием «новых» СМИ на политическое сознание людей, а именно: «новые»
СМИ, используемые в ходе тех или иных политических явлений и процессов,
способствуют появлению большей степени наблюдаемости этих явлений и
процессов. Так, ссылаясь на приведенные в работе примеры, пользователи «новых»
СМИ имеют возможности для более интенсивного наблюдения (и участия) за
определенными политическими процессами (в используемых примерах – процесс
принятия решений, ход голосования на выборах). Во-вторых, «новые» СМИ,
формируя условия для большей наблюдаемости политических процессов и
явлений, могут способствовать появлению в сознании людей ощущения
потенциальной вовлеченности в эти процессы. Данное ощущение подкрепляется
теми реальными рычагами влияния на эти процессы и явления, которые
основываются на технологиях «новых» СМИ. В-третьих, на основании конкретных
примеров (трансляции с ходом голосования в Интернете и «Российская
общественная инициатива») следует сделать следующий вывод, отталкиваясь
вновь от большей степени наблюдаемости политических процессов и явлений:
«новые» СМИ способны оказать влияние на укрепление легитимности власти. Это
подкрепляется тем, что данные медиа позволяют наблюдать за ходом выборов
самой власти и за процессом принятия ряда решений, продвигаемых самим
обществом. Кроме того, посредством рассматриваемых медиа пользователи могут
и сами поучаствовать в продвижении собственной инициативы. Все это способно
укрепить в сознании людей признание существующей власти в качестве
правомерной и законной. В-четвертых, в политическом сознании людей
85
закрепляется важнейшая роль технологий «новых» СМИ. Это, вероятнее всего,
будет способствовать ещё более
активному вовлечению
информационно-
коммуникационных технологий в решение различных политических проблем и
задач.
2.3. Воздействие новых СМИ на процессы политической идентификации
Представляется, что изучение роли «новых» СМИ и социальных медиа в
современных политических процессах и отношениях, а также их воздействие на
деятельность политических институтов, требует рассмотрения влияния данных
масс-медиа на процессы политической идентификации. Это объясняется растущим
значением, которое заключают в себе данные медиа именно для процессов
идентификации людей, в том числе и политической. Это влияние весьма наглядно
и позволяет глубже понять именно политическую роль «новых» СМИ. Крайне
любопытным выглядит и воздействие изучаемых СМИ на сложившиеся институты,
отвечающие за политическую идентификацию, а также изучение того, как меняется
роль этих институтов. Понимание того, как именно влияют «новые» СМИ на
процессы политической идентификации должно также способствовать выявлению
и формулированию тех политических ценностей и норм, на распространение,
достижение и формирование которых, воздействуют эти СМИ.
Прежде чем перейти непосредственно к выполнению поставленной цели
необходимо определиться с понятиями. Начнем с «новых» средств массовой
информации. Вообще подразделение СМИ на «новые» и традиционные стало
следствием активного развития и проникновения в общественную жизнь
современных информационно-коммуникационных технологий и Интернета. А
широкий доступ к данным технологиям открыл обычным пользователям
возможности самим участвовать в создании определенной информации. В
результате, возникло такое средство производства и распространения информации,
с помощью которого в роли субъекта активности в работе с информацией стали
выступать обычные пользователи. В условиях же традиционных СМИ они обычно
выступали в качестве потребителей информации. Под «новыми» СМИ следует
86
подразумевать
электронные
взаимодействовать
с
СМИ,
которые
производителями
позволяют
информации189.
аудитории
Кроме
того,
Д.И.
Каминченко считает, что «новые» СМИ – это важный канал, с помощью которого
возможности для самоорганизации транслируются из виртуальной реальности в
общественно-политическую действительность190, в структуре которого заложен
сетевой принцип191.
Необходимо также обозначить круг понятий, связанных с политической
идентификацией. В данном случае целесообразно привести трактовки таких
понятий, как «политическая идентификация», «политическая идентичность» и
«идентичность». В.В. Меньшиков отмечает: «…политическая идентификация
представляет собой процесс своеобразной ориентации личности в рамках
существующих
альтернатив
«Политическая
понимания
идентификация
–
политической
своеобразная
действительности»192.
форма
отношений,
свидетельствующая о наличии взаимопонимания по соответствующему кругу
организационных и иных вопросов»193, - пишет автор. Если говорить о
политической идентичности, то С.П. Поцелуев отмечает: «В случае политической
идентичности речь идет прежде всего об идентификации индивидов или групп с
политически
значимыми
символами»194.
Если
же
обратить
внимание
на
идентичность как таковую, то можно привести цитату из коллективной
монографии «Трансформация гражданской идентичности в полиэтничном городе:
институциональные механизмы и институциональные практики»: «Понятие
«идентичность» слишком многозначно, разными авторами понимаемое поразному, - это теория, концепт, свойство индивидуальной человеческой психики,
но в тоже время и важнейшая категория социальной и политической практики,
предмет научной рефлексии и основополагающий предметно-политический
фактор»195.
Вполне
допустимо
считать,
что
в
случае
с
политической
идентификацией речь идет о соотнесении и ассоциировании индивида с какимилибо политическими взглядами, мнениями, позициями и силами. Таким образом,
необходимо рассмотреть воздействие «новых» СМИ и социальных медиа на
подобное соотнесение индивида с политическими позициями и силами.
Технологии
«новых»
средств
массовой
информации
предоставляют
пользователям доступ к огромным массивам данных о тех или иных политических
87
позициях, мнениях, взглядах, событиях, процессах и т.п. Кроме того, в самих медиа
имеет место активность конкретных политических сил и их сторонников.
Обозначенные аспекты (наличие больших объемов информации политического
свойства и активность различных политических сил и их сторонников в «новых»
СМИ), и это вполне очевидно, особенно учитывая рост пользовательской
аудитории данных медиа, способны повлиять на процессы, связанные с
политической идентификацией индивида. Однако однозначно судить о характере
подобного воздействия представляется весьма затруднительным. С одной стороны,
отмеченные аспекты могут облегчить и ускорить ассоциирование индивида с
какими-либо политическими убеждениями, позициями и силами в целом, ведь
информации в Интернете об этих позициях и силах циркулирует немало, да и
активность самих политических сил также имеет место во всемирной сети.
Пользователь может довольно быстро найти ту политическую позицию, с которой
он может себя идентифицировать. С другой стороны, рассматриваемые масс-медиа
открывают пользователю доступ к политической информации различного толка.
Так, в Интернете можно встретить информацию об одних и тех же политических
событиях, позициях, мнениях и силах, но с разной смысловой и оценочной
нагрузками. В результате наличия противоречивой информации могут возникнуть
проблемы с восприятием и выстраиванием какого-то однозначного и четкого
взгляда на тот или иной политический вопрос. Как следствие, это может
затруднить и замедлить ассоциирование и идентификацию индивида с теми или
иными
политическими
взглядами,
позициями,
силами.
Следовательно,
представляется весьма затруднительным однозначно сформулировать вывод о том,
каким именно образом широкий доступ к различной политической информации
(который
предоставляется
пользователю
технологиями
«новых»
СМИ)
воздействует на скорость процесса политической идентификации.
Функциональные возможности «новых» СМИ и современных социальных
медиа позволяют пользователям обмениваться различной информацией. С этим
аспектом связан ещё один фактор воздействия данных медиа на процессы,
связанные с политической идентификацией. Индивиды, которые уже, так или
иначе, ассоциируют себя с какими-то политическими взглядами, убеждениями и
силами, имеют возможность взаимодействовать с теми, кто также идентифицирует
88
себя с этими позициями и силами. Иными словами, «новые» СМИ и социальные
медиа
способны
укрепить
связи
внутри
уже
имеющейся
политической
идентичности. Причем речь в данном случае может идти не только об обмене
сообщениями, осуществляемом в целях простого общения, но и об организации
коллективных действий и мероприятий. Так, пользователи, идентифицирующие
себя с какими-нибудь схожими политическими
взглядами, могут с помощью
«новых» СМИ осуществить какое-либо мероприятие политического свойства
(например, организовать и провести митинг и т.д.). Таким образом, взаимодействие
онлайн
может
перейти
в
организацию
реальных
совместных
действий.
Организация коллективного политического действия способна повлиять на
укрепление связей в рамках уже сложившейся политической идентичности.
Следовательно, функциональные возможности «новых» СМИ и социальных медиа
(например, мгновенная рассылка сообщений, что позволяет четко координировать
совместные действия при организации и проведении каких-либо общественнополитических мероприятий) способны, в конечном итоге, укрепить связи в рамках
имеющихся политических идентичностей.
В своей книге «Война и мир в глобальной деревне» М. Маклюэн и К. Фиоре
отметили: «… новая технология неизбежно создает новую окружающую среду,
которая безостановочно воздействует на чувственное восприятие»196. «Новые»
СМИ – это определенная среда, в которой могут появляться новые лидеры. Причем
это могут быть лидеры, которые появились (или стали лидерами) благодаря
какому-либо проекту или иной активности в рамках отмеченных СМИ. Более того,
подобные лидеры затем могут перейти и к активности в политических процессах и
отношениях, например, участвовать в выборах различных уровней или выступать в
качестве организаторов каких-либо коллективных мероприятий (например,
митингов). В любом случае, эти лидеры, как и проблемы, которые они поднимают
и к решению которых призывают, могут сыграть важную роль в политической
идентификации людей. Так, с этими лидерами и их политическими позициями или
с их мнением по решению какой-либо конкретной политической проблемы могут
ассоциировать и идентифицировать себя другие люди. Иными словами, в среде
«новых» СМИ и социальных медиа могут появляться те деятели, с позицией или
89
активностью
которых
могут
себя
ассоциировать
индивиды
в
процессе
политической идентификации.
Необходимо выделить несколько замечаний относительно ассоциирования
индивидов с лидерами, появившимися в среде «новых» СМИ. Причем эти
замечания должны касаться, прежде всего, специфики лидерства в подобной среде.
Снова следует подчеркнуть, что в основе «новых» СМИ заложен сетевой
структурной принцип, который, помимо прочего, подразумевает высокую степень
децентрализации. Так, согласно В.М. Коровину: «…сеть не управляется из единого
центра»197. В рассматриваемых СМИ представлены огромные объемы информации
о различных явлениях и событиях, причем информации разного толка. Это
способно развить определенный критицизм при выработке собственной позиции на
те или иные явления. Кроме того, пользователи данных медиа относятся к
представителям самых различных политических взглядов и убеждений. Все это
может говорить о том, что лидеру в данной среде, для того чтобы объединить
значительное число пользователей с различными убеждениями и взглядами,
необходимо выразить какую-нибудь информационную общественную повестку,
свою инициативу или проект по решению какой-либо важнейшей общественнополитической проблемы. Именно подобная инициатива или проект способны
сплотить пользователей с различными политическими взглядами. Какова же, в
таком случае, специфика воздействия «новых» СМИ на процессы, связанные с
политической идентификацией? Вероятно, пользователи ассоциируют себе не
столько с политическими взглядами подобного лидера, сколько с тем проектом или
инициативой,
которую
он
(лидер)
предложил.
Следовательно,
можно
сформулировать вывод о том, что в случае ассоциировании индивидом себя с
политическим лидером, появившемся в среде «новых» СМИ, политическая
идентификация, вероятно, должна носить скорее конкретный, проблемнопредметный характер и связана с решением какой-то общественно-политической
проблемы.
Следует заметить, что вполне возможным представляется и такое
допущение, что часть пользователей «новых» СМИ могут ассоциировать себя в
качестве не сторонников, а оппонентов подобных лидеров. Здесь может
проявиться, например, недоверие или сомнение относительно предложенной таким
90
лидером инициативы или предложения по решению той или иной общественно
значимой проблемы.
Кроме того, как и в случае с широким доступом к различным источникам
политической информации, наличие подобных лидеров и их проектов способно
воздействовать на скорость процессов политической идентификации людей. В
частности, тот или иной конкретный проект (подразумевающий зачастую активное
использование
современных
информационно-коммуникационных
технологий,
Интернета), который предлагает определенный способ решения общественно
важной проблемы, может довольно быстро найти отклик у простых пользователей.
В результате, они могут начать ассоциировать себя со сторонниками подобного
проекта и его организаторами.
Целесообразно выделить ещё один аспект, который имеет отношение к
воздействию
«новых»
СМИ
на
процессы,
связанные
с
политической
идентификацией. Речь идет о наблюдаемости в «новых» СМИ и социальных медиа
некоторых процессов, которые связаны с политической идентификацией. Чем
может быть аргументирована подобная позиция? В качестве аргумента здесь может
выступать пример с персональными страницами пользователей в системах
поддержки социальных сетей (например, Facebook) и микроблогов (например,
Twitter). На своих страницах, которые в зависимости от настроек доступа могут
быть просмотрены определенным количеством других пользователей, они
размещают различную информацию, часть из которой может характеризовать то,
как и с кем ассоциируют себя данные пользователи. Причем это может быть, как
личная информация, так и ссылки на другие сайты и материалы, размещенные на
них. Иными словами, на персональных страницах в отмеченных системах может
находиться информация, которая характеризует политические предпочтения,
убеждения и мнения пользователей, которым эти страницы принадлежат.
Следовательно, можно сделать вывод о том, с кем эти пользователи себя
ассоциируют в плане политических предпочтений. Подобная информация может
повлиять на тех пользователей, кто ещё не определился со своими политическими
предпочтениями и взглядами. Так, например, пользователь, зайдя на страницу
своего друга в какой-нибудь системе поддержки социальных сетей, обратит
внимание на его позицию по тому или иному политическому вопросу или его
91
политические предпочтения в целом, может согласиться с его мнением и начать
ассоциировать себя со сторонниками тех или иных политических сил или позиций.
А возможен и обратный сценарий, когда подобная информация вызовет у
пользователя несогласие, и он начнет ассоциировать себя с представителями иных
политических сил и позиций. В целом, следует отметить, что подобные выводы
вполне имеют право на существование. Таким образом, пользователи «новых»
СМИ
играют
важную
роль
в
процессах,
связанных
с
политической
идентификацией, порой и неосознанно, например, просто поделившись той или
информацией о каком-то политическом событии или выразив свое мнение о какойто политической ситуации.
Следует обратить внимание на то, что изучение сложившихся и уже
имеющихся политических идентичностей в современных социальных медиа и
«новых» СМИ может стать основой для выделения некоторых существующих в
данных медиа трендов с точки зрения процессов, связанных с политической
идентификацией. Изучение подобных трендов представляется довольно важным в
процессе рассмотрения политической идентификации в целом. Вероятнее всего,
такие тренды оказывают воздействие на процессы, связанные с политической
идентификацией, причем не только в среде указанных медиа, но, возможно, и за ее
пределами. В частности, информированность людей о существовании подобных
трендов в изучаемых медиа может привести как к тому, что люди начнут
ассоциировать себя с участниками подобных политических позиций и мнений (из
которых эти тренды и состоят), так и рассматривать себя в качестве оппонентов
данным трендам. При предметном и детальном рассмотрении подобного
воздействия может приобрести значение природа происхождения данных трендов.
Вполне допустимым представляется предположение о том, что, как минимум
какая-то часть этих трендов может быть инициирована и сформирована самим
обществом. А это, в свою очередь, может сказаться и на характере воздействия
имеющихся в рассматриваемых СМИ трендов на политическую идентификацию
людей. Здесь напрашиваются аналогии с воздействием на процессы политической
идентификации широкого доступа к различной информации политического
свойства, а также активности новых лидеров и их проектов. Иными словами,
подобные тренды способны оказать серьезное воздействие на политическую
92
идентификацию особенно, если речь идет о таких трендах, которые имеют
общественную природу происхождения. Так, если тренд затрагивает важнейшие
вопросы
жизни
общества,
острые
проблемы
в
процессе
общественного
функционирования, то он может ускорить идентификацию людей с теми
политическими позициями, которые содержат определенные предложения по
решению подобных вопросов. Подытоживая, отметим, что содержание «новых»
СМИ может быть обозначено в качестве определенного отражения сложившегося в
значительной части общества отношения к различным общественно-политическим
проблемам. Оно показывает предпочтения пользователей в вопросах соотнесения и
ассоциирования себя с теми или иными политическими позициями, убеждениями и
силами.
Вопросы
воздействия
технологий
«новых»
СМИ
на
процессы
политической идентификации людей могут быть рассмотрены на уровне влияния
на эти процессы сложившихся в данных медиа общих трендов (которые,
естественно, связаны с политической идентификацией).
Если попытаться сформулировать в форме тезисов рассматриваемые в
данной работе вопросы относительно воздействия технологий «новых» СМИ на
процессы, связанные с политической идентификацией, то может получиться
следующее:
 Неоднозначность воздействия широкого доступа к различной политической
информации (который имеют пользователи «новых» СМИ) на скорость
протекания процесса политической идентификации.
 «Новые» СМИ способны
укрепить связи внутри
уже имеющихся
политических идентичностей.
 В случае, когда индивиды ассоциируют себя с появившимися в среде
«новых» СМИ политическими лидерами и их позициями по тем или иным
общественно-политическим вопросам, следует говорить о политической
идентификации проблемно-предметного характера.
 Размещение пользователями систем поддержки социальных сетей, блогов и
микроблогов на своих персональных страницах какой-либо информации
политического
толка
может
оказать
идентификацию других пользователей.
93
воздействие
на
политическую
 Имеющие место в «новых» СМИ и социальных медиа и связанные с
политической идентификацией общие тренды способны воздействовать на
процесс политической идентификации и т.д.
Необходимо подвести итоги. Растущая политическая роль «новых» средств
массовой
информации
и
социальных
медиа
в
современном
обществе
распространяется и на воздействие данных медиа на процессы, связанные с
политической идентификацией. Так, в рассматриваемых СМИ находятся огромные
массивы информации о тех или иных политических процессах, проблемах,
позициях и силах, доступной многим пользователям этих медиа. Кроме того, в
рамках отмеченных СМИ наблюдается и активность самих политических сил. Все
это может, как ускорить и облегчить ассоциирование людей с какими-либо
политическими мнениями и силами, так и наоборот, замедлить и осложнить.
Вместе с тем, функциональные возможности данных СМИ способны укрепить
взаимодействие в рамках уже сложившихся политических идентичностей, причем,
как на уровне простого общения и обмена мнениями, так и на уровне организации
коллективных действий. В «новых» СМИ появляются и новые лидеры, с
позициями и мнениями которых по тому или иному значимому общественнополитическому вопросу могут ассоциировать себя другие пользователи данных
медиа. Необходимо отметить, что политическая идентификация при этом, скорее
всего, может носить конкретно-предметный характер, т.е. быть связанной, прежде
всего, с конкретной инициативой или проектом, которые были предложены
данным лидером, и которые, по сути, и сделали того или иного пользователя
лидером. Кроме того, пользователи современных социальных медиа, размещая на
своих персональных страницах ту или иную информацию политического толка
(ссылаясь на какой-то внешний источник или просто делясь информацией о себе),
могут повлиять на политическую идентификацию других пользователей. Следует
заметить, что рассмотрение уже имеющихся в среде современных социальных
медиа политических идентичностей может способствовать выделению некоторых
существующих
в
данных
медиа
трендов,
идентификацией.
94
связанных
с
политической
2.4. Технологии «новых» СМИ и особенности массовой культуры
Исследуя
возможности
и
способности
«новых»
средств
массовой
информации влиять на распространение и приобретение каких-либо политических
ценностей и установление определённых политических норм, нельзя обойти
стороной и вопрос, связанный с рассмотрением этих медиа применительно к
массовой культуре. С одной стороны, изучение того, какие политические ценности
и нормы могут быть распространены, приобретены и установлены в современном
обществе необходимо осуществлять с учётом особенностей ценностей и норм,
имеющих место в условиях массовой культуры, распространение которой в
современном мире приняло огромные масштабы. Нужно признать, что сфера
политического не могла не испытать на себе влияние фактора стремительного
распространения массовой культуры. С другой стороны, понимание того, как
«новые» СМИ влияют, а, возможно, и изменяют те или иные особенности и черты
массовой культуры позволит точнее понять, на достижение и установление каких
политических ценностей и норм эти СМИ могут влиять. Этим во многом
объясняется необходимость обратить внимание в рамках данной работы на
воздействие «новых» СМИ на явление массовой культуры.
Следует признать, что проблеме массовой культуры посвящено немало
научных трудов198. Кроме того, есть работы, делающие акцент на СМИ в изучении
массовой культуры199. Написан и ряд текстов о «новых» СМИ200. Однако вопросы,
связанные с влиянием «новых» СМИ на массовую культуру ещё требуют своего
рассмотрения благодаря динамичности и изменчивости современного мира.
Начнем с обозначения ряда используемых в работе понятий. Н.В. Акифьева
пишет: «Массовая культура – в философии, социологии это понятие, обобщённо
выражающее состояние буржуазной культуры с середины XX века»201. Она также
пишет: «Массовая культура
–
это понятие, служащее для обозначения
особенностей производства культурных ценностей в «массовом обществе»,
ориентированном на массовое потребление»202. Под «новыми» СМИ следует
подразумевать
электронные
СМИ,
которые
позволяют
аудитории
взаимодействовать с производителями информации203, в основе которых заложен
сетевой принцип204 и технологии Веб 2.0205.
95
Очевидно, понятие «массовая культура» во многом связано с понятием
«масса». Вместе с тем, А.В. Костина отмечает в современной культуре такие черты,
как демассификация и персонализация206. Иными словами, речь идет об
индивидуализации, имеющей место в современной массовой культуре. Подобная
индивидуализация во многом является следствием и влияния «новых» СМИ. Ведь
они
позволяют
утверждать
о
конкретной,
индивидуальной
адресности
информации, циркулирующей в них. Так, пользователи систем поддержки
социальных сетей (Вконтакте, Facebook) и блогов могут ставить ссылки в своих
персональных аккаунтах на те или иные материалы «новых» СМИ, а те, кто могут
просматривать их страницы (если имеют к ним доступ), затем знакомятся с этими
материалами. Кроме того, пользователи могут подписываться на обновления и
затем получать конкретную информацию с других информационных сайтов и
персональных
страниц
пользователей
(правда,
опять-таки
при
наличии
определенного доступа).
Исходя из одного из приведенных определений, следует отметить, что
массовая культура тесно связана с массовым потреблением207. Однако, «новые»
СМИ, оказывая персонализирующее воздействие на массовую культуру, способны
повлиять на неё и с другой стороны, а именно: с позиции участия в производстве (а
не только в потреблении) информации. Приведём пример. Так, контент
современных социальных медиа и «новых» СМИ включает в себя не только сами
размещённые видеоролики на соответствующих сайтах (например, YouTube), но и
комментарии к ним. Более того, данный контент включает и определенную
статистику, а именно: количество комментариев, одобрений или неодобрений
содержимого ролика, просмотров этого видео и т.д. А, учитывая, что всё это
приобретает массовый характер, свидетельством чему выступает хотя бы
количество видеороликов, снятых самими пользователями, число просмотров и
комментариев к различным видео, то можно предположить, что речь идёт о
массовом характере участия в производстве контента. Следовательно, «новые»
СМИ способны оказать влияние на массовую культуру не только в рамках
потребительских поведенческих практик, но – и в рамках производственных
практик.
96
Воздействие изучаемых медиа на массовую культуру целесообразно
рассмотреть с позиций рыночного, потребительского характера последней. А.В.
Костина отмечает: «Именно связь массовой коммуникации и культуры приводит к
формированию феномена массовой культуры, выступающей в самом откровенном
виде – рыночной, потребительской идеологии, где предметы культуры становятся
таким же продуктом потребления, как и все прочие…208». В данном случае уместно
отметить коннективные свойства «новых» СМИ, когда огромное количество
пользователей потенциально связаны друг с другом. Это открывает серьёзные
перспективы и различные вариации для продвижения какого-либо товара или
услуги и осуществления бизнес проектов. Следовательно, напрашивается вывод о
том, что в «новых» СМИ заложен серьёзный потенциал для распространения
рыночных и потребительских практик, присущих массовой культуре. Это, в свою
очередь, отнюдь не противоречит заключению о влиянии «новых» СМИ на
появление и распространение производственных практик, связанных с работой с
контентом.
Ещё
один
фактор,
внимание
на
котором
следует
сфокусировать,
заключается в прослеживаемом в ряде работ положении о том, что массовая
культура способствует формированию некритического сознания209. Технологии
«новых» СМИ предоставляют пользователям широкий доступ к различной
информации. Причём речь идет об информации, содержащей различные
смысловые и оценочные нагрузки применительно к тому или иному событию.
Ознакомление пользователя с подобной информацией об одном и том же событии
способно повлиять на формирование скорее нейтрального взгляда на это событие.
Иными словами, речь идёт о большей критичности при формировании точки
зрения на тот или иной предмет, которая является следствием владения
пользователем информацией о различных позициях по тому или иному вопросу.
Таким образом, «новые» СМИ способны повлиять на массовую культуру с позиций
формирования у пользователя более критического сознания.
Подводя итоги данной части работы, следует отметить, что «новые» СМИ
влияют на индивидуализационные процессы в массовой культуре. Данные СМИ
способны оказать влияние на распространение практик участия в производстве
информации применительно к массовой культуре. Вместе с тем, они также
97
способны воздействовать и на распространение рыночных, потребительских
практик, особенно учитывая их коннективные свойства. Изучаемые медиа могут
также оказывать влияние и на формирование более критического сознания, что
важно применительно к массовой культуре.
2.5. Ценностно-нормативное выражение политической роли «новых»
СМИ
Определившись с тем, что такое «новые» СМИ и выделив ряд их признаков
и свойств, рассмотрев то, какими ценностями и нормами оперируют ТНК (как ещё
один важнейший политический актор), изучив влияние «новых» СМИ и
современных
социальных
медиа
на
политическое
сознание,
процессы
политической идентификации и распространение массовой культуры, необходимо
перейти к рассмотрению того, достижению, распространению и установлению
каких политических ценностей и норм могут способствовать отмеченные СМИ.
Этот вопрос является важнейшим в рамках данной работы. В этой части работы
необходимо как минимум сформулировать ряд предположений относительно
политических ценностей и норм, на распространение и установление которых
влияют изучаемые СМИ.
Под «новыми» СМИ можно рассматривать совокупность сетевых и
динамичных
структур,
позволяющих
субъектам
политической
активности
обмениваться значительными объемами данных210. Технологии «новых» СМИ
активно применяются в целях политической мобилизации, коммуникации между
политическими акторами и т.д. Однако способны ли данные технологии оказывать
влияние на распространение и формирование политических ценностей и норм? На
поставленный вопрос можно ответить утвердительно в силу как минимум
нескольких факторов.
Во-первых, это подтверждается субъектностью отмеченных СМИ. Иными
словами, «новые» СМИ и социальные медиа - это, в первую очередь субъект
активности, а не инструмент. В пользу этого предположения говорит то, что
отмеченные масс-медиа представляют собой, прежде всего, современный
98
социальный институт, который аккумулирует и агрегирует активность простых
пользователей
Интернета,
членов
общества
со
своими
интересами
и
устремлениями. Отмечается и рост влиятельности данного института ввиду
скорости распространения и проникновения Интернета в частную, общественную и
политическую жизнь. Основываясь на исходящих от общества в целом, отдельных
его групп или конкретных индивидов импульсах, этот институт преобразует эти
импульсы в собственную активность, всю силу которого на себе уже ощутили
традиционные СМИ, степень влияния которых на общество сегодня подвергается
серьезному снижению. Активность и влияние современных социальных медиа
ощущают сегодня и уже существующие политические субъекты, такие как,
например государство, политические партии и другие. С большой долей
вероятности можно говорить и том, что данные медиа во многом влияют и на
появление тех импульсов, которые возникают у общества и его представителей,
которые затем аккумулируют в себе социальные медиа. Весьма упрощенно, но,
вместе с тем, как предполагается, довольно оправданным выглядит утверждение о
том, что социальные медиа – это
выражение индивидуальной и гражданской
активности людей, их отношения к тем или иным вопросам и проблемам. В этом
утверждении заложена мысль о том, что социальные медиа – это и частое (иногда –
и ежедневное) взаимодействие людей, подержание их социальных связей, их
активность (как в сфере бытового общения, так и в сфере общественного и
политического участия). Данные интенции активности и импульсы участия людей,
аккумулируясь и артикулируясь в социальных медиа и «новых» СМИ, и придают
этим медиа субъектность. Следует отметить также, что приведённые эмпирические
примеры
активности
социальных
медиа
подчёркивают
высокую
степень
иллюзорности разделения в современном мире таких форм активности, как онлайн
и оффлайн (в этом заключена и суть перехода от Веб 1.0 к Веб 2.0.). Иными
словами, так называемые «новые» СМИ есть важнейший современный институт
выражающий интересы общества и его конкретных представителей, который уже
становится значимым субъектом общественных и политических отношений.
Во-вторых, как уже отмечалось «новые» СМИ – это современный сетевой
социальный институт (т.е. функционирующий по принципу сети), направленный,
помимо производства и распространения информации (что, безусловно, является
99
основным
направлением
деятельности
данных
СМИ),
на
регуляцию
взаимодействия, а также установление и поддержание социальных связей между
людьми, который вырабатывает определенные ценности в своей пользовательской
среде. Причём, его роль в современных общественных и политических процессах и
отношениях продолжает расти и укрепляться. Это также говорит о способности
данных масс-медиа оказывать влияние на распространение определённых
политических ценностей и установление политических норм.
В-третьих, следует отдельно выделить, что «новые» СМИ, как и
традиционные
масс-медиа,
могут
быть
рассмотрены
в
качестве
агента
политической социализации, с помощью которого люди усваивают определённые
политические ценности и нормы. Об этом, как о факте, говорят многие
исследователи и учёные. В пользу этого утверждения говорит сила проникновения
Интернета в общественную и политическую жизнь в современном мире. В силу
подобного утверждения могут выступать и приводимые в данной работе
эмпирические примеры (кейсы). Факт того, что «новые» СМИ есть актор
политической социализации, который (как и все подобные актор) распространяет
определенные ценности и нормы (которые впоследствии и усваиваются людьми),
также выступает в пользу того, что эти СМИ представляют собой современный
социальный институт, который в силу своего проникновения в различные сферы
общества, становится одним из важнейших, что, в свою очередь, заставляет
относиться к данному институту как к значимому политическому субъекту.
Прежде чем перейти к рассмотрению воздействия «новых» СМИ и
социальных
медиа
на
распространение
и
формирование
тех
или
иных
политических ценностей необходимо обратиться к имеющимся определениям
политической ценности. Согласно Н.И. Лапину: «Ценности - это обобщённые цели
и средства их достижения, выполняющие роль фундаментальных норм»211. В
работе И.В. Богдана «Политические ценности в современной России: когнитивные,
эмоциональные и поведенческие аспекты» использовано такое определение
политической ценности, согласно которому политическая ценность есть «система
представлений о желаемых принципах политического устройства» 212. А.В.
Селезнёва трактует политические ценности как «выработанные общественным
сознанием и присутствующие в нём обобщённые представления о совершенстве в
100
политической сфере общественной жизни»213. А среди ценностей, которые
приводятся в её работе есть такие: мир, демократия, порядок, свобода, равенство и
другие214. Богдан в своей работе приводит ряд политических ценностей, среди
которых:
свобода,
равенство,
демократия,
индивидуальная
инициатива,
стабильность, порядок, права человека и другие215. Селезнёва также пишет:
«Ценности являются важнейшим элементом политического сознания личности и
выступают как внутренние носители социальной регуляции, укоренённые в
структуре личности»216. Если говорить о типологии ценностей, то, как отмечает
Н.И. Лапин, с точки зрения социокультурного смысла ценностей, их можно
подразделить на терминальные или целевые (выражающие важнейшие цели,
идеалы и самоценные смыслы жизни людей) и инструментальные (одобряемые в
данном обществе средства достижения целей)217. Отталкиваясь от методики
типологизации ценностей, представленной Н.И. Лапиным, П.К. Гончаров отмечает,
что разделение всей совокупности ценностей на терминально-целевые и
инструментальные «позволяет провести чёткую грань между ценностями,
выступающими целями политического развития, и ценностями – средствами их
достижения и реализации»218.
Под ценностью целесообразно понимать значимость, важность, полезность.
Если что-то имеет
ценность, значит, это что-то стремятся приобрести.
Политические ценности, вероятно, должны подразумевать то, что хотят приобрести
политические субъекты, акторы и то, что представляет для них значимость,
важность, полезность. Существует масса определений политики. Так, М.Вебер
полагает, что политика есть стремление к участию во власти или оказанию влияния
на её распределение219. Согласно К.Шмитту, политическое – это лишь степень
интенсивности определенного единства220. Таким образом, власть в её сущностном
выражении может рассматриваться в качестве примера политической ценности. Её
значимость и ценность определяется стремлением различных политических
субъектов приобрести её или участвовать в её распределении.
На распространение каких политических ценностей способны оказать
влияние «новые» СМИ? Рассмотрение данного вопроса потребует учета не только
особенностей и структурно-функциональных характеристик обозначенных массмедиа, но и осознания сущности самих политических ценностей. Попробуем
101
сформулировать возможные политические ценности, на приобретение которых
могут оказывать влияние «новые» средства массовой информации и социальные
медиа.
Во-первых, политическое самовыражение. Благодаря системам поддержки
социальных сетей
(Facebook, Вконтакте и другие), блогам (LiveJournal),
микроблогам (Twitter) и другим ресурсам (например, YouTube) пользователь имеет
возможность политического самовыражения в различных формах в Интернете.
Существует немало примеров подобного самовыражения. Можно ли обозначить
политическое самовыражение в качестве политической ценности? Самовыражение
вообще можно рассматривать как человеческую потребность. Следовательно,
самовыражение является важным, ценным, а, возможно, и необходимым
действием. Политическое самовыражение является частью, разновидностью
самовыражения. Представляет или оно такую же значимость и ценность
применительно к политике? Если учесть, что пользователи довольно активно
(например, посредством различных записей, комментариев к политическим
событиям и материалам, видеороликов) используют возможности «новых» СМИ в
сфере политического самовыражения, то можно сделать вывод о его значимости и
важности. Политическое самовыражение представляет ценность и важность, так
как является, в определенной степени, полезным индикатором и инструментом, с
помощью которого происходит борьба политических субъектов за власть. По
мнению
автора,
те
факты,
что
политическое
самовыражение
является
инструментом в политической борьбе и то, что пользователи «новых» СМИ часто
выражают свое отношение к различным политическим проблемам посредством
этих СМИ, позволяют сделать выводы о важности и ценности политического
самовыражения. «Новые» СМИ и социальные межиа, в свою очередь, предлагают
открытую площадку для подобного самовыражения, что делает его вполне
обычным делом для многих пользователей. Иными словами, данные СМИ
оказывают влияние на формирование способностей и навыков, связанных с
политическим самовыражением, а в конечном итоге, - и на овладение такой
политической ценностью, как политическое самовыражение.
В подтверждение того, что политическое самовыражение есть политическая
ценность, могут служить ряд факторов. Первое - политическое самовыражение есть
102
часть самовыражения как потребности людей. Поэтому оно так распространено, в
том числе и посредством современных информационно-коммуникационных
технологий. Второе - политическое самовыражение может быть рассмотрено как
индикатор в процессе определения политических настроений в обществе. Третье в процессе борьбы за политическую власть данный вид самовыражения может
сыграть важнейшую роль в качестве инструмента приобретения определенного
политического имиджа. Уже эти факторы символизируют о значимости и ценности
политического самовыражения. Утверждать о том, что «новые» СМИ (например,
как агент политической социализации) оказывают влияние на овладение именно
такой политической ценностью (политическое самовыражение) позволяют те
функциональные возможности, которые имеют место в рамках обозначенных
медиа. Так, пользователи имеют открытый доступ к различным видео,
посвященным
политическим
событиям
и
возможность
оставлять
к
ним
комментарии, в которых они выражают свою точку зрения на такие события.
Во-вторых, доступ к достаточному количеству информации для осознанного
политического выбора. Подтверждением того, что обозначенное явление может
рассматриваться в качестве политической ценности, служит хотя бы то, что такие
принципы, как свобода мнения и свобода ассоциаций считаются общепринятыми
демократическими принципами. Кроме того, данная ценность теоретически
воплощена в институте выборов, который основан на принципах свободы выбора,
добровольности и т.д. Способны ли «новые» СМИ оказывать влияние на
распространение обозначенной ценности? Рассмотрение этого вопроса должно
проходить в двух близких плоскостях: функциональной и структурной. Технологии
отмеченных масс-медиа позволяют различным политическим силам иметь свое
представительство
(например,
сайты
различных
политических
партий,
объединения по политическим интересам в системах поддержки социальных сетей
и блогах и т.д.). Таким образом, пользователь может выбирать из огромного
количества подобных субъектов тех, чьи политические позиции ему ближе.
Структурная сторона вопроса заключена в сетевом принципе организации, который
заложен в основу технологий «новых» СМИ221. Сетевой принцип означает
отсутствие жесткой централизации, что позволяет различным силам быть частью
глобальной сети. Все это позволяет сделать заключение о том, что «новые» СМИ и
103
социальные медиа влияют на формирование и распространение доступа к
достаточному количеству информации для осознанного политического выбора как
политической ценности.
В-третьих, возможность групповой политической самоорганизации для
достижения общественно значимых целей. Является ли подобная возможность для
групповой политической самоорганизации политической ценностью? Здесь
следует вернуться к приведенным определениям политики. Как уже отмечалось,
согласно Веберу, политика представляет собой стремление к участию во власти
или оказанию влияния на её распределение222, а по Шмитту, политическое есть
только степень интенсивности определенного единства223. Согласно последнему
пониманию политики, самоорганизация есть важнейшая ценность, опора всего
политического. Если же рассматривать групповую политическую самоорганизацию
применительно к участию в борьбе за власть и её распределение, то и в этом случае
в ней заключена значимость и польза. Ценность групповой политической
самоорганизации для достижения общественно значимых целей в том, что она
способна оказывать постоянное и весьма серьезное влияние на субъекты власти.
Более того, если подобная политическая самоорганизация имеет массовый
характер, то политические акторы, участвующие в распределении властных
полномочий, как правило, вынуждены принимать какие-либо ответные действия.
Ценность отмеченной политической самоорганизации заключена в том, какую
пользу она несет для общества, а именно: возможность оказания действенного
влияния на власть, выражения своего отношения к тем или иным политическим
решениям и т.д. Все это дает возможность утверждать о том, что групповая
политическая самоорганизация для достижения общественно значимых целей
может считаться политической ценностью. Как связаны подобная политическая
самоорганизация и «новые» СМИ (и социальные медиа)? Указанные СМИ
предоставляют возможности для быстрой самоорганизации, например, благодаря
скорости рассылки сообщений и информации (репосты в блогах и системах
поддержки социальных сетей). Данные медиа становятся важнейшим каналом,
благодаря которому самоорганизация и её навыки переходят из виртуальной
реальности
в общественно-политическую
104
действительность224. Кроме того,
существуют различные эмпирические примеры того, как могут быть использованы
социальные медиа и «новые» СМИ в целях политической самоорганизации.
В-четвертых, определение общественной повестки дня. В чем заключается
политическая значимость отмеченного явления? Политическая ценность подобного
определения общественной повестки в том, что оно позволяет субъектам,
борющимся
за
право
распределения
властных
полномочий
обладать
конкурентными преимуществами. Благодаря такому определению политический
актор
находится
непосредственно
в
курсе
самими
того,
что
обсуждается
представителями
этого
в
обществе,
общества,
а
причем
не
только
профессиональными журналистами. Помимо владения информационной повесткой
актор
может
участвовать
в
её
обсуждении,
приобретая
для
себя
единомышленников и потенциальных сторонников. «Новые» СМИ представляют, в
свою очередь, некий инструмент определения повестки дня. Так, в ряде СМИ
имеет место механизм определения того, что обсуждается в мире (например,
сервис микроблогов Twitter). Как отмечает И.Г. Овчинникова, так называемые
хэштеги в Твиттере позволяют формировать информационную волну, которая
образует тренд225. Некоторые СМИ и вовсе состоят из материалов, отбираемых
самими пользователями, причем эти материалы получают ещё и определенную
оценку своей актуальности в виде голосов пользователей, например, Digg.
Актуальность той или иной информации может быть установлена посредством
технологий «новых» СМИ и иными способами. Например, ссылки на те или иные
новости с других сайтов в личных аккаунтах пользователей современных систем
поддержки социальных сетей (например, Facebook, Вконтакте и др.) и блогах
(Twitter, LiveJournal и др.). Таким образом, «новые» СМИ и социальные медиа
способствуют оберетению и распространению такой политической ценности, как
определение информационной общественной повестки дня.
В-пятых,
оперативность,
скорость
принятия
политических
решений.
Является ли подобная оперативность политической ценностью? Применительно к
современному обществу, в котором, согласно П. Вирилио, происходит «глобальное
ускорение объединяющихся информационных потоков», а «live» - это реальное
время глобализации, способность оперативно принимать политические решения
обладает особой значимостью и приносит огромную пользу226. В условиях
105
современного информационного общества важна способность совершать четкие,
своевременные действия в ответ на ту или иную информацию. «Новые» СМИ и
социальные медиа – это, в свою очередь, один из важнейших источников подобной
мобильности. Данные медиа способны работать в режиме реального времени,
предлагать пользователю совершенно иные (по сравнению с традиционными СМИ)
скорости по работе с информацией и данными, формируя у акторов (в том числе и
политических) соответствующие навыки и способности. Данные навыки и
способности являются весьма полезными в условиях современного общества и
особенностей циркуляции информации в нем. В результате, «новые» СМИ могут
способствовать достижению и распространению такой политической ценности, как
оперативность, скорость принятия политических решений.
Отмеченные ценности целесообразно подразделить на фундаментальные
(политическое самовыражение, доступ к достаточному количеству информации
для осознанного политического выбора) и инструментальные (возможность
групповой политической самоорганизации для достижения общественно значимых
целей, возможность для определения общественной повестки дня, оперативность
при принятии политических решений). Владение инструментальными ценностями
должно способствовать обретению фундаментальных ценностей.
Под политической нормой следует подразумевать то, что является обычным
явлением в политике. Вместе с тем, очевидно, что одно и то же явление может
считаться обычным в одном государстве и менее встречающимся – в другом.
Иными словами, в различных государствах и обществах степень обычности,
нормативности того или иного политического явления может быть разной. В
данной работе необходимо рассмотреть, на возникновение каких обычных
политических явлений оказывают влияние «новые» СМИ и социальные медиа при
прочих равных условиях. Появлению каких политических норм способствуют
отмеченные медиа? Подобные выводы можно сделать, учитывая не только
особенности
указанных
СМИ
(прежде
всего,
присущие
им
структурно-
функциональные характеристики), но и эмпирические факты их использования.
Во-первых,
глобальная
информационно-политическая
открытость.
Обозначенные СМИ открывают доступ к информации о различных политических
событиях, происходящим в различных точках планеты. Причем схожая открытость
106
во многом обеспечивалась и традиционными СМИ, однако благодаря «новым»
СМИ возросла скорость работы с информацией и данными, что сказалось и на
особенностях отмеченной открытости. Она приобрела более оперативный и
индивидуальный пользовательский характер. Необходимо уточнить, что под
открытостью в данном случае понимается скорее не ясность ситуации, а её
известность, т.е. речь идет о владении пользователем информации о том или ином
политическом событии в том или ином государстве мира и о скорости её
получения и передачи. Соответственно, глобальная информационно-политическая
открытость как известность и информированность о тех или иных политических
событиях в различных точках земного шара может быть рассмотрена в качестве
политической нормы, которой оперируют и на формирование которой оказывают
воздействие «новые» СМИ.
Во-вторых, достаточный общественный контроль над деятельностью
органов
государственной
власти
посредством
«новых»
СМИ.
Наличие
достаточного количества возможностей для контроля общества над деятельностью
органов государственной власти является важным фактором в функционировании
государственного механизма. Так, институт выборов позволяет гражданам
участвовать в формировании состава тех или иных органов власти, что является
одной из возможностей общественного контроля. Степень подобного контроля
может быть различной в разных государствах, однако он представляет собой
важный элемент в функционировании любого государства. Технологии «новых»
СМИ создают некую атмосферу открытости, предоставляя доступ к новым каналам
взаимодействия как внутри общества, так и между обществом и властью. В
результате, исследуемые медиа открывают как новые пути осуществления
общественного контроля, так и предлагают способы усовершенствования уже
имеющихся путей. Как отмечают В.И. Дрожжинов и А.А. Штрик, растущее
количество онлайновой информации свидетельствует о том, что граждане
получают всё больший контроль над деятельностью своих правительств, органов
власти227. Например, Интернет позволяет осуществлять следующие мероприятия,
которые могут считаться элементами общественного контроля:
 наблюдение за деятельностью органов государственной власти посредством
официальных сайтов соответствующих учреждений, где можно найти
107
информацию, как о конкретных мероприятиях, так и об их результатах,
сведения о руководителях и т.д.;
 наблюдение за активностью того или иного представителя власти в
блогосфере;
 наблюдение в Интернете за работой избирательных участков посредством
веб-камер как контроль над процессом выборов в органы государственной
власти и т.д.
В-третьих, возможности для участия индивида в обсуждении, проработке и
различных политических решений, представлении проектов подобных решений.
Отмеченное явление может быть отнесено к политическим нормам, поскольку речь
идет о представлении интересов граждан, только не с помощью посредников
(представителей), а непосредственно самими гражданами. Исследуемые медиа
открывают возможности для активной деятельности индивида в направлении
транслирования тех или иных идей в государственные институты, которые
принимают политические решения. Кроме того, данные СМИ позволяют
высказывать свою точку зрения пользователям относительно тех или иных
законопроектов, что, помимо прочего, позволяет отследить ещё и настроения в
обществе. Одним из примеров может считаться Российская общественная
инициатива, которая представляет собой Интернет-портал, где могут быть
размещены предметные предложения граждан. При определенных условиях (если
оно получит достаточное количество голосов других пользователей) то или иное
предложение может затем поступить на рассмотрение представителям власти и
получить свое подтверждение. Подобный проект может стать важным элементом
участия граждан в процессе законотворчества. Общество может получить
важнейший механизм трансляции своих интересов в органы государственной
власти и отражения их в форме законов. Причем подобный механизм может быть
доступен
многим
пользователям
за
некоторым
исключением
(например,
возрастной ценз). Ещё одним из примеров может служить обсуждение в Интернете
законопроектов «О полиции» и «Об образовании в Российской Федерации», в ходе
которого пользователи получили возможность выразить свое мнение относительно
отмеченных законопроектов.
108
Необходимо подвести итоги. «Новые» СМИ и социальные медиа влияют на
распространение достижение ряда политических ценностей и установление
определенных политических норм. На распространение и приобретение каких
политических
ценностей
оказывают
влияние
отмеченные
масс-медиа?
Исследуемые медиа создают площадку для проявления такой политической
ценности,
как
политическое
самовыражение.
Кроме
того,
они
создают
благоприятные условия для появления доступа к достаточному количеству
информации для осознанного политического выбора. Важнейшей ценностью, на
достижение которой влияют указанные СМИ, следует считать возможность
групповой политической самоорганизации для достижения общественно значимых
целей. Эти СМИ дают возможность для определения общественной повестки дня,
что представляется важным в условиях борьбы за распределение властных
полномочий. Ещё одной политической ценностью, влияние на распространение и
приобретение
которой
оказывают
рассматриваемые
масс-медиа,
является
оперативность при принятии политических решений. Установлению каких
политических норм способствует деятельность обозначенных СМИ? Данные СМИ
являются одними из субъектов, которые способствуют появлению глобальной
информационно-политической
открытости.
Так, о
политических
событиях,
происходящих в различных точках земного шара, становится довольно быстро
известно в Интернете. Ещё одной политической нормой, формируемой под
влиянием технологий «новых» СМИ, следует считать достаточный общественный
контроль над деятельностью органов государственной власти посредством
«новых» СМИ. Возможности для участия индивида в обсуждении, проработке и
представлении различных политических решений также следует расценивать в
данном случае в качестве политической нормы. «Новые» СМИ создают условия
для осуществления подобной активности индивидом.
***
В рамках второй главы был изучен политический нормативно-ценностный
аспект деятельности такого значимого политического субъекта современного мира,
как ТНК. Было изучено влияние «новых» средств массовой информации на
109
процессы, связанные с политическим восприятием, сознанием и идентификацией.
Помимо этого, в данной главе отведено внимание вопросам, связанным с
«новыми» СМИ и социальными медиа в контексте такого явления, как массовая
культура. В результате, был обозначен набор политических ценностей и норм,
распространению, формированию и достижению которых способствуют указанные
СМИ. Эти выводы, а также политическая роль данных СМИ в целом будут
проверены на конкретных примерах с использованием метода case study в третьей
главе. Вместе с тем, в результате рассмотрения воздействия «новых» СМИ и
социальных медиа на политическое сознание, политическую идентификацию
индивидов, и в особенности – на распространение политических ценностей и
установление политических норм, можно с высокой долей уверенности утверждать
о том, что указанные масс-медиа являются субъектом современного политического
процесса.
110
ГЛАВА 3. Исследование участия «новых» СМИ и социальных
медиа в распространении массовои культуры, в избирательных
кампаниях и политическом участии с помощью метода case
study
В третьей главе рассмотрены конкретные примеры активной роли данных
масс-медиа в ходе ряда общественных и политических процессов. Релевантным
методом, в таком случае, выглядит метод case study. В его рамках планируется
выделить три конкретных случая задействования данных медиа в ходе тех или
иных общественных и политических процессов. Выбраны следующие три случая
(кейса): так называемое явление «Корейская Волна», задействование социальных
медиа в ходе избирательных кампаний Б.Обамы 2008 и 2012 г.г., а также их
вовлечение после выборов 2012 года и несколько общественных и политических
флэшмобов (в Лондоне, Цюрихе). «Корейская Волна» весьма показательное
явление того, как активная роль современных информационно-коммуникационных
технологий способствует стремительному распространению той или иной
культурной продукции. Поэтому данное явление было выбрано в качестве одного
из случаев в целях данной работы. Избирательные кампании Обамы 2008 и 2012
г.г. стали во многом (особенно кампания 2008 года) прорывными с точки зрения
активного привлечения в кампанию технологий социальных медиа. Данный
пример показателен ещё и с той точки зрения, насколько эффективен функционал
этих медиа и насколько высок их потенциал для дальнейшего задействования в
рамках избирательных кампаний. Поэтому для достижения поставленных в работе
целей привлечён именно этот пример. Флэшмобы (в том числе и политические)
становятся весьма распространёнными во многом благодаря той важнейшей роли,
которую в их организации и трансляции, динамичности и мобильности,
распространении
самой
идеи
флэшмобов
играют
изучаемые
масс-медиа.
Политические флэшмобы, по праву, могут считаться современной формой
политического участия. Поэтому было принято решение рассмотреть роль «новых»
СМИ в осуществлении такой современной формы политического участия, как
политический флэшмоб. Было выбрано несколько флэшмобов, которые могут
111
считаться общественными и политическими, и в осуществлении которых немалую
роль сыграли данные медиа.
3.1. Распространение «Корейской Волны» в «новых» средствах массовой
информации
Первый пример, рассмотрению которого будет уделено внимание в рамках
третьей главы и в котором показательна активная роль «новых» средств массовой
информации, связан с распространением так называемой «Корейской Волны».
Несмотря на то, что в данном кейсе речь, скорее, идёт о распространении с
помощью данных масс-медиа норм и ценностей массовой культуры (одной из её
вариантов) при государственной поддержке, этот случай весьма показателен и
важен в понимании особенностей «новых» СМИ. Он довольно наглядно
демонстрирует
активность
простых
пользователей
отмеченных
СМИ
в
распространении контента, принадлежащего «Корейской Волне», а также тех норм
и ценностей, которые заключает в себе это явление. «Новые» СМИ становятся
важнейшим
агентом
(общемирового
характера),
который
распространяет
продукцию, а главное – нормы и ценности культур различных стран. Здесь
проявляется то, как «новые» СМИ задают новые нормы и способствуют обретению
определённых ценностей, причём, - в глобальном масштабе. Этот случай может
быть рассмотрен
как аргумент в поддержку того, что
«новые» СМИ,
действительно, влияют на нормативно-ценностный аспект политики, а, вместе с
тем, он представляется и весьма полезным для дальнейшего изучения того, на
установление каких политических норм и распространению каких политических
ценностей способны оказывать воздействие изучаемые СМИ.
Вопросы, связанные с особенностями функционирования и влияния на
различные сферы общественного развития технологий «новых» СМИ активно
исследуются представителями различных научных дисциплин. Рассматривается их
влияние на общественные и политические (в том числе и протестные) движения,
значение
данных
технологий
в
социальном,
экономическом
и
научном
взаимодействии, использование данных медиа в процессах, связанных с
112
государственным и муниципальным управлением и т.д. Вместе с тем, необходимо
рассмотреть данные СМИ в ракурсе глобальных культурно-информационных
потоков, имеющих место в современном мире. Необходимость подобного изучения
объясняется тем, что современные информационно-коммуникационные технологии
играют важнейшую роль в распространении контента культурно-развлекательного
свойства, а также тем значительным количеством времени, которое уделяется
пользователями данным технологиям. Следовательно, подобное рассмотрение
«новых» СМИ и социальных медиа должно способствовать ещё более глубокому и
всестороннему пониманию роли данных СМИ в современном обществе. Кроме
того, такое направление исследований способно повлиять на формирование более
ясной и четкой картины событий, связанных с воздействием информационных и
культурных потоков на существующие общественные и политические институты.
Всё
это
свидетельствует
о
несомненной
теоретической
актуальности
и
практической значимости изучаемой проблемы.
Вопросам, которые в той или иной степени имеют отношение к технологиям
«новых» СМИ, посвящено уже немало работ, как в англоязычной228, так и в
русскоязычной229 литературе. Вместе с тем, следует признать, что, несмотря на
активный интерес к проблемам, связанным с ИКТ, «новыми» СМИ и социальными
медиа со стороны различных исследователей, данная проблематика всё ещё
требует глубокого и детального изучения. Одно из направлений, требующих
подобного исследования, связано с ролью обозначенных СМИ в распространении
культурно-информационных потоков. Исследованию отмеченного направления и
посвящена данная часть работы, а в сформулированных в ходе её осуществления
выводах и должна заключаться её практическая новизна.
Основная цель данной части работы – рассмотрение «новых» СМИ и
социальных медиа как агента распространения контента, связанного с продукцией
современной
культурной индустрии, на примере так называемой «Корейской
Волны». Для достижения поставленной цели целесообразно выполнить ряд задач, а
именно: выделить конкретное предметное проявление обозначенного явления
(например, распространение южнокорейских мыльных опер), рассмотреть то, как
представлено выбранное проявление в «новых» СМИ и социальных медиа и
113
сформулировать
соответствующие
выводы
относительно
распространения
связанного с «Корейской Волной» контента в «новых» СМИ.
В начале, необходимо отметить важный аспект, связанный с тем, как может
происходить
влияние
массовой
культуры
на
национальный
суверенитет
государств. Для этого следует привести несколько цитат, которые имеют
отношение к явлению массовой культуры. В.Н. Сыров пишет: «… «массовая» или
«популярная» культура представляет собой продолжение повседневности или
распространение принципов её функционирования на понимание и освоение мира
в целом»230. А.В. Костина отмечает: «Основным содержанием социальной
идеологии
массовой
культуры
является
создание
иллюзорной,
мифологизированной, псевдореалистической картины мира»231. Таким образом,
вполне очевидно, что массовая культура способна не только воздействовать на
понимание мира индивидами, но и на выстраивание определенной картины мира,
которая, в свою очередь, способна серьёзным образом повлиять на сознание и
поведение людей, на их ценности, в том числе – и в политической сфере.
Политические ценности (в качестве того, что представляет важность и значимость
для политических акторов – см. подробнее в одной из работ автора232) индивидов
зависят от того, как они понимают и осознают мир. А если массовая культура
задаёт и распространяет принципы, с помощью которых затем руководствуются
индивиды в процессе понимания мира в целом, если популярная культура
способствует погружению сознания человека в какую-либо мифологизированную и
псевдореалистическую картину мира, то нет никаких оснований не предположить,
что массовая культура влияет и на политическое мировоззрение индивида, на его
отношение к государству, обществу, свободам и правам, месту самого человека в
политической системе государства, в котором он проживает. А это, в свою очередь,
является веским аргументом в пользу правильности предположения о том, что
массовая культура влияет и на политические ценности людей. Если считать верным
данное предположение, то логичным и вполне закономерным выглядит вывод о
том, что популярная культура способна оказать воздействие на политические
интенции и действия людей, т.е. речь идёт о влиянии массовой культуры на
политическое поведение индивида. Таким образом, массовая культура, которую
нередко ассоциируют с той или иной национальной принадлежностью (так,
114
Костина отмечает, что массовая культура образует «национальные варианты» американский, советский и т.д.233), становится важнейшим фактором влияния (что
было показано на примере её влияния на политические ценности людей и целых
обществ) на политическое функционирование различных государств. Поэтому,
тема, связанная с распространением массовой культуры в целом и её
«национальных вариантов», в современном мире, в котором активно развиваются и
действуют
агенты
её
распространения
(информационно-коммуникационных
технологии и «новые» СМИ) настолько актуальна в современных исследованиях, в
том числе и в рамках политических наук.
Прежде чем перейти непосредственно к рассмотрению
эмпирических
примеров,
связанных
с
распространением
так
конкретных
называемой
«Корейской Волны» в «новых» СМИ и социальных медиа, следует обозначить
несколько актуальных для выбранной темы исследования понятий. Во-первых,
следует, вероятно, согласиться с мнением Д.Г. Балуева, который под «новыми»
СМИ
подразумевает
взаимодействовать
с
электронные
СМИ,
производителями
которые
позволяют
информации234.
Данная
аудитории
дефиниция
достаточно чётко фиксирует важнейшие особенности отмеченных СМИ. Вовторых, необходимо привести несколько определений того, что такое «Корейская
Волна».
«Корейская
Волна»
или
«Халлю»
представляет
собой
экспорт
южнокорейской массовой культуры, который с конца 90-ых г.г. XX века стал
активно распространяться в Китае и странах Юго-Восточной Азии, а в 2003 году –
начал свое распространение и в Японии235. М. Равина (M. Ravina) считает, что в
самом узком смысле термин «Корейская Волна» («Халлю») относится к росту
международной открытости южнокорейской культуры, начало которому было
положено в странах Восточной Азии в 90-ые г.г. XX века и продолжившемуся
совсем недавно в США, Латинской Америке, на Ближнем Востоке и частично в
Европе. Причём данный феномен включает в себя в основном 2 элемента:
южнокорейские телевизионные сериалы и поп-музыку236. Отметим также, что
«Корейская Волна» связана с развитием социальных медиа и цифровых
технологий, ведь именно они инициировали и поддержали популярность
локальной культуры во многих странах237. О важной роли современных систем
115
поддержки социальных сетей в Интернете в распространении «Корейской Волны»
пишет и Сара Лёйнг (S. Leung)238.
Распространение «Корейской Волны» в Китае берёт своё начало в 1997 году,
когда
Центральная
Китайская
Телестанция
показала
южнокорейскую
телевизионную драму «Всё о том, что такое любовь» («What love is all about»). Этот
фильм стал вторым по популярности среди всех мыльных опер в истории
китайского телевидения239. А уже в начале 2006 года Китайское правительство в
целях ограничения распространения «Корейской Волны» решило сократить
количество показываемых по китайскому телевидению мыльных опер из Южной
Кореи240. В 2003 году в Японии была показана южнокорейская драма «Зимняя
Соната»
(«Winter
Sonata»),
которая
вызвала
ошеломляющий
интерес
у
телеаудитории и стала важнейшим этапом в распространении «Халлю» в
Японии241. «Корейская Волна» распространилась и по другим континентам. Так,
большинство азиатских и американо-азиатских сообществ в штатах Калифорния,
Нью-Йорк, Чикаго и Вашингтон, округ Колумбия стали важнейшими агентами
распространения южнокорейской массовой культуры242. Причём особо следует
отметить особенности аудитории южнокорейских драм в США. По словам вицепрезидента по коммуникациям и связям с общественностью североамериканского
сайта
DramaFever,
одного
из
крупнейших
поставщиков
контента
с
южнокорейскими мыльными операми, 85 % их зрителей – неазиатского
происхождения, при том, что месячная аудитория по данным на ноябрь 2012 года
составляла более 3 миллионов зрителей243.
Необходимо обратить внимание на то, что власти Южной Кореи
предпринимают активные попытки для продвижения «Корейской Волны». Так, в
2009 году был создан Президентский Совет по продвижению национального
бренда244, в рамках которого были выделены 10 пунктов, которые определяют план
действий по продвижению национального бренда245. Как известно, национальный
бренд может положительно влиять на имидж государства, что, в свою очередь,
может способствовать положительному экономическому эффекту, повышению
влиятельности государства на международной арене246. Активное участие в
продвижении «Корейской Волны» принимает Министерство иностранных дел и
торговли Республики Корея. Так, в соответствующих документах данного
116
государственного органа отмечается, что Министерство иностранных дел и
торговли тесно сотрудничает с Корейским Фондом (Korean Foundation) и Ариранг
ТВ (Arirang TV) в распространении южнокорейской культуры в разных странах247.
Кроме того, в целях увеличения экспорта южнокорейских фильмов Министерство
поддерживает
показ
соответствующих
фильмов
в
рамках
большинства
международных кинофестивалей248. А в 2011 году Министерство подписало
соглашение с Новой Зеландией о совместном производстве фильмов, благодаря
подписанию которого удалось создать благоприятные условия для производства
южнокорейских фильмов249. Таким образом, власти Южной Кореи используют
различные рычаги, чтобы способствовать активному распространению «Корейской
Волны» в мире.
Активность властей Южной Кореи в продвижении «Корейской Волны» (а,
по сути – в распространении южнокорейской массовой культуры в мире) вполне
объяснимо ввиду того, что массовая культура, как уже отмечалось, становится
важнейшим фактором влияния на политические, а также, вероятно, на
экономические и социальные процессы, происходящие в различных государствах и
в мире в целом. Массовая культура есть мощнейший рычаг, благодаря которому
государство (с которым ассоциируется тот или иной «национальный вариант»
массовой культуры) может приобрести определенные выгоды, как экономического,
так и социального, и политического свойства. Например, популярность в мире
южнокорейских драм должна способствовать росту числа туристов, приезжающих
в Южную Корею, а также росту числа тех, кто решил овладеть корейским языком.
Следовательно, очевидным выглядит вывод о том, что распространение
южнокорейской массовой культуры является заметным и, вместе с тем, важнейшим
фактором в защите национальных интересов Республики Корея. Поэтому власти
Южной Кореи уделяют такое активное внимание в своей национальной политике
именно мерам по продвижению в мире «Корейской Волны».
Определившись с понятийным аппаратом, детальнее рассмотрев явление
«Корейской Волны», роль южнокорейских властей в её распространении, перейдём
непосредственно к тому, каким образом данное явление представлено в «новых»
СМИ. Памятуя о том, что «Корейская Волна» подразумевает под собой
распространение, прежде всего, южнокорейских телесериалов (мыльных опер,
117
драм) и популярной музыки, мы решили сосредоточиться на том, каким образом в
«новых» СМИ представлены южнокорейские сериалы. Необходимо отметить, что
нас в данной работе интересует не столько распространение самих фильмов в
«новых» СМИ и социальных медиа, сколько участие пользователей этих медиа в
создании и распространении контента, связанного с данными сериалами. Среди
наиболее
известных
южнокорейских
драм
можно
отметить
следующие:
«Жемчужина Дворца» («Jewell in the Palace»), «Зимняя Соната» («Winter Sonata»),
«Осень в моём сердце» («Autumn in my Heart»), «Всё о том, что такое любовь»
(«What Love is all about») и другие. Если говорить относительно каналов
распространения самих фильмов, то одним из них, например, как уже отмечалось,
является североамериканский вебсайт DramaFever. Кроме того, посмотреть
мыльные оперы зрители со всего мира могут на южнокорейском канале
международного вещания «Ариранг ТВ» («Arirang TV»). Любопытно, что на сайте
данного канала250 в разделе «Entertainment» можно найти те сериалы, которые
показываются на канале в настоящее время, например драма «Привет, мой
учитель» («Hello, My Teacher»). Кликнув же на название сериала, зайдя на его
страницу и выбрав раздел «Message board», можно увидеть сообщения
пользователей и зрителей. Так, о данном сериале что-то написали пользователи из
Германии, США и других стран. А вот пройдя аналогичный путь, связанный с
другим сериалом «Король и я» («The King and I»), можно также найти
комментарии пользователей из Мексики, Германии, Индии, Бутана, Бельгии,
Новой Зеландии, США и других стран. Это свидетельствует о широте географии
распространения южнокорейских сериалов.
Рассмотрим теперь особенности распространения контента, связанного с
южнокорейскими сериалами и «Корейской Волной» в целом, в глобальной системе
поддержки социальных сетей Фэйсбук (Facebook) на примере трёх драм:
«Жемчужина Дворца» («Jewell in the Palace»), «Зимняя Соната» («Winter Sonata»),
«Осень в моём сердце» («Autumn in my Heart»). Эти фильмы считаются одними из
самых известных южнокорейских мыльных опер. В Фэйсбуке можно найти
сообщества, посвящённые данным фильмам. Так, группа, посвященная фильму
«Жемчужина Дворца»251, включает в себя более 169 тысяч участников, связанная с
фильмом «Зимняя Соната»252 - 229,5 тысяч участников, а с фильмом «Осень в
118
моём сердце»253 - 84,5 тысяч пользователей. Следует рассмотреть применительно к
данным сообщества два аспекта. Первый аспект связан с особенностями контента,
создаваемого пользователями в рамках отмеченных групп, а второй – с
особенностями состава участников групп.
Вполне очевидно, что контент, создаваемый и размещаемый пользователями
отмеченных
сообществ,
посвящён
соответствующим
фильмам.
На
соответствующих Интернет-страницах можно найти фотографии героев фильмов
(сделанные пользователями, например, в аэропорту и загруженные в Интернет),
обложки из фильмов. Кроме того, участники сообществ размещают видеоролики
(ссылаясь преимущественно на внешние ресурсы), которые связаны с героями и
актёрами данных мыльных опер. Проводятся также опросы среди участников
сообществ, в ходе которых они могут выразить своё мнение относительно тех или
иных героев и по другим, имеющим отношение к обозначенным драмам, вопросам.
Часто можно встретить тексты с поздравлениями с Днём Рождения того или иного
актёра. На странице одной из групп приводится, например, информация о том,
пользователям из каких городов «нравится» сама страница сообщества, и на основе
имеющихся данных приведён так называемый «Top 3 cities» список. Естественно,
упомянутая информация и данные сопровождаются комментариями и кликами по
позиции «нравится» участников групп.
Необходимо обратиться и к географии участников сообществ. Вообще,
преимущественно молодёжь составляет значительную часть пользователей,
принимающих участие в данных сообществах. Если же говорить конкретно о
географии
пользователей
(подобная
информация
размещается
самими
пользователями на персональных аккаунтах), то следует, в первую очередь,
упомянуть Южную Корею, страны Юго-Восточной Азии. Кроме того, участниками
данных сообществ являются пользователи из Индии, Турции, Германии, Египта,
США, Франции, России, стран Латинской Америки и т.д. Это в очередной раз
свидетельствует о степени распространённости «Корейской Волны» и том, что
активную роль в этом играют и «новые» СМИ, и социальные медиа.
Подводя итог по рассмотрению отмеченных сообществ в Фэйсбуке,
посвящённых южнокорейским фильмам «Жемчужина Дворца», «Зимняя Соната» и
«Осень в моём сердце», следует сделать некоторые выводы. Во-первых,
119
численность данных сообществ насчитывает десятки и даже сотни тысяч
участников. Во-вторых, контент данных групп составляют не только фотографии,
обложки из фильмов и видеоролики, но и опросы, тексты поздравлений, а также,
естественно, комментарии и клики в поддержку различных элементов контента.
Иными словами, пользователи активно участвуют не только в распространении
таких визуальных данных, как фото и видео, связанных с фильмами, но и активно
выражают своё мнение, причём это составляет важнейшую часть всего контента,
который применительно к «новым» СМИ обычно обозначают как генерируемый
пользователем контент (User Generated Content). В-третьих, следует отметить и
обширность географии пользователей. В сообществах присутствуют пользователи
из стран Африки, Азии, Северной и Южной Америки, Европы.
Целесообразным
распространения
представляется
связанного
с
рассмотрение
«Корейской
Волной»
особенностей
контента
в
системе
микроблогов Твиттер (Twitter). Для поиска необходимой в данном случае
информации
целесообразно
воспользоваться
технологией
так
называемых
хэштэгов, которые, как известно, начинаются с символа «#». Как отмечает И.Г.
Овчинникова, хэштэги позволяют формировать информационную волну, которая
состоит из сообщений на какую-нибудь тему, причём пользователь может на
любом этапе подключиться к процессу обсуждения темы, создав ответное
сообщение254. Найдя релевантный для целей данного исследования хэштэг
«#kdrama» и кликнув на него, можно ознакомиться с самой информационной
лентой255 (кто и что пишет, используя данный хэштэг), аккаунтами, владельцы
которых используют данный хэштэг, фотографиями, размещенными на этой же
странице, которые выкладываются пользователями и т.д. В целом, те данные,
которые могут быть получены с данных страниц (посвящённых хэштэгу
«#kdrama») позволяют сделать выводы относительно массового характера
распространения связанного с южнокорейскими драмами контента, а также о
географии подобного распространения. Так, среди аккаунтов, которые используют
обозначенный
хэштэг,
можно
выделить
«Soompi»256,
владельцы
которого
позиционируют себя как крупнейшее онлайновое сообщество, посвящённое
южнокорейской массовой культуре, имеющее свой собственный сайт. Число
читателей данного аккаунта составляет более 300 тысяч пользователей. Следует
120
отметить также аккаунт «Viki»257 с более чем 180-ью тысячами читателей. «Вики»
(«Viki») – это глобальный телевизионный канал, на сайте которого пользователи
могут смотреть южнокорейские драмы258. Есть в данном списке аккаунтов
применительно к хэштэгу «#kdrama» и аккаунт одного из крупнейших
поставщиков контента с южнокорейскими драмами, уже упомянутого DramaFever,
количество читателей которого составляет более 60 тысяч пользователей. Выводы
относительно географии пользователей, использующих хэштэг «#kdrama», можно
сформулировать, например, на основании просмотра аккаунтов пользователей,
которые загрузили в Твиттер связанные с южнокорейскими фильмами фотографии.
Среди них есть пользователи из Южной Кореи, Турции, стран Южной и Северной
Америки,
Европы,
Юго-Восточной
Азии
и
из
других
стран.
Всё
это
свидетельствует о массовом характере распространения «Корейской Волны» и о
широкой географии этого распространения. Следует также отметить и особенности
контента, посвящённого «Корейской Волне» и распространяемого в Твиттере. Речь
идёт не только об информации поставщиков самого контента с фильмами на их
аккаунтах, но и том, что пользователи активно (о чём свидетельствует скорость, с
которой появляются новые твиты в ленте с хэштэгом «#kdrama») делятся своим
мнением,
используя
хэштэг
«#kdrama»,
комментируя
различные
аспекты
«Корейской Волны».
Необходимо подвести итоги рассмотрения «новых» СМИ как агента
распространения продукции современной культурной индустрии и связанного с
ней контента на примере «Корейской Волны», а конкретнее – на примере
распространения контента, связанного с южнокорейскими мыльными операми. Вопервых, распространение связанного с южнокорейскими драмами контента носит
массовый характер, подтверждением чему служат статистические данные о
численности участников сообществ в Фэйсбуке (десятки и сотни тысяч
пользователей), число читателей Твиттер - аккаунтов, принадлежащих связанным с
данными фильмами Интернет – ресурсами (десятки и сотни тысяч пользователей) и
т.д. Во-вторых, аудитория, участвующая в распространении связанного с
южнокорейскими мыльными операми контента в «новых» СМИ – в основном,
молодежь, свидетельством чему могут служить данные с персональных страниц
пользователей Фэйсбука, участников соответствующих сообществ. В-третьих,
121
контент, связанный с отмеченными драмами и распространяемый в «новых» СМИ,
представляет собой не просто совокупность визуальных данных (фотографии
героев, обложки из фильмов, часть из которых выкладывают поставщики самого
контента с фильмами посредством своих аккаунтов в разных системах), но ещё и
комментарии пользователей, опросы, проводимые в рамках самих сообществ в
Фэйсбуке, тексты поздравлений в адрес героев фильмов, размещаемые зрителями и
т.д. Иными словами, пользователи принимают активнейшее участие в создании
самого контента, связанного с отмеченными фильмами, в «новых» СМИ и
социальных медиа. В-четвёртых, следует отметить широкий географический охват
участвующих в распространении связанного с отмеченными драмами контента
пользователей «новых» СМИ. Конкретные эмпирические примеры из Фэйсбука и
Твиттера демонстрируют, что в этом процессе принимают участие пользователи из
стран Азии, Африки, Европы, Северной и Южной Америки. Причём, как
отмечалось в случае с пользователями одного из крупнейших поставщиков
контента с южнокорейскими фильмами вебсайта DramaFever, 85 % их зрителей –
неазиатского происхождения, при том, что месячная аудитория по данным на
ноябрь 2012 года составляла более 3 миллионов зрителей259. Эти выводы
показывают, какую важную роль играют технологии «новых» средств массовой
информации в распространении «Корейской Волны».
3.2. Роль социальных медиа в президентских кампаниях Обамы 2008 и
2012 г.г. и в деятельности Обамы и его сторонников после победы на
выборах 2012 года
Второй случай активного политического участия социальных медиа,
который имеет самое непосредственное отношение к политическим процессам и
отношениям, связан с вовлечением данных масс-медиа в избирательные кампании
Барака Обамы 2008 и 2012 г.г., а также c активностью этих СМИ после его
избирательных кампаний (после 2012 года). Этот пример весьма показателен и
является одним из первых случаев, когда участие современных социальных медиа
в избирательных кампаниях было столь масштабным. Действительно, в этих
122
избирательных кампаниях был активным образом задействован огромный
потенциал изучаемых медиа. Любопытным выглядит осуществление некоторого
сравнения двух кампаний именно с позиций активности в них социальных медиа.
Важнейшим представляется и рассмотрение того, каким образом после выборов
Обамой и его сторонниками задействованы социальные медиа. На этом также
планируется сделать акцент в рамках данной части третьей главы.
Деятельность социальных медиа нашла своё проявление в ходе различных
общественных и политических событий. Так, социальные медиа были активно
вовлечены в процессы подготовки, организации и проведения мероприятий,
связанных с массовыми митингами (зачастую протестными) последних лет в
различных государствах. Существует немало примеров, когда благодаря данным
масс-медиа органы власти и общество в пределах тех или иных государств
получали дополнительный канал взаимодействия друг с другом (например, когда у
пользователей появлялась возможность на специализированном Интернет-ресурсе
выставить на общественное голосование какую-либо инициативу, которая в случае
получения определённого количества голосов, затем отправлялась на рассмотрение
органами власти). Свою важность социальные медиа продемонстрировали и в ходе
различных избирательных кампаний, когда данные медиа активно вовлекались в
отмеченный процесс теми или иными политическими субъектами. Показательным
примером в данном случае выступает президентская кампания Барака Обамы в
2008 году, которую уже символично обозначили «первой сетевой кампанией»260.
Именно на рассмотрении двух президентских кампаний Обамы (с большим
акцентом на кампании 2008 года в силу её значимости и эффекта) целесообразно
остановиться в данной работе. Вместе с тем, практическая новизна и значимость
данного исследования должны заключаться не только в рассмотрении роли
социальных медиа непосредственно в ходе данных кампаний, но и в изучении того,
как конкретные инструменты и механизмы, использованные в рамках социальных
медиа в президентских кампаниях Обамы, функционируют после победы Обамы на
выборах 2012 года.
Необходимо отметить, что написано уже немало работ, посвящённых
проблемам, которые в той или иной степени связаны с социальными медиа261. В
научном сообществе весьма популярна тематика, связанная с особенностями
123
президентской кампании Б. Обамы 2008 года262. Определённый интерес вызывает и
вторая президентская кампания Обамы263. Однако рассмотрению того, как
функционируют запущенные в ходе избирательных кампаний Обамы инструменты
в рамках социальных медиа после победы данного кандидата в 2012 году на
выборах Президента США уделено не так много внимания. На восполнение этого
пробела и нацелена данная часть работы.
Цель данной части работы заключается в том, чтобы рассмотреть то, каким
образом функционируют как запущенные в ходе первой и второй президентских
кампаний Обамы инструменты социальных медиа, так и те, что существовали до
того (но были задействованы в кампаниях Обамы) после его победы в 2012 году.
Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд задач. Во-первых,
следует рассмотреть роль социальных медиа в ходе первой избирательной
кампании. Во-вторых, необходимо обратить внимание на изменение уже
запущенных в ходе кампании 2008 года и появление новых инструментов в рамках
социальных медиа перед выборами 2012 года. В-третьих, целесообразно
рассмотреть использование Обамой и его сторонниками средств различных
социальных медиа (в том числе и тех, которые были задействованы Обамой и его
сторонниками в ходе предвыборных кампаний) после его победы на выборах 2012
года.
Необходимо начать с имеющихся дефиниций социальных медиа. Д.Г. Балуев
подразумевает под социальными медиа средства массовой информации, которые
позволяют устанавливать связи между людьми, группами и организациями и
формировать сети264. Дж. Бернхардт (J. Bernhardt) обозначает социальные медиа в
качестве цифровых, сетевых, интерактивных265. К данным медиа могут быть
отнесены современные системы поддержки социальных сетей (Facebook, MySpace,
Вконтакте и другие), блогов и микроблогов (например, Twitter), видеохостинги
(YouTube) и т.д.
Не вызывает сомнений тот факт, что социальные медиа сыграли важнейшую
роль в предвыборной кампании Барака Обамы 2008 года. Обамой и его
избирательным штабом была отведена значительная доля внимания именно
данным масс-медиа. Как отмечает М. Кастельс, кампания Обамы получила выгоду
за счёт комбинации двух важнейших факторов: централизации фандрайзинга и
124
сбора данных и локализации мобилизационных тактик266. Всё это стало
возможным, в том числе и благодаря социальным медиа. В своей работе «Barack
Obama use of the Internet is transforming political communication» П.О. Коста
рассматривает три важнейших аспекта применительно к роли Интернета в
кампании Обамы 2008 года, а именно: Интернет как инструмент распространения
информации,
мобилизации
и
управления
(в
значении
управления
государственными делами)267. Приведённые ссылки на работы Кастельса и Косты
позволяют более чётко и структурировано понять основные направления, на
которых были задействованы технологии и активность социальных медиа.
Как известно, в 2008 году Обама был зарегистрирован в более чем 15
различных системах поддержки социальных сетей268. Причём, он стал первым
кандидатом в президенты США, у которого были персональные страницы во
влиятельных в азиатском, испанском и афроамериканском сообществах системах
поддержки социальных сетей AsianAve.com, MiGente.com, BlackPlanet.com269. К.
Рейнольдс приводит цифру в 5 миллионов сторонников Обамы в 2008 году во всех
платформах поддержки социальных сетей, где он был зарегистрирован270. Причём,
более 2 миллионов из них – это сторонники в Facebook271. Д. Крейсс (D. Kreiss) и
Ф.Н. Ховард говорят о 2,4 миллионов сторонников Обамы в Facebook в 2008
году272. Кроме того, особую популярность и известность приобрели ряд созданных
в Фэйсбуке групп, объединивших сторонников Обамы. Например, группа «Students
for Barack Obama», созданная студентом одного из американских колледжей в
июле 2006 года, приобрела такой успех, что, в итоге, стала частью предвыборной
кампании273. А в группу «One million strong for Obama» вошли более чем 900 000
человек274. Добавим также, что в 2008 году насчитывалось 115 000 подписчиков на
аккаунт Обамы в системе микроблогов Твиттер275.
Одним из важнейших шагов в предвыборной кампании Обамы 2008 года
было создание собственной платформы поддержки социальных сетей в виде сайта
MyBarackObama.com (MyBO), преобразованного после победы на выборах данного
кандидата в Organizing for America. MyBO объединил сторонников Обамы и
способствовал выполнению ряда важнейших задач избирательной кампании. Сайт
MyBO, действительно, стал важнейшей платформой для сторонников Обамы,
число пользователей которого, как отмечают Крейсс (D. Kreiss) и Ховард, в 2008
125
году составила 2 миллиона276. В рамках MyBO были созданы группы, в которых
пользователи осуществляли определённую активность. Согласно Варгасу, одними
из самых больших групп в рамках отмеченной платформы были «Woman for
Obama», «Veterans for Obama» и «Environmentalists for Obama»277. Как отметил
Крис Хьюз, член избирательного штаба Б. Обамы, благодаря MyBO пользователи
из всех 50 штатов создали более 35 000 региональных групп и организовали более
200 000 различных мероприятий278. Это, без сомнений, беспрецедентный масштаб
организации и проведения различных предвыборных мероприятий, который был
осуществлен благодаря социальным медиа. В сайт MyBO была встроена система
On-line Call Tool. Данная система, по мнению Соскова, представляла собой
своеобразную «горячую линию» для сторонников Обамы, которая предлагала
«позвонить Бараку Обаме», позвонивших опрашивали волонтёры, задавая вопросы
о том, что они ожидают от Обамы в качестве президента279. Кроме того, в сентябре
2008 года в MyBO была запущена система «Neigbor-to-Neigbor», которой могли
воспользоваться
зарегистрированные
пользователи
платформы.
Её
суть
заключалась в том, что пользователи
MyBO получали список ещё не
определившихся
по
избирателей,
которым,
задумке
создателей
системы,
необходимо было позвонить или прийти в гости, предоставив не определившимся
соответствующую информацию об Обаме280. В результате, благодаря данной
системе пользователи MyBO сделали 8 миллионов звонков281. Важную роль
платформа MyBO сыграла и в сборе средств на кампанию Обамы. Так, Сосков
приводит следующую статистику: «Из 25 миллионов долларов, собранных Обамой
в первом квартале 2007 года, 6 миллионов ему принесли пожертвования через сайт
My.BarackObama.com.»282. Отметим также, что пользователи написали более
400 000 блогпостов на сайте MyBO283. Приведённые данные подчёркивают
значимость сайта My.BarackObama.com в избирательной кампании Обамы в 2008
году.
Причём,
эта
значимость
проявилась
в
различных
стратегических
направлениях: распространение соответствующей информации, мобилизация и
активное участие сторонников Обамы в предвыборной кампании, фандрайзинг и
т.д.
Следует
также
добавить,
что
в
MyBO
был
интегрирован
сайт
FightTheSmears.com – «Борись с клеветой», где опровергались негативные слухи о
Бараке Обаме284.
126
Регистрация пользователей в таких системах поддержки социальных систем,
как MyBO, Facebook и дальнейшая их активность в данных системах (например,
добавление в «друзья» к другим пользователям) делают доступными часть данных
пользователей, например, адреса электронной почты или номера мобильных
телефонов. Неудивительно, что избирательный штаб Обамы в 2008 году
располагал списком из 13 миллионов электронных адресов, а также 7 миллионов
номеров мобильных телефонов285. В результате, в ходе предвыборной кампании
2008 года 13 миллионов пользователей, которым принадлежат данные электронные
адреса получили 7000 различных вариантов электронных писем, а всего на эти
почтовые ящики было отправлено более 1 миллиарда электронных писем286. Была
активно задействована штабом Обамы и так называемая технология Cookie. Так, по
словам Хизер Грин, если пользователь заходил на сайт Обамы (MyBO) в раздел,
посвящённый добровольцам, даже не регистрируясь, а затем покидал данный сайт,
то впоследствии, посещая различные Интернет-ресурсы, в окне браузера
пользователя появлялись те или иные, связанные с тематикой посещаемого
ресурса, сведения о кампании Обамы. Например, если пользователь на том или
ином сайте читал новости о высоких технологиях, то в окне его браузера могли
появиться
сведения
о
планируемой
политике
Обамы
в
сфере
высоких
технологий287. Использование подобных технологий говорит, в некоторой степени,
об адресном характере влияния на объектов команды Обамы (т.к. необходимая
информация распространялась в отношении тех, кто, либо посещал, либо
регистрировался на той же платформе MyBO), а также о высокой степени
активности команды Обамы в распространении соответствующей информации о
кандидате.
Ещё одним местом активности Б.Обамы в социальных медиа в ходе
предвыборной кампании 2008 года стал бесплатный видеохостинг YouTube. На
официальном канале Барака Обамы (BarackObama.com) в ходе его избирательной
кампании появлялись различные по содержанию и длительности, но связанные с
Обамой и его кампанией видео. Так, на этом канале 18 марта 2008 года появилось
видео с речью Обамы «A more perfect union», длительность которого составила 37
минут. К 7 ноября 2008 года, по данным С.С. Миллер, 6,7 миллионов человек
посмотрели данное видео в YouTube288. Всего же, по данным, которые приводит в
127
своём блоге Б. Келли, к ноябрю 2008 года 50 миллионов зрителей посмотрели 14
миллионов часов видео на YouTube, которое относилось к избирательной кампании
Б.Обамы289.
Необходимо обратить внимание на то, каким образом происходил сбор
средств на предвыборную кампанию Обамы 2008 года (так называемый
фандрайзинг) и на роль в этом процессе социальных медиа. Отметим, что Обама
полностью отказался от государственного финансирования своей кампании,
предпочтя систему частных пожертвований290. В результате, как пишет В. Чанг (V.
Chang) в своей работе «Obama and the power of social media and technology»,
сторонники Обамы 6,5 миллионов раз жертвовали средства с помощью цифровых
средств на общую сумму более 500 миллионов долларов, из них 6 миллионов
взносов составили 100 и менее долларов, а в среднем – 80 долларов291. А
добровольцы и пользователи сайта MyBO собрали 30 миллионов долларов с 70 000
персональных страниц292. Так, из 25 миллионов, собранных в первом квартале 2007
года Обамой средств, 6 миллионов долларов – это пожертвования через MyBO293.
Всё это говорит о важной роли социальных медиа в предвыборной кампании
Обамы 2008 года.
В президентской избирательной кампании 2008 года Обама и его команда
уделили особое внимание социальным медиа. Данные медиа способствовали
решению ряда важнейших стратегических задач кампании, среди которых быстрое
распространение информации о кандидате, получение данных пользователей
медиа, мобилизация и общественная самоорганизация, сбор средств на кампанию и
другие. Вполне допустимо такое утверждение, что Обама во многом сделал ставку
именно на данные медиа, и эта ставка себя оправдала. Вместе с тем, социальные
медиа – это не просто инструмент для достижения политических целей, а
современный институт, влияние и значимость которого в обществе в целом
возрастают с каждым годом. Поэтому, Обаме после победы на выборах в 2008 году
для сохранения своего политического влияния необходимо было продолжить
активное участие в деятельности социальных медиа. Причём речь идёт не только о
тех инструментах, которые были задействованы в ходе кампании 2008 года, но и
запуске новых систем, которые должны были бы решать новые задачи, например, в
сфере участия пользователей в решении тех или иных государственных дел и в
128
управлении страной в целом. Во многом для решения подобных задач ещё 6 ноября
2008 года команда Обамы запустила сайт Change.gov, который предоставил
возможность пользователям делиться своими мнениями и идеями по поводу
важнейших вопросов развития страны. Уже в первый месяц работы данного сайта
его посетили более двух миллионов человек294. Сайт осуществлял свою работу на
протяжении полутора месяца в переходный период, между победой Обамы на
выборах в 2008 году и его инаугурацией в январе 2009 года.
Важную роль социальные медиа сыграли и в предвыборной кампании
Обамы 2012 года. Для обоснования данного утверждения целесообразно привести
некоторые данные, связанные с социальными медиа. Причём эти данные позволят
сравнить некоторые показатели кампаний 2008 и 2012 г.г. Если говорить о
фандрайзинге, то, если в 2008 году Обаме удалось собрать средств на сумму 500
миллионов долларов с помощью цифровых инструментов, то в 2012 году эта сумма
составила примерно 690 миллионов долларов295. Возросло и общее число тех, кто
жертвовал средства на кампанию Обамы с помощью цифровых инструментов: с
3,95 миллионов пользователей в 2008 году до 4,4 миллионов в 2012 году296.
Согласно статистике, в 2008 году общее число сторонников Обамы в более чем 15
системах поддержки социальных сетей составило 5 миллионов пользователей,
причём большинство из них – это пользователи таких платформ, как Facebook,
YouTube и Twitter. А вот в 2012 году аккаунты Обамы в Google + и Instagram
насчитывали уже 1,94 миллионов и 1,2 миллионов сторонников, соответственно297.
Есть также данные о том, что количество «лайков» на страницах Facebook в
течение кампании, включая всех, от Барака Обамы до Мишель Обамы, Джо
Байдена, увеличилось с 19 миллионов до 45 миллионов в ходе предвыборной
гонки. А число последователей в Twitter, в свою очередь, возросло с 7 до 23
миллионов человек. Отметим, что одним из самых распространяемых частей
контента в истории Facebook и Twitter стало изображение президента Обамы,
обнимающего свою жену в ночь после выборов298. Благодаря платформе Dashboard,
интегрированной в сайт Organizing for America, в ходе кампании Обамы 2012 года
было организовано более 358 000 мероприятий офлайн299. Заметим, что в ходе
кампании 2008 года благодаря предшественнику сайта Organizing for America сайту
My.BarackObama.com удалось организовать более 200 000 подобных офлайн
129
мероприятий. Как видим, здесь также присутствует рост активности сторонников
Обамы. Более одного миллиона человек загрузили специальное приложение в
системе поддержки социальных сетей Facebook, с помощью которого команда
Обамы планировала получить голоса ещё не определившихся избирателей. Дело в
том, что с помощью этого приложения команда Обамы рассчитывала на
распространение соответствующей информации среди ещё не определившихся
друзей
сторонников
Обамы.
Так,
представители
Обамы
просили
своих
сторонников, загрузивших это приложение, взаимодействовать и повлиять на своих
ещё не определившихся с выбором друзей, например, отправив своим друзьям в
Фэйсбуке
какое-нибудь
сторонников
Обамы,
соответствующее
воспользовавшись
видео.
данным
В
итоге,
более
приложением,
600 000
отправили
подобную информацию своим друзьям/другим пользователям данной системы
поддержки социальных сетей300.
Подводя некоторые промежуточные итоги по исследованию участия
социальных медиа в президентских кампаниях Обамы в 2008 и 2012 г.г., следует
отметить, что Обамой и его штабом была сделана ставка, в первую очередь, именно
на социальные медиа и их технологии в обеих кампаниях. Были задействованы
схожие функциональные механизмы и ресурсы технологий социальных медиа, как
в кампании 2008-го, так и 2012-го г.г. Так, в ходе обеих кампаний Обамы активно
задействовались цифровые средства для сбора пожертвований на проведение
кампаний. В итоге, в 2012 году большее число пользователей пожертвовали
средства на предвыборную кампанию, чем в 2008 году, а общая сумма
пожертвований с помощью цифровых средств также в 2012 году была больше, чем
в 2008 году. Эти данные, наравне с другими приведёнными в работе показателями,
говорят о том, насколько эффективная стратегия поведения в социальных медиа
была выбрана командой Обамы. Предпринятая им активность (и её масштабы) в
социальных медиа стала важнейшим фактором в двух победах Обамы на выборах
2008 и 2012 г.г. Здесь следует остановиться подробнее. Для более глубокого
понимания значения социальных медиа в отмеченных кампаниях необходимо
выделить несколько аспектов. Во-первых, следует обратить внимание на масштабы
активности Обамы в социальных медиа. Как уже отмечалось, в 2008 году он был
зарегистрирован в более чем 15 системах поддержки социальных сетей. Это может
130
говорить об открытости кандидата перед большой аудиторией данных платформ в
Интернете и о демонстрировании им готовности взаимодействовать с конкретными
пользователями отмеченных систем. В тесной связке с первым аспектом следует
обозначить и второй: наличие у пользователей конкретных инструментов и
возможностей, предоставляемых социальными медиа для активного участия в
рамках избирательных кампаний Обамы. Действительно, социальные медиа в ходе
обеих кампаний Обамы были задействованы таким образом, что участники работы
с данными СМИ могли проявить свою активность в рамках различных процессов
(например,
распространение
соответствующей
информации,
организация
различных мероприятий и т.д.). Отмеченные аспекты дают основания предполагать
о возможном наличии ещё как минимум двух важных взаимосвязанных аспектов;
один из них связан с повышением степени доверия между пользователями
социальных медиа и кандидатом в президенты (Обамой) в данных СМИ, а также с
формированием соответствующей атмосферы, благосклонной к взаимодействию, а
другой аспект связан с ощущением потенциальной вовлечённости в процессы
избирательной кампании кандидата (Обамы) наравне с тысячами других
пользователей социальных медиа. В пользу предположения об определённой
атмосфере доверия может говорить как открытость и активность Обамы в
социальных медиа, наличие у пользователей данных медиа соответствующих
инструментов для участия в избирательной кампании с помощью этих СМИ, так и
непосредственно масштабы самой активности участников социальных медиа в
рамках кампании Обамы. В пользу предположения об ощущении потенциальной
вовлечённости говорит также количество участников и их активность в рамках
запущенных
командой
Обамы
процессов
в
социальных
медиа
в
ходе
предвыборных кампаний. Наличие отмеченной атмосферы повышенного доверия
пользователей социальных медиа к кандидату в президенты может быть доказано
тем, что пользователи рассматриваемых медиа могли видеть готовность Обамы к
совместному взаимодействию по решению тех или иных задач и проблем, а
главное – были созданы и представлены конкретные инструменты и технологии
социальных медиа, с помощью которых подобное взаимодействие могло быть
осуществлено. Наличие у пользователей данных СМИ ощущения потенциальной
вовлечённости в процессы избирательной кампании может быть доказано тем, что
131
пользователи могли наблюдать за активностью тысяч других пользователей,
сторонников Обамы в социальных медиа, в результате чего могло появиться
стремление ощущать себя частью всей этой активности, которая получила своё
воплощение и онлайн, и офлайн. Следует заметить, что формирование
обозначенного здесь так называемого состояния или атмосферы большего доверия
пользователей кандидату в социальных медиа и ощущение с их (социальные
медиа) помощью потенциальной вовлечённости в избирательную кампанию
кандидата представляют собой два взаимосвязанных, а, в определённой степени, и
взаимообусловленных друг другом процесса.
Если попытаться выразить два сформулированных выше предположения с
позиций большей категориальности и понятийности, то в первом случае (с
атмосферой доверия между кандидатом и пользователями в социальных медиа)
речь
идёт
о
возможном
формировании
в
данных
СМИ
определённой
коммуникационной среды для субъектов политической коммуникации (среди
которых есть сам кандидат и его команда, его сторонники, не определившиеся с
выбором пользователи, оппоненты и т.д.), а во втором случае (с ощущением
потенциальной вовлечённости в процессы избирательной кампании кандидата) – о
процессах политической идентификации пользователей данных медиа. Как можно
охарактеризовать обозначенную выше коммуникационную среду? Вероятно, среди
важнейших условий данной среды можно отметить наличие у пользователей
социальных медиа набора конкретных инструментов и механизмов для активного
участия в предвыборных кампаниях кандидата, а также открытость самого
кандидата и демонстрирование им готовности к взаимодействию с пользователями.
Важно заметить, что обозначенные условия продиктованы не только активностью
Обамы и его сторонников (с вполне определённой целью: победить на выборах),
но, что представляется особенно значимым в данном случае, и характеристиками, и
функциональными возможностями социальных медиа. Возникая изначально в
пределах современных социальных медиа (т.е. прежде всего, онлайн), данная
коммуникационная среда затем способна выйти из границ этих медиа, что
демонстрируют
многочисленные
офлайн
события.
Более
того,
вероятно,
следствием влияния данной коммуникационной среды и её условий на
пользователей социальных медиа стало их активное участие в процессах
132
избирательных кампаний Обамы. Кроме того, возможно, в обозначенной
коммуникационной среде, учитывая её условия, существовали (т.к. речь, в первую
очередь, идёт о прошедших избирательных кампаниях) предпосылки для того,
чтобы
простые
пользователи
социальных
медиа
идентифицировали
и
ассоциировали себя именно со сторонниками данного кандидата (Обамы). Иными
словами, американские пользователи социальных медиа (прежде всего, вероятно,
не сторонники Обамы), наблюдая за активностью тысяч других американских
пользователей (сторонников Обамы) в реальных процессах и событиях его
избирательной кампании и наличием конкретных инструментов для подобного
участия, вероятно, могли осознать, что они также могут стать участниками этих
реальных мероприятий и событий, внести свой конкретный вклад в них, стать
частью довольно масштабной и активной деятельности сторонников Обамы в
социальных медиа, а, в итоге, - начать ассоциировать себя именно со сторонниками
данного кандидата в социальных медиа.
Рассмотрев то, каким образом были задействованы технологии социальных
медиа Обамой и его командой в ходе избирательных кампаний в 2008 и 2012 г.г.,
сделав на основании этого соответствующие выводы, необходимо обратить
внимание на функционирование некоторых из этих инструментов после победы
Обамы на вторых для себя президентских выборах в 2012 году. По данным на май
2014 года (время написания данной части работы), на персональной странице
Обамы в Фэйсбуке пользователи поставили более 40 миллионов «лайков»301.
Иными словами, число сторонников Обамы в данной платформе насчитывает более
40 миллионов пользователей. Число участников группы «Women for Obama» в
Фэйсбуке составляет более 1,4 миллиона пользователей, а в группе «Students for
Barack Obama» - 557 тысяч участников. В системе микроблогов Твиттер у Обамы
более 43 миллионов последователей/читателей его микроблога302. Как видим,
данные о численности сторонников и последователей Обамы в популярнейших во
всём мире системах поддержки социальных сетей и микроблогов Фэйсбук и
Твиттер, соответственно, довольно близки. Официальный канал Обамы в YouTube
насчитывает более 545 тысяч подписчиков, а общее число просмотров
размещённых на этом канале видеороликов составляет более 293 миллионов
просмотров303. Число подписчиков Обамы в платформе Google + составляет более
133
4,2 миллионов пользователей304, а численность его последователей в Instagram –
более 3 миллионов пользователей305. Если говорить о наблюдаемой динамике
применительно к приведённым статистическим данным, то можно сделать вывод о
росте числа сторонников и подписчиков на страницы Обамы в различных системах
поддержки социальных сетей и микроблогов. Например, как уже отмечалось, в
течение предвыборной кампании Обамы 2012 года количество «лайков» на
персональных страницах в Фэйсбуке всех, от президента Обамы до его жены
Мишель и Дж. Байдена возросло с 19 до 45 миллионов, а число последователей в
Твиттере возросло в ходе этой кампании с 7 до 23 миллионов пользователей. К.
Рейнольдс приводит такие данные на ноябрь 2012 года: 32 миллиона «лайков» на
странице Обамы в Фэйсбуке и более 21 миллиона читателей его микроблога в
Твиттере306. А уже в мае 2014 года только у одного Обамы в Фэйсбуке
насчитывается более 40 миллионов «лайков» и свыше 43 миллионов читателей его
микроблога в Твиттере. Если в 2012 году численность подписчиков Обамы в
системе Google + составляла 1,94 миллиона пользователей, то в мае 2014 года –
уже более 4,2 миллиона пользователей. В Instagram в 2012 году численность
последователей Обамы составляла 1,2 миллиона пользователей, а в мае 2014 года
эта цифра составила более 3 миллионов пользователей. Иными словами, на
основании приведённой статистики вполне обоснованным выглядит вывод о росте
числа сторонников, подписчиков и последователей Обамы в различных системах
поддержки социальных сетей и микроблогов после победы Обамы на выборах
Президента 2012 года.
Ещё одним представителем социальных медиа, на которого необходимо
обратить внимание в рамках данной работы, является многофункциональный сайт
Organizing for Action307. Данная платформа заменила собой предшественника
Organizing for America после второй инаугурационной речи президента Барака
Обамы в январе 2013 года. Платформа Organizing for Action предлагает широкий
выбор возможностей для осуществления активности пользователями. На главной
странице сайта можно найти записи (твиты) с аккаунта Обамы в его микроблоге,
инаугурационную
речь
Обамы,
магазин
соответствующей
атрибутики,
пожертвовать средства на деятельность сообщества Organizing for Action и т.д.
Кроме того, там можно встретить так называемую «карту влияния» («Impact map»),
134
в которой отображены мероприятия, происходившие в различных штатах с
участием Organizing for Action и сообщения о них в разных СМИ. Согласно
данным этой карты, были проведены сотни мероприятий в различных штатах.
Львиная доля всех мероприятий имела место в 2013 году. Если говорить о
характере этих мероприятий, то речь, прежде всего, идёт о митингах (посвящённых
актуальным темам), собраниях (например, когда активисты Organizing for Action и
сторонники Обамы объясняют и обсуждают с гражданами те или иные аспекты
проводимой им политики) и т.п. Возвращаясь к сайту Organizing for Action, следует
отметить ещё несколько его разделов. Так, в разделе «Get the facts» в части,
посвящённой изменению климата, система предлагает выполнить 4 действия:
зарегистрироваться в ней в качестве добровольца, поделиться предлагаемым
изображением с пользователями других платформ поддержки социальных сетей,
написать
письмо
депутатам-республиканцам,
которые
выступают
против
предложений Обамы в сфере изменения климата, а также помочь своему
сообществу перейти на чистую энергию. Кроме того, в этой же части отмеченного
раздела предлагается вниманию пользователей план президента Обамы в этой
сфере. В разделе «Get the latest» приводятся записи в блогах на ряд актуальных тем,
а также ссылки на персональные страницы Обамы в различных системах
поддержки социальных сетей и микроблогов. Весьма содержательным, с точки
зрения участия (и возможностей для участия), пользователей является раздел «Get
involved». В нём система предлагает зарегистрированным в ней пользователям,
имеющим специальный код (zip code), принять участие в уже запланированных
мероприятиях. Для этого пользователю нужно указать свой код, а также радиус
поиска запланированных мероприятий, и система найдёт в рамках обозначенного
пользователем радиуса намеченные события. Выбрав интересующее его событие,
пользователь может также выбрать из перечня конкретных действий в рамках
намеченного мероприятия то, что интересно и подходяще для него и выполнить
именно эти действия. Кроме того, зарегистрированные в системе пользователи
могут быть руководителями или ведущими того или иного мероприятия. Более
того, раздел «Get involved» предлагает ещё ряд различных возможностей для
участия. Так, пользователи могут написать небольшой текст-сообщение, в котором
они могут отметить значимость реформы здравоохранения (в итоге, на сайте
135
находятся более ста писем-сообщений по данному вопросу), стать добровольцами в
локальных сообществах, написать письмо в газету и т.п. Кроме того, в данном
разделе можно найти тексты сотен писем от пользователей, которые они прислали
на этот сайт. Все письма тематически разделены (есть разделы, связанные с
миграцией, изменением климата, семейными отношениями и др.), и каждый
пользователь может прислать текст со своей историей. В разделе «Get involved»
есть часть, посвящённая реформе здравоохранения, в которой приводятся
различные факты, указываются возможности для участия пользователей, а также –
Truthteam, пункт, посвящённый борьбе с клеветой, связанной с отмеченной
реформой.
Необходимо отметить, что Organizing for Action – это не просто сайт или
платформа, это, прежде всего, организация. Согласно официальной информации,
размещённой на сайте Organizing for Action, она представляет собой связанное с
защитой прав и интересов граждан сообщество, сформированное с целью
поддержки
информационной
повестки
большинства
американцев,
проголосовавших в 2012 году308. Официально Organizing for Action есть
беспартийная организация, основная цель которой заключается в том, чтобы
способствовать
информационной
развитию
повестки,
государственной
которая
была
политики
с
представлена
учётом
той
большинством
американцев на выборах в 2012 году, а также для выявления и продвижения других
задач для прогрессивного изменения, как на государственном, так и на местном
уровнях309. Кроме того, данное сообщество не принимает пожертвований от
корпораций, зарегистрированных федеральных лоббистов или иностранных
агентств, политических организаций и иностранных граждан, иностранных
государств и партий310. Отмечая беспартийный характер данной организации,
следует привести слова Б. Триш, которая пишет о том, что Organizing for Action
заключает в себе значительный политический опыт, включая многих добровольцев
и представителей оплачиваемого персонала, которые участвовали в предвыборных
кампаниях Обамы в 2008 и 2012 г.г.311. Она же использует данные, согласно
которым, основная активность, как в форме каких-либо мероприятий или
пожертвований, сконцентрирована в тех штатах, которые были основной
электоральной базой для Обамы в 2012 году312. Иными словами, Organizing for
136
Action аккумулировала и интегрировала в себе энергию и активность тех, кто
принимал активное участие в кампании Обамы 2012 года. Вполне допустимо даже
и такое утверждение, что Organizing for Action нацелена на поддержку той
информационной повестки, которую предложил в ходе предвыборной кампании
2012 года Обама, и которая получила поддержку большинства проголосовавших
избирателей. Неудивительно, что на самом сайте Organizing for Action так много
информации об Обаме и его планах по тем или иным вопросам, а также немало
внимания уделено и проводимой им реформе здравоохранения. Информационная
повестка, в свою очередь, связана с реформой здравоохранения, вопросами
миграции, семейных отношений, изменения климата и др.
Для достижения поставленных в работе целей важно ещё раз обратить
внимание на активность сообщества Organizing for Action и пользователей его
платформы в Интернете (которая может считаться представителем социальных
медиа) в период после победы Обамы на выборах 2012 года (и по май 2014 года,
когда проводится данное исследование). Как уже отмечалось, были проведены
сотни мероприятий в различных штатах при участии пользователей платформы
Organizing for Action. На сайт Organizing for Action пользователи прислали сотни
писем со своими историями, касающимися тех направлений и вопросов, которые
входят в уже упоминаемую информационную повестку. Кроме того, более ста
писем-сообщений пользователей, которые посвящены описанию значимости
реформы здравоохранения, проводимой Обамой, также размещены на данном
сайте. Таким образом, пользователи этой платформы пишут и отправляют на сайт
различные сообщения, где рассказывают свои истории и выражают своё мнение по
важнейшим вопросам, составляющим информационную повестку Organizing for
Action. Ещё одним направлением активности пользователей платформы Organizing
for Action являются пожертвования на деятельность данного сообщества. По
данным, которые приводятся в тексте Саманты Лакмэн (S. Lachman), организация
собрала в 2013 году в качестве пожертвований 26,3 миллиона долларов313. В
течение первых трёх месяцев 2014 года было собрано около 6 миллионов
долларов314. Эти данные демонстрируют довольно значительные масштабы
активности пользователей Organizing for Action за менее чем полуторогодовалый
период с января 2013 по май 2014 г.г. Полезно в данном случае выглядит и
137
обращение к словам лидера Organizing for Action в штате Миссури А. Симс о том,
что главная задача организации заключается в оказании воздействия на
законодателей, с тем, чтобы они знали, что реально чувствуют их избиратели315.
Смысл данной фразы крайне важен в понимании нацеленности деятельности
Organizing for Action в целом и пользователей соответствующей платформы в
Интернете в частности.
Подводя промежуточные итоги относительно того, каким образом Обамой и
его сторонниками были задействованы социальные медиа после его победы на
выборах 2012 года, в период с января 2013 года по май 2014 года, необходимо
выделить несколько пунктов. Во-первых, произошёл рост числа сторонников
Обамы в различных системах поддержки социальных сетей и микроблогов
(например, в Facebook, Google +, Instagram, Twitter). Во-вторых, сохранился
определённый уровень активности сторонников Обамы в социальных медиа, что
наглядно подтверждает пример с платформой Organizing for Action. Причём речь
идёт о различных видах активности: от написания и отправления писем-сообщений
со своими историями, связанными с вопросами, входящими в информационную
повестку всего сообщества Organizing for Action до поиска, организации и участия
в каком-нибудь мероприятии (например, в митингах, собраниях и т.п.) в том или
ином штате. В-третьих, следует обратить внимание на наличие определённой
информационно-тематической направленности действий сторонников Обамы в
рамках платформы Organizing for Action. Эта направленность обусловлена рядом
вопросов, которые входят в информационную повестку всего сообщества
Organizing for Action (считается, что данная информационная повестка была
представлена большинством голосовавших на выборах Президента США в 2012
году). В-четвёртых, основываясь на примере платформы Organizing for Action,
можно сделать вывод о том, что активность пользователей данной платформы
(которая, без сомнений, относится к социальным медиа) направлена на оказание
воздействия по входящим в её информационную повестку вопросам на
проводимую органами власти государственную политику, как на уровне штатов
(вероятно, в первую очередь именно на этом уровне), так и на федеральном уровне.
В целом, социальные медиа и после выборов 2012 года сохранили свою
значимость, как в самой деятельности Обамы, так и в её восприятии американским
138
обществом. Это может быть объяснено как тем, что люди продолжили после
окончания избирательной кампании активно участвовать в работе подобной уже
применяемым в предвыборных компаниях Обамы системах платформе Organizing
for Action, так, вероятно, и осознанием Обамой и его командой необходимости
сохранения той активности и энергии своих сторонников в рамках подобных
Organizing for Action платформ в выработке решений по наиболее значимым
вопросам, а также в целях сохранения собственной поддержки.
Пришло время подвести финальные итоги данной части работы, в которой
было рассмотрено участие социальных медиа в предвыборных кампаниях Обамы в
2008 и 2012 г.г., а также привлечение данных СМИ Обамой и его сторонниками
после его победы в 2012 году. По результатам рассмотрения участия социальных
медиа в предвыборных кампаниях Обамой было сделано несколько выводов, а
именно: вывод о том, что значительные масштабы активности Обамы в
социальных медиа могут символизировать об открытости кандидата перед
большой аудиторией данных медиа и о демонстрировании кандидатом готовности
взаимодействовать с конкретными пользователями этих СМИ; ещё один вывод
касался
наличия
у
пользователей
социальных
медиа
набора
различных
инструментов для активного участия в предвыборных кампаниях Обамы (будь то
организация, проведение и участие в митингах и собраниях или сбор средств на
предвыборную
кампанию).
На
основании
этих
двух
выводов
были
сформулированы ещё два предположения, в пользу которых затем были приведены
утверждения, которые, в определённой степени, могут считаться доказательствами
и аргументами реальной основы сформулированных предположений. Одно
предположение связано с повышением степени доверия между избирателем и
Обамой в социальных медиа и формированием в этих СМИ атмосферы, которая
благосклонна к активному участию пользователей-избирателей в данных медиа в
кампаниях Обамы. В пользу данного
свидетельствующие
как
об
открытости
предположения
и
активности
выступают факты,
самого
Обамы,
демонстрировании им своей готовности к взаимодействию в данных СМИ, так и о
наличии у самих пользователей целого набора реальных инструментов в рамках
социальных медиа для участия в его предвыборных кампаниях, а также и факты,
непосредственно касающиеся масштабов активности пользователей социальных
139
медиа в его кампаниях, в том числе и в самих этих медиа. Другое предположение
связано с возможным формированием у пользователей ощущения потенциальной
вовлечённости в процессы избирательной кампании, свидетельством чему может
выступать тот факт, что пользователи могли наблюдать в социальных медиа за тем,
как сотни и тысячи других простых пользователей данных СМИ так или иначе
участвуют в избирательных кампаниях Обамы. Это, в свою очередь, могло
способствовать стремлению пользователей ощутить себя частью всего процесса
взаимодействия кандидата в президенты Обамы и пользователей социальных
медиа.
По результатам рассмотрения участия социальных медиа (а вернее, их
привлечения Обамой и его сторонниками) после победы Обамы в 2012 году (и до
мая 2014 года, когда готовилась данная работа) был сделан ряд выводов. Вопервых, произошёл рост числа сторонников Обамы в различных современных
системах поддержки социальных сетей и микроблогов (например, в Facebook,
Google +, Instagram, Twitter). Во-вторых, сохранился достаточно высокий уровень
активности сторонников Обамы в социальных медиа (например, в рамках
платформы Organizing for Action). В-третьих, активность пользователей такого
представителя социальных медиа, как платформа Organizing for Action, имеет
определённую (заданную входящими в информационную повестку сообщества
Organizing for Action вопросами) информационно-тематическую направленность.
В-четвёртых, основываясь на итогах рассмотрения платформы Organizing for
Action, можно заключить о стремлении её пользователей оказать влияние на
проводимую органами власти государственную политику, прежде всего, по
вопросам, входящим в информационную повестку Organizing for Action. В целом,
следует признать, что социальные медиа продолжили играть важнейшую роль в
деятельности Обамы и в восприятии этой деятельности обществом, что
объясняется активностью сторонников Обамы в социальных медиа и после победы
на выборах 2012 года, а также, вероятно, и осознанием командой Обамы
необходимости
сохранения
и
дальнейшего
привлечения
активности
его
сторонников в социальных медиа (например, с помощью платформы Organizing for
Action).
140
Приведённые по итогам рассмотрения участия социальных медиа в
предвыборных кампаниях Обамы и в его деятельности после победы на выборах
2012 года выводы во многом перекликаются друг с другом. Например,
значительные масштабы активности Обамы в социальных медиа во время его
предвыборных кампаний, демонстрирование им готовности к взаимодействию с
пользователями данных СМИ, наличие у самих пользователей инструментов и
механизмов в рамках этих медиа для участия в избирательных кампаниях, всё это
способствовало процессам формирования благосклонной к активному участию
пользователей в кампаниях Обамы атмосферы, что впоследствии не могло не
оказать влияния и на рост числа его сторонников в социальных медиа. Ощущение у
пользователей и сторонников Обамы потенциальной вовлечённости в процессы его
избирательных кампаний в социальных медиа не могло не оказать влияния на их
активность и после победы Обамы на выборах президента в 2012 году. Особенно
важным, в том числе и для понимания смысла и значения социальных медиа,
фактором является и то, что активность сторонников Обамы в социальных медиа
во время его предвыборных кампаний, перешла в их активность в данных СМИ и
после его побед на выборах, что довольно наглядно показало рассмотрение
привлечения социальных медиа сторонниками Обамы в период с января 2013 по
май 2014 г.г. Причём, если в предвыборной кампании привлечение социальных
медиа было нацелено, прежде всего, на получение большей поддержки
избирателей, то после выборов одной из важнейших целей активности социальных
медиа было уже оказание влияния на государственную политику и деятельность
проводящих её органов по тем направлениям и вопросам, которые входят в
соответствующую информационную повестку.
3.3. Роль «новых» и социальных медиа в осуществлении политических
флэшмобов
Третий случай посвящён рассмотрению активной роли социальных медиа в
осуществлении
такой
современной
формы
политического
участия,
как
общественный и политический флэшмоб. В частности, будут рассмотрены
141
несколько общественных и политических флэшмобов, прошедших в разные годы в
Лондоне, Цюрихе и Симферополе. Планируется сделать акцент именно на
важности социальных медиа для осуществления мероприятий, распространения
информации о них, да, и самой идеи флэшмобов, как современной формы
активности. Целесообразность изучения подобных кейсов заключается в том, что в
них отображено то значение, которое заключают в себе отмеченные масс-медиа
для осуществления форм политической активности в современном обществе. Через
это также можно прийти к пониманию того, на формирование каких политических
норм способны воздействовать данные медиа. Возможно, и сама активность (в том
числе - политическая) пользователей этих СМИ, выраженная в разных формах
является сегодня уже нормой (в том числе политической). А с помощью изучения
особенностей политического поведения и участия пользователей данных СМИ
могут быть сделаны и соответствующие выводы относительно того, на
приобретение каких политических ценностей способны влиять «новые» СМИ. Всё
это объясняет решение выбрать в качестве конкретных примеров активности
социальные медиа именно флэшмобы. Правда, прежде чем рассматривать
непосредственно сами флэшмобы и роль в них «новых» СМИ, следует рассмотреть
само явление флэшмоба с теоретической точки зрения (например, с позиций
современных концепций развития общества).
Политические институты и отношения находятся в тесной связи с
происходящими в обществе процессами. Значимые общественные изменения
способны мгновенно отражаться на существующих политических субъектах и
отношениях между ними. Так, стремительное развитие в современном обществе
информационно-коммуникационных технологий оказывает влияние на различные
политические изменения и процессы, например, способствуя появлению новых и
определённым изменениям традиционных форм политического участия. Одна из
форм подобного участия, появившаяся не так давно - флэшмоб. Это явление
требует особого рассмотрения, в том числе в теоретической плоскости, с позиций
существующих концептуальных воззрений на развитие общества, особенно
учитывая его популярность и распространённость.
Следует заметить, что на протяжении последних лет флэшмоб стал весьма
распространённой формой общественной и политической активности в различных
142
странах. Главными темами флэшмобов становились различные вопросы, как
общественного, так и политического развития. Это и флэшмобы, посвящённые
какому-то образу действия и поведения, информацию о котором участники хотели
тем самым распространить в обществе. Это и флэшмобы, в которых поднимаются
важные
социально-политические
поддержку
различных
вопросы,
политических
мероприятия,
субъектов.
направленные
Практическая
новизна
на
и
значимость данной части работы заключается в том, что в ней будет предпринята
попытка теоретизирования и концептуального обоснования явления флэшмоба с
позиций некоторых современных концепций развития общества. Непосредственно
для политической науки значимость могут иметь выводы, которые могут быть
сформулированы по результатам данной работы, которые связаны с политическим
значением флэшмоба.
Необходимо отметить, что написано немало работ, посвящённых связанным
с флэшмобом вопросам. Вместе с тем, рассмотрению флэшмоба как политического
явления (например, как современной формы политического участия) с позиций
современных концепций уделено ещё недостаточно внимания. На восполнение
этого пробела и нацелена данная часть работы.
Целесообразно рассмотреть политическое значение флэшмоба с позиций
некоторых
современных
концепций
развития
общества.
Для
достижения
поставленной цели представляется необходимым выполнение ряда задач. Вопервых, необходимо определиться с понятийно-категориальным аппаратом и теми
концепциями, которые следует задействовать в ходе проведения данной работы.
Во-вторых, следует рассмотреть флэшмоб с позиций отмеченных концепций. Втретьих – сформулировать выводы о политическом значении флэшмоба,
основываясь на отмеченных концепциях.
В начале, необходимо привести несколько определений флэшмоба. Р. Валкер
(R.A. Walker) отмечает, что флэшмоб есть «тип представления, который появился
на улицах Нью-Йорка весной 2003 года»316. В ряде работ, в которых
рассматриваются связанные с флэшмобом вопросы, зачастую приводится
дефиниция, которая представлена в Оксфордском словаре. Согласно этой
дефиниции, флэшмоб – это «общественное собрание (сбор) совершенно
незнакомых людей, организованное через Интернет или с помощью мобильного
143
телефона, которые выполняют бессмысленное действие (“a pointless act”), а затем расходятся»317. Это определение появилось в Оксфордском словаре в 2004 году, и,
как отмечает Дж. Гор, данная трактовка, вероятно, вполне подходит для
обозначения первых мероприятий, которые были названы флэшмобами и
происходили в 2003 году. Однако с тех пор данное явление претерпело изменения с
точки зрения многообразия формы представления 318. А вот Л. Килтц (L. Kiltz)
замечает: «В целом, флэшмоб – это группы людей, которые собираются в
общественных
местах
для
совершения
неожиданных
(неподходящих
для
конкретной ситуации) действий и расходятся после короткого промежутка
времени»319. Следует подчеркнуть, что немалую роль в явлении флэшмобов играют
ИКТ и базирующиеся в большинстве случаев на них современные социальные
медиа и «новые» СМИ, которым также посвящено уже немало работ320.
Из отмеченных определений можно сделать некоторые выводы о флэшмобе как
феномене современного общества и как об одной из форм общественного и
политического участия людей.
Во-первых, флэшмоб подразумевает, прежде всего, группу людей, он является
коллективной формой осуществления активности. Это представляется довольно
важным аспектом, ведь, по мнению авторитетного учёного Зигмунта Баумана, в
современном обществе и государстве наблюдается снижение интереса людей к
совместным делам и общим действия321. В этом отношении, учитывая широкую
распространённость данной коллективной формы участия людей, флэшмоб может
быть рассмотрен как важный элемент на пути к укреплению общественной и
гражданской активности.
Во-вторых, флэшмоб есть представление, зачастую содержащее некие игровые
моменты. Но в это представление, вероятно, его участниками и организаторами
закладываются определённые идеи и смыслы, которые они хотят тем самым
выразить. Подтверждением этому служат конкретные примеры проведённых в
последние годы флэшмобов. Так, флэшмоб, проведённый 19 июня 2011 года в
Цюрихе, был нацелен на поддержку движения «Real Democracy Now», а основной
его темой стала идея «пробуждения» людей, а именно: необходимость обратить
пристальное внимание на то, что происходит на политическом и социальном
уровнях.
144
В-третьих, флэшмобы проводятся, как правило, в общественных местах и
подразумевают совершение участниками акций неожиданных действий. Кроме
того,
зачастую
невольными
зрителями
проводимых
флэшмобов
и
этих
неожиданных действий становятся многие прохожие, которые оказались в месте,
где проводится флэшмоб. Иными словами, учитывая обозначенные условия,
флэшмоб может способствовать как проявлению интереса к проводимым
действиям его участников со стороны прохожих людей, так и формированию у них
определённой реакции на проводимое мероприятие. Так, отмеченный флэшмоб
(арт-моб) в Симферополе проходил на одной из городских площадей, участие в нём
приняли несколько сотен человек, а само мероприятие собрало немалое количество
зрителей. Таким образом, вполне допустимым выглядит предположение о том, что
флэшмобы ориентированы на то, чтобы быть увиденными значительным
количеством зрителей, а также, вероятно, на проявление зрителями некой реакции.
В-четвёртых,
флэшмобы
обычно
скоротечны
и
длятся
в
течение
непродолжительного периода времени. В-пятых, флэшмобы организуются с
помощью цифровых средств и современных социальных медиа.
Ещё одним важным аспектом, на который необходимо обратить внимание,
перед тем, как рассмотреть конкретные примеры флэшмобов, является вопрос о
том, может ли флэшмоб быть политическим. В приведённой в Оксфордском
словаре дефиниции флэшмоба встречается такое выражение, как «pointless act»,
которое может быть переведено, как «бессмысленное действие». Исходя из этого,
напрашивается
вывод
о
том,
что
проводимое
в
рамках
флэшмоба
действие/представление лишено какого-то смысла, в том числе, вероятно, и
политического. Однако, как уже было сказано, согласно Дж.Гор, данное явление
(флэшмоб) изменилось со времени проведения первых флэшмобов (в 2003 году) и
появления соответствующей дефиниции в Оксфордском словаре (в 2004 году).
Причём изменения коснулись и действия/представления. А главное: за это время
произошло немало флэшмобов, которые были посвящены различным общественнополитическим вопросам и которые стали реакцией на принятые политические
решения. Например, уже упомянутый флэшмоб, состоявшийся 28 июня 2011 года в
Цюрихе, был проведён в поддержку движения «Real Democracy Now». Кроме того,
145
его основная идея – идея «пробуждения» людей, чтобы они обратили пристальное
внимание на то, что происходит в социальной и политической сферах.
Исходя из этого, данный флэшмоб вполне может быть обозначен как
политическое действие. Вместе с тем, дискуссия, связанная с политичностью
флэшмобов, продолжается. Так, можно встретить позицию, согласно которой, в
основе флэшмоба заложен скорее смысл игры (представления), чем политика322.
Существует также мнение о том, что флэшмобы доказывают свою эффективность в
протестной деятельности против автократических правительств, а также о том, что
у флэшмобов есть потенциал для того, чтобы стать частью новых социальных
движений323. В целом, на вопрос о том, может ли флэшмоб быть политическим,
ответ должен быть скорее положительным ввиду имеющихся примеров подобных
флэшмобов (например, флэшмоб в Цюрихе 19 июня 2011 года). Следовательно, в
рамках данной работы выражение «политический флэшмоб» имеет право на
существование и будет использовано в том числе при рассмотрении одного из
примеров флэшмобов.
Для достижения поставленных в работе целей релевантным выглядит
задействование
в
ней
постулатов
из
концепций
общества
риска
и
индивидуализированного общества. Первую концепцию зачастую ассоциируют с
именем Ульриха Бека и его работой «Общество риска. На пути к другому
модерну»,
а
вторую
–
с
Зигумнтом
Бауманом
и
его
работой
«Индивидуализированное общество». В данных концепциях отводится немалое
внимание проблемам политического поля в современном обществе. Вероятно, в их
ракурсе
политическое
значение
флэшмоба
будет
выглядеть
ещё
более
показательным.
Перейдём непосредственно к рассмотрению политического значения
флэшмоба. Начать следует с того, что согласно У. Беку, общество риска есть
«общество науки, коммуникационных и информационных средств»324. Этим
подчёркивается важнейшее место в обществе риска современных ИКТ. Велико
значение информационных и коммуникационных технологий и для флэшмобов.
Более того, в специфике флэшмоба, возможно, нашли своё отражение и важнейшие
черты самих ИКТ и базирующихся на них «новых» СМИ и социальных медиа. Всё
это говорит не только о близости флэшмобов и общества риска, но, возможно, даже
146
и том, что в определённой степени, флэшмоб может являться одним из символов
общества риска.
Бек обращает внимание на то, что становятся всё более реальными формы
новой политической культуры325, в которой растёт заинтересованность в
партиципации326. Флэшмоб, в таком случае, может быть рассмотрен в качестве
одного из элементов этой политической культуры, как одна из новых и широко
распространённых форм партиципации. Объединение совершенно незнакомых
людей вокруг идеи проведения и темы того или иного флэшмоба – это, возможно,
непосредственный показатель заинтересованности людей в общественном и
политическом участии. Люди выбирают эту форму участия, которая отличается от
сложившихся политических партиципаторных практик (хотя она и имеет немало
общего с такой формой участия, как, например, митинги или акции) и механизмов
в рамках существующих политических институтов. Флэшмоб, в таком случае, в
определённой степени, может быть рассмотрен как некоторый сигнал или
сообщение, который отправляется его участниками. Это может быть сигнал как о
недостаточной эффективности существующих политических практик, даже о
возможном недоверии к ним со стороны участников, так, возможно, и о
необходимости получения дополнительных возможностей для самовыражения. В
любом случае, флэшмоб следует рассматривать не просто как новую форму
партиципации, но и как определённый показатель заинтересованности его
участников в самой партиципации. Говоря об адресатах подобных сигналов и
сообщений, можно отметить общественные и политические институты, в обход
взаимодействия с которыми они могут проводиться. Как отмечает Бек,
общественные
институты
«превращаются
в
охранителей
социальной
действительности, обречённой на быстрое исчезновение»327. Хотя, и очевидно, что
флэшмоб как форма партиципации может являться сигналом для существующих
форм политического участия и институтов, в рамках которых они проводятся, но
это вовсе не означает исчезновение существующих форм участия и институтов или
замену их новыми. Например, институт выборов как способ участия граждан в
формировании органов власти не может быть заменён каким-то другим
институтом, но, испытывая на себе влияние особенностей развития современного
общества, в него могут быть внесены некоторые изменения. Так, скажем, на
147
выборах могут быть использованы современные средства наблюдения (например,
веб-камеры), с помощью которых их пользователи могут более активно наблюдать
за
ходом
голосования.
Это
способствует
большей
открытости
процесса
голосования. В этом случае речь также идёт о заинтересованности в большей
партиципации, как и в случае с флэшмобом. Ещё раз подчеркнём, что флэшмоб
может быть рассмотрен как показатель роста заинтересованности людей в
партиципации в рамках той формы новой политической культуры, о которой
пишет Бек применительно к обществу риску. Флэшмоб, в то же время,
представляет собой ещё и новую форму этого участия.
З. Бауман рассматривает современное общество как индивидуализированное.
Он обращает внимание на то, что внутренний позыв личности распоряжаться по
собственному усмотрению своей судьбой подталкивает людей к мысли о том, что
коллективные согласованные действия не могут принести им никакой пользы. Как
итог, в современном обществе, считает Бауман, наблюдается снижение интереса
людей к совместным и общим делам328. Как, в таком случае, может быть
интерпретировано значение флэшмоба в контексте данных выводов? С одной
стороны, участник флэшмоба принимает самостоятельное решение, принять
участие в данном мероприятии. На его решение некоторое влияние могут
оказывать и современные социальные медиа, играющие, как уже отмечалось,
важную роль в флэшмобах. Однако, участник, с большей долей вероятности,
основываясь, прежде всего, на собственных персональных интересах, принимает
решение об участии в флэшмобе. Это его индивидуальное решение. С другой
стороны, решение принять участие в флэшмобе означает, в первую очередь,
решение об участии в общем коллективном действии. Есть ли тогда основания
говорить о некотором противоречии между приводимыми Бауманом выводами и
явлением флэшмоба? Вероятнее всего, ответ на подобный вопрос следует искать в
плоскости специфики флэшмоба как современной формы совместного и общего
дела. Дело в том, что флэшмоб в отличие от многих традиционных коллективных
форм участия (в том числе – общественного и политического) обладает
определёнными чертами, в которых нашли отражение особенности современного
общества. Речь идёт, например, о таких чертах, как скоротечность (флэшмоб не
требует каких-либо подготовительных действий, репетиций, а зачастую 148
предполагает лишь самостоятельное ознакомление с инструкцией действий,
размещённой, например, в Интернете; флэшмоб длится непродолжительный
период времени), отсутствие в целом активного контакта и взаимодействия между
участниками
(быстрота
проведения
самого
мероприятия,
после
которого
незнакомые друг с другом участники расходятся в разные стороны) и т.д. Иными
словами, флэшмоб является такой формой активности индивида, решение об
участии в которой он принимает индивидуально, и которая подразумевает
осуществление общего и совместного дела, однако при этом между незнакомыми
друг с другом участниками флэшмоба нет как такового активного взаимодействия
в
процессе
подготовки
мероприятия,
а
после
непродолжительного
действия/представления – они расходятся в разные стороны. Правда, следует
отметить, что возможно осуществление более активного контакта между
участниками впоследствии онлайн, например, в социальных медиа.
Помимо отношения людей к общим и совместным делам, Бауман обращает
внимание ещё и на падение интереса к Политике с большой буквы (а именно: к
политическим движениям, партиям и т.д.), снижение масштаба повседневного
участия в традиционно считающихся политическими мероприятиях329. Говоря об
интересе к Политике с большой буквы, применительно к флэшмобу как
современной специфической форме политического участия, следует выделить
несколько аспектов. Во-первых, если речь идёт о появлении новой формы
политического участия (например, флэшмоб), то одним из следствий может быть
указание на недостаточность некоторых уже существующих форм участия и
институтов, которые выполняют схожие функции. Например, флэшмоб может
выполнять функцию выражения людьми своего мнения по тому или иному
политическому вопросу или в поддержку того или иного политического движения.
Хотя, например, митинги и акции призваны выполнять, в том числе и данную
функцию. А распространённость флэшмоба может говорить, в таком случае, о
наличии у него как у формы политической активности и выражения интереса к
политике определённых преимуществ. Во-вторых, политический флэшмоб есть
представление, в которое заложены некоторые идеи и смыслы его участниками и
организаторами. А зрителями этого представления, учитывая то, что для
проведения флэшмобов выбираются общественные места, могут стать многие
149
люди. Следовательно, применительно к флэшмобу можно, в определённой степени,
говорить и о распространении перед зачастую немалой аудиторией политических
идей и смыслов, заложенных в то или иное представление. Таким образом,
флэшмоб может быть обозначен ещё и как специфический способ выражения
интереса к политике в современном обществе, а также как способ распространения
политических идей и смыслов.
Говоря о кризисе гражданственности и недооценке потенциала политических
действий, Бауман считает, что причиной этому является ощущение отсутствия
механизмов, обеспечивающих коллективные эффективные действия, и путей
возрождения данных механизмов и создания новых330. Можно ли рассматривать
флэшмоб как эффективное коллективное действие? Ответ на данный вопрос
следует искать, исходя из целей участников мероприятия. Если цель участников –
выразить собственное мнение в форме представления в общественном месте и,
соответственно, показать данное представление многим людям, находящимся в
данном месте, то вполне допустим вывод об эффективности флэшмоба. Однако,
если ставить другие цели (например, повлиять на принимаемое политическое
решение), то здесь эффективность может зависеть от многих других факторов.
Вместе с тем, флэшмоб является ещё одним показательным примером
использования механизмов, которые могут быть задействованы в политических
процессах (или уже задействованы), и которые связаны с современными
социальными медиа и ИКТ в целом.
Можно сформулировать ряд выводов по результатам рассмотрения
политического значения флэшмобов с позиций современных концепции развития
общества. Во-первых, флэшмоб может быть обозначен как один из символов
общества риска, разрабатываемого У. Беком, ввиду того, что важнейшую роль в
флэшмобе и в современном обществе риска играют информационные и
коммуникационные технологии. Во-вторых, флэшмоб может быть обозначен и как
показатель роста заинтересованности людей в партиципации в рамках отмеченной
Беком применительно к обществу риска формы новой политической культуры. В
целом, можно отметить, что флэшмоб есть новая форма партиципации. В-третьих,
применительно к индивидуализированному обществу З. Баумана с кризисом и
снижением интереса в нём к совместным и общим делам, следует обозначить, что
150
флэшмоб, решение об участии в котором людьми принимаются персонально, есть
форма общего и коллективного дела, правда, со своей спецификой, определённой
особенностями развития современного общества. В-четвёртых, учитывая падение
интереса людей в индивидуализированном обществе к Политике с большой буквы,
флэшмоб в то же время может считаться одним из способов выражения этого
интереса к Политике, а также распространения политических идей и смыслов. Впятых, флэшмоб, в определённой степени, представляет собой довольно
убедительный и во многом яркий пример наличия и возможных путей
использования механизмов эффективных коллективных действий. Эти механизмы
следует искать в современных социальных медиа и ИКТ в целом.
В последние годы было проведено немало флэшмобов, которые были
посвящены различным общественным и политическим вопросам и проблемам. Это
были флэшмобы, во многом нацеленные на распространение различных идей,
образов действий и поведения, на поддержку общественных и политических
движений, некоторые из них, были, своего рода, реакцией на принятые субъектами
политической власти решения, а также флэшмобы, посвящённые памятным датам
и т.д. Так, например, один из флэшмобов состоялся в Лондоне 18 августа 2012 года
и получил название «Flash Mob for Peace», основная идея которого заключалась в
идее мира, в котором подчёркивалось, что величайший дар – это дар жизни и связи.
А 19 июня 2011 года в Цюрихе состоялся флэшмоб в поддержку движения «Real
Democracy Now». В Симферополе 13 апреля 2014 года был проведён флэшмоб
(арт-моб) «Будем жить», который был посвящён 70-летию освобождения города в
годы Великой Отечественной Войны. Роль современных социальных медиа в
организации, проведении и освещении флэшмобов представляется весьма
значительной. Именно на рассмотрении данной роли необходимо остановиться в
этой работе.
Эмпирическую основу данной работы составит рассмотрение обозначенных
выше флэшмобов, прошедших в Лондоне и Цюрихе, и могущих считаться
достаточно типичным проявлением этой формы политической активности.
Используется метод case study при изучении конкретных примеров флэшмобов.
Этот метод позволит более детально изучить особенности флэшмоба, а также
поможет выявить специфику той роли, которую в нём играют технологии
151
социальных медиа и их значение для флэшмоба как явления современного
общества.
Теперь следует перейти к рассмотрению конкретных примеров флэшмобов,
чтобы затем сформулировать выводы о месте и роли в них современных
социальных медиа. Один из них состоялся в Лондоне на Трафальгарской площади
18 августа 2012 года и получил название «Flash Mob for Peace». Данный флэшмоб
был посвящён идее мира. В популярной платформе поддержки социальных сетей
Фэйсбук данному событию была посвящена отдельная страница 331. На ней можно
найти необходимую информацию об организации самого мероприятия. Согласно
размещённой там информации, флэшмоб должен продлиться в течение 3 минут,
причём, если кто-то захочет провести больше времени, то он (флэшмоб) может
продлиться и дольше, однако будет дан чёткий знак об окончании мероприятия.
Указаны конкретные дата и время мероприятия (18 августа 2012 года, в 15 00), а
также место – Трафальгарская площадь. Всё что требуется в рамках проведения
флэшмоба – спеть несколько строк из композиции Джона Леннона «Give Peace a
Chance» на протяжении трёх минут. Согласно инструкции, как только один человек
в центре площади начнёт петь данную песню, участники флэшмоба подходят к
нему, также исполняя строки из данной композиции, и затем – все вместе,
взявшись за руки должны идти по центру площади. Это – небольшая инструкция
по проведению конкретного флэшмоба, размещённая на посвящённой данному
флэшмобу странице в Фэйсбуке.
На отмеченной странице в Фэйсбуке можно найти информацию о самой идее и
её представлении, а именно: отмечается, что величайший дар – это дар жизни и
связи. Отмечается также, что этот флэшмоб не направлен против какого – либо
политического режима или страны, он является отличным шансом, чтобы
собраться вместе и дать миру шанс («Вместе – мы сильнее»)332. Важный
социальный смысл данного флэшмоба заключается в том, что десятки людей из
разных слоёв общества, с различными убеждениями и взглядами организовали и
приняли участие в совместном действии. Сам факт организации людей для
проведения совместного мероприятия является весьма значимым. А идея мира,
безусловно, носит не только социальный, но и политический характер. Каждый из
участников флэшмоба, вероятно, под идеей распространения и поддержки мира
152
подразумевает какие-то конкретные события и конфликты, в том числе и
политические, и социальные, к мирному разрешению которых они и призывают, в
том числе – и путём участия в данном флэшмобе. Уже в этом заключён глубокий
политический смысл идеи, которой посвящён отмеченный флэшмоб.
На отмеченной странице в Фэйсбуке можно встретить раздел «Гости»,
включающий следующие пункты с определёнными количественными данными:
«Собираются посетить»: 134 пользователя, «Возможно посетят»: 85 пользователей,
«Приглашены»: 1 тыс. пользователей. Кроме того, на данной странице размещены
комментарии пользователей к данному мероприятию, где люди выражают
положительные эмоции применительно к этому событию, говоря, например, об
«удивительном опыте», который несёт в себе осуществлённое мероприятие. Там
же, можно найти многочисленные фотографии участников данного флэшмоба, а
также ссылки на видеофайлы с данным мероприятием на других сайтах 333.
В видеохостинге YouTube есть несколько видеороликов, посвящённых данному
флэшмобу334. Один из них длится чуть более 4 минут. На нём видно, как одна
девушка подходит к центру площади, останавливается, снимает белую куртку и
начинает петь несколько строчек из упомянутой музыкальной композиции. К ней
подходят другие люди и начинают петь вместе с ней эти строки из песни, а затем
берут друг друга за руки и начинают медленно ходить вокруг центра площади.
Пройдя
таким
образом
примерно
две
с
половиной
минуты,
участники
останавливаются, аплодируют, а затем – расходятся. Флэшмоб, согласно данному
ролику, длится примерно 4 минуты. В нём принимают участие десятки человек
разных возрастов. Данный ролик собрал более 600 просмотров 335. Другой ролик с
этим мероприятием, длящийся чуть более трёх минут собрал также более 600
просмотров, а также – восторженные комментарии посетителей336.
Ещё один конкретный пример – это флэшмоб, который был проведён на
железнодорожном вокзале Цюриха 19 июня 2011 года. Данный флэшмоб можно
обозначить как политический ввиду того, что он был проведён в поддержку
движения «Real Democracy Now», а основная его идея – это идея «пробуждения»
людей и обращения ими своего внимания на то, что происходит в социальной и
политической сферах. Следует признать, что все основные сведения об этом
мероприятии (видеоролик, комментарии, описание события) были получены
153
благодаря одному из представителей социальные медиа, а именно: с популярного
видеохостинга YouTube. В YouTube можно найти видео с названием «Flashmob to
support the “Real Democracy Now” Movement 19.06.2011 Zurich»337. На этом ролике
видно, как на железнодорожном вокзале в определённом месте сосредотачивается
примерно от 18 до 20 человек. Затем один из участников кладёт на пол зелёный
предмет, похожий на барабан, и эти люди (участники флэшмоба) одновременно
ложатся на пол и начинают имитировать сон. Вскоре молодой человек с табличкой
с надписью «Echte Demokratie Jetzt» даёт сигнал, и люди «пробуждаются» ото сна и
начинают аплодировать, подбрасывая вверх предметы, использованные ими в
представлении в качестве подушек. Длительность ролика составляет 2 минуты,
столько же, судя по всему, длится и сам флэшмоб. Как уже отмечалось, число
участников составляет примерно 18-20 человек, в основном – молодёжь. На начало
июня 2014 года ролик собрал 2069 просмотров.
Теперь следует перейти к указанному рядом с этим роликом описанию, которое,
вероятно, размещено организаторами и участниками данного флэшмоба. В
описании сказано, что флэшмоб был проведён в поддержку движения «Real
Democracy Now», людей со всей Европы и особенно из Испании. Организаторы и
участники этого мероприятия решили поддержать тех людей, которые возмущены
коррупцией и безнаказанностью финансового и политического класса, которые, по
их мнению, несут ответственность за текущий экономический кризис во всей
Европе, но главным образом – в Греции, Исландии, Ирландии, Португалии и
Испании. Кроме того, в описании сказано и о самой Швейцарии, а именно о том,
что даже в Швейцарии, в которой прямая демократия, возникают ситуации с
недостаточной прозрачностью. Согласно приведённому описанию, идея данного
флэшмоба заключается в том, чтобы привлечь внимание людей и сделать так,
чтобы они были в курсе этих вопросов. По мнению организаторов и участников
флэшмоба, граждане могут проявить больше активности, чем просто голосование.
За всеми требованиями участников флэшмоба стоит желание «пробуждения». По
их мнению, настало время для того, чтобы люди обратили серьезное внимание на
происходящие в политической и социальной сферах процессы. Следовательно,
идея «пробуждения» - основная тема данного флэшмоба338. Таким образом,
154
благодаря данному описанию можно более ясно представить ряд важных аспектов
флэшмоба в Цюрихе, а именно:
1. основная идея флэшмоба, знание которой позволяет более чётко понять суть
самого представления (идея «пробуждения»);
2. ряд требований, которые так или иначе заложены в проведённом
мероприятии, как-то: требование большей прозрачности, политической
ответственности за принимаемые решения и т.д.;
3. более чёткое понимание того, кого поддерживают организаторы и участники
данного флэшмоба и т.д.
Ролик
собрал
некоторое
количество
комментариев.
Комментарии
–
положительные: от благодарности за проведённое мероприятие до призывов к
«пробуждению» (что является основной идеей данного флэшмоба).
На основании имеющихся в YouTube данных о флэшмобе в Цюрихе можно
отметить показательность этого мероприятия. Эту показательность можно
выразить как минимум посредством нескольких пунктов:
1. гармоничное сочетание небольшого представления и глубокого социальнополитического смысла;
2. непродолжительность
мероприятия,
участники
после
его
окончания
расходятся в разные стороны;
3. выбор общественного места (железнодорожный вокзал), в качестве места
проведения мероприятия, где, как правило, много людей, что говорит о
потенциально большом количестве зрителей.
Теперь попробуем по пунктам сформулировать выводы о месте и роли
социальных медиа в рассмотренных примерах состоявшихся флэшмобов. В начале,
обратимся к примеру с «Flash Mob for Peace». Применительно к данному
мероприятию была рассмотрена активность в таких социальных медиа, как
Facebook и YouTube. Целесообразно выделить следующие пункты, в которых,
вероятно, отражены место и роль отмеченных представителей социальных медиа в
данном флэшмобе:
1. распространение информации о проведении флэшмоба;
155
2. размещение в Фэйсбуке конкретной инструкции по проводимой акции с
чёткими
временными
границами
и
указанием
планируемых
видов
активности, т.е. непосредственные данные об организации флэшмоба;
3. данные СМИ стали местом для выражения мнений участников о
проведённом мероприятии;
4. в данных СМИ можно ознакомиться с тем, как был проведён флэшмоб,
например, просмотрев соответствующий ролик в YouTube;
5. взаимодействие людей в социальных медиа в рамках данного события – это,
своего рода, элемент и даже символ общности и совершения общего,
совместного дела (действий); стоит заметить, что в отмеченных социальных
медиа можно найти информацию и понаблюдать за всеми этапами
организации и проведения данного мероприятия, в том числе – и за его
результатами;
6. возможность наблюдения в социальных медиа за тем, как совершается
общее дело, какие восторженные отклики участников появляются после его
совершения
может
способствовать
тому,
что
другие
пользователи
социальных медиа, которые не участвовали и даже не знали об этом
мероприятии, начнут солидаризироваться с его участниками и с идеей
проведения флэшмобов как таковых и т.д.
На основании рассмотрения политического флэшмоба, состоявшегося в
Цюрихе, следует также выделить ряд пунктов, в которых могут быть отражены
место и роль одного из представителей социальных медиа (в данном случае –
YouTube) в этом флэшмобе:
1. распространение информации о самом флэшмобе (как таковом) и его
содержании (представлении);
2. распространение информации о движении, которому посвящён данный
флэшмоб и тех идеях, которые в нём получили своё выражение;
3. обеспечение надтерриториального характера распространения сведений о
данном флэшмобе (практически – по всему миру); а учитывая, что, согласно
имеющемуся в YouTube описанию отмеченного флэшмоба, он направлен на
поддержку не только конкретного движения, но и людей из ряда стран,
следует
отметить
высокую
156
вероятность
(ввиду
отмеченной
надтерриториальности) того, что сведения об этом флэшмобе станут
известны пользователям социальных медиа из этих стран;
4. возможность у пользователей данного представителя социальных медиа
(YouTube) выразить своё отношение и мнение по проведённому флэшмобу и
т.д.
Как уже отмечалось, в Симферополе 13 апреля 2014 года состоялся флэшмоб
(арт-моб), посвящённый 70-летию освобождения города в годы Великой
Отечественной Войны. На популярном видеохостинге YouTube можно найти видео
«Арт-Моб Флэшмоб в Симферополе 2014»339, благодаря которому пользователи
могут посмотреть само представление и выразить своё отношение к проведённому
мероприятию и к той идее, которая заложена организаторами и участниками
флэшмоба в само мероприятие, в комментариях к видеоролику. Согласно данному
ролику, в флэшмобе (арт-мобе) приняли участие примерно несколько сотен
человек. Флэшмоб (арт-моб) был проведён в общественном месте (на одной из
городских площадей) и собрал немалую аудиторию. На видео также можно
заметить, как ряд зрителей снимают данное представление на свои мобильные
устройства. На основании этого, с определённой долей вероятности, можно
предположить, что некоторые из снимавших данное мероприятие зрителей,
разместят (или уже разместили, например, в том же YouTube) материалы в
социальных медиа, что, учитывая силу социальных сетей, может способствовать
быстрому распространению информации о проведённом флэшмобе в данных СМИ.
Например, в YouTube, как уже отмечалось, есть ролик, посвящённый данному
флэшмобу (арт-мобу), с содержанием которого могут ознакомиться пользователи
из разных городов и стран.
Уделив внимание флэшмобу как явлению современного мира, рассмотрев
конкретные примеры проведённых флэшмобов и участие в них социальных медиа,
следует отметить ещё два аспекта, связанных с темой данной работы, прежде чем
формулировать выводы. Во-первых, для поиска информации о проводимых в мире
флэшмобах весьма полезен сайт Flashmob.co.uk340. На этом сайте можно найти
информацию о проводимых в разных частях планеты флэшмобах, а также указание
ссылок на те источники, в которых можно найти более подробную информацию о
том или ином мероприятии, в том числе и на современные системы поддержки
157
социальных сетей в Интернете. Во-вторых, следует обратить внимание на такого
представителя социальных медиа, как популярный Интернет-сервис Pinterest341. В
нём пользователи могут размещать различные фото и видеоизображения, как
собственные, так и взятые из других источников, создавать соответствующие
коллекции и подборки. В Pinterest есть коллекции видео, составленные из подборок
роликов о флэшмобах, как правило, взятых из YouTube. Это пример участия
пользователей в создании и генерировании контента, который имеет отношение
непосредственно
к
флэшмобам.
Отмеченные
аспекты
демонстрируют
определённую популярность и распространённость флэшмоба в современном мире
(на разных континентах), а также активность пользователей современных
социальных медиа в генерировании контента, связанного с флэшмобами.
На
основе
анализа
типичных
случаев
использования
флэшмобов
для
достижения политических целей, а также о месте и роли технологий современных
социальных медиа в флэшмобах, как формах общественной и политической
активности, автор пришел к следующим выводам.
Во-первых, социальные медиа эффективно распространяют информацию о
проведении
флэшмобов.
Учитывая
силу
социальных
сетей
(о
которой
целесообразно говорить применительно к изучаемым медиа) в подобных
процессах, многие пользователи из различных стран и городов мира могут быть
информированы и осведомлены о проведении того или иного флэшмоба.
Во-вторых, отдельно следует отметить, учитывая и предыдущий аспект, что
социальные медиа представляют собой эффективный субъект для распространения
идей и смыслов, которые заложены в том или ином флэшмобе.
В-третьих, необходимо отметить важную роль социальных медиа в деле
инструктирования участников флэшмобов относительно временных аспектов и
конкретных действий самих мероприятий (флэшмобов).
В-четвёртых, социальные медиа предоставляют возможности для выражения
собственного мнения и отношения участников флэшмобов и других пользователей
данных медиа к тому или иному флэшмобу, а также – для обмена мнениями. Это
может также способствовать тому, что пользователи, которые были не в курсе о
проведённом флэшмобе, посмотрев и ознакомившись с различными данными о
нём, размещёнными в социальных медиа, могут выразить свою солидарность с его
158
участниками и затронутыми в нём идеями и смыслами. И как один из возможных
результатов – стать участниками следующих флэшмобов.
В-пятых, социальные медиа обеспечивают надтерриториальный характер
взаимодействия
флэшмобов,
участников
когда
они
и
могут
сторонников
обмениваться
идеи
проведения
опытом
с
различных
участниками
и
организаторами флэшмобов в других городах и странах.
В-шестых, нужно отметить аспект, который перекликается с двумя первыми, но
заслуживает отдельного упоминания; он заключается в том, что пользователи
социальных медиа принимают активное участие в создании и генерировании
контента о флэшмобах. Не случайно считается, что контент социальных медиа
создаётся и генерируются самими пользователями данных медиа.
В-седьмых, работа с посвящённым флэшмобам контентом, взаимодействие
пользователей при организации и проведении флэшмобов, обмен мнениями и
выражение своего отношения к тому или иному подобному мероприятию, всё это,
вероятно, делает социальные медиа неким символом общего действия и участия (в
том числе – общественного и политического), что в условиях существующих
закономерностей современного общества представляется особенно важным.
Несомненно, наличие подобного символа представляется, в свою очередь важным
и значимым для развития и распространения такой современной формы
общественного и политического участия, как флэшмоб.
Отдельная группа выводов касается вклада современных социальных медиа в
флэшмоб. В результате проведенного исследования автор пришел к следующим
выводам касательно флэшмоба как формы современного политического участия.
Во-первых, флэшмобы достаточно динамичны. Эта динамичность объясняется
как скоротечностью проводимых мероприятий, так и чёткостью, согласованностью
при выполнении конкретных действий участниками флэшмоба. В этом есть и
немалая заслуга современных социальных медиа. Подтверждением чему может
служить рассмотренный флэшмоб, состоявшийся в Лондоне, на странице которого
в Фэйсбуке можно найти чёткую, поминутную инструкцию конкретных действий,
а также место проведения флэшмоба на карте и другие аспекты этого мероприятия.
Владение подобной информацией позволяет участникам отчётливо выполнять
запланированные действия,
учитывать конкретные временные рамки, что
159
способствует динамичности проводимых флэшмобов. Кроме того, участники
флэшмоба могут предварительно ознакомиться с данными, находящимися в
социальных медиа, о том, как проводились аналогичные флэшмобы, чтобы ещё
более ясно представлять себе примерную картину и схему проведения флэшмоба.
Во-вторых, флэшмобы, как правило, проводятся в общественных местах с
расчётом на большую зрительскую аудиторию. Следует также отметить, что в
социальных медиа можно найти информацию о различных флэшмобах, а именно:
видеоролики самого мероприятия, а также, в ряде случаев – организационные
сведения (место, время проведения конкретных мероприятий и т.д.), цели, лозунги
флэшмоба, данные о его организаторах и комментарии пользователей этих СМИ к
соответствующим данным. Это, вероятно, может говорить о том, что социальные
медиа стали местом для просмотра флэшмобов, причём не только самого
представления, но и его организации, реакции на мероприятие. Причём аудитория
такого просмотра может быть намного больше, чем в момент проведения
флэшмоба в каком-то общественном месте. Иными словами, для организаторов и
участников флэшмоба социальные медиа, в определённой степени, являются ещё
одной площадкой, где они с помощью подобного мероприятия могут выразить
свои идеи и посмотреть реакцию пользователей данных СМИ на подобное
мероприятие, только, как правило, посмотреть видео с флэшмобом и выразить своё
мнение пользователи могут чуть позже проведения самого флэшмоба в каком-то
общественном месте.
В-третьих, вполне допустимо использовать одну аналогию для обоснования и
характеристики вклада социальных медиа в явление флэшмоба. Как уже
отмечалось, флэшмоб подразумевает под собой действие группы незнакомых друг
с другом людей, объединённых целью совершения представления в определённом
месте и времени. Здесь целесообразно использовать аналогию с тем, как в
популярных системах поддержки социальных сетей (например, в Фэйсбуке или
Вконтакте) создаются группы, в которые зачастую входят незнакомые друг с
другом люди, но, вместе с тем, они объединены общим интересом (например,
имеющим отношение к какому-нибудь виду спорта и т.д.). В результате, можно
говорить об определённом навыке и даже о способе взаимодействия в рамках таких
160
групп, когда совершенно незнакомые пользователи начинают обмениваться
мнениями по тому или иному вопросу, связанному с их общим интересом.
Следует также отметить, что подобные группы в современных системах
поддержки социальных сетей могут появляться и в связи с флэшмобом, когда в
группу входят незнакомые люди, объединённые идеей проведения флэшмоба. В
любом случае, отмеченный навык и вид взаимодействия во многом близки тому
взаимодействию, которое наблюдается между участниками флэшмоба, которые
зачастую незнакомы друг с другом, но объединены идеей осуществления какого-то
флэшмоба (и скоординированы в том числе и благодаря социальным медиа). В
этом, как представляется, также есть некоторый вклад социальных медиа, хотя бы
в силу того, что объединение идеей флэшмоба происходит и формируется, в том
числе и в социальных медиа (например, в создаваемых группах в системах
поддержки социальных сетей в Интернете, которые посвящены флэшмобам).
***
В третьей главе с помощью метода case study был рассмотрен ряд
конкретных эмпирических примеров, в который проявляется активная роль
«новых» средств массовой информации и социальных медиа в ходе различных
общественных и политических процессов. Была изученна ситуация с ролью
«новых» СМИ в процессе распространения так называемой «Корейской Волны».
Кроме того, было рассмотрено вовлечение социальные медиа в избирательные
кампании Б.Обамы 2008 и 2012 г.г., а также после его победы 2012 года.
Рассмотрен ряд общественных и политических флэшмобов, а также роль в их
осуществлении «новых» СМИ. По итогам проделанной работы был сформулирован
ряд выводов. Эти выводы будут соотнесены с рядом выводов, сделанных по итогам
осуществления работы в рамках первых двух глав. Финальные выводы будут
подведены непосредственно в заключении. В заключении будет отмечено, нашли
ли своё подтверждение в ходе рассмотрения конкретных эмпирических примеров
активности
данных
средств
массовой
предположения и сформулированные выводы.
161
информации,
выдвинутые
ранее
Заключение
Осуществляя анализ «новых» СМИ и социальных медиа как субъекта
современного политического процесса, автор пришёл к ряду выводов, которые
целесообразно объединить в группы. Первая группа выводов включает в себя
результаты попыток сформулировать авторское определение «новых» СМИ и
рассмотрения присущих им устойчивых признаков. Во-первых, «новые» СМИ –
это комплексное обозначение, включающее в себя, с одной стороны,
специализированные организации, в которых работают, как профессиональные
журналисты, так и непрофессионалы (например, блоггеры, которые при этом не
являются профессиональными журналистами) и, с другой стороны, простых
пользователей Интернета, которые заняты сбором, обработкой и передачей
данных, созданием контента и метаданных, способствующих его усвоению
другими пользователями. Во-вторых, «новые» СМИ – это сетевой социальный
институт (т.е. функционирующий по принципу сети), направленный, помимо
производства и распространения информации (что, безусловно, является
основным
направлением
деятельности
данных
СМИ),
на
регуляцию
взаимодействия, а также установление и поддержание социальных связей
между людьми, который вырабатывает определенные ценности в своей
пользовательской среде». В-третьих, «новые» СМИ – это особый инструмент
отражения
и
непосредственно
представления
изнутри
социальной
самого
реальности,
общества».
осуществляемые
В-четвёртых,
авторское
определение указанных СМИ звучит следующим образом: «новые» СМИ – это,
прежде всего, средства массовой информации, которые обладают следующими
устойчивыми признаками:
 функционирование в системе Интернета;
 использование, главным образом, технологий Веб 2.0;
 позволяют
пользователям
участвовать
в
создании
контента
(так
называемый генерируемый или создаваемый пользователем контент);
 отличный
от
традиционных
информации».
162
СМИ
принцип
распространения
Остановившись подробно на выделенных устойчивых признаках «новых»
СМИ, был сформулирован ряд выводов, касающихся данных свойств. Во-первых,
относительно функционирования «новых» СМИ в системе Интернета, можно
выделить, как минимум пять факторов, которые отражают оказанное Интернетом
значительное влияние на функционирование «новых» СМИ. Это обеспечение
возможности активного участия пользователей в работе с контентом «новых»
средств массовой информации. Это и специфика самого контента исследуемых
масс-медиа, и вклад в него технологических средств Интернета. Именно благодаря
Интернету в «новые» СМИ был заложен сетевой принцип организации, который не
предполагает наличия жесткого центра и иерархии. Кроме того, функциональные
возможности Интернета обеспечили высокую степень интерактивности работы с
информацией
для
пользователей
данных
масс-медиа
и
трансграничный
(надтерриториальный) характер такой активности. Перечисленные факторы
наглядно отражают вклад Интернета в функционирование «новых» средств
массовой информации.
Во-вторых, важнейшие свойства «новых» СМИ (например, динамичность,
коннективность, возможности для обратной связи) основаны на технологиях Веб
2.0, среди характеристик которых следует выделить открытость, участие
пользователя в работе с контентом и генерируемый пользователем контент как
результат этого участия. Например, коннективность данных СМИ опосредована
открытым доступом и широким пользовательским охватом ряда Веб-приложений,
пользуясь
которыми
человек
становится
частью
некоторой
общности.
Политическое значение «новых» СМИ может быть установлено благодаря
соотнесению их основанных на технологиях Веб 2.0 свойствах и ряда
политических категорий. Так, значение «новых» СМИ для функционирования
политической
системы
проявляется
в
том,
что
данные
СМИ
ускоряют
существующие в ней политические отношения, открывают новые каналы связи
системы с внешней средой (благодаря, например, глобальным системам поддержки
социальных сетей), а также направлены на то, чтобы сделать данную
политическую систему более открытой в целом. Иногда это может привести к
разрушению самой политической системы.
163
В-третьих, учитывая то, что участие в работе «новых» СМИ принимают
миллионы простых пользователей Интернета (непрофессиональные журналисты),
были выделены черты создаваемого таким образом контента, что позволило
углубить понимание «новых» СМИ, их свойств и специфики. Так, созданный
пользователем контент, включающий в себя полевые данные, придает особое
качество рассматриваемым СМИ – оперативность. Вместе с тем, было отмечено и
политическое значение данных СМИ, придаваемое генерируемым пользователем
контентом. Например, те же полевые данные способны оказывать существенное
влияние на функционирование политической системы того или иного государства.
Благодаря «новым» средствам массовой информации из внешней среды в систему
подаются такие импульсы, которые способны не только изменить, но даже
разрушить существующую в рамках того или иного государства политическую
систему. Таким образом, исследование созданного пользователем контента и его
особенностей позволяет более углубленно изучать различные направления
деятельности, связанной с «новыми» СМИ. Например, в политологии рассмотрение
подобного контента позволяет сделать ряд важных выводов о влиянии «новых»
СМИ на функционирование политической системы и т.д.
В-четвёртых, в «новых» СМИ функционирует коннективный принцип
распространения информации. Для данного принципа характерна важнейшая роль
связи, как между различными представителями «новых» СМИ, так и между
производителями и потребителями информации, а также социальные связи между
пользователями. Благодаря данному принципу именно пользователи (иногда сами
того не подразумевая) становятся активными распространителями контента, а
«новые» СМИ создают им для этого необходимые условия. При подобном
принципе распространения информации производство и потребление контента
приобретают демассифицированный, персонифицированный характер.
Вторая группа выводов заключает в себе результаты проведения
сравнительного анализа «новых» и социальных средств массовой информации. Вопервых, «новые» СМИ можно обозначить как современный этап развития средств
массовой информации, следующий за эрой традиционных масс-медиа. «Новые»
СМИ претендуют на то, чтобы вести свое происхождение с конца XX века.
Социальные медиа – это один из видов средств массовой информации в целом,
164
который, вероятно, может быть отнесен как к традиционным, так и к «новым»
СМИ. Соответственно, социальные медиа имеют более длинную историю в
отличие от «новых» СМИ. Во-вторых, «новые» СМИ представляются более
широким понятием в функциональном отношении, нежели социальные медиа.
Социальные медиа – это, в первую очередь, субъект социальной коммуникации. Их
основная цель заключается в том, чтобы обеспечить взаимодействие внутри
общества и поддержание социальных контактов. Подобную роль выполняют и
«новые» СМИ, однако они же, в свою очередь, активно способствуют процессам
индивидуализации, а именно: высвобождению и установлению автономности
индивида от общества. Очевидно, что процессы индивидуализации во многом
противоречат социальному взаимодействию и поддержанию контактов. Таким
образом, для «новых» СМИ функция социальной коммуникации отнюдь не
является основной, в отличие от социальных медиа. Вполне логично, что
социальные медиа в любом случае способствуют развитию и укреплению ценности
коллективного действия (например, коллективное политическое участие), а
«новые» СМИ, в
способствуют
свою
очередь,
формированию
помимо
других
выше
ценностей,
обозначенной
подчас
ценности
противоречащих
коллективному действию и политическому участию. В-третьих, изначальной
целью «новых» СМИ, как и традиционных, являются, сбор, обработка и
распространение информации. Главная же цель социальных медиа заключается в
обеспечении социального взаимодействия людей. В-четвёртых, социальные медиа
нацелены, скорее, на усиление политической активности (преимущественно
коллективных её форм) в обществе, а «новые» СМИ способны её как усилить, так и
ослабить.
Третья группа выводов содержит результаты рассмотрения влиятельных
современных политических акторов и установления того, какими политическими
ценностями и нормами они могут оперировать в своей работе, а также, на
распространение и формирование каких политических ценностей и установление
каких политических норм способны оказывать влияние «новые» СМИ.
Во-первых, при установлении того, какими политическими ценностями и
нормами в своей работе могут оперировать те или иные политические субъекты в
качестве такого субъекта были выбраны ТНК. Выбор был не случаен, ввиду того,
165
какова роль данных структур транснационального свойства в современных
общественных и политических процессах и отношениях. Необходимо выделить ряд
элементов ценностно-нормативного уровня ТНК в политике. Иными словами,
следует отметить, какими политическими ценностями и нормами в своей
деятельности оперируют ТНК. Во-первых, права и свободы человека. Существуют
различные эмпирические свидетельства активности ТНК, направленной в сторону
поддержания и защиты прав и свобод человека. Значимость для ТНК прав и свобод
человека имеет политическую обусловленность. Соблюдение определенных
политических норм (например, присоединение к Глобальному Договору ООН и
т.д.), направленных на приобретение данной ценности, способствует получению
важнейших политических выгод (например, формирование соответствующего
политического
имиджа).
Во-вторых,
по
отношению
к
государству
ТНК
придерживаются скорее кооперационного подхода, когда данный субъект
политических отношений готов к сотрудничеству с государством (например,
мероприятия в социальной сфере), однако, вместе с тем, для ТНК привычнее и
выгоднее, если государство не вмешивается в то поле деятельности, в котором
функционируют сами ТНК (за исключением таких функций, которые связаны,
например,
с
обеспечением
безопасности
и
защиты
прав
корпорации).
Сотрудничество с государством ценно, например, в сфере процесса принятия
решений. Влияние ТНК на этот процесс может способствовать реализации
определенных интересов компаний, связанных, в том числе и с получением
прибыли. В-третьих, общественное восприятие имеет важнейшее значение для
рассматриваемого типа акторов мировой политики. Особенности общественного
восприятия способны повлиять на всю деятельность ТНК в том или ином
обществе. В-четвертых, ряд ценностей общества массового потребления, присущих
ТНК, можно обозначить в качестве политических. В-пятых, в политических
ценностях
и
нормах
отражены
черты
массовой
культуры,
агентами
распространения которой являются, в том числе и ТНК. Следовательно, данный
тип акторов влияют на формирование ценностей и норм, где отражены подобные
черты (например, консъюмеризм), которые, к слову, имеют немалое политическое
значение.
166
Во-вторых,
«новые»
СМИ
и
социальные
медиа
способствуют
распространению и достижению определённых политических ценностей и
установлению ряда политических норм. Во-первых, исследуемые медиа создают
площадку для проявления такой политической ценности, как политическое
самовыражение. Во-вторых, они создают благоприятные условия для появления
доступа к достаточному количеству информации для осознанного политического
выбора. В-третьих, важнейшей ценностью, формируемой под влиянием «новых»
СМИ, является групповая политическая самоорганизация для достижения
общественно значимых целей. В-четвёртых, «новые» СМИ дают возможность для
определения (и влияние на это определение) общественной повестки дня, что
представляется
важным
в
условиях
борьбы
за
распределение
властных
полномочий. В-пятых, ещё одной политической ценностью, которой оперируют в
своей работе рассматриваемые масс-медиа, является оперативность при принятии
политических решений. Отмеченные ценности целесообразно подразделить на
фундаментальные
количеству
(политическое
информации
для
самовыражение,
осознанного
доступ
к
политического
достаточному
выбора)
и
инструментальные (возможность групповой политической самоорганизации для
достижения общественно значимых
целей, возможность для определения
общественной повестки дня, оперативность при принятии политических решений)
Появлению и установлению каких политических норм способствует деятельность
«новых» СМИ и социальных медиа? Во-первых, данные СМИ являются одними из
субъектов,
которые
способствуют
появлению
глобальной
информационно-
политической открытости. Например, о политических событиях, происходящих в
различных точках земного шара, становится довольно быстро известно в
Интернете. Во-вторых, ещё одной политической нормой, формируемой под
влиянием «новых» СМИ и социальных медиа, следует считать достаточный
общественный контроль над деятельностью органов государственной власти
посредством этих СМИ. В-третьих, возможности для участия индивида в
обсуждении, проработке и представлении различных политических решений также
следует расценивать в данном случае в качестве политической нормы. «Новые»
СМИ создают условия для осуществления подобной активности индивидом.
167
Четвёртая группа выводов состоит из результатов рассмотрения «новых»
СМИ и социальных медиа в ракурсе таких явлений и процессов, как
распространение массовой культуры, процессы политической идентификации и
политическое сознание. Во-первых, по результатам исследования «новых» СМИ и
социальных медиа применительно к распространению явления массовой культуры
следует отметить:
1. «новые» СМИ влияют на индивидуализационные процессы в массовой
культуре;
2. данные СМИ способны оказать влияние на распространение практик участия
в производстве информации применительно к массовой культуре;
3. вместе с тем, они также способны воздействовать и на распространение
рыночных, потребительских практик, особенно учитывая их коннективные
свойства;
4. изучаемые медиа могут также оказывать влияние и на формирование более
критического сознания, что важно применительно к массовой культуре.
Во-вторых, изучаемые медиа оказывают влияние на политическое сознание.
Основываясь на приведенных примерах (web-трансляции хода голосования на
выборах Президента России 4 марта 2012 года и Интернет-портал «Российской
общественной инициативы»), следует сформулировать несколько выводов:
1. «новые» СМИ и социальные медиа, принимающие участие в ходе тех или
иных политических явлений и процессов, способствуют появлению большей
степени наблюдаемости этих явлений и процессов (ссылаясь на приведенные
в работе примеры, следует заметить, что пользователи «новых» СМИ имеют
возможности
для
более
интенсивного
наблюдения
(и
участия)
за
определенными политическими процессами (в используемых примерах –
процесс принятия решений, ход голосования на выборах);
2. «новые» СМИ и социальные медиа, формируя условия для большей
наблюдаемости политических процессов и явлений, могут способствовать
появлению в сознании людей ощущения потенциальной вовлеченности в эти
процессы (данное ощущение подкрепляется теми реальными рычагами
влияния на эти процессы и явления, которые основываются на технологиях
«новых» СМИ);
168
3. на основании конкретных примеров (трансляции с ходом голосования в
Интернете и «Российская общественная инициатива»), и отталкиваясь вновь
от большей степени наблюдаемости политических процессов и явлений
следует сделать вывод: «новые» СМИ способны оказать влияние на
укрепление легитимности власти (это подкрепляется тем, что данные медиа
позволяют наблюдать за ходом выборов самой власти и за процессом
принятия ряда решений, продвигаемых самим обществом. Кроме того,
посредством
рассматриваемых
медиа
пользователи
могут
и
сами
поучаствовать в продвижении собственной инициативы. Все это способно
укрепить в сознании людей признание существующей власти в качестве
правомерной и законной;
4. в политическом сознании людей закрепляется важнейшая роль технологий
«новых» СМИ (это, вероятнее всего, будет способствовать ещё более
активному вовлечению информационно-коммуникационных технологий в
решение различных политических проблем и задач).
В-третьих, изучаемые медиа способны оказывать влияние и на процессы
политической идентификации. В этой связи следует отметить следующие выводы:
1. неоднозначность воздействия широкого доступа к различной политической
информации (который имеют пользователи «новых» СМИ) на скорость
протекания процесса политической идентификации;
2. «новые»
СМИ
способны
укрепить
связи
внутри
уже
имеющихся
политических идентичностей;
3. в случае, когда индивиды ассоциируют себя с появившимися в среде
«новых» СМИ и социальных медиа политическими лидерами и их
позициями по тем или иным общественно-политическим вопросам, следует
говорить о политической идентификации проблемно-предметного характера;
4. размещение пользователями систем поддержки социальных сетей, блогов и
микроблогов на своих персональных страницах какой-либо информации
политического
толка
может
оказать
идентификацию других пользователей;
169
воздействие
на
политическую
5. имеющие
место
в
«новых»
СМИ
и
связанные
с
политической
идентификацией общие тренды способны воздействовать на процесс
политической идентификации.
В
пятую
группу
выводов
вошли
утверждения,
которые
были
сформулированы по итогам изучения конкретных примеров активности «новых»
СМИ и социальных медиа (в рамках осуществления метода case study). Был сделан
ряд выводов относительно роли указанных СМИ в конкретных общественных и
политических процессах, рассмотренных с помощью отмеченного метода.
 «Новые» СМИ и социальные медиа способствовали тому, что некоторые из
указанных процессов и явлений приобрели массовый характер (например,
распространение «Корейской Волны»).
 Активнейшее участие в распространении контента в «новых» СМИ и
социальных медиа в рамках отмеченных явлений и процессов принимали
простые пользователи.
 Данные
медиа
оказали
влияние
на
надтерриториальный
характер
распространения информации о рассматриваемых процессах.
 Исследуемые СМИ способствовали формированию атмосферы большей
открытости и готовности к взаимодействию между субъектами, и, как
следствие, повлияли на повышение степени доверия между этими
субъектами (это показал рассмотренный кейс, связанный с участием
социальных медиа в избирательных кампаниях).
 Указанные медиа способствовали формированию у пользователей ощущения
потенциальной вовлечённости в отмеченные процессы и явления (например,
в случае с избирательными кампаниями).
 В рамках этих СМИ их пользователи стремились оказать активное влияние
на проводимую государственную политику.
 «Новые» СМИ и социальные медиа эффективно распространяют не только
информацию, но также различные идеи и смыслы.
 Эти СМИ эффективно выполняют функции координирования и организации
действий участников различных общественных и политических процессов.
 Они
предоставляют
пользователям
политического самовыражения.
170
отличные
возможности
для
 Социальные медиа и «новые» СМИ способствуют большей динамичности
современных общественных и политических процессов.
 Обозначенные
медиа
способствуют
формированию
у
пользователей
определённого навыка и способа взаимодействия, когда это взаимодействие
устанавливается между незнакомыми людьми на основе их общего интереса.
 Изучаемые медиа доказали свою значимость в качестве дискуссионной
площадки для обмена мнениями по тем или иным общественным и
политическим вопросам, где пользователи, помимо непосредственно обмена
мнениями, могут быть, например, и свидетелями того или иного
общественного и политического события.
Подводя обобщённые итоги проведенного исследования, необходимо
отметить следующее:
1. «Новые» СМИ и социальные медиа способны укрепить связи в рамках
существующих политических идентичностей.
2. «Новые» СМИ и
социальные
медиа
воздействуют на
характер
политической идентификации: этот характер можно обозначить как
проблемно-предметный.
3. Воздействие на процессы политической идентификации индивидов
оказывают возникающие и имеющиеся в «новых» СМИ и социальных
медиа тренды.
4. «Новые» СМИ и социальные медиа создают новые возможности для
более пристального контроля над деятельностью органов власти.
5. Формируя условия для большей наблюдаемости политических процессов
и явлений, «новые» СМИ могут способствовать появлению в сознании
людей ощущения потенциальной вовлеченности в эти процессы.
6. «Новые» СМИ и социальные медиа воздействуют на распространение и
достижение
следующих
фундаментальных
и
инструментальных
политических ценностей: политическое самовыражение,
доступ
к
достаточному количеству информации для совершения осознанного
политического выбора, групповая политическая самоорганизация для
достижения общественно-значимых целей, влияние на формирование и
171
определение общественной повестки дня, мобильность и оперативность в
принятии решений.
7. «Новые» СМИ и социальные медиа влияют на установление следующих
политических
норм:
глобальная
информационно-политическая
открытость, достаточный общественный контроль над деятельностью
органов государственной власти, участие индивида в обсуждении,
проработке и представлении различных политических решений.
В итоге, необходимо отметить, что ряд выдвинутых в работе предположений
нашли своё подтверждение в ходе осуществления исследования, в том числе и
благодаря рассмотренным случаям в рамках метода case study.
К областям дальнейшего применения результатов исследования мы
относим политологию, в частности её раздел, связанный с политическими
отношениями,
процессами
и
технологиями,
социологию,
политическую
психологию, политическую философию, коммуникативистику.
Основные
направления
дальнейших
исследований.
Во-первых,
необходимым выглядит дальнейшее изучение «новых» СМИ и социальных медиа
как политического субъекта ввиду всё более возрастающей роли данных массмедиа в функционировании общества, а также их увеличивающегося влияния на
современные политические процессы и отношения. Это требует всестороннего
изучения политической роли указанных СМИ учёными-политологами. Крайне
необходимо осуществление комплексного анализа «новых» СМИ и социальных
медиа как субъектов современного политического процесса и построение теории
среднего уровня, которая бы объясняла роль указанных медиа именно как
политических субъектов. Такая теория важна для понимания современного
политического процесса, его содержания и ролей других его субъектов. С
помощью операционализации такой теории мог бы быть разработан чёткий
инструментарий, который бы позволил измерить политическое влияние «новых»
СМИ и социальных медиа.
Во-вторых, одним из наиболее перспективных направлений, в данном
случае, является изучение влияния отмеченных масс-медиа на сферу, связанную с
политическим
сознанием.
В-третьих,
важным
представляется
изучение
современных социальных медиа как одного из акторов современной политической
172
коммуникации. В-четвёртых, можно обозначить в качестве перспективного и
значимого направления изучение «новых» СМИ в контексте различных форм
политического участия. В-пятых, перспективнейшим направлением является
изучение роли современных социальных медиа, которую они способны сыграть в
ходе избирательных процессов. В-шестых, любопытным выглядит и рассмотрение
воздействия данных медиа на информационную безопасность государства.
173
Примечания
1
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования // Образовательные технологии и общество. 2013. Т. 16. № 2. С.611.
2
Там же. С. 611.
3
Wilson R.E., Gosling S.D., Graham L.T. A review of Facebook research in social
sciences. Perspectives on Psychological Science. May 2012. 7. pp. 203-220.
4
Golbeck J. The Twitter mute button: A Web filtering challenge. Proceedings of the 30th
International conference on human factors in computing systems. May 5-10. (Austin,
Texas, USA). 2012. pp. 2755-2758; Golbeck J., Hansen D. Computing political
preference among Twitter. CHI`11. Proceedings of the SIGCHI Conference of Human
Factors in Computing Systems. 2011. pp. 1105-1108; Golbeck J., Robles C., Edmondson
M., Turner K. Predicting personality from Twitter. Proceedings of the 3rd IEEE
International conference on social computing. (Boston, Massachusetts, USA). 2011. pp.
149-156; Golbeck J., Robles C., Turner K. Predicting personality with social media.
Proceedings of alt.chi, ACM conference on Human factors in computing (CHI 2011).
May 7-12. (Vancouver, BC, Canada). 2011. pp. 253-262; Eleta I., Golbeck J. A study of
multilingual social tagging of art images: Cultural bridges and diversity. Proceedings of
Computer supported cooperative work. February 11-15. (Seattle, Washington, USA).
2012. pp. 695-704.
5
Golbeck J., Robles C., Edmondson M., Turner K. Predicting personality from Twitter.
pp. 149-156; Golbeck J., Robles C., Turner K. Predicting personality with social media.
pp. 253-262.
6
Golbeck J., Robles C., Edmondson M., Turner K. Predicting personality from Twitter.
pp. 149-156.
7
Golbeck J., Robles C., Edmondson M., Turner K. Predicting personality from Twitter.
pp. 149-156; Golbeck J., Robles C., Turner K. Predicting personality with social media.
pp. 253-262.
8
Golbeck J., Hansen D. Computing political preference among Twitter. pp. 1105-1108.
174
9
Simmons M.P., Adamic L.A., Adar E. Memes online: extracted, subtracted, injected,
and recollected. Proceedings of the Fifth International AAAI Conference on Weblogs and
Social Media. 2011. pp. 353-360.
10
Galloway L.M., Rauh A.E. Social media and citation metrics // Special libraries
association,
contributed
paper.
2013.
[Electronic
resource].
URL:
https://www.sla.org/wp-content/uploads/2013/07/Sun-Galloway-SocialMedia.pdf
(accessed: 20.12.14).
11
Wilson R.E., Gosling S.D., Graham L.T. A review of Facebook research in social
sciences. pp. 203-220.
12
Eleta I., Golbeck J. A study of multilingual social tagging of art images: Cultural
bridges and diversity. pp. 695-704.
13
Lampe C., Ellison N., Steinfield C. A familiar Face(book): Profile elements as signals
in an online social network. Proceedings of Conference on human factors in computing
systems (San Jose, USA). 2007. pp. 435-444; Lampe C., Vitak J., Gray R., Ellison N.B.
Perceptions of Facebook`s value as an information source. Proceedings of the 2012
Annual conference on human factors in computing systems. May 5-10. (Austin, TX,
USA). 2012. pp. 3195-3204; Steinfield C., Ellison N., Lampe C., Vitak J. Online social
network sites and the concept of social capital. In Lee F.L., Leung L., Qiu J.S., and Chu
D. (eds.) Frontiers in new media research. New York: Routledge, 2013. pp. 115-131.
14
Steinfield C., Ellison N., Lampe C., Vitak J. Online social network sites and the
concept of social capital. pp. 115-131; Lampe C., Ellison N., Steinfield C. A familiar
Face(book): Profile elements as signals in an online social network. pp. 435-444; Lampe
C., Vitak J., Gray R., Ellison N.B. Perceptions of Facebook`s value as an information
source. pp. 3195-3204; Boyd D.M., Ellison N.B. Social network sites: Definition, history
and Scholarship // Journal of Computer Mediated Communication. 2007. Vol. 13. Issue
1. pp. 210-230.
15
Steinfield C., Ellison N., Lampe C., Vitak J. Online social network sites and the
concept of social capital. pp. 115-131; Lampe C., Ellison N., Steinfield C. A familiar
Face(book): Profile elements as signals in an online social network. pp. 435-444.
16
Boyd D.M., Ellison N.B. Social network sites: Definition, history and Scholarship. pp.
210-230.
175
17
Bode L., Vraga E.K., Borah P., Shah D.V. A new space for political behaviour:
Political social networking and its democratic consequences // Journal of Computer
Mediated Communication. 2014. Vol. 19. Issue 3. pp. 414-429.
18
Shirky C. Cognitive Surplus: Creativity and Generosity in a Connected Age. Penguin
Books Ltd, 2011. 247 p.
19
Kirkpatrick D. The Facebbok Effect: The Real Inside Story of Mark Zuckerberg and
the World`s Fastest Growing Company. Virgin Books, 2011. 384 p.
20
Luders M., Folstad A., Waldal E. Expectations and experiences with MyLabourParty:
From right to know to right to participate? // Journal of Computer Mediated
Communication. 2014. Vol. 19. Issue 3. pp. 446-462.
21
Soon C., Kluver R. Uniting political bloggers in diversity: Collective identity and Web
activism // Journal of Computer Mediated Communication. 2014. Vol. 19. Issue 3. pp.
500-515.
22
Johnson T.J., Kaye B.K. Credibility of social network sites for political information
among politically interested Internet users // Journal of Computer Mediated
Communication. 2014. Vol. 19. Issue 4. pp. 957-974
23
Кёхлер Г. Новые социальные медиа: шанс или препятствие для диалога? //
Полис. Политические исследования. 2013. № 4. С. 75-87.
24
Castells M. Communication power. Oxford University Press; 2 edition. 2013. 624 p.
25
Vergeer M., Hermans L. Campaigning on Twitter: Microblogging and online social
networking as campaign tools in the 2010 General Elections in the Netherlands // Journal
of Computer Mediated Communication. 2013. Vol. 18. Issue 4. pp. 399-419.
26
Schweitzer E.J. The mediatization of e-campaigning: Evidence from German party
websites in State, National, and European Parliamentary Election 2002-2009 // Journal of
Computer Mediated Communication. 2012. Vol. 17. Issue 3. pp. 283-302.
27
Соловьёв А.И. Политический дискурс медиакратий: проблемы информационной
эпохи // Полис. Политические исследования. 2004. № 2. С. 124-132.
28
Сморгунов Л.В. Сетевые политические партии // Полис. Политические
исследования. 2014. № 4. С. 21-36.
29
Овчинников
Б.В.
Виртуальные
надежды:
состояние
и
перспективы
политического Рунета // Полис. Политические исследования. 2002. № 1. С. 46-65.
176
30
Раскин А.В. ИКТ в политической коммуникации США в начале XXI в. / К
мобильному обществу : утопии и реальность. Под ред. Я.Н. Засурского. М.: Изд-во
Моск. Ун-та, 2009. 304 с. С. 118-128.
31
Бронников И.А. Современные особенности российской Интернет-аудитории как
участника политической коммуникации // PolitBook. 2013. № 2. С. 44-59.
32
Семенов Е.Е. Информационная глобализация и её влияние на трансформацию
социальных связей в современном мире // Вестник Костромского государственного
университета им. Н.А. Некрасова. 2010. Т. 16. № 1. С. 130-134; Семенов Е.Е. Новые
формы публичности как социокультурный феномен в процессе становления
гражданского
общества
современной
России
//
Вестник
Нижегородского
университета им. Н.И. Лобачевского. Серия: Социальные науки. 2013. № 1 (29). С.
105-109.
33
Реут О.Ч. Digital electoral history и модернизация политических коммуникаций //
PolitBook. 2013. № 2. С. 24-34.
34
Песков Д.Н. Интернет как политический институт в России // Проблемы
политической трансформации и модернизации России. М. 2001. Серия «Научные
доклады».
№
136.
С.
76-117.
[Электронный
http://ecsocman.hse.ru/data/123/687/1219/005Peskov.pdf
ресурс].
(дата
URL.
обращения:
07.02.2015).
35
Захаров М. «Партия телевизора» живёт и побеждает // Полит. ру. 2012. 5 июня.
[Электронный
ресурс].
URL.
http://polit.ru/article/2012/06/05/internet_tv/
(дата
обращения: 07.02.2015).
36
Акопов Г.Л. Основные проблемы новой сетевой политики политических партий
и общественных организаций // Официальный сайт научно-культурологического
журнала RELGA. 2004. 26 авг. № 8 [98]. [Электронный ресурс]. URL.
http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tguwww.woa/wa/Main?textid=241&level1=main&level2=articles
(дата
обращения:
07.02.2015).; Акопов Г.Л. Партийные элиты в виртуальном противоборстве //
Официальный сайт научно-культурологического журнала RELGA. 2004. 8 окт. №
10 [100]. [Электронный ресурс]. URL. http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-
177
www.woa/wa/Main?textid=269&level1=main&level2=articles
(дата
обращения:
07.02.2015).
37
Быков И.А. Интернет-сайт как инструмент политической коммуникации.
[Электронный ресурс]. URL. http://bykov.socionet.ru/public/Bykov_SitePolitPart.html
(дата обращения: 07.02.2015).
38
Кулик А.Н. «Всемирная паутина» для политической науки, образования и
политического участия // Политическая наука. 2002. № 1. С. 112-137.
39
Соколов Б.О. Решая вопросы вместе, или Как воплотить идеалы делиберативной
демократии через Интернет // Политическая наука. 2013. № 1. С. 69-82.
40
Паин Э.А., Мохов С.В., Поляков Е.И., Простаков С.А., Федюнин С.Ю.
Этнополитические процессы в зеркале Рунета // Политическая наука. 2013. № 1. С.
133-160.
41
Мисников Ю.Г. Pro или Contra? Исследование актуализации политических
позиций участниками публичной дискуссии в русскоязычном «Живом журнале» //
Политическая наука. 2013. № 1. С. 161-181.
42
Римский В.Л. Гражданское и политическое в социальных сетях Рунета //
Политическая наука. 2013. № 1. С. 192-208.
43
Гугуева Д.А. Скрытые демократические и антидемократические ресурсы
Интернета
//
Вестник
Пермского
университета.
Философия.
Психология.
Социология. 2013. № 3 (15). C. 183-190.
44
Кочетков А.П. Нетократизм // Полис. Политические исследования. 2013. № 4. С.
111-121.
45
Дрожжинов В.И., Штрик А.А. Электронная демократия и поддерживающие ее
технологии
//
VI
Всероссийская
объединенная
конференция
«Технологии
информационного общества – Интернет и современное общество». [Электронный
ресурс].
URL:
http://www.ict.edu.ru/vconf/index.php?a=vconf&c=getForm&d=light&id_sec=179&id_t
hesis=6992&r=thesisDesc (дата обращения: 03.11.12)
46
Лазаричева Е.С. Проблема технологий и отношения к электронной демократии в
странах Восточной и Западной Европы // PolitBook. 2013. № 2. С. 76-89.
178
Леонова М.В. Инструменты «электронного участия» в России: оценка и
47
перспективы // Политическая экспертиза : ПОЛИТЭКС. 2010. Т. 6. № 3. С. 232-239.
Павлютенкова М.Ю. Электронное правительство в России: концептуальные
48
подходы и практика реализации // PolitBook. 2013. № 2. С. 90-105.
Фельдман П.А. Политический краудсорсинг как институт электронной
49
демократии: проблемы становления и развития // Власть. 2014. № 6. С. 21-26.
50
Кулик А.Н. Governance 2.0: Эволюция модели государственного управления в
эпоху интерактивного Интернета // Политическая наука. 2013. № 1: Политическое
участие в условиях сетевого общества. С. 12-27.
51
Анохина Н.В. Электронное правительство для народа: Обзор исследования ООН
за 2012 г. // Политическая наука. 2013. № 1: Политическое участие в условиях
сетевого общества. С. 28-42.
Гриднев В. В чём может состоять очередной шаг использования ИТ в
52
госуправлении? // Интернет-сайт eGov Russia. 2012. 28 сен. [Электронный ресурс].
URL. http://gridnev.info/?p=350#more-350 (дата обращения: 07.02.2015).
53
Семенов Е.Е. Виртуальная сетевая парадигма политической активности // Власть.
2013. № 4. С. 34-38.
54
Каневский
М.А.
Проектирование
интеллектуальных
систем
онлайн-
взаимодействия органов власти с гражданами и бизнесом на основе коллективного
опыта и техник обмена знаниями // Информационное общество. 2011. № 6. С. 4049.
55
Волков Д. Протестное движение в России в конце 2011-2012 г.г.: истоки,
динамика, результаты. М.: Левада-центр, 2012. 54 с. // Официальный сайт
Аналитического Центра Юрия Левады («Левада-центр»). [Электронный ресурс].
URL: http://www.levada.ru/books/protestnoe-dvizhenie-v-rossii-v-kontse-2011-2012-gg
(дата обращения: 07.02.2015).
56
Никипорец-Такигава Г.Ю. О роли Интернета в гражданском протесте:
российский опыт в глобальном контексте // Вестник Института Кеннана в России.
М., 2012. Вып. 22. С. 13-24.
179
Радченко Д.А., Писаревская Д.Б., Ксенофонтова И.В. Логика виртуального
57
протеста: неделя после выборов-2011 // Антропологический форум. 2012. № S16. С.
108-126.
58
Вороненкова Г.Ф. Роль ИКТ в предвыборный период и период выборов в ФРГ /
К мобильному обществу : утопии и реальность. Под ред. Я.Н. Засурского. М.: Издво Моск. Ун-та, 2009. 304 с. С. 99-117.
Кислицына И.С., Кислицын С.А. Сайты политических партий – каковы
59
перспективы? Анализ партийных интернет-коммуникаций в период избирательных
кампаний 2007-2012 г.г. // Политическая наука. 2013. № 1: Политическое участие в
условиях сетевого общества. С. 209-231.
Реут О.Ч. Американская президентская кампания-2012 как отражение
60
медиатизации политического участия // Политическая наука. 2013. № 1:
Политическое участие в условиях сетевого общества. С. 232-245.
Быков И.А. Социальные сети в избирательной кампании Барака Обамы.
61
[Электронный
ресурс].
http://bykov.socionet.ru/public/Bykov_ObamaSocSeti.html
URL.
(дата
обращения:
07.02.2015); Быков И.А. Интернет-технологии в избирательной кампании Барака
Обамы // Вестник Пермского университета. Серия: Политология. 2010. № 1. С. 4858.
62
Панарин И.Н. Использование Интернета в ходе выборов за рубежом //
Аналитический сайт Игоря Панарина «Панарин.com». 2012. 5 мая. [Электронный
ресурс]. URL. http://www.panarin.com/doc/20/ (дата обращения: 07.02.2015).
63
Запускалов А. Влияние социальных сетей на результаты выборов: американский
опыт // Информационный портал Cossa.ru. 2012. 20 мар. [Электронный ресурс].
URL. http://www.cossa.ru/articles/152/14021/ (дата обращения: 07.02.2015).
64
Губанов Д.А., Новиков Д.А., Чхартишвили А.Г. Социальные сети : модели
информационного влияния, управления и противоборства / Под ред. чл.-корр. РАН
Д.А. Новикова. 2-е изд. М.: Издательство физико-математической литературы:
МЦНМО, 2010. 228 с.; Бухарин С.Н. Методы и технологии информационных войн /
С.Н. Бухарин, В.В. Цыганов. М.: Академический Проект, 2007. 382 с.; Цыганов
180
В.В. Информационные войны в бизнесе и политике : Теория и методология / В.В.
Цыганов, С.Н. Бухарин. М.: Академический проект, 2007. 336 с.
65
Socha B., Eber-Schmid B. What is new media. [Electronic resource]. URL:
http://newmedia.org/what-is-new-media.html (accessed: 20.04.13)
66
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С.611.
67
Hong
K.
What
is
social
media?
[Electronic
resource].
http://seniornet.org/index.php?option=com_contet&view=article&id=713
URL:
(accessed:
20.05.13)
68
Nations
D.
What
is
social
media?
[Electronic
resource].
URL:
http://webtrends.about.com/od/web20/a/social-media.htm (accessed: 20.05.13)
69
Brussee R., Hekman E. Social media are highly accessible media. [Electronic
resource].
URL:
http://Social_Media_are_highly_accesible_media.pdf
(accessed:
20.05.13)
70
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С.611.
71
Bernhardt J. Public health 2.0: New media for advancing health and advancing your
career // Slideshare. 42 p, Р. 2. URL: http://www.slideshare.net/jaybernhardt/publichealth-20. (accessed May 29, 2014)
72
Kaplan A.M., Haenlein M. Users of the world, unite! The challenges and opportunities
of social media. Business Horizons. 2010. pp. 59-68.
73
Effing R., Hillegersberg J., Huibers T. Social media and political participation^ Are
Facebook, Twitter and YouTube democratizing our political systems? in E.Tambouris,
A. Macintosh, and H. De Bruijin (Eds.), Electronic Participation: Third WG 8.5 Int.
Conference. Springer: Heidelburg. pp. 25-35.
74
Черных А. Мир современных медиа. М.: Издательский дом «Территория
будущего», 2007. 312 с. C. 200-201.
75
Бухарин С.Н. Методы и технологии информационных войн / С.Н. Бухарин, В.В.
Цыганов. М.: Академический Проект, 2007. 382 с. С. 234.
76
Интернет-СМИ: Теория и практика: Учеб. Пособие для студентов вузов / Под
ред. М.М. Лукиной. C. 66.
181
77
Больц Н. Азбука медиа. М.: Издательство «Европа», 2011. 136 с. С. 10.
78
Dal Yong Jin. Hallyu 2.0: The new Korean Wave in the creative industry // University
of Michigan. II Journal. Fall 2012. pp. 3-7. [Electronic resource]. URL:
http://quod.lib.umich.edu/i/iij/11645653.0002.102?view=text;rgn=main(accessed:
01.04.14).
79
Ravina M. Introduction: Conceptualizing the Korean Wave // Southest Review of
Asian
Studies.
2009.
Vol.
31.
pp.
3-9.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.uky.edu/Centers/Asia/SECAAS/Seras/2009/02_Ravina_2009.pdf (accessed:
01.04.14).
80
Ruszkowski A. Korean pop culture increasingly popular in U.S. // The Daily Texan.
November 8. 2012. [Electronic resource]. URL: http://www.dailytexanonline.com/lifeand-arts/2012/11/08/korean-pop-culture-increasingly-popular-in-us(accessed: 01.04.14).
81
Leung S. Catching the K-Pop Wave: Globality in the production, distribution and
consumption of South Korean popular music // Senior Capstone Projects Paper 149.
2012.
[Electronic
resource].
URL:
http://digitalwindow.vassar.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1151&context=senior_capst
one(accessed: 01.04.14).
82
83
Castells M. Communication power. Oxford University Press; 2 edition. 2013. 624 p.
Costa P.O. Barack Obama`s use of the Internet is transforming political
communication // Quaderns del CAC. December 2009. pp. 35-41. [Electronic resource].
URL:
http://www.cac.cat/pfw_files/cma/recerca/quaderns_cac/Q33_Costa_EN.pdf
(accessed: 29.05.14).
84
Anderson D. How has Web 2.0 reshaped the presidential campaign in the United
States?
[Electronic
resource].
URL:
http://journal.webscience.org/124/2/websci09_submission_25-1.pdf (accessed: 29.05.14).
85
Reynolds C. Obama and social media – 4 years of progress // My Social Agency.
November
15,
2012.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.mysocialagency.com/obama-social-media-campaign-then-and-now/3759/
(accessed: 29.05.14).
182
86
Kreiss D., Howard P.N. New challenges to political privacy: Lessons from the First
U.S. Presidential Race in the Web 2.0 Era // International Journal of Communication.
2010. № 4. pp. 1032-1050.
87
Vargas J.A. Obama raised half a billion online // The Washington Post. November 20,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.voices.washingtonpost.com/44/2008/11/obama-raised-half-a-billion-on.html
(accessed: 29.05.14); Vargas J.A. Obama`s Wide Web. From YouTube to text
messaging, candidate`s team connects to voters // The Washington Post. August 20,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.washingtonpost.com/wp-
dyn/content/article/2008/08/19/AR2008081903186_pf.html (accessed: 29.05.14).
88
Havenstein H. My.BarackObama.com stays online // PCWorld. November 10, 2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.pcworld.com.article/153628/barack_obama_online.html (accessed: 29.05.14).
89
Сосков Ю. Рекламные технологии в предвыборной кампании: Барак Обама //
Интернет-журнал
Гефтер.
26
июня
2013.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://gefter.ru/archive/9197 (дата обращения: 29.05.14).
90
Chang V. Obama and the power of social media and technology // The European
Business
Review.
May-June
2010.
pp.
16-21.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.europeanbusinessreview.com (accessed: 29.05.14).
91
McGirt E. How Chris Hughes helped launch Facebook and the Barack Obama
campaign // Fast Company. March 17, 2009. [Electronic resource]. URL:
http://www.fastcompany.com/1207594/how-chris-hughes-helped-launch-facebook-andbarack-obama-campaign (accessed: 29.05.14).
92
Miller C.C. How Obama`s Internet campaign changed politics // The New York Times.
November
7,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.bits.blogs.nytimes.com/2008/11/07/how-obamas-internet-campaign-changedpolitics/?_php=true&_type=blogs&_r=0 (accessed: 29.05.14).
93
Kelly B. How presidential candidates can use online video to run an effective
campaign // The Huffington Post. September 9, 2012. [Electronic resource]. URL:
http://www.huffingtonpost.com/briankelly/how-presidential-candidat_b_1892222.html
(accessed: 29.05. 14).
183
94
Scherer M. Exclusive: Obama`s 2012 digital fundraising outperformed 2008 // Time.
November
15,
2012.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.swampland.timo.com/2012/11/15/exclusive-obamas-2012-digitalfundraising-outperformed-2008/ (accessed: 29.05.14).
95
Trish
B.
Organizing
for
Action.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.uakron.edu/dotAsset/0834a1ab-72dd-4bad-9b0f-45e2a7d835c9.pdf
(accessed: 29.05. 14).
96
Lachman S. Organizing for Action raises almost $6 million since Janary // The
Huffington
Post.
November
4,
2014.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.huffingtonpost.com/2014/04/11/organizing-for-actionfundraising_n_5135283.html?view=print&comm_ref=false (accessed: 29.05. 14).
97
Levin S. Organizing for Action: new incarnation of Obama campaign group ramps up
in Missouri // RiverFront Times. April 17, 2013. [Electronic resource]. URL:
http://www.blogs.riverfronttimes.com/dailyrft/2013/04/organizing_for_action_missouri_
obama.php. (accessed: 20.05.14).
98
Davis B., Climek M. Social media and candidate support. The 2012 Reilly Center for
media
&
public
affairs
election
survey.
[Electronic
resource].
URL:
http://sites01.lsu.edu/wp/pprl/files/2012/07/Social-Media-and-Candidate-Support-_PPRL-_-10-25-12.pdf (accessed: 29.05.14).
99
Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и
обществе. Екатеринбург: У-Фактория, 2004. 328 с.
100
Castells M. Communication power. 624 p.
101
Nye. J., Keohane R. Transnational Relations and World Politics: An introduction /
International Organization. 1971.Vol. 25. № 3. pp. 329-349. [Electronic resource]. URL.
http://www.ucm.es/info/sdrelint/ficheros_materiales/materiales016.pdf
(accessed:
07.10.2013).
102
O`Reilly
T.
What
is
Web
2.0?
[Electronic
resource].
URL:
http://oreilly.com/web2/archive/what-is-web-20.html (accessed: 14.06.13)
103
Palmer Shelly Obama vs. McCain: the first networked campaign // The Huffington
Post,
media
news.
June
9,
2008.
184
[Electronic
resource].
URL:
http://www.huffingtonpost.com/shelly-palmer/obama-vs-mccain-the-fir_b_105993.html.
(accessed: 29.05.14).
104
Boyd D.M., Ellison N.B. Social network sites: Definition, history and Scholarship. pp.
210-230.
105
Trish
B.
Organizing
for
Action.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.uakron.edu/dotAsset/0834a1ab-72dd-4bad-9b0f-45e2a7d835c9.pdf
(accessed: 29.05. 14).
106
О средствах массовой информации (Закон о СМИ). Закон РФ от 29.12.1991 №
2124-1. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс» [Электронный
ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 28.01.15).
107
О связи.
18.06.2003.
Федеральный Закон от 07.07.2003 № 126-ФЗ: принят ГД ФС РФ
Доступ
из
справочно-правовой
системы
«КонсультантПлюс»
[Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 28.01.15)
108
Об информации, информационных технологиях и о защите информации.
Федеральный Закон № 149-ФЗ: принят Государственной Думой 8 июля 2006 года:
одобрен Советом Федерации 14 июля 2006 года. Доступ из справочно-правовой
системы «КонсультантПлюс» [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/
(дата обращения: 28.01.15)
109
О введении в действие части четвёртой гражданского кодекса Российской
Федерации. Федеральный Закон № 231-ФЗ: принят Государственной Думой 24
ноября 2006 года: одобрен Советом Федерации 8 декабря 2006 года. Доступ из
справочно-правовой системы «КонсультантПлюс» [Электронный ресурс]. URL:
http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 28.01.15)
110
О рассмотрении
Российской
общественных инициатив,
Федерации
с
использованием
направленных гражданами
Интернет-ресурса
«Российская
общественная инициатива» [Указ Президента РФ от 04.03.2013 № 183] //
Официальный
сайт
Президента
России.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.graph.document.kremlin.ru/page.aspx?3560189 (дата обращения: 06.12.13).
111
Об основных направлениях совершенствования системы государственного
управления [Указ Президента РФ от 07.05.2012 № 601] // Официальный сайт
185
Президента.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1610860 (дата обращения: 06.12.13).
112
О стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года (с
изменениями и дополнениями). [Указ Президента РФ от 12 мая 2009 года № 537] //
Официальный сайт Президента. [Электронный ресурс]. URL: // Официальный сайт
Президента.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1012112 (дата обращения: 21.01.15).
113
О мерах по обеспечению информационной безопасности Российской Федерации
при использовании информационно-коммуникационных сетей международного
информационного обмена (в редакции Указа Президента Российской Федерации от
21 октября 2008 года № 1510 и от 14 января 2011 года № 38) [Указ Президента РФ
от 17 марта 2008 года № 351] // Официальная Россия. Сервер органов
государственной власти Российской Федерации [Электронный ресурс]. URL:
http://www.gov.ru/main/rsnet/page51.html (дата обращения: 21.01.15).
114
Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года:
утверждена Указом Президента Российской Федерации от 12 мая 2009 года № 537
// Официальный сайт Совета Безопасности Российской Федерации [Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/1/99.html
(дата
обращения:
21.01.15).
115
Доктрина информационной безопасности Российской Федерации: утверждена
Президентом Российской Федерации В. Путиным 9 сентября 2000 г., № Пр-1895 //
Официальный сайт Совета Безопасности Российской Федерации [Электронный
ресурс]. URL: http://www.scrf.gov.ru/documents/6/5.html (дата обращения: 21.01.15).
116
Основы государственной политики Российской Федерации в области
международной информационной безопасности на период до 2020 года:
утверждены Президентом Российской Федерации В. Путиным 24 июля 2013 г., №
Пр-1753 // Официальный сайт Совета Безопасности Российской Федерации
[Электронный ресурс]. URL: http://www.scrf.gov.ru/documents/6/114.html (дата
обращения: 21.01.15).
117
Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации:
утверждена Президентом Российской Федерации В. Путиным 7 февраля 2008 г., №
186
Пр-212 // Официальный сайт Совета Безопасности Российской Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/6/90.html
(дата
обращения: 21.01.15).
118
Конвенция об обеспечении международной информационной безопасности
(концепция) // Официальный сайт Совета Безопасности Российской Федерации
[Электронный ресурс]. URL: http://www.scrf.gov.ru/documents/6/112.html (дата
обращения: 21.01.15).
119
Основные направления государственной политики в области обеспечения
безопасности автоматизированных систем управления производственными и
технологическими процессами критически важных объектов инфраструктуры
Российской Федерации: утверждены Президентом Российской Федерации Д.
Медведевым 3 февраля 2012 г., № Пр-803 // Официальный сайт Совета
Безопасности
Российской
Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/6/113.html (дата обращения: 21.01.15).
120
Военная доктрина Российской Федерации: утверждена Президентом Российской
Федерации 25 декабря 2014 г., № Пр-2976 // Официальный сайт Совета
Безопасности
Российской
Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/18/129.html (дата обращения: 21.01.15).
121
Концепция формирования механизма публичного представления предложений
граждан
Российской
коммуникационной
сети
Федерации
с
«Интернет»
использованием
для
рассмотрения
информационнов
Правительстве
Российской Федерации предложений, получивших поддержку не менее 100 тыс.
граждан Российской Федерации в течение одного года // Официальный сайт
Правительства
Российской
Федерации.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.archive.government.ru/docs/20405/ (дата обращения: 06.12.13).
122
Socha B., Eber-Schmid B. What is new media. [Электронный ресурс]. URL:
http://newmedia.org/what-is-new-media.html (accessed: 20.04.13)
123
What
does
new
media
mean?
[Электронный
ресурс]
http://newmedia.engl.iastate.edu/about/what_is_new_media (accessed: 20.04.13)
187
URL:
124
Балуев Д.Г., Каминченко Д.И. Политическая роль «новых» СМИ в ливийском
конфликте // Вестник Нижегородского государственного университета им. Н. И.
Лобачевского, 2012, № 2 (1), C. 307-313.
125
Интернет-СМИ: Теория и практика: Учеб. Пособие для студентов вузов / Под
ред. М.М. Лукиной. C.50.
126
Черных А. Мир современных медиа. C. 19
127
Полтавская Е.И. О понятии «социальный институт» // Социологический журнал,
2009. № 3. С. 68-72
128
Шмерлина И.А. Понятие «социальный институт»: анализ исследовательских
подходов // Социологический журнал, 2008. №4. С. 53-69.
129
Шмерлина И.А. Социальный институт в перспективе семиотического анализа //
Россия реформирующаяся: Ежегодник – 2010. Выпуск 9. М.: Новый Хронограф,
2010. С. 76-87.
130
Черных А. Мир современных медиа. C. 200-201.
131
Интернет-СМИ: Теория и практика: Учеб. Пособие для студентов вузов / Под
ред. М.М. Лукиной. C.66.
132
Больц Н. Азбука медиа. М.: Издательство «Европа», 2011. 136 с. С. 10.
133
Alvarez M.A., Fernandez T.D., Iglesias R.C. Social networks and Web 2.0 tools as a
good complement to the local SDI`s. [Electronic resource]. URL: http://117.pdf
(accessed: 14.06.13 ).
134
O`Reilly
T.
What
is
Web
2.0?
[Electronic
resource].
URL:
http://oreilly.com/web2/archive/what-is-web-20.html (accessed: 14.06.13)
135
Web 2.0 Definitions. [Electronic resource]. URL: http://www.futureexploration.net/
(accessed: 14.06.13).
136
Каминченко Д.И., Балуев Д.Г. Фактор новых средств массовой информации в
формировании
современного
политического
индивида
//
Современные
исследования социальных проблем. 2012. № 1 (09). C. 266.
137
Каминченко Д.И. Некоторые политические особенности использования
технологий «новых» средств массовой информации // Наука Красноярья. 2013. №
1. C. 65.
188
138
Каминченко Д.И., Балуев Д.Г. Фактор новых средств массовой информации в
формировании современного политического индивида. C. 266.
139
Каминченко Д.И. Некоторые политические особенности использования
технологий «новых» средств массовой информации. C. 64.
140
Там же. С. 65.
141
User
Generated
Content.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.interpriseo.com/resources/general_info_articles/User%20Generated%20Cont
ent.pdf (accessed: 19.06.13)
142
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С. 612.
143
Participative Web: User-Created Content. [Electronic resource]. OECD, 2007. 74 p.
pp. 8. URL: http://www.oecd.org/sti/38393115.pdf (дата обращения: 19.06.13).
144
Socha B., Eber-Schmid B. What is new media. [Электронный ресурс]. URL:
http://newmedia.org/what-is-new-media.html (accessed: 20.04.13).
145
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С. 611.
146
Бауман З. Индивидуализированное общество / Пер. с англ. под ред. В.Л.
Иноземцева. М.: Логос, 2005. 390 с.
147
Каминченко Д.И. «новые» СМИ: из виртуальной реальности в социально-
политическую действительность // Современные исследования социальных
проблем
(электронный
научный
журнал).
2013.
№
4.
С.
22.
DOI:
http://dx.doi.org/10.12731/2218-7405-2013-4-5 (дата обращения: 20.05.13).
148
Hong
K.
What
is
social
media?
[Electronic
resource].
http://seniornet.org/index.php?option=com_contet&view=article&id=713
URL:
(accessed:
20.05.13).
149
Nations
D.
What
is
social
media?
[Electronic
resource].
URL:
http://webtrends.about.com/od/web20/a/social-media.htm (accessed: 20.05.13).
150
Kaplan A.M., Haenlein M. Users of the world, unite! The challenges and opportunities
of social media. pp. 59-68.
189
151
Effing R., Hillegersberg J., Huibers T. Social media and political participation^ Are
Facebook, Twitter and YouTube democratizing our political systems? in E.Tambouris,
A. Macintosh, and H. De Bruijin (Eds.). pp. 25-35.
152
Brussee R., Hekman E. Social media are highly accessible media. [Electronic
resource].
URL:
http://Social_Media_are_highly_accesible_media.pdf
(accessed:
20.05.13)
153
154
Бауман З. Индивидуализированное общество. 390 с.
Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну/ Пер. с нем. В.
Седельникова и Н. Федоровой; Послесл. А. Филиппова. М.: Прогресс-Традиция,
2000. 384с.
155
Каминченко Д.И., Балуев Д.Г. Фактор новых средств массовой информации в
формировании современного политического индивида. С. 268.
156
Nye. J., Keohane R. Transnational Relations and World Politics: An introduction /
International Organization. 1971.Vol. 25. № 3. pp. 329-349. [Electronic resource]. URL.
http://www.ucm.es/info/sdrelint/ficheros_materiales/materiales016.pdf
(accessed:
07.10.2013).
157
Hadjikhani A., Ghauri P., Lee J.W. The Socio-Political Behaviour of Multinational
Corporations in the Context of Business Networks. The Case of the Korean MNC in a
European
Union
Country.
[Electronic
resource].
URL:
www.snee.org/filer/papers/357.pdf (accessed: 07.10.2013).
158
Steinbockova M. Multinational corporations and nation-states: partners, adversaries or
autonomous
actors?
//
Diploma
thesis.
[Electronic
resource].
URL:
http://is.muni.cz/th/64635/fss_m/DIPLOMA_THESIS.txt (accessed: 07.10.2013).
159
Лебедева М. М. Акторы современной мировой политики: тренды развития //
Вестник МГИМО-Университета. 2013. № 3 (28). С. 38-42
160
Афонцев С.А. Транснациональные компании и проблема глобального
управления // Сборник статей: ТНК в мировой политике и мировой экономике:
проблемы, тенденции, перспективы. Отв. ред. – к.пол.н. Э.Г. Соловьев. М.:
ИМЭМО РАН, 2005. 128 с. С. 4-12
161
Джус И.В. Политические риски транснациональных корпораций // Сборник
статей: ТНК в мировой политике и мировой экономике: проблемы, тенденции,
190
перспективы. Отв. ред. – к.пол.н. Э.Г. Соловьев. М.: ИМЭМО РАН, 2005. 128 с. С.
112-118.
Сумин А.В. Российские ТНК в мировой экономике // Пространство и время в
162
мировой политике и международных отношениях: материалы 4 Конвента РАМИ. В
10 т. под ред. А. Ю. Мельвиля ; Рос. ассоциация междунар. исследований. М.
:МГИМО-Университет, 2007. Т.5. С. 99-106.
Лапин Н.И. Модернизация базовых ценностей россиян // Социологические
163
исследования. 1996. № 5. С. 5.
Богдан И.В. Политические ценности в современной России: когнитивные,
164
эмоциональные и поведенческие аспекты // Проблемный анализ и государственноуправленческое проектирование. 2014. Т. 7. № 3 (35). С. 24.
Селезнева
165
сознания
А.В.
Политико-психологические
современной
российской
молодёжи
особенности
//
политического
Вестник
Томского
государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2013. № 3
(23). С. 128.
166
Там же – с. 135.
167
Богдан И.В. Политические ценности в современной России: когнитивные,
эмоциональные и поведенческие аспекты. С. 24.
168
Селезнева А.В. Политические ценности в структуре личности лидера //
Современная социальная психология: теоретические подходы и прикладные
исследования. 2012. № 1. С. 38.
169
Матвеева А. Apple надкусила Samsung // Официальный сайт Газеты Ру.
25.08.2012.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.gazeta.ru/business/2012/08/25/4737569.shtml (дата обращения: 25.09.13).
170
United Nations Global Compact // Официальный сайт. [Electronic resource]. URL:
http://www.unglobalcompact.org/index.html (accessed: 25.09.2013).
171
World Investment Report 2006 / United Nations. [Electronic resource]. URL:
http://www.unctad.org/en/Docs/wir2006_en.pdf (accessed: 25.09.2013).
172
Ру.
Мереминская Е. Китайцы перетрудились на Apple // Официальный сайт Газеты
30.03.2012.
[Электронный
191
ресурс].
URL:
(дата
http://www.gazeta.ru/business/2012/03/30/4111801.shtml
обращения:
25.09.2013).
173
Матвеева А. Онлайн-разведка // Официальный сайт Газеты Ру. 07.06.2013.
[Электронный ресурс]. URL: http://www.gazeta.ru/business/2013/06/07/5371073.shtml
(дата обращения: 25.09.2013).
174
Hadjikhani A., Ghauri P., Lee J.W. The Socio-Political Behaviour of Multinational
Corporations in the Context of Business Networks. The Case of the Korean MNC in a
European
Union
Country.
[Electronic
resource].
URL:
www.snee.org/filer/papers/357.pdf (accessed: 07.10.2013).
Алексеева
175
Т.А.
Современные
политические
теории.
М.:
«Российская
политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. 479 с. C. 302.
176
Там же. С. 301.
177
Костина А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального общества.
М.: Издательство ЛКИ, 2011. 352 с. С. 134.
178
Там же.
179
Там же. С. 131.
180
Там же. С. 201.
181
Apple потратила на лоббирование своих интересов в Конгрессе США в 9 раз
меньше, чем Google // Сайт MacDigger. 19.02.2013. [Электронный ресурс]. URL:
http://www.macdigger.ru/macall/apple-potratila-na-lobbirovanie-svoix-interesov-vkongresse-ssha-v-9-raz-menshe-chem-google.html (дата обращения: 05.10.2013)
182
Шестопал Е.Б. Политическая психология // Сайт электронной библиотеки
Гумер.
[Электронный
ресурс].
URL:
www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/Shestop/12.php (дата обращения: 04.12.13).
Баранов
183
Н.А.
Трансформация
политического
сознания
современного
российского общества // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. Научный журнал.
Том
3.
№1.
2007.
С.
82-98.
[Электронный
www.politex.info/content/view/326/30/ (дата обращения: 05.12.13).
184
Там же.
192
ресурс].
URL:
185
Российская общественная инициатива // Официальный сайт Российской
общественной инициативы. [Электронный ресурс]. URL: https://www.roi.ru (дата
обращения: 06.12.13).
186
Об основных направлениях совершенствования системы государственного
управления [Указ Президента РФ от 07.05.2012 № 601] // Официальный сайт
Президента.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1610860 (дата обращения: 06.12.13);
О рассмотрении общественных инициатив, направленных гражданами Российской
Федерации с использованием Интернет-ресурса «Российская общественная
инициатива» [Указ Президента РФ от 04.03.2013 № 183] // Официальный сайт
Президента
России.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.graph.document.kremlin.ru/page.aspx?3560189 (дата обращения: 06.12.13).
187
Концепция формирования механизма публичного представления предложений
граждан
Российской
коммуникационной
сети
Федерации
с
«Интернет»
использованием
для
рассмотрения
информационнов
Правительстве
Российской Федерации предложений, получивших поддержку не менее 100 тыс.
граждан Российской Федерации в течение одного года // Официальный сайт
Правительства
Российской
Федерации.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.archive.government.ru/docs/20405/ (дата обращения: 06.12.13).
188
Российская общественная инициатива // Официальный сайт Российской
общественной инициативы. [Электронный ресурс]. URL: https://www.roi.ru (дата
обращения: 06.12.13).
189
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С.611.
190
Каминченко Д.И. «новые» СМИ: из виртуальной реальности в социально-
политическую действительность. С. 22. doi: 10.12731/2218-7405-2013-4-5
191
Каминченко Д.И. Влияние «новых» средств массовой информации на
политические партии // Вестник Пермского университета. Философия. Психология.
Социология. 2013. № 3 (15). С.191-194. С. 192.
192
Меньшиков В.В. Властный аспект политической идентификации // Человек.
Сообщество. Управление. 2006. № 4. С. 10-17. С. 11.
193
193
Там же. С. 12.
194
Поцелуев С.П. Символические средства политической идентичности. К анализу
постсоветских
случаев // Трансформация идентификационных структур в
современной России: Сборник статей, трудов под ред. Т.Г. Стефаненко. М.:
Московский общественный научный фонд, 2001. Серия «Научные доклады» №
130. 220 с. С. 106-159. С. 108.
195
Барбашин М.Ю., Барков Ф.А., Васьков М.А., Гвинтовкин А.Н., Крамарова Е.Н.,
Сериков А.В. Трансформация гражданской идентичности в полиэтничном городе:
институциональные механизмы и институциональные практики: монография. –
Ростов-на-Дону: Издательство Южного федерального университета, 2012. – 240 с.
С. 8-9.
196
Маклюэн М., Фиоре К. Война и мир в глобальной деревне. Пер. с англ. И.
Летберга. М.: АСТ: Астрель, 2012. 219 с. С. 152.
197
Коровин В.М. Главная военная тайна США. Сетевые войны. М.: Яуза: Эксмо,
2009. 288 с. С. 57.
198
Аблеев С.Р., Кузьминская С.И. Массовая культура современного общества:
теоретический анализ и практические выводы // Человек в социальном мире:
проблемы, исследования, перспективы. Научно-практический вестник. Выпуск
2002/1 (№ 8). C. 39-43; Акифьева Н.В. Массовая культура: учебное электронное
текстовое издание. Екатеринбург. УрФУ. 2010. 45 с. [Электронный ресурс]. URL:
http://www.study.urfu.ru/view/aid/9542/1/Akifyeva.pdf(дата обращения: 12.02.2014);
Костина А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального общества. 352
с.; Литвинова Е.Н Массовая культура и массовая коммуникация в современном
информационном пространстве: к проблеме взаимодействия // Знание. Понимание.
Умение. 2010. № 1. С. 195-199; Шестаков В.П. Мифология XX века: Критика
теории и практики буржуазной «массовой культуры» // Электронный сайт
Библиотеки
Гумер.
[Электронный
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Shest/04.php
ресурс].
(дата
URL:
обращения:
12.02.2014); Назимко А.Е. Web 2.0: Между массовой и элитарной культурой. С. 8086.
[Электронный
ресурс].
URL:
intelros.ru›pdf/mediafilosofia_2/11.pdf
(дата
обращения: 12.02.2014) ; Саенкова Л.П. Принципы массовой культуры в средствах
194
массовой
коммуникации.
С.
72-74.
[Электронный
ресурс].
http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/44743/1/p.72-74.pdf(дата
URL:
обращения:
12.02.2014); Сергеев Е.Ю. Средства массовой коммуникации в условиях
глобализации // Общество. Среда. Развитие. (TERRAHUMANA).
Научно-
теоретический журнал. 2009. № 1. С. 117-126.; Савицкая Т.Е. Интернет-мемы как
феномен массовой культуры // Культура в современном мире. 2013. № 3.
[Электронный ресурс]. URL: http://infoculture.rsl.ru(дата обращения: 15.07.2014);
Сыров В.Н. Массовая культура: мифы и реальность. М.: Водолей. 2010. 328 с.
199
Литвинова Е.Н Массовая культура и массовая коммуникация в современном
информационном пространстве: к проблеме взаимодействия. С. 195-199.
200
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С. 604-616; Каминченко Д.И. Влияние «новых» средств массовой
информации на политические партии. С.191-194; Каминченко Д.И. Понимание
«новых» СМИ: от технологий Веб 2.0 к политическому значению // Вестник
Пермского университета. Серия: Политология. 2013. № 4. С. 127-135.
201
Акифьева Н.В. Массовая культура: учебное электронное текстовое издание. С.4.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.study.urfu.ru/view/aid/9542/1/Akifyeva.pdf(дата обращения: 12.02.2014).
202
203
Там же. С. 5.
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С.611.
204
Каминченко Д.И. Влияние «новых» средств массовой информации на
политические партии. С.192.
205
Каминченко Д.И. Понимание «новых» СМИ: от технологий Веб 2.0 к
политическому значению. С. 127-135.
206
Костина А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального общества.
352 с. С. 95.
207
5.
Акифьева Н.В. Массовая культура: учебное электронное текстовое издание. С.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.study.urfu.ru/view/aid/9542/1/Akifyeva.pdf(дата обращения: 12.02.2014).
195
208
Костина А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального общества.
352 с. С. 48.
209
Шестаков В.П. Мифология XX века: Критика теории и практики буржуазной
«массовой
культуры».
[Электронный
ресурс].
(дата
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Shest/04.php
URL:
обращения:
12.02.2014).
210
Каминченко Д.И., Балуев Д.Г. Фактор новых средств массовой информации в
формировании современного политического индивида. C. 266.
211
Лапин Н.И. Модернизация базовых ценностей россиян // Социологические
исследования. 1996. № 5. С. 5.
212
Богдан И.В. Политические ценности в современной России: когнитивные,
эмоциональные и поведенческие аспекты // Проблемный анализ и государственноуправленческое проектирование. 2014. Т. 7. № 3 (35). С. 24.
213
Селезнева
сознания
А.В.
Политико-психологические
современной
российской
особенности
молодёжи
//
политического
Вестник
Томского
государственного университета. Философия. Социология. Политология. 2013. № 3
(23). С. 128.
214
215
Там же – с. 135.
Богдан И.В. Политические ценности в современной России: когнитивные,
эмоциональные и поведенческие аспекты. С. 24.
216
Селезнева А.В. Политические ценности в структуре личности лидера //
Современная социальная психология: теоретические подходы и прикладные
исследования. 2012. № 1. С. 38.
217
218
Лапин Н.И. Модернизация базовых ценностей россиян. С. 5-6.
Гончаров П.К. Политические ценности в структуре массового политического
сознания современного российского общества // Социология власти. 2009. № 1. С.
71, 73.
219
Семигин Г.Ю. Антология мировой политической мысли // Cайт Библиотека
Гумер.
[Электронный
ресурс].
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/Sem/index.php
03.11.13).
196
(дата
URL:
обращения:
220
Шмитт К. Государство и политическая форма. М.: Изд. дом Гос. ун-та-Высшая
школа экономики, 2010. 272 с. С. 250.
221
Каминченко Д.И. Влияние «новых» средств массовой информации на
политические партии.. С.192.
222
Семигин Г.Ю. Антология мировой политической мысли. [Электронный ресурс].
URL: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/Sem/index.php (дата обращения:
03.11.13).
223
224
Шмитт К. Государство и политическая форма. С. 250.
Каминченко Д.И. «новые» СМИ: из виртуальной реальности в социально-
политическую действительность. С. 22-22. doi: 10.12731/2218-7405-2013-4-5
225
Овчинникова И.Г. Коммуникация и идентификация в социальных сетях:
факторы, типажи, национально-культурная специфика (на материале социальной
сети Твиттер) // Вестник Пермского университета. Политология. 2013. № 2. С. 143156. С. 148.
226
Вирилио П. Информационная бомба. Стратегия обмана.
Библиотека
Мошкова.
[Электронный
М., 2002 // Сайт
ресурс].
URL:
http://www.lib.ru/POLITOLOG/virilio.txt (дата обращения: 03.11.13).
227
Дрожжинов В.И., Штрик А.А. Электронная демократия и поддерживающие ее
технологии
//
VI
Всероссийская
объединенная
конференция
«Технологии
информационного общества – Интернет и современное общество». [Электронный
ресурс].
URL:
http://www.ict.edu.ru/vconf/index.php?a=vconf&c=getForm&d=light&id_sec=179&id_t
hesis=6992&r=thesisDesc (дата обращения: 03.11.12)
228
Kirkpatrick D. The Facebbok Effect: The Real Inside Story of Mark Zuckerberg and
the World`s Fastest Growing Company. 384 p.; Shirky C. Cognitive Surplus: Creativity
and Generosity in a Connected Age. 247 p.
229
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С. 604-616; Каминченко Д.И. Понимание «новых» СМИ: от
технологий Веб 2.0 к политическому значению. С. 127-135; Антипьев К.А.
Информационная
открытость
системы
197
местного
самоуправления
//
Информационное общество. 2013. № 6. С. 34-37; Ивахненко Е.Н. Аутопойезис
информационных объектов // Информационное общество. 2009. № 1. С. 34-41.
230
Сыров В.Н. Массовая культура: мифы и реальность. С. 147.
231
Костина А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального общества.
С. 125.
232
Каминченко Д.И. «Новые» СМИ как агент распространения определенных
политических ценностей // Социосфера. 2013. № 4-1. С. 191-193.
233
Костина А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального общества.
С. 166.
234
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С.611.
235
Eun Mee Kim, Jiwon Ryoo. South Korean culture goes global: K-Pop and Korean
Wave // Korean Social Science Journal. 2007. No. 1. pp. 117-152. P.118. [Electronic
resource].
URL:
http://kossrec.org/board/imgfile/KSSJ%20Vol.34.no.1(Eun%20Mee%20Kim&Jiwon%20
Ryoo)).pdf (accessed: 01.04.14).
236
Ravina M. Introduction: Conceptualizing the Korean Wave // Southest Review of
Asian Studies. 2009. Vol. 31. pp. 3-9. P. 3. [Electronic resource]. URL:
http://www.uky.edu/Centers/Asia/SECAAS/Seras/2009/02_Ravina_2009.pdf (accessed:
01.04.14).
237
Dal Yong Jin. Hallyu 2.0: The new Korean Wave in the creative industry // University
of Michigan. II Journal. Fall 2012. pp. 3-7. P. 3. [Electronic resource]. URL:
http://quod.lib.umich.edu/i/iij/11645653.0002.102?view=text;rgn=main(accessed:
01.04.14).
238
Leung S. Catching the K-Pop Wave: Globality in the production, distribution and
consumption of South Korean popular music // Senior Capstone Projects Paper 149.
2012.
Р.
69.
[Electronic
resource].
URL:
http://digitalwindow.vassar.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1151&context=senior_capst
one(accessed: 01.04.14).
239
Ji-Eun Kim. «Korean Wave» in China: Its impact on the South Korean-Chinese
relations / A thesis submitted in partial fulfillment of the requirements for the degree of
198
master of art. The University of British Columbia. Vancouver. 2011. Р. 3. [Electronic
resource].
URL:
https://circle.ubc.ca/bitstream/handle/2429/39363/ubc_2012_spring_kim_jieun.pdf?seque
nce=1(accessed: 01.04.14).
240
Ji-Eun Kim. «Korean Wave» in China: Its impact on the South Korean-Chinese
relations.
pp.
4.
[Electronic
resource].
URL:
https://circle.ubc.ca/bitstream/handle/2429/39363/ubc_2012_spring_kim_jieun.pdf?seque
nce=1 (accessed: 01.04.14).
241
Jonghoe Yang. The Korean Wave (Hallyu) in East Asia: A comparison of Chinese,
Japanese, and Taiwanese audiences who watch Korean TV Dramas // Development and
Society. Vol. 41. No. 1. June 2012. pp. 103-147. P. 117. [Electronic resource]. URL:
http://isdpr.org/isdpr/publication/journal/41_1/05.pdf(accessed: 01.04.14).
242
Eun-Young Jung Transnational Korea: A critical assessment of the Korean Wave in
Asia and the United States // Southest Review of Asian Studies. 2009. Vol. 31. pp. 69-80.
P.
73.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.uky.edu/Centers/Asia/SECAAS/Seras/2009/06_Jung_2009.pdf(accessed:
01.04.14).
243
Ruszkowski A. Korean pop culture increasingly popular in U.S. // The Daily Texan.
November 8. 2012. [Electronic resource]. URL: http://www.dailytexanonline.com/lifeand-arts/2012/11/08/korean-pop-culture-increasingly-popular-in-us(accessed: 01.04.14).
244
Korea nation branding project launched // Nation-Branding. [Electronic resource].
URL:
http://nation-branding.info/2009/01/28/korea-nation-branding-project-
launched/(accessed: 01.04.14).
245
Brand Korea`s 10 point action plan unveiled // Nation-Branding. [Electronic
resource].
URL:
http://nation-branding.info/2009/03/25/brand-korea-10-point-action-
plan-unveiled/(accessed: 01.04.14).
246
Kim R. South Korean cultural diplomacy and efforts to promote the ROK`s brand
image in the United States anв around the world. // Stanford Journal of East Asian
Affairs. Vol. 11. No. 1. Summer 2011. pp. 124-134. P. 124. [Electronic resource].URL:
http://www.stanford.edu/group/sjeaa/journal111/Korea2.pdf(accessed: 01.04.14).
199
247
MOFAT Diplomatic White Paper. 2011. P. 5. Ch 3. P. 278. [Electronic resource].
URL: file:///C:/Users/User/Downloads/2011_wp_5%20(1).pdf (accessed: 01.04.14).
248
MOFAT Diplomatic White Paper. 2009. P. 5. Ch. 3. P. 227. [Electronic resource].
URL: file:///C:/Users/User/Downloads/white-paper-5%20(3).pdf(accessed: 01.04.14).
249
MOFAT Diplomatic White Paper. 2010. P. 5. Ch. 3. P. 230. [Electronic resource].
URL: file:///C:/Users/User/Downloads/part5%20(2).pdf(accessed: 01.04.14).
250
Интернет-сайт южнокорейского канала международного вещания Arirang TV.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.arirang.co.kr/Tv/Tv_Index.asp
(accessed:
01.04.14).
251
Сообщество «Jewell in the Palace» в системе поддержки социальных сетей
Facebook.
[Electronic
resource].
URL:https://www.facebook.com/pages/%D0%96%D0%B5%D0%BC%D1%87%D1%83
%D0%B6%D0%B8%D0%BD%D0%B0%D0%B4%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%86%D0%B0/232201606912754?rf=1575
33330970270 (accessed: 01.04.14).
252
Сообщество «Winter Sonata» в системе поддержки социальных сетей Facebook.
[Electronic
resource].
URL:https://www.facebook.com/pages/%D0%97%D0%B8%D0%BC%D0%BD%D1%8
F%D1%8F%D1%81%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%82%D0%B0/110860772334301?rf=1082
15219199980(accessed: 01.04.14).
253
Сообщество «Autumn in my Heart» в системе поддержки социальных сетей
Facebook. [Electronic resource]. URL: https://www.facebook.com/pages/Autumn-in-MyHeart/107979572563736(accessed: 01.04.14).
254
Овчинникова И.Г. Коммуникация и идентификация в социальных сетях:
факторы, типажи, национально-культурная специфика (на материале социальной
сети Твиттер) // Вестник Пермского университета. Политология. 2013. № 2. С. 143156. C. 148.
255
Результаты поиска по хэштэгу «#kdrama» в системе микроблогов Twitter.
[Electronic
resource].
https://twitter.com/search?q=%23kdrama&src=hash(accessed: 01.04.14).
200
URL:
256
Аккаунт пользователя «Soompi» в системе микроблогов Twitter. [Electronic
resource]. URL: https://twitter.com/soompi(accessed: 01.04.14).
257
Аккаунт пользователя «Viki» в системе микроблогов Twitter. [Electronic
resource]. URL: https://twitter.com/Viki(accessed: 01.04.14).
258
Интернет – сайт канала «Viki». [Electronic resource]. URL: http://www.viki.com/
(accessed: 01.04.14).
259
Ruszkowski A. Korean pop culture increasingly popular in U.S. // The Daily Texan.
November 8. 2012. [Electronic resource]. URL: http://www.dailytexanonline.com/lifeand-arts/2012/11/08/korean-pop-culture-increasingly-popular-in-us(accessed: 01.04.14).
260
Palmer Shelly Obama vs. McCain: the first networked campaign // The Huffington
Post,
media
news.
June
9,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.huffingtonpost.com/shelly-palmer/obama-vs-mccain-the-fir_b_105993.html.
(accessed: 29.05.14).
261
Kirkpatrick D. The Facebbok Effect: The Real Inside Story of Mark Zuckerberg and
the World`s Fastest Growing Company. 384 p.; Shirky C. Cognitive Surplus: Creativity
and Generosity in a Connected Age. 247 p.; Bernhardt J. Public health 2.0: New media
for advancing health and advancing your career. 42 p. [Electronic resource]. URL:
http://www.slideshare.net/jaybernhardt/public-health-20. (accessed: 29.05. 14).; Palfrey
J., Gasser U. Born digital: understanding the first generation of digital natives. Basic
Books; 1 edition. 2008. 288 p.; Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как
поле научного исследования. С. 604-616; Каминченко Д.И. Понимание «новых»
СМИ: от технологий Веб 2.0 к политическому значению. С. 127-135.
262
Castells M. Communication power. Oxford University Press; 2 edition. 2013. 624 p.;
Kreiss D., Howard P.N. New challenges to political privacy: Lessons from the First U.S.
Presidential Race in the Web 2.0 Era // International Journal of Communication. 2010. №
4. pp. 1032-1050.; Barron R.M. Master of the Internet: How Barack Obama harnessed
new tools and old lessons to connect, communicate and campaign his way to the White
House.
[Electronic
resource].
URL:
http://politicalblogblog.files.wordpress.com/2008/11/barron_713_fa08_essay1.pdf
(accessed: 29.05. 14).; Edelman Research. The social pulpit. Barack Obama`s social
media
toolkit.
2009.
13
p.
201
[Electronic
resource].
URL:
http://cyber.law.harvard.edu/sites/cyber.law.harvard.edu/files/Social%20Pulpit%20%20Barack%20Obamas%20Social%20Media%20Toolkit%201.09.pdf (accessed: 29.05.
14).; Costa P.O. Barack Obama`s use of the Internet is transforming political
communication // Quaderns del CAC. December 2009. pp. 35-41. [Electronic resource].
URL:
http://www.cac.cat/pfw_files/cma/recerca/quaderns_cac/Q33_Costa_EN.pdf
(accessed: 29.05.14).; Goodman J., Wennerstrom A., Springgate B.E. Participatory and
social media to engage youth: from the Obama campaign to public health practice //
Ethnicity & Disease. Summer 2011. Vol. 21. pp. 94-99. [Electronic resource]. URL:
http://www.ishib.org/journal/21-3s1/ethn-21-03s1-s94.pdf
(accessed:
29.05.14).;
Anderson D. How has Web 2.0 reshaped the presidential campaign in the United States?
[Electronic
resource].
http://journal.webscience.org/124/2/websci09_submission_25-1.pdf
URL:
(accessed:
29.05.14).; Сосков Ю. Рекламные технологии в предвыборной кампании: Барак
Обама // Интернет-журнал Гефтер. 26 июня 2013. [Электронный ресурс]. URL:
http://gefter.ru/archive/9197 (дата обращения: 29.05.14).
263
Rutledge P. How Obama won the social media battle in the 2012 presidential
campaign // The media psychology blog. January 25, 2013. [Electronic resource]. URL:
http://mprcenter.org/blog/2013/01/how-obama-won-the-social-media-battle-in-the-2012presidential-campaign/ (accessed: 29.05.14).; Scherer M. Exclusive: Obama`s 2012
digital fundraising outperformed 2008 // Time. November 15, 2012. [Electronic
resource]. URL: http://www.swampland.timo.com/2012/11/15/exclusive-obamas-2012digital-fundraising-outperformed-2008/ (accessed: 29.05.14).; Reynolds C. Obama and
social media – 4 years of progress // My Social Agency. November 15, 2012. [Electronic
resource]. URL: http://www.mysocialagency.com/obama-social-media-campaign-thenand-now/3759/ (accessed: 29.05.14).; Davis B., Climek M. Social media and candidate
support. The 2012 Reilly Center for media & public affairs election survey. [Electronic
resource].
URL:
http://sites01.lsu.edu/wp/pprl/files/2012/07/Social-Media-and-
Candidate-Support-_-PPRL-_-10-25-12.pdf (accessed: 29.05.14).
264
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С.611.
202
265
Bernhardt J. Public health 2.0: New media for advancing health and advancing your
career. P. 2. [Electronic resource]. URL: http://www.slideshare.net/jaybernhardt/publichealth-20. (accessed: 29.05. 14).
266
Castells M. Communication power. P. 393.
267
Costa P.O. Barack Obama`s use of the Internet is transforming political
communication
.
P.
36.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.cac.cat/pfw_files/cma/recerca/quaderns_cac/Q33_Costa_EN.pdf
(accessed:
29.05.14).
268
Reynolds C. Obama and social media – 4 years of progress. [Electronic resource].
URL:
http://www.mysocialagency.com/obama-social-media-campaign-then-and-
now/3759/ (accessed: 29.05.14).
269
Edelman Research. The social pulpit. Barack Obama`s social media toolkit. P. 8.
[Electronic
resource].
URL:
http://cyber.law.harvard.edu/sites/cyber.law.harvard.edu/files/Social%20Pulpit%20%20Barack%20Obamas%20Social%20Media%20Toolkit%201.09.pdf (accessed: 29.05.
14).
270
Reynolds C. Obama and social media – 4 years of progress. [Electronic resource].
URL:
http://www.mysocialagency.com/obama-social-media-campaign-then-and-
now/3759/ (accessed: 29.05.14).
271
Ibid.
272
Kreiss D., Howard P.N. New challenges to political privacy: Lessons from the First
U.S. Presidential Race in the Web 2.0 Era. P. 1043.
273
Vargas J.A. Obama`s Wide Web. From YouTube to text messaging, candidate`s team
connects to voters // The Washington Post. August 20, 2008. [Electronic resource]. URL:
http://www.washingtonpost.com/wpdyn/content/article/2008/08/19/AR2008081903186_pf.html (accessed: 29.05.14).
274
Edelman Research. The social pulpit. Barack Obama`s social media toolkit. P. 9.
[Electronic
resource].
URL:
http://cyber.law.harvard.edu/sites/cyber.law.harvard.edu/files/Social%20Pulpit%20%20Barack%20Obamas%20Social%20Media%20Toolkit%201.09.pdf (accessed: 29.05.
14).
203
275
Reynolds C. Obama and social media – 4 years of progress. [Electronic resource].
URL:
http://www.mysocialagency.com/obama-social-media-campaign-then-and-
now/3759/ (accessed: 29.05.14).
276
Kreiss D., Howard P.N. New challenges to political privacy: Lessons from the First
U.S. Presidential Race in the Web 2.0 Era. P. 1037.
277
Vargas J.A. Obama`s Wide Web. From YouTube to text messaging, candidate`s team
connects to voters // The Washington Post. August 20, 2008. [Electronic resource]. URL:
http://www.washingtonpost.com/wpdyn/content/article/2008/08/19/AR2008081903186_pf.html (accessed: 29.05.14).
278
Havenstein H. My.BarackObama.com stays online // PCWorld. November 10, 2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.pcworld.com.article/153628/barack_obama_online.html (accessed: 29.05.14).
279
Сосков Ю. Рекламные технологии в предвыборной кампании: Барак Обама.
[Электронный ресурс]. URL: http://gefter.ru/archive/9197
(дата обращения:
29.05.14).
280
Chang V. Obama and the power of social media and technology // The European
Business Review. May-June 2010. pp. 16-21. P. 20. [Electronic resource]. URL:
http://www.europeanbusinessreview.com (accessed: 29.05.14).
281
McGirt E. How Chris Hughes helped launch Facebook and the Barack Obama
campaign // Fast Company. March 17, 2009.
[Electronic resource]. URL:
http://www.fastcompany.com/1207594/how-chris-hughes-helped-launch-facebook-andbarack-obama-campaign (accessed: 29.05.14).
282
Сосков Ю. Рекламные технологии в предвыборной кампании: Барак Обама.
[Электронный ресурс]. URL: http://gefter.ru/archive/9197
(дата обращения:
29.05.14).
283
Edelman Research. The social pulpit. Barack Obama`s social media toolkit. P. 7.
[Electronic
resource].
URL:
http://cyber.law.harvard.edu/sites/cyber.law.harvard.edu/files/Social%20Pulpit%20%20Barack%20Obamas%20Social%20Media%20Toolkit%201.09.pdf (accessed: 29.05.
14).
204
284
Сосков Ю. Рекламные технологии в предвыборной кампании: Барак Обама.
[Электронный ресурс]. URL: http://gefter.ru/archive/9197
(дата обращения:
29.05.14).
285
Kreiss D., Howard P.N. New challenges to political privacy: Lessons from the First
U.S. Presidential Race in the Web 2.0 Era. P. 1043.
286
Vargas J.A. Obama raised half a billion online // The Washington Post. November 20,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.voices.washingtonpost.com/44/2008/11/obama-raised-half-a-billion-on.html
(accessed: 29.05.14).
287
Green H. The candidates are monitoring your mouse // Businessweek. August 27,
2008. [Electronic resource]. URL: http://www.businesweek.com/stories/2008-08-27/thecandidates-are-monitoring-your-mouse (accessed: 29. 05.14).
288
Miller C.C. How Obama`s Internet campaign changed politics // The New York
Times.
November
7,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.bits.blogs.nytimes.com/2008/11/07/how-obamas-internet-campaign-changedpolitics/?_php=true&_type=blogs&_r=0 (accessed: 29.05.14).
289
Kelly B. How presidential candidates can use online video to run an effective
campaign // The Huffington Post. September 9, 2012. [Electronic resource]. URL:
http://www.huffingtonpost.com/briankelly/how-presidential-candidat_b_1892222.html
(accessed: 29.05. 14).
290
Сосков Ю. Рекламные технологии в предвыборной кампании: Барак Обама.
[Электронный ресурс]. URL: http://gefter.ru/archive/9197
(дата обращения:
29.05.14).
291
Chang V. Obama and the power of social media and technology. P. 16. [Electronic
resource]. URL: http://www.europeanbusinessreview.com (accessed: 29.05.14).
292
[Electronic resource]. URL: www.happywookie.wordpress.com/2008/12/08/102
(accessed: 29.05.14).
293
Сосков Ю. Рекламные технологии в предвыборной кампании: Барак Обама.
[Электронный ресурс]. URL: http://gefter.ru/archive/9197
29.05.14).
205
(дата обращения:
294
Edelman Research. The social pulpit. Barack Obama`s social media toolkit. P. 3.
[Electronic
resource].
URL:
http://cyber.law.harvard.edu/sites/cyber.law.harvard.edu/files/Social%20Pulpit%20%20Barack%20Obamas%20Social%20Media%20Toolkit%201.09.pdf (accessed: 29.05.
14).
295
Scherer M. Exclusive: Obama`s 2012 digital fundraising outperformed 2008.
[Electronic resource]. URL: http://www.swampland.timo.com/2012/11/15/exclusiveobamas-2012-digital-fundraising-outperformed-2008/ (accessed: 29.05.14).
296
Ibid.
297
Reynolds C. Obama and social media – 4 years of progress. [Electronic resource].
URL:
http://www.mysocialagency.com/obama-social-media-campaign-then-and-
now/3759/ (accessed: 29.05.14).
298
Scherer M. Exclusive: Obama`s 2012 digital fundraising outperformed 2008.
[Electronic resource]. URL: http://www.swampland.timo.com/2012/11/15/exclusiveobamas-2012-digital-fundraising-outperformed-2008/ (accessed: 29.05.14).
299
Ibid.
300
Ibid.
301
Интернет-адрес аккаунта Барака Обамы в Facebook. [Electronic resource. ]URL.
https://www.facebook.com/barackobama (accessed: 29.05.14).
302
Интернет-адрес аккаунта Барака Обамы в Twitter. [Electronic resource]. URL:
http://www.twitter.com/barackobama (accessed: 29.05.14).
303
Интернет-адрес канала Барака Обамы в YouTube. [Electronic resource]. URL:
http://www.youtube.com/user/BarackObamadotcom (accessed: 29.05.14).
304
Интернет-адрес аккаунта Барака Обамы в Google +. [Electronic resource]. URL:
https://plus.google.com/+BarackObama/posts (accessed: 29.05.14).
305
Интернет-адрес аккаунта Барака Обамы в Instagram. [Electronic resource]. URL:
http://instagram.com/barackobama (accessed: 29.05.14).\
306
Reynolds C. Obama and social media – 4 years of progress. [Electronic resource].
URL:
http://www.mysocialagency.com/obama-social-media-campaign-then-and-
now/3759/ (accessed: 29.05.14).
206
Интернет-сайт
307
Organizing
for
Action.
[Electronic
resource].
URL:
resource].
URL:
http://www.barackobama.com/#get-the-latest (accessed: 29.05.14).
308
Ibid.
309
Ibid.
310
Ibid.
311
Trish
B.
Organizing
for
Action.
[Electronic
http://www.uakron.edu/dotAsset/0834a1ab-72dd-4bad-9b0f-45e2a7d835c9.pdf
(accessed: 29.05. 14).
312
313
Ibid.
Lachman S. Organizing for Action raises almost $6 million since Janary // The
Huffington
Post.
November
4,
2014.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.huffingtonpost.com/2014/04/11/organizing-for-actionfundraising_n_5135283.html?view=print&comm_ref=false (accessed: 29.05. 14).
314
Ibid.
315
Levin S. Organizing for Action: new incarnation of Obama campaign group ramps up
in Missouri // RiverFront Times. April 17, 2013. [Electronic resource]. URL:
http://www.blogs.riverfronttimes.com/dailyrft/2013/04/organizing_for_action_missouri_
obama.php. (accessed: 20.05.14).
316
Walker. R.A. Badgering Big Brother: Spectacle, Surveillance, and Politics in the Flash
Mob. Liminalities: A Journal of Performance Studies. 2011. Vol. 7. No. 2. P. 2.
[Electronic resource]. URL: http://liminalities.net/7-2/flashmob.pdf (accessed: 10.06.14 ).
317
Цит. по «Wasik B. My Crowd – Or, Phase 5: A report from the inventor of the flash
mob. Harper`s Magazine. March 2006. P. 57».
318
Gore G. Flash Mob Dance and the Territorialisation of Urban Movement.
Anthropological notebooks. 2010. Vol. XVI. Nо. 3. P. 126. [Electronic resource]. URL:
http://www.drustvoantropologov.si/AN/PDF/2010_3/Anthropological_Notebooks_XVI_3_Gore.pdf
(accessed: 10.06.14 ).
319
Kiltz L. Flash Mobs: The Newest Threat to Local Government. [Electronic resource].
URL:
http://webapps.icma.org/pm/9311/public/cover.cfm?author=Linda%20Kiltz&title=Flash
207
%20Mobs%3A%20The%20Newest%20Threat%20to%20Local%20Governments&subtit
le (accessed: 10.06.14 ).
320
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования. С. 604-616; Каминченко Д.И. «Новые» СМИ и некоторые
особенности политического сознания // Вестник Пермского университета. Серия:
Политология. 2014. № 2. С. 75-85.
321
322
Бауман З. Индивидуализированное общество. 390 с.
An introduction to the world of flash-mobbing. [Electronic resource]. URL:
http://www.sirc.org/articles/flash_mob.shtml (accessed: 10.07.14 ).
323
Flash-mobs.
New
Media
Activism.
[Electronic
resource].
URL:.
http://wpmu.mah.se/nmict11group4/flash-mobs/(accessed: 10.07.14 ).
324
Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. C. 56.
325
Там же. C. 293.
326
Там же. C. 304.
327
Там же. C. 144.
328
Бауман З. Индивидуализированное общество. 390 с.
329
Там же.
330
Там же.
331
Интернет-страница события “Flash Mob for Peace” в Facebook. [Electronic
resource]. URL: https://www.facebook.com/events/265591620216078/?ref=ts (accessed:
10.07.14 ).
332
Ibid.
333
Ibid.
334
Видео “Peace Flashmobs - London 2012” в YouTube. [Electronic resource]. URL:
http://www.youtube.com/watch?v=_AIjDxrXhlE (accessed: 10.07.14); Видео “Peace
One Day - Flash Mob London” в YouTube. [Electronic resource]. URL:
http://www.youtube.com/watch?v=ML8GBbOhgZI (accessed: 10.07.14).
335
Видео “Peace One Day - Flash Mob London” в YouTube. [Electronic resource].
URL: http://www.youtube.com/watch?v=ML8GBbOhgZI (accessed: 10.07.14).
336
Видео “Peace Flashmobs - London 2012в YouTube. [Electronic resource]. URL:
http://www.youtube.com/watch?v=_AIjDxrXhlE (accessed: 10.07.14).
208
337
Видео “Flashmob to support the Real Democracy Now movement 19.6.2011. Zurich”
в
YouTube.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.youtube.com/watch?v=uKfOHoyhJsg (accessed: 10.07.14).
338
339
Ibid.
Видео «Арт-Моб Флэшмоб в Симферополе 2014» в YouTube. [Электронный
ресурс]. URL: http://www.youtube.com/watch?v=Lng6pHx3wqU (дата обращения:
10.07.14).
340
Интернет
–
ресурс
Flashmob.co.uk.
[Electronic
resource].
URL:
http://flashmob.co.uk/(accessed: 10.07.14).
341
Официальный сайт Интернет-сервиса Pinterest. [Electronic resource]. URL:
https://www.pinterest.com/ (accessed: 10.07.14).
209
Список использованных источников и литературы
I Источники:
Нормативные источники:
1)
Военная доктрина Российской Федерации: утверждена Президентом
Российской Федерации 25 декабря 2014 г., № Пр-2976 // Официальный сайт
Совета Безопасности Российской Федерации [Электронный ресурс]. URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/18/129.html (дата обращения: 21.01.15).
2)
Доктрина
информационной
безопасности
Российской
Федерации:
утверждена Президентом Российской Федерации В. Путиным 9 сентября
2000 г., № Пр-1895 // Официальный сайт Совета Безопасности Российской
Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/6/5.html (дата обращения: 21.01.15).
3)
Конвенция об обеспечении международной информационной безопасности
(концепция) // Официальный сайт Совета Безопасности Российской
Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/6/112.html (дата обращения: 21.01.15).
4) Концепция
предложений
формирования
граждан
механизма
Российской
публичного
Федерации
с
представления
использованием
информационно-коммуникационной сети «Интернет» для рассмотрения в
Правительстве
Российской
Федерации
предложений,
получивших
поддержку не менее 100 тыс. граждан Российской Федерации в течение
одного года // Официальный сайт Правительства Российской Федерации.
[Электронный ресурс]. URL: http://www.archive.government.ru/docs/20405/
(дата обращения: 06.12.13).
5)
О введении в действие части четвёртой гражданского кодекса Российской
Федерации. Федеральный Закон № 231-ФЗ: принят Государственной Думой
24 ноября 2006 года: одобрен Советом Федерации 8 декабря 2006 года.
210
Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс» [Электронный
ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 28.01.15).
6)
О мерах по обеспечению информационной безопасности Российской
Федерации при использовании информационно-коммуникационных сетей
международного информационного обмена (в редакции Указа Президента
Российской Федерации от 21 октября 2008 года № 1510 и от 14 января 2011
года № 38) [Указ Президента РФ от 17 марта 2008 года № 351] //
Официальная Россия. Сервер органов государственной власти Российской
Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.gov.ru/main/rsnet/page51.html (дата обращения: 21.01.15).
7) О рассмотрении общественных инициатив, направленных гражданами
Российской Федерации с использованием Интернет-ресурса «Российская
общественная инициатива» [Указ Президента РФ от 04.03.2013 № 183] //
Официальный сайт Президента России. [Электронный ресурс]. URL:
http://www.graph.document.kremlin.ru/page.aspx?3560189
(дата
обращения:
06.12.13).
8)
О связи. Федеральный Закон от 07.07.2003 № 126-ФЗ: принят ГД ФС РФ
18.06.2003. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс»
[Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/ (дата обращения:
28.01.15).
9) О средствах массовой информации (Закон о СМИ). Закон РФ от 29.12.1991
№ 2124-1. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс»
[Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/ (дата обращения:
28.01.15).
10) О стратегии национальной безопасности Российской Федерации до 2020
года (с изменениями и дополнениями). [Указ Президента РФ от 12 мая 2009
года № 537] // Официальный сайт Президента. [Электронный ресурс]. URL:
http://graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1012112
(дата
обращения:
21.01.15).
11) Об информации, информационных технологиях и о защите информации.
Федеральный Закон № 149-ФЗ: принят Государственной Думой 8 июля 2006
211
года: одобрен Советом Федерации 14 июля 2006 года. Доступ из справочноправовой системы
«КонсультантПлюс» [Электронный ресурс]. URL:
http://www.consultant.ru/ (дата обращения: 28.01.15).
12) Об основных направлениях совершенствования системы государственного
управления [Указ Президента РФ от 07.05.2012 № 601] // Официальный сайт
Президента.
[Электронный
ресурс].
http://www.graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1610860
(дата
URL:
обращения:
06.12.13).
13) Основные направления государственной политики в области обеспечения
безопасности автоматизированных систем управления производственными и
технологическими
инфраструктуры
процессами
Российской
критически
Федерации:
важных
утверждены
объектов
Президентом
Российской Федерации Д. Медведевым 3 февраля 2012 г., № Пр-803 //
Официальный
[Электронный
сайт
Совета
ресурс].
Безопасности
Российской
Федерации
URL: http://www.scrf.gov.ru/documents/6/113.html
(дата обращения: 21.01.15).
14) Основы государственной политики Российской Федерации в области
международной информационной безопасности на период до 2020 года:
утверждены Президентом Российской Федерации В. Путиным 24 июля 2013
г., № Пр-1753 // Официальный сайт Совета Безопасности Российской
Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/6/114.html (дата обращения: 21.01.15).
15) Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020
года: утверждена Указом Президента Российской Федерации от 12 мая 2009
года № 537 // Официальный сайт Совета Безопасности Российской
Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/1/99.html (дата обращения: 21.01.15).
16) Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации:
утверждена Президентом Российской Федерации В. Путиным 7 февраля
2008 г., № Пр-212 // Официальный сайт Совета Безопасности Российской
212
Федерации
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.scrf.gov.ru/documents/6/90.html (дата обращения: 21.01.15).
17) MOFAT Diplomatic White Paper. 2009. P. 5. Ch. 3. [Electronic resource]. URL:
file:///C:/Users/User/Downloads/white-paper-5%20(3).pdf(accessed: 01.04.14).
18) MOFAT Diplomatic White Paper. 2010. P. 5. Ch. 3. [Electronic resource]. URL:
file:///C:/Users/User/Downloads/part5%20(2).pdf(accessed: 01.04.14).
19) MOFAT Diplomatic White Paper. 2011. P. 5. Ch 3. [Electronic resource]. URL:
file:///C:/Users/User/Downloads/2011_wp_5%20(1).pdf (accessed: 01.04.14).
20) Participative Web: User-Created Content. [Electronic resource]. OECD, 2007. 74
p. pp. 8. URL:
http://www.oecd.org/sti/38393115.pdf (дата обращения:
19.06.13).
21) United Nations Global Compact // Официальный сайт. [Electronic resource].
URL: http://www.unglobalcompact.org/index.html (accessed: 25.09.2013).
22) World Investment Report 2006 / United Nations. [Electronic resource]. URL:
http://www.unctad.org/en/Docs/wir2006_en.pdf (accessed: 25.09.2013).
Данные «новых» СМИ и социальных медиа:
23) Kelly B. How presidential candidates can use online video to run an effective
campaign // The Huffington Post. September 9, 2012. [Electronic resource]. URL:
http://www.huffingtonpost.com/briankelly/how-presidentialcandidat_b_1892222.html (accessed: 29.05. 14).
24) Аккаунт пользователя «Soompi» в системе микроблогов Twitter. [Electronic
resource]. URL: https://twitter.com/soompi(accessed: 01.04.14).
25) Аккаунт пользователя «Viki» в системе микроблогов Twitter. [Electronic
resource]. URL: https://twitter.com/Viki(accessed: 01.04.14).
26) Видео “Flashmob to support the Real Democracy Now movement 19.6.2011.
Zurich”
в
YouTube.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.youtube.com/watch?v=uKfOHoyhJsg (accessed: 10.07.14).
27) Видео “Peace Flashmobs - London 2012” в YouTube. [Electronic resource].
URL: http://www.youtube.com/watch?v=_AIjDxrXhlE (accessed: 10.07.14),
213
28) Видео “Peace One Day - Flash Mob London” в YouTube. [Electronic resource].
URL: http://www.youtube.com/watch?v=ML8GBbOhgZI (accessed: 10.07.14).
29) Видео «Арт-Моб Флэшмоб в Симферополе 2014» в YouTube. [Электронный
ресурс].
URL:
http://www.youtube.com/watch?v=Lng6pHx3wqU
(дата
обращения: 10.07.14).
30) Интернет
–
ресурс
Flashmob.co.uk.
[Electronic
resource].
URL:
[Electronic
resource].
URL:
http://flashmob.co.uk/(accessed: 10.07.14).
31) Интернет
–
сайт
канала
«Viki».
http://www.viki.com/ (accessed: 01.04.14).
32) Интернет-адрес аккаунта Барака Обамы в Facebook. [Electronic resource.
]URL. https://www.facebook.com/barackobama (accessed: 29.05.14).
33) Интернет-адрес аккаунта Барака Обамы в Google +. [Electronic resource].
URL: https://plus.google.com/+BarackObama/posts (accessed: 29.05.14).
34) Интернет-адрес аккаунта Барака Обамы в Instagram. [Electronic resource].
URL: http://instagram.com/barackobama (accessed: 29.05.14).\
35) Интернет-адрес аккаунта Барака Обамы в Twitter. [Electronic resource]. URL:
http://www.twitter.com/barackobama (accessed: 29.05.14).
36) Интернет-адрес канала Барака Обамы в YouTube. [Electronic resource]. URL:
http://www.youtube.com/user/BarackObamadotcom (accessed: 29.05.14).
37) Интернет-сайт
Organizing
for
Action.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.barackobama.com/#get-the-latest (accessed: 29.05.14).
38) Интернет-сайт южнокорейского канала международного вещания Arirang
TV. [Electronic resource]. URL: http://www.arirang.co.kr/Tv/Tv_Index.asp
(accessed: 01.04.14).
39) Интернет-страница события “Flash Mob for Peace” в Facebook. [Electronic
resource].
URL:
https://www.facebook.com/events/265591620216078/?ref=ts
(accessed: 10.07.14 ).
40) Официальный сайт Интернет-сервиса Pinterest. [Electronic resource]. URL:
https://www.pinterest.com/ (accessed: 10.07.14).
214
41) Результаты поиска по хэштэгу «#kdrama» в системе микроблогов Twitter.
[Electronic
resource].
URL:
https://twitter.com/search?q=%23kdrama&src=hash(accessed: 01.04.14).
42) Российская общественная инициатива // Официальный сайт Российской
общественной инициативы. [Электронный ресурс]. URL: https://www.roi.ru
(дата обращения: 06.12.13).
43) Сообщество «Autumn in my Heart» в системе поддержки социальных сетей
Facebook. [Electronic resource]. URL: https://www.facebook.com/pages/Autumnin-My-Heart/107979572563736(accessed: 01.04.14).
44) Сообщество «Jewell in the Palace» в системе поддержки социальных сетей
Facebook.
[Electronic
resource].
URL:https://www.facebook.com/pages/%D0%96%D0%B5%D0%BC%D1%87%
D1%83%D0%B6%D0%B8%D0%BD%D0%B0%D0%B4%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%86%D0%B0/232201606912754?rf
=157533330970270 (accessed: 01.04.14).
45) Сообщество «Winter Sonata» в системе поддержки социальных сетей
Facebook.
[Electronic
resource].
URL:https://www.facebook.com/pages/%D0%97%D0%B8%D0%BC%D0%BD
%D1%8F%D1%8F%D1%81%D0%BE%D0%BD%D0%B0%D1%82%D0%B0/110860772334301?r
f=108215219199980(accessed: 01.04.14).
Работы аналитических центров и их представителей:
46) Davis B., Climek M. Social media and candidate support. The 2012 Reilly Center
for media & public affairs election survey. [Electronic resource]. URL:
http://sites01.lsu.edu/wp/pprl/files/2012/07/Social-Media-and-Candidate-Support_-PPRL-_-10-25-12.pdf (accessed: 29.05.14).
47) Edelman Research. The social pulpit. Barack Obama`s social media toolkit. 2009.
13
p.
[Electronic
resource].
URL:
http://cyber.law.harvard.edu/sites/cyber.law.harvard.edu/files/Social%20Pulpit%2
215
0-%20Barack%20Obamas%20Social%20Media%20Toolkit%201.09.pdf
(accessed: 29.05. 14).
48) Golbeck J. The Twitter mute button: A Web filtering challenge. Proceedings of
the 30th International conference on human factors in computing systems. May 510. (Austin, Texas, USA). 2012. pp. 2755-2758.
49) Golbeck J., Hansen D. Computing political preference among Twitter. CHI`11.
Proceedings of the SIGCHI Conference of Human Factors in Computing Systems.
2011. pp. 1105-1108.
50) Golbeck J., Robles C., Edmondson M., Turner K. Predicting personality from
Twitter. Proceedings of the 3rd IEEE International conference on social computing.
(Boston, Massachusetts, USA). 2011. pp. 149-156.
51) Golbeck J., Robles C., Turner K. Predicting personality with social media.
Proceedings of alt.chi, ACM conference on Human factors in computing (CHI
2011). May 7-12. (Vancouver, BC, Canada). 2011. pp. 253-262.
52) Socha B., Eber-Schmid B. What is new media. [Electronic resource]. URL:
http://newmedia.org/what-is-new-media.html (accessed: 20.04.13)
53) Wilson R.E., Gosling S.D., Graham L.T. A review of Facebook research in social
sciences. Perspectives on Psychological Science. May 2012. 7. pp. 203-220.
Данные социологических опросов:
54) А зачем Вам Интернет? / Еженедельный опрос Омнибус ВЦИОМ, Прессвыпуск № 2123 – 28.09.2012 // Официальный сайт Всероссийского центра
изучения
общественного
мнения.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=113106 (дата обращения: 09.02.15).
55) Блоги или традиционные СМИ: чему больше доверяет Интернет-аудитория /
Еженедельный опрос Омнибус ВЦИОМ, Пресс-выпуск № 2354 – 24.07.2013
// Официальный сайт Всероссийского центра изучения общественного
мнения.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=114305 (дата обращения: 09.02.15).
216
56) Зачем Вам компьютер / Еженедельный опрос Омнибус ВЦИОМ, Прессвыпуск № 1549 – 30.07.2010 // Официальный сайт Всероссийского центра
изучения
общественного
мнения.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=13710 (дата обращения: 09.02.15).
57) Зачем россиянам Интернет? / Еженедельный опрос Омнибус ВЦИОМ,
Пресс-выпуск № 1317 – 17.09.2009 // Официальный сайт Всероссийского
центра изучения общественного мнения. [Электронный ресурс]. URL:
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=12441 (дата обращения: 09.02.15).
58) Интернет в России: темпы проникновения и типы использования /
Еженедельный опрос Омнибус ВЦИОМ, Пресс-выпуск № 1466 – 06.04.2010
// Официальный сайт Всероссийского центра изучения общественного
мнения.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=13386 (дата обращения: 09.02.15).
59) Онлайн и офлайн: откуда получают информацию россияне? / Еженедельный
опрос Омнибус ВЦИОМ, Пресс-выпуск № 2370 – 13.08.2013 // Официальный
сайт Всероссийского центра изучения общественного мнения. [Электронный
ресурс]. URL: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=114345 (дата обращения:
09.02.15).
60) Просторы Интернета: развлечения, общение, работа…/ Еженедельный опрос
Омнибус ВЦИОМ, Пресс-выпуск № 2692 – 13.10.2014 // Официальный сайт
Всероссийского центра изучения общественного мнения. [Электронный
ресурс]. URL: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=115018 (дата обращения:
09.02.15).
61) Рейтинг популярности социальных Интернет – сетей / Еженедельный опрос
Омнибус ВЦИОМ, Пресс-выпуск № 1501 – 25.05.2010 // Официальный сайт
Всероссийского центра изучения общественного мнения. [Электронный
ресурс]. URL: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=13526 (дата обращения:
09.02.15)
62) Россияне
«в
сети»:
рейтинг
популярности
социальных
медиа
/
Еженедельный опрос Омнибус ВЦИОМ, Пресс-выпуск № 1951 – 13.02.2012
// Официальный сайт Всероссийского центра изучения общественного
217
мнения.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=112476 (дата обращения: 09.02.15).
63) Что мы думаем об Интернете и интернетчиках / Еженедельный опрос
Омнибус ВЦИОМ, Пресс-выпуск № 548 – 06.10.2006 // Официальный сайт
Всероссийского центра изучения общественного мнения. [Электронный
ресурс]. URL: http://wciom.ru/index.php?id=459&uid=3329 (дата обращения:
09.02.15).
II Литература:
Монографии:
64) Акифьева Н.В. Массовая культура: учебное электронное текстовое издание.
Екатеринбург.
УрФУ.
2010.
45
с.
[Электронный
ресурс].
URL:
обращения:
http://www.study.urfu.ru/view/aid/9542/1/Akifyeva.pdf(дата
12.02.2014).
65) Алексеева Т.А. Современные политические теории. М.: «Российская
политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. 479 с.
66) Алмонд Г.А., Верба С. Гражданская культура и стабильная демократия/
Антология мировой политической мысли // Электронная Библиотека Гумер.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/Sem/36.php
(дата обращения:
05.07.12)
67) Балуев Д.Г. Личностная и государственная безопасность: международнополитическое измерение: Монография. Нижний Новгород, 2004. 231 с.
68) Барбашин М.Ю., Барков Ф.А., Васьков М.А., Гвинтовкин А.Н., Крамарова
Е.Н.,
Сериков
А.В.
Трансформация
гражданской
идентичности
в
полиэтничном городе: институциональные механизмы и институциональные
практики:
монография.
Ростов-на-Дону:
федерального университета, 2012. 240 с.
218
Издательство
Южного
69) Бауман З. Индивидуализированное общество / Пер. с англ. под ред. В.Л.
Иноземцева. М.: Логос, 2005. 390 с.
70) Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну/ Пер. с нем. В.
Седельникова и Н. Федоровой; Послесл. А. Филиппова. М.: ПрогрессТрадиция, 2000. 384с.
71) Бехманн Г. Современное общество : общество риска, информационное
общество, общество знаний. Пер. с нем. А.Ю. Антоновского, Г.В.
Гороховой, Д.В. Ефременко, В.В. Каганчук, С.В. Месяц. 2-е изд. М.: Логос,
2011. 248 с.
72) Больц Н. Азбука медиа. М.: Издательство «Европа», 2011. 136 с.
73) Бухарин С.Н. Методы и технологии информационных войн / С.Н. Бухарин,
В.В. Цыганов. М.: Академический Проект, 2007. 382 с.
74) Васильев А.М. Рецепты Арабской весны : русская версия / А. Васильев, Н.
Петров. М.: Алгоритм, 2012. 304 с.
75) Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. 808 с. // Электронная
Библиотека Гумер – гуманитарные науки. [Электронный ресурс]. URL:
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/vebizbr/
(дата
обращения:
14.08.13).
76) Вирилио П. Информационная бомба. Стратегия обмана. М., 2002 // Сайт
Библиотека
Мошкова.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.lib.ru/POLITOLOG/virilio.txt (дата обращения: 03.11.13).
77) Виртуалистика: экзистенциональные и эпистемологические аспекты / Отв.
ред. И.А. Акчурин. М.: Прогресс-Традиция, 2004. 384 с.
78) Волков В.В. Организованное насилие, экономический рынок, консолидация
государства.
[Электронный
ресурс].
http://escoman.hse.ru/data/799/685/1219/031Volkov.pdf
(дата
URL:
обращения:
14.08.13).
79) Волков Д. Протестное движение в России в конце 2011-2012 г.г.: истоки,
динамика, результаты. М.: Левада-центр, 2012. 54 с. // Официальный сайт
Аналитического Центра Юрия Левады («Левада-центр»). [Электронный
219
ресурс].
URL:
http://www.levada.ru/books/protestnoe-dvizhenie-v-rossii-v-
kontse-2011-2012-gg (дата обращения: 07.02.2015).
80) Гидденс Э. Последствия современности. М.: Издательская и консалтинговая
группа «Праксис», 2011. 352 с.
81) Глик Д. Информация. История. Теория. Поток. Пер с англ. М. Кононенко.
Москва: АСТ: CORPUS, 2013. 576 c.
82) Губанов Д.А., Новиков Д.А., Чхартишвили А.Г. Социальные сети : модели
информационного влияния, управления и противоборства / Под ред. чл.корр. РАН Д.А. Новикова. 2-е изд. М.: Издательство физико-математической
литературы: МЦНМО, 2010. 228 с.
83) Гусейнов А.А. Понятие насилия // Философия, наука, цивилизация. М., 1999
// Электронная библиотека по философии. [Электронный ресурс]. URL:
http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s01/z0001050/st000.shtml
(дата
обращения: 14.08.13).
84) К мобильному обществу : утопии и реальность / Под ред. Я.Н. Засурского.
М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2009. 304 с.
85) Канетти Э. Масса и власть. Пер. с нем. Л.Г. Ионина. М.: Астрель, 2012. 574
с.
86) Кастельс М. Галактика Интернет: Размышления об Интернете, бизнесе и
обществе. Екатеринбург: У-Фактория, 2004. 328 с.
87) Кимлика У. Современная политическая философия: введение [Текст]. М.:
Изд. дом Гос. ун-та – Высшей школы экономики, 2010. 592 с. С. 402.
88) Кин Дж. Демократия и гражданское общество. М.: Прогресс-Традиция, 2001.
400 с.
89) Коровин В.М. Главная военная тайна США. Сетевые войны. М.: Яуза:
Эксмо, 2009. 288 с.
90) Костина А.В. Массовая культура как феномен постиндустриального
общества. М.: Издательство ЛКИ, 2011. 352 с.
91) Кристакис Н., Фаулер Дж. Связанные одной сетью : Как на нас влияют
люди, которых мы никогда не видели. Пер. с англ. Н. Сашиной. М.: ООО
«Юнайтед Пресс», 2011. 361 с.
220
92) Кун Т. Структура научных революций. Пер. с англ. И.З. Налетова. М.: АСТ:
АСТ МОСКВА, 2009. 317 с.
93) Леонард М. XXI век – век Европы. М.: АСТ: МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2006.
250 с.
94) Луман Н. Реальность массмедиа. Пер с нем. А.Ю. Антоновского. М.:
«Канон+» РООИ «Реабилитация», 2012. 240 с.
95) Макаренко В.П. Аналитическая политическая философия. М.: Праксис,
2002. 416 с.
96) Макаренко В.П. Политическая концептология: обзор повестки дня. М.:
Праксис, 2005. 368 с.
97) Маклюэн М. Галактика Гутенберга : Становление человека печатающего.
Пер. И.О. Тюриной. Изд. 2-е. М.: Академический Проект; Гаудеамус, 2013.
496 с.
98) Маклюэн М., Фиоре К. Война и мир в глобальной деревне. Пер. с англ. И.
Летберга. М.: АСТ: Астрель, 2012. 219 с.
99) Матвейчев О.А. Суверенитет духа. М.: Поколение, 2007. 512 с.
100)
Нейсбит Д. Старт! Или Настраиваем ум!: Перестрой мышление и
загляни в будущее. М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2009. 286 с. С. 181.
101)
Панарин И.Н. Информационная война за будущее России. М.: Горячая
линия-Телеком, 2008. 256 с.
102)
Перегудов
С.П.,
Семененко
И.С.
Корпоративное
гражданство:
концепции, мировая практика и российские реалии / Институт мировой
экономики и международных отношений РАН. М.: Прогресс-Традиция,
2008.
447
с.
С.
4.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.mgimo.ru/files/53303/53303.pdf (дата обращения: 14.08.13).
103)
Роговский Е.А. США: информационное общество (экономика и
политика). М.: Междунар. Отношения, 2008. 408 с. С. 188.
104)
Семигин Г.Ю. Антология мировой политической мысли // Cайт
Библиотека
Гумер.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/Sem/index.php (дата обращения:
03.11.13).
221
105)
Системный мониторинг глобальных и региональных рисков: Арабская
весна 2011 года / Отв. ред. А.В. Коротаев, Ю.В. Зинькина, А.С. Ходунов. М.:
Издательство ЛКИ, 2012. 464 с.
106)
Сыров В.Н. Массовая культура: мифы и реальность. М.: Водолей.
2010. 328 с.
107)
Ткаченко С.В. Информационная война против России. СПб.: Питер,
2011. 224 с.
108)
Тоффлер Э. Метаморфозы власти: Знание, богатство и сила на пороге
XXI века. М.: АСТ: АСТ МОСКВА, 2009. 669 с.
109)
Тоффлер Э. Третья волна. М.: ООО «Издательство АСТ», 2004. 781 с.
110)
Фромм Э. Здоровое общество. М.: АСТ: Астрель, 2011. 446 с.
111)
Фукуяма Ф. Сильное государство: Управление и мировой порядок в
XXI веке. М.: АСТ: АСТ МОСКВА; Владимир: ВКТ, 2010. 222 с.
112)
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: АСТ: АСТ МОСКВА,
2007. 571 с.
113)
Ховард
Марк
М.
Слабость
гражданского
общества
в
посткоммунистической Европе. Пер. с англ. И.Е. Кокарева. М.: аспект Пресс,
2009. 191 с.
114)
Цыганов В.В. Информационные войны в бизнесе и политике : Теория
и методология / В.В. Цыганов, С.Н. Бухарин. М.: Академический проект,
2007. 336 с.
115)
Черных А. Мир
современных медиа. М.: Издательский дом
«Территория будущего», 2007. 312 с.
116)
Шестаков В.П. Мифология XX века: Критика теории и практики
буржуазной «массовой культуры» // Электронный сайт Библиотеки Гумер.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Shest/04.php (дата обращения:
12.02.2014).
117)
Шестопал Е.Б. Политическая психология // Сайт электронной
библиотеки
Гумер.
[Электронный
222
ресурс].
URL:
(дата
www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/Shestop/12.php
обращения:
04.12.13).
118)
Шмитт К. Государство и политическая форма. М.: Изд. дом Гос. ун-та-
Высшая школа экономики, 2010. 272 с.
119)
Castells M. Communication power. Oxford University Press; 2 edition.
2013. 624 p.
120)
Kirkpatrick D. The Facebbok Effect: The Real Inside Story of Mark
Zuckerberg and the World`s Fastest Growing Company. Virgin Books, 2011. 384
p.
121)
Palfrey J., Gasser U. Born digital: understanding the first generation of
digital natives. Basic Books; 1 edition. 2008. 288 p.
122)
Shirky C. Cognitive Surplus: Creativity and Generosity in a Connected
Age. Penguin Books Ltd, 2011. 247 p.
Статьи:
123)
Apple потратила на лоббирование своих интересов в Конгрессе США в
9 раз меньше, чем Google // Сайт MacDigger. 19.02.2013. [Электронный
ресурс]. URL: http://www.macdigger.ru/macall/apple-potratila-na-lobbirovanie(дата
svoix-interesov-v-kongresse-ssha-v-9-raz-menshe-chem-google.html
обращения: 05.10.2013)
124)
Абдуллаев Р.А., Рыхтик М.И. Феномен «сетей поддержки» и влияние
на него развития Интернет-технологий // Власть. 2014. № 6. С. 15-20.
125)
Аблеев С.Р., Кузьминская С.И. Массовая культура современного
общества: теоретический анализ и практические выводы // Человек в
социальном
мире:
проблемы,
исследования,
перспективы.
Научно-
практический вестник. Выпуск 2002/1 (№ 8). C. 39-43.
126)
Акопов
Г.Л.
Основные
проблемы
новой
сетевой
политики
политических партий и общественных организаций // Официальный сайт
научно-культурологического журнала RELGA. 2004. 26 авг. № 8 [98].
[Электронный ресурс]. URL.
http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu223
www.woa/wa/Main?textid=241&level1=main&level2=articles (дата обращения:
07.02.2015).
127)
Акопов Г.Л. Партийные элиты в виртуальном противоборстве //
Официальный сайт научно-культурологического журнала RELGA. 2004. 8
окт.
№
10
[100].
[Электронный
ресурс].
URL.
http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tguwww.woa/wa/Main?textid=269&level1=main&level2=articles (дата обращения:
07.02.2015).
128)
Ананьева А.Г., Брянцев И.Н. Социальные сети и их влияние на
формирование общественного сознания // Безопасность информационных
технологий. 2011. № 3. С. 109-115.
129)
Анохина Н.В. Электронное правительство для народа: Обзор
исследования ООН за 2012 г. // Политическая наука. 2013. № 1:
Политическое участие в условиях сетевого общества. С. 28-42.
130)
Антипьев К.А. Информационная открытость системы местного
самоуправления // Информационное общество. 2013. № 6. С. 34-37.
131)
Афонцев С.А. Транснациональные компании и проблема глобального
управления // Сборник статей: ТНК в мировой политике и мировой
экономике: проблемы, тенденции, перспективы. Отв. ред. – к.пол.н. Э.Г.
Соловьев. М.: ИМЭМО РАН, 2005. 128 с. С. 4-12
132)
Балуев Д.Г. Меняющаяся роль государства в контексте современных
глобальных изменений // Вестник Нижегородского государственного
университета им. Н. И. Лобачевского, 2003. № 1. C. 160-175.
133)
Балуев Д.Г. Политическая роль социальных медиа как поле научного
исследования // Образовательные технологии и общество. 2013. Т. 16. № 2.
С.604-616.
134)
Балуев Д.Г., Каминченко Д.И. Политическая роль «новых» СМИ в
ливийском
конфликте
//
Вестник
Нижегородского
государственного
университета им. Н. И. Лобачевского, 2012, № 2 (1), C. 307-313.
135)
Баранов Н.А. Трансформация политического сознания современного
российского общества // Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. Научный
224
журнал. Том 3. №1. 2007. С. 82-98. [Электронный ресурс]. URL:
www.politex.info/content/view/326/30/ (дата обращения: 05.12.13).
136)
Бережная М. Роль новых медиа в публичной дипломатии как фактор в
системе современных международных отношений в условиях глобального
мира // Дипломатическая служба. 2013. № 1. С. 26-32.
137)
Богдан
И.В.
Политические
ценности
в
современной
России:
когнитивные, эмоциональные и поведенческие аспекты // Проблемный
анализ и государственно-управленческое проектирование. 2014. Т. 7. № 3
(35). С. 24-34.
138)
Болотнова
А. Новый импульс
«мягкой политики» России //
Дипломатическая служба. 2014. № 5. С. 16-20.
139)
Бронников И.А. Будущее политических интернет технологий: два
сценария развития // Власть. 2014. № 1. С. 46-49.
140)
Бронников И.А. Современные особенности российской Интернет-
аудитории как участника политической коммуникации // PolitBook. 2013. №
2. С. 44-59.
141)
Быков
коммуникации.
И.А.
Интернет-сайт
[Электронный
как
инструмент
политической
ресурс].
URL.
http://bykov.socionet.ru/public/Bykov_SitePolitPart.html
(дата
обращения:
07.02.2015).
142)
Быков И.А. Интернет-технологии в избирательной кампании Барака
Обамы // Вестник Пермского университета. Серия: Политология. 2010. № 1.
С. 48-58.
143)
Быков И.А. Социальные сети в избирательной кампании Барака
Обамы.
[Электронный
ресурс].
http://bykov.socionet.ru/public/Bykov_ObamaSocSeti.html
URL.
(дата
обращения:
07.02.2015).
144)
Вороненкова Г.Ф. Роль ИКТ в предвыборный период и период
выборов в ФРГ / К мобильному обществу : утопии и реальность. Под ред.
Я.Н. Засурского. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2009. 304 с. С. 99-117.
225
145)
Гончаров П.К. Политические ценности в структуре массового
политического сознания современного российского общества // Социология
власти. 2009. № 1. С. 67-75.
146)
Гриднев В. В чём может состоять очередной шаг использования ИТ в
госуправлении? // Интернет-сайт eGov Russia. 2012. 28 сен. [Электронный
ресурс].
URL.
http://gridnev.info/?p=350#more-350
(дата
обращения:
07.02.2015).
147)
Гугуева Д.А. Скрытые демократические и антидемократические
ресурсы Интернета // Вестник Пермского университета. Философия.
Психология. Социология. 2013. № 3 (15). C. 183-190.
148)
Гурьева Л., Копкарева С. Правовые и политические ценности
молодежи // Власть. 2008. № 3. С. 50-55.
149)
Дахин А.В. Постмодернистское текстование и проблема социальной
объективности
//
Вестник
Нижегородского
университета
им.
Н.И.
Лобачевского. Серия: Социальные науки. 2004. № 1. С. 398-407.
150)
Дахин А.В. Региональная стратификация политического пространства
России: новые подходы и тенденции // Политическая наука. 2003. № 3. С. 86120.
151)
Дахин А.В., Данилова О.С., Денисов В.Н. Политика модернизации в
региональном
измерении:
административное
пространство,
факторы,
сценарии // Власть. 2013. № 7. С. 4-15.
152)
Дахин А.В. Память, история, Вселенная // Вестник Нижегородского
университета им. Н.И. Лобачевского. 2012. № 1-3. С. 19-34.
153)
Джус И.В. Политические риски транснациональных корпораций //
Сборник статей: ТНК в мировой политике и мировой экономике: проблемы,
тенденции, перспективы. Отв. ред. – к.пол.н. Э.Г. Соловьев. М.: ИМЭМО
РАН, 2005. 128 с. С. 112-118.
154)
Дрожжинов
В.И.,
Штрик
А.А.
Электронная
демократия
и
поддерживающие ее технологии // VI Всероссийская объединенная
конференция «Технологии информационного общества – Интернет и
современное
общество».
[Электронный
226
ресурс].
URL:
http://www.ict.edu.ru/vconf/index.php?a=vconf&c=getForm&d=light&id_sec=17
9&id_thesis=6992&r=thesisDesc (дата обращения: 03.11.12)
155)
Ефременко Д.В. Концепция общества знания как теория социальных
трансформаций: достижения и проблемы // Вопросы философии. 2010. 16
фев.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://www.vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=91&Itemid=
52 (дата обращения: 22.12.14).
156)
Запускалов А. Влияние социальных сетей на результаты выборов:
американский опыт // Информационный портал Cossa.ru. 2012. 20 мар.
[Электронный ресурс]. URL. http://www.cossa.ru/articles/152/14021/ (дата
обращения: 07.02.2015).
157)
5
Захаров М. «Партия телевизора» живёт и побеждает // Полит. ру. 2012.
июня.
[Электронный
ресурс].
URL.
http://polit.ru/article/2012/06/05/internet_tv/ (дата обращения: 07.02.2015).
158)
Иванов Д.Д. Развитие политической коммуникации в условиях
совершенствования её форм и каналов // Власть. 2014. № 6. С. 26-30.
159)
Ивахненко
Е.Н.
Аутопойезис
информационных
объектов
//
Информационное общество. 2009. № 1. С. 34-41.
160)
Каминченко
Д.И.
«Новые»
СМИ
как
агент
распространения
определенных политических ценностей // Социосфера. 2013. № 4-1. С. 191193.
161)
Каминченко Д.И. «новые» СМИ: из виртуальной реальности в
социально-политическую действительность // Современные исследования
социальных проблем (электронный научный журнал). 2013. № 4. С. 22. DOI:
http://dx.doi.org/10.12731/2218-7405-2013-4-5 (дата обращения: 20.05.13).
162)
Каминченко Д.И. Влияние «новых» средств массовой информации на
политические партии // Вестник Пермского университета. Философия.
Психология. Социология. 2013. № 3 (15). С.191-194.
163)
Каминченко
Д.И.
Некоторые
политические
особенности
использования технологий «новых» средств массовой информации // Наука
Красноярья. 2013. № 1. C. 65.
227
164)
Каминченко Д.И. Понимание «новых» СМИ: от технологий Веб 2.0 к
политическому значению // Вестник Пермского университета. Серия:
Политология. 2013. № 4. С. 127-135.
165)
Каминченко Д.И., Балуев Д.Г.
Фактор новых средств массовой
информации в формировании современного политического индивида //
Современные исследования социальных проблем. 2012. № 1 (09). C. 266-269.
166)
Каневский М.А. Проектирование интеллектуальных систем онлайн-
взаимодействия органов власти с гражданами и бизнесом на основе
коллективного опыта и техник обмена знаниями // Информационное
общество. 2011. № 6. С. 40-49.
167)
Карпова А.Ю. Информационная аномия: выбор на грани фола //
Власть. 2014. № 1. С. 41-45.
168)
Кёхлер Г. Новые социальные медиа: шанс или препятствие для
диалога? // Полис. Политические исследования. 2013. № 4. С. 75-87.
169)
Кислицына И.С., Кислицын С.А. Сайты политических партий –
каковы перспективы? Анализ партийных интернет-коммуникаций в период
избирательных кампаний 2007-2012 г.г. // Политическая наука. 2013. № 1:
Политическое участие в условиях сетевого общества. С. 209-231.
170)
Конышев В.Н., Сергунин А.А. Дискуссии о войнах будущего в
российском экспертно-аналитическом сообществе: мифы и реальность //
Проблемы национальной стратегии. 2013. № 4 (19). С. 100-114.
171)
Конышев В.Н., Сергунин А.А. О новой военной доктрине Б. Обамы //
Проблемы национальной стратегии. 2012. № 3. С. 98-113.
172)
Конышев В.Н., Сергунин А.А. Современная военная стратегия США:
доктринальное и практическое измерения // Политическая экспертиза:
ПОЛИТЭКС. 2010. Т. 6. № 3. С. 133-148.
173)
Конышев В.Н. Американский неореализм о проблеме суверенитета //
Политическая экспертиза: ПОЛИТЭКС. 2010. Т. 6. № 4. С. 68-88.
174)
Конышев В.Н., Сергунин А.А. Философские истоки политической
теории постпозитивизма // Теории и проблемы политических исследований.
2014. № 1-2. С. 57-72.
228
175)
Кочетков А.П. Нетократизм // Полис. Политические исследования.
2013. № 4. С. 111-121.
176)
Косов Г.В., Потапов В.А., Ширяев В.А. Политические сети: специфика
современной архитектоники // Власть. 2013. № 10. С. 64-69.
177)
Кузьмин А.М. Контроль информационных потоков в медиасреде как
важнейшая функция информационно-управляющей системы // Вестник
МГУ.
2010.
№
5.
[Электронный
ресурс].
http://www.mgimo.ru/files2/y12_2010/173442/173442.pdf
URL:
(дата обращения:
14.08.13).
178)
Кулик
А.Н.
«Всемирная
паутина»
для
политической
науки,
образования и политического участия // Политическая наука. 2002. № 1. С.
112-137.
179)
Кулик А.Н. Governance 2.0: Эволюция модели государственного
управления в эпоху интерактивного Интернета // Политическая наука. 2013.
№ 1: Политическое участие в условиях сетевого общества. С. 12-27.
180)
Лазаричева Е.С. Муниципальный уровень электронной демократии //
Власть. 2013. № 4. С. 39-43.
181)
Лазаричева Е.С. Проблема технологий и отношения к электронной
демократии в странах Восточной и Западной Европы // PolitBook. 2013. № 2.
С. 76-89.
182)
Лапин Н.И. Модернизация базовых ценностей россиян //
Социологические исследования. 1996. № 5. С. 3-23.
183)
Лебедева М. М. Акторы современной мировой политики: тренды
развития // Вестник МГИМО-Университета. 2013. № 3 (28). С. 38-42
184)
Леонова М.В. Инструменты «электронного участия» в России: оценка
и перспективы // Политическая экспертиза : ПОЛИТЭКС. 2010. Т. 6. № 3. С.
232-239.
185)
Литвинова Е.Н Массовая культура и массовая коммуникация в
современном информационном пространстве: к проблеме взаимодействия //
Знание. Понимание. Умение. 2010. № 1. С. 195-199.
229
186)
Малинова О.Ю. Гражданство и политизация культурных различий
(Размышления
по
поводу
политической
философии)
общество
в
некоторых
//
тенденций
Электронная
России.
в
англоязычной
библиотека
[Электронный
Гражданское
ресурс].
(дата
http://www.civisbook.ru/files/File/Malinova_2004_5.pdf
URL:
обращения:
14.08.13).
187)
Мартьянов
сознания
Д.С.
Социологическое
Интернет-пользователей
//
исследование
Вестник
политического
Ленинградского
государственного университета им. А.С. Пушкина. 2013. Т. 2. № 1. С. 195203.
188)
Маслова
воздействия
на
А.А.
Интернет
массовое
как
новый
политическое
канал
сознание
манипулятивного
//
Исторические,
философские, политические и юридические науки, культурология и
искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 5-2 (43). С. 134-137.
189)
Матвеева А. Apple надкусила Samsung // Официальный сайт Газеты
Ру.
25.08.2012.
[Электронный
ресурс].
URL:
(дата
обращения:
http://www.gazeta.ru/business/2012/08/25/4737569.shtml
25.09.13).
190)
Матвеева А. Онлайн-разведка // Официальный сайт Газеты Ру.
07.06.2013.
[Электронный
ресурс].
http://www.gazeta.ru/business/2013/06/07/5371073.shtml
URL:
(дата
обращения:
25.09.2013).
191)
Меньшиков В.В. Властный аспект политической идентификации //
Человек. Сообщество. Управление. 2006. № 4. С. 10-17.
192)
сайт
Мереминская Е. Китайцы перетрудились на Apple // Официальный
Газеты
Ру.
30.03.2012.
[Электронный
http://www.gazeta.ru/business/2012/03/30/4111801.shtml
ресурс].
(дата
URL:
обращения:
25.09.2013).
193)
Мещерякова Н.Н. Роль СМИ в конструировании ценностных основ
солидарного общественного существования // Вестник Челябинского
230
государственного университета. 2012. № 35 (289). Философия. Социология.
Культурология. Вып. 28. С. 23-28.
194)
Микшта Д.А. Изменение роли государственного аппарата в некоторых
современных
политических
системах
//
Вестник
Челябинского
государственного университета. 2009. № 21. С. 16-19.
195)
Мисников
Ю.Г.
Pro
или
Contra?
Исследование
актуализации
политических позиций участниками публичной дискуссии в русскоязычном
«Живом журнале» // Политическая наука. 2013. № 1. С. 161-181.
196)
Морозова Е.В, Мирошниченко И.В. Сетевые сообщества в условиях
чрезвычайных ситуаций: новые возможности для граждан и власти // Полис.
Политические исследования. 2011. № 1. С. 140-152.
197)
Назимко А.Е. Web 2.0: Между массовой и элитарной культурой. С. 80-
86. [Электронный ресурс]. URL: intelros.ru›pdf/mediafilosofia_2/11.pdf (дата
обращения: 12.02.2014) .
198)
Никипорец-Такигава Г.Ю. О роли Интернета в гражданском протесте:
российский опыт в глобальном контексте // Вестник Института Кеннана в
России. М., 2012. Вып. 22. С. 13-24.
199)
Новикова Д.О. Государство, легитимное насилие и деятельность
частных военно-охранных компаний в современном мире // Сравнительная
политика.
№
3.
2011.
С.
76-85.
[Электронный
http://www.mgimo.ru/files2/z05_2013/novikova.pdf
ресурс].
(дата
URL:
обращения:
14.08.13).
200)
Новикова
С.А.
Политическая
идентичность
сетевых
акторов
Интернет-пространства: методологические аспекты // PolitBook. 2013. № 2.
С. 68-75.
201)
Овчинников Б.В. Виртуальные надежды: состояние и перспективы
политического Рунета // Полис. Политические исследования. 2002. № 1. С.
46-65.
202)
Овчинникова И.Г. Коммуникация и идентификация в социальных
сетях: факторы, типажи, национально-культурная специфика (на материале
231
социальной сети Твиттер) // Вестник Пермского университета. Политология.
2013. № 2. С. 143-156.
203)
Павлютенкова
М.Ю.
Электронное
правительство
в
России:
концептуальные подходы и практика реализации // PolitBook. 2013. № 2. С.
90-105.
204)
Паин Э.А., Мохов С.В., Поляков Е.И., Простаков С.А., Федюнин С.Ю.
Этнополитические процессы в зеркале Рунета // Политическая наука. 2013.
№ 1. С. 133-160.
205)
Панарин И.Н. Использование Интернета в ходе выборов за рубежом
// Аналитический сайт Игоря Панарина «Панарин.com». 2012. 5 мая.
[Электронный
ресурс].
URL.
http://www.panarin.com/doc/20/
(дата
обращения: 07.02.2015).
206)
Пермякова Л., Скрягина С. Социальная ответственность как «мягкая
сила» транснациональных компаний // Дипломатическая служба. 2013. № 4.
С. 76-80.
207)
Песков Д.Н. Интернет как политический институт в России //
Проблемы политической трансформации и модернизации России. М. 2001.
Серия «Научные доклады». № 136. С. 76-117. [Электронный ресурс]. URL.
http://ecsocman.hse.ru/data/123/687/1219/005Peskov.pdf
(дата
обращения:
07.02.2015).
208)
Песков Д.Н. Интернет-пространство: состояние премодерна? // Полис.
Политические исследования. 2003. № 5. С. 46-55.
209)
Песков Д.Н. Интернет в российской политике: утопия и реальность //
Полис. Политические исследования. 2002. № 1. С. 31-45.
210)
Полтавская
Е.И.
О
понятии
«социальный
институт»
//
Социологический журнал, 2009. № 3. С. 68-72
211)
Полтораков А.Ю. Информационно-коммуникационное измерение
современных политико-социальных процессов // PolitBook. 2013. № 2. С. 3543.
212)
Полякова Г.В. Феномен информационной культуры в современном
обществе // Власть. 2013. № 10. С. 83-86.
232
213)
Пономарев
Н.Ф.
Медиафрейминг
как
ключевая
дискурсивная
стратегия // Власть. 2013. № 9. С. 93-97.
214)
Поцелуев С.П. Символические средства политической идентичности.
К анализу постсоветских случаев // Трансформация идентификационных
структур в современной России: Сборник статей, трудов под ред. Т.Г.
Стефаненко. М.: Московский общественный научный фонд, 2001. Серия
«Научные доклады» № 130. 220 с. С. 106-159.
215)
Радченко Д.А., Писаревская Д.Б., Ксенофонтова И.В. Логика
виртуального протеста: неделя после выборов-2011 // Антропологический
форум. 2012. № S16. С. 108-126.
216)
Райков А.Н. Виртуальное пространство доверия // Информационное
общество. 2006. № 5-6. С. 123-129. [Электронный ресурс]. URL:
http://emag.iis.ru/arc/infosoc/emag.nsf/BPA/829e673eb2ff3436c3257442003fd0aa
(дата обращения: 22.12.14).
217)
Раскин А.В. ИКТ в политической коммуникации США в начале XXI в.
/ К мобильному обществу : утопии и реальность. Под ред. Я.Н. Засурского.
М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2009. 304 с. С. 118-128.
218)
Реут О.Ч. Digital electoral history и модернизация политических
коммуникаций // PolitBook. 2013. № 2. С. 24-34.
219)
Реут О.Ч. Американская президентская кампания-2012 как отражение
медиатизации политического участия // Политическая наука. 2013. № 1:
Политическое участие в условиях сетевого общества. С. 232-245.
220)
Римский В.Л. Гражданское и политическое в социальных сетях Рунета
// Политическая наука. 2013. № 1. С. 192-208.Рябушко А.Н. Концепция
информационного присутствия // Власть. 2014. № 4. С. 81-85.
221)
Савицкая Т.Е. Интернет-мемы как феномен массовой культуры //
Культура в современном мире. 2013. № 3. [Электронный ресурс]. URL:
http://infoculture.rsl.ru(дата обращения: 15.07.2014).
222)
Саенкова Л.П. Принципы массовой культуры в средствах массовой
коммуникации.
С.
72-74.
233
[Электронный
ресурс].
URL:
обращения:
http://elib.bsu.by/bitstream/123456789/44743/1/p.72-74.pdf(дата
12.02.2014).
223)
Сафранчук И., Синегубов А. «Мягкая сила» во внешней политике
России // Дипломатическая служба. 2014. № 1. С. 6-10.
224)
Селезнева
А.В.
Политико-психологические
особенности
политического сознания современной российской молодёжи // Вестник
Томского
государственного
университета.
Философия.
Социология.
Политология. 2013. № 3 (23). С. 128-136.
225)
Селезнева А.В. Политические ценности в структуре личности лидера //
Современная социальная психология: теоретические подходы и прикладные
исследования. 2012. № 1. С. 37-47.
226)
Семенов Е.Е. «Расколотая личность» в пространстве социальных сетей
глобального мира // Вестник Нижегородского университета им. Н.И.
Лобачевского. 2013. № 4-2. С. 239-242.
227)
Семенов
Е.Е.
Виртуальная
сетевая
парадигма
политической
активности // Власть. 2013. № 4. С. 34-38.
228)
Семенов Е.Е. Информационная глобализация и её влияние на
трансформацию социальных связей в современном мире // Вестник
Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. 2010. Т.
16. № 1. С. 130-134.
229)
Семенов Е.Е. Тенденции развития коммуникативных процессов в
современном
мире
//
Вестник
Нижегородского
государственного
лингвистического университета им. Н.А. Добролюбова. 2008. № 2. С. 153162.
230)
Семенов Е.Е. Новые формы публичности как социокультурный
феномен в процессе становления гражданского общества современной
России // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского.
Серия: Социальные науки. 2013. № 1 (29). С. 105-109.
231)
Сергеев
Е.Ю.
Средства
массовой
коммуникации
в
условиях
глобализации // Общество. Среда. Развитие. (TERRAHUMANA). Научнотеоретический журнал. 2009. № 1. С. 117-126.
234
232)
Смирнова Г. Роль сетевых технологий в событиях на Ближнем
Востоке и в Северной Африке // Дипломатическая служба. 2013. № 1. С. 1725.
233)
Сморгунов Л.В. Сетевые политические партии // Полис. Политические
исследования. 2014. № 4. С. 21-36.
234)
Соловьёв А.И. Политический дискурс медиакратий: проблемы
информационной эпохи // Полис. Политические исследования. 2004. № 2. С.
124-132.
235)
Соколов А.В., Маклашин И.С. Особенности Интернет-пространства
как площадки взаимодействия // Власть. 2013. № 12. С. 60-62.
236)
Соколов Б.О. Решая вопросы вместе, или Как воплотить идеалы
делиберативной демократии через Интернет // Политическая наука. 2013. №
1. С. 69-82.
237)
Сосков Ю. Рекламные технологии в предвыборной кампании: Барак
Обама // Интернет-журнал Гефтер. 26 июня 2013. [Электронный ресурс].
URL: http://gefter.ru/archive/9197 (дата обращения: 29.05.14).
238)
Сумин А.В. Российские ТНК в мировой экономике // Пространство и
время в мировой политике и международных отношениях: материалы 4
Конвента РАМИ. В 10 т. под ред. А. Ю. Мельвиля ; Рос.
ассоциация
междунар. исследований. М. :МГИМО-Университет, 2007. Т.5. С. 99-106.
239)
Усова М.В. Сетевые риски в глобальном обществе: социально-
философский аспект // Власть. 2014. № 4. С. 73-77.
240)
Фельдман П.А. Политический краудсорсинг как институт электронной
демократии: проблемы становления и развития // Власть. 2014. № 6. С. 21-26.
241)
Харечко И.З. Электронная демократия как модель улучшения
политического участия граждан: зарубежный опыт // Вестник Пермского
университета. Политология. 2013. № 3. С. 110-120.
242)
Цит. по «Wasik B. My Crowd – Or, Phase 5: A report from the inventor of
the flash mob. Harper`s Magazine. March 2006. рр. 56-66.».
235
243)
Черкасова В.П. Телевидение и Интернет как каналы формирования
политического сознания граждан // Вестник МГИМО Университета. 2013. №
4 (31). С. 157-164.
244)
Шакиров О. Как формируется международная повестка дня? Ответ
конструктивизма // Международные процессы. 2012. Т. 10. № 3 (30-31):
Сентябрь-декабрь. С. 83-90.
245)
Шмерлина
И.А.
Понятие
«социальный
институт»:
анализ
исследовательских подходов // Социологический журнал, 2008. №4. С. 53-69.
246)
Шмерлина И.А. Социальный институт в перспективе семиотического
анализа // Россия реформирующаяся: Ежегодник – 2010. Выпуск 9. М.:
Новый Хронограф, 2010. С. 76-87.
247)
Alvarez M.A., Fernandez T.D., Iglesias R.C. Social networks and Web 2.0
tools as a good complement to the local SDI`s. [Electronic resource]. URL:
http://117.pdf (accessed: 14.06.13 ).
248)
An introduction to the world of flash-mobbing. [Electronic resource]. URL:
http://www.sirc.org/articles/flash_mob.shtml (accessed: 10.07.14 ).
249)
Anderson D. How has Web 2.0 reshaped the presidential campaign in the
United
States?
[Electronic
resource].
URL:
http://journal.webscience.org/124/2/websci09_submission_25-1.pdf
(accessed:
29.05.14).
250)
Barron R.M. Master of the Internet: How Barack Obama harnessed new
tools and old lessons to connect, communicate and campaign his way to the White
House.
[Electronic
resource].
URL:
http://politicalblogblog.files.wordpress.com/2008/11/barron_713_fa08_essay1.pdf
(accessed: 29.05. 14).
251)
Bernhardt J. Public health 2.0: New media for advancing health and
advancing
your
career
//
Slideshare.
42
p.
URL:
http://www.slideshare.net/jaybernhardt/public-health-20. (accessed May 29, 2014)
252)
Bode L., Vraga E.K., Borah P., Shah D.V. A new space for political
behaviour: Political social networking and its democratic consequences // Journal
of Computer Mediated Communication. 2014. Vol. 19. Issue 3. pp. 414-429.
236
253)
Boyd D.M., Ellison N.B. Social network sites: Definition, history and
Scholarship // Journal of Computer Mediated Communication. 2007. Vol. 13.
Issue 1. pp. 210-230.
254)
Brake D.R. Are we all online content creators now? Web 2.0 and digital
divides // Journal of Computer Mediated Communication. 2014. Vol. 19. Issue 3.
pp. 591-609.
255)
Brand Korea`s 10 point action plan unveiled // Nation-Branding.
[Electronic resource]. URL: http://nation-branding.info/2009/03/25/brand-korea10-point-action-plan-unveiled/(accessed: 01.04.14).
256)
Brussee R., Hekman E. Social media are highly accessible media.
[Electronic resource]. URL: http://Social_Media_are_highly_accesible_media.pdf
(accessed: 20.05.13)
257)
Chang V. Obama and the power of social media and technology // The
European Business Review. May-June 2010. pp. 16-21. [Electronic resource].
URL: http://www.europeanbusinessreview.com (accessed: 29.05.14).
258)
Costa P.O. Barack Obama`s use of the Internet is transforming political
communication // Quaderns del CAC. December 2009. pp. 35-41. [Electronic
resource].
URL:
http://www.cac.cat/pfw_files/cma/recerca/quaderns_cac/Q33_Costa_EN.pdf
(accessed: 29.05.14).
259)
Dal Yong Jin. Hallyu 2.0: The new Korean Wave in the creative industry //
University of Michigan. II Journal. Fall 2012. pp. 3-7. [Electronic resource]. URL:
http://quod.lib.umich.edu/i/iij/11645653.0002.102?view=text;rgn=main(accessed:
01.04.14).
260)
DuBois T., Golbeck J., Srinivasan A. Predicting trust and distrust in social
network. Proceedngs of the 3rd IEEE International conference on social
computing. (Boston, Massachusetts). 2011. pp. 418-424.
261)
Effing R., Hillegersberg J., Huibers T. Social media and political
participation: Are Facebook, Twitter and YouTube democratizing our political
systems? in E.Tambouris, A. Macintosh, and H. De Bruijin (Eds.), Electronic
237
Participation: Third WG 8.5 Int. Conference. Springer: Heidelburg. 2011. pp. 2535.
262)
Eleta I., Golbeck J. A study of multilingual social tagging of art images:
Cultural bridges and diversity. Proceedings of Computer supported cooperative
work. February 11-15. (Seattle, Washington, USA). 2012. pp. 695-704.
263)
Eun Mee Kim, Jiwon Ryoo. South Korean culture goes global: K-Pop and
Korean Wave // Korean Social Science Journal. 2007. No. 1. pp. 117-152.
[Electronic
resource].
URL:
http://kossrec.org/board/imgfile/KSSJ%20Vol.34.no.1(Eun%20Mee%20Kim&Jiw
on%20Ryoo)).pdf (accessed: 01.04.14).
264)
Eun-Young Jung Transnational Korea: A critical assessment of the Korean
Wave in Asia and the United States // Southest Review of Asian Studies. 2009.
Vol.
31.
pp.
69-80.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.uky.edu/Centers/Asia/SECAAS/Seras/2009/06_Jung_2009.pdf(access
ed: 01.04.14).
265)
Flash-mobs.
New
Media
Activism.
[Electronic
resource].
URL:.
http://wpmu.mah.se/nmict11group4/flash-mobs/(accessed: 10.07.14 ).
266)
Galloway L.M., Rauh A.E. Social media and citation metrics // Special
libraries association, contributed paper. 2013. [Electronic resource]. URL:
https://www.sla.org/wp-content/uploads/2013/07/Sun-Galloway-SocialMedia.pdf
(accessed: 20.12.14).
267)
Goodman J., Wennerstrom A., Springgate B.E. Participatory and social
media to engage youth: from the Obama campaign to public health practice //
Ethnicity & Disease. Summer 2011. Vol. 21. pp. 94-99. [Electronic resource].
URL:
http://www.ishib.org/journal/21-3s1/ethn-21-03s1-s94.pdf
(accessed:
29.05.14).
268)
Gore G. Flash Mob Dance and the Territorialisation of Urban Movement.
Anthropological notebooks. 2010. Vol. XVI. Nо. 3. рр. 125-131. [Electronic
resource].
URL:
http://www.drustvo-
antropologov.si/AN/PDF/2010_3/Anthropological_Notebooks_XVI_3_Gore.pdf
(accessed: 10.06.14 ).
238
269)
Green H. The candidates are monitoring your mouse // Businessweek.
August
27,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.businesweek.com/stories/2008-08-27/the-candidates-are-monitoringyour-mouse (accessed: 29. 05.14).
270)
Hadjikhani A., Ghauri P., Lee J.W. The Socio-Political Behaviour of
Multinational Corporations in the Context of Business Networks. The Case of the
Korean MNC in a European Union Country. [Electronic resource]. URL:
www.snee.org/filer/papers/357.pdf (accessed: 07.10.2013).
271)
Hanrath J., Leggewie C. Revolution 2.0? The role of digital media in
political mobilisation and protest // Global trends 2013, Stiftung. Entwicklung und
Frieden.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.globale-
trends.de/fileadmin/Redaktion/GlobaleTrends_2013/gt_2013_hanrath_leggewie_en.pdf (accessed: 20.12.2014).
272)
Havenstein H. My.BarackObama.com stays online // PCWorld. November
10,
2008.
[Electronic
resource].
http://www.pcworld.com.article/153628/barack_obama_online.html
URL:
(accessed:
29.05.14).
273)
Hermida A., Lewis S.C., Zamith R. Sourcing the Arab Spring: A case study
of Andy Carvin`s sources on Twitter during the Tunisian and Egyptian revolutions
// Journal of Computer Mediated Communication. 2014. Vol. 19. Issue 3. pp. 479499.
274)
Hong
K.
What
is
social
media?
[Electronic
resource].
URL:
http://seniornet.org/index.php?option=com_contet&view=article&id=713
(accessed: 20.05.13)
275)
Ji-Eun Kim. «Korean Wave» in China: Its impact on the South Korean-
Chinese relations / A thesis submitted in partial fulfillment of the requirements for
the degree of master of art. The University of British Columbia. Vancouver. 2011.
[Electronic
resource].
URL:
https://circle.ubc.ca/bitstream/handle/2429/39363/ubc_2012_spring_kim_jieun.pdf
?sequence=1(accessed: 01.04.14).
239
276)
Johnson T.J., Kaye B.K. Credibility of social network sites for political
information among politically interested Internet users // Journal of Computer
Mediated Communication. 2014. Vol. 19. Issue 4. pp. 957-974
277)
Jonghoe Yang. The Korean Wave (Hallyu) in East Asia: A comparison of
Chinese, Japanese, and Taiwanese audiences who watch Korean TV Dramas //
Development and Society. Vol. 41. No. 1. June 2012. pp. 103-147. [Electronic
resource]. URL: http://isdpr.org/isdpr/publication/journal/41_1/05.pdf(accessed:
01.04.14).
278)
Kaplan A.M., Haenlein M. Users of the world, unite! The challenges and
opportunities of social media. Business Horizons. 2010. pp. 59-68.
279)
Kiltz L. Flash Mobs: The Newest Threat to Local Government. [Electronic
resource].
URL:
http://webapps.icma.org/pm/9311/public/cover.cfm?author=Linda%20Kiltz&title=
Flash%20Mobs%3A%20The%20Newest%20Threat%20to%20Local%20Govern
ments&subtitle (accessed: 10.06.14 ).
280)
Kim R. South Korean cultural diplomacy and efforts to promote the ROK`s
brand image in the United States anв around the world. // Stanford Journal of East
Asian Affairs. Vol. 11. No. 1. Summer 2011. pp. 124-134. [Electronic
resource].URL:
http://www.stanford.edu/group/sjeaa/journal111/Korea2.pdf(accessed: 01.04.14).
281)
Korea nation branding project launched // Nation-Branding. [Electronic
resource]. URL: http://nation-branding.info/2009/01/28/korea-nation-brandingproject-launched/(accessed: 01.04.14).
282)
Kreiss D., Howard P.N. New challenges to political privacy: Lessons from
the First U.S. Presidential Race in the Web 2.0 Era // International Journal of
Communication. 2010. № 4. pp. 1032-1050.
283)
Lachman S. Organizing for Action raises almost $6 million since Janary //
The Huffington Post. November 4, 2014. [Electronic resource]. URL:
http://www.huffingtonpost.com/2014/04/11/organizing-for-actionfundraising_n_5135283.html?view=print&comm_ref=false (accessed: 29.05. 14).
240
284)
Lampe C., Ellison N., Steinfield C. A familiar Face(book): Profile elements
as signals in an online social network. Proceedings of Conference on human
factors in computing systems (San Jose, USA). 2007. pp. 435-444.
285)
Lampe C., Vitak J., Gray R., Ellison N.B. Perceptions of Facebook`s value
as an information source. Proceedings of the 2012 Annual conference on human
factors in computing systems. May 5-10. (Austin, TX, USA). 2012. pp. 31953204.
286)
Leskovec J., Huttenlocher D., Kleinberg J. Signed networks in social
media. Proceedings of the 28th international conference on human factors in
computing system. April 10-15. (Atlanta, Georgia, USA). 2010. pp. 1361-1370.
287)
Leung S. Catching the K-Pop Wave: Globality in the production,
distribution and consumption of South Korean popular music // Senior Capstone
Projects
Paper
149.
2012.
[Electronic
resource].
URL:
http://digitalwindow.vassar.edu/cgi/viewcontent.cgi?article=1151&context=senior
_capstone(accessed: 01.04.14).
288)
Levin S. Organizing for Action: new incarnation of Obama campaign group
ramps up in Missouri // RiverFront Times. April 17, 2013. [Electronic resource].
URL:
http://www.blogs.riverfronttimes.com/dailyrft/2013/04/organizing_for_action_mis
souri_obama.php. (accessed: 20.05.14).
289)
Luders M., Folstad A., Waldal E. Expectations and experiences with
MyLabourParty: From right to know to right to participate? // Journal of Computer
Mediated Communication. 2014. Vol. 19. Issue 3. pp. 446-462.
290)
McGirt E. How Chris Hughes helped launch Facebook and the Barack
Obama campaign // Fast Company. March 17, 2009. [Electronic resource]. URL:
http://www.fastcompany.com/1207594/how-chris-hughes-helped-launchfacebook-and-barack-obama-campaign (accessed: 29.05.14).
291)
York
Miller C.C. How Obama`s Internet campaign changed politics // The New
Times.
November
7,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.bits.blogs.nytimes.com/2008/11/07/how-obamas-internet-campaignchanged-politics/?_php=true&_type=blogs&_r=0 (accessed: 29.05.14).
241
292)
Montero M.D. Political e-mobilisation and participation in the election
campaigns of Segolene Royal (2007) and Barack Obama (2008) // Quaderns del
CAC. 2009. Vol. 33. pp. 27-34.
293)
Morris M.R., Teevan J., Panovich K. A comparison of information seeking
using search engines and social networks. Proceedings of the Fourth International
conference on weblogs and social media. 2010. pp. 291-294.
294)
Nations D. What is social media? [Electronic resource]. URL:
http://webtrends.about.com/od/web20/a/social-media.htm (accessed: 20.05.13)
295)
Nye. J., Keohane R. Transnational Relations and World Politics: An
introduction / International Organization. 1971.Vol. 25. № 3. pp. 329-349.
[Electronic
resource].
URL.
http://www.ucm.es/info/sdrelint/ficheros_materiales/materiales016.pdf
(accessed: 07.10.2013).
296)
O`Reilly
T.
What
is
Web
2.0?
[Electronic
resource].
URL:
http://oreilly.com/web2/archive/what-is-web-20.html (accessed: 14.06.13)
297)
Palen L., Vieweg S. The emergence of online widescale interaction in
unexpected events: Assistance, Alliance & Retreat. Proceedings of the ACM
conference on computer supported cooperative work (San Diego, California,
USA). 2008. pp. 117-126.
298)
Palen L., Vieweg S., Liu S.B., Hughes A.L. Crisis in a networked world:
Features of computer-mediated communication in the April 16, 2007, Virginia
techy event // Social science computer review. November 2009. Vol. 27. No. 4.
pp. 467-480.
299)
Palmer Shelly. Obama vs. McCain: the first networked campaign // The
Huffington Post, media news. June 9, 2008. [Electronic resource]. URL:
http://www.huffingtonpost.com/shelly-palmer/obama-vs-mccain-thefir_b_105993.html. (accessed: 29.05.14).
300)
Panovich K., Miller R.C., Karger D.R. Tie strength in question & answer on
social network sites. Proceedings of the ACM 2012 conference on computer
supported cooperative work. February 11-15. (Seattle, Washington, USA). 2012.
pp. 1057-1066.
242
301)
Porter A.J., Hellsten L. Investigating participatory dynamics through social
media using a multideterminant ‘frame’ approach: The case of climategate on
YouTube // Journal of Computer Mediated Communication. 2014. Vol. 19. Issue
4. pp. 1024-1041.
302)
Ravina M. Introduction: Conceptualizing the Korean Wave // Southest
Review of Asian Studies. 2009. Vol. 31. pp. 3-9. [Electronic resource]. URL:
http://www.uky.edu/Centers/Asia/SECAAS/Seras/2009/02_Ravina_2009.pdf
(accessed: 01.04.14).
303)
Reynolds C. Obama and social media – 4 years of progress // My Social
Agency.
November
15,
2012.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.mysocialagency.com/obama-social-media-campaign-then-andnow/3759/ (accessed: 29.05.14).
304)
Daily
Ruszkowski A. Korean pop culture increasingly popular in U.S. // The
Texan.
November
8.
2012.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.dailytexanonline.com/life-and-arts/2012/11/08/korean-pop-cultureincreasingly-popular-in-us(accessed: 01.04.14).
305)
Rutledge P. How Obama won the social media battle in the 2012
presidential campaign // The media psychology blog. January 25, 2013.
[Electronic resource]. URL: http://mprcenter.org/blog/2013/01/how-obama-wonthe-social-media-battle-in-the-2012-presidential-campaign/ (accessed: 29.05.14).
306)
2008
Scherer M. Exclusive: Obama`s 2012 digital fundraising outperformed
//
Time.
November
15,
2012.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.swampland.timo.com/2012/11/15/exclusive-obamas-2012-digitalfundraising-outperformed-2008/ (accessed: 29.05.14).
307)
Schweitzer E.J. The mediatization of e-campaigning: Evidence from
German party websites in State, National, and European Parliamentary Election
2002-2009 // Journal of Computer Mediated Communication. 2012. Vol. 17. Issue
3. pp. 283-302.
308)
Simmons M.P., Adamic L.A., Adar E. Memes online: extracted, subtracted,
injected, and recollected. Proceedings of the Fifth International AAAI Conference
on Weblogs and Social Media. 2011. pp. 353-360.
243
309)
Soon C., Kluver R. Uniting political bloggers in diversity: Collective
identity and Web activism // Journal of Computer Mediated Communication.
2014. Vol. 19. Issue 3. pp. 500-515.
310)
Spiliotopoulos T., Oakley I. Understanding motivations for Facebook use:
Usage metrics, network structure and privacy. Proceedings of the SIGCHI
conference on human factors in computing systems April 27-May 2 (Paris,
France). 2013. pp. 3287-3296.
311)
Starbird K., Palen L. “Voluntweeters”: Self-organizing by digital volunteers
in times of crisis. Proceedings of the SIGCHI conference on human factors in
computing systems. May 7-12. (Vancouver, BC, Canada). 2011. pp. 1071-1080.
312)
Steinbockova M. Multinational corporations and nation-states: partners,
adversaries or autonomous actors? // Diploma thesis. [Electronic resource]. URL:
http://is.muni.cz/th/64635/fss_m/DIPLOMA_THESIS.txt (accessed: 07.10.2013).
313)
Steinfield C., Ellison N., Lampe C., Vitak J. Online social network sites and
the concept of social capital. In Lee F.L., Leung L., Qiu J.S., and Chu D. (eds.)
Frontiers in new media research. New York: Routledge, 2013. pp. 115-131.
314)
Sutton J., Palen L., Shklovski I. Backchannels on the front lines: Emergent
uses of social media in the 2007 Southern California wildfires. Proceedings of the
5th International OSCRAM conference (Washington, DC, USA). 2008. pp. 624632.
315)
Trish
B.
Organizing
for
Action.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.uakron.edu/dotAsset/0834a1ab-72dd-4bad-9b0f-45e2a7d835c9.pdf
(accessed: 29.05. 14).
316)
User
Generated
Content.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.interpriseo.com/resources/general_info_articles/User%20Generated%
20Content.pdf (accessed: 19.06.13)
317)
Vargas J.A. Obama raised half a billion online // The Washington Post.
November
20,
2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.voices.washingtonpost.com/44/2008/11/obama-raised-half-a-billionon.html (accessed: 29.05.14).
244
318)
Vargas J.A. Obama`s Wide Web. From YouTube to text messaging,
candidate`s team connects to voters // The Washington Post. August 20, 2008.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.washingtonpost.com/wp-
dyn/content/article/2008/08/19/AR2008081903186_pf.html (accessed: 29.05.14).
319)
Vergeer M., Hermans L. Campaigning on Twitter: Microblogging and
online social networking as campaign tools in the 2010 General Elections in the
Netherlands // Journal of Computer Mediated Communication. 2013. Vol. 18.
Issue 4. pp. 399-419.
320)
Vieweg S., Hughes A.L., Starbird K., Palen L. Microblogging during two
natural hazards events: What Twitter may contribute to situational awareness.
Proceedings of the SIGCHI conference on human factors in computing systems.
April 10-15. (Atlanta, Georgia, USA). 2010. pp. 1079-1088.
321)
Walker. R.A. Badgering Big Brother: Spectacle, Surveillance, and Politics
in the Flash Mob. Liminalities: A Journal of Performance Studies. 2011. Vol. 7.
No.
2.
рр.
1-23.
[Electronic
resource].
URL:
http://liminalities.net/7-
2/flashmob.pdf (accessed: 10.06.14 ).
322)
Web
2.0
Definitions.
[Electronic
resource].
URL:
http://www.futureexploration.net/ (accessed: 14.06.13).
323)
What
does
new
media
mean?
[Электронный
ресурс]
URL:
http://newmedia.engl.iastate.edu/about/what_is_new_media (accessed: 20.04.13).
Учебные пособия:
324)
Гаджиев К.С. Политическая наука: Учебное пособие.
2-е изд. М.:
Международные отношения, 1995. 400 с. // Интернет – сайт Политология.
[Электронный
ресурс].
URL:
http://all-politologija.ru/knigi/politicheskaya-
nauka-gadzhiev/vlast-i-monopoliya-na-zakonnoe-nasilie
(дата
обращения:
14.08.13).
325)
Интернет-СМИ: Теория и практика: Учеб. Пособие для студентов
вузов / Под ред. М.М. Лукиной. М.: Аспект Пресс, 2011. 348 с.
245
326)
Соловьев А.И. Политология: Политическая теория, политические
технологии: Учебник для студентов вузов. 2-е изд., перераб. и доп. М.:
Аспект Пресс, 2008. 575 с.
327)
Черных А.И. Социология массовых коммуникаций : учеб. пособие.
Гос. Ун-т Высшая школа экономики. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2008. 451 с.
Диссертации:
328)
Баринова
Д.С.
Национальные
домены:
роль
государств
в
политическом пространстве Интернета: Диссертация на соискание учёной
степени кандидата политических наук / Московский государственный
институт международных отношений (Университет) МИД РФ. М. 2012. 165
с.
329)
Берестовский А.В. Информационно-коммуникационные технологии
взаимодействия исполнительной власти РФ и общества: Диссертация на
соискание степени кандидата политических наук / Российская академия
государственной службы при Президенте РФ. М., 2009. 186 с.
330)
Богатин Е.В. Информационно-коммуникативные технологии как
инструменты выработки и реализации политических решений в современной
России: Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических
наук / Российская академия государственной службы при Президенте РФ.
М., 2002. 181с.
331)
Бронников И.А. Особенности сети Интернет как формы политической
коммуникации: Диссертация на соискание учёной степени кандидата
политических наук / Московский гуманитарный университет. М., 2011. 216
с.
332)
Тавокин Д.Е. Информационно-коммуникационные технологии в
реализации социальных функций государственной власти: Диссертация на
соискание ученой степени кандидата социологических наук / Российская
академия государственной службы при Президенте РФ. М., 2010. 156 с.
246
Периодические издания:
1. Journal of Computer Mediated Communication, 2007-2014
2. Полис. Политические исследования, 2002-2014
3. Социологические исследования, 1996
4. Дипломатическая служба, 2013-2014
5. PolitBook, 2013
6. Вестник МГИМО Университета, 2013
7. Власть, 2008-2014
8. Вопросы философии, 2010
9. Информационное общество, 2006-2009
10. Международные процессы, 2012
11. Политическая наука, 2004-2013
12. Политическая экспертиза : ПОЛИТЭКС, 2007-2010
13. Социологический журнал, 2008-2009
247