ЛЕКЦИЯ № 2x

ЛЕКЦИЯ № 2
Основные направления, школы философии и этапы ее исторического
развития. Русская философия и ее особенности
Обычно к основным направлениям философии относят материализм и идеализм.
Деление философов на материалистов и идеалистов зависит от ответа на так называемый
основной вопрос философии, формулировку которого еще в XIX веке дал Ф. Энгельс:
«Великий основной вопрос всей, в особенности новейшей, философии есть вопрос об
отношении мышления к бытию»1. Что в этом соотношении считать за главное, первичное:
материальное или идеальное, объективное или субъективное, бытие или мышление? Те
философы, которые первичным признают бытие, природу, материю и т.п., стали
называться материалистами, а философы, считающие первичным дух, сознание и т.п. идеалистами, говорит Энгельс. Вторая же сторона основного вопроса философии
заключается в том, могут ли люди иметь правильное, истинное представление о мире и о
его законах? Иными словами, вопрос состоит в том, познаваем ли мир или нет? Это гносеологическая сторона основного вопроса философии.
Основным, «высшим» (Энгельс) главный философский вопрос считался потому,
что от ответа на него зависит решение других «частных» философских проблем, поэтому
любой мыслитель, прямо или косвенно, этот вопрос вынужден решать.
В последнее время появились работы, в которых или вообще отрицается наличие в
философии «основных вопросов», или таковых признается несколько. Сторонники второй
точки зрения исходят из того, что в каждой философской системе есть свой основной
вопрос. Это та проблема, который занимается данный философ. Решение ее (или
оригинальная постановка) откладывала отпечаток на понимание других философских
проблем, смысл и значение используемых понятий, категорий. Например, для А. Камю
(1913-1960) основным философским вопросом был вопрос о самоубийстве, то есть о том,
стоит ли жизнь того, чтобы жить.
А был ли вопрос о соотношении бытия и мышления основным у Платона или у
Аристотеля? Наверное, нет! Он еще не созрел, не выделился в «чистом» виде и был
сформулирован лишь в немецкой классической философии (XVIII–XIX вв.), из которой
перешел в марксизм.
Крайности, как известно, сходятся, поэтому утверждение, что в каждой
философской системе есть свой основной вопрос, тождественно тому, что для всей
философии в целом таковых нет вовсе, не говоря уже об одном, единственном. Такой
вывод представляется сомнительным. Это дает повод некоторым авторам искать и
«находить» другие «основные вопросы», общие всем философским системам.
Например, С.Э. Крапивенский пишет: «Думается, что вопрос возможности
познания нашим мышлением бытия тоже является самостоятельным, основным. Вопервых, гносеологический вопрос (а он таков по своей сути) и субстанциальный не могут
быть двумя сторонами одного и того же вопроса, ибо, как показывает вся история
философии, решение «обеих сторон» далеко не всегда коррелируемо: утвердительное,
оптимистическое решение «второй стороны» мы встречаем и у материалистов, и у
большинства идеалистов. А во-вторых, и исторически, и логически гносеологический
1
Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 21. – С. 282.
вопрос является первым основным вопросом философии, ибо если мир не познаваем,
теряют смысл все другие основные вопросы»2.
С последним суждением трудно согласиться. Ведь, к примеру, такой
«классический» представитель агностицизма (то есть непознаваемости мира), как Кант
глубоко ставил и пытался решить проблемы методологии, метафилософии и аксиологии
(учение о ценностях), кстати, как раз именно те, которые автор также относит к основным
вопросам философии.
Нам представляется, что и исторически, и логически «гносеологический вопрос» не
может быть первым, так как сначала должно быть нечто, а затем следует его познание.
Первым делом надо ответить на вопрос о существовании внешнего мира, его природе, а
потом о его познаваемости. Недоразумение возникает потому, что мир «дан» нам только в
формах нашего познания. Но отсюда не следует, что вопрос о первичности бытия либо
мышлении становится «чисто» гносеологическим вопросом только потому, что он в
некоторой степени есть вопрос познания, человеческий вопрос. Иначе все «вопросы»
должны быть сведены к гносеологическим.
Неудовлетворенность основным вопросом философии в формулировке Энгельса
вызвана, по всей вероятности, тем, что жесткая дилемма «материализм-идеализм» не
схватывает сути многих философских концепций. Кроме того, деление философов на
материалистов и идеалистов до недавнего времени несло на себе «идеологическую
нагрузку» по принципу «кто не с нами, тот против нас», что искажало объективную
картину соотношения философских направлений. Так, философы-марксисты часто делили
материализм на домарксистский (метафизический, механистический, антропологический,
«вульгарный» и др.) и марксистский (диалектический материализм), считая последний
высшей формой материализма и всей философии вообще. Причем «линию материализма»,
его родословную вели с Демокрита, а «линию идеализма» с Платона. В идеализме обычно
выделяли две формы: объективный и субъективный идеализм. Под объективным
идеализмом понимались философские концепции, в которых первичным считалось
духовное начало, существующее вне сознания человека, вне природы и общества: Бог,
дух, «абсолютная идея» (Гегель) и т.п. Субъективный идеализм за первичное принимает
духовное начало, существующее в самом человеке: волю, ощущения, мышление и др.
Однако в немарксистской философии были и другие основания для классификации
философских систем. Немецкий философ В. Дильтей (1833–1911) тоже выделял такой вид
философствования, как объективный идеализм, но считал, что это такое миросозерцание,
для которого «вся действительность кажется... выражением чего-то внутреннего и берется
как развитие бессознательно или сознательно действующей душевной связи. Эта точка
зрения, по мнению Дильтея, усматривает во многом, разделенном, ограниченном,
отдельно действующем имманентное ему божественное, определяющее явления по
законам телеологической причинности: так возникает объективный идеализм... или
пантеизм»3.
Обратим внимание, что, по Дильтею, объективный идеализм «определяется
отношениями, вытекающими из жизни чувств..., исходит с точки зрения ценностей
предметов, жизненных ценностей, значения и смысла мира»4.
К объективным идеалистам он причисляет не только Лейбница (1646-1716) и
Крапивенский С.Э. Еще раз об основном вопросе философии // Философия и общество. 2001. - № 2. – С. 9-10.
2
3
Дильтей В. Сущность философии. - М.: Интрада, 2001. – С. 119-120.
4
Там же. – С. 119.
Гегеля, но и Гераклита со Спинозой (1632-1677). Кажется удивительным, но Платона
Дильтей не считает объективным идеалистом. Он относит его, также Канта, Фихте (1762–
1814), представителей «христианского умозрения» и др. к другому типу
философствования, названному им идеализмом свободы: «когда миропонимание
определяется волевым отношением, появляется схема независимости духа от природы и
его трансцендентности: в проекции вселенной образуются понятия божественной
персональности, сотворения, суверенитета личности по отношению к течению мира»5.
Как видим, здесь представлена иная классификация форм идеализма, чем та, о
которой мы говорили выше. Наверное, это важно иметь в виду, чтобы отобразить все
многообразие философских систем, не подгонять их под единую, раз навсегда данную
схему.
К историческим этапам развития европейской философии относят: античность (VII
в. до н.э. - VI в. н.э.), средневековье [II (III) - ХIV вв.], (Правда, историки Средние века
датируют с 400-х по 1400 гг.), Возрождение (ХIV/ХV -ХVI вв.), Новое и Новейшее время.
Античный тип философствования характеризуется как космоцентризм. «Космос» главное понятие античного мышления и мировоззрения. Он мыслился как живой,
обладающий умом и душой. Античный космос вечен. Греческие боги не создают мир, а
лишь покоряют его. Они не всемогущи, а подчиняются судьбе, року, необходимости.
Средневековая философия в отличие от античной теоцентрична. Главное понятие в
ней - Бог. Речь, конечно, идет о христианском Боге, о котором повествует священная
книга христиан – Библия. У Аристотеля, например, бог не являлся ни творцом, ни
промыслителем мира. Это был, так сказать, философский бог, созерцающий самого себя и
тем самым выявляющий высший смысл мироздания. А в аллегорическом истолковании
Филона (ок. 25г. до н.э. – ок. 50 г. н.э.) греческий логос (стоики, например, понимали под
ним закономерность природы) превратился в «сына божия». «Не менее существен и
платоновский элемент, выражающийся в мысли о логосе как совокупности идей, которые,
проникая в мир хаотической материи, просветляют её и формируют все вещи в
соответствии с мерой и числом»6. Известно, что Энгельс назвал Филона «отцом
христианства» за утверждение одинаковой греховности людей и принципиального
равенства их перед богом.
Заметим, что Ветхий завет был составлен иудейскими жрецами в V-IV вв. до н.э.
Значительное содержание этой части Библии сложилось под влиянием мифологии
вавилонян и других соседних народов древних евреев.
Вот как описывает средневековое общество известный французский историк Ле
Гофф: «Представление о небесной иерархии сковывало волю людей, мешало им касаться
здания земного общества, не расшатывая одновременно общество небесное. Оно
зажимало смертных в ячеях ангелической сети и взваливало на их плечи вдобавок к грузу
земных забот тяжелое бремя ангелической иерархии серафимов, херувимов и престолов,
господств, сил и властей, начал, архангелов и ангелов. Человек корчился в когтях дьявола,
запутывался среди трепыхания и биения миллионов крыл на земле и на небе, и это
превращало его жизнь в кошмар. Ведь реальностью для него было не только
представление о том, что небесный мир столь же реален, как и земной, но и то, что оба
они составляют единое целое – нечто запутанное, заманивающее людей в тенета
сверхъестественной жизни»7.
Интересно отметить, что на большинстве средневековых карт в центре мира был
Иерусалим, а в восточной части света помещался земной рай, сообщения о котором
Там же. – С. 120.
Соколов В.В. Средневековая философия. - М.: Высш. шк., 1979. – С. 24.
7
Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. – М.: Прогресс-Академия 1992. – С.
155.
5
6
понимались и аллегорически, и буквально.
«Философия - служанка богословия, теологии» - вот формула взаимосвязи религии
и философии. Последняя должна искать рациональные аргументы в пользу религии,
например, доказательства бытия Бога. Основные проблемы средневековой философии:
соотношение веры и разума, проблема универсалий (реализм и номинализм) и др.
«Верую, чтобы понимать», - говорил А. Августин (354-430), явно предпочитая веру
разуму. Таким образом, Августин принижает авторитет разума, полагая, что без помощи
христианского откровения он, в сущности, неспособен обосновать ни одной истины.
«Понимаю, чтобы верить» - позиция П. Абеляра (1079-1142). Здесь истины веры
требуют обоснования. Если Иисус Христос есть Логос, то логика, разум должны быть
священными для христианина, утверждал Абеляр.
Наконец: «Верую, ибо нелепо» К. Тертуллиан (ок. 160 - после 220), где
прослеживается расхождение, несовместимость истин веры и истин разума, презрение к
последнему. Тертуллиан писал: «Сын божий был распят; не стыдимся этого, хотя это и
постыдно; сын божий умер, - вполне верим этому, потому что это нелепо. И погребенный
воскрес; это верно, потому что это невозможно»8.
Такой же точки зрения придерживался У. Оккам (ок. 1285-1349). Фома Аквинский
(1225-1274) попытался примирить веру и разум, гармонизировать их. Вера, по Фоме, не
только не противоречит разуму, но и помогает ему в познании.
Существовали разные доказательства бытия Бога: телеологическое, например,
утверждало, что целесообразность всего в мире предполагает того, кто эту
целесообразность предусмотрел; причинное доказательство говорило, что если у всего
есть причина, то должна быть причина мира как такового. У Фомы Аквинского было пять
доказательств бытия Бога: 1) если все находится в движении, то существует
«перводвигатель»; 2) если у всех явлений есть причина, то должна быть конечная причина
всего; 3) если в мире есть необходимые и случайные вещи, события, то должна быть
«причина необходимости», некая «необходимая сущность» сама по себе; 4) если есть
более или менее совершенные вещи, то должен быть и эталон совершенства; 5)
целесообразность и гармония мира предполагает создавшего их Творца.
Проблема универсалий состояла в определении их онтологического и
гносеологического статуса, их отношения к конкретным вещам. Проще говоря, решался
вопрос о соотношении единичных вещей и общих понятий, чувственного и
рационального, единичного и общего. В IХ-ХII вв. большинство схоластов были
реалистами, то есть полагали, что общие понятия существуют реально.
Крайние реалисты (Августин, например) полагали, что общее существует
самостоятельно, вне вещей, до вещей. По сути, это есть платонизм. Умеренные реалисты
исходили из аристотелевского учения об общих родах, согласно которому общее реально
существует, но только в самих вещах, а не вне их. Общее существует в вещах в форме
сущности.
Номиналисты же полагали, что общее существует только в уме, в словах, именах,
после вещей, а не до них. Умеренные номиналисты рассматривали общие понятия не как
самостоятельные вещи, а как мысли, понятия, слова, имена, создаваемые нашим умом в
результате абстрагирования признаков, общих для тех или иных предметов. Таким
образом, общее, по их мнению, есть продукт ума, но общее имеет основание в самих
вещах. Крайние же номиналисты считали, что общие понятия есть условные знаки,
иллюзии, которых нет даже в сознании.
К номиналистам относились И. Росцелин (1050-1122), Дунс Скотт (ок. 1265-1308)
Оккам, Абеляр. Абеляр, например, отрицал реальное существование универсалий вне ума
человека. Универсалии, по его мнению, существуют только в уме в виде несовершенного
знания. А совершенное знание есть только у бога-творца. В отличие от крайнего
8
Цит. по: Соколов В.В. Средневековая философия. - М.: Высш. шк., 1979. – С. 39.
номинализма Росцелина, отвергавшего объективность общего не только вне
человеческого ума, но и в самом уме, Абеляр признавал второе. То есть, он был
умеренным номиналистом.
В средневековой философии выделяют период патристики (со II-III по VIII в.) и
схоластики (IХ-ХV вв.). Патристика - это учение христианских «отцов церкви», к которым
относят Оригена (185-263/4), Тертуллиана, Григория Нисского (335-394), С. Боэция (480525), Максима Исповедника (ок. 580-662), Иоанна Дамаскина (ок. 675-753). Но самой
влиятельной фигурой патристики считается Августин, развивавший христианский
платонизм.
Представители патристики перерабатывали античную философию, приспосабливая ее
к христианскому учению.
Центральной фигурой схоластики был Фома Аквинский, который в основном
опирался на труды Аристотеля. Фома разграничил истины разума и истины веры. Истины
веры сверхразумны, но не противоразумны, согласно Аквинату.
Общее, по Фоме, существует «только в божественном и человеческом разуме (в
первом в качестве образцов, сообразно которым Бог творит вещи, во втором - в качестве
понятий, а в объективной реальности общее существует только в отдельных индивидах»9,
точнее, в вещах в виде их сущности. Это - умеренный реализм.
Главные принципы средневековой философии: теоцентризм, креационизм,
провиденциализм, персонализм, ревеляционизм (принцип откровения).
Философия эпохи Возрождения или Ренессанса в центр ставит личность,
человеческую индивидуальность. Человек есть центр и высшая цель мироздания
(антропоцентризм). Он свободен в творении самого себя, в стремлении к совершенству.
Например, у одного из крупнейших философов Возрождения Н. Кузанского (1401-1464)
человек даже трактуется как «второй Бог», «человеческий Бог». Заметим, что Бог у
Кузанца лишен личностных, антропоморфных черт.
Позже у Дж. Бруно (1548-1600), М. Монтеня (1533-1592) и др. мыслителей человек
уже не является центром Вселенной, а просто природным существом, наряду с другими.
Начало гуманизма в Европе связывают с творчеством Ф. Петрарки (1304-1374),
который задал программу критики средневековой философии. Важное место в системе
ценностей гуманизма занимают: стремление к славе, воспевание красоты человеческого
тела, культ наслаждения и пользы.
«Почву для распространения идей Возрождения и Реформации подготовил
немецкий мистицизм, усиливающий индивидуалистические тенденции в христианстве, во
многом преодолевающий общинные принципы церковной организации. Он является
общим идейным источником ренессансной и реформационной парадигм»10.
Неудивительно, что для мыслителей Возрождения заметен интерес к магии, астрологии,
алхимии.
Для философии этого периода был характерен также пантеизм, то есть
обожествление природы и отождествление ее с Богом. Деизм пришел на смену
креационизму. Главным «инструментом» возрожденческих мыслителей была не наука и
логика, а художественное творчество, эстетическое чувство.
Среди философов того времени можно отметить таких, как Лоренцо Валла (14071457), Эразм Роттердамский (1469-1536), Никколо Макиавелли (Макьявелли) (1469-1527).
Именно он в начале ХVI в. впервые ввел понятие «государство» как обобщенную
категорию политической власти.
Важнейшим событием в духовной жизни Европы ХVI в. была Реформация.
. Философия. / Под ред. А.Ф. Зотова, В.В. Миронова, А.В. Разина. - М.: Академический
Проект, 2003. – С. 124.
9
10
Там же. – С. 129.
М. Лютер (1483-1546) известен как основатель Реформации в Германии, Ж.
Кальвин (1509-1564) - в Англии. Их главный тезис – спасение верой, а не «добрыми
делами» как в католицизме. В последнем ценился не сам труд, а лишь завещание Богу его
результатов, то есть пожертвования церкви, ее монастырям.
В лютеранстве считается, что Бог всё предопределил. Кто спасется неизвестно, но
можно определить результат по успешной деятельности индивида на любом поприще, при
осуществлении человеком своего призвания.
Философию Нового времени можно разбить на ряд этапов. В ХVII в. главная задача
философии состояла в разработке правильного метода мышления, способного давать
достоверные знания. «Что является основанием достоверного знания, каков его
источник?» На этот вопрос и пытались ответить основатель эмпиризма Ф. Бэкон (15611626) и рационализма Р. Декарт (1596-1650). С точки зрения эмпиризма, опыт является
источником, основой и критерием достоверного знания. Рационалисты же таковым
полагают разум, интеллектуальную интуицию. К эмпирикам принадлежали Т. Гоббс
(1588-1679), Д. Локк (1632-1704), к рационалистам - Б. Спиноза (1632-1677), Г. Лейбниц
(1646-1716) и др.
С конца ХVII в. в Англии начинается философское движение, получившее
название Просвещение (Дж. Локк, Э.К. Шефстбери, отчасти – Д. Юм).
Во Франции «Веком Просвещения» называют ХVIII в., где появляются такие
знаменитые мыслители, как Франсуа Вольтер (1694-1778), Ж.-Ж. Руссо (1712-1778), Д.
Дидро (1713-1784), П. Гольбах (1723-1789), Ш. Монтескье (1689-1755) и др. Просветители
утверждали, что мир можно перестроить на основах разума. Для этого надо разоблачать
невежество, предрассудки, религию, все, что тормозит прогресс общества. Развитие
разума и прежде всего прогресс наук оказывают, по их мнению, решающее воздействие на
все стороны общественной и культурной жизни - и на прогресс техники, и на создание
разумного политического устройства, и на совершенствование морали и нравственности,
рационализируя их и избавляя от предрассудков и предубеждений. Однако Руссо
критиковал науку.
В Германии на просветительских позициях стояли Г. Лейбниц, Х. Вольф, Г.
Лессинг, И. Гердер, И. Гёте.
Развитием или завершением идей Просвещения в Германии может рассматриваться
классическая немецкая философия, к которой принадлежат И. Кант (1724-1804), И.Г.
Фихте (1762-1814), Ф.В. Шеллинг (1775-1854), Г.В.Ф. Гегель (1770-1831).
В США к просветителям относились Б. Франклин, Т. Пейн и др., в России – П.
Новиков и А. Радищев.
Во второй половине ХIХ в. классическая европейская философия начинает
утрачивать свои позиции. Господство рационализма стало ослабевать. На смену ему шло
иррациональное восприятие мира. Шопенгауэр и Ницше заговорили о сомнительности
исторического прогресса, об относительности истины, иррациональности не только
истории, но и самого человека.
Для ХХ - начала ХХI в. характерен мировоззренческий плюрализм. Здесь
наличествуют разнообразные школы и направления философии: философия жизни,
экзистенциализм, прагматизм, герменевтика, феноменология, разные формы позитивизма,
марксизм и неомарксизм, постмодернизм.
Происходит пересмотр целей и задач философствования. Философы стали больше
обращать внимание на проблему человека, его существование и свободу. Изменилось
отношение к науке, появились антисциентистские идеи. Некоторые философы стали
переосмыслять мистические и эзотерические учения Востока, искать смысл в
примитивных религиях и магии, в социальных утопиях различных времен и народов. Всё
больший вес приобретают философия ненасилия, сотрудничества, экофилософия,
философия техники, философия хозяйства, философия права и т.д.
Итак, для философии новейшего времени характерны следующие тенденции:
падение авторитета науки и научного разума, постепенная утрата веры в прогресс,
чрезмерное внимание к телесности бытия, в частности, бытия человека и др.
Основоположник феноменологии Э. Гуссерль (1859-1938) считал, что философия
должна быть строгой и точной наукой.
«Назад к вещам!» - таков главный девиз феноменологии. Иными словами, следует
освободить «вещи» от словесных нагромождений, конструкций, «очистить» предметы от
слов.
Русская философия (ХIХ – сер. ХХ вв).
Можно ли говорить о какой-то особой национальной философии? Ведь,
предположим, словосочетания «немецкая физика», «русская биология» звучат
несколько странно. Есть просто физика как таковая или математика. По аналогии
можно говорить, что есть и философия вообще. И она действительно есть. Однако,
история философии показывает, что, например, немецкая философия (основные ее
традиции) отличается от английской. И уж тем более совершенно очевидны отличия
западной философии от восточной. Это неудивительно, поскольку философия есть
рефлексия над всей культурой, а последняя не может не различать ся у разных
народов и стран.
1) Особенности русской философии.
Подлинно самобытную русскую философию не следует искать в глубине веков, как это
иногда делают. Чаще всего начальный период становления русской философии
относят к ХI-ХVI вв., а первым древнерусским философом называют митрополита
Иллариона, который в «Слове о законе и благодати» говорит о включенности
«русской земли» в общемировой процесс торжества божественного «света», о
большом предназначении русского народа и русского государства. Утверждается,
что она связана с процессом христианизации Киевской Руси, начало которому
положило крещение 988 года. Принятие христианства тесно связало Русь с
Византией. Говорится и о том, что Россия впитала в себя идеи античной,
византийской и древнеболгарской мысли, правда, в христианизированном виде.
Идея особой православной миссии России привела к появлению к начале ХVI
в. доктрины «Москва – Третий Рим» монаха Филарета. Первые два Рима пали: один
в IV в. под натиском варваров, другой – Константинополь пал под натиском турок в
ХV веке. Россия же ощущала себя преемницей христианства. Падени е прошлых
империй объясняется Филаретом тем, что они, мол, изменили истинной вере –
православию. Особо следует сказать о том, что русские мыслители использовали
свой язык, созданный в IХ веке Кириллом и Мефодием. Европейские же мыслители
писали на латыни. В этом смысле русская мысль была оторвана от европейской.
По нашему же мнению, философии в России не было до середины ХVIII века. Ее
появление в нашей стране обязано влиянию западной мысли. Естественно, русские
мыслители не были только эпигонами, они вносили свой национальный «колорит»,
свой интерес, подход, способ видения философских проблем. Отечественные
философы как бы «примеряли их на себя» и в целом на Россию. Но вплоть до XIX
века «философская одежка» была все же с чужого плеча. «Русская самобытная мысль,
- писал Н.А.Бердяев (1874-1948), - пробудилась на проблеме историософической.
Она глубоко задумалась над тем, что замыслил Творец о России, что есть Россия и
какова ее судьба. Русским людям давно уже было свойственно чувство, скорее
чувство, чем сознание, что Россия имеет особенную судьбу, что русский народ - народ особенный. Мессианизм почти так же характерен для русского народа, как и для
народа еврейского. Может ли Россия пойти своим особым путем, не повторяя всех
этапов европейской истории? Весь XIX в. и даже XX в. будут у нас споры о том,
каковы пути России, могут ли они быть просто воспроизведением путей Западной
Европы»11.
В наши дни перед Россией вновь возникает этот вопрос, который пытались
решить еще западники и славянофилы в ХIХ веке. К западникам относились П.Я.
Чаадаев (1794-1856), Н.В. Станкевич, В.Г. Белинский, А.И. Герцен(1812-1870), Н.Г.
Чернышевский (1828-1889) и др., к славянофилам - И.В. Киреевский, А.С. Хомяков,
К.С. Аксаков и пр. По идейным позициям к последним были близки В.И. Даль, А.Н.
Островский, Ф.И. Тютчев.
Славянофилы выступали против прямого переноса на русскую почву западных
форм общественной и культурной жизни. Они считали, что православие и русская
сельская община есть основа самобытности русского народа, России.
Хомяковым (1804-1860) была выдвинута идея соборности как сочетание единства
и свободы людей на основе их общей любви к богу. Эта идея была направлена против
характерного для Запада индивидуализма. Русское «Мы», соборность, общинность
были противопоставлены западному «Я».
Правда, согласно Хомякову, соборность есть не только отрицание индивидуализма,
но и, так сказать, казарменного коллективизма («коллектива»), который лишает человека
личной свободы. Соборность, по Хомякову является итогом взаимодействия свободы воли
и любви человека с божественной благодатью. Достигнута она может быть только теми,
кто живет в православной «церковной ограде».
Славянофилы считали, что именно православие сформировало тот «русский дух»,
который и создал русскую землю.
Славянофилы в отличие от западников сделали акцент на русской национальной
идее. Они чуть ли не впервые попытались выразить «русское самочувствие», русскую
самобытность, уловить дух русского народа и его «души». Но их идеология во многом
была ограниченной, провинциальной и даже националистической, считал Бердяев. Он
положительно оценивал попытку Соловьева преодолеть национализм, воссоединить
православный мир с «правдой католичества».
Славянофилы были противниками, как западников, так и русских революционных
демократов.
В 60-70 гг. ХIХ в. продолжателями идей славянофилов выступили так
называемые почвенники, среди которых выделялся Ф.М. Достоевский (1821-1881).
«Национальной почвой» для этого течения были идеалы и ценности православия.
Говоря о славянской идее, Бердяев констатирует, что в ее основу «как и вообще в
основу русской мессианской идеи, можно положить лишь русский духовный
универсализм, русскую всечеловечность, русское искание Града Божьего, а не русскую
национальную ограниченность и самодовольство, не русский провинциализм. Нужно
полюбить душу России интимно узнать ее, чтобы виден был русский сверхнационализм и
русское бескорыстие, неведомые другим народам. Я думаю, - продолжает Бердяев, - что и
славянофилы не выразили эту глубину русской души. Они не поднялись еще до
всечеловечности, они не преодолели еще корыстного национального самоутверждения»12.
Суть «русской идеи», по Бердяеву, – осуществление царства божья на земле.
11
Бердяев Н.А. Русская идея. Судьба России. - М., 1997. - С. 31.
12
Там же. – С. 345-346.
Не надо забывать, что это было сказано почти сто лет назад, что тогда была еще
Великая Россия, Империя. Сейчас, когда славяне разделены как никогда ранее, славянская
идея, думается, вновь должна привлечь внимание русских людей, всех тех, кому дорога
судьба Отечества. Бердяев в других исторических обстоятельствах великолепно сказал об
этом такими словами: «Ныне мы вступаем в новый период русской и всемирной истории, и
старые, традиционные идеи не годны уже для новых мировых задач… Мы слишком много
пережили, слишком многое переоценили, и нет для нас возврата к старым идеологиям. Мы
уже не славянофилы и не западники, ибо мы живем в небывалом мировом круговороте и от
нас требуется несоизмеримо больше, чем от наших отцов и дедов. Все дремавшие силы
русского народа должны быть приведены в действие, чтобы можно было справиться со
стоящими перед нами задачами... Судьба славянской идеи не может стоять в рабской
зависимости от зыбких стихий мира, колебаний военной удачи, хитростей международной
дипломатии, политиканских расчетов.… Должно начаться в народе и обществе
духовно-культурное всеславянское движение, и в конце концов это движение окажет
влияние и на нашу политику, получившую такое тяжелое наследие от прошлого. Но
зачинаться все должно не от внешних, утилитарно-политических соглашений и
комбинаций, а от искренних, из глубины идущих объединений. Мы устали от лжи
политиканства и хотели бы дышать вольным воздухом правды. Такая правда есть в
природе русского человека. Такой правды ждем мы и от других славян»13.
«Русская идея» есть, таким образом, идея о том, что именно России суждено
стать во главе движения к общечеловеческой цивилизации, но на основе христианства.
Западники же, наоборот, были убеждены, что у России нет особого пути, что она
должна учиться у Запада и следовать проторенным им путем. Идеологи западничества
не видели преимуществ православия по сравнению с другими направлениями
христианства. Более того, Чаадаев связывал многие злоключения русской истории
именно с тем, что Русь была крещена по византийскому образцу. Это событие как бы
оторвало наше отечество от остального западно-христианского мира, обособило нашу
историю. Подучилось так, что Россия - это и не Запад и не Восток. Чаадаев полагал,
что Россия чужда Востоку и по духу и по миросозерцанию, поэтому у нее нет иного
пути развития, кроме западноевропейского. По мысли Чаадаева, Россия имеет
возможность не повторять ошибок Запада, делать лучше, идти быстрее и решительнее
по пути прогресса. Он даже уверен в том, что Россия призвана «решить большую
часть проблем социального порядка, завершить большую часть идей, возникших в старых
обществах, ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество… Мы, так
сказать, самой природой вещей предназначены быть настоящим совестным судом по
многим тяжбам, которые ведутся перед великими трибуналами человеческого духа и
человеческого общества»14.
За последние годы изданы произведения почти всех русских философов, которые не
переиздавались за годы советской власти, поскольку большинство из них принадлежали к
религиозным мыслителям. Именно они стали наиболее известными и популярными.
Поэтому мы будем говорить главным образом о них. К тому же русский философский
Ренессанс часто датируют периодом с 1900 г. (смерть В. Соловьева) по 1919 г. (кончина В.
Розанова).
Каковы же особенности русской философии? С каким знаком оценивать их? Разные
мыслители по-разному относятся к ним в зависимости от того, какую линию, какое
направление в философии они предпочитают.
Например, Н.О. Лосский (1870-1965) к положительным особенностям русской
философии причисляет различные формы интуитивизма в гносеологии, которые
разрабатывались В. Соловьевым, П. Флоренским, С. Франком и др. Причем этот «русский
13
14
Бердяев Н.А. Указ. соч. С. 346-347.
Чаадаев П.Я. Избранные сочинения и письма. - М., 1991. - С. 153.
интуитивизм» Лосский называет «гносеологическим реализмом», одной из черт
которого «является доверие русских философов к мистической интуиции, дающей
познание металогических принципов»15.
То есть, заслугой отечественных философов он считает то, что к чувственному
и рациональному познанию многие из них добавляли мистическое, мистическую
интуицию, с помощью которой и можно только постичь «сверхрациональные истины о
боге». Отсюда следует еще одна характерная особенность русской философии - ее
религиозность.
Лосский полагает, что только «религиозный опыт» может помочь решить главную
задачу философии - создать теорию о мире как едином целом. Причем не всякий
«религиозный опыт», а прежде всего христианский. Делается вывод о том, что «любая
философская система, поставившая перед собой великие задачи познания сокровенной
сущности бытия, должна руководствоваться принципами христианства»16.
Стало быть все те, ктo не руководствуется «принципами хри стианства»,
заранее обречены на неудачу. Предположим, индусам, китайцам и прочим нечего и
рассчитывать на познание «сокровенной сущности бытия», согласно Лосскому.
Но и этого мало. Философ явно с одобрением отзывается о так называемой
софиологии, учении по сути своей богословском, теологическом и даже мистическом,
поскольку
интерес
русских
религиозных
философов
к
софиологии
«сочетался
с
интересом
к
сверхчеловеческим
духовным
существам»17.
П. Флоренский (1882-1937) написал большой труд под названием «Столп и
утверждение истины». Проблема истины, как мы видели, является одной из
интересных и трудных в современной гносеологии. Что же нового, оригинального
сказал Флоренский по этому вопросу? Он писал: «Существенное познание Истины, т.е.
приобщение самой Истины есть... реальное вхождение в недра Божественного
Триединства, а не только идеальное касание к внешней форме Его. Поэтому, истинное
познание, - познание Истины - , возможно только чрез пресуществление человека,
чрез обожение его, чрез стяжение любви, как Божественной сущности…В любви и
только в любви мыслимо действительное познание Истины» 18.
В другом тексте читаем: «Не интуиция и не дискурсия дают ведение Истины.
Оно возникает в душе от свободного откровения самой Триипостасной Истины, от
благодатного посещения души Духом Святым. Начатком такого посещения бывает
волевой акт веры, абсолютно невозможный для самости человеческой и
совершающийся чрез «привлечение» Отцом, Сущим на Небесах» 19.
Итак, по Флоренскому, объективная истина есть бог, а «столп истины» церковь. Иначе и быть не могло. В одном из своих выступлений он прямо говорит, чт о
философия «высока и ценна не сама по себе, а как указающий перст на Христа и для
жизни во Христе. И пройденный путь – делается уже ненужным» 20.
С логикой у многих религиозных мыслителей явные проблемы. Недаром
православный философ С.Н. Булгаков (1871-1944) утверждал, что логическое мышление
соответствует греховному человеку, поскольку оно есть болезнь, порождение
несовершенства.
Лосский Н.О. История русской философии. - М., 1991. - С. 470.
Там же. – С 472.
17
Там же. - С. 473.
18
Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. - Т. 1 (I). - М., 1990. - С. 74.
19
Там же. – С. 95.
20
Флоренский П.А. Столп и утверждение истины. - Т. 1 (II). - М., 1990. - С. 826.
15
16
Бердяев, оценивая данный труд Флоренского, говорил, что от этой книги «веет
кельей», что после ее чтения хочется бежать на свежий воздух. А ведь сам Бердяев,
будучи религиозным философом, тоже не избежал богословских идей.
В целом можно согласиться с Ю.И. Семеновым, который, говоря о философии
истории в понимании Бердяева, делает вывод, что «ничего оригинального в
историософских построениях Бердяева нет. Все основные идеи содержались еще в
труде Августина Аврелия
«О граде божьем» (413-427). Но если эта работа
заслуживает внимания как первая, в которой была изложена определенная концепция
мировой истории, то уже труд епископа Ж.Б. Боссюэ “Рассуждение о всемирной
истории” (1681), в котором излагалась в основном та же концепция, был явным
анахронизмом. Когда же подобного рода взгляды пропагандируются в начале ХХ в.,
то их совершенно невозможно принять всерьез» 21.
С другой стороны, религиозность многих русских философов оказала влияние
на то, что в центре их размышлений был человек. Причем, человек не только и не
столько как субъект познания, как «голое» мыслящее «Я» Декарта, а как цельный
человек, ищущий не только истину, но и правду, стремящийся постичь нравственные
принципы бытия. Отсюда - антропоцентризм и панморализм русской философии, ее
внимание к социальным, историософским вопросам:
Ф. Гиренок считает, что русская философия изначально была литературой.
Самые крупные русские философы были литераторами. Не говоря уже о Достоевском,
литераторами, то есть философами, согласно Гиренку, были Самарин, Хомяков,
Киреевский. Н.Я. Данилевского, К. Леонтьева Гиренок считает гениальными
философами. Самарин, например, первый сформулировал, что мы, русские, никогда не
были нацией, что имперское сознание надо заменить на национальное, что надо
«сделать русских нацией».
«Первая особенность русского дискурса, - отмечает Гиренок, - состоит в
представлении о том, что истина связана не со словом, а с образом. Истину скорее
можно увидеть, чем помыслить. Или – тем более – представить ее как продукт
мышления. Истина – от Бога. Она не продукт мышления… она отдает предпочтение
языку повествования, в то время как европейская философия создается в форме науки,
ориентированной на язык исследования… Русское мышление не рефлексивно. Оно
является по преимуществу содержательным. И в этом смысле оно неустойчиво.
Текуче. Аморфно. Вторая особенность русского дискурса состоит в его
принципиальной неметафизичности. Ведь метафизика требует достаточно изощренной
рефлексии, которая без терминологических различений и опыта удержания
различенностей продлиться долго не может. Она угасает, то есть уступает место
объективным терминам. Русская философия восстанавливает связь с дословностью, с
тем, что делает возможным слово… Третья особенность связана с особой
приверженностью русского дискурса к феноменам жизни и какому-то безразличию к
феномену сознания… Четвертая особенность русского дискурса обусловлена
приверженностью к соборным способам представления мира, внутри которых
“собранный”, “коллективный” субъект ближе к правде, чем “одиночка”»22.
Сегодня в мировой философии доминируют американцы, хотя, по мнению Гиренка, у них
по сути нет философии, а их философы второразрядные. Традиционные «производители»
философии немцы в духовном плане потерпели поражение и до сих пор никак не могут
оправиться. Французы тоже проигрывают американцам в конкурентной борьбе. Однако
Семенов Ю.И. О русской религиозной философии конца Х1Х – начала ХХ века //
Философия и общество. - 1997. - № 4. - С. 125.
21
22
Газета «Завтра», январь 2006 г., № 2.
французы уловили, что времена Европы и христианства закончились. Если в мире
господствует хаос (синергетика), то и язык должен быть другой для работы с этим миром.
2) Русский космизм.
Космизм - оригинальное направление отечественной научной и философской
мысли. По всей видимости, это связано с широтой души русского человека, с
необъятными просторами его родины, с русской «всечеловечностью». Русская душа это душа-скиталица, ищущая душа.
Ей тесно в узких рамках бытового комфорта, она хочет свободы, простора,
разгула. Она рвется куда-то, часто сама не зная куда: к Богу ли, к черту, - куданибудь, лишь бы подальше от надоевшей повседневности, монотонности частной
жизни. Существует точка зрения, что отсутствие в России частной собственности на
землю как раз и породило мировоззрение русского человека, космизм его
мировидения. В то время как взор европейца упирался в границы его земельных
владений, взор русского от пределов его общины переходил прямо к миру божьему,
мирозданию.
Мне представляется, что именно таким «духовным», космическим скитальцем был
родоначальник русского космизма Н.Ф. Федоров (I828-I903), о котором сын Льва
Толстого говорил, что он представлял себе святых как раз такими, каким был
Федоров. Ведя аскетический образ жизни, этот человек думал о судьбах всего
человечества, о его всеобщем спасении. Он строил грандиозные планы овладения
объединенным человечеством силами природы с помощью науки и техники: об
управлении погодой для получения хороших урожаев, об использовании солнечной
энергии вместо каменного угля, о возможности управления движением Земли и о
заселении людьми других планет. Он считал, что, овладев природными силами,
человечество избавит себя от голода и тем самым покончит с вековечной враждой
между народами и странами. Но главной целью всего научного прогресса этот
мыслитель-утопист полагал воскрешение «мертвых отцов», всех наших предков.
Поэтому он отрицал идеал личного спасения, утверждая, что спастись можно всем,
объединив усилия всего человечества в этом направлении. То есть, «царство божье»,
по Федорову, можно строить и на земле, своими руками. В каком-то смысле человек
здесь заменяет бога, становится на его место.
Иногда Федорова вместе с Соловьевым (1853-1900) и Флоренским относят к
мистическому направлению в космизме. Нам представляется, что Федоров больше
фантаст в области науки и философии.
Центральная идея философии Соловьева – это идея всеединства: «Все едино в
Боге». Это – единство Творца и творения.
Еще одним представителем русского космизма принято считать основоположника
современной космонавтики К.Э. Циолковского (I857-I935), который разрабатывал так
называемую «космическую философию». Он исходил из представления о всеобщей
одушевленности материи (панпсихизм), постулируя наличие у атомов чувствительности
и зачатков духовных свойств. По сути, «атом» Циолковского есть бессмертное
элементарное существо, в чем-то похожее на монады у Лейбница. Эти бессмертные
«одухотворенные» атомы объединяются, разъединяются, образуя различные предметы и
организмы, в том числе и конкретных людей. В пределе, в бесконечном времени
«атомы» могут вновь повторить сочетание свойственное данному индивиду, поэтому
он родится как бы заново. Но помнить о своем прошлом он не будет, поскольку это
будет уже другая личность. Короче говоря, по Циолковскому, человек в принципе
бессмертен.
Отсюда вытекает наличие во Вселенной многообразия других разумных существ,
других цивилизаций, с которыми земляне должны будут рано или поздно установитъ
контакты и сотрудничать в деле освоения и преобразования космоса. Циолковский
полагал, что выйдя в космос, человек должен в будущем освободиться от своей
телесности, вырваться из своей телесной оболочки и превратиться в «лучевое
существо», в этакую «разумную энергию».
Жаль, конечно, бедного человека с его плотскими страстями и утехами, и
очень бы не хотелось, чтобы эти фантазии когда-нибудь превратились в реальность.
К космистам относят также видного ученого XX века В.И. Вернадского (18631945), в творчестве которого с наибольшей глубиной реализовалось представление, о
жизни как факторе планетарного и космического порядка и об ответственности человека
за ее сохранение. Широкую известность получило учение Вернадского о биосфере и
ноосфере (сфере разума). Понятие «биосфера» было и до Вернадского. Оно включало в
себя совокупность организмов, ограниченную в пространстве и времени и обитающую на
поверхности Земли. У Вернадского же биосфера предстает как геологическая оболочка
Земли, поскольку возникновение на Земле жизни, «живого вещества» изменило ее
геологическую историю, ускорив геохимические процессы в земной оболочке. Короче
говоря, Жизнь преобразовала лик Земли. Но биосфера, по Вернадскому, необходимо
связана с космосом, поэтому она не только геологическая, но и космическая сила.
Таким образом, человечество как часть биосферы становится одной из мощнейших
разумных геологических сил. Биосфера, считал Вернадский, постепенно превращается в
ноосферу, сферу разума, где главную роль должна играть наука. «Своеобразным
венцом развития ноосферы должна стать автотрофность человечества, т.е.
освобождение его от необходимости получать энергию от растительного и животного
мира Земли, - условие отрыва будущего человечества от одного планетного тела и
перехода его эволюции в космос» 23.
Разумная организация, регуляция отношений между природой и обществом не
может быть по силам какой-то части людей. Она может осуществляться только всем
человечеством как единым целом. В этом заключаются утопические идеи Вернадского
о «всемирном государстве».
Наконец, к рассматриваемому направлению часто относят А.Л. Чижевского
(1897-1964), который исследовал влияние солнечной активности на земные процессы,
на биосферу в целом, на телесное и психическое состояние людей. Идея связи человека
с космосом высказывалась давно. Уже античные греки полагали, что судьбы людей
записаны на небесах. В ХVI в. думали, что одновременное появление на небе Юпитера
и Сатурна, наблюдавшееся каждые 20 лет, вызывает смену правителей, восстания и т.п.
Влияние Солнца на биосферу Земли не вызывает сомнений. Биосфера как бы соединяет
человечество с космосом, является своеобразным посредником между ними. Солнечная
энергия поступает на Землю, а тепловое и световое излучение играют большую роль
даже в геологических процессах на нашей планете. По сути, вся земная жизнь
подчинена ритмике космоса и, прежде всего, Солнца. Давно было замечено, что
вспышки на нем влияют на урожаи сельскохозяйственных культур, рост деревьев, а
солнечные магнитные бури могут оказывать влияние на здоровье людей.
Когда на Солнце происходят вспышки, увеличивается поток заряженных частиц,
причем наиболее сильные поля образуются в солнечных пятнах, число и интенсивность
которых меняется в течение 22-летнего цикла: первые 11 лет солнечная активность
растет, а потом постепенно убывает.
Чижевский связывал колебания солнечной активности с периодичностью таких
явлений биологической и социальной жизни, как эпидемии, психопатические массовые
23
Миронов В.В. Философия. - М., 2001. - С. 97.
истерии, самоубийства, преступления. Он утверждал, что на годы минимальной
солнечной активности приходилось всего 5% массовых социальных движений, а на
годы максимальной – более 60%. По его расчетам эпидемии чумы совпадали с
периодами максимальной активности Солнца 30 раз, а с периодами минимальной – 8
раз. Чижевский писал, что «течение всемирно-исторического процесса составляется из
непрерывного ряда циклов, занимающих промежуток времени, равный в среднем
арифметическом 11 годам, и синхроничных в степени своей активности периодической
пятнообразовательной активности Солнца» 24.
К примеру, максимум деятельности Наполеона падает на максимум
солнцедеятельности; минимум же совпадает с периодом 1808-1811 гг., когда Наполеон
не предпринимал каких-либо походов. Однако известно, что он готовил поход на
Россию.
Ученый выделял несколько фаз в 11-летнем солнечном цикле: 1 фаза – это фаза
минимальной возбудимости, составляющая 3 года; 2-ая фаза соответствует нарастанию
возбудимости (2 года); в 3-тьей фазе Солнце достигает максимальной возбудимости (3
года), а 4-ой начинается ее падение (3 года). Согласно Чижевскому, поворотные пункты
всемирной истории приходятся как раз на 3-тью фазу солнечного цикла. Именно в этот
период достигает пика своего влияния активность различного рода вождей,
полководцев, пророков, ораторов, прессы, «чумаков» и «кашпировских». Заметим, что
Чижевский не был одинок с своих выводах. Российский историк и астроном Д.
Святский тоже «доказывал, что годы максимумов солнечной активности неизменно
сопровождались революциями: 1830, 1848 и 1870 гг. – во Франции, 1860 – в Италии,
1905 и 1917 гг. – в России»25.
Конечно, ритмы солнечной активности влияют на многие живые организмы,
примером чему могут служить магнитные бури. Ритмика Солнца, гораздо в меньшей
степени Луны, других космических объектов, наверное, как-то накладывается,
резонирует с биосферой Земли, но эти процессы мы знаем еще очень плохо. Однако
можно согласиться с В.А. Канке, который утверждает следующее: «Бесспорно, что
биосфера и космос едины, что биосфера живет под аккомпанемент абиотического
космоса. Но отсюда никак не следует, что специфика биологического должна быть
редуцирована к абиологическим космическим факторам. В оценке специфики биосферы
космоцентризм неуместен. Законы космоса не могут выразить всю полноту специфики
биосферы»26.
Тем более это справедливо по отношению к социальным процессам, которые
имеют свою логику, свои законы. И все же сказанное не умаляет заслуг Чижевского,
показавшего связь человека и общества с космосом, с ритмами солнечной активности,
конкретное проявление которых еще предстоит выяснить.
Л.Н. Гумилев (1912-1992) создал оригинальную концепцию мировой истории,
где решающую роль играет так называемая «пассионарность» (от лат. рassio – страсть).
Пассионарность трактуется в виде способности организма поглощать энергию
окружающей среды, которая проявляется потом в виде действия; это биологический
признак, передающийся по наследству. Исходным пунктом развития этноса, по мнению
Гумилева, является пассионарный толчок, вызванный природным фактором,
космическим излучением. В результате возрастает пассионарная напряженность этноса,
которая, однако, сообщается не всем, а лишь некоторой части людей – пассионариям;
последние заряжают активностью остальных.
Цит. по: Савельева И. М., Полетаев А.В. История и время. В поисках утраченного. М.: Языки русской культуры, 1997. - С. 395.
25
Там же. – С. 396.
26
Канке В.А. Концепции современного естествознания. - М., 2001. - С. 308.
24
Что, например, заставило Александра Македонского начать поход на Индию?
Почему монголы-кочевники пошли за Чингисханом и завоевали полмира, уступая
покоренным народам по численности и по уровню развития? Почему Наполеон
решился на серию завоеваний во многом вопреки здравому смыслу, а Суворов
побеждал врага в абсолютно невыгодных условиях? Причиной этих и многих других
событий, полагал Гумилев, была пассионарность - сгусток биохимической энергии.
Гумилев писал: «Нехватка йода вызывает кретинизм, выделение адреналина создает
страх или гнев; гормоны половых желез стимулируют любовную лирику и
сентиментальный роман…»27.
А как с помощью физиологии организма объяснить, например, жадность
человека или муки совести? Физиологический редукционизм объяснить этого не может.
27
Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. – Л., 1989. - С. 264.