Диссертация - Портал электронных ресурсов Южного

ФГАОУ ВО «Южный федеральный университет»
Северо-Кавказский научно-исследовательский институт
экономических и социальных проблем
На правах рукописи
Реднова Инна Фёдоровна
«Турецкий фактор»
в экономическом развитии Ростовской области:
условия и механизмы реализации
Специальность: 08.00.05 - экономика и управление народным хозяйством:
региональная экономика
Диссертация
на соискание учёной степени
кандидата экономических наук
Научный руководитель доктор географических наук
профессор А.Г. Дружинин
Ростов-на-Дону – 2015
2
СОДЕРЖАНИЕ
Введение. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
1
4
Активизация внешнеэкономических связей
и трансграничная регионализация как детерминанты
территориально-хозяйственного развития . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
11
1.1 Территориально-хозяйственное развитие:
сущность и приоритетные факторы в контексте
глокализации экономики . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
11
1.2 Трансграничные связи и трансграничная регионализация как условие
реализации
фактора
«геоэкономического
соседства»
в
территориально-хозяйственном развитии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
2
27
Экономические взаимосвязи Ростовской области и Турции:
состояние, детерминанты, эффекты. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
49
2.1 Российско-турецкие экономические взаимоотношения:
макрорегиональный контекст . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
49
2.2 «Турецкая составляющая» в экономике Ростовской области: подходы
к оценке . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
69
2.3 Возможности, риски и угрозы
развития экономики Ростовской
области с учётом турецко-российского взаимодействия . . . . . . . . . . . . .
3
81
Учёт фактора российско-турецких взаимосвязей
в системе управления региональной экономикой. . . . . . . . . . . . . . . .
96
3.1 Обоснование стратегических приоритетов
российско-турецкого экономического взаимодействия
в интересах инновационного развития Ростовской области . . . . . . . . . .
96
3.2 Пространственно-организационные аспекты привлечения
прямых иностранных инвестиций в экономику Ростовской области с
учётом фактора российско-турецких взаимосвязей . . . . . . . . . . . . . . . . .
3.3
«Дорожные карты» реализации потенциала российско-турецкого
112
3
экономического сотрудничества: подходы к формированию . . . . . . . . .
128
Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 137
Список использованных источников . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143
4
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования обусловлена тем, что в современном
геоэкономическом контексте, одним из приоритетных факторов
развития
региональной экономики выступают её включённость в мирохозяйственные связи,
масштаб и эффективность внешнеэкономической активности. Воздействие
факторов глобализации и метарегиональной экономической интеграции на
территориально-хозяйственную систему мезоуровня получает дополнительный
импульс в ситуации приграничного, приморского региона, обладающего
потенциалом опережающей социально-экономической динамики на основе
наращивания внешнеэкономических (в том числе и трансграничных) связей.
В
условиях
современного
геополитического
и
геоэкономического
«разворота» России и реализации вектора её евразийской интеграции одним из
наиболее существенных внешнеэкономических аттракторов для территориальнохозяйственной системы Ростовской выступает производственный, сбытовой и
финансово-инвестиционный потенциал Турецкой Республики, её динамично
растущие товарные рынки. Необходимость учёта многоаспектных факторов,
проявлений
и
следствий
внешнеэкономическом
динамики
комплексе
направлений и механизмов
«турецкой
региона,
составляющей»
обоснования
во
приоритетных
российско-турецкого взаимодействия в интересах
обеспечения устойчивого, инновационно ориентированного тренда Ростовской
области - инициирует данное исследование, определяет его актуальность.
Степень
разработанности
проблемы.
Проблематика
развития
территориально-хозяйственных систем во взаимосвязи с их внешнеэкономической
(в том числе и трансграничной) активностью ранее уже получила определённую
содержательную интерпретацию как в зарубежной, так и в отечественной научной
литературе.
Значимыми, в плане формирования методологической основы и выбора
базового вектора диссертационного исследования явились, прежде всего,
основные концепты регионализации экономики, излагаемые в трудах зарубежных
5
(Бродель Ф., Валерстайн И., Хагерстранд Т., Фридман Дж., Мюрдаль Г., Перру Ф.,
Портер М. и др.) и российских авторов (Белоусов В.М., Гранберг А.Г., Ивантер
В.В., Кетова Н.П., Клейнер Г.Б., Колесников Ю.С., Кузнецов Н.Г., Лексин В.Н.,
Минакир П.А., Некрасов Н.Н., Овчинников В.Н., Попов А.В., Степанов М.В.,
Трейвиш А.И., Тяглов С.Г., Швецов А.Н., Шишов С.С. и др.). Существенное
влияние на позицию автора оказали исследования проявлений и следствий
экономической глобализации, а также формирования геоэкономики (Делягин М.Г.,
Иноземцев В.Л., Иншаков О.В., Кочетов Э.Г., Осипов Ю.М., Стиглиц Дж. и др.).
Теоретически
исследования
значимыми
различных
при
аспектов
подготовке
диссертации
регионализации
явились
и
внешнеэкономической
деятельности (Архипов А.Ю., Вардомский Л.Б., Евченко Н.Н., Межевич Н. М. и
др.), включая проблематику трансграничной регионализации (Бакланов П.Я.,
Ганзей С.С., Корневец В. С., Фёдоров Г.М. и др.), а также учёт
воздействия
иностранных инвестиций на территориально-хозяйственное развитие (Амосов
А.И., Белоус Т.Я., Семенюк Е. И., Сидорова Е.А. и др.).
Турецко-российские
отношения
и
их
влияние
на
территориально-
хозяйственное развитие – освещены в экономической литературе существенно
слабее; данная проблематика в русскоязычно версии представлена лишь
отдельными публикациями турецких (Аккая М., Актюрк С., Арслан М., Башекан
А., Ибрагимов А., Кахраман С., Чалышкан В. и др.), так и российских учёных
(Егоров В.К., Корицкий А.А.). В туркоязычной научной периодике вопросам
двухсторонних экономических отношений в последние 10 - 15 лет уделяется
существенно большее внимание (Берилл Дадеоглу, Ферит Темур, Эркин Экрем
Сефик Эргонуль, Мехмет Кара, Гектюрк Тюйсюзоглу, Керим Хас, Левент Йылмаз,
Хабиде Оздал, Эрхан Бюйюкакынджи и др.) Существенно меньше работ,
ориентированных
на
экономическую
составляющую
российско-турецких
взаимодействий непосредственно в южно-российском контексте (Волкова С.Л.,
Бурджю Гультекин, Дружинин А.Г.). Следует, при этом, констатировать, что
реализованные ранее научные разработки ограничивались исключительно
рассмотрением
российско-турецких
связей
на
макроуровне;
теоретико-
6
методологические и прикладные аспекты реализации потенциала российскотурецких внешнеэкономических связей для конкретного российского региона,
влияния «турецкого фактора» на развитие территориально-хозяйственной системы
мезоуровня (в том числе и на примере Ростовской области) - до сих пор
оставались практически неисследованными. Обстоятельство это (в сочетании с
актуальностью
диссертационной
проблематики)
обусловили
выбор
темы
исследования, формулировку её цели и этапных задач.
Цель диссертационной работы заключается в идентификации и оценке
«турецкой составляющей» в экономике Ростовской области, развитии её
внешнеэкономического
комплекса
и
обосновании
на
инкорпорированных в систему регионального менеджмента
этой
основе
приоритетов и
механизмов развития территориально-хозяйственной системы региона на основе
реализации потенциала российско-турецких внешнеэкономических связей.
Для достижения поставленной цели в диссертации решались следующие
основные задачи:
─ обоснование всё возрастающего в условиях глобализации влияния на
развитие
территориально-хозяйственных
систем
мезоуровня
факторов
реализуемого геоэкономического «соседства», трансграничной регионализации
(включая её трансакваториальную форму) и соответствующих им центропериферийных связей;
─ идентификация мезоэкономической проекции важнейших трендов и
проблемных ситуаций в российско-турецких экономических взаимоотношениях, в
том числе и в южно-российском контексте;
внешнеэкономических
интересов
России
на
выявление приоритетных
макро-
и
мезоуровне
во
взаимодействии с хозяйствующими субъектами Турецкой Республики.
─
оценка
«турецкого
фактора»
в
экономике
Ростовской
области;
обоснование возможностей, рисков и угроз, а также стратегических приоритетов
развития региона, его внешнеэкономического комплекса, с учётом потенциала и
доминантных векторов турецко-российского трансграничного взаимодействия;
7
─
разработка
концептуального
подхода
к
формированию
инкорпорированных в систему управления региональной экономикой «дорожных
карт»
реализации
потенциала
российско-турецкого
трансграничного
сотрудничества.
В качестве объекта исследований выступает экономика Ростовской области,
компонент её территориально-хозяйственного комплекса, функционирующий и
развивающийся благодаря фактору российско-турецких трансграничных торговоэкономических связей. Предметом диссертационного исследования являются
условия
и
механизмы
взаимодействий
в
реализации
стратегическом
потенциала
управлении
российско-турецких
развитием
региональной
экономики.
Теоретико-методологической основой исследования явились положения
теории региональной экономики, пространственной экономики, глобализации и
центро-периферийной организации геоэкономики, результаты исследований
отечественных специалистов по проблемам особенностей развития экономики и
внешнеэкономических связей приграничных регионов России.
Инструментарно-методический аппарат исследования объединяет как
базовые
методы
научного
познания
(системно-функциональный
анализ,
исторический, сравнительный, экономико-статистический) а также ряд частнонаучных методов (графический, табличный, контент-анализ сайтов и изданий
«мозговых центров»).
Нормативно-правовую
правовые
акты
Российской
внешнеэкономической
двухсторонние
базу
исследования
Федерации
деятельности
российско-турецкие
и
составили
в
части
инвестиционной
соглашения
в
нормативнорегулирования
активности,
экономической
сфере,
программно-прогнозные разработки, законодательные и нормативные документы
государственных органов Ростовской области.
Информационную базу исследования составляют статистические данные
Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации,
Государственного института статистики Турции (Turkstat), факты и сведения,
8
опубликованные в научной литературе и периодической печати. Положения и
выводы диссертации основываются
также на анализе данных
Южного
таможенного управления, сайтов бизнес-структур и общественных организаций,
включённых в российско-турецкие внешнеэкономические связи.
Концепция
диссертационного
исследования
базируется
на
идентификации российско-турецких отношений как дополнительного ресурса
роста региональной экономики и состоит в системе научных положений,
сфокусированных на системной организации и стратегическом управлении
совокупностью российско-турецких торгово-экономических связей в интересах
реализации потенциала приграничного региона России.
Научная новизна диссертации заключается в теоретическом обосновании
и практической верификации (на примере внешнеэкономической составляющей
территориально-хозяйственной системы Ростовской
области, её сегмента,
ориентированного на связи с Турцией) особенностей, приоритетов и механизмов
реализации потенциала трансграничных, трансакваториальных взаимосвязей в
управлении региональной экономикой.
Основные составляющие научной новизны заключаются в следующем:
─ идентифицированы основные факторы («столичность» территории,
экспортоориентированность её хозяйственного комплекса, приграничное, в т.ч.
приморское позиционирование) и особенности (концентрация, фрагментация)
локализации внешнеэкономической активности в регионах современной России;
теоретически обосновано и эмпирически показано, что трансграничные связи
способны обретать трансакваториальный характер, а их развитие сопровождается
трансграничной регионализацией, в том числе и выстраиванием асимметричных
территориально-хозяйственных систем центро-периферийного типа; установлены
(на основе учёта совокупности экономических и социокультурных факторов)
регионы
России,
наиболее
приоритетные
с
позиций
фактического
и
потенциального российско-турецкого экономического сотрудничества;
─
определены
тренд,
структура
и
институциональная
основа
внешнеэкономических связей Ростовской области с Турцией, степень их
9
соответствия приоритетам развития региональной и национальной экономики;
идентифицирована «турецкая составляющая» территориально-хозяйственной
динамики
Ростовской
области,
выявлены
её
важнейшие
компоненты
(внешнеторговая, транспортно-логистическая, этноэкономическая);
─ на основе SWOT-анализа дана оценка возможностей, рисков и угроз
развития
экономики
Ростовской
области
с
учётом
турецко-российского
внешнеэкономического взаимодействия; показано, что турецкий бизнес, его
интересы и поведение в отношении Ростовской области, с одной стороны –
создают (расширяют) необходимые для функционирования важнейших сегментов
экономики региона рынки сбыта, удовлетворяют спрос на широкий спектр
товаров и услуг, благоприятствуют реализации областью транспортно-транзитной,
логистической миссии, с другой (в большинстве ситуаций) – двухсторонние
взаимодействия в целом пока практически не выходят за рамки внешнеторговой
модели;
инвестиционная
их
составляющая
лимитирована
комплексом
институциональных, инфраструктурных и культурно-ментальных факторов;
─ определена степень соответствия стратегических приоритетов развития
реального сектора экономики Ростовской области «естественному» тренду
турецко-российского
трансграничного
взаимодействия
и
на
этой
основе
обоснованы как необходимость наращивания российско-турецкого сотрудничества
(за счёт совершенствования его инфраструктуры и институциональной основы),
так и его «переформативания» с учётом реализации императива развития
экономики Ростовской области по инновационному сценарию; предложены
концептуальные подходы к разработке «дорожных карт» в сфере управления
трансграничным экономическим сотрудничеством на региональном уровне.
Теоретическая значимость заключается в обосновании существенности
влияния на
развитие экономики приграничных регионов России факторов
реализуемого геоэкономического «соседства»,
а также в идентификации
особенностей, приоритетов и механизмов реализации потенциала трансграничных
взаимосвязей в управлении региональной экономикой.
10
Практическая
значимость
работы.
Представленное
в
рамках
диссертационного исследования обоснование условий и механизмов реализации
«турецкого фактора» в экономическом развитии Ростовской области может найти
практическое применение:
─ при разработке (в масштабе Ростовской области, в других регионах Юга
России) прогнозных, программных и иных документов, нацеленных на решение
стратегических задач социально-экономического развития территории на основе
реализации потенциала её внешнеэкономического сотрудничества;
─ в Торгово-промышленной палате Ростовской области при формировании
стратегии
российско-турецкого
внешнеэкономического
взаимодействия
в
интересах социально-экономического развития региона;
─ в учебном процессе при совершенствовании курсов по специальности
«Региональная экономика».
Апробация результатов диссертационной работы. Представленные в
тексте
диссертационного
исследования
аналитические
материалы,
концептуальные подходы и практические рекомендации прошли апробацию в
докладах и выступлениях на Международной научной конференции «Теория и
практика модернизации хозяйственных укладов и экономических институтов
периферийных регионов» (Ростов-на-Дону, 10 октября 2013 г.), а также на
российско-турецком научном семинаре «Российско-турецкое взаимодействие в
пространстве Евразии: возможности, проблемы и перспективы» (Ростов-на-Дону,
15 мая 2014 г.). Основное содержание диссертации и результаты проведенных
исследований изложены в пяти публикациях общим объемом 1,55 п.л.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав,
объединяющих
восемь
разделов,
заключения
и
списка
использованных
источников, насчитывающий 166 наименований, проиллюстрированная 28
таблицами и 3 рисунками.
11
1. АКТИВИЗАЦИЯ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ
И ТРАНСГРАНИЧНАЯ РЕГИОНАЛИЗАЦИЯ КАК ДЕТЕРМИНАНТЫ
ТЕРРИТОРИАЛЬНО─ХОЗЯЙСТВЕННОГО РАЗВИТИЯ
1.1Территориально-хозяйственное развитие:
сущность и приоритетные факторы в контексте
глокализации экономики
Важнейшим условием функционирования любых экономических систем (от
нано- до мегауровня) и, тем более, их развития – выступает взаимодействие
между ними, или, иначе, интеграция. С последней трети XX века основной
интеграционный тренд в экономике протекает на межстрановом, планетарном
уровне и обозначается единым понятием «глобализация», формирование
глобальной экономики.
В последние годы по проблематике глобализации опубликовано большое
количество научной литературы; содержательные рамки понятия «глобализация»,
тем не менее, остаются нечёткими, размытыми. Нет полной ясности в хронологии
«старта» этого процесса, в его пространственных параметрах (регионах и странах,
приоритетным образом включённых в этот процесс). Взглядам на глобализацию
как новое качество (стадию и способ организации) современной экономики
противостоят позиции исследователей, полагающих, что некие подобные
«глобализации» процессы протекали и столетия ранее, что этот процесс – лишь
часть общего тренда усложнения мира, который имел место всегда (М. Весес, А.
Уткин).1 Иные исследователи2 делают акцент на наличие у системы мирового
хозяйства интеграционно-дезинтеграционной цикличности, ситуации, когда вслед
за
существенным
(характерным
для
сегодняшнего
дня)
ростом
Лебедева М.М. Мировая политика: Учебник для вузов. / М.М. Лебедева. – 2-е изд., испр. и доп. – М., Аспект
пресс. ─ 2006. ─ С. 140-159.
2
Брюне Антуан, Гишар Жан-Поль. Геополитика меркантилизма: новый взгляд на мировую экономику и
международные отношения : пер. с фр. – М., Новый хронограф. ─ 2012. – 232 с.
1
12
внешнеэкономических связей и контактов неизбежно должна наступить стадия
экономической дезинтеграции.
Часто глобализацию отождествляют с вестернизацией, рассматривая её как
некий новый (планетарный) масштаб идущей с XVI века экспансии Запада.
Альтернативная позиция – взгляд на процесс глобализации как соразвитие
экономических систем стран, метарегионов, выстраивание многополюсной,
конкурентной со своей сути системы. При этом целый ряд авторов (П. Кругман, У.
Рейгрок, К. Ван Талдер, Дж. Аллен, Р.Дж.Б. Джонс, П. Хирст и Дж. Томпсон)
связывают глобализацию непосредственно с регионализацией и полагая, что все
происходящее в современных международных экономических отношениях так
или иначе связано с усилением роли регионов (а не стран) в процессах
экономической интернационализации.1
Подавляющая часть исследователей (А. Гидденс, М. Кастельс, Дж. Рагги, Й.
Шольте, Дж. Розенау, Г. Модельски, М. Манн и др.) при этом поддерживает точку
зрения, что глобализация – представляет собой «двигатель» в современном мире,
предопределяя соответствующие изменения в экономике, политике и культуре.
Одновременно акцентируется существенность масштаба глобализации и его
«вездесущее» влияние на экономические процессы. В российской литературе эта
позиция предельно рельефно озвучена Ю.М. Осиповым, констатирующим, что
именно
под
трансформация
влиянием
мировой
процесса
глобализация
экономики;
видоизменяются отношения
последняя
происходит
обретает
кардинальная
иной
характер;
собственности, иные функции и характеристики
получают деньги, доходы, капитал. Многое в этой новой экономике исчезает, но,
одновременно, многое и появляется, развивается; «иные времена, иной мир, иная
экономика»2.
Хелд Д., Гольдблатт Д., Макгрю Э., Перратон Д. Глобальные трансформации: политика, экономика и культура /
Пер. с англ. В.В. Сапова и др. М., Праксис. ─ 2004.
1
2
Осипов Ю.М. Глобальная экономика не миф, а реальность, хотя и транцендентная // Экономическая теория на
пороге XXI в. Т. 7 Глобальная экономика. М., ─ 2003. ─ С. 10.
13
В условиях глобализации повышается значимость степени взаимной
сопряжённости экономических систем отдельных государств и регионов, растёт
внимание
к
условиям,
формам
и
следствиям
их
разноплановых
(и
разноуровневых) внешнеэкономических взаимодействий. На этом фоне всё более
прорисовывается геоэкономическая реальность; растёт её осознание как
основного
«скрепа»
глобализирующегося
мира,
системы
крепнущей
взаимозависимости регионов, государств, их группировок.1 В этой связи в
региональной науке утверждается многомерный подход, предполагающий
рассмотрение глобализации и регионализации (локализации) как единого целого –
глокализации (согласно В.М. Белоусову «регионального сценария развития
глобальных процессов»), ситуации, когда «глобальное формирует локальное, а
локальное – глобальное».2
Действуя (и проявляя себя) как не только экономический, но и
пространственный процесс, глокализация, фактически, представляет собой
важнейшую составляющую общего контекста развития экономик регионов и
стран в единой полимасштабной геоэкономической системе, выступая в этой
связи как приоритетный фактор (и в существенной мере составляющая)
современной экономической динамики стран и их регионов, территориальнохозяйственного развития в целом.
«Развитие», «хозяйство», «территория» – все эти категории самостоятельны,
сложны;
их
сочетание
в
«территориально-хозяйственное
единой
понятийно-терминологической
развитие»
целесообразно
связке
предварить
необходимым содержательно-смысловым комментарием.
Территория (от лат. terra – земля, страна) – понятие не только
экономическое, но и географическое. Под территорией, как правило, понимают
некоторое очерченное
пространство (ареал, район, регион), часть твердой
поверхности Земли (не Океана) с характерными для неё свойствами и ресурсами
Жан К., Савона П. Геоэкономика. М. 1997;.Кочетов Э.Г. Геоэкономика (Освоение мирового экономического
пространства). М., ─ 1999; .Дружинин А.Г. География и экономика: актуальные проблемы соразвития. Ростов-н/Д.
Изд-во РГУ, ─ 2000.
2
Белоусов В.М. Актуальные геоэкономические проблемы евразийского субрегиона.. Ростов-н/Д, ─ 2012. ─ 78 с.
1
14
(как природными, так и
антропогенными). Территория – это базовое,
основополагающее понятие, в том числе и для региональной экономики. Для
последней она служит операционным базисом; экономическая реальность
формируется и развивается на территории (используя её возможности и ресурсы),
насыщает её
своими признаками, свойствами, предопределяет структуру и
границы.1
Для экономики (как системы отношений по поводу производства, обмена,
распределения и потребления товаров и услуг 2) территория также является
операционным базисом и не только. Свойства территории (от её конфигурации и
размера, до «насыщенности» факторами производства и позиции по отношению к
иным «территориям») напрямую влияют на экономическую (в более узком смысле
- хозяйственную практику), позволяя рассматривать взаимодействие территории и
экономики как особую (территориально-хозяйственную) воспроизводственную
целостность, формирующуюся и функционирующую на всех таксономических
уровнях: микро- (локальный рынок, предприятие с сырьевой зоной, сельский
административный район, промышленный кластер), мезо- (экономическая
система в пределах субъекта Российской Федерации), макро- (национальная
экономика), мета- (экономические группировки стран) и, наконец, глобальном.
Пространственный подход в экономике опирается на мощную традицию;
его разрабатывали такие известные ученые, как А. Вебер, К. Маркс, Ф. Перру, И.
Тюнен, Дж. Фридман. В последние десятилетия в мировой науке выделилось
отдельное научное направление - пространственная экономика (spatial economics).
Идея
территориально-хозяйственной
системности
(циркулирующая
в
общественном сознании уже более двух столетий) связана, прежде всего, с
углубляющейся экономической интерпретацией категории «регион», с развитием
особой «ветви» экономической науки, известной в России как «региональная
экономика».
1
2
Алаев Э.Б. Экономико-географическая терминология. ─ М., Мысль, ─ 1977. ─ С. 43-46.
Современный экономический словарь.URL: http://mirslovarei.com (дата обращения: 03.04.2012)
15
Категория «регион» (базовая в нашем исследовании) междисциплинарна и
объединяет
ряд
содержательных
аспектов.
В
публикациях
российских
экономистов последних лет регион рассматривается в нескольких инвариантах.
Это и специфическая (регионально локализованная) система общественного
воспроизводства, и особого рода институт, и система отношений, возникающих
благодаря (и в момент) задействования территориальных факторов производства,
и обособленная часть народного хозяйства (макроэкономики), объединяющая в
себе хозяйственную, инфраструктурную, социальную, селитебную подсистемы и
др.1 Спектр определений категории «регион», таким образом, весьма широк; все
они раскрывают (в той или иной мере широко) отдельные, наиболее
существенные стороны обозначаемого словом «регион» явления. При этом. Имеет
место и
нормативная (воплотившаяся в различного рода директивных актах,
законах, постановлениях) формулировка региона. В этом случае «регион»
понимаем именно как часть территории РФ (что предопределяет его максимально
широкую
трактовку),
обладающая
общностью
природных,
социально-
экономических, национально-культурных и иных условий. Констатируется, при
этом, что регион может не во всех случаях полностью отождествляться с
конкретными субъектами РФ (отметим, что в настоящее время в России таковых –
85), поскольку допускается применение данной категории к нескольким
субъектам, а также к частям их территории.2 Категория «регион», в итоге,
применяется по отношению к
процессе
развития
экономики,
разномасштабным явлениям, формируемым в
её
взаимодействия
с
территорией
(т.е.,
территориально-хозяйственного развития). Она интегрирует такие свойства, как
управляемость, территориальная организованность (в том числе и в аспекте
взаимодействия с другими регионами) и (в качестве относительно обособленной
части экономики) способность к саморазвитию,3 обретению новых, более
Дружинин А. Г., Ионов А. Ч. Концептуальные основы регионализации экономики. ─ Ростов-н/Д. Изд-во РГУ, ─
2001.
2
Основные положения региональной политики в РФ. Указ Президента РФ от 03.06.1996.
3
Саушкин Ю.Г. Экономическая география: история, теория, методы, практика. М., Мысль. ─ 1973; Максаковский
В.П. Географическая культура. М., Владос. ─ 1998. ─ 416 с.
1
16
эффективных качественных свойств, состояний, к различного рода изменениям
институционального, технико-технологического, структурного и иного рода.
В современной региональной экономике в последние годы всё чаше
ставится вопрос о её «развитии». Важно, в этой связи, отметить, что «развитие» –
понятие, относящиеся не только к сфере экономики, но и другим направлениям
социально-экономической
метадисциплинарное.
и
гуманитарной
Реализуется
развитие
мысли1;
в
фактически
единстве
противоположных сторон – устойчивости и изменчивости. Это
–
своих
оно
двух
пронизанный
вероятностями и случайностями многофакторный, разнообразный социальноэкономический процесс2. В общеэкономическом же смысле развитие предстаёт
как «абсолютное и относительное изменение макроэкономических показателей,
характеризующих состояние экономики страны в течение продолжительного
периода»3.
Индикаторов развития экономической системы множество; иные обращены
непосредственно на характеристику экономической системы, апеллируя к таким
её аспектам как эффективность, производительность труда и т.п.; другие
ориентированы на учёт социальных целей экономики, воплощаясь, к примеру, в
«индексе
развития
человеческого
потенциала».
Общепризнанным
и
универсальным показателем состояния экономической системы выступает
валовой продукт и его инварианты: валовой внутренний продукт, валовой
национальный продукт, валовой региональный продукт. Данные показатели в
концентрированном и сопоставимом виде отражают совокупный результат
функционирования экономической системы (в его взаимодействии с территорией,
иными
экономическими
системами)
–
произведённую
за
определённый
промежуток времени (как правило, за год) добавленную стоимость. В
региональном анализе принято, при этом, оперировать такими производными
Трейвиш А.И. Город, район, страна и мир. Развитие России глазами страноведа. М., Новый хронограф. ─ 2009. ─
372 с.
2
Дружинин А.Г., Джурбина Е.М. Региональная парадигма экономического развития: фактор межбюджетных
трансфертов. – Ростов-н/Д. Из-во РГУ, ─ 2005.
3
Дерягин А.В. Наука и инновационная экономика в России // Инновации. ─ 2005. ─ № 5 .
1
17
индикаторами, как региональный валовой продукт на душу населения, на единицу
территории и т.п. В современной российской литературе имеется достаточно
много примеров успешной разработки соответствующих индикаторов. Так, в
частности, в Институте народнохозяйственного прогнозирования РАН для оценки
степени «насыщенности» территории экономикой использован показатель
«плотности экономического пространства», исчисляемый как произведение
показателя плотности населения на величину денежного дохода на душу
населения. Профессор Попов Р.А. в аналогичных целях предложил индикатор
удельной заработной платы (денежных доходов) трудоспособного населения
региона, исчисляемый как отношение суммы денежных доходов к численности
трудоспособного населения.1
«Масса» добавленной стоимости (и иные его менее корректные аналоги),
это, однако, лишь косвенный показатель экономического развития, поскольку
последняя категория – динамическая и соотносительная. Развитие – это
непременно качественная трансформация
экономической системы; она –
закономерна, имеет выраженный инновационный вектор, ориентирована на рост
(не
будучи
ему
институциональные,
тождественной),
создаёт
технико-технологические
Экономическое развитие, также – это
для
него
необходимые
и
иные
предпосылки.2
весьма продолжительное явление, оно
имеет чёткие векторы в характере наблюдаемых преобразований, пространстве и
времени их реализации.3 О факте (проявлениях) развития можно судить лишь
анализируя
экономическую
систему
во
времени
(в
сопоставлении
с
предшествующими состояниями) и в пространстве (сравнивая её с другими
экономическими системами, в том числе и аналогичного таксономического
уровня). Так, к примеру, «масса» экономики США мира (наиболее крупной в
мире; более 15 трлн долл. в 2013 г.), превышает самую карликовую
экономическую систему (о-в Токелау) в 10000 раз (российская экономика в
Попов Р.А. Системология регионального хозяйства. Ростов-н/Д. Изд-во ЮФУ, ─ 2009. ─ С.155.
Дружинин А.Г., Джурбина Е.М. Региональная парадигма экономического развития: фактор межбюджетных
трансфертов. – Ростов-н/Д. Изд-во РГУ, ─ 2005.
3
Косолапов Н.В. Международные отношения и мировое развитие // Мировая экономика и международные
отношения. ─ 2000. ─ № 6. ─ С 29 – 35.
1
2
18
настоящее время уступает североамериканской в 6,25 раза). Ещё важнее
сопоставления душевых значений ВРП: здесь ситуация в планетарном масштабе
варьирует от 141 тыс долл. США в миниатюрном европейским государстве
Лихтенштейн до 300 долларов в африканском Конго. Впрочем, душевые
показатели ВРП отражают, скорее, не «развитие», а «развитость» экономики. О
тенденциях развития территориально-хозяйственной системы можно судить,
анализируя динамику валового внутреннего продукта (ВВП). Здесь вполне
показательна ситуация в нашей стране: за 2000 – 2013 гг. ВВП Российской
Федерации вырос с 243 млрд долл. до 2553 млрд долл., т.е. в номинальном
исчислении более чем в 10 раз (в реальном, если учитывать характерную для этого
периода «долларовую» инфляцию – примерно в 4 раза). В основе подобного роста
–
сохранявшаяся
вплоть
до
недавнего
времени
благоприятная
ценовая
конъюнктура на рынках энергоносителей в сочетании с углублением сырьевой
специализации России; существенным оказался и общий рост российской
экономики, последовавший вслед за кризисом 1998 года. Известны иные недавние
исторические примеры и модели экономического развития (модель Германии,
США, Китая, стран Юго-Восточной Азии, Японии и других стран). В последние
годы особо стремительно растёт китайская экономика: в 2009 г. – 9,3 трлн долл.,
2010 – 10,3, 2011 – 11,3, 2012 – 12,6, 2013 – 13,4 трлн долл. По мере
опережающего развития экономик отдельных стран и регионов видоизменяется
вся планетарная экономическая структура: появляются новые «полюсы роста»,
оказывающие всё возрастающее влияние на глобальные процессы; былые же
лидеры постепенно теряют динамику, потенциал развития, сферы влияния.
Современная
экономика
«развивается»
по
многим
фиксируемым
направлениям. В ней наблюдается, в частности, последовательное снижение роли
материальных при одновременном возвышении нематериальных (в том числе
«знаниевых», информационных) факторов роста и развития.1 Параллельно
видоизменяется отраслевая структура экономики. В начале XX в. в развитых
1
Львов Д.С. Экономика развития. М., Экзамен, ─ 2002.
19
странах около 30% занятых работало в первичном, 20% во вторичном и 43% в
третичном секторах экономики. К 1950-гг. произошло стремительное «сжатие»
первичного сектора до 13,1%. В последние десятилетия во многом благодаря
организации массового производства и механизации технологических процессов
лидирующее
место
в
структуре
занятости
населения
экономически
высокоразвитых стран принадлежит третичному сектору (70,7%). В последние
годы, в этой связи, широко ставится вопрос об «экономике знаний»,
«информационной экономике»; стали популярными концепции «обучаемого
региона», «перетоков знания», «креативного класса» и др.1 При этом (как
свидетельствует
сохраняется
опыт
США,
значение
других
базовых
крупных
экономических
современных
отраслей
экономик2),
(всё
более
высокотехнологичных, эффективных, обретающих наукоёмкий облик), включая
сферу аграрного производства, а также разнообразных отраслей индустриального
комплекса.
На основе системного взаимодействия факторов, ресурсов и условий
экономического развития (соответствие которых то достигается, то нарушается)
создаются новые комбинации (формы) экономической организации, новые
продукты.3 Данные изменения носят качественный характер, что, в свою очередь,
предопределяется способностью системы порождать и распространять различного
рода организационные, технико-технологические
производя
товары
с
новыми
свойствами,
и иные нововведения,
новую
сочетание
факторов
производства, новый инвариант экономико-технологический строй общественного
производства в целом. Благодаря качественным изменениям
территориально-
локализованная экономика во всех её формах (национальная экономика,
экономика региона, производственные кластеры), в итоге, приобретает большую
устойчивость, безопасность, эффективность, наращивая конкурентоспособность,
Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М., ─ 2000.
Создание производительных мощностей и повышение международной конкурентоспособности. ЮНКТАД. НьюЙорк – Женева. ─ 2011. ─ 43 с.
1
2
Иншаков О.В. О проблемах интеграции теории хозяйства в условиях глобализации // Грани интеграции.
Волгоград. ─ 2005. ─ С.20-21.
3
20
(в том числе и в сопоставлении с хронологически предшествующими ей
состояниями).1
Для современной России данный аспект экономического развития особо
важен, учитывая, что
технико-экономический разрыв между Российской
Федерацией и такими высокоразвитыми странами как, к примеру, Германия и
Франция по имеющимся оценкам достигает 50 лет.2 На этом фоне в современной
экономической
науке
разрабатываются
представления
о
региональной
инновационной системе (в том числе и российских основных её типах и
механизмах
развертывания)
и
внутрирегиональных
перетоках
знания;
крупногородских регионах и ареалах; территориальном капитале; наукоемких
производственных услугах и роли малого бизнеса в региональной экономике
знания;
креативных
факторах
регионального
развития;
территориальной
структуре компетенций и ее эволюции; инновационном федерализме и др. 3 Всё
это укладывается в широко тиражируемые представления о постиндустриальной
экономике, а также об инновационной экономике как условии и качественно
новой стадии (ступени) развития экономической системы.
Возрастание в экономике человеческого фактора, выделение таких
параметров как качество жизни, уровень квалификации трудовых ресурсов, рост
инновационного развития (как основных для современной региональной
экономики)
обусловливает
рассмотрение
в
тесной
связи
социальных
и
экономических процессов и определяет в качестве объекта современных
региональных исследований всю социально-экономическую систему в целом, под
которой понимают административным способом организованную совокупность
экономических и социальных элементов или сбалансированную равновесную
совокупность институтов власти и собственности.4
Дружинин А.Г., Джурбина Е.М. Региональная парадигма экономического развития: фактор межбюджетных
трансфертов. – Ростов-н/Д. Из-во РГУ, ─ 2005.
2
Поляков В. Сырьевая ориентация российского экспорта // МЭ и МО. ─ 2006. ─ № 1.
1
Дерягин А.В. Наука и инновационная экономика в России // Инновации. ─ 2005. ─ № 5 .
Кувалин Д. Б. Экономическая политика и поведение предприятий: механизмы взаимного влияния. М., МАКС
Пресс, ─ 2009. ─ С. 36 – 39.
3
4
21
В той мере как развитие являет собой «процесс перехода из одного
состояния в другое, более совершенное, переход от старого качественного
состояния к новому качественному состоянию»,1 экономическое развитие
приобретает свойства, прежде всего, структурной перестройки экономики в
соответствии с потребностями технологического и социального прогресса.2
Анализ взаимосвязи структурных изменений с другими параметрами экономики
предполагает исследование взаимосвязи между структурными изменениями и
процессами, происходящими в хозяйственных системах посредством применения
стандартных методов корреляционно-регрессионного анализ, типологизация
регионов по структурной организации их хозяйственных систем.3
Важнейшим фактором территориально-хозяйственного развития становится
и место страны, региона в глобализирующейся экономике (их глобальное
позиционирование4). Эта сторона процесса территориально-хозяйственного
развития достаточно хорошо прописана в монографии А.Г. Дружинина и Е.М.
Джурбиной, подчёркивающих, что под «развитием региональной экономики»
необходимо понимать более эффективное позиционирование территориальнохозяйственной системы регионального уровня в страновой и планетарной центропериферийной системе, включение экономики региона в глобальные сетевые
взаимодействия.5
Эффективное позиционирование региона в конкурентной, развивающейся
территориально-хозяйственной среде, равно как и (в более широком смысле)
межрегиональное и
межстрановое (внешнеэкономическое) взаимодействие,
интеграция региональных и страновых экономических систем – императив
современной глобализирующейся экономики. Регион в этой ситуации становится
Словарь русского языка. ─ М. ─ 1952.
Колесникова И.Г. Крупный российский и транснациональный бизнес как фактор экономического развития
регионов Юга России». Дисс. на соискание учёной степени кандидата экономических наук. Ростов-н/Д. ─ 2011.
3
См.: Шевандрин, А.В. Типология регионов России по отраслевой структуре их хозяйства и уровню социальноэкономического развития с использованием кластерного анализа / А.В. Шевандрин // Обозрение прикладной и
промышленной математики. ─ 2006. ─ № 12.
4
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. Ростов-н/Д. Изд-во
ЮФУ, ─ 2009.
5
Дружинин А. Г., Джурбина Е.М. Региональная парадигма экономического развития: фактор межбюджетных
трансфертов. Ростов-н/Д. Из-во РГУ, ─ 2005.
1
2
22
активным субъектом международных отношений – и не только экономических; он
участвует в процессах международной интеграции, политических процессах. В
данном случае наблюдается практическое совпадение факторов и векторов
территориально-хозяйственного развития и глобализации, как следствия наличия
в региональных системах взаимно дополняющих друг друга элементов
инфраструктуры, факторов производства, институциональной совместимости
данных систем. Соединение, переплетение и комбинирование элементов
взаимодействующих
региональных
и
страновых
систем
предопределяет
возможность достижения синергетического эффекта, а, следовательно, и более
эффективного функционирования экономической системы, выхода её на более
существенный уровень экономической «развитости», обретение дополнительного
потенциала развития.
Проявляя себя как новый масштаб и уровень интернационализации
страновых и региональных экономик, глобализация инициирует дальнейшее
территориально-хозяйственное развитие (в формате моделей глокализации),
создаёт для него дополнительные условия, вычерчивает его «рамки», продуцирует
риски. Само же понятие «регион» всё более используется не только
при
обозначении какой-либо территории внутри национальной экономики, но и может
охватывать отдельные районы различных стран; формируются так называемые
транснациональные
или
трансгосударственные,
трансграничные
регионы
(еврорегионы, международные сообщества типа АТР – Азиатско-тихоокеанский
регион и др.). Регион постепенно становится не только самостоятельным
действующим экономическим агентом национальной экономики, но также
вступает в мировые конкурентные процессы. Вхождение региона в глобальную
конкуренцию означает формирование в системе, называемой «регион», новых
характеристик, свойств и новых стандартов качества этой системы. Происходит
отмирание «старых отраслей» или сокращение их влияния на экономические
системы различного уровня (национальные, региональные), одновременно
появляются новые отрасли (связанные с развитием современных технологий);
повсеместно
развивается
межотраслевое
взаимодействие
хозяйствующих
23
субъектов. Подобные изменения приводят к сдвигам в территориально-отраслевой
организации производства на национальном и региональном уровнях. В
современных
условиях
складывается
новая
структура
пространственной
организации экономики региона, связанная с переходом от отраслевого к
кластерному подходу.1 По мнению экспертов, кластер является непосредственным
проявлением самоорганизационных начал в экономической
и
социальных
сферах; аспекты подобной самоорганизации, при этом – многообразны:
культурная среда,
факторы производства, технологии, знания, занятость
населения и др. Формирование кластеров позволяет гармонизировать подчас
противоречивые интересы непротиворечиво решать вопросы развития малого и
среднего бизнеса и крупных корпораций, содействовать кадровому и научному
обеспечению производства, развитию финансовой, консалтинговой, транспортнологистической,
инновационной
и
иной
инфраструктуры.
Формирование
конкурентоспособных кластеров позволяет региональной экономике полноценно
включаться в процессы сетевой глобализации и стать одной из зон опережающего
экономического развития в стране2.
Уровень
социально-экономического
развития
регионов
во
многом
определяется их положением относительно глобальных и метарегиональных
(объединяющих
несколько
экономически стран)
сопредельных
и
активно
взаимодействующих
центров производства, науки, культуры. Изначально
в
социально-экономических системах главная организующая роль принадлежала
Громыко Ю.В. Что такое кластеры и как их создавать // Альманах «Восток». ─ 2007. ─ Вып. № 1(42); Накаряков
Д.П. Преимущества кластерных систем и развития в России. // Экономика и менеджмент инновационных
технологий. ─ Август 2012. ─ № 8; Цихан Т.В. Кластерная теория экономического развития // «Теория и практика
управления». ─ 2003. ─ № 5; Ларина Н.И. Региональные кластеры и территориально-производственные комплексы
как формы территориальной организации пространства // Регион: экономика и социология. ─ 2007. ─ № 4. ─ С.
126-138.
1
Татаркин А.И., Лаврикова Ю.Г. Кластерная политика региона. URL: http://www.prompolit-press.ru перспективы
их развития в России. // Экономика и менеджмент инновационных технологий. – Август 2012. ─ № 8; Цихан Т.В.
Кластерная теория экономического развития // «Теория и практика управления». ─ 2003. ─ №5; Ларина Н.И.
Региональные кластеры и территориально-производственные комплексы как формы территориальной организации
пространства // Регион: экономика и социология. ─ 2007. ─ № 4. ─ С. 126-138.
2
Татаркин А.И., Лаврикова Ю.Г. Кластерная политика региона. URL: http://www.prompolit-press.ru перспективы
их развития в России. // Экономика и менеджмент инновационных технологий. – Август 2012. ─ № 8; Цихан Т.В.
Кластерная теория экономического развития // «Теория и практика управления». ─ 2003. ─ № 5; Ларина Н.И.
Региональные кластеры и территориально-производственные комплексы как формы территориальной организации
пространства // Регион: экономика и социология. ─ 2007. ─ № 4. ─ С. 126-138.
1
24
крупным промышленным предприятиям, образующим ее центры, и транспорту,
связывающим
систему
в
единое
образование
(линейно-узловая
система
производства). В последнее время в связи с развитием коммуникаций,
технологическим ростом и доминирующим значением
информационного и
научно образовательного ресурса в региональном развитии повышается значение
крупных научно-образовательных центров (ведущих университетов).
ресурсы меняют структуру и конфигурацию
региона;
снижается
агломерационный
эффект,
Сетевые
экономического пространства
основанный
на
экономии
транспортных издержек. В этой ситуации изменяется приоритетность факторов,
определяющих
траекторию
социально-экономического
развития
регионов;
культивируется мнение (отчасти справедливое), что «наличие возможностей
подключения к сети коммуникаций приобретает более важное значение, чем
транспортно-географическое положение»1.
Обретая свойства субъектности в глобальной экономической системе,
регионы подвергаются многоаспектным воздействиям глобальных рынков и их
трендов, становятся объектами экспансии их доминантных акторов – крупных
транснациональных корпораций, «встраиваясь», тем самым, в порождаемые
геоэкономикой центропериферийные системы.
«Расширяя» хозяйственное
пространство, сокращая затраты на трансакции и повышая мобильность факторов
производства, глобализация «привносит» в региональную экономику современные
технологические уклады и институты глобального рынка, межрегиональную
конкуренцию, диктует необходимость интеграции в мировое образовательное
пространство и научно-информационные сети.2 Именно трансферт технологий во
многом содействовал появлению новых индустриальных стран – Южной Кореи,
Гонконга, Сингапура, Тайваня, Аргентины, Мексики, Бразилии. В этот процесс в
середине 90-х гг. XX века включилась и Россия.3 Под воздействием глобализации
реальный сектор экономики в значительной степени переместился в страны
Смагин Б.И., Неуймин С.К.Освоенность территории региона: теоретические и практические аспекты:
Монография. М., ─ 2007. ─ С. 67 – 68.
2
Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции. ─ M., Изд-во «Мир». ─ 2003.
3
Ищенко Е.Г. Россия в мировом инвестиционном процессе. М., Изд-во РАГС, ─ 2006. ─ С.38.
1
25
третьего мира. Вырос приток ПИИ в развивающиеся страны (Африка, Азия,
Тихоокеанский регион) и страны переходной экономики (государства бывшего
СССР, Югославия, Албания).
Одновременно, глобализация ведёт к «расслоению» регионов, множит
число регионов – «экономических неудачников», благоприятствует «вымыванию»
из них финансовых и инвестиционных ресурсов, креативной рабочей силы,
деформирует (в большинстве случаев упрощает) структуру их экономики, делая
её в максимальной степени зависимой от территорий - социально-экономических
лидеров (в первую очередь – ведущих агломераций, т.н. «глобальных городов»1),
а также от транснациональных корпораций. Усиливающаяся маргинализация
территориально-хозяйственных
систем создаёт существенные, практически
непреодолимые барьеры для последующего (столь необходимого) развития. Это,
в частности, очень хорошо показал в своих работах Г. Мюрдаль, подчёркивая, что
нельзя сформировать высокотехнологичные отрасли экономики, опираясь на
базис нищеты, неудовлетворенности элементарных потребностей.2 В процессе
глобализации усиливается также общая зависимость экономик от дестабилизирующего влияния мировых финансовых рынков и трансграничного движения
капитала (как это чётко проявилось в Юго-Восточной Азии в конце 1990-х годов).
В той же мере как развитие являет собой не только способ, но и целевой
вектор функционирования территориально-хозяйственной системы, глобализация,
создавая для этого базовые условия, параллельно предопределяет и необходимый
формат регионального развития, требует дополнительного, всё возрастающего
динамизма экономических субъектов в институциональном, инфраструктурном,
технологическим, инвестиционном, кадровом и иных аспектах.
В
глобализирующейся
экономике
приоритетом
территориально-
хозяйственного развития выступает горизонтальная и вертикальная интеграция,
Amin A. The Economic Base of Contemporary Cities // A Companion to the City / Еd. G. Bridge, S. Watson. L.:
Blackwell, 2000; Huggins, R. ─ 1997. «Competitiveness and the global region: The role of networking». In: Innovation,
networks and learning regions, edited by J. M. Simmie. London: Jessica Kingsley; Scott, A. J. & Storper, ─ M. ─ 2003.
«Regions, globalisation, development», Regional Studies, Vol. 37, № 6 ─ 7, P. 579-593; Слука Н.С. Градоцентрическая
модель мирового хозяйства. ─ М., Пресс-Соло. ─ 2005.
2
Мюрдаль Г. Современные проблемы «третьего мира». (AsianDreme), ─ M., Пporpecc, ─ 1972.
1
26
что обусловило формирование сетевой экономики и кластеров, ориентированных
на создание и поддержание оптимального сочетания конкуренции и кооперации
на географически ограниченной территории. Взаимодействие глобализации и
регионализации породило явление, которое некоторые авторы называют «новой
регионализацией»1,
процесс,
подразумевающий
образование
регионов,
выделяющихся своим конкурентным положением, в том числе и в плане развития
различных
форм
и
направлений
трансграничного
экономического
сотрудничества.
Колесников Ю.С. // Пространство современной России: возможности и барьеры развития (размышления
географов-обществоведов) / Отв. ред. А.Г. Дружинин, В.А. Колосов, В.Е. Шувалов. М., Изд-во «Вузовская книга».
─ 2012.
1
27
1.2 Трансграничные связи и трансграничная регионализация
как условие реализации фактора «геоэкономического соседства»
в территориально-хозяйственном развитии
Современная экономика – это совокупность территориально-хозяйственных
систем различных по масштабу и типу, в огромной мере базирующихся на
выстраиваемых между ними экономических связях. В той мере, в какой эти связи
вынуждены преодолевать институциональные эффекты макроэкономической
обособленности (включая «оконтуривающие» те или иные мезоэкономические
системы государственные границы) – они обретают межстрановой характер,
выступают как внешнеэкономические связи. Последние в настоящее время весьма
дифференцированы и включают в себя такие свои направления и формы, как
внешняя торговля, международное производственное (аграрное и промышленное)
сотрудничество, международное инвестиционное сотрудничество, международное
научно-техническое сотрудничество, экономическое и техническое содействие,
валютно-финансовое сотрудничество и др. Развитие внешнеэкономических связей
на мезоуровне приобретает особое значение в связи с вступлением России в ВТО
и необходимостью обеспечить уверенные конкурентные позиции российских
товаропроизводителей на внутреннем и внешнем рынках.1 Предпосылки для
дальнейшего развития внешнеэкономических связей регионов (и их частичной
географической
переориентации)
создаёт
и
евразийская
экономическая
интеграция, активизация внешнеэкономического сотрудничества в рамках
Таможенного союза, выстраиваемого, действующего с 1 января 2015 года
Евразийского экономического союза, а также ШОС.
Мировая экономическая система, - как подмечает Э. Кочетов, - в
современной ситуации уже не может восприниматься как некая сумма
национальных экономик, их механическое объединение. Это уже целостность,
Евченко Н.Н. Муниципальный уровень ВЭД в глобальной экономике: стратегия интегрирования // Вестник
федерального государственного учреждения «Государственная регистрационная палата при Министерстве
юстиции Российской Федерации». ─ 2013. ─ № 1.
1
28
обладающая способностью, работающая по своим законам1. И этот тезис
подкрепляется
экономике.
Всё
многообразием
более
глобализационных
зависимыми
от
трендов
в
внешнеэкономической
современной
активности
становятся макроэкономические системы (национальные экономики). Важнейший
показатель внешнеэкономической открытости, так называемая «экспортная квота»
(отношение величины экспорта к ВВП), увеличилась с 0,13 в 1960 г. до 0,20 в
2000 г.2 В 2008 г. данный показатель достиг 0,213, а к 2013 г. – 0,252, существенно
варьируя по отдельным странам и регионам планеты. Аналогичного рода
территориальная дифференциация характерна и для другого базового показателя
внешнеторговой сопряжённости, так называемой «импортной квоты» (отношения
объёма импорта к ВВП): при среднемировом показателе 0,25 последняя
составляет, к примеру, для США 0,136, Евросоюза – 0,137, Китая – 0,209, России
– 0,161.3
В наиболее крупной экономической системе современного мира, США,
объём экспорта (2013 г.) достигает 1,57 трлн долл. и импорта – 2,27 трлн долл.,
что в совокупности составляет 3,84 трлн долл. внешнеторгового оборота.
Внешнеторговый оборот Российской Федерации, по оценке, в январе-декабре
2013 года составил 856 млрд долларов США. Если принять во внимание, что ВВП
России в 6,5 раз «легче», чем у США, напрашивается вывод, что российская
экономика в ещё большей мере (чем экономика США) вовлечена в систему
международной торговли. При этом существенно, что вклад СССР в мировую
торговлю по целому ряду причин был впятеро ниже, чем в планетарный ВВП,4 а
все постсоветские годы основные показатели внешнеторговой активности нашей
страны стремительно росли (табл. 1).
Основной фактор «взрывного» роста внешнеторгового оборота России в
период 2011 – 2013 гг. – её углубившаяся специализация в качестве одного из
Кочетов Э. Геоэкономика (освоение мирового экономического пространства). ─ М. ─ 1999. ─ С.72.
Максаковский В.П. Географическая картина мира. Книга 1. ─ М. ─ 2003. ─ С. 348.
3
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. Ростов-н/Д. Изд-во
ЮФУ, ─ 2009.
4
Трейвиш А.И. Экономические сдвиги и связи в постсоветском пространстве: проблемы дезинтеграции и
реинтеграции // Известия АН. Географическая серия. ─ 2000. ─ № 3. ─ С. 9-22.
1
2
29
ведущих поставщиков на мировой рынок топливно-энергетических ресурсов, а
также существенно возросшие цены на энергоносители (к декабрю 2014 они
сократились практически вдвое).
Таблица 1 ─ Основные показатели внешней торговли РФ, млрд долл. США1
1995
Внешнеторговый
2000
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2012 2013
145,0 149,9 369,2 467,8 577,9 763,5 495,2 648,9 839
842
Экспорт
82,4
105,0 243,8 303,6 354,4 471,6 303,4 400,1 525
527
Импорт
62,6
44,9
125,4 164,3 223,5 291,9 191,8 248,7 314
315
Сальдо торгового 19,8
60,1
118,4 139,3 130,9 179,7 111,6 151,4 211
212
оборот
баланса
В структуре российского экспорта в 2013 г. на топливно-энергетические
товары пришлось 76,3 % всего его стоимостного объёма, в то время как в 2012 г. 70,2 % 2011 г. - 69,5 %, а в 2010г. – 67,5 %. Параллельно экспорту возрастал и
импорт. Основной объём внешнеэкономической активности, при этом, в
последние годы оказался локализован в ограниченном числе регионов. На первую
десятку субъектов федерации в 2013 г. пришлось 66,9 % всего внешнеторгового
оборота России (табл. 2).
Лидером внешнеэкономической активности выступает Москва (43,5 %
внешнеторгового
оборота
страны),
наряду
с
Московской
областью
концентрирующая 48 % всей внешней торговли России. Вторым центром
локализации внешнеторгового оборота является «приморский и приграничный»
Петербург и Ленинградская область (9,1 %) третьим – «энергоресурсная»
Тюменская область (6,1 %). В целом, обобщая статистику, в качестве основных
факторов региональной локализации внешней торговли на территории Российской
Федерации можно идентифицировать:
─ «столичность» (а также тяготение к столичным центрам),
Составлена автором по данным Росстата http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/ftrade/
(дата обращения: 11.12.2014);
1
30
Таблица 2 ─ Регионы России с наибольшей долей во внешнеторговом обороте
РФ
(первые десять регионов), 20131
Регион
1. Москва
Доля во
внешнеторговом
обороте регионов
России, %
43,5
2. Санкт-Петербург
6,8
3. Тюменская область
6,1
4. Московская область
4,5
5. Республика Татарстан
3,2
предопределяющую
локализацию
Регион
6. Ленинградская
область
7. Республика
Башкортостан
8. Калининградская
область
9. Краснодарский
край
10. Приморский край
основных
Доля во
внешнеторговом
обороте регионов
России, %
2,3
1,9
1,6
1,6
1,5
институционализированных
экспортёров и импортёров, наиболее ёмкий рынок импорта, возможности
концентрации таможенной и приграничной инфраструктуры;
─ наличие в том или ином регионе товаров массового российского экспорта
(углеводороды и продукция их переработки, металлы, лес и др.);
─
основных
приморский (приграничный) характер территории, её положение на
транспортных
«коридорах»,
наличие
развитой
транспортно-
логистической инфраструктуры.
В последней категории (в качестве значимых в российском масштабе
регионов «второго эшелона») выделяются, в частности, Белгородская область (5,4
млрд долл.), Архангельская область – 2,5 млрд долл., Ростовская область – 10,3
млрд долл. США. В этом отношении Ростовскую область уместно рассматривают
в качестве одного из базовых для России регионов обеспечения её экспортноимпортной активности.
Аналогичная картина неравномерной локализации внешнеэкономической
активности по регионам России прослеживается и по другим её значимым
параметрам, например, по объёму прямых иностранных инвестиций (далее ПИИ).
Составлена автором по данным Росстата http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/ftrade/
(дата обращения: 15.12.2014)
1
31
Более 27 % от общего по Российской Федерации объёма ПИИ приходятся на
Москву, 16 % - Московскую область, 6,6 % на Петербург и Ленинградскую
область, 5,8 % - Сахалинскую область, 1,5 % - Краснодарский край и т.д. И в этой
сфере, таким образом, действуют указанные выше факторы и особенности. В ещё
большей мере в современной России выражена территориальная концентрация
предприятий с иностранным участием: 43 % от их общего по Российской
Федерации числа приходится на Москву и 7,7 % ─ на Санкт-Петербург.
В региональной локализации внешнеэкономической деятельности, в итоге,
просматривается общая закономерность: с одной стороны – она практически
повсеместна (с учётом, что не только потребление, но и производство в сильной
степени «завязано» на импорт); с другой – пространственно стратифицирована,
приурочена к наиболее важным в социально-экономическом и политическом
отношении территориям России; существенное воздействие на уровень и масштаб
внешнеэкономической активности региона оказывают, при этом, его положения
на доминантных транспортно-логистических потоках, фактор приграничности и
возникающие
(в
ситуации
массированного
преодоления
границ
внешнеэкономическими связями) эффекты трансграничности.
Российская Федерация не только самое обширное по размеру своей
территории государство, но и имеет больше соседей, чем любая другая страна в
мире. Россия располагает также самыми протяженными в мире границами с 16
государствами мира (из которых два – Республика Беларусь и Казахстан
функционируют с 2010 года в режиме Таможенного Союза, а с 2015 г. и
Евразийского экономического союза с особым статусом внутренних границ). В
этой связи «приграничность» (как фактор внешнеэкономической активности и в
целом социально-экономического развития) потенциально существенен для
подавляющей части российских регионов: приграничное положение занимает 51
регионов-субъектов Федерации из 85; приграничные регионы охватывают более
71 % территории страны.
Как констатировал академик А.Г. Гранберг, «специфика геоэкономического и
геополитического положения России в современном мире состоит в том, что она
32
соприкасается с крупнейшими современными мировыми группировками разными
частями своего огромного неоднородного тела»1. Всё это, в совокупности, создаёт
благоприятные
предпосылки
для
регионализации
внешнеэкономической
деятельности (в том числе и частичного переноса соответствующих полномочий и
активности
в
являющуюся,
регионы2),
по
включая
существу,
и
трансграничную
проявлением
регионализацию,
реализованного
фактора
«геоэкономического соседства».
Понятия «трансграничный», «трансграничность» и их производные – в
последние годы всё активнее утверждаются в системе науки, в том числе и
региональной экономике. Содержательные рамки данных понятий, тем не менее,
остаются «размытыми», создавая простор для многообразия трактовок, инициируя
терминологическую неопределённость, в том числе и путаницу. Отчасти данная
ситуация связана с относительной «молодостью» соответствующего направления
экономических исследований. Есть у неё и достаточные объективные основания –
многообразие и сложность трансграничных эффектов, процессов, структур. Всё
это
предопределяет
необходимость
в
дополнительном
понятийно-
терминологическом анализе и формировании на его основе соответствующей
авторской позиции.
В российской регионалистике проблематика границ и «приграничности»
впервые была заявлена в начале 1980-х гг.3 По мере постсоветского «открытия»
российской
экономики,
равно
как
и
появления
(проявления)
новых,
инициированных распадом СССР, демаркационных рубежей, границы всё в
большей мере привлекали к себе внимание научного сообщества, выступая
объектом
междисциплинарных
исследований
(географы,
экономисты,
политологи). Сложилась лимнология, то есть, особая наука о границах (от
греческого слова «лимес» - граница)4. С конца 1990-х гг. в литературе начинает
Гранберг А. Стратегия социально-экономического развития России: от идеи к реализации // Вопросы экономики.
─ 2001. ─ № 9. ─ С. 311.
2
Евченко Н.Н. Программирование внешнеэкономической деятельности региона: концепция, условия, технология
регулирования. Ростов-н/Д. Изд-во ЮФУ, ─ 2008.
3
Географические границы. ─ М., МГУ, ─ 1982.
4
Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. ─ М., ─ 2002.
1
33
циркулировать и новая, тогда ещё непривычная, категория «трансграничный»;
именно с этого момента в нашей стране начинают
культивироваться
представления о «трансграничных регионах», «трансграничных связях».1 Термин
обретает всё большую популярность, однако его содержательные рамки
продолжают оставаться достаточно «размытыми», в том числе и в связи с
недостаточной
степенью
разработанности
в
Российской
Федерации
законодательной базы в сфере приграничного и трансграничного сотрудничества.
Общие вопросы внешнеэкономической деятельности (в том числе и
применительно к мезоуровню) законодательно закреплены в Конституции
Российской Федерации (1993 г.), федеральных законах «О международных
договорах Российской Федерации» (1995 г.), «О государственном регулировании
внешнеторговой деятельности» (1995 г.), «О координации международных и
внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации» (1999 г.), «О
принципах и порядке разграничения предметов ведения и полномочий между
органами
государственной
власти
Российской
Федерации
и
органами
государственной власти субъектов Российской Федерации» (1999 г.), «Об основах
государственного регулирования внешнеторговой деятельности» (2003 г.). Ряд
нормативно-правовых актов, при этом, напрямую ориентирован на регулирование
сферы приграничного и трансграничного сотрудничества.
Третьего ноября 1999 г.2 Россией была подписана (и ратифицирована
Федеральным законом от 22 июля 2002 г. № 91-ФЗ) «Европейская рамочная
конвенция о приграничном сотрудничестве территориальных сообществ и
властей» 21 мая 1980 г.3 В феврале 2001 г. была принята и утверждена
Распоряжением Правительства №196-р Концепции приграничного сотрудничества
См.: Бакланов П.Я., Ганзей С.С. Приграничные и трансграничные территории как объект географических
исследований // Известия РАН. Географическая серия. ─ 2004. ─ № 4. ─ С. 27-34; Вардомский Л. Открытие
российской экономики: региональное измерение. ─ М. ─ 1997; Межевич Н. М. Региональная экономическая
политика Российской Федерации: влияние трансграничного сотрудничества на традиционные и новые механизмы
реализации. СПб, Изд-во СПбГУ, ─ 2002; Федоров Г. М., Корнеевец В. С. Трансграничные регионы в иерархической системе регионов: системный подход // Балтийский регион. ─ 2009. ─ № 2.
2
См.: Распоряжение Президента Российской Федерации «О подписании Российской Федерацией Европейской
рамочной конвенции о приграничном сотрудничестве территориальных сообществ и властей» от 27 июля 1999 г.
№252-рп // СЗ РФ. 1999. №31. Ст. 4015.
3
Российская газета. ─ 2002. ─ № 4. от 25 июля.
1
34
РФ,
дополненная в 2003 году перечнем мероприятий по ее реализации.
Разработан (хотя, до сих пор не принят) и прошёл многочисленные публичные
обсуждения
в
ведущих
приграничных
регионах
(в
Калининграде,
во
Владивостоке, под Курском)1 Закон РФ «О приграничном сотрудничестве».
При этом, само «приграничное сотрудничество» в проекте федерального
закона «Об основах приграничного сотрудничества в Российской Федерации»)
определено как «часть международных отношений Российской Федерации,
международных и внешнеэкономических связей субъектов Российской Федерации
и муниципальных образований, которая представляет собой согласованные
действия субъектов приграничного сотрудничества Российской Федерации и
субъектов приграничного сотрудничества сопредельных государств, направленные
на решение задач, определяемых международными договорами Российской
Федерации и настоящим Федеральным законом».
Отметим, что все перечисленные документы сфокусированы, прежде всего,
на феномене «приграничности», на проблематике приграничных регионов и
местных
сообществ,
затрагивая
существенно
более
сложные,
шире
распространённые и не всегда в полной мере выраженные трансграничные
экономические явления лишь «по касательной».
Сферы, очерчиваемые категориями «приграничный» и «трансграничный»
действительно
предельно
сближены,
нюансными
содержательными
однако,
различиями,
одновременно,
которые
обладают
и
целесообразно
идентифицировать и учитывать.
В имеющихся в России нормативных актах чётко и многократно
сформулирован
базовый
атрибут
«приграничности»
территориально-
хозяйственных систем – соответствующие территории должны непременно
прилегать к государственной границе Российской Федерации. Именно вдоль
государственной границы возникает специфическое пограничное пространство
разной глубины, представляющее собой: зону пересечения разнообразных
Чемодуров В. Проект закона о приграничном сотрудничестве обсуждается под Курском / Российская газета от 26
ноября 2009.
1
35
интересов соседних стран - борьба за влияние на жителей приграничных районов,
контроль над коммуникациями и товарными потоками и т.п.;1 социальногеографическую зону вдоль границы или вокруг пункта в глубине территории
страны, в пределах которой наблюдаются пограничные процессы и явления.2
Именно в этом моменте возникает первый весьма важный для дифференциации
«приграничности» и «трансграничности» содержательный момент, поскольку не
во всех ситуациях «граница» предстаёт оконтуривающей территорию Российской
Федерации линией: пограничные переходы и соответствующая инфраструктура
могут, к примеру, располагаться в столице, других крупных городах, в удалённых
от фактической линии государственной границы транспортно-логистических (в
том числе и портовых) комплексах.
Соответственно, и территории с
«приграничными процессами и явлениями» далеко не во всех случаях могут в
пространственном
отношении
совпадать
с
собственно
«приграничными
регионами» в их понимании, зафиксированном в нормативных актах России (как
«прилегающих к государственной границе»).
В существующих трактовках «приграничного региона», впрочем, тоже
достаточно много нечёткостей и противоречий. Так, к примеру, Н.М. Межевич
рассматривает «приграничные регионы» как территории, на которых проживают
сообщества, тесно связанные отношениями, но разделенные границей. 3 Однако,
как это подмечают В.А. Колосов и Н.С. Мироненко, «граница границе – рознь». 4
Она может в той же мере связывать воедино, сколь и разделять. И практика
применения понятия «приграничный», в этой связи, логично склоняется к
фиксации ситуации фактической близости (в первую очередь географической, в
меньшей – социально-экономической, хотя последнее тоже важно), в то время как
категория «транграничности» в большей мере акцентирует внимание на
достаточной развитости разворачивающихся «через границу» связей. При этом в
Колосов В.А. / Пространство современной России: возможности и барьеры развития / Под ред. А.Г. Дружинина,
В.А. Колосова и В.Е. Шувалова. ─ М., ─ 2012.
2
Кудияров В. Пограничные пространства России // Границы России. ─ 1996. ─ № 2.
3
Межевич Н.М. Приграничное сотрудничество: теория и российская региональная практика //Южно-российский
форум: экономика, социология, политология, социально-экономическая география. ─ 2011. ─ № 1 (2).
4
Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. ─ М., ─ 2002.
1
36
литературе справедливо отмечается, что нельзя назвать трансграничным регионом
любые соседние приграничные регионы, расположенные по обе стороны границы.
Главным признаком трансграничности должна стать развитость взаимных связей
регионов, расположенных по разные стороны границы1. В целом соглашаясь с
подобной точкой зрения, нельзя не отметить, что словесный конструкт
«трансграничный» в силу самой своей логики не может обозначать ничего иного,
как нечто в социально-экономическом отношении общее, существующее по обе
стороны границы, через границу и, наконец, посредством границы. То есть, при
его использовании принципиально важным является наличие какой-либо границы,
а также явления, если не порождаемого границей, то, по крайней мере,
вынужденного эту границу преодолевать, существуя с этой границей в
диалектическом единстве.
Важно учитывать, что формирование и последующее воспроизводство
любой региональной экономической целостности неизменно сопряжёно с
наличием
определённых,
оконтуривающих
территориально-хозяйственную
систему рубежей или границ. Данную позицию чётко обозначил видный
специалист
в
области
экономико-географической
теории
Б.Б.
Родоман,
подчёркивая, что «нет районов без границ и нет границ без ареалов, ими
оконтуриваемых».2 Именно поддержание устойчивых связей (в том числе
товарных, финансовых, трудовых, товарных и информационных потоков) с иными
территориально-хозяйственными
образованиями,
выступает
приоритетным
условием сбалансированного воспроизводства региональной экономической
системы (мезоэкономики) и в особой мере это актуально применительно к
условиям глобализации. Причём, как это подчёркивается в ряде работ последних
лет, интернационализация общественной жизни никогда не приведёт к
«безграничному» миру, или миру без границ; мировая система нуждается в
неравенстве, а государственные границы служат для их поддержания и
1
2
Корневец В. С. Международная регионализация на Балтике. ─ СПб, ─ 2010.
Географические границы. ─ М., МГУ, ─ 1982. ─ С. 3.
37
увековечения1. И в данном контексте единство и целостность воспроизводственного процесса неизбежно лимитируется, равно как и «пробивается»
государственными границами.2 Регионализация и глобализация, взаимодействуя
между собой, в итоге, неизбежно порождают трансграничные эффекты.
Фиксируя
внимание
на
приграничных
и
трансграничных
аспектах
территориально-хозяйственного развития, важно также иметь в виду, что в самом
общем виде «граница есть нечто, расположенное между двумя предметами и
разделяющее их, или нечто, лежащее вокруг одного предмета и отделяющее его от
всего остального»3. В своём географическом аспекте граница предстаёт
преимущественно в виде некой чётко фиксируемой (демаркируемой) на
местности,
либо
условной
линии
соприкосновения
территориально-
хозяйственных целостностей, перепада экономических градиентов и т.п. При
этом, в целом ряде случаев линяя эта в существенной мере «размыта», являет
собой фактически полосу или некий ареал4, специфическую территорию,
вычленяемую по структурному (особый «набор» доминантных экономических
специализаций,
(характерная
институциональные
миссия
в
макро-
и
особенности)
мезомасштабе)
и
функциональному
критериям.
В
своём
экономическом смысле, граница – этот особого рода институт, формирующий
социально-экономический градиент, порождающий дополнительные (в случае её
«пересечения»)
издержки,
но
и,
одновременно,
создающей
весомые
экономические возможности и преимущества в трансграничном взаимодействии,
в межрегиональной и межстрановой экономической интеграции. Граница, иначе,
это, одновременно, и географическая, и экономическая реальность, проявляющая
себя исключительно в ситуации той или иной степени взаимодействия двух и
более территориально-хозяйственных систем. Её базовая функциональная миссия
- разъединять и, одновременно, интегрировать взаимодействующие (в том числе и
Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. ─ М., ─ 2002.
Межевич Н.М. Приграничное сотрудничество: теория и российская региональная практика //Южно-российский
форум: экономика, социология, политология, социально-экономическая география. ─ 2011. ─ № 1 (2).
3
Родоман Б.Б. Основные типы географических границ // Географические границы. ─ М., ─ МГ., ─ 1982.
1
2
Дружинин А.Г. / Пространство современной России: возможности и барьеры развития / Под ред. А.Г.
Дружинина, В.А. Колосова и В.Е. Шувалова. ─ М., ─ 2012.
4
38
соседствующие) территориально-хозяйственные системы. Отсюда, вероятно, и
столь выраженный всплеск интереса к разнообразным аспектам «приграничной»
и «трансграничной» проблематики именно в последние десятилетия, в контексте
глобализации, и объективное и почти повсеместное «принижение» значения
государственных границ в условиях интернационализации,1 и столь же
закономерное
повышение
территориального
значимости
системообразования
границы
новой,
как
приоритетного
связанной
с
ядра
глубинными
трансформациями глобализирующейся (и, одновременно, фрагментируемой)
экономики. Границе всегда имманентна «приграничность» и, соответственно,
специфика
тяготеющих
(приграничных
к
границе
муниципальных
территориально-хозяйственных
образований
и
регионов).
Всё
систем
более
«преодолеваемая» экономически граница порождает эффект трансграничности и,
в конечном итоге, трансграничный регионализм, определяемый как пространственно интегрированная форма политического сотрудничества и решения
проблем, которая характеризуется высокой степенью взаимодействия между
органами власти соседних государств и ведет к осознанию взаимозависимости
интересов по обе стороны границы2 мирного сосуществования и экономического
развития.3
Линии
геополитического
и
геоэкономического
«раздела»
(одновременно объединяя регионы) сами по себе обретают регионоформирующий
потенциал, выступают фактором не только коррекции мезоэкономической
динамики, но и формирования особого рода территориально-хозяйственных
систем:
«приграничных»
(в
случае
преобладания
векторов
социально-
экономической и политической дезинтеграции) и «трансграничных» (если связи
между разделяемыми границей территориями весомы и устойчивы). Для
современной России (с марта 2014 года оказавшейся в новых для себя
геополитических и геоэкономических условиях) в полной мере присущи как
Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. ─ М., ─ 2002.
Корнеевец В.С. Международная регионализация на Балтике: монография. — СПб., Изд-во С.-Петерб. ун-та, ─
2010.
3
Scott J. inducing co-operation: can euroregions functions as bridges between complex boundaries / О. Brednikova, V.
Voronkov (ed.). Collection of Articles. CISR. Working Papers. St. Petersburg, ─ 1999.
1
2
39
«приграничные»,
так
и
«трансграничные»
территориально-хозяйственные
системы и эффекты.
С учётом перечисленных выше обстоятельств ещё более трёх десятилетий
назад
в
соответствующей
литературе
обозначились
концептуальные
представления о двух противоположных функциях границ – барьерной и
контактной1. Сегодня речь уже идёт также о таких функциях, как фильтрующая,
отражения, регулирования, отделения и сопоставления2. Усиление «контактного»
либо «барьерного» крена в функционировании границы неизменно проецируется
на экономику прилегающих к границе территорий. Императивом их развития
становится максимально эффективное использование либо сочетания контактнобарьерных функций, либо какой-либо из них. Причём в современных
геоэкономических
условиях
приоритетом,
безусловно,
становится
позиционирование той или иной приграничной территории (и даже целого
региона) в «полосе» межрегионального и межгосударственного экономического
взаимодействия, а, следовательно, и конкуренция за максимизацию и наиболее
эффективное использование в своих мезоэкономических интересах имеющегося
«контактного потенциала».
Наличие
границ,
макроэкономическая
целостность
государств,
их
специализация и взаимодействие в процессе международного разделения труда
придают складывающимся между ними (их хозяйствующими субъектами,
регионами) экономическим связям качество связей внешнеэкономических
(обычно понимаемых как торговые, научно-технические, производственные и
другие экономические связи стран с иностранными государствами3).
Само положение участников внешнеэкономических связей относительно
границы, а также избирательная проницательность последней, её способность
фильтровать
потоки,
ситуация,
когда
приближенность
(транспортно-
экономическая, геополитическая, социокультурная) к границе стимулирует
Географические границы. ─ М., ─ МГУ, ─ 1982.
Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география. ─ М., ─ 2002.
3
Райзберг Б. А., Лозовский Л. Ш., Стародубцева Е. Б. Современный экономический словарь. 5-е изд., перераб. и
доп. — М., ИНФРА-М, ─ 2007. — 495 с.
1
2
40
внешнеэкономическую активность параллельно по «обе её стороны» - ведёт к
интенсификации внешнеэкономических связей. Последние (обретая чёткую
пространственную локализацию по своим субъектам и каналам) выступают в
данном контексте как связи трансграничные (фактически, особый инвариант
внешнеэкономических
связей,
итог
сопряженного
действия
факторов
экономической глобализации и регионализации). Их наращивание, в свою
очередь,
инициирует
трансграничную
регионализацию
(придающую
трансграничным связям устойчивость). Завершённость (чёткая выраженность)
данного процесса в дополнении с его институциональным «оформлением»
продуцирует, как видится, трансграничные регионы, представляющие собой
особую разновидность территориально-хозяйственных систем.
Внешнеэкономическая
активность
и
трансграничная
регионализация
разворачиваются в определённом, имеющем выраженную центро-периферийную
организацию
территориально-хозяйственном
контексте.
Эффект
центро-
периферийных отношений в региональной экономике универсален и многократно
идентифицирован как в зарубежной1, так и в российской2 научной литературе.
При этом, представляется необходимым отметить следующее:
─ любая внешнеэкономическая активность реализуется в сложившейся
матрице центро-периферийной организации экономики, формирует систему
отношений «центр-периферия» на межстрановом (глобальном) уровне, в
существенной мере является её следствием;
─ трансграничная внешнеэкономическая активность ведёт к выстраиванию
центро-периферийной системы «поверх границы»; при этом, в процессе
трансграничной регионализации формируется биполюсная территориальнохозяйственная структура с последующей периферизацией одного из двух
разделённых границей полюсов; центро-периферийная система мезоуровня
Perroux F. Multinational investments and the analysis of development and integration poles // Economies et societes. ─
1973. ─ № 5—6.; Валерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб, ─ 2001; Бродель Ф.
Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. Т. 3. Время мира. ─ М., ─ 2007.
2
Грицай О.В., Иоффе Г.В., Трейвиш А.И. Центр и периферия в региональном развитии. ─ М., ─ Наука. ─ 1991.
1
41
обретает, при этом, межстрановой характер, в определённом смысле «интернационализируется».
В последние годы в практике международного сотрудничества российских
регионов происходят немалые позитивные сдвиги; более прочными и, главное,
предметными становятся контакты с зарубежными партнерами, доминирует
экономическая
составляющая
таких
связей,
причем
с
акцентом
на
инвестиционную проблематику, что исключительно важно как для самих
регионов, так и для России в целом.1 Всё это немыслимо вне особого
коммуникационного пространства: линий и узлов соприкосновения, транзитнокоммуникационных
коридоров,
то
есть,
фактически,
пограничных
(межрегиональных) рубежей и пересекающих их коммуникационных линий в
самом широком не только географическом, но и экономическом их понимании. Не
случайно, проблематика трансграничных регионов (факторы, особенности и
перспективы их развития) в настоящее время
всё более акцентирована как в
зарубежной, так и в российской литературе.
Первое научное определение трансграничному региону дал в конце 70-х
годов XX в. Дени де Ружмон2, основоположник концепции «Европы регионов».
Трансграничный
регион
–
это
образование
единое
своей
историей,
этнодемографической структурой, экономическими возможностями. Однако, в
отличие от «обычного» региона, трансграничный регион находится в юрисдикции
не одного, а двух или нескольких государств; часто, в этой связи, трансграничный
регион — скорее потенциальный, чем реальный; его формирование связано с
развитие трансграничных связей, с межгосударственным (в том числе и
внешнеэкономическим)
взаимодействием.
Евросоюзом
разработаны
и
апробированы различные механизмы формирования новых пространственных
форм международной экономической интеграции (НПФМЭИ) — еврорегионов,
Межевич Н.М. Приграничное сотрудничество: теория и российская региональная практика //Южно-российский
форум: экономика, социология, политология, социально-экономическая география. ─ 2011, ─ № 1 (2).
1
2
De Rougemont D. L'avenir est notre affaire. Paris. – 1978. Цит. по: Council of Europe: 2000.– P. 9.
42
«больших регионов», «треугольников роста».1 Кроме того, в Европе широко
применяется понятие
взаимодействие
«евроокруг»
между
муниципалитетами,
(Eurodistrict), позволяющее отлаживать
разделёнными
коммунами
и
государственными
иными
формами
границами
организации
жизнедеятельности на местном уровне. Особое внимание, при этом, уделяется
таким значимым сферам, как экология, развитие трансграничного транспортного
сообщения и др.
Механизм формирования глубоко экономически интегрированных (в том
числе и центро-периферийными зависимостями), транснациональных территорий
описан Ф. Перру, который в качестве основы мирового экономического хозяйства
рассматривает
целенаправленную
деятельность
единиц»,
«движущих
или
«полюсов развития», окруженных соответствующими «зонами влияния». В
качестве соответствующих «движущих единиц» рассматриваются являются
корпорации
(в
первую
очередь,
крупные),
производственные
кластеры,
территориально-локализованные отрасли экономики. Переплетение зон и осей
развития (в процессе их взаимодействия, взаимного притяжения) порождает
сложную межнациональную по ареалу действия и интересам
хозяйственную
систему, охватывающую обширные территории. Такие системы Ф. Перру
называет «зонами интеграции», при этом «полюса развития» одновременно
становятся «полюсами интеграции».2 Обратим внимание, что данный подход
хорошо объясняет и иллюстрирует процесс активизации трансграничных
экономических связей «вокруг» интенсивно развивающегося какого-либо центра
(территории);
ситуацию присущую,
в частности, Югу России, Турции,
Причерноморью.
В
последнее
время
в
литературе
акцентировано
и
наращивание
метарегиональной (прежде всего экономической) интеграции, в том числе и по
«бассейновому» признаку. В работах российских авторов приоритетное внимание
Корнеевец В.С. Международная регионализация на Балтике: монография. — СПб., Изд-во С.-Петерб. ун-та, ─
2010.
2
Perroux F. Multinational investments and the analysis of development and integration poles // Economies et societes.
─1973. ─ № 5—6.
1
43
пока преимущественно уделяется Дальнему Востоку1, а также Балтийскому
региону2, территориям, на которых процессы трансграничного взаимодействия
протекают наиболее явно, масштабно, активно. Дополнительный «всплеск»
интереса к данной проблематике стимулируется многочисленными попытками
использования европейского опыта межрегиональной интеграции (создания так
называемых «еврорегионов») в практике взаимодействия приграничных регионов
России с их западными соседями, в первую очередь с территориями Украины.
Для нас, в данном случае, существенен, прежде всего, растущий интерес к
формированию
ОЧЭС
(Организация
Черноморского
экономического
сотрудничества), структуры, объединившей двенадцать стран (с четырьмя
десятками собственно «причерноморских» регионов), сгруппированных вокруг
акватории Чёрного моря.3 В фокусе экономического анализа при этом
оказываются как территориально-хозяйственные системы мезоуровня (когда
трансграничный регион «образуется» простым «сложением» российского региона
и
его
сопредельного
равномасштабного
зарубежного
соседа),
так
и
межгосударственные, метарегиональные образования.4
Подводя некоторый итог проведённому в этом разделе понятийнокатегориальному анализу, хотелось бы подчеркнуть, что именно сложность
процесса трансграничной регионализации, многообразие её форм и следствий,
вызывают очевидную «незавершённость» соответствующего исследовательского
аппарата, отсутствие необходимой строгости (а в ряде случаев и логики) в
применении тех или иных отражающих трансграничные эффекты категорий.
В системе региональной экономики в исследовании трансграничности
представляется
целесообразным
вычленять
три
основных
аспекта
Бакланов П.Я., Ганзей С.С. Приграничные и трансграничные территории как объект географических
исследований // Известия РАН. Географическая серия. ─ 2004. ─ № 4.
2
Федоров Г. М., Корнеевец В. С. Трансграничные регионы в иерархической системе регионов: системный подход
// Балтийский регион. ─ 2009. ─ № 2.
3
Атлас социально-экономического развития Юга России / Под ред. А.Г. Дружинина. ─ М., ─ 2011.
4
Дружинин А.Г. Юг России: интеграционные приоритеты в пространстве // Большого Причерноморья // Научная
мысль Кавказа. 2008. ─ № 3. ─ С. 23 – 30.
1
44
(содержательных среза) данного явления: трансграничные связи, трансграничную
регионализацию и трансграничные регионы.
Имеющие место в настоящее время классификации трансграничного
сотрудничества учитывают, прежде всего его масштаб.
Подобный подход
позволяет, в частности, идентифицировать приграничные контакты локального
уровня (между отдельными муниципалитетами). Иной (региональный) уровень
представлен взаимодействием административно-территориальных (или политикотерриториальных) образований отдельных государств. Наконец, трансграничное
взаимодействие может реализовываться и на уровне целых государств.
Дополнение
в
эту
схему
вносит
сетевизация
современной
экономики,
формирование производственных, финансовых, торгово-сервисных и иных сетей,
обретение сетями трансграничной формы.1
Соглашаясь с подобным подходом, хотелось бы подчеркнуть, что
трансграничные
экономические
связи
(как
основа
трансграничной
регионализации) выступают в качестве родовых (явления более общего) по
отношению к связям приграничным. Ведь, по сути (если исходить из понимания,
что
трансграничное
–
это
всё
взаимодействующее
«через»
границу2),
приграничные связи не могут быть иными, как трансграничными; в то же время
сама постановка о «приграничных связях» становится корректной лишь в одном
случае, когда их масштаб предельно локализован, ограничиваясь исключительно
взаимодействием
примыкающих
к
границе
муниципальных
образований
сопредельных стран (рис. 1).
Трансграничная регионализация (как непосредственная результирующая
трансграничных связей) всегда «территориальна», то есть реализуется в рамках
той или иной территориально-хозяйственной системы. Это продукт и проявление
внешнеэкономических связей между разделено-сближенными границей (и всей
совокупностью обслуживающей её инфраструктуры)
регионами (их частью),
Шинковский М. Ю. Трансграничное сотрудничество как рычаг развития российского Дальнего Востока. URL:
http://www.ifpc.ru/index.php?cat=159 (дата обращения: 28.10.2013)
2
Дружинин А.Г. / Пространство современной России: возможности и барьеры развития / Под ред. А.Г.
Дружинина, В.А. Колосова и В.Е. Шувалова. ─ М., ─ 2012.
1
45
либо между регионом, с одной стороны, и компактно локализованными (по
принципу кластера) хозяйствующими субъектами сопредельной страны, с другой.
Базируясь на подобных связях, трансграничная регионализация вездесуща,
многоаспектна, но далеко не во всех ситуациях обретает завершённые
(воплощающиеся в трансграничных регионах) формы.
Экономические связи
Внешнеэкономические
связи
Трансграничные
(внешнеэкономические)
связи
Приграничные
связи
Трансграничная
регионализация
Приграничный
регион
Трансграничный
регион
Трансграничные
региональные
кластеры, линии и
узлы роста
Территориально-хозяйственные
системы
Рисунок 1 ── Трансграничная (приграничная) регионализация:
сопряжённость основных категорий1
Для
трансграничных
территорий
характерны
такие
функции,
как
обеспечение контактной и барьерной функции границы и взаимодействия
приграничных
пограничная
территорий,
инфраструктура
транспортно-транзитная.
и
обслуживающие
Там
ее
расположена
подразделения
соответствующих государственных служб, нередко также – оборонные структуры.
1
Составлен автором
46
В условиях глобализации даже при низком уровне двусторонних отношений
между соседними регионами разных стран всегда существуют товарообмен и
взаимодействия, связанные с общей заинтересованностью в функционировании
транзитных
коммуникаций,
регулированием
проблем
природопользования,
предотвращением техногенных катастроф, потребностями населения и т.п. И в
этой связи уместно сослаться на мнение, что феномен трансграничности
знаменует собой новое качество регионогенеза, а наиболее завершённым его
проявлением выступает именно становление трансграничных регионов.1
Следует, при этом, учитывать, что в ситуации максимума «барьерности»
границы приграничная территория (регион) может быть полностью лишён
трансграничных (в том числе и приграничных) связей. В постсоветской России
подобные ситуации практически не наблюдаются; близка к ним обстановка на
абхазо-грузинской и грузино-южноосетинской границе; наиболее же характерный
пример подобного рода – демаркационная линия между КНДР и Республикой
Корея.
Сущностные различия между «приграничными регионами» и «трансграничными регионами» могут быть идентифицированы и по ряду других приоритетных параметров: таксономическим уровням проявления, управляемости,
факторам территориально-хозяйственной целостности и др. (табл. 3).
Трансграничный регион является, таким образом, «продуктом» (завершённым, выраженным) соответствующих (трансграничных) внешнеэкономических
контактов.
Будучи
совокупностью «частей» территориально-хозяйственных
систем, соучаствующих в его формировании национальных экономик, он, при
этом, представляет собой самостоятельную функционально ориентированную
единицу современной глобальной геоэкономики. В основе трансграничных
регионов лежат связи между территориями разных стран, и именно эти связи (их
«насыщенность», эффективность) и базирующиеся на них кооперационные и
Дружинин А.Г. Юг России в эпоху глобальных перемен: проблемы и приоритеты адаптивного территориального
социально-экономического развития // Экономико-географический вестник Южного федерального университета.
─ 2007. ─ № 4.
1
47
интеграционные
эффекты
порождают
трансграничную
территориально-
экономическю целостность, более значимую, чем любые иные возможные
факторы (природные, этнокультурные, геополитические).
Таблица 3.
Приграничные и трансграничные регионы: сопоставления базовых
характеристик1
Приграничный регион
Таксономические уровни
Управляемость,
управления
Доминантная
границы
Трансграничный регион
Микро- (административный То же + мега (несколько
район),
мезо(группа регионов в составе крупного
международного образования
районов, регион)
(например Причерноморья)
субъект Управляемый,
органы Координация,
дипольность
муниципального
и системы управления, наличие
(в той или иной форме)
регионального управления
координирующего органа
функция Преимущественно
барьерная
Экономическая основа
Преимущественно контактная
Локальный (региональный) Формируемые
территориальнотрансграничными
экономическими
связями
хозяйственный комплекс
взаимодополняющие
территориальные
(региональные) кластеры
Детерминанта позитивных Региональная политика на
социально-экономических
федеральном
и
субфедеральном
уровне,
эффектов
взаимодействие
с
«полюсами
роста»
на
мезоуровне
Трансграничные связи как
основа
экономической
кооперации
и
интеграции,
«контактность»
границы,
устойчивость и достаточность
транспортно-логической
инфраструктуры
Факторы территориально- Общность
хозяйственной целостности воспроизводственных
условий
Взаимодополняемость
воспроизводственных условий
и
экономических
специализаций
Составлено автором с учётом: Perroux F. Multinational investments and the analysis of development and integration
poles // Economies et societes. 1973. № 5—6.; Бакланов П.Я., Ганзей С.С. Приграничные и трансграничные
территории как объект географических исследований // Известия РАН. Сер. географич. 2004. № 4;
Географические границы. М.: МГУ. 1982; Межевич Н.М. Приграничное сотрудничество: теория и российская
региональная практика //Южно-российский форум: экономика, социология, политология, социальноэкономическая география. 2011, № 1 (2); Федоров Г. М., Корнеевец В. С. Трансграничные регионы в
ие¬рархической системе регионов: системный подход // Балтийский регион. 2009. № 2.
1
48
При
формировании
трансграничных
регионов
(и,
соответственно,
трансграничной регионализации) существенное значение имеют также такие
моменты как степень фактической либо потенциальной взаимодополняемости
экономики
«национальных»
составляющих
трансграничного
региона,
трансграничный градиент уровней экономического развития, «преодолимость»
институциональных
и
экономических
барьеров,
наличие
транспортно-
логистической инфраструктуры, социально-культурная комплиментарность и
геополитическое партнёрство. Указанные обстоятельство в той или иной степени
присутствуют в метарегионе Причерноморья, характерны для российско-турецких
экономических взаимосвязей, благоприятствуя проявлениям соответствующей
трансграничной
регионализации
Ростовской области.
в
территориально-хозяйственной
системе
49
2. ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ВЗАИМОСВЯЗИ РОСТОВСКОЙ
ОБЛАСТИ И ТУРЦИИ:
СОСТОЯНИЕ, ДЕТЕРМИНАНТЫ, ЭФФЕКТЫ
2.1 Российско-турецкие экономические взаимоотношения:
макрорегиональный контекст
Во внешнеэкономических связях существенен фактор соседства, «близости»
(географической, экономической, институциональной, ментальной) к тем или
иным макроэкономическим системам, особенно крупным, с хорошей динамикой
развития. Для регионов Юга России (в том числе и Ростовской области) одним из
наиболее существенных внешнеэкономических аттракторов в последнее время
выступает Турецкая Республика, её рынки, производственный потенциал. Следует,
при этом, учитывать, что позиционирование южно-российских регионов в системе
внешнеэкономических отношений – сложное, противоречивое и характеризуется
следующими основными моментами:
─
преимущественно
периферийным
(либо
существенной
мере
«полупериферийным»)
характером;1
─
транзитным,
«пронизывающие»
в
южно-российские
регионы
ориентированным
на
транспортно-логистические
потоки;
─ существенным влиянием фактора ближайшего (Причерноморье, Кавказ)
геоэкономического соседства (причерноморского, средиземноморского) в том
числе и наличия в его составе такой крупной и динамичной экономики, как
турецкая.
Благодаря особенностям геоэкономического позиционирования Ростовской
области (приморского, приграничного, транзитного, обеспечивающего товарные
потоки
в
направлении
«север-юг»)
и
присущей
внешнеэкономической
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. Ростов-н/Д. Изд-во
ЮФУ, ─ 2009.
1
50
деятельности в России доминанте макроэкономической (общефедеральной) её
составляющей над собственно региональной – приоритетное влияние на масштаб
и характер экономических отношений Ростовской области с хозяйствующими
субъектами Турции оказывают общие факторы и векторы российско-турецких
отношений. Для развития последних существенен целый ряд геополитических и
геоэкономических обстоятельств.
Прежде всего – возрастающая роль Турецкой Республики если не в
мировом, то в метарегиональном, евразийском масштабе. Современная Турция –
государство с динамично прирастающим геоэкономическим и, соответственно,
геополитическим потенциалом. В глобальных сопоставлениях экономика Турции
– в целом среднеразвитая; её душевой ВВП (15,3 тыс. долл. США в 2013 г.)
несколько уступал аналогичному показателю для России (16,7 тыс. долл. США),
превосходя, при этом, среднемировое значение (11,9 тыс. долл. США). В
последние десятилетия экономика этой страны демонстрирует темпы роста,
существенно опережающие среднемировые, а также соответствующие показатели
её ближайших соседей, включая и Российскую Федерацию. Турецкий ВВП
увеличился в 2010 году на 9,2 %, в 2011 году на 8,5 % и это самые высокие темпы
роста экономики среди стран «Большой двадцатки», вполне сопоставимые с
таким современным глобальным лидером экономического роста, как Китай.
Экономическая динамика Турции, тем не менее, достаточно неустойчива: «рывки»
в развитии регулярно чередуются с существенными спадами (кризис наблюдался
в начале 2000-х; последовавший за ним подъём вновь оказался прерван спадом
2009 года). В 2012 году (по данным Турецкого статистического института)
прирост ВВП страны существенно замедлился, составив лишь 2,2 %. В 2013 г.
ВВП страны вырос на 3,8%. Демонстрируя неустойчивость, Турция, тем не менее,
в целом успешно развивает свой хозяйственный комплекс. По расчётам автора с
2000 года среднегодовой темп роста ВВП Турции составил 4,8 %, что, безусловно,
является достаточно высоким показателем, год за годом превращающим Турецкую
республику не только в экономическую доминанту Причерноморья, но и в одну из
наиболее динамичных экономик мира (табл. 4).
51
Таблица 4 ─ Место Турции среди ведущих экономик мира
(по показателю ВВП), 2012 г.1
Место
Страна
ВВП $ трлн.
1
США
16,72
2
Евросоюз
16,85
3
Китай
9,33
7
Россия
2,11
17
Турция
1,13
Экономика Турции опирается, прежде всего, на созданные благодаря
инициативам М. Кемаля современные рыночные институты, а также на стабильно
растущий (высокими темпами) в существенной мере молодой (средний возраст –
29,2 года) демографический потенциал страны. Только за последние восемь лет
численность населения страны увеличилась на 10 млн. человек (на 14,3 %). Всего
же, с момента образования Турецкой Республики в 1923 году её демографический
потенциал возрос с 12,5 до 80 млн. человек (более 27 млн. из них – экономически
активны), т.е. в 6,4 раза. Следует подчеркнуть, что в последние годы рост населения подкрепляется опережающим ростом его доходов и платёжеспособного спроса, что создаёт существенную внутреннюю основу для стабильного экономического развития, роста внутреннего спроса, расширения Турцией мирохозяйственных
связей.
Экономика современной Турции – диверсифицированная, индустриальноаграрная, с существенным удельным весом третичного (услуги) сектора: в общем
объеме ВВП на долю промышленного производства приходится около 28%,
сельского хозяйства – 8,9 %, услуг – 63 %. Традиционно наиболее развитыми в
Турции являются текстильная, кожевенная, пищевкусовая и горнодобывающая
отрасли промышленности. В последние десятилетия развивается машиностроение
(включая автомобилестроение), химическая промышленность и энергетика. Среди
отраслей экономики Турции значительное место продолжает занимать сельско1
Составлена автором по The World Factbook // www.cia.gov.com (дата обращения:08.11.2013)
52
хозяйственное производство, хотя доля аграрного сектора в ВВП постепенно
снижается за счет опережающего роста промышленного производства и услуг.
После кризиса 2001-2002 гг. в стране были инициированы экономические
реформы,
которые
благоприятствовали
дальнейшей
диверсификации
хозяйственного комплекса, обновлению его материально-технической базы.
Параллельно наблюдалась терциаризация экономики страны (рост у её структуре
третичного сектора), включая опережающее развитие туризма и гостиничного
бизнеса. Всё это позволило значительно увеличить темпы роста ВВП и повысить
устойчивость экономики. При этом, для турецкой экономики характерна
существенная территориальная асимметрия и концентрация: подавляющая часть
экономического потенциала локализована на побережье Мраморного и Эгейского
моря, в том числе 27,6 % ВРП (по ситуации на 2013 г.) приходится
непосредственно на долю крупнейшего города страны - Стамбула.
Опираясь на внутренние ресурсы (демографический потенциал, местное
минеральное и сельскохозяйственное сырьё, агроклиматический потенциал,
туристско-рекреационные
ресурсы),
экономика
Турции,
одновременно
в
существенной мере использует возможности внешних рынков, характеризуется
достаточно существенной степенью экспортной ориентации (экспортная квота
Турции составляет 0,13 импортная – 0,22), зависима от глобальной конъюнктуры,
масштаба и эффективности внешнеэкономического взаимодействия со своими
основными партнёрами, географическими
соседями, включая и Россию.
Характерно, что по мере экономического роста зависимость Турции от фактора её
присутствия на глобальных рынках (включая и рынки сопредельных стран)
стабильно возрастает. Усиливается зависимость и от внешнеэкономических связей
с Россией. Аналогичное заключение применимо и к России: последние полтора
десятилетия
стали
периодом
существенного
расширения
двухсторонних
хозяйственных взаимодействий и, при этом, углубления российско-турецкой
экономической
взаимозависимости.
Одновременно
сохраняется
(оставаясь
доминантной) традиционная сопряжённость социально-экономической динамики
53
Турецкой Республики от уровня и эффективности её связей со странами
Евросоюза (в первую очередь с Германией).
Анализируя динамику внешней торговли Турции, нельзя не отметить, что
«взрывной» рост ВРП в те или иные годы чётко соотносится с ростом экспорта; он
же
стимулирует
рост
импорта
и,
в
итоге,
существенное
увеличение
отрицательного баланса внешней торговли, что создаёт предпосылку для
очередного циклического макроэкономического кризиса. При этом за последние
14 лет все основные внешнеторговые показатели страны существенно выросли,
отражая
существенную
зависимость
социально-экономического
положения
Турции от позиционирования на внешних рынках (табл. 5).
Таблица 5 ─ Динамика внешней торговли Турции в 2000-2013 гг. (млн долл.
США)1
Экспорт
Импорт
Оборот
Баланс
Отношение
экспорта к
импорту, %
2000
27774
54502
82277
- 26727
51,0
2005
2008
73476 132027
116774 201964
190250 333991
-43297 - 69936
62,9
65,4
2009
102143
140928
243071
- 38786
2010
113883
185544
299428
- 71661
2011
134972
240834
375806
-105862
2012
152469
236545
389014
- 84075
2013
151802
242223
399938
- 84508
72,5
61,4
56,0
64,5
65,1
Важнейшие статьи современного турецкого экспорта
- транспортные
средства, машины и оборудование (чьи поставки на мировой рынок существенно
возросли в 1990-е годы, когда эта отрасль совершила мощный скачок в области
качества), продукция металлургии, текстиль.
Ведущие отрасли турецкого машиностроения развиваются «с прицелом»
именно
на
внешние
рынки;
80%
продукции
своей
автомобильной
промышленности Турция вывозит (к середине 2000-х в стране производилось
около 500 тыс. легковых автомобилей и 180 тыс. малых грузовиков); 40%
традиционных цветных телевизоров (от общего числа реализуемых в странах ЕС)
1
Составлена автором по данным Турецкого института статистики
54
тоже изготовляются в Турции. Важной составляющей экспорта выступают
изделия из стекла и керамики. Широко представлены на глобальном рынке
изделия турецкой швейной промышленности: в Турции насчитывается около 20
крупнейших фирм по производству одежды с годовым оборотом от 50 до 600 млн
долл. США. Их продукция ориентирована, главным образом, на рынки стран
Западной Европы и Северной Америки (фирмы «Sahinler Holding», «Erak Giyim»,
«Oztek Giyim» и др., действующие в кооперации с
такими известными
компаниями как «Mustang», «Calvin Klein», «Super Rifle», «Hugo Boss» и др.).
Кроме того, Турция занимает 2-е место в мире по экспорту макаронных изделий,
1-е место по экспорту сухофруктов, 1-е место в Европе по производству и
экспорту хлопка и табака, 4-е место в мире по производству оливок. Пищевая
перерабатывающая промышленность Турции растет в среднем на 20% в год1.
Структура
экспорта,
таким
образом,
отражает
преимущественно
индустриальный профиль турецкой экономики, её полупериферийные (в
мирохозяйственном масштабе) позиции. Основная масса экспортируемых Турцией
товаров ориентирована на ведущие государства Евросоюза (Германию, Италию,
Францию) (табл.6).
Таблица 6 ─ Приоритетные внешнеторговые партнеры Турции (по
взаимному товарообороту в 2010-2014 годах; млн долл. США)2
Германия
Россия
Китай
Италия
США
Иран
Франция
1
2
2010
экспорт импорт
11 453 17 530
4632
21 592
2260
17 180
6508
10 203
3769
12 318
3043
7645
6038
8176
2011
оборот экспорт импорт
28 983 13 961 22985
26 224 5995
23950
19 440 2467
21693
16 711 7856
13449
16 087 4597
16034
10 688 3590
12461
14 214 6809
9230
http://catalog.fmb.ru/turkey12.shtml (15.02.2015)
составлена автором по данным Турецкого института статистики
2014
оборот экспорт импорт
36946 15156
22369
29945 5945
25293
24160 2861
24918
21305 7144
12055
20631 4662
12727
16051 3888
9833
16039 6466
8122
оборот
37525
31298
27779
19199
17389
13721
14588
55
Следует, при этом, отметить, что в последнее время, продукция турецкой
легкой
промышленности
вынуждена
крайне
жестко
конкурировать
на
международном рынке с аналогичной, но более дешевой китайской продукцией.
Что же касается импорта, то существенную его часть в ситуации Турции
(крайне
скудно
обеспеченной
собственным
топливно-энергетическим
потенциалом) составляют энергоносители (прежде всего, это природный газ и
нефть, а также продукция её переработки). В 2013 г. страна импортировала 43,9
млрд м куб природного газа, занимая по этому показателю восьмое место в мире.
Фактическая энергозависимость (обостряющаяся по мере роста турецкой
экономики)
баланс.
предопределяет
Сложившаяся
в
значительный
последние
отрицательный
полтора
внешнеторговый
десятилетия
выраженная
специализация России в качестве одного из ведущих поставщиков энергосырья на
мировой рынок обусловливает стабильные, масштабные внешнеторговые связи
Турции и нашей страны: особую роль в их обеспечении играет ряд регионов Юга
России.
Современное российско-турецкое экономическое взаимодействие имеет
давнюю историческую традицию и базируется не только на сложившейся в
последние два десятилетия определённой взаимозависимости двух национальных
экономик, но и на постепенном (хотя и не простом, не лишённом попятных
движений) сближении геополитических позиций Российской Федерации и
Турецкой Республики1, росте культурных и межличностных контактов. Первые
попытки налаживания российско-турецких внешнеторговых связей относятся ещё
к концу XV столетия (31 августа 1492 г. Великий князь Иван III направил письмо
турецкому султану Баязиду II с предложением наладить торговые и иные связи;
предложение было принято). В новой истории двухсторонние отношения
развивались в русле «Договора о дружбе и братстве между РСФСР и Турцией»
Дружинин А.Г. «Причерноморская составляющая» российско-турецкого взаимодействия в современном
евразийском контексте// Южно-российский форум: экономика, социология, политология, социальноэкономическая география. ─ 2014. ─ № 2 (9). ─ С. 3-14.
1
56
(подписанного 16 марта 1921 г.), а также заключенного в 1927 г. в Анкаре первого
советско-турецкого торгового договора.
Уже ко второй половине 1930-х гг. доля СССР в турецком экспорте
составляла 4,8 %, а в турецком импорте 6,2%.1
В послевоенный период (несмотря на то, что в 1952 г. Турция вступила в
НАТО, тем самым, чётко обозначив свои геостратегические приоритеты)
двухсторонние внешнеэкономические отношения продолжали развиваться. В
частности, 1967 г. было заключено советско-турецкое межправительственное
соглашение, благодаря которому на территории Турции были возведены такие
крупные
предприятия,
как
металлургический
завод
в
Искендеруне,
нефтеперерабатывающий завод в Алиага, алюминиевый завод в Сейдишехире,
сернокислотный завод в Бандырме, завод древесно-волокнистых плит в Артвине и
т.д.2
Существенное
(стратегическое)
влияние
на
последующее
внешнеэкономическое взаимодействие оказал и подписанный 18 сентября 1984
контракт, предусматривающий поставки природного газа из СССР в Турцию.
Однако
наиболее
геоэкономического
значимая
сближения
институциональная
двух
государств
база
для
современного
была
заложена
уже
в
постсоветский период, особенно в 2000-е годы. Именно в этот период отношения
между двумя странами всё чаще воспринимаются как «дружественные» и
«тёплые».3
Все
1990-е
доминантой
российско-турецкого
внешнеэкономического
взаимодействия выступала так называемая «челночная торговля», позволившая
решить проблему трудоустройства миллионов россиян в кризисные годы и,
одновременно, создать финансовые и маркетинговые заделы для последующего
развития турецкой лёгкой промышленности. В 2000-е роль «челночного бизнеса»
в силу многих причин существенно сократилась, а на приоритетные позиции
Торговые отношения СССР со странами Востока/ Москва. Издательство в/о «Международная книга», М., ─ 1938.
─ С. 46.
2
http://www.turkishfirst.ru/stories/253-turtsiya-sssr.html (дата обращения:25.08.2012)
1
Ayhan Kamel. İkinci Dünya Savaşı'nın Bitiminden Günümüze Kadar Türk - Rus İlişkileri // «Çağdaş Türk Diplomasisi:
200 yıllık süreç». (Ankara. 15-17 Ekim 1997). 1999 // URL: http://www.dispolitika.org.tr/dosyalar/akamel_p.htm (дата
обращения: 11.11.2014)
3
57
выступило
межгосударственное
взаимодействие
в
энергетической
сфере,
масштабные инвестиционные проекты, интересы крупных корпораций; начал
активно развиваться российский туризм.1
В частности, в 2001 г. был разработан и утверждён «План действий по
развитию сотрудничества между Российской Федерацией и Турецкой Республикой
в Евразии»; в 2003 году запушен в эксплуатацию проект «Голубой поток»
(трансчерноморский газопровод); 13 февраля 2009 г. подписана Совместная
Декларация о продвижении к новому этапу отношений между Российской
Федерацией и Турецкой Республикой и дальнейшем углублении дружбы и
многопланового партнёрства, делающая, в частности, акцент не только на уже
традиционной энергетической сфере, но и на сотрудничестве в сфере атомной
энергетики, строительно-подрядных услуг (в том числе за счёт реализации
проектов в рамках подготовки к Зимней Олимпиаде 2014 года в Сочи),
транспортных проектах и др.
В мае 2010 г. провозглашено создание Совета сотрудничества высшего
уровня (ССВУ) между Россией и Турцией, а в декабря 2011 г. Правительство
Турции выдало разрешения на строительство «Южного потока» (англ. South
Stream) в исключительной экономической зоне Турции в Черном море. Для России
подобный шаг создавал предпосылку для дальнейшего закрепления на
традиционных и обретения новых рынков природного газа в Южной Европе.
Однако в декабре 2014 Россия в силу ряда причин отказалась от реализации
«Южного потока» в пользу строительство ветки газопровода непосредственно к
турецкому берегу (Президент Турецкой республики, Реджеп Эрдоган предложил
назвать данный проект «Турецким потоком»). Для Турции поддержка российских
энергетических
продолжать
проектов,
укреплять
трансконтинентального
по
всей
видимости,
потенциал
«моста»
между
страны
мотивирована
как
регионами
желанием
естественного
с
богатейшими
энергоресурсами и их крупнейшим потребителем – Европой. Воздержалась
Muzaffer Ercan Yılmaz. Soğuk Savaş Sonrası Dönemde Türk-Rus İlişkileri // «Akademik Fener». 2010. № 14.. S. 27-42
// URL: http://www.bjmer.net/Makaleler/828608403_27-42%20muzaffer.PDF (дата обращения: 11.11.2014)
1
58
Турецкая республика и от ввода каких бы то ни было экономических санкций в
отношении России в условиях вызванного украинским кризисом усилившегося
геополитического противостояния России и Запада.
В итоге, уровень взаимозависимости экономик двух стран за 1990-е и 2000-е
гг. существенно изменился. Так, если ещё в 1991 г. объем торгового оборота двух
государств едва достигал 1,5 млрд долл.. США, то в последующий период, данный
ключевой показатель демонстрировал всё возрастающий динамизм (достигнув к
2008 г. величины в 38 млрд долл. США) и после кризисного спада в 2009 г. (23
млрд долл.) вновь возобновил рост (составив в 2011 году 30 млрд долл. США, в
2012 году увеличившись до 33 млрд долл., а в 2013 году составив 32 млрд долл.
США), сохранив этот уровень и в кризисном 2014-м году.
Судя по статистике, наиболее динамично развивались внешнеэкономические
отношения двух стран в период, предшествующий глобальному экономическому
кризису. За 2000-2008 гг. внешнеторговый товарооборот с Турцией вырос в 10 раз
(экспорт - в 8,9 раза, а импорт - в 17,6 раза). Именно 2008 г. стал рекордным в
плане взаимозависимости наших экономик (табл. 7).
Тем не менее, и в последующий период Россия сохранила второе место
(уступая Германии) во внешнеторговом обороте Турции, переместившись (в
первой половине 2000-х) с второго-третьего места в рейтинге стран-экспортёров в
Турцию – на первое, лидирующее и с восьмого на шестое-седьмое – в списке
ведущих импортёров турецкой продукции (табл. 8).
В последние годы Российская Федерация занимает доминирующие позиции
на турецком рынке энергоносителей: 40% нефти и 60 природного газа Турция
покупает именно у России1. В 2013 году поставки природного газа на рынок
Турецкой Республики достигли максимального за весь период двухсторонних
отношений значения (26,6 млрд. м³).
Кризис по таможенным процедурам с Россией, риски и возможности, Sinan OĞAN, 2 сентября 2008,
http://www.turksam.org/en/a219.html (дата обращения: 16.02.2014)
1
59
Таблица 7 ─ Внешнеторговый оборот России и Турции (в динамике)1
Годы
Внешнеторг
овый оборот
РФ
всего,
млрд. долл.
США
Внешнеторгов
ый
оборот
Турции всего,
млрд.
долл.
США
Удельный вес
Турции
во
внешнеторго
вом обороте
России, %
Удельный вес
России
во
внешнеторго
вом обороте
Турции, %
2013
2012
2011
Внешнеторго
вый оборот
России
и
Турции,
млрд. долл.
США
32
33
30
867
736
845
404
389
375
3,7
4,48
3,55
8,0
8,5
8,0
2010
2009
2008
26
23
38
626
469
672
376
243
334
4,2
4,9
5,7
6,9
9,5
11,4
2007
2006
2005
2001
28
17
13
4
552
439
340
141
277
225
190
73
5,1
3,9
3,8
2,8
10,1
7,6
6,8
5,5
Таблица 8 ─ Россия во внешней торговле Турции2
% России в
импорте
Место в
рейтинге
импортёров
% России в
экспорте
Место в
рейтинге
экспортёров
2003
2005
2006
2007 2008 2009
Импорт в Турцию
12,8
13,8
15,5
13,8
7,9
11,1
2-3
2
1
2,9
3,2
3,8
8
7-8
7
1
1
1
Экспорт из Турции
4,4
4,9
3,1
6
6
7
2010
2011
2012
2014
11,6
9,9
11,3
10,4
1
1
1
1
4,1
4,4
4,4
3,8
6
6
6
7
В результате Турция оказалась третьим по объёму, после Украины и
Германии, импортёром этого стратегического для России сырья. Около ¾ объёма
российского экспорта в Турцию и, соответственно, более 60 % всего внешнеторгового оборота двух государств приходится на долю энергоносителей. Турецкий
Составлена автором с учётом: Дружинин А.Г., Ибрагимов А., Башекан А. Взаимодействие России и Турции в
постсоветское время: факторы, тенденции, проблемы, перспективы // Известия Русского географического
общества. ─ 2013. ─ № 5.
2
Составлена автором по данным Турецкого статистического института
1
60
экспорт в Россию, значительно уступая российскому в Турцию в объёме, куда
более диверсифицирован, чем российские поставки. Так, доля сырья и
промежуточных материалов – около 44,9%, а потребительских товаров, т.е.
конечного продукта – 44,7%.
Учитывая приведённые выше показатели, а также то, что современная
Россия замыкает на себя лишь порядка 2/3 внешнеторговых связей Турции с
постсоветскими странами, нельзя не констатировать – роль современной России в
экономике Турции существенно (в 2 – 3 раза) выше, чем в годы советскотурецкого взаимодействия. Несмотря на доминирование внешнеторговых связей,
между двумя странами растут взаимные прямые инвестиции, объём которых по
состоянию на середину 2011 года оценивался российской статистикой в размере
порядка 0,5 млрд. долл. (табл. 9).
Таблица 9 ─ Российские инвестиции в экономику Турции и турецкие в
экономику России (млн долл. США)1
2000 2005 2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
Инвестиции всего
Инвестиции России в
1
экономику Турции
Инвестиции Турции в
48
экономику России
8
6
116
101
67
114
1086
19
953
400
238
232
463
224
300
222
313
262
Прямые инвестиции
Прямые инвестиции
России в экономику
Турции
Прямые инвестиции
Турции в экономику
России
0,1
0,2
-
103
77
48
81
502
-
935
5
104
70
83
129
85
164
42
97
20
Характерно, что если практически всё предшествующее десятилетие
существенно преобладала активность турецких инвесторов на российских рынках,
1
Составлена автором по: Россия и страны мира. ─ М., Росстат. ─ 2012.
61
то в последние два – три года ситуация коренным образом изменилась:
российский капитал стал предельно активно вкладываться в крупный и
динамичный, имеющий существенный потенциал дальнейшего роста турецкий
рынок. Так, в частности, российский Сбербанк (крупнейший коммерческий банк в
России) приобрел турецкий Denizbank. Начата постройка атомной электростанции
в Аккую (общая стоимость – 20 млрд долл. США), близок к реализации проект
комбинированного паромно-железнодорожного маршрута Самсун-Кавказ. Турция
превратилась, в итоге, в 5-6 (по величине прямых инвестиций) страну-получателя
российских инвестиций; доля Турции в совокупном объёме российских прямых
инвестиций в зарубежные страны, тем не менее, пока не превысила достаточно
скромные 3 %). В целом же, накопленные российские капиталовложения в
турецкую экономику составляют 1,57 млрд долл., турецкие в РФ - 0,74 млрд долл.
Для турецких фирм, в свою очередь, оказался весьма привлекателен
российский
рынок
стройподряда.
Турецкие
строительные
подрядчики
реализовали в России 1152 проекта на общую сумму 32 млрд долл., а число
турецких рабочих превысило 100 тыс. человек.1
С начала 1990-х Турция становится всё более важным зарубежным курортом
для населения России., Согласно данным российской статистики, Турецкую
Республику в 2013 году в рекреационных целях посетили более 3 млн. россиян
(всего же за год зафиксировано прибытие в Турцию 4108 тыс. российских
граждан).
Это существенно превышает встречный поток турецких граждан в
Россию (395 тыс., в том числе лишь 123 тыс. с целью туризма).2
Под влиянием подобных геоэкономических изменений в
Турецкой
Республике стали всё чаще и громче говорить (в том числе и на высшем
правительственном уровне) о евразийском векторе своей внешней политики.
Новое
качество
российско-турецких
внешнеэкономических
и
внешнеполитических отношений стало предметом широкого обсуждения в трудах
Ибрагимов Айдын, Кахраман Селвер О., Чалышкан Ведат. Геополитические контакты России и Турции в
условиях многополярного мира // Россия в многополярной конфигурации. Сборник Докладов Международной
Конференции. Москва, 28-29 октября 2010.) / Отв.ред. д.э.н., проф. С.П. Глинкина-М. ИЭ РАН, ─ 2011. ─ 752с.
2
Туризм и туристские ресурсы России. ─ М. ─ Росстат. ─ 2004. ─ 267 с.
1
62
турецких исследователей1. Как полагают турецкие авторы, Турция способна стать
третьим важным игроком в Шанхайской Организация Сотрудничества после
Китая и России.2 По мнению Иэн Лессер, аналитика фонда имени Германа
Маршалла, своё восходящее ко временам Османской империи настороженное
отношение к России Турция преобразовала в замечательно развитые отношения,
имеющие весьма глубокое коммерческо-энергетическое измерение.3 Интерес к
современным трендам и перспективам взаимодействия России и Турции всё в
возрастающей мере проявляется и в российской науке. 4 Констатация позитивных
трендов и успехов двухстороннего сотрудничества5, при этом, дополняется
акцентом
на
проблемные
ситуации
и
барьеры
дальнейшего
внешнеэкономического сближения.6
Турецкие авторы, в частности, акцентируют внимание на сохраняющийся
существенный дисбаланс внешней торговли в пользу России7. Российские же
исследователи,
в
свою
очередь,
обращают
внимание
на
неизбежную
конкурентность внешнеэкономических позиций России и Турции в пространстве
современной Евразии8. Соглашаясь с подобным подходом, заметим, что
экономическое соперничество двух стран многоаспектно и полимасштабно.
Прежде всего (на макроуровне) это практическое несовпадение рыночных
интересов поставщика и потребителя энергоресурсов. Конкурируют Россия и
Аккая М. Российско-турецкие отношения в 2000-2006 гг. // Власть. ─ 2008. ─ № 11. ─ С. 69-73; Актюрк С. Контгегемонистские взгляды и примирение через прошлое: случай турецкого евразийства // Ab imperio. ─ 2004. ─ № 4;
Ибрагимов Айдын, Кахраман Селвер О., Чалышкан Ведат. Геополитические контакты России и Турции в условиях
многополярного мира // Россия в многополярной конфигурации. Сборник Докладов Международной
Конференции. Москва, 28-29 октября 2010.) / Отв.ред. д.э.н., проф. С.П. Глинкина-М. ИЭ РАН, ─ 2011. ─ 752с.
2
http://www.dunya.com/mobi/news_detail.php?id=180799 (дата обращения: 19.01.2014)
3
Risks and benefits in Turkey's overtures to Russia http://www.inosmi.ru/asia/20100112/157509079.html (дата
обращения: 05.01.2014)
4
Егоров В.К. Россия и Турция: конструктивная взаимозависимость // Россия и современный мир. ─ 2004. ─ № 2. ─
С. 132-145; Корицкий А.А., Корицкий С.А. Россия и Турция: 90 лет сотрудничества // Азия и Африка сегодня. ─
2011. ─ № 8. ─ С. 75-76; Шевяков А. Россия, Турция и страны СНГ // Россия и мусульманский мир. ─ 2004. ─ № 9.
─ С. 136-150; Шахидов А.Ш. Россия и Турция: от войн до союза // Евразийский юридический журнал. ─ 2009. ─ №
14. ─ С. 113-117.
5
Ferit Temur. Türk-Rus İlişkilerine Medeniyetsel Bir Bakış // Stratejik Düşünce Enstitüsü). 15.07.2014 года // URL:
http://www.sde.org.tr/tr/newsdetail/turk-rus-iliskilerine-medeniyetsel-bir-bakis/3801 (дата обращения: 11.11.2014)
6
Дружинин А.Г., Ибрагимов А., Башекан А. Взаимодействие России и Турции в постсоветское время: факторы,
тенденции, проблемы, перспективы // Известия Русского географического общества. ─ 2013. ─ № 5.
7
Аккая М. Российско-турецкие отношения в 2000-2006 гг. // Власть. ─ 2008. ─ № 11. ─ С. 69-73.
8
Корицкий А.А., Корицкий С.А. Россия и Турция: 90 лет сотрудничества // Азия и Африка сегодня. ─ 2011. ─ № 8.
─ С. 75-76.
1
63
Турция и за роль страны-транзитёра природного газа Прикаспия и стран
Центральной Азии. На региональном уровне на первый план выходит
конкуренция в сфере приморской рекреации (последнее крайне важно для ряда
приморских регионов Юга России, особенно Краснодарского края, а также
Крыма). Российские и турецкие корпорации всё в возрастающей мере
соперничают на рынках стройподряда, продукции лёгкой промышленности,
металлургии, строительных материалов, химии. Турецкие поставки овощной
продукции
наносят
прямой
ущерб
экономическим
интересам
специализирующихся на овощеводстве южно-российских регионов (Республика
Дагестан, Астраханская и Волгоградская области, Краснодарский край). Остаются
и межгосударственные проблемы, связанные с режимом судоходства по
черноморским проливам, разночтения в отношении к ситуации в Нагорном
Карабахе, Сирии, на Украине, сохраняющимся соперничеством России и Турции
за влияние в странах Центральной Азии, Закавказье. В подобном контексте, как
это отмечается экспертами1, внятная стратегия развития российско-турецкого
взаимодействия в целом отсутствует и, в том числе и применительно к
геоэкономической
сфере.
С
одной
стороны
приняты
многочисленные
двухсторонние акты и соглашения как на правительственном уровне, так и между
хозяйствующими субъектами России и Турции. Тезис, что Россия и далее
настроена развивать отношения с Турцией, декларирован в «Концепции внешней
политики Российской Федерации» (от 12 июля 2008 г. N Пр-1440). С другой,
весьма показательно, что, к примеру, в «Концепции внешней политики
Российской
Федерации»
(разработанной
экспертами
ИА
«Национальные
интересы» в 2012 году) нет специального упоминания о Турции как приоритетном
партнёре (оно имеется по многим соседним с Россией, а также иным
государствам). Вероятно, это означает, что отношение к Турции концептуально до
конца не выработано, либо не является общепризнанным.
Дружинин А.Г., Ибрагимов А., Башекан А. Взаимодействие России и Турции в постсоветское время: факторы,
тенденции, проблемы, перспективы // Известия Русского географического общества. ─ 2013. ─ № 5.
1
64
Турецкое общество, в свою очередь, тоже и политически, и идеологически
расколото; единая позиция по отношению к геостратегическим приоритетам
страны в нём отсутствует, а экономическая мотивация расширения сотрудничества
с Россией существенна, но не доминантна (тем более, что падение цен на
энергоносители и экономическая рецессия в России неизбежно сопровождается
частичным свёртыванием двухстороннего экономического сотрудничества1). И на
этом фоне возможности российско-турецких связей
остаются
недоиспользованным
непоследовательно
и
трансформируется
в
в существенной мере,
внешнеторговое
взаимодействие
полномасштабную
экономическую
интеграцию и, в этой связи, всё заметнее «буксует»…, недостаточно подкрепляясь
усилиями в инвестиционной, научно-технической и культурно-образовательной
сферах2.
Важно, при этом, иметь в виду, что российско-турецкое экономическое
взаимодействие
разворачивается
в
регионально
стратифицированном,
асимметричном по уровню и темпам экономического развития пространстве; те
или иные регионы (как России, так и Турции) вовлечены в него неодинаково.
Проведённый автором анализ позволяет вычленить в пространстве российской
экономики наиболее приоритетные (с позиций фактического и потенциального
российско-турецкого
существенных
сотрудничества)
целесообразно
территории.
рассматривать
При
этом
следующие
в
качестве
характеристики
российских регионов:
─ наличие крупной городской агломерации с привлекательными для
турецкого
бизнеса
(рекреация,
стройматериалы,
стройподряд,
поставки
продовольствия) масштабными и динамичными локальными рынками;
─ добыча и транспортировка ориентированных на экспорт в Турцию
энергоресурсов, а также сельскохозяйственного сырья;
Habibe ÖZDAL. ÜDİK Toplantısı Işığında Türk-Rus İlişkilerinin Bugünü // «Uluslararası Stratejik Araştırma
Kurumu»1.12.2014 // URL: http://www.usak.org.tr/kose_yazilari_det.php?id=2382&cat=330#.VH6yH8nu_X4 (дата
обращения: 8.01.2015)
2
Дружинин А.Г. Российско-турецкое взаимодействие в пространстве постсоветской Евразии: возможности,
проблемы и перспективы для Юга России // Научная мысль Кавказа. ─ 2013. ─ № 1. ─ С. 58-62.
1
65
─ транспорт и логистика на основных российско-турецких товарносырьевых потоках, максимальная «приближенность» к турецкому рынку;
─ этнокультурная и лингвистическая близость (к туркам) численно
преобладающих (либо в значительной мере представленных) в этнической
структуре того или иного региона этносов.
Последний из приведённых выше критериев весьма важен, поскольку
современная турецкая геостратегия (особенно это было выражено в 1990-е годы)
осуществляется на базе доктрины пантюркизма,1 а общественное сознание в
Турции не ставит различий между понятиями «тюрок» и «турок», выделяя всех в
качестве представителей единой турецкой (тюркской) нации.2 Наиболее же
существенна доля «тюркской составляющей» в этнической структуре населения
таких регионов, как Чувашия (70,5 %), Башкортостан (57,6 %), Татарстан (56,8
%), Карачаево-Черкесия (44,3 %), Ульяновская область (19,9%), Дагестан (16,3%),
Оренбургская область (16,6 %), Кабардино-Балкария (14,6 %), АО Ханты-МансиЮгра (12,7%), Челябинская область (11,2 %), Тюменская область (10,3 %), ЯмалоНенецкий АО (8,9 %), Самарская область (7,9 %), Астраханская область (7,4 %),
Пензенская область (6,8 %). Для сравнения в Ростовской области доля
представителей тюркоязычных этносов составляет 1,2 %, Краснодарском крае –
0,8 %. Отметим, также, что марте 2014 г. в состав РФ вернулся Крымский
полуостров, в котором доля только крымских татар (согласно устаревшим данным
Всеукраинской переписи 2001 г.) приближается к 15 %.
Некоторые из числа перечисленных регионов (Башкортостан, Татарстан,
Самарская
и
Тюменская
области)
относятся
к
российским
экономико-
демографическим «тяжеловесам», иные (Ямало-Ненецкий АО и АО ХантыМанси-Югра) значимы для устойчивого энергопотребления Турции. Помимо них
безусловным аттрактором для турецкого бизнеса являются ведущие городские
Нарочницкая Н. Исламский мир: геополитическое и цивилизационное соперничество
http://www.pravoslavie.ru/analit/islammir.htm (дата обращения: 12.01.2013)
2
Дружинин А.Г., Ибрагимов А., Башекан А. Взаимодействие России и Турции в пространстве постсоветской
Евразии: факторы, тенденции, проблемы, перспективы // Известия Русского географического общества. ─ 2013. ─
№ 4.
1
66
агломерации
России:
Московская,
Санкт-Петербургская,
Екатеринбургская,
Ростовская, Самарская Проведённый анализ подтверждается имеющимися в
научной литературе оценками: на уровне субъектов Российской Федерации
наиболее активно развивают экономические отношения с Турцией Республика
Татарстан,
Республика
Ставропольский
и
Башкортостан,
Краснодарский края,
Москва
и
Ростовская
Московская
область,
область,
республики
Северного Кавказа.1
Если вести речь уже непосредственно о Юге России (понимаемом как
социально-экономико-культурная территориальная целостность, с марта 2014 г. группировка 15 субъектов РФ), то его привлекательность для Турции косвенно
подтверждается развитым авиасообщением между Стамбулом и ведущими
городами южно-российского макрорегиона (табл. 10).
Таблица 10 ─ Наличие и частота прямых авиарейсов из ведущих городов
Юга России в Турцию, лето 2013 г.2
Города
Из Ростова
Из Краснодара
Из Волгограда
Из Махачкалы
Из Минеральных вод
Из Владикавказа
Число рейсов в неделю
3 раза в неделю
3-5 раз в неделю
2 раза в неделю
2 раза в неделю
4 раза в неделю
3 раза в неделю
Структуры Южного таможенного управления «пропускают» через себя от
12 до 19 % всего товарооборота России и Турции (табл. 11).
Неизменно оставаясь существенной, «турецкая составляющая» во внешней
торговле регионов Южного федерального округа год от года нестабильна (табл.
11, 12).
Дружинин А.Г., Ибрагимов А., Башекан А. Взаимодействие России и Турции в пространстве постсоветской
Евразии: факторы, тенденции, проблемы, перспективы // Известия Русского географического общества. ─ 2013. ─
№ 4.
2
Составлена автором по расписанию полетов международных рейсов на 2013 год
http://www.momondo.ru/?source=yandex_Russia|Generic|Search|Yandex&utm_source=Yandex&utm_medium=cpc&utm_
campaign=Russia|Generic|Search|Yandex&source=yandex (дата обращения: 26.07.2013)
1
67
Таблица 11 ─ Удельный вес структур Южного таможенного управления в
фиксации товарооборота России и Турции, %1
Доля Юга России в товарообороте
России и Турции, %
2010 г.
2011 г.
2012 г.
2013 г.
11,9
14,1
18,6
14,5
Таблица 12 ─ Удельный вес Турции во внешней торговле регионов
Южного федерального округа2
Оборот внешней торговли ЮФО,
млн. долл. США
Оборот внешней торговли ЮФО с
Турцией, млн. долл. США
Доля Турции во внешнеторговом
обороте ЮФО, %
Экспорт ЮФО, млн. долл. США
Экспорт ЮФО в Турцию, млн. долл.
США
Доля Турции в экспорте ЮФО, %
Импорт ЮФО, млн. долл. США
Импорт ЮФО из Турции, млн. долл.
США
Доля Турции в импорте ЮФО, %
2010
20441
2011
31101
2012
32504
2013
31444
3083
4235
6138
4632
15,1
13,6
18,9
14,7
10551
1702
19122
2742
20664
4489
19195
2872
16,1
9890
1380
14,3
11959
1493
21,7
11840
1650
15,0
12249
1760
14,0
12,5
13,9
14,4
Характерно, при этом, что если до 2011 года включительно приоритетным
внешнеэкономическим партнёром для
регионов Юга России
(суммарно)
выступала Украина, то в последующий период – Турецкая Республика.
При этом для развития российско-турецких отношений в первую очередь
значима транспортная инфраструктура Краснодарского края и Ростовской
области, сбытовые возможности данных регионов, а также динамично растущий
потребительский
рынок
Дагестана.
Важным
фактором
современных
экономических и политических отношений России и Турции выступает Крым,
крымско-татарская община. Основным же внешнеторговым партнером Турции на
1
2
Составлена автором по данным Южного таможенного управления
Составлена автором по данным Южного таможенного управления
68
Юге России на протяжении уже нескольких лет выступает Краснодарский край1.
Этому благоприятствует не только его общеэкономический и внешнеторговый
потенциалы, но отлаженное паромное сообщение между российскими портами
Новороссийск, Сочи, Туапсе и Геленджик и турецкими - Стамбулом, Самсуном и
Трабзоном. Подавляющая часть общего объема перевозок из Турции в Россию
приходится на маршруты «Самсун-Новороссийск» (59% объёма) и «ТрабзонСочи» 22%.2 Кроме того, именно через Краснодарский край проходят
стратегически значимые для российско-турецких экономических отношений
газопроводы. Турция и Краснодарский край осуществляют сотрудничество в
сфере промышленности (сталелитейная промышленность) и строительства
(быстровозводимые конструкции, краны), а также развития причерноморских
курортных территорий (Геленджик, Новороссийск).
Вторым по потенциалу хозяйственного взаимодействия с Турцией регионом
Юга России выступает Ростовская область, регион, в последние годы оказавшийся
под ощутимым влиянием стагнационных тенденций и испытывающий острую
потребность в поиске ресурсов, стратегических направлений и механизмов
модернизации своей экономики, в том числе и за счёт реализации её
внешнеэкономического
вектора,
включая
наращивание
трансграничного
(трансакваториального) сотрудничества с хозяйствующими субъектами Турецкой
Республики.
http://www.regnum.ru/news/1144363.html (дата обращения: 27.09.2013)
Волкова С.Л. Некоторые аспекты экономического сотрудничества Турции с субъектами Российской Федерации Северного Кавказа, Поволжья и Урала // Современная Турция: проблемы и решения. ─ М., ─ ИБВ, ─ 2006.
1
2
69
2.2 «Турецкая составляющая» в экономике Ростовской области:
подходы к оценке
Постановка вопроса о «турецком факторе» в экономике Ростовской области
объединяет следующие составляющие.
Первая – этноэкономическая, связанная с локализацией на территории
области (преимущественно на аграрных территориях) представителей турецкого
этноса, занятых различными видами сельскохозяйственной (главным образом в
рамках домохозяйств) деятельности.
Более
36
проживающих
тысяч
этнических
турок,
главным
образом
компактно
на юге и юго-востоке Ростовской области (в Мартыновском,
Сальском, Волгодонском и других районах) порядка 2,4 % всего её сельского
населения. Учитывая преимущественную аграрную занятость турок, а также долю
сельского хозяйства в ВРП, их совокупный «вклад» в экономике не превышает 0,2
– 0,3 % ВРП.
Более существенна и значима для области внешнеэкономическая
составляющая «турецкого фактора», включая сложившийся в последние годы
устойчивый «турецкий вектор» во внешней торговле.
Ростовская область – один из ведущих российских регионов, обладающий
существенным
демографическим
приграничный
(и
отчасти
и
хозяйственным
приморский)
субъект
потенциалом.
Российской
Этот
Федерации
характеризуется диверсифицированной экономикой, развитым потребительским
рынком и выраженными трансграничными функциями, обеспечивая (наряду с
Краснодарским краем) коммуникации России на юго-западном направлении её
внешнеэкономических контактов, в том числе и с Турецкой Республикой.
В макроэкономической системе России Ростовская область выполняет
функцию и трансграничного коридора, и контактного рубежа; устойчивое
социально-экономическое развитие данного региона во многом зависит от
реализации её транспортно-транзитного и внешнеэкономического потенциала.
Как зафиксировано в «Стратегии социально-экономического развития Ростовской
70
области до 2020 года»,1 в 2011 году регион осуществлял экономические контакты
с хозяйствующими субъектами 110 государств.
В течение последних лет Ростовская область признается одной из наиболее
открытых для инвестиций российских территорий (рейтинг 2В по версии журнала
«Эксперт»)2, средний потенциал – умеренный риск. Она в достаточной мере
привлекательна для иностранных партнеров: здесь размещают свои предприятия
крупнейшие международные компании (PepsiCo, Coca-Cola HBC Eurasia, Lafarge,
AGC Flat Glass, Fonditel, Ball Corporation и др.3). Это создаёт благоприятные
предпосылки
для
локализации
и
регионализации
внешнеэкономической
деятельности (в том числе и частичного переноса соответствующих полномочий и
активности в регионы4), способствует превращению Ростовской области в
территорию
приоритетного
российско-турецкого
внешнеэкономического
взаимодействия, в том числе и включению региона в сферу интересов турецкого
бизнеса.
Ранее (в разделе 1.2.), анализируя позиционирование регионов России в
системе внешнеэкономических связей, мы определили статус Ростовской области
как значимого в российском масштабе региона «второго эшелона». Подобная
оценка мотивирована ещё и тем, что Ростовская область, опережая целый ряд
регионов России по уровню и масштабу внешнеэкономической деятельности, тем
не менее, существенно отстаёт от среднего по России отношения объёма экспорта
к ВРП. Параллельно регион все последние годы опережал среднестатистические
показатели по Российской Федерации по отношению объёма импорта к ВРП. В
масштабе России, таким образом, Ростовская область выступает в качестве одной
из значимых (но не доминирующих) «площадок» обеспечения транспортного
транзита и таможенного оформления поставок импорта; в последние два-три года
подобная функция нашего региона уже не столь очевидна (табл. 13).
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д. ─ 2011.
Инвестиционный рейтинг регионов России за 2011 год // raexpert.ru (дата обращения: 13.01.2015)
3
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области на период до 2020 года. ─ Ростов-н/Д. ─
2011.
4
Евченко Н.Н. Программирование внешнеэкономической деятельности региона: концепция, условия, технология
регулирования. ─ Ростов-н/Д., Изд-во ЮФУ, ─ 2008.
1
2
71
Таблица ─ 13. Отношение экспорта и импорта к ВРП:
Ростовская область и РФ в целом, %1
2000
2005
2010
2013
экспорт
импорт
экспорт
импорт
экспорт
импорт
экспорт
импорт
0,223
0,163
0,193
0,218
0,162
0,20
0,22
0,188
50,1
11,4
37,5
15,3
32,8
19,0
0,341
0,203
Ростовская
область
Россия в
целом
Концентрируя на своей территории 2,9 % населения Российской Федерации
и обеспечивая 1,7 % её ВРП, Ростовская область последние годы «пропускала
через себя» от 0,8 до 1,0 % экспорта страны; несколько значительнее последнее
десятилетие была её роль в обеспечении импорта.
Удельный вес Ростовской области во внешнеторговом обороте России при
этом стабильно уступал показателю удельного веса нашего региона, как в
общеэкономическом, так и в демографическом потенциале страны (табл. 14).
Таблица 14 ─ Удельный вес Ростовской области во внешней торговле России, %2
2000
2005
2011
2012
2013
Экспорт
0,9
0,8
1,0
1,03
1,1
Импорт
Внешнеторговый
оборот
0,7
2,2
1,7
1,56
1,46
1,5
1,1
1,3
1,22
1,24
Тем не менее, в масштабе Юга России Ростовская область позиционирована
в качестве региона, активно включённого во внешнеэкономическую деятельность.
Большим, чем у Ростовской области, внешнеторговым оборотом в пределах южнороссийского макрорегиона в настоящее время располагает только Краснодарский
край (по итогам 2013 года – 13,7 млрд долл. США, против 10,4 млрд долл. у
Ростовской области). Далее с существенным отрывом следуют Волгоградская
Составлена автором по данным Росстата. Электронный ресурс. URL: www.rostov.gks.ru (дата обращения:
08.10.2014)
2
Составлена автором по данным Росстата. Электронный ресурс. URL: www.rostov.gks.ru (дата обращения:
21.11.2014)
1
72
область – 4,79 млрд долл. и Ставропольский край – 1,8 млрд долл. США. В
остальных регионах российского Юга масштаб внешнеторговой (и в целом
внешнеэкономической активности) существенно ниже, приближаясь к минимуму
в Чеченской Республике и Республике Ингушетия. Для устойчивого социальноэкономического развития Ростовской области особую важность приобретает
установление и наращивание связей субъектов регионального хозяйственного
комплекса с сопредельными государствами, в том числе и с Турецкой
Республикой, страной, чья экономика в последние годы в существенной мере
ориентирована на связи с Россией, её регионами.
В товарной структуре экспорта Ростовской области (в страны вне СНГ)
традиционно доминируют продовольственные товары и сырьё (в 2013 г. доля
данной товарной группы достигала 29 %, в то время как в целом по РФ составила
7 %). В структуре экспорта доля продовольственных товаров и сырья ещё
существеннее и достигает 47 %. Область, таким образом, выступает на мировых
рынках, прежде всего, как поставщик аграрной продукции. По имеющимся
оценкам1, до 50-60 % преобладающей в агросфере Ростовской области
растениеводческой отрасли напрямую ориентирована на экспорт (в последнем
доминирует сырьё). Что касается Турции, то в «ростовском» экспорте продукция
агрокомплекса занимает доминирующие позиции (табл. 15).
Таблица 15 ─ Товарная структура внешнеторгового оборота Ростовской
области с Турцией, 2013 г., млн долл. США 2
Экспорт
Импорт
Топливно-минеральное – 295
Пластмассы и изделия из них – 72,3
Злаки – 243,2
Соль, сера, камень штукатурный – 69,6
Жиры и масла растительные – 245,9
Сезонные
фрукты,
орехи
–
21,3
Чёрные металлы – 190 Остатки и отходы Электрические машины и оборудование –
пищевой промышленности – 106,2
24,7
Овощи – 54,2
Продукты неорганической химии – 21,8
Масличные семена – 51,6
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. ─ Ростов-н/Д. Издво ЮФУ, ─ 2009. ─ 288 с.
2
Составлена автором по данным Южного таможенного управления
1
73
Характерно, при этом, что по итогам 2013 года в Турцию было
экспортировано 23 % от всего областного производства зерновых, 17 % семян
подсолнечника (табл. 16).
Таблица 16 ─ Экспорт в Турцию из Ростовской области некоторых товаров в
натуральном выражении1
Злаки, тыс. т.
Жиры и масла растительные,
тыс. т.
Масличные семена, тыс. т.
2011
821
2012
1433
96
286
95
182
2013
1522
276
2014
2106
139
195
323
Сложившаяся структура экспорта позволяет рассматривать наш регион в
существенной мере как аграрную периферию Турецкой Республики. При этом,
учитывая, что «профильные» отрасли растениеводческого комплекса сельского
хозяйства области обеспечивают не менее трети всего её агропроизводства, а
пятая часть производства зерновых и семян подсолнечника ориентирована на
турецкий рынок – «турецкий фактор» в данном случае можно оценить ещё в 0,8 %
ВРП.
На второй позиции (с 2010 года) продукция топливно-энергетического
комплекса (до одной трети всего объёма экспорта), что также предопределяется
позиционным (экономико-географическим фактором) – положением на основном
маршруте транспортировки российских энергоносителей на мировой рынок.
Положительное
внешнеторговое
сальдо
по
агропродовольственной
продукции и топливно-энергетическим ресурсам позволило компенсировать
Ростовской области отрицательный результат
внешнеторговых операций по
остальным товарным группам, в том числе по продукции машиностроения и
металлоизделиям.
Анализ таможенной статистики подводит к выводу – вывоз товаров из
Ростовской области в Турцию неустойчив, что, в существенной мере, вызвано
конъюнктурой мирового рынка (включая глобальный финансовый кризис 20081
Составлена автором по данным Южного таможенного управления
74
2009
гг.)
и
постоянно
меняющимися
позициями
на
нём
ростовских
товаропроизводителей. Основными экспортерами Ростовской области в Турецкую
Республику
являются:
ОАО
«Новошахтинский
завод
нефтепродуктов»
(Красносулинский р-н), ОАО «Астон продукты питания и пищевые продукты» (г.
Ростов-на-Дону), ЗАО «Союз Юг Руси» (г. Ростов-на-Дону), ОАО «ЭнергопромНовочеркасский
электродный
завод»
(г.
Новочеркасск),
ООО
«Югметаллонвектор» (г. Ростов-на-Дону), ООО «Южтранс» (г. Шахты), ООО
«Дитис трейд» (Мясниковский р-н), ОАО «Таганрогский металлургический
завод» (г. Таганрог). Всё это ведущие хозяйствующие субъекты области,
выпускающие профильную для неё продукцию. В целом же, по ситуации на 2013
год, доля Турции в экспорте Ростовской области составила 25 %. Если принять во
внимание утверждение, что каждый пятый рубль в Ростовской области заработан
во внешнеэкономической сфере и вывести за пределы расчёта обслуживающие
(сервисные) отрасли региональной экономики (это 2/2 ВРП) – экономический
эффект экспорта в Турцию можно соотнести с 1,7 % ВРП.
Основу импорта Ростовской области составляет продукция машиностроения
(45,4 %) и химической промышленности (17,1 %), что также полностью
соответствует современному облику нашего региона как глобальной аграрносырьевой периферии, одного из локальных (и в мировом масштабе малозначимых) рынков. Основной потребительский потенциал, при этом,
сосредоточен на юго-западе области, в Ростовской агломерации, чья доля в
основных показателях социально-экономического развития Ростовской области в
2013 г. составила: по численности населения – 46,2 %, обороту розничной
торговли – 61,0 %, инвестициям в основной капитал – 50 %. Турецкий импорт в
Ростовскую область, при этом. характеризуется устойчивым повышательным
трендом.
Поскольку
его
основу
составляют
легко
«замещаемые»
(альтернативными закупками на других рынках) товары, воздействие на
региональную экономику «турецкого фактора» в данном случае можно оценить
как
малосущественное. Турецкий импорт, в своей значительной
части,
ориентирован на обеспечение технологическим сырьём, оборудованием и
75
комплектующими
ряда
ведущих
промышленных
предприятий
области.
Основными импортерами области из Турции являются ЗАО «Корпорация «Глория
Джинс» (г. Ростов-на-Дону), ОАО «Донской табак» (г. Ростов-на-Дону), ООО
«Югметалснаб-холдинг» (г. Шахты), ООО «Ю-мет» (г. Новошахтинск), ООО
«Сантарм» (г. Ростов-на-Дону).1 В то же время импорт фактически ведёт к
«выводу» за пределы региона части финансовых ресурсов; в исследуемой
ситуации это около 400 млн долл. США (табл. 17). Ещё порядка 60 – 70 млн долл.
Ростовская область ежегодно «теряет» на оплату туристско-рекреационных услуг
турецких курортов.
Таблица 17 ─ Внешнеторговый оборот Ростовской области с Турцией
(в динамике)2
2005
Млн Доля
долл
во
.
внешн
СШ
ей
А
торгов
ле
област
и, %
2009
Млн
Доля
долл.
во
США внешн
ей
торгов
ле
област
и, %
2010
Млн
Доля
долл.
во
США внеш
ней
торго
вле
облас
ти, %
2011
2013
Млн
Доля Млн Доля
долл.
во
долл
во
США
внешн
.
внешн
ей
СШ
ей
торгов
А
торгов
ле
ле
област
област
и, %
и, %
Внешнет
орговый
оборот
385
10,2
573,3
10,4
547,7
7,5
1314
15,7
1844
17,7
Экспорт
312
17,2
385
15,5
360,8
10,9
956,7
18,8
1450
25,0
Импорт
73
3,5
188,3
6,1
186,9
4,6
357,7
11,1
394
8,6
В целом же, по итогам 2013 года, Ростовская область обеспечивает около
6 % всего двухстороннего внешнеторгового оборота России и Турции. В 2005 году
аналогичный показатель составлял около 3 %, в 2009 – 2,5.
Сотрудничество Ростовской области с Турецкой Республикой в 2011 году и 1 квартале 2012 года //
http://www.donland.ru/Default.aspx?pageid=110574 (дата обращения: 19.05.2013)
2
Составлена автором по данным Регионы России, ─ 2011.
1
76
Можно,
таким
образом,
констатировать,
что
все
последние
годы
внешнеторговые связи нашего региона с его южным (и заморским) соседом (и
одним из наиболее значимых экономических «полюсов роста» в Причерноморье)
находятся на «пике», а сама Ростовская область превратилась в значимую
«площадку» российско-турецкого экономического взаимодействия.
В 2012-2013 гг. по объёму внешнеторгового оборота с Турцией Ростовская
область, приблизившись к соответствующему показателю по Украине, далее –
превзошла его. При этом для турецкой экономики и Ростовская область, и в целом
Юг России во многом предстают в качестве периферии её геоэкономических
интересов.1 Разворачивающийся с 2014 года в России экономический кризис
способствовал существенному снижению объёма турецкого импорта в Ростовскую
область (в 2014 году импорт из Турции составил лишь 76 % от соответствующего
показателя 2013 года); одновременно возросло значение турецкого рынка для
региональных экспортёров (только за январь 2015 года в Турцию из Ростовской
области экспортировано товаров на 111 млн. тонн, что эквивалентно почти 50 %
всего регионального экспорта; подавляющую часть экспортируемой продукции
составило продовольствие).
Всё это, а также новые условия внешнеэкономической
деятельности,
связанные со вступлением России в ВТО, требуют существенных усилий по
развитию и гармонизации взаимосвязей субъектов хозяйственного комплекса
Ростовской области с корпорациями и фирмами Турецкой Республики.
Приоритетом, при этом, является:
─ развитие инфраструктуры внешнеэкономического взаимодействия двух
стран, включая такой «знаковый» шаг, как
открытие консульства Турецкой
Республики в г. Ростове-на-Дону (пока консульство действует лишь в
Новороссийске);
─ реализация необходимых усилий в целях роста инвестиционной
привлекательности Ростовской области, включая специальные меры по её
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. ─ Ростов-н/Д. Издво ЮФУ, ─ 2009. ─ 288 с.
1
77
«продвижению»
как
благоприятной
площадки
для
прямых
инвестиций
хозяйствующих субъектов Турецкой Республики;
─
поддержка
высокотехнологичного
(на
региональном
экспорта Ростовской
и
области
федеральном
уровне)
на рынки
Турецкой
Республики (в рамках общей политики по стимулированию высокотехнологичного
экспорта),
в
том
числе
и
на
основе
наращивания
трансграничной
производственной кооперации.
«Турецкий фактор» проявляется и в такой значимой для экономики
Ростовской области сферы как транспорт и логистика (на долю транспорта и связи
приходится 10,2 % ВРП области). В настоящее время через портовые терминалы
Юга России проходит около 30 % всего экспорта нефти и нефтепродуктов
страны.1 На этой основе развиваются приморские портово-логистические
комплексы, концентрирующие более 34 % (по итогам 2013 г.) грузооборота всех
морских портов России. В этой сфере (как и в целом по внешнеэкономическим
связям) Ростовская область значительно уступает Краснодарскому краю.
На
территории Ростовской области локализованы лишь три морских порта,
осуществляющие внешнеторговые операции: Ростов-на-Дону (10,4 млн. т), Азов
на (4,8 млн. т) и Таганрог (3,5 млн. т.). Их суммарный грузооборот (по итогам 2013
года) составляет 18,7 млн. т., в то время как одного лишь Новороссийского превысил 150 млн. т. Тем не менее, даже в этих условиях внешнеторговый оборот
Ростовской области в последние годы существенно растёт, опережая средний по
РФ показатель, что создаёт условия и для развития транспортно-логистического
комплекса.
Принимая во внимание, что порядка 50 % всей транспортной деятельности в
регионе связано с поддержанием внешнеторговой активности2 и до 50 %
товарооборота Ростовской области связано либо непосредственно с Турцией, либо
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. ─ Ростов-н/Д. Издво ЮФУ, ─ 2009. ─ 288 с.
2
Гультекин Б. Развитие турецко-российского сотрудничества на Кавказе // Экономико-географический вестник
Ростовского госуниверситета. ─ 2006. ─ № 3.
2
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. ─ Ростов-н/Д. Издво ЮФУ, ─ 2009. ─ 288 с.
1
78
с транзитом через черноморские проливы (де факто контролируемые Турецкой
Республикой) – «турецкий фактор» в ВРП возрастает ещё на 2 % регионального
ВРП.
Таким образом, только непосредственно геоэкономические (рынки и
поведение на них, мультипликация экспорта в региональной экономике) и
геостратегические
(контроль
проливов,
трубопроводов
и
соответственно,
возможности транспортно-логистической активности) аспекты влияния Турции на
экономическую динамику Ростовской области предопределяют возможность
оценить влияние «турецкого фактора» следующим образом: до 2 % ВРП – прямое;
4 –косвенное, связанное с мультипликацией развития экспортоориентированных
производств на сервисные отрасли; 2 % - опосредованное (возможности развития
и функционирования транспортного комплекса).
Анализируя «турецкую составляющую» в ВЭД Ростовской области и
подводя
некоторый
итог,
следует
констатировать,
что
развитие
внешнеэкономических отношений с Турецкой Республикой и её хозяйствующими
субъектами позволяет обеспечить устойчивость функционирования важнейших
сегментов территориально-хозяйственного комплекса Ростовской области. Важно,
при этом, учитывать не только прямое (эффекты от экспорта, импорта, прямых
инвестиций), но и косвенное геоэкономическое и геополитическое воздействие
«турецкого фактора» на экономическое развитие нашего региона. Тем более, что в
последние годы в силу многих обстоятельств Турция обретает всё большие
рычаги политико-экономического и социально-культурного влияния на регионы
российского Юга,1 что проявляется в их восприятии (с южного берега Чёрного
моря)
как
«заднего
двора»
Турции1.
В
долгосрочной
перспективе
геоэкономическое влияние Турции на социально-экономическую ситуацию в
Ростовской
области
существенно
возрастёт:
вывод,
озвученный
как
зарубежными2, так и российскими экспертами.1
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. ─ Ростов-н/Д. Издво ЮФУ, ─ 2009. ─ 288 с
2
Friedman G. The Next 100 years. A Forecast for the 21st century. – NY: Doubleday, ─ 2009. ─ 344 с.
1
79
Уже в настоящее время экономический потенциал турецкого столичного
региона Мармара (Стамбул и прилегающие территории) в 16 раз превышает
аналогичный показатель для Ростовской агломерации (на долю региона Мармара
приходится 45 % ВВП Турции,2 т.е. по ситуации на 2013 год свыше 500 млрд долл.
США; наиболее же крупная на юге Ростовская агломерация продуцирует ВРП в
объёме примерно 25 млрд долл. США 3). В перспективе (при современных темпах
демографической
и
экономической
динамики)
потенциал
общетурецкой
метрополии по сравнению с Ростовской агломерацией будет лишь возрастать,
постепенно приближаясь к уровню современного российского лидера –
Московской агломерации. Это естественным образом предопределяет векторы
геоэкономической гравитации, дальнейшее (при определённых геополитических
условиях) выстраивание между центро-периферийных взаимосвязей турецкой
метрополией и пока, скорее, её потенциальной, чем в полной мере сложившейся,
реальной периферией - Ростовской областью.
Геополитическое и геоэкономическое влияние Турции на ситуацию в
Ростовской области предопределяется также общей зависимостью российской
макроэкономики от экспорта энергоносителей (в том числе и через черноморские
проливы, через созданную трансчерноморскую трубопроводную систему), так и
(на
мезоуровне)
сопряжённостью
социально-экономического
положения
Ростовской области от устойчивых трансрегиональных финансовых потоков
(межбюджетных, внутрисемейных и иных трансферта; разница между суммарным
потреблением (включая инвестиции) и фактическим производством на территории
области стабильно растёт, составляя почти треть всего ВРП. Отчасти на высокий
показатель потребления влияет притягательность Ростовской области как
ведущего торгового и сервисного центра в масштабе всего южно-российского
Дружинин А.Г. Российско-турецкое взаимодействие в пространстве постсоветской Евразии: возможности,
проблемы и перспективы для Юга России // Научная мысль Кавказа. ─ 2013. ─ № 1. ─ С. 58-62.
2
La Turquie au Carrefour de enjeux stratégiquts et varia. Revue tires monde. ─ 2008. ─ N. 194. ─ P. 288.
3
Дружинин А.Г. Российско-турецкое взаимодействие в пространстве постсоветской Евразии: возможности,
проблемы и перспективы для Юга России // Научная мысль Кавказа. ─ 2013. ─ № 1. ─ С. 58-62.
1
80
макрорегиона.1 И в этой связи устойчивое социально-экономическое развитие
Ростовской области в настоящее время практически немыслимо вне стабильной
социально-политической ситуации на Северном Кавказе, вне Причерноморской
экономической интеграции, трансграничной регионализации. Во всех этих сферах
позиция Турции варьирует от «существенной» до «определяющей».
Фиксируя внимание на динамике «турецкого фактора» в экономическом
развитии области, нельзя, также, не отметить существенность величины такого
важного индикатора как соотношение экспорта в Турцию к объёму регионального
валового продукта в середине 2000-гг. (в 2004 г. – 6 %), последующее снижение
экспорта в Турцию на фоне опережающего роста ВРП (в посткризисном 2009 году
соотношение экспорта в Турцию к объёму регионального валового продукта
сократилось до 2 %), нового «витка» роста экспортных поставок в Турцию (в 2013
году данный показатель достиг 5,5 %). «Турецкий фактор» в экономике области, в
итоге, хронологически вариативен, неустойчив. Опережающий рост турецкой
экономики инициирует его рост; противоположная ситуация – снижение; имеются
и иные многочисленные нюансы, связанные с перспективами импортозамещения,
взаимных инвестиций и т.п. Всё это предполагает рассмотрение «турецкой
составляющей» в качестве одного из основополагающих моментов при
выстраивании внешнеэкономической стратегии Ростовской области, наращивание
«количества» и повышение «качества» российско-турецкого экономического
взаимодействия в территориальном контексте Ростовской области.
Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы, особенности, стратегии. ─ Ростов-н/Д. Издво ЮФУ, ─ 2009. ─ 288 с.
1
81
2.3. Возможности, риски и угрозы развития экономики Ростовской
области с учётом турецко-российского взаимодействия
В системе территориальной организации российской экономики Ростовская
область
выступает
одним
из
ведущих
(по
основным
параметрическим
характеристикам) регионов (табл. 18).
Таблица 18 ─ Место, занимаемое Ростовской областью, среди регионов
России, 2013 г.1
Численность
населения
Среднедушевые
денежные доходы в
месяц
Валовой
региональный
продукт (ВРП)
Продукция
обрабатывающей
промышленности
Продукция
сельского хозяйства
Ввод в действие
общей площади
жилых домов
Инвестиции в
основной капитал
Занимаемое место
В России
На Юге России
6
2 (после
Краснодарского
края)
46
3 (после
Краснодарского края
и Республики
Дагестан)
11
2 (после
Краснодарского
края)
12
1
3 (после
Краснодарского края
и Республики
Татарстан)
6
21
Абсолютный
показатель
4246 тыс.. чел
20995 руб.
840280 млн. руб.
509 млрд. руб.
2 (после
Краснодарского
края)
161 млрд. руб.
2 (после
Краснодарского
края)
2 (после
Краснодарского
края)
2134 тыс. м²
242 млрд. руб.
Обладая 101 тыс. км² территории (включая 85 тыс. км² сельскохозяйственных угодий, в том числе 65 тыс. км² чернозёмов; по площади
сельхозугодий область занимает третье, по площади посевов – второе место в РФ),
она концентрирует 4260,6 млн. человек постоянного населения (это шестое место
1
Составлена автором по данным: Регионы России. ─ 2012.
82
среди всех 85 субъектов РФ после Москвы, Московской области, Краснодарского
края, Санкт-Петербурга и Свердловской области). Ростовская область удерживает
также третье место в России по продукции сельского хозяйства, шестое – по вводу
жилья, одиннадцатое – по ВРП (в том числе 50-е по ВРП на душу населения),
двенадцатое – по производству продукции обрабатывающей промышленности и, в
то же время – 21-е по инвестициям в основной капитал (в том числе 72-е по
инвестициям на одного жителя) и 46-е по среднедушевым денежным доходам
населения.
Всё это позволяет рассматривать Ростовскую область как достаточно
существенный
по
своей
демографической
«массе»
и
совокупному
потребительскому потенциалу домохозяйств, но, вместе с тем, среднеразвитый в
экономическом отношении регион Российской Федерации, в постсоветский
период несколько «сдавший» свои конкурентные позиции. В масштабе Юга
России
Ростовская
индикаторов
при
область
этом
по
устойчиво
большинству
занимает
социально-экономических
вторую
позицию,
уступая
соседствующему с ней Краснодарскому краю.
Достигнутый уровень экономического развития наиболее адекватно и
всеобъемлюще отражает показатель душевого ВРП. Как свидетельствует
проведённый анализ, в данном случае все последние двадцать лет Ростовская
область существенно отставала от его среднероссийских величин. Наибольший
«разрыв» фиксировался в первой половине 2000-х годов (хозяйственный комплекс
Ростовской области сильно пострадал от трансформационного кризиса и
деиндустриализации); к 2008 году его несколько удалось преодолеть; недавний
кризис вновь остро ударил по экономике области и дистанция между областным и
общим по России показателем душевого ВРП вновь возросла.
Что же касается сопоставлений с Краснодарским краем, то ещё в середине
1990-х различия в показателях душевого ВРП между двумя регионами были слабо
ощутимы. В последующее десятилетие Краснодарский край ушёл в «отрыв»; к
середине 2000-х благодаря частичной реиндустриализации Ростовской области
удалось немного приблизиться к макрорегиональному лидеру; в 2009-2010 гг.
83
темпы роста душевого ВРП в Краснодарском крае (в том числе из-за реализации
«олимпийского проекта») вновь оказались существенно выше (табл. 19).
Таблица 19 ─ Соотношение душевого ВРП в Ростовской области,
Краснодарском крае, г. Москве и в Российской Федерации в целом (душевой
ВРП в Ростовской области = 1,0)1
1995
г.
1290*
1,0
2000
г.
714*
1,0
2005
г.
2125*
1,0
2008
г.
4790*
1,0
2009 г.
3700*
Ростовская
1,0
область
1,34
1,20
1,16
1,28
Краснодарский 1,04
край
2,79
5,78
6,3
5,47
4,85
г. Москва
1,6
1,96
2,07
1,73
1,73
Российская
Федерация
* эквивалент душевого ВРП в долларах США
2010
г.
4900*
1,0
2011 г.
2012 г.
5950*
1,0
6167*
1,0
1,31
1,31
1,38
4,99
1,78
4,87
1,78
4,40
1,77
Отставание Ростовской области в производстве валовой добавленной
стоимости в существенной мере связано с
её сложившейся в последние два
десятилетия макроэкономической специализацией.
Проведённый анализ соотношения долей отдельных отраслей экономики в
ВРП Ростовской области к аналогичным показателям в целом по России
свидетельствует о выраженной специализации нашего региона лишь по трём
существенным позициям. Первая (и наиболее значимая) – сельское хозяйство;
опираясь на благоприятные агроклиматические условия и транспортную
доступность ориентированных на экспорт портовых
терминалов, Ростовская
область наращивает свою сельскохозяйственную специализацию. Следует, при
этом, отметить, что доля сельского хозяйства в структуре ВВП Ростовской области
сократилось с 17 % в 2000 г. до 11,6 % в 2010 г. и 12,8 % в 2011 и 2012 гг. За 2000-е
годы на территории области существенно снизилась и занятость в сельском
хозяйстве: с 332 тыс. до 254 тыс., т.е. более чем на четверть. При этом на фоне
сокращения занятости в индустриальной сфере, доля последней в областном ВРП
1
Составлена автором по данным: Регионы России. ─ 2012.
84
практически не изменилась: 24,7 % в 2000 г., 26,2 % в 2010 г. и 25,1% в 2011 году.
В 2013 г., тем не менее, доля промышленности в структуре ВРП возросла до 30,4
%.
Это
свидетельствует
о
некоторой
неустойчивой
реиндустриализации
региональной экономики (достигнутой, в том числе благодаря реализуемым
крупным инвестиционным проектам в сфере атомной электроэнергетики); в итоге,
Ростовская область сохраняет свою миссию межрегионального поставщика
электрической энергии (табл. 20).
Таблица 20 ─ Удельный вес отдельных сфер экономики в ВРП Ростовской
области в соотношении с аналогичным показателем в целом по России1
Сельское
хозяйство
Производство
электрической
энергии, газа и
воды
Образование
2000
2005
2008
2010
2012
2,50
2,46
2,78
2,76
2,77
…
1,42
1,11
1,31
1,29
…
1,36
1,25
1,29
1,29
Только за 2009 – 2013 гг. производство электрической энергии на
территории Ростовской области выросло в 1,44 раза (в целом по РФ – на 6 %).
Энергоизбыточность региона в условиях дефицитности энергосистемы Юга
обеспечивает Ростовской области существенное конкурентное преимущество,
создаёт благоприятную (потенциально, поскольку тариф также существенен)
возможность для формирования в регионе кластера энергоёмких производств.
Как акцентировано в «Стратегии социально-экономического развития
Ростовской области на период до 2020 года», к нашего региона имеются все
необходимые возможности для размещения на его территории всей цепочки
добавленной стоимости как в производстве, так и в сфере услуг. Имеются в виде,
прежде всего, такие сферы региональной экономики, как сельскохозяйственное
производство, сельхозмашиностроение и легкая промышленность, транспортно-
1
Составлено автором по данным: Регионы России. Социально-экономические показатели. ─ М., ─ 2012.
85
логистический комплекс, электроэнергетика, сфера медицины и образования.1
Заметим, что речь идёт именно о потенциале, а не о фактически (и эффективно)
реализуемых экономических возможностях. Имеющий место (и являющийся
позитивом) существенный уровень диверсификации экономики Ростовской
области, действительно, имеет место, однако он сочетается с малочисленностью и
«недосформированностью»
отраслей
макроэкономической
специализации.
Фактически таковыми в настоящее время (наряду с сельским хозяйством)
являются отдельные отрасли Машиностроения и металлургии, а также
производство растительного масла (табл. 21).
Таблица 21 ─ Удельный вес Ростовской области в производстве некоторых
видов промышленной продукции в масштабе ЮФО и РФ, %2
1990
Электроэнергия
Легковые
автомобили
Экскаваторы
Стальные трубы
Уголь
Масло
растительное
1995
2000
2007
2013
РФ
ЮФО*
РФ
ЮФО*
РФ
ЮФО*
РФ
ЮФО* РФ
1,5
20,0
1,7
22,4
1,2
18,0
2,0
29,1
2,8
36,7
-
-
0,0
100
0,0
100
4,1
98,4
1,5
100
5,3
13,2
7,3
100
55,9
98,0
1,2
14,9
7,4
100
69,2
99,0
1,9
9,3
3,8
100
47
100
13,1
9,1
2,3
100
36
100
7,5
7,9
1,6
100
31
100
13,0
23,7
13,6
21,5
18,2
34,2
24,3
43,8
17
39,2
ЮФО*
* ЮФО + СКФО
Характерно, что в отличие от России в целом в «восстановительный»
период 2000-х (вплоть до 2008 года) индустриальный комплекс Ростовской
области продемонстрировал более существенные, чем ЮФО и Россия в целом,
темпы развития. В частности, за 1999-2008 гг. объём промышленного
производства на территории области увеличился в 2,29 раза, в то время как в
целом по ЮФО в 1,88 раза, а в РФ – 1,63.
В кризисном 2009-м промышленность нашего региона испытала более
глубокий (чем в целом по стране) спад. В последние годы позитивный тренд
1
2
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
Составлена автором по данным: Регионы России. Социально-экономические показатели. ─ М. ─ 2008.
86
промышленного производства на территории Ростовской области вновь опережал
ситуацию и в ЮФО, и в России в целом (табл. 22).
Таблица 22 ─ Индексы промышленного производства
(в процентах к предыдущему году)1
Российская
Федерация
Южный
федеральны
й округ
Ростовская
область
2000
2002
2004
2005
2006
2007
2008
2009
2010
2011
2012
2013
108,7
103,1
108,0
105,1
106,3
106,8
100,6
90,7
108,2
104,7
103,4
100,4
108,1
102,4
108,7
109,2
114,4
109,1
102,5
88,3
108,9
108,8
107,8
104,4
112,7
101,9
116,0
116,1
115,8
114,5
105,1
84,5
116,4
113,8
107,8
106,2
Сохраняющаяся диверсификация промышленного производства и его
опережающие темпы развития не решают, вместе с тем, фундаментальной задачи
технико-технологической модернизации индустриального комплекса, выхода на
мировые рынки с конкурентоспособной продукцией с высоким уровнем
добавленной стоимости. Для региональной экономики характерна существенная
степень износа основных фондов (особенно в таких сферах, как добыча полезных
ископаемых, строительство, торговля), использование устаревших технологий на
фоне
крайне
низкой
инновационной
активности,
неадекватная
система
инфраструктурного обеспечения. Всё это ограничивает возможность производства
конкурентоспособной по цене и качеству продукции, в том числе и с ориентацией
на мировой рынок, создаёт специфические, не во всём благоприятные условия для
внешнеэкономических взаимодействий, в том числе с таким экономически
динамично развивающимся партнёром, как Турецкая Республика.
Оценивая возможности российско-турецкого взаимодействия и высвечивая
его
наиболее
важные,
корреспондирующие
со
структурой
региональной
экономики сферы, следует также учитывать, что в последние годы на территории
Ростовской области темпы роста потребления превышают динамику производства
(табл. 23).
1
Регионы России. Социально-экономические показатели. ─ М. ─ 2012.
87
Таблица 23 ─ Динамика абсолютных показателей ВРП и фактических
расходов домохозяйств за 2000 – 2012 гг.1
Российская Федерация
Ростовская область
6,5
7,1
7,1
7,9
ВРП
Фактические расходы
домохозяйств
Данная тенденция особенно рельефна, если учитывать, что валовая
добавленная
стоимость
в
базовой
для
Ростовской
области
сфере
сельскохозяйственного производства за 2000 – 2012 гг. возросла лишь в 5,4 раза.
Ростовская область в последние годы всё больше превращалась не столько в
«производящий», сколько в «потребляющий» регион (и лишь в последние два-три
года ситуация начала немного меняться). В самой региональной экономике это
стимулировало опережающее развитие сферы услуг. Во внешнеэкономической
сфере – превращало территорию Ростовской области в один из регионов, в
наибольшей мере притягательных для импорта (в том числе продовольствия,
стройматериалов, предметов потребления, туристско-рекреационных услуг и т.п.).
В подобной ситуации экспортный потенциал Ростовской области не только
объективно занижен, но и (как это акцентировано разработчиками «Стратегии
социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года») в
структурном отношении смещён в пользу товаров с низкой добавленной
стоимостью, «порождая риски укрепления и пролонгации «сырьевой» модели
экономики региона, когда основой конкурентоспособности экспортируемой
продукции является, главным образом, эксплуатация земельных ресурсов и
относительно дешевой энергии»2. Отметим также, что существенная часть
экспортного потенциала формируется вне реального сектора собственно самой
региональной экономики, фактически представляя собой транзит, регистрируемый
как «экспорт» таможенными органами, действующими на территории Ростовской
области.
1
2
Составлена автором по данным Регионы России. ─ 2012.
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
88
Турецкий бизнес, его экономические интересы и поведение в отношении
рынков Ростовской области в подобной ситуации, с одной стороны, – создают
(расширяют)
необходимые
для
функционирования
важнейших
сегментов
экономики нашего региона рынки сбыта, удовлетворяют спрос на широкий спектр
товаров и услуг, благоприятствуют реализации областью её транспортнотранзитной, логистической миссии. С другой (в большинстве ситуаций)
сложившиеся двухсторонние взаимодействия консервируют сырьевую модель
нашего
региона,
способствуют
закреплению
её
преимущественно
«импортирующего» и транзитного внешнеторгового профиля, многократного
доминирования
внешне-торговой
активности
над
иными
видами
внешнеэкономической деятельности, включая прямые инвестиции.
Вопрос активизации инвестиций в экономику Ростовской области, учитывая
ситуацию последних лет – наиболее приоритетен. За 2009 -2010 гг. инвестиции в
основной капитал на территории Ростовской области сократились со 194 млрд
руб. до 155 млрд руб., т.е. на 25 %. В 2012 г. объём инвестиций на территории
области вновь вырос, достигнув 208 млрд руб.; в 2013 аналогичный показатель
составил 242 млрд руб. В итоге, по душевым инвестициям в основной капитал
область переместилась с 73 места среди всех регионов (85) в России на 55 место,
по-прежнему более чем на треть, уступая среднему по стране уровню. Причём,
развитие внешнеэкономических отношений с Турецкой Республикой в этой сфере
не столько предоставляет дополнительные возможности для нашего региона,
сколько порождает проблемные ситуации и риски последующего развития её
базовых сфер.
Ростовская область (в её современной экономической ситуации) в целом
малопривлекательна для прямых иностранных инвестиций, включая и турецкие.
Более того, внешнеэкономические связи выступают устойчивым каналом
«перетока» валютной выручки предприятий-экспортёров за пределы региона и
России в целом. По сути, имеет место вывоз капитала за рубеж, размеры которого
по итогам 2000–2009 годов составляют до 30–40 процентов от всего объёма, или
89
1–2 млрд долл. США.1 Часть этой суммы «спрятана» и в экспорте из Ростовской
области в Турцию. Иными словами, наращивая экспорт, область, с одной стороны
обретает, а, с другой – стабильно теряет существенный финансовый ресурс.
который (в иной ситуации) мог бы быть (к примеру) ориентирован на
восстановление и развитие столь необходимой для последующего развития
экономики Ростовской области производственной и иной инфраструктуры.
Встречный «поток» инвестиций ощутимо уступает подобной «теневой» утечке
финансовых ресурсов и в ситуации с Турцией это достаточно легко объяснимо,
если попытаться сопоставить ряд важнейших характеристик, иллюстрирующих
условия ведения бизнеса в Турции и в России (табл. 24).
Таблица 24 ─ Некоторые сравнительные данные, характеризующие условия
ведения бизнеса в Турции и России2
Сфера
Инвестиционная
привлекательность
Индикатор
Место в Индексном рейтинге
инвестиционной
привлекательности стран (2013 г.)
Конкурентоспособность Место в Глобальном рейтинге
экономической
экономики
конкурентоспособности, 2013
Коррупция в экономике
Место в рейтинге Индекса
восприятия коррупции
(CorruptionPerceptionIndex) в 2014
году
Средняя зарплата
(после вычета налогов)
Руб., после вычета налогов (ист.
morforum.ru›t20632)
Плотность
экономической
активности
ВВП Турции на 1 км² её
территории;ВВП России,
умноженный на долю Ростовской
области в ВРП страны; Долл. США
Турция
Россия
68
116
43
67
64
136
29000
26000
1461 тыс.
415 тыс.
* средняя зарплата на март 2013 по г. Ростову-на-Дону
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
Составлено автором по: Рейтинг инвестиционной привлекательности стран. //
http://rating.rbc.ru/article.shtml?2011/07/14/33356430; Глобальный рейтинг экономической конкурентоспособности //
http://rating.rbc.ru/article.shtml?2013/09/06/34019742 ; Индекс восприятия коррупции //
http://gtmarket.ru/ratings/corruption-perceptions-index/info
1
2
90
Представленный выше сравнительный анализ базовых условий ведения
бизнеса в Турции и России (с необходимой детализацией по Ростовской области)
позволяет объяснить доминанту «торговой» модели поведения
турецких
партнёров.
Турецкая
экономика,
в
частности,
инвестиционно
существенно
привлекательнее в глобальном масштабе, чем российская (напомним, что
Ростовская область не относится к регионам, лидирующим ни по общему объёму,
ни по душевому показателю инвестиций в основной каптал). Уступает Россия и по
такому комплексному индикатору, как «конкурентоспособность» экономики.
Серьёзнейшим «антидоводом» при принятии решения об инвестициях в
российскую экономику является и укоренившийся в массовом сознании образ
России как страны с крайне высоким уровнем коррупции. Кроме того, средняя по
Турции плотность экономической активности (ВВП отнесённый на 1 км² её
территории) существенно (в 3,5 раза) выше, чем в Ростовской области и это
обстоятельство также существенно при принятии соответствующих бизнесрешений. Барьером при реализации внешнеэкономической деятельности (в том
числе и в инвестиционной сфере) выступают и этнокультурные различия, слабый
уровень лингвистической подготовки, а также устоявшиеся стереотипы взаимного
восприятия.
В подобной ситуации турецким предпринимателям (в их основной массе)
логичнее
ограничиться
подбором
надёжных
российских
партнёров
для
устойчивого сбыта турецких товаров, чем осуществлять на «чужой» территории
достаточно рискованные долгосрочные инвестиции (тем более, что финансовые
рынки Турции циклически лихорадит, а внешнеторговый баланс страны
устойчиво отрицателен, что усложняет условия валютного кредитования,
особенно на продолжительный срок). Как это отмечает Н.Н. Евченко, «по итогам
2008–2009 годов прямые иностранные инвестиции в основном не ориентированы
на экспорт и направляются для завоевания внутреннего рынка, продвижения
91
импортных товаров, техники и технологий».1 Этот вывод может быть полностью
распространён и на «поведение» турецких предпринимателей на рынках нашего
региона, включая и соответствующую инвестиционную активность.
Приводя сравнительные данные, характеризующие условия ведения бизнеса
в Турции и России, обратим внимание и ещё на один существенный показатель:
средняя зарплата (после вычета налогов) на территории Турции выше (чем даже в
«столичном» Ростове-на-Дону.) Это превращает наш регион в малоперспективный
с точки зрения массовой миграции экономически активного населения Турецкой
Республики.
С другой стороны, имеющийся «разрыв» в уровнях средней
заработной платы не столь существенен, чтобы всерьёз мотивировать размещение
на территории Ростовской области трудоёмких производств (с опорой на местные
трудовые ресурсы). Аналогичные барьеры существуют и при продвижении
российских инвестиций в Турцию. Тем не менее, в последнее время территория
Турецкой Республики оказывается всё более притягательной инвестиционной
«площадкой» для российского бизнеса; усиливается конкуренция турецких
регионов с российскими (в том числе и Ростовской областью) за размещение
промышленных производств. В 2013 году по данным Турецкого института
статистики в Турции было зарегистрировано 1400 представительств российского
бизнеса. Инвестиционная привлекательность турецкой экономики в последнее
время возросла благодаря созданию в этой стране 26-ти местных агентств
развития, ведущих поиск партнёров в российских регионах по принципу
взаимодополняемости экономик.2
Выбор Турции (как некой альтернативы промышленной активности на
территории
Ростовской
области)
в
существенной
мере
мотивирован
традиционными для нашего региона проблемными ситуациями и дефицитами.
Важнейший из них – практически повсеместные инфраструктурные ограничения,
в том числе и в крупнейших городах. Наибольшие же инфраструктурные риски
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
Дружинин А.Г., Ибрагимов А., Башекан А. Взаимодействие России и Турции в пространстве постсоветской
Евразии: факторы, тенденции, проблемы, перспективы // Известия Русского географического общества. ─ 2013. ─
№ 4.
1
2
92
(способные парализовать всю хозяйственную деятельность) характерны для
сельских территорий. К числу подобных инфраструктурных рисков следует
отнести риски производственной инфраструктуры, транспортной и социальной.
Сюда же необходимо добавить природные риски ведения сельского хозяйства, всё
чаше фиксируемые на территории Ростовской области метеорологические и
агрометеорологические чрезвычайные события (засуха, заморозки, бури, ураганы,
крупный
град,
сильные
дожди,
сильные
снегопады
и
т.п.),
а
также
усиливающуюся конкуренцию на рынке сельскохозяйственной продукции. Всё это
сводит к минимуму (по крайней мере в кратко- среднесрочной перспективе)
любую потенциальную возможность турецких инвестиций в базовый для
экономики Ростовской области аграрный сектор.
Для
среднего
ориентированного
по
на
«размеру»
российский
рынок
бизнеса
(составляющего
турецкого
основу
бизнес-сообщества)
существенным являются также присущие современной России высокий уровень
налоговой нагрузки, низкая доступность финансовых ресурсов (воздействие
данного фактора ещё более существенно с 2014 года, в условиях экономического
кризиса и введённых против России западных санкций), а также земли и
недвижимости (каждый второй производственный бизнес сталкивается как
минимум со значительными трудностями в ходе покупки или аренды земельных
участков и производственных помещений). Немаловажным фоном для всех
действующих на российском рынке хозяйствующих субъектов выступает и
высокий
уровень
теневой
экономики
и
неформальной
деятельности,
криминализация экономики, её существенная коррупционная составляющая.
Фактором, лимитирующим необходимый «переток» инвестиционных ресурсов в
Ростовскую область является и слабый уровень развития в ней логистики
(отсутствие глобальных логистических операторов, неразвитость логистической
инфраструктуры и другие причины), что негативно сказывается на объемах,
скорости и эффективности перевозок.
В выше охарактеризованной ситуации турецкие предприниматели логично
ориентируются не на прямые инвестиции, а на внешнеторговые операции и лишь
93
закрепившись на рынке (в исключительных случаях) у них появляется мотивация
инвестировать.1
Более детализированную оценку возможностей, рисков и угроз турецкороссийского взаимодействия с учётом тренда и проблемных ситуаций развития
экономики Ростовской области позволяет осуществить применение технологии
проведённого
SWOT-анализа,
возможностей
и
интересов
автором
Ростовской
как
с
позиций
области,
так
стратегических
и
её
турецких
внешнеэкономических партнёров.
Последние несколько лет SWOT-анализ активно внедряется в системе
территориального управления. Иго применение позволяет установить некий
имеющий место «здесь и сейчас» баланс возможностей и сил, обеспечивающих
позитивную динамику, а также факторов ему препятствующих. Слабые стороны
акцентируют имеющиеся ограничения, на преодоление которых должны быть
направлены соответствующие усилия. Сильные стороны рассматриваются как
нечто сформированное управленческой инициативой, либо сложившееся в силу
иных объективных обстоятельств. Возможности
-
воспринимаются как
различного рода ресурсы, которые могут и должны быть практически
использованы; угрозы – указывают на те негативные факторы, которые
необходимо учитывать.
Проведённый ранее анализ факторов и трендов российско-турецкого
внешнеэкономического взаимодействия и его проекции на экономику Ростовской
области позволяют представить результаты SWOT-анализа в форме следующей
матрицы (табл. 25).
Проведённый анализ подводит к выводу о наличии как возможностей
дальнейшего развития российско-турецкого внешнеэкономического сотрудничества (применительно к экономике Ростовской области), так и параллельно
существующих угроз, в том числе и в геостратегической сфере.
Реднова И.Ф. Экономические связи Ростовской области с Турцией: некоторые факторы, параметры, тренды //
Южно-Российский форум: экономика, социология, политология, социально-экономическая география. ─ 2012. ─
№ 2 (5). ─ С. 86-90.
1
94
Таблица 25 ─ SWOT-анализ возможностей, рисков и угроз турецкороссийского взаимодействия (в ситуации Ростовской области)1
Возможности, риски и угрозы для развития
Возможности, риски и угрозы для турецких
взаимодействия с Турцией Ростовской
внешнеэкономических партнёров в
области
Ростовской области
Сильные стороны
Масштаб и динамика турецкого рынка.
Ростовская область - один из достаточно
Географическая «приближенность»
крупных, в целом развивающихся
внешнеэкономического партнёра, возможность региональных рынков практически для всех
поддержания трансакваториальных связей.
групп товаров и услуг Турции. Положение на
Частичная взаимодополняемость экономик.
транспортном коридоре «Турция – важнейшие
региональные рынки России».
Слабые стороны
Недостаточное налоговое стимулирование
Неподготовленность инженерной и
экспорта товаров с высокой добавленной
транспортной инфраструктур для реализации
стоимостью.
инвестиционных проектов.
Преимущественно сырьевая структура экспорта Отсутствие действенных механизмов
Ростовской области.
привлечения и поддержки инвестиций.
Недостаточная конкурентоспособность
Низкий потенциал потребительского и
несырьевых товаров из Ростовской области на
инвестиционного спроса. Малые глубины
турецком рынке.
судоходных путей, не позволяющие заходить в
Отсутствие кадров, способных
порты. Ростовской области морским судам
профессионально обеспечивать эффективные
грузоподъемностью более 3-5 тыс. тонн.
внешнеэкономические связи хозяйствующих
Низкий уровень логистического обеспечения
субъектов Ростовской области и Турции.
грузовых перевозок.
Высокий уровень коррупции.
Возможности
Эффективная реализация транспортноРасширение сбыта по всему спектру
транзитного потенциала Ростовской области,
традиционных для Турции товаров и услуг.
развитие логистики и инфраструктуры.
Укрепление геоэкономических и геопоБолее полная загрузка производственных
литических позиций Турецкой Республики на
мощностей, рост бюджетных доходов, большая Юге России. Создание стабильных,
устойчивость региональной социальноконтролируемых турецким капиталом,
экономической системы.
сырьевых и сбытовых зон в ближайшей
геоэкономической периферии Турции.
Угрозы
Вывоз капитала. Углубляющаяся зависимость
Природные риски ведения сельского хозяйства
производителей товаров от доступа на турецкий на территории Ростовской области.
рынок, а также транспортного транзита через
Деградация базовой инфраструктуры.
черноморские проливы. Рост периферийности
Растущие издержки на рабочую силу, аренду
региональной экономики.
недвижимости, услуги естественных
Пролонгация экологически неблагопри-ятной
монополий, транспорт.
монокультуры растениеводства.
Составлено автором на основе обобщения эмпирической и аналитической базы диссертационного исследования,
а также с учётом публикаций по проблематике российско-турецких экономических взаимосвязей [Аккая М.
Российско-турецкие отношения в 2000-2006 гг. // Власть. 2008. № 11. С. 69-73; Волкова С.Л. Некоторые аспекты
экономического сотрудничества Турции с субъектами Российской Федерации - Северного Кавказа, Поволжья и
Урала // Современная Турция: проблемы и решения М., ИБВ, 2006; Дружинин А.Г. Российско-турецкое
взаимодействие в пространстве постсоветской Евразии: возможности, проблемы и перспективы для Юга России //
Научная мысль Кавказа. 2013. № 1. С. 58-61; Ferit Temur. Türk-Rus İlişkilerine Medeniyetsel Bir Bakış // Stratejik
Düşünce Enstitüsü). 15.07.2014 года // URL: http://www.sde.org.tr/tr/newsdetail/turk-rus-iliskilerine-medeniyetsel-birbakis/3801 (Дата обращения - 11.11.2014) и др. )
1
95
Наиболее существенные возможности предопределяются масштабом и
динамикой
турецкого
внешнеэкономических
рынка,
географической
партнёров,
условиями
«приближенностью»
для
поддержания
трансакваториальных связей.
Важно
также
учитывать,
что
в
сложившейся
структуре
внешнеэкономического взаимодействия Ростовской области и Турции дальнейшая
пролонгация его поступательного тренда фактически будет благоприятствовать
консервации
негативной,
и
всё
более
углубляющейся,
практике
функционирования территорииально-хозяйственной системы Ростовской области
по периферийной модели.
С учётом этого необходимое, мотивируемое многими обстоятельствами
наращивание российско-турецкого сотрудничества должно осуществляться с
учётом реализации императива развития экономики Ростовской области. Задача
эта не может быть успешно решена автоматически; она требует ресурсного
обеспечения, целенаправленных усилий и скоординированных, осмысленных
подходов, в том числе и в сфере эффективного использования собственно
«турецкого фактора».
96
3. УЧЕТ ФАКТОРА РОССИЙСКО - ТУРЕЦКИХ ВЗАИМОСВЯЗЕЙ
В СИСТЕМЕ УПРАВЛЕНИЯ РЕГИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИКОЙ
3.1 Обоснование стратегических приоритетов
российско-турецкого экономического взаимодействия
в интересах инновационного развития Ростовской области
Развитие связей с Турцией (наиболее крупным и обладающим потенциалом
дальнейшего роста экономическим аттрактором Причерноморья1) – важная
составляющая (приоритетный фактор) устойчивой поступательной социальноэкономической динамики Ростовской области. В ситуации возрастающего в
Российской Федерации бюджетного дефицита и неоднозначных перспектив
важнейших для экономики страны мировых рынков энергоносителей – будущее
экономики и социальной сферы таких (в существенной степени зависимых от
межбюджетных трансфертов) территорий как Ростовская область всё в большей
мере будут определяться возможностями выстраивания полномасштабного и в
существенной степени экспортоориенированного регионально-хозяйственного
комплекса (с высоким уровнем добавленной стоимости и устойчивым локальным
рынком сбыта для своей продукции). Важную роль, при этом, призваны играть
уже
наработанные
внешнеэкономические
и
соответствующие
связи,
специализации
ориентированные
на
нашего
рыночный
региона
потенциал
непосредственно сопредельных, либо расположенных в относительной близости
государств.
В
современном
геополитическом
контексте
при
реализации
потенциала внешнеэкономических связей существенна и геостратегическая
позиция наших партнёров, их готовность полномасштабно взаимодействовать с
Россией даже в условиях введённых США и их союзниками экономических
санкций. Турция – не только ближайший геоэкономический «сосед» России (и её
Юга), не только динамично растущая рыночная экономика, но и страна (как
Дружинин А.Г. «Причерноморская составляющая» российско-турецкого взаимодействия в современном
евразийском контексте // Южно-российский форум: экономика, социология, политология, социальноэкономическая география. ─ 2014. ─ № 2 (9). ─ С. 3-12.
1
97
показал кризис 2014 года) – ориентированная на взаимовыгодные устойчивые
партнёрские связи с Российской Федерацией. В этой ситуации российско-турецкое
экономическое
оказывается
трансграничное
созвучным
(трансакваториальное)
долгосрочным
целевым
взаимодействие
ориентирам
экономики
Ростовской области, а его характер и основные векторы – должны быть
соотнесены со стратегическим видением её развития.
Официальные, доминирующие в среде административной и научной элиты
Ростовской области представления о сценариях социально-экономической
динамики нашего региона, о его предпочтительном будущем (выступающие
основой при выработке практических мер и шагов в области региональной
политики) – наиболее полно представлены в разработанной в 2010 году и
утверждённой Законодательным собранием Ростовской области «Стратегии
социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года». В этом
объёмном документе,1 в частности, подчёркивается, что инвестиционное и
технологическое взаимодействие с зарубежными партнерами. а также развитие
внешней торговли - выступают
одними из основополагающих условий
повышения конкурентоспособности региональной экономики. Зафиксирована в
нём
и роль Турции как наиболее значимого импортера продукции и услуг
предприятий и организаций Ростовской области.
Следует обратить внимание, что в тексте «Стратегии…» обозначена
альтернатива развития региональной экономики в виде двух его сценариев –
консервативного (с характерным для него сохранением современных факторов и
тенденций экономического роста) и инновационного, предусматривающего
реальные структурные и технико-технологические изменения. Реализация
каждого из них (как видится с учётом всего проведённого ранее анализа) должна
быть тесно сопряжена с наращиванием трансграничных турецко-российских
связей. Структура этих связей, их характер, для каждого из сценариев – в
существенной мере специфичны.
1
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
98
Консервативный сценарий опирается на предположение о сохранении
сложившейся модели развития региона, основу которой составляют сельское
хозяйство и сельхозпереработка, машиностроение, металлургия и производство
готовых
металлических
изделий,
торговля
и
транспортно-логистический
комплекс.1 Он соответствует фактическому, уже состоявшемуся и имеющему
существенные
основания
для
последующего
воспроизводства
тренда
внешнеэкономического взаимодействия, в том числе и с хозяйствующими
субъектами Турецкой Республики. В его рамках проявившаяся во взаимодействии
с турецкой экономикой специализация Ростовской области как транзитной,
транспортно-коммуникационной и сырьевой территории, а также рынка сбыта
индустриального комплекса Турции, её овощеводства, садоводства и туристскорекреационной сферы – практически консервируется, не подлежит пересмотру.
Варьировать может лишь масштаб взаимодействия (предпочтительность выбора
для поддержания внешнеэкономических связей ростовских либо краснодарских
морских портов, тот или иной уровень платёжеспособного спроса на товары и
услуги турецкого экспорта, а также востребованность турецкими импортёрами
традиционной продукции ростовских и иных российских товаропроизводителей).
Устоявшийся, в целом полупериферийно - периферийный, характер нашей
региональной
экономики
(ставший
вполне
успешной
практикой
сотен
хозяйствующих субъектов Ростовской области, обеспечивающий территории
устойчивые налоговые доходы и достаточно существенное число эффективных
рабочих мест), при этом, пролонгируется, создавая эффект устойчивости. Он же,
одновременно, порождает финансово-инвестиционные, технико-технологические,
маркетинговые и ментально-поведенческие барьеры для необходимого развития
территориально-хозяйственного комплекса и, на этой основе, полномасштабного
решения социальных проблем.
Слова «инновация», «инновационный» – стали в настоящее время одними
из наиболее часто используемых как в научной литературе, так и в средствах
1
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
99
массовой информации. Все разработанные и принятые в последние годы на
федеральном и на региональном уровне документы в области стратегирования
социально-экономического
развития
акцентированы
на
инновационные
приоритеты. Сложилась (всё ещё маломощная, низкоэффективная) и практика
поддержки инновационной деятельности, в том числе и в масштабе Ростовской
области. В рамках государственной программы «Экономическое развитие и
инновационная экономика» с 2014 года в Ростовской области действует
подпрограмма «Инновационное развитие Ростовской области», утвержденная
постановлением Правительства Ростовской области от 25.09.2013 №599. Так, в
частности, в рамках указанной подпрограммы в 2013 году для поддержки
инновационно ориентированных экономических субъектов были привлечены
бюджетные
средства
(федеральный
бюджет)
в
размере
9,4
млн
руб.;
воспользовались ими лишь 14 предприятий, большинство из которых (12) по
масштабу своей деятельности являются малыми и средними. Предприятиям,
реализующим инновации, была, также, предоставлена субсидия объёмом в 16,35
млн руб. (в том числе за счет средств областного бюджета - 7 млн руб. и
федерального бюджета - 9,4 млн руб.)1. В
соответствии с постановлением
Администрации Ростовской области от 21.12.2009 № 681 «Об утверждении
Перечня мероприятий по развитию инновационной деятельности в Ростовской
области в 2010 году») открыт Информационно-консультационный центр для
инноваторов и изобретателей. Всего же, на цели стимулирования инновационного
развития
экономики
Ростовской
области
Программой
в
2014-2020
гг.
предусмотрено привлечение 1,16 млрд. рублей; экономический кризис, разумеется
существенно скорректирует эти планы.
В настоящее время на территории Ростовской области имеют место
технопарки, венчурные организации, бизнес-инкубаторы, центры трансфера
технологий, управляющие компании, организации научно-технической сферы.
Объем инновационной продукции в 2013 г. в сопоставлении с 2012 годом составил
Инновационный портал Ростовской области. Электронный ресурс. URL: http://novadon.ru/press-relizy-iotchety/articles/osnovnye-pokazateli-i-harakterizuyushie-innovacionno-razvitie.html (дата обращения: 22.03.2014)
1
100
137,4%; это эквивалентно объёму свыше 25 млрд руб.; за год на 78,6 %, выросли
затраты
предприятий
организационные
области
инновации.
на
технологические,
По
данным
на
маркетинговые
01.07.2014,
и
количество
инновационно активных предприятий области (по полному кругу организаций,
включая малые и средние) составило 145 единиц1. Что касается межрегиональнх
сопоставлений, то Ростовская область занимает 2 место в ЮФО по индексу
инновационной активности (после Волгоградской области)2, удерживая третье
место в России по научно-образовательному потенциалу— после Москвы и
Санкт-Петербурга3.
В масштабе Российской Федерации Ростовская область, тем не менее, вряд
ли может быть отнесена к территориям – лидерам инновационного развития. В
области (вмещающей около 3 % населения страны) в 2013 г., к примеру, создано
чуть более 1 % от общего объёма передовых технологий России (для сравнения
– в Новосибирской области – 5 %, Челябинской – 4,5, Свердловской – 8%,
Нижегородской – 4 %, Калужской области – 4 %). Примерно аналогичен и
показатель удельного веса Ростовской области в используемых по стране
передовых технологиях. Показательно, что с 2003 г. инновационная активность
предприятий в регионе стабильно снижается; столь однонаправленный
негативный тренд имеет место только в 11 субъектах Федерации; в Ростовской
области он предельно продолжительный и устойчивый. Объём инновационных
товаров (работ, услуг) в нашем регионе не превышает 4,9 % от общего объема
отгруженных товаров, выполненных работ, услуг (в среднем по РФ – 6,3 %).
Симптоматично, что в Рейтинге инновационной активности регионов
Национальной ассоциации инноваций и развития информационных технологий
(НАИРИТ) Ростовская область заняла 37-е место среди 83 регионов. Рейтинг
нацелен на вычленение территорий, имеющих лучшие показатели в области
1 Ростовстат. Электронный ресурс. URL: www.rostov.gks.ru (дата обращения: 19.01.2015)
2
Инновационный портал Ростовской области. Электронный ресурс. URL: www.novadon.ru (дата обращения:
07.10.2013)
3
Научно-технологический комплекс Ростовской области. Электронный ресурс. URL: www.donland.ru (дата
обращения: 10.10.2013)
101
поддержки развития науки и инновационной сферы. В другом рейтинге
инновационного развития субъектов РФ, разработанном Высшей школой
экономики (ВШЭ), по итогам 2011 года Ростовская область заняла 54-е место,
опустившись на 29 позиций по сравнению с 2008–2010 годами.
Отставание в инновационной сфере ведёт к нарастанию периферийных черт
в региональной экономике (её «периферизации»1), замедлению темпов роста
производительности труда, оттоку молодого высокообразованного населения и
комплексу иных следствий. Логично, что в рамках «Стратегии…» основной
акцент, сделан не на консервативный, а на инновационный сценарий,
рассматриваемый в качестве единственно приемлемого и базового. В плане его
конкретизации,
сформулировано
«переформатированием»
несколько
устоявшегося
напрямую
характера
связанных
с
российско-турецких
экономических взаимосвязей задач.
Прежде
всего,
обратим
внимание
на
наиболее
фундаментальный,
«стержневой» тезис « Стратегии…» о необходимости «в структуре экспорта и
межрегионального обмена сократить долю сырья и увеличить долю готовой
продукции».2 Применительно к сложившейся внешнеэкономической практике его
реализация означает консервацию (либо незначительное увеличение) объёмов
сырьевого экспорта в Турцию, при одновременном опережающем росте поставок
из Ростовской области в эту страну готовой продукции, либо обретении
ростовскими экспортёрами продукции с высоким уровнем добавленной стоимости
новых зарубежных рынков сбыта. Отметим также, что не всё в данной сфере
зависит исключительно от Ростовской области, поскольку значительная часть
экспортируемого сырья производится вне нашего региона, фактически, являясь
транзитом.
Не менее значимой (исходя из сложившегося формата трансграничных
связей с хозяйствующими субъектами Турции) является и имеющая место в
Дружинин А.Г. Экономика Юга России в системе «центр-периферия»: позиционирование, тренды, риски и
возможности // Юг России: институты и стратегии модернизации экономики / Под ред. А.Г. Дружинина, Ю.С.
Колесникова и В.Н. Овчинникова. – М., ─ 2013. ─ 553 с.
2
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
1
102
«Стратегии..» установка «стать доминирующим на внутреннем рынке Российской
Федерации и известным на зарубежных рынках поставщиком широкого перечня
переработанной
реализации
сельскохозяйственной
необходимо
(помимо
продукции».1
инвестиций
и
Для
её
технологий)
практической
«открытие»
соответствующих зарубежных рынков, в том числе крупных, обладающих
существенным (и стабильно растущим) потенциалом потребительского спроса на
продукты питания. Турция в данном случае могла бы рассматриваться в качестве
одного из приоритетных целевых рынков. Однако, позитивная перспектива, в
данном случае, возникает лишь при непосредственном «заходе» в Ростовскую
область крупных турецких компаний (в том числе в форме создания совместных
предприятий),
специализирующихся
на
глубокой
переработке
сельскохозяйственного сырья, выпуске разнообразной (и привычной турецкому
потребителю) номенклатуры продуктов питания, ориентированных одновременно
как на российский, так и на турецкий рынок. В этом случае, правда, создаётся
угроза «вымывания» концентрирующейся в переработке добавленной стоимости
за пределы региона и в целом российской юрисдикции. Иной путь решения
данной задачи состоит в инвестициях крупных российских производителей
продовольствия в турецкие розничные сети; впрочем, он существенно более
затратный,
также чреват дальнейшим «уходом» финансово-инвестиционных
ресурсов из российской экономики и лишь косвенно (в «усечённом» объёме)
обеспечит Ростовской области необходимый для неё эффект реиндустриализации.
Следует обратить внимание, что отдельные прописанные в «Стратеги…»
целевые установки напрямую вступают в противоречие с современной практикой
турецко-российских внешнеэкономических связей. Например, в металлургии
предусматривается «увеличить передел на территории Ростовской области и
осуществить замещение поставок готовых металлических изделий из других
регионов, а также из-за рубежа, которые в значительных объёмах используются в
машиностроении и строительстве.2 Воплощение в жизнь данного подхода
1
2
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д. ─ 2011.
103
возможно лишь в условиях сокращения соответствующего импорта, в том числе и
из Турции.
В
тексте
«модернизации
«Стратегии…»
и
развития
сформулирована
машиностроения
также
на основе
необходимость
технологических
инноваций». 1 Определяются и структурные приоритеты: сельскохозяйственное,
транспортное, и энергетическое машиностроение. И в этом случае интересы
развития территориально-хозяйственной системы Ростовской области вступают в
ощутимые
противоречия
товаропроизводителей,
с
маркетинговыми
перспективами
ориентирами
наращивания
ими
турецких
экспорта
соответствующих товаров на рынок Ростовской области.
В ныне реализуемой (по крайней мере - формально) «Стратегии социальноэкономического развития Ростовской области до 2020 года» присутствуют,
впрочем, содержательные моменты, полностью «вписывающиеся» в уже
сложившуюся практику турецко-российских (в части интересов Ростовской
области) отношений. Имеется в виду, прежде всего, тезис о развитии транспортнологистического комплекса, в том числе ориентированного на обслуживание
экспортно-импортных потоков, предполагающего расширение существующей и
создание новой транспортно-логистической инфраструктуры.
В целом же, исходя из целей
и задач диссертационного исследования,
автором проведён анализ содержащихся в тексте «Стратегии…» приоритетов
развития территориально-хозяйственной системы Ростовской области (в первую
очередь её реального сектора) с точки зрения их соответствия «естественному»
(сложившемуся и имеющему все основания для своей пролонгации) тренду
турецко-российского взаимодействия. Как это отражено в таблице, современная
практика трансграничных взаимодействий с Турцией, создавая основу для
устойчивого функционирования регионально-хозяйственно системы, в целом ряде
ситуаций вступает в явный конфликт с интересами её развития, реализации
стратегических приоритетов нашего региона (табл. 26).
1
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д. ─ 2011.
104
Таблица 26 ─ Соответствие стратегических приоритетов развития реального
сектора экономики Ростовской области «естественному» тренду
турецко-российского трансграничного взаимодействия1
Стратегические приоритеты развития экономики Ростовской области
Комплиментарные «естественному» тренду
Вступающие в противоречие с
турецко-российского трансграничного
«естественным» трендом турецко-российского
взаимодействия
трансграничного взаимодействия
В сфере АПК
Ориентация на интенсивные формы
сельскохозяйственного производства
(включая изменения структуры посевных
площадей и возделываемых культур,
развитие агротехнологий, генетики,
селекции, и собственного семеноводства.
Развитие виноградарства и виноделия.
Создание производств по переработке шкур
КРС, овец и свиней, а также изготовлению
высококачественной кожи. Сократить долю
сельскохозяйственного сырья и увеличить
долю готовой продукции.
Углубление переработки продукции
растениеводства. Интенсивное развитие
овощеводства на орошаемых землях, а также
развитие индустриального тепличного и
плодово-ягодного производств.
Развитие производства натуральных соков,
фруктовых напитков, детского питания,
консервированной плодоовощной продукции,
производство замороженной и
сублимированной продукции из овощей,
плодов и ягод.
Машиностроение
В качестве приоритетных должны быть
определены транспортное, сельскохозяйственное и энергетическое машиностроение.
Металлургия
Увеличить передел на территории Ростовской
области и осуществить замещение поставок
готовых металлических изделий из других
регионов, а также из-за рубежа
Транспорт, логистика
Развитие транспортно-логистического
комплекса, в том числе ориентированного
на обслуживание экспортно-импортных
потоков. Развитие специализированной
логистической инфраструктуры: овоще- и
картофелехранилища, холодильники, в том
числе низкотемпературные.
Составлена автором с учётом Стратегии социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─
Ростов-н/Д. ─ 2011.
1
105
Отметим
также,
что
при
реализации
инновационного
сценария
среднегодовой темп роста ВРП Ростовской области прогнозируется на уровне 7,3
процента1, а это значит, что одна из важнейших на Юге России региональных
хозяйственных систем начнёт опережать (по динамике) экономику Турции.
Подобная (к сожалению, пока, скорее, гипотетическая) ситуация вне всякого
сомнения будет сопряжена с «разворотом» инвестиций в пользу российского
Причерноморья (и Приазовья); в такой перспективе объективно заинтересована
Россия в целом и Ростовская область в частности, но, вряд ли, Турция, её
экономическая и политическая элита.
То
есть,
получается,
что
ускоренное
развитие
преимущественно
периферийных (по отношению к Турции) территорий, таких, как Ростовская
область, для нашего южного соседа – ситуация в целом скорее неприемлемая,
противоречащая её геоэкономическим (и, соответственно, геополитическим)
интересам.
Отметим также, что и присутствующий в тексте «Стратегии…» акцент на
«экологизации экономической, туристической, научной и иной деятельности,
осуществления значимых мероприятий в области экологически безопасного
развития промышленного и сельскохозяйственного производств»2 (в случае его
реального и последовательного воплощения в природохозяйственную практику)
создаёт дополнительные организационные и, что ещё существеннее, финансовые
барьеры для локализации и развития на территории Ростовской области
«турецких» инвестиционных проектов; параллельно снижаются и экспортные
возможности производства (в его современном технико-технологическим и
отраслевом облике) на территории области в целом.
Таким образом, реальное продвижение экономики Ростовской области в
реализации инновационного сценария будет ознаменовано не только частичным
«свёртыванием» внешнеэкономических связей с Турцией в их нынешнем виде, но
и
1
2
сопровождаться
(отчасти)
появлением
дополнительных
барьеров
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
для
106
зарубежных инвестиций в реальный сектор. Учитывая же приоритетные позиции
Турции во внешнеэкономической деятельности Ростовской области, а также то,
что с 2007 года (по официальным данным) каждый пятый рубль в области
заработан на внешних рынках, в совокупности это приведёт к негативным
социально-экономическим последствиям, в том числе и к сокращению ресурсного
потенциала дальнейшего развития социально-экономической системы региона.
Логично также, что само воплощение в жизнь инновационного сценария латентно,
в тех или иных формах, будет тормозиться не только заинтересованными силами в
Турции, но их бизнес-партнёрами в самой Ростовской области.
В данном контексте успех реализации базовой (инновационной) стратегии
социально-экономического развития Ростовской области не в последнюю очередь
связан с постановкой и решением сложной и долгосрочной задачи:
─ обеспечения поступательного развития взаимодействия экономики
Ростовской области с экономикой Турции, последовательной реализации
потенциала двухстороннего трансграничного взаимодействия;
─ одномоментного изменения «качества» двухсторонних трансграничных
взаимосвязей, гарантирующего нашему региону бóльшие возможности для
локализации
современной
промышленности
(неоиндустриализации),
модернизации и сбалансированного развития аграрно-промышленного комплекса,
а также позитивной динамики в сфере науки и образования.
Решение подобной двуединой задачи, как видится, не только необходимо, но
и практически возможно при продвижении по ряду стратегических направлений.
Первое связано с сохранением (и, по возможности, наращиванием)
экспортного потенциала Ростовской области в Турцию по уже сложившимся
направлениям
и
видам
номенклатуры
(с
акцентом
на
товары
группы
«Продовольственные товары и сельскохозяйственное сырьё»). Параллельно в
традиционных отраслях «ростовского» экспорта в Турцию должна решаться
задача
повышения
их
эффективности
(в
том
числе
за
счёт
технико-
технологического перевооружения, роста производительности труда, более
действенной логистики и др.). То есть, речь должна идти об опережающем
107
внедрении технико-технологических и организационно-экономических инноваций
в основных экспортоориентированных отраслях региональной экономики,
включая зернопроизводство, а также производство семян подсолнечника.
Второе
стратегическое
направление
связано
с
потенциалом
и
приоритетностью дальнейшего развития территориально-хозяйственной системы
области в ходе взаимного «открытия» Россией и Турцией своих потребительских
и инвестиционных рынков; процесс этот может получить дополнительный
импульс на мезоуровне за счёт выстраивания экономического партнёрства между
Ростовской областью и отдельными турецкими провинциями (илями), прежде
всего относящимся к приморским регионам страны (Черноморскому и Эгейскому,
а также региону Анталья). Решение данной задачи предполагает взаимное
инвестирование в наиболее перспективные (в том числе с точки зрения
внешнеэкономических связей) производственные кластеры при
столь же
паритетном улучшении общего инвестиционного климата, как в Ростовской
области, так и в Турции.
Третье стратегическое направление развития территориально-хозяйственной
системы Ростовской области (с учётом «турецкого фактора») логически
проистекает из второго и состоит в обеспечении приоритетной динамики в таких
сферах, как:
строительный комплекс и промышленность строительных
материалов, производство электроэнергии, высокотехнологичные виды услуг в
финансовой и страховой сферах, медицине, образовании, государственном
управлении, кластеры финансовых, деловых и образовательных услуг, услуг в
сфере НИОКР, а также туристского сектора. Всё перечисленное упоминается в
«Стратегии…» в качестве приоритетов региональной экономики; их реализация,
как видится, целом в целом способна благоприятствовать «естественному» тренду
турецко-российского трансграничного взаимодействия (создавать для него
позитивную основу, фон) (рис. 2).
108
Стратегические приоритеты социально-экономического
развития Ростовской области
Устойчивая позитивная
динамика территориальнохозяйственной системы
Наращивание взаимодействия
экономики Ростовской области
с экономической системой
Турции
Опережающее внедрение
технико-технологических и
организационноэкономических инноваций
в основных
экспортоориентированных
отраслях
Взаимное инвестирование в
важнейшие производственные
кластеры, повышение
инвестиционной
привлекательности региона
Реализация потенциала и императива
развития региональной экономики по
инновационному сценарию
Переход к новой
(ориентированной на приоритеты
неоиндустриализации и
инновационного развития)
модели российско-турецкого
трансграничного взаимодействия
Обеспечение
приоритетной
динамики в
инфраструктурносервисных
отраслях
региональной
экономики
Развитие
российскотурецкого
научнообразовательного
сотрудничества
Рисунок 2 ─ Основные направления наращивания российско-турецкого
трансграничного сотрудничества в контексте реализации стратегических
приоритетов социально-экономического развития Ростовской области1
Полностью корреспондирует с логикой развёртывания трансграничного
экономического сотрудничества с Турцией
акцентированная
в стратегии
социально-экономического развития Ростовской области 2020 необходимость
Составлен автором с учетом Стратегии социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─
Ростов-н/Д, ─ 2011.
1
109
создания
положения
логистических
области
и
кластеров
ее
(с
учетом
транспортных
экономико-географического
условий).
Как
приоритетный,
рассматривается, в частности, промышленно-транспортноый кластер «Южный
узел», в который войдут международный аэропорт в Аксайском районе (перенос
действующего Ростовского аэропорта), универсальный речной порт и Зареченская
промзона, где будет создан крупнейший на Юге России логистический центр с
электрической нагрузкой до 10 МВт.
Логистические парки планируются к строительству в поселке шахты
«Ростовская» в районе города Гуково (3 МВт.) и в других районах1.
Ростовская область и их турецкие внешнеэкономические партнёры (в том
числе и потенциальные) должны оказаться «сближенными» не только
современной
транспортно-логистической
инфраструктурой,
но
и,
по
возможности, стать «ближе» технологически, разрабатывая, тиражируя и
внедряя общие (трансграничные) инвестиционные проекты, в том числе в
рамках программ академических обменов и сотрудничества.
Стратегией социально-экономического развития Ростовской области до
2020 года предусмотрено формирование инновационной инфраструктуры,
которая создаст необходимые условия инновационного развития – от
фундаментальных
научных
исследований
до
внедрения
технологий
и
реализации готовой наукоемкой продукции. Основу развития инновационной
деятельности в Ростовской области, наряду с федеральными законами,
составляют Долгосрочная
целевая
программа инновационного развития
Ростовской области на 2012 – 2015 годы, Областной закон «Об инновационной
деятельности в Ростовской области» от 28.11.2006 г. №591-ЗC и ряд других.
Существенные
возможности
активизации
инновационной
деятельности
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. Утв. постановлением
Законодательного Собрания Ростовской области от 30.10.2007 № 2067 «Об утверждении Стратегии социальноэкономического развития Ростовской области на период до 2020 года» (в редакции постановления
Законодательного Собрания Ростовской области от 24.11.2011 № 1752).
1
110
заложены в реализуемых программах развития ведущих вузов области: Южного
федерального университета, Донского технического университета. В этой связи
внешнеэкономическое
взаимодействие
с
Турцией
способно
получить
дополнительный «фундамент» в форме установления и наращивания прямого
сотрудничества между университетами Ростова и близкими им по уровню и
профилю турецкими высшими учебными заведениями. Наиболее важными
направлениями
подобного
сотрудничества
могут
стать
совместные
образовательные программы (в области менеджмента, мировой экономики,
лингвистики и др.), двухсторонние и сетевые исследовательские проекты (по
широкому профилю, начиная от геоэкономики, геополитики, до охраны
окружающей среды в Черноморско-Каспийском бассейне, биотехнологий и др.).
Реализация
совместных
научно-образовательных
проектов
позволит
активизировать трансграничную составляющую необходимой (что также
отражено в «Стратегии…») кластеризации инновационной системы Ростовской
области (официально о «запуске» этого процесса было объявлено в 2011 году,
при подготовке к ХI Международного бизнес-форума на Дону и в рамках
проходившей в том же году выставки «Высокие технологии XXI века»). В
настоящее время создание инновационных кластеров на Дону реализуется по
нескольким направлениям: в Таганроге в процессе интеграции инновационных
проектов ЮФУ с немецкой компанией Limo и рядом отечественных партнёров
формируется нанотехнологический центр; в перспективе он способен стать
центром кластерного развития для регионального высокотехнологического
кластера
наноиндустрии
и
наноматериалов.
На
базе
Ростовского
государственного строительного университета создаётся экостроительный
технопарк и кластер строительных технологий. Динамично развивается кластер
атомных технологий (на мощностях таких предприятий, как «Атоммаш»,
«Красный котельщик», СКБ «Красный гидропресс», «Атоммашсервис»).
Агропромышленная
агротехнопарка
специализация
области
в Зерноградском районе
подкрепляется
созданием
(на базе Азово-Черноморской
государственной агроинженерной академии). В Ростовской области имеются
111
также предпосылки для появления кластеров: энергосберегающих, космических
и оптико-электронных технологий, высоких медицинских технологий и
медицинского
приборостроения,
оборудования,
медийных
машиностроительных
и
информационных
технологий
технологий,
а
и
также
биотехнологический кластер. Перечисленные кластеры находятся в стадии
формирования. Симптоматично также, что ни один из инновационных кластеров
Ростовской области не вошел в федеральный список территориальных
инновационных кластеров. Не является пока Ростовская область и членом
объединения инновационных кластеров России. Реализация на практике
кластерного направления в инновационной сфере области относится к разряду,
скорее, перспективных, а не реальных направлений. Возможное вовлечение
турецких партнёров в процесс создания и развития инновационных кластеров
(там, где это не противоречит требованиям национальной безопасности России и
коммерческим интересам российского бизнеса) придало бы дополнительный
импульс
формированию
региональной
инновационной
системы,
благоприятствовало бы выстраиванию единой технологической основы для
развёртывания на территории Ростовской области совместных российскотурецких инвестиционных проектов.
Наряду с технолого-экономическими эффектами, реализация совместных
российско-турецких научно-образовательных проектов благоприятствовала бы
снятию имеющихся между современным российским и турецким обществом
ментальных, психологических барьеров и, тем самым, косвенно, позитивно
повлияло на развитие трансграничного экономического сотрудничества в
интересах устойчивой социально-экономической динамики нашего региона.
112
3.2 Пространственно-организационные аспекты привлечения
прямых иностранных инвестиций в экономику Ростовской области
с учётом фактора российско-турецких взаимосвязей
Трансформация
территориально-производственной
организации,
укоренение её новых форм, оказывают прямое воздействие на уровень и характер
конкуренции в экономике региона, инвестиционный климат территории,
использование инвестиционного потенциала и, соответственно, темпы и
результаты территориально-хозяйственного развития. В свою очередь масштаб,
адекватность
и
«качество»
инвестиционного
обеспечения
региональной
экономики выступают важнейшим условием её последующего развития, в том
числе и по инновационному сценарию.
В последние годы в экономической литературе сложилось достаточно
полномасштабное
понимание
«инвестиций»
и
их
роли
в
обеспечении
территориально-хозяйственного развитии. Различные подходы определению
«инвестиций» сходятся, при этом, на ряде общих содержательных моментов:
─ инвестиции – это неизменно финансовые затраты (как правило,
значительные);
─ отдачи от осуществлённых инвестиций никогда не бывает мгновенной, а
связана с продолжительным периодом времени;
─ инвестиции всегда сопряжены с риском; результат инвестиций носит
вероятностный, неопределённый характер.
Учитывая вышеперечисленную специфику инвестиций, несложно понять,
что вопрос инвестиций, инвестиционной активности в условиях устойчивого (для
России и её регионов) дефицита инвестиционных ресурсов и порождаемых
внешними и внутренними обстоятельствами рисков – является важнейшей
проблемой (и условием) регионального развития. Крайне актуализирована
проблематика инвестиций и для Ростовской области.
По данным Рейтингового агентства «Эксперт РА» за период 2011-2012 гг.
Ростовская
область
покинула
Топ-10
регионов
России
по
уровню
113
инвестиционного потенциала и минимальному риску. Теперь она занимает по
указанным позициям соответственно 11-е и 12-е место. 13.12.2014 ей присвоен
инвестиционный рейтинг «2В» - «средний потенциал – умеренный риск».1
Предпринимательский климат в области согласно рейтингу «Индекс ОПОРЫ
2012» не отличается высокими параметрами: Ростовская область занимает 38-е
место среди 39 регионов. Реальная ситуация в инвестиционной сфере
существенно плачевнее, чем это отражается в рейтингах. Общий объём
инвестиций в основной капитал, начиная с 2008 года, в регионе устойчиво
снижался и лишь в 2012 - 2013 гг. наметилась тенденция роста инвестиционной
активности. В ситуации углубляющейся стагнации 2014 г. и ожидаемого
экспертами спада в 2015 г. вопрос инвестиционного обеспечения территории
будет существенно актуализирован.
Учитывая возросшую конкуренцию российских регионов за привлечение
инвестиций, запланированное на среднесрочную перспективу (с 2015 г. и далее)
сокращение инвестиционной активности российских крупных компаний с
государственным участием, а также инвестиционные последствия финансовоинвестиционного кризиса конца 2014 года, всё более существенным фактором
восполнения инвестиционных дефицитов региональной экономики гипотетически
способны
стать
способствующие
иностранные
(помимо
инвестиции,
всего
прочего)
в
первую
развитию
очередь
прямые,
международного
производства и различных форм экономического сотрудничества иностранных и
местных компаний. В то же время сложно не признать - в настоящее время
инвестиции из-за рубежа не играют сколь-нибудь значимой роли в экономике
России, поскольку их доля в структуре капитальных вложений, по данным
Росстата, с 2000 г. не превышала 4-6% (максимальные 6,6% зафиксированы
в 2005 г.), а по итогам 2011 г. сократилась до 12-летнего минимума — 3,1%2. Тем
не менее, привлечение ПИИ отнесено к числу приоритетных задач во всех
Инвестиционный
рейтинг
российских
регионов
2011-2012
гг.
Электронный
ресурс.
URL:
http://raexpert.ru/ratings/regions/2012/att1 (дата обращения:10.01.2015 )
2
Кувшинова О. Инвестиции в Россию: деньги есть, уверенности нет. 20.06.2013. Электронный ресурс. URL:
http://www.vedomosti.ru/finance/news/13305011/est_dengi_net_uverennosti#ixzz2hVDFrQli (дата обращения:
03.11.2013)
1
114
стратегических
документах
развития
региона:
Стратегии
социально-
экономического развития Южного федерального округа на период до 2020 года,
Стратегии социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года,
Стратегия развития инвестиционной сферы Ростовской области на период до 2020
года.
Опыт привлечения инвестиций из Турции в Ростовской области имеется, но
его очень сложно оценить однозначно. На территории Ростовской области с
участием капитала из Турции реализован ряд инвестиционных проектов: завод по
производству ковровых изделий ЗАО «Меринос ковры и ковровые изделия»,
пивоварня «Москва-Эфес» (в настоящее время это производство свёрнуто),
торговый центр «Меркурий». В 2006 году в г. Белая Калитва начало свою
деятельность совместное российско-турецкое предприятие (ООО «Эстек-Норд»),
которое специализируется на выпуске технологического инструмента для
прессования алюминиевых профилей1. Крупным турецким инвестиционным
проектом в Ростовской области в сфере легкой промышленности является ЗАО
Корпорация «Глория-Джинс». Располагающееся в г. Белая Калитва ЗАО
«Алунекст» (производит тонкостенные алюминиевые профили) сотрудничает с
турецкой фирмой «Эстек Икспи Алюминиум», г. Стамбул, которая поставляет
российскому предприятию технологический инструмент.
В июле 2010 г. состоялась закладка фундамента фруктово-овощного
терминала в г. Аксае. Доля турецких предпринимателей в этом проекте - 50%, они
предоставили средства на его реализацию в размере 35 млн. долл. США.
Изначально проект предполагал строительство 104 складов-холодильников, 80
складов продукции, поставляемой навалом 184 торговых павильона. Первая
очередь (52 склада-холодильника) была запущена в декабре 2011 года. Фруктово-
Дон заинтересован в расширении торговых связей с Турцией, 15 декабря 2010
http://www.donland.ru/EventScheduler/EventSchedulerViewPost.aspx?pageid=92218&ItemID=22656&mid=8379 (дата
обращения: 12. 09.2013)
1
115
овощной терминал уже вызвал интерес у экспортеров из ряда стран Европы и
Ближнего Востока1.
Следует заметить, что турецкий бизнес инвестирует преимущественно в те
проекты, чей «запуск», впоследствии, создаёт устойчивый рынок для турецких же
товаров (их реализации, либо продвижения к потенциальному покупателю). Эта
особенность инвестирования позволяет говорить о становлении в Ростовской
области первых элементов трансграничного комплексообразования на основе
российско-турецких внешнеторговых, технологических и инвестиционных связей.
«Ядерным элементом» данного комплекса логично выступает Ростовская
агломерация, где сконцентрирована подавляющая часть иностранных инвестиций
(в 2000-е годы 95 – 97 % по отдельным годам). Ведущей локальной
инвестиционной площадкой при этом является столица области – г. Ростов-наДону.
Инвестиционные проекты с Турецким участием, в итоге, немногочисленны.
Лишь отдельные из них оказались успешными. Всё это порождает существенный
барьер для последующей инвестиционной активности. Не располагает к
масштабным долгосрочным вложениям в российскую экономику и сложившийся в
стране её инвестиционный климат; подавляющая часть фактически осуществляемых иностранных инвестиций носит краткосрочный характер (табл. 27).
Таблица 27 ─ Горизонты инвестирования в России2
Период инвестирования
Доля в общем объеме
иностранных инвестиций, %
более
15 лет
10-15
лет
1
1
7-10
лет
3
5-7
лет
3-5
лет
1-3
года
менее
1 года
9
24
55
8
Планирование инвестиций на более длительный период в нашей стране
предприниматели считают затруднительным, чреватым чрезмерным риском.
Строительству фруктово-овощного терминала дан старт, 28 июля 2010,
http://www.donland.ru/EventScheduler/EventSchedulerViewPost.aspx?pageid=92218&ItemID=8459&mid=83793 (дата
обращения: 17.09.2013)
2 Оценка компании «Опора-Кредит». Источник: http://www.opora-credit.ru/news/hot/detail.php?ID=44972 (дата
обращения: 13.01.2015)
1
116
Подобные риски особо возросли в 2014 году в ситуации фактической
экономической рецессии, «сжатия» внутреннего потребительского рынка, а также
сложностей «вывода» из страны прибыли в связи в двукратной девальвацией
российской валюты.
Роль Ростовской области (как получателя иностранных инвестиций) – ещё
более мизерна; в 2011 г. на долю нашего региона пришлось лишь 0,9 % всего
объёма ПИИ по России. К 2013 году данный показатель снизился до 0,55 %.
Объём ПИИ, при этом, ряд последних лет в целом уступал прочим видам
инвестирования, в том числе и торговым кредитам (табл. 28).
Таблица 28 ─ Приток иностранных инвестиций в Ростовскую область
в 2006 – 2013 гг., млн. руб. 1
Виды инвестиций
Всего инвестиций
Прямые инвестиции
Взносы в уставной фонд
2006 г.
3514,5
1283,9
1231,9
2007 г.
11663,5
8025,0
8013,1
2008 г.
6590,1
2336,4
2255,3
2009 г.
6757,3
4116,9
3043,5
2010 г.
3268,0
1080,6
808,7
2013 г.
58860,0
4350,0
…
Кредиты, полученные от
зарубежных совладельцев
1,6
11,9
80,7
109,9
156,9
…
Портфельные инвестиции
4,7
62,6
19,1
11,2
10,6
118,0
2226,0
1462,6
763,4
3575,9
2616,0
959,8
4234,6
2670,1
1564,5
2629,3
2222,5
406,8
2176,8
1056,8
1120,0
…
…
…
Прочие инвестиции
Торговые кредиты
Прочие кредиты
Общий объем иностранных инвестиций, поступивших в Ростовскую
область в 2013 году по данным Ростовстата существенно увеличился. Однако
этот рост формирует в основном увеличение таких статей, как торговые кредиты,
прочие кредиты, прочие инвестиции.
Опираясь на многочисленные содержащиеся в специальной российской
экономической литературе идеи и наработки,2 уместно полагать, что в
Ростовстат. Электронный ресурс. URL: www.rostov.gks.ru (дата обращения: 26.11.2014)
Амосов А. Результативны ли инрстранные инвестиции//Экономист. ─ 2007. ─ № 1.С. ─ 26 -35; Бахматов С.А.
Инвестиции в условиях транзитивной экономики (методологический аспект). ─ СПб., ─ 2009. ─ 143 с.; Белоус Т.
Прямые иностранные инвестиции в России: плюсы и минусы// Международные экономические отношения. ─
2009. № 9. ─ С. 22- 27; Гретченко А.А. Инвестиционные процессы в условиях глобализации // Аудит и финансовый
1
2
117
сложившейся ситуации дальнейшее привлечение иностранных (в том числе и
«турецких») инвестиций в экономику Ростовской области требует реализации
системных
управленческих
решений
по
нескольким
взаимосвязанным
направлениям.
Прежде
всего,
это
продолжение
формирования
благоприятных
институциональных и инфраструктурных условий для привлечения инвестиций. В
этой сфере на уровне Ростовской области в последние годы реализованы
многочисленные
(учитывающая
шаги.
все
В
частности,
последние
создана
российские
достаточно
новации)
современная
ориентированная
на
привлечение инвестиций нормативно-правовая база. Её основу составляют:
Областной закон «Об инвестициях в Ростовской области» от 01.10.2004 № 151-ЗC;
Областной закон «О предоставлении государственных гарантий Ростовской
области» от 02.07.2008 № 35-ЗС; Областной закон «Об основах государственночастного партнерства» от 22.07.2010 № 448-ЗС; Постановление Правительства
Ростовской
области
«О
порядке
оказания
государственной
поддержки
инвестиционной деятельности организаций из областного бюджета» от 22.03.2012
№ 218; Постановление Правительства Ростовской области «О порядке участия
сторон государственно-частного партнерства в реализации инвестиционного
проекта на территории Ростовской области» от 27.02.2012 № 128.
анализ. ─ 2008. ─ №1. ─ С.1 – 11; Иностранные инвестиции и экономический рост: теория и практика
исследования. Электронный ресурс. URL: http://www.kapital-rus.ru/index.php/articles/article/183894 (дата обращения:
02.02.2013); Кузнецов А.В. Интернационализация российской экономики: инвестиционный аспект. Дисс. докт.
экон.наук. 08.00.14. М., ─ 2008. ─ 324 с.; Семенюк Е. И. Проблемы иностранных инвестиций в современной
России. Электронный ресурс. URL: http://conf.sfu-kras.ru/sites/mn2012/thesis (дата обращения: 14. 03.2013);
Сидорова Е.А. Критический анализ теорий прямых иностранных инвестиций. Электронный ресурс. URL:
http://www.a-economist.narod.ru/section1/2008-2009/sidorova.htm (дата обращения: 21.03.2013); Синякова А.Ф.
Прямые иностранные инвестиции как фактор конкурентоспособности России: новые механизмы привлечения
капитала. Дисс. канд. экон.наук. 08.00.14 – Мировая экономика. М., ─ 2009. ─ 189 с.; Стратегия привлечения
иностранных инвестиций в РФ. Институт мировой экономики и международных отношений РАН. Электронный
ресурс. URL: www.imemo.ru (дата обращения: 27.04.2013); Топсахалова Ф.М-Г. Инвестиции. Монография. М.,
Издательство «Академия Естествознания». ─ 2010. ─ 154 с.; Фоломьев А., Ревазов В. Инвестиционный климат
регионов России и пути его улучшения // Вопросы экономики. ─ 2009. ─ № 9. ─ С. 57–68; Хазиахметов А.З.
Повышение инвестиционной привлекательности региона на основе использования инструментов
институционального проектирования. Дисс. докт. экон. наук. 08.00.05 – Экономика и управление народным
хозяйством (региональная экономика). Казань, ─ 2012. ─ 322 с.; Шарп У.Ф., Александр Г.Д., Бейли Дж.
Инвестиции. М., Инфра-М, ─ 2007. ─ 240 с.
118
Ростовская область стала одним из первых регионов Юга России, где была
реализована идея создания регионального Агентства инвестиций и развития.
Начав свою деятельность в 2004 году, Ростовское АИР принесло области более
500 миллионов долларов прямых инвестиций. В настоящее время проектный
портфель Агентства превысил отметку в 2,5 миллиарда долларов.1 Отметим, что
Агентство изначально «специализируется» на партнёрстве преимущественно с
крупным бизнесом (в том числе и иностранным) и нацелено на сопровождение
более-менее масштабных инвестиционных проектов. Это в существенной мере
«выключает» его из партнёрства с действующим на рынках нашего региона
турецким бизнесом,
ориентированным на внешнеторговые операции, чьи
инвестиционные решения нужно дополнительным образом мотивировать и
стимулировать. Основным же тормозом инвестиционно ориентированного
поведения действующего в России турецкого бизнеса выступает неадекватность
институциональной среды, включая «непонятность» административных процедур,
отсутствие действенных антикоррупционных, антимонопольных механизмов.
В последние два-три года на уровне высшего регионального менеджмента
предприняты
дополнительные
шаги
по
«донастройке»
экономического механизма привлечения инвестиций.
организационно-
Создан пул «100
губернаторских инвестиционных проектов», которые получают льготы по налогам
на прибыль и имущество. Для организации взаимодействия с отраслевыми
инвесторами и обеспечения сопровождения инвестиционных проектов в каждом
отраслевом министерстве создана рабочая группа, в муниципальных образованиях
– соответствующие советы. В июле 2013 года утверждена Стратегия развития
инвестиционной сферы Ростовской области на период до 2020 года. Отметим, что
в неё вполне чётко обозначены следующие приоритеты областной политики по
привлечению инвестиций2: социального развития, экологической безопасности,
Вдовин И. К приходу крупных инвесторов Юг России готов //
http://skavkaz.rfn.ru/region/rnews.html?id=56117&rid=1051 (дата обращения: 12.08.2013)
2
Стратегия развития инвестиционной сферы Ростовской области на период до 2020 года Утв. постановлением
Правительства Ростовской области от 31.07.2013 № 474.
1
119
инновационного
развития,
формирования
кластерных
структур,
сбалансированного территориального развития, геополитический приоритет,
приоритет утверждения города Ростова-на-Дону в качестве административного,
финансового, делового, инновационно-образовательного центра на Юге России.
Созданы и действуют (как на региональном, так и федеральном уровне) и
институты поддержки иностранных инвестиций. К ним, в частности, относятся:
НАПИ – национальной агентство прямых инвестиций, РФПИ - Российский фонд
прямых инвестиций (создан в 2011 году для софинансирования иностранных
инвестиций
в
модернизацию
экономики);
институт
федерального
инвестиционного уполномоченного для сопровождения проектов иностранных
инвесторов при
Минэкономразвития России, который
выполняет функции
аппарата омбудсмена с 2010 года; Агентство стратегических инициатив - создано
в 2010 году с целью содействия улучшению инвестиционного климата в России, в
том числе на региональном уровне, а также преодолению административных
барьеров и привлечения софинансирования для перспективных коммерческих,
социальных
и
инфраструктурных
проектов;
Агентство
по
страхованию
экспортных кредитов и инвестиций - создано в 2011 году для поддержки
российского
экспорта,
в
основном
отечественной
высокотехнологичной
продукции (машины, оборудование и транспортные средства, строительные и
инженерные услуги);
Консультативный совет по иностранным инвестициям -
был создан в 1994 г. для содействия привлечению иностранных инвестиций в
экономику России, а также выработки решений по улучшению инвестиционного
климата, в 2010 году целях повышения эффективности Совета были принципы
его деятельности и структура были переориентированы на оперативное решение
проблем, возникающих у иностранных инвесторов в России, на выработку
рекомендаций по совершенствованию условий ведения бизнеса в России
(Постановление Правительства РФ от 30 декабря 2010 г. №1141).
В Ростовской области в качестве институтов поддержки иностранных
инвестиций выступают: Департамент инвестиций и предпринимательства при
Правительстве Ростовской области, Совет по инвестициям при губернаторе
120
Ростовской
области
(создан
в
2011
году),
Департамент
инвестиций
и
предпринимательства при Министерстве экономического развития области,
Агентство инвестиционного развития Ростовской области (АИР), областная ТПП,
Уполномоченный по правам предпринимателей при Правительстве Ростовской
области.
Дополнительным позитивным шагом по повышению привлекательности
территории для потенциальных инвесторов (в том числе и иностранных) можно
считать попытку разработать и внедрить так называемый «региональный
инвестиционной стандарт». Его идея предложена Агентством стратегических
инициатив по продвижению новых проектов.
Цель «стандарта» - создание
благоприятных условий для ведения бизнеса в регионах. Стандарт представляет
собой совокупность определенных требований, которые, при надлежащей
реализации, позволяют достичь цели создания условий для увеличения притока
инвестиций в регионы путем внедрения лучшей российской и международной
практики взаимодействия региональных органов власти с предпринимателями. К
концу 2013 года стандарт должен быть внедрен во всех регионах России, включая
и Ростовскую область.
По состоянию на октябрь 2013 года в Ростовской области выполнено три
требования
Регионального
инвестиционного
стандарта
АСИ:
принятие
нормативных правовых актов субъекта Российской Федерации о защите прав
инвесторов и механизмах поддержки инвестиционной деятельности; наличие
специализированной организации по привлечению инвестиций (функции такой
организации выполняет НП «Агентство инвестиционного развития Ростовской
области»); утверждена инвестиционная стратегия региона. Остальные положения
пока находятся в стадии разработки1.
Отмечая имеющие место на территории области институциональные
«подвижки», нельзя забывать, что негативным образом существенно влияют на
См.: Инвестиционная политика Ростовской области проходит общественную экспертизу. Электронный ресурс.
URL: http://www.regnum.ru/news/economy/1715905.html; «Подогнали» под стандарт. Торгово-промышленная палата
Ростовской области. 3.10.2013. Электронный ресурс. URL: http://www.tppro.ru/news/2632.html (дата обращения:
29.03.2014)
1
121
ситуацию и практически повсеместно имеющие место (в случае попытки
реализовать тот или иной крупный инвестиционный проект) инфраструктурные
дефициты
(технические
условия
на
подключение
электроэнергии,
воды,
канализации и др.).
Формирование благоприятного
инвестиционного
климата
в
регионе
предполагает также наличие эффективных механизмов приватизации (земельных
участков и иной недвижимости, имущественных долей, паёв и т.п.) регионального
и муниципального имущества в интересах привлечения в регион крупного
бизнеса, стимулирования его инвестиционно ориентированного поведения.1
Действующее же российское законодательство существенно ограничивает права
иностранных граждан в сфере землепользования.
Права иностранных граждан на приобретение в собственность земельных
участков определяются в соответствии с Земельным кодексом РФ и другими
федеральными законами (п.2 ст.5 Земельного кодекса РФ). Иностранные
граждане, в частности, не могут быть собственниками земельных участков,
находящихся на приграничных территориях, перечень которых должен быть
установлен Президентом РФ (п.3 ст.15 Земельного кодекса РФ). Этот перечень
определяется в соответствии с федеральным законодательством о государственной
границе РФ. Иностранцам также может быть запрещено приобретать земельные
участки в собственность и на иных установленных особо территориях нашего
государства в соответствии с федеральными законами (п.3 ст.15 Земельного
кодекса РФ). Таким образом, возможности приобретения земельных участков в
зонах наиболее интенсивных трансграничных контактов (например, в ростовском
Приазовье) для потенциальных турецких инвесторов фактически сводятся к нулю.
Аналогичное правило установлено и в отношении земель сельскохозяйственного
назначения. Иностранные граждане могут обладать земельными участками из
земель сельскохозяйственного назначения только на праве аренды.2 Снятие
Колесникова И.Г. Крупный российский и транснациональный бизнес как фактор экономического развития
регионов Юга России. Дисс. канд. эконом. наук. ─ Ростов-н/Д. ─ 2011.
1
2
«Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ.
122
действия этого институционального ограничения видится во внедрении практики
создания некого фонда земель (удовлетворяющих запросам иностранных
инвесторов) в региональной собственности, откуда те или иные площадки могли
бы передаваться иностранным предпринимателям в долгосрочную аренду для
реализации соответствующих инвестиционных проектов.
Перспективы привлечения в экономику Ростовской области «турецких»
инвестиций связаны также со стимулированием эффективной бизнес-интеграции
российских и турецких фирм (обеспечивающей реальный прирост в регионе
новых рабочих мест, налогов, объёма экспорта и импортозамещения, внедрение
экологичных технологий, способствующей привлечению современных технологий
и выпуску инновационной продукции, создание производственных мощностей в
депрессивных периферийных районах).
Под бизнес-интеграцией как таковой
обычно понимают состояние
связанности (статический подход) или процесс соединения (динамический
подход) отдельных хозяйствующих субъектов в единое целое1 или, иными
словами, экономическая интеграция – это объединение экономических субъектов,
углубление их взаимодействия, которое проявляется в расширении и углублении
производственно-технологических связей, совместном использовании ресурсов,
объединении капиталов.2
Как мы уже отмечали во второй главе, взаимодействие российского и
турецкого бизнеса пока реализуется преимущественно во внешнеторговой сфере.
Осуществление же ПИИ связано с их «встраиванием» (институционализацией) в
существующую в регионе матрицу организационно-экономических отношений,
узловыми точками которой выступают формы территориально-производственной
организации региональной экономики. В этой связи важнейшим условием
привлечения ПИИ выступает (подкрепляемое необходимыми усилиями на
федеральном и региональном уровнях управления) создание «регионального
полюса роста» в его отраслевом (важнейшие сложившиеся и перспективные
Шерешева М.Ю. Формы сетевого взаимодействия компаний. ─ М., ─ 2009. ─ С. 56.
Сорокина И.О. Теоретические основы понятия «интеграция» и принципы ее осуществления // Менеджмент в
России и за рубежом. ─ 2008. ─ № 2. ─ С. 21-30.
1
2
123
региональные кластеры) и территориальном (ведущие города и городские
агломерации,
портово-промышленные
комплексы,
индустриальные
парки,
инвестиционные площадки и др.) проявлениях.
«Региональный полюс роста» - это, практически, набор развивающихся и
расширяющихся
отраслей, размещенных
на определенной
территории
и
способных вызывать активизацию экономической деятельности во всей зоне
своего влияния1. По
Ф.Перру,
«полюсы
роста»
это
-
территориальная
концентрация предприятий в определенных местах, где экономический рост,
предпринимательская
активность,
инновационный
процесс
отличаются
наибольшей интенсивностью. Они оказывают влияние на другие территории и
являются
очагами
«поляризованного»
развития
экономики2.
В
ситуации
Ростовской области подобным «полюсом роста» выступает её юго-запад, прежде
всего, Ростовская агломерация.3 Именно эта территория потенциально наиболее
притягательна для любых инвестиций, в том числе и «турецких», для их
включения в уже создаваемые территориально-производственные кластеры.
Российско-турецкое
внешнеэкономическое
взаимодействие
в
инвестиционной сфере должно, с одной стороны опираться на уже сложившиеся,
доказавшие свою устойчивость и эффективность региональные кластеры
(например, зернопроизводства, производства и переработки подсолнечника,
металлургический), с другой – быть нацелено на формирование трансграничных
кластеров, т.е. групп хозяйствующих субъектов, действующих по обе стороны
границы (в российско-турецкой ситуации – морской акватории).
Соответствующие трансграничные кластеры могут формироваться не
только
в
металлургии,
сельскохозяйственном),
химии,
машиностроении
производстве
(в
стройматериалов,
первую
но
и
очередь
в
–
сфере
современных биотехнологий (с ориентиром на агропромышленную сферу). Их
Коваленко Е. Проблемы развития современных регионов России. Монография. ─ СПб, ─ 2008. ─153 с.
Кузнецов М.В. Франсуа Перру и экономический дирижизм во Франции. 15.08.2012. Электронный ресурс. URL:
http://rudocs.exdat.com/docs/index-464569.html?#12933980 (дата обращения: 07.12.2013)
1
2
3
Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до 2020 года. ─ Ростов-н/Д. ─ 2011.
124
«турецкие составляющие» могут базироваться в первую очередь на уже
имеющихся на побережье Турции свободных экономических зонах (первые из
них, ориентированные на ближневосточный рынок,
были созданы на
средиземноморском побережье в Мерсине, Измире со специализацией в сфере
нефтепереработки,
нефтехимии,
автосборочного
производства,
экспортной
торговли) и Анталье.
В пределах Ростовской области дополнительное привлечение ПИИ из
Турции целесообразно увязать с развитием так называемых «промышленных зон»
(согласно действующим нормативным актам последние должны занимать
площадь не больше 20 кв. км, а «осваивающие» их компании - вложить в их
развитие как минимум 10 млн. евро, причём, не менее 1 млн. евро за первый год),
а также «индустриальных парков» и «инвестиционных площадок».
Позитивная
практика
создания
промышленных
зон
на
территории
Ростовской в области уже имеет место: в качестве своего рода «пилотной»
развивается промзона Кулешовская (Новоалександровская); наряду с ней в
области предполагается создать 5 промзон (Батайскую, Красносулинскую,
Зареченскую, Мясниковскую и Самарскую).
В данном случае особо ценен
наработанный в области опыт бюджетного софинансирования (в развитие
инфраструктуры) по строящимся в пределах указанных зон (а также на некоторых
иных территориях) предприятиям, включая нефтеперерабатывающий завод в
Новошахтинске, заводы компаний «Кока-Кола» и «ПепсиКо» в Азовском районе и
Азове, сыродельный завод в Семикаракорах, мясокомбинат «Оптифуда».
Дальнейшее развитие индустриальных парков планируется осуществлять в
соответствии с «Концепцией создания и территориально-пространственного
размещения индустриальных парков в Ростовской области», утвержденной
Губернатором Ростовской области 5 декабря 2012, Областным законом от
05.07.2013 № 1114-ЗС «Об индустриальных парках в Ростовской области»1. В
области сформирован также перечень перспективных инвестиционных площадок
Концепция создания и территориально-пространственного размещения индустриальных парков в Ростовской
области. Утв. Губернатором Ростовской области 5.12. 2012, Областной закон «Об индустриальных парках в
Ростовской области» № 1114-ЗС от 05.07.2013.
1
125
муниципальных образований (всего таковых насчитывается 58 единиц общей
площадью 2 370 га;
все они (для того, чтобы оказаться инвестиционно
привлекательными) нуждаются в серьезных финансовых вливаниях.
Специфика российско-турецкого трансграничного взаимодействия – в его
трансакваториальном характере; взаимодействующие экономики объединяет
(разделяет) не сухопутная граница (как, к примеру, в ситуации с Украиной), а
морская акватория, чьи коммуникативные характеристики обеспечиваются
благодаря морским грузоперевозкам. В этой связи важнейшим элементом
российско-турецких трансграничных кластеров выступают портовые, а, точнее,
портово-логистические и портово-промышленные комплексы.
В последние годы в связи с глобализаций российской экономики развитие
портовой инфраструктуры, портового хозяйства, рассматривается как важнейший
внутренний ресурс регионального развития.1 В настоящее время порты выступают
не только как транзитные пункты международных перевозок грузов, но во многих
случаях (если рядом создаются предприятия обрабатывающей промышленности),
как центры экономического развития.2 Они обеспечивают создание значительной
добавленной стоимости, что важно для региональной экономики.3
Современное положение в сфере портово-хозяйственной (и портовопромышленной)
активности
характеризуется
сочетанием
нескольких
разнонаправленных тенденций. Прежде всего, сформировалась целая сеть
ориентированных на обеспечение экспорта (в том числе в Турцию) портовых
терминалов, в первую очередь в промзоне «Заречная» на левом берегу р. Дон. С
другой, общее наращивание портово-логистической активности не дополняется
адекватным развитием опирающихся на потенциал портов Ростовской области
индустриальных производств; ряд ранее значимых портово-промышленных
комплексов (например, Таганрогский, несколько лет назад демонстрировавший
Дергачев В.А. Перспективы формирования портово-промышленных комплексов СССР.//Известия всесоюзного
географического общества. ─ 1985. ─ Вып. 6. ─ С.500.
2
Гогоберидзе Г.Г., Мамаева М.А. Морские портово-промышленные комплексы как ключевые экономические
субъекты приморских территориальных узлов//Проблемы современной экономики. 2011.
№ 4. С. 291-294. http://elibrary.ru/contents.asp?issueid=1012782 (дата обращения: 18.11.2013)
3
Вилинов И.Е. Совершенствование системы государственного регулирования деятельности морских портов
России: Теоретико-методологические аспекты: диссер. доктора эк. наук: 08.00.05. ─ М., ─ 2002. – С. 39.
1
126
устойчивую позитивную динамику1) по ряду причин (в том числе и
институциональных) оказался в состоянии стагнации и частичной деградации,
недоиспользования имеющихся перегрузочных мощностей. В этой связи сами
усилия по привлечению ПИИ должны быть увязаны с повышением активности
региональной власти в сфере поддержки и регулирования локализованного на
территории Ростовской области портового хозяйства (в том числе и в форме
государственно-частного партнёрства; важно, при этом, иметь ввиду, что простое
информирование о проектах, финансируемых за счёт бюджета, и их объединение
с предпринимательскими проектами повышает эффективность проектов в два
раза2). Особую актуальность приобретает реализация комплекса мер по «допуску»
компаний, развивающих активные российско-турецкие трансграничные связи, в
порты, снижению транспортных издержек в тех сферах, где успешно реализуется
российско-турецкая трансграничная кооперация, либо имеют место крупные
турецкие
инвестиции
приоритетам
в
современные,
социально-экономического
соответствующие
развития
стратегическим
нашего
региона
производственные активы.
Важно учитывать, что в большинстве действующих портов существует
опасность ухудшения состояния морской среды, земельных ресурсов и воздушной
среды в результате возможных аварий в портовой зоне или даже вследствие
повседневных портовых операций и развития порта.3 То есть, имеет место
конфликт сфер деятельности. Аналогичного рода противоречия возникают и при
создании различного рода промышленных, инвестиционных и прочих «парков» и
«площадок». И в данном контексте реальная практика привлечения ПИИ – не
лишена проблем; в особой мере это относится – турецким прямым иностранным
инвестициям.
Бурцев В. И. Инфраструктурные портовые модули как «точки роста» региональной экономики (на примере
Таганрогского морского порта). Диссертация на соискание ученой степени кандидата экономических наук. Ростовн/Д, ─ 1998.
2
Никитаева А.Ю. Теория и практика управления взаимодействием государства и бизнеса: региональный аспект. –
Ростов н/Д. Изд-во ЮФУ, ─ 2008.
3
Стратегия развития морской портовой инфраструктуры России до 2030 года. М., ─ 2010. ─ 61 с. Эл. ресурс:
www.rosmorport.ru/media/File/State-Private.../strategy_2030.pdf (дата обращения: 11.12.2014)
1
127
Известно, что иностранные компании, прежде всего крупные, включая ТНК,
могут сдерживать региональное экономическое развитие.1 Ряд экономистовисследователей (А. Амосов, Т. Белоус, А. Навой и др.)2. считает, что мотивами
ввоза иностранного капитала в Россию являются завоевание монополистического
влияния зарубежными партнерами на местном рынке и «отвоевание» рыночных
ниш у отечественных производителей, наращивание интенсивности импорта в
страну, что в итоге может привести к структурной дифференциации экономики.
Возможно, что подобная мотивация характерна и для целого ряда фактических
либо потенциальных турецких инвесторов. Это нельзя не учитывать, безусловно
соотнося предоставляемые на федеральном, региональном и местном уровнях
преференции в отношении иностранных инвесторов (а также созданным ими
совместных предприятий) с позитивными и негативными эффектами их
деятельности в системе региональной экономики.
Осуществляя на уровне муниципалитетов и региона в целом мониторинг
деятельности зарубежных инвесторов и воздействия созданных в процессе ПИИ
предприятий на социально-экономическую и экологическую ситуацию на
конкретной территории, не следует одновременно допускать и «геополитизации»
инвестиций, разделения ПИИ (и инвесторов) на приемлемые и неприемлемые по
страновому и идеологическому признакам (подобного рода практика всё чаще
имеет место3). Основным критерием приемлемости ПИИ для региональной
экономики может (и должен!) быть только их мультипликативный социальноэкономический эффект, обеспечивающий развитие территориально-хозяйственной
системы по инновационному сценарию.
Костюнина Г.М., Ливенцев Н.Н. Международная практика регулирования иностранных инвестиций. М., Анкил.
─ 2011. ─ 128 с.
2
Навой А. Структурный анализ международного движения капитала //Деньги и кредит. – 2007. – № 1. – С. 47–48;
Амосов А. Результативны ли иностранные инвестиции//Экономист. ─ 2007. ─ № ─ 1.С. 31; Белоус Т. Прямые
иностранные инвестиции в России: плюсы и минусы // Международные экономические отношения. ─ 2009. ─ №9.
3
Масалов А. «Халифатизация» Ставропольского края – итог встречи властей Ставрополья с представителями
Турции // http://www.u-f.ru (дата обращения: 22.05.2013)
1
128
3.3 «Дорожные карты» реализации потенциала
российско-турецкого экономического сотрудничества:
подходы к формированию
«Встроенное»
трансграничных
в
систему
экономики
российско-турецких
связей
Ростовской
области
(соотнесённое
с
развитие
интересами
социально-территориальной общности, а также с установками на обеспечение
национальной безопасности России, укрепление её позиций в Причерноморье и
на Кавказе) – сложный, обусловленный многими факторами, длительный по своей
хронологии процесс. Его регулирование на региональном уровне должно
базироваться на современных управленческих процедурах, в том числе и на
обретших в последнее время широкую популярность технологиях так называемых
«дорожных карт».
Разработка нацеленных на наращивания «количества» и «качества»
российско-турецкого внешнеэкономического сотрудничества (в его региональнолокализованном аспекте) «дорожных карт» - самостоятельная исследовательская
задача, требующая междисциплинарных коллективов специалистов, финансовых
средств, обширной и детализированной информации. Поскольку полномасштабно
решить эту задачу в отдельном диссертационном исследовании заведомо
невозможно, цель данного раздела – очертить основные подходы к формированию
данных документов с учётом специфики процессов в российско-турецком
внешнеэкономическом взаимодействии и исходя из интересов и возможностей
инновационного развития территориально-хозяйственной системы Ростовской
области.
В современной практике корпоративного и государственного управления
«дорожные
карты»
взаимозависимых
(как
инструмент,
тактических
задач,
применяемый
имеющих
при
чёткую
решении
ряда
стратегическую
ориентацию) присутствуют уже практически повсеместно; их тематика и
решаемые задачи, при этом, многообразны.
В сложившемся к настоящему времени понимании, «дорожная карта» – это
129
инструмент
долгосрочного
применения,
путь
решения
проблемы,
план
мероприятий по решению задачи, поэтапный план действий. Данный инструмент
используется при решении вопросов практического менеджмента не только
территории, но и отрасли, корпорации, а также «вывода» на рынок того или иного
товара (услуги), решения любого рода иных управленческих и маркетинговых
задач; соответствующая практика получила распространение и на территории
нашего региона: сравнительно недавно Министерство труда и социального
развития Ростовской области разработало проект «дорожной карты» «Повышение
эффективности и качества услуг в сфере социального обслуживания населения
Ростовской области (2013-2018 годы)».
В последнее время «дорожные карты» всё активнее разрабатываются в
интересах наращивания ВЭД, а также повышения общей инвестиционной
привлекательности
территорий.1
предпринимательской
мероприятий,
В
частности,
в
рамках
инициативы разрабатываются
направленные
на
улучшение
Национальной
специальные
инвестиционного
планы
климата
в
Российской Федерации; соответствующие документы позиционированы как
«дорожные карты».
Хороший
опыт
разработки
«дорожных
карт»
в
целях
улучшения
инвестиционного климата накоплен Агентством стратегических инициатив,
осуществляющим соответствующие усилия по следующим направлениям:
подключение к энергосетям, таможня, регистрация собственности, регистрации
предприятий, развитие конкуренции, поддержка экспорта, доступ к закупкам
госкомпаний, качество госрегулирования, строительство. «Дорожные карты»
закреплены распоряжениями правительства и направлены на упрощение,
удешевление, а также ускорение действующих на территории процедур,
связанных с ведением бизнеса. В качестве контрольных показателей успешной
реализации
«дорожных»
карт
выбран рейтинг
Doing
Business
(«Ведение
бизнеса»), подготавливаемый Всемирным Банком на ежегодной основе, а
Ганженко Д.В. Место социально-экономического предвидения в развитии внешнеэкономической деятельности
Российской Федерации // Экономические науки. ─ 2008. ─ № 41. ─ С.33-36.
1
130
также индикаторы
конкурентной
среды
OECD
PMR и индикаторы
предпринимательской активности New Business Density.
Имеется позитивная практика подготовки «дорожных карт» в целях
активизации межстранового экономического взаимодействия:
разработаны
дорожные карты по вступлению Армении и Киргизии в Таможенный союз,
ведётся
разработка
дорожной
карты
таможенного
«Совершенствование
администрирования». В некоторых регионах (например, в
Волгоградской
области) подготовлены «дорожные карты», призванные обеспечить успешное
продвижение российского несырьевого экспорта на рынки зарубежных стран,
внедрение и закрепление с новой продукцией на новых рынках, что будет
способствовать
диверсификации
экспорта,
модернизацию
отечественной
экономики,
повышению
его
обеспечению
вклада
в
устойчивого
хозяйственного роста. В июне 2012 года на уровне Правительства РФ утверждён
план мероприятий («дорожная карта») «Поддержка доступа на рынки зарубежных
стран и поддержка экспорта».
В специальной литературе обычно выделяют четыре основных вида
«дорожных карт» (отраслевые, корпоративные, продуктово-технологические,
компетентностно-исследовательские), декларируя, при этом, следующие основные
принципы их разработки:
─ чёткие целевые ориентиры, достижимость и измеримость достижения
целей;
─ конкретные временные рамки реализации «дорожных карт»;
─ включение в «дорожные карты» перечня необходимых изменений в
нормативно-правовой сфере;
─ работа по сведению к минимуму сопутствующих реализации «дорожных
карт» рисков;
─ чёткая логика и иерархия целей «карт»;
─ фиксация конкретных ответственных за те или иные составляющие
«дорожной карты»;
131
─
продвижение «дорожных карт» в СМИ, их обсуждение, организации
«обратной связи» и др.1
В ситуации, когда сферой применения «дорожных карт» выступает трансграничное экономическое сотрудничество (в рассматриваемой ситуации – внешнеэкономическое взаимодействие хозяйствующих субъектов Ростовской области и
Турции), указанные выше принципы должны, как видится, получить свою конкретизацию, быть дополнены и расширены по следующим основным аспектам:
─
сочетания
комплексного
подхода
(учитывая
широкий
спектр
региональных возможностей и интересов) при формировании «дорожной карты» с
его сфокусированностью на конкретных задачах наращивания трансграничного
экономического сотрудничества на конкретных территориях, повышения его
эффективности;
необходима,
при
этом,
увязка
и
синхронизация
вновь
разрабатываемых «дорожных карт» с отраслевыми целевыми программами, и
иными различного рода стратегическими документами, действующими на
территории региона (включая программы инновационного развития), а также со
стратегиями и планами развития локализованных на территории крупных
корпораций (в первую очередь – поддерживающих внешнеэкономические связи с
турецкими партнёрами);
─ партнерства власти, бизнеса, науки и общества, причём, не только в
масштабе региона, но и в «связке» регион – Федерация, а также на межгосударственном уровне; формирование международного (российско-турецкого) коллектива разработчиков «дорожных карт»; параллельного формирования системы
как региональных (ориентированных на возможности и интересы собственно
региона) «дорожных карт» активизации российско-турецкого трансрегионального сотрудничества, так и планов совместных действий российской и турецкой
сторон, представляющих собой результат объединения управленческих потенцииалов и достижения консенсуса по важнейшим вопросам совместной ВЭД);
Доклад о ходе разработки «дорожных карт» проектов национальной предпринимательской инициативы по
улучшению инвестиционного климата в Российской Федерации – результаты 1 кв. 2012 г. // Агентство
стратегических инициатив. ─ 2012.
1
132
─ одновременного использования как бюджетных средств, так и
имиджевых, маркетинговых и организационных ресурсов структур крупного
бизнеса (российского и турецкого) в качестве катализатора привлечения
инвестиций в модернизационные мероприятия и инновационные проекты из
других источников финансирования; адресности и реалистичности: каждое
предлагаемое приоритетное направление «дорожных карт» в регионе должно
иметь заинтересованных субъектов. Акцент, при этом, должен быть сделан в
первую очередь на решении именно модернизационных задач (достижение
нового качества основных фондов, человеческого капитала, технологий,
региональной среды обитания, институтов) в процессе выстраивания и
наращивания
взаимовыгодного
трансграничного
экономического
сотрудничества.
Система
ориентированных
на
углубление
российско-турецкого
экономического сотрудничества (применительно к отдельно взятому субъекту РФ
– Ростовской области) должна, прежде всего, базироваться на общих для
региональной
экономики
концептуальных
основаниях
(«Концепция
долгосрочного социально-экономического развития РФ» и другие действующие на
федеральном уровне документы, а также нормативная база регионального
социально-экономического
стратегирования).
Поскольку
речь
идёт
о
внешнеэкономической деятельности, о геоэкономическом и геополитическом
контексте функционирования экономики региона Российской Федерации, при
разработке «дорожных карт» должны быть обязательно учтены как «Концепция
внешней политики РФ», так и принятые в последние годы российско-турецкие
нормативные акты (договоры, соглашения), ориентированные на расширение
двухстороннего сотрудничества.
Дорожные
карты
развития
трансграничного
российско-турецкого
экономического сотрудничества могут разрабатываться:
─ по отдельным приоритетным направлениям торговли с Турцией;
─ по всем крупным инвестиционным проектам с участием турецкого
капитала;
133
─ по институциональному, информационному и коммуникационному
обеспечению
развития
Ростовской области
и
трансграничного
Турции
экономического
сотрудничества
(самостоятельной и, как
представляется,
первостепенной проблеме) (рис. 3).
Ситуация второй половины 2014 – 2015 года требует, также, определения
системы мер по преодолению (смягчению) влияния кризисных процессов на
внешнеэкономическое взаимодействие России (в данной ситуации – Ростовской
области, её хозяйствующих субъектов) и Турции. Дорожные карты
развития
трансграничного российско-турецкого экономического сотрудничества должны,
при этом, дополнять аналогичные документы, нацеленные на общую поддержку
ВЭД на территории области.
Формироваться «дорожные карты» трансграничного российско-турецкого
экономического сотрудничества могут либо преимущественно уполномоченными
структурами субъекта Федерации (в этом случае они должны быть максимально
«вписаны» в контекст всей системы стратегирования регионального социальноэкономического развития, поддержки ВЭД), либо совместно российской и
турецкой сторонами (в том числе турецкими провинциями, ориентированными на
долгосрочное партнёрство с Ростовской областью).
В последнем случае они обретают обязательный консенсусный характер и
будут ориентированы уже не столько на интересы инновационного развития
собственно Ростовской области, сколько на обеспечение позитивной динамики в
двухстороннем сотрудничестве; их реализация в существенной мере предопределяется пролонгируемым позитивным отношением каждого из партнёров к
развитию турецко-российского взаимодействия в экономической сфере.
Важно отметить, что Ростовская область изначально выступает в качестве
региона-инноватора в вопросах регулирования и стимулирования ВЭД. Регион
существенно продвинулся и в сфере развития трансграничных связей и контактов
(в первую очередь с соседней Украиной, в том числе и в контексте продвижения
идеи еврорегиона «Донбасс»; в связи с последними событиями на Украине
перспективы дальнейшей реализации данного проекта в предполагавшемся ранее
134
формате - крайне проблематичны), что создаёт хорошую основу для реализации
дальнейших шагов
и по наращиванию российско-турецкого экономического
сотрудничества.
Концепция
государственной
политики Российской
Федерации в сфере
содействия
международному
развитию (2014 г.)
Концепция долгосрочного социально-экономического
развития Российской Федерации
Стратегия социально-экономического развития
Ростовской области до 2020 года
Областная долгосрочная
целевая программа поддержки
экспорта в Ростовской
области на 2011-14 гг.
План
действий
по
развитию
сотрудничества между Российской
Федерацией
и
Турецкой
Республикой в Евразии (2001 г.),
Дорожная карта «Поддержка
Совместная
Декларация
о
доступа
на рынки зарубежных
продвижении к новому этапу
стран
и
поддержка
экспорта в
отношений
между
Российской
Ростовской области» (2014 г.)
Федерацией
и
Турецкой
Республикой
(2009
г.),
иные
двухсторонние нормативные акты.
Дорожная карта
Дорожная карта (карты) развития
поддержки
ПИИ
российско-турецкого
экономического сотрудничества
Дорожная карта
институционального,
информационного и
коммуникационного
обеспечения развития
трансграничного
экономического
сотрудничества Ростовской
области и Турции
Дорожная карта
совершенствования
внешнеэкономического
администрирования
Дорожные карты
по отдельным
приоритетным
направлениям
торговли с
Турцией, с её
регионами
Дорожные карты
реализации крупных
инвестиционных
проектов с участием
турецкого капитала
Рисунок 3 ─ Основные составляющие системы формирования
«дорожных карт» российско-турецкого экономического сотрудничества в
интересах социально-экономического развития Ростовской области1
Составлен автором с учетом: Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской
Федерации http://base.garant.ru/194365/; Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до
2020 года http://invest-don.com/ru/new_element_227/; http://www.donland.ru/Default.aspx?pageid=115558; Целевая
1
135
В
данной
связи
симптоматична
активность
Южного
таможенного
управления, организовавшего ряд рабочих встреч с Генконсульством Турецкой
Республики, на которых обсуждались вопросы таможенного сотрудничества,
двустороннего обмена информацией, развития внешнеторговых связей и
инвестиций между Турцией и Ростовской областью.1
Процессуально формирование «дорожных карт»
экономического
сотрудничества
на уровне
российско-турецкого
Ростовской области
призвано
опираться на мониторинг ВЭД (её факторов и социально-экономических
следствий) на уровне региона, на концептуальные подходы Российской Федерации
как в целом в сфере международных отношений, так и части взаимоотношений с
Турецкой Республикой, на учёт интересов крупных российских компаний на
турецких
рынках.
обсуждения
и
Разрабатываемые
коррекции
(в
документы
форме
должны
общественных
пройти
процесс
слушаний)
с
заинтересованными представителями регионального бизнес-сообщества (в лице
региональных
структур
«Российского
союза
промышленников
и
предпринимателей», «Торгово-промышленной палаты РФ», «Опоры России»,
«Деловой России»). После этого они могут передаваться для дополнений и
согласований с «турецкой стороной», включая: Министерство экономики Турции
и его подразделения в турецких регионах, Конфедерацию бизнесменов и
промышленников
Турции
«TUSKON»
(включая
её
представительство
в
Российской Федерации), Ассоциацию российских и турецких предпринимателей
«RUTID» и др.
Головной организацией – заказчиком соответствующих «дорожных карт»
для нашего региона в силу своих полномочий и функционала способна стать
Торгово-промышленная палата Ростовской области. Функции координации
разработки
«дорожных
карт»,
их
уточнения
и
согласования
со
всеми
заинтересованными сторонами, а также мониторинга и оценки эффективности
программа поддержки экспорта в Ростовской области http://kadastr61.ru/biblioteka/2013-05-24-05-42-12/57-2013-0606-10-24-43/6273-2013-06-12-07-39-44.html
Поддерживать экспорт – укреплять экономику страны (на примере ЮФО) // http://www.vch.ru/cgibin/guide.cgi?table_code=15&action=show&id=6465 (дата обращения: 13.12.2013)
1
136
последующей реализации мог бы взять на себя особый орган (чьё создание
видится необходимым под эгидой ТПП Ростовской области)
- Региональный
общественный совет по вопросам российско-турецкого делового сотрудничества.
В него могли бы войти: заинтересованные представители регионального и
инорегионального бизнеса, представители профильных структур Администрации
Ростовской области, а также региональных подразделений осуществляющих
регулирование ВЭД органов федеральной власти,. Данный совет должен
практиковать
в
соответствующих,
том
числе
наиболее
и
выездные
(расширенные)
заинтересованных
во
заседания
(в
внешнеэкономическом
взаимодействии с Ростовской областью турецких провинциях при активном
участии зарубежных партнёров), а также сформировать (в своей структуре)
институт Почётных представителей (Почётных консулов) в партнёрских (для
Ростовской области) регионах Турции.
Завершая, хотелось бы подчеркнуть, что растущее влияние «турецкого
фактора» на социально-экономическую систему Ростовской области носит
объективный, долгосрочный характер; его учёт, равно как и регулирование
трансграничных по своему характеру и центро-периферийных по своей глубинной
сути российско-турецких экономических отношений (в соответствии с интересами
нашего региона, в русле решения модернизационных и инновационных задач,
императивами обеспечения национальной безопасности РФ) всё более выступает
в качестве приоритетной задачи регионального менеджмента.
137
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Проведённое исследование позволяет сформулировать следующие основные
выводы:
1. Региональная локализация внешнеэкономической деятельности в современной России, с одной стороны – практически повсеместна, с другой,
пространственно стратифицирована, приурочена к наиболее важным в социальноэкономическом и геополитическом отношении территориям; существенное
воздействие на уровень и масштаб внешнеэкономической активности региона
оказывают, при этом, его положение на доминантных транспортно-логистических
потоках, фактор приграничности и
возникающие эффекты трансграничности.
«Преодолеваемая» хозяйственной активностью граница порождает эффекты
трансграничной
интеграции
и
регионализации,
ведёт
к
выстраиванию
трансграничных центро-периферийных зависимостей, выступающих в качестве
значимых трендов современной глобализирующейся экономики и оказывающих
существенное влияние на территориально-хозяйственное развитие.
2. Для подавляющей части приморских и приграничных регионов Российской Федерации всё более ощутимой детерминантой экономического развития
выступает масштаб и способ их включённости во внешнеэкономические (в том
числе и трансграничные) связи, в том числе и сопредельными государствами.
Одним из наиболее существенных внешнеэкономических аттракторов для ряда
регионов Юга России в настоящее время выступает Турецкая Республика, чья
хозяйственная система в последние годы по ряду аспектов (топливноэнергетические ресурсы, продукция АПК, туризм и др.) в существенной мере
ориентирована на связи с Россией, с её регионами. В пространстве российской
экономики приоритетными для турецких партнёров, при этом,
территории:
выступают
характеризуемые: наличием крупной городской агломерации с
привлекательными
масштабными
и
динамичными
локальными
рынками;
специализацией на добыче и транспортировке ориентированных на экспорт в
138
Турцию энергоресурсов, а также сельскохозяйственного сырья, транспорте и
логистике
на
основных
российско-турецких
товарно-сырьевых
потоках;
этнокультурной и лингвистической близостью (к турецкому этносу) численно
преобладающих (либо в значительной мере представленных) в этнической
структуре того или иного региона народов.
3. Ростовская область обладает наиболее существенными потенциальным (и
уже отчасти практически реализуемыми) возможностями для эффективного
трансграничного взаимодействия с турецкими партнёрами. Формирование в
структуре региональной экономики сегмента, ориентированного на рынки
Турецкой Республики, взаимодействие с её хозяйствующими субъектами, может, в
совокупности, быть идентифицировано как «турецкий фактор» социальноэкономического развития области. Учёт современной доли торговли Ростовской
области с Турцией в общей структуре внешнеторгового оборота нашего региона, а
также его экспортной и импортной «квоты», роли в региональной экономике
транспортного
комплекса,
позволяют
оценить
воздействие
«турецкой
составляющей» на экономику области: до 3 % ВРП – прямое; 2,5 – косвенное,
связанное с мультипликацией развития экспортоориентированных производств на
сервисные
отрасли;
2
%
-
опосредованное
(возможности
развития
и
функционирования транспортного комплекса.
4. Турецкий бизнес, его экономические интересы и поведение в отношении
рынков Ростовской области с одной стороны, создают (расширяют) необходимые
для функционирования важнейших сегментов экономики нашего региона рынки
сбыта, удовлетворяют спрос на спектр товаров и услуг, благоприятствуют
реализации областью её транспортно-транзитной, логистической миссии. С
другой (в большинстве ситуаций) – сложившиеся двухсторонние взаимодействия
консервируют
сырьевую
модель
региона,
способствуют
закреплению
многократного доминирования внешнеторговой активности над иными видами
внешнеэкономической
деятельности,
включая
прямые
инвестиции.
В
сложившейся структуре внешнеэкономического взаимодействия Ростовской
области и Турции дальнейшая пролонгация его поступательного тренда
139
фактически будет благоприятствовать консервации неблагоприятной и всё более
углубляющейся
практики
функционирования
территориально-хозяйственной
системы Ростовской области по периферийной модели. С учётом этого
необходимое
наращивание
российско-турецкого
сотрудничества
должно
осуществляться с учётом реализации императива инновационного развития
региональной экономики.
5. Реализация базовой (инновационной) стратегии социально-экономического развития Ростовской области сопряжена с постановкой и решением
долгосрочной задачи - обеспечения поступательного развития взаимодействия
экономики Ростовской области с экономикой Турции при одновременном
изменении
«качества»
двухсторонних
трансграничных
взаимосвязей,
гарантирующего нашему региону бóльшие возможности для локализации
современной
промышленности
сбалансированного
развития
(неоиндустриализации),
аграрно-промышленного
модернизации
комплекса,
а
и
также
позитивной динамики в сфере науки и образования. Решение подобной двуединой
задачи предполагает:
─ сохранение (и, по возможности, наращивание) экспортного потенциала
Ростовской области в Турцию по уже сложившимся направлениям и видам
номенклатуры (с акцентом на товары группы «Продовольственные товары и
сельскохозяйственное
сырьё»);
параллельно
в
традиционных
отраслях
«ростовского» экспорта должна решаться задача повышения их эффективности (в
том
числе
за
счёт
технико-технологического
перевооружения,
роста
производительности труда, более действенной логистики и др.);
─ взаимное «открытие» Россией и
Турцией своих потребительских и
инвестиционных рынков в процессе бизнес-интеграции, а также за счёт
выстраивания экономического партнёрства между Ростовской областью и
отдельными турецкими
провинциями (илями), прежде всего относящимся к
приморским регионам (Черноморскому и Эгейскому);
─ рост общей инвестиционной привлекательности Ростовской области на
основе обеспечения приоритетной динамики в таких сферах как строительный
140
комплекс
и
промышленность
строительных
материалов,
производство
электроэнергии, высокотехнологичные виды услуг в финансовой и страховой
сферах,
медицине,
образовании,
государственном
управлении,
кластеры
финансовых, деловых и образовательных услуг, услуг в сфере НИОКР, а также
туристского сектора.
6. Российско-турецкое внешнеэкономическое взаимодействие в инвестициионной сфере должно, с одной стороны опираться на уже сложившиеся,
доказавшие свою устойчивость и эффективность региональные кластеры
(зернопроизводства,
производства
и
переработки
подсолнечника,
металлургический), с другой – быть нацелено на формирование трансграничных
(трансакваториальных) кластеров в химии, машиностроении (в первую очередь –
сельскохозяйственном), производстве стройматериалов, в сфере современных
биотехнологий (с ориентиром на агропромышленную сферу). Их «турецкие
составляющие» могут базироваться на уже имеющихся на побережье Турции
свободных экономических зонах (в Мерсине, Измире, Анталье и др.).
7. Новые условия внешнеэкономической деятельности, связанные со вступлением России в ВТО, действием режима санкций со стороны Запада,
перспективами евразийской экономической интеграции, требуют существенных
усилий по развитию и гармонизации взаимосвязей субъектов хозяйственного
комплекса Ростовской области с корпорациями и фирмами Турецкой Республики.
Приоритетом,
при
этом,
является:
наращивание
инфраструктуры
внешнеэкономического сотрудничества (в том числе и открытие консульства
Турецкой Республики в г. Ростове-на-Дону); создание комплекса условий для
повышения инвестиционной привлекательности Ростовской области для прямых
инвестиций хозяйствующих субъектов Турецкой Республики; поддержка (на
федеральном
и
региональном
уровне)
высокотехнологического
экспорта
Ростовской области на рынки Турецкой Республики, в том числе и в рамках
наращивания
трансграничной
трансакваториальный
характер
производственной
кооперации.
российско-турецкого
Учитывая
трансграничного
взаимодействия, усилия по привлечению ПИИ должны быть увязаны с
141
государственной поддержкой и регулированием локализованного на территории
Ростовской области портового хозяйства, включая реализацию комплекса мер по
«допуску»
компаний,
развивающих
активные
российско-турецкие
трансграничные связи, в порты, снижению транспортных издержек в тех сферах,
где успешно реализуется российско-турецкая трансграничная кооперация, либо
имеют место крупные турецкие инвестиции в современные, соответствующие
стратегическим приоритетам социально-экономического развития нашего региона
производственные активы.
8. На развитие трансграничного экономического сотрудничества в интересах устойчивой социально-экономической динамики Ростовской области способна позитивно повлиять и реализация совместных российско-турецких научнообразовательных проектов. Наиболее важными направлениями сотрудничества
между университетами Ростова и близкими им по уровню и профилю турецкими
университетами способны стать совместные образовательные программы в
области менеджмента, мировой экономики, лингвистики и др., а также
двухсторонние и сетевые исследовательские проекты (в таких сферах как
геоэкономика,
геополитика,
охраны
окружающей
среды
в
Черноморско-
Каспийском бассейне, биотехнологии и др.).
9. «Встроенное» в систему экономики Ростовской области развитие трансграничных российско-турецких связей (соотнесённое с интересами социальнотерриториальной общности, а также с установками на обеспечение национальной
безопасности России, укрепление её позиций в Причерноморье и на Кавказе) –
сложный, обусловленный многими факторами, длительный по своей хронологии
процесс. Его регулирование на региональном уровне призвано базироваться на
современных управленческих процедурах, в том числе и технологиях «дорожных
карт». Последние должны разрабатываться на основе принципов системности и
адресности (по всем приоритетным направлениям торговли с Турцией, крупным
инвестиционным проектам с участием турецкого капитала, институциональному,
информационному и коммуникационному обеспечению развития трансграничного
экономического сотрудничества Ростовской области и Турции), соотнесённости со
142
стратегией социально-экономического развития территории и приоритетами
национальной безопасности РФ, учёта (на основе многошаговой процедуры
согласования и коррекции) двухсторонних государственных интересов, а также
интересов российского и турецкого бизнеса. Функции координации разработки
«дорожных карт» (с российской стороны), их уточнения и согласования, а также
мониторинга и оценки эффективности последующей реализации - целесообразно
возложить на особый орган (чьё создание видится необходимым под эгидой ТПП
Ростовской области)
- Региональный общественный совет по вопросам
российско-турецкого делового сотрудничества.
143
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Абашкин В.Л., Бояров А.Д., Куценко Е.С.Кластерная политика в России:
от теории к практике // Форсайт. ─ 2012. ─ Т. 6. ─ № 3; Государственное
регулирование инвестиций / Отв. ред. В.П. Орешин. ─ М., Наука. ─ 2010.
2. Алаев Э.Б. Экономико-географическая терминология. ─ М., Мысль. ─
1977.
3. Аккая М. Российско-турецкие отношения в 2000-2006 гг. // Власть. ─
2008. ─ № 11.
4. Актюрк С. Конт-гегемонистские взгляды и примирение через прошлое:
случай турецкого евразийства // Ab imperio. ─ 2004. ─ № 4.
5. Амосов А. Результативны ли иностранные инвестиции//Экономист. ─
2007. ─ №1.
6. Атлас социально-экономического развития Юга России / Под ред. А.Г.
Дружинина. ─ М., ─ 2011.
7. Бакланов П.Я., Ганзей С.С. Приграничные и трансграничные территории
как объект географических исследований // Известия РАН. Географическая серия.
─ 2004. ─ № 4.
8. Бахматов С.А. Инвестиции в условиях транзитивной экономики
(методологический аспект). ─ СПб., ─ 2009. ─ 143 с.
9. Белоус Т. Прямые иностранные инвестиции в России: плюсы и минусы //
Международные экономические отношения. ─ 2009. ─ №9.
10. Белоусов В.М. Актуальные геоэкономические проблемы евразийского
субрегиона. ─ Ростов-н/Д., ─ 2012.
11. Бланк И. А. Инвестиционный менеджмент. Киев. ─ 1995.
12. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XVXVIII вв. Т. 3. Время мира. ─ М., ─ 2007.
144
13. Брюне Антуан, Гишар Жан-Поль. Геополитика меркантилизма: новый
взгляд на мировую экономику и международные отношения : пер. с фр. / Гишар
Жан-Поль, Брюне Антуан. – М., Новый хронограф.
14. Бурцев В. И. Инфраструктурные портовые модули как «точки роста»
региональной
экономики
(на
примере
Таганрогского
морского
порта).
Диссертация на соискание ученой степени кандидата экономических наук. ─
Ростов-н/Д, ─ 1998.
15. Валерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном
мире. ─ СПб., ─ 2001.
16. Вардомский Л. Открытие российской экономики: региональное
измерение. ─ М. ─ 1997.
17. Вилинов
регулирования
И.Е.
Совершенствование
деятельности
морских
системы
портов
государственного
России:
Теоретико-
методологические аспекты: диссер. доктора эк. наук: 08.00.05 М., ─ 2002.
18. Вдовин И. К приходу крупных инвесторов Юг России готов //
http://skavkaz.rfn.ru/region/rnews.html?id=56117&rid=1051
(дата
обращения:
12.08.2013).
19. Волкова С.Л. Некоторые аспекты экономического сотрудничества
Турции с субъектами Российской Федерации - Северного Кавказа, Поволжья и
Урала // Современная Турция: проблемы и решения. ─ М., ИБВ, ─ 2006.
20. Ганженко Д.В. Место социально-экономического предвидения в
развитии
внешнеэкономической
деятельности
Российской
Федерации
//
Экономические науки. ─ 2008. ─ № 41.
21. Географические границы. ─ М., МГУ. ─ 1982.
22. Гогоберидзе Г.Г., Мамаева М.А. Морские портово-промышленные
комплексы как ключевые экономические субъекты приморских территориальных
узлов//Проблемы
современной
экономики.
─
2011
─
№
4
http://elibrary.ru/contents.asp?issueid=1012782 (дата обращения: 18.11.2013).
23. Гранберг А. Стратегия социально-экономического развития России: от
идеи к реализации // Вопросы экономики. ─ 2001. ─ № 9.
145
24. Гретченко А.А. Инвестиционные процессы в условиях глобализации //
Аудит и финансовый анализ. ─ 2008. ─ №1.
25. Грицай О.В., Иоффе Г.В., Трейвиш А.И. Центр и периферия в
региональном развитии. ─ М., Наука. ─ 1991.
26. Громыко Ю.В. Что такое кластеры и как их создавать // Альманах
«Восток». ─ 2007. ─ Вып. № 1(42).
27. Гультекин Б. Развитие турецко-российского сотрудничества на Кавказе
// Экономико-географический вестник Ростовского госуниверситета. ─ 2006. ─ №
3.
28. Дергачев В.А. Перспективы формирования портово-промышленных
комплексов СССР.//Известия всесоюзного географического общества. ─ 1985.
Вып. № 6.
29. Дерягин А.В. Наука и инновационная экономика в России //
«Инновации». ─ 2005. ─ № 5.
30. Доклад о ходе разработки дорожных карт проектов национальной
предпринимательской инициативы по улучшению инвестиционного климата в
Российской Федерации – результаты 1 кв. 2012 г. // Агентство стратегических
инициатив. 2012.
31. Дон заинтересован в расширении торговых связей с Турцией, 15
декабря 2010.
http://www.donland.ru/EventScheduler/EventSchedulerViewPost.aspx?pageid=92218&
ItemID=22656&mid=8379 (дата обращения: 12.09.2013).
32. Доронина Н.Г., Семилютина Н.Г. Государство и регулирование
инвестиций. ─ М., 2003.
33. Дружинин А. Г., Ионов А. Ч. Концептуальные основы регионализации
экономики. ─ Ростов-н/Д. Изд-во РГУ, ─ 2001.
34. Дружинин
А.Г.,
Джурбина
Е.М.
Региональная
парадигма
экономического развития: фактор межбюджетных трансфертов. – Ростов-н/Д. Издво РГУ, ─ 2005.
146
35. Дружинин А.Г. Юг России конца XX - начала XXI вв. (экономикогеографические аспекты). Ростов-н/Д. Изд-во РГУ, ─ 2005.
36. Дружинин А.Г. Юг России в эпоху глобальных перемен: проблемы и
приоритеты адаптивного территориального социально-экономического развития //
Экономико-географический вестник Южного федерального университета. ─ 2007.
─ № 4.
37. Дружинин А.Г. Глобальное позиционирование Юга России: факторы,
особенности, стратегии. Ростов-н/Д. Изд-во ЮФУ, ─ 2009.
38. Дружинин
А.Г.
Юг
России:
интеграционные
приоритеты
в
пространстве // Большого Причерноморья // Научная мысль Кавказа. ─ 2008. ─ №
3.
39. Дружинин А.Г. / Пространство современной России: возможности и
барьеры развития / Под ред. А.Г. Дружинина, В.А. Колосова и В.Е. Шувалова. ─
М., ─ 2012.
40. Дружинин А.Г. Российско-турецкое взаимодействие в пространстве
постсоветской Евразии: возможности, проблемы и перспективы для Юга России //
Научная мысль Кавказа. ─ 2013.─ № 1.
41. Дружинин А.Г., Ибрагимов А., Башекан А. Взаимодействие России и
Турции в постсоветское время: факторы, тенденции, проблемы, перспективы //
Известия Русского географического общества. ─ 2013. ─ № 5.
42. Дружинин А.Г. Экономика Юга России в системе «центр-периферия»:
позиционирование, тренды, риски и возможности // Юг России: институты и
стратегии модернизации экономики / Под ред. А.Г. Дружинина, Ю.С. Колесникова
и В.Н. Овчинникова. ─ М., ─ 2013.
43. Дружинин А.Г. «Причерноморская составляющая» российско-турецкого
взаимодействия в современном евразийском контексте // Южно-российский
форум:
экономика,
социология,
география. ─ 2014 ─ № 2 (9).
политология,
социально-экономическая
147
44. Евченко Н.Н. Программирование внешнеэкономической деятельности
региона: концепция, условия, технология регулирования. ─ Ростов-н/Д. Изд-во
ЮФУ, ─ 2008.
45. Евченко Н.Н. Муниципальный уровень ВЭД в глобальной экономике:
стратегия интегрирования // Вестник федерального государственного учреждения
«Государственная
регистрационная
палата
при
Министерстве
юстиции
Российской Федерации». ─ 2013. ─ № 1.
46. Егоров В.К. Россия и Турция: конструктивная взаимозависимость //
Россия и современный мир. ─ 2004. ─ № 2.
47. Жан К., Савона П. Геоэкономика. ─ М., ─ 1997.
48. Ибрагимов
Айдын,
Кахраман
Селвер
О.,
Чалышкан
Ведат.
Геополитические контакты России и Турции в условиях многополярного мира //
Россия в многополярной конфигурации. Сборник Докладов Международной
Конференции. Москва, 28-29 октября 2010 г. / Отв.ред. д.э.н., проф. С.П.
Глинкина-М. ИЭ РАН, ─2011.
49. Инвестиционная политика Ростовской области проходит общественную
экспертизу. Электронный ресурс. URL:
http://www.regnum.ru/news/economy/1715905.html (дата обращения: 29.03.2014).
50. Инвестиционный рейтинг регионов России за 2014 год // raexpert.ru
(дата обращения: 13.01.2015).
51. Инвестиционный
Электронный
ресурс.
рейтинг
URL:
российских
регионов
2011-2012
http://raexpert.ru/ratings/regions/2012/att1
гг.
(дата
обращения: 10.01.2015).
52. Иностранные инвестиции и экономический рост: теория и практика
исследования. Электронный ресурс. URL:
53. http://www.kapital-rus.ru/index.php/articles/article/183894
(дата
обращения: 02.02.2013).
54. Ищенко Е.Г. Россия в мировом инвестиционном процессе. ─ М., Изд-во
РАГС, ─ 2006.
148
55. Инновационный портал Ростовской области. Электронный ресурс.
URL:http://novadon.ru/press-relizy-i-otchety/articles/osnovnye-pokazateli-iharakterizuyushie-innovacionno-razvitie.html. (дата обращения: 07.10.2013).
56. Информация о сотрудничестве Ростовской области с Турцией, по
состоянию на 01.10.2010 http://www.donland.ru/Default.aspx?pageid=94928 (дата
обращения: 19.10.2012).
57. Иншаков О.В. О проблемах интеграции теории хозяйства в условиях
глобализации // Грани интеграции. Волгоград.─ 2005.
58. Кантемирова М.А. Формы и методы регулирования деятельности
интегрированных
пространственно-организованных
структур
региона
//
Фундаментальные исследования. ─ 2012. ─ № 11. ─ часть 4.
59. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура.
─ М., ─ 2000.
60. Коваленко Е. Проблемы развития современных регионов России.
Монография. ─ СПб, ─ 2008.
61. Колесникова И.Г. Крупный российский и транснациональный бизнес
как фактор экономического развития регионов Юга России». Дисс. на соискание
учёной степени кандидата экономических наук. ─ Ростов-н/Д, ─ 2011.
62. Колесников Ю.С. // Пространство современной России: возможности и
барьеры развития (размышления географов-обществоведов) / Отв. ред. А.Г.
Дружинин, В.А. Колосов, В.Е. Шувалов. ─ М., ─ 2012.
63. Колосов В.А., Мироненко Н.С. Геополитика и политическая география.
─ М., ─ 2002.
64. Колосов В.А. / Пространство современной России: возможности и
барьеры развития / Под ред. А.Г. Дружинина, В.А. Колосова и В.Е. Шувалова. ─
М., ─ 2012.
65. Колошин А., Разгуляев К., Тимофеева Ю., Русинов В. Анализ
зарубежного опыта повышения отраслевой, региональной и национальной
конкурентоспособности на основе развития кластеров // Политанализ. Ру.
16.01.2009.
149
66. Концепция создания и территориально-пространственного размещения
индустриальных парков в Ростовской области. Утв. Губернатором Ростовской
области 5.12. 2012.
67. Корицкий А.А., Корицкий С.А. Россия и Турция: 90 лет сотрудничества
// Азия и Африка сегодня. ─ 2011. ─ № 8.
68. Корневец В. С. Международная регионализация на Балтике. ─ СПб, ─
2010.
69. Косолапов Н.В. Международные отношения и мировое развитие //
Мировая экономика и международные отношения. ─ 2000. ─ № 6.
70. Костюнина
Г.М.,
Ливенцев
Н.Н.
Международная
практика
регулирования иностранных инвестиций. Учебное пособие ─ М., Анкил. ─ 2011.
71. Кочетов
Э.
Геоэкономика
(освоение
мирового
экономического
пространства). ─ М., ─ 1999.
72. Кризис ударил по таможенным процедурам с Россией, риски и
возможности, Sinan OĞAN, 2 сентября 2008 http://www.turksam.org/en/a219.html
(дата обращения: 16.02.2014).
73. Кувалин Д. Б. Экономическая политика и поведение предприятий:
механизмы взаимного влияния. ─ М., МАКС Пресс, ─ 2009.
74. Кувшинова О. Инвестиции в Россию: деньги есть, уверенности нет.
20.06.2013. Электронный ресурс. URL:
http://www.vedomosti.ru/finance/news/13305011/est_dengi_net_uverennosti#ixzz2hVD
FrQli (дата обращения: 03.11.2013).
75. Кудияров В. Пограничные пространства России // Границы России. ─
1996. ─ № 2.
76. Кузнецов
А.В.
Интернационализация
российской
экономики:
инвестиционный аспект. Дис. докт. экон. наук. 08.00.14. ─ М., ─ 2008.
77. Кузнецов М.В. Франсуа Перру и экономический дирижизм во Франции.
15.08.2012. Электронный ресурс. URL: http://rudocs.exdat.com/docs/index464569.html?#12933980 (дата обращения: 07.12.2013).
150
78. Ларина
производственные
Н.И.
Региональные
комплексы
как
формы
кластеры
и
территориально-
территориальной
организации
пространства // Регион: экономика и социология. ─ 2007. ─ № 4.
79. Лебедева М.М. Мировая политика: Учебник для вузов. / М.М. Лебедева.
– 2-е изд., испр. и доп. ─ М., Аспект пресс, ─ 2006.
80. Львов Д.С. Экономика развития. ─ М., Экзамен, ─ 2002.
81. Максаковский В.П. Географическая культура. ─ М., Владос. ─ 1998.
82. Максаковский В.П. Географическая картина мира. Книга 1. М., ─ 2003.
83. Масалов А. «Халифатизация» Ставропольского края – итог встречи
властей Ставрополья с представителями Турции // http://www.u-f.ru (дата
обращения: 22.05.2013).
84. Межевич Н. М. Региональная экономическая политика Российской
Федерации: влияние трансграничного сотрудничества на традиционные и новые
механизмы реализации. ─ СПб., Изд-во СПбГУ, ─ 2002.
85. Межевич Н.М. Приграничное сотрудничество: теория и российская
региональная практика //Южно-российский форум: экономика, социология,
политология, социально-экономическая география. ─ 2011, ─ № 1 (2).
86. Мэнкью Г. Макроэкономический словарь. ─ М., ─ 1993.
87. Мюрдаль Г. Современные проблемы «третьего мира». (AsianDreme). ─
M., Пpoгpecc, ─ 1972.
88. Навой А. Структурный анализ международного движения капитала
//Деньги и кредит. ─ 2007. ─ № 1.
89. НАИРИТ
регионов
2011.
подводит
итоги
Электронный
Рейтинга
инновационной
ресурс.
URL:
активности
http://www.nair-
it.ru/news/19.06.2012/334 (дата обращения: 23.07.2013).
90. Накаряков Д.П. Преимущества кластерных систем и развития в России.
// Экономика и менеджмент инновационных технологий. ─ 2012. ─ № 8.
91. Нарочницкая Н. Исламский мир: геополитическое и цивилизационное
соперничество
12.01.2013).
http://www.pravoslavie.ru/analit/islammir.htm
(дата
обращения:
151
92. Научно-технологический комплекс Ростовской области. Электронный
ресурс. URL: www.donland.ru (дата обращения: 10.10.2013).
93. Никитаева А.Ю. Теория и практика управления взаимодействием
государства и бизнеса: региональный аспект. ─ Ростов н/Д. Изд-во ЮФУ, ─ 2008.
94. Норткот Д. Принятие инвестиционных решений / Пер. с англ. Под ред.
А.Н. Шохина, ─ М., ─ 1997.
95. «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» Федерального
закона от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ.
96. «Об индустриальных парках в Ростовской области» Областной закон
№ 1114-ЗС от 05.07.2013.
97. Осипов Ю.М. Глобальная экономика не миф, а реальность, хотя и
транцендентная // Экономическая теория на пороге XXI в. Т. 7 Глобальная
экономика. ─ М., ─ 2003.
98. Основные положения региональной политики в РФ. Указ Президента
РФ от 03.06.1996.
99. Оценка
компании
«Опора-Кредит».
Источник:
http://www.opora-
credit.ru/news/hot/detail.php?ID=44972 (дата обращения: 13.01.2015).
100. Поддерживать экспорт – укреплять экономику страны (на примере
ЮФО) // http://www.vch.ru/cgibin/guide.cgi?table_code=15&action=show&id=6465
(дата обращения: 13.12.2013).
101. «Подогнали» под стандарт. Торгово-промышленная палата Ростовской
области. 3.10.2013. Электронный ресурс. URL: http://www.tppro.ru/news/2632.html.
(дата обращения: 28.03.2014).
102. Поляков В. Сырьевая ориентация российского экспорта // МЭ и МО. ─
2006. ─ № 1.
103. Попов Р.А. Системология регионального хозяйства. ─ Ростов-н/Д. Издво ЮФУ, ─ 2009.
104. Портер М. Конкуренция.: Пер. с англ. ─ М., Издательский дом
«Вильямс». ─ 2005.
152
105. Райзберг Б. А., Лозовский Л. Ш., Стародубцева Е. Б. Современный
экономический словарь. 5-е изд., перераб. и доп. — М., ИНФРА-М, ─ 2007.
106. Распоряжение Президента Российской Федерации «О подписании
Российской Федерацией Европейской рамочной конвенции о приграничном
сотрудничестве территориальных сообществ и властей» от 27 июля 1999 г. №252рп // СЗ РФ. 1999. №31. Ст. 4015.
107. Регионы России. Социально-экономические показатели. ─ М., ─ 2011.
108. Реднова И.Ф. Экономические связи Ростовской области с Турцией:
некоторые факторы, параметры, тренды // Южно-Российский форум: экономика,
социология, политология, социально-экономическая география. ─ 2012. ─ № 2 (5).
109. Ризатдинова Б.А.Противоречия инвестиционных интересов и основные
направления
их
разрешения.
Электронный
http://old.tisbi.org/science/vestnik/2003/issue4/econom17.html
ресурс.
(дата
URL:
обращения:
21.09.2013).
110. Родоман Б.Б. Основные типы географических границ // Географические
границы. ─ М., МГУ, ─ 1982.
111. Российская газета. ─ 2002. ─ № 4 от 25 июля.
112. Россия и страны мира. ─ М., Росстат. ─ 2012.
113. Савельев В. Инвестиционный потенциал регионов // Обозреватель. ─
2003 ─ № 5.
114. Саушкин Ю.Г. Экономическая география: история, теория, методы,
практика. ─ М., Мысль. ─ 1973.
115. Семенюк Е. И. Проблемы иностранных инвестиций в современной
России. Электронный ресурс. URL: http://conf.sfu-kras.ru/sites/mn2012/thesis (дата
обращения: 14.03.2013).
116. Сидорова Е.А. Критический анализ теорий прямых иностранных
инвестиций.
Электронный
ресурс.
URL:
http://www.a-
economist.narod.ru/section1/2008-2009/sidorova.htm (дата обращения: 21.03.2013).
153
117. Синякова
А.Ф.
Прямые
иностранные
инвестиции
как
фактор
конкурентоспособности России: новые механизмы привлечения капитала. Дисс.
канд. экон.наук. 08.00.14 – Мировая экономика. ─ М., ─ 2009.
118. Словарь русского языка. ─ М., ─ 1952.
119. Слука Н.С. Градоцентрическая модель мирового хозяйства. ─ М.,
Пресс-Соло. ─ 2005.
120. Смагин Б.И., Неуймин С.К. Освоенность территории региона:
теоретические и практические аспекты: Монография. ─ М., ─ 2007.
121. Современный экономический словарь.URL: http://mirslovarei.com (дата
обращения: 03.04.2012).
122. Создание производительных мощностей и повышение международной
конкурентоспособности. ЮНКТАД. Нью-Йорк – Женева. ─ 2011.
123. Сорокина И.О. Теоретические основы понятия «интеграция» и
принципы ее осуществления // Менеджмент в России и за рубежом. ─ 2008. ─ №2.
124. Сотрудничество Ростовской области с Турецкой Республикой в 2011
году и 1 квартале 2012 года // http://www.donland.ru/Default.aspx?pageid=110574
(дата обращения: 19.05.2013).
125. Социально-экономическое положение Ростовской области в 2012 году.
Ростов-н/Д. ─ 2013.
126. Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции. - M., Изд-во «Мир».
─ 2003.
127. Стратегия привлечения иностранных инвестиций в РФ. Институт
мировой экономики и международных отношений РАН. Электронный ресурс.
URL: www.imemo.ru (дата обращения: 27.04.2013).
128. Стратегия социально-экономического развития Ростовской области до
2020 года. Ростов-н/Д. ─ 2011.
129. Строительству фруктово-овощного терминала дан старт, 28 июля 2010
http://www.donland.ru/EventScheduler/EventSchedulerViewPost.aspx?pageid=92218&
ItemID=8459&mid=83793 (дата обращения: 17.09.2013).
154
130. Тажибов А.А. Формирование региональной инвестиционной политики
// Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 3: Экономика.
Экология. ─ 2007. ─ № 11.
131. Татаркин А.И., Лаврикова Ю.Г. Кластерная политика региона. URL:
http://www.prompolit-press.ru перспективы их развития в России. // Экономика и
менеджмент инновационных технологий. ─ 2012. ─ № 8. (дата обращения:
14.11.2013).
132. Топсахалова Ф.М-Г. Инвестиции. Монография. ─ М.,
Издательство
«Академия Естествознания».
133. Торговые отношения СССР со странами Востока/ Москва. Издательство
в/о «Международная книга». ─ М., ─ 1938.
134. Трейвиш А.И. Экономические сдвиги и связи в постсоветском
пространстве: проблемы дезинтеграции и реинтеграции // Известия АН.
Географическая серия. ─ 2000. ─№ 3.
135. Трейвиш А.И. Город, район, страна и мир. Развитие России глазами
страноведа. ─ М., Новый хронограф. ─ 2009.
136. Туризм и туристские ресурсы России. ─ М., Росстат. ─ 2004.
137. Хелд Д., Гольдблатт Д., Макгрю Э., Перратон Д. Глобальные
трансформации: политика, экономика и культура / Пер. с англ. В.В. Сапова и др. ─
М., Праксис. ─ 2004.
138. Федоров Г. М., Корнеевец В. С. Трансграничные регионы в иерархической системе регионов: системный подход // Балтийский регион. ─ 2009.
─ № 2.
139. Фоломьев А., Ревазов В. Инвестиционный климат регионов России и
пути его улучшения // Вопросы экономики. ─ 2009. ─ № 9.
140. Хазиахметов А.З. Повышение инвестиционной привлекательности
региона
на
основе
использования
инструментов
институционального
проектирования. Дисс. докт. экон. наук. 08.00.05 – Экономика и управление
народным хозяйством (региональная экономика). Казань. ─ 2012.
155
141. Чемодуров
В.
Проект
закона
о
приграничном
сотрудничестве
обсуждается под Курском / Российская газета.─ 2009 от 26 ноября.
142. Цихан Т.В. Кластерная теория экономического развития // «Теория и
практика управления». ─ 2003. ─ №5.
143. Шарп У.Ф., Александр Г.Д., Бейли Дж. Инвестиции. М., Инфра-М, ─
2007.
144. Шахидов А.Ш. Россия и Турция: от войн до союза // Евразийский
юридический журнал. ─ 2009. ─ № 14.
145. Шевандрин, А.В. Типология регионов России по отраслевой структуре
их хозяйства и уровню социально-экономического развития с использованием кластерного анализа / А.В. Шевандрин // Обозрение прикладной и промышленной
математики. ─ 2006. ─ № 12.
146. Шевяков А. Россия, Турция и страны СНГ // Россия и мусульманский
мир. ─ 2004. ─ № 9.
147. Шерешева М.Ю. Формы сетевого взаимодействия компаний. ─ М., ─
2009.
148. Шинковский М.Ю. Трансграничное сотрудничество как рычаг развития
российского Дальнего Востока. URL: http://www.ifpc.ru/index.php?cat=159 (дата
обращения: 28.10.2013).
149. Экономическая теория. Под ред. Базылева Н.И., Гурко С.П. Минск.
БГЭУ, ─ 1998.
150. Amin A. The Economic Base of Contemporary Cities // A Companion to the
City / Еd. G. Bridge, S. Watson. L.: Blackwell, ─ 2000.
151. Ayhan Kamel. İkinci Dünya Savaşı'nın Bitiminden Günümüze Kadar Türk Rus İlişkileri // «Çağdaş Türk Diplomasisi: 200 yıllık süreç». (Ankara. 15-17 Ekim
1997). 1999 // URL: http://www.dispolitika.org.tr/dosyalar/akamel_p.htm (дата
обращения: 21.10.2013).
152. Castels M. The Information Age: Economy, Society and Culture.
Oxford:Blackwell, ─ 1996. ─ Vol. 1.
156
153. De Rougemont D. L'avenir est notre affaire. Paris. – 1978. Цит. по: Council
of Europe. ─ 2000.
154. Ferit Temur. Türk-Rus İlişkilerine Medeniyetsel Bir Bakış // Stratejik
Düşünce Enstitüsü). 15.07.2014 года // URL: http://www.sde.org.tr/tr/newsdetail/turkrus-iliskilerine-medeniyetsel-bir-bakis/3801 (дата обращения: 11.11.2013).
155. Friedman G. The Next 100 years. A Forecast for the 21st century. – NY:
Doubleday. ─ 2009.
156. Furkan KAYA. Türkiye’nin Enerji Stratejisi // Uluslarası Politika
Akademisi). 17.02. 2013 года // URL: http://politikaakademisi.org/turkiyenin-enerjistratejisi/ (дата обращения: 11.11.2013).
157. Göktürk Tüysüzoğlu. Türkiye-Rusya İlişkileri: Yüksek Düzeyli Stratejik
Rekabet
//
Uluslarası
Politika
Akademisi.
26.11.2013
года
//
URL:
http://politikaakademisi.org/turkiye-rusya-iliskileri-yuksek-duzeyli-stratejik-rekabet/
(дата обращения: 11.11.2013).
158. Huggins, R. (1997). «Competitiveness and the global region: The role of
networking». In: Innovation, networks and learning regions, edited by J. M. Simmie.
London: Jessica Kingsley.
159. İhsan Tayhani. Tarihte Türk-Rus İlişkileri (1878-1923) //«Dokuz Eylül
Üniversitesi Buca Eğitim Fakültesi Dergisi». ─ 2007. ─ № 22. ─ P. 144–151 // URL:
http://www.befjournal.com.tr/index.php/dergi/article/view/242/208 (дата обращения:
12.11.2013).
160. La Turquie au Carrefour de enjeux stratégiquts et varia. Revue tires monde.
─ 2008. ─ № 194.
161. Muzaffer Ercan Yılmaz. Soğuk Savaş Sonrası Dönemde Türk-Rus İlişkileri
// «Akademik Fener». ─ 2010. ─ № 14. ─ P. 27 ─ 42 // URL:
http://www.bjmer.net/Makaleler/828608403_27-42%20muzaffer.PDF (дата
обращения: 11.11.2013).
162. Perroux F. Multinational investments and the analysis of development and
integration poles // Economies et societes. ─ 1973. ─ № 5—6.
157
163. Risks
and
benefits
in
Turkey's
overtures
to
Russia
http://www.inosmi.ru/asia/20100112/157509079.html (дата обращения: 05.01.2014).
164. Scott, A. J. & Storper, M. (2003). «Regions, globalisation, development»,
Regional Studies. ─ Vol. 37. ─ № 6 ─ 7.
165. Scott J. Inducing co-operation: can euroregions functions as bridges between
complex boundaries / О. Brednikova, V. Voronkov (ed.). Collection of Articles. CISR.
Working Papers. ─ St. Petersburg. ─ 1999.
166. The World Factbook // www.cia.gov.com (дата обращения: 08.11.2013).