Диссертация на соискание ученой степени кандидата
advertisement
Московский Государственный Университет имени М.В. Ломоносова на правах рукописи ХАЛЮТИНА МАРИНА ЕВГЕНЬЕВНА Функционально стилистическая неоднородность научной речи востоковедов (на примере английского языка) Специальность 10.02.04 «Германские языки» ДИССЕРТАЦИЯ на соискание учёной степени кандидата филологических наук Научный руководитель доктор филологических наук, профессор Комарова Анна Игоревна Москва – 2014 2 СОДЕРЖАНИЕ СОДЕРЖАНИЕ 2 ВВЕДЕНИЕ 3 ГЛАВА 1 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ИССЛЕДОВАНИЯ 11 1.1 Этапы становления теории LSP 11 1.2 Категориальная природа трихотомии функций языка 21 1.3 Специфика использования языковых единиц в интеллективном функциональном стиле 25 1.4 Сравнительная характеристика «языков для специальных целей» 31 1.5 Способы исследования языкового материала 37 1.6 Методики обучения LSP и методы изучения LSP 43 1.7 Выводы по Главе 1 50 ГЛАВА 2 ПРИМЕНЕНИЕ КАТЕГОРИАЛЬНОГО МЕТОДА: ОПРЕДЕЛЕНИЕ ГРАНИЦ НАУЧНОЙ РЕЧИ ВОСТОКОВЕДОВ 53 2.1 Определение «правой» границы научного стиля речи 53 2.2 Определение «левой» границы научного стиля речи 74 2.3 Выводы по Главе 2 85 ГЛАВА 3 ФУНКЦИОНАЛЬНО-СТИЛИСТИЧЕСКИЕ РАЗНОВИДНОСТИ НАУЧНОЙ РЕЧИ 87 3.1 «0» уровень: тексты словарных определений 87 3.2 «1» уровень: идиоматически ограниченные научные тексты 112 3.3 «2» уровень: стилистически нейтральные научные тексты 146 3.4 На границе научной речи: стилистически маркированные научные тексты 177 3.5 Эволюция научной речи: от инвариантной основы до многообразия вариативных признаков 191 3.6 Выводы по Главе 3 205 Заключение 208 Библиография 213 Приложение 233 3 ВВЕДЕНИЕ Настоящее стилистических исследование посвящено разновидностей научной изучению речи функционально- востоковедения и определению границ «языка для специальных целей» с понятийной и языковой точек зрения на англоязычном материале. Научная речь представляет собой один из функциональных стилей языка в целом. Совокупность специальных характеристик отличает её от других стилей языка. Помимо общих свойств, присущих научной речи как одной их разновидностей в системе функциональных стилей, ей присуща функционально-стилистическая неоднородность в рамках одной научной области. Исследование описывает научную речь востоковедов во всём её многообразии и определяет границы для дальнейшего практического использования результатов исследования при обучении «языку для специальных целей» (LSP) студентов, чьей специальностью является востоковедение. Востоковедение или ориенталистика представляет собой междисциплинарную фундаментальную научную область, занимающуюся изучением истории, экономики, литературы, языков, искусства, религии, философии, этнографии, памятников материальной и духовной культуры стран Востока и Африки, последнее определяется принадлежностью части африканских стран к мусульманскому миру. Прочной основой, которая способна объединить все эти направления, являются различные аспекты зарождения и развития древних цивилизаций Востока (Египет, Месопотамия и Индия). Студенты Института стран Азии и Африки изучают свои специальности в рамках многих спецкурсов на русском языке, но задачи современного образования требуют умения свободно владеть профессиональным языком на международном уровне, и именно такому профессионально-ориентированному английскому языку 4 обучает курс «Основы древних цивилизаций Востока», построенный на принципах LSP, разработанных в настоящем исследовании. Исследование разновидностей научной речи востоковедения даёт прочное теоретическое обоснование для отбора, градации и организации материалов, включённых в данный курс LSP, с позиций прагмалингвистической пригодности. Также исследование отвечает на вопрос, какие материалы не должны быть включены в учебное пособие и их нежелательно использовать в качестве учебного материала, так как они не удовлетворяют критериям научности и нецелесообразны с дидактической точки зрения. Актуальность данного исследования определяется возрастающим интересом современной лингвистики к изучению «языков для специальных целей» (LSP). Процесс обучения языку основывается на принципе движения «от простого к сложному». В исследовании проведена классификация языкового материала: от текстов, лишённых идиоматических проявлений, до произведений речи, где явления лексического и синтаксического многообразия представлены в полной мере. Поскольку критерии оценки прагмалингвистической пригодности языкового материала вызывают в научной среде повышенный интерес и споры, данное направление является перспективным. На настоящий момент существует не много методов оценки функционально-стилистических свойств произведений речи научного регистра, а также работ, показывающих конкретные примеры такого анализа. Источником материала послужили специальные терминологические словари по востоковедению [93, 109, 112, 121, 122, 124, 125, 126, 132, 159, 170, 172], статьи из специальных профессиональных изданий [106, 107, 108, 110, 137, 187, 190, 192], лекции и доклады учёных-востоковедов [100, 160, 161, 203], монографии известных исследователей Востока [133, 134, 176, 201]. В качестве материала, выходящего за рамки научного регистра речи, выступили художественные произведения, статьи из научно-популярных журналов и газет [128, 155, 171, 174, 178, 186, 193, 197, 199, 202]. 5 Объектом настоящего исследования являются произведения научной речи востоковедов. Для описания образцов стилистически-маркированной научной речи привлекаются монографии известных учёных и исследователей, а также статьи из научно-популярных журналов или те их части, которые соответствуют в прагмалингвистическом аспекте критериям научности. Для описания других функциональных стилей, выходящих за границы научной речи, исследуются художественные произведения и газетные материалы на востоковедную тематику. Предметом исследования в диссертации являются инвариантные и вариативные языковые черты произведений научной речи по востоковедению: особенности функционирования лексики, идиоматические и семантические черты каждой разновидности научной речи востоковедов, стилистические и синтаксические особенности организации текстов. Цель данной работы заключается в комплексном изучении научной речи востоковедов и выделении в её границах функционально- стилистических разновидностей. Для достижения данной цели решаются следующие конкретные задачи: 1) исследовать разнообразные по содержанию произведения научной речи востоковедения (соответствующие направлениям востоковедения, т.е. филологические, исторические, экономические, и т.д.); 2) определить границы научной речи востоковедения и описать инвариантную языковую основу научного регистра, позволяющую говорить о целостности функционального стиля научной речи; 3) определить совокупность вариативных черт, отличающих разновидности научной речи друг от друга, а также выводящих произведения речи за пределы функционального стиля; 4) описать каждую из выявленных разновидностей научной речи с категориальных позиций; 5) произвести анализ вариативных черт, влияющих на функциональный статус произведения; 6 6) показать динамику нарастания вариативных черт на примерах текстов со сходной понятийной направленностью, но принадлежащих разным функционально-стилистическим разновидностям (уровням) научной речи. Основную методологическую базу исследования составляет категориальный подход к анализу текстов, учитывающий понятийные и языковые характеристики текстов. Рассмотрение языка для специальных целей в единстве его вариативных и инвариантных признаков основано на опыте изучения научной речи на филологическом факультете и факультете иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова [103, 104, 105, 158]. Также применяются общенаучные методы описания, сравнительного, количественного и качественного анализа текстового материала. Новизна данного исследования заключается в рассмотрении «языка для специальных целей» как комплексного явления, вбирающего в себя множество направлений, объединённых понятием «востоковедение». В рамках исследования произведена классификация функционально- стилистических разновидностей научной речи востоковедения и определены границы «языка для специальных целей» востоковедов. Такой подход к исследуемому материалу позволил оторваться от отдельных языковых и понятийных особенностей той или иной научной области и найти множество общих черт, принадлежащих совокупно гуманитарным наукам и научной речи в целом. Таким образом, теоретическое значение данного исследования состоит в расширении понятия «язык для специальных целей», определении и описании общих инвариантных и вариативных признаков, присущих научным произведениям востоковедной направленности и научной речи в целом, в выявлении характерных особенностей организации востоковедных текстов, отличающих их от произведений речи функционально- стилистических разновидностей, выходящих за границы научной речи. 7 Практическая значимость работы определяется включением материалов исследования в курс «английского языка для специальных целей» востоковедов «Основы древних цивилизаций Востока», использованием результатов исследования для составления междисциплинарных специальных курсов английского языка, использованием материалов при проведении практических занятий по стилистике, культурологии и регионоведению. На защиту выносятся следующие положения: 1. «Язык для специальных целей» востоковедов представляет собой регистр речи, который обеспечивает общение специалистов в данной фундаментальной понятийной области, обладающей развитой системой понятий. Помимо востоковедной понятийной направленности произведения речи, составляющие LSP востоковедов, характеризуются общими чертами языковой организации. востоковедных Эти научных характерные текстах, черты относящихся прослеживаются к в интеллективному функциональному стилю, независимо от их конкретной частной темы. 2. Характерными особенностями организации текстов, принадлежащих к «языку для специальных целей» востоковедов, являются: употребление специальных функционирование профессиональных слов, чьи востоковедных морфо-синтаксические терминов; и лексико- фразеологические свойства ограничены по сравнению с языком в целом. 3. «Языку для специальных целей» востоковедов, как и специальным языкам других наук, присуща высокая степень неоднородности. В нём имеются функционально-стилистические разновидности (уровни). «Язык для специальных целей» востоковедов представлен, с одной стороны, текстами, в которых идиоматические свойства слов предельно ограничены, а, с другой стороны, текстами с полноценной идиоматикой, присущей английскому языку в целом. 4. Функционально-стилистическая неоднородность научной речи востоковедения проявляется в том, что разновидности научной речи 8 обладают разным соотношением инвариантных и вариативных языковых признаков. При рассмотрении LSP c категориальных позиций, т.е. в единстве его понятийных и языковых особенностей, установлено, что инвариантными являются языковые свойства, связанные с понятийной ориентацией текстов и ограничением идиоматических свойств лексических единиц. Вариативными характеристиками являются такие признаки, которые усложняют языковую сторону текстов, количественные но не сочетания углубляют их инвариантных содержание. и Разнообразные вариативных признаков позволяют выделить в пределах научной речи такие функциональностилистические разновидности, как «тексты словарных определений», «идиоматически ограниченные научные тексты», «стилистически нейтральные научные тексты» и «стилистически маркированные научные тексты». Апробация диссертации. Основные положения проведённого исследования отражены в четырёх публикациях, три из которых – в периодических изданиях, входящих в перечень Высшей аттестационной комиссии. Теоретические и практические результаты исследования докладывались на XII международной научно-практической конференции «Современная филология: теория и практика» (Москва, 2013). Материалы исследования включены в курс «английского языка для специальных целей» востоковедов в Институте стран Азии и Африки и являются учебным материалом, утверждённым кафедрой западноевропейских языков ИСАА МГУ в качестве разработчиком учебного учебного пособия. курса Автор английского диссертации языка для является студентов- востоковедов «Основы древних цивилизаций Востока». Объем и структура работы. Диссертация состоит из Введения, трёх Глав, Заключения, Библиографии, включающей более 200 наименований научных трудов и источников справочного характера на русском и английском языках, а также Приложения. Основной текст диссертации содержит 212 страниц. 9 Во Введении обосновываются выбор темы исследования и её актуальность; даётся характеристика объекта и предмета исследования; определяются основные цели и задачи работы, её научная новизна, теоретическая и практическая значимость; описываются материал и методы его исследования; сообщаются сведения о структуре работы и её апробации; приводятся основные положения, выносимые на защиту. В Главе 1 «Теоретические предпосылки исследования» охарактеризованы научные труды, которые предварили наше исследование. Обзор литературы осуществлён в соответствии с направлениями, представляющими прямую или косвенную значимость для настоящего исследования и согласно следующим тезисам: 1) этапы становления теории LSP; 2) категориальная природа трихотомии функций языка; 3) специфика использования языковых единиц в интеллективном языковом стиле; 4) сравнительная характеристика разных «языков для специальных целей» в рамках интеллективного регистра и функционально – стилистическая неоднородность некоторых «языков для специальных целей»; 5) способы исследования языкового материала; 6) методики обучения «языкам для специальных целей» и методы изучения «языков для специальных целей». Глава 2 «Применение категориального метода: определение границ научной речи востоковедов» посвящена определению «левой» и «правой» границ научной речи востоковедения. Так как языки для специальных целей представляют собой неоднородное с функциональностилистической точки зрения явление, в рамках одного регистра можно встретить разные по своим языковым свойствам тексты. Применяя категориальный метод, сочетающий анализ понятийных и языковых свойств произведений речи, мы описали произведения речи, выходящие за границы научной речи востоковедов. Наряду с таким материалом научная речь представлена произведениями речи, реализующими функцию сообщения в наиболее чистом виде, т.е. текстами дефиниций специальных 10 терминологических словарей. Данная разновидность научной речи соседствует с разделом интерлингвистики, предметом изучения которой являются искусственные языки и коды. Таким образом, мы начинаем наше исследование с анализа дефиниций специальных терминологических словарей востоковедения, в которых обнаруживаются общие черты, присущие произведениям научной речи разных функционально- стилистических разновидностей. В Главе 3 «Функционально-стилистические разновидности научной речи» исследуются разновидности (уровни) научной речи в том виде, в котором они представлены в произведениях научной речи востоковедной направленности; исследуются понятийные и языковые черты, являющиеся инвариантными для каждой из разновидностей и для всего интеллективного качественные регистра в целом; характеристики функционально-стилистический изучаются вариативных статус количественные черт, произведений. влияющие На и на основе функционально-стилистического анализа произведений научной речи с применением категориального метода производится оценка прагмалингвистической пригодности языкового материала при обучении «языку для специальных целей» студентов-востоковедов на разных этапах языковой подготовки. В Заключении подводятся итоги проведённого исследования, делаются общие выводы, а также даются рекомендации по применению результатов исследования на практике и в других научных областях. В Приложении приводятся отрывки произведений, использованных в исследовании, а также примеры анализа произведений научной речи, занимающих промежуточное разновидностями научной речи. положение между выделенными 11 ГЛАВА 1 ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ИССЛЕДОВАНИЯ 1.1 Этапы становления теории LSP Патриархом отечественного языкознания по праву считается академик Л.В. Щерба [97, 98, 99], который в одной из своих статей 30-ых годов 20 века писал о существовании двух различных типов владения языком. Первый из них – язык каждодневного общения, на котором говорили дети в дореволюционной России, обучаясь с гувернантками, второй тип «филологический» или «академический», который позволял справляться с текстами любой сложности в рамках учебного процесса, но не давал возможности общения с носителями языка. Задачей обучения в 30-40-ые годы 20 века было создание эффективных методов преподавания, чтобы соединить два типа владения языком [98]. Л.В. Щерба прекрасно осознавал, что существует принципиальная разница между разговорным и литературным языками, и изучение иностранных языков в конечном итоге должно стремиться к тому, чтобы люди могли читать «книги по своей специальности, а в перспективе вполне самостоятельно научиться читать книги на любом европейском языке» [97]. Отсюда идёт понимание задачи обучения, состоящей в том, что существует «необходимость специальной тренировки для глубокого понимания более трудных текстов» [97, с. 27]. И эта задача требует специального подбора материала. При сопоставлении идей, высказанных более 80 лет назад, с современными задачами обучения иностранному языку по специальности, оказывается, что они ведут к концепции современного LSP. Учёный подчёркивал, что бывают «различные типы знания иностранного языка в зависимости от тех практических задач, которые могут быть поставлены жизнью» [98, с. 12]. При описании различных методов обучения академик опирался на опыт западноевропейских учёных, давших полное и 12 разностороннее недостатком всех описание этих методик методик преподавания. является Существенным отсутствие практических рекомендаций по подбору материала. В 80-90 годы 19 века вопросами методологии занимался Генри Суит [185]. В своей работе “The Practical Study of Languages” он даёт определение практическому и теоретическому обучению иностранным языкам и чётко проводит границу между ними. Он подчёркивает, что научная база практического изучения языка начинается с тщательного наблюдения за разговорным языком [185, с. 1]. В главе, посвящённой обучению восточным языкам, Г. Суит пишет, что наилучшая методика – обучение любому восточному языку как мёртвым языкам, потому что разница между разговорным и письменным языком чрезвычайно велика. Очевидно, что «научить восточного человека теории своего языка проще, чем европейца, которому он чужд» [185, с. 232-234]. Можно предположить, что в ранних работах, посвящённых обучению иностранным языкам в профессиональных целях, например, английских офицеров в Египте, нет методических указаний по отбору текстов. О трудностях, связанных с текстовым материалом, Суит писал: «/…/ сборник сказок «Тысячи и одной ночи» не является образцом ни классического арабского, ни разговорного языка, учебник китайского языка состоит из текстов басен Эзопа, переведённых на китайский англичанином!» [185, с. 235] Идея о существовании особого регистра научной речи высказывалась задолго до появления функциональной стилистики как отдельной дисциплины. Классическая работа немецкого учёного Л. Ольшки [56] освещает процесс формирования новой научной парадигмы, охватывая эпоху от Средних веков до Возрождения. Автор уделяет особое внимание изучению терминологии, стиля и жанровой специфики научных произведений тех времён, показывая наличие сходных элементов научного мышления и изложения. Элементы психологические, эстетические, моральные и метафизические стали постепенно уступать место алогичности изъяснения. В 13 научных работах можно проследить постепенный переход к объективности с характерной для неё однозначностью. Изучение функционального стиля на начальном этапе, в 20-е годы 20 века, сводилось к изучению определённых регистров. Ряд учёных, А.М. Пешковский [61], Л.В. Щерба [97, 98, 99], Б.А. Ларин [44], В.В. Виноградов [19, 20, 21], Ю.Н. Тынянов [88], посвятили научные труды изучению поэтической речи. Б.А. Ларин [44] считал, что «в поэзии обнаруживается потенция языка к неповторимым сочетаниям, в силу исключительного внимания к речи и особой силы непосредственного внушенья» [44]. В.В. Виноградов изучал поэтическую речь с точки зрения принадлежности «к лингвистичеcкому учению о слове и словесном ряде» [19]. Ю.Н. Тынянов анализировал в своём труде «конкретное понятие стиха (в противоположности к понятию прозы) и особенности стихотворного языка» [88] и пытался поставить во взаимосвязь элементы стиля, которые ранее рассматривались обособленно. Предметом научного внимания А.М. Пешковского [61] явились ритм, благоритмика, мелодия, звуки в их влиянии на благозвучие текста и звуковой символизм, звуковые повторы, а также лексика как основа образности. Изучением регистра устной разговорной речи занимался Л.П. Якубинский [101], считавший, что «речевая деятельность человека есть явление многообразное, и это многообразие проявляется не только в существовании бесчисленного множества отдельных языков /…/, но существует и внутри данного языка и определяется всем сложным разнообразием факторов, функцией которых является человеческая речь». Исследования, проводимые Г. О. Винокуром [22], в отношении газетной речи хорошо отражали те изменения и отклонения от традиционной нормы, которые наблюдались в русском языке в послереволюционный период. В 50-60 годы 20 века произошёл переход от отдельных изучений различных сторон языка к серьёзному и целенаправленному описанию 14 языкового материала. На смену традиционной стилистике пришла функциональная, которая получила развитие в работах М.Н. Кожиной [38, 39, 40, 41], А.Н. Васильевой [17] и др. Именно в этот период функциональная стилистика выдвигает на передний план задачу объективного исследования естественного функционирования речи, различных её типов и разновидностей, т.е. она изучает «диалектику языка в речи» [17]. Стилистика определяет, насколько средства языка, соответствующие его нормам, отвечают целям и сфере общения. Исходя из мысли о первичности содержания, функциональная стилистика рассматривает стиль как содержательную форму. Как следствие возникает необходимость в определении самого понятия «стиль». Под стилем понималось «наличие некоего своеобразия, специфической характерологической черты у разновидности языка /…/, каких-то отклонений от обычного, буквального, лишённого коннотаций обозначения предмета речи (денотата в широком смысле) у одного стиля по сравнению с другим» [10, с. 510]. «Словарь лингвистических терминов» О.С. Ахмановой [10] даёт следующее определение термину «стиль». «Cтиль – это одна из дифференциальных разновидностей языка, языковая подсистема со своеобразным словарём, фразеологическими сочетаниями, оборотами и конструкциями, отличающаяся от других разновидностей в основном экспрессивно-оценочными свойствами составляющих её элементов и обычно связанная с определёнными сферами употребления речи; то, что эти разновидности, или подсистемы, являются дифференциальными (т.е. имеют задачей различение), выявляется особенно ясно тогда, когда элементы одного стиля контрастируют с элементами другого» [10, с. 465]. К основным категориям стилистики относятся стилистическая коннотация, стилистические средства, стилистический узус, стилистическая парадигма, речевая системность функционального стиля, стилевые черты, стилистическая норма [58, 59]. К частным вопросам стилистики можно отнести «стилистическую дифференциацию слов, свободные 15 фразеологически связанные значения слов» у О.С. Ахмановой [9], «отбор, регламентацию и внутреннее развитие литературного языка» у Р.А. Будагова [16], теорию трёх стилей и важность «категории стиля не только в литературе, но везде, где применяется язык, в том числе в науке» у В.П. Вомперского [23]. Главным результатом целого ряда научных исследований в различных сферах частных вопросов стилистики стало разграничение понятий «стиль языка» и «стиль речи». Таким образом, научная мысль вплотную подошла к понятию «функциональный стиль», так как это и есть стиль речи, т.е. исторически сложившаяся система речевых средств, используемых в той или иной сфере человеческого общения; разновидность литературного языка, выполняющая определённую функцию в общении. Для выявления сути отличий одного стиля от другого или вариативных и инвариантных признаков внутри одного стиля М.Н. Кожина [38, 39, 40, 41, 78] проанализировала обширный языковой материал, уделив особое внимание грамматическому аспекту. Скрупулёзные статистические подсчёты позволили исследователю установить, что для научной речи характерно употребление, например, существительных в более абстрактных значениях, чем в обычной речи, ослабление грамматических свойств форм будущего и прошедшего времени и многие другие явления [43, с. 161]. Все эти выводы, несомненно, важны, но они не выявляют доминирования тех или иных грамматических структур по отношению к другим в рамках одного стиля. Гораздо более сложным оказывается изучение лексики и её функционирование в речи. Так, известный египтолог и филолог А. Гардинер не был согласен с соссюровским ограничением лингвистических исследований областью языка, подчёркивая важность изучения речи. По мнению Гардинера, «ни язык, ни речь нельзя изучать в отвлечении от участников речевого акта – говорящего и слушающего» [135]. Г. Палмер описал тысячу английских слов и особенности их функционирования в различных речевых ситуациях [167, 168]. Подобная задача по описанию и классификации лексического материала позже решалась О.С. Ахмановой [9]. 16 Существенным недостатком исследований 60-70-годов было мнение о том, что критерием для выявления функционального стиля, в том числе и научного, служат экстралингвистические факторы или условия, в которых используется язык. Изучение особенностей функционирования языковых единиц всех уровней привело к выводу о речевой системности научного стиля, благодаря чему достигается реализация объективности, обобщённости, логичности, понятийности, точности [27, 38, 39]. На современном этапе функциональная стилистика руководствуется положением о том, что при разработке классификации необходимо опираться на категориальную природу противопоставлений функций языка [43]. В отличие от современной точки зрения концепция академика В.В. Виноградова [20] определяла понятие функционального стиля как «одного из стилей, дифференцируемых в соответствии с основными функциями языка – общением, сообщением и воздействием». Согласно этой классификации соотношения функциональных стилей и функций языка носили характер, не подтверждённый анализом конкретного языкового материала. В «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой [10] каждому стилю соответствует своя функция [10, с. 456], и выделение научного стиля как одного из функциональных стилей произошло именно потому, что основной его функцией является функция сообщения [80]. В соответствии с этим за научным экстралингвистические последовательность, стилем черты: точность, эмоционального» для индивидуального подхода были логическая а также отображения автора [68, признаны строгость, объективность, «своеобразное полемики с. 28-34]. следующие и преломление выражения Выявление этих экстралингвистических характеристик подготовило почву для подробного анализа и языковедческого описания материала. На предыдущих этапах исследований отсутствовали какие-либо упоминания о функционально-стилистической неоднородности внутри 17 самого интеллективного стиля. Научной речи присваивалась функция сообщения, и не учитывалось, что степень реализации этой функции может изменяться в зависимости от понятийной направленности текстов и их жанровой принадлежности [38]. «Реализуясь в письменной и устной форме общения, современный научный стиль имеет различные жанры. Вообще же варьирование стилевой стороны текстов в зависимости от принадлежности их к тому или иному /…/ жанру, даже подразделам произведения, является закономерным» [38]. «Если учесть факт взаимодействия стилей в реальном речевом континууме, то целесообразно /…/ выделять центр (ядро) каждого функционального стиля и его периферию вплоть до пограничных «областей» и зон пересечения разных стилей». Соответственно «в тексте можно найти как инвариантные для данного функционального стиля (основные) стилевые черты, так и черты, идущие от экстраоснов подстиля или жанра; кроме того, в некоторых периферийных – стилевые черты и элементы других стилей» [78]. Проделана колоссальная исследовательская работа по выделению стилей речи, их разновидностям, жанровому разнообразию. Целый ряд научных работ имеет серьёзную теоретическую основу, посвящённую исследованию научной прозы, её обособленностям по сравнению с функционально-стилистическими характеристиками художественной речи, но во всех этих работах нет описания функционирования языковых единиц в пределах одного стиля, нет сравнения функциональных особенностей текстов в рамках одного регистра. Именно такая характеристика функционального стиля отсутствует в определении. Основу функционально-стилистической теории составляет предложенная академиком В.В. Виноградовым [20] трихотомия функций языка – «общение – сообщение – воздействие», представляющая собой предельный уровень абстракции. «В реальной практике речеупотребления в чистом виде возможна реализация лишь функции общения как нейтрального члена трихотомии, составляющего основу любого текста, тогда 18 как две другие функции реализуются в речи лишь в сочетании с этой онтологически первичной функцией языка» [46]. На основе данной категориальной трихотомии производится разграничение функциональных стилей. Под сложившаяся, функциональным осознанная стилем обществом понимается подсистема «исторически внутри системы общенародного языка, закреплённая за теми или иными ситуациями общения (типичными речевыми ситуациями) и характеризующаяся набором средств выражения (морфем, слов, типов предложения и типов произношения) и скрытым за ними принципом отбора этих средств из общенародного языка» [77]. Рассматривая трихотомию категориально, можно прийти к выводу, что реализация любой их этих функций в чистом виде практически невозможна, так как это может привести либо к созданию кода, либо к «автоматизации» речеупотребления. Следовательно «возникает вопрос о неоднородности регистра, о степени выраженности в нём функционально-стилистических свойств» [43, с. 10]. В данном контексте «слово «функциональный» указывает на то, что стиль речи характеризует социальную задачу – функцию общения» [77, с. 218]. Разграничение функциональных стилей, реализующих одну и ту же функцию языка, производится на понятийно-языковой основе. Несмотря на наличие некоторых общих языковых черт, они достаточно чётко дифференцируются в плане систематически употребляемых языковых элементов, т.е. большая степень терминологичности присутствует именно в научных текстах [46, 47]. В последние десятилетия, 1990-2010, практические исследования интеллективного описанию функционального языкового материала стиля и расширились, планомерное выявление особенностей функционирования языковых единиц в текстах различной жанровой направленности научного регистра речи вышли на первый план [43, 47]. Прежде чем подойти к этому этапу, необходимо было сформулировать определение термина «язык для специальных целей (LSP)». В современной 19 лингвистике наблюдается переход от изучения языка как абстрактной системы к изучению функционирования языка в речи. Одним из проявлений такого перехода является изучение функционирования лингвистических единиц в рамках малых языковых подсистем – подъязыков, обслуживающих различные сферы общения. До второй половины прошлого века подъязыком было принято называть совокупность языковых единиц, представленных в ограниченном по какому-либо признаку массиве текстов [90]. В случае с каждым отдельным языком таким ограничительным признаком является описываемая им предметная область. Так, Л. Хоффманн и Р.Г. Пиотровский [141, 142, 143] писали о «подъязыках науки и техники» до широкого внедрения в научный обиход термина «языки для специальных целей». «Подъязык следует понимать как совокупность единиц всех уровней строения языковой системы, которые используются в данной сфере общения, а не только как корпус единиц терминологической лексики. Подъязыки существуют в функциональных стилях как отдельное в общем, а функциональные стили существуют как общее через отдельное. Функциональные стили без подъязыков были бы пустой абстракцией, лишённой всякого смысла, а описание подъязыков без теории функциональных стилей не имело бы обобщающей силы» [13]. «Основным в подъязыках является то, о чём в них идёт речь, в то время как для стиля важно то, как написано или сказано. Из этого следует, что в одном подъязыке могут быть представлены два и даже больше различных стилей, с другой стороны, один и тот же стиль может быть обнаружен в самых разных подъязыках» [2]. В совокупности подъязыков обнаруживается общий фонд общеязыковых элементов и специфические фонды языковых элементов каждого отдельно взятого подъязыка [90]. Многие исследователи считают, что термин «подъязык» является весьма удачным в плане своей внутренней формы. Пара «язык – подъязык» хорошо вписывается в ряд «множество – подмножество»; «система – подсистема», заимствованный терминологиями многих отраслей знаний из математики [50]. 20 В настоящее время понятие «подъязыки» заменено понятием «языки для специальных целей», которое является дословным переводом с английского Language for Specific Purposes, чья аббревиатура LSP занимает доминирующие позиции не только в англоязычной литературе, в материалах многочисленных международных научных форумов, но и во многих других развитых языках [1]. Для профессионально-ориентированного обучения в зарубежной методической литературе используется термин LSP (Language for Specific Purposes), частью которой является ESP (English for Specific Purposes). Употребление термина LSP характерно в большей степени для российской лингвистики и лингводидактики, в англоязычной литературе предпочтение отдаётся термину ESP [127]. Из определений ESP, данных Т. Хатчисоном и А. Уотерсом, П. Стревенсом и П.Робинсоном, можно сделать вывод, что ESP – явление неоднозначное, многоплановое, чему «невозможно дать единственно верного определения» [175]. М. Халлидей [139] рассматривал специальные языки как «ограниченное употребление языковых средств» [139] и считал, что «cпециальные языки в общем не характеризуются наличием особых грамматических структур, которые не фигурируют в каких-либо иных языковых подсистемах; их специфическим признаком являются особые лексические средства, которые не встречаются за их пределами; но характерным для специальных языков является отличное от общего языка статистическое распределение грамматических структур, а также особые значения общеупотребительных структур» [138]. Обобщив опыт предшественников Т. Дадли-Эванс [127] определил, что ESP является скорее подходом, чем результатом, подразумевая, что ESP не представляет собой особый вид языка, обучающий материал или методологию. Суть ESP составляет ответ на простой вопрос о том, для чего необходимо изучающему знать иностранный язык, и ответ заключается в том, что разнообразные причины вызывают необходимость изучения языка, определяя языковой материал для изучения [127]. 21 П. Робинсон также признает приоритет учёта и определения целей изучения LSP: «Всё обучение должно отражать методологию дисциплин и профессий, которые он обслуживает, и взаимодействие между преподавателем и студентом отличается от работы в обычной аудитории, изучающей General English» [175]. Все эти факты указывают на актуальность проблемы LSP. Перед исследователями «языков для специальных целей» стоит ряд филологических вопросов, которые до сих пор освещались либо на достаточно абстрактном уровне, либо вне связи с общими функциональностилистическими характеристиками регистров. Учёные 21 века получили возможность изучать язык науки с точки зрения репрезентации ментальной сферы говорящего / мыслящего человека, и, возможно, такое рассмотрение языка науки позволит сделать шаг к разрешению существующих противоречий [14, с. 116-119]. Результаты подробного анализа особенностей научных произведений на всех языковых уровнях способствовали становлению и развитию нового направления – теории «языка для специальных целей». Так, изучая LSP биологов с точки зрения функционально- стилистической неоднородности регистра, А.И. Комарова предлагает разграничивать авторские тексты терминологических словарей, тексты научных статей и стилистически нейтральные тексты монографий [14, 68]. Такой подход к преподаванию позволит учащемуся приблизиться к филологическому овладению языком вплоть до развития способности читать и глубоко понимать художественные тексты на иностранном языке [43]. 1.2 Категориальная природа трихотомии функций языка Среди работ, затрагивающих категориальную природу трёх функций языка, следует отметить “The Practical Study of Languages” Генри Суита [185]. Один из главных выводов, сформулированных учёным, состоит в том, что «метод, который используется при обучении, должен быть эффективным и 22 экономичным для изучающих» [185, с. 50]. Суит сосредоточил своё внимание на разговорной форме языка, так как считал его материалом, который способствует достижению конечной цели его работы – научить говорить на иностранном языке. Продолжил тему обработки учебного материла специфическим способом Г. Палмер в своих трудах “The Grading and Simplifying of Literary Material” [166] и “The Principles of Language Study” [167]. Ему принадлежит формулирование принципа отбора и систематизации учебного материала, который он назвал “gradation”, что предполагает путь от известного к неизвестному через несколько лёгких стадий, каждая из которых является подготовкой к следующей. Данный принцип относится к отбору лексики, при котором наращивание словарного запаса сравнимо со снежным комом. При условии правильно сформированного и крепкого «снежка» (compact and wellrounded handful) дальнейшее наращивание будет быстрым и лёгким. Слова должны градуироваться таким образом, чтобы более полезные слова выучивались перед менее полезными [167, с. 114]. Автор полагал, что первостепенная задача при подборе «градуированных текстов» (graded texts) для изучающих язык – это подбор такого литературного материала, который можно читать быстрее, лучше понимая его и с большим интересом, чем обычный «неградуированный текст» (non-graded text). Палмер говорит о трёх способах подбора текстов: самостоятельное составление, перевод с другого языка и переписывание уже существующих текстов. Учёный вводит термин “text simplification”, который имеет отношение только к третьему способу подбора текстов, и поэтому принцип “gradation” связан только с этим способом [166, с. 5-12]. М. Уэст в работе “Learning to Read a Foreign Language” [198] сделал очень важный для нашего исследования вывод, состоящий в том, что студент, которого обучают чтению, имеет преимущество над тем, кого обучают говорению, в том, что для первого слова отбираются с научной скрупулёзностью, в то время, как второй выбирает их самостоятельно в 23 произвольном порядке [198, с. 33]. Наработки Уэста по сей день пользуются большой популярностью при обучении иностранному языку на начальном этапе. Все эти блестящие учёные не занимались изучением регистра научной речи, и мы вычленили те тезисы, которые лишь косвенным путём соприкасаются с задачами нашего исследования. Возвращаясь к тезису о категориальной природе трихотомии функций языка, сформулированному академиком В.В. Виноградовым [20], следует упомянуть о Пражской школе. В 1926 году представитель этой школы, Б. Гавранек [24, 25], отмечал неоднородность языка любого коллектива, локального или социального. Структура литературного языка, по его мнению, не лишена изменчивости и расчленяется на функциональные языки, названные «функциональными диалектам». Учёный сделал вывод о существовании в языке двух слоёв. В своей работе он только постулировал разницу между указанными слоями специального языка, но не анализировал конкретный языковой материал. Б. Гавранек намекнул на дифференциацию указанных слоёв, которая касается только специфического запаса языковых средств, чаще всего терминологических. Исследования Пражской лингвистической школы предвосхищают появление теории функциональных стилей, но не дают подробного описания «специального слоя», лишь заявляя о его существовании. В другой работе, «Задачи литературного языка и его культура» [24], учёный говорит об основных типах специального использования языковых средств в литературном языке и в его различных функциональных ответвлениях, отмечая с одной стороны интеллектуализацию, с другой – различную, в зависимости от функции, автоматизацию и актуализацию его языковых средств. Под интеллектуализацией Б. Гавранек понимает такую степень развития языка, при которой высказывания становятся более определёнными и точными, а в случае надобности – абстрактными и способными выражать всю сложность мыслей и их взаимосвязь. 24 Интеллектуализация получает наивысшее воплощение в научном языке, так как автор научной статьи употребляет, с одной стороны, слова и словосочетания, которые для специалистов в данной области имеют точное, научно определённое и общеупотребительное значение, и таким образом, вводит уже автоматизированные слова и словосочетания; с другой стороны, он употребляет новые выражения, значения которых определил он сам или его школа. Автор автоматизирует эти новые выражения для восприятия языка определённого сочинения или направления, вследствие чего они и становятся вполне понятными. Если же автор перенесёт подобные выражения и обороты в высказывание, адресованное неспециалистам, то эти обороты утратят свою прежнюю автоматизацию, и неспециалисты не поймут их. Следовательно каждый термин, если он употребляется как специальный, имеет автоматизированное значение, но если его перенести в совершенно иную среду, он тот час же может стать актуализированным [24, с. 338-377]. Среди замечаний, вытекающих из положения о функциональных различиях в языке, ценным для нас представляется следующее: «нельзя оценивать изолированные слова вне связи с их функциональным использованием и в отрыве от автоматизированных сочетаний» [24]. Делая подобные выводы, Б. Гавранек использует примеры употребления специальных слов в научных текстах, сравнивая их c теми случаями, когда смысл этого же высказывания можно выразить более «естественно», используя другие слова. Что же касается самого сравнительного метода, то он представляет небольшую практическую значимость, так как такого рода различия очевидны. Примеры «интеллектуализации» языка можно наблюдать не только на лексическом уровне, но и на уровне грамматики. Специфика интеллективного регистра будет характеризоваться, по мнению Б. Гавранека, более частым выбором пассивных конструкций и предпочтением одних типов придаточный предложений другим. Мы не оспариваем данные наблюдения, но совершенно очевидно, что есть и другие отличия 25 интеллективного стиля от языка в целом. Мы ценим теоретические выводы Б. Гавранека, относящиеся к теме нашей работы, а именно попытку осмысления функционально стилистических характеристик слов с категориальных позиций, что является центральным положением в теории LSP, но не находим в этих работах важного для нас описания различий внутри самого регистра научной речи. Выводы Пражского кружка перекликаются с выводами, сделанными Е.С. Троянской в работе «Обучение чтению научной литературы» [87], где автор подробно особенности, описала интеллективный выделяющие научную функциональный речь из общего стиль и языка. Экстралингвистическую основу научного стиля Е.С. Троянская представляет следующим образом: научный стиль соотносится с одной их общественных сфер деятельности, а именно с научной деятельностью. А при описании лингвистических особенностей научного стиля исследователь приходит к выводу о том, что «основное значение для разграничения стилей имеют правила отбора, организации и употребления языковых средств с целью достижения определённого стилистического эффекта /…/ в частности в научном стиле это – ясность и официальность» [87]. Мы не будем подробно останавливаться на правилах отбора и употребления языковых средств, так как это лишь косвенным образом соприкасается с нашим исследованием. 1.3 Специфика использования языковых единиц в интеллективном функциональном стиле Предметом многочисленных теоретических и практических исследований задолго до введения термина LSP являлась возможность упорядочивания идиоматических свойств слов в целях рационализации преподавания языка. Такие попытки предпринимались неоднократно, существовало несколько искусственно созданных языков международного общения. Известно, что во времена существования рыцарей Храма Господня использовался lingua franca («язык франков»), смесь итальянского, 26 испанского, французского, греческого, турецкого и арабского, этот язык использовали для общения и торговли в Средиземноморье со времён крестовых походов вплоть до 19 века. Позже lingua franca стали употреблять как язык международного общения. Сама идея создания нового языка международного общения зародилась ещё в XVII—XVIII веках в результате постепенного уменьшения международной роли латыни. Первоначально это были преимущественно проекты рационального языка, освобождённого от логических ошибок живых языков и основанного на логической классификации понятий. Позднее появились проекты по образцу и материалам живых языков. Первым таким проектом был «универсалглот», опубликованный в 1868 году в Париже Жаном Пирро. Среди искусственных языков известны бейсикинглиш, волапюк, идо, интерлингва, эсперанто. Наиболее известным искусственным языком стал эсперанто, получивший широкое распространение и объединивший вокруг себя многих сторонников международного языка [45]. Поскольку идея всех этих языков имеет сходную методологическую основу, мы ограничимся рассмотрением исключительно системы Basic English. На примере этой системы становятся понятны основные трудности и недостатки интерлингвистического подхода к языковому материалу. Система Basic English Огдена и Ричардса [163] представляет собой тщательный и системный отбор 850 английских слов для нужд каждодневного общения. Отбор слов осуществляется по принципу простоты, большинство из которых, 600, используются даже детьми. Помимо существительных включено 150 прилагательных. Чтобы вся система работала как обычный английский язык, Basic English ставит своей целью следующее: 1) служить в качестве вспомогательного международного языка, т. е. второго языка для использования в коммуникации, коммерции и науке; 2) обеспечивать рациональное представление о языке в целом для тех, чьим родным языком английский не является, а для носителей языка являться 27 средством, которое призвано побуждать к ясности и чёткости высказывания на любой ступени профессиональной деятельности. Ответ на вопрос о количестве отобранных слов Огден формулирует вполне чётко. Он основывается на почти десятилетнем опыте тщательного анализа слов каждодневного употребления, количество которых лежит на отрезке от 800 до 900 слов. Таким образом, у этой проблемы, как считают Огден и Ричардз, есть вполне практическое решение, заключающееся том, что эти слова можно организовать в систему, можно напечатать на одном листе бумаги, начитать на магнитную плёнку и прослушать всего за 15 минут, не утомляя человека, изучающего язык. Существует два объяснения, почему же был выбран именно английский язык в качестве основы для Basic English. Во-первых, потому что он является родным или государственным для огромного количества людей и его структура проще, чем у любого другого; во-вторых, ни один из существующих языков не может быть упрощён до такой степени. Отличие Basic от эсперанто состоит в том, что второй был необходим для решения проблем общения в системе европейских языков, для студентов из восточных стран он был ещё одним европейским диалектом. Когда эсперанто появился (за 40 лет до Basic) восточный мир ещё не играл такой активной роли в мировых процессах, как в момент появления Basic, и эсперанто не мог уже удовлетворять потребности в международном языке, базируясь лишь на корнях, общих для европейской культуры [163]. Хотя на первый взгляд аргументация использования кажется убедительной, а язык призван облегчить общение в такой специальной сфере как наука, на практике представляется совершенно невозможным передавать значение точных научных понятий в витиевато описательной форме. Поскольку каждая область науки обладает обширной системой терминов и понятий, и язык науки не может быть упрощён до такой степени, Огден и Ричардс предложили добавить ещё по 100 слов для использования только в науке. Впоследствии возникла необходимость ещё в 50 словах для каждой 28 отрасли науки, с которой у других нет понятийных соприкосновений. Осознавая необходимость более обширной базы для отдельных областей, научное сообщество создало несколько комиссий по составлению расширенных списков слов. Так, например, Interim Report on Vocabulary Selection [146] предоставляет следующую информацию: были добавлены слова cart и coach в раздел о традициях народов Дальнего Востока и тропических стран, вместо слова wagon, объясняя подобный выбор плохим состоянием просёлочных дорог в этих странах. В разделе “Religious Objections” из общего списка были исключены слова, характерные для христианской религии: chapel, mission, angel. Такие слова как ham и beef были исключены из-за мусульман и индусов. Идея о стандартизации языка в некотором роде является составной частью системы Г. Палмера о градуировании (gradation) учебного материала. Г. Палмер использует этот метод при формировании кластеров слов, тех «cнежков», на которые будут «лепиться» все последующие списки слов. Он сравнивает Basic English Огдена с чрезвычайно обширной платформой содержащей очень мало материала. По мнению самого Огдена, главной заслугой этой схемы является не столько ограничение слов до 850, сколько идея о том, что относительно большая платформа содержит малое количество лингвистических символов. В подобных случаях любой преподаватель или составитель учебника по курсу иностранного языка счёл бы подобный отбор лексики как нежелательный или случайный, но схема Basic English предлагает наоборот стремиться к такому ограничению, как к необходимой фазе изучения языка. И даже идёт дальше, предлагая признать, что это первый шаг и он же конечный пункт на пути к стандартному английскому. Огден рекомендует рассматривать Basic English как конечный пункт в изучении языка, утверждая, что он вполне подходит в качестве языка международного общения [166, с. 9]. Отличие двух подходов состоит в том, что Г. Палмер использует идею отбора слов, но не ограничивает весь словарный состав языка, он работает с 29 живым языком, разрабатывая систему постепенного осваивания лексики наиболее продуктивным способом на начальных этапах обучения иностранному языку. Система Г.Палмера не столь категорична и не предлагает студенту стремиться к ограниченному запасу слов как наивысшей ступени знания языка и не ставит своей целью формирование своеобразного английского диалекта с ограниченным запасом слов [166, с. 9-10]. При сравнительном анализе двух систем мы склоняемся в пользу системы Г. Палмера, так как суть двух типов градуирования в целях, которые эта система ставит: 1) прогрессивное градуирование (progressive grading) – курсы для начинающих, 2) статическое градуирование (static grading) соотносится с идеей упрощённого языка на продвинутых этапах. Если рассматривать Basic English со стороны соотношения филологии и семиотики, то в исследовании, посвящённом проблемам LSP, следует особо выделить лишь одно положение. Основной недостаток системы Basic English заключается не столько в применении семиотического принципа к языковому материалу, сколько в недифференцированном его использовании [43, с. 21], поскольку основным принципом функционирования любого языка является следующий: «Язык существует в речи и через речь /…/. Основное движение происходят от речи к языку /…/. Слово в речи оказывает «сопротивление» тому, чтобы остановиться в своём развитии, стать незыблемой, чёткой кодовой языковой единицей /…/» [55]. Basic же стремится к искусственному ограничению числа лексических единиц, что противоречит самой природе регистра научной речи. Соответственно, учёные разных специальностей не могут стремиться к созданию некоего конечного списка слов, т.к. это означало бы конец всякой научной мысли /…/ [43, с. 20-21]. Наиболее подробное описание специфики LSP обнаруживается в книге О.С. Ахмановой и Р.Ф. Идзелиса "What is the English we use?" [103]. Исследование определяет, что язык, который должен освоить и активно использовать в своей речи филолог-англист, это – проза, которая «выражает мысли, устанавливает факты и комментирует их, выражает критическое 30 мнение» [103, с. 76]. Данная работа содержит ряд ценных наблюдений, касающихся языковых характеристик научного регистра. Авторы указывают на то, что он состоит из трёх неравных частей (неравных не только с точки зрения размера или частотности употребления, но также различных по важности той роли, которую играет словарный состав в отделении этого регистра от других). Эти три пласта лексики следующие: общие слова, термины и общенаучная лексика. Находясь в рамках научного изложения, слова общего языка начинают употребляться специфически, в таких условиях часть каждодневного языка связываетcя со специфической областью человечеcкой деятельности – научным исследованием, и как следствие научная лексика подвергается воздействию особенностей этого специфического регистра [103, с. 76-77]. Руководствуясь трихотомией «термины / общенаучная лексика / слова общего языка», О.С. Ахманова и Р.Ф. Идзелис подробно описали пласт «общенаучной лексики». Важный вывод, к которому пришли исследователи в этой части книги состоит в том, что «в тот момент как слова общего языка попадают в научный текст, происходит изменение их лексического значения» [103, с. 79]. От семантической классификации на уровне заголовочных слов исследователям удалось подняться на уровень словосочетания, где основную сложность представляет сама классификация словосочетаний, т.е. по какому принципу разделять свободные словосочетания и устойчивые выражения или фразеологические единства. И, если со словами типа research, result, discussion нет никаких проблем с отнесением их к научному регистру, то с устойчивыми выражениями ситуация совсем иная. Выражения типа in favour of, bear in mind, at first sight прекрасно употребляются в повседневной речи и могут быть использованы практически во всех регистрах. Учёными был выбран метод «цепочки», т.е. выявлены полярные «чистые формы», а то огромное множество, которое лежит между полюсами, организовано как цепочка. Самый главный принцип, который учёные положили в основу своей 31 классификации, гласит, что «фразеологическое единство представляет собой функциональный эквивалент слова, так как оно характеризуется семантической целостностью или глобальностью номинации» [103]. 1.4 Сравнительная характеристика «языков для специальных целей» Работа “What is the English we use?” положила начало новому этапу функционально-стилистических исследований научной речи, которые были продолжены в совместной монографии В.В. Васильева и Т.Б. Назаровой “The Methodology of the Learner-Oriented English Language Teaching” [158]. В этой работе авторы проанализировали саму книгу “What is the English we use?” как произведение научной речи и выявили особенности речеупотребления языковых единиц в филологическом LSP. Каждое отдельно взятое слово и фраза поверглись тщательному анализу и обсуждению, прежде чем какаялибо языковая единица была включена в список филологического LSP. Анализ LSP текстов осуществлялся на фонетическом, лексическом, морфологическом и синтаксическом уровне. Изучение словарного состава текстов позволило не только вычленить основные пласты лексики научного регистра речи в соответствии с трихотомией, но и проанализировать тексты с функционально-стилистической сочетаемости слов в точки потоке речи зрения, (о прийти к выводу о лексико-фразеологической (коллокационной) и морфо-синтаксической (коллигационной) сочетаемости слов) [105]. Данные работы не затрагивают вопрос о стилистической неоднородности регистра научной речи, но имеют большое значения для разработки теории LSP. Линию изучения особенностей научного регистра речи продолжает монография М.М. Глушко «Синтактика, семантика и прагматика научного текста» [27], исследующая характерные особенности организации научного текста, а именно частое употребление личных временных глагольных форм; обилие неличных форм; большую частотность употребления категориальных форм времени, числа, лица, залога, наклонения по сравнению с формами 32 вида и предшествования; большое количество форм пассивного залога; употребление особой формы риторического вопроса. Несмотря на то, что в книге не затрагиваются вопросы описания языковых особенностей всего жанрового многообразия научного регистра, автор всё же упоминает о неоднородности общенаучного регистра и признаёт, что «разные проявления и реализации данного функционального стиля могут существенно различаться буквально по всем параметрам» [27, с. 12]. Особую важность составляют те наблюдения, касающиеся особенностей функционирования герундиальных и причастных форм, которые заключаются в употреблении в иных моделях по сравнению с общеязыковым употреблением. Эта особенность является существенной для осмысления языковой специфики научного регистра. Тенденция к нестойкому словосложению и использование причастных и герундиальных форм представляет собой характерную особенность интеллективного функционального стиля. Кроме того в работе рассматривается вопрос о языковой природе терминологических единиц, обширный языковой материал подвергается глубокому теоретическому осмыслению. В монографии присутствует ориентация на сопоставление свойств языковых единиц в зависимости от того, какую функцию языка – сообщения или общения – они реализуют [27]. Примером подлинно категориального подхода к языковому материалу могут служить исследования С.Г. Тер-Минасовой [82] в области синтагматики. Предметом исследования является словосочетание. С.Г. ТерМинасова определила, что «среди словосочетаний, характерных для данного функционального стиля, на первый план выдвигаются составные двулексемные термины» [82, с. 155-159]. Анализ языкового материала произведён в неразрывной связи с понятийными и функциональными характеристиками текстов. Исследование устанавливает наиболее общие, регулярно воспроизводимые в научных текстах свойства языковых единиц, отличающие данную разновидность речи от случаев употребления языка в функции общения [43, с. 28]. 33 Другим примером исследований, где на первый план выдвигаются категориальные характеристики научных текстов, может служить исследование модальности научных текстов Л.Д. Долинской [31]. В ходе исследования автор приходит к выводу, что для научного текста предпочтительным является выражение модальности посредством слов perhaps и probably [31, с. 14], т.е. лексическим способом. Исследователь обнаруживает, что, несмотря на продуктивность лексико-синтаксического способа передачи модальности, он оказывается очень мало употребим в научном тексте [31, с. 13]. При обращении к понятийной стороне исследуемого материала исследователь выясняет, что «функциональная перспектива и ритмическая организация текста являются решающими факторами при выборе того или иного способа выражения модальности в научном тексте» [31, с. 14]. Данная черта научного текста представляется ценной для нашего исследования, здесь присутствует связь с основной категориальной характеристикой научных текстов – функцией сообщения, а полнейшим образом реализация этой функции достигается через лексические средства. В чистом виде функция сообщения может реализовываться лишь в кодовых по своему характеру построениях, являющихся предметом изучения интерлингвистики (семиотики), в реальности научный текст основывается в первую очередь на функции общения и может содержать элементы функции воздействия. Такие языковые проявления, как «экспрессивность», «выразительность», «образность» и элементы «эмоциональной оценки», вносимые в научный текст, стали также предметом исследований, хотя они не составляют функционально-стилистической основы регистра. В монографии Н.М. Разинкиной «Стилистика английской научной речи» [68] рассматриваются только эмоционально-оценочные элементы, встречающиеся в научной речи. Одной из основных причин проникновения эмоциональных элементов в научную речь исследователь считает научную полемику, так как в условиях полемики элементы эмоциональной лексики имеют своей целью 34 снизить те понятия, против которых направлен полемический удар. Помимо этого «индивидуальная установка говорящего или пишущего и его подход к своему высказыванию могут объяснить возникновение эмоциональной оценочности в научной литературе» [68, с. 31-32]. Данное исследование не затрагивает вопросов об инвариантных признаках регистра, поэтому для нашего исследования оно играет второстепенное значение при всём интересе к данной характеристике текста. Обозначив обобщённость и отвлечённость научной речи как общие специфические черты научного стиля, Н.М. Кожина [41] полагает, что «научной речи не противопоказана образность». Исследователь подчёркивает, что «анализ конкретных явлений и предметов есть часть научного познания. Словесные же образы помогают выражению понятийной мысли. /…/ Использование средств словесной образности в научной речи /…/ принципиально отличается от использования этих средств в художественной литературе тем, что в научной речи образные средства выступают во вспомогательной роли – для пояснения, популяризации, конкретизации» [41, с. 163]. Обобщая суть вышеуказанных работ, мы делаем вывод о том, что научная речь представляет собой совокупность трёх функций языка. Важной представляется мысль о сокращении эмоционально-оценочных элементов в научных текстах, т.е. чем более «научным» предстаёт текст, тем меньше в нём присутствует эмоционально-оценочных средств, вплоть до полного отсутствия. Этот вывод ещё раз отсылает нас к положению о категориальной природе противопоставления интеллективного функционального стиля другим разновидностям языка. В связи с наличием в научной речи элементов воздействия нам представляется логичным упомянуть о группе работ, посвящённых описанию функционально-стилистических свойств научной речи, которые основаны на противопоставлении интеллективного функционального стиля функции воздействия. 35 В работе В.П. Андросенко «Цитата как элемент сообщения и как фактор эстетического воздействия» [3, с. 18] говорится, что принципиальное отличие цитирования в научных текстах от соответствующего приёма в произведениях словесно-художественного творчества заключается в том, что в научной литературе автор стремится сохранить форму заимствованного отрывка и его смысловое содержание. «В научном регистре цитаты функционируют и как сообщение (научные цитаты), и как фактор эстетического воздействия (художественные цитаты и образные цитаты из нехудожественных произведений). Это различие зависит от намерения автора вновь создаваемого текста. В рамках функции сообщения на первый план может выходить текстообразующая, оценочная или иллюстративная функции, реализуемые в соответствующем контексте. Функция воздействия художественных цитат в составе научного произведения влияет на контекст, делая его содержание более наглядным, способствуя раскрытию в нем новых сторон» [3, с. 19]. В одной из частей диссертации В.П. Андросенко говорит об эволюции цитат. Процесс трансформации цитаты в идиому протекает по пути потери авторства и всё большего обобщения. «На содержательном уровне инвариант научной цитаты – это определённое научное понятие или концепция. /…/ Часто употребляемые цитаты могут стать основой для формирования терминов и терминологических словосочетаний» [3, с. 18]. В книге «Текст как сообщение и воздействие» [92] М.С. Чаковская пишет об использовании элементов другого функционального стиля в произведениях как научной, так и художественной речи. Статья или книга может быть написана на научную тему, но быть богато оснащена элементами, характерными для функции воздействия. Примером функционирования отдельно взятых языковых явлений служит кандидатская диссертация С.М. Пак «Топонимы в аспекте функциональной гетерогенности речи/текста» [60], где исследователь говорит о том, что «функционирование топонимов в речи (тексте) варьируется в зависимости от типа текста, определяемого характером 36 корреляции основных языковых функций – сообщение и воздействие» [60, с. 17]. Учёный также замечает, что «в научно-популярном изложении, ориентированном способны на широкую «наращивать» становиться читательскую большой языковым аудиторию, объем актуального элементом, топонимы содержания обеспечивающим и эффект публицистически сильного воздействия» [60, с. 8]. В диссертации С.М. Пак присутствуют интересные наблюдения, связанные с особенностями функционирования топонимов в научной речи. Исследователь отмечает, что «в различных текстах внутри научного стиля наблюдается разная степень представленности трёх способов топонимического функционирования – номенклатурный знак, термин, стилистическое средство» [60, с. 17]. В данных работах сравнены и противопоставлены друг другу образцы интеллективного функционального стиля и словесно-художественного творчества, что изначально даёт возможность утверждать, что существуют различия в функционировании цитат, но отдельные наблюдения представляют интерес и для нашего исследования. Воссоздание типологии использования чужой речи в ситуации повседневного речевого общения осуществлено в работе М.М. Бахтина «Проблемы поэтики Достоевского» [11]. В этой работе исследователь даёт «схематическое изображение возможных явлений двухголосого слова и вообще всех возможных способов ориентации по отношению к чужому слову». Данная классификация применима ко всему художественному стилю, но возможна и дальнейшая «более глубокая и тонкая классификация с большим количеством разновидностей и /…/ типов» [11, с. 221]. Подводя итог данной части нашей работы, следует заметить, что при типологическом подходе в осмыслении языковых различий функциональных стилей удаётся вычленить отдельные инвариантные признаки и характеристики внутри функционального стиля. Однако сопоставление научных текстов с такими произведениями речи, в которых реализуется функция общения, представляется нам более эффективным методом. 37 1.5 Способы исследования языкового материала Языки для специальных целей могут исследоваться в двух противоположных направлениях: в типологическом плане, когда языковая особенность регистра изучается на максимально большом числе текстов, и в плане составления максимально подробного списка языковых характеристик, присутствующих в конкретном тексте. Первый способ исследования направлен на то, чтобы выявить различия в LSP разных наук. Одним из таких исследований является книга С.Г. ТерМинасовой «Синтагматика функциональных стилей и оптимизация преподавания иностранных языков» [83]. Автор рассматривает нестойкое сложное слово как признак функционального стиля, используя метод категорий, разработанный для исследования словосочетаний. В ходе исследования учёный придерживается общих черт научного стиля в целом, различая две основные разновидности – научно-техническую и научнотеоретическую литературу, используя для анализа образцы, с одной стороны, химического и физического, а с другой стороны, лингвистического и исторического текстов. Делая краткий обзор соотношения синтаксических соединений (словосочетаний) и нестойких сложных слов, исследователь заключает, что в современном английском языке сочетания синтаксические значительно преобладают количественно над сочетаниями лексическими, т.е. число словосочетаний типа blue sky во много раз превосходит число комплексов типа stone wall, но соотношение между ними изменяется в зависимости от функциональной направленности текстов и некоторых других факторов [83, с. 87]. Резкое возрастание количества лексических соединений — характерная черта текстов с преобладающей функцией сообщения. «Между научно-теоретическим текстом и текстом научнотехническим имеются значительные различия», состоящие в том, что «собственно теоретический текст обнаруживает предпочтение к синтаксическому способу выражения атрибутивного отношения, тогда как технический текст изобилует лексическими образованиями» [49, с. 14]. 38 В данном исследовании за основу берутся категориальные признаки, чётко показана неоднородность научного регистра. Учёный делает выводы о различиях не только на понятийном уровне, но и на языковом. С.Г. ТерМинасова выявляет и другие категориальные отличия научно-технического текста, в нём «есть некоторое количество совершенно устойчивых клишированных соединений, «стойких» сложных слов, главным образом составных терминов» [83, с. 91]. Рассмотрение различий на примере текстов, принадлежащих разным наукам, может привести к выводу о том, что разным наукам присущи различные типы научного изложения и что LSP разных наук представляют собой разновидности функционального стиля. В данной связи нам представляется правильной точка зрения А.И. Комаровой на подход к оценке языкового материала, изложенная в монографии «Функциональная стилистика: научная речь. Язык для специальных целей (LSP)» [43]. Учёный считает, что «в пределах и физического, и лингвистического или исторического LSP может быть представлен весь спектр разновидностей «языка для специальных целей» и, что «LSP всех наук обладают сходством». [43, с. 33]. Так, говоря о многостильности научной речи, М.С. Чаковская [92] замечает, что в научной речи могут присутствовать элементы художественного стиля. Однако «это может возникнуть лишь тогда, когда научная речь приобретает характер индивидуального авторского слога. /…/ Авторы обращаются к различным экспрессивно-эмоционально-оценочным формам речи, характеризующимся вполне определённой направленностью на достижение воздействия на читателя или слушателя» [92, с. 18]. Наиболее ярко взаимодействие научного и художественного стилей речи проявляется в работах, посвящённых анализу и интерпретации произведений литературы. [92, с. 97-98]. Справедливость данного предположения доказывается в кандидатской диссертации Е.А. Княжевой «Англоязычная литературная критика как предмет текстологического изучения» [37], где автор приходит к выводу, что 39 «литературно-критический текст представляет собой особую разновидность филологической прозы. Её специфической чертой является регулярное соположение функций сообщения и воздействия, что обусловливает, с одной стороны, отбор и организацию языковых средств, характерных для научной речи, с другой – использование лексики и фразеологии, выходящей за рамки интеллективного стиля» [37, с. 21]. Наряду с этим в литературоведении существуют разделы по теории или истории литературы, язык которых не соотносится с функцией воздействия и не допускает внесения каких-либо экспрессивных языковых элементов, т.е. в литературоведении присутствуют тексты, в которых будет реализовываться функция сообщения в максимально возможной форме. Следовательно, каждый «язык для специальных целей», в том числе и LSP востоковедов, может изучаться в его внутренней неоднородности. Следующим направлением в изучении «языков для специальных целей» является рассмотрение LSP с точки зрения жанровой неоднородности. Так, термин «жанр», заимствованный из литературоведения, получил широкое применение в трудах по LSP. Существенным недостатком его использования считается тот факт, что нет единого определения этого термина. Положение дел усугубляется тем, что большинство исследователей выделяет жанровую принадлежность текста как основной фактор, влияющий на его стилевые характеристики [69, с. 40]. Учёные, разделяющие эту точку зрения, исследуют тексты отдельных направленностей, например, научнотехническую документацию, и считают, что «каждому виду документов присущ свой способ изложения, зависящий от назначения документа, его вида, автора документа и других факторов» [69, с. 40]. Но сколь разнообразными бы ни были теоретические признаки, положенные в основу классификации, общим моментом для всех них является отсутствие освещения языковой стороны вопроса. При фактическом отсутствии единого чёткого определения термина «жанр» возможно сколь угодно вольное 40 толкование термина каждым исследователем и за основу жанровой классификации может быть принят любой металингвистический принцип. Попытки сформулировать определение термина «жанр» предпринимались Дж. Суэлзом [183], который рассматривал «языки для специальных целей» с точки зрения их жанровой неоднородности. Принцип жанровой классификации, предложенный Дж. Суэлзом [183], был предварён его же исследованием вступлений к статьям разных научных областей, при описании которых автор руководствовался анализом содержания, структуры и других взаимосвязанных характеристик [182]. Проанализировав 48 вступлений статей, он обнаружил, что большинство из них следует одинаковой схеме построения содержания [144, с. 115]. Э. Хопкинс и Т. Дадли-Эванс [144] применили и расширили этот исследовательский опыт. Учёные поставили перед собой цель выявить такие черты конкретного текста, которые подтвердили бы, что текст соответствует той функции, для которой он создавался, и приемлем для того сообщества, для которого он создавался [144, с. 113]. Н. А. Катагощина [35] пишет о языковых особенностях лингвистических диссертаций 70-80-ых годов 20 века. Исследователю «бросается в глаза явное тяготение к использованию иноязычных слов вместо обычных русских слов» и настораживает, что «в некоторых случаях иноязычное слово используется без достаточного понимания его значения», что «приводит к созданию языка-жаргона, который недопустим для языка научных работ» [35, с. 147-149]. Исследование, предпринятое Р. Дж. Тинбергом [191] в жанре исследовательской статьи, ставит своей целью обнаружить разницу между текстами, принадлежащими разным экономическим школам в рамках экономического LSP [191, с. 205-207]. Однако при анализе текстов больше внимания уделяется содержательной стороне, чем языковым различиям. Литературоведы также столкнулись с трудностями применения термина «жанр» из-за отсутствия чёткого определения. В типологии текстов 41 выделяется два подхода к различению жанров. Первый связан с теорией коммуникации, второй – с функционально-стилистической теорией. В функционально-стилистической классификации текстов рассматриваются проблемы определения типа текста на основании выделения его внутренних и внешних признаков. Признаки, характеризующие жанр как тип художественного текста, относятся к содержательным и формальным, причём и те, и другие являются экстралингвистическими. Интралингвистические (языковые) признаки находятся вне этого разделения и выполняют связующую функцию» [53, с. 10-13]. Примером утраты термином «жанр» его металингвистического статуса может служить классификация жанров научной литературы Е.А. Троянской в книге «Обучение чтению научной литературы» [87]. В основу классификации положены три фактора, которые в совокупности создают целостное единство высказывания — речевой жанр. Речь идёт о следующих факторах: а) предметно-смысловая исчерпанность; б) речевой замысел или речевая воля говорящего; в) типические композиционно-жанровые формы завершения [11] или согласно другому определению: а) форма построения, б) характер наличной информации, в) эмоциональная окраска этой информации [66, с. 85]. Основываясь на этих определениях, исследователь представляет иерархию типов произведений научной литературы, насчитывающую семь родов, делящихся на более чем 40 жанров /…/ [87, с. 22-25]. Эта жанровая классификация основана на структурно-композиционных особенностях и не определяет факторы, влияющие на особенности языковой организации научных произведений, не даёт понимания функционально-стилистической неоднородности языка науки. Учёные, работающие в этом направлении, составляют подробные описания экстралингвистических условии. Р. Вайсберг [196] всесторонне описывает презентацию студента-выпускника с позиции речевого события и обосновывает её статус как отдельного жанра, основываясь на классификации Дж. Суэлза. Таким образом, семинар выпускника является 42 независимым жанром, связанным с исследовательской статьёй, а не просто устным выступлением [196, с. 23-26]. Однако понятно и без специального изучения вопроса, что все внеязыковые условия будут отражаться на языковой стороне материала. Если выделить «обсуждение после доклада на конференции» как разновидность “spoken research process genre” [183], то можно догадаться, что другая его разновидность «обсуждение доклада, сделанного с наглядными средствами (графиками, таблицами, схемами и постерами)» [179, с. 37-43], будет отличаться от первой в языковом плане, так как будут упоминаться слова график, таблица, схема. Другим сомнительным с прагмалингвистической точки зрения направлением в исследованиях являются исследования британского и американского вариантов английской научной речи [95, 57, 81]. Давно признано, что «соотношение между американским английским и британским английским явно относится к тем /…/ случаям, когда налицо не только структурное сходство, но в значительной мере и материальное тождество» [95]. Предположение о двух принципиально разных языковых системах не имеют под собой никаких реальных оснований, «различие между ними являются сугубо индивидуальным предпочтением авторов» [57, с. 22]. Более того «различия между вариантами совершенно нивелированы даже в отношении /…/ наиболее явных для американского варианта признаков, таких как синтетическая форма сослагательного наклонения» [81, с. 36-43]. К этому же разряду можно отнести исследования различных форм LSP, связанных с культурными различиями в подходах авторов статей [113, 156]. Подобные исследования не ставят своей целью выявление языковых особенностей LSP, и мы не будем подробно на них останавливаться, так как они не способствуют делу рационализации методов преподавания «языков для специальных целей», на рассмотрении которых мы остановим наше внимание далее. 43 1.6 Методики обучения LSP и методы изучения LSP Одним из направлений методики является разработка конкретных стратегий и способов подачи языкового материала. Всесторонние исследования этого направления проводятся представителями зарубежных школ. Такие авторитетные исследователи как П. Стревенс [181], П. Робинсон [175], Б. Коффи [114] и др. сходятся на мысли о том, что «на современном этапе ESP – это такое обучение языку, которое является средством для достижения вполне определённых профессиональных целей» [26, с. 221]. Изучение языка при этом не является самоцелью. Это не «традиционное обучение языку вообще, а целенаправленное обучение, ориентирующее изучающего на выполнение определённой социальной роли, одним из компонентов которого является предложение услуги со всеми вытекающими последствиями её востребованности» [114, с. 4]. Такое «обновлённое» толкование термину формулирует Б. Коффи [114], обобщая все определения термина ESP. Ещё П. Стревенс и П. Робинсон указывали, насколько точными и аккуратными следует при этом быть. В настоящее время ‘S’ согласно всем авторитетным источникам означает Specific, из чего следует, что ESP предназначен для того, чтобы быть понятым и чрезвычайно полезным студенту, а нужды студентов должны тщательно изучаться и анализироваться. П. Стревенс считает, что «нет специального языка, есть только принцип отбора нужного материала из общего языка для удовлетворения нужд студента» [181]. «Понятно, что в зависимости от профессионального предназначения обучающегося «специальные цели» могут быть различными» [26, с. 221]. Понимая ESP как отдельную методику в преподавании иностранных языков, все курсы, составленные в рамках этого подхода, строго придерживаются «принципа ограничения» П. Стревенса, который предполагает “the selection of items and features from the corpus of the language that are relevant to the designer's intention and the student's needs” [181]. «Принцип ограничения» ставит во главу угла чётко сформулированную цель 44 курса, которая и является специальной. /…/ Цель выявляется при помощи анализа регистра, анализа отрезков речи, анализа нужд студентов, но она не формулирует принципов отбора учебного материала. В методологическом отношении основные требования к упражнениям курса состоят в их подлинности и симуляции реальных жизненных ситуаций. Всё это вместе не означает создания «особого языка», отличного от языка других специальностей. Язык в своей основе остаётся тем же самым, претерпевая изменения лишь в плане большего или меньшего ограничения используемых языковых средств» [26, с. 222]. Таким образом, обучение LSP обусловлено уровнем подготовки учащихся и теми целями, которые они перед собой ставят. При сравнении данного подхода с лингвистическим описанием и анализом языкового материала он оказывается гораздо проще. Работы по методике преподавания языков, несомненно, являются важной составляющей процесса обучения, однако мы придерживаемся точки зрения, «что существует единый способ освоения языка, обусловленный категориальной природой функций языка. /…/ Этот способ предполагает постепенное овладение языком в функции общения /…/ путём восхождения от простого в языковом плане – к сложному. /…/ При таком понимании «поступательного» характера процесса преподавания оказывается необходимым не столько изучать пожелания учащихся, сколько определить соответствующий их уровню знаний языковой материал и распределить его в соответствии с нарастающей языковой трудностью» [43, с. 39]. Именно такой подход к организации преподавания филологического LSP подробно описан в книге В.В Васильева и Т.Б. Назаровой “The Methodology of the Learner-Oriented English Language Teaching” [158]. Авторы полают, что на современном этапе обучение иностранному языку должно быть профессионально ориентированным. «Для реализации этой задачи студент должен начинать знакомиться с основами «языка профессионального общения», /…/ с той разновидностью языка, которую он будет использовать для своих «специфических целей» /…/. Таким образом, наиболее 45 подходящим объектом (и источником выявления нормы для моделирования учебного стиля) можно считать функциональный стиль научного изложения. Его следует использовать для овладения активной формой языка, на котором должен говорить изучающий язык» [83, с. 141]. В качестве таких образцов для моделирования были выбраны произведения известных английских языковедов Е. Гауэрса, Г. X. Вэллинса, П. Стревенса, У. Р. Ли, Р. Квирка» [83, с. 142]. Подлинные авторские тексты были «переведены» на прагматически-ориентированный LSP. Английский язык учебных пособий, появившихся в результате такой кропотливой работы, стал именно тем специфическим языком, который используют филологи в качестве языка своего профессионального общения. Наряду с детальным описанием языковых характеристик филологического LSP В.В. Васильев и Т.Б. Назарова [158] предлагают конкретные способы освоения данной разновидности языка и показывают, как применить данный подход к отбору материла по другим гуманитарным дисциплинам: политологии и истории. На конкретных текстах становится ясно, что нужно считать LSP этих наук, что отнести к общенаучной лексике, что к общему языку, как вычленить фразеологические единства, как построить учебную профессиональную речь с учётом сложного взаимодействия различных факторов: коллигации и коллокации — с одной стороны, номинации и предикации — с другой. Подобное осмысление проблемы обучения LSP представляется нам ясным с научной и дидактической точки зрения. Число работ по методике продолжает увеличиваться. Мы представим лишь краткий обзор тех направлений в современной методике и методологии, на которых сосредоточено внимание исследователей. Описание «нужд студентов» одно из таких направлений. Британский учёный М. Кортни [120] делает попытку сформулировать теоретические принципы того, каким мог бы стать глобальный шаблон построения курсов ESP. Он начинает с теоретического обоснования необходимости учитывать этнографические 46 особенности студентов и далее иллюстрирует, как эти соображения повлияли на составление курса по развитию коммуникативных навыков у компьютерных пользователей из Омана [120, с. 198-199]. Одним из анкетирование способов [148]. Ряд выявления работ нужд предлагают студентов научное считается обоснование составления опросников для студентов с целью выявления, какие навыки (чтение, говорение, успешного письмо, обучения слушание) иностранцев в наиболее востребованы университете. Особенно для это распространено в тех заведениях, где обучение английскому языку носит специфическую коммуникационную направленность [148, с. 51-52]. Исследования [148, 152] показали, что первокурсники, оценивая важность письменных заданий, констатировали бесполезность написания традиционных сочинений и эссе, а в качестве очень важных признали деловые письма и доклады [148, с. 51]. Критикуя данный подход, К. Кеннеди [149] полагает, что, причина популярности анкетирования состоит в том, что анализ нужд провести гораздо легче, чем осуществить профессиональную оценку учебного материала [149, с. 93]. Исследование подобное тому, которое проведено и описано в книге В.В. Васильева и Т.Б. Назаровой, представляет собой образец серьёзного научного подхода к процессу обучения в целом и, конечно же, оно сложно и трудоёмко по сравнению с анкетированием. В обосновании анкетирования не встретишь следующую формулировку задач учащихся при обучении «языку для специальных целей»: «Освоить язык в функциональном стиле сообщения (в регистре научной речи) сначала в наиболее очевидном и простом его проявлении – в функционально-стилистической разновидности “restricted scientific English”; затем в более идиоматичной его разновидности – «стилистически нейтральной научной речи» и применять эти знания для чтения специальной литературы, устных выступлений и ведения научных дискуссий» [43, 150, 151]. 47 Среди исследований методического характера определённое место занимают работы, посвящённые применению технических средств и компьютеров в обучении иностранному «языку для специальных целей». Так, один из исследователей в этой области, Р. Нинз [162], считает, что компьютер подходящее средство обучения навыкам понимания при чтении. В своём исследовании автор предлагает ряд упражнений, которые интегрированы в cистему CALL (Computer Assisted Language Learning). Весь процесс отслеживается и изучается, преподаватель получает информацию на свой компьютер о том, какой специальной лексикой пользуются студенты разных факультетов. Система CALL рассчитана на внеаудиторную работу и самостоятельный тренинг, где количество упражнений и их повторов регулирует сам обучающийся [162, с. 253-259]. В подобных исследованиях языковая сторона учебного материала либо не изучается, либо предстаёт в усечённом виде и не подвергается языковедческому анализу. В отдельную группу может быть выделена серия работ, содержащая теоретические и практические рекомендации по обучению различного рода навыкам, в том числе написанию научных трудов [184]. В таких работах уделяется внимание тому, как правильно сформулировать мысль, какие типы предложений выбрать, как оформить параграф, т.е. как писать правильно, связно, в стиле, который наиболее приемлем для научных и технических тем. Во многих работах методического характера авторы концентрируются на изучении способов и приёмов восприятия на слух звучащей речи [111, 140]. Это направление в исследованиях стоит как на традиционных позициях, относящих навык слушания к особому виду, который принципиально отличается от трёх остальных, так и на противоположной точке зрения, которая гласит, что тесты на прослушивание не выявляют какие-то уникальные способности у одного человека или группы. Как сторонники, так и противники занимаются изучением различных аспектов механики изучения иностранного языка, которые не имеют отношения к языковой стороне вопроса [111, с. 243]. Подобные исследования важны и интересны, т.к. имеют 48 отношение к проблемам, связанным с мышлением и пониманием, но представляется странным решение их в рамках методики преподавания иностранного языка. Работы, посвящённые различным аспектам обучения чтению научной литературы [33, 36, 89], рассматривают комплекс проблем, связанных с чтением и пониманием текста, например, психологические, лингвистические, методические, которые необходимы в качестве фона для исследования лингвистики текста и обучения чтению научной литературы [33]. Для прояснения вопросов, имеющих первостепенное значение для разработки методики обучения чтению, необходимо прояснить цели и сущность процесса чтения и обучения чтению. В теоретическом обосновании своего подхода в обучении чтению научной литературы Л. И. Зильберман приходит к выводу, что «основное положение лингвистики текста, которое должно быть использовано в методике обучения чтению, — это положение о том, что текст представляет собой коммуникативный акт, в котором зафиксирована определённая информация и который является синтактико-смысловым единством» [33, с. 37-38]. Среди предпочтительных методических приёмов Л.И. Зильберман особо выделяет анализ, т.к. «анализ учит лучше, чем перевод, прежде всего потому, что в отличие от перевода он учит всегда» [89, с. 82]. Автор считает, что «постоянно проводимый на занятиях иностранным языком анализ текста поднимает эти занятия на более высокий уровень, приближая процесс обучения иностранному языку в методологическом плане к обычному типу умственной деятельности научного работника» [89, с. 8385]. Ряд проблем в методике обучения LSP решаются в тесной связи с теорией мышления, теорией восприятия и логикой [169], со стратегией обучения различным навыкам и умениям [115], но они не имеют прямого отношения к обучению языковой стороне LSP и иностранным языкам в целом [131]. 49 Некоторые работы, направленные на выявление трудностей перевода текстов с одного языка на другой [15, 65], содержат ценные лингвометодические рекомендации. «Введение в практику перевода научной и технической литературы на английский язык» А.Л. Пумпянского [65] является исключительно ценным лингвометодическим пособием, дающим основы перевода специальных текстов с русского языка на английский. В книге анализируется специфика языка и стиля научной и технической литературы в билингвистическом плане на лексическом, грамматическом и логико-грамматическом уровнях. Л.И. Борисова [15] в книге, посвящённой лексическим трудностям перевода научной литературы, особенно выделяет монографии Р. Юмпельта и Ж. Майо. В них обсуждаются вопросы полисемии и моносемии, синонимии, омонимии, структуры языка, словообразования, стиля в связи с проблемами научно-технического перевода. Авторами были описаны языковые особенности научно- технического перевода, проанализированы конкретные варианты, выявлены трудности и даны рекомендации для их преодоления [15, с. 38]. Следующей филологическими группой по своему работ, которые характеру, представляются являются исследования нам по выявлению типичных ошибок [136, 154, 177, 204, 205]. «Описание ошибки – это необходимое условие для лингвистического объяснения, хотя и не достаточное, также как и лингвистическое объяснение – необходимое условие для психологического объяснения, хотя и недостаточное» [136, с. 53]. Все работы по изучению ошибок объединяет общая черта – кропотливое составление списков ошибок в исследуемом материале, их тщательное описание и общий вывод о том, что наибольшее количество ошибок допускается в применении лексики [154, с. 43]. Второй важный вывод гласит, что изучающие английский язык взрослые студенты находятся в очень сильной зависимости от своего родного языка [177]. Интерференцией родного языка [205, с. 56] объясняется выбор грамматических структур в английских предложениях. При анализе типичных ошибок исследователи 50 сталкиваются с чрезвычайно прагмалингвистический результат обширным его изучения материалом, оказывается но весьма незначительным. В работах, связанных с функционированием лингвистических структур в социальных контекстах, ставится задача «выяснить, каким образом могут быть раскрыты основные закономерности функционирования языка в данном обществе, каковы те различия, которые обнаруживаются в разных языках именно в силу того, что они функционируют в разных социальноисторических контекстах» [64, с. 136]. Исследователи считают, что «социальные структуры являются материальной подосновой структур лингвистических, поэтому полностью раскрыть и описать собственно языковые образования невозможно без самого пристального изучения социальных фактов» [64, с. 136-137]. Однако, в отношении LSP, где социокультурный аспект языка не берётся в расчёт, «языковая картина мира» учащегося не влияет на восприятие им иностранного языка. В рамках нашего исследования мы понимаем и трактуем термин LSP как регистр речи, который обеспечивает общение специалистов в фундаментальной понятийной области, обладающей развитой системой понятий. В силу данного подхода мы не связываем исследование «языка для специальных целей» с методикой преподавания. 1.7 Выводы по Главе 1 1) стилистики На как этапах, предшествующих отдельной области в появлению лингвистике, функциональной многие учёные высказывали идеи, прямо подводившие к современной концепции LSP. Исследователи указывали на существование особого регистра научной речи, на два различных типа владения языком (разговорный и литературный), было дано определение практическому и теоретическому обучению иностранным языкам и чётко проведена граница между ними. На начальном этапе изучения функционально стиля сводилось к изучению отдельных его 51 регистров: поэзии и прозы, разговорной и газетной речи. На следующем этапе возникла необходимость дать определение понятию «стиль». Рождение функциональной стилистики ознаменовалось разграничением понятий «стиль языка» и «стиль речи». 2) Основу функционально-стилистической теории составляет предложенная академиком В.В. Виноградовым [20] трихотомия функций языка – «общение / сообщение / воздействие», представляющая собой предельный уровень абстракции. На основе данной категориальной трихотомии производится разграничение функциональных стилей. 3) функций В работах, языка, затрагивающих дано теоретическое категориальную обоснование природу трёх принципиальному различию между разговорным и литературным языками; сформулирован принцип отбора относящийся к и систематизации отбору лексики; функционально-стилистических учебного материала сделана попытка характеристик слов с (gradation), осмысления категориальных позиций, что является центральным положением в теории LSP. 4) В целях рационализации преподавания языка предпринимались попытки упорядочивания идиоматических свойств слов, результатом чего явились многочисленные искусственные языки международного общения, включая систему Basic English. Существенным недостатком любой системы стандартизации языка является искусственное ограничение числа лексических единиц, что противоречит самой природе языка / речи, включая научную речь. 5) Научная речь представляет собой совокупность трёх функций языка. Чем более «научным» предстаёт текст, тем меньше в нём присутствует эмоционально-оценочных средств, вплоть до полного отсутствия. При типологическом подходе в осмыслении языковых различий выявляются отдельные инвариантные функционального стиля. признаки и характеристики внутри 52 6) Языки для специальных целей могут исследоваться в двух противоположных направлениях: в типологическом плане, когда языковая особенность регистра изучается на максимально большом числе текстов, и в плане составления максимально подробного списка языковых характеристик, присутствующих в конкретном тексте. Первый способ исследования направлен на то, чтобы выявить различия в LSP разных наук. В рамках другого направления каждый «язык для специальных целей», в том числе и LSP востоковедов, может изучаться в его внутренней неоднородности. 7) Существует единый способ освоения языка, предполагающий постепенное овладение языком в функции общения, путём восхождения от простого в языковом плане – к сложному. При обучении «языку для специальных целей» необходимо сначала освоить язык в наиболее очевидном и простом его проявлении – в функционально-стилистической разновидности “restricted scientific English”; затем в более идиоматичной его разновидности – «стилистически нейтральной научной речи» и применять эти знания для чтения специальной литературы, устных выступлений и ведения научных дискуссий. 53 ГЛАВА 2 ПРИМЕНЕНИЕ КАТЕГОРИАЛЬНОГО МЕТОДА: ОПРЕДЕЛЕНИЕ ГРАНИЦ НАУЧНОЙ РЕЧИ ВОСТОКОВЕДОВ 2.1 Определение «правой» границы научного стиля речи Становлению LSP как отдельной области исследований в лингвистике предшествовала разработанная академиком В.В. Виноградовым [21] трихотомия функций языка. В соответствии с этой классификацией функциональному стилю соответствует одна функция. Считалось, что стилю научной литературы соответствует функция сообщения. Эта классификация была уточнена на кафедре английской филологии филологического факультета МГУ, согласно ей двумя важнейшими функциями языка были признаны сообщение и воздействие, сложное диалектическое единство которых составляет сущность функции общения в широком смысле слова. [51, с. 42-43]. С этими языковыми функциями соотносили в первую очередь функциональные стили научного изложения и художественной литературы. Промежуточное место между ними занимала научно-популярная литература, так как «с языком науки её роднит чёткость, ясность, достоверность и доступность изложения научных фактов, а с художественной литературой — эмоциональность, образность, экспрессивность /…/. Иначе говоря, объективное содержание передаётся субъективными способами и средствами выражения» [81, с. 20]. Однако дальнейшие исследования в этой области показали, что «интеллективный функциональный стиль в целом и «языки для специальных целей» в частности /…/ представляют собой неоднородное явление с функционально-стилистической точки зрения» и «в рамках одного и того же регистра можно встретить различные по своим языковым характеристикам тексты» [43, с. 44]. Задачей нашего исследования является исследование научной речи востоковедения, которая представляет собой очень неоднородное явление как в языковом плане, так и в отношении 54 предмета науки. Востоковедение – междисциплинарная фундаментальная научная область, сочетающая в себе множество направлений: филология, история, культурология, политология, экономика и другие. Прежде чем мы перейдём к описанию непосредственно инвариантных и вариативных признаков «языка для специальных целей» востоковедов, необходимо определить границы научной речи востоковедения. Нам предстоит решить, какие тексты мы обоснованно посчитаем принадлежащими специальному языку востоковедов и интеллективному функциональному стилю, а какие отнесём к произведениям речи другого функционального стиля. Если расположить произведения научной речи на воображаемой оси функций языка «сообщение – общение – воздействие», то справа научная речь будет соседствовать с произведениями речи, в которых функции сообщения и воздействия представлены в наиболее явном и очевидном ракурсе. С одной стороны для отнесения текста к LSP, он должен обладать определёнными языковыми признаками регистра научной речи. С другой стороны, если бы для принятия положительного решения о причислении текста к LSP мы бы исходили только из понятийных признаков, то в нашем случае мы должны были бы включить в LSP востоковедов исторические романы, поэзию, тексты глиняных табличек, папирусов и скрижалей. Если мы последуем этому принципу, то любовную лирику поэтов Древнего Царства Египта в переводе Эзры Паунда [155] нужно отнести к «языку для специальных целей» востоковедов, так как в понятийном отношении это стихотворение о Древнем Египте, в нём есть упоминание о богах-покровителях, есть описание Мемфиса и описание жизненного уклада жителей города: …Memphis, known as the "Life of Two Lands”. And to the great god Ptah I will say “God of Truth, let me lie with my love tonight.” Ptah inhabits the river reeds, Goddess Sekhmet the riverside flowers, 55 The god Nefertem blooms in the lotus bloom. The city of Memphis stands on the skyline My love's offering Her chalice of fruit for Ptah God with the shining face [155:10-13]. В текстах интеллективной направленности сходное содержание передаётся иным образом [159, 124] (1): Ptah of Memphis is normally represented as a mummified figure, often raised on a pedestal inside the temple, his skull enclosed in a tight head-band and his body swathed in mummy-wrappings. Only his hands are free and hold a composite sceptre uniting the emblems of life, of stability and of omnipotence. He was worshipped from the earliest times at Memphis where, south of the ancient “White Wall” of Menes, he possessed the celebrated temple of PtahBeyond-the-Walls [159, с. 35-36]. В другом случае применения только понятийного критерия при отнесении текста к LSP трагедия В. Шекспира «Антоний и Клеопатра» [178] стала бы примером научной речи востоковедения, так как содержит описание известных исторических событий, портрет царицы Египта, придворный церемониал (отрывок из Act 2 Scene 2 приведён в Приложении (2)). Интеллективный текст, описывающий те же события, выглядит следующим образом: What kind of pharaoh was Cleopatra? The few remaining contemporary Egyptian sources suggest that she was very popular among her own people. Unlike her forebears, Cleopatra actually bothered to learn the Egyptian language. For Egyptian audiences, she commissioned portraits of herself in the traditional Egyptian style. In one papyrus dated to 35 B.C. Cleopatra is called Philopatris, “she who loves her country”. By identifying herself as a truly Egyptian pharaoh, Cleopatra used patriotism to cement her position /…/ [199] (3). Мы сознательно выбрали в качестве примеров небольшие отрывки текстов, выполняющих функции сообщения и воздействия. В данном случае понять, какой из текстов относится к какой функции, не представляет труда, для этого не нужно проводить сложного функционально-стилистического анализа. Однако стиль научной речи неоднороден, и не все тексты, понятийно связанные с восточной тематикой, можно столь легко и 56 безошибочно причислить к интеллективному стилю и определить границы LSP. В подобных ситуациях определение границ «должно проводиться не на абстрактно-логической или абстрактно-языковой, но на категориальной основе – при учёте одновременно формальных и содержательных свойств регистра» [43, с. 45]. Основным лингвистическим критерием для отнесения текста к LSP оказывается наличие в нем специфических инвариантных особенностей, отличающих его от случаев реализации функции общения. Понятийная характеристика текста позволяет отнести текст к LSP только в том случае, если содержание текста связано с изложением научных теорий, фактов, описанием экспериментов и опытов, обсуждением научной проблематики. При условии соположения этих двух критериев можно сделать вывод «о его прагмалингвистической значимости, о возможности описания его как примера приемлемой в дидактическом плане научной речи, что и служит в конечном итоге признаком принадлежности текста к «языку для специальных целей» [43, с. 45]. Мы рассмотрим несколько текстов, которые, по нашему мнению, могут быть отнесены к образцам пограничного типа. Используя категориальный подход, мы опишем все тексты, но в качестве примеров приведём небольшие отрывки, и решим вопрос о границах LSP, т.е. какие из образцов могут быть причислены к научной речи востоковедов, а какие нет: I. The earliest writing ever seen may have been discovered in southern Egypt. The hieroglyphics record linen and oil deliveries made over 5,000 years ago. The find challenges the widely-held belief that the first people to write were the Sumerians of Mesopotamia sometime before 3000 ВС. The exact date of Sumerian writing remains in doubt but the new Egyptian discoveries have been confidently dated to between 3300 ВС and 3200 ВС using carbon isotopes/…/ [197] (4). II. What is known about the origin of hieroglyphs? Writing appears in Mesopotamia and Egypt at about the same time. In both countries, it appears to have started for administrative reasons. As you get agriculture, you get a more complex hierarchal society, and then you have surpluses you have to keep track of and things 57 like that. That's what tends to, in both cultures, often be the impetus for some sort of writing system to start. In Egypt, labels on jars are the first things we have in terms of writing. So, it's the idea of keeping records, keeping track. You say in the introduction of your book Ancient Egyptian Hieroglyphs: A Practical Guide that hieroglyphs are elegant. How so? Well just because they're so pretty! They're pictures of fish and birds and people. Soon, in the history of Egyptian writing, they moved to papyrus and hieratic, which is also quite nicelooking, but they're much more cursive. But the hieroglyphs themselves remain in use for monuments and religious texts, and they're just gorgeous. They color them in and really make them look like what they are supposed to be. At the same time, you have a beautiful owl and it's just an "m" sound, but it still looks absolutely wonderful [186] (5). III. Say the word "Egypt" to most people and ask them to free associate. The first three words out of their mouths will probably be: mummy, pyramids, and hieroglyphics. All three seem to stand out as ciphers, as enticing mysteries. Mummies look so much like humans that it's almost as if you can speak to them. The pyramids, with their unfathomable size, invite you to ask what motivated them. But hieroglyphics, the form that Egyptian writing took, are especially inviting because they seem almost readable. You can identify the symbols, for they are, after all, pictures; so it's almost as if you're always on the verge of understanding them like a memory you know you have but just can't bring to consciousness /…/[203] (6) IV. The earliest writing in Mesopotamia was a picture writing invented by the Sumerians who wrote on clay tablets using long reeds. The script the Sumerians invented and handed down to the Semitic peoples who conquered Mesopotamia in later centuries, is called cuneiform, which is derived from two Latin words: cuneus , which means "wedge," and forma , which means "shape." This picture language, similar to but more abstract than Egyptian hieroglyphics, eventually developed into a syllabic alphabet under the Semites (Assyrians and Babylonians) who eventually came to dominate the area /…/ [203] (7). На первый взгляд может показаться, что все тексты можно воспринимать как образцы LSP востоковедов, так как их содержание связано с письменностью древнего Египта и Месопотамии. На языковом уровне это подтверждается соответствующей терминологией: в тексте I – writing, hieroglyphics, drawings, inscriptions, clay tablets, tomb; в тексте II – papyrus, hieratic, hieroglyphs, characters, Egyptology, demotic script, pictogram; в тексте III – mummy, pyramid, hieroglyphics, medu netcher, tomb, picture letters and 58 symbols; в тексте IV – writing, cuneiform, clay tablets, hieroglyphics, pictographic, ideograms, ideographic. Мы можем наблюдать, что специальные слова в текстах повторяются. Следующим общим моментом можно считать наличие в каждом из текстов нестойких сложных слов, что является инвариантной чертой интеллективного стиля [84]. Так, в I – linen and oil deliveries, line drawings, clay vases, documentary records; во II – patron gods, scribe statue, papyrus burnisher; в III – picture letters and symbols, world view, record keeper; в IV – picture writing, concept writing, cuneiform symbols, syllable symbols. Если бы мы основывали функционально-стилистический анализ только на этих характеристиках, то могли бы заключить, что тексты являются приемлемыми с категориальных позиций примерами LSP и могут восприниматься как образцы приемлемой в дидактическом плане научной речи. Однако в основу своего анализа мы положили глубокое теоретическое обоснование и, несмотря на видимые черты сходства, как в понятийном, так и в языковом плане, мы планомерно докажем, что первые два образца не являются образцами интеллективного стиля. В Главе 1 мы указывали на такую характеристику научной речи, как индивидуальный стиль учёных [92]. При всем различии научного и художественного творчества «многие учёные стремятся к самобытному и своеобразному «самовыражению» в своей исследовательской деятельности. Такое стремление чаще всего проявляется в стиле всех многообразных видов фиксаций этой деятельности — в книгах, статьях, докладах, лекциях, интервью, в полемических выступлениях и даже репликах на конференциях и симпозиумах» [8:63]. Ярким примером такого необыкновенного использования языка является книга А. Гардинера «Египет фараонов» [134] (8). Применяя эту характеристику к исследуемым текстам, можно сказать, что наличие оценочных слов не становится препятствием для включения их в LSP востоковедов: I. widely-held belief, one of the greatest discoveries, 59 meticulous scholar; II. nice-looking Egyptian writing, beautiful hieroglyphs, elaborate hieroglyphs, specific, clearly thought-out messages, bizarre guesses, wonderful statues, straightforward sound system, gorgeous religious texts. Наряду с этим можно выделить некоторое количество фразеологизмов: I. to challenge a belief that, to be the result of, to keep a record of; II. to keep track of, to remain in use, to take a step, to convey information. Сравнивая тексты по наличию в них коннотативных единиц, мы видим, что они присутствуют во всех примерах и придают высказываниям эмоциональную окраску: III. words out of their mouths, the pyramids with their unfathomable size, the hieroglyphs are especially inviting, on the verge of understanding them, the most surprising thing about hieroglyphics is…, the meaning faded from human consciousness, suppose we were to come up with a hieroglyphic system, there is a twist, to decipher this mess; IV. the script the Sumerians handed down to the Semitic people, crude pictures of objects. Завершив первый этап анализа текстов, мы заключаем, что количество оценочных коннотативных единиц в первых двух отрывках больше, чем в двух последних. На следующем функционально-стилистического этапе анализа нашего нам сопоставительного предстоит решить методологическую проблему, связанную с переходом количественных изменений в качественные (функционально-стилистические), а также какие особенности можно воспринимать как варианты внутри более глобального инварианта. На данном этапе мы уже обнаружили расхождение в количестве оценочной лексики, но это основание является недостаточным, для того, чтобы не считать первые два образца принадлежащими интеллективному функциональному стилю и вывести их за границы LSP востоковедов. Если точнее сформулировать тематическую направленность текстов, то можно сказать, что речь идёт не вообще о востоковедении, а именно о древних системах письменности, их природе и характерных чертах. Сузив понятийную направленность текстов, мы видим, что количество специальных терминов в первых двух текстах чрезвычайно мало. В первом 60 отрывке встречаются такие специальные слова, как writing, 11 раз в отрывке объёмом 380 слов, drawings, hieroglyphics, consonant, syllables употреблены по одному разу. Кроме этих специальных терминов присутствуют лексические единицы (tomb, inscriptions, ancient Egyptian culture, documentary records), которые не соотносятся с письменностью древнего Египта. Во втором отрывке к специальной терминологической лексике, соотносящейся с письменностью Древнего Египта, можно отнести writing и hieroglyphics, встречающиеся 5 и 6 раз соответственно в тексте объёмом более 750 слов; далее hieratic, demotic, syllabic script, использованные 1, 3 и 1 раз соответственно, и, наконец, sound, sound system, characters, pictogram, picture. Кроме этого в наличии имеются слова, называющие письменные принадлежности и инструменты, но не относящиеся к специальной лексике: papyrus burnisher, writing stuff, scribal equipment. При тщательном рассмотрении можно выделить специальные слова и словосочетания, которые можно отнести к терминосистемам других областей знаний. Например, экономика (agriculture, surplus), социология (hierarchal society, administrative reason, means of communication, message, convey communication), искусство (monuments, religious texts, Egyptian art, the Rosetta Stone, inscriptions, scribe statues, sculpture), мифология Древнего Египта (Thoth, the patron god of writing), история (the New Kingdom, King Tutankhamen). Такая высокая концентрация специальных слов могла бы рассматриваться как признак интеллективного стиля, так как присутствие специальных терминов других наук не противоречит этому принципу, а «границы между терминосистемами могут /…/ накладываться друг на друга и образовывать /…/ пересечения терминосистем» [28], особенно в такой междисциплинарной области, как востоковедение. Применяя категориальный метод для анализа текстового материала, мы заключаем, что в первых двух текстах прослеживается тематический разброс, который не соответствует критерию научности и претендует на отличную от научной функционально-стилистическую ориентацию. В этой связи 61 необходимо очень осторожно оценивать степень терминологичности выделенных нами в тексте специальных слов и словосочетаний. Мы сталкиваемся с такими трудностями в силу того, что терминологию нельзя выделить как особый пласт лексики, который включает в себя только специальные слова. Любая терминология использует и слова общего языка. Попадая в определённый контекст, слова становятся терминами, ибо «термины существуют не просто в языке, а в определённой терминологии, которая и служит для терминов контекстом» [70, с. 110]. Известно много случаев, когда слова, некогда являющиеся специальной лексикой или терминологией отдельных областей знаний, входили в обиходный язык и становились словами общего языка или обратное явление, когда слова общего языка становились терминами какой-то области знаний. Согласно существующим взглядам на понятийное содержание терминов и общеупотребительных слов, общеупотребительные слова выражают общие представления или бытовые понятия, термины — специально- профессиональные, научные или технические понятия [28, с. 37]. Различие между научными и обыденными, бытовыми понятиями состоит в степени существенности, правильности и точности выделяемых признаков, лежащих в основе обобщения предметов; научные понятия отражают признаки, образующие сущность предметов! [28, с. 38-39]. «Осознание связи данного понятия с другими понятиями не только помогает проникнуть в существо реальных связей, явлений, существующих в действительности, но и приводит в дальнейшем к качественному изменению самого понятия» [9, с. 28-30]. В данном случае мы имеем дело с явлением «двойной детерминации» [16] терминов и слов общего языка, когда различные употребления одного слова делают их разными в содержательном плане, и, как следствие принадлежность в функционально-стилистическом плане будет разной. Для оценки функционально-стилистического статуса всего текста необходимо учесть явление «двойной детерминации» слов, которые могут выступать и как термины, и как слова общего языка. «В такой двойной соотнесённости 62 термины и проникают в научный стиль, придавая ему известное своеобразие. Когда же мы читаем текст иной понятийной направленности (не научной) у нас не возникает проблем с содержанием термина, поскольку обыденное значение слова не предполагает глубокого конкретизированного содержательного плана этого понятия» [16, с. 236]. На примере первых двух текстов мы можем наблюдать явление функционально-стилистической переориентации текста, так как словатермины переходят в разряд слов общего языка и теряют часть содержания. Так, “The Collins English Dictionary” [117] даёт следующее общеупотребительное определение слова hieroglyphics: a form of writing especially used in Ancient Egypt in which pictures or symbols are used to represent objects, concepts, sounds [117, с. 685]. В словарях A.C. Хорнби [102] и M. Вебстер [164] данная лексическая единица не зафиксирована вообще, есть только hieroglyph и hieroglyphic. Термин hieroglyphics появился благодаря многочисленным ошибкам употребления слова hieroglyphic, которое по правилам словообразования английского языка является прилагательным. Но, по неизвестным причинам, в научных кругах любимым словом для обозначения системы письменности стало именно слово hieroglyphic, без сопутствующего существительного, которое потом было закреплено в терминологической системе египтологов как hieroglyphics, возможно, по аналогии с economics, mathematics, phonetics. Для того чтобы понять, о чём конкретно идёт речь, мы считаем необходимым перечислить некоторые особенности значения слова-термина отличающие его от общеупотребительного слова: 1. значение слова-термина соотносит его прежде всего не с отдельным предметом, а с их классом, рядом, типом /…/; 2. значение слова-термина соотносит его с профессиональным научным или техническим понятием /…/; 3. значение слова-термина может подниматься на высшие ступени отвлечения от действительности и даже порывать связи с нею /…/; 4. значение слова-термина допускает формирование индивидуальных, свойственных отдельным учёным понятий /…/ [28]. 63 Слово hieroglyphics не реализует полностью свой семантический потенциал как ключевое для этого текста слово-термин, соответственно происходит функционально-стилистическая переориентация всего текста из функции сообщения в функцию общения. Для сравнения приведём научное определение hieroglyphics из “The Encyclopedic Dictionary of the Sciences of Language” [129]: hieroglyphics, while functioning as signifiers of a morpheme, a language unit, are constructed so as to constitute a schematic image of the object or the act designated by this morpheme or as a kind of image of the gesture, “natural” or conventional, that accompanies a given activity [129, с. 195]. Тот факт, что «значение определяется часто именно контекстом, а не самим словом, доказывается наличием в разговорном языке слов без значения или со всеобщим значением. Слова без значения употребляются, когда говорящий затрудняется в выборе подходящего слова, смысл же определяется контекстом [86, с. 29-30]. Именно зависимостью от контекста определяется возможность решить вопрос о принадлежности того или иного слова к разряду терминов или же к переориентации его в функцию общения. Выше мы привели некоторые различия в значении слов терминов и нетерминов и увидели некоторые из признаков принадлежности слова hieroglyphics к словам общего языка. Однозначно сформулировать и перечислить все условия, при которых слово прекращает функционировать как термин и становится словом общего языка, невозможно, но фактор контекстуального функционирования является существенным при определении функционально-стилистической направленности всего текста. Этим положением руководствовались Б.А.Самадов и А.А.Липгарт в работе «Слово в единстве его содержания и выражения» [73], посвящённой проблеме функционально-стилистического статуса неологизмов, в том числе, и в прагмалингвистическом аспекте. Исследователи показали, что «термины не развивают разветвлённых языковых связей, и идиоматические особенности их функционирования в тенденции приближаются к нулю. 64 Преобладанием понятийных связей отмечены слова специальные, для понимания которых требуется знание того, что в самом тексте не присутствует, тогда как контекстуальная их сочетаемость в самом тексте никаких сведений, кроме логических, не содержит» [73, с. 15-16]. Показанное авторами различие, по их собственным словам, является относительным, и ими был учтён ряд пограничных случаев, когда то или иное слово нельзя было с полной уверенностью отнести к терминам или словам общего языка на чисто языковой или чисто понятийной основе. Данная проблема успешно решается при категориальном подходе, «разграничение оказывается достаточно чётким, а появление у слова идиоматических, оценочных и вообще коннотативных свойств, а также утрата им понятийных связей могут служить признаком его детерминологизации, что, в свою очередь, свидетельствует об изменении функционально-стилистической ориентации содержащего это слово текста» [43, с. 51]. Возвращаясь к анализируемым текстам и применяя категориальный подход к анализу слов, мы обнаруживаем, что в текстах присутствуют слова, которые не только не соотносятся с востоковедением, но не связаны и с древнеегипетской письменностью. Так, в тексте I наряду со словами hieroglyphics, line drawings, ancient Egyptian culture, Egyptian writing, tomb, clay tablets встречаются linen, oil, carbon isotopes, findings, trade, evidence, experts, discoveries, scholar, archaeologist, cemetery, postage stamps, notes, numbers, society, economics, chieftains, areas of control, a record of taxes. В тексте II слова writing system, papyrus, hieratic writing, hieroglyph, Egyptian art, characters, demotic script, sound system, pictograms, the Rosetta stone функционируют вместе с administrative reason, agriculture, hierarchical society, monuments, religious texts, a means of communication, reliefs, statues, message, necklace, palette, penholder, writing stuff, prince. Cписки слов из текстов не составляют единого семантического поля, а те слова, которые сначала были выбраны в качестве «претендентов» на узкоспециальные термины, не реализуют свои терминологические значения. Только эти 65 причины уже не позволяют считать два первых текста примерами научной речи востоковедов, но дают основания говорить о функциональностилистической переориентации в сторону функции общения. Наличие в текстах множества слов, которые понятийно не соотносятся друг с другом, влечёт за собой качественные изменения, подкрепляемые изменениями языкового плана. Те языковые характеристики, которые вначале мы не считали препятствием для отнесения материала к LSP востоковедов, в условиях вновь открывшихся обстоятельств следует воспринимать иначе. Такие синтагмы, как I. widely-held belief, one of the greatest discoveries, meticulous scholar; II. nice-looking Egyptian writing, beautiful hieroglyphs, a beautiful owl, elaborate hieroglyphs, specific, clearly thought-out messages, bizarre guesses, wonderful statues, straightforward sound system, gorgeous religious texts, приобретают эмоциональную окраску и уже не являются просто номинативными единицами. В научных текстах атрибутивные отношения используются для углубления исходного понятия (demotic writing, hieroglyphic script, religious beliefs) или для создания новых терминологических единиц, отличающихся глобальностью номинации (the Promised Land, the Fertile Crescent, Harrapan Culture). В этих случаях те определения, которые используются в текстах с номинативными единицами, приобретают черты стилистической окрашенности. Наряду с этим к явлениям, влияющим на функционально-стилистическую ориентацию текста, относятся такие стилистические особенности, как повторения, перифраз, внутритекстовые промежуточные выводы, зачастую посредством риторического вопроса, различные фигуры речи (сравнения, метафоры, аллюзии), выступающие в роли мнемонических средств воздействия, упрощение предмета описания за счёт наглядных примеров из жизни, объяснение специальных терминов через понятные синонимы [194, с. 36-40]. В анализируемых текстах можно выделить большинство из указанных характеристик: 66 а) оценочные и коннотативные элементы: I. confidently dated, one of the greatest discoveries, absolutely certain, came mainly from the tomb, barely bigger, far more developed (society), a creative outpouring; II. the impetus for, pretty, nice-looking, elaborate hieroglyphs, sound “m” looks wonderful, definitely a means of communication, beauty is figured in, is considered the real key, bizarre guesses, actually just a very straightforward sound system, so much surprising, a couple of really wonderful statues, one statue in particular, a baboon perched on his head, sums up the whole hieroglyphic nature of sculpture, a bunch of his own personal writing stuff, which is pretty thoroughly in favor, learned to read for sure; б) сочетания специальных слов с глаголами в переносных значениях или фразовыми глаголами не в первом значении: to hail the find as, to stand for a consonant, to make up syllables, they moved to papyrus and hieratic, the scribe statue goes back to the Old Kingdom; в) образные сравнения: 300 pieces of written material barely bigger than postage stamps; г) замена терминов, понятными непрофессионалу синонимами: hieroglyphics – earliest writing, pictograms – pictures of fish, birds, people, Egyptian art – reliefs on walls, statues; д) упрощение предмета описания за счёт сравнений с примерами из нашей жизни: For example in Western art we use perspective and realism and try to make things look like what they are. In Egyptian art it was much more important to convey information not depicting realistically; the primary purpose was communication; you don’t really have somebody sitting with a baboon on his head, but it shows that he’s being protected by Thoth. е) риторический вопрос: Why would he have that stuff if he didn’t learn how to read and write? Was writing invented here or there? Если произведение речи характеризуется избыточным использованием элементов функции воздействия, если прослеживается «размытость» понятийного содержания, если употреблённые в тексте термины утрачивают свои специальные свойства и становятся словами общего языка, то такой 67 текст не может восприниматься как пример LSP и не может включаться в учебные пособия как прагмалингвистически значимый материал [43, 91]. O.С. Ахманова считала, что «стиль такого рода /…/ работ не укладывается в представление о языке научной сферы общения, /…/ поскольку он является «разбухшим» от обилия стилистических средств /…/» [103]. Мы проанализируем ещё один образец научной речи, который мы считаем неприемлемым с дидактической точки зрения материалом: No human endeavor has been more associated with mystery than the huge, ancient lion that has a human head and is seemingly resting on the rocky plateau a stroll from the great pyramids. Fortunately for Lehner, it wasn't just a metaphor that the Sphinx is a riddle. Little was known for certain about who erected it or when, what it represented and precisely how it related to the pharaonic monuments nearby. So Lehner settled in, working for five years out of a makeshift office between the Sphinx's colossal paws, subsisting on Nescafe and cheese sandwiches while he examined every square inch of the structure. He remembers "climbing all over the Sphinx like the Lilliputians on Gulliver, and mapping it stone by stone." The result was a uniquely detailed picture of the statue's worn, patched surface, which had been subjected to at least five major restoration efforts since 1,400 B.C. The research earned him a doctorate in Egyptology at Yale. Recognized today as one of the world's leading Egyptologists and Sphinx authorities, Lehner has conducted field research at Giza during most of the 37 years since his first visit. (Hawass, his friend and frequent collaborator, is the secretary general of the Egyptian Supreme Council of Antiquities and controls access to the Sphinx, the pyramids and other governmentowned sites and artifacts.) Applying his archaeological sleuthing to the surrounding two-squaremile Giza plateau with its pyramids, temples, quarries and thousands of tombs, Lehner helped confirm what others had speculated—that some parts of the Giza complex, the Sphinx included, make up a vast sacred machine designed to harness the power of the sun to sustain the earthly and divine order. And while he long ago gave up on the fabled library of Atlantis, it's curious, in light of his early wanderings, that he finally did discover a Lost City [193]. Стиль данного отрывка можно назвать научно-популярным, так как информативная составляющая, которая является сутью, представлена через огромный спектр языковых средств, типичных для популярной прессы. Содержание, которое так эмоционально, иронично и восторженно описано в статье, можно передать несколькими нейтральными предложениями: Статуя 68 Сфинкса всегда была загадкой для археологии. Марк Ленер, учёный с мировым именем, всю свою жизнь посвятил исследованию этого памятника. В науке существует много версий предназначения Сфинкса, вплоть до связи с легендарной Атлантидой. Марк Ленер давно отверг эту возможность, но именно он и открыл Затерянный Город, подтвердив версию, что все части комплекса на плато представляют собой единый священный храмовый комплекс. В этом тексте автор привлёк обширный арсенал лексических средств, чтобы показать преданность учёного своему делу и несколько иронически описал ситуацию, в которой именно скептику суждено было доказать теорию, которую он сам давно отверг. Кроме того портрет Сфинкса представлен с восхищением и восторгом. Легко увидеть оценочные прилагательные и наречия в сочетаниях со специальными терминами: huge ancient lion, rocky plateau, Sphinx’s colossal paws, uniquely detailed picture, statue’s worn, patched surface, major restoration efforts, one of the world’s leading Egyptologists and Sphinx authorities, vast sacred machine, earthly and divine order, fabled library, horseshoe-shaped quarry, one of the largest and monolithic statues. В статье встречается несколько стилистически окрашенных слов и выражений: endeavor, sleuthing, wandering. Endeavor, согласно 2-му значению, зарегистрированному в словаре Collins COBUILD [116, с. 465], имеет возвышенное значение и употребляется в специфических контекстах (endeavor is hard work and effort in attempting to do things, especially new or original things). Слово sleuthing, дериват от sleuth, очень примечательно и обращает на себя внимание по двум причинам: во-первых, это устаревшее неформальное слово (о древних сооружениях устаревшими словами), во-вторых, обозначает не просто researcher (исследователь), а detective (следователь) и создаёт иронический эффект [116, с. 1368]. 69 Wandering употреблено в переносном значении research work. Помимо этих стилистически окрашенных слов присутствуют такие, как a stroll from the great pyramids с подчёркнутым компонентом значения ‘неторопливый’; makeshift office в контексте о знаменитом учёном приобретает иронический оттенок, акцент в значении идёт на ‘неустроенность и временный характер’; humbling sensation имеет сильно-выраженное ‘особенное и личное’ как коннотативный компонент значения. Особое внимание стоит уделить фразовым глаголам. To rest on обычно употребляется в переносном значении в устойчивом выражении to rest on the laurels (почить на лаврах), в этом тексте фразовый глагол предстаёт в прямом значении как синоним to lean on, стилистический эффект достигается за счёт совмещения двух значений фразового глагола to rest on the rocky plateau. Фразовый глагол to settle in употреблён в значении ‘приступать к новой работе’; to give up on употребляется в значении ‘потерять всякую надежду сделать ч-л’. Наряду со стилистически маркированными лексическими единицами в каждом абзаце можно обнаружить сравнительные конструкции и аллюзии (no human endeavor has been more associated with mystery than the huge, ancient lion; climbing over the Sphinx like the Lilliputians on Gulliver; the creature’s paws, each twice my height and longer than a city bus; what a mouse must feel like when cornered by a cat), усилительные грамматические конструкции (he did discover), стилистически сниженные обороты речи и устойчивые разговорные выражения (it wasn’t just a metaphor that, it’s curious, in light of his early wanderings; piece by piece). В наличие имеются отступления от основной темы повествования, притягивающие внимание к исследователю (subsisting on Nescafe and cheese sandwiches while he examined the structure, Lehner helped confirm – what others had speculated – that, Hawaas, his friend and frequent collaborator, is). Среди глагольных единиц наряду с понятийно-обусловленными глаголами to be associated with, to erect, to represent, to relate to, to examine, to 70 map, to confirm, to discover, to be carved from, to dig, to be assembled, to stand в статье присутствуют стилистически маркированные глаголы, являющиеся специальными номинативными единицами других областей знаний, в основном экономики и техники. Присутствие их в данной статье создаёт дополнительный юмористический эффект: to subsist on Nescafe and сheese sandwiches. В самом глаголе to subsist нет ничего необычного с точки зрения его употребления, однако иронический эффект достигается за счёт сочетания специального глагола, более уместного для экономического контекста (to feed their huge families most families subsist on cassava flour), с названиями продуктов, которые в экономическом тексте не могут появиться рядом c этим глаголом, так как не являются необходимыми продуктами потребительской корзины. Следующие выражения создают сходный стилистический эффект: to be subjected to restoration efforts – более распространённое сочетание to be subjected to a careful examination; to earn him a doctorate – более распространённое to earn a profit или to earn one’s living; to apply his sleuthing to the plateau – более привычное to apply one’s method to the investigation; to gain sudden empathy – более употребительны сочетания to gain knowledge, to gain experience. Глагол to harness употреблён в переносном значении ‘обуздать’ и достаточно типичен для публицистического стиля речи, именно в таком значении он и предстаёт в данной статье – to harness the power of the sun. Все перечисленные стилистические черты отрывка не позволяют нам считать его приемлемым в дидактическом плане образцом научной речи и выводят текст за границы научной речи востоковедов. Содержательная составляющая статьи остаётся в тени, так как стиль изложения заставляет сосредоточиться на выбранных автором средствах, притягивая внимание к языковой форме, а не к научному содержанию. Однако нам бы хотелось выступить в защиту этого источника и показать, что не вся статья является образцом неприемлемой в дидактическом и методологическом плане научной речи. На примере другого 71 отрывка статьи мы покажем, что достаточный её объём можно использовать в качестве материала, удовлетворяющего критериям научности: Nobody knows its original name. Sphinx is the human-headed lion in ancient Greek mythology; the term likely came into use some 2,000 years after the statue was built. There are hundreds of tombs at Giza with hieroglyphic inscriptions dating back some 4,500 years, but not one mentions the statue… Likewise, the statue's symbolism is unclear, though inscriptions from the era refer to Ruti, a double lion god that sat at the entrance to the underworld and guarded the horizon where the sun rose and set. The face, though better preserved than most of the statue, has been battered by centuries of weathering and vandalism. In 1402, an Arab historian reported that a Sufi zealot had disfigured it "to remedy some religious errors." Yet there are clues to what the face looked like in its prime. Archaeological excavations in the early 19th century found pieces of its carved stone beard and a royal cobra emblem from its headdress. Residues of red pigment are still visible on the face, leading researchers to conclude that at some point, the Sphinx's entire visage was painted red. Traces of blue and yellow paint elsewhere suggest to Lehner that the Sphinx was once decked out in gaudy comic book colors /…/ [193] (9). В этой части статьи мы не находим такого же обилия экспрессивных элементов. Понятийная ориентация и целостность семантического поля соблюдены, отсутствует тематический разброс, читатель не отвлекается на языковую сторону произведения из-за чрезмерного количества элементов функции воздействия и может сконцентрироваться на научных фактах, связанных с памятником древности. На данном примере можно наблюдать, как в одной статье сочетаются столь разные по функционально- стилистическим свойствам части. В начале статьи автор заинтересовывает и удерживает читателя до определённого момента, привлекая целый арсенал средств функции воздействия, в последующих абзацах автор меняет стиль своего произведения и переходит к иному способу изложения. Большая часть статьи, описывающая суть открытия и её предысторию, не нуждается в излишних, отвлекающих от научного содержания средствах, количество экспрессивных лексических единиц и других стилистических средств воздействия снижается до минимума, текст приобретает больше черт функции сообщения. На данном материале мы хотим показать, что, прежде чем применять подобный текст в аудитории, его необходимо привести в 72 соответствие с теми функционально-стилистическими характеристиками, которые удовлетворяют критериям научности. Привлекая текстовой материал из публицистических источников, важно не заблуждаться насчёт присутствия какого-либо научного содержания в их научных рубриках и не воспринять тексты, подобные следующему примеру, как вариант научной речи: King Tut is certainly more famous now than in his own time. The boy king died suddenly at the age of 19, before he could make a monument, or even a name, for himself. But just look at him now. He, or at least his stuff — the gilded masks, the lapis lazuli necklaces, the ornate thrones — is on a second blockbuster tour, traveling the world displayed safely behind glass in grand museums. Meanwhile, the pharaoh himself lies mummified in a decidedly unroyal-looking tomb in Egypt's Valley of the Kings /…/ [128] (10). Внимательно проанализировав статью “Egypt’s newest antiquities” [128] из Newsweek, можно обнаружить, что, несмотря на наличие специальных слов, в статье не прослеживается никакого научного содержания, понятийно статья не соотносится с научной речью. За обилием специальных слов и разнообразных стилистических средств скрывается не описание древних артефактов или какой-либо научной теории, а тема коммерческого интереса и деловой хватки некоторых людей, которые стремятся сделать из древностей выгодный бизнес. Автора статьи беспокоит тот факт, что культурное достояние страны и археологические открытия используется, а, возможно, и совершаются для зарабатывания денег. Та часть статьи, которую мы привели в качестве примера, экспрессивных характеризуется языковых средств. максимальным Очевидность использованием этого доказывают коннотативные прилагательные и наречия: gilded, ornate, grand, decidedly, unroyal-looking, impressive, mind-bogging, opulent, sizable, residential; сравнительные обороты King Tut is more famous now than in his own time. Стилистическая направленность, отличная от научной, прослеживается в использовании следующих выражений: to make a name for himself, to be on a second blockbuster tour, to line up with the throng, to plunk down about $28, to hop a plane, to be on a tear to open, to inaugurate an impressive 22 new museums 73 and attractions throughout the country, the vast sums of money to flow into the country, built atop the ruin, also on view. «Отсутствие непосредственной научной направленности и наличие актуализации потенциальных свойств языковых единиц является основным признаком, в соответствии с которым текст не может быть отнесён к «языку для специальных целей» при категориальном подходе к решению этого вопроса» [43, с. 56]. На примере нескольких текстов мы показали, какой материал не может нами рассматриваться как образец пригодной в дидактическом плане научной речи. Данные примеры мы относим к неприемлемому материалу, поскольку качественные характеристики этих текстов не удовлетворяют требованиям взятого нами за основу категориального подхода. Однако мы не считаем, что любой текст, в котором присутствуют экспрессивные средства воздействия, является неприемлемым, и его автоматически следует вывести за границы LSP востоковедов. Выше мы указывали на индивидуальноавторский стиль А. Гардинера [134] и не считали его произведение образцом неприемлемой в функционально-стилистическом плане научной речи. Экспрессивные средства не являются помехой для научного изложения, а наоборот разнообразят, развивают и обогащают научную речь в целом. Исследователи призывают к изучению индивидуальных стилей таких учёных как А. Эйнштейн, Н. Бор, Ч. Дарвин. Автор очерка о научном стиле Дарвина, О. Мандельштам [48], писал, что Дарвин «совершил в науке не только собственно научную, но и «художественно-научную революцию», значение которой нам до сих пор ещё трудно оценить» [48, с. 158]. В не меньшей мере это относится и к философам, например к И. Канту и А. И. Герцену [8, с. 65]. То, что мы считаем индивидуальным стилем автораучёного, можно рассматривать как вариант научной речи, и такие черты не присущи регистру в целом. Перед преподавателем стоит задача по отбору текстов-образцов, поскольку «не все произведения речи могут изучаться как основа для научных обобщений о том, как можно и нужно пользоваться речью в профессиональном общении» [34, с. 164]. 74 В силу новых тенденций в образовательном процессе, когда преподаватель не стоит в жёстких рамках использования одного рекомендованного учебника при внедрении новых курсов в учебный план, возникает проблема, связанная с обилием материала. Желая сделать свои занятия увлекательными, захватывающими и информативными, необходимо помнить не только о том, чтобы развлечь студента, привлекая сомнительный материал на псевдонаучные темы, но не забывать об основных критериях дидактически приемлемого языкового материала, которыми являются прагмалингвистическая ценность, предполагающая научность, достоверность, авторитетность исследователей и соответствующие языковые характеристики. 2.2 Определение «левой» границы научного стиля речи Выше мы описали неприемлемый в дидактическом плане материал, выходящий за границы LSP востоковедов. С «правой» стороны научная речь востоковедов граничит с текстами, принадлежащими функции общения и частично воздействия. С «левой» стороны научная речь соседствует с разделом, «изучающим межъязыковое общение и международные языки как средство такого интерлингвистики, естественным общения», которые языкам, т.е. имеют оказываются с интерлингвистикой. непосредственное тесно связанными «Методы отношение с к основами семиотического анализа» [55, с. 3-4]. Предметом изучения этой науки являются искусственные языки и коды. Ранее считалось, что статьи из специальных терминологических словарей принадлежат этой же области, поскольку терминология представляет интерес для семиотического изучения. «Термин как высшая точка научного познания создаётся говорящим для обозначения того или иного научного понятия и на основе строгой научной дефиниции включается в систему понятий данной области знаний» [26]. «Возможностью категориального осмысления словарных статей терминологических словарей и установлением прагмалингвистической 75 значимости результатов такого исследования для уяснения природы LSP» [43, с. 57] ранее не занимался никто. Впервые с данного ракурса дефиниции терминологических словарей заинтересовали А.И. Комарову. Прежде чем перейти к описанию результатов такого исследования, представляющего чрезвычайную важность для нашего собственного, мы представим те теоретические позиции, осмыслению на с которых предыдущих данный этапах материал изучения подвергался специальных терминологических словарей. Словарные статьи специальных терминологических словарей рассматривались исследователями с точки зрения логики их построения. При составлении толкового словаря, рассчитанного на определённый круг читателей, или терминологического словаря какой-либо науки выбирались исходные слова с меньшим объёмом значения, что позволяло избежать трудностей, с которыми приходилось сталкиваться при составлении толковых словарей массового типа [74]. «Самой простой иллюстрацией толкования значений мог бы служить известный способ толкования путём приведения многочисленных примеров употребления слова в естественных (идиоматических) контекстах» [63, с. 11]. М.Н. Правдин считал, что «принципиальная непригодность такой методики заключается в том, что она предполагает либо простое механическое перенесение готовых образцов /…/ в речь, либо обращена к интуиции читателя словаря /…/. При таком подходе остаётся скрытым правило, в соответствии с которым данное конкретное слово входит в сочетание с другими словами в тексте. Задачей является в связи с этим выявление того принципа владения словом, который позволяет носителю языка правильно употреблять слово [63, с. 11-13]. Интуиция не отделяет языкового от внеязыкового, а лингвист, преподающий язык, должен уметь это делать. Профессиональные интересы такого лингвиста требуют от него владения классифицировать методикой, слова, не позволяющей смешивая при «семантизировать» этом их и собственно 76 семантические свойства со свойствами, которые не имеют прямого отношения к языковой семантике [63, с. 13]. Исследователи, занимавшиеся языковой стороной словарных определений, подходили к этому вопросу с разных сторон, как к семантическому языку для описания значений слов и как способу толкования лексических значений слов. Будучи приверженцем первого подхода к изучению языка словарных статей Ю.Д. Апресян [4, 5] считал, что язык словарных определений должен быть специфическим [5, с. 415]. Являясь автором изобретённого специфического языка словарных определений, Ю.Д. Апресян признавал, что он «гораздо менее гибок и поэтому в некоторых отношениях неудобен» [5, с. 419]. Стремясь к максимальной точности в передаче значений слов, автор использовал систему знаков. Синтаксическая организация семантических элементов в составе толкуемого значения представлена системой зависимостей или системой «содержательных стрелок» [7]. Применяемая Ю.Д. Апресяном система имеет прототип – язык программирования Basic [32]. При исследовании способов толкования лексических значений слов [6] за основу берётся положение о том, что семантические определения – это многофункциональные высказывания. Семантические определения обращены к слову, к языку; их главное назначение состоит в том, чтобы ввести новое слово или термин в язык коллектива или индивидуума, а также раскрыть значение нового или недостаточно ясного слова, термина. Таким образом, семантические определения – это определения не только слов, но также и отражённых в сознании объектов речи. В данном подходе основой является положение о неоднородности характера лексических значений слов. В лексикографической практике сформировался целый ряд функциональных разновидностей семантических дефиниций, которые в совокупности позволяют наиболее полно, всесторонне раскрыть всю семантическую систему языка в процессе её развития [6, с. 50-53]. 77 Как мы видим, даже в работах, связанных с языковой стороной словарных определений [4,5,6,7], делается акцент на их семиотическую природу и не предпринимается попытка осмысления словарных определений в совокупности их понятийных и языковых характеристик. Отходя от семиотических способов изучения языка словарных дефиниций терминологических словарей и применяя категориальный подход при рассмотрении текстов определений, А.И. Комарова [43] высказывает противоположное мнение. Учёный утверждает, что «наличие разнообразных ограничений лексико-фразеологической и морфо-синтаксической сочетаемости слов, используемых в тексте словарей, /…/ не даёт оснований говорить о какой-либо кодовости языка терминологических словарей, т.к. в общем и целом употребляемые в них языковые единицы сохраняют /…/ свои общие языковые свойства и не образуют новых моделей, идущих вразрез с правилами повседневного речеупотребления» [43, с. 58]. В ряде исследовательских работ [62, 94] язык словарных статей Ю.Д. Апресяна подвергнут обоснованной критике. Так, Л.В. Полубиченко [62] считает, что попытка нейтрализации языка определений через изобретение предиката «каузировать» создала прямо противоположный эффект, т.е. сделала предикат самым стилистически окрашенным и более того предала определениям вид псевдонаучности и пародийности». Употребление подобных семиотических элементов в метаязыке лексического описания ведёт к «полной телеологической несовместимости» [62, с. 82] в правой и левой частях словарной статьи. Н.Ю. Шведова [94] находит, что Ю.Д. Апресян был непоследователен в осуществлении своего решения о компонентах значения слова при составлении словаря синонимов русского языка, так как в одних случаях толкование является максимально обобщённым, в других – очень детализированным [94, с. 36-37]. По мнению авторитетных «словарников», на которых ссылается Н.Ю. Шведова, «значение слова может быть правильно определено только на основе анализа и обязательного последующего синтеза множества его отдельных 78 употреблений. Для правильной характеристики слова отвлечение от отдельных его употреблений совершенно необходимо» [94, с. 43-44]. Основываясь на позиции о несемиотической природе словарных дефиниций, будь то толковые словари или специальные словари отдельных областей знаний, Б.А. Самадов [72] исследует язык словарных статей с филологической точки зрения. Учёный демонстрирует «сложность взаимосвязи и взаимозависимости между понятийной и языковой стороной слова» [72, с. 20]. В исследовании впервые ставится вопрос о слове в связи с контекстом. Особо автор отмечает два подхода к изучению лексики: 1) понятийный критерий Дж. Лича [153] и 2) статистический критерий Д. Уиллиса [200]. Отдавая дань уважения авторам словарей, Б.А. Самадов тем не менее отмечает недостатки обоих подходов, состоящие в том, что «авторы отказываются от каких бы то ни было попыток упорядочить то, что дано в стихии языка. Они не учитывают строение словарного гнезда, характер соотношения слова с действительностью, соотношение прямого и переносного значения» [72, с. 21-22]. Исследуя слово и его языковые свойства, Б.А. Самадов выявляет связь языковой картины мира с понятийной картиной мира. При изучении словаря А.С. Хорнби, тех его частей, в которых представлены определения значений слов, учёный отмечает, что «Хорнби пользуется литературным языком при составлении дефиниций /…/, то или иное входящее в состав авторской речи слово можно рассматривать как своего рода образец /…/ [72, с. 30]. Сравнивая авторский словарь А.C. Хорнби со словарями Г. Пальмера и О.С. Ахмановой, учёный приходит к выводу, что подходы Пальмера и Хорнби по широте охвата материала сходны. Они оба используют слова, «отличающиеся специфичностью языкового функционирования, но их употребление в речи не выходит за рамки ограничений, накладываемых особенностями коллигации» [72, с. 33]. Сходство со словарём О.С. Ахмановой состоит в том, что он не может иметь чисто понятийную основу, но содержащиеся в нём «слова имеют легко восстанавливаемые из контекста и без труда воспринимаемые языковые 79 связи» [72, с. 33-35]. Рассматривая иллюстративный материал Collins COBUILD Essential окрашенности, «аутентичным» с Dictionary исследователь точки выявляет произведениям речи, зрения его стилистической приверженность отсюда «его авторов к чрезвычайная стилистическая окрашенность» [72, с. 35-36]. Итак, всё сказанное нами о текстах словарных дефиниций подтверждает положение о том, что тексты словарных статей не являются кодами и основываются на естественных человеческих языках, следовательно, авторский текст толковых словарей следует рассматривать в рамках филологии, а не семиотики. Проводя дальнейшее исследование текстов словарных статей, можно заметить, что подходы к составлению словарных статей у разных словарей отличаются. Сопоставим толкования нескольких востоковедных терминов ‘commandment, prophet, to revere, to carve’: Таблица 1 Словарь А.С. Хорнби [102] Словарь Collins COBUILD [116] commandment (n) - divine command, commandment (n). – A commandment is one of one of the ten laws given by God to ten rules of behavior which, according to the Old Moses (see exodus xx-3-7). Testament, God says that we should obey. prophet (n). – 1. person who teaches prophet (n). – 1.A prophet is 1.1 a person who is religion and claims that his teaching believed to be chosen by God to say things that comes to him directly from God. 2. God himself wants to say to people, for example teacher of a new theory, cause etc., what they should do and what they should not do. advocate. 1.2 a person who predicts that particular things 3. person who tells, or claims to tell what will happen or will become true in the future. 1.3. will happen in the future. someone who is strongly in favour of a particular idea and actively supports it. 2. The Prophet is another name for Mohammed, the founder of Islam. revere (v). - have deep respect for, regard revere (v). – If you revere someone, you respect as sacred, with great respect. and admire them greatly. carve (v). – 1. form, produce, by cutting carve (v) – 1. If you carve an object, you make it 80 a material such as wood or stone. 2. cut by catting it out of a substance such as stone or up (cooked meat) into pieces or slice at or wood. for the table 2. If you carve a design or a letter on an object, especially one made of wood, you cut it into the surface of an object. 3. If you carve a cooked bird or piece of meat, you cut slices from it, especially when serving it at a meal. 4. If a river, wind etc. carves a particular shape in land, it changes the appearance of the landscape over a long period of time by wearing away rock or carrying away soil. Мы можем наблюдать, что отличительной чертой словаря Collins COBUILD [116] является ориентированность на описательность в определениях, стремление сохранить синтаксические формы повседневной речи. Авторскому тексту словаря А.С. Хорнби [102] присуща номинативность, достигаемая через нулевую предикацию, и толкование значений слов через синонимические обороты или определительные придаточные предложения. Те различия, которые мы выявили, не дают никаких оснований считать тексты этих словарей областью исследования интерлингвистики. «Авторский текст этих словарей не идёт вразрез с основными упомянутые идиоматическими различия проявлениями объясняются английского несходством языка, и функционально- стилистических, но никак не онтологических характеристик, авторского текста» [43, с. 59]. Чтобы убедиться в справедливости данного суждения, сравним толкование термина mastaba в разных специализированных востоковедных словарях: по археологии [112], архитектуре [121], истории [195, 147, 132], мифологии [122]. mastaba – the mud brick superstructure over a tomb in early Egypt, originally intended to copy the house of the living [112]. 81 mastaba – an ancient Egyptian mausoleum, the exterior of which has battered sides, a flat roof, and is otherwise plain. The tomb-chamber was cut far underground [121]. mastaba – a type of tomb, of the time of the Memphite dynasties, comprising an oblong structure with sloping sides, sometimes containing a decorated chamber, sometimes of solid masonry, and connected with a mummy chamber in the rock beneath [195]. mastaba – the superstructure over an ancient Egyptian tomb, the tomb chamber being deep underground. At first no more than a low rectangular bench-like structure of mud brick, mastabas later became more imposing, sometimes partly stone-built [147]. mastaba – early rectangular Egyptian tomb with sloping sides and a flat roof [132]. mastaba – the Arabic word meaning "bench", used to describe tombs of the Early Dynastic Period and Old Kingdom [122]. Общей задачей всех дефиниций является максимально краткое описание наиболее значимых черт предмета, соотнесение с другими предметами и выделение отличительных признаков. Для соблюдения этих принципов определение состоит в основном из имён существительных: structure, tomb, house, mausoleum, roof, sides, chamber, superstructure, bench; эти основные номинативные единицы повторяются в разных определениях. Также употребляются составные лексические единицы tomb chamber, mud brick. Углубление понятий и уточнение их родовидовых характеристик происходит при помощи описательных и уточняющих прилагательных (ancient mausoleum, oblong structure, decorated chamber, ancient tomb, rectangular bench-like structure, early rectangular Egyptian tomb), причастных оборотов (superstructure intended to, a tomb comprising, containing, connected with, the chamber being deep underground, the word used to), уточняющих предложных конструкций (a superstructure over a tomb, a structure of solid masonry, a structure of mud brick, tomb with sloping sides, tombs of the Early Dynastic Period and Old Kingdom). Глагольные отношения в основном сводятся к нулевой предикации, как в авторском словаре А.С. Хорнби [102], или к употреблению простых синтаксических конструкций, свойственных разговорной речи, как в словарных дефинициях Collins COBUILD [116]. 82 Языковые характеристики, которыми обладают словарные дефиниции, не могут быть сравнимы с полноценными произведениями речи, однако «нет ничего, что выходило бы за рамки филологического исследования и требовало бы /…/ каких-то особых семиотических методов» [43, с. 60]. Словарные дефиниции обладают такими схожими языковыми чертами, как преобладание номинативных и предложных конструкций, преимущественно нулевая предикация, обилие причастных оборотов. Наличие упомянутых характеристик отличает эту разновидность речи от других лишь по количественным, но не по качественным параметрам. Наличие нестойких сложных слов и словосочетаний типа «прил. + сущ.» – одна их существенных характеристик научной речи [51, 84], а использование причастных оборотов свойственно языку в целом. Тексты словарных дефиниций стоят близко к границе между естественными человеческими языками и искусственными машинными кодами, но данное обстоятельство не является препятствием для исследования материала терминологических словарей с позиций филологии, а не семиотики. Есть убедительные и аргументированные исследования, полагающие, что авторский текст специализированных словарей в достаточной степени семиотичен, и его следует рассматривать именно с этих позиций. В кандидатской диссертации С.А. Тер-Мкртичиан «Глагол в составе научного определения» [85] говорится, что «научное определение лежит на грани лингвистики и семиотики». Интердисциплинарным, по мнению учёного, является вопрос о том, как строится дефиниция [85, с. 4], т.е. «почему для содержательно тождественных случаев избирается совершенно разная структура определения» [85, с. 21]. Принципиальным является вопрос о наличии или отсутствии предикации в научном определении. «Идеальным» образцом словарного научного определения является, по мнению С.А. ТерМкртчиан, определение, в котором «установлено тождество между определяемым и определением», а «наиболее явным выражением такого тождества является нулевое выражение связки» [85, с. 26]. Если же в 83 словарной дефиниции используется какая-либо предикаций, такая дефиниция нарушает кодовость системы, «погрешает против семиотики лексикографической дефиниции» [85, с. 44-46]. Исследователь считает, что перенесённое из монографии в научный терминологический словарь «описательное определение становится частью строгой семиотической системы», и уже не является примером естественного человеческого языка. Мы не вполне разделяем данную точку зрения, но нам представляется ценным вывод о связи типа определения с его структурой. Данный вывод состоит в том, что «для логически построенного определения, основанного на принципе genus proximus et differentia specifica, наиболее целесообразным представляется использование нулевой связки, а для описательного определения вполне допустимы употребления таких глагольных форм как is called, is denoted, is given, etc» [85, с. 45-46]. Для того чтобы понять, что между текстами словарных статей и другими разновидностями научной речи востоковедения есть существенные различия, достаточно просто взглянуть на оба образца. Очевидно, что статья “The mastaba of Ptahhetep and Akhethetep” [107] из отчёта археологического общества отличается от словарных статей, примеры которых мы привели ранее, по своим языковым характеристикам: Although the internal construction of the mastabas of Saqqareh may seem endlessly varied, examination soon reveals an underlying principle, in comparison with which the divergences are subsidiary. A building such as the tomb of Mera, which is merely a rectangular shell holding a complicated series of rooms, and even a second story, is not so far distant in evolution from the early type of mastaba as at first it seems to be. The latter, as is well known, consisted of a solid mass of masonry, having one or two recesses in its eastern facade, in which the stela or “false door” was set up, and offerings laid for the use of the dead. For the protection of the stela the recess was deepened. And when the space was found inconveniently narrow for the ceremonies it was roofed over, thus becoming a small inner room. Since all rites and offerings took place before the stela, the room containing it may be called the Chapel of the mastaba. Next to the burial vault it is the most essential chamber, and in it the inscribed door and its altar are the only essential features. In the earlier and simpler mastabas the chapel is of small dimensions, and is situated just within the mass of the East side. The false door was always set in 84 the West wall, that it might afford communication to the dead who live in the happy West [107, с. 8]. При сравнении текстов словарных определений с текстами специальных профессиональных статей очевиден факт, что именно вторые претендуют на роль основы научной речи востоковедов, что именно такие образцы научной речи удовлетворяют всем критериям дидактически приемлемого языкового материала. Тексты же словарных дефиниций терминологических словарей «по своим понятийным характеристикам не в полной мере отражают содержательную сторону LSP», так как «содержат ограниченный набор языковых единиц, достаточных для передачи /…/ научных фактов, но не служащих для обсуждения этих фактов» [43, с. 61]. При анализе языковой стороны авторских текстов словарей можно установить общие признаки, которыми обладают образцы научной речи разных уровней. К таким признакам относятся номинативность суждений, употребление нестойких сложных слов, выражение родовидовых понятий по принципу genus proximus et differencia specifica, использование ограниченного набора морфо-синтаксических моделей для отображения отношений между определением и определяемым, исключение идиоматики и синонимии. Таким образом, тексты терминологических словарей находятся в поле LSP востоковедов и послужат отправной точкой в нашем исследовании. От текстов словарных дефиниций мы будем двигаться к идиоматически более сложным текстам, от текстов в функции сообщения к текстам, в которых присутствуют черты функций общения и воздействия, но вместе с тем текстам, удовлетворяющим всем критериям научности. 85 2.3 Выводы по Главе 2 1) Метод категориального анализа является основным методом анализа произведений с целью определения функционально-стилистического статуса произведения речи. 2) Основным лингвистическим критерием для отнесения текста к LSP востоковедения является наличие в нем специфических инвариантных особенностей, отличающих его от случаев реализации функции общения. 3) Понятийная характеристика текста позволяет отнести текст к LSP только в том случае, если содержание текста связано с изложением научных теорий, фактов, описанием экспериментов и опытов, обсуждением научной проблематики. Тематический разброс противоречит критерию научности и переориентирует произведение речи, изменяя его функционально-стилистический статус. 4) При функционально-стилистической оценке произведения речи необходимо учитывать явление «двойной детерминации» [16] слов, которые могут выступать и как термины, и как слова общего языка. Фактор контекстуального функционирования является существенным при определении функционально-стилистической направленности всего текста. 5) На функционально-стилистический следующие стилистические статус особенности: произведения повторения, влияют перифраз, внутритекстовые промежуточные выводы, фигуры речи (сравнения, метафоры, аллюзии), упрощение предмета описание за счёт примеров из жизни, объяснение специальных терминов через понятные синонимы. 6) Основным критерием дидактически приемлемого языкового материала является его прагмалингвистическая ценность, которая подразумевает научность, достоверность, авторитетность соответствующие языковые характеристики. исследователей и 86 7) Основными характеристиками текстов, представляющими собой «левую» границу интеллективного функционального стиля, являются: ограничение лексико-фразеологической и морфо-синтаксической сочетаемости слов, строгость и логичность высказываний. Языковые единицы сохраняют свои общие языковые свойства в усечённом виде, не образуя новых моделей, идущих вразрез с правилами общего языка. 8) Тексты терминологических словарей стоят на границе между естественными человеческими языками и искусственными машинными кодами и обладают схожими языковыми чертами, которые выражаются в преобладании нулевой номинативных предикации, конструкций, использовании преимущественно причастных оборотов, предложных конструкций, нестойких сложных слов и словосочетаний типа «прил.+ сущ». 87 ГЛАВА 3 ФУНКЦИОНАЛЬНО-СТИЛИСТИЧЕСКИЕ РАЗНОВИДНОСТИ НАУЧНОЙ РЕЧИ 3.1 «0» уровень: тексты словарных определений Приступая к анализу функционально и стилистически неоднородной научной речи востоковедов, следует ещё раз сослаться на положение о том, что разные науки взаимодействуют между собой на терминологическом уровне, особенно понятным и справедливым это положение выглядит, применительно к такой фундаментальной междисциплинарной области, как ориенталистика или востоковедение. Исследуя текстовый материал о древних цивилизациях Востока, мы затрагиваем одновременно несколько пограничных областей – историю, географию, культурологию, археологию, архитектуру, историю письменности, религию, мифологию и другие. Большая часть специальных терминов определяет общие для этих глобальных областей понятия, но являясь самостоятельной дисциплиной, востоковедение имеет свои специфические черты. Цель нашего исследования состоит в том, чтобы описать научную речь востоковедения во всём её многообразии. Источником материала для исследования послужили тексты из различных источников, т.е. специальных терминологических словарей, профессиональных научных изданий, научно-популярных журналов, лекций, монографий и т.д. В ходе функционально-стилистического описания языкового материала мы опираемся на категориальный метод, принимающий во внимание понятийные и языковые свойства лексических единиц для выявления особенностей, которые отличают тексты разных функциональностилистических разновидностей (уровней) друг от друга. При данном подходе нам предстоит выявить наличие языковых единиц, присутствие которых связано с понятийной направленностью материала, и тех, которые 88 функционируют в тексте на структурном уровне, вне зависимости от его понятийной направленности, тем самым обеспечивая принадлежность текстового материала к научной речи в целом. В нашем исследовании мы расширяем границы присутствия понятийно-обусловленных лексических единиц и не противопоставляем их по принципам дихотомии (термины / нетермины) или трихотомии (термины / общенаучная лексика / слова общего языка). Такой взгляд на языковой материал позволяет увидеть, что не только специальные термины, прошедшие “definability test” [104, 188], являются понятийно обусловленными, но и другие лексические единицы тоже. Пласт понятийнообусловленной лексики включает в себя конкретные существительные [72, с. 182-183], «которые по метафорическому переносу могут восприниматься так же как термины. Конкретные существительные становятся частью специальной лексики, особенно если они сочетаются с другими словами, ассоциирующимися с той или иной специальной сферой» [42, с. 24-30]. Благодаря этому мы можем установить соотношение вариативных и инвариантных признаков в текстах, относящихся к научной речи востоковедов. Начнём рассмотрение языкового материала с нескольких текстов определений специального терминологического словаря А. Доллинджера “A glossary of ancient Egyptian terms and names” [126] и проведём анализ словарного состава, учитывая семантические и языковые особенности употребления лексических единиц: Ba – the "soul", spiritual force such as an anonymous divinity, manifestation of a god, the king's power to rule, the eternal forces of a human, depicted in tombs as a bird with a human head. Bau – messenger or appearance of a deity. Benben – 1) the first land to rise from the primordial waters; 2) a pyramid shaped sacred stone at Heliopolis. Book of the Dead – a collection of magical writings placed in tombs since the New Kingdom with the intention of helping the deceased in the afterlife. 89 Canopic jars – vessels containing the inner organs of the deceased. Cartonnage – the masks and coffins made of cardboardlike materials. Cartouche – the name of a pharaoh in hieroglyphs surrounded by an oval band denoting eternity. Coffin Texts – magical writings written on coffins. Crook – originally a shepherd's staff, it became a symbol of power carried by pharaohs and high officials [126]. Определения данного словаря дают краткое описание основных древнеегипетских понятий. Толкования представляют собой развёрнутые номинативные высказывания, преимущественно с нулевой предикацией, глагольные отношения представлены в трансформированной форме, т.е. в виде форм причастия. Эти особенности можно назвать основной лингвистической чертой глоссария. Состав существительных продиктован понятийной направленностью материала: soul, force, divinity, manifestation, god, power, tombs, intention, bird, head, messenger, appearance, deity, land, waters, stone, collection, writings, afterlife, vessels, organs, masks, coffins, materials, name, pharaoh, hieroglyphs. Терминами, которые прошли бы тест на принадлежность к специальной профессиональной лексике [104, 188], можно назвать только часть – afterlife, coffin, pharaoh, hieroglyph, так как данные слова включены в словари специальной лексики Древнего Египта. В отнесении их к специальным терминам нет сомнений, так как мы опираемся на лексикографический опыт составителей словарей [122, 126, 180]. Некоторые их специальных слов являются терминами, включёнными в словари, которые мы исследуем, терминологический статус других мы проверяем по другим специальным словарям. Сочетаемость терминов с другими словами в составе определений обусловлена чисто логическими факторами. Если бы мы рассматривали слова изолированно от контекста, нам бы было сложно определить функциональный статус следующей группы существительных: divinity, deity, writings, god, tomb, mask. Их можно было бы принять за слова общего языка, так как они встречаются в обычной речи. На данную характеристику терминологии гуманитарных наук, к которым 90 относится и востоковедение, есть указание у Н. Б. Гвишиани [26]. «Использование ряда гуманитарных понятий и терминов в разговорной речи создаёт иллюзию «прозрачности» термина, что затрудняет понимание научной дефиниции данного термина и делает невозможным отличие термина от нетермина». Исследуя язык словарных определений, следует помнить о том, что «в гуманитарных науках язык-описание консубстанционален по отношению к языку-объекту», что является принципиальным отличием от языка естественных наук, где «большинство терминов явно отлично от слов общего языка» [96, с. 88]. В научном востоковедном тексте, в данном случае в текстах словарных дефиниций, слова функционируют как полноценные термины, которые встроены в терминосистему востоковедения и зафиксированы в соответствующих терминологических словарях, где посредством дефиниций они соотносятся с понятиями этой области знания. В данном случае их «принадлежность к терминам определяется контекстом» [188], так как «термин – слово или словосочетание специального (научного, технического) языка, создаваемое (принимаемое, заимствованное) для точного выражения специальных понятий и обозначения специальных предметов» [10]. Об особенностях функционирования терминов гуманитарных областей знаний [26, 28], о многозначности терминов, о синонимии, омонимии и полисемии в рамках одной научной области или смежных областей знаний, о заимствовании терминов из других областей [29, 79, 104] много и обстоятельно писалось в научной литературе (11). В рамках данной работы мы не ставим задачи классификации терминов востоковедения или источников их происхождения, мы исследуем характер функционирования лексических единиц, независимо от их принадлежности к терминам, общенаучной лексике или общему языку, а право отнесения того или иного слова к специальной лексике мы доверяем составителям словарей. Группу исследователи, слов collection, bird, придерживающиеся head, одной land, из stone, name, вышеупомянутых power, нами 91 классификаций (дихотомии или трихотомии), наверняка, отнесли бы к словам общего языка. В данном случае причина, по которой слова присутствуют в словарных статьях, понятийная, их наличие в тексте помогает дать развёрнутый и точный эквивалент терминам. Именно в этих случаях языковые связи слов очень ограничены, они не реализуют своей потенциальной языковой идиоматики, их сочетаемость предельно проста. Если мы сравним употребление этих слов с образцами речи, в которых они реализуют свой идиоматический потенциал, то увидим степень отличий: Таблица 2 Andre Dollinger’s Glossary [126] the BBI Combinatory Dictionary [12] depicted …as a bird water birds, birds of passage, birds of prey, to imitate a bird call a bird with a human head to shake one’s head, to turn one’s head, to scratch one’s head in amazement, to poke one’s head around the corner the first land to rise … to clear land of trees, to cultivate land, to irrigate land, arable land, barren land, fertile land, a plot of land a pyramid shaped sacred stone to throw a stone at smb, a foundation stone, paving stone, a precious stone the name of a pharaoh to use a name, to give smb a name, to invoke God’s name, to immortalize smb’s name, family name, to know smb by name the symbol of power to have the power to do smth, to assume (take exercise, seize, transfer) power, power over smb Все выделенные слова выступают в номинативной функции и не отягощены идиоматическими проявлениями, их употребление построено на логической основе (forces of a human, collection of magical writings, inner organs of the deceased, the form of labour, shepherd’s staff, symbol of power). Анализ этого материала подтверждает тезис о «понятийной обусловленности употребления номинативных единиц в текстах, где в наиболее явном виде реализуется функция сообщения. Здесь на первый план выходят 92 «вертикальные» (понятийные) связи слов, тогда как «горизонтальные» (контекстуальные) связи этих существительных /…/ сведены к минимуму» [43, 62]. Для проверки этого положения предпримем дальнейшее исследование словарных дефиниций. Рассмотрим тексты словарных дефиниций учебников “Foundations of Oriental Civilizations” [93] и “The Humanistic Tradition” [132]: dynasty – ruling family that passes the right to rule from one member to another. empire – group of territories or peoples controlled by one ruler. Giza – city in Egypt located on the west bank of the Nile famous for its pyramids. hieroglyphics – system of writing in which pictures are used to present words and sounds. ideogram – picture symbolizing an idea or an action. mummification – process that preserves the body of the dead. pharaoh – title of the ruler of ancient Egypt who had absolute control over peoples' lives. pictogram – picture used to present an object. polytheism – belief in many gods. pyramid – structure with a triangular or square base and sloping sides meeting at a point, especially one of those built of stone in ancient Egypt. sphinx – stone statue in Egypt with a lion's body and a man's head. tomb – house, vault or grave for burial [93, с. 10-19]. cosmology – the theory of the origins, evolution, and structure of the universe. dynasty – a sequence of rulers from the same family. obelisk – a tall, four-sided pillar that tapers to a pyramidal apex. papyrus – a reedlike plant from which the ancient Egyptians made paper. pylon – a massive gateway in the form of a pair of truncated pyramids. pyramid – a four-sided structure rising to a peak [132, с. 62]. Мы можем заметить, что подходы к составлению словарных определений сходны. Существительные как в первом словаре (family, right, member, group, territories, ruler, city, bank, pyramids, system, writing, words, sounds, pictures, idea, action, body, title, control, peoples, lives, object, belief, base, sides, point), так и во втором (theory, origins, structure, universe, rulers, family, pillar, apex, plant, paper, gateway, form, peak, figures, forms, surface, level) варьируются по понятийным характеристикам и по возможности 93 употребления в повседневной речи. Несмотря на семантическое разнообразие этих существительных в общем языке, а также контекстуальные различия, в данной разновидности характеристики, т.е. научной речи отсутствие они показывают идиоматичности, сходные понятийную направленность употребления, минимальные «горизонтальные» связи. Таким образом, те словарные дефиниции, в которых термины толкуются через номинативное высказывание, обнаруживают сходные функционально- стилистические черты. Это положение не будет столь бесспорным по отношению к словарям, придерживающимся развёрнутых определений энциклопедического толка. Для сравнения приведём несколько примеров из словаря М. Эдвардес [124]: Ahura Mazdah Middle East – “Wise Lord”, the supreme god of the ancient Persians, also known by the later form of his name, Ohrmazd. Ahura Mazdah represented the sky. He was the embodiment of wisdom, fruitfulness and benevolence. His opponent (and also his creation) was Angra Mainyu, the god of darkness and sterility. These were not the only deities, but life was essentially a struggle between the two gods of good and evil. Amitabha India – “Unending light”, the name that was given to a Bodhisattva who was said to rule a paradise in the west. Amitabha offered rebirth in a state of bliss before final salvation, to anyone who invoked his name and showed true repentance for their sins. When Buddhism reached China, Amitabha became one of the most popular of Bodhisattvas. He was also of great importance in Japan, where he is known as Amida or Amida-butsu. Amon Egypt – оne of the eight divine forces of chaos known as the Ogdoad. Amon was worshipped as a fertility god at Thebes in Upper Egypt and become a national deity in the 2nd millennium BC. His name was fused with that of the supreme solar deity, Ra, to give Amon-Ra, one of the four great creator deities (the others Atum, Khnum and Ptah). Amon-Ra was the hidden power who made the gods. According to one account, the snake form of Amon was the earliest being to exist in the primeval waters [124]. C функционально-стилистической точки зрения тексты словарных дефиниций такого рода словарей находятся на уровень выше развёрнутых номинативных суждений, и их с трудом можно причислить к текстам «0» уровня, такие образцы LSP занимают промежуточное положение между «0» 94 и «1» уровнем и сочетают в себе признаки двух функциональностилистических разновидностей. В этой части исследования наша задача состоит в том, чтобы подробно описать типичные образцы научной речи «0» уровня, поэтому мы более подробно остановимся на текстах словарных определений толковых словарей. Толковые словари разных областей знаний, согласно существующей классификации Ю.В. Рождественского [71, с. 4], принадлежат к разряду «отраслевых толковых словарей», состоящих из «специальных слов, ориентированных на профессиональное употребление» [81, с. 62]. Мы имели возможность убедиться в том, что семантические, морфо-синтаксические и лексико-фразеологические характеристики существительных оказываются достаточно чётко определяемыми; семантически существительные связаны с востоковедением, минимизированы, коллигационные что свидетельствует и о коллокационные связи принадлежности текстов определений толковых словарей к интеллективному регистру. Ещё одна характеристика, заслуживающая внимания в нашем исследовании, это словообразовательная структура. Общеизвестно, что одним из самых продуктивных способов терминообразования является заимствование слов из латыни или греческого. Только в одной словарной статье при толковании термина ba можно обнаружить несколько слов, образованных этим способом – spiritual, anonymous, manifestation, human; в других словарных статьях имеются такие примеры, как primordial, pyramid, Heliopolis, collection, intention, material, pharaoh, hieroglyph, labour, symbol. Этот способ терминообразования очень продуктивен, но он не единственный [18]. Другим столь же продуктивным способом является нестойкое сложное слово [84]. При этом способе одно существительное употребляется в качестве определения при другом существительном, например, stone statue, coffin texts, tomb wall, state granaries, execration texts, cup bearer, mud break, Covenant people, ancestor worship, kinship ties [93, 122, 126, 132]. Среди такого 95 рода образований следует различать сочетания, значения которых складываются из суммы их компонентов (clay tablets, stone wall, tomb wall, execration texts, etc.), и сочетания, характеризующиеся глобальностью номинации (ancestor busts [180, с. 32]; coffin texts [180, с. 69], corn mummy [180, с. 72]. В отнесении данных сочетаний к терминам, характеризующимся глобальностью номинации, мы ссылаемся на лексикографический опыт составителей “The British Museum Dictionary of Ancient Egypt” [180]. Модель употребляться «прилагательное в характеризующегося качестве + существительное» единого глобальностью полилексемного номинации. также может образования, Исследовав тексты вышеупомянутых словарей полностью, а не только отрывки, приведённые в качестве примера, мы обнаружили следующие словосочетания: Great Green (= the Nile Delta), Red Crown (= the crown of Lower Egypt), Solar Boat (= Ra’s barque) [180], Holy Land (= Palestine), individual soul (= atman), universal soul (= brahman), Eightfold Path (Восьмеричный Путь) [93]. В составе этой же модели встречаются сочетания, значения которых представляет собой сумму значений его компонентов: earthly life, burial ceremonies, mortuary provisions, divine flame, nomadic people. Вышеперечисленные примеры полилексемных сочетаний являются терминами или терминологическими сочетаниями, понятийно имеющими отношение к области востоковедения. Они образованы из слов, каждое их которых в отдельности может быть употреблено в общем языке. Однако такие словосочетания, как Great Green, Red Crown, Eightfold Path, нельзя считать свободными сочетаниями прилагательных и существительных. В этих словосочетаниях прилагательные great, red, eightfold не выполняют функцию описательного определения, их нельзя поставить в один ряд с такими определениями, как small, big, deep, great + green или narrow, straight, wide, eightfold + path. Мы имеем дело с глобальностью номинации, где полилексемное сочетание обозначает один объект и функционально приравнивается к слову. 96 Среди примеров более протяжённых речений, обладающих глобальностью номинации, можно выделить следующие: the Indus Valley Civilization (= Harrapan Culture), Three Baskets of Wisdom (= Tripitaka), Three Jewels (= Triranta), Four Noble Truths (= the heart of the Buddhist teaching), the Middle Way (= the way to escape pain and suffering). Всё это примеры единых понятий, не состоящие из суммы значений их компонентов. Например, the Indus Valley Civilization. Не вызывает сомнения тот факт, что изначально этот термин произошёл от названия географического местоположения объекта, но в науке это не только место раскопок, а гораздо более широкое понятие, включающее в себя существенные отличительные признаки этой цивилизации от других древних цивилизаций. The Indus Valley Civilization – единый культурный, археологический и исторический объект – древняя культура, обнаруженная на территории современного Пакистана и датируемая третьим тысячелетием до н.э. Самыми крупными городамистолицами в этом комплексе являются Хараппа и Мохенджо-Даро. Наряду с термином the Indus Valley Civilization можно встретить термин Harappan Culture, также имеющий отношение ко всему комплексу, а не только одному городу-столице [93]. Весь набор понятий, вкладываемых в этот термин, даёт основание говорить об этом сочетании именно как о полилексемном образовании, обладающем глобальностью номинации и функционально эквивалентном слову. Так, мы постепенно подошли к описанию характера функционирования прилагательных в текстах терминологических словарей. В качестве иллюстративного материала мы выбрали несколько статей из разных мест словаря, чтобы показать, какие группы прилагательные обнаружены в текстах словарных статей: Badarian – early pre-dynastic period, 3800 to 3500 BCE, also Fayum A or Merimda. Bekenkhonsu – High Priest of Amen under Ramses II, possibly father of Nefertari, member of the Amenemope clan. Bast – goddess of the home, Artemis to the Greeks. Her cultural centre was at Bubastis. 97 Benben – 1) the first land to rise from the primordial waters; 2) pyramid shaped sacred stone at Heliopolis. Book of the Dead – a collection of magical writings placed in tombs since the New Kingdom with the intention of helping the deceased in the afterlife. Cambyses – Persian king, conqueror of Egypt, founder of the 27th dynasty. Canopic jars – vessels containing the inner organs of the deceased, generally four, in the form of the sons of Horus. Cartouche – the name of a pharaoh in hieroglyphs surrounded by an oval band denoting eternity. Cippus – pointed rectangular pillar, in Egyptology: Amulet or stela showing Horus triumphing over dangerous beasts. Coffin Texts – magical writings written on coffins since the First Intermediate Period. Corbel – projection jutting out from wall, supporting structure above it, used to make false arches. Demotic – the last stage of development of the ancient Egyptian script. Duat – originally the starry sky, the Realm of the Dead, populated by the deceased who have become stars. Often somewhat misleadingly referred to as Underworld or Netherworld. Dynasty – line of hereditary rulers [126]. Прилагательные, которые мы обнаружили, понятийно можно разделить на две группы: терминологические и описательные. Среди первой группы прилагательных (pre-dynastic, ancient, hereditary, Persian, Egyptian, magical, primordial, sacred, характеризующихся inner, rectangular) глобальностью мы не номинации, встречаем все сочетаний, прилагательные углубляют родовидовые понятия (inner organs, pre-dynastic period, Persian king, ancient Egyptian script, hereditary ruler, rectangular pillar, magical writings). Эти случаи употребления прилагательных соотносятся с функцией сообщения. Другая группа прилагательных (early, last, false, cultural, high, oval, starry, dangerous) не имеет прямых связей с востоковедением. Если сопоставить их с pre-dynastic, ancient, Egyptian, становится ясно, что функционирование этих слов подчинено содержанию-намерению текста терминологического словаря. Использование прилагательных в 98 словосочетаниях early pre-dynastic period, high priest, oval band, last stage, starry sky, false arch, dangerous beasts, cultural centre лишено метафоричности, они не функционируют вместе с другими средствами воздействия или синонимическими средствами. При более внимательном изучении сочетаний с прилагательными можно обнаружить, что некоторые из них выполняют функцию углубления родовидовых понятий и при сочетании с существительными статус всего сочетания или прилагательного в его составе может поменяться, например, early pre-dynastic period. По аналогии с существующими с языке случаями употребления слов early и late с существительными, обозначающими времена года или части суток, в данном примере early служит углублению родовидовых понятий в парадигме сложносоставных определений древних временных периодов – early predynastic, pre-dynastic, late pre-dynastic, early dynastiс, etc. Прилагательное high в сочетании High Priest (верховный жрец), определяемое в терминологическом словаре как the head of the local priesthood [122], выступает в составе сочетания, имеющего значение должности, и рассматривается нами как полилексемное образование, функционально равное слову и характеризующееся глобальностью номинации. Среди подобных терминов в словаре Collins COBUID [116] зафиксированы high command, High Commission, High Commissioner, High Mass [116, с. 686]. На данном примере можно продемонстрировать изменение функционального статуса прилагательного при категориальном подходе к его оценке. В словосочетании false arch (ложная арка) false является частью сочетания с термином, принадлежащим области архитектуры. В “An Illustrated Masonry Glossary” [145] зафиксирован термин arch, а также такие сочетания, как arch bar, drop arch, flat arch, которые можно рассматривать как терминологические сочетания, характеризующиеся глобальностью номинации, однако сочетания false arch среди них нет. Дальнейшее исследование показало, что прилагательное false зафиксировано как 99 терминологическое в “A dictionary of Architecture and Landscape Architecture” [121], поэтому сочетание false arch мы склонны считать сочетанием терминологического существительного и терминологического прилагательного. Остальные прилагательные (oval, last, dangerous, cultural) реализуют свои прямые значения в сочетаниях с существительными, и даже прилагательное starry не является исключением и выступает в прямом значении full of stars. Таким образом, прилагательные, потенциально обладающие богатыми языковыми связями в общем языке, в тестах «0» уровня лишаются какихлибо коннотаций и обнаруживают только прямые значения. Наше исследование показало, что прилагательные обеих групп (терминологические и описательные) ведут себя сходным образом в этой разновидности научной речи. Несмотря на различия в причинах употребления (понятийные и структурные) характер функционирования сходный, прослеживается влияние общей направленности текстов словарных статей. Далее наше исследование затрагивает характер функционирования глагольных единиц. Среди глаголов, обнаруженных в дефинициях, можно выделить следующие группы: 1) языковые единицы латинского и греческого происхождения (моносемантические); 2) глаголы англосаксонского и нормандского происхождения; 3) глаголы простого действия с обширными идиоматическими связями; 4) фразовые глаголы и глаголы с морфосинтаксическими особенностями употребления; 5) коллокационно-связанные глагольные единицы. Прежде чем перейти к описанию функционирования глаголов необходимо сказать несколько слов о том, что такое предикация и как её понимают различные исследователи. В разделе 2.2 мы упоминали о взгляде С.А. Тер-Мкртичиан [85] на понимание предикации в контексте отнесения текстов словарных статей к области семиотики. Учёный исследовала те типы словарных дефиниций, в которые нет предиката как такового или 100 присутствуют десемантизированные единицы, функция которых сводится к связке между определением и определяемым. Говоря о нулевой связке, учёный рассматривала отношения только между определением и определяемым, не учитывая предикацию внутри самой дефиниции, т.е. воспринимая определение полностью как номинативное суждение по общей сути. При такой выборке исследуемого материала и взгляде на характер функционирования глагольных речевых единиц, исследователь делает вывод, что «предикация в собственном смысле слова в словарном определении отсутствует, из-за чего функционирование глаголов приобретает здесь усечённо-семиотический, а не полноценно-филологический характер» [85]. Точка зрения А.И. Смирнитского [76] на характер предикации «при выражении её глаголом-связкой с сильно ослабленным значением» отличается от С.А. Тер-Мкртичиан. Учёный полагает, что в таких случаях «мы имеем максимальное приближение к наиболее чистому выражению предикации. Основная мысль глагола сводится к тому, что он, почти ничего не добавляя к лексическому содержанию/…/, представляет отношение /…/ как реальное» [76, с. 103-107]. В нашем исследовании среди примеров словарных дефиниций можно обнаружить много определений, удовлетворяющих требованиям «идеального», по мнению А.С. Тер-Мкртичиан, номинативного суждения, например, demotic – the last stage of development of the ancient Egyptian script, dynasty – line of hereditary rulers, coffin texts – magical writings written on coffins since the First Intermediate Period. Но, и такие определения наделены предикацией, т.к. они соотносят высказывание с действительностью. На самом деле для нашего исследования не столь важно, как будут называться отношения между частями словарной статьи, предиктивными или номинативными, поскольку они не помогают осмыслить свойства языковых единиц с прагмалингвистических позиций. Помимо «идеальных» номинативных дефиниций можно обнаружить целый ряд «неидеальных», наличие предикации в которых трудно игнорировать, если мы стоим на 101 позиции анализа всякого рода глагольных отношений внутри определения, а не только между определяемым и определением, и рассматриваем все разновидности глаголов, которые способны осуществлять предикацию. Так, в словаре “A Dictionary of Non Classical Mythology” [124] определение термина Ahura Mazdah – Ahura Mazdah – “Wise Lord”, the supreme god of the ancient Persians, also known by the later form of his name, Ohrmazd. Ahura Mazdah represented the sky. He was the embodiment of wisdom, fruitfulness and benevolence. His opponent (and also his creation) was Angra Mainyu, the god of darkness and sterility. These were not the only deities, but life was essentially a struggle between the two gods of good and evil [124] – наряду с десемантизированными глаголами-связками, содержит глагол represent, который употреблён для понятийно правильного описания мифологического явления. То же самое можно сказать о текстах анализируемых словарных статей [93, 132], в которых глаголы to pass, to use, to preserve, to taper, to make, to carve, to cut, to designate употреблены по тем же причинам. Можно с уверенностью сказать, что предикативные отношения в них присутствуют. Тот факт, что в словарных определениях встречаются разные глаголы, подтверждает, что язык определений можно изучать в рамках филологического исследования и что сам язык несемиотичен. Рассмотрим, как функционируют глагольные единицы в определениях специальных терминов, и обратимся к тем примерам, которые мы анализировали выше. Наряду с функционированием личных форм глагола, в определениях присутствуют неличные формы controlled, located, symbolising, used, built, rising. Соотношение составляет 4:3, но эта тенденция не сохранится, если проанализировать словари полностью. Совершенно очевидно, что превосходство на стороне неличных форм. В глоссарии терминов Древнего Египта [126] на 8 личных форм приходится 41 случай употребления неличных, т.е. соотношение 1:5. Такое количественное превосходство свидетельствует о том, что тенденцию к выражению глагольных отношений через неличные формы можно считать инвариантной 102 чертой этой разновидности научной речи. Подобное явление не наблюдается в разновидностях LSP, исследуемых в последующих разделах, хотя употребление неличных форм сохраняется как инвариантный признак научной речи в целом. Количественное превосходство неличных форм в текстах словарных определений объясняется тем, что «словарное определение представляет собой развёрнутое номинативное высказывание, в котором заголовочное слово разъясняется с помощью синонимичных или более общих по отношению к нему понятий, снабжаемых в этом случае видовыми спецификациями. Видовые характеристики не могут быть выражены только лишь при помощи прилагательных, т.к. непременным параметром, входящим в научные определения, является указание на способы взаимодействия данного предмета или явления с другими. Таким образом, глаголы /…/ предстают здесь в составе атрибутивных конструкций. /…/ Причастные формы в этом случае становятся наиболее удобным способом передачи содержания с сохранением общего атрибутивно-номинативного характера высказывания» [43, с. 76]. Помимо этого для указания на способы взаимодействия предмета с другими предметами служат определительные придаточные предложения со словами that, which, who. Например, dynasty – ruling family that passes the right to rule from one member to another, hieroglyphics – system of writing in which pictures are used to present words and sounds, mummification – process that preserves the body of the dead, pharaoh – title of the ruler of ancient Egypt who had absolute control over peoples' lives [93], papyrus – a reedlike plant from which the ancient Egyptians made paper, relief – a sculptural technique in which figures or forms are carved either to project from the background surface (raised relief) or cut away below the background level (sunk relief); the degree of relief is designated as high, low, or sunken [132]. 103 Единичными случаями употребления представлены определительные придаточные предложения со словом where: Amenta - the Underworld. Originally the place where the sun set, this name was later applied to the West Bank of the Nile where the Egyptians built their tombs [122]. В текстах словарных статей терминологических словарей можно проследить наличие языковых единиц латинского происхождения – to associate, to dedicate, to illustrate, to navigate, to venerate, to identify, to locate, to project, to designate [165]. Данные глаголы обнаруживают устойчивую связь с теми разделами востоковедения, которые имеют отношение к религиозным верованиям, жизненному укладу, архитектуре, искусству (most Egyptian tombs were located in the mountainous land, the ‘ba’ is associated with divinity and power, the main temple was dedicated to a goddess that allowed the deceased to turn into mythical creatures to navigate around hazards, this identified the person with the king of the underworld, a demigod venerated in the form of a human headed jar, relief is designated [122]). Общими чертами этой группы глаголов являются такие, как простота контекстуальных связей, употребление в первых номинативных значениях (в большинстве случаев в единственных значениях) и неучастие в лексико-фразеологических единствах. Полисемантические глаголы англосаксонского и нормандского происхождения (to wear, to pass, to carve, to meet, to use, to rise, to set, to place, to help, to carry, to mean [165]) могут образовывать разнообразные идиоматические конструкции в общем языке, но в этой разновидности научной речи они реализуют только свои первые номинативные значения и употребляются в текстах дефиниций в составе сходных моделей: a bearded man wearing white mummy wrappings, they were worn like jewelry during life, the Atef crown was worn by Osiris, to pass the right to rule, figures are carved, writings placed in tomb, a small wooden naos was normally placed inside, a symbol of power carried by pharaohs, the barque of Ra carried the host of deities, a four-sided structure rising to a peak, mountain from which the sun rose, 104 mountain on which the sun set, a picture used to present an object, a death that would mean the end of one’s existence, a Greek word meaning man-shaped. Отдельные глаголы реализуют специальные значения, например, to meet в статье об архитектуре пирамид реализует значение ‘соединяться’ (sloping sides meeting at a point). В этой группе можно выделить подгруппу моносемантических глаголов taper, pertain, bestow, употребление которых не отличается от примеров из общего языка. Если сравнить функционирование этих глаголов с примерами из словаря Collins COBUILD [116], то окажется, что в этой разновидности научной речи глаголы ведут себя сходным образом: Таблица 3 Терминологические словари [122, Collins COBUILD [116] 126] Obelisk – a tall four-sided pillar that Most jeans these days taper towards the ankle. tapers to a pyramidal apex Mortuary – pertaining to the burial of the The rules pertaining to one set of circumstances dead do not necessarily pertain to another. Sekhem - the abode of the god Osiris The same unstinting praise could not be bestowed who bestowed goodness upon his on all its aircraft and equipment. followers. Функционирование этой группы глаголов в примерах из художественной литературы показывает, что они не изменяют ни своего значения, ни характер речеупотребления: It was not a positive stand rationally taken; not defiance in the name of the cause of importance; just a fastidious feeling, something pertaining almost to chastity: the hesitation one feels before putting one’s foot down into muck [174, с. 590] Off all the many titles bestowed upon him, he preferred one: Ellsworth Toohey, the Humanitarian [174, с. 307]. Такое функционирование делает их несложными в употреблении и приравнивает к первой группе в прагмалингвистическом аспекте. Таким образом, почти все представители группы глаголов англосаксонского и нормандского происхождения в текстах словарных дефиниций вступают в 105 простые контекстуальные связи, реализуя только свои прямые номинативные значения. К представителям третьей группы глаголов мы относим немаркированные в понятийном отношении to have, to make, to call, to take, to give. «Данные глаголы /…/ обладают чрезвычайно обширной идиоматикой и характеризуются весьма разветвлённой полисемией, что одновременно и роднит их с членами второй группы, и отличает /…/ от них» [43, с. 79]. В текстах терминологических словарей to have употребляется в первоначальном номинативном значении ‘обладать, иметь’ в простейшей морфо-синтаксической модели ‘V+O’ (the ruler who had absolute control, sphinx having the head of a man, a goddess who had many children, some temples have more than one set of pylons, having the power’ [126]). Глагол to make часто функционирует в форме страдательного залога или формы причастия II (the masks and coffins made of carboardlike materials, a charm made of precious stones or faience, coffins made in the shape of a human, papyrus sheets were made by cutting the stem of the plant into strips). В форме действительного залога в значении ‘делать, производить’ глагол to make употребляется гораздо реже (a reedlike plant from which the ancient Egyptians made paper, projection used to make false arches). Сходный характер функционирования прослеживается у глагола to call, например, often called by the Greek form Amenophis, also called Naqada, Egypt which is also called the Two Lands [126], the western peak was called Manu, himself being called the “Noble Djed”, Geb was called “The Great Cackler”, practiced by a group called scribes, mortuary priest called the “servant of the ka”, the royal burial chamber was called the “House of Gold”, associated with an ancient stone called Benben, a king’s first cartouche name also called “the throne name” [122]. Частотность употребления глаголов to give, to cut, to bring, to keep, to find, to leave, to write, to do ниже по сравнению с предыдущими, но выступают они в составе таких же простых коллокационных моделей, как to 106 call и to make – the name given to the historical period, the title given to married ladies, she is found in the Book of the Dead, model barques were kept in the shrines, within which the king’s names are written, in some texts we find Anubis, the Egyptians left offerings of food, a person who was appointed to bring daily offerings, shrine in which divine statues were kept, a term given to the defeated enemies, the ceremony was done by touching an adze to the mouth of a mummy [122], magical writings written on coffins [126]. Исследование функционирования наиболее частотных представителей третьей группы и обобщение результатов с выявленными свойствами глаголов второй группы показывает, что отсутствие многозначности и разнообразия контекстуальных связей можно считать вариативными признаками научной речи востоковедов. К четвертой характеризующиеся особенностей группе относятся наличием речеупотребления, фразовые определённых которые в глаголы и глаголы, морфо-синтаксических целом можно признать немаркированными в языковом плане. В текстах словарных определений обращают на себя внимание глаголы to provide, to consist, to preserve, to protect, to identify, to inhabit, to relate, to mark, to emerge, to attach, to depend, так как обладают особыми коллигационными свойствами (to provide smth for smth., to consist of smth., to preserve smth from smth., to protect smth from smth., to identify smth with smth., to inhabit smth by smb., to relate smth to smth., to mark smth with smth., to emerge from smth., to attach smth to smth., to depend on smth). Хотя модели употребления достаточно просты, их изучение может вызывать трудности, связанные с особенностями управления глаголов. Эти трудности могут быть обусловлены интерференцией родного языка и проявляться в неправильном употреблении предлогов. Особое внимание необходимо обратить на присутствие и функционирование фразовых глаголов to make up, to hold up, to turn into, to take on, to ward off, to speak of, to bring forth, to carry out, to prop up, to cut into, to cut away: 107 Atef Crown – The Atef crown was worn by Osiris. It is made up of the white crown of Upper Egypt and the red feathers are representative of Busiris, Osiris's cult center in the Delta. Bakhu – The mythical mountain from which the sun rose. One of two mountains that held up the sky, the other being Manu. Manu – The mythical mountain on which the sun set. One of two mountains that held up the sky, the other being Bakhu. These peaks were guarded by the double lion god. Book of the Dead – This is a collection of magic spells and formulas that was illustrated and written, usually on papyrus. It enabled the deceased to overcome obstacles in the afterlife. It did this by teaching passwords that allowed the deceased to turn into mythical creatures to navigate around hazards. Winged disc – This is a form that the god Horus Behudety takes in his battles with Seth. The god Thoth used his magic to turn Horus into a sun-disk with splendid outstretched wings. Mistress of the Necropolis – Sometimes we find Hathor taking on the attributes of a deity of the afterlife, at this time she is called so. She is rendered as the head of a cow protruding from a mountainside. Ra – From very early times Ra was a sun god. He took on many of the attributes and even the names of other gods as Egyptian myths evolved. He is often pictured wearing the double crown of Upper and Lower Egypt. Flagellum – A crop or whip used to ward off evil spirits. Seth – Early in Egyptian history, Seth is spoken of in terms of reverence as the god of wind and storms. He was even known as the Lord of Upper Egypt. Later he became the god of evil Akh – The akh was the aspect of a person that would join the gods in the underworld being immortal and unchangeable. It was created after death by the use of funerary text and spells, designed to bring forth an akh [122] Choachyte – Dispenser of water, Priest in charge of the cult of the dead who, for a fee, carried out the role of undertaker. Hah – Personification of eternity, props up the heavens. Speos – Temple cut into rock [126]. Relief – А sculptural technique in which figures or forms are carved either to project from the background surface or cut away below the background level (sunk relief) [132]. Можно отметить, что число фразовых глаголов в текстах терминологических словарей невелико, но их наличие свидетельствует об отступлении от правила выражать мысли при помощи лишённых идиоматики 108 и экспрессии языковых единиц. «Фразовые глаголы, значение которых, как правило, не является простой суммой монолексемного смыслового глагола и предложного наречия, по определению являют собой маркированный в языковом плане тип лексических единиц» [43, с. 81]. На факты присутствия фразовых глаголов в научной речи существуют разные точки зрения. Основываясь на проведённых исследованиях в рамках оптимизации научной речи, Р. В. Идзелис [34] считает присутствие фразовых глаголов неоправданным, так как «они не служат средством оптимизации научной коммуникации, поскольку очень часто (особенно в устной форме научной речи) фразовые глаголы реализуют несколько значений» [89, с. 157]. Однако употребление фразовых глаголов в составе определений иногда просто необходимо, «поскольку они более специфичны в своих значениях, чем их эквиваленты» [119, с. 275] и могут точно передать необходимое понятийное содержание. У нас нет оснований оспаривать эту точку зрения, поскольку случаи употребления фразовых глаголов очень немногочисленны, 12 случаев во всём словаре Р. Дюрера [122] и 3 в словаре А. Доллинджера [126]. Наличие фразовых глаголов в текстах определений учебников сводится к одному случаю или полному отсутствию. Каким образом эта группа глаголов поведёт себя в других разновидностях научной речи, мы проследим в ходе категориального анализа и описания в последующих разделах. Пятой группой глагольных единиц являются такие коллокационносвязанные словосочетания, как to come into existence, to do manual labour, to play a role/part, to be in use, to take place, to attract the attention of smb, to perform tasks, to do work, to take a form of smth, to lay the egg. В исследуемом текстовом материале их всего 19. Малочисленность подобных сочетаний в текстах определений объясняется отсутствием необходимости излагать мысли сложным языком, а присутствие некоторого количества – понятийными особенностями текстов словарных статей: Ka – immortal part of a being, but needing nourishment, coming into existence together with the being: the "life force", continuity of existence. 109 Ushabti – mummy form statuette of the deceased placed since the Middle Kingdom in tombs to do manual labour [126]. Ammut – a female demon, she is found in the Book of the Dead, she plays an important role in the Hall of Maat. Nephthys – a goddess, the twin sister of Osiris, Isis and Seth. She plays an important role in the Osiris legend. Her name means “Lady of the House”, it’s thought to be referring to Osiris’s Palace. Geb – a god that is sometimes pictured with the head of a goose. It was in this form that he was said to have laid the egg from which the sun was hatched. Scarab – the dung-rolling beetle was, to the ancient Egyptians, a symbol of regeneration and spontaneous creation, as it seemed to emerge from nowhere; in fact it came from eggs previously laid in the sand. Seals and amulets in scarab form were very common and were thought to possess magic powers. Necropolis – the Greek word meaning “city of the dead” normally describes large and important burial areas that were in use for long periods. Opet – a great religious festival that took place in Thebes during the inundation. The god Amun was taken from his temple at Karnak and brought to visit his wife, Mut at her temple of Luxor. Per Nefer – the place where some of the purification and mummification rituals took place. Sistrum – a sacred noise-making instrument used in the cult of Hathor. This noise was thought to attract the attention of the gods. Sobek – a crocodile-headed god. Admired and feared for his ferocity. At the command of Ra, He performed tasks such as catching with a net the four sons of Horus as they emerged from the waters in a lotus bloom. Winged disc – a form that the god Horus Behudety takes in his battles with Seth. The god Thoth used his magic to turn Horus into a sun-disk with splendid outstretched wings [122]. Мы завершим функционально-стилистическое описание текстового материала терминологических словарей анализом наречий. В целом можно сказать, что их число невелико. В составе дефиниций из глоссариев учебников наречий нет вообще. В словарных статьях терминологических словарей мы встречаем наречия, указывающие на возможность или вероятность события, частотность или регулярность осуществления действия (usually, probably, once, widely, often, never, ever, sometimes, originally, finally, 110 particularly, especially, always, wrongly, perhaps, previously, again, later, early, frequently, mostly, normally, apparently, generally). Все они служат для выражения определённых морфологическими модальных средствами, и значений их лексическими, употребление а не обусловлено общеязыковыми причинами. По сравнению с этой группой число наречий, углубляющих признак предмета или явления, практически равно нулю, можно вычленить лишь отдельные случаи такого употребления, например, elaborately decorated naos, literally translated word, the most notably represented gods, naturally occurring salt, highly centralizes government, all the gods collectively as a group. Характер связи наречий с областью востоковедения обусловлен понятийными причинами. Ограниченное употребление наречий объясняется тенденцией к использованию полилексемных атрибутивных словосочетаний – a pyramid-shaped sacred stone, pointed rectangular pillar, blessed dead ancestors, ill-defined coastal region, historical time period, jackal headed god, Osiris’s cult center, cosmic mountain range, double lion god, Egyptian picture language, divine mother goddess, monumental tapering shaft, king’s first cartouche name, papyrus life preserver, sacred noise-making instrument. Единичные случаи употребления наречий в обстоятельственных функциях образа действия, причины, времени, места, степени – pictures that do not join together, some kings are shown proudly displaying scribe palettes, from the Middle Kingdom onwards, placed inside, natural starches that bound the sheet together, oddly enough the papyrus plant became extinct in Egypt, completely or half open, contraption for raising water manually – в целом не вносят существенных дополнений в общую характеристику этой разновидности научной речи. Число случаев общеязыкового употребления выше по сравнению со случаями использования наречий, углубляющих признаки предметов и явлений. Поскольку эти случаи употребления малочисленны, мы не видим необходимости делить их на специальные и усилительные. Характер употребления этой группы наречий обусловлен понятийной направленностью текстов словарных дефиниций. 111 Подводя итог исследования словарных статей терминологических словарей, можно сделать некоторые выводы и перечислить типичные или инвариантные признаки этого уровня LSP и интеллективного регистра в целом. Словарные дефиниции содержат ограниченное число языковых единиц, что не создаёт предпосылок для развития полноценных идиоматических связей. Употребление существительных и прилагательных строго подчиняется понятийным характеристикам текстов словарей. Характерной чертой является преимущественно номинативный характер высказываний терминологических словарей, выражающийся в преобладании неличных форм глаголов. Большинство определений оформлено при помощи причастных и герундиальных оборотов. Однако мы не можем игнорировать наличие некоторого количества описательных прилагательных; глаголов, понятийно не связанных с областью востоковедения и не реализующих своих экспрессивных и идиоматических свойств; наречий, выражающих модальность, имеющих общеязыковой, а не понятийный характер употребления. Черты, обнаруженные в терминологических словарях, исследуются в текстах других разновидностей LSP востоковедов. Выявленные черты научной речи являются основой для формирования суждения о соотношении вариативных и инвариантных признаков в разновидностях научной речи. Следует отметить ещё один признак языка текстов терминологических словарей, который нельзя считать инвариантным для интеллективного регистра в целом. В ходе анализа словарных дефиниций мы не встретили ни одного случая синонимии. Выше мы упоминали, что среди текстов «0» уровня существует вариативность в подходах к составлению словарей, эти различия позволяют говорить о существовании множества переходных случаев в рамках этой разновидности научной речи и о постепенном нарастании вариативных характеристик. Для нашего исследования мы выбрали словари, максимально стремящиеся к номинативности суждений. «Идеальными» представителями 112 этого уровня стали определения из глоссариев учебников. Словари А. Доллинджера и Р. Дюрера уже не были столь «идеальными», но укладывались в представление о типичных текстах этой разновидности LSP. Для того чтобы показать, каким образом происходит постепенное нарастание экспрессивно-идиоматических свойств в текстах словарных дефиниций, мы исследовали тексты переходных типов, с примерами анализа которых можно ознакомиться в Приложении (12). 3.2 «1» уровень: идиоматически ограниченные научные тексты В ходе исследования текстов «0» уровня выяснились функционально стилистические особенности словарных дефиниций специальных терминологических словарей и глоссариев учебников. Описанные нами характерные черты функционирования лексических единиц составляют инвариантную основу «0» уровня научной речи востоковедов. Помимо этого мы обратили внимание на вариативность внутри этой разновидности и на образцы переходных текстов, которые по большинству характеристик отнесены к представителям «0» уровня. В этом разделе мы продолжим исследование по тому же плану и выявим, какие языковые особенности функционирования лексических единиц позволяют отнести образцы научной речи именно к этому уровню и какой текстовый материал удовлетворяет характеристикам инвариантной основы этого уровня. В исследовании А.И. Комаровой мы сталкиваемся с выбором специального термина для названия текстов «1» уровня – “restricted scientific English”; термина, исследуемого «вполне языкового адекватно материала» /…/ [43, с. отражающего 86]. Учёный свойства считает необходимым ввести этот термин для обозначения текстов, которые занимают промежуточное положение между текстами авторских терминологических словарей и текстами, которые содержат большое число элементов функции общения. Термин “restricted scientific English” «позволяет 113 оптимально описывать полноценное научное содержание с помощью экономных языковых средств» [173]. В данном разделе исследуются тексты, расширяющие понятийную сферу, соотносимую с научной деятельностью. В примерах «0» уровня понятийная основа текстов не затрагивала научные методы, в этом разделе данная характеристика расширяет понятийную направленность основы этой разновидности научной речи. Поскольку понятийные характеристики влияют на языковые особенности текстов, в текстах присутствуют языковые единицы, описывающие методы и этапы научного исследования. Этот пласт лексики не имеет непосредственной связи с востоковедением или вообще с какой-то конкретной научной сферой, но очевидно, что именно сочетание двух пластов лексики является характерной чертой и представляет собой категориальную основу этой разновидности научной речи востоковедения. Выше отмечалось, что мы не придерживаемся существующих классификаций (дихотомия или трихотомия) лексических единиц научной речи, поскольку задачей исследования является описание функциональностилистических разновидностей научной речи востоковедов на основе вариативности лексического состава научных текстов, т.е. определение соотношения вариативных и инвариантных признаков в составе различных разновидностей научной речи. Наиболее яркими представителями научной речи «1» уровня языковой организации выступают статьи из специальных профессиональных изданий (в англоязычном варианте такие издания часто называют journal, подчёркивая их научный профиль). Одним из примеров является статья из “Indica” о раскопках древних индийских парков [187]. Мы приведём в качестве примера отрывок, но анализу подвергнем всю статью: I. These parks had remained intact for many centuries – as revealed by the archaeological reports and the accounts of Chinese travellers. One such park was the Jivakarama, popularly known as Jivaka-ambavana, situated at Rajagriha. 114 Jivaka was a physician at the court of King Bimbisara, the king of Magadha. He was a very well-known medical practitioner and surgeon of the 6th century B.C. He was a great devotee of the Buddha and looked after the health of the Buddha and his samgha, to whom he also donated his huge mango-grove /…/ [187, с. 1-4] (13). Понятийная направленность данного текста связана больше с областью истории и культуры, а не археологии; исторический аспект представлен шире, чем описание процесса раскопок. Археологические данные фигурируют в качестве материального подтверждения исторических фактов. В данном тексте группа специальных слов представлена двумя подгруппами – оригинальными и англоязычными специальными словами. Тот факт, что исконные термины не снабжены англоязычными соответствиями, свидетельствует о специальной профессиональной, а не научно-популярной направленности текста. К исконным терминам относятся следующие лексические единицы: samgha, vihara, Sumangala Vilasini, mandapa, Gandhakuti, Buddah, Sammannaphala Sutta. В данной подгруппе присутствует термин (the) Budda, который неспециалист может посчитать именем собственным. Термин budda дословно означает the awakened one или the enlightened one; это скорее титул как ‘мессия’ или ‘спаситель’, он может встречаться в текстах, относящихся к периоду до рождения Будды – принца Сидхартха Гаутама. Употребление термина с определённым артиклем и написание с заглавной буквы – the Buddah – свидетельствует о том, что речь идёт не о любом мессии, а именно о Сидхартха Гаутама, «харизматичном лидере, который основал своё учение и создал общину последователей, что привело к возникновению одной из трёх самых распространённых религий в мире» [93, с. 109]. Другие исконные термины в повседневном речеупотреблении не встречаются, поскольку являются специальными, в переводе означают следующее: samgha – a community of believers, vihara – a secluded place in which to walk, (the) Sumangala Vilasini – one of the Buddhist texts, mandapa – pavilion, Gandhakuti – perfumed chamber, (the) Sammannaphala Sutta is the 115 second of all 34 Digha Nikaya discourses. The title means “the Fruit of Contemplative Life Discourse”. This discourse tells the story of King Ajatasatru [192]. Вторую подгруппу составляют англоязычные специальные слова, соотносящиеся с различными научными областями и не имеющие непосредственной связи с востоковедением: physician, medical practitioner, surgeon, devotee, mango-grove, monastery, dwelling huts, facilities, resorts, compound wall, monks, prevailing custom, foot of the mountain, building phases, elliptical hall, subsidiary rooms, excavation. Характерной чертой употребления всех специальных слов является подчинение логическим, а не идиоматическим связям с другими словами и минимальные горизонтальные связи: a well-known medical practitioner and surgeon, a great devotee of the Buddah, he donated his mango-grove, constructed a monastery, there were dwelling huts, there were facilities of mandapas, mango-grove had a compound wall of, the prevailing custom of closing the gates, noted two building phases, consisted of a large elliptical hall, another elliptical hall. Помимо специальных существительных в тексте присутствует целый ряд общенаучных или общеязыковых существительных: report, survey, account, aim, description, purpose, hand, height, colour, head, foot, incident, sound, danger, top, rule, exception, site, centre, structure, dimension, plan, existence. Отнесение данных существительных к общенаучным или словам общего языка – традиционный подход. Каждое из этих слов в общем языке обладает разнообразными идиоматическими связями и может вызвать определённые языковые ассоциации. В данном случае их употребление связано с понятийной подтверждаются направленностью характером сочетаемости текста, с логические другими связи лексическими единицами: archaeological reports and accounts of Chinese travelers, with this aim in mind; in his description he says; for the purpose of day and night stay; into the hands of the Buddah; copper colour; the sound of the falling leaves; to be an illustration, this incident reveals; this rule was so strictly enforced; is there any 116 danger to my life; on the top of the mountain; covered the foot with a bandage; no exception was made; the site of the Jivaka mango-grove was excavated; another elliptical hall in the centre, including another elliptical structure; two large halls of uncommon dimensions. Наличие нетерминологических существительных, вступающих в неидиоматические связи с другими словами в тексте, обусловлено необходимостью описать внешний вид, форму, размеры, местоположение материальных объектов: two halls of uncommon dimensions, another elliptical hall in the centre, a compound wall of eighteen hands in height, on the top of the mountain. Употребление этих существительных максимально рационально; их «связь со специальными словами делает их понятийно обусловленными и вполне конкретными» [72]. Наряду с конкретными существительными имеются существительные, понятийная обусловленность которых вызывает сомнения. Присутствие таких слов в научном тексте объясняется наличием цитат из древних письменных источников, например, из заметок китайских путешественников или из “Sumangala Vilasini” (одного из буддистских текстов), стиль которых менее формален по отношению к стилю основного изложения. Подобные слова могут присутствовать в научном произведении любой области знаний, это так называемые общенаучные слова. В книге В.В. Васильева и Т.Б. Назаровой [158] составлен тезаурус, в котором отражается употребления общенаучных слов в составе наиболее частотных нейтральных словосочетаний и предельных синтагматических последовательностей, встречающихся в научных направленности. Cравним с произведениях тезаурусом речи употребление гуманитарной общенаучных существительных: Таблица 4 Тезаурус [158] Статья из ‘Indica” [187] report (n) to make a report on smth.; to present a revealed by the archaeological reports report (to the conference, meeting, symposium) /…/ of Chinese travellers 117 account (n) to give an account of smth.; to take revealed by archaeological reports and into account; to come into account; to take accounts of Chinese travelers. account of smth. aim (n) one’s immediate (specific) aim; the aim with this aim in mind; of the paper, the aim of what has been said; the aim and purpose of smth. for the purpose of day and night stay description (n) full, accurate description of smth. in his description he says hand (n) on the one hand, on the other hand, to on the other hand go hand in hand with, to have smth. at hand rule (n) general rules; set of rules; to follow the this rule was so strictly enforced that rules of smth.; to lay down the rules of … mention (n) to make mention of smth.; mention Hiuen Tsang has however made no should be made of; should, must also be mention of this park mentioned that…; as has already been mentioned above…; it would be interesting to mention that; as already mentioned При сопоставлении примеров можно заметить, что степень идиоматичности большинства существительных ниже по сравнению с тезаурусом, существительные сочетаются с неспециальными глаголами или выполняют номинативную функцию. Будучи понятийно обусловленными, они не сочетаются ни с какими прилагательными, либо с ограничивающими прилагательными в единичных случаях (archaeological reports and accounts). Если мы рассмотрим все оставшиеся слова общего языка и попытаемся найти случаи идиоматических проявлений, похожие на те, что зафиксированы в тезаурусе, то обнаружим всего несколько примеров – to maintain discipline, let there be no noise, to climb the mountain, by the foot of the mountain, to apply some medicine, to cover smth with a bandage, to make no exсeption to smb, to restrain one’s tears, under the direction of smb, to prove the existence of smth, to be in ruin. Все вышеописанные факты подтверждают вывод о том, что в текстах уровня “restricted scientific English” большая часть существительных выступает в номинативной функции с единичными примерами 118 идиоматичных проявлений. По этой причине мы ещё раз убеждаемся в нецелесообразности разделения лексики по принципам дихотомии или трихотомии. Эта особенность текстов «1» уровня роднит их с дефинициями терминологических словарей. Можно заключить, что такая языковая организация является типичной для данной разновидности научной речи, т.е. является инвариантной категориальной основой. Следует обратить внимание на тот факт, что конкретные существительные, выступая в номинативной функции, свободны от идиоматических проявлений, однако в ходе исследования мы обнаружили несколько случаев полисемии и омонимии. Например, существительное foot выступает в значении ‘нога’ (covered the foot with a bondage) и в значении ‘подножие’ (passing by the foot of the mountain). Аналогичным образом обстоит дело со словом hand, которое выступает в значении ‘рука’ (by pouring water into his hands) и в значении меры длины (a compound wall of eighteen hands in height). Слово head употребляется в значении ‘руководитель’ (the Buddah, the head of the samgha), а не в первоначальном номинативном значении ‘голова’. Немногочисленные идиоматические сочетания, которые приникают в LSP востоковедов на «1» уровне, представляют собой вариативные языковые элементы. По сравнению с другими разновидностями научной речи их количество очень невелико и свидетельствует о значительной идиоматической ограниченности уровня “restricted scientific English”. Далее рассмотрим характер функционирования прилагательных. Можно обнаружить единичные случаи употребления ограничивающего прилагательного, входящего в состав термина. Например, dwelling huts, что соответствует исконному термину lena, также представленному в другой части статьи. Кроме него можно отметить medical practitioner и Buddhist devotee. Помимо этих случаев встречаются примеры, где специальное прилагательное сочетается с неспециальным существительным, что превращает всё сочетание в понятийно маркированный элемент, например, 119 archaeological survey, building phases, subsidiary rooms, elliptical hall, compound wall, Chinese travellers, mid-eastern circle. Следующую прилагательные, группу прилагательных уточняющие признаки составляют описывающие существительных (well-known surgeon, great devotee, huge mango-grove, entire park, one of the best, most beautiful and pleasant parks, sad mood, falling leaves, strict discipline, large rock, the highest of all hills, isolated and deserted situation, earlier phase, later phase, fresh excavation, large halls, massive park, utter ruin). Перечисленные прилагательные не имеют понятийной связи с востоковедением, однако при сочетании со обусловленными перечисленных специальными и словами подчиняются случаях общей прилагательные они становятся направленности выступают в понятийно текста. В номинативной функции и не входят в состав идиоматических конструкций. Прилагательные функционируют в составе свободных сочетаний, не реализуя тех свойств, которые им присущи в текстах других функционально-стилистических разновидностей. Среди описывающих прилагательных только well-known, great, large относятся к общенаучным, хотя в данном случае они ведут себя как простые описательные прилагательные. Прилагательные, которые не являются понятийно соотнесёнными с областью востоковедения, становятся понятийно маркированными в том случае, если они употребляются со специальными существительными. В большинстве случаев оба компонента словосочетаний представляют не соотносятся собой простые понятийно с конструкции востоковедением и «прилагательное + существительное», не обладающие никакой идиоматической связанностью. В данной разновидности научной речи среди словосочетаний с прилагательными можно зафиксировать составные термины, понятийно обусловленные свободные сочетания слов, маркированными благодаря сочетаемости прилагательным. Присутствие подавляющего которые с становятся терминологическим большинства свободных 120 понятийно необусловленных словосочетаний, составляющих пласт общеязыковой лексики, продиктовано общим содержанием текста. Рассмотрим примеры поведения этих двух частей речи в других образцах научной речи «1» уровня языковой организации. Статья “On invisible trade relations between Mesopotamian cities during the third millennium B.C.” [110] описывает применение закона Ньютона и эконометрического метода для доказательства существования торговых связей между городамигосударствами Месопотамии в 3 тысячелетии до нашей эры. Известно, что возникновение письменности в Месопотамии стало следствием упрочения экономических связей и появления разнообразных моделей политического устройства в городах-государствах. Письменность выступила в качестве основы, позволившей развивать различные варианты обмена товарами. Переплетение письменности и торговли даёт основание полагать, что глиняные таблички можно считать свидетельствами торговых связей и торговых операций между городами. Основываясь на свидетельствах, оставленных на глиняных табличках и применяя закон всемирного тяготения Ньютона к оценке торговых потоков, исследователи приходят к выводу о том, что Месопотамия представляла собой высоко интегрированную рыночную экономику [110, с. 375]. Мы проанализируем и приведём в качестве примера отрывок из этой статьи, где представлен географический, экономический и исторический обзор исследуемого региона, а также несколько абзацев из части, посвящённой описанию эконометрических выкладок: II. During the fourth millennium B.C., the Uruk civilization emerged and the first signs of cities becoming larger can be observed. One of these was the city of Uruk. The large architectural monuments and palaces that survive and are today the subjects of our admiration date back to this era, as do the earliest manifestations of writing. Urbanization increased and cities were founded in the land of Sumer, in Babylonia, as well as along the Tigris and the Euphrates. A few more cities were located west of the Euphrates, not far from the Mediterranean Sea. Around 2370 B.C., Sargon unified Mesopotamia, but his empire collapsed around 2230 B.C. and the powerful city-states took over again. For more than a century thereafter, anarchy 121 prevailed. Then, between 2100 and 2003 B.C., political control was centralizing once more, this time under the dominance of the city of Ur (third dynasty), which ruled over the whole region of Sumer. The written evidence that is used in our article was left by these two civilizations. However, archeological excavations in these areas have been far from systematic. The information available for certain periods and cities is therefore scarce, especially in the case of cities in the delta, which were regularly flooded. In addition, not all tablets that have been found have been read and/or translated [110, с. 374-383] (14). Другая статья “The birth of writing” Беатрис Андре-Салвини связана с письменностью и её особенностями [106]. III. In ancient Mesopotamia writing was invented in response to the reed to keep accounts and make lists. The earliest recorded calculations were inscribed on tablets of clay, an abundant material in the valleys of the Near East. Writing appeared for the first time around 3300 B.C. in the land of Sumer, during a period of far-reaching change which coincided with the construction of the first towns. At this time, the political, social and cultural conditions needed for writing to be invented were all met. The city of Uruk, in the south of the country, was prosperous and began to engage in long-distance trade to import the raw materials which it lacked [106, с. 11-14] (15). Итак, в приведённом выше отрывке II специальные существительные составляют довольно многочисленную группу. Поскольку востоковедение – наука, стоящая на стыке нескольких областей знаний, то к специальным востоковедным словам можно причислить многие из тех, которые применяются для описания западных культур. Что касается собственно востоковедных, то это – Uruk, Sumer, Babylonia, the Tigris, the Euphrates, Mesopotamia, the third Ur dynasty, the Akkadian empire, India, Egypt, Sippar, Mari, scribe, Nineveh, Nagar, Harran, Lagash, assyriologists, Ummа. В данный список включены названия древних городов-государств, и только специалисту хорошо понятно, что за каждым названием стоит комплекс понятий, т.е. где каждый город находился, в какое время существовал, каково было политическое устройство, насколько велико было население, какие племена его населяли, на каких ремёслах специализировался город и многое другое. В статье III к специальным востоковедным словам мы относим: 122 Mesopotamia, tablets, the Near East, Sumer, Uruk, king-priest, linear script, reed calamus, determinatives, phonograms, ideograms. В каждой статье присутствуют специальные слова, не имеющие непосредственного отношения к востоковедению, но понятийно являющиеся терминами смежных областей знаний: экономики, лингвистики, архитектуры: II. monument, palace, excavations, transactions, contracts, inventories, bookkeepers, gold, copper, wood, tin, silver, textiles, luxuries, surplus, slaves, routes; III. trade, raw materials, authority, personnel, salaries, goods, flock, sign, sentence, sound, category, concept, form, meaning, context, interpretation, element etc. Следует обратить внимание на слово sign, которое употреблено в статьях II и III в двух разных значениях, что явилось причиной отнесения этого слова и к специальным терминам, в нашем случае к области лингвистики, и к словам общего языка. Слово sign [54] употреблено в значении ‘признак, примета’ как слово общего языка в сочетании the first signs of cities becoming larger can be observed. Как специальный термин это слово встречается несколько раз в тексте III в значении ‘знак, символ’. Так текст связан с историей возникновения письменности, употребление специального термина обусловлено понятийной направленностью текста: signs lost all resemblance to the original figurative outline, led to the transformation of the signs, different combinations form a sign, composite signs, to reduce the number of signs, the invention of signs, a diminution in the repertoire of signs. Данный пример наглядно демонстрирует невозможность формального подхода к оцениванию функционального статуса слова без учёта его контекстуального функционирования. Только проанализировав сочетаемость слова с окружающими его лексическими единицами, можно правильно определить его значение и отнести либо к специальной лексике, либо к словам общего языка. 123 К формально неспециальным или общенаучным существительным принадлежат следующие лексические единицы: II. sign, subject, evidence, period, addition, information, article, region, location, distance, factors, intensity, number, times, case, documents, activities, place, way, research, existence, compendia, archives, provenance, expertise, estimation, situation etc. III. accounts, lists, calculations, time, period, change, conditions, capacity, reference, system, information, attempts, example, medium, material, phenomenon, range, efficiency, action, number, technique, possibility. Поскольку тезаурус [158] основан на материале гуманитарных наук, большая часть общенаучной лексики, её мы выделили жирным шрифтом, обнаружена в тезаурусе. Сравним характер функционирования общенаучных существительных в наших статьях cо словосочетаниями и предельными синтагматическими последовательностями, которые зафиксированы в тезаурусе: Таблица 5 Тезаурус [158] Статьи из the Professional Geographer [110] и UNESCO Courier [106] account (n) – to give an account of smth, to account (n) – to keep accounts, we had to take into account, to come into account, to take take into account account of smth activity (n) – scientific, intellectual activity, activity (n) – four types of activities spheres of human activity attempt (n) – serious attempts, to make an attempt (n) – to simplify writing, attempts attempt to do smth, an attempt has been made were made to do smth. case (n) – general, an obvious case, the case case (n) – in the case of cities in the delta, in under discussion, a case in question, a case in many cases, for these cases point, as the case may be, as is usually the case, in case, in the case of, in any case, to meet the case, to be the case, we must specify the extreme cases, this is far from being the case, 124 concept (n) – basic, general, ill-defined, concept (n) – new concepts were depicted, to recently defined concepts, to introduce a transcribe similar actions and concepts; to concept, the concept of smth. specify the category to which the concept belonged change (n) – apparent, drastic, important, change (n) – a period of far-reaching change obvious changes, the changes are obvious condition (n) – specific, similar, different, condition (n) – political, social and cultural typical conditions, on/upon conditions that…, conditions under/in such conditions distinction (n) – a clear-cut distinction, to draw distinction (n) – to draw distinctions a distinction between… between element (n) – an essential, constituent element element (n) – to reproduce all the elements of the Sumerian language, grammatical elements form (n) – certain, different, optimal, natural, form (n) – to be depicted in an abstract form, possible form of smth, to take the form of, to spoken form, the form of the linear script present smth in the form of… factor (n) – important, major, significant factor (n) – one of the factors factor, to depend on many factors information (n) – helpful, important, information (n) – the information is scarce, intellective, scientific, up-to-date, useful, valid, oral information, information available valuable information on the subject, to derive, extract information from smth, to find information on smth, to impart, pass on, sum up information material (n) – copious material on the subject, material (n) – eligible natural material, to narrow down the material, to provide abundant material concrete, reliable, suitable material for smth, to classify the material meaning (n) – nominative, primary meaning, meaning (n) – different meanings, to rid to express the meaning, to be apt in meaning, ideograms of their meaning transportation of meaning, the meaning remains obscure…, it has no meaning at all medium (n) – medium of communication, oral, medium (n) – due to the medium used to 125 spoken, written medium support writing need(s) (n) – to satisfy smb’s needs, to serve need(s) (n) – the need to transcribe the needs of smth/smb, to realize the need to do smth, to be dictated by certain needs, the need for objective criterion, objective methods of analysis number (n) – an increasingly large, reasonable, number (n) – the number of signs, by the considerable, limited number of smth, the total number of times number of part (n) – an important part of smth, to play an part (n) – eastern part of the country important part in smth, to form part of smth, to take part in smth, to divide into parts, to break up into constituent parts, in parts, part and parcel place (n) – in the place of, in the first (second) place (n) – to take place place, out of place, to occupy a special place in smth, to take place possibility (n) – the possibility of doing smth possibility (n) – reflecting the new possibilities for reproducing range (n) – a wide range of smth, within the range (n) – to increase the range and range of smth. efficiency of the ideographic system situation (n) – complex, different, involved, situation (n) – a situation that we had to take typical situation into account subject (n) – the main, the most important subject (n) – the subjects of our admiration subject of smth., the subject of investigation, study, analysis, discussion, books, literature on the subject, to serve as a subject for, we have very little to say on the subject, the subject of our discussion is far from being exhausted system (n) – a relatively coherent, complex, system (n) – a new and unified system of well-developed, well-defined, ill-defined, well- reference, ideographic system, to develop a balanced system, to create, to elaborate, adhere system 126 to a system way (n) – a certain way of doing smth, certain way (n) – in a more efficient way ways and methods of doing smth, by way of, in a different way Сопоставительный анализ показывает, что степень идиоматичности общенаучных существительных в исследуемых статьях ниже вариантов, зафиксированных в тезаурусе. Многие существительные выполняют простую номинативную функцию и не сочетаются ни с какими прилагательными или в редких случаях сочетаются с понятийно-маркированными и специальными прилагательными (ideographic system, oral information, eastern part). Существительные очень редко входят в состав фразеологических единств и никогда – предельных синтагматических последовательностей. Зафиксировано всего 5 фразеологических оборотов, совпадающих с тезаурусом: attempts were made, to take into account, in the case of smth, to draw distinctions between, to take place. Существительные, которые мы могли бы посчитать общеязыковыми, общенаучными или терминами смежных областей знаний, в статье сочетаются со специальными прилагательными: II. Akkadian empire, Phoenician ports, pre-Sargonic sub-period; III. religious leader, wedge-shaped impressions, pointed tool, triangular end, linear relationships, Sumerian language; со специальными существительными: II. the Uruk civilization; III. the temple administrator, образуя понятийно маркированные словосочетания. Некоторые сочетания прилагательных и существительных отличаются глобальностью номинации. Сочетание raw materials является неделимым понятием, соотносимым со специальной понятийной областью; эту терминологическую единицу нельзя приравнять к свободным сочетаниям, только в сочетании raw materials словосочетание обладает глобальностью номинации в значении ‘сырьё’ [116, с. 1193]. 127 Среди сочетаний с существительными самой распространённой моделью является конструкция ‘N+of+N’. Например, II. the city of Uruk, manifestations of writing, the land of Sumer, west of the Euphrates, the region of Sumer, the dominance of the city of Ur, records of transactions, the third dynasty of Ur; III. the land of Sumer, the valleys of the Near East, tablets of clay, the temple of the tutelary god, the authority of the religious leader, nuances of the spoken language, elements of the Sumerian language. Подводя итог нашего исследования в отношении существительных, мы ещё раз убеждаемся, что все существительные, независимо от их принадлежности к различным пластам лексики, ведут себя сходным образом. В текстах «1» уровня существительные выступают главным образом в номинативной функции и свободны от идиоматических проявлений, они обнаруживают сходные черты речеупотребления, что подтверждает тезис о неэффективности разделения лексического состава на термины / общенаучную лексику / слова общего языка. В отношении характера функционирования существительных мы можем провести параллели с текстами «0» уровня, в статьях терминологических словарей также отсутствуют идиоматические проявления у существительных и преобладает номинативность. Исключения составляют только словосочетания, оформленные следующим образом: общенаучное существительное + немаркированное в понятийном плане описывающее прилагательное: new concepts, abundant material, far-reaching change, new system, abstract form, similar actions and concepts, new possibilities, a more efficient way; неспециальный глагол + прямое общенаучным существительным: elements – to reproduce ~ possibilities – to reflect ~ range – to increase ~ system – to find ~, to develop ~ дополнение, выраженное 128 choice – to limit ~ concept – ~ was expressed content – ~was enriched conditions - ~were met rule - ~ was enforced. Хотя данные фразеологизмы не зафиксированы в тезаурусе, они соответствуют характеру тех, которые включены в него. К подобного рода сочетаниям мы можем добавить ещё несколько фразеологизмов: I. at a time, in time, with this aim in mind, under the direction of; II. this time, for certain periods, in addition, at the end of, during that period of time, without any mention; III. in response to, for the first time, during a period of, at this time, by reference to, at the beginning, for example. Уже начав говорить о функционировании прилагательных в контексте сочетаемости с существительными и в составе специальных терминов, характеризующихся глобальностью номинации, добавим, что при употреблении со специальными словами или существительными, наличие которых понятийно обусловлено, они образуют понятийно маркированные словосочетания в составе простейшей конструкции «прил.+сущ»: I. fresh excavation, the best, most beautiful, pleasant park, isolated and deserted situation of the park, prevailing custom, massive park, huge mango-grove, etc; II. large monuments and palaces, the earliest manifestation of writing, powerful city-states, fertile river basins; III. ancient Mesopotamia, southern Mesopotamia etc. Среди других простейших свободных сочетаний неспециальных востоковедных слов или сочетаний общенаучных существительных, не зафиксированных в тезаурусе, в статьях можно выделить: II. written evidence, surviving texts, visible signs, commercial activities, various regions, important trading, more efficient way, main roads, main cities, main land routes, precise location; III. earliest calculations, abundant material, human memory, simple memory aid, earliest attempts, different combinations, similar actions. Ни один из компонентов этих словосочетаний не соотносится с какой-то определённой 129 областью знаний, а сами словосочетания имеют тенденцию к повторному воспроизведению в других образцах речи. Несмотря на сходство между словосочетаниями обеих групп с морфо-синтаксической точки зрения, в семантическом плане мы видим большую разницу между понятийно маркированными tutelary god, syllabic writing, linear script и свободными, легко воспроизводимыми и повторяющимися main roads, early period, different combinations. Если обратиться к пласту общенаучных прилагательных I. large, wellknown, proper, great; II. large; available, systematic, safe, efficient, main; III. great, abstract, new, similar, complex, original, different, easy, necessary, proper, то можно обнаружить следующие сочетания: Таблица 6 Тезаурус [158] Indica [187], the Professional Geographer [110], UNESCO Courier [106] abstract (adj) – an abstract approach, concept, abstract (adj) – an abstract form scheme available (adj) – available material, source of available (adj) – the information available for information, to be available, to make certain periods available complex (adj) – a complex method, system, complex (adj) – become complex term different (adj) – a different approach, means, different (adj) – these different meanings to be different from easy (adj) – an easy task, it is not easy to do easy (adj) – that was not always easy smth., however easy it may seem at first sight efficient (adj) – efficient communication, efficient (adj) – in a more efficient way method, procedure great (adj) – to be of great importance, great (adj) – a great administrative centre, a significance great devotee large (adj) – a large corpus of material, a large (adj) – a large elliptical hall, two large large number, quantity of, at large, by and halls, to become larger large 130 main (adj) – the main aspect, concern, idea, main (adj) – main cities, main land routes, point, problem main roads necessary (adj) – it is necessary to do smth, it necessary (adj) – it became necessary to do is necessary to emphasize that… smth new (adj) – new approach(es), direction(s), new (adj) – new concepts, a new and unified idea(s), observation(s) original (adj) – system, new possibilities original illustration(s), original (adj) – original figurative outline idea(s), plan(s) proper (adj) – proper attitude, behavior, proper (adj) – it is proper to do smth choice, form, in the proper sense of the word; to do smth in a proper way safe (adj) – to be , to keep on the safe side safe (adj) – the second one (road) was safer similar (adj) – similar results, features, similar (adj) – similar actions and concepts properties, phenomena, smth is similar to… systematic (adj) – a systematic study of smth, systematic (adj) – excavations have been far a systematic approach to smth from systematic well-known (adj) – well-known author, fact, well-known (adj) – a very well-known tradition, scholar medical practitioner and surgeon Наше исследование показывает, что среди сочетаний общенаучных прилагательных можно выделить следующие: общенаучное прилагательное + общенаучное существительное: abstract form, new concepts, new system, new possibility, similar concepts, information available, efficient way, different meanings; общенаучное прилагательное + специальный термин: a great administrative centre, large elliptical hall, well-known medical practitioner, original figurative outline; общенаучное прилагательное + общеязыковое или конкретное существительное: large halls, main cities, main land routes, main roads; глагол-связка + общенаучное прилагательное: to become complex, to be easy, to be systematic, to become necessary, to be proper. Последняя группа сочетаний может участвовать в более протяжённых фразеологизмах, например, to be necessary for smb to do smth, to be proper for 131 smb to do smth, to be easy for smb to do smth. Только первое из них зафиксировано в тезаурусе, хотя по характеру функционирования остальные сходны c ним. Кроме этих трёх случаев мы не зафиксировали участия прилагательных в лексико-фразеологических единствах или предельных синтагматических последовательностях. Таким образом, мы делаем вывод о более низкой степени идиоматичности исследованных востоковедных текстов по сравнению с образцами фраз, зафиксированными в тезаурусе и присущими специальным профессиональным текстам. Например, такие сочетания, как to be of great importance, at large, by and large, to keep on the safe side, несомненно, обладают идиоматической связанностью и включены в тезаурус в качестве нейтральных элементов научной речи. Подобной степени идиоматичности не наблюдается у тех фраз, которые сравнивались с тезаурусом. Итак, проанализировав три текста с точки зрения словарного состава прилагательных, мы можем выделить следующие подгруппы: специальные востоковедные терминологические / специальные смежных областей знаний / описательные. прилагательным К специальным относятся: терминологическим Chinese, Buddhist, востоковедным Sumerian, Akkadian, Mediterranean, Phoenician, pre-Sargonic; к специальным терминологическим смежных областей знаний и понятийно маркированным: archaeological, compound, mid-eastern, elliptical, subsidiary, parallel, ancient, ideographic, linear, wedge-shaped, tutelary, administrative, religious, unified, figurative, southern, curved, straight, triangular, horizontal, oblique, vertical, composite, grammatical, syllabic, proper, written, oral, spoken; commercial, trading, fertile, eastern, agricultural, illegal; к описательным и общенаучным: I. intact, well-known, great, huge, entire, pleasant, sad, quiet, calm, strict, proper, close, large, busy, falling, prevailing, green, highest, isolated, deserted, later, fresh, massive, utter; II. large, earliest, powerful, scarce, certain, surviving, visible, growing, various, precious, impossible, important, main, safe, problematic, active, last, precise, possible, missing, contemporaneous; III. ancient, abundant, near, far-reaching, 132 prosperous, great, complex, human, necessary, new, abstract, earliest, simple, following, original, eligible, hard, soft, different, similar, easy, possible. Все вышеперечисленные прилагательные участвуют в простых конструкциях «прил.+сущ» или «глагол-связка + прил». Заканчивая вернуться к анализ вопросу прилагательных, о неделимых мы считаем необходимым терминологических единицах, функционально равных слову. Речь идёт о прилагательном proper в составе словосочетания proper noun. В данном случае proper отличается от proper, зафиксированного в тезаурусе в составе конструкции to do smth in a proper way или в статье it is proper to do smth, где прилагательное выступает в значении ‘правильный, должный, надлежащий’ и в целом может соотноситься с функцией общения. В лингвистической терминологии сочетание proper noun означает ‘имя собственное’ [10] и является семантически неделимым понятием, обладающим глобальностью номинации. В составе этого словосочетания proper не выполняет функцию определения в отличие от свободных и легко воспроизводимых в языке коллокаций proper word, proper place, proper choice. Тенденции к глобальности номинации и к свободному сочетанию слов следует принимать во внимание при изучении функционирования существительных и прилагательных в составе научной речи. Таким образом, в текстах «1» уровня по сравнению с текстами «0» уровня среди существительных и прилагательных появляется определённое количество общенаучных слов, которые имеют разные модели сочетаемости с окружающими словами, выстроенные на логической основе, согласно грамматике английского языка. При изучении таких текстов языковой аспект не представляет больших неудобств и трудностей, т.к. идиоматические связи существительных и прилагательных практически сведены к минимуму. Однако увеличение количества неспециальных и нетерминологических слов говорит о появлении в текстах уровня “restricted scientific English” качественных отличий от текстов терминологических словарей – тенденции, 133 которую мы проследим на примере функционирования глагольных единиц в тех же статьях. В тексте I на 118 употреблений глаголов приходится 102 случая употребления личных форм и соответственно 16 неличных (15%); во втором тексте соотношение личных и неличных форм 72 к 18 (25%), в третьем – 51 к 13 (25%). Этот показатель свидетельствует о качественном изменении соотношения по сравнению со словарными статьями, так как в данной разновидности научной речи пропадает необходимость выражать понятия через длинные номинативные высказывания. Упрощение синтаксиса ведёт к структурным изменениям в текстах и приближает их к общему языку, где количество неличных форм очень невелико. Если в словарных дефинициях квалификативные причастные, отношения герундиальные преимущественно и номинативные выражались конструкции, через то в профессиональных статьях их число значительно снижается за счёт увеличения количества сложноподчинённых предложений с придаточными предложениями в различных синтаксических функциях. Количество специальных глаголов невелико: I. to donate, to preach, to excavate; II. to navigate, to proxy, to facilitate; III. to inscribe, to imprint, to incise. Глаголов, которые могут быть употреблены в текстах разных функционально стилистических направленностей для передачи сходного содержания в статьях немного, но они понятийно обусловлены: I to construct, to pour, to surround, to serve, to apply, to enforce, to destroy; II to emerge, to found, to prevail, to unify, to collapse, to centralize, to rule, to flood, to trade; III to depict, to draw, to transcribe. Остальные неспециальные глаголы – I. to reveal, to know, to colour, to describe, to visit, to live, to say, to hear, to warn, to call, to climb, to hurl, to plan, to strike, to cover, to remove, to enter, to close, to see, to note, to include, to examine, to prove, to mention, to conclude, to forget; II. to survive, to increase, to locate, to use, to leave, to find, to read, to translate, to establish, to exchange, to produce, to invent, to ensure, to build, to cross, to connect, to lead, to start, to 134 follow, to turn, to illustrate, to choose, to cover, to limit, to explain, to retrieve, to quote, to discover, to classify, to determine, to mention, to conduct, to attribute, to mean, to decide, to distinguish, to exist, to avoid, to belong; III. to invent, to record, to appear, to coincide, to need, to lack, to limit, to enable, to preserve, to recover, to represent, to count, to develop, to change, to use, to support, to produce, to increase, to create, to simplify, to reduce, to remedy, to pronounce, to specify, to express, to retain, to enrich, to reflect, to reproduce – употребляются в простейших моделях ‘V+O’ или в абсолютном употреблении, в страдательном залоге. Сочетания глаголов с последующим дополнением представляют собой простейшие с точки зрения идиоматики соединения слов. В том случае, если в качестве дополнения используется специальное слово, словосочетание становится понятийно маркированным. Например, I. to visit the Lord, to visit the Buddah; to construct a monastery, to warn King Ajatasatru, to strike the foot of the Buddah, the incident reveals the prevailing custom, to note two building phases, to prove the existence of the Jivakarama park; II. to produce earthenware, to follow the Tigris, to cover the southern delta, to follow the expertise of assyriologists, to distinguish between the two sub-periods; III. to enable oral information to be preserved, to lead to the transformation of the sign, to produce wedge-shaped impressions, to increase the range and the efficiency of the ideographic system, to simplify writing, to reduce the number of signs, to lead to the invention of signs, to represent linear relationships between words, etc. Многие из выделенных неспециальных глаголов употреблены в пассивных формах и соответственно в абсолютном употреблении. Если они находятся в отношениях ‘N+V’, и, если это существительное также является специальным словом или сочетанием, то и связанный с ним глагол станет понятийно маркированным. Например, I. a Gundhakuti was constructed, the park is described; II. written evidence is used; III. writing was invented, political, social, cultural conditions were met, writing was born, the ideogram was used, determinatives were invented, placed and not pronounced. 135 Почти половина (42 из 90) неспециальных глаголов включена в тезаурус общенаучной лексики: I. to describe, to cover, to note, to include, to examine, to conclude; II. to use, to find, to establish, to exchange, to produce, to invent, to connect, to lead, to follow, to turn, to illustrate, to cover, to explain, to quote, to classify, to determine, to mean, to decide, to distinguish, to exist, to avoid, to belong; III. to invent, to appear, to need, to lack, to develop, to change, to support, to produce, to create, to simplify, to specify, to express, to reflect. Поскольку число глаголов велико, но не все из них выступают в качестве глаголов, передающих научное содержание, мы выбрали несколько и сравнили их с теми словосочетаниями и предельными синтагматическими последовательностями, которые зафиксированы в тезаурусе [158]: Таблица 7 Тезаурус [158] Indica [187], the Professional Geographer [110], UNESCO Courier [106] belong (v) – to belong to a certain category, belong (v) – belonging to each sub-period to an altogether different level, to a class, to a certain social stratum concern (v) – to concern oneself with smth, it concern (v) – texts concerned with the concerns the basic concepts and parameters, administration of the king’s palace to be (basically, chiefly, mainly, primarily, first and foremost) concerned with; we are concerned with., in so far as smth is concerned, we shall not concern ourselves with, we are here concerned with smth conclude (v) – we would like to conclude by conclude (v) – we may conclude that saying that, it may be concluded that, it is natural to conclude that, we conclude by saying that connect (v) – to be (closely, directly, connect (v) – main roads connected the indissolubly, inextricably) connected with southern delta and the west smth cover (v) – to cover a wide range of problems; cover (v) – to cover four types of activities 136 to cover the field of create (v) – to create a model, system, create (v) – to create composite signs, to “create” trade relations method, metalanguage deal (v) – to deal with the problem, question, deal (v) – to deal with the administrative theory, process, in this case we deal with… management of the provinces distinguish (v) – to distinguish (carefully, distinguish (v) – to distinguish between two clearly, consistently) between, to be sub-periods distinguished from… explain (v) – to explain clearly, fully, as has explain (v) – to explain the intensity of trading been clearly explained above…, as explained relations later in this chapter, to be explained in terms of …, to be easily explained form (v) – to form part and parcel of smth, to form (v) – to form a sign form the basis, the background of smth, to form an opinion about smb/smth… include (v) – the manual includes several include (v) – including another elliptical parts, this material is included into the main structure body of the book invent (v) – to invent a term invent (v) – writing was invented note (v) – it will, should, must be noted (in note (v) – to note two building phases this connection) that…, it is interesting to note that … produce (v) – to produce a definition, results, produce (v) – to produce in surplus, to produce texts, to produce an effect on smb. earthenware, to produce wedge-shaped impressions quote (v)- to quote smth from smb/smth, as quote (v) – to quote thirty cities, the number of quoted above times each city is quoted reflect (v) – reflect changes, problems, laws, reflect (v) – to reflect the new possibilities regularities of smth, to reflect the main tendency simplify (v) – to simplify the approach, idea; simplify (v) – to simplify writing the situation is simplified by the fact that… specify (v) – to specify the extreme cases; it specify (v) – to specify the category should be further specified 137 use (v) – to use smth to the best advantage, use (v) – the medium used to support writing, professionally, consistently, effectively, to be donkeys were used on land, to use a reed constantly, frequently, properly used calamus Проанализировав и сравнив словосочетания с тезаурусом, мы обнаружили, что в статьях из профессиональных изданий общенаучные глаголы функционируют в большинстве случаев в составе моделей ‘V+O’ и представляют собой один тип сочетания: общенаучный глагол + термин: to belong to each sub-period; to concern with the administration, to connect the southern delta and the west, to create composite signs, to deal with the administrative management, to distinguish between sub-periods, to form a sign, to include elliptical structure; to note building phases; to produce earthenware, to produce wedge-shaped impressions; to quote cities, to reflect new possibilities, to simplify writing, to specify the category, to illustrate the main land routes; to use a reed calamus. Помимо модели ‘V+O’ есть примеры иных сочетаний, в том числе среди общенаучных глаголов, не вошедших в таблицу: общенаучный глагол + неспециальное слово + термин: to explain the intensity of trading relations, to lead to the transformation of the signs, to follow the expertise of assyriologists, to reduce the number of signs; общенаучный глагол + термин смежной области знаний (не в функции дополнения): to produce in surplus, to be used on land; термин + общенаучный глагол: writing was invented, writing appeared, medium (is) used, form and content developed, the form of the linear script changed, determinatives were invented, commodities were exchanged. При сочетании общенаучных глаголов с терминами происходит наполнение этой модели содержанием, связанным с той областью востоковедения, которая описывается в тексте, т.е. с культурологией (парк Дживакарана), с филологией (развитие письменности в Месопотамии), с историей, географией, археологией, экономикой (эконометрические исследования глиняных табличек времён третьей династии Ура). Те 138 словосочетания, которые зарегистрированы в тезаурусе, иногда пересекаются с исследуемыми по области применения, например, to belong to a social stratum - to belong to a certain period, to produce texts – to produce wedge-shaped impressions, to reflect changes – to reflect possibilities, to invent a term – writing was invented, to simplify the idea – to simplify writing, to deal with the process – to deal with the administrative management. Все эти примеры сочетаний не являются идиоматическими, т.к. глаголы выступают в номинативных значениях и сочетаются с терминами на логической основе. Исключениями могут служить лишь некоторые случаи совпадений с фразами, зафиксированными в тезаурусе, или очень близкие к ним по степени экспрессивности (we may conclude that; it means that; to avoid “creating” trade relations; to describe smth as; to be needed for the writing to be invented). Случаев употребления общенаучных глаголов в сочетаниях с более высокой степенью идиоматичности, например, to form part and parcel of smth, to produce an effect on smb, to use to the best advantage, мы не обнаружили. Рассматривая все случаи употребления самого частотного для текстов анализируемых статей глагола to use, реализующего своё номинативное значение ‘использовать’, и способы соединения компонентов to use smth in smth; to use smth for smth; to use smth to do smth, мы не обнаруживаем никаких существенных языковых трудностей для понимания и изучения. Все эти случаи являются неидиоматическими сочетаниями, построенными по понятийным правилам сочетания слов в речи, в этом смысле они отличаются по уровню идиоматичности от выражений типа to use to the best advantage. Языковой аспект необходимо учитывать при изучении употребления глагола to use в значении отличном от простого номинативного. В статье I при описании парка Дживакарама to use выступает в составе идиоматической конструкции ‘used to + Infinitive’. Эта конструкция не имеет ничего общего с номинативным значением глагола to use. Такого рода языковые явления, проникающие в научную речь, единичны и относятся к отдельным проявлениям, не типичным для языковой организации текстов «1» уровня. 139 Использование конструкции в менее формализованной части статьи, в документальном описании парка в “Sumangala Vilasini” (одном из буддистских текстов), обусловлено её понятийной направленностью: shadows used to fall on the mango-groove, vultures used to dwell on the top of the mountain. Следует обратить внимание на языковой аспект функционирования многозначного глагола to cover. В статье I он употреблён в значении ‘покрывать’ (to cover the foot with a bondage), в статье II глагол выступает как общенаучный в значении ‘описывать, давать отчёт’ (documents cover four types of activities). В подобных случаях при изучении этого глагола следует обращать внимание на окружение и изучать в составе более протяжённого сочетания, а не просто заголовочного слова. Неспециальные глаголы, не зафиксированные в тезаурусе, и глаголы общего языка выступают в составе сходных конструкций, не обнаруживая сколько-нибудь принципиальных различий в характере функционирования. Доминирующей конструкцией сочетаемости является ‘V+O’. Если в качестве дополнения выступает термин, такое сочетание становится понятийно маркированным. Сочетания неспециальных и общеязыковых глаголов со специальными и общенаучными существительными мы систематизировали выше. Среди сочетаний общеязыковых слов можно выделить несколько примеров идиоматически связанных образований: I. to maintain strict discipline, to relieve smb’s anguish, to split into pieces, to restrain one’s tears; II. to draw distinctions; III. to lose resemblance to smth. Независимо от «природы» глаголов характер их функционирования сходен. Вопрос о принадлежности глагола к той или иной группе довольно условен, поскольку первоначальный статус может измениться в случае сочетаемости со специальным терминологическим словом. Во всех исследуемых статьях глаголы общего языка при сочетании со специальными терминами становятся понятийно маркированными элементами, например, to come to the Buddah, to warn King 140 Ajatasaru, to kill the Buddah, to reach the Phoenician ports, to rule over the region of Sumer. Cледует обратить внимание на группу глаголов, которые функционируют в составе более сложных моделей, чем ‘V+O’. Если в функции дополнения выступает инфинитивная фраза (Complex Object), то такая конструкция не вызовет особых трудностей в изучении. Такие сочетания, как to want smb to do smth., to enable smth/smb. to do smth, встречаются в научных текстах. К трудностям языкового порядка, требующим особого внимания, можно отнести такие синтагматические последовательности или фразеологические обороты, как it is said that, to seem to do smth., it seems that, to be known as, to be described as, to be considered to be, to reveal that, to date back to, to begin to do smth., to start doing smth., to reduce from smth. to smth., to rid smth. of smth, to coincide with, to serve smb. smth. Специального обсуждения требует группа многозначных глаголов to take, to make, to be, to get, to have. Они выделяются нами в отдельную группу, т.к. в английском языке вообще, т.е. в функции общения, частотность употребления этих глаголов чрезвычайно высока. В отличие от других слов английского языка эти глаголы имеют очень большое количество значений и входят в состав множества фразеологических выражений с разной степенью связанности. Этот факт наглядно показан в словарях, где словарные статьи перечисленных глаголов могут занимать несколько страниц и иметь большое число лексикографических позиций. Общее количество употреблений глаголов, взятых как заголовочные слова, составляет: I. – 34 (to be (22), to make, to have, to remain, to give, to do, to run); II. – 23 (to be (13), to become, to have, to take, to give, to make); III. – 9 (to be (3), to make, to keep, to become). В данной подгруппе самое большое число сочетаний – 38 – приходится на глагол to be. Модели сочетаемости to be с последующими словами следующие: 141 1) to be + noun (noun phrase): to be the Jivakarama, to be an illustration, to be a physician, to be the city of Uruk; to be the subjects of admiration etc; 2) to be + adjective + noun: to be a well-known medical practitioner, to be a great devotee, to be in utter ruin. 3) be + adjective: to be big, to be afraid, to be busy, to be systematic, to be active, to be contemporaneous; to be worth, to be syllabic, to be horizontal, oblique, vertical, to be due, etc. 4) noun (pronoun) + to be +adjective + infinitive: it is proper to visit; the rivers were impossible to navigate; it is hard to draw. Сочетания с другими многозначными глаголами составляют гораздо меньшее число вариантов – 18, но образуются по тем же основным моделям: I. parks remained intact, the description of this vihara is given, why not make a vihara, the Vulture-peak had the appearance of a vulture, the mango-grove had a compound wall, no exception was made, Hiuen Tsang made no mention of this park, excavation was done, construction running parallel; II. to become larger, activities that took place, bronze had become a commodity of important trading; the potter’s wheel made it possible to produce, a map gives the location, the existence of compendia that made it possible to determine, we had documents, a situation we had to take into account; III. to keep accounts, to make lists, the temple became a great administrative centre, it became necessary to find, attempts were made, it thus became possible to develop a system. Подавляющая часть компонентов сочетаний – это специальные слова или понятийно маркированные сочетания слов, значения которых тесно связаны с научной тематикой статей. Наше исследование показывает, что между моделями употребления этих глаголов в текстах «0» и «1» уровней не намечается принципиальной разницы, глаголы функционируют в номинативных значениях или выступают в роли десемантизированных глаголов-связок в моделях, образованных по правилам грамматической сочетаемости слов. Мы не обнаружили идиоматичеcких проявлений глаголов в составе текстов уровня “restricted scientific English”, даже те фразеологические обороты, 142 которые можно было бы отнести к экспрессивным языковым средствам, зафиксированы в тезаурусе В.В. Васильева и Т.Б. Назаровой [158] и представляют собой допустимые в научных текстах нейтральные сочетания: to make mention of…, take place, to take into account, attempts were made. Единичные случаи употребления глаголов to be и to have в функции модально окрашенных выражений не являются типичными для текстов этого уровня. Данные морфо-синтаксические явления встречаются исключительно в тех частях текстов, которые характеризуются отступлениями от основного формального стиля изложения: I. the bandage was to be removed in the evening; II. the situation that we had to take into account in our estimation; III. temple administrators had to manage movements of personnel, the reader had to choose between these different meanings. Все описанные примеры функционирования данной группы глаголов не могут сравниться с такими экспрессивными и идиоматически маркированными лексическими единицами, как to be of great importance, to take for granted, to make up one’s mind, it makes all the difference, которые появляются в текстах с гораздо большей ориентацией в сторону функции общения. Количество фразовых глаголов единично – 7, их выбор продиктован понятийной направленностью текстов: Jivaka looked after the health of the Buddah, Buddah who was passing by the foot of the mountain, the powerful city-states took over again, as the road didn’t go through the desert, we thought of proxying them, writing started out as…, the curved lines were broken down into straight lines. Соотношение двух подгрупп глаголов – многозначные и фразовые – к общему количеству глаголов в текстах составляет от 13 до 27%. В научных текстах других уровней языковой организации количество и разнообразие глаголов этих подгрупп увеличивается, равно как и количество идиоматически связанных употреблений. Увеличение числа глаголов этой группы в произведениях научной речи свидетельствует о «смещении» функции, выполняемой текстом, от сообщения к общению. 143 Подытоживая исследование характера функционирования глагольных лексических единиц заметим, что отличительным признаком глаголов является чрезвычайно редкое количество случаев употребления синонимов; все примеры их появления фиксируются среди общенаучных и общеязыковых глаголов. Так, в тексте I мы обнаружили следующие синонимические пары: to live – to dwell on (fifty monks could live there – vultures used to dwell on the top…); to reach – to arrive (Jivaka couldn’t reach in time – when he arrived); to reveal – to prove (the incident reveals - the archaeological survey proves); в тексте II: to find – to discover (tablets that have been found – the documents discovered); to trade – to exchange (the goods traded between the various regions – these commodities were exchanged); to illustrate – to explain (a map of the region illustrates – one of the factors explaining the intensity of trade relations); to relate to – to deal with – to concern with (texts related to the administration of the city – texts dealing with the administrative management of the provinces – texts concerned with the administration of the king’s palace); в тексте III: appear – to start out (writing appeared for the first time – writing started out as…). Далее проанализируем функционирование наречий и оценим их участие в статьях с функционально-стилистической и прагмалингвистической точек зрения. По аналогии со словарными статьями терминологических словарей в текстах “restricted scientific English” встречаются наречия, которые описывают частотность, регулярность и вероятность совершения действий: I. often, once, twice (a day), overnight, obviously, probably; II. today, by then, again, once more, often, nowadays, formerly, obviously, fortunately; III. later on, soon, always, most often, first. Все они принадлежат к словам общего языка, понятийно не связаны с текстами статей и причина, по которой они присутствуют в текстах, структурная. Другая группа наречий имеет отношение к описанию и усилению значений слов, с которыми они связаны: I. a very well-known medical practitioner, found the mango-grove very quiet and calm; it was so quiet, the park 144 was so big, it was so close; the peak rises gradually up; II. transportation was mainly ensured by boats, cover the region relatively well, was located not far from…; III. form and content gradually developed; system which was partly syllabic. Наречия этой группы в некоторой мере напоминают модальные слова и их число единично. В специальных статьях, так же как в определениях терминологических словарей, не встречается ни одного терминологического наречия. Характер функционирования наречий не играет важной роли для установления функционально-стилистических характеристик текстового материала «1» уровня языковой организации. Мы закончим исследование этой разновидности научной речи замечанием о том, что наречия, имеющие тенденцию к формированию устойчивых словосочетаний, которые называются предельными синтагматическими последовательностями, в нашем случае обнаружены в единичных случаях. В тезаурусе В.В. Васильева и Т.Б. Назаровой [158] довольно существенное количество подобных словосочетаний фигурирует в качестве типичных единиц, регулярно воспроизводимых в научной речи: to be (basically, chiefly, mainly, primarily, first and foremost) concerned with, to be (closely, directly, indissolubly, inextricably) connected with, to distinguish (carefully, clearly, consistently), to use smth (professionally, consistently, effectively), to be (constantly, frequently, properly) used. В ходе исследования мы обнаружили, что использование предельных синтагматических последовательностей не входит в число инвариантных признаков этой разновидности научной речи, так как существуют качественные и количественные расхождения в характере употребления подобных языковых единиц. Изучив функционально-стилистические свойства текстов уровня “restricted scientific English”, мы выяснили, что инвариантная основа этой разновидности научной речи не противоречит тем языковым чертам, которые присущи текстам терминологических словарей. Общим признаком основы LSP востоковедов является понятийно-обусловленное и логически 145 рациональное употребление лексических единиц. Количество идиоматически окрашенных лексических единиц единично, что входит в число вариативных черт. Отличительной особенностью текстов этого уровня является расширение понятийной сферы за счёт описания методов, способов научных исследований и процесса из использования и систематизации для получения выводов и экспертных заключений. В этой связи происходит увеличение числа лексических единиц, призванных описывать этот аспект научного исследования. Мы обнаружили, что количество специальных востоковедных терминов, а также специальных терминов смежных областей знаний, понятийно связанных с тематикой статей значительно возрастает. Наряду со специальной лексикой мы выделили пласт общенаучной лексики, примеры функционирования которой в малом числе случаев совпадают с примерами, зафиксированными в тезаурусе нейтральной научной лексики. Характер функционирования общенаучной и общеязыковой лексики не отличается от характера функционирования специальных терминов. Именно сочетаемость лексических единиц с окружающими словами позволяет судить о логических связях слов в словосочетаниях. Нам удалось установить значения слов в редких случаях омонимичного или полисемного употребления многозначных слов (head, hand, sign, to cover, to use) только благодаря сочетаемости с окружающими словами, а не по заголовочному слову. Категориальный подход, применяемый при анализе лексических единиц в произведениях научной речи, направленность позволил текстов определить статей и функционально-стилистическую степень языковый сложности с прагмалингвистической точки зрения. Следующим пунктом отличий между произведениями речи «0» уровня и уровня “restricted scientific English” является синтаксическая организация текстов. В дефинициях словарных статей отмечалась тенденция к описанию термина через развёрнутое номинативное суждение, в профессиональных статьях количество неличных форм глагола по отношению к личным 146 сокращается во много раз. Причастные обороты, доминировавшие в текстах словарных дефиниций, уступили место придаточным предложениям в различных синтаксических функциях, что позволило текстам статей в целом сдвинуться по своему функциональному статусу в сторону функции общения. Следствием такого движения можно считать появление редких случаев синонимии на уровне общенаучной и общеязыковой лексики. Научное содержание характеризуется частым повторением специальных терминов, что не является недостатком научных произведений речи, т.к. стилистический критерий повторяемости и тавтологии не применим к образцам научной речи (только к произведениям функции общения) и не может считаться недостатком LSP востоковедов. Текстовый материал «1» уровня языковой сложности можно рассматривать как основу для учебных пособий, он может быть использован (и используется) при обучении востоковедов «языку для специальных целей». Те единичные нетипичные случаи языковых трудностей, на которые мы обращали внимание, могут быть легко преодолимы студентами на продвинутых уровнях. 3.3 «2» уровень: стилистически нейтральные научные тексты При постепенном движении от функции сообщения к функции общения происходит количественное и качественное нарастание различий в разновидностях интеллективного стиля. Именно такие различия являются сутью стилистической неоднородности научной речи, но различия не могут быть слишком существенными, чтобы не стать причиной нарушения целостности научного стиля речи. В данном разделе диссертации мы исследуем научные тексты из других источников, и наша задача состоит в том, чтобы выявить, насколько функционально-стилистические особенности данных произведений письменной речи отличны от словарных дефиниций и статей из профессиональных изданий. 147 Для анализа мы выбрали отрывок из научной статьи “An ancient stateless civilization” [190]. На первый взгляд этот пример не должен отличаться от образцов “restricted scientific English”, так как в жанровом плане этот текст тоже является статьёй, но языковая организации этого произведения научной речи отлична от тех, которые мы рассматривали в разделе 3.2: In this article, I show that in early antiquity a whole group of interacting urban societies almost certainly lacking the state existed for approximately seven hundred years; that merchants specializing in long-distance trade organized the production of the largest-scale public goods; and that an unusually early emergence of long-distance trade probably produced these societies. My analysis suggests strongly that the extreme frequency of state organization in civilized societies has been, in a perfectly straightforward sense, an accidental feature of our world's development [190, с. 365] (16). В данном тексте можно вычленить оценочные прилагательные и наречия: rapid, unusually early, extraordinarily, widespread, considerable, remarkable, strongly, highly, regular, impressive, superior, entirely, foregoing, overarching, imposing, important, sophisticated. Безусловно, их количество в таком коротком отрывке больше по сравнению с единичными случаями употребления в текстах “restricted scientific English”. Однако не наличие некоторого количества оценочных слов привлекает здесь наше внимание. Мы уже убедились в том, что прилагательные, которые на первый взгляд кажутся описательными, могут выполнять функцию терминологических и углублять родовидовые понятия. Гораздо более существенным является наличие и функционирование в научном изложении таких лексических единиц, как to suggest that, to label smth, to bring about collapse, contrary to what was believed, in light of, it seems unlikely that, which seems to indicate, to view smth as. Возросшее количество идиоматических синтагматических последовательностей выражений свидетельствует и предельных об изменении функционального статуса текста. В этой части нашего исследования мы анализируем произведения речи, относящиеся к нейтральной научной речи, именно эту разновидность 148 научного изложения можно гораздо чаще встретить в монографиях, лекциях, выступлениях и т.д. Вариативность стиля изложения в рамках этого уровня мы сравним с инвариантной основой. В качестве примера проанализируем отрывок из другой части той же статьи, посвящённый археологическим находкам в Хараппе: Remarkable as well and equally worth taking into account for its institutional implications (if only because it is technically conceivable that entirely unavoidable inadequacies in excavation and analysis are the reason that no large palaces and temples have been confirmed) is the fact that in diverse ways the Harappan remains indicate that neither war nor threats of war played an important part in intercity relations. First, the Harappans do not appear to have constructed any memorials to military campaigns; nowhere is any battle damage reflected in physical structures; and human remains reveal no evidence of violent death [190, с. 367-368] (17). Характерные инвариантные черты научной речи сохраняются и на этом уровне языковой организации. Можно проследить употребление сочетаний ‘N+N’, т.е. нестойких сложных слов [84]: battle damage, stone mace, sea-to-land raids, inland settlements, bandit groups, Harappa scholars, inland city walls, nonstate basis. Кроме этого встречается несколько примеров субстантивированных герундиев: horse and camel riding, the early phase of their flourishing, for the weighing of goods. Понятийная направленность статьи отличается от предыдущего уровня, где описывались предмет и метод исследования. В данном случае автор делает обзор и сопоставление результатов исследований, которые способны подтвердить одну из существующих точек зрения на социальную организацию Хараппской культуры. Можно отметить почти полное отсутствие специальных востоковедных терминов (кроме Mesopotamia, Harappans). Несмотря на ограниченное количество специальной лексики, в тексте содержатся слова и выражения, соотносящиеся с предметом исследования: excavation, temple, palace, remains, war, warfare, weapons, armour, stone mace, helmet, floodplains, barrier, ambush, gates, wall, city, 149 settlement, military science, logistics, planning, siege, fighting technology, pirates, armed force, etc. Тематика статьи затрагивает государственную систему Хараппы, особенностью которой является отсутствие оборонительных сооружений и следов военных действий. Слова, соотносящиеся с этими областями, употребляются многократно, их употребление чередуется: warfare, armour, weapons; war, military activity, military campaigns, battle; military science, fighting technology. Сравним примеры употребления данных слов и сочетаний в тексте статьи: Таблица 8 /…/ portrayals of battle might have been /…/ do not appear to have constructed any made on perishable materials memorials to military campaigns. /…/ neither war nor threats of war played an /…/ military activity was episodic and small important role… scale… /…/ reflected not any concern for intercity military activity… /…/ direct evidence of ancient warfare is /…/ produced few kinds of specialized usually difficult to find /…/ a centuries-long interstate system seldom disturbed by serious warfare fighting weapons and no defensive armour One of the major combat weapons was the stone mace, a sort of weapon that quickly became military obsolete Harappan military science did not evolve over a period of seven hundred years Harappans experienced few if any pressures towards elaboration of improved fighting technology Данные примеры свидетельствуют о том, что словоупотребление пар лексических единиц совпадает, и они представляют собой примеры синонимического варьирования, явления которое мы не наблюдали столь очевидно в первых двух уровнях. Cлова battle, war, science, weapons, campaign, activity не являются специальными терминами области военного дела, но понятийно они связаны с тематикой статьи и использованы в качестве конкретных существительных. Каждое из них в отдельности встречается в общем языке, однако сочетание с понятийно маркированными 150 прилагательными military, fighting, combat, defensive переводит их из разряда слов общего языка в разряд понятийно маркированных лексических единиц. Несмотря на данное обстоятельство ни в словарях военных терминов [123, 157, 172] не зафиксировано ни одного сочетания с вышеуказанными словами, ни в словаре сочетаемости [12] нет ни единого выражения, которое бы считалось типичным и часто воспроизводимым в речи. По этим причинам данные словосочетания мы относим к примерам свободных сочетаний слов. Некоторые из вышеуказанных существительных могут употребляться в составе фразеологизмов, например, to throw down one’s weapons, a fierce battle, to win a battle, at war, to be in a state of war with a country, world war, to declare war on smb [12], но в анализируемом тексте не наблюдается ни фразеологических оборотов, ни идиом. Прослеживается ещё несколько пар синонимов wall – barrier, city – settlement, воспроизводимых в следующих речениях: they established no system of concentric barriers – defended by a system of concentric walls, the city’s need to fend off the pirates – inland settlements could not have required defense against highly mobile bandit groups. Конкретные существительные barrier и wall сочетаются с прилагательным concentric, образуя понятийно маркированные лексические единицы. Сверившись со словарями военных терминов, мы обнаруживаем, что и эти сочетания не являются военными терминами [123, 157, 172]. В общем языке существительные barrier и wall могут употребляться в переносных значениях и в соcтаве следующих фразеологизмов: a cultural language barrier, to break a racial barrier, a wall between the church and state, to put up a wall, to bang one’s head against a brick wall [12, 116]. Обладая столь богатым идиоматическим потенциалом, данные существительные реализуют только свои первоначальные номинативные значения. Некоторые многозначные существительные функционируют в тех значениях, в которых они соотносятся с отдельными областями знаний в рамках востоковедения, т.е. археологией и культурологией. Существительное 151 remains встречается в следующих контекстах: the Harappan remains indicate that neither war nor threats of war played an important role in intercity relations, human remains reveal no evidence of violent death. Те значения, в которых мы фиксируем данную лексическую единицу в статье, разделены на два значения в словаре Collins COBUILD [116, с. 1220].Так, в составе фразы human remains существительное имеет значение 7: the remains of a person or animal are parts of their body that are left after they have died, especially when they died in a violent way or have been dead for a long time. Во фразе the Harappan remains слово имеет значение 8: remains are things such as parts of buildings, pottery, etc. from a much earlier period of history, especially from an earlier civilization, that have been found, usually buried in the ground [116, с. 1220]. Мы видим, что значения, соотносящиеся с древней историей, имеют отдельные статьи, именно эти значения становятся первостепенными для исторических текстов востоковедной направленности. Другое многозначное существительное character, как правило, в текстах функции общения реализует своё основное номинативное значение – the character of a person , group of people, place, etc. consists of all the qualities they have that combine to form their personality or atmosphere [116, с. 227]. В текстах, связанных с историей и культурой исчезнувших цивилизаций, речь идёт не об отдельных личностях, а о целых народах, поэтому основное значение, реализуемое в таких текстах, зафиксировано в словаре Collins COBUILD под номером 4 – qualities that people from a particular country or race are believed to have [116, с. 227]. В группе нейтральных существительных – relations, damage, threats, evidence, kind, sort, section, system, case, design, need, elaboration – слова не обнаруживают понятийной связи с востоковедением как заголовочные, но они соотносятся с понятийно маркированными лексическими единицами, например, intercity relations, any battle damage, threats of war, evidence of ancient warfare, few kinds of specialized fighting weapons, a sort of weapon, section of a city, no system of concentric barriers, the only known case of 152 concentric wall design, the city’s need, the elaboration of improved fighting technology. Таким ориентированного образом, многочисленные функционирования примеры существительных понятийно в примерах нейтральной научной речи, а также в статьях «0» и «1» уровней, позволяют заключить, что сохранение понятийной ориентации имён существительных является общим инвариантным признаком научной речи востоковедов. Отличительной чертой «2» уровня научной речи является значительное уменьшение числа терминов, по сравнению с первыми двумя уровнями, но сохранение большого числа конкретных существительных, благодаря чему прослеживается связь с востоковедением на понятийном уровне, и что не позволяет говорить о функционально-стилистической переориентации текстов и вынесении их за границы LSP востоковедов. Как и в текстах «1» уровня, среди существительных есть группа, не связанная в семантическом плане с востоковедением, но имеющая отношение к процессу осмысления и анализа научных данных: analysis, reason, account, fact, part, evidence, consideration, concern, case, point, grounds, emphasis, view, discussion, studies, possibility. В отличие от текстов “restricted scientific English”, в которых данные слова употребляются в номинативных значениях либо в составе понятийно маркированных сочетаний, либо сочетаются с терминами; в текстах «2» уровня характер их функционирования меняется. В текстах первых двух уровней общенаучная лексика только в единичных случаях употребляется в лексически и фразеологически связанных речениях и её сочетания редко совпадают с примерами, зафиксированными в тезаурусе. В примерах нейтральной научной речи употребление общенаучных слов во фразеологически связанных единствах и предельных синтагматических последовательностях фиксируется гораздо чаще, например, to reveal no evidence of smth, the evidence suggests that, to reflect not any concern for, over a period of smth, not to evolve to the point, we have solid grounds for concluding, inclined to the view, I have indicated in the preceding discussion, detailed speculation about this 153 possibility has been lacking, the figures in studies suggested that. Данные синтагматические последовательности совпадают по характеру с примерами из тезауруса: Таблица 9 Тезаурус Т.Б. Назаровой [158] account (n) – to give an account of smth; to An Ancient Stateless Civilization [190] account (n) – /…/worth taking into account take into account; to come into account; to for its institutional implications take account of smth analysis (n) – complete, comparative, critical, analysis (n) – the preceding analysis of detailed, exhaustive, expert, instructive, overall, inland city walls profound analysis of smth, aspects, levels, methods, stages of analysis emphasis (n) – to lay (special) emphasis on emphasis (n) – with an emphasis on the smth., the emphasis is on … civilisation’s comparatively pacific character evidence (n) – historical evidence, to find evidence (n) – direct evidence is difficult to evidence, to provide evidence find fact (n) – different, general, important, major, fact (n) – remarkable as well as worth significant, various facts, to accumulate facts, taking /…/ is the fact that …; that fact in to establish a fact, to state a fact, to prove the itself would be significant fact that…, the fact is that… part (n) – an important part of smth, to play an part (n) – neither war nor threats of war important part in smth, to form part of smth, played an important part in intercity to take part in smth, to divide into parts, to relations break up into constituent parts, in parts, part and parcel На «2» уровне языковой организации научной речи существительные в большей степени, чем на уровне “restricted scientific English”, участвуют в идиоматических последовательностях и обнаруживают тенденцию к употреблению в речениях, не связанных с понятийной направленностью текста. Количество совпадений с образцами нейтральной научной речи из тезауруса позволяет нам говорить о принадлежности статьи к другой 154 функционально-стилистической разновидности, чем идиоматически ограниченные примеры «1» уровня. Другими примерами нарастания идиоматичности являются такие, как impressive signatures of power, diverse means of control. Хотя эти фразы не являются идиомами, слова signature и means стилистически маркированы в большей степени, чем их нейтральные эквиваленты sign и management. Словарь Collins COBUILD даёт следующее значение слова signature: a signature of a particular person or animal is a strong feature or characteristic that it has, which shows that it has been there or has been involved in something [116, с. 1352]. Несомненно, что эта лексическая единица обладает большим потенциалом воздействия, чем нейтральное sign, которое Collins COBUILD определяет как if there is a sign of something the characteristic feature of it is present [116, с. 1351]. Аналогичным образом дело обстоит со второй парой слов. Management – нейтральное слово, означающее the way you control someone or something [116, с. 889]. В сочетании means of control присутствует более сильное по эффекту эмоционального воздействия слово control, предполагающее power как компонент значения – control of a country or organization is the power to make all the important decisions about the way it is run [116, с. 309]. Перейдём к анализу функционирования прилагательных. Общей чертой всех стилистически разновидностей нейтральных научной речи прилагательных, остаётся наличие входящих в как состав специальных словосочетаний, например, Harappan times, Harappan remains, armed force, так и прилагательных, уточняющих признаки по принципу genus proximus et differencia specifica, например, institutional implications, military campaigns, physical structures, human remains, ancient warfare, fighting weapons, defensive armour, early phase, urban location, military competition, combat weapons, concentric barriers, coastal settlement, military science, military development. Можно зафиксировать использование пар синонимичных прилагательных: fighting – combat, defensive – concentric. 155 На уровне «2» количество описательных прилагательных увеличивается: large palaces, sophisticated metalworking techniques, major combat weapons, sizable sections, mobile bandit groups, large city, improved fighting technology, centuries-long interstate system, serious warfare, elite military competition, violent death, diverse means of control. Этот список можно дополнить примерами из оставшейся части статьи: considerable scale and remarkable levels of urban amenity, a great planning entity, the most impressive uniformity, technically superior practice. Описательные прилагательные употреблены как с понятийно-обусловленными словами, так и с общенаучными существительными: important part, greater significance, direct evidence, sole consideration, solid grounds, impressive signatures, leading figures, detailed speculation. Выше уже отмечалось, что на этом уровне число фразеологически связанных речений возрастает, а прилагательные являются частью таких фразеологизмом, как to play an important part, detailed speculation has been lacking, to have solid grounds for concluding. Описательные прилагательные, характеризующиеся эмоциональной окрашенностью, появляются в текстах уровня нейтральной научной речи и привносят новые черты в научное повествование. Те прилагательные, которые в текстах функции общения служат для выражения эмоциональной оценки, в произведениях научной речи утрачивают свои описательные качества и подчиняются функционально-стилистической направленности текста. Исследователи, изучавшие явление «нейтрализации» эмоциональноэкспрессивной лексики, считают, что прилагательные лишь усиливают, но ничего не добавляют к значению существительных, и эмоциональнооценочные прилагательные начинают восприниматься как нейтральные [67, с. 115]. В анализируемом тексте прилагательные в выражениях important part, greater significance, impressive signatures ничего не добавляют к информативной стороне общенаучного существительного. Эмоциональноокрашенные синонимы прилагательные прилагательных десемантизируются good и bad. и превращаются Увеличившееся в количество 156 лексических единиц, в которых экспрессивные прилагательные теряют свои первоначальные свойства, свидетельствует о качественных изменениях, являющихся вариативным признаком интеллективного функционального стиля, но не типичной инвариантной чертой. В целом функционирование прилагательных в составе научного текста подчинено принципу глобальности номинации или углублению квалификативных отношений. К вариативным признакам прилагательных на «2» уровне добавляется способность употребляться в составе регулярно воспроизводимых сочетаний и речений, претендующих на определённую степень идиоматичности, например, remarkable as well, it is conceivable that, to be just wide enough to do smth, the only known way is, to be likely that, at least; responsible for smth. Нарастание идиоматичности в этой разновидности научной речи сдвигает нейтральные тексты в сторону функции общения ещё больше, чем тексты уровня “restricted scientific English”. Теперь мы рассмотрим функционирование наречий и отметим те черты, которые уже наблюдались на уровне “restricted scientific English”, и то новое, что появилось у них на «2» уровне. Отличием от предыдущих уровней является само количество наречий. Можно выделить группу модальных наречий: already, just, seldom, usually, apparently, probably, perhaps, naturally, conceivably, as yet, simply. Среди них присутствуют пары контекстуальных синонимов: just – simply, entirely – fully, conceivably – probably, apparently – naturally. Наречия степени и меры употребляются в сочетаниях главным образом с прилагательными: remarkable as well; equally worth taking into account; entirely unavoidable inadequacies; much less military development; the gates were wide enough; highly mobile bandit groups. Эти наречия помогают уточнять значения прилагательных, причастий и местоимений, с которыми они сочетаются. В этой разновидности научной речи функционирование усилительных наречий становится частым явлением: because it is technically conceivable; we can scarcely imagine, fully prepared, concluding precisely, 157 quickly became obsolete, horse riding was remotely common; extraordinarily few kinds of specialized fighting weapons. Они употребляются как с прилагательными, так и с глаголами. На первый взгляд такое разнообразие наречий может произвести впечатление усиления эмоционально-оценочного компонента, однако, если рассматривать сочетания в связи с понятийной направленностью, а не просто как заголовочные слова, то выводы окажутся иными. Проанализировав наречия, мы обнаруживаем, что highly, extraordinarily, а из других частей статьи к ним можно присоединить widely, extremely, exceedingly, теряют часть своего значения, приближаясь к very. Весь ряд наречий предстаёт в сходных значениях, что является ещё одним подтверждением нарастающей синонимии. Однако речь не идёт о полноценной синонимии, так как выражения с highly, extraordinarily, widely превращаются в клише и теряют свою эмоционально-экспрессивную составляющую, например, highly regular layouts, extraordinarily widespread use, widely patronized ritual, widely available, highly productive farming, extremely wide or elongated landscapes, wood was exceedingly rare, highly centralized managerial authority, highly contingent phenomenon. Такое явление называется «автоматизацией», ситуацией, при которой не происходит вычленения отдельных экспрессивных элементов, а наоборот, воспроизведение уже существующих в речи клише, т.е. того, что соотносится с функцией общения в функциональном плане [47, с. 15]. Явление «автоматизации» подтверждает, что автор статьи не может сосредоточиться на элементах украшения своей речи, так как его основной задачей является передача научного содержания. Функциональная ориентация текста диктует, как должны себя вести лексические единицы в языковом плане. Небольшое число понятийно обусловленных наречий в анализируемом отрывке (militarily obsolete, physically impressive) не противоречит общим принципам инвариантной основы научной речи. Ранее отмечалось, что число специальных терминологических наречий невелико, в дефинициях некоторых специальных терминологических словарей их вообще нет. Данная 158 черта объясняется тенденцией к выражению атрибутивных отношений через причастные обороты и придаточные определительные предложения. Данный инвариантный признак сохраняется на «2» уровне, так же как и все те инвариантные признаки, которые были зафиксированы при исследовании двух предыдущих уровней научной речи. Вариативными признаками являются нарастание синонимии и увеличение общего числа наречий. Понятийная направленность исследуемого материала отлична от двух предыдущих уровней; отличительной чертой является сокращение общего числа (вплоть до полного отсутствия) специальной терминологической лексики. Поскольку глагол менее всего зависит от этой характеристики, то в анализируемом тексте мы не наблюдаем терминологических глаголов. В целом можно констатировать, что происходит увеличение идиоматических проявлений среди всех частей речи, общая функциональная ориентация текстов накладывает отпечаток на поведение лексических единиц. Глаголы реализуют общеязыковые значения и не выходят за границы нейтрального функционирования. Некоторые из таких случаев мы описали выше в примерах функционирования общенаучных существительных. Самой частотной конструкцией является ‘V+O’, в которой прямое дополнение часто выражается понятийно-маркированным существительным: to construct memorials, to surround each sizable section of a city, to establish no system of concentric barriers, to require defense, to defend one particular site, to imagine a centuries-long interstate system, to experience much less military development, to include armed force, to envision some level of elite military competition. Подобные сочетание являются примерами соединения слов на логической основе, и они построены в соответствии с языковой структурой английского языка. При изучении подобных сочетаний студенты не испытывают никаких трудностей. Однако среди простых и свободных сочетаний глаголов и существительных есть сочетания, построение которых вызывает трудности, связанные с языковыми особенностями английского языка и отсутствием подобного рода речений в русском. Cочетание to 159 experience development может вызвать языковые трудности, поскольку сочетание ‘проходить к-л. стадию развития’ не ассоциируется с глаголом to experience и скорее вызовет ошибочное употребление фразового глагола to pass through. Данный глагол встречается в этом отрывке ещё раз во фразе to experience pressure в значении ‘испытывать на себе’. C точки зрения носителя языка сочетания to experience military development, to experience dramatic growth, to experience pressure, to experience growing interactions, to experience Scythian raids являются вполне обычными коллокациями, но в контекстах, связанных с развитием культур и цивилизаций данные сочетания могут стать языковой трудностью, требующей отдельного рассмотрения. Подобные сочетания можно сравнить с глаголами, имеющими предложное или беспредложное управление, отличное от соответствующих коллокаций в русском языке. Например, глаголы to connect to, to depend upon, to engage in, to rely upon, to affect, to result in, to succeed in являются частыми в научных контекстах, мы их приравниваем к идиоматическим в силу языковых различий, требующих усилий по выучиванию. Употребления этой группы идиоматических глаголов довольно распространено на «2» уровне научной речи, например, every house had a bath connected to a municipal drainage system; to rely on relationships of friendship, the group’s religious and commercial status would have affected the behavior of the others, ability to defer consumption resulted in increasing investment, such societies eventually succeeded in constructing a large hierarchy, to engage in business of large-scale cross-societal and intrasocietal theft, the rapid rise of major trade centers depended on farmer’s ability to shift quickly, relying on a Chinese text of the fourth century. Языковая увеличивается. трудность В среди предыдущих многозначных разновидностях глаголов научной речи также мы фиксировали главным образом одно номинативное значение многозначных глаголов, не всегда первое, но обусловленное понятийной направленностью текстов. Случаи употребления одного глагола в двух и более значениях на 160 уровне “restricted scientific English” были единичны, и мы относили это к вариативным чертам разновидности научной речи. На «2» уровне отмечается возрастание употребления многозначных глаголов в разных значениях. Так, глагол to lead встречается в нескольких разных значениях в одной статье. Согласно словарю Collins COBUID [116, с. 819] в значении 10 ‘возглавлять’ глагол употреблён в сочетании a network of landowning clans led by the famous Sailendras. В значении 14 ‘привести к ч-л’ глагол употреблён в таких сочетаниях, как the resulting need to use more containers led to the increased use of pottery, large-scale production of pottery in kilns usually led to the accidental discovery. В данном произведении речи мы встретили лишь эти значения глагола to lead, но разнообразие значений одного глагола можно дополнить примерами из статьи “From three possible iron-age world-systems to a single Afro-Eurasian world-system” [108]. В тексте статьи встречается три отрывка, в которых глагол употреблён в разных значениях на сравнительно небольшом промежутке. В качестве примера возьмём один из них, а остальные обобщим: The Etruscan upsurge toward the Po valley and the creation of Massilia by Phocean Greeks, led to a strengthening of exchanges with northern Europe, via the Swiss Alps and the Rhone Valley. In the western Hallstatt culture, these exchanges triggered or spurred the emergence of chefferies working in interface with peripheral regions farther north, which notably supplied slaves, amber from the Baltic Sea, and probably furs. The same coevolution process led to the formation of Scythian kingdoms north of the Black Sea, with urbanization starting in the sixth century. Scythian cities massively provided the Greek world with slaves… To the east of this Western world-system, India also experienced spectacular growth. An urbanization movement is clearly perceptible in the Ganges Valley and in central India of the sixth century. Trade blossomed in inner India and toward more distant regions. These evolutions were probably encouraged by the rise of Darius's empire, as it controlled Gandhara and Sind, through which Persian and Babylonian influences entered northern India. The expansion of the Magadha kingdom took place precisely at the time of the Persian conquest of northwestern India, and writing developed from systemsjjsedun the Achaemenid empire. The kingdom of Gandhara, with the town of Tak-shasila testifies to the activity of roads leading toward Central Asia and Iran. In the sixth century в.с, the importance of trade and the development of competing states 161 explain the introduction of currencies issued by merchants and kingdoms in the Ganges Valley and in Taxila, and of a standardized weight system /…/ [108, с. 16-17]. В значении 14 ‘привести к ч-л’ глагол to lead [116, с. 819-820] употребляется в составе следующих фраз: in China attacks led to the weakening of their state, growing exchanges led to integrating a part of Central Europe into the world system, the Assyrian expansion led to the cristallysation of the Mede confederation, this led to the emergence of oppida, these led to increasing political changes, the intensity of exchanges led to the independence. В значении 5 ‘направлять’ глагол употреблён в следующих речениях: Arab caravan routes leading to Petra and Babylon. К упомянутому выше значению 10 можно отнести следующие случаи: Celtic armies led raids in Illyria; they led attacks into Bulgaria; the conflicts led by Rome. Сходных характер функционирования можно отметить у глагола to show, который реализует три значения в статье Ф. Бежара [108]. Значение 1 – if something shows that a state of affairs exists, it gives information or evidence that proves it or makes it clear [116, с. 1343] – реализуется в следующих случаях: I intend to show that the Iron Age represents, the presence of Iranian “magi” shows the connection, the Ionian League took shape showing a development, various documents show the existence of prices, the organization of satrapies shows the innovative vision of Archaemenid Persia, the richness of graves shows the existence of routes. Значение 2 – if a picture, diagram, table, piece of writing shows something, it represents or expresses information [116, с. 1343] – в bas-reliefs at Petropolis show us Indians bringing cotton; значение 12 – if something shows a quality, characteristic or feature, there is evidence of it which can be observed – в следующем речении a region that often shows a slight discrepancy with the rest of the system. Как и в предыдущем случае, разные значения глагола употреблены в соседних абзацах. В обеих статьях мы зафиксировали два разных значения глагола to know [116, с.802]. Значение 1 ‘знать, быть уверенным в правильности’ встречается в таких выражениях, как what is known of Harappan economic 162 evolution, we know that the Assyrian navy was formed, characterizing the period known as Spring-and-Autumn, we know that political power at Tyr was controlled, we know that cloves from the Moluccas arrived at the Chinese court. Значение 6 ‘иметь представление о ч-л’ представлено следующими примерами: the Harappans didn’t know the state, the routes that were already known in the second millennium B.C., Phoenician cities knew the expansion of entrepreneurship, Greek markets knew some of the products of the Indian Ocean trade, Indian beads were known in the fifth century B.C.). Проследим, как изменилось поведение группы глаголов to make, to take, to give, to grow на «2» уровне. Все эти глаголы обладают богатой идиоматикой и на уровне нейтральной научной речи частично реализуют свой идиоматический потенциал. Так, глагол to make [116, с. 877], помимо своего номинативного значения ‘делать, производить’ (they made purple dye from murexes; portrayals of battle might have been made on perishable materials; the materials from which tools and weapons were made), участвует в составе более протяжённых морфо-синтаксических конструкций таких, как ‘make + noun + adjective’ (one that appears to make all of the Harappans’ large-scale public-goods production explicable, circumstances might have made such a civilization possible, political instability made the India – Red Sea route more attractive). Глагол to make выступает в качестве глагола связки в составе следующих фразеологических единств: the peoples of this civilization made extraordinarily widespread use of metal tools, deposit banks making use of the money, Roman growth went along large properties making use of slavery, pirates making sea-to-land raids, Kenoyer has made the most specific suggestion, making all needed sidepayments, the entranceways had no turns to make for ease of ambush, making possible long-distance coups, increased use was made of armored cavalry, commercial elite made unilateral investments in large-scale public goods, merchants often made pledges in the “presence” of gods. 163 Насыщенность произведений речи выражениями с to make можно продемонстрировать следующим отрывком из текста, в котором глагол встречается трижды: Natural historical “accident”, then, would seem to have played a critical role in making Harappa unusual. Against this notion – that on a somewhat differently configured earth (that is, on an easily imaginable system of land masses and tectonic boundaries allowing different patterns of species extinctions, climatic shifts, and early human discoveries) transport conditions would have made Harappan-style statelessness more common – two arguments might be made. [190, с. 378]. Помимо этих конструкций глагол to make употреблён в следующих идиоматически окрашенных речениях: make a deal of smth (the proponents of state-civilization model are prone to make a deal of Harappa’s urbanism); make smth likely that (clans ought to have been among the merchant groups, making it likely that); to make smth do smth (skills helping to make the whole regime work); to make it necessary for smb to do smth (it made it necessary for armies to call upon mercenaries more often). Глагол to take, наряду с примерами употребления в первом номинативном значении (to take by force, merchants took the Central Asian roads), представлен рядом идиоматически окрашенных фразеологических единств в составе конструкции ‘to take + (prep) noun (prep)’: remarkable as well as worth taking into account, a world system that takes into account all the interactions between, the Ionian League took shape as early as, the Achaemenid Empire took shape, taking advantage of the dynamics of the system, the Magadha Kingdom took place precisely at the time of the Persian conquest, a system was taking shape, the mobility of Central Asian nomadic populations took advantage of exchanges, a gradual decline in Greece took place at that time, Alexander the Great who took possession of the Achaemenid space, political entities that took advantage of their position, after Rome had taken control of Gaul and Central Europe, Sarmatians took control of Scythian territories, the 164 changes that took place in China, the Chinese took control of a corridor, taking advantage of the growth in exchange. Почти все эти выражения зафиксированы в тезаурусе [158]. Разнообразие фразеологизмов с to take можно продемонстрировать на примере отрывка из статьи Ф. Бежара [108]: The Assyrian Kingdom expanded in the ninth century, when it took control of Anatolian metal resources. A Mediterranean space was reshaped, spreading from the western Mediterranean to the Black Sea in the eighth century. The Phoenician – and especially Tyrian – expansion had started before, as early as the tenth century. A significant phenomenon, the culture of the Garamantes, combining irrigated farming and long-distance trade, started to emerge in 900 B.C., as an interface between the Mediterranean and Inner Africa. A sign of contacts with the Levant, the southern Arab alphabet took shape as early as the eleventh or tenth century B.C., stemming from a "Proto-Arabic" alphabetic linear script from Jordan and Palestine. The development of alphabets provided the basis for transforming the relationships between the individual and the authority. The alliance between Israel and the king of Tyre allowed the rise of joint trade in the Red Sea an attempt to bypass both the Arab caravan trade and Egyptian control of the gold supply. Decline did not start in Egypt until the death of Osorkon in 850. /…/ The introduction of iron technology, probably originating from Ferghana, took place as early as the late second millennium B.C. in Xinjiang /…/ [108, с. 8]. Сходные модели употребления обнаруживают глаголы to grow, to get, to give, to turn, to find, become, remain: номинативные значения – Eastern world-system was growing, exchange also grew between the Greek World and Egypt, inequalities grew in parallel with the increasing monetization of economy, exchange grew between India and Mesopotamia, as commercial towns and cities grow, as Harappan population centers and trade related incomes grew, what they couldn’t get through exchange, the soda-lime glass beads found in Shanxi, Egypt remained in the phase of withdrawal; фразеологические обороты – the development of Greece gave rise to the establishment of trade networks, resistance to defaulting on gods gave temples considerable success in early banking, one trading group must be given consideration, summer monsoonal flooding gave direct sustenance to crops, the Dian culture bears influences from Shang and Zhou China; 165 идиоматические выражение и синтагматические последовательности – to grow to a size unheard of in previous times, sea routes via the Persian gulf grew in importance, craft industries partly turned toward export, large properties turned toward olive tree fields, the Qin state managed to get the upper hand over its rivals; глаголы-связки – the situation grew worse, this species nearly went extinct, that sort of weapon that became militarily obsolete, temples were well positioned to become familiar with the commercial conditions, merchant clans’ interests became so diverse and far-flung, a phase of growth of the Western world-system became perceptible, slavery remained an essential feature of economy, the expansion of the western world-system remained notable, the evidence for these contacts remains scarce. Особо следует остановиться на функционировании глагола to be, который в этой разновидности научной речи реализует как инвариантные для регистра научной речи значения глагола-связки в следующих конструкциях: to be + noun: stateless society has been medieval Iceland, Harappan civilization was the product, the frequency of state organization was an accidental feature, inadequacies are the reason, law was a decentralized thing, merchant groups have been clans, the founders of clans ought to have been merchants, the emergence of clans is a development, the Nile Valley is an exception; to be + adjective: violence has been essential, the idea is understandable, cultures are identifiable, Harappa’s urban remains are unusual, the gates were wide, seals are the most common, the fact would be significant, intergroup violence was infrequent, interpretation is plausible, iron tools were available, так и вариативные коллокации, зафиксированные в текстах нейтрального научного изложения: to be likely/unlikely: there were likely never any horses, it is likely that each city’s commercial elite made investments, it is likely that the organization 166 was composed of priests, primitive societies were unlikely for those parts of the world); to be able to: materials and goods that they were able to acquire, animal populations that were insufficiently able to avoid hunters, how it was able to grow to a size, Egypt was still able to send mercenaries; to be due to smth: the spread of iron might not be due to its superiority, the growth in China was due to internal phenomena, this shortage of silver was due to the monopolization of Iberian metal by Rome; to be + adjective + (for) to-Infinitive Construction: ancient warfare is difficult to find, proponents are prone to make a deal, it is reasonable to assume, the opportunity was impossible for most kiln operators to grasp, it would be fair to assume, it is difficult to suppose it is easy to imagine, a highly centralized authority was bound to constitute the state, nomadic populations were eager to take by force, it is difficult to highlight a synchronous evolution, it is tempting to connect; it + to be + adjective: it is conceivable that, it is probable that, it is not at all clear, it is not obvious that, it is striking that, it is true that ; seem + to be: changing fees seems to have been the sole consideration, what seems to have been the comparative insignificance, it seems to have been a strong participant in overseas trade, natural-historical accident would seem to have been in play, the third cycle seems to be quite different; to be +prep +noun: violence was of such low intensity, means of control were at work, services almost certainly were in the hands of numerous pastoralists, An Indian world-system was then in place, Egypt which was in full revival, the Yue sailors must have been in contact with Southern Asia, the two sea areas had clearly been in competition China was then in expansion, southern India was in a phase of expansion; to be the first + noun + (to do smth): Assyria was the first state to maintain a permanent army, the capture of Egypt by Assyrians was the first time, it was the first universal empire, the Wu and Chu states were the first to develop a large castiron metallurgy. 167 В связи с глаголом to have следует упомянуть лексико- фразеологические единицы, употребление которых в текстах «0» и «1» уровней было практически исключено: to have solid grounds for smth – we have solid grounds for concluding that; to have no need of smth – Harappa’s cities had no need of military infrastructural investment; to have little difficulty in smth – neighborhoods had little difficulty in creating and maintaining local walls and streets; to have to do with – Harappa’s archaeological uniqueness has to do with the civilisation’s having generated government; to have little chance of smth/to do smth – elites had little chance of ever emerging; even limited entrepreneurial raiding had little chance to start; to have the effect – the global effect they might have had in the past. Далее остановимся на лексико-фразеологических сочетаниях предлогов с глаголами, т.е. на фразовых глаголах, представляющих собой особое фразеологическое сочетание слов. Выше мы упоминали глаголы, грамматическое управление которых требует особого предлога или его отсутствия, и называли подобные фразеологические сращения идиоматическими, так как их построение нельзя предугадать, основываясь только на логике. Такое явление мы относили к разряду повышенной трудности при усвоении лексического материала. Фразовые глаголы по степени трудности, уникальности и оригинальности функционирования занимают ещё более высокую позицию в градации языковых явлений, представляющих трудности при изучении. Особенностью этого класса глаголов является специфичность употребления, связанная с контекстом, поэтому усвоение фразовых глаголов вне контекста неэффективно. В текстах «0» и «1» уровней число и разнообразие фразовых глаголов было небольшим. Так, в текстах авторских терминологических словарей случаи употребления фразовых глаголов единичны и связаны с понятийной направленностью дефиниций. На уровне “restricted scientific English” число фразовых глаголов 168 возрастает и вместе с многозначными глаголами составляет до 27% от общего числа глаголов. На уровне нейтральной научной речи мы фиксируем случаи как инвариантного употребления фразовых глаголов: to make up: different parts would make up a single world-system, merchant clans made up Dholavira at its peak; to move about: the hunting of animal that moved about a great deal; to build up: an empire built up, так и многочисленные вариативные, ранее не отмеченные случаи употребления: to set up: networks set up during the period 1600-1200, Greek cities also benefited from the expansion, setting up a series of trading ports in Sicily, true administrations were set up, shoving aside former aristocracies, a system of exchange via the bay of Bengal was set up, the Pearl River and the Red River where commanderships were set up, a large Asian area was set up around that time with China as its core, exchanges were set up on a large scale; to come about: iron metallurgy came about around the mid second millennium, strong influence which came about around 700 B.C., an oligarchy of big landowners came about; to spread out: farmers and herders who spread out from the western margins, land and sea networks spread out; to bring about: a rapid desertification brought about its eventual collapse, a series of movements in Central Asia brought about the migration, the “explosion of exchanges” brought about the development of complex societies, the weakening of exchanges brought about social unrest, food shortage under Ptolemy V brought about population movements; to take over: obsidian was taken over for the production, taking over this attempt, the area did not take over from the Assyrian and Babylonian empires; to go along with: the political fragmentation went along with the development of the craft, the transformation of the Greek world went along with the transformation of networks, the expansion of networks went along with the 169 development of trade, Roman growth went along with a transformation of agrarian structure; to send out: in order to send out reliable agents; to bring in: traders bringing in new varieties of the raw materials; to make for: what made for the general flourishing of production and trade; to fend off: the city’s need to fend off pirates; to take up: taking up the Mesopotamian innovations; to call upon: made it necessary for armies to call upon mercenaries; to carry out: the reforms carried out by the legists in the Qin state; to rest on: an empire resting on new political bases. Среди перечисленных примеров есть случаи как понятийно соотнесённого употребления (to bring about social unrest, collapse, migration, development, movements, to take over the attempt; to go along with the development, transformation; to carry out reforms), так и случаи, характеризующиеся меньшей соотнесённостью с востоковедением. Все примеры служат подтверждением нарастания идиоматичности, где под идиоматичностью понимается весь набор специфических языковых характеризуется частотой характеристик, присущих английскому языку. Сочетаемость употребления слова на в логической том или основе ином языковом окружении, т.е. «горизонтальными» связями. В отличие от них «вертикальные» связи имеют экстралингвистическую природу [30, 62], при которых смысл сочетаний не сводится к сумме слов, составляющих его. Общеизвестно, что сходное содержание возможно передать разными лексическими средствами. В научной речи востоковедов мы встретились со следующими примерами: Таблица 10 1. While the Egyptians were shaping 2. Like the cultures of the Nile and Indus, their civilization in the Nile River Valley, Mesopotamia, as its name suggests “the land other peoples were building the between the rivers”, owed its existence to a river foundations of civilizations in the eastern system [202]. 170 end of the Fertile Crescent – the Tigris Euphrates Valley [93]. Примеры из разных произведений речи отличаются друг от друга степенью идиоматичности. В первом примере слова сочетаются на логической основе, по правилам лексико-семантической сочетаемости слов. Во втором примере задействованы «вертикальные» языковые связи. Так, глагол to owe выступает в составе фразеологизма to owe one’s existence to smth. Сочетание представляет собой сложное в идиоматическом плане построение, все элементы которого вступают не просто в семантические, а в языковые отношения. Проанализируем несколько пар предложений, совпадающих по смыслу: Таблица 11 Sumerians were among the first people to use Mesopotamia had led the way in the the wheel [93] invention of the wheel [201]. Fear of natural disasters and invasions probably Early Iraq was pessimistic in its view of contributed to the Sumerians’ gloomy outlook human destiny – the poets knew the on life. They believed that gods punished them achievements of humanity were fragile and by sending floods and famine [93] always fated to be wiped away [202]. The Egyptian archaeologist Selim Hassan Most recently the sand has been cleared finally freed the statue from the sand in the late away to expose the entirety of the Sphinx 1930s [193]. [137]. Все эти образцы можно отнести к примерам вполне нейтрального изложения. В предложениях нет оценочных элементов, которые предавали бы высказываниям большую экспрессивность. Предложения в обеих колонках таблицы передают одинаковое содержание, но выбор лексических единиц для его выражения различается. В правой колонке примеры оказываются более сложными с языковой точки зрения, поскольку употребляются идиоматически более сложные лексико-фразеологические и морфо-синтаксические модели: to lead the way, to be fated to do smth, to be wiped away, to be cleared away. При изучении подобных образцов научной речи студенты сталкиваются не только с фактической информацией, но и с 171 языковыми сложностями, требующими знания коллокаций, которые могут употребляться как в прямом, так и в переносном смысле. В данных примерах сочетания to lead the way и to be wiped away выступают именно в переносных значениях ‘быть первооткрывателем’ и ‘быть сметённым с лица земли’, сочетание to clear away – пример фразового глагола. В подобном выборе лексических единиц заключается повышенная идиоматичность примеров в правой колонке по сравнению с левой. Ещё одним признаком нарастания идиоматичности на «2» уровне научной речи является увеличившееся количество синонимов. На данном этапе мы считаем необходимым пояснить, что же понимается под синонимами. В монографии «Слово в языке и речи» Л.В. Минаева [52] разъясняет, что «каждое слово, хотя оно и может выражать как будто бы то же понятие, что и другое слово, синонимичное ему, всё же отличается от последнего теми или иными признаками или характеристиками» [52, с. 78]. На предыдущих этапах изучения суть «синонимии состояла в том, чтобы разъяснить «оттенки» значения в случае идеографических синонимов и разные коннотации в случае синонимов стилистических [52, с. 78-80]. При категориальном подходе к оценке языкового материала необходимо изучать синонимы с двух сторон, т.е. «семантику синонимических слов (включая смысловые и стилистические оттенки) и их особенности употребления и сочетания с другими словами» [43, с. 131]. Учитывая обе характеристики синонимов, рассмотрим, как функционируют глагольные синонимы на уровне нейтральной научной речи. В случае с прилагательными стало очевидным, что синонимы подчиняются явлению «нейтрализации», так как их эмоционально-экспрессивные свойства утрачиваются. Таким образом, функционально-стилистическая направленность текста уравнивает слова, принадлежащие потенциальной как нейтральному возможностью слою к лексики, так и слова с эмоционально-экспрессивному функционированию в текстах функций общения и воздействия. Синонимы в текстах функции сообщения можно считать полностью равнозначными. 172 В исследуемых текстах глагол to lead (to lead to the emergence of oppida, to lead to the formation of Scythian Kingdom) синонимичен глаголу to result in (to result in a relative decline of changes, to result in the appearance of rationalist trends, to result in the forming of great philosophical and religious doctrines). К этой паре синонимом можно добавить ещё одну лексическую единицу, не имеющую стилистических отличий от них – это to bring about (to bring about the development of complex societies, to bring about social unrest and the collapse of Hallstatt ensemble, to bring about population movements). Все эти глаголы имеют одно значение ‘привести к ч-л’ и их коллокации идентичны. Глагол to show в значении ‘доказывать’ функционирует наряду с to suggest и to indicate (in this article I show that a group of interacting urban societies existed – my analysis suggests strongly that the frequency of state organization – I have indicated in the preceding discussions that Harrapan societies…). В этом же значении to show функционирует в составе модели ‘V+O’ в паре с to indicate (to show the existence of routes - to indicate a complete lack of great public cults). Ряд синонимов можно продолжить следующими глаголами: to contain – to reveal: one site contains evidence – human remains reveal no evidence; to possess – to have: inland cities possessed a locally emergent commercial elite – large settlements that didn’t have such elites; to position – to locate: temples were frequently well-positioned – the temple’s being located in Harappa’s largest city; to engage – to involve: they had not been engaged in very large material operations – coasts of India were involved in long-distance exchanges; to emerge – to evolve – to appear – to form: flood-control systems emerged on many floodplains – a number of settlements evolved smoothly and rapidly – the site of the major ritual centre appeared everywhere in urban Harappa; the culture of Garamantes started to emerge – states were formed in 173 India; the Assyrian navy was formed in the 7th century – the Dian culture appeared before the middle of the first millennium; to permit – to allow: community’s own stores permitted the support of a new class of military specialists – animal traction allowed new agricultural growth; to support – to maintain: resulted in supporting larger settlements – had little difficulty in maintaining local walls and streets; to supply – to provide – to deliver: Tunisia and Sicily delivered grain – Sardinia provided silver and lead – Spain supplied silver and copper – Scythian cities provided the Greek world with slaves; to rise – to increase – to grow: the richness of the private sector rose – exchanges grew between India and Mesopotamia – exchanges increased with Central and Southern parts; to introduce – to adopt: Phoenician towns introduced a geographical division of labour – Assyria adopted the Aramean language as a lingua franca; iron technology was adopted in the central plains – technical innovations were introduced in the realm of politics; to mark – to attest: transformation of the states marked by the invention of fiduciary currency – a route attested by the findings of beads; to encourage – to promote – to induce: major projects encouraged the development – the rise of the state promoted exchanges – metallurgy induced progress. Проанализировав примеры их статей, мы можем сказать, что слова совпадают по семантике, а коллокационные сходства ставят между ними знак равно в контекстуальном плане. Такое многообразие возможностей передачи одного и того же содержания разными языковыми средствами является стилистическим приёмом, позволяющим избежать повторений и тавтологии. Синонимия на уровне нейтральной научной речи проявляет себя активнее, однако не получает полного развития, именно в силу явления «нейтрализации». Данные примеры демонстрируют, как синонимичные глаголы функционируют в сходных моделях и сочетаются со словами одного 174 семантического поля, что в свою очередь свидетельствует в пользу лексической равнозначности синонимичных глаголов, а научную речь характеризует как логичную и рациональную систему. Наряду с обозначенными выше синонимами, которые можно охарактеризовать как равнозначные в семантическом и в идиоматическом плане, в текстах представлены пары синонимов, на примере которых можно проследить нарастание идиоматичности на уровне нейтральной научной речи. Так, в синонимическом ряду to cause – to result in (by causing the disappearance of the Ghaggar-Hakra River – Syrian and Phoenician trade practices resulted in extreme social polarization) значения совпадают, но глагол to result in является более идиоматичным, поскольку его сочетаемость отличается от логического построения to cause smth в сторону нарастания языковых трудностей, связанных особенности управления с особенностями глаголов управления следует глагола. Такие учитывать при выборе лексического материала при составлении учебных пособий на начальных этапах. Более логичные сочетания, совпадающие по модели сочетаемости с построениями русского языка, предпочтительнее. Однако для студентов более продвинутых уровней, знакомых с группой глаголов, к которой будут относиться такие, как to depend on, to engage in, to rely upon, to succeed in, усвоение подобных лексических единиц не составит труда. Синонимический ряд можно продолжить сходными примерами из статей Т. Томпсона [190] и Ф. Бежара [108]: to spread out – to extend: farmers and herders spread out from western margins of the plain – Phoenician networks extended as far as the Atlantic coast; to set up – to establish: setting up a series of trading posts in Sicily – the Greek town established trading posts in the Black Sea; true administrations were set up – to establish the conditions for eventual state formation; they established no system of concentric barriers; to go along with – to be accompanied: the expansion of Buddhist networks went along with the development of trade – the decline was accompanied by 175 increased internal conflicts; Roman growth went along with a transformation of agrarian structure – the weakening of states was accompanied by growing insecurity. В данных примерах глаголам to extend, to establish, to accompany, глаголам c понятной семантикой и простой сочетаемостью, соответствуют to spread out, to set up, to go along with, представляющие собой в плане идиоматики более сложные соединения. Фразовые глаголы с прагмалингвистической точки зрения трудны, поскольку изначально это многозначные глаголы. Только у глагола to set, словарная статья в словаре Collins COBUILD занимает четыре страницы [116, с. 1321-1324]. Однако использования фразового глагола to set up в текстах востоковедной направленности довольно распространено, поэтому изучение именно этого фразового глагола представляется целесообразным наряду с синонимами to establish, to launch, to found. Синонимы в текстах «2» уровня научной речи можно организовать в синонимические пары. Поскольку экспрессивность высказываний утрачивается вследствие «нейтрализации», эти пары будут представлять собой идиоматические, а не экспрессивные ряды: to cause – to bring about: by causing the disappearance of the GhaggarHakra River – bringing about its eventual collapse; to indicate – to point to: the parallelism does not necessarily indicate a fusion of two systems – it does point to the influence of global climatic factors; to benefit – to take advantage of: the ships benefited from various technical innovations – taking advantage of the growth in exchange, Greek cities benefited from the expansion of world-system – political entities took advantage of their position; to be inclined – to be prone: one of the Harappan scholars has been inclined to the view – the proponents of the state-civilization model are prone to make a deal of Harappa’s urbanism; 176 to lead – to result in: attacks from the steppes led to the weakening of the state– the conflicts resulted in a relative decline of exchanges; to appear – to originate in: innovation appeared in the world of the steppes – this innovation originated in increasing exchanges. Вторые компоненты всех пар представляют собой более идиоматичные лексические единицы, чем первые. Представленные синонимические ряды помогают понять, в какой степени нарастание идиоматики влияет на неоднородность научной речи функционально-стилистических и, следовательно, разновидностей на в существование научной речи востоковедов. Количественные различия в вариативных чертах позволяют выделить нейтральную научную речь в отдельную разновидность, нарастание вариативных черт ведёт к изменениям качественным, находящим своё отражение на функционально-стилистическом уровне. Исследование уровня «нейтральной научной речи» показало, что нарастание экспрессивно-идиоматических характеристик прослеживается у всех частей речи. Доминирующим принципом организации текстов является соотнесённость слов с понятийной направленностью, в чём проявляется инвариантная черта научных произведений всех уровней востоковедной тематики и сохраняется принадлежность к функциональному стилю. Вариативные признаки имеют специфические черты и фигурируют как отдельные проявления, не носящие систематического характера. На начальных этапах обучения «языку для специальных целей» востоковедов подобные явления могут представлять определённые трудности. Однако для студентов продвинутых уровней вариативность выражения мыслей на профессиональном языке имеет положительное значение, так как даёт свободу в выборе специальных средств при подготовке выступлений на научных конференциях, при написании докладов, рефератов, научных проектов, подготовке презентаций. 177 3.4 На границе научной речи: стилистически маркированные научные тексты Исследование различных уровней регистра научной речи востоковедов показывает, что текстовый материал характеризуется наличием одновременно инвариантных и вариативных признаков. Вариативные признаки научной речи нарастают по мере движения в сторону функции общения. Исследование выявило наличие сходных черт в выборе терминологического материала и фразеологии между первыми двумя разновидностями, но насыщенность подобными единицами уменьшается на уровне нейтральной научной речи, характер сочетаемости изменяется в сторону увеличения идиоматичности. Функционально тексты сдвигаются в ещё большей степени, чем тексты уровня “restricted scientific English”, в сторону функции общения, что отражается на выборе грамматических конструкций. Их разнообразие приближает текстовый материал к общему языку, формальный стиль научного изложения чередуется с «лирическими отступлениями». Личность и работа исследователя все явнее обозначаются и угадываются за строками произведения речи. Явление, при котором научное произведение становится обращённым к читателю, называется популяризацией науки. Рассмотрим ещё один способ изложения научного знания и определим, можно ли его причислить к какой-либо разновидности научной речи и соотнести с признаками, выявленными ранее. Мы выбрали главу из книги “A Miracle in Stone: The Great Pyramid” [176], посвящённую Пирамиде Хеопса: There are numerous pyramids in Egypt. Including all sizes and forms, perhaps three dozen may still be found. They belong to different ages, from B.C. 2170 down to B.C. 1800. Externally, they all are more or less of the same general form. A few are not much inferior in dimensions, materials, and outward finish to the Great Pyramid itself. But there is one, the northernmost of the line, which has ever held the pre-eminence, and which has always been regarded with the greatest interest. The sacred books of the Hindus speak of three pyramids in Egypt, and they describe this as "the golden mountain," and the other two as mountains of silver and less valuable material. By a sort of intuition, all nations and tongues unite in recognizing this 178 one as The Great Pyramid. It covers the most space. It occupies the most commanding position. It is built with most skill and perfection of workmanship. And its summit rises higher heavenward than that of any other [176, с. 39-41] (18). Организация данного текста отличается от словарных дефиниций и статей из специальных профессиональных изданий по своим языковым характеристикам и прагмалингвистической направленности. Обратимся к языковому функционированию и семантике лексических единиц. В тексте присутствуют слова, соотносящиеся с востоковедением, и словосочетания, которые становятся соотнесёнными с востоковедением, благодаря сочетаемости со специальными терминами pyramid или Great Pyramid, например, numerous pyramids in Egypt, the sacred books of Hindus, the golden mountain, mountains of silver and less valuable material, the builders of the Great Pyramid, a true pyramid, the erection of the Great Pyramid, the being of Adam, the whole family of Egyptian pyramids, imitation of the Great Pyramid, the main features of the Great Pyramid’s interior, conclusive internal evidences of mere imitation, the real original of all pyramids. Самой распространённой моделью сочетаемости существительных является модель ‘N + of + N’, а среди глаголов – ‘V +O’, что демонстрируют следующие примеры: to include all sizes and forms, to hold the pre-eminence, belong to different ages, to cover the most space, to occupy the most commanding position, to form the commencement of monumental history, to attain perfection, to find reality, to maintain its grand superiority, to solve the riddle, to take its general form, to conceive more conclusive internal evidences, to be made up of imitations of the Great Pyramid. Присутствие лексических единиц, понятийно не имеющих отношения к специальной сфере, обусловлено тем, что текст описывает не только пирамиду, но и то, как она строилась. Ряд лексики соотносится с архитектурой и строительством: sizes and forms, the general form, summit, dimension, skill, erection, upward passage-way, upper openings of chambers, the downward passage, the subterranean chamber, interior. В тексте имеется побочная тема, связанная с обзором работ и авторов, когда-либо писавших о 179 пирамидах. Специальная лексика, принадлежащая разным семантическим полям, описывает мастерство строителей, мудрость предыдущих цивилизаций, философию и религию: intuition, nations, tongues, to unite in recognizing, workmanship, heavenward, monumental history, universal history, contemporary record, best authors, to make representations, ordinary laws, human affairs, arts, a serious of attempts, gradual advance, existence, brain, dream, reality, race, idea, archaic epoch, evolution, unknown heavens, appearance, ordinary principles, divine intervention, transcendent superiority, the theory of Mr.Taylor, no knowledge of man, to miss intellectuality, the reason, to copy, copyist, to be inspected, the real original. Подобный тематический разброс нетипичен для текстов научной направленности. Понятийное поле расширяется за счёт вовлечения лексики, которая не имеет отношения к востоковедению. В исследуемом тексте можно выделить фразеологизмы и конструкции, обладающие разной степенью идиоматической связанности, например, to regard with great interest, to describe smth as, by a sort of intuition, to occupy the most commanding position, to recognize smth as, to assert one’s right, there is no evidence that, a fact to start with, to spring into existence, to come upon the scene, to maintain one’s superiority, in this fashion, to burst upon smb, to account for its appearance on ordinary principles, once in existence, to solve the riddle, apart from smth, in comparison with smth. Если рассматривать данные слова как заголовочные, то ни одно из них не представляет сложности для усвоения. Однако в составе фразеологизмов с различной степенью идиоматической связанности они представляют определённую трудность: all nations and tongues unite in recognizing this one as the Great Pyramid, styles of architecture do not spring into existence like Minerva from the brain of Jupiter, the Great Pyramid comes upon the scene and maintains it great superiority forever, we can no more account for its appearance in this fashion on ordinary principles, it bursts upon us at once in the flower of its highest perfection, the theory of Mr. Taylor and Prof. Smyth would admirably solve the riddle. 180 Наличие подобного рода выражений в произведении речи обусловлено стилистической переориентацией текста и движением в сторону функции общения. Чертами, подтверждающими это движение, служат такие явления, как: a) употребление одного слова в различных значениях: less valuable material / the world has no material of intellectual man earlier; б) реализация не первого номинативного значения: which has ever held the pre-eminence, it covers the most space, it occupies the most commanding position, the builders seem to assert their right, Prof. Smyth holds the best authors in general make the same representations, styles of architecture do not spring into existence fullgrown and perfect from the start, the Great Pyramid comes upon the scene, it burns upon us at once in the flower of its highest perfection, but how to get the original, the whole family of Egyptian pyramids is made up of mere blind and bungling imitations of the Great Pyramid, they take its form; take on none of their own, the reason is furnished in, the upward passage-way was stopped by is builder. Подобное употребление лексических единиц мы наблюдали в текстах уровня «нейтральной научной речи», однако не в таком количестве, и оно не нарушало общей понятийной направленности произведения. В данной разновидности эта особенность проявляется гораздо активнее и играет роль стилистического приёма для создания определённого эмоционального эффекта. Некоторые устойчивые словосочетания и идиоматические выражения присутствуют в тестах всех уровней, что подтверждает их экстралингвистическую ориентацию и делает необходимыми в любых произведениях человеческой речи, например, including all sizes, to agree that, to start with; at all times, with the beginning of, it is not difficult to do smth, apart from that, the reason is that, it would be difficult to…, in comparison with. Эти выражения могут восприниматься как инвариантные для LSP, т.к. реализуют основную интеллективную функцию текста. Чертами, отличающими исследуемый материал от выделенных нами разновидностей, являются 181 примеры более разветвлённой идиоматики с использованием фразовых глаголов to drop down, to account for, to be made up of, to fill up, to burst upon, to come after. Подобный характер функционирования лексических единиц является той чертой, которая отдаляет тексты от научного блока LSP. Среди синонимов наряду со стилистически нейтральными присутствуют стилистически маркированные лексические единицы: beginning – start – commencement, to take one’s place – to occupy a position – to cover the space, appear – to come upon the scene – to spring into existence. Факт наличия синонимии даёт основание отнести текст к иной функционально- стилистической разновидности, однако примеры синонимов в недостаточной мере экспрессивны, чтобы вывести текстовый материал за границы научной речи. Описательные прилагательные, число которые ещё больше возрастает по сравнению с текстами нейтрального научного изложения, углубляют квалификативные отношения. Например, greatest interest, the most commanding position, monumental history, universal history, true pyramid, crude attempts, imperfect beginnings, gradual advance, classic dream, grand superiority, highest perfection, matchless magnificence, unknown heavens, ordinary principles, special divine intervention, grand model, transcendent superiority, mere blind and bungling imitations, forced entrance, more conclusive internal evidences, vulgar and unmeaning pile of stones. Почти все прилагательные можно назвать стилистически маркированными. Целью подобного описания является не изложение фактов или новой научной теории, а описание ощущений исследователя. Собственно научное содержание всей этой статьи можно высказать в одной фразе: «Пирамида Хеопса – прародительница всех пирамид на Земле». Языковые особенности, которые мы описали выше, являются средствами воздействия на читателя, апеллирующими к эмоциям. Характер функционирования наречий дополняет создаваемый эффект: externally, heavenward, immovably, suddenly, utterly, invariably, forever, easily, admirably. Среди вполне нейтральных наречий then, here, where встречаются 182 синонимы thence, whence, реализующие иную функциональную задачу. Словарь Collins COBUILD [116] характеризует эти наречия как устаревшие. Автор стремится придать повествованию больше экспрессии, выбирая устаревшие языковые средства. С грамматико-синтаксической точки зрения текст не содержит очень сложных грамматических конструкций, иначе он был бы «перегружен» средствами воздействия и не реализовал своей функциональной задачи. В тексте имеются сложноподчинённые и сложносочинённые предложения, что составляет 31% и 26% соответственно от общего числа предложений; присутствуют разные типы придаточных предложений (определительные, изъяснительные, времени, причины, уступки, образа действия); герундиальные и причастные обороты; абсолютные конструкции. Проанализировав текст и оценив количество и качество стилистических и синтаксических средств, мы заключаем, что данное произведение стоит на границе научной речи востоковедов. Некоторые языковые черты, выявленные нами в ходе анализа, могли бы стать причиной отделения текста от образцов научной речи при условии достижения высокой концентрации экспрессивных языковых средств функционально-стилистического анализа. особенностей лексических функционирования по Однако единиц всем пунктам при мы описании не сочли возможным отнести текст к иному функциональному стилю. Те вариативные черты, которые проявляются с разной степенью интенсивности в разных образцах научной речи, очень сильно сдвинули его в сторону функции общения. Мы смогли убедиться, что этот пример отличается от текстов «2» уровня, отдаляется от нейтрального научного изложения и является примером переходного типа. Проведём анализ другого индивидуально-авторского текста, функционально-стилистический статус которого вызывает противоречивые суждения: 183 The magnitude of Chephren's achievement as a pyramid-builder has been unduly overshadowed by that of his father Khufwey, since alike in area and in height there is no great difference between their two monuments, and owing to the Second Pyramid's position on higher ground it actually appears the larger. The broken sarcophagus of polished granite still stands in its place in the burial-chamber, but the robbers left no trace of its original occupant. Substantial remains of the three constituent parts of a normal pyramid establishment are still to be seen. The outstanding feature in Chephren's Funerary Temple is the immense size of the limestone blocks used in its construction, larger than any elsewhere known from Ancient Egypt. Whatever sculptured reliefs there may have been here and in the Causeway have perished, save perhaps one or two fragments; neither have any been found in the Valley Chapel, where such decoration could only have detracted from the beauty of the plain red granite walls [134, с. 81-82] (19). Можно отметить, что в языковом плане анализируемый текст отличается от нейтрального научного изложения. Ранее мы упоминали о превосходном стиле А. Гардинера [134], его яркой поэтической манере говорить о древностях. Поскольку автор стремится увлечь и заинтриговать читателя, он использует те средства воздействия, которые помогают максимально точно экстралингвистического добиться толка этого позволяют эффекта. Замечания определить понятийную направленность и языковые характеристики текста. То, как смещается функция и какие языковые особенности отражают эти процессы, хорошо видно на этом примере. В тексте присутствуют слова разных частей речи, описывающие «чудо света», в их число входят и те, что называют сами объекты. Специальные слова сочетаются друг с другом на логической основе, примеров сложных языковых связей между ними не наблюдается: Chephren, the Second Pyramid, sarcophagus, burial chamber, Chephren’s Funerary Temple, sculptured reliefs, the Causeway, the Valley Chapel, the Temple of the Sphinx, the Giza Sphinx, Har-emakhe, Harmachis. Среди перечисленных терминов встречается неофициальное названия объекта: Chephren’s Funerary Temple. Словосочетание funerary temple – типичный пример образования терминологической единицы, в 184 котором терминологическое прилагательное рассматривается как пример углубления родовидовых понятий. В сочетании sculptured reliefs специальным термином области архитектуры является relief [118, 121], а специальное терминологическое причастие sculptured выполняют функцию углубления родовидовых понятий. В данном случае всё сочетание представляет собой свободное сочетание двух терминологических слов, которые вместе не являются терминологической единицей, характеризующейся глобальностью номинации. Специальный термин burial chamber [121] – пример неделимого сочетания. Данный термин называет одну из неотъемлемых частей внутреннего оформления любой пирамиды и в отличие от предыдущего примера характеризуется глобальностью номинации. Сложное слово pyramid-builder, написанное А. Гардинером через дефис, переходит в разряд терминов именно при сочетании с термином pyramid и представляет собой пример одного из распространённых способов терминообразования, где определением нетермина становится терминологическое существительное. Помимо терминов имеется ряд конкретных существительных, называющих размер, форму, составные части, материал, местоположение, например, height, position, feature, construction, model, fragments, decoration, statue, statuary, area. В большинстве случаев слова сочетаются с ограничивающими и описательными прилагательными: higher ground, polished granite, constituent parts, normal pyramid establishment, immense size, limestone blocs, substantial remains, plain red granite walls, spacious halls, austere square pillars, marvelous diorite figure, colossal image, surrounding sand, the knoll of rock, entire world. В сочетаниях специальных терминов или конкретных существительных с глаголами прослеживаются логические связи, свободные от идиоматических проявлений – the broken sarcophagus of polished granite still stands, to save one or two fragments, was found that marvelous diorite figure, the 185 model didn’t start with him, this colossal image has been disengaged from the surrounding sand, Egyptians were not interested in the origin of this particular specimen, whom they named Har-em-akhe. Можно отметить несколько устойчивых сочетаний, присутствие которых объясняется понятийной направленностью текста: there is no great difference, to leave no trace, to become a commonplace. Данные лексические единицы не противоречат основной функции текста на передачу интеллективной информации, их можно охарактеризовать как инвариантные признаки научной речи. К вариативным признакам следует отнести такие понятийно не соотнесённые с востоковедением слова, как magnitude, achievement, father, robbers, occupant, beauty, sight, masterpiece, fancy, embodiment, mystery, truth, charm, riddle, view, portrayal, adornment, motif, specimen, likeness, author, количество которых сопоставимо с количеством специальных слов. В сочетаниях существительных с описательными и оценочными прилагательными не прослеживается связи с восточной тематикой (the most awe-inspiring sights, the greatest masterpieces, the popular fancy of all ages, unsolved mystery, recondite truth, the most probable view, inviting portrayal, the only classical author). Увеличение числа описывающих прилагательных и наречий (completely disengaged from the surrounding sand, so conveniently inviting portrayal, Herodotus completely ignored) является ещё одной вариативной характеристикой научной речи. В целом понятийное поле не разбивается на несколько сопряжённых тем, как в предыдущем примере, а остаётся в рамках одной темы. Увеличение количества слов, не соотносящихся с востоковедением, не связано с расширением понятийной направленности текста. Причину появления такого произведения объяснит лучше всего сам автор. В предисловии к книге А. Гардинер [134] пишет, что в самом начале своей работы он не совсем осознавал конечную цель произведения, но чего он хотел избежать наверняка, так это двух крайностей. С одной стороны, он не стремился к простой популяризации науки при описании всех чудес 186 страны фараонов. С другой стороны, он не хотел превратить 500 страниц книги в энциклопедическую статью. Таким образом, книга А. Гардинера – это описание его переживаний и желания больше узнать о Египте в те годы, когда он был ещё мальчиком и ничего не знал о методах и способах исследований, а главным его интересом был только Египет. Как Неневеркафах в одной из историй, написанных демотическим шрифтом, А. Гардинер хотел вникнуть в суть иероглифики и узнать, о чём люди писали в те далёкие времена, хотел выяснить суть каждого слова. Книга написана преимущественно с филологических позиций, чем объясняется педантичность в написании имён фараонов и богов [134, с. vii-viii]. Кроме этой особенности книга не перегружена терминологией. Следуя своей основной задаче – «не превратить описание в 500-страничную энциклопедическую статью», А. Гардинер заменяет специальные термины обычными слова. Читая описание архитектурных сооружений, не возникает никаких проблем с идентификацией их частей. Слова, не имеющие отношения ни к египтологии, ни к архитектуре, называют именно эти вещи и оказываются контекстуальными синонимами. Например, relief – decoration, statue – figure –image – statuary, pyramid – monument, construction – establishment, aspect – model – portrayal, part – fragment. Нарастание синонимичности проявляется не только в однокомпонентных элементах, но и на уровне фраз-толкований. Например, Sphinx – a human-headed lion – the combined aspect of a man and a lion – specimen. C примерами толкований востоковедных терминов мы сталкивались и на других уровнях научной речи, однако в данном тексте наряду с фразой the combined aspect of a man and a lion, в которой aspect – специальный термин, наличие которого делает всю фразу понятийно обусловленной, также присутствует и стилистически нейтральное толкование a human-headed lion, и стилистически маркированный синоним specimen, употребляемый с метафорическим переносом. Примеры синонимического замещения специальных и неспециальных слов многочисленны и стилистически разнообразны, их 187 количество и степень экспрессивности по сравнению с образцами текстов нейтральной научной речи увеличивается. Например, funerary – burial, immense – colossal – impressive – outstanding, to save – to survive, fancy – mystery – charm – riddle, to disappear – to perish, to appear – to disengage, sight – adornment, to be not interested – to ignore. Мы наблюдаем, что автор стремится отойти от повторения специальных слов и намеренно употребляет множество синонимов различных степеней стилистической соотнесённости. В своей книге А. Гардинер стремится раскрыть великолепие Сфинкса через восприятие маленького мальчика, который, «ничего не знает о методах исследования и способах описания научных изысканий». Именно на применении этого приёма строится эмоциональное воздействие, к которому стремится автор. В описании встречается ряд экспрессивных слов, для которых можно подобрать нейтральные синонимы или терминологические эквиваленты: to overshadow – to exceed, to leave no trace – to rob, original occupant – pharaoh, to detract from the beauty – to spoil, embodiment – representation, to fashion out of the knoll of rock – to carve in stone, to disengage from the sand – to dig out, austere – severely simple, recondite – incomprehensible, commonplace – standard, likeness – representation. Количество примеров свидетельствуют в пользу увеличения степени экспрессивности этого текста по сравнению с “A Miracle in Stone”[176]. В анализируемом тексте присутствуют лексико-фразеологически связанные выражения, употреблённые в переносных значениях: to leave no trace (не оставить следа), to be fated (быть обречённым). Наличие идиоматических соответствие и экспрессивных предметов и слов, элементов нарушает свойственное однозначное текстам научной направленности, что в свою очередь становится причиной функциональностилистической переориентации текста в сторону функции воздействия. Употребление стилистически маркированных лексических единиц вместо специальных или нейтральных приводит к возникновению следующих 188 экспрессивных речений: decoration could have detracted from the beauty of the plain red granite walls, the model was fated to become a commonplace, the magnitude of Chephren’s achievement has been overshadowed, was found a marvelous diorite figure, the embodiment of unsolved mystery and recondite truth, the colossal image of a human-headed lion has been disengaged from the surrounding sand, it was fashioned by Chephren out of the knoll of rock, so conveniently inviting portrayal of himself, to become a commonplace of Egyptian architectural adornment, the historical origin of this particular specimen, it was regarded as a likeness of the king, the robbers left no trace of the original occupant, substantial remains of the three constituent parts of a normal pyramid establishment, the immense size of the limestone blocks, spacious halls with their austere square pillars. Во всех приведённых примерах языковые элементы, отличающиеся повышенной идиоматичностью, сочетаются со специальными и понятийно обусловленными словами. Данное обстоятельство позволяет говорить лишь о частичной переориентации текста в сторону функции воздействия. Отличительной особенностью данного произведения речи является настойчивое стремление автора уйти от тавтологии и тем самым разнообразить стилистические средства выражения. Во избежание искажений смысла авторы обеих монографий используют громоздкие лексические единицы. Следование этому принципу приводит к появлению таких фраз, как naturalistic baked-clay human figurines [161], niched-andbuttressed outer walls, long-dead Sumerian language [160]. В исследуемом материале мы не столкнулись с подобными примерами, наоборот, авторы прибегают к более кратким вариантам названий, особенно географических объектов и временных периодов. Например, в энциклопедической статье, мы встречаем как полное название комплекса в Гизе the Pyramids of Giza, так и просто слово pyramids или свободное сочетание, образованное по правилам сочетаемости английского языка и не являющееся термином в строгом смысле слова – the tomb of Khentkawes. В статье из “Indica” название парка 189 Дживакарама встречается в нескольких вариантах терминов, например, the Jivakarama, Jivaka-ambavana, как свободное сочетание Jivaka's park и как номинативное специальное слово park, т.е. можно говорить об отдельных случаях синонимии, но она не распространена далее, чем упрощение или толкование термина. Подобная картина наблюдается в профессиональных статьях с терминами, называющими временные периоды, например, Old Kingdom, New Kingdom, которые заменяются в текстах на альтернативные названия the Pyramid Age, the Empire Age [93, с. 16-17]. В анализируемом тексте замены терминологических единиц носят иной характер, имеет место не замена одного общепринятого в научной области термина на другой или его упрощение, а использование описательного синонима, характеризующегося большей экспрессивностью и метафоричностью. На первый взгляд, главы из книг Дж. Сейса [176] и А. Гардинера [134] можно причислить к образцам LSP, поскольку в них усматриваются типичные признаки и инвариантные языковые черты LSP, связанные с понятийной направленностью произведений речи, т.е. передачей интеллективной информации. В отличие от образцов научной речи, проанализированных в предыдущих разделах настоящей работы, данные тексты обнаруживают целый ряд лексических единиц, не имеющих связи с востоковедением или заменяющих специальные слова. В текстах имеются экспрессивные выражения в языковые единицы достаточно и большом стилистически количестве. маркированные Помимо всех вышеперечисленных характеристик в текстах присутствуют идиоматические выражения, коллокационные связи которых обладают более высокой степенью идиоматической связанности, чем свободные сочетания, построенные по правилам грамматики английского языка. Однако в обоих текстах количество фразовых глаголов единично или вообще отсутствует, а степень экспрессивности синонимов невысока. Таким образом, тексты данной разновидности не в полной мере переориентированы в сторону функции воздействия и обладают совокупностью черт, не позволяющих 190 вынести их за пределы LSP, однако с уверенностью сказать, что они являются образцами научной речи в строгом смысле этого слова, также невозможно. На основании всех этих фактов мы считаем, что проанализированные тексты занимают промежуточное положение между функциональными стилями и являются примерами пограничного языкового материала. Примеры индивидуально-авторского изложения нельзя связать только с произведениями речи, апеллирующими к широкому кругу читателей, нельзя привязать функционально-стилистическую разновидность научной речи к жанру научной литературы. «Что касается монографий, то некоторые из них могут представлять собой конгломерат жанров и жанровых разновидностей» [87, с. 25]. Следовательно, «произведения научной речи разных жанров, могут иметь сходные языковые черты и принадлежать одной функционально-стилистической разновидности» [43, 21]. Так, языковые черты, сходные с теми, которые мы выявили в монографиях Дж. Сейса [176] и А. Гардинера [134], можно обнаружить в статье Э.Б. Вилсон “The queen who would be king” из “Smithsonian Magazine” [171]. Данный текст содержит несколько абзацев, написанных стилем с применением экспрессивных элементов и идиом, хотя большая часть статьи характеризуется довольно строгим и логичным изложением исторических фактов и существующих точек зрения на историческую роль Хатшепсут, женщины-фараона. Данная особенность не портит научные тексты, но она переориентирует их в функционально-стилистическом плане в сторону функций общения и воздействия: Hatshepsut was born at the dawn of a glorious age of Egyptian imperial power and prosperity, rightly called the New Kingdom. Her father, King Thutmose I, was a charismatic leader of legendary military exploits. Hatshepsut, scholars surmise, may have come into the world about the time of his coronation, сirca 1504 B.C., and so would still have been a toddler when he famously sailed home to Thebes with the naked body of a Nubian chieftain dangling from the prow of his ship - a warning to all who would threaten his empire [171]. 191 Незначительные «лирические отступления» от основного стиля изложения помогают понять настроение и отношение исследователя к предмету научных изысканий. Если примеры такого отношения не являются чрезмерными и навязчивыми по манере, подкреплёнными выбором адекватных экспрессивных лексических единиц, то к таким примерам можно относиться с одобрением. Предприняв анализ стилистически маркированных научных текстов, мы показали, насколько близко научная речь может стоять к границе интеллективного стиля и какие языковые черты не позволяют вынести проанализированные отрывки за границы LSP востоковедов. 3.5 Эволюция научной речи: от инвариантной основы до многообразия вариативных признаков. В завершение исследования научной речи востоковедения мы рассмотрим то, каким образом происходит нарастание языковой идиоматики, наглядно продемонстрируем динамику изменения вариативных и инвариантных признаков на примере текстов со сходной понятийной ориентацией, но различающихся количеством экспрессивных и идиоматических элементов. Мы покажем, как нарастают и усложняются языковые связи на примерах текстов трёх уровней научной речи. Для сопоставительного анализа мы выберем тексты об Изиде, древнеегипетской богине-матери. Мы начнём функционально-стилистический анализ с дефиниции из словаря Р. Дюрера [122]: I. Isis was a great enchantress, the goddess of magic. She is often represented as a woman wearing on her head the hieroglyphic symbol of her name, which represents a throne seat [122]. Словарная статья представляет собой строгое номинативное высказывание, лишённое признаков экспрессивности и идиоматичности, она не содержит проявлений личности автора. Понятийная направленность определения связана с египетской мифологией, одним из разделов востоковедения. Употребление лексических единиц подчинено понятийной 192 направленности текста, семантика полностью соответствует его основной задаче. В данной словарной статье используются номинативные единицы имеющие отношение к египетской мифологии: great enchantress, goddess of magic, hieroglyphic symbol of her name, a throne seat. В составе словосочетаний прилагательные выполняют функцию не экспрессивных элементов, а назывных. Hieroglyphic – специальное терминологическое прилагательное, выступающее в роли углубления родовидовых понятий. Слово great представляет собой не экспрессивный элемент словосочетания, а способ формирования выражения высшего титула в иерархии, вместе со словом enchantress оно образуют единое понятие, глобальную лексическую единицу функционально равную слову. Поскольку данное определение является номинативным высказыванием, то употребление глаголов подчиняется этой цели. Несмотря на присутствующую в словарной статье предикацию, глаголы носят атрибутивный характер, поэтому действие воспринимается как признак предмета, необходимый для точного научного описания. В словарной статье всего три случая предикации, один из которых глагол to be в своём номинативном значении ‘быть, являться’ (to be a great enchantress), второй в составе сочетания to be represented в функции десемантизированного вспомогательного глагола. Глагол to represent употреблён дважды в одном определении для передачи точного смысла дефиниции: в активном залоге в составе атрибутивного придаточного предложения (which represents a throne seat) и в пассивном (she is represented as a woman). Явление повторяемости и тавтологии, о котором упоминалось ранее, не относится к недостаткам произведения научной речи. Кроме глаголов, выступающих в личных формах, в определении присутствует причастный оборот, наличие которого является инвариантной чертой словарных дефиниций (wearing on her head the hieroglyphic symbol of her name). Все глаголы в словарной дефиниции входят в состав простых синтаксических конструкций, что также является инвариантным признаком текстов функции сообщения. Глаголы to be и to wear, потенциально 193 обладающие обширными идиоматическими связями в текстах функций общения и воздействия, выступают в номинативных значениях, сводя идиоматические связи внутри высказываний к нулю. Далее мы рассмотрим, каким образом сходное содержание представлено в образце научной речи другой функционально-стилистической разновидности: II. The original meaning of the goddess Isis is still more difficult to determine than that of her brother and husband Osiris. Her attributes and epithets were so numerous that in the hieroglyphics she is called "the many-named". The Greeks conceived of Isis as a corn-goddess. But the homely features of the clownish goddess could hardly be traced in the refined, the saintly form which she presented to her worshippers of after days as the true wife, the tender mother, the beneficent queen of nature, encircled with the nimbus of moral purity, of immemorial and mysterious sanctity. One day when Isis came to her little son's hiding-place she found him stretched lifeless and rigid on the ground. Then Isis prayed to the sun-god Ra for help. The god hearkened to her and staid his bark in the sky, and sent down Thoth to teach her the spell by which she might restore her son to life. She uttered the words of power, and straightway the poison flowed from the body of Horus, air passed into him, and he lived [133]. Очевидно, что тексты отличаются по лексическому составу и характеру функционирования лексических единиц. Среди существительных большая часть лексических единиц обнаруживает семантическую связь с древнеегипетской мифологией. Можно выделить как специальные термины (goddess, hieroglyphics, Greeks, corn-goddess, many-named, worshippers, queen of nature, nimbus, sun-god Ra, Thoth, spell, Horus), так и понятийно обусловленные слова, связанные со специальными терминами (the meaning of the goddess Isis, Isis’ attributes and epithets, the features of the goddess, worshippers of after days, nimbus of purity, her (Isis’) little son’s hiding place, Ra’s bark, body of Horus). Немногочисленная группа конкретных существительных, не входящих в состав конструкций со специальными и понятийно обусловленными словами, служит для описания места, формы, функций и прочих 194 характеристик: wife, mother, words, power, sky, ground, poison, life, air, form. В анализируемом отрывке почти все существительные семантически связаны с понятийной направленностью текста. Среди коллокационно связанных высказываний с существительными можно назвать выражение one day, выполняющее обстоятельственную функцию и функционально равное наречию once. Прослеживается наличие слов и выражений, выполняющих функции синонимов, например, Isis – corn-goddess – wife – mother – the manynamed, spells – words of power. В данном тексте к специальным словам мы отнесём many-named, поскольку оно выступает в качестве перевода оригинального термина на английский язык и употребляется в форме субстантивированного причастия. Устойчивая связь с понятийной направленностью прослеживается и среди прилагательных. Все они находятся в логических связях со специальными и понятийно маркированными существительными, уточняя признаки предметов. В анализируемом отрывке присутствуют сочетания, образующие устойчивые коллокации и выступающие в роли идиоматических выражений. Сочетание hiding place – убежище, зафиксированное в словаре Collins COBUILD [116, с. 684], функционально равно слову. Ряд квалификативных прилагательных, используемых в качестве уточнения признаков или родовидовых характеристик предметов, теряет свои экспрессивные характеристики вследствие соединения со специальными словами, их синонимами или понятийно маркированными словами. Например, original meaning of goddess Isis, homely features of the clownish goddess, refined and saintly form, true wife, tender mother, beneficent queen of nature, moral purity, immemorial and mysterious sanctity. Среди глагольных единиц привлекают внимание специальные глаголы to pray (Isis prayed to the sun-god Ra for help) и to encircle (the beneficent queen of nature encircled with the nimbus), а также глаголы, обладающие общеязыковым значением или описывающие научную сторону изложения. Например, to call (she is called the many-named), to present (she presented to her 195 worshippers), to come (Isis came to her little son’s hiding place), to teach (to teach her the spell), to trace (features could hardly be traced), to be (attributes and epithets were numerous), to flow (poison flowed from the body of Horus), to utter (she uttered the words of power), to send (the god sent Thoth). Все глаголы образуют идиоматически свободные сочетания с другими лексическими единицами, а характер их функционирования составляет инвариантную основу интеллективного функционального стиля. Наряду с типичными инвариантными стилистическими чертами появляются элементы, позволяющие причислить текст к нейтральному научному изложению, а именно идиоматически связанные сочетания глаголов с существительными (to restore to life), фразовые глаголы (to pass into smth), лексикофразеологические модели (to conceive of smb as), устойчивые грамматические конструкции (to be +adj. + Infinitive (to be difficult to determine) и Complex Object (found him stretched)). Группа глаголов, характеризующаяся более высокой степенью экспрессивности, употребляется для пересказа мифа об Изиде и Осирисе: to hearken (the god hearkened to her), to stay (the god staid his bark), to live (he lived). Согласно словарю Longman глагол to hearken является литературным аналогом to listen [75, с. 485], форма staid зафиксирована в словаре как архаичная форма глагола to stand [130]. На первый взгляд в глаголе to live нет ничего экспрессивного, но значение, которое реализует глагол в этом тексте, не первое номинативное ‘жить’, а шестое – ‘выжить’ [118, с. 736]. Таким образом, мы проследили и показали языковые различия между двумя видами текстов. Сходными чертами являются описание одного и того же объекта, направленность на передачу интеллективной информации и реализация функции сообщения. Языковые различия связаны с возрастанием идиоматичности и присутствием эмоционально-оценочных элементов. Во втором тексте появляются языковые явления, приближающие его к общему языку и сдвигающие по воображаемой оси функций языка в сторону функции общения. Именно эти явления являются вариативными чертами 196 интеллективного функционального стиля, позволяя ему отходить от инвариантной языковой основы и изменяться, функционально оставаясь в рамках научной речи. Далее мы проанализируем ещё один текст и посмотрим, насколько отличаются лексические единицы в его составе от типичного образца инвариантной основы LSP и примера нейтрального научного изложения Отрывок из монографии Р. Витта [201] представляет собой третью разновидность научного изложения: III. In ancient Egypt the symbol of life and indeed the word ‘to live’ had unmistakable divine authority as the ankh. The great god Re bore it in his hand as the emblem of stability and living sustenance. Legend declared that the god’s daughter Isis had received into her own bosom the god’s true name when he grew old. Possessing the magic and supernatural token she too held the ankh and could be regarded as herself the source of all that lived, ‘the Lady of the House of Life”. That Isis came to occupy the position of a life-giver and a divine authority for Egyptian animal worship can be clearly seen from the legend of Osiris’ death. This legend runs briefly thus. …Isis discovers that the body of Osiris has been cruelly dismembered and the torn pieces scattered in sundry places by the evil Seth. Then the loving and grief-stricken wife performs the miracle of reconstituting the body and restoring it to life. … For understanding the story an image of vital importance is the throne. In all the Osirian mythology Isis as the throne exerts a unifying and steadying influence. She it was on whose lap the divine child was habitually represented sitting as on a throne. It was through her unabating help that in the end Horus rose up to the seat of Osiris, his dead father sitting on his throne as the archetype of all the Pharaohs. [201, с. 25]. Функционально-стилистическая разновидность анализируемого текста отличается от предыдущих двух образцов. Можно констатировать отступления от логического сочетания лексических единиц. В тексте имеются слова и выражения, используемые в качестве стилистических приёмов для достижения определённого эмоционального эффекта, встречаются метафорические выражения и используются переносные значения слов. Присутствие значительного количества вариативных признаков позволяет отнести текст к стилистически маркированной научной речи. Проследим это на следующих примерах. 197 В тексте имеются слова, семантически соотносящиеся с востоковедением: ancient Egypt, great god Re, Isis, ankh, Seth, Osirian mythology, Horus, pharaohs. Кроме специальных востоковедных слов присутствуют сочетания, семантическая соотнесённость которых возникает из сочетаемости со специальными словами: Re’s hand, god’s daughter, god’s true name, Egyptian animal worship, the legend of Osiris’ death, the body of Osiris, on Isis’ lap, Osiris’ throne, the seat of Osiris, Horus’ dead father, the archetype of all the Pharaohs. Следует отметить, что в тексте содержатся сочетания, представляющие собой синонимы специальных слов, например, Isis – wife, throne, life-giver; ankh – emblem of stability; а также понятийно маркированные лексические единицы в сочетании со специальным словом – Isis – the source of all that lived, Isis – Lady of the House of Life, Horus – divine child, ankh – living sustenance, symbol of life, the word ‘to live’. Так как существительное life, глагол to live и все их дериваты являются переводом специального термина на русский язык, то мы их относим к специальным словам. Среди оставшихся слов можно зафиксировать группу конкретных существительных, которые не сочетаются со специальными словами, но служат для описания событийной стороны мифа – pieces, places, image, story, importance, influence, help. Словосочетания построены на логической основе согласно правилам грамматической сочетаемости слов, самой распространённой конструкцией является модель ‘N + of + N’ и форма притяжательного падежа. В данном отрывке мы не обнаружили слов, понятийно не связанных с мифологией, однако среди понятийно маркированных и синонимичных выражений присутствуют слова, функционально-стилистические характеристики которых отличаются от образцов нейтрального научного изложения. употреблённое Наше в внимание сочетании привлекло с существительное квалификативным token, прилагательным supernatural, которое само по себе является стилистически маркированным и 198 экспрессивным. Cогласно третьему значению в словаре Collins COBUILD token определяется как a present than a person gives to someone else as a symbol of his or her love or in memory of a very happy or special occasion [116, с. 1541], т.е. более эмоционально окрашенное слово, чем его нейтральные синонимы symbol и gift. Всё сочетание претендует на высокую степень экспрессивности и служит синонимом нейтральных выражений divine symbol или divine gift. Большинство сочетаний с прилагательными по семантике и понятийной направленности связано с содержанием текста. Среди сочетаний с прилагательными можно выделить группы, в которых оба компонента являются специальными словами (Osirian mythology, ancient Egypt, Egyptian animal worship); только прилагательное является специальным (divine child, divine authority, living sustenance); прилагательное сочетается со специальным существительным или его синонимом (evil Seth, great god Re, loving wife, god’s true name, dead father). Помимо типичных для научного изложения групп прилагательных выделяется группа коннотативных прилагательных – unmistakable, own, griefstricken, loving, sundry, vital. Прилагательное unmistakable можно отнести к группе описывающих прилагательных, которое сочетается с понятийно маркированным Прилагательное словосочетанием own [116, с. unmistakable 1030] имеет divine эмфатическое authority. значение индивидуализации, что делает сочетание с прилагательным стилистически маркированным. Несмотря на то, что в данном контексте own реализует простейшее из своих сочетаний, устойчивая сочетаемость own c притяжательным местоимением (one’s own) переводит его в разряд идиоматически связанных речений (her own bosom). В выражении the loving and grief-stricken wife прилагательное griefstricken образовано при помощи словообразовательного компонента -stricken, коннотативная характеристика которого подразумевает «сочетание с существительными, выражающими отрицательные эмоции или неприятные обстоятельства» [116, с. 1446]. Таким образом, сочетание с двумя 199 эмоционально-оценочными определениями не может рассматриваться как сочетание с уточняющими прилагательными. Оба прилагательных выступают в функции стилистических и экспрессивных компонентов речений. Интерес вызывает фраза с прилагательным vital. На первый взгляд данное прилагательное можно считать понятийно обусловленным, т.к. семантически оно связано с понятийной направленностью текста, и как слово семантического поля life относится к нему. Если бы мы рассматривали слова и сочетания изолированно, не прибегая к категориальному принципу оценки функционально-стилистических свойств слов, то только к такому выводу мы бы и пришли. Однако, принимая во внимание сочетаемость с окружающими словами в составе the image of vital importance, мы приходим к выводу об идиоматической связанности компонентов высказывания. Сочетание vital importance зафиксировано в “the BBI Combinatory Dictionary of English” как устойчивое выражение в сочетаниях с smth of vital importance [12, с. 126]. Вместо слова vital в качестве частично десемантизированных, «нейтрализованных» компонентов высказываний могут употребляться great, paramount, utmost. Авторский выбор прилагательного vital стилистически маркирует всё выражение, возвращая «нейтрализованной» фразе её подлинное коннотативное значение «жизненной важности». Прилагательное sundry, использованное для передачи значения various, характеризуется очень узкой сферой применения в качестве определения. Словарь Collins COBUILD даёт следующее определение sundry: sundry is used to refer to several things which are all different from each other and which you do not want to describe individually [116, с. 1466], а словарь Longman характеризует его как формальное слово [75, с. 1060]. Компонент значения ‘нежелание уточнять детали’ претендует на определённую степень экспрессивности. Среди остальных наречий к экспрессивным относятся cruelly и habitually. Фраза in the end, функционально равная наречию finally, является 200 идиоматически связанной лексической единицей. Наречная частица up в составе фразы с глаголом to rise (Horus rose up to the seat of Osiris) даёт основания считать её экспрессивным усилительным лексическим средством, а не частью фразового глагола to rise up (rise up 1. подниматься (о чувствах), 2. восставать (против режима) [116, с. 1253-1254]). Выражение to rise up to the seat of Osiris представляет собой стилистически маркированное высказывание с применением наречной частицы up и понятийно маркированной фразы – синонима специального слова throne. Этот смысл в текстах нейтрального научного изложения выражается фразеологической единицей to ascend the throne. Так, мы подошли к описанию характера функционирования глаголов. Группа специальных и понятийно-маркированных глаголов, сoотносящихся с описанием мифологических событий, включает в себя следующие: to live (all that lived, living sustenance, the word ‘to live’), to perform (to perform a miracle), to exert (to exert influence), to reconstitute (to reconstitute the body), to restore (restoring it to life), to dismember (the body of Osiris has been dismembered), to unify (a unifying influence), to steady (a steadying influence). Группа общенаучных или общеязыковых глаголов представлена такими глаголами, как to declare (legend declares), to possess (to possess the magic), to discover (Isis discovers), to tear (torn pieces), to represent (the divine child was represented), to sit (sitting as on a throne, his dead father sitting on his throne), to hold (held the ankh), to bear (Re bore the ankh), to love (a loving wife), to have (had unmistakable divine authority), to run (the legend runs), to come (Isis came), to understand (for understanding the story). К этой группе принадлежат многозначные глаголы to hold и to bear, потенциально обладающие обширными идиоматическими связями, но в данном тексте реализующие только номинативные значения to keep, to support smth [75, с. 499] и to carry [118, с. 514]. Оба глагола выступают контекстуальными синонимами (she held the ankh – Re bore the ankh). Глагол to have выступает в составе 201 простейшей модели ‘V + O’. Функционирование всех глаголов соответствует признакам инвариантной основы LSP. Далее проследим, какие языковые черты дают основания отнести текст к разновидности «стилистически маркированной научной речи». Глагол to run реализует 36-ое значение – ‘гласить’ [118, с. 865] и функционирует как синоним to declare [118, с. 587] (legend declares – legend runs). Оба глагола отличаются от своего ближайшего нейтрального синонима to say степенью экспрессивности. Многозначный глагол to come выступает в составе конструкции сложное подлежащее в функции десемантизированного глагола-связки [118, с. 270] (Isis came to occupy the position of a life-giver). Выражение с глаголом to scatter (pieces have been scattered by the evil Seth) употреблено в литературном переносном значении to drive away, disperse [118, с. 871]. Глагол to unabate представлен в неличной форме unabating, значение которой словарь тезауруса представляет как chronic, never ending, incessant [189]. В анализируемом отрывке из монографии присутствует ряд сочетаний, компоненты которых обладают устойчивостью и идиоматической связанностью, например, to grow old, to be regarded as, to be represented as. Глагол to be функционирует как десемантизированный глагол-связка в составе синтаксической усилительной конструкции it was … that (it was through her unabating help that Horus rose), выступающей в роли стилистического приёма для привлечения внимания к важной информации в тексте. В одном из случаев употребления компоненты конструкции подвержены инверсии, что придаёт ещё большую экспрессивность высказыванию (she it was on whose lap). Рассмотрим фразеологизм с существительным bosom, которое характеризуется словарём Collins COBUILD [116, с. 155] как формальное, устаревшее или литературное, а словарём Longman [75, с. 109] как литературное. Существительное bosom представлено в тексте в составе 202 фразеологизма to receive into her bosom (стать хранительницей) в переносном значении. Примерами других идиоматически связанных речений могут служить to occupy a position, to restore to life, to be clearly seen. При пересказе легенды автор специфическим мелодическим образом оформляет некоторые фразы, в чём мы усматриваем ещё один стилистический приём. В одном случае это – специальный подбор лексических единиц, в которых воспроизводятся шипящие и свистящие звуки (Isis discovers that the body of Osiris has been cruelly dismembered and the torn pieces scattered in sundry places by the evil Seth), в другом – аллитерация (the miracle of reconstituting the body and restoring it to life). Все выявленные экспрессивные элементы и фразеологические единства используются для придания тексту стилистической привлекательности и для выражения авторского отношения к материалу. Наличие подобных лексических единиц и использование стилистических приёмов не может быть объяснено только понятийными причинами, поскольку приводит к частичной функционально-стилистической переориентации и к тому, «что текст оказывается в пограничном положении, отдалённом от основного блока LSP» [43, с. 155]. Изучение текстов, содержащих значительное число экспрессивных и идиоматических языковых элементов, приемлемо лишь на продвинутых этапах обучения LSP. Подобный языковой материал требует серьёзной языковой подготовки, умения различать стилистическую принадлежность лексических единиц. Он может быть рекомендован в качестве дополнительного чтения, для самостоятельной работы при подготовке к семинарам и презентациям, при написании рефератов. Предприняв сопоставительный анализ трёх текстов, сходных по тематике, но отличающихся стилистически, мы доказали, что научная речь неоднородна. Разделив научный регистр на функционально-стилистические разновидности, мы продемонстрировали, как происходит постепенное усложнение текстового материала, как нарастает идиоматичность 203 лексического состава и появляются экспрессивные элементы в текстах научного регистра. Двигаясь от типичных инвариантных образцов к стилистически маркированным научным текстам, мы проследили движение языкового материала на оси функций языка от функции сообщения в сторону функций общения и воздействия. Маркерами такого стилистического движения стали экспрессивные идиоматически лексические и связанные речения, синтаксические фразеологизмы, элементы. Анализ произведений научной речи показал, что делу предельно чёткого изложения научного содержания служат лексические единицы, максимально далеко стоящие от своих идиоматических проявлений, реализующие только логические и рациональные связи в составе высказываний. По мере увеличения лексических единиц, реализующих идиоматические или «горизонтальные» связи, степень экспрессивности всего произведения возрастает, и тем дальше оно стоит от отправной точки – функции сообщения. Именно в таком порядке проанализированы и описаны произведения трёх функционально-стилистических разновидностей научной речи. В предыдущих разделах мы показали, что на каждом уровне существует целый ряд пограничных случаев, когда границы между разновидностями регистра нечёткие и достаточно условные. Выбор трёхуровневой градации позволяет точнее показать нарастание идиоматичности и выстроить синонимические ряды, демонстрирующие нарастание экспрессивности на уровне отдельно взятых речений и высказываний, смысл которых сходен: Таблица 12 Идиоматически Нейтральное Стилистически ограниченное словоупотребление маркированное словоупотребление 1. Her origins словоупотребление are 1. The original meaning of the 1. The Great mother of all uncertain, as one of the goddess Isis is still more that the Universe embraces, nine great early gods Isis difficult to determine. whose functions were such as 204 belonged to the cosmogony to lead to her identification of Heliopolis. with Isis. 2. Isis was the daughter of 2. She was regarded as a 2. She was thought to be a the earth god Geb and sky daughter of the deities Geb and child of the earth-god Geb goddess Nut. Nut. and the Sky-goddess Nut. 3. In return for knowledge 3. Having found out this 3. The god’s daughter of his secret name, she name, she became Mistress of received into her own bosom offered to cure him. the god’s true name. the God. 4. Seth was his murderer. 4. Seth hacked his brother into 4. He rent it into fourteen Seth dismembered the body pieces… pieces and scattered them of his brother abroad. 5. Her son would become 5. Horus was able to take the 5. Horus rose up to the seat the earthly ruler of Egypt. 6. His widow, of Osiris… throne of Egypt. Isis, 6. Using her magical powers, 6. Grief-stricken recovered and buried his she was able to make Osiris performs remains. whole. the miracle wife of reconstituting the body and restoring it to life. 7. He murdered his brother, 7. Osiris. His brother seventy-two Seth others with 7. Seth hatched a plot to kill plotted his brother. against him. 8. … using her wings to 8. Transforming into a bird, 8. She fluttered in the form of breathe life into him; Isis was able to reunite the a hawk over the corpse of her hovering over the mummy parts of her husband’s body; dead husband. in the form of a kite. the beating of the wings of Isis bestows on him the breath of life. Сопоставление лексических единиц из ранее использованных образцов научной речи показывает динамику нарастания языковых трудностей в рамках научного регистра и демонстрирует его неоднородность. В пределах одного и того же научного регистра лексические единицы могут изменяться в соответствии со стилистической направленностью произведения речи. Например, to become the ruler – to take the throne, to be regarded as – to be thought to be, to dismember the body –to hack into pieces, to murder – to plot 205 against – to hatch a plot to kill smb, to recover the remains – to make whole – to reconstitute the body. Подобный сопоставительный анализ полезен в практике составления и подбора учебных материалов, поскольку показывает, как адаптировать тексты для учебных целей при обучении студентов с различными уровнями языковой подготовки. Соблюдение принципа «нарастания языковых сложностей» при подготовке любого учебного пособия обеспечивает эффективное усвоение материала и способствует продуктивному обучению LSP. Полезным навыком является способность выделить вариативные и инвариантные черты научного регистра, а определение их соотношения в каждом отдельном произведении речи позволяет правильно оценить тексты с функционально-стилистической точки зрения и соблюсти последовательность предъявления учебного материала по мере нарастания языковых трудностей. 3.6 Выводы по Главе 3 В ходе исследования функционально-стилистических разновидностей научной речи мы пришли к следующим выводам: 1. Языковые особенности текстов «0» уровня и характер функционирования лексических единиц всех частей речи подчинены функции сообщения. Ограниченное число лексических единиц не создаёт предпосылок для развития полноценных идиоматических связей. Инвариантной чертой этой разновидности научной речи является тенденция к выражению глагольных отношений через неличные формы. К вариативным чертам относится номинативный характер высказываний терминологических словарей. 2. Общим признаком основы «языка для специальных целей» востоковедов является понятийно-обусловленное и логически рациональное употребление лексических единиц. Проникновение идиоматически окрашенных лексических единиц входит в число вариативных черт. 206 Текстовый 3. материал «1» уровня языковой организации характеризуется расширением содержательной стороны за счёт описания методов и способов научных исследований, процесса их систематизации. Число лексических единиц, описывающих эту сторону научного исследования, возрастает. Научное содержание характеризуется частым повторением специальных востоковедных терминов, общее количество которых значительно увеличивается. Характер функционирования специальной, общенаучной и общеязыковой лексики всех частей речи идентичен и не противоречит инвариантной основе LSP востоковедения. Синтаксическая организация текстов изменяется в сторону увеличения количества придаточных предложений в различных синтаксических функциях. К вариативным чертам относится появление редких случаев синонимии на уровне общенаучной и общеязыковой лексики, увеличение количества описательных прилагательных и наречий. 4. На «2» уровне языковой организации научной речи происходит нарастание идиоматических характеристик во всех частях речи, увеличивается число синонимов. Вариативные признаки приобретают специфические черты, т.е. экспрессивные прилагательные теряют часть своих коннотаций вследствие «нейтрализации», экспрессивные наречия «автоматизируются». Однако вариативные черты выступают как отдельные проявления, не носящие систематического характера. Доминирующим принципом организации текстов является соотнесённость слов с понятийной направленностью, в чём прослеживается инвариантная черта научных произведений всех уровней востоковедной тематики и сохраняется принадлежность к функциональному стилю. 5. К чертам, отдаляющим стилистически-маркированные тексты от научного блока LSP, относится наличие лексико-фразеологических моделей, фразовых и коллокационные многозначных связи глаголов, которых идиоматических обладают более высокой выражений, степенью идиоматической связанности, чем свободные сочетания. В стилистически- 207 маркированных текстах присутствуют примеры синонимического замещения специальных и неспециальных слов, количество и степень экспрессивности которых увеличивается по сравнению с образцами текстов «нейтральной научной речи». Количество описательных прилагательных и наречий возрастает. Понятийное поле расширяется за счёт вовлечения лексики, не связанной с востоковедением. 6. Сопоставительный анализ трёх текстов, сходных по тематике, но отличающихся стилистически, доказывает, что научная речь неоднородна. По мере движения от инвариантных образцов к стилистически маркированным научным текстам прослеживается постепенное изменение функционального статуса языкового материала. Маркерами такого стилистического движения становятся идиоматически связанные речения, фразеологизмы, экспрессивные лексические и синтаксические элементы. По мере увеличения лексических единиц, реализующих идиоматические связи, степень экспрессивности всего произведения возрастает, и оно всё больше сдвигается на оси функций языка от функции сообщения в сторону функций общения и воздействия. 208 Заключение В ходе научного исследования мы постарались в равной степени уделить внимание теоретической и практической стороне. Теоретическое обоснование даёт понимание, какой путь проделала научная мысль, чтобы привести исследователя к необходимости написания своей работы, есть ли ей место среди других работ, посвящённых исследованию «языков для специальных целей». Практическая часть демонстрирует, как реализуется замысел исследователя в соответствии с поставленной целью. Первостепенной целью данного исследования было описание научной речи во всём её многообразии и определение границ научной речи востоковедения для практического использования при обучении «языку для специальных целей» (LSP). При всём многообразии учебных материалов в настоящее время не существует специального учебника для специалистов такого профиля. Разработав курс LSP для студентов востоковедов, кафедра западноевропейских языков ИСАА стремилась совместить обучение английскому языку и специальности востоковеда, в результате чего появился специальный профессионально-ориентированный курс английского языка «Основы древних цивилизаций Востока». Данное исследование предпринято с целью отбора, организации и градации учебного материала, составляющего содержание курса. Правильная оценка текстового материала с позиций прагмалингвистической пригодности для построения курса LSP с правильных методологических позиций – задача, которую исследователь решает в ходе исследования. Осознав, что изучение специальных языков представляется очень важными направлением на настоящем этапе развития лингвистической науки, а критерии оценки прагмалингвистической пригодности учебного материала вызывают в научной среде повышенный интерес, мы посчитали наше исследование актуальным. Научная речь представляет собой одну из разновидностей языка в целом. Помимо общих свойств, присущих научной речи как одной их 209 разновидностей в системе функциональных стилей, научной речи присуща функционально-стилистическая неоднородность в рамках одного регистра. Применение метода категориального анализа для определения функционально-стилистического статуса произведений речи позволяет утверждать, что функционально-стилистическая неоднородность представляет собой существенное различие в концентрации вариативных признаков в каждом из исследуемых уровней (разновидностей). Общими лингвистическими признаками, которыми будут обладать образцы научной речи востоковедения разных уровней являются: употребление нестойких сложных слов, выражение родовидовых понятий по принципу genus proximus et differencia specifica, использование строго лимитированного набора морфосинтаксических моделей, ограничение идиоматики и синонимии. Понятийная характеристика текста позволяет отнести его к LSP только в том случае, если содержание текста связано с изложением научных теорий, фактов, описанием экспериментов и опытов, обсуждением научной проблематики. Исследование показывает, что на всех уровнях прослеживается наличие общей инвариантной языковой основы, которая остаётся неизменной, а также целый ряд варьируемых черт. Исследование показывает, что тексты «0» уровня, тексты специальных терминологических словарей и глоссариев, стоящие близко к границе между естественными человеческими языками и искусственными машинными кодами, обнаруживают признаки инвариантной категориальной основы LSP в наиболее чистом и концентрированном виде. Языковые особенности текстов «0» уровня, характер употребления лексических единиц и их функционирование подчинены функции сообщения. Словарные дефиниции обладают схожими языковыми чертами такими, как преобладание номинативных конструкций, преимущественно нулевая предикация, наличие нестойких сложных слов и словосочетаний типа «прил.+ сущ.», отсутствие идиоматичности и синонимии. Однако по своим понятийным характеристикам тексты словарных дефиниций не в полной мере отражают 210 содержательную сторону LSP, что в прагмалингвистическом аспекте характеризует дефиниции как пригодные для описания научных фактов, но не для обсуждения. Инвариантная основа «1» уровня, уровня «идиоматически ограниченной научной речи», не противоречит тем языковым чертам, которые присущи текстам терминологических словарей. Общим признаком основы LSP востоковедов является понятийно-обусловленное и логически рациональное употребление лексических единиц. Отличительной особенностью текстов “1” уровня является расширение содержательной стороны статей за счёт описания методов, способов научных исследований и процесса их систематизации для получения выводов и экспертных заключений. В этой связи происходит увеличение числа лексических единиц, призванных описывать этот аспект научного исследования. Научное содержание характеризуется частым повторением специальных востоковедных терминов, что является вариативным признаком научной речи в целом. Характер функционирования специальной, общенаучной и общеязыковой лексики сходен, сочетаемость лексических единиц с окружающими словами позволяет судить о логических связях слов в словосочетаниях. характеризуется количества Синтаксическая наличием придаточных организация полноценной предложений в текстов предикации, различных уровня увеличением синтаксических функциях. Все эти характеристики языкового плана функционально сдвигают тексты в сторону функции общения. Следствием такого движения можно считать появление редких случаев синонимии на уровне общенаучной и общеязыковой лексики. В прагмалингвистическом аспекте текстовый материал уровня «идиоматически ограниченной научной речи» рекомендуется в качестве основы курса LSP на начальной этапе обучения. На «2» уровне языковой организации, на уровне «нейтральной научной речи», прослеживается нарастание идиоматичности во всех частях речи, фиксируется увеличение числа синонимических рядов. Вариативные 211 признаки имеют прилагательные следующие теряют свои специфические свойства черты: вследствие экспрессивные «нейтрализации», выражения с экспрессивными наречиями «автоматизируются», превращаясь в клише, и фигурируют как отдельные единичные проявления, не носящие систематического характера. Доминирующим принципом организации текстов является соотнесённость слов с понятийной направленностью, в чём прослеживается инвариантная черта научных произведений всех уровней востоковедной тематики и сохраняется принадлежность к функциональному стилю. Понятийная основа уровня расширяется за счёт сопоставления существующих точек зрения на научные факты и привлечения математических методов и моделей для оценки социальных явлений в древних сообществах. В ходе исследования функционально-стилистических разновидностей научной речи востоковедов удалось установить, что каждая разновидность характеризуется наличием специального пласта востоковедной лексики, количество которой уменьшается по мере движения произведений речи в сторону функций общения и воздействия и совсем исчезает в стилистическимаркированных текстах. В функционально-стилистическом плане данные лексические единицы не выбиваются из общих правил функционирования лексических единиц, поэтому их наличие объясняется особенностями понятийной ориентации, а не языковыми вариативными чертам. Доминирующим принципом организации текстов является соотнесённость слов с понятийной направленностью, в чём прослеживается инвариантная черта научных произведений всех уровней востоковедной тематики и сохраняется принадлежность к функциональному стилю. Предприняв сопоставительный анализ текстов об Изиде и Осирисе всех уровней языковой организации, а также лексических единиц, выражающих сходные смыслы, мы показали динамику нарастания языковых трудностей в рамках научного стиля речи и наглядно продемонстрировали его 212 неоднородность. В пределах одного и того же научного регистра лексические единицы могут изменяться в соответствии со стилистической направленностью произведения речи. Подобный сопоставительный анализ полезен при отборе и градации учебных материалов, поскольку показывает, как адаптировать тексты для учебных целей (если есть такая необходимость) при обучении студентов с различными уровнями языковой подготовки. Соблюдение принципа «нарастания языковых сложностей» при подготовке всего учебного пособия или его раздела обеспечивает эффективное усвоение материала и способствует результативному обучению LSP. Выявление соотношения вариативных и инвариантных признаков в каждом отдельном произведении речи позволяет адекватно оценить текст с функциональностилистической точки зрения и определить его место в учебном пособии по мере нарастания языковых трудностей. В практическом применении данное исследование может оказать существенную помощь при определении критериев для отбора учебного материала при обучении английскому языку специалистов разного профиля на разных уровнях языковой подготовки. Исследование даёт ответы на вопросы о том, какие языковые черты ещё можно считать приемлемыми при отнесении материала к научной речи, а какие черты уже выводят тексты за границы научной речи. Результаты данного исследования могут найти своё применение при составлении учебных пособий по LSP, ставящих своей целью изучение отдельных регионов западного или восточного мира, отдельных временных периодов развития во всех частях света, а также для исследования и описания специальных языков различных наук. 213 Библиография 1. Авербух К.Я. Общая теория термина: комплексно-вариологический подход [Текст]: дис. ... д-ра филол. наук: 10.02.19 / Авербух Константин Яковлевич. Иваново, 2005. – 324 с. 2. Андреев Н.Д. Исследования по структурно-вероятностному анализу [Текст] / под ред. Н. Д. Андреева. Горьковский гос. пед. институт иностранных языков им. Н. А. Добролюбова. // Учёные записки. Вып. 47. Горький, 1971. — 193 с. 3. Андросенко В.П. Цитата как элемент сообщения и как фактор эстетического воздействия [Текст]: автореф. дисс. ... канд. филол.наук: 10.02.04 / Андросенко Вячеслав Петрович - М., 1988. – 20 с. 4. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: синонимические средства языка [Текст]: монография / Ю.Д. Апресян – М: Наука, 1974. – 366с. 5. Апресян Ю.Д. О языке для описания значений [Текст] / Ю.Д. Апресян // Изв. АН СССР. Серия литература и язык – М., 1969. – Вып.5 – С.415-428. 6. Арбатский Д.И. О специфике семантического определения и его функциональных типах [Текст] / Д.И. Арбатский // Вопросы языкознания. – 1973. – N. 5. – С. 50-59. 7. Арбатский Д.И. О сущности тавтологии в семантических определениях [Текст] / Д.И. Арбатский // Вопросы языкознания. – 1974. – N.2. – С. 56-63. 8. Архангельская А. С. К проблеме индивидуального стиля в научных исследованиях [Текст] / А.С. Архангельская // НТР и развитие художественного творчества. – Л., 1980. – С. 62-68. 9. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии [Текст]: монография / О.С. Ахманова – изд. 2. - М: URSS, 2004. – 296c. 10. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов [Текст]: справочное издание /О.С. Ахманова - М.: URSS, 2004. – 569с. 11. Бахтин М.М. Полное собрание сочинений: в 7 т. Т.6 Проблемы поэтики Достоевского: работы 1960-х-1970-х гг. – М.: Русские словари. Языки славянской культуры, 2002. – 799с. 214 12. Бенсон М. Комбинаторный словарь английского языка [Текст]: справочное издание / М. Бенсон, Э. Бенсон, Р. Илсон – спец. издание. – М.: “Русский язык”, Амстердам - Филадельфия: Джон Бенджаминс Паблишинг Компани, 1990. – 286с. 13. Береснев С.Д. Грамматика декодирования немецкого научно- технического текста русским реципиентом [Текст]: учебное пособие для техн. спец. / С.Д. Береснев. – Киев: УМК ВО, 1991. – 143 с. 14. Болотова Е.Н "Язык науки": развитие взглядов и подходов в исследовании [Электронный ресурс]: / Е.Н. Болотова // Меняющаяся коммуникации в меняющемся мире: сб. статей / отв. ред. Г.Г. Слышкин. – Волгоград: Изд-во ФГО ВПО ВАГС, 2007. – С. 116-119. – Режим доступа: http://vspu.ru/kaf/prepodavateli/bolotova-elena-nikolaevna/publikacii/bolotovae.n.-yazyk-nauki-razvitie-vzglyadov-i-podhodov-v-issledovanii/view 15. Борисова Л. И. Лексические трудности перевода научной литературы с английского языка на русский [Текст]: методическое пособие / Л.И. Борисова; под ред. В.Н.Комиссарова – М.: ВЦП, 1979. – 135с. 16. Будагов Р.А. Литературные языки и языковые стили [Текст]: монография / Р.А. Будагов. М.: Высшая школа, 1967. – 376с. 17. Васильева А.Н. Основы культуры речи: монография / А.Н. Васильева М.: Русский язык, 1990. – 247с. 18. Вельштейн A.M. О закономерностях словообразования в английской биологической терминологии [Текст] / А.М. Вельштейн // Новейшие методы преподавания иностранных языков студентам неязыковых специальностей вузов / под ред. С.Г. Тер-Минасовой. – М.: Изд-во МГУ, 1991. – 207 с. 19. Виноградов В.В. К построению теории поэтического языка: учение о системах речи литературных произведений [Текст]: монография / В.В. Виноградов // Русская словесность / под общ. ред. В.П. Нерознака. – М.: Издательство Academia, 1997. – C.163-177. 20. Виноградов В.В. Проблема авторства и теория стилей: монография / В.В. Виноградов – М.: Гослитиздат, 1961. – 613с. 215 21. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика [Текст]: монография / В.В. Виноградов – М.: Из-во АН СССР, 1963. – 253с. 22. Винокур Г.О. Культура языка [Текст]: монография / Г.О. Винокур - изд. 3-е – М.: Лабиринт, 2006. – 253с. 23. Вомперский В.П. Стилистическое учение М. В. Ломоносова и теория трёх стилей [Текст]: монография / В.П. Вомперский. – М.: Из-во Моск. ун-та, 1970. – 210с. 24. Гавранек Б. Задачи литературного языка и его культура [Текст] / Б. Гавранек // Пражский лингвистический кружок: сб. статей / под ред. Н.А. Кондрашова. – М.: Изд-во “Прогресс”, 1967. – С.338-377. 25. Гавранек Б. О функциональном расслоении литературного языка [Текст] / Б. Гавранек // Пражский лингвистический кружок: сб. статей / под ред. Н.А. Кондрашова. – М.: Изд-во “Прогресс”, 1967. – С. 432-443. 26. Гвишиани Н.Б. Язык научного общения [Текст]: вопросы методологии / Н.Б. Гвишиани – M.: Высшая школа, 1986. – 279с. 27. Глушко М.М. Синтактика, семантика и прагматика научного текста [Текст]: монография / М.М. Глушко – М.: Из-во Моск. ун-та, 1977. – 208с. 28. Головин Б.Н. Лингвистические основы учения о терминах [Текст]: монография / Б. Н. Головин, Р.Ю. Кобрин. – М.: Высшая школа, 1987. – 105с. 29. Гринёв-Гриневич С.В. Терминоведение. [Text]: учебное пособие / С.В. Гринёв-Гриневич. – М.: Издательский центр «Академия», 2008. – 304с. 30. Гюббенет И. В. К проблеме понимания литературно-художественного текста (на английском материале) [Текст]: монография / И. В. Гюббенет. – М.: Из-во Моск. ун-та, 1981. – 108с. 31. Долинская Л.Д. Лексико-синтаксический способ выражения модальности в связи с функциональной перспективой и ритмической организацией предложения: автореф. дисс. ... канд, филол. наук: 10.02.04/ Долинская Любовь Дмитриевна. - М., 1975. – 14с. 32. Жолковский А.К. О семантическом синтезе [Текст] / А.К. Жолковский, И.А. Мельчук // Проблемы кибернетики. Вып. 19. Москва, 1967. – С. 177-238. 216 33. Зильберман Л.И. Лингвистика текста и обучение чтению английской научной литературы [Текст]: монография / Л.И. Зильберман; отв. ред. Р.Г. Синев; АН СССР каф.иностр.яз. – М.: Наука, 1988. – 156с. 34. Идзелис Р.В.Ф. Единство филологии и семиотики в изучении английской научной речи [Текст]: автореф. дис. ... д-ра филол.наук: 10.02.04 / Идзелис Роландас-Виталюс, Феликсо – М., 1987. – 43с. 35. Катагощина Н.А. О языке лингвистических диссертаций [Текст]: письмо в редакцию / А.Н.Катагощина // Вопросы языкознания. – 1981 – N6. – С.147149 36. Клычникова З.И. Психологические особенности обучения чтению на иностранном языке: пособие для учителя [Текст]: монография / З.И. Клычникова. – М.: Просвещение, 1983. – 206 с. 37. Княжева Е.А. Англоязычная литературная критика как предмет текстологического изучения [Текст]: автореф. дисс. ... канд.филол.наук: 10.02.04 / Княжева Елена Александровна. – М., 1987. – 22с. 38. Кожина М.Н. К основаниям функциональной стилистики [Текст]: учебное пособие / М. Н. Кожина. - Пермь: Изд-во Перм. гос. ун-та, 1968. – 251 с. 39. Кожина М.Н. О речевой системности научного стиля сравнительно с некоторыми другими [Текст]: учебное пособие / М.Н. Кожина – Пермь: Изд-во Перм. гос. ун-та, 1972. – 393с. 40. Кожина М.Н. О специфике художественной и научной речи в аспекте функциональной стилистики [Текст]: монография / М.Н.Кожина – Пермь: Пермский гос. унив. им. А. М. Горького, 1966. – 271с. 41. Кожина М.Н. Стилистика русского языка [Текст]: учебное пособие для студентов фак. рус.яз. и лит. пед.ин-тов / М.Н. Кожина. – М.: Просвещение, 1977. – 222с. 42. Комарова А.И. Соотношение языковых и понятийных элементов в научных текстах [Текст] / А.И. Комарова, А.А. Липгарт. // Терминоведение / под ред. В.А. Татаринова – М., 1993. – N.3. – С.24-30. 217 43. Комарова А.И. Функциональная стилистика. Научная речь. Язык для специальных целей (LSP) [Текст]: монография / А.И. Комарова – М.: URSS, 2004. – 192c. 44. Ларин Б.А. О разновидностях художественной речи [Текст] / Б.А. Ларин. // “Русская речь”. – Петербург, 1923. – Вып. 1. – С. 57–96. 45. Лингвистический энциклопедический словарь [Электронный ресурс] / гл. редактор В.Н. Ярцева - М.: Советская энциклопедия, 1990. – 685с. Режим доступа: http://tapemark.narod.ru/les/201c.html 46. Липгарт А. А. К проблеме языковедческого описания публицистического функционального стиля [Текст] / А.А. Липгарт // Язык СМИ как объект междисциплинарного исследования: учеб. пособие. – М.: Изд-во МГУ, 2003. – С. 161-167. 47. Липгарт А.А. Лингвопоэтическое сопоставление текстов художественной литературы на английском языке [Текст]: автореф. дисс.… канд.филол.наук: 10.02.04 / Липгарт Андрей Александрович. – М., 1994. – 24с. 48. Мандельштам О.Э. К проблеме научного стиля Дарвина [Электронный ресурс] / О.Э. Мандельштам. – 1932 – Режим доступа: http://dugward.ru/library/mandelshtam/mandelshtam_k_probleme_nauchnogo.html 49. Маренкова Е.А. Синтагматическая конденсация речевых последовательностей в научном тексте [Текст]: автореф. дисс. ... канд. филол. наук: 10.02.04 / Маренкова Евгения Александровна – М , 1976. – 16с. 50. Массалина И.П. Дискурсивные маркеры в английском языке военноморского дела [Текст]: монография / И.П. Массалина, В.Ф. Новодранова. Калининград: Издательство ФГОУ ВПО “КГТУ”, 2009. – 275с. 51. Микоян А.С. Малый синтаксис как средство разграничения стилей [Текст]: учебное пособие / А.С. Микоян, С.Г. Тер-Минасова – М.: МГУ, 1981. – 214с. 52. Минаева Л.В. Слово в языке и речи [Текст]: учебное пособие для студентов филол.спец.вузов: монография / Л.В. Минаева – М.: Высшая школа, 1986. – 145с. 218 53. Михина И.И Семантическая вариативность термина и её лексикографическое отражение (на примере терминологии литературных жанров в английском и русском языках) [Текст]: автореф.дис. …канд. филол. наук: 10.02.19 / Михина Ирина Ивановна – М., 1989. – 26с. 54. Мюллер В.К. Англо-русский словарь [Текст]: словарь / В.К. Мюллер. 23-е изд., стереотип. – М.: Русский язык, 1990. – 848с. 55. Назарова Т.Б. Современный английский язык и методы его изучения: филология, семиотика и ЭВМ [Текст]: дис. ... д-ра.филол.наук. 10.02.04 / Назарова Тамара Борисовна- М., 1990. – 567с. 56. Ольшки Л. История научной литературы на новых языках [Текст]: в 3 т. / Леонардо Ольшки [пер.с нем. Ф.А. Коган-Бернштейн, П.С. Юшкевич]. – М.Л.: Гостехиздат, 1933. – Т.1-3. 57. Оруджев Ф. Н. Научный стиль и основные диатопические варианты английского языка [Текст]: автореф. дис…канд. филол. наук: 10.02.04 / Оруджев Фахри Н. – М., 1986. – 23 с. 58. Очерки истории научного стиля русского литературного языка XVIII-XX вв. [Текст] / М.Н.Кожина, М.П. Котюрова, В.А. Салимовский [и др]; под ред. М.Н. Кожиной: В 3 т.; Т. 2 Стилистика научного текста (общие параметры) – Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1996. – Ч.1. – 380 с. 59. Очерки истории научного стиля русского литературного языка ХVIII-ХХ вв. [Текст] / М.Н.Кожина, М.П. Котюрова, В.А. Салимовский [и др]; под ред. М.Н. Кожиной: В 3 т. Т. 2. Стилистика научного текста (общие параметры). Часть 2. Категории научного текста: функционально стилистический аспект. - Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 1998. – 396 с. 60. Пак С.М. Топонимы в аспекте функциональной гетерогенности речи/текста [Текст]: дис.…канд.филол.наук: 10.02.04 / Пак Светлана Михайловна – М., 1993. – 191с. 61. Пешковский А.М. Избранные труды [Текст] / А.М. Пешковский – М.:Учпедгиз, 1959. – 252с. 219 62. Полубиченко Л.В. Филологическая топология: теория и практика [Текст]: дис....д-ра филол.наук: в 2-х т. : 10.02.04 / Полубиченко Лидия Валериановна. – М., 1991. – 729с. 63. Правдин М.Н. Словарное толкование, научность и здравый смысл [Текст] / М.Н. Правдин // Вопросы языкознания. – 1983. - N.6. – С. 3-15. 64. Проблемы неидиоматической фразеологии[текст]: учебное пособие / под ред. О.С. Ахмановой, Э.М. Медниковой. – М.: Издательство Моск. ун-та, 1971. – 189 с. 65. Пумпянский А.Л. Введение в практику перевода научной и технической литературы на английский язык [Текст]: монография / А.Л. Пумпянский – М.: Наука, 1981. – 343с. 66. Разинкина Н.М. Некоторые общие проблемы изучения функционально речевого стиля [Текст] / Н.М. Разинкина // Особенности стиля научного изложения. М.,1976 – С.85 67. Разинкина Н.М. Развитие языка английской научной литературы [Текст]: автореф. дис.…д-ра филол.наук: 10.02.04 / Разинкина Нина Марковна – М., 1980. – 32с. 68. Разинкина, Н.М. Стилистика английской научной речи. Элементы эмоционально-субъективной оценки [Текст]: монография / Н.М. Разинкина – М.: Наука, 1972. – 166с. 69. Разновидности и жанры научной прозы. Лингвостилистические особенности [Текст]: сборник научных трудов / отв. ред. М.Я. Цвиллинг. – М.: Наука, 1989. – 178с. 70. Реформатский А.А. Введение в языковедение [Текст]: учебник для фил. фак-ов пед. институтов / А.А. Реформатский. – Изд. 4-ое, испр. и доп. – М.: Просвещение, 1967. – 542с. 71. Рождественский Ю.В. Профессиональная языковая дидактика [Текст] / Ю.В. Рождественский // Терминоведение лингводидактика. – М., 1993. – Вып.1 – С. 3-9 и профессиональная 220 72. Самадов Б. А. Словарь современного английского языка в действии: от понятия к слову и от слова к смыслу [Текст]: дис.…д-ра.филол.наук: 10.02.04 / Самадов Баходир Абдумананнович. – М., 1992. – 413с. 73. Самадов Б.А. Слово в единстве его содержания и выражения [Текст]: монография / Б.А. Самадов, А.А. Липгарт. – Карши. 1992. 74. Скороходько Э.Ф. Форма и содержание определений в толковых словарях [Текст] / Э.Ф. Скороходько // Филологические науки. – 1965. – N.1 – С. 97107 75. Словарь современного английского языка [Текст]: словарь. В 2-х т. / ред. И.И. Самойленко – М.: “Русский язык”, 1992. – 2т. 76. Смирницкий А. И. Синтаксис английского языка [Текст]: монография / А.И. Смирницкий; подг. и отред. В.В. Пассек – М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1957. – 285с. 77. Степанов Ю.С. Французская стилистика (в сравнении с русской) [Текст]: монография / Ю.С. Степанов. - 2-е изд., стереотип. М.: URSS, 2002. – 360c. 78. Стилистический энциклопедический словарь [Текст]: словарь / под ред. М.Н. Кожиной – М.: Флинта, 2006. – 696с. 79. Татаринов В.А. Теория терминоведения: в 3 т. / В.А. Татаринов. – М.: Московский Лицей, 1996. – Т. 1 Теория термина: история и современное состояние. – 311с. 80. Текстология английской научной речи [Текст]: монография / под ред. М.М. Глушко, Ю.А. Карулина. – М.: Из-во Моск. ун-та, 1978. – 193с. 81. Теория и практика английской научной речи [Текст]: монография / под ред. М.М. Глушко. – М.: Из-во Моск. ун-та. 1987. – 240с. 82. Тер-Минасова С.Г. Синтагматика речи – онтология и эвристика: общая и английская синтагматика составных номинативных групп [Текст]: монография / С.Г. Тер-Минасова – М.: Из-во Моск. ун-та, 1980. – 198с. 83. Тер-Минасова С.Г. Синтагматика функциональных стилей и оптимизация преподавания иностранных языков [Текст]: монография / С.Г. Тер-Минасова - М.: Из-во Моск. ун-та, 1986. – 150с. 221 84. Тер-Минасова С.Г. Словосочетание в научно-лингвистическом и дидактическом аспектах [Текст]: монография / С.Г. Тер-Минасова – М: УРСС, 2004. – 143с. 85. Тер-Мкртичиан С.А. Глагол в составе научного определения (на материале современного английского языка) [Текст]: дис. канд.филол.наук: 10.02.04 / Сента Арутюновна Тер-Мкртичиан - М., 1976. – 133 с. 86. Томашевский Б. В. Теория литературы: поэтика [Электронный ресурс]: учебник / Б.В. Томашевский – М.-Л.: Госиздат, 1931. – 1,42 Мб. Режим доступа: www.kafedramhk.ru/istoria/tomashevskiy.doc 87. Троянская Е.С. Обучение чтению научной литературы [Текст]: в помощь преподавателю иностранных языков / Е.С. Троянская, М.Я. Цвиллинг, АН СССР, каф. ин. яз. – М.: “Nauka”, 1989. – 271c. 88. Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка [Текст]: монография / Ю.Н. Тынянов. – М.: УРСС, 2004. – 176с. 89. Фоломкина С.К. Обучение чтению на иностранном языке в неязыковом вузе [Электронный ресурс] / С.К. Фоломкина. – M.: Высшая школа, 1987. – 205с. Режим доступа: http://podolsk-books.ru/?p=12659 90. Цвилинг М.Я. Специфика общественно-научного текста [Текст]: / М.Я. Цвиллинг // Разновидности и жанры научной прозы: сб. науч. ст. – М.: Наука, 1986. – С. 14 - 28. 91. Чаковская М.С. Взаимодействие стилей научной и художественной литературы (на материале германский языков) [Текст]: учебное пособие / М.С. Чаковская. – М.: Высшая школа. 1990. – 159 с. 92. Чаковская М.С. Текст как сообщение и воздействие (на материале английского языка) [Текст]: учебное пособие / М.С. Чаковская. – М.: Высшая школа, 1986. – 128с. 93. Черменская Н.А. Foundations of oriental civilizations (Зарождение цивилизаций Востока) [Текст]: учебное пособие для востоковедов / Н.А. Черменская, М.А. Угрюмова, Т.Л. Дьяконова; МГУ Институт Стран Азии и Африки – М.: “Муравей”, 2003. – 189 с. 222 94. Шведова Н.Ю. Несколько замечаний по поводу статьи Ю.Д. Апресяна “Синонимия и синонимы” [Текст] / Н.Ю. Шведова // Вопросы языкознания. – 1970. – N3. – С. 36-46 95. Швейцер А.Д. Литературный английский язык в США и Англии [Электронный ресурс]: монография / А.Д. Швейцер – M.:URSS, 2003. – 200с. Режим доступа: http://padaread.com/?book=17942&pg=3 96. Шетле Т.В. К вопросу о системности терминологии банковского дела. [Текст] / Т.В. Шетле //Язык, сознание, коммуникация: Сборник статей / отв. ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. – М.: МАКС Пресс, 2007. – Вып. 35. – С. 87103. 97. Щерба Л.В. Зависимость методики преподавания иностранных языков от состояния общества и его задач [Электронный ресурс]: учебное пособие // Преподавание языков в школе. Общие вопросы методики / Л.В. Щерба; подготовил к изданию проф. И.В. Рахманов. – 2-е изд. – М., 1974. – С. 14-29. Режим доступа: http://mariab.h1.ru/index.files/Method/Scherba/Zavis.html 98. Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике [Текст]: в 2 т. Т.1. Избранные работы по языкознанию и фонетике / Л.В. Щерба; отв. ред. М.И. Матусевич – Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1958. – 182 с. 99. Щерба Л.В. Современный русский литературный язык [Электронный ресурс]: монография / Л.В. Щерба // Избранные работы по русскому языку – М.: Учпедгиз, 1957. – 188 с. Режим доступа: http://www.philology.ru/linguistics2/shcherba-57.htm 100. Яковенко М. Ключ к пониманию пирамиды: значение слова и термина “пирамида” [Электронный ресурс]: доклад / М. Яковенко. – 29 марта – 6апреля 2008. Режим доступа: http://www.world- pyramids.com/russia/pyramid.html 101. Якубинский Л.П. Избранные работы. Язык и его функционирование [Текст]: монография / Л.П. Якубинский. – М.: Наука, 1986. – 206 с. 223 102. The Advanced Learner's Dictionary of Current English [Text]: dictionary / A.S. Hornby, E.V. Gatenby, R. Wakefield. – London: Oxford University press, 1958. – xxviii + 1528 p. 103. Akhmanova O. What is the English we use? [Тext]: a course in practical stylistics / O. Akhmanova, R.F. Idzelis – M.: MGU, 1978. – 153 p. 104. Akhmanova О. Linguistic Terminology [Text] / O. Akhmanova. – M.: Moscow University Press, 1977. – 188 p. 105. Alexandrova O. English Syntax (Collocation, Colligation and Discourse) [Text] / O. Alexandrova, S. Ter-Minasova. – M.: MGU, 1987. – 185 p. 106. Andre-Salvini B. The birth of writing [Text] / B. Andre-Salvini // UNESCO Courier. – 1995. – Vol. 48. – Issue 4. – P.11-14. 107. Archaeological Survey of Egypt. The Mastaba of Ptahhetep and Akhethetep at Saqqareh: Special publication of the Egypt exploration fund [Text] / ad. by F.Ll. Griffith. - London. - 1901. - P. 8, §§ 15, 16. Retrieved from: http://dlib.nyu.edu/awdl/sites/dlpa.home.nyu.edu.awdl/files/mastabaofptahhet09davi/mastabaofptahhet09davi.pdf 108. Beaujard F. From three possible iron-age world-systems to a single AfroEurasian world-system [Text] / F. Beaujard // Journal of World History. – 2010. – Vol. 21. – N.1. – P.16-17. 109. Bierbrier M.L. Historical Dictionary of Ancient Egypt [Electronic resource]: dictionary / M.L. Bierbrier – 2nd ed. // Historical Dictionaries of Ancient Civilizations and Historical Eras, No 22 / series ed. J. Woronoff. – Lanham, Toronto, Plymouth: the Scarecrow Press, Inc. 2008. – 489 p. Retrieved from: http://home.lu.lv/~harijs/Macibu%20materiali%20,teksti/Gramatas%20Seno%20L aiku%20Vesture%20%28%20Elektroniski%20%29/Ancient%20East/Egypt/Bierbr ier.%20Dictionary%20Ancient%20Egypt%202008.pdf 110. Bossuyt A. On invisible trade relations between Mesopotamian cities during the third millennium B.C. [Text] / A. Bossuyt, L. Broze, V. Ginsburgh // the Professional Geographer. – 2001. – Vol.53. – N.3. – P. 374-383. 224 111. Boyle J.P. Is Listening Comprehension a Separate Factor in Language Ability? [Text] / J.P. Boyle // IRAL - 1987. – Vol. XXV. – N.3. – P.238-256. 112. Bray W. The Penguin Dictionary of Archaeology [Text]: dictionary / W. Bray, D. Tramp; [drawings by J. Newcomer] – 2nd ed. – London: The Penguin Books, 1982. – 283 p. 113. Clyne M. Cultural Differences in the Organization of Academic Texts [Text] / M. Clyne // Journal of Pragmatics. - 1987. – Vol. 1. – N.2 – P.211-247. 114. Coffey B. ESP: English for Special Purposes (State of the Art Article) [Text] / B. Coffey // Language Teaching. -1984. – Vol. 17. - N.1. – P.2-16. 115. Cohen A. Studying Second-Language Learning Strategies: How do we get the information? [Text] / A. Cohen // Applied linguistics. – 1984. – Vol.5. – N.2. – P.101-112. 116. Collins COBUILD English Language Dictionary [Text]: dictionary / ed.-inchief J. Sinclair; [developed and comp. in the Engl. Dep at the Univ. of Birmingham] - London, Glasgow: Harper Collins Publishers, 1993. – pp. xxiv + 1703. 117. The Collins English Dictionary [Text]: dictionary [foreword by W.T. McLeod] / J.M. Sinclare, ed. P. Hanks. – 2nd ed. – London & Glasgow: Collins, 1986. – xxii + 1771 p. 118. The Concise Oxford Russian Dictionary [Text]: dictionary / eds. M. Weeler, B. Unbegaun, P.Falla – revised ed. – Oxford: Oxford University Press, 1998. – xvi + 1007p. 119. Cornell A. Realistic Goals in Teaching and Learning Phrasal Verbs [Text] / A. Cornell // IRAL. – 1985, Vol. XXIII. – N.4. – P. 269-280. 120. Courtney M. Some Initial Considerations for Course Design [Text] / M. Courtney // English for Specific Purposes. – 1988. – Vol. 7. – N.3. – P.195-203. 121. Curl J.S. A dictionary of Architecture and Landscape Architecture [Electronic resource]: dictionary / J.S. Curl. – Oxford: Oxford University press, 2000. – 912 p. Retrieved from: http://www.encyclopedia.com/topic/mastaba.aspx#2 225 122. Deurer R. Glossary of Egyptian Mythology [Electronic resource]: dictionary / R. – Deurer. 1997-2011. Retrieved from: http://www.egyptartsite.com/glossary.html 123. Dictionary of Military Terms [text]: dictionary / ed. by R. Bowyer. – Chicago: Fitzroy Dearborn, 1999. – 214 p. 124. A Dictionary of Non Classical Mythology [Text]: dictionary / compiled by M. Edwardes, L.Spence – rev. & enlarged ed. – London, Toronto, New York: Kessinger Publishing, 1929. – 228 p. 125. Dictionary of World Myth (The) [Text]: dictionary / ed. P. Bently, New York: INFOBASE, Inc., 1995. – 240 p. 126. Dollinger A. Glossary of Ancient Egyptian Terms and Names [Electronic Resource]: dictionary / A. Dollinger. – Reshafim, 2000. – Retrieved from: http://www.reshafim.org.il/ad/egypt/glossary.htm 127. Dudley-Evans T. Developments in English for specific purposes: A multidisciplinary approach. [Text] / T. Dudley-Evans, M.J. St John. – Cambridge: Cambridge University press, 1998. – 301 p. 128. Egypt’s newest antiquities [Electronic resource]: article // the Newsweek / Daily Beast Company. – July, 10 2010. Retrieved from: http://www.thedailybeast.com/newsweek/2010/07/11/egypt-s-newestantiquities.html last excessed July, 10 2013. 129. Encyclopedic Dictionary of the Sciences of Language [Text]: dictionary / eds. O. Ducrot, T. Todorov; [translated by C. Porter]. – Baltimore & London: John Hopkins University Press, 1979. – 380 p. 130. English Dictionary [Electronic resource]: dictionary / Collins. – 2013 Retrieved from: http://www.collinsdictionary.com/dictionary/english/Stay 131. Fanning P. Skill-based Syllabuses: some issues. [Text] / P. Fanning // English for Specific Purposes. – 1988. – Vol. 7. – N.2. – P. 103-112. 132. Fiero G.K. The Humanistic Tradition [Text]: textbook / Vol. I: Prehistory to the early modern world / G.K. Fiero. – 6th ed.-. – London, New York: McGrawHill, - 2011. – xvii + 524 p. 226 133. Frazer J.G. The Golden Bough: A study of magic and religion [Electronic resource] / J.G. Frazer. – abridged ed. – New York: the McMillan Co., 1922. – 752 p.; Bartleby.com. – 2000. Retrieved from: http://www.bartleby.com/196/ 134. Gardiner A.H. Egypt of the Pharaohs [Text] / A.N. Gardiner. [introduction by A.H. Gardiner]. – Oxford: Clarendon Press, 1961. – pp. xx +461. 135. Gardiner A.H. The Theory of Speech and Language [Text] / A.N. Gardiner – 2nd ed. – Oxford: Clarendon Press, 1951. – 348 p. 136. Ghadessy M. Selection of Developmental Errors by Students with Different L1 Backgrounds [Text] / M. Ghadessy // IRAL. – 1989. Vol. XXVII. – N.1 – P.5363. 137. Guardian’s Sphinx. Guardian of the Horizon [Electronic resource] / Andrew Bayuk. 1995-2005. Retrieved from: http://www.guardians.net/egypt/sphinx/ 138. Halliday M.A.K. Quantitative studies and probabilities in grammar [Text] / M.A.K. Halliday // Data, Description, Discourse: Papers on the English language in honour of John McH. Sinclair (on his sixtieth birthday) / Ed. by M. Hoey. – London: Harper Collins, 1993. – P.1-25. 139. Halliday M.A.K. The Linguistic Sciences and Language Teaching [Text] / M.A.K. Halliday, A. McIntosh, P. Strevens. – London: Longmans, 1964. – xix+322p. 140. Hieke A. E. Toward Listener Strategies for Decoding Fluent Speech [Text] / A.E. Heike // IRAL. – 1990. – Vol. XXVIII. – N.3. – P. 221-232 141. Hoffman L.A. A Cumulative Analysis of Scientific Texts [Text] / L.A. Hoffman // AILA 81: Proceedings: conference publications / ed. by. B. Sigurd, J. Svartvik. – Lund: University of Lund, 1981. 142. Hoffman L.A. Beiträge zur Sprachstatistik [Text]/ L.A. Hoffman, R. Piotrowski. – Leipzig, 1979. – 285 S. 143. Hoffman L.A. Fachsprachen (Languages for Special purposes) [Text]: Handbuch / herausgegeben von L.A. Hoffman, H. Kalverkamper, H.E. Wiegand [und andere] – Berlin; New York: Valter de Gruyter, 1998. – 1369 S. 227 144. Hopkins A. A Genre-based Investigation of the Discussion Section in Articles and Dissertations [text] / A. Hopkins, T.A., Dudley-Evans // English for Specific Purposes. – 1988. – Vol.7. – N.2. – P. 113-121. 145. An Illustrated Masonry Glossar [Electronic resource]: dictionary / B. Bradley. – 2007-2012. Retrieved from: http://www.builderbill-diy-help.com/masonryglossary.html 146. Interim report on vocabulary selection for the teaching of English as a foreign language [Text] / L.W. Faucett, H. E. Palmer, et al.; – London: P.S. King & son, Limited, 1936. – 505p. 147. The Internet Encyclopedia of History [Electronic Resource]: dictionary / D. Darling. The Worlds of David Darling. – 1999-2013. Retrieved from: http://www.daviddarling.info/encyclopedia_of_history/M/mastaba.html 148. Johns A.M. Necessary English: A Faculty Survey [Text]: An Academic Skills Questionnaire / A. M. Johns // TESOL Quarterly. – 1981. – Vol.15. – N.1. – P. 5157. 149. Kennedy C. Formative evaluation as an Indicator of Students’ Wants and Attitudes [Text] / C. Kennedy // The ESP Journal. – 1985. – V. 4. – N.2. – P.93100. 150. Komarova A.I. Teaching English within the Limits of LSP and Linguopoetics [Text] / A.I. Komarova, A.A. Lipgart // Terminology Research. – M., 1994. – Vol.2. – P. 102-109. 151. Komarova A.I. What Is the English We Teach? [Electronic resource] / A.I. Komarova, A.A. Lipgart // IATEFL ESP SIC Newsletter. – Kent, 1994. – N.1. – P. 5-7. Retrieved from: http://www.unav.es/espSig/komarova1.htm 152. Kroll B. A survey of writing needs of foreign and American college freshmen [Text]: questionnaire / B. Kroll // ELT Journal. – 1979 – Vol. 33 – N 3. – P. 219227. 153. Leech G.N. Semantics: The Study of Meaning [Text] / G.N. Leech – 2nd ed. – London: Penguin, 1981. – pp.xii+386 p. 228 154. Lennon P. Error and the Very Advanced Learner [Text] / P. Lennon // IRAL. – 1991. – Vol. XXIX. – N.1. – P. 31-44. 155. Love Poems of Ancient Egypt [Text]: poems / tr. by Ezra Pound & Noel Stock, New York: New Directions, 1978. – 28 p. 156. Mauranen A. Contractive ESP Rhetoric: Metatext in Finnish-English Economics Texts [Text] / A. Mauranen // English for Specific Purposes. – 1993. – V.12. – N.1. – P. 3-22. 157. Military Dictionary [Electronic Resource]: dictionary / Military- Dictionary.org. – 2008. Retrieved from: http://www.military-dictionary.org 158. Nazarova Т.B. The Methodology of the Learner-Oriented English Language Teaching [Text]: textbook / T.B. Nazarova, V.V. Vasilyev. – M.: Moscow State University Press, 1987. – 150 p. 159. The New Larousse Encyclopedia of Mythology [Text]: encyclopedic dictionary / ed. R. Graves – London, New York: The Hamlin Publishing Group Limited, 1974. – xii + 500 p. 160. Nippur – Sacred City of Enlil, Supreme God of Sumer and Akkad [Electronic resource] / G. Mc.Guire; the Oriental Institute of the University of Chicago // AlRafidan, Vol. XIV. – 1993. Retrieved from: http://oi.uchicago.edu/research/projects/nip/nsc.html 161. Nippur, 1990: Gula, Goddess of healing, and an Akkadian tomb [ Electronic resource] / G.Mc.Guire; the Oriental Institute and the Department of Near Eastern Languages and Civilizations, the University of Chicago // The Oriental Institute News and Notes, No. 125, September-October 1990. Retrieved from: http://oi.uchicago.edu/research/pubs/nn/sep90_nip.html 162. Nyns R.R. Using the Computer to Teach Reading Comprehension Skills [Text] / R.R. Nyns // ELT Journal. – 1988. – Vol.42. – N 4. – P. 253-261. 163. Ogden C.K. The System of Basic English [Text] / C.K. Ogden. – New-York: Harcourt, Brace and Company, 1934. – 320 p. 164. Online Dictionary Home [Electronic resource]: dictionary / Retrieved from: http://www.webster-dictionary.org/definition/hierogliphics 229 165. Online Etymology Dictionary [Electronic resource]: dictionary / D. Harper. – 2001-2013. Retrieved from: http://www.etymonline.com/ 166. Palmer H. E. The Grading and Simplifying of Literary Material: a memorandum [Text] / H.E. Palmer. –Tokyo: Institute for Research in English Teaching, 1932. – 108 p. 167. Palmer H. E. The Principles of Language Study [Text] / H.E. Palmer; ed. by D. Harper. – Oxford: Oxford University Press, 1964. – 185 p. 168. Palmer H.E. A Grammar of English Words [Text] / H.E. Palmer. – London, New-York: Longmans Green, 1959 – 300 p. 169. Pickering M. The Logical Structure of Language Skills [Text] / M. Pickering // IRAL. – 1982. –Vol. XX. – N.4. – P.306-312. 170. Pyramids of Giza [electronic resource]: article // Looklex Encyclopeaedia. – 2013. Retrieved from: http://looklex.com/e.o/giza_pyramids.htm 171. The queen who would be king [Electronic resource]: article / Elizabeth B. Wilson // Smithsonian magazine. – September, 2006. Retrieved from: http://www.smithsonianmag.com/history-archaeology/The-Queen-Who-WouldBe-King.html 172. Quick J. Dictionary of Weapons and Military Terms [Text]: dictionary / J. Quick – New York: McGraw-Hill, 1973. – 515 p. 173. Quirk R. The Use of English [Text] / R. Quirk. – London: Longmans, 1968. – 370 p. 174. Rand A. The Fountainhead [Text]: novel / A. Rand [introduction by A. Rand] – New York: New American Library, 1971. – 695 p. 175. Robinson P.C. ESP (English for Specific Purposes) today: a practitioner’s guide [Text]: English language teaching / R. Robinson – New York & London: Prentice Hall, 1991. – xii+146p. 176. Siess J. A. A Miracle in Stone or, The Great Pyramid of Egypt [Electronic resource] / J.A. Siess. – 14th edition. – Philadelphia: Porter & Coates, 1877. – 256 p. Retrieved from: http://www.sacred-texts.com/earth/ams/ams00.htm 230 177. Shaheen A.R. Errors and the Teaching of Literature [Text] / A.R. Shasheen // IRAL. - 1984. – Vol. XXII. – N.4. – P. 311-316. 178. Shakespear W. Antony and Cleopatra [Electronic resource]: play / W. Shakespear; Sparknotes LLC. – 2013. Retrieved from: http://nfs.sparknotes.com/antony-and-cleopatra/page_80.html 179. Shalom C. Established and Evolving Spoken Research Process Genres: plenary lecture and poster session discussions at academic conferences [Text] / C. Shalom // English for Specific Purposes. – 1993. – Vol.12. – N.1. – P. 37-50. 180. Shaw I. The British Museum Dictionary of Ancient Egypt [Text]: dictionary / I. Shaw, P.T. Nicholson. – Cairo: The American University in Cairo Press, 2002. – 328 p. 181. Strevens P. New orientations in the teaching of English [Text] / P. Strevens. – London, New York: Oxford University Press, 1977. – 183 p. 182. Swales J.M. Aspects of Article Introductions [Text] / J.M. Swales; Language Studies Unit //Aston ESP Research Report, N .1. Birmingham: the University of Aston, 1981. 183. Swales J.M. Genre Analysis: English in academic and research settings [Text]: textbook / J.M. Swales – Cambridge: Cambridge University Press, 1990. – 274 p. 184. Swales J.M. Writing Scientific English [Text]: textbook / J.M. Swales. – London: Thomas Nelson, 1971. – 167 p. 185. Sweet H. The Practical Study of Languages: a guide for teachers and learners [Electronic resource] / H. Sweet – London: J.M. Dent & Co., 1899. – 280 p. – Retrieved from: http://www.archive.org/stream/practicalstudyof00sweeuoft#page/6/mode/2up 186. Symbolically speaking [electronic resource]: article / J. Bloomberg; Smithsonian.com. – November, 5 2007. Retrieved from: http://www.smithsonianmag.com/history-archaeology/kamrin.html 187. Talim M.V. Ancient Indian Parks [Text] / M.V. Talim // Indica. – 1995. – Vol. 32. – No 1. – P. 1-4. 231 188. Terminology: theory and method [Text] / O. Akhmanova et al.; ed. by O. Akhmanova and G. Agapova; Moscow State University. – М: MGU, 1974. – 205 p. 189. Thesaurus.com. Roget's 21st Century Thesaurus [Electronic resource]: dictionary / Thesaurus.com. – 3rd ed. – Philip Lief Group, 2009. Retrieved from: http://thesaurus.com/browse/unabating 190. Thompson T.J. An Ancient Stateless Civilization. Bronze Age India and the State in History [Text] / T.J. Thompson // the Independent Review. – 2006. – Vol. X. – N.3. – P.365-384. 191. Tinberg R.J. The pH of a Volatile Genre [Text] / R.J.Tinberg // English for Specific Purposes. – 1988. – Vol. 7. – N.3. – P. 205-212. 192. Tipitaka: The Pali Canon [Electronic resource] / ed. by Access to Insight. // Access to Insight. – March, 4 2013. Retrieved from: http://www.accesstoinsight.org/tipitaka/dn/dn.02.0.than.html 193. Uncovering secrets of the Sphinx [Electronic resource]: article / E. Hadingham. // Smithsonian magazine. – February, 2010. Retrieved from: http://www.smithsonianmag.com/history-archaeology/Uncovering-Secrets-of-theSphinx.html 194. Varantola K. Popularization Strategies and Text Functional Shifts in Scientific/Technical Writing [text] / K. Varantola // Unesco ALSED-LSP Newsletter. – 1987. – Vol.10. – N.2. – P. 33-52. 195. Webster’s Revised Unabridged Dictionary [Electronic resource]: dictionary / N. Webster, N. Porter. Springfield: C. & G. Merriam Co. – 1913. Retrieved from: http://www.encyclo.co.uk/webster/M/29 196. Weissberg R. The Graduate Seminar: another research-process genre [Text]: / R. Weissberg // English for Specific Purposes. – 1993. – Vol. 12. – N. 1. – P. 2336. 197. Were Egyptians the first scribes? [Electronic resource]: article // BBC news; Sci/tech. – December, 15 1998. http://news.bbc.co.uk/2/hi/science/nature/235724.stm Retrieved from: 232 198. West M.P. Learning to read a foreign language: an experimental study [Text]: treatise / M.P. West. London: Read Books, 2007. – 72 p. 199. Who was Cleopatra [Electronic resource]: article / A. Crawford. // Smithsonian. com. – April, 1 2007. Retrieved from: http://www.smithsonianmag.com/history-archaeology/biography/cleopatra.html 200. Willis D. The Lexical Syllabus: a new approach to language teaching [Electronic resource] / D. Willis. – London, Glasgow: William Collins & sons. 1990. – 136 p. – Retrieved from: http://www.birmingham.ac.uk/schools/edacs/departments/english/research/resourc es/lexical-syllabus.aspx. 201. Witt R.E. Isis in the Graeco-Roman world [Text] / R.E. Witt. – N.Y.: Cornell University Press; London: Thames and Hudson, 1971. – 336 p. 202. Wood M. Mesopotamia: Birthplace of Civilization [Electronic resource]: article / M. Wood // the Guardian. – November, 10 2010 Retrieved from: http://www.theguardian.com/culture/2010/nov/10/ancient-world-mesopotamia 203. World Cultures Home page [Electronic resource] / R. Hooker. – 1996. Retrieved from: http://richard-hooker.com/sites/worldcultures/WORLD.HTM 204. Zimmermenn R. Form-Oriented and Content-Oriented Lexical Errors in L2 Learners [Text] / R. Zimmermenn // IRAL. –1987. – Vol. XXV. – N.I. – P. 55-67. 205. Zughoul M.R. Lexical choice: towards writing problematic word list [Text] / M.R. Zughoul // IRAL. – 1991. – Vol. XXIX. – N.1. – P. 45-60. 233 Приложение 1. Sekhet. “Lady of the West”. Egyptian goddess, wife or sister of Ptah, the second deity of the Memphian triad, the mother of Nefer-tum and Im-hetep. She personified the destructive heat of fire and sun, and was Ra’s minister for punishment of the wicked. She assisted Hathor when the latter was sent by Ra to annihilate mankind, and was indeed a form of this goddess. Sekhet is figured with the head of a lioness, surmounted by the solar disk and uraus; also as the eye of Ra, having an eye for a head with a hawk behind her [124, с. 153154]. 2. ENOBARBUS …For her own person, It beggared all description: she did lie In her pavilion—cloth-of-gold, of tissue— O'erpicturing that Venus where we see The fancy outwork nature. On each side her Stood pretty dimpled boys, like smiling Cupids, With divers-colored fans, whose wind did seem To glow the delicate cheeks which they did cool. ENOBARBUS Her gentlewomen, like the Nereides, So many mermaids, tended her i'th' eyes, And made their bends adornings. At the helm A seeming mermaid steers. The silken tackle Swell with the touches of those flower-soft hands AGRIPPA Rare Egyptian! ENOBARBUS Upon her landing, Antony sent to her, Invited her to supper. She replied It should be better he became her guest, Which she entreated. Our courteous Antony, Whom ne'er the word of "No" woman heard speak, Being barbered ten times o'er, goes to the feast, And for his ordinary pays his heart For what his eyes eat only. AGRIPPA 234 Royal wench! She made great Caesar lay his sword to bed. He plowed her, and she cropped. ENOBARBUS I saw her once Hop forty paces through the public street, And having lost her breath, she spoke, and panted, That she did make defect perfection. And, breathless, pour breathe forth [178, Act 2, Scene 2]. 3. By allying herself with Roman general Mark Antony, Cleopatra hoped to keep Octavian, Julius Caesar's heir and Antony's rival, from making Egypt a vassal to Rome. Ancient sources make it clear that Cleopatra and Antony did love each other and that Cleopatra bore Antony three children, still, the relationship was also very useful to an Egyptian queen who wished to expand and protect her empire /…/ [199]. 4. Ancient Egyptians developed writing to develop trade. It was possible that Sumerians who traded with Egypt copied their inscriptions, Dr Dreyer said. "But we have to wait for further evidence," he warned. Archaeological experts hailed the find as momentous. "This would be one of the greatest discoveries in the history of writing and ancient Egyptian culture," said Kent Weeks, Professor of Egyptology at the American University in Cairo. Describing Mr Dreyer as a "very meticulous scholar," Professor Weeks said the German archaeologist would not have disclosed his findings without being "absolutely certain." The writings are line drawings of animals, plants and mountains and came mainly from the tomb of a king called Scorpion in a cemetery at Abydos, about 400 km south of Cairo Since 1985, Mr Dreyer and his team have unearthed about 300 pieces of written material on clay tablets barely bigger than postage stamps. Clay jars and vases also display the documentary records of linen and oil delivered to King Scorpion I as taxes. Two-thirds of the hieroglyphics have been deciphered, including short notes, numbers, lists of kings' names and names of institutions [197]. 5. Were they mainly a means of communication or a form of art? Hieroglyphs are very beautiful, but they are definitely a means of communication. In fact, you could take a step further and say that Egyptian art itself is really, although it's quite beautiful, it's a means of communication. If you look at Egyptian art, reliefs on walls, even statues, they are themselves elaborate hieroglyphs. They have specific, very clearly thought-out messages. For example, in Western art we use perspective and realism and try to make things look like what they are. In Egyptian art, it was much more important to 235 convey information. You'll have a box and instead of showing the box as how it looks, you draw necklaces on top of it to communicate what is actually inside the box. That's conveying as much information as possible, not depicting pictures realistically. So, the primary purpose was communication, even though beauty is figured in [186]. 6. However, the surprising thing about hieroglyphics is that they aren't really pictures at all, but picture letters and syllables. For this reason, the meaning of hieroglyphics faded from human consciousness from about the fourth century AD to the nineteenth century AD, when they were finally deciphered. Like most forms of writing, hieroglyphics originally began as pictures. The growth of cities and public administration created a need for record-keeping and accounting; the simplest way to record a transaction involved pictures. "Five cows," for instance, can be represented with five marks and a picture of a cow. But, as you can imagine, this type of writing is enormously inefficient and sometimes confusing. So the Egyptians developed a shorthand out of their pictures, in which a picture of a single-syllable word could stand for that syllable whenever it occurs in a word. Let me give you an example in English. Suppose we were to come up with a hieroglyphic system in English similar to Egyptian hieroglyphics [203]. 7. In Sumer, the original writing was pictographic ("picture writing"); individual words were represented by crude pictorial symbols that resembled in some way the object being represented, as in the Sumerian word for king, lu-gal. The first symbol pictures "gal," or "great," and the second pictures "lu," or "man." Eventually, this pictorial writing developed into a more abstract series of wedges and hooks. These wedges and hooks are the original cuneiform and represented in Sumerian entire words (this is called ideographic and the word symbols are called ideograms, which means "concept writing"); the Semites who adopted this writing, however, spoke an entirely different language, in fact, a language as different from Sumerian as English is different from Japanese. In order to adapt this foreign writing to a Semitic language, the Akkadians converted it in part to a syllabic writing system; individual signs represent entire syllables. However, in addition to syllable symbols, some cuneiform symbols are ideograms ("picture words") representing an entire word; these ideograms might also, in other contexts, be simply syllables [203]. 8. That Egypt is the gift of the Nile is Herodotus's eloquent way of expressing a truth selfevident to those who know the country, but requiring some commentary for those who do not. As seen on the map, Egypt resembles a lotus plant with the Nile Valley as the stalk, the Delta as the flower, and the depression of the Fayyum as a bud. If our map were suitably coloured, the fields would be shown of a brilliant green, while the outlying desert 236 would be tinted a golden brown. The old Egyptians themselves thought in terms corroborating the dictum of Herodotus, since they called Egypt Keme "the Black Land" in reference to the rich mud which countless inundations had spread over the country and to which this owed its unparallel fertility; the desert they sometimes described as Dashre “the Red Land” [134, с. 27]. В данном случае А. Гардинер выступает в роли поэта, создающего яркие и незабываемые образы, но наряду с множеством художественных приёмов лингвостилистический анализ языка и стиля А. Гардинера позволяет «обнаружить диалектическое единство функции воздействия и функции сообщения» [92, с. 78-79]. Наличие в данном примере функции воздействия не нарушает общую функционально-стилистическую ориентацию данного произведения речи. 9. The question of who built the Sphinx has long vexed Egyptologists and archaeologists. Lehner, Hawass and others agree it was Pharaoh Khafre, who ruled Egypt during the Old Kingdom, which began around 2,600 B.C. and lasted some 500 years before giving way to civil war and famine. It's known from hieroglyphic texts that Khafre's father, Khufu, built the 481-foot-tall Great Pyramid, a quarter mile from where the Sphinx would later be built. Khafre, following a tough act, constructed his own pyramid, ten feet shorter than his father's, also a quarter of a mile behind the Sphinx. Some of the evidence linking Khafre with the Sphinx comes from Lehner's research, but the idea dates back to 1853 [193]. 10. You could line up with the throngs and plunk down about $28 to see a few of Tut's treasures, or you can hop a plane and see the royal mummy—and thousands of other ancient artifacts — on their home turf, where they have context, relevance, and meaning. There's never been a better time to visit the cradle of civilization: Egypt is on a tear to open newly restored antiquities. Beginning now, and for the next three years, the government will inaugurate an impressive 22 new museums and attractions throughout the country — all in anticipation of the vast sums of tourism money likely to flow into the country as a result. This month sees the opening of the mind-boggling Avenue of the Sphinxes on the east bank of the Nile River, a promenade of 1,350 lionlike statues that once linked the opulent temples of Karnak and Luxor. Though archeologists weren't able to unearth the entire 237 avenue — it would have destroyed much of the modern town of Luxor built atop the ruin - a sizable portion of the alleyway was uncovered, exposing 900 original statues. Also on view are the remains of a Roman village on the site, complete with a large-production bakery, a wine factory, and a residential neighborhood, as well as several unearthed cartouches of Cleopatra, which experts believe prove she visited the grand avenue [128]. 11. Н.Б. Гвишиани [26] проводит чёткое разграничение между терминологией гуманитарных наук и терминологией естественных и точных наук. Автор утверждает, что текстовые описания предмета той или иной естественной науки оказываются, как правило, в гораздо меньшей степени зависимыми от литературного языка по сравнению с гуманитарными науками. Это свойство обусловлено такими характерными особенностями языков естественных наук, как их большая по сравнению с языками гуманитарных наук независимость от контекста, а также использование стилистически нейтральных языковых средств. Общие свойства терминологии в гуманитарных науках те же, что и в естественных и точных науках, но терминология гуманитарных наук обладает рядом характерных особенностей. Учёные часто по-разному относятся и используют терминологические единицы, выражающие понятия данной научной области. С одной стороны, наблюдается стремление использовать термин в его моносемантическом значении, с другой стороны, очень часто одно и то же понятие интерпретируется совершенно по-разному, что препятствует однозначному употреблению соответствующих терминов. Стремление многих терминотворчеству приводит к нестандартному или пониманию гуманитарных отдельных наук. терминов, Следует что отметить, особенно что учёных к своеобразному характерно создание и для развитие терминологии гуманитарных наук в большой степени зависит от субъективной оценки. В гуманитарных науках термины создаются 238 различными научными школами и обусловливаются методологическими установками исследования [96]. Концепции определения термина разработана О.С. Ахмановой, которая так определяет термин: «Термин – слово или словосочетание специального (научного, технического и языка, создаваемое (принимаемое, заимствуемое и т.д.) для точного выражения специальных понятий и обозначения специальных предметов» [10]. Одним из основных свойств термина является его системность. О.С. Ахманова определяет слово «система» как «внутреннюю организационную совокупность элементов (единиц) языка, связанных устойчивыми (инвариантными) отношениями» [10]. Любая терминологическая система основывается на особой системе понятий, а связи между данными понятиями индивидуальны для каждой терминологии, что, безусловно, влияет на выбор лексических средств, используемых в соответствующих терминологических полях. Принцип ‘genus proximum et differentia specifica’ является одним из основных критериев системного характера терминологии. Как правило, термины ‘genus proximum’ – это родовые термины, а термины ‘differentia specifica’ – это видовые термины. Другим важным критерием системности, которому должна отвечать любая терминология, является наличие антонимических отношений между терминологическими единицами в рамках данной терминологии, т.к. многие понятия реальности отражены в языке в форме оппозиций или противопоставлений. Большинство английских терминов не отвечает критериям системности и требованиям, предъявляемым любому термину. В первую очередь следует упомянуть, что одним из основных свойств термина является его однозначность, т.е. наличие одной строгой научной дефиниции. Данное свойство термина проистекает из самой природы термина как знака, т.е. неделимого единства плана выражения и плана содержания. При этом одному означаемому должно соответствовать одно означающее. На практике 239 же повсеместно наблюдается нарушение данного принципа, которое выражено явлением полисемии и омонимии. Процесс обозначения нескольких понятий, особенно если они относятся к одной терминологической системе, с помощью одной лексической единицы является одной из главных терминологических проблем. Приводя примеры из «Словаря лингвистических терминов», О.С. Ахманова называет ряд терминов, которые имеют два, четыре и даже пять различных значений [104]. Существуют различные точки зрения относительно критериев разграничения полисемии и омонимии. О.С. Ахманова чётко формулирует концепцию разграничения полисемии и омонимии: если два термина совпадают в плане выражения, но отличаются в плане содержания, данное явление рассматривается как пример полисемии в рамках одной терминологической системы, и как омонимия в разных терминосистемах. О.С. Ахманова также глубоко и обстоятельно исследует данные явления и предлагает свой критерий разграничения разных значений одного и того же многозначного термина (слова) от разных слов – омонимов [10, 96]. Опираясь на выводы, полученные в результате глубокого изучения языкового материала, О. С. Ахманова предлагает в качестве основного критерия разграничения омонимии и полисемии системный характер представляемых лексико-семантических отношений, т.е. «тот или иной индивидуальный случай должен трактоваться как представитель того или другого типа» [96]. Проблеме многозначности термина большое внимание в своих работах уделил и В. А. Татаринов. Согласно определению исследователя, полисемия – это «способность термина иметь два или несколько взаимосвязанных значений, между которыми существуют отношения производности, взаимной мотивированности и категориальности» [79]. Разработке критериев разграничения омонимии и полисемии в терминологии особое внимание в своих работах уделяет С. В. Гринёв. [29]. 240 Как отмечает исследователь, «случаи, когда одной лексической единицей называются несколько понятий, могут квалифицироваться как полисемия и омонимия». При образовании новых терминов с помощью метонимического переноса оба термина - старый и образованный от него новый термин - нередко не разделяются употреблением в различных терминосистемах, а остаются в одном подъязыке и связь между ними прослеживается довольно ясно. Это вызывает колебания в однозначном отнесении такого явления к полисемии или омонимии, и в терминологической теории и практике в настоящее время принято считать употребление одной лексемы для обозначения двух связанных понятий в рамках одной терминологии полисемией [96]. Однако данные явления имеют много общего. С. В. Гринёв считает, что их общность заключается в том, что одна лексическая форма используется для названия нескольких разных понятий. В случае полисемии данная разница либо недостаточно ясно сознается, либо не осознается вообще. По мнению автора, существует две основные причины возникновения полисемии: «появление нового понятия, имеющего сходные черты с понятием, называемым данным термином, и развитие и видоизменение понятия, вызывающее необходимость в расщеплении семантики называющего его термина» [29]. Омонимия часто возникает как результат полисемии в различных вариантах данной терминологии. Полисемия термина устанавливается с помощью терминологических словарей. Хотя данный метод не всегда оправдан, поскольку часто наблюдается различия и даже противоречия в научных дефинициях одних и тех же терминов в разных словарях. В. А. Татаринов не столь негативно относится к наличию многозначности в терминологии. Как считает автор, языковые факты опровергают устойчивое мнение о стремлении термина к однозначности и необходимости моносемантизации всех терминов. Полисемия термина не является показателем его неточности. Напротив, автор утверждает, что чем 241 сильнее развита система многозначности в терминологии, тем основательнее изучен предмет мысли, тем точнее установлены связи между общенаучными понятиями и отраслевым понятийным аппаратом, тем структурированнее предстает объект исследования. По мнению С. В. Гринева, надежным методом определения многозначности является метод изучения особенностей функционирования терминов в различных окружениях в специальных текстах. Как показывает анализ функционирования терминов в специальных текстах, разница в значениях полисемантичных и омонимичных терминов отражается в различном терминологическом окружении в тексте [29]. Не менее распространённым явлением в любой терминологии является синонимия, указывающая на признаки асистемного характера данного терминологического поля. Синонимия - «это совпадение по основному значению (обычно при сохранении различий в оттенках и стилистической фразеологических характеристике) единиц и слов, т.д.; морфем, конструкций, совокупность семантически равнозначных, но экспрессивно различных средств выражения» [10]. Полными являются синонимы, которые полностью совпадают в плане содержания, но отличаются в плане выражения. 12. Проанализируем тексты словарей энциклопедического типа. В качестве примера возьмём тексты словарных дефиниций из археологического словаря В. Брея и Д. Трампа [112] и словаря мировой мифологии П. Бентли [125]: Mud brick - unbaked brick. In a dry climate, where fuel for baking brick is in any case scarce, bricks were and are still, commonly sun-dried only. A building constructed of these can expect only a limited life, perhaps 30 years. When it collapses, the roof timbers would be worth the effort of salvaging but decaying brick would not. New brick would be brought in for any new building, which would be superimposed on the leveled ruins of the old, with the floor at a correspondingly higher level. It is this process which largely explains the great height and bulk of a Near East tell [112, с. 154]; 242 Anubis Egypt - the jackal-headed god of embalming, also known as Anpu. He is sometimes said to be the son of the god Osiris, the first king on earth, and his sister Nephthys. After Osiris was killed by his brother Seth, Anubis embalmed the body and wrapped it in linen bandages, making Osiris the first mummy. Anubis later defended the corpse against the attacks of Seth. After death Osiris became the ruler of the underworld. Anubis, as one of the most important officials, guided the deceased through the underworld into the presence of Osiris and oversaw their judgment [125, с. 22]. Сравнивая тексты этих словарей с вышеупомянутыми глоссариями учебников и авторскими словарями, нам сразу же удаётся отметить наличие полноценной предикации и убывание номинативного характера высказываний. Мы отмечали в нашем исследовании стремление авторов словарей к выражению суждений через причастные, герундиальные и собственно номинативные энциклопедического конструкции, толка отмечается однако в тенденция статьях к словарей употреблению придаточных определительных предложений, признак, носивший единичный характер в глоссариях и авторских словарях. Мы видим оформление атрибутивных отношений через придаточные предложения: climate where fuel for baking bricks is in any case scarce; buildings which would be superimposed on the leveled ruins of the old; process which largely explains the great height and bulk. Отличительные черты прослеживаются и в тенденции употребления сложноподчинённых предложений с придаточными предложениями времени: when it collapsed; after Osiris was killed by his brother Seth; и в употреблении разного рода конструкций (усилительных, сложное подлежащее, парентетических внесений): it is this process which…; he is said to be the son…; the son of the god Osiris, the first king on earth, and his sister Nefthys. Помимо этого отмечается нарастание таких понятийно необусловленных характеристик текста, как уточняющие фразы (Anubis, as one of the most important officials, guided the deceased through the underworld, a limited life, perhaps 30 years); фразеологические обороты (to be worth the effort of + Gerund, into the presence of smb); описательные определения (a correspondingly higher level, the most important official). Присутствие разного 243 рода описательных языковых средств призвано углубить представление об объекте, расширить количество отличительных признаков от других объектов, но такая описательность противоречит понятийной ориентации текстов «0» уровня. Появление фразеологических оборотов и сложных лексико-грамматических конструкций указывает на изменение языковых характеристик текстов в сторону их увеличения. Допущение в дефинициях более конкретных и подробных объяснений снижает уровень абстракции словарной статьи, расширяет её понятийную сферу. Помимо дефиниций в специальных словарях встречаются статьи, представляющие собой персоналии исторических личностей, учёных, выдающихся людей. Например, Хаммурапи, Леонард Вулли, Говард Картер: Hammurabi (1792-50BC) - the sixth king of a dynasty of Amorites resident at Babylon. In 1783 BC he began the series of campaigns which won him an empire from Mari and Nineveh to the Persian Gulf. He is best remembered for his Code of Laws. These, with their emphasis on retaliation and eye for an eye, however harsh they appear to modern eyes, still marked a considerable advance. They also yield detailed evidence on the structure of contemporary society. His 43-year reign saw the final extinction of Sumer as a political power, though its culture was dominant for far longer. His empire declined steadily after his death, until swept away by the Hittites and Kassites circa 1595 BC [112, с. 100]. Woolley, Sir Leonard (1880-1960) is best remembered for his great work at Ur for the British and Pennsylvania University Museums in 1922-9. The skill and care with which he recovered the treasures of the Royal Cemetery mark him as one of the greatest excavators of the century. He was outstanding too in the field of interpretation, as his treatment of the evidence from the ziggurat shows. And in addition he had the skill to publish the popular accounts of his results, such as Ur of the Chaldeans, of enormous value to the “public relations” side of archaeology, besides his full scholarly excavation reports. Other sites he worked at included Al’Ubasis, Carchemish, Tell-Amarna and Alalakh [112, с. 256-257]. Carter, Howard achieved fame by his discovery of the tomb of Tutankhamen in November 1922. Working for Lord Carnarvon, his patent and long unrewarded study of the Valley of the Kings at Thebes eventually brought to light the only unrifled Egyptian pharaoh’s tomb, and the richest treasure ever to be discovered. He therefore ranks with Layard, Schliemann and Woolley for the enormous boost his work gave to public interest in archaeology [112, с. 49]. 244 Расширение понятийной сферы влияет на языковые характеристики текстов словарных статей, именно этим обусловлено появление таких сочетаний и лексико-фразеологических оборотов, как to win smb an empire, with the emphasis on, to mark a considerable advance, to yield detailed evidence on, to sweep away by, to be best remembered for, to mark smb as, treatment of the evidence shows, to be of enormous value to, to give enormous boost to public interest, to achieve fame, to bring to light. Подобное изменение в языковых характеристиках отличает эти дефиниции от словарных статей «0» уровня. Употребление фразеологических оборотов не соотносится с областью востоковедения напрямую. Понятийная направленность сдвигается в сторону сопутствующих фактов из истории научных исследований, хотя по общей функционально-стилистической направленности подход к написанию статей о персоналиях сходен. Тем не менее, как и в проанализированных нами словарях и глоссариях, общая тенденция к толкованию понятия через развёрнутое описательное суждение остаётся. Здесь мы можем проследить нарастание модальности, что выражается в употреблении оценочных и описательных прилагательных и наречий: best remembered, however harsh; considerable advance, great work, one of the greatest excavators of the century; outstanding; enormous value, full scholarly excavation reports; patient and long unrewarded study. Чертой, которая роднит этот вид словарных статей с определениями специальных терминов, является отсутствие синонимии. Наличие некоторых количественных отличий в языковом плане не позволяет нам выделить эти статьи в особый уровень LSP. Данные примеры призваны показать насколько неоднородным может быть регистр научной речи и подтвердить наличие переходных типов, сочетающих в себе черты и характеристики основного регистра и вариативные черты, не свойственные типичным представителям «0» уровня. Приведём пример статьи из энциклопедии и исследуем её также как и словарные статьи терминологических словарей: 245 I.In Egypt, funerary and pyramid area in the southwestern outskirts of the city of Giza, at the elevation above the fertile belt along the Nile, at the point where the desert begins. The area was used for pyramids through the 4th Dynasty, but was in use as funerary complex until the 5th Dynasty, altogether almost 250 years. Through this period, other important funerary complexes were also in use, like Saqqara and Abu Sir. From every main pyramid, a section of ceremonial structures were built, technically connecting the pyramid with the river bed of the Nile. Around the northernmost pyramid, numerous mastabas were built during the 4th and 5th Dynasties, these being the tombs of the notables. The 4,600 year old Khufu, ranging 137,2 metres up from its base, the 4,500 year old Khafre, ranging 136,5 metres up from the base, and Menkaure, 62 metres high. In front of the three lies the 22 metre high and 50 metre long Great Sphinx, whose age is disputed, but the most commonly accepted theory places it in Khafre's reign; it is even suggested to have (had) the face of Khafre. The Pyramids of Giza are not only the oldest, but also the only remaining of the Seven Wonders of the World, defined in the 3rd and 2nd centuries BCE [170]. Изучив лексический состав статьи “Pyramids of Giza” [170], можно констатировать, что специальные термины в подавляющем большинстве представляют собой словосочетания, характеризующиеся глобальностью номинации: the 4th dynasty; the 5th dynasty; the Great Sphinx; the Seven Wonders of the World. Лексические единицы “dynasty, wonder, sphinx” можно было бы отнести к словам общего языка, однако в статье они фигурируют в составе терминологических лексических единиц, зафиксированных в “Historical Dictionary of Ancient Egypt” [109]: DYNASTY 4 (c. 2613–2494 BC). Sometimes considered the first dynasty of the Old Kingdom. Stated by Manetho to consist of eight kings of Memphis belonging to a different line. Most of these rulers can be identified from contemporary monuments and later king lists, although the number varies. The rulers include Snefru, who built two pyramids at Dahshur, and Khufu, Khafre, and Menkaure, the builders of the three pyramids at Giza [109, с. 108] DYNASTY 5 (c. 2494–2345 BC). Stated by Manetho to consist of eight kings from Elephantine, although he names nine. All nine are easily identifiable on monuments and later king lists. They were buried in pyramids at Abusir and Saqqara, notably Unas, whose pyramid was the first to be inscribed [109, с. 108]. 246 Термин mastaba является примером оригинального термина, широко используемого в профессиональном языке, ему в этой же статье даётся толкование: a tomb of the notables. Интересной особенностью представленных специальных терминов является употребление имён фараонов – Khufu, Khafre, Menkaure – в составе терминологических сочетаний. Упрощение и редукция сложных и длинных терминологических лексических единиц в этой области знаний позволяет говорить о некотором движении в сторону синонимии, хотя назвать толкование и перевод оригинальных терминов синонимией в полном смысле слова нельзя. Лексическая единица pyramid в данном тексте используется в полном названии специального термина Pyramids of Giza, далее по ходу изложения упрощается до pyramid(s), что также можно рассматривать как пример едванаметившейся синонимии. Интересно углубиться в этимологию этого загадочного слова и термина. Ключевое понятие, лежащее в основе этого термина – сооружение для хранения информации, представляющей ценность для человечества. В 2008 году русский исследователь пирамид Максим Яковенко [100] опубликовал доклад о происхождении слова pyramid в западной культуре. Проанализировав значение термина пирамида на шести языках, он доказал, что этот термин появился на востоке и был заимствован латинским и греческим языками именно из восточной культуры, т.е. арабского, китайского и древнеегипетских языков. На арабском пирамида – ‘haram’ , هرم что означает «максимальное количество времени и/или размера». То есть пирамида – это самое древнее и огромное из чего-либо построенного на земле! (можно сравнить с русским словом ‘храм’). Китайское определение пирамиды акцентирует внимание на внутреннюю составляющую, имеющую эзотерический смысл – это башня, имеющая такую же форму, как иероглиф, обозначающий золото[100]. Наряду со специальными терминами в статье имеется ряд слов общенаучной лексики, например, area, outskirts, belt, deserts, complex, 247 structure, base, river, bed, theory, reign. Характер сочетаемости лексических единиц не демонстрирует никаких проявлений экспрессии или идиоматичности, он связан с понятийной направленностью текста: funerary and pyramid area, in the southwestern outskirts, the area was used for pyramids, it was used as a funerary complex, the area contains 3 main pyramids, at the elevation above the fertile belt, a section of ceremonial structures were built, technically connecting the pyramid with the river bed, 1372 metres high from its base, the mostly accepted theory places it in Khafre’s reign. Сочетание queen pyramid(s), противопоставленное main pyramids нельзя рассматривать как свободное сочетание существительного с термином; оно зафиксировано в словаре терминов и представляет собой очередной пример глобальности номинации: The Queen Pyramids are situated on the main pyramids’ eastern side, to the south of the mortuary temple and outside of the main enclosure wall. They have been designated G 1 a-c by archaeologists [126]. В тексте определения эти объекты противопоставлены пирамидам фараонов. Словосочетание main pyramids мы не можем приравнять к queen pyramids и назвать специальным термином, так как оно употреблено лишь как синоним the Great Pyramids of Giza, и словарь терминов не выделяет его как неделимое понятие. Мы остаёмся на позиции отнесения этого словосочетания к свободным. Далее проследим функционирование Ограничивающие прилагательные в текстах прилагательных. этого уровня языковой организации входят в состав терминов, но в данном тексте их немного. В сочетаниях funerary complex, funerary area, ceremonial structure, fertile belt употребление прилагательных превращает словосочетания с неспециализированным существительным в понятийно маркированные лексические единицы. Описательные и квалификативные прилагательные употребляются с конкретными существительными, уточняя их признаки, например, the southwestern outskirts, important funerary complexes, the most 248 commonly accepted theory. Сами по себе эти прилагательные не несут какойлибо понятийной принадлежности к востоковедению, их употребление подчиняется общему содержанию текста, они не демонстрируют никаких проявлений идиоматичности, не участвуют в реализации функций воздействия или общения. Из 20 случаев употребления глагольных форм на неличные формы приходится 6 случаев. Наличие видовременных глагольных форм отличает этот тип текстов от номинативного характера дефиниций терминологических словарей. В этом легко убедиться при сравнении энциклопедической статьи со словарными дефинициями: Khepri - an Egyptian deity in the form of a scarab-headed figure. He was an aspect of the sun god at dawn and often identified with the god Atum and so associated with resurrection [109]; Pyramid texts - texts written inside pyramids concerning the afterlife of the deceased [126]. Специальных терминологических глаголов в статье I не обнаружено. Чтобы проследить динамику употребления этого класса глаголов, мы проанализируем статью Sekhmet из “New Larousse Encyclopedia of Mythology” [159]: II. Sekhmet is the name of the terrible goddess of war and battle who is usually represented as a lioness or a woman with the head of a lioness. Her name, which means “the Powerful”, is simply a title of Hathor which was given to Hathor on the occasion when in the form of a lioness she hurled herself on the men who had rebelled against Ra. As we have already seen she attacked them with such fury that the sun-god, fearing the extermination of the human race, begged her to arrest the carnage. “By thy life”, she answered him, “when I slay men my heart rejoices”, and she refused to spare her victims. For this reason she was later given the name Sekhmet and represented in the form of a savage lioness. In order to save what remained of the human race Ra had recourse to a stratagem. He spread across the bloody battlefield seven thousand jugs containing a magic potion composed of beer and pomegranate juice. Sekhmet, who was thirsty, mistook this red liquid for human blood and drank it so avidly that she became too drunk to continue the slaughter. The human race was saved; but to appease the goddess, Ra decreed that “on that day there should be brewed in her 249 honour as many jugs of the philtre as there were priestesses of the sun”. This was henceforth done annually on the feast day of Hathor. The great massacre had taken place on the twelfth day of the first month of winter; thus the calendar of lucky and unlucky days carefully notes: “Hostile, hostile, hostile is the 12th Tybi. Avoid seeing a mouse on this day; for it is the day when Ra gave the order to Sekhmet”. The goddess was called “the beloved of Ptah”; for, though originally a divinity of Latopolis, she joined the Memphis Triad as Ptah's wife, bearing him a son, Nefertum. Attached to her cult were bone-setters who, with her intercession, cured fractures [159, с. 36]. В этом образце научной речи к специальным глаголам можно отнести следующие: to hurl oneself, to slay, to appease. Их присутствие в энциклопедической статье обусловлено понятийной направленностью текста, который пересказывает и цитирует древние мифы. Наличие столь редких для обычного речеупотребления глаголов позволяет считать их специальными в составе энциклопедической статьи. Глагол to hurl oneself соотносится с поведением богини в образе разъярённого дикого зверя, два других являются книжными поэтическими словами и употребляются в цитатах из мифов. Ограниченное количество специальных глаголов не противоречит общей тенденции употребления глаголов в научной речи. В исследованиях научной речи других областей знаний частотность специальных глаголов не превышает 2 – 5 случаев в целом тексте [43]. Остальные глаголы употребляются в одном из своих значений и относятся к словам общего языка или к неспециальным глаголам: I. to begin, to use, to stand, to contain, to build, to connect, to range, to count, to lie, to place, to dispute, to suggest, to define. Их количество увеличивается и существенно дополнить список можно следующими: II. to represent, to mean, to give, to rebel, to see, to attack, to fear, to beg, to arrest, to answer, to refuse, to spare, to save, to remain, to spread, to compose, to mistake, to drink, to become, to continue, to decree, to brew, to do, to take, to note, to avoid, to call, to join, to bear, to attach, to cure. Все глаголы употребляются в составе модели ‘V+O’: to be used for pyramids, to contain 3 pyramids, to place the age, to fear the extermination, to beg her, to answer him, to drink liquid, to continue the slaughter. 250 Глаголы сочетаются существительными, что со специальными наполняет всё терминологическими сочетание специальной «востоковедной» направленностью. В приведённых примерах сочетания не являются идиоматически маркированными и не представляют трудностей для понимания при обучении. Среди неспециальных глаголов можно выделить группу общенаучных – to contain, to connect, to define, to mean, to refuse, to avoid, to note, зафиксированных в тезаурусе В.В. Васильева и Т.Б. Назаровой [158]. Об этой группе глаголов мы будем говорить в связи с текстами «1» уровня языковой организации. Наряду с несложными для усвоения синтагматическими моделями встречаются более протяжённые. Можно выделить следующие регулярно воспроизводимые в других разновидностях научной речи синтагматические последовательности: to be counted as, to appear to be, it is suggested to; to be represented as. Особую группу глаголов составляют to be, to become, to have, to give, to take, to call, частотность их употребления в общем языке чрезвычайно высока, и они входят в состав множества фразеологических оборотов. В данных энциклопедических статьях эти глаголы употреблены в следующих случаях: I. the area was in use…; other important funerary complexes were also in use; the pyramids of Giza are not only the oldest; to have (had) the face of Khafre; II. to be the name of the terrible goddess, to be simply a title, to be given to Hathor, to be later given the name of Sekhmet, Ra had recourse to the stratagem, who was thirsty, she became too drunk, the great massacre had taken place, it is the day of …, the goddess was called “the beloved of Ptah”. Из 20 случаев употребления глагольных форм в статье I на долю этих глаголов приходится всего 4. Во статье II соотношение такое же и составляет 5:1. Самым частотным употреблением глагола to be является простейшая модель, где глагол входит в состав номинативных конструкций. К фразеологизмам в обеих статьях относятся конструкции to be in use, to take place, to become drunk. 251 Подытоживая наше исследование, обратимся к грамматической стороне статей. Как уже было отмечено при анализе сочетаемости глаголов, в текстах нет сложных грамматических и синтаксических конструкций, что делает их нетрудными для понимания и усвоения. Используются простые времена группы Indefinite активного и пассивного залога, на формы Perfect приходится всего 3 случая употребления. В обеих статьях встречаются конструкции с неличными формами глаголов: technically connecting the pyramid with the river bed of the Nile; these being the tombs of the notables; ranging 137,3 metres high from its base; the son-god fearing the extermination of the human race begged her…; she joined the Memphis triadas Ptah’s wife, bearing him a son. Применение категориального подхода при оценивании языкового материала и типичные сходные черты энциклопедических и словарных статей не позволяют нам выделить их в отдельную разновидность. Понятийная направленность энциклопедических статей идентична словарным. Мы можем констатировать, что характер энциклопедической статьи – это ещё более протяжённое описательное суждение о предмете или явлении. На данном текстовом материале прослеживается нарастание предикации, но принципиальной стилистической разницы не наблюдается. На основании всех выявленных признаков можно сделать вывод о том, что характер употребления лексических единиц и их функционирование строго подчинены той функции, которую данные тексты призваны выполнять, а именно функции сообщения. Совокупность и количество выявленных вариативных признаков не позволяет отнести энциклопедические статьи к текстам следующего уровня, но позволяет говорить о большем движении в сторону функции общения. 13. Veluvana was the park donated by King Bimbisara to the Buddha. This park was however far away from the mango-grove of Jivaka. "Veluvana is far from this place", thought Jivaka, "and it is difficult to visit the Lord twice a day. Therefore, why not make a vihara in my mango-grove and donate it to the Lord?” With this aim in mind, Jivaka constructed a monastery 252 in his mango-grove and donated it to the Buddha. The description of this vihara is given in the Sumangala Vilasini. It states: "In this mango-grove there were dwelling huts for the purpose of day and night stay. There were facilities of mandapas and other resorts. Similarly a Gandhakuti was constructed for the Buddha. This mango-grove had a compound wall of eighteen hands in height, coloured in copper colour, and it surrounded the entire park. Jivaka donated this park by pouring water into the hands of the Buddha, the head of the samgha. He also served them food and clothes.” In Pali literature, this park is often described as one of the best, most beautiful and pleasant parks of Rajagriha. It is said that Buddha often visited this park whenever he was in Rajagriha. This park was so big that, at a time, about twelve hundred and fifty monks could live there. It is said that King Ajatasatru was once in a very sad mood and wanted the Buddha to relieve his anguish. The Samannaphala Sutta was preached to him. The king visited the mango-grove in the evening and found it very quiet and calm. It was so quiet that only the sound of falling leaves could be heard. King Ajatasatru was afraid and thought to himself, "how is it that there is no noise whatsoever in a monastery where it is said that twelve hundred and fifty monks live? Is Jivaka cheating me? Is there any danger to my life?” This incident is an illustration of the strict discipline that was being maintained in the Buddhist samgha. It seems that Jivaka had also warned King Ajatasatru, saying, "Let there be no noise. It is proper to visit the Buddha without noise”/…/ [187, с. 1-4]. 14. The tens of thousands of surviving texts written before and during the Akkadian empire and the third Ur dynasty are essentially records of transactions, contracts, and inventories, established by scribes who may be considered to be the bookkeepers of the temple or the palace in each city. Nowadays, these texts are the only visible signs of the growing commercial and trade activities that took place during the third millennium. Among the goods traded between the various regions, there was copper from Anatolia, tin from Persia, silver from Armenia, gold found in several mines between India and Egypt, wood from Lebanon, stone from Zagros, and many luxuries, including precious stones, oils, and slaves. These commodities were probably exchanged for textiles (wool), leather, and fish and grain produced in surplus in the fertile river basins. Invented at the end of the fourth millennium, bronze had by then become a commodity of important trading. The potter's wheel, also invented during that period of time, made it possible to produce earthenware in a more efficient way than formerly. Transportation was mainly ensured by boats, built in the shipyards found in almost every city located along a river. Donkeys were used on land, when rivers were impossible to navigate, and—obviously—to cross deserts. Two main roads connected the southern delta and the west. The first led from Sippar to Mari and then, crossing the desert, reached Qatna and the Phoenician 253 ports on the Mediterranean Sea. Though longer, the second one was safer as it did not go through a desert; it also started in Sippar, followed the Tigris to Nineveh, and then turned west towards the sea, through Nagar and Harran. Because of the mountains, communications with the eastern part of the country were much more problematic. Figure 1, a map of the region, gives the locations of the main cities and illustrates the main land routes. We chose some thirty cities that were active during the last centuries of the third millennium. They cover the whole region relatively well: the northwest, the southern delta, and the center along the Tigris River (see Fig. 1). We limited our choice to cities for which the precise location is known, as distance between cities is one of the factors explaining the intensity of trading relations. Since trade flows between cities are unknown and cannot be retrieved, we thought of proxying them by the number of times each city is quoted in the documents discovered, as well as translated and classified, in every other city. These documents cover four types of activities: letters exchanged between the king and his diplomats or other monarchs; texts related to the administration of the city itself (population censuses, tax collections, stocks of raw materials and agricultural produce, etc.); texts dealing with the administrative management of the provinces (letters from the king to his agents and administrators); and texts concerned with the administration of the king's palace (including inventories of cellars and storerooms). This research was somewhat facilitated by the existence of compendia that made it possible to determine the number of times a city is mentioned in the archives of other cities. In the case of the third dynasty of Ur, however, the provenance of the documents is unknown in many cases. Excavations conducted in cities from this period were often illegal, and the documents found in them were sold, even to museums, without any mention of provenance. For these cases, we followed the expertise of assyriologists and attributed provenance to four cities: Lagash and Ur (30% each) and Umma and Uruk (20% each). We had documents quoting thirty cities, but only discovered in eleven cities; this means that there are many missing "trade flows," a situation that we had to take into account in our estimation. We also decided to distinguish between two subperiods, the pre-Sargonic and the third dynasty of Ur, since some of the cities only existed during one or the other subperiod and we wanted to avoid "creating" trade relations that could obviously not exist between cities that were not contemporaneous. Fortunately, the compendia mentioned above draw distinctions between tablets belonging to each subperiod [110, с. 374-383]. 15. The temple of the tutelary god became a great administrative centre, placed under the authority of a political and religious leader, the "king-priest". Relations became complex and the temple administrators had to manage movements of personnel, salaries and incoming and 254 outgoing goods and flocks of animals. Since the capacity of the human memory is limited, it became necessary to find a new and unified system of reference enabling oral information to be preserved and recovered later on in spoken form. This is how writing was born. It represents symbols of society in images. New concepts were therefore depicted in an abstract form in the earliest attempts at writing. The word for sheep, the animal which had to be counted most often, was, for example, first represented by a cross in a circle--the animal in its enclosure. Writing started out as a simple memory aid but its form and content gradually developed in the following centuries. The form of the linear script, incised with a pointed tool, soon changed. The signs lost all resemblance to the original figurative outline. This phenomenon was due to the medium used to support writing, i.e. clay, which was the only eligible natural material in southern Mesopotamia. Its constraints led to the transformation of the signs. As it is hard to draw curved lines on soft clay, they were broken down into straight lines which, instead of being incised, were soon imprinted using a reed calamus with a triangular end which produces wedge-shaped impressions. These may be horizontal, oblique or vertical, and their different combinations form a sign. As the script changed, the scribes also endeavoured to increase the range and efficiency of the ideographic system by creating composite signs. To simplify writing, attempts were made to reduce the number of signs, so that the same ideogram was soon used to transcribe similar actions or concepts. The reader had to choose between these different meanings by reference to the context, and this was not always easy. To remedy this difficulty of interpretation, "determinatives" were invented; these were placed at the beginning or end of words and were probably not pronounced. They specified the category to which the concept that was expressed belonged: God, man, planet, bird, country, stone object, etc. The need to transcribe proper nouns and grammatical elements led to the invention of signs representing sounds (phonograms) by ridding ideograms of their meaning and retaining only their sound. These techniques led to a diminution in the repertoire of signs, which was reduced from 900 in the early period to about 500 around 2400 B.C. It thus became possible to develop a system which was partly syllabic, enabling written sentences to represent linear relationships between words and to represent all the nuances of the spoken language. The content of the texts was also enriched, reflecting the new possibilities for reproducing all the elements of the Sumerian language [106, с. 11-14]. 16. South Asia's first civilization, labeled "Harappa" by archaeologists, flourished from the mid-third millennium to the very early second millennium BCE on the plains of the Indus and Ghaggar-Hakra rivers. A rapid desertification, especially by causing the disappearance 255 of the Ghaggar-Hakra River, brought about its eventual collapse. Harappan civilization was the product in particular of farmers and herders who spread out from the western margins of the plains in the late 3000s BCE, displacing very few, if any, of the earlier inhabitants. The people of this civilization used writing, at least for limited purposes made extraordinarily widespread use of metal tools and inhabited a number of commercial cities that achieved considerable scale and remarkable levels of urban amenity. The similar layouts and similar public buildings of Harappan cities strongly suggest that none of them served as a capital. Contrary to what was believed for decades neither their similar, highly regular layouts nor their many uniformities in construction practices need indicate that a great planning entity was at work: gridlike layouts were the norm even for small settlements of the preurban era, and by far the most impressive uniformity Harappa's common system of dimensions for bricks - has been shown to have had its origins in a preurban diffusion of technically superior practice. Entirely distinct regional material cultures are identifiable in Harappan remains. In light of all the foregoing considerations, it seems unlikely that the civilization had any overarching political unity, although a widely patronized ritual center may have existed. Harappa's urban remains, subjected to numerous excavations since the 1920s are unusual in the extreme in that they offer up not a single obvious palace or imposing temple, but only simple public halls; not one massive tomb and not even any large statuary. This set of absences, which seems to indicate a complete lack of great public cults has played an important role in leading two of the best-known figures in Harrapan studies to view the Harrapans as sophisticated but probably stateless peoples [190, с. 365-367]. 17. Second, of greater significance (because direct evidence of ancient warfare is usually difficult to find and because portrayals of battle might have been made on perishable materials), the Harappans produced extraordinarily few kinds of specialized fighting weapons and no defensive armor, although they possessed sophisticated metalworking techniques even in the early phase of their flourishing. One of the major combat weapons they employed was the stone mace, a sort of weapon that everywhere in history quickly became militarily obsolete - it had already become so in contemporary Mesopotamia - with the production of helmets. Third, the walls that surrounded each sizeable section of a city on the Harappan floodplains were unaccompanied by moats, and in each case they were singular - that is, they established no system of concentric barriers. Charging fees for access seems to have been the sole consideration in the construction of their gates. The entranceways had no turns to make for ease of ambush, but the gates were just wide enough to accommodate an oxcart and were apparently accompanied by stations for the weighing of goods The only known case of defensive wall design at an urban location - that at the great coastal settlement at Dholavira, defended by a 256 system of concentric walls - probably reflected not any concern for intercity military activity but rather the city's need to fend off pirates making sea-to-land raids. Inland settlements could not conceivably have required defense against highly mobile bandit groups, first because during Harappan times neither horse nor camel riding was as yet remotely common in the world, and second because there were likely never any horses in the area at all or any camels, at least until era's end. Of course, it is conceivable that Harappan military science, including logistics and planning, simply did not evolve over a period of seven hundred years to the point that setting a large city to siege was a practical option, but, if so, that fact in itself would be significant. Thus, the evidence suggests that Harappans experienced few if any pressures toward the elaboration of improved fighting technology and that Harappa's cities had no need of military infrastructural investments beyond the walls defending one particular site against pirates. Because we can scarcely imagine a centuries-long interstate system seldom disturbed by serious warfare or even by its prospect and so experiencing much less military development than its technology would have allowed, we have solid grounds for concluding that the Harappans did not know the state, precisely as the absence of any physically impressive "signatures" of power also leads us to infer. Perhaps naturally, (especially if one assumes that military activity was episodic and small scale), one of the Harappa scholars most associated with an emphasis on the civilization's comparatively pacific character and responsible for the preceding analysis of inland city walls and gates, though fully prepared to envision some level of elite military competition across societies, has been inclined to the view that diverse "means of control" not including armed force were at work in the management of Harappan cities. Although, as I have indicated in the preceding discussion, some of the leading figures in Harappan studies have suggested that Harappan societies may have been organized on a nonstate basis, detailed speculation about this possibility has been lacking… [190, с. 367-368]. 18. This greatest of the pyramids is also the oldest of them. Lepsius says, “The builders of the Great Pyramid seem to assert their right to form the commencement of monumental history.” “To the Pyramid of Cheops the first link of our whole monumental history is fastened immovably, not for Egyptian, but for universal history.” Prof. Smyth holds that “the world has no material and contemporary record of intellectual man earlier than the Great Pyramid.” Beckett Denison agrees that this is "the earliest and largest of all the pyramids.” Hales in his Analysis, Sharpe in his History of Egypt, Bunsen in his Egypt's Place in History, and the best authors in general, make the same representations. There is no evidence on earth, known to man, that ever a true pyramid was built before the erection of the Great Pyramid of Gizeh. 257 Here, then, is a fact to start with which utterly confounds the ordinary laws in human affairs. The arts of man left to himself, never attain perfection at once. At all times and in all countries, there is invariably a series of crude attempts and imperfect beginnings first, and thence a gradual advance from a less perfect to a more complete. Styles of architecture do not spring into existence like Minerva from the brain of Jupiter, full-grown and perfect from the start. But here all ordinary laws are reversed, and the classic dream finds reality. As with the beginning of our race, so with the pyramids, the most perfect is first and what comes after is deteriorate. The Great Pyramid comes upon the scene and maintains its grand superiority forever, without any preceding type of its class whence the idea was evolved. Renan says, “It has no archaic epoch.” Osburn says, "It bursts upon us at once in the flower of its highest perfection.” It suddenly takes its place in the world in all its matchless magnificence, “without father, without mother,” and as clean apart from all evolution as if it had dropped down from the unknown heavens. We can no more account for its appearance in this fashion on ordinary principles than we can account for the being of Adam without a special Divine intervention. This pyramid once in existence, it is not difficult to account for all the rest. Having been taught how to build it, and with the grand model ever before them, men could easily build more. But how to get the original with its transcendent superiority to all others is the trouble. The theory of Mr. Taylor and Prof. Smyth would admirably solve the riddle; but apart from that, there is no knowledge of man by which it can be solved. People may guess and suppose; but they can tell us nothing. The evidences also are, that the whole family of Egyptian pyramids, and there are no others, is made up of mere blind and bungling imitations of the Great Pyramid. They take its general form, but they every one miss its intellectuality and take on none of their own. None of them has any upper openings or chambers; and the reason is furnished in what Al Mamoun on making his forced entrance found in the Great Pyramid, to wit, the fact that its upward passageway was stopped by its builders, filled up, hidden, and then for the first time discovered. These upper openings, though the main features of the Great Pyramid’s interior, were wholly unknown to the copyists, and hence were not copied. The downward passage and the subterranean chamber were known, and could be inspected; hence these features appear in all the pyramids. It would be difficult to conceive more conclusive internal evidences of mere imitation, or of the certainty that the Great Pyramid is the real original of all pyramids. All the rest are but vulgar and unmeaning piles of stones in comparison with it [176, с. 39-41]. 19. As it still survives, this Valley Chapel, formerly miscalled the Temple of the Sphinx, is among the most awe-inspiring sights of the Giza area. The spacious halls with their austere square pillars reflect the simple, but for that reason all the more impressive, aesthetic 258 standards of those early times. Here too, among other statues of Chephren, was found that marvellous diorite figure which is surely among the greatest masterpieces of statuary that have survived from antiquity. Immediately to the north-east is the Sphinx, in the popular fancy of all ages the embodiment of unsolved mystery and recondite truth. Now that this colossal image of a humanheaded lion has been completely disengaged from the surrounding sand, much of its cryptic charm has disappeared. But the riddle of its origin remains. The most probable view seems to be that it was fashioned by Chephren out of the knoll of rock close to his Causeway and so conveniently inviting portrayal of himself in the combined aspect of a man and a lion. The model doubtless did not start with him, and was fated to become a commonplace not only of Egyptian architectural adornment, but also as a decorative motif throughout the entire world. The Egyptians themselves were not interested in the historical origin of this particular specimen. For them the Giza Sphinx was a god whom they named Har-em-akhe 'Horus in the horizon', in Greek Harmachis. But it is certain that it was also regarded as a likeness of the king. It is strange that Herodotus completely ignored the Sphinx, and that Pliny was the only classical author to mention it [134, с. 81-82].
