Анастасия Гнеушева, «11»Б» класс, МБОУ – лицей №18 г. Орла,

Анастасия Гнеушева, «11»Б» класс,
МБОУ – лицей №18 г. Орла,
член Совета музея «Зеркало истории»
«Камни преткновения» Гюнтера Демнига
Шагая по булыжной мостовой,
Видавшей виды и войны и мира,
Я натыкаюсь неожиданно душой,
На Светлой Памяти ориентиры...
То камни преткновения блестят,
Как будто накатившиеся слёзы,
О тех, кто жил тут много лет назад,
Кого искать бессмысленно и поздно.
Игорь Оржех
«Преткновение души»
Проходя по улицам нашего города, можно заметить встроенные в
мостовые квадратные плитки золотистого цвета. Всмотревшись в выбитые на
них надписи, понимаешь, что эта памятные знаки, где указаны данные
людей, которые проживали неподалеку и были замучены и убиты в дни,
когда Орёл был оккупирован фашистами.
Маленькие каменные квадратики площадью 10 на 10 см, окованные
латунью, вмонтированные в мостовую призваны напоминать людям о
судьбах жертв нацизма. За каждым из них – человеческая судьба,
уместившаяся в четыре строчки. Это - «камни преткновения».
Почему такое название? Ведь никто не спотыкается об эти камни – да
они и не камни вовсе, так, небольшие латунные пластинки с самым простым
текстом: «Здесь жил...» – далее имя и фамилия. Дата рождения и дата смерти.
Всё. Более ничего. Они никому не мешают, о них никто не спотыкается.
Люди часто проходят мимо и даже не замечают их. Зато спотыкается душа.
Если она чиста. И сердце. Если не очерствело.
Многие, увидев камни, испытывают глубокое волнение, так как
упомянутые на них люди и их драматические судьбы оказываются вдруг
совсем рядом. Многие инстинктивно делают большой шаг над маленьким
камнем, чтобы не наступить на него. Латунь отсвечивает на солнце, и
прохожие невольно наклоняются, чтобы рассмотреть, что это, и прочесть, что
написано.
Идея увековечить в камне память погибших в годы нацистского
режима принадлежит немцам. Этот мемориальный проект разработал и
воплотил в жизнь художник, скульптор и гравёр Гюнтер Демниг.
1
«Человек забыт лишь тогда, когда забыто его имя», – говорится в
Талмуде, одной из важнейших книг иудаизма.
Против такого забвения и выступает Гунтер Демниг.
Художник и его два партнера, Ута Франке и Михаэль Фридрих,
четверть века работают над проектом, и каждый установленный камень
представляет архивное исследование по истории семей или еврейских общин
плюс кропотливая работа - резьба по металлу.
Гюнтер Демниг начал свой проект в декабре 1992 года. В память о 50-й
годовщине депортации кёльнских цыган в концентрационные лагеря рейха
он заложил в брусчатку перед зданием Ратуши в Кёльне первый «камень
преткновения».
В 1995 году, при поддержке пастора кельнской общины ордена
антонитов, Демниг без официального разрешения властей выкладывает на
мостовые Кельна несколько «камней преткновения».
Позже он получил разрешение на работу в архивах Освенцима – и
после берлинской выставки «Художники исследуют архивы Освенцима» на
тротуарах Ораниенштрассе Берлина, в одном из бывших еврейских
кварталов, появляется 51 латунная пластинка с именами. И снова – без
официального разрешения.
Официально первый камень преткновения был положен Демнигом в
Австрии, в Зальцбурге, и понадобилось долгих три года, чтобы проект,
горячо поддержанный жителями Германии, был утвержден на
государственном уровне.
По мысли Демнига, «камни преткновения»
должны были напоминать не только о жертвах
Холокоста, но и обо всех пострадавших от рук
нацистов.
Его камни установлены перед домами евреев,
цыган,
коммунистов,
выступавших
против
политики Гитлера христиан, вмурованы в тротуар,
где люди жили, смеялись и любили, обычно возле
жилого дома, иногда магазина или офиса.
Таким образом, камни постоянно напоминают ныне
живущим о тех, кто подвергался преследованию нацистами: евреях, цыганах,
коммунистах, участниках движения Сопротивления.
По словам художника, камни преткновения - все равно, что небольшие
надгробия для тех людей, кого-то фашисты замучили в тюрьмах и
концлагерях. У многих даже нет могил. Будто и не жили...
Stolpern переводится как «споткнуться» – художнику важно, чтобы
прохожие остановились, задумались, встретились лицом к лицу не с
абстрактной трагедией, а с конкретной судьбой. Постепенно его идея
переросла в мемориальный проект европейского масштаба, своеобразный
мемориал жертвам Холокоста, опутавший следами памяти всю Германию. И
не только Германию.
2
Гюнтер Демниг установил 50000 камней в 1200 городах и населенных
пунктах 19 стран Европы. Их можно увидеть в Бельгии и Франции,
Хорватии и Венгрии, Чехии и Польше, Норвегии и Дании, Австрии и
Италии, Нидерландах и Украине.
В России «камни преткновения» впервые были заложены в нашем
городе 30 июля 2013 года накануне празднования 70- летия освобождения
Орла от немецко-фашистских захватчиков.
Их изготовили на средства, собранные немецкими гражданами, что
является своего рода покаянием нынешнего поколения жителей Германии за
действия фашистского руководства.
В Орел Гюнтер Демниг приехал по приглашению Орловской областной
общественной организации общества «Знание», которая в партнерстве с
Орловским региональным отделением «Проект Кешер» и Общественноблаготворительным центром «Нешер», совместно с некоммерческими
обществами «Работа и Жизнь» земли Саксония-Ангальт и «Исторической
мастерской Мерзебурга» с 2009 года осуществляет международный проект
«Диалог поколений с жертвами нацизма».
Он финансируется немецким Фондом «Память, ответственность и
будущее».
Чтобы выбрать тех, чью память увековечили камни преткновения,
пришлось немало поработать в архивах.
По примерным подсчетам, на территории Орловщины фашисты
замучили и депортировали десять
тысяч мирных жителей. Табличек же
было всего четыре.
Выбор остановили на брате и
сестре Аркадии и Белле Рубан,
главвраче
детской
областной
больни
цы
Анне
Левитиной и главвраче больницы в поселке
Кромы Агафье Куренцовой.
В районе улицы 3-ой Курской, д. 35
проживала семья Шлеймы и Енты Рубан. В
1937 году НКВД арестовал Шлейму, а в
следующем году – его жену. Малолетних
детей Аркадия и Беллу Рубан отправили в
детприёмник. Соседкой Рубанов по дому
была учительница школы № 8 Татьяна
Дмитриевна Семёнова. Своих детей у неё не
было, и она взяла на воспитание Беллу и
Аркадия, у которой не было своих детей.
3
Она записала их на себя, и это поначалу помогло Белле и Аркадию
избежать страшной участи. В начале оккупации в Орле было создано
сыскное отделение тайной полиции, в котором вели досье на евреев.
Согласно архивным документам, к началу войны на территории
современной Орловщины проживало около шести тысяч евреев, триста
человек - в Орле. Оккупировав город, немцы велели им нашить на одежду
шестиконечную звезду, а в паспортах поставили крупную букву «Ж».
Брат и сестра Рубан в досье тайной полиции не попали. Но в 1943 году,
незадолго до освобождения Орла, знакомая Татьяны Семеновой, некая
Курилова, о которой рассказывает В. Я. Пирогов в очерке «Конец оборотня»,
ходившая к ней в гости еще до войны и продолжавшая «дружить» в годы
оккупации, донесла на детей в гестапо. Пятилетний Аркадий и десятилетняя
Белла были арестованы, как дети евреев и доставлены в сыскное отделение.
Несколько дней ходила в русское гестапо обезумевшая от горя
учительница Татьяна Дмитриевна Семёнова, носила передачи детям и
умоляла вернуть ей Беллу и Аркадия.
Примерно 19 июня 1943 года во двор въехала душегубка. В машину
посадили 15 арестованных советских граждан. Взрослые уже были в
душегубке. А Белла и Аркадий ещё стояли во дворе. Гестаповец крикнул
агентам: – Что вы смотрите на них! Бросайте в машину! Никто из полицаев
не решился это сделать. Тогда стоявший рядом фашист с автоматом схватил
мальчика и бросил в машину. Следом за ним – и девочку. Захлопнулась
железная дверь, заработал мотор, и машина отправилась…
Через несколько часов на склад доставили партию одежды, снятой с
уничтоженных людей.
Говорят, что всё прощается, но пролившим невинную кровь не
простится никогда!
Камни, установленные двум еврейским детям, являются данью памяти
всем погибшим евреям оккупированной в годы Великой Отечественной
войны Орловщины.
У стен областной детской клинической
больницы на ул. Октябрьской, 4 заложен третий
«камень преткновения» в память Левитиной Анны
Лазаревны, которая с 1939 по 1941год работала
здесь главным врачом. Фашисты вошли в Орёл 3
октября, а накануне Анна Лазаревна попросила
родителей забрать из больницы всех детей. Но
случилось так, что забрали не всех, а оставить их
она не могла. И хотя у неё самой было двое
маленьких детей, из города она не уехала. Через
несколько дней доктора Левитину арестовали и
расстреляли вместе с её родными детьми.
К сожалению, не осталось никаких документов о жизни и подвиге
Анны Лазаревны. Ничего нет в Государственном областном архиве и в
4
архиве ЗАГСа, но подвиг её не забыт, подвиг человеческий, подвиг
профессиональный.
Рассказала нам о ней Софья
Адольфовна Лифшиц – заслуженный врач
РСФСР, педиатр, долгие годы работавшая в
детской больнице. Она слышала рассказ о
ней от своей мамы Марии Аркадьевны
(врача с многолетним стажем) и ещё от
старых медсестер, с которыми работала
вскоре после войны.
Четвертый камень – наш поклон
врачу Агафье Ивановне Куренцовой. Он
установлен в посёлке Кромы на Аллея
Славы.
Агафья Куренцова родилась в 1897 году в деревне Алексеевка
Кромского уезда Орловской губернии. В 1927 году окончила Воронежский
мединститут и была назначена врачом в Апальковскую больницу НижнеБоевской волости Орловского уезда. По её инициативе была открыта
участковая больница на хуторе Рыжном Сосковского района, где главврачу
Куренцовой отдали бывшую помещичью усадьбу. К Агафье шли больные из
всех окрестных деревень и сел. Ей пришлось работать и хирургом, и
акушером, и терапевтом, и детским врачом.
Когда началась война, на фронт Агафья не попала: ее оставили в тылу
как единственного врача на всю округу. Осенью 1941 года во время
оккупации к ней начали приходить первые раненые бойцы, заблудившиеся и
случайно наткнувшиеся на здание больницы.
Агафья Ивановна даже не подозревала, что вскоре
ей придется развернуть настоящий военный
госпиталь в тылу врага, отдать советским войскам
все свои медицинские знания и опыт.
Солдат и офицеров в больнице переодевали в
гражданскую одежду и записывали под чужой
фамилией и именем, придумывали новую
биографию.
На территории вокруг больницы медики
установили щиты «Осторожно: тиф!», но,
несмотря на это, немцы в поисках евреев
заинтересовались больными. Избавиться от
назойливого внимания Куренцовой помог случай: в госпиталь попал раненый
немецкий летчик, которого она буквально вытащила с того света. Немец
написал письмо коменданту округа с благодарностью врачу, и больницу на
время оставили в покое.
5
Как полагают исследователи, А. Куренцовой было спасено более 400
человек и не один десяток во время массового угона в Германию, когда врач
выдавала фиктивные справки о болезнях.
Летом 1942 года Куренцова решается на отчаянный поступок — уйти
вместе с медперсоналом в брянские леса к партизанам. Но этому не суждено
было сбыться: среди её персонала находится предатель. 28 августа Агафья
Ивановна Куренцова была арестована гестапо, и после жестоких пыток
скончалась в Карачевской тюрьме.
Мужество, смелость и доброта Куренцовой вызывают восхищение и
преклонение.
О подпольном госпитале и враче Агафье Куренцовой, отдавшей свою
жизнь ради спасения других, рассказала краевед из Кромского района Нина
Рождественская. Она более двадцати лет занимается изучением жизни своей
героической односельчанки. Нина Рождественская преподает историю в
Кромской школе. Её ученики неоднократно выезжали на раскопки к месту,
где был госпиталь. Найдены разбитые колбочки, пузырьки и медицинские
инструменты, которые, возможно, когда-то держала в руках удивительный
доктор.
Кромчане пожелали видеть «камень преткновения» памяти
А.Куренцовой на некотором возвышении от асфальта, а не вмурованный в
сам асфальт. Он настолько мал, что не всякий увидит его. Да и ходить по
«латунному квадратику» ногами как-то не совсем этично...
На церемонию открытия первых в России «камней преткновения»
приезжал сам Демниг, который всегда устанавливает первые мемориальные
камни в новом городе собственноручно.
Отныне о трагедии земляков внимательный пешеход сможет
вспомнить, глядя себе под ноги.
За свой многолетний самоотверженный труд в 2005 году Гюнтер
Демниг награждён орденом «За заслуги перед Федеративной Республикой
Германия», ежегодной медалью Отто – Хирша 2011 года, установленной в
1985 году к столетию со дня рождения этого великого еврея, главного
организатора спасения более 300 тысяч германских евреев.
В 2008 году молодой режиссер Дерте Франке сняла о проекте
одноименный документальный фильм, вышедший в Германии в широкий
прокат, а Иоахим Реннепер написал пронзительно-трогательную книгу
«Перед моей входной дверью», посвященную этим камням.
Одна из книг, посвященных инициативе Гюнтера, написана
искусствоведом Харальдом Штингеле и называется «Штутгартские камни
преткновения — следы забытых соседей».
К сожалению, это правда. Сменяются поколения. Стираются даты и
имена. Забываются и те, с кем живешь, что называется, через стенку. Но это
несправедливо. Ведь они, соседи, часть нашей общей истории. В ней были и
ужасные страницы. Думать о Холокосте не хочется, но необходимо. Надо,
чтобы трагедия не повторилась.
6
Нацисты, к сожалению, есть и сегодня. Встречаются они и в Европе, и
в России. И «камни преткновения» не только жест памяти, но и один из
способов борьбы с жестокой и неприемлемой в мире политикой.
В Сети интернет есть несколько сайтов с обновляемыми онлайнкартами уже установленных «камней преткновения», на которых также
публикуется информация с мемориальных табличек, а для Мюнхена
разработано приложение для мобильных устройств, позволяющее при
прогулке по городским улицам видеть виртуальные «камни преткновения»
на экране смартфона или планшета.
Чтобы увековечить чью-то память не обязательно ставить в
центральном сквере или площади скульптурную группу колоссальной
величины. Достаточно таблички 10 на 10 сантиметров.
В год 70-летия Победы издательство «Просвещение» объявило о старте
всероссийского школьного проекта «Карта Памяти», где каждый из нас мог
рассказать школьникам всей страны о памятниках своего города.
Наш музей «Зеркало истории» выложил на сайт проекта http://memorymap.prosv.ru/, эссе и фотографии «камней преткновения», установленные в
нашем регионе.
Я уверена, что время выбрало нас, чтобы мы сделали всё для
сохранения памяти, чтобы имена жертв нацизма не растворились во
времени, а жили вечно и помогали жить другим.
А вы, приехав в Орёл и увидев на мостовой латунную табличку,
остановитесь, прошу вас. Прочтите. Помолчите несколько секунд.
Просто – вспомните.
«Идешь, на меня похожий, Глаза устремляя вниз. Я их опускала –
тоже! Прохожий, остановись! Я вечности не приемлю! Зачем меня погребли?
Я так не хотела в землю, С любимой моей земли! И кровь приливала к коже,
И кудри мои вились... Я тоже была, прохожий! Прохожий, остановись!»
Эти цветаевские строчки как нельзя лучше отражают идею Гюнтера
Демнига.
ПРИЛОЖЕНИЕ
7
8