Новые религиозные движения в современной России как акторы

ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА И
ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ
ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
НИЖЕГОРОДСКИЙ ИНСТИТУТ УПРАВЛЕНИЯ
На правах рукописи
Шангин Никита Владимирович
НОВЫЕ РЕЛИГИОЗНЫЕ ДВИЖЕНИЯ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
КАК АКТОРЫ РЕЛИГИОЗНОГО ПОЛЯ
Специальность 22.00.06 — социология культуры
Диссертация на соискание ученой степени кандидата социологических
наук
Научный руководитель:
Доктор социологических наук, профессор
Масловский М. В.
Нижний Новгород
2015
Оглавление:
Введение……………………………………………………………………3
Глава 1. Особенности религиозного поля современной России
§1
Современные
социологические
концепции
13
религиозного
поля…………………………………………………………………....…..13
§2 Религиозное поле современной России ………………...…………..34
Глава 2. Статус и место НРД в религиозном поле России
52
§1 Генезис и структура НРД………………………………………....…..52
§2 Положение НРД в религиозном поле…………………………….….72
Глава 3. Механизмы закрепления статуса НРД в религиозном поле
§1
Средства
массовой
информации
как
механизм
90
закрепления
статуса………………………………………………………………..…....90
§2 Законодательство как механизм закрепления статуса………….…..107
§3 Феномен НРД в современных российских исследованиях и
производство
знания
о
них
как
механизм
закрепления
статуса……………………………………………………….……………124
Заключение……………………………………………….……………….137
Библиографический список………………………………………………140
Приложения……………………………………………………………….167
2
Введение
Актуальность
темы
диссертационного
исследования
определяется
следующими факторами.
На территории России представлены практически все наиболее известные
религии, в том числе и новые религиозные движения. Незадолго до крушения
Советского Союза и в первые годы постсоветского режима произошел
поворот от государственного атеизма к свободе вероисповедания. Это
создало благоприятные возможности не только для активного миссионерства
зарубежных религиозных организаций, но и для развития местных
религиозных движений – возрождения традиционных религий и появления
новых, в том числе и новых религиозных движений, таких как Церковь
Объединения, Международное Общество Сознания Кришны, Церковь
Саентологии, Свидетели Иеговы и местные Церковь Божьей Матери
«Державная», Белое Братство, «Церковь Последнего Завета». Столкновение с
негативными аспектами их деятельности, при растущей ксенофобии
постсоветского общества создало устойчивый негативный стереотип,
который автоматически транслировался на все религиозные группы,
понимающиеся как чужие. Этот стереотип оказывается совершенно
непропорциональным присутствию новых религиозных движений как в
обществе в целом, так и в жизни отдельных людей. Кроме того, несмотря на
широкую вариативность практик и верований, отношение ко всем новым
религиозным движениям практически одинаково негативно. Изменения,
которые происходят внутри новых религиозных движений – отход от
наиболее жестких практик, изменение отношения к различным аспектам
жизни в сторону большей терпимости – не влияют на существующий
стереотип.
Другим фактором является значительная политизированость данной темы.
Эксплуатация массовых страхов в политических целях приводит к
конфликтам. Подобное социальное напряжение требует исследования как
3
самой структуры религиозного поля, так и взаимодействия его различных
акторов. Актуальность темы диссертационного исследования определяется:
во-первых, фактическим присутствием большого количества акторов
религиозного поля; во-вторых, необходимостью налаживания как можно
менее
конфликтного
существования
различных
акторов
в
пределах
юридических норм, что подразумевает поиск точек напряжения во
взаимодействиях акторов.
Степень научной разработанности проблемы
Феномен новых религиозных движений изучается в рамках различных
дисциплин.
Можно
выделить
несколько
блоков
существующих
библиографических источников.
Во-первых, следует отметить социологические исследования данной темы.
Основы изучения религиозного поля заложены в работах создателя этой
концепции П. Бурдье1. Весьма ценные теоретические дополнения к ней
можно найти в работе П. Бергера и Т. Лукмана2, работах И. Гофмана3.
Рассмотрение проблемы в контексте глобальных и региональных процессов
невозможно без обращения к работам Х. Казановы4, В. Шпона5, некоторым
положениям теории «Столкновения цивилизаций» С. Хантингтона6. Основы
изучения новых религиозных движений составили труды М. Вебера7 и Э.
Трельча8. Работы Г. Бэккера9, Б. Джонсона1, Р. Нибура2, Д.Нэльсона3,
Бурдье П. Генезис и структура поля религии // Бурдье П. Социальное пространство: поля и
практики. М. : Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя, 2007. С. 7–74.
2
Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М.: Медиум, 1995.
3
Гоффман И. Стигма: Заметки об управлении испорченной идентичностью. Часть 1. Стигма и
социальная идентичность. Часть 2. Контроль над информацией и социальная идентичность (главы 3-6).
http://gendocs.ru/v27579/?cc=1 (27.05. 2013); Goffman E. Стигма: Заметки об управлении испорченной
идентичностью. Глава 5. Отклонения и девиация // Социологический форум. 2000. № 3-4.
(http://ecsocman.hse.ru/text/17280348/) (27.05.2013)
4
Casanova J. Cosmopolitanism, the clash of civilizations and multiple modernities// Current Sociology.
2011. Vol. 59. № 2. P. 252-267; Casanova J. Public Religions Revisited // Religion: Beyond the Concept. N.Y.:
Fordham University Press, 2008. P. 101-119.
5
Spohn W. Multiple modernity, nationalism and religion: A global perspective // Current Sociology. Vol. 51
№ 3/4, P. 265-286.
6
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: АСТ: Астрель, 2011.
7
Вебер М. Протестантские секты и дух капитализма // Вебер М. Избранное: протестантсткая этика и
дух капитализма. М.; СПб.: «Центр гуманитарных инициатив», 2012. C. 187–212.
8
Troelch E. The social teaching of the Christian churches. Chicago: University of Chicago Press, 1981.
9
Becker H. Systematic Sociology on the basis of the Beziehungslehre and Gebildelehre of Leopold von
Wiese. N. Y.: Wiley & Sons, 1932. P. 624-642.
1
4
К.Кэмпбэлла4, Р.Старка и В. Бэинбриджа5, Б. Заблоки6, Э. Баркер7, А. Л.
Грейла и Д. Р. Руди8, Дж. Лофланда и его коллег9, Д. Фурмана10, М.
Штерина11 посвящены различным аспектам этого явления. Учитывая
контекст рассматриваемой проблемы, значимыми являются работы Б.
Дубина12, Л. Гудкова13, Н. Зоркой14, в которых рассматривается контекст
отечественной религиозной жизни и особенности религиозности россиян.
Вторым
блоком
выступают
труды
по
различным
направлениям
психологии, в том числе работы Р. Чалдини15, Э. Аронсона и Э. Пратканиса16,
М.
Лангони17,
С.
Хассена18,
Е.
Н.
Волкова19,
М.
Вершинина20.
Акцентированность внимания большинства из них на манипулятивных
Johnson В. On Church and Sect // American Sociological Review. 1963. Vol. 28. № 4. P. 539-549.
Нибур Р. Радикальный монотеизм и западная культура // Нибур Р., Нибур Р. Христос и культура.
Избранные труды Ричарда Нибура и Райнхольда Нибура. М.: Юристъ, 1996. С. 225-311.
3
Nelson G. К. The Concept of Cult // Sociological Review. 1968. Vol. 16. P. 351—362.
4
Campbell С. The Cult, the Cultic Milieu and Secularization // A Sociological Yearbook of Religion in
Britain. 1972. Vol. 5. P. 119-136.
5
Stark R, Bainbridge W. S. The Future of Religion. Secularization, Revival and Cult Formation. Berkeley :
University of California Press, 1985.
6
Zablocki B. Alienation and Charisma. A Study of Contemporary American Communes. – New York &
London.: The Free Press & Collier Macmillan Publ., 1980.
7
Баркер А. Новые религиозные движения. Практическое введение. СПб: Издательство Русского
Христианского гуманитарного института, 1997.
8
Greil A. L. , Rudy D. R. Social Cocoons: Encapsulation and Identity Transformation Organizations //
Sociological Inquiry. 1984. Vol. 54. Р. 260 – 278.
9
Lofland J., Skonovd N. Conversion Motifs // Journal for the Scientific Study of Religion. 1981. Vol. 20.
№. 4. P. 373-385; Lofland J., Stark R. Becoming a World-Saver: A Theory of Conversion to a Deviant
Perspective // American Sociological Review. 1965. Vol. 30. No. 6. P. 862-875.
10
Фурман Д., Кааариайнен К. Религиозность в России в 90-е гг. ХХ – начале ХХI в. // Новые церкви,
старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / Под ред. К.
Каариайнена, Д. Фурмана. М.;СПб.: Летний сад, 2007. С. 6 – 87.
11
Штерин М. Новые религиозные движения России 1990-х годов // Старые церкви, новые верующие.
Религия в массовом сознании постсоветской России. СПб., М.: Летний сад, 2000. С. 150 – 181.
12
Дубин Б. «Легкое бремя»: массовое православие в России 1990-2000-х годов // Религиозные
практики в современной России: Сборник статей / Под ред. К. Русселе, А. Агаджаняна. М.: Новое
издательство, 2006. С. 69 – 86.
13
Гудков Л. Общество с ограниченной вменяемостью // Гудков Л. Абортивная модернизация. М.:
Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 376 – 413.
14
Зоркая Н. Православие в безрелигиозном обществе / Вестник общественного мнения. 2009. № 2
(100). С. 65 – 84.
15
Чалдини Р. Психология влияния. М.: Эксмо, 2012.
16
Аронсон Э. Современные технологии влияния и убеждения. Эпоха пропаганды. СПб.: ПраймЕВРОЗНАК, 2008.
17
Langone
M.
D.
Research
on
Destructive
Cults.
Режим
доступа:
http://www.icsahome.com/infoserv_articles/langone_michael_research_on_destructive_cults.htm (17.05.2013);
Langone M. D. The Two "Camps" of Cultic Studies: Time for a Dialogue. Режим доступа:
http://www.icsahome.com/infoserv_articles/langone_michael_twocampsofculticstudies.htm (17.05.2013).
18
Хассен С. Освобождение от психического насилия. СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2003.
19
Волков Е. Методы вербовки и контроля сознания в деструктивных культах // Журнал
практического психолога. 1996. № 3. С. 76-82.
20
Вершинин М. К вопросу об использования информации о деятельности деструктивных культов
сект. Режим доступа: http://psyfactor.org/infosect.htm (27.05.2013)
1
2
5
техниках внутри некоторых новых религиозных движений позволяет лучше
рассмотреть
деятельность
этих
движений
как
источник
появления
стереотипов.
Третьим блоком являются религиоведческие работы И. Я. Кантерова1, С.
Филатова2, Р. Лункина3, А. Верховского4, выступающие важным источником
для понимания российского религиозного поля и места в нем новых
религиозных движений. Следует отметить также работы А. В. Саввина5, Н.А.
Трофимчука6, А. Каскелло7, Е. Данилко8.
Кроме этих основных блоков следует выделить работы богословов и
священнослужителей: А.Дворкина9, А. Кураева10, А. Слюсаренко11, Д.
Сысоева12, А. Осипова13, Р. Коня14. Конфессиональная принадлежность
авторов и ограничение в ряде случаев сопоставлением учений новых
Кантеров И. Новые религиозные движения в России (религиоведческий анализ). М.: Московский
гос. ун-т им. М.В.Ломоносова, Ин-т переподговки и повышения квалификации преподавателей
социальных и гуманитарных наук, 2007.
2
Филатов С. Многоцветие волшебного сада российской духовности: двадцать лет возрастания
религиозного многообразия постсоветской России // Двадцать лет религиозной свободы в России / под
ред. А. Малашенко и С. Филатова ; Моск. Центр Карнеги. М. : Российская политическая энциклопедия
(РОССПЭН), 2009. С. 8 – 40.
3
Лункин Р. Новые религиозные движения в России: христианство и постхристианство в зеркале
новых богов и пророков // Двадцать лет религиозной свободы в России / под ред. А. Малашенко и С.
Филатова ; Моск. Центр Карнеги. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. С. 329
– 394.
4
Верховский А. Религиозные организации и возможности идеологического проектирования в
путинской России // Двадцать лет религиозной свободы в России / под ред. А. Малашенко и С. Филатова
; Моск. Центр Карнеги. М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. С. 160 – 189.
5
Саввин А. В. Современный сатанизм: Идейные истоки, доктрина, практика: дис…. канд. филос.
наук: 09.00.06 / Саввин Александр Викторович. – М., 1999.
6
Трофимчук Н. А. Новые религиозные культы, движения и организации в России / Под ред.
Н. А. Трофимчука. — 2-е издание, дополненное и переработанное. М.: Изд-во РАГС, 1998.
7
Коскелло А. Современные языческие религии Евразии: крайности глобализма и антиглобализма //
Религия и глобализация на просторах Евразии / Под ред. А. Малашенко и С. Филатова. М.: РОССПЭН,
Моск. Центр Карнеги, 2009. С. 295 – 329.
8
Данилко Е. Замкнутый социум в современном мире: проблемы самосохранения старообрядческих
общин Южного Урала // Религиозные практики в современной России: Сборник статей / Под ред. К.
Русселе, А. Агаджаняна. М. Новое издательство, 2006. С. 342 – 355.
9
Дворкин А.Л. Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт систематического исследования. Нижний
Новгород: Изд-во братства св. Александра Невского, 2007.
10
Кураев А. Уроки сектоведения. Как узнать секту. На примере движения рериховцев. СПб.:
Формика, 2002.
11
Слюсаренко А. ИВАНОВ, ИВАНОВЦЫ, ИВАНОВЩИНА. О Паршеке и его «детках». Нижний
Новгород: Христианская библиотека, 2009.
12
Сысоев Д. Антропология Адвентистов Седьмого дня и свидетелей Иеговы. М.: Русскій
Хронографъ, Миссионерско-просветительский центр «Шестодневъ», 2002.
13
Осипов А.И. Общая характеристика нетрадиционных форм религиозности. // Традиционные
вероисповедания и новые религиозные движения в Беларуси: Пособие для рук. учреждений образования,
педагогов, воспитателей / Сост. А.И.Осипов; Под ред. А.И.Осипова. Мн.: Беларусь, 2000. С.139-154.
14
Конь Р.М. Введение в сектоведение. Нижний Новгород: Нижегородская духовная семинария, 2008.
1
6
религиозных движений с православным вероучением делают возможность
применения этих работ ограниченной.
Следует отметить, что в основном исследования данной проблемы
посвящены конкретным новым религиозным движениям и наблюдается
дефицит работ по социологической интерпретации места новых религиозных
движений в современном российском обществе.
Целью исследования является социологический анализ положения новых
религиозных движений в российском религиозном поле. Достижение
поставленной цели связано с решением следующих теоретических и научнопрактических задач:
 Осуществить анализ особенностей религиозного поля России, его
структуры и основных взаимодействий между акторами.
 Раскрыть
структуру
новых
религиозных
движений
и
их
возможности деятельности в российском обществе в целом и в
рамках религиозного поля в частности.

Выявить механизмы закрепления статуса акторов религиозного
поля и их особенности в России.
 Продемонстрировать как эти механизмы действуют в случае
новых религиозных движений.
Гипотеза
исследования:
несмотря
на
объективные
социальные
предпосылки, способствующие появлению и распространению новых
религиозных движений, количество их последователей сокращается в силу
действия внешних факторов и механизмов.
Объект исследования: функционирование религиозного поля России
Предмет исследования: положение новых религиозных движений в
религиозном поле России, пути изменения их статуса.
Теоретико-методологические основы исследования составили:
 теория религиозного поля П. Бурдье
 теория социального конструирования реальности П. Бергера и Т.
Лукмана
7
 теория гражданской религии Х. Казановы
В исследовании использованы как теоретические методы (анализ,
обобщение), так и эмпирические (интервью, качественный анализ, контентанализ).
Эмпирическая база исследования
В ходе исследования были изучены содержание сайтов основных новых
религиозных движений, функционирующих в России, их религиозная
литература, содержание интернет-форумов, посвященных данной тематике, а
также контент основных российских телевизионных каналов («Первый
канал», «Россия 1», «НТВ») в период 01.01.2002 – 31.12. 2012, посвященный
новым
религиозным
движениям.
Помимо
этого
было
исследовано
международное и российское законодательство в области религии.
Эмпирическая база исследования формировалась также из вторичного
анализа исследовательских и аналитических работ.
Диссертационное
исследование
опирается
на
следующие
группы
источников.
1) религиозная литература и материалы с сайтов новых религиозных
движений;
2) официальные материалы и документы законодательных органов
власти РФ, занимающихся вопросами регулирования деятельности
религиозных объединений на федеральном и региональном уровнях;
3) международные правовые акты;
4) международные и российские статистические и аналитические
доклады о деятельности религиозных организаций.
Кроме того, были использованы материалы конференций, круглых столов
по вопросам религиозной жизни в России и по проблемам новых
религиозных движений в частности. В ходе диссертационного исследования
был изучен широкий круг Интернет-источников, куда входят материалы и
документы
самих
новых
религиозных
8
движений,
научные
и
публицистические
работы,
форумы
посвященные
проблеме
новых
религиозных движений.
Научная новизна исследования
 С позиций теории религиозного поля П. Бурдье рассмотрено
религиозное поле современной России.
 Продемонстрирована роль внешних и внутренних факторов в
появлении и развитии новых религиозных движений.
 Определена структура социального капитала новых религиозных
движений и отсутствие возможностей его увеличения.
 Проанализировано действие внешних механизмов закрепления
статуса на примере новых религиозных движений.
Положения, выносимые на защиту:
 Религиозное поле России представляет собой совокупность
акторов, осуществляющих религиозную и квази-религиозную
деятельность. Между всеми акторами существует напряжение,
которое имеет характер борьбы за паству и оспаривание
монополии на выполнение религиозной и квази-религиозной
деятельности, а в ряде случаев и легитимности существования.
При условии различия положения акторов неизбежные конфликты
между акторами приводят к дискриминации более слабых
участников.
 На появление и развитие НРД влияют как внешние, так и
внутренние факторы. К внешним относятся религиозная и
национальная политика государства, урбанизация, экономическое
состояние
страны,
степень
открытости
страны,
наличие
возможности перехода в виртуальное пространство. К внутренним
– гибкость основных положений вероучения, организационная
структура
типа
«транснациональная
сеть»,
финансовая
независимость местных отделений от центральной организации (в
случае
наличия
таковой),
готовность
9
к
преобразованиям,
подготовленность миссионеров к культурным, социальным и
политическим условиям тех мест, где они будут вести проповедь.
 Социальный
капитал
НРД
–
совокупность
верующих
и
сочувствующих данной религии, готовых оказать материальную и
нематериальную поддержку. Структура капитала включает в себя
поддержку населения и поддержку элит как лиц, обладающих
большей политической и экономической властью. В случае
современной России у НРД нет возможностей для увеличения
социального капитала ни в одном из этих направлений. В
обществе существует предубеждение против данных групп,
которое разделяют и население и элиты.
 Существующие механизмы закрепления статуса в отношении
новых религиозных движений не позволяют им изменить свой
статус. К ним относятся юридическая система, средства массовой
информации,
позиция
экспертного
сообщества.
Все
эти
механизмы в России работают против новых религиозных
движений. Юридическая система затрудняет создание новых
религиозных организаций. СМИ показывают деятельность НРД в
исключительно негативном свете. Позиция научного сообщества
неоднозначна, но
большим
влиянием
вне научной
среды
пользуются ученые, негативно относящиеся к НРД.
Теоретическая и практическая значимость работы
Данная работа может представлять интерес и быть полезной для
социологов, религиоведов, юристов, работников государственных структур,
так как дает представление о структуре религиозного поля России,
происходящих
в
нем
процессах,
механизмах
закрепления
статуса
религиозных групп.
Разрабатываемые в данном исследовании вопросы могут выступать
методологической основой теоретических и прикладных исследований в
рамках социологии, религиоведения. Материалы данного исследования
10
могут быть использованы в дальнейшей научной и преподавательской
деятельности, а также при разработке учебных программ по социологии
религии.
Соответствие
темы
диссертации
требованиям
Паспорта
специальностей ВАК. Исследование выполнено в рамках специальности
22.00.06 – Социология культуры. Тема диссертации соответствует Паспорту
специальностей научных работников ВАК Министерства образования и
науки РФ (социологические науки): п. 1 «Социокультурный процесс, его
структура и особенности»; п. 16 «Религиозные организации и движения в
современном мире».
Апробация результатов исследования
Материалы, изложенные в диссертации, были апробированы в докладах и
выступлениях на следующих конференциях и симпозиумах:

XI
Международный
симпозиум
Диалог
мировоззрений:
«Современное образование в поле научных и религиозных традиций»
Нижний Новгород, 31 мая-2 июня 2011 г.

Международная научно-практическая конференция «Молодежь
как ресурс регионального развития» Киров, 27-28 октября 2011 г.

II Всероссийская (с международным участием) конференция
«Гендерные аспекты социогуманитарного знания» Пермь, 4-5
декабря 2012 г.

Заочная
международная
научно-практическая
конференция
«Формирование добрососедских этноконфессиональных отношений
как одна из важнейших задач современной цивилизации», 1-2
февраля 2013 г.

III
Международная
«КУЛЬТУРА.
научно-практическая
ДУХОВНОСТЬ.
февраля 2013 г.
11
ОБЩЕСТВО»
конференция
Новосибирск,
8
Основные положения диссертации нашли отражение двенадцати научных
публикациях, в том числе в трех статьях опубликованных в изданиях,
рекомендованных ВАК РФ. Общий объем публикаций составляет 3,485 п.л.
Структура работы: настоящая работа состоит из Введения, трех глав,
Заключения, источников, списка используемой литературы, приложений.
12
Глава 1. Формирование НРД в современной России как
акторов религиозного поля
§ 1. Современные теоретические концепции религиозного поля
Автором концепции религиозного поля является Пьер Бурдье. Данная
концепция разрабатывалась в рамках общего подхода, который разделяет
социальную реальность на ряд полей, обладающих определенной автономией
и включающих в себя различных агентов (акторов). Автономия того или
иного поля определяется тем, насколько поле независимо от внешних по
отношению к нему агентов. При разработке концепции религиозного поля
автор указывал, что она призвана обобщить и объединить взгляды трех
наиболее значимых социологов – Карла Маркса, Макса Вебера и Эмиля
Дюркгейма. Попытки синтезировать их учения предпринимались и до него и
после. Именно эти авторы стали тремя столпами, на которых базируется
современное социологическое знание о религиозных институтах. Р. Коллинз,
например,
включает
их
и
их
последователей
в
две
из
четырех
«социологических традиций»1. Несмотря на то, что Бурдье ссылается также
на работы других ученых2, большинство из этих авторов привлекаются
скорее в качестве иллюстрации, основу концепции все равно составляют
труды упомянутых выше трех ученых. На взглядах каждого Бурдье
останавливается в своего рода предисловии к главной работе по
религиозному полю «Генезис и структура поля религии». Ситуация
осложнялась тем, что Маркс не рассматривал отдельно религию, а включал
ее в более общее рассмотрение идеологии, которая сохраняет сложившийся
социальный
порядок
и
служит
легитимации
власти.
Макс
Вебер,
соглашавшийся с Марксом по данному вопросу, исходил также из того, что
религиозная работа удовлетворяет определенные нужды, свойственные
Коллинз Р. Четыре социологических традиции. М.: Издательский дом «Территория будущего»,
2009.
2
Бурдье П. Генезис и структура поля религии // П. Бурдье. Социальное пространство: поля и
практики. – М. : Институт экспериментальной социологии ; СПб. : Алетейя, 2007. С. 65 – 74.
1
13
некоторым социальным группам. Если подобные взгляды акцентируют
внимание на дезинтегрирующей, приводящей к конфликтам роли религии, то
Дюркгейм подчеркивал другую важную роль религии – интегрирующую. По
его мнению (в интерпретации Бурдье), религия – структурообразующая
структура (применительно, в первую очередь, к первобытным обществам и
все менее применимо при усложнении общества). Она создает социальную
интеграцию общества. Прояснив, таким образом, исходные посылки своей
концепции, Бурдье предпринимает социологический анализ религии как
социального института, ее происхождения, развития, основных акторов,
основных функций религии как института и функций акторов религиозного
поля. Для нашего исследования наиболее важным является разделение
религиозного поля на три части или сектора – Церковь, Пророк, Колдун – и
взаимодействие между ними и акторов в их рамках, рассмотрение религии
как
структурирующей
структуры,
понятие
религиозного
капитала,
взаимодействие Церкви и мирской власти, компоненты успеха новых
акторов. На каждом из этих моментов нужно остановиться подробнее.
Разделение религиозного поля на три сектора восходит к веберовскому
разделению агентов на эти три типа.1 Основы взаимодействия между
различными агентами, принадлежащими к различным секторам, мы также
можем найти в его работе по социологии религии. Новизной подхода Бурдье
стоит считать прояснение взаимодействия внутри каждого сектора, а именно
между однотипными агентами. По мнению Бурдье, все взаимоотношения
внутри поля религии делятся на два вида: конкуренция производителей
спасения и отношения «продавец-покупатель» между «священниками» и
«мирянами». Эти взаимоотношения обеспечивают динамику религиозного
поля.2 Таким образом, мы видим, что между агентами одного сектора также
Вебер М. Социология религии (типы религиозных сообществ) // М. Вебер. Избранное: Образ
общества. – СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2012. С. 104 – 129.
2
Бурдье П. Указ. соч. С. 33.
1
14
устанавливается
конкуренция,
которая
приводит
к
установлению
определенного порядка внутри сектора.
Рассмотрение религии как структурообразующей структуры восходит, как
уже говорилось выше, к Дюркгейму. По мнению Бурдье, религия разделяет
все обсуждаемые вопросы на 2 группы – те, что могут стать предметом
дискуссии и те, что принимаются на веру как аксиомы. Кроме того, она
обладает эффектом легитимации, который понимается как сакрализация
через «натурализацию» и увековечивание. Последний эффект производится:
1) Трансформацией фактических барьеров в символические.
2) Принуждением к усваиванию освященной системы практик и
воспроизведение в преображенном виде реально существующей
структуры.
3) Созданием эффекта непризнания границ знания, которое она
делает возможным.
4) Символически усиливая логические и гносеологические границы
и барьеры, детерминированные материальными условиями (эффект
знания-незнания).1
Религия подкрепляет подчиненное представление о политическом мире,
преобразуя «судьбу» в «выбор».
Под
религиозным
капиталом
подразумевается
способность
к
долговременному изменению представлений и практик мирян путем
внушения им религиозного габитуса как порождающего принципа любых
мыслей,
восприятий
и
действий,
согласующихся
с
религиозным
представлением о естественном и сверхъестественном мире. Это понятие
тесно связано с религиозным габитусом – соотношением между религиозным
спросом (религиозными интересами мирян) и религиозным предложением
1
Бурдье П. Указ. соч. С. 27 -29.
15
(соотношением ортодоксальных и еретических услуг, произведенных и
предложенных различными инстанциями исходя из их положения в
структуре сил в поле религии; определяет природу, форму и эффективность
стратегий, направленных на удовлетворение религиозных интересов этих
инстанций, а также их функции в разделении религиозного труда). Капитал
собственно религиозной власти, которым располагает та или иная
религиозная инстанция зависит от символического и материального влияния
групп, которые она может мобилизовать, предлагая свой продукт, чья
природа сама зависит от капитала религиозной власти. За монополию на
обладание религиозным капиталом ведется борьба, которая организуется в
основном вокруг оппозиции Церковь – Пророк, но также и вокруг оппозиций
Церковь – Колдун и Пророк – Колдун. В рамках этой борьбы только Церковь
может прибегнуть к помощи государства, то есть к внешнему для
религиозного поля агенту, что подводит нас к вопросу о взаимодействии
Церкви и мирской власти.
Структура объективных отношений между светской и религиозной
властью стремится воспроизвести структуру отношений мобилизуемых
групп в замаскированной форме под видом поля соотношений сил между
инстанциями,
борющимися
за
сохранение
или
ниспровержение
символического порядка. Церковь способствует сохранению политического
строя путем:
1) Внушения и закрепления схемы восприятия, мышления и
действия,
которые
согласуются
с
политическими
структурами.
Закрепляется это утверждение согласия в религиозных праздниках и
церемониях.
2) Использования специфического религиозного авторитета для
победы
над
«пророками»
и
еретиками,
ниспровергнуть существующий порядок.
16
которые
стремятся
Социальная система переносится в область мистического, представая как
повторение небесной иерархии утвержденной Богом. Делается это с
помощью унификации различных уровней, что выводит политический и
социальный порядок в область логики, где он становится незыблемым.
Отсюда следует важный вывод, что конфигурация структуры отношений,
конституирующих поле религии, определяется структурой отношений между
полем власти и полем религии.1
Эти отношения осложняются асимметрией политической и символической
революции, которая выражается в том, что политическая революция
недостаточна для символической революции, в то время как символической
революции достаточно для политической.2
Символическую революцию способны провести только новые агенты,
причем агент должен быть экстраординарным – ведь обычно пророк не
привносит ничего нового, но вульгаризирует уже имеющиеся идеи
священства. Тем не менее, если такой агент появляется, то его успех будет
зависеть не только от кризисной ситуации, которая выступает его начальным
капиталом, но и «комплекса шаманства» - диалектики интимного опыта и его
социального
представления.
Успех
же
его
зависит
от
наличия
у
потенциальных последователей подавленных желаний и предложения их
«легального» удовлетворения со стороны пророка. Это связано с силой
подавления в обществе, которая наиболее велика там, где декларируемая
норма наименее соответствует объективной истине практики.3
Следует отметить, что данная работа являлась достаточно схематичной,
что позволило Бурдье впоследствии обращаться к данной теме и
дорабатывать ее, вносить нюансы. Одним из дополнений стала статья
«Разложение религиозного»4, где автор обратился к новому для религиозного
Бурдье П. Указ. соч. С. 54 – 55.
Там же. С. 64 – 65.
3
Там же. С. 37 - 39.
4
Бурдье П. Разложение религиозного // П. Бурдье. Начала. – М.: Socio – Logos, 1994. С. 147 – 155.
1
2
17
поля процессу постепенно происходившему на протяжении истории
человечества, но наиболее ускорившемуся и проявившемуся в ХХ веке.
Главной задачей статьи была постановка вопроса об определениях, который
вытекает из борьбы агентов религиозного поля за навязывание легитимных
определений религиозного в целом и различных способов исполнения
религиозной роли. Для решения данной задачи Бурдье обращается к
классическому
определению
духовного
лица
как
доверенного
лица
духовенства, которое в таком своем качестве защищает монополию
легитимного манипулирования средствами спасения и делегирует своим
членам, вне зависимости от того, имеют они харизму или нет, право
распоряжения священным. Он обращает внимание на то, что в поле религии
произошло
перераспределение
изменениями
границ
поля
сфер
религии
компетенции
(что
с
полями),
другими
связано
а
с
это
трансформировало логику борьбы внутри поля. Таким образом, исследование
«нового духовенства» сводится к противопоставлению двух состояний поля
религии в его отношениях с другими полями. Сейчас идет борьба между
«старым духовенством» и целым рядом других профессий за возможность
манипулирования мировоззрениями с помощью слов и, через них,
принципами построения социальной действительности, что позволяет через
видение мира и веру получать полностью реальные результаты действия. По
мнению Бурдье, разрушение границы поля религии и растворение его в более
широком поле связано с переопределением соотношения души и тела
(различение соотношения в психотерапевтическом дискурсе и дискурсе
религиозном).
Из-за того, что поле религии оказалось растворенным в более обширном
поле символического манипулирования, все это поле осталось окрашенным
морализмом, что порождает окраску позитивного знания в нормативный
дискурс.
18
Причинами такого состояния границ является цепочка явлений. Общее
повышение уровня образования привело к возможности отказа от
посредничества духовенства в получении культурной продукции. Это, в свою
очередь, привело к изменению спроса и предложения на рынке религии.
Дополнительным условием стало крушение общественного контроля за счет
урбанизации и приватизации жизни.
Таким образом, из-за изменения поля религии религиозное духовное лицо
из господствующего становится подчиненным духовных лиц, использующих
науку, чтобы внушить истины и ценности, которые не более научны (но и не
менее), чем истины и ценности религиозных авторитетов прошлого.1
Другой важной работой Бурдье стала «Социология веры и верования
социологов».2 В ней он обращается к исследователям религиозного поля,
которые могут выступать экспертами в данной области при решении какихлибо вопросов вне собственно поля религии. Он указывает на основную
опасность занятий социологией религии – включенность в поле религии,
которая может повлиять на взгляды ученого. Единственным выходом из
этого автор считает сопровождение социологии религии социологией науки.
Он указывает на недостатки любой позиции исследователя относительно
поля религии – как внутри него (исследователь разделяет веру, свойственную
принадлежности полю), так и вне его (опасность забыть включить веру в
исследовательскую модель и лишение части полезной информации).3 В поле
религии, по мнению Бурдье, вера в Бога (или что-либо иное) стремится
замаскировать веру в организацию, служащую Богу (институцию) и все
интересы, связанные с ее воспроизводством.
Связь с институцией сильна и может оставаться даже после отхода от нее
или даже декларативного выхода из нее. Связано это с инвестициями в поле
Бурдье П. Разложение религиозного // П. Бурдье. Начала. – М.: Socio – Logos, 1994. С. 147 – 155.
Бурдье П. Социология веры и верования социологов // П. Бурдье. Начала. – М.: Socio – Logos, 1994.
С. 133 – 140.
3
Там же. С. 134 – 136.
1
2
19
религии. Интерес также связан с практической, заинтересованной формой
познания. Это выражается в стремлении включенных в поле науки оградить
себя с помощью дискредитации внешнего знания. Отсюда вытекает разница в
восприятии между участником и исследователем (приоритет ритуала для
участника и содержания для исследователя). Поэтому исследователю следует
помнить, что содержание складывается из тысяч мельчайших деталей
носящих случайный и специфический характер.
Отказ от объективации, как считает автор, обрекает на двойную игру с
религией и наукой, что позволяет получить выигрыш и там и там. Это
удобно, но опасно – возможно создание назидательной науки, которая
служит фундаментом научной религиозности.
Проблематика религиозного поля, а точнее его агентов затрагивается в
выступлении Бурдье в Ассоциации студентов-протестантов «Делегирование
и политический фетишизм».1 По мнению Бурдье, делегирование – процесс
передачи власти от одного лица к другому, когда доверитель разрешает
доверенному лицу подписываться, действовать или говорить вместо себя.
Возникает вопрос – как же получается, что доверенное лицо может иметь
власть над тем, кто ему эту власть дал? Отношение делегирования рискует
скрыть парадокс отношения представительства – группа может существовать
только посредством делегирования. С внешней стороны группа производит
делегата, в действительности делегат производит группу. Возникает круг
представительства, который утаивался благодаря его подмене множеством
вопросов. Тем самым был затемнен вопрос о политическом фетишизме и о
процессе, в чьих рамках индивиды составляют группу, но теряют контроль
над группой. Доверители являются источником существования фетишей, но
сами фетиши кажутся обязанными только себе своим существованием.
Бурдье П. Делегирование и политический фетишизм // Бурдье П. Социология социального
пространства. – М. : Институт экспериментальной социологии ; СПб. : Алетейя, 2007. С. 157 – 178.
1
20
Ценность, придаваемая политическому персонажу, кажется чудесным
объективным свойством личности, ее харизмой.
Делегирование – акт, по которому группа создается, приобретая
совокупность признаков, собственно делающих ее группой: постоянное
помещение, освобожденные работники, бюро (административный аппарат) и
т.д. Группа существует благодаря постоянному органу, замещающему
серийные группы атомизированных индивидов. Он, в свою очередь, выдает
«мандат» некоему индивиду, который становится своего рода знаком или
символом
группы.
В
самом
делегировании
скрыта
возможность
злоупотреблений со стороны этого делегата, ведь у делегирующих есть
только две альтернативы: или молчать или дать говорить за себя. Существует
также вероятность узурпаторства – человек начинает говорить за группу,
численность
которой
преувеличивает,
для
придания
себе
большей
значимости. Но сама возможность отождествить себя с группой открывается
перед человеком только после вербального растворения в группе, он должен
провозгласить, что он существует только благодаря группе. Это скрывает
узурпацию, которая возможна только благодаря совпадению интересов обеих
сторон. Подобное совпадение достигается за счет положения в том или ином
поле (гомологии). Другой причиной этого совпадения является то, что
делегат обычно подчиняет всю свою жизнь группе, и у него почти нет
интересов за пределами группы. Это связано с тем, что он является в первую
очередь делегатом аппарата. Наибольшего успеха в аппарате достигают
люди, у которых нет ничего кроме аппарата – «посредственности».
Происходит постепенное увеличение роли аппарата и уменьшение роли
рядовых членов – отчуждение. Вместе с этим точка зрения аппарата и
аппаратчиков начинает навязываться до такой степени, что рядовой член
должен чувствовать вину за недостаточное участие.
Это основные работы Бурдье, в которых он касается религиозного поля и
которые могут нам помочь в рассмотрении религиозного поля современной
21
России. Но следует также отметить, что использование вслед за П. Бурдье
термина агент, является, на наш взгляд, не совсем точным. В российской
социологической традиции термином агент обычно пользуются для
обозначения участника процесса, действующего не в собственных интересах,
а являющегося скорее посредником. Так как для обозначения участников,
действующих самостоятельно, обычно используется термин актор, то в
дальнейшем мы будем пользоваться им. В целом же подход Бурдье следует
считать достаточно плодотворным для исследования социальной реальности
современной
России.
Применимость
подтверждается
широким
использованием его трудов в политической социологии, а также в ряде работ
по социологии религии.
Другим важным теоретическим источником можно считать труды Питера
Бергера, для которого тема религии является одной из основных. В его
совместной работе с Томасом Лукманом «Социальное конструирование
реальности:
трактат
достаточно
близкие
по
социологии
идеям,
знания»1
изложенным
в
высказываются
«Структуре
и
идеи,
генезисе
религиозного поля». Учитывая то, что работа Бурдье вышла позднее, и в ней
нет ссылок на «Социальное конструирование реальности…» можно сделать
вывод о том, что здесь мы имеем дело с параллельным открытием. Это
связано, на наш взгляд, с общими исходными идеями и авторами, на трудах
которых строилась теория – Маркс, Вебер, Дюркгейм и их последователи.
Для нашего исследования наиболее важными являются идеи, изложенные в
главе 2, части 2 «Легитимация». В разделе «Концептуальные механизмы
поддержания
универсума»
выделены
основные
типы
механизмов
поддержания универсума: мифология, теология, философия и наука.2
Существует два типа применения концептуальной машинерии поддержания
универсума: терапия и отрицание. Терапия используется для удержания
людей в данном им универсуме на тех позициях, какие они занимают;
1
2
Бергер П. Социальное конструирование реальности. / П. Бергер, Т. Лукман. – М.: Медиум, 1995.
Бергер П. Указ. соч. С. 170 – 189.
22
отрицание используется для концептуальной ликвидации всего, что не
вписывается в универсум.1 Сам набор типов механизмов нуждается, на наш
взгляд, в коррекции, но сам факт выделения подобных механизмов
необходим для прояснения процесса закрепления статуса тех или иных
акторов религиозного поля.
В
разделе
«Социальная
организация
поддержания
универсума»
выявляются специальные акторы – эксперты, связанные с производством
реальности. Пока эксперты обращаются к практическим сторонам жизни и их
версии проверяемы – конкуренция между ними может легко разрешаться –
по итогам применения их методик. При переходе к более абстрактным
вопросам конкуренция уже не может так легко разрешиться – возникают
различные техники борьбы за навязывание своей версии. Отдельным видом
экспертов становятся интеллектуалы – эксперты, экспертиза которых не
является желательной для общества в целом. Де-факто такой эксперт
становится маргиналом и у него есть несколько альтернатив: уйти в
общество
себе
подобных
и
вести
подпольное
существование
или
осуществить революцию.2 Подобные конфликты описывал и Бурдье в своей
работе «Поле науки»3, в дальнейшем мы еще обратимся к ним.
Внеся значительный теоретический вклад в концепцию религиозного поля,
Бергер также выступает в роли аналитика современного состояния религии в
целом. В своей работе «Священная завеса»4 он выступил с тезисом о
приватизации религии – происходящей секуляризации общественной жизни,
при сохранении влияния религии в частной жизни. Данный тезис не
подтвердился временем, в чем автор сам признался в более поздних работах.5
Секулярность стала рассматриваться не как общая тенденция и прогноз
Там же. С. 184 – 190.
Там же. С. 205 – 209.
3
Бурдье П. Поле науки // П. Бурдье. Социальное пространство: поля и практики. – М. : Институт
экспериментальной социологии ; СПб. : Алетейя, 2007. С. 473 – 517.
4
Berger P. The Sacred Canopy: Elements of Sociological Theory of Religion. Garden City, N. Y., 1967.
5
Руткевич Е. Д. Питер Бергер – полвека творческого пути // Социологические исследования. 2011. №
1. С. 121.
1
2
23
будущего религии, а как любопытное отклонение и стала называться
«Западноевропейская секулярность». Она проявляется в уменьшении участия
прихожан в церковной жизни и их посещений церкви. Корни этого явления
Бергер видит в принадлежности стран к политической и экономической
культуре Европы.1 Тем не менее, тезис о приватизации религии, актуальный
для своего времени и географического пространства Европы, породил
множество дискуссий, итогом которых стал пересмотр теории секуляризации
и выдвижение тезиса о деприватизации религии, который будет рассмотрен
ниже.
Помимо этого Бергер является автором работ, посвященных определенным
религиям, например православию2, что важно в рамках нашего исследования.
В своей работе он указывает на сложности, которые испытывает православие
в современном мире, а также выделяет причины, вызвавшие подобную
ситуацию.
Глобализация
распространяет
принципы
современности
и
подрывает гомогенность традиционных обществ и, в понимании Бергера,
способствует тому, что Церкви становятся добровольными ассоциациями в
условиях демократического государства. Соответственно изменяется и
конфигурация религиозного поля – изменяются «правила игры» по которым
вынуждены функционировать акторы. В случае с православием ситуация
осложняется тем, что православные церкви никогда не существовали в
подобных
условиях.
Свобода
вероисповедания,
являющаяся
залогом
подобной конфигурации, появлялась, пусть только в ограниченных пределах,
в недемократических государствах. Религия из чего-то само собой
разумеющегося становится индивидуальным выбором. Ответом на такую
ситуацию может стать неотрадиционализм (или фундаментализм, хотя сам
автор не любит это слово3) в двух формах: проект реставрации религии как
чего-то само собой разумеющегося или попытки закрыться от всего мира.
Руткевич Е. Д. Указ. соч. С. 122.
Berger P. Orthodoxy and Global Pluralism // Demokratizatsiya. 2005. Vol.13. № 3. Р. 437 – 447.
3
Ibid. Р. 440.
1
2
24
Обе формы трудно достижимы в современном мире и их поддержание
требует значительных усилий. Православие на протяжении всей своей
истории (особенно в России) существовало либо как религия, так или иначе
подчиненная государству, либо как религия эмигрантов, что способствовало
укреплению ее связей с этнической идентичностью. В то же время опыт
рассмотрения православной церкви в США позволяет увидеть, что там
Церковь существует именно как добровольная ассоциация. Таким образом,
если страны Европы, где существовали коммунистические режимы,
модернизируются, то и Церковь будет изменяться вместе с ними. В странах
Ближнего Востока ситуация с функционированием православия тесно
связана с политическим развитием этих стран. Отсюда можно сделать вывод,
что функционирование религий в разных странах в большей степени
обусловлено
общим
политическим
состоянием,
которое
формирует
официальные рамки взаимодействий в религиозном поле, а также
положением той или иной религии в нем, нежели особенностями вероучения.
Автор выделяет, таким образом, три реакции религиозных сообществ на
религиозный плюрализм: принятие, уклонение и сопротивление.1 Каждая из
этих реакций чревата рисками и нежелательными последствиями, основным
страхом со стороны различных церквей является боязнь того, что другие
церкви «украдут» ее прихожан. По мнению Бергера, этот страх снимается за
счет того, что в подобных условиях сами церкви могут «украсть» прихожан
своих конкурентов.
Тема становления религии личным выбором каждого восходит к его более
ранним работам, в частности к «Еретическому императиву», где он
размышляет о вызове протестантства. Вызов заключается в том, что
протестантизм не был национальной религией и под его воздействием
остальные
1
2
религии
приоткрывают
свои
границы
для
изменений.2
Ibid. Р. 444.
Бергер П. Религиозный опыт и традиция // Социологические исследования. 2011. № 1. С. 134.
25
Протестантизм становится своего рода парадигмой существования религий в
современном мире.
Обращение к трудам Бергера позволяет дополнить труды Бурдье в тех
моментах, где сам Бурдье по каким-либо причинам не прояснил свою
позицию или недостаточно ее развил. Совместимость их подходов
подтверждается вышеуказанной сходностью основополагающих идей.
Рассмотрение религии в глобальной перспективе является одним из
влиятельных направлений в социологии религии. Постепенно мнения
относительно религии в глобализирующемся мире разделились на три
направления, в рамках которых рассматривалась религия и ее место в жизни
людей:
космополитизм, столкновение цивилизаций
и
множественная
современность.1 Для нашего исследования важно место религии в жизни
людей и взаимоотношения между религиями, так как от этого зависит
конфигурация религиозного поля, его акторы и их капитал. В то время как
Бурдье в своих работах касался лишь отдельных аспектов глобализации (в
основном это критика неолиберализма), работ о глобализации у него
практически
нет,
соответственно
и
работ
посвященных
состоянию
религиозного поля в условиях глобализации также нет. Основополагающая
работа «Генезис и структура поля религии» писалась задолго до широкого
рассмотрения
космополитизм
процессов
исходит
глобализации.
из
теории
Если
говорить
секуляризации,
вкратце,
которую
то
мы
рассматривали на примере Бергера. Направление столкновения цивилизаций
представлено Самуэлем Хантингтоном и его последователями. В своей
работе, давшей имя всему направлению,2 Хантингтон представляет мир, в
котором существует некоторый набор цивилизаций, глубоко различных
между собой: Западная, Латиноамериканская, Африканская, Исламская,
Синская, Индуистская, Православная, Буддистская и Японская. Любое
1
Casanova J. Cosmopolitanism, the clash of civilizations and multiple modernities // Current Sociology.
2011. Vol. 59. № 2. Р. 252-267.
2
Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. – М.: АСТ: Астрель, 2011.
26
соприкосновение между ними вызывает конфликт. Существуют линии
разлома по которым и происходят конфликты, иногда перетекающие в
войны. В его трактовке религия становится важной составляющей
идентичности каждой цивилизации. Несмотря на то, что модели цивилизаций
разрабатывались задолго до него и имеют в своем корне скорее
политическую, нежели социологическую ориентацию, его статья и книга
привлекли большое внимание, так как сформулировали противовес теории
секуляризации и глобализации как вестернизации. Теория столкновения
цивилизаций многократно критиковалась, особенно содержащийся в ней
принцип выделения цивилизаций, а также за то, что цивилизации
воспринимались как нечто однородное и неразвивающееся во времени.
Попыткой
объединить
достоинства
двух
моделей
стала
теория
множественности модерна или multiple modernity.
Ее автором выступил Шмуэль Эйзенштадт, чьи идеи становятся все более
популярны среди российских исследователей.1 Применительно к религии ее
развил Хосе Казанова, выступивший с тезисом о деприватизации религии в
современном обществе. Основной идеей multiple modernity является
рассмотрение процесса модернизации как различного для каждой страны.
Этот процесс включает в себя установление институтов современности, но в
каждом конкретном случае проявление этих институтов будет различным и
обусловлено предыдущим историческим развитием. Это значит, что в
обществах,
где
религия
играла
важную
роль
в
жизни
общества,
секуляризация не произойдет. Соответственно, религия будет играть
значительную роль в современном мире, но источник ее могущества
изменился. Благодаря произошедшим переменам религия стала способна
обрести относительную автономию от государства и выступать как
См. Социология религии в обществе Позднего Модерна: сборник статей по материалам четвертой
Международной научной конференции. НИУ «БелГУ», 12 сентября 2014 г. / отв. ред. С.Д. Лебедев. –
Белгород : ИД «Белгород» НИУ «БелГУ», 2014.
1
27
независимая сила. Это также влияет на автономию религиозного поля в
целом.
В дальнейшем Казанова подверг свой тезис о деприватизации уточнениям,
так как считал, что аргументы, изложенные в его работе «Public religion in the
modern times», страдают тремя недостатками:
1) Западо-центризм.
2) Попытка свести, по крайней мере, нормативно, современные
общественные религии к общественной сфере гражданского общества.
3) Эмпирический подход исследования как взаимоотношений
церковь-государство-нация-гражданское общество в сравнительной
национальной
перспективе,
пренебрегая
межнациональными
глобальными измерениями.1
Будучи
специалистом
по
католицизму,
он
смог
заметить,
что
антиисламский дискурс очень близок к антикатолическому по своей
структуре и основным положениям, чему они обязаны основополагающему
для Европы секулярному дискурсу2. Таким образом, отнесение какой-либо
религии к соответствующей или несоответствующей демократическим
современным
нормам
покоится
на
мифической
истории
западной
терпимости. Фактически же декларируемые отношения между государством
и религией сильно отличаются от реальных. Практически во всех
государствах есть Церковь, которой оказывается предпочтение. Поэтому
мерилом демократичности общества является скорее готовность терпеть
религиозные
меньшинства,
в
том
числе
секты,
отколовшиеся
от
официальных церквей. Отсюда возникает проблема отношения к ним, а
также особенно остро встает проблема иммигрантских религиозных
меньшинств.
1
2
В
качестве
разрешения
подобных
ситуаций
Казанова
Casanova J. Public Religions Revisited // Religion: Beyond the Concept - Fordham U.P., 2008. Р. 102.
Ibid. Р. 108.
28
обращается к предложению Альфреда Степана о «двойной толерантности»:
«минимальные границы свободы действия, которые должны так или иначе
быть обработаны для политических учреждений vis-à-vis религиозных
властей, и для религиозных индивидов и групп vis-à-vis политические
учреждения».
Религиозные
власти
должны
«терпеть»
автономию
демократически избранных правительств, не утверждая прерогатив, которым
конституционно дают привилегию, передать мандат или наложить вето на
публичный порядок. Демократические политические учреждения, в свою
очередь, должны «терпеть» автономию религиозных людей и групп не
только в исполнении свободы поклоняться конфиденциально, но также и
продвигать публично их ценности в гражданском обществе и спонсировать
организации и движения в политическом обществе, пока они не нарушают
демократические правила и придерживаются верховенства закона. В
пределах этой структуры взаимной автономии может быть необычно
широкий
диапазон
конкретных
образцов
государственно-религиозных
отношений в политических системах, которые соответствовали бы нашему
минимальному определению демократии.1 Плодотворность данной теории
подтверждается тем фактом, что она набирает все большую популярность не
только за рубежом, но и в России – появляются переводы трудов Казановы, а,
например, авторы Карнеги-Центра активно используют его труды в своих
исследованиях.
Другие авторы указывают на то, что в реальности может происходить
стигматизация различных религиозных групп в рамках борьбы за паству.2
Это подводит нас к понятию стигмы, введенному в социологию Ирвином
Гофманом.3 Стигма – это признак, который портит личность человека в
Casanova J. Public Religions Revisited. Р. 113.
Thomas G. M. Religions in Global Civil Society //Sociology of Religion. 2001. Vol. 62. №. 4 Special Issue:
Religion and Globalization at theTurn of the Millennium. Р. 515-533.
3
Гоффман И. Стигма: Заметки об управлении испорченной идентичностью. Часть 1. Стигма и
социальная идентичность. Часть 2. Контроль над информацией и социальная идентичность (главы 3-6).
http://gendocs.ru/v27579/?cc=1 (27.05. 2013); Goffman E. Стигма: Заметки об управлении испорченной
идентичностью. Глава 5. Отклонения и девиация (Пер. А.Мактас)// Социологический форум. 2000. № 34. (http://ecsocman.hse.ru/text/17280348/) (27.05.2013).
1
2
29
глазах окружающих и, возможно, себя самого. Гофман отличает три типа
стигм:
1) дефекты тела, такие как отсутствие частей тела или другой
физический изъян.
2) дефекты психики, такие как умственная болезнь.
3) социальные дефекты, такие как экстремистские политические
или религиозные верования, или наркомания; членство в социально
обесцененных группах, таких как расовые и этнические меньшинства
или пол.
Согласно Гофману, нормальным (обычным) восприятием и отношением
(действиями) к человеку со стигмой, являются:
1) благожелательное социальное действие, призванное смягчить и
сгладить наличие у человека стигмы;
2) различные формы дискриминации этого человека;
3) построение
«теории»
стигмы —
своеобразной
идеологии,
призванной объяснить опасность, которую представляет такой
человек, в некоторых случаях — для оправдания своего враждебного
отношения к нему;
4) обобщение стигмы — приписывание человеку дополнительных
несовершенств, на основе какого-то одного его несовершенства
(например, к слепому нередко обращаются громче, чем обычно, как
будто он ещё и глухой), или же дополнительных возможностей, по
типу «шестого чувства», «особой чувствительности восприятия».
Согласно Гофману, человек может использовать свою стигму и получать
от неё «вторичные выгоды», например, для оправдания своих неудач, не
связанных со стигмой. Если же по каким-то причинам человек со стигмой
30
лишается её, он может обнаружить, что он/она чему-то научился или
научилась, или прийти к некоторым пониманиям, например, относительно
того, что жить с какой-то определённой стигмой — не самое страшное
несовершенство человека в жизни.
Как отмечает Гофман, стигматизированный человек часто не знает как к
нему «по-настоящему» относятся другие люди; каждый новый контакт для
таких людей всегда неопределённость — их либо примут, либо отвергнут.
Стигматизированный человек постоянно должен думать о том, какое
впечатление он производит на других людей.
Следует отметить, что в рамках концепции Гофмана стигматизированный
человек сам себя рассматривает также как стигматизированного. Этот
важный аспект не позволяет нам полностью использовать данный подход в
рамках рассмотрения религиозного поля. Похожие трудности всегда
возникают при перенесении моделей описания индивида на описание групп.1
Рассмотрение связей внутри группы подводит нас к другой стороне
концепции Бурдье, а именно к властным взаимоотношениям внутри
религиозной группы. Применительно к новым религиозным движениям
более подходит модель, описанная в книге Норберта Элиаса «Придворное
общество».2
Идеи,
высказанные
цивилизации»3
успешно
религиозности.4
Идеи
им
применялись
относительно
в
другой
в
книге
исследовании
взаимозависимости
«О
процессе
американской
абсолютного
монарха и его двора, а также относительно процессов изменений
происходящих в группах являются достаточно продуктивными для описания
1
Sales S. M. Economic Threat as A Determinant of Conversion Rates in Authoritarian and Nonauthoritarian
Churches // Journal o/ Personality and Social Psychology. 1972. Vol. 23. No. 3. Р. 421 – 422.
2
Элиас Н. Придворное общество: Исследования по социологии короля и придворной аристократии. –
М.: Языки славянской культуры, 2002.
3
Элиас Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и психогенетические исследования. Том 1.
Изменения в поведении высшего слоя мирян в странах Запада. – М.; СПб.: Университетская книга, 2001.;
Он же. О процессе цивилизации. Социогенетические психогенетические исследования. Том 2.
Изменения в обществе. Проект теории цивилизации. – М.; СПб.: Универститетская книга, 2001.
4
Mennel S. Reflections on American Religiosity from an Eliasian Point of View // HISTORICKÁ
SOCIOLOGIE. 2010. Vol. 2. Р. 9 – 29.
31
взаимоотношений в новых религиозных движениях и их развитии.
Случайные идеи становятся общеобязательными и индивид должен им
следовать, чтобы не оказаться вне группы.
Возвращаясь к макроуровню, следует отметить, что концепция multiple
modernity позволяет прояснить специфику религиозного поля каждой
отдельной страны. Для понимания специфики российского религиозного
поля мы будем обращаться, в первую очередь, к работам Дмитрия Фурмана и
его коллег, трудам сотрудников Левада-Центра, авторов, сотрудничающих с
московским Карнеги-Центром. Именно их труды позволяют составить
представление о главных акторах религиозного поля и их взаимоотношениях
друг с другом и внешними по отношению к религиозному полю акторами.
Дмитрий Фурман, несмотря на то, что во время перестройки он перешел в
основном к политологической публицистике, тем не менее, обращался и к
теме религии.1 Коллектив Левада-Центра в лице Юрия Левады, Льва
Гудкова, Бориса Дубина, Наталии Зоркой неоднократно обращался к теме
религии
в
рамках
исследования
«советского
человека»,
где
они
рассматривают и религиозные аспекты жизни россиян. В ряде работ Б.
Дубина2, Л. Гудкова3 и Н. Зоркой4 рисуется портрет религиозности
современного российского общества, представлений о роли Церкви в жизни
отдельных людей и общества в целом. Также ряд их работ позволяет
составить представление о том, в каких условиях оказались вынуждены
действовать отечественные и иностранные представители разнообразных
религий, в рамках каких более широких рамок россияне воспринимают
религию и религии. На всем этом мы остановимся позднее.
«Новые церкви, старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской
России» / под ред. К. Каариайнена, Д. Фурмана – М.; СПб.: Летний сад, 2007.
2
Дубин Б. «Легкое бремя»: массовое православие в России 1990-2000-х годов // Религиозные
практики в современной России: Сборник статей / Под ред. К. Русселе, А. Агаджаняна : М. Новое
издательство, 2006. С. 69 – 86.
3
Гудков Л. Общество с ограниченной вменяемостью // Л. Гудков. Абортивная модернизация – М. :
Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 376 – 413.
4
Зоркая Н. Православие в безрелигиозном обществе / Вестник общественного мнения. 2009. № 2
(100). С. 65 – 84.
1
32
Работы авторов, сотрудничающих с московским Карнеги-Центром,
являются наиболее важными для рассмотрения актуальных вопросов
взаимодействия религий и государства, а также для рассмотрения новых
религиозных движений. Информация, которой они обладают, является
наиболее актуальной и, в ряде случаев, уникальной.
Исходя из этих теоретических рамок, мы попытаемся воссоздать картину
религиозного поля, а после этого детально остановимся на генезисе и
структуре новых религиозных движений в современной России, а также их
месте и роли в религиозном поле.
33
§ 2. Религиозное поле современной России
Религиозное
поле
современной
России
формировалось
благодаря
наложению общемировых процессов глобализации, локальных процессов,
характерных для европейских постсоветских стран, а также национальной
специфики. В тоже время процесс этот был протяжен во времени – с
позднего СССР времен Перестройки (хотя в предшествующих периодах уже
можно найти как многие элементы современного религиозного поля, так и
основные отношения между ними, все же стоит их рассматривать как некую
предысторию) до начала третьего десятилетия постсоветского этапа жизни
России. Все это обусловило неповторимую и уникальную ситуацию. Мы
остановимся
отдельно
на
каждом
аспекте
и
этапе
формирования
религиозного поля, после этого вкратце охарактеризуем элементы структуры
религиозного поля, а также основные связи между ними.
Глобализация стала процессом, реально объединяющим весь мир и, на
данный момент, выглядит необратимой. Несмотря на самые различные
трактовки глобализации1 можно выделить ее ключевые характеристики. В
первую очередь это все большая экономическая, политическая и культурная
взаимосвязанность отдельных стран. Кроме того, необходимо отметить
стирание культурных границ, объединение мира в рамках капитализма и
либерализма, а также актуализация вопроса о правах человека и базовых
ценностях общества.
В этих условиях все социальные институты вынуждены каким-либо
образом реагировать на изменения, происходящие в мире и в конкретной
стране. Не является исключением и религия. Что же действительно нового
несет глобализация в мир религии, развитию каких процессов и каких
явлений она дает жизнь?
Глобализация может подразумеваться и как гомогенизация культуры в планетарном масштабе, и как
новый уровень сосуществования культур и достижение реального культурного плюрализма.
1
34
Главным является появление «религиозного рынка». При актуализации
права на свободу совести и вероисповедания человек может сам выбрать
религию, которая наиболее соответствует его воззрениям и мироощущению.
Соответственно уходит понятие канонической территории1 и наступает отказ
от этноконфессиональности в прежнем смысле этого слова. Религия может
сохранять свое главенствующее положение на религиозном поле, но
случится это не столько потому, что такова была вера предков, а благодаря
сознательному выбору граждан. Следует отметить, что «наследственность» в
принятии религии (то есть принятие той или иной религии из-за того, что вся
семья человека ее придерживается) не исчезает, но появляется добровольная
альтернатива такому способу обращения. Кроме того, происходит изменение
понятия идентичности. Если раньше идентичность во многом определялась
этнической принадлежностью, то сейчас на первый план выходит этическая
идентичность – родство взглядов, убеждений.
Обращает на себя внимание снижение роли государства в вопросах
религии. В ряде стран (в их числе и Россия) отношения между государством
и основной религией складывались в формате взаимной поддержки –
господствующая церковь легитимирует государство и его власть над
подданными, а государство, в свою очередь, защищает церковь от вторжения
на ее «каноническую территорию» других религий, либо препятствует их
распространению за определенные рамки (зачастую этнические). В новых
условиях роль государства может ограничиваться созданием равных условий
для всех религий и невмешательством в их дела.2
Этот термин играет большую роль в обсуждении проблемы миссионерства между РПЦ МП и
представителями других религий.
2
Хотя существуют ситуации, когда государство вмешивается в дела религии и может даже запретить
деятельность какой-либо религиозной организации. Особенно часто это касается представителей новых
религиозных движений и сект. Нередко подобного рода преследования носят политический характер как,
например, в Китае в инциденте с сектой Falun Gong. См. Янь Яньсянь Управляемая глобализация.
Государственная власть и изменения в культуре Китая // Многоликая глобализация / Под ред. П. Бергера
и С. Хантингтона. – М.: Аспект Пресс, 2004. С. 37 – 38. Более подробный анализ взаимодействия
различных участников политических процессов и религиозных организаций (на примере тибетского
буддизма) см. в Островская Е.А. Онтология религиозного конфликта: транснациональная
1
35
Помимо этого, в условиях глобализации культуры становятся в отношения
доноров и реципиентов. Каждая культура, контактируя с другими, вбирает в
себя элементы данной культуры и это не особенность только современности.
Особенность современной ситуации состоит во все большей интенсификации
и все большем количестве таких контактов. В этих условиях взаимовлияние
не только усиливается, но и становится крайне неравномерным. Одной из
культур-доноров современности можно считать индийскую культуру. Ее
влияние в мире растет, как растет и популярность различных индийских
верований и философских школ.1
Важным явлением становится разделение верующих в рамках каждой из
религий на «архаическое ядро» и «неофитов». Под «архаическим ядром»
следует понимать последователей немодернизированных верований, обычно
представителей исторических очагов той или иной религии. Под группой
«неофитов» следует понимать людей, принявших то или иное верование
посредством
новооткрывшихся
религиозных
центров,
преломивших
верование через призму своих взглядов и своей культуры. Это связано с
появлением нового пути возникновения религии в данном регионе –
«западный транзит», когда верование, которое исторически исповедует
определенная группа людей в данном регионе, появляется там вновь (уже в
другой группе) после посещения каким-либо человеком страны, где это
верование является господствующим. Соприкоснувшись с другой культурой,
человек проникся ее идеями и создает у себя дома общину. Отношения
между этими группами своеобразны, но формально и те и другие считаются
адептами того или иного верования.2 Это также делает возможным
коммуникативная сеть. // Хора. Журнал современной зарубежной философии и философской
компаративистики. Курск. 2009. С. 166 - 176.
1
Наиболее ярким примером служат распространенные центры йоги, которые делая упор на
физическую сторону упражнений, тем не менее могут служить стимулом для более глубокого изучения
данной философской системы, а также и культуры Индии.
2
См. Агаджанян А. Буддизм в современном мире: мягкая альтернатива глобализму // Религия и
глобализация на просторах Евразии / Под ред. А. Малашенко и С. Филатова. – М.: РОССПЭН, Моск.
Центр Карнеги, 2009. С. 227 – 228., где данная проблема рассматривается на примере буддизма.
36
складывание «глобальных религий», свободных от конкретных культурных
традиций страны-родительницы.
Кроме перечисленного в условиях глобализации могут получить новую
жизнь тайные и эзотерические верования. В этом отношении показательна
судьба зороастризма в России. Дело в том, что ортодоксальной формой
данного верования является маздаизм (или парсизм). Зерванизм отделился от
маздаизма во времена поздних Сасанидов и с тех пор был тайным учением. В
Россию он попал в XIX веке, но первая община была организована в 1990-х
годах Павлом Глобой (официально зарегистрирована 7.04.1994 г. в СанктПетербурге) и стала главным представителем зороастризма в России.1
Новым представляется появление верующих-одиночек, которые не
принадлежат ни к одной общине, но придерживаются той или иной религии.
При этом они могут никогда не контактировать с представителями данной
религии,
но
практикам.
неукоснительно
Это
стало
следовать
возможным
индивидуальным
благодаря
обрядам
развитию
и
средств
коммуникации, книгопечатной продукции.
Необходимо
также
отметить,
что
в
условиях
глобализации
и
актуализировавшегося вопроса о правах человека поднимается вопрос о
приоритетности
земного
мира
и
загробного.
В
условиях
свободы
вероисповедания и возможности принятия новой веры наибольшего успеха
добиваются религии, которые переносят награду за богоугодную жизнь из
загробного мира в мир земной.2
Принципиальным отличием от предыдущего времени представляется
повышение роли женщин, что вызвано влиянием женской эмансипации и
Современная религиозная жизнь России. Опыт систематического описания. Т. III / Отв. ред. М.
Бурдо, С. Б. Филатов. – М.: Логос, 2005. С. 322.
2
Лункин Р. Протестантизм и глобализация на просторах Евразии // Религия и глобализация на
просторах Евразии / Под ред. А. Малашенко и С. Филатова. – М.: РОССПЭН, Моск. Центр Карнеги,
2009. С. 91 – 125.
1
37
положением женщины в современном мире, игнорировать которое многим
религиям становится все труднее.
На эти глобальные процессы наложились общие для почти всего
европейского постсоветского пространства тенденции. К ним относятся:
1) Возрождение религии, связанное с тем, что до коммунизма
религия играла значительную роль в формировании как национальной
идентичности1, так и в формировании самого государства и его
особенностей.
2) Попытки прошлой номенклатуры оставаться у власти при
поддержании
демократического
фасада
–
так
называемая
«имитационная демократия».2
3) Слабость общества, недоверие к демократическим институтам,
всеобщая подозрительность. С этим связано недоверие к религиозным
общинам, наблюдаемое в разных странах постсоветской Европы.
4) Параллельное
возрождению
религии
возрождение
национализма.3 Это связано с формированием новых идентичностей в
условиях глобализации, в то время как старые идентичности были
ослаблены советским прошлым, либо как сконструированные уже в
советское время оказались дискредитированы и разрушены в процессе
крушения советской системы.
5) Новый
характер
государств
обусловил
принятие
новых
конституций и законов, в которых провозглашались принципы
деидеологизации государства и политического плюрализма, вводилось
1
Spohn W. Multiple Modernity, Nationalism and Religion: A Global Perspective // Current Sociology. 2003.
Vol. 51. Р. 266 – 287.
2
Фурман Д. Движение по спирали. Политическая система России в ряду других систем. – М.:
Издательство «Весь Мир», 2010. С. 13.
3
Spohn W. Op. cit. Р. 266 – 287.
38
понятие «неидеологическое государства», в большинстве законов
говорится о независимости государства и церкви друг от друга.1
И, наконец, специфические для России особенности. Несмотря на то, что в
нашем перечислении они идут последними, но по значению для
религиозного поля они являются определяющими, так как их роль ключевая
для его формирования и функционирования.
1) Формирование
во
время
коммунистического
правления
«советского человека».
2) Нарушенность исторической связи с религией, а в связи с этим
большое количество неверующих, атеистов, и «во что-то верующих».
(См. Приложение 1)
3) С распадом СССР модель изменилась – неравноправный союз
государства с церковью большинства, где государство использует
церковь для собственной легитимации, укрепления национализма.
4) Длительное
подавление
идеологических
альтернатив
и
идеологическая индоктринация создали спрос на альтернативную
религиозность.
5) Достаточно слабые стартовые позиции всех религий – малое
количество людей, готовых регулярно посещать богослужения, слабая
материальная и финансовая база, недостаток священников, слабая
осведомленность как о самом существовании некоторых религий, так и
о положениях вероучения той или иной религии.
6) Большие симпатии населения и властных элит к православию,
РПЦ на тот момент являлось одним из наиболее уважаемых институтов
общества, а также существовал комплекс вины перед церковью и
стремление возместить причиненный за годы советской власти ущерб.
Шаншиева Л. Н. Введение // Религия и церковь в Центрально-Восточной Европе в начале XXI в.:
Сб. обзоров и реф. – М.: РАН. ИНИОН. Центр науч.-информ. Исслед. Глоб. И регион. Проблем, 2006. С.
8.
1
39
7) Параллельное
этому
широкое
распространение
веры
в
экстрасенсов, паранормальные явления, ознакомление с йогой и
другими восточными практиками, интерес к теософии и другим
эзотерическим учениям. Ознакомление с ними происходило отрывочно
– как и ознакомление с любой другой информацией религиозного и
околорелигиозного содержания. Знакомство с текстами происходило в
рамках маленьких кружков1, ситуация изменилась только во время
перестройки, когда происходили выступления на стадионах и по
телевизору.
Всю историю религиозного поля современной России можно разделить на
2 этапа:
1)
1988 – середина 1990-х годов. Особенностью данного этапа было
оживление религиозной жизни, устранение препятствий для встречи
граждан и религий. В этот период принимаются законы, которые даруют
необыкновенную
свободу
проповеди,
возможности
организации
религиозных объединений. Вместе с тем, подобные законы принимались в
соответствии с направленностью общественного мнения. Произошел, по
словам Д. Фурмана, поворот маятника – количество атеистов стало таким
же, как до этого число верующих. Религия представляется частным делом
каждого человека, что можно интерпретировать как часть процесса
освобождения от контроля КПСС и государства в целом. Нарастает
сложность
религиозного
поля
–
наряду
с
увеличением
числа
последователей и храмов той или иной уже существующей на
отечественном поле религии появляются новые акторы, причем во всех
секторах. В секторе Церкви это различные течения протестантизма. Но
наибольший рост сложности наблюдался в секторе
пророков. Для
подобной
все
ситуации
благоприятно
складывались
условия:
Tchepournaya О. The Hidden Sphere of Religious Searches in the Soviet Union: Independent
ReligiousCommunities in Leningrad from the 1960s to the 1970s // Sociology of Religion. 2003. Vol. 64. No. 3
Р. 377-388.
1
40
экономические, политические, культурные, собственно религиозные. На
указанный период приходится время экономического упадка, что
способствует приходу людей к жестко авторитарным религиям, к которым
относятся многие новые религиозные движения. Политическая повестка
дня включала как можно большую открытость миру, что не только
создавало благоприятное положение для иностранных миссионеров, но и
увеличивало частоту и интенсивность культурных взаимодействий.
Итогом стало то, что в России стали действовать практически все самые
известные зарубежные НРД, такие как «Международное Общество
Сознания Кришны», «Церковь объединения», «Аум Синрекё», «Фалунь
Гун», «Церковь саентологии», «Вера Бахай». Фактически второе
рождение пережили «Свидетели Иеговы», «Церковь Иисуса Христа
Последних Дней», «Армия спасения» - уже существовавшие на
территории России, но запрещенные советской властью.
Появляются
и
НРД
отечественного
происхождения.
Большое
количество групп просуществовало недолго и быстро распались, однако
некоторые смогли просуществовать довольно долго – самыми известными
являются «Церковь Последнего Завета», «Белое Братство», «Церковь
Божьей матери «Державная»», «Радастея» и т.д.
Но у подобной ситуации была и другая сторона. Во-первых, люди стали
сталкиваться с негативными аспектами деятельности НРД – очень
быстрое обращение сопутствовало разрыву связей с родными и друзьями,
на улице появились «свидетельствующие», занимающиеся не только
поиском новых членов группы, но и поиском средств для своей
организации путем навязчивой продажи своей литературы. Появились и
первые истории мошенничеств.
Все это способствовало тому, что общественное мнение стало меняться.
В то же время подобная миссионерская ситуация не устраивала
ключевого, доминирующего актора религиозного поля – РПЦ МП.
Руководство рассчитывало, что другие конфессии, т. е. другие акторы
41
сектора «Церковь» будут помогать им в деле воцерковления населения
России, а сами не будут обращать в свою веру.1 Миссионеры же
воспринимали Россию как атеистическую страну, своего рода чистый
лист, где можно и нужно вести проповедь. Непонимание и неприятие
другой точки зрения у обеих сторон способствовало накапливанию
противоречий, которые можно было бы решить, если бы не еще один
процесс. В этих новых условиях РПЦ МП пыталась играть роль духовного
ориентира и морального авторитета для общества и власти, но
столкнулась с тем, что многие готовы воспринимать РПЦ МП
исключительно как средство идентификации с «мы» как целым.2 После
неудачной попытки примирения враждующих сторон в конфликте
президента и парламента, РПЦ МП принимает решение официально
дистанцироваться от политики, что находит отражение в принятом в 1994
году
документе,
который
накладывал
запрет
на
политическую
деятельность для представителей церкви. Вызвано это было также тем,
что священники, которые оказывались включенными в политический
процесс, становились не проводниками интересов Церкви, а интересов тех
сил, в составе которых они приходят к власти. Но, не найдя поддержки у
общества, РПЦ начала проводить курс на сближение с властью. Это
соответствовало некоторым устремлениям власти ввиду того, что после
распада Советского Союза и последующих реформ крайне малое
количество людей поддерживали идеологию демократии и рынка.
Коммунистическая идеология также была неприемлема и требовалась
если не новая идеология, то ее эрзац. Именно в таком качестве и начало
выступать православие для многих представителей власти.3 Общество и
власть, попытавшиеся жить по демократическим нормам, не смогли этого
сделать. Начинается следующий этап формирования религиозного поля.
Казьмина О. Е. Русская Православная Церковь и новая религиозная ситуация в России:
этноконфессиональная составляющая проблемы. – М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2009. С. 220 – 225.
2
Дубин Б. Отношение к вере аналогично отношению к государству// РБК. 2012. № 8. С. 23.
3
Фурман Д. Движение по спирали. Политическая система России в ряду других систем – М.:
Издательство «Весь Мир», 2010. С. 114.
1
42
2)
Как полагают некоторые авторы1, еще в 70-е годы государство
хотело принять православие в качестве государственной идеологии, по
крайней мере, в некоторых сферах (в первую очередь армия). Тем не
менее, открыто этот процесс стал проявляться лишь со второй половины
90-х годов. Новое состояние религиозного поля, которое формировалось с
этого времени и по настоящий момент, характеризуется попыткой
создания монополии одной религии при поддержании видимости
многообразия. Для подобного рода конфигурации закон РСФСР «О
свободе вероисповеданий» от 25 октября 1990 года уже не подходил,
поэтому был принят новый закон, предоставлявший формальные свободы
религиозным организациям, но вводивший жесткие ограничения для всех
новых акторов. Эти ограничения были смягчены принятием подзаконных
актов, но по сравнению с предыдущим законом это было шагом дедемократизации. Процесс ускоряется при приходе нового президента В. В.
Путина, открыто выражающего свои симпатии к православию, а
впоследствии становится более интенсивным при восшествии на
патриарший
престол
патриарха
Кирилла.
Появляются
основные
обозначения, которые впоследствии будут использоваться для описания
существующего и желаемого положения вещей – «традиционные
религии»,
«каноническая
территория»,
«симфония»,
«православная
цивилизация». Все они призваны ограничить проникновение на русское
религиозное поле новых акторов, а старых ограничить паствой, которая
формируется по национальному признаку и, в идеале, проживает
компактно
на
определенной
территории.
Термин
«каноническая
территория» подразумевает иные границы, нежели государственные – это
регионы России с преобладающим русским населением, а также соседние
государства – Украину и Белоруссию. Таким образом, произвольно
конструируется
новое
пространство,
которое
должно
быть
мононационально и монорелигиозно. В рамках реализации подобных
1
Бибихин В. Для служебного пользования // Бибихин В. Другое начало. – СПб.: Наука, 2003. С. 193.
43
проектов церковь готова вовсе отказаться от притязаний на обращение
паствы других «традиционных религий» в обмен на их отказ от того же в
отношении жителей канонической территории.
Отсюда можно вывести характеристики первого элемента религиозного
поля – религиозной среды. Под этим мы понимаем неструктурированные и
неотрефлексированные предпочтения и страхи, ожидания, предрассудки,
которые, тем не менее, задают определенные рамки восприятия и
интерпретации происходящих событий, действий акторов. В рамках этой
среды происходит жизнь религиозного поля, исходя из него, формируются
новые акторы. Существующие акторы вынуждены либо приспосабливаться к
ним, либо пытаться их изменить. Еще одним способом взаимодействия
является игнорирование религиозной среды, но подобная тактика ведет к
тому, что актор выпадает из поля – он не находит последователей, не имеет
возможности вступать во взаимодействие с другими акторами – он находится
в других координатах. Основными характеристиками религиозной среды
являлись:
1) Проправославный консенсус.1 Восприятие всего, что говорит и
делает РПЦ, преломляется через эту призму – все действия или
поддерживаются или им находится объяснение. Объяснения могут
быть апеллирующими к традициям церкви, к особенностям и
трудностям предшествующего периода, сложностям современного
периода и т. д. Единственным исключением является вмешательство
РПЦ в образование. Здесь православный консенсус вступает в
конфликт с неприятием открытого принуждения.
2) Значительное влияние эзотерики.2
Фурман Д., Кааариайнен К. Религиозность в России в 90-е гг. ХХ – начале ХХI в. // Новые церкви,
старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / под ред. К.
Каариайнена, Д. Фурмана – М.;СПб.: Летний сад, 2007. С. 20 – 25.
2
Штерин М. «Новые религиозные движения России 1990-х годов» // «Старые церкви, новые
верующие. Религия в массовом сознании постсоветской России ». – СПб., М.: Летний сад, 2000. С. 154.
1
44
3) Особое внимание к магическим практикам. К этому можно
отнести как магические практики в рамках традиционных религий –
молитвы и обряды для привлечения каких-либо благ, так и особое
внимание
к
разного
рода
экстрасенсам,
околомедицинским
и
околопсихологическим учениям, обещающим мгновенное или быстрое
достижение целей. В целом все это можно отнести к магическому типу
религиозности.
4) Настороженное отношение к явным и открытым проявлениям
религиозности.
5) Восприятие самих себя как терпимых и радушных, и в то же
время очень уязвимых. Комплекс жертвы.1
6) Поиски ответов как на насущные проблемы (что происходит в
стране), так и на экзотические (такие как смена пола, например).2
Причем осмысление происходящего в стране осуществлялось в рамках
религиозных (в основном эсхатологических) и конспирологических
(разнообразные теории заговора). Подобные версии как пришли внутрь
религиозных групп с массовым притоком верующих, так и исходили от
самих религиозных деятелей, игравших в этом случае роль «экспертов
реальности».
7) Настороженность по отношению к религиям зарубежного
происхождения.
Восприятие
своих
религиозных
поисков
как
идеалистических, а религиозных поисков других стран, как обмана,
попытки одурачить и извлечь выгоду из легковерных людей.3
Роль религиозной среды в формировании и поддержании религиозного
поля состоит в том, что оно задает условия, в которых вынуждены
действовать акторы религиозного поля. Последние традиционно делятся на
1
Гудков Л. Комплекс «жертвы». Особенности массового восприятия россиянами себя как
этнонациональной общности. // Л. Гудков. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. – М. :
Новое литературное обозрение, «ВЦИОМ-А». 2004. С. 83 – 120.
2
Кантеров
И. Новые религиозные движения на российских просторах. "Русская версия".
(http://www.religiopolis.org/religiovedenie/1230-neizvestnaja-religija-9.html) (06.03.2013)
3
Попов А. Русское сектанство (хлысты, скопцы, духоборы, молокане). – М.: Грифон, 2012. С. 4.
45
три группы: церкви, пророки, колдуны. Но в ХХ веке произошел процесс
разложения религиозного поля, благодаря чему на его периферии появились
новые акторы – психоаналитики, психологи, врачи, социальные работники,
сексологи,
специалисты
по
«выразительности
тела»,
по
восточным
единоборствам, консультанты по «жизненным проблемам».1 Это связано с
тем, что социальные функции, которые выполняла ранее церковь, стали
переходить к акторам, далеким от собственно религиозных проблем –
функции эти Церковь (в широком смысле) выполняет до сих пор, но уже не
является главным их исполнителем. Эти социальные функции таковы:
благотворительность, «врачевание души».
Социальные функции более справедливого перераспределения средств
берут на себя различные благотворительные организации, что выглядит в
глазах некоторых людей более удобным, так как в данном случае
исключается возможность влияния на человека с целью обращения его в ту
или иную веру. Сталкивающиеся с этим религиозные организации выходят
из этого затруднения разными путями – одним из них является разделение
социального служения с собственно религиозным.2 Другой выход –
принципиальный подход совмещения социального служения с религиозной
пропагандой.3 Тот или иной подход во многом зависит от положения в
религиозном поле, на чем мы подробнее остановимся ниже.
Другой стороной является «врачевание душ», сюда же можно включить и
«врачевание тела», то есть практики направленные на преображение
индивида, его изменение к лучшему, как это понимает влияющий актор. Под
этим понимаются практики направленные на обретение душевного покоя,
гармонии, устранения препятствий на пути к достижению блаженства, своего
рода прижизненного спасения. С развитием психологии в ХХ веке появилась
Бурдье, П. Разложение религиозного… С. 150.
Антоненко С. Мормоны в России: Путь длинной в столетие. – М.: ООО «Родина», 2007. С. 251.
3
Митрохин Н. «Русская православная церковь: современное состояние и актуальные проблемы» - М.:
Новое литературное обозрение, 2006. С. 275 – 316.
1
2
46
возможность решать подобные проблемы без участия священника, и
соответственно в религиозном поле произошло размывание границ с наукой.
Более того, данная проблема принимает дополнительное измерение в
российских
условиях
–
недостаток
квалификации
указанные
выше
специалисты могут попытаться компенсировать привнесением в свою работу
различных элементов мистических и эзотерических доктрин, что призвано
скрыть некомпетентность, а также в условиях российской религиозной среды
позволяет
получить
дополнительное
преимущество
перед
теми
специалистами, которые не применяют подобные средства.
Теперь остановимся на основных секторах религиозного поля – это
Церкви, Колдуны и Пророки. Под сектором Церковь мы понимаем
совокупность церквей всех традиционных для определенной местности в
заданный период времени религий. Сектор Колдун – совокупность акторов,
предлагающих магические услуги мирянам, в определенной местности в
заданный период времени. Сектор Пророк – совокупность всех слабо
укорененных (малое количество последователей) в определенной местности
в заданный период времени религий. На пророках и их последователях мы
остановимся подробно в следующем параграфе, а здесь мы вкратце обрисуем
основных представителей Церквей и Колдунов, их взаимоотношения как
между самими элементами – структурные отношения, так и отношения
однотипных акторов внутри каждого элемента.
Сам сектор религиозного поля не однороден – подразумевается, что
акторы, находящиеся в нем, вступают в сложные взаимодействия, а также
конкурируют между собой за привилегии и распределение власти. Внешнюю
рамку подобных взаимодействий задает законодательство всех уровней,
признаваемых на данной территории – оно создает условия и нормативные
модели взаимодействия. На европейском постсоветском пространстве, а
особенно в России ситуация осложняется тем, что господствующие Церкви
подвергались разного рода гонениям при коммунистических режимах и
47
традиционная мощь их была подорвана. Несмотря на религиозное
оживление, Церковь оказывает малое влияние на окружающее ее общество, а
следовательно, обладает малой автономией. Особенностью данного сектора в
России является его иерархическая структура, что связано как с удельным
весом верующих, так и со степенью приближенности к структурам
государственной власти. Доминирующим актором является РПЦ МП, далее
идет Ислам во всем его многообразии, следующими по влиянию являются
буддийские, а после них – иудейские общины. Наименее влиятельными
являются протестантские общины и католические миссии. Подобная
структура нашла свое отражение в преамбуле к закону от 1997 года. Она
также соответствует представлениям общества о структуре коммуникации
формально равных субъектов.
Для закрепления подобной структуры предпринимаются попытки связать
религию
с
национальностью,
тем
самым
также
избежав
«вызова
протестантства». Подобные предложения поддерживаются почти всеми
«традиционными религиями», за исключением католиков и протестантов,
однако их позиции слабы, поэтому к их мнению могут не прислушиваться.
Такое положение внутри религиозного поля в целом, а также внутри своего
сектора позволяет избрать тактику пассивного миссионерства. Церковь не
ведет активного поиска новых членов (что подразумевает не только и не
столько работу миссионеров непосредственно с людьми, но и различные
формы пропаганды), а ждет, когда люди сами придут к ним. К
преимуществам
данной
стратегии
следует
отнести
более
долгую
продолжительность членства в группе, а также более плавное развитие, что
позволяет постепенно наращивать материальную обеспеченность, а также
обеспеченность кадрами священства. К негативным сторонам можно отнести
более длительное развитие группы. Для Церкви с многовековой историей
такая тактика является предпочтительнее другого типа миссионерства. Такой
подход решает две задачи – с одной стороны большее количество людей
48
узнает о религиозной группе и соответственно увеличивается число
потенциальных верующих; с другой стороны люди активно занимающиеся
«свидетельствованием» сохраняют и укрепляют свою веру.1 К негативным
сторонам данного процесса следует отнести большие затраты времени, а
также сравнительно небольшой процент надолго остающихся в группе
людей.
Действительно,
большее
количество
людей
становится
осведомленными о данной группе, но остаются они там лишь в том случае,
когда их убеждения и религиозные воззрения совпадают или близки к
декларируемым воззрениям, а также они внутренне готовы к тем или иным
практикам. Существует также риск отпадения человека от группы, если при
«свидетельствовании» он совершит тот или иной поступок противоречащий
его убеждениям.2
Основные плюсы подобной тактики для Церкви не существенны – о ней и
так все знают. Но так как Церковь связана с государственной властью, то у
нее есть возможность попытаться использовать свое влияние для того, чтобы
навязать удобный для нее тип миссионерства как общеобязательный. Таким
образом, может решаться проблема структурного конфликта между
Церковью и Пророком, относительно которого у всех акторов данного
сектора существует общая позиция. Конечно, в отдельных регионах может
сложиться ситуация, при которой акторам разных секторов имеет смысл
объединяться3, но обычно такие союзы не крепки и являются порождением
локальной конфигурации сил.
Другим структурным конфликтом является противостояние Церкви и
Колдуна. Дело даже не столько в конфликте разных типов религиозности как
взаимоотношений человека с Богом, сколько в претензиях Церкви на
монополию вмешательства сверхъестественного в земную жизнь. Их
1
Аронсон Э. Современные технологии влияния и убеждения. Эпоха пропаганды. – СПб.: ПраймЕВРОЗНАК, 2008. С. 479.
2
Донченко А. Описание Харьковского этапа команды // Исцеление от «рая»: реабилитация и
самопомощь при социальной зависимости / под науч. ред. Е. Н. Волкова. – СПб.: Речь, 2008. С. 169.
3
Thomas G. M. Religions in Global Civil Society //Sociology of Religion. 2001. Vol. 62. №. 4. Special
Issue: Religion and Globalization at the Turn of the Millennium. – Р. 529 – 531.
49
вмешательства
предполагаются
как
взаимоисключающие.
Ситуация
осложняется тем, что в сознании верующих магические и религиозные
практики тесно переплетены, что объясняется как низким уровнем знаний о
церковной догматике, так и утилитарным подходом к самой вере.
Распространенность акторов обусловлена тем, что люди сосредоточены на
своих личных и семейных проблемах. Основные направления деятельности
колдунов – исцеление от физических недугов, включая услуги по
преодолению алкогольной и наркотической зависимости, устранение
проблем во взаимоотношениях, поиск людей и т.д. К их услугам прибегают,
так как они обещают полное устранение беспокоящих проблем, причем
самому просящему для этого почти ничего не нужно делать. Сами акторы
данного сектора традиционно разрознены1, хотя сейчас появляются
специальные центры, в которых работают различные экстрасенсы и
целители. Еще одной особенностью современного состояния сектора
является появление различных учебных центров, куда любой желающий
может подать документы и впоследствии стать патентованным целителем,
шаманом. Как показывают опросы Левада-Центра, россияне все меньше
верят в потустороннее2 и это позволяет сделать прогноз о том, что в
перспективе спрос на услуги колдунов будет снижаться. Это связано, на наш
взгляд, с несколькими факторами.
Во-первых, чрезмерное участие экстрасенсов на телевидении – не только в
передачах посвященных таким вопросам, но и выступление их в качестве
гостей или экспертов в различных передачах создает условия для
последующего перевертывания стереотипа3, что усугубляется периодически
появляющимися сюжетами о мошенничестве акторов этого сектора.
1
См. Дюркгейм Э. Элементарные формы религиозной жизни // Мистика. Религия. Наука. Классики
мирового религиоведения. Антология. – М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2011. С. 175 – 231.
2
Россияне стали меньше верить в потустороннее (http://www.levada.ru/18-03-2013/rossiyane-stalimenshe-verit-v-potustoronnee) (20.03.2013)
3
Гудков Л. Идеологема «врага» // Л. Гудков. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов.- М. :
Новое литературное обозрение, «ВЦИОМ-А», 2004. С. 635.
50
Во-вторых, вполне возможно, что государство как-то попытается
регулировать данный рынок услуг, что вынудит большинство акторов уйти в
теневую часть.
В-третьих, сужающийся рынок создаст усиление конкуренции внутри
сектора, что неизбежно повлечет за собой сокращение числа акторов.
В-четвертых, за счет упоминавшегося выше процесса разложения
религиозного поля колдуны будут все больше испытывать давление акторов,
которые имеют больший социальный капитал и большую авторитетность, в
первую очередь психологов, психоаналитиков, психотерапевтов, наркологов.
В-пятых, само усложнение общества, а также жизни людей будет
способствовать
тому,
что
подобные
«простые
ответы»
не
будут
использоваться, так как уже сейчас доказывают свою несостоятельность.
Исходя из вышеперечисленного, можно сказать, что будет наблюдаться
постепенное сокращение данного сектора и его реструктуризация – в
предстоящих условиях наиболее высокими шансами на продолжение своей
деятельности будут обладать центры, которые смогут аккумулировать
достаточное количество ресурсов – людских, материальных, репутационных.
Помимо них будут существовать одиночки, чьи способности будут
малоизвестны и расценки невелики, это позволит им занять свою нишу в
изменившемся рынке.
51
Глава 2. Статус и место НРД в религиозном поле России
§ 1. Генезис и структура НРД.
В существующих исследованиях для обозначения таких религиозных
групп, которые можно отнести к акторам сектора Пророк используется семь
основных терминов: секта, нетрадиционные религии, альтернативные
религии, оппозиционная религиозность, культ, производный от секты и
культа – тоталитарная секта (культ), новое религиозное движение. Несмотря
на то, что те или иные термины обладают определенным потенциалом
отграничения рассматриваемого явления, в современных публикациях
наиболее часто используется три термина: секта, культ, новое религиозное
движение.
Термин «секта» использовался в европейской традиции, к которой
принадлежит и Россия. Под сектой подразумевается религиозное течение,
которое отошло от ортодоксального русла. Термин имеет церковное
происхождение, но действительно научную социологическую разработку
получил в работах Эрнста Трёльча1 и некоторых работах Макса Вебера2.
Именно им принадлежит теоретическая оппозиции Церковь – Секта, которая
впоследствии дополнилась промежуточным звеном – Деноминация, а еще
позднее и термином «культ», который стоит в стороне от них.3 Из-за
изначальной привязки к Церкви, термин сейчас проблематично использовать,
так как многие группы не принадлежали изначально ни к какой Церкви, что
стало возможным на современном этапе развития общества. Есть группы,
которые являются сектами-долгожителями – это остатки старых русских сект
– молокане, духоборцы и т.д. Подобные секты рассматривались еще в
советской литературе, на данный момент достаточно закрытые группы,
1
Troelch E. The social teaching of the Christian churches. Chicago, 1981.
Вебер М. Протестантские секты и дух капитализма // М. Вебер. Избранное: протестантская этика и
дух капитализма. – М.; СПб.: «Центр гуманитарных инициатив», 2012. С. 187 – 212.
3
Гидденс Э. Социология – М.: Эдиториал УРСС, 1999. С. 434 – 435.
2
52
которые имеют мало последователей и озабочены проблемами сохранения
чистоты учения. Численность их невелика, хотя молокане и демонстрировали
некоторый рост в 1992 - 2005 годах. Некоторые исследователи подчеркивают
их изначальную мистическую направленность в противовес западным
сектам.1
Еще одним распространенным определением является термин культ.
Культы – фрагментарные религиозные объединения, члены которых
последовательно исповедуют определенные верования, но не имеющие
постоянной структуры.2 Термин используется в основном в американской
традиции, является наиболее разработанным, но из-за изначального
полемического характера, а также размытости границ употребления
некоторые американские ученые используют его неохотно.3 Помимо этого в
России слово культ не носит специфически религиозного значения и
подразумевает скорее поклонение кому-либо или чему-либо в независимости
от религиозной составляющей (культ личности, культ здоровья и т.д.).
Выделение подтипов культов (культ-«аудитория», культ-«клиенты», культ«культовое движение») в 1985 году Старком и Бэйнбриджем4 только
подчеркнуло размытость термина и объединение в рамках одного термина
большого количества разнообразных акторов.
Кроме того, можно встретить понятия «тоталитарная/деструктивная
секта/культ». Сами эти определения не являются самостоятельными, а лишь
подчеркивают факты, которые в определениях культа или секты являются
возможными.5
Попов А. Русское сектанство (хлысты, скопцы, духоборы, молокане). – М.: Грифон, 2012. С. 4.
Гидденс Э. Социология. – М.: Эдиториал УРСС, 1999. С. 684.
3
Rosedale
H.
L.,
Langone
M.
D.
On
Using
the
Term
"Cult"
http://www.cultmediation.com/infoserv_articles/langone_michael_term_cult.asp (17.05. 2013); см. также
Неронов А.В. СОЦИОЛОГИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ НЕТРАДИЦИОННОЙ РЕЛИГИОЗНОСТИ //
Журнал социологии и социальной антропологии. 2009. Том XII. № 1. С. 188 – 189.
4
Stark R, Bainbridge W. S. The Future of Religion. Secularization, Revival and Cult Formation. Berkeley :
Uni-versity of California Press, 1985.
5
Rosedale
H.
L.,
Langone
M.
D.
On
Using
the
Term
"Cult"
http://www.cultmediation.com/infoserv_articles/langone_michael_term_cult.asp (17.05. 2013)
1
2
53
Вот, например, определение, которое приводит Майкл Лангони:
Культ (тоталитарного типа): Группа или движение людей, проявляющих
сильную или чрезмерную преданность или посвящающих свою жизнь
служению какой-либо личности, идее или вещи, и использующая неэтичные
манипулятивные техники убеждения и контроля (например, изоляция от
прежних друзей и семьи, истощение, использование специальных методов
повышения внушаемости и раболепия, сильное групповое давление,
управление информацией, сдерживание индивидуального и критического
суждения, внушение тотальной зависимости от группы и страха покинуть её
и т.д.), предназначена следовать целям лидера, наносит реальный или
потенциальный вред членам группы, их семьям или сообществам.1
Несмотря на то, что данный термин выделяет определенных акторов, он
трудно применим, так как делает акцент на том, что все эти действия
сознательно направлены на нанесение вреда последователям, что сложно
доказуемо. Данные термины поэтому используются в основном в антикультистской литературе и исследованиях.
Наиболее подходящим, по мнению известного российского религиоведа
Кантерова, является термин «новое религиозное движение». Это связано как
с его идеологической нейтральностью (в отличие от терминов культ или
тоталитарный культ) и отсутствием негативных коннотаций (в отличие от
термина секта), так и с тем, что он вводит определенные хронологические
рамки для описываемого явления (при этом имеют место предложения
делить новые религиозные движения на «старые» новые религиозные
движения и «новые» новые религиозные движения). Выделение по
хронологическому признаку представляется более уместным нежели по
принципу традиционности, альтернативности и оппозиционности, так как
позволяет рассматривать более или менее однородных акторов религиозного
1
Ibidem.
54
поля, в то время как принцип традиционности позволяет объединять
совершенно различные по своему статусу группы, а также порождает споры
о традиционности той или иной группы как на определенной территории 1,
так и в принципе. Альтернативность и оппозиционность группы могла бы
служить достаточно уместной характеристикой для нашего анализа, но сами
группы могут не признавать свою оппозиционность или альтернативность.
Это затрудняет их классификацию по этому признаку. Основными
признаками НРД, по А. Баркер, являются:
1) Первое
поколение
верующих.
Многократно
замечено,
что
новообращенные в любую религию стремятся быть более убежденными, чем
верующие в свою религию с момента рождения. Новообращенные убеждены,
что они открыли Истину. Только один этот факт может объяснить большой
энтузиазм, и даже фанатизм, который часто можно встретить внутри НРД и
который может нервировать принявших свои верования как само собой
разумеющиеся и как часть почти незамечаемого фона их повседневной
жизни. Более того, новообращенные отчаянно стремятся убедить своих
друзей и родственников (и всех тех, кого они сумеют убедить выслушать их)
в важности их новой веры.
2) Нетипичное членство. НРД стремятся привлечь в свои ряды
нетипичный сегмент населения, а не обращаться наугад к населению в целом.
Нынешняя волна НРД апеллировала преимущественно к молодежи старшего
возраста (двадцати или тридцатилетним), выходцам из среднего возраста и
имеющим образование выше среднего. Среди них редко встречаются люди,
финансово зависимые, например, имеющие ипотечные кредиты.
3) Разрыв с прошлым. Вероучения и практики НРД стремятся к большей
ясности, определенности и абсолютности, нежели «старые религии», которые
обыкновенно приспосабливались к воззрениям и влиянию предшествующих
Гончарук А.Г. Пятидесятничество на Нижегородской земле: «традиционная» религия или НРД?
Историко-философский анализ // Электронное научное издание "Вестник ВВАГС". 2012. №2. http://ranhigs-nn.ru/nauka/wp-content/uploads/2012/06/pyatidesyatnich2_12.pdf (27.05.2013)
1
55
поколений верующих. В их вероучениях и членстве прослеживается
тенденция к относительной гомогенности, хотя некоторые НРД более
фундаменталистские и буквалистские, а другие более либеральные. НРД
могут различаться по уровням постижения учения различными группами
последователей.
4) Харизматическая власть. НРД чаще всего создаются харизматическими
лидерами или объявляющими себя таковыми. Их последователи верят в
обладание ими даром благодати, в существование между ними и божеством
«горячей линии» или даже в то, что он/она сами являются богами.
Харизматическая власть, по определению, реализуется в соответствии с
диктатом харизматической личности и, стало быть, не связана никакими
правилами или традициями. Такая власть может распространяться на
стороны жизни последователей - одежду, место проживания, сон, работу.
5) Дихотомии. Поскольку НРД предлагают верования и практики,
альтернативные верованиям и практикам большей части общества, они будут
постоянно охранять свои вероучения и обряды, отгораживая их от остального
общества иногда физически, однако гораздо чаще социально. И это вполне
объяснимо, поскольку защищают и оберегают свой взгляд на мир от других
членов семей и тех, кто выступает против их новых способов организации.
Однако это в никоей мере не свойственно только современной волне новых
религий.
6) Перемены. Хотя эта особенность функционирования НРД достаточно
очевидна, о ней, к удивлению, часто забывают. Новые религии не остаются
бесконечно новыми, и, следовательно, их признаки, наиболее бросающиеся в
глаза и дающие основания для их обличения, будут уменьшаться. Некоторые
самые значительные изменения, происходящие в НРД, обусловлены
демографическим фактором. Появление второго поколения последователей
означает, что у первого поколения появились новые заботы; дефицит таких
ресурсов, как время и энергия, должен привести к переключению внимания
на воспитание и социализацию детей. Затем, когда дети подрастут, они,
56
вполне вероятно, будут ставить под сомнение веру своих родителей, и,
возможно, будут
восставать против обрядов, рассматривая их
как
навязываемые им. Однако, несмотря на непослушание обращенных, они не
будут изгоняться. Чаще всего, НРД будут отвечать на бунты непослушных
детей смягчением некоторых наиболее экстремистских вероучений и
практик; и постепенно, по мере того, как вторые и последующие поколения
будут занимать руководящие позиции, станут вводиться более "ординарные"
и менее фанатичные вероучения, практики и образ жизни.
7) Подозрения
и
дискриминации.
Подозрительное
отношение
к
возникающим религиям и их дискриминация вряд ли могут быть отнесены к
особенностям
настоящего
времени.
До
нас
дошли
многочисленные
свидетельства, повествующие о жестоких гонениях на инаковерующих.
Ранних христиан бросали на растерзание львам, катары приговаривались
инквизицией к сожжению на столбе; бесчисленное количество других были
убиты считавшими или хотя находящими оправдание в том, что все
принадлежащие к другой вере, поносят Бога, опасны для личности и
общества.1
Эти признаки не всегда характерны только для НРД (что подчеркивается
автором),
поэтому
их
выделение
в
малой
степени
способствует
отграничению понятия от тех явлений, которые им не являются. Поэтому
следует признать, что наиболее продуктивным будет выделение следующих
признаков:
1) Наличие харизматического лидера.
2) Появление не ранее второй половины ХIХ века.
3) Наличие оригинальной/видоизмененной религиозной доктрины/учения
Исходя из этих признаков, можно выделить новые религиозные движения
из
всех
акторов
религиозного
поля
1
и
составить,
таким
образом,
Barker E. The Cults? New Religious Movements// Facilitating Freedom of Religion or Belief: A Desk Book.
Leiden. 2004. P.576 -578.
57
представление об акторах сектора Пророк. Введение третьего признака
позволяет ограничить рассматриваемый объект от нерелигиозных акторов,
которые могут быть охарактеризованы скорее как новое священство.
Таким образом, под новыми религиозными движениями в данном
исследовании будут пониматься в первую очередь представители следующих
религиозных групп: Церковь Объединения, Международное Общество
Сознания Кришны, Церковь Саентологии, Свидетели Иеговы и местные
Церковь Божьей Матери «Державная», Белое Братство, «Церковь Последнего
Завета»,
последователи
Порфирия
Иванова,
последователи
матушки
Фотинии. Помимо них существует также большое количество подобных
групп, но выбор был обусловлен следующими причинами:
1) наибольшая известность за пределами группы.
2) достаточно большое количество информации о них.
3) достаточно большое количество последователей.
Исходя из этих признаков и опираясь на современные данные, можно
выделить структуру нового религиозного движения, которую можно описать
как систему, состоящую из: лидера, членов группы, новичков и внешней
среды. Между всеми элементами структуры существуют взаимосвязи – как
реальные, так и виртуальные. По мере развития НРД структура усложняется,
тем не менее, в целом она остается неизменной. Необходимо отметить, что
подобная структура не является уникальной для НРД, но представляет собой
базис любой религиозной общины на первичном уровне. Спецификой же
является то, что над данной структурой либо не находится бюрократическая
надстройка, характерная для акторов из сектора Церковь, либо она
территориально находится достаточно далеко и не может существенно
влиять на функционирование группы. Другой особенностью является то, что
обычно внешняя среда относится негативно по отношению к лидеру и его
58
последователям,
что
обусловливает
характер
взаимодействий
между
элементами.
В центре структуры находится лидер НРД или пророк. Хотя в последнее
время
получили
распространение
НРД
без
формального
лидера,
характеризуемые сетевой структурой управления и, несмотря на то, что
подобная структура в условиях глобализации и де-территорилизации религии
является наиболее перспективной для крупных религий, мы не можем
сказать, что подобная структура окажется выигрышной для небольших
движений. Не является она и распространенной – из российских НРД можно
назвать, пожалуй, лишь движение Анастасийцев, у которых есть лидер В.
Мегрэ, не несущий никаких экономических и управленческих функций.
Отсюда можно сделать вывод о том, что функция лидера НРД заключается не
только и не столько в управлении группой, сколько в ее создании и
поддержании ее существования за счет своей харизмы и авторитета.
Согласно существующим представлениям, пророк должен происходить из
какой-либо Церкви, впоследствии отколоться от нее и основать свою группу,
которая со временем сама может стать Церковью. Как показывает анализ
биографий основателей НРД, они действительно в своих религиозных
поисках обращались в различные веры, некоторые даже становились
священниками, но их религиозность не могла найти полного выражения в
рамках существующих Церквей. Новым явлением становится появление
пророков из соседнего сектора религиозного поля, а именно из сектора
колдунов. В 2000 году в Нижнем Новгороде было зафиксировано отклонение
от обычного порядка вещей – появилась нетипичная по своему генезису
секта – Обитель матушки Фотинии.
Матушка Фотиния, ранее Светлана Фролова, в 90-е годы была достаточно
успешной целительницей, но впоследствии коммерческого успеха ей
показалось недостаточно. В 2000 году она стала получать прямые указания
от Господа, который указал ей место, где должна была разместиться
59
Обитель. Все средства, как от услуг целительства, так и от продажи бывшей
приемной
резиденции
были
направлены
на
покупку
и
достройку
трехэтажного дома с башенкой, где разместились впоследствии Обитель в
честь Образа Пресвятой Богородицы «Воскрешающая Русь» и духовная
школа «Познание истины».1
Несмотря на различный генезис, каждая группа сталкивается с типичными
проблемами и в целом проходит один и тот же путь. Источником
существования группы становятся последователи группы – их деньги, их
труд. Сам лидер также может участвовать в создании материальных ресурсов
группы, но только его усилий недостаточно – его возможности ограничены, а
кроме того, он обязан выполнять ритуальные функции, тем более
поддержание группы за счет деятельности лидера становится невозможным
при развитии и увеличении группы, создания ее филиалов в других местах.
Соответственно,
формируется
особая
связь
между
лидером
и
его
последователями – взаимозависимость, причем как символическая, так и
материальная. Материальная зависимость лидера от последователей ясно
видна – если их у него не будет, то он останется без средств к
существованию. Зависимость же последователей от лидера определяется тем,
насколько последователь связан с внешним миром. Чем меньше у него
контактов – тем больше его зависимость от лидера, так как оставшись без
лидера, он остается без группы, а соответственно и без средств к
существованию. Таким образом, лидер заинтересован в том, чтобы контакты
с внешним миром были сведены к минимуму. Эта взаимозависимость
проявляется также и в символической сфере. С одной стороны, лидер
обладает абсолютной властью над группой верующих и над каждым из них в
отдельности, а также над самой религиозной доктриной. С другой стороны,
он вынужден принимать на себя те же обязательства, которые им
Лункин Р., Филатов С. Женское православие: эволюция целительства к новой религии и почитанию
Путина // Религия и российское многообразие / Науч. ред. и сост. С. Б. Филатов. – М.; СПб.: Летний сад,
2011. С. 586.
1
60
устанавливаются для последователей или, по крайней мере, делать вид, что
он их придерживается. Жизнь лидера оказывается подчинена образу жизни
группы, он ограничен в своих передвижениях, своих высказываниях, в
которых он представляет уже не только и не столько себя, сколько группу.
Формируется его «лицо»,
если использовать термин И. Гофмана.1
Особенностью «лица» является непротиворечивость образа человека,
который он создает. Лидер вынужден сам следовать своим правилам, иначе
его влияние будет снижаться, а, следовательно, группа распадется, так как
его личность и харизма являются основными скрепляющими силами группы.
Несмотря на то, что в силу своего положения и в силу сравнительной
молодости движения он минимально скован догмами, тем не менее, резкая
смена положений вероучения, особенно затрагивающая основы быта
последователей способна резко сократить количество последователей. Для
оправдания подобных действий может использоваться предшествующий
раскол или отпадение от группы значимых членов и списание прошлых
положений на заблуждения отпавших. В качестве дополнительного эффекта
можно назвать появление врага, против которого группа может сплотиться.
Существуют споры о том, что является источником власти пророка.
Обычно
указывают
манипулирование
и
на
две
харизма.2
составляющие
Долгое
–
время
психологическое
они
считались
взаимоисключающими, что было обусловлено во многом разными взглядами
на природу обращения.3 Сложностью в определении манипулирования
является то, что манипулятор должен себя именно таки воспринимать и
сознавать, что его действия направлены на фальсификацию реальности,
иными словами он сам должен действовать в рамках такого фрейма.4 Тем не
Гоффман И. О работе лица. Анализ ритуальных элементов социального взаимодействия // И.
Гоффман. Ритуал взаимодействия: Очерки поведения лицом к лицу. – М.: Смысл, 2009. С. 18 – 63.
2
Гунько Л. НРД: лидеры и последователи. http://religiopolis.org/religiovedenie/5676-nrd-lidery-iposledovateli.html (10.03.2013)
3
Langone M. D. The Two "Camps" of Cultic Studies: Time for a Dialogue.
http://www.icsahome.com/infoserv_articles/langone_michael_twocampsofculticstudies.htm (17.05.2013).
4
Вахштайн В. Социология повседневности и теория фреймов. – СПб.: Издательство Европейского
университета в Санкт-Петербурге, 2011. С. 93.
1
61
менее, не подвергая сомнению обоснованность взглядов представителей
различных точек зрения, мы придерживаемся того, что источником власти
пророка является харизма, но для удержания власти могут использоваться
техники манипулирования. Таким образом, сам процесс воздействия пророка
разделяется на несколько этапов.
Первый этап: пророк обращает на себя внимание. Пророк предлагает
новую картину мира, в рамках которой интерпретируются события как
окружающего мира потенциального новообращенного, так и события его
личной жизни.1 Для привлечения внимания человек должен обладать
харизмой, иначе на него просто никто не обратит внимания.
Второй этап: Вовлечение в группу последователей. Здесь уже роль пророка
снижается, так как потенциальный новообращенный вступает в контакт с
другими членами группы.
Третий этап: Удержание новообращенного в группе. На этом этапе роль
харизмы пророка минимальна – человек остается в группе, поскольку
начинает разделять убеждения группы, у него завязываются эмоциональные
связи с членами группы и т.д.
Как мы видим, роль пророка и его харизмы последовательно снижается на
каждом этапе обращения, соответственно для поддержания убежденности
могут и используются другие средства. Роль пророка и его харизмы
ключевая лишь на первом этапе – потенциальный новообращенный должен
сделать выбор в пользу именно того пути, который предлагает пророк. Со
временем
харизматическое
господство
постепенно
перетекает
в
традиционное и это способствует изменению методов удержания власти и
укреплению авторитета. Если харизматический лидер вынужден постоянно
1
Lofland J., Stark R. Becoming a World-Saver: A Theory of Conversion to a Deviant Perspective // American
Sociological Review. 1965. Vol. 30. №. 6. Р. 870.
62
подтверждать свой статус, даже искать случая подтвердить его1, то лидеру,
опирающемуся на традиционный авторитет, нужно просто подтверждать
свое присутствие. По мере роста группы присутствие лидера становится все
более виртуальным для большинства членов. Он присутствует в виде
портретов, книг, аудио- и видеозаписей. Непосредственный контакт
становится возможным только для избранных, либо во время массовых
священных церемоний. Таким образом, лидер становится способен влиять на
поведение своих последователей уже не личным примером, а легендой о
себе. Подобная мифологическая фигура становится все более идеальной, все
более могущественной и соответственно требующей большего поклонения,
что выражается в увеличении требований к новообращенным.
Лидер формулирует также свою картину мира и религиозную доктрину.
Она характеризуется внешней оригинальностью, но, по сути, является
профанацией и синтезом предшествующих вероучений. Предшествующие
религиозные поиски, а в случае Фотинии предшествующая работа
целительницей, становятся фундаментом, на котором создается новая
религия. Идеи, почерпнутые из различных источников, включаются в
систему верований. Так как религиозные поиски лидера зачастую
разнообразны и проходят под влиянием религиозной среды, то различные
элементы
могут
противоречить
друг
другу.
Подобные
трудности
малозаметны на раннем этапе развития группы, когда группа невелика, и
каждый может обратиться за разъяснениями к лидеру. Лидер – религиозный
виртуоз и обладает монопольным правом на толкование и интерпретацию
пророчеств как своих, так и содержащихся в священных текстах, почитаемых
в данной группе. Тем не менее, подобные противоречия сказываются после
смерти лидера и зачастую приводят к расколу в группе.2 В период
становления НРД лидер не обладает никакими иными ресурсами, кроме
Элиас Н. Придворное общество: Исследования по социологии короля и придворной аристократии. –
М.: Языки славянской культуры, 2002. С. 156.
2
История развития движения последователей Порфирия Иванова иллюстрирует это. На данный
момент это единственный лидер отечественного НРД, который умер.
1
63
собственной харизмы. Именно он сам обращается к людям, проповедуя им
новое откровение. В то же время для повышения статуса своего учения могут
применяться следующие приемы:
1) Учение может преподноситься как наследие древней традиции,
происходит
искусственное
удлинение
истории
вероучения.
Самыми
распространенными являются апелляции к наследию древних славян,
атлантов и им подобным непроверяемым источникам.
2) Привлечение известных мыслителей прошлого, из наследия которых
берутся отрывки, которые истолковываются в соответствии с текущими
потребностями.1
3) Может использоваться также завышение численности адептов.2 Пророк
может говорить о существовании других многочисленных общин в
различных местах, обычно далеких от его собственного местонахождения.
4) Со временем, по мере развития группы и увеличения ее ресурсов,
может осуществляться издание работ как основателя группы, так и сборники
изречений мыслителей, о которых говорилось в пункте 2.
В целях повышения заинтересованности потенциальных последователей в
своем учении пророк может обращаться к актуальным темам для
окружающего общества – в случае России это крушение СССР. Здесь
возможны
различные
интерпретации,
обусловленные
не
собственно
положениями религии, а скорее личными симпатиями пророка – обычно
набор варьировался от теорий заговора, до свержения чуждого режима и
движения к возрождению. Несмотря на различные интерпретации, все они
укладываются
религиоведами.3
составляющей
в эсхатологическую
Эсхатологические
для
большинства
схему,
описываемую
мотивы
являются
НРД.
Угроза
различными
существенной
уничтожения
мира
См. «БОГ и МЫ» – М.: «Известия», 1992.
Кантеров И. Численность (http://www.religiopolis.org/religiovedenie/1971-neizvestnaja-religija-17.html)
(06.03.2013).
3
См. об этом в Ахметова М. В. Конец света в одной отдельно взятой стране: Религиозные сообщества
постсоветской России и их эсхатологический миф. – М.: ОГИ; РГГУ, 2010.
1
2
64
способствует притоку новых верующих, особенно в условиях «культурной
травмы».1 Несмотря на то, что данный прием является успешным в
краткосрочной перспективе, в долгосрочной перспективе он может привести
к гибели группы. Сами предсказания о конце света могут иметь либо
конкретный характер (в этом случае указывается точная дата), либо общий
характер (точная дата не указывается, могут указываться лишь признаки
наступления конца света, которые каждый может интерпретировать и
сопоставлять с текущей ситуацией сам или с помощью лидера). В случае
конкретного характера предсказания у лидера возникают сложности с
объяснением своим последователям, почему же мир до сих пор существует.
Существует несколько стратегий:
1) Указать на ошибку в расчетах и перенести конец света на другую дату.
Этот прием использовался Свидетелями Иеговы. Такой метод позволяет
быстро восстановить доверие, но, по сути, проблема лишь откладывается на
определенный срок.
2) Сказать, что конец света произошел, и все живут в новом мире, уже
преображенном. Такая стратегия использовалась Белым Братством. Вариации
подобного подхода характерны для философии Нью Эйдж в целом – сначала
говорилось о том, что мир войдет в новую стадию, впоследствии это было
переориентировано на изменение самих людей, что вписывалось в
индивидуалистическую философию Нью Эйдж.
3) Сказать, что конец мира должен был произойти, но, благодаря
молитвам лидера или лидера и узкого круга последователей2, Бог(и)
смилостивились и миру предоставлен еще один шанс.
Вариациями
на
данную
тему
является
покидание
этого
мира
последователями на инопланетном корабле. И в том и в другом случае речь
идет о полном разрыве людей с существующим миром. Механизмы
1
2
Ядов В. А. Проблемы российских трансформаций. – СПб.: Изд-во СПбГУП, 2006. С. 31 – 36.
Чалдини Р. Психология влияния. – М.: Эксмо, 2012. С. 181 -192.
65
интерпретации неудачи остаются теми же, но существует случай, когда
адепты убили себя для того, чтобы попасть на корабль.1
В глазах внешнего мира пророк становится не только еретиком, но и
обманщиком,
эксплуатирующим
своих
последователей.
В
условиях
российского общества подобная интерпретация становится господствующей,
как и теории промывания мозгов в их наиболее карикатурных вариантах, уже
отвергнутых в более развитых обществах.
На более позднем этапе при участии пророка формируется социальная
концепция (социальное учение) группы, благодаря которой она может
повысить свою привлекательность в глазах потенциальных адептов, а также
способствует координированию действий различных структур внутри
группы.
Из первых последователей формируется группа. Члены группы становятся
менее связаны с внешним миром, что может выражаться как в изменении
контактов (отказ от «прежней» и переход к «новой» семье), так и в
изменении места жительства. Особенно драматичными становятся ситуации
когда один из супругов становится членом группы, а другой не принимает ее
– подобные ситуации обычно заканчиваются разрывом отношений. Все-таки
нужно отметить, что подобные ситуации более характерны для изначально
слабо сплоченных семей, где у супругов нет общих интересов. Следует также
упомянуть, что последователями НРД в основном становятся молодые люди
и поэтому подобная проблема перед ними обычно не возникает. По мере
усиления
разрыва
с
внешним
миром
становятся
сильнее
связи
взаимозависимости с лидером, упоминавшиеся выше. Члены группы с
большим стажем после выхода из группы могут становиться борцами с
группой,
что
показывает
их
сохраняющуюся
зависимость
и
заинтересованность относительно группы. Члены группы взаимодействуют
Дворкин А.Л. Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт систематического исследования. –Нижний
Новгород.: Изд-во братства св.Александра Невского, 2007. С. 30 – 34.
1
66
не только с лидером группы, но и с новичками. Одним из мотивов
сохранения членства в группе у новичка может быть дружелюбное и
понимающее
окружение.
Кроме
того,
на
членах
группы
лежит
ответственность за инкорпорацию новичка и формирование у него новой
картины мира через усвоение религиозной доктрины.1 Инкорпорация
происходит как через личные контакты, так и через знакомство с
материалами группы (книги, журналы, аудио- и видеопродукция). В то же
время инкорпорация через знакомство с материалами группы происходит
либо
под
непосредственным
контролем
(изучение
на
специальных
семинарах, где учителем дается правильное толкование материала), либо в
самом тексте постоянно присутствуют вопросы для повторения и правильной
интерпретации, либо сочетание и того и другого. Усвоение материала можно
проконтролировать только на вербальном уровне, что создает определенные
сложности при оценке истинной веры человека и соответственно его
внутренней убежденности. Это, в свою очередь, создает сложности для
оценки готовности нового члена группы к миссионерским действиям.
Таким образом, мы подходим к следующему элементу структуры –
новичкам. Новички – люди, недавно пришедшие в группу и проходящие
процесс обучения. Обращение в ту или иную религию стало одним из
главных феноменов, которым уделялось внимание при исследовании новых
религиозных движений. На раннем этапе, когда связи с внешним миром еще
сильны, возникает конфликт между установками группы и установками
внешнего мира. Такого рода конфликт может сопровождаться резким
изменением поведения новичка по отношению к своим родным и друзьям.
Изменение структуры контактов происходит особенно быстро, если члены
группы прилагают к этому усилия – как в случае Церкви Объединения.
Быстро происходящие изменения, тем не менее, становятся сравнительно
легко обратимыми после попадания новичка во внешнюю среду – как при
1
Long T. E., Hadden J. K. Religious Conversion and the Concept of Socialization: Integrating the
Brainwashing and Drift Models // Journal for the Scientific Study of Religion. 1983. Vol. 22. №. 1. Р. 10 – 11.
67
миссионерстве, так и при отпадении от группы. Быстрое вовлечение новичка
в группу не способствует детальному усвоению доктрины и выстраиванию
новой картины мира, сталкиваясь, таким образом, с более цельной картиной
мира новичок ничего не может ей противопоставить.
Таким образом, ключевым моментом взаимодействия новичков и членов
группы включают формирование новой картины мира путем обращения как
социализации. В этом процессе играет роль совокупность факторов, которые
можно
разделить
на
две
группы,
подобно
мотивам,
которыми
руководствуются люди при избрании той или иной религии1:
1) Собственно религиозные (идейные) – новичку импонирует картина
мира группы, либо он уже придерживается сходных принципов.
2) Внешние – новичок принимает ту или иную религию из-за таких
факторов как близость к дому, приятные люди в группе, членство в группе
родного или близкого человека.
Обычно имеет место сочетание этих факторов, а последующее членство в
группе оказывает влияние на мотивацию.
Сложные взаимоотношения всех участников группы с внешним миром
способствуют тому, что по отношению к нему группа может использовать
одну из нескольких стратегий2:
А) Бегство и создание вдали от населенных пунктов своего общества и
государства. На данный момент такой вид действий не используется –
далеких, недосягаемых мест не осталось. Последний подобный опыт был
предпринят мормонами, но полностью изолироваться от мира они не
смогли.
Б) Создание собственных населенных пунктов. Более мягкий вариант
первого вида. Естественное желание быть с единомышленниками и
1
Carrothers R. M. Social Typing of Religious Changers: The Impact of Motivation on The Stories of
Alternators and Converts // Sociological Spectrum. 2007. Vol. 27. P. 134 – 135.
2
Фурман Д. Религия и социальные конфликты в США. М.: Наука, 1981. С. 112 – 116.
68
неприятие чужаков способствует тому, что люди переселяются в общины,
которые состоят из таких же последователей. Со стороны родственников
последователей, не присоединившихся к движению, это может выглядеть как
похищение. Кроме того, подобный переезд затратен и, чтобы его
осуществить,
необходимо
продать
имущество.
Подобные
меры
представляются достаточно кардинальными, так как в случае выхода из
группы человек остается без жилья, а продать свое новое жилище сложно. По
этому пути пошли наиболее активные последователи движения «Звенящие
кедры», Ивановцы, последователи Виссариона.
В целом про данное направление изоляционизма следует сказать, что
поддерживать высокий уровень изоляции длительный период времени
невозможно. Коммуна не может полностью обеспечивать себя всем
необходимым – продовольствие и даже некоторые орудия труда можно
создать самим, но лекарства (которые можно попытаться заменить
лекарственными травами), а также сложную технику и топливо необходимо
получать из внешнего мира. Соответственно возникает противоречие –
обеспечение жителей всем необходимым требует нарушения изоляции, а
нарушение изоляции делает ее бессмысленной. Здесь возникает вопрос
приоритетов как у лидера, так и у последователей. Долгая изоляция
невозможна – как показало исследование Е. Данилко1, где на примере
старообрядческих общин Южного Урала показано как подобная изоляция
перешла в символическую, и для обхода запретов были созданы различные
уловки. Одним из ключевых вопросов в таком случае становится питание
жителей такой общины. В качестве примера можно привести общину
последователей Виссариона или «Церковь Последнего Завета». Их учение и
образ жизни предполагает почти полный отказ от цивилизации. Кроме того,
имеет место очень жесткое ограничение в потреблении животной пищи
(разрешается только молоко и молочные продукты для детей). Живут они
Данилко Е. Замкнутый социум в современном мире: проблемы самосохранения старообрядческих
общин Южного Урала // Религиозные практики в современной России: Сборник статей / Под ред. К.
Русселе, А. Агаджаняна – М. Новое издательство, 2006. С. 342 -355.
1
69
общиной и занимаются сельским хозяйством, а также различными
ремеслами. Рацион их составляют в основном каши и овощи. Такое питание
нашло отражение в догматах, которые закрепляют данную модель питания.
Если же мы обратим внимание на их реальные возможности обеспечения
себя питанием, то увидим, что существующий вариант представляется
наиболее возможным. Из-за отказа от современной техники и химических
удобрений возможности производства продуктов питания не выходят за
рамки минимального самообеспечения. Развитие животноводства могло бы
разнообразить рацион, но это требует дополнительных затрат, которые для
данной общины будут слишком велики. Средства тратятся на закупку
товаров и продуктов питания (соль, растительное масло) которые община не
в состоянии произвести сама. Также возникает вопрос хранения продуктов,
так как холодильников в общине практически нет. В этих условиях наиболее
подходящим является как раз растительная пища, которую можно дольше
хранить.
Получается,
что
догматы
формируются
отчасти
под
влиянием
возможностей, новые возможности могут создаваться или не создаваться под
воздействием догматов, а реальное питание последователей зависит как от
догматов, так и от реальных возможностей. С другой стороны, отношение к
реальному питанию может послужить толчком к изменению догматов, а
также к изменению возможностей – выращивание других культур вместо тех
или иных. То же самое применимо и к другим аспектам жизни группы.
В) Изоляция посредством усиления внешних признаков обособленности.
Символическая изоляция, которая позволяет не полностью выходить из
общества, но
соблюдать чистоту веры
и поддерживать ощущение
избранности. Она может внешне проявляться в одежде, каких-либо
атрибутах.
2) Другим выходом из ситуации становится адаптация: вживание в
общество
и
подключение к
его
идеологии.
70
Такой выход
создает
определенные проблемы для лидера – с одной стороны это способствует
уменьшению
его
власти
над
своими
последователями,
за
счет
поддерживаемых контактов с внешним миром они могут уйти от него без
тяжелых
материальных
последствий,
соответственно
баланс
взаимозависимости смещается в сторону последователей. С другой стороны
происходит повышение социального статуса группы, а следовательно, и
самого лидера. Это открывает новые перспективы развития движения,
возможность более широкого привлечения новичков. В таком случае
изначальные претензии на элитарность придется доказывать уже не только и
не столько приверженностью тем или иным взглядам, но и «праведностью» то есть следованием определенному нравственному кодексу, который
находит выражение в определенных ограничениях в области поведения, еды,
интимной жизни. Самому лидеру также приходится хотя бы создавать
видимость следования своим правилам, так как акторы внешней среды могут
попытаться проверить его. Адаптация к внешнему миру позволяет со
временем перейти из сектора Пророк в сектор Церковь.
У всех групп, находящихся в секторе Пророк, существуют сходные
проблемы, которые обусловлены их положением в религиозном поле. О них
речь пойдет далее.
71
§ 2. Положение НРД в религиозном поле
Сам вопрос о положении НРД в религиозном поле состоит из двух частей.
Первая – какое место они занимают в собственно религиозном поле, вторая –
какое влияние они оказывают на общество. Положение НРД в обществе, а
следовательно и в религиозном поле будет зависеть от следующих внешних
обстоятельств.
Во-первых, при условии, что государство может попытаться связать
национальную идентичность с какой-либо религией, то остальные религии
могут оказаться в положении групп, которые могут способствовать
сплочению людей против них, как религий чуждых и враждебных. В таком
случае их дальнейшая судьба будет зависеть от радикальности настроя
представителей власти, «традиционной» религии и националистически
настроенной общественности. Настрой может варьироваться от мягкой
терпимости до прямых призывов к погромам.
Во-вторых, в условиях роста количества городов и регионов с большой
численностью приезжих будет расти и количество центров активности новых
религиозных движений.
В-третьих, при общем понижении благосостояния и политической
беспомощности большее количество людей будет искать психологической,
материальной и духовной помощи в новых религиозных движениях,
численность адептов которых возрастает при нестабильности и упадке.
В-четвертых, возможность перехода нового религиозного движения (в
случае запрета деятельности или иных репрессивных мер по отношению к
данной организации) в виртуальное пространство, где адепты смогут
поддерживать контакт, а соблюдать обряды и свои традиции у себя дома.
72
В-пятых, при сохранении открытости границ и больших миграционных
потоков увеличится количество разнообразных новых религиозных традиций
внутри национальных государств за счет прихода на религиозный рынок
новых организаций.
Сама позиция НРД, как оппозиции Церкви, становится условной и зависит
от каждой конкретной страны. Сами НРД могут и не заявлять о своей
оппозиции к господствующей Церкви, но, тем не менее, становятся таковыми
из-за позиции самой Церкви.
Положение в религиозном поле зависит не только от внешних факторов. К
ним
можно
отнести:
гибкость
основных
положений
вероучения,
организационная структура типа «транснациональная сеть», финансовая
независимость местных отделений от центральной организации (в случае
наличия
таковой),
готовность
к
преобразованиям,
подготовленность
миссионеров к культурным, социальным и политическим условиям тех мест,
где они будут вести проповедь. На всех этих моментах следует остановиться
подробнее.
Под гибкостью основных положений вероучения подразумевается не то,
что они могут принципиально меняться в зависимости от ситуации, но то,
что их достаточно легко адаптировать для любого слушателя без потери
смыслового содержания. Безусловно, при любой миссионерской работе из-за
необходимости адаптации для неподготовленных слушателей происходит
некоторое упрощение и искажение положений вероучения. Но основные
положения остаются неприкосновенными и понимаемыми всеми, что
обеспечивает общность верующих.
Организационная структура типа «транснациональная сеть», характерная
для некоторых религий1 обеспечивает наибольшую гибкость и наибольшую
В первую очередь это протестантство и буддизм. Для индуизма и ислама характерно наличие
обилия культов и сект, при отсутствии канона как такового. См. статьи об этих религиях в уже
упоминавшемся сборнике «Религия и глобализация на просторах Евразии».
1
73
автономию для региональных представительств религий. Особенность
данной структуры состоит в отсутствии единого руководящего центра,
который диктует своим представительствам правила и нормы поведения и
миссионерской, а также социальной работы. Возникающие проблемы
небольшого
масштаба
организации
решают
самостоятельно,
а
для
обсуждения и решения более серьезных проблем существуют конференции,
съезды. Это позволяет проповедникам и лидерам организаций быть более
самостоятельными и свободными в принятии решений и повседневных
практиках.
Финансовая
независимость
местных
отделений
от
центральной
организации служит обеспечением самостоятельности данных отделений.
При создании новой общины организация помогает как материально, так и
советами, связями и специалистами. Но организация должна сама стремиться
превратиться в самоокупаемую для того, чтобы продолжить миссионерскую
работу. Мало того, если центральная организация не из данного региона, то
присланные специалисты находятся в новом отделении до того момента,
когда найдется местный преемник.
Готовность к преобразованиям подразумевает постоянный диалог с
соседними культурами и постоянную возможность обновления и улучшения
положений
веры.
Открытость
переменам
позволяет
стремительно
реагировать на новые вызовы современности и предлагать свои ответы на
злободневные вопросы, которыми богата эпоха глобализации. Религии, не
способные дать ответ и высказать свое мнение по любому подобному
вопросу (или игнорирующие его), в условиях «религиозного рынка»
проигрывают своим конкурентам, которые более активны в данной сфере.
И наконец, самая важная составляющая – подготовленность миссионеров к
культурным, социальным и политическим условиям тех мест, где они будут
вести проповедь. Миссионер должен четко представлять себе, что за страна
или регион отведены ему для его работы. Культурное пространство может
74
завоевать лишь тот, кто достаточно силен (в плане материальном), приходит
первым и несет наиболее прагматическое послание жителям данного
региона.1 Но для этого необходимо знать потребности и культуру «страны –
реципиента». Следует добавить, что существенным становится перевод
основной богословской литературы на язык страны, в которой планируется
проповедь.
Существенную
помощь
оказывает
также
издание
книг,
излагающих основы вероучения и рассчитанных на неподготовленного
читателя. Церковь Объединения так и поступила в России. Подобные книги
помогают в интенсивной инкорпорации, особенно в стране, где язык, на
котором написаны изначальные труды, плохо знают. В то же время перевод
требует значительного знания культуры, чтобы перенести истинный смысл
написанного2. Сюда же можно отнести и подготовленность священников к
работе в условиях «религиозного рынка». Лидерам местных общин в первую
очередь
приходится
вести
диалог
с
местными
жителями
другого
вероисповедания.
Комбинация внешних и внутренних факторов становится тем, благодаря
чему как новые, так и старые акторы религиозного поля могут изменить или
поддерживать свои позиции. Роль собственно религиозных положений веры
не обязательно будет играть решающую роль.
Что касается влияния на общество, то здесь можно говорить о двух видах
влияния – целенаправленное и непреднамеренное. Целенаправленное
влияние может оказываться либо через распространение своей веры среди
населения, либо через прямое воздействие на элиты. Непреднамеренное
воздействие заключается в том, какое влияние оказывает само появление и
функционирование НРД в обществе. Непреднамеренное воздействие по
своим масштабам не соотносится с целенаправленным. Целенаправленное
Ковач Я. М. Конкурирующие соблазны и пассивное сопротивление. Культурная глобализация в
Венгрии // Многоликая глобализация / Под ред. П. Бергера и С. Хантингтона. – М.: Аспект Пресс, 2004.
С. 162.
2
Кураев А. За семинарскими стенами. – М.: Никея, 2011. С. 95.
1
75
воздействие может лишь послужить причиной непреднамеренного. В
современных условиях (особенно из-за развития СМИ) знакомство с какойлибо религиозной группой может быть и без личного контакта с ней – на
основании материалов из СМИ или Интернета. В этом случае группа может
оказать
влияние,
даже
не
присутствуя
на
данной
территории
и
соответственно не проводя никакого целенаправленного воздействия.
Влияние на общество группа может оказывать путем увеличения числа
собственных членов, то есть за счет усиления присутствия. Однако, рост
последователей НРД начал замедляться уже с середины 90-х годов, а после
принятия нового закона (о нем см. ниже), когда стало сложнее
регистрировать новые группы окончательно наметилась тенденция к спаду
численности групп и их членов.1 Исключение составляют лишь Свидетели
Иеговы, численность которых планомерно росла. Некоторые организации
становятся по составу своих участников и по их структуре приближенными к
Церкви, например Международное Общество Сознания Кришны.2
Членство в НРД подразумевает высокую вовлеченность в группу, что не
вписывается в обычный российский тип религиозности. Это также позволяет
делать предположения о том, что у самих групп есть точные сведения о
собственной численности. Однако, если судить по их публикуемым данным,
это не так. Завышение численности группы происходит постоянно и служит
скорее для поддержания собственного статуса внутри организации и для
легитимации своего положения в религиозном поле. Кроме того, не
существует какой-либо процедуры исключения из списков3, поэтому многие
люди, которые уже перестали посещать группу и фактически отошли от
учения, номинально присутствуют в списках и соответственно включаются в
общую численность последователей. Если же брать социологические опросы,
1
См. статистику, представленную в Конь Р. М. Введение в сектоведение. – Нижний Новгород.:
Нижегородская духовная семинария, 2008. С. 490 – 491.
2
Иваненко С. И. Современное состояние Общества сознания Кришны в России. // /
http://www.keston.org.uk/_russianreview/edition56/03-ivanenko-about-krishnaits.htm (21.02.2013)
3
Кантеров И. Численность (http://www.religiopolis.org/religiovedenie/1971-neizvestnaja-religija-17.html)
(06.03.2013).
76
в которых затрагивалась тема религиозной принадлежности, то картина
совершенно иная – численность подобных групп крайне мала, а в ряде
случаев все они объединяются в общую графу «иная религия», куда могут
входить и вполне «традиционные» протестантские течения. Фигурирующие в
некоторых
анти-культистских
материалах1
цифры
являются
скорее
результатом или недобросовестности или прямого подлога для создания
видимости угрозы. Впрочем, о подобных материалах негативно отзываются
даже другие анти-культисты, например А. Дворкин.2 Таким образом, один из
главнейших ресурсов влиятельности той или иной религии у НРД
оказывается чрезвычайно мал.
Вторым источником влиятельности, а следовательно и возможности
действовать относительно независимо является влиятельность отдельных
членов НРД. Ресурсы, которые они при необходимости могут мобилизовать,
являются ключевым показателем возможной влиятельности НРД. Здесь
вопрос распадается на отношение к НРД представителей различных групп – в
первую очередь политиков, бизнесменов и представителей СМИ. Так как в
современных российских условиях СМИ практически полностью подчинены
государству, а следовательно властной элите, и могут рассматриваться
скорее как механизм воспроизводства статуса. Активной роли (в смысле
самостоятельного формирования повестки дня и предоставления различных
точек зрения на нее) они не играют. Соответственно остаются только
политики и бизнесмены – люди, у которых имеется наибольший социальный
капитал.
В целом политическая элита (от которой зависит положение всех властных
органов) показывает повышенный уровень нетерпимости ко всем религиям
кроме православия и наименьшую терпимость как раз к представителям
Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера: справочник.
Белгород, 1997.
2
Дворкин А.Л. Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт систематического исследования. –Нижний
Новгород.: Изд-во братства св.Александра Невского, 2007. С. 46.
1
77
«нетрадиционных конфессий».1 Исключения бывают, но обычно это люди,
которые не имеют реального влияния и входят в наблюдательные советы с
рекомендательными функциями (например, Совет по взаимодействию с
религиозными объединениями при Президенте Российской Федерации, в
котором также представлены в основном представители «традиционных
религий»). Отдельные эпизоды прихода к власти людей, связанных с НРД,
были возможны только в 90-х годах. На данный момент это исключено –
среди представителей власти православие воспринимается как эрзац
государственной идеологии2, а связь с НРД в глазах избирателей является
мощным фактором, снижающим привлекательность кандидата. Этим могут
воспользоваться его конкуренты.3 Здесь стоит привести данные полученные
в результате исследования И.Г. Дубова4 (см. табл. 1). Хотя религиозные
предпочтения кандидата в губернаторы и не являются определяющими для
его избрания, тем не менее, изучение неприемлемого вероисповедания для
кандидата на пост губернатора показывает, что фобии относительно НРД
оказываются крайне сильны.
Даже если по каким-либо причинам доступ к власти получает человек,
симпатизирующий тому или иному НРД (как это было в Киргизии, где жена
А. Акаева поддерживала движение П. Иванова5), для того, чтобы провести
решения в жизнь их ресурсов недостаточно. Кроме того, подобные действия
становятся объектом критики, что ускоряет процесс ухода из властных
органов для данного человека. В случае же его ухода всяческая поддержка
прекращается.
Каариайнен К., Фурман Д. Религия и ценностные ориентации российской элиты // Новые церкви,
старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / под ред. К.
Каариайнена, Д. Фурмана – М.;СПб.: Летний сад, 2007. С. 245.
2
Фурман Д. Движение по спирали. Политическая система России в ряду других систем. – М.:
Издательство «Весь Мир», 2010.
3
Лункин Р. Чтобы защитить, надо оскорбить http://www.echo.msk.ru/blog/romanlunkin/1056194-echo/
(18.04.2013)
4
Дубов И. Г. Уровень религиозности и влияние религиозных установок на отношение россиян к
политическим лидерам // Полис. 2001. № 2. С. 78 – 92 .
5
Слюсаренко А. ИВАНОВ, ИВАНОВЦЫ, ИВАНОВЩИНА. О Паршеке и его «детках». – Нижний
Новгород: Издательство «Хриситанская библиотека, 2009. С. 100.
1
78
Таблица 1
Неприемлемая принадлежность кандидатов на пост губернатора:
(в % по столбцу)
Исповедует православие
4,7
Придерживается
другого 7,7
христианского вероисповедания
Исповедует ислам
23,1
Исповедует буддизм
21,7
Исповедует иудаизм
24
Принадлежит
к
религиозной секте
Является неверующим
разрешенной 30,6
10,2
Бизнес-элита наименее религиозна из всех элит.1 Вопросы веры для них не
играют большой роли и соответственно та или иная религия может
рассматриваться скорее как один из способов «поднятия корпоративного
духа» или повышения управляемости организации, обычно это саентология.
В Нижнем Новгороде подобным образом действует группа «Земляне». Таким
путем у религиозной группы потенциально появляется два новых серьезных
источника финансирования: это доходы организации и потенциальные
обращенные в лице работников, а также их личные средства. Ни в том, ни в
другом случае значительного успеха не достигается. Подобные практики не
способствуют значительному повышению численности группы, так как
люди, узнав об этом, могут просто уйти с работы (о принадлежности к
саентологической организации рассказывается не сразу). Соответственно и
Каариайнен К., Фурман Д. Религия и ценностные ориентации российской элиты // Новые церкви,
старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / под ред. К.
Каариайнена, Д. Фурмана – М.;СПб.: Летний сад, 2007. С. 238.
1
79
повышения доходов религиозной группы не происходит. Что касается
первого источника, то перед компанией становится вопрос о том, что
отправление в головную организацию требует изъятия значительных средств
из оборота компании, что не выгодно для бизнеса, а в перспективе – и для
самой религиозной организации. Возникающий вопрос о приоритетах
решается в пользу снижения размеров отправляемых сумм. Также
представители бизнеса могут просто не рассматривать данное учение как
религиозное, а относиться к нему как к простому методу управления, одному
из
многих.
Поэтому
книги
они
могут
читать,
но
становиться
последователями они не будут. В последнее время подобные методы
начинают испытывать конкуренцию со стороны православия. Отдельные
представители бизнеса могут устанавливать у себя определенные порядки,
основываясь на религиозных догмах, как они их понимают. Идея
«православного предпринимательства» может осмысляться и церковными
служителями, но на значительно более общем уровне. Конкуренции с
православием НРД на этом поле в перспективе выдержать не смогут, так как
репутация у них несоизмерима. В целом же у экономической элиты, по
мнению К. Каариайнена и Д. Фурмана, степень «нелюбви» к другим
религиям – средняя.1 По мнению Д. Фурмана, для привлечения влиятельных
людей необходима определенная направленность учения, которая включала
бы в себя наукообразность и фокусировалась бы на проблеме болезней и
исцеления.2 В современных российских условиях такое вероучение будет
обречено на значительную конкуренцию со стороны акторов сектора Колдун.
Предложение решения подобного рода проблем с применением торсионных
полей и т.п. является менее затратным по временным ресурсам. Таким
образом, мы можем сказать, что перспективы повышения статуса групп за
счет привлечения людей, обладающих большим социальным капиталом, для
НРД в современных российских условиях практически невозможно.
Там же. С. 246.
Фурман Д. Религия и социальные конфликты в США. М.: Наука, 1981. С. 107.
1
2
80
Исходя из вышеизложенного, мы можем определить пространство
статусов акторов религиозного поля, в зависимости от социального капитала.
Под социальным капиталом мы будем понимать совокупность верующих и
сочувствующих данной религии, готовых оказывать материальную и
нематериальную поддержку.
Таблица 2
Пространство социальных статусов для акторов религиозного поля
Р
а
с
п
р
о
с
т
р
а
н
е
н
н
о
с
т
ь
Поддержка элит
В
ы
с
о
к
а
я
н
и
з
к
а
я
Высокая
Высокий социальный капитал
Преимущества
Издержки
- малые усилия - зависимость от
для
органов власти
поддержания
- ассоциируется с
статуса
органами власти
профанация
религиозной
составляющей
учения
Средний социальный капитал
Преимущества
Издержки
- возможность восприятие
привлечения
религии
как
административн навязываемой
ого ресурса для властью
увеличения
последователей
Низкая
Средний социальный капитал
Преимущества Издержки
- возможность - восприятие
воздействия на религии
со
власть
путем стороны власти
влияния
на как конкурента
электорат
Низкий социальный капитал
Преимущества Издержки
- возможность эксплуатации
неустойчивост
протестных
ь положения
настроений
- конфликты с
- возможность внешней
эксплуатации
средой
чувства
элитарности
Заканчивая рассмотрение элит можно сказать, что, хотя они более других
заинтересованы в сохранении статус-кво, они не показывают результатов в
отношении других религий отличных от населения в целом. Относительно
более терпимое отношение к традиционным религиям – ислам и буддизм, в
меньшей степени католицизм и иудаизм
–
81
соседствует с полным неприятием
кришнаитов, свидетелей Иеговы, а также различных протестантских
течений.1 Негативное отношение к ним можно объяснять их активной
миссионерской
деятельностью,
которая
подрывает
ключевую
для
православия связку национальность-религия.
На наш взгляд, это объяснение не до конца раскрывает причины
неприязни. Потенциальная угроза изменения взаимоотношений и расклада
сил в религиозном поле напрямую не затронет интересы ни политической, ни
экономической элиты. В то же время усвоение норм демократического и
толерантного взаимодействия даже в такой фактически малозначимой для
жизни общества сфере как религия может привести к символической
революции. Такая революция отчасти подготавливается и самим характером
российской
религиозности
и
отношением
к
влиянию
религии
на
общественную жизнь. Конфликт между верой на словах и неверием в
практической жизни, убежденностью, что вера является личным делом
человека и поддержкой вмешательства Церкви (в первую очередь РПЦ МП) в
общественную жизнь только усугубляется. Возможное «движение маятника
религиозности» в сторону безрелигиозности2 представляется маловероятным,
скорее уместнее говорить о росте протестных движений как внутри акторов
сектора Церковь, так и внутри сектора Пророк. Подобные движения могут
привести к усложнению религиозной картины российского общества, а также
еще более остро поставят вопрос о демократизации взаимоотношений между
акторами. Данный процесс будет сложен, но мы попытаемся представить
выполнение этой идеи в российском обществе в виде формирования
«добрососедских отношений» между религиями. Необходимо отметить, что
добрососедские отношения – это, скорее, политический и идеологический
конструкт, нежели религиозный. В самом деле, принцип существования
1
Каариайнен К., Фурман Д. Религия и ценностные ориентации российской элиты // Новые
старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / под
Каариайнена, Д. Фурмана – М.;СПб.: Летний сад, 2007. С. 244.
2
Фурман Д., Кааариайнен К. Религиозность в России в 90-е гг. ХХ – начале ХХI в. // Новые
старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / под
Каариайнена, Д. Фурмана – М.;СПб.: Летний сад, 2007. С. 87.
82
церкви,
ред. К.
церкви,
ред. К.
рядом представителей другой веры, которые не только не хотят отказываться
от нее, но и проповедуют ее среди паствы, изначально чужд любой религии.
Тем не менее, современное общество именно таково и вместе с объективным
процессом глобализации этот политический и идеологический стандарт
становится достоянием всех обществ и постепенно становится не только
писаной нормой, но и наполняется реальным содержанием. В силу
особенностей российского общества все новые политические идеи для своего
укоренения вынуждены переинтерпретироваться сообразно господствующей
традиционной идеологии.1 На наш взгляд, формулировка «добрососедские
отношения» может помочь в усвоении норм толерантности и включения
российского общества в межкультурную коммуникацию, как внутреннюю
(диалог всех религий, представленных в стране), так и внешнюю.
Подобные
изменения
не
востребованы
на
данный
момент
ни
господствующими акторами, ни многими НРД, ни обществом в целом. Тем
не менее, на наш взгляд, это единственный способ избежать конфликтов,
точнее перевести их в мирное русло, так как полностью избежать их не
удастся.
Кроме
того,
демократический
фасад
государства
требует
соблюдения прав всех верующих и атеистов, независимо от того
принадлежат ли они к большинству или нет. Это является одним из
важнейших аспектов современности. Это не означает отмену преференций по
отношению к господствующим акторам, как этого боятся некоторые люди,
отвергающие саму идею равноценности религий.2
При рассмотрении воздействия на общество со стороны НРД можно
отметить следующую ситуацию. Если понимать под воздействием участие в
разработке законов, политическую активность или масштабные социальные
проекты то можно констатировать, что подобное воздействие сведено
Гудков Л. Русский неотрадиционализм и сопротивление переменам // Л. Гудков. Негативная
идентичность. Статьи 1997–2002 годов. – М.: Новое литературное обозрение, «ВЦИОМ-А», 2004. С. 676.
2
Духовная безопасность России и нетрадиционные религиозные движения // http://www.ru.journalneo.com/node/13092 (06.03.2013)
1
83
практически к нулю. Несмотря на то, что существуют определенные центры
помощи наркозависимым, оказывается социальная помощь, масштаб этой
помощи невелик. Это подводит нас к рассмотрению непреднамеренного
влияния. Сами НРД предстают в роли врага и служат как консолидирующим
фактором
для
общества,
так
и
анти-героем
для
подчеркивания
положительных качеств кого-либо. На конструировании образа врага мы
остановимся подробнее в следующем параграфе, так как он в основном
генерируется СМИ.
Но воздействие на общество со стороны НРД проявляется, например, в
конструировании негативной идентичности (по принципу – мы не такие как
они).
Этим
они
неявно
способствуют
воспроизводству
общества.
Отечественные НРД играют роль в поддержании символического порядка,
одним из составляющих которого является положение женщины.
В современных условиях, когда благодаря глобализации, стандарты жизни,
характерные для демократических стран, проникают в другие страны, роли
женщины не могут не меняться. Причем эти изменения могут носить как
поверхностный характер, так и достаточно глубокий. Мы остановимся на
изменениях в ролях женщин в религиозных организациях.
Несомненно, что в разных религиозных организациях эти роли будут
различны и обусловлены в первую очередь всей предыдущей религиозной
традицией. В условиях крушения режима официального атеизма у старых,
или, как их еще называют в России, традиционных религий есть свои
традиции, в которых статус женщины если и не проходил стадию глубокого
осмысления, то, во всяком случае, складывался достаточно долго и успел
сформироваться в цельную картину. Нужно отметить, что в данном аспекте,
из всех социальных институтов, религия является одним из самых
консервативных институтов, и любое новшество долго приживается, но раз
прижившись, уже занимает достаточно прочную позицию. Однако отрицание
атеизма расчистило дорогу не только возрождению старых религий, но и
84
возникновению
новых
религиозных
движений,
как
иностранного
происхождения (зачастую уже имеющих определенную историю взглядов на
данную тему), так и отечественного. Они-то и представляют для нас главный
интерес – как религии без устоявшихся взглядов на место, статус и
положение женщины в мире сакральном и земном решают данный вопрос?
Предварительно
нужно
сделать
несколько
оговорок
–
основатели
отечественных новых религиозных движений, за редким исключением, не
создают свои учения с чистого листа – у многих из них уже был опыт
пребывания в какой-либо религиозной организации и взгляды, характерные
для той организации
не могли не отразиться на мировоззрении, а, в
конечном счете, и на вероучении данных религиозных деятелей. Тем не
менее, груз традиций неизмеримо меньше и если даже догматы вероучения
могут меняться достаточно часто, то из этого следует, что встраивание новых
идей в существующий комплекс верований проходит сравнительно легко,
особенно при жизни основателя. Так как новые культы являются
порождением новых социальных условий, то роль женщин в них может
отличаться – формально это и происходит. Для неоязыческих культов
характерно увеличение количества женщин, которые играют значительную
роль в руководстве данными организациями1, а у некоторых новых
религиозных движений руководителями и духовными лидерами являются
женщины. Казалось бы, женщины начинают обретать статусы идентичные
мужским, они становятся не только рядовыми членами религиозных групп,
но и руководят ими, формально можно говорить о том, что религия начинает
отказываться от косности и жесткости представлений о месте женщины в
мужском мире. Но если посмотреть на проблему под другим углом,
воплощением
каких
ценностей
является
их
руководство,
что
они
проповедуют и с чем ассоциируются у своих последователей?
Коскелло А. «Современные языческие религии Евразии: крайности глобализма и антиглобализма» в
сб. «Религия и глобализация на просторах Евразии / под ред. А. Малашенко и С. Филатова. – М.:
РОССПЭН, Моск. Центр Карнеги, 2009. С. 313.
1
85
Мы остановимся на трех представительницах новых религиозных
движений. Это Марина Цвигун, основательница Белого Братства, матушка
Фотиния, основательница нового религиозного движения в Нижегородской
области, а также Анастасия, мифический персонаж, проповеди которой стали
основой для развития движения почитателей Анастасии и «звенящих
кедров». Выбор этих лиц обусловлен тем, что это наиболее заметные
женщины в руководстве новых религиозных движений. Кроме того, они
представляют разные по своему генезису организации, и объединяет их
только женское руководство, что позволяет выделить сходные черты,
которые присущи их ролям.
Для Марины Цвигун характерен упор на семейные ценности. Рамки
работы не позволяют детально восстановить историю «Белого братства»,
поэтому мы вкратце опишем историю развития данной организации. Здесь
исследователи выделяют 2 этапа: первый – 1990-1995 годы, время
зарождения
нового
культа,
характеризующееся
эсхатологическими
настроениями и предельной жесткостью организации. Второй период – с
1997 года по сегодняшний день. Здесь мы можем наблюдать трансформацию
и организационной структуры и вероучения. Кроме того, лидер – Мария Дэви
Христос предстает уже не в роли апокалиптической богини, а в роли богини
любви и семейного очага. Прошлый образ отринут и, по мнению
последователей,
является
исключительно
виной
одного
из
первых
руководителей Белого Братства (Ю. А. Кривоногова), на которого также
списали многие вероучительные противоречия и неудобные для новой
организации положения.1
Для матушки Фотинии одним из центральных мест в религиозных
практиках стало целительство. Это связано как с ее предыдущей
деятельностью – до момента образования группы последователей матушка
Лункин Р. Белое Братство: путь от всемирного апокалипсиса к возрождению «славянской культуры»
// Религия и российское многообразие / Науч. ред. и сост. С. Б. Филатов. – М.; СПб.: Летний сад, 2011. С.
594 – 598.
1
86
Фотиния была практикующим целителем, так и с финансовыми трудностями
недавно образовавшегося движения.1
Мы рассматриваем здесь также Анастасию, несмотря на то, что она
мифический персонаж. От ее имени говорит В. Мегре, который опубликовал
ряд книг, которые проясняют ее учение. Несмотря на то, что в своих книгах
Мегре преподносит Анастасию как реально существующую личность, мы не
можем ее рассматривать таким образом ввиду отсутствия реальных
доказательств. Учение Анастасии экологично2, но крайне важным аспектом
является поддержание здоровья во всех аспектах. Такой прагматический
поворот – поддержание экологии для собственного здоровья характерен для
большинства религиозных движений, которые одним из центральных своих
устремлений видят заботу о природе.3
Мы видим, что в трех разных случаях значимое место в структуре
мировоззрения религиозных групп занимают те аспекты, которые в обществе
ассоциируются с женским началом и женскими ролями – целительница,
хранительница семейного очага. Мало того, у организаций с более
продолжительной историей были попытки отойти от стереотипного образа,
которые каждый раз заканчивались потерей паствы и угрозой самому
существованию религиозной группы.4 До-модерность российского общества,
таким образом, воспроизводится даже в тех случаях, когда сама организация
противопоставляет себя этому обществу. Новые религиозные движения в
России подстраиваются под существующее положение вещей и не создают
Лункин Р., Филатов С. Женское православие: эволюция целительства к новой религии и почитанию
Путина // Религия и российское многообразие / Науч. ред. и сост. С. Б. Филатов. – М.; СПб.: Летний сад,
2011. С. 588.
2
Лункин Р. Движение Анастасии: в поисках гармонии с природой // Религия и российское
многообразие / Науч. ред. и сост. С. Б. Филатов. – М.; СПб.: Летний сад, 2011. С. 622.
3
Коскелло А. «Современные языческие религии Евразии: крайности глобализма и антиглобализма» в
сб. «Религия и глобализация на просторах Евразии / под ред. А. Малашенко и С. Филатова. – М.:
РОССПЭН, Моск. Центр Карнеги, 2009. С. 312.
4
Лункин Р., Филатов С. Женское православие: эволюция целительства к новой религии и почитанию
Путина // Религия и российское многообразие / Науч. ред. и сост. С. Б. Филатов. – М.; СПб.: Летний сад,
2011. С. 588.
1
87
альтернативных моделей поведения, которые способствовали бы изменению
положения женщин и придавали бы им новые статусы.
Необходимо также отметить, что существующие исследования новых
религиозных движений не акцентируют внимания на гендерном составе их
участников. Между тем, этот вопрос является чрезвычайно важным. Ведь от
этого зависит то, насколько подобная модель ролей отвечает запросам
различных групп, представленных в пастве. Ведь религиозный лидер
является не только и не столько выразителем своих идей, но и чаяний своей
паствы. Можно ли говорить о том, что женщины поддерживают
сложившуюся ситуацию, либо речь идет о молчаливом согласии? Являются
ли группы преимущественно мужскими и таким образом воплощают
мужской идеал или женщины также видят свой идеал в этом? Все эти
вопросы требуют ответа и ответы на них способны дать более детальную
картину гендерных установок российского общества, а также перспективу их
изменения.1
Таким
образом,
можно
сказать,
что
гендерные
стереотипы
воспроизводятся в новых религиозных движениях. Несмотря на то, что
женщины начинают играть в них руководящую роль, их положение только
закрепляется и не ведет к принципиальному изменению их статуса.
В качестве вывода можно сказать, что внешние условия создают, с одной
стороны, благоприятную почву для появления и развития новых религиозных
движений, но, с другой стороны, вводятся и новые ограничения для их
дальнейшего развития и нормального функционирования. Таким образом,
создается противоречивая ситуация – образуется большое количество
различных групп, но из-за других внешних условий – в первую очередь
позиции государства, общего негативного отношения общества они или не
могут развиваться или остаются небольшими группами. Какого-либо
Бурдье П. Мужское господство // П. Бурдье. Социальное пространство: поля и практики. – М.:
Институт экспериментальной социологии ; СПб.: Алетейя, 2007. С. 350.
1
88
значительного роста не происходит. При этом группы с различными
тактиками миссионерства и абсолютно различными доктринами показывают
в целом идентичные результаты. Соответственно дело не столько в самих
группах, сколько во влиянии внешних факторов, которые практически не
зависят от самих групп. Именно о них пойдет речь в следующей главе.
89
Глава 3. Механизмы закрепления статуса НРД в религиозном поле
§ 1. Средства массовой информации как механизм закрепления статуса
Анализ СМИ включает в себя анализ религиозности производителей СМИ,
анализ контента и анализ воздействия контента на аудиторию.1 В рамках
анализа религиозности представителей СМИ мы обратимся к исследованию,
проведенному Д. Фурманом и К. Каариайненом.2 По их данным элита СМИ
является наиболее религиозной и наиболее терпимой среди других элит. Это
может объясняться как их происхождением, так и наиболее разнообразным
составом. В рамках нашего анализа наиболее интересно их отношение к
новым религиозным движениям (см. Таблицу 3).3
Как можно увидеть из данной таблицы, наибольшая терпимость по
отношению к последователям новых религиозных движений заметна только
по сравнению с представителями других элит, но не по сравнению с
населением в целом. По мнению авторов «элита РПЦ и элита СМИ меньше
всего доверяют друг другу. Элита СМИ очень дорожит свободой слова…».
1
Hoover S. M. Media // Handbook of religion and social institutions /edited by Helen Rose Ebaugh, Springer
Science+Business Media, Inc, 2006. Р. 306.
2
Каариайнен К., Фурман Д. Религия и ценностные ориентации российской элиты // Новые церкви,
старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской России / под ред. Киммо
Каариайнена, Дмитрия Фурмана – М.;СПб.: Летний сад, 2007. С. 230 – 259.
3
Там же. С. 244
90
Таблица 3
Отношение к различным религиям
(в % по столбцам, представлены крайние оценки)
Отношение
к:
Политическа Экономическ
я элита
ая элита
Элит Религиозна Населени
а
я
элита е в целом
СМИ (РПЦ)
Очень
хорошее
0
0
0
0
1
Очень
плохое
32
26
23
59
12
1
1
2
1
1
15
14
9
50
7
Свидетелям
Иеговы:
Кришнаита
м:
Очень
хорошее
Очень
плохое
N=445
Если это так, то на практике это недоверие выражается лишь в том, что
передачи и сюжеты на религиозные темы не выходят в прайм-тайм. Как
показывает приведенный ниже анализ контента, установки элиты СМИ не
находят своего отражения в характере материалов, показываемых на
отечественном телевидении. Вот что думает по поводу общей ситуации
сложившейся в отечественных СМИ Б. Дубин: «Медиазвезды осознают
нынешние возможности телевидения, пользуются и даже упиваются
сознанием «власти над зрителем», но демонстративно заявляют, что сами ТВ
91
не смотрят, а публику вполне цинично трактуют как «чужих» и «статусно
низких».1
Таким образом, даже если мы будем учитывать более толерантную
систему взглядов элиты СМИ, то практического отражения в материалах она
не найдет – при подготовке материалов идет ориентация на зрителя, их
представление о котором озвучено выше. Следует также подчеркнуть
достаточно высокую пластичность взглядов, что находит выражение в
адаптации к существующим условиям и нежелании и неспособности их
изменить. Процесс огосударствления масс-медиа лишь усугубил эту черту.
Переходя к анализу контента, следует отметить, что он создается и
выпускается в эфир не в согласии и не вопреки воле журналистов, а в связи с
какими-либо иными соображениями.
На данный момент существуют работы, которые анализируют образ
различных религий, формируемый и тиражируемый СМИ. Большинство из
них сосредоточено на православии2, что объясняется как тем, что это
наиболее распространенная в России религия (См. Приложение 2 и
Приложение
3),
так
и
сравнительным
обилием
материала.
Новые
религиозные движения упоминаются в этих работах лишь для сравнения.
Кроме того, обычно такие работы сфокусированы на публикациях печатных
и электронных СМИ, в первую очередь газет. Образ, создаваемый
посредством газет, важен и в целом соответствует образу и в телевизионных
СМИ, но здесь возникает препятствие – по данным массовых опросов,
печатные СМИ переживают тяжелые времена – их читательская аудитория
постепенно сокращается, тиражи падают, что отчасти компенсируется
Дубин Б. Массмедиа и коммуникативный мир жителей России: пластическая хирургия социальной
реальности // Б. Дубин. Россия нулевых: политическая культура – историческая память – повседневная
жизнь. – М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 209.
2
См. Баёв П. Церковь и служитель культа в медийном дискурсе отечественного социума //
Социологические исследования. 2011. № 2. С. 118-127.; Лункин Р. Образ РПЦ в светских массмедиа:
между мифом о государственной церкви и фольклорно-оккультным православием// Православная
церковь при новом патриархе / под ред. А. Малашенко и С. Филатова ; Моск. Центр Карнеги. — М. :
Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. С. 171 – 222.; Филатов С., Лункин Р. Образы
Православия
и
Протестантизма
в
светских
СМИ:
благолепие
и
уродство
/
http://www.keston.org.uk/_russianreview/edition08/03Images.html (20.02.2013)
1
92
дроблением изданий. Это касается в первую очередь журналов, хотя у газет
имеется такая же тенденция, хотя и более слабая.1 Что касается электронных
СМИ (интернет-изданий), то, несмотря на их бурное развитие, нельзя
сказать, что они являются основным источником информации для россиян. В
то же время телевидение переживает свой расцвет – в среднем россиянин
проводит за ним 4 часа, а также получает от этого большее удовольствие,
нежели от какого либо иного досуга.2 Роль телевидения, а точнее его
основных,
федеральных
центральных
каналов
в
формировании
и
поддержании общественного мнения намного превышает роль печатных
источников.
Целью исследования является изучение формирования образа НРД в
средствах массовой информации, а также роль СМИ в формировании
негативного образа НРД. Для достижения поставленной цели анализируются
новостные выпуски и документальные фильмы, выходившие на основных
центральных
телевизионных
каналах.
В
нашем
исследовании
мы
сфокусируем свое внимание на нескольких телеканалах – «Первый канал»,
«Россия 1», «НТВ». На наш взгляд, они обладают господствующим
положением в сетке вещания, что подтверждается рейтинговыми данными
(См. Приложение 4). Данная статистика отражает среднее количество
человек, смотревших телеканал, выраженное в процентах от общего
количества телезрителей.
Таково же и их воздействие на массовую аудиторию.3 Остальные каналы
выстраиваются под эти прототипы, комбинируя различные элементы –
форматы шоу, непременное наличие сериалов, стилистика новостных
выпусков. Важность их подчеркивается тем, что государственная власть в
Дубин Б. Массмедиа и коммуникативный мир жителей России: пластическая хирургия социальной
реальности // Россия нулевых: политическая культура – историческая память – повседневная жизнь. – М.
: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 199.
2
Гудков Л. Российская повседневность // Л. Гудков. Абортивная модернизация. – М.: Российская
политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 477.
3
Дубин Б. Медиа постсоветской эпохи: изменение установок, функций, оценок // Б. Дубин. Россия
нулевых: политическая культура – историческая память – повседневная жизнь. – М.: Российская
политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 166.
1
93
России использует именно эти каналы для донесения своей точки зрения на
происходящие события (как в открытом виде – например встречи
журналистов с президентом и премьер-министром, так и в скрытом –
освещая события с позиций, выгодных действующей власти), а также они
формируют внешнюю повестку дня для большинства россиян в масштабе
страны. Вкратце упомянем их сходства и различия. Сходными чертами
являются: структура эфира, преобладание материалов развлекательного
характера в сетке вещания, в первую очередь сериалов, чередование двух
режимов коммуникации – остаточно-мобилизующего и расслабляющего.1
Специфика каналов заключается в следующем. «Первый канал» является
по
преимуществу
развлекательным
–
обилие
ток-шоу,
комедийных
программ, разного рода документальные проекты посвящены в первую
очередь различным артистам, наименьшее количество сериалов в сетке,
основная задача канала – создание расслабляющей атмосферы. Исключением
являются новостные выпуски, где происходит мобилизация населения
против
внешнего
мобилизующим
–
мира.
«Россия
документальные
1»
является
проекты
в
большей
посвящены
степени
различным
проблемам общества, в качестве экспертов приглашаются узнаваемые и
иногда гротескные персонажи, обсуждения происходят в алармистском
режиме (как общий тон, так и хронометраж выступлений), создается
негативный
фон
для
воспевания
героев.
«НТВ»
также
выполняет
мобилизующую функцию, но в отличие от двух других каналов использует в
основном криминальные темы. Здесь происходит скорее «запугивание»
зрителя через создание атмосферы недоверия, поддержка и без того
присущего российскому населению недоверия ко всем, кроме близких и
друзей.2 Сериалы занимают большую часть эфирного времени.
Дубин Б. Массмедиа и коммуникативный мир жителей России: пластическая хирургия социальной
реальности // Б. Дубин. Россия нулевых: политическая культура – историческая память – повседневная
жизнь. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 206.
2
Гудков Л. Российская повседневность // Л. Гудков. Абортивная модернизация. – М.: Российская
политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 465
1
94
По мнению Б. Дубина, в конце 90-х – начале 2000-х годов произошел сдвиг
в адресации, характере и содержании массовых коммуникаций.1 Поэтому в
нашем анализе мы охватим временной промежуток с 2002 года по 2012 год
включительно. На этом этапе система уже сложилась и в целом остается
неизменной. Короткий всплеск нехарактерной информации, а также
появление новых героев в медиа-пространстве в конце 2011 – начале 2012
года касался исключительно политики и остальные сферы не затронул.
Следует также отметить, что на данном периоде возможно сравнить
внимание, уделяемое НРД на разных каналах – до 2002 года нет
сопоставимой информации, а в 2013 году произошло очередное изменение
некоторых сайтов, что не позволяет сравнить количество новостных
выпусков.
В рамках нашего анализа уместно будет разделить материалы на два типа:
новостные
выпуски,
документальные
передачи
и
журналистские
расследования. Новостные выпуски создают информационный фон. События
в мире не анализируются, о них просто сообщается. В этом плане СМИ
обладают трехмерной властью, если пользоваться работой С. Льюкса2 –
материал, который не попал в новости, не существует для потребителей
продукции. Повторение новостей в течение дня выполняет не только
функцию информирования тех, кто по каким-то причинам не смог узнать
информацию, но также функцию рутинизации – информация произнесенная
много раз закрепляется в информационном поле, становится привычной.
Журналистские расследования и документальные фильмы оказывают
целенаправленное
влияние
на
общественное
мнение,
их
функция
заключается в том, чтобы заострить внимание на определенной проблеме,
показать ее различные аспекты, для чего привлекаются различные эксперты.
Дубин Б. Медиа постсоветской эпохи: изменение установок, функций, оценок // Б. Дубин. Россия
нулевых: политическая культура – историческая память – повседневная жизнь. – М.: Российская
политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. С. 166.
2
Льюкс С. Власть: Радикальный взгляд [Текст]. – М.: Изд. дом Гос. ун-та – Высшей школы
экономики, 2010.
1
95
Такие программы претендуют на объективность, глубину раскрытия
проблемы. Это обусловливает больший информационный вес и более
глубокое воздействие на зрительскую аудиторию.
Основу составляют выпуски новостей, в большинстве своем криминальная
хроника. Необходимо отметить, что общая направленность материалов
однозначна – секты это зло, с которым необходимо бороться. В
документальных передачах показываются лидеры новых религиозных
движений, естественно с параллельным разоблачением их.
В СМИ для описания новых религиозных движений в основном
используется слово «секта». Словосочетание «новое религиозное движение»
не используется. Дело в том, что отечественные СМИ играют скорее
пропагандистскую роль, и более взвешенные научные термины, такие как
«новые религиозные движения», в данном случае не нужны. Слова «культ» и
«секта» подходят намного лучше, в них чувствуется угроза, так как они
подкреплены негативной традицией. Но слово «культ» употребляется
намного шире и характеризует скорее отношение к какому-либо объекту
(культ физического здоровья, культ знаний, культ личности). Слово «секта»
также может употребляться для придания объекту негативного смысла, как,
например, при использовании его в новостном выпуске, посвященном
оппозиционным политическим силам, но это скорее исключение – основной
массив информации посвящен именно религиозным группам. В этом, на наш
взгляд, причина использования слова «секта».
Эмпирический материал взят с официальных сайтов каналов – URL:
http://www.1tv.ru (дата обращения: 24.02.2013), URL: http://www.ntv.ru (дата
обращения: 24.02.2013). Исключение составляет материал относительно
новостных выпусков телеканала «Россия 1» – они были взяты с
официального портала новостной передачи Вести – URL: http://www.vesti.ru
(дата обращения: 26.03.2013). Распределение новостных выпусков в которых
затрагивается тема НРД по каналам и годам представлено в таблице 4.
96
Таблица 4
Распределение новостных выпусков, в которых упоминаются новые
религиозные движения по годам и телеканалам
количество
новостных
выпусков
«Первый
«Россия
Год
канал»
«НТВ»
1»
2002
7
12
17
2003
3
27
24
2004
4
16
14
2005
0
12
9
2006
1
10
24
2007
2
13
36
2008
2
22
79
2009
10
16
35
2010
12
9
56
2011
22
19
44
2012
18
52
77
всего
81
208
415
Как мы видим, большая часть материалов приходится на НТВ и Россию 1,
что логично из-за общей направленности каналов. Динамику по годам для
лучшей наглядности стоит представить в виде графика (Рис. 1.).
97
Рис. 1. Распределенность новостных выпусков каналов по годам.
Подъем новостной активности пришелся на 2003 и 2009 годы. В 2012 году
произошел просто взрыв активности. И если увеличение числа новостей в
2003 году можно списать на важное международное событие – суд над «Аум
Синрекё», а в 2009 году произошло громкое убийство священника Д.
Сысоева (одной из первых версий следствия была причастность к его
убийству приверженцев неоязыческой группы) и проходил добровольный
уход в землянки последователей движения «Горний Иерусалим», то
взрывной рост количества материалов в 2012 году не может быть объяснен за
счет какой-то из ряда вон выходящей активности НРД. Просто эта тема стала
востребованной.1 Мы связываем это с изменением взаимоотношений
государства и РПЦ МП, что было вызвано восшествием на патриарший
престол митрополита Кирилла в 2009 году, занявшего более активную
позицию относительно роли церкви в жизни страны. В 2012 году РПЦ МП и
органы государственной власти пошли на еще большее сближение. Всплеск
интереса к религиозной жизни породил интерес и к подобным явлениям.
Кроме этого, для обеспечения поддержки церкви необходима была
мобилизация граждан. Следует также упомянуть, что РПЦ МП строит свой
О подобном явлении и его механизмах в общем виде см. Хилгартнер С., Боск Ч. Л. Рост и упадок
социальных проблем: концепция публичных арен. Средства массовой коммуникации и социальные
проблемы: Хрестоматия. Перевод с английского: И. Г. Ясавеев. Казань: Издательство Казанского
университета,
2000.
[Электронный
ресурс]
//
Режим
доступа: http://gtmarket.ru/laboratory/expertize/2008/2704
1
98
образ на противопоставлении себя другим конфессиям и новым религиозным
движениям.1
Все материалы второго типа можно разделить на 2 части:
1) Материалы по конкретным религиозным группам. Акцент
делается на вполне земную угрозу – сексуальное, физическое и
психологическое насилие, похищение людей.
2) Материалы по общей ситуации с новыми религиозными
движениями. НРД предстают как угроза духовно-нравственной
безопасности
страны.
Несмотря
на
такую
подачу
материала,
обвинения, предъявляемые НРД, вращаются вокруг тех же угроз, что и
в передачах первого типа. На наш взгляд, это обусловлено тем, что
духовная опасность, исходящая от сект (по мнению создателей
контента), будет недостаточной для привлечения внимания.
В качестве примеров первой группы передач мы возьмем документальный
фильм «Первого канала» «Холод. Путь к бессмертию» (первый показ
08.02.12) про группу последователей Порфирия Иванова, а также передачу
«Следствие вели… с Л. Канецким» посвященную секте скопцов (первый
показ 30.04.10). Эти два фильма выбраны потому, что они наиболее
показательны и являются своего рода эталоном подобных передач.
Документальный фильм «Холод. Путь к бессмертию» посвящен группе
последователей Порфирия Иванова, а также его жизни и учению. Сама
фигура Порфирия Иванова еще в советские годы привлекала к себе внимание
журналистов. Это обусловлено как самой личностью основателя группы, так
и тем, что одним из центральных элементов в структуре учения было
получение здоровья и, в перспективе, бессмертия. Сам Порфирий Иванов
Лункин Р. Образ РПЦ в светских массмедиа: между мифом о государственной церкви и фольклорнооккультным православием// Православная церковь при новом патриархе / под ред. А. Малашенко и С.
Филатова ; Моск. Центр Карнеги. — М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. С.
189.
1
99
утверждал, что смог сам себя исцелить от рака, а также обещал воскреснуть в
случае своей смерти. Как мы можем увидеть, здесь имеет место «идеальный»
сюжет – здоровье является одной из главных тревог россиян, сам автор
учения представляет собой гротескную личность как внешне, так и в
разговоре – это, на наш взгляд, и объясняет популярность этой передачи и ее
неоднократные появления в эфире. Сама передача построена на том, что
сначала производится разделение религиозных и оздоровительных практик
(что в случае данного учения достаточно проблематично, подобное
разделение внутри группы имело своими последствиями раскол среди
последователей, о котором кратко упоминается, но в передаче его сводят к
конфликту вокруг обладания артефактами, оставшимся от учителя), после
чего доказывается, что сама система оздоровления неэффективна. После
дискредитации системы оздоровления рассказывается о личности автора,
причем берутся исключительно негативные стороны – и наблюдается
контраст – если до этого уничижительные характеристики перемежались с
предположениями о том, что этот человек действительно многое умел и знал,
а
комментарии
восторженными
враждебно
настроенного
эксперта
рассказами
последователей,
то
перемежались
теперь
с
негативная
информация подается концентрированно. Итогом становится торжество
здравого смысла и призыв к использованию проверенных медициной
методик закаливания. В качестве одного из экспертов выступает о. А.
Слюсаренко, давний противник группы, о чем сообщается только в конце
передачи.
Программа «Следствие вели…» отражает еще одну сторону массового
восприятия сект (в данном случае употребление термина секта уместно, так
как речь идет о скопцах). Вступление сразу дает представление о том, что
ждет зрителей – изуверская секта, безумные и опасные сектанты, угроза в
самом центре страны. Перемежаются постановочные и документальные
кадры, что добавляет убедительности, используется угрожающая музыка и
100
соответствующий
тон
закадрового
голоса.
Члены
группы
показаны
обманутыми последователями нечистоплотного лидера с криминальным
прошлым, основавшего группу для удовлетворения собственных властных
амбиций. Несмотря на то, что группа имела к реальным скопцам косвенное
отношение (лидер узнал о ней из статьи в старой газете, о других источниках
его знаний не говорится), тем не менее, группа все равно причисляется к ним.
Повествование перемежается сюжетами о советском быте, что дает
возможность зрителю расслабиться, а также создает двоякое впечатление. С
одной стороны создает страх перед сектой, а с другой – создает впечатление
угрозы, не имеющей отношения к жизни зрителей. Зритель подталкивается к
выводу о том, что сектанты, с одной стороны, между нами и любой может им
оказаться, с другой стороны – они как будто живут в другом мире, который
не имеет отношения к нашему, но если человек все-таки с ними встретится,
то он уже будет предупрежден об угрозе.
Примером передач второй группы является материал, представленный на
телеканале «Россия 1» в передаче «Специальный корреспондент» с
говорящим названием «Ловцы душ», посвященной сектам (первый показ
19.02.08). В ней собраны самые известные трагедии, связанные с НРД
(«Горний
Иерусалим»,
«Небесные врата»,
«Народный
храм»,
«Аум
Синрекё»), после их перечисления многозначительно указывается, что
«список можно продолжить». Во всем обвиняются лидеры групп, которые
представляются или сумасшедшими или мошенниками. Последователи
представляются обманутыми или введенными в особое состояние, когда они
не контролируют свои действия. По сути, вся программа сводится к
рассказам о самых громких и однозначных происшествиях, связанных с
различными НРД, перемежающимся комментариями экспертов – либо
психологов, либо медиков. Принципиальным отличием от передач первого
типа является постоянное нагнетание угрозы, что вполне соответствует
специфике канала «Россия 1».
101
При разборе предлагаемых материалов обращает на себя внимание один
момент – экспертами всегда выступают одни и те же люди, несмотря на то,
что природа предполагаемой опасности различна. Это связано с тем, что
набор экспертов, готовых выступить на телевидении с критикой НРД,
сравнительно невелик. Дело в том, что в качестве экспертов приглашают
только представителей «анти-культового» движения, а их в России
сравнительно немного. Такой подход к выбору экспертов обусловлен общим
подходом к НРД на отечественном телевидении.
В целом, новые религиозные движения воспринимаются создателями
материалов как сюжет – omnibus, если использовать терминологию П.
Бурдье.1 Такой материал характеризуется тем, что показываемое явление
преподносится как нечто, не подразумевающее дискуссии, материал создан
так, чтобы сразу было видно, где добро, а где зло. Формируется устойчивый
стереотип врага. На этом моменте стоит остановиться подробнее.
Л.
Гудков
в
своей
статье
«Идеологема
«врага»»2
всесторонне
рассматривает (в основном на материале советской пропаганды) этот
феномен. Описанная им техника изображения врага включает:
1) Нагнетание неопределенно общей угрозы существованию страны.
2) Изображение конкретного врага в сниженном виде как мелкое, но
трудно истребимое зло.
3) Победа над врагом – заслуга всего общества, а не отдельного человека.
4) Способ подачи врага включает сопровождение таких материалов
показом или упоминанием мер, применяемых по отношению к ним.
Бурдье П. О телевидении // Социологическое пространство Пьера Бурдьё URL:
http://bourdieu.name/content/bourdieu-o-televidenii (дата обращения: 22.09.2012).
2
Гудков Л. Идеологема «врага» // Л. Гудков. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов. – М.
: Новое литературное обозрение, «ВЦИОМ-А». 2004. С. 552 – 649.
1
102
5) Главная роль врага – стать негативным фоном значений, на котором
могут быть с выгодной стороны представлены позитивные значения,
достоинства героев.
Риторическая концепция строится на оппозиции «свой-чужой».
1) Оппозиция «норма-патология», где нормой выступают герои.
2) Столкновение честности и лицемерия.
3) Контаминация врагов разного типа, наведение негативного
смысла через аллюзии к прошлому.
4) Преподнесение собственной агрессии как блага.
На наш взгляд, все это в полной мере используется при подаче новых
религиозных движений в СМИ. В роли героев выступают либо сотрудники
органов внутренних дел, либо православные священники, либо политики,
которые стремятся защитить своих сограждан от страшной угрозы.
Нельзя сказать, что новые религиозные движения являются безвинными
жертвами
такого
освещения
событий.
Действительно,
практики
перечисленных в передачах и новостных выпусках групп вызывают
закономерные вопросы. В нашем исследовании мы попытались указать на то,
что освещение деятельности НРД происходит однобоко. Проблемы,
существующие перед самими НРД как группами, не получают освещения –
например, отказы в регистрации или неисполнение судебных решений,
вынесенных в пользу НРД. Даже прямое насилие над представителями НРД –
например, разгром храма кришнаитов, – не рассматривается как однозначное
зло по отношению к ним.
Анализ воздействия контента на зрителей затруднен. Во-первых, сам
процесс оценки просмотра складывается из двух частей: количество людей
посмотревших данный материал, а также вовлеченность человека в просмотр
103
новостного выпуска или передачи. Оценить рейтинги передач мы не можем1,
однако учитывая тот факт, что подобные передачи редки в эфире, мы можем
предположить, что рейтинг их мал. Для описания трудностей, связанных с
определением характера просмотра обратимся к результатам подобных
исследований,
изложенной
повседневности
и
вовлеченности:
режим
в
теория
книге
В.
фреймов».2
Вахштайна
Было
максимальной
выделено
вовлеченности,
«Социология
4
режима
умеренной
вовлеченности, эпизодической вовлеченности и низкой вовлеченности.
Причем режим просмотра не зависит от характера материала, но в целом для
отечественных
телезрителей
более
характерны
режимы
низкой
и
эпизодической вовлеченности. Единственным механизмом, запускающим
смену режима в сторону большей вовлеченности, является появление
материала, который волнует смотрящего. Если мы будем учитывать то, что
религиозные вопросы не являются важными для подавляющего большинства
россиян (см. Приложение 5), то можно было бы предположить, что просмотр
данных материалов проходит в режимах низкой или эпизодической
вовлеченности, но учитывая специфику подачи материала, а также его
характер,
такие
выводы
кажутся
преждевременными.
Проверить
эмпирически это практически невозможно из-за того, что, как уже
говорилось ранее, подобные передачи и новостные выпуски появляются
сравнительно редко, несмотря на их рост в последние годы. Такая ситуация
способствует возможному преувеличению роли СМИ в формировании образа
новых религиозных движений у населения. Однако если мы обратимся к
данным опросов «Левада-Центра», то мы увидим, что россияне не готовы
доверять СМИ.3 Таким образом, подобное единство взглядов следует
Исключение составляет лишь «Холод» - у него доля людей посмотревших его – 15,6%, рейтинг –
4,8%.
Данные
взяты
с
портала
TNS
Gallup-Media.
(http://tnsglobal.ru/rus/data/ratings/tv/index.wbp?tv.action=search&tv.regionId=9B17541D-53F1-4092-BD5183041DDAB639&tv.startDate=06.02.2012&tv.endDate=12.02.2012&tv.raitingNameId=02BC2ECC-23464199-80B3-E1F81FEC2785) (дата обращения: 06.05.13)
2
Вахштайн В. Социология повседневности и теория фреймов. – СПб.: Издательство Европейского
университета в Санкт-Петербурге, 2011. С. 225 – 254.
3
См. данные представленные в Ежегодник Общественное мнение – 2012. М.: Левада-Центр, 2012. С.
152.
1
104
объяснять не простой схемой: Церковь просит власть показать «вредные»
секты в неприглядном свете, власть дает указания СМИ, СМИ показывают
подобные сюжеты, а простодушное население им верит. По нашему мнению,
имеет место другой вариант.
Подобная подача материала способствует не пониманию сложной
реальности, а способствует формированию черно-белой картины мира.
Подобное неприятие разнообразия верований, религиозных практик является
частью общей ксенофобии, характерной для российского общества. Многие
люди сталкиваются с миссионерами (в первую очередь это Свидетели
Иеговы, в меньшей степени муниты и кришнаиты), которые раздражают
людей своей навязчивостью. Представление о том, что человек по доброй
воле занимается такой деятельностью совершенно чуждо россиянам. Неверие
в идеалистические мотивы, отличительный признак слабого общества, делает
наиболее правдоподобным объяснением зомбирование, гипноз, промывание
мозгов. Кроме этого, особенностью НРД является относительная закрытость
и замкнутость, которая создает пространство для домыслов относительно
практик этих групп. Поэтому люди из новостных выпусков, журналистских
расследований, ток-шоу получают подтверждение своим домыслам. Именно
в этом на наш взгляд заключается основная функция СМИ в отношении НРД
– подтверждение массовых страхов и закрепление статусов НРД в обществе в
целом и на религиозном поле в частности. Сами журналисты далеки от
сознательной поддержки как РПЦ МП, так и новых религиозных движений.
Сюжеты создаются для показа горячих и наиболее интересных для массового
зрителя событий – разнообразного проявления насилия, а также поддержание
негативной идентичности. Эксплуатация подобных чувств подразумевает как
постоянное увеличение количества сюжетов, так и увеличение присутствия
жестокости, подчеркивания негативных черт врагов в сюжетах. Тем не менее,
подобный рост не может долго поддерживаться, так как количество
последователей НРД практически не растет. Соответственно, дальнейшее
105
развитие может идти двумя путями: последовательное снижение количества
материалов в эфире либо продолжение эксплуатации данной темы. В случае
снижения мы сможем наблюдать небольшое снижение негативного
отношения
к
новым
религиозным
движениям,
на
фоне
общего
незначительного снижения ксенофобии. Продолжение эксплуатации темы
предполагает возможность в будущем «переворачивания стереотипа» в
массовом сознании, но скорее будет лишь увеличиваться количество
выдуманных преступлений. В любом случае уже существующий образ НРД
не будет резко изменен, так как ключевым моментом подачи информации
должна быть ее непротиворечивость. Сложившийся стереотип уже не может
быть одномоментно преодолен и оказывает влияние, пусть и непрямое, на
отношение к НРД и служит механизмом поддержания существующего
статуса.
106
§ 2. Законодательство как механизм закрепления статуса
Одним из механизмов закрепления статуса в религиозном поле является
законодательство. Оно задает правила, по которым вынуждены действовать
все акторы. Эти правила могут быть более выгодными для одних акторов и
невыгодными
или
даже
пагубными
для
других.
В
то
же
время
законодательство не только создает образцы, по которым люди и
организации должны взаимодействовать, но также фиксирует и закрепляет
некоторые процессы. Такая фундаментальная двойственность юридической
системы позволяет выявить различные тенденции на разных этапах
формирования религиозного поля России. В рамках данного параграфа мы
обратимся к различным этапам в развитии законов, регулирующих сферу
религиозных взаимоотношений.
Религиозные вопросы, будучи достаточно важными, регулируются
международным законодательством, а также российским законодательством
на всех уровнях – федеральном, региональном, местном. В нормативноправовых
актах
существует
иерархия
закрепленная
Конституцией
Российской Федерации. Главными являются международные нормативноправовые акты, ратифицированные российской Федерацией. Далее идет
Конституция Российской Федерации. После этого идут федеральные
нормативно-правовые акты, следом региональные и в самом низу иерархии –
муниципальные.
Международные правовые акты в свою очередь можно разделить на
мировые и документы, принятые в СНГ. К мировым правовым актам,
ратифицированным
Российской
Федерацией
относятся:
Всеобщая
декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и
политических правах, Декларация о ликвидации всех форм нетерпимости и
дискриминации на основе религии или убеждений, Декларация о правах лиц,
107
принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым
меньшинствам, Заключительный
акт Совещания
по безопасности и
сотрудничеству в Европе.
К документам, принятым в СНГ, относятся: итоговый документ Венской
встречи 1989 года представителей государств-участников совещания по
безопасности и сотрудничеству в Европе, состоявшейся на основе положений
Заключительного акта, относящихся к дальнейшим шагам после Совещания,
Парижская хартия для новой Европы, Европейская конвенция о защите прав
человека и основных свобод, Декларация глав государств – участников
Содружества Независимых государств о международных обязательствах в
области прав человека и основных свобод, конвенция Содружества
Независимых Государств о правах и основных свободах человека.
Особенностью международных актов обоих видов является регулирование
общих вопросов и направленность на то, чтобы задать некие координаты и
обозначить
приоритеты
и
направления
движения
обществ,
ратифицировавших эти договоры.
В Конституции Российской Федерации 9 статей затрагивают вопросы
свободы совести и вероисповеданий. Поднимаются общие вопросы о свободе
совести и ее гарантиях (ст. 2; ст. 15 п. 1, 4; ст. 17; ст. 19 п. 2; ст. 28), вопросы
о взаимоотношениях религий и государства (ст. 14), вопросы создания и
функционирования религиозных объединений (ст. 13, ст. 29) и вопросы,
связанные с прохождением военной службы для людей, чьи религиозные
взгляды противоречат несению военной службы (ст. 59). Конституция, как и
международные правовые акты, задает общую направленность и рамки в
которых и должна осуществляться деятельность религиозных организаций и
верующих, поэтому, несмотря на главенство в юридической иерархии
международных
правовых
актов
и
Конституции
РФ,
основой
функционирования религиозных объединений является Федеральный закон
«О свободе совести и о религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 г. №
108
125-ФЗ, в котором декларируемые Конституцией принципы развиваются и
находят реальное выражение. Данному закону предшествовал Закон РСФСР
«О свободе вероисповеданий» от 25 октября 1990 года. Принятие нового
закона вызвало большой резонанс в российском обществе и в мире, который
некоторые авторы считают вызванным разницей в этих двух законах1, мы
вначале остановимся на основных положениях Закона РСФСР «О свободе
вероисповеданий» от 25 октября 1990 года.
В целом его можно охарактеризовать как один из наиболее либеральных
европейских законов, регулирующих религиозную деятельность. В законе
для обозначения групп верующих использовалось только одно определение –
религиозное объединение, которое при желании верующих (и при наличии не
менее 10 человек) могло быть зарегистрировано как юридическое лицо (ст.
18). Срок регистрации составлял 3 месяца, но в случае принадлежности к
региональному
составлял
всего
неподтверждения
регистрирующий
или
централизованному
один
месяц
(ст.
20).
принадлежности
орган
религиозному
обращается
В
случае
отсутствия
религиозного
за
объединению
или
объединения
заключением
экспертно-
консультативного совета при Верховном Совете РСФСР (ст. 20). Этот орган
выполнял следующие функции:
1) Создание банка данных о религиозных объединениях.
2) Консультация Комитета по свободе совести, вероисповеданиям,
милосердию и благотворительности и другие комитеты Верховного
Совета РСФСР по вопросам применения Закона РСФСР «О свободе
вероисповеданий».
3) Проведение юридической и религиоведческой экспертизы, дача
официального заключения по запросам органов государственного
управления и суда (ст. 12).
Казьмина О. Е. Русская Православная Церковь и новая религиозная ситуация в России:
этноконфессиональная составляющая проблемы. – М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2009. С. 188.
1
109
Отказать в регистрации могли только в том случае, если устав (положение)
религиозного объединения противоречил законодательству РСФСР, однако в
случае отказа религиозное объединение могло обжаловать это решение в
суде (ст. 20). Декларируемое равенство религий и атеистических взглядов
проявлялось также в отсутствии привилегий или ограничений по отношению
к любой религии или религиозной организации (ст. 10). Ограничивались
только присутствие религий в учебных заведениях (им отводилось только
факультативное место, либо в специальных религиозных школах (ст. 9)), а
также создание религиозных объединений в воинских частях (ст. 17).
Никаких различий между иностранными и отечественными объединениями
не делалось, допускались любые контакты с иностранными религиозными
деятелями (ст. 25). Прекращение деятельности религиозного объединения
было возможно только в двух случаях:
1) по
решению
общего
собрания
учредителей
религиозного
объединения, съезда (конференции), его образовавшего, а также в
случае его самоликвидации (распада);
2) решением суда, если деятельность религиозного объединения
противоречит
его
уставу
(положению)
и
действующему
законодательству; нарушение законодательства отдельными членами
религиозных
объединений
не
влечет
ответственности
всего
объединения в целом. (ст. 21)
Актуальный вопрос о трудовых правоотношениях граждан в религиозных
объединениях, а также на их предприятиях и учреждениях решался
предоставлением
им
прав
и
обязанностей
служащих.
Имущество
религиозного объединения разделялось на приобретенное в результате
пожертвований, завещанное гражданами, организациями или переданное
государством (в этом случае оно не облагалось налогами (ст. 30)) (ст. 26),
которое в случае ликвидации предавалось в соответствии с существующим
законодательством и уставом объединения (ст. 32); приобретенное за счет
110
собственных средств (ст. 26), в случае ликвидации передававшееся по тем же
правилам; предоставленное на договорной основе имущество, являющееся
собственностью государства, общественных объединений или граждан (ст.
27), которое в случае ликвидации религиозного объединения возвращалось к
своему прежнему владельцу (ст. 32).
Как можно увидеть, закон охватывал все наиболее проблемные области,
предоставляя беспрецедентные в отечественной истории права любым
религиям. Закон соответствовал общей либеральной направленности СССР
времен Перестройки и ранней постсоветской России (первый этап
формирования религиозного поля современной России). Между тем,
представители некоторых религий сразу заявили о неприятии нового закона,
но пока в осторожных формулировках.1 Апелляции к связи национальности и
религиозной
принадлежности
становились
все
отчетливее
по
мере
завершения первого этапа формирования религиозного поля, разочарования
и отхода от ценностей либерализма. Нельзя сказать, что это уникальный
российский процесс. Как уже отмечалось выше, этот процесс был общим для
многих постсоветских стран. Постепенно практика, интересы властной элиты
и общественное мнение все более приходили в противоречие со старым
законом. Итогом стало появление в 1997 году нового закона, регулирующего
религиозную жизнь в стране.
Наиболее спорным моментом стало введение преамбулы, которой не было
в изначальном законопроекте.2 В преамбуле фактически составлялась
градация религий в российском обществе: особое положение православия
(это положение помимо определенных выгод для религии-уникума также
ставит религии, которые бросают ей вызов, в положение потенциального
преступника и врага государства, так как они противопоставляют себя и
Казьмина О. Е. Русская Православная Церковь и новая религиозная ситуация в России:
этноконфессиональная составляющая проблемы. – М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2009. С. 198 – 199.
2
Красиков А. Свобода совести и государственно-конфессиональные отношения в постсоветской
России // Новые церкви, старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской
России / под ред. К. Каариайнена, Д. Фурмана – М.;СПб.: Летний сад, 2007. С. 108.
1
111
государству), уважение к религиям составляющим неотъемлемую часть
исторического наследия народов России, а остальные религии никак не
фигурировали в преамбуле. Хотя далее в Законе провозглашалось, что
«ничто в законодательстве о свободе совести, свободе вероисповедания и о
религиозных объединениях не должно истолковываться в смысле умаления
или ущемления прав человека и гражданина на свободу совести и свободу
вероисповедания, гарантированных Конституцией Российской Федерации
или вытекающих из международных договоров Российской Федерации» (ст.
2, п. 3), но речь здесь идет именно о личных правах человека, а не об
организациях. Мы можем сказать, что в данной преамбуле отразились
настроения определенной части властной элиты, делающей ставку на
взаимодействие с традиционными религиями. Несмотря на то, что сама
преамбула не имеет юридической силы, но в силу нахождения подобных
констатаций в юридическом документе закрепляет сложившийся (или
желаемый)
статус.1
Тем
не
менее,
провозглашались
закрепленное
Конституцией право на свободу совести и вероисповедания, светский
характер государства.
В рамках нашего анализа мы остановимся только на отличиях закона 1997
года от закона 1990 года.
Главным новшеством стало разделение религиозных объединений на две
части: религиозные группы и религиозные организации (ст. 6, п. 2).
Религиозная группа – добровольное объединение граждан, образованное в
целях совместного исповедания и распространения веры, осуществляющее
деятельность
без
правоспособности
государственной
юридического
регистрации
лица.
Имущество
и
приобретения
такой
группы
предоставлялось участниками (ст. 7, п. 1). Для преобразования религиозной
Бурдье П. Власть права: основы социологии юридического поля // Бурдье П. Социальное
пространство: поля и практики. – М. : Институт экспериментальной социологии ; СПб. : Алетейя, 2007.
С. 104-105.
1
112
группы в религиозную организацию следовало уведомить о создании группы
и начале деятельности органы местного самоуправления (ст. 7, п. 2).
Религиозные организации разделялись на местные и централизованные (ст.
8, п. 2). Местные религиозные организации должны были состоять не менее
чем из 10 совершеннолетних участников постоянно проживающих на данной
территории (ст. 8, п. 3). Для ее учреждения необходимо было предоставить
свидетельство о том, что религиозная группа, из которой образуется
организация, существует не менее 15 лет (ст. 9, п. 1). Здесь уже появляются
ограничения, которых не было в предыдущем законе – определенный срок
проживания членов и практически не выполнимое для многих НРД
требование
о
15-летнем
существовании
в
данной
местности.
Централизованная религиозная организация должна была включать в себя не
менее трех местных организаций (ст. 8, п. 4). Регистрация религиозных
организаций также стала более затруднительной – вместо заявления и устава
(положения) заявители должны были предоставить целый пакет документов.
Для местной религиозной организации:
1) заявление о регистрации;
2) список лиц, создающих религиозную организацию, с указанием
гражданства, места жительства, даты рождения;
3) устав религиозной организации;
4) протокол учредительного собрания;
5) документ, подтверждающий существование религиозной группы
на данной территории на протяжении не менее пятнадцати лет,
выданный органом местного самоуправления, или подтверждающий ее
вхождение в централизованную религиозную организацию, выданный
ее руководящим центром;
113
6) сведения об основах вероучения и соответствующей ему
практики, в том числе об истории возникновения религии и данного
объединения, о формах и методах его деятельности, об отношении к
семье и браку, к образованию, особенностях отношения к здоровью
последователей
данной
религии,
ограничениях
для
членов
и
служителей организации в отношении их гражданских прав и
обязанностей;
7) сведения об адресе (месте нахождения) постоянно действующего
руководящего органа создаваемой религиозной организации, по
которому осуществляется связь с религиозной организацией;
8) документ об уплате государственной пошлины (ст. 11, п. 5).
Для централизованной религиозной организации:
1) заявление о регистрации;
2) список учредителей религиозной организации;
3) устав создаваемой религиозной организации, утвержденный ее
учредителем (учредителями);
4) сведения об адресе (месте нахождения) постоянно действующего
руководящего органа создаваемой религиозной организации, по
которому осуществляется связь с религиозной организацией;
5) нотариально удостоверенные копии устава и документа о
государственной регистрации учредителя (учредителей);
6) соответствующее решение правомочного органа учредителя
(учредителей);
7) документ об уплате государственной пошлины.
114
Помимо этого, при создании централизованной религиозной организации
учредитель (учредители) представляет также уставы не менее чем трех
местных религиозных организаций, входящих в ее структуру, и сведения об
иных входящих в указанную структуру религиозных организациях (ст. 11, п.
7). Рассмотрение занимает месяц, но в случае необходимости проведения
государственной религиоведческой экспертизы срок может быть продлен до
шести месяцев (ст. 11, п. 8). В случае нарушения правил предоставления
документов регистрирующий орган вправе отказать заявителю (ст. 11, п. 9).
Отказать в регистрации могут также в случае если:
1) цели и деятельность религиозной организации противоречат
Конституции Российской Федерации и законодательству Российской
Федерации – со ссылкой на конкретные статьи законов;
2) создаваемая организация не признана в качестве религиозной;
3) устав и другие представленные документы не соответствуют
требованиям
законодательства
Российской
Федерации
или
содержащиеся в них сведения не достоверны;
4) в едином государственном реестре юридических лиц ранее
зарегистрирована организация с тем же наименованием;
5) учредитель (учредители) неправомочен (ст. 12, п. 1).
В подобных случаях заявителю сообщается о принятом решении в
письменной форме с разъяснением причин отказа. Отказ, а также попытки
уйти от решения могут быть обжалованы в суде (ст. 12, п. 2).
Перерегистрация религиозных организаций, в отношении которых имеются
основания для их ликвидации либо запрета их деятельности, указанные в
пункте 2 статьи 14 настоящего Федерального закона, не производится. При
отказе в перерегистрации по указанным основаниям федеральный орган
115
юстиции или его территориальный орган в соответствующем субъекте
Российской Федерации передает материалы в суд (ст. 27, п. 3).
Отдельно
оговаривается
статус
представительств
иностранных
религиозных организаций. Для них существует запрет на осуществление
любой религиозной деятельности (ст. 13, п. 2).
Статья о ликвидации религиозного объединения является более подробной
в сравнении с предшествующим законом. Называются основания, по
которым может быть ликвидировано религиозное объединение:
1)
нарушение общественной безопасности и общественного
порядка;
2)
действия, направленные на осуществление экстремистской
деятельности;
3)
принуждение к разрушению семьи;
4)
посягательство на личность, права и свободы граждан;
5)
нанесение установленного в соответствии с законом
ущерба
нравственности,
использованием
в
связи
здоровью
с
их
граждан,
в
религиозной
том
числе
деятельностью
наркотических и психотропных средств, гипноза, совершением
развратных и иных противоправных действий;
6)
склонение к самоубийству или к отказу по религиозным
мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в
опасном для жизни и здоровья состоянии;
7)
воспрепятствование получению обязательного образования;
8)
принуждение
членов
и
последователей
религиозного
объединения и иных лиц к отчуждению принадлежащего им
имущества в пользу религиозного объединения;
116
воспрепятствование угрозой причинения вреда жизни,
9)
здоровью, имуществу, если есть опасность реального ее исполнения,
или
применения
насильственного
воздействия,
другими
противоправными действиями выходу гражданина из религиозного
объединения;
10)
побуждение
граждан
к
отказу
от
исполнения
установленных законом гражданских обязанностей и совершению
иных противоправных действий (ст. 14, п. 2).
Таким
образом,
устанавливается
ответственность
религиозных
организаций за действия своих членов в том случае, если они сами
способствовали и были причиной этих действий, это еще одно новшество по
сравнению с предыдущим законом.
В целом можно сказать, что новый закон стал более жестким и менее
выполнимым для многих религиозных объединений. Причем трудности его
исполнения коснулись в основном НРД и других малочисленных групп,
появившихся на территории России только на первом этапе формирования
религиозного поля. Впоследствии были приняты поправки к закону для того,
чтобы религии, известные миру достаточно давно и находящиеся за рубежом,
смогли официально действовать в России. Основным же итогом стало то, что
были практически закрыты официальные пути легализации появляющихся и
возможных новых религиозных групп. На наш взгляд, это стало одним из
факторов уменьшения числа зарегистрированных религиозных объединений
НРД. (Современное состояние: см. Приложение 6).
Еще одним законом, напрямую касающимся религиозных объединений,
стал
Федеральный
закон
от
25
июля
2002
г.
N
114-ФЗ
«О противодействии экстремистской деятельности», который устанавливал
новые возможности для ликвидации религиозных объединений. Данный
закон
устанавливает
достаточно
широкие
117
границы
экстремистской
деятельности, относя к ней и высказывания. В то же время он позволяет
виновному в высказываниях, разжигающих религиозную, национальную,
социальную рознь, уйти от ответственности, если он сможет доказать, что
это его личное оценочное суждение. Подобная широта и расплывчатость
формулировок приводят к тому, что уголовные дела по экстремизму
достаточно часто заводятся, но осужденных по ним крайне мало. Если брать
собственно религиозные организации, которые попали под это обвинение и
были ликвидированы, то мы можем увидеть, что из 31 организации,
деятельность которых была признана экстремистской, их 15 (из них 8
националистического толка, в которых собственно религиозные мотивы
практически отсутствуют).1 Таким образом, борьба ведется все-таки не
столько с религиозными организациями, сколько именно с радикальными
проявлениями национализма и ксенофобии.
Региональные и местные юридические источники играют подчиненную
роль, причем они есть далеко не в каждом регионе. В начале 90-х годов
некоторые региональные законы прямо противоречили федеральному
законодательству, но в существовавших условиях федеральная власть не
могла
привести
региональное
законодательство
в
соответствие
с
федеральным. Почти у трети субъектов РФ были законы, регулирующие
религиозную деятельность. Именно в них и стали появляться первые
официальные употребления терминов «тоталитарная секта» и тому подобных
и создание особых условий для традиционных религий, в первую очередь
православия в лице РПЦ МП, а также ислама, буддизма, шаманизма. Как уже
упоминалось ранее, в выделении особых привилегированных религий нет
угрозы демократии и современности, но необходимым условием является
защита религиозных меньшинств. Новое законодательство не только их не
защищает, но и создает условия для их официального исчезновения и
Список организаций, признанных российскими судами экстремистскими [Электронный ресурс] //
Режим доступа: http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/docs/2007/11/d11927/
(дата обращения:
12.04.13)
1
118
перехода их на нелегальное положение, что пагубно сказывается в первую
очередь на последователях данной религии, так как они просто выпадают из
сферы наблюдения. Ликвидация религиозного объединения не является
залогом его исчезновения, как показывает случай с «Аум Синрекё».1
Кроме того, существуют и отдельные недоработки законодательства. К
основным следует отнести непроработанность процедур и расплывчатость
формулировок, которые допускают достаточно свободное толкование
законов.
Остановимся подробнее на каждом пункте. Непроработанность процедур
касается, прежде всего, процедуры религиоведческой экспертизы. Нет четких
критериев отбора членов комиссии проводящей экспертизу.2 Такие же
проблемы существуют и с психиатрической экспертизой.3 Кроме того,
современный
состав
совета
по
проведению
государственной
религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции Российской
Федерации вызывает отрицательные отзывы видных специалистов по
вопросам религии и права, о чем свидетельствует заявление Гильдии
экспертов по религии и праву от 17.11.2011 г. 4 Несмотря на возможную
заинтересованность данной гильдии в личном участии ее членов в данном
совете следует признать, что призыв «создать в Общественном совете при
Минюсте РФ группу, в которую пригласить ведущих ученых Российской
академии наук и ведущих вузов, являющихся специалистами в области
Филатов С. Российский филиал японской религиозной корпорации «Аум Синрикё» («Алеф») //
Современная религиозная жизнь России. Опыт систематического описания. Т. III. М.: Логос, 2005. С. 308
– 318.
2
Например, в Чувашии по одному из дел такую религиоведческую экспертизу поручили проводить
двум психиатрам и патологоанатому. См. Пчелинцев А. Актуальные проблемы свободы
вероисповедания и деятельности религиозных объединений // Двадцать лет религиозной свободы в
России / под ред. А. Малашенко и С. Филатова ; Моск. Центр Карнеги. — М.: Российская политическая
энциклопедия (РОССПЭН), 2009. С. 103.
3
Савенко Ю. Карательная психиатрия и религиозные меньшинства // Религия и российское
многообразие / Науч. ред. и сост. С. Б. Филатов. – М.; СПб.: Летний сад, 2011. С. 103 – 108.
4
СОВЕТ ПО РЕЛИГИОВЕДЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЕ ПРИ МИНЮСТЕ РФ ДИСКРЕДИТИРОВАЛ
СЕБЯ. Заявление Гильдии экспертов по религии и праву – 17.11.2011 [Электронный ресурс] // Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/documents/3552-sovet-po-religiovedcheskoj-ekspertize-pri-minjuste-rfdiskreditiroval-sebja-zajavlenie-gildii-ekspertov-po-religii-i-pravu-17112011.html
1
119
научного
религиоведения,
истории,
психологии,
социологии,
юриспруденции; сформировать Совет по проведению государственной
религиоведческой экспертизы при Минюсте РФ не из священнослужителей и
радикальных
«сектоборцев»,
а
из
светских
ученых
являющихся
специалистами в области государственно-конфессиональных отношений»1 не
лишен здравого смысла и может быть воспринят как руководство к
пересмотру критериев отбора участников Совета.2
Расплывчатость формулировок касается, прежде всего, оснований для
ликвидации религиозной организации. Практическая недоказуемость деяний
перечисленных в законе (ст. 14, п.2), а также невозможность четко
разграничить в реальности действия совершенные по принуждению и
добровольно в такой тонкой сфере, как религия, не способствуют наказанию
виновных, с одной стороны, а с другой – создают почву для возможных
злоупотреблений со стороны властей. При необходимости власти могут
прибегнуть к подобным средствам, как это было, например, в Китае.3 А в
случае
действительных нарушений закона со
стороны религиозных
организаций доказать факты злоупотребления властью духовным лидером
почти невозможно.
Это подводит нас к другой стороне вопроса – судебной практике. Этот
вопрос можно разделить на две части. Первая – иски против религиозных
объединений со стороны их последователей, членов семей последователей.
Вторая – иски со стороны религиозных объединений против органов власти.
В качестве еще одного типа можно было бы выделить иски со стороны
религиозных объединений к СМИ и отдельным людям, представителям
других религиозных организаций по обвинениям в клевете. В СМИ
Там же.
В качестве основы для разработки стандартных требований можно взять статью И. В. Загребиной "О
статусе
эксперта
государственной
религиоведческой
экспертизы"
См.
http://www.religiopolis.org/documents/848-iv-zagrebina-o-statuse-eksperta-gosudarstvennoj-religiovedcheskojekspertizy-materialy-mezhdunarodnoj-nauchnoj-konferentsii-svoboda-religii-i-demokratii-starye-i-novyevyzovy-kiev-avgust-2010.html
3
Янь Яньсянь Управляемая глобализация. Государственная власть и изменения в культуре Китая //
Многоликая глобализация / Под ред. П. Бергера и С. Хантингтона. – М.: Аспект Пресс, 2004. С. 37 – 38.
1
2
120
формируется негативный образ подобных религиозных объединений, причем
зачастую используются не реальные факты, а домыслы журналистов.
Следует отметить, что подобные статьи становятся основанием для позиции
властных
структур1,
что
может
найти
отражение
в
региональном
законодательстве и позиции властей при регистрации новых религиозных
организаций. Обычно после появления в СМИ подобного контента
представители НРД подают иски о защите чести и достоинства в суд и
нередко их выигрывают. Однако, последующие опровержения (в том случае
если СМИ не игнорирует решение суда) уже не имеют той силы воздействия
на аудиторию, которую имеют изначальные обвинения.
Отдельно следует отметить ситуацию с обвинениями различных НРД в
экстремизме.2 Подобные дела обычно выигрываются НРД. Но каждый
конкретный случай зависит от того, кто вызывается сторонами в качестве
эксперта. Если это религиовед, то в большинстве случаев выигрывает НРД.3
Но законодательство России не является абстрактным продуктом
деятельности юристов. Оно, по крайней мере, в данном случае отражает
мнение и желания большинства населения относительно новых религиозных
движений. Население с большой настороженностью относится ко всем
религиям, которые появились в России совсем недавно, либо долгое время
были запрещены. В чем же причина подобного отношения? На наш взгляд,
можно выделить несколько причин, которые следует рассматривать в
комплексе. Для удобства мы обратимся к критериям оценки предпосылок для
Довольно показательна в этом отношении статья в журнале «Государственная власть и
муниципальное самоуправление», где на основе антикультистской литературы и газетных статей
воспроизводятся все мифологии антикультистского движения. См. Демидов Н. Н. «Религиозные
организации деструктивного характера в современной России»// Государственная власть и местное
самоуправление. 2009. № 12. С. 8-10.
2
О неправомерном применении антиэкстремистского законодательства в 2013 году см.
http://www.sova-center.ru/misuse/publications/2014/04/d29446/#ultr011
3
См., например, http://www.religiopolis.org/documents/4592-stenogramma-doprosa-eksperta-joshkarolinskij-gorodskoj-sud-16052012.html)
1
121
экстремистской деятельности новых религиозных движений, выделенных В.
В. Кравчуком.1 К ним относятся:
1) «возраст» и история развития;
2) открытость или изоляционизм;
3) способы финансирования и расходования материальных средств;
4) авторитарно-харизматическое лидерство.
Соответственно
наибольшим
доверием
и
популярностью
будет
пользоваться открытое, использующее различные законные источники
финансирования религиозное объединение с долгой и славной историей во
главе с добросовестным, но не очень харизматичным лидером. А
наименьшей популярностью – недавно образовавшаяся закрытая группа,
существующая только за счет пожертвований своих адептов, во главе с
харизматичным лидером, который никому не подотчетен. Как можно
увидеть, под второе описание подходят многие общины новых религиозных
движений. Таким образом, следует отметить, что единственный способ
улучшения имиджа новых религиозных в глазах населения является
обновление законодательства в сторону большей прозрачности религиозных
организаций для проверяющих органов и публикация материалов проверки в
СМИ.
Подводя итоги, можно выделить несколько основных положений. Вопервых, российское законодательство в религиозной сфере нуждается в
реформировании. Во-вторых, реформирование законодательства должно
сопровождаться
консультацией
как
с
представителями
религиозных
организаций, так и специалистами по данной проблеме. В-третьих,
перспективы новых религиозных движений в России сейчас негативны –
против них и общественное мнение, и законодательство. Для изменения
См. Кравчук В.В. Новые религиозные движения в современной России и проблема экстремизма//
Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2004. № 1-2. С. 169-176.
1
122
ситуации необходимо активное лоббирование, но оно под силу только
достаточно
крупным
организациям.
Современное
законодательство
закрепляет неравенство религий и является легитимацией существующего
порядка вещей и лишь способствует его воспроизведению.
123
§ 3. Рассмотрение НРД в научной среде и производство знания о них
как механизм закрепления статуса.
В рамках рассмотрения производства знания о НРД в научной среде
России нам следует разделить производство собственно новых знаний –
написание статей, книг, учебников, и перенос уже полученных в других
странах знаний посредством перевода литературы. В каждом случае есть
своя специфика. Вместе же они создают интеллектуальное поле, в рамках
которого происходит дискуссия и борьба за признание, повышение
собственного статуса. Знакомство с НРД произошло в России значительно
позднее, нежели за рубежом, а социология религии в СССР в 1960-е годы
(время расцвета НРД) этим вопросом не занималась, так как в СССР первые
аналоги НРД появляются лишь в конце 70-х – начале 80-х годов. Настоящее
столкновение с феноменом НРД произошло лишь в 90-е годы. Конфликт
РПЦ МП с представителями других конфессий стимулировал появление
большого количества работ и переводов иностранных трудов, посвященных
НРД. На момент появления первых русскоязычных переводов в США (а
именно оттуда вернулся А. Дворкин – один из главных и наиболее
радикальных борцов с НРД) окончательно сложилась ситуация, которую
некоторые авторы называют «Два лагеря».1 На ней следует остановиться
подробнее, так как эта ситуация дает ключ к пониманию современной
российской ситуации.
Вот что пишет о сложившейся в США ситуации американский психолог
Майкл Лангони: «В конце 1970-х, когда я впервые приступил к
исследованию культов, я быстро стал осознавать способность данного поля
исследований к поляризации разумных и благонамеренных ученых и
профессионалов, таких как юристы. … Симпатизирующие, обычно были
1
Langone M. D. The Two "Camps" of Cultic Studies: Time for a Dialogue.
http://www.icsahome.com/infoserv_articles/langone_michael_twocampsofculticstudies.htm (17.05.2013)
124
учеными-социологами
или
религиоведами
с
большим
количеством
публикаций, в то время как критики были в основном специалистами по
душевному здоровью (за некоторыми заметными исключениями), которые не
публиковались столь широко и далеко не всегда отвечали на критику со
стороны симпатизирующих по поводу так называемого «анти-культового
движения» (АКД), которое обычно преподносилось как включающее
профессионалов и ученых с критической позицией.» 1
Различия
между
двумя
лагерями
касались
не
только
вопросов
использования того или иного термина (например, термин культ стал
распространяться на нерелигиозные группы, несмотря на изначальную
религиозную окраску), но и затрагивали мировоззренческие позиции
(например,
позицию
о
приоритете
различных
свобод
человека).
Коммуникация между двумя лагерями была затруднена не только тем, что их
представители не читали трудов своих оппонентов, но и принципиальным
нежеланием разобраться в аргументах и, соответственно, позиции противной
стороны. Это приводило к тому, что каждая сторона развенчивала мифы и
боролась с тем, что существовало в ее воображении, а не в реальности. К
спорным
вопросам
также
относились
проблемы
практики:
де-
программирование, внесение поправок в законодательство и т.д.
Следует отметить, что этот конфликт развивался по всем правилам
социального конфликта, описанного Р. Мертоном.2 Разрастание конфликта
сопровождается созданием стереотипов, которые очень легко опровергнуть,
чем и начинают заниматься стороны. Происходит снижение мотивации
изучать работы другой стороны, так как уже заранее предполагается, что
скажет оппонент. В итоге существуют две стороны, каждая из которых
воспринимает себя как носительницу истинного знания, а противоположную
1
Langone M. D. The Two "Camps" of Cultic Studies: Time for a Dialogue.
http://www.icsahome.com/infoserv_articles/langone_michael_twocampsofculticstudies.htm (17.05.2013)
2
Мертон Р. Социальная теория и социальная структура. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ,
2006. С. 82-83.
125
сторону как носительницу опасных заблуждений. Места для третьей стороны
практически не остается и новые акторы, входящие в дискуссию, вынуждены
либо принимать ту или иную сторону, либо становится изгоями для обоих
лагерей и соответственно не получать поддержки ни от кого. В позиции
изгоя заключается опасность как для самого актора, так и для общего
развития науки: непринадлежность ни к одному лагерю приводит к тому, что
автора нигде не читают, а если и читают, то воспринимая его труды через
свою призму, называют их «эклектиками» или «ренегатами». Несмотря на то,
что такие конфликты «запрограммированы» в самом поле науки, в данном
случае ситуация осложнялась тем, что в конфликт оказались вовлечены
представители не только разных наук, но и священники, правозащитники,
журналисты, политики, которые далеки от непосредственно научной среды.
Ситуация еще более осложнилась, когда на судебные слушания стали
приглашать представителей различных лагерей в качестве экспертов.
Академические разногласия, таким образом, получали последствия далекие
от собственно науки. Это позволило Бромли охарактеризовать сложившуюся
ситуацию как политически запутанную (a political imbroglio). По мнению же
Лангони это было лишь частью проблемы, так как Бромли отрицал
эмпирическую составляющую спора – как сами данные, которыми
руководствовались
сторонники
того
или
иного
лагеря,
так
и
методологические предпосылки. Ситуация несколько стабилизировалась
только после некоторых изменений фона. Во-первых, выяснилось, что
экспертное свидетельство на суде не приносит ощутимых материальных
дивидендов, а может оказаться намного более разрушительным для ученого,
если его позицию признают недостаточно аргументированной. Во-вторых,
«сторонникам» культов стало ясно, что религиозной свободе ничто не
угрожает, после того как законы, направленные на ограничение деятельности
новых религиозных движений, потерпели поражение. Снижение накала
полемики способствовало тому, что стало возможным постепенное принятие
126
осторожной формулировки: «Некоторые группы могут причинять некоторый
вред некоторым людям».1
В
среде
отечественных
исследователей
в
значительной
степени
воспроизводится разделение на сторонников культов и их категорических
противников. Так как позициям тех людей, которые имели возможность
переводить труды, более импонировало то или иное течение внутри «лагеря
противников», то и переводная литература, доступная отечественному
читателю, оказалась «анти-культистской». Сюда можно отнести переводы
книг С. Хассена, а также некоторых других авторов. Переводная литература
носила практический характер, что придавало ей убедительности в глазах
читателей. Вскоре появились и отечественные работы, выдержанные в том
же
ключе.
Подавляющее
большинство
работ
было
написано
священнослужителями РПЦ, которые имели дело с бывшими адептами, либо
с членами семей адептов. Представители противоположного лагеря
(«сторонники культов») практически неизвестны в России, что обусловлено
отсутствием переводов. Можно сказать, что, взяв часть зарубежных
исследований, мы не взяли другую часть, которая служила бы необходимым
противовесом и обогатила бы научные исследования. Различия в оценках
деятельности НРД во многом обусловлены тем, что разные исследователи
используют разные методы и практически не читают исследования
«противоположного лагеря». Эта ситуация, характерная для США (хотя уже
и потерявшая былую остроту) воспроизвелась в России, хотя и в измененной
форме. В роли сторонников культов выступают в первую очередь
исследователи Карнеги Центра, чьи исследования являются наиболее
информативными и взвешенными, но негативные стороны деятельности
различных НРД практически не упоминаются. Сюда можно отнести также
часть отечественных религиоведов. В то же время противники культов
представлены в основном представителями РПЦ, а также рядом ученых. Как
1
Langone M. D. The Two "Camps" of Cultic Studies: Time for a Dialogue.
http://www.icsahome.com/infoserv_articles/langone_michael_twocampsofculticstudies.htm (17.05.2013)
127
и
в
американской
ситуации,
лагерь
«противников
культов»
очень
неоднороден, даже если мы возьмем представителей РПЦ. Вообще
отношение к различным «нетрадиционным» религиям в РПЦ, несмотря на
общее неприятие, очень вариативно. Кроме того, этот вопрос оказывается
тесно связан с общим неприятием РПЦ МП концепции прав человека, а этот
аспект является существенным в полемике между двумя лагерями. Можно
выделить
основные
направления
критики
НРД,
наиболее
яркими
представителями которых являются А. Дворкин и О. Стеняев. Рассмотрим их
основные принципы и деятельность.
А. Дворкин представляет радикальное крыло критиков. По его мнению,
сейчас происходит разгул сектантства и все должны с ним бороться. В
рамках этой борьбы уже нельзя полагаться только на святоотеческую
традицию, так как «… главные черты этих сект вполне новы. Новое – это
структура, организация, методы пропаганды и вербовки, а также способы
контролирования сектами сознания своих адептов. Новы невиданные ранее
синкретизм
и
эклектизм
их
доктрин,
вызванные
глобализацией
распространения религиозных идей и их опошлением и профанацией в
современной высокотехнологичной постмодернистской цивилизации. Новы
приспособленность тоталитарных сект к массовой популярной культуре,
агрессивное их распространение через профессионально отточенные методы
маркетинга и рекламы, а также мастерское использование ими слабостей
демократических систем современных государств. И, наконец, новым
является тоталитаризм современных сект, их сращенность с международным
бизнесом, СМИ, а зачастую с организованной преступностью, терроризмом и
даже со спецслужбами».1
Как видим, здесь собственно религиозные разногласия усугубляются
вполне светскими обвинениями (не всегда доказанными). Представители сект
Дворкин А.Л. Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт систематического исследования. – Нижний
Новгород.: Изд-во братства св.Александра Невского, 2007. С. 40 – 41.
1
128
(в первую очередь лидеры) обвиняются не только в неэтичном поведении по
отношению к своим последователям, но и в связях с криминальными
структурами и одновременно же – со спецслужбами. Связь со СМИ
представляется нам надуманной. При этом список тоталитарных сект1
расширяется за счет и не собственно религиозных групп – «Синтон» Н.
Козлова, «Гербалайф», «Am-way» и т.д. Таким образом, данный метод
заключается в том, чтобы собрать всю негативную информацию о группе и
сообщить ее читателю, попутно пересказав с критическими замечаниями
доктрину исследуемой группы. В общении с представителями НРД Дворкин
рекомендует быть настороженными, а формулировки вопросов, которые он
рекомендует
задать
миссионеру
НРД,
являются
невежливыми.
Последователи воспринимаются как жертвы, которыми манипулируют,
завлекают и управляют посредством обмана. В целом труды А. Дворкина
направлены на дискредитацию той или иной группы. Надо отметить, что у
него уже есть последователи – например, А. Слюсаренко, подготовивший на
основании своего дипломного проекта книгу о Порфирии Иванове и его
последователях.2
О. Стеняев же исходит из того, что нужно критиковать доктрину, поэтому
он вступает в богословские диспуты с представителями различных НРД, в
первую
очередь
со
Свидетелями
Иеговы
и
последователями
Международного Общества Сознания Кришны. В его книгах значительное
место занимают цитаты из Библии и трудов святых отцов. Кроме того,
налицо разный подход к последователям НРД – Стеняев воспринимает их как
людей заблуждающихся, но сделавших осознанный выбор, поэтому с ними
можно и нужно вести диалог.
Дворкин А.Л. Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт систематического исследования. –Нижний
Новгород.: Изд-во братства св.Александра Невского, 2007. С. 58, 88.
2
Слюсаренко А. ИВАНОВ, ИВАНОВЦЫ, ИВАНОВЩИНА. О Паршеке и его «детках». – Нижний
Новгород: Издательство «Христианская библиотека, 2009.
1
129
Помимо этих двух церковных деятелей, стоит упомянуть о. Андрея
Кураева, Р. М. Коня и о. Даниила Сысоева, ныне покойного. В целом они
стоят ближе к позиции о. Олега Стеняева. Их позиции характеризует упор на
то, что священники должны противостоять представителям другим религий,
но не прибегать для этого к карательным методам или поддержке властей.
Единственным выходом становится самосовершенствование и указание
своим собственным примером на правильность своей веры.
Другими членами лагеря «противников культов» являются представители
психологов и
психотерапевтов.
Наиболее часто
они
рассматривают
последователей НРД как зависимых от своих групп. Здесь также
присутствуют обвинения в манипуляции. Мало того, может признаваться
ключевой роль манипуляции как в процессе обращения, так и в процессе
удержания человека в группе.1 Присутствует и более сбалансированный
взгляд, при котором процесс манипуляции рассматривается лишь как
вспомогательный.2
Следует
отметить,
что
обвинения
в
причинении
психического вреда невозможно подтвердить напрямую – отсутствуют
данные о том, каким человек был до прихода в группу.
Представителями другого лагеря стали, как и в США, религиоведы и
социологи религии. Их публикации появились позднее, нежели труды
противников культов. Связано это с тем, что в социологии религии, начиная
с перестройки и на протяжении всего первого периода формирования
религиозного поля России, имел место спад публикаций, который во многом
не преодолен и до сегодняшнего дня. Не сумев включиться в разработку
правил, регулирующих взаимодействие внутри религиозного поля, эти
эксперты стали «интеллектуалами», если пользоваться терминологией
Питера Бергера. Их отзывы не только не нужны тем, кто принимает решение,
но и прямо вредны, так как подрывают устоявшуюся картину. Те же из них,
1
2
Интервью с В. Н. Чайкиным (Нижний Новгород, февраль 2012 года).
Интервью с Е. Н. Волковым (Нижний Новгород, февраль 2013 года).
130
кто мог бы повлиять на принятие норм, не смогли этого сделать. Наиболее
авторитетными исследователями новых религиозных движений из данного
лагеря стали авторы, сотрудничающие с Московским Карнеги-Центром: Р.
Лункин, С. Филатов, А. Малашенко и другие, а также И. Я. Кантеров и
другие религиоведы и социологи религии. Значительную роль в некоторых
публикациях занимают выпады против антикультистов, а некоторые статьи
только им и посвящены. Кроме того, на основном портале, где можно найти
публикации
сторонников
культов,
публикуются
и
официальные
представители новых религиозных движений – в первую очередь Церкви
Саентологии и Международного общества сознания Кришны.
Для
членов
данного
лагеря
характерно
неприятие
терминологии
противников культов – «деструктивный культ», «тоталитарная секта». По
мнению данных авторов (в первую очередь, И. Я. Кантерова), и в отличие от
представителей другого лагеря (например, В. Н. Чайкина, считающего, что
данный термин имеет право на существование из-за точности описания сути
явления)
эти
термины
не
имеют
научной
значимости
и
носят
уничижительный оттенок.
На наш взгляд, разные точки зрения, характерные для двух лагерей,
связаны также с эмпирическими данными которыми оперируют стороны.
Если мы обратим внимание на используемые материалы, то увидим, что
представители лагеря сторонников полагаются на данные, собранные
посредством интервью действующих членов, а также лидеров НРД.
Публикации СМИ воспринимаются ими в критическом ключе. В то же время
представители лагеря противников полагаются на сравнительно небольшую
часть бывших последователей НРД, которые не смогли сами выйти из
группы. Многие из них считают, что в группе им причинили вред.
Используются также данные, полученные из включенных наблюдений.
Однако необходимо отметить, что рекомендации для проведения такого
наблюдения
показывают
изначальную
131
заданность
оценок
–
группы
воспринимаются как зло, их деятельность направлена на причинение вреда и
в этой рамке интерпретируется любое поведение. Более взвешенные оценки
присутствуют у авторов, которые не задают изначальных негативных рамок
восприятия.
Дальнейшее
развитие
конфликта
проходит
в
форме
усугубления
противоречий, так как необходимые предпосылки для снижения накала –
принятие таких законов, которые не оставляли бы места для ограничений в
праве на свободу совести и вероисповедания, признание представителями
обоих лагерей того, что «некоторые группы могут иногда причинять вред
некоторым людям» и т.п. – что происходило в США, еще не созданы. Мало
того, конфликт периодически нагнетается такими событиями, как, например,
создание при Министерстве юстиции экспертного совета, в который вошли
представители лагеря противников культов1, или подготовка поправок в
законодательство,
благодаря
которым
ликвидировалось
понятие
«религиозная группа». Ответом на первую меру стал старт акции
«Инквизиторам – нет, инквизиции – нет», в рамках которой планировалось
собрать подписи против данного решения в целях изменения состава Совета.
Акция сопровождалась оскорблениями с обеих сторон. В целом можно
сказать, что группа противников культов задает тон и характер дискуссии,
группа сторонников культов в основном реактивна. Их действия направлены
на соблюдение законов и научной объективности. В то же время в
сложившейся
ситуации
именно
они
становятся
«интеллектуалами»
(пользуясь терминологией П. Бергера и Т. Лукмана), это связано с общими
характеристиками «имитационной демократии», где практика противоречит
формальным правилам.
При этом необходимо отметить, что современный состав данного Совета включает в себя
значительное количество неангажированных специалистов, а роль «противников культов» в основном
сводится к представительским функциям. См. Никитин К. Сектовед Дворкин продолжает читать лекции
об исламе. Эксперты внимательно изучили его труды [Электронный ресурс] // Режим доступа:
http://golosislama.ru/news.php?id=17480
1
132
Указанное разделение нашло свое отражение и в отображении проблемы
новых религиозных движений в учебной литературе. Учебники по
религиоведению или не содержат этой темы вообще или затрагивают ее
мало. Внимание в них акцентируется на вероучении и игнорировании
практик. В базовом учебнике по социологии религии В. И. Гараджи1
излагаются лишь теоретические основы выделения сект, а современные
проблемы
рассматриваются
в
несколько
устаревшем
контексте
секуляризации. В некоторых публикациях по психологии религии, которые
можно использовать в качестве учебников2, новые религиозные движения
рассматриваются исключительно в негативном ключе. Отдельно стоящий
курс сектоведения преподается только в религиозных учебных заведениях,
несмотря на то, что является старейшим предметом, изучающим подобные
группы. В рамках данного курса учебные пособия могут разниться, что
обусловлено вышеупомянутыми разными подходами к изучению данной
проблемы. Тем не менее, полемика между двумя лагерями представлена в
учебной литературе недостаточно.
Единственным выходом из сложившейся ситуации, на наш взгляд,
является
открытое
обсуждение
представителями
обоих
лагерей
накопившихся проблем. И если у представителей различных наук есть
возможные точки схождения, точнее, предпосылки (на что указывает, в
частности, Е. Н. Волков): это научная объективность, проверенный
эмпирический материал, определенный уровень подготовки собеседников,
позволяющий вести диалог, то присутствие в том и в другом лагере
представителей различных религий поднимает вопрос о толерантном диалоге
между наукой и религией. Толерантная форма диалога науки и религии
предполагает не только уважение к точке зрения другой стороны, но и
принятие ее к рассмотрению.
Гараджа В. И. Социология религии: Учеб. пособие для студентов и аспирантов гуманитарных
специальностей. – М.: ИНФРА-М, 2010.
2
Грановская Р. М. Психология веры. – СПб.: Питер, 2010.
1
133
Принятие точки зрения другой стороны невозможно без принятия
аргументов данной стороны. Отсюда можно сделать вывод, что одной из
важнейших задач на пути построения толерантной формы дискурса между
наукой и религией является поиск аргументов принимаемых обеими
сторонами.
У религии есть свои специфические, чисто религиозные аргументы,
связанные с апелляцией к священным текстам, как выразителям сакральной
истины. Бог является носителем конечной истины, которая передается им
путем откровения и находит свое отражение в священных текстах. Помимо
этого, существуют герменевтические тексты, которые призваны найти
рациональное в иррациональном. Для религиозного человека эти аргументы
являются достаточным основанием для принятия той или иной точки зрения
на проблему. Для религиозного человека отсылка к священному тексту – это
не просто отсылка к некоему сборнику правил, а отсылка к воле Бога,
который знает истину.
Наука не может принять эти аргументы в силу нескольких причин:
А) Наука имеет дело с материальным миром, а религия помимо
материального, – еще и с нематериальным (Бог и все сакральное как раз и
лежит в области нематериального и поэтому закрыто для непосредственного
изучения наукой).1
Б) Существование Бога не очевидно и не доказуемо в секулярной картине
мира, которая характерна для российского общества.2 Поэтому авторитет
священных текстов не подкреплен, в глазах неверующих, ничем, кроме
исторического обоснования. Но это, в данном случае, достаточно шаткое
обоснование, так как религия может рассматриваться как пережиток и
Хеллер М. Творческий конфликт: О проблемах взаимодействия научного и религиозного
мировоззрения. М.: Библейско-богословский институт св. апостола Андрея, 2005. С. 45.
2
Хабермас Ю. Диалектика секуляризации. О разуме и религии. М.: Библейско-богословский институт
св. апостола Андрея, 2006. С. 9.
1
134
анахронизм, выполнивший свою службу в прошлом, а в настоящем для него
нет места.
В) Еще одна причина, характерная для современного российского
общества, – утрата наукой позиции «светской церкви» характерной для
советского общества и утраченной – в связи со сменой общественнополитического строя. Поэтому вмешивается фактор заинтересованности
института в доминировании для возрождения прежнего влияния, а также
общественной и государственной поддержки.1
Таким образом, возникает следующая ситуация: у одной группы есть
аргументы, которые другая группа не принимает. Существующая практика
показывает, что в этих условиях первой группе приходится отказываться от
специфических аргументов в пользу аргументации «исключительно внерелигиозного (например, гуманистического характера».2 Против этого
варианта существует несколько возражений. Во-первых, в этом случае встает
вопрос об исключительности и универсальности секулярного дискурса, а на
этот вопрос пока нет ответа. Во-вторых, данное решение может повлечь за
собой утрату специфики позиции религиозной группы и, в конечном итоге,
доказательство необязательности и ненужности Бога и возможность
игнорирования специфических религиозных взглядов данной группы при
решении каких-либо проблем общества.
Другим выходом может являться ««перевод» важных для общества
религиозных понятий с религиозного языка на общедоступный».3 Но здесь
возникает вопрос транспонирования смыслов. Любой перевод изначально
несовершенен и риск здесь не только в том, что понятия могут быть
переведены упрощенно, не показывая всей глубины смысла, но и придание
понятию абсолютно другого смысла, что приведет к приписыванию группе
Ашкеров А. Экспертократия. Управление знаниями: производство и обращение информации в эпоху
ультракапитализма. М.: Издательство «Европа», 2009. С.98-102.
2
Хабермас Ю. Диалектика секуляризации. О разуме и религии. М.: Библейско-богословский институт
св. апостола Андрея, 2006. С. 10.
3
Там же. С. 75
1
135
взглядов, которых она не придерживается и не разделяет. Кроме того,
появляется угроза превращения подобного перевода в проповедь какой-либо
религии (самым ярким примером может служить полемика вокруг введения в
школе предмета «Основы православной культуры»).1
Для построения действительно толерантной формы публичного дискурса
науки и религии необходим взаимный перевод аргументов. Религия должна
объяснить, почему для нее весом тот или иной аргумент и может ли
общество принять этот аргумент, не нарушая идеологической нейтральности,
но и не ущемляя и не дискредитируя идею сакрального, характерную для
данной группы. Наука же должна отказаться от априорного неприятия
аргументов специфически религиозного характера, а посмотреть, что
скрывается за данным аргументом и что данная позиция может дать для
общества в целом. Сосредоточившись на создании благоприятных условий
для ведения диалога и учитывая опасности, обрисованные выше, мы сможем
перейти к толерантной и конструктивной форме диалога.
Кураев А. Культурология православия: готова ли школа к новому предмету? – М.: Грифон, 2007. С.
192 – 211.
1
136
Заключение.
В заключение следует отметить, что ситуация, сложившаяся в религиозном
поле России, способствует появлению новых акторов, но блокирует их
развитие и повышение статуса. Появление новых акторов может происходить
внутри всех секторов, но определенный путь развития подразумевает
переход из одного сектора в другой. При этом неизбежны издержки как
материальные, так и репутационные, которые могут себе позволить немногие
акторы. Это лишь усиливает конкуренцию среди существующих акторов за
паству, которая имеет тенденцию к снижению. Повышение конкуренции
приведет к снижению количества акторов и их ресурсов, что приведет к еще
большему снижению паствы. Внутренние ресурсы для развития варьируются
у различных акторов. В зависимости от позиции по отношению к внешнему
миру
можно
наблюдать
различные
стратегии
поддержания
своего
существования – от создания изолированных общин до перехода к
организации типа Церковь. Все эти стратегии, однако, направлены не на то,
чтобы увеличить свою паству, но на максимальное удержание уже
существующих
сторонников.
В
современных
российских
условиях
увеличение паствы за счет активного миссионерства, сотрудничества с
органами власти требует значительных ресурсов, которых у новых
религиозных движений обычно нет. Исключение составляют зарубежные
религиозные организации, которые теоретически могли бы поддерживать
свои российские общины, но возникающий вопрос целесообразности
расходования средств в данном направлении решается не в пользу
российских общин. Активная поддержка, наблюдавшаяся в 90-е годы,
постепенно исчезает, так как подразумевается, что общины должны
переходить на самообеспечение и самовоспроизводство. Однако без внешней
поддержки, при условии враждебно настроенной внешней среды общины
прекращают свое существование (по крайней мере официально).
137
К внешним факторам, блокирующим развитие НРД, мы относим
законодательство, СМИ, позицию научного сообщества. Законодательство
имеет тенденцию изменяться в направлении ужесточения требований к
функционированию религиозных организаций. С одной стороны, это
способствует
большей
упорядоченности
отчетности
и
деятельности
организаций. С другой стороны, стремление государственных органов
максимально регулировать их деятельность может создавать препятствия для
религиозных практик. Увеличение зависимости религиозных организаций от
государства при ограниченных возможностях противостояния возможному
произволу при злоупотреблении служебным положением негативно скажутся
на деятельности, а значит и на численности членов организаций.
Пропагандистская функция средств массовой информации в последнее
время
стала
приоритетной
для
телевизионных
СМИ,
собирающих
максимальную аудиторию. В такой ситуации НРД становятся весьма
уязвимыми, так как выступают удобным «врагом», против которого можно
сплотить общество. Негативный политический контекст упоминаний НРД
способствует снижению числа потенциальных членов данных организаций.
Позиция научного сообщества не является единой. Разделение на два
лагеря создало ситуацию, при которой одно и то же явление описывается не
просто в различных терминах и с позиций различных наук, но делаются
диаметрально противоположные выводы. Поддержка со стороны власти
представителей лагеря, настроенного негативно по отношению к НРД,
создает для последних сложности юридического характера (регистрация,
защита в суде). Внимание к этим же исследователям со стороны СМИ,
усиливает негативный для НРД эффект от их материалов. Все это
способствует
обеднению
российского
религиозного
многообразия
и
маргинализации НРД.
Понимание сложности предмета при его рассмотрении в СМИ и
проведении внутренней политики в данной области необходимо для того,
138
чтобы как можно большее количество людей могли реализовывать свое
право на свободу совести и вероисповедания без риска стать жертвой
злоупотреблений как со стороны органов власти, так и со стороны НРД.
Широкое участие различных сторон при разработке законов и программ
действий позволит сформулировать действенные механизмы разрешения
конфликтов и будет способствовать снятию напряженности в обществе в
данной области.
В нашей работе основное внимание было сосредоточено на интерпретации
данных в рамках теории религиозного поля и систематизации и прояснении
теоретических положений. В рамках дальнейших исследований высказанные
положения могут быть дополнены за счет проведения исследований
механизмов повышения и закрепления статусов на примере отдельных новых
религиозных движений. Дальнейшая теоретическая разработка положений
позволит
создать
более
детальную
модель,
описывающую
как
взаимодействия между различными секторами религиозного поля, так и
внутри каждого сектора.
139
Библиографический список:
Официальные документы:
1. Конституция
Российской
Федерации:
принята
всенародным
голосованием 12 декабря 1993 года. – М.: Эксмо, 2013. – 63 с.
2. Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий» от 25 октября 1990
г. с последующими изменениями и дополнениями / Религия, свобода
совести, государственно-церковные отношения в России. – М.: Изд-во
РАГС, 1996. – С. 24 – 36.
3. Федеральный закон Российской Федерации «О противодействии
экстремистской деятельности» от 25 июля 2002 года № 114-ФЗ.
[Электронный
ресурс]
//
Режим
доступа:
http://www.consultant.ru/online/base/?req=doc;base=LAW;n=76617
4. Федеральный закон Российской Федерации «О свободе совести и
о религиозных объединениях» от 26 сентября 1997 №125-ФЗ.
[Электронный
ресурс]
//
Режим
доступа:
http://www.businesspravo.ru/Docum/DocumShow_DocumID_93100.html
Источники и литература:
5. Адорно, Т. Исследование авторитарной личности / Т. Адорно. –
М.: Серебряные нити, 2001. – 416 с.
6. Антоненко, С. Г. Мормоны в России: Путь длиной в столетие. / С.
Г. Антоненко. – М.: ООО «Родина», 2007. – 304 с.
7. Анурин, В. Ф. Религиозность как качество личности / В. Ф.
Анурин // Диалог мировоззрений: Современное образование в поле
научных и религиозных традиций: Материалы XI Международного
симпозиума 31 мая-2 июня 2011 г. – Н. Новгород: Изд-во Волго-Вятской
академии гос. службы, 2011. – С. 300 – 309.
8. Анурин, В.Ф. Религия как фактор социальной интеграции / В. Ф.
Анурин // Социологические исследования. – 2013. – № 1. – С. 135-146.
140
9. Аронсон, Э. Современные технологии влияния и убеждения.
Эпоха пропаганды / Э. Аронсон, Э. Пратканис. – СПб.: ПраймЕВРОЗНАК, 2008. – 543 с.
10. Астахова,
А.
С.
Новые
религиозные
движения
в
трансформирующемся российском обществе: социальные процессы
интеграции и изоляции : дис. … канд. социол. наук : 22.00.04 / А. С.
Астахова. – Казань, 2011. – 167 с.
11. Атма – таттва. Трансцендентное знание о душе. – М.: «Уттама –
бхакти», 2010. – 520 с.
12. Ахметова, М. В. Конец света в одной отдельно взятой стране:
Религиозные сообщества постсоветской России и их эсхатологический
миф / М. В. Ахметова. – М.: ОГИ; РГГУ, 2010. – 336 с.
13. Ашкеров,
А.
Экспертократия.
Управление
знаниями:
производство и обращение информации в эпоху ультракапитализма. / А.
Ашкеров. – М.: Издательство «Европа», 2009. – 132 с.
14. Баёв, П. А. Церковь и служитель культа в медийном дискурсе
отечественного социума / П. А. Баёв // Социологические исследования. –
2011. - № 2. – С. 118 – 127.
15. Балагушкин, Е. Г. Мистицизм в современной России: Теория.
Основные представители / Е. Г. Балагушкин. – М.: Книжный дом
«ЛИБРОКОМ», 2013. – 232 с.
16. Баркер,
А.
Новые
религиозные
движения.
Практическое
введение. / А. Баркер. — СПб: Издательство Русского Христианского
гуманитарного института, 1997. – 346 с.
17. Бауман, 3. Глобализация. Последствия для человека и общества /
З. Бауман. — М.: Издательство «Весь Мир», 2004.— 188 с.
18. Бергер, П. Религиозный опыт и традиция / П. Бергер //
Социологические исследования. – 2011. – № 1. – С. 123 – 136.
19. Бергер, П. Социальное конструирование реальности / П. Бергер,
Т. Лукман. – М.: Медиум, 1995. – 323 с.
141
20. Бибихин, В. В. Другое начало / В. В. Бибихин. – СПб.: Наука,
2003. – 430 с.
21. БОГ и МЫ – М.: «Известия», 1992. – 256 с.
22. «БОГОСЛОВ.RU»: «Александр Дворкин подлежит судебному
преследованию за разжигание религиозной розни». Интервью доктора
филологических
[Электронный
наук
А.А.
ресурс]
//
Панченко
Режим
порталу
доступа:
«Богослов.Ru»
http://www.portal-
credo.ru/site/?act=monitor&id=13819
23. Буайе, Ж. Ф. Империя Муна / Ж. Ф. Буайе. – М.: Политиздат,
1990. – 352 с.
24. Бурдье, П.
Социальное пространство: поля и практики / П.
Бурдье. – М.: Институт экспериментальной социологии; СПб.: Алетейя,
2007. – 576 с.
25. Бурдье, П. Начала / П. Бурдье. – М.: Socio – Logos, 1994. – 288 с.
26. Бурдье, П. О телевидении [Электронный ресурс] / П. Бурдье //
Социологическое пространство Пьера Бурдьё Режим доступа –
http://bourdieu.name/content/bourdieu-o-televidenii.
27. Бурдье, П. Социология социального пространства / П. Бурдье. –
М. : Институт экспериментальной социологии ; СПб. : Алетейя, 2007. –
288 с.
28. Быков, Р. А. Новые религиозные движения как способ
формирования
социокультурного
опыта
в
постиндустриальном
обществе : дис. … канд. филос. наук : 09.00.11 / Р. А. Быков. – Томск,
2011. – 147 с.
29. Вахштайн, В. Социология повседневности и теория фреймов / В.
Вахштайн. – СПб.: Издательство Европейского университета в СанктПетербурге, 2011. – 334 с.
30. Вебер, М. Избранное: Образ общества / М. Вебер. – СПб.: Центр
гуманитарных инициатив, 2012. – 767 с.
142
31. Вебер, М. Избранное: протестантсткая этика и дух капитализма /
М. Вебер. – М.; СПб.: «Центр гуманитарных инициатив», 2012. – 656 с.
32. Верховский,
А.
«Политическое
православие:
русские
православные националисты и фундаменталисты, 1995 – 2001 гг.» / А.
Верховский. – М. Центр «Сова». – 2003. – 159 с.
33. Вершинин, М. Беседа о сектах с социальным психологом.
[Электронный
ресурс]
/
М.
Вершинин
//
Режим
доступа:
http://pitanov.livejournal.com/310059.html
34. Вершинин, М. К вопросу об использования информации о
деятельности деструктивных культов сект [Электронный ресурс] / М.
Вершинин // Режим доступа: http://psyfactor.org/infosect.htm
35. Волков, Е. Н. Методы вербовки и контроля сознания в
деструктивных культах / Е. Н. Волков // Журнал практического
психолога. М.: Фолиум. 1996. № 3. – С. 76-82.
36. Воробьева, М. В. Особенности межрелигиозного диалога в
России: «Традиционное» и «нетрадиционное» / М. В. Воробьева // Путь
Востока. Межкультурная коммуникация. Материалы VI Молодежной
научной конференции по проблемам философии, религии, культуры
Востока. Серия “Symposium”. Выпуск 30. СПб.: Санкт-Петербургское
философское общество, 2003. – С.179-181.
37. Гараджа, В. И. Социология религии: Учеб. пособие для студентов
и аспирантов гуманитарных специальностей / В. И. Гараджа – М.:
ИНФРА-М, 2010. – 304 с.
38. Гидденс, Э. «Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу
жизнь» / Э. Гидденс. – М.: «Весь Мир», 2004. – 120 с.
39. Гидденс, Э. Социология / Э. Гидденс. – М.: Эдиториал УРСС,
1999. – 704 с.
40. Гончарук, А.Г. «Пятидесятничество на Нижегородской земле:
«традиционная» религия или НРД? Историко-философский анализ»
[Электронный ресурс] / А. Г. Гончарук// Электронное научное издание
143
«Вестник ВВАГС» Выпуск №2. – 2012. - Режим доступа: http://ranhigsnn.ru/nauka/wp-content/uploads/2012/06/pyatidesyatnich2_12.pdf
41. Гордус, М. М. Новые религиозные движения : стереотипы и
реальность : дис. … канд. филос. наук : 09.00.13 / М. М. Гордус. – Ростов
н/Д, 2008. – 149 с.
42. «ГОРОД СОЛНЦА». Община Виссариона [Электронный ресурс]
// Режим доступа: http://rodinki.newsib.ru/post2/103/
43. Гофман, Э. Ритуал взаимодействия: Очерки поведения лицом к
лицу / Э. Гофман – М.: Смысл, 2009. – 319 с.
44. Гоффман, И. Стигма: Заметки об управлении испорченной
идентичностью. Часть 1. Стигма и социальная идентичность. Часть 2.
Контроль над информацией и социальная идентичность (главы 3-6).
[Электронный ресурс] // Режим доступа: http://gendocs.ru/v27579/?cc=1
45. Гоффман, И. Стигма: Заметки об управлении испорченной
идентичностью. Глава 5. Отклонения и девиация [Электронный ресурс] /
Гоффман И. // Социологический форум. 2000. № 3-4. – Режим доступа:
http://ecsocman.hse.ru/text/17280348/
46. Грановская, Р. М. Психология веры / Р. М. Грановская. – СПб.:
Питер, 2010. – 480 с.
47. Григорьева, Л. И. Нетрадиционные религии в современной
России: Социальная природа и тенденции эволюции : автореферат дис.
… кандидата философских наук : 09.00.06; 09.00.11 / Л. И. Григорьева. –
Рос. акад. гос. службы при Президенте РФ – Москва, 1994. – 21 с.
48. Григорьева, Л. И. Религии «нового века» в современной России:
социально-философский
анализ :
автореферат
дис.
…
доктора
философских наук : 09.00.06 / Л.И. Григорьева. – Рос. академия гос.
службы. – Москва, 2000. – 47 с.
49. Грусман,
Я.
В.
Новые
религиозные
движения
как
социокультурный феномен современного российского мегаполиса: дисс.
Канд. социол. наук: 22.00.04. / Я. В. Грусман. – СПб., 2007. – 216 с.
144
50. Гудков, Л. Абортивная модернизация / Л. Гудков. – М.:
Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. – 630 с.
51. Гудков, Л. Негативная идентичность. Статьи 1997-2002 годов / Л.
Гудков – М. : Новое литературное обозрение, «ВЦИОМ-А», 2004. – 816
с.
52. Гунько, Л. НРД: лидеры и последователи. [Электронный ресурс] /
Л. Гунько // Режим доступа: http://religiopolis.org/religiovedenie/5676-nrdlidery-i-posledovateli.html
53. Данильян, О. Г. Религиоведение: Учебник / О. Г. Данильян, В. М.
Тараненко. – М.: ИНФРА-М, 2013. – 335 с.
54. Двадцать лет религиозной свободы в России / под ред. А.
Малашенко и С. Филатова; Моск. Центр Карнеги. – М. : Российская
политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2009. – 399 с.
55. Дворкин, А. Л. Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт
систематического исследования / А. Л. Дворкин. – Нижний Новгород.:
Изд-во братства св. Александра Невского, 2007. – 816 с.
56. Демидов, Н. Н. «Религиозные организации деструктивного
характера в современной России» / Н. Н. Демидов // Государственная
власть и местное самоуправление. – 2009. – № 12 – С. 8-10
57. Дмитриев,
О.В.
Сектантство:
уголовно-правовые
аспекты:
Учебное пособие / О. В. Дмитриев, М. С. Фокин. – Омск: Омский гос.
ун-т, 2002. – 163 с.
58. Докторов, Б. З. Григорьева Л.И.: «В религиоведение я ни откуда
не приходила. Я в нем родилась, сформировалась и выросла» //
«Телескоп» (журнал социологических и маркетинговых исследований)».
–
2013.
–
№
5-6.
[Электронный
ресурс]
//
Режим
доступа:
http://www.socioprognoz.ru/files/File/1/grigorieva.pdf
59. Дубин, Б. В. Отношение к вере аналогично отношению к
государству / Б. В. Дубин // РБК – 2012 – № 8 – С. 22 – 23
145
60. Дубин, Б. В. Россия нулевых: политическая культура –
историческая память – повседневная жизнь / Б. В. Дубин – М.:
Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. – 391 с.
61. Дубов, И. Г. Уровень религиозности и влияние религиозных
установок на отношение россиян к политическим лидерам / И. Г. Дубов
// Полис. – 2001. – № 2 – С. 78 – 92
62. Духовная безопасность России и нетрадиционные религиозные
движения [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.ru.journalneo.com/node/13092
63. Ежегодник Общественное мнение – 2012. – М.: Левада-Центр,
2012. – 232 с.
64. Загребина,
И.
В.
О
статусе
эксперта
государственной
религиоведческой экспертизы. [Электронный ресурс] / И. В. Загребина //
Режим доступа: http://www.religiopolis.org/documents/848-iv-zagrebina-ostatuse-eksperta-gosudarstvennoj-religiovedcheskoj-ekspertizy-materialymezhdunarodnoj-nauchnoj-konferentsii-svoboda-religii-i-demokratii-starye-inovye-vyzovy-kiev-avgust-2010.html
65. Загребина, И. В. Принудительная ликвидация религиозных
организаций / И. В. Загребина. – М.: ИД «Юриспруденция», 2013. – 112
с.
66. Зельницкий,
А.
Д.
Фалуньгун
как
вариант
современной
синкретической религии / А. Д. Зельницкий // Путь Востока. Традиции и
современность. Материалы V Молодежной научной конференции по
проблемам философии, религии, культуры Востока. Серия “Symposium”.
Выпуск 28. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2003. –
С. 52-54
67. Зоркая, Н. А. Православие в безрелигиозном обществе / Н. А.
Зоркая // Вестник общественного мнения. № 2 (100) апрель – июнь 2009.
– С. 65 – 84.
146
68. Ивакин, А. АнтиАнастасия. По ком звонят кедры / А. Ивакин. —
М.: Яуза, Пресском, 2005. — 320 с.
69. Иваненко, С. И. Антикультовое и контркультовое движения с
религиоведческой точки зрения. [Электронный ресурс] / С. И. Иваненко
// Режим доступа: http://www.religiopolis.org/religiovedenie/4810-ugolpadenija-raven-uglu-otrazhenija.html
70. Иваненко, С. И. Новые религии восточного происхождения в
российском социуме: что целесообразно сделать, чтобы общество и
государство приобрели иммунитет к антикультизму. [Электронный
ресурс]
/
С.
И.
Иваненко
//
Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5579-novye-religii-vostochnogoproishozhdenija-v-rossijskom-sotsiume.html
71. Иваненко, С. И. Современное состояние Общества сознания
Кришны в России. [Электронный ресурс] / С. И. Иваненко // Режим
доступа:
http://www.keston.org.uk/_russianreview/edition56/03-ivanenko-
about-krishnaits.htm
72. Иваненко,
С.
И.
Формирование
иммунитета
российского
общества и государства к антикультизму как необходимое условие
соблюдения прав религиозных меньшинств [Электронный ресурс] / С.
И.
Иваненко
//
Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5654-antikultizm-kak-on-est.html
73. Исцеление
от
«рая»:
реабилитация
и
самопомощь
при
социальной зависимости / под науч. ред. Е. Н. Волкова. – СПб.: Речь,
2008. – 392 с.
74. Казьмина, О. Е. Русская Православная Церковь и новая
религиозная ситуация в России: этноконфессиональная составляющая
проблемы. / О. Е. Казьмина.– М.: Изд-во Моск. Ун-та, 2009. – 304 с.
75. Кайуа, Р. Игры и люди; Статьи и эссе по социологии культуры /
Р. Кайуа. – М.: ОГИ, 2007. – 304 с.
147
76. Кантеров, И. Я. Новые религиозные движения на российских
просторах. «Русская версия». [Электронный ресурс] / И. Я. Кантеров //
Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/1230-
neizvestnaja-religija-9.html
77. Кантеров, И. Я. Новые религиозные движения в России
(религиоведческий анализ). / И. Я. Кантеров. — М., 2006. — 472 с.
78. Кантеров, И. Я. Религиозные меньшинства – объект изучения, а
не стигматизации (интервью с И. Я. Кантеровым) [Электронный ресурс]/
И. Я. Кантеров // Режим доступа: http://baznica.info/article/religioznyemenshinstva-obekt-izucheniya-n
79. Кантеров, И. Я. Социальные ориентации и социальные функции
новых религиозных движений [Электронный ресурс] / И. Я. Кантеров //
Материалы
Международной
научно-практической
конференции
«Социальные функции религии в условиях модернизации общества: XXI
век»
Москва.
1
марта
2011.
–
Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/documents/2186-sotsialnye-orientatsii-isotsialnye-funktsii-novyh-religioznyh-dvizhenij.html
80. Кантеров, И. Я. Численность. [Электронный ресурс] / И. Я.
Кантеров
//
Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/1971-neizvestnaja-religija-17.html
81. Кантеров, И. Я. Что ожидает новые религиозные движения в
России [Электронный ресурс] / И. Я. Кантеров // Материалы
Международной
научной
конференции
«
Свобода
религии
и
демократии: старые и новые вызовы», Киев, август 2010. – Режим
доступа:
http://religiopolis.org/documents/836-ija-kanterov-chto-ozhidaet-
novye-religioznye-dvizhenija-v-rossii-materialy-mezhdunarodnoj-nauchnojkonferentsii-svoboda-religii-i-demokratii-starye-i-novye-vyzovy-kiev-avgust2010.html
82. Колкунова, К. А. Религии нового века как религиоведческая
проблема. [Электронный ресурс] / К. А. Колкунова // Режим доступа:
148
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5701-religii-kvazi-ili-prostonovye.html
83. Коллинз, Р. Четыре социологических традиции / Р. Коллинз. –
М.: Издательский дом «Территория будущего», 2009. – 317 с.
84. Конь, Р. М. Сектантская модель общества будущего / Р. М. Конь
// Природа человека и общество: диалог мировоззрений. – Н. Новгород,
2005. – С. 251 – 253.
85. Конь, Р. М. Введение в сектоведение. / Р. М. Конь. — Нижний
Новгород: Нижегородская духовная семинария, 2008. – 496 с.
86. Корм, Ж. Религиозный вопрос в XXI веке. Геополитика и кризис
постмодерна
/
Ж.
Корм.
–
М.:
Институт
Общегуманитарных
Исследований, 2012. – 288 с.
87. Короленко, Ц. П. Психодинамика сект [Текст]/ Ц. П. Короленко,
Н. В. Дмитриева// Социодинамическая психиатрия. — Новосибирск:
Издательство НГПУ, 1999. — С. 332-340
88. Кравчук, В. В. Новые религиозные движения в современной
России и проблема экстремизма / В. В. Кравчук // Государство, религия,
церковь в России и за рубежом. М., 2004. – № 1-2.- С. 169-176.
89. Кравчук, Л. А. Адаптация синкретических сект к современным
условиям (на примере китайской секты «Фалуньгун») / Л. А. Кравчук //
Путь Востока. Традиции и современность. Материалы V Молодежной
научной конференции по проблемам философии, религии, культуры
Востока. Серия “Symposium”. Выпуск 28. СПб.: Санкт-Петербургское
философское общество, 2003. С.49-51
90. Кузьмин, А.В. Феномен деструктивности новых религиозных
движений : автореферат дис. … канд. филос. наук : 09.00.13 / А.В.
Кузьмин. – Белгород, 2009. – 23 с.
91. Кураев, А. «В чем сила новых религиозных течений…»:
интервью с А. Кураевым. [Электронный ресурс] / А. Кураев // Режим
доступа:
http://stavroskrest.ru/content/%D0%B2149
%D1%87%D0%B5%D0%BC-%D1%81%D0%B8%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D1%8B%D1%85%D1%80%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%B3%D0%B8%D0%BE%D0
%B7%D0%BD%D1%8B%D1%85%D1%82%D0%B5%D1%87%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9
92. Кураев, А. В. Культурология православия: готова ли школа к
новому предмету? / А. В. Кураев. – М.: Грифон, 2007. – 272 с.
93. Кураев, А. За семинарскими стенами / А. Кураев. – М.: Никея,
2011. – 224 с.
94. Кураев, А. Уроки сектоведения. Как узнать секту. На примере
движения рериховцев / А. Кураев. – СПб.: Издательство: «Формика»,
2002. – 448 с.
95. Лебедев, В. Ю. Религиоведение: Учебник / В. Ю. Лебедев. – М.:
Издательство Юрайт, 2011. – 492 с.
96. Личностно-ориентированная социология. – М.: Академический
Проект, 2004. – 608 с.
97. Луман, Н. Реальность массмедиа / Н. Луман. – М.: «Канон+»
РООИ «Реабилитация», 2012. – 240 с.
98. Лункин, Р. Н. «Моя цель – понять, что движет людьми: смысл
веры, проблемы, конфликты» [Электронный ресурс] / Р. Н. Лункин //
Режим доступа: http://www.ftp-culture.ru/socart/roman-lunkin-moya-tselponyat-chto-dvizhet99. Лункин, Р. Н. Чтобы защитить, надо оскорбить. [Электронный
ресурс]
/
Р.
Н.
Лункин
//
Режим
доступа:
http://www.echo.msk.ru/blog/romanlunkin/1056194-echo/
100.Лункин,
Р.Н.
Конец
90-х:
возрождение
религиозной
нетерпимости [Электронный ресурс] / Р. Н. Лункин, С. Б. Филатов // –
Режим
доступа:
http://www.archipelag.ru/ru_mir/religio/gko/table/intolerance/
150
101.Льюкс, С. Власть: Радикальный взгляд. / С. Льюкс. – М.: Изд. дом
Гос. ун-та – Высшей школы экономики, 2010. – 240 с.
102.Макарова, А. Создание терминологии новых религий на примере
ISKCON (МОСК) / А. Макарова // Путь Востока. Традиции и
современность. Материалы V Молодежной научной конференции по
проблемам философии, религии, культуры Востока. Серия “Symposium”.
Выпуск 28. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2003. –
С. 88-89.
103.Максимков С. А. «Позови меня в даль светлую» или сказки
дядюшки Виссариона / С. А. Максимков. – Белгород: Миссионерский
Отдел Московского Патриархата Русской Православной Церкви, 1997. –
77 с.
104.Мартинович,
В.
А.
Введение
в
понятийный
аппарат
сектоведения: пособие для студен-тов Института теологии БГУ / В. А.
Мартинович. – Минск: БГУ, 2008. – 103 с.
105.Мертон, Р. Социальная теория и социальная структура / Р.
Мертон. – М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ХРАНИТЕЛЬ, 2006. – 873 с.
106.Мирошникова Е. Новые религиозные движения в контексте
современного прозелитизма [Электронный ресурс] / Е. Мирошникова //
Режим доступа: http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5724-svobodavery-preferentsii-i-diskriminatsija.html
107.Митрохин, Н. «Русская православная церковь: современное
состояние и актуальные проблемы» / Н. Митрохин. – М.: Новое
литературное обозрение, 2006. – 656 с.
108.Многоликая глобализация / Под ред. П. Бергера и С.
Хантингтона. – М.: Аспект Пресс, 2004. – 379 с.
109.Неронов, А. В. Социологические исследования нетрадиционной
религиозности / А. В. Неронов // Журнал социологии и социальной
антропологии. 2009. Том XII. № 1, С. 188 – 189.
151
110.Нибур Р. Радикальный монотеизм и западная культура // Нибур
Р., Нибур Р. Христос и культура. Избранные труды Ричарда Нибура и
Райнхольда Нибура. М.: Юристъ, 1996. С. 225-311.
111.Никитин, К. Сектовед Дворкин продолжает читать лекции об
исламе. Эксперты внимательно изучили его труды [Электронный
ресурс]
/
К.
Никитин
//
Режим
доступа:
http://golosislama.ru/news.php?id=17480
112.Новые церкви, старые верующие – старые церкви, новые
верующие. Религия в постсоветской России / под ред. К. Каариайнена,
Д. Фурмана. – М.; СПб.: Летний сад, 2007. – 400 с.
113.Осипов, А.И. Общая характеристика нетрадиционных форм
религиозности. // Традиционные вероисповедания и новые религиозные
движения в Беларуси: Пособие для рук. учреждений образования,
педагогов, воспитателей / Сост. А. И. Осипов; Под ред. А. И. Осипова. –
Мн.: Беларусь, 2000. С.139-154.
114.Островская,
Социологические
Е.
А.
аспекты
Религиозная
модель
институционализации
общества.
традиционных
религиозных идеологий / Е. А. Островская // СПб.: Изд-во С.Петербургского университета, 2005. – 376 с.
115.Островская, Е. А. Религия в глобальном пространстве идеологий /
Е. А. Островская // Религия в меняющемся мире. Сб. статей // Ред. колл.:
М. М. Шахнович (отв.редактор), Т. В. Чумакова, М. С. Стецкевич, Е. А.
Терюкова. – СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2012. С. 325.
116.Островская,
Е.А.
Онтология
религиозного
конфликта:
транснациональная коммуникативная сеть / Е. А. Островская // Хора.
Журнал
современной
зарубежной
философии
и
философской
компаративистики. Курск. 2009. С. 166 – 176.
117.Панютин,
Я.
Мотивация
к
управлению
религиозными
организациями [Электронный ресурс] / Я. Панютин // Режим доступа:
152
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5707-kak-dobitsja-religioznogoliderstva.html
118.Петрова,
Н.
В.
Социальный
контроль
деструктивной
деятельности новых религиозных организаций: дис. … канд. социол.
наук: 22.00.08 / Н.В. Петрова. – Уфа, 2006. – 188 с.
119.Петровская,
О.
Зарубежные
неправительственные
некоммерческие и религиозные организации в России. / О. Петровская. –
М.: РИСИ, 2011. – 376 с.
120.Петюкова, О. Н. Государственная регистрация религиозных
организаций
в
российской
Федерации:
Научно-практический
комментарий / О. Н. Петюкова. – М.: ЗАО Юстицинформ, 2007 – 168 с.
121.Попов, А. Русское сектанство (хлысты, скопцы, духоборы,
молокане). – М.: Грифон, 2012. – 80 с.
122.Православная церковь при новом патриархе / Под ред. А.
Малашенко и С. Филатова; Моск. Центр Карнеги. – М. : Российская
политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2012. – 415 с.
123.Преодоление византизма. Архиепископ Православной Церкви
Божией Матери Державной Иоанн Береславский: «От своих скорбных
бденных ночей возвещаю на Святой Руси великую цивилизацию дев и
поэтов». Интервью Роману Лункину. [Электронный ресурс] // Режим
доступа:
http://www.keston.org.uk/_russianreview/edition30/02Bereslavski.html
124.Психологическое
воздействие:
Механизмы,
стратегии,
возможности противодействия / Под ред. А. Л. Журавлева, Н. Д.
Павловой. – М.: Изд-во « Институт психологии РАН», 2012. – 368 с.
125.Пчелинцев, А. В. Делопроизводство в религиозных организациях:
Справочник
/
А.
В.
Пчелин,
И.
«Юриспруденция», 2011. – 168 с.
153
В.
Загребина.
–
М.:
ИД
126.Религиозные практики в современной России: Сборник статей /
Под ред. К. Русселе, А. Агаджаняна. – М. Новое издательство, 2006. –
400 с.
127.Религиозный экстремизм в современном мире: учебное пособие.
– М. : Изд-во РАГС, 2011. – 140 с.
128.Религия и глобализация на просторах Евразии / Под ред. А.
Малашенко и С. Филатова. – М.: РОССПЭН, Моск. Центр Карнеги,
2009. – 341 с.
129.Религия и российское многообразие / Науч. ред. и сост. С. Б.
Филатов. – М.; СПб.: Летний сад, 2011. – 688 с.
130.Религия и церковь в Центрально-Восточной Европе в начале XXI
в.: Сб. обзоров и реф. – М. ИНИОН РАН, 2006. – 142 с.
131.Религия, свобода совести, государственно-церковные отношения
в России. – М.: Изд-во РАГС, 1996. – 288 с.
132.Россияне стали меньше верить в потустороннее. [Электронный
ресурс] // Режим доступа: http://www.levada.ru/18-03-2013/rossiyane-stalimenshe-verit-v-potustoronnee
133.Рубинштейн, Т. Моя земля / Т. Рубинштейн. – Режим доступа:
http://ecodelo.org/8588-ekonoosfernoe_poselenie_vissariona
134.Руткевич, Е. Д. Питер Бергер – полвека творческого пути / Е. Д.
Руткевич // Социологические исследования. – 2011. – № 1. – С. 114 –
123.
135.Саввин, А. В. Современный сатанизм: Идейные истоки, доктрина,
практика: дис…. Канд. филос. наук: 09.00.06 / А. В. Саввин. – М., 1999. –
152 с.
136.Семенова,
[Электронный
Е.
Кому
ресурс]
/
помешали
Е.
Семенова
религиозные
//
Режим
группы?
доступа:
(http://www.sclj.ru/analytics/position/detail.php?ELEMENT_ID=3543)
137.Сидоров, П. И. Психологический терроризм – нелетальное
оружие массового поражения / П. И. Сидоров // Оптинский форум:
154
наследие России и духовный выбор российской интеллигенции. –
Калуга, 2006. – С. 91 – 96.
138.Слюсаренко, А. ИВАНОВ, ИВАНОВЦЫ, ИВАНОВЩИНА. О
Паршеке и его «детках». / А. Слюсаренко. – Нижний Новгород:
Издательство «Христианская библиотека, 2009. – 176 с.
139.Смирнов, М. Ю. Очерк истории российской социологии религии:
Учеб. пособие / М. Ю. Смирнов. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. Ун-та, 2008.
– 141 с.
140.Смирнов, М. Ю. Стратегии религиозных организаций в России:
клерикальность и секулярность [Электронный ресурс] / Смирнов М. Ю.
//
Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5639-
klerikalnost-i-sekuljarnost.html
141.СОВЕТ
ПО
РЕЛИГИОВЕДЧЕСКОЙ
ЭКСПЕРТИЗЕ
ПРИ
МИНЮСТЕ РФ ДИСКРЕДИТИРОВАЛ СЕБЯ. Заявление Гильдии
экспертов по религии и праву – 17.11.2011 [Электронный ресурс] //
Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/documents/3552-sovet-po-
religiovedcheskoj-ekspertize-pri-minjuste-rf-diskreditiroval-sebja-zajavleniegildii-ekspertov-po-religii-i-pravu-17112011.html
142.Современная религиозная жизнь России. Опыт систематического
описания. Т. I / Отв. Ред. М. Бурдо, С. Б. Филатов. – М.: Логос, 2004. –
328 с.
143.Современная религиозная жизнь России. Опыт систематического
описания. Т. II / Отв. Ред. М. Бурдо, С. Б. Филатов. – М.: Логос, 2003. –
480 с.
144.Современная религиозная жизнь России. Опыт систематического
описания. Т. III / Отв. Ред. М. Бурдо, С. Б. Филатов. – М.: Логос, 2005. –
464 с.
145.Современная российская мифология. / Сост. М. В. Ахметова. –
М.: Рос. Гос. гуманит. ун-т, 2005. – 285 с.
155
146.Сотников, А. «Одиночное сумасшествие на скутере в Монголию
и Город Солнца» [Электронный ресурс] / А. Сотников // Режим доступа:
http://blog.i.ua/community/1826/513393
147.Социология религии в обществе Позднего Модерна : сборник
статей по материалам четвертой Международной научной конференции.
НИУ «БелГУ», 12 сентября 2014 г. / отв. ред. С.Д. Лебедев. – Белгород :
ИД «Белгород» НИУ «БелГУ», 2014. – 408 с.
148.Список
организаций,
экстремистскими
признанных
[Электронный
ресурс]
российскими
//
Режим
судами
доступа:
http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/docs/2007/11/d11927/
149.Старые церкви, новые верующие. Религия в массовом сознании
постсоветской России / под ред. К. Каариайнена, Д. Фурмана – М.; СПб.:
Летний сад, 2007. – 248 с.
150.Стецкевич, М. С. Мифы о «тоталитарных сектах» и «ваххабитах»
в современной России: попытка анализа / М. С. Стецкевич // Смыслы
мифа: мифология в истории и культуре. Сборник в честь 90-летия
профессора М.И. Шахновича. Серия «Мыслители». Выпуск №8 – СПб.:
Издательство Санкт-Петербургского философского общества, 2001. – C.
300.
151.Сысоев,
Д.
Антропология
Адвентистов
Седьмого
дня
и
свидетелей Иеговы / Д. Сысоев. — М.: Изд-во «Русскій Хронографъ»,
Миссионерско-просветительский центр «Шестодневъ», 2002.
152.Таевский, Д. Секты мира / Д. Таевский. – Ростов н/Д.: Феникс,
СПб.: ООО Издательство «Северо-запад», 2007. – 571 с.
153.Термоядерное оружие против жизни (о сектах и их адептах):
интервью с профессором А. Дворкиным, руководителем Центра
религиоведческих исследований св. влч. Иеринея Лионского / А.
Дворкин // ОБЖ Основы безопасности жизни. – 2009. - № 3. – С. 21 – 24.
156
154.Томаева, Т. В. Особенности процесса формирования новых
религиозных учений. Методологические и практические аспекты : дис.
… канд. филос. наук : 09.00.13 / Т. В. Томаева. – М., 2003. – 147 с.
155.Трофимчук, Н. А. Главное — это взаимопонимание и терпимость
[Текст]: беседа с учёным-религоведом Н. А. Трофимчуком / Н. А.
Трофимчук // Религия и право. – 2001. – № 1. – С. 32-33.
156.Трофимчук, Н. А. Новые религиозные культы, движения и
организации в России / Под ред. Н. А. Трофимчука. – 2-е издание,
дополненное и переработанное. – М.: Изд-во РАГС, 1998. – 346 с.
157.Филатов, С. Б. Образы Православия и Протестантизма в светских
СМИ: благолепие и уродство. [Электронный ресурс] / С. Б. Филатов, Р.
Н.
Лункин
//
–
Режим
доступа:
http://www.keston.org.uk/_russianreview/edition08/03Images.html
158.Филькина, А. В. Опыт отечественных исследователей новых
религиозных движений: проблема формирования исследовательской
позиции / А. В. Филькина // Вестник Томского Гос. ун-та. Философия.
Социология. Политология. – 2010. – №1-(9). С.17-28.
159.Фурман, Д. Е. Движение по спирали. Политическая система
России в ряду других систем / Д. Е. Фурман. – М.: Издательство «Весь
Мир», 2010. – 168 с.
160.Фурман, Д. Е. Публицистика «нулевых» / Д. Е. Фурман. – М.:
Леьний сад, 2011. – 512 с.
161.Фурман, Д. Е. Религия и социальные конфликты в США. М.:
Наука, 1981. [Электронный ресурс] / Д. Е. Фурман // Режим доступа:
http://www.verigi.ru/?book=214
162.Хабермас, Ю. Диалектика секуляризации. О разуме и религии /
Ю. Хабермас, Й. Ратцингер //– М.: Библейско-богословский институт св.
апостола Андрея, 2006. – 112 с.
163.Хантингтон, С. Столкновение цивилизаций / С. Ханитнгтон. – М.:
АСТ: Астрель, 2011. – 571 с.
157
164.Хассен, С. Освобождение от психического насилия / С. Хассен. –
СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, перевод Е.Н.Волкова,2003. – 400 с.
165.Хеллер, М. Творческий конфликт: О проблемах взаимодействия
научного и религиозного мировоззрения / М. Хеллер. – М.: Библейскобогословский институт св. апостола Андрея, 2005. – 216 с.
166.Хилгартнер С. Рост и упадок социальных проблем: концепция
публичных арен. / С. Хилгартнер, Ч. Л. Боск // Средства массовой
коммуникации
и социальные
проблемы:
Хрестоматия.
Перевод
с английского: И. Г. Ясавеев. – Казань: Издательство Казанского
университета,
2000.
[Электронный
ресурс]
//
Режим
доступа: http://gtmarket.ru/laboratory/expertize/2008/2704
167.Хруль, В. М. Маргинализация религиозных меньшинств в
российских СМИ [Электронный ресурс] / В. М. Хруль // Режим доступа:
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/4872-kak-slovo-nasheotzovetsja.html
168.Хруль, В. М. Новые религиозные движения в российском
массовом сознании [Электронный ресурс] / В. М. Хруль // Режим
доступа: http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5618-novye-religioznyedvizhenija-v-rossijskom-massovom-soznanii.html
169.Церковь и религиозное сознание в Новое и Новейшее время: Сб.
обзоров и рефератов / РАН ИНИОН. Центр социал. Научн.-информ.
Исслед. От. истории. – М., 2010. – 184 с.
170.Чайкин, В. Н. Формы манипулирования в негосударственных
организациях с признаками деструктивных культов в Российской
Федерации : автореф. дис. … канд. социол. наук: 22.00.04 / В. Н. Чайкин.
– Н. Новгород, 2011. – 26 с.
171.Чалдини, Р. Психология влияния / Р. Чалдини. – М.: Эксмо, 2012.
– 416 с.
172.Человек
свят
правдой.
Интервью
Романа
Лункина
у
современного мыслителя, поэта, писателя, музыканта и пророка Божией
158
Матери Иоанна Святой Чаши по эл. почте 20 мая 2008 года.
[Электронный
ресурс]
/
Р.
Лункин
//
Режим
доступа:
http://trapeznaya.ucoz.ru/blog/ioann_svjatoj_chashi_o_dukhovnykh_cennostj
akh/2011-01-16-137
173.Чернеевский, А. П. Проблемы новых религиозных движений в
конфессиональной и светской литературе / А. П. Чернеевский //
Философия XX века: школы и концепции: Научная конференция к 60летию философского факультета СпбГУ, 21 ноября 2000 г. Материалы
работы секции молодых учёных «Философия и жизнь». СПб.: СанктПетербургское философское общество, 2001. С.288-290.
174.Чернышев, В. М. Сектоведение / В. М. Чернышев. – Киев:
Общество любителей православной литературы. Издательство им. свт.
Льва, папы Римского. – 2006. – 608 с.
175.Члены
«сект»
психически
более
здоровые
люди,
чем
большинство россиян – интервью с Савенко Ю. С. [Электронный
ресурс]
/
Ю.
С.
Савенко
//
Режим
доступа:
http://ezotera.ariom.ru/2007/08/28/psychiatry.html
176.Шангин, Н. В. Взаимоотношения Русской православной церкви и
государственной власти в современной России / Н. В. Шангин // Труды
молодых ученых и аспирантов. Вып. 11. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС,
2012. С. 178 – 180.
177.Шангин, Н. В. Изменение роли женщины в современных
российских
религиозных
организациях:
новые
перспективы
или
закрепление старых статусов? / Н. В. Шангин // Гендерные аспекты
социогуманитарного знания – II: материалы Второй Всероссийской (с
междунар. Участием) науч. конф. Студентов, аспирантов и молодых
ученых (Перм. Гос. нац. Иссл. Ун-т, 4–5 декабря 2012 г.). - Пермь:
Перм. Гос. нац. Исслед. Ун-т. – 2013. – С. 313 – 317.
178.Шангин, Н. В. К вопросу об аргументации в диалоге между
наукой и религией / Н. В. Шангин // Диалог мировоззрений:
159
Современное образование в поле научных и религиозных традиций:
Материалы XI Международного симпозиума 31 мая – 2 июня 2011 г. –
Н. Новгород: Изд-во Волго-Вятской академии гос. службы. – 2011. – С.
599 – 601.
179.Шангин, Н. В. Новые религиозные движения в России: вопросы
юридического и общественного статуса / Н. В. Шангин // Труды
молодых ученых и аспирантов. Вып. 11. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС,
2012. С. 181 – 183.
180.Шангин, Н. В. Обитель матушки Фотинии: уникальный генезис и
стандартное развитие религиозной группы / Н. В. Шангин // Труды
молодых ученых и аспирантов. Вып. 11. Н. Новгород: НИУ РАНХиГС,
2012. С. 183 – 185.
181.Шангин,
Н.
В.
Религиозные
организации
с
признаками
деструктивных культов как угроза психологическому и физическому
здоровью молодежи / Н. В. Шангин // Молодежь как ресурс
регионального
развития:
материалы
Международной
научно-
практической конференции. – Киров: Изд-во ВятГГУ. – 2011. – С. 471 –
473.
182.Шангин, Н. В. Роль лидера в новом религиозном движении.
[Электронный ресурс] / Н. В. Шангин // Гуманитарные и социальные
науки.
–
2014.
№
-
2.
–
Режим
доступа:
http://www.hses-
online.ru/2014/02/05.pdf
183.Шангин, Н. В. Стратегии миссионерства и положение в
религиозном поле / Н. В. Шангин // Культура. Духовность. Общество:
сборник
материалов
III
Международной
научно-практической
конференции.- Новосибирск: Издательство НГТУ. - 2013. – С. 149 – 152.
184.Шангин, Н.
В. Трансформации
религии
и
адаптация к
глобализации / Н. В. Шангин // Вестник Вятского государственного
гуманитарного университета. – 2012. - № 4(4). – С. 41 – 45.
160
185.Шангин, Н. В. Формирование добрососедских отношений между
религиями как процесс налаживания межкультурной коммуникации / Н.
В. Шангин // Формирование добрососедских этноконфессиональных
отношений как одна из важнейших задач современной цивилизации:
материалы международной научно-практической конференции 1-2
февраля 2013 года. – Прага: Vědecko vydavatelské centrum «SociosféraCZ». – 2013. – С. 187 – 189.
186.Шангин, Н. В. Новые религиозные движения России в
телевизионных СМИ. [Электронный ресурс] / Н. В. Шангин, М. В.
Масловский // Современные проблемы науки и образования. – 2013. – №
2. – Режим доступа: www.science-education.ru/108-9030
187.Шарыпова, И. В. Внекультовая деятельность новых религиозных
движений (Социально-философский анализ): Дис. … канд. филос. наук :
09.00.13 / И. В. Шарыпова. – М., 2005. – 156 с.
188.Шиманская, О. К. Круглый стол «Религия и средства массовой
коммуникации»
/
О.
К.
Шиманская,
Г.
С.
Широкалова
//
Социологические исследования. – 2012. – № 4. – С. 150-152.
189.Широкалова, Г.С. Останется ли Россия светским государством? /
Г. С. Широкалова // Диалог мировоззрений: Современное образование в
поле научных и религиозных традиций: Материалы XI Международного
симпозиума 31 мая – 2 июня 2011 г. – Н. Новгород: Изд-во ВолгоВятской академии гос. службы, 2011. – С. 537 -546.
190.Широкалова, Г.С. Религиозная свобода: границы дозволенного
[Электронный ресурс] / Г. С. Широкалова // Режим доступа:
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5647-religioznaja-svobodagranitsy-dozvolennogo.html
191.Широкалова, Г.С. Сравнительные характеристики верующих и
неверующих нижегородцев / Г. С. Широкалова // Социологические
исследования. 2001. № 7. – С. 80-88.
192.Школа диспута. – М.: ООО «Три сестры», 2010. – 224 с.
161
193.Шнирельман,
В.
Русское
родноверие:
неоязычество
национализм в современной России. / В. Шнирельман
и
– М.:
Издательство ББИ, 2012. – 316 с.
194.Эгильский Е. Э. Новые религиозные движения. Современные
нетрадиционные религии и эзотерические учения. / Е. Э. Эгильский, А.
В. Матецкая, С. И. Самыгин. – М.: КНОРУС, 2011. – 224 с.
195.Элбакян, Е. Новые религии западного происхождения в России:
общие характеристики и специфические черты [Электронный ресурс] /
Е.
Элбакян
//
Режим
доступа:
http://www.religiopolis.org/religiovedenie/5658-novye-religii-zapadnogoproishozhdenija-v-rossii.html
196.Элиас, Н. О процессе цивилизации. Социогенетические и
психогенетические исследования. Том 1. Изменения в поведении
высшего слоя мирян в странах Запада. / Н. Элиас. – М.; СПб.:
Университетская книга, 2001. – 332 с.
197.Элиас,
Н.
О
процессе
цивилизации.
Социогенетические
психогенетические исследования. Том 2. Изменения в обществе. Проект
теории цивилизации. / Н. Элиас. – М.; СПб.: Универститетская книга,
2001. – 382 с.
198.Элиас, Н. Придворное общество: Исследования по социологии
короля и придворной аристократии. / Н. Элиас. – М.: Языки славянской
культуры, 2002. – 368 с.
199.Ядов, В. А. Проблемы российских трансформаций. / В. А. Ядов. –
СПб.: Изд-во СПбГУП, 2006. – 52 с.
200.Яковлева, Ю. А. Нетрадиционные религиозные организации и
социальная среда (Дисфункциональность взаимодействия) / Ю. А.
Яковлева // Общественные науки и современность. – 2009. – №. 3. – С.
100 – 108.
162
201.Barker, E. The Cults? New Religious Movements / E. Barker //
Facilitating Freedom of Religion or Belief: A Desk Book. Leiden. 2004. P.
576 – 578.
202.Berger, P. Orthodoxy and Global Pluralism / P. Berger //
Demokratizatsiya. – 2005. – Vol. 13. № 3. – P. 437 – 447.
203.Berger, P. The Sacred Canopy: Elements of Sociological Theory of
Religion / P. Berger. – Garden City, N. Y., 1967. – 230 р.
204.Campbell, С. The Cult, the Cultic Milieu and Secularization / C.
Campbell // A Sociological Yearbook of Religion in Britain. – 1972. – Vol. 5.
– P. 119-136.
205.Carrothers, R. M. Social Typing of Religious Changers: The Impact of
Motivation on the Stories of Alternators and Converts / R. M. Carrothers //
Sociological Spectrum. – 2007. – Vol. 27. – P. 133–150.
206.Casanova, J. Cosmopolitanism, the clash of civilizations and multiple
modernities / J. Casanova // Current Sociology. – 2011. – Vol. 59. – № 2. – P.
252 – 267.
207.Casanova, J. Public Religions Revisited / J. Casanova // Religion:
Beyond the Concept – Fordham U.P., 2008. – P. 101-119.
208.Greil,
A.
L.
Social
Cocoons:
Encapsulation
and
Identity
Transformation Organizations / A. L. Greil, D. R. Rudy // Sociological
Inquiry. – 1984. – Vol. 54. – P. 260 – 278.
209.Handbook of religion and social institutions / Ed. by Helen Rose
Ebaugh. New York: Springer Science+Business Media, Inc, 2006. – 456 р.
210.Johnson, В. On Church and Sect / B. Johnson // American
Sociological Review. – 1963. – Vol. 28. – № 4. – P. 539-549.
211.Langone, M. D. Research on Destructive Cults. [Электронный
ресурс]
/
M.
D.
Langone
//
Режим
доступа:
http://www.icsahome.com/infoserv_articles/langone_michael_research_on_de
structive_cults.htm
163
212.Langone, M. D. The Two “Camps” of Cultic Studies: Time for a
Dialogue. [Электронный ресурс] / M. D. Langone // Режим доступа:
http://www.icsahome.com/infoserv_articles/langone_michael_twocampsofcul
ticstudies.htm
213.Lofland, J. Conversion Motifs / J. Lofland, N. Skonovd // Journal for
the Scientific Study of Religion. – 1981. – Vol. 20. – № 4. – P. 373-385.
214.Lofland, J. Becoming a World-Saver: A Theory of Conversion to a
Deviant Perspective / J. Lofland, R. Stark // American Sociological Review. –
1965. – Vol. 30. – № 6. – P. 862-875.
215.Long, T. E. Religious Conversion and the Concept of Socialization:
Integrating the Brainwashing and Drift Models / T. E. Long, J. K. Hadden //
Journal for the Scientific Study of Religion. – 1983. – Vol. 22. – №. 1. – P. 114.
216.Maslovskiy M. Orthodox Religion and Politics in Post-Soviet Russia /
M. Maslovskiy, N. Shangin // Religion and Politics: European and Global
Perspectives / Ed. by J. Arnason and I. Karolewski. Edinburgh: Edinburgh
University Press, 2014. – P. 140-156.
217.Mennel, S. Reflections on American Religiosity from an Eliasian
Point of View / S. Mennel // Historicka Sociologie. – 2010. – Vol. 2. – P. 9 –
29.
218.Nelson, G. К. The Concept of Cult / G. K. Nelson // Sociological
Review. – 1968. – Vol. 16. – P. 351–362.
219.New religious movements. A documentary Reader / edited by D.
Daschce and W. Michael Ashcraft, New York University Press, 2005. – 352
p.
220.Newport, Kenneth G. The Branch Davidians of Waco: The History
and Beliefs of an Apocalyptic Sect / Kenneth G. Newport. – New York,
Oxford University Press, 2006. – 379 р.
164
221. Richardson, J. T. The Active vs. Passive Convert: Paradigm Conflict
in Conversion/Recruitment Research / J. T. Richardson // Journal for the
Scientific Study of Religion. – 1985. – Vol. 24. – №. 2. – P. 163-179.
222.Rosedale, H. L. On Using the Term “Cult” [Электронный ресурс] /
H.
L.
Rosedale,
M.
D.
Langone
//
Режим
доступа:
http://www.cultmediation.com/infoserv_articles/langone_michael_term_cult.a
sp
223.Sales, S. M. Economic Threat as A Determinant of Conversion Rates
in Authoritarian and Nonauthoritarian Churches // Journal of Personality and
Social Psychology. – 1972. – Vol. 23. – №. 3. – P. – 420-428.
224.Smith, M. H. Examining the relationship between religious orientation
and eating disturbances / M. H. Smith, P. S. Richards, C. J. Maglio // Eating
Behaviors. – 2004. – Vol. 5. – 2004. – P. 171–180.
225.Spohn, W. Multiple Modernity, Nationalism and Religion: A Global
Perspective / W. Spohn // Current Sociology. – 2003. – Vol. 51. – №3/4. – P.
265 – 286.
226.Stark, R. The Future of Religion. Secularization, Revival and Cult
Formation. / R. Stark, W. S. Bainridge. – Berkeley : University of California
Press, 1985. – 282 p.
227.Stark, R. Secularization / R. Stark // Sociology of Religion. – 1999. –
Vol. 60. – № 3. – P. 249-273.
228.Tchepournaya, О. The Hidden Sphere of Religious Searches in the
Soviet Union: Independent Religious Communities in Leningrad from the
1960s to the 1970s / O. Tchepournaya // Sociology of Religion. – 2003. –
Vol. 64. – № 3. – P. 377-388.
229.The Cambridge Companion to New Religious Movements / Ed. by O.
Hammer and M. Rothstein. – Cambridge University Press. – 352 p.
230.Thomas, G. M. Religions in Global Civil Society / G. M. Thomas //
Sociology of Religion. – 2001. – Vol. 62. – №. 4. – P. 515-533.
165
231.Troelch, E. The Social Teaching of the Christian Churches / E.
Troelch. – Chicago: University of Chicago Press, 1981. – 505 p.
232.Zablocki, B. Alienation and Charisma. A Study of Contemporary
American Communes / B. Zablocki. – New York & London: The Free Press
& Collier Macmillan Publ., 1980. – 455 р.
Список сайтов новых религиозных движений:
233.http://anastasia.ru/ - Международный портал Звенящие кедры
России.
234.http://bc.theosis.ru/index.html - официальный сайт Богородичного
движения в России.
235.http://usmalos.com/ - Великое Белое Братство ЮСМАЛОС.
Официальный сайт.
236.http://vissarion.ru/ - Церковь Последнего Завета. Официальный
сайт.
237.http://www.avemaria.ru/
-
Официальный
сайт
Православной
Церкви Божией Матери Державной.
238.http://www.jw-russia.org/index.html - Свидетели Иеговы в России.
Официальный информационный сайт.
239.http://www.scientology.ru/
-
официальный
сайт
Церкви
Саентологии
240.http://www.scientologyfacts.ru/ - информационный сайт Церкви
саентологии в России.
241.http://www.synergia.itn.ru/iegova/
Свидетелями
Иеговы
со
стороны
-
заочная
полемика
представителей
со
различных
христианских конфессий.
242.http://www.vaishnavism.ru/ - Официальный справочный сайт
Отдела по связям с общественностью централизованной религиозной
организации Центр обществ сознания Кришны в России.
166
Приложение 1.
Представления о Боге, 1991 – 2005 гг.1*
1991
Есть Бог, с которым человек может 7
установить личные отношения
Есть что-то вроде Духа или 34
жизненной силы
Не знаю
39
Нет никакого Бога, Духа или 21
жизненной силы
1993
12
1996
15
1999
18
2002
19
2005
19
33
35
38
34
34
26
22
24
18
21
16
23
16
25
15
* (в % к числу опрошенных); N= 1600
Новые церкви, старые верующие – старые церкви, новые верующие. Религия в постсоветской
России / под ред. Киммо Каариайнена, Дмитрия Фурмана – М.;СПб.: Летний сад, 2007, с.46.
1
167
Приложение 2.
Сколько россиян верят в Бога, посещают храм и молятся своими
молитвами?*1
Считаете ли вы себя верующим
человеком? И если да, то к
какому вероисповеданию
(конфессии) вы себя относите?
не считаю себя верующим
человеком
Православие
другие христианские конфессии
(католики, протестанты, униаты,
баптисты и др.)
Ислам
другие религии
затрудняюсь ответить, не могу
назвать определённую конфессию
%
25
64
1
6
1
4
* Еженедельный
опрос «ФОМнибус» 6–7 апреля 2013 г. 43 субъекта РФ, 100
населенных пунктов, 1500 респондентов.
1
http://fom.ru/obshchestvo/10953
168
Приложение 3.
ОТНОСИТЕ ЛИ ВЫ СЕБЯ К КАКОМУ-ЛИБО
ВЕРОИСПОВЕДАНИЮ? ЕСЛИ ДА, ТО К КАКОМУ ИМЕННО?1
Дек.09
дек.10
дек.11
июн.12
июл.12
сен.12
Православие
80
76
76
77
76
79
Католицизм
<1
<1
1
<1
1
1
Протестанты
<1
<1
<1
<1
<1
<1
Иудаизм
<1
<1
<1
<1
<1
1
Ислам
4
4
4
5
5
6
Буддизм
<1
<1
1
<1
<1
<1
Индуизм
-
-
<1
<1
<1
<1
Другое
<1
1
1
<1
1
<1
ни к какому вероисповеданию
8
10
9
9
9
7
Атеист
6
5
7
6
6
5
отказ от ответа
1
3
1
2
1
1
затрудняюсь ответить
1
1
1
1
1
1
Опрос проведен 21-24 сентября 2012 года по репрезентативной
всероссийской выборке городского и сельского населения среди 1601
человека
в возрасте
18 лет
и старше
в
130 населенных
пунктах
45 регионов страны. Распределение ответов приводится в процентах от
общего числа опрошенных вместе с данными предыдущих опросов.
Статистическая погрешность данных этих исследований не превышает
3,4%.
1
http://www.levada.ru/11-10-2012/rossiyane-o-religii-i-tserkvi
169
Приложение 4.
Среднесуточные доли телеканалов, %
Россия. I квартал 20131
14.01.2013-20.01.2013
25.02.2013-03.03.2013
1
http://propel.ru/reyting/r_tv.php
170
Среднесуточные доли телеканалов, %
Россия. II квартал 2013
13.05.2013-19.05.2013
03.06.2013-09.06.2013
171
Среднесуточные доли телеканалов, %
Россия. III квартал 2013
15.07.2013-21.07.2013
12.08.2013-18.08.2013
172
Приложение 5.
Какую роль играет в вашей жизни религия?*1
2002
8
21
36
32
3
29
68
0,4
Очень важную
Довольно важную
Не слишком важную
Не играет никакой роли
Затруднились ответить
Сумма «важная роль»
Сумма «неважная роль»
Соотношение оценок
2005
11
28
40
20
2
39
60
0,6
2007
6
26
41
24
3
32
65
0,5
2012
6
25
42
21
6
31
63
0,5
* В % к числу опрошенных; N = 1600.
1
Гудков Л. Абортивная модернизация – М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН),
2011, с. 396; Ежегодник Общественное мнение – 2012. М.: Левада-Центр, 2012, с. 165
173
Приложение 6.
А
Б
1
Русская православная церковь
1
309
75
Российская православная автономная церковь
2
1
1
Русская православная церковь за границей
3
1
1
1
http://minjust.ru/ru/node/815
174
2
3
4
18
религиозных учреждений
Монастырей
духовных образовательных
учреждений
Вероисповедание
местных религиозных организаций
№
стр.
в том числе
централизованных религиозных
организаций
Наименование показателя
Внесено в реестр на конец отчетного
периода
Состав и количество религиозных организаций, сведения о которых внесены в
ведомственный реестр зарегистрированных некоммерческих организаций
Министерства юстиции Российской Федерации по состоянию на 1 июля 2008 г. 1
5
24
6
192
Истинно-православная церковь
4
5
3
Российская православная свободная церковь
Украинская православная церковь (Киевский
патриархат)
5
2
2
2
2
Старообрядцы
7
15
13
5
5
Русская православная
старообрядческая церковь
6
8
1
1
1
1
Древлеправославная церковь
9
3
2
Поморская церковь
10
3
2
Федосеевское согласие
11
1
1
другие согласия
12
3
3
Римско-католическая церковь
13
12
6
Греко-католическая церковь
14
Армянская апостольская церковь
15
2
2
Ислам
16
22
9
Буддизм
17
4
3
Иудаизм
18
8
3
3
2
Ортодоксальный
19
5
2
2
1
Современный
20
3
1
1
1
Евангельские христиане-баптисты
21
30
28
2
Христиане веры евангельской
22
16
14
2
Евангельские христиане
23
33
21
2
Евангельские христиане в духе апостолов
24
2
2
Христиане веры евангельской-пятидесятники
25
11
6
Церковь полного Евангелия
26
1
1
в том числе:
в том числе:
А
Б
8
9
1
1
4
5
10
11
12
Адвентисты седьмого дня
28
26
22
2
Лютеране
29
13
9
4
7
5
2
1
1
2
1
1
1
в том числе:
Церковь Ингрии
другие евангелическолютеранские церкви
31
32
33
3
2
Новоапостольская церковь
34
10
10
Методистская церковь
35
6
3
Реформатская церковь
36
1
1
Пресвитерианская церковь
37
10
5
Англиканская церковь
38
Свидетели Иеговы
39
1
1
Меннониты
40
Армия спасения
Церковь Иисуса Христа святых последних дней
(мормоны)
41
1
1
1
1
Церковь объединения (Муна)
43
1
1
Церковь Божьей матери «Державная»
44
1
1
Молокане
45
1
1
42
175
10
5
27
30
8
1
Евангельские христиане-трезвенники
Евангелическо-лютеранская
церковь
Единая евангелическолютеранская церковь России
2
13
2
2
1
3
2
Духоборцы
46
Церковь Последнего Завета
47
1
1
Церковь Христа
48
1
1
Христиане иудействующие
49
Неденоминированные христианские церкви
50
5
5
Саентологическая церковь
51
Индуизм
52
Сознание Кришны (вайшнавы)
53
1
1
Вера Бахаи
54
1
1
Тантризм
55
1
1
Даосизм
56
2
2
Ассирийская церковь
57
Сикхи
58
Копты
59
Шаманизм
60
Караимы
61
1
1
Зороастризм
62
Духовное единство (толстовцы)
63
1
1
Живая этика (рериховцы)
64
Языческие верования
Иные
вероисповедания
65
1
1
Всего по религиозным организациям
67
66
1
562
176
1
263
47
23
227